Skip to main content

Full text of "Voennaia byl. Le passé militaire [serial]"

See other formats 


№122 
Май  1973  года 

ГОД  ИЗДАНИЯ  XXII 


1Е  РА55Е  МШТАИ^Е 


ИЗДАНИЕ 
ОБЩЕ  -  КАДЕТСКОГО  ОБЪЕДИНЕНИЯ 
ПАРИЖ 


Редакхщя  «  ВОЕННОЙ  БЫЛИ  »,  с  глубоким  горем,  извещает  о  кончине  своего  доро- 
гого друга  и  сотрудника  Кавалергардского  Е.И.В.  Государыни  Императрицы  Марии  Фе- 
доровны полка  полковника 

ВЛАДИМИРА  НИКОЛАЕВИЧА  ЗВЕГИНЦОВА 

последовавшей  в  пятницу  27  апреля  с.  г.  в  Париже.  Погребение  состоялось  на  кладбище 
в  Сент-Женевьев-де-Буа.  


Редакция  «Военной  Были»,  с  глубоким  прискорбием,  извещает  о  кончине  своего  до- 
рогого сотрудника  Артиллерии  капитана 

БОРИСА  НИКОЛАЕВИЧА  РЯСНЯНСКОГО 

последовавшей  в  Аргентине. 


Редакция  журнала  «  ВОЕННАЯ  БЫЛЬ »,  с  глубоким  горем,  извещает  о  внезапной 
кончине  своего  верного  друга  и  сотрудника,  кореспондента  «  ВЕСТИКА  »  в  Калифорнии 
подпоручика 

СЕРГЕЯ   ВЛАДИМИРОВИЧА  МАРКОВА 

последовавшей  в  Страстную  субботу  28  апреля  в  Сан-Франц11Ско. 


I  СОДЕРЖАНИЕ: 

Донской  кадетский  корпус  в  Новочеркасске  —  Е.  Балабин  1      ' 

'     Большие  маневры  под  Псковом  в  1903  году  —  Юрий  Солодков  6      | 


Кавказская   гренадерская  артиллерийская  бригада  — 

А.В.  Козьлин  11      I 


'     Исторический  очерк  л.-гв.  Конной  Артиллерии  (оконч.)  | 

—  К.В.  Киселевский  19 


Служба  в  Донской  артиллерии  (оконч.)  —  М.Т.  Чернявский  25      ' 

I     Киевские  гусары  в  войну  1914-17  гг.  —  ротмистр  Протопопов  29     | 

I     Последнее  отступление  1917  года  —  В.Е.  Милоданович  36 
Школа-приют  Заамурского  округа  Пограничной  Стражи  — 

Сергей  Латыгиев  42      | 

Германский  шпионаж  на  севере  России  —  И.И.  Бобарыков  43 
Орден  Святого  Великомученика  и  Победоносца  Георгия  в 

I  царствование  императора  Павла  I  —  Евгений  Молло  45 

Письма  в  редакцию  45 

Хроника  «ВОЕННОЙ  БЫЛИ»  47 

'     Обзор  военной  печати  —  А.,  А.  Туроверов  48 

I     Ьа  тёйаШе  гиззе  «  А  1а  Ве1ё1дие  »  —  Ргапсгз  М.  ВаИасе  49 

1п51;11и1;юп  йез  Огйгез  тИИахгез  еп  Киззхе  —  Е.  МоИо  50 

Ье  согрз  йи  Рппсе  йе  Сопйё  —  СИ.  53 

Кеуие  йе  1а  ргеззе  тШ1;а1ге  —  У.В.  55 

N0163  ехрИса^уез  56      | 

Ко1е5  йе  1а  КёйасИоп  56        | 


От  Издательства 

Подписка  на  1щкл  №№  119-124  принимается  по  цене :  40  фр.  фр.,  зона  доллара  —  10 
дол.  на  ШЕСТЬ  номеров.  Подписную  плату  просьба  отправлять,  как  всегда,  на  почто- 
вый счет  журнала  «  ЬЕ  РА88Е  М1ЫТАШЕ »  —  391012  РАК18,  или  нашим  представи- 
телям заграницей. 


ВОЕННАЯ    БЫЛЬ 


ЬЕ  РА88Ё  М1ЫТА1КЕ 


ИЗДАНИЕ  ОБЩЕ-КАДЕТСКОГО   ОБЪЕДИНЕНИЯ  ПОД  РЕДАКЦИЕЙ  А.  А.  ГЕРИНГА. 
АДРЕС  РЕДАКЦИИ  И  КОНТОРЫ  —  6/,  гие  СЬагс1оп-1адасЬе   Раг'15  (16)  647  72-55 
ХХН  Год  издания  №  122  —  МАЙ  1973  г.  В1МЕ5ТК1Е1.     Рпх  -  7,-Рг5 


Донской  Кадетский  корпус  в  Новочеркасске 


Сальских    степях, 


Мне  сказали,  что  все 
кадетские  корпуса  поме- 
стили свои  воспоминания 
в  «  Военной  Были  »  и 
только  один  Донскор!  ка- 
детский корпус  ничего 
не  написал.  Постараюсь 
исправить  этот  пробе.п, 
хотя  многое  забыто,  так 
как  с  окончания  мною 
кадетского  корпуса  про- 
шло 72  года. 

Родился  я  на  зимов- 
нике, в  коннО'М  заводе  в 
100  верстах  от  Новочер- 
касска. Первый  раз  меня  взяли  в  Новочер- 
касск, когда  мне  было  семь  лет.  Когда  мы  еха- 
ли по  городу,  я  увидел  крошку-кадета,  ставше- 
го во  фронт  генералу.  Я  был  в  восторге  и 
решил  во  что  бы  то  ни  стало  быть  кадетом. 

В  это  время  на  Дону  была  страшная  жара, 
засуха.  Несколько  месяцев  не  было  дождя,  зе- 
.мля  потрескалась,  было  душно.  В  Новочеркас- 
ске, на  главной  улице,  при  большом  стечении 
народа  служили  молебен,  прося  у  Господа  Бога 
дсждя.  И  еще  не  окончился  молебен,  как  пошел 
дождь  и  люди  стали  разбегаться  и  прятаться. 
Это  произвело  на  меня  огромное  впечатление, 
—  я  почувствовал  Бога.  Мать,  видя  это,  сказа- 
ла :  «  Чтобы  поступить  в  кадетский  корпус 
надо  не  только  учиться,  но  и  молиться.  Без 
Бога  не  поступишь  —  много  желающих  попасть 
в  корпус,  всех  не  примут  (В  этот  приезд  в  Но- 
вочеркасск я  и  железную  дорогу  увидел  пер- 
вый раз  и  то  издали). 

В  1890  году  был  вступительный  экзамен. 
Прошений  было  подано  много,  но  после  тща- 
тельного медицинского-  осмотра  допущено  было 
к  вступительному  экзамену  400  мальчиков,  а 
принято  было  60.  Мне  Господь  помог,  —  я 
выдержал    экзамен    четвертым    и    был    принят 


в  первый  класс,  в  первое  отделение. 

Первое  время  в  корпусе  я  очень  скучал,  — 
все  были  чужие,  и  сердце  у  меня  сжималось. 
Помню  первую  ночь.  Проснулся,  понял,  что-  не 
дома,  и  так  мне  стало  грустно,  но  вспомнил,  что 
сейчас  надену  военную  форму,  брюки  с  крас- 
ным лампасом  и  гимнастерку  с  погонами,  и 
мне  стало  веселей.  Вскоре  я  освоился  с  новой 
жизнью  и  мне  стало-  .легко  и  хорошо. 

Позже,  когда  я  был  уже  офицером,  в  1901 
году  корпус  получи.п  название  корпуса  Импе- 
ратора Александра  Третьего  и  на  погонах  вме- 
сто букв  Д. К.  была  буква  А  и  под  ней  три  па- 
лочки (Александр  3-й). 

В  здании  корпуса  было  три  этажа,  и  по- 
строен он  был  в  виде  буквы  Ш.  Левей  главного- 
входа  были  дортуары  кадет.  В  нижнем  этаже 
была  3-я  сотня,  младшие  классы,  во  втором 
этаже  —  2-я  сотня,  средние  классы,  и  на  тре- 
тьем этаже  —  1-я  сотня,  старшие  классы. 

Правей  главного  входа,  внизу,  был  гимна- 
стический зал  и  фронтовый,  в  котором,  кроме 
строевых  занятий,  были  спевки  хора,  сыгрывки 
оркестра  и  обучение  кадет  игре  на  всех  музы- 
кальных инструментах,  кроме  рояля.  Роялей 
было  несколько,  и  они  все  стояли  в  других 
комнатах.  В  этом  же  фронтовом  зале  по  средам 
происходили  свидания  кадет  с  родственниками 
и  знакомыми. 

Во-  втором  этаже,  над  главным  входом,  была 
учительская  и  физический  кабинет,  а  выше 
их,  на  третьем  этаже,  инспекторская. 

Во  втором  этаже,  над  ги.мнастическим  залом 
была  столовая,  в  которой  одновременно  обедали 
все  450  кадет  и  три  дежурных  воспитателя,  а 
дежурный  командир  сотни  гулял  между  сто- 
лами обедающих  кадет. 

Из  столовой  был  вход  в  церковь.  Церковь 
была  очень  уютная,  с  мраморным  хгконостасом; 
■  в  ней  помещались  все  кадеты  и  часть  персо- 
нала, а  некоторые  стояли  в  столовохг  у  церкви. 


у  широко  открытых  дверей  в  нее.  Корпусной 
праздник  был  6  декабря,  в  день  св.  Николая 
Чудотворца. 

На  третьем  этаже,  над  столовой  был  «  Сбор- 
ный зал  »,  в  котором,  кроме  балов  и  концертов, 
происходили  парады  и  было  место  для  прохо- 
ждения кадет  по-взводно  церемониальным 
маршем.  В  этом  же  зале  были  обучение  кадет  с 
пиками  и  уроки  танцев. 

Из  Сборного  зала  был  вход  на  хоры  церкви 
и  проход  в  лазарет,  который  занимал  весь  этаж 
(правая  палочка  буквы  Ш).  Под  лазаретом 
была  квартира  директора  корпз'са  и  канцеля- 
рия. В  нижнем  этаже  —  кухня. 

Классы  были  против  главного  входа  (сред- 
няя палочка  буквы  Ш).  Классы  были  большие, 
сухие,  теплые.  В  корпусе  было  паровое  отопле- 
ние. Рядом  с  классами  был  зал,  куда  кадеты 
выходили  во  время  перемен.  В  этом  зале  стоял 
образ,  перед  которым  была  утренняя  и  вечер- 
няя молитва.  В  3-й  сотне  был  образ  Покрова 
Пресвятой  Богородицы,  во  2-й  —  образ  Казан- 
ской Бсжией  Матери  и  в  1-й  —  образ  св. 
Георгия  Победоносца.  В  конце  зала,  где  был 
сотенный  образ,  стояла  гимнастическая  лест- 
ница и  турник  и  можно  было  заниматься  гим- 
настикой на  каждой  перемене.  Классы  были  на 
том  же  этаже,  где  и  спальни.  Командиры  сотен 
жили  на  левом  крыле  корпуса  (левая  палочка 
буквы  Ш),  воспитатели  и  преподаватели  жили 
на  частных  квартирах. 

Обычных  в  школах  звонков  в  корпусе  не 
было.  Вместо  них  были  кавалерийские  сигна- 
лы. По  классам,  после  перемен,  трубач  играл 
«  Сбор  »  («  Соберитесь,  сомкнитесь  »  и  т.  д.). 
Из  классов  на  перемену  —  «  Отбой  »  («  Всадни- 
ки перестань,  отбой  был  дан,  остановись  »).  К 
корпусу  были  прикомандированы  два  трубача- 
казака,  которым  это  считалось  как  отбывание 
воинской  повинности.  Они  жили  и  питались  в 
корпусе. 

Без  десяти  минут  в  шесть  утра  игралась 
«  повестка  ».  По  этой  повестке  вставали  дежур- 
ные. В  6  час.  игралась  «утренняя  заря».  После 
последнего  звука  трубы  из  воспитательской 
комнаты,  которая  была  здесь  же  в  начале 
спальни,  выходил  воспитатель  и  громко  коман- 
довал :  « Вставать  !  »  И  все  150  кадет  сразу 
принимали  вертикальное  положение.  Нельзя 
было  задержаться  и  одной  минуты.  Начинали 
одеваться,  мыться,  чиститься  и,  без  строя,  по 
одному  шли  строиться  к  сотенному  образу  в 
залу  против  классов.  Приходил  воспитате.пь, 
здоровался  и,  проходя  по  фронту,  осматривал 
каждого  кадета  —  лицо,  уши,  руки,  шею,  са- 
поги, одежду.  После  осмотра  командовал  :  «  На 
молитву  !  »  Некоторые  молитвы  читались  де- 
журным по  сотне,  некоторые  пела  вся  сотня. 
Потом  строем  шли  в  столовую.  Когда  в  столо- 
вой собирались  все  сотни,  дежурный  кадет  7-го 


класса  читал  ••<  Очи  всех  на  Тя,  Господи,  упо- 
вают »  и  все  садились  пить  чай  с  французски- 
ми булками.  По  четвергам  вместо  французской 
булки  давали  серый  пеклеванный  хлеб  с  ма- 
слом. После  чая  читалась  молитва  -<  Благода- 
рим Тя,  Христе,  Боже  наш  »  и  строем  шли  по 
классам.  До  8  часов  было  повторение  выучен- 
ных вчера  уроков,  без  воспитателей.  До  11  ча- 
сов три  урока  с  переменами  между  ними  в 
10  минут.  В  11  часов  шли  строем  в  столовую  на 
завтрак.  Завтрак  был  одно  блюдо,  но  очень 
сытное  и  вкусное.  Первый  завтрак  в  понедель- 
ник был  котлеты  с  рисом.  Я  не  ел  риса  и 
отдавал  его  своему  соседу,  а  он  не  ел  в  четверг 
хрена  (мясо  с  хренсм)  и  отдавал  хрен  мне. 
Оба  были  довольны. 

От  12  до  часу  были  строевые  занятия,  — 
каждое  отделение  со  своим  воспитателем.  От 
часу  до  трех  —  еще  два  урока.  От  3  до  4  — 
прогулка  и  после  прогулки  шли  строем  в  сто- 
ловую обедать.  Обед  из  трех  блюд,  тоже  очень 
сытный  и  вкусный.  И  опять  прогулка  до  шести. 
От  б  до  8  приготовление  уроков  на  завтрашний 
день  в  присутствии  воспитателей.  В  8  часов 
шли  столовую  пить  вечерний  чай,  после  кото- 
рого вечерняя  молитва  перед  сотенным  образом 
и  1-й  и  2-й  классы  шли  спать,  а  3-й  кл.  и 
все  старшие  могли  заниматься  егце  до  10  часов. 
В   10  все  шли  спать. 

Командирами  сотен  при  мне  были  :  в  1-й 
сотне  полковник  Пантелеев,  в  7  классе  он  чи- 
тал законоведение;  во  2-й  сотне  был  полковник 
Качура,  —  в  одном  классе  он  читал  русский 
язык;  в  3-й  сотне  был  полковник  Трусевич. 
Лазаретным  воспитателем  был  войсковой  стар- 
шина Котельников.  Чтобы  быть  произведен- 
ным в  полковники,  он  просил  дать  ему  на  один 
год  3-ью  сотню.  Ему  дали  третью  сотню,  он  был 
отличным  командиром  и  его  произвели  в  пол- 
ковники. Но  прошел  год  и  его  просят  уйти,  а 
он  не  хочет.  Не  помню,  чем  окончилась  эта 
история. 

Воспитателем  у  меня  был  в  1-м  классе  по- 
ручик Кирсанов.  Во  2-м,  3-м,  4-м  и  5-м  был 
подъесаул  Орлов,  а  в  6-м  и  7-м  кл.  войсковой 
старшина  Власов.  Все  воспитатели  у  меня  были 
симпатичные  и  хорошие.  Подъесаул  Орлов 
любил  читать  нотации.  Спросили  как-то  кадета 
Захаревского  :  «  Что  он  говорил  тебе  целый 
час  ?  »  «А  я  не  слушал,  я  смотрел  в  землю 
и  читал,  про  себя,  Отче  наш  ».  Воспитатели  — 
«  не  казаки  »  могли  быть  воспитателями  только 
до  5-го  класса  включительно,  а  в  6-ом  и  7-ом 
классах  —  казаки,  так  как  в  этих  классах  были 
занятия  с  пиками  и  верховая  езда. 

Преподаватели  в  обшем  тоже  были  хоро- 
шие. Священник,  отец  Протоиерей  Ляборин- 
ский  обладал  даром  слова  и  так  хорошо  расска- 
зывал, что  его  лекции  были  наслаждением. 
И    в    церкви    он    тоже    очень    хорошо    служил. 


Русский  язык  преподавали  Яков  Павлович  Рат- 
миров  и  еще  кто-то  (фамилию  забыл).  В  5-ом 
классе  проходили  церксвно-славянскую  грам- 
матику. Ратмирсв  сказал  :  «  Изучение  этой 
грамматики  очень  скучно  и  неинтересно,  но  я 
вам  обещаю,  что  вы  все  это  усвоите  хорошо, 
но  только  некоторые,  б.лагоразумные,  будут 
учить  уроки  сразу,  а  другие  —  после  неудовле- 
творительных отметок,  после  наказаний,  но  все 
равно  выучат  ».  И,  действительно,  все  выучили 
и  грамматику  и  хорошо  читали  по  церковно- 
славпнски. 

Математику  читали  Николай  Иванович  Дья- 
ков и  Иван  Николаевич  Лимарев.  Оба  были 
симпатичные  и  хорошо  объясняли.  Дьяков, 
войдя  в  класс,  пройдет  раза  два  от  двери  до 
окна,  остановится  возле  своего  стола,  скажет  : 
«  Ну,  внимать  !  »  и  опять  пройдется  по  классу. 
Остановится  и  с  сокрушением  :  «  Никто  не 
слушает  ».  «  Да  вы  еще  ничего  не  говорили  !  » 
«  Не  говорил,  потому  что  не  слз'шаете ! »  И 
начинался  урок.  У  Дьякова  был  сын  крошка- 
кадет  1-го  класса.  Его  на  переменках  третье- 
классники сажали  в  коридоре  на  шкап  и,  когда 
он  чуть  не  плача  просил  его  снять,  ему  гово- 
рили :  «  Кричи,  мсй  отец  —  синус,  а  я  —  ко- 
синус »  после  чего  его  снимали  со  шкафа.  Ли- 
марев часто  страдал  зубной  болью  и  некоторые 
кадеты,  не  зная  урока  и  боясь,  что  их  вызовут, 
перевязывали  себе  зубы  полотенцем,  принртма- 
ли  страдальческий  вид  и  Лимарев,  зная  что 
такое  зубная  боль  и  сочувствуя  больным,  не 
вызывал  их. 

Французский  язык  преподавал  статский  со- 
ветник Гаушильд.  Милый  человек,  но  кто  знал 
французский  язык  до  поступления  в  корпус,  в 
корпусе  его  забывал.  Когда  я  бы.т1  в  5-ом  клас- 
се, Гаушильд  поймал  меня,  спрятавшегося  за 
спину  впереди  сидящего  кадета  и  читающего 
«Анну  Каренину».  Он  возмутился  и  сказал: 
«  Запишу  в  журнал  ».  Все  начали  просить  за 
меня  и  Гаушильду,  видимо,  не  хотелось  запи- 
сывать. Не  как  выйти  из  этого  положения  ? 
Спас  голос  одного  кадета  :  «  Да  ведь  Балабин 
переводил  «  Анну  Каренину  »  на  французский 
язык  ».  «  А,  так  !  »  Гаушильд  захлопнул  жур- 
нал. «  Расскажите  про  Анну  Каренину  по- 
французски  ».  Мне  и  по-русски  трудно  было 
рассказать  и  я  молчал.  Спять  голос  :  «  Балабин 
стесняется  рассказывать  про  такую  женщину  ». 
«  И  такие  книги  читает  кадет  5-го  класса  ?  » 
« Да  ведь  это  замечательное  произведение  ве- 
ликого Л.Н.  Толстого ».  В  это  время  благоде- 
тельный сигнал  :  «  Всадники  перестань,  отбой 
был  дан,  остановись  !  »  Гаушильд,  как  всегда, 
быстро  выскочил  из  класса,  не  успев  меня  за- 
писать. «  Анну  Каренину  »  мне  дал  воспитатель 
из  фундаментальной  библиотеки.  Но  в  каждой 
сотне  были  свои  библиотечки,  которыми  заве- 
довали сами  кадеты.   Книги  выдавали  каждый 


день  после  уроков  и  должны  были  обязательно 
сдавать  перед  вечерними  занятиями. 

Немцев  было  два,  —  Шмидт  и  Швех,  и  они 
все-таки  старались  как-то  научить  нас  языку. 
Со  Швехом  проделывали  следующее  :  очень 
трудный  урок  и  кадеты,  плохо  знающие  неме- 
цкий язык,  просили  «  выручать  ».  Когда  немец 
входил  в  класс,  его  встречали  не  рапортом,  как 
полагается,  а  разьпрывали  какую-либо  пьеску. 
Был  и  медведь  на  четвереньках,  в  вывернутой 
наизнанку  шубе,  были  и  другие  животные  из 
басен  Крылова.  Швех  был  в  восторге,  он  хва- 
лил, всем  артистам  ставил  12,  даже  бессловес- 
ным, и,  уходя,  говорил  :  «  К  следующему  уроку 
то  же  самое».  А  Шмидта  иногда  приклеивали 
к  его  стулу. 

Географию  читал  войсковой  старшина  Ле- 
пилин.  Он  был  и  воспитателем.  За  грубый  голос 
его  прозвали  «  солдатом  ». 

Скучна  была  минералогия.  Милейший  был 
преподаватель,  но  он  так  скучно  рассказывал, 
постоянно  повторяя  «  так  сказать »,  что  его 
никто  не  слушал.  Некоторые  кадеты,  ставя 
палочки,  считали,  сколько  раз  он  скажет  «  так 
сказать  »,  и  этих  палочек  получалось  очень 
много. 

Историю  читал  Сергей  Платснович  Кузмич. 
Господь  обидел  его  фигурой  —  горбатый,  кри- 
вые ноги  и  пр.  Его  страшно  изводили.  Он  раз- 
дражался, кричал.  Например  :  «  Вот  здесь  жи- 
ли кривичи.  Вот  здесь  жили  пермячи.  Вот  здесь 
жили...  »,  а  с  заднер!  скамейки  :  «  Кузмичи  !  » 
Он  возмутился,  кричал  :  «  Глупые  остроты  !  »  В 
«  Звериаде  >  о  нем  было  написано  :  «  С  утиным 
носом  и  в  очках,  без  шеи,  толстый  и  горбатый  и 
на  искривленных  ногах».  Писали  на  бумаж- 
ках глупые  вопросы  по  числу  кадет  в  классе  и 
каждый,  вытянувши  из  шапки  бумажку,  дол- 
лсен  был  в  течение  урока  обязательно  задать 
вопрос  Сергею  Платоновичу. 

Фамилии  преподавателя  физики  не  помню. 
Интересный  предмет  ,он  хорошо  рассказывал, 
но   вместо   «стекле  говорил    «стякло». 

Рисованию  учил  старик  художник  Иван 
Павлович.  Долго  мы  рисовали  по  клеткам,  потом 
по  точкам,  потом  орнаменты,  и  уже  позже 
модели  рук,  ног,  и  пр. 

Гимнастику  любили.  Преподавал  ее  Захаров, 
сам  отличный  гимнаст. 

Бой  на  «  эспадронах  »  —  войсковой  старши- 
на Смирнов.  Он  бьш  и  воспитателем.  Смирнов 
так  хоропю  защищался  во  время  вольного  боя. 
что  его  НИКТО'  не  мог  ударить.  И  вот  однажды 
мне  удалось  его  ударить.  Он  рассвирепел  и  бук- 
вально избил  меня.  Он  с  такой  силой  наносил 
мне  удары  по  голове,  что  искры  сыпались  с 
маски.  Кадеты  говорили,  что  страшно  было 
смотреть.  Преподаватель  боя  на  «  рапирах » 
был  спокойный  и  хорошо  учил.  Не  помню  его 
сЬамилию. 


Смирнов  учил  желающих  играть  на  бала- 
лайках и  создал  целый  оркестр  балалаечников. 
Этот  же  Смирнов  лечил  заик.  Был  кадет  Заха- 
ров. Он  так  заикался,  что  нельзя  было  разо- 
брать, что  он  говорит,  особенно  когда  он  плохо 
знал  урок.  Смирнов  так  его  вылечил,  что  на 
музыкально-вокальном  вечере  Захаров  гово- 
рил длинное  стихотворение  и  ни  разу  не  заик- 
нулся. 

Оркестров  в  корпусе  было  два  —  струнный 
и  духовой.  Я  играл  в  оркестре  на  скрипке,  мой 
младший  брат  Филипп  на  кларнете.  Оркестр 
был  1ак  хорош,  что  некоторые  не  верили,  что 
играют  только  кадеты,  —  нет  ли  в  оркестре 
переодетых  в  кадетскую  форму  музыкантов  из 
Войскового  оркестра. 

Как-то,  когда  я  был  во  втором  классе,  вы- 
шли кадеты  из  классов  на  переменку.  Кто-то 
делал  гимнастику,  какой-то  первоклассник  го- 
нял кубарь,  бегали  друг  за  другом,  шалили  и 
вдруг  неожиданно  вошли  в  зал  директор  кор- 
пуса и  Войсковой  Наказный  Атаман  генерал 
князь  Святополк-Мирский.  Команда  «  Смир- 
но !  »  и  все  замерли,  где  кто  стоял.  Князь  поз- 
доровался и,  несмотря  на  то,  что  все  стояли 
порознь,  ему  дружно  ответили  «  Здравия  же- 
лаем Вашему  Сиятельству  ».  Он  посмотре.л  на 
всех  и  крикнул  :  «  Садись  !  »  Все  сели,  где  кто 
был,  на  скамейки,  на  пол.  «  Ну,  дисциплина  у 
вас  есть  !  Встать  !  »  Все  вскочили.  Князь  заме- 
тил, что  некоторые  первоклассники  неправиль- 
но держат  руки  по  швам  и,  обращаясь  к  дирек- 
тору, громко  сказал :  « Вы  не  стесняйтесь  са- 
жать воспитателей  под  арест,  если  они  плохо 
учат  ».  Так  неприятна  была  всем  эта  фраза.  И 
грозный  Атаман  вышел.  Потом  мы  узнали, 
что  этот  грозный  Атаман  в  этот  же  день 
объехал  все  мужские  и  женские  учебные  заве- 
дения и  на  всех  нагнал  страх  и  трепет. 

Третью  сотню  выводили  на  прогулку  обык- 
новенно во  дворик,  между  левой  и  средней 
палочкой  буквы  Ш.  2-ю  сотню  —  во  дворик 
между  средней  и  правой  палочкой  буквы  Ш. 
Первую  сотню  —  всегда  на  передний  п.лац. 
Дворик  2-й  сотни  зимой  заливался  водой  и 
устраивали  там  каток.  Желаюшие  катались  на 
коньках  вместо  прогулки. 

Часто  и  все  сотни  выводили  гулять  на  пе- 
редний плац.  На  этом  же  плацу  производились 
парады  и  устраивались  «  Олимпийские  »  игры, 
где  перед  приглашенной  публикой  кадеты  по- 
казывали свое  искусство  в  разных  видах  спор- 
та. 

С  левой  стороны  корпуса  был  большой  парк, 
в  конце  которого  были  «  гигантские  шаги  ~>.  а 
у  самого  корпуса  в  этом  парке  —  здание  вроде 
оранжереи,  где  Л11стьями  тутовых  деревьев 
кормили  шелковичных  червей.  В  корпусе,  на 
царских  вратах  была  занавесь  из  собственного 
шелка.  А  на  одной  выставке  в   Новочеркасске 


корпус  получил  почетный  диплом  за  шелкович- 
ные коконы  и  за  виноград,  который  тоже  рос  в 
этом  парке. 

Певчих  часто  водили  на  концерты  приез- 
жающих в  город  певцов  и  певиц.  Один  раз  всех 
кадет  водили  в  городской  театр  на  «  Велиза- 
рия  ».  Это  произвело  на  меня  громадное  впечат- 
ление, к  тому  же  я  первый  раз  в  жизни  был  в 
театре.  Я  долго  жил  под  впечатлением  этой 
пьесы. 

Один  раз  всех  кадет  водили  в  цирк  посмо- 
треть приехавшего  знаменитого  Дурова.  Корон- 
ный номер  был  с  козлом.  На  арену  выехала 
собака,  запряженная  в  маленький  экипаж  (точ- 
ная копия  настоящего  экипажа).  Затем  важно 
вышел  козел.  Дуров  приказал  козлу  сесть  в 
окипаж.  Козел  не  желает.  Дуров  начинает  бить 
его  —  козел  не  слушается.  Дуров  берет  его  за 
рога  и  силой  тянет  к  экипажу.  Козел  упира- 
ется. Дуров  отходит  в  сторону,  задумывается 
на  минуту  и  говорит  :  «А,  я  и  забыл,  что  те- 
перь со  всякой  скотиной  надо  обращаться  веж- 
ливо ».  Подходит  к  козлу  и,  снимая  цилиндр, 
говорит  :  «  Господин  козел,  будьте  добры,  сядь- 
те в  экипаж  ».  Козел  важно  идет  к  экипажу, 
садится  в  него  по-человечески,  и  собака  мед- 
ленно везет  его  по  арене  при  рукоплесканиях 
публики. 

Один  раз  приехал  в  наш  город  знаменитый 
Славянский  со  своим  хором.  Он  был  приятелем 
нашего  директора  и  директор  устроил  весь 
хор  жить  в  корпусе.  Славянский  давал  концер- 
ты в  городе  и  у  нас  в  корпусе.  Один  раз  он 
управлял  нашим  хором  и  сам  запевал.  Некото- 
рые его  песни  я  до  сих  пор  помню.  Посещение 
нас   Славянским   было    сплошным   праздником. 

В  мое  время  переходы  из  класса  в  класс 
были  только  по  экзаменам.  Когда  я  был  во  вто- 
ром классе,  многие  кадеты  боялись  экзамена  по 
арифметике.  Начался  экзамен,  и  вдруг  неожи- 
данно входит  в  класс  директор.  Слабо  знающие 
арифметику  совсем  перепугались.  Директор,  не 
вызывая  к  доске,  стал  у  преподавательского 
стола  и  начал  задавать  кадетам  всякие  вопросы 
по  арифметике.  Спрошенные  вставали  и  отве- 
чали с  места.  Проэкзаменовав  так  минут 
десять  директор  сказал  :  «  Спасибо,  дети,  вижу, 
что  арифметику  усвоили  хорошо.  Все  выдер- 
жали экзамен  и  за  отличные  ответы  сегодня  за 
обедом  все  получите  по  апельсину  ».  Поблаго- 
дарив и  преподавателя,  директор  вышел.  Во- 
сторгу нашему  не  было  конца. 

В  корпусе  имелась  «  Звериада  »,  —  пасквиль 
в  стихах  на  преподавателей  и  воспитателей. 
Эту  «  Звериаду  »  тщательно  скрывали,  но  все- 
таки  ее  обнаружили.  И  господа  педагоги  ничего 
не  придумали  лучше,  как  прочесть  эту  «  Зве- 
риаду »  вслух  на  педагогическом  совете.  Один 
кадет,  очень  плохого  поведения,  думая,  что  на 
этом    педагогическом    совете    его    исключат    из 


корпуса  и  желая  знать,  что  о  нем  будут  гово- 
рить, заранее  проник  в  учительскую,  где  дол- 
жен был  быть  совет,  и  спрятался  за  оконными 
портьерами.  За  одно  это  он  уже  подлежал  бы 
исключению,  но  все  прошло  для  него  благопо- 
лучно, его  не  исключили.  Сн  слышал  все,  что 
говорилось  на  совете.  Помощник  инспектора 
классов,  барон  Крюденер,  читал  вслух  эту 
«Звериаду».  Все  молча  выслушали  на  них  па- 
сквиль. Только  директор,  на  стих  «  Прощай  Ро- 
манс, ты  в  жизни  светской  актрис  своих  не 
забывал  и  в  дар  одной  от  брюк  кадетских  по- 
лулампасы  оторвал  »,  сказал  «  Какой  вздор  ! 
Я  только  исполнил  Высочайший  приказ  ». 
Раньше  у  казаков  лампасы  были  в  три  пальца 
шириной,  а  после  Высочайшего  приказа  стали 
в  полтора  пальца...  Да  еще  на  «  Звериаду  » 
возразил  СП.  Кузмич,  где  его  высмеивали  за 
его  постоянное  «ну-с».  «Если  кадет,  отвечая 
урок,  остановится,  он  говорит  ну-с  ?  Это  вздор, 
я  никогда  не  говорю  «ну-с».  Барон  Крюденер 
остановился,  думая,  что  СП.  еще  что-либо  ска- 
жет, а  СП.,  видя  остановку,  сказал  :  «  Ну-с  » 
Все  рассмеялись. 

Преподаватель  пения  и  музыки  был  Иван 
Яковлевич  Жихор.  Он  был  большей  труженик. 
Терпеливо  разучивал  вещи  на  спевках  и  только 
иногда,  рассердившись,  кричал  :  «  Дисканты, 
дисканты,  как  пьяные  бабы  на  «  падушках  «.  В 
классе  проходили  теорию  музыки  по  его  про- 
грамме. Часто  пели  песни  классом  и,  чтобы  не 
мешать  соседним  классам,  Иван  Яковлевич 
уводил  свой  класс  в  столовую  или  в  Сборный 
зал.  Иван  Яковлевич  хорошо  играл  на  виолон- 
чели, на  скрипке  и  на  всех  духовых  инстру- 
ментах. Он  хорошо  управлял  и  хором  и  ор- 
кестром. На  скрипке  учил  итальянец  Стаджи, 
а  на  всех  других  инструментах  Иван  Яковле- 
вич. На  струнных  инструментах  кадеты  могли 
учиться  с  1-ГО'  класса,  а  на  духовых  с  3-го. 

Гимнастику  преподавал  Захаров  и  сам  был 
отличным  гимнастом. 

Езду    преподавал    в    каждом    отделении    свой 
воспитатель  7-го  класса. 

Лошадей  приводили  из  местной  казачьей 
команды.  Уроки  езды,  конечно,  очень  любили. 
Надевали  высокие  до  колен  сапоги  и  чувство- 
вали себя  настоящими  кавалеристами.  Уроки 
езды  были  весной  и  осенью,  один  час  в  неделю. 

Директором  был  при  мне  генерал-майор  Ан- 
чутин.  Он  был  очень  вежливый,  воспитанный, 
гуманный,  заботливый.  Он  оставил  после  себя 
самую  хорошую  память.  Он  поощрял  музыку, 
пение,  устраивал  концерты.  При  нем  в  корпусе 
прекрасно  пел  хор  и  был  отличный  оркестр. 

Инспектором  классов  был  полковник  ар- 
тиллерии Линевич,  симпатичный  и  очень  стро- 
гий. Помню  случай  :  трубач  по  ошибке  дал  сиг- 
нал из  классов  (отбой)  на  двадцать  минут  рань- 
ше времени.  Инспектор  спустился  на  несколько 


ступенек  пс  лестнице  и  строго  сказал  трубачу  : 
«  Почему  раньше  времени  дал  сигнал  ?  »  — 
«  Обмяшулился,  Ваше  Высокоблагородие  !  » 
Инспектор  рассмеялся  и  возвратился  в  инспек- 
торскую комнату. 

Помощником  инспектора  был  Генерального 
штаба  подполковник  барон  Крюденер-  Он  ушел 
из  строя  потому,  что  на  изысканиях  где-то  в 
Памире  ему  свело  шею  и  он  уже  не  мог  оста- 
ваться в  строю. 

Куренье  в  корпусе  строго  преследовалось. 
Пойманного  в  курении  сажали  в  карцер  на  де- 
сять часов  с  предупреждением  об  исключении, 
если  еще  раз  будет  замечен  в  курении. 

Масленицу  справляли,  объедаясь  блинами, 
ПС  русскому  обычаю,  кто  сколько  может  съесть, 
и  некоторые  поедали  их  невероятное  количе- 
ство. 

В  Великий  пост  давали  постное  на  1-й,  4-й 
и  на  Страстной  неделях,  а  в  остальные  недели 
поста  только  по  средам  и  пятницам.  Мой  млад- 
ший брат  Филипп,  когда  был  в  1-м  классе,  не 
пс  желал  есть  скоромное  в  Великом  посту  и 
уговоры  воспитателя,  мои  и  товарищей  не  мог- 
ли сломить  его  желание...  К  нему  присоедини- 
лись еще  пять  человек  и  им  весь  пост  готовили 
постное. 

По  окончании  учебного  года  кадеты  разъез- 
жались на  каникулы,  а  шестой  и  седьмой  к.лас- 
сы  шли  на  один  месяц  в  кадетский  лагерь.  Хотя 
пребывание  в  лагере  и  отнимало  от  нас  целый 
месяц  каникул,  мы  любили  наш  лагерь  и  с 
удовольствием  его  вспоминаем.  Через  весь  го- 
род шли  на  вокза.п  в  походной  форме  и  громко 
пели  военные  песни.  Публика  останавливалась 
и  любовалась  стройно  идущими  кадетами. 
Мальчишки  толпой  бежали  по  сторонам.  До 
Персияновки,  где  был  наш  лагерь,  поезд  шел 
полчаса.  В  лагере  бараки  находились  в  огром- 
ном парке-лесу,  на  берегу  речки  Персияновки. 
Они  были  просторные,  светлые  и  сухие.  От- 
дельно были  кухня  и  столовая.  Была  малень- 
кая и  очень  уютная  церковь.  По  праздниками 
служили  литургию,  а  накануне  всеношную. 
Злачные  места  были  далеко  от  бараков  и  ка- 
деты их  называли  «  капернаум  »  и  «  иерихон  ». 

В  лагере  учили  уставы,  названия  частей, 
сборку  и  разборку  винтовки  и  строго  требо- 
вали, придираясь  к  самой  маленькой  ошибке. 
Один  кадет  вместо  «  рукоятка  »  затвора  сказал 
«  ручка  »  затвора.  Смирнов  прогнал  его  со  сло- 
вами :  « Ничего  не  знаете,  и  ничего  не  пони- 
маете :  ручка  бывает  только  у  барышни  и  то  у 
хорошенькой  ». 

В  лагере  производили  съемку  местности, 
знали  все  условные  знаки  по  топографии  и  вы- 
черчивали их.  Каждый  день  производились 
строевые  занятия  и  не  маршировка,  которая 
хорошо  была  усвоена  в  корпусе,  а  маневры, 
наступление,   оборона    , атака   и   пр.    Совершали 


походы  с  ночевкой  вне  лагеря. 

Можно  было  купаться  в  Персияновке,  и 
воспитатели  учили  тех,  которые  еще  не  умели 
плавать.  Была  кадетская  лодка  —  катались. 
В   этой-же   речке   удочками   ловили   рыбу. 

Вся  жизнь  в  лагере  располагала  на  шалости 
и  проказы  :  пробирались  ночью  в  болгарские 
огороды,  чтобы  стащить  там  совершенно  не- 
нужную морковку  или  луковицу,  просто  из 
удальства.  В  случае  обхода  воспитателя  « ма- 
хальный »  кричал  по-кукушечьи  и  те  спасались 
в  лагерь,  а  встречному  воспитателю  говорил;:, 
что  были  в  «  Капернауме  >\ 

Один  раз  семиклассники  нашли  подбитую 
ворону  и  решили  выучить  ее  говорить.  В  ба- 
раке посадили  ее  на  кровать,  окружили  ее  и 
начали  все  говорить  :  «  Чичиков,  Чичиков  ».  И 
вдруг  громкий  голос  незаметно  подошедшего 
войскового  старшины  Лепилина  :  «  Вы  что 
здесь  делаете  ?  »  Все  вскочили  п  после  минут- 
ной паузы  ответили  :  «  Учим  вороненка  гово 
рить  ».  «  Выпустить  в  лес  и  не  сметь  приносить 
в  барак  !  »  Приказание  было  исполнено,  а  Ле- 
пилин  пошел  в  барак  к  шестиклассникам  и 
сказал  :  «  Меня  прозвали  Чичиковым  и  я  гор- 
жусь  этим   прозвищем,   —   Чичиков   был    гени- 


альным человеком  ». 

В  роще  была  масса  соловьев,  и  они  все  ночи 
напролет  пели  свои  чудные  напевы  и  мешали 
спать.  Некоторые  кадеты  совсем  не  могли  ус- 
нуть, —  вставали  и  отгоняли  их  от  барака. 

В  праздники  кадет  отпускали  в  отпуск  в 
город.  От  бараков  станция  «  Персияновка  »  бы- 
ла в  полуверсте.  Возвращаясь  из  города  каде- 
ты, чтобы  не  идти  такое  большое  расстояние, 
спрыгивали  с  поезда  на  ходу  против  главной 
аллеи  лагеря.  Железнодорожники  пожалова- 
лись корпусному  начальству  и  нам  запрещено 
было  спрыгивать.  Дежурный  воспитатель  под- 
ходил к  месту,  где  спрыгивали,  и  кто  спрыгнет 
—  оставался  без  отпуска  в  следующий  праз- 
дник. 

Через   месяц   все   разъехались   в   отпуск. 

Из  60  кадет,  окончивших  корпус  в  1898 
году,  десять  отказались  от  военной  службы  и 
пошли  в  гражданские  высшие  учебные  заведе- 
ния. Несколько  человек  пошли  в  артиллерий- 
ские и  инженерное  училища,  а  большинство,  в 
том  числе  и  я,  в  Николаевское  кавалерийское 
училище. 

Е.    Балабин 


Большие  маневры  под  Псковом  в  Высочайшем  присутствии  в  1903  г. 


Мой  дед,  Петр  Григорьевич,  вышел  в  от- 
ставку с  мундиром  и  пенсией  по  болезни  в 
1898  году.  Ему  тогда  было  53  года.  По  совету 
врачей  —  переменить  климат  из-за  невралгии 
правой  руки,  он  уехал  с  семьей  из  Петербурга 
во  Псков.  Для  лечения  Петр  Григорьевич  с 
моей  бабушкой  и  отцом  моим,  которому  тогда 
было  семь  лет,  ездил  из  Пскова  в  Старую  Рус- 
су, где  брал  грязевые  ванны.  Ездили  на  бого- 
молье и  в  Печеры  и  на  остров  Валаам. 

Зимою  для  моего  отца  немаловажным  собы- 
тием бывала  «  Елка  »  в  Дворянском  Собрании, 
где  он  встречался  с  мальчиками  уже  школь- 
ного возраста,  кадетами  и  гимназистами.  Но 
пожалуй  самым  интересным  переживанием 
детства,  о  котором  он  мне  часто  рассказывал 
впоследствии,  для  моего  отца  были  большие 
маневры  Петербургского  и  Виленского  округов 
в  августе  1903  года,  закончившиеся  во  Пскове. 
Маневры  начались  в  районе  Петербургской, 
Псковской  и  Лифляндской  губерний.  К  31 
июля  закончилось  расхождение  войск  па  на- 
значенные места,  и  открылась,  разрастаясь  с 
каждым  днем,  величественная  картина  « при- 
мерной войны  ■'.  Район,  захватываемый  мане- 
врами,   занимал    громадную    площадь,    центром 


которой  являлся  Псков,  а  границами  г.  Валк, 
Порхов  и  Луга.  Массы  маневрирующих  войск 
были  сведены  в  две  армии  -  северную  и  южную. 

Маневрами  руководил  Главнокомандующий 
войсками  гвардии  и  Петербургского  военного 
округа  Великий  Князь  Владимир  Александро- 
вич. Командование  северной  армией  было  воз- 
ложено на  генерал-адъютанта,  генерала  от  ка- 
валерии барона  Мейендорфа,  а  южной  армией 
—  на  генера.па  от  кавалерии  Каханова.  Стар- 
шими посредниками  назначены  были  :  в  север- 
ную армию  генерал-лейтенант  Евреинов  и  в 
юисную  —  генерал-лейтенант  Оноприенко. 

Вечером  30  июля  из  Царского  Села  отбыл 
на  маневры  в  город  Валк  главный  руководи- 
тель, Великий  Князь  Владимир  Александро- 
вич. К  вечеру  этого  же  дня  обе  маневрирующие 
стороны  заня.пи  своими  частярли  намеченные 
д.ля  начала  действий  пункты.  Северная  армия, 
сформированная  из  гвардейского  корпуса,  вы- 
двинутого из  Петербурга  к  Луге,  и  18-го  армей- 
ского, прибывшего  из  Новгорода  и  Старой  Рус- 
сы и  расположенного  у  гор.  Порхова  и  деревни 
Путилова,  по.пучила  назначение  прикрыть  сто- 
лицу. 

Южной  армии  поставлено  бы.ло  задачей  на- 


Церковный  парад  войскам  в  Высочайшем  присутствии 
Псков  —  6-8  августа  1903   г. 


ступать  на  Петербург.  Овладев  нижним  тече- 
нием р.  Западной  Двины,  она  остановилась  на 
линии  Рига  —  Режица.  На  1  августа,  т.  е.  пер- 
вый день  маневра,  северной  армии  было  пред- 
писано наступать  на  Псков,  но  начальник  кон- 
ницы южной  армии,  сознавая  значение  этого 
пункта,  по  личной  инициативе  занял  город 
около  9  часов  утра  2  августа. 

Однако  северянам  не  хотелось  оставить 
Псков  за  южанами.  В  первом  часу  дня  конни- 
ца северян  атаковала  город,  но  попытка  ее  за- 
владеть городом  не  имела  успеха  из-за  пере- 
сеченной местности  и  сильного  огня,  открытого 
южанами,  спешившими  часть  своей  конницы  и 
выдвинувшими  часть  артиллерии  на  окраину 
города,  и  по  решению  главного  руководителя. 
Великого  Князя  Владимира  Александровича, 
конница  северной  армии  была  отведена  на  8 
верст  к  северо-востоку  от  Пскова. 

Дед  мой  с  семьей  был  в  это  время  на  даче 
в  деревне  Лопатина,  в  районе  расположения 
конницы  северной  армии,  и  отцу  моему  посча- 
стливилось увидеть  всю  гвардейскую  кава.пе- 
рию  на  бивуаке. 

Не  успели  уехать  гости  моего  деда,  «  дядя 
Коля  »,  —  это  дядюшка  моего  отца,  флота  гене- 
рал-майор Азарьев  со  своим  сыном  Во.подей, 
лейтенантом  флота,  только  что  вернувшимся  с 
Дальнего  Востока  и  погибшим  впоследствии  в 
Цусимском  бою,  как  вся  семья  и  прислуга  деда 
были  разбужены  ночью  топотом  множества  ко- 
пыть,  проходившей  по  дороге,  за  палисадником, 
конницы.  Уже  светало.  С  волнением  мой  отец 
глядел  из  окна  детской  на  белые  фуражки  и 
белые  гимнастерки  всадников.  Это  были  каза- 
чьи сотни.  Их  длинные  пики  черными  иглами 
торчали  в  заволоченное,  утреннее  небо,  слегка 
покачиваясь.  4  августа  в  6  часов  утра  на  стан- 


цию Торошино  прибыли  Государь  Император  и 
Государыня  Императрица  Александра  Феодо- 
ровна  в  сопровождении  Великой  Княгини  Оль- 
ги Александровны.  Их  Императорские  Величе- 
ства, переехав  шоссейный  мост  через  реку 
Череху,  занятый  гвардейскими  финскими 
стрелками,  проследовали  на  деревню  Барбаши. 
Государь  Император  здоровался  с  войскам11,  и 
громкое  «  ура  »  катилось  по  рядам  войск,  вслед 
за  экипажем   Их  Величеств. 

На  другом  берегу  реки  Черехи  уже  дв11га- 
лись  части  наступавшего  18-го  армейского  кор- 
пуса. Стала  разгораться  перестрелка. 

Государь  Император  сел  на  коня,  а  Госуда- 
рыня заняла  место  в  открытом  экипаже  вместе 
с  Великой  Княгиней  Ольгой  Александровной. 
Головные  части  24-й  пехотной  дивизии,  выдви- 
нув артиллерию,  открывшую  фланговый  огонь 
по  шоссейному  мосту  и  оборонявшим  его  стрел- 
кам, скоро  подошли  к  деревне  Лопатина,  где 
находилась  дача  моего  деда.  Все  это  происхо- 
дило на  глазах  моего  отца,  с  увлечением  на- 
блюдавшего ход  завязавшегося  боя. 

Первоначальная  попытка  овладеть  мостом 
частями  24-й  пехотной  дивизии  увенчалась  ус- 
пехом, и  две  роты  стрелков,  сбитые  стреми- 
тельным натиском  батальона  омцев,  подались 
назад  ,но  поддержанные  свежими  частями,  лег- 
ко отбросили  противника  и  удержались  на  пра- 
вом берегу.  К  этому  времени  гвардейская 
стрелковая  бригада,  перейдя  на  правый  берег 
реки,  была  атакована  подоспевшими  на 
помощь  к  омцам  остальными  частями  24-й  пе- 
хотной дивизии  во  главе  с  94-м  пехотным  Ени- 
сейским полком  и  сотней  юнкеров  Николаев- 
ского кавалерийского  училиш;а. 

На  крыльце-терассе  дачи  моего  деда  разме- 
стился штаб  гвардейской  стрелковой  бригады, 


—  7  — 


Момент  отбоя.  Подход  к  месту  смотра. 
Псков   8   августа   1903    г. 


так  как  дача  стояла  на  перекрестке  шоссе  и 
дороги  проселка.  Не  прошло  и  пяти  минут,  как 
на  шоссе  появилась  приближающаяся  свита 
Его  Величества,  два  трубача  конвоя  в  черкес- 
ках и  сам  Государь  Император  в  сопровожде- 
нии главного  руководителя  маневров  Великого 
Князя  Владимира  Александровича.  На  дачной 
терассе  состоялся  военный  совет  в  присутствии 
Государя  Императора.  Посредники,  признав 
атаку  енисейцев  и  юнкеров  Николаевского  ка- 
валерийского училища  удавшейся,  присудили 
южан  к  бездействию  на  один  час,  по  истечении 
которого  они  были  отведены  к  реке  Череха,  со- 
хранив,  однако,   за  собою   шоссейный   мост. 

Государь,  следивший  все  время  за  ходом 
боя,  выслушал  на  терассе  доклад  посредников 
и  командира  гвардейской  стрелк.  бригады,  по- 
сле чего,  расправляя  усы,  обратился  с  несколь- 
кими вопросами  к  моему  деду  и  ласково  погла- 
дил моего  отца  по  голове,  узнав,  что  дед  наме- 
рен определить  моего  отца  после  гимназии  в 
Морской  кадетский  корпус. 

Этим  закончились  боевые  действия  манев- 
ров 4  августа;  Государь  сел  в  экипаж  и,  сопро- 
вождаемый свитой  и  трубачами  конвоя,  отбыл 
вместе  с  Государьшей  Императрицей  на  стан- 
цию Псков.  Туда  же  отбыли  и  остальные  Высо- 
чайшие Особы.  Что  касается  остальных  частей 
обеих  армий  в  этот  день  4  августа,  то  конница 
северной  армии,  двигаясь  ночью  вдоль  восточ- 
ной окраины  Пскова,  обнаружила  очищение  его 
кавалерией  противника,   почему  тотчас,   в  тре- 


тьем часу  ночи,  частью  своих  сил  заняла  город 
и  мосты,  причем  благодаря  быстроте  своего 
движения  настигла  хвост  уходившей  колонны 
противника.  5  августа  части  южной  армии,  раз- 
руи1ив  мосты  на  реках  Череха  и  Многая,  от- 
били сильным  огнем  все  попытки  противника 
отбросить  их  дальше.  5  батальонов  24-й  пехот- 
ной дивизии  были  двинуты  в  обход  правого 
фланга,  вброд,  но,  перейдя  реку  Череху,  они 
наткнулись  на  сильную  укрепленную  позицию 
за  рекой  Многой  и  вынуждены  были  отойти. 
Задержав  таким  образом  неприятеля,  не  распо- 
лагавшего здесь  большими  силами,  южане  бес- 
препятственно отошли  к  деревне  Выдра. 

6  августа  Государь  Император  и  Государыня 
Императрица  Александра  Феодоровна  с  Вели- 
кой Княгиней  Ольгой  Александровной  были  на 
церковном  параде  лейб-гвардии  Преображен- 
скому полку,  1-му  дивизиону  лейб-гвардии  1-й 
арт.  бригады  и  7-му  драгунскому  Новороссий- 
скому Его  Ими.  Высочества  Вел.  Князя  Влади- 
мира Александровича  полку  по  случаю  праз- 
дника этих  полков  и  всей  гвардейской  артил- 
лерии. Вечером  6  августа  во  Пскове  была  заж- 
жена дивная  иллюминация  , освещавшая  улицы 
древнего  города.  На  окнах,  на  цветных  фона- 
рях выступали  яркие  надписи  :  «  Боже,  Царя 
храни  !  »  Весь  Псков  высыпал  на  крутые  побе- 
режья Великой,  чтобы  полюбоваться  иллюми- 
нованным городом. 

Действия  сторон  «  воюющих  »  армий  распа- 
лись 7  августа  на  ряд  отдельных  эпизодов,  по- 


Отъезд   Государя   и   Государыни   из   Пагапкиных   Палат 
Псков   —   9   августа   1903    г. 


бедителями  в  коих  в  большинстве  оказались 
южане.  К  вечеру  7  августа  обе  армии  сблизи- 
лись настолько,  что  на  следующий  день  надо 
было  уже  ожидать  решительного  боя.  И,  дей- 
ствительно, 8  августа  произошло  главное  стол- 
кновение, и  вместе  с  этим  закончились  манев- 
ры. На  огромном  пространстве,  окаймленном 
извивами  реки  Великой,  9  августа  разгорелась 
эффектная  картина  решительного  боя.  Гремели 
выстрелы,  и  громадные  клубы  белого  дыма  то 
здесь,  то  там  появлялись  красивыми  облачка- 
ми. Завязалась  артиллерийская  борьба.  Скры- 
тые в  ложементах,  замаскированных  с  поля 
ветками  и  травой,  орудия  обороны  вели  огонь 
по  выезжавшим  на  позицию  батареям  против- 
ника. Сквозь  грохот  орудий  начала  прорывать- 
ся трескотная  ружей,  разгораясь  все  более  и 
более.  Загремела  частыми  орудийными  выстре- 
лами выдвинувшаяся  на  позицию  конная  ар- 
тиллерия северян.  Стройно,  мерно  отбивая  шаг, 
пошли  резервы  к  высоте  у  деревни  Подосье, 
окутанной  дымом  и  озарявше1'^ся  непрерывны- 
ми огнями  выстрелов.  Орудия,  вызванные  впе- 
ред, выехали  на  позицию  и,  снявшись  с  перед- 
ков, открыли  огонь  по  надвигавшемуся  против- 
нику. Наконец,  все  бывшее  в  руках  у  северян 
устремилось  к  высоте  у  деревни  Подосье,  на- 
которую  шли,  как  казалось  издали,  неисчисли- 
мью  волны  пехотных  линий.  Вскоре  раздалось 


«  ура-а-ааа  !  »  и,  смешиваясь  с  торжественными 
звуками  музыки  и  непрерывной  стрельбой  ору- 
дий, понеслось  по  высотам  и  долинам  боевого 
поля... 

Государь  Император  поскакал  к  высоте  у 
деревни  Подосье.  Туда  же  в  экипаже  проследо- 
вала Государыня  Императрица.  Его  Величество 
приказал  трубить  отбой,  и  шумное  поле  сраже- 
ния постепенно  стало  затихать.  Маневры  окон- 
чились, было  3  часа  25  минут  дня.  Государь 
Император  здоровался  с  собравшимися  у  высо- 
ты частями  и  проехал  к  палатке,  разбитой  для 
завтрака  вблизи  шоссе,  верстах  в  пяти  от  го- 
рода. Здесь,  вслед  затем,  состоялся,  в  Высочай- 
шем  присутствии,    полевой    завтрак. 

9  августа  мой  дед  Петр  Григорьевич,  в  па- 
радном мундире  отправился  из  Лопатина  во 
Псков,  так  как  Государь  Император  и  Госуда- 
рыня в  2  часа  30  минут  пополудни  осчастливи- 
ли город  своим  посещением.  С  раннего  утра 
Псков  принял  праздничный,  радостный  вид. 
Всюду  развевались  флаги  и  гирлянды  зелени, 
во  многих  местах  были  сооружены  триумфаль- 
ные арки.  При  колокольном  звоне  Их  Величе- 
ства отбыли  с  вокзала  в  Троицкий  собор,  где 
Государя  и  Государыню  встретил  с  крестом  и 
святою  водою,  во  главе  духовенства,  преосвя- 
щенный епископ  Сергий.  В  соборе  Их  Величе- 
ства поклонились  мощам  св.  Князя  Всеволода- 


Гавриила  и  св.  Николая  Салоса,  спасшего 
Псков  от  гнева  царя  Иоанна  Грозного,  пройдя 
далее  к  мощам  благоверного  Князя  Довмонта. 
Из  собора  Их  Величества  отбыли  в  дом  трудо- 
любия, а  затем,  приветствуемые  населением  го- 
рода, пешком  пошли  по  улицам  в  исторические 
Паганкины  палаты,  где  осмотрели  музей  с 
предметами  раскопок  в  курганах  Псковской 
губернии,  после  чего  изволили  посетить  Дво- 
рянский дом,  в  котором  были  встречены  губер- 
натором и  дворянством  Псковской  губернии. 
Здесь  Его  Величество  опять  удостоил  моего  де- 
да милостивой  беседой. 

Когда  было  подано  шампанское,  были  про- 
возглашены тосты  за  здоровье  Государя  Импе- 
ратора, Государынь  Императриц,  Государя  На- 
следника и  всего  Августейшего  Семейства,  во- 
сторженно встреченные  и  покрытые  звуками 
гимна.  Затем  Его  Величество  изволил  сказать 
следующие  слова  : 

«  Господа,  от  имени  Государыни  Императри- 
цы и  Моего  выражаю  вам  Нашу  искреннюю 
благодарность  за  сердечный,  радушный,  истин- 
но-русский прием,  который  мы  нашли  в  этих 
стенах.  Пью  за  дальнейшее  процветание  псков- 


ского дворянства.  За  ваше  здоровье,  господа  !  » 

Восторженное  «  ура  »  было  ответом  на  слова 
Его  Величества.  В  5  часов  15  мин.  пополудни 
Их  Величества  и  Их  Высочества  отбыли  из 
Дворянского  дома. 

В  воскресенье  10  августа  ,в  10  часов  утра, 
состоялся  под  городом  Псковом  Высочайший 
смотр  обеим  маневрировавшим  армиям.  У  се- 
верного фасада  Царской  ставки  были  собраны 
и  построены  окончившие  курс  и  подлежащие 
производству  в  офицеры  воспитанники  военно- 
учебных  заведений.  Государь  Император  в  со- 
провождении Вел.  Князя  Константина  Кон- 
стант 1шовича  объехал  фронт  всех  училищ  и 
поздравил  юнкеров  офицерами.  Милостивые 
слова  Монарха  были  встречены  долго  не  смол- 
кавшим «  ура  »  молодежи. 

Вскоре  затем  состоялся  полевой  завтрак,  по 
окончании  которого  Государь  Император  с  Го- 
сударьшей  Императрицей  при  несмолкаемых 
кликах  «  ура  »  обступивших  тесной  толпой 
своих  Царя  и  Царицу  офицеров  отбыли  на  вок- 
зал, а  оттуда  с  Императорским  поездом  —  в 
Петергоф. 

Юрий    Солодков 


—  10  — 


Кавказская  Гренадерская  Дртиллерийская  бригада 


Август     1914   г.  - 

В  поход 

Кавказская  грена- 
дерская артнллер11йс- 
кая  бригада,  в  которой 
я  служил,  стояла  в  го- 
роде Тифлисе,  в  За- 
кавказье. 

2-й  Кавказский  кор- 
пус, в  состав  которого 
мы  входили,  закончил 
мобилизацию  около 
середины  августа  (все 
даты  по  старому  сти- 
лю). За  несколько  дней  до  посадки  в  вагоны  к 
нам  приехал  корпусный  командир,  генерал- 
адъютант  Мищенко,  герой  японской  войны.  Он 
умел  говорить  с  солдатами,  —  его  простые,  но 
сильные  слова  достигали  своей  цели.  По  гла- 
зам наших  пушкарей,  по  громовому  «  ура », 
которое  раскатилось  по  рядам  батарей,  стояв- 
ших тесным  каре,  можно  было  видеть,  что  ка- 
ждый не  только  решил  исполнить  свой  долг 
защиты  родины,  но  и  испо.пнить  его  как  можно 
лучше. 

Настал  день  посадки  в  вагоны.  Последний 
раз  по  мостовым  Тифлиса  прош.пи  наши  пуш- 
ки, создавая,  вместе  со  стуком  копыт  сстен  .по- 
шадей,  тот  грохот  металла  и  амуниции,  кото- 
рый, как  музыка,  близок  и  мил  уху  каждого 
артиллериста.  Посадка  была  назначена  на  во- 
енной платформе  на  Авлабаре  (юго-западная 
окраина  Тифлиса).  Мы  прошли  в  походной  ко- 
.понне  по-орудийно  весь  город. 

Вечерело.  Наши  казармы  на  Вере  (нача.по 
Военно-Грузинской  дороги)  казались  малень- 
кими черточками  в  тумане,  поднимавшемся  с 
реки  Куры.  В  тихом  воздухе  звонко  прозвучал 
сигнал  трубачей  «  В  поход  !  ».  Все  уже  были  на 
местах.  Из  вагонов  удивленно  поглядывали  на 
публику  наши  лошади.  Они  не  знали  еще,  ка- 
кую службу  придется  им  нести  :  по  пескам 
Литвы,  в  морозной  грязи  польских  полей,  по 
оврагам  и   болотам  Галиции  и   Полесья. 

Все  друзья  пришли  нас  провожать  на  вок- 
зал. Последнее  «  ура  »,  букеты  цветов,  милые 
.пица  в  слезах,  уходящие  вдаль.  Мерный  стук 
колес  поезда,  и  вот  потянулись  голые  степи 
Закавказья. 

Мы  направлялись  на  Баку  и  дальше  на 
Киев,  через  Ромодан.  2-й  Кавказский  корпус 
должен  был  по  плану  войны  войти  в  состав 
армий,  действовавших  против  австрийцев.  На- 
ши полки  и  батареи,  привыкшие  к  обстановке 
горной  войны,  были  бы  неоценимы  в  Карпатах, 


-  Сентябрь    1915   г. 

к  которым  подходили  уже  победоносные  армии 
Юго-Западного  фрснта.  Но  судьба  судила  иное. 
В  дороге,  недалеко  уже  от  Киева,  мы  получи- 
ли приказ  Верховного  Главнокомандующего, 
Великого  Князя  Николая  Николаевича,  назна- 
чэЕший  нам  высадку  в  Гродно. 

3-я  батарея  (командир  —  полковник  Г.пебо- 
Бич-Полонский)  1-го  дивизиона  (командир  — 
полковник  Казбек),  в  которой  я  был  младшим 
офицером,  высадилась  3  сентября.  Первый  би- 
вак был  разбит  на  берегу  реки  Неман.  Мы 
воспользовались  двумя  днями  отдыха,  чтобы 
привести  в  полный  порядок  батареи,  изучили 
ПС  карте  район,  в  который  нам  нужно  было 
перейти,  и  хорошенько  подкормили  лошадей. 
6  сентября  на  рассвете  корпус  двинулся  на 
северо-запад,  в  направлении  города  Сувалки, 
уже  занятого  немцами.  Шли  мы  форсирован- 
ным маршем,  днем  и  ночью-  Начались  непре- 
рывные осенние  дожди,  дороги  размякли,  ко- 
леса орудий  проваливались  в  грязь  по  ступицу 
или  вязли  в  мокром  песке.  Пр11ходр1лось  голо- 
дать, так  как  транспорты  с  продово.пьствием  не 
поспевали   за   нами. 

Противник  был  уже  близко.  Из  района 
Липск-Сопоцкин-Копциолово  передовые  част11 
немцев  отходили  к  Сува.лкам.  Ожидая  каждую 
минуту  встречи  с  противником,  мы  производи- 
ли непрерывно  артиллерийскую  разведку,  и 
наши  разъезды  шли  с  передовыми  частями  пе- 
хоты. Под  дождем,  в  тумане  и  ночной  темноте, 
каждый  поворот  дороги  приходилось  проверять 
по  карте  и  по  компасу,  так  как  колонны  растя- 
гивались и  часто  не  бы.ло  видно  впереди  иду- 
щих частей. 

В  середине  сентября  погода  изменилась  к 
лучшему,  —  дожди  шли  реже,  все  повеселели 
и  подтянулись. 

ВСТРЕЧА   С   ПРОТИВНИКОМ  И   БОИ  ПОД 
СУВАЛКАМИ 

Первая  встреча  с  противником  произошла 
утром  19  сентября.  Светило  яркое  солнце,  было 
тепло.  Мы  ш.пи  по  проселочным  дорогам,  под- 
час с  трудом,  с  помощью  пехоты,  преодолевая 
крутые  подъемы,  так  как  орудия  были  сильно 
нагружены.  2-й  дивизион  шел  в  авангарде.  С 
артиллерийским  разъездом  от  1-го  дивизиона 
я  также  был  впереди,  на  высоте  походных 
застав  нашей  гренадерской  пехоты. 

Мы  только  что  прошли  Августовский  лес, 
когда  у  села  Егловены,  влево  и  впереди  нас, 
разорвались  две  неприяте.льские  шрапнели.  По- 


том  две  гранаты  взметнули  колонки  густого 
черного  дыма.   Пехота  рассыпалась   в  цепь. 

6-я  батарея  подполковника  Мдивани  полу- 
чила приказание  стать  на  позицию  и  открыть 
огонь  по  противнику,  занимавшему  лесистый 
холм  впереди.  Мне  бы.по  отлично  видно,  как 
орудия  6-й  батареи  снялись  с  передков  и  сразу 
открыли  огонь.  Позиция  батареи  была  почти 
открытой,  немцы  быстро  ее  замети.пи  и  пере- 
несли на  нее  артиллерийский  огонь.  Несмотря 
на  убийственный  огонь  двух  немецких  батарей, 
неся  большие  потери  (орудия  были  без  щитов), 
6-я  батарея  в  продо.лжение  нескольких  часов 
вела  упорный  бой,  не  прекращая  своего  огня. 
Немецкие  батареи  были  приведены  к  молча- 
нию. Приняв  весь  удар  на  себя,  6-я  батарея 
дала  своей  пехоте  возможность  развернуться  в 
боевой  порядок  без  потерь. 

На  батарее  были  ранены  оставшийся  в 
строю  до  конца  боя  старший  офицер,  капитан 
барон  Людинкгаузен-Вольф,  и  22  нижних  чи- 
на, некоторые  из  них  смертельно  (  в  боевой 
части  было  всего  приспуги  48  человек  и  8  ору- 
дийных фейерверкеров).  У  большинства  при- 
слуги шинели  были  прострелены  шрапнельны- 
ми пулями. 

Через  некоторое  время  в  бою  приняли  уча- 
стие 4-я  и  5-я  батареи  (командиры  —  подпол- 
ковник Занковский  и  подполковник  Мешков- 
ский),  заняв  позицию  правее  6-й.  В  5-й  батарее 
был  ранен  штабс-капитан  Разумовский. 

Полки  дивизии,  развернувшись  в  боевой  по- 
рядок, начали  наступление,  но  вскоре  по  при- 
казанию начальника  дивизии  генерала  В.  Ша- 
тилова наступление  было  приостановлено.  Ре- 
шение досадное,  так  как  на  другой  день  выяс- 
нилось, что  немцы  отходили,  оставив  на  батарее 
15  трупов.  Пехотные  солдаты  рассказывали 
потом  даже  такую  подробность,  что  у  одного 
из  убитых  немцев  засела  в  глазу  наша  шрап- 
нельная дистанционная  трубка,  а  в  руке  остал- 
ся недоеденный  ломоть  хлеба,  намазанный 
медом.  Если  бы  пехота  была  немедленно  двину- 
та вперед,  возможно,  что  мы  захватили  бы 
пленных  и  даже  орудия,  вывозить  которые 
помогали   крестьяне. 

На  другой  день  наступление  продолжалось. 
Противник  продо.пжал  отходить.  20  сентября 
корпус  подс'шел  к  Сувалкам,  которьп"!  был 
занят  21-го,  но  к  вечеру  в  нескольких  верстах 
к  северу,  в  районе  деревень  Вяловоды,  Поташ- 
на  и  Осово,  наши  колонны  были  встречены 
сильнейшим  артиллерийским  огнем.  Для  наших 
частей  этот  второй  бой  был  началом  геройских 
кровспро.питных  атак  укрепленной  позиции 
немцев,  огражденной  несколькими  рядами  про- 
волоки и  снабженной  многочисленной  тяжелой 
артиллерией.  Наши  славнейшие  полки  русской 
армии,  Эриванский,  Грузинский,  Тифлисский  и 
Мингрельский'),  шли  вперед  и  гибли  под  градом 


снарядов  и  сильнейшим  ружейным  и  пулемет- 
ным огнем.  Нашим  легким  батареям  досталась 
трудная  задача  бороться  с  немецкой  тяжелой 
артиллерией,  превосходившей  нас  вдвое  и  ка- 
либром и  количеством  выпускаемых  снарядов. 
Только  благодаря  искусству  стрельбы  и  напря- 
женному наблюдению  мы  не  давали  возмож- 
ности противнику  перейти  в  контратаку. 

16-й  гренадерский  Мингрельский  полк  на 
четвертый  день  боя  после  нескольких  атак  за- 
хватил окраршу  деревни  Рудки,  потеряв  боль- 
ше половины  своего  состава.  Мингрельцы  зале- 
гли и  стали  окапываться.  В  это  время  немецкая 
пехота  в  три  линии,  как  на  параде,  вьпила 
из  окопов  и  бросилась  вперед.  Это  был  един- 
ственный случай  такой  ненужной  храбрости, 
который  мы  наблюдали  за  всю  войну.  Наша 
шрапнель  по  открытым  целям  наносит  страш- 
ное поряжение,  и  после  нескольких  минут  сое- 
диненного ураганного  огня  всей  бригады  немцы 
вернулись  в  свои  окопы.  За  этот  бой  два  офи- 
цера-наблюдателя 6-й  батареи,  штабс-капитан 
Ульянов  и  поручик  Баранов,  были  награждены 
Георгиевским  оружием. 

Наши  батареи  ежедневно  обстреливались 
огнем  тяжелых  6-дм.  орудий.  Однажды  поздно 
вечером  мы  насчитали  на  батарее  и  вблизи  ее 
до  300  воронок.  Снаряды  рвались  со  страшным 
грохотом,  поднимая  густой  клуб  черного  дыма, 
высотою  в  4-5  сажен.  Их  полет  и  приближение 
длились  8-10  секунд.  Разрыв  давал  воронку  в 
зависимости  от  грунта  около  4-5  шагов  в  диа- 
метре и  глубиною  в  полтора  аршина.  Множе- 
ство осколков  с  резким  свистом  разлетались 
далеко  по  окружности.  Солдаты  окрестили  сна- 
ряды «  чемоданами  »,  и  это  прозвище  осталось 
на  всю  войну.  Были  еще  бризантные  гранаты, 
рвавшиеся  в  воздухе,  давая  большой  клуб  мут- 
ного желто-зеленото  дыма,  но  употребляли  их 
немцы  сравнительно  редко.  Легкой  артиллерии 
мы  не  замечали.  Изредка  на  передовых  наб-пю- 
дательных  пунктах,  когда  немцы  нас  обнару- 
живали, мы  попадали  под  частый  огонь  одного 
или  двух  легких  орудий,  но  после  «  чемоданов  >■ 
это  были  сущие  пустяки.  Легкая  артиллерия 
противника  была  значительно  слабее  нашей. 

Каждую  ночь  наши  батареи  меняли  пози- 
ции, —  шагов  на  300-400  в  сторону  от  прежней, 
и  каждое  утро  с  рассветом  наша  предыдущая 
позиция  засыпалась  градом  снарядов.  Нам 
удавалось  спокор1но  вести  огонь  до  тех  пор, 
пока  противник  по  нашим  выстрелам  вновь 
начинал  нас  нащупывать,  выпуская  очереди, 
каждьи!  раз  по  четыре  снаряда.  Потерь  мы  не- 
СЛ11  в  этих  боях  очень  мало.  Был  ранен  капитан 


*)  Командиры  полков  :  Эриванского  —  флигель- 
адъютант  полковник  Мдивани,  Грузинского  —  полков- 
ник Кальницкий,  Тифлисского  —  полковник  Проко- 
пенко.   Мингрельского    —    полковник    Никифораки. 


Шкабич,  убито  и  раненС'  всего  30  человек  ниж- 
них чинов  (в  1-м  дивизионе),  из  них  половина 
на  наблюдательных  пунктах.  Сколько  было  по- 
терь во  2-м  дивизионе  мне  неизвестно.  Объяс- 
нялось это  тем,  что  мы  быстро  применились 
к  обстрелу  :  около  орудия  и  зарядного  ящика, 
которые  всегда  стояли  вместе  на  позиции,  вы- 
рывались два  окопа,  очень  узких  и  глубоких, 
в  рост  человека,  со  ступеньками,  чтобы  выска- 
кивать к  орудию.  Батарея  вела  нормально 
огонь  до  того  времени,  когда  первая  очередь 
противника  ложилась  недалеко  от  позиции. 
После  этого,  в  течение  тех  секунд,  когда  мы 
слышали  приближение  следующей,  по  коман- 
де :  «  Закройсь  !  »  6-й,  5-й  и  3-й  номера  и,  по- 
следним, №  1-й,  наводчик  скрывались  в  левый 
окоп,  а  орудийный  фейерверкер,  2-й  и,  по- 
следним, 4-й  номер,  правильный,  скрывались  в 
правый  скоп.  Едва  « чемоданы »  разрывались, 
прислуга  сейчас  ясе  вылетала  наверх,  и  в  ответ 
немцам  летели  с  визгом  наши  шрапнели.  Та- 
ким образом,  при  самом  сильном  обстреле  мы 
не  прекращали  огня.  Часто  осколки  неприя- 
тельских снарядов  перебивали  у  нас  колеса  и 
портили  прицельные  приспособления,  но  из 
восьми  орудий  всегда  оставалось  достаточно, 
чтобы  вести  огонь. 

В  общем,  по  сравнению  с  потерями  нашей 
геройской  пехоты,  артиллерия  в  этих  боях  це- 
ликом сохранила  свой  кадровый  срстав. 

НАСТУПЛЕНИЕ  И  БОИ 
В  ВОСТОЧНОЙ  ПРУССИИ 

В  конце  сентября  и  до  20  октября  бои  на 
нашем  участке  почти  прекратились,  но  обстрел 
позиций  немецкой  артиллерией  продолжался 
ежедневно  и  заставлял  нас  все  время  вести 
напряженное  наблюдение.  Мы  стреляли  мало 
—  было  приказано  беречь  снаряды. 

В  районе  Филиппова,  к  западу  от  нас,  и  на 
левом  фланге  нашего  корпуса  с  10  по  20  октя- 
бря бои  шли  с  удвоенной  силой.  Эриванский 
полк  с  6-й  батареей  был  послан  на  помощь  51-й 
пехотной  дивизии  и  финляндским  стрелкам. 
После  нескольких  дней  боев  успех  склонился 
на  нашу  сторону,  и  немцы  отошли  по  всему 
фронту. 

21  октября  утром  нас  поразила  тишина  в 
окопах  противника  :  ни  одного  выстрела,  ника- 
кого движения.  Послали  разведку.  Вскоре  было 
получено  донесение  :  «  В  окопах  пусто,  немцы 
ушли  ».  Таким  образом  успех  на  левом  ф,ланге 
очистил  нам  дорогу  для  нового  наступления. 

Через  несколько  часов  мы  двинулись  впе- 
ред. Вскоре  мы  перешли  германскую  границу  и 
после  короткого  удачного  боя  заняли  город 
Гольдап. 

Наступление  продолжалось  в  направлении 
Мазурских  озер.  30  октября  Кавказская  грена- 


дерская дивизия  подошла  к  деревне  Думбельн. 
Правее  нас  двигалась  51-я  пехотная  дивизия. 
Немцы  ее  неожиданно  атаковали  и  оттеснили 
на  несколько  верст  назад,  таким  образом  мы 
оказались  впереди  и  на  уровне  правого  фланга 
немцев.  Это  произошло  31  октября  и  1  ноября. 
Батареи  стали  на  позиции,  пехота  развернулась 
фронтом  к  противнику  и  стала  окапываться. 
С  утра  2  ноября  командир  3-й  батареи  по.лксв- 
ник  Глебович-Полонский  был  послан  занять 
наблюдательный  пункт,  который  был  выбран 
им  на  перегибе  длинного  гребня,  скрывавшего 
наши  орудия.  За  неимением  окопов  мы  устро- 
ились в  глубокой  придорожной  канаве,  откуда 
открывался  большой  кругозор.  Впереди,  в  200 
шагах,  окапывались  эриванцы. 

Капитан  князь  Е.  111ервашидзе,  командовав- 
ший участком  подошел  ко  мне  и  сообщил,  что 
правее  показались  из  лесу  отдельные  немцы, 
НС  мы,  артиллеристы,  в  наши  приборы  увидели 
еще  более  важную  цель  :  левее  леса,  за  дерев- 
ней показалась  длинная  колонна  пехоты,  всего 
на  прицеле  75  (3  версты)  от  нашей  батареи.  Я 
показал  князю  Шервашидзе  эту  цель. 

Через  несколько  минут,  в  ответ  на  наше 
донесение  был  получен  приказ  :  «  Арти.ллерии 
немедленно  открыть  огонь  ».  За  это  время  нем- 
цы подошли  еще  ближе.  Первая  же  очередь 
сразу  дала  попадание.  Со  второй  мы  перешли 
на  беглый  огонь.  В  колонне  произошло  замеша- 
тельство, видимо  шрапнель  вырывала  це.пые 
ряды  в  сомкнутом  строю  немцев,  отдельные 
люди  отбегали  в  разные  стороны. 

Вскоре  немцы  исчезли,  но  мы  по  опыту 
знали,  что  они  не  отошли,  а  рассыпались  и  за- 
рываются в  землю.  Поэтому  мы  продолжали 
вести  интенсивный  огонь  и,  пользуясь  картой, 
переносили  его  во  все  возмо^кные  пункты  их 
скопления. 

Через  несколько  часов  немцы  ввели  в  бой 
новые  силы.  На  этот  раз,  используя  складки 
местности  и  перелески,  цепи  противника  близ- 
ко подошли  к  нашим  позициям  и  с  большим 
порывом  атаковали  участок  двух  батальонов 
Зриванского  полка.  Атаки  были  отбиты.  Ре- 
шительную роль  сыграл  здесь  огонь  2-й  бата- 
реи. Командир  ее,  подполковник  И.М.  Стопани, 
нашел  очень  удобный  пункт  для  наблюдения, 
но  и  весьма  опасный  :  спереди  и  справа,  вдоль 
сообщений  с  пунктом,  немцы  вели  все  время 
сильный  ружейный  огонь.  Пункт  этот  прихо- 
дился как  раз  в  районе,  где  оторвалась  от  нас 
51-я  пехотная  дивизия.  Батарея  подполковника 
Стопани  все  время  обстреливала  цепи  немцев, 
меняя  направление  м  комбинируя  шрапнели  с 
гранатой.  1-я  батарея,  оторванная  влево,  меняла 
позицию  и  помочь  нам  не  могла.  Было  еще 
совсем  светло,  когда  бой  прекратился  и  про- 
тивник начал  отходить.  Подполковник  Стопани 
был  контужен,  папаха  его  была  пробита  пулей, 


но  несмотря  на  это  он  остался  в  строю.  Снаря- 
дов в  этом  бою  мы  не  жалели,  более  3.000 
шрапнелей  и  гранат  сделали  свое  дело. 

Немцы  под  впечатлением  нашего  огня  ото- 
шли и  против   51-й   пехотной  дивизии. 

Наш  поход  продолжался  с  прежней  энергией. 
Осень  с  ее  дождями  и  туманами  сменилась  зи- 
мой, морозами  и  снегом.  Мы  видели  уже  линию 
Мазурских  озер  у  Ангербурга  и  дымки  поез- 
дов, уходивших  вглубь  Пруссии.  Население 
бежало  перед  нами  с  момента  перехода  грани- 
цы, бросая  все  имущество,  скот  и  инвентарь, 
коровы,  свиньи,  гуси  бродили  по  полям.  Наши 
солдаты  их  ловили,  и  войска  питались  так,  как 
никогда  потом  во  всю  войну.  Я  сам  наблюдал, 
как  солдатик  из  прикрытия  начинал  на  оста- 
новке жарить  бочек  свинины,  продолжал  его 
дожаривать  на  следующей  и  на  третьей  оста- 
новке; на  четвертой  он  уже  уписывал  с  апе- 
титом  жирные  куски  собственного  приготов- 
ления. 

НА  ЗАЩИТУ  ВАРШАВЫ 

В  первой  половине  ноября  наш  корпус  был 
выведен  из  боевой  линии.  Походным  порядком 
мы  вернулись  к  русской  границе  и  по  желез- 
ной дороге  были  направлены   в   Варшаву. 

К  западу  от  польской  столицы  шли  серьез- 
нейшие бои.  Корпуса  генерала  Макензена  с  по- 
давляющей артиллерией  наносили  удар  за  уда- 
ром сибирским  стрелкам,  геройски  защищав- 
шим Варшаву.  Нас  двинули  к  ним  на  помощь. 

22  ноября  ночью  в  районе  селения  Сохачева- 
Сковорода  мы  сменили  3-ю  Сибирскую  стрел- 
ковую дивизию.  Линия  позиций  была  услов- 
ная :  окопов  или  не  было,  или  они  были  разру- 
шены. Наскоро  были  вырыты  новые.  Проволоч- 
ных заграждений  поставить  не  удалось,  так 
как  сейчас  же  начались  бои.  Немцы,  получив 
подкрепления  и  подвезя  новые  тысячи  снаря- 
дов, вновь  начали  атаки.  У  нас  же  наступил 
трагический  момент...  Было  получено  секретное 
предписание  —  расходовать  не  более  четырех 
снарядов  в  день  на  орудие !  Мы  поняли,  что 
арти.плерия  фактически  вышла  из  строя.  Труд- 
но описать  наше  душевнее  состояние,  —  ни- 
кто, конечно,  словом  не  выразил  своего  негодо- 
вания, но  в  душе  появилось  первое  сомнение 
в   успехе   войны. 

Атаки  продолжались  до  29  ноября,  и  отби- 
вались штыками  и  ружейным  огнем.  Полки 
таяли  на  глазах,  многие  участки  фронта  были 
уже  прорваны  и  окружены  с  трех  сторон.  Ги- 
бель пехоты,  оставшейся  без  поддержки  своей 
артиллерии,  была  неизбежной.  29  ноября  атаки 
шли  за  атаками.  Уже  темнело.  Мы  стояли  на 
позиции  за  небольшим  лесом.  Впереди  был  ад- 
ский грохот  пулеметов  и  ружейной  стрельбы. 
Немецкая  артиллерия  била  по  лесу  впереди  нас 


и  посылала  очереди  снарядов  по  всем  тылам. 
Через  батарею  все  время  шли  и  пэлзли  ране- 
ные. По  их  словам  все  было  уже  кончено  и 
немцы  ворвались  в  окопы.  Проверить  это  былс' 
невозможно,  так  как  все  телефонные  провода 
были  с  нашим  пунктом  порваны,  а  посланные 
вперед  люди  для  их  исправления  не  возвра- 
щались. Мы  подтянули  передки  ближе  к  бата- 
рее, справа  и  слева  от  орудий  рассыпали  в  цепь 
полуроту  прикрытия.  Орудия  были  заряжены 
на  картечь.  В  это  время  стал  подниматься  гу- 
стой морозный  туман.  Лес  впереди  нас  заво- 
лакивался белым  молоком,  наступающая  тем- 
нота еще  более  усиливала  жуткое  впечатление. 

Вдруг  стрельба  разом  оборвалась.  На  не- 
сколько минут  настала  мертвая  тишина,  потом 
опять  затрещали  ружейные  выстрелы  и  над 
нашими  головами  стали  посвистывать  пули.  Из 
тумана  шли  и  бежали  уже  здоровые  люди. 
Наконец  появился,  запыхавшись,  один  из  по- 
сланных вперед  наших  людей,  подбежал  к 
командиру  батареи  и  доложил,  что  немцы  уже 
подходили  к  лесу  несколько  минут  тому  назад. 
Почти  одновременно  командир  дивизиона  пол- 
ковник Казбек  отдал  приказание  немедленно 
уводить    батареи    в    тыл. 

Тихо,  шагом  подошли  передки,  молча  был 
выполнен  привычный  маневр  подъезда  перед- 
ков, и  батарея  шагом  двинулась  на  дорогу. 
Подождав,  пока  последнее  орудие  не  скрылось 
за  поворотом,  офицеры,  оставшиеся  на  позиции, 
собрали  прикрытие  и  пошли  догонять  батарею. 
Вскоре  нам  встретились  пехотные  части  одной 
из  второочередных  дивизий  (если  не  ошибаюсь 
—  82-й),  посланные  на  поддержку.  Части  эти 
тоже  получили  приказ  отходить,  и  вместе  с 
ними  мы  ушли  за  реку  Бзуру. 

В  этом  бою  во  втором  дивизионе  на  наблю- 
дательном пункте  был  ранен  в  грудь  навылет 
и  взят  в  плен  штабс-капитан  Крыжевич  (на- 
гражден Георгиевским  оружием).  В  нашем  ди- 
визионе, в  том  самом  пулеметном  гнезде,  от- 
куда я  видел  поле  с  убитыми  немцами,  был 
тяжело  ранен  днем  1-й  батареи  штабс-капи- 
тан Колзаков,  вьшесенный  эриванцами  в  тыл. 
Этот  доблестный  офицер,  когда  был  убит  Эри- 
ванского  полка  поручик  Черепанов,  командо- 
вавший взводом  пулеметов.  взя.л  в  руки  пу- 
лемет (почти  все  пулеметчики  были  перебиты 
и  переранены)  и  обстреливал  немцев,  пока  не 
упал,  обливаясь  кровью,  с  пулевой  раной  в  го- 
лове (награжден  Георгиевским  оружием).  На 
всех  батареях  были  убитые  и  раненые  ружей- 
ными пулями. 

На  реке  Бзуре  к  нам  подошли  подкрепле- 
ния, и  мы  получили  снаряды.  Остатки  наших 
гренадер  вместе  с  пехотой  второочередных  ди- 
визий еще  находят  силы  отбивать  атаки  нем- 
цев, пытавшихся  переправиться  на  восточный 
берег.  Особенно  отличились  в  этих  боях  грузин- 


цы,  взявшие  даже  пленных.  После  неудачи 
своей  попытки  противник,  видимо,  также  силь- 
но пострадавший  за  месяц  боев,  отказался  от 
наступления,  и  началось   «  Бзурское  сидение  », 

—  частый  обстрел  наших  позиций  30-см.  (12- 
ДМ-)  тяжелыми  австрийскими  пушками,  делав- 
шими огромные  воронки  до  сажени  глубиной  и 
10-15  шагов  в  диаметре.  Происходили  неболь- 
шие местные  атаки  и  контратаки.  Мы  остава- 
лись  на  этих   позициях  до   26   февраля    1915   г. 

БОИ    В    РАЙОНЕ    ГОРОДА    ПРАСНЫША. 
ПЕРЕХОД  К  ПЛОНСКУ 

В  конце  февраля  2-й  Кавказский  корпус, 
пополненный  до  полного  боевого  состава  и  от- 
дохнувший за  три  месяца  стояния  на  Бзуре, 
был  переброшен  в  направлении  города  Прас- 
ныша,  где  шло  новое  крупное  наступление  нем- 
цев. И  тут  опять  выпала  честь  сибирякам  и 
кавказцам  остановить  противника  и  вынудить 
его   к  оборонительному   бою. 

2  марта  начались  очень  тяжелые  атаки. 
Днем  уже  начиналась  оттепель,  а  ночью  все 
замерзало  опять.  Раненые,  упавшие  в  грязь, 
примерзали  к  земле  и,  чтобы  их  вынести,  при- 
ходилось разбивать  землю  кирками  и  лопатами. 
Позиции  для  артиллерии  были  неудобные,  с 
открытым  тылом.  Подводить  зарядные  ящики 
днем  было  невозмож;но.  Мы  пользовались  от- 
дельными лошадьми,  которые  с  лотками,  пере- 
брошенными через  седло,  в  поводу  проводи- 
лись по  оросительным  канавам  и  овражкам  до 
позиций  батарей.  В  бригаде  было  много  потерь 
в  людях  и  лошадях.  В  Черница-Борова  был 
убит  командир  2-го  дивизиона  полковник  Ше- 
патовский. 

В  этих  боях  произошел  первый  случай  по- 
падания целым  снарядом  в  зарядный  ящик, 
стоявший  на  позиции  всегда  рядом  с  орудием. 
Почти  вся  прислуга  была  буквально  разорвана 
в   клочки. 

Гренадерская  дивизия  развернулась  в  райо- 
не дер.  Зберож  и  Павлово-Кастельно.  Артилле- 
рия заняла  позиции  к  северу  от  дер.  Чернице 
Борове  и  Хойново,  согласно  приказанию,  те, 
которые  занимали  сибиряки. 

6  марта  наше  наступление,  после  страшных 
потерь,  было  приостановлено  и  мы  укрепились 
на  занятых  позициях.  14,  15  и  16  марта  шли 
исключительно  артиллерийские  бои.  Немцы 
впервые  применили  снаряды  с  удушливыми 
газами  и,  кроме  того,  с  их  стороны  появилось 
много  аэропланов,  с  помощью  которых  они 
пытались  уничтожить  наши  батареи.  Заметив 
передки  и  коновязи  в  лесу,  в  версте  позади  по- 
зиции 2-й  батареи,  они  выпустили  более  140 
снарядов  —  одна  очередь  достигла  своей  цели 

—  половина  лошадей  была  перебита  и  перера- 
нена,  пострадали   также   и   ездовые. 


Не  имея  специальных  пушек  для  стрельбы 
по  самолетам,  мы  применили  свои  трехдюймов- 
ки. В  землю  вбивался  солидный  деревянный 
кол,  на  который,  на  известной  высоте,  надева- 
лось горизонтально  орудийное  колесо.  Пушка 
подымалась,  и  ее  колеса  привязывались  к  обо- 
ду первого.  Вокруг,  для  сошника  лафета, 
устраивалась  дорожка  из  солидных  досок.  По- 
лучался бс.пьшой  угол  возвышения  и  быстрота 
и  легкость  поворотов.  Небольшой  недокат  после 
выстрела  доводился  рукой  до  нормального  по- 
ложения. 

Мы  приготовили  взвод,  и  первый  же  аппа- 
рат немцев  лихо  летевший  на  небольшой  вы- 
соте, встретили  беглым  огнем.  Он  круто  повер- 
нул к  своим  линиям  и  упал  за  окопами.  Наши 
батареи  по  очереди  посылали  взвод  для  охраны 
штаба  корпуса.  Следующие  аэропланы  держа- 
лись уже  на  большой  высоте  и  при  первых 
выстрелах  уходили.  Этот  способ  стрельбы  был 
пр11менен  во  всей  бригаде.  К  сожалению,  уста- 
новка орудий  требовала  много  времени  и  могла 
применяться    только    на    долговременных    по- 

ЗРЩИЯХ. 

До  середины  апреля  было  сравнительное 
затишье.  17-го  нас  вывели  из  боя  и  передви- 
нули на  пассивный  участок  в  районе  Плонска. 
За  неделю  стояния  на  новых  позициях  ни  мы, 
ни  немцы  не  вьшустили  ни  одного  снаряда-  В 
пехотных  линиях  велась  иногда  редкая  ружей- 
ная стрельба.  Вновь  пополненные  до  боевого 
состава,   мы   ждали    новых   боевых   задач. 

Ждать  пришлось  недолго.  25  апре.пя  нам 
был  назначен  форсированный  ночной  марш  к 
Новогеоргиевску.  Пехота  была  уже  не  та  :  ста- 
рые гренадеры,  которых  осталось  не  более  300- 
400  человек  на  полк,  шли  все  впереди,  а  поггал- 
нение  из  запасных  старых  сроков  службы,  в 
плохо  пригнанном  обмундировании,  в  сапотах 
не  по  мерке,  не  поспевали  за  головой  коолнны. 
Под  утро,  на  рассвете  появилось  много  от- 
сталых, измученные  люди  сидели  по  обочинам 
дороги  и.пи  засыпали  тут  же  мертвым  сном. 
Большого  труда  стоило  офицерам  их  собрать 
и  довести  до  места  посадки  в  поезда. 

Нас  торопили,  —  путь  предстоял  далекий, 
—  в  Галицию,  на  Львовское  направление. 

ПЕРЕБРОСКА   В   ГАЛИЦИЮ. 
БОИ  К  ВОСТОКУ  ОТ  РЕКИ  САН 

Воинские  поезда  с  частями  нашего  корпз'са 
шли  почти  без  остановок,  один  за  другим.  Ар- 
тиллерия была  выгружена  раньше  на  русско- 
австрийской  границе  и  пошла  походным  по- 
рядком через  Львов,  в  направлении  городов 
Ярослава  и  Любачева. 

18  мая  корпус  закончил  свое  сосредоточе- 
ние. Гренадерская  д^^визия  заняла  позицию 
восточнее  села  Загроды,  левее  и  правее  полот- 


15  — 


на  железной  дороги  на  Ярослав.  Эриванцы  м 
тифлиссцы  —  в  первой  линии,  грузинцы  и 
мингрельцы  —  в  резерве.  Артиллерийские  по- 
зиции были  выбраны  на  опушке  леса,  который 
тянулся  далеко  в  тыл  и  по  обе  стороны  нашего 
расположения. 

Весна  была  уже  в  полном  разгаре.  Чудные 
солнечные  дни  заставляли  забывать  невзгоды 
и  опасности  боевой  жизни.  Никто  не  терял  на- 
дежды на  окончательную  победу,  несмотря  на 
потери,  на  неудачи  и  явное  превосходство  во- 
оружения  и   снабжения   противника. 

Бой  начался  ночной  атакой  эриванцев  и  ти- 
флиссцев.  Гренадеры,  преодолевая  неожидан- 
ное препятствие  —  целый  ряд  глубоких  ороси- 
тельных канав  —  дошли  до  самой  линии  про- 
волочных заграждений.  Накануне  вечером  на- 
ша артиллерия  открыла  интенсивный  огонь  по 
окопам  германцев.  Для  разрушения  окопов  и 
проволоки  наша  шрапнель  была  непригодна, 
гранаты  давали  лучшие  результаты,  но  их  бы- 
ло очень  мало.  Таким  образом  наша  стрельба 
причиняла  лишь  незначительный  вред  засев- 
шим в  окопах  немцам. 

Когда  наша  пехота  подошла  вплотную  к 
позиции  противника,  наши  батареи,  опасаясь 
задеть  своих,  перенесли  огонь  по  тылу  герман- 
цев. Это  дало  возможность  неприяте.лю  без- 
наказанно расстреливать  сильнейшим  ружей- 
ным и  пулеметным  огнем  цепи  гренадер,  залег- 
ших у  проволоки.  Артиллерия  противника  за- 
сьшала  градом  снарядов  все  пространство, 
пройденное  нашими  цепями  за  ночь.  Вслед  за 
эриванцами  были  двинуты  грузинцы.  Трое  су- 
ток продолжалась  эта  трагедия,  и  на  третью 
ночь  полки,  потеряв  половину  своего  состава, 
отошли    в    исходное   псолжение. 

Капитан  В.  Шидельский,  Эриванского  пол- 
ка, которого  я  видел  впоследствии,  рассказал 
мне  подробно,  как  шла  атака,  —  лично  он  про- 
лежал 19  часов  у  проволоки  в  50  шагах  от 
немцев.  Ползком,  пользуясь  теми  же  канавами, 
которые  мешали  наступлению,  он  ночью,  со 
своими  людьми,  добрался  до  наших  позиций. 

Когда,  год  спустя,  наше  главное  командо- 
вание, используя  тяжелый  опыт  подобных  бо- 
ев, стало  собирать  группы  тяжелой  артиллерии 
со  всех  участков  фронта  на  тот,  где  намеча.пся 
прорыв,  тогда  не  было  уже  той  славной  пехоты, 
которая  шла  всюду,  куда  ее  посылали,  не  жа- 
лея жизни  и  не  задумываясь  перед  препятст- 
виями. Последние  пополнения  были  просто  во- 
оруженными хлебопашцами,  сидевшими  упор- 
но в  окопах,  но  совершенно  неумелыми  и  не 
напористыми  в  атаке. 

26  мая  дивизия  была  передвинута  на  пози- 
ции южнее,  в  район  сел.  Тухла.  Немцы,  наруж- 
но бездействуя,  подвезли  резервы  и  на  рассвете 
31  мая  обруши,лись  на  наши  окопы.  Как  оказа- 
лось,   в    наступление    на    участок    наших    двух 


полков  пошел  в  атаку  целый  германский  гвар- 
дейский корпус.  Надо  воздать  должное  немцам  : 
их  тактика  массирования  артиллерии  и  атаки 
избранными  ударными  частями  очень  часто 
имела  успех.  Но  эти  бои  стоили  им  очень  до- 
рого. Уничтожив  наши  окопы  первой  линии 
тысячами  снарядов,  они  продвигались  на  не- 
сколько верст  вперед,  но  тут  огонь  нашей  ар- 
тиллерии, приобретавший  всю  силу  своего  по- 
ражения по  открыто  движущейся  цели,  оста- 
навливал немцев  и  заставлял  их  зарываться  в 
землю  в  ожидании  подхода  своей  артиллерии 
и  подвоза  снарядов. 

БОЙ  31  МАЯ  У  ТУХЛА 

Ранним  утром  германцы  начали  небывалую 
еще  по  силе  артиллерийскую  подготовку.  Ти- 
флисский и  Мингрельский  полки,  занимавшие 
передовые  линии,  были  почти  целиком  уничто- 
жены. Много  дней  уже  не  было  дождя.  Каж- 
дый разрыв  снаряда  подымал  тучи  пыли,  от 
которой  вскоре  небо  сделалось  желтым.  Высоко 
над  нами  кружились  аэропланы  противника, 
бросавшие  зеленые  и  красные  ракеты,  указы- 
вая своей  артиллерии  наши  позиции.  События 
разворачивались  с  невероятной  быстротой.  3-я 
батарея  в  И  часов  утра  уже  была  обойдена 
справа  и  ее  наблюдательный  пункт  захвачен 
немцами.  Наше  прикрытие  вышло  вперед  и 
вело  огонь.  Только  хладнокровие  нашего  ко- 
мандира батареи,  героя  Порт-Артура  и  Георги- 
евского кавалера,  полковника  Глебовича-По- 
лонского, дружная  и  умелая  работа  личного  со- 
става батареи,  испытанного  за  мнстие  месяцы 
войны,  и  густой  лесок,  скрывавш11Й  нас  от 
взоров  противника,  спасли  батарею  от  захвата 
в  плен.  Вызванные  передки  на  карьере  подо- 
шли к  орудиям,  и  каждая  запряжка,  окончив- 
шая маневр,  на  карьере  же  уходила  в  лес.  Ни 
одной  заступки,  ни  одной  сшибки  в  приемах  ! 
Через  10  минут,  когда  мы  выстроились  на  до- 
роге в  лесу  и  рысью  шли  занимать  новую  пози- 
цию, наша  прежняя  позиция  была  уже  занята 
немцами. 

2-я  батарея,  имея  всего  пять  годных  ору- 
дий, стояла  левее  нас  и  могла  еще  некоторое 
время  вести  беглый  огонь  по  наступающим 
немцам.  Два  орудия  стреляли  вдоль  всей  ли- 
нии позра;ий,  а  три  задерживали  атаку  с  фрон- 
та. Этим  огнем  был  спасен  штаб  Тифлисского 
полка,    находившийся    в    деревне    Тухла. 

Полковник  Стопани,  командир  батареи, 
только  накануне  прибыл  из  долговременного 
отпуска  по  болезни  и  сразу  же  попал  в  один  из 
самых   тяжелых   дней   нашей   боевой   жизни. 

В  это  время  подошли  из  резерва  грузинцы 
и  эриванцы  и  повели  контратаку  на  немцев. 
2-ю  батарею  удалось  увезти  на  руках,  по-ору- 
дийно.    Немецкая   пехота   остановилась,    мы   за- 


няли   в   полном   порядке   новую   позицию   неда- 
леко от  прежней. 

Потери  корпуса  были  слишком  велики,  со- 
седние части  (3-я  гвардейская  пехотная  диви- 
зия) тоже  сильно  пострадали,  резервов  не  было. 
Началось  медленное  отступление  в  пределы 
Холмской   губернии. 

ОТХОД  с  БОЯМИ  ЗА  РЕКУ  БУГ. 
ДВИЖЕНИЕ  К  ГОР.  КОБРИНУ 

Отступление  в  Холмскую  губернию  и  далее, 
за  реку  Буг,  сопровождалось  частыми  арьер- 
гардными боями.  Обыкновенно  мы  останавли- 
вались на  удобней  позиции,  вели  оборонитель- 
ный бой,  давая  возможность  обозам  и  главным 
силам  спокойно  уйти  вперед,  и  затем  ночью  от- 
ходили сами.  Но  были  более  продолжительные 
бои,  по  нескольку  дней.  Мы  переходили  в  кон- 
тратаки и  несколько  раз  нанесли  противнику 
сильные  удары.  Наиболее  серьезные  бои  бы.пи  : 

1  июня  у  с.  Луковеш, 

2  июня  у  с.  Домброво, 

3  июня  у  с.  Башня-Озередек, 

13  июня  под  с.  Ловчей, 

14  июня   у   Пароля, 

15  июня   у  с.   Лосинец, 

17  июня  у  Комарово-Грабовец, 
5  и  6  июля  у  Ухане  Подлесье 
19  июля  у  Теосин. 

Наконец,  самый  крупный  бой  произошел 
3  и  4  августа  у  Влодавы.  Я  лично  в  этом  бою  не 
принимал  участия,  будучи  командирован  со 
взводом  орудий  для  охраны  штаба  корпуса 
против  налета  аэропланов. 

После  боя  под  Влодавой  2-й  Кавказский 
корпус  бы.л  выведен  из  боя  и  походным  поряд- 
ком направлен  в  гор.  Кобрин  для  посадки  в 
поезда.  Нас  перебрасывали  на  север,  на  Ново- 
трокские  позиции,  к  западу  от  Вильно. 

Наше  долгое  отступление  происходило  в 
полном  порядке,  несмотря  на  то,  что  остатки 
нашей  пехоты  таяли  на  глазах,  подкрепления 
же  стали  подходить  только  в  июле.  Артил.ле- 
рия  сделалась  основой  всякой  позиции,  и  на 
ней  строилось  все  сопротивление.  По  призна- 
нию самих  немцев  наш  огонь  был  для  них  при 
наступлении  самым  страшным  врагом. 

Характерный  случай  произошел  при  отходе 
нашей  пехоты  у  Бульки  Лабунской.  1-я  бата- 
рея, которой  командовал  капитан  А. В.  Фок, 
стояла  на  позиции,  не  стреляя,  и  уже  собтфа- 
лась  уходить  вместе  со  своей  пехотой.  Вдруг, 
не  веря  своим  глазам,  капитан  Фок  увиде.я 
четыре  немецких  орудия,  открыто  выехавших 
на  окраину  деревни  и  открывших  частьп!  огонь 
по  отступавшим  гренадерам. 1  -я  батарея  откры- 
ла убийственный  огонь.  В  несколько  минут  не- 
мецкая батарея  была  выведена  из  строя,  уце- 
левшая прислуга  бежала,  и  орудия  были  бро- 


шены. Наша  пехота  хотела  было  их  захватить, 
но  общее  отступление  уже  шло  по  всему  фрон- 
ту и  начальник  арьергарда  не  рискнул  само- 
стояте.пьно  перейти  в  наступление. 

Кавалерия  наша  в  этот  период  выш.па  впе- 
ред. Мимо  нас  все  время  проходили  разъезды  и 
более  крупные  части. 

Караваны  беженцев  сопровождали  отходив- 
шие колонны  войск.  Узлы  с  жалким  скарбом 
ташились  на  руках,  редкие  повозки  бы.пи  за- 
пряжены тощими  клячами,  так  как  все  годные 
лошади  были  взяты  в  армию.  Раз  только  мы 
видели  в  одном  богатом  польском  имении  фур- 
гоны с  хорошими  лошадьми,  но  помещик,  ви- 
димо ,имел  на  это  особое  разрешение.  Мы  под- 
кармливали беженцев  и  помогали  им,  чем 
могли. 

Еще  один  интересный  боевой  эпизод  про- 
изошел в  течение  этсто  периода  :  одну  неделю 
нашим  противником  оказались  австрийцы.  Это 
было  в  первый  и  в  последний  раз  за  всю  кам- 
панию. Сразу  же  обозначилась  разница  в  бое- 
вых качествах  между  немцами  и  их  союзника- 
ми. Австрийская  арти.плерия,  стрелявшая  шра- 
пнелью на  очень  высоких  разрывах,  никого  не 
пуга.па,  а  их  пехоте  сразу  от  нас  досталось  : 
между  нашей  п  австрийской  позициями  нахо- 
дился фольварк  Облычен,  окруженньп4  леском 
и  занятый  отрядом  австрийцев  силою  око.ло 
батальона  с  пулеметами.  Наша  пехота  ночной 
атакой  в  штыки  захватила  фольварк  и  взя.ла 
много  пленных.  Мы  виде.пи,  как  наши  крупные 
ростом  солдаты,  прочно  держа  за  шиворот  од- 
ного или  двух  маленьких  австрийцев,  вели  их 
в  штаб  полка.  Выражение  лиц  и  у  победите- 
лей и  у  побежденных  было  самое  дово.льное, 
и  они  между  собой  объяснялись  на  каком-то 
непонятном  для  всех  других  языке. 

БОИ  В  РАЙОНЕ  ГОР.  ВИЛЬНО 

НАЧАЛО  ПОЗИЦИОННОЙ  ВОЙНЫ  У  КРЕВО 

И  СМОРГОНИ 

с  10  августа  наш  корпус  был  вновь  в  Литве. 
Наши  части  заняли  позиции  к  западу  от  Вильно, 
у  Новых  Трок.  На  этом  участке  было  затишье, 
и  велась  только  обычная  ружейная  и  орудий- 
ная стрельба,  но  вскоре  к  северу  разгорелись 
серьезные  бои.  И  день  и  ночь  глухой  гул  ка- 
нонады то  усиливался,  с  раскатами,  подобными 
ударам  грома,  то  уходил  вдаль  и  потом  опять 
возвращался.  Точно  тысячи  молотов  били  по 
гигантской  наковальне.  Ночью  небо  розовело 
от  блеска  выстрелов  и  пожаров.  Гул  этот  был 
нам  давно  уже  знаком.  Он  сопровождал  нас 
всю  войну  с  небольшими  перерьшами  во  время 
наших  передвижений  и  редких  дней  полного 
затишья. 

17  августа  германцы  прервали  фронт  кор- 
пусов,   стоявших   к    северу   от   нас.    В    направ- 


лении  на  Молодечно  три  немецкие  кавалерий- 
ские дивизии  проникли  в  тыл  нашего  располо- 
жения. Наш  корпус  был  отодвинут  на  юг, 
армия  переменила  фронт,  и  вскоре  мы  всту- 
пили в  бой  с  продолжавшими  наступление  не- 
мецкими пехотными  частями.  Для  ликвидации 
проникших  в  тыл  кавалерийских  частей  гер- 
манцев были  высланы  отдельные  батальоны 
пехоты  со  взводами  артиллерии,  которыми 
устраивались  засады  и  уничтожались  разъезды 
неприятельской  конницы.  9  сентября  фронт 
был  окончательно  восстановлен,  и  дивизия 
прочно  укрепилась  и  устроилась  на  позициях 
в  районе  Крево-Сморгснь. 

13  сентября,  у  дер.  Вербушки,  Мингрель- 
ский полк  блестяще  отбивает  новые  атаки  про- 
тивника. Рошица,  окружавшая  кладбище  в 
районе  наших  позиций,  бы.ла  захвачена  непри- 
ятельской пехотой.  Гренадеры  ударили  в  шты- 
ки, выбили  немцев  и  продержались  до  подхода 
резервов.  В  этом  бою  особенно  отличилась  на- 
ша 1-я  батарея,  которой  командовал  капитан 
А.  Фок,  награжденный  орденом  св.  Георгия 
4-й  ст. 

Наступала  зима,  война  стала  принимать  за- 
тяжной и  чисто  позиционный  характер.  Уста- 
ли мы,  устали  и  немцы.  Надо  было  выиграть 
время  и  приготовиться  к  большому  весеннему 
наступлению.  Особенно  важен  был  вопрос  со 
снабжением  артиллерии.  Мы  теперь  уже  по- 
лучали снаряды  в  необходимом  количестве,  но 
этого  было  мало,  нужно  было  иметь  их  в  изо- 
билии. Пехоте  нужно  было  получить  попол- 
нения, восстановить  тот  неуловимый  и  драго- 
ценный в  бою  дух  части,  который  создается 
только  долговременной  и  неустанной  работой 
офицеров. 

В  ноябре  я  получил  назначение  на  долж- 
ность старшего  офицера  во  вновь  формирую- 
щуюся бригаду  и  временно  покинул  фронт. 
Проездом  я  зидел  в  Петрограде  тройку  лоша- 
дей   Путиловского    завода,    перевозившую    но- 


венькую пушку  тяжелого 
поневоле  мелькнула  мысль 
ких  пушек  было  с  нами  в 
повернулось  бы  иначе... 


калибра.  У  меня 
если  бы  много  та- 
начале    войны,    все 


А. В.    Козьмин 


Офицеры   бригады,   убитые,   раненые 
и   контуженные   в   войну    1914-17    гг. 


Полковник  Шепатовский,  штабс-капитан  Ке- 
дрин, поручик  Завадский,  поручик  Арванитаки. 

Раненые  : 

Капитан  барон  С.  Людинкгаузен-Вольф,  капи- 
тан Шкабич,  капитан  Влесков,  штабс-капитан 
Толмачев,  штабс-капитан  Разумовский,  штабс- 
капитан  Колзаков,  штабс-капитан  Гаранин,  по- 
ручик  Крижевич,   прпорщик   Рольке 

Контуженные  : 

Подполковник  Стопани,  подполковник  Ленар- 
тович,  прапорщик  князь  Абхази,  штабс-капи- 
тан Козьмин,  штабс-капитан  Чиджавадзе. 

Офицеры   бригады,  награжденные   в  войну 

1914-17    гг. 

Орденом   св.   Георгия   4-й   степени  : 

Капитан  А.  Фок,  штабс-капитан  Толмачев 

Георгиевским    оружием  : 

Штаб-с-капитан  Ульянов,  штабс-капитан  В.  Ба- 
ранов, штабс-капитан  Колзаков,  штабс-капитан 
Кедрин  (посмертно),  поручик  Лашев,  поручик 
Крижевич,  поручик  Беликов,  поручик  Арвани- 
таки (посмертно). 


:ав.^ 


Исторический  очерк  Лейб-Гвардии  Нонкой  Артиллерии 


(окончание) 


ДОБРОВОЛЬЧЕСКАЯ    АРМИЯ 

В  конце  1918  г.,  на 
юге  России,  из  неболь- 
шой ячейки  собрав- 
шихся там  офицеров 
вновь  зародилась  Л.- 
Гв.  Конная  Артилле- 
рия. Ее  сокращенный 
двухбатарейный  сос- 
тав, возникший  посте- 
пенно, стяжал  ей  тот 
ореол  боевой  славы, 
который  в  течение  16  месяцев  беспрестанных 
боев  окружал  ее  в  Добровольческой  Армии. 
Особенно  блестяши  были  действия  первой  ба- 
тареи под  командой  ее  основателя  полк.  Б. А. 
Лагодовского. 

Краткий   перечень   боевых  действий  обеих 
батарей 

1919   год 

Январь.   Конец  формирования    1-ой  батареи 


2-орудийного  состава,  нового  облегченного  3- 
дюймового  образца  1912  г.  Боевые  действия  в 
Мелитопольском   уезде. 

Февраль-апрель.  Развертывание  батареи  в 
2-взводную  из  4  орудий.  Действия  против  Мах- 
но. Оставление  Северной  Таврии  и  отступление 
с  боями  на  Акманайский  перешеек. 

Май.  Подавление  восстания  в  Керчи. 

Июнь.  Развертывание  батареи  в  «  Дивизион 
Гвардейской  Конной  Артиллерии  Доброволь- 
ческой Армии  »  под  командой  полк.  Д. С.  Пер- 
фильева; командир  1-ой  бат.  Б. А.  Лагодовский, 
2-ой  —  В.М.    Котляревский. 

Лпгуст.  Бои  в  Полтавской  и  Черниговской 
губ.  у  Зенькова,  Рашевки  и  Бахмача. 

Сентябрь.  Нежинская  эпопея  —  бои  у  Гри- 
бовки,  Веркиевки  и  Вересочи.  Захват  штабного 
поезда.  Лихой  выезд  1-ой  батареи  на  открытую 
П031ШИЮ,  расстреляв  противника  на  1.000  ша- 
гов. Погрузка  в  Нежине  и  прибытие  в  Бахмач. 
Формирование  3-го  взвода  1-ой  батареи,  отныне 
6-орудийного  состава. 

Октябрь.  Переход,  дивизиона  к  Глухову  и 
Облонцам.  Стычки  с  отрядами  атамана  Шубы. 

щ 


Выезд    на   позицию.    Эпоха    Императора    Николая    I. 

(Музей  лейб-гв.  Конной  Артиллерии  №641) 


—  19 


Бой  с  открытой  позиции  1-ой  батареи  для  под- 
держки атаки  Кавалергардского  эскадрона  и 
взятие  Сабичева.  Новый  выезд  на  открытую 
позицию  и  конная  атака  эскадронов  Кирасир  и 
Конной  Гвардии.  Взятие  Макова.  Бой  под  Кро- 
левцом  с  открытой  позиции.  Отход  к  Глухову  и 
уличный  ночной  бой  двух  орудий  1-ой  батареи. 
Взятие  и  оставление  Слоута  и  Глухова.  Движе- 
ние обеих  батарей  на  Рыльск.  Бои  2-ой  батареи 
у  дер.  Николаевки  и  Поповки. 

Ноябрь.  Отсутствие  пополнений  принуждает 
свести  1-ую  батарею  к  4-орудийному  составу. 
Сильные  потери  обмороженными  и  от  тифа  и 
оспы  :  продолжение  сворачивания.  Бой  под  Ям- 
ное.  Уход  1-ой  батареи  в  Мерефу  для  попол- 
нения материальной  частью,  людьми  и  лошадь- 
ми. Отход  2-ой  батареи  к  Заболотовке,  оставле- 
ние Сум.  Бои  у  Ахтырки  и  Высоцкого.  Отход 
с  арьергардными  боями.  Восстановление  1-ой 
батареи  в  6-орудийном  составе.  Продолжение 
отступления  с  боями,  встреча  с  конницей  Бу- 
денного. Краткое  контрнаступление.  Сдача 
Харькова.  Бои  в  районе  Н.  Водолаги  и  остав- 
ление ее.  Заболевание  Лагодовского  сыпным 
тифом  и  эвакуация  его.  Беспрестанные  дей- 
ствия «  зеленых  ».  Эвакуация  заболевшего  ко- 
мандира   2-ой   батареи    Котляревского. 

Декабрь.  Бои  2-ой  батареи  у  Медведевки, 
Власовки  и  Дмитровки  и  отход  к  Лозовой  и,  да- 
лее, на  Таганрог.  Возвращение  в  батареи  Кот- 
ляревского и  Лагодовского.  Удар  конницы  Бу- 
денного на  стык  Донской  и  Добровольческой 
Армий  и  занятие  ею  узловой  станции  Иловай- 
ской. Соединение  1-ой  и  2-ой  батарей.  Продол- 
жение дезертирства.  Отъезд  генерала  Врангеля 
в  тыл  с  целью  создания  там  резерва.  Продол- 
жение отхода  на  Рс'Стов,  минуя  Таганрог. 

1920  год 

Январь.  Участие  2-ой  батареи  в  кавалерий- 
ском бою  с  конным  корпусом  Буденного;  взяты 


пленные;  орудия  и  пулеметы;  отступление 
красных;  продолжение  попытки  взятия  Росто- 
ва. 

Февраль.  Бой  у  Кулишевки  и  приближение 
к  Ростсву  через  Гниловскую,  с  1-ой  батареей 
в  авангарде.  Захват  на  сутки  и  оставление  Ро- 
стова. Прорыв  фронта  конницей  Буденного  у 
Тихорецкой.   Отход  к   югу,   на   Кубань. 

Март.  Соединение  1-ой  и  2-ой  батарей.  При- 
бытие в  загруженный  Новороссийск.  Следова- 
ние далее,  на  Абрау.  Возвращение  в  Новорос- 
сийск и  пр1-1бытие  в  порт  для  погрузки  среди 
невероятного  столпотворения  все  запрудивших 
обозов.  Орудия,  материальную  часть,  лошадей 
и  обоз  грузить  запрещено;  позволено  взять 
лишь  оружие  и  седла.  Отплытие  из  Новорос- 
сийска и  прибытие  в  Феодосию,  где  происходит 
расформирование  «  Дивизиона  Гвардейской 
Конной  Артиллерии  Добровольческой  Армии». 

В  заключение  следует  особо  отметить  что 
наша  6-я  Донская  казачья  батарея,  действовав- 
шая в  Добровольческой  армии  отдельно  от  ди- 
визиона, в  марте  того  же  года,  в  Новороссий- 
ском порту,  успела  лишь  сбросить  в  море  свои 
четыре  орудия,  а  личный  состав  во  главе  с  ко- 
мандиром, есаулом  Коньковым,  остался  непо- 
груженным. 

На  следующее  утро  город,  был  занят  крас- 
ными. Этим  трагическим  событием  заканчива- 
ется первый,  быть  может  наиболее  яркий  пе- 
риод участия  нашей  лейб-гвардии  Конно!'^  Ар- 
тиллерии в  действиях  Добровольческой  армии. 

Заключая  этот  краткий  обзор  основных  мо- 
ментов жизни  лейб-гвардии  Конной  Артилле- 
рии, мы  попытались  восстановить  главнейшее. 
Наше  повествование,  почерпнутое  из  весьма 
полных  архивных  данных,  освещает  в  главных 
чертах  историю  родной  нашей  части,  в  лице 
шести  ее  батарей,  историю,  до  сих  пор  не  по- 
являвшуюся   в    военной   печати. 

К. В.   Киселевский 


ПРИЛОЖЕНИЯ 


1)   Командиры  Л. -Гвардии  Конной   Артиллерии 

1805-1811   —  Костенецкий,    Василий    Григорье- 
вич, 
1811-1820  —  Козен,  Петр  Андреевич, 
1820-1821   —  Арнольди,    Иван    Карлович, 
1821-1823  —  Бистром  1-ый,  Антон  Антонович, 
1823-1834  —  Гербель  2-ой,  Карл  Густавович, 
1834-1844  —  Ганичев,  Петр  Яковлевич, 
1844-1852  —  Шварц,    Владимир   Максимович, 
1852-1856  —  Е.И.В.   Вел.   Князь  Михаил  Нико- 
лаевич, 
1856-1864  —  Милюков,   Василий   Петрович, 
1864-1870  —  Гершау,    барон    фон-,    Александр 
Петрович, 


1870-1871  —  Черницкий,  Адам  Гаврилович. 
1871-1873  —  Губский,  Федор  Александрович, 
1873-1878  —  Бреверн    3-ий,    Магнус    Иванович, 
1878-1886  —  Шепелев,   Александр  Дмитриевич, 
1886-1889  —  Короченцов  1-ый,  Алексей  Петро- 
вич, 
1889-1896  —  Ореус,    Михаил    Федорович, 
1896-1899  —  Ланге,  Павел  Карлович, 
1900-1904  —  Кузьмин-Караваев    2-ой,   Дмитрий 

Дмитриевич, 
1904-1904  —  Е.И.В.  Вел.  Князь  Сергий  Михай- 
лович, 
1904-1909  —  Масальский,  князь  Владимир  Ни- 
колаевич, 
1909-1914  —  Орановский,    Николай   Алоизович, 


1914-1914  —  фон     Гилленшмидт       2-ой,       Яков      1915-1917  —      Е.И.В.    Вел.    Князь   Андрей   Вла- 
Федорович,  димирович. 


Снятие    с    передков.    Эпоха   Императора    Николая    I 

(Музей  лейб-гЕ.  Конной  Артиллерии  №  642) 


2)   Георгиевские  кавалеры 

награжденные  офицерским  крестом  и  золотым 

II  георгиевским  оружием  в  рядах  Л.-Гв.  Конной 

Артиллерии 


Бистром  2-сл,  Ф.А.  —  Георгий  4  ст.  за  Фер- 
Шампенуаз   —    13.3.1814, 

Бреверн  3-ий,  М.А.  —  Георгий  4  ст.  за  Телиш 
—   16.10.1877, 

Велио,  бар.  В. И.  —  Георг,  ор.  за  Гомолин  —  24. 
11.1914, 

Виноградский  2-ой,  А.Н.  —  Георг,  ор.  за  Болха- 
тово  —  20.11.1914, 

Война-Панченко,  С. К.  —  Георгий  4  ст.  за  Иван- 
город  —  11.10.1914, 

Воротников,  Н.М.  —  Георг,  ор.  в  войну  1914-17 
гг.  —  20.11.1914, 

Гербель,    К. Г.   —   Георгий   3   ст.    за   Остроленку 

—  14.5.1834, 

Гербель,  К. Г.  —  Золотое  ор.  за  Тыкочин, 

Герстенцвейг,  Д. А.  —  Золотое  ор.  за  Фер-Шам- 


Граббе,   гр.  П.Х.  —  Георгий  4  ст.  за  Смоленск 

—  6.8.1812. 

Кирпичев,  Л.Н.  —  Георгий  4  ст.  за  Каушен,  — 

6.8.1914, 
Козен,  П. А.  —  Георгий  4  ст.  За  Ма.по-Ярославец 

—  12.10.1812, 

Козен,  П. А.  —  Георгий  3  ст.  за  Люцен  —  20.4. 

1813, 
Козен,  П. А.  —  Золотое  ор.  за  Фер-Шампенуаз 

—  13.3.1814, 

Колзаков  1-ый,  К. Я.  —  Георг,  ор.  за  Речку  — 
8.9.1915, 

Костенецкий,  В. Г.  —  Георгий  4  ст.  за  Аустер- 
лиц —   20.11.1805, 

Костенецкий,  В. Г.  —  Георгий  3  ст.  за  Бородино, 

—  26.8.1812, 
Золотое  ор.  за  Фридланд 


пенуаз  —  13.3.1814, 

Гершельман  8-ой,  А. С  —  Георг,  ор.  за  Боровню  Костенецкий,   В. Г. 

—  20.9.1915,  —  2.6.1807, 

Гершельман    5-ый,    Г. С.   —   Георгий   4    ст.    (пос-  Кутайсов    1-ый,    гр.    А. И.    —    Георгий    3    ст.    за 

мертный)  за  Каушен  —  6.8.1914,  Прейсиш-Эйлау  —  27.1.1807, 


Кутайсов  1-ый,  гр.  А. И.  —  Золотое  ор.  за  Фри- 
дланд  —  2.6.1807, 

Кутайсов  3-ий,  гр.  К. П.  —  Георг,  ор.  в  войну 
1914-17  гг. 

Кузьмин-Караваев  5-ый,  Н.Д.  —  Георгий  4  ст. 
(посмертный)  за  Бережницу  —  28.6.1916, 

Линевич,  А.Н.  —  Георг,  ор.  в  войну  1914-17  гг. 

Мевес   1-ый,  Г. Р.  —  Георг,  ор.   в  войну   1914-17 

Перфильев,  Д. С.  —  Георг,  ор.  за  Крежню  —  24. 
11.1914, 

Рот  3-ий,  П.А.  —  Георг,  ор.  за  Оникшту  —  20. 
7.1915, 

Семчевский  1-ый,  К. В.  —  Георг,  ор.  за  Шла- 
ванту  —  2.6.1915, 

Сеславин  2-ой,  А.Н.  —  Георгий  4  ст.  за  Бороди- 
но, 26.8.1812, 

Смагин,  А. П.  —  Георгий  4  ст.  за  польскую  кам- 
панию 1831, 

Смагин,  А. П.  —  Золотое  ор.  —  1812, 


Стеблин-Каменский,  Г. Г.  —  Георгий  4  ст.  за 
Опатов  —  9.1914, 

Сухозанет  1-ый,  И.О.  —  Георгий  4  ст.  за  По- 
лоцк —  6.8.1812, 

Таль,  А. Я.  —  Георгий  4  ст.  за  Горный  Бугоров 
21.12.1877, 

Таль,  А.Я.  —  Золотое  ор. 

Трепсв  1-ый,  Ф.В.  —  Георгий  4  ст.  (посмерт- 
ный) за  Телеханы  —  8.9.1915, 

Трепов  2-ой,  Б. В.  —  Георгий  4  ст.  за  Метейко- 
ну  —   12.9.1915, 

Трепов  2-ой,  Б. В.  —  Георг,  ор. 

Упорников  4-ый,  Б. И.  Георг,  ор.  в  войну  1914- 
17  гг. 

Хитрово  4-ый,   В. С.   Георг,  ор.   в   войну   1914-17. 

Швецов,  С. А.  —  Георгий  4  ст.  за  Поняты  —  20. 
7.1915, 

Эристов,  кн.  А.Н.  —  Георгий  4  ст.  за  Каушен  — 
6.8.1914. 


3)  Отличившиеся    храбростью    солдаты 
Аустерлиц,  1805  г. 

Маслов  Федот,  Михельсон  Илья,  Анянов 
Роман,  Соколов  Трофим,  Федоров  Степан, 
Бровкин  Савелий,  Иванов  Владимир,  Власов 
Семен,  Тиханов  Николай,  Назаров  Ефим,  Су- 
ровцев Герасим,  Николаев  Федор,  Артамонов 
Куприян,  Федотов  Иван,  Филиппов  Ефрем, 
Дмитриев  Иван,  Петров  Карп,  Домичев  Леон- 
тий, Злобин  Федор,  Стафеев  Иван,  Хамченко 
Тимофей,  Василенко  Емельян,  Исаев  Петр,  Ку- 
раев  Ефрем,  Кусакин  Григорий,  Усьянцев  Се- 
мен, Федоров  Андрей,  Фокин  Петр,  Ильин  Сте- 
пан, Филимонов  Иван,  Анбулов  Михаил,  Высо- 
ких Иван,  Еремчуков  Иван,  Дубов  Павел. 

4)     Солдаты,  награжденные  Георгиевским 

Крестом  *) 

В  войну  1807  г. 

Харламов  Иван,  Перейра  Василий,  Федоров 
Степан,  Крыков  Степан,  Маслов  Федот,  Беспо- 
ясов Дмитрий,  Михельсон  Илья,  Заморин  Иван, 
Влассз   Семен,   Живой  Иван,   Соколов   Трофим, 


Бровкин  Савелий,  Пробей-Головка  Никифор, 
Кириллов  Никифор,  Матренецкий  Мирон,  Вер- 
гун  Андрей,  Соболев  Евсей,  Высоких  Иван,  Се- 
менов Павел,  Зырянов  Никита,  Иванов  Матвей, 
Тиханов  Николай,  Рудоченко  Петр,  Ильин  Сте- 
пан, Евдокимов  Сидор,  Прохоренко  Данила,  Ка- 
линбет  Сидор,  Савостьянов  Григорий,  Прохоров 
Лаврентий,  Рыбин  Антон,  Рагозенко  Петр,  Гор- 
да Севастьян. 

В  Отечественную  Войну  1812  г. 

Зотов  Яков,  Жохов  Николай,  Кислицын 
Григорий,  Прохоров  Дмитрий,  Анянов  Роман, 
Карнаухов  Василий,  Басков  Лука,  Чеснаков 
Ларион,  Бояльский  Петр,  Антонов  Егор,  Медве- 
дев Иван,  Яковлев  Федор,  Сукин  Дмитрий,  Ло- 
бачев  Иван,  Николаев  Федор,  Гриценко  Игна- 
тий, Рагозенко  Петр,  Коваленко  Михаил,  Ко- 
валенко Кондратый,  Зуев  Яков,  Алексеев  Фе- 
дор, Борисов  Иван,  Полетков  Александр,  Голо- 
мозда  Алексей,  Василенко  Емельян,  Липка  Га- 
врила, Возной  Степан,  Ланин  Григорий,  Злобин 
Федор,    Евдокимов   Меркул,    Шевченко   Потап. 


*)  Георгиевский  крест  был  учрежден  13  февраля 
1807  г.  только  одной  степени;  в  1833  г.  была  прибав- 
лена 2-ая  и  наконец  с  1856  г.  крест  имел  четыре  сте- 
пени. 


После  Отечественной  войны  и  до  самой  ре- 
волюции, мы  не  располагаем  списком  солдат 
Георгиевских    кавалеров   лейб-гвардии    Конной 

Артиллерии. 


22  — 


5)  Командиры   батарей   лейб-гвардии 
Конной  Артиллерии 


1-я  батарея 

1805-11   —  Костенецкий,    Василий    Григорьевич 
1811-12  —  Захаров  Ростислав  Иванович 
1812-18  —  Бистром   2-й   Филипп   Антонович 
1818-19  —  Карпович    Степан    Степанович 
1819-20  —     Копылов  Гермоген  Иванович 
1820-21  —  Бистром  1-й  Антон  Антонович 
1821-28  —  Селецкий  Дмитрий  Петрович 
1828-31  —  Лобанов  Степан  Степанович 
1831-35  —  Врангель   1-й  Роман   Егорович 
1835-42  —  Кнорринг  2-й  Роман  Иванович 
1842-50  —  Кнорринг  1-й  Эдуард  Иванович 
1850-55  —  Овсянников  Алексей  Васильевич 
1856-64  —  Эйлер  Николай  Павлович 
1864-67  —  Броневский  Яков  Дмитриевич 
1867-72  —  Энгельгардт     1-й    Александр    Алек- 
сандрович 
1872-73  —  Хлебников    Владимир    Николаевич 
1873-74  —  Иванов  1-й  Николай  Сергеевич 
1874-85  —  Доппельмейер  2-й  Георгий  Гаврило- 
вич 
1885-93  —  Ланге   Павел   Карлович 
1893-95  —  Кузьмин-Караваев       2-й       Дмитрий 

Дмитриевич 
1895-97  —  Лидерс-Веймарн    2-й    Федор    Алек- 
сандрович 
1898-01   —  князь  Масальский   Владимир   Нико- 
лаевич 
1901-02  —  Мезенцов  4-й  Сергей  Петрович 
1902-04  —  фон    Гилленшмидт    2-й    Яков    Федо- 
рович 
1904-05  —  Давыдов  2-й  Григорий  Алексеевич 
1905-08  —  Ивашинцев    3-й    Николай    Василье- 
вич 
1908-14  —  князь    Эристов    Александр    Никола- 
евич 
1914-16  —  Линевич  Александр  Николаевич 
1917-17  —  граф  Ребиндер  Сергей  Александро- 
вич 
1917-17  —  Барановский   1-й  Николай  Алексан- 
дрович 

2-я  батарея 

1811-12  —  Раль  Александр  Федорович 
1812-17  —  Столыпин    1-й  Дмитрий   Алексеевич 
1817-18  —  Герстенцвейг    Даниил     Александро- 
вич 
1818-19  —  Бартоломей  2-й  Иван  Иванович 
1820-24  —  Сухозанет  2-й  Николай  Онуфриевич 
1824-31  —  Смагин  Александр  Павлович 
1831-31  —  Соколов   Иван   Григорьевич 
1831-32  —  Штральборн  Василий   Карлович 
1832-33  —  Роспп 

1833-42  —  Миттон  Роман  Романович 
1842-47  —  Евреинов    1-й   Иван   Яковлевич 


1847-48  —  Калагеоргий  Константин  Иванович 
1848-49  —  Левин    Лев    Федорович 
1849-58  —  Костанда  Апостол  Спиридонович 
1858-63  —  барон  Таубе  Максим  Антонович 
1863-70  —  Черницкий  Адам  Гаврилович 
1870-75  —  Ланц   Карл    Карлович 
1875-85  —  фон  Таль  Александр  Яковлевич 
1885-95  —  Хитрово  1-й  Александр  Михайлович 
1895-98  —  граф  Баранцов  Михаил  Александро- 
вич 
1898-03  —  Вел.  Князь  Сергий  Михайлович 
1904-07  —  Ивагиинцев  2-й  Андрей  Васильевич 
1907-12  —  Виноградский  2-й  Александр  Нико- 
лаевич 
1912-14  —  Гриппенберг  Александр   Оскарович 
1914-16  —  Кирпичев  2-й  Лев  Нилович 
1916-17  —  Огарев  2-й  Борис  Петрович 
1917-17  —  Колзаков    1-й    Константин    Яковле- 
вич 

3-я  батарея 

1818-26  —  Герстенцвейг    Даниил     Александро- 
вич 
1826-31   —  Гербель  3-й 
1831-36  —  барон    Сталь    фон    Гсльстейн    Иван 

Карлович 
1836-41  —  Лутковский   Иван   Сергеевич 
1841-44  —  Мухин    1-й    Павел    Семенович 
1844-52  —  Алевинский    Павел    Александрович 
1852-56  —  Быченский    1-й    Александр    Филип- 
пович 
1856-60  —  князь   Багратион   Константин  Алек- 
сеевич 
1860-64  —  барон    фон    Гершау    Александр    Пе- 
трович 
1864-73  —  Бреверн   3-й  Магнус   Иванович 
1873-78  —  Канищев  Сергей  Степанович 
1878-83  —  Ореус  Михаил  Федорович 
1883-95  —  Мартынов  2-й  Николай  Николаевич 
1895-00  —  Ивашинцев    1-й    Сергей    Васильевич 
1900-04  —  Гаспарини    Иустиниан    Михайлович 
1904-06  —  Геринг  5-й  Эдуард  Эдуардович 
1906-08  —  Давыдов  2-й  Григорий  Алексеевич 
1908-14  —  Завадовский    Николай    Иосифович 
1914-15  —  Войно-Панченко   Сергей   Константи- 
нович 
1915-16  —  Перебийносов    Александр    Николае- 
вич 
1916-17  —  фон   Энден   1-й  Владимир   Петрович 
1917-17  —  Лагодовский  Борис  Аркадьевич 

4-я  батарея 

1817-19  —  Гербель  1-й  Василий  Васильевич 
1820-21  —  Бартоломей  2-й  Иван  Иванович 
1821-23  —  Гербель  2-й  Карл  Густавович 


1823-30  —  барсн    Пистолькорс    Астафнй    Федо- 
рович 
1831-34  —  Ганичов   Петр   Яковлевич 
1934-36  —  Казадаев  1-й  Петр  Александрович 
1830-39  —  барон    Сталь    фон    Гольстейн    Иван 

Карлович 
1839-44  —  Шварц   Владимир   Максимович 
1844-51   —  Бреверн    1-й  Александр   Иванович 
1851-55  —  Деконский    1-й    Александр   Кузьмич 
1855-62  —  Баранов  Александр  Иванович 
1862-63  —  Игнатьев  2-й  Иван  Дмитриевич 
1863-66  —  Тухачевский     Михаил     Александро- 
вич 
1866-70  —  Шепелев   Александр  Дмитриевич 
1870-73  —  Канишев  Сергей  Степанович 
1873-79  —  Кирван   Александр   Аполлонович 
1879-90  —  Усов   2-й  Владимир   Степанович 
1890-90  —  Мосслов  1-й  Михаил  Николаевич 
1891-95  —  Атабеков    Андрей    Адамович 
1895-98  —  Старынкевич     1-й    Константин    Со- 

кратович 
1898-01  —  Винберг  Василий  Федорович 
1901-05  —  Орановский  Николай  Алоизиезич 
1905-06  —  Ден  2-й  Эдуард  Эдуардович 
1906-10  —  Пилкин     Константин     Константино- 
вич 
1910-12  —  Бэр  Михаил  Алексеевич 
1912-14  —  граф  Кутайсов  3-й  Константин  Пав- 
лович 
1914-15  —  Рот  3-й  Петр  Александрович 
1915-17  —  Трепов   2-й  Борис   Владимирович 
1917-17  —  Швецов  Сергей  Александрович 

5-я  батарея 

1875-78  —  Безак  Николай  Александрович 


1878-90  —  Фан-дер-Флит     Константин     Петро- 
вич 
1890-95  —  Воронович   Александр   Михайлович 
1895-97  —  Мальцов    Сергей   Сергеевич 
1897-98  —  князь   Масальский   Владимир   Нико- 
лаевич 
1898-99  —  Гук   Павел  Ефимович 
1900-04  —  Багговут   4-й   Иван    Карлович 
1904-08  —  Гладкий   Степан    Васильевич 
1908-10  —  Муромцев    Семен    Эммануилович 
1910-11   —  Вел.  Князь  Андрей  Владимирович 
1911-15  —  барон  Велио  Владимир  Иванович 
1915-15  —  Трепов   1-й  Федор  Владимирович 
1915-17  —  Чебышев  2-й  Владимир   Петрович 
1917-17  —  Хитрово  4-й  Владимир  Сергеевич 


6-я  батарея 

1831-48  —  Андриянов   1-й  Алексей  Иванович 
1848-55  —  Кононов   Александр   Михайлович 
1855-64  —  Платонов  Евграф  Иванович 
1864-70  —  Крюков   1-й  Иван  Михайлович 
1870-83  —  Короченцев   1-й  Алексей  Петрович 
1883-93  —  Варламов  Семен  Николаевич 
1893-95  —  Упорников  1-й  Николай  Иванович 
1895-99  —  Михеев  Александр  Степанович 
1899-01   —  Замчалов    Илларион    Осипович 
1901-06  —  Пономарев    2-й    Георгий   Логгинович 
1906-10  —  Чеботарев  Порфирий  Григорьевич 
1910-11   —  Самсонсв  Николай  Матвеевич 
1911-14  —  Вел.  Князь  Андрей  Владимирович 
1914-16  —  Упорников    2-й    Анатолий    Василье- 
вич 
1916-17  —  Упорников    3-й    Николай    Николае- 
вич 


Лейб- гвардии  Конная  Артиллерия  на  позициях 
1914    г 


Еиолпсграфия 

(из  архива  Объединения) 

«  27  апреля  в  истории  Гвардейской  Конно- 
Артиллерийской   Бригады  »   —  А. Г.   Борисевич, 

«  Воспоминания  »  —  А.Н.  Перебиносов  (ру- 
копись), 

«  ВС'Спомина?п<1я  »  —  Вел.  Кн.  Андрей  Вла- 
димирович, 

«  Действия  2-ой  Гв.  Кав.  Дивизии  в  Восточ- 
ной Пруссии  ;>  —  В.  Хитрово  («  Часовой  » 
Хо  177), 

«  Исторический  очерк  действий  5-ой  бата- 
реи Гв.  Конно-Артиллерийской  Бригады  в  Вос- 
точную Кампанию  1877-78  гг.  »  —  Н.Н.  Мар- 
тынов,  1881, 

« Исторический  очерк  действий  2-ой  бата- 
реи Гв.  Кснно-Артиллерийской  Бригады  в  Во- 
сточную Кампанию  1877-78  гг.  »  —  А. Я.  Таль, 
1904, ' 

«  1-ая  Его  Величества  батарея  Л.-Гв.  Конной 
Артиллерии  в  походе  и  боях  в  войне  1914-17 
гг.  »  —  А. С.   Гершельман  (рукопись), 

«  3-ья  Е.И.В.  Вел.  Кн.  Георгия  Михайловича 
батарея  Л.-Гв.  Конной  Артиллерии  1817-1917  » 
(к  100-летнему  юбилею)  —  Б. А.  Лагодовский, 

«  4-ая  Наследника  Цесаревича  батарея  Л.- 
Гв.  Конной  Артиллерии  в  Первой  Мировой  вой- 
не »  —  К. В.  Семчевский  (рукопись), 

«  6-ая  Л.-Гв.  Донская  Казачья  Его  Величе- 
ства батарея  Л.-Гв.  Конной  Артиллерии »  — 
А. В.    Упорников    (Бюллетень   музея   Л.-Гв.    Ка- 


зачьего Е.В.  Полка  №№  13  и  15), 

«  6-ая  Л.-Гв.  Донская  Казачья  Его  Величе- 
ства батарея  Л.-Гв.  Конной  Артиллерии  1830- 
1930  »   (к   100-летнему  юбилею), 

«  Краткий  очерк  истории  6-ой  Л.-Гв.  Дон- 
ской Его  Величества  батареи  1830-1905  »  —  П. Г. 
Чеботарев, 

«  Конная    Гвардия    и    Конная    Артиллерия  » 

—  В.    Хитрс'зо    («  Вестник    Конногвардейского 
Объединения  »    №  4), 

«  Конная  Артиллерия  с  Кавалерией  в  бою  » 

—  Я.  Преженцов,  1896, 

«  Конная  Артиллерия  в  мире  и  в  войне  »  — 
А.Ф.ф.    Гилленшмидт,    1901, 

«  Л.-Гв.  Конная  Артиллерия  »  (Памятка  Ка- 
ьюнира),    1912, 

«  Л.-Гв.  Конная  Артиллерия  в  Бородинском 
сражении  »  —  В.  Хитрово  («  Военная  Быль  » 
№  59), 

«  Материалы  к  истории  Л.-Гв.  Конной  Ар- 
тиллерии »  том  1-й,  2-й  и  3-й,  —  Вел.  Кн.  Ан- 
дрей Владимирович, 

«  Памятка  1-ой  Е.В.  батареи  Гв.  Конно-Ар- 
тиллерийской Бригады  »  —  А.  Карцев,   1908, 

«  Полтора   века   Конной  Гвардии    1730-1880  » 

—  бар.  К.  Штакельберг,   1881, 

«  Памятка  офицера  Конной  Артиллерии  »  — 
В.   Обух-Вощатынский,   1901, 

«  Столетие  Российской  Конной  Артиллерии 
1794-1894  »  —  П.  Потоцкий,  1894. 

К. В.   Киселевский 


Служба  в  Донской  артиллерии 


(Окончание) 


Не  так  давно  здесь  были  довольно  серьез- 
ные бои,  в  которых  принимала  участие  1-я  Дон- 
ская казачья  дивизия,  но  к  нашему  приходу 
все  затихло  и  фронт  стабилизировался.  Конеч- 
но, наш  командир  провел  телефон  на  соседнюю 
гаубичную  батарею  и  совместно  с  ней  « дол- 
бил л,  когда  требовалось,  по  немецким  окопам. 
Иногда  одну  из  наших  батарей  командир  диви- 
зиона отпускал  отдохнуть  день-другой  в  бли- 
жайшей деревушке.  Житье  было,  в  общем,  по- 
чти спокойное,  и  продолжалось  так  около  трех 
месяцев.  Затем  были  другие,  подобные  же  по- 
зиции с  редкими  пребываниями  в  ближайшем 
резерве  и  все  в  том  же  районе,  между  Кельца- 
ми  и  Ново-Място. 

Но  вот  и  май  месяц.  Батарея  придана  пехо- 
те. Мы  стоим  на  опушке  очень  большой  лес- 
ной поляны,  среди  кустов.  Стреляем  через  по- 
ляну, в  лес  и  за  него,  около  нас  изредка  свищут 


ружейные  пули.  Противник  артиллерией  и  пу- 
леметами бьет  слева  и  справа  от  нас,  очевидно 
-  по  нашей  пехоте,  с  которой  связи  у  нас  факти- 
чески не  было,  образовалась  некоторая  пустота, 
ибо  сегодня  утром,  во  время  попытки  наступ.пе- 
ния  противника,  остановленной  нашим  огнем, 
около  батальона  нашего  пехотного  полка  с 
очень  большим  номером  (третьеочередного),  на 
левом  фланге  батареи,  встали  и  толпой  напра- 
вились к  немцам.  Те  сначала  стреляли,  думая, 
что  это  —  контратака,  но  увидев  поднятые  ру- 
ки, прекратили  огонь.  Немножко  стреляли  по 
ним  и  с  нашей  стороны,  но  слабо  :  и  патронов 
не  было  и,  вероятно,  душа  не  налегала. 

Было  тревожно  и  как-то  ненадежно.  Это 
плохое  состояние  пехоты,  недостаток  оружия  и 
патронов  и  усталость  тяжело  нас  угнетали. 
Уже  обозначился  наш  отход,  было  больно  и 
обидно  за  Россию.   Почему  так  случилось  ?   Но 


25 


раздумывать  младшему  офицеру  казачьей  ба- 
тареи и  бесполезно  и  некогда,  надо  было  при- 
крывать отход.  И  мы  его  прикрывали  до  сен- 
тября. На  всем  огромном  фронте  этого  отхода 
была,  вероятно,  одна  и  та  же  картина  :  приходя 
на  новый  участок,  ибо  мы  перебывали  во  всех 
корпусах  нашей  армии,  мы  сменяли  пехоту, 
обычно  ночью,  получали  от  нее  кое-какие  дан- 
ные о  противнике,  после  чего  пехота  ш.па  в 
тыл,  часто  —  беспорядочно  , отдельными  груп- 
пами, многие  —  без  винтовок,  артиллерия  — 
без  снарядов.  У  нас  снаряды  все  же  были, 
хоть  и  очень  мало,  и  иногда  пешая  артиллерия, 
по  приказанию,  конечно,  отдавала  нам  свои, 
последние.  Одним  или  двумя  полками  мы  за- 
нимали участок  пехотной  дивизии,  не  сплош- 
ной линией,  конечно,  а  отдельными  островками, 
—  сотня  или  дивизион,  при  них  —  орудие  или 
взвод,  мы  всегда  были  вразбивку.  Часам  к  9-10 
утра  появлялась  неприятельская  разведка, 
схватываясь  с  нашими  разъездами.  Потом  под- 
ходили, прямо  в  колоннах,  главные  силы.  Мы 
открывали  огонь  со  всякими  хитростями,  изо- 
бражая взводом  батарею.  Для  этого  давали  по 
две  очереди  сразу,  будто  здесь  четыре  орудия, 
а  иногда  одним  орудием  два  выстрела,  без  тш- 
тервала,  по  одной  колонне,  и  из  второго  также 
два  выстрела  по  другой  колонне,  под  расходя- 
ш;имся  углом  иногда  до  90  градусов.  Где-нибудь 
чуть  впереди  и  сбоку  стрекотал  уральский  пу- 
лемет. Противник  останавливался,  чаще  всего 
уходил  несколько  назад,  в  деревню  или  в  ле- 
сок, и  располагался  на  отдых.  На  нем  «  висела  », 
конечно,  наша  разведка.  Иногда  под  вечер  он 
напирал  «  как  следует »  цепями,  поддержан- 
ными артиллерией,  и  нам  приходилось  медлен- 
но отходить  , меняя  раза  два-три  позицию.  Ино- 
гда же  мы  сами,  по  приказанию,  ночью  уходили 
верст  на  10-15  назад,  и  так  несколько  дней  не 
видя  даже  своей  пехоты,  но  частенько  получая 
от  нее  сюрпризы  в  виде  уничтоженных  пере- 
прав и  сожженных  деревень.  Случалось,  что  и 
постреливали  по  нас,  принимая  нас  за  немцев. 
Это  —  когда  пехота  устанавливалась  на  каких- 
нибудь  водных  рубежах  дня  на  два,  на  три,  а 
мы  должны  были  пройти  в  тыл  через  ее  распо- 
ложение. И  бывало,  что  начинали  мы  прикры- 
вать Гренадерский  корпус,  а  выходили  через 
неделю  на  25-й  корпус,  которым,  между  про- 
чим командовал  одно  время  генерал  Мищенко, 
наш  Донской  Атаман.  Мы  один  раз  встретили 
его  со  штабом  на  походе,  кажется  уже  за  Ви- 
слой, «  здоровкались  »,  и  было  нам  как-то  оби- 
дно, —  Донской  Атаман,  а  командует  лишь  кор- 
пусом. Но  скоро  узнали,  что  Гренадерским  ко- 
мандует генерал  Куропаткин  !  Продолжалось  и 
то  и  другое  не  долго,  вероятно  годы  уже  не 
подходили. 

Каждый  раз,  когда  мы  после  недельного  или 
больше  перерыва  снова  соприкасались  с  пехо- 


той, нам  было  видно,  что  люди  там  начали 
оправляться,  подтягиваться,  стало  больше  по- 
рядка, появилось  оружие  и  стало  лучше  с  па- 
1ронами.    Невольно    задумывались    с    горечью, 

—  почему  мы  все  же  отступаем  ? 

Подошли  так,  отступая,  и  к  Висле  в  конце 
июня,  к  Ивангородской  переправе.  Пехота  оста- 
лась на  позициях  и  укреплениях  левого  берега, 
мы  же  перешли  на  правый.  Наша  батарея  с 
небольшим  прикрытием  была  отправлена  к 
югу,  для  обороны  переправы  в  Новой  Алек- 
сандрии. Поставили  пушки  в  кустарнике  и 
еще  замаскировались  срубленными  деревьями, 
сделали  пристрелку  противоположного  берега. 
Но  воевать  оказалось  не  с  кем,  день,  два,  три, 

—  никого,  весьма  подозрительная  пустота  и 
тишина.  Дивизия  где-то  отдельно,  и  мы  в  оди- 
ночестве. Наконец  —  приказание  сниматься, 
соединиться  с  6-м  полком  и  идти  куда-то  еще 
на  юг  затыкать  брешь  между  пехотой.  Бои 
шли  фронтом  на  юг,  и  мы  влились  в  боевое  рас- 
положение где-то  между  Вислой  и  Люблином. 
Противник  очень  большими  силами  наступал  с 
юга  на  большом  районе,  до  самого  Буга.  Таким 
манером  он  мог  отрезать  наши  армии,  находя- 
щиеся на  Висле,  или  заставить  их  отступать 
более  поспешно.  Наша  пехота  дралась  прекрас- 
но, и  после  нескольких  дней  весьма  упорных 
боев  мы  остановили  наступление  в  первых  чи- 
слах июля  и  стали  даже  несколько  отжимать 
австрийцев.  Но  приказа  о  переходе  в  контр- 
наступление не  было,  и  линия  фронта  остава- 
лась неподвижной.  Батарея  была  придана  пе- 
хоте, на  позицию  ходил  лишь  дежурный  взвод. 
Наш  6-й  полк  составлял  резерв  участка  и  сто- 
ял с  нами  в  перелеске.  Один  раз  полк  уходил 
с  нашим  вторым  взводом  на  отдельную  задачу 

—  шевелить  где-то  австрийцев  —  и  отлично  это 
выполнил,  так  что  взвод  получил  потом  три 
Георгиевских  креста  и  три  медали,  а  сотник  Су- 
лацкий  —  орден  св.  Станислава  2-й  степени  с 
мечами.  На  одном  из  дежурств  при  пехоте  1-го 
взвода  бы.п  тяжело  ранен  ружейной  пулей  в 
грудь  командир  этого  взвода  подъесаул  Урю- 
пинский,  Григорий  Павлович,  когда  он  двигался 
с  пехотными  цепями  при  выравнивании  пози- 
ции, чтобы  помочь  им  огнем  против  австрий- 
ских пулеметов.  На  дежурствах  моего,  3-го 
взвода  ничего  необыкновенного  не  происходи- 
ло, стреляли  по  просьбе  пехоты,  куда  им  было 
нужно,  и  получали  иногда  сами  порцию  ав- 
стрийской шрапнели. 

Однако  кончилось  все  опять  отходом.  Нас 
все-таки  отрезали  где-то  дальше  к  востоку,  и 
вот  во  второй  половине  июля  мы  снова  в  по- 
ходе, прикрывая  движение  пехоты  сначала  на 
север,  а  потом  на  северо-восток.  Ивангород 
отлично  защищался,  но  его  приказано  было 
оставить,  так  же  как  и  другие  крепости,  — 
оставлялся  весь  польский  театр.  Прошли  с  глу- 


бокой  болью  в  душе  недалеко  от  Брест-Литов- 
ска,  —  через  несколько  дней  и  его  получат 
немцы  без  боя... 

В  начале  сентября  мы  в  Беловежской  пуще 
(между  Воловьин  и  Вельск).  5-й  Уральский 
казачий  полк  и  15-я  батарея  очень  успешно  де- 
рутся на  северо-западной  опушке,  а  мы  в  са- 
мой пуще,  перегораживая  шоссе  и  просеки,  ра- 
ботаем по-взводно  со  спешенными  уральцами. 
Простояли  дня  3-4,  не  видя  противника.  Зубров 
тоже  не  видели,  а  кабаны  и  козы  пробегали 
иногда. 

Дивизия  получила  приказ  сосредоточиться 
к  востоку  от  пущи  и  самым  спешным  маршем 
идти  в  направлении  на  Молодечно  (северо-во- 
сток) для  принятия  участия  в  ликвидации 
Свенцянского  прорыва  немцев,  который  угро- 
жал очень  серьезными  последствиями.  В 
пуще  нас  сменила  Забайкальская  казачья 
дивизия  со  своей  артиллерией.  Командир 
15-й  батареи  есаул  Кучеров  был  представ- 
лен за  эти  бои  к  ордену  св.  Георгия  4-й  степе- 
ни, но  представление  было  отк.лонено,  может 
быть  несправедливо,  и  мы  обвиняли  наш  штаб 
дивизии  в  равнодушии  к  наградному  вопросу, 
как  и  в  случае  с  нашим  командиром,  который 
получил  Георгиевское  оружие  только  благо- 
даря настояниям  командира  пехотного  полка,  в 
то  время  как  само  официальное  описание  его 
подвига  давало  ему  бесспорное  право  на  награ- 
ждение орденом  по  статуту. 

Нам  нужно  было  пройти  около  300  верст  и 
очень  спешно,  так  что  мы  шли  покуда  хватало 
сил,  в  среднем  по  90  верст  в  сутки.  Идти  было 
трудно,  так  как  дороги  были  загромождены 
чрезвычайно.  Обозы  двигались  во  всех  напра- 
влениях, видно  было,  что  происходит  большая 
путаница.  Все  спешили  и  требовали  себе  пре- 
имущества, без  конца  происходили  ссоры,  и 
часто  мы  бывали  принуждены  пробиваться  си- 
лой .сбивая  обозные  повозки  в  сторону  дороги. 

Наконец  мы  на  месте,  на  южном  фланге 
немецкого  прорыва,  где-то  неподалеку  от  Мо- 
лодечно. Прорыв  уже  не  расширяется,  масса 
нашей  конницы  охватила  его  со  всех  сторон. 
Но  в  этом  прорыве  уже  очень  много  немецкой 
пехоты  и  артиллерии,  позиции  их  уже  обору- 
дованы сколько  можно,  и  держатся  они  на  них 
чрезвычайно  упорно,  надо  их  сбивать.  На  на- 
шем участке  много  реченок,  часто  бо.потистых, 
с  заросшими  берегами,  и  немцы  их  использз'ют. 
Два  взвода  нашей  батареи  действовали  с  4-м 
полком,  а  мой  взвод  —  с  6-м  Вот  такая  реченка 
с  кустарником  разделяла  цепи  стрелков,  у  нем- 
цев было  больше  пулеметов,  стрелять  мне  по 
ним  было  чрезвычайно  трудно,  —  свои  бы.пи 
так  близко.  Нашей  дивизии  понадобилось  с  не- 
делю, чтобы  сбить  противника,  но  недалеко  у 
него  опять  была  удобная  позиция,  и  снова  — 
бой,   как  будто  бы  и  небольшой,   но  непрерыв- 


ный,  надоедливый  и  трудный. 

Все  же  круг  был  сомкнут,  и  к  концу  сентя- 
бря, форсировав  р.  Вилию,  наша  конница  за- 
ставила немцев  отступить  до  линии  озер  Нароч, 
Вишневское  и  Мядзиол.  Правда,  освобождена 
была  не  вся  территория  этого  прорыва,  но 
фронт  установился  прочно,  и  не  только  здесь, 
но  и  вообще  отход  нашей  армии  кончился.  На 
нашем  участке  угроза  Минску  (штаб  Западного 
фронта)  и  разрыва  между  Северным  и  Запад- 
ным фронтами  была  устранена. 

В  этих  боях  Уральская  казачья  дивизия  за- 
хватила много  пленных,  главным  образом  не- 
мецких кавалеристов,  и  несколько  пулеметов. 
В  этом  году  коннице  пришлось  очень  много 
поработать,  и  спокойная  зимовка  в  глубоком 
тылу  была  вполне  заслужена  и  необходима  для 
приведения  в  порядок  конского  состава.  Но  до 
этого  мы  еще  пробыли  некоторое  время  на  по- 
зиции, получив  свой  собственный  участок 
фронта,  который  сделался  «  нашим  »  надолго, 
собственно  говоря  —  до  окончания  военных 
действий.  Мы  отбывали  свой  срок,  сменялись, 
уходя  в  резерв,  и  через  какое-то  время  вновь 
возвращались  сюда  же.  Было  это  в  пинских 
болотах,  в  районе  Выгановского  озера  и  Огин- 
ского  канала. 

Железнодорожная  станция  Ганцевичи,  на 
полпути  между  станциями  Барановичи  и  Лу- 
нинец,  была  стоянкой  нашего  штаба  дивизии  и 
наших  тылов.  Верстах  в  6-7  к  западу,  среди 
болот,  —  деревушка,  в  ней  —  начальник  участ- 
ка, командир  полка,  и  резерв,  затем  лес  с  топ- 
кой, вязкой  дорогой  до  стрелковой  позиции. 
Наши  пушки  стояли  прямо  в  лесу,  а  наблюда- 
тельный пункт  был  в  окопах  уральцев.  Лошади 
передки  и  свободные  люди  тоже  в  лесу,  в  вер- 
сте от  деревни. 

Каждый  раз,  когда  мы  приходили  сюда  на 
смену,  мы  находили  улучшения.  Около  Ганце- 
вичей,  в  выстроенных  бараках  расположился 
рабочий  батальон  из  туркестанских  инородцев, 
главным  образом  сартов,  которые,  непрерывно 
работая,  поддерживали  в  исправности  болотные 
дороги  между  деревней  и  позицией,  строили 
нам  землянки  и  блиндажи  в  окопах,  конюшни 
у  нас  в  лесу  и  т.  д.  Бои  прекратились  и  когда 
мы  и  немцы  пристрелялись  к  чему  хотели,  то 
бывали  дни  без  единого  артиллерийского  вы- 
стрела. 

В  конце  октября  мы  ушли  на  зимовку  в  ра- 
йон гор.  Орша.  Там  расположились  на  широких 
квартирах  и  зажили  мирной  жизнью  до  ранней 
весны  1916  года,  занимаясь  ученьями  при  ору- 
диях, материальной  частью,  проездкой  и  т.  д. 
Осенью  прибыли  в  дивизион  молодые  офицеры, 
хорунжий  Мелихов  —  в  14-ю  батарею  и  хорун- 
жий Нагорнов  —  в  15-ю.  Кажется  в  декабре 
был  царский  смотр,  но  большого  впечатления 
он  как-то  не  оставил. 


в  феврале  1916  года  вернулись  не  надолго 
в  свои  болота,  и  скоро  нас  призвали  в  чужие 
топи  у  озера  Нароч.  Начиналась  весенняя  рас- 
путица, в  марте  месяце  дороги  пришли  в  ужас- 
ное состояние,  нам  было  очень  трудно  дойти 
до  назначенного  места  , между  озерами  Нароч 
и  Вишневское.  В  лесу,  на  пригорке,  был  устро- 
ен целый  городок  землянок,  вероятно  для  пе- 
хотных резервов.  В  ожидании  наступления  эти 
резервы  подтянули  ближе  к  позициям,  и  мы 
заняли  их  место.  Через  несколько  дней  дороги 
раскисли  окончательно,  транспорты  выбива- 
лись из  сил  ,чтобы  доставлять  нам  продукты 
и  фураж,  и  мы  часто  высылали  им  навстречу, 
для  подпряжки,  своих  артиллерийских  лоша- 
дей. Снарядов  было  заготовлено  много,  но  не- 
вольно возникал  вопрос,  как  их  подвозить  к 
батареям,  когда  будет  израсходована  налич- 
ность ?  И  как  мы,  конница,  «  ринемся  »  в  пре- 
следование противника  при  таком  состоянии 
почвы  ? 

В  назначенный  для  наступления  день  рано 
утром  загремели  выстрелы  артиллерийской 
подготовки.  Долбили  ,не  переставая,  двое  суток, 
потом  начались  пехотные  атаки.  Бой  «  кипел  », 
и  это  выражение  не  было  только  фигуральным, 
а  вполне  соответствовало  действительности. 
Дипизия  наша  в  бою  участия  не  принима.ла  и 
даже,  против  обыкновения,  наши  пушки  не 
были  посланы  к  пехоте,  —  не  было  места,  где 
нам  стать  на  позицию.  Мы  лезли  сколько  мо- 
жно вперед  и  даже  вверх  (на  деревья),  но  мало 
что  видели. 

В  течение  нескольких  дней  ожесточенный 
бой  шел  все  на  одной  и  той  же  линии,  не  прод- 
вигаясь вперед.  Атаки  наши  отбивались  про- 
тивником, пехота  наша  несла  очень  тяжелые 
потери.  С  огромными  усилиями  первая  линия 
немецких  позиций  была  наконец  взята  штур- 
мом, со  штыковыми  схватками.  Но  у  немцев 
здесь  было  несколько  прекрасно  укрепленных 
линий,  —  сни  отступили  на  3-4  версты  и  неме- 
дленно открыли  жесточайший  артиллерийский 
огонь  по  своим  бывшим  окопам.  Наша  артил- 
лерия не  могла,  по-видимому,  продвинуться 
достаточно  вперед,  чтобы  бороться  с  немецкой 
более  действительно,  и  новые  пехотные  атаки 
не  имели  успеха  и  повели  лишь  к  еще  большим 
потерям.  Транспортные  затруднения  не  только 
не  уменьшились,  но,  наоборот,  увеличились  и 
держаться  на  захваченной  немецкой  линии  ста- 
новилось совершенно  невозможно  и  все  вер- 
нулось в  исходное  положение. 

Эти  две  недели  беспрерывных  ожесточен- 
ных, кровопролитных  боев  глубоко  нас  потря- 
сли, мы  увидели,  какой  ценой  нужно  покупать 
укрепленную  позицию.  К  этому  примешива.лось 
еще  и  недоумение  :  зачегл  все  это  делалось  в 
самое  неблагоприятное  время  года  ?  Конечно, 
наше  наступление  готовилось  и  мы  его  ждали. 


но  только  позже,  к  лету,  и  всем  фронтом,  а 
так  —  операция  на  небольшом  участке,  —  к 
чему  это  ?  И  только  через  несколько  лет  я  уз- 
нал, что  это  было  сделано  по  просьбе  француз- 
ского командования,  для  помощи  Вердену.  И 
немцы  действительно  сняли  несколько  корпу- 
сов с  западного  фронта  и  перевезли  их  на 
восток,    на   русский   фронт. 

Когда  выяснилось,  что  делать  нам  нечего, 
нас  отвели  поглубже  в  тыл,  и  здесь,  не  помню 
уж  в  какой  деревне,  мы  получили  приказ  о  пе- 
реформировании в  4-орудийные  батареи.  Из  на- 
шего дивиз1юна  сформировывалась  23-я  Дон- 
ская казачья  батарея  путем  выделения  по  од- 
ному взводу  от  14-й  и  15-й  батарей.  Незадолго 
до  этого  в  нашу  батарею  прибыл  мой  брат,  сот- 
ник Григорий  Тимофеевич  Чернявский,  из  49- 
го  Донского  казачьего  полка.  Их  вьшуск,  —  по 
окончании  полного  трехлетнего  курса  Михай- 
ловского и  Константиновского  артиллерийских 
училищ  в  1914  году,  —  был  произведен  в  офи- 
церы не  6  августа,  как  обычно,  а  сейчас  же  по 
объявлении  мобилизации.  Все  они  прибыли  тог- 
да в  Новочеркасск,  и  там  Войсковой  Наказный 
Атаман  генерал  Покотило  перевернул  их  всех 
в  кавалерию,  в  третьеочередные  полки.  И  толь- 
ко два  года  спустя  моему  брату  удалось  вер- 
нуться в  артиллерию.  Я  был  назначен  старшим 
офицером  этой  новой  батареи.  Из  14-й  батареи 
в  нее  вошел  (по  жребию)  первый  взвод  под 
командой  сотника  Чернявского,  а  из  15-й  при- 
был взвод  хорунжего  Нагорнова.  Батареей  вре- 
менно командовал  есаул  Дубовсков.  Однако 
многого  здесь  сделать  мы  не  успели,  так  как 
нашу  дивизию  снова  отправили  в  пинские  боло- 
та, в  Ганцевичи. 

Отсюда  в  начале  июня  1916  года,  получив 
назначение  в  новую  дивизию,  и  ушла  наша  23-я 
Донская  казачья  батарея  с  новым  командиром 
есаулом  Брызгалиным  А. А.  Есаул  Дубовсков 
вернулся  обратно  в  14-ю  батарею.  Не  знаю,  как 
долго  оставалась  14-я  батарея  на  этой  позиции, 
думаю,  что  не  непрерывно,  но  3  января  1917 
года  мы  сменили  ее  здесь,  когда  наша  2-я  Тур- 
кестанская казачья  дивизия  пришла  сюда  на 
смену  уральцам. 

Летом  1917  года,  после  неудачного  «  насту- 
пления Керенского  »,  мы  встретились  с  ураль- 
цами в  тыловом  районе,  где-то  к  западу  от 
М^шска,  и  даже  составлял11  вместе  с  ними  одно 
время  конный  корпус  под  командой  нашего  на- 
чальника дивизии  генерала  Ф.Ф.  Абрамова  (2-я 
Туркестанская,  Уральская  и  Сибирская  казачьи 
дивизии).  Но  артиллерии  с  уральцами  не  было. 
Пешая  артиллерия  будто  бы  или  не  хотела 
стрелять,  или  боялась  своей  миролюбивой  пехо- 
ты, так  вот  и  оставили  там  14-ю  и  15-ю  Донские 
казачьи  батареи. 

М.Т.  Чернявский 


Киевске  гусары  в  войну  1914-17  гг. 


2-й  бригадой  9-й 
кавалерийской  диви- 
зии, в  которую  входил 
Киевский  гусарский 
полк,  командовал 
генерал-майор  Мош- 
нин,  Владимир  Алек- 
сандрович. Начальни- 
ком 9-й  кавалерий- 
ской дивизии  состоял 
ген. -лейтенант  князь 
Бегильдеев,  Констан- 
тин Сергеевич,  и  начальником  штаба  дивизии 
—  Генерального  штаба  полковник  Оноприенко, 
Александр  Александрович. 

Переход  полка  с  мирного  на  военное  поло- 
жение был  определен  в  двадцать  четыре  часа, 
после  чего  части  полка  последовательно  при- 
ступили к  погрузке  в  вагоны  для  следования 
в  район  сосредоточения.  План  и  время  следо- 
вания эскадронов  и  команд  полка  в  эшелонах 
указывались  особым  расписанием,  выработан- 
ным в  штабе  Киевского  военного  округа  его 
Управлением  по  передвижению  войск. 

Штандарт  и  штаб  полка  отбыли  со  вторым 
эшелоном,  в  состав  которого  входили  весь  3-й 
эскадрон  и  половина  2-го  эскадрона.  Погрузка, 
выполненная  строго  по  плану,  производилась 
на  станции  Васильков,  а  выгрузка,  20  июля,  на 
станции  Кременец,  близ  австрийской  границы. 
К  вечеру  того  зке  дня  полк  сосредоточился 
в  деревне  Желобы,  а  на  следующий  день  вся 
дивизия  собралась  в  районе  местечка  Вишне- 
вец. 

С  22  по  27  июля  Киевский  полк  в  составе 
дивизии  принимал  участие  в  разведке  против- 
ника и  в  охране  пограничного  с  Австрией  райо- 
на, прикрывая  мобилизацию  нашей  пехоты  и 
сосредоточение  армий  к  границе. 

С  24  июля,  дня  объявления  войны  Австрией, 
отдельные  разъезды  Киевцев  неоднократно  пе- 
реходили австрийскую  границу,  где  имели 
столкновения  с  австрийскими  жандармскими 
пограничными  постами.  Первые  трофеи  бы.ли 
добыты  полку  лихими  действиями  корнета  Ере- 
меева с  разъездом. 

27  июля  Киевский  полк  перешел  австрий- 
скую границу  у  села  Новый  Алексинец.  В  этот 
же  день  было  занято  с  боем  местечко  Залосце 
на  реке  Серет. 

29   июля   произошел   бой   за   удержание   ме- 


стечка Залосце.  Около  полудня,  для  разведки 
сил  и  расположения  противника,  от  полка  был 
выдвинут  в  западном  направлении  разъезд 
штабс-ротмистра  Галдинского  от  4-го  эскадро- 
на силою  в  один  взвод.  Поздно  вечером,  под 
давлением  австрийцев  части  дивизии  вьшуж- 
дены  были  оставить  местечко  Залосце,  уничто- 
жив переправу  через  реку  Серет.  Разъезд 
штабс-ротмистра  Галдинского,  теснимый  про- 
тивником к  реке,  видя  переправу  уничтожен- 
ной, пытался  вплавь  достичь  противоположногс 
берега  ,но  в  воде  был  настигнут  австрийскими 
пулями  и  частью  перебит,  а  частью  захвачен  п 
плен.  Штабс-ротмистр  Галдинский  был  ранен. 
Лишь  очень  немногим  гусарам  удалось  доплыть 
до  нашего  берега  и  пр11соединиться  к  полку. 
Такой  же  участи  подвергся  и  разъезд  Бугского 
уланского  полка  под  командой  штабс-ротми- 
стра Жилы,  с  той  лишь  разницей,  что,  тяжело 
раненный,  он  вскоре  скончался  в  плену.  Гру- 
бая ошибка  штаба  дивизии,  отдавшего  приказа- 
ние об  уничтожении  переправы,  стоила  диви- 
зии двух  наиболее  опытных  офицеров  (штабс- 
ротмистр  Галдинский  был  участником  русско- 
японской  войны  1904-05  гг.)  и  полуэскадрона 
нижних  чинов. 

4  августа  Киевский  полк  участвовал  в  бою  у 
дер.   Панасювка. 

8  августа,  в  день  большого  солнечного  зат- 
мения, Киевский  полк  участвовал  в  бою  9-й  и 
10-й  кавалерийских  дивизий  в  районе  деревень 
ОлейюБ-Ярославцы.  Главный  удар  противнику 
был  нанесен  10-й  дивизией  генерал-лейтенанта 
графа  Келлера.  Противник,  4-я  австрийская 
кавалерийская  дивизия  генерала  Зарембы,  был 
разбит  и  рассеян.  Особенно  отличились  в  этом 
бою  четыре  пулемета  дивизионной  конно-пуле- 
метной  команды  поручика  Киевского  полка 
Георгица. 

11  августа  2-й  эскадрон  под  командой  рот- 
мистра Апсеитова  занял  с  боем  город  Зборов. 

12  августа  Киевцы  вели  бой  у  села  .Липов- 
цы. 

С  16  августа  Киевцы,  в  составе  сводного  ка- 
валерийского отряда  генерал-лейтенанта  князя 
Бегильдеева  принимали  участие  :  16  августа  — 
в  бою  у  деревни  Ферлиюв;  23  августа  —  в  бою 
у  деревни  Варенжи,  где  захватили  обоз  против- 
ника. 

Затем,  войдя  в  состав  3-й  армии  генерала 
Рузского,    Киевский   полк   принимал   участие   в 


29 


бою  у  деревни  Тыпин. 

28  августа  полк  вел  бой  у  деревни  Журавце, 
участвуя  в  операции  на  линии  Томашев  —  Рава 
Русска. 

31  августа  —  в  бою  у  деревни  Кобыльница 
Волосска. 

1  сентября  полк  вел  упорный  бой  у  деревни 
Будзин  и  захватил  два  действующих  орудия  и 
обоз  противника.  Орудия  были  захвачены  кор- 
нетом Еремеевым,  с  горстью  гусар  своего  взво- 
да атаковавшим  прикрытие  и  прислугу  орудий. 
С  11  по  26  сентября  Киевский  полк,  находясь 
в  составе  3-й  армии  генерала  Радко-Дмитриева 
и  входя  в  блокадный  корпус  генерала  Щерба- 
чева,  участвовал  в  первой  блокаде  крепости 
Перемышль  на  реке  Сан. 

25  сентября  Киевцы  в  бою  к  западу  от  дер. 
Дубецко  и  местечка  того  же  имени  для  удер- 
жания противника,  наступавшего  из  гор.  Ды- 
нува. 

Посланный  по  распоряжению  штаба  9-й  ка- 
валерийской дивизии  в  автомобиле  в  штаб  бло- 
кадной армии  в  дер.  Мосциска  корнет  Киев- 
ского полка  Е.  Криднев  был  повезен  по  небре- 
жности шофера,  миновавшего  нужный  пере- 
кресток, по  дороге  на  один  из  фортов  крепости 
Перемышль,  откуда  был  встречен  залпами  и 
убит,  сидя  в  автомобиле.  Машина  остановилась 
на  шоссе,  а  раненый  шофер  успел  выскочить 
и  укрыться  в  придорожной  канаве.  Вылазка, 
произведенная  из  форта  австрийцами  с  целью 
захвата  машины  и  пленных,  была  встречена 
контратакой  нашей  пехоты,  блокировавшей 
крепость.  Упорный  бой  продолжался  до  вечера, 
и  лишь  поздно  ночью  пехотинцам  удалось  из- 
влечь тело  корнета  Криднева  из  автомобиля  и 
похоронить  его  на  фольварке  Медьша.  Когда 
на  следующий  день  о  происшедшем  стало  из- 
вестно в  Киевском  полку,  в  фольварк  Медыну 
был  командирован  корнет  В.  Берестовский,  ко- 
торый ночью  откопал  тело  корнета  Криднева, 
положил  его  в  деревянный  гроб  и  со  священ- 
ником соседней  пехотной  части  похоронил  по 
церковному  обряду. 

С  30  сентября  по  30  октября  Киевский  полк, 
входя  в  состав  29-го  армейского  корпуса  гене- 
рала Зуева,  исполнял  обязанности  дивизионной 
конницы.  В  этот  период  Киевский  полк  поте- 
рял одного  из  старых  своих  офицеров,  блестя- 
щего кавалериста,  храброго  командира  эска- 
дрона и  прекрасного  товарища,  —  подполков- 
ника С.Н.  Дренякина.  Производя  разведку,  он 
вьшужден  был  вплавь  перебраться  через  Сан 
на  берег,  занятый  противником.  Выполнив  за- 
дачу и  добыв  ценные  сведения  о  расположении 
г:  силах  австрийцев,  подполковник  Дренякин 
тотчас  же  после  доклада  о  результатах  развед- 
ки был  спешно  отправлен  в  госпиталь  в  гор. 
Ярослав,  где  спустя  короткое  время  скончался 
от  тяжелой  формы  тифа. 


С  31  октября  1914  г.  по  9  марта  1915  г.  полк, 
входя  в  состав  блокадной  армии  генерала  Сели- 
ванова, участвовал  во  второй  блокаде  крепости 
Перемышль  сперва,  до  декабря,  в  отряде  гене- 
рал-лейтенанта князя  Бегильдеева,  а  затем  в 
отряде  генерала  Чистякова. 

С  4  по  23  декабря  для  частей  9-й  кавалерий- 
ской дивизии  произошел  перерыв  в  несении 
службы  блокады  крепости  Перемышль  для 
участия  в  Балигродской  операции  при  69-й  пе- 
хотной дивизии  генерала  Гаврилова  и  для 
участия  в  боях  на  линии  Санок-Лиско,  в  Кар- 
патах. Операция  эта  имела  целью  оттеснение 
австрийцев,  наступавших  для  выручки  гарни- 
зона крепости  Перемышль. 

9  декабря  полк  участвовал  в  бою  у  сел. 
Веско  и  при  мест.  Риманув.  10  декабря  Киевцы 
вели  бой  у  сел.  Синява.  Здесь  полк  подвергся 
жесточайшему  обстрелу  тяжелых  и  полевых 
легких  батарей  противника.  11  декабря  Киевцы 
в  бою  у  села  Оджехов. 

12  декабря  полк  вошел  в  состав  конного 
отряда  полковника  Третилова,  имевшего  зада- 
чей обеспечение  правого  фланга  колонны  ко- 
мандира бригады  69-й  пехотной  дивизии  гене- 
рала Липоваца-Поповича.  Начальником  штаба 
отряда  был  назначен  отбывавший  в  1912  г.  в 
Киевском  полку  цензовое  командование  эска- 
дроном Генерального  штаба  капитан  Пац-По- 
морнацкий. 

13  декабря  полк  участвовал  в  бою  у  дер. 
Карликув. 

14  декабря  Киевцы  вели  бой  у  дер.  Яворник 
и  Каменка,  захватив  в  плен  500  австрийцев  и 
богатую  военную  добычу.  Здесь  следует  от- 
метить лихую  атаку  3-го  эскадрона  ротмистра 
Максимова  и  отвагу  корнета  Жолкевского,  удо 
стоившегося  награждения  Георгиевским  ору- 
жием. 

С  24  декабря  Киевский  полк  вновь  занял 
свои  прежние  позиции  в  секторе  блокады  Пере- 
мышля,  производя  разведку  предфортовых  по- 
зиций австрийцев  и  имея  столкновения  с  не- 
большими частями  противника,  производивши- 
ми вылазки  с  фортов  крепости  с  целью  выяс- 
нить наши  силы  и  расположение.  В  течение 
всего  второго  периода  блокады  крепости  полк 
нес  службу  спешенными  частями,  имея  свои 
позиции  в  непосредственной  близости  к  фортам 
и  находясь  постоянно,  днем  и  ночью,  в  сфере 
действия  могучей  артиллерии  фортов  и  неся 
значительные  потери. 

7  марта  1915  г.  Киевцы  участвовали  в  за- 
нятии с  боем  деревни  или,  точнее,  места,  где 
еще  незадолго  до  этого  была  она,  Красичина. 
Огнем  фортовой  артиллерии  эта  некогда  бога- 
тая, большая  и  цветущая  деревня  за  время 
блокады  крепости  была  сравнена  с  землей.  За- 
няв дер.  Красичин  и  еще  более  приблизившись 
к  фортам,  части  полка  подвергались  еще  более 


30 


сильному   обстрелу  фортовых  орудий. 

9  марта  Киевский  гусарский  полк  участво- 
вал в  занятии  крепости  Перемышль,  сдавшейся 
ввиду  полного  истощения  запасов  продоволь- 
ствия. Перед  сдачей,  в  ночь  на  9  марта  гарнизо- 
ном крепости  был  произведен  взрыв  всех  фор- 
тов, укреплений  и  пороховых  погребов,  а  сло- 
женное в  кучи  оружие  было  сожжено.  В  кре- 
пость полк  вступал  в  конном  строю,  в  составе 
пяти  эскадронов :  1-й  эскадрон  ротмистра  Кор- 
чагина нес  службу  связи  и  охраны  в  штабе  бло- 
кадной армии  генерала  Селиванова  в  дер.  Мос- 
циска. 

С  10  по  22  марта  Киевцы,  оставив  Пере- 
мышль и  пройдя  с  дневкой  гор.  Львов,  вошли 
в  составе  всей  9-й  кавалерийской  дивизии  во 
2-й  конный  корпус  генерал-лейтенанта  Хана- 
Нахичеванского.  С  23  марта  по  20  апре.пя  полк 
входил  в  состав  3-го  конного  корпуса  генерала 
графа  Келлера  и  участвовал  в  обороне  позиции 
у  гор.  Черновиц,  в  районе  сел  Грозинцы  и  Ка- 
линкауцы. 

С  21  апреля  по  28  апреля  полк  вновь  вошел 
в  состав  2-го  конного  корпуса  генерала  Хана- 
Нахичеванского,  а  с  28  апреля,  оставаясь  в 
составе  того  же  корпуса,  но  уже  под  командой 
генерала  Рауха,  участвовал  в  обороне  позиции 
у  мест.  Залещики,  на  Днестре. 

30  апреля  полк  участвовал  в  бою  за  овладе- 
ние гор.  Снятиным  и  единственной  страте- 
гической переправой  через  реку  Прут  у 
город  Снятина..  Действия  частей  дивизии 
были  настолько  стремительны,  что  австрийцы 
не  успели  уничтожить  или  даже  сколько-ни- 
будь повредить  прекрасный  железный  мост  че- 
рез Прут,  благодаря  чему  вслед  за  отошедшим 
противником  тотчас  же  перешли  мост  и  части 
9-й  кавалерийской  дивизии.  Киевским  гусар- 
ским полком,  много  раз  ходившим  своими  ча- 
стями в  этот  день  в  атаки  на  противника,  было 
взято  более  250  пленных.  Потери  полка  за  день 
боя  выразились  в  11  убитых  и  29  раненых  гу- 
сар. Лошадей  было  выведено  из  строя  36. 

Заслуживают  быть  отмеченными  подвиги  в 
этом  бою  штабс-ротмистра  Бредихина  и  пору- 
чиков Еремеева  и  Иванова,  за  которые  все  они 
по  постановлению  Георгиевской  Думы  были 
удостоены  награждения  Георгиевским  ору- 
жием. Ниже  приводится  текст  приказа  по  9-й 
армии  от  24  августа  1915  года  за  №422  : 

«  По  Высочайше  предоставленной  мне  вла- 
сти, награждаются  Георгиевским  оружием  : 
9-го  гусарского  Киевского'  генерал-фельдмар- 
шала князя  Николая  Репнина  полка : 
штабс-ротмистр  Сергей  Бредихин 
30  апреля  1915  года,  будучи  послан  в  разъ- 
езд при  следовании  дивизии  из  Залещиков  на 
город  Снятии,  заметив  у  дер.  Малатинец  непри- 
ятельский разъезд,  высматривающий  движение 


полков,  с  ядром  разъезда  силою  в  10  коней 
стремительно  атаковал  его  и  взял  целиком  в 
плен.  Разъезд  противника  состоял  из  12  коней, 
причем  начальник  разъезда  был  офицер  (ст. 
112,  п.   14  статута); 

поручик  Александр  Еремеев 

за  то,  что  в  бою  30  апреля  1915  года  :  1)  по- 
сланный от  авангарда  с  тремя  спешенными 
взводами  удачно  разведал  неприятельское  рас- 
положение, 2)  с  тремя  взводами  принял  уча- 
стие в  атаке  высоты  303  и  3)  заметив  един- 
ственный стоящий  на  путях  отступления  про- 
тивника мост  через  реку  Прут,  поручик  Ереме- 
ев умело  воспользовался  местностью,  скрытно 
подошел  к  переправе  и  после  короткого  боя 
овладел  ею  и  удержал  за  собой  после  двукрат- 
но повторенной  контратаки  противника,  что  не 
позволило  гарнизону  города  Снятина  уйти  и  он 
весь  в  составе  2.000  человек  попал  в  плен,  а 
наша  кавалерийская  дивизия  в  тот  же  день 
переправилась  через  этот  мост  и  заняла  желез- 
ную дорогу  (ст.  112,  пп.  7  и  12  статута); 

поручик  Евгений  Иванов 

за  то,  что  в  бою  30  апреля  1915  года  под  го- 
родом Снятиным  :  1)  посланный  с  охотниками 
от  полка  из  головного  отряда  дивизии  для  ре- 
когносцировки укрепленной  позиции  противни- 
ка от  вые.  303  до  вые.  281,  разведав  позицию  с 
фронта,  искусным  и  смелым  движением  про- 
никнув в  тыл  ее,  определил  точное  распределе- 
ние войск,  расположение  и  устройство  окопов 
и  проволочных  заграждений,  взяв  при  этом 
трех  человек  в  плен,  прорвался  обратно  к  на- 
чальнику головного  отряда  и  своевременно  до- 
ложил все  добытые  им  сведения  о  позиции,  чем 
оказал  незаменимое  содействие  занятию  голов- 
ными частями  дивизии  означенной  позиции, 
что  открыло  дальнейшую  дорогу  для  движения 
дивизии  к  городу  Снятину;  2)  продолжая  даль- 
нейшую разведку  с  восемью  гусарами,  поручик 
Иванов  заметил  противника  в  тылу  нашей  ча- 
сти, прикрывающей  под  начальством  поручика 
Еремеева  захваченный  ранее  мост,  и  послал  об 
этом  донесение,  прося  подкрепления.  Так  как 
подкрепление  не  подходило,  а  положение  на- 
шей части  стало  чрезвычайно  опасным,  пору- 
чик Иванов  с  оставшимися  в  его  распоряжении 
шестью  гусарами  бросился  на  ближайшую  к 
мосту  полуроту  противника,  часть  переколол  и 
изрубил,  остальных  рассеял  и  захватил  в  п.лен 
1  офицера  и  20  нижних  чинов  и  тем  отразил 
грозившую  опасность  удара  в  тыл  (ст.  112,  пп. 
14  и  7   статута). 

Подписал  :  командующий  армией  генерал  от 
инфантерии   Лечицкий  ». 

1  мая  Киевский  гусарский  полк  участвовал 
в  бою  у  железнодорожной  станции  Снятии.  В 
этом  бою  особое  отличие  выказал  корнет  Ощев- 
ский-Круглик,    подвиг    которого    был    впос.пед- 


ствии  отмечен  пожалованием  ему  Георгиевско- 
го оружия.  Ниже  приводится  полный  текст 
описания  его  подвига,  помещенный  в  приказе 
по  9-й  армии  от  24  августа  1915  года  за  №  422  : 

«  По  Высочайше  предоставленной  мне  вла- 
сти, как  удостоенный  Георгиевской  Думой  на- 
граждается :    9-го    гусарского    Киевского   полка 

корнет   Ощевский-Круглик 

Георгиевским  оружием  за  то,  что  в  боях  за 
удержание  переправы  у  гор.  Снятина  1  мая 
1915  года,  находясь  в  разъезде  с  четырьмя  гу- 
сарами и  желая  выяснить  точно  силы  против- 
ника в  районе  дер.  Сороченка,  переправился 
через  реку  Прут  и  продолжал  разведку  до 
тех  пор,  пока  не  был  замечен  германским  го- 
ловным караулом.  Желая  довести  разведку  до 
конца,  корнет  Ощевский-Круглик  атаковал 
этот  караул  и  захватил  его  целиком  в  плен, 
благодаря  чему  получил  важные  сведения  о 
силах  противника  в  районе  гор.  Снятина  (ст. 
112,  п.   14  статута). 

Подписал  :  командующий  армией  генерал  от 
инфантерии  Лечицкий  ». 

С  1  по  27  мая,  входя  в  состав  Снятинского 
отряда  генерал-майора  Мошнина,  Киевский  гу- 
сарский полк  принимал  участие  в  обороне  по- 
зиции к  югу  от  гор.  Снятина.  Обороняя  пози- 
цию спешенными  частями,  эскадроны  произво- 
дили разведку  расположения  противника,  имея 
с  ним  столкновения  и  неся  незначительные 
потери,  и  захватывали  пленных.  В  этот  период 
поручик  Берестовский  (Владимир)  10  мая  явил 
выдающимися  пример  храбрости  и  самопожер- 
твования, лично  взорвав  в  районе  расположе- 
ния противника  деревянный  мост  через  реку 
Прут,  устроенный  австрийцами  для  узкоко.тей- 
ной  железной  дороги  у  дер.  Непоколоуцы.  На 
Бьшслнение  этой  операции  поручш<  Берестов- 
ский вызвался  отправиться  доброво.пьно.  Не- 
смотря на  сильный  огонь  противника,  поручик 
Берестовский  покинул  место  взрыва  то.лько 
тогда,  когда  убедился  в  действительности  нане- 
сенного противнику  вреда.  За  этот  подвиг  пору- 
чик Берестовский  был  приказом  по  9-й  армии 
за  №  374  награжден  командующим  армией  по 
постановлению  Георгиевской  Думы  орденом  св. 
Георгия  4-й  ст.  30  декабря  1915  года  последо- 
вало Высочайшее  утверждение  пожалования. 
Таким  образом  поручик  Берестовский  был  в 
первую  мировую  войну  первым  Георгиевским 
кава.пером  в  полку. 

С  28  мая  по  1  сентября  Киевский  полк  уча- 
ствовал в  обороне  реки  Днестра  на  участке  За- 
лещики  —  Мельница  и  в  обороне  позиции  у 
села  Касперовцы.  В  ночь  с  4  на  5  июня  спешен- 
ный дивизион  Киевских  гусар  под  командой 
подполковника  Апсеитова,  переправившись  на 
понтонах  через  Днестр,  атакова.л  и  отбросил 
австрийцев  к  дер.  Самушин.  В  этой  атаке  был 


убит  во  главе  своего  взвода  штабс-ротмистр 
Бредихин. 

5  июня  спешенные  эскадроны  Киевцев  вели 
бой  у  дер.  Самушин.  8  июня  полк  вел  бой, 
также  спешенными  частями,  у  дер.  Массарув- 
ка.  3  и  4  июля  Киевцы  вели  бой  в  пешем 
строю  у  дер.  Шупарка  и  Колодрубка.  В  атаке 
укрепленной  позиции  противника  бы.тх  тяже.по 
ранен  командир  5-го  эскадрона  подполковник 
Никифоров  и  смертельно  ранен  доблестный  по- 
ручик Еремеев.  За  совершенные  ими  подвиги 
оба  они  были  удостоены  Георгиевских  отличий  : 
подполковник  Никифоров  —  Георгиевского 
оружия,  а  поручик  Еремеев  —  ордена  св.  Геор- 
гия 4-й  ст. 

В  августе  спешенный  полк  оборонял  уча- 
сток позиции  у  села  Касперовцы.  В  период  на- 
хождения на  позиции  3-го  эскадрона,  при  смене 
частей  был  смертельно  ранен  штабс-ротмистр 
Скворцов. 

С  2  сентября  1915  г.  Киевский  гусарский 
полк  входил  в  состав  33-го  армейского  корпуса 
генерал-лейтенанта   Крылова. 

С  4  по  30  сентября  полк  участвова.т  в  актив- 
ной обороне  позиции  против  гор.  Бучача  и  в 
прикрытии  подступов  к  гор.  Черткову. 

4  сентября,  в  бою  у  села  Джурин  части  пол- 
ка повторными  атаками  в  конном  строю  два- 
жды в  течение  дня  отбросили  наступавшие 
цепи  австрийцев.  В  одной  из  атак  был  тяжело 
ранен  штабс-ротмистр  Бондырев  (Сергей),  на- 
гражденный за  этот  бой  орденом  св.  Георгия 
4-й  ст.  За  день  боя  Киевским  полком  было  взя- 
то более  200  пленных.  Потери  полка  :  ранен  1 
офицер  и  29  гусар,  убито  11  гусар,  лошадей 
выведено  из  строя  43. 

20  сентября  части  полка  имели  стычки  с 
охранением  противника,  причем  корнеты  Жол- 
кевский  и  Шмидт  фон  дер  Лауниц  атаковали  в 
конном  строю  заставы  противника  и  захватили 
их  в  плен  почти  целиком,  с  офицерами.  Выда- 
ющаяся храбрость  корнета  Жолкевского  была 
отмечена  пожалованием  ему  ордена  св.  Георгия 
4-й  ст. 

29  сентября  Киевцы  вели  бой  у  села  Полов- 
це. В  этот  день  была  произведена  первая  ата- 
ка всем  полком  в  конном  строю  на  пехоту  про- 
тивника и  затем  —  дивизионом  гусар  (3-й  и 
5-й  эскадроны)  под  командой  штабс-ротмистра 
Скрьшникова.  Ниже  приводится  приказ  по 
полку  от  29  сентября  1915  г.  за  №310,  §  2  : 

«  Сегодня  к  7  час.  30  мин.  полк  прибыл  к 
северной  окраине  дер.  Половце,  где  ожидал 
дальнейших  распоряжений.  Для  разведки  под- 
ступов к  вые.  286  и  385  и  к  дер.  Криволуки 
мною  были  высланы  три  унтер-офицерских 
разъезда  силою  в  пять  коней  каждый.  На  дер. 
Криволуки,  по  донесениям,  наступали  неболь- 
шие части  противника.  В  9  час.  25  мин.  полку 


32 


оыло  приказано  двигаться  по  направлению  к 
дер.  Криволуки,  куда  к  этому  времени  наступа- 
ли уже  густые  цепи  противника  силою  до  ба- 
тальона. В  авангард  мною  были  высланы  два 
эскадрона  под  командой  подполковника  Макси- 
мова, которые,  прибыв  в  дер.  Падшевка,  посту- 
пили в  распоряжение  командира  Казанского 
драгунского  полка  и  совместно  с  двумя  эска- 
дронами Казанского  полка  должны  были  про- 
тиводействовать продвижению  цепей  против- 
ника, занявшего  уже  дер.  Криволуки.  Объеди- 
нить действия  эскадронов  было  поручено  под- 
полковнику Максимову,  который  и  двинулся 
по  направлению  к  дер.  Криволуки.  Двигавши- 
еся вслед  за  авангардом  четыре  эскадрона 
гусар  стали  в  резервной  колонне  на  юго-запад- 
ной окраине  дер.  Падшевка.  В  это  время  от 
разъезда  4-го  эскадрона  прапорщика  Даттан 
поступило  донесение,  что  противник  продол- 
жает наступать  и,  загибая  свой  левый  фланг, 
берет  направление  на  дер.  Половце,  стремясь 
обойти  дер.  Падшевку.  Такое  движение  против- 
ника угрожало  прорывом  между  дер.  Падшевка 
и  Половце,  и  для  противодействия  этому  рас- 
поряжением генерала  князя  Туманова  Киев- 
ский гусарский  полк  в  составе  шести  эскадро- 
нов двинулся  к  дер.  Половце,  получив  приказа- 
ние задерживать  во  что  бы  то  ни  стало  про- 
тивника, наступающего  на  эту  деревню,  и  в 
случае  возможности  атаковать  его  в  конном 
строю.  Выйдя  на  западную  окраину  дер.  По- 
ловце, полк  приготовился  к  конной  атаке.  Вы- 
сланные вперед  боевые  разъезды  донесли,  что 
противник  густыми  цепями  наступает  на  вые. 
385  с  лесом,  держа  направление  на  дер.  Полов- 
це. 

Полк  лавой  двинулся  в  направлении  к  це- 
пям противника.  Австрийцы  ,видя  энергичное 
продвижение  нашей  лавы  и  наше  твердое  на- 
рлерение  атаковать  их,  внезапно  повернули  и 
отступили  к  вые.  385,  заняв  свои  старые  пози- 
ции. Движение  полка  производилось  в  сфере 
ш):апнельного  сгня  батарей  противника.  Не 
считая  возможным  атаковать  австрийцев  в 
лесу  на  укрепленной  позиции  и  в  то  же  время 
Бьшолнрш  свою  задачу,  полк  вернулся  на  за- 
падную окраину  дер.  Половце,  где  два  эска- 
дрона под  командой  подполковника  Фомицкого 
были  мною  оставлены  для  наблюдения  в  сто- 
рону противника,  а  четыре  эскадрона  направ- 
лены к  дер.  Падшевка,  где  стали  восточнее  вые. 
351,  заполнив  прорыв  между  деревнями  Полов- 
це и  Падшевка.  Задача  этих  эскадронов  за- 
ключалась в  том,  чтобы  оттянуть  на  себя  часть 
сил  австрийцев  и  содействовать  таким  образом 
отряду  генерал-майора  князя  Туманова  в  его 
наступлении  на  дер.  Криволуки.  Командовать 
этими  четырьмя  эскадронами  мною  было  по- 
ручено  подполковнику   Максимову. 

Для   выполнения   поставленной   задачи   под- 


полковник Максимов  выделил  3-й  и  5-й  эска- 
дроны под  командой  штабс-ротмистра  Скрьш- 
никова  с  целью  задерживать,  по  возможности, 
наступление  противника  и  обеспечивать  под- 
ступы к  правому  флангу  отряда  генерал-майо- 
ра князя  Туманова.  Получив  задачу,  штабс- 
ротмистр  Скрьшников  скрытно  прошел  в  ло- 
щину реки,  текущей  с  южного  склона  вые.  386, 
и  здесь  развернул  лаву,  3-й  эскадрон  —  вправо, 
а  5-й  —  влево.  Район  действий  и  наблюдений 
правой  лавы  был  вые.  385  с  лесом,  а  левой  — 
село  Криволуки,  вые.  347  и  фольварк  Стабниц. 
В  силу  условий  местности  лава  действовала  в 
пешем  и  конном  строях,  с  пулеметом  на  правом 
с}эланге  дивизиона.  Действия  лавы  и  развитый 
ею  интенсивный  ружейный  и  пулеметньп"! 
огонь  были  настолько  энергичны  и  велись  с 
таким  успехом,  что  противник,  силою  более 
чем  в  два  батальона,  наступая  на  вые.  351.  был 
поколеблен  и  вынужден  отойти  за  свои  прово- 
лочные заграждения,  в  лес,  на  вые.  385. 

Внимательно  наблюдая  за  лощиной  между 
лесом  на  вые.  385  и  высотой  386,  штабс-рот- 
мистр Скрьшников  заметил,  как  большие  груп- 
пы противника  переходят  из-за  леса  и,  скры- 
ваясь лещиной,  накапливаются  к  вые.  386. 
Поставив  в  известность  об  этом  подполковника 
Максимова,  штабс-ротмистр  Скрьшников  оста- 
вил на  старом  месте  5-й  эскадрон  под  командой 
корнета  барона  Бломберга,  а  сам,  прикрываясь 
складками  местности,  с  3-им  эскадронорл  пере- 
двинулся Б  овраг  между  вые.  347  и  367.  С  вые. 
307  штабс-ротмистр  Скрьшников  увидел,  как 
густые  цепи  противника  наступают  в  три  ли- 
нии по  направлению  к  вые.  386  и  370  с  явным 
желанием  зайти  во  фланг  и  тыл  нашей  пехоте, 
которая  находилась  на  шоссе  у  вые.  386  и  370. 
Численность  наступающих  цепей  была  не  ме- 
нее четырех  батальонов,  и  положение  стано- 
вилось критическим. 

В  это  время  Бугские  уланы  выскочили  из- 
под  вые.  386  и  пошли  в  атаку  на  австрийскую 
пехоту  по  направлению  на  вые  367  и  385,  с 
лесом.  Учитывая  создавшееся  положение  и 
движимый  чувством  взаимной  выручки  и  под- 
держки, штабс-ротмистр  Скрьшников  бросился 
со  своим  эскадроном  на  противника.  Удар  с 
уланами  вышел  одновременным,  первая  и  вто- 
рая цепи  противника  были  смяты,  переколоты 
и  изруб.лены.  В  то  время  как  гусары  и  уланы 
уничтожали  вторую  цепь  противника,  третья 
цепь,  укрывшись  за  проволочными  загражде- 
ниями, открыла  ураганный  огонь  по  гусарам  и 
уланам,  буквально  поливая  их  дождем  пуль, 
не  шадя  ни  своих,  ни  наших.  В  это  время  был 
убит  прапорщик  Плетнев,  лишь  накануне  при- 
бывший на  службу  в  полк  и  в  день  боя  в  пер- 
вый раз  ставший  в  строй  эскадрона.  Вместе  с 
ним  были  убиты  и  пятнадцать  гусар. 

Считая   свою   задачу   выполненной   тем,    что 


первая  и  вторая  цепи  противника  были  уничто- 
жены (живыми  были  взяты  лишь  четыре  ав- 
стрийца) и  предполагаемый  обход  и  охват  пе- 
хоты с  фланга  противнику  не  удался,  так  как 
в  корне  был  парализован,  штабс-ротмистр 
Скрыпников,  собрав  остатки  своего  эскадрона, 
присоединился  к  полку.  Потери  3-го  эскадрона  : 
убиты  1  офицер  и  15  гусар,  ранено  11  гусар. 
Лошадей  убито  35,  ранено   16. 

В  9  час.  50  мин.  вечера  Киевский  полк, 
смененный  Уральским  полком,  расположился 
на  восточной  окраине  дер.  Половце  ». 

Приказ  по  полку  подписан  командиром  пол- 
ка, полковником  Третиловым. 

30  сентября  части  полка  вели  бой  в  районе 
села  Половце.  Дивизион  гусар  атаковал  ав- 
стрийцев на  вые.  370,  к  западу  от  села  Половце. 
Дивизион  под  командой  подполковника  Фомиц- 
кого,  несмотря  на  сильнейший  ружейный  и  ар- 
тиллерийский огонь,  опрокинул  наступавшие 
цепи  противника  и  очистил  занятую  им  мест- 
ность. Полковой  пулеметной  команды  поручик 
Матвеенко,  занимавший  позицию  со  своим  пу- 
леметом на  крайнем  левом  фланге  полка,  при- 
мыкавшем к  расположению  4-го  пехотного  За- 
амурского  полка,  видя,  что  правофланговая  их 
рота  (5-я)  осталась  без  офицеров,  по  собствен- 
ной инициативе  передал  пулемет  своему  опыт- 
ному и  испытанному  в  боях  унтер-офицеру  и 
принял  командование  ротой  Заамурцев.  Услы- 
шав крики  «  ура  »  поднявшихся  в  атаку  пла- 
стунов и  доложив  создавшуюся  обстановку  ко- 
мандиру батальона,  поручик  Матвеенко  поднял 
5-ю  роту  Заамурцев  и  под  прикрытием  огня 
своего  пулемета  пошел  во  главе  ее  в  штыки  на 
окопы  противника.  Выбив  противника  из  пер- 
вого окопа  и  взяв  в  плен  45  человек,  Заамурцы 
на  плечах  отступающих  австрийцев  ворвались 
во  вторую  линию  окопов,  где  также  не  дали 
возможности  противнику  задержаться.  Затем, 
воодушевленные  успехом,  преодолевая  прово- 
лочные заграждения,  Заамурцы  ворвались  на 
главную  оборонительную  позицию  австрийцев, 
выбили  их  и  отсюда  и  заняли  фольварк  Яну- 
шевку.  Здесь,  не  желая  зарываться,  поручик 
Матвеенко  приказал  Заамурцам  закрепиться  в 
захваченных  окопах  и  установить  связь  с  сосе- 
дями, после  чего  сам  присоединился  к  своему 
пулеметному  взводу.  За  этот  подвиг  поручик 
Матвеенко  был  награжден  орденом  св.  Геор- 
гия 4-й  степени. 

Потерями  полка  за  этот  день  были  ;  убиты 
8  гусар,  ранены  1  офицер  и  19  гусар.  Боевые 
действия  Киевского  гусарского  полка  за  29  и 
30  сентября  кратко  описаны  в  приказе  по  9-й 
кавалерийской  дивизии  за  №  199  от  30  сентября 
1915   года  : 

«  Рад  объявить  дивизии  телеграмму  началь- 
ника штаба  33-гс  армейского  корпуса  от  29 
сентября  с.   г.  за  №  2399  :    «  Ввиду  успеха  кон- 


ницы 9-й  кавалерийской  дивизии,  4-й  пехотный 
Заамурский  полк  перешел  в  наступление  и 
продвигается    вперед.    Полковник    Казанович  ». 

Успехом  своим  29  сентября  дивизия  обяза- 
на следующим  боевым  действиям  :  в  четвертом 
часу  дня  австрийцы,  открыв  сильный  артилле- 
рийский огонь  по  высоте  370,  на  Бучачском 
шоссе,  занятой  батальоном  4-го  пехотного  За- 
амурского  полка,  развернули  три  батальона 
78-го  похотного  полка  на  линии  высот  365,  386 
и  347,  охватывая  левый  фланг  и  тыл  всей 
боевой  линии  1-й  Заамурской  пехотной  диви- 
зии. Видя  это,  корнет  Киевского  гусарского 
полка  Протопопов  по  собственной  инициативе 
бросился  со  своим  эскадроном  в  атаку  на  ав- 
стрийскую пехоту,  наступавшую  с  высот  386 
и  347  во  фланг  нашей  пехоты.  Две  линии  цепей 
противника  были  изрублены  гусарами,  а  тре- 
тья укрылась  за  проволочными  заграждения- 
ми. 

Утром  30  сентября,  когда  в  районе  южнее 
деревни  Криволуки  обозначилось  наступление 
пластунской  бригады  и  противник  был  поко- 
.леблен,  четыре  эскадрона  Киевского  гусар- 
ского полка  под  командой  подполковника  Фо- 
мицкого  развернулись  западнее  деревни  Поло- 
вецкая Колония  и  двинулись  в  направлении  на 
высоту  386.  Одно  появление  кавалерии  заста- 
вило противника  очистить  сильно  укрепленные 
опорные  пункты  на  высотах  386  и  385  с  лесом 
и  укрыться  за  проволочными  заграждениями 
своей  главной  оборонительной  позиции. 

С  30  сентября  по  16  декабря  Киевский  гу- 
сарский полк  участвовал  в  обороне  позиции  на 
участке  село  Половце  —  деревня  Криволуки. 
За  это  время,  ведя  разведку  сил  и  расположе- 
ния противника  и  неся  службу  спешенными  ча- 
стями в  окопах  и  на  заставах,  полк  имел  столк- 
новения с  противником,  брал  пленных  и  нес 
потери  от  артиллерийского  и  ружейного  огня. 
Оборонительные  позиции  занимались  полками 
дивизии   посменно. 

Входя  с  16-го  декабря  в  состав  2-го  кава.пе- 
рийского  корпуса  генерал-лейтенанта  Драгоми- 
рова,  а  затем,  с  4  февраля  1916  года.  Великого 
Князя  Михаила  Александровича  Киевский  гу- 
сарский полк  находился  с  8  февраля  по  21  мая 
в  армейском  резерве. 

27  мая  Киевский  гусарский  полк  участвовал 
в  конно1"1  атаке  полков  9-й  кавалерийской  ди- 
визии на  нерасстроенную  австрийскую  пехоту 
между  селами  Порхово-Зубжец.  Полком  было 
захвачено  более  1.450  пленных  при  15  офице- 
рах, два  орудия  и  девять  зарядных  ящиков  со 
снарядами.  Ввиду  того  значения,  которое  бой 
27  мая  будет  иметь  в  истории  конницы,  здесь 
приводится  полное  его  описание,  составленное 
в  штабе  9-й  кавалерийской  дивизии  по  донесе- 
ниям из  полков  и  батарей,  по  распоряжениям, 
отданным  в  течение  боя,  и  по  личным  наблюде- 


ниям  начальника  дивизии  и  начальника  штаба 
дивизии. 

Официальное  описание  боевых  действий  9-й 
кавалерийской  дивизии  27  мая  1916  года  под  се- 
лом Порховым,  на  юго-запад  от  города  Бучача  : 

«  После  занятия  нашей  пехотой  города  Яз- 
ловца,  для  овладения  нижним  течением  реки 
Стрыпы  представлялось  необходимым  занять 
город  Бучач,  важный  узел  дорог,  обороняемый 
противником  с  особенным  упорством.  На  2-й 
кавалерийский  корпус  была  возложена  задача 
обойти  Бучачскую  позицию  с  юга.  Ночь  с  26-го 
на  27-ое  мая  9-я  кавалерийская  дивизия  про- 
вела на  ночлеге  в  селах  Новоселки  Язловецкие 
—  2-я  бригада  и  Руссилове  —  1-я  бригада. 
Ночью  было  получено  приказание  командую- 
щего корпусом  двинуться  на  Соколув-Порхово 
с  целью  занять  эти  пункты.  Командующий  9-й 
кавалерийской  дивизией  генерал-майор  Мош- 
нин  приказал  дивизии  собраться  к  4  часам  око- 
ло высоты  310,  к  западу  от  села  Руссилов  (в 
полуверсте),  где  ожидать  дальнейших  распо- 
ряжений. В  разведку  были  высланы  :  3-й  эска- 
дрон Киевского  гусарского  полка  под  командой 
поручика  Кирсанова  в  полосу  сел.  Лешинце, 
сел.  Сороки  —  шоссе  Соколув-Бучач  исключи- 
тельно; 4-й  эскадрон  гусар  штабс-ротмистра 
Жукова  в  полосу  шоссе  Соколув-Бучач,  вклю- 
чительно, —  урочище  Мельница  Ярув,  сел. 
Зубжец,  сел.  Порхово  исключительно;  1-й  эс- 
кадрон 9-го  уланского  Бугского  полка  под  ко- 
мандой ротмистра  Михайлова  —  прямо  на  сел. 
Псрхово.  В  авангард  была  выдвинута  1-я  бри- 
гада с  16-й  конной  батареей  под  начальством 
генерал-майора  Кузьмина-Караваева. 

Следуя  за  авангардом,  главные  силы  диви- 
зии подтянулись  к  7  часам  утра  к  лесу  Урочи- 
ще Ляс  Лобувка,  где  остановились  на  дороге 
Соколув-Порхово,  западнее  высоты  371.  По  до- 
несениям ст  разведывательных  эскадронов  и 
от  авангарда  обстановка  представлялась  в  сле- 
дующем виде  :  село  Сороки  от  противника 
свободно.  Севернее  его,  по  шоссе  Зизномеж- 
Зубжец  тянулись  окопы,  густо  занятые  пехо- 
той противника  до  высоты  401;  далее  к  югу, 
урочище  Ярув,  точнее  —  лес,  его  покрываю- 
щий, занят  противником,  не  допускающим  бо- 
лее подробной  разведки.  Еще  дальше  к  югу 
была  обнаружена  позиция  противника  по  ли- 
нии высот  402  и  371  —  село  Порхово,  укреплен- 
ная по  юго-восточному  склону  этих  высот  не- 
сколькими рядами  проволоки.  Начальник  аван- 
гарда доносил,  что  противник  усиливается  в 
селе  Порхове.  Учитывая  малое  значение  овла- 


дения этим  селом,  расположенным  в  глубокой 
котловине,  командующий  дивизией  приказал 
лишь  не  допускать  укрепления  противника  в 
селе  Порхове,  обстреливая  его  16-й  конной  ба- 
тареей, главное  же  внимание  обратить  на  уча- 
сток позиции  австрийцев  на  высотах  402-371. 

В  8  часов  45  минут  командиру  1-й  бригады 
было  послано  приказание  командующего  диви- 
зией за  №851:  «Продолжать  разведку  и  при 
первой  возможности  постараться  овладеть  дер. 
Порхово  и  высотами  ».  Кроме  того,  от  главных 
сил  дивизии  была  усилена  разведка  района 
высот  402-371,  а  впоследствии  туда  же  отпра- 
вился для  личной  рекогносцировки  и.  д.  на- 
чальника штаба  дивизии  штабс-ротмистр  Аме- 
тистов. 

Около  10  часов  утра,  к  лесу  Лобувка,  на 
дороге  Соколув-Порхово,  в  полуверсте  севернее 
высоты  415,  где  находился  командующий  ди- 
визией, начали  подходить  передовые  части  43-й 
пехотной  дивизии  и  от  прибывшего  затем  ко- 
мандира бригады  ген. -майора  Тарнавского  ко- 
мандующий дивизией  узнал,  что  Лидский  и 
Кобринский  полки  получили  задачу  овладеть 
высотами  и  селом  Порхово,  для  чего  им  прида- 
на горная  батарея  под  командой  полковника 
Попова.  Узнав  о  задаче,  возложенной  на  подо- 
шедшую пехоту,  командующий  дивизией  гене- 
рал-майор Мошнин  решил  поддержать  ее  кон- 
ной атакой  дивизии.  В  10  часов  20  минут  утра 
командиру  1-й  бригады  было  отдано  за  №  853 
приказание  :  «  Сейчас  идет  мимо  нас  Кобртш- 
ский  полк  с  горной  артиллерией,  имеющий 
задачей  взять  Порхово.  Я  решил  воспользо- 
ваться возможным  успехом  пехоты  для  конно- 
го удара.  Произведите  разведку  местности  в 
отношении  ее  пригодности  для  конной  атаки  в 
районе  северной  опушки  леса,  где  стоит  диви- 
зия, высот  402-371  и  села  Порхово.  О  резуль- 
татах разведки  донесите  ». 

Желая  сосредотсчить  дивизию  и  накормить 
и  напоить  лошадей,  командующий  дивизией  ре- 
шил оставить  Б  соприкосновении  с  противником 
лишь  необходимое  охранение  и  разведку,  от- 
тянув остальную  часть  авангарда  к  главным 
силам.  Казанскому  полку  было  приказано  отой- 
ти на  версту  с  лишним,  а  командиру  Бугского 
полка  было  послано  приказание  присоединить 
к  Казанскому  полку  свободные  от  разведки  и 
других  задач  эскадроны. 

Ротмистр    Протопопов 

(Окончание  следует) 


35 


Последнее  отступление 


1917   ГОД 


От  21  мая  1917  г.  я  командовал  2-ой  бата- 
реей 32-ой  арт.  бригады,  прикомандированной  к 
165-ой  пех.  дивизии,  принадлежавшей  к  числу 
тех,  которые  были  сформированы  в  конце  1916 
года  и  своей  артиллерии  не  имели.  Фронт  диви- 
зии был  растянут  по  венгерской  границе  в  Ле- 
систых Карпатах  километров  на  20-25,  от  Тар- 
таровского  перевала  до  селения  Рафаилова. 
Участок  этот  был  безлюдный  и  бездорожный 
(если  какие  дороги  и  были,  то  кончались  тупи- 
ками, упершись  в  гору),  и  только  на  левом 
фланге  через  селение  Тартаров  проходило  го- 
сударственное шоссе  из  Галиции  в  Венгрию.  В 
Тартарове  был  штаб  дивизии,  командовал  ею 
ген. -майор  Чернявский   (См.   схему). 

На  запад  от  Тартарова,  среди  высоких  гор, 
по  дну  долинки  шла  дорога,  в  начале  —  шос- 
сированная, потом  бревенчатая.  На  ней,  верстах 
в  8  от  Тартарова,  был  расположен  штаб  пехот- 
ного полка,  номер  которого  я  забыл,  но  помню, 
что  им  тогда  командовал  полковник  Зумберов 
(в  мирное  время  капитан  126  пехотного  Рыль- 
ского  полка  нашей  дивизии). 

С  южной  стороны  долины,  над  штабом  пол- 
ка возвышалась  высота  1379  (метров),  как  часть 
пограничного  с  Венгрией  хребта,  постепенно 
возвышавшегося  на  северо-запад.  Гребень  его 
был  чрезвычайно  узкий  и  острый,  но  в  одном 
месте,  у  самой  отметки  1379  он  расширялся,  и 
на  этом  месте  была  позиция  моей  новой  бата- 
реи. 

Для  того,  чтобы  сна  могла  туда  въехать,  с 
восточной  стороны  горы  была  построена  бре- 
венчатая дорога  с  12  зигзагами,  с  чрезвычайно 
острыми  углами  на  поворотах  с  зигзага  на 
зигзаг.  Внизу,  у  начала  этой  дороги  были  рас- 
псложены  передки,  резерв  и  обоз  батареи,  на- 
верху была  батарея.  Впереди  был  крутой  склон 
п  где-то  там,  на  несколько  сот  метров  ниже, 
была  и  наша,  и  неприятельская  пехота,  но  где 
именно,  сказать  было  невозможно,  так  как  и  та, 
и  другая  были  скрыты  в  высоком  и  густом 
лесу.  Определять  это  и  не  стоило  :  все  это  было 
с  мертвом  пространстве ! 

Высокий  лес  взбирался  почти  на  хребет,  и 
вершины  деревьев  перед  батареей  делали  наи- 
меньший прицел  почти  что  наибольшим.  Вы- 
рубить эти  деревья  означало  бы  открыть  бата- 
рею взорам  противника  с  хребта  вперед  и 
вправо,  который  был  выше  нашего  и  на  кото- 
ром были  видны  окопы.  Поэтому  мой  предше- 
ственник, подполковник  А.  Ю.  Кендзерский, 
поднял  орудия  вверх,  на  платформы  из  сру- 
бленных   сзади    деревьев.    Офицеры    смеялись. 


что  высота  1379  метре  в  оказывалась  ниже  на 
псттора   метра  ! 

Таким  образом  оказалось  возможным  стре- 
лять по  шоссе,  шедшему  в  долине  перпендику- 
лярно к  батарее  и  кончавшемуся  тупиком  где- 
то  перед  нами.  Ближайший  видимый  конец  его 
б^1л  « Целью  Номер  1-й »,  а  наиболее  удален- 
ный —  « Целью  Ном.  2  ».  И  это  было  все  ! 
Остальное  перед  нами  было  так  низко  и  близ- 
ко, что  все  оказалось  в  мертвом  пространстве. 
Поэтому  ни  о  каком  «  заградительном  огне  >^ 
перед  пехотой  нельзя  было  и  думать.  Когда 
пехота  просила  открыть  огонь,  мы  стреляли  по 
цели  номер  1-й,  и  пехота  этим  удов.петворялась. 

Передавая  мне  батарею,  подпо.пковник  Кен- 
;1зерский  подчеркнул,  что  никакой  другой  по- 
311ЦИИ  в  этом  районе  быть  не  может  !  Хотя  он 
был  прекрасным  офицером  (впоследствии,  в 
польской  армии,  он  закончил  службу  команду- 
ющим войсками  округа),  я  все-таки  ездил  по 
окрестностям  целую  неделю,  пока  не  убедился, 
что  он  прав  !  Вообще  наша  пушка  не  годилась 
для  действий  в  горах,  но  гаубиц  и  мортир  при 
дивизии  не  было. 

Итак,  я  примирился  с  полсжением  и,  сидя  в 
маленькой  хатке,  построенной  орудийной  при- 
слугой для  Кендзерского  и  доставшейся  мне  в 
наследство,  занялся  изучением  английского 
языка  по  самоучителю  Томпсона  из  цикла 
«  Академия  иностранных  язаков  »,  купленному 
мной  в  Киеве,  когда  я  был  там  в  отпуску  в 
начале  мая.  Я  исходил  при  этом  из  того  сообра- 
жения, что  там,  где  революция,  есть  и  эмигра- 
ция. А  так  как  Британская  Империя  распро- 
странена по  целому  свету,  то  «  вероятность  по- 
падания »  Б  нее  наиболее  вероятна.  Конечно, 
научиться  по  книгам  английскому  языку  не- 
Бозможнс,  так  как  он  не  имеет  определенного 
алфавита,  но  понимать  написанное  не  так  уж 
трудно,  и  я  этим  занялся. 

Имея  в  виду  эмиграцию,  а  с  ней  и  нашу 
деградацию,  я  написал  шуточный  «  Устав  об- 
щества будочников  в  стране  Ням-Ням  »  на  же- 
лезно11  дороге  Каир-Капштадт  (которая  давно 
была  в  проекте,  но  до  сего  1973  года  не  постро- 
ена и,  следовательно,  места  будочников  остают- 
ся вакантными  до  сего  дня).  При  посещениях 
пр  эчих  батарей  я  читал  этот  «  устав  »  и  пред- 
л-^гал  офицерам  записываться  в  члены  этого 
сэшества.  Они  смеялись  и  записыва,пись.  Но 
главным  вопросом  было,  как  попасть  в  Афри- 
ку? По  обстоятельствам  «текущего  момента», 
как  тогда  было  принято  выражаться,  первым 
шагом  могло  быть  только  сдаться   в  плен.   Но 


36 


это  ни  мне,  ни  прочим  «  членам  общества  »  не 
нравилось.  Итак,  оставалось  ждать  иного  слу- 
чая. Такой  мирный  способ  жизни  продолжался 
50  дней. 

Наконец,  11  июля  1917  г.,  часов  в  9  утра 
начальник  батарейного  резерва  и  обоза  подпра- 
порщик Ватажек  телефонировал  мне,  что  мимо 
резерва  прошла  в  направлении  на  Тартаров 
пехота,  и  спрашивал,  не  есть  ли  это  отступ.ле- 
ние  ?  К  его  докладу  я  отнесся  чрезвычайно  лег- 
комысленно и  ответил,  что  это,  вероятно,  пере- 
движения внутри  полка.  Прошло  еще  некото- 
рое время,  и  Ватажек  доложил  :  «  Мимо  про- 
ШЛР1  пулеметные  двуколки.  Я  уверен,  что  это 
отступление  !  »  Только  теперь  я  позвонил  по 
телефону  в  штаб  пехотного  полка,  и  адъютант 
ответил  :  «  Да,  приказано  отступать  !  ».  —  «  По- 
чему же  вы  не  сообщили  нам  об  этом  рань- 
ше ?  »  спросил  я.  «  Мы  забыли,  что  батарея 
тоже  здесь  ».  Только  тогда  я  дал  приказание 
Ватажку  запречь  все  и  подать  передки  на  ба- 
тарею. Было  уже  10  ч.  утра. 

Батарея  занялась  сниманием  орудий  с  плат- 
ферм,  потом  настало  томительное  ожидание 
прихода  передков  и  «  минуты  мне  казалися  ча- 
сами »  !  Я  утешал  себя  мыслями,  что  время  у 
нас  еще  есть  :  1)  в  лесу,  как  ночью,  пехота 
противника  не  обнаружит  сразу  ухода  нашей 
пехоты,  2)  она  не  обнаружит  желания  лезть  на 
высоту  1379  и  на  долгое  время  остаться  без 
обеда.  Обнаружив,  что  нас  нет,  пошлет  доне- 
сение начальству  и  будет  ждать  дальнейших 
распоряжений.  3)  Начальство,  конечно,  стянет 
боевую  линию  назад,  в  долину  Черной  Тиссы, 
и  оттуда  начнет  преследование  по  шоссе  Ко- 
росмезо-Тартаров,  и  это  займет  у  нея  целый 
день,  так  что  время  у  нас  как  будто  бы  было. 
Минусом  этого  размышления  было  одно  обстоя- 
тельство :  на  поляне,  на  западном  краю  кото- 
рой стоял  батарейный  резерв,  часть  дороги 
была  видна  с  невысокого  хребта,  занятого  ав- 
стрийской пехотой.  Эта  пехота  (всего  в  двух 
километрах  от  дороги),  или  артиллерийский 
наблюдатель,  если  бы  он  там  был,  могли  бы  за- 
купорить нам  дорогу,  а  это  могло  бы  кончиться 
потерей  орудий  !  Но  это  я  считал  мало  вероят- 
ным. 

Передки  появились  на  батарее  только  через 
два  часа,  как  раз  в  полдень.  Потом  мы  начали 
спуск  по  зигзагам.  Тут,  на  поворотах,  начали 
ломаться  дышла,  одно  за  другим.  К  счастью, 
лес  по  сторонам  дороги  оказался  как  раз  кали- 
бра наших  дышел  !  Канониры  рубили  его  мо- 
ментально и  заменяли  поломанные  дышла  де- 
ревьями. В  2  часа  дня  батарея  была  внизу.  Но 
тут  опять  возник  вопрос,  как  ее  вести  дальше  : 
по  дороге,  где  на  протяжении  версты  она  могла 
подвергнуться  артиллерийскому  нападению, 
или  поляной,  скрытой  от  наблюдения  против- 
ника ?  Поляну  эту  я  в  свое  время  переезжал  на 


коне  и  знал,  что  она  несколько  топкая,  но  с 
тех  пор  погода  стояла  сухая  и  теплая,  так  что 
ухудшиться  она  не  могла,  и  я  повел  батарею 
через  луг. 

Луг  оказался  более  топким,  чем  я  ожидал, 
пришлось  накладывать  две  ваги  и  тянуть  каж- 
дое орудие  или  ящик  десятью  лошадьми.  Это 
задерживало  движение.  Но  самое  худшее  было 
при  въезде  на  дорогу  на  опушке  леса.  Дорога 
была  здесь  еще  бревенчатой  и  настил  лежал 
так  высоко,  что  первое  же  орудие  потащило  его 
с  собой.  Надо  было  настилать  его  опять  перед 
въездом  каждого  орудия  !  Наконец  вся  батарея 
была  на  дороге  в  Тартаров,  и,  идя  по  ней,  в  4 
часа  дня  мы  наконец  увидели  наш  полевой 
караул  и  вздохнули  свободно.  Дальнейший 
путь  в  село  Ямна  не  отличался  от  похода  в  мир- 
ное время. 

В  Ямне  батарея  стала  по  квартирам,  а  я  по- 
ехал дальше  на  север,  в  с.  Яремче,  в  штаб  165 
пехотнор!  дивизии.  Генерала  не  было,  но  вскоре 
он  появился.  Я  видел  его  впервые.  Он  был 
маленького  роста  и  ездил  на  маленьком  же 
маштачке.  Командир  пехотной  бригады,  пол- 
ковник, которого  я  увидел  не  только  в  первый, 
но  и  в  последний  раз,  был  по  наружности  «  кон- 
фетка »  и  о  положении  на  фронте  не  знал  ни- 
чего. Начальником  штаба  был  длинный  пехот- 
ный штабс-капитан  Радзеиовский,  вероятно 
окончивший  «  швиндель  курс  »  Академии  Ген. 
штаба. 

Когда  начдив  приехал  и  сел  за  стол,  пол- 
ковник засуетился  :  «  Вот  огурчики,  Ваше  Пре- 
восходительство, очень  вкусные  !  Рекомендую. 
Вот  грибки,  замечательные  !  »  и  т.  д.  Замечу, 
что  в  этом  штабе  все  офицеры,  обращаясь  к 
генералу,  титуловали  его  «  Превосходитель- 
ством »,  кроме  меня  :  покерный  велениям  вре- 
менного правительства,  я  обращался  к  нему  : 
«  Господин  генерал  !  »  и  этим,  возможно,  казал- 
ся штабу  революционером,  быть  может,  даже 
большевиком. 

О  положении  на  фронте  генерал  сообщил, 
что  все  зависит  от  того,  удержится  ли  гор.  Над- 
ворна.  Если  он  падет,  придется  отступать,  но 
пока  он  держится,  можем  оставаться  в  этом 
районе.  Потом  я  сказал  начальнику  штаба,  чтО' 
проведу  к  нему  телефон,  и  уехал  обратно  в 
Ямну.  Здесь,  помня  как  обо  мне  сегодня  забыли 
в  штабе  полка,  я  призвал  к  себе  старшего  теле- 
фониста, фейерверкера,  фамилии  которого  не 
помню,  а  только  то,  что  он  был  поляк,  и  сказал 
ему  :  «  Сейчас  же  поставьте  линию  к  штабу 
дивизии  в  Яремче,  но  не  присоединяйтесь  на 
центральную  станцию  штаба,  а  поставьте  там 
наш  аппарат  с  двумя  телефонистами.  Задачей 
этих  телефонистов  будет  не  только  удерживать 
линию,  но,  главное,  наблюдать  за  тем,  что  де- 
лается в  штабе,  и,  если  они  заметят  там  какое- 
либо  движение  к  уходу,  сейчас  же  мне  проте- 


лефонирсвать  !  »  Этот  приказ  мой  был,  конечно, 
полумерой  ;  я  должен  был  бы  послать  туда 
офицера  для  связи,  но  я  посчитал,  что  этого 
будет  достаточно. 

После  стольких  волнений,  перенесенных  се- 
годня, ни  мне,  ни  офицерам  спать  как-то  не 
хотелось,  и  после  обеда  мы  играли  в  карты  до 
позднего  вечера,  а  когда  наконец  кончили  и  я 
улегся  на  свою  постель,  то  никак  не  мог  уснуть. 
Вдруг,  после  полночи,  «  запищал  »  телефон  (в 
артиллерийских  телефонах  был  не  звонок,  но 
«  пищик  »),  и  телефонист,  сказал  только  одно 
слово  :  «  Разъединяю  !  »  Это  означало,  что  го- 
ворит телефонист  штаба  дивизии,  т.  е.  что  моих 
телефонистов  там  нет. 

«  Один  момент  !  »  —  сказал  я  :  «  Что  такое 
случилось  ?  »  «  Штаб  дивизии  уходит  ».  «  Есть 
кто-нибудь  из  офицеров  поблизости  ?  »  «  На- 
чальник штаба  садится  на  коня  »  «  Позовите  его 
к  телефону  !  » 

«  Батарея  на  походе  ?  »  —  спросил  Радзеиов- 
ский.  «  С  какой  стати  ей  быть  на  походе  ?  »  — 
ответил  я.  «  Разве  вы  не  получили  нашего  при- 
казания ?  Я  его  послал  вам  уже  несколько  ча- 
сов назад. !  »  «  Не  получил.  Не  скажите,  зачем 
вы  посылали  нам  письменное  приказание,  ког- 
да у  вас  есть  мой  телефон  ?  »  «Я  совершенно 
забыл  об  этом  »,  ответил  Р.  —  Скорей,  на 
рысях,  в  Делатын  !  »  «  Что  случилось  ?  «  «  Над- 
ворна  потеряна  вчера  к  вечеру  ». 

Я  поднял  батарею  по  тревоге  и  спросил  стар- 
шего телефониста,  почему  не  было  наших  те- 
лефонистов в  штабе  дивизии  ?  Он,  конечно, 
ответил  :  «  Я  думал...  »  и  т.  д.  Дисциплинарной 
власти  мы  в  то  время  уже  не  имели,  суды  без- 
действовали. Но  я  решил  наказать  его  иным 
способом,  по  моему  мнению  даже  жестоким. 

Батарея  построилась  в  колонне  на  шоссе, 
когда  солнце  уже  взошло.  Я  стал  на  пригорке 
так,  чтобы  все  меня  видели,  и  скомандовал  : 
«  Фейерверкер  (имярек)  ко  мне  !  »  Он  подъехал. 
«  Повернитесь  лицом  к  батарее  !  »  Исполнил  с 
недоумевающим  видом.  Обращаясь  к  батарее,  я 
сказал  :  «  Посмотрите  все  на  него !  »  Все  посмо- 
трели. «  Я  ему  прржазал  оставить  в  штабе  ди- 
визии наш  апапрат  и  двух  телефонистов,  а  он 
думал,  что  он  умнее  своего  командира  батареи, 
и  телефонистов  не  оставил.  Из-за  этого  мы  не 
получили  приказа  об  отступлении  вовремя,  и, 
если  сегодня  все  мы  окажемся  в  плену,  знайте, 
кому  мы  будем  обязаны  этим  !  »  Затем  я  сказал 
этому  фейерверкеру  «  На  место  !  »  и  подал  ко- 
манду батарее  «  Шагом  марш  !  » 

Идти  «  на  рысях  »,  как  пожелал  Р.,  мы,  ко- 
нечно, не  могли.  Для  этого  надо  было  бы  вы- 
бросить с  передков  мешки  с  овсом  и  нештат- 
ный, но  все-таки  частью  казенный  багаж  сол- 
дат. Движение  рысью  поэтому  употреблялось 
только  в  самых  исключительных  случаях  и  на 


очень  короткие  дистанции.  Итак  мы  шли  ша- 
гом довольно  быстрым,  так  как  шоссе  все  время 
понижалось  к  Еыходу  из  Карпат.  День  был 
прекрасный,  как  полагается  быть  12  июля. 

При  правом  краю  дороги  в  каменном  овраге 
бежал  по  валунам  Прут.  За  ним  была  свобода  ! 
Но  перейти  через  реку  можно-  было  только  в 
Делатыне,  где  был  мост.  Прут  был  здесь  не 
широк  и  не  глубок,  но  стены  русла  были  отвес- 
ные, а  течение  страшно  быстрое  и  по  скольз- 
ким валунам,  так  что  даже  для  пеших  одиноч- 
ных людей  переправа  была  бы  трудной.  Мост  в 
Делатыне  был  первой  возможностью  перейти 
через  Прут. 

Тактически  положение  создалось  ориги- 
нальное :  мы,  отступавшие,  двигались  на  север 
навстречу  противнику,  который,  наступая,  дол- 
жен был  двигаться  по  тому  же  шоссе  на  юг, 
нам  навстречу  !  Если  предположить,  что  про- 
тивник, заняв  Надворну,  остался  в  ней  ноче- 
вать, то  он  был  все-таки  ближе  к  мосту  кило- 
метра на  2,  чем  батарея  в  Ямне.  Однако  в  нашу 
пользу  говорило  то,  что  противнику  никогда  не 
придет  в  голову  мысль  начать  движение  в  2 
часа  утра,  он  начнет  это  не  раньше  6  часов  ут- 
ра, а  потому  беспокоиться  нам  нечего  !  Когда 
мы  достигли  первых  домиков  Делатына.  кано- 
ниры увидели  склад  фуража  и  просили  остано- 
вить батарею,  чтобы  набрать  овса  как  можно 
больше.  Батарею  я  остановил,  а  сам  поехал 
вперед,  для  ориентации. 

У  моста  стоял  Радзеиовский,  который  сразу 
разочаровал  меня  относительно  значения  моста 
для  нас.  «Мост  предоставлен  12-ой  дивизии!» 
«  Но  ея  тут  нет  »  —  возразил  я.  «  Это  дела  не 
меняет  »,  —  ответил  Р.  —  дан  ей  и  конец  !  » 
Затем  он  объяснил  ситуацию  :  659-й  Буковин- 
ский  полк,  как  арьергард  дивизии,  занимает 
позицию  на  северно1"1  окраине  Делатына.  Зада- 
ча батареи  —  поддержка  этого  полка.  Путь  от- 
ступления арьергарда  :  по  шоссе  вдоль  северно- 
го берега  Прута  в  село  Ланчин,  где  перепра- 
виться через  Прут  по  броду  и  идти  в  местечко 
Печенижин.  Это  означало,  что  после  арьергард- 
ного бея  у  Делатына  арьергард  должен  совер- 
шать фланговый  марш  на  протяжении  10  км, 
по  южному  краю  леса  (т.  е.  где  на  север,  в 
сторону  противника,  ничего  не  видно),  над 
обрывом  к  Пруту,  без  бродов  до  Ланчина  ! 

Эта  местность  была  мне  очень  хорошо  зна- 
кома, т.  к.  с  24  июня  до  27  июля  1916  г.  32-я 
пехотная  дивизия  вела  здесь  позиционную  вой- 
ну, пока  противник  под  давлением  с  востока  не 
отступил  на  север,  за  Надворну.  Между  тем  от 
Надворны  до  Ланчина  по  шоссе  всего  лишь  15 
км.,  так  что,  пока  арьергард  возился  бы  с  про- 
тивником у  Делатьша,  в  10  км  от  брода  в  Лан- 
чине,  а  потом  отступал  к  этому  броду,  против- 
ник имел  полную  возможность  прийти  туда 
раньше  нас.  А  это  привело  бы  к  потере  орудий. 


38 


сохранение  которых  было  моей  главной  зада- 
чей в  этом  отступлении. 

Пока,  во  исполнение  данной  мне  начальни- 
ком штаба  задачи,  я  поехал  к  командиру  659-го 
полка  в  Делатын,  приказав  батарее  двигаться 
за  мной.  Командиром  полка  оказался  полков- 
ник Сионский,  в  мирное  время  капитан  125-го 
Курского  полка,  известный  в  Ровно  своей  оча- 
ровательной дочкой,  такой  воздушной,  незем- 
ной, которую  мы,  молодежь  32-ой  артиллерий- 
ской бригады,  назвали   «  Ангелочком  ». 

Сионский  объяснил  мне  ситуацию  полка  на 
северной  окраине  Делатына  :  батальон  —  влево 
от  шоссе,  2  батальона  —  вправо;  в  Красной  (на 
шоссе  из  Ланчина  в  Надворну)  —  команда  пол- 
ковых разведчиков  (о  численности  я  не  спро- 
сил, так  как  и  без  того  было'  ясно,  что  их  «  пол- 
тора человека  »,  но  все-таки,  это  было  нечто  !). 

Я  выбрал  позицию  вдоль  шоссе  на  Ланчин, 
вблизи  перекрестка  шоссе  в  Делатьше  и  штаба 
полка,  наблюдательный  же  пункт  мог  быть 
только  в  Делатьше,  т.  к.  только  там,  по  обеим 
сторонам  шоссе  из  Надворны  был  просвет  сре- 
ди лесов.  3-й  взвод,  резерв  и  обоз  отправил  в 
Ланчин  с  приказанием  прапорщику  Русинову 
переправить  все  это  на  южный  берег  Прута, 
найти  там  позицию  для  целой  батареи,  поста- 
вив на  нее  пока  этот  взвод,  и  определить,  где 
точно  находятся  полковые  разведчики.  Это  я 
взял  на  свою  ответственность,  т.  к.  остающиеся 
4  орудия  —  тоже  батарея  ! 

Но,  как  известно,  «  первая  мысль  никогда  не 
бывает  правильной  ».  Через  четверть  часа  я  по- 
думал, почему  бы  мне  не  отправить  туда  еще 
один  взвод  ?  Но  так  как  остающийся  взвод  не 
был  бы  уже  «  батареей  »,  то  я  поехал  к  полк. 
Сионскому  с  этим  предложением.  Сионский  не 
имел  ничего  против  :  «  Нужно  показать  против- 
нику, что  артиллерия  у  нас  есть,  а  сколько  — 
не  важно,  долго  мы  тут  не  задержимся  ».  Я  до- 
бавил, что  из  Ланчина,  с  высоких  гор  южного 
берега,  я  буду  видеть  шоссе  Ланчин-Красна- 
Надворна  и  буду  в  состоянии  поддержать  раз- 
ведчиков и  охранять  движение  полка  во  время 
его  похода  в  Ланчин.  Сионскому  это  понрави- 
лось. Итак,  я  оставил  у  Делатына  взвод,  под 
командой  старшего  офицера  штабс-капитана 
Рексина,  а  сам  с  другим  взводом  отправился  в 
Ланчин. 

Русинов  ничего  из  порученного  еще  не  ус- 
пел сделать  и  ел  яичницу.  Я  собирался  после- 
довать его  примеру,  но  вдруг  в  Красной  подня- 
лась ружейная  трескотная.  Я  встрепенулся.  Ре- 
зерв и  обоз  отослал  в  Печенижин,  т.  к.  ближе, 
в  горной  щели  на  южном  берегу  Прута  о«и  мо- 
гли бы  стоять  только  в  колонне  на  узком  шоссе 
и  загораживали  бы  его,  а  батарею  перевел 
через  брод  и  поставил  на  самом  берегу  реки. 
Передкам  тоже  некуда  было  деваться  ,они  ос- 
тались на  фланге  в  линии  орудий.  Позади  нас 


была  стена  с  «  воротами  »  —  входом  в  ущелье 
с  ручьем,  и  шоссе.  Затем  я  взобрался  на  север- 
ный конец  длинной,  перпендикулярной  к  Пру- 
ту горы,  которую  по  ее  форме  мы  называли  год 
назад  «  крышей  ».  Отсюда  были  видны,  конеч- 
но, Ланчин,  Красна,  поля  вокруг  них  и  оба 
шоссе  ;  из  Делатына  в  Ланчин  и  из  Ланчина  в 
Надворну,  пока  последнее  не  скрывалось  в  лесу 
между  обоими  шоссе. 

Прошло  некоторое  время,  и  я  услышал 
стрельбу  моего  взвода  в  Делатьше,  а  затем 
увидел  колонну  арьергарда  идущую  по  шоссе 
в  Ланчин.  На  батарею  приехал  начальник  ди- 
визии, вызвал  меня  к  телефону  и  приказал 
открыть  огонь  по  Красной.  Не  зная  точно  ме- 
стонахождения пехотных  разведчиков,  я  по- 
просил генерала  указать  мне,  по  какой  части 
Красной  мне  стрелять,  перед  костелом  или  за 
костелом?  Генерал  ответил  «За  костелом».  Я 
открыл  огонь  и  продолжал  его  до  нового  при- 
казания генерала  прекратить  и  продолжать 
движение  на  Печенижин. 

Пехота  втягивалась  в  ушелье.  Я  подал  ко- 
манду :  «  Назад-ки  !  »  (так  это  было  написано 
в  уставе  !)  и  ждал,  пока  пехота  не  пройдет  вся. 
И  тут  неприятельская  батарея  открыла  огонь 
по  « воротам  »  ущелья.  Положение  мотло  бы 
стать  « бамбуковым »,  но  командир  батареи 
стрелял  по  тому,  что  он  видел,  т.  е.  по  верхней 
части  «  ворот  ».  К  его  чести  нужно  сказать,  что 
он  определил  место  и  значение  «  всрот  »  со- 
вершенно точно,  как  и  дистанцию,  но  не  дога- 
дался снизить  разрывы  на  подошву  гор,  кото- 
рую не  видел  !  Таким  образом  мы  оказались 
под  его  траекториями,  разрывы  шрапнели  по- 
сылали свои  пули  в  вершины  гср,  и  там  же 
были  «  клевки  ■>  целых  снарядов. 

Стрельба  эта  действовала  главным  образом 
на  лошадей,  в  частности  мой  «  Деликатный  » 
совершенно  не  оправдывал  в  этом  случае  своего 
имени  и,  когда  пехотная  колонна  кончалась,  и 
мои  запряжки  стали  втягиваться  в  ущелье, 
кидался  за  каждой  из  них  и  повернутый  мной 
обратно,  вертелся  как  черт  !  Когда  последний 
ящик  исчез  в  ущелье,  я,  последовав  за  ним,  ви- 
дел, что  на  противоположный  берег  выехало  из 
Ланчина  три  всадника.  « Ага,  —  подумал  я  : 
—  неужели  вся  «  команда  разведчиков  »  состо- 
яла из  трех  человек  ?  » 

Шаг  пехоты  на  походе  равняется  2-2  с  поло- 
виной верстам  в  час,  артиллерии  —  вдвое  боль- 
ше. Поэтому  батарея  сразу  же  врезалась  в  пе- 
хоту. Шоссе  было  узкое,  батарея  шла  посереди- 
не, пехота  —  по  цепочке  с  каждой  стороны  до- 
роги. Вдруг  сзади  кто-то  закричал  :  «  Кавале- 
рия !  »,  и  началась  паника  и  повальное  бегство 
пехоты  с  криками  «  Артиллерия,  рысью  !  »  (мы 
мешали  пехоте  бежать).  Зажатый  сзади  бата- 
реи, я  был  лишен  возможности  командования, 
но   батарея    подчинилась    крикам    пехоты,    при- 


39 


слуга  поЁскакивала  на  передки  и  зарядные 
ящики,  и  батарея  покатила  рысью,  а  пехота  бе- 
жала по  сторонам  шоссе,  не  отдавая  себе  отчета 
в  том,  что  если  бы  кавалерии  (неприятельской) 
было  здесь  хоть  100  тысяч,  все  равно  бы  ее 
фронт  на  этом  шоссе  равнялся  бы  двум  всадни- 
кам, п  следовательно  никакой  опасности  для 
кслонны  не  было.  А  тут  не  было  даже  вообш;е 
какой-нибудь  кавалерии  !  Такую  панику  я 
видел  в  первый  и  последний  раз  в  жизни:  при- 
веду некоторые  эпизоды  : 

Солдат  бросил  винтовку  в  овраг  с  ручьем, 
другой  сделал  то  же,  но  бросил  туда  и  свою 
аммуницию,  третий,  сбросив  то  же  самое,  на 
бегу  снял  с  себя  сапоги,  и  они  тоже  полетели  в 
ручей,  четвертый  пытался  вскочить  на  лафет 
орудия  (идущего  рысью  !)  и,  конечно,  свалился, 
но  каким-то  чудом  колесо  орудия  его  не  пере- 
ехало. С  обеих  сторон  пехотинцы  пытались 
вскочить  на  передки  и  зарядные  яшики,  хотя  и 
сами  артиллеристы  сидя  на  багаже,  едва  там 
держались.  Они  сбрасывали  пехотинцев  вниз. 
С  правой  стороны  пехот11нцы  вскакивали  на 
подручных  лошадей.  Ездовые  стегали  их  нагай- 
ками и  сбрасывали  с  лошадей.  Одно  время  я 
подумал,  что  начнется  междоусобная  брань  ! 
Но,  к  счастью  пехотинцы  имели  только  одну 
мысль  в  голове  :  удрать  ! 

Наконец  мы  прорвались  через  колонну  бе- 
глецов и  вышли  на  равнину  и  поле,  поперек 
которого  лежала  цепь  солдат  в  синих  штанах, 
что  означало  кавалерийский  стрелковый  полк. 
Я  остановил  батарею  для  передышки.  Ко  мне 
подошло  несколько  офицеров  с  вопросом  о  буд- 
то бы  атаковавшей  нас  кавалерии.  «  Ерунда  !  — 
ответил  я  :  —  никакой  кавалерии  не  было  и  не 
могло  быть  !  »  Офицеры  рассмеялись  и  сообши- 
ли  мне,  что  по  шоссе  из  ущелья  появился  мото- 
циклист, который  с  криком  :  «  Кавалерия  !  » 
проехал  через  цепь,  завернул  направо  к  обозу, 
стоявшему  и  теперь  под  лесом,  и  своим  криком 
так  его  напугал,  что  обозные  повскакивали  на 
лошадей  и  умчались  куда-то  в  тыл,  оставив  по- 
возки на  месте.  Замечу,  забегая  вперед,  что 
потом  я  слышал,  чтс  этот  мотоциклист  был 
пойман,  уличен  и  расстрелян  (по  аналогии  с 
приказом  ген.  Корнилова  о  расстреле  25  под- 
.лецов  под  Тарнополем).  Да.пьше,  уже  споко11но 
мы  пришли  в  Печенижин  на  ночлег. 

Я  был  смертельно  уставшим  и  голодным,  — 
не  спал  предыдушую  ночь,  не  ел  с  прошлого 
вечера,  переволновался  и  сделал  40  верст  вер- 
хом, но  меня  вызвали  в  штаб  дивизии,  который 
был  тоже  в  Печенижине.  Оказалось,  что  бата- 
рея придана  657-му  Прутскому  полку  ко- 
торый занимал  позицию  в  направлении  слобо- 
ды Рунгу рекой  (точно  не  помню).  Значит  — 
опять  на  коня  и  в  разведку. 

Позиция    полка,     с    артиллерийской     точки 


зрения,  оказалась  чрезвычайно  неудобной  :  она 
была  на  равнине  (более  или  менее),  у  подножия 
высоких  гор,  с  которых  противник  мог  бы  ви- 
деть каждого  человека.  Все-таки  я  нашел  что- 
то  вроде  позиции  за  правым  флангом  полка,  а 
потом  лучшую  —  за  левым  флангом. 

Потом  я  приехал  к  командиру  полка  и  задал 
ему  вопрос  :  «  Кто  находится  влево  от  вашего 
полка  ?  Спрашиваю  потому,  что, если  там  кто- 
нибудь  есть,  то  я  поставлю  батарею  за  левым 
флангом,  а  если  нет  никого,  то  за  правым 
флангом  вашего  полка  ».  Влево  —  12-я  диви- 
зия »,  ответил  он.  «  Это  —  по  приказу,  —  отве- 
тил я  :  —  А  на  деле  я  там  никого  не  видел  !  » 
«  Я  тоже  !  —  усмехнувшись  сказал  полковник  : 

—  Поставьте  батарею  за  правым  флангом  !  ^>  Я 
уехал  обратно  в  Печенижин  и  узнал  там,  что 
приказание  об  экспедиции  батареи  в  Рунгуры 
отменено.  Таким  образом  я  совершенно  зря 
прибавил  к  своим  40  км.  на  коне  еще  15  !  Те- 
перь я  кое-что  поел  и  вытянулся  на  постели,  но 
сон  не  приходил  ко  мне.  В  полночь  меня  вызва- 
ли в  штаб  дивизии. 

«  Выступление  в  4  ч.  утра,  —  сказал  мне 
Радзеиовский.  —  Батарея  останется  здесь  и 
присоединится  к  последнему  полку,  который 
будет  проходить  Печенижин  ».  «  Могу  я  узнать 
номер  этого  полка  ?  »  —  спросил  я.  «  Этого  я 
вам  сказать  не  могу,  —  ответил  Р.  «  Скажите, 
по  крайней  мере,  все  ли  полки  будут  проходить 
через  Печенижин  ?  »  «  Нет,  —  ответил  он  :  — 
командирам  полков  предоставлено  выбрать  до- 
рогу   по    собственному    усмотрению  «.    «  Значит, 

—  сказал  я  :  —  оставаясь  здесь  я  долл-сен  буду 
считать  ;  1-й  полк,  2-ой,  а  3-м  может  оказать- 
ся австрийский  ?  »   —  «  Ну  нет  !  —  ответи.п  Р. 

—  Каким-нибудь  образом  вы  узнаете  послед- 
ний полк  !  »  Я.  однако,  не  собирался  этого  де- 
лать. 

Вернувшись  из  штаба,  я  еще  раз  прибегнул 
к  компромиссу  :  оставил  в  Печенижине  тот  же 
взвод  под  командой  старшего  офицера  батареи 
штабс-капитана  Рексина  (замечу,  что  батарея 
имела  полный  комплект  офицеров  —  5.  Таким 
образом  каждый  взвод,  имел  своего  командира 

—  офицера,  а  Рексин  был  командиром  этой 
маленькой  батареи)  и,  передав  ему  свой  разго- 
вор с  Радзеиовским,  сказал  ему  оставить  счита- 
ние полков  и  идти  с  первым  попавшимся.  Путь 
отступ.пения  вел  через  город  Коломыю  в  село 
Корнич  (на  южном  берегу  Прута,  в  6  км.  юго- 
восточнее  Коломыи).  Путь  шел  по  государст- 
венному шоссе.  Итак,  13  июля  батарея  высту- 
пила из  Печенижина.  Шоссе  было  свободным 
от  войск. 

Вскоре  мы  нагнали  стрелковый  по.71к  Я-ой 
кав.  дивизии,  с  которым  встретились  вчера  пе- 
ред Печенижиным.  Ко  мне  подошел  штабс-рот- 
мистр Судаков  со  словами  «  Поздравляю  !  »   «С 


чем  ?  »  Только  что  получена  телеграмма  ген. 
Корнилова  о  расстреле  25  подлецов  за  бесчин- 
ства в  Тарнополе.  Теперь  положение  должно 
улучшиться  сразу  ! »  Я  согласился.  Но  котда 
мы  проходили  Коломыю  по  главной  улице,  я 
видел,  что  Корниловский  расстрел  еще  не  во- 
зымел своего  действия  :  какая-то  пехота  граби- 
ла магазины. 

Меня  поразило,  с  какой  легкостью  открыва- 
ются занавесы  из  гофрированного  железа,  ко- 
торыми обыкновенно  закрываются  окна  мага- 
зинов. Открыть  их  штыком,  казалось,  было 
легче  и  скорее,  чем  коробку  сардинок  ключом  ! 
Мне  было  любопытно  знать,  как  полезны  в 
этом  отношении  будут  артиллерийские  бебуты, 
если  кто-нибудь  из  моих  канониров  захочет 
присоединиться  к  грабителям  ?  Я  остановился 
и  пропустил  батарею  мимо  себя.  Никто,  однако, 
не  оставил  своего  места  в  колонне,  а  лица  всех 
были  сумрачны.  И  вот  мы  в  Корниче.  Через 
час-два  пришел  и  взвод  Рексина. 

Вечером  —  собрание  в  штабе  дивизии.  При- 
сутствовали все  4  командира  полков,  я  и  ко- 
мандир паркового  артиллерийского  взвода.  За- 
дачи давал  генерал.  В  арьергард  он  назначил 
658-ой  Карпатский  полк.  «  Вы,  —  сказал  гене- 
рал, —  займете  позицию  3-4  верстах  восточнее 
Коломыи  и  будете  наблюдать  выходы  из  этого 
города.  Когда  противник  покажется  из  города, 
встретите  его  огнем,  но  не  подпускайте  слиш- 
ком близко,  задержите  его,  а  затем  отступите 
на  следующую  позицию  с  такой  же  задачей. 
Только  не  думайте,  что  расстояние  между  эти- 
ми позициями  будет  50  шагов  !  »  Генерал  воз- 
высил голос  :  «  Нет  !  3-4  версты  !  »  и,  взглянув 
на  полковника,  который  смотрел  неподвижно  в 
одну  и  ту  же  точку  и  на  лице  которого  было 
написано  «  отсутствие  всякого  присутствия  », 
генерал  с  отчаянием  воскликнул  :  «  Он  ничего 
не  понимает  !  »  и  изменил  свое  приказание  на 
простое  отступление,  а  его  задачу  возложил... 
на  меня  !  Я  сделал  «  невинный  вид  »  и  спросил  : 
«  А  где  будет  пехота  ?  »  «  Пехоты  вам  не  нуж- 
но ! »  ответил  генерал.  Я  был  почти  согласен  с 
ним  :  ведь  моя  батарея  была  единственной  на- 
дежной единицей  во  всей  дивизии.  При  моем 
появлении,  правда,  никто  не  командовал  : 
«  Смирно  !  »,  одиночные  солдаты  не  отдавали 
мне  чести,  но  все  это  было  пустяками,  к  кото- 
рым я  не  придирался.  Главным  было  то,  что  все 
мои  приказания  исполнялись  (исключением 
был  «  несчастный  случай  »  в  Ямне  со  старшим 
телефонистом,  но  после  данного  ему  мной  уро- 
ка и  он  исправился),  чего  же  большего  было 
желать  при  обстоятельствах  «  текущего  момен- 
та »  ?  Но,  батарее  все-таки  трудно  действовать 
без  пехоты. 

Кстати,  давая  инструкцию  командиру  Кар- 
патского полка,  генерал  сам  не  показал  себя 
тактиком  :    его    приказание    сводилось    к    тому. 


что  этот  полк  будет  «  пятиться  назад  »  и  рас- 
страиваться при  передвижении.  В  задержива- 
ющем бою  необходимо  занять  сразу  две  (или 
три)  позиции  на  расстоянии  указанных  гене- 
ралом 3-4  км.  Тогда  первый  эшелон,  окончив 
свою  задачу,  отступит  за  второй,  эту  задачу 
принимающий,  и  приведет  себя  в  порядок  на 
3-ей  позиции.  В  то  время,  однако,  я  не  мог  бы 
объяснить  генералу  этого  принципа,  хотя  сам 
уже  употребил  его  накануне  в  арьергарде  «  Де- 
латын-Ланчин  ». 

При  лунном  свете  я  поехал  на  шоссе  Коло- 
мыя-Снятын  на  разведку,  и  выбрал  первую 
позицию  при  шоссе,  прямом  как  стрелка.  Окра- 
ина Коломыи  была  хорошо  видна  даже  при 
лунном  свете.  Влево  от  шоссе  был  Прут,  за 
ним  высокие  холмы  и  бездорожье.  Меня  бес- 
покоила местность  вправо,  которая,  правда, 
была  открытой,  но  понемногу  поднималась  к 
перегибу  на  расстоянии  1-2  км.  от  шоссе,  и  за 
этим  перегибом  я  ничего  не  видел.  Я  решил 
послать  туда  «  кавалерийский  разъезд  »  под 
командой  офицера,  который  бы  наблюдал  на 
северо-запад  (в  сторону  противника)  и  на  юго- 
восток  (в  сторону  батареи)  и  передвигался  бы 
по  перегибу  по  мере  передвижения  батареи. 
Однако  по  возвращении  в  Ксрнич  я  получил 
отмену  приказания,  которое  было  заменено 
другим  :  утром  выступить  в  Залуче  на  р.  Чере- 
мош,  юго-зап.  станции  Снятьш,  на  позицию. 
Переход  около  30  км.  В  конце  похода  произо- 
шел  трагикомический   инцидент : 

Мы  подходили  к  поперечному  шоссе  и  дол- 
жны были  повернуть  по  нему  направо.  По 
этому  шоссе,  слева  направо,  шел  какой-то 
длинный  обоз.  Я  подал  ему  сигнал  рукой  «  По- 
вод влево  »,  и  передние  повозки  начали  при- 
нимать влево  с  правой  стороны  шоссе.  Это,  оче- 
видно, оскорбило  командира  обоза,  прапорщи- 
ка, как  оказалось  впоследствии,  и  он  подал 
команду  «  Повод  вправо ! »  и  этим  вернул  обоз 
на  правую  сторону  шоссе,  т.  е.  загородил  бата- 
рее дорогу.  Я,  понятно,  не  остановился,  но  про- 
резал обоз  и  пошел  по  левой  стороне.  Задняя 
часть  обоза  должна  была  остановиться,  перед- 
нюю остановил  прапорщик,  т.  е.  произошло  как 
раз  то,  чего  я  не  хотел  :  исполнив  мой  сигнал, 
он  шел  бы  по  левой  стороне,  а  я  —  по  правой, 
и  мы  бы  один  другому  не  мешали,  а  через 
несколько  минут  батарея  бы  обогнала  обоз,  и 
он  мог  бы  перейти  опять  на  правую  сторону 
шоссе,   но  прапорщик  этого  не  понимал. 

Он  подъехал  ко  мне  и  сказал  :  «  Г.  прапор- 
щик! »  «  Прошу  надеть  очки!  »  оборвал  я  его.  Он 
на  момент,  что  называется  обалдел,  но  пришел 
в  себя  и,  посмотрев  внимательнее  на  мой  погон, 
начал  снова :  «  Господин  капитан  !  Как  ваша 
фамилия  ?  »  —  «  Дерзость  !  —  ответил  я  ;  — 
Моя  фамилия  на  погонах,  остальное  на  карте, 
часах   и   календаре  !   Виноваты   вы   тем,   что   не 


подчинились  моему  сигналу  !  .•■  Я,  моя  свита  и 
телефонные  двуколки  были  уже  на  правой  сто- 
роне шоссе,  я  подмигнул  ездовым  1-го  орудия, 
сни  ответили  понимающим  взглядом,  орудие 
приняло  чуть  вправо,  и  передняя  повозка  обоза 
полетела  с  шоссе  вверх  тормашками  !  Замечу, 
что  уже  раньше  офицеры  мне  рассказали,  что 
ездовые  1-го  орудия  являются  прямо  артистами 
в  переворачивании  мешающих  движению  по- 
возок, и  теперь,  в  первый  и  последний  раз  я 
убедился,  что  это  так,  и  с  нашей  стороны  — 
совершенно  бесшумно  ! 

Я  выбрал  позицию  батареи  в  восточной  ча- 
сти Залуче,  в  садах  вдоль  шоссе,  близко  к 
мосту,  который  вел  в  местечко  Вашкоуц,  на 
южном  берегу  Черемоша,  отослал  резерв  и  обоз 
под  командой  прапорщика  Русинова  в  село  За- 
валу (в  углу  между  Прутом,  на  севере,  и  впада- 
ющим в  него  Черемошем  на  юге),  а  передкам 
и  штабным  повозкам  указал  место  в  выселках 
села  на  северо-востоке  от  позиции,  где  предпо- 
лагал иметь  свой  командный,  а  может  быть  и 
наблюдательный  пункт,  и  сам  поехал  туда. 

Приехав,  я  вспомнил,  что  забыл  сказать  Ру- 
синову,  чтобы  он  ПС  приходе  в  Завалу  разведал 


брод  через  Черемош  для  вероятного  перехода 
на  южный  берег  реки,  и  начал  писать  ему 
приказание,  и  тут  произошел  сканда.л  :  изму- 
ченный предыдущими  четырьмя  днями,  я  ус- 
нул за  столом  в  середине  писания  !  Рексин 
потом  мне  рассказал,  что,  вернувшись  с  бата- 
реи и  застав  меня  спящим,  он  взял  со  стола 
недописанное  приказание  и,  поняв,  что  я  хотел 
написать,   докончил    его,   подписал   и   отос.ла.п. 

Как  наблюдательный  пункт,  выселки  годи- 
лись только  для  первого  дня.  Кругозор  был 
ограничен  налево  сплошной  цепью  сел  вдоль 
берега  Черемоша,  на  местности  поднимавшейся 
к  противнику.  Направо  от  этой  линии  местность 
была  открытой,  можно  было  видеть  все,  но 
в  дробном  масштабе  из-за  удаления  этого  на- 
блюдате.пьного  пункта,  но  для  начала  это  го- 
дилось. Я  поручил  пристрелку  прапорщику 
Панасенко  (это  была  его  первая  стрельба  на 
фронте  в  условиях  как  раз  подходящих  для 
отого). 

В.Е.  Милоданович 

(Окончание  следует) 


Школа-приют  Заамурского  Округа  Погракичной  Стражи 


в  Харбине  была  Алексеевская  школа  для 
детей  офицеров  Заамурского  Пограничного  Ок- 
руга. В  ней  учились  и  живущие  мальчики  и 
приходящие.  Название  школы,  помещавшееся 
на  фронтоне  здания,  золотыми  буквами  на  си- 
нем поле,  гласило  ; 

Школа  —  приют  Его  Императорского  Высо- 
чества Наследника  Цесаревича  Алексея  Нико- 
лаевича для  детей  офицеров  Заамурского  Ок- 
руга Псграничнсй  Стражи. 

В  ней  готовились  к  поступлению  в  кадет- 
ские корпуса  маленькие  мальчики,  дети  офице- 
ров. Эта  шксла-приют  была  необходимым  под- 
спорьем к  жизни  семей  офицеров-Заамурцев, 
разбросанных  на  сотни  верст  по  глухим  стоян- 
кам Заамурских  полков.  Штаб  Заамурского  Ок- 
руга находился  в  Харбине,  и  школа,  возникшая 
по  инициат11ве  этого  штаба,  была  подчинена  не- 
посредственно ему.  Название  «  приют  »  она  по- 
лучила именно  потому,  что  в  интернате  ее  жи- 
.пи  дети-сироты  или  же  дети  офицеров,  слу- 
живших по  стоянкам  вдали  от  Харбина. 

Насколько  я  помню,  в  нашей  школе  бы.ло 
три  подготовительных  класса  для  девочек  и 
мальчиков  с  7-летнего  возраста.  Условия  на- 
шей жизни  были  таковы,  что  нельзя  было  соз- 
давать две  отдельные  школы  для  мальчиков  и 
для   девочек.    Фактически,    до    1-го    класса   это 


был  детский  сад.  а  затем,  в  1912  году  был 
учрежден  первый  класс,  из  которого  мальчики 
могли  поступать  в  корпуса,  прямо  во  второй 
класс,   без  экзамена. 

В  связи  с  поездкой  на  Дальний  Восток  Ве- 
ликого Князя  Константина  Константиновича, 
возникла  мысль  превратить  школу  в  Заамур- 
ский  кадетский  корпус,  ибо  отправлять  детей 
для  продолжения  образования  в  кадетские  кор- 
пуса, даже  в  такие  как  Хабаровский  или  Ир- 
кутский, было  слишком  далеко  и  связано  с 
большими,  для  семей,  расходами  и  потерей  вре- 
мени. Война  помешала  возникновению  этого 
Дальневосточного  корпуса. 

Дети  начинали  свое  обучение  буквально  с 
азбуки,  и  я  помню  как  этой  премудрости  я  обу- 
чался со  слезами  у  терпеливой  и  доброй  нашей 
учительницы,  Зои  Георгиевны,  которую  мы, 
дети,  очень  любили  и  часто  называли  просто 
тетей   Зоей. 

Когда  именно  была  основана  эта  школа,  — 
сказать  не  могу,  потому  что  был  слишком  мал, 
чтобы  запомнить  такую  важную  дату.  Зато 
прекрасно  помню  нашу  замечательную  форму, 
которую  мы,  мальчики,  носили  с  большой  гор- 
достью. 

В  начале  это  была  просто  форма  армейского 
солдата   с    заамурскими   зелеными   погонами   и 


42 


заамурской  же  фуражкой  с  солдатской  кокар- 
дой. Зимой  мы  носили  черные  папахи  и  башлы- 
ки. Потом  эта  форма  была  изменена.  Мы  по- 
лучили сапоги  с  голенищами,  черные  суконные 
брюки,  носившиеся,  по  обстоятельствам,  в  са- 
поги или  навыпуск,  Шерстяная  защитного  цве- 
та гимнастерка  (не  косоворотка)  на  пять  ма- 
леньких орленых  медных  пуговиц,  твердые  зе- 
леные погоны  с  черным  кантом  и  трафаретом 
«  А  »  с  короной.  Шинель  была  дана  черная,  со 
встречнсй  складкой  сзади  и  кавалерийским 
разрезом,  петлицы  твердые,  зеленые,  как  и  по- 
гоны, спереди  на  шинели  два  ряда  пуговиц. 
Фуражка  заамурская,  темнозеленая  тулья,  и 
сзетлозеленый  околыш.  Кокарда  солдатская, 
но  меньшего  размера,  зимой  —  полушубок,  па- 
паха с  зеленым  верхом  или  «  нансеновка  »,  что 
теперь  называют  «  ушанкой  »,  валенки.  Ремень 
был  черный,  бляха  —  вороненой  стали. 

Особое  положение  Алексеевско1г  школы 
обусловливалось  тем,  что  Заамурский  Округ 
был  на  особом  положении  и  лучше  снабжался. 
В  наше  время  (1913-1914  гг.)  директором  шко.чы 
была  графиня  Строганова,  она  же  вела  и  под- 
готовительные классы.  Очень  умная  женщина 
и  хороший  человек.  Школа  очень  хорошо  со- 
держалась. 

Когда  Заамурские  полки  в  1915  году  ушли 
на  фронт,  школа  еще  продолжала  существо- 
вать, обслуживая  гарнизон,  но  с  началом  рево- 
люции, насколько  мне  известно,  была  расфор- 
мирована. 

Сергей  Латышев 


Воспитанники    Школы-Приюта 
братья    ,'!аты11:еЕЫ 


Германский  шпионаж  в  северной  России 


Весной  1916  года  генерал  Новицкий,  зани- 
мавший крупный  пост  в  Главном  управлении 
Генерального  штаба  (если  я  не  ошибаюсь,  он 
был  начальником  разведывательного  отдела) 
приехал  в  министерство  Иностранных  дел  и 
был  принят  товарищем  министра  А. А.  Нерато- 
вым.  Через  несколько  минут  последний  вызвал 
туда  же  начальника  юрисконсультской  части 
министерства  профессора  международного  пра- 
ва М.И.  Догеля. 

Оказалось,  что  генерал  Новицкий  приехал  в 
министерство  для  консультации  по  важному 
вопросу.  Русская  контрразведка  установила  с 
достаточной  достоверностью  что  генеральный 
консул  Соединенных  Штатов  является  главой 
немецкого  шпионажа  в  северной  части  России, 
а  генеральное  консульство  —  центром,  в  кото- 
ром сосредоточиваются  все  донесения  резиден- 


тов и  откуда  эти  сведения  передаются  в  Герма- 
нию. Имея  достаточное  количество  данных  об 
это."!  деятельности,  контрразведка  полагает  не- 
обходимым произвести  обыск  в  помещении  кон- 
сульства, произвести  изъятие  необходимых  до- 
кументов и  арестовать  самого  генерального 
консула.  Так  как  в  этом  случае  приходится 
иметь  деле  с  официальным  представите-лем 
нейтрального  государства,  то  генерал  Новиц- 
кий счел  нужным  узнать  мнение  министер- 
ства :  как  можно  обставить  и  оформить  этот 
обыск  и  арест. 

А. А.  Нератов  и  М.И.  Догель  ответили  гене- 
ралу, что  хотя  экстерриториальные  права  кон- 
сульства по  сравнению  с  таковыми  же  правами 
посольств  сильно  ограничены,  но  все  же,  на 
основании  норм  международного  права,  всякий 
консул    лично,    а    также    и    его    канцелярия,    а 


именно  ее  помещение  и  находящиеся  в  нем  до- 
кументы и  архивы,  пользуются  правом  экстер- 
риториальности и,  следовательно,  ни  ареста 
консула,  ни  просмотра  и  выемки  документов, 
находящихся  в  канцелярии,  производить  невоз- 
гложно. 

Иными  словами,  министерство  отказывало 
генералу  Новицкому  в  производстве  операции, 
которую  он  считал  необходимой. 

Прошло  несколько  месяцев,  и  в  конце  лета 
того  же  1916  года  генерал  Новицкий  снова  при- 
ехал утром,  в  самом  начале  занятий,  в  минис- 
терство, снова  в  кабинет  А. А.  Нератова  был 
вызван  профессор  Дсгель  и  генерал  доложил, 
что,  несмотря  на  запрещение  международного 
права,  этой  ночью  жандармские  власти  оце- 
пили генеральное  консульство.  Соединенных 
Штатов,  арестовали  консула  и  забрали  всю  его 
переписку,  о  чем  он,  генерал  Новицкий,  и  ста- 
вит в  известность  министерство  Иностранных 
дел. 

Положение  создалось  довольно  тяже.лое. 
Русские  военные  власти  нарушили,  казалось, 
незыблемые  установления  международного  пра- 
ва но,  если  до  того  министерство  считало  обыск 
в  консульстве  и  арест  самого  консула  чем-то 
недопустимым,  то  теперь  ему  было  не- 
обходимо доказать,  что  это  был  единственный 
способ  прекратить  вредную  деятельность  кон- 
сула и  ликвидировать  организованную  послед- 
ним шпионскую  сеть.  По  словам  М.И.  Догеля, 
это  было  мнение  не  только  его,  но  и  А. А.  Нера- 
това. 

Действительно,  после  полдня  в  министер- 
ство прибыл  советник  посольства  С.А.С.Ш.  с 
резкой  нотой  протеста  против  обыска  и  ареста 
генерального  консула.  А. А.  Нератов  принял 
советника  в  присутствии  М.И.  Догеля.  В  нача- 
ле, как  мне  рассказывал  М.И.  Догель,  америка- 
нец очень  возмущался  действиями  наших  вла- 
стей, но  постепенно  успокоился,  и  разговор 
принял  более  мирный  характер.  Русские  за- 
щищали ту  точку  зрения,  что,  хотя  междуна- 
родные обычаи  и  установили  известные  нормы, 
бывают  случаи,  когда  волей  или  неволей  об- 
стоятельства как  бы  оправдывают  их  наруше- 
ние. В  данном  случае  недопустимо,  чтобы  ксн- 
с.ул  нейтральной  страны,  пользуясь  своим  по- 
ложением, организовывал  бы  шпионаж  врага. 

Во  время  этого  разговора  наши  получили 
ряд  важных  сведений.  Этот  генеральный  кон- 
сул перед  войной  был  таковым  же  в  Брюсселе 
и.  несмотря  на  оккупацию,  оставался  в  Брюс- 
селе до  самого  его  перевода  в  Петроград.  М.И. 
Догель  спросил  американца,  не  замечали  ли 
в  посольстве  чего-нибудь  странного  в  жизни 
или  службе  этого  арестованного  дипломата.  Со- 


ветник подума.п  немного  и  сказал,  что  со  време- 
ни его  прибытия  в  Петроград  в  начале  1915 
года  американское  посольство  получило  от  его 
родных  в  Штатах  два  письма  с  запросами,  — 
жив  ли  и  здоров  он  и  почему  не  пишет  писем... 
Посол  вызывал  его  и  показывал  ему  эти  пись- 
ма, а  он  отвечал,  что  пишет  домой  регулярно, 
но,  очевидно,  его  письма  попадали  на  пароходы, 
которые  были  утоплены  в  пути  подводными 
лодками.  Когда  наши  поинтересовались  —  знал 
ли  его  лично  кто-нибудь  из  чинов  посольства 
до  его  перевода  в  Петроград,  —  оказалось,  что 
никто  не  был  с  ним  знаком  лично.  Наши  пред- 
ставители пообещали  американцу  расследовать 
подробно  весь  этот  случай  и  одновременно  про- 
сили попросить  у  его  родных  прислать  его  по- 
следнюю фотографию  и  сообщить  нам  возмож- 
но подробнее  прохождение  им  службы. 

При  дальнейших  встречах  и  разговорах  вы- 
яснилось, что  консул  этот  окончил  юридиче- 
ский факультет  одного  из  лучших  американ- 
ских университетов,  специализировался  по 
международному  праву  и  по  одному  из  таковых 
вопросов  напечатал  солидную  монографию. 
Как  только  советник  рассказал  это,  профессо- 
ру Догелю  пришла  на  ум  счастливая  мысль,  и 
он  предложил  советнику  :  поедем  вместе  в 
Петропавловскую  крепость  и  незаметно  проэк- 
заменуем этого  генерального  консула:  судя  по 
его  ответам  мы  может  быть  выясним,  —  тот 
ли  он  человек,  за  которого  себя  выдает.  Совет- 
ник согласился  с  этим  предложением,  и  на  сле- 
дующий день  профессор  М.И.  Догель  вместе 
с  ним  отправился  в  Петропавловскую  крепость. 

Разговор  с  арестованным  занял  около  трех 
часов  времени  и  во  время  этого  разговора  неза- 
метно было  затронуто  много  вопросов,  касаю- 
шихся  международного  права.  В  результате 
обоим  посетителям  стало  ясно,  что  «  специалист 
по  международному  праву  »  не  только  не  име- 
ет ни  малейшего  о  нем  представления,  но  и 
вообше  едва  ли  получил  полное  среднее  обра- 
зование. Это  обстоятельство,  до  известной  сте- 
пени, подтвердило  подозрения  русских,  что  не- 
мецкая разведка  вместо  подлинного  американ- 
ского генерального  консула  послал  его  двойни- 
ка, американского  немца.  Фотография,  при- 
сланная родными,  была  очень  схожа  с  внешно- 
стью арестанта. 

Все  дело  с  выяснением  личности  тянулось 
несколько  месяцев,  так  что  этот  псевдоконсул 
благополучно  досидел  в  крепости  до  февраль- 
ской революции  и  был  освобожден  революцио- 
нерами, как  «  несчастная  жертва  царизма  ». 

Со  слов  профессора  М.И.  Догеля  сообщил 

И. И.    Бсбарыков 


Орден  ев  Великомученика  и  Победоносца  Георгия  в  царствование  Павла  I 


в  день  своего  священного  коронования,  5 
апреля  1797  года,  Император  Павел  I  обнародо- 
вал СТАТУТ  ЧЕТЫРЕХ  РОССИЙСКИХ  ОР- 
ДЕНОВ :  Св.  Апостола  Андрея  Первозванного, 
св.  Великомученицы  Екатерины,  св.  Алексан- 
дра Невского  и  св.  Анны.  Учрежденные  же  его 
матерью,  Императрицею  Екатериной  П  ордена ; 
св.  Великомученика  и  Победоносца  Георгия  и 
св.  Равноапостольного  Князя  Владимира  в  Ста- 
тут включены  не  были  и  в  течение  всего  цар- 
ствования Павла  I  не  жаловались,  но  каково 
было  отношение  сего  Государя  к  лицам,  пожа- 
лованным таковыми  в  предыдущее  царствова- 
ние ?  О  сем  повествуют  нам  нижеследующие 
выписки  из  КАМЕР-ФУРЬЕРСКОГО  ЖУРНА- 
ЛА за  8  ноября  1799  года  : 

«  8  ноября,  в  день  празднования  тезоименит- 
ства Великого  Князя  Михаила  Павловича,  Вы- 
сочайше повелено  было  всем  кавалерам  Рос- 
сийских Орденов,  не  исключая  кавалеров  Геор- 
гиевских и  Державного  ордена  св.  Иоанна 
Иерусалимского  и  ПОЖАЛОВАННЫХ  ДОНА- 
ТАМИ (курсив  мой  Е.М.),  а  также  ордена  сего 
дамам  и  дамам  ордена  св.  Екатерины,  съез- 
жаться во  дворец  ПО  СЛУЧАЮ  ТОГО  ДНЯ 
ВСЕОБЩЕГО  ОРДЕНСКОГО  ПРАЗДНИКА 
(курсив  мой  Е.М.)  в  их  орденских  одеяниях». 

Высочайший  выход  в  церковь  Их  Величеств 
в  этот  день  превосходил  великолепием  все  ви- 
денные до  сего  торжественные  шествия.  Госу- 
дарь шествовал  в  большой  короне  и  в  мантии, 
несомой  высшими  придворными  чинами.  «  За 
высочайшей  Его'  Особой  Государьшя  Импера- 
трица в  малой  короне,  за  Ея  Императорским 
Величеством  Диаконисса  одна,  а  за  нею  го- 
сударыни Великие  Княгини  и  Великие  Княж- 
ны, по  две  в  ряд,  старшие  напереди  ». 

Когда  все  Высочайшие  Особы  взошли  в  цер- 
ковь и  стали  по  своим  местам,  «  Марш  начал- 
ся при  игрании  на  трубах  и  литаврах  »  следую- 
щим порядком  : 

«  В  предшествии  гоф  —  и  камер-фурьеров 
и  Капитана  Замка  шел  Корпус  Кавалеров  Во- 


енного Ордена  (св.  Великомученика  и  Победо- 
носца Георгия  Е.М.),  за  ним  с  их  оффициалами 
Корпус  Державного  Ордена  св.  Иоанна  Иеруса- 
лимского, Корпус  Кавалеров  Ордена  святыя 
Анны,  потом  Корпус  Кавалеров  Ордена  св. 
Александра  Невского,  а  за  сим  Корпус  Кава- 
леров Ордена  св.  Андрея,  по  два  в  ряд,  млад- 
шие напереди  ».  За  Высочайшею  Фамилиею 
шли  :  «  Старшая  Дама  Ордена  святыя  Екатери- 
ны со  Старшею  Ордена  св.  Иоанна  Иерусалим- 
ского, а  за  ними,  с  наблюдением  того  же  по- 
рядка и  прочие  дамы,  по  две  в  ряд,  старшие 
напереди  ». 

По  возвращении  тем  же  порядком  из  цер- 
кви, «  Их  Величества  в  Малиновой  Тронной 
комнате,  оставаясь  на  Троне,  изволили  орден- 
ских дам  и  кавалеров  жаловать  к  руке,  кото- 
рые для  сего  выходили  из  Кавалергардской,  а 
по  пожаловании  к  руке  проходили  в  столовую 
комнату,  за  исключением  дам,  кои  оставались  в 
Малиновой  комнате  ». 

« Обеденный  стол  Царской  Фамилии  был 
приготовлен  на  Троне  в  Тронной  галерее  на  10 
кувертов  ».  Перед  троном  стояли  во  время  обе- 
да все  орденские  оффициалы  с  их  знаками  и 
знаменосцы  с  «  Паниром  и  Знаменем  Ордена  св. 
Иоанна  Иерусалимского  ».  В  той  ж;е  галерее 
за  одним  столом  обедали  Кавалерственные  Да- 
мы, числом  16,  а  за  другим  Андреевские  Кава- 
леры тоже  в  числе  16.  В  Кавалергардской  обе- 
дали Кавалеры  Ордена  св.  Александра  Невско- 
го, числом  18;  в  Белой  галерее  —  Кавалеры 
святыя  Анны,  числом  73;  в  Малиновой  —  Ка- 
валеры св.  Иоанна  Иерусалимского,  числом  36; 
в  Столовой  —  Кавалеры  св.  Георгия,  числом  11. 
Вечером  был  бал  в  Золотой  Тронной  галерее. 

Из  означенного  следует,  что  хотя  Император 
Павел  I  и  не  жаловал  орденами,  учрежденными 
его  матерью,  но,  по  крайней  мере,  кавалеров 
Ордена  св.  Великомученика  и  Победоносца  Ге- 
оргия почитал  и  приглашал  на  ВСЕОБЩИЕ 
ОРДЕНСКИЕ  ПРАЗДНИКИ  (Курсив  мой  Е.М.). 
Евгений  Молло 


Письма  в  Редакцию 


Статья  «  Уланы  Цесаревича  под  Красным  » 
в  №  118  «  Военной  Были  »  (сентябрь  1972)  вы- 
звала от  имени  Объединения  Улан  Ее  Величе- 
ства письмо  с  весьма  интересными  и  важными 
данными,  почерпнутыми  из  приложения  к  1 
тому  истории  Лейб-Гвардии  Уланского  Ее  Ве- 
личества Государыни  Императрицы  Алексан- 
дры  Феодоровны   полка.   Автор   статьи   считает 


своим  долгом  просить  издательство  «  Военной 
Были  »  напечатать  переданные  ему  дополнения 
и  уточнения  к  его  статье  : 

Если  заголовок  статьи  гласил  «  Уланы  Цеса- 
ревича под  Красным  »,  то  потому,  что  Шефом 
полка  до  самой  Своей  кончины  в  1831  г.  был 
Цесаревич  Константин  Павлович.  Официально 
же  полк  с   1809  года,  при  даровании  ему  прав 


—  45 


Старой  Гвардии,  назывался  уже  не  «  Уланским 
Цесаревича  полком  »,  а  « Лейб-Гвардии  Улан- 
ским полком  ». 

Уланский  Цесаревича  полк,  сформирован- 
ный в  1803  г.,  стал  в  том  же  1809  г.,  родона- 
чальником не  только  Лейб-Гвардии  Уланского 
полка,  но  и  Лейб-Гвардии  Драгунского,  (впо- 
следствии Лейб-Гвардии  Конно-Гренадерского 
полка),  а  в  1817  году,  через  Лейб-Гвардик 
Уланский  полк,  Лейб-Гвардии  Уланского  Его 
Ими.  Высочества  Цесаревича  полка,  на  форми- 
рование которого  пошел  1-й  дивизион  основно- 
го полка,  находившийся  в  Варшаве  при  Шефе, 
причем  Высочайше  повелено  было  всех  чинов, 
находящихся  в  Варшаве  при  эскадронах,  вы- 
ключить из  списочного  состояния  Лейб-Гвардии 
Уланского  полка  для  сформирования  нового 
вышеуказанного  полка  (этот  полк  с  годами 
еше  три  раза  переменил  своих  Шефов,  а  сле- 
довательно  и   свое   имя). 

Основной  же  Лейб-Гвардии  Уланский  полк 
сохранил  в  рядах  Императорской  Гвардии  свое 
первоначальное  название  вплоть  до  14  ноября 
1894  года,  когда  Высочайшим  приказом  стал 
именоваться  Лейб-Гвардии  Уланским  Ее  Ве- 
личества Государыни  Императрицы  Алексан- 
дры Фесдоровны  полком.  Следовательно,  2-му 
и  3-му  дивизионам  основного  полка  не  при- 
шлось в  1817  году  заново  составлять  Лех^б- 
Гвардии  Уланский  по.пк,  так  как  таковым  они 
уже  были  с  1809  года. 

На  штандартах,  пожалованных  новому  пол- 
ку в  1818  году,  еще  не  было  надписи  :  <^  За  взя- 
тие при  Красном  неприятельского  знамени  > , 
как  то  значилось  на  Георгиевских  штандартах 
основного  по.лка.  Такая  надпись  появилась  на 
штандарте  Лейб-Гвардии  Уланского  ЕГО  Ве- 
личества полка  то.лько  в  1876  году,  повелением 
Императора  Александра  П.  Не  лишним  будет 
стметить,  что  прибор  и  накладки  на  шапки  раз- 
нились в  обоих  полках  :  в  основном  прибор  зо- 
лотой и  накладка  красная,  в  новом  —  прибор 
серебряный  и  накладка  желтая.  Даже  полко- 
вые праздники  в  обоих  полках,  так  же  как  и  у 
Конно-Гренадер,  имели  различные  даты. 

Барон  Всльшвинг  I,  в  чине  штабс-ротмис- 
тра, бы.л  переведен  в  новый  полк,  из  остальных 
офицеров  Лейб-Улан,  названных  в  статье,  толь- 
ко один  из  трех  братьев  Заборинских  был  пе- 
реведен в  новый  полк,  а  полковники  Мезенцов, 
Меллер  (а  не  Миллер),  Гундиус  и  ротмистр 
Вуич  2-й  не  покидали  ряды  родного  им  полка. 

Рядовой  Герасим  Никитич  Дарченко  (по 
другому  списку  Датченко)  значится  в  списке 
нижних  чинов  Лейб-Гвардии  Уланского  полка, 
награжденных  28  марта  1813  года  знаком  отли- 
чия Военного  Ордона  за  отличие,  оказанное 
ими  в  разных  делах  в  1812  г.  против  францу- 
зов. Описание  подвига  рядового  Дарченко^  по 
официальным  данным  было  следующее  : 


-  6-го  числа  ноября  ,в  сражении  под  горо- 
дом Красным,  ворвавшись  в  центр  неприятель- 
ской колонны,  взял  неприятельский  штандарт, 
несмотря  на  опасность,  ему  в  то  время  предсто- 
ящую, от  которой  и  избавлен  был  того  же 
полка  корнетом  Карачаровым,  за  каковую  хра- 
брость его  светлость  г.  главнокомандующий 
всеми  армиями  Генерал-Фельдмаршал  князь 
Кутузов-Смсленский  лично  назначил  ему  знак 
сей  в  награждение  ».  №  на  Знаке  18497.  Список 
подписан  генерал-майором  Чаликовым.  В  спи- 
ске штаб-  и  обер-офицерам,  за  подписью  гене- 
рала князя  Голенищева-Кутузова-Смоленского, 
отличившимся  мужеством  и  храбростию  в  сра- 
жениях 3-го  —  6-го  ноября  1812  г.,  значится 
рядовой  Датченко,  который  в  сражении  5-го 
ноября,  увидев  в  среде  толпы  неприятеля  зна- 
мя, мужественно  бросился  и  исторгнул  оное,  в 
ту  же  минуту  лошадь  под  сим  храбрым  солда- 
том была  убита.  По  мнению  князя  Кутузова- 
Смоленского  Датченко  был  достоин  «  Чина  офи- 
церского с  переводом  в  армию  ».  Посему  мож- 
но предполагать,  что  и  улан  Дарченко  в  новом 
полку  не  служил. 

Полковая  форма  1803-1806  гг.,  изображен- 
ная как  приложение  к  статье  в  №  118  «  Воен- 
ной Были  »,  относится  к  Уланскому  Цесареви- 
ча полку,  в  то  время  еще  не  вошедшему  в  со- 
став Императорской  Гвардии. 

Автором  песни  «  Ура,  гвардейские  уланы  » 
был  Николай  Гербель,  ротмистр  Лейб-Гвардии 
Уланского  полка,  умерший  от  ранений,  полу- 
ченных в  1855  г.  под  Севастополем  (его  же 
"  Выступают  Лейб-Уланы  »).  Но  песнь  эта  во- 
шла также  в  репертуар  песенников  и  Улан 
Его  Ееличества,  и  Лейб-Гусар  («  Ура  гвардей- 
ские гусары  »). 

Юрий    Солодков 


Прочел  с  удовольствием  «  Три  похода  « Пе- 
тропавловска »,  где  все  хорошо  изложено.  Сам 
я  был  тогда  на  «  Богатыре  ».  Но  вот  в  вопросе 
о  споре  командира  с  адмиралом  Кербером  на- 
счет курса,  взятого  только  по  одному  пеленгу 
на  Дагерорт,  мои  воспоминания  несколько  раз- 
нятся. В  этот  момент  я  был  вахтенным  офи- 
цером на  « Богатыре »  и,  следовательно,  за- 
нимался шифрованием  и  расшифровыванием 
телеграмм.  Кербер  дал  нешифрованное  радио  : 
«  Богатырь  »  —  стоп  машина-  Идете  на  заграж- 
дение ».  Я  сам  принес  грифельную  доску  ко- 
мандиру (капитану  1  ранга  Вердеревскому),  ко- 
торый при  мне  спросил  штурмана  Сокольнико- 
ва «Борис  Владимирович,  проверьте».  Тот  от- 
ветил, что  только  что  в  десятый  раз  проверил 
и  командир,  при  мне  же,  написал  на  доске  : 
«  Заграждение   прошли.    Даю    20    узлов.    "Бога- 


тырь"  »  и  приказал  ответ  не  шифровать. 

Нужно  сказать,  что  не  помню  в  какой  мо- 
мент, при  возвращении  от  Борнгольма  «  Бога- 
тырь »  получил  приказ  от  адмирала  стать  го- 
ловным в  кильватерной  колонне  и  с  наступле- 
нием темноты  давать  точно  свое  положение.  Я 
отлично  помню,  что  это  приказание  было  за- 
шифровано и,  когда  я  его  расшифровал  в  штур- 
манской рубке,  Сокольников  подошел  и,  про- 
чтя его,  сказал  :  «  Ага,  значит  мы  пузом  будем 
тралить  ».  Мы  вошли  на  Ревельский  рейд  ут- 
ром, еще  в  темноте,  и  в  8  ч.  я  снова  вступил  на 
вахту  уже  вахтенным  начальником  (на  якоре). 


и  с  подъемом  флага  на  «  Рюрике  »,  адмираль- 
ском корабле,  взвился  сигнал  :  «  Изъявляю  осо- 
бое удовольствие  «  Богатырю  »  за  прекрасное 
ведение  строя  ■>.  Я  послал  доску  старшему  офи- 
церу и  командиру,  они  послали  передать  Со- 
кольникову, который  спал  как  убитый  после 
трех  дней  без   сна. 

Потом  рассказывали,  что  это  флагманский 
штурман  напугал  адмирала  Кербера,  а  В.пади- 
мир  Константинович  Пилкин,  командир  « Пе- 
тропг.влоЕска »,  советовал  идти  за  «  Богаты- 
рем ». 

А.   Хохлов 


Хроника  «  Военной  Были » 


ИЗВЕСТИЯ   О   ВОЕННЫХ   ДОБРОДЕТЕЛЯХ 
РОССИЯН 

1810  года  турецкие 
войска  занимали  Шу- 
млю, обложенную  на- 
шей армией.  26  мая 
они  предприняли  вы- 
лазку на  левой  фланг 
ее,  находившийся  тог- 
да под  начальством 
генерала  Уварова-  Бой 
загорелся,  наши  не  зас- 
тупали, турки  усили- 
вались. Полковник 
Ланской,  бывший  по- 
том генерал-лейтенантом  и  скончавшийся  в 
1814-м  году  от  раны,  полученной  им  в  сраже- 
нии под  Краонсм,  вел  в  сечу  Александрийский 
гусарский  полк,  издавна  славившийся  яростию 
в  ударах  и  непоколебимостью  в  огне  сражен!1я. 
Ланской  ехал  впереди  первого  эскадрона,  со- 
провождаемый несколькими  выборными  гуса- 
рами и  находившимся  при  нем  на  ординарцах 
юнкере  Новинском  (ньше  порутчике).  Подошед- 
ши  к  турецком  ретраншементу,  Ланской  пошел 
в  атаку,  вскочил  первым  в  ретраншемент,  вы- 
хватил у  первого  байрактара  (знаменоносца) 
знамя  и  бросив  его  юнкеру  Новинскому,  ска- 
за.п  :   «Юнкер,  вот  тебе  Георгиевский  крест». 

Всем  известно  обыкновенное  последствие 
вылазск.  —  Турки  были  обращены  в  город  и 
все  вошло  в  спокойствие;  но  малым  известен 
сей  подвиг,  достойный  рыцарского  времени.  Я 
о  нем  слегка  узнал  в  тот  же  вечер,  но  ныне 
удостоверился  в  нем  от  самого  порутчика  Но- 
винского 2-го  и  бывших  в  деле  сем  Алексан- 
дрийского полка  г.  г.  офицеров. 


1808-го  года,  в  сра- 
жении при  Карсту.пе 
в  Финляндии,  швед- 
ские войска  защища- 
ли с  упорством  пролив 
между  двумя  озерами. 
Защищение  сие  про- 
должалось до  того 
времени,  пока  Севско- 
гс'  пехотного  по.лка  ба- 
талион  обошел  озеро  и 
стал  показываться  в 
тылу  неприятеля,  тогда  шведы  обратились  в 
бегство;  а  приметя  сие.  Финляндского  драгун- 
ского полка  подполковник  Притвиц  и  Гроднен- 
ского гусарского  майор  Ридигер  (ньше  коман- 
дир 1-й  гусарской  дивизии),  бросились  вплавь 
через  пролив  и  ударили  на  рассьшанного  по 
лесу  неприятеля;  но  бывши  встречены  ружей- 
ным картечным  огнем,  они  претерпели  большой 
урон,  особенно  в  офицерах,  между  коими  пал 
подполковник  Притв1щ,  раненый  пятью  ружей- 
ными картечами.  Отпер  сей  не  остановил 
пустившихся  Б  погоню  Финляндских  драгун 
и  Гродненских  гусар.  Когда  же  егеря  24-го 
полка  и  2-й  баталион  Севсксго  полка  перебежа- 
ли в  след  за  конницею  по  оставшимся  бревнам 
сожженного  моста,  тогда  некоторые  офицеры, 
увидя  Притвица,  лежащего  на  дороге,  броси- 
лись к  нему  со  слезами,  и  велели  поднять  его 
на  плаши,  дабы  отнести  в  деревню,  где  нахо- 
дились медицинские  чиновники;  но  он,  открыв 
глаза,  сказал  им  :  « это  мое  место,  я  овладел 
им;  оставьте  меня  и  умереть  на  нем  ».  Сей  по- 
чтенный старец  вскоре  увенчал  беспорочную 
жизнь  завидною  смертию  для  каждого  воина. 
Сообщены  от  Действительного  Члена  Воен- 
ного Общества,  учрежденного  при  Гвардейском 
Генеральном  Штабе  генерал-майора  Д. В.  ДА- 
ВЫДОВА. «  Военный  Журнал  »  1817  год  кни- 
жка VI. 

Извлек  Алексей  Геринг 


Обзор  военной  печати 


«КАДЕТСКАЯ  ПЕРЕКЛИЧКА»  периоди- 
ческий журнал  Объединения  кадет  Российских 
Зарубежных  кадетских  корпусов.  Нью-Йорк, 
1972   г. 

Все  же  приходится  удивляться,  какая  мо- 
ральная сила  заложена  в  российские  эмигрант- 
ские военные  организации  заграницей.  Вот  бле- 
стящий пример  :  три  русских  кадетских  корпу- 
са были  основаны  в  Югославии  после  нашего 
поражения  и  ухода  заграницу.  Прошло  50  лет 
с  тех  пор,  и  вот  еще  сейчас  кадеты  этих  корпу- 
сов держатся  вместе,  устраивают  почти  ежегод- 
ные съезды,  принимають  участие  в  эмигрант- 
ской военной  печати  и  ныне  приступили  к  из- 
данию своего  собственного,  я  бы  назвал  его, 
—  «  памятно-военного  »  журнала.  Та  любовь  к 
нашим  родным  гнездам  —  кадетским  корпусам, 
где  так  хорошо  и  легко  жилось,  где  в  большин- 
стве случаев  нас  так  хорошо  учили  и  делали  из 
нас  людей  и  офицеров,  эта  в  нас  нетленная 
любовь  перешла  и  юным  мальчикам,  после 
тяжких  испытаний,  во  многих  случаях,  попав- 
шим в  стены  корпусов  уже  в  Югославии. 

Прежде  всего  —  честь  и  слава  их  воспита- 
телям и  учителям,  сумевшим  привить  эту  не- 
тленную любовь,  сумевшим  в  тяжелых  успо- 
Еиях  хотя  бы  издали  показать  всю  красоту 
и  внутреннюю  силу  нашей  старой  воинской 
жизни,  нашего  кадетского  товарищества.  Но 
честь  и  с.пава  и  тем  из  воспитанников,  которые 
за  пятьдесят  лет  эмиграции  не  потеряли  эту 
любовь,  эту  гордость  и  своими  гнездами  и  ста- 
рой российской  армией,  которой  они  фактиче- 
ски и  не  знали,  но  любовь  к  которой  прояви.пи 
в  своей  кадетской  жизни  за  рубежом. 

№  3  журнала  «  Кадетская  перекличка  »  — 
внешний  вид  безукоризнен.  С  большим  вкусом 
сделанная  твердая  обложка  малинового  с  чер- 
ным цветов.  72  страницы  текста,  интересного 
для  всякого  русского  военного.  Отличная  пе- 
редовая статья  Павла  Олферьева  с  отчетливой 
ясностью  указывает  на  цели  и  задачи  журнала. 
«  Светлой  памяти  короля  Александра  I »,  дав- 
шего приют  этим  мальчикам  и  нашим  корпусам 
в  своей  стране,  затем  интереснейшая  и  превос- 
ходная статья  «  Константиновичи  >>.  Всем  из- 
вестен и  понятен  культ  Великого  Князя  Кон- 
стантина Константиновича,  поистине  духовного 
отца  и  воспитателя  нескольких  поколений  рус- 
ских кадет,  в  будущем  доблестных  молодых 
офицеров  войны  14-го  года.  Младшая  дочь 
покойного  Великого  Князя  —  княжна  Вера 
Кснстантинсвна,  в  простых  и  ясных  словах 
дает  отличные  портретные  зарисовки  всей  сво- 
ей семьи  —  шести  братьев  и  трех  сестер  и  их 
родителей.  К  статье  приложена  фотография  — 


группа  всей   семьи. 

Андрей  Бертельс-Меньшой  отдает  должное 
воспитателям  и  преподавателям,  которым  так 
много  обязаны  зарубежные  кадеты.  Очень  ин- 
тересно и  совершенно  необходимо  для  всех 
кадет  описание  жизни  кадет-зарубежников  в 
Венецуэле.  Несколько  картинок  кадетского  бы- 
та ожив.ляют  страницы  журнала.  Трогательное 
«  Памяти  друга »  заканчивает  номер,  а  мое 
«  морское  сердце  »  тронула  сцена  из  жизни  бра- 
зильского порта  под  названием  «  Беспокой- 
ный». Хочется  мне  сказать  что  эскадренный 
миноносец  « Беспокойный  »,  о  бесславной  кон- 
чине которого  идет  речь,  был  последним  кора- 
блем Российского  флота,  на  котором  я  плавал, 
последним  командиром  которого  я  был,  и  на 
котором  в  тяжелый  день  конца  Русской  Эска- 
дры в  Бизерте  мне  выпала  горькая  честь  по- 
следний раз  спустить  флаг  Святого  Андрея. 

А. 

М.  Каратеев  —  По  следам  конквистадоров. 
248  ст.  Буэнос-Айрес,  1972  г. 

Книга  написана  искренне  и  «  легко  читает- 
ся ».  Тема  —  еще  не  для  всех  —  только  исто- 
рическая !  Все  это  еще  не  очень  многие  помнят 
по  памяти  тех  лет  молодых,  наших  лет  «  в  из- 
гнании ».  Книга  о  днях  прошедших,  остающих- 
ся в  нашем  сознании  «  милыми  навсегда  ».  Эту 
книгу  мы  уже  читали  в  газетах  не  один  раз  и 
с  неослабевающим  интересом.  Ее  теперешнее 
издание  с  редкими  фотографиями  тех  лет  трид- 
цатых, наших  лет  переселенческих  надежд  и 
желаний  «  сесть  на  землю  »  в  Парагвае  —  нам 
дорого  и  не  только  по  воспоминаниям,  но  и  в 
сомнениях  теперь...  « Что  же  надо  бы.ло  де- 
лать ?  »  В  нашей  «свободе»,  без  Родины  — 
как  же  устраиваться  и  кому  верить  ?  Сорока- 
летнее «  потом  »  не  много  объяснило  нам  с 
определенной  ясностью...  Еще  возможно  жела- 
ние и  у  новых  поколений  —  быть  ближе  к 
природе,  уйти  от  цивилизации.  Вот  почему 
книга  М.  Каратеева  не  только  о  прошлом.  Вот 
почему  она  по-новому  необходима  и  не  только 
нам,    с    нашими    днями    несбывшихся    надежд. 

Лучшая  страница  в  книге  —  эпилог  о  при- 
чинах неудач.  Он  написан  откровенно,  с  жи- 
тейской мудростью  и  объективностью  автора. 
Вся  книга  написана  журналистом  и  писателем, 
очень  наблюдате.пьным,  честно  делящимся  с  на- 
ми своими  впечатлениями. 

Три  стихотворения  на  «  парагвайскую  »  те- 
му :  «  У  костра  »,  «  На  камне  »  и  «  Тропическая 
ночь »  не  многое  добавляют  к  написанному,  а 
только  подтверждают  литературную  многооб- 
разность автора. 

А.  Туроверов 


ЬА  МЕВАНЬЕ  КП55Е  «А  ЬА  ВЕЕСХОЦЕ» 


Зтшепгг  й'ипе  ^гаГегпПё  й'агтез  . 


Ь'аШШйе  Ье1§е  ^асе  а  ГиШтаШт  аИетапй 
е!  ГЬёгощие  йё^епзе  йе  Ыё§е  ргсуодиёгеп!  ипе 
уа§ие  й'епШоизхазте  еп  Еиззхе. 

Вёз  1ез  ргет1егз  ]оигз  йе  1а  §иегге,  ип  1ё1ё- 
§гатте  йе  З.М.  М1со1аз  II  ауег1;1зза11  1е  Ко!  А1- 
Ьег1;,  соттапс1ап1;  еп  сЬе^  йе  Гагтёе  Ье1§е  йе 
се  ^ие  1а  сго1х  йе  СЬеуаИег  йе  ГОгйге  М1И1:а1ге 
йе  За1п1:-Оеог§ез  1и1  ё1а11;  йёсегпёе  ■  роиг  1а 
Ьгауоиге  ». 

Вапз  р1из1еигз  уШез  йе  Кизз1е,  йез  сот11:ёз 
й'а1йе  а  1а  Ве1§1яие  зе  сопзишёгеп!  е1:  еп^ге- 
рг1геп1;  йе  гесиеНИг  йез  ^опйз  йез(;1пё5  аих  Ыез- 
зёз  йе  Гагтёе  Ье1§е  ои  аих  гё{и§1ёз,  раг  1а  уеп1е 
по1;аттеп1;  йе  саПез  роз1;а1ез  т1И1;а1гез  йи  ре1п- 
1;ге  5о1отко.  С'ез1;  запз  йои1е  ип  йе  сез  сот11;ё5 
Яи!  Й1;  гёаИзег  еп  1914  раг  1е  8си1р1:еиг  гиззо- 
ро1опа1з  А.  2акаг  ипе  тёйаШе  й'аг§еп^  а  1а 
§1о1ге  йе  1а  Ве1§1дие  1). 

СеПе   тёйаШе   ез1;   §ёпёга1етеп1:   реи   соппие 
йез    пит1зта1;ез    е!    поиз    йоппопз    с1-йеззои5    1а 
йезсг1р11оп  йе  се1;1;е  р1ёсе  гопйе  : 
ОгоИ  : 

Ье  Иоп  Ье1§е  аззхз,  1а  1;ё1;е  1оигпёе  йе  1^го1з 
Яиаг1;5  уегз  1а  йгоНе,  арриуап!  1е5  раМез  ап1:ёг1еи- 
гез  зиг  ип  са5^ие  а  ро1п1;е  й'оЯ1с1ег  аИетапй  е1; 
ип  йгареаи  йоп1;  1а  Ьатре  ез1;  зигтоп1:ёе  йе  Га!- 
§1е  ргизз1еп.  Веуап!  1е  Иоп,  ёси  йе  {огте  {гап- 
са1зе  апс1еппе  рог1;ап1;  1а  йеу1зе  Ье1§е  :  Ь'НИЮМ 
/РА1Т/  ЬА/  ГОКСЕ.  Ь'ёси  ез!  ассоз^ё  а  йгоНе 
й'ип  1аиг1ег.  Ьа  1ё§епйе  гиззе  соттепсе  аи-йез- 
зиз  йе  Гёси  е!  ^огте  ип  Йет1-сегс1е  зи1уап1;  1а 
рагИе  зирёг1еиге  йе  1а  тёйаШе  :  «  Ш  Ей!  /пе/  пИ 
511а  »  ^гайисИоп  йе  1а  йеу15е  па11опа1е  Ье1§е,  1ез 
1еигез  NЕ  йи  то!  единении  зоп1  сасЬёез  раг  1а 
сг1п1ёге    йи    Иоп.    А    Гехег§ие,    зоиз    1е    йгареаи 


аИетапй,    1е    т111ёз1те    1914    с1;    1а    з1§па1:иге    йе 
Гаг1;1з1;е  А.   2акаг  еп   сагас1;ёгез   сугИИдиез. 


Кеиегз  : 

Ьа  зирегПс1е  ез1  Й1у1зёе  еп  йеих  рагИез  ё§а1ез 
раг  ипе  И§пе  ЬопгопЫе.  Ьа  раг11е  зирёпеиге 
рогге  ПпзспрИоп  Ггапса1зе  :  •>  А/  Ь'НЕЕ01диЕ 
ЕТ/  NОВ^Е/  NАТIОN  ВЕЬСхЕ/  НОММАСЕ  ОЕ/ 
ЗЕЗ  АВМШАТЕПКЗ  ЕПЗЗЕЗ  ».  Ьез  1е«гез  йез 
то1;з  Nа^^оп  Ве1де  зоп!  еп  сагасйгез  р1из  §гапйз, 
1а  сори1аиуе  е1  еп  сагас1;ёгез  р1из  реШз.  Аи-йез- 
зоиз  йе  1а  зёрагаНоп  Ьог120п1а1е,  1а  1;гайис11оп 
гиззе  йе  ПпзспрИоп  {гапса1зе  :  ('<  Оего]вкоти  г 
ВЫдогойпоти  Ве1д1]8коти  Нагойи  Оап]  Уоз- 
кгвсетуа  Кивзкгкк  Ьуийе]  1914  С.  ».  Сотте  а 
1а  раг11е  зирёг1еиге,  1а  сори1а1;1уе  и  ез1:  еп  са- 
гас1ёгез  р1из  ре!;11з,  1ез  -  Ве1§1]зкоти  Кагойи  » 
еп  сагас1ёгез  р1из  §гапйз.  Ье  О.  (аЬЬгёу1аиоп  йе 


дойа,  Гап)  ез1;  еп  сагас1;ёгез  рЫз  реШз.  Се  геуегз 
651:  сотрозёе  сЗе  1е1;1;ге8  огй1па1ге5,  поп  огпёез, 
е!  п'а  аисип  сагасгёге  агИзНяие.  Огатёи-е  :  32,5 
тт. 

II  з'а§1зза11;  а  Гоп§1пе  й'ипе  з1тр1е  тёйа]11е 
соттётогаНуе,  запз  йои1;е  уепйие  аи  Ьёпёйсе 
йез  Ыёззёз  е1;  гё^и§1ёз  Ье1§ез.  Махз  а  ипе  йа'се 
1псоппие,  ди!  сошс1с1е  реи-ё1;ге  ауес  1а  ргёзепсе 
зиг  1е  ^гоп!  Ье1§е  сЗ'ипе  т1зз10п  т1И1;а1ге  гиззе 
еп  ]и1п  1915  2),  йез  ехетр1а1гез  йе  се^е  тёйаШе 
!игеп1:  гет15  а  йез  зоЫагз  Ье1§е5  ^и^  з'ё1а1еп1; 
раг1:1сиИёгетеп1;  с11з11п§иёз  аи  соигз  дез  рге- 
т1егз  сотЬагз. 

Ьез  т1И1;а1гез  а1пз1  сЛз1;1п§'иёз  Уои1игеп1  рог- 
1ег  йе  Гасоп  аррагеп1:е  1а  тёйаШе  о1Тег1:е  :  йапз 
сег1;а1пз  саз,  1а  1е1;1:ге  А,  ргет1ег  то!  1е  Ппзспр- 
Поп  1'гапса15е  ^и!  гесоиуег1:е  й'ипе  а§га{е  зоис1ёе. 
Ье  рог!;  йи  Ы]ои  зеи1  ёгап!  соп1;га1ге  аих  1гай1- 
Попз  Ье1§е5,  ипе  ЬёИёге  йе  си1уге  аг§еп1;ё  {и! 
зоийёе  а  1а  рагИе  зирёг1еиге  йе  1а  тёйаШе  ^и^ 
зе  рог1;а  зизрепйие  а  ип  гиЬап  йе  35  тт  аих  сои- 
1еигз   Ье1§ез  по1г-заипе-гои§е  3). 

СеПе  тёйаШе  ауап!  ё1;ё  йёсегпёе  поп  раз  раг 
!е  Соиуегпетеп!  1трёпа1  гиззе  та1з  раг  ипе 
зос1ё1ё  рпуёе,  1ез  аиЬгИёз  т1И1;а1ге5  Ье1§ез  п'еп 
оШс1аИзёгеп1;  ^ата^з  1е  рог1,  яи1  ЬтЬа  еп  йё- 
5иё1ис1е  реи  аргёз  1а  КёуокШоп  й'осЬЬге. 


1)  А,  2акаг  е81  ё§а1етеп1:  Гаи1еиг  с''ипе  тёйаШе 
соттётогап!  запв  йои1е  1а  1еуёе  йе  1ё§1оп8  ро1опа1зез 
раг  1а  Киз51е.  Сеие  тёс1а111е,  с1'ип  с11атё1ге  йе  32,5  тт 
ё§а1етеп1,  ех181е  еп  Ьгопге  е1  еп  аг§еп(;.  ЕИе  гергё8еп1;е 
аи  йгоИ  ип  ро1опа1з  аз81з  е!  ип  гиззе  йеЬои!;,  ассотра- 
ёпёз  ае  1а  1ё§епс1е  еп  гиззе  е1  еп  ро1опа1з  «  Ь'Ип1оп 
1'га1егпе11е  Га11  1а  Иогсе ».  Ье  геуегз  топ1ге  1ез  а1ё1ез 
11ёга!с11аиез  гиззе  е1  ро1опа18  зёрагёз  раг  ипе  1азсе 
рог1ап1  Г1пзсг1риоп  ЫИпёие  «  Ьез  Киззез  аих  Ггёгез 
Ро1опа1з  ».  Зиг  1а  тёйаШе  ёйНёе  еп  Ро1о§пе  гиззе  а 
1а  тёте  ёро^ие  еп  ГЬоппеиг  йе  1а  Ве1§^^ие,  е1  ассез- 
3011етеп1;  зиг  1а  тёйаШе  гиззе  ^и^  оссире,  \'ои-  Е. 
Ма^'.'.ошзк!,  ипе  тёйаШе  роЬопагае  еп  ГНоппеиг  йе  1а 
ВеЬдгдие  (1914),  йапз  Кегше  Ве1де  йе  Nитг5^па^^^ие  е1 
п'е  ЗьдШодгарЫе,  1933,  р.  69-76. 

2)  СеИе  т1зз1оп  уепа!!  огйап1зег  1е  йёраг1;  роиг  1е 
Й-ОП1;  йе  Са11с1е  йи  Согрз  Ве1ёе  йез  Аи1;оз-Сапоп-М1- 
1га111еизез. 

3)  Ь'ехетр1а1ге  ди1  поиз  аррагНеп!  е!;  ди!  ^и1  роггё 
раг  1е  Сарога1  тПгаШеиг  Ьои13  МёгоПе  ез1  гергойиИ 
с1-соп1:ге.  Ь'ехетр1а1ге  йи  СаЫпе1  йез  МёйаШез  йе  1а 
В1Ы1о1Ьёдие  Еоуа1е  А1Ьег1  1ег,  а  ВгихеПез,  ез!  1а 
з1тр1е  тёааШе  й'агёеп!.  Ьои1з  МёгоПе  ауаН  ё1ё  сНё  а 
ГО.^.А.  роиг  за  Ье11е  сопйиНе  аи  сотЬа{  йе  КаЬозёе, 
йеуап!  Ыё§е,  йапз  1а  пиИ  йи  5  аи  6  аой(;  1914  «  еп 
1епап1;  1ё1е  ауес  за  тИгаШеизе,  а  ипе  аиа^ие  й'т- 
(ап1;епе  бппет1е  е1  1и1  1пЯ1§еап1  йез  рег1ез  ёпогтез, 
р1из  йе  150  сайаугез  аИетапйз  §1за1еп1  йеуап!  1а  ге- 
йои1е  ».  МёгоПе  {и1  ип  йез  ргет1егз  йёсогёз  йе  1а  Сго!^- 
йс   Сиегге  Ье1ёе. 

Егапсгз  М.  ВаЫсе 


\тшит^  оеб  ороре$  м1итА1РЕ$  ем  ри$51Е 


31  1е  йёЬи!;  йи  ХУПёте  з1ёс1е  а  ё1;ё  сагас1;ё- 
г1зё  раг  йез  йёзогйгез  е!  йез  §иегге8  геИ§1еизез 
еп  Еигоре,  за  {1п  а  ё1;ё  тагдиёе  раг  1е  1гютрЬе 
§ёпёга1  йе  ГаЬзо1и1;1зте;  1:ои1;ез  1е5  {огсез  сгёа- 
1г1сез  е!  !ои1;ез  1ез  геззоигсез  йе  ГЕ1;а1;  ауап! 
ёгё  йе  р1из  еп  рЫз  сопсеп1гёез  йапз  1ез  та1пз 
йи  5оиуега1п  Мопагдие,  1е  теШеиг  ехетр1е  йе 
се!  ё1;а1  йе  сЬозез  ё1ап1  «  1е  Ко!  5о1е11  »  Ьои1зХ1У 
^и^,  йе  зоп  Ра1а1з  йе  УегзаШез  поиуе11етеп1:  ге- 
сопз^гии,  §оиуегпа11;  1а  ГКАКСЕ  еп  топагдие 
аЬзо1и,  Й1зап1;  йе  1и1-тёте  :  ><  ГЕ1:а1,  с'ез1;  Мо1 ». 

Се  п'ез{  раз  раг  Ьазагй  дие  сеИе  ёродие  а 
ёгё  та^^иёе  раг  ГшзШиНоп  йе  поиуеаих,  ои  1а 
<  гёпоуаИоп  »  йез  апс1епз  огйгез  йе  сЬеуа1ег1е. 
Сез  огйгез  поиуеаих  п'ауа1еп1;  ёу1йеттеп1:  пеп 
йе  соттип  ауес  1ез  апс1епз  огйгез  йе  сЬеуа1ег1е 
Чи1  ауа1еп1;  раг  аШеигз  сеззё  Й'ех1з1;ег.  С'ё1:а1еп1; 
йез  йёсогаИопз  е1;  йез  тёйаШез  ^и^  п'ауа1еп1  ^ие 
1а  ^огте  йез  сго1х  е1;  йез  ё1о11ез  ]ай1з  рог1:ёез 
раг  1ез  сЬеуаИегз.  Сез  огйгез  ё1;а1еп1  §ёпёга1е- 
теп!  1п81;11;иёз  раг  1ез  топа^^иез.  Ье  8агп1  ра1гоп 
йе  сез  огйгез  ё1,а11;  §ёпёга1етеп1;  сЬо1з1  рагт1  1ез 
за1п1:з  ои  1ез  за1п1;ез  е1;  раг  ип  сиг1еих  Ьазагй  сог- 
гезропйаН;  зоиуеп!  аи  пот  йи  зоиуегат  яи1  1ез 
1пз1;11;иа11:  ои  а  1а  п§иеиг  аи  ргёпот  йе  зоп  ёрои- 
зе.  Сез  гёсотрепзез  ё1:а1еп1;  аигШиёез  а  йез  11аи1;з 
1опс11оппаи-ез   Й'ё1;а1;   ди1   ё1а1еп1   а1пз1   Й1з11п^иёз 


йе  1а  таззе  йе  1а  поЫеззе.  Ьеигз  рог1;еиг5  ё1:а1еп1; 
а1П51  у1з1Ыетеп1:  ^етаг^иёз  сотте  арраг1:епап1; 
а  «  ГаззетЫёе  йез  Е1из  ». 

Ли  1еуег  гоуа1  ои  Ыеп  аих  гёип1оп5  зо1еппе1- 
1ез  сез  поиуеаих  Й1§пиа:гез,  рагГо1з  йе  Ьаззе 
ех1гас11оп  ои  й'ог1§1пе  ё1;гап§ёге  агЬога1еп1:  йез 
сго1х  е!  йез  «  сЬеуа1ег1ез  »  ауа1еп1;  ргёзёапсе  зиг 
сег1;а1пез  у1е111ез  (атШез  {ёойа1ез. 

II  поиз  {аи!  Й1ге  дие  ПпзШиИоп  йе  сез  огйгез 
ё1;а11;  поп  зеи1етеп1;  иШе  та1з  рго§гезз1уе  е1;  га- 
1:10ппе11е. 

Еп  Ки831Е,  1е  §гайе  ои  Гогйге  йе  с11еуа1ег1е 
1и1;  1п1;гойи11;  а  сеие  тёте  ёро^ие  е!;  сопзИШаИ; 
Типе  йез  1ппоуа1юпз  яие  Р1ЕККЕ  ЬЕ  ОЕАN^ 
етргип1а  а  ГОсс1йеп1;.  ЕПе  ауаН  Й'аи1;ап1;  тошз 
йе  соттип  ауес  1ез  апс1епз  огйгез  йе  сЬеуа1е- 
г1е  ^ие  сез  йегп1егз  п'ауа1еп1:  ]ата1з  ех1з1ё  еп 
Е11531Е  е!  ^ие  Г1йёе  тёте  йе  йёсогег  ип  1а1с 
й'ипе  СГ01Х  (йе  {огте  1а11пе  раг  зигсгоИ)  ^и^  йе- 
уаИ  ё1:ге  рог1,ёе  зиг  1а  ро11г1пе  аига11;  ё1;ё  1псот- 
раИЫе  ауес  ГезргИ  ^и^  гё§паИ;  еп  Е11531Е  ауап1: 
Р1ЕККЕ  ЬЕ  СКАКВ. 

В1еп  ^ие  1ез  огйгез  аррагигеп!;  еп  Ки551Е 
еп  тёте  1;етрз  дие  1ез  ЬагЬез  йез  Ьоуагйз  Й1з- 
рага13за1еп1:,  зе1оп  1а  уо1оп1;ё  йи  Тгаг  се  п'ё1:а11; 
раз  еп  соп1;гай1с1:1оп  ауес  ипе  сег1а1пе  гёаШё 
Ыз1;ог1яие.   А   сеИе   тёте    ёро^ие   ип    ргосеззиз 


йе  сопсеп1;га1:1оп  йе  1;ои1;е5  1ез  {огсез  сгёа1:псе5  йи 
рауз  аиЬиг  йи  топагяие  арраги!  еп  КТ1831Е, 
е!  1ез  огйгез  ^игсп1:  пёсезно'гез  а  РТЕККЕ  ЕЕ 
СКАМВ  роиг  Ьопогег  зез  сотра§попз  й'агтез 
е1;  гаЬа1;1;ге  Гог§ие11  йез  Ьоуагйз.  Ве  тёте,  аи 
тотепг  с1ез  гё^огтез  йе  Р1ЕККЕ  ЕЕ  СКАКВ 
1ез  йёсогаНопз  е!  1ез  «  сЬеуа1ег1ез »  (Зеу1пгеп1; 
еп  Осс1с1еп1;  ипе  рагИе  1п1ё§гап1;е  йи  созШте 
рог1ё  раг  1ез  Ьаи1;з  Й1§п11;а1гез.  Еез  ауап!  уёШ 
зе1оп  1а  тойе  аИетапйе,  1е  Тгаг  ез1;1та  ди'11 
зегаИ  иШе  йе  сгёег  еп  К11531Е  Гогйге  йе  сЬеуа- 
Иег. 

Ее  ргетхег  йе  сез  огйгез  {и!  хпзШиё  1е  30 
МоуетЬге  1698,  с'ез!  а  Й1ге  5  апз  аргёз  1а  сгёа- 
г1оп  йе  Гогйге  йе  31;  ЕОП15  раг  Еоихз  XIV  е1  3 
апз  ауап!  се1ш  йе  ГА1§1е  Nо^^  еп  РК1135Е. 
Р1ЕККЕ  1ег  сЬо1з1  сотте  за1п1  разгон  йе  се 
ргет1ег  огйге  Гарб1;ге  51;  Апйгё  йёпоттё  -  1е 
ргет1ег  ё1и  ». 

Сотте  1ои1;  се  ^и^  а  ё1ё  1а11  йапз  Гоеиуге  йе 
се1  Ьотте  ^ета^^иаЫе,  се!  огйге  ауа11;  ип  са- 
сЬе1;  рагИсиИег  йе  Ьеаи1ё  е1  йе  та,1е51;ё.  Запз 
ауо1г  йе  1;гай11;1оп  ЬёгаИадие,  Р1ЕКЕЕ  1ег  зи! 
сгёег  ип  огйге  гиззе  ^и^  п'а  ]ата1з  ё1;ё  зиграззё 
е!  гез1;а  а  ]ата1з  1е  зутЬо1е  йе  Гаи1осга11е 
гиззе. 

Ви  1етрз  йе  Р1ЕККЕ  ЕЕ  СКАМВ  Гогйге 
п'ё1а11;  аипЬиё  ^и'а  Шге  ехсер11оппе1  а  йез  Й1- 
§п11а1гез  е1;  рппс1ра1етеп1;  роиг  {аНз  й'агтез.  Ее 
ргет1ег  сЬеуаИег  ё1ёуё  йапз  се!  огйге  а  ё1ё  1е 
Сёпёга1-Ат1га1  Е.А.  СОЕОУШ'Е  яи1  1е  геси 
1е  10  Магз  1699,  1е  зесопй  ^и!  аИпЬиё  а  МА- 
2ЕРА,  Ье1.тап  йе  1а  РеШе  Кизз1е,  с'е81;-а-Й1ге 
Гикга1пе  а  яи1  сеИе  йхзИпсИоп  1и1  соп^'ёгёе  1е 
8  Гёуг1ег  1700  е!  ге1;1гёе  еп  1708  роиг  сг1те  йе 
Ьаи1;е  1гаЫзоп.  диап!  а  се1и1  йе  Р1ЕККЕ  ЕЕ 
ОЕАКВ  11  уои1и1;  1е  тёгНег  раг  ип  ^аИ;  й'агтез 
регзоппе1  е!  йёс1Йа  йе  пе  1е  гесеуо1г  дие  ^иапй 
ипе  осса51оп  ргор1се  зе  ргёзеп1;ега11;.  С'ез1  еп 
1703  ди'11  геси  1ез  1пз1дпез  йе  Гогйге  роиг  ауо1г 
рг1з  й'аззаи!  йеих  уа1ззеаих  зиёйо15  ^и^  з'ё1;а1еп1 
ауепШгёз  йапз  ГезШахге  йе  1а  NЕVА. 

Еогз  й'ип  Те  Веит  йе  у1с1о1ге  сё1ёЬгё  йапз 
Гё§11зе  йе  сатра§пе  йе  Р1ЕКНЕ  1ег,  1е  ргет1ег 
сЬеуаИег  йе  Гогйге  ООЕОУШЕ  Гё1еуа11  аи  §га- 
йе  йе  сЬеуаИег  еп  тёте  1;етрз  дие  МЕNСНI- 
КОГР  ди1,  еп  1;ап1  цие  Иеи1епап1;  йапз  1а  сотра- 
йп1е  йез  ЬотЬагЙ1егз  раг11с1ра11  а  1а  тёте  ас- 
Поп. 

Р1ЕККЕ  1ег  соп1ёга11;  раг{о1з  се1  огйге  аих 
ё1гап§егз  е!  с'ез1  а1пз1  цие  1е  Зёте  сЬеуаИег  !и1 
РЕINСЕNЕ,  М1П1з1ге  р1ёп1ро1;еп1;1а1ге  йи  Вгап- 
йепЬоиг^,  1е  5ёте,  ип  захоп  1е  сот1е  ВЕШЕШС 
е!  еп  1712,  Р1ЕР1КЕ  1ег  геси  йапз  Гогйге  АУ- 
СиЗТЕ  II  го1  йе  РО^ОСNЕ  чи1  а  зоп  1оиг  1и1 
соп1ёга  Гогйге  йе  ГА1§1е  В1апс.  Репйап1  1ои1; 
1е  гё§пе  йе  Р1ЕККЕ  1ег,  зеи1етеп1  38  пот1па- 
Попз  еигеп!  Иеи  йоп!  24  а  йез  гиззез  е1  14  а  йез 
ё1;гап§егз. 

Ви  1;етрз  йе  Р1ЕКЕЕ  1ег,  Гогйге  п'ауа11;  раз 


йе  з1;а1;и1;  е!  Гоп  пе  ри!  ]ата1з  ге1;гоиуег  ГЕГказе 
йе  зоп  хпзПШПоп.  Ее  зеи!  51;а1;и1  соппи  {и1  йоппё 
а  Гогйге  раг  ГЕтрегеиг  РАУЕ  1ег  1е  15  Ауп1 
1797    е!   гез1;а   еп   у1§иеиг   ]изди'а   1а   гёуо1и11оп. 

СИопз-еп  диеЦиез  аг1;1с1ез  : 
§  291 

Е'огйге    1трёпа1    йе    31    Апйгё    «  1е    ргет1ег 
ё1и  »    п'ех1з1;е    дие    йапз    ипе    зеи1е    с1аззе. 
§  292 

Еез  1пз1§пез  йе  Гогйге  зоп!  1ез  зи1уап1;з  : 

1)  Сго1х  йе  31;  Апйгё  Ыеие  зиг  а1§1е  Ысёр11а1е 
зигтоп1;ё  йе  1;го1з  соигоппез,  зиг  1а  сго1х  Г1та§е 
йе  Гар61;ге  31  Апйгё  сгисШё.  Вапз  1ез  4  со1пз 
йе  1а  СГ01Х  Л§игеп1  1ез  1е11гез  ]а11пез  З.А.Р.Р1.  еп 
ог,  1п111а1ез  йе  :  «  ЗАКСТПЗ  АNВКЕАЗ  РАТКО- 
N113  Ки331АЕ  ».  Аи  геуегз  е!  аи  тШеи  йе  Га1- 
§1е  1а  сЬаг1е  ауес  Г1пзсг1р1;1оп  :  «  Роиг  1а  {о1  е! 
1а  ЛйёШё  ». 

2)  Е1;о11е  ос1;о§опа1е  еп  агдеп!  ауап!  еп  зоп  т1- 
Иеи  ип  а1§1е  ЫсёрЬа1е  по1г  зиг  сЬатр  й'ог  зиг- 
топ1;ё  йе  3  соигоппез.  Аи  ссеиг  йе  Га1§1е  1а 
сго1х  йе  31  Апйгё  зиг  сЬатр  Ыеи  с1е1,  епсегс1ё 
йе  1а  йеу1зе  йе  Гогйге  еп  1е11;гез  й'ог  ауес  еп  Ьаз 
йеих  ЬгапсЬез  йе  1аиг1ег  Иёез  раг  1еигз  ех1гёт1- 
1ёз.  Е'ё1о11е  зе  рог1е  зиг  1е  сб1ё  §аисЬе  йе  1а 
роИгхпе. 

Е'1пз1§пе  йе  се1  огйге  диапй  11  ез1  аПпЬиё 
роиг  1а11з  й'агтез  сотрог1е  йеих  §1а1уез  еп1;ге- 
сго15ёз  аи-йеззоиз  йе  1а  соигоппе  зирёг1еиге  е! 
зиг  Гё1о11е  йе  Гасоп  а  се  дие  1е  ЬоисИег  рог1ап1; 
1а  йеу1зе  е!  1а  сго1х  йе  31  Апйгё  у1еппе  гесои- 
уг1г  1е  сго1зетеп1  йез  §1а1уез. 
Кетагдиез 

Еез   1пз1§пез   аМгШиёз   аих   регзоппаШёз   поп 
сЬгёПеппез  уо1еп1  1а  гергёзеп1;а1юп  йе  31  Апйгё, 
йе  зоп   сЬШге  е!   1а   сго1х   гетр1асёз   раг   Га1§1е 
1трёг1а1  гиззе. 
§  295 

Ее  гё§1етеп1  пе  ргёуоИ  аисип  саз  ргёс1з  тё- 
гНап!  Га11;г1Ьи11оп  йе  Гогйге  ди1  йёрепй  ип1а^ие- 
теп1  йе  Гарргёс1а11оп  раг  1е  топагдие  йез  зег- 
У1сез  гепйиз  е1  йез  й1з11пс11опз  йё.1а  оЫепиез  раг 
1ез  Ьаи1з  1опс11оппа1гез  йе  ГЕ1а1. 
§  296 

Еез  сЬеуаИегз  йе  Гогйге  йе  31  Апйгё  зоп! 
сопз1йёгёз  сотте  1а1зап1  рагПе  йе  1а  1го1з1ёте 
с1аззе  йапз  1ез  гап§з  йе  ГЕ1а1;,  с'ез1;-а-й1ге  а  ё§а- 
И1ё  ауес  1ез  Йё1еп1еиг5  йи  §гайе  йе  11еи1епап1; 
,^ёпёга1,  тёте  з1  еЯесНуетеп!  Из  зоп1  й'ип 
ёсЬе1оп  р1из  Ьаз  еп  се  яи1  а  1га11  аи  зегУ1се. 
§  297 

Еез  сНеуаИегз  йе  Гогйге  йе  31  Апйгё  зоп1 
сопз1йёгёз  сотте  Йё1еп1;еиг5  йез  1го1з  огйгез 
т{ёг1еигз :  се1и1  йе  31  А1ехапйге  NеузкV.  йе 
ГА1§1е  В1апс  е1  йе  31е  Аппе,  тёте  з'Из  пе  1ез 
Йб1епа1еп1  раз  ауап1  1еиг  ё1ёуа11оп  а  Гогйге  йе 
31  Апйгё.  Еез  1пз1§пе5  йе  сез  огйгез  1еигз  зоп! 
гет15  еп  тёте  1етрз  цие  сеих  йе  Гогйге  йе  31 
Апйгё  «  1е  ргет1ег  ё1и  ». 


Ь'огёге  с1е  31  Апйгё  а  ё1;ё  ё§а1етеп1;  се1и1 
йе  1а  ^атШе  1трёг1а1е  гиззе.  Тоиз  1ез  §гапс1з 
йисз  ои  йисЬеззез  ауап!  1е  Шге  й'«  АКеззе  1т- 
рёг1а1е  »  1е  гесеуа1еп1  еп  тёте  1етрз  яие  1еиг 
Ьар1ёте;  1ез  рппсез  ауап!  Шге  й'«  АИеззе  >^  1е 
гесеуа1еп1;  а  1еиг  та]оп1;ё,  в!  11  ё1;а11;  ассогйё  аих 
аи1;гез  тетЬгез  йе  1а  ^атШе  зе1оп  1е  Ьоп  уои1о1г 
йи  зоиуега1п. 

Сошше  поиз  Гауопз  тепИоппё  р1из  Ьаи! 
сеПе  с1ёсога1юп  ё1;а11;  рагИсиИёгетеп!;  Ъе11е  в! 
ГехёсиИоп  йез  тз1§пез,  (З'ипе  Ьаи1;е  ^ас1иге  аг- 
ИзНяие.  Ьа  сго1х  е!;  1а  сЬахпе  ди1  зе  рог1;а1еп1; 
еп  5аи1;о1г  ё1а1еп1;  еп  ог,  Гё1;о11е  еп  аг§еп1;;  еПез 
пе  1:игеп1;  ]ата1з  тойШёез  е1;  з1  1ез  1пз1§пез 
оиУга§ёз  йи  18ёте  з1ёс1е  е!  (Зи  йёЬи!  йи  19ёте 
з1ёс1е  рага13зеп1;  ип  реи  §гозз1егз  Из  {игеп1;  1;ои- 
]оигз  йез  р1ёсез  й'аг!;  ауес  аи  геуегз  1е  1;11га§е  йе 
тё1;а1  ргёс1еих  е!  зоиуеп!  1е  пот  йе  Гаг1:1зап. 


Сез  апс1епз  Шга^ез  зе  с11зг1п§иеп1;  раг  1е  {ай 
^и'^1з  зоп!  зоиуеп!;  ассотрадпёз  йе  ПпсИсаНоп 
йе  Гаппёе  йе  {аЬхпсаИоп,  с'ез!  а1пз1  цие  Гаи1,еиг 
йе  се!  аг1;1с1е  роззёйе  йапз  за  соИесИоп  1ез  1п- 
з1§пез  йе  Гогйге  йе  31;  Апйгё  ^аИз  еп  1797. 

II  ез1;  а  по1;ег  яие  Гог  ез1;  Шгё  а  84,  Шга§е 
дие  Гоп  ге1;гоиуе  й'аШеигз  р1из  1;агй  зиг  йез 
оЬ]е1;з  еп  аг§еп1;,  та1з  аи  18ёте  з1ёс1е  И  й§ига11; 
зоиуеп!  зиг  1ез  оЬзе1;з  {аЬг1яиёз  еп  ог. 

Аи  тизёе  йёй1ё  аи  Вис  йе  \VЕ^^INСТОN 
зе  1;гоиуе  ип  аи1,ге  ехетр1а1ге  аизз!  раг1'а11:  йе  се! 
огйге  дш  1и1  ауа11  ё1;ё  соп^ёгё  раг  ГЕтрегеиг 
АЬЕХАКВКЕ  1ег 

Е1;ап1;  йоппё  ^ие  1е  потЬге  йе  сЬеуаИегз  йе 
Гогйге  йе  31;  Апйгё  Гарб1;ге  е!  1е  «  ргет1ег  ё1и  » 
ез1;  ге1а1;1уетеп1;  гез1;ге1п1;,  зез  1пз1§пез  зоп!  1пй- 
п1теп1;  гагез  е!  йе  1;гёз  §гапйе  уа1еиг. 

Е.  МоИо 


ЬЕ  СОРР5  ои  РР1МСЕ  СОМОЁ 


Ьа  рпзе  йе  1а  ВазШк,  1е  14  ^и^11е1;  1789,  ^1; 
1е  з1§па1  йе  Гёт1§га1;10п  йез  1'гапда1з.  Ьез  рег- 
зоппез  яи1  еп1;оига1еп1;  1а  Соиг  Коуа1е  {игеп!  ]ез 
ргет1ёгез  а  ^и^1;1;е^  1а  ЕКАNСЕ.  А  1а  Ше  йе 
Гёт1§га1;1оп  зе  1;гоиуа1еп1  1е  ^гёге  Ьеп]ат1п  йи 
Ко1,  Сот1;е  й'АгЫз,  ^иШг  Ко!  СЬаг1ез  X,  1е 
Рппсе  йе  Сопйё,  СопИ,  РоИ§пас  ее!... 

Р1из  1а  гёуо1и1;1оп  зе  гёрапйаИ;,  р1из  Гёт1§га- 
иоп  зе  геп{огса11;.  Ьа  зап§1ап1е  йёта§02;1е  йез 
гёУо1и1;10ппа1гез  соиуег1;е  раг  1а  зоиуега1пе1;ё  йи 
реир1е,  1а  роигзи11;е  йе  1а  геИ§юп,  оп1  {а11;  яиШег 
1а  Егапсе  а  епу1гоп  180.000  тетЬгез  йе  1а  рори- 
1а1;юп.  Се1;1;е  рори1а1;юп  яи1  ауа11;  ^аИ;  1а  «гапаеиг 
е!  1а  сиИиге  йе  1а  Егапсе. 

Ье  Сот1;е  й'Аг1;о1з  з'1пз1;а11а  а  СоЫепсе,  е!  а 
\\'^огтз  1е  Рг1псе  Ьои^з-^озерЬ  йе  Сопйё.  Аи1:оиг 
й'еих,  1ез  ёт1§гёз  соттепсёгеп!  а  зе  газзетЫег. 
СоЫепсе  ё1;а11;  1а  соиг  е!  Шогтз  1е  ^иа^1;^ег  §ё- 
пёга1   йи   Рппсе  йе   Сопйё   е!   1е   сатр   т1И1;а1ге. 

Ье  Ргхпсе  йе  Сопйё,  Ьотте  {го1й  е1;  геп^егтё, 
зо1йа1;  йапз  Гате  ё1;а11;  гесоппи  раг  Гёт1§га11оп 
сошше  1е  сЬе{  зиргёте  йе  Гагтёе  гоуаИз1;е.  Зоп 
агтёе  ё1;а11,  еп  §гапйе  рагИе,  сошрозёе  йе  поЫез 
епйашшёз  раг  1'ашоиг  йе  1а  Ра1;г1е  е1;  1а  11а1пе 
йе  1еигз  айуегза1гез,  ^и^  ауа1еп1;  рг1з  1е  роиуо1г. 
Бапз  зоп  агтёе,  И  ге^огтаИ;  1ез  поуаих  йез  у1еих 
гё§1теп1;з  й'аи1;ге1'о13.  Ьа  зо1йе  ё1;а11;  т1п1те  е! 
с'ез!  ауес  Ьеаисоир  йе  йИПсиИё  ци'оп  1о§еа11  1ез 
1;гоирез  йапз  1ез  ре1;11;з  уШа§ез  аих  а1еп1оигз. 
Ма1з  сез  Ьошшез  Ыеп  й1зс1рИпёз  ауа1еп1;  ипе 
зеи1е  репзёе  :  уа1псге  Гайуегзахге  е!  зегу1г  1а 
Ра1;г1е. 

Аргёз  1е  соп§гёз  йе  Каз1;а11;,  1а  ра1х  5'ё1;аЬИ1; 
еп1;ге  1ез  ё1;а1;з  топагсЫз1;ез  е!  1а  ЕЕАКСЕ  гёри- 
Ы1са1пе.  Ье  согрз  йе  Сопйё  !и1;  йезагтё  е1;  зез 
Ьошшез    1;отЬёгеп1;    йапз    1а    т1зёге.    Из    ё^ахеп! 


зеи1етеп1;  Ыёгёз  йапз  1е  рауз,  е1;  йапз  ^ие1^иез 
епйгоИз,  Из  ё1;а1еп1;  соп51йёгёз  сотте  йез  ё1ё- 
теМз  йе  Ьаззе  са1;ё§ог1е. 

Сез!  а  се  тотеп1;  е1;  еп  Р1и331Е  зеи1етеп1; 
^ие  Ьеаисоир  йе  !гапса1з  1;гоиуёгеп1;  ипе  йеих1ё- 
ше  Ра1;г1е;  йез  Ьотшез  сотте  1е  Вис  йе  ШсЬе- 
Иеи,  1е  Сот1е  Ьап§егоп,  1е  Рппсе  йе  Вго§Ие, 
йе  РоИ§пас,  Ьауа1  йе  Моп1;тогепсу,  1е  Сот1;е  йе 
С11о1зеи1  Оои!Лег  йе  Тгоиуегс  оп1;  1пзсп1;  1еигз 
пошз  йапз  ГЫз1о1ге  гиззе. 

Егап!  еп  Кизз1е,  Из  !игеп1:  зигрг1з  раг  ГассиеИ 
з1  согЙ1а1  е!  з1  ЬозрИаИег,  Из  еп  ё1;а1еп1;  1;гёз  еш- 
Ьаггаззёз.  Ье  Сот1;е  Агшапй  йе  Роп^тагИп,  йапз 
зез  тёто1гез,  йИ  яи'И  зе  р1а1йпаИ;  йе  се1  ассиеИ 
аи  Сёп6га11зз1те  ЗОПУСКОЕГ  яи!  1и1  гёропйИ  : 
«  Се!  ассиеИ  ез1;  ип  сгёйИ.  II  у1епйга  ип  тошеп! 
ой  1ез  ёт1дгёз  гиззсз  1гоп1:  сЬегсЬег  геРи§е  еп 
Егапсе  е!  уоиз  зегег  яиШе  ». 

Ь'Етрегсиг  РАПЬ  1ег,  яи1  1;ёто1дпа11:  Ьеаи- 
соир й'аПепИопз  роиг  1ез  ёшх^гёз  !гапса1з  е1; 
епсоге  р1из  роиг  1е  го1  ЬОИ13  XVIII,  гёропйИ 
еп  Ьа1;е  а  1а  йешапйе  йе  се  йегп1ег  й'еп1гег  еп 
Кизз1е,  раг  ипе  1пуИа1;1оп  сопсие  йапз  сез  1;ег- 
тез  :  «  ^е  уеих  дие  се1а  зоИ  1е  з1§пе  йе  топ 
атИ;1ё  епуегз  уоиз  ».  Е1;  Ыеп1;61;  1а  уШе  йе  МИауа 
Йеу1п1;  ип  регИ  УегзаШез  ой  11аЫ1;аИ;  1е  го1  ауес 
за  соиг,  1оисЬап1;  ипе  зо1йе  йе  ГЕтрегеиг  йе  1ои- 
гез  1ез  Еизз1ез. 

Аргёз  1а  Ра1х  йе  Сатро1огт1о,  яиапй  Гагтёе 
гоуаИз1;е  1ошЬа  йапз  1а  т1зёге,  1е  го!  Ьоигз  XVIII 
йешапйа  а  ГЕтрегеиг  Раи1  1ег  йе  заиуег  1е  ге51;е 
йе  зез  Ьоттез.  Ь'ешрегеиг  соппа1зза11:  регзоппе!- 
1етеп1;  1е  Рг1псе  йе  Сопйё;  1огз  й'ип  Уоуа§е 
1псо§ш1;о  еп  Егапсе  циапй  И  ауаИ  ё1;ё  1Ъб1;е  йи 
Рппсе  йапз  зоп  сЬа1,еаи  йе  СЬап1;И1у.  II  йоппа 
Гогйге  а  зоп  атЬаззайеиг  еп  Захе  й'аппопсег  аи 


—  53 


Рг1псе  яие,  1:оисЬё  раг  1а  з11;иа1:1оп  сг11;1яие  йе 
йоп  агтёе,  11  1а  ргепа11:  зоиз  за  рго1:ес1:1оп. 

Ье  7  ЗергетЬге  1797,  1е  Рппсе  Сог1:сЬакоЯ 
зе  ргёзеп^аИ  аи  яиагНег  ди  Рг1псе  йе  Сопйё 
ауес  1ез  1пз1;гис1:1оп5  с1е  зоп  Етрегеиг.  В'аргёз 
се11ез-с1,  ГЕтрегеиг  о1Тга11;  а  Гагтёе  1е  геоиде  еп 
Ки5з1е,  1а  ИЬег1:ё  йе  геИ§юп,  1е  та1п1;1еп  йез 
§гас1ез,  йе  ГипИё  с1е  Гагтёе,  ипе  зоШе,  1а  розз!- 
ЫИ1ё  йе  з'еп§а§ег  йапз  Гагтёе  гиззе  е!  ипе 
ге1;га11:е.  Аргёз  1е  зегтеп!  йе  ЛйёШё  а  ГЕтре- 
геиг, е11е  йеугаИ  5и1уге  1а  <31зс1рИпе  гиззе,  рог1;ег 
ГипИогте  е!  1а  сосагйе  гиззез.  Ь'агтёе  ргИ  1е 
пот  йе  :  «  Согрз  йи  Рг1псе  йе  Сопйё  »  а  рагИг 
йи  1ег  Ос1;оЬге  1797.  ОЯ1с1е11етеп1:,  Гогйге  с1и 
1оиг  й'епггёе  йе  7.000  Ьоттез  аи  зегу1се  йе  5а 
Ма]ез1ё  1и1  йоппё  1е  27  NоVетЬ^е  1797  еп  сез 
1егтез  : 

«  Ье  согрз  йи  Рг1псе  йе  Сопйё  еп1:ге  аи  зег- 
у1се  йе  5.М.1.  II  зе  сотрозе  йе  3  гё§1теп{5  й'1п- 
!ап1ег1е  е!  2  йе  сауа1ег1е  :  1п1ап1ег1е  :  1е  гё§1- 
теп!  йе  поЫез,  2  Ьа1аШопз,  сап1;оппетеп1,  1а 
у111е  йе  У1ай1т1г,  сЬе{  Рг1псе  йе  Сопйё,  1е  Вис 
йе  ВоигЬоп,  1е  гё§1теп1;  йез  §гепай1егз,  2  Ьа- 
1:а111опз  е!  2  сотра§п1ез  йе  §гепай1егз,  сап1:оп- 
петеп1;  1а  уШе  йе  31ои1зк  —  Рппсе  йе  НоЬеп- 
1оЬе  —  2  Ьа1;аШопз  е!  2  сотра§п1ез  йе  §гепа- 
й1егз,  сапШппетеп!  1а  уШе  йе  КоуеГ  Сауа1ег1е  : 
Вис  йе  Вегг1,  1е  гё§1теп1;  йе  поЫез,  5  езсайгопз, 
сап1;оппетеп1:  1а  уШе  йе  У1ай1т1г.  Вис  й'Еп- 
,^Ыеп,  5  езсайгопз,  сап1;оппетеп1:  1а  уШе  йез 
31ои1;зк.  ЫзресИоп  раг  1е  Рг1псе  йе  Сопйё.  Аг- 
1111ег1е :   2   сотра§п1е5  зоиз   1а  тёте  1пзрес1;]оп. 

Ь'огйге  йе  тагсЬе  еп  Кизз1е  {и!  йоппё  1е 
4  Ос1;оЬге  1797.  Ьа  ргет1ёге  со1оппе  яи1  сотрге- 
паИ  йез  уоНигез  ауес  1ез  1ат111ез  йез  оШс1егз 
рагШ  раг  Мип1сЬ,  01ти12,  СаИс1е  е!  \\''о1те, 
1ез  аи1гез  со1оппез  1а  зи1у1геп1  а  реи  й'1п1ег- 
уаИе.  Ьа  сауа1ег1е  йи  ^еипе  Вис  й'Еп§Ыеп,  ^и- 
з111ё  раг  Nаро1ёоп  7  апз  р1из  1;агй,  соп1;1пиа  зоп 
уоуа§е  еп  Ьа1;еаи  раг  1е  ВапиЬе. 

^ие1^иез  тёто1гез  зиЬз1з1;еп1:  йе  сеПе  тагсЬе 
1пои1е  а  1гауегз  ипе  Низз1е  1псоппие.  ^ие1^иез- 
ипз  йез  оШс1егз  ас11е1ёгеп1;  йез  Иугез  гиззез  роиг 
арргепйге  сеИе  1ап§ие  «  ЬагЬаге  ».  Репйап!  1а 
1;гауегзёе  йе  1а  Ро1о§пе,  1ез  рЫз  ]еипез  оЯ1с1егз, 
ауес  1е  Вис  й'Еп§Ыеп  еп  1;ё1;е,  сЬаззёгеп!  йапз 
1ез  ^огё1;5  1ттепзе5  йез  та§па1;з  ро1опа1з  е!  Ыеп 
зоиуеп!  сЬап1;а1еп1;  йез  сЬапзопз  1пзи11;ап1ез  роиг 
ГЕтрегеиг  й'Аи1г1сЬе,  ди1  1еиг  ге1иза11;  ГЬо5р1- 
1аИ1ё. 

Ье  30  ВёсетЬге,  1е  согрз  1:гауегза  1а  г1у1ёге 
Вои§  е!  еп(;га  еп  Киз51е.  А  1а  {гопНёге,  11  ё1;а11 
аИепйи  раг  ип  ргё1;ге  гиззе  ^и^  И1  ргё1;ег  аих 
{гапса1з  1е  зегтеп!  йе  НйёШё  а  ГЕтрегеиг  гиззе. 
Аргёз  1е  зегтеп!,  1ои5  1е5  Ьоттез  еп1еуёгеп1; 
1еигз  сосагйез  гоуакз.  Из  гесигеп!  йез  ё1:епйагйз 
е!  йез  йгареаих  гиззез,  ауес  ипе  зеи1е  уаг1ап1;е  : 
аи  Иеи  йез  а1§1ез  1трёг1а1з,  йез  1уз  йогёз  ог- 
па1еп1  1е8  4  сошз  йез  йгареаих.  Ь'Етрегеиг  реп- 
заН  дие  1ез  {гапса15  Йеуа1еп1;  ё1:ге  йегз  йе  рог1:ег 


зез  етЫётез.  Ь'1п{ап1:ег1е  геси!  йез  Шпщиез 
уег1:ез  е!  1а  сауа1ег1е  йез  ЫапсЬез,  —  1ез  йга^опз 
й'Еп§Ыеп  йез  саздиез. 

Вёз  се  тотеп!  1е5  ]оигз  йеутгеп!  зотЬгез 
е!  топо1опез,  Ыеп  дие  1е5  1гоирез  {иззеп!  Ыеп 
1га11;ёе5  е!  Ыеп  зо1§пёез. 

Ь'ё1;а1;-та]ог  йи  Ргтсе  йе  Сопйё  ё1а11;  сап1;оп- 
пё  а  ВоиЬпо,  йапз  1е  сЬа1;еаи  йи  Рппсе  ЬоиЬо- 
т1гзку.  В'аргёз  1ез  1;ёто1§па§ез  йе  Т1Ьаи,  1а 
у111е  йе  ВоиЬпо  р1а1за11:  аих  раг1з1епз:  И  у  ауаН 
йез  та§аз1пз  ,йез  саМз  е!  йез  гез1:аигап1:з.  Ьез 
1гапса1з  разза1еп1;  1е5  зо1гёез  сЬег  1ез  ЬаЫ1ап1;5, 
ой  зе  гёип1зза11  1а  теШеиге  зос1ё1ё  гиззе.  Ьез 
аи1;гез  1;гёдиеп1;а1еп1;  1ез  сЬа1еаих  йе  Гаг151осга1:1е 
ро1опа1зе  йез  епу1гопз.  Ма1з  1ез  ёт1§гёз  соттеп- 
са1еп1;  а  з'еппиуег,  Из  Ьиуашп!  Ьеаисоир  йе 
уойка,  ]оиа1еп1;  аих  саг1ез,  1ез  йие1з  ё1;а1еп1;  1'гё- 
Яиеп1з  е!  1а  Й1зс1р11пе  п'ё1;а11  раз  1:ои]оигз  оЬзег- 
уёе.  Се1а  пе  р1и1:  раз  а  ГЕтрегеиг  е!  1е  21  Её- 
уг1ег  1798,  И  огйоппа  йе  ]и§ег  1оиз  1ез  саз  зе1оп 
1а  ^из11се  гиззе.  Ьез  гёзиНа^з  {игеп!  йёсеуап^з, 
^ие1^иез  оЯ1с1егз  ^игеп!  зёуёгетеп!  рип15  е! 
йеих  й'еп1;ге  еих,  йе  Вота12е  е!  С1о2ё,  епуоуёз 
еп  51Ьёг1е. 

Репйап!  се  1;етрз,  1а  КёриЫ1^ие  Егапса1зе, 
гёрапйаН  зез  1йёез  роиг  сопдиёг1г  й"аи1гез  ё1:а1з. 
Ьа  ВЕЬСI^^Е  ё1;а11;  епуаЫе  атз1  дие  1а  г1уе 
§аисЬе  йи  ЕЫп,  1а  Зауо1е  е!  диеЦиез  рагИез 
йи  1егг11о1ге  ЙЧТАЫЕ. 

Ьа  Еи551Е,  ГАПТНЮНЕ,  1а  ЗАКВАЮNЕ  е! 
1а  Т^К^^IЕ  рги-еп!  раг!  а  ипе  соаИИоп  соп1;1-е 
1а  ЕНАКСЕ  гёриЫ1са1пе.  Ьа  §иегге  соттепса 
еп  1799.  ЗоиуогоЯ,  сЬе1  зиргёте  йе  Гагтёе  йе 
соаИИоп,  ЬаИИ  1ез  §ёпёгаих  йе  1а  гёуо1и11оп,  Мо- 
геаи,  МасйопаЫ  е!  ^оиЬе^1  еп  1ТАЫЕ  йи  погй. 

Ье  согрз  йи  Ргшсе  йе  Сопйё  геси!  Гогйге 
й'аИег  зиг  1е  1Ьёа1;ге  йез  орёгаИопз  еп  5П135Е. 
Веаисоир  й'ёт1§гёз  1'гапса1з  ^и1иё^еп1  1а  Киз51е 
1е  ссеиг  1ё§ег  саг  ипе  реШе  рагИе  зеи1етеп1: 
ауаИ  арргёс1ё  1е  Ьоп  ассиеИ  е!  етрог1а11;  ип  Ьоп 
зоиуеп1г  йи  реир1е  «  геИ§1еих,  ЬагЬаге  е!  еп 
т.ёте  1етрз  з1  йоих  »  ди1  1еиг  ауаИ  йоппё  ГЬоз- 
рйаШё  репйап!  18  то1з. 

Еп  Ос1оЬге  1799,  1е  согрз  1гапса1з  ут!  ргеп- 
йге  розШоп  йеуап!  Соп51;апсе,  зоиз  Гогйге  йи 
Сёпёга!  гиззе  К1тзку  КогзакоЯ.  Ьез  гоуа11з1е5 
ё1:а1еп1:  аИадиёз  раг  1ез  агйеп1;ез  1гоирез  йи  Сё- 
пёга1  Сагап  йе  Гагтёе  йе  Маззёпа.  Зоиз  1а  ргез- 
зшп  йез  гёриЫ1са1п5,  1е  согрз  1:гауегза  1е  ЕЫп  е1; 
500  гоуа11з1;ез  1;отЬёгеп1  аих  татз  йез  еппет1з. 
Сез!  ГипИ'огте  гиззе  ^и^  1еиг  заиуа  1а  у1е,  саг 
р1из  1;агй  Из  1игеп1  ёсЬап§ёз  соп1ге  йез  рг150п- 
п1егз  гёриЫ1са1пз.  А  се  тотеп!;,  1а  сарИуйё  роиг 
1ез  гоуа11з1;ез,  ё1;а11:  1а  тог1.  «  ^иапй  .1'а1  1а  сЬапсе 
й'аигарег  1ез  ёт1§гёз,  —  ёсгИ  1е  Сёпёга1  Уап- 
йатте  а  1а  СопуепИоп,  —  ]е  пе  {а11§ие  раз  1а 
сотт1зз1оп  роиг  1ез  ]и§ег,  1е  ]и§етеп1  зе  ^а^^  зиг 
р1асе,  топ  заЬге  е!  тез  р1з1;о1е1з  ^оп!  1еиг  1;га- 
уа11  »  е!  1ез  тетЬгез  йе  1а  СопуепИоп  йгеп! 
ипе  оуаНоп  а  се  тезза^е. 


54 


А  1а  йп  с1е  Гаппёе,  1е  согрз  йе  Сопйё  сап- 
1:оппа11;  а  Ьш2.  Оп  тигтигаИ  ^ие  Гагтёе  гиззе 
ЯшПаИ  1а  Зшззе  е!:  ге1:оигпа11;  еп  Кизз1е.  Ьез 
{гапса1з  ё1;а1еп1:  Ыеп  йёрптёз  раг  сеИе  поиуеПе. 

В1еп1;61;  1е  согрз  геси(;  Гогйге  йе  ге1;оигпег  еп 
Ки881е  раг  01ти12,  Тагпо^  е!  1агоз1ау.  Ма1з 
Яиапс!  1ез  1;гоирез  гиззез  соттепсёгеп!:  1а  таг- 
сЬе,  1ез  {г-апсахз  пе  Ьои§ёгеп1  раз.  Ье  рг1псе  йе 
Сопйё  ауаН  геси  ип  те55а§е  йез  ап§1а1з,  1и1 
йхзап^  йе  гез1;ег  зиг  р1асе  еп  аНепйап!;  1а  гёропзе 
йе  ГЕтрегеих-  Раи1  1ег,  а  ди1  1ез  апд1а1з  ауахеп! 
оЯегг  йе  1гапзрог1;ег  1ез  1;гоирез  Ггапсахзез  раг 
тег  еп  1;егг11:о1ге  Ьг11;апгаяие  е1:,  йе  1а,  йёЬагяиег 
еп  Ргапсе  роиг  сопИпиег  1а  1иие  соп1;ге  1ез  гёуо- 
1иг1оппа1гез.  Еп  соп51;а1;ап1;  1а  йёзоЬёхззапсе  йг 
Сопйё,  ГЕтрегеиг  йоппа  ип  огйге  1асоп1яие  : 
-  Ее  согрз  йи  Рппсе  йе  Сопйё  ез1  й1ззоиз  >. 


^иапй  Раи1  1ег  зе  геИга  йе  1а  соаИИоп  соп1ге 
1а  Ргапсе,  1е  Рппсе  йе  Сопйё  з'аШа  ауес  1е5 
аииисЫепз  ^изди'а  1а  ра1х  йе  ЕипёуШе.  Аргёз 
^ио^,  1е  согрз  {и!  сотр1ё1;етеп1;  й1ззоиз.  Зеи1е 
Гог§ап1за1;юп  йе  НоЬеп1оЬе  1и1;  сопзегуёе. 

Се  рг1псе  аПетапй,  аргёз  1а  сЬи1:е  йе  Nаро- 
1ёоп  геу1п1;  еп  Егапсе  ауес  зоп  гё§1теп1:  е1,  аргёз 
за  тог!;,  «  1а  1ё§10п  НоЬеп1оЬе  »  Йеу1п1;  1е  поуаи 
йэ  1а  Её§юп  Е1:гап§ёге.  Ьез  §1ог1еих  гё§1теп1;з 
из  1а  Её§1оп  Е1;гап§ёге  оп1;  роиг  оп§1пе  сеих 
^и^  зе  зоп1;  Ъа^из  зоиз  1е5  огйгез  йи  Рппсе  йе 
Сопйё,  яи1  оМ  ргё1;ё  1е  зегтеп1;  а  ГЕтрегеиг 
гиззе  е!;  ^аИ;  1а  сатра§пе  йе  Зи1ззе  ип'яие 
йапз  ГЫз1;о1ге  т1И1;а1ге  зоиз  1е  соттапйетеп! 
йи  §ёпёгаИзз1те  ЗоиуогоК. 

ТгайиИ  йи  гиззе  раг  С^.N. 


РеVие  с1е  1а  ргеззе  т1Г|1:а1ге 


ЬЕЗ  СОЗА^^Е5  раг  Ууез  ВКЕНЕКЕТ 
ЕЙ1110ПЗ  ВАЬЬАКВ,  Рпх  :  32  {г. 

Уо1с1  епйп  ип  Иуге  Ыеп  сопди  е1:  яи1,  йапз 
ипе  ^огте  готапсёе,  гасоп1;е  ГЫз1;о1ге  йе  сез 
Ьотшез  яи'оп  а  1;ои]оигз  Уои1и  уо1г  еп  сауаИегз 
е1;  ^и^  оп1;,  а  р1ей,  а  сЬ1еуа1  е1;  еп  Ьа1;еаи  1:гасё 
1ез  р1з1ез  йе  Гехрапз1оп  1трёг1а1е  йери1з  1а  тег 
й'Агоу  ^из^и'еп   СаШогпхе. 

Е'аи1;сиг  з'ез!  1гёз  Ыеп  йоситеп1;ё  е!;  сег1;а1пез 
р11о1;оз  зопг  йез  р1ёсез  гагез,  поиз  ге1еуопз  сереп- 
йап1  ипе  еггеиг  йапз  се11е  ^и^  {а1зап1;  ^асе  а  1а 
ра§е  129  гергёзеп1;е  ип  1гёз  Ьеаи  «  КШсЬ  ».  заЬге 
Шгс  е!  ип  зирегЬе  «  К1пй]а1  »  йи  Ва§Ьез1;ап  сош- 
те  агтез  соза^иез.  Сез  йегп1ёгез  зоп!  Ыеп  р1из 
с1азз^^иез  зиг  1а  р11о1;о  йи  йеззиз  гергёзеп1:ап1:  1ез 
соза^иез  йи  Тегек.  Еп  еНе!;  з1  1ез  созадиез  пе 
Йёйа1§пёгеп1;  ]ата1з  ауо1г  зиг  1еигз  тигз  йез 
агтез  о1;1;отапез,  с'ез1;  йапз  1еиг  1гай11;1оппе11е 
СЬасЬка  а  тапсЬе  аггопй1  е1;  запз  §агйе,  а  1а 
1ате  еЯИё  сошше  ип  газо1г,  ^и'^1з  §агйа1еп1;  1еиг 
сопЛапсе. 

II  1аи1;  1;ои1;е1о1з  гейгеззег  ипе  1трог1;ап1;е 
Яиапи1;ё  й'еггеигз  йе  1гапзсг1р1:1оп  ои  йЧтргез- 
з1оп  дие  поиз  уоийг1опз  уо1г  согг1§ёз  з1  1е  Иуге 
ё1:а11;  арре1ё  а  ё1;ге  гёёйНё. 

^е  уо1з  йё]а  1ез  соза^иез  еп  у1е  1:гёт1г  еп 
Изап1;  1е  то!  «  "Уозко!  »  аи  Иеи  йе  Гё1;егпе1 
«  Уо'1зко  »   яи1  йёз1§пе  1а  гё§1оп  е1;  1е  с1ап,  Ьазе 


йе  Й1У13ЮП  §ёо§гарЫяие  е!  й'ип11;ё  па1юпа1е  йе 
1;оиз  1ез  созаяиез. 

Коиз   ге1еУ0П8   епзи11;е   1ез   еггеигз   зи1уап1;ез  : 

—  ТсЬегкезза  »  аи  Иеи  йе  «  ТсНегкеззка  »,  уё- 
гетеп!  1;гай1иоппе1  йез   Уохзкоз   йи   Саисазе. 

—  аи  Иеи  йе  Nоуо^озз^^зк  поиз  Изопз  таШеи- 
геизетепг   Nоуоз^^^зк. 

—  1е  К  1;егт1па1  тап^ие  аи  пот  йе  Коуо1сЬег- 
каззк 

—  ТаИапа  йеу1еп1  Кайапа 

—  1е  §ёпёга1  ЕКВЕЬЬУ  уоИ  1а  ргегпхёге  1еигг 
йе  зоп  пот  1;гапз!огтёе  еп  А 

—  И  п'еп  ез1;  §иёге  тхеих  ауес  1ез  потз  йе 
УаззИепко  е1;  йе  ТоикИа1;сИеузку  ди1  зоп1  ат- 
ри1;ёз  ои  йё1огтёз,  а1пз1  с^и'ауес  МакЬпоусЫпа 
^и^  йапз  1е  1ех1;е  з'ёсгй  МакЬпоушсИа. 

ЕпПп  е1  зиг1;ои1;,  роигдио1  уеи1;-оп  аЬзо1итеп1; 
{а1ге  сг1ег  аих  соза^иез  :  «  Ноигё  !  »  аи  шотеп! 
йе  Гаиадие,  ^иапй  1е  сг1  йе  §иегге  йе  сез 
сауаИегз  1ои§иеих,  соште  йе  1:ои1;е  Гагтёе  гиззе 
е!  а  1,ои1;ез  1е5  ёродиез  а  ё1;ё  :  «  Оига  !!!  » 

Сез  диеЦиез  ^етаг^иез  те  рага1ззеп1:  пё- 
сезза1гез,  та1з  ]е  сопс1из  сез  ди1диез  тёсЬап1;ез 
И§пез  еп  Й1зап1  яие  1е  Иуге  уаи1;  1а  ре1пе  й'ё1;ге 
1и  е1;  реи1:  зегУ1г  й'ехсе11еп1;е  йоситеп1:а1:1оп 
§ёпёга1е  зиг  1ез  Гатеих  §иегпегз  ^и'ё1;а^еп^  1ез 
соза^иез. 

V.  В. 


ЫОТЕ5  ЕХРЬ1САТ1УЕ5 


Раде  1.  Ь'1п51§пе  йи  гё§1теп1;  йез  со5а^иез  йи 
Воп.  ЕсизБоп  рог1ап1:  1ез  агто1г1е5  йез  созациез 
йи  Воп  р1асё  зиг  о\'а1  еп  ёта!!  Ыеи  с1е1  зигтоп1;ё 
й'ипе  соигоппе  1трёг1а1е  е1  рог1ап1  а  за  Ьазе  1а 
СГ01Х  й'оШс1ег  (^е  31:  Оеог§ез  еп  ёта11  Ыапс  е! 
сеп1:ге  гои§е  ауес  сауаИег  зш-  сЬеуа!  Ыапс,  зиг 
гиЬап  йе  Гогйге  йе  51:  Сеог§ез,  3  1га11з  поггз  зё- 
рагёз  раг  2  1;га11:5  огап§е,  се  гиЬап  у1еп1:  еп1;оигег 
й'аШеигз  1ез  агто1г1ез  йез  созадиез,  1е  1ои1:  651: 
соигоппе  й'ипе  §гапйе  соигоппе  1трёг1а1е  зиг- 
топ1ёе  йи  сЫЯге  йе  ГЕтрегеиг  N^со1а5  И. 

Раде  7.  РЬо1о  гергёзеп1ап1  ипе  геуие  тШ- 
1а1ге  еп  ргёзепсе  йе  ГЕтрегеиг  а  РзкоЯ  1е  6 
Аой1  1903. 

Раде  8.  РЬо1о  1'ергёзеп1ап1  1е  газзетЫетеп! 
йез  ипПёз  т1И1:а1гез  ауап1  1е  йёШё  йе  РзкоЯ  1е 

8  Аой1   1903. 

Раде  9.  Вёраг1  с1е  1еигз  Ма]ез1ёз  с1е  РзкоЯ  1е 

9  Аой!  1903. 

Раде  11.  ВезспрИоп  йе  Г1пз1§пе  йе  1а  Ьг1§айе 
сЗ'аг1;Шег1е  йи  Саисазе  :  Сго1х  йе  МаИе  р1асёе  зиг 
2  сапопз  еп1гесго1зёз  ауес  1пШа1ез  йи  Сгапй  Вис 
М1сЬе1,  1е  1ои1  зигтопгё  й'ипе  соигоппе  1трёг1а1е 

Раде  19.  ВезспрИоп  йе  Г1пз1,^пе  йе  Гаг1Шег1е 
а  сЬеуа1  йе  1а  Сагйе  1трёпа1е,  сго1х  по1ге  Ьогйёе 
й'ог  е1:  рог1ап1  аи  сеп1ге  1е  сЫЯге  йе  ГЕтрегеиг 
М1со1аз  П. 

Раде  19.  М1зе  еп  розШоп,  ёрояие  №со1а5  1ег. 

Раде  21.  Ргё1з  а  оиуг1г  1е  Геи,  ёродие  №со- 
1аз  1ег. 


Раде  24.  Сгоире  й'оШс1егз  йи  гё§1теп1  йе 
Гаг1111ег1е  а  сЬеуа!  йе  1а  Оагйе  1трёпа1е,  р11о1:о 
рг1зе  еп   1914. 

Раде  29.  1п51§пе  йи  9ёте  гё§1теп1:  йез  Ьиз- 
загйз  йе  К1еу  :  сго1х  йИе  й'1зтаП  еп  ог  рог1ап1, 
еп  зоп  тШеи  ипе  сго1х  йе  51  Оеог§ез  ауес  1ез 
агто1г1ез  йе  1а  у111е  йе  К1еу  :  агсЬап§е  М1сЬе1 
еп  ЬаЬИ  й'аг§еп1  1епап1  ип  §1а1уе  й'ог  зиг  ип 
{опй  йе  с1е1  Ыеи. 

Раде  43.  РЬо1о  йез  ё1ёуез  йе  1а  репз1оп-есо1е 
ргёрага1о1ге  йе  КЬагЫп  1913. 

Раде  47.  1п81§пе  йи  5ёте  гё§1теп1;  йе  Ьиз- 
загйз  й'А1ехапйг1е,  сго1х  йе  МаИе  по1ге  Ьогйёе 
йе  Ыапс  ауес  аи  сеп1:ге  1ё1е  йе  тог1  —  сез  Ьиз- 
загйз  рог1а1еп1;  1а  йёпот1па11оп  -  Низзагйз  йе  1а 
тог1  ». 

Раде  47.  1пз1§пе  йи  гё§1теп1  йез  Ьиззагйз  йе 
1а  §агйе  йе  Сгойпо,  сго1х  ро1опа1зе  «  У1г1:и11  ш!- 
И1аг1  »  еп  ог  Ьогйёе  йе  по1г.  Аи  сеп1ге,  зиг  Гопй 
1'гатЬо1зе  1е5  агто1г1ез  йе  1а  уШе  йе  Сгойпо 
еп1оигёез   й'ипе   соигоппе   йе  ГеиШез  еп   аг§еп1. 

КОТЕ  ВЕ  ЬА  ЕЕВАСТЮК 

1)  №  121  ра§е  51  со1оппе  йе  йгоНе,  7ёте  11- 
§пе  а  рагИг  йи  Ьаз,  Иге  соза^ие  аи  Иеи  йе  р1аз- 
гоип.  ри1зди'а  Гёродие  се  Шге  п'ё1:аи  раз  оЯ1- 
с1е11етеп1  ассогйё  аих  соза^иез  йе  Гагтёе  гё§и- 
Иёге. 

2)  №  121  ра§е  56  со1оппе  йе  йгоИе  Иге  :  Ьгап- 
йеЬоиг§з  ]аипе  аи  Иеи  йе  гои§е. 


ЬЕ  ВРЮУЕТ 

Ь'Ат1са1е  йез  СоПесИоппеигз  йе  Г1§иг1пез  йи  Сеп1ге  Ьо1ге  {а11  рагаИге,  сЬа^ие  1г1- 
тез1ге,  ип  Ьи11е1т  ЪЕ  ВКI^^ЕТ  »,  соп1епап1:  йез  аг11с1ез  гёй1§ёз  раг  ипе  ёяи1ре  йе 
соИесИоппеигз    сЬеугоппёз. 

СЬа^ие  ЬиИеПп  сотрог1е  еп  ои1ге  6  р1апсИез  й'ишГогтез  1трптёез  зиг  -  Ьп51о1  » 
регте11ап1  йе  1ез  ретйге  е1  йезз1пёез  5рёс1а1етеп1  раг  1ез  рет^гез  т1И1;а1гез  е!  соИесИоп- 
пеигз  1ез  р1из  сотрё1еп15  :  йе  ВЕАПЕОЕТ.  ГОКТНОКГЕЕ,  ЬЕЫЕРУКЕ,  КОКТН,  КЮО,  егс. 

Ьа  рЫраг!  йез  аг1:1с1ез  зоп1  сопзасгёз  аих  агтёез  йи  1ег  етр1ге. 

Ве  р1из,  уоиз  1;гоиуеге2:  йапз  сИаяие  питёго  ип  аг11с1е  ассотра§пё  й'ипе  р1апсЬе  .зиг 
1ез   Тё1ез   йе   со1оппез    Й'1п{ап1ег1е   ои    йе   Сауа1ег1е. 

51   уоиз   ё1:ез   1п1:ёгеззё,   уои1е2-уои5   .тидег  по1:ге  Ьи11е11п  раг  уоиз-тёте  ?  Вапз  ГаГЯ'хг- 
т.аНуе   ГаНез-поиз   рагуеп1г    8    Р.    еп    ИтЬгез    ои  а  по1ге  сотрге  сЬёцие  роз1:а1.  Коиз  уоиз 
епуеггопз  ип  питёго  зрёс1теп. 
А.С.Г.Н.С.Ь.,    19,    гие    йе    1а    КёриЬИяие    —  45  -  ОЕЬЕАМ5,    ССР.    ОКЬЕАК5    101()-42 


«ЬЕ  РА55Е  М1ЫТА1ЯЕ» 

Кеуие  Шиз1:гёе,  ЫИп§ие  рага1з5ап1   1оиз  1ез  йеих    то1з,    е1    1га11:ап1    йе    ГАгтёе    е1    йе    1а 
Маппе  Еиззе.  АЬоппетеп!,  роиг  1973  :  40.00   {гапсз. 

Айгеззе  йе  1а  гёйасИоп  :   61,   гие   СЬагйоп-ЬадасИе  —  75016  —  РАК15       г-  647  72-55 

ССР.   Рапз   3910-12 


Редактор  Алексей  Геринг 

1л    01гес1сиг:    М     А.   Оиепп^. 


Пом.  Редактора  К.  М.  Перепеловский 

Р.Ки.Г.,    5,   гие   аи   5аЬо[,   Раг!»   М 


С>оооововоеоооо900ооооо90оооооегеоевсоооооооооооооооб&со':90осоооооооеоооооооооооово^ 

I  АРМЕ8  ЕТ  ^N^РОШЕ$  ОЕ  1Н15Т01РЕ  I 


Кё(1ас1еиг  еп  сЬе{ :  СЬпдИап-Непгу  ТАУАКВ 

БШЕСТЮГТ  -  АВМШ18ТКАТ10К  -  ЕЕ^АСТIОN  -  Б1ГГП310К  :  Кётапепсез,  2,  гие  МаЫз 

75005  —  Рапз 
АВОККЕЫЕЫТ  роиг  6  питёгоз  аппиек  :  35  ЕЕ  —  Е1гап§ег :  Ве1§1дие  350  ЕВ,  Зшззе  32  ЕЗ, 
А11ета§пе  25  ВМ,  Рауз-Ваз  25  Е1,  ИаНе  5  000  Ы,  агапае-Вге^а§пе  3  Ь,  Е^агз-ХТпхз  8  $ 

РШХ  ВИ  КИМЕКО  ЕЫ  ЕКАЫСЕ  :   7  Г 


№ооовсвевоооовеоооеоооов9оевооовоеооооооооеое90оооооооооовоооооо90оооввовоеооо*ооо? 
^,лл»лл>VVлл/лллл/лЛ/V^/ллллл^\/лл/лЛ/лллл/лл/V^/лЛ/^^ 

5.  АЫООЬЕМКО 
«11М51СМЕ5  РЕСIМЕNТА^РЕ5  ОЕ  1АРМЕЕ  1!\/!РЕК1А1Е  РиЗБЕ» 

Ес1Шоп8  «  ТапФв  »  Рапз  1966 

Мапие!  а  Гизаёе  йез  ата1еигз  е!  соПесИоппеигз.  1п51дпез  йез  согрз  йе  1;гоире  е!:  йез 

ёсо1ез  тхШахгез.  Тех1;е  гиззе,  ргё8еп1;а1;1оп  еЬ  зоиз-ии-ез  еп  {гапда1з.  Ргё^асе  еп  4  1ап§ие8. 

Уо1ите   17  X  25,  геИё,   230  ра§ез,  487  сИсЬёз,  24  {гапсз. 

ТШАСЕ  ТКЕЗ  ЫМ1ТЕ 

Айгеззег  соттапйе  аг>ес  тоШапЬ  а :  М.  СПЕРЛГ-Ю,   «  ЬЕ  РА88Е  М1ЫТАтЕ  » 


И  ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКАЯ  % 

У       БИБЛИОТЕКА   «ВОЕННОЙ  БЫЛИ»       « 

р№  2  —  Евгений  Молло  —  Русское  холодноец 
♦I  оружие  XIX  в.  —  5  фр  И 

|1№  3  —  В.П.  Ягелло  —  Княжеконстантинов-§ 
||  ЦЫ  —  3  фр  Н 

«№  5  —  Евгений  Молло  —  Русское  холодное:: 
И  оружие     эпохи     Императора     Нико-Н 

Н  лая    II.    Князь    Н.С.    Трубецкой    — 1| 

|:  Нижегородская  П1ашка  —  5  фр-Н 

Н№  6  —  П. А.  Нечаев  —  Алексеевское  воен-й 
И  ное  училище  —  5  фрН 

::№  9  —  К.  М.    Перепеловский    —    Киевское  ^ 
Ц  Великого  Князя   Константина   Кон-Ц 

|:  стантиновича    военное    у^1илище    — :: 

й  ^  ФР| 

||№  10  —  Письма  Суворова  к  Принцу  Нассау-й 

й  Зиген  —  10  фр§ 

::№  11  —  П.К.   Кондзерозский   —   В    Ставке  ц 

й  Верховного  —  9  фр  й 

НЛ'о  13  —  Алексей   Геринг   —   Материалы   кП 

й  библиографии   русской   военной   пе-й 

и с 1  к     А,^  й 


у  чати  за  рубежом 

й№  14  —  Н.П.  Солодков  — 


15  фр.; 

Морские  рассказы^ 
й  —  10  фрй 

й№  15  —  П.В.  Пашков  —  Воспоминания  юн-Н 
|:  кера  Алексеевца  —  3  фрЦ 

П№  16  —  Странствования    Христофора    Гас-Ь 
2  смана  —  10  фр  И 

й№  17  —  В.Г.  фон  Рихтер  —  Собрание  сочи-й 
1\  нений  по  русской  военной  медали-Н 

стике  и  истории  —  80  фрй 


|№Л'9  1,  4,  7,  8  и  12  распроданы. 


«СБОРНИКИ  РУССКОЙ  ВОЕННОЙ 

ПОЭЗИИ  » 

вьшуски  1  и  2  на  ротаторе 

цена  —  5  фр.  фр. 

1  амер.  дол.  в  странах  заокеанских 

Изд.  «  Военная  Быль  »  50  стр. 

Ъ?Ое9в0909000в00000000009099в9000900весС»-<} 


§       ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКОЕ  § 

о      ИЗДАТЕЛЬСТВО  «  ТАНАИС  »  § 

§           Вышли  из  печати  и  находятся  в  про-  8 

§  даже  следующие  книги  :  § 

о  С.  АНДОЛЕНКО  —  Нагрудные  знаки  Рус  § 

о         ской  армии  230  стр.  свьпые  500  илл.  —  о 

§         24  фр.  § 

§  В.  И.  ЗВЕГРШЦОВ  —  Кавалергарды  в  ве-  § 

в        ликую  и  гражданскую  войну  1916-20  гг.  § 

о         206  стр.  —  18  фр.  о 

о  М.  КАРАТЕЕВ  —  Железный  Хромец  ис-  в 

§         тор.  роман  242  стр.  —  21  фр.  § 

§  М.  КАРАТЕЕВ  —  Возвращение    историч.  § 

о         роман  258  стр.  21  фр.  § 

о  Ген.  Лейтен.  А.  В.  фон-ШВАРЦ  —  Иванго-  о 

о         род  в  1914-1915.  Из  воспоминаний.  166  о 

§         стр.  с  портр.  и  карт  —  15  фр.  § 

§  Ген.  штаба  генерал-майор  Б.  В.  ГЕРУА  —  § 

о  —  Воспоминания  о  моей  жизни.  Том  пер-  § 

о  вый  277  стр.  с  портретом  и  иллюстр.  авто-  о 

о  ра  —  27  фр.  Том  второй  —  218  стр.  с  пор-  о 

§  фетом,   М1ЮГИМИ  фотогр.  и  схемами  боев  § 

§   -  27  фр.  § 

о  о 

Гй99999909009в99909900099е099еое00900990г 


Кирасиры  Его  Величества 

ПОСЛЕДНИЕ     ГОДЫ     МИРНОГО     ВРЕМЕНИ  1902-1914 

Издание    полковников    князя    ДЕВЛЕТ-КИЛЬДЕЕВА  и  ДОЛЕНГА  -  КОВАЛЕВСКО- 
ГО. 188  страниц  с  портретами  и  маршем  Кирасир  Его  Величества. 

Тираж  книги  изданной  в  С.  А.  С.  Ш.  был  555  экземпляров. 

Оставшиеся  экземпляры  продаюся  в  пользу   журнала    «  ВОЕННАЯ   БЫЛЬ  ». 

Цена  —  10,00  фр.  фр.  без  пересылки. 


НА  СКЛАДЕ  ИМЕЮТСЯ  СЛЕДУЮЩИЕ 

КНИГИ,  ДОХОД  ОТ  ПРОДАЖИ 

КОТОРЫХ  ИДЕТ  В  ПОЛЬЗУ 

ИЗДАТЕЛЬСТВА 


БУГУРАЕВ  —  Михайловское  артиллерий 

ское  училище  150  лет  основания  — 8  фр. 

Г.  Р.  ВАНТЦ  —  В  море  и  на  суше  —  12  фр. 

В.  Н.  фон-ДРЕЙЕР  —  На  закате  Империи. 

—  15  фр. 

А.  ГАЙРАБЕТОВ  —  Сборник  военных  пе- 
сен —  20  фр. 
Князь  П.  П.  ИШЕЕВ  —  Осколки  прошлого 

—  10  фр. 

КИРАСИРЫ  ЕГО  ВЕЛИЧЕСТВА    —    По- 
следние дни  мирной  жизни  10  фр. 
А.  Л.  МАРКОВ  —  Кадеты  к  юнкера. 

—  20  фр. 
Н.    МАНТУЛИН    —    Песенник    русского 
воина  —  25  фр. 

ПАМЯТКА  НИКОЛАЕВСКОГО  КАВАЛЕ- 
РИЙСКОГО УЧИЛИЩА  —  25  фр. 
О.  И.  ПАНТЮХОВ  —  О  днях  былых  — 

35  фр. 
Ф.  П.  РЕРБЕРГ  —  Исторические  тайны  — 

40  сЬр. 
С.  Н.  РЯСНЯНСКИЙ  —  о  Российском  во- 

1шстве  —  12  фр. 
К.  Р.  —  Полное  собрание  сочинений  тома 
1-П1  —  60  фр. 

СБОРНИК  ПАМЯТИ  ВЕЛ.  КНЯЗЯ  КОН- 
СТАНТИНА КОНСТАНТИНОВИЧА  2-е 
издание  —  15  фр. 

Н.  ТУРБИН  (Л.  П.  Линевич)  —  По  старому 

следу  :  Сборник  рассказов  —  15  фр. 
А.  И.  ШЕЛОУМОВ  —  Папка  с  20-ю  цвет- 
ными     репродукциями     бата.пьных      кар- 
гин  (размер  24x31  см.)  30  фр. 

СЕРГЕЙ  ШПАКОВСКИЙ  —  Памятка  14 
пехот.  Олонецкого  Короля  Сербского 
полка  —  6  фр. 


ЖУРНАЛ  «ВОЕННАЯ  БЫЛЬх 
МОЖНО  ПОЛУЧАТЬ: 


Париж  —  в  Конторе  журнала  —  61,  гие 
СНагйоп-Ьа^асЬе,  Раг1з  16  и  в  русских 
книжных  магазинах. 

Брюссель  —  у  Б.  П.  Мижевского  — 
125,  гие  Ргеуо*.  Вгихе11е8  5. 

Германия  —  у  И.  Н.  Горяйнова  —  Нат- 
Ьиг2-Роз1а1п4  33,  Беи^зсЫапй.  Розиа- 
еегпй. 

Копенгаген  —  у  Г.  П.  Пономарева  —  Вгей- 
еайе  53,  СорепЬа^ие. 

Италия  —  у  В.  Н.  Дюкина  —  У1а  Nетогеп- 
86  86,  Кота. 

Сев,  Ам.  С.  Ш.  —  в  Обще  -  Кадетском 
Объединении  у  Г.  А.  Ку торга  —  272, 
2  Ауепие  8ап-Ггапс15со  18,  Са1. 

Австралия  —  а)  у  В.  Ю.  Степанова,  52, 
А1Ьег1;  Ей.  81гаШе1<1  2135  N.3.^  Аиз- 
1;гаиа. 
б)  у  В.  П.  Тихомирова; 

5,  Ги11ег  81г.  Г.  12 

\Уа1кегу111е  8.  Аиз^гаЦа  5081 

Аргентина  —  у  Г.  Г.  Бордокова  — 
1Ьега  2768  ВЦЕЫ08  -  АШЕЗ  Агеепипа 


№121 
Март  1973  года 

год  ИЗДАНИЯ  XXII 


1Е  РА55Ё  М1иТА1КЕ 


ИЗДАНИЕ 
ОБЩЕ  -  КАДЕТСКОГО  ОБЪЕДИНЕНИЯ 
ПАРИЖ 


Объединение  4  гусарского  Мариупольского  Императрицы  Елизаветы  Петровны  полка 
^  глубох<гй  скорбью,  извещает  о  кончине  свооего    верного    и    преданного    однополчанина 

.корнета 

ГЕОРГИЯ  АЛЕКСАНДРОВИЧА  СТАЦЕВИЧА 

юследовавшей  6  января  1973  года,  в  городе  Твери. 


Редакция  журнала   «  ВОЕННАЯ   БЫЛЬ  »,    с    глубоким    горем,    извещает    о    кончине] 
всего  дорогого  сотрудника  Российского   Императорского   флота   капигана   2   ранга 

НИКОЛАЯ  СЕРГЕЕВИЧА  ЧИРИКОВА 

10Следо;завшей  в  Париже  3  марта  1973  года. 


АНИ 


СО  ДЕР 


Исторический    очерк   лейб-гвардии    Конной    Артиллер 

К.  Киселевский 

Отдельные  Гардемаринские  Классы  (оконч.)  —  В.  Тархов 
Библиотека  Первого  кадетского  корпуса  —  сообщил  Алексей 
Геринг      

Смотр  российских  войск  под  Вертю  —  Юрий  Солодков 
Бутырское  знамя  в  Брюсселе  —  С.  Андоленко 
Об  изображении  Святого  Георгия   на  орденских 

Евгений  Молло 

На  Двине  в  1915-1917  гг.  (оконч.)  —  В.Е.  Милодановин      . 
Вдоль  Персидской  границы  —  Генерал-лейтенант  Масловский 
Весна  и  лето  1915  года  (из  писем  генерала  М.В.  Алексеев:  I 
Служба  в  Донской  артиллерии  —  М.Т.  Чернявский 
Хроника  «  ВОЕННОЙ  БЫЛИ  .... 
Обзор  военной  печати  —  Георгий  Гуторови'! 

Письма  в  Редакцию 

У1811е  йе  81.  Ре1ег5Ьоиг8  раг  1е  зси1р1еиг  а11етапс1  ВсЬайолу 

еп  1791   е1  йевзхп»  без  еиегг1ег5  ги55е8  йе  1а  ечегге 

ра1поичие  1812-1813  —  О.  8о1ойкод 

^ие1^иез  по1:е5  зиг  кз  ишГоггаез  йез  Ьи55аг(15  еп  ^ёпёга]  е1  виг 

се1и1    йи    12  ёте    гёе^теп!   ЛкЫугзку    еп    рагИсиНег 

--  Т.  Ки^^коV8ку 


1       I 


От  Издательства 

Подписка  на  цикл  №№119-124  принимается  по  цене:  40  фр.  ^^,^.>.,  „.„а  до.,.лара  —  10 
дол.  на  ШЕСТЬ  номеров.  Подписную  плату  просьба  отправлять,  как  всегда,  на  почто- 
вый счет  журнала  «  ЬЕ  РА88Е  ЛПЫТАШЕ»  —  391012  РАК18,  или  нашим  ирелстнн- 
телям  заграницей. 


ВОЕННАЯ    БЫЛЬ 


ЬЕ  РА88Ё  М1ЫТА1КЕ 


ИЗДАНИЕ  ОБЩЕ-КАДЕТСКОГО  ОБЪЕДИНЕНИЯ  ПОД  РЕДАКЦИЕЙ  А.  А.  ГЕРИНГА. 

АДРЕС  РЕДАКЦИИ  И  КОНТОРЫ  —  б1,  гие  СЬагс/оп-1адасЬе    Раг(5  (16)  647  72-55 


XXII  Год  издания 


№  121  —  МАРТ  1973  г. 


В1МЕ5ТК1Е1.     Рпх  -  7,-Рг5 


Исторический  очерк  ЛейОв-Гардии  Конной  артиллерии 


Настоящий  краткий 
очерк  почерпнут  нами 
из  архивных  мате- 
риалов Объединения 
Лейб-Гвардии  Конной 
Артиллерии.  Он  вклю- 
чает в  себя  главные 
извлечения  из  всего 
ТОГО'  исторического  ма- 
риала,  который  в  ус- 
ловиях трудного  за- 
рубежного существования,  благодаря  главным 
образом  усилиям  Е.И.В.  Великого  Князя  Ан- 
дрея Владимировича,  последнего  нашего  ко- 
мандира,  удалось  собрать  и  сберечь. 

В  предисловии  к  Своему  труду,  озаглав- 
ленному «  Материалы  к  истории  Л.-Гв.  Кон- 
ной Артиллерии  »,  Великий  Князь  сказал  : 
«  Было  бы  желательно,  чтобы  накопление  ма- 
териалов продолжалось  впредь,  дабы  осветить 
всесторонне  славную  историю  нашей  доблест- 
ной части  ». 

Завет  этот  свято  хранится  и  постепенное 
накопление  материалов  продолжается  и  поны- 
не. Издание  же  их  в  полном  объеме  не  пред- 
ставляется возможным  из-за  связанных  с 
этим  непосильных  затрат.  Мы  постарались 
поэтому  представить  здесь  историю  нашей 
части  в  форме  краткой,  наглядной  статьи, 
ограничив  в  ней  лишь  начертания  основного. 
Но  и  это  малое,  мы  надеемся,  будет  принято 
читателем  с  интересом  и  поможет  сохранить 
на  будущие  времена  воспоминание  о  прошлом 
родных   наших   батарей. 

ИСТОРИЧЕСКАЯ    СПРАВКА 

Конная  артиллерия  появилась  в  России  ра- 
нее, чем  в  других  государствах  Европы.  Уже 
в   1701   году,  по  воле  великого  преобразователя 


Императора  Петра  1-го,  каждому  драгунскому 
полку  были  приданы  по  две  полупудовые 
мортиры.  Эта  полковая  конная  артиллерия  со- 
ставляла, таким  образом,  одно  нераздельное 
целое  с  кавалерией  и  в  этом  первоначальном 
виде  просуществовала  до  Императора  Павла 
1-го.  Лишь  в  1781  году  началось  настоящее 
преобразование  конной  артиллерии  как  так- 
тической единицы. 

История  Лейб-Гвардии  Конной  Артилле- 
рии может  быть  разделена  на  три  основных 
периода ; 

Первый   —  с    1787    по    1796   г. 
Второй  —  с    1796   по   1805   г. 
Третий  —  с    1805   по   1917   г. 

ПЕРИОД    ПЕРВЫЙ 

Л.-Гв.  Конная  Артиллерия  ведет  свое  на- 
чало от  «  Конно-Артиллерийской  Команды » 
Гатчинских  войск,  сформированной  в  1787  г. 
Цесаревичем  Павлом  Петровичем  и  начавшей 
свою  службу  с  кавалерией.  В  этом  году  на- 
следник выбрал  из  подведомственного  себе 
Кирасирского  имени  своего  полка  20  лучших 
ездоков,  которые  составили  отдельную  конно- 
артиллерийскую  команду  для  прислуги  на  два 
орудия  при  Кирасирском  полку.  В  каждое 
орудие  впрягалось  по  паре  лошадей.  Строевых 
лошадей  для  конной  артиллерии  брали  из 
Кирасирского  полка.  Эта  конно-артиллерий- 
ская  команда  и  явилась  родоначальницей  бу- 
дущей Л.-Гв.  Конной  Артиллерют. 

В  1792  г.  могла  быть  сформирована  «  Осо- 
бая Конная  Артиллерия  »,  названная  ротой, 
имевшая  уже  четыре  пушки.  Гатчинские  вой- 
ска, пребывавшие  под  неусыпным  наблюдени- 
ем самого  Цесаревича,  содержались  в  полном 
порядке.  Занятия  мирното  времени  постоянно 
поддерживали    готовность    к    переходу    ко    вре- 


мени  военному.  Рота  артиллерии  была  приня- 
та за  тактическую  единицу,  было  положено 
начало  развития  практических  стрельб  и  бы- 
ли впервые  введены  артиллерийское  ученье 
и    маневры. 

В  сентябре  1794  г.,  в  последние  годы  цар- 
ствования Императрицы  Екатерины  2-й,  Вы- 
сочайше был  утвержден  доклад  гр.  П. А.  Зу- 
бова и  составленное  им  « Мнение  о  пользе 
конной  артиллерии  ». 

В  1796  г.,  тотчас  по  своем  вступлении  на 
престол,  Император  Павел  1-й,  приступая  к 
переформированию  всей  гвардии,  вливает  в 
нее  свои  Гатчинские  войска. 

ПЕРИОД    ВТОРОЙ 

7  ноября  1796  г.  конно-артиллерийская  ко- 
манда, как  гвардейская  часть,  поступает  в  со- 
став Л.-Гв.  Артиллерийского  Батальона  и  пе- 
реименовывается в  <'  Конную  Роту  ».  Рота  эта 
представляла  из  себя  тактическую  и  хозяй- 
ственную единицу,  наподобие  последующих 
батарей,  и,  хотя  и  числясь  в  составе  батальо- 
на, резко  отличалась  от  прочих  пеших  рот  и 
форму  обмундирования  имела  весьма  схожую 
с  формою  Конной  Гвардии.  К  тому  же  было 
предусмотрено,  в  случае  распределения  ору- 
дий по  полкам,  орудия  Конной  Роты  придать 
Л.-Гв.   Конному   полку. 

Но  уже  с  1802  г.  столь  ненормальное  поло- 
жение Конной  Роты  при  пешей  артиллерии 
заставляет  Цесаревича  Константина  Павлови- 
ча, с  Высочайшего  соизволения,  приступить 
к  постепенному  сближению  Конной  Роты  с 
Конным  Полком,  Шефом  которого  Цесаревич 
состоял. 

Так,  будучи  уже  в  6-орудийном  составе. 
Рота  в  следующем  1803  г.  отбывает  во  второй 
раз  лагерный  сбор  с  Л.-Гв.  Конным  Полком. 
Вскоре  Рота  становится  10-орудийного  соста- 
ва. 

С  1804  г.  нижние  чины  Роты  наряжаются 
в  полковые  караулы  Конного  Полка  и,  почти 
прекращая  строевую  связь  с  Л.-Гв.  Артилле- 
рийским Батальоном,  Рота  как  бы  совсем  вхо- 
дит в  состав  этого  Полка.  Жизнь  ее  с  этого 
времени  идет  наравне  с  Полком  и  дежурство 
по  Пслку  начинают  нести  также  и  офицеры 
Конной  Роты,  во  главе  со  своим  командиром 
полковником    Костенецким. 

25  марта  1805  г.,  в  день  Благовещения,  ког- 
да сдаточные  ведомости  Л.-Гв.  Артиллерий- 
ского Батальона  были  подготовлены,  бы.па  на- 
конец узаконена  полная  самостоятельность 
Роты  ;  Цесаревич  прибыл  в  Батальон  и  соб- 
ственноручно расписался  в  приеме  Роты  по 
книгам  «  на  законном  основании  ».  Тем  самым 
Рота  пслучила  законное  право  на  самостоя- 
тельное  существование  и   повелено   было    «  со- 


стоять ей  при  Л.-Гв.  Конном  Полку».  Одно- 
временно она  получила  наименование  « Лейб- 
Гвардии    Ксяно- Артиллерийской   Роты  »  *). 

ПЕРИОД   ТРЕТИЙ 

27  апреля,  в  день  своего  рождения.  Цесаре- 
вич Константин  Павлович  принимает  Роту 
под  свою  полную  команду,  в  честь  чего  день 
«  27  апреля  »  в  дальнейшем  был  выбран  днем 
праздника  Л.-Гв.  Конной  Артиллерии.  Бри- 
гадный образ  изображал  Св.  Равноапостоль- 
ного Царя  Константина  в  память  того,  что  в 
этот  день  родился  Цесаревич,  основоположник 
Л.-Гв.    Конной    Артиллерии. 

20  ноября  1805  г.  Л.-Гв.  Конно-Артилле- 
рийская  Рота  получает  свое  боевое  крещение 
на  полях  Аустерлица.  С  этого  времени  и  до 
своего  расформирования  в  1917  году  славные 
батареи  Л.-Гв.  Конной  Артиллерии,  по  мере 
своего  возникновения,  принимали  участие  во 
всех  войнах  против  Наполеона  (1805-1814),  в 
Бородинском  сражении  и  во  взятии  Парижа, 
участвовали  в  турецкой  кампании  (1828-1829), 
в  Венгерском  Походе  (1849),  в  Восточной  Вой- 
не (1853-1855),  в  Турецкой  Войне  (1877-1878) 
и  в  Великой  Войне  (1914-1917),  понеся  тяже- 
лые потери  убитыми  и  ранеными.  Боевые  дей- 
ствия всех  батарей,  число  которых  было  по- 
степенно доведено  до  шести,  представлены 
особо,  в  отношении  каждой  батареи  в  отде.ль- 
ности. 

Уже  с  1806  г.  Л.-Гв.  Конно-Артиллерий- 
ская  Рота  составляет  с  Конным  Полком  «  бри- 
гаду »,  но  в  январе  1811  г.  Рота  от  него  отчис- 
ляется; число  ее  орудий  к  этому  времени  до- 
водится до  18. 

22  сентября  1811  г.  основная  рота  переиме- 
новывается в  1-ую  батарею,  а  вновь  сформи- 
рованная получает  наименование  2-ой  батареи 
Л.-Гв.  Конной  Артиллерии,  каждая  8-орудий- 
ной  мощи. 

21  октября  1812  г.  сформирована  резервная 
полурота  :  конно-батарейная  батарея  «  Б  Б  » 
Л.-Гв.  Конной  Артиллерии,  переименованная 
впоследствии   в   4-ую   батарею. 

15  августа  1817  г.  в  Варшаве  сформирована 
3-я  батарея  из  одного  взвода  1-ой  и  одного  — 
2-ой  батареи. 

Таким  образом  Цесаревич  Константин  Па- 
влович, называвший  себя  «  коренным  началь- 
ником Л.-Гв.  Конной  Артиллерии  »,  является 
действительным  основателем  ее  четырех  ста- 
рейших  батарей. 

14  декабря  1825  г.,  во  вспыхнувшем  вос- 
стании   «декабристов»,    Л.-Гв.    Конная    Артил- 


*)  Наименование  это,  по  труду  А. Г.  Борпсевича  : 
«  27  апреля  в  истории  Гв.  Конно-Артиллерийской 
Бригады»    относится    будто    бы    к    22    февраля    1811    г. 


лерия,  как  войсковая  часть,  непосредственно- 
го участия  не  принимала.  Лишь  некоторые  ее 
молодые  офицеры,  имена  коих  следуют,  были 
вовлечены,  в  различной  мере,  в  эти  события  : 
подпор.  А. Г.  Вилламов,  подпор.  К. Д.  Лукин  и 
прап.  князь  А.  И.  Гагарин  (освобождены  от 
всякой  ответственности  и  оставлены  без  по- 
следствий); прап.  А. В.  Малиновский  (прощен, 
но  отдан  под  тайный  надзор);  прап.  граф  И. П. 
Коновницын  (откомандирован  в  армию  и  от- 
дан под  надзор  начальства);  подпор.  С.  И. 
Кривцов  (лишен  всех  прав  состояния  и  сослан 
на  каторгу). 

6  апреля  1830  г.  на  Дону  сформирована  из 
1-ой,  2-ой  и  3-ей  казачьих  конно-артиллерий- 
ских  рот  одна  легкая  рота  с  причислением 
оной  к  Гвардии  и  наименованием  впредь  «  Л.- 
Гв.  Донской  конно-артиллерийской  Ротою  », 
которая  впоследствии,  под  №  6-м,  вошла  в  со- 
став батарей  Гвардейской  Конно-Артиллерий- 
сксй   Бригады. 

14  марта  1867  г.  прежние  наименования  ба- 
тарей »  «  конно-легкая  »,  «  конно-нарезная  »  и 
«  конно-батарейная  »  отменяются  и  все  бата- 
реи обозначаются  только  по  номерам. 

7  апреля  1867  г.  Л.-Гв.  Конная  Артиллерия 
переименовывается  в  « Гвардейскую  Конную 
Артиллерию  ». 

17  августа  1870  г.  Гв.  Конная  Артиллерия 
переименовывается  в  «  Гвардейскую  Конно- 
Артиллерийскую    Бригаду  ». 

25  ноября  1870  г.  Император  Александр  2-й 
назначает  себя  шефом  1-ой  батареи  с  переи- 
менованием ее  в  «  1-ую  Его  Величества  бата- 
рею ». 

17  августа  1875  г.  последовало  переформи- 
рование Бригады  из  8-  в  6-орудийные  батареи 
и  из  освободившихся  таким  образом  четвер- 
тых взводов  1-ой,  2-ой  и  3-ей  батарей  была 
сформирована  5-ая  батарея.  Л.-Гв.  Донская  ба- 
тарея была  в  то  же  время  включена  в  состав 
Бригады  и  получила  наименование  « 6-ой  Л.- 
Гв.  Донской  казачьей  батареи  ». 

2  ноября  1894  г.  Император  Николай  2-й 
при  вступлении  на  престол,  помимо  шефства 
1-ой  батареи,  принимает  также  шефство  и 
6-ой  батареи. 

25  марта  1895  г.  Гв.  Конно-Артиллерийская 
Бригада  подразделяется  на  два  дивизиона 
трехбатарейного   состава  : 

1-ый  дивизион  —  1-ая,  4-ая  и  6-ая  батареи, 
2-С'й  дивизион  —  2-ая,  3-ья  и  5-ая  батареи. 

9  ноября  1896  г.,  по  случаю  празднования 
100-летнего  юбилея  со  дня  сформирования  Л. 
Гв.  Артиллерийского  Батальона  и  Конной-  Ро- 
ты при  нем,  послужившей  основанием  Л.-Гв. 
Конной  Артиллерии,  батареям  1-ой,  2-ой,  3-ей 
и    5-ой,    как   имеющим   старшинство   этой   роты 


—  1796  г.  —  пожалованы  юбилейные  Геор- 
гиевские серебряные  трубы. 

6  декабря  1897  г.  1-ая  и  6-ая  батареи,  как 
шефские  части,  получили  на  погоны  вензеля 
Государя   Императора   Николая   2-го. 

6  января  1905  г.,  во  время  торжественного 
водосвятия  на  берегу  Невы,  перед  Зимним 
Дворцом,  в  Высочайшем  присутствии,  одним 
из  орудий  1-ой  Его  Величества  батареи  Гвар- 
дейской Конно-Артиллерийской  Бригады  был 
произведен  во  время  салютационной  стрельбы 
роковой  выстрел  боевой  картечью,  причинив- 
шей лишь  легкие  материальные  повреждения. 
Особая  техническая  комиссия  установила 
вполне  точно,  что  средняя  траектория  полета 
пулек  проводила  значительно  выше  Царского 
шатра  над  местом  водосвятия,  благодаря  боль- 
шому углу  возвышения,  приданному  стре.пяв- 
шему  орудию.  Произведенное  строгое  рассле- 
дование обнаружило  отсутствие  злого  умысла, 
но  установило  наличие  ряда  мелких  упуще- 
ний —  проступков.  По  окончании  следствия 
офицеры  злополучной  батареи  были  присуж- 
дены  по   суду   к   незначительным   наказаниям. 

27  апреля  1911  г.  Гв.  Конно-Артиллерий- 
ская Бригада  справляла  свой  первый  праз- 
дник в  Высочайшем  присутствии  в  Царском 
Селе,   в   конном  строю. 

В  1913  г.  Бригада  была  вновь  переимено- 
вана в  «  Л.-Гв.  Конную  Артиллерию  »,  чем 
было  восстановлено  ее  первоначальное  исто- 
рическое наименование,  существовавшее  с 
1806  по   1867   г. 

В  Великую  Войну  1914-1917  гг.  Л.-Гв.  Кон- 
ная Артиллерия  действовала  на  различных 
фронтах  в  составе  всех  своих  6  батарей  (см. 
участие  по-батарейно). 

В  сентябре  1915  г.  для  пополнения  убыл  ей 
была  сформирована  Запасная  батарея  Л.-Гв. 
Конной  Артиллерии,  расположенная  в  г.  Пав- 
ловске, близ   С.-Петербурга. 

Весною  1916  года,  при  сведении  всей  гвар- 
дейской кавалерии  в  корпус,  батареи  Л. -Гвар- 
дии Конной  Артиллерии  были  сведены  в  три 
дивизиона    двухбатарейного    состава : 

1-ый  дивизион  —  1-ая  и  4-ая  батареи, 
2-ой  дивизион  —  2-ая  и  5-ая  батареи, 
3-ий  дивизион   —  3-ья   и   6-ая   батареи. 

26  апреля  1916  г.,  в  канун  родного  Праздни- 
ка, был  Высочайше  утвержден  нагрудный 
знак  Л.  -Гв.  Конной  Артиллерии.  Знак  этот 
изображает  крест,  штампованный  из  вороне- 
нсто  серебра;  каемка  вокруг  креста  и  среднего 
круга  золотая;  внутри  круга  накладной  зо.по- 
той  вензель  Государя  Императора  Николая 
2-го. 

В  декабре  1916  г.,  для  усиления  нашей 
легкой   артиллерии   более   крупным   и   мощным 


калибром  орудий,  началось  формирование  при 
Л.-Гв.  Конной  Артиллерии  4-го  дивизиона,  в 
составе  трех  гаубичных  конных  батарей  четы- 
рехорудийного  состава.  Новым  этим  батареям 
были  присвоены  номера  7-сй,  8-ой  и  9-ой.  Ка- 
дры нижних  чинов  и  командный  состав  были 
выделены  из  прежних  батарей,  но  рево.люция 
помешала  закончить  положенное  формирова- 
ние и  в  начале  1918  г.  4-ый  дивизион  был 
расформирован. 

В  1917  году,  после  февральской  ревслюцип 
и  начавшегося  постепенного  развала  армии. 
Л.-Гв.  Конная  Артиллерия  оказалась  обречен- 
ной на  почти  полное  бездействие  и  к  концу 
года,  одна  за  другой,  расформировались  все  ее 
батареи. 

За  более  чем  вековое  боевое  существование 
через  ряды  Л.-Гв.  Конной  Артиллерии  про- 
шло свыше  восьмисот  офицеров,  фамилии  ко- 
их со  служебными  уточнениями,  указаны  осо- 
бо. ' 

1-ая    ЕГО    ВЕЛИЧЕСТВА    батарея 

Год  основания  и  старшинство  :  9  ноября  1796  г. 

Формирование  :  сформирована,  как  гвар- 
дейская часть,  вышеуказанного  числа  из  Гат- 
чинской конно-артиллерийской  роты.  25  марта 
1805  г.  последовало  Высочайшее  утверждение 
доклада  о  выделении  роты  из  состава  Л.-Гв. 
Артиллерийского  Батальона  в  самостояте.ль- 
ную  часть  и  о  наименовании  ее  «  Лейб-Гвар- 
дии  Конной  Артиллерией ».  Фактически  же 
рота  стала  самостоятельной  лишь  27  апреля 
1805  г. 

2  сентября  1811  г.  рота  разбивается  на  две 
батареи  :  «  Л.  Гв.  конные  легкие  №  1  и  №  2 
батареи  ».  В  1814  г.  эти  батареи  выделяют  от 
себя  по  взводу  на  формирование  3-ей  батареи. 
В  1875  г.  эти  три  первые  батареи,  в  свою  оче- 
редь, выделяют  по  взводу  на  формирование 
5-ой  батареи.  В  силу  этой  родословной  связи 
все  вышеуказанные  батареи  считают  свое 
старшинство  с  даты  старшинства  1-ой  бата- 
реи, являющейся  их  родоначальницей.  3-ья  и 
5-ая  батареи,  кроме  того,  унаследовали  от 
двух  первых  батарей  их  боевые  отличия,  кро- 
ме личных,  им  присвоенных. 

4-ая  и  6-ая  батареи,  будучи  сформированы 
самостоятельно,  имеют  как  отдельное  стар- 
шинство, так  и  свои  отдельные  боевые  отли- 
чия. 

Знаки  отличия  :  Георгиевские  серебряные 
трубы  с  надписью  :  «  За  отличие  при  пораже- 
нии и  изгнании  неприятеля  из  пределов  Рос- 
сии  1812   года  »   (Вые.  прик.    13  апреля   1813   г.). 

Юбилейная  Георгиевская  серебряная  труба 
с  надписью  :  «  За  отличие  при  поражении  и 
изгнании  неприятеля  из  пределов  России  1812 
года  »  и  «  1796-1896  »  с  бантом  из  Андреевской 


.пенты  (Вые.  прик.  9  ноября   1896  г.). 

25  ноября  1870  г.  Император  Александр  2-й 
назначает  себя  шефом  батареи,  которая  и  пе- 
реименовывается в  1-ую  Его  Величества  бата- 
рею. 

Батарейный   праздник  :    25    ноября    ст.    ст. 

Стоянка  :    С.-Петербург. 

Масть   лошадей  :   рыжая. 

С  1916  г.  батарея,  войдя  в  первый  диви- 
зией, состояла  при  Кавалергардском  и  Л.-Гв. 
Конном   полках. 

БОЕВЫЕ  ДЕЙСТВИЯ 

1805  :    под    Аустерлицем, 

1807  :  под  Гуштадтом,  Гейльсбергом  и  Фри- 
дландом, 

1812  :  Отечественная  война.  Участие  во 
всех  делах  гвардии  :  под  Витебском,  Смо.лен- 
ском,  Бородиным.  Тарутиным,  Малс-Ярослав- 
цем,  Вязьмой,  Красным  и  Борисовым.  В  Боро- 
динском сражении  Л.-Гв.  Конная  Артиллерия, 
в  составе  своих  двух  первых  батарей,  в  то 
время  уже  сформированных,  понесла  тяже- 
,лые  потери  :  убиты  оба  командира,  капитаны 
Захаров  и  Ралль,  и  два  офицера  —  поручики 
бар.  Вольф  и  Павлов;  трое  офицеров  ранены 
и    107    солдат    убито    и    ранено. 

1813-1814  :  Война  за  освобождение  Евро- 
пы :  Люцен,  Бауцен,  Дрезден,  Кульм,  Лейп- 
циг, Бриен-ле-Шато,  Арсис-сюр-Об,  Фер- 
Шампенуаз,  Самепью.  18  марта  взятие  Пари- 
жа. 

1830-1831  :  Усмирение  польского  восста- 
ния :  сражение  при  Вавре  и  под  Гроховым: 
штурм   и   взятие   Воли   и   Варшавы. 

1849 :  Венгерский  поход,  и 

1853-1855  :  Восточная  война,  в  боях  батарея 
не   участвовала. 

1914-1917  :    Великая   Война  : 

1914  :  Выступление  в  поход  в  августе:  вы- 
грузка на  станции  Пильвишки,  войдя  в  со- 
став 1-ой  Гв.  кавалерийской  дивизии;  в  ав- 
густе занятие  Пилькален  в  Вост.  Пруссии;  бои 
под  Ширвиндтом,  Веркопюнен  и  Каушеном, 
где  захват  двух  германских  орудий  3-м  эска- 
дроном Конного  полка;  убит  поруч.  1-ой  бата- 
реи Г. С.  Гершельман  2-ой,  ведший  эту  атаку; 
бои  у  дер.  Абшванген,  Мюленен,  Мацковой- 
Руды  в  Августовских  лесах;  к  концу  года  бои 
псд   Петроковом   и   на   р.    Пилице. 

1915  :  В  феврале-марте-апреле  действия  у 
Олиты  на  Немане,  у  Людвинова  и  Кальварии; 
в  конце  мая  бои  в  районе  Козловой-Руды,  к 
западу  от  Ковно,  на  р.  Дубиссе;  в  августе  бои 
на  фронте  Куркли-Коварск-Оникшта  и  оборо- 
на линии  р.  Свянты,  затем  бои  у  Лелюнов, 
Уцяны  и  Довголи;  продолжение  отступления 
до  линии  озер  к  югу  от  Двинска  и  бои  у  Опсы, 
Видзе,  Постава  и  Боровой  (действуя  по-взвод- 
но   в   отрядах);   последняя   позиция   батареи   на 


перешейке   между   озерами    Дрисвята   и    Скир- 
но. 

1916  :  Отдых  в  дер.  Ясли  на  р.  Зап.  Двине; 
в  феврале  перевод  батареи  в  Проскурсв  и 
стоянка  там  до  весны:  в  апреле  —  стоянка  в 
районе  Режицы  на  противоаэропланных  пози- 
циях; в  мае  переброска  походным  порядком 
к  Молодечно;  переброска  всей  гвардии,  обра- 
зовавшей Особую  Армию,  к  Луцку  и  располо- 
жение на  р.  Стоход  для  форсирования  ее;  на- 
чале позиционной  войны,  продлившейся  до 
середины      1917   г. 

1917  :  Продолжение  занятия  позиции  на 
Стоходе  до  июля;  ведение  батареей  продолжи- 
тельного ураганного  огня  по  германским  око- 
пам у  дер.  Свидниксв;  в  конце  июля  перевод 
походным  порядком  к  Дубно  и  затем  в  район 
Славуты;  отход  батареи  через  Могилев  в  Смо- 
ленск, где  произошло  ее  расформирование  и 
завершение  ее  сто  двадцатилетней  службы 
отечеству. 

2-ая    Е.И.В.    Генерала-Фельдцейхмейстера 

Вел.    Кн.   Михаила   Николаевича 

батарея 

Год  основания  :  2  сентября   1811   г. 

Старшинство  ;  9  ноября  1796  г. 

Формирование  :  в  год  основания  из  полови- 
ны роты,  составлявшей  с  1805  г.  Л.-Гв.  Кон- 
ную Артиллерию;  названа  «  Конно-легкою 
№  2   батареей  ». 

Знаки    отличия : 

Георгиевские  серебряные  трубы  с  надпи- 
сью ;  «  За  отличие  при  поражении  и  изгнании 
неприятеля  из  пределов  Рсссии  1812  года  » 
(Вые.   Прик.    13    апреля    1813    г.). 

Юбилейная  Георгиевская  серебряная  тру- 
ба с  надписью  :  «  За  отличие  при  поражении 
и  изгнании  неприятеля  из  пределов  России 
1812  года»  и  «1796-1811-1896»  с  бантом  из 
Андреевской  ленты  (Вые.  Прик.  9  ноября 
1896   г.). 

Знаки  на  головных  уборах  с  надписью  ; 
«  За  Горный  Бугоров  20  декабря  1877  года  » 
(Вые.  Прик.  28  марта  1879  г.). 

Батарейный    праздник  :    23    апреля    ст.    ст. 

Стоянка  :    С.-Петербург. 

Масть   лошадей  :   вороная. 

С  1916  г.  батарея,  войдя  во  второй  диви- 
зион, состояла  при  Л.-Гв.  Конногренадерском 
и    Л.-Гв.    Драгунском    по.лках. 

БОЕВЫЕ  ДЕЙСТВИЯ 

1812  :   Отечественная   война, 

1813-1814  :   Война   за  освобождение   Европы, 

в  тех  же  сражениях,  что  и   1-ая  батарея. 

1828-1829  :  Турецкая  война :  бои  под  Гад- 
Ж11-Гаееан-Ларем  и  Куртепе. 


1830-1831  :    Усмирение    польского    восстания; 

сражение  при  Вавре  и  под  Гроховым;  штурм  и 
взятие  Воли   и  Варшавы. 

1849  :  Венгерский  поход,  и 

1853-1855  :  Восточная  война,  в  боях  бата- 
рея не  участвовала. 

1877-1878  :  Турецкая  война  :  бои  под  Ново- 
чином  и  Горным  Бугоровом;  переход  через 
Балканы. 

1914-1917  :    Великая    война  : 

1914  :  В  июле  выступление  в  поход  при  2-й 
Гв.  кавалерийской  дивизии;  бои  в  Воет.  Прус- 
сии и  в  Литве;  бои  под  Пилькален,  Ширвинд- 
том, Каушеном,  Таппау,  Дренгфуртсм,  Фюр- 
стенау,  Гольдап,  Касеубинен;  с  сентября  по 
ноябрь  под  Владиелавовым,  Гута.  Велиполем, 
Рокшицей  и  на  р.  Пилице. 

1915  :  В  марте  —  мае  бои  в  районе  Сувал- 
ки,  Мариамполь  и  Густадзе-Повомоне;  в  июле 
—  августе  у  Ульвовека  и  Джары-Заболотцы 
и  в  районе  р.  Буга  у  дер.  Салтыс,  Корытницы 
и  Ужежели;  в  сентябре  у  Речки,  Вулька-Ли- 
еовской,  Логишина  и  Гортоля;  в  октябре  дей- 
ствия у  Огинского  канала. 

1916 :  В  апреле  стоянка  в  районе  Режицы 
со  всеми  другими  батареями,  на  Северном 
фронте,  далее  переброска  на  р.  Стоход  в  рай- 
он  Луцка;   начало   позиционной   войны. 

1917  :  После  революции  продолжение  пози- 
ционной войны,  перешедшей  постепенно  в  без- 
действие; в  декабре  распад  батареи. 

3-ья    Е.И.В.     Вел.     Кн.     Георгия    Михайловича 
батарея 

Год  основания  :  15  августа  1817  г. 

Старшинство  :    9    ноября    1796    г. 

Формирование :  В  год  основания,  в  Варша- 
ве, из  сводной  полубатареи  Л.-Гв.  Конной  ар- 
тиллерии, выделенной  из  состава  1-ой  и  2-ой 
ее  батарей  в  1814  г. 

Знаки   отличия  : 

Георгиевские  серебряные  трубы  с  надпи- 
сью :  «  За  отличие  при  поражении  и  изгнании 
неприятеля  из  пределов  России  1812  года», 
пожалс ванные  в  1817  году  в  уважение  того, 
что  батарея  сформирована  из  частей  1-ой  и 
2-ой  батарей,  имевших  такое  отличие  (Вые. 
Грам.   19  марта  1826  г.). 

Серебряные  трубы  с  надписью  ;  «  1830  г. 
Л.-Гв.  Конной  Артиллерии  бат.  №  3  »  (Отно- 
шение Упр.  Военн.  Мин.  №  7802,  24  июля  1830 
г.). 

Георгиевские  петлицы  за   1830  г. 

Юбилейная  Георгиевская  серебряная  тру- 
ба с  надписью  :  ^<  За  отличие  при  поражении 
и  1'[згнании  неприятеля  из  пределов  России 
1812  года  »  и  «  1796-1817-1896  .>  с  бантом  из 
Андреевской  ленты  (Вые.  Прик.  9  ноября 
1896    г.). 


Знаки  на  головных  уборах  с  надписью  : 
«  За  Филиппополь  4  января   1878  г.  ». 

Батарейный    праздник  :    6    декабря    ст.    ст. 

Стоянка  :  Варшава  —  Лазенки. 

Масть    лошадей  :    караковая. 

С  1916  г.  батарея,  войдя  в  третий  дивизион, 
состояла  при  Л.-Гв.  Уланском  Его  Вел.  и  Л. 
Гв.    Гродненском    гусарском    полках. 

БОЕВЫЕ   ДЕЙСТВИЯ 

1830-1831  :  При  усмирении  по.пьского  вос- 
стания —  в  Гроховском  сражении  и  в  боях  у 
Понарских  высот  в  районе  Вильны  и  Калиша. 

1854-1855  :  На  охране  побережья  Балтий- 
ского моря,  в  боях  батарея  не  участвовала. 

1863  :  При  усмирении  польского  мятежа; 
бой  у  дер.  Игнацево. 

1877-1878  :  Турецкая  война :  обложение 
Плевны,  бои  на  подступах  к  Филиппопо.лю  и 
взятие  его;   переход  через  Балканы. 

1914-1917  :   Великая   война. 

1914  :  Выступление  в  псход  при  Отдельной 
Гвардейской  Кавалерийской  Бригаде:  кроме 
легких  стычек,  бои  в  Люблинской  губ.  у  Крас- 
ника,  Ополя,  Якова:  переправа  через  Сан  и 
вступление  в  преде.пы  Австрии;  бои  у  Кли- 
монтова  и  Опатова:  пребывание  в  районе 
Ивангорода,   Радома,   Кельц  и   Кракова. 

1915  :  Движение  походным  порядком  в  Га 
лицию,  в  район  Самбора  и  к  Перемышлю:  в 
марте  дальнейшее  продвижение  на  крайний 
левый  фланг  расположения,  к  Румынской 
границе:  в  апреле  переход  через  Днестр  и 
поддержка  с  открытой  позиции  конной  атаки 
Гродненских  гусар  и  1-го  и  2-го  Заамурских 
конных  полков  у  Городенки;  участие  в  боях  у 
Коломыи  на  Пруте,  у  Залещиков  на  Днестре, 
и   на   Серете;   зимой  стоянка   в  районе  Бучача. 

1916  :  Весной,  погрузившись  в  Проскурове, 
прибытие  на  Северный  фронт  в  район  Режи- 
цы,  где  произош.по  соединение  всех  шести  ба- 
тарей Л.-Гв.  Конной  Артиллерии;  возвраще- 
ние батареи  на  Юго-Западный  фронт,  в  район 
Луцка,  и  начало  позиционной  войны  на  Сто- 
ходе,  продлившейся  до  конца. 

1917  :  В  январе  отвод  батареи  в  район  Ко- 
веля;  вызванная  обратно  на  Стоход,  батарея 
простояла  там  до  августа,  в  сентябре  располо- 
жение в  Волынской  губ.  для  поддержания  по- 
рядка среди  населения  и  охраны  сахарных  за- 
водов; в  октябре,  с  полками  Отдельной  Гвард. 
Кавалерийской  Бригады,  отправлена  в  Мос- 
кву для  подавления  восстания.  Дойдя  до  стан- 
ции Гжатск.  Смоленской  губ.,  батарея,  по 
приказанию  Верховного  Главнокомандующего 
ген.  Духонина,  бы.ла  разгружена  со  своими 
полками  и  дальнейшее  ее  движение  отменено. 

Батарея  была  расформирована  в  Гжатске 
в  день  своего  праздника,   6  декабря,   закончив 


свою   столетнюю   службу   Родине. 

4-ая    Е.И.В.    Наследника   Цесаревича 

и   Вел.   Кн.   Алексея   Николаевича 

батарея 

Год  основания  и  старшинство  :  21  октября 
1812    г. 

Формирование  :  Ведет  свое  начало  от  ре- 
зервной команды,  прикомандированной  к  Кон- 
ному Полку  при  выступлении  гвардии  в  поход 
в  1812  г.  21  октября  того  же  года  переформи- 
ровывается в  Л.-Гв.  Конно-Артиллерийскую 
резервную  полуроту.  21  октября  1813  г.  из  ча- 
сти Гвардейского  Артиллерийского  резерва 
комплектуется  конная  рота,  из  которой  15 
августа  1817  г.  формируется  Л.-Гв.  Конной 
Артиллерии  конно-батарейная  батарея,  переи- 
менованная 7  апреля  1867  г.  в  4-ую  батарею. 

Знаки  отличия  : 

Георгиевские  серебряные  трубы  с  на.дпи- 
сью  ;  «  За  отличие  при  усмирении  По.тьши  в 
1831    году  »    (Вые.    Прик.  'б    декабря    1831    г.). 

Батарейный  праздник  :   6  декабря  ст.   ст. 

Стоянка  :    С.-Петербург. 

Масть    лошадей :    гнедая. 

С  1916  г.  батарея,  войдя  в  первый  дивизи- 
он, состояла  при  Л.-Гв  Кирасирском  Его  Ве.п. 
и   Л.-Гв.   Кирасирском   Ее   Вел.    полках. 

БОЕВЫЕ   ДЕЙСТВИЯ 

1828-1829  :  Турецкая  война;  сражение  при 
Куртепе. 

1830-1831  :   Усмирение   польского   восстания; 

сражение  при  Вавре  и  под  Гроховым;  штурм  и 
взятие   Воли   и    Варшавы. 

1849  :  Венгерской  поход;  в  боях  батарея  не 
участвовала- 

1853-1855  :  Восточная  война;  в  боях  батарея 
не   участвовала. 

1914-1917  :    Великая    война. 

1914  :  Выступление  в  поход  в  августе;  вы- 
грузка на  границе  Восточной  Пруссии  в  со- 
ставе 1-ой  Гв.  кавалерийской  дивизии  и  пере- 
ход государственной  границы;  участие  в  пер- 
вом наступлении  армии  ген.  Ренненкампфа; 
бомбардировка  с  Цеппелина;  бой  под  Кауше- 
ном;  продолжение  наступления  до  фортов  Ке- 
нигсберга; при  начавшемся  отходе  армии  дви- 
жение ее  штаба  прикрывалось  4-ой  батареей; 
при  втором  наступлении  в  Восточную  Прус- 
сию в  том  же  году  батарея  неоднократно  уда- 
чно действовала  против  германской  артилле- 
рии и  один  ее  взвод  принял  участие  в  рейде 
Иркутских  гусар  на  г.  Вилунен;  4-ая  батарея 
чаще  других  выделялась  из  состава  своей  ди- 
визии, получая  специальные  задачи,  и  в  боях 
работала  часто  по-взводно,  как,  например,  под 
Грабицей. 


1915 :  В  районе  Свенцяны  батарея  была 
придана  отряду  ген.  Крымова,  получавшему 
особо  ответственные  задачи;  в  том  же  году  од- 
ному из  взводов  батареи,  приданному  двум 
эскадронам  Конного  Полка,  —  единственный 
раз  за  всю  войну,  —  пришлось  стрелять  кар- 
течью; на  участке  реки  Дубиссы,  притоке  Не- 
мана, батарея  участвовала  в  действиях  Алек- 
сандрийских   гусар. 

1916  :  В  течение  этого  года  роль  кавалерии 
сводилась  зачастую  к  сидению  в  окопах  на 
пассивных  участках  фронта;  летом,  после 
Брусиловского  прорыва  германского  фронта, 
было  решено  развивать  его  при  помощи  гвар- 
дии, переброшенной  на  этот  сектор;  назначено 
было  направление  на  Ковель,  форсируя  р. 
Стоход;  Гвардейская  пехота,  потерявшая  в 
этих  боях  до  60  "/(1  своего  состава,  была  смене- 
на гвардейской  кавалерией,  и  4-ая  батарея  за- 
няла позицию  около  Рай-Места,  продолжая 
вести  боевую  деятельность. 

1917  :  Как  и  для  других  батарей,  этот  ро- 
ковой год,  запечатленный  вспыхнувшей  рево- 
люцией, положил  конец  славному  прошлому 
4-ой  батареи.  Но  следует  отметить,  что  создав- 
шаяся за  время  войны  крепкая  спайка  и  вза- 
имное доверие  между  офицерами  и  солдатами 
не  были  нарушены  ни  пресловутым  приказом 
№1,   ни   общим   развалом  Российской   Армии. 

5-ая  Е.И.В.  Вел.  Кн.  Михаила  Александровича 
батарея 

Гсд  основания  :   17  августа  1875  г. 

Формирование  :  Того  же  числа,  из  четвер- 
тых взводов  1-ой,  2-ой  и  3-ей  батарей  Гвар- 
дейской   Конно-Артиллерийской    Бригады. 

Старшинство  :  Определено  посему  то  же, 
что  и  вышеуказанных  старших  батарей,  а 
именно  9  ноября   1796   г. 

Знаки  ст.личия  : 

Георгиевские  серебряные  трубы  с  надпи- 
сью :  «  За  отличие  при  поражении  и  изгнании 
неприятеля  из  пределов  России  1812  года  », 
Высочайше  присвоенные  в  1875  г.  в  уважение 
того,  что  батарея  сформирована  из  частей, 
имевших  такое  отличие  (Прик.  по  Военн.  Ве- 
домству   1875    г.   №232). 

Юбилейная  Георгиевская  серебряная  тру- 
ба с  надписью  :  «  За  отличие  при  поражении  и 
изгнании  неприятеля  из  пределов  России  1812 
года»  и  «1796-1875-1896»  с  бантом  из  Андре- 
евской ленты  (Вые.  Прик.  9  ноября  1896  г.). 

Знаки  на  головных  уборах  с  надписью  : 
«  За  Телиш  12  октября  1877  года  »  (Вые.  Прик. 
28  марта   1896  г.). 

Батарейный  праздник  :   8  ноября   ст.   ст. 

Стоянка :    гор.    Павловск. 

Масть   лошадей  :   караковая. 

С  1916  г.  батарея,  войдя  во  второй  дивизи- 


Великий    Князь    Андрей    В.ладимирович, 

последний   командир   лейб-гвардии 

Конной   Артиллерии 

он,    состояла    при    Л.-Гв.    Уланском    Ее    Вел.    и 
Л.-Гв.   Гусарском  Его  Вел.  полках. 

БОЕВЫЕ  ДЕЙСТВИЯ 

1877-1878  :  Турецкая  война;  бои  под  Тели- 
шем,  Горным-Бугоровом,  Самоковом  и  Дер- 
мендере;  переход  через  Балканы. 

1914-1917  :    Великая   война. 

1914  :  Выступление  в  поход  при  2-й  Гв.  Ка- 
валерийском дивизии;  участие  в  тяжелых  бо- 
ях в  Вост.  Пруссии  и  в  Литве;  в  августе  под 
Ширвиндтом,  Пилькален,  Каушен,  Тапиау, 
Бартен,  Гольдап,  Кассубинен;  с  сентября  по 
ноябрь  под  Владис.лавовым,  Гута,  Велиполем; 
конец  года  сражения  в  Польше  :  сначала  под 
Петроковым  и  у  Рокшицы,  потом  в  районе  р. 
Пилицы. 

1915 :  В  марте  операции  в  районе  Сувалки- 
Мариамполь;  в  мае  под  Козлово-Рудской  Пу- 
ще, западнее  Ковно;  в  июле  и  августе  у  Джа- 
ры-Заболотцы  и  в  районе  р.  Буга  у  дер.  Сол- 
тыс  и  Корытнице  и  у  Ужежели;  сражение  под 
Брест-Литовском  и  Кобрином;  в  сентябре  у 
Речки,  Вулька-Лисовской,  Логишина  и  Горто- 
ли;  с  октября  действия  у  Огинского  канала. 


1916  :  В  апреле  в  районе  Режицы,  на  Се- 
верном фронте;  переброска  в  направление  Лу- 
цка, на  р.  Стоход,  принимая  участие  в  различ- 
ных сражениях  этой  позиционной  войны. 

1917  :  Революция;  отход  в  район  Шепетов- 
ки;  в  октябре  выражение  недоверия  солдат 
своему  офицерскому  составу  и  замена  его  но- 
вым, взятым  из  1-ой,  3-ей  и  4-ой  батарей:  пе- 
реход в  район  Сбаража,  на  Сев. -Зап.  фронте; 
декабрь  —  распад  батареи. 

6-ая  Л.-Гв.  Донская  Казачья  Его  Величества 
батарея 

Год  основания  и  стархнинство  :  6  апреля 
1830    г. 

Фсрмирование  :  Того  же  числа,  из  1-ой, 
2-ой  и  3-ей  Донских  казачьих  конно-артил.пе- 
рийских  рот  в  одну  легкую  роту,  с  причисле- 
нием  к   Гвардии. 

Изменения  в  наименовании  :  1834  —  Л.-Гв. 
Донская  легкая  конно-артиллерийская  бата- 
рея; 1875  —  6-ая  Л.-Гв.  Донская  казачья  ба- 
тарея, и  включение  ее  в  состав  Гвардейской 
Конно-Артиллерийской  Бригады;  1878  —  6-ая 
Л.-Гв.  Донская  казачья  Е.И.В.  Государя  Нас- 
ледника батарея;  1881  —  6-ая  Л.-Гв.  Донская 
Казачья  Его  Величества  батарея. 

Знаки   отличия  : 

Серебряные  трубы  с  надписью  :  «  За  отли- 
чие в  войне  с  Турцией  1828  и   1829  годов  ». 

17  апреля  1878  г.  пожалованы  права  Ста- 
рой  Гвардии   за   боевые   подвиги. 

Батарейный    праздник  :    23    апреля    ст.    ст. 

Стоянка  :    гор.    Павловск. 

Масть    лошадей  :    гнедая. 

С  1916  г.  батарея,  войдя  в  третий  дивизтюн, 
состояла   при   Л.-Гв.    Казачьем   Его   Вел.   и   Л.- 


Гв.    Атаманском    Е.И.В.    Наследника    Цесареви- 
ча  полках. 

БОЕВЫЕ  ДЕЙСТВИЯ 

1828-1829  :  Турецкая  война;  сражение  при 
Куртепе. 

1877-1878  :  Турецкая  война;  обложение 
Плевны;  бои  под  Горным  Дубняком,  Телишем, 
Новочином,  Фи.пиппополем  и  у  Правецких 
Высот;  переход  через  Балканы. 

1914-1917  :    Великая    война. 

1914  :  Выступление  в  поход  при  Гв.  Каза- 
чьей Бригаде;  короткое  пребывание  на  охране 
Балтийского  Залива;  переброска  к  Варшаве; 
стычки  в  районе  Ново-Радомска;  бои  под  Ло- 
вичем,  Бржезинами  и  Иловом  и  в  районе  Лод- 
зи и  Варшавы;  отход  в  район  Ново-Минска. 

1915  :  В  конце  января  движение  походным 
порядком  к  Ломже;  столкновение  у  Корытка; 
в  феврале  бой  у  р.  Бобра;  в  апреле  противо- 
воздушная оборона  в  Черноцыне;  в  июне-сен- 
тябре операции  под  Вильно-Свенцяны,  бои  у 
Ганска,  Ужежели,  Кришени,  Нугары,  Буды 
и  Солы. 

1916 :  Весной  сосредоточение  в  районе  Во- 
лочиска;  противовоздушная  оборона;  перебро- 
ска в  район  Режицы;  стоянка  в  резерве;  в  се- 
редине лета  переброска  на  Стоход;  у  д.  На- 
море  первая  газовая  атака  противника;  начало 
позиционного   периода   войны. 

1917  :  Продолжение  позиционного  состоя- 
ния до  конца  года,  когда  батарея  в  полном  со- 
ставе прибывает  на  Дон. 

(Окончание  следует) 

К.  Кисе.иевский 


Отдельные  Гардемаринские  классы 


(Окончание) 


ЗАНЯТИЯ  В  ПЕТРОГРАДЕ 

РЕВОЛЮЦИЯ   1917   ГОДА 

ПЛАВАНИЕ    ВО    ВЛАДИВОСТОКЕ 

И  НА  АМУРЕ 

После  двухнедель- 
ного отпуска  мы  вер- 
нулись в  Петроград  в 
конце  мая  1916  г.  На- 
чались теоретические 
занятия,  но  не  забы- 
вались и  строевые 
учения,  гимнастика, 
легкая  атлетика,  стре- 
льба в  цель. 

Преподаватели  у 
нас  были  частью  свои, 
частью  из  Морского 
Корпуса,  который  нам  дал  отличных  специали- 
стов. Я  помню  ген. -майоров  по  адмиралтейству 
Лосева  и  Гроссмана.  Лосевское  «  Вот  вам  раз, 
вот  вам  два,  вот  вам  три  »  —  при  съемке  без 
инструментов  сохранилось  у  меня  на  всю 
жизнь. 

Из  наших  преподаватели  хоч^^  упомянуть 
г-на  Холодецкого,  так  преподававшего  высшую 
математику  и  теоретическую  механику,  что 
большинство  гардемарин  стало  действительно 
интересоваться  этими  предметами.  Затем  .пейт. 
Докушевский,  штурман,  пришедший  с  действу- 
ющего флота,  тоже  очень  толково  преподавал 
навигацию  и  мореходную  астрономию.  Не  пом- 
ню, когда  он  стал  нашим  ротным  командиром 
вместо  лейт.  Петрова,  вернувшегося  на  ф.лот. 
Артиллерию  преподавал  лейт.  Шмидт,  эн- 
тузиаст своего  де.па,  прававший  с  нами  на 
«  Орле  »  и  заражавший  нас  своим  энтузиазмом, 
особенно  когда  дело  дошло  до  аппарата  Длус- 
ского.  Он  же  с  нами  проходил  в  1917  году  учеб- 
ные стрельбы  на  Амуре. 

Раз  в  месяц  по  всем  предметам  происходили 
репетиции,  за  результат  которых  выставлялись 
баллы  по  12-бальной  системе.  Весьма  быстро 
образовалась  группа  гардемарин,  в  которой  был 
и  пишуш1ий  эти  строки,  нормально  сдававшая 
репетиции  на  12  баллов.  Если  иногда  случа.пось, 
что  кто-либо  из  этой  группы  получал  И  бал- 
лов, то  вся  рота  встречала  его  :  «  У-у-у-у,  Чер- 
винский  провалился  !  ! » 

Так  мы  жили  и  работали  весь  1916  год.  По 
субботам  уходили  в  отпуск.  По  дудке  :  «  Уходя- 
шие  в  отпуск  —  во  фронт  »  все  выстраивались 
в  одну  шеренгу  в  ротном  помещении  в  отпуск- 


ной форме  и  лейт.  Петров  начинал  избиение 
младенцев.  Сначала  производил  общий  осмотр  : 
надраены  ли  пуговицы,  бляха  на  поясе,  ботин- 
ки (правда,  такие  недочеты  бывали  редко,  т.  к. 
«  шпана  »,  как  назывались  дневальные,  услу- 
живавшие гардемаринам,  драили  и  чистили  все 
не  за  страх,  а  за  совесть),  не  слишком  ли  изме- 
нена форма  фуражки,  не  звенит  ли  денежка 
в  палаше.  Затем  ротный  командовал  :  « Фу- 
ражки долой  »  и  шел  по  фронту  и  только  гово- 
рил тому  или  иному  гардемарину  :  «  Постричь- 
ся !  » 

В  результате  осмотра,  за  фуражку  и  денеж- 
ку гардемарины  оставались  без  отпуска,  ос- 
тальные теряли  несколько  часов  отпуска,  осо- 
бенно отосланные  постричься,  ибо  парикмахе- 
ров было  всего  двое,  и  очередь  иногда  наби- 
ралась довольно  большая. 

В  мороз  мы  ужасно  не  любили  приказа  оде- 
вать башлыки  стоймя,  и  особенно  из-за  того, 
что  по  приказу  о  форме  одежды  мы  должны 
были  возвращаться  из  отпуска  одетыми  так, 
как  мы  ушли,  а  очень  часто  вместо  мороза 
была  уже  оттепель. 

В  сентябре  1916  года  был  новый  прием  и 
новая  3-ья  рота  ушла  в  плавание  на  восток, 
а  в  октябре  1916  г.  приказом  №  527  наша  рота 
была  переведена  во  2-ую  роту. 

Осенью,  из  вернувшейся  из  летнего  плава- 
ния 1-ой  роты  к  нам  в  роту  были  назначены 
фельдфебель  Захарченко  и  отделеннее  и  смен- 
ные унтер-офицеры.  Не  помню,  чтобы  это  в 
чем-либо  изменило  уклад  нашей  жизни.  По 
принятой  первым  выпуском  О. Г. К.  традиции 
никакого  цука  не  существова.ло  и  со  многими 
из  унтер-офицеров  у  нас  были  самые  приятель- 
ские отношения,  что  совершенно  не  мешало 
проводить  в  жизнь  поговорку :  «  Дружба  — 
дружбой,  а  служба  —  службой  >^ 

Затем,  сколько  мне  помнится,  ближе  к  Рож- 
деству состоялось  производство  в  мл.  унтер- 
офицеры  в  нашей  роте.  Было  произведено  че- 
ловек 15,  к  сожалению,  всех,  кто  получил  на- 
шивки, назвать  не  могу,  помню  только  Моисе- 
ева, Червинского,  Вирена,  Уткина,  Панафиди- 
на,  Тархова. 

Должен  честно  сказать,  что  было  очень  при- 
ятно получить  нашивку. 

На  Рождество  опять  почти  все  поехали  в 
отпуск,  встрети.пи  Новьп^  1917  год  и  вернулись 
после  Крещения.  Вернувшись,  приступили  к 
занятиям.  Все  казалось  совершенно  нормаль- 
ным, и  ничто  в  О. Г. К.  не  предвещало  надвига- 


ющихся  страшных  событий.  Так  прошел  ян- 
варь, наступил  февраль.  Во  второй  половине 
февраля  поползли  слухи  о  каких-то  волнениях 
среди  рабочих,  о  недостатке  хлеба,  об  очередях 
за  ним  и  о  возмущении  хозяек  по  этому  поводу. 
Однако  жизнь  текла  своим  чередом,  все  дей- 
ствовало, как  всегда.  Наступило  25  февраля  ст. 
ст.,  суббота.  Как  всегда,  гардемарины  уволи- 
лись в  отпуск.  Я  с  Уткиным  поехал  в  Царское 
Село  к  его  родителям,  которых  я  знал  еще 
мальчиком.  Трамваи  шли  нормально,  поезда 
тоже,  и  вообще  ничего  необычайного  в  городе 
на  всем  пути  от  О.Г.К.  до  Царскосельского  вок- 
зала мы  не  заметили.  На  следующий  день  в 
Царском  Селе  пошли  слухи,  что  в  Петрограде 
рабочие  объявили  забастовку  и  даже  частью 
вышли  на  улицу  и  что  вызванные  войска  стре- 
ляли по  ним.  Однако  нам  это  не  помешало  б.ла- 
гополучно  вернуться  в  Петроград,  но  тут  выяс- 
нилось, ЧТО'  трамваи  действительно  не  ходят 
и  весь  город  в  страшном  возбуждении.  В  ре- 
зультате всего  этого  нам  пришлось  отправиться 
пешком  в  О. Г. К.,  конец  не  малый.  По  дороге 
мы  зашли  к  моему  двоюродному  брату,  жив- 
шему на  Екатерининском  канале.  Он  был  про- 
фессором университета  довольно  либеральных 
взглядов.  Там  мы  застали  целую  группу  гостей, 
тоже  профессоров  и  студентов  в  радостно-при- 
поднятом настроении  и  страшно  возмущавших- 
ся, что  солдаты  стреляли  в  толпу.  Мы  сразу 
почувствовали  отрицательное  отношение  к  нам 
как  представителям  «  гнилого  режима »  и,  в 
общем  не  узнав  ничего  нового,  поспешили  уйти. 
Дальнейший  наш  путь  прошел  безо  всяких 
событий.  В  Классах  все  было  спокойно.  Конеч- 
но, возвратившиеся  из  отпуска  делились  слуха- 
ми и  своими  впечатлениями,  но  ничего  нового 
или  определенного  не  было.  Так  мы  пошли 
спать. 

На  следующее  утро,  27  февраля  ст.  ст.  по- 
будка была  нормально  в  7  часов.  Мы  выпили 
утренний  чай  и  собирались  идти  по  классам,  но 
из  спален  увидели,  что  громадная  толпа  запру- 
дила весь  Большой  проспект  перед  нашим  зда- 
нием, а  затем  услышали,  что  стараются  сло- 
мать запертые  ворота,  и  действительно  вскоре 
небольшая  толпа  проникла  во  двор,  бросилась 
к  гаражу  и  стала  выводить  автомобиль  Началь- 
ника О.Г.К.  Мы  все  это  наблюдали  из  окон, 
тут  же  с  нами  был  дежурный  офицер,  не  пом- 
ню точно  кто,  лейт.  Ежов  или  лейт.  Краев.  Мы 
просили  разрешения  взять  винтовки  и  отбить 
автомобиль,  разогнав  толпу,  но  разрешения  не 
получили. 

Забрав  автомобиль,  толпа  стала  медленно 
уходить  в  сторону  центра  города  безо  всяких 
дальнейших  посягательств.  Конечно,  ни  о  ка- 
ких уроках  не  было  и  речи.  Так  прошел  поне- 
дельник. Во  вторник  утром  опять  вся  улица 
была    запружена    народом,    но    тут    уже    было 


довольно  много  солдат  и  матросов,  обвешанных 
пулеметными  лентами,  изредка  слышались  вы- 
стре.пы,  но,  видимо,  не  по  нашему  зданию; 
только  один  выстрел  пробил  окно  в  спальне 
2-ой  вахты.  Нам  было  приказано  разобрать 
винтовки  и  получить  патроны.  Затем  нас  поста- 
вили в  вестибюле  и  на  парадной  лестнице,  но 
никаких  попыток  со  стороны  толпы  прорваться 
внутрь  не  было.  Однако  какой-то  группе  уда- 
.пось  проникнуть  через  восточные  ворота  в 
кухню  и  съесть  котлеты,  предназначенные  нам 
на  завтрак,  что  нас  всех  очень  обозлило. 

Вело  ли  начальство  какие-либо  переговоры 
с  кем-нибудь  из  толпы,  мне  неизвестно,  но  во 
всяком  случае  толпа,  как  и  накануне,  рассея- 
лась. Охрана  парадного  входа  была  снята,  но 
винтовки  и  патронташи  было  приказано  иметь 
при  себе.  Вечером  было  приказано  ложиться 
спать  не  раздеваясь,  с  винтовками  и  патронта- 
шами у  изголовья  кроватей.  Несмотря  на  все 
события,  мы  все,  конечно,  погрузились  в  сон, 
но  среди  ночи  я  прогнулся  от  какого-то  шороха 
и  к  моему  большому  удивлению  увидел,  что 
матросы  нашей  команды  убирают  винтовки  в 
козлы.  На  мой  вопрос,  в  чем  дело,  мне  ответи- 
ли, что  таков  приказ  начальства. 

Утром  перед  нашим  зданием  опять  была 
толпа,  ведшая  себя  мирно,  и  какая-то  делега- 
ция от  нее  вела  переговоры  с  нашим  началь- 
ством. В  результате  нам  было  объявлено,  что 
мы  все  увольняемся  в  отпуск  на  три  дня.  Мы 
быстро  оделись  и  в  полной  форме  при  палашах 
стали  попарно  выходить  из  парадного  выхода. 
Толпа  стояла  совершенно  молча,  образовав 
узкий  проход  через  улицу.  Я  шел  с  гард. 
Бехли,  оба  высокие,  со  строгими  лицами,  в 
ногу,  и  кто-то  из  толпы  заметил  :  «  Вот  это  да, 
моряки  !  »...  Дальше  толпа  поредела  и  шумела; 
какие-то  типы  стали  было  на  нашем  пути, 
громог.пасно  спрашивая  :  «  Вы  за  кого  ?  »,  но 
мы  продолжали  идти,  ничего  не  отвечая  и  не 
сворачивая  со  своего  пути,  и  таким  образом 
прошли  мимо  них. 

Дальше  нигде  никаких  инцидентов  не  было, 
кроме  одного,  на  12-ой  линии.  Проходя  по  ней, 
мы  бы.пи  обстреляны  из  винтовки  с  крыши 
дома  на  13-ой  линии.  Выстрелы  сейчас  же 
привлекли  внимание  солдат  и  матросов,  быв- 
ших поблизости  и  начавших  охоту  на  стре- 
лявших, мы  же  продолжали  наш  путь.  Вскоре 
мы  расстались.  Бехли  пошел  своим  путем,  я 
же  пошел  к  друзьям  моих  родителей,  жившим 
на  Офицерской  за  Мариинским  театром. 
Стре.пьба  шла  тут  со  всех  сторон,  но  я  благо- 
получно добрался  до  знакомых.  Там  тоже,  к 
моему  удивлению,  я  увидел  повышенно-радост- 
ное настроение  и  услышал  восторженные  сно- 
ва, что  все  теперь  будет  отлично,  что  все  обра- 
зуется и  т.  д.  Я  усиленно  спорил,  хотя  не  имел 
никаких   данных,    кроме    какого-то    предчувст- 


ВИЯ,  и  говорил,  что  они  еще  наплачутся. 

Спустя  некоторсе  время  я  решил  пойти 
посмотреть,  что  делается  в  городе,  но  далеко 
пройти  мне  не  удалось, ибо,  выйдя  на  Мари11н- 
скую  площадь,  я  попал  под  такой  перекрест- 
ный огонь,  что  решил  без  толку  не  рисковать. 

Три  дня  отпуска  прошли  во  всяких  слухах 
и  рассказах  об  убийстве  полицейских,  об  убий- 
стве офицеров  их  солдатами,  о  разгроме  вин- 
ных погребов  и  сплошном  пьянстве  толпы. 

Не  помню,  каким  способом  я  добрался  до 
О. Г. К.  из  отпуска.  Там  внешне  все  было  спо- 
койно и  в  порядке.  Начались  нормальные  клас- 
сные занятия,  не  было  и  помина  о  каком-либо 
нарушении  дисциплины  ни  нашими  дневаль- 
ными —  « шпаной  »,  ни  командой,  не  говоря 
уже  о  гардемаринах. 

3  марта  ст.  ст.  мы  были  совершенно  уничто- 
жены известием  об  отречении  Государя.  Ни  о 
каких  занятиях,  конечно,  не  могло  быть  и  речи. 
Перед  всеми  встал  вопрос  ;  «  Что  дальше  и  как 
быть  ?  » 

Вскоре  пришло  известие,  что  в  Думе  обра- 
зовалось Временное  Правительство  и  через 
день-два  нас  повели  в  десантной  форме  пешим 
строем  в  Таврический  дворец.  Не  помню,  кто 
нас  вел,  знаю  только  одно,  что  ни  у  кого  из 
гардемарин  не  было  никаких  красных  лент. 
Зачем  нас  заставили  туда  ходить  ,мне  до  сих 
пор  неясно,  ибо,  придя  туда,  мы  разбрелись  по 
всему  дворцу,  смотрели  на  разнузданную  и  ли- 
кующую толпу,  одобрявшую  всякого  оратора 
независимо  от  того,  что  он  говорил,  потому  что 
ничего  из  речей  из-за  страшного  шума 
нельзя  было  разобрать.  Наевшись  бутербродов, 
которые  выдава.пи  всем  желающим  какие-то 
революционные  девицы,  мы  отправи.лись  к  себе 
в   Классы. 

Через  несколько  дней  вышел  пресловутый 
приказ  №1.  Было  приказано  собраться  всем  в 
гимнастическом  за.ле.  Построили  всех  в  поряд- 
ке, ясно  указавшем  нам,  что  нас  ожидает  :  на 
первом  месте  стояли  дневальные  —  «  шпана  », 
затем  стояла  команда  Классов  и  только  на  тре- 
тьем месте  стояли  гардемарины.  Опять-таки  не 
помню,  кто  из  офицеров  прочел  перед  фронтом 
приказ  №  1.  Внешне  он  не  произвел  никакого 
впечат.ления,  все  спокойно  разошлись  по  ко- 
манде «  Разойтись ! »,  но  внутренне  гардемари- 
ны были  совершенно  убиты. 

Вскоре  были  сняты  погоны,  а  нашивки  на- 
шиты на  рукавах.  Помню,  как  мне  было  и 
больно  и  досадно,  что  при  производстве  в  стар- 
шие унтер-офицеры  добавочная  нашивка  была 
не  на  погоне,  а  на  рукаве. 

Спустя  некоторое  время  нам  приказали 
одеться  в  отпускную  форму  и  затем  сообщи.л.и, 
что  мы  идем  опять  пешим  строем  на  Дворцовую 
площадь,  где  ген.  Корнилов  будет  принимать 
парад  войск.  На  площади  нас  построи.ли  в  две 


шеренги  как  раз  против  трибуны,  на  которой 
находился  ген.  Корнилов  и  разные  штатские, 
очевидно   члены   Временного   правительства. 

Проходила  масса  каких-то  войск,  так  что 
нам  приш.лось  ждать  очереди  три  часа.  Погода 
была  морозная  ,и  мы  порядком  продрогли. 

Наконец  пошли  военно-учебные  заведения, 
мы  тоже  включились  в  общий  порядок  и, 
пройдя  церемониальным  маршем,  отправи.лись 
в  Классы. 

Все  это  время  занятия  шли  не  очень  акку- 
ратно, но  никаких  нарушений  дисциплины  не 
было.  Команда,  конечно,  подняла  голову,  но 
все  же  держала  себя  в  рамках  приличия,  а 
дневальные  как-то  незаметно  исчезли. 

На  Пасху  нас  уволили  в  отпуск  на  две  не- 
дели. Я  уехал  к  родителям,  где  собралась  вся 
наша  семья,  кроме  старшего  брата,  бывшего 
ревизором  в  Учебном  Отряде  Подводного  Пла- 
вания в  Порту  Александра  П1. 

У  меня  на  душе  все  время  было  невероятно 
тяжело,  настолько  тяжело,  что  во  время  розго- 
венья после  заутрени  я  не  выдержал  и,  к  сво- 
ему  большому    стыду,    расплакался. 

После  Пасхи  занятия  в  Классах  продолжа- 
лись до  июня  месяца.  За  это  время  предыдущая 
рота  была  произведена  в  мичманы,  а  мы  пере- 
ведены в  1-ую  роту  и  произведены  в  старшие 
гардемарины. 

В  середине  июня  мы  отправились  во  второе 
плавание  во  Владивосток  и  на  Амур.  Все  шло 
тем  же  порядком,  как  и  в  первое  плавание; 
ехали  мы  таким  же  поездом  ,как  и  в  первый 
раз,  только  в  поезде  никаких  занятий  не  было 
и  наш  ротный  командир,  лейт.  Докушевский, 
ехал  со  своей  женой.  Как  и  в  первый  раз  с 
нами  ехали  лейтенанты  Ежов  и  Краев.  В  ос- 
тальном, —  ни  в  смысле  дисциплины,  ни  в 
смысле  отношений  с  офицерами,  революция 
никаких  изменений  не  принесла.  Единственно, 
что  было  ново  —  это  караул,  чья  обязанность 
была  не  впускать  на  станциях  в  вагоны  «  това- 
рищей »,  да  еще  то,  что  нам  не  возбранялось 
при  проходе  Байкала  ехать  на  паровозе.  Я  этого 
не  делал,  но  как-то  раз  я  был  начальником 
караула,  когда  мы  очень  рано  утром  подошли 
к  туннелю,  делавшему  петлю  в  горе  и  на  входе 
с  европейской  стороны  которого  было  напи- 
сано :  «  К  Тихому  океану  »,  а  с  другой  стороны  : 
«  К  Атлантическому  океану  >.  Весь  поезд  еще 
спал,  и  я  решил  проехать  туннель  на  передке 
паровоза.  Сначала  было  довольно  темно,  толь- 
ко изредка  горели  фонари,  иногда  на  меня 
капала  какая-то  вода,  было  очень  сыро,  но 
затем  я  увидел  впереди  зеленый  свет,  который 
по  мере  нашего  приближ:ения  все  увеличивал- 
ся и  становился  ярче  и  вскоре  мы  вылетели  из 
туннеля.  Оказалось,  что  зеленым  светом  было 
просто  отражение  зелени  вокруг  туннеля. 

Наконец  мы  пришли  во  Владивосток  и  пря- 


МО  с  вокзала  нас  отправили  на  Русский  Остров, 
в  бухту  Новик,  где  мы  заняли  пустующие  ка- 
зармы одного  из  полков,  —  все  полки  были 
отправлены  на  фронт  в  Европу. 

Сразу  же  начались  усиленные  занятия  с 
секстаном  на  искусственном  горизонте,  что 
нам  принесло  большую  пользу,  параллельно 
мы  занялись  промером  бухты  Новик  —  от 
места,  промеренного  старшей  ротой,  до  входа 
в  бухту.  Таким  образом,  карта  глубин  бухты 
Новик  была  создана  гардемаринами  О.Г.К.  За- 
нимались еще  мы  астрономией,  знакомясь  с 
созвездиями  и  решая  задачи  по  определению 
места  по  небесным  светилам.  Стреляли  в  цель 
из  винтовок.  Кроме  того,  было  несколько  похо- 
дов на  миноносцах  для  практики  эскадренного 
плавания,  во  время  которых  мы  несли  самосто- 
ятельные вахты  вахтенных  начальников.  Раз 
как-то,  кажется  у  о.  Аскольд,  флагман  поднял 
сигнал  отряду  стать  на  якорь.  Я  как  раз  нес 
вахту,  подал  все  нужные  команды  и  якорь  по- 
шел, но  «  товарищи »  не  потрудились  зажать 
стопор,  канат  стало  сучить,  и  в  миг  вся  уста- 
новка вместе  со  жвако-галсом  ушла  на  дно. 
После  этого  мы  довольно  долго  утюжили  веро- 
ятное место  пропажи  якоря  кошками,  но  ниче- 
го не  нашли.  В  старое  время  это  грозило  боль- 
шими неприятностями,  теперь  же  это  обошлось 
только  записью  в  вахтенном  журнале. 

Был  один  поход,  когда  мы  стреляли  минами 
Уайтхеда  по  транспорту,  но  ни  с  одного  мино- 
носца не  было  попаданий.  Мы  также  занима- 
лись радиопередачами,  в  чем  нам  очень  помо- 
гли наши  занятия  пишиком  на  «  Орле  ».  Неза- 
долго до  нашего  прихода  во  Владивосток  неда- 
леко от  него  была  пущена  в  ход  500-киловатная 
радиостанция,  и  как-то  раз  мы  пошли  туда 
походом  и  осмотрели  станцию.  Это  было  очень 
интересно,  так  как  радиотелеграфия  бы.па  еще 
в  зачаточном  состоянии  и  таких  мощных  стан- 
ций почти  нигде  не  было. 

Надо  признать,  что,  несмотря  на  револю- 
цию, команда  вела  себя  достаточно  прилично, 
не  было  никаких  ослушаний  приказов  или  от- 
казов выполнять  их,  но  разнузданность  выра- 
жалась, главным  образом,  в  невообразимой 
ругани,  причем  присутствие  офицеров  и  нас 
совершенно  не  стесняло  матросов. 

Как  раз  против  казармы,  в  которой  мы 
жи.пи,  находилась  минная  пристрелочная  стан- 
ция, и  мы  туда  тоже  ходили  на  катерах  и  зна- 
комились там  на  практике  с  минным  делом. 

Не  помню,  когда,  каким  образом  и  почему 
я  был  назначен  лейт.  Докушевским  заведовать 
денежными  и  хозяйственными  делами  роты  и 
стал,  так  сказать,  ревизором  роты,  но  так  как 
это  не  была  официально  утвержденная  долж- 
ность, .лейт.  Докушевский,  да  и  другие  офице- 
ры звали  меня  «  ревизорчик  ».  В  общем,  обя- 
занности мои  не  были  сложными  или  обремени- 


тельными, ибо  питал  нас,  как  и  на  « Орле », 
ресторатор  за  определенную  сумму,  которая 
поглощала  почти  все  наше  жалованье.  Оставав- 
шуюся разницу  в  размере  4-5  рублей  на  че- 
ловека в  месяц  я  получал  на  руки  и,  сложив 
все  деньги  в  небольшой  чемоданчик,  отправ- 
лялся во  Владивосток,  к  Кокину,  куда  прихо- 
дили все  гардемарины  и  получали  деньги.  Не 
помню  теперь,  почему  выплата  производилась 
во  Владивостоке,  а  не  на  месте,  на  Русском 
Острове,  но,  вероятно,  на  то  были  технические 
прич11ны. 

Затем,  за  все  это  плавание  сахар  нам  выда- 
вался почему-то  на  руки  и  мне  приходилось 
заниматься  его  раздачей.  Сахар  этот  был  с  за- 
водов Вел.  Князя  Михаила  Александровича, 
пиленый,  в  фунтовых  пакетах  и  производился 
только  для  флота.  Он  был  синего  цвета  и 
такой  крепкий,  что  раскусить  его  было  невоз- 
можно. 

Все  это  было  не  трудно  и  случалось  раз  в 
месяц,  но  уже  незадолго  до  окончания  плава- 
ния мне  пришлось  действительно  потрудиться. 

Приближался  выпуск,  надо  было  подумы- 
вать об  офицерском  обмундировании,  было  из- 
вестно, что  материалы  почти  исчезли  из  мага- 
зинов в  Петрограде.  Вероятно,  лейт.  Докушев- 
ский каким-то  образом  получил  ордер  в  интен- 
дантство Владивостокского  порта  на  выдачу  на 
всю  нашу  роту  сукна  на  тужурки,  брюки  и 
пальто,  и  кожи  на  ботинки.  И  вот  тут-то  мне  и 
пришлось  потрудиться.  Был  назначе?!  день 
приема  всего  этого  из  складов,  и  я  отправился 
один  с  первым  пароходом  во  Владивосток.  День 
был  горячий,  на  складах  жара,  приходилось  бе- 
гать из  одного  здания  в  другое,  следить,  чтобы 
все  точно  отпускалось  и  грузилось  на  грузо- 
вики; затем  все  оформить  в  канцелярии  интен- 
дантства, потом  ехать  на  пристань,  перегрузить 
при  помощи  нескольких  матросов  на  пароход  и 
привезти  в  Новик.  Там  уже  было  легче,  ибо 
гардемарины  быстро  все  сгрузили  с  парохода  и 
перенесли  в  казарму.  В  последующие  дни  на- 
чалось распределение  всего  привезенного.  Сук- 
но разделить  было  нетрудно  —  каждый  полу- 
ча.л  отрез  в  столько-то  аршин,  но  вот  с  кожей 
было  хуже.  Это  были  целые  шевровые  кожи  и 
надо  было  рассчитать,  сколько  нужно  на  пару 
ботинок,  да  еще  следить,  чтобы  по  качеству 
каждый  получил  елико  возможно  одинаково. 
Все  это  я,  конечно,  делал  не  один,  многие  до- 
бровольно взялись  мне  помогать  и,  должен  ска- 
зать, мы  справились  с  этой  задачей  вполне  бла- 
гополучно. Не  помню  ни  одной  претензии.  Впо- 
следствии, в  Петербурге,  нам  удалось  без  бо.чь- 
ших  хлопот  и  за  сравнительно  небольшие  день- 
ги сшить  вполне  приличную  форму  у  всегдаш- 
них морских  портных,  -  фамилий  их  не  помню. 
Занятия  ежедневно  кончались  в  4  часа,  и 
после  этого  мы  могли  ехать  во  Владивосток  или 


12 


заниматься  чем  угодно  на  острове,  но,  конечно, 
большинство  уезжало  во  Владивосток,  где 
были  старые  знакомства  и  заводились  новые, 
что  очень  не  нравилось  гимназистам,  реалистам 
и  коммерсантам,  иногда  выражавшим  свое  не- 
довольство швырянием  из-за  угла  тяже.пых 
предметов,    вплоть    до    поленьев. 

На  острове  кое-кто  из  гардемарин  ходил  в 
гости  к  лейт.  Докушевскому,  жившему  с  женой 
и  лейт.  Ежовым,  к  которому  тоже  приехала 
жена,  в  глубине  бухты  Новик,  в  доме  одного 
из  полковых  командиров.  Там  обыкновенно  иг- 
рали в  теннис,  устав,  садились  за  бридж,  иногда 
танцевали.  Так  незаметно  настал  день  нашего 
отъезда  на  Амур. 

По  прибытии  в  Хабаровск  мы  сразу  же 
были  переведены  в  Затон,  где  стояли  мони- 
торы, и  были  по-отделенно  расписаны  на  4 
монитора.  Наше  3-ье  отделение  попало  на 
« Шторм  »,  где  мы  и  провели  все  плаваьше 
на  Амуре.  Как  известно,  четыре  новых  монито- 
ра, к  которым  принадлежал  и  «  Шторм  »,  пред- 
ставляли собой  в  отношении  управления  артил- 
лер11Йским  огнем  самые  современные  броне- 
носцы в  миниатюре,  что  и  было  главной  причи- 
ной и  целью  посылки  нас  на  Амур.  Затем  мы 
изучали  башенную  установку  6-дюймовых 
орудий  и  военно-вспомогательные  судовые  ме- 
ханизмы. Конечно,  мы  несли  регулярно  вахты 
и  караул,  но  шлюпочных  учений  больше  не 
было. 

По  субботам  мы  уезжали  в  отпуск  до  вечера 
воскресенья  в  Хабаровск,  отстоявший  в  семи 
верстах  от  Затона.  Тут  начинались  вольности, 
которых  до  революции  не  было.  Мы  брали  ком- 
нату в  гостинице  и  оттуда  отправлялись  в  кафе 
или  ресторан,  что  раньше  не  разрешалось.  Во 
всех  кафе  и  ресторанах  играли  хорошие  орке- 
стры из  пленных  австрийцев,  были  танцы,  что 
приводило  к  знакомству  с  барышнями,  кото- 
рые явно  отдавали  предпочтение  гардемаринам. 
Это  обстоятельство  вызывало  ревность  мест- 
ных гимназистов  и  реалистов.  Нередко  мы  по- 
сещали Яхт-Клуб,  расположенный  очень  кра- 
сиво в  парке  имени  Муравьева-Амурского,  на 
высоком,  совершено  отвесном  утесе  над  Аму- 
ром. Что  было  замечательно  в  Хабаровске,  так 
это  розы,  вернее  их  аромат.  На  главной  улице 
их  не  было,  но  все  улицы  прямо  благоухали 
розами. 

Настал  день  идти  на  артиллерийские 
стрельбы  аа  Болонское  озеро,  находившееся  в 
двух  днях  перехода  от  Затона  вниз  по  течению. 
Пошли  «  Шторм  »,  «  Смерч  »  и  еще  один  старый 
монитор.  Весь  поход  мы  усиленно  обучались 
плаванию  по  створам  и  все  время  несли  вахты 
у  дизелей  и  других  вспомогательных  двигате- 
лей внутреннего  сгорания. 

Подойдя  к  Болонскому  озеру,  мы  стали  на 
якорь  у  впадения  Амура  в  озеро.  Строго  говоря. 


Болонское  озеро  является  расширением  Амура 
длиной,  если  память  мне  не  изменяет,  в  20 
верст  и  шириной  в  4  версты.  Особенностью  его 
является  то,  что  оно  весьма  мелководное,  что 
заставляет  плавать  по  нему  очень  осторожно. 
На  берегу  против  нашей  стоянки  была  дере- 
вушка местных  жителей  монгольского  типа, 
куда  мы  один  раз  ходили  в  отпуск.  Ничего  ин- 
тересного там  не  было,  кроме  того,  что  мож- 
но было  купить  разные  изделия  из  рыбьей 
кожи,  костей  и  дерева.  Я  купил  высокие  мяг- 
кие сапоги  из  нерпы,  которые  мне  позже  очень 
пригодились  в  Петрограде,  когда  пришлось 
жить  зимой  в  нетопленной  квартире. 

Стрельбы  начались  на  следующий  день  по- 
сле прихода;  стреляли  посменно  «  воробьями  » 
из  6-дюймовых  орудий,  пользуясь  централь- 
ным управлением  огня,  по  движущимся  щитам, 
которые  буксировала  одна  из  смен  отделения. 
Однажды  как  раз  наша  смена  была  буксирую- 
щей, когда  кто-то  из  стрелявших  дал  такой 
целик,  что  выстрел  пришелся  по  нашей  шлюп- 
ке. К  счастью,  это  был  перелет  и  все  обошлось 
благополучно. 

Не  помню,  на  какой  день  стрельб  у  гарде- 
марина Веселкина  образовалось  острое  воспа- 
ление аппендикса  (аппендицит)  и  врач  опреде- 
лил, что  ему  необходимо  сделать  самую  сроч- 
ную операцию. 

Решили  отправить  Веселкина  на  «  Шторме  » 
в  Хабаровск,  и  тут  единственный  раз  команда 
стала  весьма  сильно  выражать  свое  неудоволь- 
ствие, что,  мол,  из-за  одного  гардемарина  хотят 
посылать  обратно  целый  корабль,  были  и  угро- 
зы, что  надо  всех  перестрелять,  что  это  все 
враги  революции  и  т.  д.  Однако  в  конечном 
результате  «  Шторм  »  срочно  ушел  в  Хабаровск. 
Наше  отделение,  бывшее  на  « Шторме »,  было 
переведено  на  старый  монитор,  где  мы  провели 
довольно  беспокойную  ночь.  Спали  мы  из-за 
жары  на  верхней  палубе  и,  помню,  кто-то  из 
гардемарин  настаивал,  чтобы  мы  все  имели  при 
себе  оружие,  но,  в  общем,  ночь  прошла  спо- 
койно, а  на  следующий  день  волнение  среди 
команд  совсем  улеглось. 

Стрельбы  продолжались;  досталось  лейт. 
Шмидту,  так  как  ему  одному  пришлось  пропу- 
стить почти  всю  роту  с  одного  монитора.  Все 
же  стрельбы  были  окончены  почти  в  срок  и 
лучшим  стрелкам  в  смене  или  в  отделении, 
точно  не  помню,  в  виде  награды  было  разре- 
шено произвести  по  выстрелу  настоящим  6- 
дюймовым  снарядом.  Не  помню  всех  имен, 
знаю  только,  что  одним  из  них  был  Уткин. 

Тут  хочу  рассказать  об  одном  интересном 
явлении.  В  Болонском  озере  водится  рыба 
весом  в  8-10  фунтов,  которая  не  двигается  с 
места,  если  мимо  нее  проходит  корабль,  но 
при  выстреле  6-тидюймового  орудия  она  пуга- 
ется и  вьшрыгивает  из  воды,   а  так  как  борт 


монитора  не  очень  высокий,  попадает  на  палу- 
бу. Матросы  знают  особенность  этой  рыбы  и 
стоят  наготове,  чтобы  сразу  броситься  на  нее, 
и  обычно  им  удается  удержать  рыбу,  хотя  она 
и  очень  скользкая. 

Закончив  стрельбы,  мы  вернулись  в  Затон, 
причем  поход  длился  много  дольше,  так  как 
шли  против  течения;  благодаря  этому  все  име- 
ли больше  возможности  практиковаться  в 
дневном  и  ночном  плавании  по  створам. 

В  Затоне  мы  долго  не  задержались  и  пое- 
хали в  Петроград.  Обратный  путь  ничем  осо- 
бенным не  отличался,  кроме  того,  что  на  всех 
станциях  была  масса  возвраш;ающихся  разнуз- 
данных «  товарищей  »,  ломившихся  в  вагоны 
вспедствие  чего  караул  был  уже  делом  не 
шуточным  и  не  раз  пришлось  применять 
приклады. 

На  одной  из  станций  мы  встретили  нашего 
боцманмата  Скворцова  —  помню  его  и  отчасти 
наше  замешательство,  как  быть,  здороваться 
с  ним  за  руку  или  нет,  хотя  мы  были  рады 
его  увидеть,  а  с  его  стороны  —  он,  видимо, 
тоже  не  знал,  как  ему  быть  —  наши  отноше- 
ния с  ним  на  « Орле »  были  очень  хорошими, 
но  все  же  мы  были  теперь  враги  революции. 

В  Петроград  мы  приехали  после  октябрь- 
ского переворота  и  сразу  же  были  отпущены  в 
отпуск.  Спустя  некоторое  время  я  решил  уз- 
нать, что  делается  в  Классах.  Приехав  туда  и 
войдя  в  вестибюль,  я  увидел  часового,  явно 
охранявшего  выход  из  Классов.  Все  же  я  о 
чем-то  спросил,  не  помню  о  чем.  Из  его  ответа 
мне  стало  ясно,  что,  войдя,  я  окажусь  под 
арестом,  как  и  все  находящиеся  в  Классах  гар- 
демарины. Совершенно  не  думая,  а  по  како- 
му-то наитию,  я  сказал  часовому :  « Мой  от- 
пуск еще  не  кончился  »,  повернулся  и  быстро 
вышел  из  здания.  Никто  не  пытался  меня 
удержать.  Затем  стало  известно,  что  арест 
снят  и  по  окончании  отпуска  все  гардемарины 
явились  в  Классы. 

Начались  занятия  и  повседневная  жизнь 
наладилась.  Через  несколько  дней  появились 
4-ая  рота  Морского  Корпуса,  произведенная  в 
3-ью  роту  О. Г. К.,  и  вновь  принятые  со  стороны, 
влившиеся  в  эту  3-ью  роту,  образовавшую  так 
наз.  Китицинский  вьшуск.  Эта  рота  ушла  в 
плавание  на  Восток  чуть  ли  не  в  тот  же  день. 

Рота  приема  1916  года  была  в  Петрограде  и 
в  нее  бы.пи  назначены  от  нашей  роты  фельд- 
фебелем Уткин  и  несколько  унтер-офицеров. 

Как-то  раз  нам  стало  известно,  каким  обра- 
зом не  помню,  что  к  вечеру  придут  2  комиссара 
флота  забирать  у  нас  кровати  и  белье.  К  тому 
времени  у  нас  уже  не  было  каптенармуса,  мы 
сами  распоряжались  сменой  и  выдачей  белья. 


Узнав  о  приятном  визите,  мы  решили  ничего 
не  давать  и  я  предложил  разобрать  все  белье 
и  спрятать  где  кто  может,  оставив  для  вида 
небольшое  количество  на  полках. 

Вскоре  явились  комиссары,  как  полагается, 
при  наганах  и  весьма  нахального  вида.  Это 
были  Гуркало  и  Дажин,  принятые  в  Китицин- 
ский вьшуск  и  быстро  оттуда  списанные  за  их 
поведение  и  большевицкую  пропаганду. 

На  требование  выдачи  кроватей  и  белья  им 
было,  во-первых,  показано,  что  белья  у  нас 
очень  мало,  а  во-вторых,  сказано,  что  ничего 
лишнего  у  нас  нет  и  что  они  ничего  не  получат. 
Они  начали  настаивать  и  грозить,  гардемарины 
стали  стеной,  я  почему-то  оказался  возражаю- 
щим, спор  становился  все  горячее,  товарищи 
вытащили  даже  наганы,  но  в  конце  концов, 
видя  что  дело  приобретает  для  них  не  очень 
приятный  оборот,  ретировались,  пообещав 
явиться  с  матросами  и  забрать  все,  что  им  надо, 
Однако  мы  о  них  никогда  больше  ничего  не 
слышали.  Других  каких-либо  инцидентов  я  не 
помню.  Время  за  занятиями  шло  быстро,  на 
Рождество  мы  разъехались  в  отпуск,  после  ко- 
торого закончили  все  курсы,  но  выпускных  эк- 
заменов не  держали. 

В  феврале  1918  года  нам  были  выданы  ат- 
тестаты и  сказано,  что  мы  можем  демобилизо- 
ваться или  продолжать  службу  на  флоте. 
Большинство  ушло  в  отставку,  в  том  числе  и 
пишущий  эти  строки,  но,  как  оказалось,  нена- 
долго, но  это  уже  не  имеет  никакого  отноше- 
ния к  О. Г. К. 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 

Этим  я  заканчиваю  мои  воспоминания  о 
самых  лучших  годах  моей  жизни.  Как  я  сказал 
в  предисловии,  я  все  написал  по  памяти  и  со- 
вершенно уверен,  что  многое  пропустил  или 
неверно  записал.  Поэтому  буду  очень  благода- 
рен, если  кто-нибудь  внесет  поправки,  но  счи- 
таю, что  даже  в  таком  виде  все  написанное 
мной  оставит  след  об  Отдельных  Гардемарин- 
ских Классах.  Выпущено  из  них  было  неболь- 
шое колличество  офицеров,  но  репутация  их 
на  флоте  ,по  мнению  их  сослуживцев,  стоя.ла 
высоко. 

Наш  выпуск  в  целом  никогда  не  был  про- 
изведен в  мичманы,  ибо  чинов  в  то  время  не 
существовало.  Отдельные  же  гардемарины, 
попавшие  к  белым,  производились  командую- 
щими Белых  армий  или  начальниками  морских 
отделов.  В  частности,  я  был  произведен  в  мич- 
маны адм.  Пилкиным,  Начальником  Военно- 
Морского  Отдела  Северо-Западной  Армии. 

В.  Тархов 


Библиотека  Первого  Кадетского  корпуса 


На  берегу  царственной 
реки  Невы,  на  Васильев- 
ском Острове  в  Петер- 
бурге стоит  старейший 
великолепный  арх1'1тек- 
турный  памятник  ХУП! 
столетия  -  дворец  Мень- 
ш  и  к  о  в  а  ,  построенный 
между  1710  и  1716  гг.  по 
проекту  Д-  Фонтана, 
проведенному  в  жизнь 
и  законченному  Г.  Ше- 
целем.  Здание  это  ис- 
ключительно красиво 
своей  благородной  простотой.  Фасад  его  деко- 
рирован пилястрами,  над  центральной  частью 
возвышается  балкон  и  над  ним  арка  со  скульп- 
турным украшением  —  гербом  тогда  Меньши- 
кова, а  впоследствии  Первого  кадетского  корпу- 
са. Дворец  этот  в  свое  время  был  обширнее 
и  великолепнее  дворца  Императора  Петра,  и 
потому  все  официальные  торжества  и  приемы 
происходили  в  нем. 

Позади  дворца  располагалась  огромнейшая 
усадьба  с  домовой  церковью,  хозяйственными 
постройками,  ветряной  мельницей  и  большим 
парком,  некоторая  часть  которого  дожила  еще 
до  наших  времен. 

В  1732  году,  при  основании  первого  в  Рос- 
сии кадетского  корпуса  —  Императорского 
Шляхетного  (впоследствии  Первого  кадетского) 
—  вся  усадьба  вместе  с  дворцом  была  отдана 
в  его  распоряжение.  К  этому  времени  относится 
и  постройка  длиннейших  зданий  по  Кадетской 
лршии,  где  размешались  классы,  спальни  и 
ротные   залы   нового   учебного'  заведения. 

В  здании  дворца  в  наше  время  помешался 
музей,  церковь,  квартиры  директора  и  инспек- 
тора классов.  Там  же  помещалась  и  громад- 
нейшая корпусная  фундаментальная  библиоте- 
ка, состоявшая  как  из  русских  книг,  так  и  из 
книг  на  французском  и  немецком  языках.  По- 
сле революции  библиотека  эта  надолго  бесслед- 
но исчезла  и  только  теперь,  как  нам  удалось 
узнать,  она  была  найдена  и  передана  в  фонды 
Государственной  публичной  библиотеки  имени 
Салтыкова-Щедрина  в  Петербурге. 

К  великому  нашему  сожалению,  русская 
часть  этой  библиотеки,  состоявшая  из  848  то- 
мов, очень  пострадала  и  полностью  ее  восста- 
новить оказалось  невозможно,  но  иностранная 
часть  уце.пела  вся.  Эта  часть  заключает  в  себе 
7640  томов  на  французском  и  немецком  язы- 
ках. Там  же  находится  и  36.5  томов  рукописей 


Дворец  Меньш 


самих  кадет  корпуса.  Эта  рукописная  библио- 
тека была  создана  во  время  просвещенного 
директора  графа  Ангальта,  (1786-1794  гг.).  Ма- 
териал ее  «  столь  огромен  и  разнообразен,  что 
понадобится  не  один  год  глубокого  и  тщатель- 
ного его  исследования  ». 

ЭТИ  369  томов,  из  которых  сейчас  спасено 
365,  писали  сами  кадеты,  записывая  в  них  еже- 
дневно в  течение  шести  лет  «  то,  что  встречали 
примечательного  в  книгах,  которые  читали. 
Кому  удавалось  сделать  хороший  выбор  мы- 
слей, изречений,  отрывков,  тетрадь  того  удоста- 
вивалась  переплета  ».  Это  писал  бывший  кадет 
корпуса  Сергей  Глинка. 

Собрание  сочинений  Вольтера  издания 
1761-64  гг.,  «  Об  общественном  договоре  »  Рус- 
со —  1762  г.,  сочинения  Лессинга  издания  1784 
г.  и  Франклина  —  1773.  «  Энциклопедия  или 
словарь  наук,  искусств  и  ремесел  »,  издававша- 
яся Дидеро  и  д'Аламбером  в  1751-1780  гг.,  при 
участии  Вольтера,  Руссо,  Монтескье,  Бюффона 
и  других.  Даем  выдержку  :  «  и,  что  особенно 
интересно,  книги  хранят  на  своих  страницах 
следы  работы  над  ними,  пометки  читателей. 
Какая  возможность  проследить  за  ходом  мысли 
людей,  державших  эти  книги  в  руках  200  лет 
назад  !  » 

По  этой  маленькой  заметке  мы  предостав- 
ляем читателям  судить  о  степени  умственного  и 
душевного  развития  кадет  нашего  корпуса  того 
времени  и  о  драгоценнности  находки  этой  за- 
мечательной библиотеки. 

Извлек  и  сообщил  Алексей  Геринг 

кадет  165  выпуска  Первого  кадетского  корпуса 


Смотр  российских  войск  под  Верш  26  и  29  августа  1815  года 


Перед  возвращением  русской  армии  на  ро- 
дину. Государю  Императору  Александру  I 
было  угодно  сделать  общий  смотр  русским 
войскам,  находившимся  во  Франции  в  числе 
более  150  тысяч  человек.  Для  смотра  избрали 
необозримую  равнину,  прилегающую  к  городу 
Вертю,  в  Шампаньи,  среди  которой  возвыша- 
лась небольшая  гора,  как  бы  нарочно  насы- 
панная для  того,  чтобы  с  нее  лучше  можно 
было  видеть  движения  многочисленной  армии. 

Войска  наши  собрались  на  этой  равнине  к 
20  августа  1815  года,  а  25-го  в  Вертю  приехал 
Государь  Император.  Смотр  был  назначен  на 
29-е  число,  после  которого  должны  были  со- 
вершиться молебствия  и  церковный  парад  пе- 
ред походом  домой. 

По  строевому  рапорту  к  25  августа  в  рядах 
русских  войск,  собранных  для  смотра,  было  :  87 
генералов,  4.413  штаб  и  обер-офицеров  и 
146.054  унтер-офицеров  и  солдат,  при  540  ору- 
диях. Командовать  такими  массами  для  одно- 
временности действия  было  невозможно',  почему 
сигналы  для  исполнения  команд  подава.япсь 
пушечными  выстрелами. 

Император  Александр  I,  освободивший  Ев- 
ропу от  Наполеона,  хотел  представить  свою 
победоносную  армию  своим  союникам.  Все  госу- 
дари, главнокомандующие  союзными  армиями 
и  масса  всяких  иностранцев  были  приглашены 
к  смотру,  а  потому,  желая,  чтобы  войска  пока- 
зали себя  молодцами.  Государь  назначил  на 
26  августа  репетицию  парада,  где  сам  подавал 
команды.  С  восходом  солнца  в  этот  день  войска 
выстроились  на  назначенных  им  местах :  3-й 
корпус  ген.  Дохтурова,  4-й  корпус  ген.  Сакена 
и  5-й  корпус  ген.  Раевского  с  их  кавалерией 
стали  в  первой  линии,  за  серединой  их  поме- 
стились гренадерский  корпус  генер.-лейт.  Ер- 
молова и  7-й  пехотный  корпус,  имея  кавалерию 
по  флангам,  а  артиллерия  стала  при  своих 
дивизиях. 

В  6  часов  утра  на  горе  собрались  уже  все 
русские  начальники,  не  бывшие  в  строю.  Вид 
громадного  поля,  на  несколько  верст  покры- 
того густым  строем  войск,  был  так  грандиозен, 
что  все  невольно  молчали,  как  бы  боясь  нару- 
шить и  мертвую  неподвижность  всего  окружа- 
ющего. 

Но  вот  раздался  выстрел,  возвестивший 
войскам  прибытие  Государя  на  гору.  Яркое 
солнце  мгновенно  блеснуло  на  штыках  ружей, 
и,  как  один  человек,  вся  армия  взяла  ружья 
«  на-плечо  ».    Грянул    второй    выстрел,    войска 


сделали  «  на-караул  »,  и  громкое,  протяжное  и 
раскатистое  «  ура  »  полилось  по  рядам  и  на  да- 
лекое пространство  огласило  всю  окрестность. 
Заиграла  музыка  и  трубы,  загремели  барабаны. 

По  третьему  выстрелу  полки  вновь  взяли 
<  на-плечо  ^>  и  построили  батальонные  колонны, 
а  по  четвертому  —  вся  масса  войск  начала 
строить  одно  необозримо-громадное  каре,  три 
стороны  которого  состояли  из  пехоты,  а  четвер- 
тая из  конницы.  Перед  одним  фасом  каре  вы- 
строились 10  батарей  конной  артиллерии.  Госу- 
дарь в  это  время  спустился  с  горы,  объехал  при 
громких,  радостных  кликах  «  ура  »  все  каре  и, 
остановясь  посредине  его,  стал  пропускать  вой- 
ска  церемониальным  маршем. 

Впереди  всех  шли  гренадеры,  причем  оба 
батальона  каждого  полка,  построенные  в  гу- 
стую взводную  колонну,  следовали  один  возле 
другого,  имея  знамена  впереди.  За  каждой  пе- 
хотной бригадой  шла  принадлежащая  ей  ар- 
ти.плерия  ,за  гренадерами  проходили  армейские 
пехотнью  полки,  конница  и  резервная  артил- 
лерия. Первою  бригадой  3-й  гренадерской  диви- 
зии —  Астраханский  и  Суворовский  по.пки  — 
командовал  Его  Императорское  Высочество  Ве- 


—  16  — 


ликий  Князь  Николай  Павлович,  впоследствии 
Император  Николай  I.  После  церемониального 
марша  Государь  возвратился  опять  на  гору,  а 
войска  стали  в  тот  же  порядок,  как  и  для  встре- 
чи Его  Величества.  По  новому  пушечному  вы- 
стрелу они  опять  сделали  «  на  караул  »  и  снова 
загремели  музыка  и  барабаны,  и  снова  радост- 
ное «  ура  »  наполнило  воздух. 

Этот  смотр,  по  количеству  войск  в  нем  уча- 
ствовавших, остается  и  до  нашего  времени, 
когда  команды  подаются  через  громкоговорите- 
ли, а  вертолеты  управляют  расположением 
войск  на  парадном  поле,  единственным  во 
всей  военной  истории.  Можно  сказать,  что  ни 
раннее  того,  ни  позже  ничего  подобного  не 
было  и  количество  участвовавших  войск  в 
последуюш;их  парадах  19-го  века,  а  так  же  и 
нашего  столетия  никогда  не  достигало  150.000 
человек.  Очевидцы  единогласно  писали  в  своих 
воспоминаниях,  что  точность,  с  которою  выпол- 
нялись ружейные  приемы  и  все  построения, 
опрятность  и  щеголеватость  одежды,  блеск 
оружия  были  поразительны  и  превзошли  са- 
мые смелые  ожидания.  При  построении  каре 
некоторым  полкам  приходилось  проходить 
до  3,  и  даже  4  верст,  кавалерия  нес- 
лась в  карьер,  но  порядок  ни  в  чем  не  был 
нарушен.  На  церемониальном  марше  из  107.000 
пехоты  ни  одна  часть  не  сбилась  с  ноги  ! 

Государь  был  так  доволен  репетицией,  что 
промолвил  :  «  Я  вижу,  что  моя  армия  первая  в 
свете.  Для  нее  нет  ничего  невозможного  и 
по  самому  наружному  ее  виду  никакие  войска 
не  могут  с  нею  сравниться ».  Слезы  гордости 
выступили  у  генералов  и  офицеров,  окружав- 
ших Государя,  при  этих  словах,  и  многим  не- 
вольно припомнилось,  что  в  этот  день  —  26 
августа  —  исполнилось  ровно  три  года  со  дня 
Бородинского  сражения.  Тогда  села  и  города 
русские  от  Немана  и  до  берегов  Москвы-реки 
пылали  в  зареве  пожаров  и  кровь  русских  вои- 
нов текла  ручьями.  Франция,  победившая  всю 
Европу,  взяла  ее  с  собою  и  привела  в  Бородино. 
При  Бородине  состоялась  битва  народов.  Россия 
не  сокрушилась  под  ударами  соединенной  Ев- 
ропы. И  вот  русские  в  годовщину  Бородина 
торжествовали  славу  своей  победы  на  фран- 
цузской земле,  знамена  русские  развевались 
на  равнинах  Шампаньи  и  эхо  французских  гор 
—  за  нашими  полками  вслед  —  кричало  наше 
русское  победное  и  радостное  «  ура  »... 

29  августа  смотр  происходил  в  том  же  по- 
рядке, как  и  26-го,  с  тою  лишь  разницею,  что 


в  числе  зрителей  были  император  австрийский, 
король  прусский,  все  главнокомандующие  со- 
юзными армиями  и  много,  много  заслуженных 
боевых  генералов.  На  церемониальном  марше 
Государь  лично  предводительствовал  армией, 
салютуя  союзным  монархам.  Когда,  после  цере- 
мониала, монархи  и  все  присутствовавшие 
вновь  взъехали  на  гору  , открылась  пушечная 
и  ружейная  пальба.  В  течение  12  минут  сотни 
пушек  и  тысячи  ружей  изрыгали  гром  и  мол- 
нию, воздух  наполнялся  дымом,  армия  мало- 
помалу  скрывалась  и,  наконец,  совершенно  ис- 
чезла в   густых  облаках   его. 

Иностранцы  с  изумлением  смотрели  на  гу- 
стые ряды  войск,  проходивших  мимо  них  в 
замечательном  порядке,  и  Веллингтон,  один  из 
лучших  полководцев  того  времени,  говорил,  что 
он  «  никогда  не  воображал,  что  армию  можно 
довести  до  такого  громадного  совершенства». 
Хвалил  безукоризненную  дисциплину  русских 
войск  и  Шатобриан,  писавший,  что  Франция 
ожидала  увидеть  варваров,  но  варвары  эти 
дали  Европе  пример  дисциплины,  опрятности,  а 
в   поступках   их   Императора   и   благородства. 

Веллингтон  с  таким  напряженным  внима- 
нием следил  за  всем  происходившим  на  параде, 
что  заметил  даже,  что  в  одном  кавалерийском 
полку  недоставало  эскадрона.  Видя  в  Париже 
3-ю  гренадерскую  дивизию,  он  дума.л,  что  люди 
в  ней  подобраны  со  всей  армии.  Другой  гене- 
рал говорил,  что  смотр  в  Вертю,  это  « урок, 
данный  российским  Императором  прочим  на- 
родам ». 

30  августа,  в  день  Александра  Невского, 
тезоименитства  Государя,  на  том  же  самом  поле 
высилось,  по  числу  корпусов,  семь  походных 
церквей-палаток,  конница  без  лошадей  и  пе- 
хота без  ружей  окружили  их.  Туман  закрывал 
войска.  В  8  часов  прибыл  Государь.  В  то  же 
время  туман  рассеялся.  Началось  молебствие. 
Государь  и  все  воины  преклонили  колена. 

Когда  иностранцы  разъехались  из  Вертю, 
Государь  лично  выбирал  людей  в  гвардию  и 
гренадеры  .награждал  и  благодарил  войска  за 
мужество  в  кровопролитных  битвах  многотруд- 
ных походов  1812,  13,  14  и  15-го  годов  и  затем 
приказом  своим,  повелел  им  выступить  из 
Франции  в  Россию. 

В  первых  числах  сентября  российская  ар- 
мия тронулась  в  обратный  поход  к  пределам 
своего  отечества. 

Юрий  Солодков 


Бутырское  знамя  в  Брюсселе 


Перед  нами  старая  уже 
расписка : 

« По  доверенности  от 
капитана  Ергина  получил 
знамя,  хранившееся  у  рос- 
сийского военного  агента  в 
г.  Риме,  капитана  1  ранга 
фон  Дена,  принадлежав- 
шее мушкетерскому  полку, 
попавшее  в  плен  после  Ау- 
стерлицксто  боя  и  возвра- 
щенное в  Русскую  Армию 
в  1815  году, 
город  Париж 
21    октября    1938   г. 

Рустан  Мурза 
Тайганский  » 
Подпись  неразборчива  и  за  верность  ее  мы 
не  ручаемся.  Содержание  расписки  не  совсем 
соответствует  действительности.  Знамя  это  ни- 
когда не  было  в  руках  у  неприятеля  и  1815  г. 
совсем  не  причем.  Оно  находится  теперь  в 
Брюссельском  Военном  Музее,  переданное  туда 
на  хранение,  как  сообщила  дирекция,  старым!'! 
русскими  офицерами.  Это  белое  (полковое)  зна- 
мя Бутырского  пехотного  полка,  спасенное  в 
Аустерлицком  сражении  и  переданное  в  1905  г. 
Государем  Императором  в  66-й  пех.  Бутыр- 
ский полк  «на  вечное  хранение».  Как  попало 
оно  за  границу  нам  не  известно,  но  нахождение 
в  иностранном  музее  знамени,  побывавшего  в 
Аустерлицком  сражении,  где,  как  известно,  бы- 
ло утрачено  несколько  русских  знамен,  может 
со  временем  ввести  в  заблуждение.  Вот  почему 
нам  кажется  необходимым  зафиксировать,  по- 
ка не  поздно,  все  ,что  относится  к  истории 
этого  знамени. 

К  расписке  приложена  копия  записки,  при- 
крепленной к  полотнищу  знамени.  Бот  она  : 

«  Белое  знамя  Бутырского  мушкетерского 
полка,  спасенное  во  время  Аустерлицкой  бата- 
лии того  же  полка  портупей-прапорщиком  Ни- 
колаем Кокуриным,  который,  находясь  уже  во 
Франции  пленным  в  городе  Бурже,  в  гошпита- 
ле  умер,  а  после  его  хранено  было  сие  знамя 
онагож  полка  унтер-офицером  Михайлою  ...  (1) 
и  представлено  по  команде  уже  по  прибытии 
в  город  Люневиль  при  формировании  времен- 
ных баталионов 
генерал-майор    барон    Меллер-Закомельсккй  ». 

По  потерям  в  Аустерлицком  сражении  Бу- 
тырский полк  занял  первое  место.  С  поля  боя 


(1)   Мостовским. 


не  вернулось  56  офицеров  из  60,  91  унтер- 
офицер  из  120  и  1.755  н.  чинов  из  1.972.  По 
французским  данным,  из  этого  числа  в  плен 
попало  30  офицеров  и  761  унт. -офицеров  и  н. 
чинов.  Только  ничтожные  остатки  вышли  из 
боя. 

В  те  времена  каждый  мушкетерский  полк 
имел  6  знамен.  Одно  белое,  считавшееся  пол- 
ковым, и  5  цветных,  ротных.  Из  этих  6  знамен 
налицо  оставалось  только  одно,  ротное.  Каза- 
лось, что  в  Аустерлицком  сражении  Бутырский 
полк  был  не  только  разгромлен,  но  и  обесчещен 
потерей  5  знамен,  вероятно  попавших  в  руки 
неприятеля.  В  действительности  это  оказалось 
не  так. 

15  декабря  1805  г.  Кутузов  доносил  Импера- 
тору Александру  : 

«  После  сражения,  бывшего  в  20-е  число  но- 
ября, нижние  чины  из  плену  французов  спас- 
лись бегством  и  вьшесли  четыре  знамя,  ими 
с  древок  сорванные,  а  именно :  Бутырского 
мушкетерского  полка  портупей-прапорщик  Из- 
майлов 1-й  и  Галицкого  мушкетерского  ...  О 
сем  их  отличном  поступке  Вашему  Император- 
скому Величеству  всеподданнейше  доношу». 

На  рапорте  Государь  поставил  резолюцию  : 
«  Дать  чины  ». 

Интересны  подробности  спасения  этого  зна- 
мени, кои  следуют  из  рапорта  Кутузову  гене- 
рал-лейтенанта Эссена  1-го  от  30  ноября  : 

«  Бутырского  мушкетерского  полку  порту- 
пей-прапорщик Измайлов  1-й,  явясь  у  меня, 
представил  знамя  своего  полку,  объявляя,  что 
во  время  бывшего  с  французами  сражения, 
когда  не  предстояло  никакой  надежды  спасти 
знамя,  то  он  оторвал  от  древка,  спрятал  оное 
в  шапку,  а  потом  был  взят  французами  в  плен, 
из  которого  удалось  ему  в  скором  времени  бе- 
жать, сохраняя  знамя  в  его  шапке  и  имея  об- 
вязанную голову,  представлял  себя  будто  ране- 
ным, почему,  хотя  несколько  раз  французские 
партии  на  него  нападали  и  по  обыскам,  имев- 
шиеся у  него  деньги  и  тесак  отобрали,  но  из 
уважения  к  мнимым  ранам,  шапки  не  тронули 
и,  таким  образом,  знамя  сохранено.  Предписав 
Московскому  гренадерскому  полку  портупей- 
прапорщика  Измайлова  1-го  прикомандировать 
к  полку,  а  представленное  им  знамя  хранить 
вперед  до  предписания,  я  имею  честь  о  всем 
том  донести  Вашему  Высокопревосходитель- 
ству ». 

Портупей-прапорщик  Алексей  Измайлов  1-й 


происходил  из  дворян,  в  службе  с  13  мая  1803 
г.  30  января  1806  г.  произведен  в  прапорщики. 
Через  9  дней,  24  декабря,  Кутузов  доносил 
Государю  о  спасении  другого  ротного  знамени 
Бутырского  полка  рядовым  Яковом  Шанаиным. 
Шанаин  тоже  был  взят  в  плен,  но  бежал  и 
представил  спасенное  им  знамя. 

16  января  1806  г.  Кутузов  обращался  к  Го- 
сударю : 

«  Вынесенные  разными  чинами  знамена,  о 
коих  я  Вашему  Императорскому  Величеству 
доносил,  при  полках  остаются  без  древок,  а 
именно  :  в  Курском  мушкетерском  —  1,  Галиц- 

ком  —  3,  Бутырском  —  2   Всеподданейше 

испрашиваю  позволения  о  прибитии  их  по- 
прежнему  к  древкам,  как  оные  не  были  в  ру- 
ках неприятельских  ». 

На  это  последовала  резолюция  :  « Позво- 
лить ». 

Таким  образом  два  знамени,  считавшихся 
потерянными,  вернулись  в  строй  полка.  Оста- 
валось еще  три.  Через  несколько  месяцев,  а 
именно  27  июля  1806  г.  Министр  иностранных 
дел  доносил  Государю,  что  им  получено  от 
российского  посла  в  Вене  еще  одно  знамя  Бу- 
тырского полка,  спасенное  портупей-прапорщи- 
ком Садыковым  1-м  и  поручиком  Иваном  Ро- 
мановичем Лаптевым.  Об  обстоятельствах  спа- 
сения знамени  Лаптев  доносил  : 

«  Ноября  20-го  1805  года,  будучи  в  сражении 
при  местечке  Аустерлице,  когда  Бутырский 
мушкетерский  полк,  по  усиленному  на  оный 
нападению  неприятеля,  начал  отступать  и  пор- 
тупей-прапорщик Садыков  1-й  того  же  полку, 
быв  ранен  и  обезсилевши  не  мог  более  держать 
знамя  Вашего  Императорского  Величества  и 
сохранить  оное,  я,  по  обязанности  моей,  опа- 
саясь, дабы  оное  не  попало  в  руки  французов, 
оторвав  оное  от  древка,  обернул  себя  по  телу 
и  захвачен  с  оным  в  плен,  также  и  упомянутый 
Садыков,  который  в  непродолжительном  вре- 
мени во  французском  лазарете  помер. 

Исполненный  усердием  к  службе  Вашего 
Императорского  Величества,  быв  в  руках  не- 
приятеля, сберегал  то  знамя  при  себе  тайным 
образом  в  продолжении  7  месяцев.  Воспользу- 
ясь  случаем,  по  прибытии  надворного  советни- 
ка Званкова  в  Люневиль,  по  возвращении  из  Па- 
рижа, опасаясь  дабы  неприятель  внезапным  ка- 
ким для  меня  случаем  не  усмотрел  оное,  при- 
знал за  лучшее  отдать  с1е  для  всеподданейшего 
вручения  Вашему  Императорскому  Величеству, 
которое  и  отдал  в  1-й  день  июля  1806  г.  в 
присутствии  господ  генерал-лейтенантов  Пржи- 
бышевского,  барона  Вимпфена  и  при  полковни- 
ках князе  Сибирском  и  Бибикове,  о  принятии 
коего  от  меня  получил  от  господина  Званкова, 


с    засвидетельством    вышеозначенных     господ, 
свидетельство  ». 

Ровно  через  неделю,  3  августа  1806  г.  ми- 
нистр вновь  препроводил  Государю  Императо- 
ру еще  одно  ротное  знамя  Бутырского  полка. 
Оно  было  привезено  из  Франции  статским  со- 
ветником Убри.  Во  время  посещения  последним 
лагеря  русских  военнопленных  в  Люневиле 
знамя  это  было  передано  ему  капитаном  Ян- 
овским. По  заявлению  Яновского,  знамя  было 
спасено  портупей-прапорщиком  Измайловым 
2-м. 

14  августа  по  Высочайшему  повелению  зна- 
мена были  переданы  генералу  Михельсону  для 
доставления  в  полк.  Таким  образом  в  строю 
восстановленного  полка  находилось  уже  5  зна- 
мен. Однако  самого  из  них  ценного,  а  именно 
белого,  все  еще  не  хватало.  Но  и  это  знамя  в 
руки  неприятеля  не  попало.  Как  мы  уже  отме- 
чали, оно  было  спасено  портупей-прапорщиком 
Николаем  Кокуриным,  который  скончался  в 
плену,  в  Бурже.  После  него  знамя  хранил 
унтер-офицер  Михаил  Мостовский.  После  за- 
ключения мира  в  1807  г.,  для  вывода  из  Фран- 
ции русских  военнопленных  был  назначен  ге- 
нерал-майор барон  Меллер-Закомельский.  По 
его  приезде  в  Люневиль  ему  были  представле- 
ны еще  пять  знамен,  хранившихся  в  плену 
полтора  года.  Среди  них  было  белое  знамя 
Бутырского  полка,  спасенное  Мостовским.  О 
Мостовском  известно,  что  он  происходил  из 
«церковников»  ,в  службе  рядовым  с  1788  г., 
унтер-офицером  с  1800  г.  В  1799  г.  был  в  раз- 
ных сражениях  и  за  храбрость  награжден 
знаком  отличия  св.  Анны.  13  августа  1808  г. 
по  Высочайшему  повелению  Мостовский  за 
спасение  знамени  был  произведен  в  прапор- 
щики. 

Однако  знамя  это  в  полк  возвращено  не 
было.  Оно  оставалось  вместе  с  другими  в  воен- 
но-походной канцелярии  Его  Величества.  В 
1810  г.  генерал  Дохтуров  возбудил  ходатайство 
о  возвращении  этих  знамен  в  полки,  но  Госу- 
дарь просьбу  эту  отклонил,  заявив,  «  чтобы 
полки  заслужили  себе  в  деле  потерянные  зна- 
мена ».  Решение  это  было  несправедливым,  так 
как  знамена  эти  были  не  потеряны,  а  спасены. 
По  упразднении  канцелярии  в  1816  г.  знамена 
были  переданы  в  архив  Главного  Штаба,  и  там 
были  забыты.  Обнаружены  они  были  только  в 
1898  году,  во  время  разбора  архива.  Ко  всем 
были  пришиты  ярлыки,  подписанные  90  лет 
назад   ген.    Меллером-Закомельским. 

К  столетию  Аустерлицкого  сражения,  21  но- 
ября 1905  г.  Государь  Император  исправил  не- 
справедливость Императора  Александра  I.  Зна- 
мена были  возвращены  в  полки  «  для  вечного 
хранения  »,  а  спасшие  их  чины  занесены  в  пол- 
ковые списки.  Так,  портупей-прапорщик  Нико- 


19 


лай  Кокурин  был  зачислен  в  списки  66-го  пе- 
хотного Бутырского  генерала  Дохтурова  полка, 
а  знамя  доставлено  в  Замостье,  где  стоял  полк. 
Почему  Кокурин,  а  не  Мостовский  ?  Возможно 
потому,  что  Мостовский  был  уже  награжден 
офицерским  чином,  а  Кокурин  остался  без  на- 
граждения. 

Следует  добавить,  что  , кроме  своих  знамен, 
Бутырцы  приняли  деятельное  участие  в  спасе- 
нии знамени  Азовского  полка.  В  рапорте  Ку- 
тузова от  15  января  1806  г.  находим  следую- 
щее : 

«  Бутырского  мушкетерского  полка  подпол- 
ковник Трескин,  размененный  из  плена  от 
французов,  представил  знамя  Азовского  муш- 
кетерского полка  и  при  том  донес,  что  получил 
оное,  при  выезде  из  Брюна,  Бутырского  ж 
полка,  роты  его  имени,  от  рядового  Чайки,  ко- 


торый, вручая  оное,  объявил  :  Азовского  полка 
унтер-офицер  Старичков,  бывший  в  плену,  по- 
крытый ранами,  умирая,  отдал  оному  рядовому 
сие  знамя,  умоляя  сберечь  его,  и  скоро  после 
сего  умер.  Рядовой  Чайка,  приняв  оное  с  бла- 
гоговением,   сохранил    при    себе  ». 

По  повелению  Императора  Александра  I 
Чайка  был  произведен  в  унтер-офицеры  и  ему 
была  выдана  денежная  награда. 

Таким  образом  честь  Бутырского  полка  бы- 
ла спасена.  Несмотря  на  полный  разгром  полка, 
все  его  знамена  были  спасены.  Этим  он  был 
обязан  поручику  Лаптеву,  портупей-прапорш;и- 
кам  Измайлову  1-му,  Измайлову  2-му,  Коку- 
рину  и  Садыкову,  унтер-офицер  Мостовскому 
и  рядовому  Шанаину. 

Имена  эти  достойны  памяти. 

С.    Андоленко 


Об  изображении  св.  Георгия  на  орденских  крестах 


в  собрании  автора  хранится  Георгиевское 
навершие  царствования  Императора  Алексан- 
дра И  с  крестом,  на  котором  Св.  Георг11Й  изо- 
бражен скачущим  не  слева  направо,  но,  наобо- 
рот, справа  налево.  Подобные  кресты  противо- 
законны и  о  них  в  архиве  Главного  Интендант- 
ского Управление  имелось  целое  дело(').  Мое 
же  навершие  как-то  просмотрели. 

Высочайшим  указом  от  11  апреля  1857  года 
Московский  герб  был  изменен  и  Св.  Георгия 
повелено  было  изображать  на  нем  скачухцим 
не  слева  направо,  но  справа  налево  (-).  Ввиду 
тото,  что  по  Георгиевскому  Статуту  в  середине 
креста  изображался  «  Царства  Московского 
Герб  >',  Капитул  Орденов  стал  изготовлять  и 
выдавать  кресты  с  соответствующим  новому 
гербу  изображением. 

Оказалось,  однако,  что  Император  Алек- 
сандр II  не  имел  намерения  менять  изображе- 
ние Св.  Георгия  на  орденских  крестах,  о  чем 
им  и  было  сделано  своевременно  соответству- 
ющее повеление,  Капитулом  просмотренное. 

Обычно  весьма  зоркий,  Государь  не  заметил 
крестов  со  Св.  Георгием  «налево  кругом  »  до 
100-летнего  юбилея  учреждения  Ордена  26  ноя- 
бря 1869  года,  когда  им  были  возложены  на 
себя  орденские   знаки   1-й   степени. 

Расследование  дела  было  поручено  военно- 
му министру  Милютину,  по  приказу  которого 
управляющим  Музеумом  Главного  Интендант- 
ского Управления  была  составлена  справка  с 
указанием  на  Георгиевский  Статут  и  пр.,  на 
основании  которой  Милютиным  был  сделан 
всеподданнейший  доклад.  Касающаяся  сего  до- 


клада    собственноручная     записка     Милютина 
приложена  к  делу  : 

«  По  всеподданнейшему  докладу  Государю 
Императору  прилагаемой  при  сем  справки  отно- 
сительно знака  ордена  Св.  Георгия,  Его  Вели- 
чество изволил  разъяснить  возникшее  недора- 
зумение тем,  что  хотя  в  1857  году  и  было  сде- 
лано изменение  в  Московском  гербе,  но  вместе 
с  тем  было  повелено  в  орденских  знаках  Св. 
Георгия  не  делать  никакого  изменения,  т.  е. 
оставить  попрежнему  всадника  обращенным 
слева  направо.  На  этом  основании,  на  всех  зна- 
ках ордена  Св.  Георгия,  как  офицерских,  так 
и  солдатских,  изображение  Св.  Георгия  должно 
быть  одинаковое,  т.  е.  всадник  должен  быть 
обращен  слева  направо  (■^).  Если  же  на  каких 
либо  знаках,  выдаваемых  из  Капитула  Орде- 
нов, изображено  иначе,  то  следует  считать  это' 
ошибкой.  Поэтому,  если-б  подобная  ошибка 
действительно  была  замечена,  то  следует  войти 
по  этому  предмету  в  сношение  с  Капиту.чом 
Орденов  ». 

Д.   Милютин 

На  этом  дело  не  стало  —  Главное  Интен- 
дантское Управление  запросило  Капитул  Орде- 
нов о  доставке  в  Музеум  комплекта  знаков, 
изготовленных  на  основе  объявленного  Воен- 
ным Министром  Высочайшего  разъяснения.  В 
Музеум  были  доставлены  звезда,  кресты  четы- 
рех степеней  и  четыре  степени  Знаков  Отличия 
Военного  Ордена,  которые  по  осмотру  были 
возвращены  в  Капитул  при  следующих  заме- 
чаниях : 


20 


«1.  На  всех  офицерских  крестах  Св.  Геор- 
гий изображен  на  поле  розового  цвета,  тогда 
как  оно  должно  быть  красное. 

2.  Рисунок  звезды  ордена  Св.  Георгия  не 
сходен  с  рисунком  звезды,  которая  была  изго- 
товлена фабрикантом  Скосыревым  для  Госу- 
даря и  удостоилась  Высочайшего  одобрения. 
Несходство  звезды  состоит  в  следующем  : 

а)  Внутренний  кружок  на  звезде,  достав- 
ленной Капитулом  Орденов,  золотой,  что  совер- 
шенно согласно  с  описанием  знаков  ордена  Св. 
Георгия,  помеш,енным  в  подлинном  Статуте,  на 
звезде  же,  изготовленной  Скосыревым,  кружок 
эмалевый  красный,  что  также  соответствует 
Высочайше  утвержденному  образцу  звезд  на 
каски  бывшего  кирасирского,  ныне  драгунского 
Военного  Ордена  полка. 

б)  На  черном  ободе  звезды  Капитула 
надпись  «  ЗА  СЛУЖБУ  И  ХРАБРОСТЬ  » 
соединяется  вверху  Императорскою  короною 
и  идет  от  короны  вправо  и  вниз.  В  опи- 
сании знаков  ордена  в  Статуте  о  короне 
и  о  том,  как  должна  быть  расположена 
надпись,  ничего'  не  упомянуто.  Между  тем 
на  рисунке  ордена,  приложенном  к  «  Исто- 
рическому Описанию  Одежды  и  Вооружения 
Российских  Войск  ■>,  который  в  свое  время  был 
представлен  на  Высочайшее  утверждение  Им- 
ператора Николая  I,  короны  вовсе  не  имеется, 
а  надпись  идет  от  середины  снизу  влево,  подоб- 
но расположению  надписей  на  звездах  прочих 
Российских  орденов  (*).  На  звезде  же,  представ- 
ленной Скосыревым,  надпись  также  начинает- 
ся снизу  и  идет  влево  вверх,  но  между  буквами 
« 3  »  и  « Ь  »  помещены  пять  золотых  точек, 
крестообразно  расположенных  ("')  ». 

Из  вышеозначенного  управляющий  Музеу- 
мом  Главного  Интендантского  Управления  гене- 
рал-лейтенант барон  Штейнгель  пришел  к  за- 
ключению, что  «  насчет  образца  знаков  ордена 
Св.  Георгия  до  сего  времени  не  существует  по- 


ложительных указаний  »,  ввиду  чего  ему  пред- 
ставлялось необходимым  чтобы  по  сему  пред- 
мету Капитулом  Орденов  представлен  был  все- 
подданнейший доклад.  Представлен  ли  был  та- 
ковой, автору  не  известно. 

В  заключение  скажем,  что  касательно  изо- 
бражения Св.  Георгия  на  орденских  крестах 
имеется  точное  повеление  Императора  Алек- 
сандра II  :  Св.  Георгий  должен  изображаться 
на  них  скачущим  справа  налево.  О  крестах  же, 
на  которых  «  изображено  иначе »,  повелено 
входить  в  сношение  с  Капитулом  Орденов,  оче- 
видно, с  целью  обмена  таковых  на  кресты  ут- 
вержденного образца.  Возвращенные  в  Капитул 
забракованные  кресты  либо  переделывались, 
либо  шли  на  слом.  Уцелевшие  же  кресты  со  Св. 
Георгием,  скачущим  справа  налево,  ныне  боль- 
шая редкость. 

Касательно  же  надписи  на  Георгиевских 
звездах,  по-видимому,  точных  указаний  дано 
не  было,  ибо  на  весьма  немногих  дошедших 
до  нас  звездах  надпись  расположена  и  сверху 
вправо,  и  снизу  влево.  Также  и  внутренний 
кружок  на  одних  звездах  покрыт  красной  эма- 
лью, а  на  других  оставлен  золотым. 

Евгений  Молло 

(1)  Дело    1869    года    №85/706. 

(2)  П-е  Полное  Собрание  Законов  Российской  Им- 
перии,   №31    720. 

(3)  Знаков  Отличия  Военного  Ордена  со  Св.  Геор- 
гием,   скачущим    справа   на    лево    не   выбивалось. 

(4)  Надпись  на  звездах  ордена  Св.  Анны  идет  свер- 
ху  вправо   и   вниз. 

(5)  На  хранящейся  в  собрании  автора  лядунке 
13-го  драгунского  Военного  Ордена  полка  царствова- 
ния Императора  Александра  П  надпись  идет  снизу 
влево  и  вверх,  а  между  буквами  «  3  »  и  «  Ь  »  помеще- 
на пятиконечная  звездочка.  Центр  же  звезды  покрыт 
красной  эмалью. 


—  21 


На  Двине  в  1915-1917  гг. 


(Окончание) 


20.  8.  С  2  часов  ночи  начался  наш  отход  на 
3-ю  укрепленную  полосу,  в  9-10  верстах  к  югу 
от  Торенсберга.  Части,  занимавшие  1-ую  ли- 
нию, тронулись  с  места  в  5  часов  утра-  Мне, 
понятно,  пришлось  отложить  свой  отъезд  из 
дивизии  в  разрешенный  мне  отпуск. 

21.  8.  В  5  часов  утра  начался  отход  за  За- 
падную Двину.  В  арьергарде  шел  17-й  полк, 
на  командира  которого  была  возложена  зада- 
ча взорвать  мост  через  Двину.  В  его  распоря- 
жение поступил  и  14-й  саперный  батальон.  Ди- 
визия отошла  за  реку  Егель.  Штаб  —  во  дворе 
Машан. 

В  6  ч.  вечера  начался  новый  отход  дивизии 
в  район  Хинценберга.  С  наступлением  темно- 
ты в  тылу  послышался  артиллерийский  огонь. 
Стрелял,  по-видимому,  бронированный  поезд. 
Артиллерийский  огонь  был  сльш1ен  и  на  восто- 
ке, где  должны  были  отходить  наши  войска  из 
района  Икскюля. 

Шоссе  было  перегружено  обозами,  шедшими 
в  несколько  рядов.  Готова  была  начаться  па- 
ника. Я  выехал  из  Риги  с  начальником  штаба 
в  автомобиле,  отправив  вперед  верховых  ло- 
шадей. Наш  автомобиль  с  трудом  подвигался 
вперед,  а  больше  стоял  на  месте.  Мы  вы- 
шли из  него  и  пошли  пешком,  захватив  с  собой 
лишь  портфели  и  карты,  и  на  рассвете  прибы- 
ли в  Эпенберг  (не  доходя  Хинценберга). 

22.  8.  В  3  ч.  дня  начался  отход  на  Венден- 
скую  позицию.  Ввиду  угрозы  нашему  левому 
флангу,  где  пролегали  кратчайшие  пути  от 
Икскюля  к  Венденской  позиции,  и  постоянной 
стрельбы,  слышной  в  этом  направлении,  дви- 
жение колонны  главных  сил  дивизии  обеспечи- 
валось выдвижением  на  восток  боковых  арьер- 
гардов, располагавшихся  на  позициях  и  сменя- 
емых в  зависимости  от  продвижения  дивизии. 
Это  сильно  замедляло  движение. 

Штабу  дивизии  было  указано'  быть  на  мы- 
зе Кемпенгоф.  Я  с  начальником  штаба  про- 
шли пешком  на  станцию  Хинценберг.  Там  се- 
ли в  поезд,  проехали  на  станцию  Лигат,  а  по- 
том, опять  пешком,  прошли  в  Кемпенгоф,  ку- 
да прибыли  в  полночь.  О  нашем  автомобиле  не 
было  ни  слуху,  ни  духу.  Он  появился  толь- 
ко 25.  8. 

23.  8.  Дивизия  занимала  назначенный  ей 
участок. 

26.  8.  Детальный  осмотр  позиции.  Она  про- 
извела на  меня  отличное  впечат.пение.  В  пер- 
вый раз  за  всю  войну  пришлось  занять  такую 


позицию  !  И  направления  были  правильные,  и 
работа  была  очень  хорошая.  Предстояли,  по- 
нятно, еще  дополнительные  работы,  и  я  сделал 
На  месте  необходимые  указания  командирам 
полков. 

27.  8.  Штаб  корпуса  перешел  на  фабрику 
Лигат,  38-й  отряд  Красного  Креста  прибыл  в 
Кемпенгоф. 

Председатель  солдатского  комитета  дивизии, 
артиллерийский  подпрапорщик,  имел  дерзость 
обратиться  к  начальнику  штаба  с  требованием, 
чтобы  все  приказы  по  дивизии  перед  их  рассыл- 
кой в  части  войск  показывались  ему  на  одобре- 
ние !  Я  сказал  начальнику  штаба,  что,  пока  я 
командую  дивизией,  этого  не  будет  ! 

Из  донесений  командиров  полков  я  видел, 
что  стрелки  стали  бояться  выходить  на  развед- 
ку за  проволочные  заграждения.  А  между  тем 
ко  мне  стали  поступать  жалобы  латышей,  жи- 
вущих именно  за  проволочными  заграждения- 
ми, что  по  ночам  стрелки  крадут  у  них  кур, 
поросят,  баранов...  Что  можно  было  против  это- 
го предпринять  ? 

Видя,  что  наступает  полная  разруха  и  ни- 
какого улучшения  ожидать  нельзя,  я  отправил- 
ся к  командиру  корпуса  и  просил  его  разреше- 
ния сдать  командование  двизией  командиру 
бригады  и  уехать  в  разрешенный  мне  коман- 
дующим армией  отпуск. 

31  августа  я  получил  отпускной  билет  и  1 
сентября  1917  г.  рано  утром  уехал  в  Венден.  Я 
ехал  в  Кисловодск,  где  находилась  моя  жена  с 
обеими  дочерьми. 

Е.  А.  Милоданович 

Дополнения  и  примечания  к  статье 
«  На  Двине  в  1917  году». 

I  К  23.  3.  1917  :  Генерал-лейтенант  Гандурин  : 
Порт-Артурец,  в  чине  подполковника  был  на- 
гражден орденом  св.  Георгия  4-й  ст.,  что  по 
Статуту  ордена  обеспечивало  будущую  карье- 

В  Великую  войну  вышел  генерал-майором, 
командиром  бригады  28-ой  пех.  дивизии.  В  пер- 
вом же  бою,  под  Гумбиненом,  дивизия  понесла 
жестокое  поражение  и  была  рассеяна.  После- 
довали отрешения  от  долж:ностей.  Был  отре- 
шен и  Гандурин.  Потом  был  реабилитирован 
и  через  14  месяцев  войны  был  назначен  коман- 
диром 2-го  сибирского  корпуса. 

Мой  отец  считал  его  неспособным  для  такой 


должности  и,  что  называется,  терпеть  его  не 
мог  !  Гандурин  отвечал  тем  же  и  сделал  попыт- 
ку избавиться  от  неприятного  подчиненного. 
Но  так  как  по  части  службы  не  мог  к  нему 
«  придраться  »,  то  представил  его  к  увольнению 
«  в  резерв  чинов  по  расстроенному  здоровью ». 

Узнав  об  этом,  мой  отец  поехал  к  ген.  Руз- 
скому, тогдашнему  Главнокомандующему  Се- 
верным фронтом.  «  Я  был  поражен  рапортом 
Гандурина,  —  сказал  Рузский,  —  и  подумал  — 
неужели  Вы  вдруг  так  внезапно  одряхлели  ? 
Но  теперь,  видя  вас  в  добром  здоровье,  я,  конеч- 
но, оставлю  рапорт  у  себя  ». 

Что  Гандурин  был  неправ,  видно  и  из  того, 
что  в  эмиграции  мой  отец  служил  «  геометром  » 
(землемером)  в  условиях  чрезвычайно  тяже- 
лых :  жизнь  в  примитивных  сербских  селах, 
балканский  климат,  работа,  по  распоряжению 
Генеральной  Дирекции  Кадастра  в  Белграде, 
«  от  излаза  до  залаза  сунца  »  (от  восхода,  до  за- 
хода солнца),  по  субботам  и  воскресеньям  — 
как  в  будний  день,  в  году  только  5  праздников 
и  2-недельный  отпуск.  Отец  выдержал  это  20 
лет  и  только  в  возрасте  74  лет  был  уволен  в  от- 
ставку. 

2  К  27.  3.  1917  :  Генерал-лейтенант  Триков- 
ский  :  Окончил  2  курса  Академии  Ген.  штаба, 
что  сопровождалось  в  пехоте  (и  коннице)  дви- 
жением по  службе  «вне  очереди».  Как  Геор- 
гиевский кавалер  японской  войны  получил 
дальнейшее  ускорение.  После  войны  был  ав- 
тором   книги    «Обучение    батальона».    В    1908- 


1913  гг.,  когда  мой  отец  командовал  полком, 
по.лко'вник  Триковский  был  в  течение  некото- 
рого времени  старшим  штаб-офицером  полка, 
а  затем  получил  полк  (вне  27-ой  пех.  дивизии). 
В  полку  моего  отца  он  был  руководителем  так- 
тических занятий  офицеров.  Мой  отец  его 
очень  ценил.  В  Великую  войну  Триковский 
получил  орден  св.  Георгия  3-й  степени.  Перед 
назначением  командиром  2-го  сибирского  кор- 
пуса командовал  4-ой  сиб.  стрелковой  дивизи- 
ей. 

Когда  летом  1917  г.  мой  отец  попытался  (без- 
успешно) перевестись  на  юг,  где  развал  ар- 
мии шел  медленнее,  ген,  Триковский  прило- 
жил к  рапорту  аттестацию  моего  отца,  упомя- 
нув в  ней,  что  знает  его  с  двух  сторон  :  как  на- 
чальника и  как  подчиненного.  Аттестацию  эту 
впоследствии  прислал  отцу  начальник  штаба 
(в  Кисловодск).  Отец,  по-видимому,  считал  ее 
верной  (я  —  тоже,  и,  даже,  во  многом  относя- 
щейся и  ко  мне  !).  В  настоящее  время  она  на- 
ходится у  меня. 

3  К  14.  8.  1917:  Отец  пропустил  имя  командо- 
вавшего отрядом.  Насколько  помню  из  его  рас- 
сказа, им  был  ген.  Иуон,  командовавший  4-ой 
сиб.  стр.  див.  Непрямо  это  видно  и  из  следую- 
щего абзаца  того  же  дня. 

4  '  Отец  не  упоминает,  как  было  поступлено  с 
явившимися  ?  По-видимому,  дело  кончилось 
поцелуями  ген.  Иуона. 

В.  Е.  Милоданович 


Вдоль  персидской  границы 


Из  воспоминаний  Ген.  штаба 
генерал-лейтенанта   Масловского 


Весной  1909  года  командир  6-го  округа  По- 
граничной стражи  просил  штаб  Кавказского 
военного  округа  «  освежить »  производством 
тактических  занятий  знания  офицеров  Погра- 
ничной стражи,  расположенной  вдоль  всей  ту- 
рецкой и  персидской  границы.  Для  этой  цели 
штабом  округа  были  командированы  два  офи- 
цера Генерального  штаба,  подполковник  Андре- 
евский и  я.  Подполковник  Андреевский  должен 
был  объехать  расположение  Пограничной  стра- 
жи вдоль  турецкой  границы,  а  мне  было  при- 
казано выполнить  ту  же  задачу  на  границе  с 
Персией.  Кроме  того,  штаб  округа  предлагал 
нам  обоим  подробно  ознакомиться  с  погранич- 
ным районом  в  военном  отношении  вообще. 

Мой  участок  начинался  от  горы  Арарат, 
где  сходились  границы  трех  государств  :  Рос- 
сии, Турции  и  Персии.  Так  как  вдоль  границы 
путями  связи  между  постами  были  только 
тропы,  которые  допускали  движение  лишь  вер- 


хом, то  командир  6-го  округа  Пограничной 
стражи,  по  требованию  начальника  штаба  Кав- 
казского военного  округа,  разослал  по  всем 
участкам  Пограничной  стражи  распоряжение, 
чтобы  нам  повсюду  предоставлялись  для  пере- 
движения верховые  лошади  и  соответствую- 
щий конвой,  а  для  удобства  ведения  занятий 
нам  было  дано  право  собирать  для  этого  всех 
офицеров  данного  отдела  в  центральный  пункт 
по  нашему  выбору  ,о  чем  было  также  сообщено 
командирам  отделов. 

Сразу  же  после  Пасхи  я  и  выехал  в  эту 
командировку,  доехав  сначала  до  местечка 
Игдырь.  Там  я  явился  в  штаб  отдела  Погранич- 
ной стражи,  где  уже  были  предупреждены  о 
моем  приезде,  и  отсюда  начал  свою  поездку  по 
всей  персидской  границе,  посещая  каждый 
пост.  Как  правило,  на  каждом  посту  мне  дава- 
лась верховая  лошадь  и  конвой  в  шесть  чело- 
век. Обычно,  во  всю  поездку  на  границе  каж- 


—  23  — 


дого  отдела  меня  встречал  командир  крайнего 
отряда,  ротмистр,  а  иной  раз  и  командир  отде- 
ла, подполковник.  Я  заранее  давал  знать,  на 
каком  посту  отдела  будут  производиться  заня- 
тия и  куда  к  определенному  времени  должны 
были  съехаться  офицеры  отдела  с  командиром 
отдела  во  главе.  По  пути  ко  мне  присоединя- 
лись офицеры  отрядов,  мимо  которых  прихо- 
дилось проезжать  до  назначенного  пункта. 

Как  общее  правило,  все,  без  исключения, 
командиры  отрядов  встречали  меня  чрезвычай- 
но гостеприимно,  окружали  меня  большим  вни- 
манием и  старались  сделать  мое  пребывание  у 
них  возможно  более  приятным,  и  это  не  из-за 
каких-либо  служебных  соображений,  а  исклю- 
чительно из  радости  увидеть  свежего  че.ловека 
в  их  диких,  пустынных  и  лишенных  всяких 
признаков  какого-.либо  общества  местах.  Де- 
лалось все  с  открытой  душой  и  замечате.пьным 
вниманием. 

Офицеры,  собранные  со  всего  отдела,  после 
дневных  занятий  со  мною  и  обязательного  за- 
тем ужина,  если  занятия  не  предполагались  и 
на  следующий  день,  тотчас  же  после  ужина 
разъезжались  по  своим  постам,  несмотря  ни 
на  какое  состояние  погоды,  так  как  почти  всег- 
да тревожная  обстановка  в  ночное  время  требо- 
вала их  присутствия  у  себя  на  участке. 

К  самим  занятиям  все  офицеры  относились 
с  большим  интересом,  возможно  —  благодаря 
манере,  принятой  мною  для  ведения  этих  за- 
нятий. Я  не  изображал  из  себя  какого-то  пре- 
подавателя, с  видом  собственного  превосход- 
ства преподающего  слушателям  непреложные 
истины,  а  вел  занятия  в  виде  бесед,  наталкивая 
присутствующих  на  них  на  ряд  вопросов,  воз- 
буждал интерес  и  рассказывал,  как  подойти 
к  вопросу,  предлагая  каждому  принять  участие 
в  творческой  работе  мысли,  незаметно  и  не 
задевая  их  самолюбия  направлял  ход  их  мысли 
в  желаемом  направлении.  Благодаря  этому 
пробуждался  интерес,  начинался  живой  обмен 
мнений  среди  участников  занятий,  незаметно 
мною  руководимых.  Все  начинали  чувствовать 
себя  не  учениками,  а  участниками  исследова- 
ния поднятого  вопроса.  И  всегда  все  меня  очень 
благодарили. 

После  занятий,  довольно  продолжительных, 
хозяин  поста,  на  котором  были  собраны  офи- 
церы всего  отдела,  предлагал  всем  обед,  на 
устройство  которого  хозяин  прилагал  все  уси- 
лия. И  это  широкое  гостеприимство  оказыва- 
лось, повторяю,  не  мне,  экзаменатору  их  поз- 
наний, а  было  обычным  здесь  явлением,  глав- 
ным образом  потому,  что  жизнь  офицеров 
Пограничной  стражи  на  Кавказе  на  их  постах 
на  границе  дикой  горной  страны,  вдали  от 
всяких  населенных  пунктов,  была  тяжела. 
Кроме  тяжелой  и  беспокойной  ежедневно 
службы,    они   не   имели    никаких   развлечений. 


подолгу  не  видели  нового  лица,  отрезанные  в 
плохое  время  года  от  всего  мира.  Зимой  когда 
снег  в  горах  заносил  все  дороги,  эта  связь 
надолго  прерывалась  совсем.  Весной  же,  при 
разливе  горных  речек,  весьма  здесь  многочи- 
сленных и  обращавшихся  в  бурные,  опасные 
потоки,  прерывалась  не  только  связь  с  тылом, 
но  сильно  затруднялась  и  делалась  опасной  и 
связь  по  фронту  между  постами,  сообщавши- 
мися между  собой  лишь  горными  узкими  и  не- 
надежными   тропами. 

Вот  почему  все  были  рады  появлению  све- 
жего человека,  все  хотели  узнать  от  него  ?ю- 
вости  с  далекой  родины.  Через  приезжего  по- 
лучалась связь  с  внешним  миром,  и  каждый 
лез  из  кожи  вон,  чтобы  окружить  желанного 
гостя  вниманием  и  угостить  его,  ничего  не 
жалея. 

Наши  посты  Пограничной  стражи  вдоль 
персидской  границы  располагались  почти  на 
всем  протяжении  в  дикой,  зачастую  ненаселен- 
ной местности.  Первоначально,  от  Арарата,  — 
по  высшим  точкам  его  восточного  отрога  до 
реки  Аракса,  далее,  на  протяжении  многих 
сотен  километров  вдоль  левого  берега  реки 
Араке,  —  до  мест.  Джульфы,  в  южном  направ- 
лении, а  от  последнего  пункта  —  в  общем  на- 
правлении на  восток,  до  поста  Карадулинского. 
все  —  вдоль  левого  берега  Аракса.  От  послед- 
него щшкта  посты  располагались  вдоль  искус- 
ственной, совершенно  прямой  пограничной  ли- 
нии, проходящей  поперек  Муганской  безвод- 
ной степи,  от  реки  Араке  на  юг,  к  местечку  и 
посту  Белясувар.  От  Белясувара  посты  опять 
построены  на  высших  точках  водораздельного 
хребта  Талышинских  гор  до  мест.  Астары,  на 
Каспийском  море,  и  наконец  оттуда,  вдоль 
низменного  берега  последнего,  до  гор.  Ленко- 
рань, на  север. 

Посты  были  связаны  между  собой,  как  уже 
говорилось  ,не  колесной  дорогой,  а  тропой,  ме- 
стами очень  трудной.  Все  посты  были  распо- 
ложены вдоль  самой  государственной  границы, 
вне  населенных  пунктов,  а  от  Джульфы  —  в 
совсем  дикой  местности.  Вся  персидская  грани- 
ца была  разделена  на  четыре  отдела;  каждый 
отдел  включал  в  себя  3-4  отряда,  а  отряд  сос- 
тоял из  3-5  постов.  Штаб  отдела  располагался 
приблизительно  за  серединой  фронта,  занима- 
емого его  отрядами.  Отряд  представлял  собою 
как  бы  роту,  и  во  главе  его  находился  командир 
отряда,  ротмистр  или  штабс-ротмистр,  имея  ча- 
ще всего,  одного  младшего  офицера,  поручика 
или  корнета.  Посты  соответствовали  взводам,  и 
во  главе  их  находились :  на  наиболее  ответ- 
ственном —  сам  командир  отряда  ,а  на  осталь- 
ных —  младший  офицер,  вахмистр  или  унтер- 
офицер.  Пост  состоял  обычно  из  взвода  в  40-50 
человек,  из  которых  12-15  было  конных.  Ко- 
мандир    отдела     был     подполковник,     соответ- 


24  — 


ственно  должности  командира  батальона.  Не- 
сколько отделов  составляли  бригаду. 

Так  как  наша  граница  с  Персией  прилегала 
к  стране  малокультурной  и  со  слабой  централь- 
ной властью,  не  пользовавшейся  большим  ав- 
торитетом, особенно  —  на  периферии  государ- 
ства, и  так  как  вдоль  значительной  части  этой 
нашей  границы  были  земли  воинственных  ко- 
чевников —  «  шахсевен  »,  не  признававших  над 
собой  никакой  вообще  власти,  то  спокойствие 
на  границе  постоянно  нарушалось  :  партии, 
иногда  очень  сильные  ,с  персидской  стороны 
стремились  пройти  через  границу  для  провоза 
контрабанды  или  же  для  грабежа  пригранич- 
ного населения.  Это  вызывало  постоянные 
столкновения  с  нашей  Пограничной  стражей, 
охранявшей  границу.  Большие  партии  шахсе- 
вен производили  нападения  и  на  самые  посты, 
поэтому  все  посты  были  построены  в  виде  не- 
большого укрепления,  обычно  —  в  форме  ква- 
драта, с  одними  воротами,  над  которыми  возвы- 
шалась строжевая  вышка  поста.  Казармы  и 
вообще  все  постройки  поста  были  возведены 
внутри  этого  квадрата  , вдоль  внешней  стены, 
с  узкими  бойницами  в  поле  и  с  окнами,  обра- 
щенными во  внутренний  двор.  Дежурная  часть 
почти  всегда  находилась  в  полной  боевой  готов- 
ности на  случай  тревоги,  и  каждую  ночь  в  обе 
стороны  поста  выставлялись  «  секреты  ^>  в 
шесть  человек.  Каждую  ночь  место  выстав.яя- 
емых  секретов  менялось, и  эти  места  назначал 
сам  начальник  поста.  Секреты  занимались 
пешими  .пюдьми;  в  случае  нападения  или  при 
попытке  провоза  контрабанды  секрет  открывал 
огонь,  и  по  этой  тревоге,  переданной  часовым 
на  вышке,  через  несколько  минут  из  отворен- 
ных ворот  поста  вылетала  конная  часть  поста 
с  его  начальником,  спеша  на  помощь  секрету. 
Ни  буря,  ни  дождь,  ни  полнейшая  темнота  гро- 
зовой ночи,  ни  существование  лишь  одной  уз- 
кой и  опасной  горной  тропы  не  уменьшали  хода 
скачущих  полным  карьером  на  помощь  погра- 
ничников. Они  по  опыту  знали,  как  важна 
была  их  скорейшая  помощь  как  для  захвата 
или  непропуска  контрабанды,  так  и  для  спа- 
сения от  возможной  гибели  своих  товаритцей 
в  немногочисленном  секрете. 

Контрабанда  шла  из  Персии  круглый  год, 
особенно  усиливаясь  с  весны  до  глубокой  осе- 
ни. Предметами  контрабанды  были  ковры, 
шелка,  шерсть,  сабза  (изюм  без  косточек),  скот 
и  другое.  Провоз  производили  в  глухую,  тем- 
ную ночь,  часто  в  бурную,  большими  воору- 
женными партиями,  в  случае  надобности  про- 
биваясь через  границу  силой  и  стараясь  уни- 
чтожить встретившийся  на  пути  секрет.  На 
Муганской  степи,  кроме  провоза  контрабанды, 
с  наступлением  зимнего  периода,  когда  на  пер- 
сидскую Мугань  возвращались  с  их  летних  ко- 
чевок племена  шахсевен  с  их  громадными  ста- 


дами, производились  частые  нападения  шахсе- 
вен для  прогона  скота  на  зимние  паст- 
бища русской  половины  Мугани,  за  не- 
достатком пастбищ  у  себя,  в  персидских 
пределах.  В  этих  случаях  происходили  фор- 
менные бои  с  пограничными  частями  и  с  высы- 
лаемыми им  на  усиление  на  этот  период  ча- 
стями Кавказской  армии.  Нападающие  стара- 
лись  вызвать   тревогу   в   одном   месте,   чтобы 


это  время  скрытно  прогнать  скот  в  другом. 


О 


такой  деятельности  шахсевен  я  буду  говорить 
далее,  когда  затрону  период  моего  пребывания 
в  Персии. 

Крупные  партии  контрабандистов  при  про- 
возе контрабанды  применяли  такую  же  такти- 
ку, поэтому  было  необходимо  проявлять  на 
постах  много  бдительности,  опыта,  быстроты 
действий  и  отваги,  чтобы  успешно  вьшо.лнять 
трудную  задачу  охраны  границы  чрезвычайно 
малыми  силами.  Эта  служба  в  постоянной  тре- 
воге, сопровождавшаяся  почти  ежедневной 
опасностью,  вырабатывала  в  личном  составе 
Пограничной  стражи  отличных  одиночных  бой- 
цов, полных  смелости,  быстроты  соображения, 
умеющих  хорошо  разбираться  на  местности, 
опытных  и  вместе  с  тем,  когда  было  нужно, 
осторожных  разведчиков,  хорошо  знавших 
местность  и  противника.  Среди  офицеров, 
сверх  того,  вырабатывались  смелые,  сообрази- 
тельные и  привыкшие  к  самостоятельным  дей- 
ствиям и  решениям  начальники.  Они  и  были 
в  войну  1914  года,  особенно  в  начале  ее,  ис- 
пользованы в  соответствии  с  этими  их  каче- 
ствами. 

Но  продолжительная  жизнь  офицеров  на 
границе,  жизнь,  полная  опасностей  и  совер- 
шенной неизвестности  для  каждого  за  зав- 
трашний день,  жизнь  в  глуши,  почти  вне  вся- 
кой связи  с  внешним  миром,  вдали  от  разум- 
ных развлечений,  накладывала  на  некоторых 
из  них  и  другой  отпечаток  :  иные  любили  по- 
кутить сверх  меры,  и  были,  правда  редкие 
и  исключительные  случаи,  когда  эта  тяжелая, 
монотонно-тоскливая  жизнь  наталкивала  чело- 
века с  слишком  большим  избытком  энергии  на 
поступок,  выходящий  из  рамок  законности. 
Это  бывали,  конечно,  очень  редкие  случаи. 

Первое  уклонение  от  патрульной  дороги  я 
сделал,  чтобы  посетить  гор.  Нахичевань,  зна- 
чительная часть  окрестностей  которого  состав- 
ляла владения  ханов  Нахичеванских,  родствен- 
ных полунезависимым  ханам  Макинским  в 
Персии  и  оказавшихся  в  России  при  присоеди- 
нении к  ней  восточной  части  Макинского  хан- 
ства по  договору  с  Персией  в  1828  году. 

Верст  через  двадцать  пять  после  Джульфы, 
—  нашего  наиболее  важного  таможенного 
пункта  на  границе  с  Персией  на  пути  из  Эри- 
вани  в  Тавриз,  столицу  персидского  Азербай- 
джана, —  я  снова  уклонился  в  сторону  от  па- 


25 


трульной  тропы,  чтобы  посетить  в  городе  Ор- 
дубад  один  из  отделов  Пограничной  стражи. 
Свернув  с  патрульной  дороги,  я  ехал  на  про- 
тяжении верст  четырех-пяти  по  голой,  совер- 
шенно безлесной  местности,  густо  покрытой 
крупными  камнями,  среди  которых  и  вилась 
тропа.  И  тем  более  отрадное  впечатление  про- 
извел на  меня  сам  город  Ордубад,  лежащий 
среди  огромных  садов.  Он  показался  мне  оази- 
сом среди  бесплодной,  каменистой  пустыни, 
населенной  лишь  скорпионами,  фалангами  да 
змеями. 

Самый  Ордубад  —  небольшой  городок,  жи- 
тели которого  занимаются  по  преимуидеству 
шелководством  и  плодоводством.  Я  посетил  там 
крупные  плантации  тутовых  деревьев  для  раз- 
ведения шелковичного  червя  и  фабричные  по- 
мещения, где  их  выводили  и  потом  собирали 
коконы. 

Замечателен  искусственно  выводимый  в  Ор- 
дубаде  плод,  который  местные  жители  назы- 
вали «  шарали-тарали  »  и  «  тарали-шара.ли  ». 
Один  из  них  был  результатом  прививки  пер- 
сика к  сливе,  другой,  наоборот,  —  сливы  к  пер- 
сику. Помнится,  что  оба  они  были  чрезвычай- 
но сочны,  вкусны  и  приятны. 

В  этом  же  городе  командир  отдела,  показы- 
вая мне  достопримечательности,  привел  меня 
на  площадь,  кажется  единственную  в  городе, 
посреди  которой  стояло  тысячелетнее  ореховое 
дерево  такого  колоссального  обхвата,  что  в 
дупле  его  было  устроено  одним  из  духанщиков 
(содержателей  туземного  бара-ресторана)  не- 
что вроде  столовой  :  посредине  дупла  стоял 
стол  и  кругом  него  несколько  стульев.  В  этой 
оригинальной  столовой  я  с  командиром  отдела 
и  позавтракали. 

Выезжая  из  Ордубада,  я  сообщил  через  ко- 
мандира отдела  во  все  посты  отдела  о  сборе 
всех  офицеров  этого  отдела  на  посту  Нювады, 
почти  на  конце  длинного  Мигринского  ущелья. 
Но  по  дороге,  около  12  часов  дня,  я  остановил- 
ся на  два  часа  на  посту  Худоферинском,  где 
командир  отряда,  уже  немолодой  ротмистр 
Степанов  предложил,  прежде  чем  отправиться 
в  долгий  еще  путь,  у  него  пообедать,  так  как 
уже  и  подошло  время  и  обед  был  уже  готов. 
Пост  этот  интересен  тем,  что  построен  он  при 
самом  входе  в  длинное,  протяжением  в  23-24 
клм.,  Мигринское  ущелье,  вернее  —  в  узкую 
трещину  в  высоких  горах,  по  дну  которой  бур- 
ным потоком  и  с  громадным  шумом  протекает 
стесненный  в  своем  течении  уже  широкий  и 
полноводный,  пенящийся  Аркас.  Высокие,  по- 
чти отвесные  горы  вплотную  подходят  к  реке, 
не  оставляя  ни  пяди  береговой  полосы.  По  обе- 
им сторонам  Аракса,  на  русской  и  на  персид- 
ской территории,  вьется  по  крутым  склонам 
горная  тропа  шириной  около  метра,  то  высоко, 
на    сотни    метров,    поднимаясь    над    рекой,    то 


спускаясь  почти  до  уровня  воды  в  реке;  на 
подъемах  и  спусках  эта  тропа  представляла 
собой  лестницу  с  неровной  ширины,  высоты  и 
формы  ступеньками;  тропа  не  имела  и  призна- 
ков какого-либо  парапета,  и  у  человека,  непри- 
вычного к  горам,  могла  легко  закружиться  го- 
лова. Только  мулы  и  привычные  горные  лоша- 
ди могли  уверенно  проходить  по  таким  тропам. 

Мне  рассказывали  потом  пограничники,  что 
года  за  два-три  до  этого  моего  посещения  в  их 
бригаду  был  переведен  с  западной  границы,  из 
Польши,  один  подполковник  на  должность  ко- 
мандира отдела  в  этот  район  и  он  должен  был, 
по  обязанности,  периодически  посещать  свои 
отряды  и  все  их  посты,  принужденный  при 
этом  непременно  проезжать  по  этой  тропе 
длиннейшего  Мигринского  ущелья.  Непривыч- 
ный к  горам,  этот  подполковник  никак  не  мог 
привыкнуть  к  проезду  по  этому  участку  па- 
трульной дороги,  не  мог  избавиться  от  голово- 
кружения при  виде  открывающейся  у  ног  его 
лошади  бездны,  не  мог  побороть  в  себе  это 
ощущение,  между  тем  как  обязанности  службы 
принуждали  его,  хоть  и  не  очень  часто,  непре- 
менно проезжать  по  этому  ущелью.  В  этом 
случае  он  приказывал  перед  входом  в  ущелье 
завязывать  ему  глаза  платком,  чтобы  ничего 
не  видеть,  а  спешившийся  пограничник  ве.л  за 
повод  его  лошадь.  Этот  подполковник,  так  не- 
удачно попавший  на  Кавказ,  сам  чувствовал 
свое  неудобное  по,гюжение  перед  своими  подчи- 
ненными и  поспешил  выхлопотать  себе  обрат- 
ный перевод   в   Польшу,    куда  вскоре   и   уехал. 

У  Худоферинского  поста,  перед  входом  в 
Мигринское  ущелье,  имелся  прочный  камен- 
ный мост,  на  обоих  концах  которого  были  пос- 
тавлены деревянные  ворота  , всегда  закрытые, 
у  которых  всегда  стояли  часовые :  на  левом 
берегу  русский,  на  правом  —  персидский.  Пост 
был  каменной  кладки,  в  виде  квадратного  ук- 
репления, с  бойницами,  того  общего  типа,  кото- 
рый был  мною  описан  ранее. 

На  противоположной  стороне,  персидской, 
по  крутым  склонам  высоких  гор  персидского 
Карадага,  также  вплотную  подходящих  к  реке, 
вилась  такая  же  тропа,  как  и  на  нашей  сто- 
роне. Эта  тропа  была  лучшей  связью  Карада- 
га с  Тавризом,  столицей  всего  Азербейджана, 
и  по  ней  постоянно  шли  караваны  с  товарами, 
направлявшиеся  в  Тавриз. 

К  концу  обильного  обеда,  сопровождавшего- 
ся хорошим  кавказским  вином,  ротмистр  Сте- 
панов, пришедший,  очевидно,  в  хорошее  на- 
строение, просил  меня  уделить  небольшое  вре- 
мя перед  отправлением  в  дальнейший  путь  и 
позволить  ему  продемонстрировать  передо 
мной  свое  искусство  стрельбы.  Он  говорил,  что 
считает  себя  лучшим  стрелком  в  России,  и 
просил  меня,  когда  я  убежусь  в  этом,  по  воз- 
вращении в  Тифлис  доложить  об  этом  Намест- 


26 


нику.  Улыбаясь,  я  сказал  ему,  что  хотя  я  и 
командирован  по  приказанию  Наместника,  но 
по  возвращении  должен  буду  представить  до- 
клад о  поездке  не  ему,  а  лишь  начальнику 
штаба  округа.  Ротмистр  Степанов  просил  тогда 
рассказать  о  его  стрельбе  этому  последнему. 
Я  не  мог  отказать  любезному  хозяину  в  его 
просьбе  после  предложенного  мне  обеда,  и  он 
тотчас  же  приказал  вестовому  подать  ему  его 
карабин  и  патроны  и  принести  на  площадку 
снаружи  поста  пустые  небольшие  лимонадные 
бутылки. 

Нужно  сказать,  что  я  часто  слышал,  что 
много  пограничных  офицеров  —  отличные 
стрелки.  Условия  службы  и  всей  обстановки 
способствовали  этому,  и  мне  было  любопытно 
посмотреть  образец  такой  стрельбы. 

Отмерив  хороших  сто  шагов,  ротмистр  Сте- 
панов приказал  вестовому  поставить  на  пло- 
ский камень  лимонадную  бутылку,  и  на  этой 
дистанции,  взяв  карабин  и  зарядив  его  одним 
патроном,  что  показывало  его  уверенность  в 
результате  стрельбы,  произвел,  почти  не  це- 
лясь, выстрел.  При  этом  он  держал  карабин 
лишь  одной  правой  рукой  и  приложил  его  не 
как  обычно,  к  плечу  и  щеке,  а  к  локтю,  в 
расстоянии  одного  фута  вправо  от  головы, 
почему  он,  конечно,  не  мог  целиться  глазом 
через  прицел  и  мушку.  Бутылка  была  разбита. 
Затем  он  произвел  несколько  выстрелов,  каж- 
дый раз  по  новой  бутылке,  держа  все  время 
карабин  в  стороне,  у  локтя,  и  поворачивая  его 
то  боком,  то  вниз  затвором.  Потом  он  сделал 
выстрел,  повернувшись  спиной  к  цели,  накло- 
нившись и  смотря  промеж  ног.  И  каждый  раз, 
без  единого  промаха,  пуля  разбивала  бутылку. 
Наконец  он  положил  на  этот  плоский  камень 
два  патрона,  один  в  затылок  другому,  и,  отойдя 
почти  на  то  же  расстояние,  выстрелил  в  пер- 
вый патрон,  который  разбил  второй.  Я  был  по- 
ражен такой  исключительной  стрельбой,  но 
спеша  ехать  дальше,  просил  закончить  стрель- 
бу. Возвращаясь  на  пост  и  проходя  мимо  гро- 
мадного орехового  дерева,  росшего  у  самого 
моста,  ротмистр  Степанов  указал  мне  на  его 
вершину  и  спросил,  вижу  ли  я  там,  высоко 
над  землей,  среди  густой  листвы,  воробья.  Я, 
по  близорукости,  не  мог,  конечно,  его  видеть. 
Сказав,  что  он  собьет  его  пулей,  ротмистр  Сте- 
панов, опять  приложившись  одной  рукой,  бы- 
стро выстрелил  и,  воробей,  пронзенный  в  туло- 
вище пулей,  упал  к  подножью  дерева.  Выстрел 
был    действительно    изумительный. 

Часа  в  два,  в  сопровождении  ротмистра  Сте- 
панова и  конвоя  в  шесть  пограничников  я  от- 
правился в  дальнейший  путь  по  этой  трудной 
и  опасной  тропе.  Шли  на  хвосту,  дав  поводья 
лошадям,  чтобы  не  стеснять  их  движений.  Про- 
ехали благополучно,  только  с  вьюка  лошади, 
везшей   мой   багаж,    сорвался,    зацепившись   за 


скалу,  мои  новенький,  хороший  кожаный  не- 
сесер  с  умывальными  принадлежностями  и 
полетел  вниз,  в  бурливший  на  дне  ущелья 
Араке.  Как  я  уже  говорил,  шли  мы  гуськом  и 
молча,  так  как  от  шума  быстро  катившего 
свои  бурные  воды  Аракса  нельзя  было  рас- 
слышать и  соседа,  ехавшего  впереди  или  сзади. 
Так  в  молчании  и  проехали  мы  это  грозное  и 
величественное  ущелье  и  уже  под  самый  ве- 
чер, в  сумерки,  прибыли  на  офицерский  пост 
Нювады,  где  уже  ожидали  собравшиеся  там 
офицеры   с   командиром   отдела  во   главе. 

Дня  через  два,  под  вечер,  я  прибыл  на  пост 
Бартазский,  где  меня  тоже  уже  ждали  офице- 
ры отдела  с  его  командиром.  После  вечерних 
занятий  командир  отряда  ротмистр  Герман 
сообщил  мне,  что  один  крупный  персидский 
хан  Карадага,  богатый  владетель  двадцати 
восьми  деревень,  живущий  в  своем  поместье, 
и  с  которым  установились  добрососедские  от- 
ношения, узнав  о  моем  приезде,  просил  пере- 
дать мне  его  убедительную  просьбу  посетить 
его,  приняв  приглашение  на  обед.  Сначала  я 
отказывался,  ссылаясь  на  необходимость  на 
следующий  день,  после  утренних  занятий  с 
офицерами,  продолжать  свой  путь  по  намечен- 
ному маршруту,  не  обременяя  излишне  хозяи- 
на поста  своим  длительным  пребыванием.  Но 
командир  отряда  ,поддержанный  командиром 
отдела,  убедительно  просил  меня  остаться  у 
них  и  на  следующий  день,  приняв  приглашение 
хана.  Они  говорили,  что  мое  пребывание  их 
нисколько  не  стеснит  и  эта  поездка  на  персид- 
скую сторону  может  представить  для  меня 
интерес,  а  для  них  тоже  может  быть  полезна. 
Они  рассказывали,  что  этот  хан,  крупный  ка- 
радагский  владетель,  влиятельный  у  себя,  жи- 
вет, как  феодал,  имея  свой  собственный  значи- 
тельный конный  отряд  нукеров  (всадников), 
хорошо  вооруженный.  Ранее,  в  своей  молодо- 
сти, хан  был  отчаянным  разбойником  (конечно, 

—  по  нашим  понятиям),  производил  постоян- 
ные налеты  на  нашу  приграничную  полосу, 
грабя  население  находящихся  там  сел,  или  же 
занимался  провозом  контрабанды  на  нашу  сто- 
рону, почему  был  в  то  время  беспокойным  и 
опасным  нашим  соседом.  Состарившись,  он  от- 
казался от  этой  своей  деятельности  , приносив- 
шей нам  большой  вред,  перешел  к  спокойной, 
мирной  жизни  и  установил  дружеские  отноше- 
ния с  находящимися  против  его  владений  на- 
шими пограничными  частями,  стараясь  быть 
им  полезным.  Он  не  только  не  допускал  во 
всем  ближайшем  районе  никаких  набегов  пер- 
сов на  нашу  сторону,  но  часто,  в  трудные  ми- 
нуты,   когда    в    зимнюю    пору    снега,    а    весною 

—  сильные  разливы  горных  речек,  прекращали 
на  некоторое  время  всякое  сообщение  постов 
Пограничной  стражи  с  населенными  районами, 
помогал    отрядам    приобретать    продовольствие 


на  персидской  стороне.  Имея  у  себя  хорошо 
вооруженный  отряд  в  200  всадников,  он  дей- 
ствительно мог  поддерживать  спокойствие  в 
значительном  районе  прилегающей  к  нашей 
границе  персидской  полосы.  Поэтому-то  коман- 
дирам отдела  и  отряда  было  бы  неприятно, 
если  бы  я  своим  отказом  обидел  самолюбивого 
старика.  Эт!'!  объяснения  и  доводы  были  доста- 
точно убедительными,  чтобы  я  согласился 
остаться  и  принять  приглашение  хана. 

На  следующий  день,  после  непродолжитель- 
ных занятий,  мы  все,  собравшиеся  на  посту  для 
занятий  офицеры,  оставив  на  посту  одного 
офицера  в  качестве  дежурного,  группой  в  8-9 
человек  направились  к  берегу  Аракса,  где,  как 
мне  сказали,  уже  ожидал  нас  сам  хан,  прибыв- 
ший на  наш  берег,  чтобы  лично  руководить 
переправой  всех  нас  на  персидскую  сторону  че- 
рез широкий  и  бурливый  Араке.  В  этом  месте, 
после  выхода  из  горных  теснин,  Араке  был  ши- 
рок и  полноводен,  а  весенний  разлив  (дело 
было  в  апреле),  совпавший  с  моим  проездом 
по  границе,  увеличил  ширину  реки  почти  до 
километра.  Главный  фарватер  проходил  близ 
русского  берега,  где  воды  стремительно  кати- 
лись, так  что  переправа  через  реку  далеко  не 
была  легким  делом.  Вследствие  стремительного 
и  бурного  течения  обыкновенную  лодку  пере- 
вернуло бы  сразу  же  по  отходе  от  берега, 
почему  у  персов  здесь  был  особый  способ  пере- 
правы на  плотах. 

На  берегу  нас  встретил  с  группой  персов 
хан,  —  высокий,  сухощавый,  бодрый  старик. 

Переправа  была  произведена  на  чрезвычай- 
но легких,  ажурных  плотах,  на  бычачьих  пу- 
зырях. Плоты  были  квадратные,  около  метра 
с  четвертью  на  полтора  метра  в  стороне,  и  со- 
стояли из  ряда  толстых  древесных  прутьев, 
около  трех  сантиметров  в  диаметре,  располо- 
женных на  некотором  расстоянии  один  от  дру- 
гого и  прочно  связанных  накрест  друг  с  другом, 
образуя  прочную  клетчатую  площадку,  снизу 
которой  были  густо  подвязаны  бычачьи  наду- 
тые пузыри,  длиной  около  35  сантиметров  и 
в  диаметре  около  25  сантиметров,  так  что 
сквозь  плот  видна  была  пенная  вода.  Плоты 
были  так  легки,  что  на  берегу  каждый  из  них 
переносился  свободно  одним  человеком.  Плот 
поднимал  четырех  человек,  считая  в  их  числе 
и  гребца.  Все  они  должны  были  осторожно 
рассаживаться  по  четырем  углам,  плота,  чтобы 
плот  сохранял  равновесие  и  не  перевернулся 
бы,  и  при  этом  рассаживании  концы  плота  про- 
чно держали  предварительно  вошедшие  в  воду 
люди,  чтобы  плот  не  перевернулся  пока  люди 
не  рассядутся  по  всем  его  углам.  Гребец  сидел 
лицом  не  вовнутрь,  как  остальные,  а  внаружу, 
и  имел  в  руках  весло  вроде  лопаты  с  короткой 
рукоятью. 

На  , первых    плотах    были    отправлены    все 


младшие  офицеры,  а  на  последний  сели  хан, 
командир  отдела  и  я.  Вслед  за  нашим  плотом 
был  пущен  искусный  пловец  с  подвязанными  у 
него  на  спине  пузырями,  вероятно  на  случай 
аварии. 

Как  только  наш  плот  оттолкнули  от  берега, 
его  сильно  завертело  в  быстром  течении  реки. 
Гребец  все  время  бил  по  воде  своей  короткой 
лопаткой,  вроде  того  как  сбивают  в  горшке 
тесто.  Кругом  нас  все  было  покрыто  пеной. 
Нас  с  плотом,  который  кружился  вокруг  своей 
оси,  быстро  несло  вниз  по  течению,  а  мы  см11р- 
но  сидели  по  своим  углам,  поджав  ноги  по-ту- 
рецки, держась  руками  за  прутья  и  все  время 
обдаваемые  брызгами  пены.  Гребец  неутомимо 
бил  лопаточкой  по  пенящейся  воде,  и  через 
некоторое  время  мы  начали  постепенно,  но  все 
еще  кружась,  выбиваться  из  бурливого  фар- 
ватера, попали  в  более  спокойное  течение  и 
наконец,  уже  медленно  кружась,  подош.ли  к 
противоположному  равнинному  берегу,  но  поч- 
ти на  километр  ниже  того  места,  где  мы  сели 
на  плоты.  По-видимому,  опытным  персам  было 
известно,  насколько  нас  снесет  вниз  по  тече- 
нию, так  как  на  ровном,  широком  лугу,  где  мы 
высадились,  были  выстроены  в  две  шеренги 
около  двухсот  всадников,  хорошо  одетых  в 
черкески,  с  папахами  на  голове,  большими 
кинжалами  у  пояса  и  с  русскими  трехлиней- 
ными винтовками  за  спиной.  Хан  попросил 
меня  с  ними  поздороваться,  что  я  и  исполнил, 
произнеся  приветствие  по-русски,  на  которое 
всадники  ответили  по-персидски. 

После  того,  как  мы  все  прошли  по  фронту, 
хан  предложил  мне  посмотреть  их  стрельбу  с 
коня  на  карьере,  на  что  я  охотно  согласился. 
Мы  отошли  в  сторону,  всадники  были  отведены 
далеко  влево  от  нас,  а  против  нас  по  приказа- 
нию хана  бросили  на  землю  одну  папаху  и  по 
очереди,  один  после  другого,  они  начали  про- 
ходить карьером  мимо  нас.  Приближаясь  к  па- 
пахе, всадник,  не  сдерживая  коня,  быстро,  на 
ходу,  выхватывал  одной  правой  рукой  винтов- 
ку из-за  спины,  перенося  ее  через  голову  и  не 
задев  при  этом  своей  папахи,  прикладывался 
все  так  же,  одной  рукой,  и  производил  вы- 
стрел, в  папаху  в  ту  минуту,  когда  равнялся  с 
нею  на  карьере.  При  этом  было  особым  искус- 
ством и  шиком  не  касаться  винтовки  до  послед- 
ней возможности  и  только  тогда  с  поразитель- 
ной скоростью  перенести  винтовку  через  голо- 
ву, приложиться  и  выстрелить. 

Первым  начал  испытание  зять  хана,  моло- 
дой, красивый  хан,  встречавший  нас  во  главе 
всадников.  Лишь  почти  поравнявшись  с  шап- 
кой, лежавшей  против  нас,  он  на  полном  карье- 
ре коснулся  винтовки  , перенес  ее  через  п.лечо 
и  выстрелил,  и  все  это  с  такой  быстротой, 
положительно  удивительной,  что  нельзя  было 
уловить  его  движения  для  выстрела  раздельно 


28 


и  много  скорее,  чем  я  сейчас  говорю.  С  таким 
же  искусством  проскакал  и  выстрелил,  также 
попав  в  папаху,  следовавший  за  ним  уже  по- 
жилой, с  седой  бородой,  перс,  которого  назы- 
вали вахмистром  и  который  был  фактическим 
начальником  всадников  хана.  Таким  порядком 
проделали  это  упражнение  все  по  очереди  всад- 
ники отряда,  стреляя,  в  общем,  все  с  большим 
искусством.  Шапку  каждый  раз  приносили  и 
показывали  нам  и  часто  меняли.  Почти  все 
всадники,  попадали  в  шапку,  но  с  особым 
искусством  и  шиком  проделали  это,  конечно, 
зять  хана  и  вахмистр.  В  общем  искусство 
стрельбы  было  поразительное,  да  и  подбор 
всадников  был  замечательный  :  все  они  бы.ли, 
как  на  подбор,  молодец  к  молодцу,  высокие, 
стройные  и  ловкие. 

По  окончании  стрельбы  все  мы  пошли  пе- 
шком к  недалекому  дому  хана.  Дом  был  об- 
ширный, двухэтажный  и  с  обычным  в  Персии 
расположением    комнат. 

В  большой  столовой,  где  пол,  как  и  в  других 
комнатах,  был  покрыт  прекрасным,  точно  по 
размеру  комнаты  ковром,  по  приглашению  хо- 
зяина сели  мы  за  стол,  накрытый  по-европей- 
ски, с  фарфоровой  посудой  и  серебряным 
прибором.  Обед  был  обильный  и  хорошо  приго- 
товленный. Меню  его  я  уже  не  помню,  но  хо- 
рошо помню,  что  перемен  было  бесконечное 
количество  и  что  главной  составной  частью  его 
были  плов  (из  риса),  баранина  и  куры  в  раз- 
личных видах  и  комбинациях.  Сладостей,  кото- 
рых было  также  множество,  я  не  ел,  так  они, 
по  виду  разнообразные  и  апетитные,  пригото- 
вляются в  Персии  всегда  на  бараньем  сале. 
Фрукты  были  отличные.  Обед  сопровождали 
водка,  коньяк,  которые  персы  пили  в  большом 
количестве,  вино  и  под  конец  обеда  —  шампан- 
ское, которых  персы  не  пили. 

За  столом  сидели  лишь  мы,  русские,  с  хо- 
зяином и  его  близким  родственниками,  а 
остальные  присутствовавшие  персы  расселись 
прямо  на  полу,  по-турецки,  и  туда  прислуга 
им  подавала  и  ставила  блюда.  За  обедом  играла 
персидская  музыка,  для  нас,  европейцев,  мало- 
приятная. По  окончании  весьма  продолжитель- 
ного обеда  любезный  хозяин  со  всеми  своими 
родственниками  , гостями,  и  слугами,  несшими 
вино,  стаканы  и  разные  сласти,  музыкантами  и 
всем  своим  конвоем  пошел  проводить  нас  до 
места  посадки  на  плоты,  которое  было,  конеч- 
но, другое  и  значительно  выше  по  реке,  наме- 
ченное с  таким  расчетом,  чтобы  мы  могли  при- 
стать у  пограничного  поста. 

Естественно,  что  после  обеда  с  обильными 
возлияниями  и  русские  и  персы  были  в  весе- 
лом, приподнятом  настроении.  Когда  мы  подот 
шли  к  берегу,  собираясь  садиться  на  плоты, 
хан  неожиданно  предложил  нам  устроить  со- 
стязание   в    искусстве    стрельбы    из    винтовки 


между  русскими  и  персами.  Зная,  какое  боль- 
шое значение  придают  искусству  стрельбы  эти 
близкие  к  природе  люди  и  боясь,  что  персы, 
уже  доказавшие  до  обеда  свое  умение,  окажут- 
ся более  искусными,  чем  наши  офицеры,  слу- 
чайно оказавшиеся  здесь,  а  это  может  оставить 
неблагоприятное  впечатление  о  стрельбе  рус- 
ских, я  начал  отговариваться,  ссылаясь  на 
позднее  уже  время,  так  как  нам  еще  предстоит 
длительная  и  опасная  переправа.  При  этом  я 
добавил,  что  для  правильной  оценки  искусства 
стрельбы  необходимо,  чтобы  каждый  стрелок 
пользовался  бы  своей  личной  винтовкой,  свой- 
ства которой  ему  хорошо  известны,  а  у  наших 
офицеров  своих  винтовок  здесь  нет.  Но  здесь 
командир  отдела  шепнул  мне,  что  я  могу  без- 
боязненно согласиться  на  такое  состязание,  так 
как  среди  присутствующих  офицеров  есть  вы- 
дающийся стрелок,  который  и  будет  состязать- 
ся. Поэтому,  видя  на  лице  хана  при  моем  отка- 
зе лукавую  улыбку,  я  сказал,  что  хотя  и  поз- 
дно, но  чтобы  доставить  удовольствие  любез- 
ному хозяину,  я  соглашусь,  чтобы  один  из 
офицеров  принял  вызов  на  состязание.  Тотчас 
же  приготовились  к  стрельбе.  Решено  было 
стрелять  по  маленькой  лимонадной  бутылке, 
поставленной  на  плос1уэм  камне  в  ста  шагах. 
Вызвавшийся  состязаться  ротмистр  Герман, 
очень  высокого  роста  .отмерил  своими  больши- 
ми ногами  сто  шагов,  где  и  поставили  бутылку. 
Затем  он  предложил  персам,  сделавшим  вызов, 
начать  состязание  первыми.  По  приказу  хана 
вышел  старик-вахмистр,  очевидно  считавший- 
ся у  них  лучшим  стрелком.  Так  как  было  дого- 
ворено, что  каждый  может  выпустить  не  более 
пяти  патронов,  вахмистр  вложил  в  винтовку 
обойму  в  пять  патронов  и,  тщательно  прице- 
лившись, выстрелил.  Бутылка  осталась  целой. 
Он  выпустил  так  все  пять  своих  патронов,  но 
ни  одна  из  них  не  попала  в  цель.  Было  видно 
(не  для  меня,  сильно  близорукого)  по  пыли, 
поднимаемой  пулями,  что  ложились  все  они 
очень  близко  к  бутылке,  но  ее  не  задели.  Хан 
покраснел  от  досады  и  что-то  шепнул  своему 
зятю.  Тот  сейчас  же  вышел,  взяв  свою  вин- 
товку, так  же  вложил  обойму  и  приготови.лся 
стрелять.  Все  напряженно  ждали,  зная,  что 
он  отличный  стрелок.  Хан  повеселел.  Но  про- 
тив ожидания  зять  хана,  так  же  как  и  вах- 
мистр, выпустил  поочередно  все  пять  пуль,  но 
с  таким  же  успехом,  как  и  вахмистр.  Видно 
было,  что  все  пули  опять  лоясились  близко  от 
бутылки,  но  ни  одна  ее  не  коснулась.  В  край- 
нем возбуждении  хан  крикнул,  чтобы  ему  при- 
несли его  собственную  винтовку,  решив  стре- 
лять сам.  Тщательно  осмотрев  принесенную 
винтовку,  он  вложил  обойму,  прицелился  и 
выстрелил.  Пуля  черкнула  землю  возле  саглой 
бутылки.  Хана  передернуло.  Он  снова  выстре- 
лил, но  с  таким  же  результатом.  Так  были  вы- 


пущены  все  пять  пуль.  На  лице  хана  было 
написано  крайнее  огорчение  и  волнение,  но, 
овладев  собой,  он  обратился  к  ротмистру  Гер- 
ману и  с  лукавой  улыбкой  предложил  ему  свою 
винтовку,  приглашая  показать  теперь  свое  ис- 
кусство. Взяв  винтовку,  ротмистр  Герман  обра- 
тил внимание  хана  на  то  обстоятельство,  что 
он  будет  стрелять  из  винтовки,  чьи  свойства 
ему  неизвестны.  Хан  снисходительно  кивнул 
головой.  Герману  подали  обойму,  но  он  взял 
из  нее  один  только  патрон  и,  вложив  его  в 
затвор,  быстро  прицелился  и  выстрелил.  Вер- 
хняя половина  бутылки  разлетелась  мелкими 
осколками.  Персы  были  явно  поражены,  а  хан, 
что-то  быстро  сообразив  и  сказав  Герману  ка- 
кую-то любезность,  попросил  его  повторить 
такой  блестящий  выстрел  , надеясь,  очевидно, 
что  такой  счастливый  выстрел  не  повторится. 
Поняв,  конечно,  мысль  хана,  Герман  тотчас  же 
согласился  и  взял,  как  и  в  первый  раз,  из 
обоймы  лишь  один  патрон.  Но  когда  хотели 
заменить  наполовину  разбитую  бутылку  новою, 
он  сказал,  чтобы  этого  не  делали,  так  как  ему 
будет  достаточно  и  той  половины  бутылки,  ко- 
торая осталась  после  первого  выстрела.  На- 
пряжение достигло  своей  высшей  степени. 
Герман  спокойно  подошел  к  черте,  приложил- 
ся, выстрелил...  и  остальная  половина  бутылки 
разлетелась,  разбитая  вдребезги.  Восторгу  и 
овациям  персов  не  было  конца,  и  сопровожда- 
емые ими,  мы  тем  же  порядком  переехали 
обратно  через  Араке  к  посту,  только  хан  на 
этот  раз  с  нами  не  переезжал.  Перед  отъездом 
мы  его,  конечно,  благодарили  за  прием  и  доста- 
вленное удовольствие. 

Дальнейшему  моему  следованию  вдоль  ле- 
вого берега  Аракса  явилось  серьезное  препят- 
ствие вследствие  весеннего  разлива  многочис- 
ленных речек,  впадавших  в  Араке  и  пересе- 
кавших мой  путь.  Никаких  мостов  на  них  не 
было.  В  обычное  время  они  не  были  очень 
полноводны  и  не  представляли  собой  серьез- 
ного препятствия  для  перехода  через  них 
вброд.  Но  в  краткие  периоды  разлива,  особенно 
серьезного  и  большого  весной,  эти  речки  сильно 
разливались,  делались  полноводными  у  их 
устья,  представляя  собой  быстрые  и  буйные 
многсводные  потоки.  Бурные  волны  этих  раз- 
лившихся горных  речек,  в  порожистых  местах 
неровного  дна  покрытые  пеной,  стремительно 
неслись  к  Араксу,  сбивая  с  ног  всякого  пытаю- 
щегося переправиться  через  них  в  это  время. 
В  своем  быстром  течении  волны  влекли  боль- 
шие камни,  которые,  катясь  с  грохотом,  увели- 
чивали опасность  переправы.  В  такой  период 
сообщение  вдоль  самой  границы  вообще  пре- 
кращалось. Командиры  отдела  и  отряда  совето- 
вали мне  переждать,  пока  воды  не  спадут,  но 
так  как  весенние  разливы  всегда  были  продол- 
жительные и  нельзя  было  предвидеть,  сколько 


дней  мне  придется  потерять  в  ожидании  окон- 
чания разлива,  а  я  должен  был  вьшолнить  воз- 
ложенную на  меня  задачу  без  замедления,  то 
я  решил  продолжать  путь. 

До  поста  Шарафанского  я  удачно  перешел 
вброд  все  встреченные  на  пути  разлившиеся 
речки,  чему,  конечно,  способствовали  искусство, 
опытность,  знание  местности  и  бродов  сопрово- 
ждавших меня  пограничников.  При  переправе 
все  сближались,  и  я  шел  на  хвосту  за  идущим 
впереди  меня  пограничником,  наиболее  опыт- 
ным и  знакомым  с  бродом  и  его  свойствами,  так 
как  зачастую  он  уже  в  самой  речке  менял  не- 
сколько раз  направление. 

На  посту  Шарафан  его  начальник,  командир 
отряда,  положительно  отсоветывал  мне  пытать- 
ся переправляться  через  реку  Бургумет,  впа- 
давшую в  Араке  почти  сейчас  же  за  постом, 
расположенным  на  выступе  гор,  подходящих  к 
Араксу.  Сильно  разлившаяся  река  Бургумет 
бурно  катила  свои  воды,  ширина  ее  была  не 
меньше  150-160  метров  (70-80  сажен),  а  брод, 
по  рассказам  пограничников,  был  не  прямой, 
а  изломанный,  и  вледствие  быстрого,  полно- 
водного течения,  наносившего  песок  и  камни, 
часто  изменял  свое  направление,  что  делало 
переправу  еще  опаснее.  Поэтому  командир  от- 
ряда пограничников  настаивал,  чтобы  я  по- 
дождал на  посту  несколько  дней,  пока  вода 
хотя  бы  несколько  спадет.  Но'  я  был  тогда 
молод  и  не  отдавал  себе  отчета  в  том,  что  од- 
новременно с  собой  я  подвергал  большому  рис- 
ку тех  пограничников,  которые  долзкыы  будут 
следовать  со  мной  по  долгу  службы  и  из-за 
моего  упорства  лишний  раз  подвергнутся  опас- 
ности вдвойне,  так  как  должны  будут,  доставив 
меня  на  следующий  пост,  возвращаться  назад 
на  свой  пост  через  тот  же  поток.  Вследствие 
моего  упорства  командир  отряда  вынужден 
был  исполнить  мое  желание,  но  категорически 
настоял  на  том,  что  я  выступлю  только  на  сле- 
дующий день  на  рассвете,  когда  уровень  воды 
в  потоках  всегда  несколько'  ниже,  так  как  при- 
быль воды  увеличивается  днем  по  мере  возвы- 
шения солнца  над  горизонтом.  На  этом  своем 
требовании  он  настаивал  потому,  что  не  хотел 
напрасно  рисковать  жизнью  подчиненных  ему 
безответных  пограничников. 

Я  с  этим,  конечно,  согласился,  и  на  рассвете 
следующего  дня  выступил  с  поста  в  сопровожде- 
нии шести  пограничников,  назначенных  из  чи- 
сла наиболее  опытных.  Должен  сказать,  что 
переправа  была  действительно  тяжелая.  Брод 
был  глубокий,  человеку  по  грудь,  значит  нам, 
всадникам,  —  по  седло;  вода  была  у  колена. 
Брод  был  извилистый,  течение  быстрое,  сбивав- 
шее лошадь  с  пути,  почему  все  лошади  ин- 
стинктивно шли  боком  к  направлению  пути  и 
головой  к  верховьям  реки.  Все  время  казалось, 
что  сбиваешься  с  пути  идущего  впереди  погра- 


30 


ничника,  так  как  идешь  не  в  затылок  за  ним, 
а  боком,  все  время  принимая  вправо.  Вслед- 
ствие большого  погружения  кругозор  был  ни- 
чтожный, и  кругом  себя  повсюду  далеко  ви- 
дишь лишь  бурно  катяш;иеся  волны  и  пену.  От 
шума  воды  ничего  не  слышно  и  нельзя  перего- 
вариваться. 

Несмотря  на  то,  что  я  родился  на  Кавказе, 
привык  к  горам  и  горным  речкам  и,  служа 
первые  годы  офицерства  в  батарее,  не  раз  пе- 
реправлялся вброд,  теперь  все-таки  минутами 
мне  казалось,  что  вот-вот  поток  снесет  меня  и 
лошадь.  В  глазах  рябило  от  текущей  быстро 
воды.  Я  старался  все  время  отдавать  свободный 
повод  коню,  привыкшему  на  долгой  погранич- 
ной службе  к  такого  рода  переправам,  и  не 
смотреть  вниз,  на  воду. 

К  счастью,  переправа,  которая,  казалось,  тя- 
нулась бесконечно,  закончилась  благополучно. 
Лошади  начали  все  более  и  более  выходить  из 
воды,  потом  они  пошли  уже  увереннее  и  в  за- 
тылок идущему  впереди.  Их  больше  не  сно- 
сило, копыта  застучали  о  булыжник  дна  и  на- 
конец все  вышли  на  другой  берег  реки  Бургу- 
мет. 

Удачной  переправе  способствовали,  конечно, 
главным  образом  опытность  и  хладнокровие 
ведущего  пограничника,  который  по  каким-то, 
ему  одному  знакомым  признакам  уверенно  вел 
нас  по  броду,  на  пути  два  раза  меняя  направле- 
ние. 

Дальнейшие  мое  путешествие  вдоль  Аракса 
шло  без  приключений  и  задержек.  Только^ 
вскоре  посел  поста  Асландузского,  расположен- 
ного против  известного  по  истории  брода  через 
реку  Араке,  по  которому  генерал  Котляревский 
в  1828  году  со  своим  небольшим  отрядом  вне- 
запно переправился  через  Араке  и  наголову 
разбил  30-тысячную  персидскую  армию,  когда 
мы  втянулись  в  небольшое  дефиле,  старший 
конвоя  просил  меня  перейти  в  хорошую  рысь, 
объяснив,  что  в  этом  месте,  на  протяжении 
нескольких  верст,  они  всегда  проходят  бы- 
стрым аллюром,  так  как  на  этом  участке  они 
постоянно  подвергаются  обстрелу  со  стороны 
персидского   берега. 

После  Асландузского  брода  и  значительной 
речки  Кара-су,  берущей  начало  на  хребте 
Савелан  и  у  этого  берега  впадающей  в  Араке 
с  юга,  речки,  служащей  границей  между  пер- 
сидской провинцией  Карадаг  и  землями  45  пле- 
мен шахсевен,  начинаются  владения  этих  во- 
инственных кочевников,  а  около  Асландузского 
брода  —  зимние  пастбища  одного  из  самых 
крупных  племен  шахсевен  —  Ходжа-Ходжалу. 

Здесь  мне  впервые  пришлось  услышать  об 
этих  воинственных  кочевниках,  с  которыми 
впоследствии  пришлось  очень  близко  познако- 
миться  и  о  которых  я  буду  говорить  тогда  по- 
дробно. 


Как  предвидел  старший  моего  конвоя,  на 
этом  участке  мы  действительно  были  обстре- 
ляны с  правого  берега  Аракса,  густо  покрытого 
камышами,  в  которых,  вероятно,  и  скрывались 
шахсевены.  Не  вдаваясь  в  бесполезную  пере- 
стрелку, мы  быстро  и  благополучно  прошли 
широкой  рысью  обстреливаемый  участок. 

У  поста  Карадулинского  , расположенного 
против  селения  Тазакенд  на  правом  берегу 
Аракса,  наша  граница  круто  поворачивает  на 
юго-восток,  под  прямым  углом  к  течению  реки 
Араке  и  нашей  границы  до  этого  пункта.  В 
новом  направлении  граница  идет  по  совершен- 
но прямой,  трасированной  по  нивелиру  линии, 
на  протяжении  около  5  верст  до  селения  и 
пограничного  поста  Белясувар,  пересекая  попе- 
рек и  разделяя  на  русскую,  меньшую,  и  пер- 
сидскую, большую,  части  знаменитую  Муган- 
скую  степь,  протяжением  с  юго-запада  на  севе- 
ро-восток, вдоль  правого  берега  Аракса,  около 
110-120  верст.  Эта  пустынная,  безводная,  с 
очень  редкими  колодцами  степь  только  в  зим- 
ний период  покрывается  травой  и  служит  паст- 
бищем для  многочисленных  стад  кочевников- 
шахсевен.  Летом  же  она  представляет  собой 
унылую,  голую  и  безводную  степь,  через  ко- 
торую пробегают  лишь  быстроногие  джейраны 
(род  антилопы),  а  кочевники  уходят  далеко  на 
юг,  на  летние  кочевки. 

Граница  наша,  совершенно  искусственная, 
не  соображенная  ни  с  местными  условиями,  ни 
с  государтвенными  интересами,  служила  посто- 
янной причиной  набегов  шахсевен  на  наши 
приграничные  села  и  деревни  и  прорывов  их  на 
нашу  Мугань,  о  чем  я  скажу  подробно  да.лее, 
когда  буду  описывать  нашу  борьбу  с  шахсеве- 
нами,  начатую  в  1909  году  и  закончившуюся  в 
1912  году. 

За  2.000  лет  до  нашего  времени  нынешняя 
безводная  Муганская  степь  являлась  цветущим 
и  густо  населенным  районом  и  около  селения 
Тазакенд,  где  наша  граница,  перейдя  Араке,  пе- 
ресекает степь,  на  правом  берегу  Аракса  суще- 
ствовал многолюдный  город  с  населением  свы- 
ше 200  тысяч  человек,  названия  которого  я,  к 
сожалению,  сейчас  уже  не  помню.  Следы  его 
сохранились  до  сих  пор,  и  сейчас  еще  видны 
остатки  грандиозной  ирригационной  системы, 
бороздившей  всю  степь  во  всех  направлениях. 
В  1912  году,  во  время  большой  экспедиции  про- 
тив шахсевен,  я  лично,  пересекая  персидскую 
Мугань,  видел  остатки  так  называемого  мест- 
ными жителями  « Алтайского  канала  »,  кото- 
рый, отходя  от  Аракса  около  развалин  кр. 
Алтан,  имел  общее  направление  на  юго-восток. 
По-видимому,  он  был  магистральным  каналом. 
Если  бы  в  1828  году  граница  была  бы  пре- 
ведена  таким  образом,  что  в  наши  пределы 
входил  Алтайский  канал,  было  бы  легче  соз- 
дать   ирригационную    систему    для    орошения 


русской  Мугани  и  потом  —  для  заселения  ее. 
Грандиозные  остатки  Алтайского  канала,  со- 
хранившиеся до  нашего  времени,  указывали, 
что  он  являлся  в  свое  время  главнейшей  ар- 
терией для  орошения  всей  восточной  части  об- 
ширной Мугани.  И  если  бы  люди  компетентные 
и  вдумчивые  были  привлечены  тогда  к  работе 
по  проведению  новой  границы,  то,  конечно.  Ал- 
тайский канал  был  бы  включен  в  территорию, 
отходившую   к   нам. 

На  подробном  изучении  вопроса  о  проведе- 
нии этой  границы  через  Мугань  по  Туркмен- 
чайскому  договору  я  не  останавливался,  но, 
помню,  мне  рассказывали,  возможно  как  ле- 
генду, что  когда  дошла  очередь  для  проведе- 
ния ее  через  степь,  был  для  этой  цели  послан 
топограф  с  приказанием  провести  границу  че- 
рез эту  малопривлекательную,  безводную 
степь.  Топограф  этот,  малокомпетентный  в 
вопросах  вне  прямого  его  ремесла,  не  задумы- 
ваясь ни  над  чем  и  не  мудрствуя  лукаво,  взя.л 
по  нивеллиру  прямое  направление  на  какую-то 
точку  у  с.  Белясувар  и  протрасировал  границу. 
Так  ли  это  было,  не  знаю,  но  что  граница 
была  проведена  здесь  прескверно,  было  ясно 
для  каждого  знакомого  с  районом. 

В  1912  году,  после  шахсевенской  экспеди- 
ции, я  подал  начальнику  штаба  Кавказского 
военного  округа  генералу  Юденичу  докладную 
записку  с  изложением  мысли  о  необходимости 
изменения  нашей  границы  с  Персией,  от  Аслан- 
дузского  брода  до  Белясувара.  В  этой  записке 
я  подробно  мотивировал  необходимость  такого 
исправления  и  указывал,  что  особых  препят- 
ствий к  этому  не  встретится.  Как  было  встре- 
чено мое  предложение,  я  не  знаю.  Возможно, 
что  начавшаяся  вскоре  война,  а  потом  револю- 
ция были  причиной  того,  что  изложенная  в 
записке    мысль    канула    в    вечность. 

При  проезде  моем  по  Муганской  степи,  ког- 
да я  достиг  офицерского  поста  Алпаутского,  я 
был  свидетелем  одной  из  постоянно  повторяю- 
шихся  ночных  тревог  :  среди  ночи  часовым  на 
вышке  поста  были  услышаны  выстрелы  со  сто- 
роны заложенных  в  степи  секретов.  Тотчас  же 
была  поднята  тревога,  и  не  прошло  и  5-6  ми- 
нут, как  из  отворенных  ворот  поста  карьером 
вынеслись  пятнадцать  пограничников  с  коман- 
диром отряда  во  главе.  Часа  через  два-три  они 
вернулись  и  командир  отряда  рассказал  мне, 
что  секрет  поднял  тревогу,  заметив  попытку 
большой  группы  шахсевен  перегнать  через 
границу  свой  скот.  Обнаруженные  секретом 
шахсевены  спешились  и  повели  наступление 
против  малочисленного  секрета,  имея  целью 
окружить  его  и  уничтожить,  чтобы  затем  про- 
гнать свой  скот.  Вовремя  прискакавшие  с  поста 
пограничники  освободили  секрет  из  опасного 
положения,  отбили  нападение  шахсевен  и, 
отогнав   их,   заставили   отказаться   от   попытки 


прорыва  через  границу.  Переместив  секрет  на 
другое  место,  начальник  отряда  со  своими  кон- 
ными пограничниками  уже  тихим  аллюром 
вернулся  на  пост.  По  счастью,  на  этот  раз  ни- 
кто из  пограничников  не  был  ранен,  а  шахсе- 
вены, как  обычно,  своих  раненых  увезли  с  со- 
бой. Благодаря  быстроте,  с  которой  пост  реа- 
гировал на  поднятую  секретом  тревогу,  и  свое- 
временному прибытию  помощи  секрет  не  по- 
страдал, и  попытка  шахсевен  на  этот  раз  не 
удалась.  Все  действия  во  время  тревоги  пока- 
зывали, как  образцово  была  поставлена  служ- 
ба охраны  границы,  а  если  принять  во  внима- 
ние, что  попытки  прогона  скота  или  провоза 
контрабанды,  особенно  в  период  с  конца  сен- 
тября по  апрель,  становятся  почти  непрерыв- 
ными то  в  одном,  то  в  другом  пункте  границы, 
нужно  отметить,  насколько  трудна,  беспокойна, 
опасна  и  вместе  с  тем  ответственна  служба  по- 
граничника, требующая  от  него  непрерывной 
бдительности,   смелости   и   большого   мужества. 

Не  все  тревоги  кончаются  так  благополучно, 
зачастую  имеются  раненые  и  убитые  и  бывают 
случаи,  когда  секрет  погибает  до  прибытия 
помощи,  мужественно  борясь  с  многочисленны- 
ми нападающими  и  не  помышляя  об  отступ.ле- 
нии.  Иной  раз,  весной  и  летом,  когда  семьи  и 
стада  шахсевен  находятся  на  летних  кочевьях, 
в  безопасности,  далеко  от  нашей  границы, 
крупные  партии  шахсевен  производят  напа- 
дения на  наши  приграничные  села  с  целью 
грабежа,  и  тогда  на  границе  происходят  насто- 
ящие бои.  Вот  почему  кавказским  командова- 
нием было  принято  за  правило  ежегодно  с 
началом  весны  посылать  на  все  участки  пер- 
сидской границы,  в  помощь  малочислегшой  По- 
граничной страже,  от  пехотных  и  казачьих 
полков  роты,  сотни  казаков  и  команды  развед- 
чиков, а  в  некоторых  случаях  и  целые  конные 
и  пешие  части. 

Муганскую  степь  я  проезжал  с  командиром 
отряда  на  линейке,  но  с  конным  конвоем,  и  во 
время  этого  проезда  мне  удалось  наблюдать 
два  интересных  явления  :  впервые  в  жизни  я 
наблюдал  мираж,  увиденный  нами  к  востоку 
от  пути  нашего  движения.  Довольно  отчетливо 
были  видны  группы  деревьев,  вода  какой-то 
широкой  реки,  между  тем  как  на  многие  вер- 
сты вокруг  нигде  не  было  признаков  ни  того, 
ни  другого.  В  тот  же  день,  несколько  позже, 
когда  мы  спокойно  ехали  на  линейке,  командир 
отряда  обратил  мое  внимание  на  появившуюся 
на  краю  горизонта  точку.  В  бинокль  я  увидел 
далеко  от  нас  группу  джейранов  в  6-7  голов, 
быстро  несшихся  в  нашем  направлении.  При- 
близившись на  600-700  шагов,  они  внезапно 
остановились  и  с  любопытством  смотрели  в 
нашу  сторону.  Командир  отряда  хотел  подстре- 
лить одного  из  них,  но  пока  мы  остановились, 
а    командир    отряда    с    двумя    спешившимися 


пограничниками  пытался  продвинуться  не- 
сколько ближе  к  группе  джейранов,  са- 
мец-вожак, видимо,  почуяв  опасность,  бро- 
сился стремглав  назад,  а  за  ним  и  все  стадо 
и  через  несколько  минут  они  виднелись,  как 
точки,  уже  далеко  на  горизонте. 

Командир  отряда  рассказывал,  что  джей- 
раны чрезвычайно  любопытны  и,  если  заме- 
тят какой-либо  необычный  предмет,  стараются 
к  нему  приблизиться,  чтобы  с  ним  ознакомить- 
ся, становясь  иногда  жертвами  своего  любопыт- 
ства. 

Я  закончил  свое  путешествие  по  Муганской 
степи  у  поста  Белясуварского,  от  которого  на- 
ша граница  проходит  по  весьма  гористой  мест- 
ности, все  время  повышающейся.  Граница  идет 
по  высшим  точкам  Талышинских  гор,  служа- 
щих водоразделом  речек,  текущих  в  сторону 
Каспийского  моря  и  вовнутрь  страны.  Погра- 
ничная тропа,  чрезвычайно  извилистая,  Идет 
или  по  самому  водоразделу,  или  по  персидским 
склонам  его.  Горы  в  сторону  Каспийского  моря 
сплошь  покрыты  дремучими  лесами  с  веко- 
выми деревьями  и  постепенно,  терассами,  пони- 
жаются к  морю.  Склоны  же  в  сторону  Персии 
абсолютно  безлесны  и  круто  обрываются.  По- 
граничная тропа,  очень  слабо  разработанная, 
вьется  над  глубокими  пропастями  на  большой 
высоте  и  проходима,  конечно,  лишь  верхом  и,пи 
пешком,  да  то  и  во  многих  местах  весьма 
опасна,  почему  многие  места  носят  у  погранич- 
ников названия  :  скала  «  Пронеси,  Господи  !  », 
«  Чертова  пропасть  »  и  т.  д. 

Помню,  как  однажды,  направляясь  к  одному 
из  офицерских  постов  на  самом  трудном  участ- 
ке, к  посту  Ишнаварскому,  я  запоздал  с  прибы- 
тием на  пост  из-за  очень  трудного  пути  по  пло- 
хой тропе  и  ночь  застала  меня  в  дороге.  До 
поста  было  еще  далеко,  о  возвращении  назад  не 
приходилось  и  думать  прежде  всего  потому, 
что  и  пройденный  уже  путь  был  труден,  осо- 
бенно при  движении  ночью,  и  значительно  бо- 
лее длинен,  чем  остававшийся  участок  пути. 
Кроме  того,  на  посту  были  извещены  о  моем 
прибытии  и  неудобно  было  бы  заставлять  их 
ждать  меня  напрасно  в  долгие  ночные  часы. 

Так  как  совершенно  ничего  не  было  видно 
в  эту  безлунную  и  облачную  ночь,  а  для  меня, 
близорукого,  в  особенности,  то  передовой  погра- 
ничник не  отделялся  вперед  как  дозор,  а  ехал 
впереди  меня,  все  же  остальные  ехали  на  хво- 
сту. Было  так  темно,  что  я  не  только  не  видел 
идущей  впереди  меня  лошади,  но  не  видел 
даже  и  ушей  своего  собственного  коня.  Поэтому 
я,  как  и  все,  отдал  совершенно  повод  своей 
лошади,  предоставив  себя  ее  инстинкту.  Про- 
двигались мы  медленно,  так  как  лошади  сту- 
пали осторожно,  и  лишь  к  полуночи  подошли 
к  посту.  Оказывается  там  нас  уже  не  ждали  в 
этот  день,  считая,  что  в  темную  ночь  рискован- 


но проезжать  на  этом  участке.  Конечно,  по 
тревоге  часового  на  вышке  пост  быстро  про- 
снулся и  меня  встретили  чрезвычайно  госте- 
приимно. Там  мне  рассказали,  что  в  темноте  я 
незаметно  проехал  два  трудных  места :  одно, 
под  названием  «  Пронеси,  Господи  !  »,  где  узкая 
тропа  проходит  под  нависшей  скалой,  над 
пропастью,  а  другое  —  где  на  довольно  бо.пь- 
шом  протяжении  очень  узкая  и  неровная  тропа 
с  сьгаучим  песком  вьется  над  глубокой  бездной 
и  где  и  днем  жутко  проезжать  даже  привыч- 
ным людям. 

Так  как  местность  глухая  и  малонаселенная, 
то  там  бывают  не  только  частые  попытки  про- 
воза контрабанды,  но  и  нападения  воинствен- 
ных шахсевен  на  самые  посты.  От  погранич- 
ников требуется  чрезвычайная  бдительность,  и 
на  всех  постах  имелись,  кроме  часового  на 
вышке,  еще  и  сторожевые  собаки,  громадные, 
сильные  и  смелые,  не  боящиеся  не  только  вол- 
ков, но  и  медведей,  и  хорошо  дрессированные. 
Такую  особую  породу  громадных  овчарок  я 
увидел  впервые  на  посту  Шарафан,  на  берегу 
Аракса,  перед  описанной  мною  переправой 
вброд.  Здесь  же,  в  Талышинских  горах,  эти 
собаки  были  на  каждом  посту  и  оказывали 
пограничникам  большую  помощь.  Командир 
отряда  на  Дыманском  посту,  наиболее  выдви- 
нутом в  сторону  земель  шахсевен,  рассказывал 
мне,  что  у  них  есть  четыре  такие  дрессирован- 
ные овчарки.  Весь  день  они  проводят  на  дворе 
поста,  отдыхая,  хорошо  накормленные,  а  с 
наступлением  сумерек  эти  овчарки  выпуска- 
лись из  ворот  поста  и  самостоятельно  направ- 
лялись :  одна  —  на  север,  другая  —  на  запад, 
третья  —  на  юг  и  четвертая  —  на  восток  от 
поста,  против  соответствующих  его  фасов. 
Отойдя  от  поста  примерно  на  версту,  собаки 
залегали.  Чрезвычайно  чуткие,  они  слышали 
уже  издалека  малейшее  движение,  каждый 
подозрительный  шум  и  при  его  приближении 
оповещали  пост  громким  лаем.  Ни  пеший,  ни 
конный  не  могли  подойти  к  посту  ночью,  неза- 
меченный собаками.  Так  и  я,  подъезжая  к  по- 
сту уже  поздно  вечером,  был  открыт  стороже- 
вой  собакой    своевременно. 

Эта  помощь  овчарок  бы.па  особенно  полезна 
пограничникам  на  этом  участке  Талышинских 
гор,  так  как  здесь  шахсевены  производили  ча- 
стые нападения  на  посты.  И  у  постов,  особенно 
у  Дыманского,  я  видел  дово.пьно  большие  клад- 
бища с  крестами  на  могилах  погибших  в  борь- 
бе с  шахсевенами,  по  большей  части  при  напа- 
дениях их  на  посты,  из  которых  Дыманский 
они  несколько  раз  держали  в  осаде. 

Уже  несколько  раз  я  говорил  о  племенах 
шахсевен,  причинявших  столько  беспокойства 
нашему  населению  приграничной  полосы.  Я 
предполагаю  сказать  о  них  подробнее  далее, 
при    описании     пребывания     моего     в     Персии. 


Теперь  же  скажу  только,  что  это  45  племен, 
скорее  крупных  родов,  воинственных  кочевни- 
ков, родственных  между  собой,  но  независимых 
друг  от  друга,  и  от  степени  воинственности  пле- 
мени и  от  характера  его  главы  зависела  боль- 
шая или  меньшая  безопасность  участка  грани- 
цы. Так,  два  наиболее  сильных  и  воинственных 
племени,  Ходжа-Беклу  и  Ходжа-Ходжалу,  оби- 
тали вдоль  Аракса,  ближе  к  персидскому  Ка- 
радагу;  в  юго-восточной  Мугани,  в  районе  Бе- 
лясувара  проживало  большое  племя  Талыш- 
Микейлю,  которое  является  потомками  некогда 
переселенных  сюда  грузин;  оно  одно  из  самых 
робких  и  мирных  среди  шахсевен.  Южнее  них, 
в  магале  (уезде)  Уджаруд,  живет  племя  Алар- 
лу;  оно  несколько  меньше  численностью,  но 
чрезвычайно  воинственное.  Как  раз  в  описыва- 
емый мною  период  во  главе  этого  племени 
стоял  старик  Мамед-кули-хан.  Он  был  настоль- 
ко смел  и  решителен,  настолько  не  боялся 
центрального  персидского  правительства  и  счи- 
тал себя  независимым,  что  величал  себя  «  Ма- 
мед-кули-ШАХ  ».  Он  доставлял  много  беспо- 
койства персидским  властям,  не  признавая  их 
и  производя  постоянные  набеги  на  персидские 
села  под  самым  Ардебилем,  резиденцией  пер- 
сидского генерал-губернатора.  В  конце  1910 
года,  между  первым  и  вторым  пребыванием 
моим  в  Персии,  этого  Мамед-кули-шаха  под 
каким-то  заманчивым  предлогом  генерал-губер- 
натор заманил  в  Ардебиль,  где  его  тотчас  же 
схватили  и  повесили. 

При  проезде  моем,  после  Белясувара,  вдоль 
магала  (уезда)  Уджаруд,  где  обитает  это  племя 
Аларлу,  сын  отсутствовавшего  в  это  время 
Мамед-кули-хана  молодой  хан,  прослышав  о 
моем  проезде,  просил  меня  через  командира 
одного  пограничного  отряда  посетить  его  кочев- 
ки. Я,  конечно,  с  удовольствием  согласился, 
так  как  это  могло  мне  позволить  хотя  бы  не- 
много познакомиться  с  представителями  беспо- 
койных наших  соседей.  С  конвоем  в  15-20  ка- 
заков, бывших  здесь  на  усилении  погранични- 
ков, и  с  их  офицером  я  пересек  границу  и  не- 
сколько углубился  в  персидскую  территорию, 
направляемый  присланным  ханом  проводни- 
ком-шахсевеном. 

Хотя  в  этих  местах  зимних  кочевок  шах- 
севены  и  имеют  дома  и  целые  большие  селения, 
живут  они  в  них  лишь  в  зимнее  время,  с  на- 
ступлением же  весны  сейчас  же  переходят  в 
юрты,  периодически  перемещаясь  с  одного  ме- 
ста на  другое.  Ставка  молодого  хана  также  по- 
мещалась в  юртах.  Хан  встретил  меня  и  сейчас 
же  провел  в  одну  из  них,  где  мы  расположи- 
лись на  полу,  так  как  никакой  мебели  в  юрте 
не  было.  Весь  пол  юрты  был  покрыт  ковра- 
ми, а  на  них,  вдоль  стен,  было  набросано  много 
ковровых  подушек  и  мутак  (подушек  в  виде 
цилиндров).  Любезный  хозяин  предложил  нам 


незатейливый,  с  точки  зрения  европейской,  но 
обильный  завтрак,  главными  составными  ча- 
стями которого  были  баранина  во  всех  видах, 
рис  и  персидские  сласти.  Особенно  был  заме- 
чателен шашлык  (кусочки  баранины,  поджа- 
ренные на  вертеле  над  углями);  он  был  так  не- 
жен, как  будто  это  были  котлеты  из  тонко 
рубленого  мяса.  Мне  потом  сказали,  что  неж- 
ность этого  шашлыка  была  такова  потому,  что 
для  его  изготовления  зарезали  десятка  два 
двухнедельных  молочных  ягнят,  и  только  из 
спинки  каждого  из  них  вырезали  по  пяти- 
шести  кусочков  мяса.  Остальное  пошло  на  ша- 
ш.лык  конвою.  Такого  шашлыка  я,  конечно, 
никогда  больше  не  ел,  так  как  подобную  рос- 
кошь мог  позволить  себе  только  такой  богатый 
кочевник,  как  мой  хан.  Во  время  завтрака  нам 
прислуживали,  и  это  было  выражением  особого 
внимания,  четыре  жены  молодого  хана.  Стар- 
шая из  них  казалась  пожи.лой  и  отцветшей, 
хотя  ей  не  было  более  23-26  лет,  а  младшей 
было  всего  10  лет;  она  была  очень  миловидна 
и  уже  хорошо  развита  физически. 

Проезжая  далее  по  пограничной  тропе  вдоль 
персидского  магала  Аршаг,  я  мог  наблюдать 
величественное  зрелище,  которое  навсегда  за- 
печатлелось в  моей  памяти.  В  этом  районе  гра- 
ница проходит  по  самым  высоким  точкам  Та- 
лышинских  гор,  на  высоте  около  7  '/а  тысяч 
фут.  (около  2.100  метров).  На  участке  между 
постами  Шунун-Келекским  и  Карабах-Юрдин- 
ским,  на  протяжении  нескольких  верст,  горы  в 
сторону  Персии,  сейчас  же  от  узкого  гребня 
хребта,  по  которому  пролегала  пограничная 
тропа,  чрезвычайно  круто  обрывались  и  спу- 
скались до  самого  Ардебильского  плато,  высо- 
тою около  4  '/з  тысяч  фут.,  и  взорам  проезжа- 
ющего представлялась  вся  прилегающая  к 
границе  местность  Персии  на  многие  десятки 
верст,  как  рельефная  карта,  на  которой  ясно 
выступали  горы  и  блестящими  нитями  изви- 
вались речки.  Выехав  с  поста,  как  всегда,  рано, 
я  проезжал  это  место  около  9  часов  утра,  когда 
солнце,  еще  не  высоко  поднявшееся  над  гори- 
зонтом, косыми  лучами  освещало  местность, 
отчего  все  неровности  почвы  особенно  отчетли- 
во оттенялись.  В  бинокль  я  явственно  видел 
и  невысокую  цепь  гор,  тянувшихся  в  широтном 
направлении,  от  магала  Аршаг  на  запад,  к  пер- 
сидскому Карадагу,  а  южнее  и  парал.пельно 
ему  —  высокий  хребет  Савелан,  заканчиваю- 
щийся на  востоке  покрытой  вечными  снегами 
сахарообразной  вершиной  Савелан,  высотою 
около  15.000  фут.  (около  4.300  метров)  над  уров- 
нем моря,  с  пологими,  сравнительно,  скатами, 
восточные  края  которых  на  6-8  верст  подходят 
к  городу  Ардебилю.  Этот  высокий  и  длинный 
хребет  служит  южной  границей  владений  шах- 
севен, и  на  высоких,  богатых  а.пьпи1"1ских  паст- 
бищах его,  служащих  летними  кочевками  всех 


34 


племен  шахсевен,  пасутся  их  многочисленные 
стада.  Еще  далее  к  югу,  в  дымке  тумана  выри- 
совывался на  горизонте  хребет  Богуш,  есте- 
ственная граница  между  провинциями  Арде- 
бильской  и  Халхалом. 

Постепенно  продвигаясь  вдоль  границы,  я 
начал  приближаться  к  Каспийскому  морю. 
Верстах  в  20  от  моря  тропа  резко  свернула  на 
восток  и  после  тяжелого,  крутого  спуска  я 
оказался  у  берега  небольшой  пограничной  реч- 
ки Астара-чай,  недалеко  от  нашего  погранич- 
ного поста  Бахеристан.  На  этом  спуске  узкая, 
слабо  обозначенная  пограничная  тропа,  все  вре- 
мя, на  протяжении  нескольких  верст,  проходит, 
извиваясь,  между  выступающими  корнями  ста- 
рого, высокого  и  густого  леса.  Большие  углу- 
бления, выбитые  между  корнями  копытами 
проезжавших  по  ней  в  течение  годов  лошадей, 
сделали  спуск  по  тропе  на  этом  участке  поло- 
жительно опасным,  особенно  во  время  дождя, 
как  тогда,  когда  мне  пришлось  по  ней  проез- 
жать. Копыта  лошади  скользили  по  мокрому, 
усеянному  опавшими  листьями  грунту,  ноги  ло- 
шади глубоко  входили  в  узкие  промежутки  ме- 
жду корнями,  и  достаточно  было  поскользнуть- 
ся или  спотыкнуться,  задев  за  корень,  чтобы 
полететь  вместе  с  лошадью. 

Зато,  как  только  спуск  по  этой  тропе  был 
окончен  и  я  достиг  поста  Бахеристан,  обста- 
новка сразу  изменилась  :  от  этого  поста  дорога 
была  разработана  для  будущего  шосее  и,  хотя 
последнего  еще  не  было,  полотно  дороги  было 
широко  и  удобно  даже  для  колесного  движе- 
ния. Дорога  шла  вдоль  левого  берега  реки  Аста- 
ра-чай, без  сколько-нибудь  значительных 
подъемов  и  спусков.  Она  пролегала  в  красивом 
лесистом  узком  ущелье  среди  леса  мимозы  — 
«не  тронь  меня»,  с  крупными,  величиной  в 
грецкий  орех,  розовыми  или  желтыми  пушка- 
ми-цветами, распространявшими  нежный,  при- 
ятный аромат.  Быстро  продвигаясь  по  этому 
легкому  пути,  я  с  конвоем  к  вечеру  достиг  на- 
шего поста  Астара,  на  берегу  Каспийского 
моря. 

Здесь  я  сделал  дневку,  чтобы  дать  возмож- 
ность сообщить  командиру  отдела  в  город  Лен- 
корань о  моем  приезде  с  просьбой  собрать  в 
нем  офицеров  отдела  для  офицерских  занятий. 

На  посту  Астара  командир  отряда,  немоло- 
дой уже  ротмистр,  холостой  и  страстный  охот- 
ник, показал  мне  шкуру  громадного  тигра,  уби- 
того им  накануне  в  девственных  лесах  Талы- 
шинских  гор.  Тигры  в  этих  местах  не  водятся, 
но  изредка  забредают  сюда  по  такому  же  ле- 
систому хребту  Богров-даг,  который  является 
продолжением  Талышинских  гор  в  персидских 
пределах  и  тянется  далеко  на  юг  параллельно 
берегу  моря.  Этот  высокий,  до  8-9  тысяч  фут. 
над  уровнем  моря,  хребет  идет  на  протяжении 
всего  Гиляна  параллельно  Каспийскому  морю, 


соединяясь  на  юге  с  горами  Зенджана.  Восточ- 
ные его  склоны,  обращенные  в  сторону  моря, 
покрыты  девственными  лесами  с  высокими,  ве- 
ковыми деревьями,  которых  топор  касался 
лишь  на  их  окраинах,  подходящих  к  узкой 
полосе  прикаспийской  низменности. 

Хребет  Богров-даг  продолжается,  не  пре- 
рываясь, на  севере,  в  наших  пределах  под  на- 
званием Талышинских  гор.  И  здесь  восточные 
его  склоны,  постепенно  спускаясь  и  подходя  к 
широкой  и  болотистой,  покрытой  кустарником 
прикаспийской  низменности,  покрыты  таким 
же  дремучим,  девственным  лесом.  Весь  этот 
район  Ленкоранского  уезда  —  один  из  богатей- 
ших по  обилию  в  нем  всякого  рода  дичи.  На 
низменности,  в  болотистой,  покрытой  кустарни- 
ком местности  водятся  самые  разнообразные 
породы  птиц  ;  в  бесконечном  разнообразии  име- 
ются утки,  гуси,  цапли,  аисты,  розовые  фла- 
минго, важно  стоящие  на  одной  ноге,  фазаны  и 
множество  других  птиц,  все  —  в  громадном 
количестве.  Они  никуда  не  улетают  на  зиму, 
которой  здесь  и  нет.  В  предгорьях  и  кустарни- 
ках низменности  водится  большое  количество 
кабанов,  привлекаемых  в  эти  места  имеющи- 
мися здесь  во  множестве  трюфелями  и  дру- 
гими привлекательными  для  них  корнями. 
Большие  пространства  изрыты  этими  стадами 
кабанов  в  поисках  корней;  много,  различной 
величины  и  видов,  черепах  и  ящериц  ползают 
по  земле,  и  на  ней  же  встречаются  малоприят- 
ные для  людей  фаланги,  скорпионы  и  таран- 
тулы. На  лужайках,  покрытых  сочной  травой, 
мирно  пасутся  буйволы  и  быки  и  коровы  с 
горбом  на  загривке  из  породы  зебу. 

В  постоянных  сумерках  дремучих  лесов  во- 
дится много  самой  разнообразной  дичи :  не- 
сколько пород  диких  коз,  лисицы,  рыси,  дикие 
кошки,  барсы,  медведи,  а  временами,  как  я  уже 
говорил,  с  юга  заходят  сюда  и  тигры. 

Поездка  моя  вдоль  всей  персидской  грани- 
цы заканчивалась.  Оставался,  как  последний 
этап  более  чем  месячного  путешествия,  уезд- 
ный городок  Ленкорань,  где  я  должен  был  за- 
няться со  всеми  офицерами  Ленкоранского  от- 
дела, что  я  и   сделал   в  ближайший  день. 

Поездка  от  Астары  до  Ленкорани  была  при- 
ятной увеселительной  прогулкой  по  хорошей 
прибрежной  дороге,  где  красивой  декорацией 
служили  с  одной  стороны  лесистые  горы,  а  с 
другой  —  уходящее  вдаль  море. 

В  Ленкорани  я  пробыл  несколько  дней  до 
прихода  парохода,  идущего  в  Баку,  проживая 
в  собрании  пограничников,  в  котором  с  чрезвы- 
чайной любезностью  поместили  меня  хозяева. 
Накануне  моего  отъезда  они  устроили  мне  ве- 
ликолепные проводы,  и  далеко  за  полночь 
засиделись  мы  за  обильным  ужином,  от  кото- 
рого я  никак  не  мот  отказаться  не  обидев  го- 
степриимных   офицеров    отдела. 


—  35 


На  другой  день,  сев  на  пароход  «  Князь  Ба- 
рятинский »,   я   доехал   до   Баку,   откуда   в   тот 


же   вечер   выехал   поездом   в   Тифлис. 

Генерал   Масловский 


Весна  и  лето  1915  года 

(из  писем  ген.  от  инфантерии  М.В.  Алексеева) 


Из  германской  военной  литературы,  опубли- 
кованной после  первой  мировой  войны,  извест- 
но, что  в  декабре  1914  года  германским  Глав- 
ным Командованием  был  разработан  и  принят 
новый  план  кампании  на  1915  год,  по  которому 
было  решено,  в  первую  очередь,  в  течение  1915 
года  покончить  с  Россиией,  окончательно  вы- 
вести ее  из  войны,  чтобы  иметь  возможность 
вслед  за  этим  все  германские  силы  обратить  на 
Запад. 

Гинденбург,  «  Главнокомандующий  на  Во- 
стоке »,  оценивая  боеспособность  русской  ар- 
мии, требовал  переброски  на  Восток  огромных 
сил,  но  Ставка  императора  Вильгельма,  зная, 
как  по  агентурным  данным,  так  и  по  тому,  что 
наша  артиллерия  «  замолчала  »,  о  снарядном 
голоде  в  России,  сильно  сократила  требования 
Гинденбурга.  Но,  тем  не  менее,  на  Восточный 
фронт  были  направлены  все  свободные  герман- 
ские корпуса  и  дивизии,  частично  вновь  сфор- 
мированные, частично  снятые  с  Западного 
фронта,  так  же  как  и  тяжелая  артил.лерия. 
Туда  же  пошли  бесконечные  поезда  с  боевыми 
припасами. 

Первый  «  сокрушительный  »  или,  как  немцы 
его  называли,  «  судьбоносный  »  удар  Гинден- 
бург реши.л  нанести  по  двум  крайним  русским 
флангам  :  из  Восточной  Пруссии  и  в  Галиции, 
из-за  Карпат.  Об  этом  первом  ударе  генерал 
Алексеев  8  февраля  1915  года  пишет  своему 
сыну  :  «  Работы  снова  у  меня  много.  Но  это 
было  бы,  конечно,  ничего,  к  этому  я  привык, 
а  скверно  то,  что  на  душе  тревожно  и  тяжело. 
Наш  сосед,  генерал  Рузский  (Главнокоманду- 
ющий Северо-Западным  фронтом.  В.Б.),  дей- 
ствует неладно,  дела  у  него  неважные,  тревож- 
ные; это  сильно  отражается  на  нас  (то  есть  на 
Юго-Западном  фронте.  В. Б,).  Приходится  ду- 
мать много,  но  из  границ  возможного  не  вый- 
дешь. Будем  надеяться  на  Господнюю  помощь 
и  милость;  будем  сами  тверды,  настойчивы, 
будем  добиваться  даже  в  тяжелых  условиях 
успеха  ». 

На  следующий  день,  9  февраля,  генерал 
Алексеев  опять  посылает  письмо  сыну  через 
едущего  с  бумагами  фельдъегерского  офицера  : 
«  ...Бригада  ваша  (Отдельная  гвардейская  ка- 
валерийская. В. Б.)  идет  пока  к  Хмырову,  а 
потом  что  Бог  даст.  Неудача  наша  в  Восточной 
Пруссии,  где  похозяйничали  не  особенно  ис- 
кусно Рузский  и  Сивере.  И  это  сильно  отрази- 


лось на  нас.  Теперь  нужно  выколотить  то, 
что  идет  на  Станиславов  —  Галич,  забить  их 
опять  в  горы  и  только  тогда  думать  о  том,  для 
чего  перебрасывать  вашу  бригаду...  »  « Через 
Мармарош-Сигет  на  Станиславов  —  Черновицы 
вышло  4-5  австрийских  дивизий,  туда  же,  ве- 
роятно, отправляются  немцы,  которые  разбили 
себе  морду  на  путях  от  Хуста  и  Мункача  к 
Стрыю  и  от  Ужгорода  к  Самбору.  Там  все  вре- 
мя шли  упорные,  кровавые  бои.  Ничего  о«и 
там  не  добились,  кроме  больших  потерь.  Те- 
перь думают  выиграть  у  Станиславова.  Сюда 
они  выш.ли  благополучно,  потому  что  силы  у 
нас  там  были  малые  и  остановить  наступление 
четырех-пяти  дивизий  не  могли».  «  Нужно  вы- 
играть время  чтобы  собрать  силы  пехоты,  за- 
держать, замедлить:  вы  у  Хмырова  постерегите 
и,  в  случае  надобности,  помогите  тем,  кто  сте- 
регут Перемышльский  гарнизон,  а  потом  — 
Бог  приведет  —  нужно  сбросить  немцев  с  гор 
и  идти  в  Венгрию.  Вот  тебе  схема;  письмо  сож- 
ги. Помолимся  Господу,  чтобы  помог  эту  схему 
осуществить  ». 

После  взятия  Перемышля  генерал  Алексеев 
был  назначен  Главнокомандующим  армиями 
Северо-Запа/щого  фронта  и  14  марта,  уже  из 
Седлеца,  пишет  сыну  :  «  ...Состоялось  назна- 
чение меня  Главнокомандующим  армиями  Се- 
веро-Западного фронта.  Тяжелое  и  трудное  на- 
следство принимаю  я.  Позади  —  ряд  неудач; 
подорванный  дух  войск,  бо.льшой  некомп.лект. 
Дарует  .пи  Господь  сил,  уменья,  разума,  воли 
привести  в  порядок  материальный,  пополнить 
ряды,  вдохнуть  иной  дух  и  веру  в  успех  над 
врагом  ?  !  Вот  вопросы,  которыми  полна  моя 
мысль,  чем  живет  сейчас  моя  душа.  Ты  пой- 
мешь, конечно,  мое  состояние  ввиду  той  гро- 
мадной ответственности,  которая  ложится  те- 
перь исключительно  на  одного  меня  ».  «  Велика 
была  ответственность  здесь,  но  она  делилась 
между  двумя  и  большая  доля  ее  формально, 
внешне  по  крайней  мере,  ложилась  на  Николая 
Иудовича  (ген.-адъют.  Иванова.  В. Б.)  ». 

18  апреля  1915  года  на  нашем  Юго-Западном 
фронте  немцы  четырьмя  корпусами  с  невидан- 
ной дотоле  массой  тяжелой  артиллерии  прор- 
вали наш  фронт  у  м.  Гор.лицы,  на  участке  в  35 
клм.,  на  котором  были  тонкой  ниткой  растяну- 
ты два  наших  корпуса.  Генерал  Алексеев  уже 
не  был  на  Юго-Западном  фронте,  его  заменил 
в   должности   начальника   штаба   фронта    гене- 


рал-лейтенант  Владимир  Драгомиров.  По  этому 
поводу,  30  апреля  генерал  Алексеев  пишет  сы- 
ну :  «У  Иванова,  в  сотрудничестве  с  Драгоми- 
ровым,  дела  не  пошли.  Кто  виноват,  судить 
не  мне  и  не  теперь,  но  и  в  армии  Радко-Дми- 
триева  дела  приняли  тяжелый,  нехороший 
оборот,  что  отразилось  на  всем  фронте  небла- 
гоприятно. Шесть  месяцев  трудов,  усилий, 
жертв  пошли  на  смарку.  Плохо  работа.и  Радко 
еще  хуже  Добророльский,  оказавшийся  негод- 
ным начальником  штаба.  Иванов  обрати.лся  за 
это  время  совсем  в  мокрую  курицу.  Драгомиров 
изнервничался  и  заменен  другим.  Но  все  это 
личное.  Скверно,  что  совокупными  усилиями 
они  постепено  портили  дело,  ухудшали  его  и 
довели  до  нехорошего  результата  на  всем  про- 
тяжении. Только  у  вас,  на  левом  фланге,  при- 
ходится еще  пощипать  этих  негодяев.  Все  это 
задержит  ход  и  течение  борьбы». 

«  У  меня  эти  мерзавцы  довольно  значитель- 
ными силами,  при  содействии  флота,  заняли 
Либаву  и  вторглись  в  совершенно  почти  обна- 
женный край,  к  Риге.  Понемногу  собрал  вой- 
ска, отжимаю  их  к  Неману.  Мне  не  легко, 
потому  что  много  войск  я  должен  был  передать 
и  отправить  Иванову.  Моя  судьба,  знать,  такая  : 
куда  появлюсь  и  где  работаю,  оттуда  тянут 
войска  к  соседу.  Это  затрудняет  работу  и  реше- 
ние; нелегко  составить  какой  либо  план  для 
нанесения  удара  этим  мерзавцам.  Только  так 
или  иначе  намереваешься  собрать  силы,  полу- 
чаешь повеление  :  отправить  генералу  Иванову 
столько-то.  И  немало  таких  повелений  за  свое 
короткое  командование  получил  я  и  выпол- 
нил ». 

«  Но  думается  и  верится  мне,  что  и  тепереш- 
ние затруднения  временные,  что  устанут  и  ис- 
черпают свои  усилия  враги  и  начнется,  нако- 
нец, поворот,  когда  все  наши  недочеты  будут 
покрыты  и  мы  одержим  верх  ». 

В  мае-июне  немцы  повторили  свой  двойной 
удар  еще  большими  силами,  но  все  же  не  впол- 
не удовлетворив  требования  Гинденбурга,  зато 
сила  их  огня  была  колоссальной,  и  особенно 
поражала  их  тяжелая  артиллерия.  Полковник 
Сергеевский  в  своей  статье  «  Тяжелый,  но 
славный  1915  год»  так  описывает  это  время: 
«  На  юге  мы  потеряли  почти  всю  Галицию, 
несмотря  на  отчаянное  сопротивление  време- 
нами почти  безоружных  войск,  да  даже  и  по- 
полнения приходили  весьма  мало  подготовлен- 
ные, были  даже  такие,  которые  прибывали  бук- 
вально в  ночь  перед  боем.  Во  многих  случаях 
они  боролись  выше  всякой  похвалы,  чуть  .ли 
не  до  последнего  человека.  Но  нельзя  не  отме- 
тить, что  в  высшем  руководстве  здесь  (на  Юго- 
Западном  фронте.  В.  Б.)  генера.па  Алексеева 
уже  не  было  (он  был  назначен  на  место  Руз- 
ского) и  происходили  между  штабом  генерала 
Иванова    и    командующим    наиболее    атакован- 


ной 3-й  армией  непрерывные  споры  ».  «  На  се- 
вере шли  кровопролитные  бои,  но  противнику 
почти  не  удалось  продвинуться.  Играла  ли 
здесь  роль  смена  Главнокомандующего  Северо- 
Западным   фронтом  ?  » 

« Период  с  22  июня  по  13  июля  вместе  с 
переменой  главного  руководителя,  с  Рузского 
на  Алексеева,  —  пишет  Зайончковский  («  Ми- 
ровая война  »  стр.  327),  —  совершенно  изменил 
свой  облик.  Он  потерял  характер  какого-либо 
бессистемного  цеплянья  на  каждую  пядь  зем.пи 
и   вел    к   достижению   ясно    поставленной    це.пи 

—  отвода  армий  на  определенные  рубежи,  с 
ослаблением  центра  и  усилением  флангов... ». 
«  В  задачу  Алексеева  не  входила  идея  насту- 
пления, а  ТОЛЬКО'  идея  вывода  армий  из  не- 
нормального положения,  поэтому  и  контрма- 
невр его  не  имел  пока  активного  характера,  а 
сводился  к  предугадыванию  любого  маневра 
немцев  —  двойного  охвата  и  противодействия 
ему  путем  группировки  кулаков  против  немец- 
ких охватных  ударов  ».  «  Что  Алексеев  преду- 
гадал своими  маневрами  намерение  противни- 
ка, лучше  всего  доказывается  тем,  что  за 
истекший  период  Макензен  фактически  топ- 
тался на  месте...  Это  дало  Алексееву  возмож- 
ность выиграть  несколько  столь  необходимых 
ему  дней  перед  началом  совместного  удара  Гин- 
денбурга на  Прасныш  и  Макензена  на  Люблин 

—  Холм  >'. 

Во  время  первого  немецкого  удара  по  Юго- 
Западному  фронту  у  генерала  Алексеева  с  его 
фронта  отбирались  части  войск,  чтобы  зат- 
кнуть дыры  и  подкрепить  войска  генерала 
Иванова  в  Галиции.  Теперь  после  крупнейших 
неудач  Алексееву  стали  возвращать  войска  и 
к  лету  1915  года  в  состав  армий  Северо-Запад- 
ного фронта  вошло  37  корпусов,  а  на  Юго-За- 
падном оставалось  всего  12. 

Генерал  Данилов  пишет  («  Россия  в  миро- 
вой войне  »  стр.  356),  что  в  это  время  свыше 
двух  третей  всех  сил  перешло  в  подчинение 
генералу  Алексееву,  на  которого  таким  обра- 
зом выпала  роль  не  только  непосредственно 
руководить  большею  частью  наших  вооружен- 
ных сил,  но  и  выполнить  наиболее  ответствен- 
ную часть  задачи. 

К  этому  времени  наши  войска  были  исто- 
щены двухмесячными  боями  кроме  недохвата 
вооружения  и  «  при  таких  условиях,  —  пишет 
Зайончковский  (стр.  205),  —  силы  сторон  для 
борьбы  были  совершенно  неодинаковы  и  вся 
задача  Алексеева  должна  была  свестись  к  вы- 
воду русских  армий  из-под  того  удара  (из 
«  польского  мешка  »  В. В.),  который  нацелило 
на  них  немецкое  командование  ». 

Это-то  и  была  великая  задача,  которую 
Бог  помог  Алексееву  выполнить  с  честью,  ибо 
пока  цела  армия  —  война  не  проиграна. 

В  эти  дни,  27  июня  1915  года  Алексеев  пи- 


сал  сыну  :  « Тяжелое  время  переживаю,  как 
результат  неудач  на  Юго-Западном  фронте. 
Передали  мне  от  Иванов  две  армии,  в  которых 
вместо  дивизий  и  корпусов  были  лишь  жалкие 
остатки.  Мерзавцы  заняли  часть  наших  терри- 
торий южнее  Люблина  и  Холма.  Собрав  все, 
что  мог,  приостановил  их  движение,  но  со 
злобой  смотрю  на  то,  что  11  месяцев  войны  по- 
шли на  смарку.  И  опять  мы  около  Красника, 
опять  около  Ополе.  Повторение  прошлого  года 
и  даже  похожие  тяжелые  дни,  которые  отра- 
жались паникой  и  в  Варшаве.  Немного  улег- 
лось там,  но  еще  не  вполне-  Но  И  месяцев  на- 
зад все  было  впереди,  а  теперь...  много  пере- 
жито, и  отдавать  назад  этим  мерзавцам  бы.ло 
тяжело.    Трудно'   судить,    кто    виноват,    но    дел 


натворили  неладных,  как  кажется,  немало 
общими  усилиями  старших  начальников.  Вой- 
ска расстроены  сильно  и  починить  все  это 
нелегко...  Быть  может  за  все  время  во11ны  не 
было  для  меня  таких  тяжелых  дней  и  недель, 
как  теперь  переживаемые.  Ведь  мое  хозяйство 
тянется  от  Риги  через  Августов,  Прасныш,  Со- 
хачев,  Раву,  Радом,  Юзефов,  Красник,  Крас- 
ностав,  Грубешов  до  Сокаля.  1000  почти  верст. 
Не  везде  люди  прочные  и  толковые...  Живу 
верою  в  лучшее  и  хорошее  впереди...  » 

А  впереди  жда.ло  еще  несравнимо  более  тя- 
желое. 

Комментарии  к  письмам  —  Веры  Михайловны 
Б  о  р  е  л  ь  ,     дочери    покойного    Верховного 
Главнокомандующего 


Служба  в  Донской  артиллерии 


Июль  1914  года.  10-я  кавалерийская  диви- 
зия генерал-лейтенанта  графа  Келлера,  полки  : 
10-й  драгунский  Новгородский,  10-й  уланский 
Одесский,  10-й  гусарский  Ингерманландский, 
1-й  Оренбургский  казачий;  артиллерия :  3-й 
Донской  казачий  артиллерийский  дивизион 
полковника  Персианова,  Андрея  Андреевича,  в 
составе  2-й  Донской  казачьей  батареи,  войско- 
вой старшина  Рыковский,  Митрофан  Констан- 
тинович, и  3-й  Донской  казачьей  батареи,  вой- 
сковой старшина  Лекарев,  Михаил  Васильевич, 
—  собрана  на  кавалерийские  сборы  в  гор.  Ах- 
тырка,  Харьковской  губернии. 

Командир  3-го  взвода  3-й  Донской  казачьей 
батареи  сотник  Чернявский,  Михаил  Тимофе- 
евич, с  вестовым  и  двумя  казаками  команды 
разведчиков  рыскает  по  Полтавской  губернии 
в  поисках  больших  пространств  свободной  от 
посевов  земли,  удобных  для  осенних  маневров 
крупных  соединений  конницы  :  9-й,  10-й,  12-й 
и,  предположительно,  2-й  сводной  казачьей  и 
11-й  кавалерийских  дивизий.  В  разных  направ- 
лениях, верстах  в  30-40  работают  такие  же  пар- 
тии обследователей  от  наших  драгун,  улан,  гу- 
сар и  оренбуржцев. 

Где-то  сгущаются  политические  тучи,  где-то 
интригуют  дипломаты  (министр  Сазонов  с  гор- 
достью говорил  потом  :  «  Это  моя  война  !  »),  у 
нас  же  —  малороссийское  добродушие,  широ- 
чайшее хлебосольство  и  восторженное  любопыт- 
ство женского  населения  :  « Ах  !  Будут  боль- 
шие кавалерийские  маневры  !  ». 

И  вдруг  —  летят  вестовые  по  всем  партиям 
от  главы  нашей  экспедиции,  ротмистра  Н.  :  не- 
медленно прервать  работу  и  вернуться  к  частям 
кратчайшим   и   ближайшим   путем.   Я   гружусь 


со  своим  «  отрядом  »  на  железнодорожной  стан- 
ции Ромодан,  и  вот  мы  снова  в  Ахтырке.  Все 
взбудоражено,  —  может  быть  война  !  Большой 
подъем  и  большая  уверенность  в  себе.  Действи- 
тельно, дивизия  обучена  прекрасно,  крепко 
спаяна  дружбой  частей,  и  граф  Келлер  поль- 
зуется всеобщим  уважением  и  полным  дове- 
рием. 

«  Ну  что  ж,  казаки  !  Постреляем  по  немцам, 
—  довольно  нам  разбивать  деревяшки  на  по- 
.пигоне  !  » 

« Еще  как  !  На  то  казак  и  родился,  чтоб 
Царю   пригодился  !  » 

События  идут  быстро  :  приказ  возвратить- 
ся по  зимним  квартирам,  мобилизация,  война  ! 
Спешно  прибывают  офицеры  из  разных  коман- 
дировок и  излишние  против  штата  получают 
новые  назначения.  Я  —  в  их  числе,  и  это  при- 
водит меня  в  отчаяние  :  —  уходить  из  такой 
дивизии  !  Но  ничего  не  поделаешь,  —  я  только 
в  январе  этого  года  пришел  со  льготы  и  еще 
не  вошел  в  «  кадр  »  3-й  батареи,  а  потому  —  в 
Новочеркасск,  на  формирование  14-й  Донской 
казачьей  батареи.  Перед  этим  —  два  дня  рабо- 
ты в  комиссии  ПО'  приему  лошадей  для  диви- 
зии, —  по  военно-конской  повинности  от  насе- 
ления... 

...14-я  Донская  казачья  батарея.  В  предвоен- 
ное время,  на  «  льготе  »,  ею  командовал  есаул 
(а,  может  быть,  уже  и  войсковой  старшина) 
Мухин,  Александр  ?  Это  был  худошавый,  высо- 
кий брюнет,  несколько  мрачного,  по  первому 
взгляду  ,вида.  Но  при  знакомстве  —  был  он, 
скорей,  добродушен  и  симпатичен.  Любил  на- 
зывать собеседника  :  «  кабаллеро  »,  поэтому  и 
сам  имел  прозвище  :  «  кабаллеро  Мухин  ».  Бы- 


38 


вал  заграницей,  был  хорошим  каррикатури- 
стом,  но,  по-видимому,  не  очень  хорошим  ар- 
тиллеристом. Мы,  молодые,  слышали  как-то, 
краем  уха,  что  не  все  было  ладно  в  Офицер- 
ской артиллерийской  школе  и  что  до  полевой 
батареи  дело  не  дойдет. 

Поэтому,  получив  назначение  в  14-ую  ба- 
тарею, я  был  весьма  обескуражен.  Однако  в 
Новочеркаске  меня  ждала  новость  :  Мухин  уво- 
лен Б  отставку,  и  командуюш;им  батареей  на- 
значен есаул  Филиппов,  Илья  Федорович,  стар- 
ший офицер  моей  же  3-й  Донской  казачьей 
батареи,  но  которого  я  в  Чугуеве  не  знал,  так 
как  он  был  в  командировке  в  Офицерской 
школе. 

Нам  был  отведен  квартирный  район  по  Ба- 
клановскому  проспекту,  от  Гл.  бассейна  и  до 
кадетского   корпуса. 

Наш  офицерский  состав  :  командующий  ба- 
тареей  —   есаул    Филиппов,    Илья   Федорович, 

—  из  3-й  Донской  казачьей  батареи,  старший 
офицер  —  подъесаул  Дубовсков,  Анатолий 
Анатольевич,  —  кадра  14-й  Донской  казачьей 
батареи,  командир  1-го  взвода  —  подъесаул 
Урюпинский,  Григорий  Павлович,  —  из  Упра- 
вления Донской  артиллерии,  командир  2-го 
взвода   —   сотник   Сулацкий,    Иван   Федорович, 

—  со  льготы,  командир  3-го  взвода  сотник 
Чернявский,  Михаил  Тимофеевич,  —  из  3-й 
Донской  казачьей  батареи. 

Прибывающие  на  формирование  казаки- 
главным  образом  Донецкого  округа  :  каменские, 
митякинские,  усть-белокалитвенские.  Частично 
и  из  других  станиц  и  округов. 

С  15-й  Донской  казачьей  батарей  мы  соста- 
вляем 7-й  Донской  казачий  артиллерийский 
дивизион,  командир  —  полковник  Греков,  Ве- 
ниамин Алексеевич. 

Командир  живет  в  районе  расквартирова- 
ния, он  холостяк  и  имеет  только  дальних  род- 
ственников где-то  в  станице.  Мы  —  по  своим 
домам  в  городе,  но,  конечно,  с  утра  и  до  позд- 
него вечера  в  батарее. 

Проверка  по  описям  казачьих  лошадей, 
приемка  и  составление  описей  артиллерийских 
коней,  присылаемых  сотником  Сулацким  из 
Ростова  на  Дону  по  военно-конской  повинности. 
Немножко  увлекся  наш  приемщик  ростовски- 
ми рысаками,  —  подбирал  вороных  красавцев, 
но  пушки  возить  было  им  не  так  легко,  как 
мчать  на  дутых  шинах  по  торцовым  мостовым 
нарядных  барынь;  однако  —  ничего,  обошлось. 
Зато  артиллерийские  лошади  кадра  батареи 
были  великолепны.  К  сожалению,  их  полага- 
лось по  мирному  времени  лишь  16-  Дальше  — 
разбивка  по  взводам,  назначение  всяких  долж- 
ностных, ученье  при  орудиях,  запряжка...  Дня 
не  хватало... 

Наше  выступление  было  назначено  на  12 
августа  (старого  стиля,   как  и  дальнейшие  да- 


ты). Кажется,  мы  были  последними.  Объясня- 
лось это  тем,  что  мы  должны  были  войти  в  со- 
став Уральской  казачьей  дивизии  (второоче- 
редной), а  ей  ехать  было  далеко.  Немного  до- 
садно было,  —  пожалуй,  без  нас  война  кон- 
чится !  Зато  у  нас  бы.ло  время  лучше  приго- 
товиться. 

Работа  кипела.  Расположение  батареи  на- 
поминало бивак  какого-то  древнего  кочевого 
племени  :  понаехали  родственники,  деды  и  ба- 
бы на  возах  с  провизией,  с  курами,  поросятами, 
кипят  котлы,  в  которых  варится  всякая  снедь, 
кругом  —  волы,  упряжные  лошади,  верховые, 
батарейные  артиллерийские,  на  которых  при- 
гоняется амуниция,  идет  ковка...  Прямо  карти- 
на из  Гоголя  :  казаки  идут  в  поход,  старики, 
дети,  бабы  и  кибитки  остаются... 

Порядок  все  же  держали.  Батарея  быстро 
сколачивалась.  Проделали  несколько  конных 
учений,  батарейных  и  дивизионных,  в  степи, 
за  Краснокутской  рощей;  походным  порядком 
ходили  в  Персиановский  лагерь  и  провели 
стрельбы  на  полигоне. 

И  вот  —  молебен  в  соборе,  маленький  парад 
на  площади,  вокзал  и  погрузка. 

Приподнятое  настроение,  плач  и  рев,  песни 
и  «  ура  »,  и  снова  —  слезы  и  прощанья,  —  все 
перемешалось. 

Дорога  однообразная  и  утомительная.  Про- 
должительные остановки,  иногда  —  на  полу- 
станках. Путь  сильно  занят.  На  третий  день  — 
встречные  поезда,  —  с  пленными,  санитарные, 
платформы  с  трофейными  орудиями.  Война 
приближается,  мы  мужаем,  —  лица  серьезные, 
но  спокойные. 

Долгая  остановка  в  Брест-Литовске,  разго'- 
воры  с  ранеными  и  с  пленными  :  большие  бои 
были  под  Люблином.  Ползем  дальше.  Иванго- 
род  —  разгрузка,  закончить  которую  уда.лось 
только  к  ночи.  Спали  приткнувшись  как  по- 
пало, в  каком-то  сарае  недалеко  от  станции. 

Утром  —  переход  по  шоссе,  верст  в  40,  в 
деревушку  в  районе  Люблина,  там  должна  бы- 
ла собраться  вся  Уральская  дивизия.  На  походе, 
идя  длиннейшей  кишкой,  вдруг  заметили  неме- 
цкий аэроплан.  Что  делать  ?  Штука  новая... 
Приняли  с  шоссе  вбок,  под  деревья,  и  оста- 
новились. Откуда-то  поднялась  разрозненная 
ружейная  стрельба  без  всякого  толка  и  резуль- 
тата. Аэроплан  покружил  еще  —  сколько  хотел 
—  и  улетел.  Все  успокоилось. 

Мы  уже  на  месте,  а  полки,  4-й,  5-й,  6-й  и 
7-й,  запаздывают.  Начальник  дивизии  и  штаб 
оказались,  к  нашему  смущению,  не  очень  ка- 
зачьими :  Свиты  Его  Величества  генерал-майор 
Алексей  Михайлович  фо«  Кауфман  (через  не- 
сколько месяцев  получил  прибавку  к  фамилии 
«Туркестанский»,  —  за  дела  отцов),  командир 
бригады  —  генерал-майор  граф  Стенбок,  на- 
чальник штаба  Генерального  штаба  полковник 


39 


Егоров.  Масса  офицеров  —  ординарцев  :  Ар- 
цишевский,  Феодосиу,  граф  Милорадович,  Дер- 
фельден,  впоследствии  —  Раевский,  все  — 
бывшая  гвардейская  кавалерия,  и  только  один 
казак  —  «  оперативный  »  адъютант  штабс-ка- 
питан Денисов,  Святослав  Варламович,  наш 
донской  артиллерист.  Но  и  этот  недолго  про- 
держался . 

Простояли  несколько  дней,  знакомились, 
снабжались,  —  в  Люблине  был  вагон  Гвар- 
дейского экономического  общества.  Но  вот  и 
выступление,  даже  не  дождавшись  одного  пол- 
ка (6-го). 

Идем  преследовать  разбитых  и  отступаю- 
щих на  юг  австрийцев.  Чтобы  догнать  линию 
фронта,  проходим  ускоренными  маршами  ме- 
ста, где  совсем  недавно  были  бои  (м.  Красник). 
Ужасное  впечатление  :  окопы,  разрытые  снаря- 
дами, исковерканное,  разбитое  оружие  и  сна- 
ряжение, убитые  лошади,  часто  —  с  дико  за- 
дранными, застывшими  ногами.  И  запах  !  !  ! 
Трупы  погребены,  но,  вероятно,  наспех,  очень 
мелко,  и  сколько  еще  осталось  незамеченных: 
мы  их  видим  иногда.  Наши  лошади  храпят  и 
бочат,  мы  —  в  подавленном  настроении,  многие 
крестятся.  Дальше  стало  легче,  здесь  были 
только  арьергардные  столкновения,  да  и  мы  не- 
много освоились. 

30  августа.  Опять  длиннейшей  кишкой  идем 
всей  дивизией.  Недалеко  гор.  Янов,  впереди 
кое-где  редкая  ружейная  стрельба.  Вдруг  при- 
каз :  как  можно  быстрей  дивизиону  стать  на 
позицию  и  обстрелять  Янов,  там  противник. 
Мы  находились  на  середине  пологого  и  очень 
длинного  ската,  доходившего  до  самого  Янова, 
и  втягивались  в  какую-то  деревушку.  Рысью 
выскочили  на  опушку  и  вправо  от  дороги  всеми 
двенадцатью  пушками  заняли  о  т  к  р  ыт  у  ю 
позицию.  И  сейчас  же,  не  успев  еще  зарядить, 
получили  очередь  шрапнели  австрийской  ба- 
тареи. Направление  и  дистанция  были  взяты 
ими  прекрасно,  но  разрывы  были  высоки.  У 
нас  было  ранено  несколько  казаков  и  лоша- 
дей, главным  образом  из  группы  разведчиков 
командира  дивизисна  и  командиров  батарей, 
которые  еще  оставались  верхом.  В  свою  оче- 
редь мы  открыли  огонь  по  Янову,  австрийцы 
деятельно  отвечали,  но  у  них  было  только  че- 
тыре орудия.  Скоро  из  Янова  полным  ходом 
начали  удирать  какие-то  повозки.  Наши  полки 
подошли  к  городу  и  бросились  в  преследование. 
Мы  снялись  с  позиции  и  ушли  в  какой-то  овра- 
жек, каждая  батарея  отдельно,  и  никогда  бо.пь- 
ше  я  не  псмню,  чтобы  наши  две  батареи  зани- 
мали бы  дивизионную  позицию.  В  боях  мы 
бывали  близко,  держали  связь,  но  каждый 
имел  свои  цели  и  вел  стрельбу  самостоятельно. 
Обычно  15-я  открывала  огонь  немедленно,  к 
великому  удовольствию  начальника  дивизии, 
старого    (увы,    слишком   старого !)    кавалериста. 


И  как  часто  им  приходилось  менять  сейчас  же 
свои  установки  и  даже  позиции  !  Когда  же  наш 
командир  начинал  стрелять,  это  означало,  что 
кто-то  действительно  взят  «  мертвой  хваткой  » 
и  —  горе  ему  ! 

Эта  австрийская  батарея  из  Янова  пустила 
также  несколько  шрапнелей  и  по  нашему 
длиннейшему  хвосту  на  дороге.  Конные  части 
быстро  свернули  в  сторону,  прямо  по  полю.  На- 
шим же  зарядным  ящикам  2-го  эшелона  и 
повозкам  обоза  это  было  сделать  не  так-то 
.пегко  и  все  сбилось  в  кучу.  Но  вахмистра  и 
вольноопределяющийся  15-й  батареи  Абрамов 
(Петр  Павлович)  быстро  навели  там  порядок  и 
благополучно  отвели  их  за  закрытие.  Абрамов 
получил  за  это  солдатский  Георгиевский  крест 
4-й  степени. 

Уральцы  заняли  Янов,  забрав  много  пово- 
зок; пленные  обозники  улыбались  и  были,  ка- 
жется, довольны.  Убитых  австрийцев  было  не 
много:  батарея  же,  обстрелявшая  нас,  успе.па 
уйти.  Ее  положение  было,  конечно,  выгоднее 
нашего  :  она  стояла  на  закрытой  позиции,  ди- 
станции все  были  ей  точно  известны,  и  она  нас 
ждала.  И  все-таки  прозевала  !  Ведь  она  могла 
рассеять  всю  нашу  колонну,  не  дать  нам  стать 
на  позицию,  перебить  наши  запряжки  и  т.  д. 

Прошли  Янов.  Всюду  были  видны  следы  от- 
ступления, вокруг  догорали  какие-то  дома  и 
сараи.  В  мирное  время  здесь  стоял  наш  9-й 
Донской  казачий  полк,  а  вот  только  что  здесь 
были  австрийцы  !  Как-то  обидно  стало;  вспом- 
нился наш  Проскуров,  —  мой  первый  гарни- 
зон после  производства  в  офицеры  в  4-ую  Дон- 
скую казачью  батарею,  —  тоже  ведь  погранич- 
ный город,  возможно  что  и  там  хозяйничают 
австрияки. 

Остановка,  и  затем  —  перемена  направ.пе- 
ния  движения  почти  под  прямым  углом,  вместо 
юго-запада  —  на  юго-восток.  По-видимому,  мы 
увлеклись  и  влезли  на  чужой  участок.  Вскоре 
встретили  какую-то  нашу  Донскую  дивизию 
кажется  3-ю,  она  шла  нам  наперерез.  Создава- 
лось впечатление  какой-то  путаницы.  Перед 
вечером  вош.пи  в  большой  .пес  и  ночевали  под 
деревьями. 

Наш  первый  боевой  день,  боевое  крещенье  ! 
Но  ведь  это  было  преследование  не  нами  раз- 
битого противника;  дело  маленькое,  и  тем  не- 
уютней было  ощущать,  что  нами  как-то  не  так 
уж  очень  умело  управляли.  К  сожалению,  это- 
му ощущению  не  было  суждено  никогда  рассе- 
яться, у  меня,  по  крайней  мере  !  Частям  как-то 
всегда  предоставлялось  самим  выкручиваться 
из  тяжелых  и  трудных  положений.  Мы  люби.пи 
больше,  когда  дивизией  временно  командова.п 
граф  Стенбок,  или  когда  работали  в  отде.пе  с 
одним  из  полков.  Нам  часто  приходилось  рабо- 
тать и  с  пехотой,  и  кажется,  начальство  наше 


40 


любило  время  от  времени  от  нас  освободиться, 

—  мы  были  немного  обузой. 

Бивак  наш  был  в  Таневском  лесу.  Получив 
здесь  дневку,  мы  весь  следующий  день  доволь- 
но медленным  маршем  шли  по  этому  лесу.  Раз- 
ведка рыскала  где-то  впереди,  изредка  слыша- 
лись отдельные  ружейные  выстрелы.  Двигать- 
ся приходилось  по  узкой,  достаточно  болоти- 
стой дороте,  корни,  ямы,  настил  из  наскоро  сру- 
бленных деревьев,  тишина  лесная,  —  чувство 
такое,  будто,  кроме  нас,  никого  во  всем  свете 
нет...   Тихий  осенний  день,   не  жаркий,  иногда 

—  солнце,  иногда  небольшой  теплый  дождь  как 
бы  обволакивал  нас... 

И  вот  —  какое-то  О'Живление  и  движение 
волной  прошли  по  колонне  :  австрийская  гра- 
ница, пограничный  столб,  небольшие  построй- 
ки. Лес  начал  редеть,  появились  полянки  по 
сторонам  дороги.  Снова  движение,  —  пропу- 
стить пушки  вперед,  там  неприятельские  за- 
слоны. Постреляли  немного  прямо  с  дороги,  — 
у  них  же  артиллерии  не  было,  —  и  скоро  путь 
был  свободен.  Вышли  из  лесов.  Вдалеке,  по 
сторонам  видны  отдельные  фермы  и  деревни. 
Когда  мы  их  проходим,  там  загорается  какой- 
нибудь  стожок  сена,  и  густой  дым  поднимается 
высоко  в  тихом  воздухе.  При  осмотре  оказыва- 
ется, что  дома  покинуты,  жители  все  ушли. 

Еще  через  два  дня  марша  —  Сенява,  или, 
по-уральски,  «  Шинява ».  Большое  местечко. 
Австрийцы  здесь  зацепились.  Чтобы  их  выбить, 
пришлось  очень  энергично  поддерживать  ар- 
тиллерийским огнем  наши  полки.  Более  актив- 
ная задача  выпала  здесь  15-й  батарее.  После 
взятия  Сенявы  снова  пошли  вправо,  на  запад, 
не  встречая  больше  противника.  Вскоре  обна- 
ружилось, что  несмотря  на  сравнительно  не- 
большое, по  верстам,  пройденное  пространство, 
наши  лошади  пришли  в  очень  скверное  состоя- 
ние :  вымотались,  не  будучи  хорошо  втянутыми 
в  работу.  Многие  подбились,  —  результат  лес- 
ных дорог  и  болот.  Поэтому  начальник  дивизии 
разрешил  оставить  на  поправку  и  лечение  по 
одному  взводу  от  каждой  батареи,  сведя  туда 
самых  пострадавших  лошадей.  Нечаянно,  это 
оказалось  прообразом  23-й  Донской  казачьей 
батареи,  сформированной  впоследствии,  в  апре- 
ле 1916  года,  из  наших  двух  батарей.  С  этой 
командой  должен  был,  конечно,  остаться  офи- 
цер, и  выбор  начальства  пал  на  меня.  Ощуще- 
ние двойственное  :  с  одной  стороны,  —  доверено 
самостоятельное  служебное  поручение,  доста- 
точно важное,  с  другой,  —  приходилось  стано- 
виться чем-то  вроде  обозников. 

Дивизия  наша  ушла,  и  мы,  просторно  разме- 
стившись в  деревушке,  начали  лечить  своих 
ростовских  рысаков.  Жители  постепенно  воз- 
вращались из  лесов,  где  они  прятались,  и  с 
ними  установились  хорошие  отношения.  Фу- 
раж удавалоь  покупать  легко,  но  уже  дня  че- 


рез два  и  до  конца  приходилось  ездить  объ- 
ясняться в  штабы  подошедшей  и  расположив- 
шейся здесь  пехоты,  —  доходило  и  до  на- 
чальников дивизий  :  как  я  смею  забирать  фу- 
раж в  их  районе,  и  почему  я,  собственно  гово- 
ря, здесь  нахожусь  и  что  делаю  ?  Пехоты 
проходило  много,  район  передавался  от  одной 
части  в  другую,  так  что  в  недоразумениях  не- 
достатка не  было.  Как  это  ни  странно,  никто 
ни  разу  не  остановился  в  нашей  деревне,  хоть 
это  было  хорошо  ! 

Дней  через  пять  вдали  загремели  пушки,  и 
продолжалось  это  и  сегодня,  и  завтра,  и  после- 
завтра... Я  гулял  по  лесу  вокруг  деревни,  при- 
слушивался и  ждал  приказаний.  Фронт  ведь 
мог  подвигаться  только  вперед... 

Стало  трудно  с  солью,  —  послал  казака  в 
Сеняву.  Он  привез  немного,  —  и  там  нет.  Жи- 
тели уверяют,  что  жиды  спрятали  все  запасы. 
Прошел  слух  :  в  Сеняве  был  небольшой  по- 
гром, и  соли  оказалось,  сколько  хочешь.  По- 
слал опять.  Казак  привез  и  новости  :  наша 
Д11ВИЗИЯ  перешла  с  боем  реку  Сан,  а  затем  и 
Вислу,  и  действует  где-то  на  левом  берегу.  Что 
же  нам  делать  ?  Прошло  уже  больше  двух  не- 
дель, лошади  несколько  поправились,  подбои 
поджили.  Погода  установилась  дождливая.  Те- 
перь я  уже  сам  стал  ездить  в  пехоту,  узна- 
вать новости.  И  вот  в  одном  штабе  мне  сказа- 
ли, что  Уральская  дивизия  имеет  задачи,  ко- 
торые приближают  ее  к  Ивангороду.  Я  про- 
ждал еще  два  дня  и  решил  двигаться,  на  свой 
страх  и  риск,  к  Люблину,  а  там,  в  штабе  4-й 
армии  мне  скажут,  что  нужно  делать. 

Пошли,  частично  —  по  прежней  дороге,  но. 
Боже  мой  !  на  что  она  стала  похожей...  Мы  то 
проваливались  в  ямы.  то  вылезали  на  беспоря- 
дочно набросанные  бревна,  и  тогда  —  еще  ху- 
же :  один  конец  бревна  утопает  под  колесом,  а 
другой  бьет  лошадей  по  ногам.  Приходилось 
постоянно  подпрягать  и  перепрягать.  Шествие 
наше  было  очень  жалким  и  медленным.  Хоро- 
шо было  хоть  то,  что  дорога  не  была  загромож- 
дена другими  частями. 

Скоро  нас  догнал  казак  с  приказанием,  — 
он  был  на  нашей  стоянке  и  потом  двигался  по 
нашим  следам.  Приказание  гласило  :  двигаться 
на  Люблин  и  там  ждать  дальнейших  приказа- 
ний  о    присоединении    к   дивизиону. 

Уже  почти  под  Люблином  неожиданная 
встреча ;  два  верхоконных  донских  артиллери- 
ста, —  сотник  Голицын,  Василий  Александро- 
вич, и  сотник  Упорников,  Александр  Алексе- 
евич, —  рвутся  в  бой  и  едут  в  неизвестную  даль 
в  поисках  не  то  «  резерва  артиллерии  »,  не  то 
еще  чего-то  сходного,  но  вряд  ли  существую- 
щего в  природе,  куда  им  было  дано  предписа- 
ние от  Управления  Донской  артиллерии. 

Упустить  такой  случай  пополнения  бы.тю 
совершенно   невозможно.    Голицына   я    зна.л   по 


41 


3-й  батарее  как  очень  хорошего  офицера.  Так 
же  как  и  я,  он  не  попал  при  мобилизации  в 
штат  и  был  откомандирован  в  Новочеркасск. 
Их  поиски  почти  наверное  привели  бы  их  в 
пешую  артиллерию,  как  бывало  в  японскую 
войну,  и,  конечно,  я  всеми  силами  стал  звать 
их  в  наш  дивизион,  обещая  свое  содействие 
не  только  у  нас,  но  и  в  штабе  4-й  армии,  где  у 
меня  был  знакомый,  старый  сослуживец  по 
12-й  кавалерийской  дивизии,  оренбуржец  под- 
полковник Печенкин,  пошедший  по  штабной 
части.  Молодые  не  знали,  как  им  быть,  и  по- 
ехали все  же  вперед,  но  недалеко  и  не  надолго  : 
в  Люблине  они  меня  отыскали,  я  их  водил  по 
разным  штабам,  и  в  результате  Голицьш  ока- 
зался в  нашей,  14-й  батарее,  а  Упорников  в 
15-й. 

Из  Люблина  мне  с  моей  «  частью »  бы.ло 
приказано  идти  в  Ивангород.  там  дивизии  будет 
дан  маленький  отдых  и  ожидается  пополнение 
лошадьми. 

Встретились  радостно.  Наши  воевали  за  Ви- 
слой, —  переправы  через  Сан,  Санок  и  Вислу 
были  трудными,  но  больших  боев  все  же  не 
было,  трепки  же  —  сколько  угодно. 

Сейчас  идут  большие  перегруппировки  и  у 
нас  и  у  противника,  —  что-то  готовится. 

В  Ивангороде  мы  передохнули,  починились, 
почистились,  получили  конское  пополнение, 
что  было  крайне  необходимо.  Из-за  эвакуации 
заболевших  и  раненых,  (этих,  к  счастью,  было 
немного),  казаков  нам  стало  не  хватать  и  тогда 
к  нам  прикомандировали  уральцев,  человек  по 
12  на  батарею,  из  самых  пожилых,  3-й  очереди. 
Их  сделали  вестовыми  у  офицеров  и  коново- 
дами. Все  они  были  очень  симпатичные  дяди; 
говор  их  значительно  отличался  от  нашего,  а 
главное  —  вместо  «  с  »  они  говорят  «  ш  ».  Когда 
приблизительно  через  полгода  их  снова  отко- 
мандировали в  их  полки,  мы  расстались  дру- 
зьями. Один  из  этих  бородачей  неизменно 
приветствовал  Дубовского,  иногда  даже  в  бое- 
вой обстановке,  под  огнем,  проскакивая  мимо 
батареи  :  «  Швату  —  мое  поштение  !  ».  Почему 
«  свату  » ?  Оказалось,  было  что-то  между  их 
лошадьми,  жеребец  и  кобылка,  —  вот  Дубов- 
ской  и  стал  сватом. 

Противник  наступает  большими  силами. 
Варшава  и  наша  переправа  в  Ивангороде  —  его 
первые,  главные  цели.  Несколько  наших  со- 
тен, оставленных  для  разведки  и  наблюдения 
по  ту  сторону  Вислы,  попали  в  тяжелое  по.по- 
жение,  были  прижаты  к  берегу  и  переправля- 
лись вплавь,  понеся  большие  потери  офицерами, 
казаками  и  лошадьми  убитыми,  ранеными  и 
утонувшими.  Одна  же  сотня  5-го  полка  под 
командой  есаула  Толстова  (последний  Атаман 
Уральского  войска  в  1920  г.)  оставалась  всю 
операцию  в  тылу  противника,  скрываясь  в  ле- 
сах  и   болотах  и   ведя   партизанские  действия. 


сколько  позволяли  истощенные  силы  людей  и 
лошадей,  не  имеющих  достаточного  продоволь- 
ствия и  фуража. 

В  последних  числах  сентября  начались  оже- 
сточенные бои  пехоты  против  наших  предмост- 
ных укреплений.  Кавалерии  пока  делать  было 
нечего,  и  мы  оставались  в  резерве,  в  леске  в 
полуверсте  за  мостом.  Снаряды  тяжелой  ар- 
тиллерии изредка  долетали  и  до  нас.  Главный 
объект  боя  —  мост,  австрийцам  не  удается  ни 
взять  его,  ни  разбить.  Прибывающая  наша 
пехота  переходит  на  ту  сторону  и  в  свою  оче- 
редь атакует  сильно  укрепленную  австрийцами 
деревню  Козенице.  Сотни  нашей  дивизии  со- 
провождают пехоту  для  разведки  и  связи.  Наш 
же  дивизион  ставят  на  позицию  на  берегу  Ви- 
слы, побатарейно.  15-я  батарея  —  верстах  в 
двух  от  моста  по  течению  реки,  наша  —  в  та- 
ком же  расстоянии  еще  Н11же.  Батарея  —  на 
полуболоте,  а  командир  —  на  наблюдательном 
пункте  почти  на  самом  берегу,  в  какой-то  яме 
с  водой,  хотя  и  под  деревом.  Наша  задача  — 
не  позволять  противнику  пользоваться  дорогой, 
идущей  по  тому  берегу  на  дер.  Козенице,  где 
кипит,  не  умолкая,  и  днем  и  ночью  ужасный 
огневой  бой.  Там  сражаются  части  25-го  и  Гре- 
надерского корпусов. 

Наш  огонь  сделал  шоссе  для  австрийцев  не- 
проезжим, мы  бьем  и  разгоняем  их  пехотные 
колонны,  батареи  в  запряжках,  обозы.  Мы  им 
надоели,  и  за  нами  начинается  охота.  Шоссе  — 
почти  на  нашем  пределе,  —  они  поставили  свою 
артиллерию  глубже,  так  что  мы  не  могли  ее 
достать,  и  открыли  очень  энергичный  огонь... 
по  болоту  между  нами  и  командиром.  Нашим 
молодцам-телефонистам  приходилось  все  время 
лазить  под  огнем  по  воронкам,  соединяя  посто- 
янно перебиваемые  провода,  но  мы  свое  дело 
продолжали,  не  позволяя  никому  появиться  на 
шоссе. 

Наконец,  на  третий  или  четвертый  день 
прилетел  «  орёлик  »,  так  мы  называли  немец- 
кие аэропланы,  видом  похожие  на  птицу,  ка- 
жется это  был  тип  «  альбатрос  ».  Они  вообще 
летали  постоянно'  по  всему  району,  разведывая 
передвижение  частей.  Наша  позиция  была  за- 
маскирована ветвями  и  целыми  срубленными 
деревьями,  упряжки  же  находились  в  деревне 
сзади,  верстах  в  полутора,  куда  мы  ходили  но- 
чевать, и  все  сходило  благополучно.  Но  этот 
прилетел  специально  для  нас.  Не  остереглись 
ли  мы,  продолжая  стрельбу  при  нем,  или  был 
.пи  он  такой  уж  зоркий,  но  он  нас  нашел.  Спу- 
скался он  очень  низко  и  пунктуально  исследо- 
вал наш  участок.  А  найдя,  поднялся  и  сделал 
несколько  кругов  над  нами,  потом  броси.л  штук 
пять  маленьких  ракеток,  которые  разрывались 
высоко  в  воздухе  и  давали  дымок,  долго  дер- 
жавшийся в  виде  небольшого  облачка.  Очень 
скоро    после   этого   нас    накрыла   дальнобойная 


42 


тяжелая  батарея.  У  нас  были  вырыты  малень- 
кие, насколько  позволяла  почва,  окопчики,  над 
окопами  стояли  зарядные  ящики  с  брониро- 
ванной стенкой,  орудийные  щиты  тоже  слу- 
жили прикрытием.  Пришлось  замолчать,  влип- 
нуть поглубже  в  свои  ямы...  и  молиться.  Тут 
я  услышал  и  «  Живый  в  помощи  Вышнего  «  и 
узнал,  что  в  Каменской  станице  как  раз  в  эти 
дни  престольный  праздник,  1  октября,  —  По- 
кров Пресвятой  Богородицы,  и  она.  Заступница, 
нас  сохранила.  Было  просто  страшно,  но  ни  од- 
ного прямого  попадания  немцы  не  дали,  пули 
и  осколки  исцарапали  наши  щиты  и  орудия, 
вся  земля  вокруг  была  изрыта,  и  едкий  запах 
разрывов  захватывал  дыхание  и  заставлял  нас 
чихать.  Хорошо,  что  с  нами  не  было  лошадей. 
Наблюдательный  пункт  был  тоже  обнаружен, 
и  выбили  оттуда  нашего  Илью  Федоровича, 
но  он  нашел  себе  другой,  а  на  прежнем  оставил 
удачную  маскировку,  по  которой  еще  два  дня 
била  австрийская  легкая  батарея.  Через  час 
мы  снова  громили  какую-то  колонну  и  сами 
получали  «  подарки  ».  Так  продолжалось  до 
вечера  и  весь  следующий  день,  а  потом  тяже- 
лая нас  уже  не  тревожила  и  ушла,  получив, 
очевидно,  другую  задачу. 

Это  был  перелом.  Наша  пехота,  подошедший 
3-й  Кавказский  корпус  генерала  Ирмана,  взяла 
штурмом  Козенице  и  началось  отжимание  про- 
тивника от  Вислы.  Скоро  и  мы  снялись  с  по- 
зиции, передохнули  немного  в  нашей  деревне, 
и  вот  дивизия  переходит  мость  На  той  сто- 
роне мы  были  приданы  3-му  Кавказскому  кор- 
пусу и  служили  на  его  правом  фланге  связью 
с  Гренадерские  корпусом.  Но  это  было  на  бу- 
маге, фактически  же  мы  оказались  в  пустоте, 
не  видя  ни  одних   ,   ни  других. 

Идем  на  запад,  но  скоро  начинаем  кружить, 
останавливаемся,  почти  возвращаемся  назад. 
При  выходе  из  какой-то  деревушки  нас  обго- 
няет наш  штаб  дивизии.  Главное  начальство,  с 
короткой  трубочкой  во  рту,  —  спокойный  или 
ко  всему  безразличный.  Зато  начальник  штаба 
полковник  Егоров,  лихо,  по-пехотному,  вися- 
щий на  лошади,  наоборот  —  явно  взво.лнован. 
Светик  Денисов,  —  коротышка,  горячо  его  в 
чем-то  убеждает.  Дальше  —  свита  без  конца, 
молчаливо-понурая.  Что-то  неясно,  что-то  не 
так.  И  вдруг  ружейная  стрельба  из  соседнего 
леска,  свистят  пули,  но  как-то  поверху.   Живо 

—  батарею  на  позицию  и  —  огонь  !  Ломая  ка- 
кие-то огорожи,  снимаемся  с  передков  и  бьем 
по  лесу.  Противник  скрылся,  вероятно  это  был 
какой-нибудь  разведывательный  эскадрон.  Сно- 
ва тащимся  по  лесным  дорогам,  описывая  пет- 
ли. Мы  ничего  не  понимаем,  ничего  не  знаем, 

—  штаб,  нужно  думать,  знает. 

Поздлим  вечером  останавливаемся  на  длин- 
ной поляне,  здесь  проведем  ночь.  Полки  же  — 
прямо  в  лесу.  Не  распрягать,  не  расседлывать. 


не  шуметь,  не  разводить  огней,  не  курить  ! 
Окружены  ! 

Утром  двигаемся  не  сразу,  очевидно  —  вы- 
ясняется обстановка.  Пошли  в  направлении  на- 
зад, к  Висле.  Через  час  приказание  ;  по  первой 
приличной  дороге  свернуть  под  прямым  углом 
и  поспешать  на  север.  Противник  получил 
большие  подкрепления  и  вновь  наступает...  На 
север  так  на  север  !  Это  называется  фланговый 
марш,  —  а  поспешать  трудно,  лошади  совсем 
не  отдохнули  за  ночь.  Но  вот  дорога  вышла  из 
леса  и  поспешать  пришлось  :  несколько  очере- 
дей шрапнели  нас  очень  подогнали.  Пришлись 
они  главным  образом  по  нашим  хвостам  и  по 
поднятым  нами  огромным  облакам  пыли.  Стре- 
ляла, судя  по  разрывам,  немецкая  легкая  бата- 
рея, —  это  была  новость  !  Мы  выскочили  за 
ее  предел  и  скоро'  встретили  наконец  нашу 
пехоту  Гренадерского  корпуса.  Мы  были  ей 
очень  рады,  она  нам  тоже. 

Дивизия  становится  в  резерв,  но  полки,  ко- 
нечно, несут  обычную  службу  связи,  а  артилле- 
рия высылается  на  позицию,  в  помощь  грена- 
дерам. Мы,  на  правофланговом  участке,  —  ста- 
новимся впереди  деревни  Новый  Грабов,  в  ло- 
шинке.  Еще  впереди  нас  есть  две  такие  же 
складки  местности,  и  это  затрудняет  противни- 
ку определить  точно  нашу  позицию  и  « на- 
крыть »  нас.  Средства  для  этого  у  него  имеют- 
ся :  по  крайней  мере  две  тяжелые  батареи  и 
несколько   легких. 

Бой  завязался  очень  ожесточенный,  против- 
ник атакует  и,  по-видимому,  это  немцы,  а  не 
австрийцы.  Нам  приходится  много  работать, 
и  здесь  наш  командир  показал  все  свои  каче- 
ства прекрасного  артиллериста.  Его  наблю.да- 
тельный  пункт  находился  впереди  позиций 
нашей  пехоты,  и  он  видел  оттуда  все  располо- 
жение противника  и  три  дня  громил  его,  как 
хотел.  Видя  цели,  неуязвимые  для  нашего  соб- 
ственного огня,  он  связался  с  другими  батаре- 
ями, на  его  пункт  провели  телефон  от  какой-то 
пешей  батареи,  а  у  нас  на  позиции  около  подъ- 
есаула Дубовскова  поставили  телефон  от  гау- 
бичной, так  что  есаул  Филиппов  вел  комбини- 
рованный огонь  трех  батарей.  Гаубичной  и 
нашими  гранатами  он  разбивал  блиндажи  и 
окопы,  потом  поливал  открытую  пехоту  шрап- 
нелью. Чувствуя  себя  хозяином  поля,  позволял 
им  выходить  и  начинать  атаку  и  затем  сметал 
их.  И  все  эти  дни  он  не  позволял  артиллерии 
противника  проявлять  себя  должным  образом. 
Конечно,  мы  не  могли  заставить  ее  замолчать 
совсем  и  главной  целью  была  неприятельская 
атакующая  пехота. 

Никогда  раньше,  ни  позже,  во  все  время 
войны  нам  не  приходилось  выпускать  ежеднев- 
но такого  большого  количества  снарядов.  В  бес- 
прерывной стрельбе  день  проходил  быстро,  мы 
были    в    каком-то    полуопьянении,    в    нервном 


подъеме  от  сознания,  что  —  это  очень  важный 
бой  и  что  у  нас  все  идет  отлично.  Можно  без 
преувеличения  сказать,  что  на  этом  участке 
успех  был  вырван  у  противника  благодаря  ар- 
тиллерийскому огню  под  управлением  коман- 
дира 14-й  Донской  казачьей  батареи  есаула 
Филиппова. 

15-я  батарея  была  на  левом  фланге  гренадер 
и  тоже  работала  хорошо. 

Все  же  немецкая  артиллерия,  особенно  ког- 
да мы  занимались  ее  пехотой,  энергично  нас  об- 
стреливала. Но  ни  наблюдательный  пункт,  ни 
батарею  открыть  им  не  удалось.  Опять  очень 
много  работы  было  нашим  телефонистам-раз- 
ведчикам держать  связь  непрерывно,  но  они 
блестяще  с  этим  справлялись,  потеряв  несколь- 
ко человек  ранеными.  Особенного  напряжения 
бой  дсстиг  во  второй  половине  дня  13  октября. 
Поднявшись  на  пригорок  впереди  батареи,  от- 
куда была  видна  небольшая  часть  позиции 
немцев,  можно  было  видеть  в  бинокль,  как  от 
нашего  комбинированного  огня  взлетали  вверх 
бревна,  столбы  земли,  метались  люди...  Немцы 
непрерывно  отвечали,  обстреливая  нашу  пехо- 
ту, бросая  снаряды  повсюду  в  поисках  наших 
батарей,  захватывая  иногда  и  деревню.  Там 
были  только  штаб  дивизии  и  наши  передки, 
укрытые  в  дальнем  конце.  Потери  наши  были 
ничтожны.  Даже  в  темноте,  когда  мы  уже 
прекратили  стрельбу,  они  время  от  времени 
пускали  несколько  очередей.  «  Злятся  !  —  гово- 
рили мы.  —  Значит,  здорово  мы  им  насыпа- 
ли !  » 

Все  это  время  мы  ночевали  на  позиции, 
было  неудобно  и  даже  слегка  неспокойно,  так 
как  Гренадерский  корпус  был  очень  ослаблен 
огромными  потерями  после  трехмесячных  боев. 
Противник  же,  наоборот,  был  очень  стойкий  и 
знергичный,  —  австрийцы  не  могли  бы  выдер- 
жать такого  напряжения. 

Утром  —  сюрприз  :  немцы  ушли  !  Вчераш- 
нее их  поведение  было  не  только  злостью,  они 
прикрывали  ночные  свои  передвижения.  Путь 
был  свободен,  и  дивизия  двинулась  вперед.  Мы 
проходили  краем  немецкой  позиции  и  видели, 
частично,  результаты  нашего  огня.  Это  было 
жуткое  зрелище.  Лежали  еще  неубранные 
убитые,  хотя  большая  часть  их  была  уже  похо- 
ронена. Все  вокруг  было  исковеркано,  —  разби- 
тые блиндажи,  повозки,  кухни,  передки,  масса 
окровавленного  рваного  белья  и  обмундирова- 
ния, немецкие  каски  лакированной  черной  ко- 
жи с  металлическим  гербом  и  медным  острым 
шпилем  наверху,  бляхи  с  надписью  :  «  МП  Сой 
Шг  Ка1зег  ипй  Уа1;ег1апс1  ».  Мы  брали  их  на 
память. 

Дальше,  в  тылу,  в  стороне  от  дороги,  в  не- 
большой рощице  мы  увидели  свеженасыпан- 
ный  курган,  это  была  братская  могила.  Снизу, 
через   вершину,   и   снова  —  донизу   положены 


крестом  гордые  немецкие  каски.  Доска  с  крат- 
кой надписью  :  «  640  солдат  ».  Тоже  наша  ра- 
бота !  Было  невыразимо  грустно,  все  крести- 
лись и  так  остро  чувствовался  ужас  войны. 
Повсюду  на  земле  были  разбросаны  письма  и 
конверты,  по-видимому,  здесь  как  раз  получи- 
ли почту.  Мы  читали  адреса :  «  Гвардейский 
резервный  прусский  корпус  ».  Так  вот  кто  был 
нашим  противником !  Слово  «  резервный »  в 
данном  случае  не  имело  никакого  значения,  это 
был  камуфляж  еще  мирного  времени  :  года  за 
три  до  войны  немцы  увеличили  число  своих 
полевых  корпусов,  но  прикрыли  их  более  успо- 
коительными наименованиями  как  « резерв- 
ный »,  «  местный  >•'  и  т.  п.  В  действительности 
же  это  был  перволинейный,  прекрасный  2-й 
гвардейский  прусский  корпус.  Его  прислали 
сюда  вместе  с  другими  спасать  австрийцев,  но 
вот  и  гвардейские  пруссаки  отступают... 

Командир  пехотного  полка,  на  участке  ко- 
торого мы  находились,  горячо  благодарил  на- 
шего командира  и  сказал,  что  непременно  пред- 
ставит его  к  награждению  орденом  св.  Георгия. 
Наш  же  штаб  дивизии  остался  совершенно 
равнодушным,    и    теперь   и   впоследствии. 

Уральцы  схватываются  с  арьергардами, 
иногда  просят  нашей  помощи,  тогда  мы  стано- 
вимся на  позицию  и  даем  несколько  выстрелов. 
Раз,  выйдя  на  широкое,  открытое  поле,  видим 
блеск  с  полуоборота  вправо  из-под  дальнего 
леска,  слышим  :  «  бах-бах  »,  два  выстрела  и  два 
разрыва  над  нашей  ко.понной.  Австрийский 
взвод  стоит  на  открытой  позиции.  Карьером 
снимаемся  и  мы,  но  австрийцы  тем  же  аллюром 
берутся  в  передки.  Послали  по  ним  очередь, 
другую  —  вслед  им,  по  лесу,  но  результат 
неизвестен. 

Наше  движение  идет  облически,  склоняясь 
к  юго-западу,  через  Кельцы  на  Мехов  и  даль- 
ше на  Краков.  Небольшие  бои  бывали  еже- 
дневно по  два-три  раза.  Порядочно  нас  окропи- 
ли шрапнелью  на  лесном  шоссе,  поднимающем- 
ся в  гору  около  Хенцин.  Другой  раз,  уже  после 
Келец,  мы  оказались  перед  сильным  заслоном 
противника  и  нам  пришлось  снова  много 
поработать,  помогая  уральцам.  Нас  тоже 
обстреливала  артиллерия,  и  очень  не  пло- 
хо, так  что  нужно  было  прятаться  за 
шиты  и  рыть  окопы,  и  даже  нашим  отчаян- 
ным телефонистам  невозможно  было  беспре- 
рывно чинить  рвущиеся  провода.  Тогда  поста- 
вили, вернее  —  положили,  передатчиков,  взяв 
Д.ЛЯ  этого  уральцев  из  прикрытия,  ненужного  в 
данном  случае,  ибо  вся  дивизия  была  тут  же,  в 
кулаке.  Ведя  интенсивный  огонь  и  израсходо- 
вав наличные  снаряды,  мы  спросили  у  коман- 
дира, что  делать,  ибо  подводить  упряжки  было 
очень  опасно.  Ответ  получили  через  этих  пе- 
редатчиков, —  на  «  уральском  »  языке  :  «  Неш- 
ти  на  шебе  передки  ».  Передки  не  передки,  а, 


значит,  начали  носить  снаряды  на  р\'ках  из 
передков.  Штаб  дивизии  был  здесь  же,  неда- 
леко от  нас,  впереди,  по  другую  сторону  шоссе. 
Им  тоже  досталось,  был  ранен  подъесаул  Фео  ■ 
досиу,  который  уже  больше  в  дивизию  не  вер- 
нулся. 

В  конце  концов  мы  встретились  с  пехотой 
3-го  Кавказского  корпуса,  и  началось  некое  ме- 
шание  друг  другу,  в  походе  и  на  ночлегах.  Дви- 
жение наше  после  дер.  Грабово  продолжалось 
уже  больше  недели.  Но  вот  фронт  как-то  оста- 
навливается, действия  затихают,  и  нас  ставят  в 
резерв.  Подтягиваются  тькпы  :  обозы,  интен- 
дантство, казначейство.  Идет  всеобщая  чистка, 
починка,  приведение  в  порядок  отчетности,  по- 
полнение деньгами,  продуктами,  снарядами.  За 
спиной  3-го  Кавказского  корпуса  мы  чувствуем 
себя,  как  в  лагере  на  Персиановке. 

Однако  не  так  уж  долго  продолжалось  это 
спокойствие.  В  начале  ноября  —  спешный  фор- 
сированный поход  вдоль  фронта,  на  северо-во- 
сток, верст  за  200,  к  Лодзи.  Там  положение  обо- 
стрилось. Придя  на  место,  все  кого-то  временно 
«  подпирали  ».  Наконец  установились  верстах  в 
10  западней  Петрокова.  Теоретически  мы  под- 
чинялись генералу  князю  Туманову,  командо- 
вавшему конницей,  но  на  самом  деле  никого 
около  нас  не  было.  Мы  составляли  самый  пра- 
вый фланг  нашей  4-й  армии,  но  до  5-ой  мы  не 
дотянулись,  и  к  северу  от  нас  было  пусто  и 
прикрыто  только  разъездами.  С  16  по  19  ноября 
мы  отбивали  все  атаки  противника,  но  былО' 
очень  трудно  и  вряд  ли  мы  выдержали  бы  еше 
ДОЛГО.  К  счастью,  подошли  обе  гвардейские  ка- 
валерийские дивизии  (без  казачьей  бригады)  и 
расположились  на  позиции  правей  нас,  прикры- 
вая Петроков.  Вместе  с  ними  мы  состави.ли 
гвардейский  конный  корпус  под  командой  ге- 
нерала Гилленшмидта,  начальника  2-й  гвар- 
дейской кавалерийской  дивизии.  Группа  обра- 
зовалась достаточно  сильная,  чтобы  активно 
обеспечивать  фланг  дерущейся  под  Лодзью 
5-й  армии.  Там  идут  многодневные  бои  чрезвы- 
чайного напряжения,  и  мы  стараемся  помочь, 
как  можем,  многократно  пытаясь  наступать. 
Каждый  день  на  позиции  и  каждый  день  бой 
с  большим  расходом  снарядов.  Вначале  против 
нас  была  немецкая  спешенная  кавалерия,  уси- 
ленная самокатчиками  и  мотоциклистами.  Их 
задача  была,  по-видимому,  аналогична  нашей, 
и  они  так  же  широко  пользуются  своей  артил- 
лерией. 15-я  батарея  попала  им  в  переплет,  и 
есаул  Кучеров  должен  был  поджечь  стог  соло- 
мы (или  сарай  с  сеном),  чтобы  под  прикрытием 
дыма  подвезти  передки  и  переменить  позицию. 
Этот  случай  описан  генералом  Герцо-Втшоград- 
ским  (гвардейской  конной  артиллерии),  быв- 
шим тогда  у  нас  начальником  артиллерии,  в 
газете  «  Возрождение ».  Мы  также  получали 
хорошие  порции  немецких  шрапнелей  и  гранат. 


но  это  было  в  общем  порядке,   а  не  в  индиви- 
дуальном. 

Однажды  ночью  наша  батарея  ходила  с 
одним  гвардейским  полком,  кажется  —  с  одним 
из  кирасирских,  в  «  набег  »  или  в  «  обход  »,  для 
нас  было  не  очень  ясно.  Так  же  неясна  была  и 
наша  роль  в  предполагавшемся  ночном  манев- 
ренном бою.  Впрочем,  имелось,  может  быть,  в 
виду  использовать  нас  утром.  Так  ил11  иначе, 
пробродив  ночь,  мы  вернулись  в  свою  деревню, 
получили  полдня  отдыха,  а  затем  стали  снова 
на  позицию  и  вели  огонь  по  немцам.  Есаул 
Филиппов  со  своего  опять  прекрасно  выбран- 
ного наблюдательного  пункта  посылал  развед- 
чиков к  командирам  гвардейских  конных  ба- 
тарей (с  нами  были,  если  не  ошибаюсь,  1-я,  2-я 
и  5-я),  чтобы  согласовать  стрельбу,  указать 
цели,  видимые  только  от  него  и  т.  д.,  но  здесь 
это  принималось  довольно  прохладно. 

Дрались  мы  здесь  дней  восемь.  Усилившись 
пехотой  и  тяжелой  артиллерией,  противник  ве.л 
сильные  повторные  атаки,  и  нам  приходилось 
маневрировать  и  медленно  отступать.  Петроков 
был  под  прямой  угрозой.  Спасла  положение  пе- 
хота, —  к  нам  подошли  из  4-й  армии  части  3-го 
Кавказского  корпуса,  а  северней  —  пехота  5-й 
армии,  которые  влились  в  бой  под  самым  уже 
городом,  остановили  немцев  и  заставили  их 
отступить  на  их  исходную  линию.  Нас  поста- 
вили на  несколько  дней  в  ближайший  резерв, 
а  затем  вдруг  было  приказано,  в  первых  числах 
декабря,  отойти  на  реку  Пилицу,  оставив  Пе- 
троков. Это  была,  вероятно,  общая  перегруппи- 
ровка. Наша  дивизия  прикрывала  отход  3-го 
Кавказского  корпуса.  Когда  же  фронт  устано- 
вился прочно,  наш  гвардейский  конный  корпус 
был  расформирован,  и  мы  походом  вернулись  в 
резерв  своей  4-й  армии. 

Когда  говорят  об  этой  весьма  важной  Лод- 
зинской  операции,  употребляют  обычно  выра- 
жение, что  там  получился  «слоеный  пирог », 
как  следствие  взаимных  обходов.  Так  вот,  наша 
скромная  работа  под  Петроковом  помешала 
этому  «  пирогу »  получить  лишний  немецкий 
слой  и  тем  способствовала  общему  успеху  5-й 
армии,  которой  командовал  генерал  Павел  Ада- 
мович Плеве,  наш  бывший  начальник  Войско- 
вого  штаба   войска   Донского. 

Снова  стали  недалеко  от  гор.  Кельцы,  в  том 
самом  районе,  где  была  наша  позиция  при  пре- 
следовании австрийцев  :  «  нешти  на  шебе  пе- 
редки ».  Расположились  широко,  по  квартирам, 
отдыхали,  чинились,  подправляли  и  лечили 
лошадей.  Наши  офицеры  ездили  в  гости  в 
15-ую  батарею  и  в  полки.  Командиром  «  шаш- 
той  шотни  шаштого  полка  »  был  есаул  Сладков, 
Тимофей  Ипполитович,  уралец,  но  служивший 
раньше  лейб-гвардии  в  Атаманском  полку  и 
женатый  на  сестре  нашего  донского  арти.лле- 
риста.  Генерального  штаба  капитана  Денисова. 


45 


к  нему  ездили  особенно  часто. 

Подходило  Рождество.  Для  разных  хозяй- 
ственных закупок  и  с  целью  попытаться  дос- 
тать что-либо  из  артиллерийских  складов  Кие- 
ва, начальство  решило  послать  туда  офицера 
с  несколькими  казаками.  Особого  желания 
ехать  не  оказалось  ни  у  кого,  и  командир 
дивизиона  «  попросил  »  меня.  Движение  бы.по 
еще  очень  плохо  налажено,  и  поездка  оказа- 
лась утомительной.  Часть  казаков  с  покупками 
я  отправил  уже  через  несколько  дней,  а  сам 
с  остальными,  получив  постромки,  брезенты, 
подковы  и  т.  п.,  вернулся  сейчас  же  после  Кре- 
щенья. В  киевских  складах  удивлялись,  почему 
какой-то  донской  дивизион  лезет  к  ним  непо- 
средственно со  своими  требованиями,  но  кон- 
чали все  же  тем,  что,  ругаясь,  все  же  дава.тти. 
Привез  я  также  и  «  Кодак  »  :  мы  уговорились 
с  есаулом  Филипопвым  так  :  я  куплю  аппарат 
на  свой  счет,   а  снимки  из  боевой  и  походной 


жизни  будут  делаться  на  батарейные  суммы. 
Фотографий  было  сделано  много,  и  очень  удач- 
ных, но,  к  сожалению,  решительно  ничего  не 
сохранилось. 

В  середине  января  1915  года  мы  снова  в  по- 
ходе, и  снова  —  на  север.  После  нескольких 
кратковременных  пребываний  на  чужих  пози- 
циях, наша  дивизия  получила  свой  участок  на 
реке  Пилице,  недалеко  от  Ново-Място,  прибли- 
зительно на  средине  расстояния  между  г.  Пе- 
троковом  и  рекой  Вислой.  Тут  впервые  почув- 
ствовался намек  на  позиционную  войну,  были 
сплошные  окопы,  кое-какие  проволочные  за- 
граждения, землянки.  Стрелять  приходилось 
не  много,  —  для  пристрелки  и  чтобы  мешать 
работам  противника  по  укреплению  его  пози- 
ций. 

(Продолжение  следует) 

М.Т.  Чернявский 


Хроника  «  Военной  Были  » 


о  НОШЕНИИ   ОФИЦЕРАМИ   ОРУЖИЯ 

Все  офицеры  Русской  армии  и  флота,  нахо- 
дясь вне  своего  дома,  обязаны  были  носить  хо- 
.подное  оружие  (шашку,  саблю,  кортик  и  проч.), 
кроме  некоторых  исключительных  случаев, 
предусмотренных  Уставом,  когда  оруясие  сни- 
малось. 

Случаи  эти  были  следующие  :  при  прикла- 
дывании к  Святой  Плащанице,  при  причастии 
и  испсзеди,  при  крещении  (восприемники  от 
купели),  при  брачной  церемонии  (жених  и  ша- 
фера), при  выносе  Плащаницы  (офицеры,  несу- 
щие ее)  и  при  приглашении  на  бал. 


Офицеры,  приглашенные  к  обеду  или  зав- 
траку или  делающие  визиты,  снимали  оружие 
■пишь  по  приглашению  хозяйки  дома. 

Офицеры,  несущие  наряды  (дежурства  или 
караулы),  кроме  шашки,  были  вооружены  и 
револьверами  системы  Наган,  которые  носи- 
лись в  особой  кожаной  кобуре  с  правой  сторо- 
ны. Эти  револьверы  во  время  несения  службы, 
были  заряжены  семью  патронами  и  для  вы- 
стрела необходимо  было  взвести  курок,  таким 
образом  у  офицера  было  время  обдумать  и 
взвесить  обстоятельства,  перед  тем  как  приме- 
нить это  оружие. 

В  мое  время  в  пехотных  частях  эфес  шаш- 


46 


ки  продевался  через  особую  прорезь  в  пальто, 
рядом  с  карманом,  что  облегчало  и  застегивать 
пальто  и,  в  случае  необходимости,  быстро  вы- 
нуть шашку. 

сообщил  в.  Каменский 

ФЕЙЕРВЕРКИ   ПЕТРА   ВЕЛИКОГО 

Значение  фейерверков  рассматривалось  Пе- 
тром не  только  как  увеселительное  средство. 
В  своем  объяснении  прусскому  послу  барону 
фон  Мардефельду  Император  отметил  две  сто- 
роны :  во-первых,  русские  фейерверки  стоилкг  в 
четыре-пять  раз  дешевле  таковых  же,  устра- 
иваемых в  Европе,  а  во-вторых,  —  прибавил 
монарх  —  «а  естли  бы,  они  мне  и  больше  сто- 
или, то  весьма  же  нужно  приучить  подданных 
чрез  потешный  огонь  к  другому  огню  и  их  в 
том  упражнять.  Ибо  я  узнал  опытом,  что  тем 
меньше  страшаться  важного'  огня,  чем  более 
приобыкли  упражняться  в  потешном  ». 

Из  книги  «  Подлинные  анекдоты  Петра 
Великого,  изданные  в  свет  Яковом  фон  Ште- 
линым  »   1787  г. 

извлек   М.З. 

ИЗ  ИСТОРИИ  ПЕРЕВООРУЖЕНИЯ 
РУССКОЙ   АРМИИ 

К  семидесятым  годам  прошлого  столетия 
русская  армия  продолжала  быть  вооруженной 
кремневыми  ружьями,  заряжавшимися  с  дула. 
В  эту  пору  австрийский  изобретатель  Крнк 
продал  русскому  правительству  патент  на  изо- 
бретенное им  пистонное  ружье.  Заводу  Люд- 
вига Нобеля  было  предложено  заняться  пере- 
делкой старых  ружей  на  ружья  Крнка.  Но  не 
успел  завод  как  следует  заняться  этим  заказом, 
как  он  был  отменен,  ибо  русскому  правитель- 
ству были  представлены  составленные  бель- 
гийцем Берданом  чертежи  нарезной  винтовки, 
заряжающейся  с  казны,  со  скользящим  затво- 
ром, с  унитарным  патроном,  подобной  винтов- 
кам —  французской  Гра  и  немецкой  Маузера, 
очень  хорошо  себя  показавшим  во  время  фран- 
ко-прусской войны  1870  года. 

Русское  правительство  приобрело  у  Бер- 
дана  права  на  изготовление  его  винтовок  и 
решило  приступить  к  перевооружению  армии. 
Людвигу  Нобелю  было  поручено  изготовление 
некоторого  количества  пробных  берданок,  — 
они  оказались  вполне  отвечающими  требова- 
ниям военных  властей. 

Вслед  за  этим  Людвиг  Нобель,  в  компании 
с  двумя  артиллерийскими  полковниками  Биль- 
дерлингом  и  Стандершельдом,  заключил  с  пра- 
вительством договор  на  изготовление  всего 
нужного  количества  берданок.  Одним  из  усло- 


вий было  то,  что  после  того  как  Людвиг  Нобель 
разработает  метод  выделки  всех  деталей  на 
своем  заводе,  самое  производство  будет  им  пе- 
ренесено на  казенный  Ижевский  оружекый  за- 
вод который  был  предоставлен  в  его,  Нобеля, 
полное  распоряжение,  Нобель  должен  был  пе- 
реоборудовать этот  завод  новыми  станками  для 
выделки  ружья,  а  после  сдачи  заказа  передать 
завод  на  ходу  обратно  Военному  Ведомству. 
Душой  всего  дела  был  Людвиг  Нобель,  его  же 
компаньоны  финансировали  вьшолнение  заказа 
ввиду  того,  что  у  Нобеля  в  то  время  средств  бы 
не  хватило.  Сталь  для  поделок,  главным  обра- 
зом, болванки  для  стволов,  получалась  из 
Швеции,  орех  или  дуб  для  выработки  прочных 
лож  нашли  на  Кавказе. 

КАРТА  М.Д.  СКОБЕЛЕВА 

Около  станции  в  городе  Мерв  расположен 
военный  музей.  Я  посетил  его  и  видел  под  сте- 
клом карту,  которой  пользовался  генерал  Ско- 
белев при  завоевании  Туркестана.  На  карте  бы- 
ло множество  его  карандашных  пометок.  Но 
интереснее  всего,  пожалуй,  было  то,  что'  карта 
эта  была  английского  происхождения.  Хотя  и 
имела  она  много  белых  мест,  все  же,  очевидно, 
Туркестан  был  известен  англичанам  раньше 
русских. 

НЕЧТО  О  СКОБЕЛЕВЕ 

Исходным  пунктом  одной  операции  был  на- 
мечен русский  пост  почти  на  границе  Персии  — 
Чикишляр.  Он  стоял  у  речки  Пир-Базар,  вдоль 
которой  можно  было  довольно  долго  идти.  Бе- 
рег был  совершенно  отлогий,  —  «  моряна » 
(прилив)  выносила  воду  далеко  на  сухое  м^сто, 
а  «  выгон  »  (отлив)  сметал  воду  в  море.  Паро- 
ходы, доставлявшие  войска  и  снаряжение  в 
Чикишляр,  сидевшие  в  воде  около  двух  метров, 
останавливались  так  далеко,  что'  их  не  было 
видно  с  берега.  На  берегу  —  солончак  и  песок  — 
построены  войска.  Ждут  Скобелева.  На  правом 
фланге,  по  старшинству,  стали  офицеры  штаба. 
Наконец  прибыл  Скобелев  и  пошел  вдоль 
фронта- 

—  Вы  что  же,  капитан  ?  —  спроси.л  вдруг 
он,  останавливаясь  против  офицера,  не  совсем 
твердо  стоявшего  на  ногах. 

—  Виноват,   Ваше   Превосходительство  ! 

—  Генерал  вступил  на  берег,  а  вы  в  таком 
виде  ! 

—  Тоже  и  берег,  Ваше  превосходительство... 
Скобелев   рассмеялся,    махнул   рукой   и   по- 
шел дальше. 

Действительно  был  :   «  тоже  и  берег  !  » 
Из  воспоминаний  К. В.  Хагелина  извлек  А.Г. 


Обзор  военной  печати 


СЕРГЕЙ  ШПАКОВСКИЙ  —  «  Женщина  — 
воин»  Буэнос-Айрес,  1969  г.  256  стр.  на  мело- 
вой бумаге.  Иллюстрир.  фотографиями. 

Я  получил  отлично  изданную  книгу  с  мно- 
гими фотографиями  С.  Шпаковскоо  —  «  Жен- 
щина —  воин  ».  В  предисловии  полковник  И. 
Эйхенбаум  дает  характеристику  автора  и  воз- 
дает должное  женщинам,  боровщимся  в  рядах 
Добровольческой  армии.  Женский  батальон  Бо- 
чкарево'й  доблестно  сражался  на  фронте  Вели- 
кой войны  и  потерял  там  40  "/о  своего  состава. 
Не  ограничиваясь  русскими  женщинами,  автор 
дает  обзор  всех  женщин-воинов,  начиная  с  ама- 
зонок. Особо  подробно  он  останавливается  на 
участии  женщин  в  Белых  армиях  и  достаточ- 
но подробно  перечисляет  принесенные  ими 
жертвы. 

Книга  затрагивает  тему,  довольно  необыч- 
ную даже  в  военной  литературе,  и  мы  рекомен- 
дуем каждому  военному  прочесть  ее. 

Георгий  Гутсрович 

СП.  АНДОЛЕНКО  —  Сто  крат  священ  союз 
.меча  и  лиры  »  Париж,  1972  г.  Издание  Обще- 
ства Ревнителей  Русской  военной  старины,  под 
редакщ-тей  СП.  Андоленко,  40  стр.  Фотографии 
и    иллюстрации. 

Сергей  Павлович  Андоленко  возымел  пре- 
красную мысль  —  напомнить  о  вечной  связи 
военной  службы   с   поэзией  и   музыкой.   Связь 


эта  особенно  ярко  сказывалась  в  армии  рус- 
ской, плоти  от  плоти  и  крови  от  крови  русского 
народа,  пожа.луй  самого  музыка.льного  в  мире. 
Следует  всегда  помнить,  что  нигде  в  мире  ли- 
тература, поэзия  и  музыка  так  не  сливались 
и  не  оказывали  такого  влияния  на  военный 
быт,  как  в  России.  Нигде  в  армиях  и  на  кора- 
блях не  пели  так  стройно,  согласно  и  красиво, 
как  пели  русские  солдаты  и  матросы.  К  вели- 
кому сожалению,  в  старые  времена  как-то  не 
думали  об  этом,  а  теперь,  когда  спохватились, 
нет  тех  возможностей  да  и  материал  теперь  со- 
бирать исключительно  трудно.  За  всю  эмигра- 
цию, можно  отметить  только  два  сборника  с 
нотами  Мантулина  и  Гайрабетова,  да  два  вы- 
пуска «  Сборников  русской  военной  поэзии  », 
издания  «  ВОЕННАЯ  БЫЛЬ  ».  Нельзя  поэтому 
не  приветствовать  труд  генерала  Андоленко, 
который  хотя  бы  в  отрывках  .отдельных  ку- 
плетах, напоминает  нам  и  идущим  за  нами,  как 
откликалась  русская  литература,  русская  на- 
родная душа  на  славные  деяния  Император- 
ской армии. 

Внещне  книга  издана  прекрасно,  в  красивой 
оранжевой  обложке  и  составит  украшение  каж- 
дого военного  книгохранилища.  Очень  хороши 
и  разнообразны  виньетки,  украшающие  многие 
страницы    книги. 


Письма  в  Редакцию 


Покорнейшая  просьба  ко  всем,  кто  имеет 
какой  бы  то  ни  было  материал  (фотографии, 
записки,  официальные  документы),  относящий- 
ся к  частям  Заамурского  Округа  Пограштчной 
Стражи,  сообщить  об  этом  или  в  редакцию 
журнала,  или  же  непосредственно  мне,  по  ад- 
ресу 40,  бульвар  Александр  1П,  06400  Канны 
Франция.  Всякий  материал,  хотя  бы  для  вре- 
менного использования,  будет  принят  с  бла- 
годарностью и  послужит  для  издания  сборника, 
долженствующего  отметить  доблестную  служ- 
бу этих  пионеров  Дальнего  Востока. 

Сергей  Байкалов-Латьпнев 

В  добавление  к  моей  заметки  в  « Воен- 
ной Были  »,  должен  отметить  что  в  Крыму 
была  Отдельная  конная  бригада  полковника 
Морозова,  в  составе  1-го  и  42-го  Донских  ка- 
зачьих полков.  Она  блестяще  действовала,  пре- 
следуя и  добивая  отступавшего  врага,  попадав- 
шего с  фланга  под  удар  пехоты  Крымского  кор- 


пуса. Из-за  недостатка  резервов  генерал  Сла- 
щев  вынужден  был  вызвать  на  фронт  батальон 
Киевского  Константиновского  военного  учили- 
ща, стоявшего  в  Феодосии,  и  Сергиевское  ар- 
тиллерийское училище,  из  Одессы  в  январе 
1920   года  эвакуированное   в   Севастополь. 

В  Крыму  (в  тылу)  было  еще  много  мелких 
частей  и  штабов,  насчитывавших  ничтожное 
количество  бойцов.  Командование  Крымского 
корпуса  безнадежно  пыталось  их  расформиро- 
вать и  их  остатками  пополнить  воинские  части 
корпуса  на  фронте.  Все  они  были  расформиро- 
ваны только  приказом  нового  Главнокоманду- 
ющего   генерала    Врангеля. 

Вообще,  в  гражданской  войне  у  нас  очень 
легко  орудовали  словами  « корпус »,  « диви- 
зия »,  «  бригада »,  когда  на  самом  деле  это 
были  всего-навсего  кадры  тех  дивизий  и  пол- 
ков, которые  когда-то  существовали  в  Импера- 
торской армии. 

И.  Горяйнов 


\/1511е  йе  51:.  Ре1:ег5Ьоигд  раг  1е  5си1р1:еиг  аПетапй  ЗсИайош  еп  1791 
е^  йеззтз  с1е$  диегпегз  шззез  с1е  1а  диегге  ра1:по1:1дие  1812-1813 


Еп  1ап\аег  1791  ГКЕВЕЕ1С  СПГЬЬАПМЕ  II 
с1е  РК1155Е  огйоппа  1а  сопз^гисИоп  й'ип  то- 
питеп!;  ёдие51ге  йе  зоп  §гапс1  апсё1;ге  РКЕВЕ- 
ШС  II.  Вап5  се  Ьи!,  ГАсайётхе  йез  Веаих  Аг1:5 
йе  ВегИп  огйоппа  ип  сопсоигз  е!  аи  то1з  йе  Ма1 
йе  1а  тёте  аппёе  зе  1;1п1;  ипе  ехрозШоп  йез 
(11уегз  рго]е1;з  е!  тос1ё1е5  йе  се  топитеп!. 

Ее  сЬо1х  гоуа!  1;отЬа  зиг  1е  рго]е1;  йе  ЗСНА- 
ВОУ/  (1764-1850)  ^и^,  аргёз  ип  зё]оиг  йе  3  апз 
а  Коте,  ауаН  ёгё  поттё  еп  1788  тетЬге 
огйта1ге  йе  ГАсайёт1е  йез  Веаих  Аг1;з  е1;  з'ё1;а11; 
йё]а  ^аИ  гетагдиег  раг  зоп  оеиуге. 

Ее  топитеп!  йеуаН  ё1:ге  еп  Ьгопге  е1:  1а 
з1:а1:ие  сои1ёе  а  ВегИп.  ЗСНАВО'УУ'  соппахззаН 
1;гёз  реи  1а  1:есЬп1дие  йи  сои1а§е  йи  тё1:а1  е! 
1е  го1  ЕКЕВЕЕ1С  Си1ЕЕАПМЕ  II  ргороза  аи 
зси1р1еиг  йе  {ахге  ип  уоуа§е  й'ё1;ийез  а  81оск- 
Ьо1т  е1:  а  31  Рё1егзЬоиг§  роиг  тхеих  соппа11ге 
сеие  1;есЬп^^ие. 

Еп  Аой!  1791  ЗСНАВОЛУ  рагШ  роиг  31оск- 
Ьо1т  е1;,  зиг  1е  сопзеИ  йе  ГАтЬаззайеиг  йе 
РКПЗЗЕ  уоп  ВКОСКНАП5,  зе  гепЙ11  а  31  Рё- 
1:егзЬоиг§  ой  Гоп  ёгаИ;  еп  1га1п  йе  сои1ег  ^ие1^иез 
§гапйез  з1а1иез   йе   Ьгопге. 

С'ез!  еп  1849  яие  ЗСНАВО"^  риЬИа  1ез  1т- 
ргезз1опз  йе  зоп  зё]оиг  зиг  1ез  г1уез  йе  1а  Мёуа. 

Се  ЬегИпо1з,  диазхтеп!  ргоу1пс1а1,  1и1  1гаррё  . 
раг  1а  Ьеаи1ё  йе  1а  31  Рё1егзЬоиг§  йе  САТНЕ- 
ЕШЕ.  Ее  сой!  йе  1а  у1е  еЯга1е  се1  аИешапй 
ёсопоте    е!    11    зе    р1а1п1    йапз    зез    1еПге5    а    за 


1етте   зиг    1а    пёсеззИё  ^^е    1а1ге    йез    ёсаг1з    йе 
Ьий§е1. 

II  зе  уоИ  оЫ1§ё  й'иИИзег  сопИпиеИетеп! 
ипе  уоНиге  роиг  а11ег  й"ип  ро1п1;  а  ип  аи1ге  йапз 
сеИе  уШе  з1  ё1епйие  е!  ой  ип  ё1гап§ег  зе 
Йёр1асап1  а  р1еЙ5  зегаИ  та1  уи. 

Ма1§гё  зоп  йёз1г  йе  у1уге  ёсопот^^иетеп1,  11 
ез1  оЫ1§ё,  зиг  1е  сопзеП  йи  й1р1ота1;е  уоп  \\'Е- 
СЕNЕК,  йе  1оиег  1ез  зегукез  й'ип  ёяи1ра§е  а 
йеих  сЬеуаих  роиг  зе  йёр1асег  еп1ге  1е5  а1е11егз 
йе  1оп1е  ои  1а1ге  1ез  у1з11;ез  оЫ1ёа1о1гез. 

ЗСНАВО'У^  зои11§пе  йапз  зез  1е11ге5  1а  1аг§е 
ЬозрИаШё  гиззе  е!  йИ  а  за  1:ат111е  ^и'^1  ез! 
^иаз^теп1  1оиз  1ез  зоигз  туИё  а  Й1пег. 

Зе  1гоиуап1;  {асе  а  (асе  ауес  1е  ргоЫёте  йе 
сгёег  ип  топитеп!  §гапй1о5е,  1е  зси1р1еиг  ез1 
1гёз  1тргеззюппё  раг  1а  з1а1ие  ё^иез1^е  йе  Р1ЕК- 
КЕ  ЕЕ  СЕАМВ  1а11е  раг  1е  зси1р1еиг  ЕАЕСО- 
NЕТ.  ЗСНАВО\У  ёсгИ  :  •<  Се  п'ез!  ^ие  йапз  1е 
тё1а1  С1ие  Гоп  реи1,  запз  ргепйге  йе  г1зяиез, 
гёаИзег    ипе    еп1герг1зе    аизз1    соига§еизе  ». 

ЗСНАВО\У  у1з11е  1ез  ра1а1з  1трёг1аих  ргосЬез 
йе  31  Рё1егзЬоиг§  е!  ез1  1:гаррё  раг  1е  1ихе  йе 
Рё1егЬо1.  II  ез1  ё1оппё  йе  ге1гоиуег  йе  потЬгеи- 
зез  сор1ез  йе  з1а1иез  соппиез  йгеззёез  йапз  1е 
рагс  йе  Т2агзко1ё-Зё1о,  1ёто1§па§ез  йе  Гатоиг 
Яи'ауаИ  роиг  1'аг1  Г1трёга1г1се  САТНЕЕШЕ, 
та1з  11  ез!  раг11си11ёгешеп1  1гаррё  йе  1а  {асИИё 
ауес  1а^ие11е  1а  соиг  йёрепзаИ  роиг  1а1ге  ёг1§ег 
сез  топитеп1з. 


Ь'аса(1ёт1с1еп  ЬегИпо15  111;  аизз!  с1е  потЬгеи- 
зез  гепсоп1,гез,  11  {и!  а1таЫетеп1:  геси  раг  1е 
уёпёгаЫе  ргёз1с1еп1;  йе  ГАсайёт1е  с1ез  Веаих- 
Аггз  1.1.  ВЕТ5КУ  а1п51  яие  раг  1е  сот1е  Л.З. 
ЗТКОСКОКГ  яи1  1и1  Ш  у1зИег  за  §а1епе  йе 
регпШге. 

II   соппи1   аизз!   1ез  ра1а1з   йи   Рппсе   ВЕ2ВО- 
ЕОВКО   е!   йи   Сот1е   ОЗТЕКМАNN. 

ЗСНАВОАД^  {и!  аизз!  1;гёз  Ыеп  геси  раг  1ез 
ре1п1гез  ё1:гап§егз  гёзхйап!  а  51  Рё1;егзЬоиг§, 
по1;аттеп1  раг  С11АККЕМОН1  яи1  ГарреПе  : 
•  ип  зесопй  Ра11ай1о  »  е!  аи^ие1  11  1;гоиуе  се! 
а§гёаЫе  тё1ап§е  с1е  ГИаИеп  г1сЬе  е!  ЫепуеШап! 
йе  1а  «  поЫШа  тозсоуИа  ^>. 

Ауес  ГаМе  йи  Сопзи1  с1е  РЕ1133Е  МАЗЗ, 
ЗСНАВОА^  реи!  азз1з1;ег  а  ип  1е\'ег  йе  САТНЕ- 
КШЕ  II  а1пз1  ди'а  1а  сёгётоп1е  ге11§1еизе  ой 
11  VII:  Г1трёга1;г1се  рг1ег  а  §епоих.  II  а5з1з1;а 
аиз51  а  1а  сёгётоп1е  йе  ргёзеШаИоп  йез  уоеих 
а  Г1трёга1;г1се  е!  а  1а  ргёзепгаНоп  йез  с11р1о- 
та1;ез  ё1гап§егз  раг  1е  Сот1;е  05ТЕКМАNN. 

Ауап1:  оЫепи  1оиз  1ез  гепзе1§петеп1;з  сопсег- 
пап!  ГёгесИоп  йи  топитеп!  а  Р1ЕККЕ  ЬЕ 
СР^АN^  е!  1е  сой!  йе  се11е  орёгаНоп,  ЗСНА^О^V 


ЯиШа  31:  Рё1:егзЪоиг§  роиг  геуеп1г  а  51:оскЬ.о1т. 

Ьез  ге1а11опз  еШге  5СНАВ0\^  е!  1а  Ки331Е 
пе  зе  ИтИёгеп!  раз  а  сеИе  соиг1:е  у1з11:е  йе  31; 
Рё1:егзЬоигд  е1,  йапз  зез  Мёто1гез,  11  сИе  зоиуеп! 
1ез  у1з11ез  1а11:ез  с11а^ие  аппёе  раг  1ез  Етрегеиг 
А^ЕXАN^КЕ  1ег  е!  NIСО^АЗ  1ег  аих  ехроз1- 
Иопз  асайёт1^иез  еп  сИап!  1еиг5  арргёс1а1:1опз 
йе  сег1:а1пез  оеиугез  й'аг1  ехрозёез. 

Еп  1808  ЗСНАВОД^^  гесоИ  ипе  соттапйе 
йи  Рппсе  К011КАКШЕ,  АтЬаззайеиг  а  Раг1з, 
роиг  ГехёсиНоп  й'ип  топитеп1  1ипёгагге  зиг 
1а  ьотЬе  й'ип  йез  уа1е1,з  йи  Ргтсе  йёсёйё  с1игап1; 
1е  уоуа§е  йе  ТИзИ. 

ЗСНАВО\\'^  Йёсг1у11:  ауес  Ьеаисоир  йе  Йё1а11з 
Геп1:гёе  йез  1;гоирез  гиззез  а  ВегИп  еп  1813,  1ез 
созадиез  ё^ап'с  1а  §гапйе  сигюзИё  йи  йёй1ё  т1- 
111а1ге. 

II  1и1  и-ёз  тгёгеззё  раг  сез  сауаИегз  а1п51 
Яие  раг  й'аи1:гез  §иегг1егз  йез  гё§1опз  ог1еп1:а1ез 
йе  1а  Ки331Е,  ауап1  1:ои]оигз  репзё  гёаИзег  ип 
а1Ьит   йез   гасез   й1Яёгеп1ез. 

II  з'айгезза  аи  Рппсе  КЕРМШЕ,  §оиуегпеиг 
йёз1§пё  йе  ВегИп,  1е  рг1ап1  йе  1и1  ргёзеп1:ег 
ЯиеЦиез    тойё1ез    роиг    сеГье    зёг1е    йе    с^о^и^5. 


50 


се  а  дио1  1е  Рг1псе  йоппа  5оп  сопзеп1:етеп1;. 

Ье  гёзиНа!;  аг1;1з1;1яие  йе  сеПе  ргёзепсе  йез 
1;гоирез  гиззез  а  ВегИп  зе  1гоиуе  а  ГАсас1ёт1е 
йез  Веаих-Аг1;з  йе  ВегИп,  ой  зиг  10  ^еиШез  Гоп 
реи!  уо1г  йез  сгоди1з  {аНз  аи  сгауоп  сЗез  сИЯё- 
геп^з   гурез   йе   зоИа1;з   йе   Гагтёе   1трёг1а1е. 

С'езг  а  1а  тёте  ёродие  яие  Гоп  реи!  аПп- 
Ьиег  3011  с^о^и^з  1а11  а  1а  р1ите  е!  §гауё  раг 
ШСЕЬ  зоиз  1е  пот  с1е  ■■  1'А1атап  РЬЛТОКГ  е! 
583  созадиез  »  е1:  яи1  арраг^еп!:  аи  Рг1псе 
10НАККЕ5  СЕОЕС  йе  ЗАХЕ     а  Вгезс1е. 

С"ез1;  ипе  гаге  гергёзеп1;а11оп  йез  соза^иез 
йе  1812  ^и^  а  раги  еп  1962  с1апз  1е  гесиеН  сЗез 
оеиугез  йе  Вешзз  ВАУУВОЕР,  риЬИё  раг  1а 
Ма1зоп  с1'Ес1111оп  аг11з1;1яие  с1е  Мозсои  зоиз  1а 
сИгесНоп  е!   1а   гёйасИоп   с1е   У1ас11т1г   ОР1ЬОРР. 

СеИе  риЬИсаНоп  зоухёИяие  йоппе  Г1п1огта- 
Иоп  зи1уап1;е  сопсегпап1:  1е  §гауеиг  :  «  АЛатап 
РЬАТОРР  е!  зез  созаяиез  »  §гауиге  с1е  Е.  ТПОЕЬ 
й'аргёз  1е  с1езз1п  йе  ЗСНАВЕЬ,  Гоп  зе  йешапйе 
роигдио!  1е  пот  йе  5СНАВО\\''  а  ё1ё  1;гап51огтё 
еп  ЗСНАВЕЬ,  та1з  сес1   гез1е  ип  туз1;ёге  1о1;а1. 

Ве  сеПе  зёпе  йез  зоЫа1;з  йе  1812  с^о^иёе 
раг  ЗСНАВО'У^  поиз  гергос1и1зопз  1е  с1езз1п  й'ип 


созаяие  йи  Воп  еп  1:епие  йе  сатра§пе,  1а  р1яие 
а  1а  та1п,  1е  заЬге  зиг  1е  сб1;ё  репйап!  йе  1а 
1аг§е  сехпШге  ауес  ип  ёШ!  роиг  1е  р151;о1е1;  е1; 
йапз  1е  йоз  зиг  за  соигго1е  ипе  §1Ьегпе  гё§1е- 
теп1,а1ге.  В'аргёз  1е  согйеаи  йи  соиуге-сЬе!  е1 
1а  §1Ьегпе  Гоп  реи!  сопс1иге  ^ие  се  созаяие 
{аИ;  рагИе  йе  1а  5о1п1а  (сепШпе)  йе  1а  дагйе. 

11п  аи1ге  созаяие  ез!  гергёзеп1ё  1а  1апсе  а 
1а  та1п  е!  рог1е  1е  сЬареаи  Й11  -  йе  1оигга§е  », 
с'ез1;-а-й1ге  йе  сатра§пе,  ауап!  1а  1огте  й'ип 
Ъоппе!  дие  поиз  ге1;гоиуопз  й'аШеигз  зиг  1а 
1;ё1;е  йез  созадиез  йи  йез81п  «  А1;атап  РЬАТОЕЕ 
е^  зез  созадиез  ».  Вапз  сеИе  йегшёге  оеиуге  1е 
сеп1;ге  Й'1п1;ёгё1;  п'ез!  раз  ГА1;атап  РЬАТОРЕ 
1и1-тёте  йоп!  1а  гергёзеп1:а11оп  е!  ГипЛогте 
Неппеп!  рЫШ  йе  Г1та§1па1ге;  та1з  1е  соза^ие 
Р1аз1оип  роПап!  зон  1из11  зиг  Гёраи1е  е!  1:епап1: 
ипе  1апсе  йапз  1а  та1п  йго11:е,  1а  1;ё1:е  Ьапйёе  й'ип 
сЫЯоп  зап§1ап1.  Се  созаяие  а  ё1:ё  сег1:а1петеп1; 
сгояиё  раг  ЗСНАВО'УУ'  й'аргёз  паШге.  А  Гагпёгэ- 
р1ап  йе  се  йезз1п  поиз  уоуопз  1ез  гез1;ез  йе  1а 
Огапйе  Агтёе  Каро1ёоп1еппе  зе  гепйап!  аих 
созаоиез. 

С.  ЗогоакоЦ 


Оие1дие$  по1:е5  $иг  1е5  ип||=огте$  с1е$  Ииззагйз  еп  дёпёга!  е1: 5иг 
се1и1  йи  12  гед1теп1  АШугзку  еп  раг1:1сиПег 


Ь'атоиг  йе  ГЫ81;о1ге  ез1;  5оиуеп1  е1го11;етеп1. 
Иё  а  се1ш  йе  Гип1{огте  ои  а  се1ш  й'ипе  ип11;ё, 
оЬ  сотЫеп  раг1;1сиИёге,  се11е  йапз  1а^ие11е  оп  а 
зег\'1,  «  зоп  гё§1теп1;  ».  Оп  1;гоиуе  зоиуеп!  йапз 
Гип1^огте  тШ1а1ге  ип  потЬге  сопз1йёгаЬг1е  йе 
зутЬо1ез  ге1гасап1;  ГЫ51;о1ге  е1;  1ез  ггайИюпз  й'ип 
гё§1теп1;  е1;  с'ез!  а1пз1  ^ие  Гип1{огто1о§ие  уо11; 
з'оиупг  с1еуап1;  1и1  ип  уаз^е  сЬатр  й'ёШйез  1и1 
регтеИап!  йе  ге1:гоиуег,  а  1;гауегз  йезсг1р!1опз 
е1;  Ши51;га1;10пз  йез  уё1;етеп1:з  ои  аиг1Ьи1;з  рог1;ёз 
раг  се  гё§1теп1;з,  зоп  Ыз1;о1ге  е1;  1ез  сЛуегз  сЬап- 
§етеп1;з  ^и^,  а  1;гауегз  1е5  з1ёс1ез  оп!  ри  той1Пег 
Гаррагепсе  ех1;ёг1еиге  йе  зез  апсё1;гез. 

^е  пе  уа1з  ро1п1;  1трозег  аи  1ес1;еиг  1ез  реШз 
Йё1;а11з  йапз  1е  §епге  йе  Г1п1;гойис11оп  ои  йе  1а 
зирргезз10п  йез  сарисЬопз  а  зЬако,  ои  Ыеп 
1а  йхзрагШоп  йез  питёгоз  зиг  1е5  Ьои1;опз 
гё§1теп1;а1гез,  ои  Ыеп  епсоге  а  ^ие1  то- 
теп1;  1ез  сЫКгез  оп!  ё1;ё  гетр1асё8  раг  Га1§1е 
1трёг1а1.  ^е  уа1з  те  соп1;еп1;ег  йе  1гасег  Птаде 
йе  ГёуоЫНоп  е1;  йез  сЬап§етеп1з  аррог1;оз  а 
Гип1{огте  й'ип  гё§1теп1;,  се  яи1  {ас1И1:ега  а 
Гатагеиг  й'ига{огто1о§1е  ГёШйе  йе  п'1трог1;е 
Яие1  аи1;ге  гё§1теп1;  йе  Ьиззагйз  йе  Гагтёе 
1трёг1а1е  гиззе,  ё1ап1  йоппё  яие  сеИе  ёуо1и1;1оп 
е1;  сез  тойШсаНопз  зе  {а1за1еп1  еп  тёте  1етрз 
йапз  1ои1ез  1ез  ипПёз  й'ипе  тёте  агте. 

Ье  12ёте  Ьиззагй  АКНТУКЗКУ  рог1;а11;  1е 
пот  йи  гё§1теп1;  йи  Оёпёга1  Веп1з  ВАУГООДД^ 
той1Лё  зоиз  1е  йегп1ег  Етрхге  еп  «  Кё§1теп1  йе 
зоп  АНеззе  1трёг1а1е  1а  Огапйе  ВисЬеззе  01§а 
А1ехапйгоупа  >  е!  {и!  сгёё  еп  1651  еп  1;ап1:  яие 
гёяхтеп!  созадие  аПасЬё  а  1а  1:ог1;егеззе  й'АКН- 
ТУЕКА  81  йез1;1пё  а  еп  зигуеШег  1ез  арргосЬез. 
А  Гёрояие,  сез  созадиез  рог1а1еп1:  ип  созШте 
па1;1опа1  запз  ип1{огт11;ё  уез1:.1теп1а1ге,  та1з  поиз 
роззёйопз  йез  1п1:огта1:1опз  яи1  поиз  Й1зеп1;  яие 
1е  Ьаи!  йе  1еиг  Ьоппе!  а  роИз  (раракЬа)  ё1;а11;  йе 
сои1еиг  1аипе  е!  яие  1еиг  КаЙап  ё1а11;  Ыеи.  II 
а  ёгё  гаррог1;ё  ^и'а  Гёродие  йе  Р1егге  1е  Огапй 
се  КаЙап  Йеу1п1;  уег1. 

С'езь  еп  1765  ^ие  1е  гё§1теп1  гесоИ  1е  пот 
йе  Низзагй  АКНТУКЗКУ.  Nои  зауопз  Ьиз  дие 
ГЬаЫ1:  йе  Ьиззагй  ез1;  й'оп§1пе  Ьоп§го1зе  е!  яи'11 
{и1;  иИИзё  йапз  за  {огте  {о1к1ог1С]ие  раг  1оиз  1ез 
рауз  ^и^  аргёз  п'ауо1г  рсззёйё  аие  йез  ипПёз 
йе  сауа1ег1е  1оигйе  ауа1еп1:  зоийа1п  йёсоиуег! 
гоиз  1ез  ауап1;а§ез  цие  Гоп  роиуаН;  Игег  йез  гё- 
§1теп1з  «  уо1ап1;з  »  Ьоп§го1з.  Еп  се  ди1  сопсегпе 
1а  Е11381Е  ди1  ауаН  1;ои]оигз  соппи  1ез  созадиез 
е!  1ез  1;а1;агз.  1а  сауа1ег1е  1ё§ёге  п'ё1;а11;  йопс  раз 
ипе  1ппоуа11оп  е!  1а  ^опйаИоп  йез  ипПёз  йе  Ьиз- 
загйз зоиз  1е  гё§пе  йе  Г1трёга1г1се  САТНЕКШЕ 
п'ё1а11;  ^и'ипе  1;гапз{огта1;1оп  йез  ипПёз  йе  сауа- 


1е1-1е  1ё§ёге  йё]а  ех1з1ап1;е5  еп  1;гоирез  гё§иИёгез 
е1;  Й1зс1р11пёез  ди!  дагйега1еп1  1;ои1;ез  1ез  диаИ1;ёз 
пёсезза1ге5  а   ипе  гар1й11;ё  й'асИоп. 

Ье  ргет1ег  соттапйапг  сЬаг§ё  й'1пси1яиег  а 
сеИе  1:гоире  1ез  ^иа1^1;ёз  пёсеззахгез  а  ипе  ипПё 
йе  Ьиззагйз  Ги1;  ип  о1?1с1ег  йез  {огсез  агтёез 
аиз1;го-Ьоп§го1зез  аих  ^иаЫ;ёз  ехсерИоппеИез  1е 
Сот1;е  РО^НОКIСАNУ  й'оп§1пе  зегЬе  ои  топ- 
1;ёпё§г1пе.  11  зи1;  сгёег  йез  Ьазез  зоИйез  е!  1п- 
зиМег  1е  соига§е  тИИахге  яи1  Йеу1п1  1е  сагас^ёг^е 
тёте  йез  Ьиззагйз  йи  гё§1теп1;  АКНТУКЗКУ. 

Ье  ргет1ег  ип1{огте  йе  се^ге  ипПё  зе  сотро- 
за11;  й'ип  Во1тап  е1  йе  сиЬПез  й'ип  уег1  у1Г  ауес 
йез  рагетеп1:з  е!  йез  геуегз  по1гз.  Ьа  реИззе  ё1^^а11; 
по1ге  Ьогйёе  йе  {оиггиге  ЫапсЬе  е!  рагёе  йе  сог- 
йопз  уег1з.  Ье  т1гИ1;оп  по1г  ауа11;  ипе  йатте 
уег1;е  е1:  ип  реШ  р1ите1;  Ыапс.  Ьа  сЬаЬ^а^ие 
ё1;а11;  по1ге  Ьогйёе  йе  уег1;.  Ьез  ой:1с1егз  ауа1еп1; 
1ез  ЬгапйеЬоиг§з  е1;  1е5  рагетеп18  йогёз  е!  рог- 
1а1еп1:  йез  йет1-Ьоиез  йе  сои1еиг  гои§е. 

Еп  1776  1ез  ип1{огтез  гезгеп!  1;ои]оигз  уег1;з 
ауес  ипе  реИззе  по1ге  та1з  1;оиз  1ез  рагетеп^з  е1; 
1ез  геуегз  йеу1еппеп1  ^аипез  а1пз1  ^ие  1е  т1гИ1;оп. 

Сез!  еп  1784  ци'1п1;егу1еп1:  1а  гё^огте  йи 
Сёпёга1  Рппсе  РОТЕМКШЕ  йоп1  Пйёе  таИгез- 
зе  ё1;а11;  йе  гепйге  ГипИогте  ргаИяие  е!  то1пз 
сои1еих,  е!  се  {и!  1а  Лп  тотеп1апёе  йе  1а  1епие 
йе  Ьиззагй. 

Се  гё§1теп1;  сЬап§еа  йе  пот  е1;  йеУ1п1  1ез 
сЬеуаи-1ё§егз  АКНТУКЗКУ.  II  ^и!:  С01Яё  йи 
саз^ие  йе  си1г  по1г  ауес  ипе  сЬепШе  1;гапзуегза1е 
еп  1оиггиге  ЫапсЬе  е1:  ипе  Патте  по1ге  ге1:от- 
Ьап1;  зиг  1а  пидие.  Ьез  1геззез,  1ез  циеиез  роийгёез 
Й1зрага13за1еп1:  е!  1ез  зо1йа1;з  ^игеп!  со1Яёз  йе  1а 
тёте  {асоп  яие  1е  реир1е,  с'ез!  а  Й1ге  •  зоиз-1е- 
ро1  ». 

Ь'ип1{огте  Йеу1п1;  ип  ЬаЫ!  Ыеи  ауес  ип  со1 
е!  йез  геуегз  гои§ез,  йез  раНез  й'ёраи1е  е^  ипе 
^оиггадёге  ЫапсЬез,  1а  си1о11;е  {и!  гетр1асёе  раг 
1е  рап1;а1оп  Й11  «  СЬагоуаг1  »  йе  сои1еиг  гои§е 
ауес  ипе  Ьапйе  йе  рап1;а1оп  йеп'сеНёе  йе  сои1еиг 
ЫапсЬе,  1ез  йет1-Ьо1.1ез  зоп!  1аг§ез  е!  йе  сои- 
1еиг  по1ге.  В1еп  ди'еп  ауап!;  регйи  1;ои1е  Гарра- 
гепсе, 1ез  гё§1теп1;з  йе  сЬеуаи-1ё§ег5  икга1п1еп5 
сопИпиеп!,  та1§гё  1;ои1;  а  зе  {а1ге  арре1ег  Ьиз- 
загйз. 

Уегз  1а  йп  йи  18ёте  з1ёс1е,  1;ап1:  еп  ЕПКОРЕ 
ди'аих  ЕТАТЗ-иК13,  1'ип1{огте  ><  а  1а  Ьиззагйе  » 
Йеу1еп1  1а  1;епие  т1И1а1ге  а  1а  тойе.  Еп  у  аррог- 
1;ап1  сег1а1пез  уаг1ап1ез  оп  еп  аНиЫе  йез  агШ- 
1еигз,  1ез  йга§опз  1ё§егз  йи  Коуаите  йе  Огапйе 
Вге1,а§пе,  1ез  сЬаззеигз  а  р1ей  е!  а  сЬеуа1  е! 
тёте  1ез  Ьа1а111опз  йе  зк1еигз  погуё§1епз  яи1 
рог1;а1еп1  йез  реИззез  {оиггёез  йе  1ар1п  Ыапс  зе 


52 


со1Яёгеп1  сЗе  со1Ьаскз  йе  ^оиггиге  йе  1а  тёте 
сои1еиг. 

Сес1  ехрИдие  рои^^ио^  ГЕтрегеиг  РА1Л.  ]ег 
репзаН;  йапз  за  гё^огте  йе  Гагтёе  а  гесгёег  йез 
ипПёз  йе  Ьиззагйз  еп  НИ551Е.  Еп  1796,  1е  гё§1- 
теп1;  ргИ  1е  пот  йе  гё§1теп1  йе  Ьиззагйз  йи 
Ыеи1;епап1:  §ёпёга1  ^IN^ЕNЕК  е1.  геси!  ип  со1- 
Ьаск  а  роИз  1оп§5  йе  сЫеп  по1г  ауес  ипе  йатте 
таггоп  {опсё,  ип  с1о1тап  таггоп  ауес  ип  со1  е1; 
йез  геуегз  ]аипе  с1а1г.  Ьа  реИззе  ё1аИ  таггоп, 
1ез  Ьгапс1еЬоиг§з  е!  1е5  рагетеп1,з  ^аипез.  Ье  рап- 
1а1оп  йе  сЬеуа1  ё1;а11;  Ыапс  е1;  1а  се1п1;иге  с1а55^^ие 
йе  Ьиззагй  (1еу1п1  таггоп  е!  ^аипе  ауес  йез 
§1апс1з  йе  сои1еиг  ЫапсЬе. 

Еп  1806  1е  со1Ьаск  ез!  гетр1асё  раг  ип  зЬако 
суИпйг1дие  ё1;го11;  ауес  у1з1ёге  атоу1Ые  е!  а  1а 
11п  йе  сеИе  тёте  аппёе  1ез  1;геззез  ^и^  ауа1еп1; 
ё1;ё  гё1:аЬИез  {игеп1;,  ипе  {о1з  роиг  1;ои1;е8,  соирёез. 

II  !аи1  с11ге  а  се  зи]е1  дие  з1  РОТЕМКШЕ 
ауаН  зиррг1тё  сеие  1:асоп  йе  зе  со1Яег  йёта  еп 
1784,  йапз  1ез  аи1;гез  рауз  1ез  ре^^и^иез,  1ез  1:гез- 
зез  е!  1ез  ^иеиез  ауа1еп1  ёгё  тат^епиез  се  яи1 
розаН  раг!о15  ип  ргоЫёте  йе  ^оНеПе  1пи1;11е  аих 
§епз  йе  §иегге. 

Ьез  1;гоирез  гёуо1и11оппа1гез  1'гапса1зез  ауа1еп1 
з1тр1етеп1;  йё^аИ  1еиг  ^х-еззе  та13  та1п1;епи  1ез 
сЬеуеих  1оп§з  се  ^и^  п'ёгаИ  п1  ргаНяие  п1  Ьу§1ё- 
п1дие. 

Ь'Етрегеиг  РА11Ь  1ег  ауа11;  гё1аЬИ,  роиг  ипе 
рёпойе  Ьеигеизетеп!  соиг1;е,  ГиНИзаНоп  йез 
1геззез  раг  ип  сег1а1п  йёз1г  йе  ге1оиг  еп  агг1ёге 
аих    1;гай11;1опз    ргё-гёуо1и1;1оппа1гез. 

Ьез  ап§1а1з  1:ои]оиг8  сопзег\'а1;еигз,  пе  сои- 
рёгеп!  1еигз  1;геззез  яи'еп  1808,  се  яи1  п'етрёсЬа 
раз  1ез  аи1ог11;ёз  тШ1;а1гез  йе  йоппег  ип  соп1ге- 
огйге  1е  1епйета1п  роиг  етрёсЬег  Гехёси110п 
сар111а1ге,  та1з  1ез  ггоирез  п'аПепйа1еп1;  ^ие 
сейе  оссазхоп  е!  се  ^и!  ипе  Ьёса1;отЬе  йез  сЬе- 
уеих 1оп§з  аизз!  §ёпёга1е  ^и'еп1;Ьоиз^аз1;е. 

Ее  соттапйап!  йе  Гагтёе  йи!  з'ассоттойег 
йи  Га11  ассотрИ  е!  зеи!  1е  22ёте  гё§1теп1:  й'1п- 
1ап1епе  1е  НОУАЕ  ШЕЬСН  Еи31ЫЕК5,  §иег- 
гоуап!  еп  ЕЗРАСNЕ  ои  йапз  1ез  со1оп1ез,  геси1; 
Гогйге  е!  1е  соп1;ге-огйге  еп  тёте  1етрз  е! 
та1п1;1п1  1е8  1;геззез  р1из  1оп§1;етрз  ^ие  1ез  аи- 
1гез  ипПёз  йе  Гагтёе  йе  За  Ма]ез1;ё  ВгИапхдие, 
Еп  зоиуеп1г  йе  се  1:а11,  1ез  о11:1с1егз  йе  се  гё§1гаеп1 
рог1еп1,  а  се  ^оиг  аИасЬёз  аи  со1  йе  1еиг  уез1е 
й'ипИ:огте,  йеих  гиЬапз  йе  зо1е  по1ге  йезсепйап! 
йе  15  а  20  ст  йапз  1е  йоз,  еп  тёто1ге  йе  сез 
тётез  гиЬапз  ди!  ]ай1з  рго1ё§еа1еп1:  Гип11:огп1е 
соп1;ге  1а  сгаззе  е!  1а  роийге  йез  диеиез. 

Сез!  еп  1807  ^ие  1ез  ТсЬак1сЫг1з  (си1оие5  йе 
Киззагй)  рг1геп1  1а  сои1еиг  Ыеие,  раг  1а  тёте 
оссаз1оп  1ез  саппез  рохЧёез  раг  1ез  зоиз-оЯ1с1егз 
е!  оЯ1с1егз  {игеп!  зиррг1тёез. 

Еп  ^апу^е^  1812,  1ез  Ьиззагйз  гесигеп!  епНп 
1е  зЬако  1;ур1яие  йе  Гагтёе  гиззе,  р1из  1аг§е  еп 
Паи!  ди'а  за  Ьазе  ауес  ип  ^опй  1псигуё  е!  ^и^ 
рог1;а11;  1е  пот  йе  "  К1еуег  ^ч  Nёапто^пз,  сег1;а1пз 


гё§1теп1;з  пе  1е  рог1;ёгеп1;  яи'еп  1813. 

Репйап!  1ез  §иеггез  паро1ёоп1е1тез  1ез  Ьиз- 
загйз АКНТУКЗКУ  рогЫеп!  1е  йо1тап  е!  1а 
реИззе  таггоп,  1ез  рагетеп1;з  е!  1ез  ЬгапйеЬоиг§з 
^аипез,  1а  сагаЫпе  йе  сауа1ег1е  репйа11;  зиг  ипе 
соигго1е  ЫапсЬе  ^и^  разза11;  раг  Гёраи1е  даисЬе 
е1;  1а  §1Ьегпе  гои§е,  зиг  ип  Ьаийгхег  йе  1а  тёте 
сои1еиг.  Ьез  си1оиез  ё1;а1еп1;  Ыеиез  ауес  йе  ге- 
1;гоизз1з  ^аипез  е!  зе  рог1;а1еп1  геп1гёез  йапз  1е5 
ЬоШпез  йе   Ьиззагйз. 

Еп  сатра§пе  1е  1;епие  й1Неге  раг  1ез  1оп§иез 
си1о1;1ез  йе  сЬеуа1  §пзез  ауес  йез  §гоз  Ьои1;опз 
1ои1;  1е  1оп§  йе  1а  Ьапйе  йи  рап1;а1оп  ^и^  ез1; 
ге1епи  аих  сЬаиззигез  раг  ип  зоиз-р1ей.  Ьа 
сЬаЬгадие  ё1;а11;  Ыеие  ауес  ипе  Ьогйиге  Йеп1е11ёе 
]аипе,  1а  1оиггиге  йе  1а  реИззе  §пзе  роиг  1ез 
оЯ1с1егз,  по1ге  роиг  1ез  зоиз-оЯ1с1егз  е1;  ЫапсЬе 
роиг  1ез  Ьиззагйз. 

Вигап!  1а  сатра§пе  йе  ГКАМСЕ  еп  1814, 
1е  гё§1теп1;  гесоИ;  ип  1пз1§пе  й'Ьоппеиг  тё1.а1И- 
Яие  еп  ^огте  йе  Ьапйего1е  ои  йе  сго1ззап1  1п- 
уегзё,  яи1  зе  йхаИ  зиг  1е  Ьаи1;  йи  к1еуег,  роиг 
1е  соига§е  яие  1е  гё§1теп1;  ауаН;  топ1;гё  1огз 
йе  1а  Ьа1аШе  йе  Ка1;2ЬасЬ,  е11е  рог1;а11;  Г1пзсг1р- 
1;1оп  :   ■  Роиг  {а11з  ассотрИз  1е  14  Аой!  1813  «. 

А  1а  тёте  ёрояие,  ГЕтрегеиг  АЬЕХАК- 
ВКЕ  1ег  ассогйе  аи  гё§1теп1;  йез  Ьиззагйз 
АКНТУКЗКУ  1е  йгоИ  йе  рог1ег  а  у1е  йез  йо1- 
тапз  йе  сои1еиг  таггоп. 

11  ез!  а  гетагдиег  дие  1а  сои1еиг  йи  йо1тап 
а  Ыеп  зоиуеп!  уапё  йапз  1ез  аи1;ге5  гё§1теп1;5 
йе  Ьиззагйз;  а1пз1  1е  гё§1теп1.  КЫАЗТ13КУ  1е 
рог1;а11  Ыеи  1опсё  ауес  со1  е!  геуегз  Ыеи  с1а1г 
еп  1812,  еп  1826  11  гесоИ  ип  йо1тап  Ыапс  е!  ип 
к1еуег  Ыеи  1апй1з  ^и'еп  1882,  ЬаЫПё  й'ип  поиуе1 
ипПогте  йе  Й1-а§опз  уег!  {опсё,  11  зе  уоИ  ос- 
1:гоуег  йез  раНез  й'ёраи1е  е!  йез  согйопз  И1аз,  се 
^и^  п'етрёсЬа  раз  йе  сЬап§ег  еп  1907  се1  ип1- 
{огте  роиг  ип  йо1тап  Ыеи  ^опсё  а  рагетеп1;з 
Ыапсз  е!  ипе  йатте  Ыеие  с1а1ге  аи  соШаск. 

Еп  тёте  1етр5  яие  1е  йо1тап  таггоп  1е 
гё§1теп1;  АКНТУКЗКУ  гесоИ  йе  1оп§з  рап1а1оп8 
йе  сЬеуа!  йе  сои1еиг  §г1зе  а  1аг§е  Ьапйе  ^аипе. 

Еп  1819  1а  §1Ьегпе  йеу1еп1  по1ге  зиг  Ьаийг1ег 
Ыапс,  1а  сагаЫпе  ез!  рог1;ёе  зиг  ип  Ъаийг1ег  йе 
1а  тёте  сои1еиг  раззап!  раг  Гёраи1е  §аисЬе. 

Еп  1820  1е5  оШс1егз  уо1еп1;  1ез  1гап§ез  йе 
1еиг'з  йо1тапз  е!  реИззез  зиррг1тёез  е!  гетр1а- 
сёез  раг  5  гап§з  йе  Ьои1:опз. 

Еп  1826  1е  к1еуег  Йеу1еп1  р1из  Ьаи!  яие  ргё- 
сёйеттеп!,  с'ез!  а  Й1ге  ди"11  ргепй  1а  ^огте  йез 
зЬакоз  йе  йга§оп  та15  §агйе  1а  тёте  сои1еиг 
]аипе  яие  се11е  йи  со1  йез  йо1тапз. 

Р1из  1агй,  1е  со1  е!  1е8  рагетеп1;з  гейеу1еппеп1; 
таггоп,  с'ез!  а  Й1ге  йе  1а  тёте  сои1еиг  цие  1е 
йо1тап.  Ьа  ^оиггиге  йез  реИззез  йеу1еп1  по1ге, 
1;ап1;  роиг  1ез  оЖс1егз  ^ие  роиг  1ез  Ьоттез  йе 
1;гоире,  3  гап§з  йе  Ъои1,опз  зоп!  соизиз  зиг  1а 
ро11г1пе,  1;апй1з  ^ие  1ез  сиЬНез  йе  сЬеуа1 
<  ТсЬакИсЫпз  »    е!    1ез    ЪоИез    зоп!    гетр1асёез 


54 


раг  йе  1оп§5  рап1;а1оп5  §г15-Ьеи  а  раззероИ 
.Таипе. 

Вёз  1835  Гё1;оЯе  йез  рап1;а1опз  §г15  зиррг1тёз 
ез1;  иШ1зёе  роиг  соп1:ес1;1оппег  йез  §ап1;з  роиг 
1ез  Ьоттез  йе  1;гоире,  1;ап(11з  дие  1ез  зоиз-оЯ1- 
с1ег5  соп1;1пиеп1;  а  рог1;ег  1ез  §ап1;з  Ыапсз  еп 
реаи  йе  с1а1т. 

Сен!  а  раг1;1г  йе  1835  дие  1ез  реИззез  сот- 
тепсёгеп!  а  ё1:ге  рог1;ёез  а  1а  «  Киззе »,  с'ез1;  а 
с11ге  аНасЬёез  аих  йеих  ёраи1ез  е1  1;отЬап1:  йапз 
1е  йоз  аи  Иеи  с1'ё1;ге  ассгосЬёез  а  Гёраи1е  §аисЬе 
зе1оп   Гапс1еппе   1га(11110п    Ьоп§го1зе. 

Еп  1843  Гоп  1п1:гойш1;  1ез  поиуеаих  к1еуегз, 
р1из  Ьаз  дие  1ез  ргёсёс1еп1з  (20,9  ст)  е!  Гоп 
гетр1асе  1ез  ра1;1;ез  с1'ёраи1е  раг  йез  согйопз  а  1а 
Ьиззагйе.  Еп  1844  роиг  1а  ргет1ёге  1'о1з  1ез 
оЯ1с1егз  гесигеп!:  йез  сосагйез  зиг  1ез  саз^ие1;1ез. 
^из^и'еп  1845  1е8  оШс1егз  йе  Ьиззагйз  рог1;а1еп1; 
еп  реШе  1;епие  йе  уШе  1е  «  У1се-тоипс11г  »  (ге- 
с11п§о1;е).  А  рагИг  йе  сеие  с1а1;е,  1а  реШе  1;епие 
сотргепй  : 

—  ипе  <  Коиг1;ка  »,  уез1е  соиг1;е  огпёе  йе  5 
Ьгапс1еЬоиг§з  зиг  1а  роИгхпе  е!  йе  1оп§иез  <  уеп- 
§иегка  »  пот  йоппё  аи  (1о1тап  а  1а  11оп§го1зе 
ди1,  а  Гёро^ие,  йезсепйаН  ^изди'аих  §епоих. 

Ьа  заЬге^асЬе  ё1;а11;  гесоиуег1е  й'ип  ё1;ил  по1г 
диапй  ГоШс1ег  теИаН  за  Коиг1ка;  раг  соп1;ге, 
е11е  п'ё1а11  раз  рог1ёе  ауес  1а  уеп§иегка.  Вапз 
сеИе  йегпхёге  1;епие,  1е  Ьаис1г1ег  раззё  зоиз  1а 
уеп§иегка  йеуепаИ  аррагеп!  а  1а  Ьаи^еиг  йе  1а 
1;а111е,  1е  заЬге  ё^ап!  Ыеп  еп1;епйи  а  Гех1ёг1еиг. 

Ьез  йо1тапз  соп1;1пиа1еп1;  а  ё1;ге  рог1;ёз  раг  1е 
гё§1теп1:  еп  1;епие  йе  зогИе  е!  йе  рагайе. 

Ьа  сатра§пе  йе  Сг1тёе  1:и1  Гог1§1пе  йе  те- 
зигез  ёсопот^^ие5  еп  1;ои1  се  ^и^  ауа11  1:га11:  аих 
ипПогтез  т1111;а1гез. 

Еп  1855,  1ез  Ьоттез  йе  1гоире  е!  1ез  зоиз- 
оШс1егз  гесо1уеп1;  йез  1;ип1диез  й'ёгё,  1апй1з  яие 
1ез  реИззез  зоп(;  зиррптёез.  Ьа  тёше  гё^огте 
1;оис11е  1ез  оЯ1с1егз  еп  1886  е!  зеи1з  1ез  §ёпёгаих 
1а  §агйеп1;  еп  1епие  йе  рагайе. 

Еп  1858  1а  заЬге^асЬе  ез!  8иррг1тёе  е!  еп 
1862  1е  к1еуег  ]аипе,  ци!  а  й'аШеигз  регйи  за 
1огте  оп§1па1е  е!  з'ез!  ге1:гоиззё  уегз  1е  Паи! 
йери18  1858,  ез1  гетр1асё  раг  ип  ре!!!  кёр1  ^аипе 
йи  1уре  Ьоп§го1з  ауес  Га1§1е  1трёг1а1  аи-йеззиз 
йе  1а  у1з1ёге  е!  ипе  реШ;е  ^иеие  йе  сЬеуа!  ге1;от- 
Ьап1  зиг  1е  йеуап!. 

Еп  тёте  1етрз,  оп  а^ои^е  а  1а  1епие  йе  сат- 
ра§пе  1е  •  ЬасЬИк  »  зог1е  йе  сарисЬоп  еп  ро11  йе 
сЬатеаи  ауес  йез  сб1ёз  а11оп§ёз  зе  гаЬаНап!  еп 
сго1х  зиг  1а  ро11г1пе.  II  ^аи!  гетагдиег  ^ие  1:оиз 
сез  с1-1ап§етеп1:з  аррог1;ёз  а  Гип1{огте  йез  Ьиз- 
загйз  йе  И§пе  пе  1;оисЬёгеп1  раз  1ез  гёд1теп1;5  йе 
Ьиззагйз  йе  1а  §агйе  1трёг1а1е  ди!  ^агйёгеп! 
1еигз  реИззез,  заЬге1;асЬез  е!  со1Ьаскз  а  Яаште 
ти111со1оге. 

Еп  1866,  1а  уеп§иегка  гесоИ  1е  пот  оШс1е1 
йе  йо1тап,  ■(;апй15  ди'еп  1869  оп  1п1;гойи11;  1ез 
сиЬИез  йе  сЬеуа1  сагтт  (ККАРОУТЕ  ТСНАК- 


ТСН1Е15)  е!  1ез  ЬоИез  а  1а  Ьиззагйе,  с'ез!  а  Й1ге 
ауес  1а  йёсоире  еп  V  йапз  1е  Ьаи!.  Ьез  рап1а1оп5 
1оп§з  ё1а1еп1:  зирргптёз,  та1з  1ез  оЯ1с1егз  рои- 
уахеп!  рог1;ег  йе  1аг§ез  сиЬНез  Ьоийап1ез  <  сЬа- 
гоуап »  §г1з-Ыеи,  ^и^  роиуа1еп1;  ё1;ге  дИззёез 
раг  йеззиз  1ез  ЬоИез. 

Сез!  еп  1872  дие  1и1;  1пз1;11:иё  ип  поиуеаи 
§епге  йе  к1еуег  ди!  геззетЫаИ  р1и1б1;  а  ип  кёр1 
Ьаи!  йе  12  от,  ауес  ип  ехгёпеиг  еп  си1г  1аяиё  е! 
1е  Ьаи!  еп  1а1пе  ^аипе  рог1;ап1;  йез  Ьгойепез 
йогёез  ци1  уаг1а1еп1  зе1оп  1е  гап§  йе  Го(Т1с1ег. 
Ьа  саздиеНе  а  Ьапйеаи  ]аипе  е!  а  1а  сагге 
таггоп,  зоиуеп!  рог1;ёе  Ьогз  зегу1се,  Йеу1еп1;  1е 
соиуге-сЬеН  ЬаЫШе!  зиг^ои!  репйап!  е!  аргёз  1а 
§иегге  ^иззо-1;и^^ие  йе  1877-1878. 

Роиг  сеие  йегп1ёге  сатра§пе  1ез  оЯ1с1егз 
гесо1уеп1  еп  гёсотрепзе  йе  1еигз  Ьаи1:з  {а11з,  йез 
'огапйеЬоиг§з  йогёз  з1т11а1гез  а  сеих  йез  Ьиз- 
загйз йе  1а  §агйе. 

Ье  гё§пе  йе  1'Етрегеиг  АЬЕXАN^КЕ  III  уоИ 
ипе  гё1огте  у1зап1;  а  з1тр1Шег  е!  гизз1йег  Гип1- 
{огте.  Тоиз  1ез  гё§1т.еп15  йе  сауа1ег1е,  1а  §агйе 
е!  1ез  созадиез  ехсер1;ёз,  1игеп1;  1:гапз{огтёз  еп 
гё§1теп1з  йе  йга§опз.  Сез  гё§1теп1:з  рог^ёгеп! 
ипе  уез1е  й'ипИогте  уег!  1опсё  е1;  йез  си1оиез 
йе  сЬеуа!  §пз-Ыеи  1;е11ез  дие  ГЕтрегеиг  РШРъЕЕ 
ЬЕ  СКАКВ  1ез  ауаН  1пз111:иёез  роиг  зез  рге- 
т1ёгез  1:гоирез  гё^иИёгез.  Nёапто^пз,  зе1оп  1а 
уо1оп1;ё  йе  ГЕтрегеиг  АЬЕXАNВКЕ  1ег  арре1ё 
<  1е  Ьёп1  »,  1е  гё§1теп1  АКНТУКЗКУ  тахпНеп! 
1а  сои1еиг  таггоп  роиг  Гип1{огте  соирё  а  1а 
поиуеИе  тойе. 

Ьез  ЬгапйеЬоиг§з  йе  1а  §агйе  {игеп!  гетр1а- 
сёз  раг  йез  раНез  йе  со1  аих  сои1еигз  йе  Гогйге 
йе  51  СЕОКСЕЗ  (огап§е  е!  по1г),  1е  Ьаи1;  йез 
соиуге-сЬе1з,  1ез  раПез  й'ёраи1е  е!  1ез  сетШгез 
гез1;еп1;  1;ои,1оигз  ]аипе  е!  1а  саз^ие1;1;е  п'ез!  зои- 
т1зе   а   аисип   сЬап§етеп1;. 

Еп  1885  1а  сЬаЬгадие  {"и!  зиррптёе  е!  гет- 
р1асеё  раг  ипе  се11е  1а11:е  еп  реаи  ЫапсЬе  §1асёе. 
Ь'Етрегеиг  М1СОЬА5  II  гейоппа  аих  гё§1теп1з 
йе  сауа1епе  йе  зоп  агтёе  1ез  апс1еппез  йёпот!- 
паНопз  е!  с'ез!  а1пз1  ди'еп  1907  1е  гё§1теп1 
АКНТУКЗКУ  гейеу1еп1;  гё§1теп1;  йе  Ьиззагйз. 
Той!  сотте  1ез  гё§1теп1з  йе  1а  §агйе,  1е  соиуге- 
сЬеГ  йеУ1п1:  ип  со1Ьаск  йе  й1тепз1опз  1ё§ёгетеп1; 
р1из  реШез,  еп  аз1;гакап  по1г  ауес  ип  р1ите1 
Ыапс  ^и^  ухеп!  гетр1асег  1а  диеие  йе  сЬеуаГ 

Ье  йатте  ге51е  1:ои]оигз  ]аипе,  репйап!  зиг 
1е  с61;ё  йх'оИ  йи  соШаск.  Ьез  1готре1;1ез  ауа1еп1: 
ип  р1ите1  гоиде  е!  1ез  §ёпёгаих  ип  р1ите1  аих 
3  сои1еигз  йез  КОМАКО'У^'^,  по1г  а  1а  Ьазе,  таипе 
огап§ё  аи  йеззиз  е!  Ыапс  йапз  за  рагИе  зирё- 
г1еиге. 

Ье  йо1тап  гез1;е  таггоп,  1ез  си1о1:1:ез  «  ТсЬак- 
1:1сЫ1-1з  >^  сагт1п  е!  1ез  ЬгапйеЬоиг§з  гои§е  сЬег 
1ез  Ьоттез  йе  1гоире  е!  ог  роиг  1е5  оЯ;с'егз, 
1;ои1;  сотте  йапз  1ез  гё§1теп1:з  йе  1а  §агйе.  Сез 
ЬгапйеЬоиг§з  ргеппеп!  ипе  ^огте  поиуеИе,  Из 
зоп1  аи  потЬге  йе  5,  ип  реи  р1и5  1аг§ез  яи'аи- 


55 


рагагап!  е!  зе  1;егт1пап1;  зих-  1е8  сб1;ёз  раг  3 
Ьоис1ез  йИез  «  еп  ^еиШез  йе  1;гёЯе  >',  аи  Иеи  йез 
2  Ьоис1ез  рог1;ёез  ргёсёйеттеп!;  е!  яи1  зопг 
й'аШеигз  та1п1;епие5  сЗапз  1а  §агде. 

Ьез  Яаттез  йе  1апсе  ё1;а1еп1:  Ысо1огез,  ]аипе 
аи  йеззиз  е!  таггоп  аи  йеззоиз;  1а  тоШё  йи 
гё§1теп1;  ё1а11;  зиг  йез  сЬеуаих  1заЬе11е  е1:  Гаи1:ге 
зиг  йез  сЬеуаих  аиЬёге. 

Вигап!  1а  1ёге  §иегге  топй1а1е,  1ез  Ьиззагйз 
гесо1уеп1  ипе  1;епие  с1е  сатра§пе  яи1  сотргепс! 
ипе  саздие^е  §г1з-уег1,  ипе  сЬет1зе  как!,  йез 
рап1;а1опз  йе  сЬеуа!  §г1з-Ыеи  е1:  ипе  саросе  ёг1з- 
таггоп.  Еп  Ыуег  1а  саздиеИе  ё1;а11;  гетр1асёе 
раг  1а  раракЬа  ои  сЬареаи  йе  ^оиггиге  §пзе  еп 
аз1;гакап. 

Ьа  §иегге  с1у11е  \'11;  йез  оШс1егз  с1и  гё§1теп1; 
АКНТУКЗКУ  сотЬа«ге  1ез  ггоирез  ЬокЬёу!- 
диез  еп  саздиеПе  1;гай11;1оппе11е,  с'ез1;-а-(11ге  а 
Ьапйеаи  ]аипе  е!  а  сагге  таггоп,  Из  а1теп1: 
аи5з1  рог1;ег  1ез  рап1;а1опз  йе  сЬе\'а1  •  ТсЬак1:1сЫ- 
1-15  >'    сагт1п. 

Еп  раг1ап1;  с1ез  ип1{огтез  йи  гё§1теп1  йез 
Ьиззагйз  АКНТУКЗКУ,  И  поиз  ^аи!  соп1;ег  ипе 
1ё§епс1е  ^и^  а  тёте  зегу1е  йе  Ьазе  а  ип  ргоуо- 
са1;еиг  зоу1ё1:1дие  роиг  ассизег  1ез  агшёез  йе 
ГЕтрегеиг  с1'ауо1г  ей  гесоигз  аи  уо1  е1:  а  1а 
тагаийе  йапз  1е5  соиуеп1;з  е1:  зе1оп  1еяие1  1ез 
Ьиззагйз  АКНТУКЗКУ  аига1еп1  ипШ1зё  йез 
51;оск5  йе  Ьиге  топаса1е  роиг  соп1ес1:юппег  1еигз 
ип1{огтез. 

СеПез  1ё§епс1е  паяиИ;  йигап!  1а  сатра§пе 
й'Еигоре  с1е  1814  репйап!  1аяие11е  1ез  Ьиззагйз 
АКНТУКЗКУ  роигзи1уа1еп1  запз  геШсЬе  1е5 
1гоирез  1'гапса1зез.  Ьеигз  ип1{огте5  ё1а1еп1;  изёз 
^изди'а  1а  согйе  е!  ипе  Мз  агпуёз  а  Рапз  е! 
сазегпёз  йапз  ип  §гапс1  топаз1;ёге  саШоИцие,  1е 
сё1ёЬге  рагИзап  е1;  роё1;е  Веп1з  ВАУШО'У^  Й1. 
гёяи1з1(;1оппег  1а  Ьиге  йезйпёе  аих  ЬаЬИз  йез 
то1пез  роиг  ЬаЫПег  еп  таггоп  зоп  гё§1теп^ 
Ьогз  й'ип  йёШё,  ГЕтрегеиг  А^ЕXАN^КЕ  1ег 
*  1е  Ьёп1  »   ауапг   ^ета^^иё  се  гёд1теп1:   йоп!   1а 


1;епие  1и1  рага13за11;  ё1гап§ёге  йетапйа  й'ой 
уепа1еп1:  сез  ип1{огтез  йатЬап!;  пей!  е1;  йе  сои- 
1еиг  аззег  ех1;гаогй1па1ге.  Ауап!;  геси  1а  гёропзе 
(Зи  со1опе1  еп  сЬе!",  И  йоппа  Гогйге  дие  1е  гё§1- 
теп1:  АКНТУКЗКУ  сопзегуе  1а  1:епие  таггоп 
йигап!  1;ои1е  зоп  ех1з1;епсе. 

II  а  ё1:ё  тёте  йИ  дие  сег1;а1пз  оШс1егз  йи 
гё§1теп1  {а1за1еп1;  уеп1г  йе  ГКАМСЕ  1а  Ьиге 
йе  Гогйге  топаз1;^^ие  ди1,  зо1-й18ап1;,  зегуаИ;  йе 
Ьазе  а  1а  соп^есИоп  йез  йо1тапз. 

II  гезге,  •|;ои1:е^о1з,  розз1Ые  дие  йигап!  1ез 
§иеггез  паро1ёоп1еппез,  ипе  1е11е  сЬозе  зе  зоИ; 
раззёе  ауес  ип  гё§1теп1;  ё1;гап§ег,  се  ^и^  а  йоппё 
па1ззапсе  а  ипе  тойе  ди1,  ]изди'а  1а  Ип  йе  1а 
ргетхёге  §иегге  топй1а1е,  ех1з1:а11;  йапз  сег1;а1пз 
рауз  е1:  яи!  сопз1з1:а11;  а  ЬаЫИег  ип  йез  гё§1теп1:5 
йе  Низзагйз  еп  1епие  таггоп, 

Еп  КиЗЗШ,  а  1'ёродие  йе  РАиЬ  1ег  с'ез^  1е 
гё§1теп1;  ЬШВЕМЕК,  р1из  1агй  арре1ё  АКН- 
ТУКЗКУ, ^и^  ЬёгНа  йе  сеПе  тойе,  1ез  а11е- 
тапйз,  сотте  1ез  {гапса15,  ауа1еп1;  йез  гё§1теп1з 
йе  Низзагйз  еп  1;епие  таггоп,  1е  гё§1теп1;  ргиз- 
з1еп  йе  311ёз1е  1а  рог1:а  ^из^и'еп  1914  е!  1ез  Ьиз- 
загйз  Ьоп§го1з  й'Е5ТЕКНА2У  1а  рог1а1еп1  еп 
РКАNСЕ  ]изяи'еп  1871  ^иапй  Из  рпгеп!  1е  пот 
йе  2ёте  гё§1теп1  йе  Низзагйз. 

II  гез1е  уга1  яие  1е  гё§1теп1  АКНТУКЗКУ 
а  §агйё  1а  сои1еиг  таггоп  йапз  зоп  ип1{огте 
йери1з  1ез  сатрадпез  паро1ёоп1еппез  .^изди'а 
Гаггё!:  тотеп1апё  йе  Гех1з1;епсе  йе  се1;1;е  ип11;ё. 

Мапяиап!:  йЧп^огтаНопз  сотр1ё1ез  йапз  1ез 
сопйШопз  асШеИез  йе  по1;ге  у1е  Й'ет1§гап1:,  И 
т'а  ёгё  {ог1  йИПсИе  йе  1;гоиуег  1;оиз  1ез  ё1ётеп1;з 
пёсезза1гез  а  1а  гёйасИоп  йе  се1  аг11с1е;  ^е  1:1епз 
раг  сопзёдиеп!:  а  гетегс1ег  1оиз  сеих  ^и^  т'оп1: 
а1йё  а  се  {а1ге  е!  з1  ^'а1  рёсЬё  раг  1пайуег1;апсе, 
]е  зега1  (;гёз  Ьеигеих  йе  гесеУ01Г  1ез  сг11:1диез 
ди1  те  регтеИгоп!;  йе  согп§ег  топ  1ех1;е.  Аргёз 
гои!,  ]е  пе  зи1з  яи'ип  сЬегсЬеиг  1;ои]оигз  еп 
Яиё1;е  йЧп^огтаНоп  е^  йе  уёгИё. 

Т.   КиПкоьзку 


«ЬЕ  РА55Е  М1ЫТА1КЕ» 

Кеуие   Шиз^гёе,   рагахззап^    1,ои5   1е5   йеих  то1з,    е1;   1:га1гап1;   йе    ГАгтёе    е!    й-аИап!    йе 
Агтёе  е1:  йе  1а  Маг1пе  Киззе. 


АЬоппетеп!;   роиг   1973  :   40.00   Ггапсз. 
Айгеззе  йе  1а  Кёйас'аоп  :  61,  гие  СЬагйоп-Ьа§асЬе,  75016 
ССР.  Раг1з  3910-12 


РАК15.  Тё1.  :  647  72-55 


Редактор  Алексей  Геринг 

[^   П1гес1спг:    М     А.   Сиег1п8. 


Пом.  Редактора  К.  М.  Перепеловский 

Р.1.С.Г.,    3.    гие   йи   5аЬо(,   Р: 


С>оооооввеооооэвоооо>»оообооооооооо90ооооооо&«оооооо'гс«оаоовооооооооооевоооооовоооооо'- 


АКМЕ9  ЕТ  ^NII=0КМЕ5  ОЕ  1'Н1$Т011?Е 

КЫас1еиг  еп  сЬе! :  СЬтйап-Непгу  ТАУАКВ 


ПШЕСТЮН  -  АВМ1Ш8ТКАТ1 


'.СТЮК  -  В1РГи510Ы :  Кётапепсез,  2,  гие  Ма1из 
75005  —  Раг1з 
:;NТ  роиг  6  питёгоз  аппиеЬ  :  35  ГР  —  Е1гапдег  :  Ве"181яие  350  РВ,  8и155е  32  Р8, 
;пе  25  ВМ,  Рауз-Ваз  25  Р1,  11а11е  5  000  Ы,  Сгап(1е-В1-е1а§пе  3  Ь,  Е1,а15-Ип15  8  $ 
ршх  ви  кимЕко  ем  РНАЫСЕ:  7  Р 


,VVVVVVV\/ЛЛ/ЛЛ<'\Л«Л/\ЛЛ/ЛЛ/V^/ЛЛЛЛ>Л/VлЛ/ЛЛ/V\ЛЛ/VVЛЛ»ЛЛЛЛ/Л^ 

5.   АМООЬЕМКО 
'1М51СМЕ8  КЕС1МЕМТА1КЕБ  ОЕ  1'АКМЕЕ  1МРЕК1А1Е  КУЗБЕ» 

ЕЛИюпз  *  Тапа"8  »  Рапз  1966 
М,,  ,      цчаве  йез   ата1еиг5  с1   гоИес  Поппеигз.  1пз1§пе5  (Зез  согрз  йе  1гоире  е1  йез 

ёсо1е5  пниииеа.  Тех1е  гиззе,  ргёз!!'  1  ок  еп  Ггапда18. 

Уо1ите  17X25,   >  ;7  сИсЬёз,  24  Ггапсз. 

Т11;.  Г1'Е 

Айгевзег  соттапйе  ауес  тоШаШ  а .  М.  аЬЕКХМО,   «  ЬЕ  РА88Е  М1ЫТА1КЕ 


5  — 


9  — 


ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКАЯ  Й 

БИБЛИОТЕКА   «ВОЕННОЙ  БЫЛИ»       | 

2  —  Евгений  Молло  —  Русское  холодноей 

оружие  XIX  в.  —  5  фр  у 

3  —  В.П.  Ягелло  —  Княжеконстантинов- 

цы  —  3  фр. 

Евгений  Молло  —  Русское  холодное 
оружие  эпохи  Императора  Нико- 
лая II.  Князь  Н.С.  Трубецкой  — 
Нижегородская  шашка  —  5  фр. 

П.А.  Нечаев  —  Алексеевское  воен- 
ное училище  —  5  фр. 
К.  М.  Перепеловский  —  Киевское! 
Великого  Князя  Константина  Кон- 
стантиновича военное  училище  — 
3  фр. 

-  Письма  Суворова  к  Принцу  Нассау- 
Зиген  —  10  фр 

11  —  П. К.   Кондзеровский   —   В    Ставке§ 
Верховного  —  9  фр. 

1И         Алексей    Геринг   —   Материалы    к 
библиографии   русской   военной  пе-Ц 
чати  за  рубежом  —  15  фр 

14  —  Н.П.  Солодков  —  Морские  рассказы  ! 

—  10  фр 

15  —  П.В.  Пашков  —  Воспоминания  юн 

кера  Алексеевца  ~  3 

16  —  Странствования     Христофора    Гас-^ 

смана  —  10  фр.Н 

—  В.Г.  фон  Рихтер  —  Собрание  сочи-" 

иемий   по   русской   военной   медали- 

стике  и  истории  —  80  фр. 

1,  4.  7,  8  и  12  распроданы. 


>^^^^^^^^^^^^»^^^^^^^^^^^^^^»^»^^»^ч« 


10 


17 


«СБОРНИКИ  РУССКОЙ  ВОЕННОЙ 

ПОЭЗИИ  » 

выпуски  1  и  2  на  ротаторе 

цена  —  5  фр.  фр. 

1  амер.  дол.  в  странах  заокеанских 

Изд.  «  Военная  Быль  »  50  стр. 


^000<»00е0000000060и0909000000000090000001> 


ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКОЕ 
ИЗДАТЕЛЬСТВО  «  ТАНАИС  » 

Вышли  из  печати  и  находятся  в  про- 
даже следующие  книги 


о 
о 
о 

о  с.  АНДОЛЕНКО  —  Нагрудные  знаки  Рус  о 

о         ской  армии  230  стр.  свыше  500  илл.  —  о 

8         24  фр.  § 

§  В.  Н.  ЗВЕГИНЦОВ  —  Кавалергарды  в  ве-  § 

о         ликую  и  гражданскую  войну  1916-20  гг.  » 

о         206  стр.  —  18  фр.  о 

о  М.  Х^РАТЕЕВ  —  Железный  Хромец  ис-  8 

8         тор.  роман  242  стр.  —  21  фр.  8 

3  М.  КЛРАТЕЕВ  —  Возвращение    история.  § 

о         роман  258  стр.  21  фр.  о 

о  Ген.  Лейтсн.  А.  В.  фон-ШВАРЦ  —  Иванго-  8 

о         род  в  1914-1915.  Из  воспомш1аний.  166  8 

8         стр.  с  портр.  и  карт  —  15  фр.  8 

§  Ген.  штаба  генерал-майор  Б.  В.  ГЕРУА  —  § 

о  —  Воспоминания  о  моей  жизни.  Том  пер-  о 

о  вый  277  стр.  с  портретом  и  иллюстр.  авто-  о 

8  ра  —  27  фр.  Том  второй  —  218  стр.  с  пор-  8 

8  гретом,   многими  фотогр.  и  схемами  боев  § 

8-27  фр.  6 


ЬЕ  ВРЮиЕТ 

Ь'Ат1са1е  йез  СоЦесИоппеигз  йе  Г^^ш-хпез  йи  Сеп1ге  Ьоке  ГаИ  рагаИге,  сЬаяие  1г1- 
те51;ге,  11п  ЬиИеПп  «  ЬЕ  ВКI^^ЕТ »,  соШепап*  йез  аг*1с1ез  гё(11бё8  раг  ипе  ёяи1ре  йе 
соИесиоппеигз   сЬеугоппёз. 

СЬаяие  ЬиИеИп  сотроПе  еп  ои1ге  6  ркпсЬез  й'ипИбгтез  1тргш1ёе5  зиг  «  Ьгхзго!  » 
регтеНап!;  с1е  1ез  ре1пс1ге  е!  йезз^пёез  зрёс1а1етеп1  раг  1ез  ре1п1гез  ттЫгез  е1  со11ес1юп- 
поигз  1е»  р1из  сотрёгеп^^^ :  де  ВЕАОГОКТ.  ГОКТНОГГЕК.  ЬЕЫЕРУКЕ,  NОКТН,  КТОО.  е*с. 

Ьа  р1ираг1  ёез  агИскз  зоп!  сопзасгёз  аих  агтёез  ди  1ег  етр1ге. 

Ве  р1из,   уоиз  1гоиуеге2  с1апз  сЬаяие  питёго  ип  аг11с1е  ассотра^гк 
1ез  Тё1ез   йе   со1оппе5   с1'1п{ап1е11е   ои   йе   Сауа1епе. 

31  уоиз  ё1;е5  1п1ёгез5ё,  уои1е2-уои8  зи^ег  по1ге  Ьи11е11п  раг  уоиз-тёгг.р  ">  Папя  ГаГт.  - 
таНуе   ГаНез-поиз   рагуеп1г   8   Г.   еп  ИтЬгез    ои  к  по1гг  сотр1е  сЬёяие  розЫ.  N0113  уоиз 
епуепопз  ип  питёго  5рёс1теп. 
А.С.Р.Н.С.Ь.,   19,   гие  йе  1а  КёриЬИяие  —  45  -  ОКЬЕАЫ8,    ССР.    ОГ^ЕАN8    1010-42 


НА  СКЛАДЕ  ИМЕЮТСЯ  СЛЕДУЮЩИЕ 

КНИГИ,  ДОХОД  ОТ  ПРОДАЖИ 

КОТОРЫХ  ИДЕТ  В  ПОЛЬЗУ 

ИЗДАТЕЛЬСТВА 

БУГУРАЕВ  —  Михайловское  артиллерий 

ское  училище  150  лет  основания  — 8  фр. 

Г.  Р.  ВАНТЦ  —  В  море  и  на  суше  —  12  фр. 

В.  Н.  фон-ДРЕЙЕР  —  На  закате  Империи. 

—  15  фр. 

А.  ГАЙРАБЕТОВ  —  Сборник  военных  пе- 
сен —  20  фр. 
Князь  П.  П.  ИШЕЕВ  —  Осколки  прошлого 

—  10  фр. 

КИРАСИРЫ  ЕГО  ВЕЛИЧЕСТВА    —    По- 
следние дни  мирной  жизни  10  фр- 
А.  Л.  МАРКОВ  —  Кадеты  и  юнкера. 

—  20  фр. 
И.    МАНТУЛИН    —    Песенник    русского 
воина  —  25  фр. 

ПАМЯТКА  НИКОЛАЕВСКОГО  КАВАЛЕ- 
РИЙСКОГО УЧИЛИЩА  —  25  фр. 
О.  И.  ПАНТЮХОВ  —  О  днях  былых  — 

35  фр. 
Ф.  П.  РЕРБЕРГ  —  Исторические  тайны  — 

40  фр. 
С.  Н.  РЯСНЯНСКИЙ  —  о  Российском  во- 
инстве —  12  фр. 
К.  Р.  —  Полное  собрание  сочинений  тома 
1-П1  —  60  фр. 

СБОРНИК  ПАМЯТИ  ВЕЛ.  КНЯЗЯ  КОН- 
СТАНТИНА КОНСТАНТИНОВИЧА  2-е 
издание  —  15  фр. 

Н.  ТУРБИН  (Л.  П.  Линевич)  —  По  старому 

следу  :  Сборник  рассказов  —  15  фр. 
А.  И.  ШЕЛОУМОВ  —  Папка  с  20-ю  цвет- 
ными     репродукциями     батальных      кар- 
гин  (размер  24x31  см.)  30  фр. 

СЕРГЕЙ  ШПАКОВСКИЙ  —  Памятка  14 
пехот.  Олонецкого  Короля  Сербского 
полка  —  6  фр. 


ЖУРНАЛ  «ВОЕННАЯ  БЫЛЬ. 
МОЖНО  ПОЛУЧАТЬ: 


Ппрюк  —  в  Конторе  журнала  —  61,  гие 
СЬагйоп-Ьа^асЬе,  Рапз  16  и  в  русских 
книжных  магазинах. 

Брюссель  —  у  Б.  П.  Мижевского  — 
125,  гие  Ргеуб!,  ВгихеИев  5. 

Лондон  —  у  Д.  К.  Краснопольского  —  115, 
СготуеЦ  Воай,  Ьопйоп  8.  \ЛГ.  1. 

Германка  —  у  И.  Н.  Горяйнова  —  Нат- 
Ьиге-Розит»  33,  Веи1зсЫапй.  РовОа- 
Вегпй. 

Копенгаген  —  у  Г.  П.  Пономарева  —  Вгей- 
еайе  53,  СорепНа^ие. 

Италия  —  у  В.  Н.  Дюкина  —  У1а  Nетогеп- 
зе  86,  Кота. 

Сев.  Ам.  С.  Ш.  —  в  Обще  -  Кадетском 
Объединении  у  Г.  А.  Куторга  —  272, 
2  Ауепие  8ап-Ггапс18С0  18,  Са1. 

Австралия  —  а)  у  В.  Ю.  Степанова,  52, 
А1Ьег*  Кй.  81гаШе1й  2135  N.8.\V.  Аиз- 
(гаИа. 

б)  у  В.  П.  Тихомирова: 
5,  ЕиИег  84г.  Г.  12 
>Уа1кегуте  8.  Аи81та11а  5081 

Аргентина  —  у  Г.  Г.  Бордокова  — 
ГЬега  2768  ВиЕКОЗ  -  А1КЕ8  АгвеШхпа 


№123 
Июпь  1973  года 

год  ИЗДАНИЯ  XXII 


1Е  РА55Е  МШТМаЕ 


ИЗДАНИЕ 
ОБЩЕ  -  КАДЕТСКОГО  ОБЪЕДИНЕНИЯ 
ПАРИЖ 


Редакция  «  ВОЕННОЙ  БЫЛИ  »,  с  глубокой  скорбью,  сообщает  о  кончине  своего  дру- 
га и  многолетнего  представителя  на  Англию  артиллерии  капитана 

ДМИТРИЯ  КОНСТАНТИНОВИЧА  КРАСНОПОЛЬСКОГО 

лоследовавшей  в  Лондоне.  Панихида  отсл^'жена  у  Кадетской  Лампады  в  Париже. 


Редакция  «  ВОЕННОЙ  БЫЛИ  »  и  Объединение  кадет  Киевского  кадетского  корпуса 
:  глубокой  скорбью,  извещают  о  кончине  их  сотрудника  и  однокашника  11-го  гусарского 
Изюмского  полка  штабс-ротмистра 

ПЕТРА   ПАВЛОВИЧА  ШОСТАК 

лоследовавшей  в  Ментоне.  Панихида  была  отслужена  у  Кадетской  Лампады  в  Париже 


СОДЕРЖАНИЕ: 

Черноморский  флот  в  войну  1914-17  гг.  —  Г.  фон  Гелъмерсен 
Киевские  гусары  в  войну  1914-17  гг.  (оконч.)  — 

ротмистр  Протопопов 
О  военной  доблести  —  П.  Ф.  Волошин 
Артиллерийский  эпизод  Башкадыклярского   сражения  — 

А.  Кульгачев 
Последнее  отступление  1917  г.  (оконч.)  —  В.Е.  Милоданович 
Кто  придумал  боевые  для  ношения  медали  ?  —  Евгений  Молло 
Картина  художника  Г. К.  Бакмансона  «  Измайловский  Досуг  » 

—  Юрий  Солодков 
Совпадение  ли  ?  —  И.И.  Бобарыков 

Действия  Уланского  Цесаревича  полка  в  бою  под  Фридландом 

—  полковник  Вуич 

Качало  русско-японский  войны  —  М.Н.  Шереметев 
Копкая  атака  14  августа  1915  г.  —  князь  Игорь  Черкасский 
Военно-историческая  комиссия  при  Гвардейском  Объединении 

—  В.А.  Каменский 

Гримасы  гражданской  войны  —  князь  Игорь  Черкасский 

Хроника  «ВОЕННОЙ  БЫЛИ» 

Письма  в  Редакцию 

Ьез  йгареаих  е!;  ё^епбагйз  бе  Гагтёе  гизне  репйап1  1а  §иегге 

1757-1761  —  С.А.  СогокПоЦ 
1п81§пез  йез  огдгез  «  ауес  §1а1уез  »  —  Еидёпе  МоИо 
ВёсогаИопз  е!  ипПогтез  гиззез  гергёзеп1;ё8  зиг  рогсе1а1пе 

—  'ЧЫй'ппп  уоп  КгсЫег 
Пп  сатр  регйи  —  А.  ЬеьИгку 
ОсЬапзку  —  ТУ.]\Г.  2.\Х)едшп1го^^ 
N01:6.4  ехрИсаНуез 


56 


От  Издательства 

Подписка  на  цикл  №Л'9  119-124  принимается  по  цене:  40  фр.  фр.,  зона  доллара  —  10 
дол.  на  ШЕСТЬ  номеров.  Подписную  плату  просьба  отгфавлять,  как  всегда,  на  почто- 
вый счет  журнала  «  ЬЕ  РА88Е  М1ИТАШЕ »  —  391012  РАРЛЗ,  или  нашим  представи- 
телям заграницей. 


ВОЕННАЯ    БЫЛЬ 


ЬЕ  РА88Ё  МТЫТАШЕ 


ИЗДАНИЕ  ОБЩЕ-КАДЕТСКОГО  ОБЪЕДИНЕНИЯ  ПОД  РЕДАКЦИЕЙ  А.  А.  ГЕРИНГА. 
АДРЕС  РЕДАКЦИИ  И  КОНТОРЫ  —  6/,  гие  СИаг6оп-1адасИе   Рап$  (16)  647  72-55 


ХХП  Год  издания 


№123  ИЮЛЬ  1973  г. 


В1МЕ5ТК1Е1.     Рпх  -  7,-Рг* 


Черноморский  силот 
в  войну  1914-1Э17  гг 


(Окончание  ) 


1915  ГОД.  ЯНВАРЬ  —  МАЙ 


С  самого  начала  1915  года  была  усилена  бло- 
када анатолийского  побережья.  Для  этого  ад- 
мирал Эбергард  систематически  посылал  неф- 
тяные миноносцы.  Только  что  вступившая  в 
строй  подводная  лодка  «  Нерпа  »  служила  для 
этой  же  цели. 

Флот  почти  беспрерывно  искал  неприятель- 
ские крейсера  до  самого  конца  января.  «  Гебен  » 
чинился  после  того,  как  подорвался  25  декабря 
на  русских  минах  у  Босфора.  Это  облегчило 
работу  линейным  кораблям,  но  не  сократило 
почти  беспрерывного  «  утюжения  »  ими  моря. 

Крейсер  «  Кагул  »  в  начале  января  встретил 
у  Синопа  турецкий  крейсер  «  Гамидие  »,  конво- 
ировавший турецкий  транспорт  «  Мария  Ризот- 
та »  с  грузом  снабжения  для  турецких  войск. 
«  Кагул  »  атаковал  «  Гамидие  »,  но  тот  бросил 
транспорт  и  убежал  полным  ходом.  « Марию 
Ризотту  »  потопили  русские  миноносцы. 

Через  два  дня  «  Бреслау  »  и  «  Гамидие  »  но- 
чью встретились  с  Черноморской  эскадрой,  воз- 
вращавшейся из  Анатолии.  Неприятельские 
крейсера  после  нескольких  выстрелов  скры- 
лись. Еще  до  этой  встречи,  5  января,  « Брес- 
лау »  пришел  к  Батуму  с  целью  обстрелять  рус- 
ские позиции.  Но  незадолго  до  его  прихода 
окопы  были  нами  оставлены  и  заняты  турками. 
Не  зная  этого,  «  Бреслау  »  открыл  интенсивный 
огонь  по  окопам  и  нанес  туркам  большие  поте- 
ри. Взятие  Сарыкамыша  значительно  ослаби- 
ло положение  Кавказской  армии  и  ей  в  помощь 
были  отправлены  в  Батум  несколько  минонос- 
цев, две  канонерки  и  броненосец  «  Ростислав  ». 
Интенсивно  обстреливая  турецкие  траншеи, 
«  Ростислав »  наносил  туркам  большие  потери. 


Командующий  Черноморским  Флотом  Адмирал 
Андрей  Августович   Эбергардт 


Береговые  турецкие  посты  почти  беспрерыв- 
но обстреливались  русскими  судами.  Малень- 
кие угольные  миноносцы  типа  «  Ж  »,  несмотря 
на  их  слабость  в  вооружении  (1  —  75-мм),  об- 
стреливали побережья  Требизунда,  Платаны, 
Хероса  и  т.  д.,  несмотря  на  их  отдаленность  от 
базы  —  Батума.  Только  один  раз,  6  февраля 
неожиданно  появился  «  Бреслау  ».  В  это  время 
шесть  этих  миноносцев  обстреливали  Хопу. 
Приблизившись  к  миноносцам,  «  Бреслау  »  от- 
крыл огонь  по  ним,  но  миноносцы  успели  уйти 
под  прикрытие  русских  береговых  батарей. 
Войдя  в  поле  действительного  огня  их,  воору- 
женных старыми  пушками  и  всего  двумя  ору- 
диями в  254-мм.,  « Бреслау  »  прекратил  огонь 
и  ушел.  Встретив  в  море  дивизион  русских  ми- 
ноносцев-нефтяников, он  их  избежал  и  по- 
шел бомбардировать  беззащитный  городок 
Ялту.  В  это  же  время  русские  суда  потопили 
много  парусников  и  четыре  турецких  парохо- 
да возле  анатолийского  побережья.  Уничтоже- 
ние турецкого  транспорта  очень  помогло  нашей 
Кавказской  армии. 

В  марте,  в  60  милях  от  Ялты  «  Бреслау » 
встретил  крейсера  «  Кагул  »  и  «  Память  Мер- 
курия ».  С  обеих  сторон  открыли  огонь.  Несмо- 
тря на  преимущество  в  дальнобойности  и  ско- 
рострельности орудий  « Бреслау »,  пользуясь 
скоростью  хода,  уклонился  от  боя  и  ушел. 

В  это  же  время  турецкая  канонерка  «  Берн  » 
подорвалась  на  русской  мине  у  Босфора,  но  ус- 
пела добраться  до  берега  и  не  затонула. 

Активность  Черноморского  флота  за  январь, 
февраль  и  март  1915  года  состояла  из  крейси- 
рования,  вдоль  неприятельских  берегов,  где  он 
топил  встречные  турецкие  транспорты.  С  ту- 
рецко-немецкой стороны  было  несколько  не- 
значительных и  редких  походов  в  море. 

В  марте  вступили  в  строй  две  новых  подвод- 
ных лодки  типа  «  Нерпа  »  *),  что  очень  помогло 
усилить  надзор  за  Босфором.  В  этот  же  период 
времени,  до  событий  в  Дарданеллах,  Черномор- 
ский флот  получил  новое  задание  —  бомбар- 
дировать Босфор. 

19  февраля  1915  года  адмирал  Эбергард  по- 
лучил из  Ставки  следующее  извещение  : 

«  ...В  скором  времени  англо-французский 
флот  предполагает  высадить  армейский  кор- 
пус и  предпринять  комбинированные  действия 
против  Дарданелл.  Русский  флот  будет  ему  со- 
действовать демонстрациями  в  Босфоре,  парал- 
лельно продвижению  союзников.  Эта  операция 
будет,  возможно,  продолжена  до  самого  занятия 
Босфора  Черноморским  флотом,  что  даст  кон- 
такт с  союзным  флотом». 

В  Одессе  был  создан  экспедиционный  кор- 
пус и  подготовлены  транспорты  для  десантных 


650   тонн,    12   мин. 


и   одно   орудие  75-мм. 


операций  в  Босфоре.  Но  вследствие  пораже- 
ния союзников  в  Дарданеллах  десант  был  от- 
ставлен. Черноморскому  флоту  бы.ло  все  же 
приказано  бомбардировать  Босфор  и  усилить, 
насколько  возможно,  блокирование  турецкого 
угольного  района.  Была  установлена  связь  ме- 
жду английским  адмиралом  Карден  и  адмира- 
лом Эбергардом  для  совместной  операции.  5 
марта  Черчиль  сообщил  в  Ставку  :  «  Британ- 
ское правительство  твердо  надеется,  что  как 
только  английский  флот  войдет  в  Мраморное 
море,  русский  флот  приступит  к  беспрерывной 
бомбардировке  фортов  у  входа  в  Босфор,  что 
будет  иметь  огромное  значение»... 

14  марта  русский  офицер  для  связи  теле- 
графировал Эбергарду  :  «  Английский  адмирал 
мне  сообщил,  что  согласно  решению,  принятому 
его  правительством,  русскому  флоту  предстоит 
начать  бомбардировку  за  четыре  дня  до  нача- 
.ла  атаки  и  продлить  ее  до  самого  взятия  Дарда- 
нелл ». 

Недавние  опыты  с  гидропланами  в  качестве 
разведчиков  и  корректировщиков  арти.ллерий- 
ской  стрельбы  показали  их  большую  помощь 
Черноморскому  флоту.  Проблема  доставки  их 
к  Босфору  была  быстро  решена.  Пароход  «  Им- 
ператор Николай  1-ый  »  был  переделан  в  ави- 
аносец и  брал  5  гидропланов.  Вспомогательный 
крейсер  «  А.ттмаз  »  мот  нести  два  гидро.  Необхо- 
димо было  иметь  также  тральщиков  дальнего 
следования,  которые  могли  бы  сопровождать 
эскадру  в  любую  погоду.  Для  этого  была  орга- 
низована дивизия  из  8  пароходов,  вооружен- 
ных противоподлодочной  артиллерией  и  снаб- 
женных тралами. 

Когда  главный  британский  штаб  уведомил 
адмирала  Эбергарда  о  дне  атаки  Дарданелл, 
русская  эскадра  уже  подготовилась  к  бомбар- 
дировке батарей  Босфора. 

27  марта  Черноморский  флот  в  составе  пя- 
ти ЛИН.  кор,  трех  крейсеров,  девяти  мино- 
носцев, одного  авианосца  и  шести  тральщиков 
дальнего  плавания  вышел  к  Босфору.  28  марта 
утром  эта  эскадра  в  24  судна  подошла  к  Бо- 
сфору и  адмирал  Эбергард  выделил  отряд  из 
линейных  кораблей  «  Три  Святителя  »  и  «  Ро- 
стислав »,  вспомогательного  крейсера  «  Алмаз  » 
и  авианосца  «  Император  Николай  1-й  ».  Впе- 
реди них  шли  три  пары  тралеров  под  охраной 
миноносцев.  Главная  же  часть  эскадры  оста- 
лась крейсировать  уменьшенным  ходом  в  15 
мор.  милях  от  Босфора.  Погода  была  очень 
благоприятной  для  стрельбы,  и  берег  пролива 
был  ясно  виден.  Дул  ,пегкий  ветер  с  М\\''.  В  10 
милях  от  Босфора  авианосец  «  Император  Ни- 
колай 1-й  »  и  вспомогательный  крейсер  « Ал- 
маз »  спустили  на  воду  гидропланы,  а  траль- 
щики, «  Ростислав  »  и  «  Три  Святителя  »  про- 
должали идти  тем  же  курсом.  В  7  час.  20  мин. 
утра  О'Ни   подошли   к  Босфору  на  дистанцию  в 


8.000  метров.  Турецкие  береговые  батареи  от- 
крыли огонь  по  тралерам,  и  их  залпы  легли 
недолетами.  Гидропланы  кружились  над  про- 
ливом и  были  также  обстреляны.  Они  сообщи- 
ли о  присутствии  в  Босфоре  военных  судов,  по 
всей  вероятности  —  турецких  миноносцев.  Ли- 
нейные корабли  «  Ростислав  »  и  «  Три  Святи- 
теля »  заметили  у  мыса  Элмас  большой  паро- 
ход, шедший  полным  ходом  к  Босфору.  На- 
встречу ему  неслись  два  турецких  миноносца, 
все  время  ему  сигнализируя  прожектором. 
«  Три  Святителя  »  открыл  огонь  по  транспорту 
на  дистанции  в  6.500  метров  и  сразу  же  попал 
в  него.  Транспорт  повернул  к  берегу,  выбро- 
сился и  загорелся.  «  Ростислав  »  погнался  за 
миноносцами,  но  им  удалось  полным  ходом 
уйти  в  Босфор. 

Подойдя  возможно  ближе  к  берегу  и  обна- 
ружив на  транспорте  военный  груз,  «  Три  Свя- 
тителя »  уничтожил  его.  Затем  « Три  Святите- 
ля »  и  «  Ростислав  »  пошли  на  запад  и  на  рас- 
стоянии в  7.000  метров  от  берега  и  со  скоростью 
хода  в  6  узлов  обстреливали  на  мысе  Элмас 
неприятельские  батареи  в  305-мм.,  а  также  и 
другие,  на  азиатском  берегу.  Бомбардировка 
длилась  до  И  час.  50  мин.  дня.  Гидропланы 
корректировали  стрельбу  и  наблюдали  за  «  Ге- 
беном  ».  По  их  донесениям  много  снарядов  по- 
пали в  батареи. 

Бомбардировка  лин.  кор.  была  продлена 
на  40  минут  (до  12  час.  30  мин.),  и  на  румелий- 
ском  побережье,  начиная  с  Панас-Бурну.  «  Три 
Святителя  »  и  «  Ростислав  »  выпустили  разного 
калибра  общим  числом  100  снарядов. 

Прекратив  огонь,  они  по  приказу  адмирала 
Эбергарда  присоединились  в  море  к  эскадре 
линейных  кораблей.  Там,  в  ожидании  выхода 
«  Гебена  »  и  «  Бреслау  »  они  провели  остаток 
дня  и  ночь.  Не  дождавшись  их,  утром  29  марта 
эскадра  опять  подошла  к  Босфору  и  те  же  два 
линейных  корабля  ушли  с  приказом  возобно- 
вить бомбардировку  фортов.  Когда  они  подо- 
ш.ли  к  берегу,  то  из-за  густого  тумана  не  могли 
вести  интенсивного  обстрела.  Гидропланы  со- 
общили, что  видят  в  Босфоре  множество  су- 
дов и  предполагают,  что  турецкий  флот  направ- 
ляется в  Черное  море.  Адмирал  Эбергард  с  эс- 
кадрой прождал  у  Босфора  целый  день,  но  ту- 
рецкий флот  так  и  не  показался.  Ночью  эскад- 
ра пошла  вдоль  анатолийского  берега  для  раз- 
ведки. 

Пасха  3  апреля  1915  года 

Бомбардировка  босфорских  укреплений 
Черноморским  флотом  до  крайности  возбудила 
турецкую  общественность  против  немецкого 
командования  и  вызвала  панику  среди  населе- 
ния Константинополя.  Турецкое  общественное 
мнение  считало,  что  количество  угля,  сожжен- 
ное германскими  крейсерами  в  их  боевых  по- 
ходах  в   Черном   море,   не  было    оправдано   их 


действиями  при  встречах  с  русскими  корабля- 
ми и  при  обстреле  крымского  и  кавказского  по- 
бережий. Лучшим  примером  было  18  марта,  ко- 
гда « Бреслау »  отказался  вступить  в  бой  с 
крейсерами  «  Кагул  »  и  «  Память  Меркурия  » 
более  старой  конструкции,  более  слабо  воору- 
женными и  менее  быстроходными.  Он  предпо- 
чел бомбардировать  беззащитный  городок  Фе- 
одосию !  Тогда  как  периодическая  бомбарди- 
ровка угольного  района  Турции  и  почти  беспре- 
рывное присутствие  русского  флота  у  ее  бе- 
регов не  только  остановило  снабжение  турец- 
кой армии,  но  и  изнуряло  ее. 

Для  успокоения  и  удовлетворения  турецкой 
общественности  адмирал  Сушон  решил  атако- 
вать Одессу  в  Святую  ночь,  когда  русские  на 
кораблях,  в  море  и  на  суше,  славили  Христа  ! 
Крейсеры  «  Гамидие  »  и  «  Меджидие  »  в  со- 
провождении четырех  миноносцев  он  отправил 
к  Одессе,  а  сам  на«  Гебене  »  вместе  с  «  Бреслау  » 
отправился  к  Крыму. 

В  Святую  ночь  3  апреля,  во  время  заутрени 
«  Меджидие  »  подошел  к  Одессе  и  приготовил- 
ся бомбардировать  город,  но  взорвался  на  ми- 
не. Сопровождавшие  его  турецкие  миноносцы 
подобрали  экипаж,  а  крейсер  затопили.  « Га- 
мидие »  же  бежал  без  оглядки. 

Кощунственный  замысел  адмирала  Сушо- 
на  не  удался  и  вместо  подарка  туркам  он  ли- 
шил их  крейсера.  Через  два  месяца  «  Меджи- 
дие »  был  поднят  русскими,  отремонтирован  и 
немного  позже  вступил  в  строй  под  именем 
«  Прут  ». 

«  Гебен  »  и  «  Бреслау  »  встретили  в  тот  же 
день  русскую  эскадру  в  30  милях  к  западу  от 
Севастополя.  Оба  крейсера  уклонились  от  боя 
и  ограничились  потоплением  встретившихся  им 
двух  русских  пароходов.  Адмиралу  Эбергарду, 
бросившемуся  за  ними  в  погоню,  как  всегда  — 
из-за  слабого  хода  «  стариков  »  —  броненос- 
цев, не  удалось  догнать  их. 

Май  1915  года 

Операции  союзников  в  Дарданеллах  снова 
требовали  поддержки  Черноморского  флота. 
Англичане  и  французы  дорого  расплачивались 
за  пропуск  «  Гебена  »  и  «  Бреслау  »  в  Констан- 
тинополь ! 

Черноморский  флот  в  третий  раз  отправил- 
ся 2  мая  к  Босфору  бомбардировать  его  форты. 
Задания  сЬлота  оставались  теми  же,  что  и  28 
марта.  Несмотря  на  появившиеся  немецкие 
подводные  лодки,  адмирал  Эбергард  приказал 
линейным  кораблям  «  Три  Святителя  »  и  «  Пан- 
телеймон »  обстрелять  форты.  В  9  час.  47  мин., 
на  дистанции  в  10.000  метров,  идя  со  скоростью 
в  6  узлов,  они  начали  бомбардировать  форты 
как  на  азиатском,  так  и  на  румелийском  побе- 
режье, идя  сзади  тральщиков.  Около  И  часов 
был  замечен  перископ  атакующей  подводной 
лодки.  Ей  было  послано  несколько  152-мм.  сна- 


рядов.  Миноносцы  эскорта  пошли  ее  разыски- 
вать, но  так  и  не  нашли.  На  обратном  следова- 
нии вдоль  берегов  « Три  Святителя  »  и  « Пан- 
телеймон »  были  обстреляны  с  турецких  фор- 
тов, но  они  шли  вне  досягаемости  их. 

Бомбардировка  длилась  2  часа  50  минут. 
Броненосцы  «  Три  Святителя  »  и  «  Пантелей- 
мон »  выпустили  170  снарядов  305-мм.  и  538  — 
152-мм.  В  продолжение  всей  бомбардировки 
гидропланы  летали  над  фортами,  корректируя 
стрельбу  кораблей.  Были  видны  взрывы  и  по- 
жар на  фортах.  Крейсера  «  Кагул  »  и  «  Память 
Меркурия  »  в  это  же  время  обстреливали  Зун- 
гулдак,  потопив  несколько  парусников  и  один 
паро'ход. 

3  мая  утром  эскадра  возвратилась  к  Босфо- 
ру. «  Ростислав  »  заменил  «  Пантелеймона  ». 
Из-за  плохой  погоды  обстрел  начался  только 
после  полудня.  Гидропланы  корректировали 
стрельбу  броненосцев  и  наблюдали  за  движе- 
нием неприятельских  кораблей  в  Босфоре.  4 
мая  флот  обстреливал  залив  Инадиа.  После 
бомбардировки  гидропланы  летали  над  Кон- 
стантинополем и  вызвали  там  панику,  так  как 
в  те  времена  это  было  неожиданно  и  необычно. 
В  начале  мая  флот  и  отдельные  корабли  бом- 
бардировали турецкий  угольный  район  много 
раз.  В  составе  Черноморского  флота  уже  нахо- 
дились три  подводные  лодки,  обладающие  бо- 
льшим районом  действий  и  способные  блоки- 
ровать Босфор.  Они  явились  большой  помо- 
щью флоту,  так  как  блокада  пролива  стала  бо- 
лее длительной  и  действительной. 

6  мая  адмирал  Эбергард  вышел  с  флотом  в 
море  и  в  ЭТО'  время  был  извещен,  что  неприя- 
тельские крейсера  находятся  в  море.  Подойдя 
к  анатолийскому  берегу,  адмирал  отправил  к 
Зунгулдаку  крейсера  и  миноносцы  7у1я  обстре- 
ла угольного  центра.  В  Эрекли  был  высажен 
маленький  отряд,  который  уничтожил  электри- 
ческую станцию  и  все  военные  сооружения. 
Эскадра  линейных  кораблей  держалась  в  это 
время  в  море  и  стерегла  «  Гебена  »,  а  у  Босфо- 
ра на  позицию  была  впервые  поставлена  под- 
водная лодка. 

9  мая  утром  эскадра  приблизилась  к  Босфо- 
ру н  линейные  корабли  « Три  Святителя  »  и 
« Пантелеймон »  были  отправлены  для  обстре- 
ла фортов.  Остальная  часть  эскадры  держа- 
лась в  море,  в  25  морских  милях  севернее. 
Едва  эти  два  линейных  корабля,  подойдя  на 
8.000  метров,  приготовились  открыть  огонь,  как 
получили  сигнал  командующего  флотом  :  «  Не- 
медленно вернуться  и  вступить  в  строй  эскад- 
ры !  ». 

На  востоке  был  обнаружен  «  Гебен  »,  шед- 
ший полным  ходом  на  Босфор.  Взяв  курс  на 
сближение  с  русской  эскадрой,  он  с  дистанции 
в  13.000  метров  открыл  по  ней  огонь. 

Линейные     корабли      « Три     Святителя »     и 


« Пантелеймон »  к  этому  времени  уже  присо- 
единились к  эскадре  и  заняли  свои  места  для 
боя.  Через  25  минут  «  Гебен  »  увеличил  ход  и, 
прекратив  огонь,  пошел  на  север.  Ни  один  его 
снаряд  не  попал  в  цель,  он  же  получил  не- 
сколько попаданий,  взрывы  которых  были  вид- 
ны со  всех  кораблей  эскадры. 

Во  время  боя  радиотелеграфисты  русских 
кораблей  обнаружили  в  море  другие  неприя- 
тельские корабли.  Поведение  «  Гебена »  под- 
твердило их  присутствие  :  до  полудня  он  шел 
на  север,  затем  взял  курс  на  «  3\\^  »  и  потом  на 
юг,  к  Босфору.  Русская  эскадра  пыталась  его 
нагнать  до  14  часов.  Но  из-за  ее  медленного  хо- 
да так  и  не  удалось  заставить  его  продлить  бой. 
Эта  встреча  с  «  Гебеном  »  лишний  раз  показа- 
ла, насколько  его  стрельба  менее  точна,  чем 
стрельба  старых  русских  броненосцев.  Опять, 
уже  во  второй  раз,  он  не  мог  выдержать  артил- 
лерийского огня  черноморцев  и  вынужден  был 
бежать,  воспользовавшись  своим  преимущест- 
вом в  ходе. 

Он  выпустил  (благодаря  скорострельности 
его  орудий)  в  общей  сложности  200  снарядов, 
и  безрезультатно  !  Русская  же  эскадра  успела 
вьшустить  только  50  снарядов  305-мм.,  из  ко- 
торых четыре  попали  в  цель. 

Туман  и  дождь  не  позволили  адмиралу 
Эбергарду  идти  бомбардировать  форты  Босфо- 


1915  год.  Июнь  —  декабрь 

Сражение  «  Бреслау  »  с  «  Дерзким  »  и 

«Гневным»  11  июня  1915  г. 

Действия  у  турецких  берегов  русских  ми- 
ноносцев и  подводных  лодок,  топивших  в  бо- 
льшом количестве  турецкие  пароходы  и  па- 
русники, очень  раздражали,  конечно,  турецко- 
германского  адмирала  Сушона.  И  все  же  он 
сравнительно  редко  посылал  в  Черное  море 
свои  миноносцы  и  крейсера  отомстить  русским. 
Некоторым  исключением  был  крейсер  « Бре- 
слау »,  возможно  —  из-за  его  преимущества  в 
ходе  и  в  артиллерии. 

В  ночь  на  11  июня  1915  года  миноносцы  — 
нефтяники  «  Дерзкий  »  и  «  Гневный  »  крейси- 
ровали в  дозоре  перед  Босфором.  Примерно  в  2 
часа  ночи  головной  миноносец  «  Дерзкий  »,  идя 
к  западу,  параллельно  турецкому  берегу,  за- 
метил справа  по  носу  подозрительную  точку, 
слабый  свет,  что  могло  быть,  вероятнее  всего, 
неприятельским  кораблем,  идущим  к  Босфору. 
Пробив  боевую  тревогу  и  известив  «  Гневный  », 
«  Дерзкий  »  склонился  влево,  предполагая,  что 
неприятель  будет  стремиться  пересечь  его  путь. 
Почти  тотчас  же  выяснилось,  что  замеченная 
точка  перемещается  вправо,  начиная  расхо- 
диться с  русскими  миноносцами  на  контркур- 
сах, почему  потребовалось  переложить  руль 
направо,   чтобы   привести   миноносец   на   курсо- 


вой    угол,    нужный    для    минной    атаки    в    зтих 
условиях. 

Но  неприятель  перемещался  вправо  все 
быстрее  и,  когда  минуты  через  3-4  после  бое- 
вой тревоги  он  открыл  прожектор  и  был  опоз- 
нан как  «  Бреслау  »,  «  Дерзкий  »  еще  не  дошел 
до  нужного  курсового  угла  для  выпуска  мин. 
Луч  прожектора  скользнул  по  рангоуту  «  Дерз- 
кого »  и  остановился  на  «Гневном»,  по  которо- 
му «  Бреслау  »  тотчас  открыл  огонь.  По  суще- 
ствовавшим правилам  миноносцам  при  ночной 
атаке  не  рекомендовалось  стрелять  из  орудий 
до  вьшуска  мин. 

Несмотря  на  это  и  не  ожидая  распоряжения 
с  командного  мостика,  арти.плерийский  офицер 
« Дерзкого »  лейтенант  Н.Б.  Федосеев,  нахо- 
дившийся на  кормовом  мостике  между  двумя 
100-мил.  орудиями,  с  первым  же  залпом  «Бре- 
слау »  по  «  Гневному  »  открыл  огонь  по  «  Бре- 
слау ».  Стрельба  «  Бреслау  »  по  «  Гневному  »  и 
«  Дерзкого  »  по  «  Бреслау  »  продолжалась  одну 
минуту  45  секунд,  после  чего  свет  прожектора 
с  « Бреслау  »  потух  внезапно,  очевидно  от  по- 
вреждения снарядом.  Наводчики  потеряли 
цель,  на  «  Дерзком  »  больше  не  видели  «  Брес- 
лаз'  »  и  в  то  же  время  обнаружили,  что  «  Гнев- 
ный »  не  следует  в  кильватер  « Дерзкому ». 
«  Гневному  »  удалось  выпустить  мины. 

Капитан  2  ранга  Анатолий  Федорович  Улья- 
нин,  бывший  штурманом  на  «  Гневном  »,  рас- 
сказывает :  «  С  "Гневного"  видели  ясно,  как 
снаряд  первого  же  выстрела  "Дерзкого"  разор- 
вался на  "Бреслау",  но  так  как  тот  продол- 
жал стрелять,  то  командир  "Гневного",  капитан 
2  ранга  Черкасов,  решил  атаковать  "Бреслау" 
минами.  Он  круто  поверну.л  на  противника  и, 
дойдя  до  дистанции  6-8  кабельтов,  сде.пал  за.пп 
пяти  мин.  В  этот  момент  впервые  "Гневный" 
попадает  в  луч  света  прожектора  "Бреслау", 
который  резко  повернув  на  Норд,  то  есть  пока- 
зав корму  "Гневному"  и  этим  избежав  минного 
залпа,  открыл  беглый  огонь  по  миноносцу,  дер- 
жа его  в  луче  прожектора.  На  "Гневнсм"  мич- 
ман Краченко  сделал  еще  два  или  три  выстре- 
ла из  кормовсто  орудия.  Первые  снаряды 
"Бреслау"  ложились  большими  перелетами,  за- 
тем на  корабле  были  сбиты  обе  стеньги,  и  сна- 
ряды стали  рваться  в  воде,  за  левым  бортом. 
Первое  попадание  было  в  полубак.  Бы.п  пере- 
бит канат  левого  якоря,  который  высучило  в 
воду.  Этот  разрыв  вызвал  пожар  в  носовом 
отсеке,  ослепил  всех  на  мостике  и  вывел  из 
строя  прислугу  носового  орудия.  Второ!!  снаряд 
попал  в  правую  машину,  не  разорвался,  но  пе- 
ребил главный  паропровод,  обжег  старшего 
инженер-механика  и  всю  смену  машинистов 
правой  машины.  Всего  7  человек  экипажа  было 
тяжело  ранено  и  обожжено  29.  Атака  и  бой 
продолжались  приблизительно  8  минут.  Весь 
пар  из  котлов  ушел  в  правую  машину.  Корабль 


остановился,  и  жизнь  на  нем  замерла  в  зло- 
вещей тишине  и  в  темноте  !  Человек,  послан- 
ный на  марс  для  наблюдения  за  морем,  когда 
на  горизонте  засветилась  утренняя  заря,  до- 
ложил, что  видит  дым  со  стороны  Босфора. 
Командир  решил  в  случае  встречи  с  "Гебеном" 
сражаться  до  последней  возможности  и  затем 
затопить  "Гневный".  Старший  офицер  заложил 
подрывные  патроны  в  машинах  и  кочегарках. 
Еще  до  восхода  солнца  увидели,  что  это  был 
дым  "Дерзкого"  ». 

По  свидетельству  капитана  2  ранга  Г.леба 
Николаевича  Никитенко,  на  «  Дерзком  »  после 
боя  некоторое  время  не  знали,  где  «  Гневный  » 
и  что  с  ним.  Не  затем  с  трудом  были  приняты 
шифрованные  телеграммы,  сделанные  очень 
с.пабым  током.  «  По  голосу  »  телеграфист  узнал 
«  Гневного  »,  расшифровать  же  телеграмму  бы- 
ло трудно,  ввиду  ошибок  и  пропусков  в  приня- 
тых цифрах.  Потребовалось  больше  часа  уси- 
лий и  применение  различных  комбинаций, 
раньше  чем  удалось  что-то  понять  и  опре.де- 
лить  слово,  похожее  на  «  машины  »,  что  позво- 
лило догадаться,  что  машины  повреждены  и 
что,  следовательно,  « Гневный  »  должен  нахо- 
диться  недалеко   от   места   боя... 

Рассвет  приближался,  и  для  помощи  «  Гнев- 
ному »  « Дерзкий  »  должен  был  вернуться  в 
эту  точку  как  можно  раньше.  Вскоре  он  его 
нашел.  Подача  перлиней  и  якорного  каната 
поврежденного  миноносца  для  буксхтровки,  за- 
тем надежное  креп.пение  буксиров  на  юте 
« Дерзкого »  заняли  несколько  часов,  и  мино- 
носцы пошли  в  Севастополь  в  9  ч.  утра,  ходом, 
по   началу,   в    13   узлов. 

Как  вспоминает  капитан  2  ранга  Ульянин, 
старший  механик  «  Гневного  »  инженер-меха- 
ник лейтенант  М.А.  Гофман  умело  и  успешно 
руководил  работами  и  в  несколько  часов  пере- 
ключил паропровод,  поднял  пар  в  котлах, 
включил  динамо  и  вспомогательные  механиз- 
мы, и,  когда  заработала  левая  машина,  то  на 
буксире  у  «Дерзкого»  ход  дошел  до  16  узлов. 
За  доблесть  и  приведение  в  порядок  машин 
корабля  у  вражеских  берегов,  раненый,  но 
оставшийся  в  строю  инженер-механик  лейте- 
нант Михаил  А.пександрОБич  Гофман  по  поста- 
новлению Георгиевской  Думы  был  награжден 
Георгиевским  оружием. 

Артиллерийский  офицер  «  Дерзкого  »  лейте- 
нант Николай  Борисович  Федосеев  за  прояв- 
ленную инициативу  и,  считаясь  с  результатами 
его  стрельбы,  был  также  награжден  Георгиев- 
ским оружием  по  представлению  своего  коман- 
дира. 

Г.  Копп  в  своей  книге  на  немецком  языке  : 
«  На  борту  "Гебена"  »  рассказывает,  что  среди 
повреждений  «  Бреслау  »,  на  котором  он  был 
в  этом  бою,  была  выведена  из  строя  радио- 
станция и  зажжен  пожар  в  офицерском  поме- 


5  — 


щении.  Имелось  также  значительное  количе- 
ство убитых  и  раненых  на  верхней  палубе,  где 
спала  часть  команды. 

Бой  «  Бреслау  »  с  двумя  русскими  минонос- 
цами показал  инициативу  решительность  и 
присутствие  духа  таких  командиров,  как  ка- 
питаны 2  ранга  Гадд  и  Черкасов,  и  таких  офи- 
церов и  команды,  как  бывшие  на  наших  двух 
миноносцах. 

Через  семь  дней,  18  июня,  « Бреслау »  по- 
дорвался на  русских  минах  и  долгое  время  не 
появлялся  потом  в  Черном  море. 

9  июля  1915  года 

Весь  Черноморский  флот  в  волнении  и  ра- 
достном ожидании  :  «  Императрица  Мария  »  — 
первый  дредноут,  построенный  в  Николаеве, 
вступает  в  ряды  Черноморского  флота. 

Все  меры  предосторожности  на  пути  ее  сле- 
дования из  Николаева  в  Севастополь  приняты. 
Подводный  минный  заградитель  «  Краб  »,  толь- 
ко недавно  вступивший  в  строй,  ушел  к  Бос- 
фору ставить  мины.  Весь  старенький  Черно- 
морский флот  пошел  встречать  «  Императри- 
цу ».  Буксиры  вывели  ее  из  Буга  и  в  лимане 
дали  ей  свободу  действий.  «  Императрица »  по- 
шла самостоятельно.  Но  «  первые  шаги  »  ее  бы- 
ли неуверенны  и  шатки,  ее  швырнуло  вправо, 
а  потом  вдруг  —  влево  :  рулевые  еще  не  осво- 
ились  с   новой   системой   рулевого    управления 

—  вместо  традиционного  штурвала  маленькая 
ручка  (как  на  трамвае).  Все  суда,  встречавшие 
ее,  шарахнулись  от  нее  во  все  стороны. 

Но  вот  « Императрица »  пошла  своим  кур- 
сом... На  всей  эскадре  ликование  !  Какая  мощь 

—  12  орудий  305-мм.  и  23  узла  !  Наконец-то 
старикам  -  броненосцам  пришла  смена  и  они 
смогут  отдохнуть.  За  8  месяцев  войны  им  приш- 
лось пробежать  12.000  морских  миль  без  ре- 
монта и  аварий. 

Вступление  в  Черноморский  флот  почти 
одновременно  первого  дредноута  в  22.435  тонн 
водоизмещения,  с  12  орудиями  305-мм,  и  18  — 
130-мм.,  с  ходом  до  23  узлов;  первого  минного 
подводного  заградителя  « Краб »  и  пяти  неф- 
тяных миноносцев  с  водоизмещением  в  1.100 
тонн,  тремя  орудиями  в  100-мм,  четырьмя  двой- 
ными минными  аппаратами  и  со  скоростью  в 
34  узла,  значительно  усилило  его. 

После  боя  9  мая  с  эскадрой  броненосцев 
«  Гебен  »  снова  появился  в  Черном  море  только 
11  августа.  Атакованный  подводной  лодкой 
«  Морж  »,  он,  увернувшись  от  ее  мин,  скрылся 
в  Босфоре. 

6  сентября  1915  года 

Действия  эскадренных  миноносцев 

«  Пронзительный  »  и  «  Быстрый  »  у  Зунгулдака 

и  атака  «  Гебена  »  у  Босфора  подводной 

лодкой  «  Нерпа  ». 

Нефтяные   миноносцы   «  Пронзительный »   и 


«  Быстрый »  в  первых  числах  сентября  1915 
года  крейсировали  перед  Зунгулдаком,  а  под- 
водная лодка  « Нерпа »  стерегла  обычный 
путь  турецких  угольных  транспортов  в  окрест- 
ности Кафкан,  в  45  морских  милях  к  востоку 
от  Босфора. 

6  сентября  на  востоке  появился  дым.  Коман- 
диры миноносцев  и  подводной  лодки  сговори- 
лись идти  навстречу  дыму.  Вскоре  им  откры- 
лись крейсер  « Гамидие »  и  два  турецких  ми- 
ноносца, конвоировавшие  четыре  угольных 
транспорта.  Как  только  они  заметили  русские 
миноносцы  и  подводную  лодку,  то  сейчас  же 
увеличили  ход  и  взяли  курс  на  запад.  «  Прон- 
зительный »  и  « Быстрый »  открыли  огонь  по 
«Гамидие»  на  дистанции  в  16.000  метров.  Он 
им  отвечал,  пока  не  получил  несколько  русских 
снарядов.  Тогда,  бросив  свой  отряд,  «  Гамидие  » 
помча.пся,  что  было  сил  к  Босфору.  Турецкие 
миноносцы  последовали  за  ним. 

«  Пронзительный  »  и  «  Быстрый  »  пресле- 
довали их  до  зоны  обстрела  береговыми  бата- 
реями. Затем  они  легли  на  обратный  курс  и, 
нашли  турецкие  транспорта  приткнувшимися  к 
берегу  и  брошенными  командой.  Артиллерий- 
ским огнем  миноносцы  зажгли  их  и  разбили. 
« Гебен »,  находившийся  где-то  в  море  по  со- 
седству, не  успел  прийти  своим  на  помощь. 
Во  время  его  входа  в  Босфер  «  Нерпа  »  его  ата- 
ковала. «  Гебен  »  успел  ее  обнаружить  и  укло- 
нился от  ее  мин. 

АТАКА    «Гебена»    МИНОНОСЦАМИ   КОНТР- 
АДМИРАЛА   САБЛИНА 

11  сентября  1915  г.  нефтяные  миноносцы 
«  Счастливый  »,   «  Гневный  »    и    «  Дерзкий     под 

флагом  контр-адмирала  Саблина  крейсировали 
около  Ерегли.  Как  только  они  заметили  дым 
у  Босфора,  они  тотчас  же  направились  полным 
ходом  к  проливу. 

То  был   сам   крейсер-дредноут  «  Гебен  »  ! 

« Гебен »,  воспользовавшись  дальнобойно- 
стью своих  орудий,  уже  на  дистанции  в  18.000 
метров  открыл  по  ним  убийственный  огонь  из 
всех  своих  калибров.  Русские  же  миноносцы 
еще  не  дошли  до  предельной  дистанции  обст- 
рела их  100-мм.  орудий  и  из  девяти  орудий  (по 
три  на  миноносоц)  на  курсовом  углу  могли  дей- 
ствовать только  три  баковых  орудия. 

«  Гебен  »  развернулся  и  вел  огонь  всем  бор- 
том залпами  из  своих  10  орудий  280-мм.  и  10 
—  150-мм.,  то  есть  из  двадцати  орудий  значи- 
тельно большего  калибра.  Ураган  неприятель- 
ских снарядов  и  огромные  водяные  столбы  от 
их  разрывов  стали  быстро  приближаться  к  ми- 
ноносцам. Контр-адмирал  Саблин  поднимает 
сигнал  :  «  Идти  зигзагами  !  »  и  сбивает  наводку 
«  Гебена  ». 

Хладнокровие  Саблина,  лихость  командиров 


и  команд  и  прекрасные  мореходные  качества 
новых  эскадренных  миноносцев  спасли  их  от 
смертельных  объятий  «  Гебена  ». 


Первые  немецкие  подводные  лодки  появи- 
лись в  Черном  море  в  сентябре  1915  года.  Они 
потопили  в  этом  месяце  два  русских  торговых 
парохода  и  несколько  парусников.  Русский  тор- 
говый транспорт  с  самого  начала  войны  не  пре- 
кращался, но  действовал  без  охраны  военных 
судов.  Теперь  понадобилась  их  охрана. 

9  октября  отряд  русских  крейсеров  и  ми- 
ноносцев обстрелял  Зунгулдак.  Потоплены  бы- 
ли два  турецких  торговых  транспорта  и  один 
был  поврежден. 

В  октябре  немецкая  подводная  лодка  пото- 
пила русский  транспорт  «  Апшерон  ».  Болгария 
вступила  в  войну  против  России,  и  было  необ- 
ходимо обстрелять  Варну.  Утром  27  октября 
эскадра  линейных  кораблей  « Ростислав »  и 
«  Пантелеймон »  в  сопровождении  минонос- 
цев и  тральщиков  вошла  в  залив  Варны 
и  с  дистанции  в  18.500  метров  открыла 
огонь.  Во  время  этой  бомбардировки  линейные 
корабли  были  атакованы  двумя  немецкими  под- 
водными лодками.  Их  мины  прошли  мимо  це- 
ли, но  одна  из  них  так  близко  от  «  Пантелей- 
мона »,  что  ему  пришлось  маневрировать.  За- 
тем он  опять  вступил  в  строй  и  продолжал 
стрельбу. 

Командир  же  немецкой  подводной  лодки 
радостно  сообщил  адмиралу  Сушону,  что  он 
потопил  «  Пантелеймона  ». 

Атака  «  Гебена  подводной  лодкой  «  Морж  » 

В  начале  ноября  подводная  лодка  «  Морж  » 
атаковала  у  Бесфора  « Гебен  »,  шедший  в  со- 
провождении двух  турецких  миноносцев.  Это 
была  уже  вторичная  атака  «  Гебена  »  этой  под- 
лодкой. Первая  имела  место  тоже  у  Босфора 
11  августа  1915  года. 

Вот  текст  рапорта  старшего  лейтенанта  По- 
горецкого,   командира  «  Моржа  »  : 

«  Секретный  рапорт  №  625.  Поход  «  Моржа  » 
от  28  октября  по  5  ноября  1915  г.  (ст.  ст.). 

1  ноября  в  полночь  я  взял  курс  на  пла- 
вучий босфорский  маяк  и  в  5  час.  утра  на  «  КЕ  » 
были  замечены  вспышки  прожектора,  корот- 
кие и  длинные,  как  знаки  Морзе.  В  5  час.  40 
мин.  на  траверзе  правого  борта  из  темноты  но- 
чи выходила  темная  масса.  Один  или  два  ко- 
рабля шли  параллельно  моему  курсу.  «  Морж  » 
еще  не  был  в  позиции  атаки,  и  в  этот  момент 
корабль  резко  изменил  курс  и  пошел  к  Босфо- 
ру. Я  погнался  за  ним,  но  к  моему  огорчению 
скоро  убедился,  что  дистанция  все  увеличива- 
ется —  он  уходил  от  меня.  В  7  час.  30  мин.  я 
всплыл.   Был   уже  день. 

Определившись,    я    констатировал,    что  м  ы 


находимся  близко  от  русских  мин  и,  переменив 
курс,  я  отошел  от  них.  В  10  час.  45  мин.  мы 
подошли  к  плавучему  маяку  и  в  12  час.  15  мин. 
.легли  на  курс  «3  »,  чтобы  стать  на  позицию. 
Как  вдруг  на  северо-западе  (ЕМЕ),  был  замечен 
быстро  подвигавшийся  дым.  В  это  же  время 
два  турецких  миноносца  типа  «  Миллет  »  выхо- 
дили из  Босфора.  Солнце  светило  в  глаза,  и 
спокойное  море  очень  затрудняло  атаку  крей- 
сера, охраняемого  двумя  миноносцами.  Я  шел 
на  сближение  со  скоростью  в  7  1  2  узлов.  Что- 
бы уменьшить  след  от  перископа,  я  сократил 
скорость  до  трех  узлов,  что  в  свою  очередь  за- 
трудняло держаться  горизонтально  при  помо- 
щи рулей  глубины.  В  15  час.  45  мин.  мне  уда- 
.пось  подойти  к  «  Гебену  »  на  2.000  метров.  Ко- 
гда я  поднял  перископ,  то  увидел  неприятель- 
ский миноносец,  мчавшийся  на  меня  и  стреляв- 
ший из  носового  орудия.  Я  остался  на  моей  по- 
зиции для  атаки,  впереди  него,  и  на  углу  в 
35"  пустил  первую  мину.  Миноносец  быстро 
приближался,  продолжая  стрелять  по  мне.  Под- 
пустив его  на  800  метров,  я  изменил  курс  и 
снова  вышел  на  угол  в  30"  впереди  крейсера. 
У  меня  имелись  еще  две  мины.  Выпустив  их 
из  носового  тюба,  я  быстро  погрузился  на  15 
метров,  чтобы  избежать  таранного  удара  ту- 
рецкого миноносца,  уже  настигавшего  меня. 
Через  минуту  —  характерный  шум  винтов  и... 
миноносец  промчался  над  нами.  Еще  через  ми- 
нуту слышен  был  шум,  похожий  на  взрыв  ми- 
ны Уайтхеда. 

Через  1  4  часа  я  всплыл,  чтобы  осмотреть- 
ся в  перископ.  Я  увидел  « Гебена »,  идущего 
слабым  ходом  на  Румели  Фенар.  Миноносцев 
я  больше  не  видел,  но  возле  берега  неяс- 
ный силуэт  судна  был  окружен  столбами  па- 
ра. Можно  предположить,  что  одна  из  мо11х  мин 
попала  либо  в  «  Гебена »,  либо  в  миноносец. 
Ночь  наступала,  и  я  не  мог  подойти  ближе  к 
берегу,  чтобы  узнать  результат  моей  атаки. 

5  ноября  в  10  час.  35  мин.  я  вошел  на  Сева- 
стопольский рейд.  В  течение  патрулирования 
от  28  октября  по  5  ноября  мною  пройдено  911,5 
морских  миль  на  поверхности  и  20,5  морских 
миль  под  водой  ». 

Старший   .пейтенант   Погорецкий 


29  ноября  отряд  русских  миноносцев,  крей- 
сировавший перед  Сакари,  в  75  милях  на  во- 
сток от  Босфора,  обнаружил  у  турецкого  бере- 
га немецкую  подводную  лодку  «  11С  13  »  и  ее 
потопил.  Эта  лодка  до  этого  потогшла  у  кав- 
казских  берегов  русский  пароход  «  Украина  ». 

Вступление  в  строй  дредноута 
Императрица  Екатерина  II » 

В  конце  октября  1915  г.,  вступив  в  строй 
Черноморского  флота,  «Имп.  Екатерина  II»  уве- 


личила  силы  его  втрое  против  турецкого.  Но 
это  не  могло  прекратить  набеги  немецких  крей- 
серов На  русское  побережье.  Большое  преиму- 
щество в  ходе  обеспечивало  им  их  «  корсар- 
ство ».  Максимальная  скорость  русского  дред- 
ноута была  23  узла,  то  есть  на  4-6  узлов  мень- 
ше скорости  неприятельских  крейсеров.  Толь- 
ко случайно  они  могли  быть  настигнуты  рус- 
скими дредноутами,  либо  в  случае  небрежности 
с  их  стороны  в  наблюдении  за  морем,  либо  в 
случае  аварии  в  машинах.  Английский  флот, 
несмотря  на  огромное  численное  превосходст- 
во и  с  большим  напряжением  своих  сил,  не  мог 
поймать  немецких  корсаров  в  Средиземном 
море,  а  также  абсолютно  запретить  им  бомбар- 
дировать свои  берега  в  Англии  и  ее  колониях. 
Черноморский  флот  тем  более  не  мог  свои- 
ми двумя  дредноутами  обезвредить  немецкие 
кресера.  И  все  же  «  Гебен  »  и  «  Бреслау  »  в  те- 
чение октября,  ноября  и  декабря  1915  года  в 
море  не  показались.  В  течение  1915  года  в 
« Гебен  »  был  атакован  русскими  подводными 
лодками  три  раза,  а  «  Бреслау  »  —  два  раза,  и 
безрезультатно.  В  сентябре  появились  в  Чер- 
ном море  первые  немецкие  подводные  лодки 
«  ив  7  »  и  «  11В  8  ».  До  конца  года,  то  есть  за 
четыре  месяца,  они  потопили  один  пароход, 
двух  заставили  выброситься  на  берег  и  уни- 
чтожили десять  парусников.  Немецким  под- 
водным лодкам  не  удалось  остановить  русское 
транспортное  движение.  Девять  их  атак  на  рус- 
ские военные  корабли  были  безрезультатны, 
несмотря  на  то,  что  русские  военные  корабли 
находились  все  время  в  море  и  во  всех  направ- 
лениях Черного  моря  и  поэтому  являлись  по- 
стоянной целью. 

Русские  подводные  лодки,  находясь  по  14-21 
день  в  крейсировании,  не  встречали  неприяте- 
льских военных  судов. 

1916  год 

Сражение  линейного  корабля 

«  Императрица  Екатерина   II    »  с   «  Гебенсм  » 

Заключение 

В  ночь  на  8  ноября  1916  года,  дредноут  «Им- 
ператрица Екатерина  II  »  с  эскортом  из  двух 
миноносцев  крейсировали  в  районе  Эрегли.  Оба 
миноносца  ночью  были  отправлены  команди- 
ром « Екатерины »  в  дозор  и  в  случае  встре- 
411  с  неприятельскими  транспортами  со  снаб- 
жением для  турецкой  армии  им  было  прика- 
зано уничтожать  их.  Перед  рассветом  минонос- 
цы обнаружили  «  Гебена  »,  шедшего  между  их 
курсом  и  берегом. 

Предупредив  командира  « Императрицы 
Екатерины  II  »  и  искуснО'  маневрируя,  они  на- 
вели погнавшегося  за  ними  « Гебена »  на  рус- 
ский дредноут,  который  полным  ходом  спешил 
им  навстречу.  На  курсе  *  ЗЕ  »  с  «  Екатерины  » 
вскоре  увидели  миноносцы  и  гнавшегося  за 
ними  «  Гебена  ».  На  дистанции   в   18.500  метров 


открыли  огонь  и  первый  же  залп  лег  близко  от 
«  Гебена ».  Он  сейчас  же  меняет  курс,  в  9  час. 
45  мин.  ложится  на  правый  галс  и  уходит  на 
«  3'\\^  »,  уклоняясь  от  боя.  «Императрица  Ека- 
терина II  »  гонится  за  ним  во  все  свои  23  узла. 
не  прекращая  огня.  Возможно,  что  «  Гебен  » 
получил  повреждения  от  первого  же  залпа  и 
поэтому  обратился  в  бегство.  У  « Екатерины » 
же  это  было  ее  боевое  крещение.  Произошли 
мелкие  аварии  в  башнях,  что  помешало  интен- 
сивности огня. 

Бой  длился  с  9  час.  45  мин.  до  10  час.  13 
мин.,  то  есть  всего  28  минут,  на  самом  полном 
ходу,  на  дистанциях  от  20.000  до  22.500  метров. 
Самая  малая  дистанция  после  первого  залпа 
была  19.750  метров.  Аварии  в  башнях  дали  «  Ге- 
бену »  возможность  уйти  после  первого  залпа 
на  1.250  метров. 

«  Императрица  Екатерина  II  »  выпустила  90 
снарядов  305-мм.,  стреляя  на  носовых  курсах, 
то  есть  почти  одной  башней.  Стрельба  «  Гебе- 
на »  была  плоха,  снаряды  ложились  очень  раз- 
бросанно.  Ни  одного  снаряда  не  упало  побли- 
зости «Екатерины».  В  10  час.  15  мин.  ухо- 
дивший полным  ходом  « Гебен »  был  уже  вне 
досягаемости  орудий  русского  дредноута. 

4  июля  1916  года  «Гебен»  и  «Бреслау» 
показались  еще  раз  у  берегов  Кавказа.  Они 
обстреляли  Туапсе  и  потопили  два  торговых 
парохода  и  несколько  парусников. 

Со  вступлением  в  строй  второго  дредноута 
в  октябре  1915  года  Черноморский  флот  насчи- 
тывал действующими  :  9  новых  миноносцев  — 
нефтяников,  6  новых  подводных  лодок  : 
«  Морж  »,  «  Нерпа  »,  «  Тюлень  »,  «  Кашалот  », 
«  Кит  »  и  «  Нарвал  »  водоизмещением  надвод. 
460  тн.,  подвод.  550  тн.,  с  ходом  в  надвод.  по- 
ложении в  15  узлов,  в  подвод.  —  11,5  узл.,  с 
9  минными  тюбами  и  с  районом  действий  в  над- 
вод. —  1.000  морских  миль  15  узлов  и  2.000 
миль  11  узлов,  в  подвод.  55  м.  миль  6  узлов  и 
30  м.  миль  —  9  узлов.  Подводный  заградитель 
«  Краб  »  —  500  700  тн.  16  8  узлов  с  нагрузкой 
в  60  донных  мин  и  2  тюба  Уайтхеда.  Все  эти 
суда,  как  надводные,  так  и  подводные,  были 
построены  в  Николаеве  и  Херсоне  (миноносцы). 

Это  позволяло  беспрерывно  блокировать 
турецкое  побережье  и  постоянно  патрулиро- 
вать у  Босфора  подводным  лодкам. 

Встречи  с  неприятельскими  судами  стали 
чрезвычайно  редки. 

В  середине  лета  1916  года  адмирал  Эбер- 
гард  был  заменен  адмиралом  Колчаком. 

План  операций  на  Черном  море,  выработан- 
ный адмиралом  Эбергардом  :  блокирование  ту- 
рецкого угольного  района,  Босфора  и  овладе- 
ние Черным  морем  был  уже  почти  вьшолнен. 
Адмиралом  Эбергардом  был  очищен  восток 
Черного  моря,  адмирал  Колчак  принялся  за  его 
запад.  Он  блокировал  турецкий  флот  в  Босфо- 


ре.  Всего  перед  Босфором  было  поставлено  бо- 
лее 5.000  мин.  С  августа  1916  года  и  весь  1917 
год  «  Гебен  »  и  «  Бреслау  »  больше  не  появля- 
лись в  Черном  море.  С  начала  1917  года,  несмо- 
тря на  революцию,  русский  флот  был  полным 
хозяином  в  Черном  море  до  самого  Брест-Ли- 
товского мира  в  марте  1918  года. 

Черное  море  было  в  центре  русского  фронта. 
На  него  одновременно  опирались  левое  крыло 
1:усской  армии  в  Европе  и  правое  крыло  Кав- 
казской армии  в  Малой  Азии.  Черноморскому 
Императорскому  флоту  пришлось  охранять 
3.000  километров  фронта.  Как  с  начала  войны, 
когда  с  появлением  в  Босфоре  « Гебена »  и 
« Бреслау »,  он  тактически  был  слабее  флота 
противника,  так  и  до  момента,  когда  он  стал  в 
три  раза  сильней  германо-турецкого  и  болгар- 
ского флотов,  он  свободно  плавал  в  море,  бло- 
кируя неприятельские  берега  и  осуществляя 
больише  воинские  перевозки. 

Императорский  Черноморский  флот  и  Кав- 
казская армия  к  1917  году  бесспорно  были  по- 
бедителями Турции.  Флот  господствовал  на  мо- 
ре, а  Кавказская  армия  держала  большую  часть 
турецкой  территории. 

Судьба  крейсера-дредноута 

«  Гебен  »  и  крейсера  «  Бреслау  » 

В  нью-йоркской  газете  (европейского  вы- 
пуска) «  НегаМ  ТпЬипе  »  от  17  августа  1965  го- 
да турецким  министерством  финансов  было  да- 
но  следующее  объявление  : 

«  «  Уашиг  >  («  Гебен  »)  —  броненосный  крей- 
сер тоннажа  приблизительно  в  22.350  тонн  (пу- 
стым), оцененный  в  25.199.170  турецких  лир 
(около  28  миллионов  долларов),  будет  прода- 
ваться с  торгов  30  сентября  1965  года  в  4  часа 
дня  ». 

в  ноябрьском  номере  морского  журнала  «  II. 
3.  Мауа!  1пз1;11;и1;е  Ргосее(Зт§  »  1966  года  амери- 
канский консул  в  Константинополе  V.  Ьап- 
51п§  Со1Ип5  в  статье  «  Последний  крейсер-дред- 
ноут »  рассказывает  о  судьбе  « Гебена »  после 
окончания  1-й  Великой  войны  : 

20  января  1918  года  в  5  час.  55  мин.  утра 
«  Гебен  »  в  сопровождении  «  Бреслау  »  вышел 
из  Дарданелл  в  Эгейское  море  для  действий 
против  неприятельских  судов  и  военных  пунк- 
тов. Согласно  записям  в  его  вахтенном  журна- 
ле он  потопил  два  английских  монитора  «  Ка- 
§1ас1 »  и  «N28»,  но  атакованный  подводными 
лодками,  миноносцами  и  аэрслланами  и  не- 
сколько раз  подорвавшись  на  минах,  был  вы- 
нужден вернуться  в  Дарданеллы,  где  сел  на 
мель  у  банки  Nа§а^а. 

22  января  его  удалось  снять  с  мели,  и  он 
стал  на  якорь  против  дворца  Долма-Вахчи. 
« Бреслау »  погиб  на  минных  заграждениях  9 
декабря  1918  года. 

После  заключения  перемирия  «  Гебен  »  — 
«  Уашиг  »   под  конвоем  двух  английских   мино- 


носцев был  отведен  в  Исмид,  где  простоял  на 
«  мертвом  »  якоре  несколько  лет.  В  1926  году 
он  был  отправлен  для  ремонта  в  З!.  Мага1ге, 
после  чего  в  1929  году  вернулся  в  Турцию.  В 
1954  году  он  был  исключен  из  списков  турец- 
кого флота. 

За  пос.педние  годы  он  выполнил  ряд  дипло- 
матических миссий.  Ему  была  оказана  честь  в 
торж;ественной  обстановке  перевезти  тело  Ата- 
турка  (Кемаль-Паш11)  из  Истамбула  в  Ямит  под 
эскортом  турецкого  флота,  английского  дред- 
нэута  «  Ма1ауа »  и  военных  судов  француз- 
ского, греческого  и  румынского  флотов.  Вах- 
тенньп4  журнал  его  закончен  14  октября  1954 
года  записью  :  «  Сел  на  мель  ». 

Купить  «  Ге5ена »  никто  не  пожелал,  и  в 
настоящее  время  он  стоит  на  «  мертвом  »  якоре 
напротив  дворца  Долма-Бахчи  как  музей. 

Приход  « Гебена »  в  Дарданеллы  оконча- 
тельно закрепил  германо-турецкий  союз.  Он 
вынудил  Турцию  на  войну,  разорвал  связь  Рос- 
сии с  союзниками  и  имел  неисчислимые  послед- 
ствия. Американский  посол  в  Турции  Мог§еп- 
Шаи,  переживший  на  месте  все  фазы  событий, 
в  своих  «  МогдепШаи  Мето1ге5  »  (Рауо!  е1;  С1е, 
ЕйИ.)  утверждает,  что  вход  германских  крей- 
серов в  Дарданеллы  имел  следствием  то,  что 
«  война  длилась  столько  лет,  ибо  это  было  со- 
бытие решающее,  которое  отделило  Россию  от 
ее  союзников  и  которое  менее  чем  в  год  повлек- 
ло ее  поражение  и  разрушение  ». 

Людендорф  Б  «  Мои  воспоминания  о  войне 
1914-18  гг.  «  пишет,  что  ;<  выступление  Турции 
позволило  Германии  продолжить  войну  на  два 
лишних  года  ». 

Над  всем  1915  годом,  великим  отступлени- 
ем русской  армии,  лишенной  материальной  по- 
мощи союзников  вследствие  закрытия  Дарда- 
нелл, над  кровавыми  боями  в  Закавказье,  над 
изолированным  положением  России  и  ее  ко- 
нечным поражением  витает  мрачная  тень  крей- 
сера-дредноута «  Гебен  ». 

Г.  фон  Гельмерсен 
Библиография 
«На  трех   морях».   Капитан  2  ранга  Монасты- 
рев. 

«  ТЬ.е  Сипз  о!  Аидиз!  »  Ьу  ВагЬага  ТисЬтап, 
1962. 

«  Ьа  §иегге  пауа1е  1914-15.  Еаи1:ез  е!  гез- 
роп8аЫИ1;ёз  »  раг  1е  у1се-ат1га1  В1епа1тё,  Раг1з. 
1920. 

Приношу  мою  большую  благодарность  уча- 
стникам боя  11  июня  1915  г.  А.Ф.  У.льянину  и 
Г.Н.  Никитенко  за  их  помощь  мне  при  описа- 
нии этого  сражения.  П. А.  Варнека  сердечно' 
благодарю  за  его  более  точные,  документа.пь- 
ные  поправки. 

Г.  фон  Гельлерсен 


Киевские  гусары  в  войну  1914-17  гг. 


(Окончание  ) 


В  18  часов,  когда  наша  пехота  развернулась 
на  указанном  фронте,  командующий  дивизией 
собрал  всю  дивизию  к  головной  части,  улан- 
скому полку,  а  в  19  часов,  когда  главные  силы 
подошли  к  северо-западной  опушке  леса  Лобув- 
ка  д.ля  разворачивания  в  боевой  порядок,  пере- 
довые эскадроны  уланского  полка  уже  двига- 
лись к  высоте  371.  Для  атаки  были  выдвинуты 
три  полка  :  уланский,  при  самом  начале  насту- 
пления нашей  пехоты  бросившийся  в  атаку  на 
высоту  371  и  загнувший  потом  левым  плечом 
к  селу  Зубжец;  драгунский,  шедший  непосред- 
ственно за  уланами  на  высоту  402,  а  затем  заг- 
нувший правым  плечом  у  урочища  Ярув  на 
село  Зубжец,  и  Уральский  казачий  полк,  атако- 
вавший левее  улан  и  подошедший  к  селу  Зуб- 
жец с  юго-запада,  по  течению  реки  Зубжанка. 
На  фланги,  для  их  обеспечения  и  для  мораль- 
ного воздействия  на  противника,  были  выдви- 
нуты :  на  правый  —  17-я  конная  батарея,  за- 
нявшая карьером  открытую  позицию  и  открыв- 
шая губительный  огонь  по  австрийцам,  нахо- 
дившимся севернее  реки  Зубжанка  и  угрожав- 
шим атакующей  коннице  из-за  непреодолимой 
для  конницы  преграды;  на  левый  —  полковая 
пулеметная  команда  Бугского  уланского  полка 
под  начальством  штабс-ротмистра  Крупенского 
2-го. 

Уланский  полк  под  командой  генерал-майо- 
ра Савельева  шел  в  атаку  тремя  эшелонами  :  в 
первом  —  3-й  эскадрон  ротмистра  Кравченко; 
во  втором  —  2-й  эскадрон  штабс-ротмистра 
Наместника;  в  третьем  —  4-й  эскадрон  подпол- 
ковника Белогрудова,  все  три  —  под  общим 
командованием  гвардии  ротмистра  Родова.  В 
резерве  оставались  1-й  эскадрон  ротмистра  Ми- 
хайлова и  6-й  эскадрон  ротмистра  Кобякова, 
объединенные  под  командованием  полковника 
Кузина  и  двигавшиеся  непосредственно  за  пе- 
редовыми эшелонами.  С  резервом  шел  и  коман- 
дующий  полком   генерал-майор   Савельев. 


Драгунский  полк  под  командой  полковни- 
ка Лосьева  атаковал  в  два  эшелона  :  3-й  эска- 
дрон ротмистра  Попова,  часть  2-го  и  5-й  эска- 
дрон ротмистра  Приходько  были  объединены 
под  командой  полковника  Лосьева.  Во  втором 
эшелоне  —  4-й  эскадрон  штабс-ротмистра  Ал- 
ферова и  6-й  эскадрон  поручика  Мейера,  объ- 
единенные под  командой  полковника  Непокой- 
чицкого.  Командир  полка  вел  первый  эшелон. 
Полковая  конно-пулеметная  команда  поручика 
Энгеля  подготовила  атаку,  открыв  действитель- 
ный и  очень  губительный  огонь  с  опушки  ро- 
щи, что  южнее  высоты  402. 

Уральский  казачий  полк  под  командой  пол- 
ковника Акутина  по  приказанию  командующе- 
го 2-й  бригадой  генерал-майора  Третилова  ата- 
ковал в  два  эшелона  :  первый  эшелон  под  ко- 
мандой есаула  Солдатова  состоял  из  3-й  сотни 
подъесаула  Аничкина;  второй  —  под  командой 
есаула  Смирнова  состоял  из  1-й  сотни  хорунже- 
го Торбина  и  2-й  сотни  сотника  Лифанова.  Под 
сильным  огнем  противника  полк  повел  в  ата- 
ку командующий  бригадой  генерал-майор  Тре- 
тилов. 

17-я  конная  батарея  полковника  Саблина 
располагалась  в  резервной  колонне  в  лесу  у 
дороги  на  юго-восток  от  дер.  Порхово.  Когда 
полкам  дивизии  было  приказано  атаковать  в 
конном  строю,  полковник  Саблин,  по  собствен- 
ной инициативе  испросив  разрешения  коман- 
дующего дивизией,  произвел  рекогносцировку, 
чтобы  выездом  на  позицию  способствовать  ата- 
ке. Батарея  под  командой  штабс-капитана  Ста- 
нюковича выехала  на  открытую  позицию.  Пол- 
ковник Саблин  находился  на  наблюдательном 
пункте  на  высоте  402,  откуда  корректировал 
стрельбу  батареи.  На  этом  же  наблюдательном 
пункте  находился  и  командир  дивизиона  пол- 
ковник князь  Кантакузен. 

Когда  полки  дивизии,  атакуя,  подошли  к 
речке  Зубжанке,  они  оказались  под  перекрест- 
ным огнем  противника  :  сзади  —  тех  австрий- 
цев, которые  были  только  что  смяты  конной 
атакой  в  трех  линиях  своих  окопов,  но  уже 
успели  прийти  в  себя  ,и  спереди  и  с  фланга 
—  под  огнем  противника  из  окопов  между  реч- 
ками Зубжанкой  и  Барышкой.  Наблюдая  за 
ходом  атаки  из  рощицы,  что  южнее  высоты  402, 
командующий  дивизией  решил  в  это  время 
нанести  противнику  решительный  удар,  атакуя 
его  резервом,  состоявшим  из  гусар  под  коман- 
дой полковника  Поплазского. 

Получив    приказание    об    атаке,    полковник 


Поплавский  развернул  полк  в  боевой  порядок  : 
в  первую  линию  были  назначены  5-й  эскадрон 
ротмистра  Пущина  и  6-й  ротмистра  Никифоро- 
ва 2-го  под  общей  командой  подполковника  Ап- 
сеитова:  вторую  линию  составляли  1-й  м  3-й 
эскадроны.  Объединение  действий  эскадронов 
второй  линии  было  вверено  подполковнику 
Фомицкому.  Фланг  обеспечивала  полковая  кон- 
но-пулеметная  команда  поручика  Матвеенко. 
2-й  эскадрон  ротмистра  Орлова  был  временно 
оставлен  в  прикрытии  к  штандарту  и  в  конвое 
командующего  дивизией.  Полковник  Поплав- 
ский лично  повел  первую  линию,  причем  его 
сопровождал  и.  д.  начальника  штаба  дивизии 
штабс-ротмистр  Аметистов,  только  что  произ- 
ведший рекогносцировку  местности  и  указав- 
ший гусарам  цель  атаки.  Дойдя  с  гусарами  до 
удара  холодным  оружием,  штабс-ротмистр 
Аметистов  остановился  лишь  тогда,  когда  под 
ним  была  убита  лошадь.  4-й  эскадрон  гусар, 
бывший  с  утра  разведывательным,  окончил 
свою  работу  и  находился  теперь  в  районе  вы- 
соты 332,  что  на  дороге  Соколув-Зубжец.  Увидя 
атакующих  драгун,  штабс-ротмистр  Жуков 
ударил  по  собственному  почину  во  фланг  ав- 
стрийской пехоты,  занимавшей  лес  на  урочище 
Ярув,   чем  содействовал  атаке  драгун. 

Быстрое  продвижение  вперед  полков  диви- 
зии обнажило  наш  левый  фланг  (от  дер.  Пор- 
хово),  и  для  его  обеспечения  командующий 
дивизией  направил  последний  свой  резерв  — 
2-й  эскадрон  гусар  ротмистра  Орлова,  —  оста- 
вив при  себе  лишь  одно  отделение. 

Тем  временем  отдельные  партии  улан  и  ка- 
заков преодолевали  в  различных  местах  речку 
Зубжанку  и  атаковали  австрийскую  батарею, 
стоявшую  на  левом  берегу  реки  Барышки,  в 
двух  верстах  севернее  села  Порхово.  Первы- 
ми доскакали  до  батареи  прапорщик  Чисто- 
блинников,  казачьего  полка,  и  корнет  Балба- 
шевский,  уланского  полка.  За  ними  было  лишь 
около  30  казаков  и  улан,  которые  частью  изру- 
били прислугу  у  орудий,  частью  обратили  ее  в 
бегство.  Однако  подоспевшее  прикрытие  бата- 
реи заставило  оторвавшихся  от  своих  частей 
улан  и  казаков  оставить  захваченные  орудия 
и  отойти  за  речку  Зубжанку.  Корнет  Балба- 
шевский  успел  все  же  привести  в  негодность 
одно  из  орудий,  сняв  с  него  панораму  и  вынув 
замок. 

В  это  же  время  к  реке  Зубжанка  подоспели 
гусары.  Подполковник  Апсеитов,  командовав- 
ший первой  линией,  увидев  орудия,  направил 
в  атаку  на  прикрытие  полуэскадрон  1-го'  эска- 
дрона под  командой  поручика  Берестовского, 
но  под  последним  на  реке  Зубжанка  была  уби- 
та лошадь,  и  его  гусары,  неся  большие  потери, 
с  трудом  преодолевали  речку.  Несколько  юж- 
нее удачно  переправился  через  реку  ротмистр 
Пущин    с    5-м   эскадроном.    Впереди    эскадрона 


шел  поручик  Протопопов.  Бросившись  на  при- 
крытие, гусары  изрубили  его  и  захватили  два 
орудия.  Прапорщик  Бондырев  со  сборней  ко- 
мандой 6-го  и  1-го  эскадронов  содействовал  за- 
хвату орудий,  врубившись  в  пехоту  противни- 
ка. Для  того  чтобы  не  дать  возможности  бли- 
жайшим пехотным  частям  противника  перейти 
в  контратаку,  ротмистр  Пущин  продвинулся 
вперед  и,  поставив  на  позицию  пулемет,  огнем 
обратил  отступающие  партии  австрийцев  в  бег- 
ство, чем  дал  возможность  поручику  Протопо- 
пову удержаться  при  орудиях  и  вывезти  их  с 
помощью  передков  17-й  конной  батареи.  Кроме 
двух  орудий  (10-см.  гаубицы)  поручиком  Про- 
топоповым было  захвачено  еще  9  зарядных 
ящиков,  из  которых  5  удалось  вывезти  при 
помощи  пулеметных  запряжек  и  строевых  ло- 
шадей. 

Наступившая  темнота  не  позволила  пресле- 
довать противника,  и  полки  дивизии  были  со- 
браны. Таким  образом  своими  атаками,  в  кото- 
рых принимали  участие  одновременно  22  эска- 
дрона и  сотни,  поддержанные  дивизионом  ар- 
тиллерии, 9-я  кавалерийская  дивизия  отвлекла 
силы  противника  от  гор.  Бучача,  чем  способ- 
ствовала его  падению.  Путь  к  Барышу  был  на- 
шей пехоте  открыт,  так  как,  овладев  высотами 
371  и  402,  дивизия  заставила  противника  отой- 
ти за  реку  Барышку. 

Трофеи  дивизии :  драгунский  полк  взял 
пленными  472  солдата  при  11  офицерах;  улан- 
ский полк  взял  181  солдата  при  2  офицерах. 
Был  захвачен  орудийный  замок  и  панорама 
от  10-см.  гаубицы  и  один  пулемет;  гусарским 
полком  было  взято  в  плен  1.459  австрийцев 
при  15  офицерах.  Были  захвачены  2  10-см.  га- 
убицы, 9  зарядных  ящиков,  из  которых  выве- 
зено и  сдано  пехоте  пять:  Уральский  казачий 
полк  взял  пленными  479  австрийцев  при  9  офи- 
церах. 

Итого  —  две  гаубицы,  пять  зарядных  ящи- 
ков, один  пулемет  и  2.591  пленных  при  37  офи- 
церах. 

Дивизия  понесла  следующие  потери  ;  в  дра- 
гунском полку  убит  корнет  Тарасов,  ранены 
подполковник  Вергелес,  поручик  Торский  и 
корнет  Штырев.  Выбыло  из  строя  198  драгун; 
в  уланском  полку  убиты  полковник  Кузин  и 
поручик  Эггерт,  ранены  ротмистр  Кобяков, 
корнет  Давыдов  и  прапорщик  Гудим-Левкович. 
Выбыло  из  строя  93  улана;  в  гусарском  полку 
убиты  поручик  Глотов,  корнет  Нахтман  и  пра- 
порщик Ушаков,  ранены  ротмистр  Скрыпни- 
ков,  поручики  Протопопов  и  Савич,  контужен 
ротмистр  Пущин,  пропал  без  вести  корнет  Вер- 
ланд-Фагер.  Выбыло  из  строя  179  гусар;  в  ка- 
зачьем полку  убиты  есаул  Солдатов  и  прапор- 
шик  Половов,  ранены  подъесаул  Быков,  сотник 
Лифанов  и  прапорщики  Кораблев  и  Филгшпов, 
контужен  прапорщик  Фролов,  пропал  без  вести 


есаул  Смирнов.   Выбыло  из  строя   107   казаков. 

Итого  —  убито  8  офицеров,  ранено  13  и  про- 
пало без  вести  2.  Нижних  чинов  выбыло  из 
строя  507. 

30  мая  1916  года  последовал  приказ  по  9-й 
кавалерийской  дивизии  за  №  170,  выдержка 
из   которого   здесь   приводится  : 

«  27  мая  дивизия  в  полном  своем  составе  в 
7  с  половиной  часов  вечера  по  моему  приказа- 
нию пошла  в  атаку  на  стойкую  пехоту  против- 
ника, залегшую  в  окопах  восточнее  дер.  Пор- 
хово.  Полки  дивизии  и  дивизион  конной  артил- 
лерии лихо  вьшеслись  вперед  и  понесли  смерть 
и  поражение  противнику,  засевшему  в  окопах, 
и  вынудили  его  очистить  позицию,  что  дало 
возможность  нашей  пехоте  занять  ее.  Тысячи 
убитых  и  раненых  лежали  на  поле  сражения, 
свыше  тысячи  шестисот  нижних  чинов  и  свы- 
ше двадцати  пяти  офицеров  взяты  в  плен,  за- 
хвачены два  орудия  и  один  пулемет,  и  лишь 
темнота  ночи  остановила  дальнейшее  пресле- 
дование противника.  Бесконечно  счастлив,  что 
судьбе  угодно  было  поставить  меня  во  главе 
такой  дивизии,  которая  беспримерной  атакой 
увековечила  себя  на  страницах  истории  дорогой 
нам  конницы  во  славу  Царя  и  защиты  Роди- 
ны ». 

Приказ  подписан  командующим  дивизией 
генерал-майором  Мошниным. 

За  подвиги  мужества  и  храбрости,  явлен- 
ные 27  мая  1916  года  в  бою  под  Порховым,  ко- 
мандовавший полком  Киевских  гусар  полков- 
ник Поплавский  был  награжден  орденом  св. 
Георгия  4-й  степени,  подполковник  Фомицкий 
и  ротмистр  Скрьшников  —  Георгиевским  ору- 
жием, штабс-ротмистр  Жуков,  штабс-ротмистр 
Аметистов,  под  которым  в  атаке  была  тяжело 
ранена  ружейной  пулей  в  живот  лошадь,  и 
штабс-ротмистр  Иванов  были  награждены  про- 
изводством в  чин  ротмистра  «  за  боевые  отли- 
чия ».  Кроме  того,  последовало  награждение  ря- 
да офицеров  орденами  с  мечами.  Нижним  чи- 
нам —  гусарам  было  пожаловано  96  знаков 
отличия  Военного  Ордена  (крестов  различных 
степеней)  и  75  Георгиевских  медалей,  также 
различных  степеней. 

По  инициативе  Киевских  гусар  части  9-й 
кавалерийской  дивизии  выразили  желание  уве- 
ковечить временным  памятником  поле  атаки 
полков  дивизии  27  мая  1916  года  между  дер. 
Порхово-Зубжец.  Возведение  этого  памятника 
было  поручено  начальником  дивизии  Киев- 
ского гусарского  полка  подполковнику  Фомиц- 
кому  и  поручику  Жолкевскому  на  месте,  вы- 
бранном комиссией  от  всех  полков  и  батарей 
дивизии.  1  июля  памятник  был  уже  вполне  за- 
кончен. Он  представлял  собой  курган  в  четыре 
с  половиной  аршина  вышиной,  на  нем  водру- 
жен на  постаменте  камень  с  выточенным   кре- 


стом. В  основание  кургана,  сложенное  из  от- 
дельных камней  в  виде  треугольной  пирамиды, 
вделаны  три  дубовые  доски  с  выжженными  на 
них  надписями  :  «  Живые  —  павшим  »,  «В  па- 
мять конпой  атаки  27  мая  1916  года  »  и  «  Веч- 
ная память  тем,  кто  своею  кровью  купили  веч- 
ную славу  9-й  кавалерийско!!  дивизии  ». 

Памятник  сооружен  у  высоты  371  южнее 
дер.  Зубжец.  Он  производил  очень  хорошее 
впечатление  и  был  виден  ее  всех  сторон  за 
много  верст.  Уцелел  ли  памятник  сейчас  и  со- 
хранились ли  на  нем  крепкие  дубовые  доски 
с   надписями,   —   сведений   не   имеется. 

2  июня  1916  года  дивизион  Киевского  гусар- 
ского полка,  состоявший  из  1-го,  2-го  и  3-го 
эскадронов,  под  командой  подполковника  Ап- 
сеитова  участвовал  в  бою  в  районе  дер.  Коту- 
зово-ГнилоБОды  и  у  села  Висневчик.  Гусары 
захватили  здесь  более  1.50Э  пленных,  австрий- 
цев и  германцев,  два  пулемета  и  большую  воен- 
ную добычу.  Подполковник  Апсеитов,  штабс- 
рстмистр  Берестовский  Георгий  и  корнеты  Ма- 
терикин  1-й,  Лисенков  и  Пожидаев  Петр  были 
награждены  Георгиевским  оружием.  В  этом 
бою  были  ранены  корнеты  Пожидаев  Петр  и 
Косткевич  и  прапорщик  Смит,  убито  10  гусар 
и  ранено  31. 

В  официальном  описании  боевых  действий 
частей  9-й  кавалерийской  дивизии  за  2  июня 
боевая  работа  Киевского  гусарского  полка  из- 
ложена так  ; 

«  Ночью  с  1  на  2  июня  от  командира  22-го 
армейского  корпуса  было  получено  приказание 
выделить  в  дер.  Висневчик  три  эскадрона  в  ра- 
споряжение начальника  3-й  Финляндской 
стрелковой  дивизии  генерал-лейтенанта  Волкс- 
боя.  Командующий  дивизией  приказал  трем 
эскадронам  гусар,  1-му,  2-му  и  3-му,  под  коман- 
дой подполковника  Апсеитова  в  два  часа  ночи 
двинуться  в  дер.  Висневчик.  2  июня,  в  три 
часа  ночи,  подполковник  Апсеитов  с  тремя  эс- 
кадронами гусар  прибыл  в  дер.  Висневчик  в 
распоряжение  генерала  Вслкобоя  и  получил 
следующую  задачу :  когда  стрелки  выбьют 
противника  из  окопов  западнее  леса,  что  у  дер. 
Висневчик,  и  из  дер.  Котузово,  то  ему  с  его 
тремя  эскадронами  прорваться  далее  и,  расши- 
ряя прорыв,  д  ействовать  в  направлении  на 
станцию  Подгайцы,  правым  флангом  на  дер. 
Михалувка.  а  левым  на  дер.  Модзелевка. 

В  19  часов,  находясь  с  дивизионом  при  цен- 
трально!!  телефонной  станции  11-го  Финлянд- 
ского стрелкового  полка,  подполковник  Апсе- 
итов получил  письменное  приказание  генерала 
Волкобоя  от  18  час.  30  мин.  2  июня  за  №206  : 
«  Немедленно  выступить  для  преследования 
противника  ». 

В  19  часов,  под  сильным  огнем  трех  батарей, 
пулеметов  и  винтовок  эскадроны  двинулись 
через  лес  по  большой  дороге.  Выскочив  на  за- 


падную  С'Пушку  вырубленного  леса  в  строю  по 
три  гусары  увидели  окопы  11-го  Финляндского 
стрелкового  полка,  в  250-300  шагах  от  которых 
находились  австрийск11е  окопы  с  проволочны- 
ми заграждениями  перед  ними.  Противник  вел 
сильный  ружейный  и  пулеметный  огонь,  под- 
держиваемый тремя  батареями,  одна  из  кото- 
рых была  тяжелая.  Подполковник  Апсеитов 
приказал  командующему  2-м  эскадроном  кор- 
нету Лисенкову  немедленно  идти  в  атаку  через 
окопы.  Корнет  Лисенков  бросился  на  провслоч- 
нью  заграждения,  а  следом  за  ним,  справа  по 
три,  рассыпаясь  в  цепь,  ринулись  гусары  2-го 
эскадрона,  которые  и  ворвались  в  австрийские 
окопы.  За  2-м  эскадроном  скакал  третий  под 
командой  поручика  Кирсанова,  которого  под- 
полковник Апсеитов  направил  правее  второго 
эскадрона,  через  окопы  противника  с  проволоч- 
ными заграждениями,  на  село  Котузово.  За 
третьим  эскадроном,  во  второй  линии  шел  пер- 
вый эскадрон  под  командой  штабс-ротмистра 
Берестовского. 

Неожиданная  атака  заставила  австрийцев 
первой  линии  сразу  положить  оружие.  Наши 
стрелки,  увидев  успех  конницы,  ринулись  впе- 
ред и  заняли  неприятельские  окопы.  Расширяя 
фронт,  гусары  рассьшались  в  одну  жидкую 
линию,  взяли  дер,  Котузово,  но  далее  продви- 
нуться не  могли.  Появление  за  этой  деревней 
резервов  противника,  потери  в  конском  составе, 
наступающая  темнота  и  масса  пленных  ав- 
стрийцев, оставшихся  сзади,  все  это  вынудило 
подполковника  Апсеитова,  сдав  захваченную 
позицию  стрелкам,  отойти  в  лес.  Собирая  плен- 
ных и  трофеи,  гусары  отошли  в  лес,  к  дер. 
Висневчик. 

Трофеями,  захваченными  в  атаке,  были  : 
один  пулемет,  взятый  2-м  эскадроном  в  начале 
атаки,  что  очень  способствовало  уменьшению 
потерь,  понесенных  дивизионом;  другой  пуле- 
мет был  захвачен  3-м  эскадронсм,  взводом  кор- 
нета Материкнна  1-го;  1.050  пленных,  в  том 
числе  25  офицеров;  два  телефонных  аппарата. 
Кроме  того,  восемь  брошенных  пулеметов,  мно- 
го бомбометов  и  другого  оружия  было  подобра- 
но  финляндскими   стрелками  ». 

С  6  по  23  июня  Киевский  полк  спешенными 
частями  участвовал  в  обороне  позиции  на  ли- 
нии Порхово-Суянка.  Превосходство'  противни- 
ка в  артиллерии  давало  себя  серьезно  чувство- 
вать. Ночью,  производя  разведки  и  захватывая 
пленных,  и  днем,  сидя  в  окопах,  Киевцы  несли 
потери   от   артиллерийского   огня   австрийцев. 

15  июня,  за  подвиг,  совершенный  в  бою  под 
гор.  Коломыя,  состоявший  в  прикомандирова- 
нии к  293-му  пехотному  Ижорскому  полку  Ки- 
евского гусарского  полка  подполковник  Стель- 
мах  был  награжден  Георпювским  оружием. 

23  июня  Киевский  полк  производи.л  развед- 
ку с  боем  в  направлении  деревни  Коропец. 


С  24  июня  по  25  июля  спешенными  частями 
полк  оборонял  позицию  по  восточному  берегу 
реки   Коропец. 

15  июля  Киевцы  —  в  усиленной  разведке  с 
боем  позиции  противника  на  той  же  реке. 
Смертельно  раненный  в  этом  бою,  в  день  сво- 
его Анге.па.  корнет  Владимир  Бондырев  скон- 
чался ст  раны  в  ту  же  ночь.  Начало  войны 
застало  Владимира  Бондырева  на  школьной 
скамье.  С  согласия  своего  отца,  бывшего  Киев- 
ца,  кадет  Владимирского  Киевского  корпуса 
Владимир  Бондырев  идет  на  фронт,  разыски- 
вает «  свой  »  полк,  где  в  это  время  служили 
два  его  старших  брата,  штабс-ротмистры  С. С.  и 
Н.С  Бсндыревы  ,и  затем,  находясь  в  рядах 
полка  как  охотник,  обращает  на  себя  внимание 
своей  исключительной  храбростью  и  произво- 
дится в  первый  офицерский  чин  «  за  боевые 
отличия  ».  Кроме  офицерских  боевых  орденов, 
корнет  Бондырев  имел  и  знаки  отличия  Воен- 
нсто  Ордена. 

15  июля,  за  подвиг  в  бою  у  гор.  Станисла- 
вов, командовавший  батальоном  293-го  пехот- 
ного Ижорского  полка  Киевского  гусарского 
полка  псдполковник  Стельмах  был  награжден 
орденом    св.    Георгия    4-й    степени. 

26  июля  Киевский  полк  участвовал  в  за- 
хвате с  боем  моста  через  реку  Днестр  у  города 
Нижниува.  За  подвиг,  совершенный  в  этом  бою, 
поручик  Берестовский  Владимир  был  награж- 
ден Георгиевским  оружием. 

27  июля  полк  участвовал  в  бою  у  деревень 
Петрилув  и  Луки. 

28  июля  киевцы  преследовали  противника 
у  мест.  Усце-Зелене.  При  преследовании  полк 
подвергся  жестокому  обстрелу  австрийских  ба- 
тарей. Одной  шрапнельной  пулей  был  пробит 
полковой  Георгиевский  штандарт  :  пуля,  про- 
бив кожаный  чехол,  замшевую  обмотку  и  сви- 
тый штандарт,  ударилась  в  шляпку  гвоздя, 
прикрепляющего  полотнище  к  древку,  и  за- 
стряла в  складках  штандарта.  Вынутая  по 
окончании  боя  пуля  бы.па  передана  хранителю 
полкового  музея  подполковнику  Фомицкому. 
В  этом  же  бою  был  ранен  доблестный  коман- 
дир 4-го  эскадрона  гусар  подполковник  А. В. 
Катеринич. 

29  июля  Киевский  по.лк  вел  бой  спешенны- 
ми частями  у  села  Медзичуже  и  в  направлении 
на  мест.  Мариамполь. 

С  1  по  24  августа  полк  участвовал  в  актив- 
ной обороне  позиции,  также  спешенными  эска- 
дронами, к  северу  от  Мариамполя  против  гор. 
Галича,  на  левом  берегу  Днестра,  на  высоте 
мест.  Езуполь.  В  период  этих  беев  был  убит 
корнет  4-го  эскадрона  А.  Даттан. 

24  августа  Киевский  полк  участвовал  в  на- 
ступлении на  Галич  в  бою  у  дер.  Дубровце-Се- 
миковце. 

25  и    26    августа    Киевцы    были    в    тяжелых 


боях  под  Галичем,  где  был  убит  поручик  Че- 
важевский  и  контужен  полковник  Поплавский. 
С  8  сентября  по  11  октября  Киевцы  на  по- 
зиции по  правому  берегу  реки  Быстрицы  про- 
тив мест.  Езуполь. 

С  12  октября  по  13  ноября  1916  года  полк 
занимал  участок  позиции  41-го  армейского  кор- 
пуса в  районе  дер.  Ханусовце.  К  этому  времени 
относится  сформирование  при  дивизии  стрел- 
кового дивизиона,  развернутого  впоследствии 
в  стрелковый  полк  9-й  кавалерийской  дивизии. 
Первым  командиром  дивизиона,  на  долю  кото- 
рого выпала  тяжесть  его  формирования,  был 
Киевского  гусарского  полка  ротмистр  Пущин. 
Целью  образования  таких  частей  при  кавале- 
рийских дивизиях  являлась  необходимость 
придания  большей  устойчивости  действиям 
конницы  вообще  и,  в  особенности,  в  условиях 
постоянного  спешивания  конницы  для  боя  на 
широком  фронте.  Кроме  того,  являлась  воз- 
можность быстрого  использования  безлошадно- 
го элемента  в  полках  включением  его  в  органи- 
зованную и  сплоченную  боевую  часть,  какой 
являлся  стрелковый  дивизион.  Позже,  при  раз- 
ворачивании стрелкового  дивизиона  в  полк,  на 
его  укомплектование  пошли  по  жребию  полно- 
стью по  два  эскадрона  от  каждого  полка  диви- 
зии. 

От  Киевского  гусарского  полка  в  стрелко- 
вый полк  9-й  кавалерийской  дивизии  пошли 
3-й  и  6-й  эскадроны  без  лошадей,  которые  бы- 
ли распределены  поровну  между  оставшимися 
в  полку  эскадронами.  Командиром  стрелкового 
полка  был  назначен  полковник  Фомицкий,  Ки- 
евского гусарского  полка.  Киевский  полк  был 
приведен  в  четырехэскадронный  состав  с  пол- 
ным числом  рядов  в  эскадронах.  С  выбытием 
3-го  эскадрона  гусар  в  стрелковый  полк  ди- 
визии оставшийся  конным  5-й  эскадрон  ротми- 
стра Аристова  был  переименован  в  3-й  эска- 
дрон. 

С  19  ноября  1916  г.  по  27  января  1917  г.  Ки- 
евский гусарский  полк  занимал  спешенными 
эскадронами  оборонительную  позицию  в  Кар- 
патских горах  и  лесах,  сменив  стоявшую  там  до 
того  времени  пехоту  на  линии  Манява-Рафаи- 
лов.  Полковая  база  находилась  в  дер.  Биткув. 
В  этой  же  деревне  находился  и  штаб  2-й  бри- 
гады. Позиция  полка  шла  по  вершинам  гор  : 
Бсярин-Сивуля-Негрова-Горб-Рипно.  Служба 
была  исключительно  тяжелая  :  спешенные  эс- 
кадроны оставались  в  окопах  по  девяти  суток, 
отрезанными  от  тыла.  Зима  стояла  суровая, 
высокие  горы  (более  6.000  фут.)  и  дикая  при- 
рода усиливали  суровость  условий  боевой  жиз- 
ни. Питались  эскадроны,  экономно  расходуя 
взятый  каждым  гусаром  на  себе  запас  консер- 
вов, а  воду  заменял  растопленный  снег.  Объ- 
единявшему боевую  работу  двух  эскадронов, 
3-го,    ротмистра    Аристова,     и    4-го,    ротмистра 


Жукова,  полковнику  Катериничу  нужно  было 
побывать  на  позициях  дивизиона.  Расстояние 
между  эскадронами  по  воздушнор!  линии  не 
превышало  400-450  шагов,  однако  полковнику 
Катериничу  и  его  ординарцам  удалось,  выйдя 
с  участка  4-го  эскадрона  около  10  часов  утра, 
взойти  на  участок  3-го  эскадрона  лишь  очень 
поздно  вечером.  Двигаясь,  конечно  без  троп,  по 
пути  приходилось  пробираться  через  мелкий  и 
густой  кустарник  и  густой  ельник,  спускаясь  с 
одной  горы  и  в  таких  же  условиях  поднимаясь 
на  другую  гору,  соседнюю  с  предыдущей.  Об- 
ход участка  3-го  эскадрона  ввиду  полной  тем- 
ноты и  крайнего  утомления  пришедших  был 
отложен  на  следующее  утро,  после  чего  пол- 
ковник Катеринич  и  его  спутники  двинулись  в 
обратный   путь   на   участок   4-го   эскадрона. 

Позиционное  сидение  полка  в  течение  2  '/з 
месяцев  в  лесистых  и  снежных  Карпатах,  ког- 
да эскадронами  производилось  усиленное,  вер- 
нее —  максимальное  спешивание,  привело  к 
тому,  что  конский  состав,  оставаясь  подолгу  в 
зимнюю  стужу  без  должного  ухода  и  почти  без 
движения  в  дер.  Биткув,  был  в  конец  подорван 
и  требовал  длительной  поправки.  Ввиду  этого, 
по  сдаче  позиции  прибывшим  на  смену  частям, 
Киевский  гусарский  полк,  как  и  прочие  полки 
дивизии,  был  отведен  в  армейский  резерв  на 
поправку  конского  состава,  неся  в  то  же  время 
службу  по  обслуживанию  всего  армейского  ра- 
йона. На  этой  работе  и  застала  Киевский  полк 
февральская    революция    1917    года. 

С  23  по  28  июня  Киевский  полк  в  составе 
2-го  кавалерийского  корпуса  занимал  позицию 
в  районе  гор.  Бжезан,  входя  в  группу  войск 
7-й  армии,  предназначенную  для  прорыва 
фронта  противника. 

С  28  июня  по  5  июля  полк  принимал  уча- 
стие в  операции  в  районе  гор.  Станиславова  и 
в  направлении  на  Калуш-Новице.  В  этот  и  по- 
следующие периоды  боевая  работа  полка  про- 
текала в  совершенно  особенной  обстановке, 
нося  характер  недоверия  к  соседним  частям. 
Всего  пять  месяцев  прошло  со  времени  фев- 
ральской революции,  но  печальные  ее  резуль- 
таты были  уже  полностью  налицо  :  боеспособ- 
ность, наступательный  порыв,  жертвенность, 
стойкость  и  дисциплина  в  подавляющем  боль- 
шинстве частей  нашей  пехоты  были  в  корне 
поколеблены.  Вчерашний  чудо  —  богатырь, 
русский  солдат  интересовался  теперь  не  судь- 
бами своей  родины,  а  массовым  грабежом  и 
погромами  мирного  населения  прифронтовой 
полосы.  Киевскому  гусарскому  полку  неодно- 
кратно приходилось  подавлять  эти  погромы  и 
быть  очевидцем  насилий  и  грабежей,  произ- 
водимых распущенной  солдатней. 

С  6  по  9  июля  1917  года  Киевский  полк  за- 
нимал спешенными  эскадронами  оборонитель- 
ные позиции  в  районе  дер.  Ясень  на  реке  Лом- 


нице  ,в  Карпатских  горах. 

С  10  по  15  июля  полк  участвовал  в  прикры- 
тии отхода  армий  Юго-Западного  фронта  из 
Галиции  (так  называемая  «  Тарнопольская  ка- 
тастрофа »)  в  районе  Присл5'п-Надворная-Бу- 
чач-Чертков-Гусятин  и  далее,  к  старой  русско- 
австрийской  государственной  границе.  Все  эти 
шесть  дней  Киевский  полк,  как  и  прочие  пол- 
ки 9-й  кавалерийской  дивизии,  передвигаясь 
вдоль  фронта  отходивших  в  беспорядке  наших 
пехотных  частей,  задерживался  в  тех  местах, 
где  противник,  не  встречая  сопротивления, 
энергично  наседал  на  охваченную  паникой  на- 
шу пехоту.  В  таких  случаях  Киевцы  завязыва- 
ли с  противником  бой,  заставляли  его  развора- 
чиваться и,  выигрывая  таким  образом  время, 
давали  возможность  нашим  пехотным  частям 
если  и  не  задерживаться  для  боя,  на  что  они 
были  окончательно  неспособны,  то  хотя  бы  д.ля 
того,  чтобы  превратить  их  беспорядочный  от- 
ход в  планомерное  отступление.  Во  всех  этих 
случаях  полк  с  честью  выполнял  свою  задачу 
и  часто  одного  появления  стройной  кавалерий- 
ской части  среди  бежавших  и  отходивших  пе- 
хотинцев бывало  достаточно,  чтобы  к  этим  егце 
не  окончательно  разложившимся  частям  воз- 
вращались утраченные  ими  спокойствие  и  не- 
которое чувство  долга. 

Передвигаясь  почти  все  время  резвыми  ал- 
люрами,  полк  покрыл  с  юга  на  север  большое 
пространство,  захватывая  в  своем  движении 
зоны  нескольких  наших  корпусов,  и  чем  даль- 
ше па  север,  тем  картина  на  его  пути  была 
безотраднее.  Особенно  печально  обстояло  дело 
на  переправах,  где  для  быстрого  наведения  по- 


рядка   гусарам    приходилось    иногда    прибегать 
к   применению   оружия. 

Серьезный  бой  Киевский  гусарский  полк 
должен  был  выдержать  с  наседавшими  в  зна- 
чительных силах  австрийцами  у  сел.  Кочубин- 
цы  и  Котувка. 

14  июля  Киевский  полк  под  командой  пол- 
ковника Фомицкого,  сдерживая  натиск  против- 
ника, вел  упорный  и  тяжелый  бой  с  превосход- 
ными силами  австрийцев  у  сел.  Васильковце 
и  Копычинцы.  Отойдя  к  вечеру  к  гор.  Гусятин, 
Киевцы  снова  задержались,  задерживая  про- 
тивника еще  на  австрийской  территории.  За- 
тем, перейдя  реку  Збруч  у  Гусятина,  полковник 
Фомицкий,  убедившись  в  том,  что  наша  пехота 
заняла  оборонительные  позиции  на  восточном 
берегу  реки,  то'  есть  на  русской  стороне,  рас- 
положил полк  на  отдых,  в  котором  до  край- 
ности нуждался  конский  состав,  изнуренный 
в  предшествовавших  арьергардных  боях,  длив- 
шихся без  перерыва  пять  дней  и  четыре  ночи. 

С  16  по  19  июля  Киевский  полк  в  составе 
2-го  кавалерийского  корпуса  занимал  позиции 
на  реке  Збруч  в  районе  гор.  Гусятин. 

С  24  июля  по  27  декабря  1917  года  вся  9-я 
кавалерийская  дивизия,  переброшенная  на  ру- 
мынскую территорию,  составляла  армейский 
резерв  8-й  армии,  и  Киевский  гусарский  полк, 
как  и  прочие  полки  дивизии,  имел  задачей 
обслуживать  армейский  район.  Меняя  места 
стоянок,  части  полка  провели  продолжительное 
время  в  деревнях  в  районе  города  Дорогого. 

Здесь  и  закончилось  участие  Киевского  гу- 
сарского  полка   в   войне    1914-17   гг. 

Ротмистр  Протопопов 


О  военной  доблести 


«  Храбр  не  тот,  кто  ничего  не  боится, 
а  тот,  кто  знает,  чего  нужно  бояться  » 
Платон 

«  Я  видел  его  (Печорин  о  Грушницком) 
в  бою  :  он  кричит,  носится  с  места 
на  место,  машет  саблей  !  Что-то  не 
русская  это  храбрость  !  » 

Лермонтов 

Трудно,  конечно,  установить  нормы  и  меры, 
поставить  барьер,  разделяющий  настоящую 
храбрость  от  бесшабашности  и  ненужной  сует- 
ливости. 

Из  старых  романов  до  нас  докатились  эпи- 
теты :  «  старый  рубака  »,  «  отчаянная  голова  », 
« лихой  вояка »  и  т.  п.  Много  воды  утекло  с 
тех  далеких  времен.  Изменился  и  характер  бо- 


ев, и  весь  стиль  боевой  обстановки.  Переменил- 
ся, отчасти,  и  взгляд  на  военную  доблесть,  в 
основе  оставшийся,  конечно,  незыблемым.  Вер- 
нее сказать  —  переменились  требования,  кото- 
рые в  нашу  эпоху  предъявляются  к  начальни- 
ку, к  офицеру.  Все  бывшие  в  боях,  конечно, 
помнят  к  счастью  в  русской  армии  нераспро- 
страненный тип  вояки  «  а  ля  Грушницкий  ».  В 
большинстве  случаев  это  были  люди  бесполез- 
ные :  эффектные  позы,  какая-то  ненужная 
«  аффектация  »  делала  из  них  людей,  внося- 
щих в  тяжелое,  опасное,  неприятное,  но  НУЖ- 
НОЕ дело  ненужную  суматоху  и  бестолочь. 

Повторяю,  что  по  моим  наблюдениям  в  рус- 
ской армии  таких  было  мало.  Но  были...  На 
память  приходит  рапорт  одного  поручика  ар- 
тиллерии с  просьбой  перевода  с  юго-западного 
фронта    (австрийского)    на    северный    (герман- 


ский),  где  он  с  «  его  »  военными  талантами  най- 
дет больше  применения  своим  силам,  чем  на 
«  легком  >  австрийском  фронте.  Дальше  следо- 
вали высокопарные  слова  о  яростном  желании 
сцепиться  «  грудь  с  грудью  »  с  наиболее  опас- 
ным для  России  врагом  —  «  немцами  ».  Борьбу 
на  «  австрийском  фронте  »  он  великодушно  ос- 
тавлял воинам  второго  сорта.  О  его  карьере 
можно  было  бы  рассказать  много  интересного. 
И  это  вовсе  не  анекдот. 

Уже  в  первую  мировую  войну  автоматиче- 
ски выработался  устойчивый  и  гармонирующий 
с  русской  натурой  тип  начальника  :  спокойно- 
го, рассудительного,  умеющего  держать  себя  в 
руках  и  сохраняющего  хладнокровие  в  трудные 
минуты. 

Войны  стали  затяжными,  бои  за  несколько 
десятков  метров  земли  велись  иногда  месяцами. 
Тут  не  до  эффектных  театральных  поз  :  нужно 
чутко  спать,  следить  за  бойцами,  заботиться  об 
их  пище,  одежде,  состоянии  окопов  и  пр.,  и 
пр...  Короче  —  будничная,  «  повседневная  »  бое- 
вая жизнь,  выматывающая  силы,  треплющая 
нервы  и  разрушающая  здоровье.  В  окопах  по- 
явились крысы,  трупы  неубраны,  уборные  за- 
грязнены, бойцы  приуныли...  За  всем  нужно 
следить,  обо  всем  подумать  ! 

Наш  статут  ордена  святого  Георгия  написан 
еще  под  некоторым  влиянием  давних  времен. 
Чтобы  его  получить,  нужна  прежде  всего  по- 
беда. Всякая  иная  доблесть,  проявленная  на- 
чальником, но  сопровождающаяся  отступлени- 
ем или  поражением,  не  давала  права  на  полу- 
чение ордена.  По  существу,  это,  конечно,  пра- 
вильно. Стимул  победы  до.лжен  быть  доминиру- 
ющим, иначе  можно  запутаться  в  таких  дебрях, 
из  которых  никакая  комиссия  не  вытащит...  Но 
ско.пько,  сколько  (особенно  в  нашей  много- 
страдальной пехоте)  было  малоописанных,  ос- 
тавшихся забытыми  эпизодов  боевой  жизни, 
которые  заставляют  б.пагоговейно  склонить  го- 
лову в  память  этих  скромнейших  и  достойней- 
ших воинов.  И  эта  доблесть  требова.лась  от 
начальника  ежеминутно,  ежечасно,  инотда  не- 
дели и  месяцы  подряд. 

Откровенный  молоденький  пехотный  офи- 
церик, почти  мальчик,  на  вопрос  артиллерх-хста  : 
«  Тяжело  вам,  бедлягам  ?  »  наивно  и  чистосер- 
дечно ответил  :  «  Ах,  все  бы  ничего...  Вот  бы 
только  ранили,  чтобы  хоть  вздохнуть  немнож- 
ко, пообчиститься,  помыться,  привести  себя  в 
порядок,  перестать  быть  полуживотными,  а  по- 
том опять  воевать  сколько  угодно  ».  Этот  наив- 
ный ответ  юноши  как-то  помнится  мне  до  сих 
пор. 

И  вот  эта  казалось  бы  малозаметная,  не 
эффектная,  не  «  парадная  »  боевая  страда  и 
является  темой  настоящей  статьи.  Доблесть 
очень  часто  нужно  было  проявлять  даже  во 
время   «  отсиживания  »   в  окопах,   во  время  от- 


ступлений, то  есть  тогда,  когда,  казалось  бы, 
никакой  активности  и  проявить-то  нельзя.  О 
всех  незаметных  и  скромных  героях  не  пишут 
в  реляциях,  имена  их  большей  частью  неиз- 
вестны, но  о  них  следует  помнить  хотя  бы  для 
того,  чтобы  память  о  них  докатилась  до  нашего 
потомства. 

В  моей  памяти  сохранилось  несколько  эпи- 
зодов из  боево!!  жизни  русских  артиллеристов, 
«  батарейцев  >,  —  как  дружески  называли  нас 
наши  пехотные  братья.  Повторю  еще  раз  :  на- 
ши братья  —  пехотинцы  могли  бы  рассказать 
тысячи  таких  случаев  (сами  условия  их  боевой 
работы  требовали  от  них  гораздо  бо.льшего  на- 
пряжения, усилий),  но  эти  эпизоды  характер- 
ны именно  как  проявление  инстинкта  настоя- 
щего начальника,  понимающего  задачу,  возло- 
женную на  его  плечи  родиной.  Все  три  участ- 
ника изложенных  эпизодов  волею  Бож11е1'1  до 
сих  пор  живы,  и  мне  будет  большой  отрадой 
если  эти  строки  докатятся  до  них.  Они  сами 
себя  в  них  узнают.  Не  называю  поэтому  имен. 

Эпизод   первый 

Период  относительного  затишья.  1916  год, 
г.пубокая  осень.  Сидим  на  одном  месте  с  июля. 
Батареи  на  позиции  перед  Барановичами,  ко- 
торые в  немецких  руках.  Сзади  позиции  ма- 
ленький фольварк,  кое-как  своими  средствами 
приведенный  в  жилой  вид.  Там  расположен  ба- 
тарейньп"!  резерв,  кухни  и  небольшая  комната 
для  офицеров,  где  можно  почиститься,  помыть- 
ся, сменить  белье,  а  изредка  и  попариться  в 
собственной  баньке. 

В  общем  —  тихо.  Разведки  с  той  и  другой 
стороны,  поддерживаемые  иногда  артил.лерий- 
ским  огнем,  редкая  стрельба  (снарядов  не  так 
еще  много)  по  вновь  открывающимся  целям, 
дожди  со  снежком,  шлепанье  по  мокрым,  гряз- 
ным окопам,  сиденье  в  сырых  ямах  и  пр.  и  пр. 

Командир  батареи  подпо.лксвник  Л.  неско.ль- 
ко  дней  тому  назад  был  ранен  на  наблюда- 
тельном пункте  осколком  снаряда  в  голову. 
Рана  не  тяжелая,  но  голова  у  него  побаливала. 
Несмотря  на  советы  доктора  он  отказался  уе- 
хать в  тыл  и  лечился  домашними  средствами. 
Это  был  офицер  мягкий,  даже  застенчивый, 
никогда  не  прибегавший  к  резким  выговорам, 
лишнему  подтягиванию  подчиненных.  Надо 
сказать  правду,  офицеры  его  батареи  частенько 
злоупотреб.ляли  его  добротой,  правда  не  пере- 
ходя за  границу  распущенности.  Всех  молодых 
он  ласково  называл  по  именам  Петя,  Сережа  и 
т.  п.,  в  ответ  они  величали  его  по  имени  и  от- 
честву. ЭтО'  были  отголоски  тех  отношений  ко- 
торые установились  в  артиллерии  с  давних  пор 
и  еще  держались  в  некоторых  частях  и  на 
фронте. 

Утро  2  ноября  было  противное  на  редкость. 


Насколько  в  Полесье  очаровательна  весна,  на- 
столько отвратительна  осень.  Дождь  —  не 
дождь,  снег  —  не  снег,  изморозь  —  не  измо- 
розь... В  такое  утро  особенно  дорога  чашка  чая 
с  клюквенным  морсом,  который  мы  все  очень 
любили.  Но  этот  кислый  и  унылый  день  нео- 
жиданно оказался  для  всех  нас  драматическим. 

Неожиданны!"]  грохот  нарушил  мирно  на- 
чавшийся день.  На  нашей  позиции,  видной  из 
фольварка  во  всех  деталях,  вспыхнули  тучи 
разрывов.  Все  бывшие  в  хатке  выскочили  на- 
ружу. Сомнений  никаких  не  было.  Именно  на- 
ша батарея  подверглась  неожиданно  жесточай- 
шему обстрелу.  Залпы  следовали  един  за  дру- 
гим, и  черные  тучи,  не  расходясь,  стлались  над 
нашими  орудиями.  Что  явилось  причиной  та- 
кой неожиданной  ярости  немцев  выяснилось 
лишь  на  следующий  день. 

Подполковник  Л.  был,  как  я  сказал  выше, 
простым,  немудрящим  и  скромным  офицером, 
из  тех,  что  всякую  задачу,  на  них  возложен- 
ную, исполнят  до  мельчайших  деталей,  с  ка- 
ким-то даже  упрямством  и  настойчивостью. 

С  батареи  непрерывно  доносились  разрывы 
неприятельских  гранат.  Первая  мысль  Л.  была 

—  есть  ли  на  батарее  офицер  ? 

—  Кто  должен  быть  дежурным  на  батарее  ? 

—  крикнул  он. 

—  Поручик  К. 

—  Где   он  ? 

—  Да  здесь  же,  в  хатке. 

—  Коля  !  Почему  вы  здесь,  когда  ваше 
место  на  батарее?... 

Коля  сконфуженно  молчит. 

—  Да  я...  господин  полковник...  утро  тихое... 
вижу  все  спокойно...  я  и  приехал  выпить  чайку 
да  побриться... 

—  Так,  так...  А  ребята  одни,  без  офицера, 
в  такую  минуту...  Вам  сейчас  же  необходимо 
пробираться  на  батарею  всеми  способам  и  какие 
возможны... 

—  Но  посмотрите,  Андрей  Петрович,  что 
творится...  Вот  будет  хоть  минута  затишья...  и 
через  пять  минут  я  буду  на  батарее... 

Из-за  бесконечной  доброты  Л.  такие  разго- 
воры в  его  батарее  были   возможны. 

Л.  прекрасно  понимал  обстановку.  Что  ду- 
мают солдаты  -  «  Вот,  —  мол,  —  господа  распи- 
вают чаек,  а  нас-то  тут  кроют,  и  никого  с 
нами  нет  ».  Он  не  колебался  ни  одной  секунды. 
Схватив  бинокль,  он  бегом  бросился  к  батарее. 
Кто-то  пытался  его  удержать,  но  он,  злобно 
огрызнувшись,  только  ускорил  свой  бег. 

Вся  батарея  и  площадь  за  ней  кипели,  как 
в  котле.  Маленькая  и  хрупкая  фигурка  Л.  то 
падала,  то  вновь  поднималась,  но  неуклонно 
держала  свой  курс.  Иногда  казалось,  что  вот 
он,  приземлившись,  так  уже  и  не  встанет  ни- 
когда... но  проходила  минута,  две  и  опять  его 
маленькая    фигурка    каким-тс   чудом    поднима- 


лась и  двигалась.  Телефонная  связь,  прерван- 
ная с  началом  стрельбы,  восстановилась  и  по 
телефону  передали,  что  он  благополучно  добе- 
жал до  батарейных  окопов. 

Между  прочим,  поручик  К.  вовсе  не  был 
плохим  или  небрежным  офицером.  Он  иногда 
только  немного  «  раскисал  »  и  пройди  еще  не- 
сколько минут  он,  вероятно,  опомнился  бы  и 
исполнил  свой  долг. 

Присутствие  офицера  на  батарее  не  спасало 
ее,  конечно,  от  обстрела  но  психологически  оно 
играло  огромную  роль,  —  это  Л.  отлично  понял 
и  учел.  В  трудную  минуту  офицер  должен  быть 
со  своими  солдатами.  Хочется  верить,  что  ос- 
тавшиеся еще  в  живых  бывшие  воины  Импера- 
торской армии,  вспоминая  былые  годы,  помя- 
нут добрым  словом  и  подполковника  Л. 


Эпизод  второй 

Начало  17-го  года.  Революция  прогремела. 
Армия  пока  спокойна.  Дисциплина,  особенно  в 
частях,  сохранивших  много  кадровых  солдат,  не 
упала  и  по  инерции  держится,  несмотря  на 
введение  комитетов,  отмену  титулования  и  т.п. 
Боевая  жизнь  идет  по  прежнему  руслу.  За 
три  года  батарейцы  сжились,  стали  одной  се- 
мьей, пришлых  агитаторов  нет,  все  как  будто 
бы  идет  по-старому.  Снаряды  поступают  в  изо- 
билии. На  вагонах  надписи  мелом  :  «  Снарядов 
не  жалеть  ».  Армия  хорошо  питается,  отлично 
одета,  враг  как  будто  бы  ослабел,  какое-то 
подсознательное  чувство,  что  вот-вот  ко.песо 
фортуны  обернется  в  нашу  сторону. 

В  конце  16-го  года  и  начале  17-го  немцы 
пустили  впервые  газы.  Начали  с  пехотных  око- 
пов, перенесли  на  нашу  артиллерию.  Нашу  ба- 
тарею пока  Бог  миловал  ,но  со  дня  на  день 
мы  ждали,  что  придет  и  наш  черед. 

Несмотря  на  конец  марта  погода  стояла 
почти  весенняя.  Светило  солнце,  снег  таял,  по- 
текли ручейки,  начиналась  та  совершенно  оча- 
ровательная пора,  которую  мне  приходилось 
наблюдать  только  в  Полесье.  Уже  с  г.лубокой 
осени  прошлого  года  и  наша  и  немецкая  армии 
зарылись  в  траншеи,  и  кроме  вспыхивавших 
неожиданно  перестрелок,  сопровождавших, 
обычно,  разведки  с  обеих  сторон,  жизнь  текла 
без  особых  «  событий  ».  Изредка  немецкая  ар- 
тиллерия со  злобой  накидывалась  на  какую- 
либо  из  наших  батарей  и  доставляла  ей  немало 
неприятностей. 

Заведующий  хозяйством  батареи,  он  ясе  и 
старший  офицер,  штабс-капитан  С,  сговорив- 
шись накануне  с  командиром  батареи  и  приго- 
товив нужные  бумаги,  собрался  ехать  в  каз- 
начейство (штаб  корпуса)  за  деньгами  и  по 
другим  делам. 

Ежедневный  порядок  жизни  в  батарее  в 
этот  период  затишья  был  таков    ;один  или  два 


офицера  на  батарее,  один  на  наблюдательном 
пункте,  один  на  передовом,  с  пехотой.  Коман- 
дир —  вольная  птица,  если  нужно  был  на  пунк- 
те, а  то  и  в  хатке,  в  батарейном  резерве,  где 
мог  отдохнуть,  так  же  как  и  единственный  из 
оставшихся  свободным  офицеров.  Помыться, 
почиститься,  выпить  чашку  чая  и  почитать  за- 
поздалые газеты.  Если  принять  во  внимание, 
что  всего-то  офицеров  в  батарее  было  5,  мак- 
симум, —  то  можно  сказать,  что  большей  ча- 
стью офицер  не  вылезал  из  землянки.  —  то 
ли  на  пункте,  то  ли  на  батарее. 

Поездка  в  штаб  корпуса  соединяла  в  себе 
приятное  с  полезным.  Штаб  был  расположен 
в  тылу,  в  маленьком  полуселенье,  полугоро- 
дишке. Их  в  России  называли  уменьшенно-ла- 
сковым  названием  «  местечко  ».  Когда  же  война 
затянулась  на  одном  месте  на  долгие  месяцы,  в 
местечке  появились  разные  юркие  предприни- 
матели и  иудейского  и  не-иудейского  вероис- 
поведания. «  Чайная  Русский  Воин  »  купца  По- 
пова, «  Цукерня  и  кавьярня  »  Станислава  Пше- 
радского,  пользовавшаяся  большим  успехом, 
так  как  кофе  и  пирожные  подавали  молодень- 
кие польки  в  кокетливых  наколках.  Появились 
маленькие  ресторанчики,  где  можно  было 
вкусно  подзакусить,  позабыв  традиционную 
окопную  «  борщ-кашу  »,  выпить  чашку  кофе  с 
пирожным  и  вообще  потолкаться  и  повидать 
«  свет »,  то  есть  офицеров  с  других  участков 
фронта,  узнать  « новости  »  и  пр.  По  местечку 
разгуливали  появившиеся  откуда-то  «  барыш- 
ни »,  создававшие  «  мирный  »  ландшафт  »  и  го- 
товые посмеяться  и  «  мило  провести  время  »  с 
проезжими  офицерами. 

Иными  словами,  было  так,  как  было  и  в 
далекие  годы  в  немецких  городках,  описанных 
в  «  Войне  и  Мире  »,  где  Николай  Ростов,  Вась- 
ка Денисов  и  другие  ели  сосиски,  пили  вино 
и  спорили  об  обидном  заключении  мира  с  фран- 
цузами в   1807  году. 

Вероятно,  разные  приятные  мысли  приходи- 
ли в  голову  и  штабс-капитану  С,  когда  окон- 
чательно выяснилась  его  поездка.  Он  подсчи- 
тал накопившиеся  за  шесть  месяцев  окопного 
сидения,  скромные  капиталы,  позвонил  фельд- 
фебелю, приказал  к  восьми  утра  подать  бричку 
к  резервной  халупе  и  в  самом  прекрасном  на- 
строении лег  спать. 

День  так  благополучно  и  начался.  Утренний 
заморозок  бодрил.  Солнце  еще  не  всходило,  но 
денек  обещал  быть,  по  всему  видно,  прекрас- 
ный. Проехав  около  трех  верст  в  гору,  уходя- 
щую в  тыл  наших  позиций,  штабс-капитан  С. 
в  самом  благодушном  настроении,  поглядывал 
по  сторонам,  как  вдруг  какая-то  тайная  тревога 
заползла  в  его  сердце...  Началось  с  того,  что 
русский  наблюдатель-аэростат,  так  называемая 
«  колбаса  »,  мимо  которой  он  ехал,  неожиданно 
подвергся  нападению  трех  немецких  истребите- 


лей. «  Колбаса  »  запылала  и  стала  медленно 
падать  на  землю.  Затем  на  нашем  участке 
фронта  началась  сильная  артиллерийская  стре- 
льба и,  самое  главное,  —  клубы  черного  с  жел- 
то-красными полосами  дыма  появились  как  раз 
в  том  месте,  где  была  батарея  С. 

—  Ваше  Благородие  (кучер  был  старый  сол- 
дат и  никак  не  мог  привыкнуть  к  новому  титу- 
лованию), а  ведь  это  никак  по  нашей  батарее 
начал  немец  садить... 

Пс-видимому,  это  так  и  было.  Ряд  мыслей 
промелькнул  в  голове  С.  В  сущности,  он  дол- 
жен ехать  в  штаб,  нужно  получить  деньги.  Это 
такая  же  служба,  как  и  сидеть  на  батарее... 
Формально,  нет  никаких  оснований  поворачи- 
вать назад...  Все,  конечно,  так...  Но  на  батарее 
остался  лишь  один  молоденький  подпоручик, 
только  что  соскочивший  со  школьной  скамьи. 
Правда,  «  прислуга  »,  старые  обстреляннью  сол- 
даты, не  растеряются...  но  желтые  полосы...  это 
ведь  снаряды  с  газами...  в  первый  раз... 

С.    задумался   только   на   минуту : 

—  Поворачивай  назад  !  Гони  полным  хо- 
дом 1  —  Бричка  круто  повернула  и  покатила  в 
обратную  сторону. 

Через  десять  минут  С.  был  уже  около  резер- 
вной хатки  и,  захватив  бинокль  и  противогаз, 
бежал  в  направлении  своей  батареи.  Теперь 
сомнений  никаких  не  было...  Именно  на  нашу 
батарею  навалилась  немецкая  артиллерия  и 
стреляла  удушливыми  газами.  Уже  на  рассто- 
янии 500  метров,  подбегая  к  батарее,  он  ощутил 
удушливую  и  отвратительную  вонь,  —  это 
несло  из  воронок,  появлявшихся  то  справа,  то 
слева. 

На  батарее  он  застал  довольно  печальную 
картину.  Ребята  попрятались  в  окопы  и  с  на- 
детыми масками  сидели  молча,  с  трудом,  ви- 
димо, дыша.  В  первом  окопчике  сидел  и  мо- 
лоденький подпоручик,  видимо  не  зная,  что  ему 
предпринять.  Появление  С  .вызва.ло  большое 
волнение.  Кто-то  выскочил  из  окопа  и  весть  о 
возвращении  разнеслась  по  батарее.  Через  ми- 
нуту прибежал  телефонист  с  нацарапанной 
кое-как  запиской  :  «  Пехота  просит  поддержать 
огнем,  так  как  немцы  ведут  сильную  разведку  ». 

Что  делать  ?  С.  колебался  недолго.  С  двумя 
номерами  он  выскочил  из  окопа  и  прежде  всего 
бросился  к  кучам  хвороста,  сложенного  между 
орудиями.  Запылал  костер...  Перекрестив- 
шись, С.  сорва.л  маску.  Дышать  было  можно, 
хотя  все  чихали  и  кашляли.  Один  из  номеров 
зашатался  и  свалился  без  чувств.  Но  уже  все 
остальные  бежали  к  орудиям  и,  ободренные 
примером  первых  выскочивших,  срывали  ма- 
ски и,  как  на  ученье,  открыли  огонь. 

Для  немцев  этот  сильный  огонь  был,  очевид- 
но, столь  неожиданным,  что  их  гранаты  вре- 
менно перестали  шипеть  над  нашей  позицией. 
Но  через   небольшой  промежуток   времени   они 


запели  вновь.  Батарея  мужественно  стреляла 
еще  в  течение  трех  часов.  Четыре  солдата,  по- 
терявших сознание,  были  оттащены  в  сосед- 
нюю рощу,  НО'  стрельба  не  прекращалась  ни  на 
минуту.  Только  к  самым  сумеркам  стало  легче. 
Энергично  начали  заливать  воронки  специа.ль- 
ной  жидкостью,  хранившейся  на  батарее  в  осо- 
бых бочках,  усиленно  жгли  костры.  Штабс-ка- 
питан С,  довольно  слабого  телосложения,  по- 
чти месяц  кашлял  и  плакал  кровью,  но  бригад- 
ный врач,  талантливейший  медик,  его  выходил. 

—  И  чего  вам  было  лезть  в  эту  историю  ? 
—  шутили  офицеры  потом  над  С,  —  ехали 
бы  себе  в  штаб  со  спокойной  совестью,  были  бы 
теперь  здоровы... 

—  Да,  да,  —  серьезно  отвечал  С,  —  если 
бы  поехал,  то  вот  именно  этой-то  «  спокойной 
совести  »  у  меня  не  было  бы.  А  теперь  эта-то 
совесть  и  спокойна- 

Штабс-капитан  С.  после  этой  истории  стал 
подлинным  любимцем  солдат.  Все  они  знали, 
что  он  мог  и  не  прибежать  на  батарею,  а  спо- 
койно уехать  в  штаб,  но  русское  сердце  его  не 
выдержало.  В  трудную  минуту  нужно  было 
быть  с  младшими  братьями,  и  он  вернулся. 
Русский  солдат  этого  никогда  не  забывал. 

Эпизсд  третий 

Тот  же,  печальной  памяти,  семнадцатый 
год,  с  начавшимися  трагическими  событиями. 
Я  писал  уже  выше,  что  конец  16-го  и  начало 
17-го  ознаменовались  на  фронте  появлением  со 
стороны  немцев  снарядов  с  удушливыми  газа- 
ми, становившимися,  с  течением  времени,  тех- 
нически все  совершеннее.  Появились  такие 
снаряды  и  в  нашей  армии  и  в  большом  коли- 
честве. 

Огромный  пробел  в  нашей  военной  промы- 
шленности в  начале  войны  начал  заметно 
уменьшаться,  сравниваясь  с  немецкой,  а  иногда 
и  превосходя  ее.  Нужно,  однако,  отметить  один 
печальный  факт,  легший  темным  пятном  на  это 
время.  Ввиду  спешного  переоборудования  мно- 
гих фабрик,  заводов,  мастерских  и  отдельных 
маленьких  предприятий,  качество  материала 
снизилось.  В  иной  области  это  могло  остаться  и 
не  очень  заметным,  но  в  области  артиллерий- 
ской техники  оно  вписало  несколько'  трагичес- 
ких страниц  в  историю  и  жизнь  доблестных 
«  батарейцев  ». 

Я  вспоминаю  гранаты  с  маркой  «  3  Г. Т.  »  Не 
могу  точно  сказать,  какой  организацией  они 
изготовлялись.  Кажется  это  был  Земский  Союз. 
Со  стрельбой  этими  гранатами  у  меня  связано 
кошмарное  воспоминание. 

В  один  из  скучных  зимних  дней  мне  было 
поручено  пристрелять  несколько  пунктов  не- 
приятельских позиций.  Ведя  пристрелку  одним 
только  орудием,  я  уже  собирался  закончить 
порученную   мне   задачу,    как   вдруг    страшный 


грохот  со  стороны  находившейся  впереди  пун- 
кта батареи  долетел  до  моих  ушей.  Одновре- 
менно, высоко  к  небу  поднялся  столб  черного 
дыма  как  раз  в  том  месте,  где  находилось  стре- 
ляющее орудие. 

Прискакав  на  батарею,  я  увидел  ужасаю- 
щую картину  :  исковерканное  до  неузнаваемо- 
сти орудие  и  рядом  —  прикрытые  каким-то  ве- 
ретьем пять  изуродованных  (в  большинстве  с 
оторванными  головами)  трупов  прислуги  этого 
орудия.  Убит  был  самый  лучший  наводчик  ба- 
тареи Кольцов,  весельчак,  смуглый,  как  цы- 
ган, с  вечной  серьгой  в  ухе.  Похоронили  мы 
всех  бедных  ребят  на  следующий  день  на  дере- 
венском кладбище  тыловой  деревушки.  Бы.яа 
искренняя  грусть,  печаль  и  досада. 

Ударное  приспособление,  требующее  особой 
тщательной  обработки  было  сделано  так,  что 
ударная  игла  сдвигалась  не  при  ударе  гранаты 
в  землю,  а  не  успевало  преодолеть  инерцию 
при  сдвижении  снаряда  в  самом  начале.  Полу- 
чался взрыв  в  канале  орудия,  разносивший  все 
вдребезги  и  сметавший  всех  людей,  находив- 
шихся около.  Имея  до  сих  пор  гранаты  совер- 
шенно идеальной  обработки  казенных  заводов, 
мы,  конечно,  не  принимали  никаких  мер  пре- 
досторожности, что  и  привело  к  катастрофе. 

Наш  случай  был,  кажется,  первым  на  всем 
фронте,  но  за  ним  последовало  еще  несколько 
в  других  батареях,  пока  наконец  не  была  при- 
слана запоздалая  инструкция  пользования  гра- 
натами «  3  Г. Т.  ».  По  это  инструкции  рекомендо- 
валось иметь  длиннейший  шнур,  при  выстреле 
всем  скрываться  в  окопах  и  этим  длинным 
шнуром  дергать  в  момент  команды.  Нечего  и 
говорить,  как  плохо,  с  моральной  стороны, 
действовало  это  не  только  на  солдат,  но  и  на 
офицеров. 

Уже  здесь  в  эмиграции  я  встретился  с  рус- 
ским инженером,  который  был  отчасти  прича- 
стен  к  изготов.пению  снарядов  этой  марки.  Из- 
готовляла их  шоколадная  фабрика,  переобору- 
дованная для  изготовления  военных  подрядов. 
Контроль  осуществлялся  только  что  соскочив- 
шим со  школьной  скамьи  молодым  инженером. 

Возвращаюсь  к  прерванному  рассказу. 

Старший  офицер  батареи,  закончив  свой  не 
очень  трудный  день,  с  наслаждением  мечтал 
погрузиться  в  «  объятия  Морфея  »,  выпив  пре- 
дварительно несколько  стаканов  чая  с  лимо- 
ном, заботливо  приготовленных  его  верным 
Лепорелло  —  денщиком.  Кроме  того,  стопка 
столичных  журналов  лежала  на  походной  кро- 
вати его  окопчика.  Было  любопытно  узнать, 
что  творится  нового  на  нашей  многострадаль- 
ной, бурно  кипящей  родине.  Приятные  его 
мечты  были  неожиданно  прерваны  сильной  ар- 
тиллерийской канонадой,  раздавшейся  на  учас- 
тке справа.  Прошло  несколько  минут,  канона- 
да не  прекращалась.  По  телефону  ничего  пут- 
ного добиться  было  нельзя.   «  Нежные  объятья 


Морфея  »  уже  не  показались  столь  приятными 
штабс-капитану.  «  Что  за  черт..  Чего  они  там 
взбесились  ?  »  —  подумал  он  и  в  ту  же  минуту 
загудел   телефон.   Звонил   командир   батареи. 

—  Андрей  Петрович,  я  сейчас  приеду  на 
батарею.  Нужно  сделать  экстренное  распоря- 
жение и  не  очень  приятное.  Предполагаю  сде- 
лать его  лично,  а  не  по  телефону.  Пусть  люди 
не  ложатся  в  землянках.  Предупредите  ! 

Командир  батареи  не  принадлежал  к  чис.пу 
очень  любимых  и  «  обожаемых  »  начальников. 
Некоторые  из  офицеров  его  недолюбливали  и 
называли  «  сухарем  »,  «  педантом  ».  Но  он  был 
хладнокровен,  строг  и  справедлив.  Этого  от 
него  отнять  было  нельзя. 

Через  десять  минут  зацокали  копыта,  и  ко- 
мандир, соскочив  с  лошади,  вошел  в  землянку 
старшего  офицера. 

—  Соберите  всех  номеров  в  самой  большой 
землянке,  —  приказал  он. 

Когда  все  были  собраны,  он  обвел  всех  сво- 
ими внимательными   глазами  и  сказал  : 

—  Вот  что,  ребята.  Вы  слышите  пальбу 
направо.  Немцы  навалились  на  соседнюю  ди- 
визию, их  крайняя  и  самая  близкая  к  нам 
батарея  обстреливается  снарядами  с  удушли- 
выми газами.  Она  понесла  большие  потери  и 
стрелять  почти  не  может.  Приказано  выслать 
им  расчет  (то  есть  по.пный  комплект)  номеров 
на  орудие  —  7  человек.  От  первой  батареи  уже 
7  человек  отправлены.  Сейчас  будет  подвода, 
которая  полным  ходом  вас  довезет  сколь  можно 
ближе.  Возьмите  противогазы  и  что-либо  по- 
есть. Не  хочу  никого  выбирать  и  назначать, 
бросьте  жребий,  какое  орудие  пойдет  целиком. 
Немцы  ведут  наступление  на  наше  передовое 
укрепление. 

При  гробовом  молчании  стали  тащить  жре- 
бий. Вышло  4-е  орудие. 

—  Живо  одеваться  !  —  скомандовал  стар- 
ший офицер. 

Солдаты  хранили  молчание.  Лица  их  были 
нахмурены  и  непроницаемы. 

—  Что  ?  Страшновато  ?  —  спросил  я  бойко- 
го   ярославца    —    наводчика. 

—  Да  оно  как  сказать...  —  тихо  ответил  он. 
—  Со  своими-то  и  смерть  наполовину  нестраш- 
на, а  тут  люди  чужие  (это  была  батарея  Грена- 
дерского корпуса)...  Оно  как-то  скучно...  —  до- 
бавил он. 

—  Ну,  ничего.  Господь  милостив,  может 
быть  все  и  пройдет  хорошо.  Да  и  люди...  какие 
же  это  «  чужие  »  ?  Такие  же  как  и  все  русские 
солдаты. 

—  Так  то  оно  так,  а  все  же... 


В  темноте  зафыркали  лошади.  Это  приехала 
подвода. 

Прочли  молитву  и  молча  пошли  садиться 
на  подводу.  До  гренадерской  батареи  было  все- 
таки  около  3  с  половиной  верст.  Когда  все  усе- 
лись,  командир  подошел   к  подводе  и   сказал  : 

—  Штабс-капитан  Р.,  —  примите  батарею. 
Я  отправляюсь  с  орудием  вместе...  —  и  он  по.лез 
в  повозку. 

Этого  никто  из  солдат  не  ожидал.  Какой-то 
шорох  и  оживление  пробежали  по  группе... 
Если  бы  было  светло,  можно  было  бы,  без  сом- 
нения, увидеть  их  оживившиеся  и  посветлев- 
шие лица. 

Потом  он  объяснил  свое  движение  так : 
«  Все  они  ведь  почти  дети...  В  трудную  минуту 
им  все  же  нужна  нянька  !  » 

О  последовавшем  мы  узнали  лишь  по  позд- 
нейшим рассказам  солдат.  Сам  командир  хмуро 
молчал. 

Прибыв  на  батарею,  кое-как  перебегая  и  за- 
легая, наши  ребята  нашли  ее  в  полном  разгро- 
ме. Номеров  почти  не  было,  половина  была 
отравлена  и  свезена  в  тыл.  Остальные  были 
деморализованы  и  в  самом  угрюмом  состоянии 
духа.  Полковник  Н.  быстро  оценил  обстановку 
и  принял  сразу  решительные  меры  :  длинными 
веревками,  лавируя  между  воронками  с  газами, 
он  оттянул  в  сторону  сначала  два,  а  потом  и 
еше  два  орудия,  быстро  ввел  поправки  на  отход 
и  через  несколько  минут  открыл  огонь  уже  с 
новой  позиции.  Мало  того,  для  введения  немцев 
в  заблуждение,  он  сам  с  двумя-тремя  сме.пьча- 
ками  бегал  к  оставшимся  двум  орудиям  и  вел 
стрельбу  из  них,  чтобы  не  дать  возможности 
противнику  обнаружить  сделанную  кадриль. 

С  рассветом  пришло  успокоение... 

Вот  эти  три  эпизода,  о  которых  мне  хоте- 
.пось  сказать  несколько  слов.  Вернее,  о  тех,  кто 
в  нужную  минуту  понял  свой  долг,  да  и  не 
только  свой  долг,  но  понял  психологию  наших 
младших,  доверенных  нам  братьев. 

Эти  офицеры  еще  живы.  По  крайней  мере 
—  двое  из  них,  и  может  быть,  они  по  скром- 
ности позабыли  свои  нехитрые  подвиги.  Думаю, 
однако',  что  эти  строки  смогут  воскресить  в  их 
душах  теплое  чувство  того,  что  жизнь  их  не 
прожита  бесцельно,  что  в  их  боевой  жизни 
были  страницы,  достойные  занесения  на  па- 
мять потомству. 

П.Ф.  Волошин 

От    Редакции  :    Статья    эта    была    написана    в 
тридцатых  годах  нашего  столетия. 


20  ~ 


Артиллерийский  эпизод  Башкадыклярсного  сражения 


Беспримерная  в  военной  истории  атака  конной    артиллерии 


В  Башкадыклярском  бою 
нашей  небольшой  по  чис- 
ленности, десятитысячной 
Кавказской  армии  приш- 
лось атаковать  втрое  силь- 
нейшую турецкую  армию, 
расположившуюся  на  ранее 
выбранной  и  подготовлен- 
ной позиции,  занимавшей 
высоты.  Местность  пред- 
ставлялась в  виде  громад- 
ной котловины. 
По  причине  своей  малочисленности  армии 
нашей  нужно  было  вести  лобовые  атаки  и  по- 
тому нести  крупные  потери.  В  самый  разгар 
битвы  мы  были  отбиты  по  всей  линии,  и  ввиду 
малых  пехотных  резервов  положение  наше  ста- 
новилось очень  серьезным  и  с  каждой  минутой 
могло   стать   критическим. 

Ключом  турецкой  позиции  являлась  коман- 
довавшая  над  всем  полем  битвы  самая  большая 
высота,  находившаяся  на  турецком  правом 
фланге,  на  которой  турки  поставили  две  ба- 
тареи. Наше  командование  сразу  это  учло  и 
направило  для  атаки  этой  высоты  лучшие  пе- 
хотные части :  Грузинский  гренадерский  и  Эри- 
ванский  полки.  Полки  шли  в  атаку  с  музыкой 
и  развернутыми  знаменами.  Первым  атаковал 
Грузинский  гренадерский  полк.  Встреченный 
ураганным  огнем  турецких  батарей,  полк  не 
прошел  и  половины  расстояния,  потеряв  уби- 
тым командира  полка  и  выбывшими  большую 
часть  своего  состава. 

Тогда  двинулся  в  атаку  Эриванский  по.пк. 
Он  дошел  до  высоты,  но  подняться  на  нее  не 
мог  и  залег  в  мертвом  пространстве. 

Против  этих  двух  пеших  турецких  батарей 
наш  левый  фланг  прикрывала  7-я  Донская  ба- 
тарея, в  свою  счередь  прикрываемая  эскадро- 
ном нижегородцев.  С  нашей  батареи  командир 
3-го  взвода  хорунжий  Кульгачев  в  бинокль 
наблюдал  за  ходом  атаки.  Он  заметил,  что  ту- 
рецкий батальон,  стоявший  сперва  сзади,  в 
прикрытии  батарей,  теперь  занял  гребень  вы- 
соты и,  лежа,  расстреливал  с  края  высоты  ле- 
жавших внизу  Эриванцев,  чье  знамя  то  падало, 
то  поднималось   вновь,   чтобы   снова   упасть. 

Не  долго  думая,  Кульгачев  подошел  к  ко- 
мандиру батареи  войсковому  старшине  Доло- 
тину :  «Господин  полковник,  разрешите  мне. 
их  атаковать  ».  Долотин  ему  ответил,  что 
'<  дать  такое  разрешение  он  не  может, 
НС  раз  вам  явилась  такая  мысль,  то  бе- 
рите  на   свею   ответственность,    и   дай   вам   Бог 


успеха  !  »  Он  благословил  и  перекрести.л  Куль- 
гачева  и  поцеловал  его. 

« Пятое  и  шестое  орудия  —  в  передки, 
марш-марш  !  »  Турецкий  правый  фланг  был  за- 
шищен  горным  потоком  в  крутых,  обрывистых 
берегах,  почему  турки,  считая  его  недоступным, 
мало  за  ним  наблюдали.  Тем  не  менее  движе- 
ние наших  двух  орудий  не  осталось  незамечен- 
ным и  крайнее  к  нам  орудие,  фланговое,  успело 
повернуть  хобот,  и  в  тот  момент,  когда  перед- 
нее, пятое  орудие  подскакало  к  пропасти,  кар- 
течный выстрел  угодил  под  ноги  лошадям,  не 
задев  их,  но  испугав.  На  карьере  лошади  сде- 
лали невероятный  прыжок,  и  орудие  пс  возду- 
ху перелетело  за  ними. 

Подскакав  на  картечный  выстрел  к  вытя- 
нувшемуся по  гребню  батальону,  пятое  орудие 
снялось  с  передков  и,  прежде  чем  его  заметили, 
раздалась  команда  Кульгачева  :  «  Пятое  !...  Пя- 
тое !...  Пятое  !  » 

Обстреливаемый  продольно  картечью,  бата- 
льон побежал,  бросая  ружья.  Теперь  все  вни- 
мание Кульгачева  сосредоточилось  на  том.  что- 
бы не  дать  туркам  остановиться  и  залечь  в 
кустах,  и  когда  подскакало  наконец  застрявшее 
в  овраге  шестое  орудие,  то  стало  легче  :  «  Ше- 
стое !...  Пятое  !...  Шестое  !...  Пятое  !...  »  Орудия, 
одно  за  другим  меняя  свои  позиции,  преследо- 
вали турок,  не  давая  им  остановиться 

Турецкая  батарея,  слыша  у  себя  в  тылу  ар- 
тиллерийскую канонаду,  видя  бегство  прикры- 
тия и  очутившись  перед  штыковой  атакох!  Эри- 
ванцев, спешно  потребовала  передки,  чтобы 
спасти  орудия.  Увидев  это-,  эскадрон  Нижего- 
родцев, составлявший  прикрытие  7-й  Донской 
батареи,  налетел  с  ф,панга  на  турецкие  батареи 
и  рубил  прислугу  и  постромки.  Почти  одновре- 
менно подоспели  и  Эриванцы. 

Турецкая  армия,  потерявшая  свои  главные 
фланговые  батареи,  боясь  обхода,  начала  обшее 
отступление  по  всему  фронту  Так  было  выигра- 
но нами  Башкадыклярское  сражение.  Но  армия 
турецкая  уцелела.  Вследствие  нашей  малочи- 
сленности, переутомления  войск  и  отсутствия 
свежих  резервов  мы  турок  не  преследова.ли. 

Командовавший  в  этом  сражении  кавалери- 
ей генерал  Баговут  присвоил  себе  лавры  побе- 
ды, написав  в  реляции,  что  хорунжий  Куль- 
гачев атаковал  по  его  приказанию.  За  это  он 
получил  Георгия  на  шею,  а  истинный  герой 
Башкадыклярского  сражения  удостоился  Вла- 
димира 4-й  степени.  Но  в  армии  хорошо  знали, 
как  досталась  нам  победа,  и  генералу  Баговуту 
стало  неудобно  :  по  возврашении  из  Петербурга 


Баговут  позвал  к  себе  Кульгачева  :  «  ...Вышло 
недоразумение...  Неправильно  написали  реля- 
цию... Но  все  равно,  в  следующем  деле  ты  по- 
лучишь Георгия...  »  Так  это  и  случилось  в  сра- 
жении при  Курюк-Дара. 

В  двадцатипятилетний  юбилей  Башкады- 
клярского  сражения,  будучи  уже  генерал-лей- 
тенантом и  командуя  13-й  кавалерийской  диви- 
зией в  Москве,  Кульгачев  был  пожалован  Им- 
ператором Александром  2-м  мундиром  7-й  Дон- 
ской батареи,  с  которым  никогда  не  расста- 
вался. 

В  дальнейшем,  в  чине  генерала  от  кавале- 
рии, командуя  6-м  армейским  корпусом  в  Вар- 
шаве, Кульгачев  всегда  ездил  на  казачьем  сед- 
ле, в  артиллерийском  чекмене,  с  Георгием  в 
петлице  и  с  погонами  7-й  Донской  батареи,  по- 
лучившей за  это  дело  Георгиевские  серебряные 
трубы. 

На  лекциях  по  тактике  в  военных  училишах 
и  в  Академии  Генерального  штаба,  когда  про- 
фессора говорят  о  действиях  в  бою  всех  трех 
родов  войск,  что  атакуют  пехота  и  кавалерия, 
а  артиллерия  служит  для  подготовки  атаки, 
они  добавляют,  что  во  всей  военной  истории 
был  только  один  случай  атаки  конной  артилле- 
рии —  это  в  сражении  при  Башкадыкляре,  где 
взвод  7-й  Донской  батареи  под  командой  Куль- 
гачева атаковал  и  преследовал  турок,  благо- 
даря чему  сражение  это  было  нами  выиграно. 


Действия  7-й  Донской  батареи  в  сражении  при 
Курюк-Дара 

Наша  Кавказская  армия,  получив  подкре- 
пления, двинулась  к  Карсу.  На  своем  пути  она 
столкнулась  с  турками  раньше,  чем  ожида.пось, 
и  нам  пришлось  на  марше  развертываться  в 
боевой  порядок  под  огнем  турок,  чем  турки  не 
преминули  воспользоваться.  Намного  превосхо- 
дя нас  численностью,  они  не  да.ли  нам  закон- 
чить перестроения  и  бросили  громадные  массы 
своей  пехоты  на  наш  левый  фланг.  Как  тучи, 
стал  спускаться  слева  турецкий  низам  с  целью 
отрезать  нас  от  нашей  демаркационной  линии. 

Первой  понеслась  им  навстречу  7-я  Дон- 
ская батарея,  состоявшая  при  бригаде  Нижего- 
родцев и  Северцев.  По  условиям  местности,  а 
также  и  потому,  что  турки  повели  глубокий 
обход  нашего  фланга,  батарее  пришлось  снять- 
ся с  передков  перед  самыми  линиями  пехоты 
и  сразу  открыть  картечный  огонь,  как  наибо- 
лее действительный,  для  того  чтобы  во  что  бы 
то  ни  стало  задержать  наступление  против- 
ника до  тех  пор,  пека  мы  не  закончим  свои 
перестроения. 

Батарея  несла  от  ружейного  огня  турок 
большие  потери  и  несмотря  на  то,  что  в  бою 
офицеры  были  одеты  в  солдатские  шинели,  под 
Кульгачевым    была    убита    лошадь,    а    шинель 


пробита  тремя  пулями,  хотя  о«  и  был  един- 
ственным из  офицеров,  оставшимся  не  раненым 
в  этом  деле.  Вскоре  вся  прислуга  батареи  была 
перебита  или  переранена.  Зарядные  яшики  ос- 
тавшись без  ездовых,  сами  понеслись  в  сторо- 
ну турок  и  вернуть  их  было  некому. 

Видя  это,  два  еврея,  состоявшие  при  батарее 
маркитантами  и  накануне  боя  приговоренные 
военно-полевым  судом  к  смертной  казни  за 
шпионаж  (они  были  уличены  нашей  контрраз- 
ведкой в  передаче  турецким  лазутчикам  из  ту- 
земцев сведений  о  составе  нашей  армии,  о  ко- 
личестве полученных  подкреплений  и  пушек, 
о  командном  составе  и  пр.  Приговор  еще  не  был 
приведен  в  исполнение),  сели  на  лошадей,  по- 
скакали наперерез  ящикам  и  в  нескольких  ша- 
гах от  турок,  схватив  лошадей  за  повода,  по- 
вернули ящики  назад,  к  батарее,  за  что,  после 
нашей  победы,  получили  помилование. 

Батарея  расстреляла  все  снаряды,  прислуга 
была  перебита  и  переранена,  и  турки  уже  под- 
ходили, чтобы  взять  батарею,  кульгачев  по- 
скакал к  Нижегородцам  :  «  Нижегородцы,  тур- 
ки берут  ваши  пушки,  спасайте  батарею  !  »  Ни- 
жегородцы и  Северцы  делают  одиннадцать 
атак  и  отбивают  батарею,  но  туркам  удалось 
все  же  увезти  два  орудия.  Атаки  Нижегород- 
цев и  Северцев  на  турецкие  каре  были  настоль- 
ко упорны,  что  сбили  турок  и  обратили  их  в 
бегство. 

То  же  самое  происходило  и  на  нашем  пра- 
вом фланге  .охваченном  турками.  Там  геройски 
отличилась  6-я  Донская,  впоследствии  гвардей- 
ская батарея,  тоже  потерявшая  два  орудия.  Ее 
выручили  и  отбили  турок  Тверской  и  Перея- 
славский полки.  Турки  отступили  к  Карсу  и 
заперлись  в  крепости.  За  это  дело  Кульгачев 
получил   Георгия  4-й  ст. 

Первый,   неудачный  штурм   Карса 

Шла  осада  Карса.  Однажды  рано  поутру 
Кульгачев,  выйдя  из  своей  палатки,  увидел 
группу  офицеров.  Он  подошел  к  ним.  Коман- 
довавший армией  граф  Муравьев  заметил  его  : 
«  А,  Кульгачев,  вот  ты-то  мне  и  нужен  !  На 
завтра  я  назначаю  штурм  крепости.  Не  хочешь 
ли  ты  командовать  охотниками  ?  »  Кульгачев 
согласился.  Желающих  охотников  нашлось 
больше,  чем  было  нужно,  и  предпочтение  от- 
давали пластунам. 

Ночью  охотники  незаметно  подползли  к 
крепостным  бастионам  и  залегли  во  рвах.  Пов- 
сюду на  батареях  слышалась  английская  речь  : 
батареями  командовали  английские  офицеры. 

В  условленный  час,  по  сигналу,  охотники, 
как  один,  бросились  на  батареи,  перебили  при- 
слугу, захватили  орудийные  замки  и,  приведя 
орудия  в  негодность,  спустились  обратно  во 
рвы,  ожидая  общего  штурма.  Орудийная  паль- 


ба  шла  сильнейшая  с  обеих  сторон,  а  штурма 
все  не  было.  Начинало  уже  светать.  Оставаться 
далее  во  рвах  было  невозможно,  и  охотникам 
был  подан  сигнал  уходить.  Тут  Кульгачев  нат- 
кнулся на  линии  нашей  атаки.  Под  градом  сна- 
рядов войска  залегли  и  поднять  их  не  было 
никакой  возможности.  Офицеры  выбивались 
из  сил,  но  ничего  не  могли  поде-пать  с  солда- 
тами. Кульгачев  тоже  было  попробовал,  но  ни- 
чего не  мог  поделать  с  людьми  даже  шашкой. 
Что  же  оказалось  ?  Незадолго  до  штурма  к 
нам  прибыли  новые  осадные  орудия.  Не  желая 
раньше  времени  открывать  туркам  свои  новые 
батареи,  Муравьев  не  пристрелял  их  по  крепо- 
сти. Орудия  в  то  время  не  были  да.пьнобойны- 
ми,  и  их  расположили  слишком  далеко  от  кре- 


пости. Снаряды,  не  долетая,  попадали  в  свои 
же  войска  и  служили  заградительной  завесой 
против  своей  же  атаки. 

Кульгачев  был  контужен  снарядом  в  голо- 
ву, и  его  унесли.  Штурм  не  удался.  Впослед- 
ствии крепость  была  взята  вторым  штурмом. 

После  смерти  члена  Военного-  Совета  генера- 
ла от  кавалерии  Алексея  Петровича  Кульгаче- 
ва  я  получил  от  Военно-Исторического  музея 
города  Тифлиса  письмо,  где  меня  просили  при- 
слать его  портрет,  что  я  и  исполнил 

Второй  портрет  его  находится  в  Донском 
Военно-Историческом    музее    города    Новочер- 


А.   Кульгачев 


Последнее  отступление 


(Окончание) 


Скажу  несколько  слов  об  этом  офицере. 
Сын  крестьянина-землепашца,  он  проделал 
трудный  путь  :  сельская  школа,  городское  учи- 
лище, реальное  училище,  политехнический  ин- 
ститут в  Петербурге,  откуда,  как  студент,  он 
окончил  ускоренный  курс  Михайловского  Ар- 
ти.ллерийского  училища  и  прибыл  в  нашу  бри- 
гаду в  1917  г.  уже  женатым  (на  Лариссе  Ива- 
новне Иогансон,  17-летней  дочке  аптекаря,  не 
то  в  Верхне-,  не  то  в  Нижне-Петровске.  Как 
иногда  запоминаются  совершенно  бесполезные 
факты  !!!).  В  23  года  он  был  очаровательным 
мальчиком,  общим  любимцем  и  офицеров  и 
солдат.  Конец  его  был  печальный  :  в  1920  г.  он 
командовал  красной  батареей,  которая  была 
атакована  конницей  Врангеля.  На  своем  наблю- 
дательном пункте  он  был  взят  в  плен  (бывают 
же  такие  случайности  !)  упомянутым  выше 
штабс-ротмистром  Судаковым,  который  его  уз- 
нал и  поставил  в  строй  своего  полка.  Это  про- 
длило жизнь  «  Панаса  »  (так  его  звали  в  32-ой 
бригаде)  только-  на  три  дня  :  в  следующей  ата- 
ке он  был  убит. 

Но  теперь,  15  июля,  он  стрелял,  находясь 
перед  хатой,  в  которой  все  прочие  слушали 
его  команды.  —  «  Ого  !  »  сказал  поручик  Муш- 
кет-Игнатков  (из  вольноопределяющихся  мир- 
ного времени) :  «  Панас  знает  шаг  угломера  !  » 
Экзамен  Панас  выдержал  !  Но-  наблюдатель- 
ный пункт  сам  был  неудовлетворительным,  и 
я  перенес  его  на  край  сел  на  Черемоше,  улуч- 
шив его  лишь  тем,  что  видел  все  в  большем 
масштабе  и  был  перед  батареей,  но  наблюдать 
мог  все  тот  же  участок,  —  от  села  на  север.  Я 
сделал  при  этом  ошибку,  не  послав  офицера- 
наблюдателя  на  южный  берег  Черемоша,  но, 
все  равно,  и  в  этом  случае  я  не  имел  бы  поня- 


тия о  том,  что  делается  в  поясе  сел  передо 
мной.  Вообще,  в  течение  войны  (кроме  Окны, 
весной  1916  г.)  позиции  выбирались  без  участия 
артиллериста,  и  в  результате  поддержка  пе- 
хоты   была    почти    всегда    ограничена. 

Не  помню,  когда  я  узнал,  что  моя  роль  «  на- 
чальника артиллерии  165-й  дивизии »  окончи- 
лась. Теперь  эта  дивизия  имела  у  себя  также 
1/11  дивизион  полковника  В. В.  Мацкевича,  со 
штабом  в  Вашкоуце.  Я  соединился  с  ним  теле- 
фоном. 

16  июля  я  обнаружил,  что  имею  соседом 
по  наблюдательному  пункту  своего  большого 
приятеля  в  мирное  время  полковника  К.М.  Пе- 
ревалова  , теперь  —  командующего  1-го  бата- 
реей 11-ой  арт.  бригады.  Это  было  для  меня 
большой  моральной  поддержкой,  как  и  дока- 
зательством, что  мой  наблюдательный  пункт 
находится  на  должном  месте. 

День  начался  норма.льно.  Мы  стреляли  по 
тому,  что  видели  на  видимом  участке,  т.  е. 
в  направлении  на  село  Карлув,  и  вдруг  мы 
заметили  в  поле  наших  отступающих  пехотин- 
цев !  Сперва  их  бы.ли  десятки,  потом  сотни,  и 
все  поле  покрылось  ими.  Я  броси.пся  к  телефо- 
ну вызвать  полк.  Мацкевича,  но,  как  всегда 
бывало  в  критических  случаях,  Мацкевич  с 
кем-то  говорил.  Я  пришел  к  Перева.пову.  кото- 
рый тщетно  старался  сделать  то  же.  Затем  я 
увидел,  что  ему  ведут  коня.  Уже  сидя  на  коне 
Перевалов  сделал  мне  приг.ласительный  жест, 
приглашающий   последовать   его   примеру. 

Тогда  я  вызвал  по  телефону  своего  коня, 
дал  команду  «  Передки  на  батарею  !  »  а  бата- 
рее —  «  Назад-ки  !  »  и  построиться  в  колонне 
на  шоссе  за  батареей,  головой  к  мосту  !  »  Когда 
я  подъехал,  она  уже  стояла  так.   Мост  обстре- 


23 


ливался  неприятельской  батареей,  пО'  нему  ка- 
рьером, на  больших  дистанциях  между  орудия- 
ми, проходила  батарея  Перевалова-  В  обратном 
направлении  ко  мне  прискакал  разведчик  с  за- 
пиской Мацкевича  :  -  Оставаться  на  позиции  !  » 
Я  прочел  записку  вслух.  «  Неужели  мы  опять 
вернемся  на  эту  позицию  »,  разочарованным  го- 
лосом сказал  стоявший  возле  меня  канонир.  Но 
я  такого  намерения  не  имел  :  исполнить  при- 
казание, конечно,  было  нужно,  но  с  такой  пози- 
ции, откуда  бы  было  видно  по  сторонам,  и 
повел  батарею  на  поле  за  селом,  где  и  заня.л 
позицию  в  формации  «  ближнего  отъезда  »  (пе- 
редки за  своими  орудиями  и  зарядными  ящи- 
ками в  направлении  к  ним,  на  дистанции  24 
шага). 

Отсюда  я  послал  приказание  Русинову  : 
«  Перейти  по  броду  через  Черемош  и  распо.по- 
житься  при  шоссе,  ведущем  в  Зашкоуц  !  » 
Старший  телефонист  спросил  меня,  где  новьпг 
наблюдательный  пункт  ?  Я  показал  на  наш 
первый,  но  добавил,  что  линию  ставить  пока 
не  нужно.  Прискакал  второй  разведчик  от  Мац- 
кевича :  <  Перейти  через  мост  к  костелу  в  Ваш- 
коуце  !  »  Я  этого  и  ожидал,  но  приказание  в 
такой  форме  мне  не  понравилось  :  1)  через  мост 
и  2)  к  костелу  !  К  п.  1)  :  противник  теперь  уже 
пристрелялся  по  мосту,  а  к  п.  2)  :  костелы  были 
всегда  любимой  целью  д.ля  австрийской  артил- 
лерии калибром  от  6  до  12  дюймов.  Поэтому  я 
исправил  приказание :  взялся  еще  раз  в  перед- 
ки, отвел  батарею  немного  назад,  где  нашелся 
брод  через  Черемош,  вошел  в  Вашкоуц  сзади 
и,  пройдя  к  костелу,  остановился  на  улице, 
которая  вела  на  площадь,  на  приличной  от  ко- 
стела дистанции.  Сзади  меня,  на  поперечной 
улице  стояла  батарея  Перевалова.  Затем  я  по- 
ехал к  Мацкевичу  в  дом  на  площади,  на  про- 
тивоположной костелу  стороне,  и  застал  у  неге- 
командиров  батарей  его  дивизиона. 

Мацкевич  прежде  всего  выразил  нам  свое 
неудовольствие  по  поводу  оставления  позиций, 
на  что  один  из  командиров  батарей  заметил, 
что  из  Вашкоуца,  конечно,  нельзя  было  видеть 
того,  что  происходило  !  Однако,  здесь,  с  южной 
стороны  Черемоша,  не  было  никаких  признаков 
отступления  и  можно  было  предполагать  (Мац- 
кевич нам  этого  не  сказал),  что  фронт  удер- 
жался, что  бегущие  на  противоположной  сто- 
роне реки  были  остановлены,  а  потому  мы  сбе- 
жали действительно  преждевременно  !  Мацке- 
вич, однако,  не  приказал  нам  ничего,  моя  бата- 
рея и  1/11  остались  стоять  на  улицах. 

Тут  противник  наконец  вспомнил,  что  кос- 
тел подлежит  уничтожению,  и  начал  бомбарди- 
ровать его  6-дм.  батареей.  Одно  время  снаряды 
рвались  и  на  нашей  улице,  при  ее  выходе  на 
площадь,  но  осколки  к  нам  не  долетали.  Это 
продолжалось  не  больше  получаса,  а  затем 
батарея   замолчала.    Потом   Мацкевич   приказал 


мне  (не  знаю,  как  другим)  поставить  на  пози- 
цию взвод,  а  прочим  расположиться  в  местечке 
на  отдых.  Я  отвел  батарею  в  восточную  часть 
местечка,  позиций  там  было  сколько  угодно,  но 
наблюдательного  пункта  ни  одного  ! 

Потом  я  увидел  довольно  высокую  ме.льни- 
цу,  возможно,  пригодную  для  набл.  пункта  и 
пошел  туда.  Хозяин  встретил  меня  криком : 
«  Что  Вы  делаете  ?  Вы  хотите  уничтожить  мою 
мельницу  !  »  Напрасно  я  убеждал  его,  что  со- 
хранение этой  мельницы  интересует  меня,  по- 
жалуй, даже  больше,  чем  его.  Он  впал  в  такую 
истерику,  что  я  приказал  разведчикам  удалить 
его.  Но  и  с  верхнего  этажа  мельницы  не  было 
видно  ни  своих,  ни  чужих,  а  только  некоторые 
пустые  пространства,  и  я  оставил  ее,  как  на- 
блюдательный  пункт. 

Отклонюсь  в  сторону  одного  вредного  обы- 
чая, заведенного  в  бригаде  со  дня  выступления 
на  войну  ;  никогда  не  есть  из  котла  !  Сперва 
в  дивизионе,  а  от  октября  1914  года  —  в  каж- 
дой батарее,  был  офицерский  повар,  который 
готовил  пищу  для  офицеров.  Но,  к  сожалению, 
офицеры  могли  поесть  только  через  2  часа 
после  того,  когда  батареи  куда-нибудь  пришли, 
и  то  часто,  если  пришли  уже  ночью,  то  давали 
преимущество  сну.  Хотя  старые  полковники 
и  подполковники  потом  покинули  нашу  брига- 
ду, младшие,  по  инерции,  оставили  эту  систему. 
Таким  образом,  проглотив  утром  чай  с  хлебом 
(и  то  не  всегда)  мы  питались  целый  день  только 
папиросами,  что  отражалось  и  на  нашей  боевой 
деятельности :  не  всегда  мы  были  способны 
сделать  то,  что  было  желательным,  полезным 
для  дела.  В  данном  случае,  16  июля  в  Вашкоу- 
це,  у  меня  разболе.пась  голова  и  было  ясно, 
что  мне  надо  чего-нибудь  съесть.  К  сожалению, 
у  хозяйки  нашлись  только  один  стакан  молока 
и  одно  яйцо.  Но  я  был  удивлен,  что  даже  такое 
ничтожное  количество  пищи  избавило  меня  от 
головной  бели.  Забыл  я  и  поставить  связь  к 
Мацкевичу  и  надеялся,  что  он  меня  не  забудет. 

Мацкевич  был  очень  давний  знакомый.  Ког- 
да на  Шубковском  полигоне  я  ему  официа.льно 
представился,  он  воскликнул  с  напускным  воз- 
мущением, обращаясь  к  присутствовавшим 
офицерам  :  « Я  был  на  его  крестинах,  а  он 
притворяется,  что  меня  не  узнает  ! »  Но  все- 
таки  я  не  мог  заснуть  и  прислушивался.  И 
вдруг,  около  полуночи  услышал  стук  колес  по 
шоссе.  Я  вышел  сейчас  же  на  шоссе  и  (бывают 
и  такие  случаи  !)  наткнулся  прямо  на  Мацке- 
вича, ведущего  свой  дивизион  !  Мацкевич  от- 
несся к  этому  так,  как  будто  бы  он  ничего 
иного  не  ожидал,  и  приказал  мне  идти  с  бата- 
реей в  Зеленеу  и  занять  там  позицию. 

Расстояние  было  пустячное,  каких-нибудь 
10-12  км.  У  села  Бербешти  к  батарее  присоеди- 
нился наш  резерв  и  обоз,  и  на  рассвете  мы 
были    на    месте.    Наблюдательньп'^    пункт    был 


ясен  без  разведки,  позиция  —  тоже.  Я  сразу  за- 
валился спать,  проснулся,  поел  и  поехал  на 
наблюдательный  пункт,  где  занялся  ориента- 
цией на  местности.  Ни  наших,  ни  противника 
еще  не  было,  одним  словом  этот  день  я  провел 
(и  батарея  тоже)  нормальным  образом.  Я  так- 
же получил  копию  приказа,  в  котором  говори- 
лось, что  нашим  соседом  за  Прутом  является 
XVI  корпус,  II  Прут  является  границе!!  между 
корпусами.  165-я  дивизия  оставалась  на  правом 
фланге  XI  корпуса,  примыкая  к  Пруту.  Этот 
день,  по  части  сна,  еды  и  отсутствию  противни- 
ка, прошел  приятно. 

1о  иЕСля  за  моей  батареей  оказалась  горная 
(кажется  саамурская).  Командовал  ею  подпол- 
ковник Карпенко.  Я  представился  ему  и  пошел 
на  сзоп  наблюдательный  пункт,  который  нахо- 
дился на  куполообразной  горе  над  потоком 
Бруснпца  с  рядом  сел  внизу  на  потоке  :  Плеш- 
ница,  Бербешти,  Калинешти  и  др.,  которые,  на- 
ходясь у  подножия  горы,  наблюдению  не  меша- 
ли. По  военному  гребню  горы  проходил  неза- 
нятый пехотой  окоп,  —  очевидно  зта  позиция 
была  укреплена  заранее.  Я  поместился  в  нем. 
Наблюдательного  пункта  с  таким  горизонтом 
я,  поБсалуй,  еше  никогда  не  имел. 

Влево,  километрах  в  20-25,  горизонт  ограни- 
чивала цепь  высоких  гор  (вероятно,  уже  за  ре- 
коГ1  Серет),  прямо  впереди  виднелся  вчера  на- 
ми оставленный  Вашкоуц,  а  все  пространство 
перед  ним,  вплоть  до  нашей  позиции,  представ- 
ляло собой  море  высокой  кукурузы  (минус  !). 
Напрасо,  за  Прутом,  местность  была  открытая, 
постепенно  возвышавшаяся  к  горизонту,  и  поз- 
воляла наблюдать  километров  на  10-15.  Но  ни- 
что в  этих  полях  не  напоминало  о  присутствии 
нашего  соседа,  XVI  А. К.  Вопросом  было  :  его 
еще  нет,  или  —  уже  нет  ? 

В  селах  на  потоке  Брусница,  под  моим  набл. 
пунктом,  я  тоже  не  мог  обнаружить  никакого 
шевеления,  которое  подтверждало  бы  о  при- 
сутствии нашей  пехоты.  Даже  если  бы  она 
была  в  кукурузе  перед  селами,  с  них  все-таки 
должно  было  бы  быть  кое-что,  но  я  не  видел 
абсолютно  ничего.  Желая  убедиться  на  все 
100  "/г,  что  пехоты  там  нет,  я  послал  прапорщи- 
ка Русинова  с  двумя  разведчиками,  дав  ему 
задачу  ;  осмотреть  ближайшее  к  нам  село  на 
северном  берегу  Пгута,  нет  ли  там  какой-ни- 
будь части  XVI  А. К.,  потом  вернуться  на  наш 
берег  и  проверить  селения  перед  нами  и  бли- 
жайшую к  ним  кукурузу.  Русинов  уехал. 

В  самом  скором  времени  по  его  отъезде,  на 
гогкзонте  за  рекой  появились  колонны  явно 
XVI  корпуса,  которые  затем  разворачивались 
и  занимали  позицию  уступом  впереди  нас. 
Еше  немного  погодя,  на  ближайшей  видимой 
части  шоссе  в  Вашкоуц  появились  три  всадни- 
ки, которые  неслись  капьером  к  нам.  Затем,  на 
набл.  пункте  появился  Русинов,  без  фуражки  и 


так  запыхавшийся,  что  не  мог  сказать  ни 
слова. 

Отдышавшись,  сн  доложил,  что  XVI  корпус 
подошел  (это  уже  не  было  новостью),  что  в 
селах  перед  нами  нашей  пехоты  нет  и  что, 
когда  он  поехал  вперед,  в  кукурузу,  то  наехал 
на  австрийцев,  занятых  постройкой  окопа.  Он 
бы  их  даже  не  заметил,  если  бы  разведчик, 
ехавший,  конечно,  за  ним,  не  крикнул  ;  «  Ав- 
стрийцы !  »,  и  только  тогда  он  их  увидел  и  по- 
вернул коня.  Австрийцы,  вероятно  были  пора- 
жены неожиданной  встречей  не  менее  Русино- 
ва, открыли  огонь  с  опозданием,  и  нашим  уда- 
лось ускакать  с  потерей  всего  лишь  фуражки  ! 

Теперь  все  было  окончательно  ясным.  Я 
вызвал  к  телефону  Мацкевича  (он  был,  на- 
сколько помню,  в  Глинице),  доложил  ему  всю 
историю  и  просил  позаботиться,  чтобы  образо- 
вавшийся промежуток  между  правым  флангом 
дивизии  и  Прутом,  был  прикрыт  пехотой.  Ми- 
нут через  20  Мацкевич  мне  сообщил,  что  туда 
послан  резерв  дивизии.  Через  каких-нибудь 
полчаса  я  уже  увидел  пехоту  на  месте.  Но  все- 
таки  в  течение  нескольких  часов  моя  и  горная 
батарея  простояли   без   пехотного  прикрытия  ! 

Наблюдательный  пункт  посетил  командир 
XI  А. К.  генерал-лейтенант  Гильчезский  в  со- 
провождении одного  офицера.  Не  сходя  в  окоп. 
он  остановился  во  весь  рост  шагах  в  10  от  меня 
и  стал  «  обзирать  окрестности  »  в  бинокль  (не- 
которые высшие  начальники  имели  такую 
врздную  привычку  привлекать  внимание  про- 
тивника на  те  места,  которые  в  интересах  об- 
щего дела  и  находящихся  там  лиц  должны 
были  бы  оставаться  для  него  незамеченнырли). 
Я  подошел  к  генералу  и  сказал  :  «  Г-н  генерал  ! 
Покорнейше  прошу  вас  сойти  в  окоп  ! » 

Генерал  покосился  на  меня  одним  глазом  и 
продолжал  стоять.  Через  2-3  минуты  я  снова 
подошел  к  нему  со  словами  :  «  Г-н  генерал  !  Я 
должен  настойчиво  просить  вас  сойти  в  окоп  !  » 
Генерал  посмотрел  на  меня  внимательнее,  но 
опять  ничего  не  сказал  и,  простояв  еще  минуту 
для  приличия,  ушел  в  направлении  к  Зеленеу. 
Прошло  еще  2-3  минуты,  и  неприятельская 
батарея  открыла  огонь  в  том  же  направлении. 
Я  не  думаю,  чтобы  она  охотилась  именно  за 
ним,  но  моя  солдатская  свита  пожелала  вслух, 
чтобы  генерал  получил  возмездие  за  свое  пове- 
дение. Выпустив  десяток  шрапнелей,  батарея 
умолкла. 

Не  помню  точно,  но  кажется,  что  в  этот 
день,  по  неимению  целей,  я  не  стрелял,  а  если 
и  стрелял,  то  только  по  ориентирам.  Противник 
так  и  не  показался  из  кукурузы.  Но  111  ди- 
визион, стоявший  южнее  и  имевший  перед  со- 
боз"1  холмистую  местность,  стрелял  немного. 
Когда  дело  клонилось  уже  к  вечеру,  я  стоял 
с  северной  стор^оны  шоссе  возле  горной  бата- 
реи   и    разговаривал    с    ее    командиром.    В    это 


время  с  юга  приехали  командиры  батарей  11-ой 
бригады  и  сошли  с  коней.  Я  оставил  команди- 
ра горной  батареи,  чтобы  поговорить  с  ними, 
и  тут  произошел  комический  случай. 

Подполковник  Скоритовский  заметил,  что  я 
разговаривал  с  Карпенко  и  спросил  меня  :  «  Вы, 
кажется,  знаете  командира  горной  батареи  ? 
Кто  он  ?  »  «  Подполковник  Карпенко  »,  отве- 
тил я.  —  «В  жизни  своей  я  не  встречал  такого 
идиота  !  —  сказал  Скоритовский.  —  Я  попросил 
его  давать  мне  свои  наблюдения  —  цель  была 
очень  вправо  —  и  думал,  что  он  мне  поможет, 
а  он  надавал  мне  таких  наблюдений,  что  я 
должен  был  прекратить  стрельбу  !  » 

Поговорив,  я  вернулся  к  Карпенко.  —  «  Вы 
знаете  командиров  батарей  11-ой  бригады,  — 
сказал  он  :  —  Покажите  мне  командира  3-ей 
батареи».  Я  показал.  «Даже  с  Георгиевским 
крестом  !  Удивляюсь,  как  такой  дурак  мог  его 
получить  ?  »   Мне  хотелось   смеяться. 

Причиной  недоразумения  между  подполков- 
никами было  то,  что  в  наших  «Правилах  стрель- 
бы »  глава  о  стрельбе  с  двухсторонним  наблю- 
дением была  очень  слабо  разработана  и  если 
вообще  годилась  для  практического  употребле- 
ния, то  только  на  полигонах,  а  не  на  войне. 
Например,  летом  1916  г.,  на  фронте  Делатын- 
Ланчин  капитан  Курзеньев  и  я  были  на  разных 
набл.  пунктах.  Курзеньев  заметил  вспышки 
неприятельской  батареи.  Он  даже  вызвал  меня 
к  себе  и  показал  мне  домик  с  зеленой  крышей 
(я  вспышек  не  видел),  относительно  которого  я 
должен  был  давать  ему  наблюдения.  Я  вер- 
нулся на  свой  пункт,  и  стрельба  началась.  По- 
сле 4-го  выстрела  К.  сказал  мне  :  «  Прекратим 
стрельбу  !  »  И  больше  никогда  мы  этим  спо- 
собом не  стреляли  !  «  Какая  здесь  причина,  и 
где  же  корень  зла  »  —  мы  не  задумывались, 
хоть  « ларчик  просто  открывался  !  »  Я  лично 
узнал  об  этом  только  через  семь  лет  ! 

«  Ссорой  »  двух  подполковников  кончаются 
мои  воспоминания  о  дне  18  июля.  Я  даже  не 
помню,  ночевала  ли  батарея  в  Зеленеу  и  когда 
мы  выступили  дальше  ?  Смутно  мерещится, 
что  командиры  батарей  были  у  Мацкевича  (в 
Глинице?)  и  что  1/11  дивизион  ушел  к  своей 
дивизии. 

19  июля  я  вел  свою  батарею  по  шоссе  вдоль 
южного  берега  Прута,  через  Черновицы  и  Ма- 
морницу  в  румынское  село  Орофтеанка-де-Сус. 
Переход  —  55  верст  и  страшная  жара  !  Уже  в 
сумерках  мы  добрели  до  Орофтеанки.  Штаб 
165-ой  дивизии  должен  был  быть  в  селе  между 
Маморницей  и  Орофтеанкой  (название  села  не 
помню). 

Квартирьеры  рассказывали,  что,  когда  они 
появились  в  виду  села,  жители  сбежались  на 
околицу,  вооруженные  вилами  и  топорами  (ве- 
роятно, они  уже  имели  опыт  с  «  сознательными 
товарищами  »),    но    когда    старший    квартирьер 


подал  команду  :  «  Шашки  вон  !  »,  разбежались 
и,  очень  скоро  увидев,  что  грабить  их  никто  не 
собирается,  переменили  гнев  на  милость.  Мы 
предвкушали  столь  нужный  нам  отдых  и  сон, 
но  часа  через  два  всего  лишь  приехал  ордина- 
рец штаба  дивизии  и  вручил  мне  приказание : 
«  С  получением  сего,  немедленно »  перейти 
в  село,  где  находился  штаб  дивизии  (т.  е.  к  55 
верстам  прибавить  еще  10-15  !).  Приказание 
было  подписано  начальником  штаба  штабс-ка- 
питаном Радзеиовским. 

Против  исполнения  приказания  было  еще 
одно  обстоятельство  :  на  нас  надвигалась  огром- 
ная черная  туча,  угрожавшая  потопом  в  самом 
ближайшем  будущем. 

Конечно,  на  революционных  правах,  я  мог 
бы  приказания  не  исполнить,  но  это  «  с  полу- 
чением сего  »  и  «  немедленно  »  заставляло'  ду- 
мать, что  там  что-то  случилось  и  присутствие 
батареи  необходимо.  И  это  соображение  победи- 
ло. Мы  выступили  и  через  полчаса  промокли 
до  нитки  и  были  забрызганы  грязью  (шоссей- 
ныя  дороги  остались  в  Австрии  !). 

Когда  мы  подошли  к  указанному  селу,  квар- 
тирьеры доложили,  что  места  для  нас  нет  — 
все  занято.  Дождь  уже  прекратился,  но  грязь 
всюду  была  отчаянная.  Взбешенный,  я  вошел  в 
хату  начальника  штаба.  Он  спал.  Резким  дви- 
жением я  сдернул  с  него  одеяло. 

Проснувшись  и  увидев  меня,  он  пробормо- 
тал :  «  А,  это  вы.  Располагайтесь  на  ночлег,  а 
завтра  пойдете  к  своей  дивизии  ».  «А  где  квар- 
тиры для  батареи  ?  »  спросил  я.  —  «  Все  село 
занято,  и  квартир  для  вас  нет  !  »  ответил  он. 
Тут  уж  я,  не  стесняясь  и  только-только  не  упо- 
миная «  родственников  в  колене  восходящем  », 
сказал  ему  свое  мнение  о  нем,  упирая  в  особен- 
ности на  возмутительный  текст  приказания. 

Но  «  располагаться  »  как-нибудь  было  надо. 
Вестовой  расстелил  мне  на  грязи,  перед  фрон- 
том батареи,  мой  брезентовый  спальный  мешок, 
я  лег  на  него,  накрылся  буркой  (доставшейся 
мне  в  наследство  от  члена  Государственной  Ду- 
мы прапорщика  К.М.  Струкова,  который  в  на- 
чале 1915  г.  приехал  к  нам  в  батарею  на  6  ме- 
сяцев «  посмотреть  на  войну  »)  и  сейчас  же  за- 
снул. Проснулся  я  от  нестерпимой  жары  и 
зубной  боли.  Солнце  стояло  уже  высоко.  Ког- 
да я  явился  откланяться  начальнику  дивизии, 
генерал  спросил  :  « Что  у  вас  вышло  с  на- 
чальником штаба  ?  »  Я  рассказал  всю  историю. 
Генерал  молчал.  Вообще  этот  генерал-майор 
Чернявский  казался  мне  все  время  самым  не- 
счастным человеком  в  дивизии,  и  на  его  лице 
я  никогда  не  видел  следов  улыбки.  Итак  мы 
распрощались    навсегда  ! 

Зубная  боль  становилась  нестерпимой.  Про- 
ходя мимо  обоза  126-го  Рыльского  полка,  я 
вспомнил,  что  там  есть  классный  фельдшер, 
весьма  искусный  по  зубной  части,  и  остановил 


26  — 


батарею.  Он  показал  себя,  действительно,  ар- 
тистом :  через  5  минут  я  (минус  3  зуба)  вел  ба- 
тарею дальше.  Когда  я  явился  своему  коман- 
диру бригады,  генерал  сказал  мне  :  «  165-я  ди- 
визия, наверное,  измотала  батарею.  Ставлю  вас 


на  отдых  !  »  Мы  отдыхали  5  дней,  а  затем  заня- 
ли позицию  между  селами  Могошешти  и  Буда- 
Маре,  западнее  города  Герца.  Началась  пози- 
ционная война. 

В.Е.  Милоданович 


Кто  придумал  боевые  для  ношения  медали? 


Подобный  вопрос  может  показаться  стран- 
ным, однако  в  среде  старых  русских  нумизма- 
тов крепко  держалось  мнение,  что  боевые  для 
ношения  медали  были  придуманы  Петром  Ве- 
ликим и  что  до  него  ни  в  России,  ни  в  каком- 
либо  ином  государстве  таковые  не  учреждались 
и  войскам  не  раздавались  *).  Мнение  это  от 
упорного  повторения  стало  аксиомой,  не  требо- 
вавшей документальных  доказательств,  да  и 
как  доказать  документально,  что  чего-то  преж- 
де не  было  ? 

Как  бы  то  ни  было,  мнение  это  ложно  :  бое- 
вые для  ношения  медали  и  в  России,  и  в  иных 
государствах  и  учреждались,  и  раздавались 
войскам  задолго  до  Петра  Великого. 

Что  касается  России,  то  боевые  для  ноше- 
ния медали,  именуемые  тогда  «  золотыми  »,  жа- 
ловались за  ратную  службу  уже  при  Иоан- 
не П1.  Правда,  что  сперва  то  были  случившиеся 
в  великокняжеской  казне  иноземные  золотые 
монеты,  но  затем  они  были  вытеснены  «  золо- 
тыми московского  дела  »,  бывшими,  несомнен- 
но, медалями,  ибо  золотого  денежного  обраще- 
ния тогда  на  Руси  не  было,  и  выбивали  их 
лишь  для  раздачи  войску,  да  и  изображался  на 
них  лишь  Государственный  герб  да  царский 
титул,  но  никак  не  цена. 

Пожалование  «  золотыми  »  продолжалось  к 
при  Петре  Великом,  и  лишь  постепенно  они 
были  вытеснены  медалями  западного  образца. 
Тут,  как  и  во  всем  прочем,  Петр  предпочел 
западный    стиль    отечественному  **). 

Да,  скажут  нам,  вот  в  том-то  и  новизна  — 
Петр  применил  западно-европейскую  памятную 
медаль  для  раздачи  войску,  чего  на  Западе  не 
делалось,  а  стало  делаться  лет  на  сто  позже. 
Увы,  читатель  ,и  на  Западе  медали  раздава- 
лись войскам  задолго  до  Петра. 

Доказать  документально,  что  что-то  уже 
было,  легче  ,чем,  что  чего-то  не  было,  и  нам 
достаточно  привести  один  лишь  указ  Англий- 
ского короля  Карла  I,  данный  ровно  за  29  лет 
до  рождения  Петра  Великого. 

Высочайший  указ  Карла  I  от  18  мая  1643 
года  Сэру  Вилльяму  Паркхорсту  и  Томасу  Бу- 
шеллу,  Блюстителям  Корслевского  Монетного 
Двора  в  Оксфорде. 

« Дошло  до  Нас,  что  те  солдаты,  которые 
Нам   усердно   в   Штурмовых   колоннах  ***)    слу- 


жили, не  почитаются  соответственно  их  досто- 
хвальной  храбрости  и  верной  Нам  службе.  По- 
сему повелеваем  Мы,  дабы  отныне  Главные 
Командиры,  кавалерийские  и  пехотные,  кото- 
рые те  колонны  на  штурм  ведут,  на  коих  Мы 
также  намерены  возложить  знаки  Нашего  Мо- 
наршего благоволения,  письменно  означали 
имена  тех  солдат,  которых  они  усерднейшими  в 
службе  Нам  и  Отечеству  найдут,  дабы  повод 
был  те  их  заслуги  наградить,  и  их  самих  знат- 
ными всем  Нашим  верноподданным  сотворить. 

Для  сего  почли  Мы  за  благо  повелеть  Сэру 
Вилльяму  Паркхорсту  и  Томасу  Бушеллу, 
Блюстителям  Нашего  Монетного  Двора,  сво- 
евременно заготовлять  особые  Знаки  из  сере- 
бра, с  изображением  Нашей  монаршей  Персо- 
ны, и  с  таковым  же  Нашего  возлюбленного 
сына,  Принца  Карла,  и  доставлять  для  ношения 
на  груди  каждого  солдата  , который  своим  Глав- 
ным Командиром  собственноручно  удостоверен 
будет,  что  сн  Нам  в  Штурмовых  колоннах  вер- 
но служил. 

Засим  же  Мы  строжайше  повелеваем,  дабы 
ни  один  солдат  ни  в  кое  время  означенный 
Знак  не  продавал,  и  ни  один  из  Наших  верно- 
подданных таковой  не  дерзал  покупать  и  паче 
носить,  кроме  тех,  коим  Мы  таковой  дадим,  и 
сие  под  страхом  наказания,  кое  Наш  Военный 
Совет  рассудит  назначить,  буде  найдутся  дерз- 
нувшие сие  Наше  Монаршее  повеление  престу- 
пить. 

Также  вменяем  Мы  в  обязанность  означен- 
ным Командирам,  а  также  и  Блюстителям  На- 
шего Монетного  Двора  вести  особые  Реестры 
таковым  именам  и  откуда  они  родом,  и  выда- 
вать им  на  то  грамоты. 

Дан  при  Нашем  Дворе  в  Оксфорде,  Мая  во- 
семнадцатого дня  1643  года  ». 

Евгений    Молло 


*)  Примером  такового  мнения  могут  служить  ни- 
жеследующие выдержки  из  «  Собрания  Трудов  по 
Русской  Военной  Медалистике  и  Истории  »  В. Г.  фон 
Рихтера,  «  Военно-Историческая  Библиотека  "Военной 
Были"  »,  Париж   1972   г. 

«  Награждение  знаками  отличия  или  медалями  всех 
участников  отдельного  боевого  эпизода  или  всей  кам- 
пании впервые  было  введено  в  России  еще  Царем 
Петром  I,  опередивщим  в  этом  отношении  Западную 
Европу  на  70,  а  Англию  —  более  чем  на  100  лет...  » 
Стр.  63. 

«  Более  чем  за  100  лет  ранее  прочих  европейских 
монархов.    Царь    Петр    I    изобретает    и    вводит 


—  27  — 


вид  боевых  отличий,  весьма  демократический,  а  имен- 
но —  наградные,  специально  чеканенные  медали  для 
рядовых  бойцов,  солдат  и  матросов,  и  для  офицеров 
—  в  память  одержанных  побед  и  завоеваний...  ■'  Стр. 
1СЗ. 


**)  См.  статью  автора  «  Боевые  Знатси  Отличия  Пе- 
тра  Великого  »   в  №  120   «  Военной  Были  ». 

***)  Штурмовые  колонны  в  Англии  именовались 
тогда  «  форлорн  Хоп  »,  т.  е.  <■■  Потерявшие  Надежду  >• 
—   -  Отчаянные  ». 


^2 


к   3" 

II 

МИ 


3" 


1§ 


Картина  художника  Г.К.Бакмансона  «Измайловский  досуг» 


в  №  116  «Военной  Были  ;>  г-н  Г.  Др.  опу- 
бликовал интересную  статью  о  так  называемом 
«  Измайловском  Досуге  ».  На  странице  15  автор 
статьи  упоминает  художника  и  офицера  полка 
Гуго  Карловича  Бакмансона,  финляндца  по 
прслсхожденкю. 

Так  как  в  моем  архиве  хранится  репродук- 
ция его  картины  «  Измайловский  Досуг  »  ,о  ко- 
то^.эй  сообшил  нам  уважаемый  г-н  Г.  Др.,  то 
я  пользуюсь  случаем  и  прошу  напечатать  ее. 

Картина  была  на  XI  выставке  С.-Петербург- 
ского общества  художников  в  1903  году  б  Пе- 
тгрбурге  и  пользовалась  большим  успехом.  Вот 
что  тогда  о  ней  писали  в  журналах  и  газетах 
критики  : 


«  Талантливая  картина  Г. К.  Бакмансона  изо- 
бражает интересную  сцену  из  жизни  Измай- 
ловского полка  —  одно  из  собраний  существу- 
ющего с  1884  года  при  полку  товарищеского 
кружка  «  Измайловский  Досуг  ».  «В  этих  собра- 
ниях принимают  участие  все  офицеры  полка, 
как  ныне  состоящие  в  полку,  так  и  бывшие,  и 
в  числе  их  Его  Императорское  Высочество  Ве- 
ликий Князь  Константин  Константинович.  На 
этих  собраниях  выступают  приглашаемые  ли- 
тераторы и  артисты,  и  вечер  проходит  в  о.>хив- 
ленной  и  дружной  беседе.  Собрания  бывают 
два  раза  в  месяц  »■  (из  журнала  «  Нива  »  №  17, 
апрель  1903  года). 

На  картине  Бакмансона  мы  видим  поэта 
Ма("псова,  читающего  свои  стихотворения.  В  чи- 
сле слушателей,  центральной  фигурой,  сидя 
в  крзсле-качалке  Великий  Князь  Константин 
Константинович,  рядом  с  ним  генералы  Евреи- 
пэв  и  Косач  и  40  других  лиц. 

На  небольшом  пространстве  картина  дает 
множество  превосходно  написанных  портретов, 
изображая  юбилейное  собрание  «  Досуга  »  в 
1894  году,  состоявшееся  по  случаю  десятилетия 
его  существования. 

После  громадного  успеха  на  выставке  «  Об- 
щества Художников  »  1903  года  картина  висела 
в  библиотечном  зале  офицерского  собрания 
лейб-гв.  Измайловского  полка,  а  после  рево.дю- 
ции  попала  в  фонды  Государственного  Русско- 
го Музея  (бывший  Музей  Императора  Алек- 
сандра П1),  где  и  хранится  по  сей  день. 

Юрпй  Со.лодков 


Совпадение  ли  ? 


Волею  судьбы  мне  пришлось  чуть  ли  не 
весь  1919  год  провести  в  тесном  общении  с 
военнопленными  русскими  офицерами,  боль- 
шинство которых  попа.ло  в  плен  при  гибелр!  2-й 
армии  генерала  Самсонова  и  при  падении  Ново- 
георгиевска.  Я  был  командирован  представи- 
телем Добровольческой  армии  в  Берлине,  гене- 
ралом Потоцким,  в  Междусоюзную  комиссию  о 
военнопленных,  работавшую  в  английской  зо- 
не оккупац11И.  После  расформирования  этой  ко- 
миссии большинство  из  нас  было  направ.пено  .в 
Англию,  в  английскую  офицерскую  школу,  в 
которой  офицеры  военного  времени  проходили 
специальный  курс,  для  перевода  в  кадры  мир- 
ного  времени. 


Во  время  службы  в  Международной  комис- 
сии, а  затем,  помещаясь  в  одном  бараке  во  вре- 
мя пребывания  в  школе,  мы  хорошо  познако- 
мились между  собой  и,  конечно,  много  говори- 
ли и  рассказывали  о  минувших  годах.  Д.ля 
этих  военнопленных  офицеров,  я  представлял 
особый  интерес,  так  как  был  интернирован  в 
Германии  только  после  падения  Гетмана  и, 
следовательно,  пережил  б  России  главные  эта- 
пы революции.  Они  же  описывали  свою  жизнь 
в  плену  и  взаимоотношения  как  с  немцами,  так 
и   с   пленными   сфгщерами    союзных   армий. 

Один  из  рассказов,  который  я  слышал  от 
нескольких  лиц,  меня  поразил.  Они  рассказы- 
вали,   что    немецкие   офицеры   караульных    ко- 


манд  восхищались  ловкостью  русских  развед- 
чиков довоенного  времени  и,  в  особенности,  од- 
нсто,  произведшего  перед  самой  войной  своего 
рода  «  инспекторский  смотр  »  крепости  Кенигс- 
берг. 

Немцы  рассказывали,  что  однажды  вечером 
в  середине  июня  комендант  этой  крепости  по- 
лучил оповещение  из  Берлина,  что  Император 
Вильгельм  II,  в  виду  натянутого  международно- 
го положения,  грозящего  войной,  счел  нужным 
проверить  готовность  крепости  и  для  этого 
командирует  своего  генерал-адъютанта.  Комен- 
дант должен  оказать  этому  генера.пу  полное 
содействие  и  сообщить  все  необходимые  для 
доклада  сведения. 

Действительно,  на  следующий  день,  с  пер- 
вым берлинским  скорым  поездом  прибывает  в 
Кенигсберг  ожидаемый  генерал.  Почти  целый 
день  ему  показывают  укрепления  и  батареи 
крепости.  Некоторые  вопросы  особенно  интере- 
суют приехавшего  генерала,  и  он  спрашивает 
подробных  объяснений.  Некоторые  копии  до- 
кументов он  откладывает,  чтобы  иллюстриро- 
вать свой  доклад  Кайзеру.  После  осмотра  гене- 
рал обедает  в  гарнизонном  собрании  и  отбывает 
с  первым  поездом  в  Берлин. 

Приблизительно  через  час  после  его  отъез- 
да комендант,  донесший  по  начальству  о  состо- 
явшемся осмотре,  получает  из  Берлина  теле- 
грамму :  «  Немедленно  арестовать  инспектора, 
так  как  никакого  генерала  для  осмотра  кре- 
пости не  посылалось  ».  Но  все  поиски  генерала 
оказались  тщетны. 

Прошло  два  года  после  слышанного  мною 
рассказа.  В  один  прекрасный  летний  вечер  я 
прогуливался  по  Галлиполи  с  одним  знакомым 
ротмистром  Пограничной  Стражи.  Ротмистр 
вспоминал  пограничную  службу  и  особенно 
подчеркивал,  что  на  этой  службе  нужно  быть 
особо  находчивым,  так  как  часто  попадаешь  в 
такие  стечения  обстоятельств,  которых  ника- 
кой устав  предусмотреть  не  может.  Чтобы  по- 
яснить это  утверждение,  он  рассказал  случай, 
бывший  с  ним  перед  самой  первой  мировой 
войной. 

Однажды  в  середине  июня  1914  года,  около 
двух  часов  ночи,  дежурный  унтер-офицер  бу- 
дит его  и  докладывает  :  «  Ваше  Благородие, 
так  что  в  караульное  помещение  явился  воль- 
ный и  требует  вас  разбудить  ».  Делать  нечего, 
пришлось  одеваться  и  спускаться  вниз,  в  ка- 
раульное помещение. 


—  При  моем  входе,  —  продолжал  ротмистр, 
—  некий  штатский  встает  со  стула  и  говорит  : 
«  Господин  поручик,  потрудитесь  арестовать 
меня  и,  поставить  унтер-офицерский  караул 
с  приказом  никого  ко  мне  не  допускать.  О  моем 
аресте  сообщите  в  Петербург  по  следующему 
адресу...  ».  Все  это  было  сказано  таким  тоном 
что  у  меня  не  появилось  никакого  сомнения  в 
том,  что  все,  что  требовал  незнакомец,  нужно 
исполнить...  На  следующее  утро  из  Петербурга 
пришла  ответная  телеграмма  с  приказом  : 
«  Арестованного  вами  человека  под  офицер- 
ским караулом  доставить  в  Петербург  и  сдать 
в  Петропавловскую  крепость  ». 

—  Конечно,  —  говорит  ротмистр,  —  я  повез 
его  сам.  От  Вержболова  по  железной  дороге 
это  было  несколько  часов,  а  поверстный  срок 
был  около  трех  суток,  что  позволяло  мне  про- 
вести у  родных  двое  суток...  В  Вержболове  для 
моей  команды  прицепили  отдельный  вагон,  и 
мы  благополучно  прибыли  в  Питер. 

Сдав  арестованного  в  Петропавловскую  кре- 
пость, я  отправил  команду  с  вахмистром  домой, 
на  кордон,  а  сам  на  два  дня  остался  у  родных. 
Под  вечер  второго  дня  пребывания  в  Петербур- 
ге я  иду  по  Невскому  проспекту  и  вижу,  что 
навстречу  мне  идет  подполковник  Генерального 
штаба,  лицо  которого  мне  кажется  необыкно- 
венно знакомым,  но  я  никак  не  могу  припом- 
нить, где  я  его  видел  -  Когда  мы  поравнялись 
и  отдали  честь  друг  другу,  подполковник  подо- 
шел ко  мне  и  говорит  :  «  Поручик,  узнаете  ли 
меня  ?  Ведь  это  меня  вы  вчера  привезли  в  Пе- 
тербург. Если  вы  свободны,  я  приг.пашаю  вас 
пообедать  в  ресторане,  и  там  мы  поговорим  ». 

И  вот  в  ресторане  «  Контан  »,  во  время  обе- 
да он  рассказал,  что  был  в  Германии  в  секрет- 
ной командировке  и,  кроме  сведений,  достал 
ряд  чрезвычайно  важных  документов.  Возвра- 
щаясь в  Россию,  он  заметил,  что  за  ним  как 
будто  бы  следят  и,  опасаясь  немецкой  контр- 
разведки даже  на  русской  территории,  нашел, 
что  единственная  возможность  без  бо.льшого 
риска  доставить  в  Генеральный  штаб  собран- 
ные им  сведения  и  документы,  была  —  это  по- 
требовать своего  ареста. 

Оба  приведенные  рассказа  совпадают  во 
времени,  так  что  возможно,  что  вместе  они 
составляют  одно  целое.  Но  так  ли  это  —  труд- 
но сказать. 

сообщил  и. и.  Бобарыков 


30 


Действия  уланского  Цесаревича  полка 
в  бою  под  Фридлакдом 


1  и  2  июня  1807  г. 


Полк  является  родоначальником  полков  : 
лейб-гвардии  Уланского  Ее  Величества, 
лейб-гвардии  Конно-Гренадерского  (1809)  и 
лейб-гвардии  Уланского  Его  Величества 
(1817). 

1  июня  1807  года,  когда  армия  находилась 
на  позиции  при  Шипенбеле,  генерал-лейтенант 
Кологривов  получил  приказание  Главнокоман- 
дующего барона  Беннигсена  командировать  в 
отряд  генерал-лейтенанта  князя  Голицына  5-го 
Уланский  Цесаревича  полк,  один  эскадрон 
Лейб-Казачьего  полка  и  4  орудия  Гвардейской 
конно-артиллерийской  роты  для  занятия  города 
Фридланда,  самому  же  с  кавалерийской  ко- 
лонной следовать  туда  же,  куда  выступала  и 
вся  армия. 

Уланы  выступили  ровно  в  полдень,  а  в  4 
часа  дня,  вместе  с  Орденским  Кирасирским 
полком  и  артиллерией  подходили  к  Фридланду, 
к  этому  времени  уже  занятому  неприятелем,  не 
только  успевшим  захватить  находившиеся  там 
в  большом  количестве  наши  армейские  мага- 
зины с  фуражирами,  но  и  зажечь  сенной  мага- 
зин, бывший  на  нашей  стороне  реки  Алле. 

Генерал  князь  Голицын  приказал  команду- 
ющему Уланским  полком  полковнику  Чалико- 
ву  овладеть  городом.  Полковник  Чаликов  дви- 
нул вперед  эскадрон  майора  Фридериция  (№  3) 
под  командой  ротмистра  князя  Манвелова,  за 
ним  два  эскадрона  (№№  2  и  4)  майора  Мезен- 
цова  и  ротмистра  Владимирова,  под  командой 
майора  Мезенцова.  В  подкреплении  шли  эс- 
кадроны полковника  Чаликова  (№  5)  под  ко- 
мандой ротмистра  Вуича  1-го  и  Его  Высочества 
(№  1)  под  командой  ротмистра  Мел.лера.  Непо- 
средственно за  1-м  батальоном  следовал  2-й 
батальон  с  тремя  пушками  под  командой  под- 
полковника Шульгина. 

Приблизясь  к  мосту  и  невзирая  на  то,  что  он 
местами  был  уже  разобран  и  подожжен  фран- 
цузами, уланы  под  сильнейшим  ружейным  ог- 
нем с  неприятельской  стороны,  по  команде  : 
«  Марш-марш  !  »  неустрашимо  бросились  впе- 
ред. Первым  вскочил  на  мост  корнет  Старжин- 
ский  с  трубачем  Сопляковым  и  уланом  Яромен- 
ко  и  бросился  на  неприятеля,  закрыв  поднятые 
затворы,  за  ним  корнеты  Глазенап  2-й  и  Вуич 
2-й.  В  это  время  спешившиеся  уланы  (вах- 
мистр Боядарец,  унтер-офицер  Гирич,  уланы 
Квашнин,  Алексеенко  и  Герасимов),  под  непре- 


кращающимся ружейным  огнем  набросав  до- 
ски, так  быстро  мостили  разобранный  мост,  по 
которому  скакали  остальные  уланы,  что  эска- 
дроны могли,  не  останавливаясь,  броситься  на 
неприятеля.  Моментально  его  смяв,  уланы 
погнали  французов  сквозь  город.  В  то  же  время 
наши  пушки  наносили  ему  вред.  Майор  Ме- 
зенцов,  преследуя  с  Лейб-батальоном  неприя- 
теля, гнал  его  за  лес.  Между  тем  подполковник 
Шульгин  со  2-м  батальоном  очищал  город  и 
его  окраины  от  засевшего  в  строениях  и  отча- 
янно защищавшегося  неприятеля,  часть  коего 
была  уничтожена,  а  часть  взята  в  плен.  Осо- 
бенно упорны  были  стычки  на  правом  фланге 
батальона,  где  неприятель  неоднократно  полу- 
чал подкрепления,  но  и  здесь  подполковник 
Шульгин,  врубившись  в  неприятеля,  опрокинул 
его  и  гнал,  после  чего,  выставив  пикеты,  уже 
легко'  отразил  все  дальнейшие  покушения  про- 
тивника. 

После  атаки,  по  приказу  генерала  князя 
Голицына  полковник  Чаликов,  собрав  полк, 
расставил  эскадроны  по  пикетам  верстах  в  2  за 
городом  и  выслал  разъезды,  где  и  происходили 
в  течение  остатка  дня  мелкие  стычки,  все  бла- 
гоприятные для  полка. 

К  тому  времени  подошла  к  Фридланду  ка- 
валерийская колонна  генерала  Кологривова. 
Вскоре  за  тем  прибыл  и  сам  Главнокомандую- 
щий и,  лично  осмотрев  местоположение,  при- 
казал главным  силам  армии  начать  переправу 
для  занятия  боевой  позиции. 

В  этой  блестящей  атаке  1  июня  на  несораз- 
мерно сильнейшего  противника,  подкрепляемо- 
го из  находившегося  неподалеку  неприятель- 
ского корпуса,  уланы  оказали  чудеса  храбрости. 
Во  время  атаки  командир  эскадрона  ротмистр 
князь  Манвелов  был  ранен  в  руку;  его  спасли 
унтер-офицер  Гемних  и  улан  Афанасьев,  выне- 
ся  его  из  сечи.  Вахмистр  Заровчанский  лично 
взял  в  плен  французского  эскадронного  коман- 
дира; вахмистр  Коваша,  эскадрона  ротмистра 
Ржевского,  взял  в  плен  другого  французского 
офицера.  Унтер-офицер  Марченко,  эскадрона 
ротмистра  Владимирова,  и  уланы  Перевертало, 
Подольский  и  Дудка,  захватив  в  плен  несколь- 
ких офицеров,  бросились  вторично',  несмотря 
на  сильный  отпор,  поскакали  на  французов  и, 
не  дав  им  времени  устроиться,  увлекли  за  со- 
бой остальных  улан,  после  чего  неприятель  был 
окончательно   вьпнан   из  города.  Унтер-офицер 


Гомза,  эскадрона  майора  Мезенцова,  способ- 
ствозал  Езятию  в  плен  французских  гусар;  ун- 
тер-офицеры Середа  и  Калистой,  эскадрона  Его 
Высочества,  вызвавшись  в  охотники,  особенно 
храбро  атаковали  засевших  по  домам  францу- 
зов, и,  наконец,  улан  Воронцов,  после  того,  как 
у  него  была  убита  лошадь,  с  саблею  в  руке 
[:убил  спешившихся  в  городе  конных  француз- 
ских егерей. 

Всего  в  этот  день  полком  было  взято  в  плен 
2  штаб-  и  3  обер-офицера  и  76  рядовых.  В  пол- 
ку :хе  было  убитс  8  улан,  ранены  :  ротмистр 
князь  Манвелов,  20  улан  и  30  строевых  лоша- 
д-эй. 

На  другой  день  2  июня,  к  рассвету,  неприя- 
тель, подойдя  с  многочисленной  пехотой,  ар- 
тиллерией и  конницей,  пытался  сбить  уланские 
пикеты,  но  всюду  был  отражен  высланными 
фланкерами,  атаками  расставленных  эскадро- 
нэз  и  выстрелами  конной  артиллерии.  При  этих 
действиях  особеннс  отличился  полковой  адъ- 
ютант поручик  Жаке  с  фланкерами  эскадрона 
полковника  Чаликова,  отрезав  и  взяв  в  плен 
7  человек  егерей.  Между  тем,  дабы  прекратить 
сильный  ружейный  огонь  из  лесу,  открыты11  с 
2  часов  утра  французскими  стрелками  по  на- 
шим разведчикам,  генерал-лейтенант  Кологри- 
Бов  распорядился  выслать  охотников  лейб- 
гвардми  Измайлсвского  полка  под  командою 
полковника  графа  Тышкевича,  кои  и  выгнали 
окончательно  французов  из  леса.  Уланы  про-, 
голжали  прочно  занимать  позицию  до  самого 
подхода  лейб-гвардии  Измайловского  и  лейб- 
гвардии  Семеновского  полков,  а  за  ними  и 
всей  армии.  Началось  генеральное  сражение. 

В  сто  время  генерал-лейтенант  Дохтуроз, 
командовавший  правым  флангом  армии,  донес, 
что  неприятель  усх^ливает  против  него  свои 
войска,  и  Главнокомандующий  приказал  гене- 
ралу КологриБову  спешить  на  помощь  к  ге- 
нералу Дохтурову  с  Уланским  Его  Высочества 
пэлком  и  тремя  эскадронами  лейб-гвардии  Гу- 
сарского полка. 

Между  тем,  видимо  еще  раньше,  эскадроны 
майора  Мезенцова  и  полковника  Чаликова,  под 
обшей  командой  ма11ора  Мезенцова,  были  по- 
сланы с  левого  фланга,  где  эскадрон  полковни- 
ка Чаликова  был  в  деятельной  перестрелке  с 
егерями  и  в  подкреплении  двух  батарей,  —  в 
центр  армии.  Там  эти  два  эскадрона,  оставаясь 
некоторое  время  в  подкреплении  батарей,  име- 
ли случай  поддержать  Московский  драгунский 
полк,  дав  ему  возможность  устроиться  после 
неудачной  атаки.  Надо  думать,  что  именно  те- 
перь, идя  с  уланами  и  лейб-гусарами  на  пра- 
вый фланг,  генерал  Кологривов  послал  с  своей 
стороны  приказание  майору  Мезенцеву  следо- 
вать с  дивизионом  на  крайни!!  правый  фланг,  за 
лес,  к  отделенным  сскадронам  Гродненского  гу- 


сарского   полка,    под    командой    подполковника 
Кульнева. 

Придя  на  правый  фланг  армии,  Уланский 
полк  и  три  эскадрона  лейб-гусар  тотчас  же  под- 
держали теснимые  французами  войска  Дохту- 
рова,  бросившись  в  атаку  на  неприятельскую 
конницу;  опрокинув  ее,  они  преследовали 
французов  до  деревни,  после  чего,  отойдя  за 
деревню,  соединились  с  прибывшими  туда  же 
одним  батальоном  Александрийских  гусар  и 
Гродненским  гусарским  полком.  Тут  они  были 
атакованы  четырьмя  кавалерийскими  колонна- 
ми, из  коих  три  напали  прямо  из  деревни,  а 
одна  с  правого  фланга.  В  первую  минуту  уланы 
и  гусары  трех  полков  были  опрокинуты  превос- 
ходными силами  противника,  состоявшими,  по 
уверению  пленных,  из  32  кавалерийских  пол- 
ков, большею  частью  отборных.  Но  примером 
начальников,  которые  сами  бросились  вперед, 
противник  был  опрокинут  вторично.  Здесь  ис- 
ключительное присутствие  духа  выказали  ко- 
мандиры двух  уланских  эскадронов  2-го  бата- 
льона, майор  Лорер  и  ротмистр  Радулович,  в 
самый  разгар  бея  остановившие  свои  эскадро- 
ым  и  составившие  резерв.  Между  тем  майор 
Мтзенцов,  придя  на  назначенное  ему  место  и 
найдя,  что  наш  крайний  правьп"!  ф.ланг  и  без 
него  хорошо  обеспечен  подполковником  Куль- 
невым, увидел  в  то  же  время,  как  несколько 
полков  нашей  кавалерии  преследуются  непри- 
г^тельской  конницей;  воспользовавшись  удоб- 
ным случаем  майор  Мезенцов  отделил  с  эскад- 
рзном  ротмистра  Вуича  1-го,  который,  бросив- 
шись во  фланг  неприятеля,  совершенно  его 
смешал  и  опрокинул,  чем  дал  возможность 
пашей  коннице  устроиться,  после  чего  вместе  с 
ней,  невзирая  на  полученную  им  рану  палашом 
вдоль  колена,  собрав  некоторые  части  улан, 
гусар  и  казаков,  неустрашимо  бросался  еще 
несколько  раз  на  неприятеля,  опрокидывая  его. 
ЕпоследстБии  полковник  Чаликов,  донося  гене- 
Г  элу  Кологривову  об  этом  подвиге  ротмистра 
Вуича  1-го,  писал  между  прочим  следующее  : 
"  Господин  ротмистр  Вуич  1-й  в  дни  действия 
против  неприятеля  1  и  2  числа  июня,  хотя 
мною  и  был  в  особенное  уважение  Вашего  Пре- 
восходительства его  храбрости  и  заслуги  пред- 
ставлен, но  сверх  сего  он  же  с  эскадроном  име- 
ни моего  содействовал  отлично  во  время  гене- 
ральной атаки  во  фланг  неприятеля  сзади  леса. 
Ваше  Превосходительство  самоперсона.льно  из- 
волили видеть  расстроенного  неприятеля  и  по- 
ражение  оного  ». 

Разъяренные  уланы,  увлекаемые  бывшим 
Ео  всех  атаках  впереди  своим  доблестным  ко- 
мандиром полковником  Чаликовым.  кололи, 
рубили  без  пощады,  наводя  ужас  в  рядах  фран- 
цузов своими  пиками;  много  раз  опрокидывали 
фронт  неприятельских  кирасир,  подкрепляли 
другие  полки  и  батареи.  Полком  в  этих  атаках 


было  взято  пленными  2  обер-офицера  и  46  ки- 
расир, гусар  и  драгун. 

Под  вечер  полковник  Чаликов  получил  при- 
казание полку  следовать  к  переправе.  Не  до- 
ходя до  города,  полк  был  встречен  сильными 
картечными  залпами  и  ружейным  батальным 
огнем  во  фланг.  Несмотря  на  трудность  поло- 
жения, полковник  Чаликов  построил  фронт 
полка,  но,  видя  невозможность  одолеть  неприя- 
теля, принял  влево,  под  гору,  и  левой  стороной 
обошел  город.  Подойдя  к  реке,  где  мосты  уже 
горели,  полковник  Чаликов  решил  перепра- 
виться с  полком  вплавь,  что  ему  и  удалось  бле- 
стяще, причем  уланы  спасли  многих  тонувших 
пехотных  солдат,  хватавшихся  за  хвосты  улан- 
ских коней. 

Собрав  полк  на  другом  берегу,  полковник 
Чаликов  встретил  адъютанта  Цесаревича,  пол- 
ковника Олсуфьева,  передавшего  ему  приказа- 
ние Главнокомандующего  следовать  к  г.  Ален- 
бургу,  где  и  составить  голову  колонны.  Фрид- 
ландское  сражение  закончилось. 

Как  и  в  первый  день  боя,  сражение  2  июня 
было  богато  примерами  доблести  отдельных 
улан;  обстановка  грандиозного  сражения  дала 
возможность  особенно  ярко  выявиться  чувству 
взаимной  поддержки  и  любви  улан  к  своему 
начальнику.  Еще  утром  улан  Лиходей  спасает 
своего  взводного  офицера  поручика  Вельского, 
окруженного  неприятельскими  егерями.  Затем 
в  дневной  атаке  унтер-офицер  Культенко  спа- 
сает своего  эскадронного  командира  ротмистра 
Владимирова;  уланы  Федоренко  и  Костенко 
спасают  находящихся  в  опасном  положении 
корнетов  Старжинского  и  Вуича;  улан  Пури- 
ков,  эскадрона  командира  полка,  спасает  сво- 
его раненого  взводного  командира  корнета  Же- 
ребцова;  улан  Горенчук  отражает  неприяте.пь- 
ский  удар,  направленный  на  его  взводного 
офицера,  раненого  поручика  Гудовича;  улан 
Васильев  спасает  своего  офицера  Янова;  штаб- 
трубач  Лобода  спасает  жизнь  одного  офицера; 
наконец,  бывший  на  ординарцах  при  генерал- 
лейтенанте  Эссене  1-м  унтер-офицер  Дураков 
(эскадрона  майора  Мезенцова),  с  помощью  ун- 
тер-офицера Косенко  выносит  из  боя  на  пла- 
ще раненого  генерала  Эссена. 

Улан  Кислой,  быв  в  охотниках,  и  улан  Ве- 
селое берут  каждый  по  французскому  офицеру 
в  плен.  Уланы  Рябчук,  Чевсюк,  Пресняков, 
Цьшцуж,  Чечин,  Елениченко  и  Палашенко, 
будучи  всегда  в  охотниках,  показывали  перед 
всеми  неустрашимость,  поразившую  многих; 
взяли  в  плен  офицера  и  рядовых  гусар.  Унтер- 
офицеры  Лаврушка  и  Брусик  и  улан  Попович 
берут  в  плен  нескольких  человек  гусар  и  сак- 
сонских кирасир.  Унтер-офицер  Ворисов  берет 
трех  французских  солдат  и  представляет  их 
генералу  Кологривову.  Уланы  Гурьянов  и  Ко- 
валев   со    взводом    преследуют    неприятеля    и 


многих  берут  в  плен;  унтер-офицеры  Ляшев  и 
Гадяцкой  и  улан  Лахтин  защищают  наши  за- 
вязшие в  грязи  пушки;  улан,  разжалованный 
из  вахмистров,  Кречмар  зарубливает  француз- 
ского вахмистра;  наконец,  юнкер  Иоселиан,  в 
эскадроне,  командуемом  ротмистром  Вуичем, 
поощряя  товарищей,  храбро  сражается  и  берет 
в  плен,  отрезавши,  трех  егерей,  причем  сам  тя- 
жело ранен  пулею  в  грудь  и  под  колено  левой 
ноги  палашом;  впоследствии  —  это  доблестный 
офхщер  полка. 

2  июня  полк  потерял  убитыми,  ранеными  и 
без  вести  пропавшими  около  150  нижних  чинов 
и  232  убитых  лошадей.  Из  офицеров  в  этот 
день  тяжело  ранены  ;  поручик  Боасье,  корнеты 
Жеребцов  и  граф  Людольф;  кроме  того,  ра- 
нены и  остались  при  полку  :  ротмистр  Вуич  1-й 
(несмотря  на  ранение  переплывает  на  коне 
Алле,  таща  за  собою  пехотного  солдата,  уце- 
пившегося за  хвост  лошади,  но  «  добрый  конь 
вынес  на  берег  обоих  »  —  подлинные  слова  рот- 
мистра Вуича),  корнеты  Катаржи  и  Гудович. 

Все  чины  полка  были  достойно  награждены 
за  блестящие  действия  полка.  5  Георгиевских 
крестов  4-го  класса  (полковник  Чаликов,  под- 
полковник Шульгин,  майор  Мезенцов,  ротмистр 
Владимиров,  ротмистр  Вуич  1-й),  святого  Вла- 
димира 3-го  класса  :  полковник  Чаликов,  8  Вла- 
димирских крестов  4-го  класса  (майор  Лорер, 
ротмистры  Меллер,  князь  Манвелов,  Оленин, 
Ржевский,  Щеглов,  Радулович  и  корнет  Стар- 
жинский),  31  крест  св.  Анны  3-го  класса  и  12 
золотых  сабель  (штабс-ротмистр  Гундиус,  по- 
ручики Керцелий,  Фаш,  Вевер,  Мейер  1-й,  Кол- 
чевский,  Жаке,  Глазенап  1-й,  корнеты  Жереб- 
цов, Глазенап  2-й,  Вуич  2-й  и  князь  Енга.лы- 
чев).  Нижним  чинам  было  пожаловано  150  зна- 
ков отличия  Военного  Ордена,  кои  получили  в 
числе  других  все  упомянутые  выше  отличив- 
шиеся. 

Настоящий  очерк  составил  в  1930-х  годах 
полковник   Вуич   1-й 

Материалы  по  составлению  этого  очерка 

Московский    отдел    архива    Главного    Штаба, 
опись  160,  связка  124-я. 

1)  Рапорт  полковника  Чаликова  генерал- 
лейтенанту  Кологривову  от  10  июня  1807  г. 

2)  Список  гг.  штаб-  и  обер-офицеров,  отли- 
чившихся в  сражении  под  Фридландом. 

3)  Рапорт  генерал-лейтенанта  Кологривова 
Цесаревичу  от   15   июня   1807   г. 

4)  Рапорт  майора  Мезенцова  полковнику 
Чаликову  от  17  июня   1807  г. 

5)  Рапорт  полковника  Чаликова  генерал- 
лейтенанту  Кологривову  от   19  июня   1807  г. 

Московский  отдел  архива  Главного  Штаба, 
опись  152  ,св.  563,  дело  №  75. 

1)  Список   генералитету,   штаб-   и   обер-офи- 


церам,  отличившимся  в  сражениях  против  не- 
приятеля 29  мая  при  городе  Гельзберге  и  2 
июня  при  городе  Фридланде,  а  также  и  в  дру- 
гие числа. 

Московское  отделение  общего  архива  Глав- 
ного Штаба,  опись  58,  св.  414-я. 

1)  Первоначальный  список  о  нижних  чинах 
полка,  пожалованных  знаками  отличия  Воен- 
ного Ордена  до  23  января  1809  г. 

(Смотреть  приложения  к  1-му  тому  Истории 
лейб-гвардии  Уланского  Ее  Величества  Госу- 
дарыни Императрицы  Александры  Федоровны 
полка  стр.  242-258  и  стр.  353-372). 


Приложение  :  Краткая  хронология  Уланского 
Его  Императорского  Высочества  Цесаревича  и 
Великого  Князя  Константина  Павловича  полка 

16  мая  1803  г.  Высочайшим 
Приказом  из  эскадронов  Сум- 
ского, Ахтырского,  Изюмского  и 
Мариупольского  гусарских  пол- 
ков сформирован  ОДЕССКИЙ 
ГУСАРСКИЙ    ПОЛК. 

И  сентября  1803  г.  Высочай- 
шим Приказом   Одесский   гусар- 
ский   полк    наименован    УЛАН- 
СКИМ ЕГО  ИМПЕРАТОРСКОГО  ВЫСОЧЕСТ- 
ВА    ЦЕСАРЕВИЧА     И     ВЕЛИКОГО     КНЯЗЯ 
КОНСТАНТИНА    ПАВЛОВИЧА    ПОЛКОМ. 

20  ноября  1805  г.,  —  первый  бой  улан  Цеса- 
ревича под  Аустерлицем.  Историческая  фраза 
Августейшего  Шефа  полка  :  «  Уланы,  помните. 
Чье  имя  носите.  Не  выдавай  !  »  Полк  не  выдал  ! 
12  декабря  1809  г.  Уланскому  Его  Импера- 
торского Высочества  Константина  Павловича 
ПОЛКУ  даруются  права  СТАРОЙ  ГВАРДИИ  с 
наименованием  его  ЛЕЙБ-ГВАРДИИ  УЛАНС- 
КИМ ПОЛКОМ,  от  которого  отделяется  2-й  ба- 
тальон (пять  эскадронов)  для  составления  лейб- 
гвардии  Драгунского  полка  (впоследствии  лейб- 
гвардии    Конно-Гренадерский   полк). 

7  декабря  1817  г.  Высочайше  повелено  двум 
эскадронам  лейб-гвардии  Уланского  полка  (1-й 
дивизион),  находящимся  в  г.  Варшаве  при  Ав- 
густейшем Шефе,  именоваться  лейб-гвардии 
Уланским  Его  Императорского  Высочества  Це- 
саревича полком,  с  предписанием  всех  чинов, 
находящихся  в  Варшаве  в  эскадронах,  выклю- 
чить из  списочного  состояния  лейб-гвардии 
Уланского  полка  для  сформирования  нового 
вышеуказанного  полка  (впоследствии  лейб- 
гвардии  Уланского  Его  Императорского  Высо- 
чества Великого  Князя  Михаила  Павловича 
полка.  Наследника  Цесаревича  Александра  Ни- 
колаевича и  Его  Величества). 

Коренной  ЛЕЙБ-ГВАРДИИ  УЛАНСКИЙ 
ПОЛК  сохранил  своим  Шефом  Цесаревича 
Константина  Павловича  до  Его  кончины  в  1831 
году,  после  чего,  в  том  же  году  получил  нового 
Шефа  в  лице  Великого  Князя  Николая  Нико- 
лаевича Старшего,  не  изменяя  своего  первона- 
чального наименования  в  рядах  Императорской 
гвардии  вп.поть  до  14  ноября  1894  г.,  когда  Вы- 
сочайшим Приказом  стал  именоваться  ЛЕЙБ- 
ГВАРДИИ  УЛАНСКИМ  ЕЕ  ВЕЛИЧЕСТВА 
ГОСУДАРЫНИ  ИМПЕРАТРИЦЫ  АЛЕКСАН- 
ДРЫ   ФЕДОРОВНЫ    ПОЛКОМ. 


—  34  — 


Начало  русско-японской  войны 


(Воспоминания    кадета    Полтавского    корпуса) 


День  5  мая  выдался  солнечный,  яркий,  ис- 
ключительно удачный.  Обедали  скоро  и  кое- 
как,  хотя  времени  было  достаточно.  Потом  пе- 
реодевались в  парадную  форму  и  строились  в 
своих  залах  для  осмотра. 

Волновались.  При  виде  Государя  сразу  кри- 
чать «  ура  »  или  ждать,  пока  он  поздоровается  ? 
Едва  ли.  Шум  будет  такой,  что  отдельных  слов 
никто  не  услышит.  Да  и  как  здороваться  с 
«  одиночным  порядком  »,  растянутым  на  всю 
улицу  ?  А  потому  —  кричать  сразу  же,  первым, 
кто  увидит.  А  первыми  увидит,  конечно,  1-я 
рота.  Она  всегда  и  везде  первая  !... 

Народа  не  толкать,  не  хватать  и  вообще  по- 
лицейских обязанностей  на  себя  не  брать.  Но 
в  просьбах  быть  твердыми  и  настойчивыми. 
Самое  трудное  будет  собраться  из  растянутых 
шеренг  в  колонну  для  выхода  на  площадь. 
Ведь  там  будет  Государь  и  выйти  нужно  как 
следует.  На  репетициях  это  легко,  а  вот  среди 
тысяч  народа  !... 

Для  более  быстрого  и  одновременного  за- 
нятия всей  улицы  выходили  не  все  вместе,  а 
по-рстно,  и  подходили  с  разных  сторон.  Для 
этого  и  из  корпуса  вышли  в  разные  двери.  По 
странному  совпадению  нас  вывели  именно  по 
той  черной  лестнице,  по  которой  мы  бежали, 
ломая  двери,  во  время  зимней  манифестации. 
Но  теперь  было,  конечно,  совсем  другое  дело. 

Назначенная  нам  улица  была  черна  от  мас- 
сы народа.  Большей  частью  это  были  крестья- 
не, родители  и  родственники  призванных  на 
войну.  Многие  были  с  медалями  «  За  пере- 
пись», «За  коронацию»  и  «За  усердие»,  но 
встречались  и  «  Не  нам,  не  нам,  а  Имени  Твое- 
му »,  —  это  за  Шипку,  за  Плевну,  за  Зеленые 
Горы... 

Народ,  видимо,  сам  ждал  порядка,  и  когда 
мы  начали  расчищать  проезд,  для  этого  не 
потребовалось  никаких  усилий.  И  тут  не  было 
ничего  странного  :   уже  в  Тунисе  я   видел,   как 


во  время  евхаристического  конгресса  три  маль- 
чика бой-скаута  преградили  дорогу  многоты- 
сячней массе  народа.  Масса  послушно  остано- 
вилась и  повернула  в  другом  направлении.  И 
меня  это  нисколько  не  удивило,  потому  что 
значительно  раньше,  в  Полтаве,  я  уже  видел 
это. 

Послушно  и  даже  благодаря,  народ  отошел 
на  указанные  места,  и  на  улице  очистился  ши- 
рокий свободный  проезд.  Мы  разомкнулись,  на- 
чали подравниваться  и  еще  раз  осматривать  са- 
мих себя. 


Из  того,  что  для  охраны  Царского  проезда 
в  том  месте,  где  ожидалось  наибольшее  ско- 
пление народа,  были  поставлены  мальчики  от 
10  лет,  что  они  стояли  на  три  шага  один  от 
другого,  что  они  не  только  не  были  вооружены, 
но  что  им  даже  предлагалось  не  принимать  на 
себя  полицейских  обязанностей,  из  всего  этого 
можно  заключить,  что  наш  Государь  зачастую 
совсем  не  охранялся,  и  что  нынешние  рассказы 
об  «  армиях  сыщиков  »,  об  охранниках  и  т.  д., 
к  сожалению,  весьма  далеки  от  истины. 

Очень  скоро  от  1-й  роты  передался  волну- 
ющий шопот  :  «  Уже  прибы.п...  Уже  в  соборе...  » 

Действительно,  издалека  доносился  тяже- 
лый гул  соборных  колоколов.  Какие-то  верхо- 
вые чины  крупной  рысью  прошли  по  улице, 
тревожно  и  озабоченно  оглядываясь  назад... 
Едет  !...  Сильный  трезвон  ближайших  церквей 
и  все  растущий  и  ширящийся  гул  толпы  под- 
твердили это. 

Из-за  поворота  вынеслась  пролетка  полиц- 
мейстера в  одну,  с  пристяжной.  С  круто  от- 
тянутой головой,  с  глазами,  налитыми  кровью, 
пристяжная  скакала,  отбрасывая  хлопья  пены. 
Полицмейстер,  стоя  во  весь  рост,  держался  за 
пояс  кучера  и,  оборотясь  лицом  назад,  бросал 
налево  и  направо  :  «Государь  Импера- 
тор!» 

Вслед  за  ним  пронеслось  еще  несколько 
экипажей  с  городскими  властями,  и  вдруг  вся 
улица,  точно  расколовшись,   грянула   «  ура  !  » 

Царская  тройка  крупных  серых  лошадей, 
коренник  под  дугой,  в  блестящей  металличес- 
кой сбруе,  с  кистями,  спадающими  до  копыт, 
размашистой  рысью  вынеслась  из-за  поворота. 
Народ  сразу,  всей  массой,  напвинуся  вперед. 
Нас  не  прорвали,  но  сильно  потеснили,  и  трой- 
ка перешла  почти  на  шаг.  Вся  улица  была  ох- 


вачена    криком.    Многие    падали    на    колени    и 
кричали  что-то  слитное,  нераздельное  : 

«  Царь-батюшка  !..  Отец  !..  Спаси,   Господи!  » 
Ыо  все  покрывалось  и  тонуло   в  одном  об- 
щем, ликующем  и  бьющем  по  нервам  «  ура  »... 

Я  издали  увидел  Государя  (он  сидел  в  эки- 
паже с  моей  стороны)  и  сразу,  безошибочно 
узнал  его.  Только  он  был  лучше,  чем  на  мно- 
жестве виденных  мною  портретов.  Обший  его 
облик  был  мягкий,  добрьп"!,  а  взгляд  глубокий 
II  ласковый.  Улыбаясь  в  усы,  он  медленно 
отдавал  честь  и  всем  смотрел  б  глаза  тем  осо- 
бенным вглядом,  который  каждый  может  при- 
нять на  свой  счет. 

Когда  я  увидел  его  приближающимся  и  смо- 
трящим на  меня  (казалось,  что  только  на  меня), 
то  неудержимая  дрожь  охватила  все  мое  суще- 
ство и,  взяв  под  козырек,  я  закричал  вместе  со 
всеми,  сам  не  слыша  своего  голоса. 

Он  ответил  мне  (казалось,  что  только  мне  !) 
и  повернулся  в  другую  сторону,  к  другим,  и 
только  тогда  я  заметил  сидящего  рядом  с  ним 
Наследника.  Они  оба  были  два  брата,  сыновья 
Императора  Александра  3-го...  Наследник  вы- 
глядел молодо.  Он  смотрел  перед  собой  рас- 
сеянным, как  бы  безразличным  взглядом.  А  Го- 
сударь уже  опять  повернулся  в  нашу  сторону, 
мелькнуло  обручальное  кольцо  на  руке  из-под 
полуснятой  перчатки,  но  взгляд  уже  скользил 
по  следующим  рядам,  откуда  неслось  навстречу 
ему  все  то  же  радостное,  ликующее  «  ура  >^. 

Государь  проезжал  мимо  меня  так  близко, 
что  мне  неудобно  было  кричать  прямо  в  .лицо 
ему,  и  я  в  этот  момент  замолчал.  Но  и  после 
проезда  что-то  давило  горло  и  мешало  закри- 
чать снова.  И  с  другими  было  то  же  самое.  У 
многих  текли  по  щекам  слезы.  Общее  впечат- 
ление было  :  «  Как  он  красив  !...  И  как  он  гру- 
стен... Он  очень  грустен  !  »  Впервые  мелькнула 
мысль,  что  во  все  эти  дни  мы  слишком  отдава- 
лись чувству  восторга,  видя  во  всем  лишь  праз- 
дник, а  между  тем  мы  уже  не  так  ма.пы,  чтобы 
не  могли  увидеть  и  кое-что  другое.  Гулкие  уда- 
ры барабанов,  донесшиеся  с  площади,  напом- 
нили нам,  что  собравшиеся  там  тысячи  людей 
собраны  не  для  праздника. 


Мы  смешались  с  народом  и  очень  долго  не 
могли  прорваться  сквозь  его  массу.  Когда  на- 
конец, порядочно  помятые,  мы  всей  колонной 
вышли  на  площадь.  Государь  верхом  на  коне 
уже  объезжал  вторую  линию  войск.  Его  фи- 
гура, в  белой  фуражке  и  черном  военном  сюр- 
туке, четко  выделялась  над  общей  массой  зе- 
леных рубашек.  Оркестры  играли  гимн,  и  по 
линии  во  лек  волнами  перекатывалось   «  ура  ». 

Государь  делал  объезд  медленно,  часто  оста- 
навливаясь и  оборачиваясь  назад,   к  тем,   мимо 


кого  уже  проехал.  Это  не  был  обычный  для 
парадов  «  генеральский »  объезд,  и  мы  имели 
достаточно  времени  подравняться  и  привести 
себя  в  порядок  после  толкотни  на  улице. 

Окончив  объезд  войск,  Государь  направился 
к  нам.  Он  приближался  также  медленно,  то 
разбирая  поводья,  то  поправляя  усы.  Теперь 
мы  долго,  сотнями  глаз  смотрели  на  него,  и 
было  ясно  всем,  что  ся  действительно  грустен, 
непроизвольной,  мешающей  ему  грустью. 

Подъехав  в  нам  и  стараясь  улыбнуться,  Го- 
сударь тихо  спросил  :  «  Это  кадеты  ?  »  и,  не 
ожидая  ответа,  добавил  :  «  Здравствуйте,  Пол- 
тавцы !  »  Мы  дружно  крикнули  в  ответ  : 
«  Здравия  желаем,  Ваше  Императорское  Вели- 
чество !  »  и  затем,  как  требовал  обычай,  закри- 
чали «  ура  ». 

Проехав  по  фронту,  Государь  стал  у  нас 
на  правом  фланге,  несколько  выдвинувшись 
вперед,   и   церемониальный   марш   начался. 

Тридцать  шесть  барабанщиков  отбили  пер- 
вые такты  марша,  которые  сильно  и  звучно 
подхватил  соединенный  оркестр  полков.  Игра- 
ли четкий,  удобный  для  ноги  марш  «  Охотник  ». 

Пехота  проходила  по-батальонно.  Шел  33-й 
пехотный  Елецкий  полк,  за  ним  36-й  Орлов- 
ский и  9-я  артиллерийская  бригада.  В  Елецком 
полку  служил  когда-то  мой  отец  (к  тому  вре- 
мени уже  умерший),  в  турецкую  войну  быв- 
ший с  полком  на  Балканах.  Это  был  «  мой  » 
полк,  потому  что  там  еще  оставались  многие 
офицеры,  помнившие  и  моего  отца  и  меня,  еще 
совсем  маленьким.  В  Орловском  полку  и  в  ар- 
тиллерийской бригаде  тоже  было  много  зна- 
комых из  числа  наших  бывших  кадет  и  роди- 
телей моих  нынешних  товарищей.  Словом,  все 
это  было  свое,  близкое,  давно  и  хорошо  знако- 
мое. Но  теперь  полки  имели  новый,  мобилизо- 
ванный состав,  удивляя  непривычной  для  глаза 
своей   громадностью. 

Под  команд^1ром  Орловского  полка  заупря- 
милась лошадь  и  начала  крутиться  и  «  танце- 
вать »  в  самый  неподходящий  момент,  когда 
полковнику  нужно  было  салютовать.  Было 
больно  за  него,  тем  более,  что  это  был  пожилой 
и  довольно  грузный  человек.  Я  невольно  пос- 
мотрел на  Государя  и  увидел,  что  он  первым 
отдал  честь  полковнику...  Но  и  полковник  уже 
справился  с  упрямой  лошадью  и  отсалютовал 
Государю. 

Пехота  проходила  очень  хорошо,  но  артил- 
лерия еще  лучше.  Вид  катящихся  батарей  сам 
по  себе  уже  производит  большое  впечатление, 
но  теперь,  когда  их  катилось  сразу  по  три 
(проходили  по-дивизионно),  в  идеальном  поряд- 
ке, во  всем  новом,  с  новыми  скорострельными 
пушками,  —  вид  был  исключительный. 

Оркестр  оборвал  марш  и  тогда,  в  топоте  ко- 
пыт, в  металлическом  лязге  орудий  и  зарядных 
яшиков,    грозно   и   внушительно,   волна   за   вол- 


ной,  катились  линии  батарей.  Звуки  батарей- 
ных труб  с  нежной  певучестью  вырывались  из 
общего  грохота  и  шума  и  повторяли  вековую 
песню  о  доблести,  о  славе,  о  победе  и  ...о  смер- 
ти, 

В  числе  преходивших  тогда  был  дивизион 
полковника  Смоленского.  Сейчас  это  мало  что 
говорит,  но  тогда  —  сколько  слез,  истерик  и 
панихид  было  в  Полтаве  !  Это  было,  когда  с 
фронта  пришла  весть  о  гибели  дивизиона,  ко- 
торый погиб  почти  полностью...  Японцы  атако- 
вали ночью  прикрытие,  располагавшееся  впе- 
реди дивизиона.  В  прикрытии  была  рота  Коз- 
ловского полка  (белые  околыши).  Неизвестно, 
что  там  произошло,  во  всяком  случае,  на  бата- 
реях не  слышали  ни  одного  выстрела,  ни  кри- 
ка, и  никто  из  КозлоБцев  не  прибежал  преду- 
предить об  опасности.  Появление  японцев  перед 
батареями  казалось  невероятным,  и  их  приняли 
за  Козловцев.  В  этом  сыграли  роль  белые  око- 
лыши, так  как  светло-желтые  околыши  япон- 
цев ночью  были  приняты  за  козловские.  Было, 
впрочем,  предположение,  что  японцы,  переко- 
лов роту,  надели  на  себя  русские  фуражки... 

Батареи  еще  могли  открыть  огонь,  но  спор 
о  том,  кто  это,  —  свои  или  чужие,  был  прерван 
криками  :  «  Банзай  !  »  Произошла  кровавая 
рукопашная  схватка...  От  дивизиона  остались 
в  жиЕых  лишь   одиночные  люди... 

В  топоте  копыт,  в  металлическом  лязге,  вну- 
шительно и  грозно  катили  батареи.  Всем  прохо- 
дившим Государь  одинаково  говорил  :  «  Отлич- 
но !  » 

За  бригадой  двинулся  обоз :  патронные 
двуколки,  санитарные  линейки,  походные  кух- 
ни, провиантские  повозки...  Согласно  нашей 
программе  мы,  с  началом  прохождения  обоза, 
должны  были  уйти  опять  для  подготовки  про- 
езда. Но  уйти  было  трудно.  Замелькали  ряды 
санитаров,  с  красным  крестом,  на  лазаретных 
фурах  белели  косынки  сестер  милосердия,  за 
колесным  шел  вьючный  обоз...  Всему  этому 
множеству  предстояло  совершить  путь  в  семь 
тысяч  верст.  Поезд  нормальной  скорости  совер- 
шал этот  путь  около  четырех  недель.  И  теперь 
отвернуться  от  них  и  уйти  было  просто  неде- 
ликатно. Доктора,  полковые  батюшки,  кузнецы 
в  кожаных  фартуках,  чины  канцелярий,  все 
это  шло,  ехало,  равняясь  и  глядя  на  своего  Го- 
сударя... 

Но  нам  все-таки  нужно  было  уйти.  И  когда 
был  подан  сигнал  к  вызову  офицеров  перед 
началом  благословения,  мы  отступили  назад 
и,  повернувшись,  быстро  ушли.  На  этот  раз  мы 
должны  были  занять  другую  улицу,  проходив- 
шую как  раз  перед  корпусом.  Неизвестно  было, 
что  мы  там  застанем,   а  мы  уже  запоздали,   и 


нужно     было     торопиться.      Поэтому      мы     П0Ш.ЛИ 

сокращенной  дорогой,  через  чужие  сквозные 
дворы.  Мы  не  шли,  а  почти  бежали.  На  пло- 
щади мы  несколько  остепенились,  но  теперь 
прежняя  наша  резвость  вернулась  снова. 

Смешно  было  бежать  через  чужие  дворы, 
видеть  чужие  лоханки  и  метлы.  Какая-то  де- 
вочка вьплянула  на  шум  из  окна,  ей  крикнули  : 
«  Спрячься  !...  Государь  !  »  Бедняжка  так  и 
шлепнулась  на  пол.  Пробежав  узкий  переулок, 
достигли  своих  владений.  Корпус  представлял 
собой  целый  город  со  своими  дворами,  садами 
и  улицами.  Все  это  было  замкнуто  зданиями 
или  высокой  каменной  стеной.  Мы  вбежали  че- 
рез маленькую  калитку,  специально  для  нас 
открытую,  и  оказались  в  районе  нашей  элек- 
трической станции.  В  обычное  время  здесь  бы- 
вать не  разрешалось,  но  сегодня  все  было  поз- 
вслено.  Мы  наконец  добежали  до  ворот,  выхо- 
дящих на  городскую  улицу,  и  здесь  нас  задер- 
жали. Мы  привели  себя  в  порядок,  подравня- 
лись и  ровным  шагом  вышли  строем  на  улицу. 
Нас  ждала  здесь  большая  неприятность  :  ока- 
залось, что  вся  улица  занята  воспитанницами 
женских  учебных  заведений.  Для  нас  не  было 
места.  Воспитанницы,  смеясь,  говорили  нам : 
«  Уходите,  уходите,  здесь  проезд  !  »  «  Куда  же 
мы  уйдем  ?  »  «А  нам  какоэ  дело  !  Не  мешайте, 
уходите  !  » 

Явилось  подозрение,  что  и  наша  прежняя 
улица  тоже  занята  воспитанниками  граждан- 
ских учебных  заведений.  Пропев  в  соборе 
«  Спаси,  Господи...  »,  они  нашли,  что  этого  им 
недостаточно,  и  было  ясно,  что  в  церемониал 
были  внесены  изменения.  Гордость  наша  была 
ущемлена.  Мы  думали,  что  мы  —  самые  глав- 
ные и  что  без  нас  нельзя  обойтись,  а  оказалось, 
что  мы  нисколько  не  нужны  и  нам  даже  не 
оставили   места. 

«  Уходите  же,  не  мешайте  !  Здесь  проезд  !  » 
Становилось  положительно  неловко...  Началь- 
ство вело  переговоры,  мы  стояли.  Кругом,  точ- 
но снег,  белели  пелеринки,  делали  глазки,  сме- 
ялись... 

Наконец  раздалась  команда.  Переговоры 
привели  к  успешному  результату.  Белые  пеле- 
ринки немного  подвинулись,  и  для  нас  на- 
шлось место,  но  уже  не  «  одиночным  поряд- 
ком »,  а  сомкнутыми  шеренгами.  А  через  не- 
сколько минут  послышалось  отдаленное  «  ура  », 
—  ехал  Государь. 

И  опять,  в  ряде  промелькнувших  лиц  выде- 
лялось одно,  несколько  грустное,  со  сдержан- 
ной улыбкой,  с  глазами,  смотрящими  на  всех 
вообще  и  как  будто  на  каждого  в  отдельности. 

М.Н.  Шереметев 


Конная  атана  14  августа  1915  г.  под  господсним  двором  «Н1муйдки> 


Вернувшись  13  ав- 
густа по  исполнении 
задачи  и  без  потерь  из 
крайне  беспокойного 
суточного  разъезда,  в 
течение  которого  я 
трижды  сталкивался  с 
конными  и  пешими 
частями  противника,  я 
присоединился  к  сво- 
ему 2-му  эскадрону, 
находившемуся  под 
временным  командованием  штабс-ротмистра 
Шапрон-дю-Ларре. 

Рано  утром  14  августа  офицеры  эскадрона 
были  разбужены  докладом  вахмистра,  что  на- 
блюдателем обнаружено  движение  в  нашем  на- 
правлении из  господского  двора  Жмуйдки 
разъезда  противника  силой  в  20  коней. 

Под  впечатлением  малой  действительности 
нашего  ружейного  огня,  проявившейся  накану- 
не в  прекрасно  устроенной  мною  засаде,  из  ко- 
торой, в  условиях  полной  для  себя  безопасно- 
сти, я  безрезультатно  обстрелял  немецкий 
разъезд  на  ничтсжной  дистанции,  я  просил 
временно  командующего  эскадроном  разрешить 
мне  собрать  нескольких  кирасир  для  преследо- 
вания немцев  в  конном  строю,  после  обстрела 
их  нашими  стрелками. 

Получив  разрешение,  я  быстро  собрал  11  ки- 
расир и,  сосредоточив  их  за  первыми  домами,  у 
выхода  из  деревни,  в  направлении  господского 
двора  Жмуйдки,  стал  ждать  событий. 

Тем  временем  неприятельский  разъезд  все 
приближался,  но  не  дойдя  несколько  сот  шагов, 
остановился,  почуяв,  по-видимому,  опасность, 
и  стал  поворачивать  назад. 

Эскадрон  открыл  огонь,  и  я,  скомандовав  : 
«  С  Богом,  за  мной  !  >>,  галопом  вынесся  с  моими 
всадниками  из  деревни  и  поскакал  по  дороге, 
ведушей  на  господский  двор. 

Немцы  стали  уходить  полем  вправо,  и  мне, 
чтобы  свернуть  с  дороги,  пришлось  преодолеть 
широкую  канаву,  тянущуюся  вдоль  нее,  причем 
я  сразу  потерял  двух  кирасир,  перекувырнув- 
шихся с  лошадьми  и  выбывших  из  строя.  С 
остальными  я  продолжал  преследование. 

С  радостью  я  заметил,  что  нагоняю  против- 
ника, но  выскочив  на  возвышенность,  я  нео- 
жиданно обнаружил  перед  собою  два  неболь- 
ших озера,  разделенных  узким  перешейком. 
Немцы,  знакомые  с  местностью,  взяли  направ- 


ление на  этот  перешеек  .тогда  как  мои  кираси- 
ры, рассыпавшиеся  по  полю,  потеряли  несколь- 
ко драгоценных  секунд,  чтобы  переменить  на- 
правление. Случайно  я  оказался  перед  самым 
перешейком,  благодаря  чему  и  совершенно  све- 
жей лошади,  стал  быстро  нагонять  отстающих 
всадников  противника.  В  это  время  один  из 
немцев  упал  с  лошади,  но  тотчас  же  вскочил 
на  ноги  и,  не  выпустив  повода  из  рук,  побежал 
за  лошадью,  пытаясь  на  ходу  вскочить  в  сед.по. 
Чтобы  не  дать  противнику  опомниться  и  перей- 
ти в  контратаку,  так  как  в  непосредственной 
близости  за  мной  скакал  всего  лишь  один  ки- 
расир, доблестный  унтер-офицер  Тарасов,  да 
еще  двое  было  несколько  дальше,  тогда  как 
остальные  все  были  далеко  позади,  я  на  ходу 
разрядил  мой  револьвер  в  ближайших  ко  мне 
немцев,  ранив  одного  из  них,  как  потом  оказа- 
лось, в  руку,  и  заставил  остальных  пришпо- 
рить своих  лошадей... 

Через  несколько  мгновений  я  нагнал  спе- 
шенного немца,  успевшего  скинуть  свой  кара- 
бин, и,  угрожая  ему  шашкой,  заставил  сдаться, 
после  чего,  передав  пленного  ближайшему  ки- 
расиру, поскакал  дальше.  Следующий  немец, 
которого  я  нагнал,  был  вооружен  пикой  и  не- 
смотря на  мои  окрики  :  «  В1е  Агтеп  НосЬ  !  »,  не 
хотел  сдаваться  и  вступил  со  мною  в  бой,  но 
в  последнюю  минуту  все  же  бросил  оружие  и 
сдался  мне  в  плен. 

Вслед  за  этим  немцы,  достигшие  опушки 
леса,  остановились  и  открыли  огонь,  а  я,  пре- 
кратив ставшее  невозможным  преследование  и 
собрав  своих  всадников,  повернул  обратно. 

Атакованный  мною  разъезд  оказался  23-го 
гвардейского  Гессенского  драгунского  Великого 
Герцога  Эрнста-Людвига  полка.  Один  из  взя- 
тых мною  в  плен  немцев  оказался  доброволь- 
цем и  горько  плакал,  говоря  мне  по-француз- 
ски :  « ^е  зи15  йезЬопогё !  ».  Я  постарался  его 
утешить,  сказав,  что  виноват  не  он,  а  его'  това- 
рищи, не  оказавшие  ему  никакой  помощи  в 
беде. 

Взятые  нами  лошади  были  в  очень  скверном 
виде,   как,  по-видимому,  и  у  всего  разъезда. 

Некоторое  время  спустя  был  обнаружен  и 
захвачен  и  третий  драгун,  сильно  разбившийся 
при  падении  с  лошади  и  пытавшийся,  прячась 
в  высокой  траве,  укрыться  в  ближайшем  лесу. 

Князь   Игорь   Черкасский 


Военно-историческая  комиссия  при  Гвардейском  Объединении 


Перед  войной  1939-1945  гг.  в  Париже,  при 
Гвардейском  Объединении,  которое  возглавлял 
в  то  время  генерал  Гулевич,  была  учреждена 
особая  Военно-Историческая  комиссия,  вложив- 
шая много  ценного  материала  в  историю  гвар- 
дейской пехоты  в  войну  1914-1917  гг. 

Комиссия  эта,  которой  руководил  л.  гв.  Ки- 
расирского Ее  Величества  полка  полковник 
Георгий  Адамович  Гоштовт,  собиралась  снача- 
ла в  небольшом  кафе  около  Пале-Руаяль,  а  за- 
тем в  помещении  на  рю  де  л'Юниверсите. 

Собирались  мы  по  дивизиям,  в  пятницу  ве- 
чером, таким  образом,  каждая  комиссия  соби- 
ралась каждую  третью  пятницу.  Припоминаю, 
что  в  нашей  дивизии  от  преображенцев  был 
капитан  В.Н.  Тимченко-Рубан,  от  семеновцев  — 
полковник  А. В.  Попов,  от  измайловцев  —  пол- 
ковник Б.Ф.  Фомин  и  капитан  К. В.  Хвольсон, 
от  егерей  —  полковник  Бурман  и  я  и  от  л.  гв. 
1-й  артиллерийской  бригады  —  полковник  Б. 
Г.  Евреинов. 

Г. А.  Гоштовт  отлично  и  живо  вел  все  засе- 
дания, мы,  члены  комиссии,  приходили  на  со- 
брания со  всеми  имевшимися  в  нашем  распо- 
ряжении картами,  дневниками  и  прочими  мате- 
риалами, а  Гоштовт  приготовлял  на  каждое 
собрание  описание  того  или  иного  боя  или  пере- 
хода, пользуясь  исключительно  германскими 
источниками.  Для  этой  цели  ему  приходилось 
списываться  не  только  с  уцелевшими  после 
войны  учреждениями  германского  Генера.льно- 
го  штаба,  но  и  с  отдельными  Объединениями 
германских  частей,  находившихся  во  время 
войны  против  нашей  гвардейской  пехоты.  Та- 
ким образом,  день  за  днем,  с  самого^  начала  вой- 
ны, сопоставляя  данные  как  с  нашей  стороны, 
так  и  со  стороны  противника,  мы  составляли 
краткий  дневник  с  перечнем,  что  делала  та  или 
другая  часть  и  что  делал  в  это  же  время  про- 
тивник. Приложенные  к  журналам  схемы  боев 
и  переходов  очень  помогут  будущему  историку 
разобраться  во  всех  действиях  того  или  дру- 
гого полка  и  как  бы  по  готовой  канве  составить 
историю  своей  части. 

К  сожалению,  начавшаяся  в  1939  г.  война 
прервала  наши  собрания,  но  все  же  мы  успели 
довести  нашу  работу  до  31  декабря  1914  года, 
и  таким  образом  вся  Ковельская  и  Тарнополь- 
ская   операции   остались   неразработанными. 

После  второй  войны  Г. А.  Гоштовт  тяжко 
заболел  и  вскоре  скончался.  Думается,  что  у 
некоторых  чинов  гвардии  сохранились  эти  цен- 
ные журналы,  которые  издавались  по  годам  и 
по   дивизиям. 

Насколько  у  всех  нас  было  в  то  время  сил 
и    здоровья,    а,    главное,    желания    увековечить 


славу  наших  дорогих  полков,  показывает  то  об- 
стоятельство, что  все  мы  после  тя^келого  слу- 
жебного дня  вновь  собирались  в  8  часов  вечера, 
зачастую,  как,  например,  я,  приезжая  в  третий 
раз  из  пригорода  и  часто  возвращаясь  домой 
с  последним  поездом. 

Помимо  этих  заседаний.  Гвардейское  Объ- 
единение часто  устраивало  лекции  и  доклады 
о  различных  боях  гвардии,  знакомя  чинов  гвар- 
дейской кавалерии  с  действиями  гвардейской 
пехоты,  и  наоборот,  с  тем,  что  было  во  многих 
случаях  неизвестно  ни  той,  ни  другой  стороне. 
На  этих  докладах  лекторами  были  :  полковник 
Зайцов  (л.  гв.  Семеновского  полка),  полковник 
Хитрово  (л.  гв.  Конной  Артиллерии),  полковник 
Зубов  (л.  гв.  Преображенского  полка),  капитан 
Хвольсон  (л.  гв.  Измайловского  полка)  и  дру- 
гие, фамилии  которых,  к  сожалению  не  могу 
вспомнить. 

Вечная  память  Георгию  Адамович  Гоштов- 
ту,  оставившему  нашему  потомству  ценный 
вклад,  которьп4  пригодится  ему  для  составле- 
ния истории  российской  гвардейской  пехоты. 


Покойный  В. К.  Абданк-Коссовский  талант- 
ливо описывает  деятельность  этой  комиссии- 
Он  останавливается  главным  образом  на  еже- 
месячных докладах,  которые  были  сделаны : 
генералом  Гулевичем,  а  затем  Г. А.  Гоштовтом, 
—  «  Гвардия  на  подступах  к  Петрокову  »,  В. П. 
Глиндским  —  «  Гвардия  в  бою  под  Опатовым  », 
В. П.  Сияльским  —  «  Гибель  л. -гвардии  Кекс- 
гольмского  полка  под  Сольдау »,  А. А.  Зайцо- 
вым  —  «О  сражении  под  Люблином  »  в  августе 
1914  года,  когда  части  1-й  гвардейской  пехотной 
дивизии  под  Владиславовом,  по  словам  ав- 
стрийцев, шли  стремительно  вперед  во  весь 
рост  и  атаковали  части  X  австрийского  корпу- 
са, врезавшиеся  между  нашими  4-й  и  5-й  ар- 
миями и  перерезавшие  железную  дорогу  Лю- 
блин-Холм. Двинутый  на  поддержку  этого  кор- 
пуса германский  корпус  генерала  Войрша  был 
атакован  частями  2-й  гвардейской  пехотной  ди- 
визии. Все  помнят  знаменитый  бой  под  Тарнав- 
кой,  где  лейб-гвардии  Московский  полк,  прор- 
вав неприятельскую  позицию,  захватил  42  ору- 
дия и,  несмотря  на  яростные  атаки  германцев, 
длившиеся  всю  ночь,  в  кольцевых  окопах,  при 
поддержке  других  полков  дивизии,  отбил  все 
атаки.  В  момент,  когда  перед  усталыми  москов- 
цами  и  гренадерами  немцы  очистили  окопы  и 
стали  отходить,  одна  из  рот  полка  скинула  фу- 
ражки и  запела  «  Спаси,  Господи,  люди  твоя...  » 
Соседи    подхватили.    После    этой    молитвы,    из 


тысячи  грудей  двинувшихся  вперед  офицеров 
и  солдат,  среди  Тарнавских  холмов  и  перелес- 
ков грянул  и  полился  русский  национальный 
гимн... 

«  Много  интересного,  трогательного  и  полез- 
ного можно  было  вынести  из  докладов  Гвардей- 
ского Объединения,  —  добавляет  В. К.,  —  тому, 
кому  дорога  Императорская  Российская  армия, 
ковавшая  величие  России.  Посещать  эти  док.па- 
ды  рекомендовалось  и  тем.  кто  не  хотел  знать, 
что  русский  офицер  был  не  то.пько  командир, 
но  и  учитель  —  воспитатель  чудо-богатырей, 
Еышедших  петом  на  Великую  войну  и  удивив- 


ших весь  мир  своими  подвигами  ■ . 

От  себя  лично  добавлю,  что  досадно,  что 
многие  гвардейские  части  не  записали  в  свое 
время  все  геройские  действия  своих  полков  и, 
в  частности,  отдельные  подвиги  своих  однопол- 
чан. Частью  это  можно  объяснить  тем,  что  по- 
сле больших  боев  гвардия  несла  такие  большие 
потери,  что  записывать  все  эти  подвиги  было 
просто  некому,  и  тем  более  ценно  теперь  каж- 
дое правдивое  слово,  найденноесреди  архивов, 
о  действиях  русской  гвардии. 

сообщил  В. А.  Каменский 


Гримасы  гражданской  войны 


Наряду  с  жуткими  картинами  беспредель- 
ной жестокости,  порождаемой  небывалым  оже- 
сточением бьющихся  на  жизнь  и  смерть  про- 
тивников, гражданская  война  порождала  нема- 
ло и  комичных,  конечно  в  старой  армии  неви- 
данных и  невозможных,  эпизодов. 


стрельбу.  На  мой  вопрос,  что  это  за  стреляю- 
щий рабочий,  Миллер  мне  доложил,  что  это 
он  его  позвал  и,  передав  винтовку,  приказал 
стрелять  по  большевикам,  потому  что  он,  Мил- 
лер, стрелять  не  умеет ! 


В  конце  июня  —  начале  июля  1919  года, 
лейб-эскадрон  Кирасир  Его  Величества  в  соста- 
ве каких-нибудь  30-35  всадников  держит  ох- 
ранение по  Днепру,  на  протяжении  более  30 
верст.  В  колонии  Сергеевка  —  расположении 
главной  заставы  —  приходилось  ставить  на 
посты  по  наблюдению  даже  эскадронных 
фельдшера  и  кузнецов.  Один  из  последних,  до- 
броволец Миллер,  всего  недели  с  две  как  по- 
ступил в  эскадрон  и  сразу  же  был  применен 
по  своей  специальности  ,в  каковой  оказался 
весьма  полезен. 

Однажды  с  поста  раздались  выстрелы,  и  мне 
прибежа.ли  доложить,  что  замечена  лодка  с  во- 
оруженными красными,  пытающаяся  незамет- 
но пробраться  на  нашу  сторону.  Я  приказал 
приготовить  пулемет  и  побежал  на  наблюда- 
тельный  пункт. 

Там  я  был  поражен  представившейся  кар- 
тиной. На  земле  .пежал  неизвестный  рабочий 
местного  завода  и  усердно  палил  по  удалявшей- 
ся лодке,  а  рядом  с  ним  стоял  Ми.п.пер  и,  не 
отрывая      глаз      от      бинокля,      корректировал 


Сижу  однажды  в  эскадронной  канцелярии  и 
работаю  с  писарем.  Открывается  дверь  и  вхо- 
дит недавно  поступивший  доброволец  —  до- 
родный адвокат.  До  поры  до  времени  я  его  с 
места  назначил  пребывать  при  обозе,  в  то  вре- 
мя мы  не  выходили  почти  из  боя.  К  его  по.яу- 
штатсксй  одежде  прицепили  погоны,  на  фу- 
ражку —  кокарду,  и  вот  он  уже  кирасир.  Увы, 
нечем  было  ему  заменить  его  тенисные  туфли, 
и  он  щеголял  еще  в  них. 

Войдя  в  комнату  и  увидев  меня,  он  на  мое 
приветствие  грациозно  поклонился.  Желая  по- 
лучить от  него  установленный  ответ,  я  вторич- 
но поздоровался  и  улыбнулся.  Он  ничего  не 
понял,  сконфузился  и  произнес  : 

«  Виноват,  я  здесь,  кажется,  лишний  "^  »  Да- 
вясь от  смеха,  учу  его  уму  —  разуму.  Этот, 
кажется,  из  «  безнадежных »,  —  вряд  ли  из 
то.пстого  адвоката  в  тенисных  туфлях  удаст- 
ся когда-либо  сделать  настоящего  бойца  —  ки- 
расира... 

Впрочем,   м  он  пригодится  ! 

сообщил   Князь   И.М.   Черкасский 


Хроника  «  Военной  Были  » 


ЭПИТАФИЯ 

Убитым  в  Бородинском  сражении  Гг.  Офицерам 
лейб-гвардии  Семеновского  полку  : 

Чем    в    надписи    почтить    героев    боле  : 
Они  легли  на  Бородинском  поле  !... 

Писарев 

О  ПОЛКОВНИКЕ  ПИСАРЕВЕ 

Из     «  ВОЕННОГО     ЖУРНАЛА  »,     издаваемого 

капитаном    Рахмановым    1811    года    №  XIII 

Лейб-гвардии  Семеновского  полка  полков- 
ник, Российской  Академии  Художеств,  Москов- 
ского Исторического  и  других  ученых  обществ 
член,  Александр  Александрович  Писарев.  Он 
занимается  сочинением  истории  Императорской 
Гвардии,  со  дня  учреждения  оной  до  наших 
времен.  Историю  же  Семеновского  полка  напи- 
сал особенно  оттого,  что  служил  в  оном  и  имел 
более  удобности  пользоваться  его  архивом. 
Весьма  желательно,  чтобы  А. А.  Писарев  имел 
последователей  в  столь  полезном  труде.  Многие 
полки  в  своих  летописях  нашли  бы  подвиги, 
которыми  могли  бы  гордиться,  удовлетворять 
ими  своему  честолюбию,  и  были  бы  ими  вос- 
пламенены к  поддержанию  своей  славы.  На- 
пример :  Грузинский  гренадерский  и  Староин- 
германландский  пехотный,  называясь  во  време- 
на Великого  Петра  Астраханским  и  Ингерман- 
ландским,  были  тогда  примерными  в  боях. 
Лейб-Гвардейский  полк  решил  Егерсдорфское 
сражение,  отличил  себя  под  Цорндорфом, 
Франкфуртом  и  под  личным  предводитель- 
ством героя  Задунайского  спас  у  Кагула  Пле- 
мянниково карэ  от  истребления.  Кабардинский 
пехотный  полк  под  Силистриею  один  без  вся- 
кого  подкрепления   взял   тот  окоп,   от  которого 


был  отбит  князь  Потемкин  с  целым  корпусом. 
Рижский,  драгунские!  полк,  подоспев  тогда  на 
подкрепление  того  корпуса,  спас  его,  прогнав 
преследовавших  его  турков;  а  за  три  дня  пе- 
ред тем  с  Рязанским  драгунским  полком  подос- 
пел на  подкрепление  к  тому  же  генералу  и 
решил  то  упорное  сражение,  в  котором  он  на- 
ходился уже  несколько  часов.  Воронежский 
мускетерский  и  Фанагорийский  гренадерский 
полки  помянули  бы,  что  герои  Задунайский  и 
Италийский  были  их  полковниками  и  что 
тогда  они  были  примерными  как  по  устройству, 
так  и  по  мужеству  своему.  Малороссийский 
гренадерский  полк  узнал  бы,  что  в  состав  его 
поступил  батальон,  который  был  назван  Ру- 
мянцовским,  в  честь  великого  сего  победителя. 
Наконец,  лейб-Гусарский,  лейб-Кирасирский 
Ее  Величества,  Александрийский  гусарский. 
Псковский  и  Московский  мускетерские,  Пав- 
ловский и  Московский  гренадерские  и  почти 
все  егерские  полки  передали  бы  потомству 
славную  службу  свою  в  1806  и  1807  годах. 

Нельзя  не  надеяться  великих  последствий, 
еслиб  каждого  полку  вышла  бы  история,  подоб- 
ная той,  каковую  полковник  Писарев  здесь 
сообгцает  читателям.  Пример  его  не  только  что 
заслуживает  похвалу  всякого  истинного  росси- 
янина, но  еще  достоин  подражания.  Желате.пь- 
но,  чтобы  обещанная  нам  история  всей  импера- 
ской  гвардии  вообще  скорее  была  приведена  к 
окончанию.  Мы  поместили  бы  ее  в  сем  журнале 
с  тем  большим  удовольствием,  с  каковым  без 
сомнения  она  будет  принята  нашими  читате- 
лями. 

Издатели  «  Военного  Журнала  » 

ОТ  РЕДАКЦИИ 

Статья  эта  напечатана  в  №  Х1П  «  Военного 
Журнала»  от  1811  года,  по  поводу  помещения 
в  этом  номере  статьи  « Подробнее  известие  о 
лейб-гвардии  Семеновском  полку  полковника 
оного  полка  Писарева  ».  Полтораста  лет  тому 
назад,  у  русского  офицера  уже  зародилась 
мысль  с  необходимости  создания  истории  Рос- 
сийской армии,  насколько  же  современны  пре- 
дложения издателей  журнала  и  теперь  в  наше 
время,  когда  последние  следы  существования 
этих  полков  и  самой  армии  Российской  риску- 
ют погибнуть  в  пучине  времени  и  событий. 

А.Г. 


ПЕРВЫЙ  ГЕОРГИЕВСКИЙ  КАВАЛЕР 
ВОЙНЫ    1914-1917   гг. 

Насколько  нам  известно, 
до  сих  пор  не  поднимался 
вопрос  о  том,  кто  из  офице- 
ров Императорской  армии  в 
войну  1914/17  гг.  был  ПЕР- 
ВЫМ награжден  Орденом 
Святого  Великомученика  и 
Победоносца  Георгия  ? 

Нам    удалось    установить 
достаточно    точные   данные 
о  награждении  первых  кавалеров,  которые  мы 
здесь  и  приводим. 

Награждения  за  август  месяц  1514  года  : 
1)  Командир  2-й  Донской  казачьей  батареи 
полковник  Митрофан  Рыковский  за  то,  что 
в  бою  шестнадцатого  августа  1914  года  у  дерев- 
ни Янчин,  при  форсировании  переправы  10-й 
кавалерийской  дивизией,  занял  указанную  ба- 
тарее позицию,  огнем  батареи  заставил  замол- 
чать превосходную  в  силах  артиллерию  про- 
тивника, сдерживал  наступление  неприятель- 
ской пехоты  и  содействовал  общему  наступле- 
нию, во  время  которого  было  взято  знамя  од- 
ного из  неприятельских  полков  >■  («  Русский 
Инвалид  »  10  марта  1915  года,  номер  32). 

За  ним  следуют  :  командир  3-й  Донской  ка- 
зачьей батареи  полковник  Михаил  Лекарев  (17 
августа  1914  г.),  командир  6-го  Донского  каза- 
чьего артиллерийского  дивизиона  полковник 
Иван  Астахов  (18  августа  1914  г.),  13-й  Донс- 
кой казачьей  батареи  подъесаул  Афанасий  Гру- 
зинов  (18  августа  1914  года),  1  Донского  каза- 
чьего полка  хорунжий  Сергей  Болдырев  (20 
августа  1914  года. 

Таким    образом,    первым    из    награжденных 
офицеров  следует  считать  полковника  Митро- 
фана    Константиновича    Рыковского,    получив- 
шего награждение  за  бой  16  августа  1914  года, 
сообщил    Максим    Бугураев 

ОТ  РЕДАКЦИИ 

К  сожалению,  редакция  не  имеет  данных  о 
награждениях  за  тот  же  период  времени  офи- 


церов   частей    регулярной    армии    и    была    бы 
очень  благодарна  за  сообщение  ей  этих  данных. 

О  СОКРАЩЕНИИ  ВООРУЖЕНИЙ 
Что    русские    должны    помнить 

Вне  всяких  иных  соображений,  будем  про- 
сто справедливы. 

Идея  создания  Лиги  Наций  была  впервые 
выдвинута  Российским  Императором  Никола- 
ем П.  Это  было  75  лет  тому  назад.  12  августа 
1898  года  он  обратился  ко  всем  державам  мира 
с  предложением  приступить  к  общему  разору- 
жению и  установить  порядок  мирного  разре- 
шения спорных  вопросов.  Предложение  русско- 
го Царя  вызвало  весьма  слабый  отклик  держав. 
Все  свелось  к  установлению  Гаагского  между- 
народного суда  и  запрещению  применения  на 
войне  разрывных  пуль.  Но  уже  на  войне  1914- 
1918  гг.  их  с  успехом  заменили  газом,  танками, 
беспощадной  подводной  войной  и  воздз'шными 
бомбардировками. 

И  только  9  ноября  1921  года,  то  есть  почти 
четверть  века  (23  года)  спустя,  когда  в  Вашинг- 
тоне собралась  конференция  по  вопросу  о  мор- 
ских вооружениях,  Президент  С.А.С.Ш.  Гар- 
динг  в  своей  вступительной  речи  при  открытии 
конференции  напомнил,  кому  принадлежал 
первый  почин  в  этом  деле.  Он  выразился  так  : 

«  Предложение  ограничить  вооружения  пу- 
тем соглашения  между  державами  не  ново  !  В 
данном  случае,  быть  может,  уместно  вспомнить 
благородные  стремления,  выраженные  23  года 
тому  назад  в  Императорском  рескрипте  Его  Ве- 
личества   Императора   Всероссийского  ». 

Прочтя  целиком,  как  он  выразился,  «  ясные 
и  выразительные  слова  русской  ноты  12  авгу- 
ста 1898  года  »,  президент  сказал  : 

«  С  таким  сознанием  своего  долга  Его  Импе- 
раторское Величество  Император  Всероссий- 
ский предложил  созыв  конференции,  которая 
должна  была  заняться  этой  важной  пробле- 
мой ». 

сообщил  г.  фон  Гельмерсен 


42 


Письма  в  Редакцию 


ХРИСТОС  ВОСКРЕСЕ,  глубокоуважаемый 
Алексей  Алексеевич,  от  имени  военных  инва- 
лидов в  Бразилии  поздравляю  вас  и  всех  со- 
трудников с  Великим  Праздником  и  от  души 
лселаю  Вам  сил  духовных  и  физических  для 
продолжения  той  большой  работы,  которую 
делаете  вы,  издавая  журнал  «  ВОЕННАЯ 
БЫЛЬ  ».  Примите  наши  наилучшие  пожелания. 

Искренне  вас  уважающий  Председатель  Во- 
енных Инвалидов  в  Бразилии 

Есаул  Мыльников 

Напечатанная  в  №  120  журнала,  на  фран- 
цузском языке,  статья  «  ПЛАСТУНЫ  »  и  при- 
ложенный к  ней  рисунок  имеют  некоторые 
ошибки,  которые,  полагаю,  следовало  бы  ис- 
править. 

На  Кавказскую  линию  запорожцы  попали 
сравнительно  поздно.  После  занятия  генералом 
Текели  в  1775  году  Запорожской  Сечи,  часть 
запорожцев  бежала  в  Турцию,  а  из  остальных 
было  сформировано  Черноморское  казачье  вой- 
ско, сперва  поселенное  между  Бугом  и  Дне- 
стром и  лишь  в  1788  году  переселенное  на  Кав- 
казскую линию.  Касательно  их  одежды  и  во- 
оружения, Висковатов  пишет  :  «  18  ноября  от- 
ряду казаков  из  упраздненного  в  1775  году 
Запорожского  войска,  послужившему  основа- 
нием войска  Черноморского  даны  ;  кафтаны 
синие,  шапки  красные,  по  карабину  и  пистоле- 
ту ».  Совершенно  очевидно,  что  в  первые  годы 
своего  расселения  по  линии,  да  и  в  течение 
многих  лет  после  того  запорожцы  не  имели  того 
вида,  в  каковом  они  изображены  на  приложен- 
ном рисунке,  помеченном  1790  годом. 

В  1802  году  Черноморскому  казачьему  вой- 
ску, кроме  конных  полков,  повелено  было  со- 
держать еще  и  пешие.  Касательно  их  обмун- 
дирования, Висковатов  пишет  :  «  До  конца  1816 
года  одежда  и  оружие  черноморских  казаков 
не  были  подчинены  каким-либо  непременным 
правилам  и  первая  сохранялась  почти  в  том  же 
виде,  в  каком  существовала  в  18-м  столетии  и 
ранее  у  запорожских  казаков.  Обыкновенно, 
одеяние  их  состояло  из  алого,  или,  по  их  выра- 
жению, червонного  кунтуша  с  откидными 
назад  рукавами,  из  шаровар,  красных  сапог  и 
черной  (из  смушек)  шапки  с  красной  тульей, 
причем  каждый  казак  имел  бритую  голову, 
исключая  длинной,  за  ухо  завернутой  чуприны, 
и  длинные  усы  ». 

Затем,  в  Черноморском  войске  начинает 
вводится    обмундирование    по    образцу    войска 


Донского,  с  прибавлением  только  на  спине  двух 
рукавов  и  без  выкладки  на  шароварах.  Воору- 
жение и  аммуниция  черноморским  казакам  бы- 
ли присвоены  одинаковые  с  донскими. 

В  1842  годз'  8-й  пеший  полк  Черноморского 
казачьего  войска  был  переформирован  в  четы- 
рехсотенный батальон,  при  котором  была  об- 
разована Отдельная  пластунская  команда.  В 
Российской  Императорской  армии  это  была 
первая  воинская  часть,  носившая  наименование 
«пластунской».  С  этото  же  времени  в  конных 
полках  Черноморского  казачьего  войска  начи- 
нает вводиться  обмундирование  кавказского 
образца.  В  пеших  же  частях  перемена  эта  сво- 
дилась к  прибавлению  на  груди  «  патронни- 
ков »,  во  всем  же  остальном  оно  мало  чем  от- 
личалось от  обмундирования  регулярных  пе- 
хотных частей  Отдельного  Кавказского  корпу- 
са и  состояло  из  :  темно-синего  мундира  с  алой 
окантовкой  и  с  нагрудными  патронниками,  из 
темно-синих  же  шаровар,  шапки  из  черного 
косматого  курпея  с  алой  тульей,  а  также  обыч- 
ных солдатской  шинели  и  бескозырки.  Рядовые 
казаки  носили  ранцы  и  были  вооружены  пехот- 
ными ружьями  со  штыком,  который  носи.лся 
спереди  на  поясе,  наподобие  кинжала.  Шашки 
же  и  кинжалы  полагались  только  офицерам. 
Это  описание  Висковатова  не  соответствует  ри- 
сунку, датированному  1945  годом. 

При  преобразовании  Черноморского  каза- 
чьего войска  в  1861  году  в  Кубанское,  были 
переименованы  и  соответственные  пехотные 
батальоны.  В  1870  году  пешим  батальонам  было 
присвоено    наименование    «  пластунов  ». 

В  1871  году  было  введено-  новое  обмундиро- 
вание для  чинов  Кубанского  и  Терского  каза- 
чьих войск.  Обмундирование  пластунских  бата- 
.яьонов  Кубанского  казачьего  войска  состояло 
из  :  папахи  с  околышем  из  черного  курпея  и 
с  черной  же  с  малиновой  выпушкой  тульей, 
мундира  черкесского  покроя  с  патронниками  и 
с  малиновой  по  борту  выпушкой,  бешмета  и 
черных,  забранных  в  сапоги,  шаровар.  Офице- 
рам полагался  плащ  общестрелкового  образца, 
нижним  чинам  —  черная  бурка.  Прибор  был 
золотой,  приборное  сукно  —  малиновое.  На 
эполетах  и  погонах  полагался  номер  батальона. 
Шашки  и  кинжалы  полагались  лишь  офице- 
рам, а  у  нижних  чинов  на  поясе  полагался 
штык  в  штыковых  ножнах. 

Итак,  обмундирование  кавказского  образца 
дано  было  пластунам  лишь  в  1871   году. 

Евгений   Молло 


43 


Сообщаю  Вам  о  некоторых,  замеченных 
мною,  ошибках  в  номере  121  «  ВОЕННОЙ  БЫ- 
ЛИ »  :    «О    ношении    офицерами    оружия »    — 

автор  ошибается,  говоря  об  офицерском  нагане. 
Револьвер  этот  был  «  самовзвод  »  и  курок  по- 
дымался автоматически  при  нажиме  на  спуск. 

«  Из  истории  перевоорулсения  Русской  армии  ». 

Я  думаю  что  русская  армия  уже  за  несколько 
лет  до  семидесятых  годов,  была  вооружена 
пистонным,  а  не  кремневым  оружием.  Это  бы- 
ло, наверное,  во  время  польского  восстания,  а 
может  даже  и  во  время  Восточной  войны  1854- 
56  гг.  Автор  этой  статьи  ошибается  говоря  об 
употреблении  винтовок  Гра  и  Маузера  в  войну 
1870/71  гг.  В  зту  войну  французская  армия 
была  вооружена  знаменитой  винтовкой  систе- 
мы «  Шассепо  »,  а  прусская,  значительно  худ- 
шей —  «  Дрейзе  Цинандель  гевер  М.  1857  ». 
Винте вки  Гра  во  Франции  и  Маузер  в  Герма- 
нии были  введены  только  в  семидесятых  годах, 
после  войны  1870  71  гг.  Подпись  под  рисунком 
фон  Шадова  неправильна.  Это  изображен  НЕ 
пластун,  а  какой  то  спешенный  степовсй  казак, 
вероятно  донец.  Пластуны  никогда  не  были 
сооружены  пиками,  и  до  1914  года  были  исклю- 
чительно кубанцы. 

майс2Э  И.  Белицкий 


Считаю  своим  долгом  указать  на  ошибку  в 
статье  генерала  Е.А.  Милодановича  «  На  Двине 
в  1915-1917  гг.  »  в  номере  120  журнала. 

Генерал-майор  Лахтионов  принял  4-ую  Си- 
бирскую стрелковую  артиллерийскую  бригаду 
только  Б  первой  половине  декабря  1915  года, 
от  генерал-майора  К.Е.  Мунтянова,  получивше- 
го назначение  на  должность  Инспектора  артил- 
лерии корпуса,  не  помню  какого. 

Поручик  4-й  Сибирской  стрелковой  артилле- 
рийской  бригады  В.   Бе.пьскпй 


Да  позволено  будет  нам  внести  некоторые 
добавления  к  статье  в  Кд  122  «  ВОЕННОЙ  БЫ- 
ЛИ ». 

Кроме  взятого  под  Красным  полкового  зна- 
мени 18-го  линейного  пехотного  полка  корне- 
тами Карачаровым  и  бароном  Большвингом  и 
уланом  Дарченко,  .лейб-уланы  взя.пи  еще  :  12 
октября,  под  м.  Селиц,  22  баварских  знамени. 
В  этот  день  эскадрон  поручика  Глазенапа  ата- 
ковал и  отбил  обоз  6-го  (Баварского)  корпуса. 
В  одном  из  фургонов  были  найдены  знамена 
всех  11  баварских  пехотных  полков,  бывших  в 
России,  то  есть  22;  3  ноября,  под  Красным,  — 
орла,  на  подставке  которого  стояла  цифра  «  4  ». 
Орел  был  взят  у  кавалерийского  офицера, 
укрывшегося  в  колонне  пехоты.  Взял  его  эс- 
кадрона имени  полковника  Мезенцева,  взвода 
корнета  Хвостова,  унтер-офицер  Федор  Васи- 
•пьевич  Гомза,  получивший  за  это  знак  отли- 
чия Военного  Ордена  №  1275.  «  Ноября  3-го 
1812  года,  при  городе  Красном,  первой  врезался 
в  неприятельскую  пехотную  колонну,  где  у  ка- 
валерийского офицера  и  взял  штандарт  ».  Ърел 
этот,  ошибочно  приписанный  русскими  истори- 
ками 4-му  линейному  пехотному  полку,  в  дей- 
ствительности как  будто  пр11надлежал  4-му 
Кснно-егерскому  полку. 

С.   Андоленко 


Просьба  исправить  ошибку  в  статье  Евгения 
Молло  «  Об  изображении  Св.  Георгия  на  ор- 
денских крестах  »  в  №  121  журнала  :  на  стр.  21 
в  правой  колонке  строчка  10  сверху  «  ...скачу- 
щим слева  направо  ».  а  не  «  справа  налево  :>. 


Огареаих  е1:  ё1:епс1агс1$  с1е  1'агтёе  шззе  репйаШ  1а  диегге  с1е  зер!:  апз 

1757-1761 


Ьогз  йе  Геп1гёе  еп  §иегге  йе  1а  Киз51е,  зоиз 
1е  гё§пе  йе  Г1трёга1г1се  ЕИзаЬеШ  Ре1;гоупа,  ипе 
§гапйе  рагИе  йез  йгареаих  е!  ё1;епйагс1з  еп  зегу1- 
се,  зон!  сеих  гет1з  аих  1;гоире8  зоиз  Г1трёга1;г1се 
Аппе   Хуапоупа. 

Еп  се  яи1  сопсегпе  1а  Ы§пе,  ип  сег1;а1п  пот- 
Ьге  йе  ро1п1;з  оЬзсигз  зиЬз1з1;еп1;,  по1аттеп1;  еп 
се  яи1  сопсегпе  1ез  сои1еигз  йез  йгареаих  йе 
Ьа1а111опз  е!  ё1;епс1агс1з. 

1)   Ьа  Сагае. 

а)  1п{ап1епе.  СЬадие  гё§1теп1;  а  ип  йгареаи 
Ыапс  е1;  1ез  аи1;гез  йе  сои1еигз  Й1з1;1пс1;1уез,  а 
1-а1зоп  йе  йеих  йгареаих  раг  Ьа1;а111оп. 

Ье  31  йёсетЬге  1742,  1а  ргет1ёге  сотра§п1е 
йе  §гепай1егз  йи  Ь.С.  РгеоЬга]епзк1  гесоИ:  ип 
ё1;епйагй  Ыапс  еп  йатаз.  (гарре1оп5  ^ие  се  {и! 
§гасе  а  се  гё§1теп1  ^ие  1а  {иШге  1трёга1:г1се 
гёиззИ  зоп  соир  й'ё1;а(;). 

Еп  1742  1ез  1;го1з  гё§1теп1;5  гесо1уеп1,  йез  йга- 
реаих ^йеп1;^^иез  й1Нёгепс1ёз  раг  1еиг  зеи1е  Ъог- 
йиге. 

РгёоЬга]епзк1  1  Ыапс         7  сои1еигз 

Зётёпоузк!  1   Ыапс         5  сои1еиг5 

ГгтаПоузк!  1   Ыапс         5  сои1еиг5 

Оезсггрйопз. 

Е1;оЯе  йи  йгареаи  Ыапс  :  ЫапсЬе:  се11е  йез 
йгареаих  йе  сои1еигз  :  огап§е  (ро1п1:111ё  зиг  1е 
йезз1п). 

Вогйиге  зе1оп  1е  гё§1тепг  :  Р.  :  гои§е,  5.  : 
Ыеи  сё1ез1:е,  I.  :  уег1;  с1а1г.  Ее  1оп§  йе  1а  Ьогйиге  : 
огпетеп1;8  Ыеиз,  йоп1;  1ез  р1и5  §гапйз  оп1  1а  раг- 
11е  сеп1;га1е  уег1;е  (++  зиг  1е  йезз1п);  {еиШа§е 
уег!). 


А1§1е  ЫсёрЬа1е  Ьгип,  соигоппез,  гиЬап,  Ьесз 
е!  Изегё  :  ог,  8иг  2а  ро11;г1пе  :  топо§гатте  1трё- 
г1а1  й'аг§еп1:  зиг  ^опй  гои§е  Ьогйё  й'ог,  1е  1;ои1: 
зиг  ип  ёсиззоп  огап§е  с1а1г  ауес  йез  га1ез  р1из 
!опсёез;  огпетеп1;з  Изегёз  е1;  сЬахпе  йе  5^  Апйгё  : 
ог,  йе  сЬа^ие  сб1;ё  сго1ззап1;  Ьгип  с1а1г  а  ЬасЬигез 
р1из  ^опсёез.  А  §аисЬе  йе  Га1§1е,  Гсе11  йе  В1еи 
еп1:оигё  й'ип  огпетеп!  уег!,  ауес  раг1;1ез  Ыеиез 
аи-йеззиз  е1;  аи-йеззоиз,  А  йгоНе  ёрёе  а  ^агйе 
й'ог,  1ате  аг§еп1;.  Аи  йеззоиз  йе  Га1§1е  {"еиШа^е 
уег1;.  Гоиггеаи  йе  1а  сои1еиг  йе  1а  Ьогйиге.  Ргап- 
§ез  й'ог.  Рег  йе  1апсе  йоге.  Согйопз  е^  §1апйз 
аг§еп1;. 

Егепйагй  йе  1а  ЬегЪ-Сотрадте. 

Е1;оНе  йе  йатаз  Ыапс.  А1§1е  Ьгип  ^опсё;  сои- 
гоппез, Ьесз,  раиез  е!  а1;1;г1Ьи1;з,  соп1:оиг  йез  р1и- 
тез  :  й'ог.  8иг  1а  ро11;г1пе  сго1х  й'аг§еп1;  йапз 
ип  ЬаЬ  й'ог.  Еп  Ьаи1;  еЬ  еп  Ьаз  Ьапйего1ез  гои- 
йез  ауес  1пзсг1р1;1оп5  еп  1е):1;гез  й'ог  :  «  Раг  1а 
^огсе  йе  1а  сго1х  е11е  а  уа1пси  »  е1:  «  25  КоуетЬге 
1741  ».  Тоиз  огпетеп1;з,  топо§гаттез,  1'гап§ез, 
с1оиз  :  й'ог. 

Ь)  СаьаХепе.  Нё§1теп1;  йез  Оагйез  а  СЬеуа!. 

Еп    1742    гет1зе    й'ип    ё1;епйагй    Ыапс    е!    йе 
диа1:ге   йе   сои1еигз.    Сез   йгареаих    е1:    ё1;епйагЙ5 
зегоп!  сопзегуёз  ^изяи'еп  1762. 
ВевспрИоп. 

Е1;епйагй  Ыапс  :  А1§1е  ЫсёрЬа1е  Ьгип;  соигоп- 
пез, Ьесз,  ра1;1;ез  зсер1;ге,  огЬе  е1;  Изегё  йез  р1и- 
тез  :  й'ог.  Зиг  за  ро11г1пе,  1ез  агтез  йе  Мозсои 
(^опй  гои§е,  81:  Сеог§ез  зиг  ип  сЬеуа1  Ыапс,  сарэ 
Ыеие  сё1ез1е  йга§оп  уег!)  епсайгетеп!  й'ог,  сЬа!- 
пе  й'ог  ауес  зиг  с11а^ие  й^з^ие  ипе  йез  1ейгез  из 


1а  с1еу1зе  :  «Роиг  1а  Ро1  е!  1а  Р1йёИ1;ё>\  Аи-йеззоиз 
йе  Га1§1е,  1горЬёе5  Ьгойёз  еп  ог,  ЬгапсНез  уег1:е8, 
гиЬап  Ыеи  сё1е51;е.  Аих  ап§1е5,  топо§гатте  1т- 
рёпа!  й'ог  ашз1  яие  1ез  ЬгапсЬез.  Оа1оп  е!  {гап- 
§68  й'ог.  Рег  с1е  1апсе  йоге,  согйопз  е!  §1апс15 
с1'аг§еп1;. 

Е1еп(1агс1  с1е  сои1еиг  :  Е1;оНе  гои§е.  Аи  сеп1ге 
топо§гатте  е!  соигоппе  с1'ог,  зиг  {опс1  огап§е, 
ЬгапсЬез  уег1;ез,  гиЬап  Ыеи  сё1ез1;е.  Аих  ап§1ез, 
топо§гаттез,  соигоппез  е!  {еиШа§ез  й'ог  зиг 
^опй  огап^е.  Са1оп  е!  {гап§ез  й'ог.  Рег  йе  1апсе 
йоге.   Согйопз   е!  §1апс1з   аг§еп1:. 

2)   ЬЧп^аШегге  йе  Ыдпе. 

Еп  се  ^и^  сопсегпе  Г1п^ап1;ег1е  йе  Ы§пе,  сег- 
1атз  рош1;5  гез1еп1;  та1  соппиз  диап!:  аих  йга- 
реаих  еп  зегу1се  е!  1еигз  сои1еигз. 

А  сеПе  ёрояие  оп  реи1  Й1з11п§иег  йеих  ^урез 
йе  йгареаих  зе1оп  1ез  гё§1теп1з  :  1)  сеих  роззё- 
йап1  ип  Ыазоп  ргорге  яие  Гоп  ге1;гоиуе  зиг  1е5 
йгареаих  йе  сои1еиг5  е!  Ыапсз,  е!;  2)  сеих  п'еп 
роззёйап!  раз,  1е  топо§гатте  1трёг1а1  гетр1а- 
сап1  се  йегп1ег. 

Оп    зиррозе    цие    1ез    йгареаих    Ыапсз    зоп1 


гез1ёз  сеих  гепп18  зоиз  1е  гё§пе  йе  Г1трёга1г1се 
Аппа  Хуапоупа  (И§.  I  е!  II). 

Роиг  1е5  йгареаих  йе  сои1еигз  йез  гё§1теп1:5 
запз  Ыазоп,  ип  тойё1е  ез1:  йоппё  еп  1741  (й§. 
III),  сеих  йез  гё§1теп1;5  ауап!  ип  Ыазоп  йо1уеп1; 
гез1;ег  сеих  йи  гё§пе  ргёсёйеп!   (й§.   IV). 

В1тепз1опз ;     Ьаг§еиг     :  2  А;     9  V. 
Ьопёиеиг  :   3  А:   12  V. 
Натре       :  5  А 
А:  агсЫпе   =   0,711  т       V:  УегсЬок   =   4,45  ст. 

])  Огареаи  Ыапс.  КёдгтеШ  запз  Ыазоп. 

Ьез  йгареаих  Ыапсз  оп1;  гоиз  1ез  йаттез  йе 
сои1еиг  роигрге  ои  ропсеаи  А1§1е  Ьгип,  соигоп- 
пез, Ьесз,  раМез,  зсер1;ге,  огЬе,  сЬа1пе  е^  сго1х 
йе  51;  Апйгё  :  ог. 

В1азоп  йе  Мозсои  =  {опй  гои§е,  сЬеуа!  Ыапс, 
тап1;еаи  Ыеи,  йга§оп  уег1,  епсайгетеп!  й'ог. 

Вапйего1е  аг§еп1;  ауес  1е  пот  йи  гё§1теп1;  еп 


II)  Огареаи  Ыапс  йе  гёдгтеШ  ауес  Ыазоп. 

Р1аттез  ё§а1етеп1;  роигргез  ои  ропсеаи.  А1- 
§1е  сотте  аи  №  1;  аи  сеп1:ге,  1е  Ыазоп  йи  гё§1- 


теп!;,  (1с1 ;  гё§.  Кхагапзк!,  ёсиззоп  аг^еп!,  ^опй 
]аипе,  1;егге  уег!е,  рг1псе  а  саре  гои§е,  уё1:етеп1:, 
ЬоПез,  Ьоппе!,  Ьогйё  йе  !оиггиге,  -[оиз  :  уег1:з, 
§1а1уе  в!  ^оиггеаи  :  тё1;а1). 

Ьез  йгареаих  йе  сои1еигз  зоп!  то1пз  Ыеп  соп- 
пиз,    1еигз   сои1еигз   ё1;ап(;   аи   сЬо1х   йи   СЬе!'   йе 
согрз,  зеи1з  сег1:а1пз  рг1пс1рез  зон!  розёз. 
а)  Раз  йе  уег!  в!  йе  Ыеи  а  1а  {о1з. 
Ь)   Раз  йе  по1г,  се  йегпхег  ё1;ап1:  а  Гог1§1пе  гёзег- 
Vё  а  1а  Сагйе. 

Ьез  сотЬта1зопз  зи1уап!ез  зоШ  гёаИзёез  : 
ЕгоЯе  Паттез 

А     Уег1  Кои§е 

В     В1еи  ^аипе 

С     Ыеи  сё1ез1;е  Еои§е 

В     Кои§е  ^аипе 

Е     Огап§е  Уег1; 

К     ^аипе  Кои§е 

III)  Огареаи  йе  соШеигз,  гёдгтеШ  запз  Ыазоп. 
Есиззоп    ог,    а1пз1    яие    1е    топо§гатте    зиг 

^опё  гои§е.  Ггап§ез  ог. 

IV)  Огареаи  йе  согйеигв  йе  гёдгтеуП  ауапг  ип 
Ыазоп. 

1с1  :   Вои1;угзк1.   Есиззоп   ог,    Ьпй   гои§е,   сеп- 
1;аиге  аи  па1иге1,  агс  е!  ПёсЬе  :  ог. 


Роиг  се  тойё1е  йе  йгареаи  1а  1оп§иеиг  ез! 
Ыеп  рЫз  §гапс1е  яие  1а  1аг§еиг,  е1;  се  запз  ехрИ- 
саНоп. 

Тоиз  1е5  йгареаих  Ыапсз  е1;  йе  сои1еиг5  оп! 
1а  Ьатре  гои§е,  р^^ие  йогёе,  согйопз  е!  д1апс1з 
аг§еп1. 

11п  1;аЫеаи  (поп  оШс1е1)  с1ез  сои1еигз  иНИзёез 
еп  1730  е!  сег1;а1петеп1:  та1п1:епиез  еп  1741  ез* 
соппи  : 

А  :  АгкЬап§ие1о§огойзк1,  Вои1;угзк1,  \\^1а(11т1г- 
5к1,  УуЬог§5к1,  1п§иегтап1апйзк1,  Кагапзк!, 
Корогзк!,  Ьас1о]зк1,  Моиготзк],  NеVзк^, 
Регтзк!,  51;  Ре1;егзЬоиг§,  51Ыгзк1,  5ои2оа1зк1, 
ТоЬо1зк1,  ТгоИзк!. 
В  :   Уо1о§ойзк1,    У1а1;5к1,    1  Мозкоузк!,    2  Мозкоу- 

зк1,   Е1а2апзк1. 
С  ;  УеИко1и1;зк1,    Уогопе]зк1,   Кагузк!,   М11ё§огос1- 

зк1,  5то1епзк1,  Ои§И1;зк1,   1агоз1а\'8к1. 
В  :  А20Узк1,     Аз1;гакЬапзк1,     К1еузк1,     ЗсЫйззеЬ 
Ьиг§зк1. 

Вё1о2егзк1,   Моу§огойзк1,    Рзкоузк!. 
Кех11о1тзк1,    Еоз1;оузк1,    ТсЬегп1§оузк1. 


Е 
Е 
(а  зихуге) 


О.А.    СогокНо^ 
Зоигсез  :   «  Вгареаих   е!   Е1;епс1агз   йе   ГАгтёе 
Еиззе  ».  йе  ^V.■\V  2\уе§и1п1;20Ш. 


1п51дпе$  с1е5  огйгез  «ауес  д1а|уе$»  аи-с1е5$и$  йе  Гт51дпе 


Вапз  1а  со11ес1:1оп  йе  Гаи1еиг  зе  ^гоиуеп!  1а 
сго1х  е!:  Гё):о11е  йе  ГОгйге  йе  8ат1  У1ас11т1г 
й'ип  тос1ё1е  ^ие1^ие  реи  1пЬаЫ1;ие1  е1;  ди1  раг- 
1:015  {а11;  с1ои1ег  1ез  чазНеигз  йе  1еиг  аиШеп1:1с11ё. 
Сез  1пз1§пез  зе  (31з1;1п§иеп1:  раг  1а  ро811:юп  йез 
§1а1уез  яи1,  аи  Иеи  йе  1еиг  р1асе  ЬаЫШеИе,  зе 
1гоиуеп1;  аи-йеззиз  с1е  Г1пз1§пе.  Ьез  1пз1йпе5  йез 
огйгез  йе  се  тос1ё1е  зоп!  ех1:гётетеп1:  гагез,  саг 
Из  п'оп!  ё1;ё  соп^ёгёз  яие  репйап!:  ипе  рёгюйе  йэ 
Яи1п2е  аппёез  —  аппёез  йе  ра1х  ге1а1:1\'е,  репйап! 
1аяие11е  И  у  а  ей  реи  й'огйгез  сопГёгёз  роиг  !а115 
й'агтез  соп1;ге  еппет1.  Ь'тз1;11;и1:1оп  е!;  епзиИе  1а 
зирргезз1оп  йез  1пз1§пез  йе  се  тойё1е  зоп1;  Иёез 
а  ип  1ё§1з1а11оп  ге1а11уетеп1  реи  соппие,  а  зауохг, 
Шказе  1трёг1а1  сопсе1"пап1;  ГоЬИдаНоп  йе  рог^ег 
1ез  1пз1дпез  йез  с1аззез  1п1'ёг1еиге5  еп  ргёзепсе  йе 
Г1пз1§пе  йе  с1аз5е  зирёг1еиге  йи  тёте  Огйге. 

Ьез  1пз1§пез  йез  огйгез  ■  ауес  §1а1уез  аи-йез- 
сиз  йе  Г1п51§пе  »  оп1;  ё1;ё  1пз1;1(;иёз  еп  тёте  1;етрз 
Яие  1ез  1пз1§пез  <•  ауес  §1а1уез  »  раг  Шказе  1т- 
рёпа1  йи  5  аой1;  1855  аи  СЬар11;ге  йез  Огйгез  1т- 
рёг1аих  е1;  Еоуаих  Еиззез.  С11;опз  1е  1;ех1:е  епИег 
йе  се1;  Пказе  : 

<■  Еесоппа1ззап1;  1а  пёсезз11:ё  й'ё1аЫ1г  ипе  Й1{- 
{ёгепсе  еп1;ге  1ез  огйгез,  ди!  зоп!  соп^ёгёз  роиг 
{аНз  й'агтез  соп1;ге  Геппет!  е1:  сеих,  сопМгёз 
рбиг  й'аи1:гез  тёп1:ез,  Коиз  огйоппопз  : 

А.  Ай]о1пйге  а  1;оиз  1е8  огйгез  Еиззез,  соп- 
Гогёз  роиг  1а11з  й'агтез  соп1;ге  еппет1  (заи!:  1'Ог- 
йге  йе  Зат!  Сеог^ез)  йеих  ^^1а1уез  сго1зёз  соп^ог- 
тётеп!  аих  тойё1ез  раг  Nоиз  ёгаЬИз  е!  йапз 
Гогйге  йёйп!  раг  1ез  гё§1ез  5и1уап1;ез  : 

1.  Зиг  1ез  1пз1§пез  йе  ГОгйге  йе  5а1п1  Апйгё 
1е  Ргет1ег  Е1и  е!  се1и1  йе  ГА1§1е  В1апс  ауо1г 
1ез  §1а1уез  зиг  1'т51§пе  еп  йеззоиз  йе  1а  соигоппе, 
е!;,  зиг  ГёсоИе,  йе  ^асоп  а  се  дие  1е  ЬоисИег  сеп- 
1;га1  зоИ  гесоиуег!;  раг  1ез  §1а1уез  сго1зёз. 

2.  Зиг  1:оиз  1ез  аи1гез  1П51^^пез  й'огйгек  сопМ- 
гёз  роиг  1ез  {аИз  й'агтез  ауо1г  1ез  §1а1уе.з  аи 
тШеи  йе  1а  сго1х  ои  йе  Гё1о11е. 

3.  Зиг  1;оиз  1ез  1пз1§пез  й'ох^йгез  сопГёгёз  роиг 
й'аиггез  тёгИез  е1;  1о^з^ие  1а  с1а5зе  1п{ёг1еиге  йи 
тёте  Огйге  а  ё1;ё  сопйгёе  роиг  1е  ^аИ  й'агт.ез, 
ауо1г  1ез  §1а1уез  зиг  1а  ЬгапсЬе  зирёг1еиге  йе  1а 
СГ01Х  еь  1а  раг1;1е  зирёпеиге  йе  1'ё1;о11е. 

4.  Сотте  ГОгйге  йе  За1п1;е  Аппе  йе  яиа1;г!ё- 
те  с1а5зе  сопМгё  роиг  {аНз  й'агтез  зе  рог1е 
й'ипз  ^асоп  регтапеп1;е,  Г1пз1дпе  йе  1а  с1аззе 
зирёг1еиге  йи  тёте  Огйге,  сопМгё  роиг  й'аи1:ге 
тёгИез,  пе  йоН  раз  ауо1г  йез  §1а1уез. 

В.  Вогёпауап!;,  ГаИпЬиИоп  роиг  ^аНз  й'агтез 
йез  огйгез  йе  Зат!:  У1ай1т1г  йе  яиа1;пёте  с1аззе 
е!  се1и1  йе  За1п1;е  Аппе  йе  1;го1з1ёте  с1а58е  ез! 
аЬго§ёс,  1е  гиЬап  ё1ап1  сопзегуё  ип^^иетеп1:  йапз 
1е5  саз  зи1уап1:5  : 

1.  Роиг  ГОгйге  йе  За1п1  Сеог§ез  йе  яиа1г1ёте 


с1аззе  геси  роиг  1е  1'а11;  й'агтез,  аргёз  зоп  а1:1;г1- 
Ьииоп  роиг  1ез  25  аппёез  йе  зегу1се  ои  роиг  1е5 
18  ои  20  сатра§пез  пауа1ез. 

2.  Роиг  Г1пз1§пе  йе  Й1з1;1пс1:10п  йе  ГОгйге  М!- 
И^а1ге  яи1,  й'аргёз  Гаг1:1с1е  115  йи  51а1;и1  йе  ГОг- 
йге йе  За1п1;  Сеог§ез  ез1;  соп^ёгё  аих  зо1йа1з  яи1 
оп!  йё^а  геси  се!  1пз1§пе  е1;  гесо1уеп1:  1е  1га11е- 
теп1;  1п1;ё§га1  йе  1а  зо1йе  сотр1ёте1"11а1ге  аНг!- 
Ьиёе  роиг  1ез  {айз  й'агтез  гё11:ёгё5  е! 

3.  Роиг  ГОгйге  йе  За1п1;  У1ай1т1г  йе  диа1пё- 
те  с1аззе  роиг  1ез  25  аппёез  йе  зегу1се  ои  роиг 
1е5  18  ои  20  сатра§пез  пауа1е8. 

С.  А  гоиз  1ез  СНеуаИегз,  ^и^  опг  ап1ёг1еиге- 
тепг  гёси  йез  огйгез  роиг  ^аИз  й'агтез,  а  сеих 
ё§а1етеп1  ^и^  ауап1;  геси  1ез  огйгез  й'ипе  с1аззе 
1п{ёг1еиге  роиг  ип  {а11  й'агтез  гедо1уеп1  епзиНе 
1а  с1аззе  зирёг1еиге  йи  тёте  Огйге  ассогйег  1е 
йгоИ:  й'айзо1пйге  1ез  §1а1уез  аих  огйгез  йёта  геси, 
зе1оп  1ез  гё§1ез  1пй1диёез  йапз  1е  ргёзеп!;  Указе. 

В.  Вапз  1ез  йоситеп1;з  е!  1ез  1пз1:гис1;1опз  ге- 
1аиуез  а  Га1;1;г1Ьииоп  йез  огйгез  зоит1з  а  Мо1;ге 
31§паШге  1пй1яиег  ^ие1з  1п51§пез  1е  СЬар11ге  йоИ 
1оигп1г  аих  СЬеуаИегз  йёсогёз. 

Ве  1:ои1  сес!  1е  СЬар11;ге  йоИ  ГехёсиНоп  еп 
Ьоп  огйге. 

51§пё  зиг  Гог1§1па1  йе  1а  та1п  ргорге  йе  За 
Ма]ез1;ё  ГЕтрегеиг 

"А^ЕXАNВЕЕ"  » 

Сег1:а1пз  аййШ^з  а  се1:  Указе  оп1;  ё1;ё  сотти- 
п1диёз  йапз  Ппз^гисИоп  йи  Мт1з1:ге  йе  1а  Сиеггэ 
йи  20  аой!  1855  зоиз  1е  №  172. 

-  Ее  М1п1з1;ге  йе  1а  Соиг  1трёг1а1е  т'а  1гапз- 
т1з  1а  сор1е  йе  Шказе  1трёпа1  айгеззё  аи  СЬа- 
р'1;ге  йез  Огйгез  1трёг1аих  аи  зи]е1;  йе  Гай]опс- 
1:1оп  йе  §1а1уез  а  Ьиз  1ез  огйгез  соп^ёгёз  роиг  ^311:3 
й'агтез  соп^ге  еппет1  еп  а]ои1;ап1;,  яие  За  Ма- 
]ез1;ё  ГЕтрегеиг,  еп  з1§пап1;  се1:  Указе,  а  йа1§пё 
огйоппег  се  яи1  зиИ:  :  рог1;ег  1а  йёз1§па11оп  ауес 
§1а1Уез  »  йапз  1оиз  1ез  йоситеп1;з  е!  иказез  й'а!;- 
1г1Ьи1:1оп  йез  огйгез  роиг  ^а11;з  й'агтез:  —  1а 
йёз1§па1;1оп  «  ауес  §1а1уез  аи-йеззиз  йе  Г1пз1§пе  » 
роиг  1ез  регзоппез  ауап(:  йё,1а  оЫепи  1а  с1аззе 
1п1'ёпеиге  роиг  1311:3  й'агтез  е1;  1а1ззег  1:е1  дие  се1а 
а  ё!ё  ргёсёйеттепг  йёйп1  1а  йёз1§па11оп  йе  Гог- 
йге соп^ёгё  роиг  й'аи1:гез  тёгИез. 

Се1:1;е  уо1оп1;ё  йи  Мопагаие  езг  соттип1яиёе 
аи  Вёраг1:етеп1:  МШ1а1ге  роиг  ЫогтаНоп  е1:  за 
Яоиуегпе  е!:  ипе  сор1е  йе  Шказе  Регзоппе1  ез1: 
1ош1;е  а  1а  ргёзепсе. 
31§пё :   Оёп.-Ай^ийап1   Рппсе   Во1§огоикоу   1ег » 

Сез!  йери1з  се  1;етрз  ди'а  соттепсёе  Гаип- 
ЬиНоп  йез  огйгез  «  ауес  §1а1уе5  ^>  е!  «  ауес  §1а1- 
уез  аи-йеззиз  йе  Гтз1§пе  ».  Е'а1:1:г1Ьи1:юп  йез  ог- 
йгез йе  се  тойё1е  з'ё^епйаИ  ё^а1етеп1:  аи  с1егзё. 
С11:опз  Ппз'сгисИоп  соггезропйап1:е  йи  11  ]апу1ег 
1854  зоиз  1е  №4  йоппёе  раг  1е  Сёпёга1-Ат1га1  : 


«  8а  Ма]ез1;ё  ГЕтрегеиг  а  Ыеп  уои1и  огйоп- 
пег  се  С]и1  зи11;  :  1е  йго11;  роиг  ГоЫепИоп  йея  ог- 
йгез  ауес  §1а1уе8,  ассогйё  аих  тёйес1пз  раг  та 
аёс1з1оп  йи  31  аойг  1855  зоиз  1е  №1371,  ез1;  ё^еп- 
йи  аих  тетЬгез  йи  с1ег§ё  ди1,  1огз  йе  1а  с1егп1ёге 
§иегге  зе  1;гоиуа1еп1;  аих  роз1;ез  йе  зесоих-я  роиг 
аззигег  1е  5егу1се  геИ§1еих  сЬгёИеп,  а  сопсЛИоп 
Яие  сез  зегухсез  а1еп1:  ё1ё  ассотрИз  зоиз  1е  1'еи 
й'еппет!. 

81§пё  :  Сёпёга1-Ат1га1  1е  Огапс!  Вис  Сопз1ап- 
Ип  К1со1а1еУ11сЬ  ». 

Ь'аИгхЬиНоп  йез  1пз1§пез  (Лез  огйгез  «  а\'ес 
д1а1уез »  з'ез!  роигзи1у1е  ^из^и'аи  3  йёсетЪге 
1870,  ^иапс1  ип  Указе  Регзоппе1  аи  СЬар11:ге  йез 
Огйгез  1трёпаих  а  ё1ё  рготи1§иё  : 

"  А  ргороз  йе  1а  1асоп  йе  рог1;ег  1ез  1пз1§пез 
йгз  огйгез,  соп1ёгёз  роиг  !а11;з  й'агтез  соп1ге 
еппет!  е*:  аи  зи^е!;  йе  1а  зирргезз1оп  йе  Гай]Опс- 
Поп  йез  §1а1уез  зиг  1а  ЬгапсЬе  е!  1а  рагИе  кирё- 
1''еиге  йе  1а  сго1х  е!  йе  Гё1о11е  роиг  1ез  1пз1§пе5 
йез  огйгез  соп1ёгёз  аих  регзоппес  поп  раз  роиг 


{аНз  й'ахтез,  тахз  роззёйап!  1ез  с1аззез  т^ёгзеи- 
гез  йи  гпёте  огйге  роиг  1ез  {а11;з  й'агтез. 

Бапз  Ко1;ге  11казе,  айгеззё  аи  СЬарИге  йез 
Огйгез  1е  ]оиг  5  йи  то1з  й'аой!  1855  аи  зи^е! 
йе  ГайзопсИоп  аих  1пз1§пез  йе  1;ои5  1ез  Огйгез 
сопГёгёз  роиг  {аНз  й'агтез  соп1;ге  еппет!  йез 
йеих  §1а1уез  сго1зёз  аи  тШеи  йе  1а  сго1х  е1;  йе 
Гё1;о11е,  зоп!  ё§а1етеп1;  йоппёез  йез  гё§1ез  1п^го- 
йиНез  йапз  1ез  аг1;1с1ез  170,  292,  332,  345,  473, 
560  е1;  631  йи  Сойе  йЧпзИШНоп  йез  Огйгез 
(ёй[1;1оп  йе  1857)  е!  йе  ГАЙЙ1Ш  (Аппехе)  соггез- 
ропйап!,  ргёс1зап1;  ^ие  роиг  1а  йёзх^паНоп  йе 
ГаМгхЬиНоп  йез  огйгез  йез  с1аззез  1п1ёг1еигез 
роиг  1:а11;з  й'агтез,  1огз  йе  ГаИгхЬиНоп  йе  1а 
с1аззе  зирёг1еиге  йи  тёте  огйге  роиг  й'аи1;гез 
тёгИез  поп  т1И1а1гез,  оп  айзо1пйга  1ез  §1а1Уез 
аих  1пз1§пез  йе  с1аззе  зирёгхеиге  зиг  1а  ЬгапсЬе 
с!  1а  рагИе  зирёг1еиге  йе  1а  сго1х  е!  йе  Гё1;о11е. 

Еесоппахззапь  ^и'^1  ез'с  р1из  ]из1е  йе  йёз1е!пег 
Га1;1г1Ьи1;1оп  йез  огйгез  ауес  §1а1Уе5  роиг  !а11;з 
й'агтез  раг  1е  рог!  йе  сез  шётез  огйгез  еп  ргё- 
зепсе  й'аиьгез  огйгез  зирёг1еиг5  ои  йи  тёте  ог- 
й'э  йе  с1аззе  зирёг1еиге,  Коиз  огйоппопз  йе  пе 
р  13  ай]о1пйге  йогёпауап!  1ез  §1а1уез  зиг  1а  Ьгап- 
сЬе еь  1а  рагИе  зирёг1еиге  йе  1а  сго1х  е!  йе 
ГёгоНе,  аипЬиёез  роиг  йез  тёгИез  поп  т1И1;а1гез 
аих  регзоппез  ауап!  йё^а  1ез  с1аззез  1п1ёг1еигез 
йи  тёте  Огйге  роиг  1ез  {аНз  й'агтез,  еп  сопзег- 
уап1  ипе  1;е11е  й1зроз11;1оп  йез  §1а1уез  ипхдиетеп! 
роиг  1ез  1пз1§пез  ауос  Й1ашап1;з  йез  огйгез  йе 
За1п1:  Апйгё  1е  Ргет1ег  е1и  е!  се1и1  йе  5а1п1: 
А1ехапйге  Келузк!,  сопхёгёз  роиг  йез  тёгИез  поп 
т1И1;а1гез  аих  регзоппез  ауап!  йё]а  Гип  йе  сез 
огйгез    ауес    §1а1Уез    роиг    1а11;з    й'агтез;    аи    Ней 


е!  р1асе  йе  се1а,  еп  ас1с111;1!  аих  агис1е5  173,  294, 
334,  340,  347,  407,  563,  564  е!  633  йи  Сойе  йЧпз- 
Ишиоп  йез  Огйгез  (ёс1111оп  1857)  Коиз  ё1;аЬИззопз 
1ез  гё§1ез  5и1Уап1;ез  сопсегпап1:  1е  рог1:  с1'1п51§пез 
йез  огйгез  соп^ёгёз  роиг  {аНз  й'агтез  соп1;ге  еп- 
пет!  : 

1.  Ьез  сго1х  йе  ГОгйге  МИИахге  йе  Зат! 
Сеог§е5  (Зе  (Зеих1ёте  е!  (Зе  1;го1з1ёте  с1а5зе,  а1пз1 
^ие  се11е  йе  яиа1:г1ёте  с1аззе  соп1'ёгёез  роиг  ^аНз 
й'агтез  е!  ё§а1етеп1:  1е5  сго1х  йе  ГОгйге  йе  За1п1; 
У1ас11т1г  йе  сЗеих1ёте,  1го1з1ёте  е1;  яиагпёте 
с1аз5е  соп^ёгёез  ауес  §1а1Уез  роиг  Га11;з  й'агтез 
зоп1  рог1;ёе5  раг  1ез  СЬеуаИегз  тёте  еп  ргёзепсе 
йе  1а  с1аз5е  зирёг1еиге  йи  тёте  Огйге;  1;ои1е1:о1з 
1ез  ё1;о11ез  йе  ГОгйге  йе  сЗеиххёте  с1аззе  пе  зоп1: 
раз  рог1ёе8  еп  ргёзепсе  йе  1а  ргет1ёге. 

2.  Ьез  1п51§пе5  йе  ГОгйге  йе  За1п1:  Аппе  е!  йе 
За1п1  51;ап151аз  йе  1;го151ёте  с1аззе  ауес  §1а1уез 
соп^ёгёз  роиг  ^аНз  й'агтез  зоп!  рог1ёз  еп  ргё- 
зепсе йез  с1аззе5  зирёг1еигез  йи  тёте  огйге. 

3.  Ьа  сго1х  йе  ГОгйге  с1е  5а1п1;  Аппе  с1е  йеи- 
х1ёте  с1аззе  ауес  §1а1Уез  соп^ёгёе  роиг  {аНз 
й'агтез  п'ез1;  раз  рог1;ёе  еп  ргёзепсе  йе  1а  сго1х 
йи  тёте  Огйге  йе  йеих1ёте  с1аззе  ауес  1а  сои- 
гоппе  1трёг1а1е,  з1  сеИе  йегпхёге  ез(;  сопМгёе 
ё§а1етеп1;  ауес  §1а1уез  роиг  ^аНз  й'агтез:  Типе 
е1  Гаи1;ге  з'еп1ёуеп1  еп  ргёзепсе  йе  ГОгйге  йе 
За1п1;е  Аппе  йе  ргет1ёге  с1аззе  ауес  §1а1уез  соп- 
^ёгё  роиг  {аНз  й'агтез,  1о^з^ие  се  с1егп1ег  соп- 
{огтёшеп!;  а  1а  гё§1е  ё1;аЬИе  (ЗоИ  ё1;ге  еп  сгауа1;е. 
Сеие  гё§1е  з'аррИдие  аи  рог!  йез  1пз1§пез  (Зе 
ГОгйге  (Зе  За1п1  31;ап151аз  йе  сЗеих1ёте  с1а5зе 
ауес  ои  запз  соигоппе  1трёг1а1е,  та15  ауес  §1а1- 
уез  роиг  Га11з  (З'агтез. 

4.  Ьа  сго1х  йе  ГОгйге  сЗе  5а1п1;е  Аппе  йе 
ргет1ёге  с1аззе  ауес  §1а1уез  сопГёгёе  роиг  ^аНз 
(З'агтез  з'еп1ёуе  еп  ргёзепсе  йе  ГОгсЗге  (Зе  За1п1е 
Аппе  с1е  ргет1ёге  с1аззе  ауес  1а  соигоппе  1трё- 
па1е  соп^ёгё  ё§а1етеп1;  роиг  {аНз  с1'агтез,  та1з 
зе  рог1;е  еп  сгауа1е,  з1  1а  сго1Х  сЗе  ргетхёге  с1аззе 
ез1  соп^ёгёе  роиг  (1'аи1гез  тёг11;ез  поп  т1И1;а1ге5; 
с1ап5  1е1  саз  сеИе  (Зегп1ёге  сго1х  з'еп1ёуе  еп  ргё- 
зепсе (1'аи1;ге  ог(Згез  зирёпеигз. 

5.  Еп  ргёзепсе  (З'аи(;гез  ог(1гез  зирёгхеигз,  1ез 
сго1х  с1ез  ог(Згез  (Зе  ГА1§1е  В1апс  (1е  5а1п1:е  Аппе 
(Зе  ргет1ёге  с1аззе  ауес  ои  запз  1а  соигоппе  1т- 
рёпа1е  е1  йе  За1п1  51;ап1з1аз  йе  ргетхёге  с1аззе, 
сопМгёез  ауес  §1а1уез  роиг  1'а1^з  с1'агтез,  зе  рог- 


1еп1;  еп  сгауа1;е  ауес  1е  гиЬап  ё1го11;  а1;1;пЬиё  а 
сЬасип  (Зе  сез  огсЗгез,  та1з  1ез  ё1;о11е5  (Зе  сез  ог- 
(1гез  з'еп1ёуеп1;. 

6.  Ьез  гё§1ез  ех151;ап1  асШеПешеп!  а  ргороз  (Зе 
1а  ^асоп  (1е  рог1;ег  1ез  огсЗгез  1п{ёг1еигз  еп  ргёзеп- 
се с1ез  ог(1гез  зирёгхеигз,  гез1:еп1  уа1аЫез  еп  се 
ди!  сопсегпе  1ез  ог(1гез  соп^ёгёз  роиг  ^аНз  поп 
т1И1;а1гез  ауес,  раг  (Зёго§а1;1оп,  ди'еп  ргёзепсе 
(1'аи1:гез  ог(Згез  зирёг1еиг5  1ез  СЬеуаИегз  (Зез  ог- 
(Згез  (Зе  За1п1;е  Аппе  (1е  ргет1ёге  с1аззе  ауес  ои 
запз  1а  соигоппе  1трёг1а1е  е!  (1е  5а1п1;  5^ап1з1аз 
(Зе  ргет1ёге  с1аззе,  гесиз  роиг  (1ез  тёгИез  поп  т1- 
И1а1гез,  пе  рог1;еп1  раз  (Запз  1а  Ьои1;опп1ёге  1ез  1п- 
З1§пез  (Зе  сез  огеЗгез  з1,  Из  оп1;  еп  тёте  1;етрз  1а 
сго1х  (1е  1;го1з1ёте  с1аззе  ауес  ё1а1уе5  (Зи  тёте 
ог(Зге  роиг  1'а11;з  (1'агтез,  та15  рог1:еп1;  се1;1:е  (1ег- 
п1ёге  а  1а  Ьои1:опп1ёге. 

е!  7.  Тои1;ез  1ез  (1ёс1з1опз  ехрозёез  с1-(1еззи5  а 
ргороз  с1е  1а  {асоп  (1е  рог1;ег  1ез  1пз1§пез  (Зез  ог- 
(1гез  ауес  §1а1уез  сопМгёз  роиг  {аНз  (1'агтез  е!; 
а  ргороз  (Зе  1а  зирргезз1оп  (Зе  Га(3]опс1:1оп  (1ез 
§1а1уез  зиг  1а  ЬгапсЬе  е!  1а  рагИе  зирёг1еиге  (1е 
1а  сго1х  е!  (1е  Гё1.о11е  (Зез  1пз1§пез  (1'огс1гез  соп- 
{ёгёз  роиг  (1ез  тёгИез  поп  тИИахгез  з'ё1еп(1еп1; 
ё§а1етеп1  аих  регзоппез  а  ^и^  1ез  огс1гез  оп  ё1ё 
соп^ёгёз  ауап!  1а  раги1;1оп  (1е  се1  Указе. 

31§пё  зиг  Гог1§1па1  йе  1а  та1п  ргорге  (Зе  За 
Ма]ез1;ё  ГЕтрегеиг 

"АЬЕХАМВКЕ"  » 

Се!  Пказе  ез!  1е  соттепсетеп!;  (Зе  Г1п1го- 
(Зис1.1оп  (1ез  гёд1ез  ргёсхзап!  1а  {асоп  (1е  рог1ег 
1ез  1пз1§пез  (Зез  ог(Зге5  ди1,  ауес  ^ие1^ие5  тос11- 
11са1;юпз  оп!  ё1ё  аррИдиёез  с1е  поз  ^оигз.  Аира- 
гауап^,  1огз  (Зе  Га1:1:г1Ьи11оп  (1ез  ог(1гез  (1ез  с1аз5ез 
зирёг1еигез,  1ез  1пз1§пез  (Зе  с1аззез  1п{ёпеигез 
з'еп1еуа1еп1;  е!  п'ё1;а1еп1:  гепуоуёез  аи  СНарИге 
(Зез  Огс1гез  1трёг1аих  ой  Из  ёЫеп!,  зи1уап1;  1еиг 
ёга!;,  зо1(;  (1151;г1Ьиёз  (1е  поиуеаих,  зо11;  епуоуёз  а 
1а  саззе.  С'езг  а1пз1  ^и'ип  §гап(3  потЬге  (3'1пз1§пез 
(3'ог(Згез  1гёз  апс1епз  оп!  (31зраги  саг  з'Из  агг1- 
уа1еп1  а  раззег  а  1гауегз  1а  ргет1ёге  хпзресИоп 
с1и  СЬарИге,  Из  ё1;а1еп1;  1ггетё(31аЫетеп1;  ге1е1;ёз 
а  1а  (Зеих1ёте  ои  1;го151ёте  1пзрес1;1оп. 

Ьа  поиуеИе  ^асоп  с1е  рог1;ег  1ез  1пз1§пез  (1ез 
ог(1гез  а  ёИт1пё  1ез  1пз1§пез  (Зез  ог(1гез  «  ауес 
§1а1Уез  аи-(1ез5из  (Зе  Г1пз1§пе  »  е!  1еиг  а1;1г1Ьи1:10п 
а  рпз  Лп. 

Еидёпе  МоИо 


50 


Оесога1:10П5  е!  ипИ=огте$  т|П1:а1ге5  ги55е$ 
герге5еп1ё$  $иг  рогсе1ате 


<  Аисипе  агтёе  еигорёеппе  п'а  ё1ё  аизз!  зои- 
уеп1:  §1ог1йёе  е1;  зоиз  йез  ^огтез  аизз!  сНуегзез, 
зиг  йез  оЬ]е1;з  еп  рогсе1а1пе  сотте  1е  {и!  1а  уа11- 
1ап1;е  агтёе  гиззе  ». 

Се1;1;е  рЬгазе  й§иге  йапз  1е  Ьеаи  Иуге  ёсШё 
а  Раг1з  еп  1947  раг  1е  Сегс1е  йез  Ата^еигз  йи 
Раззё  М1И1а1ге  Еиззе  аи  тотеп!  ой  ]е  ргепа1з 
соппа1ззапсе  а  Ьопйгез  йез  со11ес1;о1пз  йе  Моп- 
з1еиг   Е.З.    МоПо. 

Еи§ёпе  МоИо  ез1;  пё  еп  Еиззхе  йапз  1а  ргоУ1п- 
се  й'Ои^а  еп  1904,  1и1;  ё1еуё  а  Гёсо1е  <3е  Тёп1сЬеу 
а  31  Рё1егзЬоиг§  е1;  а  1егт1пё  зез  ё1ис1ез  зирё- 
г1еигез  еп  Ап§1е1егге  аргёз  1а  гёУо1и110п.  II  у 
а  епу1гоп  30  апз  11  соттепса  а  соПесИоппег 
1ез  оЬ]е1з  Шиз1гап1  1е  раззё  тИИахге  гиззе  е! 
§1'асе  а  Й'1псез5ап1;з  ейоггз  И  ри1  гёиз51г  ипе 
соИесИоп  сопзШиёе  еп  та^еиге  рагИе  (1'аг11с1ез 
тИИахгез  гиззез  йе  §гап(1е  уа1еиг  агИзНяие,  зои- 
уеп1  ип1цие5  йапз  1еиг  §епге. 


Ьез  оЬ^е^з  еп  рогсе1ате  гиззез  йёраззеп!  1а 
сеп1;а1пе  е!  поиз  роиуопз  соттепсег  раг  йёспге 
4  аззхеИез  1:а1зап1:  рагИе  й'ип  та§п^{^^ие  зегуке 
йезИпё  а  гергёзеп1;ег  1ез  1пз1§пез  с1'ип  огйге. 

Уо1с1  1еиг  Ьгёуе  Ыз1о1ге  :  с'ез!  уегз  1е  т1Иеи 
с1и  18ёте  з1ёс1е  ^и'арра^и^еп1  еп  Еизз1е  р1из1еиг5 
соттегсап1з  ап§1а1з  рог1;ап1  1е  пот  йе  Сагйпег. 
Ь'ип  й'еих  Ггапг  Уакоу1ё\а1сЬ,  роззёйаН  а  Моз- 
сои  ип  Ьигеаи  Ьапса1ге  та1з  ё1а11  уга1теп1  зрё- 
схаИзё  йапз  1а  ■ЕаЬгхсаНоп  йе  1а  рогсе1а1пе  йоп! 
11  ауаН  асди15  йез  соппа15запсез  ^гёз  ё1;епс1иез 
аи  зе1п  йе  1а  ^атеизе  из1пе  йе  Сгошп  ВагЬу  еп 
Ап§1е1;егге.  Ауес  регзёуёгапсе  Сагйпег  гесЬегсЬа 
еп  Еизз1е  Гаг§11е  ^и^  сопу1еп(1га11:  1е  т1еих  а  1а 
ргойисИоп  йе  1а  рогсе1а1пе  е!  аргёз  аУо1г  тзрес- 
1;ё  1а  гё§1оп  йе  Мозсои,  Г11кга1пе  е1:  1а  51Ьёг1е  11 
з'еп  {и!  ^из^ие  йапз  1а  ргоУ1псе  й"01опе1:2  роиг  у 
1гоиуег  1'аг§11е  соп1;епап1;  зиЯ1заттеп1;  йе  каоИп 
роиг  1а  1аЬпса1;1оп  йе  1а  рогсе1а1пе. 

Еп  1766,  11  геси!  Гаи1;ог1за11оп  йе  сопз1ги1ге 
ипе  реШе  из1пе  ргёз  йи  у111а§е  йе  УегЬПк  зИиё 
йапз  1е  Й1з1г1с1:  йе  В1т11;г1еу,  йапз  1а  ргоу1псе  йе 
Мозсои.  Ауап!  роиг  сопсиггеп1з  1ап1  Гизте  1т- 
рёг1а1е  йе  рогсе1а1пе  яие  йез  изтез  рг1уёез,  И 
ёргоиуаИ  Ьеаисоир  йе  йШ1си11ёз  йапз  зез  йёЬи1з 
е!  еп  1777  ип  йе  зез  со11аЬога1;еигз  з'ё1ап1  1апсё 
йапз  ^ие1^иез  орёгаИопз  1:гаийи1еи5ез,  Гизте 
1а11И1  ё1;ге  {егтёе,  та1з  е11е  1и1;  заиуёе  раг  Гёт1з- 
зюп  йе  зез  та§п1йяиез  зегухсез  йе  1;аЫе  огпёз 
йез  огйгез  йе  ГЕтр1ге. 

Ь'1трёга1г1се  Са1Ьег1пе  II  йе  Кизз1е  роззё- 
йай  йё^а  ип  зегуке  йёЙ1ё  а  Гогйге  йе  З!  Апйгё 


ре1п1;  йапз  ип  з1:у1е  Ьа^о^ие  е!  оЯег!  еп  1743  а 
ЕИзаЬе1;Ь,  ППе  йе  Р1егге  1ег  раг  1е  го1  йе  Захе. 
Са1;Ьеппе  Йёз1гап1  роззёйег  1ез  зегу1сез  111из- 
ггап!  1:оиз  1ез  4  огйгез  йе  ГЕтр1ге  ехёси1ёз  йапз 
1ез  еп1герпзе8  паИопакз  йапз  йе  Гаг§11е  гиззе, 
ра1-  йез  оиуг1егз  гиззез  та1з  ргёМгап!  а  1а  та- 
пи1'ас1иге  1трёг1а1е  1е  ^гауаИ  йе  Сагйпег,  е11е 
1ез  1и1  соттапйа  а  ип  рг1х  ^и^,  роиг  Гёроцие 
ё1;а11:  ^ог!  ё1еуё. 

Ье  ргетгег  5егу1се  йе  Гогйге  йе  51;  Сеог§ез 
роиг  60  регзоппез  1и1;  гегттё  еп  NоVетЬ^е  1778 
е!  сой1;а  6.000  гоиЫез.  II  зизсИа  Гайт1га11оп  §ё- 
пёга1е  се  яи1  ргоуодиа  Г1ттёй1а1;е  соттапйе 
йе  3  аи1;гез  зегу1сез,  й'аЬогй  се1и1  йе  Гогйге  йе  51 
Апйгё  е!  йе  51  А1ехапйге  Nеузку  роиг  30  рег- 
зоппез аи  рпх  йе  9.000  гоиЫез  1ез  йеих,  епйп 
се1и1  йе  Гогйге  йе  51  У1ай1т1г  роиг  140  регзоппез 
аи  рпх  йе  15.000  гоиЫез.  Еп  еЯе1,  Гогйге  йе  51 
У1ай1т1г  п'ауап!  ё1ё  сгёё  ^ие  1е  22  5ер1етЬге 
1782,  се  1и1  1е  йегп1ег  а  ё1ге  гергёзеМё  зиг  1ез 
зегу1сез  йе  рогсеЫпе,  Гогйге  йе  51  Сеог§ез 
ауап!  ё1ё  1пз111;иё  1е  25  МоуетЬге  1769,  се1и1  йе 
51  А1ехапйге  Кеузку  1е  21  Ма1  1725  е!  се1и1  йе 
51  Апйгё  1е  30  КоуетЬге  1698. 

Ьез  зоттез  гесиез  роиг  1а  1аЬпса1юп  йе  сез 
зегу1сез  йе  1аЫе  оп1  И11ёга1етеп1:  заиуё  1а  1а- 
Ьг^^ие  йе  Сагйпег,  та1з  с'ез!  аи  сеп1ир1е  ди'еИе 
а  гепйи  се  зегу1се  а  1а  Р1изз1е  :  ^из^и'аиx  аппёез 
40  йи  з1ёс1е  йегп1ег.  се11е  1аЬг^^ие  ргойи1за11 
йе  гетагдиаЫез  оеиугез  й'аг!  еп  рогсе1а1пе,  з1- 
тиИапётеп!  й'аШеигз  ауес  й'аи1гез  изтез  гиззез 
(Ророу,  М1к1асЬеУзку,  Ва1ёп1еу,  е1;с...)  1еиг  рго- 
йисИоп  пе  сёйап!  еп  Г1еп  а  сеИез  йез  теШеигз 
изтез  ё1гап§ёгез.  Ьез  Сагйпег  сотр1ё1етеп1  гиз- 
зШёз  §агйёгеп1  1а  ргорг1ё1ё  йе  Гиз1пе  ^изди'еп 
1892  ^иапй  Из  1а  геуепй1геп1  аих  тагсЬапйз  еп 
§гоз  Коигпеьгоу  ^и^,  1и1,  пе  ргойи1з11  г1еп  й'аг- 
1^з1^^ие. 

Зиг  1оиз  1ез  оЬ]е1;з  еп1гап1  йапз  1а  сотрозШоп 
йез  зегукез  йе  1аЫе  йИз  «  йез  огйгез  »  оп  ге1гои- 
уе  Гапскппе  е!  сё1ёЬге  таг^ие  йез  из1пез  Сагй- 
пег, 1е  «  С  »  1а1т  рет!  еп  Ыеи  зоиз  §1аса§е. 

Сез  зегукез  п'ё1акп1  иИИзёз  ^и'аиx  зо1епп1- 
1ёз  ог§ап1зёе5  еп  ГЬоппеиг  йе  М^ез  й'апп1уег- 
заи'ез  йе  ГтзШиНоп  йе  Гогйге  1огзаие  1оиз  1ез 
сЬеуаИегз  йе  се1  огйге  ё1а1еп1  сопукз  аи  Ра1а1з 
й'Н1уег  ой,  аргёз  1а  сё1ёЬга11оп  й'ип  ТЕ  ВЕПМ 
а  Гё§Изе  йи  Ра1а1з  Из  зе  ге1гоиуа1еп1  аи1оиг  йе 
1а  та§п^1^^ие  1аЫе  §агп1е  йе  те15  роиг  1е  т01пз 
1трёг1аих.  РепйаШ  ^ие  Гоп  рог1а11  йез  1оаз1з 
е!  дие  Гоп  у1йа11  1ез  соирез  йе  сг1з1а1  1е  сапоп 
1оппа11  зиг  1ез  гетраг1з  йе  1а  {ог1егеззе  31з  Р1ег- 
ге  е!  РаиГ 

N03  рЬо1оз  гергёзеп1еп1  йеих  аззкИез  йез  зег- 


^-^^Г/'^^'^^АХ 


52 


у1сез  йе  Гогйге  йе  51  Апйгё  е!;  йе  81  Сеог§ез 
а1п51  ^ие  йеих  ёсЬапШ1оп5  йез  зегутсез  ^аЬгхдиёз 
йапз  1ез  аппёез  30  йи  з1ёс1е  с1егп1ег  а  1а  тапи^ас- 
Шге  па1;юпа1е  йе  рогсе1а1пе  репйап!;  1е  гё§пе  йе 
ГЕтрегеиг  N100133  1ег.  Оп  гез1;е  зигрг1з  йе  уо1г 
зиг  сез  аззхеиез  1а  5сгири1еизе  гергойисИоп  йез 
йеззтз  йи  сё1ёЬге  Ь.А.  В1е1оиззоу  йоп!  1е  пот 
а  ё1ё  регрёШё  раг  ипе  1тро5ап1;е  зёг1е  йе  ИШо- 
§гарЫез  гергёзеп1;ап!  1е5  ипНогтез  йе  Гагтёе 
1трёг1а1е.  Ьез  ЬаЬПез  агИзапз  йе  сеИе  тапи^ас- 
Ыге  си!  гёизз!  а  гергойи1ге  1;ои1;е  1а  сотр1ех11;ё 
йез  сои1еигз  зиг  1ез  азз1е1;1;ез  ди!  зол!,  сотте 
оп  1е  заИ,  зоитхзез  а  йез  си1ззопз  гёрё1;ёез. 

Сез  азз1е1;1;ез  оп!  ё1;ё  ^аЬ^^^иёез  поп  зеи1етеп1: 
роиг  зегу1г  а  1;аЫе  та1з  аизз!  йапз  ип  Ьи!  йёсо- 
гаШ.  II  ез1;  р1из  гаге  йе  гепсоп1;гег  йез  иш^огтез 
тИИахгез  гергёзеп1;ёз  зиг  йез  зегухсез  а  Шё  ои 
зиг  йез  1;аззез  йезИпёез  а  ё1ге  оЯег1;е5  еп  сайеаих 
атз1  ^ие  зиг  йез  уазез. 


А  Гепуегз  йе  Шиз  сез  оЬ]е1:з,  уёгИаЫез  оеи- 
угез  й'аг1;  й§иге  1а  тагяие  Ыеие  гергойи1зап1; 
Г1п11;1а1е  «  Н  >>  йе  ГЕтрегеиг  N100133  1ег  агпз! 
Яие  1а  тепИоп  зи1Уап1;е  :  <  й'аргёз  1а  11Шо§гарЫе 
йе  В1е1оиззоу  »,  а1пз1  дие  ПпйкаНоп  йе  ГипИё 
т1И1;а1ге  ион!  Гит^огте  ё1;а11;  гергёзеп1:ё  зиг 
Газз1е1;1;е.  Тгёз  зоиуеп!  сез  хпзспрИопз  ё1:а1еп1 
!а11;ез  еп  {гапса1з. 

1  —  ОШс1ег  зирёпеиг  йи  Кё§1теп1;  йе  1а  Сагйе 
йез  Си1га8з1егз  йе  РойоИе  1828  (еп  1831  се  гё§1- 
теп1;  ез1;  тс1из  йапз  се1и1  йез  си1газз1ег5  йе  1а 
§агйе  йе  За  Ма]ез1ё  1трёпа1е). 

2  —  Рог1;е-еп5е1§пе  е!  1;атЬоиг  йи  Кё§1теп1  йе 
1а  §агйе  Рау1оузку  1830.  В'аргёз  Р.  СЫ;сЬе1;1п1пе, 
1ез  Ьогйз  йе  Газз1е1;1е  зоп1;  огпёз  раг  ипе  а11ег- 
папсе  йез  а1§1ез  1трёг1а1ез  йе  ГЕтрегеиг  N100- 
1аз  1ег  е!  йез  тИгез  йе  §гепай1егз,  йе  заЬгез  е!; 
йе  йет1-заЬгез  еп1;гесго1зёз,  1е  1;ои1;  зиг  {опй  йоге. 

УЫсИтгг  юоп  ШсЫег 


ип  сатр  регс1и 

(Зоиуеп1гз  йе  1а  у1е  соигап1е  й'ип  гё§1теп1:  йе 
сауа1ег1е) 


Ъ'апс1еппе  зос1ё1;ё  гиззе  ^и^  з'шШиЫИ; 
«  й'ауап1;-§агйе  »  ои  «  1п1;е11ес1;ие11е  »  рго^еззаН:  а 
Гё§агй  йез  тШеих  тШ1;а1гез  ип  сопсер!  аЬзо1и- 
теп1;  еггопё  зиг  1еиг  тойе  йе  у1е  е!;  зиг  1еигз 
тоеигз.  II  те  ратаИ  йопс  ех1гётетеп1:  иШе, 
еп  1;ап1;  ^ие  соп1;г1Ьи1юп  а  ''  1а  реШе  Ыз1;о1ге  », 
йе  ргёзеп1;ег  1с1  ипе  1та§е,  йоппёе  раг  ГЫз1;ог1еп 
йи  Кё§1теп1;  йе  1а  Сагйе  йез  Низзагйз  йе  Сгой- 
по,  йе  1а  у1е  соигап1;е  йе  се  гё§1теп1  1ог8яи'11 
з1а1;1оппа11;  йапз  ип  сот  регйи. 

Ье  зё]оиг  йи  гё§1теп1;,  яи1  йига  р1из  йе  30 
апз,  зиг  1ез  г1уез  йи  УоШЬоН,  йапз  1ез  сазегпез 
йе  5еИз1;сЬепзк  йапз  1а  ргоу1псе  йе  Коу§огой,  зе 
ггоиуа  ё1;ге  ип  з1;а1;юппетеп1;  ехсер11оппе1  ци! 
роззёйаН  Ыеп  йез  ауап1;а§ез.  Сеие  ёродие  йе 
ГЫз1;о1ге  йи  гё§1теп1;  рагаИ;  1п1;ёгеззап1е  зоиз 
Ыеп  йез  гаррог1;з.  Ьа  розИюп  йи  гё§1теп1:  ё1;а11: 
1:ог1:  оп§та1е,  1;гёз  й1Яёгеп1;е  йез  з1;а1юппетеп1;з 
погтаих  йе  по1;ге  сауа1ег1е.  II  з'а§1зза11;  уга1теп1; 
й'ип  топазгёге  йе  Ьиззагйз... 

Ьез  Ьиззагйз  з'1тр1ап1;ёгеп1;  гар1йетеп1;  йапз 
1еиг  поиуеИе  йетеиге  е1;  поп  зеи1етеп1;  з'у 
{ат1Иаг1зёгеп1:,  та1з  зе  рг1геп1;  й'аНесИоп  роиг 
се  сатр  ^и^  1еиг  {и!  сег1а1петеп1;  Ьёпё^^^ие.  Се 
з1;а1;юппетеп1;  йёуе1орра  сЬег  еих  ип  езргИ;  раг- 
{аИ;  йе  сатагайег1е,  1;апй1з  яие  ГаЬзепсе  йе  Й1з- 
1;гас1;юпз  игЬа1пез  соп1га1§п11,  1ез  оЯ1с1егз  а  зе 
сопзасгег  р1из  епИёгетеп!  а  1еиг  зегу1се. 

В'аи1;ге    раг!,    1ез    сопйШопз    й'ипе    ех1з1;епсе 


ё1о1§пёе  йез  §гапйез  уШез  соп1:г1Ьиёгеп1;  аи  йё- 
уе1орретепг  сЬег  1ез  оН1с1егз  йе  потЬгеих  йопз 
ди1  аига1еп1  ргоЬаЫетеп!  ё1;ё  ё1;ои{{ё5  йапз  1е 
гоигЫПоп  йез  Й1з1гас1;юпз  йе  1а  сар11;а1е  е1;  йез 
§гапйез  уШез. 

Атз1,  ип  йез  оШс1егз,  N.N.  2е1й1ег,  зе  гёуё1а 
ё1;ге  ип  зси1р1;еиг  йе  1;а1еп1:  —  сег1;ашез  йе  зез 
оеиугез  ^игеп!  ехрозёез  а  Ьопйгез.  А.1.  Агпо1й 
ре1§па11;  йез  аяиагеИез  гау1ззап1;ез  е1:  1ез  ехро- 
за11;  йапз  1ез  сариа1ез.  Ье  Иеи1:епап1:  С.  роззё- 
йай  ип  1;а1еп1;  ^ета^^иаЫе  йе  сагпса1:иг1з1;е.  N.А. 
Кгазпокои1;5ку,  Ьотте  {ог(:  1пз1;ги11;  е!  соппа13- 
зап!  йе  пот'Ьгеизез  1ап§иез  ё1:гап§ёгез,  ^оиай 
раг^аИетеп!;  йи  соте!.  Ве  потЬгеих  оЯ1с1егз 
ё1;а1еп1;  йе  Ьопз  р1ап1з1;ез;   Гип  й'еих  —  РаиЯег 

—  ё1;а11;  сотрозНеиг  е1;  зез  готапсез  {игеп1;  а 
Гёро^ие  соппиез  йе  1;ои1;е  1а  Кизз1е.  ВезоЬгазоК 
е!;  СиегИасЬ  зе  сопзасгёгеп!;  а  1а  §ш1:аге,  ЬШпзку 

—  аи  У1о1оп.  31  зиг  1;ои1;е  се1;1:е  Из1;е  Ьегтоп1оК 
пе  {и!  С11;ё  яи'еп  йегп1ег,  с'ез1;  еп  га1зоп  йе  зон 
зё^оиг  1;гёз  соиг1;  аи  гё§1теп1;. 

Ьогзяи'еп  1840  1е  Ргтсе  НёпНег  А1ехапйге 
N^со1а^еу^1;сЬ  (1е  {иШг  Етрегеиг  А1ехапйге  И) 
уш!;  гепйге  у1з11;е  аи  гё§1теп1:,  И  Й1  сеПе  ге- 
тагдие  аи  соигз  йи  йё]еипег  :  «  ЕЬ  Ыеп,  тез- 
з1еигз,  уоиз  йеуег  йг61етеп1:  уоиз  еппиуег  1с1 !  ». 
Ье  Оёпёга1  соттапйап!  1а  й1у1з1оп  гёропйИ  а  сез 
раго1ез  дие,  1ез  тетЬгез  йи  гё§1теп1;  роззёйап! 
йе  потЬгеих   йопз,   сеие  с1гсопз1;апсе   гепйа11;   1а 


\ае    соигап1е   аигауап1е. 

Репйап!  1оп§1;етрз  1е  гё§1теп1:  риЬИа  ип 
_1оигпа1  Ьитог1з11дие  рага155ап1;  1ои5  1е5  затесЛз. 
За  ЫЬИоШёяие  ё^аИ  Ыеп  {оигп1е  в!,  й'аргёз  йен 
са1;а1о§ие8  ге1;гоиуё5,  ипе  арргёсхаИоп  Йа1:1:еизе 
роиггаИ  ё1;ге  ётхзе  зиг  1ез  §ой1;5  И1;1;ёга1ге5  йез 
оЯ1с1ег8  йе  Гёродие,  сеих-с1  ргё{ёгап1:  1е5  сеи\'гез 
зёгхеизез    Ь^51;о^^^иез    а    1а    И1;1;ёга1;иге    1ё§ёге. 

Рагт!  1ез  со1опе15  с1и  гё§1теп1,  1е5  §ё- 
пёгаих  31;гапйтап  е1:  Еззеп  ^игеп!  1ез  теШеигз 
ап1та1;еигз;  Гёроизе  йи  с1егп1ег  у  аррог1;а1^  1;ои1е 
за  §а11;ё.  Вез  ргёзеп^аНопз  йе  саггоизе1з  {игеп!; 
зоиуеп!  ог§ап15ёез  а1пз1  ^ие  йез  зрес1ас1ез  е!  йез 
Ьа1з.  Ьез  гёрёгШопз  йе  саггоизе1з  ауес  1а  рагИ- 
с1ра11оп  й'атагопез  гау1з5а1еп1;  1ез  оШс1ег5  та1- 
§гё  1е  соиггоих  йи  Сёпёга1  Еззеп,  Ьотте  1'ог1 
тёгЬосИдие.  II  п'у  ей!  1ата1з  р1из  йе  16  йатез 
йи  гё§1теп1;,  сег1;а1пе5  {игеп!  ^ета^^иёез  раг  1еиг 
Ьеаи1;ё,  1еиг  езргИ;  е!  1еигз  йопз  йе  ^еттез  йи 
топйе,  се  яи1  аррог^аИ  аих  оЯ1с1ег5  ипе  1пЯиепсе 
ёйисаИуз. 

Еп  йеЬогз  йе  сез  й1з1;гас1;1опз,  йе  потЬгеих 
ой'1с1егз  з'айоппа1еп1;  а  1а  сИаззе  а  соигге,  а  йез 
сЬаззез  ауес  йез  Ьог201;  йез  сЬаззез  а  Гоигз 
ё1;а1еп1;  аизз1  ог§ап15ёез;  1е  Рг1псе  НёгШег  азя1з1;а 
а  Типе  йе  сез  Ьа^Шез  еп  1859. 

Ь'1три1з1оп  йоппёе  а  1а  ИИёгаШге  раг  РоисЬ- 
к1пе  б!  Ьегтоп1.о1:1;  хпЯиепса  У1уетеп1:  1ез  тШеих 


тИИахгез  яи1  йоппёгеп!  йез  гергёзеп1,ап1;5  а  1а 
И(;1;ёга1иге  е!  аих  Ьеаих  аг1;5. 

Ь'аппёе  1858  та^^иа  1а  Киззхе  раг  1ез  рге- 
т1ёгез  тезигез  рг1зез  еп  уие  йе  ГаЬоИ1:1оп  йи 
зегуа§е.  Вез  сотИёз  ^игеп1  сгёёз  еп  се  Ьи1  йапз 
1;ои1;е8  1ез  гё§1оп5;  йез  оШс1егз  йе  1а  Оагйе  {игеп1; 
арре1ёз  а  у  соорёгег.  Ье  ргетхег  йё1ё§иё  йи  х'ё^^1- 
теп!  йе  Сгойпо  ^и!  1е  Иеи1;епап(;  ВогоукоЯ  ци1 
йетеига  тетЬге  йи  сотИё  репйап!;  1;ои1;е  1а 
рёг1ойе  й'асИуНё  йе  се1и1-с1;  йеих  аи^гез  ой1с1егз 
йи  гё§1теп1,  ^игеп!  аЯес1ёз  аих  аИа1гез  раузап- 
пез. 

Ьез  Ьиззагйз  ассиеШ1геп1;  1а  пё{а51е  аппёе 
1863  йапз  1ез  ргёрагаИ^з  йе  йёраг!;.  Из  яи11;1:а1еп1 
1еиг  са1те  ге{и§е.  11пе  поиуеИе  ё1;аре  йе  1еиг 
ех1з1;епсе   соттепсаИ;. 

«  Веуап!  за  соире,  1е  ухеих  Низзагй, 
Тои1;  еп  {пзап!  за  ЫапсЬе  тоиз1;асЬе, 
5е  1:оигпе  реп51уетеп1;  уегз  1е  ^еипе  : 
Вета1п,  топ  ^гёге,  поиз  зегопз  аи  {ей  » .  . . 

Вапз  топ  гёсИ,  запз  зихуге  1е  1;ех1е  ехас!  йе 
ГЫз1;о1ге  йи  гё§1теп1:,  ]'еп  а1  ргё5еп1;ё  пёапто1п5 
ип  гёзитё  зисс1п1;. 

А.   Ьеуигку 


ОСНАМ5КУ 


(5оиуеп1гз  йе  1а  у1е  йез  СЬеуаИегз  йе  1а  Сагйе) 


ип  §гапй  пошЬге  йе  соттапйап1;з  йи  Кё§1- 
теп1;  йез  СЬеуаИегз  йе  1а  Сагйе  зе  зиссёйёгеп!  аи 
соигз  йез  36  аппёез,  еп1;ге  1863  е1  1899,  ^и^  ргё- 
сёйёгеп!  1е  сеп1епа1ге  йи  гё§1теп1;.  Ве  потЬгеих 
ёсопотез  е1;  сарогаих  ^игеп!:  ё§а1етеп1  гетр1асё5 
репйап!  се1:1;е  рё1-10Йе.  Ве  ]еипез  оЯ1с1егз  е!  йе 
поиуеПез  гесгиез  еп1;гёгеп1  аи  зегу1се  е!  1е  ди11;- 
1ёгеп1,  1ез  ипз  роиг  й'аи(;гез  аЯес1;а1^1опз,  1ез  аи- 
1:гез  роиг  диШег  1е  зегу1се  ас1:1{  е1;  ё1ге  уегзёз 
йапз  1а  гёзегуе.  Зеи1  ОсЬапзку,  1ттиаЫе,  йе- 
теигеИ  сопз1;аттеп1;  Лйё1е  а  зоп  ро51е...  Ма1з 
^и^  ё1;аИ;  йопс  се!  Ьотте  е1;  дие1  ё1;а11  зоп  етр1о1 
репйап!  1;ои1:е5  сез  аппёез  ?.. 

^и^^,  паШ:  йе  УНпо,  {ит151;е  йе  рго{е581оп, 
АЬе1-Аагоп  ПгкоуИсЬ  ОсЬапзку  !и1;  гесги1ё 
зоиз  1е  гё§пе  1е  ГЕтрегеиг  N^со1аз  I  (1796-1855) 
е1  айес1;ё  еп  1ап1  ди'Ьотте  йе  1:гоире  йапз  йШё- 
геп1;8  а1;еИегз  т1И1;а1гез. 

Еп  1863  11  {и!  1псогрогё  йапз  1е  гёд1теп1;  йез 
СЬеуаИегз  йе  1а  Сагйе  аи  Шге  йе  тагёсЬа1-{ег- 
гап!.    Тои.1оигз    соп5с1епс1еих    йапз    зоп    зегУ1се, 


засЬап1;  Ыеп  Иге  е!  ёсг1ге,  аЬзоЫтеп!  зоЪге,  11 
зе  Й1:  аиззИо!  гетагдиег  раг  зез  сЬе^з  е!  ^и! 
рготи  зоиз-о1Т1с1ег  йапз  ипе  сотра§п!е  аих1- 
Иа1ге. 

Ьез  роё1ез  е!  1е5  сЬеттёез  йи  гёд1теп1; 
ё1;а1еп1;  та1  сопз1;ги11:5,  йё§а§еап1  сопз1;аттеп1; 
йе  1а  {итёе  е!;  ргоуодиап!,  йез  ^еих  йе  сЬетшёе. 
Гит1з1;е  ехрёг1теп(;ё,  ОсЬапзку  ^и!  сЬаг^ё  йе  1ез 
гешеИге  еп  ё1;а1;.  Е);,  реи  а  реи,  запз  дие  Гоп  зи! 
соттеп!;,  'Ьои!;  Геп1;ге1;1еп  йез  Ьа1:1теп1:з  т11иа1гез 
разза  аих  ташз  й'ОсЬапзку. 

Еп  1874  и  {и!  рготи  аи  §гайе  й'ай]ийап1-сЬе{ 
йе  сотра§п1е  ах111а1ге  е!,  1огз^ие  сеИе  сотра§п1е 
{и!;  зиррг1тёе  еп  1881  е!  гетр1асёе  раг  ип  йё- 
1;асЬетеп1;  аих1Иа1ге,  ОсЬапзку  разза  тагёсЬа1 
йез  1о§13. 

Аи  ^иг  е!  а  тезиге  йе  зоп  азсепз1оп  Ыёгаг- 
сЫдие,  ОсЬапзку  уоуа11:  за  зНиаИоп  аи  гё§1теп1; 
зе  той11'1ег.  II  п'ё1;а11  р1из  ОсЬапзку  1;ои1;  соиг!. 
Тоиз,  а  рагИг  йи  соттапйап!  йи  гёд1теп1  ^из- 
^и'аиx     гесгиез,     Гарре1а1еп1;     сёгётоп1еизетеп1; 


А1ехапйге  ТуапоуИсЬ  —  ги5з1йса1;10п  йе  зоп 
ргёпот  ]и1{  АЬе1  е^  йи  ргёпот  йе  зоп  рёге  Т^гк. 
Ье  сарога!,  Гёсопоте,  е1  епйп  1е  соттапйап!; 
с1и  гё§1теп1:  1и1-тёте,  1е  сопзи11;а1еп1  аи  Ьезо1п, 
аисипе  тезиге  сопсегпап!  Гёсопот1е  йи  гё§1теп1; 
п'ё1;ап1;  рг1зе  запз  Гау1з  йе  се1;  Ьотте  ип1уегзе1, 
йе   се   «  Оёгап!  йез   сазегпез  тИИахгез  »   оссиИе. 

Ьа  тапсЬе  й'ОсЬапзку  з'огпа  зиссе5з1уетеп1: 
йе  сЬеугопз  аг§еп1:  е1:  ог  та^^иап1  зоп  геп§а§е- 
тепг  аи  зегУ1се.  За  ройппе  зе  соиугИ;  й'ипе 
гап§ёе  йе  тёйахИез  роиг  апс1еппе1;ё  й'ип  зегу1се 
1ггёргосЬаЫе.  Ве  ^оиг  е!;  йе  пи11;  11  роиуаН;  ё1:ге 
уи  ^ахзап!  1а  гопйе  йез  сазегпез  е^  йагйап!  зоп 
ге§агй  у1§11ап1;  зиг  1;оиз  1ез  Йё1;а11з. 

ОсЬапзку  уёси1:  ]изяи'аи  сеп1:епа1ге  йи  гё§1- 
теп!  еп  1899.  Ьа  р1ираг1;  йез  йётагсЬез  роиг  1а 
ргёрагаИоп  йе  сез  ^оигпёез  тётогаЫез  ки  ёсНи- 
геп1;.  II  з'оссира  йез  то1пйгез  Йё1;а115  е1  репйапг 
1ез  ]оигпёез  зо1еппе11ез  йе  {ё1;е  йи  гё§1теп1:,  И 
аз51з1;а  а  1а  гёсерИоп  йе  ГЕтрегеиг  е1;  йе  Г1трё- 
га1;г1се,  СЬе!"  йи  гё§1теп1;,  йеуап!  1е  §гапй  та- 
пё§е,  йеуап!  1е  диаг1;1ег  йез  оЯ:1с1егз  е1:  зиг  1е 
рагу1з  йе  Гё§Изе  йи  гё§1теп1;. 

А  ипе  аппёе  йи  сеп1;епа1ге,  ОсЬапзку  готЬа 
та1ай1е.  Ьез  тёйестз  1и1  ргезсг1у1геп1  ип  героз 
сотр1е1;  е!:  рго1оп§ё.  Ма1з  11  п'еп  1:и(;  г1еп.  •■  Ьез 
тёйес1пз  зоп!  1;оиз  йез  теп1;еигз,  топ  Сёпёга!  », 
йёс1ага-1;-11  аи  Сёпёга1  М1со1а1еЯ,  соттапйап!; 
йи  гё§1теп1;.  «  В'аи1;ге  раг!,  з1  ^е  те  соисЬе,  .1'еп 
тоигга!  »...  Е1:  И  гергИ  зоп  зегу1се  ауес  1а  тёте 
ёпег§1е  1п1аззаЫе. 

Ма1з  1е  31  1апу1ег,  у1п§1;  ]оигз  зеи1етеп1: 
аргёз  1а  йп  йез  зо1еппиёз  йи  сеп1;епа1ге,  ОсЬап- 
зку з'ё1;е1§п11;. 

Зиг  аи1;ог1за1:1оп  йе  ГЕтрегеиг,  1ез  оЪзё^иез 
й'ОсЬапзку  еигеп!;  Ней  йапз  1е  §гапй  тапё§е.  Ье 
1-ег  Гёупег  1е  сегсиеН  {и!  1;гапзрог1;ё  йи  диагПег 
т1И1а1ге  йи  йёГип1;  раг  1ез  оЯ1с1егз  йи  гё§1теп1: 
еЬ.  ргёсёйё  йи  сЬоеиг  сотр1е1;  йе  1а  .^гапйе  зупа- 
§одие  йе  31  Рё(:егзЬоиг§,  ^и1:  р1асё  йапз  1е  тапс§е 


зиг  ип  са1;а!а1яие.  Ьа  §гапйе  еп1;гёе  йи  тапё§е 
йоппаИ  зиг  1а  гие  2акЬаг1еузка1а.  Ма1з,  айп  йе 
гезресгег  1а  йетапйе  йез  ог§ап1за1еиг5  1згаё111;ез 
ди!  уои1а1еп1;  ёуИег  йе  раззег  йеуап!;  Гё.^Изе  ог- 
сЬойохе  йи  гё§1теп1;,  1е  сог1;ё§е  йи!  еНес1;иег  ип 
§гапй  йё1;оиг  еп  зи1уап1  1ез  гиез  СЬра1егпаУа  е1; 
ТаугИсЬезка'ш.  Ьа  та^огИё  йи  гё§1теп1;  1§пога11; 
дие,  йе  потЬгеизез  аппёез,  ОсЬапзку  ргёз1йа11; 
1а  соттипаи1;ё  1згаёИ1;е  йе  31;  Рё1;егзЬоиг§. 

ЕпИп,  1е  3  Рёуг1ег,  1ез  оЬзё^иез  йи  тагёсЬа! 
йез  1о§1з  ОсЬапзку,  йи  гё§1теп1;  йез  СЬеуаИегз 
йе  1а  Сагйе  йе  За  Ма]ез1;ё  Г1трёга1;г1се  Маг1е 
Рейогоупа,  ди1,  репйап1  73  апз,  зегуН  1:1йё1етеп1: 
Яиа1;ге  Етрегеигз,  !игеп1;  сё1ёЬгёез  еп  ргёзепсе 
йе  1;ои1;  ГеЯесШ  йи  гё§1теп1;,  йе  1:оиз  1ез  апс1еп5 
соттапйап1;з  е1  йе  потЬгеих  апс1епз  ой'1с1егз, 
1;оиз  еп  §гапйе  1;епие,  ауес  Ьгаззагйз  по1г5  е1 
саз^иез  зигтоп1;ёз  й'а1§1ез. 

Уегз  т1й1  1е  тапё§е  рг11:  ип  азрес!  1;ои1;  а 
{а!!  1пассаи1;итё.  Ьез  гергёзеп1;ап1з  йе  Га1Чз1;о- 
сгаНе  т1И1,а1ге  йе  1а  сар11:а1е,  сеих  йез  Ьаи1;з 
тШеих  йпапс1егз  зи1!з,  аизз!  Ыеп  дие  йе  з1тр1ез 
агИзапз  ^иИз,  зе  гёип1геп1;  йеуап!  1а  йёроиШе 
й'А1ехапс1ге  1уапоу11;сЬ.  Аргёз  1е  зегу1се  геИ- 
§1еих,  1е  сегсиеП  ^и!  зогИ  йи  тапё§е  раг  1ез 
апс1епз  соттапйап^з  йи  гё§1теп1  ци1  Гассот- 
ра^пёгеп!  ^изяи'а  1а  §аге  йи  сЬетт  йе  !ег  N1- 
со1аз. 

Пп  сЬоеиг  йе  с1а1гопз  е!  ип  ре1о1;оп  а  р1ей  зоиз 
1е  соттапйетеп!  й'ип  тагёсЬа1  йез  1о§1з  — 
ра1г  йи  йё^ип!  еп  §гайе  —  гепйхгеп!  1ез  йег- 
п1егз  Ьоппеигз  тПИахгез. 

Сез  ^ипёгаШез  зо1еппе11ез  ]и1уез  рага1зза1еп1 
геИетеп!  ех1;гаогйта1гез  в!  зшЧои!  1;е11етеп1:  еп 
соп1;газ1;е  ауес  1е  Ыа-Ыа  йе  1а  ргорадапйе  ё1гап- 
§ёге  апИгиззе,  ди!  ассизаН  а  1;ои1;  Ьои1;  йе  сЬатр 
1а  Кизз1е  йе  рЬоЫе  апИзётИе  §ёпёга1е,  яие  се! 
ёуёпетеп!  1и1;  тепИоппё  йапз  1а  ргеззе  ё1гап- 
§ёге. 

У.М.    7,уеди17Пге0 


ЫОТЕ5  ЕХРЬ1САТ1УЕ5 


ВЕЗСК1РТ10К  ВЕЗ  I^^^5ТКАТIОN5 

РАЕАI55АNТ  ^АNЗ  ЬА  РАЕТ1Е  ЕК  ЬАКСПЕ 

КиЗЗЕ  ВЕ  СЕТТЕ  ЕЕУИЕ 

—  Ра§е  1  :  Ь'Ат1га1  ЕЬегЬагй!,  соттапйап!  еп 
сЬе{  йе  1а  Яо«е  йе  1а  Мег  Ко1ге,  1911-1916. 

—  Ра§е  10  :  1п51§пе  йи  гё§1теп1;  йез  Ьиззагйз 
йе  К1еу  {уо1г  дезсггрИоп  рагие  йапз  1е  №  122 
йе  1а  геуие). 

—  Ра§е  И  :  1пз1§пе  йе  Гаг1;Шег1е  йи  Уо1зко  йез 
созадиез  йи  Воп  (уо1г  с1е5спр11оп  рагие  йапз  1е 
№  122  йе  1а  геуие). 

—  Ра§е  28  :  Ье  Сгапс!  Вис  Сопз1ап1:т  еп1;оигё 
без  оШс1ег5  йи  гё§1теп1;  йе  1а  §агйе  1трёг1а1е 
ХгтаПоузку    гёип1з    1ог5    й'ипе    зо1гёе    Ииёга1ге. 

—  Ра§е  29  :  31§1е  йи  сегс1е  Ииёгахге  йи  гё§1теп1; 
йе  1а  §агйе  1трёг1а1е  ХгтаПоузку. 

—  Ра§е  34  :  СауаИег  йи  гё§1теп1;  йез  1апс1егз 
йе  1а  §агйе  1трёпа1е  йи  ТгеззагеуНсЬ  (1803- 
1806). 

—  Ра§е  35  :  1пз1§пе  йи  согрз  йез  сайе1;з  йе  Ро1- 
1:ауа  (Ре1гоу5ку-Ро11;аузку)  се  йегтег  гергёзеп^е 
ип  а1§1е  1трёг1а1  й'аг§еп1  соигоппё  йе  2  сои- 
гоппез  йе  Тзаг  зигтоп1;ёез  йе  1а  соигоппё  1трё- 


па1е  1а  ро11;г1пе  ^гаррёе  й'ипе  сго1х  ЫапсЬе  31т1- 
1а1ге  а  се11е  й§игап1;  зиг  1ез  ргет1егз  йгареаих 
гё§1теп1;а1гез  йе  Гёро^ие  йеГЕтрегеиг  Р1егге  1ег 
1е  Сгапй.  СеИе  сго1х  рог1е  еп  зоп  сеп1:ге  ип  ёсиз- 
зоп  Ыеи  ауес  1е  сЫНге  йе  ГЕтрегеиг  Р1егге  1ег. 

—  Ра§е  38  :  1пз1§пе  йи  гё§1теп1;  йез  си1газ51ег5 
йе  1а  §агйе  йе  За  Ма]е51:ё  ГЕтрегеиг  :  Сго1х  й11;е 
йе  Ргеизз1зсЬ-Еу1аи  еп  ог  ргёзеп1ап1;  еп  зоп 
сеп1;ге  Г1п5сг1р1;1оп  «  У1с1;о1ге  йе  Ргеизз1зсЬ-Еу1аи 
1е  27  ^апу^е^  1897.  Зиг  1ез  йеих  ЬгапсЬез  1а1;ё- 
га1ез  йе  1а  сго1х  1е  сЫНге  еп  аг§еп1;  йе  ГЕтре- 
геиг А1ехапйге  1ег  а  ^аисЬе  е^  йе  ГЕтрегеиг  N1- 
со1аз  II  а  йгоИе. 

Се1;1;е  сго1х-1пз1§пе  гарреИе  1ез  зегухсез  гепйиз 
раг  1е  гё§1теп1  йигап1:  1а  Ьа1;а111е  ди'еИе  сотшё- 
тоге. 

—  Ра§е  41  :  1пз1§пе  йи  гё§1теп1;  йе  1а  Сагйе  1т- 
рёг1а1е  Зет1опоузку,  сго1х  й'ётаИ  Ыапс  йе  1а 
{огте  айор1ёе  раг  Р1егге  1е  Сгапй.  Зиг  1е5  Ьгап- 
сЬез 1а1:ёга1ез  йе  сеИе  сго1х  1:1§игеп1  1е5  сЫНгез 
еп  ог  йез  Етрегеигз  Р1егге  1ег  е1:  №со1аз  И, 
ип  §1а1уе  еп  аг§еп1  ез1  розе  зиг  1а  сго1х,  1а  ро1- 
йпёе  ё1;ап1  уегз  1е  Ьаи!  е!  1а  ро1п1е  1;оигпёе  уегз 
1е  Ьаз. 


ЬЕ  ВРЮУЕТ 

Ь'Ат1са1е  йез  Со11ес1:10ппеигз  йе  Е1диг1пез  йи  Сеп1ге  Ьо1ге  1аИ  рагаИге,  сЬаяие  1:г1- 
тез1;ге,  ип  Ьи11е1;ш  «  ЬЕ  ВКЩиЕТ  »,  соп1:епап(;  йез  аг1;1с1ез  гёй1§ёз  раг  ипе  ёяи1ре  йе 
соИесИоппеигз    сЬеугоппёз. 

СЬа^ие  Ьи11е11п  сотрог1е  еп  ои1;ге  6  р1апсЬез  й'ип1{огтез  1трг1тёе5  зиг  »  Ьг181;о1  » 
регтеиап!;  йе  1ез  ре1пйге  е!  йезз1пёез  5рёс1а1етеп1;  раг  1е5  ре1п1;гез  т1И1:а1ге5  е!;  со11ес1;1оп- 
пеигз  1ез  р1из  сотрё1;еп1;з  :  йе  ВЕАПГОКТ,  ГОКТНОРРЕК,  ЬЕЫЕРУКЕ,  NОКТН,  ЕЮО,  е1с. 

Ьа  р1ираг1;  йез  аг1;1с1ез  зоп!  сопзасгёз  аих  агтёез  йи  1ег  етр1ге. 

Ве  р1и5,  уоиз  (;гоиуеге2  йапз  сЬаяие  питёго  ип  аг11с1е  ассотра§пё  й'ипе  р1апсЬе  зиг 
1ез   Тё1;ез    йе   со1оппез    Й'1п1'ап1;ег1е   ои    йе    Сауа1ег1е. 

31   Уоиз   ё1,ез   1п1:ёгеззё,   уои1е2-уоиз   .1и§ег  по1;ге  ЬиИеИп  раг  уоиз-тёте  ?  Вапз  ГаШк- 
таЦуе    ^аНез-поиз   рагуешг    8    Г.    еп    1:1тЬгез    ои  а  по1;ге  сотрге  сЬёдие  роз1;а1.  Nоиз  Уоиз 
епуеггопз  ип  питёго  5рёс1теп. 
А.С.Р.Н.С.Ь.,    19,    гие    йе    1а    КёриЫ^^ие   —  45  -  ОК^ЕАNЗ,    ССР.    ОЕ^ЕАN5    1016-42 


«ЬЕ  РА55Е  М1Ь1ТА1КЕ» 

Ееуие  Шиз^гёе,  ЫИп§ие  рага13зап1;  1,оиз  1ез  йеих    то1з,    е!    ггайап!    йе    ГАгтёе    е1;    йе    1а 
Маг1пе  Еиззе.  АЬоппетеп!:  роиг  1973  :  40.00   ^гапсз. 

Айгеззе  йе  1а   гёйас11оп  :   61,   гие   СЬагйоп-Ьа§асЬе  —  75016  —  РАЕ13      ^647  72-55 

ССР.  Рапз  3910-12 


Редактор  Алексей  Геринг 

Ье  В1гес1е«г:   М    А.   Спеппв 


Пом.  Редактора  К.  М.  Перепеловсккй 

Р.1.и.Р..    3,   гие   йи   5аЬо1,   ?гг« 


АРМЕ5  ЕТ  иМ1Р0ШЕ$  ОЕ  1Н15Т01РЕ 

Нёйас^еиг  еп  сЬе! :  СЬпзИап-Непгу  ТАУАКВ 


2  ВШЕСТЮК  -  АВМШ13ТКАТ10Ы  -  КЕ^АСТIОN  -  БХГГПЗЮЫ  :  Кётапепсез,  2,  гие  Ма1и8  о 

I  75005  —  Рапз  § 

$  АВОККЕМЕЫТ  роиг  6  питёгоз  аппиек  :  35  ЕЕ  —  Е1гап§ег :  Ве1ё1дие  350  ЕВ,  Вихззе  32  ЕЗ,  о 

•  А11ета§пе  25  ВМ,  Рауз-Ваз  25  Е1,  ИаИе  5  000  Ы,  Сгап(1е-Вге1;а§пе  3  Ь,  Е1а1;з-1Гш5  8  $  § 

•  РК1Х  Ви  КУМЕКО  ЕМ  ЕКАЫСЕ:   7  Е  • 


^•••ео««есоеово90овоооФооооевооовв«оеоеееоеовеввовоооовоеооооевеооееооосевоеоое*оов9 

5.  АМООиЕМКО 
«11\15ЮМЕ$  РЕС1МЕМТА1РЕ5  ОЕ  1'АРМЕЕ  1МРЕР1А1Е  РиЗЗЕ» 

ЕйШопз  «  Тапа^з  »  Раггз  1966 

Мапие!  а  Гиза^е  йез  ата1еигз  е!;   соПесиоппеигз.  1пз1дпе8  йез  согрз  йе  1гоире  е!  йез 

ёсо1ез  1шИ1;а1гез.  Тех1;е  гиззе,  ргёзеп1;аиоп  е!;  зоиз-Шгез  еп  (гапдахз.  Ргё^асе  еп  4  1ап§иез. 

Уо1ите   17  X  25,  геИё,   230  ра§ез,  487  сИсЬёз,  24  1гапс8. 

ТШАСЕ  ТКЕЗ  ЫМ1ТЕ 

Айгеззег  соттапйе  аьес  тоШаШ  а :  М.  СПЕКШС,   «  ЬЕ  РА83Е  М1ЫТАШЕ  » 

^»/^ЛЛ<ЛЛ.ЛЛ<ЛЛ>ЛЛ^\ЛХУ\.ЛЛ»ЛЛ/ЛЛХУЛ'ЛЛ.ЛЛ»ЛЛ.ЛЛ<ЛЛХ\ЛХ\/^Л/^^ 


й«::й::к:::::й::«:::!:::кй::::::::й:::::::й::;::::::::::::й$я«::::п 
II  ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКАЯ  П 

П       БИБЛИОТЕКА   «ВОЕННОЙ  БЫЛИ»       О 

!|№  2  —  Евгений  Молло  —  Русское  холодноеИ 
у  оружие  XIX  в.  —  5  фр.Н 

:|№  3  —  В.П.  Ягелло  —  Княжеконстантинов-|| 
П  Цы  —  3  фр.Н 

::№  5  —  Евгений  Молло  —  Русское  холодноей 
11  оружие    эпохи    Императора    Нико-:: 

Н  лая    II.    Князь    Н.С.    Трубецкой    — Ц 

Н  Нижегородская  шашка  —  5  фр.у 

|}№  6  —  П.А.  Нечаев  —  Алексеевское  воен-|| 
И  мое  училище  —  5  фр:| 

||№  9  —  К.  М.  Псрепеловский  —  Киевское!! 
р  Великого  Князя   Константина   Кон-;* 

«  стантиновича    военное    училище    — !! 

I  3  фр.Ц 
;!№  10  —  Письма  Суворова  к  Принцу  Нассау-|: 
||  Зиген  —  10  фр  Ц 
Ь№  И  —  П.К,  Кондзеровский  —  В  Ставке  Н 
Ц  Верховного  —  9  фр.!! 
||№  13  —  Алексей    Геринг   —   Материалы    к|| 

II  библиографии  русской  военной  пе-Ь 
Н  чати  за  рубежом  —  15  фр.й 
|!№  14  —  Н.П.  Солодков  —  Морские  рассказыЦ 
|!  —  10  фр.у 
:!№  15  —  П.В.  Пашков  —  Воспоминания  юн-!| 
У  кера  Алексеевца  —  3  фр-Ь 
«№  16  —  Странствования  Христофора  Гас-Ц 
П  смана  —  10  фр.Ц 
Н№  17  —  В.Г.  фон  Рихтер  —  Собрание  сочи-Ц 
|:  нений  по  русской  военной  медали-« 
|!  стике  и  истории  —  80  фр.:| 
||№№  1,  4,  7,  В  и  12  распроданы.  « 

— "-" .• 


СБОРНИКИ  РУССКОЙ  ВОЕННОЙ 

ПОЭЗИИ  » 

выпуски  1  и  2  на  ротаторе 

цена  —  5  фр.  фр. 

1  амер.  дол.  в  странах  заокеанских 

Изд.  «  Военная  Быль  »  50  стр. 


§                ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКОЕ  § 

о              ИЗДАТЕЛЬСТВО  «  ТАНАИС  »  « 

§          Вышли  из  печати  и  находятся  в  про-  о 

2  даже  следующие  книги :  * 

о  С.  АНДОЛЕНКО  —  Нагрудные  знаки  Рус  § 

2        ской  армии  230  стр.  свьш1е  500  илл.  —  о 

§         24  фр.  8 

2  в.  Н.  ЗВЕГРШЦОВ  —  Кавалергарды  в  ве-  2 

2        ликую  и  гражданскую  войну  1916-20  гг.  " 

о         206  стр.  —  18  фр.  в 

о  М.  КАРАТЕЕВ  —  Железный  Хромец  ис-  о 

2         тор.  роман  242  стр.  —  21  фр.  о 

2  М.  КАРАТЕЕВ  —  Возвращение    историч.  § 

2         роман  258  стр.  21  фр.  о 

о  Ген.  Лейтен.  А.  В.  фон-ШВАРЦ  —  Иванго-  о 

о         род  в  1914-1915.  Из  воспоминаний.  166  о 

2         стр.  с  портр.  и  карт  —  15  фр.  § 

2  Ген.  штаба  генерал-майор  Б.  В.  ГЕРУА  —  § 

2  —  Воспоминания  о  моей  жизни.  Том  пер-  о 

о  вый  277  стр.  с  портретом  и  иллюстр.  авто-  о 

о  ра  —  27  фр.  Том  второй  —  218  стр.  с  пор-  о 

2  гретом,  многими  фотогр.  и  схемами  боев  § 

2-27  фр.  2 

г  2 

С900оеееввве90вввое9еевевв90оооввввеоеоег 


Кирасиры  Его  Величества 

ПОСЛЕДНИЕ     ГОДЫ     МИРНОГО     ВРЕМЕНИ  1902-1914 

Издание     полковников     князя     ДЕВЛЕТ-КИЛЬДЕЕВА  и  ДОЛЕНГА  -  КОВАЛЕВСКО- 
ГО. 188  страниц  с  портретами  и  маршем  Кирасир  Его  Величества. 

Тираж  книги  изданной  в  С.  А.  С.  Ш.  был  555  экземпляров. 

Оставшиеся  экземпляры  продаются  в  пользу   журнала    «  ВОЕННАЯ    БЫЛЬ  ». 

Цена  —  10,00  фр.  фр.  без  пересылки. 


НА  СКЛАДЕ  ИМЕЮТСЯ  СЛЕДУЮЩИЕ 

КНИГИ,  ДОХОД  ОТ  ПРОДАЖИ 

КОТОРЫХ  ИДЕТ  В  ПОЛЬЗУ 

ИЗДАТЕЛЬСТВА 

БУГУРАЕВ  —  Михайловское  артиллерий 

ское  училище  150  лет  основания  — 8  фр. 

Г.  Р.  ВАНТЦ  —  В  море  и  на  суше  —  12  фр. 

В.  Н.  фон-ДРЕЙЕР  —  На  закате  Империи. 

—  15  фр. 

А.  ГАЙРАБЕТОВ  —  Сборник  военных  пе- 
сен —  20  фр. 
Князь  П.  П.  ИШЕЕВ  —  Осколки  прошлого 

—  10  фр. 

КИРАСИРЫ  ЕГО  ВЕЛИЧЕСТВА    —    По- 
следние дни  мирной  жизни  10  фр. 
А.  Л.  МАРКОВ  —  Кадеты  и  юнкера. 

—  20  фр. 
Н.    МАНТУЛИН    —    Песенник    русского 
воина  —  25  фр. 

ПАМЯТКА  НИКОЛАЕВСКОГО  КАВАЛЕ- 
РИЙСКОГО УЧИЛИЩА  —  25  фр. 
О.  И.  ПАНТЮХОВ  —  О  днях  былых  — 

35  фр. 
Ф.  П.  РЕРБЕРГ  —  Исторические  тайны  — 

40  фр. 
С.  Н.  РЯСНЯНСКИЙ  —  О  Российском  во- 
инстве —  12  фр. 
К.  Р.  —  Полное  собрание  сочинений  тома 
1-111  —  60  фр. 

СБОРНИК  ПАМЯТИ  ВЕЛ.  КНЯЗЯ  КОН- 
СТАНТИНА КОНСТАНТИНОВИЧА  2-е 
издание  —  15  фр. 

Н.  ТУРБИН  (Л.  П.  Линевич)  —  По  старому 

следу  :  Сборник  рассказов  —  15  фр. 
А.  И.  ШЕЛОУМОВ  —  Папка  с  20-ю  цвет- 
ными     репродукциями     батальных      кар- 
гин  (размер  24  х  31  см.)  30  фр. 

СЕРГЕЙ  ШПАКОВСКИЙ  —  Памятка  14 
пехот.  Олонецкого  Короля  Сербского 
полка  —  6  фр. 


ЖУРНАЛ  «ВОЕННАЯ  БЫЛЬ, 
МОЖНО  ПОЛУЧАТЬ: 


Париж  —  в  Конторе  журнала  —  61,  гие 
С11а^(^оп-^а8асЬе,  Рапз  16  и  в  русских 
книжных  магазинах. 

Брюссель  —  у  Б.  П.  Мижевского  — 
125,  гие  Ргеуб!,  ВгихеИез  5. 

Германия  —  у  И.  Н.  Горяйнова  —  Нат- 
Ьиг8-Ро51ат1  33,  Беи1зсЫапс1.  РозИа- 
2егп(1. 

Копенгаген  —  у  Г.  П.  Пономарева  —  Вге(1- 
еайе  53,  СорепЬа^ие. 


Италия  —  у  В.  И.  Дюкина 
86  86,  Кота. 


У1а  Кетогеп- 


Сев.  Ам.  С.  Ш.  —  в  Обще  -  Кадетском 
Объединении  у  Г.  А.  Куторга  —  272, 
2  Ауепие  8ап-Ггапс18со  18,  Са1. 

Австралия  —  а)  у  В.  Ю.  Степанова,  52, 
А1Ьег1  К(1.  81;гаШе1(1  2135  К.З.'У^Г.  Аиз- 
1;гаИа. 
б)  у  В.  П.  Тихомирова: 

5,  ГиПег  31г.  Г.  12 

ШаХкегуШе  8.  Аи81га11а  5081 

Аргентина  —  у  Г.  Г.  Бордокова  — 
ХЬега  2768  ВПЕЫОЗ  -  АШЕЗ  Аг8еп1ша 


№124 
Сентябрь  1973  года 

год  ИЗДАНИЯ  XXII 


1Е  РА55Е  МШТАИ^Е 


ИЗДАНИЕ 
ОБЩЕ  -  КАДЕТСКОГО  ОБЪЕДИНЕНИЯ 
ПАРИЖ 


Редакция   « ВОЕННОЙ  БЫЛИ »,   с  глубокой    скорбью,    извещает 
дорогого   друга   и   сотрудника,    фра1щузской  службы  генерала 
СЕРГЕЯ  ПАВЛОВИЧА  АНДОЛЕНКО 

юслсдозавшей  во  Франции. 


о    кончине    своего! 


Редакция  журнала   «  ВОЕННАЯ  БЫЛЬ  »,  с  искренней  печалью,  извещает  о  кончине 
.-воего  дорогого  и  верного  друга,  вдовы  генерал-лейтенанта 

АНТОНИНЫ  ВАСИЛЬЕВНЫ  ФОН  ШВАРЦ 

юследовавшей  в  Буэнос-Айресе. 


Редакция   «  ВОЕННОЙ  БЫЛИ  »,   с   глубоким  горем  извещает  о  кончине  своего  вер- 
|лого  друа  и  сотрудника,  93  пехотного  Иркутского  полка  капитана 
ПАВЛА  АЛЕКСАНДРОВИЧА  НЕЧАЕВА 
[последовавшей  во  Франции  3  августа  1973  года. 


СОДЕРЖАНИЕ: 

Михаил  Илларионович  Кутузов  и  Сухопутный  Шляхетный 

корпус  —  Юрий  Солодков 

На  мирном  положении  —  Н.  Голеевский 

Боевые  знаки  отличия  второй  половины  ХУИ1  века  — 

Евгений  Молло      .      .      •. 

О  конной  артиллерии  в  Российской  армии  —  К.В.  Киселевский 
Из  воспоминаний  гардемарина  —  Н.   Кулябко-Корецкий 
Русские  военные  оркестры  —  Князь  П.  Ишеев      .... 
Воспоминания  об  Александровском  кадетском  корпусе  — 

В.  Каменский 

Ночь  под  Рождество  —  Н.  Вдовкин 

Боевая  деятельность  М.Ю.  Лермонтова  на  Кавказе  —  Князь 

Н.С.  Трубецкой      

Памяти  генерала  Андоленко  —  Алексей  Геринг      .... 
13-й  пехотный  Белозерский  полк  в  гражданскую  войну  — 

И.  Горяйнов      

Воспоминания  об  Александровском  военном  училище  —  К.Р.Т. 

Хроника  «  ВОЕННОЙ  БЫЛИ  » 

ОТ  ИЗДАТЕЛЬСТВА 

Письма  в  Редакцию 

Вгареаих  е!  ё^апйагйз  йе  Гаггпёе  гиззе  репйапг  1а  §иегге  йе 

7  апз  (зиНе)  —  О.А.  ОогокНо{[ 

8еп1]пе11е  у1§11ап1е  аих  соп1ш8  с1е  1а  Тегге  Ршззе  — 

СопзЫпИп  Ьегтап 

Ьа  (ЗёпаШгайпо  <1и  раззё  —  А.  ^еV^^гку 

Ьа  ргез^аНоп  с1е  зегтеп!;  <3ап5  1'агтёе  1трёг1а1е  Киззе  — 

КгсоЫз  КегЪегд 

Ьез  сЬаззеигз  а  скеуа!  йе  1а  Оагйе  —  О.  ОеюШе      .... 

N0163  ехрИсаНуез ' 

А  1а  тёто1ге  ди  Оёпёга!  Ап(1о1епко  —  А1ех'18  Сиеггпд       .     . 
Огйгез  еЬ  Вёсогайопз  йе  1а  Оиегге  Ст1е  1917-1922  — 

Р    Раскко^^ 

Аухз  йе  1а  ВхгесИоп ■       ■ 


I 

. 

I 
I 

I 

I 

I 

I 
50     I 

52  I 

53  ' 

54 
54 
55 

55 
55 


ВОЕННАЯ    БЫЛЬ 


ЬЕ  РА88Ё  МГЫТАШЕ 


ИЗДАНИЕ  ОБЩЕ-КАДЕТСКОГО  ОБЪЕДИНЕНИЯ  ПОД  РЕДАКЦИЕЙ  А.  А.  ГЕРИНГА. 
АДРЕС  РЕДАКЦИИ  И  КОНТОРЫ  —  б1,  гие  СНаг6оп-1адасЬе   Роп5  (16)  647  72-55 


ХХП  Год  издания 


№  124  —  СЕНТЯБРЬ  1973  г. 


В1МЕ5ТК1Е1.     Рпх  -  7,-Ггв 


Михаил  Илларионович  Кутузов  и  Сухопутный  Шпяхетный  нацетский  норпус 


После  смерти  графа 
Федора  Евстафьевича 
Ангальта,  который  с 
1787  по  1794  г.  управлял 
Императорским  Сухо- 
путным Шляхетным  Ка- 
детским Корпусом,  место 
его  заступил  генерал-по- 
ручик М.И.  Голенищев- 
Кутузов,  впоследствии 
знаменитый  фельдмар- 
шал. 

Стоит  отметить,  что  только  с  10  марта  1800 
г.  Корпусу  было  повелено  именоваться  Пер- 
вым Кадетским,  в  отличие  от  второго,  получив- 
шего это  наименсзание  вместо  прежнего  «  Ар- 
тиллерийского и  инженерного  шляхетного  ка- 
детского корпуса  »,  основанного  25  окт.  1762 
года.  Сухопутный  Кадетский  корпус,  с  1766  г. 
начавший  по  уставу  называться  «  Император- 
ским Сухопутным  Шляхетным  Кадетским»,  и 
впоследствии  Первым  Кадетским,  был  основан 
17  февраля  1732  года,  в  царствование  Импера- 
трицы Анны  Иоанновны. 

Назначение  М.И.  Кутузова  на  пост  директо- 
ра не  было  случайным.  Его  методы  обучения  и 
воспитания  войск  в  период,  когда  он  командо- 
вал Бугским  егерским  корпусом,  прославили 
его  незаурядным  военным  педагогом,  а  его 
«  Примечания  о  военной  службе  вообще  и  о 
егерской  особенно  »,  напечатанные  в  1786  г., 
выдвинули  Кутузова  из  числа  кандидатов  на 
пост  директора  Кадетского  Корпуса,  в  котором 
тогда,  по  словам  современников,  заключался 
«  цвет  молодого  русского  дворянства  ».  Корпус 
с  7  марта  1765  года  состоял  под  непосредствен- 
ным ведением  самой  Императрицы,  которая  на- 
зывала его  лестным  названием  «  рассадн11ка 
великих  людей  ». 

Чтобы  познакомить  читателя  с  высоким 
уровнем  состояния  Корпуса  при  вступлении  на 
свой  пост  М.И.  Голенищева-Кутузова,  мы  дол- 


жны вкратце  списать  время  управления  Кор- 
пусом графом  Ангальтом,  когда  период  с  1787 
по  1794  г.  при  графе  Ангальте  считался  одной 
из  блистательных  зпох  истории  Корпуса.  Со- 
временные ему  питомцы  время  это  называли 
золотым  веком  истории  их  а1та  та1ег. 

Граф  Ф.Е.  Ангальт  был  сыном  наследного 
принца  Ангальт-Дессауского  и  приходился  род- 
ственником Императрице  Екатерине  П.  Сперва 
он  служил  у  Фридриха  Великого,  принимал 
участие  в  Семилетней  войне,  во  время  которой 
был  ранен.  Назначение  его  г.лавным  начальни- 
ком Корпуса  вполне  сооответствовало  его  ду- 
шевным качествам.  Посвятив  себя  исключи- 
тельно Корпусу  и  проводя  большую  часть  сво- 
его времени  среди  кадет,  он  обратил  внимание 
на  улучшение  их  нравственного  воспитания. 
Он  не  только  доставлял  им  средства  читать 
разные  полезные  книги,  но  даже,  как  пишут 
составители  истории  Корпуса  в  начале  19-го 
века,  приказал  каменную  стену,  окружавшую 
корпусный  сад,  расписать  поучительными  из- 
речениями на  русском  и  иностранных  языках, 
хронологиею  важнейших  событий,  разными 
эмблемами,  изображениями  и  проч.  Подобным 
же  образом  были  расписаны  и  стены  рекреа- 
ционного зала.  Потом  все  это  было  напечатано 
в  двух  отдельных  книжках  под  заглавием 
«  Ьа  МигаШе  раг1ап1е  »  и  «  Ьа  За11е  йе  гёсгёа- 
Иоп  ».  Книжки  эти  выдавали  каждому  выпуск- 
ному кадету  в  воспоминание  о  лучших  днях 
детства,  проведенных  в  стенах  Корпуса.  От 
этого  времени  в  музее  Корпуса  сохранялось  369 
рукописных  томов  на  русском,  немецком  и 
французском  языках,  —  все  упражнения  кадет 
IV  и  V  возрастов  по  части  литературы. 

Во  время  войны  со  Швецией  в  1788  и  1789 
гг.  при  директоре  графе  Ангальте  —  Дессау- 
ском,  значительное  число  воспитанников  было 
выпущено  из  Корпуса  во  флот,  большею  ча- 
стью в  гребную  флотилию,  которая  успешно 
действовала  в  эту  войну  в  Финском  и  Ботниче- 


1  — 


ском  заливах.  Кадеты,  выпущенные  во  флот, 
заслужили  похвалу  на  новой  для  них  стихии, 
а  некоторые  из  них  в  конце  концов  были  даже 
флагманами. 

Военно-педагогическая  деятельность  М.И. 
Кутузова  в  отечественной  исторической  лите- 
ратуре освещалась  довольно  скупо.  Об  этой 
стороне  деятельности  великого  полководца  его 
биографы  лишь  в  кратких  заметках  приводи.пи 
в  сжатой  форме  кое-какие  факты.  А. И.  Анто- 
нов писал  :  «  Он,  Кутузов,  учредил  при  Кор- 
пусе класс  тактики  не  только  для  кадет,  но  и 
для  офицеров.  Сам  занимался  преподаванием 
ее,  а  чертежи  поручал  делать  кадетам,  преиму- 
щественно, Толю  прославившемуся  в   1812  г.  ». 

Упомянутое  нами  «  Примечание  о  пехотной 
службе  вообще  и  егерской  особенно  »,  напеча- 
танное в  1786  г.,  было  найдено  Ю.Н.  Яблочки- 
ным  в  Военном  архиве  и  издано  в  1955  году  в 
Москве.  Главная  же  работа,  посвященная  воен- 
но-педагогической деятельности  Кутузова  при- 
надлежит Л. Г.  Бескровному.  Этот  автор  отме- 
чает, что  взгляды  Кутузова  на  подготовку  во- 
инов имели  важное  значение  не  только  в  своз 
время,  но  и  для  последующего  развития  рус- 
ского военного  искусства.  Бескровный  харак- 
теризует Кутузова  как  последователя  П. А. 
Румянцева  и  А. В.  Суворова,  наиболее  ярких 
представителей  русской  военной  школы  ХУТП 
века.  Вышедший  в  свет  в  1951  году  многотом- 
ный труд  Л. Г.  Бескровного  :  « М.Й.  Кутузов. 
Сборник  документов  и  материалы  по  истории 
русских  полководцев  »,  Москва,  Воен.  Издат., 
дает  исследователям  возможность  осветить  де- 
ятельность Кутузова  как  педагога. 

«  В  процессе  подготовки  сборника,  —  пишет 
Р.Е.  Альтшуллер  в  сборнике  «  Вопросы  воен- 
ной истории  России  »,  Москва,  изд.  Наука,  1969, 
—  были  обнаружены  ранее  неизвестные  мате- 
риалы, в  частности  приказы  Кутузова  по  «  Су- 
хопутному кадетскому  корпусу  »,  и  другие  до- 
кументы, связанные  с  управлением  Корпусом  ». 
Выдающиеся  качества  Кутузова-педагога  в 
крупном  масштабе  проявились  во  время  его 
управления  Корпусом,  но  его  склонность  к  пе- 
дагогической деятельности  была  замечена  уже 
при  окончании  им  Артиллерийской  и  инженер- 
ной школы.  В  декабре  1759  года  выпускник 
Арт.  и  инж.  школы  Кутузов  был  оставлен 
«  при  школе  к  вспоможению  офицерам  для 
обучения  прочих».  В  его  формулярном  списке 
за  1763  г.  отмечалось  :  «  ...подкомандных  своих 
содержит,  воинской  екзерциции  обучает  поря- 
дочно и  к  сему  тщание  имеет...  »  («  М.И.  Куту- 
зов ».  Документы,  том  V,  стр.  597). 

Многие  методы  воспитания  будущих  офице- 
ров Кутузов  перенес  в  Корпус  из  своего  об- 
ширного опыта  войскового  командира.  Против- 
ник формализма,  особенно  в  обучении  солдат, 
он   еще   в   Бугском   егерском   корпусе   в    1788   г. 


требовал  ;  «  Приемами  много  не  заниматься, 
учить  без  пустого  стуку...  ».  По  уставу  Кадет- 
ского корпуса  1766  года,  составленному  тогда 
генерал-поручиком  Иваном  Ивановичем  Бец- 
ким, велись  занятия  по  военным  дисцип.линам 
под  общим  названием  « военное  искусство  ». 
Нововведением  Кутузова  было  включение  в 
число  дисциплин  специального  курса  военной 
тактики.  Класс  тактики  был  учрежден  не  толь- 
ко для  кадет,  но  и  для  офицеров  —  преподава- 
телей. Стремясь  усилить  математическую  под- 
готовку будущих  офицеров,  Кутузов  писал  в 
однсм  из  приказов  :  «  Кадетам,  которые  не  ока- 
жут твердое  знание  в  арифметике,  положить 
в  лагерное  время  удобные  часы  для  скорейшего 
окончания  одной  ».  Он  сознавал,  что  без  овла- 
дения основами  точных  наук,  в  особенности 
математики,  невозможно  решить  задачи  общего 
образования,  что  знание  математики  —  это  одно 
из  важнейших  условий  развития  и  правильного 
использования  вооружения.  Кутузов  неодно- 
кратно подчеркивал,  что  математика  является 
теоретической  основой  военной  практики. 

Кутузов,  несмотря  на  то,  что  преподаватель- 
ский состав  Корпуса  был  довольно  си.льным, 
сам  нередко  читал  тактические  лекции.  При 
Кутузов  Б  Корпусе  преподавали  математику  Л. 
Ю.  Крафт,  сын  известного  академика  И. В.  Кра- 
фта,  и  академик  Н.И.  Фус,  ранее,  в  течение  10 
лет  работавший  помощником  знаменитого  не- 
мецкого математика  Л.  Эйлера.  Фус  был  авто- 
ром учебников  алгебры  и  геометрии. 

При  Кутузове  Корпус  приобрел  географиче- 
ские карты,  «  печатные  оригиналы  для  рисо- 
вальных классов  »,  так  называемое  «  Руковод- 
ство о  машинах  »  Крафта,  таблицы  логариф- 
мов, тесаки,  разборные  учебные  гранаты,  кото- 
рые по  специальному  заказу  Корпуса  изгото- 
влялись на  Сестрорецком  заводе. 

Ко  времени  своего  назначения  на  пост  ди- 
ректора Кутузов  прошел  уже  более  чем  30- 
летнюю  службу  в  армии.  А. И.  Михайловский- 
Данилевский  писал  :  «  Он,  Кутузов,  имел  пол- 
ные сведения  как  в  теории,  так  и  в  практике 
каждого  рода  военной  службы,  ибо  находился 
во  всех  из  них  ».  Блестящий  ум  и  широта  ин- 
тересов сочетались  в  Кутузове  с  большими  зна- 
ниями. Он  был  глубоко  верующим  человеком  и 
честно  преданным  своей  Гссударьп1е  Импера- 
трице офицером. 

Кутузов  предпринял  организационную  пере- 
стройку Корпуса  в  сторону  превращения  его  в 
профессиональное  учебное  заведение.  По  этому 
поведу  он  в  ноябре  1796  г.,  тотчас  по  воцарении 
Императора  Павла  I,  подал  Государю  доклад  о 
необходимости  ввести  в  Корпусе  военную  орга- 
низацию и  вместо  разделения  кадет  по  возрас- 
там разделить  их  на  роты.  По  уставу  Корпуса, 
составленному  в  1766  году  И. И.  Бецким,  кадеты 
были  разделены  на  пять  возрастов.   К  приему 


Фельдмаршал   князь   М.И.    Гол  енищев-Кутузов-Смоленский 
директор  Имп.  Сухопутного  Шляхетн  ого   кадетского   корпуса   с    1794-1797    г. 
с  гравюры  Боллинга  по  картине  Смита. 


Главный    фасад    Первого    кадетского    корпуса    на    Васильевском   острове    в    Санкт-Петербурге. 
Бывший   дворец   Меншикова    1710   г. 


Сравнительно  хорошо  сохранившееся  до  нашего 
времени  это  здание  является  ценнейшим  памятником 
архитектуры  петровского  времени.  Постройка  дворца 
была  начата  в  1710  году  по  проекту  архитектора  Д. 
Фонтана  и  продолжена  архитектором  Г.  Шеде.дем.  В 
1731  году  граф  фон  Миних  исходатайствовал  у 
Императрицы  Анны  Иоанновны  Меншиковский  дворец 
для  учреждения  в  нем  « Корпуса  кадетов »,  называв- 
шегося с  1766  года  «  Императорским  Сухопутным 
Шляхетным  Кадетским  Корпусом  »,  ас  1800  года 
«  Первым  Кадетским  Корпусом  ».  Открытие  Корпуса 
состоялось  в  Меншиковском  дворце  17  февраля  1732 
года.  Первым  поступившим  в  Корпус  кадетом  был 
Новосильцев,  сын  сенатора.  Вскоре  после  передачи 
дворца  в  ведение  Кадетского  Корпуса  были  внесены 
новые  изменения  во  внешний  об.дик  здания.  В  1744 
году    Корпусную    церковь    перенесли    в    большой    зал 


центрального  здания  с  окнами  на  Неву.  В  царствова- 
ние Имп.  ЕкатериныП.  по  введении  нового  устава  1766 
года,  начали  увеличивать  помещение  Корпуса  возве- 
дением новых  и  больших  построек.  При  переделке 
церкви  во  второй  половине  18-го  века  окна  второго 
этама  дворца  были  расширены  и  получи.ди  полуцир- 
кульное завершение,  а  окна  третьего  этажа  были 
превращены  в  овальные.  Изменениям  подверглись  и 
помещения,  но  часть  из  них  сохранила  отделку  пе- 
тровского времени.  Так,  например,  осталась  израз- 
цовая облицовка  стен  в  некоторых  комнатах  второго 
этажа,  голландские  изразцовые  печи  и  живописный 
плафон  в  бывшем  кабинете  Меншикова. 
С  1967  года  ведутся  археологические  и  реставрацион- 
ные изыскания  и  работы  по  восстановлению  здания 
Первого  Кадетского  Корпуса,  бывшего  дворца  спод- 
вижника   Петра    Великого,     князя     Меншикова. 


допускались  только  маленькие  дети,  начиная  с 
5-6  летнего  возраста,  и  пребывание  их  в  Кор- 
пусе должно  было  длиться  15  лет,  до  21  года. 
Кадеты  самого  младшего  возраста,  первого, 
подчинены  были  женскому  надзору.  При  пе- 
реходе в  четвертый  возраст  предоставля.пось, 
по  же.панию  или  по  склонности,  право  выбора 
готовить  себя  или  для  военной,  или  д.пя  граж- 
данской службы.  Кроме  того,  каждый  возраст 
делился  на  камеры,  по  20  человек  в  каждой. 
При  них,  начиная  со  второто  возраста,  состояли 
гувернеры  из  иностранцев,  так  называемые 
«  аббаты  »,  французы  и  немцы.  Они  постоянно 
были  с  кадетами  и  даже  спали  вместе  с  ними, 
когда  дежурили  по  две  недели  подряд.  Какой 
национальности  был  дежурный  аббат,  на  том 
языке  должны  были  все  говорить. 

Новое  административное  деление  Кутузов 
начал  вводить  постепенно,  еще  при  Императри- 
це Екатерине  П,  вскоре  после  прихода  в  Кор- 
пус. Уже  в  документах  начала  1795  г.  мы  встре- 
чаем наряду  с  упоминанием  «  кадетов  военных 
возрастов  »  и  упоминание  рот.  Новая  организа- 
ция подготовлялась  и  введением  в  летних  .ла- 
герях воинского  распорядка,  и  серьезным  обу- 
чением кадет  «  военной  экзерциции  ».  Новая 
организация     была     оформлена     Императором 


Павлом  I  16  января  1797  года.  Аббаты  были 
уволены,  и  их  заместили  офицерами.  Кадеты 
м,падших  возрастов  составили  малолетнее  от- 
деление, а  всех  прочих  разделили  на  пять  рот, 
из  которых  одна  бы.ча  гренадерской,  а  четыре 
мушкетерских.  Такая  организация,  хотя  и  с 
некоторыми  изменениями,  просуществовала  до 
1863  года.  Главнейшие  изменения  в  ней  заклю- 
чались в  том,  что  число  мушкетерских  рот 
было  уменьшено  до  трех,  одно  время  сущест- 
вовала еще  резервная  рота,  а  малолетнее  отде- 
.пение  с  1830  года  было  переименовано  в  неран- 
жированную  роту.  Кроме  того,  с  1811  года  в 
гренадерськую  роту  стали  переводить  не  по 
росту,  как  раньше,  а  по  нравственному  досто- 
инству и  по  успехам  в  науках. 

Введение  воинской  организации  Кутузовым 
отразилось  на  всех  сторонах  жизни  Корпуса. 
Современники  отмечали,  что  Кутузову  «  Кор- 
пус обязан  учреждением  строгой  дисциплины, 
сообразной  с  воинскими  правилами ».  Соблю- 
дением крепкой  ДИСЦИП.ЛИНЫ,  основанной  на  су- 
бординации, служило  в  глазах  Кутузова  о.цним 
из  главных  залогов  нравственного  воспитания. 
«  Дисциплина  и  субординация  есть  душа  служ- 
бы »,  говорил  он  и  перед  строем  кадет  добав- 
.лял  :   «  Граф  Ангальт  обходился  с  вами,  как  с 


Портрет   Имп.    Екатерины    II, 

которая  изволила  принять  Кадетский  к  орпус  под  свое  непосредственнее  ведение 

7-го  марта  1765  года. 


детьми,  а  я  буду  обходиться  с  вами,  как  с  сол- 
датами». Однако,  напоминая  о  значении  дисци- 
плины, он  никогда  не  поддерживал  ее  жестоко- 
стью. 

Требовательность  директора  к  своим  вос- 
питанникам отражалась  в  его  аттестациях  вы- 
пускников. В  одном  из  списков  выпускников 
из  80  человек  7  получили  следующую  харак- 
теристику :  «  В  науках  пред  протчими  весьма 
отстали,  а  потому  наравне  с  другими  и  не  ат- 
тестуются. Представляются  в  унтер-офицеры  ». 
В  своем  рапорте  Императору  Павлу  I  Кутузов 
писал,  представляя  выпускников  Корпуса  :  "  В 
списке  поставлены  они  не  по  какому  другому 
старшинству,  как  по  наукам  и  поведению  ». 
(«  М.И.  Кутузов».  Документы,  том  I,  стр  371).. 

В  своих  воспоминаниях  о  Кадетском  Кор- 
пусе Сергей  Николаевич  Глинка  отмечает  объ- 
ективность директора  и  там,  где  склонности  его 


учеников  не  были  связаны  с  военной  специаль- 
ностью. Однажды,  присутствуя  при  чтении 
сочинений  выпускников  Корпуса,  он  заинте- 
ресовался сочинением  Глинки  и,  когда  тот  кон- 
чил, обнял  его  и  сказал  :  « Нет,  брат  !  Ты  не 
будешь   служить,   ты   будешь    писателем  !  » 

Современники  отмечали  беспримерную  «  по- 
печительность  Кутузова  о  благе  вверенного  ему 
юношества  ».  Для  него  не  суш;ествовало  мело- 
чей. Особое  внимание  уделял  он  качеству  пи- 
тания воспитанников  и  требовал  подавать  ему 
«  ежедневно  записки,  какое  прошедшего-  дня 
для  господ  воспитаников  было  кушанье,  и 
объяснить  во  оных  о  доброте  припасов  »  (Доку- 
менты »,   том   I). 

14  декабря  1798  года,  после  Кутузова,  глав- 
ным начальником  Корпуса  был  назначен  Ве- 
ликий Князь  и  впоследствии  Цесаревич  Кон- 
стантин  Павлович,   который  до    1812   года  был 


почти  всегда  неразлучен  с  Корпусом.  Однако 
методы  и  нововведения  Кутузова-педагога  и 
воспитателя  оставили  свой  отпечаток  еще  на 
десятилетия  в  Корпусе  и  оправдали  себя  бле- 
стящими подвигами  бывших  воспитанников 
Кутузова  в  Отечественную  войну  1812  года. 

Юрий  Солодков 


Материалы  к  статье  :  1.  А. И.  Михайловский- 
Данилевский  «  Отечественные  записки  »  СПБ 
1820.  2.  А.Н.  Антонов  «  1-й  Кадетский  корпус  » 
СПБ.  1906.  3.  Л.Г.  Бескровный  «  М.И.  Кутузов  ». 
Документы.  Москва.  1951.  4.  «  Записки  Сергея 
Николаевича  Глинки  »  СПБ.  1895.  5.  Л.Г.  Бес- 
кровный «  Примечания  о  пехотной  службе  во- 
обще и  о  егерской  особенно  ».  Москва.   1955. 


На  мирном  положении 


(КОНЕЦ  БЕЛОГО   ПРИМОРЬЯ,  ЛЕТО   1922   г.) 


После  окончания  Хабаровского  похода,  не 
принесшего  белоповстанцам  ничего,  кроме  сла- 
вы, уставшие  и  потерявшие  больше  половины 
своего  состава  их  отряды  разошлись,  за  немно- 
гими исключениями,  по  своим  старым  стоянкам. 

Поволжской  бригаде  генерала  Сахарова,  в 
которой  я  имел  честь  служить,  постоять  на  сво- 
их старых  квартирах  долго  не  удалось.  Она, 
для  сбора  налогов  и  борьбы  с  красными  парти- 
занами, была  в  первых  числах  мая  из  В.падивос- 
тока  переброшена  в  село  Владимиро-Алексан- 
дровское,  находившееся  на  левом  берегу  реки 
Сучан,  в  десяти  верстах  от  ее  впадения  в  море. 
В  нем  Поволжская  бригада  сменила  оренбург- 
ских казаков  генера.па  Бородина. 

Находясь  вдали  от  центра  и  происходивших 
там  событий,  бригада  с  приданным  ей  Аннен- 
ковским  пешим  дивизионом  питалась  главным 
образом  слухами  и  рыбой,  которой  река  изо- 
биловала. Продукты  питания  доставлялись  из 
Владивостока  судами  флотилии  адмирала  Стар- 
ка сравнительно  регулярно,  но  в  весьма  ограни- 
ченном количестве  и  были  очень  однообразны, 
—  соленая  кета.  Закупок  на  местном  рынке  не 
производилось,  потому  что,  как  нам  говорило 
наше  начальство,  не  было  денег.  По  этой  же 
причине  не  выдавалось  чинам  бригады  и  жа- 
лованье, но  к  этому  все  давно  привыкли  и  мол- 
чали. 

В  обложенном  со  всех  сторон  красными  пар- 
тизанами и  опутанном  ко.лючей  проволокой 
селе  бригада,  как  на  даче,  просидела  все  лето, 
делая  из  него  время  от  времени  вылазки  на 
скопившихся  в  какой-нибудь  деревне  партизан. 
«  Гоняли  кота  по  Монголии  »,  острили  офицеры. 
Партизаны,  заблаговременно  предупрежденные 
о  нашем  движении  сочувствовавшим  им  мест- 
ным населением,  немедленно  из  нее  исчезали. 


чтобы  снова  в  ней  появиться  после  нашего  ухо- 
да. Иногда  по  шествовавшей  отважно  по  дороге 
колонне  волжан  и  анненковцев  партизаны  с 
вдоль  лежавших  сопок  открывали  си.льный 
огонь  из  винтовок.  Обыкновенно  пули  где-то 
высоко  свистели  над  головами  или  падали  не- 
долетами в  стороне,  подымая  маленькие  клубки 
пыли  на  сухой  земле.  Сверху  неслись  громкие 
команды  начальников  партизан,  которые,  ве- 
роятно для  собственного  подбадривания,  во  все 
горло  кричали  :  «  Рота,  пли  !  Батальон,  пли  !  » 

Стоило  только  снять  с  передка  пушку  и 
пустить  по  вершинам  две  или  три  щрапне.ли, 
как  все  моментально  смолка.ло,  и  колонна  про- 
должала победоносно  двигаться  дальше.  Как-то 
из  деревни,  к  которой  беспечно  подходила  наша 
колонна,  раздалось  несколько  выстрелов.  Шед- 
шие впереди  анненковцы,  обстреляв  деревню, 
бросились  в  атаку,  и  она  была  быстро  занята. 
Красных  партизан  в  ней  не  нашли.  Потерь  с 
нашей  стороны  не  было;  у  противной  стороны 
оказалась  убитой  одна  корова.  Генералу  Саха- 
рову пришлось  раскошелиться  и  заплатить. 
Бригада,  к  своему  большому  удовольствию,  ела 
два  или  три  дня  мясной  обед.  Не  знаю,  как 
другие  части,  а  батарейцы  были  в  восторге  от 
меткой   стрельбы   анненковцев. 

Проделав  одну,  редко  двухдневную,  прогул- 
ку по  живописной  долине  реки  Сучан,  мы  всег- 
да почти  без  потерь  возвращались  к  себе  домой 
за  проволоку,  чтобы  быть  разбуженными  оче- 
редным налетом  партизан.  Беспокоили  они  нас 
не  совсем  регулярно,  но  очень  часто. 

На  каком  —  нибудь  участке  села  подыма- 
лась среди  ночи  стрельба.  Разбуженные  по 
тревоге  батарейцы,  наскоро  одевшись,  неслись 
на  позицию,  на  которой  стояли  два  орудия.  Она 
находилась  на  небольшой  полянке  недалеко  от 


школы,  служившей  казармой  для  чинов  Волж- 
ской батареи.  Успевали  обычно  только  добе- 
жать до  пушек,  как  все  прекращалось,  и  бата- 
рейцы, чертыхаясь,  шли  обратно  досьшать 
прерванную  ночь.  Встреченные  сильным  огнем 
застав,  партизаны,  вероятно,  считая,  что  им 
тут  больше  делать  нечего,  куда-то  исчезали  в 
темноте.  Больше  одного  раза  в  ночь  они  нас 
не  тревожили  и  никогда  не  нападали  с  несколь- 
ких сторон.  Партизаны,  по-видимому,  находили, 
что  для  нас  и  этого  достаточно,  но  нам  и  это 
сильно  надоело. 

Генерал  Сахаров,  чтобы  прекратить  их  без- 
образное поведение,  передал  через  местных 
жителей,  с  которыми  партизаны  были  в  самых 
приятельских  отношениях,  что  в  случае  даль- 
нейших их  ночных  атак  его  пушки  будут  па- 
лить по  близлежащей  деревне,  со  стороны  ко- 
торой будет  произведен  налет.  Батарея  при- 
стрелки днем  не  делала,  но  по  карте  определи- 
лась и  на  всякий  случай  приготовила  все  уста- 
новки для  орудий.  Партизаны,  вероятно,  реши- 
ли проверить,  и  на  следующую  ночь  напали  со 
стороны  Уношей.  Только  затрещали  их  вин- 
товки, сейчас  же  прогремели  и  две  пушки 
Волжской  батареи,  выпустив  четыре  гранаты 
по  поскотине  этой  деревни.  Партизаны  момен- 
тально, как  обычно,  исчезли,  а  мы  на  утро 
проверили  результат  стрельбы  :  прицел  был 
взят  точно. 

Все  же  на  партизан  это  большого  впечатле- 
ния не  произвело,  и  через  два  дня  они  атакова- 
ли нас  с  другой  стороны  села.  В  этой  стороне 
деревни  близко  не  было,  но,  чтобы  поддержать 
свой  авторитет,  мы  вьшустили  четыре  гранаты 
по  поскотине  Екатериновки,  лежавшей  недале- 
ко от  Владимиро-Александровки  на  другой 
стороне  реки,  вниз  по  течению.  Результат  был 
точно  такой  же,  как  и  первый  раз,  и  генерал 
Сахаров  вторично  их  предупредил,  что  в  даль- 
нейшем стрельба  будет  производиться  по  до- 
мам. 

Крестьяне  близлежащих  деревень,  за  ма- 
лым исключением,  сочувствовали  партизанам, 
а  некоторые  даже  находились  в  их  рядах. 
Увидев,  что  с  ними  особенно  церемониться  не 
собираются,  партизаны  прекратили  свои  ноч- 
ные визиты.  Белый  гарнизон  села  Владимиро- 
Александровского  с  этого  дня  зажил  совсем 
однообразно,  продолжая  изредка  гоняться  за 
ними,   но   с  прежним   успехом. 

Поволжская  бригада,  стоявшая  во  Владими- 
ро-Александровском,  состояла  из  8-го  Камско- 
го имени  адмирала  А. В.  Колчака  и  Волжского 
имени  генерала  В. О.  Каппеля  пехотных  полков, 
1-го  кавалерийского  полка.  Волжской  имени 
генерала  Каппеля  батареи  и  временно  придан- 
ного ей  Анненковского  пешего  дивизиона.  4-й 
Уфимский  имени  генерала  Корнилова  пехот- 
ный полк,  входивший  в  состав  бригады,  был  в 


отделе  в  бухте  Святой  Ольги.  Численность  гар- 
низона села  была  немногим  больше  800  штыков 
и  сабель,  при  двух  трехдюймовых  орудиях. 

Каждая  часть  бригады  жила  своею  соб- 
ственной жизнью  и  довольно  замкнуто,  за  ис- 
ключением старших  начальников,  которые 
иногда,  но  не  особенно  часто,  устраивали  в 
штабах  полков  дружеские  встречи  —  ужины. 
Один  раз  я  имел  удовольствие  присутствовать 
на  ужине  в  штабе  Волжского  пехотного  полка. 
Командир  батареи,  идя  туда,  сказал  :  «  Пойдем- 
те со  мной,  вы  будете  у  меня  за  адъютанта  », 
и  притащил  меня  с  собою.  Ему,  вероятно,  очень 
хотелось  не  отставать  от  других  начальников. 
Но  никто  на  его  адъютанта  никакого  внимания 
не  обратил  ,и  он,  не  проронив  ни  одного  слова, 
просидел  весь  вечер  в  самом  дальнем  углу 
стола.  Конечно,  адъютанту  было  приятно  про- 
вести время  в  штаб  —  офицерской  компании, 
да  и  ужин  резко  отличался  от  обер  —  офицер- 
ского, которых  кормили  из  солдатското  котла, 
но  ничего  особенно  вкусного  и  обильного,  кро- 
ме разведенного  спирта,  не  было. 

Остальных  чинов  гарнизона  немножко  объ- 
единял спорт,  —  устраивали  состязания  в  го- 
родки, в  которые  почти  все  с  увлечением  игра- 
ли. Больше  играть  было  не  во  что.  В  карты  — 
было  не  на  что.  В  каждой  части  были  команды 
отборных  игроков.  Первенство  держали  волжа- 
не, но  не  помню  сейчас,  —  батарейцы  или 
стрелки.  У  нас  в  батарее  особенно  ревностно  го- 
товились к  состязаниям.  Лучших  игроков  ос- 
вобождали от  нарядов.  Занятиями  себя  почти 
не  утомляли;  считали,  что  все  и  так  все  знают. 

Рядом  с  батареей,  по  крестьянским  избам 
был  размещен  Волжский  пехотный  полк,  и  с 
ним  батарейцы  имели  кой-какое  соприкосно- 
вение. Три  младших  офицера  батареи  проходи- 
ли через  его  расположение,  идя  на  наблюда- 
тельный пункт.  Он  находился  близко  от  шко- 
лы, на  одиноко  стоявшей  недалеко  от  края  села 
небольшой  сопке.  На  ней  всегда  находился, 
сидя  на  скамейке,  караул  из  четырех  чинов 
Волжского  полка.  Офицер  —  наблюдатель, 
взобравшись  на  сопку  и  немного  осмотревшись, 
присаживался  на  скамейку  рядышком  с  кара- 
улом. Перед  ним  открывался  прекрасный  вид 
на  долину  реки  Сучан.  Приятно  лаская  глаза 
свежестью  своей  зелени,  расстилались  по,ля  и 
луга.  Между  ними,  под  яркими  лучами  солнца, 
извиваясь  змейкой,  поблескивала  река.  Далеко 
в  ее  устье,  сквозь  легкую  туманную  пе.лену, 
силуэтами  вырисовывались  две  невысокие  соп- 
ки —  «Брат»  и  «Сестра»;  между  ними  река 
прорывалась  в  море.  Слева  тянулись  поросшие 
густым  лесом  сопки  а  вдали,  справа,  перели- 
ваясь разными  оттенками  своих  камней,  огора- 
живая, как  стеной,  долину,  стоял  длинный 
огромный  утес. 

Позади   сидевшего  офицера,   спустившись   с 


—  7 


лежавшей  рядом  возвышенности,  вплотную  к 
селу  подходил  смешанный  лес,  в  котором  води- 
лось много  разнообразных  ягод.  Некоторые  от- 
важные чины  Поволжской  бригады  и  анненков- 
цев,  взяв  с  собою  винтовки,  небольшими  пар- 
тиями ходили  их  собирать.  Из  леса,  пересекая 
все  село,  бежал  журча  большой,  с  кристально 
чистой  водой,  ручей.  В  нем  солдаты,  да  и  офи- 
церы батареи  стирали  свое  белье.  Пить  коду  из 
него  строго  воспрещалось.  Боялись,  что  крас- 
ные партизаны  могли  его  отравить. 

Перекинувшись  несколькими  с.повами  с  чи- 
нами караула,  артиллерийский  офицер-наб.пю- 
датель  уг.лублялся  в  свои  размышления,  уходя 
на  время  от  мрачной  действитейности.  Он  вспо- 
минал недалекое,  но  невозвратное  прошлое  или 
просто  мечтал  о  несбыточном  будущем.  Из  раз- 
думья его  иногда  пробуждали  раздавшиеся  где- 
то  на  лугах  ружейные  выстрелы.  Со  скамейки 
все  разом  вскакивали  и,  напрягая  зрение,  всма- 
тривались туда,  откуда  они  доносились.  На  лу- 
гах были  видны,  мелькая  среди  зелени,  бежав- 
шие наперегонки  к  селу  два  или  три  бравых 
кавалериста,  любители  подкосить  добавки  сена 
для  своих  коней.  Посылать  выручку  было  бес- 
полезно, потому  что  партизаны,  произведя  не- 
сколько выстрелов,  сами  спешили  поскорее 
убраться  на  лодке  на  другую  сторону  реки,  где 
найти  их  было  невозможно. 

Глубокая,  но  не  широкая,  с  песчаными  бе- 
регами и  чистой  водой,  река  Сучан  представля- 
ла хорошее  место  для  купанья.  Анненковский 
дивизион,  лихо  заломив  фуражки,  из-под  кото- 
рых по  ветру  развевались  огромные  разно- 
цветные чубы,  в  белых  нижних  рубашках,  с 
песнями,  четко  отбивая  шаг,  каждое  утро  по 
улицам  села  маршировал  на  реку  купаться. 
Батарейцы  искоса  на  него  поглядывали,  и  ча- 
сто приходилось  слышать  реплики  солдат  : 
<  Эх,  здорово  идут  !  »  Кто-то  как-то  об  этом  за- 
метил генералу  Сахарову,  но  он,  сделав  кислое 
лицо,  только  ответил  :  «  Зато  мои  вьшослквее 
на  походе  ».  Все  же  эти  прогулки  и  особенно 
отчетливость  во  всем  анненковцев  имела  неко- 
торое в.пияние  на  чинов  Поволжской  бригады, 
и  они  значительно  подтянулись  и  чаще  стали 
при  встрече  отдавать  честь  офицерам  не  своей 
части. 

Кавалеристы  и  камцы  стоя.ли  в  другой  части 
села,  и  мы  их  редко  встречали.  Командир  Кам- 
ского полка,  полковник,  изредка  заглядывал  в 
батарею,  проведать  нашего  командира,  с  кото- 
рым я  часто  играл  в  канцелярии  в  шахматы. 
Застав  нас  за  ними,  полковник  обыкновенно 
становился  около  стола  и  стоя  следил  за  игрой, 
подтрунивая  над  моим  командиром,  когда  тот 
слишком  задерживался  с  ходом.  Он  всегда  его 
спрашивал  :  «  Ты  что,  спишь  или  думаешь  ?  » 
Командир  батареи  невероятно  сердился  и,  нерв- 
ничая,   проигрывал    партию,    но,    проиграв,    тут 


же  предлагал  полковнику  сыграть  со  мною. 
Полковник  всегда  благосклонно  соглашался  и, 
говоря  :  «  Ну  что,  молодой  человек,  сыграем  ?  », 
садился  за  стол.  Когда  он  тоже  проигрывал,  то 
мой  командир  оставался  очень  доволен,  вероят- 
но потому,  что  артиллерия  все  же  победила,  и 
они  обычно  куда-то  уходили. 

Больше  всех  радовался  я,  что  доказал  двум 
полковникам,  но  мое  торжество  продолжалось 
недолго.  Дверь  в  канцелярию  открывалась  и, 
как  бы  невзначай,  появлялся  старший  фейер- 
веркер,  с  которым  я  тоже  часто  играл  в  шахма- 
ты. Мы  принимались  за  игру.  Я,  успев  ему 
похвастаться  своим  успехом,  очень  часто 
проигрывал  партию  и  в  смущении  что-то  бор- 
мотал в  свое  оправдание,  а  он  только  снисхо- 
дительно улыбался. 

Самым  большим  событием  белого  гарнизона 
села  Владимиро-Александровского  был  приход 
из  Владивостока  одного  из  кораблей  флотилии 
адмирала  Старка.  Обыкновенно  немного  реже, 
чем  два  раза  в  месяц,  в  заливе  недалеко  от 
устья  реки  Сучан  становилось  на  якорь  по- 
сыльное судно,  вооруженное  двумя  орудиями  и 
несколькими  пулеметами,  чаще  всего  « Маг- 
нит »  или  «  Батарея  ».  Оно  привозило  для  нас 
огнеприпасы,  продовольствие,  почту,  и  на  нем, 
с  последними  новостями,  возвращались  из  ко- 
мандировок и  уезжали  во  Владивосток  чины 
Поволжской  бригады.  С  корабля,  как  громко 
величали  его  наши  моряки,  все  выгружалось  на 
китайские  шаланды,  которым,  чтобы  они  не 
попали  в  лапы  красным,  устраивалась  гранди- 
озная встреча.  Почти  вся  бригада  выходи.ла  из 
села  и  располагалась  заставами  вниз  по  левой 
стороне  реки,  почти  до  самого  устья.  На  проти- 
воположной стороне,  удобно  раскинувшись  сре- 
ди полей,  лежали  недалеко  одна  от  другой  две 
небольшие  деревни  —  Екатериновка  и  Голу- 
бовка.  В  них  почти  всегда  присутствовали  пар- 
тизаны. Чтобы  они  не  осмелились  нарушить 
свободное  судоходство  по  реке,  Волжская  бата- 
рея становилась  на  позицию  против  этих  дере- 
вень, готовая  при  первом  подозрительном  дви- 
жении открыть  по  ним  огонь  из  орудий.  Ждать 
шаланд  долго  не  приходилось.  Они  скоро  по- 
являлись и,  лавируя,  медленно  подымалхтсь 
вверх  по  Сучану.  По  мере  прохода  шаланд  за- 
ставы снимались  и  двигались  по  берегу  домой. 
Батарея  снималась  с  позиции,  когда  шаланды 
приходили  во  Владимиро-Александровское;  то- 
гда вся  бригада  забиралась  обратно  к  себе  за 
проволоку. 

Из  всего  привезенного  трех  младших  офице- 
ров Волжской  батареи,  из  которых  я  был  са- 
мым младшим,  интересовали  только  сигареты  и 
сахар;  писем  они  ни  от  кого  не  по.лучали,  а  к 
новостям  относились  безразлично.  Жили  млад- 
шие офицеры  в  небольшой  комнате  того 
же     дома,      где     помещались     все     остальные 


чины  батареи,  кроме  ее  командира  и  заве- 
дующего хозяйством.  После  парадной  встречи 
шаланд,  на  другой  день  всем  чинам  гарнизона 
выдавали  по  несколько  пачек  сигарет  «  Пират  » 
и  весьма  ограниченную  порцию  сахара.  Он  был 
темно-коричневого  цвета  и  слегка  горчил.  Но, 
несмотря  на  столь  незавидные  качества,  его, 
при  большой  экономии,  хватало  то.лько  на  не- 
сколько дней,  и  у  младших  офицеров  быстро 
назревал  вопрос  :  где  бы  достать  что-нибудь 
сладкое  к  чаю  ?  Купить  —  не  было  денег,  а 
очень  хотелось.  Невзирая  на  все  преграды,  они 
в  конце  концов,  не  выдержав,  вынесли  поста- 
новление, что  каждый,  по  очереди,  к  вечернему 
чаю  должен  обязательно  что-нибудь  достать. 
Откуда  и  каким  путем,  —  об  этом  вопрос  не 
подымался. 

Командир  с  заведующим  хозяйством  зани- 
мали отдельную  комнату,  недалеко  от  батареи, 
в  частной  крестьянской  избе.  Их  интересы 
младшим  офицерам  были  мало  известны,  но 
зато  было  точно  известно,  что  у  них  на  столе 
всегде  стояла  пятифунтовая  банка  с  монпансье. 
После  заключенного  соглашения  у  м.падших 
офицеров  тоже  к  вечернему  чаю  на  столе  всег- 
да лежало  10-15  конфет.  Каждый  из  них  вы- 
полнял принятые  на  себя  обязательства  с  безу- 
коризненной точностью.  Как  и  где  доставали 
мои  сослуживцы,  я  не  пытался  узнать.  Из  при- 
.личия  мы  никогда  об  этом  не  говорили,  хотя 
было  ясно,  что  источник,  вероятно,  был  один  и 
тот  же.  Я  же  сам.  нисколько  не  смущаясь,  брал 
книгу  приказов,  которую  вел  и  ведал  и,  зная, 
что  сейчас  командира  нет  дома,  а  завхоз  во- 
обще целые  дни  проводил  в  батарее,  нес  ее  ему 
на  подпись.  Смело  входил  в  командирскую  ком- 
нату и,  отсыпав  из  банки  немного  конфет,  с 
чувством  исполненного  долга  возврап^ался  в 
канцелярию.  Замечал  ли  командир  батареи  бы- 
строе опустошение  своей  банки,  младшие  офи- 
церы так  никогда  и  не  узнали.  Он  был  настоль- 
ко благороден,  что  исчезновение  конфет  пере- 
носил с  удивительной  стойкостью  и  хладнокро- 
вием. 

К  концу  лета,  совершенно  для  нас  неожи- 
данно старший  офицер  батареи,  живший  рядом 
с  нами  в  маленькой  комнате,  уехал  во  Влади- 
восток. Он  особенного  общения  с  младшими 
офицерами  не  пытался  иметь,  проводи.л  вре- 
мя больше  среди  солдат.  Причину  его  спеш- 
ного отбытия  мы  постарались  узнать  у  коман- 
дира батареи,  который  нам  буркнул  в  ответ, 
что  у  жены  старшего  офицера  должна  была 
родиться  дочь.  Почему  именно  дочь,  он  не  по- 
трудился объяснить,  да  мы  и  не  расспрашива- 
ли, но,  как  ни  странно,  он  угадал. 

Отъезд  старшего  офицера  подействовал  на 
командира  батареи  почему-то  очень  скверно  : 
он  все  время  был  не  в  духе  и  ворчал.  Может 
быть,    будучи    сильно    недоволен,    он    и    сказал 


нам,  что  дочь  :  тот  хотел  иметь  сьша. 

После  его  отъезда  командир,  приходя  в  кан- 
целярию, беспрестанно  нам  твердил,  что  офи- 
цер женатый  для  него  совсем  не  офицер,  и  в 
батарее  он  таких  больше  не  потерпит;  хватит  и 
одного.  Возможно,  он  хотел  предостеречь  нас 
от  рискованного  шага.  Но  мы  ему  не  возража- 
ли, да  и  в  селе  не  на  кого  было  обратить  благо- 
склонного внимания.  Правда,  была  молоденькая 
учительница,  но  командир  нас  раньше  успел 
предупредить,  что  она  —  очень  опасная  жен- 
щина и  обладает  какими-то  таинственными  ча- 
рами. В  селе  Владимиро-Александровском  по- 
бывали, по  очереди,  многие  белоповстанческие 
части,  и  чары  учительницы,  кажется,  имели 
кое-какой  успех.  Несколько  доверчивых  бело- 
повстанцев  ушло  в  сопки  к  красным  партиза- 
нам. Эту  чародейку  почему-то  никто  не  трогал, 
и  она  спокойно  продолжала  жить  в  селе. 

Солдаты  Волжской  батареи,  из  которых 
только  двое  были  рядовые,  а  все  остальные  — 
фейерверкеры  или  подпрапорщики,  кроме 
обычных  внутренних  нарядов,  несли  караул  у 
стоявших  на  позиции  орудий.  Единственным 
фортификационным  соору^кением  этой  позиции 
были  ровики,  вырытые  под  хоботами  пушек. 
Фельдфебель  батареи  при  назначении  карауль- 
ного начальника,  чтобы  никого  не  обидеть,  всег- 
да имел  несколько  неприятных  минут.  Особен- 
но, когда  в  караул  попадали  вместе  два  под- 
прапорщика. Как  выкручивался  фельдфебель, 
младших  офицеров  мало  трогало,  но  он  часто 
приходил  к  командиру  батареи  жаловаться  на 
свою  тяжелую   участь. 

Не  считая  этих  мелких  неурядиц,  солдаты 
батареи  жили  дружно  и  за  редким  исключе- 
нием все  были  славные  ребята.  Между  собою 
они  в  шутку  себя  делили  на  добровольцев  и 
колчаковских  подводчиков.  Во  время  отхода 
Белой  армии  через  Сибирь,  некоторые  случайно 
попавшие  с  подводами  крестьяне,  жалея  бро- 
сить собственных  лошадей,  так  далеко  ушли 
от  своих  сел  и  деревень,  что  навсегда  остались 
в  забравших  их  воинских  частях.  Постепенно 
сжившись,  они  ста.ли  прекрасными  белыми 
бойцами,  и  многие  благополучно  добрались  до 
Приморья.  В  Волжской  батарее  таких  было 
чуть  не  одна  четверть. 

Свободного  времени  у  солдат  было  достато- 
чно, а  развлечением  были  городки  да  рыбная 
ловля.  На  реку  ходили  чуть  не  всей  батареей, 
за  исключением  офицеров,  ловить  рыбу  бред- 
нем. Ловилась  главным  образом  горбуша  (раз- 
новидность кеты),  которую  мы  почти  каждый 
день  и  ели.  Очень  часто  на  рыбалку  солдаты 
отправлялись  под  предводительством  « Сахар- 
Паши  »,  как  они  между  собою  называли  гене- 
рала Сахарова,  который  специально  д.ля  этого 
заходил  в  батарею.  Как-то  после  отъезда  стар- 
шего офицера  батареи,  воспользовавшись  боль- 


шой  благосклонностью  к  ним  Паши,  солдаты, 
жалуясь  на  свою  тяжелую  жизнь,  ему  сказали, 
что  младшие  офицеры  в  батарее  ничего  не  де- 
лают и  зря  пропадают  :  хорошо  бы  их  назна- 
чать   караульными    начальниками. 

Совет  был  не  плохой.  Фельдфебелю  стало 
бы  много  легче  вести  наряд.  Генерал  Сахаров 
не  поинтересовался  узнать,  что  именно  вообще 
младшие  офицеры  делают  в  батарее.  Он,  для 
укрепления  своей  и  без  того  стоявшей  на  недо- 
сягаемой высоте  среди  рыболовов  популярно- 
сти, поспешил  удовлетворить  их  просьбу  и  пре- 
дложил командиру  батареи  немедленно  прове- 
сти эту  блестящую  идею  в  жизнь.  Командир, 
благоговейно  его  выслушав,  сразу  же  сообщил 
нам.  Младшие  офицеры  от  такого  приятного 
предложения  в  восторг  не  пришли  и  первый 
раз  за  всю  свою  службу  в  батарее  вьшгли  из 
повиновения,  объявив,  что  они  подадут  рапорта 
об  их  отчислении.  Собственно,  высказался  по 
этому  вопросу  старший  из  них,  а  два  другие 
только  его  поддержали. 

Младшие  офицеры  несли  днем  по  очереди 
дежурство  на  наблюдательном  пункте,  —  но- 
чью с  него  ничего  не  было  видно.  Один  из  них 
после  отъезда  старшего  офицера  остался  за 
него,  другой  был  командиром  взвода,  а  самый 
младший  —  начальником  связи  и,  как  по.пага- 
ется  в  приличной  батарее,  исполнял  обязанно- 
сти делопроизводителя.  Командир  от  своих 
подчиненных  офицеров  такой  прыти  никак  не 
ожидал  и,  немного  растерявшись,  начал  оправ^ 
дываться.  что,  собственно  говоря,  он  тут  не 
причем.  Все  затеял,  по  подсказке  солдат,  ге- 
нерал Сахаров,  и  он  ничего  не  может  сделать. 

Однако  имя  Паши  должного  влияния  на 
младших  офицеров  не  произвело,  и  они  оста- 
лись при  своем  мнении.  Пораженный  и  огор- 
ченный такой  дерзостью,  командир  батареи, 
ничего  не  решив,  ушел  к  себе  домой.  Но,  ве- 
роятно, немното  подумав,  командир  понял,  что 
на  этот  раз  Паша  хватил  слегка  через  край, 
потому  что  он  очень  скоро  вернулся  обратно  в 
канцелярию  и  с  честью  вышел  из  и^екотлквого 
положения.  Он  велел  отдать  в  приказе  начать 
с  завтрашнего  дня  регулярно  производить  за- 
нятия с  чинами  батареи.  Распреде.пил  обязан- 
ности между  младшими  офицерами  и  отдал 
распоряжение  прочесть  приказ  на  вечерней 
перекличке. 

На  следующее  утро,  как  бы.по  указано  в 
приказе,  в  8  часов  два  младших  офицера  (тре- 
тий ушел  на  сопку)  появились  в  помешении, 
занимаемом  солдатами  батареи,  но,  кроме  быв- 
ших в  наряде  и  нескольких  ездовых,  только 
что  пришедших  с  коновязи,  никого  в  нем  не 
нашли.  Дежурный  по  батарее  фейерверкер,  за- 
метив удивление  господ  офицеров,  подошел  и 
с  улыбкой  объяснил,  что  еше  не  было  шести 
часов    утра    пришел    генерал    Сахаров    и,    всех 


подняв,  увел  ловить  рыбу.  Офицеры  тоже 
тареи  в  канцелярию,  где,  удобно  рассевшись, 
улыбнулись  и  ушли  поджидать  командира  ба- 
приступили  к  обсуждению  не  совсем  удачного 
выступления   Паши. 

Скоро  пришел  командир,  по-видимому,  горя 
желанием  проверить  действие  своего  приказа, 
и,  застав  двух  благодушествовавших  офицеров, 
которые  при  его  появлении  поднялись  со  своих 
мест,  он  в  недоумении  посмотрел  на  них.  Стар- 
ший из  двух  младших  поторопился  сообшить 
командиру  батареи  причину  задержки  точного 
вьшолнения  его  приказа  и  совсем  прозрачно 
намекнул,  что  даже  генералу,  хотя  бы  из  ве- 
жливости, следовало  предупреждать.  Командир 
не  нашел  нужным  присоединиться  к  расследо- 
ванию происшествия;  он  только  поморщился  и 
ушел. 

Занятий  в  этот  день  так  и  не  бы.по.  В  даль- 
нейшем они  производились  почти  без  переры- 
вов. Особенного  рвения  солдаты  к  ним  не  про- 
являли, но  и  не  пытались  от  них  уклоняться. 
Даже,  изредка,  на  словесности  и  артиллерии 
выказывали  поразительную  любознатель- 
ность, наперебой  задавая  ведшему  занятия 
офицеру  каверзные  вопросы,  стараясь  поймать 
его  на  чем-нибудь,  чего  он  не  знает.  И  если  это 
им  удавалось,  то  восторгам  не  было  конца,  и 
было  видно,  что  потраченное  ими  время  для 
них  прошло  совсем  не  зря.  Больше  половины 
солдат  батареи  имели  среднее  образование  и, 
прослужив  почти  пять  лет  в  арти.ялерии,  ус- 
пели много  чего  нахвататься.  Приходилось 
всегда  быть  на  чеку.  Я  занимался,  главным 
образом,  пешим  строем  и  гимнастикой,  и  ло- 
вить меня  им  было  не  на  чем.  Только  когда 
приходилось  иметь  дело  с  телефонными  аппа- 
ратами, которью  телефонисты  знали  лучше  ме- 
ня, я  чувствовал  себя,  как  на  выпускном  экза- 
мене. К  счастью,  экзаменаторов  было  только 
четыре  человека. 

После  сделанного  партизанам  предупрежде- 
ния, они  продолжали  все  время  вести  себя  сов- 
сем прилично  и  нас  не  беспокоили.  Чтобы  им 
напомнить  о  нашем  присутствии,  генерал  Са- 
харов не  прекращал  изредка  посылать  в  ок- 
рестные села  и  деревни  небольшие  отряды,  без 
артиллерии.  Они  всегда  благополучно  возвра- 
щались обратно.  Батарейцы,  утомленные  не- 
привычными регулярными  занятиями,  порань- 
ше ложились  спать.  В  районе  батареи  быстро 
наступала  тишина.  Прошло  немного  больиге  не- 
дели, как  уехал  старший  офицер.  В  10  часов 
вечера  батарея  спала  крепким  сном.  Неожидан- 
но в  половине  двенадцатого  дежурный  начал 
всех  будить  :  «  Скорей  вставайте,  выступаем  в 
поход  !  »  «  Приказано  соблюдать  полнейшую 
тишину  ,не  курить  и  не  зажигать  света  ». 

Быстро,  без  шума,  поднялась  батарея,  при- 
готовилась к  походу  и,  вытянувшись  на  дороге 


10 


в  колонну,  остановилась  в  ожидании  дальней- 
ших приказаний.  Была  очень  темная  ночь,  и 
кругом  стояла  тишина.  Командир  батареи,  со- 
брав всех  офицеров,  тихонько,  чтобы  никто  не 
слышал,  ПС  секрету  сообщил,  что  в  Ново-Ли- 
товске,  по  сведениям  разведки,  скопились 
крупные  силы  красных  партизан.  Чтобы  никто 
не  мог  их  предупредить,  генерал  Сахаров  ре- 
шил :  незаметно  выйти  из  Владимиро-А.лексан- 
дровского  и,  разделив  свой  отряд  на  две  части, 
внезапно  с  двух  сторон  атаковать  их  в  Ново- 
Литовске  и  уничтожить.  Кавалерия  —  ]-й  ка- 
валерийский полк  с  приданным  ему  одним  ору- 
дием батареи,  которое,  продолжал  командир  с 
улыбкой,  будет  изображать  конную  артилле- 
рию, пойдет  горною  дорогою  в  обход.  Сам  гене- 
рал Сахаров  с  пехотой  —  камцы  и  анненковиы, 
и  другим  орудием  батареи  двинется  по  прямой 
кратчайшей  дороге. 

Прошло  минут  двадцать.  Батарея  все  сто- 
яла, соблюдая  полную  таинственность.  Никаких 
распоряжений  не  приходило.  Вдруг  со  стороны 
реки  до  нас  стали  доноситься  какие-то  крики. 
Мы  все  невольно  переполошились,  но  продол- 
жали соблюдать  тишину.  Крики  все  усилива- 
лись. На  улицах  села  появились  скакавшие  по 
разным  направлениям  всадники  с  зажженными 
факелами.  Один  113  них  подскакал  к  батарее  и 
громко  крикнул  :  «  Приказано  искать  брод  и 
переправляться  на  другую  сторону  реки  !  » 
Узнать  причину  переполоха  у  него  не  удалось, 
он,   не   задерживаясь,   куда-то   ускакал. 

От  батареи  бы.ли  сразу  посланы  разведчик!'!, 
которые  быстро  вернулись  и  сообщили,  что 
брод  найден.  Батарея  двинулась  к  реке  и  на- 
чала ее  переходить.  Брод  был  глубокий,  и, 
чтобы  не  подмочить  снаряды,  которые  везли 
на  крестьянских  подводах,  пришлось  перево- 
зить их  верховым,  по  одному  в  каждой  руке. 
Это  отняло  много  времени.  Поднявшаяся  нео- 
жиданно суматоха  постепенно  улеглась.  На- 
ступила сравнительная  тишина,  нарушавшаяся 
плеском  воды  от  переходивших  вброд  повозок 
и  лошадей. 

От  переправлявшихся  рядом  с  нами  кавале- 
ристов мы  узнали  причину,  испортившую  план 
генерала  Сахарова.  Первым  через  реку  пере- 
езжать на  пароме  было  приказано  камцам.  Что 
там  произошло,  мы  так  и  не  смогли  толком 
выяснить.  Поговаривали,  что  кто-то  был  наве- 
селе, но  это  были  только  разговоры.  Они  не  то 
нагрузили  паром  сильно  на  одну  сторону,  не 
то  просто  его  перегрузили.  Паром,  не  выдержав 
такого  натиска,  перевернулся,  и  все  очутилось 
в  воде.  С  берега  бросились  спасать.  В  темноте 
ничего  не  было  видно.  Поднялась  шумиха  и 
крики  попавших  в  воду.  Два  человека  утонуло, 
и  утопили  два  пулемета.  За  все  время  пребыва- 
ния Поволжской  бригады  в  долине  реки  Сучан 
это,  кажется,  были  самые  большие  потери,  ко- 


торые она  понесла. 

Перебравшись  на  другую  сторону  реки,  бри- 
гада быстро  привела  себя  в  порядок  и,  постро- 
ившись в  походную  колонну,  выполняя  все  по- 
ложенные предосторожности  , двинулась  в  Ека- 
териновку. Впереди  пошел  1-й  кавалерийский 
полк  с  приданной  ему  пушкой  Волжской  бате- 
реи,  в  которой  конных,  не  считая  трех  ору- 
дийных ездовых,  были  еще  два  разведчика  и 
два  офицера  —  поручик  Коршенюк  за  старше- 
го и  я  за  младшего.  Сам  командир  батареи 
остался  с  другим  орудием  в  пехотной  ко.лонне, 
которую  повел  генерал  Сахаров.  Сахаров  был 
бравый  генерал,  но  ему  почему-то  последнее 
время  не  везло,  —  его  преследовали  неудачи. 

Быстро  прошла  конница  через  Екатеринов- 
ку. Село  спало  мертвым  сном.  Ничего  подоз- 
рительного в  темноте  не  было  видно,  то.пько  на 
улицах  вдоль  домов  для  чего-то  стояли  нерас- 
пряженные  крестьянские  телеги.  Особенного 
внимания  на  них  никто  не  обрати.л,  хотя,  ка- 
жется, все  же  несколько  из  них  прихватили  с 
собою.  Так  же  ничего  не  заметив,  прошли  спав- 
шую Голубовку  и  повернули  в  сторону  едва 
видневшихся  в  темноте,  лежавших  на  краю 
долины  сопок. 

Двигавшийся  за  кавалерией  генерал  Саха- 
ров с  пехотой,  торопясь  поскорее  разделаться 
с  красными  партизанами  в  Ново-Литовске,  то- 
же своего  благосклонного  внимания  ни  на  что 
не  обратил,  хотя  анненковцы,  шедшие  в  голо- 
ве его  колонны,  выходя  из  деревни  и  зайдя  за 
чем-то  в  крайнюю  избу,  наткнулись  в  ней  на 
партизан.  Переколов  всех  в  избе,  анненковцы, 
не  задерживаясь,  спокойно  проследовали  даль- 
ше, а  за  ними  и  остальная  часть  отряда  с  ге- 
нералом Сахаровым.  Благополучно,  больше  без 
всяких  приключений  пройдя  через  лежавшие 
шл  на  пут11  деревни  Михайловку  и  КирилоЕку, 
генерал  Сахаров  с  пехотой  в  10  часов  утра  тор- 
жественно вступил  в  Ново-Литовск,  радостно 
приветствуемый  местным  населением.  Красных 
партизан  в  селе  не  оказалось  :  они  за  сутки  до 
его  прихода  ушли  в  Екатериновку  и  Голубовку 
выбивать  белых  из  Владимиро-Александров- 
ского. 

Крестьяне  села  Ново-Литовск  и  рядом  ле- 
жавших деревень,  в  большинстве  староверы, 
были  очень  рады  приходу  белых:  им  красные 
партизаны  давно  изрядно  осточертели.  Они 
предлагали  генералу  Сахарову  остаться  у  них, 
обещая  всякую  поддержку,  и  даже  готовы  бы- 
ли подкармливать  его  отряд.  Но  ему  было  не 
до  них.  Он  волновался  за  Владимиро-А.лексан- 
дровское,  которое  , предвкушая  легкий  разгром 
красных  в  Ново-Литовске,  он  остави.л  почти 
без  охраны.  В  нем  остался  малочисленный 
Волжский  пехотный  полк  (меньше  200  шты- 
ков), который,  при  всей  его  отваге,  мог  попасть 
в  очень  серьезное  положение.  Генера.л  Сахаров 


торопился  скорее  уходить  обратно.  Его  задер- 
живала только  обходная  колонна,  которая  ку- 
да-то девалась. 

Было  совсем  светло,  когда  обходная  колонна 
пересекла  долину  и,  подойдя  к  сопкам,  начала 
на  них  взбираться  по  узкой  извилистой  дороге, 
скорее  даже  тропе.  Она  шла  по  небо.льшой 
впадине,  лежавшей  между  двух  почти  срос- 
шихся сопок,  склоны  которых,  поросшие  ред- 
ким лесом  и  густой,  ярко-зеленой  невысокой 
травой,  прямо  от  дороги  полого  подымались 
вверх.  В  то  время,  как  мы  с  пушкой  медленно 
ползли  в  гору,  недалеко  справа,  параллельно 
с  нами  по  склону  сопки  на  дровнях,  запряжен- 
ных одной  лошадью,  быстро  ехал  какохт-то 
крестьянин.  На  него  все  моментально  обратили 
внимание.  Никому  из  нас  раньше  не  приходи- 
лось видеть,  чтобы  летом  по  траве  ездили  на 
санях.  Из  недоумения  всех  вывел  крестьянин- 
подводчик,  который  объясни.!!,  что  такой  спо- 
соб передвижения  здесь  обыкновенное  явление. 
Покрытые  травой  сырые  склоны  сопок  очень 
вязкие,  но  достаточно  твердые,  чтобы  пройти 
лошади.  Колеса  сразу  увязают,  а  полозья  саней 
легко  скользят  по  траве. 

«  Конная  артиллерия  >-  с  остановками,  задер- 
живая движение  легкой  кавалерии,  с  большим 
трудом  добралась  наконец  до  самого  перевала. 
Оставалось  не  больше  сопока  сажен,  но  с  это- 
го места  дорога  круто  пошла  ввеох.  Мы  сдела- 
ли несколько  попыток  подняться.  Сильно  вы- 
мотавшиеся кони  только  рвались  вперед;  сдви- 
нуть пушку  с  места  они  никак  не  могли.  Пыта- 
лись помочь  им  людьми,  накатывая  колеса.  Нас 
было  слишком  мало,  и  ничего  не  вышло.  Еще 
немного  без  толку  провозившись,  бросили  все 
попытки  и  стали  обсуждать  создавшееся  поло- 
жение; всем  было  жаль  продолжать  дальше 
мучить  коней.  В  разгар  нашей  дискуссии,  в  ко- 
торой принимали  участие  и  солдаты,  к  нам 
подъехал  командир  кавалерийского  полка. 
Грустно  посмотрев  на  нас,  полковник  спросил  ; 
«  Ну  что,  безнадежно  застряли  ?  »  «  Так  точ- 
но !  »  чуть  не  хором  ответили  оба  ос|эицера. 
«  Своими  силами  подняться  не  сможем  ». 

Конечно,  отцепив  от  пушки  передок,  было 
бы  не  трудно  его  поднять  одними  лошадьми  на 
перевал,  а  потом  людьми  затащить  туда  и  пуш- 
ку. Но  полковник  не  нашел  нужным  предло- 
жить услуги  своих  улан  или  драгун;  он 
по-видимому,  не  допускал  мысли,  чтобы 
благородная  кавалерия  унизилась  до  такого 
близкого  соприкосновения  с  полевой  легкой  ар- 
тиллерией, а  может  быть  у  него  были  и  другие 
соображения.  Постояв  еще  немного,  он  прика- 
зал всем  поворачивать  назад,  и  мы  легко  на 
тормозах  скатились  вниз.  Найдя  быстро  дру- 
гую дорогу  (кажется,  шли  по  неправильной), 
обходная  колонна,  опоздав  на  четыре  часа,  на- 
конец тоже  прибыла  в  Ново-Литовск. 


Генерал  Сахаров  дал  нам  только  время  на- 
кормить коней  и  людям  пообедать.  Оставив  го- 
степриимное село,  бригада,  теперь  уже  в  пол- 
ном составе,  пошла  форсированным  марилем  по 
прямой  близкой  дороге  к  себе  обратно  во  Вла- 
димиро-Александровское,  куда  прибыла  вече- 
ром, когда  уже  стемнело.  Ни  в  Екатериновке  ни 
в  Голубовке  красных  партизан  уже  не  было. 
Почему  они  не  рискнули  напасть  на  очень  боль- 
шое село  с  оставленным  в  нем  малочисленным 
гарнизоном,   так  и  осталось   невыясненным. 

На  следующий  день  после  приятной  прогул- 
ки по  сопкам  Сучана  командир  батареи,  оста- 
вив за  себя  поручика  Коршенюка  и  не  объяс- 
нив нам  причину,  тоже  уехал  во  Владивосток. 
Батарея  осталась  на  попечении  трех  младших 
офицеров  и  заведующего  хозяйством,  который 
по  чину  был  самым  младшим.  С  отъездом  ко- 
мандира, уехала  и  банка  с  монпансье.  Младшим 
офицерам  пришлось  расторгнуть  так  недолго 
просуществовавшее  соглашение.  Сладкого  дос- 
тать больше  было  неоткуда. 

Простояла  Поволжская  бригада  во  Влади- 
миро-Александровском  еще  недолго.  В  середине 
августа,  неожиданно  только  для  младших  офи- 
церов и  солдат,  в  море  показались  корабли 
адмирала  Старка  и  стали  на  якорь  в  за.пиве 
против  маленькой  китайской  деревушки  Чень- 
ю-вей,  лежавшей  на  берегу  недалеко  от  устья 
реки  Сучан.  Нам  было  приказано  спешно  при- 
готовиться к  походу.  На  другой  день  после 
обеда,  в  четыре  часа.  Поволжская  бригада,  ос- 
тавив село  красным  партизанам  и  забрав  с  со- 
бою всех,  кому  не  следовало  в  нем  оставаться 
пошла  в  деревню  Чень-ю-вей. 

Перевалив  окружавшую  залив  гряду  сопок, 
части  бригады  приступили  к  погрузке  на  при- 
бывшие корабли,  перевозя  все  с  берега  на  ки- 
тайских шаландах.  Прикрывать  погрузку,  на 
сопках,  в  заставах,  остался  Анненковский  ди- 
визион и  одно  орудие  Волжской  батареи,  кото- 
рое на  верху  перевала,  прямо  на  дороге,  стало 
на  позицию.  Наблюдательного  пункта  выбирать 
не  пытались.  С  сильно  заросших  сопок  ничего 
не  было  видно,  да  и  скоро  начало  темнеть. 

С  моря  несло  свежестью,  и  чувствовалась 
прохлада.  Очень  хотелось  немножко  вздрем- 
нуть, но  негде  было  пристроиться,  Сырая  тра- 
ва, росшая  близ  дороги,  мало  прельщала.  Кру- 
гом стояла  тишина,  только  надоедливо  жужжа- 
ли комары.  Батарейцы  бесцельно  бродилтг  око- 
ло пушки  и  повозок  со  снарядами,  иногда  при- 
саживаясь на  лафет.  Но  долго  никому  не  сиде- 
лось. Сколько  уже  прошло  времени,  как  мы 
поднялись  на  перевал,  определить  было  невоз- 
можно, —  ни  у  кого  не  имелось  часов. 

Вдруг  справа  от  нас  раздалась  ружейная 
стрельба.  Коротко  прозвучало  «  ура  »,  и  все 
опять  стихло.  Мы  все  насторожились,  ожидая, 
что  будет  дальше,  но  тишина  больше  не  нару- 


12  — 


шалась.  Через  несколько  минут  солдатский 
телефон  принес  все  новости. 

Красные  парттчзаны  все-таки  решили  с  на- 
ми попрощаться  и  произвели  ночную  атаку. 
Нарвавшись  аа  анненковские  заставы,  которые 
бросились  на  них  в  штыки,  они  показали  пят- 
ки. Потерь  у  анненковцев  не  было.  Понесли  ли 
потери  партизаны  ?  В  стоявшей  темноте  разо- 
брать не  удалось.  Все  же  был  один  трофей  — 
какая-то  засаленная  фуражка,  которую  сумели 
подобрать  анненковцы.  Торопясь  поскорей  уб- 
раться прочь,  какой-то  партизан  ее  потерял. 
Остальная  часть  ночи  прошла  спокойно.  Пар- 
тизаны, после  устроенной  им  анненковцами  хо- 
рошей встречи,  вероятно  решили,  что  можно  и 
подождать  :  все  равно  белые  скоро  сами  уйдут. 

Когда  начало  светать,  мы  с  пушкой  спусти- 
лись вниз  и  погрузились  на  шаланду.  За  нами, 
немного  спустя,  начали  грузиться  и  анненков- 
цы. К  10  часам  утра  все  уже  были  на  кораблях, 
и  флотилия  вышла  в  море.  Волжская  батарея 
попала  на  <' Магнит».  Стояла  чудная  погода, 
ярко  светило  солнце.  Море  было,  как  зеркало, 
только  шла  небольшая  мертвая  зыбь.  Плавно 
покачиваясь  шел  «  Магнит  ».  Я  со  вчерашнего 
дня  ничего  не  ел,  и  меня  начало  сильно  мутить. 
Чувствовал  я  себя  прескверно.  В  12  часов  дня 
роздали  обед  —  прекрасные  мяснью  щи,  после 
которых   у   меня   все    как   рукой    сняло. 

Было  темно,  когда  корабли,  придя  во  Вла- 
дивосток, ошвартовались  у  пристаней  Гнилого 
Угла  бухты  Золотой  Рог.  Поволжская  бригада 
сразу  начала  перегружаться  в  стоявшие  напро- 
тив пристаней  специально  приготовленные 
эшелоны.  Бригаду  перебрасывали  в  Никольск- 
Уссурийский. 

Появился  и  наш  командир,  но  пронесся,  как 
метеор,  и  куда-то  исчез.  Выгрузилась  батарея 
с  «  Магнита  »  очень  быстро,  но  погрузка  в 
эшелон  шла  медленно.  Кой-что  нужно  было 
взять  с  базы,  которая  находилась  и  оставалась 
во  Владивостоке.  Только  после  полуночи  все 
было  готово,  и  мы  залегли  спать.  Командир  так 
больше  и  не  показывался,  а  старший  офицер, 
который  присутствовал  на  погрузке,  ушел  до- 
мой к  своей  жене. 

Утром,  часов  в  восемь,  эшелон  тронулся  в 
путь.  На  пассажирской  станции  Владивосток  он 
задержался  на  очень  короткое  время  как  раз 
против  вокзала.  Выходить  на  перрон  из  ваго- 
нов было  запрещено.  Я  стоял  в  дверях  товар- 
ного вагона  и  рассматривал  ходившую  по  пер- 
рону публику.  Меня  кто-то  окликнул  по  имени. 
Я  оглянулся.  Мимо  проходил  мой  приятель  по- 
ручик Злобин,  который,  увидев,  что  я  его  заме- 
тил, громко  крикнул  мне  :  «  Поздравляю,  ваш 
командир  женился  на  Лелечке  !  Несколько 
дней  тому  назад  была  свадьба...  »  Я  сделал 
удивленное  лицо  и  переспросил  :  «  Что  "^  ■>  Он, 
думая,  что  я  забыл  Лелечку,  начал  мне  припо- 


минать :  «  Да  помнишь,  на  площадке  девятнад- 
цатой версты  1)  мы  с  ней  танцевали  ?  »  Лелечку 
я  помнил,  но  меня  сильно  смутило  :  женился, 
после  всего  того,  что  командир  нам  наговорил  ! 
Узнать  подробности  не  удалось,  поезд  тронул- 
ся, и  мы  поехали  в  Никольск-Уссурийский.  Тут 
только  я  сообразил,  почему  командир  батареи 
был  так  расстроен  отъездом  старшего  офицера. 
Он  сам  хотел  ехать  жениться  и  испугался,  что 
генерал  Сахаров  не  разрешит  ему  оставить  ба- 
тарею с  одними  младшими  офицерами. 

За  время  нашего  отсутствия  во  Владивосто- 
ке произошли  большие  перемены.  Во  главе 
правительства  и  армии  стал  генерал  Дитерихс, 
который  довольно  энергично  приводил  все  в 
порядок  и  усиленно  всех  подтягивал.  Японцы 
уходили  к  себе  домой,  на  острова,  а  регулярная 
красная  армия  под  предводительством  главко- 
ма Уборевича  группировалась  в  районе  станции 
Уссури  (граница  нейтральной  зоны),  готовая 
при  первой  возможности  вторгнуться  в  Примо- 
рье. 

В  Никольске-Уссурийском  Волжская  бата- 
рея разместилась  в  одной  из  казарм  какого-то 
Сибирского  стрелкового  полка,  находившихся 
на  краю  города.  Через  несколько  дней  приехал 
командир  батареи,  и  в  этот  же  день  вечером 
генерал  Сахаров,  выполняя  строгие  приказы 
генерала  Дитерихса  о  приведении  в  надлежа- 
щий вид  и  в  полную  боевую  готовность  бригады, 
посадил  нашего  заведующего  хозяйством  на 
гауптвахту.  Он  появился  в  штабе  бригады  не 
совсем  по  форме  одетым.  Командир  батареи 
приказал  мне  принять  его  должность,  а  сам  на 
другой  день  опять  уехал  во  Владивосток.  Я 
начал  хозяйничать;  собственно,  особо  большого 
дела  не  было,  —  все  получали  из  интендант- 
ства. 

Солдаты,  узнав  о  моем  назначении,  сразу 
принялись  меня  теребить  с  сапогами  :  у  всех 
они  развалились.  Достать  и  заменить  их  былв 
неоткуда.  Починить  —  у  нового  заведующего 
хозяйством  не  имелось  ни  копейки  денег.  Со- 
вершенно неожиданно  и  на  мою  бедную  голову 
из  штаба  бригады  прислали  аванс  на  ковку 
и  лечение  .пошадей,  что-то  немного  больше 
тридцати  иен.  Лошадей  ковали  сами,  а  больных 
ни  одной  не  было.  Чтобы  успокоить  солдат,  ко- 
торые на  меня  уж  очень  сильно  наседали,  я 
нанял  четырех  китайцев-сапожников,  и  они 
быстро  починили  всей  батарее  сапоги.  .Лванса 
едва  только  хватило,  чтобы  с  ними  расплатить- 
ся, —  пришлось  долго  торговаться.  Уходя,  один 
из  них,  приятно  улыбаясь,  мне  заметил  на  про- 
щанье :  "  Ваша  капитана  все  равно,  что  хунху- 
за »  2).  Он,  вероятно,  хотел,  как  умел,  выразить 


1)  Дачное  место  недалеко  от  Владивостока. 

2)  По-китайски   разбойник. 


свое  восхищение  моему  осторожному  обраще- 
нию с  казенными  деньгами. 

Довольный,  что  привел  одну  отрасль  бата- 
рейного хозяйства  в  порядок,  я  успокоился. 
Солдаты  были  в  восторге  от  моих  хозяйствен- 
ных способностей,  но  быстро  и  неожиданно  вер- 
нувшийся из  Владивостока  командир  батареи, 
узнав,  что  от  аванса  остались  только  починен- 
ные сапоги,  пришел  в  невероятную  ярость;  как 
я  посмел  истратить  его  не  по'  назначению  ?  Я, 
как  мог,  оправдывался,  но  он  ничего  не  хотел 
слышать,  ругал  меня  на  чем  свет  стоит  и  гро- 
зился посадить  на  <'  губу  :>  за  самоуправство. 
Командир  имел,  по-видимому,  другие  виды  на 
аванс  :  он  привез  с  собою  свою  молодою  жену. 

Молодожены  поселились  в  городе,  недалеко 
от  батареи,  в  небольшой  комнате  частного  дома, 
заранее  снятой  командиром.  Сходив  после  обе- 
да в  штаб  бригады,  командир  немного  успо- 
коился. С  гауптвахты  ранее  срока  выпустили 
заведующего  хозяйством,  и  меня  немедленно 
освободили  от  занимаемой  временно  должности. 
Два  дня  я  находился  под  обстрелом  командир- 
ских гневных  взглядов.  На  третий,  придя  ут- 
ром Б  канцелярию  .командир  пригласил  всех 
офицеров  батареи  пожаловать  к  нему  в  четыре 
часа  на  чашку  чая. 

Начистив  сапоги  и  вычистив  все  пятна  с 
далеко  не  парадного  обмундирования,  четыре 
офицера  точно  в  четыре  часа  прибыли  по  при- 
глашению. Командир  встрети.п  всех  очень  ра- 
душно и  начал  представлять  своих  офицеров 
молодой  жене.  Каждый,  галантно  звякнув  шпо- 
рами, подходи.л  прикладываться  к  ручке  новой 
командирши.  Лелечка  от  такой  неожиданной 
чести  вся  сияла.  Когда  очередь  дошла  до  меня, 
—  я  из  скромности  был  последним,  —  она  очень 
обрадовалась,  что  встретила  старого  знакомого, 
и  усадила  меня  за  стол  рядом  с  собою.  На  сто- 
ле, занимавшем  чуть  не  полов1шу  комнаты, 
все  было  сладкое  и  ничего  горького  —  только 
чай,  если  пить  его  без  сахара.  Приглашенные 
офицеры  слегка  поморщились  и  переглянулись 
между  собою.  Ожидали  большего.  Лелечкиному 
восторгу  не  было  границ,  она  все  время  весело 
болтала,  не  давая  почти  никому  сказать  ни 
слова.  Узнав,  что  все  офицеры  холостые,  она 
окончательно  пришла  в  экстаз  и  громогласно 
объявила,  что  для  всех  найдет  невест  и  все 
обязательно  должны  жениться.  Командир,  гля- 
дя на  свою  жену,  только  с.пегка  улыбался  и  в 
разговор  почти  не  вмешивался:  он,  по-видимо- 
му, уже  успел  переменить  свое  мнение. 

Мне  же  Лелечка  просто  заявила,  что  я  могу 
не  беспокоиться,  для  меня  уже  есть  ее  подруга, 
которую  я  знаю,  и  назвала  имя  и  фамилию. 
Я  что-то  такой  не  помнил,  но,  чтобы  не  портить 
Лелечке  настроение,  молчал.  Она,  приняв  мое 
молчание  за  знак  согласия,  занялась  мной  од- 
ним.  Командир  начал  бросать  в  нашу  сторону 


не  особенно  приветливые  взгляды,  но  Лелечка 
их  не  замечала  и  продолжала  жужжать  мне 
над  ухом  :  как  все  прекрасно,  она  будет  вместе 
со  своей  лучшей  подругой,  и  все  будет  чудесно. 

Собственно,  какое  будет  чудо,  если  я  же- 
нюсь на  ее  подруге,  которой  совсем  не  знал,  я 
никак  не  мог  сообразить:  разве  только  что 
тогда  она  будет  чистить  пятна  на  моих  един- 
ственных английского  образца  бриджах.  Боль- 
ше ничего  мо.тодой  поручик  ее  подруге  предло- 
жить не  мог.  Жалование  продолжали  нам  не 
платить  и  даже  не  обещали,  как  делали  рань- 
ше. Просидев  часа  полтора  и  из  приличия  мало 
к  чему  притронувшись,  гости,  к  большому  удо- 
вольствию командира  батареи,  раскланя.пись  и 
ушли  к  себе  в  казарму. 

Приведение  в  образцовый  вид  всех  воин- 
ских частей  шло  быстрым  порядком,  готови- 
лись к  неизбежному,  к  обороне  Приморья.  В 
Волжской  батарее  обновлялся  конский  состав. 
Каждое  утро  заведующий  хозяйством  и  я  — 
командир,  по-видимому,  все-таки  признал  за 
мной  блестящие  хозяйственные  способности  — 
с  двумя  солдатами  верхами  езди.ли  в  город  на 
базар  :  продавать  своих  бракованных  и  поку- 
пать взамен  новых  .пошадей.  Дело  приходилось 
иметь  с  барышниками,  среди  которых  было 
много  цыган.  Требовалась  большая  осторож- 
ность, чтобы  не  купить  коня  еще  хуже  брако- 
ванного. На  базаре  всегда  находился  специаль- 
но присланный  ветеринарный  врач,  который 
всегда  к  нам  подходил.  Коней  тщательно  осма- 
тривали, по  несколько  раз  проезжали  и,  только 
убедившись,  что  большого  подвоха  нет,  начи- 
нали торговаться.  Неважно,  купив  или  продав 
коня,  наши  солдаты  выпрашивали  у  барышни- 
ков могарыч  и  шли  в  ближайший  трактир  за- 
кусить, а  мы  с  заведующим  хозяйством  доволь- 
ствовались тем,  что  нам  дарили  арбуз,  и 
возвращались  в  батарею. 

Однажды,  отправив  солдат  на  базар  вперед, 
мы,  проезжая  мимо  дома  командира,  встретили 
около  него  нашу  молодую  командиршу.  Она, 
узнав,  куда  мы  едем,  пригласила  нас  на  обрат- 
ном пути  заехать  к  ней  «  на  пирожки  ».  Мы 
поблагодарили  и  пообещали  привезти  ей  в  по- 
дарок большой  арбуз.  Не  найдя  на  этот  раз  на 
базаре  подходящих  лошадей,  заведующему  хо- 
зяйством пришлось  самому  купить  арбуз,  без 
него  возвращаться  было  неудобно,  а  стоил  он 
гроши;  отдав  своих  верховых  коней  солдатам, 
мы  явились  к  командирше. 

Встретила  она  нас,  как  родных,  усади.ла  за 
стол,  на  котором  на  большом  блюде  лежала 
гора  пирожков.  Шутя  и  весело  болтая,  мы  при- 
нялись их  уничтожать.  Лелечка  оказалась  не- 
плохой хозяйкой,  пирожки  были  изумитель- 
ные, и,  угощая  ими  нас,  она  весело  смея.пась.  Я 
уже  соглашался  немедленно  жениться  на  ее 
подруге,   только   при   условии,   если   она   умеет 


делать  такие  же  вкусные  пирожки.  Давно  так 
хорошо  я  не  проводил  время.  От  горы  на  блюде 
уже  оставался  небольшой  холмик.  Еще  бы  пол- 
часа, и  мы,  пожалуй,  разделались  бы  и  с  ним. 

Дверь  в  комнату  внезапно  отворилась,  и  на 
пороге  появился  командир  батареи.  Увидев  та- 
кую веселую  компанию,  он  так  и  застыл  на 
месте.  Когда  я  взглянул  на  него,  у  меня  замер- 
ло сердце  :  лицо  у  него  было  какое-то  серое  и 
скривилось  на  одну  сторону.  Возможно,  он  хо- 
тел улыбнуться,  да  у  него  ничего  не  выш.)ю. 
Лелечка  бросилась  к  нему  и  начала  что-то 
быстро  говорить  ему,  а  мы,  вскочив  со  своих 
мест  и  не  попрощавшись,  бочком,  скорей  к 
дверям  и  выбежали  наружу.  Немного  придя  в 
себя,  быстрым  шагом  пошли  домой,  не  понимая 
толком,  что  произошло. 

К  вечеру  причина  такого  не  совсем  друже- 
любного поведения  командира  нам  ста.ла  из- 
вестна и  все  разъяснилось.  Узнал  ее  заведую- 
щий хозяйством  у  ездового  парной  фурманки. 

С  утренним  поездом  из  Владивостока  долж- 
на была  приехать  погостить  мать  Лелечки  с  ка- 
кими-то вещами,  и  молодожены  собрались  ее 
встречать.  В  батарее  выездных  средств,  кроме 
парных  фурманок  и  двуколок,  никаких  не  Р!ме- 
лось.  Командир  приказал  подать  себе  фур- 
манку и,  усадив  в  нее  свою  молодую  жену, 
поехал  с  ней  на  вокзал.  Дороги  в  Никольске- 
Уссурийском  или  совсем  не  мощеные,  или  мо- 
щеные булыжником.  Торопясь,  чтобы  не  опоз- 
дать к  поезду,  поехали  рысцой.  Фурманку  на 
ухабах  и  камнях  изрядно  потряхивало.  Лелечке 
такая  поездка  по  вкусу  не  пришлась,  и  она 
предложила  супругу  ехать  одному  вперед, 
заявив,  что  она  пойдет  на  вокзал  пешком. 
Фурманку  остановили.  Лелечка  из  нее  вылезла, 
и  командир  поехал  один.  Пройдя  немного  по 
пыльной  дороге,  как  только  фурманка  скрь;- 
лась  из  глаз,  Лелечка  раздумала  идти  на  вок- 
зал и  повернула  обратно.  Подходя  к  своему 
дому,  она  так  удачно  встретила  нас. 

Командир  к  поезду  поспел  и  его  встретил, 
но  тещи,  как  он  ни  носился  по  перрону,  нигде 
найти  не  мог  :  она  почему-то  не  приехала,  хотя 
писала,  что  обязательно  будет.  Такое  несерьез- 
ное отношение  тещи  немножко  покоробило  ко- 
мандира, но  ничего  не  оставалось  делать,  и 
пришлось  остаться  на  вокзале  поджидать  свою 
молоденькую,  хорошенькую  жену.  Время  шло, 
а  Лелечка  не  приходила.  Он  стал  на  нее  злить- 
ся и  волноваться  :  куда  она  пропала  ?  Прождав 
часа  два  и  окончательно  расстроившись,  —  не 
случилось  ли  чего  с  Лелечкой,  он  помчался 
скорей  домой  и  приехал  вовремя.  Задержись 
еще  немного,  он  бы  мог  нас  не  застать.  Нам 
давно  было  пора  возвращаться  в  батарею. 

Рассказывая  своим  сослуживцам  о  нашем 
колоссальном  успехе  у   командирши,   хотя   мы 


и  смеялись,  но  в  душе  тревожились,  ждали, 
что  будет  завтра.  Но  наши  опасения  не  оправ- 
дались. Придя  утром  в  канце.пярию,  командир 
не  только  не  подал  никакого  вида,  но  и  не 
обратил  на  нас  ни  малейшего  внимания;  ве- 
роятно, Лелечка  его  чем-то  успокоила,  да  ему 
и  было  не  до  нас.  Срочно  пришло  распоряже- 
ние :  батарее  произвести  учебную  стре.пьбу  из 
орудий.  Из  штаба  генерала  Дитерихса  приехала 
инспекционная  комиссия,  состоявшая,  кажется, 
из  трех  неизвестных  нам  артиллерийских  пол- 
ковников, проверять  знания  младших  офицеров 
и  самого  командира  батареи.  Все  заметно  завол- 
новались. 

Стрельба  была  произведена  на  артиллерий- 
ском полигоне,  находившемся  не  очень  далеко 
от  стоянки  батареи,  за  городом.  Не  знаю,  с}'- 
ществовал  ли  он  раньше,  или  его  специально 
приготовили,  но  он  был  в  сравните.пьно  образ- 
цовом порядке.  Вдали,  верстах  в  трех,  видне- 
лись разбросанные  и  хорошо  сделанные  мише- 
ни пехотных  цепей,  пулеметных  гнезд  и  даже 
кавалерии,  которые,  на  наше  счастье,  не  двига- 
лись, а  прочно  стояли  на  месте.  Каждому  офи- 
церу были  даны  два  задачи  :  шрапнелью  по 
цепи  или  кавалерии  и  гранатой  по  пулеметному 
гнезду. 

Наблюдательный  пункт  находился  сравни- 
тельно далеко  справа,  впереди  от  позиции  бата- 
реи. Стрелять  пришлось  раздельной  наводкой 
и  брать  поправку  на  смещение,  —  вычх'юлять 
шаг  угломера.  Все  приготовили  себе  паралле- 
лограммы «  Пащенки  »,  по  которым  и  стреляли. 
Экзамен  прошел  удачно.  Три  младших  офице- 
ра, по  очереди,  быстро  пристрелялись  и  пере- 
шли на  пораженке. 

Командир  стрелял  последним,  и  я  видел, 
как  полетела  в  воздух  мишень  пулеметного 
гнезда  от  его  гранаты.  Его  стрельбу  шрапне.лью 
определить  не  мог,  потому  что  в  батарее  имел- 
ся только  один  бинокль,  а  простым  глазом  бы- 
ло трудно  рассмотреть.  Заведующий  хозяй- 
ством не  стрелял,  его  почему-то  оставилтт  в 
покое,  а  старший  офицер  все  еще  находился 
во  Владивостоке.  Он  никак  не  мог  оторваться 
от  жены  с  новорожденной  дочкой. 

Прибывшие  инспектировать  артиллерийские 
по,пковники,  по-видимому,  результатами  стрель- 
бы удовлетворились,  потому  что  никаких  изме- 
нений в  офицерском  составе  батареи  не  протхзо- 
шло.  Через  несколько  р,ней  после  проверочной 
стрельбы  пришел  приказ  приготовиться  к  по- 
ходу и  грузиться  в  эшелоны.  Приехал,  наконец, 
в  батарею  и  старший  офицер,  а  командир  бата- 
реи, после  так  счастливо  проведенного  медового 
месяца,  отправил  свою  молодую  жену  к  ее 
родителям  во  Владивосток.  Поволжскую  бр1:га- 
ду  перебрасывали  по  железной  дороге  в  район 


станции  Уссури,  навстречу  регулярной  красной      вые  действия,  —  защита  Белого  Приморья  от 
армии.  красных  полчищ. 

Мирная    жизнь    окончилась.    Начались    бое-  Н.    Голеевскпй 


Боевые  знаки  отличия  второй  половины  восемнадцатого  века 


Со  смертью  Петра  Великого  прекратилась 
и  старая  наградная  система.  В  последующие 
четыре  царствования  боевые  знаки  отличия  не 
учреждались,  хотя  и  были  многочисленные  к 
таковому  учреждению  поводы.  Когда  же,  в 
конце  пятого  по  счету  царствования  Елизаветы 
Петровны  и  была  учреждена  боевая  медаль  в 
память  победы,  одержанной  1  августа  1759  года 
над  прусскими  войсками  под  Куннерсдорфом, 
то  выбита  она  была  лишь  в  серебре  и  роздана 
только  «  бывшим  на  той  баталии  солдатам  ». 
Указывалось  также,  что  «  ...у  30.000  числа  име- 
ют приделаны  быть  ушки  для  ношения  на  лен- 
те ».  На  какой  ленте,  однако,  не  указывалось, 
но  принято  считать,  что  то  была  лента  Андре- 
евская. 

В  среде  старых  наших  нумизматов  сущест- 
вовало мнение,  что  выбиты  были  также  и  зо- 
лотые медали  для  пожалования  офицерам,  но 
в  учредительном  указе  о  таковых  не  упомина- 
ется и  никаких  других  документальных  дока- 
зательств тому  представлено  не  было. 

В  кратковременное  царствование  Петра  П1 
боевые  знаки  отличия  не  учреждались. 

Боевью  знаки  отличия  царствования  Екате- 
рины П  учреждались  Именными  Указами.  Бо- 
евые медали  выбивались  .лишь  в  серебре  и 
раздавались  только  нижним  чинам,  для  награ- 
ждения же  офрщеров  учреждались  особые  бо- 
евые знаки  отличия,  имеющие  форму  крестов 
и  выбиваемые  лишь  в  золоте.  И  те,  и  другие 
носились  в  петлице  кафтанов  на  указанных  ор- 
денских лентах. 

До  нас  не  дошло  ни  одного  достоверного 
изображения  нижнего  чина,  украшенного  меда- 


лями царствования  Екатерины  П,  но  дош.пи 
многочисленные  изображения  офицеров  с  ор- 
денскими и  боевыми  знаками  в  петлице.  Носи- 
лись они  тогда  следующим  образом  :  в  ушко 
знака  продевалось  довольно  пространное  коле- 
чко, в  которое  продевалась  орденская  лента, 
шире  современных  и  произвольной  длины,  кон- 
цы которой  продевались  в  петлицу  мундира. 
Лента  сама  собою  складывалась  крест  накрест, 
правый  ли  конец  покрывал  .левый,  или  леьый 
—  правый,  безразлично.  Неясным,  однако,  ос- 
тается, как  носили  свои  медали  нижние  чины, 
украшенные  многими,  медалями,  что  при  гючти 
пожизненной  службе  и  при  непрестанных  вой- 
нах, несомненно,  случалось. 

В  царствование  Павла  I  боевые  знаки  отли- 
чия не  учреждались,  но  им  были  впервые  уч- 
реждены сопричисленные  к  орденам  знаки  от- 
личия для  пожалования  нижним  чинам  за 
двадцатилетнюю  беспорочную  службу  :  сперва 
Знак  Отличия  Ордена  Св.  Анны,  а  затем  До- 
натский  Знак  Ордена  Св.  Иоанна  Иерусэ.лим- 
ского. 

В  обнародованном  Павлом  I  5  апреля  1797 
года  Статуте  Четырех  Российских  Орденов 
имеется  изображение  нижнего  чина,  украшен- 
ного Знаком  Отличия  Св.  Анны,  и  посколько 
автору  известно,  —  это  первое  официа.льное 
изображение  ношения  знаков  отличия  нижни- 
ми чинами. 

Во  второй  половине  восемнадцатого  века 
образовалась  в  России  та  наградная  система, 
которая  с  некоторыми  дополнениями  продо.л- 
жала  действовать  до  конца  Империи. 

Евгений  Моллэ 


о  конной  артиллерии  в  Российской  армии 


« Было    время,    красою   блистая, 
Ты  царицей  сражений  была, 
И  орлов  твоих  храбрая  стая 
Высоко  твое  имя  несла  ». 

Окончив  наш  очерк  об  истории  лейб-гвар- 
дии Конной  Артиллерии  в  двух  предыдущих 
номерах  журнала,  нам  хочется  вспомнить  и 
наших  «  сестер  »  —  всех  27  славных  конно- 
артиллерийских  батарей,  состоявших  в  наших 
армейских  кавалерийских  дивизиях.  Все  при- 
водимые ниже  данные  почерпнуты  нами  из  ар- 
хива нашего  Объединения. 

С  момента  своего  вступления  в  управление 
артиллерией,  в  1794  году,  граф  Зубов  пожелал 
«  видеть  опыт  конной  артиллерии,  которой 
доныне  еще  введено  не  было  »,  и  в  феврале 
того  же  года  уже  состоялся  указ  «  Канцелярии 
главной  артиллерии  и  фортификации  »  об  от- 
пуске всего  необходимого  для  образования  но- 
вой конной  артиллерии.  В  сентябре  тстр  же 
года  граф  Зубов  уже  вошел  в  Кабинет  Госу- 
дарыни с  обширным  представленным  и  состав- 
ленным им  «  Мнением  о  пользе  конной  артил- 
лерии ».  Доклад  этот  Императрица  утвердила 
и  7  февраля  1795  года  закрепила  его  Указом 
по  Всеннсй  коллегии,  а  28  июля  были  уже  уста- 
новлены штаты  конных  артиллерийских  рот, 
которые  велено  было  именовать  :  №№  1-я,  2-я, 
3-я,  4-я  и  5-я.  Роты  состояли  из  14  орудий  каж- 
дая :  семь  6-фунтовых  пушек  и  семь  6-пудовых 
единорогов. 

Нужно  отметить,  чтс  еще  раньше,  в  1792 
году.  Цесаревичем  Павлом  Петровичем  в  его 
Гатчинских  войсках  была  сформирована  «  Осо- 
бая конно-артиллерийская  рота  »,  давшая  на- 
чало лейб-гвардии  Конной  Артиллерии. 

Полная  самостоятельность  действий  кава- 
лерии могла  быть  достигнута  только  придачей 
ей  соответственной  артил,лерии,  но  без  опасно- 
сти стеснить  тем  самым  подвижности  конницы. 
Этими  соображениями  и  руководствовались  при 
создании    особого    вида    артиллерии   —    конной. 


подвижность  которой  достигалась  впряжением 
большего  числа  лошадей  в  передки  и  посадкой 
всей  прислуги  на  коней. 

Полевая  «  ездящая  »  артиллерия  не  в  состо- 
янии, конечно,  была  заменить  собою  конную, 
подвижность  которой  достигает  своего  крайнего 
предела  при  выезде  на  позицию  и  которая  при 
больших  переходах,  идя  переменными  аллю- 
рами,  не  отстает  от  кавалерии.  Поэтому  в  кон- 
ной артиллерии  всегда  воспитывался  «  кавале- 
рийский »  дух  беззаветной  лихости,  отваги  и 
задора,  вырабатывавшийся  только  при  совер- 
шенно особых  условиях  воспитания  и  обучения 
личного  состава  в  лоне  родной  ей  кавалерии. 
Когда-тс,  в  «Русском  Инвалиде»  1911  года  Н. 
И.  Богаевский  писал  :  «  что  для  чужих  —  са- 
мовосхваление, то  для  своих  только  одно  из 
средств  развития  в  своей  среде  любви  к  своему 
делу  и  гордости  носить  любимый  мундир  ». 

Дело  подготовки  успеха  конницы  лежит  ис- 
ключительно на  конной  артиллерии.  Стратеги- 
ческая роль  кавалерии  требует  от  нее  прежде 
всего  способности  вести  бой  в  отделе,  на  флан- 
гах и  в  тылу  у  противника.  При  столкновении 
конниц  громадное  значение  имело  наличие  кон- 
ной  артиллерии. 

В  Европе  постоянная  конная  арти.плерия 
стала  применяться  около  половины  ХУП!  века. 
У  нас  в  России  первью  следы  ее  появились  еще 
при  Петре  Великом,  который  в  1701  году  ввел 
полковую  артиллерию  в  драгунских  полках. 
При  Елисавете  Петровне  прислугу  при  легких 
единорогах  повелено  было  сажать  на  лошадей, 
а  в  1794  году,  как  уже  было  сказано,  конная 
артиллерия  была  окончательно  учреждена  в 
нашей  армии.  Со  второй  половины  ХУНТ  века 
этот  подвижный  и  действенный  род  оружия 
стали  заводить  во  всех  европейских  государ- 
ствах. 

При  учреждении  нашей  конной  артиллерии 
были  введены  пушки  облегченного  образна,  на 
9  пудов  легче  и  на  8  дюймов  короче. 

к  началу  войны  1914  года  в  Российской  ар- 


мии  числилось  23  конных  батареи,  находивших- 
ся при  15  кавалерийских  дивизиях.  Во  время 
войны  к  ним  были  добавлены  еще  4  батареи, 
24-я,  25-я,  26-я  и  27-я.  Наши  армейские  конные 
батареи  были  основаны  постепенно  в  годах  : 
1794,  1803,  1806,  1807,  1812,  1875  и  1914  и  за- 
кончили свое  славное  существование  с  нача- 
лам революции. 

Конная  артиллерия  пережила  теперь  самое 
себя.  Наступившая  эпоха  механизации  всех 
армий  мира  пропела  ей  отходную,  но  память  о 
ее  славном  прошлом  остается  нерушимой  и 
должна  свято  храниться  в  будущих  поколе- 
ниях, чьи  предки  —  конно-артиллеристы  своим 
знанием  дела,  беззаветней  храбростью,  лихостью 


и  отвагой  на  протяжении  своего  сравните.пьно 
недолгого,  но  блестящего  существования,  впле- 
ли неувядаемые  лавры  в  венец  Российской  ар- 
мии. 

К.В.  Киселевский 
Добавление  :  подробные  сведения  о  хронологии 
и    по.пученных    отличиях   наших   конных    бата- 
рей находятся  в  трудах  В. В.  Звегинцова  : 

1)  «  Русская  армия  1914  года  »,  Париж,  1959  год 

2)  « Хронология  русской  армии  1700-1917  гг.  » 
в   двух    тт. 


Париж.    1961    и    Париж    1962    гг. 


к.в.к. 


Из  воспоминаний  гардемарина 


По  окончании  Морского 
корпуса  в  Бизерте  Михаил 
вышел  на  лгшейный  корабль 
«  Генерал  Алексеев  »  (бывший 
«  Император  Александр  III  »). 
Жизнь  на  корабле  понра- 
вилась ему  с  первых  же  дней. 
Да  и  как  мог.11о  быть  иначе  ? 
После  усиленной  зубрежки 
перед  экзаменами,  бесконечных  нарядов,  стро- 
евых з^чений  и  прочего  попасть  на  настоящий 
военный  корабль,  почти  на  офицерское  по.поже- 
ние...  Это  все  не  могло  не  понравиться  молодо- 
му гардемарину.  Корабль  был  приведен  в  со- 
стояние долговременного  хранения,  то  есть  все 
было  почищено,  смазано,  обернуто,  а  кое-что  и 
заперто.  Утром  шли  корабельные  работы  —  по- 
чршка,  чистка  и  приборка,  после  же  обеда  — 
свободное  «  от  строя  и  занятий  »  время.  Ника- 
ких вахт  на  корабле  уже  не  неслось,  да  и 
стоять-то  их  было'  некому.  Вместо  положенных 
по  штату  1.200  человек  команды,  на  нем  было 
всего  сорок  человек.  Ночью  выставлялся  дне- 
вальный,  но  и  то  один  на  весь   корабль. 

Гардемарины  были  приняты  в  кают-компа- 
нию, но  получили  строгое  внушение  от  старше- 
го офицера  :  « Вы,  так  сказать,  приняты  в 
кают-компанию,  но  помните,  что  вы,  так  ска- 
зать, еще  нижние  чины,  поэтому,  так  сказать, 
прошу  себя  держать  соответственно,  так  ска- 
зать »... 

В  первый  раз  в  жизни  Михаил  получил  в 
свое  обладание  одну  из  отдельных  офицерских 
кают.  Когда  он  внимательно  осмотре.лся,  то 
весьма  довольная  улыбка  появилась  на  его  ли- 
це, и  он  сказал  своему  приятелю  :  «  В  общем  — 
это  не  рай  земной,  но  все  же  отлично...  »  После 
обеда  он  первое  время  главным  образом  отсы- 
пался, а  по  утрам  купался  и  прыгал  с  высокого 


борта;  еще  в  Николаеве,  в  школе  плавания,  он 
получил  значок  за  прыжки  «  ласточкой  »  с  де- 
сяти метров. 

«  Генерал  Алексеев  »  стоял  на  якоре  посре- 
ди естественного  широкого  канала,  соединявше- 
го Бизертский  внешний  порт  с  озером,  на  ко- 
тором находился  французский  арсенал,  мор- 
ской госпиталь  и  прочие  портовые  учреждения. 

Через  несколько  времени  Михаил  отоспался, 
наигрался  по  вечерам  в  шахматы  в  большой  и 
уютной  кают-компании  и  решил  что  «  надо 
что-то  придумать  ».  Нельзя  же  целый  день 
прыгать  в  воду,  не  имея  иных  забот  и  занятий  ? 
Естественно,  взоры  его  обратились  к  парусно- 
му спорту,  то  есть  к  имевшемуся  на  корабле 
спасательному  боту. 

Всякий  раз,  когда  представлялась  возмО'Ж- 
ность  идти  на  берег,  или  за  провизией  в  бухту 
Каруба,  или  за  почтой  на  Минную  бригаду,  Ми- 
хаил вызывался  охотником  и  сидел  на  руле 
бота  -Эта  любовь  к  парусному  спорту  осталась 
у  него  на  всю  жизнь. 

По  воскресеньям,  после  церковной  службы 
на  корабле,  старший  офицер  приглашал  коман- 
дира в  кают-компанию  к  обеду.  Этот  обычно 
скромный  обед  в  такие  дни  приобретал  сразу 
какой-то  торжественный  характер.  Наш  коман- 
дир был  молодой  боевой  офицер.  Этот  блестя- 
щий капитан  1  ранга  казался  нам  достойным 
преемником  наших  славных  адмиралов.  Он 
много  плавал  заграницей,  знал  иностранные 
языки,  во  время  войны  привел  «  Чесму »  с 
Дальнего  Востока  в  Белое  море,  был  на  ней 
старшим  штурманом,  имел  боевью  награды,  да- 
же французский  офицерский  крест  Почетного 
Легиона.  Словом,  имел  целый  ряд  качеств, 
высоко  ставивших  его  в  наших  глазах,  но  не 
только  этим  привлекал  нас  командир  :  это  был 
настоящий   русский   барин    по    натуре.    Всякий 


раз,  когда  он  обращался  к  Михаилу  с  вопросом, 
тому  по  старой  кадетской  привычке  хотелось 
встать  и  вытянуться. 

Уже  пятнадцать  дней  как  ежедневно  Ми- 
хаил ходит  после  обеда  на  боте  под  парусами. 
Часто  один,  а  иногда  берет  себе  помощника  на 
шкоты.  В  это  воскресенье  пос.пе  обедни,  отслу- 
женной отцсм  Николаем,  прямо  из  церкви  Ми- 
хаил отправился  к  старшему  офицеру. 

—  Господин  Старший  лейтенант  разрешите 
взять  бот  ? 

На   какой,   так   сказать,   предмет  ? 

—  На  предмет  катания  под  парусами. 

—  Отлично  , возвращайтесь  к  спуску  флага. 
Вы   куда   идете  ? 

—  Во  внешний  порт,  господин  Старший  лей- 
тенант. 

—  Ну,  хорошо.  В  море  не  выходить.  Во 
внешнем  порту,  так  сказать,  повернете. 

—  Есть  ! 

Миша  повернулся  кругом  и  вышел  на  па.лу- 
бу.  «  Слава  Богу,  —  бормотал  он  про  себя,  — 
забыл  сказать  —  не  заходите  на  «  Георгий ». 
У  меня  не  первый  срок,  а  рабочая  роба.  Как 
только  войду  в  бот,  все  поснимаю  и  останусь  в 
трусиках  ». 

Бот  №  1  был  в  починке-  Его  чинил  отец  Ни- 
колай, отличный  плотник.  Бот  №  2  стоя.п  у 
левого  трапа,  словно  ожидая  кого-то.  Он  назы- 
вался «  спасательным  »,  потому  что  имел  под 
банками  железные  воздушные  коробки,  не 
позволявшие  ему  затонуть,  если  он  напо.пнится 
даже  полностью  водой.  Бот  был  некрасив,  тя- 
желый, скорее  короткий  и  довольно  неуклю- 
жий на  вид,  но  зато  под  парусами  ходил,  как 
птица.  Упражняясь  каждый  день,  Миша  сделал 
большие  успехи,  свободно  и  хорошо  делал  оба 
поворота  и  оверштаг,  и  через  фордевинд,  сов- 
сем прилично  подходил  к  трапу. 

Хороша  и  красива  Бизерта  во  все  времена 
года...  Летом,  возможно,  там  немного  гкарко  на 
суше,  но  на  воде  всегда  есть  легкий  бриз.  Мед- 
ленно проплывают  красивые  берега,  всюду  вид- 
ны кактусы,  агавы,  оливковые  деревья,  пальмы 
и  олеандры.  Действите.пьно  —  страна  света  и 
сслнца.  Слегка  легши  на  борт,  бот  проходит 
мимо  большой  и  красивой  виллы  морского  Пре- 
фекта. Гладкая,  как  стекло,  поверхность  моря 
легко  режется  шлюпкой,  вода  расступается  под 
острым  углом  в  обе  стороны.  По  поверхности  ра- 
сходятся то  темносиние,  почти  черные  гребеш- 
ки, то  белые  и  опаловые  струйки  воды.  Как  толь- 
то  ветер  начинает  немного  крепчать,  сейчас  же 
всем  своим  телом  вздрагивает  бот  и  быстрее  по- 
дается вперед.  При  быстром  полете  ш.пюпки, 
вдоль  по  борту  начинает  совершенно  своео- 
бразно журчать  или  даже,  скорее,  напевать 
свою  песню  уходящая  назад  вода.  Стихает... 
Медленнее  движется  вперед  бот.  Вот  и  траверз 
« Георгия     Победоносца »,     на     котором     живут 


офицерские  семьи.  На  верхней  палубе  ни  души. 
Все  спрятались  от  палящих  лучей  солнца. 

«  В  полдневный  жар,  в  долине  Дагестана...  », 
бормочет  себе  под  нос  Михаил.  Вот  он  выходит 
в  аванпорт.  Через  несколько  минут  он  у  выхода 
в  море.  Здесь  ветер  чуточку  свежее  и  шлюпка 
движется  хорошо  и  легко.  «  А  не  выйти  ли  нам 
в  море  ?  »  Сам  себе  говорит  Михаил.  «  А  почему 
бы  и  нет  ?  Я  ничем  не  рискую.  Меня  никто  не 
увидит  ».  Сказано  —  сделано.  Почти  сразу,  по- 
сле выхода  в  открытое  море,  повстречался  ры- 
бачий ялик.  Он  возвращался  под  парусом  в  Би- 
зерту,  и  один  из  рыбаков  махал  фуражкой  и 
что-то  кричал.  Ответив  на  приветствие,  Михаил 
продолжал  свой  путь.  Бот  шел  отлично,  и  бо.пь- 
шая  волна  приятно  покачивала  шлюпку. 

Через  несколько  минут  Михаил  повернулся 
и  посмотрел  на  удаляющийся  мол.  То,  что  он 
увидел,  его  сразу  же  поразило  и  даже  испугало. 
Громадная  туча  шла  от  Феривиля  и  уже  почти 
закрывала  полнеба.  Она  была  почти  черного 
цвета,  а  края  по  бокам  были  какие-то  рыжие 
или  даже  красноватые.  Нужно  было  срочно 
возвращаться.  Сделав  поворот,  Михаил  быстро 
пошел  в  крутой  бейдевинд.  Туча  надвигалась 
быстро,  и  неизвестно  по  какой  причине  направ- 
ление ветра  изменилось.  Теперь  он  был  явно 
противным  и,  чтобы  войти  в  порт,  надо  было 
лавировать.  Черная  туча  все  приближалась  и 
уже  покрыла  почти  все  небо.  Сразу  стало 
темно,  как  в  сумерки.  Бот  шел,  легко  меняя 
галсы,  и  до  входа  оставалось  уже  совсем  неда- 
леко. И  вот  в  каких-нибудь  двухстах  или  трех- 
стах метрах  ветер  совершенно  спал  и  парус 
заполоскал.  Наступила  зловещая  тишина.  Ми- 
хаил испугался  и  немедленно  спустил  парус. 
Не  успел  он  его  закрепить  как  следует,  как 
налетел  первый  шквал.  Казалось,  что  можно 
было  видеть  как  со  страшной  быстротой  дви- 
гался ветер  по  поверхности  воды.  Быстрота  его 
движения  подымала  почти  половину  каждой 
волны  на  воздух.  Бот  бросало  во  все  стороны 
и  стало  заливать.  Не  теряя  ни  минуты,  Михаил 
стал  откачивать  воду  своей  парусиновой  шля- 
пой. Отданный  якорь  не  достал  до  дна,  но 
дело  было  в  том,  что  он  сильно  тормозил  ход 
шлюпки  и  не  позволял  ей  стать  лагом  к  вол- 
не. 

К  счастью,  вихрь  спал  также  быстро,  как  и 
налетел.  Откачав  почти  всю  воду,  Михаил  стал 
подымать  парус.  Сначала  он  думал,  что  никог- 
да не  сможет  справиться  с  мокрым,  тяжелым 
парусом,  но  все  обошлось,  и  мокрый  парус  был 
поднят  на  достаточную  высоту.  Бот  снова  по- 
шел к  порту,  который  был  теперь  от  него  очень 
далеко,  —  мили  три.  Но  через  два  часа  бот  уже 
проходил  мимо  «  Георгия  Победоносца  ».  Парус 
почти  просох,  полегчал,  и  удалось  выбрать 
фал  до  места. 

Когда   бот     подходил      к   трапу      «  Генерала 


Алексеева »,  на  корабле  играли  повестку. 

—  Ну  что  ?  —  спросил  старший  офицер,  — 
все  благополучно  ? 

—  Так  точно. 

—  А  где  вас  заста.л  ветер  ? 

—  Во    внешнем    порту,       господин    Старший 
лейтенант. 

—  Аварий   нет  ? 


—  Никак  нет. 

—  Ну   идите. 

После  ужина  Михаил  рассказывал  прияте- 
лю свою  эпопею.  «  А  все  —  таки  старший  офи- 
цер ничего  не  заметил.  Паруса-то  были  мокрые, 
а  ведь  дождя  не  было...  » 

Гардемарин  Н.   Кулябко-Корецкяй 


Русские  военные  оркестры 


Употребление  музыкальных  инструментов  в 
русских  войсках  восходит  к  14-му  веку.  В  лето- 
писях его  сказано  :«  И  начала  мнози  гласы  рат- 
ных труб  трубити  и  варганы  тепут  (звучат) 
и  связи  ревут  неволчены  ».  А  в  «  Слове  Игоре- 
ву  »  :    «  Они   же   князем   славу   рокотаху  «. 

У  некоторых  русских  князей,  при  знаменах, 
имелось  до  140  труб  и  бубнов.  При  царе  Алек- 
сее Михайловиче  применялись  .питавры  и  на- 
кры,  известные  теперь  под  названием  « Буб- 
ны ».  Эти  бубны  доходили  иногда  до  огромных 
размеров;  везли  их  несколько  лошадей  и  уда- 
ряли по  ним  до  8-ми  человек. 

Военные  реформы  императора  Петра  поло- 
жили начало  оркестровым  единицам.  При  пол- 
ках российской  армии  инструменты  стали  мно- 
житься и  к  музыкантам  стали  предъявлять 
больше  требований. 

Первонача.пьные  инструменты  состояли  из 
трех  групп  :  1)  дудки  и  барабаны:  2)  трубы  и 
литавры  и  3)  гобои  и  фаготы.  Постепенно  к  ним 
прибавля.пись  валторны,  тромбоны  и  «  турец- 
кие инструменты  »  :  барабаны,  тарелки  и  тре- 
угольники. В  царствование  Анны  Иоанновны  ор- 
кестровое исполнение  поднялось  на  бо.пьшую 
высоту.  Учителя  музыки,  главным  образом  ита- 
.пьянцы,    высоко   подняли   технику   испо.пнения. 

Все  выдающиеся  военные  полководцы  : 
Петр  I,  Суворов,  Кутузов,  Багратион  и  др.  при- 
давали, участию  музыки  в  сражениях  бо.чьшое 
значение.  Суворов  говорил  :  «  Музыка  в  бою 
нужна  и  полезна,  надобно  чтобы  она  была  са- 
мая громкая.  С  распущенными  знаменами  и 
громогласной  музыкой  я  взял  Измаил  ».  Скобе- 
лев высоко  ценил  то  значение,  которое  прио- 
брела музыка  в  боях.  Ш.пи  времена,  менялись 
эпохи,  характеры  боев,  но  музыка  сохрани.па 
свое  значение  и  по  сие  время. 

Первыми  учителями,  организовавшими  во- 
енные оркестры,  были  иностранцы.  Они  и  на- 
ложили опреде.пенный  стиль  на  репертуар.  Тем 
не  менее  талантливые  русские  музыканты,  по- 
степенно захватывали  командные  посты.  Уже 
на  конкурсе  военных  оркестров,  в  1867  году  в 
Париже,  оркестр  Кавалергардского  полка  занял 


первое  место.  Известные  деятели  той  эпохи 
дали  целый  ряд  выдающихся  военных  дириже- 
ров :  Раль,  Вурм,  Главам,  Владимиров  и  др. 

Огромную  роль  сыграло  открытие  Рубин- 
штехгном  Петербургской  и  Московской  консер- 
ваторий и  целой  сети  императорских  музыкаль- 
ных училицщ  в  провинции.  Добрым  словом 
следует  помянуть  Н.  А.  Римского-Корсакова, 
больше  чем  десятилетняя  деятельность  которо- 
го в  качестве  главы  всех  военных  оркестров 
русского  флота,  останется  навсегда  одной  из 
славных  страниц  истории  русской  военной  му- 
зыки. Он  с  присущей  ему  «  достсшностью  »  сам 
выучился  игре  на  всех,  почти,  военных  ин- 
струментах, включая  и  такие  труднейшие,  как 
кларнет.  Николай  Андреевич  очень  увлекался 
этой  стороной  своей  деятельности,  хотя  в  своих 
произведениях  он  нигде  не  дает  самостоятель- 
ной роли  военному  оркестру. 

Зато  целый  ряд  русских  композиторов  от- 
дали дань  военным  оркестрам.  Алябьеву  при- 
надлежит первая  русская  симфония  (1830  г.) 
для  военного  оркестра.  У  Глинки  военный  ор- 
кестр фигурирует  в  обеих  его  операх  («  Жизнь 
за  Царя  »  и  «  Руслан  »). 

Приложили  руку  к  этому  виду  творчества  : 
Чайковский,  Рубинштейн,  Балакирев  и  Глазу- 
нов. Последним  его  произведением  был  концерт 
для  группы  саксофонов,  великолепно  испо.пнен- 
ный  в  Париже  музыкантами  французской  на- 
циональной гвардии. 

Само  название  хоров  трубачей  происходило 
оттого,  что  по  штатам  кавалерийских  полков 
оркестров  не  полагалось  и  создавали  духовые 
оркестры  из  трубачей-сигналистов,  приобретая 
инструменты  и  оплачивая,  неизбежных  воль- 
нонаемных музыкантов,  из  полковых  хозяй- 
ственных сумм.  Хоры  трубачей,  как  прави.по, 
сводились  из  расчета  трех  трубачей  на  эска- 
дрон, плюс  трубачи  штаба  полка,  что  составля- 
ло 19-22  человека,  со  штаб-трубачом.  Выделя- 
лись они  из  эскадронов  в  нештатную  трубачес- 
кую команду,  на  серых  лошадях,  подчиненную 
полковому  адъютанту. 

Оркестры   пехотных   полков   были   многочи- 


сленны  и  прекрасно  составлены,  да  зачастую,  в 
полках  было  и  по  несколько  таковых. 

Вспоминается  фамилия  Ружек,  капельмей- 
стера л.  гв.  Коннного  полка,  стяжавшего  со  сво- 
ими трубачами  всероссийскую  известность  сво- 
ими грамофонными  пластинками. 

В  мое  время  был  сборник  (три  тома)  пар- 
титур 189  «  Полковых  и  исторических  маршей 
Российской  армии  »,  издание  О.  фон  Фреймана. 
Приведенные  в  сборнике  марши  заимствованы 
из  Германии.  Под  эту  музыку  удобно  было  мар- 
шировать. Не  то  были  марши  французские. 
Один  из  них,  в  1912  году,  был  допущен  в  число 
12  маршей,  игравшихся  во  время  церемониаль- 
ного марша  в  Высочайшем  присутствии.  Его  иг- 
рали впервые  на  параде  10  июля  1934  года,  от- 
крыв им  церемониальный  марш  в  честь  присут- 
ствовавшего президента  французской  респу- 
блики Р.  Пуанкаре.  Но  более  неудобного  и  не- 
ритмичного марша  для  маршировки  я  не  встре- 
чал. 

Большинство  полковых  маршей  являются 
произведением  офицеров  тех  же  полков  (Семе- 
не зцы,  харьковские  уланы,  украинские  и  не- 
жинские гусары).  Многие  марши  приняты  из 
опер  :  «  Жизнь  за  Царя  »  (лейб-гв.  Сводно-Ка- 
зачий),  «  Руслан  и  Людмила  »,  «  Кармен  ^^  «  Бе- 
лая дама  »,  «  Норма  »  и  др.  Немало  полков  име- 
ют марши  на  мелодии  немецких  опереток.  Не- 
которые полки  имеют  один  и  тот  же,  по  своему 
«  родству  »  на  основании  их  зарождения,  при 
формировании  из  более  старых  попков.  Напр., 
драгуны  Военного  ордена,  одесские  у.паны  и 
конная  артиллерия,  имеют  немецкий  марш 
Фридриха  Великого,  как  награду,  связанную  с 
боевой  историей  этих  частей. 

Я  уже  здесь,  в  эмигращ-ш,  видел  редкостное 
издание  (два  тома)  партитур  —  « Полковые 
марши  полков  Российской  императорской  ар- 
мии »,  вплоть  до  марша  222-го  Лебединского  ре- 
зервного батальона.  Большинство  произведений 
скудно  по  мелодии  и  убого  по  содержанию. 

Были,  конечно,  исключения  :  не  касаюсь 
марша  Преображенского  полка,  который  для 
нас  является  символом  былой  России  и  потому 
не  подлежит  критике.  В  большинстве  полков, 
даже  гвардии,  выбор  маршей  носил  какой-то, 
почти  хаотический  характер.  Напр.,  полковым 
маршем  л.  гв.  Казачьего  полка  был  «  Свадеб- 
ный марш  »  Мендельсона,  не  имевший  ни  рус- 
ского характера  и  ничего  общего  со  всем  стилем 
прекрасных  напевов  вольного  Дона  и  его  исто- 
рии. 

Как  я  сказал  выше,  были  исключения.  В 
некоторых  полках  капельмейстеры  написали 
несколько  прекрасных  маршей.  Итальянец  Са- 
бателли  —  восхитительный  марш  20-го  пех.  Га- 
лицкого  полка.  Он  вскоре  был  переведен  на 
службу  в  Гвардию  и  был  первым  дирижером 
Инвалидных    концертов.    А    также    марш    3-го 


у.панского  Смоленского  императора  Алексан- 
дра III  полка  написал,  в  1858  году,  капельмей- 
стер того  же  полка  Иван  Ридель  и  посвятил  его 
шефу  полка  наследнику  цесаревичу  Николаю 
Александровичу,  старшему  брату  императора 
Александра  III,  скончавшемуся  в  1865  году  в 
Ницце.  В  кавалерии  этот  полковой  (« Нико- 
лай »)  марш  имели  только  смоленские  у,паны. 
Но  он  был  настолько  красив,  что  его  «  присваи- 
вали »  себе  пехотные  полки  и  другие  воинские 
части. 

В  этом  я  лично  убедился,  когда  приехал  в 
1905  году  в  отпуск  домой  в  гор.  Николаев,  где 
мой  отец  был  градоначальником  и  нача.льником 
гарнизона.  В  один  из  царских  дней  там,  после 
службы  Б  Адмиралтейском  соборе,  состоялся 
церковный  парад.  Перед  церемониальным  мар- 
шем, при  обходе  фронта  отцом,  оркестры  всех 
частей  исполняли  свой  марш. 

Слышу  марш  Флотского  экипажа,  затем 
58-го  пех.  Прагского  полка  и  вдруг,  перед  Ка- 
зачьим, раздаются  чудные  звуки  марша  моего 
полка.  Я  даже  ушам  своим  не  поверил.  Но  я 
не  ошибся,  —  это  был  действительно  марш  смо- 
ленских   улан. 

Как  полковой  адъютант,  после  церемони- 
ального марша,  я  отправился  к  капельмейстеру 
резервного  батальона  и  спросил  его  : 

—  Почему  вы  играли  марш  Смоленского 
полка  ? 

—  Да  потому,  что  он  очень  красивый,  — 
был  его  ответ. 

Конечно,  на  это  я  ничего  ему  возразить  не 
мог.  Да,  к  тому  же,  и  не  знал  толком,  имеет 
ли  батальон  на  это  право. 

Старший  капельмейстер  Московского  воен- 
ного округа  Крейнбриг,  имея  под  своим  управ- 
лением прекрасный  оркестр  Александровского 
военного  училища,  в  1902  году,  передал  свое 
место  известному  капельмейстеру  1-го  гусар. 
Сумского  полка  Августу  Карловичу  Марквар- 
ту.  Трубачи  этого  полка  вплоть  до  Велт1кой 
войны  выступали  в  положенных  операх  в 
Большом  театре.  Также  в  Петербурге,  начиная 
с  1817  года,  в  оперных  и  балетных  спектаклях 
всегда  участвовали,  от  л.  гв.  Финляндского 
полка  —  оркестр  музыки,  когда  по  ходу  дей- 
ствия, на  сцене  должны  были  быть  «  трубачи  », 
а  также  солдаты-статисты. 

Военные  инструменты  изготовлялись,  глав- 
ным образом,  двумя  большими  фабриками  : 
«  Юлий  Генрих  Циммерман  »  в  Петербурге  и 
фабрикой  Червенного  в  Киеве.  Иногда  инстру- 
менты покупал11СЬ  и  за  границей.  Инструменты 
фабрики  Червенного  отлича.пись  точностью  от- 
делки и  очень  приятным  <-  бархатным  тоном  ». 
Но  и  Циммермана  были  также  хороши.  Счита- 
лось однако,  что  смешивать,  в  одном  и  том  же 
оркестре,  инструменты  разных  фабрик  нехоро- 


шо.  Какая-то,  едва  уловимая  разница  суще- 
ствовала. 

Военные  оркестры  играли  в  жизни  нашей 
родины  огромную  культурно-просветительную 
роль.  Не  было  в  России  ни  одного  захолустного 
городишки,  где  стояли  войска,  чтобы  военные 
оркестры  их  не  играли  в  скверах,  садах  и  буль- 
варах. Не  давали  бы  публичных  концертов  и 
не  принимали  бы  участия  в  постановке  спер. 
Капельмейстеры  были  разные,  но  в  последние 
годы  их  квалификация  поднялась  на  до.пжную 
высоту  и  одновременно  выросло  качество  и  вы- 
бор исполняемых  вещей. 

Вспоминается  майский  парад.  Как  прекра- 
сен в  этот  день  был  Санкт-Петербург,  когда 
вместо  осенних  дождей  и  колючего  рождествен- 
ского мороза  появлялось  солнце  и  яркая  зелень 
садов. 


Перед  церемониальным  маршем  напротив 
трибуны,  собирались  музыканты  всех  полков, 
образуя  один  грандиозный  оркестр  под  дири- 
жерством капельмейстера  Оглоблина,  писавше- 
го еясегодно  к  этому  дню,  свой  марш. 

Это  уже  был  не  французский  марш,  а  рус- 
ский, под  который  маршировать  было  —  одно 
удовольствие. 

Судя  по  дошедшим  до  нас  граммофонным 
записям,  военная  музыка  в  Советском  Союзе 
поставлена  на  должную  высоту.  Есть  чисто 
«  медные  »  оркестры,  есть  смешанные,  где  бара- 
баны и  тарелки  не  бьют  так  оглушительно  по 
барабанным  перепонкам  уха,  как  это  принято 
за  границей. 

Кн.  П.  Ишеев 


Воспоминания  об  йлександровсном  кадетсном  корпусе 


я  провел  в  Алексан- 
дровском кадетском  кор- 
пусе, переименованном  в 
мое  время  в  корпус  Им- 
ператора Александра  2- 
го,  всего  лишь  4  года,  с 
1901  по  1905  г.,  будучи 
затем  переведенным  в 
Пажеский  Е.И.В.  корпус, 
который  и  окончил  в 
1911    году. 

Весной  1901  года  мой 
отец  отвез  меня  в  корпус 
держать  вступительные 
экзамены,  которые  были 
сравнительно  нетрудные 
—  диктовка,  начало  арифметики  и  неско.пько 
молитв.  Я  как  сейчас  помню  небольшую  группу 
скромных  мальчиков,  съехавшихся  со  всех 
концов  России  со  своими  родителями,  в  самых 
разнообразных  курточках.  Учебный  год  начи- 
нался лишь  15  августа,  когда  опять  те  же  маль- 
чики, за  исключением  провалившихся  на  всту- 
пительных экзаменах,  опять  съехались  в  кор- 
пус, чтобы  начать  свою  новую  жизнь  на  воен- 
ный   лад. 

Александровский  кадетский  корпус  в  то 
время  был  самым  молодым  корпусом.  Он  был 
основан  Императором  Александром  2-м  и  на- 
ходился в  самом  центре  Петербурга,  на  Садовой 
улице,  угол  Итальянской.  Он  производил  пре- 
красное впечатление  своей  чистотой,  большими 
залами,  прекрасным  лазаретом,  о  котором  я 
уже  писал  на  страницах  «  Военной  Были  »,  и 
очень  хорошим  учительским  и  восп11тательским 


персоналом.  В  мое  время  директором  корпуса 
был  генерал  Захарки  Андреевич  Макшеев, 
брат  редактора  «  Русского  Инвалида  »,  неболь- 
шого роста,  прекрасно  одетый  очень  вежливый 
со  всеми,  с  умными  и  выразительными  глаза- 
ми. Впоследствии  мо11  род11тели  ближе  позна- 
комились с  семьей  Макшеевых  на  Кавказе  и  на- 
ша семья  имела  с  ними  совместную  ложу  в 
абонемент  Мариинского  театра,  получить  како- 
вую было  очень  трудно.  Инспектор  классов  — 
полковник  Михневич  —  полный  старик  с  боль- 
шой бородой.  Ротой  командовал  полк.  Бибинов, 
которого  за  его  высокий  рост  кадеты  прозвали 
каланчей.  Старик  любил  детей  и  по  вечерам  в 
ротном  зале  вел  с  ними  беседы  на  самые  раз- 
нообразные темы.  Моим  воспитателем  был 
поручик  Борис  Николаевич  Егорьев,  довольно 
строгий  и  вспыльчивый,  но  очень  входивший 
в  детали  воспитания  каждого  кадета,  поступав- 
шего в  его  класс. 

Мои  одноклассники  были  очень  симпатич- 
ные мальчики,  большинство  из  них  были  дети 
из  военных  семей,  которые  еще  до  поступле- 
ния в  корпус,  у  себя  дома,  были  знакомы  с  не- 
которыми деталями  военной  жизни  и  теперь, 
будучи  собранными  в  корпусе  в  новорожден- 
ную военную  семью  и  познакомившись  друг  с 
другом,  вели  бесконечные  беседы,  делясь  вос- 
поминаниями детских  лет,  проведенных  ими 
в  самых  различных  городах   России. 

Учительский  состав,  как  это  было  сказано 
выше,  был  подобран  очень  удачно.  К  сожале- 
нию, я  не  запомнил  всех  своих  учителей,  но  не- 
которые остались  в  памяти  и  по  сие  время. 
Учителем    арифметики    был    спокойный    и    вы- 


держанный  Михаил  Васильевич  Соболев,  за- 
коноучителем —  отец  Николай  Рудинский,  ко- 
торый впоследстЕии,  благодаря  своему  дару 
речи  и  величавой  внешности,  был  переведен  в 
Казанский  собор.  Он  заставлял  нас  знать  все 
богослужения  наизусть,  и  в  более  старших 
классах  мы  по  памяти  писали  всю  обедню  и 
всенощную.  Помню  учителя  немепкого  языка, 
строгого  старика  Лютера  Карловича  Ризен- 
камфа,  который  относился  к  своему  предмету 
крайне  педантично.  Вызванный  к  доске  ученик, 
слабо  усвоивший  спряжения  и  всякие  пристав- 
ки, предупреждался  нервным  немцем  фразой  : 
«  Еще  одна  сшибка  и  —  неудовлетворительный 
балл »,  следствием  чего  была  суббота  без  от- 
пуска. Учитель  рисования  Александр  Иванович 
Русанов  болезненно  боялся,  чтобы  кто-нибудь 
из  нас  не  сломал  бы  орнамента.  Александр 
Александрович  Пыльцев  преподавал  русский 
язык,  и  его  уроки  были  очень  интересны.  Я 
помню,  какое  трогательное  впечатление  произ- 
вел на  нас  талантливо  прочитанный  рассказ 
Тургенева  «  Муму  ». 

Учение  начиналось  в  8  часов  утра  и  продол- 
жалось с  переывами  по  10  мин.  до  завтрака, 
затем  с  2  до  4  снова  уроки.  Кадеты  вставали  в 
6  часов  утра.  В  5  час.  45  мин.  дежурный  бара- 
банщик или  горнист  играли  «  повестку  »,  по 
которой  в  спальне  кадет  зажигался  свет.  В  6 
час.  те  же  музыканты  своими  сигналами  при- 
глашали всех  вставать.  Дежурный  офицер-вос- 
питатель, ночевавший  в  спальне  на  диваке(  не 
раздеваясь),  обходил  все  кровати  и  понуждал 
особо  ленивых  вставать,  прибегая  иногда  к 
крайней  мере  —  сбрасыванию  со  спящего  ка- 
дета одеяла.  В  6'/-2  час.  роты  строились  в  ротном 
зале  и  дежурный  кадет  читал  по,ложенные 
молитвы,  а  затем  дежурный  офицер  обходил 
строй  и  налагал  взыскания  за  неряшливость  и 
небрежность  в  одежде.  После  этого  роты  строем 
шли  через  т.  н.  проходной  зал  в  столовую.  К 
утреннему  чаю  полагалось  '/2  французской  бул- 
ки или  (2  раза  в  неделю)  ^1-2  вкусного  калача, 
а  также  черный  хлеб.  Перед  тем  как  идти  в 
столовую,  дежурный  кадет  (или  вице-фельдфе- 
бель) командовал  :  '<  На  столы  рассчитайсь  !  ». 
По  этой  команде  правофланговый  кадет  пово- 
рачивал голову  налево  и  кричал  своему  соседу  : 
«  Первый  !  »,  затем  этот  сосед  таким  же  мане- 
ром кричал  :  «  Второй  !  >'  и  т.  д.  до  шестого, 
который  прибавлял  «  стол  ».  Это  означало,  что 
первый  стол  на  12  человек  заполнен,  (кадеты 
стояли  в  две  шеренги).  Такая  же  процедура 
шла  и  на  второй  и  на  последующие  столы, 
доходя  до  самого  левофлангового.  Таким  обра- 
зом по  приходе  в  столовую  не  было  никакого 
беспорядка  и  все  усаживались  по  своим  сто.лам, 
из  расчета,  что  по  обеим  сторонам  стола,  на 
длинной  скамейке  помещалось  по  5  кадет  и  по 
одному  в  начале  и  в  конце  стола.  Кадет,  шед- 


ший в  голове  своего  стола,  проходя  на  свое 
место,  старался  стащить  первым  горбушку 
черного  хлеба,  которая  исчезала  тут  же  в  кар- 
мане и  съедалась,  посыпанная  солью,  во  время 
урока,  побывав  до  этого  в  парте  наряду  с 
кусками  сахара.  Перед  завтраком  и  обедом  и 
после  них  кадеты  хором  пели  положенные 
молитвы,  для  чего  один  из  кадет  рукой  руко- 
водил стройностью  хора.  По  окончании  молит- 
вы до  трапезы  дежурный  офицер  командовал  : 
«  Садись  ! »  Окончание  трапезы  сопровождалось 
также  барабанной  дробью  или  звуками  трубы 
горниста,  по  которой  кадеты  вставали  со  своих 
мест  и  по  команде  :  «  Шагом  марш  I  »  строем 
шли  в   свои  роты. 

После  обеда  давался  час  времени  для  при- 
готовления уроков.  То  же  самое  имело  место 
и  утром,  после  чая,  и  в  это  время  вызывались 
в  ротную  залу  больные  на  прием  к  доктору. 
Легко  больные  получали  тут  же  лекарства  и  в 
случае  надобности  освобождались  от  гимнасти- 
ки или  от  прогулки.  Более  серьезных  отправ- 
ляли в  лазарет,  описание  которого  мною  уже 
было  помещено  в  №41  журнала  «Военная 
Быль  ». 

Два  раза  в  неделю  в  гимнастическом  зале 
псд  руководством  капитана  Копейщикова  про- 
исходил урок  гимнастики.  Нас  заставляли  пры- 
гать с  высокой  лестницы  на  мягкую  подушку, 
постепенно  увеличивая  высоту,  ходить  по  брев- 
ну, взбираться  по  скользко!!  наклонной  горке, 
лазить  по  шестам  и  по  канатам,  и  проч.  Кроме 
зтого  кап.  Копейщиков  устраивал  общие  игры, 
как,  например  «  хромая  коза »,  в  которой  все 
участники  были  вооружены  жгутами,  которы- 
ми и  били  эту  несчастную  козу. 

Кроме  того,  нас  обучали  ручному  труду, 
для  чего  было  отведено  специальное  помеще- 
ние, в  котором  мы  стругали,  пилили  и  выделы- 
вали всякие  деревянные  вещи.  Нас  также  обу- 
чали танцам  и  пению,  учителем  которого  был 
К. К.  Бах.  Раз  в  год  в  корпусе  устраивался  кон- 
церт с  духовым  и  со  струнным  оркестром  и  с 
хором,  и  я  вспоминаю,  как  мы  пели  трогатель- 
ную песню  :  «  Был  у  Христа  младенца  сад...  * 

Два  раза  в  неделю,  по  вторниками  и  по  чет- 
вергам, от  6  до  7  час.  вечера,  были  приемные 
часы.  Для  этого  отводились  портретный  и  гим- 
настический залы,  где  родственники  ожидали, 
пока  вызванный  на  прием  кадет  не  спустится 
вниз,  если  он  не  был  наказан  «  без  приема ». 
Офицер-воспитатель,  а  иногда  и  сам  директор 
корпуса,  обходил  залы  и  знакомился  с  род- 
ственниками кадет.  С  приема  не  разрешалось 
уносить  ничего  съедобного,  все  приносимое  по- 
лагалось съедать  тут  же,  вперемежку  с  расска- 
зами из  кадетской  жизни,  но  все  же  часть 
контрабандлым  образом  уносилась  в  классы  и 
делилась  между  теми,  к  кому  никто  не  при- 
ходил. 


23 


По  субботам  и  накануне  праздников  и  цар- 
ских дней  кадет  отпускали  в  отпуск  до  8  час 
веч.  воскресенья.  За  малолетними  приезжали 
их  мамаши,  которые  старались  зимою  надеть  на 
своих  сыновей  башлыки,  калоши  или  теплый 
шарф,  что,  впрочем,  не  поощрялось  началь- 
ством. Если  температура  падала  до  — 5",  то.  раз- 
решалось надевать  наушн11ки  ,при  температ^-ре 
— 10"  и  ниже  полагалось  надевать  и  науишики, 
II  башлык,  который  обвязывал  шею  поверх 
поднятого  воротника.  В  остальное  время  баш- 
.пык  своими  концами  продевался  под  погоны 
и  спереди,  в  скрешенном  виде,  зажимался  по- 
ясом. Перед  уходом  в  отпуск,  кадеты  являлись 
дежурному  воспитателю,  который  осматривал 
каждого  уходящего  и  в  случае  исправности  в 
одежде  выдавал  ему  отпускной  билет,  который 
надлежало  принести  обратно  подписанным,  с 
проставленным  часом  ухода,  .лицом,  к  которому 
кадет  шел  в  отпуск.  На  Рождество  и  на  Пасху 
кадет  отпускали  на  две  недели.  Этого  времени, 
конечно,  особенно-  ожидали  иногородние,  меч- 
тавшие после  4-  месячной  раз.пуки,  поскорее 
попасть  в  свой  отчий  дом  и  поделиться  подроб- 
ностями их  новой  жизни.  К  сожалению,  в  кор- 
пусе были  круглые  сироты,  некоторых  из  них 
брали  к  себе  на  праздники  свои-же  одноклас- 
сники, конечно  с  согласия  своих  родителей  и 
воспитателя.  Оставшихся  на  время  каникул 
кадет,  кроме  наказанных  (были  и  таковые), 
корпусное  начальство  сводило  в  одну  полуроту 
и  старалось  их  как-то-  развлечь  :  их  возили  в 
театры,  в  цирк,  давали  улучшенную  еду  и  на 
Рождество  устраивали  им  елку  с  подарками. 
Остальное  время  они  проводили  в  чтении  и  в 
играх.  В  мое  время  большим  успехом  пользо- 
валась игра  в  облатки  или  в  перышки.  Она 
была  совершенно  невинного  характера,  но  была 
очень  заразительна,  и  в  эти  игры  играли  всюду 
и  как  только  для  этого  оставалось  свободное 
время,  т.  е.  во  время  перемен  и  даже  во  время 
приготовления  уроков,  что  было  строжайше 
запрещено.  Игра  заключалась  в  том,  чтобы 
путем  известного  нажима  на  облатку  облаткой 
же  или  перышком  заставить  ее  накрыть  такую 
же,  принадлежащую  противнику,  и  таким  обра- 
зом сна  делалась  добычей  выигравшего. 

Весной  происходили  экзамены  по  всем  пред- 
метам и  кадеты,  провалившися  на  них,  т.е.  полу- 
чившие неудовлетворительный  балл,  получали 
переэкзаменовки  и  были  принуждены  готовить- 
ся к  ним  в  течение  всего  лета,  чтобы  в  августе, 
за  несколько  дней  до  начала  учебного  года,  яви- 
ться в  корпус  держать  эту  переэкзаменовку.  Ка- 
дет, провалившийся  на  ней,  оставался  в  классе 
на  второй  год  и  считался  старичком.  Эти  ста- 
рички с  важностью  держались  среди  своих  мо- 
лодых одноклассников,  к  урокам  относились 
крайне  небрежно  и,  вместо  того,  чтобы  идти 
в  первом  десятки  по  учению,  п.лелись  в  конце 


списка. 

Каждую  четверть  года  кадет  получал  осо- 
бую карточку  с  проставленными  баллами  за 
четверть  года  и  с  оценкой  своего  воспитателя. 
Эту  карточку  надлежало  также  представить 
на  подпись  лицу,  к  которому  кадет  ходил  в 
отпуск. 

После  экзаменов  кадет  отпускали  на  летние 
каникулы,  во  время  которых  кадеты  были  обя- 
заны быть  всегда  одетыми  строго  по  форме,  не 
курить,  не  посещать  частных  театров  и  синема, 
придерживаться  всех  правил  чинопочитания  и 
вообще  правил,  указанных  на  увольните.пьном 
билете. 

Александровский  кадетский  корпус  оставил 
во  мне  самое  хорошее  воспоминание  не  только 
со  стороны  начальствующих  лиц,  но  и  со  сторо- 
ны моих  однокашников,  среди  которых  самым 
большим  проступком  считалось  фискальство, 
т.  е.  донес  или  жалоба  начальству  на  своих  же 
товарищей.  Это  фискальство  одинаково  пори- 
ца.лось  как  нача.льством,  так  и  своими  же  каде- 
тами. Провинившийся  в  этом  подвергался  осо- 
бому наказанию  :  его  стави.ли  на  так  называе- 
мое «  сугубое  положение  »,  которое  выража- 
лось в  том,  что  в  течение  определенного  срока 
с  ним  никто  не  разговаривал,  не  отвечал  на  его 
вопросы,  и  он  чувствовал  себя  совершенно  от- 
чужденным. 

Я  не  застал  в  корпусе  эпохи  телесных  на- 
казаний, но  память  о  них  еше  была  свежа  в 
воспоминаниях  старших   кадет. 

Но  зато  в  памяти  осталось  другое,  тяжелое 
воспоминание  о  наказании,  носившем  скорее 
моральный  характер  и  налагавшемся  за  про- 
ступки, связанные  с  нарушением  понятия  о  че- 
сти и  долге.  Эти  проступки  карались  снятием 
погон  с  провинившегося  на  опреде.ленный  срок. 
За  время,  что  кадет  был  без  погон,  он  был  на 
исключительном  положении  :  когда  рота  шла  в 
столовую,  он  шел  один  сзади  всех,  сидел  за 
отдельным  столом,  ему  не  полагалось  сладкого 
блюда  и  он,  конечно,  не  пользовался  отпусками. 

Сама  процедура  снятия  погон  была  суровая. 
Перед  выстроенной  ротой  ротный  командир 
вызывал  провинившегося  вперед,  напоминал 
во  всеуслышание  его  провинность  и  решение 
педагогического  комитета  и  затем  большими 
ножницами,  а  иногда  и  просто  руками,  грубо 
срывал  с  него  погоны,  и  опозоренный  кадет 
шел  на  левый  фланг  своей  роты. 

Среди  других  наказаний  были  :  стояние  «  на 
штрафу  »  в  ротном  зале  во  время  перемены  и, 
в  случае  высылки  учителем  из  класса,  —  кар- 
цер, но  им  пользовались  в  исключительных 
случаях. 

Весь  корпус  делился  на  3  роты,  из  коих  пер- 
вая (6  и  7  классы)  считалась  строевой.  Осталь- 
ные 2  роты  вмещали  в  себя  все  классы  до  5-го 
включительно.    Каждая   рота    имела    свои   дор- 


—  24 


туары.  Над.  каждой  кроватью,  на  металличе- 
ском шесте,  на  котором  также  привешивалась 
иконка  —  благословение  из  дому,  стояла  фами- 
лия и  имя  кадета,  а  также  его  порядковый  но- 
мер, начинающийся  с  правого  фланга  до  .певого. 
Этот  номер  стоял  на  его  мундире  и  ка  бушлате 
(повседневная  курточка).  На  каждые  2  кровати 
полагалась  конторка,  в  которую  кадеты  скла- 
дывали свои  некоторые  носильные  вещи.  Вече- 
ром дежурный  оф^щер  обходил  всю  спа.пьню 
и  наблюдал,  чтобы  белье  было  бы  аккуратно 
сложено  на  тумбочке  у  ног. 

Вспоминается  шутка,  которая  практикова- 
лась во  всех  корпусах  и  на  которую  попада- 
лись почти  все  новички.  Шутка  заключалась  в 
том,  что  ее  несчастной  жертве  делали  т.  н. 
мешок,  в  который  он  и  попадал,  когда  вечером 
укладывался  в  постель  и  мечтал  сладко  зас- 
нуть. Устраивалось  это  следующим  образом  : 
одна  113  простынь,  а  именно  верхняя  подклады- 
валась  одним  концом  под  подушку,  а  другая, 
будучи  сложена  пополам,  невинно  вы.лезала  из- 
под  одеяла,  и  кровать  имела  совершенно  нор- 
мальный вид.  Но  когда  усталый  новичок,  раз- 
девшись, нырял  в  кровать  ,он  никак  не  мог 
протянуть  ноги  и,  натягивая  на  себя  простыню, 
еще  более  ухудшал  свое  положение.  На  сле- 
дующее утро  такой  новичок  не  решался  соз- 
наться, что  он  провел  ночь  согнувшись  и  лишь 
спустя  некоторое  время  эта  шутка  раскрыва- 
лась. 

Во  время  большой  перемены  кадет  выво- 
дили на  большой  плац,  часть  которого  зимою 
отводилась  под  каток,  вдоль  которого  желаю- 
щие, а  их  было  много,  спускались  с  ледяной 
горы  на  салазках.  Летом  на  том  же  плацу  игра- 
ли в  лапту,  «  казаки-разбойники  »,  в  футбол  и 
в  проч.  игры. 

Во  время  плохой  погоды  и  по  вечерам  игры 
происходили  в  ротном  зале  и  носили  другой 
характер  :  делали  напр.  « верблюда »  —  3-4 
кадета  становились  друг  другу  в  затылок  и 
клали  руки  на  плечи  впередистоявших.  На  эти 
руки  садились  еще  2  или  3  кадета  и  на  их  руки 
вскарабкивался  еще  один.  Вся  эта  группа  пы- 
талась под  улюлюкание  зрителей  пройтись  по 
залу,  но  это  почти  никогда  не  удавалось.  Игра 
«  мала  куча  »  была  опасна  —  она  заключалась 
в  том,  что  кучку  кадет  валили  на  пол  и  на  них 
наваливали  еще  нескольких  и  на  них  еще.  Из 
более  невинных  помню,  что  стоило  кому-нибудь 
крикнуть  ■<  Томашевский  толкается !^\  как  этого 
несчастного  Томашевского  К11дали  от  одной  со- 
бравшейся группы  к  другой,  пока  он,  совершен- 
но обалделый,  не  вырывался  из  неприятельско- 
го круга. 

К  сожалению,  во  время  моего  пребывантш 
в  корпусе  (4  года)  Государь  Император  не  посе- 
тил корпус,  хотя  к  этому  приезду  уси.леннО' 
готовились,  —  днем  наши  постели  покрывались 


новыми  одеялами,  на  лестнице  клали  новый 
ковер  и  все  начальство  было  какое-то  ервное. 

Зато  Главный  Начальник  Военно-учебных 
заведений  Великий  Князь  Константин  Констан- 
тинович посещал  корпус  раза  3-4  в  год.  Вели- 
кий Князь  появлялся  в  корпусе  совершенно 
неожиданно,  в  форме  Императорских  стрелков, 
в  свитской  или  в  форме  Л.Гв.  Измай^ювского 
полка  и  своей  высокой  фигурой,  изящными  ма- 
нерами, слегка  надушенный  и  прекрасно  оде- 
тый производил  на  кадет  большое  впечатление. 
Обычно  Ве.ликий  Князь,  сняв  пальто  в  швей- 
царской, поднимался  в  роты  и  входил  в  первый 
попавшийся  класс.  Выслушав  рапорт  дежур- 
ного по  классу  кадета.  Великий  Князь  садился 
за  свободную  парту  и  предлагал  учителю  про- 
должать урок.  Сам  же  Великий  Князь  подни- 
мал крышку  парты  и  знакомился  с  ее  содержи- 
мым. Особенно  ему  доставляло  удовольствие 
найти  горбушку  хлеба,  сахар  или  портрет  ка- 
кой-нибудь гимназистки.  Ко  всем  кадетам  Ве- 
ликий Князь  был  исключительно  добр,  Он  лю- 
бил детей,  особенно  маленьких.  Нередко  он 
брал  из  и  сажал  к  себе  на  плечи  самого  малень- 
кого и  еще  надевал  на  него  свою  фуражку. 
Память  у  него,  как  у  всех  членов  Император- 
ской Фамилии,  была  изумительная  и,  обраща- 
ясь к  какому-нибудь  кадету  он  говорил  :  «  Твоя 
фамилия  на  Т.,  скажи  вторую  букву...  »  и  ча- 
сто уже  со  второй  буквы  угадывал  фарлилию 
кадета.  При  нахождении  брата  какого-нибудь 
кадета,  воспитывающегося  в  другом  корпусе. 
Великий  Князь  передавал  ему  привет  от  этого 
брата.  Посещения  Великим  Князем  корпуса 
всегда  оставляли  самое  отрадное  впечатление, 
никаких  разносов  ни  нам,  ни  начальству  не 
было.  Не  забывал  он  и  больных,  навещая  их 
в  лазарете.  Покидая  корпус,  Великий  Князь 
строго  запрещал  кадетам  бежать  за  его  эки- 
пажем, что  впрочем,  несмотря  на  запрещение 
и  корпусного  начальства,  почт!!  никогда  не  ис- 
полнялось. 

Я  воспитывался,  как  и  большинство  кадет, 
на  казенный  счет.  Все  обмундирование,  учеб- 
ники, учение  и  лечение,  все  было  даром.  Сво- 
екоштных, т.  е.  тех,  кто  воспитывался  на  свой 
счет,  было  очень  мало. 

Два  раза  в  месяц  кадет  водили  в  баню,  д.ля 
чего  было  необходимо  пройти  ряд  помещений  и 
лестниц.  Баня  —  это  было,  пожалуй,  един- 
ственное место  в  корпусе,  куда  не  заглядывал 
глаз  воспитателей  и,  вероятно  это  было  не  без 
оснований,  т.  к.  трудно  себе  представить,  во 
что  обращалась  в  бане  группа  юношей,  только 
что  соблюдавших  дисциплину  и  порядок  и  сто- 
явшая в  строю.  И  если  бы  постороннему  лицу 
удалось  войти  в  баню,  он  мог  бы  подумать,  что 
попал  в  какое-то  преддверие  ада  :  крики,  шум, 
обливание  друг  друга  холодной  водой,  вытаски- 
вание у  соседа  деревянных  шаек,  перебрасыва- 


ние  мочалками,  —  и  все  это  в  каком-то  пару. 
И  среди  этих  голых  кадет  топтались  в  холще- 
вых  передниках  наши  служителя,  в  обязан- 
ность которых  входило  не  только  омовение  ка- 
детских спин,  но  и  призывание  к  порядку,  что 
было  не  так  легко.  Особое  ожив.ление  царило 
у  водопроводных  кранов,  но  все  эти  шалости  и 
шутки  происходили  без  всякой  злобы,  и  под- 
кладка ко  всему  этому  была  чисто  ма.пьчише- 
ская. 

В  начале  каждого  учебного  года  нам  выдава- 
.пи  целую  кипу  учебников,  которые  мы  были 
обязаны  возвратить  в  том  виде,  в  котором  мы 
их  получили.  Весной,  при  сдаче  учебников  бы- 
вали неприятные  сюрпризы  в  виде  счета  за 
испорченные  книги,  предъявляемого  помощни- 
ком инспектора  классов.  Эти  счета  оплачива- 
лись родителями  кадет  и  были  источниками  не- 
приятных разговоров  между  ними  и  их  небреж- 
ными наследниками. 

Кадеты,  как  сказано  выше,  должны  были 
всюду  и  всегда  быть  одетыми  по  форме.  В  зда- 
нии корпуса  они  носили  черные,  длинные  брю- 
ки 11  бушлат  (подобие  мундира,  но  без  шитья). 
Отпускная  форма  —  однобортный,  черный  мун- 
дир, воротник  с  золотым  галуном,  погоны  бе- 
,пые  с  красным  кантом  и  с  вензелем  «  А  2  »,  по- 
яс лакированный  с  бляхой,  на  которой  был  изо- 
бражен Императорский  герб  в  сиянии.  Строевая 
1-я  рота  носила  на  поясе  штык,  и  кадеты  1-й 
роты  были  этим  очень  горды.  Фуражка  у  всех 


была  с  красным  околышем,  черным  верхом  и 
белым  кантом,  кокарда  солдатская.  Кадет 
Александровского  корпуса  называли  почему-то 
«  хабатами  ».  Это  название  было  дано  фураж- 
ке, верх  которой  сзади,  как  и  спереди,  был 
иногда  поднят.  Летом  носили  парусиновые  ру- 
башки с  поясом,  в  жару  разрешалось  одевать 
парусиновые  брюки.  Зимой  —  черная  шинель 
с  погонами,  пояс  на  шинели.  При  дождливой  и 
переменной  погоде  шинель  надевалась  в  на- 
кидку и  застегивалась  лишь  на  одну  верхнюю 
пуговицу,  что  очень  затрудняло  отдание  чести. 

Закваска,  полученная  мною  в  корпусе,  оста- 
лась у  меня  на  всю  жизнь  и,  наблюдая  совре- 
менную молодежь  и  юношей,  которые  своим 
видом  так  далеки  от  выправленных  кадет  того 
времени,  становится  особенно  грустно  на  душе 
оттого,  что  улетело  навсегда  все  чистое,  дис- 
циплинированное, которое  давал  нам  наш  кор- 
пус и  наши  воспитате.ли.  И  да  простят  они  нам 
все  наши  выходки  и  шалости,  а  мы  будем 
беречь  их  заветы  и  сохраним  о  них  вечную  и 
добрую    память. 

С  тех  пор  прошло  более  70  лет,  и  за  это 
время  бы.по  столько  переживаний,  что,  есте- 
ственно, многое  пережитое  в  те  годы  уже  из- 
гладилось из  памяти,  и  я  порою  сам  удивлялся, 
что  мог  вспомнить  так  много  подробностей  и 
деталей  того  времени. 

В.   Каменский 


Ночь  под  Рождество 


Наступил  католический  сочельник  1914  го- 
да. По  имевшимся  сведениям  противник  произ- 
водил перегруппировку  сил  на  полях  Галиции, 
и  наша  дивизия,  имея  задачей  уточнить  эти 
сведения  , выслала  ряд  офицерских  разъездов. 
Одним  из  них  довелось  командовать  мне,  тог- 
да офицеру  Оренбургского  казачьего  полка.  В 
мою  обязанность  входила  разведка  распо.ложе- 
ния  противника  в  направлении  местечка  Рима- 
нов,  .лежащего  верстах  в  сорока  на  запад  от 
распо.ложения   штаба  дивизии. 

Я  выступил  часов  в  16  со  взводом  казаков 
в  26  всадников  в  указанном  мне  направлении. 
Впереди  и  по  бокам  двигаются  дозоры.  Первая 
попавшаяся  по  пути  деревня  свободна  от  про- 
тивника, но  по  выходе  из  нее  взвод  бы.л  встре- 
чен беглым  ружейным  огнем  с  лежавшей  впе- 
реди высоты.  Пришлось  отвести  его  в  только 
что  оставленную  деревню.  Выждав  там  насту- 
пления темноты  и  оставив  для  наблюдения  пост 
из  двух  казаков,  я  повел  разведку  в  обход  вы- 
соты, занятой  противником.  На  линии,  на  ко- 
торой лежала  эта  высота,  я  спешил  взвод  и  с 


одиннадцатью  казаками  (прочих  я  оставил  в 
коноводах)  круто  повернул  и  двинулся  вдоль 
железнодорожного  полотна  к  видневшейся  впе- 
реди путевой  будке. 

Где  согнувшись,  где  ползком  мы  приб.лизи- 
лись  к  ней.  Проходит  какое-то  время,  мы  пол- 
зем под  шум  ветерка  и  видим  совсем  близко 
будку  и  двух  часовых  перед  нею.  Миг,  и  часо- 
вые лежат  на  земле  со-  скрученными  руками. 
Сквозь  неплотно  прикрытую  ставню  пробива- 
ется свет.  Я  припадаю  к  щели.  В  будке  —  де- 
сятка три  австрийцев,  винтовки  их  прислоне- 
ны к  стене.  Убаюканный  моим  отходом  в  дерев- 
ню дремлет,  облокотившись  на  стол,  офицер. 
Я  перехожу  к  двери.  Рывок,  она  распахивается, 
и  я  влетаю  в  будку  с  револьвером  в  руке,  а  ка- 
заки за  мной,  с  винтовками  наперевес.  Ав- 
стрийцы вскакивают,  офицер  продирает  сор;ные 
г.лаза,  пытается  сопротивляться  и  замертво  ва- 
лится на  пол.  Солдаты  покорно  оставляют  буд- 
ку и  идут,  куда  им  велят  казаки. 

Снятие  заставы  потребовало  не  больше  пя- 
ти-шести  минут  времени.  Доставляем  пленных 


26 


в  только  что  оставленную  деревню,  и  взвод 
останавливается  там  на  кормежку  лошадей. 
Разместив  пленных  в  одной  из  хат  под  надеж- 
ным караулом,  я  захожу  в  соседнюю  избу.  Че- 
рез некоторое  время  появляется  старший  из  ох- 
раны и  докладывает,  что  пленный  фельдфе- 
бель просится  ко  мне  о  чем-то  переговорить. 
Велю  привести  его.  Порог  избы  переступает 
высокий,  плечистый,  с  хорошей  выправкой 
красавец   и    просит...    отпустить    его    домой. 

—  Домой  ?   —  удивляюсь   я. 

—  Так.    До   дому  ! 

—  Ты   в   своем   уме  ? 

—  В  своем,  пане  офицер,  —  лопочет  он  на 
галицйском  наречии.  —  Та  воно  ж  и  блызенько 
тут. 

—  Что  «  блызенько  тут  ?  »  —  спрашиваю. 

—  Хата  моя,  а  в  ей  и  ридна  маты,  так  ста- 
ра, та  добра.  Отпустить,  бо  завтра  ж  Риздво. 

—  Риздво  ?   Это,   стало  быть,   Рождество  ? 

—  Так,  так  !  Рождество  ! 

Необычайная  обстановка  и  такая  же  прось- 
ба заставляют  меня  на  миг  задуматься.  Плен- 
ный падает  на  колени  и  продолжает  просить. 

—  Да  ты,  брат,  видно  действительно  рех- 
нулся от   всего   пережитого,   —   говорю  ему. 

—  Нияк  не  рехнувся,  —  отвечает  он  и  смо- 
трит на  меня  наполненными  слезами  добрыми 
серыми  глазами,  божится  и  клянется,  что  хата 
его  совсем  недалеко,  тут  рядом,  и  что  к  рассве- 
ту он  вернется  назад. 

—  Войдите  в  положение,  —  лопочет  он.  — 
Хата  моя  рядом,  маты-стара,  я  —  пленный, 
пойду  в  Россию,  а  она  помрет  без  меня.  Отпус- 
тить !  Клянусь  Богом  и  Его  святым  Риздвом, 
вернусь  досвиту.  А  як  пан  офицер  захочет 
выйти  в  огород,  так  з  видтиля  и  хату  мою  по- 
бачит. 

Мы  вышли.  На  дворе  стоит  морозная  ночь, 
на  небе  висят  крупные,  ясные  рождественские 
звезды,  совсем  такие  же,  как  и  у  нас  над  Илец- 
кой  Защитой. 

—  Бачите  оту  купу  ?  —  говорит  пленный, 
показывая  на  что-то  темное,  лежащее  впереди, 
между   нашим   и   австрийским   расположением. 

—  «  Бачу  »,  —   говорю. 

—  То  моя  хата  и  в  ей  ридна  маты.  Маты, 
яка  думае  обо  мне  и  просит  Бога,  чтобы  Он 
помог  ей  побачить  хочь  ще  раз  сына  свого. 

Пленный  поворачивается  в  мою  сторону, 
молитвенно  складывает  руки,  падает  на  колени 
и  снова  молит  отпустить  его  на  несколько  ча- 
сов домой. 

Что  было  мне  делать  ?  Просьба  его  вызывает 
на  поверхность  моей  души  воспоминание  о  моей 
собственной  матери  и  о  том,  что  мать  эта,  где- 
то  в  далеком  Оренбургском  крае,  ежедневно,  а 
может  быть  и  ежечасно  думает  о  нас,  находя- 
щихся на  фронте  трех  своих  сыновьях,  молит- 
ся о  них,   ждет  —  не  дождется,   когда   сможет 


вновь  взглянуть  на  них,  прижать  к  истосковав- 
шемуся материнскому  сердцу.  В  то  время  был 
я  молод  и,  как  это  свойственно  молодости,  скло- 
нен был  жить  больше  сердцем,  нежели  рас- 
судком. 

—  Ну  так  як  же,  пане  офицер  ?  —  продол- 
жает «  подогревать  >  мое  сердце  пленный. 

—  Как  тебя  зовут  ?  —  спрашиваю  его. 

—  Иосифом,  —  отвечает  он,  ломая  руки. 
—  Так  как  звали  и  Обручника  Пресвятой  Девы 
Марии. 

—  Ступай  !  —  велю  ему.  —  Ступай,  но  знай, 
пан  Иосиф,  если  обманешь,  —  подведешь  меня. 
Да  и  Дева  Мария  прогневаться  может  за  обман. 

Пленный  козыряет,  стучит  каблуками  и 
скрывается  в  ночной  темноте. 

Позднее,  размышляя  обо  всем  этом,  я  думал, 
что  безопаснее  было  бы  отпустить  его  на  свида- 
ние с  матерью  в  сопровождении  конвоя.  Но 
мысль  эта  явилась  уже  позже,  когда  решения 
переменить  было  уже  нельзя. 

Ночь  была  для  меня  на  этот  раз  не  отдыхом. 
До  рассвета  я  не  сомкнул  глаз  ни  на  минуту. 
Лежал  на  сене  и  думал,  обманет  меня  пленный 
или  не  обманет  ?  Когда  я  вспоминал  его  ясные, 
правдивые,  наполненные  слезами  г.лаза  и  мо- 
литвенно сложенные  руки,  я  думал,  что  не 
обманет,  но  когда  на  ум  приходили  статьи  уста- 
вов, сердце  начинало  биться  быстрее,  учащен- 
ней. 

Проворочавшись  с  боку  на  бок  до  рассвета, 
я  встал.  В  оконную  раму  раздался  стук.  Я  —  к 
ней  :  через  посветлевшее  стекло  виднеется  зна- 
комая физиономия  пленного  и  за  его  спиной  — 
фигура  казака... 


Прошел  1914  год,  и  близился  к  концу  и 
1915-й.  Война  стала  принимать  позиционные 
формы.  Сопровождая  как-то  в  качестве  коман- 
дира конвойной  сотни  командовавшего  3-им 
конным  корпусом  графа  Келлера  с  позиций  в 
штаб,  я  не  выдержал  и  чистосердечно  расска- 
зал ему  случай  с  пленным  австрийским  фельд- 
фебелем. Рассказал  и  подумал :  « Ну  теперь 
жди,  есаул,  порядочного  разгона »,  ибо  граф 
умел  это  делать.  Он,  однако,  ехал  молча. 
Подъехали  к  штабу.  Я  выскочил  из  машины  и 
открыл  дверь  в  штаб.  Граф  Келлер  вышел  из 
машины,  посмотрел  на  меня,  протянул  на  про- 
щанье руку,  задержав  ее  на  мгновение,  и  про- 
говорил : 

—  А  знаете  что,  Вдовкин  ? 

—  Что,  Ваше  сиятельство  ? 

—  Поступок  ваш  с  пленным  шел,  разумеет- 
ся, в  разрез  с  уставом.  Но,  пожалуй,  и  я  не  вы- 
держал был  и  поступил  так  же.  Благодарю  за 
признание ! 

Прошло  еще  несколько  лет.  Во  время  граж- 


данскои  воины,  в  поисках  железа  для  ковки 
лошадей  мне  привелось  попасть  в  одно  торго- 
вое село  нашей  Таврии.  В  нем  было  три  церкви, 
около  сорока  тысяч  жителей,  много  лавок.  Село 
это  лежало  в  стороне  от  железной  дороги,  и 
его  как-то  миновали  передряги  революционно- 
го времени.  Захожу  в  одну  .павку,  в  другую.  В 
третьей  чувствую  на  себе  чей-то  пристальный 
взгляд  и  оборачиваюсь.  Человек  в  гражданском 
платье  сидит  на  прилавке  и  приста.льно  смот 
трит  на  меня. 

—  Что  смотрите  ?  —  спрашиваю  я  его. 
Человек  соскакивает  с  прилавка,  приподни- 
мает шляпу   и   говорит  : 

—  Простите,  вы  —  не  ротмистр  Вдовкин  ? 

—  Вдовкин,  только  не  ротмистр,  а  есаул,  — 
отвечаю  ему. 

—  А  пана  Иосифа  помните  ? 

—  «  Пана  Иосифа  »  ? 

—  Пленного  австрийского  фельдфебеля,  ко- 
торого вы  отпустили  в  ночь  под  Рождество  по- 
прощаться с  матерью  ? 

—  Как  же  !  —  восклицаю  я.  —  Сколько  лет, 
сколько  зим,  пан  Иосиф  ! 

Пан  Иосиф  вьтроваживает  посетителей  из 
магазина,  запирает  его  и  обращается  к  коглу-то 
невидимому  : 

—  Наташа  ! 

С  верхнего  этажа  спускается  по  лестнице, 
ведя  за  руку  девочку  лет  четырех,  молодая 
женщина. 


—  Моя  жена,  —  представляет  ее  Иосиф,  — 
и  дочь,  тоже  Наташа,  —  продолжает  он.  —  А 
это,  —  обращается  он  к  ним,  —  тот  господин 
офицер,   который   взял   меня   в   плен. 

Завязывается  разговор  и  в  нем  выясняется, 
что  по  прибытии  в  качестве  пленного  в  Россию 
Иосиф  попадает  сначала  работником  к  одному 
зажиточному  крестьянину,  потом,  как  хорошо 
грамотный,  оказывается  бухгалтером  у  местно- 
го торговца  и,  в  конце  концов,  мужем  его  доче- 
ри, а  после  смерти  хозяина  и  владельцем  лавки. 

—  А  как  же  домой,  к  матери  ?  —  спраши- 
ваю его. 

—  Мать  померла,  царство  ей  небесное.  — 
отвечает  он  грустно,  —  хозяйства  не  бы.ло  у 
нее,  кроме  хаты,  никакого,  ну  и  ехать  мне  туда 
оказалось  незачем.  А  тут  вот  —  милая  жена, 
дочь  !  Ну  а  матерью  станет  мне  Россия.  Пере- 
болеет она  недугом  своим  и  обласкает,  как 
блудного  сына.  Блудного  потому,  что  я  ведь,  по 
сути,  русский,  ополяченный  только,  но  рус- 
ский... А  вас,  —  продолжал  он  через  минуту.  — 
я  вспоминаю  добрым  словом  часто  и  в  каждый 
сочельник  мелюсь,  с  женой  и  дочкой,  за  вас 
Богу. 

Прожил  я  в  этом  милом  семействе  три  дня, 
познакомился  с  ними  всеми  и  особенно  с  малень- 
кой Наташей,  чей  образ  не  изгладился  из  моей 
памяти  и  по  сей  день. 

Н.  Вдсвкин 


Боевая  деятельность  М.Ю.Лермонтова  на  Кавказе 


27  февраля  1837  года  Высочайшим  Прика- 
зом корнет  Лермонтов  был  переведен  из  лейб- 
гвардии  Гусарского  полка  в  Нижегородский 
драгунский,  стоявший  в  Кахетии,  в  местечке 
Карагачи. 

Сменив  блестящий,  расшитый  золотом  мен- 
тик на  боевую  куртку  Нижегородского  полка, 
Лермонтов,  выехал  из  Петербурга  вместе  со 
своим  приятелем  и  двоюродным  дядей,  одно- 
полчанином А. А.  Сто.пьшиным,  командировгн- 
ным  для  принятия  участия  в  очередной  экспе- 
диции. По  пути  он  заехал  в  Пятигорск  и  про- 
вел там  некоторое  время. 

Природа  Кавказа,  знакомая  ему  с  детства, 
не  потеряла  и  теперь  над  ним  своего  чарующе- 
го обаяния.  « У  меня  здесь  хорошее  помеще- 
ние», пишет  он  из  Пятигорска,  «каждое  утро 
из  своего  окна  смотрю  я  на  всю  цепь  снежных 
гор  и  Эльбрус;  вот  и  теперь,  сидя  за  письмом 
к  вам,  я  по  временам  кладу  перо,  чтобы  взгля- 
нуть на  этих  великанов  :  они  прекрасны  и  ве- 
личественны... » 


Рассчитывая  попасть  еще  в  осеннюю  экспе- 
дицию, готовившуюся  на  берегу  Черного-  моря, 
он  выхлопотал  себе  прикомандирование  к  дей- 
ствующему отряду,  но  военных  действий  во 
все  это  время  не  было.  Ожидали  приезда  Госу- 
даря Нико.пая  Павловича,  и  экспедиции  были 
на  время  приостановлены.  Он  воспользовался 
этим  для  своих  поездок  по  краю.  «  С  тех  пор, 
как  выехал  из  России  »,  писал  он  одному  из 
своих  товарищей,  «  поверишь  ли,  я  находился  в 
беспрерывном  странствовании,  то  на  переклад- 
ной, то  верхом;  изъездил  линию  всю  вд.о.пь,  от 
Кизляра  до  Тамани,  переехал  горы,  был  в 
Шуше,  в  Кубе,  в  Шемахе,  в  Кахетии,  одетый 
по-черкесски,  с  ружьем  за  плечами,  ночевал  в 
чистом  поле,  засыпал  под  крики  огакалов,  ел 
чурек,  пил  кахетинское.  Здесь,  кроме  войны, 
службы  нету,  я  приехал  в  отряд  слишком 
поздно  и  слышал  только  два-три  выстрела,  зато 
два  раза  в  моих  путешествиях  отстреливался  : 
раз  ночью,  мы  ехали  втроем  из  Кубы,  я,  один 
офицер  нашего  полка  и  черкес  (мирный,  разу- 


28 


меется)  и  чуть  не  попались  шайке  лезгкн... 
Хороших  ребят  здесь  много,  особенно  в  Ти- 
флисе... Я  снял  на  скорую  руку  виды  всех  при- 
мечательных мест,  которые  посещал  и  везу 
с  собой  порядочную  коллекцию  »  и  т.  д. 

Между  прочим,  в  музее  Нижегородского 
пслка  хранились  несколько  его  рисунков.  Они 
были  отлично  исполнены  и  представляли  осо- 
бую ценность,  ибо  были  им  подписаны. 

Пребывание  Лермонтова  в  Нижегоро.чском 
полку  совпало  с  Высочайшим  смотром  войск  в 
Тифлисе,  и  есть  некоторое  основание  думать, 
что  царский  смотр  имел  косвенное  влияние  на 
судьбу  поэта.  Государь  нашел  Нижегородский 
полк  «  в  отличном  виде  »,  за  что  изъявил  особое 
свое  удовольствие  командиру  полка  полковни- 
ку С. Д.  Безобразову,  наградил  всех  офицеров, 
а  драгунам  было  выдано  по  2  рубля  серебром, 
по  2  фунта  мяса  и  по  2  чарки  водки.  Смотр 
состоялся  в  Дидубе,  под  Тиф.лиссм,  10  октября 
1837  года,  а  11-го  уже  состоялся  прхгказ  об 
обратном  переводе  Лермонтова  в  гвардию,  спер- 
ва в  Гродненский  гусарский,  а  вскоре  и  обратно 
в   лейб-Гусарский. 

Но  в  гвардии  он  прослужил  недолго  и  18 
февраля  1840  года,  за  дуэль  с  сыном  француз- 
ского посланника  Барантом  был  снова  переве- 
ден на  Кавказ,  но  не  в  драгуны,  а  в  Тенгин- 
ский  пехотный  полк,  расположенный  на  Чер- 
номорье.  С  ним  опять  поехал  А. А.  Столыпин, 
бывший  у  него  секундантом.  Будучи  в  отставке, 
он  был  вновь  назначен  на  службу,  по  воле  Го- 
сударя, капитаном  в  Нижегородский  драгун- 
ский полк. 

10  июня  1840  года  Лермонтов  приехал  в 
Ставрополь,  главную  квартиру  командующего 
войсками  Кавказской  линии.  Здесь  он  встре- 
тился со  многими  петербургскими  знакомыми, 
преимущественно  гвардейскими  офицерами, 
приехавшими  сюда  для  участия  в  военных  дей- 
ствиях и  в  ожидании  последних  весело  про- 
водившими время.  Лермонтов  сейчас  же  оку- 
нулся в  эту  жизнь  и  участвовал  в  ежедневных 
шумных  обедах  и  ужинах,  устраиваемых  в  рос- 
кошной по  тому  времени  гостинице  Наитаки. 
Сбсрища  обыкновенно  переходили  в  кутеж,  по- 
сле которого  расходились   с  музыкой. 

Лермонтову  предстояло  ехать  на  Черномор- 
скую береговую  линию,  где  стоя.п  его  Теьгин- 
ский  полк,  но  перспектива  попасть  в  гарнизон 
одного^  из  укреп.лений  не  улыбалась  пылкому 
молодому  человеку,  жаждавшему  испытать  но- 
вые боевые  впечатления.  Поэтому  он  постарал- 
ся выхлопотать  себе  командировку  на  левый 
фланг,  где  готовилась  экспедиция  против  гор- 
цев. Действительно,  в  июле  месяце,  в  крепости 
Грозной  был  сформирован  отряд  генерала  Га- 
лафеева  в  составе  2  батальонов  Ширванского 
пехотного,  3  батальонов  Куринского  и  1  бата- 
льона М11нгрельского  егерских  полков,   14  ору- 


дий и  1.500  казаков.  Вот  к  этому-то  Чечен- 
скому отряду  и  был  прикомандирован  пору- 
чик Лермонтов,  в  числе  нескольких  других 
гвардейских  офицеров. 

6  июля  войска  выступили  из  Грозной,  а  уже 
11-гс  произошел  кровавый  бой  на  берегу  реки 
Валерик,  так  бесподобно  описанный  самим  Лер- 
монтовым. Донося  об  этом  бое,  генерал  Гала- 
феев  писал  :  «  Успеху  сего  дела  я  обязан  рас- 
порядительности и  мужеству  полковых  коман- 
диров, офицеров  Генера.льнсго  штаба,  а  также 
Тенгинского  пехотного  полка  поручику  Лермон- 
тову. Офицер  сей  имел  поручение  наблюдать 
за  действиями  передовой  штурмового  колонны, 
это  было  сопряжено  для  него  с  величайшими 
опасностями  от  неприятеля,  скрывавшегося  в 
лесу  за  деревьями  и  кустами,  но  офицер  этот, 
несмотря  ни  на  какие  опасности,  исполнял  воз- 
ложенное на  него  поручение  с  отменным  му- 
жеством, хладнокровием  и  с  первыми  рядами 
храбрейших  ворвался  в  неприятельский  за- 
вал ».  За  это  дело  Лермонтов  был  представлен 
генералом  Галафеевым  к  ордену  святого  Вла- 
димира 4-й  степени  с  бантом,  но  корпусный 
командир  заменил  награду  святым  Станиславом 
3-й  степени,  ввиду  того,  что  «  поручик  ордена 
не  имеет  ». 

Осенью  того  же  года  Лермонтов  был  вто- 
рично в  экспедиции  и  во  все  время  похода  со- 
стоял в  прикомандировании  к  кавалерии  дей- 
ствующего отряда  и  10  октября,  когда  выбыл 
раненым  из  строя  Малороссийского  казачьего 
№  1  полка  известный  своей  храбростью  юнкер 
Руфим  Дорохов  (три  раза  уже  разжалованный 
в  рядовые  За  «  шалости »),  Лермонтов  принял 
от  него  начальство  над  охотниками,  выбранны- 
ми в  числе  сорока  человек  из  всей  кавалерии. 
Эта  команда  головорезов,  именовавшаяся  «  лер- 
монтовским отрядом  »,  рыскала  впереди  глав- 
ной колонны  войск,  открывала  присутствие  не- 
приятеля и,  действуя  исключительно  холодным 
оружием,  не  давала  никому  пощады. 

Лихо  заломив  бе.лую  холщевую  шапку,  в 
всегда  расстегнутом  и  без  погон  сюртуке,  из- 
под  которого  выглядывала  красная  канаусовая 
рубашка,  Лермонтов  на  белом  коне  не  раз  бро- 
сался в  атаку  на  завалы.  Минуты  отдыха  он 
проводил  среди  своих  головорезов,  ел  с  ними 
из  одного  котла,  отвергал  излишнюю  роско'шь, 
служа  лучшим  примером  воздержания  для 
своих  подчиненных. 

Начальник  отряда  был  весьма  доволен  дей- 
ствиями партизанской  команды  и  вот  в  каких 
выражениях  доносил  начальству  о  неудержи- 
мой удали  поэта  :  «  Он  обратил  на  себя  особое 
внимание  мое,  поручив  его  начальству  коман- 
ду из  охотников  состоящую.  Невозможно  было 
сделать  выбора  удачнее,  всегда  поручик  Лер- 
монтов первым  подвергался  выстрелам  и,  во 
главе  отряда,  оказывал   самоотвержение  выше 


всякой  похвалы  »  и  т.  д.  и  в  награду  спрашивал 
ему  перевод  в  гвардию  тем  же  чином  и  стар- 
шинством. 

В  конце  октября  Лермонтов  опять  был  в  эк- 
спедиции и,  как  и  прежде,  с  отрядом  своего 
имени  проявлял  чудеса  храбрости,  за  что  и  был 
представлен  к  награждению  Золотым  оружием 
с   надписью   «  за   храбрость  ». 

По  окончании  военных  действий  в  этом  году 
Лермонтов  провел  некоторое  время  в  Пятигор- 
ске, откуда  отправился  к  месту  своей  службы, 
в  станицу  Ивановскую,  и  по  прибытии  в  полк, 
в  конце  декабря  был  зачислен  в  12-ю  мушке- 
терскую роту.  В  полку  он  пробыл  недолго  и, 
по  словам  майора  Тенгинского  полка  Белевича, 
произвел  на  сослуживцев  неприятное  впечат- 
ление своей  холодностью,  желчностью  и  раз- 
дражительностью. Слишком  много  говорил  он 
о  своей  храбрости,  хотя  на  Кавказе  этим  нель- 
зя было  удивить  и,  в  общем,  и  тут  в  полку  он 
не  приобрел  друзей. 

Побывав  в  двухмесячном  отпуску,  он  в  мае 
1841  года  был  в  Ставрополе  и,  по  его  просьбе, 
был  снова  прикомандирован  к  штабу  войск 
левого  фланга,  но  в  отряд  не  попал,  заболев  по 
дороге  лихорадкой,  и  по  совету  докторов  и  с 
разрешения  коменданта  остался  в  Пятигорске 
на  все  лето  1841  года.  Тут  он  весело  проводил 


время  в  обществе  гвардейцев,  принима.л  учас- 
тие в  постоянных  пикниках,  кавалькадах  и 
прогулках  в  горы  верхом.  Тут  в  доме  генерала 
Вирзилина,  Атамана  Кавказского  Линейного 
Войска  произошла  роковая  его  ссора  с  мартором 
Мартыновым.  15  июля  была  их  дуэль,  на  кото- 
рой Лермонтов  был  убит  наповал. 

18  июля  состоялись  его  похороны,  и  случай- 
но на  водах  сказались  представители  всех  пол- 
ков, в  которых  Лермонтов,  волею  или  неволею, 
служил  в  продолжение  своей  короткой  жизни. 
На  погребение,  почтить  память  товарища  яви- 
лись :  лейб-гусар  Тиран,  от  нижегородцев  сам 
командир  полка  полковник  СД.  Безобразов, 
проводивший  лето  на  водах  и  своим  влиянием 
много  способствовавший  тому,  чтобы  погребе- 
ние было  совершено  по  христианскому  обряду, 
гродненский  гусар  А.  Арнольди,  от  тенгинцев 
был  прапорщик  Лорер  (декабрист);  «  На  плечах 
наших,  —  говорит  Лорер,  —  вьшесли  мы  гроб 
из  дома  и  донесли  до  уединенной  могилы  клад- 
бища, на  по'катости  Машука,  куда  опустили 
прах  поэта  в  мундире  Тенгинского  полка  ». 

Вот  какова  была  краткая  боевая  деятель- 
ность Михаила  Юрьевича  Лермонтова  в  рядах 
славных  Кавказских  войск. 

князь  Н.С.  Трубецкой 


Памяти  генерала  Андоленко 


Сергей  Павлович  Андоленко  закончил  свой 
жизненный  путь... 

Мальчиком  выехав  из  России,  он  начал  и 
закончил  во  Франции  свое  военное  образова- 
ние, честно  служи.11  приютившей  его  стране, 
достиг  чина  бригадного  генерала,  доблестно  от- 
командовав полком   Иностранного  Легиона. 

Была  и  другая  сторона  его  жизни,  сторона 
нам  ценная,  дорогая  —  он  не  забывал  своей 
Родины,  постоянно  изучал  истерию  Рсссих^ской 
армии,  писал  и  издавал  о  ней  книги  на  русском 
и  французском  языках.  Здесь,  во  Франции,  он 
был  постоянным  представителем  и  защитником 
чести  нашей  армии  при  всех  случаях,  когда 
она  бывала  затронута.  С  его  уходом  из  гкизни 


нанесен  тяжелый  удар  всему  русскому  воен- 
но-историческому делу  за  рубежом.  Бывают 
потери  незаменимые,  и  вот  перед  могилой 
Сергея  Пав.иовича  мы  стоим  перед  одной  из 
таковых. 

« ВОЕННАЯ  БЫЛЬ  »  потеряла  в  его  лице 
ценнейшего  сотрудника  и  друга.  Десятки  его 
статей  украшали  страницы  нашего  журнала  и 
просто  не  верится,  что  ушел  сравнительно  еще 
молодей,  столь  полезный  и  нужный  в  нашем 
де.пе     человек. 

Имя  его  уже  внесено  на  страницы  русской 
военной   истории. 

Мир   его  праху... 

Алексей  Геринг 


13-й  пехотный  Белозерский  Генерал-фельдмаршала 
ннязя  Волнонского  ПОЛИ  в  граждансную  войну 


13-й  пехотный  Бе- 
лозерский генерал- 
фельдмаршала  кня- 
зя Волконского 
полк,  один  из  ста- 
рейших полков  Рос- 
сийской армии,  был 
основан  Императо- 
ром Петром  Первым 
в  1708  году.  Полк 
имел  Георгиевское 
знамя  за  Севасто- 
поль и  все  его  че- 
тыре батальона  — • 
знаки  на  шапки  с 
надписью  «  За  Варшаву  25  и  26  августа  1831 
года  ». 

Старый  полк  возродился  в  гражданскую 
войну,  во  время  боев  за  Донецкий  бассейн.  Как 
и  другие  формирования  Добровольческой  Ар- 
мии, полк  вырос  из  небольшой  группы  офице- 
ров полка  и,  постепенно  впитывая  в  себя  офи- 
церов-однополчан и  однодивизников  (4-й  пе- 
хотной дивизии)  Олонецкого,  Шлиссельбург- 
ского  и  Ладожского  полков  и  усиливаясь  по- 
полнением из  добровольцев,  мобилизованных  и 
пленных,  разворачивался  в  роту,  батальон  и 
полк,  входя  в  состав  3-й  пехотной  дивизии,  на- 
чальником которой  был  генерал-майор  Витков- 
ский  (кадровый  офицер  лейб-гвардии  Кекс- 
гольмского  полка),  содействовавший  организа- 
ции и  укреплению  полка.  Затрудняла  форми- 
рование вопиющая  нужда  в  вооружении,  снаря- 
жении и  обмундировании,  что  было  обидим  яв- 
лением для  всей  Добровольческой  Армии.  В  то 
время  все  добывалось   у  врага  ценой   крови. 

В  январе-феврале  1919  года  полк  насчиты- 
вал 62  штыка. 

Первым  командиром  полка  был  полковник 
Радченко,  молодой,  энергичный  кадровый  офи- 
цер Белозерского  полка,  служивший  в  полку 
еще  в  мирное  время  и  всю  великую  войну.  В 
Харькове  полковник  Радченко  сдал  полк  но- 
вому командиру  полковнику  Генерального  шта- 
ба Борису  Александровичу  Штейфону  (кадро- 
вый офицер  124-го  пехотного  Воронежского 
полка),  который  был  до  этого  начальником  шта- 
ба 3-й  пехотной  дивизии  и  сдал  свою  долж- 
ность полковнику  Генерального  штаба  Федору 
Эмильевичу   Бредову. 

В  Харькове  полк  пополнился  офицерами  и 
добровольцами  и  в  его  составе  было  уже  около 
100  офицеров.  В  полку  было  два  батальона,  в 


ротах  по  70-80  штыков.  Третий  батальон  был 
сформирован  в  Харькове  из  учащейся  моло- 
дежи освобожденного  города.  Создавались  ка- 
дры Олонецкого  и  Ладожского  полков. 

Едва  окрепнув  и  сформировавшись,  по.лк  в 
составе  3-й  пехотной  дивизии  был  двинут  на 
фронт  в  составе  800  штыков  при  15  пулеметах. 
В  начале  июля  1919  г.  полк  принял  участие  в 
боях,  заканчивая  одновременно  свое  формиро- 
вание на  походе  и  в  боях  (как  и  большинство 
частей  Добровольческой  Армии).  Полк  участво- 
вал в  тяже,лых  оборонительных  боях  в  районе 
Грайворона,  в  40  верстах  от  Харькова. 

Совместно  с  Дроздовской  батареей  и  при- 
данным ему  дивизионом  Иркутских  гусар  полк 
наступал  на  север.  Упорные  бои  происходили 
за  обладание  железной  дорогой  Белгород-Сумы. 
В  это  время  полк  сформировал  свой  собствен 
ный  запасный  батальон,  который  комплекто- 
вался мобилизованными  и  главным  образом 
пленными  красноармейцами.  Таким  образом 
каждый  батальон  полка  имел  свою  запасную 
роту,  которая  пополняла  его  проверенными  и 
обученными    солдатами. 

По  овладении  линией  Белгород-Сумы  полк 
продолжал  наступление  к  северу  и,  форсировав 
реку  Псел,  занял  г.  Суджу. 

На  ст.  Готня  полку  был  придан  сводный 
батальон  31-й  пехотной  дивизии,  сформирован- 
ный в  Харькове.  Там  же  действовал  Олонецкий 
пехотный  полк,  едва  достигавший  численности 
в  250  штыков. 

После  тяжелых  боев  у  Мирополья  полк  при- 
нял участие  в  наступлении  на  Курском  направ- 
лении, на  участке  Коренево-Льгов,  где  ему 
было  приказано  прикрыть  Льгов  со  стороны 
Брянска. 

В  штабе  1-го  армейского  корпуса  на  ст. 
Льгов  генерал  Кутепов  сообщил  полковнику 
Штейфону,  что  полк  входит  отныне  вместе  с 
Олонецким  полком  во  вновь  создаваемую  4-ю 
пехотную  дивизию  и  таким  образом  выходит 
из  состава  Дроздовской  дивизии.  К  этому  вре- 
мени, в  результате  тяжких  потерь,  полк  насчи- 
тывал всего   215   штыков. 

4-я  пехотная  дивизия,  временным  начальни- 
ком которой  был  назначен  полковник  Штей- 
фон,  направлялась  в  состав  Полтавского  отряда 
генерал-лейтенанта  Ф.Э.  Бредова,  входившего  в 
состав  войск  Киевской  об.пасти,  командующим 
которыми  был  генерал  от  кавалерии  Абрам 
Михайлович  Драгомиров. 

Полковник  Штейфон  произвел  частную  мо- 


билизацию  в  прифронтовой  полосе,  что  дало 
полку  около   2.000   солдат. 

Белозерский  полк  прославился  штурмом 
Чернигова,  в  котором  было  захвачено  неско.пь- 
ко  тысяч  пленных,  много  пулеметов  и  другой 
военной  добычи.  В  районе  Яновки  было  захва- 
чено 16  орудий.  Особенно  отличились  9-я  и 
10-я  роты,  все  солдаты  которых  были  награж- 
дены Георгиевскими  медалями.  Командир  3-го 
батальона  полковник  Гауе  получил  благодар- 
ность от  генерала  Бредова.  Тяжело  раненный 
командир  10-й  роты  поручик  Радченко  был 
произведен   в   следующий   чин. 

Славный  штурм  Чернигова  был  последним 
победным  делом  полка.  По  всему  фронту  Во- 
оруженных Сил  Юга  России  наступили  неуда- 
чи. 

Сдав  4-ю  пехотную  дивизию  генералу  Шев- 
ченко, полковник  Штейфон  сдал  затем  и   13-й 


пехотный  Белозерский  полк,  будучи  назначен 
начальником  штаба  генерала  Бредова.  Полк 
отступал  на  Одессу,  а  затем  в  составе  отряда 
генерала  Бредова,  на  север,  вдоль  реки  Днестр, 
до  соприкосновения  с  польскими  войсками.  В 
Польше  отряд  был  интернирован,  и  полк  до 
августа  1920  г.  пребывал  в  лагерях.  Затем 
остатки  полка  вместе  с  другими  частями  отряда 
были  переброшены  через  Румынию  в  Крым. 

Чтобы  представить  себе  жертвенный  путь 
полка,  следует  вспомнить,  что  с  момента  вы- 
хода из  Харькова  и  до  начала  Бродовского  по- 
хода через  его  ряды  прошло  около  10  тысяч 
офицеров  и  солдат.  Не  столько  боевые  потери, 
сколько  тиф  косил  ряды  полка...  Тиф  был 
тогда  союзником  красных  и  жестоким  врагом 
белых. 

И.    Горяйнов 


Воспоминания  об  Длександровсном  военном  улилище 


Первый   ускоренный  выпуск   1   декабря   1914   г. 


15  28  июня  в  Сара- 
ево был  убит  Наслед- 
ник престола  Австро- 
Венгрии  Эрцгерцог 
Франц-Фердинанд  с 
супругой,  и  это  собы- 
тие всколыхнуло  всю 
Европу.  Мы,  мальчиш- 
ки, я  и  мой  закадыч- 
ный друг  Монька  Ра- 
цул,  так  же  как  п 
взрослые  с  нетерпени- 
ем ожидали  свежие  газеты  и  прислушивались 
к  разговорам  старших.  Все  наши  симпатии  бы- 
ли на  стороне  убийцы,  студента  Гаврилы  Пр1Ш- 
ципа.  Каждый  день  приносил  новые  слухи  и 
новые  волнения,  и  все  были  уверены,  что  Рос- 
сия вступится  и  не  даст  в  обиду  братьев-славян. 
В  воздухе  пахло  неизбежной  войной,  и  мы, 
только  что  сдавшие  выпускные  экзамены  и 
окончившие  Оренбургский-Неплюевский  кадет- 
ский корпус,  боялись,  что  не  успееем  принять 


в  ней  участие,  так  как  по  разговорам  старших 
считалось,  что  если  война  начнется,  то  будет 
«  скоротечной »,  не  более  трех-четырех  меся- 
цев. Всех  очень  занимало,  какую  позицию  зай- 
мет Англия  ?  С  Францией  был  союз,  только 
что  закрепленный  визитом  Президента  Пуан- 
каре. Участке  в  войне  Англии  на  нашей  сторо- 
не, естественно,  расценивалось  как  крупный 
козырь,  уравновешивающий  силы  сторон.  Од- 
нако Англия  не  торопилась  выявить  свои  наме- 
рения. 

12  июля  пришло  извещение  о  зачислении 
меня  в  Александровское  военное  училище,  что 
меня  очень  огорчило,  так  как  я  просился  в 
Константиновское  артиллерийское,  в  Петербур- 
ге, но,  увы,  не  хватило  нескольких  десятых  в 
среднем  балле  по  математике,  который  выво- 
Д1-1ЛСЯ  как  среднее  арифметическое  из  суммы 
отметок  по  арифметике,  алгебре,  геометрии, 
тригонометрии,  анализа  бесконечно  малых  и 
физики. 

В  тот  же  день,  досрочно,  были  произведены 


в  офицеры  юнкера  и  пришли  в  город  из  Тоцких 
лагерей  полки  Оренбургского  гарнизона  —  191 
Ларго-Кагульський  и  192  Рымникский.  Они 
лихо  прошли  по  улицам  от  вокзала  до  своих 
казарм  с  пением  «  Варяга  »,  сопровождаемые 
толпою  народа.  Наступил  конец  обычному  тече- 
нию жизни,  все  пришло  в  движение,  и  события 
развертывались  с  головокружительной  быстро- 
той. Неизвестнее  будущее  волнова.ло  и  стра- 
шило. 

20  июля  была  объявлена  война.  21-го  мы  с 
Мунькой,  как  и  обычно,  отправились  рыбачить 
на  реку  Сакмару  и  забрались  далеко  на  другой 
берег.  Вдруг  видим,  что  по  другому  берегу  реки 
идет  солдат  нестроевой  команды  корпуса,  кри- 
чит нам  что-то  и  размахивает  бумажкой.  Ока- 
зывается, это  была  мобилизационная  телеграм- 
ма, вызывавшая  нас  к  1  августа  в  военное  учи- 
лише.  Кроме  меня,  в  Александровское  учили- 
ше  были  назначены  Рацул,  Недельский  и  Гро- 
маковский. 

24  июля  наша  семья  (я  и  тетка)  переехали 
из  лагерей  на  горе  Маяк  в  городскую  квартиру. 
В  оставшиеся  до  отъезда  дни  мы  ходи.ли  в  го- 
род, гуляли  на  бульваре  реки  Урал.  Улицы 
кишели,  как  муравейник,  —  везде  масса  всгн- 
ных,  офицеров  «  качают  »,  кинематографы  и 
городской  театр  заняты  формирующимися  вто- 
роочередными полками.  Издан  «  сухой  »  закон, 
запрещающий  торговлю  спиртным  напитками 
на  все  время  войны.  Однако  любители  выпить 
сейчас  же  пустили  в  ход  разные  суррогаты, 
как  «  киндербальза?л  »,  политуру,  денатурат  и 
тому  подобное,  что  незамедлительно  вызвало 
появление  сатирических  открыток,  получив- 
ших впоследствии  название  «  пьяной  серии  ». 

28  июля  мы  уезжали.  Руководил  нашей  от- 
правкой наш  ротный  командир  полковник  Ра- 
цул. Кроме  нас  четверых,  назначенных  в  Алек- 
сандровское училище,  ехали  :  в  Павловское 
училище  —  Жакмон,  в  Николаевское  кавале- 
рийское —  Каймашников  (уральский  казак)  и 
уфимский  князь  Кудашев  —  в  Михайловское 
артиллерийское   учи,лище. 

Надо  сказать,  что  с  началом  войны  развер- 
нулась кампания  по  замене  всех  немецких  наз- 
ваний на  русские  и,  в  частности,  на  страницах 
оренбургских  газет  шел  спор,  как  переимено- 
вать Оренбург  :  одни  предлагали  назвать  город 
«  Ухоградом  »,  переведя  с  немецкого  и  «  орен  » 
и  «  бург  »;  другое  доказывали,  что  название 
города  происходит  от  реки  Орь,  что  и  соответ- 
ствовало действительности.  Было  предложение 
назвать  город  «  Георгиевском  .  Вся  эта  поле- 
мика окончилась  ничем,  и  город  сохранил  свое 
название. 

Вернусь  к  отъезду.  Провожать  нас  пришли 
и  все  бывшие  в  лагере  кадеты,  а  их  бывало 
обычно  не  более  десятка,  преимущественно  из 


числа  круглых  сирот,  которым  некуда  было 
ехать  на  каникулы.  Мы  гуляли  по  перрону 
вокзала  и  в  последний  раз,  как  мы  тогда  гово- 
рили, «  неплюевец  густо  пошел  »,  «  гудну.ли  ». 
Третий  звонок,  садимся  в  загоны,  прощаемся, 
поезд  трогается,  остающиеся  бегут  за  поездом 
и  кричат  «ура».  Все  мы  взво.лноБаны  разлу- 
кой с  товаришами,  с  которыми  пережито  много 
и  веселых  и  печа.льных  минут,  и  долго  стоим  у 
окон  и  на  площадке.  Оренбург  скрылся  из  ви- 
да, и  мы  пошли  устриваться  в  вагоне.  Нам  бы,ла 
отведена  треть  вагона  третьего  к.пасса,  осталь- 
ную часть  занимали  жандармы,  командируе- 
мые в  Москву  «  на  усиление  »,  а  также  и 
кадеты  других  корпусов,  ехавшие  в  военные 
училища.  Среди  них  были  кадеты  Симбирского 
корпуса  и  из  Ташкентского  корпуса  Николай 
Цветков,  назначенный  в  Александровское  учи- 
лище, С  Цветковым  я  потом  не  раз  встречался 
на  дорогах  войны.  Ехали  весело.  Перед  отъез- 
дом отец  повел  меня  в  магазин  и  купил  мне 
медный  чайник  и  эмалированную  кружку,  про- 
служившие мне  всю  мою  военную  службу  и 
побывавшие  со  мною  на  фронтах  большой  и 
гражданской  войн  ,на  басмачском  фронте  и  в 
мирное  время,  вплоть  до  1935  года.  Кружка  моя 
была  емкостью  в  два  стакана  и  вызывала  весе- 
лое возмущение  товарищей,  так  как  бывало, 
что  кому-нибудь  из-за  нее  не  хватало  кипятка 
для  чая.  Было  решено-  пить  чай  из  моей  «  ба- 
дьи »  по  очереди.  В  Самаре  в  наш  вагон  поса- 
дили каких-то  девиц,  с  которыми  мы  быстро 
перезнакомились,  но  за  ними  следили  какие-то 
типы,  которые  после  Сызрани  предложили 
нам  оставить  барышень,  так  как  это  немки,  не- 
мецкие шпионки,  а  шпиономанией  были  тогда 
заражены  все.  Сначала  мы  запротестовали,  но 
«  типы  »  сказали,  что  дадут  в  Рязань  телеграм- 
му о  нашем  задержании.  Пришлось  расстаться 
с   барышнями. 

31  июля  мы  приехали  в  Москву  и  распро- 
шались  с  ехавшими  в  Петербург.  Нанимаем 
извозчика.  Тот  кружит  и  везет  нас  через 
Кремль;  тут  впервые  мы  увидели  и  Царь-пуш- 
ку и  Царь-колокол  и  Ивана  Великого.  Заходим 
в  училише.  Дежурный  унтер-офицер  говорит 
нам,  что  училище  в  лагерях  на  Ходьшке,  во 
Всясвятской  роще,  куда  нам  и  нужно  яв1'!ться. 
Садимся  опять  на  извозчика  и  отправляемся, 
В  черту  лагеря  извозчик  нас  не  повез  (видимо, 
знал  военные  правила),  а  остановился  на  до- 
роге, рядом.  Случайно  здесь  прогуливались 
юнкера,  наши  бывшие  кадеты,  Черторогов  и 
Фирссв,  Они  сейчас  же  позвали  моего  старшего 
брата  Колю,  юнкера  1-й  роты.  Эта  встреча  име- 
ла свои  последствия,  так  как  мы  не  блистали 
военной  вьшравкой,  и  наши  старшие  товарищи 
нас  несколько  «  подрепертили  »,  как  нужно 
рапортовать  дежурному  по  училищу  офицеру  о 


прибытии.  Подходя  с  рапортом,  нужно-  было 
«  печатать  шаг  »  и  правильно,  по  уставу,  взять 
под  козырек.  В  корпусе  нас  так  не  обрабаты- 
вали, и  Муньке  Рацулу,  наиболее  из  нас  непо- 
воротливому, пришлось  рапортовать  три  раза, 
пока  дежурный  офицер  не  признал  его  рапорта 
терпимым.  Мой  рапорт  бы.п  принят  с  первого 
раза,  но  я  все  же  получил  замечание,  что  хотя 
я  и  унтер-офицер,  а  чести  отдавать  как  сле- 
дует не  умею.  Все  это  происходило  утром.  Кро- 
ме нас  прибыло  еще  человек  до  30  кадет  из 
разных  корпусов,  почему  нас  скоро  построили 
на  плацу  для  разбивки  по  ротам.  Училище 
представляло  собой  батальон  пятиротного  сос- 
тава и,  как  во  всех  военных  училищах,  срок 
обучения  в  мирное  время  был  двухгодичный. 
Юнкерские  училища  имели  трехгодичный  срок 
обучения  за  счет  первого,  общеобразовательно- 
го курса,  а  в  военные  училища  принимались 
лица  с  законченным  средним  образованием. 
Разбивка  происходила  так  :  самые  высокие  от- 
бирались в  1-ю  роту,  «роту  Его  Величества», 
—  шефом  роты  был  Император  Николай  2-й, 
и  на  погонах  носился  нак.падной  вензель  Царя. 
В  эту  роту  попали  Рацул  и  Цветков,  бывшие 
высокого  роста.  Я  с  Недельским  попали  в  5-ю 
рсту,  а  Громаковский,  как  самый  маленьких!,  в 
4-ю.  2-я  и  3-я  роты  комплектовались  в  поряд- 
ке убывания  роста,  а  5-я,  как  сверхштатная 
(в  армии  батальоны  были  четырехротные), 
людьми  разного  роста.  Как  мы  потом  узнали, 
каждая  рота  имела  свое  прозвище  :  первая  — 
ишаки,  —  за  большой  рост,  пятая  —  петухи- 
шантеклеры,  по  созвучию  :  пять-петух.  Другие 
роты  имели  совершенно  нецензурные  прозви- 
ща. 

После  разбивки  нас  повели  в  «  каптерку  », 
где  мы  сдали  кадетскую  форму  и  получили 
училищную,  солдатскую,  от  которой  нас  немно- 
го покоробило,  так  как  в  корпусах  кадеты 
привыкли  носить  новое  обмундирование  .сши- 
тое по  мерке,  а  тут  мы  получили  ношеное  и 
стираное  :  защитную  летнюю  гимнастерку  и 
черные  суконные  брюки-шаровары  с  напуском, 
по  форме  того  времени.  Мне  трудно  было  подо- 
брать сапсти  (тоже  ношеные  и  чиненые)  по  ноге 
из-за  малого  размера  ног.  Правда,  сапоги  по 
фасону  были  немного  лучше  настоящих  сол- 
датских. 

В  роте,  по  росту,  я  попал  в  3-й  взвод.  Взвод- 
ным командиром  бы.п  старший  портупей-юнкер 
Модестов,  сн  же  был  '<  нянькой  »  младшего 
курса,  то  есть  наблюдающим  и  обязанным  вво- 
дить нас  в  курс  жизни  училища.  Командиром 
роты  были  капитан  Магеровский,  с  которым  за 
время  обучения  сталкиваться  непосредственно 
приходилось  очень  редко.  Нашим  курсовым 
офицером  был  штабс-капитан  Красовский.  от- 
личный строевик  и  весьма  требовательный 
учитель.   Курсовым   офицером   старшего   курса 


был  штабс-капитан  Червяковский,  светский  че- 
ловек и  интеллигент,  соответственно  этому  все- 
гда и  державшийся.  Хотя  для  будущих  офи- 
церов Червяковский  мог  служить  примером,  — 
прозвище  у  него  было  самое  неприличное  и 
обидное.  Начальником  училища  был  генерал- 
лейтенант  Геништа,  инспектором  классов  — 
генерал-майор  Зелитинкевич,  прозванный  юн- 
керами «  зелит11нпуп  ».  Училищный  священник, 
фамилию  которого  я  забыл,  имел  прозвище 
«  каракат  »  за  свой  малый  рост  и  подобие  кара- 
катице. Каждая  рота  размещалась  в  бараке, 
где  каждый  юнкер  имел  кровать  с  постельными 
принадлежностями  и  при  кровати  тумбочку  на 
двоих.  В  бараках  всех  рот,  кроме  нашей,  полы 
были  деревянные,  у  нас  же  был  глинобитный. 
Пол  этот  приносил  нам  всем  много  неприят- 
ного :  пыль  оседала  на  всем  —  наволочки  были 
желты,  винтовки,  стоявшие  в  пирамидах  вдоль 
стен,  покрывались  пылью  и  требовали  посто- 
янного протирания,  начищенные  с  вечера  са- 
поги за  ночь  становились  серыми. 

Рота  строилась  по  росту  и  в  таком  же  по- 
рядке, в  два  ряда,  стояли  кровати.  Требовалось 
идеальное  равнение  спинок  кроватей  и  искус- 
ная их  заправка.  Подушки  так  же  «  равня- 
лись »,  как  и  спинки  кроватей.  На  стенах  были 
вешалки  для  шинелей,  по  одной  на  взвод.  Обу- 
чение производилось  по  курсам,  старший  курс 
занимался  отдельно,  по  своей  программе,  млад- 
ший отдельно,  и  по  своей.  В  связи  с  войной 
срок  обучения  были  сокращен  до  4  месяцев  за 
счет  исключения  всех  гуманитарных  предме- 
тов и  удлинения  рабочего  дня.  В  открытом  ба- 
раке-павильоне была  общая  столовая,  в  кото- 
рую ходили  строем,  пс-ротно,  в  порядке  но- 
меров рот,  причем  очень  скоро  после  строевых 
занятий,  и  тут  дежурный  офицер  пропускал 
роты  мимо  себя,  и  беда  была  тому  юнкеру,  ко- 
торый не  успел  почистить  после  занятий  са- 
поги. В  лучшем  случае  таковой  получал  заме- 
чание, о  котором  был  обязан  доложить  своему 
взводному,  а  иногда,  в  зависимости  от  дежур- 
ного офицера  и  его  настроения,  наряд  без  оче- 
реди или  «  без  отпуска  ».  Надо  отметить,  что 
кормили  довольно  вкусно,  но  после  строевых 
занятий  большинство  досыта  не  наедались. 
Обычно  рста  ,от  которой  был  дежурный  по 
кухне,  получа.па  добавки,  чаще  —  первое  блю- 
до и  немного  третьего. 

Умывальники  (на  открытом  воздухе)  были 
на  четыре  первые  роты,  как  и  уборная,  имевшая 
четыре  отдельния,  поэтому  наша,  пятая  рота 
пользовалась  умывальником  и  уборной  «  на 
свободные  места ».  Для  чистки  сапог  в  аллее 
бы.пи  врыты  в  землю  четыре  длинные  скамьи, 
на  которых  .пежали  щетки  и  стояли  огромные 
сковороды  с  разведенной  ваксой.  В  6  часов  утра 
раздавался  сигнал  барабана  или  горниста,  — 
«  подъем  »,    и    тут    нужно    было    моментально 


34 


одеться,  так  как  обычно  к  дверям  барака  вме- 
сте с  дежурным  барабанщиком  или  горнистом 
подходил  дежурный  офицер  или  его  помощник 
и,  едва  кончался  сигнал,  он  входил  в  барак. 
Дежурный  по  роте,  уже  заранее  вставший  у 
дверей  внутри  барака,  кричал  :  «  Встать,  смир- 
но !  »  и  рапортовал  дежурному  офицеру.  В  этот 
момент  нужно  было  успеть  надеть  хотя  бы 
брюки,  иначе  можно  было  заработать  «  без 
отпуска  »  или  наряд,  а  то  и  «  под  ружье  >\  Юн- 
кера младшего  курса  назывались  «  фараона- 
ми »,  и  существовала  насмешливая  песенка,  на 
мотив  солдатской  песни  «  Соловей,  соловей, 
пташечка  »,  высмеивавшая  юнкеров,  путающих 
названия  частей  ьинтовки  :  «  Если  юнкер  по 
ошибке  назовет  затвор  замком,  —  каждьп"!  ска- 
жет без  ошибки:  «Этот  юнкер  —  фараон». 
Если  юнкер  по  ошибке  примет  гильзу  за  пат- 
рон, всякий  скажет  без  ошибки  :  «  Этот  юнкер 
—  фараон  »  и  т.  д. 

В  нашем  училище  не  было  «  цука  »,  процве- 
тавшего в  самых  тяжелых  формах  в  кавале- 
рийских училищах,  и  взаимоотношения  с  юн- 
керами старшего  курса  были  хорошие,  тем 
более,  что  почти  в  каждом  взводе  были  стар- 
шекурсники из  одних  корпусов  с  юнкерами 
младшего  курса,  обычно  покроьительствсзав- 
шие  своим  однокашникам.  В  нашей  роте  Не- 
плгсевцев  на  старшем  курсе  не  было,  а  бы.пи 
из  2-го  Оренбургского,  наш  взводный,  старший 
портупей-юнкер  Модестов  и  юнкер  Лысов.  и 
оба  они  ко  мне  благоволили,  как  к  земляку- 
Оренбуржцу.  Надо  сказать,  что  устав  внутрен- 
ней службы  давал  большие  права  как  порту- 
пей-юнкерам, взводным  и  отделенным  команди- 
рам, так  и  старшекурсникам,  и  злая  воля  могла 
причинять  большие  неприятности  младшек^фс- 
никам,  да  и  рядовым  юнкерам  старшего  кз'рса. 

Два  раза  в  неделю,  по  вечерам,  на  площадке 
посередине  лагеря  играл  оркестр  училища  и 
играл  хорошо,  так  как  среди  музыкантов  бы.пи 
окончившие  консерваторию,  отбывавшие  воин- 
скую повинность.  Особенно  мы  любили  наблю- 
дать виртуозную  игру  на  большом  барабане. 
Репертуар  заранее  объявлялся  раздачей  не- 
больших программок,  напечатанных  на  гекто- 
графе, но  ршогда  принимались  и  заказы  слу- 
шателей. Иногда  по  вечерам  музыканты  из 
юнкеров  брали  инструменты,  обычно-корнет, 
кларнет  и  большой  барабан,  и  кавказцы,  кото- 
рых было  не  мало,  показывали  свое  искусство, 
танцуя  лезгинку.  Лучшим  танцором  был  Са- 
мойлов. Отец  его  отличился  в  русско-японскую 
войну,  и  Самойлов  привез  с  собою  отцовскую 
шашку,  которую  он  берег,  как  зеницу  ока,  как 
святыню  и  память  об  отце.  Хорошо  танцевал 
и  юнкер  нашей  роты  старшего  курса  князь  Чи- 
чуа.  Князья-кавказцы  были  в  каждой  роте,  но 
все  это  были  «  князья  »  в  кавычках,  так  как 
были   из   давно   обедневших   родов,   все   состоя- 


ние которых  заключалось  в  княжеском  титуле. 
Почти  все  юнкера  были  из  бедных  дворянских 
родов,  источником  существования  которых 
была  военная  служба  отцов. 

В  начале  августа  ожидался  приезд  в  Москву 
Государя,  и  все  внимание  начальства  было  об- 
ращено на  подготовку  к  царскому  смотру  и  па- 
раду. Из  юнкеров,  окончивших  гражданские 
учебные  заведения  и  не  имеющих  поэтому 
военной  подготовки,  была  сформирована  свод- 
ная шестая  рота,  без  винтовок,  так  как  за 
несколько  дней  этих  штатских,  «  шпаков  ',  как 
их  презрительно  называли,  нужно  было  нау- 
чить многому,  начиная  от  одиночного  обучения, 
до  церемониального  марша  во  взводной  колон- 
не. Все  юнкера  из  кадет  обучались  вместе  со 
старшекурсниками,  хотя  их  подготовка  была 
далеко  не  на  высоте.  После  подъема  и  завтра- 
ка, с  7  часов  утра,  начиналась  наша  военная 
«  страда  »,  в  полной  мере  отражавшая  службу 
солдата,  когда  небо  казалось  с  овчинку  и  в 
голову  приходили  слова  песни  о  старом  капра- 
ле :  «  Вот  она,  —  служба  солдата  !  » 

Обучение  производилось  с  необыкновенной 
требовательностью,  буквально  каждого  обраба- 
тывали индивидуально.  С  непривычки  было 
очень  тяжело,  но  все  к  обучению  относились 
с  большим  рвением.  Строевая  подготовка  да- 
валась мне  легко  и  скоро  я  уже  выделялся 
своей  подготовкой.  Меня  подхлестыва.ло  то, 
что,  окончив  корпус  вице-унтер-сфицером,  мне 
никак  не  к  лицу  было  отставать.  Утро  начина- 
лось с  одиночного  обучения  с  винтовкой,  — 
стойка,  повороты,  шаг  и  ружейные  приемы,  по- 
том —  шереножное  обучение  :  равнение,  пере- 
строения, шаг  и  ружейные  приемы,  которые  от- 
рабатыва.пись  без  конца,  до  достижения  одно- 
временности, отрывистости  и  быстроты.  Из-за 
отставания  некоторых  нам  приходилось  повто- 
рять приемы  раз  по  десять  подряд.  После  обеда 
производилось  ротное  учение  и  к  вечеру  — 
бата.пьонное.  Без  конца  отрабатывалось  иде- 
альное равнение,  прохождение  церемониаль- 
ным маршем  в  колонне  по-отделениям  и  по- 
взводно, ответы  на  приветствия  на  месте  и  на 
марше.  Затем  все  роты  сводились  в  батальон 
и  все  повторялось  под  духовой  оркестр.  Так 
продолжалось  ежедневно  до  приезда  Государя. 
Надо  сказать,  что  цель  была  достигнута  и  мы, 
младшекурсники,  уже  не  отличались  от  юнке- 
ров старшего  курса. 

Требовалось  и  искусно  скатать  шине.ть  в 
скатку  (занимались  в  скатках),  что  делалось 
ежедневно  по  утрам,  до  занятий.  После  заня- 
тий скатка  раскатывалась,  так  как  вечера  были 
уже  прохладные  и  приходилось  пользоваться 
шинелью.  Вещевые  мешки  было  довоеннсто 
образца,  —  сумка  из  серой  парусины,  носивша- 
яся на  левом  боку  на  широкой  лямке  через 
правое    плечо.    Эта    вещевая    сумка    носилась 


символически,  ибо  она  всегда  была  пустой.  Од- 
нако она  имела  большое  значение  при  обучении 
рассыпному  строю,  —  при  перебежках  требо- 
валось стремительно  падать  на  землю,  не  обра- 
щая внимания  на  состояние  почвы  (трава  ли, 
сырой  посев,  грязь  и  т.  д.),  поэтому,  чтобы  не 
пачкаться,  все  ловчились  падать  на  левое  бе- 
дро, на  вещевую  сумку,  сохраняя  брюки  в  чи- 
стоте. У  каждого  был  один  кожаный  подсумок 
с  обоймой  учебных  патронов.  Из  носимого  шан- 
цевого инструмента  все  предпочитали  иметь 
лопатку,  носимую  с  левей  стороны,  в  кожаном 
чехле.  Однако  на  взвод  полагалось  иметь  то- 
поры и  кирко-мотыги,  цеплявшиеся  концами  за 
все  и  очень  мешавшие  быстроте  и  ловкости 
действий.  Топоры  были  более  удобны,  но  все 
же  получилось  как-то  само  собой,  что  топоры 
и  кирко-мотыги  достались  «  шпакам  »,  а  им  и 
без  того  было  трудно  постигать  военную  науку. 

«  Шпаков  »  на  нашем  курсе  было  немного  : 
Ган,  Горбачев,  Егоров,  Лебедев,  Толбузин,  Три- 
фонов, Хлюстин  и  Черкавский.  Последний  был 
чрезвычайно  близорук  и  был  принят  в  учили- 
ще по  чьей-то  протекции,  так  как  по  зрению 
был  негоден  к  военной  службе.  По  окончании 
училища  Черкавский  попал  в  103-й  Петроза- 
водский полк  и,  по  словам  моего  брата,  служив- 
шего в  этом  же  по.пку,  Черкавский  отличался 
своим  спокойствием  в  боях,  возможно  по  при- 
чине своей  б.пизорукости.  Не  спасали  его  и 
очки.  Я  проверял  Черкавского,  когда  он  про- 
ходил мимо,  не  узнавая  меня  и  меня  не  видя. 
Как  он  ни  разу  не  попал  впросак  при  встречах 
с  офицерами,  —  непонятно,  но  расспрашивать 
его  об  этом  мы  считали  неделикатным.  Чер- 
кавский был  посмешищем  всей  роты,  как  са- 
мый отстающий  по  строевой  подготовке.  От- 
крыто никто  над  ним  смеяться  не  осмеливался, 
так  как  все  отдавали  ему  должное  за  его  на- 
стойчивость в  преодолении  трудностей.  Осо- 
бенно не  везло  Черкавскому  в  полевой  гимна- 
стике. 

Всех  обер-офицеров  было  принято  титуло- 
вать, как  в  гвардии,  « Ваше  Высокоблагоро- 
дие ».  К  юнкерам  было  обращение  на  «  вы  »,  в 
остальном  же  юнкер  был  на  правах  солдата 
согласно  уставу  внутренней  службы  и  дисци- 
плинарному. Ес.пи  офицеру  нельзя  было  обру- 
гать юнкера,  как  ругали  солдат,  то  замечание 
делалось  в  вежливс-ехидной  форме,  которую 
обжаловать  было  нельзя,  но  которая  больно 
задевала.  Иногда  такие  замечания  равнялись 
прямому  оскорблению.  К  счастью,  подобное 
случалось  крайне  редко  и  вызывалось  заслу- 
женно. За  двухмесячное  пребывание  в  лагерях 
ни  разу  не  было  церковной  службы,  зато  и 
баня  нам  была  только  раз,  хотя  и  существовал 
отдельный  специальный  барак-баня.  В  бане 
мы  не  отмылись,  у  каждото  на  шее  была  черная 
полоска  въевшейся  в  поры  грязи.  Также  редко 


менялось  постельное  и  нижнее  белье.  Причин 
стого  я  не  знаю,  но  нам,  привыкшим  в  корпу- 
сах к  смене  белья  два  раза  в  неделю  и  к  еже- 
недельной бане,  это  обстоятельство  было  не- 
приятно, и  мы  чувствовали  себя  всегда  гряз- 
ными. Причесок,  бород  и  усов  носить  не  раз- 
решалось. Головы  стригли  под  машинку,  но  все 
же  некоторые  щеголи  ухитрялись  иметь  нечто 
вроде  бобрика,  насколько  это  позволяли  корот- 
ко остриженные  волосы.  При  училище  был  и 
парикмахер,  не  казенный,  и  за  его  услуги 
приходилось  платить.  Прозвище  было  дано 
ему  ;  «  маркиз  »  за  его  парикмахерско-француз- 
скую  вежливость.  Чтобы  носить  бороду,  надо 
было  подать  рапорт  по  команде  и  получить 
разрешение.  К  этому  прибегали  только  имев- 
шие буйную  растительность,  заставлявшую  ча- 
сто бриться.  В  нашей  роте  бороду  носил  один 
только  юнкер,  Дементьев,  но  и  он  скоро  спять 
начал  бриться  из-за  насмешек  над  его  ';  боро- 
дой «.  При  нашем  возрасте  в  18-19  лет  о  бороде 
и  думать  не  приходилось,  и  многие  только- 
только  начинали  брить  свой  юношеский  пушок. 

Не  помню  теперь  точно,  когда,  но  в  первых 
числах  августа  Государь  должен  был  приехать 
в  Москву.  Накануне  его  приезда  училише  было 
выведено  из  лагерей  в  город.  Этот  переход  в 
несколько  верст,  от  Всесвятской  до  Знаменки, 
был  нашим  первым  испытанием.  Винтовки  но- 
сились «  на  плечо  »,  да  еще  на  гвардейский  ма- 
нер, то  есть  почти  отвесно,  отчего  левая  рука 
очень  уставала  и  немела,  а  на  вооружении 
были  винтовки  пехотного  образца,  весившие  12 
с  половиной  фунтов.  Примерно  уже  в  районе 
Петровской  сельскохозяйственной  академии 
левая  рука  стала  ныть  в  локте,  а  разогнз'ть 
локоть  было  нельзя,  так  как  за  правильностью 
положения  винтовок  велось  неусыпное  наб.тю- 
дение.  Когда  остановились  на  мальп4  привал, 
юнкера  старшего  курса  смеясь  говорили  нам  : 
«  Попробуй,  поднеси  левую  руку  к  носу  !  »  и 
ничего  не  получалось :  левая  рука  была  как 
чужая.  Хотя  ежедневно  нам  приходилось  много 
маршировать  на  занятиях,  но  за  этот  переход 
многие  сильно  натерли  себе  ноги  (все  носили 
носки).  Когда  мы  вошли  в  город,  идти  по  мос- 
товой, вымощенной  скользким  булыжником, 
было  очень  больно. 

По  приходе  в  училище  нам  были  выданы 
матрасы  для  спанья  на  полу.  Кровати,  по 
обычаю  того  времени,  на  лето  выставлялись 
на  двор,  где  они  и  стояли  в  строгом  строю. 
Когда  я  снял  сапоги,  то  не  мог  сразу  сн.чть 
и  носки,  —  подошвы  были  стерты  в  кровь  и 
носки  прилипли  к  ногам. 

К  царскому  смотру  нам  выдали  новое  об- 
мундирование, —  защитные  гимнастерки.  Все 
тщательно  начисти.лись  и  пригнали  снаряже- 
ние. Тогда  вместо  фуражек  носил11  бескозыр- 
ки :    черный    верх,    красный    околыш    (общеар- 


—  36 


мейская  форма).  Надеть  бескозырку  надо  было 
умеючи,  немного  на  бок,  и  чтобы  кокарда  была 
на  одной  линии  с  носом.  Вот  все  и  вертелись 
перед  трюмо.  Обычно  бескозырка  надеваалсь 
на  голову,  расправленная  ладонь  прикладыва- 
лась к  гребню  носа  указательным  пальцем,  а 
вертикальный  диаметр  кокарды  должен  был 
совпасть  с  линией  носа,  то  есть  с  указательным 
пальцем. 

Задолго  до  прибытия  царского  поезда  учи- 
лище, как  и  все  другие  воинские  части  гарни- 
зона, было  выведено'  в  Кремль  и  поставлено 
на  Царской  площади,  лицом  к  дворцу.  Эта  пло- 
щадь была  вымощена  торцами  и  посыпана 
желтым  песком.  Мы  стояли  на  самом  почетном 
месте,  на  фланге,  упираясь  в  железные  ажур- 
ные ворота  дворцового  двора.  За  нами,  по 
старшинству,  стояло  Алексеевское  военное 
училище  и  пещий  эскадрон  Тверского  кавале- 
рийского училища,  специально  командирован- 
ный на  парад  и  смотр.  Далее  стояли  запасные 
батальоны  гренадерских  полков  московского 
гарнизона.  В  Кремле  народа  не  было,  но  на 
улицах,  сзади  выстроенных  войск  стояли  толпы 
народа.  Пока  мы  стояли  и  ждали,  прощел 
небольшой  дождик,  намочивший  нас,  но  вы- 
глянувшее затем  солнце  вскоре  нас  высушило. 
Курить  разрешалось,  но  при  непременном 
условии  окурков  не  бросать,  а  класть  их  в 
подсумки.  Когда  царский  поезд  прибыл  на  вок- 
зал, на  колокольне  Ивана  Великого  раздался 
удар  колокола  и  за  ним  зазвонили  все  сорок 
сороков  московских  церквей.  По  мере  прибли- 
жения царского  кортежа  гул  криков  «  ура  ^>  и 
звуки  оркестров,  исполнявших  гимн,  звучали 
все  громче  и  яснее.  Впечатление  было  потря- 
сающее. 

Никто  из  нас  никогда  не  видел  Царя,  и  наше 
нетерпение  и  любопытство  достигли  предела, 
ведь  по  нашим  представлениям  Царь  был  ка- 
ким-то полубогом,  сверхчеловеком.  Наконец 
кортеж  приближается  к  нам.  Подается  коман- 
да :  «  Слушай  на  караул  !  »,  оркестр  играет 
гимн.  Как  только  кортеж  подъехал  к  флангу 
училища,  мы  закричали  «  ура  »  и  кричали  во 
всю  силу  своих  легких.  Царь,  Царица  и  На- 
следник престола  ехали  шагом  в  открытом 
ландо,  все  царские  дочери  за  ними  следом, 
тоже  в  ландо,  а  затем  автомобиль  с  матросом- 
нянькой  Царевича  и  с  царским  черным  пуде- 
лем. Далее  следовали  экипажи  со  свитой,  и 
заключал  кортеж  небольшой  конвой  казаков 
конвоя  Его  Величества  в  расшитых  позумен- 
том красных  черкесках.  Кортеж  въехал  во 
двор  дворца,  подается  команда  :  «  К  ноге  !  », 
стоим  по-прежнему,  по  команде  « смирно  ».  К 
одному  из  открытых  окон  нижнего  этажа 
дворца  подходит  Николай  2-й  и  подает  коман- 
ду :  «  Вольно  !  Можно  курить  !  »  В  это  же  время 
у    окна    рядом      сели        все    царские    дочери    с 


Наследником,  который  отламывал  от  рам  окна 
кусочки  замазки  и  бросал  их  в  наш  строй. 
Выйти  из  строя  было  нельзя,  но  долетавшие  до 
нас  кусочки  были  моментально  подхвачены 
некоторыми  юнкерами  как  «сувениры». 

На  другой  день  был  парад  на  той  же  Цар- 
ской площади.  Наше  училище,  как  старшее 
из  воинских  частей,  проходило  первым.  ДТы 
шли  в  колонне  по-отделениям,  я  же  был  в 
своем  отделении  правофланговым  и  мне  пред- 
стояло пройти  очень  близко  от  Царя,  почти 
рядом.  Прежде  чем  прейти  мимо  Царя,  нам 
предстояло  проходить  мимо  многочисленных 
высших  военных  начальников,  и  каждый  из 
них  делал  вполголоса  какое-нибудь  замечание, 
вроде  :  «  Штыки  не  на  одной  линии  !  »,  «  рав- 
нение !  »,  «  нога  !  »  и  т.  д.  По  установленному 
порядку,  наш  оркестр  играл  « Старый  егер- 
ский »  марш,  хорошо  известный  и  любимый 
юнкерами,  так  как  этот  марш  часто  игрался 
на  учениях,  под  него  проходили  репетиции  к 
параду,  и  все  юнкера  наизусть  знали  его  мстив. 
По  строевому  уставу  полагалось,  когда  ротный 
командир  возьмет  шашку  «  под-высь  »,  а  затем 
опустит  ее  к  ноге,  —  повернуть  голову  направо 
и  начать  печатать  шаг,  что  мы  и  делали  с 
таким  азартом,  что  и  не  чувствовали  никакой 
боли  в  натертых  накануне  ногах.  Правой  рукой 
следовало  махать  «  вперед  —  до  приклада,  на- 
зад —  до  отказа  »  и,  проходя  так  близко  от 
Царя,  я  боялся,  что  ударю  его  рукой.  После 
парада  Царь  благодарил  нас  «  за  службу  ». 

Интересно  было  наблюдать,  как  киноопера- 
торы производили  съемку  парада,  стоя  за  углом 
дворца  и  держа  шляпы  псд  мышкой  (в  царском 
присутствии  штатские  снимали  головные  убо- 
ры). Полусогнувшись,  они  крутили  ручки  ап- 
паратов, а  московский  полицеймейстер  махал 
им  рукой,  чтобы  они  не  особенно  показыва.лись 
из-за  угла  дворца.  На  другой  день  уже  можно 
было  смотреть  этот  парад  в  кино. 

В  городе  был  оставлен  наряд  юнкеров  стар- 
шего курса  для  несения  почетных  караулов  во 
дворце,  остальные  же  вернулись  в  лагерь.  Вот 
теперь  и  началась  систематическая  учеба.  Кро- 
ме строевых  занятий,  ежедневно  производились 
классные  занятия,  для  чего  в  бараках  бы.пи 
поставлены  школьные  черные  доски  и  столики 
для  преподавателей,  а  юнкера  сидели  на  крова- 
тях. Учебников  было  мало,  один  на  двоих- 
троих.  После  строевых  занятий  многие  на  этих 
лекциях  клевали  носом.  Изучались  уставы,  ко- 
торые преподавал  наш  курсовой  офицер  Кра- 
соБский,  причем  множество  параграфов  заучи- 
валось наизусть  :  дисциплинарные  права  на- 
чальников, обязанности  дневального  и  дежур- 
ного по  роте,  обязанности  часового  и  караула, 
стрелка  в  цепи  и  часового  в  полевом  карауле 
и  т.  д. 


Военную  топографию  преподавал  очень  сим- 
патичный человек,  —  полковник  Казачков  (в 
советское  время  он  выпустил  свой  учебник  то- 
пографии). Артиллерию  читал  полковник  Смы- 
словский,  известный  ученый  артиллерист,  ста- 
ричек  небольшого  роста.  На  первой  же  репе- 
тиции, как  назывались  периодические  сдачи 
зачетов,  я  с  треском  провалился,  показав  на 
чертеже  горизонт  оружия  не  горизонтальным, 
а  нак.понным.  Смысповский  сказал,  что  впер- 
вые видит  юнкера,  у  которого  горизонт  не 
горизонтален.  Пришлось  просить  у  Инспектора 
классов  «  индульгенцию  »,  так  называлось  его 
письменнсг  разрешение  на  пересдачу  зачета. 
Фортификацию  преподавал  полковник  Тулаев. 
Несмотря  на  его  справедливость  в  оценках  и 
ровное  обращение,  его  все  не  любили,  так  как 
к  нему  невольно  возникала  антипатия.  Капи- 
тан Александров  преподавал  тактику  (учебник 
известного  Бонч-Бруевича).  Его  прозвали  «  се- 
роштан  ».  Александров  же  преподавал  и  верхо- 
вую езду.  Хотя  почти  все  мы  никогда  и  близко 
к  лошади  не  подходили  и,  понятно,  верхом  ез- 
дить не  умели,  урок  верховой  езды  был  всего 
один  раз,  никакой  пользы  нам  не  принес  и 
походил  более  на  балаганщину.  Уроки  верхо- 
вой езды  бы.ли  предлогом  поиздеваться  над 
юнкерами.  А.пександров  стоял  в  центре  круга 
с  бичом  в  руке  и  подавал  команды,  причем 
лошади  были  настолько  приучены  к  командам, 
что  выполняли  их  независимо  от  воли  всад- 
ника. Александров  позволял  себе  щелкнуть 
бичом  по  мягкому  месту  юнкера,  казавшегося 
ему  «  мешком  на  заборе  »,  и  извиниться  затем, 
что  якобы  он  промахнулся,  хотев  подотнать 
.лошадь.  Этот  единственный  урок  верховой 
езды  был  настоящим  посмешищем,  так  как  мы 
представляли  из  себя  действительно  жалкие 
фигуры  и,  особенно  Ган,  выпучивший  от  стра- 
ха глаза,  растопыривший  руки  и  державший 
поводья,  как  возжи,  обеими  руками.  Конечно, 
бич    «  ошибочно  »    проехался   по   Гану. 

Тактические  занятия  проводились  на  при- 
легающей к  .лагерю  части  Ходынского  поля, 
называемой  юнкерами  «  Зеленка  »,  так  как  она 
была  покрыта  травой.  Местами  были  песчаные 
плешины.  Всякие  выходы  использовались  д.ля 
отработки  шага,  и  часто  подавалась  команда  : 
«  Ногу  !  »,  по  которой  нужно  было  «  печатать.  ». 
На  траве  же  и  на  песке  никакой  «  ноги  »  слыш- 
но не  было,  хотя  команда  :  «  Тверже  ногу  !  » 
подавалась  неоднократно.  Юнкеру  Чеку.лаеву, 
всегда  стоявшему  в  средних  рядах,  пришла  в 
голову  идея  бить  рукой  по  подсумку,  и  эта 
хитрость  удалась  как  нельзя  лучше,  —  мы 
«  давали  ногу  »  даже  на  песке. 

Возле  нашего  барака  были  сделаны  препят- 
ствия для  занятий  по.левой  гимнастикой.  Пер- 
вым был  забор  трех  высот,  за  ним  «  бо.лото  ». 
Цементные  квадраты  изображали  кочки.   Пры- 


гая с  одной  на  другую,  надо  было  преодолеть 
«  болото  »,  ни  разу  не  оступившись.  «  Кочки  » 
бы.ли  расставлены  в  беспорядке  и  не  б.лиже 
метра  одна  от  другой.  Нужно  было  на  бегу 
сообразить,  с  какой  на  какую  кочку  прыгать, 
да  еще  на  одной  ноге  и  с  винтовкой  в  руке. 
За  «  болотом  »  было  бревно,  за  ним  —  окоп, 
правда  не  в  рост  человека,  но  все  же  доста- 
точно глубокий.  Требовалось  с  разбега  прыг- 
нуть на  дно  окопа,  согнуться,  чтобы  не  быть 
видимым  сбоку,  и,  быстро  пробежав,  вылезти 
и  бежать  дальше,  прыгая  в  д.лину  (земля  была 
вскопана  метра  на  три).  Дальше  ш,по  проволоч- 
ное заграждение,  но  оно  не  преодолевалось,  так 
как  ни  перепрыгнуть  через  него,  ни  подлезть 
под  него  было  совершенно  невозможно.  Послед- 
ним и  самым  трудным  препятствием  была 
горка,  представ.лявшая  из  себя  пологий  ск.лон- 
подъем  и  оканчивавшаяся  отвесным  обрывом, 
обшитым  досками.  Вместо  матраса  подножие 
горки  было  вскопано,  для  пружинистости  зало- 
жен фашинник,  присыпанный  слоем  земли.  Бе- 
жать на  горку  требовалось  стремительно,  поло- 
гая аппарель  не  обещала  как  будто  ничего 
страшного,  но  подбежав  к  обрыву,  сразу  обна- 
руживался обман  зрения  :  прыгнуть  надо  было 
с  высоты  чуть  чуть  ли  не  в  4-5  метров,  и 
многие  невольно  останавливались  перед  прыж- 
ком вниз. 

В  корпусе  я  занимался  гимнастикой,  осо- 
бенно прыжками,  лазаньем  по  шесту  и  канату, 
да  еще  и  в  темпе,  когда  играли  в  «  пятнашки  » 
на  гимнастическом  городке,  поэтому  для  меня 
не  представляло  большого  труда  преодоление 
всех  этих  препятствий.  Кроме  того,  в  свободное 
время  я  еще  и  тренировался  с  бо.льшой  охотой 
по  преодолению  самых  трудных  из  них,  — 
забора,  «  болота  »  и  горки.  Я  так  натренировал- 
ся, что  брал  забор  в  самой  высокой  его  части 
с  первого  раза,  а  нужно  было  пользоваться 
только  одной  рукой,  так  как  в  другой  была 
винтовка. 

Всем  нам  очень  нравилась  «  заря  с  церемо- 
нией »  :  как  обычно,  на  вечернюю  поверку  роты 
выстраивались  на  передней  линейке  около 
сБсих  бараков,  и  после  поверки  училищный 
оркестр,  стоявший  около  барака  дежурного 
офицера,  играл  зарю  и  гимн.  Обычно  же  пе- 
лись молитва  « Отче  наш »  и  гимн.  Я,  как 
любитель    пения,    часто    запевал. 

Иногда  по  вечерам  собиралась  группа  юн- 
керов, любивших  пение.  Песни  пелись  самые 
разные,  но  одной  из  любимых  была  « Алла- 
верды  ».  Князь  Чичуа  был  настоящим  органи- 
затором хора  и  сам  пел  с  большой  душой. 
Пелись  и  специально  юнкерские  песни,  напри- 
мер —  куплеты  про  все  военные  учи.лища,  ко- 
торые все  имели  свои  прозвища,  зачастую  не- 
приличные. 


Наступила  моя  очередь  быть  дневальным  по 
роте.  Накануне  вечером  Модестов  проверил 
мои  знания  и  проинструктировал  меня,  я  же 
начистил  сапоги  и  пуговицы  на  шинели.  Кто- 
то  сыграл  со  мной  злую  шутку  :  утром,  когда 
я  стал  собираться  на  развод,  то  обнаружил, 
что  шинель  мою  сташ,или.  Не  теряя  времени 
на  поиски,  я  надел  чужую,  протер  рукавом  пу- 
говицы и  побежал  к  бараку  дежурного  офице- 
ра. Как  ни  «  наярены  »  были  мои  сапоги,  пока 
я  бежал,  они  запылились,  и  я  не  успел  их 
обтереть  полой  шинели.  Так  как  на  внешний 
вид  обращалось  исключительное  внимание,  я 
получил  первое  и  единственное  за  все  пребыва- 
ние в  училище  замечание  за  мой  «  вид  ».  По- 
лучил замечание  и  Модестов,  что  ему  было 
очень  обидно,  но  я  ему  объяснил,  как  все  это 
получилось,  помимо  моей  воли.  Я  был  очень 
удручен  тем,  что  «  подвел  »  так  хорошо  ко  мне 
относившегося  Модестова. 

В  конце  сентября  училище  перешло  из  ла- 
герей в  город.  Наша  рота  помещалась  в  при- 
стройке к  главному  зданию,  как  бы  отдельно 
от  других  рот,  на  втором  этаже.  Вход  в  роту 
был  по  длинному  коридору,  мимо  столовой,  из 
которого  маленькая,  темная  лестница,  вела  в 
гимнастический  зал,  а  другая,  рядом  сбоку, 
вела  наверх,  в  другие  роты,  классы,  домовую 
церковь,  сборный  зал  и  другие  помещения.  Из 
гимнастического  зала  маленькая  лестница  вела 
в  ротный  цейхгауз,  в  первой  комнате  которого 
стояли  скамьи  для  чистки  сапог  со  щетками  и 
сковородами  с  ваксой,  вторая  же  комната,  тем- 
ная, с  ячейками-шкафами  на  двоих  человек,  в 
которых  вешались  шинели  и  имелись  полки 
для  киверов,  ношение  которых  в  праздничные 
дни  еще  не  было  отменено.  Пехотные  кивера 
были  некрасивые  и  заслуженно  назывались 
юнкерами  « самоварами  ».  Спереди  был  мед- 
ный двуглавый  орел  на  фоне  лучей,  и  эта 
пластинка  занимала  всю  переднюю  часть  ки- 
вера. Медная  же  чешуя  прикреплялась  медны- 
ми запонками,  концы  которых  проходили  вов- 
нутрь кивера  и  там  загибались.  С  боков  висели 
темляки,  и  сверху,  над  эмблемой,  вставлялся 
султан,  маленький,  в  виде  темляка,  спереди 
которого  прикреплялась  обыкновенная  солдат- 
ская жестяная  кокарда.  Верх  и  бока  кивера 
были  из  черной  лакированной  клеенки. 

Из  гимнастического  зала  была  дверь  в  по- 
мещение роты,  которое  СОСТОЯЛО'  из  четырех 
комнат,  по  одной  на  каждый  взвод,  располо- 
женных в  два  ряда  и  разделенных  коридором, 
в  котором  был  умывальник,  а  в  конце  —  убор- 
ная. В  свободное  время  разрешалось  ходить 
в  помещения  других  рот  для  встречи  с  друзья- 
ми и  в  чайную,  бывшую  своего  рода  клубом, 
где  можно  было  пить  чай,  подававшийся  в 
двух  чайниках  ,один,  маленький,  для  заварки, 
и    большой,    никелированный    медный    —    для 


кипятка.  Заварка  чая  стоила  две  копейки,  — 
были  такие  маленькие  фирменные  пачки,  а 
кипяток  был  бесплатный.  Особенно  славились 
Калинкинские  ситро  и  квас  клюквенный.  Ча- 
сто устраивались  пари  :  выпить  без  отрыва  из 
горлышка  бутылку  этого  кваса,  причем  расход 
за  «  нарезку  »,  как  называлось  угощение  в 
чайной,  принимал  на  себя  проигравший.  Квас 
был  настолько  газирован,  что  выпить  бутылку, 
не  отрываясь,  было  трудновато,  однако  я  усво- 
ил это  искусство  вполне.  К  чаю  можно  было 
купить  печенье  разных  сортов,  конфеты,  но 
наибольшим  успехом  пользовались  «  рожки  ». 
—  маленькие  плюшки,  ежедневно  доставляв- 
шиеся от  знаменитого  Филиппова.  Обычно  в 
чайной  «  нарезались  »  компаниями,  собирались 
кадеты  одного  корпуса,  и  так  получалось  и  у 
нас,  Неплюевцев,  собирались  я,  Рацул,  Недель- 
ский  и  Громаковский.  Часто  к  нам  присоеди- 
нялся и  Цветков.  В  чайной  знакомились  с 
юнкерами  других  рот,  приятелями  своих  дру- 
зей. Отбой  ко  сну  давался  в  10  часов  вечера. 
Отец  присылал  мне  ежемесячно  8  рублей,  ко- 
торых вполне  хватало  на  папиросы,  на  расходы 
по  чайной  и  на  другие  необходимые  мелочи. 
Перепробовал  я  и  все  сорта  туалетного  мыла, 
предававшегося  в  чайной. 

После  лагерей  неудобства  с  умываньем  и  с 
уборной  отпали  и  уже  не  приходилось  бегать 
и  занимать  очередь,  все  обстояло  проще,  тем 
более,  что  за  время  пребывания  в  лагере  мы 
сошлись  ближе  с  юнкерами  старшего  курса, 
и  все  «  домашние  »  дела  решались  дружно  и  к 
взаимному  удовольствию. 

1  октября  старший  курс  был  произведен, 
как  проучившийся  более  года,  в  подпоручики, 
мы  же  перешли  на  старший  курс.  Нашим  кур- 
совым офицером  стал  штабс-капитан  Червяков- 
ский.  Вернусь  к  киверам  :  нам  пришлось  надеть 
их  только  один  раз,  когда  училище  было  на- 
значено на  похороны  одного  убитого  офрщера, 
бывшего  воспитанника  училища,  тело  которого 
было  привезено  в  Москву  для  погребения.  Дей- 
ствительно, вид  строя  в  киверах  был  очень  кра- 
сив, но  некоторые  юнкера  растерли  себе  до  кро- 
ви виски  концами  кнопок  чешуи,  а  когда  была 
подана  команда  «  вольно  ^,  почти  весь  бата- 
льон моментально  снял  кивера,  хотя  погода  и 
была  холодной.  Дав  на  кладбище  три  залпа, 
училище  вернулось  в  казарму. 

Если  училище  выводилось  в  город,  то  по 
возвращении  оркестр  останавливался  около 
парадного  входа,  роты  входили  в  помещение 
под  звуки  маршей.  Обычно  игрались  «  марш 
с  фанфарами  и  «  кавалерийский  ».  Исключен 
был  старинный  марш  «  Под  двуглавым  орлом  », 
как  австрийский.  Все  эти  марши  музыкальны  и 
исполнялись  артистически. 

Первым  учеником  нашего  курса  был  Горба- 


чев  (он  же  был  и  самым  старшим  по  возрасту) 
м  ему  бы  и  быть  фельдфебелем  роты,  но  про- 
изведен был  в  фельдфебели  Неелов,  кадет  1-го 
Московского  корпуса,  имевший  протекцию  и 
собиравшийся  выходить  в  гвардию,  несколько 
самоуверенный  и  заносчивый  парень.  Звания 
фельдфебеля  и  портупей-юнкеров  дава.пи  все 
права  по  уставам  и  преимущества  при  разборе 
вакансий  в  полки,  поэтому  они  имели  большое 
значение  и  во  взаимоотношениях  с  рядовыми 
юнкерами,  так  как  вчерашний  товариш,  стано- 
вился начальником,  обязанным  командовать  и 
следить  за  поведением  и  несением  службы  тех, 
с  кем  он  вчера  был  на  «  ты  ».  Теперь  к  нему 
уже  были  обязаны  обращаться  на  «  вы  ^>,  на- 
зывая «  гсгподин  фельдфебель  »  или  «  госпо- 
дин портупей-юнкер  •>.  Власть  портит  человека, 
почему,  хотя  и  редко,  находились  все  же  неко- 
торые, совершенно  изменявшиеся,  будучи  про- 
изведенными в  портупей-юнкера  или  фельд- 
фебели. В  мирное  время,  при  строгом  исполне- 
нии уставов,  это  было  бы  особенно  заметно,  но 
теперь  этому  не  придавалось  особого  значе- 
ния, и  в  нашей  роте  отношения  между  юнкера- 
ми не  изменились,  оставшись  прежними,  товар- 
щескими,  вне  службы.  Я  учился  хорошо  и  был 
произведен  в  старшие  портупей-юнкера,  став 
для  своих  друзей  «  господином  взводным  ».  Ни- 
кто не  соблюдал  этого  чинопочитания,  кроме 
как  во  время  занятий,  и  все  оставались  по- 
прежнему  «Кольками»,  «Жорками»,  с  преж- 
ним обращением  на  «  ты  ». 

Прибывшие  на  новый  младший  курс  не 
были  уже  окончившими  кадетские  корпуса,  а 
имевшими  среднее  образование  и  направлен- 
ными в  училище  из  полков.  Тут  были  люди 
разных  профессий,  разночинцы,  и  как-то  само 
собой  организовалась  самодеятельность  :  вы- 
ступления чтецов,  рассказчиков,  фокусников, 
имитаторов  и  т.  д.  Местом  представлений  была 
уборная  1-й  роты,  огромная  комната,  имевшая 
две  части;  первая  была  умывальной,  а  во  вто- 
рой половине  имелся  камин,  имевший  плоский 
верх  и  служивший  сценой-эстрадой.  «  Места  » 
зрителей  были  на  унитазах,  бо.пьшинство  же 
стояло.  На  эти  представления  иногда  собира- 
лось до  100  человек  из  разных  рот.  Бо.льшим 
успехом  пользовался  имитатор,  артистически 
подражавший  разным  звукам,  —  полету  шме- 
ля, писку  комара,  звуку  пилы  и  т.  д.  Он  же, 
закрыв  лицо  руками,  так  менял  его,  что  пре- 
вращался в  настоящую  обезьяну.  Декламатор, 
став  на  камине  и  заложив  руки  за  спину,  де- 
кламировал какое-нибудь  трогательное  стихо- 
творение, в  то  время  как  его  помощник,  спря- 
тавшись за  ним,  выставлял  вперед  свои  руки 
и  ими  жестикулировал.  Жесты  совершенно  не 
соответствовали  словам  стихотворения,  особен- 
но в  трагических  местах,  и  вызывали  гомериче- 
ский смех.  Чаще  всего  испольнялось  «  Белое  по- 


крывало ».  Декламация  была  чудесной. 

В  отпуск,  в  субботу  вечером  и  днем  в  вос- 
кресенье, ходили  одни  москвичи.  Остальные, 
оставаясь  в  ротах,  развлекались  кто  во  что 
был  горазд  ;  «  нарезкой  ■  в  чайной,  пением, 
стрельбой  дробинкой  из  окон  по  воробьям,  гим- 
настикой, благо  гимнастический  зал  был  рядом 
с  ротсй.  За  все  время  пребывания  в  училище 
я  ходил  в  отпуск  всего  два  раза,  причем  один 
раз  по  приказанию  штабс-капитана  Червяков- 
ского,  который  обратил  внимание  на  то,  что 
я  не  хожу  в  отпуск,  и  дал  мне  и  кому-то  дру- 
гому билеты  в  театр  Корша  на  «  Гере  от  ума  ». 
Не  помню,  кто  играл  главные  роли,  но  игра 
была  великолепна  и  в  пьесе  участвовала  какая- 
то  знаменитая  актриса.  Второй  раз  я  ходил  в 
отпуск  с  кем-то  в  музей  восковых  фигур  «  Па- 
ноптикум ».  Считалось  почти  обязательным 
посетить  этот  музей  и,  для  назидания,  посмо- 
треть отдел  муляжей  —  «  венерические  болез- 
ни ». 

Неелов,  как  москвич,  всегда  в  субботу  ухо- 
дил в  отпуск,  а  я  оставался  за  фельдфебеля 
роты,  и  надо  сказать,  что  мое  влияние  в  роте 
было  больше,  чем  у  Неелова.  Я  выстраивал 
роту,  рапортовал  ротному  командиру,  вел  роту 
в  церковь,  в  столовую,  делал  вечернюю  повер- 
ку и  бы.тт  заводилой  разных  развлечений,  как 
хоровое  пение,  или  же  гимнастических  игр. 
Гимнастический  зал  был  рядом.  Еще  в  лагере 
Сокольскому  младшему  было  приказано  трени- 
ровать Черкавского,  а  я  принадлежал  к  числу 
лучших  гимнастов  роты,  почему  постоянно  про- 
водил время  в  гимнастическом  зале.  Братья 
Соко.льские.  Львов,  я  и  некоторые  другие  юн- 
кера играли  в  пятнашки,  лазая  и  прыгая  по 
гимнастическим  снарядам,  делая  все  в  быстром 
темпе  и  восхищая  зрителей.  Наклонную  лест- 
ницу устанавливали  горизонтально,  с  нее  пры- 
гали на  площадку  для  прыжков  с  высоты, 
а  с  нее  на  печку,  с  печки  на  пол,  на  огромный 
гимнастический  матрас.  Любимым  нашим  заня- 
тием были  прыжки  через  деревянную  лошадь. 
Этим  занимались  я,  младший  Сокольский  и 
Львов.  Лошадь  мы  поднимали  на  самую  боль- 
шую высоту,  ставили  ее  в  разных  комбинациях 
с  «  козлом  »,  спортивный  матрас  подвешивали 
на  стену,  так  как  при  прыжке  «  рыбкой » 
можно  было  легко  удариться  об  стену.  Трам- 
плин был  подаюший,  на  пружинах,  и  мы  от- 
скакивали от  него,  как  мячики.  В  те  времена 
спортивных  костюмов  не  было,  и  мы  все  про- 
делывали в  обычной  солдатской  форме,  в  сапо- 
гах, и  только  один  Львов,  имевший  туфли, 
прыгал  в  них.  Скоро  мы  прославились  на 
все  училище,  и  любители  приходили  посмо- 
треть на  наши  упражнения,  пытаясь  подражать 
нам,  но  скоро  отказались  от  своего  намерения. 
Однажды  нас  застал  штабс-капитан  Червяков- 
ский,  посмотрел  и  назначил  меня  инструктором 


40 


по  гимнастике.  Я  был  специалистом  по  на- 
клонной лестнице  и  прыжкам,  а  на  турнике 
и    параллельных    брусьях    работал    неважно. 

Классные  занятия  происходили  в  классном 
коридоре.  Я  был  старшим  в  классе  и  отвечал 
за  порядок.  Народ  же  был  крайне  подвижной 
и  шумный,  огорчавший  меня  своей  несерьезно- 
стью. В  классе  всегда  стоял  шум. 

Одним  из  наших  любимых  развлечений,  как 
я  уже  упоминал,  было  пение  песен.  Наш  хор 
любителей  пел  обычно  военные  песни,  и  лю- 
бимыми были  «  Бородино  »,  на  слова  Лермон- 
това, и  особенно  «  Алла-Верды  ».  Последняя 
бы.ла  чрезвычайно  распространена  среди  юн- 
керов всех  военных  училищ,  а  поэтому  и  среди 
офицерства  в  армии. 

В  помещении  каждого  взвода  висели  на 
стенах,  в  рамках,  напечатанные  крупным 
шрифтом  стихотворения  военного  характера,  и 
у  нас,  прямо  перед  моими  глазами,  против  моей 
кровати  висело  стихотворение  «  К. Р.  »,  —  Ве- 
ликого Князя  Константина  Константиновртча, 
—  «  Наш  полк  ».  Будучи  постоянно  у  меня  пе- 
ред глазами,  это  стихотворение  незаметно  за- 
помнилось наизусть.  Между  прочим  «  К. Р.  » 
был  автором  до  сих  пор  исполняемого  романса 
«  Растворил  я  окно  »  и  ставшего  солдатской 
песней  стихотворения  «  Умер,  бедняга,  в  боль- 
нице военной  ».  Однажды  штабс-капитан  Чер- 
вяковский  обратил  наше  внимание  на  висевшие 
на  стенах  стихотворения  и  спросил,  читаем 
ли  мы  их,  а  может  быть  кто-нибудь  и  заучил 
что-либо.  Наступило  молчание,  никто  ничего 
сказать  не  может,  а  Глебка  Самойлов  толкает 
меня,  чтобы  я  сказал.  Пришлось  спасать  честь 
взвода  и  я  продекламировал  это  стихотворение. 

Червяковский  иногда  сочетал  выходы  на 
занятия,  —  а  занимались  мы  строевыми  заня- 
тиями в  Кремле,  —  с  ознакомлением  с  памят- 
никами старины  и  русской  славы,  как,  напри- 
мер. Кутафья  башня.  Кремлевские  соборы  и  т. 
п.  Так  мы  познакомились  со  многими  досто- 
примечательностями Кремля,  правда  —  только 
по  наружному  виду,  так  как  сводить  нас,  на- 
пример, в  Грановитую  палату  или  в  один  из 
соборов  в  служебное  время  Червяковский  не 
имел   права. 

Для  глазомерной  съемки  Червяковский  во- 
дил нас  в  Фили,  где  мы  посетили  Кутузовскую 
избу.  По  дороге  через  город  Червяковский 
несколькими  словами  обращал  наше  внимание 
на  архитектурные  памятники.  Таким  образом 
мы  многое  увидели  воочию.  Вид  кремлевских 
стен  и  башен,  носивших  кое-где  следы  пожара 
1812  года,  произвел  на  меня  неизгладимое  впе- 
чатление. Даже  находясь  в  госпитале  в  1915 
году  или  будучи  в  Москве  в  командировке  в 
1941  году,  я  был  способен  подолгу  стоять  на 
одном  месте  и  созерцать  какую-нибудь  баип1ю 
или    кусок    стены.    Мне    приходило    на    память 


наше  историческое  прошлое  и  связанные  с 
Кремлем  события.  Казалось,  что  века  говорят 
со    мной ! 

Червяковский  умышленно  водил  нас  мимо 
собора  Василия  Блаженного,  мимо  Лобного  ме- 
ста, мимо  памятника  Минину  и  Пожарскому. 
Мысль  о  том,  что  следует  пойти  в  отпуск  и 
осмотреть  московские  достопримечательности 
как-то  не  приходила  в  голову,  и  только  через 
много  лет  я  понял,  что  совершил  огромную 
глупость,  упустив,  не  использовавши,  эту  воз- 
можность. 

Обязательное  посещение  церковных  служб 
в  субботу  и  воскресенье  было  очень  тяжелой 
обязанностью,  а  избежать  это  было-  просто 
невозможно.  Мне,  как  остававшемуся  за  фельд- 
фебеля роты,  приходилось  всю  долгую  службу 
стоять  навытяжку,  так  как  сзади  меня  были 
места  начальника  училища  и  инспектора  клас- 
сов. Конечно,  я  выстаивал  терпеливо,  но  все 
же  посещение  церкви  мне  никак  не  улыбалось. 
В  церкви  юнкера  стояли  по-ротно,  шеренгами 
в  10-12  человек,  первые  роты  стояли  ближе  к 
алтарю,  а  наша  пятая  —  позади  всех  и  поэтому 
была  на   виду   у  начальства. 

Одним  из  курсовых  офицеров  4-й  роты  был 
гвардии  поручик  Линевич,  сын  известного  по 
русско-японской  войне  генерала  Линевича. 
Этот  Линевич  пользовался  большой  популяр- 
ностью во  всех  ротах  и  иначе  как  «  тонняга  » 
его  не  называли.  «  Тонняга  »  —  это  означало 
человека  образцового  во  всех  отношениях  и 
считалось  высшей  похвалой. 

Все  училище  пришло  в  необыкновенное 
движение,  когда  юнкер  4-й  роты  Дебагорий- 
Мокриевич  доложил  по  команде  о  каком-то 
проступке  юнкера,  за  что  тот  был  отчислен  от 
училища.  Все  только  и  обсуждали  на  все  лады 
поступок  Дебагория,  считая  его  недостойным 
предательством.  Несколько  дней  училище  бук- 
вально бурлило,  а  наиболее  рьяные,  да  и  про- 
сто любопытные,  толпами  стояли  около  сидев- 
шего на  своей  кровати  Дебагория,  всячески  его 
поносили,  требуя,  чтобы  он  подал  рапорт  об 
отчислении  его  от  училища.  Ему  совали  в  ли- 
цо написанные  от  его  имени  рапорта  об  от- 
числении и  требовали,  чтобы  он  подписался. 
По  букве  устава  Дебагорий  был  прав,  но,  ко- 
нечно, перестарался.  Дебагорий  все  же  был 
вынужден  подать  рапорт  об  отчислении,  но 
начальство  сочло  за  лучшее  оставить  все  без 
последствий  :  рапорт  Дебагорию  вернули,  а  про- 
винившегося юнкера  оставили  в  училище.  В 
результате  Дебагорий  подвергся  почти  полному 
бойкоту. 

Примечателен  своей  строгостью  и  некото- 
рым самодурством  был  второй  преподаватель 
артиллерии  полковник  Александер.  Он  любил 
поиздеваться  над  незнайками,  и  его  присказки 


знало  все  училище  :  например,  Александер 
говорил  :  «  Снаряд  летит,  и  сила  РО  его  вра- 
щает, а  юнкер  у  доски  стоит  и  ни  черта  не 
понимает.  Садитесь,  юнкер,  я  вам  ставлю  кол  !  » 
Если  кто-нибудь  дремал  на  его  лекциях,  он  по- 
тихоньку подходил  к  нему  и  восклицал  :  «  Про- 
снитесь, юнкер  !  Перед  вами  полковник  Алек- 
сандер !  » 

Наступила  половина  ноября,  а  нам  все  еще 
было  неизвестно,  какой  чин  нам  дадут  при  вы- 
пуске, —  ведь  чин  прапорщика  был  упразднен 
еще  при  Александре  Третьем  и  в  армии  были 
только  прапорщики  запаса.  Нас  стали  водить 
в  магазин  Гвардейского  экономического  обще- 
ства для  снятия  мерок  на  пошив  обмундирова- 
ния и  затем  на  примерки.  Одновременно  на- 
чалось обучение  приемам  с  шашкою.  Таким  об- 
разом приближался  день  производства  в  офи- 
церы. Наступил  торжественный  день  разборки 
вакансий.  Выпускники  всех  рот  были  собраны 
в  сборном  зале,  для  чего  туда  были  принесены 
скамьи  из  столовой  и  поставлены  столы  для 
комиссии.  Предварительно  комиссия  объявила 
список  вакансий.  В  связи  с  войной  вакансий 
непосредственно  в  полки  не  было,  а  были  ва- 
кансии на  пополнение  корпусов  и  дивизий  и  в 
запасные  батальоны  Московского  военного 
округа.  Но  были  и  две  вакансии  в  Казанский 
военный  округ,  которые  мы  с  Громаковским  и 
решили  взять,  если  они  нам  достанутся.  Раз- 
бор вакансий  происходил  в  порядке  успеваемо- 
сти, в  очередности  по  всему  училищу.  Комис- 
сия вызывала  очередного  юнкера  к  столу,  тот 
подходил  и  говорил  свое  желание,  записывае- 
мое в  список  для  дальнейшего  оформления 
нужных  документов.  Будучи  по  успехам  в 
числе  первых  двух  десятков,  точно  уже  не 
помню,  как  и  забыл  выпускной  средний  балл, 
что-то  около  10  с  десятыми,  я  легко  взял  ва- 
кансию в  Казанский  военный  округ.  Громаков- 
ский,  бывший  далеко  позади  меня,  взял  вторую 
вакансию,  и  мы  уже  мечтали,  что  скоро  поедем 
домой,  в  Оренбург. 

Последние  дни  ноября  проходили  в  пример- 
ках обмундирования,  в  сдаче  учебников  и  вин- 
товок. Сдача  винтовок  была  чистейшей  про- 
фанацией :  винтовки  были  старые,  пережившие 
не  один  выпуск  юнкеров,  а  следовательно  с 
дефектами.  Однако  прием  их  происходил  чрез- 
вычайно строго  и  почти  каждому  записывалось 
расширение  входа  канала  ство.ла,  раковины  в 
канале,  и  за  это  вычиталась  полная  стоимость 
ствола,  что  давало  большой  доход  училищу, 
так  как,  конечно,  ствол  не  заменялся,  и  следу- 
ющий по  выпуску  юнкер  опять  расплачивался 
за  тот  же  ствол. 

По  прибытии  на  место  службы  полагалось 
делать  визиты  всем  офицерам  полка,  о  чем  нам 
напоминал  и  наставлял  нас  Червяковский.  Осо- 
бенно он  настаивал  на  тем,  чтобы  в  обращении 


с  будущими  сослуживцами  избегать  <'  амико- 
шонства »,  то  есть  грубо-фамильярного  обра- 
щения между  собой.  Все  это  было  хорошо,  но 
ни  одного  слова  не  было  сказано  о  том,  с  кем 
мы  будем  иметь  дело,  о  солдате,  ни  одного 
практического  совета,  как  обучать  солдат  и 
что  за  солдаты  в  запасных  частях  и  что  эти 
части  из   себя  представляют. 

К  1  декабря  мы  получили  все  обмундирова- 
ние :  серую  караку,левую  папаху,  защитного' 
сукна  фуражку,  шинель  из  со.лдатского  сукна, 
китель  и  шаровары  (еще  не  отмененные,  с  на- 
пуском) защитного  сукна,  две  пары  белья,  пер- 
чатки, чемодан,  спальный  мешок,  походные  са- 
поги. Снаряжение  и  вооружение  состояло  из 
поясного  ремня  с  наплечными  ремнями,  — 
«  шлея  »,  —  как  их  метко  называли,  роговой 
свисток  для  подачи  сигналов  в  бою,  полевая 
сумка  с  планшетом  для  карт  и  компасом,  ре- 
вольвер наган  с  патронами  и  кобурой,  шашка 
и  нагрудный  училищный  значок.  Стоимость 
всегс'  этого  высчитывалась  из  суммы,  отпуска- 
емой на  «  обзаведение  »  (сколько,  именно,  мы 
не  имели  и  представления,  да  и  не  интересо- 
вались этим,  не  допуская  и  мысли  об  обсчете). 
Остальные  деньги,  около  210  рублей,  выдава- 
,пись  на  руки.  Для  нас  это  была  огромная  сум- 
на,   которой  мы  никогда  не  держали  в  руках. 

1  декабря  выпускников  построили  во  дворе 
училища  и  прочитали  Высочайший  указ  с  про- 
изводстве нас  в  прапорщики.  После  поздрав.яе- 
ний  начальства  и  групповых  снимков  на  па- 
мять, никем  не  полученных  за  неимением  вре- 
мени, —  2-го  мы  должны  были  уезжать  на 
места  службы,  —  роты  отправились  в  столо- 
вую, где  был  приготовлен  торжественный  обед, 
мало  чем  отличавшийся  от  обычного.  Играл 
оркестр,  капельмейстер  продавал  ноты  сочи- 
ненного им  для  нашего  выпуска  марша.  Пла- 
тили по  рублю,  но  это  была  определенная 
«липа»,  ибо  марш  мог  преподноситься  каждо- 
му выпуску.  Тут  появились  разные  каптенар- 
мусы и  прочие  обслуживающие  лица,  которых 
мы  и  в  глаза  никогда  не  видели,  и  каждый  из 
них,  стоя  в  коридоре,  поздравлял  каждого  про- 
ходившего и  получал  за  это  минимум  50  ко- 
пеек, набирая  в  этот  день  изрядную  сумму. 

Ротный  командир  капитан  Магеровский 
усиленно  предлагал  мне  остаться  при  учи.лище 
в  качестве  курсового  офицера,  так  как  увели- 
чива.ли  штаты  и  была  потребность  в  офицер- 
ском составе.  Был  я  тогда  неопытен  до  полной 
беспомощности,  думал  только  о  доме  и,  несмо- 
тря на  заманчивость  предложения,  отказался, 
представив  себе,  что  у  меня  нет  ни  квартиры, 
ни  знакомых,  никого,  кто  мог  бы  мне  помочь, 
посоветовать.  Отказались  и  другие,  но  причин 
их  отказа  не  знаю.  В  этот  же  день  почти  все 
уехали  по  местам  назначения.  Многие  поброса- 
,ли  свои  спальные  мешки,  так  как  мы  слышали, 


42 


что  на  фронте  они  не  прижились,  а  таскать  их 
притороченными  к  чемодану  было  неудобно. 
Свой  спальный  мешок  я  привез  домой,  и  он 
лежал  свернутым  до  1921  года,  а  потом  исполь- 
зовался как  подстилка  под  матрас,  в  каковом 
назначении  он  и  сейчас. 

Распростились  мы  все  очень  быстро,  и,  кро- 
ме Громаксвского  и  Рацула,  назначенного  в 
Полтаву,  я  никого  не  встречал.  Мы,  трое,  ре- 
шили сначала  ехать  домой,  в  Оренбург,  а  потом 
уж  ехать  к  местам  назначения.  Вот  какой  был 
у  нас  тогда  ветер  в  голове  !  Купили  билеты  и 
поехали.  В  одном  с  нами  купе  ехал  один  ка- 
питан, раненый,  с  фронта.  Он  расспрашивал 
нас  и,  узнав  наши  намерения,  по-отечески  по- 
советовал нам  сейчас  же  ехать  к  местам  служ- 
бы, Бо  избежание  могущих  быть  весьма  печаль- 
ных последствий.  Мы  его  послушались  и  в 
Рузаевке  сошли  с  поезда,  купили  новые  билеты 
и  отправились  по  местам.  Последний  раз  я  ви- 
дел своего  друга  детства  Муньку  Рацул,  — 
он  был  убит  на  фронте  весной   1915   года. 

Так  началась  наша  самостоятельная  жизнь, 
к  которой  мы  совершенно  не  были  подготовле- 
ны. Мечта  сбы.лась,  и  я  был,  как  и  все,  в  упо- 
ении от  своего  нового  положения.  Немного  ом- 
рачало то,  что  мы  получили  чин  прапорщика, 
давно  упраздненный,  но  хорошо  известный  по 
старинному        сердцещипательному       романсу  : 


«  Бедный  прапорщик  армейский  стал  ухажи- 
вать за  мной...  »,  частенько  напевавшемуся  мо- 
им отцом,  и,  кроме  того,  по  поговорке  :  <'  кури- 
ца —  не  птица,  прапорщик  —  не  офицер  ». 
Хотя  мы  прошли  двухлетнее  обучение  за  че- 
тыре месяца  благодаря  уплотнению  времени, 
исключению  общеобразовательных  предметов 
и  большому  напряжению,  то  обстоятельство, 
что  шла  война,  заставляло  нас  напрягать  все 
силы  и  сознавать,  что  эта,  на  наш  взгляд  не- 
полноценность чина  прапорщика  вызвана  су- 
ровой необходимостью  защиты  Родины. 

Об  училище  и  о  моих  товарищах,  юнкерах, 
у  меня  остались  самые  хорошие  воспоминания, 
и  я  попробую  восстановить  в  памяти  список 
юнкеров  нашей  роты,  конечно  не  полный.  С 
каждым  из  них  было  чтсто  связано,  поэтому 
они  остались  в  памяти  до  сих  пор  : 

Акишев,  Анников,  Астафьев,  Акимов,  Бе- 
лов, Берлов,  Бокун,  Вахнин,  Ган,  Гиршфельд, 
Горбачев,  Дебиль,  Дементьев,  Джелалбеков, 
Егоров,  Зубрицкий,  Кавтарадзе,  Калугин.  Кру- 
зе,  Кульчицкий,  Ладо-Богдановский,  Лебедев, 
Львов,  Морозов,  Недельский,  Неелов,  Оспин, 
Пигарев,  Самойлов,  Сокольский  1-й,  Соколь- 
ский 2-й,  Толбузин,  Трифонов,  Хлюстин.  Че- 
кулаев  и  Черкавский. 

К.Р.Т. 


Хроника  «  Военной  Были » 


«ПЛЕННЫХ  КАШЕВАРОВ   НЕ  ЛОВЛЮ» 

В  одном  из  полков  4-й  стрелковой  «  яселез- 
ной  »  дивизии  ротный  командир  поручик  Каза- 
нецкий,  из  прапорщиков  военного  времени.  Ге- 
оргиевский кавалер,  попал  в  по.пожение  <-  сло- 
еного пирога  »  :  с  телефонистами  и  связными  он 
засел  в  только  что  очищенном  от  немцев  ходе 
сообщения.  Вдруг  появляются  два  немца  с 
котелками.  Увидели  русских  и  подняли  руки. 
Поглядел  Казанецкий  на  хлеб  и  консервы, 
«  Кому  несли  ?  »  «  Нашему  ротному  ».  «  Не  хо- 
чу, чтобы  ваш  хауптман  постился  сегодня.  Не- 
сите ему  обратно  и  пожелайте  от  меня,  русского 
ротного  командира,  доброго  аппетита  ».  Не  про- 
шло и  десяти  минут,  снова  шаги.  Солдаты  под- 
няли ружья...  Немец  без  ружья  щелкнул  око- 
ванными пятками  и  протянул  бутылку  конья- 
ку. «  Наш  хауптман  просит  вьшить  за  его  здо- 
ровье ».  Отдал  честь,  повернулся  и  исчез. 

При  опросе  начальства  и  следователя,  пору- 
чик дал  ответ  :  «  Я  —  железный  стрелок.  В  бою 
побеждаю,  пленных  кашеваров  не  ловлю  >'. 
М.  фон  Рейтлингер 


ЦЕРКОВЬ  НА  КОЛЕСАХ 

Кроме  обычных  пассажирских  и  товарных 
вагонов,  железнодорожные  компании  распола- 
гали и  вагонами  специального  назначения. 
Большею  частью  это  были  вагоны,  служащие 
для  представительства  как-то  в  России  импера- 
торские поезда  или  министерские  вагоны.  Но 
были  и  вагоны  совершенно  другого  сорта.  Так, 
например,  в  России  железная  дорога  имела  ва- 
гон-церковь. Этот  вагон  был  изготовлен  по  за- 
казу Российской  духовной  власти  и  сдан  в  экс- 
плуатацию в  1897  г. 

Ходил  он  в  Западной  Сибири,  по  линии  Че- 
лябинск-Кривотченко,  предоставляя  возмож- 
ность жителям  отдаленных  деревень  от  време- 
ни до  времени  посещать  церковную  службу. 
Вместимость  вагона  была  на  70  молящихся. 
Задняя  часть  вагона  предоставлена  была  для 
алтаря,  стены  украшены  коврами  и  иконами. 
Для  входа  служили  несколько  дверей.  Были  и 
три  колокола,  которые,  как  и  в  обычных  цер- 
квах, благовествовали  во  время  богослужений. 
Извлечено  из  современного  немецкого  журнала 


МНЕНИЕ  КНЯЗЯ  ПОТЕМКИНА 

ОБ   ОБМУНДИРОВАНИИ   РУССКИХ    ВОЙСК, 

ПРЕДСТАВЛЕННОЕ   ИМ    ИМПЕРАТРИЦЕ 

ЕКАТЕРИНЕ  II  В  1783  голу 

«  В  России,  когда  вводилось  регулярство, 
всшли  офицеры  иностранцы  с  педанством  тог- 
дашнего времени,  а  наши,  не  зная  прямой  цены 
вещам  военного  снаряда,  почти  все  свяшенным 
и  как  будто  таинственным  считают.  Им  каза- 
лось, что  регулярство  состоит  в  косах,  шляпах, 
клапанах,  обшлагах,  ружейных  приемах  и  про- 
чее. 

Занимая  же  себя  такой  дрянью  и  до  сего 
еще  времени,  не  знают  хорошо  самых  важных 
вещей  как-то  :  марширования,  разных  постро- 
ений и  оборотов.  А  что  касается  до  исправности 
ружья,  тут  полированье  и  лощенье  предпочте- 
но доброте.  Стрелять  же  почти  не  умеют.  Сло- 
вом, одежда  войск  наших  и  аммуниция  таковы, 
что  придумать  почти  нельзя  лучше  к  угнете- 
нию солдата,  тем  паче,  что  он,  взят  будучи  из 
крестьян,  в  тридцать  почти  лет  возраста  узна- 
ет узкие  сапоги,  множество  подвязок,  тесное 
нижнее  платье  и  пропасть  вещей,  век  сокра- 
щающих. 

Красота  одежды  военной  состоит  в  равен- 
стве и  соответствии  вещей  с  их  употреб.пением. 
Платье  чтобы  было  солдату  одеждой,  а  не  в 
тягость.  Всякое  щегольство  должно  уничтожить, 
ибо  оно  есть  плод  роскоши,  требует  много  вре- 
мени, иждевения  и  слуг,  чего  у  солдата  быть 
не  может... 

Завивать,  пудриться,  плести  косы,  со.лдат- 
сксе  ли  сие  дело  ?  На  что  ж  пукли  ?  Всяк  дол- 
жен согласиться,  что  полезнее  голову  мыть 
и  чесать,  нежели  отягощать  пудрою,  салом,  му- 
кой, шпильками,  косами.  Туалет  солдатский 
должен  быть  таков,  что  встал,  то  готов.  Если 
можно  было  бы  счесть,  сколько  выдано  в  пол- 


ках  за   щегольство   палок   и   сколько   храбрых 
душ  пошло  от  сего  на  тот  свет  ! 

Простительно    ли,    чтобы    страж    Отечества 
удручен    был    прихотями,    происходящими    от 
вертопрахов,  а  часто  и  от  безрассудных  ?  » 
«  Военно-Исторический  Вестник  »  Париж  Ло  41. 

ПРОИЗВОДСТВО   В  ОФИЦЕРЫ 

Насколько  мне  известно,  производство  в 
офицеры  в  других  странах  лишено  всякого  спе- 
циального торжества  —  ритуала.  Молодые  лю- 
ди разбирают  вакансии  по  полкам,  одевают 
штатское  п.патье  и  едут  в  отпуск,  в  ожидании 
приказа  в  «  Журналь  Офисиель  »  о  назначении 
подпоручиком    в    такие-то    части.    И    все... 

У  нас,  в  Императорской  России  была  другая 
идея  :  производство  юнкера  или  гардемарина  в 
первый  офицерский  чин  не  исчерпывалось 
только  успешным  экзаменом  и  объявлением  о 
назначении  в  полк  приказом  по  Военному  или 
Морскому  Ведомству.  Речь  Государя  и  его  поз- 
дравление мы  воспринимали  как  символ,  своего 
рода,  носвящение  в  рыцари.  Офицерское  звание 
мы  принимали  как  нечто  почетное,  священное 
даже  и  неотъемлемое  (иначе,  как  по  суду)  на 
всю  грядущую  службу,  на  ВСЮ  жизнь  и  до 
гробовой  доски.  Нам  давались  права  и  преиму- 
щества, но  одновременно  накладыва.лись  и 
тяжкие  обязанности  чести,  верности  и  совести... 
Не  зря  в  грустньп!  период  рассеяния  по  пяти 
частям  света  в  офицерской  семье  Зарубежья 
рсди.чась  мысль  о  необходимости  союзов  и  пол- 
ковых Объединений.  И  главное,  что  сохранила 
зарубежная  русская  масса  в  изгнании,  потеряв 
Родину,  —  единственные  осколки  настоящей 
Великой  и  Славной  встарь  России  —  это  ее 
воинские   организации. 

штабс-капитан   Адрнан   Борщов 


От  Издательства 


Настоящим  номером  (124)  заканчивается  ваша  подписка  на  журнал  «  ВОЕННАЯ 
БЫЛЬ  ». 

Благодаря  дружной  и  дружеской  поддержке  наших  друзей  и  подписчиков,  журналу 
удалось  закончить  этот  год  без  дефицита.  На  призыв  Редакции  поддержать  журнал 
добровольным  увеличением  подписки  отозвалось  186  друзей  и  было  ими  внесено  8522,00 
фр.  фр. 

Следует  сказать  при  этом,  что  наша  обычная  подписка  покрывает  примерно  две 
трети  расходов  по  выпуску  журнала.  Таким  образом  эта  дружеская  поддержка  покрыла 
как  раз  недостающее  и  дала  возможность  журналу  «  передохнуть »  и  подготовиться  к 
дальнейшему  развитию  дела. 

Редакция  благодарит  от  всего  сердца  всех  отозвавшихся  на  ее  призыв,  как  и  всех 
наших  верных  подписчиков  и  друзей.  Будем  надеяться,  что  с  общей  вашей  помощью  нам 
удастся  и  впредь  нести  этот  тязкелый,  но  необходимый  труд  по  увековечению  наших 
доблестных  армии  и  флота. 


Подписная  цена  на  1974  год  цикл  .ХоЛГо  125-130  —  остается  та  же  :  40  фр.  фр.  и  10 
амер.  долл.  в  странах  заокеанских. 

Как  и  в  прошлом  году,  мы  обращаемся  к  каждому  подписчику  нашего  журнала,  к 
каждому  другу  нашего  Издате.пьства,  с  предложением  прибавить  к  своей  подписной 
плате,  любую  сумму,  которую  он  найдет  для  себя  возможной,  на  поддержку  журнала. 
Повторяем,  что  мы  обращаемся  ТОЛЬКО  К  ТЕМ,  для  кого  некотсрая  добавочная  сумма  в 
виде  «ПОДПИСКИ  НА  ПОДДЕРЖАНИЕ  ЖУРНАЛА»  не  составит  чрезмерно  обреме- 
нительного расхода. 

Свыше  ста  экземпляров  рассылается  бесплатно  нашим  неимущим  друзьям  и  это, 
конечно,   будет   продолжаться  до   последнего  дня  издания  журнала. 

Редакция  журнала  считает  своим  до-игом  искренне  поб.лагодарить  редакцию  газеты 
«  РУССКАЯ  МЫСЛЬ  »  за  постоянную  любезную  отзывчивость  ко  всем  нашим  пожела- 
ниям и  регулярное  помещение  рецензий  на  каждый  выходящий  номер  нашего  журнала. 

АЛЕКСЕЙ  ГЕРИНГ 

Покорнейшая  просьба,  по  возможности,  уплатить  новую  подписную  плату  до  1  де- 
кабря  сего   года. 


"Русский  Инвалид" 


Военно-научная  литературная  газета,  осно-  чение,  С.  Позднышев  —  Крушение  монархии, 
ванная  в  1813  году.  За  границей  —  Орган  Голгофа  России,  Акт  расследования,  М.  Воло- 
Главного  Правления  Зарубежного  Союза  Рус-  шин  —  Террор,  М.Н.  Ракитина  —  Воспомина- 
ских  Военных  Инвалидов.  В  этом  номере  поме-  ния  сестры  милосердия,  Памятка  о  нашем  исто- 
щены  нижеследующие   статьи  :  рическом    прошлом,    Во    имя    России   —   к    160- 

Пслковник  П.  Артабалевский  —  Царь  Ела-  летию    «  Русского    Инвалида  »    В.А.    Каменский 

гочествый,   Анатолий  Михай-повский  —  Святая  —  Наш  долг,  полковник  М.В.  Голубев  —  У  ин- 

Русь   —   душа    России,    Епископ    Александр    —  валидов,   А.И.  Дурново  —  Список  жертвовате- 

Икона    Казанской    Божией    Матери,       Аркадий  лей. 

Слизский  —  Прошлое  и  настоящее.  Из  полко-  В    номере   —    16    больших    страниц   меловой 

вого  бюллетеня  —  Государь  у  семеновцев  в  1913  бумаги.    В   тексте   фотографии   Государя   с    На- 

году,     Княгиня     Куракина     —    О     былом.    Д.Д.  следником  Престола,  Иконы  Казанской  Божией 

Кузьмин-Караваев  —  К  столетию  взятия  Хивы,  Матери  и  похорон  жертв  в  Пятигорске  в   1918 

Н.В.    Оноприенко   —    В    первое    плавание,    А. А.  году. 
Танеева  —  Возвращение   Государя  после  отре-  Председатель  Союза  С.   Позднышев 


Письма  в  Редакцию 


в  №  121  журнала,  в  отделе  хроники  «  ВО- 
ЕННОЙ БЫЛИ  »  помещена  заметка  об  истории 
перевооружения  русской  армии.  Заметка  эта 
требует  небольшой  поправки. 

Берданка,  винтовка,  принятая  в  русской  ар- 
мии с  1870  года,  не  была  «  заказана  по  черте- 
жам бельгийца  Бердана  »,  как  указывает  замет- 
ка, а  явилась  результатом  секретной  миссии  в 
САСШ  полковника  А. П.  Горлова  и  капитана  И. 
К  .Гуниюса,  которые,  в  1868  году  познакоми- 
лись с  генералом  американской  армии  Хайрам 
Берданом  (1823-1893)  и  дали  ему  первый  заказ 
на  30.000  винтовок,  им  изобретенных.  К  мар- 
ту 1870  года  первая  партия  винтовок  —  <'  бер- 
данок ^>  была  доставлена  в  Россию.  Генерал 
Бердан  был  большой  друг  России,  он  никогда 
не  забывал  о  помощи,  оказанной  Россией 
САСШ  во  время  гражданской  войны  18бП-х  го- 
дов. Интересно  добавить,  что  генерал  бы.п  же- 
нат на  русской,  а  их  дочь  впоследствии  вьш1ла 
замуж  за  русского  посла  во  Франции  барона 
Моренгейма,  одного  из  творцов  франко-русско- 
го союза  1890-х  годов. 

Более  подробные  сведения  о  « берданке » 
читатель  может  найти  в  моей  статье  (по-ан- 
глийски) в  журнале  «  Решен  Ревью  »  за  январь 
1950  г.,  издаваемом  ныне  в  Калифорнии  под 
редакцией  нашего  соотечественника  Д. С.  фон 
Мореншильда. 

А.  Тарсаидзе 

На  странице  90-й  книги  вашего  Издате.пь- 
ства  «  Страствования  Гассмана  »  говорится  о 
том,  что  русские  обитатели  считали  речку  Ка- 
занку Исрданом.  Возможно,  что  тому  объясне- 
ние может  быть  с.педующее  :  татары  весьма  ча- 
сто называли  праздник  Крещения  и  Водосвя- 
тия Иорданом.  В  этот  день,  когда  русские  пра- 
славные  шли  крестным  ходом  к  Казанке,  тата- 
ры говорили:  «Русские  идут  на  Иордан».  В 
другое  же  время  реку  звали  ее  настояш;им 
именем  —  Казанка.  День  праздника  Крещения 
—  6/19  января  татары  тоже  часто  называли 
«  Иорданом  ».  Возможно,  что  это  и  ввело  в  за- 
блуждение Христофора  Гассмана. 

М.  Тахир 


Необходимо  отметить  несколько  ошибок  и 
дополнить  статью  о  корпусе  принца  Конде.  На 
знаменах,  данных  корпусу  Конде,  королевские 
лилии  вовсе  не  заменяли  российского  двугла- 
вого орла,  который  на  них  фигурировал  на  сво- 
ем месте,  то  есть  в  центре  полотнища,  а  были 
помещены  на  углах.  Полотнища  всех  этхгх  зна- 
мен разделялись  белым  крестом  на  четыре  рав- 
ных стороны,  в  память  того,  что  такой  крест 
всегда  находился  на  знаменах  французской 
королевской  пехоты.  Но,  за  исключением  этих 
особенностей,  знамена  и  по  российскому  орлу 
на  полотнище  и  по  такому  же  орлу  в  навер- 
шии   оставались   русскими. 

Интересно  отметить,  что  в  бою  у  Констанс 
французский  гренадерский  Бурбона  полк  отбил 
одно  знамя  53-й  республиканской  полубригады 
и  в  награду  получил  от  Императора  Павла 
новые  знамена  с  надписью  :  «  За  взятие  зна- 
мен у  французов  при  Констансе  в  1799  году  ». 
Эти  знамена  были  чисто  российские  и  не  но- 
сили на  себе  никаких  французских  атрибутов. 
Не  лишено  интереса  и  то,  что  этот  французский 
полк  получил  одним  из  первых  впервые  уста- 
новленные в  русской  армии  наградные  знамена, 
то  есть  знамена,  на  которых  стояла  надпись  от- 
личия. Эти  знамена  некоторые  историки  оши- 
бочно называют  «  мальтийскими  »,  а  другие 
даже  «  Георгиевскими  ».  Кроме  французов,  это 
отличие  было  дано  Императором  Павлом  толь- 
ко пяти  русским  полкам  :  Таврическому  и  Мос- 
ковскому гренадерским  и  Архангелогородскому, 
Смоленскому  и  Кабардинскому  пехотным. 

Автор  статьи  пишет  о  <•  неповиновении  » 
принца  Конде  и  гневе  на  него  Императора 
Павла.  Создается  впечатление,  что  француз- 
ский корпус  был  как  бы  выгнан  с  русской 
службы,  что  совершенно  не  соответствует  дей- 
ствительности. На  английскую  службу  принц 
Конде  перешел  с  согласия  русского  Импера- 
тора. При  уходе  корпуса  с  русской  службы 
князь  Горчаков  потребовал  было  возвращения 
русских  знамен,  чем  навлек  на  себя  гнев  Пав.па. 
В  архивах  Шантийи  мы  нашли  письмо  Госуда- 
ря принцу  Конде,  в  котором  он  пишет,  что  Гор- 
чаков поступил  вопреки  Его  воле. 

Все  эти  знамена  по  сей  день  бережно  хра- 
нятся во  Франции. 

С.    Андоленко 


46  — 


о   БАРАБАНАХ   И   ТЕСАКАХ   В   РУССКОЙ 
АРМИИ 

(по   поводу   рисунка   на   стр.    16   №  121 
«  Военной    Были  ») 

Мечеобразный  тесак  появляется  в  нашей 
армии  только  при  Императоре  Александре  П. 
В  эпоху  же  Императоров  Александра  I  и  Ни- 
колая I  тесак  был  саблевидный,  в  виде  корот- 
кой кривой  полушашки  с  медным  эфесом.  Но- 
сился он  на  белой  перевязи  (у  стрелков  и  ар- 
тиллеристов, кажется,  на  черной)  через  плечо, 
тогда  как  тесак  царствования  Императора 
Александра  И,  в  виде  римского  меча,  дошед- 
ший в  гвардии,  у  армейских  барабанщиков  и 
пехотных  портупей-юнкеров  (с  офицерскими 
темляками)  до  наших  дней,  носился  на  пояс- 
ной лопасти;  в  гвардии  —  белой,  хтсключая 
четвертых  рот  и  всех  четвертых  батальонов. 
Гнезда  для  палочек  были  медные,  перевязь 
в  армии  —  черная  (Мне  кажется,  что  после 
мобилизации  видел  их  коричневой  кожи  и  с 
коричневыми  же  кожаными  гнездами).  Затяж- 
ка перехватов  веревочного  зигзага  по  кожаным 
муфточкам  —  неверна.  На  медном  цилиндре 
был  штампованный  орел.  Было  ли  гравировано 
название  полка,  как  на  кавалерийских  трубах, 
не  знаю. 

Было  очень  внушительно,  когда  на  пара- 
дах движение  каждого  батальона  начиналось 
барабанным  боем,  врывавшимся  в  музыку 
марша.  Только  первый  батальон  начинал  дви- 
жение, нарушая  тишину  грохотом  барабанов, 
затем  подхваченным  оркестром.  Некоторые 
полки  имели  «  за  отличие  »  так  называемый 
«  гренадерский  бой  ».  Для  предохранения  шаро- 
вар и  пол  мундира  часть  барабана  покрывалась 
телячьей  шкурой,  иногда  пегой,  у  Дворцовых 
Гренадер  —  леопардовой.  Стрелковые  полки 
барабанов  не  имели  и  вместо  них  трубили  в 
рожки.  Лейб-гвардии  Егерский  полк  с  конца 
1912   года  имел  волторны. 

Дойдя  до  уровня  оркестра,  барабанщики 
кончали  бой  и  поворачивали  налево,  к  нему. 

М.  фон  Рейтлингер 


С  большим  вниманием  прочел  статью  о  под- 
виге Гродненского  гусарского  полка  в  кампа- 
нию 1808  года.  Но  тут  вкралась  ошибка  :  по- 
мещен по.пкоБой  знак  лейб-гвардии  Гроднен- 
ского полка.  В  заметке  описывается  подвиг  АР- 
МЕЙСКОГО Гродненского  гусарского  полка,  с 
17  февраля  получившего  наименование  Кляс- 
тицкого  гусарского  полка,  коего  знак  и  следо- 
вало бы  поместить.  Лейб-гвардии  Гродненский 
гусарский  полк  был  только  восстанов.пен  19  фе- 
враля 1824  года.  Кстати  сказать,  литовский 
всадник  на  знаке  Гродненского  гусарского  пол- 
ка не  герб  города  Гродно,  а  всего  Великого 
Княжества  Литовского. 

На  стр.  29-й  того  же  №  122,  к  статье  «  Киев- 
ские гусары  »,  должно  сказать,  что  9  кавале- 
рийская дивизия  НЕ  ПРИНИМАЛА  участия  в 
сражении  8/21  августа  1914  г.  у  с.  Ярославицы. 
Она  находилась  севернее,  у  м.  Залозьпы,  где 
и  бездействовала.  Генерал  граф  Келлер,  по- 
лучив поздравление  « с  победой »  от  генерала 
князя  Бегильдеева,  начальника  9-й  кавалерий- 
ской дивизии,  ответил  ему  :  «  Спасибо,  князь 
но  вместо  поздравления  лучше  бы  вы  меня 
поддержали  ». 

М.   Бе.лицкий 


В  рисунке  к  статье  на  французском  языке 
«  Пластуны  »  в  №  120  журнала,  вкрались  не- 
сколько ошибок  :  у  рядовых  кавказских  каза- 
ков темляков  не  было  и  дырочки  в  головке 
эфеса  также  не  было,  в  противность  остальным 
казачьим  войскам,  которые  оную  имели.  Ко- 
кард на  папахах  не  было.  Темляк  был  только 
у  офицеров  и  завязывался  по  черенку. 

М.    фон    Рейтлингер 


Огареаих  е1:  ё^епйагйз  с1е  Гагтёе  ги$$е  репйаШ:  1а  диегге  с1е  $ер1:  ап$ 

1757-1761 


(8и11;е) 


9   СКЕNА^IЕК8 


Еп  1756  1ез  ^иа1;^е  гё§1теп1:5  с1е  §гепай1ег8 
гесо1Уеп1:  сЬасип  йен  с^гареаих  й'ип  тос1ё1е  крё- 
с1а1,  а  га150п  й'ип  йгареаи  Ыапс  е^  1го1з  с1е  сои- 
1еиг8. 

Вгареаи  Ыапс  ;  ё1;о1Те  ЫапсЬе,  йаттез  гои- 
§ез. 

Вгареаих  йе  сои1еиг5  :  ё1ойе  гои§е,  йаттез 
ЫапсЬез.  Мо1:1{з  хдепИдиез  аи  сеп1;ге. 

А1§1е  Ь1сёрЬа1е  Ьгип,  соигоппез,  Ьесз,  раНез, 
зсер1;ге,  огЬе  е1:  Изегё  йез  р1итез :  ог.  Зиг  1а 
ро11;г1пе,  Ыазоп  йе  Мозсои  епсайгё  й'ог,  сЬаТпе 
й'ог.  Зоиз  Га1§1е,  1;горЬёез  Ьгойёз  с1'ог,  1е5  §ге- 
пайез,  сагЧоисЫёгез  е1:  соиуге  пидие  йез  т11:гез 
йе  §гепай1ег5  зоп!  р1и5  ^опсёез.  Ритёе  йез  тё- 
сЬез  ЫапсЬе  ауес  йез  отЬгез.  Еез  1е1;1;ге5  еп1;ге- 
1асёез  (з1§п1Нап1;  -  ргет1ег  §гепасИег5  »)  зоп1: 
гои§ез.  Зоиз  1ез  ггорЬёез,  пиа§е  Ыапс  ауес  от- 
Ьгез, Аих  ап§1ез,  §1-епайез  по1гез  а  Яатте  й'ог. 
Вапз  1е  Ьаи1,  пиа§е  Ыапс  ауес  с1ез  отЬгез  е1; 
топо§гатте  с1'ог  зиг  ^опй  Ыапс,  епсаг1гё  с1"ог. 
Рег  йе  1апсе  йоге,  §1апс1з  аг§еп1;. 

Ьез  йгареаих  йез  4  гё§1теп1з  зоп!  ^с^еп^^^иез 
заи{  1е5  1е1:1;гез  еп  гои§е  зоиз  Га1§1е  ои!  йо!Уеп1; 
ё1;ге:   2е  —   >  В.г  »,   Зе  —   «  Т.Г  »,   4е'—    '  Ч.Г  » 
запз  ^ие  1е  йезз1п  ехас!  еп  зо11;  соппи. 
Э  СОКРЗ  ^^ОВЗЕКVАТIОN 

Еп  1757  ип  согрз  й'оЬзегуаНоп  ез1:  сгёё  а  5 
гё§1теп(;з  йе  тои5цие1а1гез  е1;  ип  йе  §гепай1егз. 


Кё§1теп1з  йе  тоиз^ие1а^^ез.  (1  Ыапс  е!  7  йе 
сои1еигз). 

Ьез  сои1еигз  1а1ззёез  аи  сЬо1х  йез  сЬе^з  йе 
соргз  50п1:  1псоппиез.  А1§1е  Ьгип,  соигоппез,  Ьесз, 
топо§гатте  1трёг1а1,  гауопз  йе  зо1е11,  раиез, 
зсер1;ге,  огЬе,  епсайгешеп!  йез  агшез  йе  Мозсои 
е1;  ггорЬёез  :  ог.  Киа§е  Ыапс  ауес  йез  отЬгез. 

Ее  гё§1теп1:  йе  §гепай1егз  а  геси  сег1;а1петеп1; 
йез  йгареаих  йи  тёте  тойё1е. 

«  АЕТ1ЕЕЕК1Е 

Ее  11  запу1ег,  1ез  2  гё§1теп^з  Й"аг1;111ег1е  ге- 
со1уеп1  сЬасип  ип  йгареаи  Ыапс.  Е1:оЯе  йе  йатаз 
Ыапс.  Вапз  ]е5  ап§1ез  зирёг1еигз,  йез  ЬотЬез 
по1гез  епйаттёез.  Зиг  ипе  Ьапйего1е  й'ог,  1ез 
то1;5  :  «  ТПЕТПЕ  ЕТ  ТЕКР1ЕТ  V.  А1§1е  Ьгип.  сои- 
гоппез, Ьесз,  раПез,  ёс1а1гз,  е!  Изегё  йез  р1итез 
й'ог.  Сапоп  ог  ауес  аШйХ  еХ  гоиез  гои^ез  отЬгёез. 
Тегге  уегге  а  йеих  1:опз  (еп  ро1п1;Шё  :  р1и5  зот- 
Ьх'е),  1;оппеаи  Ьгип  ауес  сегс1ез  Ьгип  с1а1г,  1а  рои- 
йге  ди!  з'еп  ёсЬарре  ез1;  Ьгипе  (ро1п1111ё)  а  га^ез 
ЫапсЬез.  ЕсоиуШоп  е1:  ге1'ои1о1г  сго1зёз  :  Ьгипз. 
Рег  йе  1апсе  йоге,  согйопз  е!  §1апйз  аг§еп1. 

в  САУАЕЕК1Е 

Еа    аизз1,    оп   пе   реи1;   цие   зиррозег   ^ие   1ез 
йгареаих  «    йе  йга§оп5  е1;  ё1;епйагйз  йе  сихгаз- 
з1егз  зо1еп1;  гез1;ёз  сеих  йоппёз  зоиз  1е  гё§пе  ргё- 
сёйеп!. 


^иап^  аих  етЫётез  йез  Низзагйз  е!  йез  Рап- 
йоигз  Из  пе  зоп1;  раз  соппиз  а  се  ]оиг. 

Тои1ез  1е5  Ьатрез  йез  йгареаих  йе  сауа1ег1е 
5оп1;  Ыеиез,  ^ег  йе  1апсе  йоге,  согйопз  е!  §1апс1з 

ог. 

1)  Огадопз.  СЬадие  сотра§п1е  (а1пз1  ё^ахеп! 
Й1у1зёз  1ез  гё§1теп1з  а  Гёродие)  роззёйе  ип  йга- 
реаи,  зетЫаЫе  а  се1и1  йе  Г1п1'ап1;епе.  Ьоп§иег  : 
2  А.  1аг§еиг  1  А.  12  V.  Натре  :  4  А'/г.  Ггап§ез  ; 

'/2    V. 

Вгареаи  Ыапс  (1ёге  Сотра§п1е)  1с1еп1:1а^ие  а 
сеих  йе  Г1п{ап1;епе,  ауес  йаттез  роигргез  ои 
ропсеаи  роиг  1:оиз. 

Вгареаих  йе  сои1еигз.  Из  зоп!  запз  Яагатез, 
1ез  сои1еигз  йи  !опй  зопг  :  Огар  ь^еП  :  АгкЬап- 
§ие1огойзк1,  У1ай1т1гзк1,  1п§иегтап1апйзк1,  Ка- 
гапзк!,  Каг§оро1зк1,  Коуо1;гойзк1,  Регтзк!,  Р1е- 
уе1зк1,  Зг.  Ре1;егЬоиг§зк1,  51Ыгзк1,  ТоЬокк!,  Тго- 
'йзк!. 

Вгар  Ыеи  :   Уо1о§ойзк1,   У1а1;5к1,    МозсоузМ,   Е1а- 
гапзк!,  Туегзк!. 


Вгар  Ыеи  сё1ез1;е  :  Ьои1;зк1,  Nа^Vзк^,  К1]е8огойзк1, 

1агоз1аУзк1. 

Вгар  гои§е  ;   Ье1Ь-гё§1теп1:,  Агоузк!,  Аз^гакЬап- 

зЫ,  К1еузк1,  01опе1;5к1,  1атЬоигезк1. 

Вгар  огап§е  :  NоV§о^ойзк^,  Рзкоузк!. 

Вгар  ]аипе  :   К1]зк1,   Коз1:оузк1. 

Ьез  Ыазопз  йез  Й1йёгеп1:з  гёа1тепгз  зегоп!: 
1пй1циёз  и11;ёг1еигетеп1;. 

2)  Сиггаззгегз. 

Ь'ё1;епйагй  йе  1а  ргет1ёге  сотра§п;е  ез1; 
Ыапс,  сеих  йез  аи1;гез  зоп1;  Ыеиз.  Ьаг§.  е1:  1оп§.  : 
10  V.  Натре  :  4  А'/а,  {гап§ез  :  1  У'/-;.  Аи  сеп1ге 
а1§1е  ЫсёрЬа1е  Ьгип,  Изегёз,  тёйаШопз  е!  сои- 
гоппез  —  ог,  зиг  1а  роИгхпе  1е  Ыазоп  йе  Мозсои 
еп  сои1еигз  (йё]а  1пй1диё).  Мопо§гаттез  й'ог 
а1пз1  дие  1ез  соигоппез  е!  1е  {еиШа§е  аих  ап§]ез. 
Роиггеаи   йе   1а   сои1еиг   йи   ^опй. 

Вапз  ип  ргосЬа1п  аг1;1с1е  зегоп!  йёсгИз  1ез 
Ыазопз  йез  й1Яёгеп1,з   гё§1теп1;з. 

С.А.  СогокЬо1У 


49  — 


ЗеШтеПе  У1д|1еп1:е  аих  соп1=т$  йе  1д  Тегге  Риззе 


Еп  уие  йе  1а  рго1;ес1;1оп  йез  ^гоп^^ёгез,  он  р1и- 
1:61;  йез  сопйпз  тёпйюпаих  йе  ГЕга!  МозсоуНе, 
зоит15  аих  1псиг81опз  1псеззап1ез  с1ез  Таг1агез, 
йез  потасЗез  заиуа§ез  в!  йез  Ьогйез  1трё1иеизез 
1и^^иез,  1е  Тзаг  1еап  IV  {а1за11:  з'1тр1ап1:ог  йапз 
1е  Зий  1ез  ё1ётеп1;з  реи  з1;аЫез,  потайез  е1:  иг- 
Ьа1пз.  5'ип1ззап1;  аих  созаяиез  ре1;11;5-гизз1епз  яш 
^иуа1еп1  1е  ]ои§  аЬЬоггё  ро1опа1з,  йоп1;  Из  п'арег- 
сеуа1еп1:  раз  1а  {т,  е!;  яи1  ауа1еп1;  §а§пё  1ез 
з1еррез  тёпс11опа1е5  с1е  1а  Тегге  Киззе,  сез  со- 
1опз  Ьпйахеп!;  йез  Ьоиг§з  яи'Из  ЬгИйахеп!  еп  1ез 
еп1;оигап(;  сЗе  гетраг1з,  йе  1оззёз  е1  бе  раИззайез. 
Ьез  Ьоттез  й'агтез  йе  сез  Ьоиг§5  ^огИПёз  1'ог- 
та1еп1:  йез  ипИёз  еп  ёИзап!  йез  сЬеГз  йапз  1еиг 
тШеи  е1;,  зоиз  1ез  огйгез  йе  сез  йегп1егз,  героиз- 
за1еп1;  гои!  еппет1,  рго1;ё§еап1;  атз1  УЕ\а1  Моз- 
соуНе,  1еигз  ргоргез  ^атШез  е1  1еиг8  Ыепз.  Ли 
соигз  йе  1оп§иез  аппёез  сез  ипИёз  («  йгоицпа  ») 
йез  Ьоиг§з  ^огИйёз  зе  1;гапз{огтёгеп1:  еп  гё§1- 
теп1;з  гё§иИегз  соттапйёз  раг  йез  со1опе1з. 

^иап1;  аих  1:гоп1;1ёгез  осс1Йеп1;а1ез,  еПез  ё1:а1еп1: 
рго1ё§ёез  соп1;ге  1ез  аМадиез  йез  ро]опа1з,  йез 
111;Ьиап1епз,  йез  сЬеуаИегз  Рог1е-С1а1\'ез  йе  Ъ1У0- 
п1е  е1;  йез  5иёйо1з  раг  йез  ипИёз  сопз111;иёез 
й'Ьоттез  й'агтез  йе  Мозсоу1е,  йе  5то1еп5к  е1 
йе  NоV§о^ой  яи1  азз1ё§еа1еп1  1ез  сЬа1;еаих  йез 
сЬеуаИегз  ег  ди1  еп1;ге1;епа1еп1:  йез  Яапсз-^агйез 
зиг  1ез  соигз  й'еаи  пау1§аЫез  е!  зиг  1ез  гои1;е5 
сотпг1егс1а1ез. 

Аи  йёЬи1;  сез  ипИёз  пе  рог1а1еп1;  раз  йе  1епие 
зрёс1а1е,  сЬасип  ё1;а11;  уёШ  зе1оп  зон  §ой1,  та13 
ауес  1е  1;етрз,  1о^з^ие  1ез  гё§1теп1:з  гесигеп1;  йез 
потз  соггезропйап!  а  сеих  йез  Ьоиг§з  {ог^Пёз, 
ип  ип1{огте  ^и!  1трозё.  Ьа  1;епие  йез  гё§1теп1^ 
дагйе-й-опНёгез  сотрог1;а11;  ипе  §гапйе  1ояие  еп 
реаи  йе  тои1оп,  ауес  1е  ^опй  еп  йгар,  ипе  1:ип1- 
Яие  соиг1;е  еп  йгар  по1г,  ип  1аг§е  рап1;а1оп  Ыеи 
е1;  йез  ЬоПез  1и1зап1;ез.  Сез  гё§1теп1;з  сотрог- 
1а1еп1;  йез  Йё1;ас11етеп1;з  ёяиез1гез  е1^  рёйез1:гез. 
Ьеигз  еЯеси^з  ё1;а1еп1:  сотрозёз  йез  К1з  йез  -  ап- 
с1епз  »   е!;  йез  созадиез-^иуагйз  йе  Ре1:11:е-Кизз1е. 

А  тезиге  йез  §иеггез  йе  1а  Ки551е  соп1:ге  1а 
Тигяи1е  е!  соп1;ге  зез  У01з1п5  осс1йеп1аих  зез 
{гопИёгез  з'ауапса1еп1;  1;ои]оигз  уегз  ]ез  тегз 
Сазр1еппе,  Ко1ге  ег  ВаИ1яие,  се  ди!  пёсеззиаИ  ип 
ассго1ззетеп1  йе  за  рго1:ес1о1п  ^и^  1псотЬа11;,  а 
Гёро^ие,  аих  гё§1теп1з  созадиез. 

Ь'Етрегеиг  А.1ехапйге  I  ргезспуИ;  йе  сопз- 
Шиег  ип  согрз  й'агтёе  регтапеп!  йе  §агйе- 
!гоп1;1ёгез,  зиЬогйоппё  аи  М1п1з1:ге  йез  Плапсез. 
Се  согрз  йез  §агйе-1гоп1;1ёгез  зе  гесгиШИ  зиг  1е 
тойё1е  йез  ип11;ёз  йе  ГАгтёе  гё§иИёге,  1е  зегуасе 
йигаИ  5  апз.  Ьез  сайгез  зе  гесги1а1еп1:  рагт!  1ез 
теШеигз  оШс1егз  йе  1а  Сагйе  е1;  йе  1'Агтёе. 

Ее  согрз  йез  §агйе-1:гоп1;1ёгез  1:и1  раг1:а§ё  еп 
Ьг1§айез,  1е5  Ьг1§айез  еп  зесИопз,  1ез  зесИопз  еп 


Йё1ас11етеп1;з.  11п  йё1:асЬетеп1;  сотргепаИ;  4  ои  5 
роз1ез  арре1ёз  «  согйопз  ».  Веих  ои  1го15  Ьг1§айез 
{игеп!  зиЬогйоппёез  аих  сЬе^з  йез  5ес1:еигз  йои- 
ап1егз  арраг1епап1:  а  ГАйт1п1з1:га1;1оп  схуИе,  се 
^и^  еп^гатаИ  Ьоп  потЬге  йе  та1еп1;епйиз. 

Еа  рго1;ес1;1оп  с1ез  1гоп1;1ёгез  з'еЯесШаИ  раг  йез 
ггоирез  йи  Согрз  йез  оагйе-^гопИёгез  топ1^ёез  е1; 
а  р1ей;  сЬа^ие  роз1:е  сотр1;а11;  йе  15  а  20  Ьоттез. 
Роиг  сИег  ип  ехетр1е  :  1а  Ьг1§айе  §агйе-1'гоп1;1ёге 
йе  Е1§а  ё1;а]1  зиЬогйоппёе  аи  СЬе^  йи  зес1еиг 
йоиапхег  йе  К1§а,  Туегй1апзку,  Ьаиг  ^опсИоппахге 
йе  ГАйт1п1з1;га1:1оп  дш  ё1а11;  еззепИеИетеп!:  ип 
с1у11,  аЬзо1итеп1;  1§погап1:  йапз  Гаг!  тШ1;а1ге, 
{а11;  яи1  еп1га1па11;  зоиуеп!:  йе  §гауез  та1еп1;епйиз 
1огз  йе  зез  разза§ез  а  1а  Ьг1§айе. 

Роиг  зесопйег  1ез  тетЬгез  йе  сез  согрз  аих 
й-опИёгез  пауа1ез,  1ез  соттапйап1,з  йез  Ьг1§айез 
й1зроза1еп1;  йе  уасЫз  е!  йе  §оё1е1;1;ез  (1а  Ьг]§айе 
йе  К1§а  й1зро5а11;  йез  §оё1е1;1;ез  «  ЗепИпеИе  »  = 
ТсЬаззоуо!'  >^  ег  '  1е  Оагйхеп  »  =  «  81;га]  » ;  1е5 
роз1ез  роззёйа1еп1  ё§а1етеп1;  йез  уейеНез  а  л'оИе 
ауес  йез  р11о1;ез  уо1оп1а1гез,  еп§а§ёз  рагт1  1ез 
ЬаЬИапгз  1осаих. 

Вёз  1а  1:огта1;1оп  йи  Согрз  йез  дагйе-^гопНёгез 
1а  1епие  зи1уап1;е  ^и!  1пз1,11;иёе  :  Роиг  1е5  оШс1егз  : 
саздиеПе  по1ге  ауес  3  Изегёз  уег1;з  е1:  сосагйе  йи 
тойё1е  соигап!;  Ьоппе!  еп  аз1;гакап  по1г  ауес 
ип  {опй  еп  йгар  §агт  й'ип  §а1оп  ог  е^  й'ипе 
сосагйе;  уез1е  соиг1е  сго1зёе  еп  йгар  по1г  ауес 
Изегёз  уеггз,  раНез  йе  со1  ог  ауес  Ьои1:опз  ог, 
§а1опз  ог  аих  геуегз  йез  тапсЬез;  сиЬие  Ыеие 
с1а1г  ауес  Изегё  ог;  ЬоИез  ауес  ёрегопз;  шап- 
1;еаи  й'оЯ1с1егз  йи  тойё1е  соигап!,  ауес  ра1;1:ез 
йе  со1  уег1:ез  е1;  ё1о11ез  аг§еп1:;  ёраи1еиез  ог  ауес 
йёраззап!  уег!  е1;  ё1;о11ез  аг§еп1;;  ЬапйоиИёгез  е1; 
ёсЬагре  йи  тойё1е  соигап!;  заЬге1;асЬе  йи  тойё1е 
соза^ие  еп  си1г  уегп1  по1г  ауес  а1§1е  ЫсёрЬа1е 
е!  §а1оп.  Еа  1;епие  й'ё1;ё  сотрог1;а11;  ипе  1ип^^ие 
ЫапсЬе  сго1зёе;  Ьоиззе  ЫапсЬе  зиг  1е  саггё  йе  1а 
сазяиеие;  аих  ^гопИёгез  тёпй1опа1ез  —  саз- 
диеПе  ЫапсЬе.  Еез  ргошо1:1опз  йез  оЯ1с1егз  з'е!- 
{ес1;иа1еп1  й'аргёз  1ез  гё§1етеп1:з  йез  рготоНопз 
йапз  Пп^ап^епе  йе  ГАгтёе;  се  зуз1;ёте  ^и^  зир- 
рг1тё  еп  1884  е!  гетр1асё  раг  1е  зуз1ёте  йез 
ргото1;1опз  йапз  1а  сауа1ег1е. 

Еа  1:епие  зи1уап1;е  ^и!;  1пз1;11иёе  роиг  1ез  зо1- 
йа1;з-§агйез  :  Саздие1;1;е  по1ге  а  у151ёге  ауес  3  Изе- 
гёз уег1з  е!  сосагйе;  Ьоппе1:  еп  тои1оп  по1г  ауес 
1опй  еп  йгар,  Изегёз  уег15  е1;  сосагйе;  уез^е  сго1- 
зёе  еп  йгар  по1г  ауес  Изегёз  уег1;з,  ра1;1ез  йе  со1 
е1;  ёраи1еиез;  со1  гаЬаИи;  си1о1;1;е  §пз-Ыеи  е1; 
Ьоиез;  саро1:е  йи  тойё1е  сауа1ег1е  ауес  раНез 
йе  со1  уег1,ез  е1;  ёраи1еиез.  Еа  1епие  й'ё1ё  сот- 
рог1;а11; :  уагеизе  ЫапсЬе;  саз^ие1;1;е  гесоиуейе 
й'ипе  Ьоиззе  ЫапсЬе,  еп1еуёе  1а  пиИ  аих  зепИ- 
пеПез. 


50 


Ьез  оШс1егз  е1;  1е8  тагёсЬаих-(1е-1о§15  е1;  зй- 
]о1п1;8  ё1;а1еп1;  агтёз  йе  заЬгез  е1;  йе  геуо1уегз; 
1ез  зо1с1а1:з  —  йе  заЬгез  е!;  йе  {изЛз.  Ье  ЬагпасЬе- 
теп!  йез  сЬеуаих  (зе11е  е!  ёя1иретеп);)  ё1;а11;  йи 
тос1ё1е  соигап!;  йапз  1а  сауа1ег1е.  Ь'еЯесШ"  йез 
сНеуаих  ё1;а11;  Й15рага1;е,  та1з  зе  сагас^ёпзаК;  раг 
за  гёз1з1;апсе  е1;  за  гархсШё  й'аИиге. 

А  ^ие1^иез  гагез  ехсерИопз,  1е5  оЯ1с1ег5  в! 
1ез  Ьоттез  сатрап!  аих  роз1:ез  ё1а1еп1;  Ыеп  1о- 
§ёз,  яи'11  з'а§1ззе  йе  1осаих  ас1т1п1з1;га!1{з  ои 
рг1уёз.  Ьа  поиггИиге  у  ё1;а11;  ехсе11еп1:е. 

Ьез  тагёсЬаих-с1ез-1о§1з  геп§а§ёз,  -Ьгёз  ехрё- 
птеп1;ёз,  ауап1;  раззё  йе  1оп§иез  аппёез  йапз  1ез 
с1ё1;ас11етеп1;з  е1;  засЬап1;  у  та1п1:етг  1а  сЛзс1рИпе, 
ё1;а1еп1,  йе  ргёс1еих  аихШ1а1гез  роиг  1ез  соттап- 
с1ап1;з  йез  с1ё1;асЬетеп1;з  е!,  ё1;ап1;  1ззиз  йи  тёте 
тШеи  дие  1еигз  Ьоттез,  ё1а1еп1;  роиг  сез  йег- 
п1егз  йез  та11;гез,  йез  сЬеГз  е!,  1е  саз  ёсНёап!:,  йез 
рго1;ес1;еигз  ехсе11еп1;з. 

Еп  1894,  раг  огйге  йе  ГЕтрегеиг  А1ехап- 
йге  III,  1е  Согрз  йез  §агйе-{гоп11ёгез  {и!  гёог§а- 
газё,  зоиз1;га11;  а  1а  йёрепйапсе  йе  ГАйт1п1з!га1юп 
йез  Воиапез  е!  геЬарйзё  Согрз  зрёс1а1  йез  §агйе- 
{гоп1:1ёгез;  зоп  еЯесШ  ё1а11;  а  се  тотеп1;  йе  31 
Ьг1§айез  е1:  йе  2  зесИопз.  Ье  ргет1ег  Соттап- 
йап1;  йе  се  Согрз  Вё1,асЬё  !и1;  1е  Сёпёга1  й"Аг1:11- 
1ег1е  Зу1§пте.  Ье  М1п151ге  йез  Ппапсез  8. У. 
\У1иё  {и!  поттё  раг  ГЕтрегеиг  СЬе!'  йе  се 
Согрз.  Вёз  1895,  йеих  ои  1;го1з  Ьоттез  йе  сЬа- 
сипе  йез  Ьг1§айез  зе  гепйа1еп1;  аи  рг1п1:етрз  а 
51;  Рё1:ег5Ьоиг§  роиг  у  раг1;1с1рег  а  1а  огапйе 
рагайе  т1И1;а1ге  йи  то1з  йе  Ма1. 

Аи  соигз  йез  то1з  й'ё1;ё,  ип  1;1егз  йез  Ьоттез 
топ1:ёз  е1:  а  р1ей,  ^огшёз  еп  езсайгопз  е1;  сст- 
ра§п1е5  ё1;а1еп1;  ге1:1гёз  йез  {гоп1;1ёгез  роиг  раг1;1с1- 
рег  аих  тапоеиугез  Шёохчяиез  е!  р^а1;^^иез  еп 
тёте  1;етрз  ^ие  1ез  аи1;гез  ипПёз  тИИахгез. 

Еп  1896  1а  заЬге1;асЬе  йи  тойё1е  соза^ие  ^и!; 
гетр1асёе  сЬе2  1ез  оЯ;с1егз  раг  1е  тойё1е  соигап!; 
йе  1а  сауа1ег1е;  1ез  геуегз  йез  тапсЬез  йи  1уре 
1п{ап1;ег1е  {игеп!:  гетр1асёз  раг  1е  1уре  сауа]ег1е. 

Еп  1908  ипе  поиуеИе  1;епие  {и!  1пз1;11;иёе  йапз 
1оиз  1ез  гап§з  зиг  1е  тойё1е  йе  Гип11:огте  йез 
1апс1егз,  ауес  йез  Изегёз  по1гз;  1ез  Ьоттез  геди- 
геп1;  1е  заЬге  йез  оЯ1с1егз  е!  ипе  саз^ие1;1:е  ауес 
саггё  е!;  ип  Ьоппе!  ауес  Гопй  уегЬ 

Еп  га1зоп  йе  1а  зхШаНоп  роЬИяие  еп  Ех1:гёте- 
Ог1еп1;,    ип    Согрз    Вё1;асЬё    йез    §агйе-{гоп1:1ёгез 


Ни!  1пз1,11;иё  роиг  1а  Её§1оп  М1И1;а1ге  й'аи-йе1а  йе 
ГАтоиг  йоп!  1е  Сёпёга1  ТсЫ1;сЬа§оу  1и1;  поттё 
сЬе{.  Ьез  ип11;ёз  йе  се  зес1;еиг  ё1;а1еп(:  1;епиез  йе 
рго1ё§ег  1а  11§пе  йе  сЬет1п  йе  {ег  31по-Ог1еп1а1е 
е!  сег1;а1пез  сотра§п1ез  ^огта^еп!  1ез  §агп13опз 
йез  уШез  е(;  йез  1осаЫ;ёз  йе  1а  81Ьёг1е  Опеп1а1е 
в!  йе  1а  МапйсЬоиг1е.  Вёз  1е  йёЬи!  йе  1а  аиегге 
Еиззо-1аропа18е,  1ез  гё§1теп1;з  е1;  1ез  Ьа1;1ег1ез  йе 
1а  Кё§1оп  М1Ы;а1ге  й'аи-йе1а  йе  ГАтоиг,  сот- 
р1ё1;ёз  раг  йез  оШс1е1'3-Уо1оп1;а1гез  йи  согрз  йез 
§агйе-!гоп1;1ёгез  йе  1а  Киз51е  й'Еигоре,  1!игеп1; 
уегзёз  йапз  Гагтёе  асПуе  е!,  раг  1еиг  рагис1ра- 
Иоп  аих  аИаяиез  зиг  1ез  агпёгез  йе  Геппет1, 
соиуг1геп(;  йе  §1о1ге  1е  согрз  зрёс1а1  йез  ^агйез- 
!гоп1;1ёгез.  Сез!  ип1диетеп1  §гасе  аи  5егу1се 
у1§11ап1;,  сопзс1епс1еих  е!  зсгири1еих  йе  се  йег- 
п1ег  дие  1а  И§пе  йе  сЬет1п  йе  {ег  51по-Опеп1:а1е 
роиуаН  асЬет1пег  йез  геп{ог1;з  зиг  1ез  сЬатрз 
йе  Ьа1;а111ез  йе  1а  МапйсЬоипе. 

Вёз  1а  йёс1ага11оп  йе  1а  Ргет1ёге  Сиегге  Л1оп- 
Й1а1е  е1:  1го1з  Ьеигез  р1из  1;агй,  1ез  оШс1егз  е1: 
1еигз  Ьоттез  зе  1гоиуа1еп1:  йё]а  аи-йе1а  йез  й'оп- 
1;1ёгез,  яи1  з'ё1:епйа1еп1;  йе  1а  уШе  йе  КЬо11пе  а 
1а  ВаШяие,  зиг  1е  1;егг11;о1ге  еппет1,  еЯес1:иап1; 
йез  гесоппа1ззапсез,  Иугап1;  йез  сотЬа^з  аих 
ауап1;-§агйез  аИетапйез  е1;  аи1:г1сЫеппез  е1  ге- 
1;епап1:  1а  роиззёе  йез  й1у1з1опз  йе  сауа1ег1е  йе 
сез  йегп1егз.  А  Гагпуёе  йез  гё§1теп1;з  гиззез,  1ез 
йё1;асЬетеп1;5  1зо1ёз  йез  §агйе-{гоп1:1ёгез  {игеп! 
гатепёз  уегз  Гагг1ёге-{гоп1;  ой  Из  {"игеп!  гар1- 
йетеп1;  {огтёз  еп  гё§1теп1;з  е1;  уегзёз,  роиг  1а 
йигёе  йе  1а  §иегге,  йапз  Гагтёе  асПуе,  зиЬог- 
йоппёз  поп  р1из  аи  М1тз1;ёге  йез  Ппапсез,  та1з 
аи  Наи!  Соттапйетеп!  йез  Гогсез  Агтёез.  Из 
ё1;а1еп1;  1;ои]оигз  1ез  Ыепуепиз,  еп  1;ап1;  ^ие  гетаг- 
диаЫез  ипИёз,  йапз  1:оиз  1ез  согрз  йе  сауа1епе 
е1;  зиг  1:ои1;  1ез  {гоп1;з.  Ьез  рШогезяиез  Ьиззагйз 
Ноп§го1з  еигеп!  а  зиЫг  йе  1оигйез  рег1;ез  ргоуо- 
^иёез  раг  1ез  Ьагй1з  сауаЬегз  й'аи-йе1а  йе 
ГАтоиг. 

Ьа  гёуо1и1;1оп  йе  1917  1п1;егготр11:  1а  йиге  е1; 
1оуа1е  асИуИё  йе  се  согрз  й'ёЫе,  яи1  ауа11  з1  Ыеп 
зегу!  зоп  Тзаг  е!  за  Ра1;г1е,  е!;  1а1зза  йапз  ГотЬге 
1;оиз  1ез  §1ог1еих  е!  Ьёгощиез  ехр1о11;з  ассотрИз 
раг  1ез  ипИёз  йез  §агйе-1гопиёгез. 

Сопз^апИп   Ьеипап 


—  51 


ГА  ^ЕNАТ^Б,АТIОN  ВС  РА55Ё 


Ппе  гег'и.е  111из1;гё8  рага155ап1;  а  Раг15,  а  риЬИё 
11  у  а  ^ие1^иез  аппёез  ип  аг11с1е  1:гс5  т1:ёге5зал1:, 
киг  1а  йШизюп  йе  Г]П5ггис11оп  ё1ётеп1:а1ге  йапз 
1а  Киз51е  й'аи1ге{о15. 

Ьёп1пе  е^  ГЕпсус1орёс11е  Зоу1ё1;1дие  ёуа1иа1еп1; 
а  27  "  11,  еп  1917,  ]е  потЬге  йе  сИоуепз  засЬап!: 
Иге  е1:  ёспге.  Ьа  ^аиззе^ё  йе  сеИе  5-1а1:1511цие  ез! 
ёчасЗепсе  г1еп  дие  раг  1е  1:а1г  яи'11  п'ез!  1:епи  сотр- 
1:е  ^ие  йез  сег1;1{1са1:з  йез  ёсо1ез  рг1та1гез  (4 
аппёез  й'ёШйе)  йи  <  Хетзию  >•  (ас1т1п151;гг1;)опз 
гига1е8  е{  1оса1е5)  е1  ^ие  1ез  Й1р1бтез  йез  ёсо]ез 
раго1зз1а1ез  зоп!  раззёз  зоиз  зИепсе. 

Т.К.  ТсЬоикоузку  сотр1;е  еп  1917  64  "о  йе 
сИоуепз  засЬап!:  Иге  е!  ёсг1ге,  се  роигсеп1;а§е  пе 
сопсегпап!;  ^ие  1а  Еизз1е  й'Еигоре  е!  пе  сотрге- 
пап1:  п1  1е5  ё1ёVез  йез  реШез  ёсо1е8  гига1е5,  п1 
сеих  ди1  зи1уа1еп1:  йез  ёШйез  спег  зо1,  п1  1ез 
соЫа^з  геп1:гё5  сЗе  1еиг  зег\'1се.  Се  зегоп1;  сез  йег- 
п1егз  яи1  ^егоп!  ГоЬ]е1:  йе  се1:  аг1;1с1е. 

Ь'аигеиг  с1е  сез  И§пез  ^и!  поттё  еп  1898  ай- 
1от1;  а  ГоШс1ег,  сЬе!  йез  гесгиез  йе  1а  18-ёте 
Ва1;1;ег1е  йе  Гаг1111ег1е  топ1ёе.  II  п'еп  геп1га11;  раз 
Ьеаисоир  раг  ап,  зо11  епу1гоп  35-40  Ьоттез.  А 
Гёродие  1е  зегу1се  йапз  ГаггШег1е  топ1ёе  йи- 
га11:  с^п^  апз.  II  {аи!  гетагс^иег  дие  сез  сопзсг11;з 
уепа1еп1:  йез  сИз1:пс1:з  дш  п'еп  1оигп158а1еп!;  ро;п1; 
а  1а  Сагйе.  Из  ё1а1еп1:  1о115  йез  Ьоттез  й'ёИ1:е 
е1  1е  роигсеп1а§е  йез  ШеИгёз  п'ё1а11:  раз  1трог- 
1;ап1;  роиг  сез  1;етрз-1а,  та1з  аНе^дпаИ;  1ои^е1'о1з 
50  "/о.  Ьез  соигз  с1'1пз1;гис1:1оп  §ёпёга1е  з'еЯ'ес- 
1иа1еп1;  йапз  1ез  ёсо1е5  йез  Ьаг1;ег1ез.  Ьа  Ьа1;1ег1е 
йапз  1а^ие11е  с1ёЬи1:а  Гаи^еиг  йе  Гаг1:1с1е,  роззё- 
йаИ;  йеих  ёсо1ез  :  Типе  роиг  1ез  сапоппхегз  ауап! 
йё]а  ^а11;  йи  зегу1се,  Гаи1;ге  роиг  1ез  ]еипез  ге- 
сгиез .Ьез  арШийез  рёс1а§о§1яиез  йе  Го(Т1С]ег 
сЬе!"  йез  сопзсг11:з,  ё1;а1еп1  гетагдиаЫез.  Р1из 
1агс1,  сИр16тё  йе  ГЕсо1е  8ирёг1еиге  йе  Вго11:,  11  зе 
сопзасга  епИёгетеп!;  а  Гепзе1§петеп1.  Вапз  сез 
сопйПюпз,  аисип  йез  зо1йа1з  ^и^  1;егт1па1еп1;  зоп 
Еегу1се  п'ё1;а1еп1;  р1из  111е1.1гёз.  11п  роигсеп1:а§е 
ё1е\'ё  а1:1:е1§паи  тёте  йе  {ог!  Ъопз  гёзиИа1:5;  1;оиз 
роиуа1еп1;  Иге,  ёспге,  соппа1з5а1еп1;  1ез  4  гё§1ез 
й"ап1:Ьтё1;1яие  е!  рои\'а1еп1  гёзоийге  йез  ргоЫё- 
тез. 

Ьа  Ьаиегпе  1епа11:  ипе  з1;а1;^5^^^ие  ргёс1зе  йез 
Ьоттез  а1рЬаЬё1:1зёз;  1еиг  роигсеп1:а§е  з'ё1е\'а  еп 
1903  йе  50  "'с  а  65  "/о,  се  яи1  соп{1гте  1а  сго1з- 
запсе  гар1йе  йе  Га1рЬаЬё1;1за1;юп  еп  Киззге. 

ЕтрёсЬё  репйап!  6  апз  раг  1ез  оЫ1§аИопз  йе 
зоп  зегуке  (раг11с1ра11оп  а  1а  диегге  гиззо-]аро- 
па1зе,  ё1;ийе5  аих  Есо1ез  5рёс1а1ез  й"ОЯ1с1ег5  йе 
Сауа1ег1е  е1;  й'Аг1:111ег1е)  йе  роигзи1уге  Геп8е1§пе- 
теп1;  йез  гесгиез,  Гаи1еиг  йе  се1  аг1:1с1е  ^и!:  пот- 
тё еп  1913  соттапйап!:  йе  1а  13-ёте  Ьайег1е  йе 
Гаги11ег1е  топ1:ёе.  II  з'арегси!  а1ог8  ^^1е  1е  Ье8о1п 


й'ёсо1е  рг1та1ге  йапз  1а  ЬаИепе  ё1;а11:  йёраззё  :  11 
п'у  ауаН  р1из  ^ие  йез  саз  ипхдиез  й'ШеПгёз  рагт1 
1е8  сопзсгИз:  сез  саз  ё1:а1еп1;  сопйёз  а  йез  -  т.еп- 
1:огз  »  (оп  Йёс1§па1^  зиз  се  пот  1ез  рго1еззеигз  йез 
]еипез  8о1йа1;з). 

Ье  ро81;е  йе  ГоШс1ег,  сЬе!:  йез  гесгиез  ё1:а11 
оссирё  йапз  сеие  Ьа1;1;ег1е  раг  ип  оШс1ег  ди!  яуа11; 
сЬохз!  сеИе  {опс1:юп  раг  УосаНоп  е1:  яи1  1е  соп- 
сегуа  а  рагИг  йи  §гайе  йе  зоиз-Иеи1:епап1:  а  се1ш 
йе  сарИаше  1пс1из1уетеп1:.  И  пе  5'а§18зай  р]из 
йи  1;ои(:  й'а1рЬаЬё1;18а1;1оп,  та1з  йе  ГёйисаНоп 
тога1е  йи  зоЫа!... 

Уо1с1  1е  гё§1те  ^и^  з'ё1;а11;  ё1аЫ1  йапз  1а 
13-ёте  Ваиег1е.  Репйап!;  1е  ргет1ег  то18  йе  1сиг 
зегу1се  1е5  сопзсг11;з  п'ё1а1еп1;  раз  гёрагИз  раг 
зес1;1опз  (заи!  роиг  1ез  зотз  йез  сЬеуаих),  та15 
гёип1з  еп  ё^и^ре  18о1ёе.  Ье  сЬе{  йез  гесгиез,  йёз 
1ез  ргет1егз  ]оигз  йе  1еиг  агг1уёе,  1ез  арре1а11; 
зёрагётеп!:  роиг  ип  еп1ге1;1еп  е!  епге§181:гаи  йапз 
ип  саЫег  1ои1;е  1а  «  Ыо§гарЫе  »  йе  сЬасип,  по- 
1аттеп1  за  зИиаИоп  йе  {атШе,  за  сопйШоп  е1с., 
йе  {асоп  а  роиуо1г  сгёег  ип  гарргосЬетеп!  1п- 
Й1у1йие1  ауес  сЬасип  йез  ^еипез  зо1йа1з. 

Ье  У1е11  аЙ1ийап1-сЬе{,  Л^апаззп  Рё1гоу11сЬ, 
зауаН;  1пз1;аигег  йапз  1а  Ьа11;ег1е  ип  гё§1те  ра- 
1г1агса1.  Атз1,  1ог5ди'ип  йез  Ьоттез  зе  топ1;га11 
пёдИ§еп1;  йапз  зоп  зегу1се  е!  йеуепаИ;  «  саГаг- 
йеих  »,  11  ё1:а11;  сопу1ё  а  «  уеп1г  ргепйге  ипе  1;аззе 
йе  Шё  >-  сЬе2  1е  Ьгауе  ай^ийап!  ди!  8'еп1^ге1епа11; 
ауес  1и1  йе  зоп  уШа§е,  йе  за  {атШе  е1;с.  Се1а 
зи^ПзаН;  роиг  ^ие  Гшуйё  зе  согг1§е,  пе  йёз1гап1; 
раз  сЬа§гтег  А^апазп   Ре1;гоу11:сЬ. 

Ьа  ЬаНепе  пе  сотр1;а11;  аисип  ё1ётеп1.  йёИп- 
Яиап1;;  1;оиз  зез  Ьоттез  ё1:а1еп1;  йез  раузапз  йез 
Йёраг1:етеп1:з  йе  1а  РеЩе-Еиззхе  е1:  Гай]ийап1;- 
сЬе{  —  ре1;й  ргорг1ё1;а1ге  гига1  йи  Йёраг1:етеп1 
йе  КЬегзоп. 

СеМе  Ьа11:ег1е  зи1уа11:  епсоге  ипе  аи1;ге  1гай1- 
Иоп  Й1§пе  й'1т11:а1:юп  :  аи  тотеп1;  йез  {'ё^ез  йе 
Ра^иез,  1е  соттапйап!  йе  1а  ЬаИегге  е!  1;оиз  зез 
оЯ1с1егз  уепа1еп1;  еп  ргет1ег  Иеи  гепйге  у1з11:е  а 
1еиг  ай^ийапг-сЬе!:;  1ои1:е  <  Гаг1з1;осга1;1е »  йе  1а 
Ьа1;1:ег1е  з"у  ргёзеп^ай  ё§а1етеп1;,  по1;аттеп1^  1ез 
сЬе^з  йез  зесИопз,  1ез  зоиз-оШс1ег8,  1ез  5сг1Ьез, 
1е  {оигг1ег.  Ь'ероизе  йе  Гайтийап^-сЬеГ  зауай 
Ыеп  гё§а1ег  зоп  топйе... 

Ье  согрз  йез  оШс1егз  зиграззаН;  гоиз  1ез  ё1о§е5. 
Ье  йез1;1п  уа1и1;  а  Гаи1;еиг  йе  сез  И§пез  йе  йетеи- 
гег  1еиг  ип1яие  зигу1уап1:  *)  е!  И  §агйега  1;ои]оигз 
р1еизетеп1;  еп  за  тёто1ге  1еиг  зоиуеп1г.  Пе  ^е1з 
гаррог1;8  еп1:ге  1ез  сайгез,  Гай]ийап1-сЬе?  е!  1ез 
Ьоттез  регт1геп1:  йе  п'ауо1г  гесоигз  а  йез  запс- 
1;юпз  й18с1рИпа1гез  ^ие  йапз  йе  1;гёз  гагез  осса- 
зюпз  (11  зе  1:гоиуа11:  раг^огз  циапй  тёте  яие1с1иез 
^атёап1;з).  Ье  §ёпёга1  уепи  1пзрес1ег  1а  Ваиег1е 


(^изди'еп  1910  ГагШ1епе  ё1;аи  зиЬогйоппёе  аи 
соттапйапг  с1'аг1:111епе  йи  согрз  й'агтёе)  п'аг- 
пуа11;  раз  а  сопсеуо1г  1а  га1зоп  роиг  1ааие11е 
ргезди'аисипе  запсИоп  пе  зе  1:гоиуа11;  епге§1з1гёе 
йапз  1е  ^оигпа!  е1;  зетЫаИ  аззег  1псгёйи1е  с1еуап1; 
1е  гаррог!  йе  Гаи1;еиг  51§па1ап1:  ди'аисипе  запс- 
Поп  п'ауа!!:  ]ата1з  ё1ё  рпзе  запз  ауо1г  аи  ргёа- 
1аЫе  ё1:ё  епге§1з1;гёе. 

Л/'о1с1  1а  ре1;11;е  Шиз1;га11оп  й'ипе  геуие  еЯес- 
1:иёе  раг  1е  §ёпёга1  ВгоиззНоу,  соттапйап!  йи 
Х1Уёте  Согрз  й'Агтёе  (епзиНе  соттапйап!  йи 
ХПёте  Согрз  й'Агтёе),  Ье  §ёпёга1  раззе  еп 
геуие  1ез  гесгиез  йе  1а  ЬаИегге  ;  «  Топ  пот  ?  »  — 
«  Тка1:сЬоик,  топ  §ёпёга1  »  —  «  Ве  дие1  йёраг- 
1;етеп1:  у1епз-1;и  ?  »  —  «  Заи{  Уо1:ге  гезрес!,  запз 
т'еп  уап1:ег,  йи  (1ёраг1;етеп1  йе  УНеЬзк  >;.  Ье  §ё- 
пёга1  роигзиК:  зоп  сЬет1п  е!  з'аггё1е  йеуап!  ип 


1;гёз  Ьеаи  §аШагс1 :  «  Ез1;-се  Ьоп  йе  зегу1г  зоиз  1ез 
йгареаих  ?  »  —  «  Саз!  ехас!,  топ  §ёпёга1,  оп 
з'атизе  Ыеп  »...  АрргёсхаНоп  йи  §ёпёга1  Вгоиз- 
зНоу  :  «  Сотте  11  ез!  1трог1ап1;  ^ие  1ез  уеих  йез 
5о1с1а1;з  301еп1  р1е1пз  йе  Ьоппе  Ьитеиг,  сотте 
сЬег   1;оиз   уоз   §а111агс1з  »... 

Еп  сопс1из1оп  —  ^ие  1ез  тёгИез  йе  ГАгтёе 
1трёг1а1е  реиуеп!  ё1;ге  1ттепзе  йеуап!  1а  Ра15- 
з1е  епсоге  еп  1;етрз  йе  ра1х,  ри^з^и'еп  йеЬогз 
йе  Гтз1;гис1;юп  зрёс1а1е  йоппёе  аи  зоМа!,  е11е 
гёаИзаН;  ё§а1етеп1;  ипе  сеиуге  си11иге11е  дгап- 
й1озе  ! 

А.   ЬеггГгкг/ 


*)  МаШеигеизетеп!    аёсёаё    аизз!    йери^з    1а    риЬИса- 
Поп  йе  се!  агис1е  еп  гиззе.  Еёй. 


1а  рге51:а1:10п  йе  зегтеШ:  с1ап$  Гагтёе  гиззе 


Ье  Со1опе1  КегЬег§  1^\\  йёШег  зоп  гё§1теп1; 
зиг  1а  р1асе  й'агтез  е!  1ез  зрес1;а1еигз  аззхЕ^еп! 
а  ип  зрес1;ас1е  ип1дие  раг  за  §гапйеиг  :  1а  ргез- 
1а11оп  йе  зегтеп1;  раг  1ез  гесгиез  йи  З-ёше  Её§1- 
теп1  йез  Сгепай1егз  йе  Регпоу  йи  Ео1  Ггёйёпс- 
СиШаите  IV. 

51х  ре1;11:ез  1;аЫе5  5утё1:г1дие5,  гесоиуег1:ез  йе 
паррегопз  Ыапсз,  зоп1;  й1зрозёез  аи  сеп1ге  йе  1а 
р1асе.  Ье  рог1:е-йгареаи,  Аг1Ьиг  51;ер1пе,  зе  г1еп1; 
а  ^ие1^ие  Й1з1:апсе  еп  ^асе  йе  сез  1;аЫез,  ауес  1е 
йгареаи  йи  1-ё§1теп1:;  ип  азз151;ап1;  ез!  а  зез  сб1;ёз. 
Реи  а  реи,  аргёз  ^ие1^иез  тапоеиугез,  йез  саггёз 
Ыеп  аИ§пёз,  й'ипе  1;епие  хтрессаЫе,  йе  §гепа- 
й1егз  йе  Регпоу  зе  Ьгтеп!  йе  Гаи1ге  с61;ё  йе 
сЬасипе  йез  1:аЫез. 

ЕпзиИе  аррагахззеп!  йеуап!  сЬа^ие  1:аЫе  1ез 
зегуНеигз  йез  Й1Яёгеп1;з  сиИез.  Ь'аитбп1ег  йи 
гё§1теп1;  зе  р1асе  ауес  1а  5а1п1;е  Сго1х  е!  ГЕуап- 
§11е  еп  1асе  йе  1а  ргет1ёге  1;аЫе  йеуап!  1а^ие11е 
з'аИ§пе  1е  саггё  1е  р1из  1трог1;ап1;  йез  гесгиез. 
Ье  ргёгге  са1;^^о1^^ие  зе  р1асе  еп  ^асе  йе  1а  зесоп- 
йе  1;аЫе,  1е  раз1;еиг  1и{Ьёг1еп  —  еп  {асе  йе  1а 
1;го1з1ёте,  1е  тиИа  тизи1тап  —  еп  ^асе  йе  1а 
^иа1;^^ёте,  1е  гаЬЫп  ]и1{  —  еп  {асе  йе  1а  с1п- 
^и^ёте,  а1огз  ди'11  п'у  а  регзоппе  еп  {асе  йе  1а 
з1х1ёте  {аЫе,  а  ГехсерИоп  йе  йеих  §гепай1егз. 


Ьа  сёгётоп1е  йе  ргез^аИоп  йе  зегтеп!  сот- 
тепсе...  Аг1Ьиг  81ер1пе  з'ауапсе  ауес  зоп  йга- 
реаи уегз  1а  {аЫе  йез  §гепай1егз  огШойохез;  11 
{аи!  гетагдиег  дие  зоп  уёгИаЫе  пот  ё(;а11  31;о- 
р1п§;  11  ез!  {1ппо1з  е!  1и1;Ьёг1еп,  та1з  11  ехёси1;е 
пёапто1пз  ауес  Ьг1о  за  {опсИоп  йе  рог1:е-йгареаи. 

Еп1;ге-1,етр5,  1е  Со1опе1  з'ауапсе  уегз  1а  31х1ё- 
те  {аЫе  е1;  Гоп  азз1з1:е  а  ипе  сёгётоп1е  ех1гЁ0Г- 
Й1па1ге  яи1  пе  роиуаН  зе  ргойшге  яие  йапз  1а 
Еизз1е  й'аи1;ге{о1з.  Ьез  йеих  §гепай1егз  йе  геИ- 
§1оп  рашппе  зог1;еп1:  йе  1еигз  росЬез  йез  реШз 
гои1еаих  е!  йё{оп(:  тё1:1си1еизетеп1;  1ез  сЫЯ'опз 
дш  1ез  еп^оигеп!.  Ь'оп  уоИ  а1огз  аррага11:ге  йеих 
ре1:11;ез  «  1йо1ез  »  зси1р1;ёез  йапз  йи  Ьо1з  е!  еп- 
йиИез  йе  §га1ззе.  Ьез  йеих  "•  й1еих-1Йо1е5  »  еп 
Ьо1з  зоп!  1пз{а11ёз  зиг  1а  {аЫе  еп1:ге  1ез  йеих 
гесгиез  е!  1е  Со1опе1  е!  с'ез1:  а1огз  ^ие  се  йегп1ег, 
еп  {ап!  дие  сЬе!  зиргёте  аих  уеих  йе  сез  йеих 
Ьоттез,  {аИ  ргё1;ег  зегтеп!  аих  йеих  §гепай1егз 
йе  зегу1г  1е  Тзаг  е!  1а  Кизз1е  <  зе1оп  1ез  рг1пс1рез 
йи  йгоИ  й1у1п  е!  йе  1а  1оуаи1;ё  ». 

Ьа  сёгётоп1е  1:егт1пёе,  1е5  зегуНеигз  йез  си1- 
{ез  зе  ге1;1гёгеп1;,  1ез  гесгиез  геп1;гёгеп1;  йапз  1еигз 
гап§з  е!  1е  гё§1теп1;  ге§а§па  зез  сазегпез  еп  ип 
герИ  опйи1еих. 

^гсо[ая    КегЬе?-д 


53 


165  сИаззеигз  а  сИеуа!  с1е  1а  дагйе  -  еп  1814  йеуепиз  с1гадоп5  с1е  1а  дагйе  еп  1833 


Еп  соттётогаНоп  йе  1а  йп  йе  1а  Сиегго  де 
1812-1814  е!  йе  1а  рпзе  йе  1а  сар11;а1е  йе  1а 
Ггапсе,  ГЕтрегеиг  А1ехапс1ге  I  ргезспг!!  йе 
{огтег  йапз  1е5  еЯесИ^з  йи  Согрз  йе  1а  Оагйе  1е 
Её§1теп1;  йез  СЬаззеих'з  а  С11с-уа1. 

Ьа  {"огтаИоп  йе  сеИе  поиуеИе  ип11^ё  1'и1;  соп- 
!1ёе  аи  СЬе!:  йе  В1у1з1оп,  1е  Сёпрга1-А1йе-йе- 
Сатр  Шазз111;сЫкоу,  зоиз  1е  соп1;г61е  Й1гес1  йи 
Рппсе  НёгШег  Сопз1;ап1;1п  Рау1о\'11сЬ  ({гёге 
й'А1ехапйге  I).  Ьез  оШс1егз  е1:  ]ез  Ьоттез  йе 
ггоире  аНес1;ё5  аи  поиуеаи  гё§1теп1:  ё1;а1еп1;  1:г1ёз 
рагт!  1ез  сЬеуаИегз  йе  ГОгйге  МИИахге  йе  51 
Сеог§ез  ди1  5'ё1;а1еп1;  1е  р1из  й151:1п§иёз  аих  сот- 
Ьа1з. 

Ьез  ргетхегз  е^^есШз  йи  гё§1теп1  {игеп!  сЬо1- 
313  йапз  опге  гё§1теп1;з  йе  Ьиззагйз :  Низзагйз 
йе  Зоиту,  йе  Рау1о§1'ай,  й'А1ехапйпе,  йе  Огойпо 
(р1из  1агй  йе  КИазИг),  йе  Ве1огоизз1е,  йе  1-оиЬпо, 
й'12ите,  й'АкЫугка  е!  й'01у1оро1  (й1ззоиз  р1из 
1:агй)  е!  йапз  ^иа1;^е  гё§1теп1;з  йе  сЬаззеиг?  а 
сЬеуа1  (йе  Зеуегзк,  йе  ТсЬегп1доу,  йе  Вегр!  е! 
й'Аггатаз),  1;оиз  1ез  диа1гез  й155оиз  еп  1833. 


Сеие  сёгётоп1е  еи1;  Иеи  а  УегзаШез  е!  1а  йа1;е 
йе  1а  {ё1;е  йи  гё§1теп1;  {и1:  Пхёе  аи  19  Магз,  йа1е 
йе  Геп1гёе  йез  агтёез  гиззез  а  Раг1з. 

Ье  30  АугИ  1814,  ипе  огйоппапсе  1трё11а1е 
ос1гоуа11  аи  гё§1теп1;  1;оиз  1ез  йгоИз  йе  1а  ^еипе 
Сагйе;  1е  Кё§1теп1;  йез  СЬаззеигз  а  СЬеуа!  йе 
1а  Сагйе  зе  уИ  йопс  йёсегпег,  йёз  за  сгёаИоп,  ипе 
ргёгостаИуе  дие  й'аи1гез  ипПёз  п'оЫепахеп!  ^и'еп 
гёсотрепзе  йе  Наи^з  ^аНз  аи  сотЬа!:.  Ьез  рге- 
т1егз  еЯесШз  йи  гё§1теп1:  ауа1еп1  р1е1петеп1; 
тёгИё  се1;1;е  1ауеиг  йе  ГЕтрегеиг,  ри1заи'11з  пе 
сотргепа1еп1;  дие  йез  Ьоттез  ^и^  ауа1еп1;  §1о- 
Г1еизетеп1;  ггауегзё  йез  ёргеиуез  аи  {ей  йез  сот- 
Ьа1;з  е1;  ^и^  регте1;1;а1еп1;  а  1а  поиуеИе  ипПё  йе 
зегу1г  йе  топитеп!;  у1уап1  а  1а  §1о1ге  йе  1а 
сауа1епе  гиззе. 

Еп  1833  1:оиз  1ез  гё§1теп1:з  йе  СЬаззеигз  а 
СЬеуа!  {игеп1  геЬарИзёз  еп  гё§1теп1:з  йе  Вга- 
§опз  йе  1а  Сагйе. 

Соттип1циё  раг  О.  ОеипИе 


МОТЕ5  ЕХРЬ1САТ1УЕ5 


Оезсггрхюп    йех    ШизХгаггоп^    рага~188апХ    вапз    1а 
рагНе    еп    Ыпдие    гиззе    йе    сеПе    гегте 

Раде  1  —  1п51§пе  йи  Ргет1ег  Согрз  йез  Сайе^з. 
—  Той!  еп  аг§еп1,  ауес  Га1§1е  по1г,  Гагта1:иге 
еп  ог. 

Раде  3  — МагёсЬа1  Рг1псе  М.1.  Со1еп1з1:сЬеЯ-Кои- 
1;ои2оЯ-5то1епзку.  В1гес1;еиг  йи  Согрз  1трёг1а1 
йез  Сайе1з  1794-1797. 

Ьа  §гауиге  йе  Во1Ип§  й'арх'ёз  1е  1:аЫеаи  йе 
ЗтШе. 

Раде  4  —  Ьа  {асайе  йи  Ьа1;1теп1;  йи  Ргет1ег 
Согрз  йез  Сайегз  а  31  Ре1егзЬоиг§.  Апс1еп  ра1а15 
йе  МепсЫкоЯ   1710. 

Раде  5  —  Рог^гаИ  йе  Г1трёга1г1се  СаШег1пе  II, 
СЬе^  йи  Ргетгег  Согрз  йез  Сайе1;з. 
Раде  П  —  Ьез  1п81§пез  йез  1ёге  е1;  23ёте  Ва^е- 
г1ез  йе  ГАг1;Шег1е  а  сЬеуаЬ  1ёге  —  Зиг  1а  сои- 
гоппе  еп  {еиШа§е  ип  гопй  ауес  1е  сЫйге  I  аи 
сеп1;ге  е!  1е  пот  йе  1а  Ва11ег1е  ауес  1ез  йа1:ез 
1806-1906.  Ье  1ои1  соигоппё  раг  ип  А1§1е  Ысё- 
рЬа1е.  Зоиз  1а  соигоппё  йеих  сапопз  е!  1ез  1п1- 
1:1а1ез  йе  ГЕтрегеиг   К1со1аз  II. 

23ёте   —   Сго1х   зоиз    1а    соигоппё    1трёпа1е 
топ1;ёе  зиг  йеих  сапопз  еп1гесго1зёз.  1пзсг1р11опз 


зиг  1а  сго1х  :  1пи1а1ез  йе  ГЕтрегеиг  N^со]аз  II 
йа1ез  1807-1907,  1еиге  С.  Зиг  1ез  сапопз  :  СЫЯгез 
йез  Етрегеигз  А1,  АИ,  АШ. 

Раде  18  —  РауШоп  йе  31;  Апйгё,  йе  1а  Маг1пе 
1трёг1а1е   Киззе. 

Раде  22  —  1пз1§пе  йи  Согрз  йез  Сайе1;з  йе  ГЕт- 
регеиг А1ехапйге  П.  СЬШге  йе  ГЕт.регеиг  1ои1: 
еп  ог. 

Раде  31  —  1пз1§пе  йи  13-ёте  Кё§1теп1;  й^п^ап- 
1ег1е  Вё1о2егзку. 

Сго1х  й'12та11  еп  ог.  Аи  т1Иеи  —  1е  Ыагоп 
йи  гё§1теп1;.  Еп1;ге  1ез  ЬгапсЬез  йе  1а  сго1х  аиа1ге 
сЫЯгез  йез  Етрегеигз  :  Р1егге  I  е!  К1со1аз  П. 
Еп  Ьаз  :  А1,  N1  е!  АИ;  еп  Ьаи1; :  1ез  йа^ез  1708 
е!  1908.  Ьез  сои1еигз  зоп!  1псоппиез  роиг  поиз 
еп  се  тотеп!;. 

Раде  32  —  1п51§пе  йе  ГЕсо1е  йЧп^апгепе  Акх- 
апйге.  Сго1х  еп  ёта11  Ыапс.  Еп1;ге  1ез  ЬгапсЬез 
йез  Ыазопз  йе  Сайе1;з  еп  ог.  Аи  сеп1ге  ип  гопй 
гои§е,  еп1оигё  й'ип  гиЬап  Ыапс,  ауес  ПпзспрИоп 
йи  пот  йе  ГЕсо1е  е!  1ез  йа1ез  :  1830-1851-1863. 

Аи  тхИеи  йи  гопй  —  1е  Ыазоп  йе  ГЕсо1е.  5иг 
1ез  1;го1з  ЬгапсЬез  йе  1а  сго1х  1ез  сЫЯгез  А.11, 
А111  е!  N11:  еп  Ьаз  —  Гёраи1е11е  йе  ]'Есо1е. 


А  1а  тето1ге  с1и  дёпёга!  Зегде  Апс1о1епко 


Ье  Сёпёга!  Апс1о1епко  п'ез1;  р1и5... 

Той!  ]еипе  §агсоп  11  а  ци11;1;ё  1а  Киззхе  роиг  1а 
Кгапсе  ой  11  а  §гапй1,  а  ё1;ё  ё1еуё  е1;  ди'11  а  йеръпз, 
1:ои1;  аи  1оп§  йе  за  у1е,  1оуа1етеп1  е1:  1'1с1о1етеп1; 
зегу1,  еп  рагИсиИег  —  йапз  1е5  гап§з  с1е  1а  1;гоире 
(1'ёИ1:е  йе  Гагтёе  1:гапса1зе  —  1а  Ьёдюп  Е1:гап- 
§ёге  —  с1оп1;  11  ауа11;  соттапйё  ип  гё§1теп1;,  еп 
диШап!;  1е  зегу1се  ас1;1{  ауес  1е  §гайе  йе  Сёпёга1 
йе  Вг1§айе. 

Ма15  И  у  ауа11;  ип  азрес1  йе  за  у1е  яи1  поиз 
а  ё1;ё  раг!1си11ёгетеп1;  сНег  е!;  ргёс1еих  :  с'ез1 
ди'11  п'ауа11;  ]ата1з  оиЬИё  за  уга1е  ра1:г1е.  Еиззе 
йапз  Гаппе,  зоЫа1;  раг  уосаНоп,  с'ез1;  1;ои1:  па1;и- 
геПетеп!  ди'11  ^и1:  атепё  а  з'ш1;ёгеззег  зрёс1а1е- 
теп1:  а  Гагтёе  гиззе,  с1оп1:  И  соппа1зза11;  раг^а!- 
гетеп!:  ГЫз1:о1ге  а  1аяие11е  11  а  сопзасгё  1а 
р1ираг1;  йе  зез  оиуга§ез  ёйНёз  еп  ^гапсахз  е!  еп 
гиззе. 

1с1,  еп  Ггапсе,  И  1и1:  1;ои]оигз  Гагйеп!  йё^еп- 
зеиг  йе  ГЬоппеиг  йе  Гагтёе  гиззе  еп  ш1егуепап1; 
сЬадие  {о1з  дие  се!  Ьоппеиг  зе  1;гоиуаи  шепасё. 


Е1;  та1п1;епап1,  йеуап!,  за  1:отЬе,  поиз  поиз 
гепйопз  с1а1гетеп1;  сотр1;е  йе  1а  рег1;е  сгиеИе 
ди'ёргоиуеп!;  1оиз  сеих  ди!  зе  зоп1;  йоппёз  роиг 
1;асЬе  йе  регрёиюг  1е  §1ог1еих  зоиуеп1г  е!  1гапз- 
теиге  аих  §ёпёга1;юпз  {иШгез  1е  уга1  у1за^^е  йе 
Гапс1еппе  агшёе  е!  таг1пе  гиззез,  ййё1ез  е1;  йё- 
уоиёз  зегуНеигз  йе  1а  ра1:г1е. 

Еп  1а  регзоппе  йи  Сёпёга1  Зег§е  Апйо1епко 
<  Ье  Раззё  М1Ш;а1ге  >  а  регйи  поп  зеи1етеп1;  ип 
аш!  та1з  аизз!  ип  со11аЬога1;еиг  йез  р1из  ргезИ- 
§1еих  йоп1;  1а  з1§па1;иге  а  1;ои]оигз  1^311:  Ьоппеиг 
а  поз  со1оппез  е1  11  поиз  ез1:  уга1теп1  й1(Т1с11е  йе 
гёаИзег  дие  ]ата1з  рЫз  поиз  пе  уеггопз  се1: 
Ьотте  з1  ^еипе  епсоге  е1:  1:е11етеп1;  тй1зрепзаЫе 
а   по1;ге   саизе   соттипе. 

Ма1з  поиз  роиуопз  1оиз  ё1;ге  зйгз  яие  1е  пот 
йи  Сёпёга1  Зег§е  Апйо1епко  зега  а  ]ата15  ргё- 
зеп1;  йапз  1ез  аппа1ез  йе  ГЫз1:о1ге  тПИахге  гиззе. 

Ра1х  а  зоп  ате  !... 

А1ех18   Оиегтд 


ОгсЛгезеЬ  с1есога1:10П5  с1е  1а  диегге  с^V^Iе  1917-1922 

КОТЕ  ВЕ  ЬЛ  КЕВАСТЮК 


А  рагИг  йе  се  {азс1си1е  поиз  соттепсопз  1а 
риЫ1са1;юп  йе  Г1трог1;ап1е  ёШйе  йе  по1:ге  ёш1- 
пеп1;  Ы51;ог1еп  е1;  соИесИоппеиг  Р.У.  РасЬкоЯ, 
ёШйе  сопсегпап1;  1ез  йёсогаНопз  тИИахгез,  — 
сго1х  е1;  тёйаШез  соттётогаИуез,  —  тзИШёез 
е!;  йёсегпёез  йапз  ГАгтёе  Киззе  йигап1:  1а  рё- 
гюйе  йе  1а  §иегге  с1у11е  гиззе  (1917-1922). 

Се1;1;е  ё1;ийе,  Шиз1:гёе  йе  пошЬгеизез  рНо^о- 
§гарЫез,  а  ё1;ё  риЬИёе  й'аЬогй  еп  гиззе  еп  1961 
йапз   1е5   {азс1си1ез   49   е1;   50   йе   по1:ге   геуие   е1; 


епзиНе  ^и!  риЬИёе  еп  ёйШоп  зрёс1а1е  йапз  1а 
зёг1е  йе  <  Ьа  ЫЫ^о1;Ьё^ие  йе  ГЫз1;о1ге  т1И1а1ге 
йи  "Раззё  М1И1;а1ге"  »  зоиз  1е  №  1  йоп!  1е  !!га§е 
ез1:  асШеПетеп!  еп1;1ёгешеп1;  ёри1зё. 

СеИе  оеиуге  йе  М.  РасЬкоЯ  зега,  поиз  еп 
зоттез  регзиайёз,  Гаих1Иа1ге  пёсезза1ге  е!  ргё- 
с1еих  аизз!  Ыеп  роиг  1е5  соИесИоппеигз  {гапсахз 
йез  йёсагаНопз  гиззез  сотте  ё§а1етеп1  роиг 
1:оиз  сеих  ^и^  зе  сопзасгеп!  а  ГёШйе  йе  сеие 
рёпойе    йе    ГЫз1;о1ге   т1111;а1ге    гиззе. 


Коиз  ргорозопз  а  Га1;1;еп1;юп  йи  1ес1;еиг  ипе 
ёШйе  Ыз1;о^^^ие  йез  Й1з1:тс1;10пз  гиззез  йе  Гёрояие 
йе  1а  §иегге  с1у11е  1917-1920  атз1  яие  1ез  1пз1§пез 
сгёёз  йапз  Гёт1§га1:1оп  яи1   а  зи1у1   сеИе  §иегге. 

Ье  тапдие  й'езрасе  пе  т'а  раз  регт1з  йе 
1;га11;ег  й'ипе  ^асоп  Йё1;а111ёе  1а  йезсг1р1:1оп  йе 
сЬацие  1пз1«пе  ои  тёйаШе  е1  йе  Й1ге  а  1еиг  зи]е1; 
1;ои1  се  яие  ]'аига1з  Уои1и.  ^'а^  1:ои1;е{о1з  еззауё  йе 
йоппег  ипе  йезсгхрИоп  1:гёз  роиззёе  еп  у  а1ои1:ап1; 
ЯиеЦиез  гепзе1§петеп1;5  Ыз1;о^^^иез  сопсегпап! 
1ез  1:а1(;з  й'агтез  ^и^  оп!  ё1ё  1а  саизе  йе  1еиг 
сгёаНоп.  Еез  1:а11з  1ез  р1из  1трог1;ап1з  зоп1;  1;га11ёз 
й'ипе  1:асоп  ип  реи  р1из  ё1;епйие  е!  1ез  ёуёпе- 
теп1з  йе  то1пйге  1трог1;апсе  п'оп!  ё1:ё  ргёзеп1.ёз 
ди'еп  дие1диез  то1;з. 


Ьез  регзоппез  т1;ёгеззёез  раг  1е  шоиуетеп!; 
йе  гёз1з1:апсе  а  1а  гёуо1и1;юп  соттип1з1;е,  йИ:  «  1е 
Моиуетеп!  В1апс  »,  за  па1ззапсе  е1;  1ез  асИопз 
тПИап-ез  йез  Й1уегзез  агтёез  ЫапсЬез  1;гоиуегоп1 
сег1;а1петеп1;  1;оиз  1ез  Йё1:а11з  Ыз1:ог1диез  йапз  1а 
ИИёгаШге  яи1  1;гаИ;е  йе  се  зи_1е1:. 

Ьа  §иегге  с1у11е  1917-1922  1а11;  та1р1;епап1 
рагие  йе  ГЫз1;о1ге,  сеих  ди!  у  оп1  раг(:1с1рё 
Й1зрага1ззеп1;  реи  а  реи  йе  се  топйе  е1;  Гоп  реи! 
сгатйге  цие  1ез  ^аИз  Ьёгощиез  йоп1;  Из  оп1  ё1:ё 
асгеигз  ои  1ёто1пз  пе  зотЬгеп!  йапз  ГоиЬИ,  з1 
Гоп  пе  риЬИаН  аи  тошз  ипе  раг1;1е  йи  та1:ёг1е1 
соп1;епи  йапз  1ез  «  агсЫуез  регзоппеИез »  о^и! 
уоп1;  реи1-ё1ге  йшт  йапз  1ез  роиЬеПез  а  1а  тог! 
йе  сеих  ди!  1ез  оп!  газзетЫёез. 


М15  а  раг1:  1е  сагас1ёге  ригетеп!:  питхзтаИ- 
^ие  с1е  1а  йезспрИоп  йе  сез  сго1х  е1:  йе  сез  тё- 
йаШез,  поиз  роигзи1уоп5  ип  Ьи!  рага11ё1е,  се1и1 
йе  топ1:гег  а  дие!  ро1п1:  сез  реШез  сго1х  е!  гоп- 
йеПез  йе  тё1;а1  зоп1;  1ез  тетеп1:оз  (З'ёуёпетеп1з 
зап§1ап{з  йигап!;  1ездие15  1ез  агтёек  ЫапсНез  зе 
зоп1:  соиуег1;ез  йе  §1о1ге.  Сез  оЬ]е1;з  йо1уеп1;  ё1;ге 
сопз1с1ёгёз  сотте  йез  1:горЬёез  регтапеп1:з  йе 
по1;ге  агтёе  е1;  1ез  дёпёгаИопз  а  уеп1г  йотуеп! 
уо1г  йапз  сез  оЬ^е^з  ип  ЬёгИаде  асяи1з  раг  1е 
зап§  йе  1еигз  апсё1;гез  зиг  1ез  сЬатрз  йе  сотЬа); 
роиг  ГЬоппеиг,  1а  Й1§п11;ё  е1:  1а  §гапйеиг  йе  1а 
Ра1;пе. 

11пе  гета^^ие  з'1трозе  ;  1а  та]ог11ё  йез  1пз1- 
§пез  йи  •'  Моиуетеп!  В1апс »  ез1;  сотрозёе  йе 
сго1х  ЫапсЬез  ои  по1гез  йе  1'огтез  Й1Яёгеп1;ез,  ■1гёз 
зоиуеп!;  Иёез  а  йез  соигоппез  й'ёр1пез,  е!  с'ез!.  1а 
1;ои1;  1е  зутЬо1е  й'ип  сЬет1п  йе  сго1х,  й'ипе 
гои1е  р1е1пе  йе  засг1{1сез  йез  §иегг1егз  Ыапсз, 
сЬетхп  р1е1п  й'оЬз1;ас1ез,  й'етЬйсЬез  е1;  йе  Й1Я1- 
сиНёз. 

Тоиз  1е5  1пз1§пез  йез  й1Я'ёгеп1з  {гоп1;з  йез  аг- 
тёез  ЫапсЬез  пе  реиуеп1;  ё1;ге  1пй1яиёз  йапз  се 
1;гауа11.  II  еп  ех151е  сег1;а1петеп1;  ип  сег1,а1п  попп- 
Ьге  1псоппи  е1:  йоп1:  1а  йезсгхрИоп  п'а  ]ата15  ри 
ё1;ге  ге1;гоиуёе,  та1з  поиз  репзопз  дие  сез  1пз1§пез 
йо1уеп1;  зе  1;гоиуег  еп  1;гёз  реШез  ^иап1^1ё. 

II  пе  поиз  а  раз  ё1ё  розз1Ые  й'^пй^^ие^  1ез 
йа1;ез  ехас1;ез  ои  1ез  питёгоз  йез  сИаИопз  е1:  йез 
огйгез  йи  ]оиг  раг  1ез^ие1з  сез  йёсогаНопз  оп1: 
ё1:ё  1п51;11;иёе8,  Ьеаисоир  й'агсЫуез  оп1:  Й1зрагиез 
е!  пе  зегоп!;  ^атахз  гесопзШ:иёез. 

Тоиз  сез  1пз1§пез  е!  тёйаШез  п'оп1:  ри  ё^ге 
сгёёз  йигап!  1ез  аппёез  йе  1а  §иегге  с1у11е  е1;  зиг 
1е  1егг11;о1ге  гиззе,  сег1;а1пз  й'еп1;ге  еих,  соттё- 
тогаИ^з  ои  Ыеп  гё§1теп1а1гез,  п'оп1:  ё1ё  1пз1:11;иё5 
^ие  йигап!  1ез  аппёез  йе  Гёт1йга11оп,  та1з  Из 
зоп1  еих  аизз!  1п1;1тетеп1;  Иёз  аих  ёуёпетеп1;5 
йе  1а  §иегге  ЫапсЬе  е1:  зегуеп!  йе  топитеп!  а 
Гасиоп  йез  Й1уегзез  ипИёз  сгёёез  йигап1;  1ез  сот- 
Ьа1:з  йе  сеие  ёродие. 


11пе  ра§е  зрёс1а1е  ез1;  гёзегуёе  а  се  ^и^  а  ё1;ё 
арре1ё  «  Ьа  сго1х  йе  СаИроИ  »  ахпз!  ^ие  1е5  сго1х 
йез  аи1;ге5  сатрз  тИНахгез.  Из  оп1;  ё1ё  сгёез  еп 
тётохге  йе  1а  ргёзепсе  йез  1;гоирез  гиззез  йапз 
йез  сатрз  еп  1;егг11;о1ге  ё1;гап§ег  е!  йо1уеп1  ё1;ге 
раг  сопзё^иеп1;  соп51Йёгёз  сотте  зе  гэ^ёгап!: 
ип^^иетеп1:  а  Гёт1§га1;1оп,  та1з  И  ?аи1:  диапй 
тёте  1ез  сопз1йёгег  сотте  ипе  зиИе  1о§1цие  а 
1;оиз  сез  1п51§пез  сгёёз  йе  1918  а  1920  зиг  1е 
1;еггИ;о1ге  гиззе. 

Ь"ёт1§1-а1;1оп  гиззе  ауаИ;  йоппё  па18запсе  а  йе 
потЬгеих  1пз1§пез  йе  сагас1;ёге  т1И1а1ге:  йез 
потЬгеизез  а550с1а11опз  й'ех-сотЬаиап1:з  {игеп!; 
сгёёез  зе1оп  Гарраг1епапсе  а  1:е1  ои  1:е1  согрз  йе 
1;гоире  ои  а  йез  ипИёз  йе  сЬос. 

II  у  еп  ей  й'аи1гез  роиг  сеих  ^и^  50г1а1еп1  йез 
й1Яёгеп1:ез  ёсо1ез  т1111;а1гез  ои  согрз  йе  сайе15. 
Сез  1пз1§пез  гергёзеп1;а1еп1;  1ез  оп§1паих  рог1;ёз 
епсоге  еп  Кизз1е  та1з  й'ип  ?огта1;  т1п1а1ипзё 
е!  зе  рог1;а1еп1;  а  1а  Ьои1;опп1ёге  йез  уё1;етеп1;з 
с1у11з. 

Еп  1924  1а  та]ог11;ё  йе  сез  ип1оп5  в!  аззос1а- 
Иопз  {и!  газзетЫёе  зоиз  Гё§1йе  йе  «  Ъ'аззос^аНоп 
§ёпёга1е  йез  апс1епз  сотЬа1;1;ап1:з  гиззез  »  йоп1  1е 
ргёз1йеп1;  ауаИ  1е  роиуо1г  йе  запсИоппег  1ез  рго- 
Зе1;з  йе  поиуеаих  1пз1§пез  ргоргез  а  й1уегзез  аззо- 
с1а1;1опз,  тетЬгез  йе  Гип1оп. 

Ьез  1п51§пе5  т1п1а1;иг1зёз  ё1:а1еп1:  ргоЬаЫе- 
теп1;  сгёёз  ауап1;  1924  запз  ди'Из  а1еп1;  ё1;ё  ар- 
ргоиуёз  раг  ипе  аи1;ог11:ё  зирёпеиге.  Рагт1  сез 
1пз1§пез  поиуеаих  поиз  роиуопз  сотр1;ег  се1и1 
йе  «  Гип1оп  йез  апс1епз  сотЬа1;1;ап1з  »  йе  «  Гип1оп 
йез  1пуаИйез  т1И1.а1гез ».  йез  согрз  йе  сайе1;з 
гиззез  ауап!;  ех1з1;ё  еп  Уои§оз1ау1е  е1;  еп  Ггапсе. 

Роиг  сопсЫге  сеИе  1п1:гойис1:1оп,  ]е  пе  ри1з 
Й1ге  ^ие  :  «  Гес1  диой  роШ1  {ас1ап1  теИога  ро1;еп- 
1;ез »  е1;  ]е  1;1еп5  а  гетегс1ег  1:гёз  согй1а1етеп1: 
1,оиз  сеих  ди1  т'оп1;  а1йё  а  ргёрагег  се  1;гауа11. 


Р.   РасПкоЦ 


(а   зи1уге) 


>^NVЧЧ^ЧVNЧЧNЧЧNЧЧЧЧ^^^Ч\ЧXNXЧVЧXVЧXVЧVNЧЧЧXXЧЧЧЧXЧNЧXXЧЧЧЧXXVVXЧЧVЧЧЧЧЧЧЧЧ^^^^.ЧVЧЧЧЧЧЧVЧ- 

\  АУ13  ВЕ  ЬА  ВтЕСТЮМ  | 

^  Ье  ргёзеп!  питёго  (124)  ез1;  1е  йегп1ег  йе  Уо1ге  ^ 

^  аЬоппетеп!.  Роиг  1е  гепоиуеИетеп!  йе  се1и1-  ^ 

^  с1,  уеиШег  ауо1г  ГоЬИ§еапсе  й'епуоуег  40  ^гз.  ^ 

^  а    Гайгеззе :  | 

\  ■<  ЬЕ    РА35Е    М1ЫТА1ЕЕ  »  ^ 

^  ССР.  3910  12  —  РАШЗ  ^ 

^ичччччччччччччччччччччччччччччччччччччччччхххххххххххххххххххххххххххххххххххххххчхххх' 


Редактор  Алексей  Геринг 

1л   01гесгеиг:    М     А.   Сиегшв 


Пом.  Редактора  К.  М.  Перепеловский 

Р.1.и.Р.,    3,   гие   аи   5аЬв1,   Раги   6* 


«ЬЕ  РА55Е  М1ПТА1КЕ» 

Кеуие  П1и81,гёе,  ЫИп§ие  рага58зап1;  1;оиз  1е8  йеих    то15,    е1;    1;га11ап1;    йе    ГАгхпёе    е*    йе    1а 
Магше  Виззе.  АЬоппетеп1;  роиг  1973  :  40.00  хгапсз. 

Айгеззе  с1е  1а  гёйас^^оп  :  61,  те  СЬагйоп-Ьа,^асЬо  —  75016  —  РАН13      ®  647  72-55 

ССР.  Рапз  3910-12 


^у^ЛлЛ/лл,/л/VлЛ/лЛ/лЛ»лЛул/^/ЛЛ/'^ЛVЛЛ/^^Vл-"./ЛЛ/лл^V^^^^ 

5.  АN^О^ЕNКО 
«1!\1$1СГ\1Е5  1?ЕС!МЕ1\1ТА1!?Е5  ОБ  1'АПМЕЕ  11У1РЕК!А1Е  Ки5$Е» 

ЕйШопз  «Тапагз»  Раггз  1966 

Мапие!  а  Гиза^е  йез  ата1;еиг5  е!  со11ес1;юппеиг8.  1пз1§пе8  йез  согрз  йе  1гоире  е!:  йез 

ёсо1е5  тШ1:а1гез.  Тех1:е  гиззе,  ргёзеп^аНоп  е*  зоиз-Шгез  еп  й'апдахз.  Ргё{асе  еп  4  1ап§ие8. 

Уо1ите   17  X  25,  геИё,   230  радез,  487  сИсЬёз,  32  {гапсз. 

Т1КАСЕ  ТЕЕЗ  ЫМ1ТЕ 

Айгевзег  соттапЛе  аьес  топ1ап1  а:  «  ЬЕ  РА83Е  М1ЫТА1КЕ  » 


:::::::::::::й:ш:к«::;:::::«;;«:й««:»:::::::иг«йк::«й:« 

ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКАЯ 
БИБЛИОТЕКА   «ВОЕННОЙ  БЫЛИ» 

№  2  —  Евгений  Молло  —  Русское  холодное 
оружие  XIX  в.  —  5  фр. 

№  3  —  В.П.  Ягелло  —  Княжеконстантинов- 
цы  —  5  фр. 

№  5  —  Евгений  Молло  —  Русское  холодное^ 
оружие  эпохи  Императора  Нико- 1 
лая  II.  Князь  Н.С.  Трубецкой  — | 
Нижегородская  шашка  —  5  фр.|| 

№  6  —  П.А.  Нечаев  —  Алексеевское  воен- 
ное училище  —  5  фр. 

:№  9  —  К.  М.    Перепеловский    -г-    Киевское 
Великого  Князя   Константина   Кон-П 
стантиновича    военное    училище    — 
5  фр. 

№  10  —  Письма  Суворова  к  Принцу  Нассау- 
Зиген  —  10  фр. 

№  1 1  —  П.К.  Кондзеровский  —  В  Ставке 
Верховного  —  10  фр.Ц 

№  13  —  Алексей  Геринг  —  Материалы  кй 
библиографии  русской  военной  пе-^ 
чати  за  рубежом  —  15  фр-й 

№  14  —  Н.П.  Солодков  —  Морские  рассказы|| 
-  10  фр.Н 

№  15  —  П.В.  Пашков  —  Воспоминания  юн-й 
кера  Алексеевца  —  5  фр.:| 

:№  16  —  Странствования  Христофора  Гас-Н 
смана  —  10  фр-Н 

№  17  —  В.Г.  фон  Рихтер  —  Собрание  сочи 
нений  по  русской  военной  медали- 
стике  и  истории  —  80  фр.*| 

::№№  1,  4,  7,  8  и  12  распроданы. 

'ййпи::«::п:«::;:«:а:«::::«:;й:«::и««?;:«;:::й;:«:««ййй 


с  СБОРНИКИ  РУССКОЙ  ВОЕННОЙ 

ПОЭЗИИ  » 

выпуски  1  и  2  на  ротаторе 

цена  —  5  фр.  фр. 

1  амер.  дол.  в  странах  заокеанских 

Изд.  «  Военная  Быль  »  50  стр. 


(^9евввеовоооо9ввввовооооооевввв»оеоо(99ооч> 

8  8 

§       ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКОЕ  § 

о      ИЗДАТЕЛЬСТВО  «  ТАНАИС  »  § 

§          Вьппли  из  печати  и  находятся  в  про-  § 

§  даже  следующие  книги  :  § 

о  С.  АНДОЛЕНКО  —  Нагрудные  знаки  Рус  § 

о         ской  армии  230  стр.  свыше  500  илл.  —  о 

8        32  фр.  8 

§  В.  Н.  ЗВЕГИНЦОВ  —  Кавалергарды  в  ве-  § 

о         ликую  и  гражданскую  войну  1916-20  гг.  § 

в         206  стр.  —  18  фр.  о 

8  М.  КАРАТЕЕВ  —  Железный  Хромец  ис-  о 

8         тор.  роман  242  стр.  —  21  фр.  8 

§  М.  КАРАТЕЕВ  —  Возвращение     историч.  § 

о         роман  258  стр.  21  фр.  о 

о  Геп.  Лейтен.  А.  В.  фон-ШВАРЦ  —  Иванго-  о 

8         род  в  1914-1915.  Из  воспоминаний.  166  о 

§         стр.  с  портр.  и  карт  —  15  фр.  § 

§  Ген.  штаба  генерал-майор  Б.  В.  ГЕРУА  —  § 

о  —  Воспоминания  о  моей  жизни.  Том  пер-  о 

о  вый  277  стр.  с  портретом  и  иллюстр.  авто-  о 

о  ра  —  27  фр.  Том  второй  —  213  стр.  с  пор-  § 

§  гретом,  многими  фотогр.  и  схемами  боев  § 

8-27  фр.  о 

8  8 

гвеооевоовооое>оооеееовоооо90ововоооооеов{ 


«  Военно -Историческая  Библиотета  «  ВОЕННОЙ  БЫЛИ  » 

Книга  №  13 

А.А.   ГЕРИНГ 

МАТЕРИАЛЫ  К  БИБЛИОГРАФИИ  РУССКОЙ  ВОЕННОЙ  ПЕЧАТИ  ЗА  РУБЕЖОМ 

Изд.   Париж,   1968   г.   140   стр.   Цена  —  15  фр.   В  странах  заокеанских  —  5  долл. 

« ...  собрание  некоторого  количества  материалов,  которые,  как  я  надеюсь,  несколько 
помогут  будущему  русскому  военному  историку,  который  займется  изучением  жизни 
русских  военных  людей  в  эмиграции  »... 


>/^»*^^^^^,^^^^^:^^»^^*^^%.-*^ 


11А   СКЛАДЕ  ИМЕЮТСЯ  СЛЕДУЮЩИЕ 

КНИГИ,  ДОХОД  ОТ  ПРОДАЖИ 

КОТОРЫХ  ИДЕТ  В  ПОЛЬЗУ 

ИЗДАТЕЛЬСТВА 


БУГУРАЕВ  —  Михайловское  артиллерий 

ское  училище  150  лет  основания  — 8  фр. 

Г.  Р.  ВЛНТЦ  —  В  море  и  на  суше  —  12  фр. 

е.  Н.  фон-ДРЕЙЕР  —  На  закате  Империи. 

—  15  фр. 

А.  ГАЙРАБЕТОВ  —  Сборник  военных  пе- 
сен —  20  фр. 
Князь  П.  П.  ИШЕЕВ  —  Осколки  прошлого 

—  10  фр. 

КИРАСИРЫ  ЕГО  ВЕЛИЧЕСТВА    —    По- 
следние дни  мирной  жизни  10  фр. 
А.  Л.  МАРКОВ  —  Кадеты  и  юнкера. 

—  20  фр. 
Н.    МАНТУЛИН    —    Песенник    русского 
воина  —  25  фр. 

ПАМЯТКА  НИКОЛАЕВСКОГО  КАВАЛЕ- 
РИЙСКОГО УЧИЛИЩА  —  25  фр. 
О.  И.  ПАНТЮХОВ  ~  О  днях  былых  — 

35  фр. 
С.  Н.  РЯСНЯНСКИЙ  —  О  Российском  во- 
инстве —  12  фр. 
К.  Р.  —  Полное  собрание  сочинений  тома 
1-П1  —  60  фр. 

СБОРНИК  ПАМЯТИ  ВЕЛ.  КНЯЗЯ  КОН- 
СТАНТИНА КОНСТАНТИНОВИЧА  2-е 
издание  —  15  фР- 

Н.  ТУРБИН  (Л.  П.  Линевич)  —  По  старому 

следу  :  Сборник  рассказов  —  15  фр. 
А.  И.  ШЕЛОУМОВ  —  Папка  с  20-ю  цвет- 
ными    репродукциями     батальных     кар- 
гин  (размер  24x31  см.)  30  фр. 

СЕРГЕЙ  ШПАКОВСКИЙ  —  Памятка  14 
пехот.     Олонецкого    Короля    Сербского 


полка  — 


6  фр. 


ЖУРНАЛ  «ВОЕННАЯ  БЫЛЬ» 
МОЖНО  ПОЛУЧАТЬ: 


Париж  —  в  Конторе  журнала  —  С1,  гие 
СЬ.аг(1оп-Ьа§асЬе,  Раг1з  16  и  в  русских 
книжных  магазинах. 

Брюссель  —  у  Б.  П.  Мижевского  — 
125,  гие  Ргеуо!,  ВгихеИез  5. 


Германия  —  у  И.  Н.  Горяйнова  —  Нат- 
Ьиге-Розгат!  33,  ОеиЬзсЫапй.  РозИа- 
еегпд. 


Копенгаген  —  у  Г.  П.  Пономарева 
^а(1е  53,  СорепЬа^ие. 


Вге<1- 


Италия  —  у  В.  Н.  Дюкина  —  У1а  Кетогеп- 
86  86,  Кота. 

Сев.  Ам.  С.  Ш.  —  в  Обще  -  Кадетском 
Объединении  у  Г.  А.  Куторга  —  272, 
2  Ауепие  Зап-Ггапс18С0  18,  Са1. 

Австралия  —  а)  у  В.  Ю.  Степанова,  52, 
А1Ьег1  Ей,  ЗггаШеМ  2135  Ы.З.АЛГ.  Аиз- 
^гаНа. 
б)  у  В.  П.  Тихомирова; 

5,  ГиПег  81г.  Г.  12 

\^а1кегу1ие  3.  Аиз^гаЦа  5081 


Аргея1тша     —  у     Г.     Г.     Бордокова     — 
ХЬега  2768  В^ЕN03  -  АШЕЗ  Агеепипа 


№125 
Ноябрь  1973  года 

год  ИЗДАНИЯ  XXII 


1Е  РА55Е  М111ТА1КЕ 


Ч^ 


ИЗДАНИЕ 
ОБЩЕ  -  КАДЕТСКОГО  ОБЪЕДИНЕНИЯ 
ПАРИЖ 


Редакция  «  ВОЕННОЙ  БЫЛИ  »,  с  глубоким  горем  извещает  о  кончине  сволх  друзей 
сотрудников    Войска    Донского    генерала-лейтенанта 

ЕВГЕНИЯ   ИВАНОВИЧА  БАЛАБИНА 
и  2-го  Особого  пехотного  полка  поручика 
ВЛАДИМИРА    АЛЕКСАНДРОВИЧА    РЫХЛИНСКОГО 


СОДЕРЖАНИЕ 


Воспоминания  —  Адмирал  Дмитрий    Николаевич   Сенявип  1 

Балтийский  флот  в  войну  1914-17  гг.  —  Н.П.  Солодков  8 

«  Крейсерок  »   (из  далекого  прошлого)  —  Леонид   Павлов  14 

Памяти  капитана  2  ранга  Н.С.  Чирикова  —  В.М.  Федоровский  19 

«  Гебен  »  был  на  русских  минах  —  *  Алексей  Н.  Пестов  21 

Вооруженные  силы  Рижского  залива  в  конце  1917  г.  —  В.Б.  23 

Последние  дни  Порт-Артура  —  из  архива  коп.  2  р.  Пилсудского  25 

Линейный  корабль   «  Три  Святителя  »  —  В.В.   Скрябин  33 

Кисмет  —  лейтенант  Вавилов  38 

Отпуск  —  В.  39 
Учебное  судно   «  Вел.   Княгиня   Ксения   Александровна  » 

—  Г. А.  Усаров  41 
Следы  старой  катастрофы  —  П. А.  Варнек  42 
Хроника  «  военной  БЫЛИ  »  42 
Письма  в  редакцию  44 
Ьез  ип1{огте5  йе  1а  Маг1пе  аи  соигз  йи  гё§пе    й'Акхапйге  I 

—  Уоит  8о1ойко0  45 
Огйгез  е!  йёсогаНопз  йе  1а  §иегге  с1у11е  (зиИе)  —  Р.У.  РасКко^  48 
Р1адиез  гё§1теп1а1гез  е!  1пз1§пез  йе  Гагтёе  Еиззе  —  5.  Лпйо1епко  51 
Н1з1о1ге  йи  рауШоп  йе  5а1п1;  Лпйгё  —  С.  уоп  СиеЫегвеп  54 
А  Ьогй  йи  «  ВтгИН  Оопзког »  —  N.  1епгсНе  55 
ВёсогаНоп  ти1:а1ге  а  ипе  реШе  Ш1е  йе  12  апз  —  N.  ЗспаЫпе  56 
N0163  ехрИса^уез  П1 


От  Издательства 

Подписка  на  цикл  №№  125-130  принимается  по  цене  :  40  фр.  фр.,  зона  доллара  —  10 
дол.  на  ШЕСТЬ  номеров.  Подписную  плату  просьба  отправлять,  как  всегда,  на  почто- 
вый счет  журнала  «  ЬЕ  РАЗВЕ  М1ЫТАШЕ  »  —  391012  РАК15,  или  нашим  представи- 
телям заграницей.  


ВОЕННАЯ    БЫЛЬ 


ЬЕ  РА58Ё  МШТАШЕ 


ИЗДАНИЕ  ОБЩЕ-КАДЕТСКОГО  ОБЪЕДИНЕНИЯ  ПОД  РЕДАКЦИЕЙ  А.  А.  ГЕРИНГА. 
АДРЕС  РЕДАКЦИИ  И  КОНТОРЫ  —  б1,  гив  СЬагс1оп-1одасЬе    Раг;5  (16)  647  72-55 


XXII  Год  издания 


№  125  —  НОЯБРЬ   1973   г. 


В1МЕ5ТК1Е1.     Рпх  -  7,-Рг5 


ВОСПОМИНАНИЯ 


от  РЕДАКЦИИ 

Всспсминания  эти  охватывают  период  вре- 
мени 1773-1780  гг.  и  принадлежат  перу  великого 
русского  флотоводца  адмирала  Дмитрия  Нико- 
лаевича Сенявина,  победителя  турок  у  Дарда- 
нел.т,  у  Святей  Горы,  у  острова  Самотраки  и 
во  многих  прочих  сражениях. 

Я  из  рода  тех  Сенявиных  (1),  которого  пред- 
ки в  царствование  Государя  Императора  Петра 
Великого,  славно  служили  в  гвардии  и  во  фло- 
те. 

Я  родился  1763  года  августа  шестого  в  пол- 
день, в  селе  Комлеве,  Боровского  уезда.  Свя- 
щенник прихода  сего  учил  меня  грамоте,  о  на 
8-м  году  я  читал  хорошо  и  писал  изрядно.  На 
9-м  году  матушка  ездила  в  Петербург  затем 
только,  чтобы  определить  меня  в  сухопутный 
корпус.  Матушка  имела  хорошую  протекцию, 
но  принят  я  не  был,  а  по  какой  причине  —  не 
знаю;  одно  то  справедливо,  кому  где  определе- 
но, тому  там  и  быть.  Матушка  в  большом  от 
сего  огорчении  тем  же  временем  возвратилась 
со  мною  в  Комлево.  В  это  время  не  было  еще 
у  нас  ни  публичных  училищ,  ни  наемных  учи- 
телей, а  чтобы  мне  не  быть  в  деревне  праздну, 
я  отдан  был  для  изучения  арифметики  в  город- 
скую школу,  состоявшую  из  солдатских  детей, 
под  особым  присмотром  смотрителя  той  школы 
гарнизонного  поручика  Наследова.  Выучил  я  в 
одно  лето  первые  четыре  правила,  несколько 
дробей  и  деление  квадратное  и  кубическое. 

Матушка  зимнее  время  проводила  обыкно- 
венно в  Москве.  В  это  время  дядюшка  мой, 
адмирал  Алексей  Наумович  Сенявин  (2),  проез- 
жая из  Таганрога  в  Петербург,  остановился  в 
Москве.  Батюшка  (3)  мой  находился  при  нем 
генеральс-адъютантом.  Перед  самым  выездом 
их  из  Москвы,  батюшка  представил  меня  дя- 
дюшке, я  ему  очень  понравился,  взяли  меня 
с   собой,   привезли   в    Петербург   и   очень   скоро 


определили  в  Морской  корпус.  Это  было  в  1773 
году,  в  начале  февраля,  батюшка  сам  отвез  ме- 
ня в  корпус,  прямо  к  майору  Голостенову,  они 
скоро  познакомились  скоро  подгу.ляли.  Тогда 
было  время  такое  :  без  хмельного  ничего  не 
делалось.  Распростившись  меж  собою,  батюшка 
садился  в  сани,  я  целовал  его  руку,  он,  пере- 
крестя меня,  сказал  :  «  Прости,  Митюха,  спущен 
корабль  на  воду,  отдан  Богу  на  руки.  Пошел, 
ямщик  !  »  и  Б  миг  он  из  глаз  сокрылся. 

Корпус  Морской  находился  тогда  в  Крон- 
штадте (4)  весьма  в  плохом  состоянии.  Директор 
жил  в  Петербурге  и  в  корпусе  бывал  редко,  по 
нем  старший  полковник  жил  в  Кронштадте,  но 
вне  корпуса,  бывал  в  корпусе  почти  каждый 
день,  для  того  только,  что  был  в  корпусе.  За 
ним  управлял  по  всем  частям  майор  Голостенов 
и  жил  в  корпусе,  человек  средственных  позна- 
ний, весьма  крутого  нрава  и  притом  .любил 
хорошо   кутить,   а  больше   вьгаить. 

Кадет  учи.пи  математическим  и  всем  прочим 
касательно  до  мореплавания  наукам  очень  хо- 
рошо и  весьма  достаточно,  чтобы  быть  исправ- 
ным морским  офицером,  но  нравственности  и 
присмотра  за  детьми  не  было  никаких,  а  пото- 
му из  200  или  250  кадет  ежегодно  десятками 
выпускались  в  морские  батальоны  и  артилле- 
рию за  леность  и  дурное  поведение.  Вот  и  я, 
пользуясь  таким  благоприятным  временем,  в 
короткое  время  сделался  ленивец  и  резвец 
чрезвыча1'1ный.  За  леность  нас  только  стыдили, 
а  за  резвость  секли  розгами,  о  первом  я  и  ухом 
не  вел,  а  другое  несколько  удерживало  меня, 
да  как  особого  присмотра  за  мною  не  было  и 
напоминать  было  некому,  то  сегодня  высекут,  а 
завтра  опять  за  то  же. 

Три  года  прошло,  но  я  все  в  одних  и  тех 
же  классах;  наконец  наскучило,  я  стал  думать, 
как  бы  поскорее  выбраться  на  свою  волга.  При- 
творился непонятным,  дело  пошло  на  лад  ,и  я 
был  почти  признан  таковым,  но  к  счастью  мо- 


ему  был  тогда  в  Кронштадте  дядя  у  меня  ка- 
питан 1  ранга  Сенявин  (5).  Узнав  о  намерении 
моем,  залучил  меня  к  себе  в  гости,  сперва  рас- 
сказал мне  все  мои  шалости,  представил  их  в 
самом  пагубном  для  меня  виде,  петом  говорил 
мне  наилучшие  вещи,  которых  я  убегаю  по  глу- 
пости моей,  а  потом  в  заключение  кликнул 
людей  с  розгами,  положил  меня  на  скамейку  и 
высек  препорядочно,  прямо  как  родной,  право, 
и  теперь  то  помню,  вечная  ему  память  и  вечная 
моя  ему  за  то  благодарность.  После  об.паскал 
меня  по-прежнему,  надарил  конфетами,  сам 
проводил  меня  в  корпус  и  на  прощание  под- 
твердил решительно,  чтобы  я  выбирал  себе  лю- 
бое, то  есть  или  бы  учился  или  каждую  неделю 
будут  мне  такие  же  секанцы. 

Возвратясь  в  корпус,  я  призадумался,  уже  и 
резвость  на  ум  не  идет,  пришел  в  классы,  вы- 
учил скоро  мои  уроки,  память  я  имел  хорошую, 
и,  прибавив  к  тому  прилежание,  дело  пошло 
изрядно.  В  самое  это  время  возвратился  из  по- 
хода старший  брат  мой  родной  (6),  часто  рас- 
сказывал мне  в  шабашное  время  красоты  ко- 
рабля и  все  прелести  морской  службы.  Это 
сильно  подействовало  на  меня,  я  принялся 
учиться  вправду  и  не  с  большим  в  три  года 
кончил  науки  и  был  готов  в  офицеры... 

Гардемарином  я  сделал  на  море  две  кампа- 
нии. Первая  —  в  1778  году  на  корабле  «  Пресла- 
ва »  ,  от  Кронштадта  до  Ревеля  и  обратно.  Бу- 
дучи в  Ревеле  в  ожидании  кораб.ля  от  города 
Архангельска,  чтобы  с  ним  соединиться  и  вме- 
сте следовать  в  Кронштадт,  случилось  в  пер- 
вых числах  сентября  время  дождливое  и  холод- 
ное. После  просушки  парусов  и  прикрепления 
их  упал  у  нас  матрос  в  воду  с  грот-брам-рея. 
В  тот  самый  миг  офицеры  и  матросы  бросились 
все  на  борт,  кто  кричит  :  «  Давайте  катер  I  ^>, 
другой  кричит  :  «  Хватайся,  хватайся  !  »,  а  че- 
ловек еще  и  не  вынырнул.  Суматоха  сделалась 
превеликая,  упавший  матрос  был  из  рекрут, 
тепло  одет,  в  новом  косматом  полушубке,  креп- 
ко запоясан,  что  и  препятствовало  ему  углу- 
биться далеко.  Он  скоро  вынырнул,  не  робея 
нисколько,  отдуваясь  от  воды  и  утираясь,  кри- 
чал на  салинг  :  « Добро.  Петруха,  дай  только 
мне  дойти  на  шханцы,  я  все  расскажу :  эку 
штуку  нашел  дурак,  откуда  толкаться  ».  Мы 
тогда  почти  все  захохотали.  Вот  что  бывает  с 
людьми.  Несколько  секунд  назад  все  почти  бы- 
ли от  ужаса  в  беспамятстве,  а  потом  —  хохо- 
чут. 

Матрос  скоро  взошел  на  корабль,  повторяя 
те  же  слова  на  шханцах.  Позвали  Петруху  с 
салинга,  спрашивали  его,  но  Петруха  божился, 
что  не  толкал  его,  а  сказал  ему  только  :  «  Экой 
мешок,  ступай  на  нок  проворней,  а  не  то  я 
тебя  спихну  »,  а  он,  дурак,  взявши  и  полетел  с 
рея  ».  Тут  мы  больше  еще  смеялись  и  помирили 
их.    Чудно,    что    падая    с    грот-брам-рея,    нигде 


он  не  зацепился  и  даже  ни  за  что  не  дотро- 
нулся и  после  был  здоров  совершенно.  Множе- 
ство я  видел  подобных  ему  примеров. 

Другая  кампания  была  до  Норкапа  и  обрат- 
но в  Кронштадт  и  считалась  за  две.  1779  года 
в  январе  месяце  отправили  нас,  гардемарин  33 
человека,  в  Ревель.  При  нас  были  капитан  кор- 
пуса Федоров  (7)  (небольшой  был  охотник  зани- 
маться нами,  а  любил  больше  сам  повеселиться) 
и  учитель  астрономии,  который  учил  нас  по- 
утру два  да  после  обеда  два  часа  и  то  не  всякий 
день,  прочее  время  мы  резвились  и  гуляли, 
где  кто  хотел,  только  бы  ночевали  дома.  Баня 
была  у  нас  вещь  важная  и  необходимая,  каж- 
дую субботу  мы  в  нее  ходили  не  столько  мыть- 
ся, как  от  безделья  резвиться  :  например  :  не- 
сколько человек  выбежим  из  бани,  ляжем  в 
снег  и  кто  долее  всех  пробудет  в  снегу,  тот 
выигрывал  с  каждого  по  бутылке  меду  и  уго- 
щал, кого  хотел. 

Наместо  слова  «  честолюбие  »  употребляли 
мы  «  молодечество  ».  Были  у  нас  еще  в  употре- 
блении разные  пословицы,  самые  варварские, 
как  то  ,  «  ухо  режь,  кровь  не  капнет  »,  «  смерть 
—  копейка  »,  к  тому  же  похвала  сверстников, 
когда  говорят :  «  Этот  хват,  славный  около- 
тень ».  Все  это  делало  нас  некоторым  образом 
отчаянными,  смелыми  и  даже  дерзкими.  Я  был 
крепкого  здоровья  и  часто,  иногда  с  горем 
пополам,  оставался  победителем  товарищей  и 
бутылок  с  медом.  Бутылка  меду  самого  луч- 
шего стоила  тогда  3  копейки. 

Лед  в  гавани  был  еще  крепок,  как  началось 
вооружение  пяти  кораблей  и  одного  фрегата, 
тогда-то  сде.талась  наша  волюшка,  только  обе- 
дали да  ночевали  дома,  в  корпусе,  прочее  время 
кто  на  корабле,  кто  в  трактире,  кто  разгуливает 
по  городу.  На  другой  день  как  эскадра  стала 
вооружаться,  в  ночи  3-го  числа  загорелся  ко- 
рабль «  Всеволод  ».  Сперва  показался  густой 
дым  из  форд-люка,  а  потом  вскоре  и  пламя; 
сделалась  тревога,  команда  вся  сбежалась,  про- 
ломили лед,  выхватили  корабль  из  средины  ко- 
раблей, поставили  на  мель,  и  корабль  сгорел 
до  подводной  части  без  всякого  другим  судам 
приключения.  Причина  пожара  сего  не  откры- 
лась и  осталась  неизвестна. 

На  место  сего  сгоревшего  корабля  назначен 
корабль  «Дерись»  из  Кронштадта.  19  апреля 
эскадра  наша  была  на  рейде  и  к  походу  готова; 
23-го  числа  против  Ревеля  показался  корабль 
«  Дерись  »,  мы  снялись  с  якоря,  соединились  и 
псшли  в  море.  Вот  как  расторопно  в  нагие 
время  делались  дела.  Правда,  старики,  как  го- 
ворят, мало  знали,  однако  видно,  что  зна.ли 
хорошо  распорядиться,  нонича  знают  много, 
только  под  носом  не  видят  ничего. 

В  начале  1780  года  нас  экзаменовали.  1  мая 
я  был  произведен  в  мичмана  и  написан  на  ко- 
рабль «  Князь  Владимир  ».  Чины  явлены  нам  в 


Адмиралтейств-Коллегий  в  присутствии  всех 
членов.  Вместе  с  тем  дано  каждому  на  экипи- 
ровку жалования  вперед  на  полтрети,  то  есть 
двадцать  рублей,  да  сукна  на  мундир  с  выче- 
том в  год,  да  дядюшка  Алексей  Наумович  по- 
дарил мне  двадцать  пять  рублей. 

Итак,  я  при  помощи  мундира  и  сорока  пяти 
рублей,  оделся  очень  исправно;  у  меня  были 
шелковые  чулки  (это  был  парад  наш),  пряжки 
башмачные  серебряные  превеликие,  темляк  и 
эполеты  золотые,  шляпа  с  широким  золотым 
галуном.  Как  теперь  помню  —  шляпа  стоила 
мне  семь  рублей.  У  меня  осталось  еще  доста- 
точно на  прожиток.  Время  тогда  было  благодат- 
ное, во  всем  изобилие  и  дешевизна  чрезвычай- 
ные. Правда,  лакомых  вещей  бы.ло  мало,  но 
зато  мы  были  сыты,  румяны  и  хооошо  одеты: 
одним  словом,  —  ни  в  чем  не  нуждались.  Я 
могу  сказать  —  будучи  мичманом  и  далее  ка- 
питаном, получал  жалования  в  год  в  первом 
чине  сто  двадцать  рублей,  а  капитаном  —  че- 
тыреста пятьдесят,  я  жил,  право,  богаче,  как 
теперь  в  генеральском  чине. 

В  этом  лете  три  наших  эскадры  выш.ли  из 
Кронштадта.  Одна  —  пять  кораблей  и  один 
фрегат  —  до  Англии;  другая  —  семь  кораблей 
и  один  фрегат  —  в  Средиземное  море  и  зимо- 
вала в  Ливорно;  третья  —  пять  кораблей  и  один 
фрегат  —  до  Португалии  и  зимовала  в  Лисса- 
боне. Тут  и  я  находился  на  корабле  « Князь 
Владимир  ».  В  Кронштадт  возвратились  на  дру- 
гой год. 

В  Лиссабон  пришли  мы  скоро  и  тут  распо- 
ложились на  зимовку.  У  нас  на  кораб.пе  капи- 
тан был  князь  Леонтий  Никитич  Шаховской  (8), 
а  эскадрой  командовал  бригадир  Никифор 
ЛьвоЕич  Палибин  (в  то  время  во  флоте  были 
бригадирские  чины).  В  наше  время  мы,  моло- 
дые, скоро  и  хорошо  росли,  но  не  скоро  стари- 
лись. До  двадцати  лет  называли  нас  :  «  ребе- 
нок »,  «молокосос».  Старики  наши  как  будто 
нарочно  более  заботились  о  здоровье  нашем, 
чем  изнурять  оное  различными  науками.  Я 
был  тогда  на  восемнадцатом  году  и  резв  до 
беспамятства. 

Случилось  капитану  моему  послать  меня  к 
бригадиру  просить  позволения  шести  офицерам 
съездить  в  Цинтру.  Я  приехал  на  флагманский 
корабль.  Тотчас  меня  окружиил  мичмана.  Спер- 
ва, как  водится,  поздоровались,  а  потом  при- 
нялись, по  обыкновению,  болтать  всякие  глупо- 
сти, хохотать.  Я  тороплюсь  к  бригадиру  —  меня 
не  пускают.  Я  к  каюте,  —  меня  держат  за 
полы.  Наконец  я  растолкал,  вырвался,  подбе- 
жал к  каюте  и  только  занес  ногу  за  порог,  как 
мичман  Лызлов  (9),  отличный  мой  приятель, 
так  искуссно  подставил  мне  ножку,  что  я  упал 
и  чуть  нос  себе  не  разбил. 

Бригадир  играл  в  карты,  сидя  спиной  к 
двери. 


—  Болван  !  Ты  никогда  порядочно  не  вой- 
дешь. Только  и  дело  за  тобой,  что  беситься. 

Я  подошел,  поклонился  и  начал  говорить : 

—  Князь  свидетельствует  свое  почтение 
Вашему  Высокородию  и  просит  позволения...  — 
и  вдруг  я  позабыл  о  чем.  Никифор  Львович 
погодя  немного  спросил  : 

—  Ну  о  чем  же  ?  Я  молчу  и  только  краснею. 

—  Ну,  дурак,  поди  вон.  Вспомни  и  приди  ! 

Я  вышел  на  шханцы.  Мичмана  меня  опять 
обступили,  хохочут.  А  мне  не  до  того.  Решаюсь 
возвращаться  на  корабль  и  хоть  с  большим 
стыдом  да  переспросить  капитана.  Как  вдруг 
вспомнил,  обрадовался  и  иду  докладывать. 

—  Хорошо,  ответил  бригадир,  офицеров  от- 
пустить. А  ты,  друг  мой,  знаешь  ли  то,  что  я 
могу  тебя  розгами  сечь.  Отец  твой  и  дядя  дали 
мне  на  то  полную  доверенность  и  если  ты  не 
перестанешь  беситься  —  я  тебя  отдеру  на  обе 
корки.  Ступай  и  помни  ! 

Бригадир  наш  был  настоящий  русский  гос- 
подин, свободного  времени  не  тратил  напрасно 

—  любил  повеселиться.   А   как  кто  любит  что, 

—  тот  обыкновенно  желает,  чтобы  и  все  люби- 
ли то.  И  мы  все  на  эскадре  были  свободны, 
весело  и  время  провели,  —  не  видали,  как  про- 
шло. Два  дня  в  неделю  были  в  городе  ассам- 
блеи, которые  составляли  все  иностранные  ми- 
нистры, консула,  богатейшие  негоцианты  и 
вельможи  португальские.  Один  день  имел  кон- 
сул голландский  Гхтльдемейстер.  Два  Д-ня  было 
собрание  у  Стеца,  а  остальные  два  —  бригадир 
имел  у  себя  на  корабле. 

В  этих  собраниях  были  всякий  раз  две  се- 
стры англичанки,  по  фамилии  Плиус.  Меньшая 
называлась  Нанси.  Ей  было  около  15  лет  Мы 
один  другому  очень  нравились,  я  всегда  просил 
ее  танцевать,  она  ни  с  кем  почти  не  танцевала, 
кроме  как  со  мною.  К  столу  идти  —  як  ней 
подхожу  или  она  ко  мне  подбежит,  и  всегда 
вместе.  Мы  так  свыклись,  что  в  последний  раз 
на  прощание  очень,  очень  скучали  и  чуть  .пи 
не    плакали. 

Капитан  мой,  князь  Шаховской,  был  .лет  под 
пятьдесят,  весьма  кроткого  нрава,  так  что  за 
всю  кампанию,  то  есть  около  полутора  года, 
никто  не  слыхал  громкого  или  гневного  его 
приказания.  Время  проводил  он  каждый  день 
одинаково.  Поутру  вставал  в  шесть  часов,  пил 
две  чашки  чаю,  а  третью  с  прибавлением  рома 
и  лимона  (что  называлось  тогда  «  адвокат  »), 
потом,  причесавши  голову  и  завивши  длхшную 
косу,  надевал  колпак,  на  шею  навязывал  розо- 
вый платок,  потом  надевал  форменный  белый 
сюртук  и  всегда  в  туфлях,  вышитых  золотом, 
торжковой  работы.  В  восемь  утра  выходил  в 
этом  наряде  на  шханцы  и  очень  скоро  возвра- 
щался в  каюту.  В  десять  часов  всегда  был  на 
молитве,  после  полудня  обедал,  а  после  обеда 
раздевался  до  рубашки  и  ложился  спать.  Чтобы 


3  — 


скорее  и  приятнее  заснуть,  старики  имели  при- 
вычку —  заставляли  искать  себе  в  голове  или 
рассказывать  сказки.  Вот  и  князь  наш  после 
сбеда  искался  в  голове,  а  ввечеру  сказывали 
ему  сказки.  Соснувши  час,  другой,  а  иногда  и 
третий,  вставал,  одевался  снова  точно  так.  как 
был  одет  поутру,  только  наместо  сюртука  на- 
девал белый  байковый  халат  с  подпояскою,  пил 
кофе,  потом  чай  таким  же  манером,  как  и  по- 
утру. Около  шести  пополдни  приходил  в  кают- 
компанию,  садился  за  стол  и  закладывал  банк  в 
рубль  медных  денег.  Тут  мы,  мичмана,  пустим- 
ся рвать.  Если  один  банк  не  устоит,  —  князь 
делает  другой  и  третий,  а  потом  оставляет  иг- 
рать. А  когда  выигрывает,  то  играет  до  девяти, 
петом  уходит  к  себе  ужинать  и  в  десять  ложит- 
ся спать. 

Возвращаясь  в  1781  году  из  Лиссабона  в 
Кронштадт,  в  июле  месяце  встретили  на  Ко- 
пенгагенском рейде  эскадру  нашу  в  девять  ко- 
раблей и  три  фрегата,  идущих  в  Средиземное 
море.  Вот  в  царствование  Императрицы  Екате- 
рины сколько  кораблей  ежегодно  плавало  в 
дальних  морях,  чтобы  офицеры  и  матросы  при- 
обретали лучшие  познания.  Тогда  флот  Бал- 
тийский состоял  из  более  сорока  кораблей.  Ра- 
зом бывало  в  море  тридцать  два  корабля,  в  том 
числе  пять  ЮО-пушечных  с  медной  артилле- 
рией. Можно  сказать  —  флот  был  славный. 
Шведы  и  турки  везде  и  всегда  были  биты  и 
истребляемы.  И  сами  англичане  не  осмелива- 
лись согрубить  Ее  Величеству  и,  стиснувши 
зубы,   старались  лишь  угодить. 

В  1782  году,  по  именному  повелению  коман- 
дировали в  Таганрог  пятнадцать  старших  мич- 
манов, в  чи.яе  которых  был  и  я.  В  это  время 
назначено  было  спустить  один  корабль  и  два 
заложить.  Государыня  изволила  посетить  Ад- 
мира.птейство,  присутствовала  при  закладке  и 
потом  взошла  на  приуготовленный  к  спуску. 
Когда  Императрица  входила  на  корабль  —  я 
с  товарищами  был  у  фалрепа.  Она  часто  изво- 
лила останавливаться  для  отдохновения  и  слу- 
чилось остановиться  ей  противу  меня.  Я  потя- 
нулся через  поручень  поцеловать  руку.  Госу- 
дарыня милостиво  изволила  пожаловать  мне 
ее. 

—  Не  резвись,  смотри,  —  указала  она  вниз, 
—  сорвешься  и  пропал. 

Точно   мать   родная... 

В  Петербурге  дали  мне  партию,  одного  квар- 
тирмейстера и  двенадцать  матросов,  и  отправи- 
ли на  почтовых.  Я  пустился  прямо  в  Москву, 
потом  на  Боровки  и  в  Комлево,  увидеться  с  ма- 
тушкой. Пробыл  два  дня.  За  прощальным  обе- 
дом собралось  много  гостей  посмотреть  на  при- 
ехавшего из  Петербурга,  побывавшего  за  моря- 
ми. Матушка  рассказывала  гостям,  что  буду 
непременно  в  чинах  больших 

В  Таганрог  я  приехал  в  первых  числах  ию- 


ля. Посадили  меня  с  товарищами  на  галиот  и 
отправили  в  Керчь,  на  Азовский  флот.  Флот 
сей  составляли  в  то  время  одна  корвета  22 
пушечная  и  называлась  корабль  «  Хотин  ».  Он 
был  флагманским.  Шесть  кораблей  бомбардир- 
ских, вооруженных  мортирами  и  гаубицами, 
один  бриг,  три  шхуны  и  три  палубных  бота. 

Я  определен  был  на  «  Хотин  ».  Вскоре  при- 
был в  Керчь  владетель  Крыма  Хан  Шагин- 
Гирей.  При  нем  находились  министр  наш  Весе- 
лицкий  и  Главнокомандующий  войсками  в 
Крыму  генерал-майор  Самойлов,  впоследствии 
граф  и  генерал-прокурор  Сената.  Хан  пробыл 
в  Керчи  три  дня.  Посадили  его  с  тремя  пре- 
данными ему  мурзами  на  «  Хотин  »,  прочих  де- 
вятнадцать человек  свиты  разместили  на  иные 
суда.  Снялись  с  якоря  и  на  другой  день  при- 
были к  Петровской  крепости.  Тут  приня.п  Хана 
генерал  Потемкин,  который  потом  был  Свет- 
лейший князь  Таврический.  Хан  при  съезде 
одарил  нас  разными  подарками,  мне  достались 
серебряные  часы,  стоющие  50  рублей.  Эскадра 
снялась  с  якоря  и  ушла  в  Керчь. 

В  октябре  прибыл  32-пушечный  корабль 
«  Крым  »,  построенный  в  Хоперской  крепости. 
Командующий  флотом  Тимофех!  Гаврилович 
Козлянинов  (10)  поднял  на  нем  свой  брейд- 
вымпел  и  меня  перевели  на  сей  фрегат.  В  по- 
следних числах  октября  мы  пришли  в  Ка- 
фу(11),  ездили  на  берег,  делали  покупки  без 
всякой  осторожности  от  заразительной  болезни. 

Первого  ноября  оказалась  у  нас  на  фрегате 
чума.  Бригадир  тот  же  час  переехал  на  « Хо- 
тин »  и  приказал  нам  всех  заразившихся  свез- 
ти на  берег  и  устроить  им  палатки  из  парусов. 
Около  15-го  числа  чума  вовсе  прекратилась, 
похитив  за  две  недели  сто  десять  человек.  К 
счастью  нашему,  случился  у  нас  искусный  ле- 
карь Мелярд.  Он  служил  прежде  у  Хана  и  знал 
чумную  болезнь.  Пересматривая  команду  четы- 
ре раза  в  день,  он  весьма  редко  ошибался  во 
времени,  кто  из  заразившихся  сколько  прожи- 
вет. 

В  1783  году  пришли  в  Ахтиар  (12).  Коман- 
диры собрались  на  обед  к  адмиралу. 

—  Господа,  здесь  мы  будем  зимовать,  — 
объявил  он  распоряжение  Главнокомандующе- 
го. —  Старайтесь  каждый  для  себя  что-нибудь 
выстроить.  Я  буду  помогать  Вам.  Идемте  ку- 
шать. 

Сели  за  стол,  обедали  хорошо,  встали  ве- 
селы, а  ввечеру  допили  и  на  шханиах  танце- 
вали. Около  полуночи  бал  кончился. 

На  другой  день  принялись  за  дело.  Первым 
делом  выстроили  пристань  и  баню.  Потом  на- 
чали строить  домики  для  себя  и  казармы  Д-пя 
людей.  Третьего  июля  адмирал  заложил  часов- 
ню во  имя  Николая  Чудотворца  (13),  где  и  ныне 
церковь  морская  существует.  Вот  откуда  нача- 
ло  города   Севастополя. 


Зиму  провели  весело.  Адмирал  назначил 
для  благородного  собрания  большую  пустую 
магазейну.  В  СЕободное  время  занимались  раз- 
ными охотами,  все  имели  хороших  борзых  со- 
бак, ловили  рыбу  неводом,  а  так  как  Севасто- 
поль издавна  не  был  никем  обитаем,  то  зал1;1вы 
его  сделались  наилучшим  убежищем  рыбам  и 
плавучим  птицам.  Адмирал  наш  любил  давать 
празднества.  Ни  одна  свадьба,  крестины  и  даже 
похороны  не  обходились  без  него. 

В  начале  1784  года  князь  Потемкин-Таври- 
ческий был  назначен  Главнокомандующим 
Черноморским  флотом.  Светлейший  часто  посе- 
щал Крым  и  Севастополь.  Я  всегда  назначался 
к  нему  в  ординарцы.  В  сентябре  прибыл  к  нам 
из  Херсона  первый  построенный  там  70-пушеч- 
ный  корабль.  «  Слава  Екатерины  »,  под  коман- 
дой  капитана    1    ранга    графа   Войновича. 

В  1786  году  я  заболел  лихорадкою.  Всякое 
старание  лекарей  было  мне  бесполезно.  Граф 
Войнович,  сделавшийся  к  тому  времени  глав- 
ным командиром  флота,  искренне  заботился 
о  моем  здоровье  и  назначил  меня  командиром 
пассаж-бота  (14),  которое  беспрерывно  ходило  к 
Константинополю  с  депешами  к  посланнику, 
предполагая,  что  с  переменою  климата  лихо- 
радка меня  оставит. 

Я  скоро  пришел  в  Константинополь  и  пред- 
ставил себя  посланнику  Я. И.  Булгакову  и  обе- 
дал у  него.  За  столом  случился  доктор  Жароти 
(славился  в  Константинополе).  Подавали  мака- 
роны, приготовленные  на  сливках  в  паштете. 
Мне  они  очень  показались  и  я  наложи.л  себе 
полную  тарелку  и  даже  с  верхом.  Посланник 
приметил   и  сказал : 

—  Как  вы  думаете,  доктор,  хорошо  ли  ли- 
хорадочному кушать  эти  макароны  и  таку  еже 
огромную  порцию  ? 

Доктор  Жароти,  как  итальянец,  преж.де  сде- 
лал приличную  ужимку,  а  потом  отвечал,  что 
если  такую  порцию  скушает  здоровый,  то  не- 
пременно приключится  ему  лихорадка  и  даром 
никак  зто  не  пройдет.  Однако  после  этой  пор- 
ции лихорадка  меня  оставила  и  с  тех  самых 
пор  как  будто  никогда  ее  и  не  было. 

В  1787  году  я  был  произведен  в  капитан- 
лейтенанты.  Граф  послал  меня  с  важными  де- 
пешами к  Светлейшему.  По  приезде  в  Кремен- 
чуг, тут  была  уже  Императрица.  Князь  прика- 
зал мне  отдохнуть,  это  было  под  вечер,  когда 
дворянство  .целало  великолепный  бал  в  галле- 
рее,   нарочно  построенной. 

Я  был  тогда  молод,  здоров  и,  несмотря  на 
то,  что  два  дня  проскакал  триста  верст  верхом 
по  летучей  казачьей  почте  и  столько  же  верст 
на  перекладных,  расс^^дил,  что  высплюсь  об- 
ратной дорогой,  а  теперь  лучше  останусь  во 
дворце  позевать  (на  бале  не  мог  быть,  потому 
чтс  не  было  со  мною  из  платья  ничего,  кроме 
дорожного). 


В  половине  июня  Государыня  прибыла  в 
Инкерман,  тут  кушала  и  скоро  потом  изво.лила 
ехать  на  катере  мимо  флота  в  Севастопо.ль.  При 
вступлении  на  катер  Императрица,  милостиво 
приветствуя  людей,   сказала  : 

—  Здравствуйте,  друзья  мои. 
Гребцы  разом  ответили  : 

—  Здравствуйте,  Матушка  Царица  наша. 
Потом  ей  угодно  было  сказать  : 

—  Как  далеко  я  ехала,  чтобы  только  уви- 
деть вас  ! 

Тут,  загребной  матрос  Жаров  (который  был 
после  лучший  шхипер  во  флоте)  ответил  ей  : 

—  От  евдакой  Матушки  Царицы  чего  не  мо- 
жет статься  (как  хотите  теперь  так  и  разбирай- 
те ответ  матроса). 

Государыня,  обратясь  к  графу  Войгюнмчу, 
сказала  по-французски,  с  большим,  как  пока- 
залось, удовольствием  : 

—  Какие  ораторы  твои  матросы... 
Гребцы  были  подобраны  молодец  к  молодцу, 

росту  не  менее  десяти  вершков,  прекрасные  ли- 
цом. На  правой  стороне  все  были  блондины,  на 
левой  —  брюнеты.  Одежда  их  была  :  оранже- 
вые атласные  широкие  брюки,  шелковые  чулки 
в  башмаках  .тонкие  полотняные  рубашки,  гал- 
стук тафтяной,  пышно  завязанный,  а  когда  .пю- 
ди  гребли,  тогда  узел  галстука  с  концами  был 
закинут  на  спину,  фуфайка  оранжевого  тонкого 
сукна  выложена  узорами  черного  шнура,  шля- 
па круглая,  с  широким  галуном  с  кистями  и  с 
султаном  страусовых  перьев.  Катер  блестел  от 
позолоты  и  лака. 

На  флоте  люди  поставлены  были  на  реях 
в  летних  платьях,  фуфайках  и  широких  белых 
брюках,  шелковых  галстуках,  кушаки  были 
разных  цветов  по  кораблям  на  подобие  .пент 
георгиевских   и  владимирских. 

На  другой  день  Государыня  изволила  посе- 
тить флот.  С  нею  был  австрийский  Император 
Иосиф  П.  Он  обращение  имел  весьма  свободное 
и  очень  часто  позволял  себе  говорить  итальян- 
ские полуматерные  термины,  которые  введены 
там  в  такое  употребление,  что  даже  перво- 
классные дамы  говорят  их  без  всякого  зазрения 
совести. 

На  третий  день  поутру  Государыня  изво- 
лила отправиться  в  обратный  путь.  Кушала  в 
Байдарах. 

В  это  время  шведы  затевали  великие  проек- 
ты на  зло  России.  Они  убедили  турок  объявить 
нам  войну,  обещали  им  возвратить  Крым. 
Шведы  так  были  уверены  в  успехе,  что  был 
уже  назначен  комендант  нашего  Петербурга.  В 
августе  турки  сделали  требование  :  Крым  воз- 
вратить, Кинбурн  срыть.  Посланник  наш  отверг 
глупости  их.  Война  возгорелась.  Турки  поса- 
дили посланника  в  Семибашенный  замок,  наз- 
начили семь  кораблей  и  пять  фрегатов  к  Варне 
и  там  ожидать  столько  же  кораблей    под  пред- 


водительством  известного  славного  капитана- 
паши  Гассан-Паши.  Светлейший  незамедли- 
тельно уведомил  графа  Войновича  о  войне  с 
турками,  предложив  со  всем  флотом  пуститься 
на  турок.  Повеление  это  получено,  как  теперь 
псмню,  30  августа  в  субботу  после  обеда.  На 
другой  день  все  капитаны  обедали  у  графа  и 
упросили  его  в  понедельник  не  уходить  в  море, 
ибо  это  день  несчастный.  Вот  совершенное  не- 
вежество и  г.лупость  русского  предрассудка.  Ес- 
ли бы  мы  вышли  в  море  в  понедельник,  то 
непременно  были  бы  в  Варне  и  сдела.яи  бы 
сражение,  а  так  целые  сутки  промед.лил'/Г  и 
потерпели  ужасное  бедствие. 

2  сентября,  с  добрым  попутняком  вступили 
под,  паруса  :  три  70-пушечных  корабля,  два  50- 
пушечных  и  шесть  40-пушечных  фрегатов. 
Проплыв  половину  расстояния,  четвертого  чи- 
сла случились  нам  ветры  тихие.  8-го  в  полдень 
мы  были  ст  Варны  в  сорока  милях,  ввечеру  ве- 
тер стал  крепчать,  а  к  полуночи  сделался  ужас- 
ный шторм  от  норд-веста.  9-го  на  рассвете  мы 
видели  только  один  корвет  и  два  фрегата  без 
мачт.  В  девятом  часу  у  нас  на  корабле  все  три 
мачты  сломились  разом,  сделалась  большая 
течь.  В  полдень  никого  от  нас  не  было  видно. 
Десятого  течь  прибавилась,  а  11-го  так  увели- 
чилась, что  мы  были  на  краю  гибели.  Шторм 
продолжался  трое  суток,  потом  стих  и  время 
сделалось  прекрасное. 

В  наше  время,  в  старину,  в  командах  бывали 
один-два  весельчака  для  забавы  людей.  Их 
звали  «  коты-бахари  ».  У  нас  был  такой,  —  сле- 
сарь корабе.пьный.  Играл  на  дудке  с  припева- 
ми, шутил.  Когда  во  время  шторма,  я  сошел  на 
палубу  покуражить  людей,  вижу  слесарь  сидит 
покойно  на  пушке,  обрезая  кость  солонины  и 
кушает  равнодушно. 

—  Скотина,  то  ли  теперь  время  наедаться, 
—  закричал  я  ему. 

Бахарь  соскочил  и  вытянулся. 

—  А  я  думал,  Ваше  Высокоблагородие,  те- 
перь то  и  поесть  солененького,  может  доведется 
пить  много  будем. 

Все  захохотали.  «  Ура,  бахарь,  ура  !  >•  Все 
оживились,  и  работа  сделалась  в  два  раза 
спешнее. 

21-го  числа  вернулись  в  Севастополь.  Из  чи- 
сла эскадры  наш  фрегат  «Крым»  (15)  пропал 
без  вести,  а  корабль  «  Мария  Магдалина  »  уне- 
сло без  мачт  в  Константинополь,  и  он  достался 
туркам  со  всем  экипажем. 

Сентября  29-го  рано  поутру  у  острова  Ад 
(что  ныне  Верезань),  показались  турецкие  11 
кораблей,  8  фрегатов  и  мелкие  военные  суда. 
Подошли  к  Очакову  и  установились  на  якорь. 
Турки  пришли  взять  Кинбурн,  и  у  кого  же 
взять  ?  —  у  графа  Суворова,  который  сам  пос- 
тавлял себе  священным  долгом  за  веру  свою  и 


у  врагов  Государя  своего,  где  и  как  возможно 
побольше  приколоть. 

1  октября  турки  начали  высаживать  десант 
на  оконечность  косы.  Граф  Суворов  приказал 
всей  артиллерии  зарядить  одним  ядром  с  кар- 
течью, полевые  орудия  поставить  перед  стеною 
крепости,  прикрыть  турами  и  также  зарядить 
картечью.  Но  не  палить,  пока  турки  не  подой- 
дут на  картечный  выстрел.  Турки  пустились  на 
приступ.  Крепость  не  палит.  Они  остановились, 
изумленные,  думали  и  рассуждали,  почему  не 
стреляют  по  ним.  Решили  —  пушки  не  заря- 
жены, а,  быть  может,  их  и  нет.  Только  подбе- 
жали —  наши  сделали  залп.  Турки  дрогну.яи 
назад.  Три  раза  подступали,  даже  вскакивали 
на  наши  пушки.  После  четвертого  отбоя  граф 
Суворов  вывел  войска  из  крепости,  бросился 
на  турок.  Их  гнали,  кололи  беспош1адно,  топили 
суда.  Граф  Суворов  при  сражении  был  ранен. 
По  окончании  дела,  обмывал  раненую  шею  на 
взморье  и,  конечно,  не  без  намерения  позволял 
отличным  гренадерам  драть  себя  за  ухо  и  поз- 
дравлять с  обновкою. 

20  мая  1788  года,  рано  поутру,  турецкие  ко- 
рабли, шесть  фрегатов,  десять  корветов  и  40 
лансон,  показались  у  Кинбурна.  Здесь  находи- 
лась наша  дубель-шлюпка,  под  командою  ка- 
питан-лейтенанта Сакена,  славного  морского 
офицера  (16).  По  точным  обстоятельствам  он 
должен  был  идти  на  соединение  с  нашей  ф.ло- 
тилией.  Откланиваясь  за  завтраком  графу  Су- 
ворову, он  сказал  : 

—  Меня  турки  даром  не  возьмут. 

Около  полудня  он  снялся  с  якоря,  поставил 
все  паруса.  Ветер  ему  благспритствовал.  Тур- 
ки бросились  в  погоню.  К  несчастью  Сакена, 
ветер  стал  стихать.  К  сумеркам  заштиле.ло. 
Турки  приб.лизились  на  пушечный  выстрел. 
Сакен  храбро  отпаливался,  наносил  большой 
вред,  но  отбиться  не  мог.  Тогда  Сакен  послал 
всех  людей  на  бак,  вошел  в  свою  каюту,  под 
полом  которой  была  крюйт-камера,  взорвал 
свое  судно,  и  сам  с  ним  взлете.л  на  воздух. 

Сей  поступок  Сакена  остается  на  произвол 
судить  каждому-  Сколько  голов,  столько  умов. 
Я  знаю  только,  что  поступок  Сакена  не  был 
чужд  сердцу  Императрицы.  Сна  щедро  награ- 
дила его  старую  мать  и  двух  сестер... 


На  этом  обрывается  рукопись  нашего  слав- 
нсгс  адмирала. 

Подлипая  его  рукопись  хранилась  в  Архиве 
Морского  Генера.ньного  штаба  в  Петербурге. 
Покойный  адмирал  писал  эту  рукопись  уже  в 
чине  адмирала,  в  начале  прошлого  столетия. 

Из  архивов  капитана  2  ранга  Н.С.  Чирикова 


ПРИМЕЧАНИЯ : 


1)  Первыми  представителями  рода  Сенявиных  во 
флоте  были  братья  Иван,  Наум  и  Ульян  Акимовичи 
Сенявины,  начавшие  службу  при  Петре  I.  Из  них 
Наум  Сенявин,  командуя  корабельным  флотом,  одер- 
жал победу  над  шведами  у  острова  Эзель  в  1719  году. 
О  нем  смотри  статью  фон  Гельмерсена  « Военная 
Быль»   №88   стр.   43. 

2)  Это  сын  Наума  Сенявина,  создатель  Азовской 
флотилии  при  Императрице  Екатерине  II.  Со  смер- 
тью Петра,  в  1725  году,  несколько  лет  не  интересова- 
лись судостроением  на  юге,  пока  ь  1729  году  граф 
А. И.  Остерман  не  возобновил  работ  по  достройке 
начатых  Змаевичем  судов.  В  кампанию  1735  года,  при 
вторичном  взятии  Азова,  флотилия  Бредаля,  постро- 
енная на  донских  верфях,  (Воронеж  —  Тавров),  силь- 
но содействовала  падению  крепости  своей  бомбарди- 
ровкой и  блокадой.  Это  было  единственное  пробуж- 
дение от  мертвой  спячки,  которую  при  ближайших 
преемниках  Великого  Петра  переживал  с1элот.  Только 
с  воцарением  Екатерины  началось  возрождение  флота 
и  одним  из  первых  указов  явился  указ  о  создании 
на  старых  Петровских  верфях  на  Дону  и  его  прито- 
ках флотили,  получившей  название  «  Азовской  »  или 
«  Донской  ...  Весь  1769  и  1770  года  прошли  в  упорной 
работе  по  восстановлению  и  оборудованию  верфей, 
портов  и  постройке  судов.  Флотилия  эта,  созданная 
руками  талантливого  моряка  контр-адмирала  Алексея 
Наумовича  Сенявина,  приняла  деятельное  участие, 
под  его  же  командованием,  в  завоевании  Крыма  и 
положила  начало  русскому  господству  в  Черном  море. 
Эта  постройка  и  кадры  Алексея  Наумовича  Сенявина 
были  лебединого  песней  донского  судостроения.  Азов- 
ское море,  к  которому  так  упорно  пробивался  Петр 
Великий,  отходило  на  второй  план  и  превращалось 
во  внутреннее  озеро. 

3)  Николай  Федорович  Сенявин  в  чине  армии 
подпоручика  состоял  генеральс-адъюдантом  до  1784 
года,  когда  был  уволен  в  отставку. 

4)  Директором  был  адмирал  Иван  Логинович  Го- 
ленищев-Кутузов.  Случившийся  23  мая  1771  года 
сильный  пожар  на  Васильевском  острове,  причем 
сгорел  Морской  Шляхетный  кадетский  корпус,  побу- 
дил Адмиралтейств-Коллегиго  перевести  его  в  Крон- 
штадт и  поместить  в  так  называемом  Итальянском 
дворие,  где  позже  помещалось  Техническое  училище 
Императора  Николая  I,  сделав  ранее  исправления  и 
переделки  в  здании,  на  что  было  израсходовано  поч- 
ти 12  тысяч  рублей.  ■  Теоретические  сведения  сооб- 
щались в  корпусе  в  то  время  хорошо.  В  числе  препо- 
давателей был  замечательньп"!  человек  Н.Г.  Курганов. 
Ученик  Навигацкой  Школы,  попавший  в  помощники 
учителей  в  Морскую  Академию,  он,  будучи  в  матема- 
тических классах,  не  только  образовался  дальше  в 
математических  и  морских  науках,  но  сам  узнал  хо- 
рошо  французский    и    немецкий    языки    и    мог   читать 


английские   и   латинские   книги. 

5)  Иван  Федорович  Сенявин  выпуска  из  Морского 
Шляхетного  кадетского  корпуса  18  февраля  1760  года. 
Служил    во   флоте   до    1782    г. 

6)  Сергей  Николаевич  Сенявин,  вьшуска  из  Мор- 
ского Шляхетного  кадетского  корпуса  1  мая  1779  года. 
Служил  во  флоте  до  1791  года,  когда  после  швед- 
ской кампании  1788-90  гг.  был  уволен  в  отставку  за 
ранениями,  с  чином  капитана  2  ранга  и  сохранением 
получаемого  содержания  по  смерти. 

7)  Капитан  1  ранга  Николай  Семенович  Федоров, 
Еьшуска  из  Морского  Шляхетного  кадетского  корпу- 
са 1  мая  1766  года,  произведен  в  мичманы  из  капралов. 
Состоял   в   этой   должности    «  полковника  ... 

8)  По  общему  Морскому  Списку,  в  XVIII  веке  сре- 
ди Шаховских  было  4  моряка;  среди  них  три  брата : 
Федор,  Леонтий  и  Филипп  Никитичи,  младшие  сыно- 
вья князя  Никиты  Ефимовича.  Мне  кажется,  что  в 
данном  случае  адмирал  спутал  Леонтия  с  его  старшим 
братом  —  Федором,  так  как  служебные  данные  Сеня- 
вина совпадают  с  теми  которые  имеются  в  Общем 
Морском    Списке   о   князе   Федоре. 

—  1780  г.  —  Командуя  кораблем  «  Князь  Влади- 
мир »,  плавал  в  Средиземном  море,  в  эскадре  капитана 
бригадирского  ранга  Палибина.  1781  г.  —  Командуя 
тем  же  кораблем,  возвратился  с  эскадрою  в  Крон- 
штадт.  1782   г.  —  Уволен   от  службы. 

(справка     дана     князем     Д.М.     Шаховским) 

9)  Дмитрий  Лызлов,  выпуска  из  Морского  Шля- 
хетного кадетского  корпуса  21  апреля  1777  года,  про- 
изведен в  мичмана  из  капралов. 

10)  Тимофей  Гаврилович  Козлянинов,  вьшуска  из 
Морского  Шляхетного  кадетского  корпуса  18  февраля 
1760   года. 

11)  Кафа  —  впоследствии   Феодосия. 

12)  Ахтиар,  название  татарского  селения  на  берегу 
бухты.    Впоследствии    —    Севастополь. 

13)  Никольский  Морской  Собор,  на  Екатерининской 
улице  между  Графской  пристанью  и  Минной  башней. 

14)  Пассаж-бот  —   курьерское   судно. 

15)  На  серых  мраморных  досках,  находившихся  в 
церкви  Морского  корпуса  в  Петербурге.  На  первой 
доске  —  Погибшие  при  крушениях.  Третья  строка  — 
Фрегата  « Крым  »,  пропавшего  без  вести  в  Черном 
море  в  1787  году  :  капитан-лейтенант  Николай  Сели- 
верстов,  мичманы   Иван   Рындин,   Василий   Рубец. 

16)  Фон  Сакен  Рейнгольд,  вьшуска  из  Морского 
Шляхетного  корпуса  8  марта  1772  года.  Произведен  из 
капралов  в  мичмана.  Черная  доска  в  церкви  Мор- 
ского корпуса  в  Петербурге.  На  второй  доске  :  На 
войне  с  Турцией  20  мая  1788  года  капитан  2  ранга 
Рейнгольд  фон  Сакен,  командуя  дубель-шлюпкою  с 
9  орудиями  и  быв  преследуем  неприятельскою  греб- 
ною флотилией,  на  высоте  Кинбурна  свалился  с  4 
галерами  и  вместе  с  ними  взорвался. 


Балтийский  флот  в  войну  1914-1917  гг. 


Напряженное  политическое  положение,  соз- 
давшееся к  июлю  1914  года,  еще  более  сгусти- 
лось к  середине  месяца,  и  весь  Балтийский 
флот  понял,  что  война  неизбежна,  когда  И  ию- 
ля все  суда  приняли  по  радио  условный  сиг- 
нал :  «  Дым,  дым,  дым  »,  обозначавший  объяв- 
ление мобилизации.  Все  суда  устремились  в 
свои  порты.  Работа  закипела,  и  в  трехдневный 
срок  мобилизация  была  закончена.  Списэлм  на 
берег  все  ненужное,  погрузили  уголь  и  полные 
боевые  запасы,  на  резервные  корабли  допри- 
няли  недостающих  по  комплекту  матросов  и 
офицеров,  после  чего  сосредоточились  в  сере- 
дине Финского  залива,  у  острова  Нарген. 

Война  еше  не  была  объявлена,  но  маленький, 
хорошо  сплававшийся  и  обученный  молодой  со- 
став возродившегося  после  русско-японской 
войны  флота,  вполне  сознавал  всю  ответствен- 
ность и  предъявляемые  к  нему  требования. 

Балтийскому  флоту  вменялось  в  обязан- 
ность дать  решительный  бой  в  начале  Финско- 
го залива,  на  линии  Ревель-Гельсингфорс  и, 
если  не  воспрепятствовать,  из-за  своего  незна- 
чительного количества  (3  линейных  корабля 
устаревшего  типа  —  четвертый,  «  Андрей  Пер- 
возванный »,  находился  в  ремонте  подводной 
части  в  Кронштадте;  —  1  броненосный  крейсер 
«  Рюрик  »,  5  устаревших  тяжелых  крейсеров.  4 
устаревших  крейсера,  постройки  до  японской 
войны;  1  новейший  нефтяной  миноносец  « Но- 
вик »,  36  угольных  миноносцев  и  5  подлодок 
старого  типа),  то  хотя  бы  задержать  на  не- 
сколько дней  проникновение  неприятеля  вглубь 
залива  до  сосредоточения  русских  сухопутных 
сил  в  угрожаемом  месте,  на  подступах  к  сто- 
лице. 

Настроение  и  подъем  духа  у  личного  соста- 
ва были  блестящи.  Все  готовились  к,  казалось, 
неизбежному  и  скорому  сражению.  Офицеры, 
находившиеся  на  берегу,  стреми.лись  попасть  на 
суда  действующего  флота;  многие  старшие  спе- 
циалисты просились  на  должности  младших 
офицеров,  чтобы  принять  участие  в  действен- 
ной защите  родины  и  не  опоздать  к  решитель- 
ному моменту,  так  как  были  убеждены  в  мол- 
ниеносности войны. 

И.плюстрацией  к  общему  настроению  могут 
служить  слова  командующего  флотом,  адмира- 
ла Н.О.  Эссена,  сказанные  в  этот  период  и  кон- 
центрирующие чувства  всех  его  подчиненных  : 

—  Готовлюсь  вступить  в  бой,  может  быть 
последний  в  моей  жизни.  Иду  со  спокойной  со- 
вестью, ибо  сознаю,  что  сделал  все,  от  меня 
зависящее,  чтобы  использовать  данные  мне 
средства.  Мы  выполним  долг  до  конца  ! 

Вышеприведенные      чувства    не      являются 


только  домыслом,  почерпнутым  из  архивных 
материалов.  Автору  сего  очерка  пришлось  лич- 
но пережить  настроение  высокого  подъема  того 
времени,  выходя  17  июля,  после  мобилизации,  в 
составе  экипажа  одного  из  старых  крейсеров 
из  Кронштадта  к  Наргену.  Бригада  крейсеров 
подняла  свои  реликвии,  старые  кормовые  фла- 
ги, простреленные  десять  лет  назад,  —  23  июля, 
1  августа  и  в  Цусиме,  —  японскими  снарядами, 
и  уходила,  провожаемая  громкими  криками 
«  ура  »  населения  Кронштадта  со  всех  набереж- 
ных, стенок  и  фортов.  Уходила,  как  и  все  ко- 
рабли из  других  портов,  «  чтобы  выполнить 
долг  до  конца  ». 

По  тяжелому  опыту  русско-японской  войны 
ожидалось,  что  первым  ударом  неприятеля  бу- 
дет попытка  уничтожить  слабые  си.пы  русского 
флота,  чтобы  обладать  не  только  свободой 
действий  в  Балтийском  море,  но  и  безнаказанно 
иметь  возможность  проникнуть  в  .любое  время 
в  Рижский  и  Фгшский  заливы. 

Береговые  батареи  новой  Ревельской  крепо- 
сти, обслуживающиеся  морскими  командами 
(крепость  Ими.  Петра  Великого),  находились 
в  зачаточном  состоянии.  Предполагаемых  12- 
дюймовых  батарей  на  островах  Нарген,  Вульф, 
Реншер,  перекрывающих  своим  огнем  Фин- 
ский залив,  не  существовало.  Новые  дредноуты 
находились  в  стадии  постройки  и  только  два 
из  них  могли  вступить  в  строй  поздней  осенью. 
Легкие  крейсера  типа  «  Адмирал  Невельский  » 
строились  в  Германии  и,  очевидно,  поступали 
на  усиление  флота  противника,  нефтяные  ми- 
ноносцы типа  «  Нсвик  »  должны  были  быть  го- 
товы только  в  15-м  и  16-м  годах.  Таким  образом 
для  ничтожных,  по  сравнению  с  германскими, 
сил  флота  создавалось  угрожающее  положение. 
Командующему  флотом  после  настойчивых 
просьб  удалось  добиться  разрешения,  до  факти- 
ческого объявления  войны,  поставить  так  на- 
зываемое центральное  минное  загоаждение  по- 
перек залива,  на  линии  Нарген-Поркалаудд. 

Сигналом  по  радио  ;  «  Огонь,  огонь,  огонь  » 
флот  был  извещен  17  июля  о  производстве 
этой  операции.  Стряд  минных  заградителей, 
под  флагом  кснтр-адмирала  В. А.  Канина,  в  со- 
ставе «  Ладоги  »,  «  Наровы  »,  «  Енисея  »,  «  Аму- 
ра »  и  «  Волги  »,  вышел  на  постановку  под  ох- 
раной наличных  3  линейных  кораблей  :  «  Имп. 
Павла  I  »,  «  Цесаревича »,  « Славы  »,  крейсе- 
ров :  —  «  Рюрика  »,  (ф.лаг  командующего  ф.ло- 
том),  «  Грсмобся  »,  «  Адм.  Макарова  »,  «  Палла- 
ды  »,  «  Баяна  »  и  миноносцев,  то  есть  почти  все- 
го флота.  Операция  постановки  прошла  безуко- 
ризненно. В  этот  день  отряд  поставил  больше 
2.200    мин.    У    всех    вырвался    невольно    вздох 


Командующий  Балтийским  Флотом  Адмирал 
Николай  Оттович  фон  Эссен 


облегчения.  Заграждение  страховало  от  всяких 
неожиданностей  ее  стороны  непрителя. 

19  июля  1914  года  Адмиралтейство  из  Петер- 
бурта  дало  сигнал  :  «  Молния,  молния,  молния  », 
что  означало :  война  объявлена. 

Война  началась. 

Приказ  командующего  флотом  был  встречен 
с  энтузиазмом  всем  личным  составом.  Он  начи- 
нался словами  : 

—  «  Волею  Государя  Императора  сегодня 
объявлена  война.  Поздравляю  Балтийский 
флот  с  великим  днем,  для  которого  мы  живем, 
которого  мы  ждали  и  к  которому  готовились...  » 
и  заканчивался  призывом  : 

—  «  Да  исполнит  каждый  из  нас  величай- 
ший долг  перед  Родиной  —  жизнью  своей  за- 
щитит Ее  неприкосновеность  —  и  да  послед^^ет 
примеру  тех,  которые,  двести  лет  назад,  с  Ве- 
ликим Императором,  своими  подвигами  и  кро- 
вью положили  Б  этих  водах  начало  нашему 
флоту. 

Адмирал  фон  Эссен  ». 
(19  июля  1914  года.  Приказ  командующего  фло- 
том Балтийского  моря  №2). 

Самые  тревожные,  первые  дни  войны  про- 
шли благополучно.  Немцы,  занятые  сосредото- 
чением своих  сил  против  сильнейшего  против- 
ника, англичан,  сделали  крупную  стратегиче- 
скую ошибку,  не  предприняв  даже  своими  ре- 
зервными силами,  то  есть  устарелыми  судами, 
превышавшими  больше  чем  в  два  раза  состав 
русского  флота,  никаких  операций  в  Балтий- 
ском море. 

Русский   флот   усиленно   ставил   мины,   под- 


крепляя центральное  заграждение,  и  затрудняя 
подступы  к  нему,  постановкой  передового  за- 
граждения Б  устье  Финского  залива,  между 
Ганге  и  Оденсхольмом.  Ставили  мины  как  с  за- 
градителей, так  и  с  больших  угольных  м1:но- 
носцев,  бравших  30-35  шаровых  мин  на  верх- 
нюю палубу.  Все  постановки,  несмотря  на  не- 
которую нервность  работы  и  не  втянувшийся 
еще  полностью  в  военную  обстановку  .личный 
состав,  происходили  без  всяких  аварий.  Послед- 
нее указывает  на  хорошую  подготовку  личного 
состава  и  самоотверженную  работу  офицеров, 
подчас  рисковавших  своей  жизнью,  спасая  по- 
ложение при  неизбежных  случайностях,  зави- 
сящих от  внешних  условий.  Иллюстрацией  к 
последнему  может  послужить  случай,  проис- 
шедший на  миноносце  «  Генерал  Кондратенко  » 
(750  тонн)  1  августа  1914  года,  при  постановке 
добавочного  заграждения.  Одна  из  очередных 
сбрасываемых  мин  во  время  падения  в  воду 
зацепилась  своим  минрепом  (веревка  из  прово- 
локи, связызаюшая  мину  с  ее  якорем)  за  срез 
фальшборта  и  стала  тащиться  за  миноносцем, 
временами  показывая  свои  смятые  свинцовые 
колпаки.  Мина  должна  была  через  три-четыре 
минуты  взорваться,  как  только  растает  кусок 
сахара,  вставленного  предохранителем  в  кон- 
такт, и  неизбежно  оторвать  корму  миноносца. 
Минный  офицер,  лейтенант  Э.,  отослал  всех 
людей  бегом  на  нос  судна,  а  сам  с  кондуктором 
спешно  стал  перерезать  острогубцами  стальные 
проволоки  минрепа.  Момент  критический,  вре- 
мя на  исходе,  проволок  много  и  перекусыва- 
ются они  с  трудом.  Наконец  работа  закончена. 


но  не  успела  мина  отплыть  на  несколько  футов, 
как  раздался  взрыв,  поднялся  огромный  столб 
воды  и  обрушился  на  корму.  «  Ген.  Кондратен- 
ко »  остался  невредимым,  и  лейтенант  Э-.  ри- 
скуя жизнью,  спас  судно  и  всех  на  нем  нахо- 
дящихся от  верной  гибели. 

В  первый,  очень  короткий  период  пассив- 
ной обороны,  2  крейсера  несли  суточный  днев- 
ной дозор  в  устье  Финского  залива  у  первого 
заграждения.  Этот  дозор  был  снят  после  появ- 
ления в  наших  водах  немецких  подлодок,  взор- 
вавших крейсер  «  Палладу  »  (28.9.14),  возвра- 
щавшуюся   совместно    с    « Баяном »    из    дозора. 

Для  наблюдения  за  противником  оказалось 
вполне  достаточным  донесений  с  постов  служ- 
бы связи,  раскинутых  непрерывной  сетью  по 
побережью,  и  сообщений  нача.пьника  службы 
связи  капитана  1-го  ранга  А. И.  Непенина  после 
обработки  им  сведений,  регулярно  получаемых 
о  противнике. 

Только  4  августа  к  вечеру,  впервые  у  входа 
в  Финский  залив  появились  неприятельские 
силы,  которые  держались  очень  далеко.  Ока- 
залось, что  ночью  крейсера  и  находившийся 
при  них  заградитель  поставили  большое  длин- 
ное поле  впереди  нашего-  заграждения.  Это 
только  укрепило  нашу  позицию  и  показывало, 
что  неприятель  не  собирается  вести  наступле- 
ние, придерживаясь  принципа  активной  оборо- 
ны. 

Но  вскоре  такой  метод  действий  заставил 
немцев  убедиться  в  небезопасности  плавания  в 
наших  водах  :  13  августа  ночью,  в  тумане,  сел 
на  рифы  острова  Оденсхольм  германский  но- 
вейший легкий  крейсер  «  Магдебург »  (коман- 
дир, 2  офицера  и  часть  команды  утром  были 
взяты  в  п.пен,  другая  часть  команды  уш.ла  но- 
чью на  двух  находившихся  при  нем  минонос- 
цах), и,  кроме  того,  их  легкие  силы  неоднократ- 
но подвергались  обстрелу  крупнокалиберной 
артиллерией  крейсеров  («  Адм.  Макаров,  «  Пал- 
лада  »,  « Баян  »,  «  Громобой  »)  и  атакам  мино- 
носцев в  частности  «  Новиком  ». 

После  этого  крейсера  —  разведчики,  непри- 
ятеля не  рисковали  заходить  дальше  парал.пе- 
ли  острова  Даго,  а  наш  командующий  флотом 
счел  возможным  сам  перейти  к  активной  обо- 
роне, которая  и  продолжалась  на  протяжении 
всей    войны,    до    революции    1917    года. 

Она  состояла  в  регулярных  выходах  крейсе- 
ров (флаг  контр-адмирала  М.К.  Бахирева)  и 
миноносцев  для  «  уничтожения  разведчиков  « 
до  южной  оконечности  острова  Готланд;  в  по- 
становке заграждений  у  берегов  противника:  в 
защите  Рижского  залива  и  поддержке  фланга 
12-ой  армии  генерала  Радко-Дмитриева  и  вы- 
сылке подводных  лодок  на  пути  сообщения 
противника. 

В  краткой  заметке-памятке  совершенно  не- 
возможно разобрать   все  эти  операции   и   выя- 


вить всю  доблесть  команд,  неустанно  и  энер- 
гично боровшихся  в  продолжение  3  лет  за 
честь  и  славу  своей  Родины  и  Андреевского 
флага.  Крупные  и  мелкие  суда  выходили  в 
море  в  любое  время  года  и  состояние  погоды. 
В  шторм  и  мороз,  поздней  осенью  и  ранней 
весной,  обледенелые,  похожие  на  призраки,  они 
ходили  по  заграждениям,  подвергались  атакам 
подлодок,  ставили  мины,  тралили  фарватеры, 
подвергались  почти  ежедневным  (в  Рижском 
заливе)  бомбежкам  с  воздуха  прилетавшими 
неприятельскими  гидросамолетами  и  Цеппели- 
нами, а  при  встречах  с  противником  атаковы- 
вали торпедами  и  вступа.пи  в  артиллерийский 
бой,  нанося  ему  ощутительные  удары. 

Ничтожное  количество  устарелых  судов,  но 
с  личным  составом,  обладающим  знаниями  и 
проникнутым  духом  мужества  и  предприим- 
чивости, заставило  сильного  противника  счи- 
таться с  их  существованием. 

Приводимый  ниже  очень  краткий  и  весьма 
неполный  перечень  операций  может  служить 
доказательством  размера  (по  времени  и  про- 
странству) произведенной  работы  и  перевыпол- 
ненных заданий,  поставленных  флоту  в  начале 
войны. 

Всю  осень  1914  года  командующий  ф.лотом 
адмирал  Эссен  держал  свой  флаг  на  «  Рюри- 
ке »  и  лично  производил  разведку  в  Балтий- 
ском море.  (19  и  20  августа  с  крейсерами  «  Рос- 
сия »,  «Олег»,  «Богатырь»  и  миноносцами:  26 
августа  с  линейными  кораблями  «  Адм.  Мака- 
ров»,  «  Паллада  »,  «Баян»,  14-18  сентября  на 
одном  «  Рюрике  »  находился  в  сильный  шторм, 
в   районе  Данциг-Борнхольм). 

24  октября  «Новик»  и  4  миноносца  типа 
« Сибирский  стре.110к  »  поставили  заграждение, 
первьп'1  у  Пиллау  в  Данцигской  бухте,  вторые 
—  на  очень  большой  волне,  при  качке  в  35  тр., 
на  фарватере  Мемель  —  Малый  Бельт.  На  этом 
заграждении  4  ноября  взорвался  и  погиб  немец- 
кий броненосный  крейсер  «  Фридрих-Карл  ». 

11  ноября  «Новик»  поставил  заграждение  у 
банки  Штольпе,  на  фарватере  Данциг-Штеттин. 

Весь  ноябрь  и  декабрь,  до  24-го  числа,  крей- 
сера «  Россия  »  и  «  Аврора  »  находились  в  Ол- 
ландских  шхерах,  проверяя  стратегические 
шхерные  фарватеры  и  выходя  в  Ботнический 
залив    для    наблюдения. 

В  ночь  на  1  января  1915  года  крейсер  «Рос- 
сия »  (флаг  контр-адмирала  Канина),  при  учас- 
тии капитана  1-го  ранга  А. В.  Колчака  (зав.  опе- 
ративным отд.  штаба  ком.  флотом)  поставил  200 
мин  заграждения  у  маяка  Аркона,  в  3  милях  от 
берега  острова  Рюгена,  на  котором  через  два 
дня  подорвался  немецкий  кресйер  «  Газелле  » 
и,  взорвавшись,  погиб  еще  пароход.  Неприятель 
объявил,  что  ввиду  появления  в  районе  А.рко- 
ны  подлодок  временно  движение  судов  прекра- 
щается. 


—   10 


в  тот  же  день,  находясь  под  тем  же  коман- 
дованием, крейсера  «  Олег  »  и  «  Богатырь  »  по- 
ставили второе  заграждение  у  банк11  Штольпе. 

1  февраля  1915  года  эскадренный  миноносец 
« Новик  »  (брейд-вымпел  капитана  1-го  ранга 
А. В.  Колчака)  с  миноносцами  «  Сибирский 
Стрелок  »,  «  Ген.  Кондратенко  >>,  «  Охотник  »  и 
« Пограничник »  в  туман  и  мороз  поставили 
заграждение  в  15  милях  южнее  входа  в  Данциг- 
скую  бухту. 

В  1915  году  началась  борьба  за  Рижский  за- 
лив, так  как  сухопутные  силы  неприятеля  ста- 
ли продвигаться  к  Виндаве,  а  впоследствии  т-1  к 
Риге. 

19  апреля  был  впервые  загражден  минами 
вход  в  Рижский  залив  через  Ирбенский  пролив. 
В  ночь  на  24  апреля  «  Новик  »  с  4  миноносцами 
типа  «  Сибирский  Стрелок  »,  в  сопровождении 
8  миноносцев  типа  « Стерегущий »,  поставили 
заграждение  против  и  южнее  Либавы.  В  море, 
для  прикрытия,  находился  отряд  крейсеров 
(«  Макаров  »,  «  Баян  »,  «  Олег  »,  «  Богатырь  ») 
под  флагом  контр-адмирала  Бахирева.  Он  обна- 
ружил легкие  силы  противника,  которые  после 
обстрела  быстро  скрылись  в  южном  направле- 
нии. 

Весь  май  укрепляли  Ирбенскую  позицию.  23 
мая  подлодкой  у  Готска-Сандэ  потоплен  немец- 
кий миноносец  и  транспорт.  В  ночь  на  7  июня 
миноносцы  под  прикрытием  «Новика»,  произ- 
ведшего глубокую  разведку,  поставили  заграж- 
дение южнее  Виндавы,  в  трех  милях  от  берега. 
Та  же  операция  повторена  б  ночь  на   17  июня. 

18  июля  1915  года  крейсера  контр-адмирала 
Бах11рева  вместе  с  броненосным  крейсером«  Рю- 
рик »  вышли  в  море  на  бомбардировку  Меме.ля 
и  уничтожение  неприятельских  разведчиков. 
Вечером,  в  сильный  туман  «  Рюрик  »,  шедший 
концевым,  оторвался  от  крейсеров  и  продолжал 
идти  самостоятельно.  Ночью  контр-адмирал  Ба- 
хирев  получил  извеш,ение  от  начальника  служ- 
бы связи,  что  на  параллели  острова  Даго,  то 
есть  значительно  севернее  наших  крейсеров,  на- 
ходятся немецкие  легкие  крейсера.  Контр-ад- 
мирал Бахирев,  отставив  бомбардировку  Меме- 
ля,  решил  встретиться  с  неприятелем  к  8  часам 
утра,  и  .пег  на  курс  в  направлении  северо-вос- 
точной оконечности  острова  Готланд.  «  Рюрик  », 
уйдя  значительно  вперед  и  ближе  к  мемель- 
скому  берегу,  получив  извеш;ение  своего  адми- 
рала, тоже  повернул  на  север,  но  находился  на 
большом  от  него  расстоянии  и  гораздо  южнее. 
В  8.30  с  крейсеров  адмирала  Бахирева  увиде.пи 
во  мгле  5-6  неприяте.пьских  судов  крейсерского 
типа.  После  короткого  боя  на  высоте  шведского 
маяка  Эстергарн  неприятель,  круто  повернув 
на  северо-запад,  скрылся  за  северной  оконеч- 
ностью острова  Готланд,  оставив  в  сильно  пов- 
режденном состоянии  свой  минный  заградитель 
«  Альбатрос  »,  который  под,  огнем  наших  крей- 


серов, имея  пожар  на  корме,  сбитую  фок-мачту 
и  сильно  паря,  вошел  Б  нейтральные  воды  и  вы- 
кинулся на  берег  у  шведского  маяка  Эстергарн 
(остров  Готланд).  Было  10  часов  утра  19  июня. 
Крейсера  адмирала  Бахирева,  подвергшись 
атаке  трех  германских  миноносцев,  бывших  до 
последнего  момента  при  « А.льбатросе  »  (атака 
—  с  носа,  мины  вьшущены  с  расстояния  20 
кабельтовых,  —  прошли  под  носом  у  «  Макаро- 
ва »,  миноносцы,  закрывшись  дымовой  завесой, 
проскочили  между  крейсерами  и  берегом  и  уш- 
ли на  юг)  —  продолжали  идти  на  север.  В  это 
время  германский  броненосный  тяже.пый  крей- 
сер « Роен »,  бывший  в  поддержке,  спешил  с 
юго-востока,  совместно  с  крейсером  «  Бремен  » 
на  выручку  своих.  Но  было  уже  поздно,  он  мог 
обменяться  только  несколькими  выстрелами  с 
концевым  «  Баяном  »  и  повернул  на  юг.  «  Рю- 
рик »,  находившийся  еще  южнее,  тоже  спешил 
к  месту  боя.  В  10  ч.  25  м.  он  увидел  «  Бремен  », 
а  за  ним  «  Роон  ».  В  10.42  открыл  огонь.  «  Роон  » 
принял  бой,  но  через  8-10  минут,  получив  после- 
довательные попадания  за  кормовой  трубой  8- 
дюймовым  снарядом,  за  кормовой  башней  и 
вслед  за  тем  целый  залп,  —  резко  повернул  к 
югу  и  стал  уходить,  отстреливаясь  только  из 
одной  пушки.  « Рюрик  »  стал  преследовать; 
подвергся  атаке  подлодки,  что  значительно  уве- 
личило расстояние  до  «  Рооиа  ».  Погоня  продол- 
жалась до  11-50  и  прекратилась  после  приказа- 
ния адм.  Бахирева  «  возвратиться  ». 

В  этот  же  день  19  июня,  у  входа  в  Данциг- 
ский  залив  подводная  лодка  атаковала  герман- 
ский линкор  «  Поммерн  »  и  серьезно  его'  повре- 
дила. 

Третьего  августа  эскадренный  миноносец 
« Новик »  у  Михайловского  маяка  имел  бой  с 
двумя  новейшими  эскадренными  миноносцами 
противника,  «  Фау  89  »  и  «  100  ».  Бой  длился  17 
минут,  после  чего  тяжело  поврежденнью  гер- 
манские суда  закрылись  дымовой  завесой.  Пер- 
вый миноносец  выкинулся  на  берег  и  был  взор- 
ван своей  командой,  второму  удалось  дойти  до 
своих  сил.  (6  орудий  у  немцев,  против  4  на 
«  Новике  »). 

11  октября  1915  года  подводн.  лодкой  у  Ли- 
бавы, взорван  и  погиб  германский  броненосный 
крейсер  « Принц  Адальберт »,  спаслось  2  че- 
ловека. 

26  октября  около  острова  Рюген,  между  Зас- 
ницем  и  Троллеборгом,  подводной  лодкой  взор- 
ван и  погиб  германский  крейсер  «  Ундине  ». 

29  октября  крейсера  адм.  Бахирева,  с  пол- 
ным грузом  шаровых  мин  на  верхних  палубах, 
ходили  в  южную  часть  Балтийского  моря,  где 
все,  включая  и  « Рюрика »  поставили  большое 
минное  заграждение  южнее  острова  Готланд. 
Поддержкой  и  заслоном  при  постановке  служи- 
ли спустившиеся  еще  южнее,  линейные  кора- 
бли-дредноуты   «  Петрспавловск  »    и    «  Гангут  », 


с  эскадренным  миноносцем  «  Новик  »  в  развед- 
ке. 

В  ночь  с  7  на  8  ноября  наши  миноносцы 
«  Охотник  »  (брейд-вымпел  начальника  минной 
дивизии  кап.  1  ранга  Колчака)  и  «  Страшный  », 
при  подержке  «  Новика  »,  потопили  германское 
сторожевое  судно  у  банки  Спаун,  в  45  милях  от 
Виндавы.  Взяты  в  плен  подобранные  с  воды 
офицер  и  21   человек  команды. 

22  ноября  крейсера  с  дредноутами,  в  том  же 
составе,  как  и  9  октября,  повторили  поход  в 
южную  часть  Балтийского  моря,  продолжив 
поставленное  ранее  заграждение  общей  длиной 
в  31  милю,  на  котором  впоследствии  взорвался 
неприятельский  крейсер. 

В  ночь  на  4  декабря  «  Нсвик  »  и  вошедшие 
в  строй  новые  нефтяные  миноносцы  «  Победи- 
тель »  и  «  Забияка  »  поставили  большое  загра- 
ждение у  Виндавы,  на  месте  уничтоженного  пе- 
ред тем  сторожевого  судна.  Через  неско.пько 
часов,  ранним  утрем  4  декабря  на  нем  взорва- 
лись и  погибли,  германский  крейсер  «  Бремен  » 
и  большой  эскадренный  миноносец,  спасено 
лишь  100  человек. 

13  рлая  1916  года  в  30  милях  от  Либавы  взор- 
ван подводной  лодкой  германский  большой  ми- 
ноносец. 

В  ночь  на  1  июля  1916  года  нефтяные  мино- 
носцы «  Победитель  »,  «  Гром  »  и  «  Новик  » 
(флаг  начальника  дивизии  контр-адмирала  А. 
В.  Колчака)  разгромили  около  маяка  Ландсорт 
на  шведском  берегу  караван  пароходов  с  рудой, 
шедших  из  Швеции  в  Германию.  Южнее,  в  за- 
слоне, находились  крейсера  «Рюрик»,  «01ег», 
«Богатырь».  Потоплено  2  вспомогательных 
крейсера,  взяты  пленные,  подобранные  с  воды 
со  вспомогательного  крейсера  « Герман ».  По- 
врежденные суда  укрылись  в  нейтральных 
шведских  водах. 

16  июня  крейсера  « Громобой  »  (флаг  вице- 
адмирала.  П.  Куроша)  и  «  Диана  »  были  посла- 
ны опять,  при  участии  нефтяных  миноносцев 
«  Победителя  »  «  Грома  »  и  «  Орфея  »,  на  путь 
следования  германского  каравана  с  рудой.  Пе- 
ред рассветом  17  июня,  находясь  между  Шве- 
цией и  островом  Готланд,  тихоходные  крейсера 
были  настигнуты  флотилией  неприятельских 
миноносцев  и  атакованы  ею.  Атака  отбита  с 
уроном  для  противника,  который,  не  выдержав 
губительного  огня  крейсеров,  выпустил  торпе- 
ды с  дистанции  40  кабельтовых,  закрылся  ды- 
мовой завесой  для  исправления  аварий  и  пре- 
кратил преследование. 

4  октября  1916  года  «  Новик  »  и  новые  неф- 
тяные миноносцы  «  Летун  »,  «  Десна  »,  «  Кап. 
Изыльметьев  »,  «  Орфей  »  поставили  загражде- 
ние в  200  мин  у  мыса  Стейнорт  (район  Либавы). 
В  ближайшие  дни  на  заграждении  взорвались 
германская  подлодка  « У32  »  три  парохода  и 
три  тральщика. 


В  этой  краткой  и  скучной  своей  сухостью 
календарной  вьшиске  упомянуты  чисто  мор- 
ские операции  и  совершенно  опущены  труды, 
—  вернее  подвиги  —  личного  состава,  прояв- 
ленные в  Рижском  заливе,  где  вся  тяжесть  обо- 
роны легла  главным  образом  на  лин.  кор.  «  Сла- 
ву »,  дивизию  миноносцев,  тральщиков,  плоско- 
донные мелкие  заградители  и  сторожевые  суда. 
Даже  бегло  просмотрев  эту  памятку,  каждый 
согласится,  что  Германия  в  первую  мировую 
войну  была  очень  далека  от  «  владения  »  Бал- 
тийским морем,  а  также,  что  офицерский  состав 
и  морские  начальники  последних  лет  был  сов- 
сем уж  не  так  плохи,  как  это  все  еще  времена- 
ми утверждается  некоторыми  кругами. 

Достаточно  напомнить,  что  в  течение  войны 
неприятель  только  два  раза  произвел  попытки 
наступательных  операций  флотом.  Обе  они 
обошлись  ему  дорого,  и  германцы  до  революции 
17  года  больше  их  не  решались  повторить. 

Первая  попытка  произошла  5  августа  1915 
года,  когда  немецкие  морские  силы  при  участии 
своих  .пинейных  кораблей,  новейших  крейсеров 
и  миноносцев,  после  длительной,  упорной  и 
трудной  для  них  подготовки,  проникли  в  Риж- 
ский залив.  Результатом  этого  «  прорыва  ^  бы- 
ло потопление,  после  короткого,  геройского 
ночного  боя,  маленькой  русской  канонерской 
лодки  « Сивуч ».  Немецкие  суда,  вошедшие  в 
залив,  чувствовали  себя  весьма  плохо  —  Мины, 
дневные  атаки  подлодок,  сетевые  заграждения, 
путающиеся  в  винтах,  возможные  ночные  ата- 
ки миноносцев,  —  чудились  им  со  всех  сторон. 
И  на  самом  деле  подлодками  был  атакован 
крейсер  типа  «  Пиллау »,  подорван  новейший 
линейный  крейсер  —  дредноут  «  Мольтке  »,  по- 
топлен один  из  легких  крейсеров:  на  загражде- 
ниях взорвались  три  миноносца,  крейсер  типа 
«  Тэтис  »  один  вспомогательный  крейсер  и  нес- 
колько тральщиков,  артиллерийским  огнем 
сильно  повреждены  два  больших  миноносца  и 
много  еще  мелких  потерь.  Неприятель  не  вы- 
держал опасности  и  риска,  которым  он  подвер- 
гался и,  пробыв  неполных  трое  суток  в  зали- 
ве, совершенно  его  очистил  к  8  августа  1915  г. 

Вторая  попытка,  граничащая  с  безумием, 
были  предпринята  в  конце  октября  1916  года, 
когда  боками  своих  новейших  эскадренных 
миноносцев  германское  командование  убедилось 
в  действительности  и  силе  заграждения,  поста- 
вленного в  устье  Финского  залива,  по  которому 
с  налета  и  без  подготовки  пройти  невозможно. 
Произошло  следующее  :  в  ночь  с  27  на  28  ок- 
тября немецкие  легкие  крейсера  во  главе  с 
крейсером  «  Ксльберг  »  (флаг  контр-адмирала 
Лангемак)  и  м1шоносцами  подошли  к  Финскому 
заливу.  10-ая  флотилия  новых  тридцатиузло- 
вых  эскадренных  миноносцев  в  составе  «  С56  » 
(брейд  вымпел  кап.  цур-зее  Виттинга),  «  С67  », 
«С58»,    «С59),    «Фау72»,    «75»,    «76»,    «77», 


«  78  »,  «  Г89  »  и  «  Г90  »,  —  была  послана  в  залив 
«  для  уничтожения  неприятельских  кораблей  и 
бомбардировки  Балтийского  Порта»  (последний, 
со  времен  Петра  1-го,  носил  это  громкое  назва- 
ние, но  представлял  из  себя  рыбачий  поселок, 
не  имеющий  военного  значения). 

В  этой  операции  флотилия  полным  ходом, 
меняя  курсы,  прошла  туда  и  обратно  по  мин- 
ным заграждениям,  потеряв  по  очереди  взор- 
вавшимися и  утонувшими  7  первоклассных  ми- 
ноносцев. Кап.  Виттинг  в  конце  описания  своего 
похода  пишет  :  —  «  Скорее,  как  можно  скорее 
прочь  из  этих   злых   вод  !  » 

«  ...Неприятеля  мы  так  и  не  видели...  Про- 
клятая, злая  ночь  была  позади  нас  !  Из  11 
миноносцев  осталось  только  четыре  :  «  Г56  », 
«  Фау77  »,  «  Фау78  »  и  «  Г89  ».  («  Ауф  Зееунбе- 
зигт  »    стр.    68). 

Вспоминая  ту  войну,  нельзя  не  отметить,  что 
8  мая  1915  года  Балтийский  флот  понес  страш- 
ную и  невознаградимую  утрату.  Внезапно 
скончался  от  воспаления  легких  командующий 
флотом  адмирал  И.О.  Эссен,  всего  54  лет  от 
роду.  Всем  известен  его  высокий  ум,  военный 
талант,  проявленный  еще  в  русско-японскую 
вс:4ну,  и  организаторские  способности,  возро- 
дившие русский  флот  и  вдохнувшие  в  личный 
состав  энергию  и  предприимчивость.  Но,  уйдя 
в  вечность,  он,  оставил  после  себя  достойных 
помощников  и  молодых  командиров  своей  слав- 
ной школы.  Имена  Непенина,  Бахирева,  Кол- 
чака, М.  Беренса,  Развозова  и  многих  других 
сошли  Б  историю  русского  флота. 

Командующим  флотом,  вместо  адмирала  Эс- 
сена, был  назначен  вице-адмирал  В. А.  Канин, 
которого  сменил  7  сентября  1916  года  вице-ад- 
мирал А. И.  Непенин,  убитый  4  марта  17  г.  вы- 
стрелом в  спину,  когда  он  шел  на  Вокзальную 
площадь  в  Гельсингфорсе  встречать  членов 
Временного  правительства. 

За  три  года  войны  флот  пространственно  не 
уступил  ни  одной  позиции  неприятелю  и  к  1917 
году  был  во  много  раз  сильнее  чем  в   1914. 


Флот  и  побережье  к  1917  году  были  дове- 
дены до  высокой  степени  обороноспособности. 
В  его  составе  находились  уже  4  современных 
линейных  корабля  —  дредноута  типа  «  Петропа- 
вловск ».  Вошли  в  строй  13  нефтяных  бсльших 
миноносцев  улучшенного  типа  «Новик»,  с  хо- 
дом в  33  узла,  и  12  больших  подлодок.  Сильно 
разрослись  отряды  мелких  судов  (сторожевые 
катеры.  тральщики,  сетевые  заградители  и  пр.). 
Вся  артиллерия  на  старых  крейсерах  и  мино- 
носцах заменена  более  дальнообойной  и  в  уве- 
личенном количестве. 

Защита  Рижского  залива  была  настолько 
усилена,  что  могла  бороться  даже  с  линейными 
кораблями  противника  (12-дюймовая  батарея  у 
мыса  Церель,  при  входе  в  Ирбенский  про.лив, 
крупнокалиберные  батареи  на  островах  Даго, 
Эзеле,  Мооне  и  Вердере;  углубление  моон- 
зундского  фарватера  до  30,  а  позднее,  и  40 
фут,  что  позволяло  вводить  в  любое  время  в 
Рижский  залив  все  крейсера  и  линейные  ко- 
рабли старого  типа). 

В  отношении  Финского  залива  средства  обо- 
роны увеличились  в  еще  более  мощном  масш- 
табе. На  островах  Наргене,  Вульфе,  Реншере, 
Руссарэ,  Эрэ  и  Утэ  выросли  морские  батареи  с 
орудиями  12",  10"  и  8"  калибров,  превратив 
в  совокупности  вход  в  Финский  залив  в  сплош- 
ную, сильную  крепость. 

Благодаря  мероприятиям  Императорского 
правительства  и  энергичной  работе  личного  со- 
става флота,  оборона  на  Балтийском  море  ста- 
новилась действительно  грозной  и,  кто  знает, 
может  быть  флот  мог  начать  к  концу  войны 
наступательные  операции  против  флота  про- 
тивника ? 

Личный  состав  флота  вполне  оправдал  сло- 
ва своего  покойного  командующего,  сказанные 
им  в  начале  войны,  исполнив  свой  долг  перед 
Родиной  и  сделав  неизмерно  больше  того,  что 
казалось,  было  в  его  силах. 

Н.П.  Сслодков 


13  — 


Креисерок» 


(Из  далекого  прошлого) 


Кто  жил  и  служил  до  революции  в  Влади- 
востоке и  посещал  Морское  Собрание,  тот,  ве- 
роятно, не  раз  проходил  мимо  скромного  па- 
мятника, —  кусок  гранита,  четыре  якоря  по 
углам,  все  обнесено  якорной  цепью.  Скромна 
и  надпись  на  памятнике  :  «  Памяти  офицеров  и 
команды  шхуны  «  Креисерок »,  погибшей  при 
исполнении  долга  в    188   (?)   году  ». 

Теперь  это  все  —  далекое  прошлое.  Может 
быть,  и  памятника  больше  нет.  Может  быть, 
и  Морской  Архив  частично  уничтожен  и  все 
следы  трагедии  исчезли  в  потоке  быстро  теку- 
щих дней  жизни.  Но  все-таки  за  рубежом  кой- 
что  сохранилось,  как  рассказы,  воспоминания, 
записки  теперь  ушедших  в  лучший  мир  моря- 
ков, когда-то  служивших  на  Дальнем  Востоке. 
К  сожалению  ,нет  имен  экипажа  <■  Крейсерка  », 
креме  единственно  спасшегося  матроса  Анто- 
нова. Сама  же  история  является  славной  стра- 
ницей из  жизни  нашего  флота,  в  цепи  его  под- 
вигов  и   исполнения   служебного   до.пга. 


В  188  (?)  году  клипер  «  Крейсер  »,  как  обыч- 
но, вышел  в  летнее  крейсерство  вдоль  наших 
Дальневосточных  берегов  и,  пройдя  в  Северный 
Ледовитый  Океан,  выполнив  поставленную  ему 
задачу  по  описи  берегов,  измерении  глубин  и 
произведении  метеорологических  наблюдений, 
с  наступлением  осени  возвраща.пся  в  Владивос- 
ток. Зайдя  в  залив  Анадырь,  он  поймал  на 
месте  преступления  американскую  шхуну,  .по- 
вившую рыбу  и  бившую  морского  зверя  в  на- 
ших водах.  Шхуна  была  приведена  в  Владивос- 
ток. По  решению  суда  она  была  конфискована, 
передана  в  Владивостокский  порт  и  названа  в 
честь  захватившего  ее  клипера  «  Крейсер  «  — 
«  Креисерок  ». 

Это  было  прекрасное  суденышко,  только  что 
недавно  сошедшее  со  стапеля  в  г.  Сеатле  (За- 
падное побережье  Америки),  водоизмещением, 
приблизительно,  500  регистровых  тонн.  «  Креи- 
серок »  был  подвергнут  полной  перестройке, 
парусному  перевооружению  и,  кроме  того,  на 
нем  были  поставлены  4-9-фунтовых  орудия  и 
2  скорострельных  пятистволки  Гочкиса.  <'  Креи- 
серок »  вошел  в  состав  флота  как  охранное  суд- 
но для  защиты  котиковых  промыслов  на  остро- 
ве Тюлений,  находящемся  в  15  милях  на  восток 
от  острова  Сахалин.  Экипаж  состоял  из  коман- 
дира,   старшего    офицера    ,трех    вахтенных    на- 


чальников, доктора,  боцмана,  4  боцманматов  и 
50  человек  матросов.  Никакого  двигателя  на 
корабле  не  было.  Не  было  и  никаких  вспомо- 
гательных механизмов.  Это  был  первокласный, 
крепкий  и  мореходный  парусник,  способный 
выдержать  долгое,  шестимесячное  крейсерство 
в  далеких  и  суровых  водах  океана.  Был  он 
обильно  снабжен  всем  необходимым  :  провиан- 
том, запасными  парусами,  запасными  частями 
такелажа  и  всем,  что  по  тем  временам  счита- 
лось необходимым  для  жизни  экипажа.  Поме- 
щения не  отапливались,  огонь  разводили  толь- 
ко на  камбузе  для  приготовления  пищи.  В 
крейсерство  уходили  в  середине  мая  месяца,  а 
возвращались  в  Владивосток  в  конце  октября. 

Одинок,  угрюм  и  неприветлив  остров  Тюле- 
ний. В  те  далекие  времена  он  был  совершенно 
пустьшен.  Вероятно,  эта  уединенность,  тишина, 
большое  количество  отмелей  и  низменный  бе- 
рег отвечали  условиям  летнего  времяпрепро- 
вождения морского  зверя.  Особенно  об.пюбовали 
о.  Тюлений  морские  котики.  Сюда  весной  они 
приплывали  из  более  теплых  вод  Тихого  Океа- 
на и  на  берегах  острова,  в  водах  омывающих 
его,  проводили  лето,  а  осенью,  с  наступ.лением 
холодов,  уходили  опять  на  юг.  Приплывали  они 
большими  стадами  и,  повинуясь  могучему  ве- 
лению природы,  заключали  браки,  основывали 
семьи,  размножались,  выращивали,  воспитыва- 
ли потомство.  Кипела  своя  шумная,  следующая 
непреложным  законам  бытия  жизнь. 

Но  жизнь  морского  котика  омрачена  с  неза- 
памятных времен.  Природа  подарила  ему  не- 
обыкновено  красивую,  нежную  и  теплую  шкур- 
ку. К  этой  шкурке  протянул  свою  вечно  жад- 
ную, ненасытную  руку  человек  и  стал  злейшим 
врагом  беззащитного  зверя,  его  истребителем. 
Шкурки  морского  котика  ценились  на  мировом 
рьшке  всегда  очень  высоко.  Охота  на  него  при- 
носила большие  барыши,  но  не  все  государства 
обладали  водами,  в  которых  он  водился  и  раз- 
множался. Русское  правительство  ревниво  ох- 
раняло свои  воды  и  промыслы,  что  было  чрез- 
вычайно сложно,  принимая  во  внимание  протя- 
жение линии  наших  берегов  и  морские  просто- 
ры, омывающие  их. 

Так  и  в  тот  злополучный  год  «  Креисерок  » 
вышел  в  положенное  время  из  Владивостока 
и  направлися  к  о.  Тюлений.  Подойдя  к  острову, 
высадили  на  баркасе  охранную  команду,  снаб- 
женую  оружием  и  припасами,  для  пребывания 
в  течение  известного  срока  в  непосредственной 
охране   лежбища   котиков,   если   бы   хищникам 


удалось  проскользнуть  через  блокаду  «  Крей- 
серка  ». 

Шли  дни,  шли  недели,  шли  месяцы.  «  Крей- 
серск»,  выполняя  задачу,  крейсировал  в  опре- 
деленном районе,  менял  курсы,  появлялся  и  ис- 
чезал в  разных  местах  и  разных  направлениях, 
создавая  обстановку  внезапности,  стараясь  по- 
мешать планам  возможных  нападений.  Про- 
тивные ветры,  безветрие,  туманы  и  бури  все 
время  держали  экипаж  в  большем  или  мень- 
шем напряжении,  а  однообразная  и  скучная 
жизнь  в  сырых  и  неуютных  помещениях,  на- 
доевшая пища,  —  консервы  и  солонина,  отсут- 
ствие фруктов  и  овощей,  все  это  утомляло  мо- 
рально и  физически.  Под  ногами  вечно  качаю- 
щаяся палуба,  казалось,  что  тверди  никогда  и 
не  было,  только  этот  злополучный,  голых^  ос- 
тров Тюлений,  серое  небо  и  взпохмаченый 
океан. 

Настал  конец  октября.  Ледяной,  пронизы- 
вающий ветер.  Большая  волна.  С  глухо  зари- 
фленными парусами,  опорошенная  снегом  шху- 
на медленно  и  плавно  всползала  на  вершину 
огромной  океанской  волны,  задержавшись  не- 
много на  вершине,  быстро  проваливалась  в  от- 
крывшуюся бездну  и  вновь,  собравшись  с  си- 
лами, начинала  подъем.  Маленький  остров  Тю- 
лений то  появлялся,  то  исчезал,  и  тогда  был 
виден  лишь  клочок  серого  неба  и  несущиеся, 
как  от  погони,  рваные  клочья  облаков,  прижи- 
мающиеся к  свинцовым  волнам.  Скучно.  Тос- 
кливо. Вот  уже  две  недели  прошло  с  того  нре- 
меки,  когда  обычно  снималась  охрана  и  «  Крей- 
серск  »  шел  в  Владивосток  на  заслуженный  от- 
дых. Почему  командир  продолжал  крейсерство, 
никто  не  знал. 

Вахтенный  начальник,  молодой  мичман,  по- 
еживаясь от  холода,  старательно  следил  за  па- 
русами, за  курсом  и  рулевым.  Когда  <'  Крей- 
серок  »,  ныряя  среди  волн,  внезапно  бросался 
к  ветру,  терял  ветер  или  сходил  с  курса,  мич- 
ман кричал  молодым,  срывающимся  голосом 
рулевому  : 

—  На  руле,  не  зевать  ! 

—  Есть,  не  зевать  !  —  слышался  ответ 
рулевого. 

Приближался  момент  подъема  флага,  восемь 
часов  утра.  Утренняя  приборка,  несмотря  на 
сильную  качку,  была  закончена.  На  палубе,  в 
сопровождении  боцмана,  появилась  приземис- 
тая, крепкая  фигура  старшего  офицера,  еще  раз 
заботливо  осматривающего  свое  хозяйство.  Без 
пяти  восемь  утра  были  вызваны  наверх  гор- 
нист, барабанщики  и  обе  вахты  матросов.  По 
звонку  в  кают-компанию  поднялись  на  палубу 
офицеры.  Все  быстро  заняли  свои  места.  Вслед 
за  тем  посланный  с  вахты  матрос  доложил  ко- 
мандиру : 

«  Ваше  высокоблагородие,  без  трех  минут 
подъем  флага  » . 


Высокий,  худощавый  командир,  появивший- 
ся без  замедления,  быстро  оглядел  паруса,  вол- 
нующийся океан,  принял  рапорты,  пожал  руки 
офицерам,  отдельно  приветствовал  боцмана  и 
громко  поздоровался   с   командой. 

«На  флаг.  Смирно!»,  скомандовал  вахтен- 
ный начальник.  «  Время  вышло  »,  доложил  он 
командиру,  кивнувшему  головой  в  знак  разре- 
шения. 

«  Флаг  поднять  !  » 

Все  обнажили  головы,  и  под  звуки  горна  и 
треск  барабанов  белый,  с  синим  крестом,  флаг 
СЕ.  Андрея  медленно  поднялся  к  ноку  гафеля. 
День  на  корабле  Его  Императорского  Величе- 
ства нача.лся. 

После  подъема  флааг  командир,  как  бы  еще 
раз  что-то  старательно  обдумывая,  обратился  к 
старшему  офицеру  : 

—  Я  думаю,  что  мы  сегодня  снимем  охрану 
с  острова  и  пойдем  домой.  Погода  быстро  пор- 
тится, барометр  падает,  как  бы  нам  не  застрять 
здесь,  если  нагрянет  шторм.  Да  и  котики  на- 
чали уходить  с  острова,  слышите,  как  они 
ревут,  даже  сюда  ветер  доносит,  это  они  соби- 
раются в  группы  для  далекого  плавания  на  юг. 
Итак,  начинайте   снимать  охрану. 

—  Есть  !  —  обрадованно  ответил  старший 
офицер  и  не  удержался  прибавить  :  —  Мы  и 
так  Б  этот  раз  задержались  недельки  на  две 
дольше. 

—  На  это  были  у  меня  причины,  —  коротко 
ответил  командир,  спускаясь  в  свое  помещение. 

Весь  «  Крейсере  к  »  закипел  жизнью.  Радост- 
ная весть  о  возвращении  домой  охватила  ко- 
рабль. В  кают-компании  воцарилось  исключи- 
тельно хорошее  расположение  духа.  Команда 
быстро  и  охотно  взялась  за  работу.  Тяже.лые 
условия  непрерывного  шестимесячного  крей- 
серства в  безлюдных,  мрачных  и  хо.лодных 
водах,  утомили  всех.  Каждый  стремился  скорее 
вернуться  домой  и  хотя  бы  на  время  забыть 
холод,  сырость,  оторванность  и  тяжесть  труда 
моряка  в  подобных  условиях.  С  трудом  спусти- 
ли баркас  и,  борясь  с  сильными  волнением,  под 
командой  лейтенанта,  приступили  к  перевозке 
охраны  с  острова  на  корабль.  Заменили  потре- 
павшиеся паруса  запасными,  осмотрели  и  под- 
тянули такелаж,  проверили  рулевое  управле- 
ние, все  приготовили  к  долгому  и  тяжелому  пе- 
реходу. 

Командир  в  своем  помещении  открыл  ящик 
бюро  и  просматривал  секретные  инструкции, 
донесения  и  другие  служебные  бумаги.  Главное 
его  внимание  привлекала  копия  письма  рус- 
ского генерального  консула  в  г.  Сеатле  (запад- 
ный берег  Америки),  который  сообщал,  что  в 
конце  августа  воды  Пуджет  Соунда  оставила 
шхуна  под  американским  флагом.  По  сведе- 
ниям разведки,  назначение  шхуны  —  набег  на 
русские  Командорские  острова  и  на  остров  Тю- 


лений.  Цель  —  подогнав  свой  набег  к  времени 
оставления  судами  русской  охраны  охраняемых 
ими  вод,  захватить  еще  не  ушедших  на  юг  ко- 
тиков на  острове,  перебить  их  и  продать  добычу 
с  большой  прибылью  в  портах  Японии.  Позд- 
ний уход  этой  шхуны  подтвердили  и  агентур- 
ные сведения,  было  известно,  что  частные  про- 
мышленные суда  покидают  воды  Пуджет  Соун- 
да  в  апреле  месяце.  Те  же  агенты  установи.ли, 
что  шхуна  называется  «  Рози  '>  и  что  экипаж 
состоит  из  подонков,  готовых  на  всякое  грязное 
дело. 

Перечитав  не  раз  это  донесение,  командир 
углубился  в  изучение  карты  района,  в  котором 
могли  произойти  события.  Ему  стало  ясно,  что 
«  Рози  »  опоздала  для  набега  на  Командорские 
острова  т.  к.  неделю  тому  назад  проходгтвшее 
русское  охранное  судно  сигналом  сообщило  об 
уходе  животных  на  юг.  Да  и  вооруженые  алеу- 
ты дали  бы  надлежащий  отпор.  «  Если  бы  не 
приближающийся  шторм,  я  бы  не  ушел  отсю- 
да, пока  не  поймал  бы  этого  хищного  пса,  — 
рассуждал  командир.  —  Не  этот  «  пес  »  придет 
сюда,  в  этом  я  уверен,  и  почему  эти  чертовы 
котики  так  задержались  с  своим  отплытием  на 
юг  ?  »  Поднявшись,  он  надел  пальто,  постучал 
по  барометру,  покачал  головой  и  поднялся  на- 
верх. 


К  четырем  часам  дня  старший  офицер  доло- 
жил о  готовности  к  походу.  Под  марселями  и 
триселями  побежал  «  Крейсерок  »  домой,  вре- 
менами доводя  скорость  до  10  узлов. 

В  это  же  время,  опоздав  с  налетом  на  ос- 
трова Беринга,  американская  шхуна  «  Рози  », 
форсируя  паруса,  легла  курсом  на  юг,  рассчи- 
тывая на  следующий  день  с  рассветом  появить- 
ся в  видимости  о.  Тюлений.  Была  полная  уве- 
ренность, что  охрана  острова  снята  и  «  Крейсе- 
рок »  прекратил  крейсерство.  Это  было  промы- 
словое, трехмачтовое  судно,  водоизмещением, 
приблизительно,  в  250  регистровых  тонн.  Сред- 
нюю часть  судна  занимал  трюм  с  пустыми 
бочками,  бочками  с  солью  и  всем  необходимым 
снаряжением  для  охоты.  Экипаж  состоял  из 
шкипера,  его  помощника,  трех  матросов,  12 
охотников  и  кука-повара.  На  верхней  палубе 
были  размещены  8  вельботов,  по  два  вставлен- 
ных один  в  другой. 

Вечером  в  помещении  охотников  собрался 
весь  свободный  от  вахты  экипаж.  Шкипер,  ог- 
ромный, обезьяноподобный  швед,  не  выпуская 
трубку  из  плотно  сжатых  губ,  цедил  : 

—  Так  как,  ребята,  мы  опоздали  с  набегом 
на  Командорские  острова  и  наш  трюм  пуст,  то 
это  наша  последняя  возможность  на  о.  Тюле- 
ньем захватить  зверей,  перебить  их,  этим  оп- 
равдать   наш    поход    и    хорошо    заработать.    С 


рассветом  все  вельботы  должны  быть  готовы. 
Первое  —  отрезать  всех  зверей  от  воды,  не 
дать  им  возможности  бежать,  а  потом  присту- 
пить к  поголовному  уничтожению,  не  щадя  ни 
маток  ,ни  молодежь.  Все,  что  нам  нужно  сейчас, 
—  это  долары.  Пусть  русские  потом,  с  вес?1ы, 
опять  выводят  и  охраняют  свое  добро.  Я  уве- 
рен, что  они  ушли. 

—  А  если  не  ушли  ?  —  задал  вопрос  один 
охотник. 

—  Тогда  наши  дела  плохи,  придется  дер- 
жаться вне  трехмильной  полосы  и  бить  котиков 
в  воде,  но  на  этом  денег  не  сделаешь,  много  не 
убить,  да  и  тонут  они. 

—  А  если  попадемся  к  русским  в  лапы  ? 

—  Не  беда,  только  делайте  вид,  что  слу- 
шаетесь, они  чудаки,  их  легко  провести.  Если 
нас  арестуют,  они  возьмут  меня  к  себе,  как  и 
половину  вас.  Потом  они  посадят  к  нам  свою 
команду  и  поведут  в  свой  порт.  Оставшиеся, 
помните,  что  вот  здесь,  за  обшивкой,  в  тайни- 
ке спрятано  оружие  и  припасы.  Старший  из 
оставшихся  пусть  испортит  компас,  оторвется 
от  русского  судна,  потом  достаньте  оружие  и 
захватите  « Рози  »  и  идите  к  нашим  берегам. 
Я  же  как-то  вывернусь. 

Между  тем  «  Крейсерок  »  резво  бежал, 
потонув  Бо  мгле  окутавшей  его  ночи.  Все  сво- 
бодные от  службы  мирно  спали.  Не  спалось 
только  командиру.  Он  не  мог  отделаться  от 
странно  охватившей  его  уверенности,  что  хищ- 
ник придет  завтра,  с  рассветом,  к  острову.  И 
тогда  он  не  сможет  простить  себе,  что  не  по- 
дождал еще  пару  дней  и  снял  охрану.  В  по.п- 
ночь  он  принял  решение,  поднялся  на  мостик  и 
приказал    вахтенному    начальнику : 

—  Вызовите  людей  наверх,  к  повороту,  ля- 
жем На  обратный  курс. 


«  Рози  »,  как  и  предполагали,  подошла  к  о. 
Тюлений  с  рассветом.  Горизонт  был  чист,  и  не 
было  признака  охранного  судна.  Русские  ушли. 
Часть  животных  все  еще  на  острове.  Наконец 
повезло.  Экипаж  лихорадочно  заработал.  Все 
восемь  вельботов  были  быстро  сброшены  на 
веду,  все  охотники,  вооруженные  ружьями, 
специальными  дубинами  и  ножами,  под  коман- 
дой подшкипера,  сильно  наваливаясь  на  весла, 
устремились  к  берегу.  На  шхуне  остались  льшь 
шкипер,  три  матроса  и  повар.  Под  малыми  па- 
русами, шхуна  вышла  на  наветренную  сторону 
острова  и  крейсировала  в  расстоянии  2-3  миль 
от  него. 

Вельботы  подошли  к  подветренной  части  ос- 
трова. Высадившись,  охотники  начали  осторож- 
но приближаться  к  стаду,  все  еще  многочислен- 
ному, в  тысяч  пять  голов  и,  рассчитав  рас- 
стояние,  быстро   бросились  вперед,   образовали 


кольце  и  отрезали  животным  отступление  к 
воде.  Вслед  за  тем  они  с  криком  и  гиком  по- 
гнали их  на  плато,  возвышение  недалеко  от 
берега.  Несколько  человек  остались  у  берега  и 
расстреливали  тех  животных,  которым  удалось 
прорвать  цепь  загонщиксв.  Предпочтительно 
убивали  страшным  ударом  дубины  по  черепу, 
таким  образом  сохраняя  ценную  шкурку.  Вы- 
стрелами убивали  больших  самцов,  от  ужаса 
перед  смертью  переходивших  в  нападение.  На- 
стал дикий,  кровавый  хаос  истреб.ления.  Звуки 
лопающихся  черепов,  рев  животных,  не  менее 
дикий  рев  истребляюших  их  людей,  выстре.лы. 
Кровь,  море  крови,  слезы  на  глазах  умирающих 
зверей  и  дикий  огонь  удовлетворения  в  глазах 
их  убийц. 

В  9  часов  утра  все  было  кончено.  Лишь 
немногим  котикам  удалось  проскользнуть  в  мо- 
ре. Приступили  к  снятию  шкур,  сворачивали 
их  и  отправляли  на  двух  вельботах  на  шхуну. 
С  шхуны  внезапно  раздались  выстрелы,  и 
пришедший  вельбот  привез  приказание  все 
оставить  и  немедленно  возвращаться.  Но  было 
уже  поздно.  Увлеченные  разбоем,  просмотрели 
опасность.  Стройный  силуэт  »  Крейсерка  >-.  не- 
сущего полные  паруса,  показался  на  горизонте. 


На  «  Крейсерке  »  блеснула  вспышка  выстре- 
ла, клубок  белого  дыма  и  всплеск  воды  от  упав- 
шего близко  от  «  Рези »  снаряда  убедительно 
доказали,  что  игра  проиграна.  «  Рози  »  привела 
к  ветру  и  легла  в  дрейф.  Все  вельботы  были 
подняты  на  палубу  и  добыча  выгружена.  Хищ- 
ник был  пойман  на  месте  преступления.  Вскоре 
с  «  Крейсерка  »  подошел  к  борту  шхуны  баркас 
с  десятью  вооруженными  матросами  под  ко- 
мандой лейтенанта.  На  палубе  шхуны  их  встре- 
тили  мрачные,    злобные    взгляды. 

—  Кто  шкипер  шхуны  ?,  —  спросил  лейте- 
нант. 

—  Это  я,  —  назвав  свое  имя,  выступил  впе- 
ред шкипер. 

—  Вы  нарушили  международный  закон,  за- 
шли в  русские  воды,  высадили  ваших  людей 
на  остров  и  истребляли  животных  на  берегу. 

—  Да  это  так. 

—  Подобнее  действие  приравнивается  к  пи- 
ратству, а  потому,  командир  охранного  судна 
Его  Императорского  Величества  Императора 
России,  объявляет  вас  и  вашу  команду  аресто- 
ванной,  а  шхуну  конфискованной. 

—  Ваше  право. 

—  Это  хорошо,  что  вы  признаете  вину. 
Прикажите  выстроиться  всей  вашей  команде, 
дайте  список  всех  находящихся  на  борту  и 
принесите  судовые  бумаги.  Сами  приготовь- 
тесь покинуть  корабль. 

Вслед  за  тем  лейтенант  приказал  боцманма- 


ту произвести  полныр!  обыск  на  шхуне,  не  оста- 
вив ни  одного  угла,  а  все  найденное  оружие 
снести   на  баркас. 

—  Сколько  у  вас  оружия  ?  —  спросил  он 
пгкипера. 

—  Должно  быть  18  ружей  и  4  револьвера. 
Все  у  меня  в  каюте,  теперь  на  вельботах.  Боль- 
ше оружия  нет. 

С  «  Крейсерка  »  последовал  сигнал  :  '/  Пото- 
ропиться с  арестом  !  » 

Лейтенант  вызвал  подшкипера,  трех  матро- 
сов, негра  повара  и  четырех  охотников.  Им 
было  приказано  остаться  на  шхуне.  Остальные 
были  перевезены  на  «  Крейсерок  ».  В  командо- 
вание «  Рози  »  вступил  лейтенант,  имея  десять 
вооруженных  русских  матросов.  Их  он  разде- 
лил на  две  вахты.  Подшкипер  и  егс  люди,  были 
собраны  в  среднем  помещении  (как  раз,  где  бы- 
ли спрятаны  оружие,  запасной  компас  и  при- 
пасы), с  целью  иметь  их  под  надзором.  В  общих 
работах  по  управлению  судном  они  охотно 
участвовали. 

А  шторм  приближался.  Ветер  зашел  к  нор- 
ду, волна  увел11чилась,  пошел  снег.  На  <'  Крей- 
серке »  взвился  сигнал  :  «  Следовать  за  мной  !  » 
Взять  «  Рози  »  на  буксир  не  позволяла  погода. 
За  час  до  наступления  темноты  оба  корабля, 
неся  все  возможные  паруса,  повернули  на  юг, 
направляясь  в  Лаперузов  пролив.  <'  Рози  »  дер- 
жалась в  кильватер  «  Крейсерку  »,  стараясь  не 
потерять  его  гакабортный  (задний,  на  ксрме) 
огонь.  Жизнь  на  шхуне  налаживалась.  Аресто- 
ванные хищники  вели  себя  смирно,  охотно  по- 
могали при  судовых  работах,  никакой  враждеб- 
ности не  проявляли,  в  свободное  время  на  па- 
лубе не  показывались  , сидели  у  себя  в  помеще- 
нии, у  дверей  которого  стоял  вооруженный  ма- 
трос. На  камбузе  усердно  работал  негр-кук, 
весело  скалил  зубы  и  вступил  в  приятельские 
отношения  с  русскими  матросами,  никогда  не 
видавшими  черного  человека.  Лейтенант  прика- 
зал рулевому  держаться  в  кильватер  «  Крей- 
серку »,  яркий  огонь  которого  был  виден.  Курс 
по  компасу  он  рулевому  не  дал.  Когда,  освобо- 
дившись от  ряда  неотложных  дел,  он  взял  кар- 
ты и  проложил  курсы  следования,  то  решил 
сверить  курс,  которым  идет  сейчас  шхуна,  с 
показанием  компаса.  Он  сразу  убедился,  что 
компас  неисправен.  Тщательный  осмотр  пока- 
зал, что  игла,  на  которой  лежит  картушка  ком- 
паса .сломана  и  сама  картушка  повреждена. 
Исправить  эти  недочеты  не  было  возможности. 
Вызванный  подшкипер  отговорился  незнанием 
и  подтвердил,  что  запасного  компаса  на  корабле 
нет. 

Между  тем  погода  быстро  портилась.  Баро- 
метр падал,  ветер  усиливался,  снег  стал  падать 
гуще  ,и  рулевой  с  трудом  улавливал  огонь  впе- 
реди идущего  «  Крейсерка  ».  Через  час  боль- 
шого  напряжения   он   совсем   потеря.п    его.    Без 


—  17 


компаса  шхуна  оказалась  в  опасном  положении. 
Лейтенант,  зная  о  подводном  рифе,  выступаю- 
щем мили  на  две  на  восток  от  мыса  Терпения, 
и  зная,  что  курс  проложен  мористее  рифа  миль 
на  шесть  и  что  это  опасное  место  придется  про- 
ходить ночью,  решил  изменить  курс,  привести 
шхуну  к  ветру,  дождаться  рассвета  и  затем 
править  в  видимости  берегов.  Случай  с  компа- 
сом возбудил  подозрение  у  лейтенанта,  и  он 
усилил  наблюдение  за  всем  происходящим  на 
корабле.  Посменно  с  боцманматом,  он  нес  вахту 
на  корме  у  рулевого  управления,  тут  же  был  и 
подручный  рулевого,  один  матрос  стоял  на 
носу  впередсмотрящим,  а  два,  по  очереди,  охра- 
няли помещение  арестованных.  Сменялись 
каждые  четыре  часа. 

В  полночь  рулевой  Антонов  вступил  на  вах- 
ту У  руля.  Лейтенант  был  тут  же  на  корме. 
Ветер  продолжал  усиливаться,  но  снег  перестал 
падать.  Волнение  росло,  и  шхуна  принимала 
много  воды  с  подветренной  стороны.  Около 
часа  ночи  Антонов  видел,  как  матрос,  охраняв- 
ший рубку,  в  которой  содержались  арестован- 
ные, подошел  к  лейтенанту  и  доложил,  что  все 
они  спят.  После  доклада  лейтенант  спустился 
вниз  в  каюту.  Шхуна  сильно  виляла,  стремясь 
броситься  к  ветру,  и  Антонов  с  подручным  с 
трудом  ее  удерживали.  Еще  не  было  2  часов  но- 
чи (Антонов  точно  не  мог  вспомнить),  как  раз- 
дались выстрелы  и  крики.  Почти  тотчас  же 
выскочил  на  палубу  лейтенант,  к  которому  бе- 
жали, стреляя,  несколько  арестованных.  К  лей- 
тенанту бросился  подручный-рулевой,  и  Анто- 
нов видел,  как  лейтенант  и  матрос  упали,  обли- 
ваясь кровью.  Теперь  нападающие  начали  стре- 
лять в  Антонова,  который  под  влиянием  мо- 
ментального решения  круто  положил  руля  на 
ветер,  паруса  заполоскали  и  он,  прикрываясь 
бизанью  (кормовой  парус),  бросился  за  борт. 
Ледяная  вода  на  момент  сковала  его  движения, 
но  когда  над  его  головой  оказался  нос  шхуны, 
он,  собрав  все  силы,  схватился  за  штаг  буш- 
прита, вскарабкался  на  бак  и  зарылся  в  лежав- 
шие на  палубе  спущенные  паруса.  Что  проис- 
ходило дальше,  он  не  помнил  т.  к.  потерял  со- 
знание. 

Очнулся  Антонов  от  сильного  толчка,  потом 
еще  более  сильного  удара.  Шхуна  вылетела  на 
риф.  Вся  одежда  Антонова  представляла  из 
себя  корку  льда,  так  как  бак  шхуны  все  время 
сильно  окатывало  водой.  Выглянув  из  своего 
убежища  он  увидел,  как  разбойники  спустили 
два  вельбота  и  покинули  шхуну.  Русских  среди 
них  не  было,  видимо  все  были  перебиты.  «  Рози 
билась  о  риф,  мачты  упали,  корпус  трещал  и 
.помался.  Антонов  вновь  потерял  сознание. 


Пришел  он  в  себя  в  юрте  туземца-гиляка. 
Как  он  туда  попал,  —  вспомнить  он  не  мог. 
Был  он  весь  избит,  в  ранах  и  обе  неги  его  отмо- 
рожены. Старик-гиляк  старательно  заботился 
о  нем,  лечил  его  всеми  ему  доступными  и  из- 
вестными средствами,  не  забыл  пригласить  и 
шамана,  но  спасти  ноги  не  удалось,  они  были 
позже  ампутированы.  При  первой  возможности 
Антонова  доставили  на  русский  пост  в  южной 
части  Сахалина  и  там  он  рассказал,  как  поги- 
бла «  Рози  »  и  арестовавший  ее  русский  эки- 
паж. 

«  Крейсерок  »  во  Владивосток  не  вернулся. 
Беспокоясь  о  нем,  выждали  некоторое  время, 
а  потом  выслали  специальную  экспедицию  для 
его  розысков.  На  южной  оконечности  Сахалина 
нашли  матроса  Антонова  и  от  него  узнали  исто- 
рию захвата  «  Рози  »,  историю  гибели  шхуны 
и  о  трагедии,  разыгравшейся  на  ней.  Экспеди- 
ция тщате.пьно  обследовала  о.  Тюлений  и  все 
побережье  о.  Сахалина.  На  рифе  мыса  Терпе- 
ния нашли  остатки  корпуса  «  Рози ».  Ми.пь 
двадцать  к  югу,  в  заливе  Терпения,  приткнув- 
шись левым  бортом  к  песчаной  отмели,  .лежал 
с  сломанными  мачтами  «  Крейсерок  >^  Никаких 
данных,  дающих  возможность  установить,  что 
случилось  с  ним,  не  нашли.  На  корабле  все  бы- 
ло на  своих  местах.  Все  шлюпки  были  целы  и 
закреплены  пс-походному.  Видимо,  ими  не  пы- 
тались воспользоваться.  Только  в  салоне  ко- 
мандира лежал  замерзший  труп  его  любимой 
собаки.  Куда  девались  люди  ?  Куда  они  уш.ли  ? 
Почему  ушли  ?  Как  страшно  закончилась  их 
жизнь  ?  Никто,  никогда,  ничего  не  узнал- 


Прошли  годы  и  годы,  лицо  земли  измени- 
лось, но  шкурки  котиков  продолжают  быть  в 
большой  цене,  и  богатые,  избалованные  модни- 
цы ласкаются  о  нежный,  шелковистый  их  мех. 
Котики  были  одно  время  почти  истреблены. 
Теперь  их  разводлт  и  тщательно  охраняют,  не 
из  гуманных  побуждений,  конечно,  но  в  чисто 
коммерческих  интересах.  Холодный,  непривет- 
ливый северный  Тихий  океан  по-прежнему  ка- 
тит свои  огромные  волны,  омывает  берега  ос- 
тровов Тюлений  и  Сахалин  и  поет  свои  песни. 
Тайн  своих  он  не  любит  выдавать.  Иногда  вспо- 
минает былое  и  сам  себе  рассказывает  груст- 
ную повесть  о  том,  как  погибли  здесь  «  Крей- 
серок »  и  «  Рози  »,  а  с  ними  и  русские  моряки, 
жертвы  долга,  имена  же  их.  Ты,  Господи,  веси. 

Леонид  Павлов 


Памяти  капитана  2-го  ранга  Н.С.  Чирикова 


(Вместо   некролога) 


3  марта  с.  г.  скончался  в  Париже  один  из 
последних  остававшихся  в  живых  старших 
офицеров  Российского  Императорского  флота, 
капитан  2-го  ранга  Николай  Сергеевич  Чири- 
ков. Как  ни  странно,  в  зарубежной  печати  до 
сих  пор  еще  не  появилось  некролога  этого 
выдающегося  морского   офицера. 

Ж11ВЯ  на  юге  Испании,  вдали  от  русских 
центров,  я  узнал  об  этом  горестном  событии  с 
очень  большим  запозданием.  Строки,  которые  я 
сейчас  пишу,  не  могут  рассматриваться  как  не- 
кролог из-за  отсутствия  необходимых  докумен- 
тов, а  являются  лишь  личными  воспоминания- 
ми об  ушедшем  в  невозвратное  плавание  бое- 
вом соплавателе  и  долголетнем  друге. 

Николай  Сергеевич  принадлежал  к  древне- 
му дворянскому  роду,  судьба  многих  членов  ко- 
торого в  последние  столетия  была  неразрывно 
связана  с  Императорским  флотом  со  времени 
его  создания.  К  таковым  принадлежал  и  дале- 
кий предок  Николая  Сергеевича  —  капитан- 
командор  А. И.  Чириков,  известный  мореплава- 
тель, сотрудник  Беринга,  окончивший  Навигац- 
кую  школу  при  Петре  Великом  и  бывший  впо- 
следствии директором  Морской  Академии. 

Следуя  семейной  традиции,  Николай  Сер- 
геевич по  окончании  общих  классов  Пажеского 
Е.И.В.  корпуса  в  1905  году  переходит  в  млад- 
ший специальный  класс  Морского  кадетского 
корпуса.  В  одном  из  своих  писем,  тепло  вспо- 
миная свое  пребывание  в  стенах  Пажеского 
корпуса,  он  писал  мне  :  «  Будучи  резв  до  невоз- 
можности, я  проделывал  тогда  невероятные  ша- 
лости, частенько  бывал  наказываем  и  посижи- 
вал даже  в  карцере,  чего  со  мной  не  случалось 
в  Морском  корпусе.  В  декабре  1900  года  меня 
неожиданно  вызвали  к  директору,  и  я  решил, 
что  пришел  последний  час  моего  пребывания  в 
стенах  этого  благородного  учебного  заведения. 
Однако  это  оказалось  напрасным,  ибо  директор 
предназначал  меня  в  делегацию  для  поднесения 
адреса  Морскому  корпусу  к  празднованию  его 
200-летия,  имевшему  состояться  14  января  1901 
года.  Из  младшего  специального  класса  был 
назначен  паж  Крузенштерн,  потомок  нашего 
знаменитого  мореплавателя  адмирала  И.  Ф. 
Крузенштерна.  Осталось  у  меня  в  памяти,  как 
мы  с  директором,  генерал-майором  Епанчиным, 
корпусным  подполковником  Фену  и  Крузен- 
штерном подносили  адрес  от  Пажеского  кор- 
пуса. Музей  Морского  корпуса  был  открыт,  и 
мы  прошли  через  него,  в  порядке  следования 
многочисленных  делегаций,    в   гигантский   Сто- 


ловый зал,  переполненный  гардемаринами,  ка- 
детами и  публикой.  В  том  месте,  где  потом 
стоял  памятник  Императору  Петру  Великому, 
работы  скульптора  Антокольского,  у  огромных 
окон  была  устроена  высокая  эстрада  с  длинным 
столом,  покрытым  зеленым  сукном.  За  этим 
столом  заседали  сплошь  покрытые  лентами, 
звездами  и  орденами  адмиралы.  В  середине 
стола  сидел  Генерал-Адмирал  Великий  Князь 
Алексей  Александрович.  Когда  генерал  Епан- 
чин  поднес  адрес,  произнося  приветствие.  Ве- 
ликий Князь,  посмотрев  на  меня,  замети.л,  улы- 
баясь :  «  Ах,  какой  маленький  паж  !  >■  Я  в  ту 
пору  был  весьма  невелик  ростом,  да  и  шел  мне 
13-й  год  !  » 

В  этом  же  письме  Николай  Сергеевич 
вспомнил  празднование  100-летия  Пажеского 
корпуса  в  1902  году  и  связанные  с  этим  тор- 
жеством парад  в  корпусе,  прием  делегациий, 
вечерний  ба.л,  а  на  другой  день  обед  в  Зимнем 
дворце,  где  Государь  сидел  за  столом  старших 
камер-паже  и  пажей.  Будучи  пажом,  Николаю 
Сергеевичу  часто  приходилось  принимать  уча- 
стие в  различных  парадах  и  торжествах,  из 
которых  наиболее  яркое  впечатление  оставили 
майские  парады  на  Марсовом  поле,  которое  во 
время  парадов  буквально  дрожало  от  топота 
тысяч  и  тысяч  шагов  солдат  Императорской 
гвардии,  проходивших  церемониальным  мар- 
шем, и  несущихся  коней.  Какая  красота  седых 
штандартов  и  знамен,  мундиров,  лат,  касок  и 
оружия  ! 

По  окончании  Морского  корпуса  в  1908  году 
Николай  Сергеевич  ушел  в  заграничное  пла- 
вание с  Гардемаринским  отрядом.  Его  выпуск 
стал  известен  под  названием  «  Мессинского  », 
так  как  когда  отряд  находился  у  берегов  Ита- 
лии, произошло  страшное  землетрясение  и 
вулканические  извержения  в  Сицилии  и  Кала- 
брии. Гардемаринский  отряд  судов  пошел  неме- 
дленно в  Мессину  для  оказания  помощи  пос- 
традавшему населению,  и  в  течение  почти 
двух  недель  весь  личный  состав  русских  кора- 
блей самоотверженно,  с  опасностью  для  жизни, 
работал,  зачастую  выбиваясь  из  сил,  раскапы- 
вая развалины  и  извлекая  оттуда  раненых, 
умирающих  и  убитых.  Условия  работы  были  по 
Бременам  невыносимы  из-за  смрада,  исходив- 
шего от  массы  разлагающихся  трупов.  Корабли 
отряда  перевозили  пострадавших  в  Неаполь, 
где  местное  население  с  необычайным  энтузи- 
азмом встречало  русских  моряков.  Весь  личный 
состав  отряда  был  награжден  итальянским  ко- 


—  19 


рэлем  серебряными  медалями  на  бело-зеленой 
ленте.  По  возвращении  на  родину  после  окон- 
чания плавания  начальник  отряда  контр-адми- 
рал В. И.  Литвинов  был  зачислен  в  Свиту  Его 
Величества  и  услышал  слова  Государя  :  <-  Вы, 
адмирал,  со  своими  моряками  в  несколько  дней 
сделали  больше,  чем  мои  дипломаты  за  все 
мое  царствование  ». 

После  производства  в  мичмана  Николай 
Сергеевич  проплавал  одну  кампанию  на  мино- 
носце минной  дивизии  Балтийского  моря  и  по- 
сле этого  почти  вся  его  дальнейшая  служба 
протекла  в  Черноморском  флоте.  Окончив 
Штурманские  офицерские  классы,  он  по  их 
окончании  плавая  на  различных  кораблях,  при- 
обрел заслуженную  репутацию  одного  из  луч- 
ших штурманов  на  Черном  море.  Во  время  1-й 
мировой  войны  Николай  Сергеевич  участвовал 
во  многих  делах  против  германо-турецкого 
флота,  в  боях  с  «  Гебеном  »  и  «  Бреслау  »,  об- 
стрелах побережья,  стычках,  в  надводной  и 
подводной  блокадах.  Большую  часть  войньт  он 
провел  на  эскадренном  миноносце  «  «  Громкий  » 
в  качестве  штурманского  офицера.  Плавая  на 
этом  же  миноносце,  я  был  свидетелем  того,  что 
никогда,  даже  в  труднейших  обстоятельствах, 
он  не  допустил  ни  одной  ошибки  в  своем  штур- 
манском деле  и  поистине  мог  считаться  выда- 
ющимся специалистом  в  этой  ответствено!!  об- 
ласти. 

В  1916  году  он  плавал  короткое  время  стар- 
шим офицером  на  эскадренном  миноносце  «  Бы- 
стрый »  и,  будучи  назначен  захватить  вблизи 
Босфора  турецкий  товаро-пассажирский  паро- 
ход «  Иттихад »,  блестяще  вьтслштл  данное 
ему  поручение  и  привел  плененный  пароход  в 
Одессу,  где  он  позже  поступил  в  Транспорт- 
ную флотилию  под  русским  названием  «  Добы- 
ча ».  За  это  дело  его  матросы  награждаются 
Георгиевскими  крестами,  а  Николай  Сергеевич 
производится  в  чин  старшего  лейтенанта  за 
отличие  в  делах  против  неприятеля.  В  том  же 
1916  году,  будучи  короткое  время  флагманским 
штурманским  офицером  бригады  подводных 
лодок  и  старшим  офицером  подводной  лодки 
«  Тюлень  »,  он  участвует  под  командой  доблест- 
ного старшего  лейтенанта  М.А.  Китицына  в  от- 
важных действиях  этой  подводной  лодки  у  Бос- 
фора и  награждается  орденом  св.  Владимира 
4-й  степени  с  мечами  и  бантом,  имея  до  этого 
очередные  боевые  ордена. 

В  конце  1916  года  он  получает  в  командо- 
вание эскадренный  миноносец  «  Жуткий  »,  куда 
вскоре,  с  моего  согласия,  устраивает  и  мой  пе- 
ревод с  «  Громкого  ».  В  это  время  «  Жуткий  » 
находился  в  ремонте  в  гор.  Николаеве,  где  мы, 
живя  на  берегу  в  совместно  снятой  квартире, 
пережили  тяжелые  дни  начала  «  великой,  бес- 
кровной ».  В  конце  мая  1917  года  «Жуткий» 
входит   в   состав   Восточного   отряда    судов,    ба- 


зировавшегося на  Батум.  Оторванность  Батума 
от  революционного  центра,  каким  становился 
Севастополь,  частые  боевые  походы  вдоль  Ана- 
толийского побережья,  не  располагали  матросов 
к  митингованию,  и  на  отряде  царила  почти  до- 
революционная дисциплина.  Только  после  иди- 
отского (вернее  —  преступного)  приказа  Вре- 
менного правительства  об  увольнении  всех  кон- 
дукторов и  сверхсрочнослужащих  матросов  ди- 
сциплина несколько  пошатнулась,  —  выпало 
звено,  служившее  связью  между  офицерами  и 
матросами,  но  на  «  Жутком  »  и  тогда  не  было 
заметно  никаких  революционных  выступлений, 
что  надо  в  значительной  степени  приписать 
уважению  матросов  к  их  командиру. 

К  концу  лета  у  Николая  Сергеевича  появи- 
лись признаки  опасной  местной  лихорадки,  из- 
вестной под  названием  «  трапезундской  хавы  ». 
Требовалась  срочная  перемена  климата,  и  Ни- 
колай Сергеевич  был  принужден  передать  ко- 
мандование миноносцем  и  уехать  в  Севасто- 
поль. За  время  командования  « Жутким »  он 
проявил  себя  лихим  командиром,  спокойным  и 
находчивым  во  все  критические  моменты,  а 
они  бывали.  Все  ответственные  и  сложные  опе- 
рации проводились  им  смело  и  решительно, 
включая  частые  высадки  десанта  в  глз'-боком 
тылу  неприятеля.  В  июле  1917  года  он  был 
представлен  к  Георгиевскому  оружию,  но  из- 
за  начавшейся  анархии  представление  пропало. 

Вспоминая  Батумский  период,  Николай  Сер- 
геевич писал  мне  :  «  Вспомнилось  мне,  как  мы 
под  гул  разраставшейся  «  великой,  бескровной  » 
пошаливали,  тревсжа  набегами  протх^вника  в 
его  тылах,  вдоль  цветущих,  дышащих  пряным 
ароматом  та11нственного  Востока  берегов  Лази- 
стана.  Сеяли  страх  и  трепет  среди  правоверных 
поклонников  Ислама...  Пограничный  порт  — . 
Батум  с  его  пышной,  почти  тропической  расти- 
тельностью, живописный,  провинциальный  го- 
родок с  нависшими  над  долиной  Чороха,  тяну- 
щимися вдаль  отрогами  горных  цепей...  Шумя- 
щий разноплеменной  толпой  батумский  при- 
морский бульвар,  где,  как  ты  помнишь,  под 
сенью  чинар,  в  дружном  кругу  юных  и  веселых 
боевых  друзей,  иногда  лилось  в  бокалы  веселя- 
щее кахетинское  вино  под  звуки  местных  мело- 
дий... Все  это  отошло  в  вечность...  Но  довольно 
лирики  !  В  наш  век  летающих  крепостей,  само- 
движущихся роботов,  снабженных  электронной 
душой  и  подобных  людям,  и  людей,  подобных 
роботам,  но  лишенных  всякой  души,  в  век 
атомной  бомбы  и  прочих  достижений  современ- 
ной «  цивилизации  »,  сам  понимаешь,  —  лирике 
не  место  !  » 

В  гражданскую  войну,  в  январе  1918  года, 
Николай  Сергеевич  —  рядовой  в  пулеметной 
команде  1-го  эскадрона  Крымского  конного  пол- 
ка; в  начале  1919  года  —  на  фронте  войск  ге- 
нерала Май-Маевского,  а  в  марте  того  же  года 


—  короткое  плавание  на  транспорте  «  Дунай  » 
(куда  Николай  Сергеевич  устроил  и  меня)  под 
ксмандой  капитана  2-го  ранга  А. П.  Лукина 
(впоследствии,  в  эмиграции,  известного  военно- 
морского  писателя).  Были  и  другие  кратковре- 
менные назначения,  включая  командование 
вспомогательным  крейсером  «  Цесаревич  Геор- 
гий »  и  крейсером  «  Алмаз  »,  уже  в  чине  капи- 
тана 2-го  ранга. 

После  эвакуации  из  Крыма  Николай  Серге- 
евич попал  во  Францию,  где  работал  много  лет 
в  различных  французских  торговых  предпри- 
ятиях. Жизнь  в  эмиграции  не  была  легкой,  и 
Николай   Сергеевич   писал  :    « Чую,   что   жизнь 

—  в  прошлом,  а  именно  —  в  15-летней  службе 
во  флоте,  где  была  возможность  жить  полной, 
яркой  жизнью  и  наслаждаться  примене1П1ем 
своих  сил  на  пользу  любимому,  родному  де.лу. 
Одним  словом,  —  то  была  жизнь,  а  ныне  лишь 
одно  жалкое  прозябание...  Жить  приходится 
только  воспоминаниями  о  славном  прошлом  и 
благодарить  Всевышнего,  что  сподобил  нас  за- 
хватить хотя  бы  небольшой  кусочек  яркой, 
полной   и    многогранной   жизни ». 

Однако,  невзирая  на  эти,  казалось  бы,  пе- 
чальные мысли,  Николай  Сергеевич  продолжал 
и  в  трудных  условиях  эмигрантской  жизни  жи- 
во интересоваться  многим,  включая  историю,  и 
особенно  историю  русского  флота.  По  пригла- 
шению  различных   обществ   и   организаций   он 


читает  множество  лекции  на  эти  темы,  сотрз'д- 
ничает  в  военных  и  морских  журналах,  являет- 
ся одним  из  главных  вкладчиков  в  объемистый 
тем  «  Колыбель  флота  "  (история  Морского  кор- 
пуса) и  в  течение  примерно  12  лет  работает 
над  трудом  :  ■<  Материалы  для  истории  войны 
в  Черном  море  в  1914-18  гг.  ».  Этот  серьезный 
труд,  богато  иллюстрированный  множеством 
фотографий,  с  огромным  количеством  чертежей 
и  карт,  являясь  научным  изложением  событий, 
списанием  походов,  боевых  столкновений  и  по- 
становок минных  заграждений,  составленный 
на  основании  не  только  малоизвестных  русских 
источников,  но  и  работ  австро-германской  ко- 
миссии, имеет  огромную  историческую  цен!- 
ность.  К  сожалению,  этот  труд  никогда  не  был 
издан  по  условиям  трудной  эмигрантской  жиз- 
ни. 

В  последние  годы  здоровье  Николая  Серге- 
евича сильно  ухудшилось  и,  судя  по  его  пись- 
мам, он  чувствовал  приближение  конца  своей 
жизни.  Физические  мучения  последних  меся- 
цев значительно  облегчались  заботой  его  близ- 
ких. С  кончиной  Николая  Сергеевича  от  нас 
ушел  образованный  и  доблестный  морской  офи- 
цер, хранитель  .пучших  традиций  Император- 
ского   флота    и    верный    друг.    Вечная    ему    па- 


В.М.    Федоровский 


Гебен»  был  на  русских  минах  16  октября  1914  года 


я  бы.л  произведен  в  подпоручики  в  1-ую 
Севастопольскую  крепостную  минную  роту  6 
августа  (ст.  ст.)  1913  г.  вместе  с  моим  другом 
Виктором  Аполитовым.  Виктора  назначили 
знакомиться  с  устройством  и  постановкой  мин, 
а  меня  —  заведующим  делопроизводством  по 
строевой  части  (адъютантов  тогда  не  было  в 
крепостных  ротах).  С  самого  начала  1-0Р1  миро- 
вой войны  я  был  назначен  заведующим  2-ой 
минной   станцией    (в   Карантинной   бухте). 

Еще  до  объявления  России  войны  (16-17  ию- 
ля 1914  г.)  согласно  мобилизационному  плану 
Одесского  военного  округа,  началась  постанов- 
ка инженерных  минных  полей  в  Черном  море 
вокруг  крепости-военного  порта  Севастополя. 
Инженерные  мины  были  соединены  кабелями  с 
батареями  минных  станций  на  суше.  Батареи 
были  двух  типов  :  1)  мирного  назначения  (безо- 
пасные), при  замыкании  тока  которых,  в  слу- 
чае если  судно  наткнется  на  мину,  раздавался 


электрический  звонок  на  минной  станции  с 
указанием  номера  замкнутей  мины.  Но  сила 
тока  безопасной  батареи  не  была  достаточна, 
чтобы  взорвать  запал  и  вслед  за  ним  мину. 
Если  же  надо  бы.по  взорвать  мину  и  повредить 
или  потогшть  неприятельский  корабль,  то  по 
приказанию  командира  минной  роты  (впослед- 
ствии минного  батальона)  начальники  минных 
станций  (офицеры)  включали  в  кабельную  сеть 
боевые  батареи,  которые  имели  достаточную 
силу  тока,  чтобы  взорвать     запал  и  мину. 

В  Севастопольской  крепости  было'  четыре 
(4)  такие  инженерные  минные  станции  :  1)  пер- 
вая —  в  бухте,  ближайшей  к  самому  городу,  но 
в  крепости,  недалеко  от  дома-квартиры,  где 
жил  жандармский  подполковник  П. К.  Полян- 
ский. Начальником  этой  станции  был  назначен 
штабс-капитан  Саккария;  2)  вторая  станция  — 
в  Карантинной  бухте,  начальником  которой 
с  самого  начала  войны  был  ваш  покорный  слу- 


га,  подпоручик  Алексей  Николаевич  Пестов: 
3)  третья  станция  была  в  Камышевой  бухте, 
начальником  которой  был  подпоручик  Виктор 
Иванович  Аполитов  и  4)  четвертая  —  в  Бала- 
клавской бухте  начальником  которой  был  на- 
значен поручик  Гусельников,  Керченской  кре- 
постной минной  роты,  прибывшей  в  Севасто- 
поль во  время  мобилизации  и  подчиненной  ко- 
мандиру 1-й  Севастопольской  крепостной  мин- 
ной роты  подполковнику  Николаю  Ксенофонто- 
вичу  Широторскому.  Ему  же  была  подчинена  с 
самого  начала  войны  и  2-ая  минная  рота. 

В  конце  сентября  1914  г.  командир  снова 
взял  меня  в  помощь  себе  в  канцелярию.  Ти- 
шина в  крепости  мне  не  нравилась  и,  хотя  мы 
все  время  ожидали  открытия  военных  действий 
Турцией,  я  решил  проситься  отпустить  меня  на 
фронт  (на  театр  военных  действий).  Комендант 
крепости  ген. -лейтенант  Ананьин  не  разреши.л, 
тогда  через  неделю  я  снова  попросился  на 
фронт  и  снова  г. -л.  Ананьин  отказал  указывая 
на  близкую  возможность  открытия  военных 
действий  с  Турцией.  Я  все  же  не  успокоился 
п  попросил  еще  в  третий  раз.  Тогда,  г. -.п.  Ана- 
ньин рассердился  и  велел  посадить  меня  под 
домашний  арест  на  одну  неделю.  Пришлось  ус- 
покоиться. 

15-го  октября  1914  г.  поздно  вечером  я  от- 
правился спать  на  свою  квартиру,  которая 
находилась  в  200  шагах  от  канцелярии  нашей 
минной  роты.  Ничто  не  предвещало  ужасных, 
событий  предстоящего  утра  16  октября  (ст.  ст.) 
1914  г.  Вдруг  в  4  ч.ЗО  минут  утра  дежурный 
писарь  постучался  ко  мне  на  квартиру  и  при- 
нес телефонограмму,  записанную  в  дежурную 
книгу,  с  объявлением  о  начале  войны  с  Тур- 
цией. Я  накинул  пальто  и  побежал  с  книгой  на 
квартиру  полк.  Широгорского  (50  шагов).  На 
улице  стоял  густой  туман,  он  выгляде.л,  как 
разлитое  в  воздухе  молоко.  Я  никогда  еп1е  в 
моей  жизни  не  встречал  такого  густого  тумана. 
Добежав  до  квартиры  командира,  я  разбудил 
его  и,  прочитав  телефонограмму,  мы  вдвоем 
отправились  в  канцелярию.  Там  командир  вы- 
звал Начальника  Охраны  рейдов  в  Севастополе 
капитана  1-го  ранга  Виктора  Захаровича  Бур- 
хановского  и  запросил  нужно  ли  вводить  бое- 
вые батареи  на  минных  станциях,  но  это  было 
запрещено,  так  как  ожидалось  возвращение  из 
Ялты  минного  заградителя  « Прута ».  Разоча- 
рованные, мы  с  командиром  вышли  из  канце- 
лярии, остановились  на  пороге  и  стали  смотреть 
на  мере. 

С  моря  показались  огни,  потом  вспышки 
и  стрельба  с  «  Гебена  »  по  нашим  крепостным 
батареям  и  по  городу.  Вскоре  командира  выз- 
вали к  телефону  и  передали  приказ  адмирала 
Эбергарда  вооружить  наши  инженерные  мины 
(т.  е.  на  нашем  минном  жаргоне  :  «  ввести  бо- 
евые   батареи  »).    Приказ    адмирала    Эбергарда 


был  отдан  в  6  ч.  23  м.  у.,  но  на  передачу 
этого  приказа  и  его  исполнение  ушло  20  минут. 
В  результате,  крепостное  минное  заграждение 
было  приведено  в  боевое  положение  уже  после 
того,  как  « Гебен »  вышел  из  него.  (Стр.  338, 
«  Флот  в  первой  мировой  войне,  том  I.  Под  ред. 
к-адм.  Н.  Б.  Павловича.  Воен.  Издат.  М.  О. 
СССР  Москва,  1961;  стр.  40,  ^<  Военная  Быль» 
№119  Ноябрь  1972  г.  изд.  Париж). 

Уже  после  того,  как  «  Гебен »  ушел  от  Се- 
вастополя, пол.  Широгорский  начал  звонить  на 
минные  станции  и  спрашивать,  были  ли  звон- 
ки на  станциях.  К  нашему  ужасу  и  разочарова- 
нию мы  узнали,  что  на  первой  минной  станции, 
на  мине  №  12  был  электрический  звонок  еще  до 
того,  как  батареи  были  заряжены  (были  на 
сильных  боевых  батареях).  Это  означало,  что 
какая-то  сила  наклонила  эту  мину,  она  замкну- 
лась и  слабый  ток  прошел  по  этому  кабелю  на 
станцию  и  раздался  звонок  на  минной  станции 
на  мине  №  12. 

Полковник  Ширсгорски!!  доложил  об  этом 
БурханоБскому,  а  тот  адмиралу  Эбергарду.  На- 
чалось расследование.  Были  назначены  комис- 
сии по  флоту  и  по  крепости.  Из  Петрограда  Ин- 
женерное ведомство  прислало  для  расследова- 
ния ген.-м.  Мгеброва.  Я  помню,  что  я  много  и 
поздно  работал  над  этим  вопросом,  чертя  вся- 
кие графики.  Морское  начальство  черти.по  вся- 
кие траектории  полета  снарядов  от  наших  Се- 
вастопо-льских  батарей  по  направлению  к  «  Ге- 
бену  »,  доказывая,  что  вес  и  сила  наших  снаря- 
дов могла  ударить  мину  в  воде  и  наклонить 
ее  и  замкнуть  ток,  таким  образом  произведя 
звонок  на  мине  от  первой  минной  станции. 

Разрешение  загадки  мы  получили  много 
позже.  В  1916  и  в  1917  г.  наш  флот  пополнил- 
ся двумя  линейными  кораблями  и  потребность 
в  инженерных  минах  (управляемых  с  берего- 
вых минных  станций)  перестала  существовать. 
Мины  начали  выбирать  из  моря.  Тогда  мы  так- 
же вытянули  мину  №  12  с  первой  минной  стан- 
ции. Осмотревши  детально  эту  мину,  офици- 
ально никто  из  начальников  ничего  не  сделал. 
Я  же  был  отправлен  на  Румынский  фронт  в  де- 
кабре 1916  г.  в  район  Сулина. 

В  1917  году,  по  возвращении  с  фронта  в  Се- 
вастопольский минный  батальон  я  был  назна- 
чен заведующим  складами  взрывчатых  ве- 
ществ и  мин.  Как-то  в  середине  лета  1917  г.  к 
нам  в  батальон  прислали  от  Временного  пра- 
вительства следователя  по  особо  важным  де- 
лам. Он  приехал  расследовать  дело  об  атаке 
«Гебена»  на  Севастополь  16  октября  1914  г. 
Следователь  потребовал  показать  ему  мину 
№  12.  Мы  ее  осмотрели  и  составили  протокол. 
Во  всю  длину  продолговатой  части  мины  были 
ясно  видны  большие  царапины  и  соскребанные 
части  металла  корпуса  мины.  Выглядело  это 
так,  что  как  будто  каким-то  твердым  метал.ли- 


22 


ческим  предметом  что-то  прошло  по  поверх- 
ности мины,  сильно  ее  поцарапало,  поскребло  и 
наклонило  ее.  Когда  мина  наклонилась,  то  в 
мине  получился  электрический  контакт  и  по- 
слышался звонок  на  минной  станции.  Царапи- 
ны, соскребанные  части  мины  и  толчок  д.ля  на- 
клона мины  могли  быть  произведены  лишь  ру- 
лем большого  судна  :  —  в  данном  случае  крей- 
сера «  Гебена  ».  Наши  мины  были  заряжены  5 
пудами  (200  фунтов)  тринитротолуола. 

Протокол  был  подписан  мной,  поручиком 
Алексеем  Николаевичем  Пестовым,  и  старшим 
унтер-офицером  при  складах  взрывчатых  при- 
пасов и  мин  Вишняковым.  Следователь  засви- 


детельствовал протокол  и  отвез  подлинник  в 
Петроград.  Командир  батальона  полковник  Ши- 
рэгорский   подписать   протокол   отказался. 

По  немецким  сведениям  (архив  войны  на 
море  в  1914  г.)  «  Гебен »  не  был  на  минных 
полях,  но  по  причине  тумана-молока,  немцы 
легко  могли  ошибиться.  Звонок  же  на  12-й  ми- 
не на  1-й  минной  станции  и  царапины  на  мине 
доказывают  противное  немецким  источникам, 
т.  е.,  что  «  Гебен  »  был  на  Севастопольских  ин- 
женерных минных  полях  и  наткнулся  на  нашу 
мину,  но  мина  не  взорвалась. 

Алексей    Н.    Пестов 


Вооруженные  силы  Рижского  залива  перед  боем  на  Кассарсном  плесе 


с  декабря  1915  г.  я  состоял  первым  флаг- 
манским артиллерийским  офицером  в  штабе 
начальника  минной  дивизии,  летом  же,  когда 
минная  дивизия  до  глубокой  осени  пребывала  в 
Рижском  заливе  и  Моонзунде,  в  мое  ведение,  в 
артиллерийском  отношении,  входили  все  мор- 
ские силы  Рижского  залива.  Ввиду  этого  обе 
кампании  1916  и  1917  гг.  я  целиком  провел  в 
Моонзунде  и  вся  операция,  длившаяся  с  29 
сентября  по  6  октября  1917  г.  мне  очень  хорошо 
известна.  Кроме  того,  во  время  этой  операции 
и  в  предыдущий  период  я  записывал  наиболее 
характерные  положения  и  боевые  действия, 
как  и  некоторые  случаи,  которые  могли  бы 
представить   в   будущем    известный    интерес. 

Прежде  чем  перейти  к  отдельным  деталям, 
я  должен  отметить  полную  распущенность,  не- 
дисциплинированность а  иногда  и  просто  тру- 
сость, выказываемую  как  морскими,  так  и  су- 
хопутными командами  (особенно  последними), 
причем  нужно  сказать,  что  эти  прояв.пения 
имели  прямую  связь  с  поведением  немцев.  То 
есть  если  последние  вели  себя  тихо  и  никакой 
активности  не  проявляли,  то  недисциплиниро- 
ванность команд  увеличивалась,  но  стоило 
только  немцам  зашевелиться  —  под  Ригой,  у  Це- 
реля,  или  их  апаратам  появиться  над  Куйвосто, 
как  команды  сразу  подтягивались.  Они  хорошо 
понимали,  что  немцы  с  ними  не  поцеремонятся, 
а  без  своих  офицеров  они  все  равно  ничего  по- 
делать не  могут.  Вообще  корабли  морских  сил 
Рижского  залива,  по  своим  настроениям  и  дис- 
циплине были  неодинаковы.  Главная  причина 
лемсала  в  составе  судового  комитета  —  если  в 
таковой  попадали  элементы  бо.пее  левые,  ка- 
ковые  отличались      большей      активностью,    то 


это  сразу  сказывалось  на  настроении  всей  ко- 
манды корабля. 

Относительно  распущенности  команды  имен- 
но в  один  из  спокойных  периодов  у  меня  запи- 
сано два  случая,  но,  в  действительности,  коне- 
чно их  было  гораздо  больше. 

При  входе  на  рейд  Куйвосто  было  раз  и  на- 
всегда приказано  уменьшать  ход  до  ма.лого, 
так  как  миноносцы  часто  стояли  ошвартовав- 
шись попарно  и  при  большой  волне  неизбежно 
происходили  поломки.  При  неисполнении  этого, 
на  флагмане  «  Новике  »  поднимался  сигнал  : 
« Такому-то  адмирал  изъявляет  свое  неудо- 
вольствие ».  Однажды  на  рейд  вернулся  «  Побе- 
дитель »  под  брейд-вымпелом  начальника  ди- 
визиона и  еще  другой  миноносец.  Оба  вои1ли 
довольно  большим  ходом  и  раскачали  всех  и 
вся.  На  « Новике  »,  как  обычно,  был  поднят 
вышеупомянутый  сигнал,  а  через  десять  минут 
на  «  Победителе »  взвился  сигнал  :  «  Флот  из- 
вещается, что  начальник  морских  сил  страдает 
от  качки ».  На  « Новик »  вскоре  приехали  с 
извинениями  начальник  дивизиона  и  командир, 
но  с  настоящими  виновниками  все  равно-  ниче- 
го нельзя  было  поделать. 

Другой  раз  на  миноносце  «  Изяс.пав  »,  только 
что  вернувшемся  из  дозора,  собрался  митинг 
для  обсуждения  вопроса  —  надо  ли  став1^1ть 
оба  трапа  и  вызывается  ли  это  «  боевой  необ- 
ходимостью »  или  достаточно  поставить  только 
левый  для  общего  пользования.  Решено  было 
поставить  только  левый,  но  обсуждение  этого 
вопроса  взяло  около  получаса  времени,  а  по- 
ставить трап  взяло  бы  работу  трех  че.повек  и 
не  более  пяти  минут. 

Помню   еще  :   однажды   к   нам  в   штаб  при- 


ехали  представители  береговых  батарей  Моон- 
зунда  и  пожелали  говорить  с  командующим  ад- 
миралом Бахиревым.  Последний  согласился  к 
ним  выйти.  Надо  сказать,  что  покойный  Ми- 
хаил Коронатович  совершенно  не  обладал  ора- 
торскими способностями  и  потому  никогда  ни 
на  каких  митингах  не  присутствовал.  В  описы- 
ваемом случае  начались  самые  бессмысленные, 
пошлые,  квазиполитические  вопросы,  ничего 
общего  с  войной  не  имевшие.  Бахирев  мрачно 
слушал  и,  ни  на  кого  не  глядя,  подавал  одно- 
сложные реплики.  Наконец  из  задних  рядов 
выступил  какой-то,  по  одежде  вообще  на  матро- 
са мало  похожий  и  обратился  с  вопросом  :  «  А 
вы  имеете,  господин  адмирал,  какое-либо  стра- 
тегическое понятие  ?  »  Бахирев  поднял  глаза  на 
говорившего  и,  ничего  не  ответив,  ушел  в  свое 
помещение. 

Затем,  не  говоря  уже  о  том,  что  настроение 
и  дисциплина  ухудшались  с  каждым  днем,  в 
начале  июля  произошло  одно  обстоятельство, 
ускорившее  развал  и  падение  дисциплины  на 
кораблях  Рижского  залива. 

После  мартовской  революции  начальником 
минной  дивизии  был  назначен  капитан  1  ранга 
Александр  Владимирович  Развозов.  Не  говоря 
уже  о  том,  что  Александр  Владимирович  яв- 
лялся исключительно  достойным  человеком  и 
выдающимся  флотским  офицером  и  начальни- 
ком, у  него  было  качество,  крайне  ценное  в 
наступившее  безвременье  :  он  прекрасно  умел 
говорить  и  обращаться  с  командой.  Часто  лично 
выступая  на  всякого  рода  собраниях  и  митин- 
гах, он  ясным  простым  языком,  понятным  ко- 
манде, почти  всегда  проводил  постановления  в 
желаемом  для  себя  смысле.  Команды  его  слу- 
шали, верили,  и  ему  почти  всегда  удавалось 
забить  своими  доводами  наиболее  левых  кри- 
кунов. Мне  известно,  что  в  начале  революции, 
когда  на  некоторых  миноносцах  команды  поже- 
лали списать  своих  офицеров,  Александр  Вла- 
димирович несколько  раз  своими  доводами  из- 
менял решения  команды.  Думаю,  что  не  оши- 
бусь, если  скажу,  что  именно  благодаря  Разво- 
зову,  минная  дивизия  дольше  всех  других  ча- 
стей   флота    сохранила    некоторую    дисциплину 


и  свои  славный  дух,  привитый  еще  первым  ее 
начальником  покойным  адмиралом  Николаем 
Оттовичем  Эссеном. 

Но  в  начале  июля,  после  выступления  боль- 
шевиков в  Петрограде,  тогдашний  командую- 
щий флотом  контр-адмирал  Дмитрий  Никола- 
евич Вердеревский  был  сменен  и  командующим 
был  назначен  наш  Александр  Владимирович 
Развозов,  вместо  которого  дивизию  принял  ка- 
питан 1  ранга  Юрий  Карлович  Старк,  достой- 
ный человек  и  офицер,  но  по  своим  качествам, 
особенно  в  то  время,  совершенно  не  подходив- 
ший к  этой  должности.  Помню,  как  многие  на 
дивизии  были  удивлены  этим  назначением 
Юрия  Карловича  на  такое  ответственное  место. 
По  условиям  того  времени  начальнику  дивизии 
невольно  приходилось  выступать  на  разного 
рода  собраниях,  —  Юрий  Карлович  говорить 
не  умел,  начинал  волноваться  и  тогда  заикался, 
недостаток  крайне  неподходящий  для  проведе- 
ния   желаемого    решения. 

Хорошо  помню  собрание  представителей  су- 
довых комитетов,  собравшихся  решать  вопрос  : 
возможно  ли  теперь,  летом,  увольнять  команды 
в  отпуск  (конечно  в  ограниченном  количестве). 
Этот  же  вопрос  уже  обсуждался  раньше,  при 
Развозове,  и,  благодаря  ему  отпуска  были  за- 
прещены. На  описываемом  собрании  первым 
говорил  Юрий  Карлович,  говорил  неудачно,  и 
чувствовалось,  что  он  никого  не  убеди.л.  Веро- 
ятно, он  и  сам  это  понял  и  в  конце  речи  заявил, 
что  он,  как  начальник  дивизии,  отпуска  запре- 
щает. Затем  говорили  матросы,  почти  все  про- 
тив решения  начальника  дивизии,  и  большин- 
ством голосов  было  постановлено  :  «  Команду 
в  отпуска  увольнять  ».  Начальник  дивизии, 
ТОЛЬКО'  что  приказавший  не  увольнять,  ока- 
зался в  неловком  положении,  так  как  на  другой 
же  день  матросы  поехали  в  отпуска. 

Таково  было  моральное  состояние  офицеров 
и  команды  морских  сил  Рижского  залива,  кото- 
рым под  командой  адмирала  Бахирева,  пред- 
стояло защищать  последние  остатки  Рижского 
залива.  Как  мне  кажется,  —  результат  был 
предрешен  заранее. 

В.Б. 


Последние  дни  Порт- Артура 


(из    дневника    молодого    офицера) 


7  декабря  1904  г.  —  Приказом  командира 
порта  я  назначен  командиром  батареи  на  Го- 
лубике й  Горке,  что  между  Пятым  фортом  и 
Литерой  Д.  Итак,  и  до  меня  дошла  очередь 
идти  на  защиту  Порт-Артура  с  суши.  Только 
странно,  что  убрали  с  «  Бсора  »  последнего  офи- 
цера. Я  думаю,  что  теперь  там  пойдет  страш- 
ный развал. 

Пошел  на  Литеру  Д,  к  командиру  батареи 
капитану  Солодовникову.  Он  —  начальник  сек- 
тсра,  так  что  я  ему  явился.  Видел  мичмана 
Хапгера,  который  там  с  морскими  орудиямрг. 
Так  как  жить  на  моей  батарее  негде,  то  Со- 
лодников  предложил  поселиться  на  Д,  в  од- 
ном каземате  с  механиком  Багрин-Каменским. 
С  этим  я  старый  знакомый,  вместе  плавали  в 
1901  году  на  «  Сенявине  ».  Пошел  на  свою  ба- 
тарею. Состоит  она  из  двух  75-м/м,  одной 
47-м/м  и  одной  37-м/м  пушек.  Совсем  не  устро- 
ена. Придется  много  работать  над  приведением 
ее  в  порядок.  Японцы  совсем  близко.  Слева 
они  на  Центральной  Горке,  в  пятистах  саженях, 
и  обстреливают  мою  батарею  из  ружей.  Справа 
же  они  на  плоской  и  длинной  горе  и  из  своих 
орудий  шрапнелью  стреляют  по  батарее  и 
одиночным  людям.  Так  что  работать  днем  нель- 
зя. Сегодня,  пока  я  осматривал  батарею,  они  по 
мне  выпустили  три  шрапнели.  Предполагаю 
ночью  же  начать  работы,  —  рыть  ход  к  ору- 
диям. 

Сегодня  ночью  думаю  спать  еще  на  « Боб- 
ре ».  Команды  у  меня  на  батарее  16  человек. 
Вчера  « Амур »  поставили  в  док,  но  японцы 
там  его  потопили  И -дм.  снарядами,  так  что 
теперь  он  лежит  совсем  на  боку. 

8  декабря  1904  г.  —  Японцы  сегодня  взорва- 
ли мины  под  3-м  фортом,  но  довсльно  для  них 
неудачно.  Сделали  в  бруствере  брешь  и  сразу 
же  повели  атаку.  Пять  человек  вскочили  на 
форт,  но  все  были  сбиты,  и  японцы  отошли. 
По  слухам,  японцы  собираются  на  левом  флан- 
ге. Вместо  меня  на  «  Бобр  »  назначен  временно 
•пейтенант  Драхенфельс  Вечером  ходил  вниз, 
где  живут  три  ротных  командира,  из  которых 
один  назначен  комендантом  Голубиной  Горки. 
Весь  день  японцы  обстреливали  из  П-дюх^мо- 
вок  Промежуточную  Горку,  что  впереди  форта 
5.  Достал  для  своей  батареи  сто  мешков.  Ночью 
у  меня  команда  работала.  Рыли  ход  из  блинда- 
жа к  орудиям.  По  просьбе  подполковника  Рома- 
новского мое  37-м/м  орудие  всю  ночь  обстре- 
ливало Центральную  Горку.  Сегодня  ночую  на 


Литере  Д.  Перетащил  часть  своих  вещей.  К 
нсчи  слышна  ружейная  стрельба. 

9  декабря  1904  г.  —  Утром,  около  шести 
часов,  просну.пся  от  сильного  ружейного  огня. 
Побежал  на  батарею.  Пули  так  и  поют.  Оче- 
видно перелеты.  Японцы  ведут  наступление 
под  5-м  фортом,  а  самьп"!  форт  обстреливают 
из  11-дюймсвок.  Страшные  разрывы,  и  осколки 
летят  через  нас.  11 -дюймовые  снаряды  летят 
по  очереди  то  в  форт  №  5,  то  в  укрепление 
Л'о  5.  Соседние  батареи  стреляют  так,  что  паль- 
ба вовсю.  В  меня  пустили  два  120-мм.,  но  не 
попали.  Пули  жужжат  все  время.  К  11  часам 
ружейный  огонь  затих,  но  обстреливаются 
форт  №  5  и  укрепление.  Я  сделал  за  утро  3 
75-мм.,  53  47-мм.  и  30  37-мм.  Когда  затихло, 
пошел  завтракать  на  «  Бобр  ». 

Сегодня  японцы  заняли  Промежуточную 
Горку  и  наши  отошли  под  самый  форт. 

12  декабря  1904  г.  Встал  около  10  часов.  Но- 
чью совсем  тихо,  утром  тоже.  Изредка  в  ферт 
№  5  попадает  снаряд,  но  небольшой.  Пальба 
слышится  на  правом  фланге.  Ночью  японцы 
пускали  снаряды  в  Новый  Город.  Пошел  зав- 
тракать на  «  Бобр  ».  Там  все  спокойно,  но  раз- 
вал уже  начался,  —  видно  нет  человека,  кото- 
рый бы  следил  за  всем.  Командир  приказал  от- 
править серебро  доктору  Обезьянинову.  Около 
2  часов  поше.л  к  себе  на  батарею.  Там  все  бла- 
гополучно. В  прошлую  ночь  сделали  бруствер 
у  75-мм.  орудий.  Укрепление  №  5  стре.ляет  из 
своих  мелких  орудий  под  форт  №  5,  куда  —  не 
виднс,  и  Б  ответ  получает  изредка  то  гранату, 
то  шрапнель.  Стреляет  батарея  с  Промежуточ- 
ной, от  меня  не  видно,  но  с  Д  можно  разобрать. 

Для  блиндажа  команды  достал  с  « Бсбра » 
фонарь.  Сделал  распоряжение  о  ночных  рабо- 
тах.  Кв.   Ушаков   у   меня,   кажется,   молодчина. 

Псшел  на  Д-  Там  6-дм.  Кане  сделала  5  вы- 
стрелов по  орудию,  стрелявшему  по  укрепле- 
нию №  5.  Сегодня  вечером  темно,  светят  про- 
жектора. У  Голубиной  слышна  ружейная 
стрельба. 

13  декабря  1904  г.  Встал  около  10  часов, 
ужасно  поздно.  По  фортам  тх^хо,  легкий  мороз. 
Завтракать  пошел  на  «  Бобр  ».  Там  жалуются, 
что  команда  стала  пьянствовать.  Около  2  часов 
пошел  к  себе  на  батарею.  Там  благополучно. 
Весь  день  заметно  передвижение  японцев  к 
деревне  Гоундзятунь.  По  ним  стреляют  Д, 
форт  №  5  и  укрепление.  Я  думаю  дать  японцам 
собраться,  а  в  сумерки  пострелять  по  одной  из 


деревень.  Укрепление  №  5  все  время  постре- 
ливает под  форт  №  5  из  37-мм.  Когда  стемнело, 
дал  три  выстрела  из  75-мм.  по  Гоундзятунь  и 
десять  из  47-мм.  по  Шаньянгу,  что  у  Голуби- 
ной бухты.  Стрелял  из  47-мм.,  когда  луч  про- 
жектера останавливался  на  этой  деревне. 

Ночь  прошла  совсем  тихо.  Команда  ночью 
работала,  из  мешков  делали  защиту  для  пода- 
чи. 

14  декабря  1904  г.  Встал  около  10  часов. 
Проснулся  от  выстрелов,  —  стреляет  по  кому- 
то  Д.  Японцы  сразу  же  послали  несколько  штук 
в  ответ.  По  бюллетеням  японцев  под  Артуром 
всего  12  тысяч,  остальные  ушли  на  север.  Се- 
годня японцы  стреляют  куда-то  в  центр  из  11- 
дюймовок.  Завтракать  пошел  на  «  Бобр  ».  благо 
стрельба  затихла.  Около  2  часов  пошел  к  себе 
на  батарею.  Думаю  начать  делать  себе  блин- 
даж размером  примерно  7  на  8  фут. 

Около  3  часов  завязалась  перестрелка. 
Форт  №  5  стал  стрелять  по  Седловой  и  тотчас 
же  стал  получать  в  ответ.  Я  заметил,  что  за 
Дивизионной  Горой  стоят  два  орудия,  которые 
и  стреляют.  Стал  к  ним  пристреливаться  и 
после  третьего  выстрела  они  замолчали  После 
чего  сделал  4  выстрела  по  орудию  на  Плоской 
и  в  ответ  не  получил.  Участие  в  перестрелке 
приняли  также  Д  и  укрепление  Хо  5  и  кажется, 
что  первыми  замолчали  японцы.  Наш  был  по- 
следний выстрел.  Потом  укрепление  №  5  стало 
обстреливать  Центральную  Горку,  но  от  меня 
там  ничего  не  было  видно. 

15  декабря  1904  г.  С  утра  сильно  обстре- 
ливается форт  №  3,  и  там  был  какой-то  взрыв, 
наверное  японцы  взорвали  свою  мину.  К  10 
часам  над  фортом  №  3  от  разрывов  снарядов 
стоит  и  не  проходит  пелена  дыма.  Пошел  к  себе 
на  батарею.  Она  утром  стреляла  и  сделала  12 
выстрелов  из  75-мм.  и  20  —  из  47-мм.  Стреля.пи 
по  Длинной  и  по  батарее  за  Дивизионной,  кото- 
рая обстреливала  форт  №  4,  так  что  обрати.пи 
часть  огня  на  нас.  Попало  в  нас  около  б  снаря- 
дов, из  которых  два  в  новосделанный  траверс. 
Обошлось  все  благополучно  и  сшибло  только 
с  ног  кв.  Ушакова.  С  утра  на  дамбе,  ведущей  к 
пристани,  где  стоит  «  Бобр  ».  было  очень  боль- 
шое движение  как  вагонеток,  так  и  людей. 
Японцы  это,  очевидно,  заметили  и  стали  об- 
стреливать дамбу,  пристань  и  «  Бобр  »,  в  кото- 
рый попало  9  снарядов,  все  подводные.  Вся 
публика  успела  уже  сойти  на  берег.  Лейтенант 
Долгобородов,  шедший  по  дамбе  на  берег,  ранен 
в  обе  ноги,  матрос,  бывший  дневальным  на  бар- 
же, убит,  и  часть  рельс  для  дековильки  разво- 
рочена. Итак,  мои  слова  оправдались,  когда  я 
восставал,  еще  в  бытность  на  «  Бобре  »,  против 
движения  по  дамбе,  говоря,  что  иначе  «  Бобр » 
и  пристань  будут  расстреляны. 

Наши  офицеры  сидят  пока  в  госпитале,  в 
комнате  Черная  и  едят  консервированное  мясо, 


так  как  весь  завтрак  остался  на  « Бобре  ».  На 

форту  №  4  убит  мичман  Пеликан.  Весь  день 
около  форта  №  3  прямо  ад.  Днем  опять  сделал 
5  выстрелов  по  батарее,  обстреливающей  форт 
№  4.  Моментально  получил  в  ответ  неско.пько 
шрапнелей  и  гранат,  одна  из  которых  упала  у 
самого  дула  75-мм.  орудия  в  бруствер,  и  кам- 
нем немного  хватило  меня  по  голове.  К  5  ча- 
сам стрельба  стала  стихать.  Результаты  неиз- 
вестны. Я  пошел  на  Д.  Вечером  совсем  тихо. 

16  декабря  1904  г.  С  утра  сильный  ветер. 
По  фортам  тихо.  Изредка  японцы  пускают 
снаряды  по  Новому  Городу  и  по  «  Бобру  »,  ко- 
торый загорелся,  но  горит  тихо.  Больно  мне 
смотреть  на  гибнущий  « Бобр »,  все  же  я  на 
нем  провел  без  малого  два  года. 

С  Д  сделали  5  выстрелов  по  показавшемуся 
обозу  за  Гоундзятунь.  Ветер  такой,  что  сбивает 
с  ног.  Около  форта  №  3  тихо,  но  по  слухам 
часть  ферта  занята  японцами.  Точно  не  извест- 
но. Сегодня  обед  мне  не  принесли,  и  я  питался 
весь  день  чаем  с  хлебом.  Просил  Колюбакина, 
если  можно,  снять  с  «  Бобра  »  телефоны  и  при- 
слать мне  на  батарею.  Для  команды  моей  бата- 
реи достал  от  Подушкина  9  пар  сапог.  Яма  для 
моего  блиндажа  почти  готова.  К  вечеру  япон- 
цы снарядами  произвели  пожар  в  Новом  Го- 
роде, зарево  громадное,  освещен  весь  Порт- 
Артур.  Горит,  кажется,  второй  склад  Чурина. 
Картина  замечательно  эффектная,  совсем  как 
в  театре.  Вечером  сижу  на  Д,  один  в  каземате, 
у  стола,  покрытого  скатертью,  на  котором  та- 
релка с  хлебом,  с  сахаром,  одна  свеча,  и  я  пишу 
эти  заметки  в  ожидании  самовара,  который  ста- 
вит Мартин. 

17  декабря  1904  г.  Известно,  что  с  форта 
№3  наши  отступили  15-го.  Японцы  его  заняли- 
С  утра  ПС  фортам  довольно  тихо.  Д  сделала 
несколько  выстрелов  по  работающим  японцам. 
«  Бобр  »  горел  всю  ночь  и  горит  еще  и  теперь. 
Вероятно,  уголь,  служивший  защитой  и  нало- 
женный в  жилой  палубе. 

Пользуясь  тишиной,  пошел  в  госпита.пь,  в 
комнату  Черная,  поразузнать,  как  и  что  с 
моими  вещами.  Там  застал  всю  публику  :  Ко- 
любакина, Нордмана,  Гляссера  и  Шельтинга. 
Все  довольно  расстроены  и  в  угнетенном  состо- 
янии духа.  Из  моих  вещей  пропали  книги,  а 
остальное  снесено  пока  в  экипаж,  даже  япон- 
ское ружье.  Ужасно  жаль,  что  пропали  все 
вахтенные  журналы,  но  это  вина  только  Гляс- 
сера, как  их  было  не  захватить  !  Утром  под 
фертом  №  3  был  какой-то  взрыв.  Пока  я  был 
в  госпитале,  японцы  стреляли  по  Золотой  Горе 
и  со  второго  снаряда  стали  попадать  в  самую 
батарею.  Вообще  они  изумительно  хороию  стре- 
ляют. Говорят,  что  вчера  был  у  Стесселя  воен- 
ный совет.  Дня  два  тому  назад  командир  «  Се- 
вастополя »  Эссен  назначен  начальником  Ляо- 
тешаньского    участка.    Относительно    « Севасто- 


ПОЛЯ  »  не  имею  сведений.  Говорят,  что  вчера  на 
« Орле »  ушли  лейтенант  Караваев  и  мичман 
Поливанов,  НС  достоверно  ли  это,  не  знаю.  За 
день  не  стрелял.  Для  блиндажа  яма  почти  гото- 
ва и  привезли  брус  и  доски.  Жалуются  на  не- 
достаток подвод.  Пил  чай  на  Д,  у  Солодовни- 
кова.  К  вечеру  горит  арсенал,  японцы  его  заж- 
гли снарядами  и  все  время  там  видны  взрывы. 
Не  знаю,  много  ли  там  запасов. 

18  декабря  1904  г.  Около  9  часов  утра  взрыв 
у  укрепления  №  3,  а  затем  сильная  стрельба- 
Само  укрепление  из-за  дыма  от  разрывов 
шрапнелей  и  гранат  не  видно.  Одно  время  с  Д 
были  видны  какие-то  развевающиеся  там  фла- 
ги. Днем  стало  известно,  что  японцы  заняли 
укрепление  №  3  и  лезут  на  Курганную.  Весь 
день  в  центре  адский  огонь.  У  нас  на  левом 
фланге  совсем  тихо.  Я  не  стрелял.  К  вечеру 
орудийная  стрельба  затихла,  но  ружейная  и 
пулеметная  еще  слышна.  Видно,  что  наши  и 
японцы  устали.  Ранен  командир  25-го  полка 
полковник  флигель-адъютант  Семенов.  На 
«  Бсбре  »  пожар  потух,  но  видно,  что  он  сильно 
обгорел.  Ходит  слух,  что  ушедший  на  бобров- 
ском  гр.  катере  капитан  2  ранга  Цвингман  дос- 
тиг благопслучно  Чифу.  Я  не  понимаю,  что  ду- 
мает начальство.  Мне  кажется  совершенно  яс- 
но, что  на  наших  позициях  долго  держаться 
уже  нельзя,  и  не  сегодня,  так  завтра  японцы 
прорвутся,  а  между  прочим  ничего  не  предпри- 
нимается. По-моему,  Артура  теперь  не  удер- 
жать и  остается  или  сдача,  или  же  подготовить 
и  отступить  на  Лястешань,  пока  есть  время  ту- 
да все  подвезти,  как  орудия,  и  снаряды,  так  и 
провизию.  Неужели  кто-нибудь  еще  верит  в 
освобождение  ?  Если  японпы  сделают  усилие, 
они  могут  в  два-три  дня  взять  Артур,  и  выйдет 
напрасное,  никому  не  нужное  кровопролитие. 

Ночью  стихло,  но  изредка  в  Новом  Городе 
падают  снаряды. 

19  декабря  1904  г.  Проснулся  около  9  часов 
от  треска  разорвавшегося  11-дм.  снаряда.  При 
мне  их  попало  в  Д  6  штук.  Пошел  к  себе  на  ба- 
тарею. 11-дюймовью  блямбы  летят  по  очереди  : 
форт  №  5,  укрепление  и  Д.  Меня  начали  об- 
стреливать 6-дюймовыми,  но  откуда  —  не  ви- 
дать, должно  быть  с  Волчьих  Гор.  У  Голуби- 
ной заметно  движение  и  видны  разрывы  сна- 
рядов. Должно  быть  японцы  перешли  в  насту- 
пление. Сделал  несколько  выстрелов  из  47-мм., 
так  как  берегу  75-мм.  снаряды  и  стрелять  по 
отдельным  людям  не  стоит.  Известно,  что  вчера 
на  укреплении  №3  наши  три  роты  сдались. 
После  взрыва  все  бывшие  там  наверху  были 
выведены  из  строя,  а  остальные  сидели  по 
блиндажам.  Японцы  быстро  пробежали  все 
укрепление  с  одними  мешками  и  пулеметом  и 
загородили  нашим  путь  отступления.  Тогда 
бывшие  в  блиндажах  выкинули  белый  флаг. 
Официально  сообщают,  что  весь  гарнизон  укре- 


пления №  3  погиб. 

За  весь  день  в  мою  батарею  попало  (5  сна- 
рядов, разворочен  бруствер  (три  ряда  мешков), 
но  не  пробит,  и  два  снаряда  попали  в  погреб,  но 
тоже  не  пробили.  Около  5  часов  стрельба  за- 
тихла. Наши  посты  с  Голубиной  отступили  к 
Лястешаню.  Я  пошел  на  Д,  там  прибавилось 
несколько  воронок  и  три  человека  ранено.  Не- 
сколько самых  малых  осколков  попало  в  Кап- 
гера,  но  пробили  только  кожу.  Солодовникова 
запрашивали,  имеет  ли  он  на  весь  сектор  под- 
рывные патроны. 

Около  7  часов  на  Золотой  Горе  показали 
позывные,  а  затем  ряд  вспышек,  что  по  прика- 
зу адмирала  значит  начать  взрывать  корабли. 
Вскоре  послышался  ряд  глухих  взрывов.  Оче- 
видно, рвали  суда  и  док.  Взрывы  были  также  и 
в  Минном  Городке,  где  что-то  после  взрывов 
загорелось.  Взорвали  и  «  Бобра  ».  Осколки,  го- 
ворят, лете.пи  до  госпиталя.  Итак,  наш  ф.лот  на 
Востоке  фактически  уже  не  существует.  Япон- 
цы исполнили  свою  задачу.  Мне  кажется,  что 
это  подготовка  к  сдаче.  По  телефону  передали 
из  штаба  приказание  по  артиллерии  :  действо- 
вать пассивно,  то  есть  первыми  не  начинать 
стрельбу.  Посмотрим,  что  скажет  нам  завтра. 

В  центре  наши  отошли  за  Китайскую  стен- 
ку, то  есть  на  2-ю  линию  обороны.  Хорошо,  что 
взорвали  корабли,  иначе  не  успели  бы  это  сде- 
лать в  общей  сумятице. 

20  декабря  1904  г.  Начались  переговоры  о- 
сдаче.  Ни  одного  выстрела.  По  всем  фортам  вы- 
сьшало  масса  народа  на  бруствер  и  глазеют.  Со 
стороны  японцев  то  же  самое.  Получил  прика- 
зание от  Солодовникова  утопить  или  зарыть 
снаряды,  оставив  только  по  20  каждого  сорта- 
Исполнили  это,  воспользовавшись  ямой,  нача- 
той для  моего  блиндажа. 

Пришел  на  форт  №  5  японец  с  приглаше- 
нием офицеров  на  завтрак.  Начались  перегово- 
ры о  капитуляции.  Итак,  японцы  добились 
своего  —  Артур  сдается.  Хвалю  Стесселя  за 
решимость.  Все  равно,  иначе  японцы  взяли  бы 
через  несколько  дней  и  произошла  бы  резня. 
Держаться  больше  нельзя,  —  люди  страшно 
устали,  да  и  цынга.  Здоровых  осталось  не  боль- 
ше 4-5  тысяч.  Как  это  ни  печально,  приходится 
с  этим  считаться. 

22  декабря  1904  г.  Получил  приказание  к  8 
часам  утра  очистить  батарею,  что  и  было  испол- 
нено. С  литерой  Д  и  фортом  №  5  то  же  самое. 
Интересно,  что  все  физиономии  заметно  повесе- 
лели, особенно  у  солдат.  Видимо,  все  довольны, 
что  так  или  иначе  вся  эта  грязная  история  кон- 
чилась. Говорят,  что  на  совете  против  сдачи 
были  наши  блиндажные  адмиралы,  которые 
говорили  :  «  Мы  еще  можем  сражаться  ».  Вот 
подлецы,  —  все  время  не  выходили  из  блинда- 
жа. Мне  было  приказано  команду  отправить  по 
своим  частям,   а  самому  идти,   куда  хочу.  Я  и 


пошел  сначала  на  Д,  где  полный  развал  и  ос- 
тается сдавать  батарею.  С  ними  попрощался. 
Вещи  мои  временно  снесли  вниз,  в  саперные 
казармы,  где  и  сложили  в  квартире  Солодовни- 
ксва.  Приказано  на  всех  фортах  и  укреплениях 
остаться  одним  комендантам. 

Пил  чай  в  собрании,  а  потом  пошел  в  ка- 
зармы Кв.  экипажа,  где  помещаются  наши 
офицеры.  Капитуляция  подписана.  Крепость 
сдается  со  всем,  команды  выводятся  послезав- 
тра без  оружия,  а  офицерам  разрешено  быть 
при  оружии.  Характер  всей  капитуляции  не 
особенно  почетный.  Говорят,  что  завтра  всем 
нам  надо  быть  у  укрепления  №  5  к  9  часам 
утра.  По  улицам  заметны  уже  японцы.  Масса 
наших  пьяных,  которые  страшно  безобразят. 
У  Соловья  полиция  днем  била  бутылки  с  вод- 
кой, но  часть,  конечно,  перехватывалась,  и 
много  матросов  и  солдат  перепились. 

23  декабря  1904  г.  Поднялись  мы  все  в  эки- 
паже в  5  часов  и  начали  собираться.  По  обык- 
новению —  ни  от  кого  никаких  приказаний. 
Послали  в  блиндаж  за  бобровской  командой,  а 
затем  вслед  за  ней  пошли  к  месту  сборища, 
которое  оказалось  в  саперных  казармах.  Из 
морских  команд  мы  пришли  одними  из  первых. 
Прошел  слух  о  телеграмме  Государя,  где  гово- 
рится, что  офицеры  могут  воспользоваться  дан- 
ной японцами  льготой  или  же  разделить  участь 
команд.  Во  всяком  случае  мне  кажется,  что 
подобная  телеграмма  нами  не  заслужена.  Меж- 
ду офицерами  большие  разговоры  о  том,  куда 
ехать.  Лично  я  еще  не  реши.л,  куда.  Жда.пи  у 
казарм  целый  день,  и  ни  от  кого  никаких  з'ка- 
заний.  Наши  звезды-адмиралы  несколько  раз 
проехали  в  коляске.  Одна  из  казарм  вдруг  за- 
пы.пала,  неверное  зажженная  одним  из  ухсдя- 
ших  стрелков.  Какая  дикость  !  После  этого 
появились  японские  часовые  и  патрули.  В  го- 
ревшем здании  стали  лопаться  очевидно  спря- 
танные там  патроны.  В  казармах  этих  поме- 
щался 27-й  полк.  Конечно,  японцы  воспользу- 
ются этим  и  пропишут  про  спрятанные  и  уни- 
чтоженные патроны  и  снаряды,  а  также  и  про 
нашу  дикость.  Наши  вещи  переложили  на 
японские  подводы,  которые  и  уехали,  так  что 
мы  остались  без  вещей  и  без  еды.  Поехали  вер- 
хом их  отыскивать,  но  не  нашли.  Вся  наша 
компания  пошла  искать  приюта  в  госпита.пе, 
где  нас  встретили  очень  любезно.  Меня  помес- 
тили Б  первой  палате,  на  койке  посередине 
комнаты.  Сегодня  днем  также  было  несколько 
пожаров  в  городе  при  оставлении  войсками  ка- 
зарм, японцы,  говорят,  убили  6  человек  солдат. 
За  прошлую  ночь  в  городе  японскими  часовыми 
были  застрелено  22  человека. 

24  декабря  1904  г.  Разбудили  меня  в  6  ча- 
сов, но  я  еще  провалялся  до  8,  когда  и  встал. 
Говорят,  морские  команды  еще  не  двинулись. 
Около    10   часов   пошел   к   своей   команде   в   са- 


перные казармы,  но  там  еще  шеве.пения  не 
видно  и  все  по-старому.  Пошел  в  квартиру  Со- 
лодовникова,  где  съел  несколько  б.пинов.  Шель- 
тинг  объявил,  что  мы  раньше  завтрашнего  дня 
не  тронемся.  Почти  все  офицеры  пошли  обрат- 
но в  город,  я  же  думаю  ночевать  с  Капгером 
у  Солодовникова.  Артиллерия  уже  ушла,  так 
что  остались  одни  моряки  и  остальные  воль- 
ные. Видно,  что  у  многих  решение  ехать  в 
Японию.  Японцы  ведут  себя  вообще  очень  хоро- 
шо, но  довольно-таки  обидно,  что  японцы  тебя 
караулят.  Сижу  я  в  одной  комнате,  входят  не- 
сколько японских  солдат  и  начинают  осматри- 
вать все  комнаты,  —  что  же,  они  ведь  не  могут 
быть  гарантированы,  что  я  тоже  не  подожгу 
что-нибудь.  Скорее  все  это  кончилось  бы  и 
уехать  бы  куда-нибудь,  все  равно  куда. 

Вчера  я  наблюдал,  как  2  офицера  и  чело- 
век 10  нижних  чинов  проводили  от  укрепления 
№  5  к  литере  Д  телефон...  бегом.  Вот  это  мо- 
лодцы ! 

С  сегодняшнего  дня  все  госпиталя  переходят 
на  иждивение  японцев  и  они  уже  навезли  мас- 
су провизии  в  город.  Вчера  проезжал  комен- 
дант Смирнов  и  здоровался  с  войсками,  но  Стес- 
селя  никто  и  нигде  не  видел.  Вот  так  всегда, 
как  и  раньше  :  где  оно  нужно,  там  начальства 
нет,  и  никто  ничего  не  указывает.  Все  войска 
сегодня  остались  почти  чтО'  без  пищи.  Били  му- 
лов и  лошадей.  Для  нашей  команды  доста.ли 
немного  консервов  в  госпитале,  да  и  то  частным 
образом.  Кажется,  я  склоняюсь  тоже  на  то,  что- 
бы ехать  в  Японию.  Наше  начальстве  тоже  от- 
личилось :  за  последние  два  дня  из  всех  госпи- 
талей выписали  всех  мало-мальски  здоровых, 
что-то  около  8  тысяч,  и  со  всеми  нестроевыми, 
которые  не  считались  за  защитников,  вместо 
указанных  9  тысяч  вышло  гарнизона  что'-то 
вдвое  или  втрое  больше.  Вот  скандал  !...  И  дей- 
ствительно, народу  уйма,  все  идут  и  идут.  Как 
японцы,  наверно,  злорадствуют.  Мне  кажется, 
нужно  было  сделать  наоборот,  как  можно  боль- 
ше принять  в  госпиталя,  а  затем,  после  нас.  их 
вьшисать,  тогда  бы  и  японцам  было  бы  легче 
отправлять,  не  всех  сразу,  да  и  нам  было  бы 
меньше  сраглу  и  меньше  трофеев  Японии. 

Наш  состав  офицеров  «  Бобра »  и  приписан- 
ных к  нему  :  капитан  2  ранга  Шельтинга,  ка- 
питан 2  ранга  Колюбакин,  лейтенант  Нордман, 
■пейтенант  барон  Драхенфельс,  мичманы  Пил- 
судский,  Капгер,  Круссер,  Александров  Войт- 
ка,  Шафров,  Мурашов,  Баранов,  лейтенант  Не- 
пенин,  прапсршик  волонтер  Гляссер  и  .лейте- 
нант  Кованько;    итого    15    человек. 

25  декабря  1904  г.  К  8  часам  утра  все  со- 
брались опять  и  готовы  к  выступлению.  Нако- 
нец-то началось  движение.  Приказано  каждому 
офицеру  и  матросу  иметь  листок  —  «  записка 
пленика  ».  Все  бросились  писать.  Дошла  и  до 
нас  очередь  пройти  перед  палаткой.   Какой-то 


офицер  осматривал  книги«  Севастополя  ».  Нас, 
бобровцев,  никто  не  задерживал,  спросили 
только,  есть  ли  желающие  дать  клятвенное 
обещание  не  предпринимать  ничего  против 
Японии.  На  это  японцы  получили  ответ,  что 
желающ1-1х  нет,  после  чего  нас  пропустили 
дальше.  Вещей  не  осматривали.  Отошли  не- 
много за  укрепление  №  5,  где  и  остановились. 
Здесь  стояли  уже  ранее  пришедшие  команды 
и  наши  вещи  с  вестовыми  на  японских  подво- 
дах. Постояли  немного,  роздали  пищу,  консер- 
вы и  галеты,  командам  и  то  же  самое  офице- 
рам. Мы  пошли  к  подводам,  где  и  закусили.  К 
нашей  команде  прикомандировалась  команда  со 
«  Сторожевого  »  с  лейтенантом  Непениным.  Не- 
много времени  спустя  пришел  Щенснович  с 
японским  офицером,  взял  по  офицеру  с  каж- 
дого судна  и  пошел  искать  помещений  в  первую 
деревню.  Погода  чудная,  —  это  наше  счастье. 
Пить  хочется  страшно,  но  достать  негде.  На- 
шли где-то  ящик,  на  который  и  сели,  так  как 
на  земле  страшно  пыльно.  Кто-то  из  команды 
принес  кружку  чая,  —  выпил  с  удовольствием, 
но  что  это  был  за  чай  !  Одна  бурда.  Пришел 
японский  офицер  и  сказал,  что  надо  идти  даль- 
ше. Дошли  до  деревни  верстах  в  трех,  где  ска- 
зано остановиться  на  ночевку.  Встретили  Норд- 
мана,  который  занял  нам  фанзу,  а  около,  на 
дворе,  разместили  команду.  Фанза  отчаянная 
и  очень  грязная.  Думаю  спать  на  дворе,  у 
костра.  Провизии  ничего  не  достали,  кроме 
яиц,  по  10  рублей  сотня. 

Пообедали  тем,  что  было,  да  яйцами.  Ко- 
манда делала  суп  из  японских  консервов.  Ру- 
гань с  китайцами  из-за  дров.  Часть  наших  офи- 
церов спала  в  фанзе,  а  другие  и  я  устроились 
у  костра.  Было  очень  холодно,  особенно  ногам. 
Несколько  раз  вставал  ночью  греть  их. 

26  декабря  1904  г.  Утром  из-за  холода  вста- 
ли около  5  часов.  Объявлено,  что  сегодня  даль- 
ше не  пойдем,  а  тронемся  завтра  утром.  Обед 
варили  на  костре.  Никакой  посуды,  кроме  7 
ножей.  Вилок  мы  с  собой  не  взяли.  Обед  ва- 
рили в  жестянке  из-под  галет.  Питались  кон- 
сервами и  галетами.  Удивительно,  что  японцы 
успевают  доставить  на  такую  массу  людей  пи- 
шу, но  все-таки  есть  некоторые,  которые  на 
них  в  претензии.  Мне  кажется,  что  будь  мы  на 
месте  японцев,  все  пленные  ушли  бы  голод- 
ными. 

Ночью  спал  на  гаоляне  на  полу  в  фанзе,  — 
у  костра  больно  холодно.  Залегли  спать  очень 
рано,  что-то  около  9  часов.  Сказано,  что  завтра 
в  9  часов  утра  выступаем  дальше.  Щенснов1;ч, 
который  что-то  вроде  посредника  междV  япон- 
цами и  нами,  все  время  ужасно  путает  и  только 
портит.  Пользы  нам  от  него  никакой. 

27  декабря  1904  г.  Чудно  спал  ночь.  Около 
10  часов  выступили,  но  уже  между  нашими 
колоннами  шли   японцы      с  ружьями   и  есть  и 


их  начальник,  офицер.  Никак  нельзя  добиться, 
куда  мы  идем  и  где  нас  посадят  на  железную 
дорогу.  Прошли  перевал  через  Волчьи  Горы. 
По  дороге  на  Лунзу  видны  следы  разрывов  на- 
ших снарядов  ,очевидно  судовых,  и  недалеко 
от  самой  дороги.  После  перевала  имели  минут 
15  привал,  немного  закусили  и  тронулись  даль- 
ше. Погода  чудная  и  тепло.  Около  2  часов  до- 
шли ДО'  раскинутых  прямо  в  поле  палаток.  Но- 
чевка. Офицеров  разместили  по  палаткам,  а 
нижних  чинов  прямо  в  поле.  Мы  все,  15  чело- 
век, поместились  в  одной  палатке.  Прош.ли  се- 
годня что-то  около  15  верст.  Завтра  тронемся 
дальше.  Сравнительно  с  фанзой  поместились 
лучше.  К  ночи  стало  холодно,  так  что  вестовых 
поместили  тоже  у  нас.  Всего  ночевало  30  чело- 
век, как  селедки  в  бочке.  По  дороге  купили 
трех  кур  и  утку,  из  которых  и  был  обед.  Ели 
в    жестянках    из-под    консервов. 

28  декабря  1904  г.  Под  утро  не  хватило  угля, 
и  мы  здорово  промерзли.  Тронулись  дальше  по 
дороге  на  Инчендзы.  Прошли  верст  9,  когда 
увидели  станцию  железной  дороги  и  палатки. 
Когда  подошли  ближе,  увидели  немного  со.лдат. 
Оказывается,  что  наше  пешее  хождение  окон- 
чилось и  отсюда  нас  будут  отправлять  по  же- 
лезной дороге.  Каждый  день  отправляют  около 
2.000  человек.  Для  офицеров  поставлены  палат- 
ки, а  нижние  чины  —  на  воздухе.  Пошел  с 
Нордманом  в  ближнюю  деревню,  где  купр1.ли 
свинины,  яиц  и  еще  чего-то.  Японцы  раздава.яи 
спять  консервы  и  галеты.  Наша  палатка  оказа- 
лась с  камельком,  но  немного  меньше.  Разме- 
стились так  же.  Говорят,  что  придется  прожить 
здесь  дня  два.  На  станции  железной  дороги 
большое  движение  наших  отправляемых,  а 
также  масса  зрителей-японцев.  В  палатке  спали 
на  цыновках. 

29  декабря  1904  г.  День  прошел  без  новых 
приключений.  Уеха.ли  ретвизанские  и,  конечно, 
Щенснович,  который  бросил  свое  посредничес- 
тво. Говорят,  завтра  мы  трогаемся,  а  также 
едут  генералы.  Много  разговоров  и  пересудов 
о  тем,  кто  едет  в  Японию  или  в  Россию.  Мы, 
бобровцы,   все   решили   идти   в   плен. 

30  декабря  1904  г.  С  утра  собрались  со  все- 
ми пожитками  и  бобровской  командой  на  стан- 
ции. На  платформе  масса  народу,  а  также  ино- 
страные  агенты  и  корреспонденты,  которые  за- 
писывают и  снимают.  Много  комичных  карти- 
нок и  эпизодов  с  нашими.  Иностранцы  и  япон- 
цы хохочут.  Приехали  на  станцию  мирные  жи- 
тели Артура,  бабы  с  узлами,  картонками  и  пла- 
чущими ребятами.  Совсем  русский  вокзал.  По- 
явились вещи  Стесселя,  а  затем  и  он  сам  со 
свитой  и  адмиралами.  Вид  сконфуженный  и 
далеко  не  победоносный.  Японцы  д.пя  него  при- 
готовили и  убрали  комнату.  Вирен  скрывается 
от  фотографов  под  навес,  Лощинский  гуляет 
с  гнусным  видом.  Подали  поезд,  и  началась  по- 


29 


садка.  Сели  и  мы.  Только  три  крытых  вагона. 
куда  посадили  генералов  и  дам,  а  мы  взобра- 
лись на  открытую  платформу  вместе  с  коман- 
дой. Каким-то  вещам  не  хватило  места  и  нас 
высадили.  Ругань.  Шельтинга  кричит  во-всю  и 
обращает  на  себя  общее  внимание.  Утешают 
нас,  что  повезут  вечером.  Пошли  назад  в  па- 
латку. Снова  развели  печь,  а  потом  перешли  в 
палатку  на  самой  платформе.  Шельтинга  руга- 
ется с  японцами,  волнуется  и  гуляет  по  плат- 
форме. Становится  холодно  и  морозно.  Около 
И  часов  пришел  поезд,  и  после  выгрузки  ваго- 
нов пошли  садиться.  Команда  разместилась  на 
двух  платформах,  а  мы  с  вещами  и  вестовыми 
на  третьей.  Взяли  с  собой  хибач,  который  по- 
ставили в  ноги.  Поезд  свистнул,  и  мы  трону- 
лись. До  Дальнего  ехали  4  часа  и  здорово  про- 
мерзли. В  Дальнем  нас  повели  в  сарай  на  п.пат- 
форме,  где  и  просили  подождать.  Пркгшел  япон- 
ский офицер  и  пригласил  идти  за  ним  для  ос- 
мотра в  карантин,  где  нас  всех  пропустили  по 
одному  мимо  доктора,  который  щупал  у  каж- 
дого из  нас  пульс  и  смотрел  язык  и  десны. 
После  этого  команду  нашу  совсем  отделили  от 
офицеров  и  куда-то  повели,  а  мы  остались 
ждать.  Сидели  в  дощатом  балагане  около  боль- 
шого хибача.  Пришел  переводчик  и  сказал, 
что  можно  идти.  Повел  нас  всех  гурьбой  япон- 
ский солдат.  Пошли  от  вокзала  направо,  через 
мост,  в  новый  город.  Дошли  до  строящегося 
здания,  где  остановились.  На  улице,  за  столом 
с  бумажным  фонарем  сидел  японский  офицер 
и  переводчик.  У  них  каждый  из  нас  писа.л  свое 
имя  и  звание,  после  чего,  продержав  полчаса 
на  морозе,  повели  нас  внутрь  здания,  в  кото- 
ром, как  оказалось,  мы  будем  помещаться.  Пе- 
реводчик открыл  дверь  в  большую  и  очень 
грязную  комнату  с  цыновками  на  полу,  без 
всякой  мебели  и  где  уже  лежали  по  одной  сте- 
не спящие  люди.  В  общем  отвратительно,  но  я 
так  устал,  что,  разложив  на  полу  нальто,  на 
нем  и  заснул. 

31  декабря  1904  г.  С  утра  проснулся  рано  и, 
к  счастью,  кто-то  из  наших  нашел  освободив- 
шееся помещение  после  уехавших  уже  дальше 
артиллер11Йских  офицеров,  куда  мы  и  пере- 
брались. Сравнительно  сносно.  Две  комнаты,  в 
ОДНОЙ  вестовые,  а  в  другой  мы.  Дверей  между 
ними  нет.  Есть  тюфяки.  Я  сплю  на  тюфяке, 
который  покрываю  одеялом,  и  накрываюсь 
пальто.  Днем  все  залегли  спать.  Провизии  япон- 
цы дают  вдоволь.  Встречали  Новый  год,  доста- 
ли окорок  и  шампанского. 

1-по  9  января  1905  г.  Здание,  в  котором  мы 
живем,  предназначалось,  оказывается,  женской 
гимназии  и  реальному  училищу.  Пользуемся 
относительной  свободой  гулять  перед  домом,  по 
дороге,  но  в  город  никого  не  пускают.  Все  еду- 
щие в  Россию  но'сят  на  рукаве  цветную  по- 
вязку. Видимо,  японцы  очень  недовольны,  что 


много  едущих  в  плен.  Каждый  день  приходит 
переводчик  и  спрашивает,  нет  ли  еще  жела- 
ющих присягнуть,  и  они  достигают  цели,  так 
как  публики  с  повязками  все  прибавляется. 
Мы,  бобровцы,  твердо  решили  всем  ехать  в 
Японию,  кроме  Шафрова,  который  едет  с  же- 
ной и  свояченицей  в  Россию.  Дал  ему  поруче- 
ние зайти  к  бабушке. 

Дом,  в  котором  мы  живем,  называется  по- 
японски  «  Мацубара  ».  Каждый  день  отправля- 
ют команду  и  офицеров  на  пароходы,  а  5-го 
числа  отправили  до  200  офицеров.  Всех  их 
поставили  во  фронт  перед  зданием,  по  четыре 
Е  ряд,  и  японские  солдаты  без  всякой  церемо- 
нии выравнивали  их  и  осаживали  назад.  В 
строю  стояли,  между  прочим,  Щенснович,  За- 
царенный  и  Эссен.  Продержав  их  так  доволь- 
но долго  на  улице,  несколько  раз  пересчитыва- 
ли, а  потом  пришел  японский  доктор  и  у  всех 
по  очереди  начал  щупать  пульс  и  смотреть 
язык.  Картинка  :  Щенснович  и  Зацаренный  — 
старые  капитаны  1  ранга  —  стоят  на  улице  в 
строю  и  показывают  язык  !  Я  думаю,  что  в 
таком  положении  русские  офицеры  еще  не 
бывали.  Жаль,  что  нет  аппарата,  чтобы  снять 
это.  Наконец  пришел  какой-то  японский  солдат 
и  всех  их  повели  строем  на  пароход. 

Каждый  день  утром,  перед  завтраком,  хо- 
жу гулять.  Погода  стоит  все  время  чудная.  В 
гавани  большое  движение,  пароходы  приходят 
и    уходят.    Видны   также   две   Шимы. 

Днем  играем  в  винт  или  в  фараон,  а  вечером 
почти  всегда  —  макао.  Капитан  2  ранга  Спири- 
дон  Иванов  напился,  вышел  на  двор  и  вступил 
в  драку  с  японским  часовым,  его  задержали  и 
привели  в  растерзанном  виде  в  его  комнату. 
После  этого  японцы  прекратили  продажу  рус- 
ским спиртных  напитков. 

В  общем  офицеры  помещаются  отвратитель- 
но, наша  комната  единственная,  где  есть  тюфя- 
ки, а  в  остальных  офицеры  спят  прямо  на  цы- 
новках.  Каждый  день  к  нам  приходит  Бек 
Джевагирсв,  который  только  думает  и  говорит 
о  том,  где  и  как  достать  коньяку,  но  безуспеш- 
но. Каждый  день  отправляют  наших  дальше, 
но  понемногу.  Теперь  осталось  нас  до  400  офи- 
церов и  600  нижних  чинов. 

8-го  вечером  принесли  билеты  и  нам.  Едем 
завтра  на  пароходе  « Нагата-Мару  »,  куда  — 
неизвестно.  Настроение  у  всех  заметно  улуч- 
шилось. Надоело  немного  жить  9  дней  в  такой 
обстановке.  Собак  на  пароход  не  берут,  так  что 
их  хозяевам  придется  с  ними  проститься.  Вче- 
ра, 7-го,  уехали  едущие  в  Россию  Шафров  и 
Бек  Джевагиров.  С  Шафровым  послали  мы  от 
кают-компании  телеграмму  в  «  Новое  Время  », 
а  я  свою  —  бабушке,  чтобы  передала  домой. 
Интересно,  что  у  Пепы  Иванова,  тоже  теперь 
записавшегося  ехать  в  Россию,  вестовой  не  по- 


желал  туда  ехать  и  ему  пришлось  с  ним  рас- 
статься. 

9  января  1905  г.  Утром  пронулись  все  до- 
вольно рано,  говорят,  что  в  8  часов  пойдем  на 
пароход.  Началась  обычная  в  таких  случах 
сутолка.  Пьют  чай  и  куриный  бульон.  Говорят, 
что  на  пароходе  кормить  не  будут,  почему  за- 
жарено'  6  кур  и  свинина.  Нордман  хлопочет, 
чтобы  не  забыли  взять  пиво.  Вышли  на  двор, 
где  уже  стоят  едущие  команды  и  офицеры  с 
«  Ретвизана  ».  Из  командиров  едут  Сарнавский 
и  Шельтинг.  Простояли  около  часа,  в  продол- 
жение которого  нас  ставили  во  фронт,  пс'  че- 
тыре в  ряд,  осматривали  и  несколько  раз  пере- 
считывали, после  чего  наконец  повели.  Сбоку 
шли  японец  с  ружьем  и  переводчик.  Шли  ве- 
село, смех  и  шутки.  Немного  не  дойдя  до  па- 
рохода, нас  опять  остановили,  опять  пересчи- 
тывали, наконец,  перестроили  по  старшинству. 
Опять  ждали.  Вышла,  конечно,  путаница.  На- 
конец пошли  на  пароход,  стоящий  у  мола.  Па- 
роход большой.  Разместились  по  каютам,  в 
1-м  и  2-м  классах,  мне  пришлось  поместиться 
во  2-м  классе,  впятером,  но  есть  надо  ходить 
в  1-й  класс.  В  общем  все  очень  чисто  и  хорошо. 
С  нами  поедет  в  Японию  японский  генерал,  ко- 
торого теперь  и  ждем.  Генерал  приехал  верхом, 
со  свитой. 

В  Дальнем  видно  в  гавани  громадное  движе- 
ние. Все  молы  заняты  пароходами,  которые 
разгружаются,  и  я  насчитал  на  рейде  до  10 
пароходов,  2  «  Шимы  »,  «  Фузо  »,  2  миноносца, 
посыльное  судно  и  еще  несколько  пароходов, 
переделанных  в  военные.  На  « Фузо »  поднят 
адмиральский  флаг.  По  широкому  молу  ваго- 
ны подходят  к  самым  пароходам.  На  берегу  на- 
валены громадные  кучи  припасов,  которые 
китайцы  увозят  куда-то  на  дековильке.  Весь 
железнодорожный  путь  переделан  на  узкоко- 
лейный,   под   японский   состав. 

Генерал  попрощался  с  провожавшими,  и 
наш  пароход  стал  отдавать  швартовы  и  около 
1  часа  мы  тронулись.  Пошли,  держась  Талиен- 
ванского  берега,  по  фарватеру,  обставленному 
буями,  не  чета  нашим  вешкам,  очевидно  про- 
траленному, и  вышли  в  море  северным  прохо- 
дом. На  пароходе,  на  палубе,  видны  трое  часо- 
вых с  ружьями,  а  внизу  есть,  вероятно,  !гараул 
ДО'  20  человек,  так  что  устроить  возмухцение 
очень  легко  и  почти  наверно  с  успехом,  но, 
по-моему,  мы  ничего  не  выиграем.  Не  все  ли 
равно  сидеть  в  Японии  или  в  Киао-чао...  О  воз- 
можности этого  мы  поговаривали  :  к  ночи  ов- 
ладеть караулом  и,  пройдя  Шантунг,  идти  в 
Киао-чао.  Идем  мы  теперь  узлов  14,  а  пароход 
может  дать  до  18.  Две  машины. 

В  3  часа  дали  чай,  а  в  б'/а  обед.  Стол  очень 
хороший,  на  манер  английских  пароходов.  Об- 
ращение с  нами  в  высшей  степени  вежливое, 
даже  не  чувствуешь,  что  в  плену.  Днем  играли 


в  винт,  а  вечером  некоторые  —  в  макао.  До- 
стали несколько  английских  газет,  но  все  ста- 
рые. 

10  января  1905  г.  День  прошел  без  особых 
приключений.  Погода  тихая  и  теплая.  Шли  ко- 
рейскими шхерами.  Играем  в  винт  и  макао.  На 
некоторых  из  проходимых  островов  были  заж- 
жены огни,  вероятно  японцами,  для  удобства 
сообщения. 

11  января  1905  г.  От  морского  воздуха  или 
от  артурского  воздержания  все  мы  страшно 
много  едим.  Японцы,  вероятно,  удивляются.  Ут- 
ром подошли  к  островам  Японии  и  около  12 
часов  дня  проходили  Симоносеки,  где  стояло 
до  20  пароходов,  одна  лодка  и  1  миноносец.  На 
берегу  заметно  несколько  батарей,  хорошо  зам- 
скированных.  Чудные  места,  не  хочется  схо- 
дить с  палубы.  Пройдя  пролив,  вошли  в  Среди- 
земное море.  Интересно,  что  когда  опять  всту- 
пили в  шхеры,  с  темнотой  —  луны  не  было  — 
пароход  не  уменьшал  ход,  и  маневрировал  сов- 
сем как  днем.  Лоцмана  не  брали.  Играли  в 
винт.  Часам  к  10  пришли  мы  к  Ниссимо.  На- 
право —  ряд  электрических  фонарей.  Отдали 
якорь.  Оказалось,  что  приш.ли  на  место  и  зав- 
тра в  8  часов  утра  нас  свезут  с  парохода  на 
берег.  Генерал  сразу  же  уехал,  обещал  на  про- 
щание сказать  про  нас  микадо.  Приехало  не- 
сколько докторов  и  переводчик,  —  какой-то 
подозрительный    субъект. 

12  января  1905  г.  Встали  все  рано,  около  6 
часов,  и  в  7  часов  все  уже  сидели  за  столом  в 
салоне.  Пришли  к  борту  несколько  фунешек, 
очевидно  за  нами,  и  вскоре  сказано  было  са- 
диться. Всех  офицеров  —  на  одну,  а  вестовых  с 
вещами  на  другую.  Тут  сказали,  что  всех  нас 
будут  дезинфекцировать.  Повели  в  одну  д,лин- 
ную  комнату,  где  было  предложено  раздеться, 
а  вещи  собрать  в  один  пакет  и  навязать  на  него 
номерок.  Драгоценности,  если  у  кого  есть,  — 
то  в  отдельный  вязаный  мешочек  и  сдать  в 
контору.  Было  довольно  прохладно.  Потом  по- 
вели нас  в  ванную,  где  стояло  четыре  большие 
деревянные  ванны,  в  которые  нужно  было  са- 
диться. Вода  была  очень  горячая  и  с  легким 
запахом.  В  каждой  ванне  сидело  по  ПЯТ11  че- 
ловек, а  в  моей  —  8.  В  общем  было  страшно 
комично  видеть,  как  пожилые,  плешивые  и 
бородатые  господа  купаются  в  общих  баках,  а 
японские  санитары  за  ними  присматривают. 
Было  масса  смеха  и  острот.  Продержа.пи  нас 
так,  в  горячей  воде,  минут  10,  затем  раздался 
свисток  и  сказали,  что  можно  выходить.  По 
выходе  из  ванной  дали  ватным  киримоны  и 
повели  в  комнату  с  большим  хибачом,  куда  уже 
было  принесено  наше  платье,  и  мы  стали  оде- 
ваться. Платье  наше  не  дезинфекцирова^ю^сь, 
как  и  багаж.  После  нас  то  же  самое  было  про- 
делано и  с  вестовыми.  Оделись  и  пошли  мимо 
конторы,    где   были   выданы   мешочки   с   драго- 


ценностями,  все  в  полном  порядке.  Повели  нас 
миме  бараков,  где  уже  жили  команды  между 
прочими  и  наша,  бобровская.  На  плацу  стояла 
тоже  команда,  рядовые  на  коленях,  а  унтер- 
офицеры  стоя.  В  середине  стоял  японский  офи- 
цер и  переводчик,  читавший  какую-то  бумагу, 
как  потом  оказалось,  —  правила,  как  себя 
вести.  Нас  повели  на  другую  сторону  плаца, 
в  такой  же  барак,  где  стояли  койки,  но  было 
очень  холодно.  Там  стояло  два  хибача.  Штаб- 
офицеров  поместили  отдельно.  Пришел  пере- 
водчик II  сказал,  что  мы  поедем  дальше  или 
сегодня  в  4  часа,  или  же  завтра  утром. 

13  января  1905  г.  С  утра  начали  собираться 
дальше  и  в  8  часов,  после  завтрака,  где  каждый 
из  нас  получил  по  пакетику  на  дорогу  и  кусок 
белого  хлеба,  нас  повели  на  пристань  и  поса- 
дили на  два  паровых  катера  и  мы  поехали  на 
Мгтсуяму.  Погода  испорти.лась,  пошел  дождь, 
и  все  набились  в  маленькую  каюту.  Шли  часа 
четыре.  По  дороге  преходили  порт  Куре,  где 
стояла  Миказа  и  какой-то  трехтрубный  крей- 
серок  небольшой.  К  4  часам  подошли  к  острову 
Сикок,  где  и  есть  Матсуяма.  Подошли  к  при- 
стани и  ошвартовались.  Все  вышли  и  пошли 
на  вокзал,  недалеко  ст  пристани.  На  станции 
вывешено  объявление  от  жителей  этого  местеч- 
ка —  Такахама  —  в  котором  они  приветствуют 
русских  пленников  и  просят  потом  их  навещать. 
Погода  разгулялась,  но  все-таки  холодно.  По- 
дали поезд  с  маленькими  вагонами  и  паровозом. 
Мы  сели  по  вагонам,  нас  пересчитали  и  повез- 
ли дальше  До  Матсуямы  езды  минут  20.  По  до- 
роге было  две  станции.  Много  деревьев,  и 
скрэстности  недурны.  Названия  станций  на 
японском  языке  латинскими  буквами. 

Наконец  поезд  остановился,  —  мы  приеха- 
ли. На  платформе  масса  народу,  а  также  кучи 
наших  солдат  северной  армии,  но  странно,  что 
почти  Есе  жиды.  Матсуяма  —  обыкновенный 
японский  городок.  Улицы  грязные.  Сели  мы  на 
рикшей,  которые  нас  куда-то  повезли.  Впе- 
реди ехал  японский  солдат  с  ружьем.  Везли 
нас  через  весь  город  и  привезли  к  забору,  огра- 
ждающему бараки  с  соломенными  крышами, 
госпиталю,  где  временно,  как  говорят,  будем  по- 
мещены и  мы.  Во  дворе  нас  уже  ждала  толпа 
наших  русских  больных  и  ранее  приехавших 
артурцев.  Были  также  офицеры  с  «  Рюрика  », 
которые  в  числе  9  человек  были  спасены  япон- 
цами после  гибели  крейсера.  Они  живут  в  от- 


дельном доме  в  городе  уже  шестой  месяц,  на- 
деясь на  скорый  обмен  пленными.  Оказывается, 
что  нас  здесь  в  госпитале  поселят,  в  бараке 
по  30-40  человек,  временно.  Вся  Матсуяма  рас- 
положена на  громадной  равнине  и  кругом  горы, 
теперь  покрытые  снегом.  В  конце  города  по- 
строен госпиталь,  состоящий  из  50  бараков, 
человек  на  50  каждый.  Бараки  дощатые,  с  со- 
ломенной крышей  и  построены  в  два  ряда.  Впе- 
чатление хорошее,  очень  чисто,  но  только  хо- 
лодно. В  госпитале  находятся  теперь  только 
раненые  русские  и  несколько  пленных  артур- 
ских  офицеров.  В  нашем  бараке  поместились 
мы,  ретвизанские,  палладские  и  несколько  ар- 
тиллеристов. Достали  хибач.  Кормить  всех 
взялся  какой-то  штабс-ротмистр,  выздоровев- 
ший раненый,  из  куропаткинской  армии.  Спим 
на  матрасах,  но  на  полу,  кроме  того  —  два  оде- 
яла и  перина.  Я  сплю  рядом  с  Ееренсом  и 
Круссером.  Наши  штаб-офицеры  помешены 
отдельно,  в  маленькой  комнате.  В  общем  живем 
неважно,  я  ожидал  не  такого  помещения. 

К  вечеру  пришел  здешний  начальник,  пол- 
ковник Коно,  с  нами  познакомиться,  и  прочел 
нам  через  переводчика  правила,  как  себя  вести. 
Затем  он  сказал,  что  по  приказу  военного  мини- 
стра он  должен  отобрать  у  нас  оружие,  которое 
мы  отдали,   но   составили  протест. 

15  января  1905  г.  Жизнь  в  бараках  в  госпи- 
тале. Один  из  офицеров  заболел  какой-то  сып- 
ной болезнью  и  всех  нас  засадили  в  карантин, 
так  что  ходить  можно  не  дальше  следующего 
барака.  Играем  для  моциона  в  лапту  и  в  город- 
ки. Японцы  устроили  в  соседнем  бараке  лавоч- 
ку. Вещи  дешевы,  но  нет  выбора. 

29  января  1905  г.  С  утра  стали  собираться 
переезжать,  собирали  вещи  и  купленную  посу- 
ду. Объявлено,  что  обер-офицерам  брать  на 
двух  одного  вестового.  Оно  и  правильно.  Часа 
два  прошло,  пока  Сарнавский  разобрался,  кто 
и  кого  берет  вестовым,  и  все  у  него  не  выходи- 
ло, —  то  лишний  вестовой,  то  не  хватает.  Я  с 
Капгером  взяли  вестовым  Жарикова.  Наконец 
списки  были  составлены  и  вручены  японцам. 
Веши  погружены  на  тележки,  и  мы  тронулись 
Всех  нас  разделили  на  две  партии,  первая  в 
60  человек,  вторая  около  40. 

Из  архива  капитана  2  ранга 

Г. С.    Пилсудского 


Линейный  корабль  «Три  Святителя 


1908-1909  гг. 

(из  неизданной  книги  «  Двенадцать  кораблей  ») 

См.  №  88  журнала  —  «  На  Финне  » 


Отплавав  два  с  половиной  месяца  на  «  Фин- 
не »,  я  получил  назначение  в  Черное  море,  куда 
и  отправился  после  трехнедельного  отпуска. 

Получив  все  нужные  бумаги  в  Главном 
Морском  штабе,  я  выехал  из  Петербурга  на  не- 
сколько дней  ранее,  чтобы  иметь  время  пови- 
дать родных,  проживавших  тогда  в  Москве. 
Как  и  всегда,  быстро  пролетели  эти  дни,  и  я 
сел  в  скорый  поезд  прямого  сообщения  на  Се- 
вастополь. 

Никогда  не  забуду  того  исключительного 
впечатления,  которое  произвел  на  меня  этот 
славный  исторический  городок.  Весь  белень- 
кий, на  темной  синеве  моря  он  как-то  особенно 
был  ярок  и  красив.  Невольно  нахлынули  вос- 
поминания о  войне  1854-55  годов,  геройская  за- 
щита Севастополя,  удивившая  мир.  Имена  На- 
химова, Корнилова,  Лазарева  навеки  связаны 
с  этой  землей,  пропитанной  русской  кровью... 

На  вокзале  я  встретил  матроса,  от  которого 
узнал,  что  вся  эскадра  в  море  и  вернется  толь- 
ко через  неделю.  Пришлось  ожидать  возвра- 
щения эскадры  в  отеле.  Я  воспользовался  этим 
временем,  чтобы  осмотреть  город  и  познако- 
миться с  ним  поближе.  Через  три  дня  эскадра 
пришла  с  моря  и  я  явился  в  штаб  команду- 
ющего флотом,  где  меня  приняли  весьма  лю- 
безно и  немедленно  выдали  уже  заготовлен- 
ный приказ  о  моем  назначении  вахтенным 
офицером  на  линейный  корабль  «  Три  Святите- 
ля ».  В  связи  с  этим  приходят  в  голову  некото- 
рые вещи,  природа  которых  нам  не  совсем  по- 
нятна. Когда  я  был  еще  в  Петербурге  и  как-то 
рассматривал  фотографии  кораблей  Черномор- 
ского флота,  силуэт  «  Трех  Святителей  »  при- 
влек мое  особое  внимание,  его  низкий  корпус  и 
симметрия  надстроек  придавали  ему  какую-то 
особо  приятную,  я  бы  сказал  «  грациозную  » 
форму.  И  я  еще  подумал  тогда  :  «  Недурно  бы- 
ло бы  поплавать  на  таком  корабле  ».  И  вот, 
выйдя  из  штаба  и  сев  на  Графской  пристани  в 
трехсвятительскую  очередную  шлюпку,  я  не- 
вольно улыбнулся  и  поблагодарил  судьбу,  ко- 
торая вьшолнила  мое  желание. 

Сухопутный  офицер  обыкновено  редкий 
гость  на  корабле.  И  когда  мы  подходили  на 
шестерке  к  левому  трапу  корабля,  то,  кроме 
фалрепных  матросов,  немало  любопытных  из 
«  матрозни  »  собралось  у  левого  борта  на  палу- 
бе. Поднявшись  по  трапу,  я  снял  по  обычаю 
фуражку,     что     вызвало     немало     удивленных 


взглядов  по  моему  адресу.  Я  представился  вах- 
тенному начальнику,  который  приказал  рас- 
сыльному провести  меня  к  старшему  офицеру. 

Александр  Леонтьевич  Лятошинский,  моряк 
еще  старого,  парусного  закала,  сре.днего  роста, 
худощавый,  немного  сутулый,  немного  нерв- 
ный и  чрезвычайно  подвижный,  встретил  меня 
как  родного.  По  его  глазам  я  отгадал  бесконеч- 
но добрую  и  открытую  душу.  С  первого  же  мо- 
мента я  почувствовал  к  нему  невольную  сим- 
патию. Мне  это  особенно  было  приятно,  так 
как  с  сего  дня  я  поступал  под  особую  опеку 
старшего  офицера  как  моего  дальнейшего  вос- 
питателя в  морском  деле.  Благодаря  ему  я  су- 
мел быстро  войти  Б  распорядок  корабельной 
жизни  и  службы,  благодаря  ему  я  избег  массы 
неприятностей,  мелочей,  которые  неизбежны  в 
жизни  новичка,  и  до  сих  пор  я  храню  в  своем 
сердце  чувство  бесконечной  благодарности  к 
этому  светлому,  ныне  уже  покойному  и  многи- 
ми, к  сожалению,  непонятому,  человеку.  К 
нему  я  вернусь  еще  не  раз. 

Командиром  «  Трех  Святителей  »  был  в  то 
время  капитан  1  ранга  Иван  Григорьевич  Васи- 
льев, воплощение  спокойствия  и  доброты.  Не- 
большого роста,  довольно  полный,  с  большими 
светлыми  глазами,  с  неразлучной  трубкой  во' 
рту,  он  производил  впечатление  ленивого,  зас- 
панного помещика.  Но  наружность  часто  бы- 
вает обманчива.  Потом  я  не  раз  видел  Ивана 
Григорьевича  не  в  каюте,  не  в  кают-компании, 
но  на  мостике,  на  походе.  Здесь  он,  сохраняя 
внешнее  спокойствие,  выявлял  высокие  и  цен- 
ные качества  опытного  моряка. 

К  сожалению,  он  скоро  получил  другое  на- 
значение и  к  нам  был  назначен  командиром 
капитан  1  ранга  Зражевский,  с  которым  у  меня 
связаны   иные,   менее   красивые   воспоминания. 

На  « Трех  Святителях  »  мне  пришлось  пла- 
вать два  раза.  Вторично,  уже  будучи  мичманом, 
я  плавал  на  нем  в  1910  году  вахтенным  на- 
чальником, будучи  назначен  на  него  по  просьбе 
кают-компании,  с  которой  я  очень  сжился  и 
подружился. 

С  того  времени  прошло  уже  более  сорока 
лет.  Сейчас  почти  невозможно  восстановить  в 
памяти  лица  и  факты,  которые  играли  роль  в 
моей  жизни  в  1908  или  1910  годах,  но  это  не 
важно.  Я  больше  уделяю  внимания  истории, 
событиям,  чем  хронологии,  не  представляющей 
большого   интереса.   В   то   время   линейный   ко- 


33  — 


рабль  «  Три  Святителя  »  представлял  собою 
довольно  внушительную  силу.  Его  артиллерий- 
ское вооружение  состояло  из  четырех  12-дюй- 
мсвых  и  четырнадцати  6-дюймовых  пушек. 
Позже,  четыре  6-дюймовые  были  заменены 
четырьмя  8-дюймовыми.  Водоизмещения  он 
имел  13.300  тонн.  После  маленького  «Финна» 
(см.  №  88  журнала),  этот  корабль  показался 
мне  совершенством  роскоши,  простора  и  уюта. 
Офицерская  кают-компания  помещалась  в  кор- 
мовой части  корабля,  во  всю  его  ширин}',  и  не 
оставляла  желать  лучшего.  Чудная  отделка 
красного  дерева,  прекрасная  мебель,  биб.лиоте- 
ка  и  пианино,  —  она  отличалась  своей  необык- 
новенной уютностью.  Особенно  я  ее  любил  ве- 
чером, когда  при  электрическом  освещении  она 
приобретала  особенный  уют.  Большой  обеден- 
ньп4  стол  стоял  ближе  к  носовой  части  и  при- 
ходился под  светлым  люксм  верхней  па.лубы. 
В  левом  кормовом  углу  стояло  пианино,  а  в 
правом  —  библиотека  и  нечто  вроде  маленькой 
гостиной,  с  круглым  столиком  и  большими, 
уютными  кожаными  креслами.  Моя  каюта  бы- 
ла расположена  по  левому  борту  и  выходила 
в  коридор  около  кают-компании.  Она  была 
небольшая,  но  очень  уютная,  и  со  всеми  удоб- 
ствами. 

Как  и  всегда,  меня  очень  стесняла  и  сму- 
щала моя  сухопутная  форма,  выделявшая  меня 
из  всего  экипажа.  С  кают-компанией  я  быстро 
сжился  и  был  со  всеми  ее  членами  в  дружеских 
отношениях,  а  ьст  команда  долго  не  могла  ко 
мне  привыкнуть  и  ей  всегда  казалось  диким 
и  непонятным  пребывание  сухопутного  офице- 
ра на  корабле.  К  счастью,  мои  обязанности 
вахтенного  офицера  были  чрезвычайно  скром- 
ны и  почти  избавляли  меня  от  необходимости 
повышать  голос  и  применять  особую  строгость 
в  обращении  с  командой.  Видя  во  мне  желание 
войти  в  их  семью  моряков,  матросы  в  конце 
концов  привыкли  ко  мне  и  даже  сблизились, 
особенно  после  одного  случая,  который  дал  мне 
вссмсжность  выявить  мои  взгляды  и  отношение 
к  так  называемому  «  нижнему  чину  ». 

Произошло  это  в  самом  начале  моего  плава- 
ния на  корабле.  Во  время  одной  из  учебных 
стрельб  я  был  назначен  на  паровой  катер,  бук- 
сировавший щит,  по  которому  стре.лял  корабль. 
Моя  обязанность  заключалась  в  том,  чтобы  ка- 
тер сохранял  определенные  курсы,  я  же  дол- 
жен был  вести  и  подсчет  попаданий  в  щит. 
После  же  стрельбы  я  должен  был  отбуксиро- 
вать щит  в  Севастополь.  Стрельба  начинялась 
с  утра,  с  перерывом  на  завтрак,  и  продолжа- 
лась часов  до  5-6  вечера.  По  окончании  стрель- 
бы корабль  тотчас  же  уходил  в  свою  базу,  а 
паровому  катеру,  принужденному  возиться  с 
уборкой  полотнищ  на  щите  и  с  буксировкой  его 
в  порт,  волей  или  неволей  приходилось  возвра- 
щаться в  Севастополь  в  8-9  часов  вечера,  в  за- 


висимости от  погоды  и  многих  привходящих 
обстоятельств.  В  первый  раз  я  забыл  старое 
морское  правило  :  «  если  выходишь  в  море  на 
ДЕа  дня,  —  бери  провизии  на  пять  ».  Итак, 
стрельба  кончилась,  и  «  Святители  »  полным 
ходом  пошел  в  Севастополь.  Пока  моя  команда 
возилась  со  щитом,  ветер  засвежел.  Взяв  щит 
на  буксир,  я  понял,  что  в  Севастополь  мы  по- 
падем нескоро.  Идти  пришлось  против  ветра  и 
волны,  которая  успела  уже  разгуляться.  И 
здесь  только  я  сообразил,  что  мои  молодцы  об- 
речены оставаться  без  еды  в  течение,  по  край- 
ней мере,  двенадцати  часов.  К  счастью,  я  за- 
хватил с  собой  две  банки  мясных  консервов, 
которые  приказал  открыть  и  разделить,  сам 
же,  ввиду  ограниченного  запаса  .решил  дово.ль- 
ствоваться  табачком.  Такое  маленькое  внима- 
ние с  моей  стороны  произвело,  видимо  хорошее 
впечатление  на  моих  шестерых  матросов,  и  они 
трогательно  стали  уговаривать  меня  разделить 
с  ними  эту  скромную  трапезу.  Но  я  категори- 
чески отказался  и  даже  роздал  им  папиросы, 
которые  имел  с  собой.  Вот  этот,  на  первый 
взгляд  незначительный  случай  связал  нас 
больше,  чем  годы  совместной  службы.  Матрос 
всегда  особенно  ценил  всякую  о  нем  заботу  и 
внимание  со  стороны  офицера. 

Мы  пришли  в  Севастополь  только  к  И  ча- 
сам вечера.  На  корабле  нас  ожидал  ужин  с 
двойными  порциями  и  с  чаркой  водки,  которой 
я  наградил  мой  бравый  экипаж.  Между  про- 
чим, этот  старый  обычай  в  нашем  флоте  мне 
особенно  нравился.  Словесная  благодарно'сть 
хороша,  но  недостаточна.  А  вот  если  офицер 
награждает  матроса  «  чаркой  вина  »,  так  тот 
это  очень  и  очень  ценит.  Эти  чарки,  то  есть  их 
стоимость,  конечно  вычитались  в  конце  меся- 
ца из  жалованья  офицера,  но  в  то  старое  до- 
брое время  цена  чарки  была  8  копеек  и  расход 
на  нее  не  особенно  обременял  офицерский  кар- 
ман. А  если  матрос  видит  и  убеждается  во  вни- 
мании к  нему  офицера,  то  он  готов  за  него 
пойти  в  огонь  и  в  воду.  Я  в  этом  не  раз  убеж- 
дался, особенно  во  время  войны,  когда  прихо- 
дилось и  офицеру,  и  матросу  переносить  осо- 
бые тяготы  морской  службы. 

На  следующее  утро  наш  «  старпюй  »  Алек- 
сандр Леонтьевич  Лятошинский  испытующе 
посмотрел  на  меня  и  с  улыбкой  спросил  : 

—  Ну  как,  Владимир  Владимирович,  еще 
не  отбило  охоту  служить  во  флоте  ?,  —  на  что 
я  ему  ответил  : 

—  Наоборот,  Александр  Леонтьевич,  я  еще 
больше  оценил  прелести  морской  службы. 

—  Очень  приятно  !  Значит  Вы,  по  природе, 
немного  авантюрист  ? 

—  Да,  есть  грешок. 

При  подъеме  флага  командир  пожал  мне 
руку  и  спросил  : 

—  Справляетесь  ? 


34 


■^   /^*^'1Ч"     <'<->^*^^%^(~1\у 


Линейный  корабль  «  Три  Святителя 


—  Так  точно,  господин  капитан  1  ранга,  по 
мере  сил  и  способностей. 

У  каждого  человека  есть  свои  особенности, 
которые  его  выделяют  из  среды.  Некоторые  ма- 
неры, любимые  словечки,  какие-либо  привыч- 
ки, выходящие  из  рамок  жизненного  кода.  Так 
у  Александра  Леонтьевича  была  особенная 
страсть  к  сбережению  чистого'  русского  языка 
и  правописания.  Нужно  сказать,  что,  действи- 
тельно, язык  и  грамматику  он  знал  замечатель- 
но. Где  бы  он  ни  был,  что  бы  он  ни  делал  на 
корабле,  он  никогда  не  расставался  с  малень- 
кой книжонкой,  которую  всегда  держал  под- 
мышкой —  «  Грамматика  русского^  языка  ».  И 
имел  он  привычку  придираться  к  господам 
офицерам.  За  всякую  грамматическую  или  сти- 
листическую ошибку  в  рапорте  или  докладе  он 
долго  распекал  провинившегося,  перед  лицом 
всей   кают-компании. 

—  Хотя  вы  и  офицер,  батенька,  но  совер- 
шенно безграмотны. 

Молодые  мичмана  иногда  обижа.лись,  но  поз- 
же начинали  понимать  и  сохраняли  искреннее 
чувство  благодарности  к  своему  требователь- 
ному педагогу.  Будучи  холостым  и,  что  назы- 
вается, « принципиальным  женоненавистни- 
ком »,  он  почти  не  съезжал  с  корабля. 

Нужно  сказать,  что  должность  старшего 
офицера  на  большом  корабле  самая  сложная  и 
самая  трудная.  Вставая  ежедневно  в  одно  вре- 
мя с  командой,  ответственный  за  чистоту  и  по- 
рядок на  корабле,  старший  офицер,  кроме  того, 
составлял  еженедельные  расписания  службы, 
различных  учений  и  тревог.  Он  командовал 
всяким  авралом  на  корабле,  единолично  и  само- 
стоятельно. В  отсутствие  командира  он  его  за- 
менял, облеченный  полной  властью.  Уже  не 
говоря  о  том,  что,  как  старший  и  председатель 


кают-компании,  он  совмещал  в  себе  тысячи 
обязанностей,  в  связи  с  необходимостью  быть 
и  воспитателем  и  начальником  своих  офицеров. 
Даже  во  время  дружеских  бесед  в  кают-компа- 
нии он  должен  был  быть  всегда  на-чеку.  В  то 
время  всякие  разговоры  на  политические  и  ре- 
лигиозные темы  в  кают-компании  запреща.лись 
Вместе  с  тем  старший  офицер  являлся  есте- 
ственным посредником  между  командиром  ко- 
рабля и  офицерами.  Особенно  было  тяжело  для 
старшего  офицера,  если  он  был  женат  и  имел 
семью  на  берегу.  По  уставу  командир  и  стар- 
ший офицер  не  имели  права  съезжать  с  кора- 
бля одновременно.  Так  что  в  этом  отношении 
он  зависел  от  командира,  который  пользовался 
в  данном  случае  неограниченными  правами. 
Бывали  случаи,  когда  старшему  офицеру  уда- 
валось побывать  на  берегу  раз  в  месяц.  Но  бы- 
вали случаи  и  обратные,  когда  командир  от- 
пускал старшего  офицера  не  менее  одного  раза 
в  неделю.  Александр  Леонтьевич  чувствовал 
себя  дома  на  корабле  и  берег  его  не  прельщал. 
Поэтому  он  съезжал,  аккуратно,  раз  в  месяц. 

Первое  время  я  довольно  часто  во  время 
стоянок  съезжал  на  берег.  Севастополь  с  его 
памятниками  представлял  из  себя  настоящий 
музей.  По  воскресным  и  праздничным  дням  мы 
устраивали  небольшие  экскурсии  и  знакоми- 
лись с  окрестностями,  которые  представля.ли 
двойной  интерес,  и  с  точки  зрения  красоты  и  с 
точки  зрения  истории.  Но'  позже  я  все  чаще  и 
чаще  оставался  вечерами  на  корабле,  где  ску- 
чать не  приходилось.  Обыкновенно  три-четыре 
офицера  оставались  вечером  на  корабле.  В  ка- 
ют-компании была  неплохая  библиотека,  шаш- 
ки, шахматы,  трик-трак,  пианино,  домино.  Сло- 
вом, каждый,  если  он  не  отдыхал  в  своей  ка- 
юте и  не  писал  писем,  мог  найти  в  кают-ком- 


пании  и  беседу  и  развлечение.  Особенно  я  лю- 
бил вечера,  когда  прекращался  рабочий  день  и 
на  корабле  воцарялась  приятная  тишина.  Ког- 
да бывало  настроение,  я  садился  за  пианино  и 
увлекался  всякими  импровизациями. 

Помню  хорошо  один  такой  вечер,  котда  в 
кают-компании  никого  не  было  и  в  ней  царил 
приятный  полумрак.  Лишние  лампочки  обык- 
новенно выключались.  Я  был  в  особенном 
«  ударе  »  и  из-под.  моих  пальцев  лилась  беско- 
нечно грустная  и  нежная  мелодия.  В  один  из 
моментов,  я  поднял  глаза  и  увидел...  крысу;  ко- 
торая сидела  на  крышке  пианино  и,  видимо, 
внимательно  слушала  музыку.  То.пько  когда  я 
сделал  заключительный  аккорд,  она,  не  спеша, 
тихонько  сползла  вниз  и  скрылась  из  г.лаз. 

Настал  день  первой  учебной  артил.лерий- 
ской  стрельбы  боевыми  снарядами.  Помню,  с 
каким  чувством  страха  я  к  ней  готовился.  До 
сего  времени  я  ни  разу  не  слышал  12-дюймо- 
вых пушек  и  мне  казалось,  что  самый  сильный 
гром  не  может,  по  силе  звука,  сравниться  с 
грохотом  этого  орудия.  В  день  стрельбы  я  уже 
заранее  напихал  себе  возможно  больше  ваты 
в  оба  уха.  На  время  стрельбы  я  был  назначен 
в  кормовую  12-дюймовую  башню.  Я  волновал- 
ся, как  маленький  мальчик,  и  мне  казалось, 
что  все  замечают  мой  страх  и  смотрят  на  меня. 
Перед  первым  выстрелом  я  невольно  закрыл 
глаза...  Как  все  это  теперь  кажется  наивным  и 
смешным.  Единственный,  действительный  зву- 
ковой эффект,  который  мне  пришлось  испы- 
тать много  позже.  —  это  при  стрельбе  залпами 
всем  бортом  корабля. 

Чем  бо.льше  калибр  орудия,  тем,  конечно, 
сильнее  звук  его  выстрела,  но  и  тем  длиннее 
и  мягче  волна  этого  звука.  Чем  меньше  калибр, 
тем  слабее,  но  резче  звук  выстрела.  Самыми 
неприятным11,  в  смысле  звуковых  ощущений, 
были  8-дюймовки.  Но  обобщать  ничего  нельзя. 
В  конце  концов,  это  вещь  индивидуальная. 

Во  время  артиллерийской  стрельбы,  таким 
специалистам,  как  минные  офицеры,  обычно 
делать  нечего  и  если  электрическая  часть  дей- 
ствует без  отказа,  то  минеры  могут  распола- 
гать свободным  временем.  Так  вот,  наш  мин- 
ный офицер  Константин  Владимирович  Сант- 
нанеев  во  время  артиллерийских  стрельб  обыч- 
но забирался  в  кают-ксмпанию  и  погружался  в 
объятия  Морфея,  то  есть  крепко  спал,  не  обра- 
щая никакого  внимания  на  стре.льбу.  Нужно 
при  этом  прибавить,  что  световой  люк  кают- 
ксмпании  приходился  как  раз  под  дулами  12- 
дюймовых  пушек  кормовой  башни.  Этот  люк, 
как  и  все  другие,  всегда  открывался  во  время 
стрельбы,  дабы  не  перелопались  бы  его  сте- 
кла. 

В  воскресные  и  праздничные  дни  часто  бы- 
вало, что  на  корабли  приезжала  посторонняя 
публика,  которой  разрешалось  их  осматривать. 


Обычно  кто-нибудь  из  свободных  офицеров 
принимал  на  себя  обязанности  гида  и  показы- 
вал все  ,что  могло  заинтересовать  гостей.  Иног- 
да их  приглашали  в  кают-компанию  и  таким 
образом  завязывались  знакомства. 

Из  моего  первого  плавания  на  «  Трех  Свя- 
тителях »  вспоминаю  один  незабываемый  день, 
когда  кают-компания  единогласно  решила  от- 
праздновать день  рождения  командира.  Дело 
было  летом,  стояла  солнечная,  жаркая  погода. 
Это  было  в  один  из  воскресных  дней.  На  юте, 
под  тентом  были  расставлены  столы  и  стулья 
и  все  вокруг  украшено  флагами  и  цветами.  К 
началу  обеда  приехали  жена  и  дочь  командира. 
После  обедни  вся  команда,  без  всякого  прика- 
зания, выстроилась  по-вахтенно  на  верхней 
палубе  и,  когда  командир  с  семьей  и  все  офице- 
ры вышли  наверх,  к  командиру  подошел  боц- 
ман и  от  имени  команды  поздравил  командира 
с  днем  его  рождения  и  просил  принять  в  пода- 
рок от  команды  икону  его  святого.  Этот  трога- 
тельный поступок  не  мог  не  вызвать  слез  у  на- 
шего команд11ра.  Он  обнял  боцмана  и  сказал  : 

—  В  твоем  лице  я  целую  всю  команду. 
Затем  он   прошел   по  фронту  обеих  вахт  и 

дрогнувшим  от  волнения  голосом  поблагодарил 
«  своих   молодцов  »    за   их  подарок. 

—  По  чарке  всем  !  —  крикнул  он,  и  гролп^ое 
«  ура  »  было  ему  ответом. 

Это  показательно  как  один  из  случаев,  ког- 
да команда  действительно  любила  своего  ко- 
мандира и  готова  была  идти  за  него  «  в  огонь 
и  в  воду  ». 

Раздалась  команда  вахтенного  начальн11ка  : 
«  Свистать  к  вину,  обедать  !  »  Поданная  в  этот 
день  проба  была  прежде  всех  поднесена  жене 
и  дочери  командира,  которые  громко  похвали- 
ли вкусный  флотский  борщ.  Супруге  Ивана 
Григорьевича  было  предложено  занять  за  сто- 
лом председательское  место,  и  после  обычных 
тостов  пошел  пир  горой  и  только  к  шести  ча- 
сам вечера  командир  приказал  подать  вельбот 
и  съехал  со  своими  на  берег. 

Кроме  обычных  выходов  в  море,  устраива- 
лись более  или  менеее  продолжительные  похо- 
ды к  берегам  Кавказа.  Это,  пожалуй,  была  са- 
мая интересная  часть  нашей  морской  службы. 
После  частых  и  малорадостных  пребываний  на 
Тендре,  почти  без  берега  и  без  всяких  развле- 
чений, поход  к  кавказским  берегам  казался  ча- 
рующей сказкой.  Поти,  Сочи,  Батум,  Новый 
Афон  и  другие  порты  кавказского  побережья, 
кроме  своей  дивной  природы,  давали  то  разно- 
образие впечатлений,  которого  сильно  не  хва- 
тало черноморским  морякам.  И  офицеры,  и 
матросы  одинаково  ценили  и  переживали  эти 
интересные  походы.  Польза  службы  от  этого  не 
страдала.  Расписание  жизни  на  корабле  почти 
не  изменялось,  но  вместо  нудных  стрельб,  ко- 
торые  исключались   на    время    таких    походов. 


появлялись  иные  возможности  и  цели. 

Эскадренное  плавание  давало  большую 
практику  командующему  флотом  в  области 
управления  эскадрой  в  море-  Иногда  эти  похо- 
ды совмещались  с  двухсторонними  маневрами, 
польза  и  необходимость  которых  неоспоримы. 
Почти  ежедневно  совершались  эволюции  эска- 
дры. Здесь  выказывались  знания  и  опыт  от- 
дельных командиров.  Разнообразие  типов  су- 
дов услож;няло  все  эти  маневры,  но  давало  ог- 
ромную практику  для  личного  состава  и  в 
большой  степени  развивало  глаз  и  находчи- 
вость. Последствием  какой-нибудь  небольшой 
оплошности  в  управлении  являлся  просто  во- 
прос командующего  по  семафору,  но  при  более 
или  менее  грубой  ошибке  на  флагманском  ко- 
рабле взвивались  позывные  корабля,  вместе  с 
сигналом  :  « Адмирал  изъявляет  свое  неудо- 
вольствие »  или  даже  «  особое  неудоволь- 
ствие ». 

Из  всех  портов  кавказского  побережья  наи- 
более живописными  и  интересными  были  Га- 
гры, Новый  Афон,  Сочи  и  Батум.  Новый  Афон 
произвел  на  меня  особо  сильное  впечат.ление. 
Белый  монастырь,  располож;енный  на  б.лилсай- 
шей  к  берегу  горе,  утопавший  в  богатой  южной 
зелени,  был  виден  издалека.  В  мое  время  там 
было  30  монахов  со  своим  игуменом,  которые 
всегда  радостно  нас  встречали.  Несмотря  на 
крайнюю  бедность  и  отсутствие  каких  бы  то  ни 
было  доходов,  монастырь  производил  прекрас- 
ное впечатление.  Монахи  занимались  огородни- 


чеством, куроводством,  всякими  ремеслами  и 
имели  вид  довольных  своей  судьбой  людей. 
Эскадра  всякий  раз  привозила  какие-либо  по- 
лезные вещи  и  провиант  в  подарок  монасты- 
рю, и  за  это  моряки  пользовались  там  особой 
симпатией. 

В  Гаграх  было  имение  Принца  Ольденбург- 
скогс,  блестящего  начальника  Военно-санитар- 
ной части  в  последовавшую  войну.  Про  его 
властную  и  кипучую  натуру  рассказывали 
много  историй  и  анекдотов. 

Батум,  самый  крупный  порт  на  кавказском 
берегу,  был  конечным  пунктом  нашего  похода. 
Здесь  эскадра  стояла  несколько  дней  и  весь 
личный  состав  мог  насладиться  южными  пре- 
лестями Кавказа.  Чудные,  живописные  окрест- 
ности бывали  целью  наших  многочисленных 
экскурсий.  Чаква,  Пицунда,  Циходзири.  с  их 
роскошной  природой,  чайными  плантациями, 
апельсинами  и  бананами,  придавали  особый 
тропический  шарм  здешним  местам,  особый 
колорит  давали  и  многочисленные  пальмы. 

Один  из  самых  живописных  садов  Кавказа 
был  в  бывшем  имении  Великого  Князя  Алек- 
сандра Михайловича  «  Синоп  »,  около  Сухума. 
Там  произрастали  редкие  породы  пальм  и  дру- 
гих южных  растений. 

По  окончании  летней  кампании,  я  был  спи- 
сан с  корабля  и  переведен  в  Петербург  на 
предмет  сдачи  последних  экзаменов  по  курсу 
Морского   корпуса. 

В. В.   Скрябин 


"Архивы  Русской  эмиграции" 

ВЫШЕЛ   ИЗ   ПЕЧАТИ   ТОМ   ВТОРОЙ 

Редакторы-    издатели    Алексей    Геринг    и   Александр   Пронин 

Содержание   тома   второго  :   Т. В.   Пархоменко  —  Воспоминания    (1880-1962    гг.) 

М.А.  Бочарникова  —   1-й  Петроградский  женский  батальон 
1917  год. 


Н.Н.   Голеевский 
Н.Н.   Голеевский 


Лето   на   Волге   —    1918   год. 
Хабаровский  поход  —  1922  год. 


содержание  следующего  третьего  тома  : 

генерал-лейтенант    фон    Шварц  —  Жизнь,  мысли,  дела  и  встречи.  Воспомп 

нания   —   от   детства   до   революции. 

За    всеми    справками    обращаться    к    А. А.    Герингу,  61,  гие  СЬагс1оп-Ьа§асЬе,  75016  Р.^Р115 


37 


Кисмет 


Война  с  германо-турками  в  полном  разгаре. 

В  осеннюю  ноябрьскую  ночь  пара  нефтяных 
миноносцев  крейсировала  у  Анатолийский  бе- 
регов, в  районе  Зунгулдака.  Погода  стояла  на 
редкость  омерзительная,  ночь  была  темная, 
мрачная,  над  морем  нависла  мгла,  нечто  вроде 
тумана,  сверху  моросила  какая-то  гадость,  по- 
малсроссийски  —  «  мигичка  ».  Сырость  прони- 
зывала буквально  до  костей,  через  пять  минут 
пребывания  наверху  с  козырька  фуражки  спер- 
ва падали  капли,  а  затем  постоянная  струйка 
воды  текла  мимо  носа.  В  довершение  всех  нес- 
частий холод  был  «  собачий  ».  «  Править  вах- 
той »  в  такую  погоду  было  одно  наказанье, 
руки  отказывались  держать  бинокль  и  момен- 
тально коченели,  мокро  до  противного.  Дожде- 
вик и  тот  не  спасал  от  предприимчивых  капе- 
лек, которые  забирались  за  шиворот  и  текли 
по  телу,  заставляя  вздрагивать  и  ежиться.  На 
мостике  « страдал »  очередной  вахтенный  на- 
чальник, отбывая  свою  вахту  ,и  оправдывая 
получаемое  «морское  довольствие»,  —  содер- 
жание, полагающееся  только  плавающему  со- 
ставу флота. 

Командир  отдыхал  на  кожаном  диване  в 
рубке,  тут  же  под  мостиком,  и  читал  француз- 
ский роман  с  пикантными  картинками.  На  сто- 
ле лежала  карта  с  прокладкой,  зажатая  от 
качки  двумя  медными  планками,  штурманские 
принадлежности  :  транспортир,  циркуль,  .ли- 
нейка и  остро  зачиненный  карандаш.  Тут  же 
стоял  неубранный  вестовым  стакан  недопитого 
чаю  с  пожелтевшим  окурком  на  блюдечке. 

На  верхней  палубе  никого,  кроме  вахтен- 
ных, не  было.  Команда,  так  любящая  в  хоро- 
шую погоду  «  поточить  лясы  »,  сидя  на  кочегар- 
ном кожухе  под  открытым  небом,  вся  попрята- 
лась по  своим  кубрикам.  Из  170  человек  эки- 
пажа наверху  служило  не  больше  15  человек  : 
прислуга  минных  аппаратов,  дремлющая  в  сво- 
их тяжелых  овчинных  тулупах  на  специаль- 
ных сиденьях  с  правой  стороны  аппаратов,  ко- 
мендоры, расположившиеся  у  своих  пушек,  ру- 
левой, пара  сигнальщиков  и  вахтенный,  вот  и 
все.  «  Духи  »,  машинные  и  кочегарные,  рабо- 
тали внизу,  и  непогода  их  мало  трогала. 

Входно!!  трап  в  офицерское  помещение,  так 
же  как  и  самая  дверь  в  кают-компанию,  были 
завешаны  черным  сукном,  чтобы  свет  не  про- 
никал наверх.  Коридор,  в  который  выходили 
двери  из  кают,  тускло  освещался  одинокой 
лампочкой,  завешанной  синим  флагдугом.  В 
кают-компании  было  светло  как  днем,  тепло  и 
уютно.  Человек  восемь  офицеров  убивали  вре- 
мя перед  сном.  В  углу,  на  мягком  кожаном  ди- 


ване восседа.71  доктор  и  вел  оживленный  раз- 
говор с  волонтером  охотником,  хюмещиком 
средней  руки,  на  сельско-хозяйственные  темы. 
«  Дотя  »  предполагал  по  окончании  войны  сде- 
латься «  хлеборобом  ».  Минный  офицер,  отлич- 
ный музыкант,  наигрывал  на  пианино  то  опе- 
ретки, то  шансонетки,  попеременно,  зная  игри- 
вые вкусы  своих  соплавателей.  Остальная  пу- 
блика разместилась  за  большим  обеденным  сто- 
лом и  была  занята  игрой  в  скачки  «  на  инте- 
рес »,  который  СС1СТОЯЛ  преимущественно  из 
плиток  шоколада  и  ситро.  Было  шумно  и  ве- 
село, особенно  когда  кто-нибудь  из  заканчи- 
вающих игру,  из-за  неудачно  выброшенных  оч- 
ков, скатывался  со  своей  пешкой  вниз  и  бывал 
принужден  начинать  игру  почти  снова.  Взрыв 
смеха  остальных  партнеров  свидетельствовал 
о  неудаче,  и  минер  менял  мотив  на  «  туш  »,  по 
этому  случаю.  Временами  из-за  занавески  по- 
являлась полусонная  физиономия  вестового- 
буфетчика  со  сладостями  и  чековой  книжкой, 
в  которую  пострадавший  заносил  проигранное 
и  свою  фамилию,  чтобы  ревизор  «  первого  » 
мог  «  удержать  ». 

Миноносцы  в  это  время  малым  ходом,  эко- 
номя топливо,  «  утюжили  »  море,  защищая 
интересы  своей  родины,  готовые  в  любой  мо- 
мент броситься  на  врага,  и  только  монотонный 
шум  работающих  винтов  напоминал  сидящим  в 
кают-компании    о   действительности. 

Резкий,  звонок  громкого  боя  с  мостика, 
означавший  боевую  тревогу,  нарушил  веселую 
жизнь  кают-компании.  Все  моментально  было 
забыто  и  брошено,  каждый  хватал  первую  по- 
павшуюся под  руку  фуражку,  разыскивать 
свою  не  позволяло  время,  и  выметался  наверх. 
Слышался  только  топот  ног  по  трапу,  и  через 
какие-нибудь  десять  секунд  кают-компания  бы- 
ла пуста.  Верхняя  палуба,  до  звонка  мертвая, 
теперь  представляла  из  себя  редкое  зре.лище  : 
десятки  людей  торопились  не  за  страх,  а  за  со- 
весть привести  себя  из  сонного  состояния  в 
боевое.  Каждый  сознавал,  что  «  либо  ты  его, 
либо  он  тебя  »,  зевать  в  этом  деле  не  приходи- 
лось. Самый  людный  проспект  большого  города 
никогда  не  был  так  оживлен  ,как  палуба  ми- 
ноносца Б  этот  момент...  Через  40-45  секунд 
люди  заняли  свои  места  и  наступила  тишина, 
жуткая  и   зловещая. 

С  мостика  подошедшего  миноносца  в  рупор 
передали  :  «  Справа  за  кормой  остался  силуэт  ». 
Прибавив  ход,  сперва  головной,  а  за  ним  и 
концевой,  стали  склоняться  в  сторону  остав- 
шегося где-то  в  темноте  силуэта. 

—  Аппараты    на    левый    борт  !    —    бодрым, 


уверенным  голосом  скомандовал  минный  офи- 
цер, две  минуты  тому  назад  так  же  бодро 
наигрывавший  шансонетки  в  кают-компании. 
Минные  машинисты,  старательно  исполняя  ко- 
манду, быстро  перебросили  аппараты  на  ука- 
занный борт.  Добрых  два  десятка  глаз  на  мо- 
стике пристально  вглядывались  в  темноту, 
стараясь   вовремя   заметить   неприятеля. 

—  Ваше  Высокоблагородие,  слева  по  носу 
видать,  —  сдавленным  топотом  доложил  один 
из  сигнальщиков,  не  отрывая  глаз  от  ночного 
бинокля. 

—  На  аппаратах  товсь  1  —  была  подана  по- 
следняя перед  выстрелом  команда. 

Дело  б.лизилось  к  развязке,  нервы  достигли 
крайнего  напряжения.  Миноносцы  слегка  укло- 
нились вправо,  приводя  противника  под  мин- 
ный залп. 

—  Лайба  !  —  уже  громким  голосом  кричит 
тот  же  сигнальшик,  указывая  рукой  в  темноту. 
Еще  момент  и  все  убедились,  что  враг  слишком 
безобидный. 

—  Отставить  товсь  !  Только  зря  волнова- 
лись и  портили  себе  нервы  из-за  какой-то 
корявой  лайбы...  Всеобщее  разочарование  и  до- 
сада. 

Уменьшив  ход,  оба  миноносца  направилхтсь 
к  беспомощно  болтавшейся  на  маленькой  зыби 
лайбе,  спустившей  уже  паруса,  и  приведя  ее 
почти  на  траверз,  застопорили  машины.  Пере- 
пуганные турки  что-то  кричали  на  своем  язы- 
ке, голосило  их  несколько  человек  сразу  и  ра- 
зобрать этот  галдеж  даже  при  знании  языка 
было  трудно.  «  У,  чертовы  банабаки  !  »  слыша- 
лись эпитеты  по  адресу  турок  среди  команды. 
Командир  приказал  спустить  мотор,  .пюдей, 
снять,  а  лайбу  облить  керосином  и  под- 
жечь. Пока  спускали  на  воду  мотор,  маленький 
и  шустрый  мичман,  но  долю  которого  выпало 
исполнение  приказания  командира,  раздобывал 
керосин    и    собирал    прислугу    катера.    Человек 


пять  матросов,  а  за  ними  и  мичман,  спусти.пись 
по  талям  в  мотор.  Две-три  вспышки,  мотор  за- 
работал, и  катер,  отделившись  от  миноносца, 
пошел  к  лайбе,  оставляя  за  собой  форсфорес- 
цирующий  след. 

Вот  он  подошел  к  ней,  «  банабаки  >  пере- 
шли на  катер,  а  три  матроса  с  офицером  вска- 
рабкались на  лайбу.  Прошло  не  больше  пяти 
минут,  мотор  возвратился,  подошел  под  тали 
и  был  поднят.  Турки  вышли  на  палубу.  П.памя 
сначала  медленно,  а  затем  все  быстрей  и  быс- 
трей стало  расползаться  по  паруснику,  проре- 
зывая окружающую  темноту  красноватым  за- 
ревом пожара. 

Миноносцы  дали  ход,  покидая  место  проис- 
шествия. 

Хозяин  лайбы,  старый,  седой  турок,  обор- 
ванный, в  грязной,  засаленной  феске  на  голо- 
ве, глазами,  полными  слез  смотрел  на  свое 
горящее  суденышко,  которое  тонуло  во  мраке 
ночи,  а  вспыхивающее  временами  от  легкого' 
ветерка  пламя  как  будто  посылало  прощальный 
привет  своему  капитану. 

Крупная  слеза  выкатилась  из  глаза  старика, 
потекла  по  загорелому,  обветренному  непого- 
дой лицу  и  скрылась  в  белой,  как  лунь,  бороде. 
Последний  яркий  отблеск  горящей  лайбы  осве- 
тил его  лицо  :  сколько  горя,  тоски  и  отчаяния 
было  в  этой  фигуре  бедного  труженика  моря  ! 

Мне  стало  жаль  старика  и,  желая  выразить 
ему  свое  участие  в  постигшем  его  горе,  я  подо- 
шел к  нему  и  ласково,  как  бы  утешая,  похло- 
пал его  по  плечу.  Он  перевел  на  меня  свои 
глаза,  понял,  видимо,  мой  взгляд,  через  силу 
улыбнулся,  как  будто  благодаря  меня  за  со- 
чувствие и  внимание,  и  пожав  плечами,  едва 
слышно   проговорил  : 

—  Кисмет,    эфенди  !    (Судьба,    господин  :). 

Лейтенант    Вавилов 


Отпуск 


«  Караул  вниз ! »  скомандовал  вахтенный 
начальник. 

Корабельный  гардемарин  Васильев,  началь- 
ник сменившегося  караула,  повернулся  налево 
кругом  и  со  вздохом  облегчения  отдал  краткое 
приказание  молодцеватому  караульному  унтер- 
офицеру  :    «  Бондарчук,    распусти    караул  !  » 

Провести  двадцать  четыре  часа  в  туго  затя- 
нутом мундире,  не  расставаясь  ни  с  палашом, 
ни  с  револьвером,  ни  с  туго  затянутой  порту- 
пеей, утомительно  даже  и  в  двадцать  лет.  Спу- 


скаясь по  трапу  в  гардемаринскую  кают-ком- 
панию, Васильев  с  наслаждением  расстегнул 
крючок  воротника,  успевшего  за  сутки  изрядно 
натереть  ему  шею. 

В  кают-компании  было  еще  совсем  светло  На 
кожаном  диване,  между  двумя  открытыми  ил- 
люминаторами полулежал  гардемарин  Олег 
Прасолов,  поглощенный  чтением  только  что 
полученного  письма.  Другой  соплаватель  Васи- 
льева, Бересневич,  сидел  у  стола,  занимавшего 
центр    каюты,    и    писал.    Перед    принайтовлен- 


ным  к  поперечной  переборке  пианино  Иван  Ко- 
маров, которого  в  шутку  прозвали  :  « .Теап  1е 
Ве1  »,    напевал   вполголоса   цыганский   романс. 

—  Вестовой  !  Китель  !  —  крикнул  Васильев, 
бросая  на  диван  мундир,  палаш  и  портупею  с 
рэБсльвером.  —  И  давай  скорей  обедать  1 

—  Есть,  господин  гардемарин  !  —  отозвался 
голос    за   переборкой. 

Прасолов  поднял   голову  : 

—  Послушай,  сэр,  ты  пода.п  рапорт  об  от- 
пуске ? 

—  Нет,  не  подал.  Белецкий  говорит,  что 
есть  новый  циркуляр  штаба,  запрещающий 
увольнение  в  отпуск,  кроме  как  по  случаю  се- 
рьезной болезни  или  смерти  ближайших  род- 
ственнике в.  Ввиду  того,  что  ты  и  я  здоровы,  как 
быки,  и  что  наши  родители  тоже,  слава  Богу, 
здоровы,  придется  ждать  конца  кампании  или 
даже  производства. 

—  Черт  знает,  что  такое,  —  возмутился 
Прасолов,  —  а  я-то,  как  нарочно,  не  просился 
в  мае,  когда  еще  не  было  этого  окаянного  цир- 
куляра ! 

—  И  когда  Ьа  Ве11е  N^па  была  в  Крыму,  а 
не  в  соседнем  с  твоим  имении.  —  вполголоса 
ввернул  ^еап  1е  Ве1,  лучший  друг  Прасолова. 

—  Это  тебя  не  касается  !  —  резко  огрызнул- 
ся последний.  —  И,  креме  того,  я  попросил  бы 
тебя  не  принимать  насмешливый  тон,  когда  ты 
говоришь  о  моей  невесте. 

—  Прости,  пожалуйста,  но  я  говорил  о  моей 
кузине,  и  мне  кажется... 

—  А  я  тебе  повторяю,  —  перебил  его  Пра- 
солов, повышая  голос  и  поднимаясь  с  дивана, 
—  что  я  не  могу  допустить... 

—  Господа,  господа,  не  кричите,  —  вмешал- 
ся  Бересневич. 

Прасолов  раздраженно  повернулся  и,  бро- 
сившись на  диван,  вновь  погрузился  в  свое 
письмо.  Несколько  минут  молчания  бы.пи  прер- 
ваны   Бересневичем. 

—  Это  твой  браунинг,  сэр  ? 

—  Да,  мой,  —  ответил  Васильев,  не  подни- 
мая головы  от  аппетитной  глазуньи  с  ветчиной, 
поданной    ему    вестовым. 

—  Ты  его  разрядил  ?  —  продолжал  Берес- 
невич. 

—  Ну  конечно,  сразу  же  после  смены,  я 
буду    его    сейчас    чистить. 

В  этот  момент  Прасолов,  вскочив  с  дивана, 
решительными  шагами  направился  к  выходу. 

—  Ты  куда,  Олег  ? 

—  Пойду  поговорить  с  Белецким. 

—  Не  стоит,  все  равно  ничего  не  выйдет. 


—  Иди  к  черту  ! 

—  Ни  с  места  !  Руки  вверх  !  —  скомандовал 
театральным  тоном  Бересневич. 

—  Отстань  от   меня  !... 

Резкий,  негромкий  выстрел...  Все  в  кают- 
компании   как  бы  оцепенели. 

У  дверей  Прасолов  круто  остановился  и  на- 
чал медленно  покачиваться  взад  и  вперед. 
«  Сейчас  упадет  »,  мелкнуло  в  голове  Василье- 
ва.. Бересневич  застыл  в  своей  театральной  по- 
зе, с  протянутой  рукой.  Из  дула  браунинга  по- 
дымалась тонкая  струйка  прозрачного  голубо- 
ватого дыма. 

Прасолов  перестал  качаться  и  повернулся  к 
Бересневичу  : 

—  Надо  быть  полным  кретином,  чтобы  стре- 
лять  мне   в   спину  !... 

—  Васильев  сказал,  что  револьвер  разря- 
жен, —  ответил  слегка  дрожащим  голосом  Бе- 
ресневич. 

Левой  рукой  Прасолов  старался  найти  ме- 
сто, куда  попала  пуля. 

—  Ты  мне  испортил  новый  китель,  —  про- 
должал он,  нащупав  под  правой  лопаткой  кру- 
глое отверстие.  —  Это  уже  свинство  !... 

И  он  пошел  к  выходу. 

—  Олег,  ты  куда  ?  —  бросились  к  нему  Ва- 
сильев и  Комаров. 

—  В  лазарет,  конечно,  а  то  куда  же ''  Что 
за  нелепый  вопрос  !  ответил,  не  поворачиваясь, 
Прасолов  и  хлопнул  за  собой  дверью. 

В  кают-компании  царило  молчание.  Все  смо- 
трели друг  на  друга,  как  бы  не  понимая,  что 
случилось. 

Резкий  толчок  в  дверь,  и  сияющее  радостью 
лицо  Прасолова  ; 

—  Мечеслав,  —  крикнул  он  Бересневичу,  — 
спасибо,  дружище  !  Теперь-то  я  уже  наверное 
попаду   в   отпуск  !... 


Приказ  командира  броненосного  крейсера 
«Рюрик».  Рейд  Ревельский,...  июня  1913  года, 
№  563. 

«  Корабельный  гардемарин  Олег  Прасолов 
увольняется  в  отпуск  внутри  Империи  сроком 
на  две  недели  от  сего  числа  на  предмет  отдыха 
после  полученного  им  нервного  потрясения. 

Основание  :  рапорт  старшего  судового  врача 
коллежского  советника  Н...  от  ...  июня  ». 

Подписал  ;    капитан    1    ранга    Бахирев 
за  ревизора  


Учебное  судно  «Велиная  Княгиня  Ксения  Александровна' 


(«  Свобода  »   —   «  Моряк  ») 


Случайно,  роясь  в  старых  книгах,  я  натк- 
нулся и  приобрел  интересную  книгу  на  фран- 
цузском языке :  «  Материалы  по  профессио- 
нальному морскому  образованию  в  России  », 
изданную  для  Международной  морской  выстав- 
ки в  Бордо  в  1907  году  Отделом  торгового  мо- 
реплавания русского  министерства  торговли  и 
промышленности. 

Книга  снабжена  картой  с  географическим 
распредлением  всех  мореходных  училиш  Рос- 
сии к  1  января  1907  года,  с  указанием,  к  какому 
разряду  они  принад.лежат,  а  также  с  многочи- 
сленными фотографиями  зданий  училищ,  групп 
учеников  на  занятиях  и  учебных  кораблей. 

Там  я  нашел  краткие,  мне  еще  неизвестные 
сведения  об  учебном  корабле  « Великая  Кня- 
гиня Ксения  Александровна ».  хорошо  знако- 
мом бывшим  воспитанникам  Морского  корпуса 
в  Бизерте,  на  котором  они  проходили  свои 
учебные  плавания.  Думаю  что  для  многих 
будет  не  безьштересно  узнать  полученные 
мною  сведения. 

В  1904  году,  по  заказу  Отдела  торгового 
флота  и  портов,  была  построена  на  Сормовском 
заводе  баркентина  (иначе  —  шхуна-барк)  с 
же.пезным  корпусом  в  697  тонн  водоизмещения, 
вспомогательной  паровой  машиной  и  двумя  ко- 
тлами различной  системы,  д.пя  практики  уче- 
ников. Постройка  обошлась  в  190.000  рублей. 
По  скончании  работ  корабль  получил  имя  «  Ве- 
ликая Княгиня  Ксения  Александровна  »  и  был 
причислен  к  Мореходному  училищу  в  Баку. 

Он  плавал  с  учениками  по  Каспийскому  мо- 
рю с  15  мая  по  15  сентября  между  Баку,  Пе- 
тровском, Астраханью,  Фортом  Александрозск, 
Красноводском,  Ленкоранью,  Энзели  и  Астраба- 
дом.  На  нем  плавали  ученики  не  только  Ба- 
кинского мореходного  училища  но  и  других, 
так  как  корабль  был  рассчитан  на  размещение 
на  нем  ста  учеников. 

Во  время  плавания  ученики  несли  вахтен- 
ную службу,  занимались  приборкой  корабля, 
морской  практикой,  стояли  на  руле,  а  также 
проходили  занятия  по  навигации  и  мореходной 
астрономии. 

К  сожалению,  на  этом  в  книге  заканчива- 
ются сведения  об  этом  корабле.  Таким  образом, 
с  достоверностью  можно  сказать,  что  оно  бы.по 
построено  для  Каспийского  моря  и  плавало  на 
нем. 

Когда,  как  и  каким  образом  было  оно  пере- 
ведено в  Черное  море,  почему  этот  перевод  про- 
изошел и  к  какому  училищу  этот  корабль  был 


причислен,  —  мы  не  знаем.  Из-за  отсутствия 
материалов  ответить  на  эти  вопросы  трудно. 
Говорилось  и  даже  писалось  (см.  «  Колыбель 
флота  »),  что  он  принадлежал  Мариупольскому 
мореходному  училищу,   но   так  ли  это  '' 

Из  упомянутой  выше  книги  видно,  что  в 
Мариуполе,  по  крайней  мере  до  1908  года,  Мо- 
реходного училища  не  было;  принимая  же  во 
внимание  ,что  район  Азовского  моря  и  северо- 
западное побережье  Черного  моря  имели  бо.пь- 
шое  количество  мореходных  школ,  кажется 
довольно  странным,  что  в  Мариуполе  могла 
быть  открыта  еще  одна  новая  школа. 

В  самом  деле,  в  Ростове  на  Дону  было  мо- 
реходное училище  дальнего  плавания  с  при- 
готовительным классом  и  с  отделением  д.пя 
подготовки  механиков.  В  Херсоне  также  было 
мореходное  училище  дальнего  плавания.  В 
Одессе  —  большое  училище  как  дальнего  пла- 
вания, так  и  механиков,  к  которому  былю  при- 
дано парусное  учебное  судно  « Великая  Кня- 
гиня Мария  Николаевна  »  в  1859  тонн,  приобре- 
тенное в  1899  году  министерством  финансов  за 
9.000  фунтов  стерлингов.  Креме  этих  училищ, 
в  Таганроге  было  трехклассное  училище,  имев- 
шее свое  учебное  судно,  трехмачтовую  баркен- 
тину  Б  168  тонн,  постройки  1893  года.  «Святой 
Ипполит ».  Затем  были  двуклассные  учи.ттища 
в  Николаеве,  Голой  Пристани,  Алешках,  Керчи 
и  Бердянске. 

Вот  почему,  как  мы  указывали  выше,  ка- 
жется немного  странным,  чтобы  в  Мариуполе 
было  открыто  еще  одно  училище.  Вернее  будет 
предположить,  что  «  Великая  Княгиня  Ксения 
Александровна  »  была  придана  одному  из  уже 
существовавших  училищ,  —  Херсонскому,  у 
которого  не  было  своего  учебного  корабля,  или 
даже  Одесскому,  у  которого  «Великая  Княгиня 
Мария  Николаевна  »  была  без  машин  и  доволь- 
но стара. 

Остается  также  вопрос,  —  каким  образом 
наш  корабль  попал  в  Средиземное  море  ?  Мож- 
но предположить,  что  его  перевод  из  Каспий- 
ского моря  был  сделан  перед  самой  войной, 
которая  и  застала  его  в  Средиземном  море.  Ведь 
учебное  судно  Одесского  мореходного  училища 
плавало  с  учениками  с  25  мая  по  24  октября 
между  русскими  и  турецкими  портами  Черного 
моря.  На  все  эти  вопросы  пока  что  нет  ответа. 
Может  быть,  среди  читателей  « ВОЕННОЙ 
БЫЛИ  »  найдется  кто-нибудь,  смогуший  допол- 
нить наши  сведения  ? 

Г.А.  Усаров 


41 


Следы  старой  катастрофы 


9  сентября  1780  года  (все  числа  по  старому 
стилю)  шедший  из  Архангельска  в  Кронштадт 
пинк  «  Евстафий  »  штормом  был  выброшен  на 
скалы  пустынного  острова  Графскерри,  группы 
Шотландских  островов. 

Набегавшие  огромные  волны  разрушили  его 
надстройки  и  разбили  все  шлюпки.  Вскоре  те- 
чение и  волны  оттащили  корпус  пинкэ  на  глу- 
бокое место  и  он  затонул.  Пытавшиеся  вплавь 
достигнуть  острова  люди  погибли  на  прибреж- 
ных скалах,  об  которые  их  побили  волны.  Из 
всей  команды  и  пассажиров  спаслось  лишь  пять 
человек,  которые,  держась  за  обломки  кора- 
бля, были  отнесены  течением  к  отстоявшему 
на  три  мили  от  места  крушения  ос1рову  Валь- 
сай,   где  им  оказали  помошь   местные   рыбаки. 

Командир  пинка  капитан-лейтенант  Марков, 
четыре  офицера,  176  человек  команды,  включая 
в  это  число  несколько  пассажиров,  6  женшин 
и  трое  детей  псгибли  в  этой  катастрофе. 

Пинк  (по  современной  терминологии  —  во- 
оруженный транспорт)  был  построен  в  Архан- 
гельске и  спущен  на  воду  в  сентябре  1773  года. 
Он  был  назван  « Евстафием  »  в  память  погиб- 
шего Б  1770  году,  в  первый  день  Чесменского 
боя,  флагманского  корабля  адмирала  Спиридо- 
ва.  Это  было  трехмачтовое  судно,  длиной  в  40 
метров  и  9  '/2  метров  в  ширину. 

Ввиду  того,  что  в  те  времена  англо-фран- 
цузских войн  моря  кишели  корсарами,  которые 
без  разбору  нападали  и  на  нейтральные  суда, 
претив  чего  протестовала  Императрица  Екате- 
рина,  выдвинувшая   лозунг    «  свободы   морей  », 


пинк  получил  на  вооружение  38  пушек,  —  с(р- 
тиллерия  равная  малому  фрегату. 

Летом  1972  года,  почти  через  два  века  после 
происшедшей  трагедии,  группа  бельгийских 
легких  водолазов  под  предводительством  гос- 
подина Е.  51;епа11;,  пользуясь  передававшимся 
из  поколения  в  поколение  рассказом  рыбаков, 
нашла  остатки  «  Евстафия  ».  Они  обнаружили 
18  пушек,  вероятно  ранее  стоявших  на  верх- 
ней палубе,  много  ядер,  чугунные  болванки, 
возможно  служившие  балластом,  и  подняли  со 
дна  моря  еще  какие-то  мелкие  вещи  :  свинцо- 
вый лот,  оловянную  трубу,  серебряную  медаль, 
пожалованную  всем  участникам  Чесменского 
боя,  один  из  которых,  возможно  спасшийся  при 
взрыве  первого  «  Евстафия  »,  погиб  на  втором 
—  десять  лет  спустя.  Кроме  того,  было  найде- 
но несколько  старообрядческих  медных  11конок, 
причем  по  два  и  три  одинаковых  экземпляра, 
что  вызывает  предположение,  что  какой-то 
старообрядец  взял  с  собой,  более  или  менее 
скрытно  от  начальства,  сделанные  на  севере,  в 
скитах,  иконки  для  передачи  их  старообрядцам 
в  центральной  России. 

После  этого  случая  в  русском  флоте  долгое 
время  не  было  кораб.пя,  носившего  имя  « Ев- 
стафий»,  и  лишь  в  1904  году  в  Николаеве  был 
заложен  эскадренный  броненосец  в  12.840  тонн, 
получивший  это  имя.  В  1914  и  1915  гг.  он  был 
флагманским  кораблем  Черноморского  флота  и 
отличился  в  боях  против  германо-турецкого 
корабля  «  Гебен  ». 

П.А.  Варнек 


Хроника  «  Военной  Были  » 


НЕЧТО  О  ЯХТЕ  «  КОЛХИДА  » 

Русский  посол  в  Константинополе  письмом 
от  30  октября  1886  года,  сообщил,  что  пароход 
«  Тамань  »  по  своей  ветхости  совершенно  более 
не  пригоден  для  тоге,  чтобы  служить  стаци- 
онером  в  Константинополе,  и  просил  его  заме- 
нить. 

Были  два  проекта  его  замены  :  1)  Послать 
крейсер  «  Забияку  »  или  одну  из  черноморских 
канонерских  лодок,  но  посол  ответил,  что  это 
неудобно,  так  как  суда  эти  боевые  и  это  может 


послужить  прецедентом  для  других  держав.  2) 
Приобрести  у  Русского  Общества  пароходства 
и  торговли  («  РОПИТ »)  пароход  « Князь  По- 
темкин »,  но  правление  РОПИТА  шло  на  это 
дело  неохотно  и  запроси.ло  20.800  фунтов  стер- 
лингов, что  было  признано  невыгодным. 

10  марта  1888  года  предписано  было  послать 
в  Константинополь  вместо  « Тамани »  шхуну 
«  Псезуапе  »,  но  уже  через  два  года  было  при- 
нято решение  о  покупке  яхты  «Катрена»;  25 
марта  1890  года  яхта  выш.па  по  назначению  и 
19  апреля  прибыла  в  Николаев. 


ПРИЛОЖЕНИЕ 

ПРИКАЗ  №47  31  марта  1890  года 

...Приобретенную  покупкой  в  Англии  яхту 
наименовать  «  Колхида  »  и  включить  в  списки 
судов   Черноморского   флота- 

Адмирал  АЛЕКСЕЙ 
Генерал-Адмирал,  Генерал- Адъютант 

сообщил    В. К. 

«  ЛАЗАРЕВСКИЙ    ЧЕМОДАН  » 

У  моряков  давалось  это  прозвище  морякам, 
много  плававщим,  но  мало  из  этих  плаваний 
вынесшим. 

Существовал  анекдот  из  жизни  адмирала  М. 
П.  Лазарева  :  один  из  старщих  офицеров  Чер- 
номорского флота  назойливо  просил  его  дать 
ему  в  командование  линейный  корабль,  указы- 
вая на  то  что  он  достаточно  много  плавал,  чтобы 
иметь  право  на  это.  Лазарев  же  считал  его  не- 
достойным такой  ответственной  до.пжности  и 
раздраженно  ему  ответил  :  «  мои  чемоданы  пла- 
вали со  мною  всю  жизнь  и  все-таки  я  не  могу 
вручить  нм  командование  судами  моего  флота, 
сообщил  Г.М.  фон  Гельмерсен 


Морской  министр  адмирал  Григорович  ус- 
тановил, необычный  для  других  русских  ве- 
домств, порядок  докладов  по  Главным  Управ- 
лениям Морского  министерства. 

В  назначенное  время  для  доклада  данного 
Управления,  в  кабинете  министра  собирались 
все  возглавители  управлений,  но  непосред- 
ственными докладчиками  являлись  не  они,  а 
начальники  отделов,  от  которых  исходили  до- 
клады и  которые  могли,  конечно,  лучше  тут  же 
дать  необходимую  справку.  Такими  начальни- 
ками отделов  нередко  являлись  офицеры  в 
скромных  чинах,  что  не  мешало  им  иногда 
вступать  в  споры  с  почтенными  адмира.пами. 
Адмирал  Григорович  выслушав  стороны,  по 
большей  части,  тут  же,  клал  свою  резолюцию 
и  доклад  в  тот  же  день  возвращался  в  его  уч- 
реждение и  без  задержки  оттуда  же  в  копиях 
рассылался  по  всем  заинтересованным  инстан- 
циям для  исполнения. 

Так  например,  командированный  Штабом 
флота  от  Службы  Связи  в  Морской  Генера.ль- 
ный  штаб,  для  работ  по  организации  морской 
авиации,  офицер  представил  на  утверждение 
министра  технические  требования  качества  для 
авиационного  бензина.  Товарищ  министра 
контр-адмирал  Б.  категорически  заявил  что 
такого  качества  бензина  не  существует,   когда 


же  этим  офицером  ему  были  представлены  спе- 
цификации бензина,  принятые  во  французской 
авиации,  то  он  ответил  что  может  быть  там 
он  и  есть,  но  в  России  не  выделывается  и  Но- 
бель отказывается  выделку  его  установить.  По- 
купать же  материалы  заграницей.  Государст- 
венная Дума  не  разрешает. 

Выслушав  их  спор,  Григорович  неожиданно 
обратился  к  контр-адмиралу  Б.  :  «А  скажите, 
вы  сами  летать  собираетесь  ?  »  товарищ  мини- 
стра опешил  —  «  нет  не  собираюсь  ».  удивленно 
ответил  он.  «  Ну  вот  !  А  они  будут  летать  и  мы 
обязаны  дать  им  все  лучшее.  А  если  Нобель  от- 
кажется выделывать  —  закажите,  где  возмож- 
но. Дума  не  может  воспрепятствовать  покупать 
заграницей  то,  чего  у  нас  нет  ».  Нобель  быстро 
эту  выделку  установил  и  отличный  бензин  по- 
лучила не  только  морская  но  и  сухопутная 
авиация. 

сообщил  Г.М.  фен  Гельмерсен 


К0П1Я 

ПРИКАЗЪ 

И. Д.    Командующаго    Русской    Эскадрой 

22   Октября   1922   года. 

№261 

Портъ  Бизерта 

Недавно  Французское  Правительство  для 
возмъщенхя  расходсвъ,  связанныхъ  съ  эвакуа- 
ц1ей  Крыма,  продало  Эстон1и  часть  нашего  бое- 
вого запаса,  находящагося  на  хранен1и  въ  бе- 
реговыхъ    складахъ. 

Маклеромъ  при  этомъ  д-Ьл-Ь  былъ  Гене- 
рального Штаба  Генералъ-Лейтенантъ  ЗАНКЕ- 
ВИЧЪ. 

По  им'Ьеющимся  у  меня  св-Ьд-Ьнхямъ,  вышео- 
значенный Генералъ,  собираетъ  данныя  о  на- 
шихъ  судахъ,  съ  ц-Ьлью  предлс'жен1я  ихъ  къ 
продаж-Ь. 

Н-Ьль  нашего  пребыван1я  на  эскадр-Ь,  —  ста- 
раться всячески  сохранить  нац10нальное  Рус- 
ское достоян1е  для  его  законнаго  влад-Ьтеля  со- 
вершенно противоположна  стремлен1ямъ  Гене- 
ралъ-Лейтенанта  ЗАНКЕВИЧА. 

Предлагаю  чинамъ  Эскадры,  не  оказывать 
никакого  сод-Ьйств1я  Генералъ-Лейтенанту 
ЗАНКЕВИЧУ  и  Командирамъ  запретить  входъ 
Генералу  на  корабли  безъ  особаго  на  то  моего 
письменнаго  разр-Ьшен1я. 

Контръ-Адмиралъ 

М.  Беренсъ   2-ой 
(см.   Морской   Сборникъ  Бизерта  №  10 
стъ   Октября   1922   года). 


43 


Письма  в  Редакцию 


Дсрсгой  Алексей  Алексеевич  поздравляю 
Вас  II  сотрудников  морских  номеров  «  ВОЕН- 
НОЙ БЫЛИ  »  с  праздником  Шестого  Ноября, 
праздником  всего  морского  зарубежья,  памят- 
ным днем  КОЛЫБЕЛИ  ФЛОТА,  днем,  Св.  Па- 
вла Исповедника. 

Желаю  Еам  всем  бодрости  и  прежней  энер- 
гии на  служении  за  рубежом  нашему  флоту, 
под  стягом  Андрея   Первозванного. 

Шлю  Вам  мои  наилучшие  пожелания.  Помо- 
гай Вам  Бог. 

Бузнос-Айрес 

А.  Штром 


В  1921  году  я  жил  в  Константинополе,  в 
парке  Буюк-Дере.  Перед  нашими  окнами  было 
маленькое  кладбище,  4-5  могил  с  крестами.  Все 
без  надписей.  Местные  рыбаки-турки  говорили, 
что  2Т0  были  останки  русских  моряков,  погиб- 
ших пря  постановке  мин  в  проливе  Босфор,  в 
мае  1917  года.  Немцы  похоронили  их  с  музыкой 
и  отданием  воинских  почестей  Что  теперь  с 
этим  кладбищем  ?... 


Георгий    фон    Гельмерсен 


Как  всегда,  с  большим  1'1нтересом  прочитал 
очередной  №  123  нашего  журнала.  Особенно  за- 
интересоваал  меня  статья  Г.  фон  Гельмерсена. 
Автор  хорошо  сделал  описание  боевых  дей- 
ствий флота,  но  почему-то  не  упомянул  ни  об 
одном  случае  гибели  наших  военных  кораблей. 
Я  не  говорю  уже  о  потере  лин.  кор.  «  Импера- 
трица Мария »,  происшедшей  не  в  бою.  а  на 
Севастопольском  рейде,  но,  говоря  о  действиях 
подводной  лодки  «  Морж  »,  можно  было  бы  от- 
метить, что  этот  корабль  пропал  без  вести  со 
всем  своим  экипажем  во  время  боевого  похода 
в  1916  году.  Не  говорит  автор  и  о  гибели  эскадр. 
минон.  «Лейтенант  Пущин»,  который  в  1914 
году  атаковал  « Гебена »,  подорвавшегося  на 
мине  у  болгарских  берегов  против  Варны.  Ос- 
татки   экипажа   были    подобраны    болгарами   и 


просидели   в   плену  до   конца  воины. 

Эскадр.  М1Ш0Н.  « Живучий  »  погиб  на  бол- 
гарской мине,  сопровождая  лин.  кор.  « Импера- 
трица Екатерина  II  »,  возвращавшийся  из  по- 
хода, при  проходе  фарватером  в  минных  полях 
перед  Севастополем.  Немецкой  подводной  лод- 
кой было  потоплено  госпитальное  судно  «  Пор- 
тюгаль  »,  совершавшее  рейсы  между  Трапезун- 
дсм  и  Батумом.  Судно  это  было  окрашено  в 
белый  цвет,  несло  все  знаки  Красного  Креста  и 
ночью  шло  при  полном  освещении. 

Что  же  касается  крейсера  «  Меджидие  »,  пе- 
реименованного в  «  Прут  »,  то  он  окончательно 
отремонтирован  не  был,  простоял  всю  войну  у 
стенки  Портового  завода  в  Южной  бухте,  где 
стоял  и  транспорт  « Родс^сто »,  захваченный 
подвод,  лодкой  «  Тюлень  »  под  командой  кап.  2 
ранга  Китицына.  Оба  эти  корабля  были  уведе- 
ны в  Турцию,  после  занятия  Севастополя  нем- 
цами в  мае  1918  года- 

В.  Аристов 


В  статье  «  Отдельные  Гардемаринские  клас- 
сы »  в  №  120  журнала  В.  Тархов,  описывая 
поход  «Орла»  в  1915-16  гг.,  пишет,  что,  придя 
в  Сингапур,  он  узнал  что  «  ...  несколько  време- 
ни тому  назад  русский  десантный  отряд  с  ка- 
кого-то русского  корабля  участвовал...  в  пода- 
влении какого-то  небольшого  востанния  ». 

«  Какой-то  русский  корабль...  »  это  тот  же 
вспомогательный  крейсер  « Орел »,  команда 
которого  действительно  участвовала  в  подавле- 
нии восстания  сипаев.  Командовал  десантом  тот 
же  старший  лейтенант  С.Н.  Петров  (вып.  1903 
г.),  старший  офицер  «  Орла  ». 

Что  интересно,  это  то,  что  «  Морской  Сбор- 
ник »  в  №  12  за  1915  год  напечатал  статью  за 
подписью  В. Б.  :  «  Первое  практическое  п.лава- 
ние  гардемарин  Морского  Е.И.В.  Насле.цника 
Цесаревича  корпуса  на  Дальнем  Востоке  летом 
1915  года  »,  где  все  это  подробно  описано. 

Я  полагаю,  что  подробные  сведения  об  этом 
«  восстании  сипаев  »  можно  было  бы  по.пучить  и 
сейчас  в  английском  морском  штабе. 

А.  Тарсаидзе 


1е5  ип1^огте$  с1е  1д  таппе  аи  соиг$  йи  гедпе  йе  Гетрегеиг 
А1ехапс1ге  I 


Аргёз  1а  тог^  1:га§1яие  йе  ГЕтрегеиг  Раи1  I 
(1754-1801),  ГЕтрегеиг  А1ехапс1ге  I  топ1;а  зиг  1е 
ггопе  1е  11  тагз  1801.  Той!  еп  зе  рготеНап!  йе 
тагсЬег  зиг  1ез  раз  с1е  за  «  Сгапйе  А1еи1е  », 
Са1:Ьег1пе  II,  сеИе  Йёс1з10п  пе  сопсегпа  аисипе- 
теп1;  1а  Маг1пе;  А1ехапс1ге  I  ^и!  Ыеп  1е  !11з  йе 
зоп  рёге  еп  се  ^и^  сопсегпе  зоп  ас1т1га1:юп  роиг 
1е  5егу1се  агтё  е1;  1ез  ехегс1сез  тИИахгез.  Ма18 
1а  81;гис1;иге  йе  1а  Маг1пе  с1етеига-1:-е11е  1с1еп1;1- 
цие  аи  разве.  Ьа  Маг1пе  гиззе  ^и!,  аи  соигз  йе 
1а  ргет1ёге  то1иё  йи  гёдпе  с1'А1ехапс1ге  I,  раг  зоп 
арра1'епсе  ех1;ёг1еиге,  1а  рго1оп§а1;1оп  Й1гес1;е  йе 
сеИе  йи  гё§пе  йе  Раи1  I. 

А  Гёро^ие  ой  11  п'ё1;а11  епсоге  дие  Рг1псе- 
НёгШег,  Раи1  I  ЫЬ  поттё  соп1;ге-ат1га1  ;  11  !и1; 
1;гё5  аНасЬё  а  1а  Магте,  1и1  рог1;а  ипе  §гапйе 
айт1га1:10п  е!  соппа1зза11;  Ыеп  Гаг1;  тагт.  Ьез  у1с- 
1;о1гез  йе  Гат1га1  ОисЬакоЯ  ^из1;Шёгеп1;  за  соп- 
йапсе  еп  1а  Маг1пе.  Еппет!  йи  1ихе,  Раи1  I  айор- 
1;а11;  раг1:ои1:  йез  тезигез  й'ёсопот1е  ;  11  ё1;аЬ11(: 
роиг  1ез  оШс1егк  йе  1а  Маг1пе  ип  ипПогте  р1из 
ргаНяие  е!  то1пз  сой1;еих.  Ьез  «  КаЙапз  •  Ыапсз 
Ьгойёз  й'ог  1игеп1  8иррг1тёз  е(;  ■  1а  рете  1;епие  » 
!и1  айор1:ёе  роиг  1;ои!е8  1ез  с1гсопз1апсез.  Ьез  оЯ1- 
с1ег5  ^игеп!  соп1:га1п1:з  а  рохЧег  йез  «  каЙапз  » 
уег1:-Ьои1е111е,  запз  геуегз,  ауес  йоиЫиге  е!  раге- 
теп1:з  йи  тёте  со1опз,  со1,  сат1зо1е  е1;  рап1:а1оп 
Ыапсз. 

А1ехапйге  I  тпоуа  репйап!  1ез  ргет1ёгез 
аппёез  йе  зоп  гё§пе  йез  ёраи1е1:1;ез  роиг  1;оиз  1е5 
ёяи1ра§ез  йе  1а  тагше  е!  роиг  1ез  Ьа1;а111опз  йе 
таппе.  Вё^а  зоиз  Раи1  I,  еп  1797,  1а  Магте  ^и!; 
гёраг1;1е,  зе1оп  1ез  огйгез  йе  Р1егге  1е  Сгапй,  еп 
1;го1з  й1у1зюпз  агЬогап!;  гезресНуетеп!;  ип  йга- 
реаи  Ыапс,  Ыеи  е!;  гои§е  ;  1е5  й1у181опз  зе  гёраг- 


113за1еп1;  еп  !го1з  езсайгез.  Пп  Ьа1;а111оп  йе  зо1йа1:з 
йе  тагте  ё1;а11;  а1;1:асЬё  а  сЬасипе  йез  езсайгез. 

Ьез  Ьа1;а111опз  йе  таг1пе  п'ех1з1ёгеп1;  ^ие  ]из- 
Яи'еп  1803  е!  {игеп1  гешр1асёз  раг  йез  гё§1теп1:з 
йе  таппе.  Ьа  йоНе  йе  1а  тег  ВаШяие  роззёйаН 
3  гёд1теп1;5  йе  таппе  йоп1;  ипе  рагИе  зе  1гои- 
уаИ  соп51:аттеп!  еп  пау1§а11оп  е!  ехегсаИ  ип 
зегуке  йе  §агйе  зиг  1ез  пау1гез. 

Вёз  1802,  1ез  Ьа1:аШопз  йе  таг1пе  {игеп! 
аз1;ге1п1;з  аи  рог1;  йе  Шпхяиез  еп  йгар  Ыеи-таг1пе. 
й'аргёз  1е  тойё1е  йез  агтёез  йе  1;егге,  ауес  ип 
со1  топ1;ап1:  Ыапс,  йез  рагетеп1;5,  йез  раИез  е1: 
йез  Ьаздиез  :  рап1а1оп5  Ыапсз  е!;  Ьо1:1:е5  соиг1;ез. 
Ьез  ёраи1е1:1:ез  ё1;а1еп1;  гои§ез  роиг  1е  1ег  Ьа1аШоп 
ЫапсЬез  роиг  1е  2ёте,  ^аипез  роиг  1е  Зёте,  1:гат- 
Ьо1зе-с1а1гз  роиг  1е  4ёте,  1;и^^ио^зез  роиг  1е  5ёте. 
гозез  роиг  1е  бете,  уег1;з-с1а1гз  роиг  1е  7ёте,  §г1з 
роиг  ]е  8ёте,  Ую1е1:з  роиг  1е  9ёте.  Ье  ^опй  йез 
соШигез  ё1;а11:  Ыапс  роиг  1:оиз  1ез  Ьа1;аШопз,  1е 
гез1:е  ё1;а11:  йе  1а  сои1еиг  йез  ёраи1е1;1:ез.  Ьез  саро- 
1;ез  ё1;а1еп1:  §г1зез  а  со1  Ыапс  ауес  йез  ёраи1е1:1ез  йи 
тёте  со1ог15  ^ие  1ез  ип11:огтез.  Ьез  таге1о1;з  йез 
ёди1райез  (1а  тег  ВаШдие  сотргепаИ  52  ё^и^ра- 
§ез  йе  пау1гез  е!  8  а  гатез,  1а  тег  Ко1ге  —  31 
ё^и^ра§ез  йе  пау1гез  е!  4  а  гатез,  1а  йоИе  Саз- 
р1еппе  —  3  ёяи1ра§ез  йе  пау1гез)  рог1;а1еп1:  а  раг- 
Иг  йе  1802  ипе  уе51:е  сго1зёе  еп  йгар  уег1;-Ьои- 
1;е111е  ауес  йез  ёраи1еиез  йи  со1ог1з  а1;1;г1Ьиё  а 
сЬа^ие  й1у1з1оп  :  ЫапсЬез  роиг  1а  ргет1ёге  й1у1- 
зюп,  Ыеиез  роиг  1а  йеих1ёте,  гои§ез  роиг  1а  1го1- 
з1ёте  :  1е  пит.ёго  йе  Гё^и^ра§е  ё1;а11  §гауё  зиг 
1ез  ёраи1е1:1;ез  (роиг  1а  тег  Ва11;^^ие  йе  1  а  52. 
роиг  1а  тег  Ко1ге  йе  53  а  83,  роиг  1а  йо1;1;е  Саз- 
рхеппе  йе  84  а  86).  Ьез  со18  йез  Шп^^иез  ё1;а1еп1; 
шоп1;ап1;з,  Ыапсз,   ауес  тапсЬез  а  йёсоирез,  йез 


45 


рагетеп1;5  е1;  йез  раМез  еп  йгар  уег1;-Ьои1:еШе, 
а\'ес  Изегё  Ыапс.  Ьа  сат1зо1е  (и!  гетр1асёе  раг 
ипе  уагеизе  еп  дгар  Ыапс  а  тапсЬез.  Вёз  1810 
ип  §11е1  поп  сгохзё  {'и!  рог1;ё  зоиз  1а  уез1;е,  уег!- 
Ьои1е111е  ё§а1етеп1,  запз  тапсЬез,  ауес  йез  Ьои- 
1:опз  гесоиуег1;з.  Ьез  тётез  Ьои1;опз  1игеп1;  рог- 
1ёз  ^изци'а  1811  зиг  1а  уез1е  гетр1асёз  епзиНе 
раг  йез  ЬоиЬпз  с1е  си1уге  ]аипе. 

^из^и'еп  1811  1ез  та1;е1о1;з  рог1а1еп1;  еп  зег- 
у1се  е!  аих  рагайез  йез  со1Яигез  по1гез,  Ьаи^ез 
е!  гопйез  ;  се11ез  йез  зоиз-ой1с1егз  ёгахеп!  еп  1еи- 
1:ге,  ауес  ип  Ьогй  ге1еуё  рог1:ап1;  ип  поеий  йе 
гиЬап  по1г  а  Изегёз  огап§ез  е1;  а1:асЬё  раг  ип  Ьои- 
1;оп  ]аипе.  Аргёз  1810  1ез  таЫогз  гедигеп!  роиг 
1е  зегу1се  зиг  1ез  пау1гез  йез  сгауа1ез  еп  йгар  по1г 
е!  йез  <  -Ьояиез-сазциеиез  » .  Сез  со1йигез,  арре- 
1ёез  р1из  1:агс1  «сазяиеиез»,  пе  {игеп!  <  ой1с1аИ- 
зёез  »  йапз  1а  таг1пе.  аизз!  Ыеп  цие  йапз  Гаг- 
тёе,  дие  йапз  1е  соигап!  йи  гё§пе  йе  ГЕтрегеих- 
М1со1аз  I  (а  гё§пё  йе  1825  а  1855).  Ьа  1;епие  й'ёгё 
йез  тагеЫз  поп  еп  зегу1се  сотргепаИ  ипе  уе51,е 
поп  сго1зёе  а  Ьои1;опз  гесоиуег1:з  е1  ип  рап1:а1оп 
еп  соиШ  гауё  (Ыапс  е1  Ыеи). 

Ьез  зоиз-оЯ1с1егз  зе  с11з1;1п§иа1еп1;  раг  ип  §а- 
1оп  йоге  аи  со1  е!  аих  рагетеп1з  йе  1еигз  уез1ез 
еп  йгар.  Из  рог1;а1еп1  ^из^и'еп  1811  йез  §ап1з  е! 
ипе  саппе.  Ьеиг  1;епие  й'ё1;ё  п'ё1;а11  раз  гауёе, 
сотте  сеПе  йез  та1;е1о1;з,  та1з  ЫапсЬе. 

Ьез  йё1;асЬетеп1:5  й'аг1;Шег1е  ё1;а1еп1;  ЬаЫПёз 
зиг  1е  тойё1е  йез  та^еЫз,  та1з  ауес  со1  е1;  раге- 
теп15  по11'з.  Ьез  ЬотЬагЙ1егз  зе  Й151;1п§иа1еп1;  раг 
ип  §а1оп  йоге  аих  рагетеп^з  (1е5  зоиз-оЯ1с1ег5 
рог1;а1еп1  се  §а1оп  аи  со1  ё§а1етеп1;)  ;  Из  рог- 
1а1еп1;  §ап1:з,  саппе  е!  заЬге  а  {оиггеаи  еп  уегп1з 
по1г,  зиг  ЬапйоиИёге  еп  тёте  таИёге  й'ипе  1аг- 
§еиг  йе  9  ст  епу1гоп.  Ьез  гатЬоигз,  1ез  ПйИз^ез 
е!;  1е5  тизхсхепз  ауа1еп1:  йез  раззетеп^з  ^аипез 
1псги51:ёз  зиг  1е  йеуап^,  аих  тапсЬез  е1  аи  со1 
топ1ап1. 

Ве  1810  а  1813  1е5  зо1йа1;з  йез  гё§1теп1;5  йе 
таг1пе  ^игеп!  реи  а  реи  уегзёз  йапз  Гагтёе, 
1еигз  оЬИдаНопз  {"игеп!  соп^ёгёез  аих  та1;е1о15 
Яи1  гесигеп!  йез  ^изИз  е!  ип  ёяи1ретеп1;  т1И- 
га1ге.  Сез!  а1огз  ^ие  {и!  сопзИШё  •  ГЕяи1ра§е  йе 
1а  Сагйе  »  1;г1ё  рагт!  1ез  ё^и^рез  йез  гатеигз  йе 
1а  Соиг  е!  йез  уасЫз  хтрёпаих.  Ь'Еяшра§е  {иь 
1п1;ё§гё  йапз  1е  согрз  йе  1а  §агйе  с!  зе  уИ  аПп- 
Ьиег  Гип1!огте  е!  1е5  ассеззо1гез  йез  1;гоирез  йе 
сотЬа!  1:еггез1;гез.  5еи1ез  1ез  агто1г1ез,  зиг  1е 
тойё1е  йе  1а  §агйе,  рог1;ёез  й'аЬогй  зиг  1а  со1Яиге 
гопйе  йез  та1;е1о1;з  е1,  аргёз  1811,  зиг  1е  зЬако, 
й1Яёга1еп1  раг  ГаййШоп  йе  йеих  апсгез  сго1зёе5. 
Ьез  сагЧоисЫёгез  рог1а1еп1;  йез  апсгез  еп  си1уге. 
Ве  1810  а  1811,  1ез  Ьоттез  йе  1;гоире  йе  ГЕяи1- 
ра§е  йе  1а  Сах'йе,  по1аттеп1;  1ез  сайе1:з  е!  1ез 
та1:е1о1;з  зе  Й1з11п8иа1еп1  йез  аи1гез  ёди1ра§ез  раг 
1еигз  со1з  топ1;ап1з  йе  уе51;ез  ^и^  п'ё1а1еп1:  раз 
Ыапсз,  та1з  еп  йгар  уег1;-Ьоие111е  раззероИёз  йе 
Ыапс.  Ьез  со1з  е!  1ез  раНез  ё1;а1еп1;  §агп1з  йе  раз- 


зетеп1;ег1е  диайпПёе  арре1ёе  «  раззетеп1епе  йе 
1а  §агйе  ». 

Ье  18  та!  1901  1а  1;епие  зи1уап1;е  {и1;  тз1;аи- 
гёе  роиг  1ез  оЯ1с1егз :  1ип1яие  сго1зёе  еп  йгар 
уег1;-Ьои1:е111е,  ауес  6  Ьои1;опз  тё1;а11^^иез  ]аипзз 
йе  сЬадие  сб1:ё  йи  йеуап!,  рагетеп1;з  §агтз  йе 
§а1оп  Ыапс,  сат1зо1е  е!  рап1;а1оп  1оп§  еп  йгар 
Ыапс.  Ьа  сат15о1е  1и1:  1;гапз1:огтёе  р1из  1;агй  еп 
§11е1;  Ыапс  рог1ё  зизяи'еп  1917.  Ьа  со1Яиге  ё1:а11; 
Ьаи1е,  1;г1ап§и1а1ге,  ауес,  роиг  1ез  ат1гаих  е1  оЯ1- 
с1егз  зирёг1еигз,  ип  рЫте!  еп  р1итез  й"аи1,ги- 
сНе,  е!  роиг  1ез  аи1,ге8  оШс1егз  ип  р1ите1;  еп  р1и- 
тез  огЙ1па1гез. 

Ьез  й1Яёгеп1;з  §гайез  йез  ат1гаих  зе  Й1з1;1п- 
§иа1еп1;  раг  йез  §а1опз  ог  аи  со1,  еп  р1из  йез  йеих 
§а1оп5  роиг  1;оиз  1ез  оЯ1с1егз  зиг  1ез  раНез  йез 
рагетеп1:з. 

Еп  1803  1ез  р1ите1;з  1игеп1:  зиррптёз.  1ез 
со1й'игез  рог1;ёез  ауес  ип  гиЬап  еп  Ьои1опп1ёге  : 
1ез  ат1гаих  гесигеп!  ип  р1ита§е  еп  р1итез  й'аи- 
1гисЬе,  зиррптё  еп  1809.  ЬГпе  ёггоИе  Ьапйе  йе 
Ьгойег1е  ог  §агп11;  1ез  Ьогйз  йез  со1з  е1:  йез 
рагетеп1з  йез  ат1гаих. 

Тоиз  1ез  оЯ1с1егз,  у  сотрг1з  1е5  ат1гаих,  рог- 
1ёгеп1  йе  сЬадие  сбгё  йи  со1,  1псгиз1:ёе  Ьоп^оп- 
1;а1етеп1;,  ипе  апсге  Ьгойёе  ог  епгои1ёе  й'ип  саЫе 
е!  йе  сЬа1пез  е!,  аих  рагетеп1з  йе  сНасипе  йез 
тапсЬез,  1го13  апсгез  р1из  реи);ез.  Ьез  со1з  Ыапсз 
{игеп!  зиррг1тёз  е1;  гетр1асёз  раг  йез  со1з  еп 
йгар  уег1  ауес  ип  Изегё  Ыапс.  Ьез  ёраи1е1;1;ез 
{игеп!  аггопй1ез  йи  сб1;ё  со1. 

Ьез  ат1гаих  гесигеп1:  йез  ёраикИез  йогёез 
ауес  йез  а1§1ез  ЫсёрНа1е8  по1гз  1псги51ёз  йоп!  1е 
потЬге  уаг1а11:  зе1оп  1е  §гайе  :  ип  а1§1е  роиг  1ез 
соп1;ге-ат1гаих,  йеих  роиг  1ез  у1се-ат1гаих,  1:го1з 
роиг  1ез  ат1гаих.  Ьез  оШс1егз  зирёпеигз  ауа1еп1; 
1ез  тётез  ёраи1еиез,  тахз  запз  а1§1ез.  Ьез  Иеи- 
1:епап1:з  йе  уа1ззеаих  п'еп  ауа1еп1;  ^ие  зиг  Гёраи- 
1е  йгоИе  :  1ез  Иеи1;епап1з  ауа1еп1;  йез  ёраи1е1;1:ез 
еп  йгар  уег!  ^опсё  §агп1ез  аих  Ьогйз  й'ип  §а1оп 
ог  ;  1ез  еп5е1§пез  пе  рог1;а1еп1;  раз  Й'ёраи1е11е. 

Еп  р1из  йез  1;ип^^иез,  1ез  оЯ1сгегз  ауахеп!  ипе 
гей1пдо1;е,  еп  йгар  уег!  {опсё  ё§а1етеп1,,  а  раге- 
теп1з  поп  гаЬаНиз,  аггопйхз,  а  йёсоирез,  ауес 
йез  Ъаз^иез  йгоИез  ои  еп  Ыа1з  е1:  йез  Ьои1;оп5 
сотте  зиг  1ез  1;ип1яиез  :  со1  топ1;ап1;.  Р1из  1агй 
йез  1;ип^^иез  йе  реШе  1;епие  ^игеп!  тзШиёез,  зиг 
1е  тёте  тойё1е,  та1з  запз  дагпИигез.  Репйап! 
1е  зегухсе  зиг  1е5  пау1гез,  1е  рог!  йе  рап1;а1опз 
уег1-1опсёз  ё1,а11;  аи1;опзё,  ауес  ипе  ёрёе  соиг1:е, 
арре1ёе  йа§ие,  е1;  запз  саппе.  Ьез  саЬапз  {игеп1; 
гетр1асёз  раг  йез  саро1;ез  зеггёез  а  1а  1аШе,  а  со1 
топ1:ап1:,  йе  1а  сои1еиг  йе  1а  1ип^^ие. 

Ь'ипИ:огте  йез  оШс1егз  й'агИИепе  ё1а11;  1йеп- 
Ияие  а  се1и1  йез  оШс1егз  йе  таппе  е^  пе  зе  Й1з- 
1;1п§иа11  ^ие  раг  ип  со1  по1г  е!  йез  геуегз  по1гз 
аих  рагетепгз  йез  Шшдиез. 

Ьез  таппз  аНасЬёз  а  Гат1гаи1;ё  зе  Й1з11п- 
§иа1еп1;  йе  сеих  йез  пау1гез  йе  И§пе  раг  йез  §аг- 
пИигез   аг§еп1;  е!  йез  Ьои1;опз  Ыапсз. 


46 


Ьё§епс1е5  с1езз1пз  :  2. 

1)  Агтез  зиг  зЬако  йе  Гёяи1раое  йе  1а  §агс1е,  3. 
1810-1825^  4. 

2)  Ип11'огтез  йе  1а  Маппе  гиззе  ;  йе  §аисЬе  а  5. 
йгоНе  :  6. 
1.  ТатЬоиг  й'ёди1ра§е  йе  таг1пе,  1810 


КГ.соЛОАН(Эа 


Ма1:е1о1;  еп  ишГогте  йе  зегу1се  аих1Иа1ге,  1811 
Ыеи1епап1,  1802-1807 

Ма1;е1о1;  йе  1'ёяи1ра§е  йе  1а  §агйе,   1810-1811 
Ма1;е1о1;  еп  уагеизе  йе  1;гауа11  ауес  §11е1;,  1810 
Ма1;е1о1;   еп  ипхГогте  й'ё1:ё   еп   сои1;11   гауё,   йи 
5егу1се  аихШахге. 


Еп  1807  1ез  раиез  й'ёраи1е  йез  оШс1егз  й'аг- 
Ш1ег1е  е1;  йе  таг1пе  ^игеп!  гетр1асёе5  раг  йез 
ёраи1е1;1;ез  а  {гап§ез.  Ьез  ат1гаих  рог1.а1еп1;  йез 
саппеИИез  е!  йез  а1§1ез,  1ез  сар11а1пез,  соттап- 
йап1;з  йе  пау1гез,  г1еп  дие  йез  саппе+Шез,  1ез  оШ- 
С1егз  зирёг1еигз  ипе  {гап§е,  1ез  Иеи1;епап1;з  е1;  1ез 
епзе1§пез  йез  «  соп1;ге-ёраи1е1;1;ез  ».  Тоиз  1ез  а1;1;а- 
сЬёз  а  Гат1гаи1;ё  рог1;а1еп1;,  сотте  раг  1е  раззё, 
йез  раНез  й'ёраи1е  (ёраи1еиез  запз  {гап§ез). 

Еп  1810  1е  рот^  йез  йа§иез  {и!  аиЬпзё  ехс1и- 
з1уетеп1;  еп  ре1;11:е  1;епие  ;  1ез  Шп1циез  Йеуа1еп1: 
ё1;ге  ассотра§пёез  й'ёрёез. 

Еп  1811  1е5  оШс1егз  ауап!  йгоИ  а  Гёрач1еие 
зиг  ипе  ёраи1е  ^игеп!;  аи1;ог1зёз  а  еп  рог1;ег  аизз! 
зиг  Гаи1;ге  ёраи1е. 

Ьез  оШс1егз  йе  Гёяи1ра§е  йе  1а  §агйе,  сот- 
те гоиз  1ез  оШс1егз  зирёпеигз  йе  1а  §агйе,  рог- 
1а1еп1  йез  ёраи1е1;1;ез  йоиЫёез  йе  йгар  гои§е.  Ьа 
1;ип1дие  йеуаН  ё1:ге  Ьгойёе,  1а  реШе  1;епие  а  Ьои- 
гоппхёгез  Ьгойёез  ог  зиг  со1  топ1;ап1;  е1;  зиг  1ез 
раПез  йеуа11;  ё1;ге  ассотра§пёе  йе  1а  йадие  а 
роттеаи  еп  согпе. 


Аи  йёЬи1;  йи  гё§пе  й'А1ехапйге  I,  1огз  йе 
Г1пз1;11;и1;10П  й'ип  ипхЬгте.  1;ои1е  йёго§а1;1оп  а  1а 
гепие  1трозёе  ё1:а11;  зёуёгетеп!:  роигзшухе.  Еп 
1804  ипе  огйоппапсе  1трёпа1е  1п1;егй11;  1е  рог!  йе 
§11е1;з  ти111со1огез  е!;  й' «  ёраи1е1;1;ез  поп  гё§1е- 
теп1;а1гез  ».  Ьез  соираЫез  ёгахеп!  т1з  аих  аггё1з 
роиг  24  Ьеигез  е1;  1ез  1;епиез  поп  гё§1етеп1;а1гез 
Йеуа1еп1;  ёсге  «  Йё1;ги1гез  ».  Реи  а  реи  сеИе  г1- 
§иеиг  ^а^ЫИ;  е!  йе  потЬгеизез  йёгоёа1;1опз  а  1а 
■Ьепие  !игеп1:  1ё§Штёез  раг  1а  соиШте.  А1пз1, 
уегз  1ез  аппёез  1820,  аи  Ней  йи  рап1;а1оп  гё§1е- 
теп1;а1ге  роиг  1а  реШе  гепие,  йез  «  ге1гЬозе  », 
си1о1;1;е8  йе  сНеуа!,  {игеп1;  роггёез  ;  сез  си1о1;1;ез 
ё1;а1еп1:  со11ап1;ез,  еп  йгар  §г1з  ауес  йе  1аг§ез  Ьап- 
йез  по1гез  аи  тШеи  йездиеИез  зе  1:гоиуа1еп1;  раг- 
{о15  1псгиз1;ё  ип  согйоп   аг§еп1;. 

Се  п'ез1;  ди'аргёз  1а  тог1  й'А1ехапйге  I,  уегз 
1ез  аппёез  1830,  дие  1а  сазяие1;1;е  а  Ьапйеаи  Ыапс 
^и1;  айор1;ёе,  ауес  у181ёге  роиг  1ез  оШсхегз,  запз 
У1з1ёге  роиг  1ез  та1;е1о1;5,  та15  ауес,  зиг  1е  Ьап- 
йеаи, 1е  питёго  йе  1еиг  сотра§ше. 

Уоиг1  ЗОЬОВКОГЕ 


ОгсЛгез  е!:  с1есога1:10П5  с1е  1а  диегге  с^V^Iе  1917-1922 


/.  /?и55(е  тег/с1)Опа/е 


АКМЕЕ   ВЕЗ   УОЬОКТАШЕЗ 
СЕNЕКА^  КОЕК1ЬОУ 

ГОКСЕЗ  АКМЕЕЗ 

БЕ    ЬА   ЕУЗЗШ    МЕКШЮМАЬЕ 

СЕМЕЕАЬ  БЕМ1КШЕ 

АКМЕЕ  ВЬАМСНЕ  КПЗЗЕ 
СЕКЕКАЬ  ^VКАNСЕ^ 


1.  Ш81СМЕ  ВЕ  ЬА  РКЕМ1ЕКЕ  САМРАСNЕ  ^V 
КО^ВАN  (Сатрадпе   С1ас1а1е) 


ПезсггрИоп  йв  Ггпзгдпе 

Соигоппе  й'ёргпез  йе  30  тт  йе  Й1атё1;ге  еп 
аг§еп1;  охуйё,  1;гауег5ёе  сЗе  Ьаз  еп  Ъаи^  е1  сЗе  §аи- 
сЬе  а  с1го1{е  раг  ипе  ёрёе  еп  тёте  тё1;а1  йе 
50  тт  йе  1оп§  ;  Гепуегз  ез1;  ип1  ауес  1пзсг1р1;1оп 
с1и  питёго  й'огйге  йи  йёсогё. 

Роиг  1е5  т1И1:а1гез  йе  1;оиз  §гайез  ауап!;  рг1з 
раг1;  аих  сотЬа!?  соМге  1е5  Ьо1сЬеу151;ез  —  гиЬап 
йе  Гогйге  йе  51:  Сеог§ез  зиг  1едие1  зоп1;  рог1;ёе5 
еп  гозеИе  1ез  сои1еигз  па1;1опа1ез  (Ыапс,  Ыеи, 
гои§е) . 

Роиг  1ез  аих1Иа1гез  е1  1ез  с1у11з  п'ауап!;  раз 
рг1з  Й1гес1;етеп1;  раг!  аих  сотЬа1;з  —  гиЬап  йе 
Гогйге  йе  81;  У1ай1т1г  (гои§е  ауес  йеих  гауигез 
по1гез),  ауес  еп  гозеИе  1ез  тётез  сои1еигз  паНо- 
па1ез. 

Огйге  йи  ^ои1■  йе  Гагтёе  йез  уо1оп1;а1гез 
№  499.   1918. 

Агг1уё  1е  15  поуетЬге  1917  а  Моуо1;сЬег- 
каззк,  1е  §ёпёга1  А1ехе1еу,  апс1еп  §ёпёгаИ551те, 
ргосёйа  аизз11;61;  а  1а  {огтаНоп  й'ипНёз  йе  Уо1оп- 
га1гез  апи-Ьо1сЬеу151;ез.  Ье  19  йёсетЬге,  ип  аи- 
1ге  апс1еп  §ёпёгаИзз1те,  1е  §ёпёга1  КогпНоу,  1е 


ге]о1п§п11  е!  ^и!  сЬагдё  йи  соттапйетеп!  йе  сез 
ипПёз  яи!  гесигеп!  1е  пот  й'агтёе  йез  уо1оп1;а1- 
гез. 

Уегз  1а  йп  ]апу1ег  1918,  сеие  агтёе,  йоп!  1е 
потЬге  а  Гёродие  пе  йёраззаН;  раз  2.000  Ьот- 
тез,  {и!  1;гап5{ёгёе  а  Коз1;оу.  Еп  ^ёугхег,  й'1трог- 
1;ап1;ез  {огсез  йе  Гагтёе  гои§е,  уепап!  йи  погй, 
аиадиёгеп!  ую1еттеп1:  1а  гё§1оп  йи  Воп.  Не 
сотр1;ап1;  р1из  зиг  Гарри!  йез  созадиез  йи  Воп,  1э 
§ёпёга1  КогпНоу  1;гауегза  1е  Воп  йапз  1а  пиН  йи 
20  аи  21  1ёупег  е!  сопсеп1;га  зез  1;гоирез  йапз  1а 
з1ап11:2а  (у111а§е  йе  созаяиез)  01§и1пзка1а.  Сез 
йегп1ёгез  сотргепа1еп1  1го13  гё§1теп1;з  :  гё§1теп1: 
Й'1п{ап1ег1е  й'оШс1егз,  йи  §ёпёга1  Магкоу,  гё§1- 
теп1  йе  сЬос  КогпНоу,  йи  со1опе1  Ке]еп1;2еу. 
гё§1теп1;  й'1п1'ап1:епе  йе  рагИзапз,  йи  §ёпёга1 
Во§а'1еузку  ;  ип  Ьа1.а111оп  й'ё1ёуез  йез  Есо1ез  М1- 
ИЫгез  е!  ип  Ьа1а111оп  йе  §ёп1е  ;  диа1;ге  ЬаИехчез 
йе  йеих  р1ёсез  е!  яиа1;ге  §гоирез  йе  сауа1ег1е, 
зоиз  1е  соттапйетеп!  гезресШ  йи  со1опе1  Сиег- 
сЬе1тапп,  йи  со1опе1  С1а5епарр  е1  йи  Иеи1,епап1;- 
со1опе1  КогпНоу.  Се^е  агтёе  сотр1;а11;  а1огз 
4.000  сотЬаПапгз. 

Роиззёе  раг  Гатоиг  роиг  за  ра1:пе  е!  раг  1а 
сопйапсе  еп  зон  сЬе^,  сеПе  ро1§пёе  йЪоттез  а 
ре1пе  агтёз,  запз  Гезро1г  йе  зесоигз,  запз  геп- 
!ог1з,  запз  агтетеп1;з,  а1Тгоп1а  1а  уа§ие  гои§е 
йапз  ипе  сатра§пе  яи1  гергёзеп^аН  ип  ехрЬН 
запз  рагеН.  Ьез  §гапйез  ёргеиуез  й'ип  §гапй  рауз 
еп§епйгёгеп1;  сеИе  ро1§пёе  йе  Ьёгоз  аи  §гапй 
соига§е. 

Ье  28  {ёупег,  Гагтёе  зе  Й1п§еа  уегз  1а  гё- 
§1оп  йи  КоиЬап  ой,  уегз  1а  йп  йе  тагз,  з'ейесШа 
за  ^опсИоп  ауес  1е  йё1;асЬетеп1;  йи  КоиЬап  йи 
§ёпёга1  Рокгоузку,  се  ди!  ё1еуа  зез  еЯесИ^з  а 
6.000  Ьоттез.  Ауапсап!  1;ои]оигз  еп  сотЬа1з  1п- 
сеззап1з  1ез  уо1оп1а1гез  азз1ё§ёгеп1:  Ека1:ег1пойаг  ; 
1е  §ёпёга1  КогпНоЯ  {и!  Шё  1е  13  ауп1  йеуап! 
се1;1;е  у111е  е!  зоп  зиссеззеиг,  1е  §ёпёга1  Веп1к1пе 
!и1  1огсё  йе  1еуег  1е  51ё§е  е1:  йе  геИгег  зез  1;гои- 
рез.  Ауап1;  аие1п1  1е  у111а§е  Пупзка  1ез  уо1оп1а1- 
гез  арргхгеп!  яие  ПпзиггесИоп  ауаН;  ёс1а1;ё  йапз 
1а  гё§1оп  йи  Воп.  Ье  4  та1  1919,  зоиз  1е  соттап- 
йетап!  йи  §ёпёга1  Веп1к1пе,  Гагтёе  зе  ге§гоира 


48 


а  поиуеаи  аиргёз  йе  1а  51а11оп  Ме^сЬеИпзку  : 
аззигёе  йе  роззёйег  епйп  йез  агпёгез  е11е  ри1; 
ёуасиег  зез  Ыеззёз  уегз  Коуо1;сЬегказзк  е!;  зе 
ге§гоирег  еп  ипПёз  йе  сотЬа!;. 

Роиг  соттётох'ег  1е  соига§е  е1  1а  уаШапсе 
тап11'ез1:ёз  раг  1ез  уо1оп1:а1гез  аи  соигз  йе  се1;1;е 
сатра§пе  (^и^  йига  80  ^оигз)  ■  Г1пз1§пе  йе  1а 
Ргет1ёге  Сатра§пе  (01ас1а1е)  йи  КоиЬап  »  !и1: 
1пз111:иё  роиг  1;оиз  1ез  §гас1е5  йе  Гагтёе  раг  ГОг- 
йге  йи  ^ои^  №  499  (1918)  з1§пё  раг  1е  соттап- 
(1ап1:  еп  с'пе{  йез  Гогсез  агтёез,  1е  §ёпёга1  Веп1- 
к1пе. 

Уо1с1  ип  ех1,га11;  йе  ГОгйге  с1и  ^ои^  №  23  йе 
ГАззос1а1;1оп  йез  сотЬа1;1;ап1;з  йез  агтёез  гиззез 
31§пё  а  ВгихеИез  1е  19  аой!  1939  : 

Айп  йе  сопзегуег  а  ]ата1з  роиг  1ез  §ёпёга1:1опз 
1:и1;игез  1е  зоиуеп1г  йе  1а  Ргет1ёге  Сатра§пе  йи 
КоиЬап,  —  1е  йгой  йе  рог1:ег  Г1пз1§пе  соттё- 
тогап!  се1;1;е  сатра§пе  ез!  1:гапзт1з,  аргёз  1а 
тог!  йи  йёсогё,  а  Гахпё  йе  зез  йезсепйап1;з  Й1гесз, 
се  йгоИ  п'ё1;ап1:  раз  ассогйё  аи1ота1^^иетеп^, 
та1з  йеуап!  ё1;ге  сопйгтё  раг  йёс1з1оп  йи  СопзеИ 
йе  ГАззосхаНоп  йез  сотЬа11:ап1;з  йе  сеИе  сат- 
ра§пе  »... 


2.  РЬЛдПЕ  ЕТ  Ш81СМЕ    ОН    КЕС1МЕМТ    ОЕ 
СНОС  КОКNI^ОV. 


Оезспрпоуъ  йе  Ппзгдпе 

Сго1х  ё^и^1а1;ё^а1е  еп  аг§еп1;  гесоиуег1:е 
й'ётаИ  по1г  ауес,  1;ои1;  аи1;оиг,  ипе  Ьогйиге  Ыап- 
сЬе.  Ьа  сго1х  ез!  розёе  зиг  ипе  соигоппе  Й'ёр1пе5 
еп  аг§еп1:  охуйё,  1;гауегзёе  еп  йеззоиз  раг  ипе 
ёрёе  еп  аг§еп1;  а  тапсЬе  йоге  (йе  §аисЬе  а  йго1- 
1;е).  Ли  сеп1:ге  йе  1а  сго1х  —  ип  ёси  Ыеи-с1е1  (ет- 
Ыёте  йи  гё§1теп1;)  ауес  1ез  тётез  йеззтз  дие 
зиг  1а  р1а^ие,  та1з  ауес  1ез  ёрёез  Ьа1ззёез  е!  запз 
йа1:е.  Тоиз  1ез  Йе8з1п5  зоп!  йогёз. 

II  пе  рагаИ  раз  розз1Ые  й'ёгаЬИг  раг  ^и^  е1: 
а  яие1  тотеп!  се!  1пз1§пе  а-1;-11  ёгё  1пз1:аигё. 


Оезспрггоп  йе  1а  р1ацие 

Р1аяие  ез1:атрёе  еп  аг§еп1;  гергёзеп1ап1;  1а 
сор1е  йе  1а  Ьга5з1ёге-етЫёте  рог1;ёе  раг  1ез  сот- 
Ьа1;1,ап1:з  йе  се  гё§1теп1:,  зиг  1а  тапсЬе  §аис11е, 
а  Гёраи1е.  Р1а^ие  еп  1огте  й'ёси  гергёзеп1;ап1;  аи 
сеп1ге  ип  сгапе  5и1^топ1;ап1;  йеих  оз  еп1;ге1асёз, 
ауес  аи-йеззиз  ипе  тзсг1р11оп  еп  агс  «  КогпИоу- 
1:2у  »  е!;  еп  йеззоиз  йеих  ёрёез  сго1зёез  еп1;ге  1ез- 
^ие11ез  ипе  §гепайе  ^итап1,е  аррах'аИ.  Той!  еп 
Ьаз  —  ипе  1пзсг1р1;1оп  «  1917-18  »  ;  Гепуегз  ез1: 
ип1  ;  1а  р1аяие  йе  2  1  2  зиг  3  12  ст  зе  рог1е  зиг 
ипе  сЬахпе. 


Ьа  {огтаИоп  йи  гё§1теп1:  йа1е  епсоге  йе  1а 
Сгапйе  Сиегге  йе  1914-1917,  1огзяие  {и!  1паи§и- 
гёе  зиг  1е  рго]е1;  йи  сар11а1пе  Ке]еп1;2еу,  еп  ]и1п 
1917,  аи  5е1п  йе  1а  8ёте  агтёе  соттапйёе  раг  1е 
§ёпёга1  КогпНоу,  сеИе  ипПё  ди!  з'ё1;а11;  ЬгШат- 
теп!  з1§па1ёе  йапз  1ез  сотЬа1;з  ^и!  йёр1оуёе  еп 
ип  гё§1теп1:  йе  4  Ьа1:аШопз  поттё  гё§1теп1  йе 
сЬос  КогпИоу.  Ье  16  аой1;  1917,  Ьи!  1е  гё^ц1теп1:, 
еп  гёсотрепзе  йе  зез  зиссёз  зиг  1е  1:гоп1;  зий-оиез1, 
^и!  йёсогё  йе  1а  сго1х  йе  31;  Сеогдез.  Аргёз  Газ- 
зазз1па1;  раг  1ез  Ьо1сЬеу1з1;ез  йи  §ёпёгаИзз1те,  1е 
§ёпёга1  ВоикЬоп1пе,  е!  1а  йёЬас1е  сотр1ё1:е  аи 
{гопг,  ргёз  йе  600  Ьоттез  ^а1зап1:  рагИе  йи  гё§1- 
теп);  КогпНоу  зе  гепй1геп1;  раг  ретз  §гоирез 
йапз  1а  гё§10п  йи  Ооп  ой  Из  гесопзИШёгеп!  1еиг 
гё§1теп1;  зоиз  1ез  огйгез  йи  со1опе1  Ке]еп1:2еу  е! 
Йеу1пгеп1;  1е  поуаи  1п11;1а1  йе  Гагтёе  йез  уо1оп1;а1- 
гез.  Еп  ^и1п  1919  Из  сопзИШёгеп!:  1а  й1у1з1оп  Ког- 
пНоу, сотргепап!  йё^а  3  гё§1теп1з  аиx^ие1з  ут1; 
зе  ,101пйге  аи  соигз  йе  ГЫуег  йе  1919  1е  4ёте 
гё§1теп1;  йе  сЬос  КогпНоу,  сопзИШё  а  Агоу  е! 
сотрозё  еп  та^огИё  йе  т1пеиг8  йе  1а  гё§1оп  йи 
Воп.  Аргёз  ГёуасиаИоп  йе  1а  Сптёе  роиг  1е 
сатр  йе  СаШроИ  1а  й1у1з1оп  1и1:  гёйи11;е  а  ип  зеи! 
гё§1теп1  —  1е  гё§1теп1;  йе  сЬос  КогпИоу. 


3.  Ш5/С^Е  ^^  РКЕМ1ЕК  КЕСгМЕ^Т  О'Ш- 
РАМТЕК1Е  0'0ЕЕ1С1ЕК8  ОН  СЕNЕКА^  МАК- 
КОУ. 


4.     Ш81СКЕ    Ои    СКОГРЕ 
МАККОУ 


ОЕ      ВАТТЕШЕЗ 


Оезсггрггоп  йе  Ггпзгдпе 

Сго1х  йе  Ма11е  еп  аг§еп1;,  гесоиуег1;е  (З'ётаИ 
11011',  ауес  ипе  Ьогйиге  ЫапсЬе  ё^гоНе  геи!  аи- 
Ьиг.  Аи  сеп1ге  йе  1а  сго1х  —  ип  гес1;ап§1е  по1г 
1:гауег8ё  йе  2  й1а§опа1ез  сго1зёез  е!  еп1;оигё  ё'ипе 
соигоппе  с1'ёр1пе5.  Аих  ех1;гёт11;ё5  йе  1а  сго1х  йен 
с1а1;ез  еп  аг§еп1  ;  а  ГехггётИё  зирёг1еиге  «  12  », 
а  Гех1;гёт11ё  1п{ёпеиге  «  Геу.  »,  аих  ех1;гёт11ёз 
1а1;ёга1ез  —  •■  19  '>,  «  18  »,  с'ез1:-а-с11ге  12  {ёуг1ег 
1918. 

Ь'1П51§пе  а  запз  с1ои1;е  ё1;ё  1п51аигё  аргёз 
ГётхдгаИоп. 

Ье  гё§1теп1;  (1'1п{ап(:епе  с1'оШс1егз  {и!  Ьг- 
тё  зоиз  1е  соттапйетеп!  йи  §ёпёга1  Магкоу  1е 
23  ^ёуг1ег  1918  е!  {и!  поттё  1е  27  та!  1918  :  1ег 
гё§1теп1  с1'1п1ап1епе  с1'оШс1ег8.  Ье  12  ]и1п  йе  1а 
тёте  аппёе  1е  §ёпёга1  Магкоу  1:и1,  1иё  аи  сот- 
Ьа!  е1,  еп  соттётогаИоп  йе  зоп  зоиуепхг,  1е 
гё§1теп1  геси!  1е  пот  йе  1ег  гё§1теп1;  йЧп^апге- 
г1е  с1'оЯ1с1егз  йи  §ёпёга1  Магкоу.  Еп  ]и1п  1919  1е 
гё§1теп1  сопзШиа  1а  й1у151оп  Магкоу,  сотргепап! 
1е  1ег,  1е  2ёте  е!  1е  Зёте  гё§1теп1з  с1'1п1ап1епе 
йи  §ёпёга1  Магкоу.  Аргёз  ГёуасиаИоп  йе  1а  Сг1- 
тёе  роиг  1е  сатр  йе  СаШроИ  1а  й1у1з1оп  {и!  гё- 
йиНе  а  ип  зеи!  гё§1теп1; :  1е  1ег  гё§1теп1  й'1п1:ап- 
1епе  й'оШс1ег5  йи  еёпёга!  Магкоу. 


ОвзсггрИоп  йе  Ппзгдпе 

Сго1х  йе  МаИе  йогёе  еп  ёта11  по1г,  Ьогйёе 
^ои1;  аигоиг  й'ип  ё1:го11;  Изегё  гои§е  :  1а  сго1х  ез1; 
розёе  зиг  ипе  соигоппе  й'ёр1пез  еп  аг§еп1:  охуйё  ; 
1ез  сб1ёз  Ьоп20п1аих  йе  1а  сго1х  раззеп!  раг-йез- 
зиз  1а  соигоппе,  1е5  сб1;ёз  уегИсаих  раг-йеззоиз. 
Аи  сеп1ге  йе  1а  сго1х  :  ипе  1е1;1ге  йогёе  -  М  »  сар1- 
1а1е,  йи  пот  йи  рагга1п  йи  гё§1теп1;. 

(Ь'1пз1§пе  ез!  уаИйёе  раг  1е  §ёпёгаИ551те  йе 
Гагтёе  гиззе,  1е  §ёпёга1  \Угап§е1,  1е  30  аой1; 
1920). 

Ье  22  поуетЬге  1917  ипе  сотра§п1е  й'агШ- 
1епе  {и1  хпзйШёе  йапз  1а  гё§1оп  йи  Воп  сошро- 
зёе  йез  ё1ёуез-оЯ1с1егз  йез  Есо1е5  й'АгИПепе 
М1сЬе1  е!;  Сопз^апИп  ди!  з'у  ё1а1еп1;  герИёз.  ЕИе 
геси  1е  пот  йе  «  1ёге  Ьа11ег1е  йе  тагсЬе  МхсЬе!- 
Сопз1;ап1;1п  »  е!,  1огз  йе  1а  сатра§пе  йи  КоиЬап, 
{и!  геЬар^зёе  еп  1ёге  Ьа11;ег1е. 

Ье  11  1и1п  1918,  1а  1ёге  Ьайепе  зе  йёсотроза 
й'аЬогй  еп  йеих  Ьаиег1ез  е!  1е  3  аой!  еп  1;го1з  Ьа1;- 
1епез,  {а1зап1:  а1П51  рагИе  йи  §гоире  йё1асЬё  йез 
Ьа1;1,ег1ез.  Ье  6  аой!  1918  1а  Ьа1;1;ег1е  1и1  т15е  зоиз 
1е  рагга1па§е  йи  §ёпёга1  Магкоу  е!  геси1  1е  пош 
йе  1ёге  Ьа1;1ег1е  йи  §ёпёга1  Магкоу.  Ье  4  аугИ 
1919  1е  §гоире  йе  ЬаНепез  сопз1:11;иа  1а  1ёге  Ьг1- 
§айе  Й'аг1;111ег1е.  Еп  аой!  1919  е11е  йеу^п!  Ьг1§айе 
й'агШ1ег1е  йи  §ёпёга1  Магкоу.  Еп  1920  еп  Сг1тёе 
е11е  зе  йёпотта  Ьп§айе  Й'аг1;111ег1е  Магкоу  с1, 
аргёз  1е  герИ  аи  сатр  йе  СаШроИ,  е11е  {и!  гёйи11;е 
а  ип  зеи!  §гоире  йе  ЬаНегхез  Магкоу. 


5.    Ш81СМЕ    ОУ     КЕС1МЕМТ    О'ШРАМТЕШЕ 
О'АЬЕХЕШУ 


ОезспрПоп  йе  Ппзгдпе 
Сго1х  еп  тё1;а1  Ыапс,  ауес  1ез  с61;ёз  уех-Цсаих 
аИоп^ёз,  раг1:а§ёе  зиг  за  И§пе  Ьог120па1е  еп  йеих 
рагИез  :  зирёг1еиге  еп  ёта11  Ыапс,  ^пМгхеиге  еп 


ёта11  Ыеи  с1е1  ;  аи  сеп1;ге  йе  1а  сго1х  :  еп  И§а1иге 
з1ауе  ип  «  А  »  ёогё  с1зе1ё,  сар11:а1е,  йи  пот  йи 
рагга1п  йи  гё§1теп1;,  1е  §ёпёга1  А1ехе1еу  ;  аи  Ьаз 
йе  1а  сго1х  «  1917  »,  с1а1;е  йе  1а  сгёаИоп  йи  гё§1- 
теп1;.   В1тепз1оп  йе  1а  сго1х  :  4  ст  зиг  6  ст. 

(Ь'1пз1§пе  ез1;  уаИйёе  раг  ГОгйге  йи  ^ои^ 
№  28  йе  ГАззосхаИоп  йез  сотЬа1:1;ап1;з  йез  агтёез 
гиззез  1е  22  йёсетЬге  1939). 

Ье  гёд1теп1:  йе  раг^запз  {и!  1'огтё  уегз  1а 
йп  йе  йупег  1918  йапз  1а  з1;ап11;2а  01§и1пзка1а, 
йе  р1из1еигз  йё1;асЬетеп1;8  йе  рагИзапз  сотрозёз 
ргездие  ехс1из1уетеп1  й'ёШй1ап1;5,  е1;  йе  1усёепз. 
Ье  гё§1теп1;  йе  сеИе  .^еипеззе  агЬога  1ез  сои1еиг5 
ЫапсЬе  е1:  Ыеие.  Ье  §ёпёга1  А1ехе1еу  тоиги!;  1е 
26  зер1;етЬге  1918  е1:  1е  гё§1теп1;  {и!;  йёпоттё 
гё§1теп1;  йе  рагИзапз  йи  §ёпёга1  А1ехе1еу.  Еп 
Зшп  1919  1е  гё§1теп1:  аига11;  йй  {огтег  ипе  й1у1- 
зюп  ;  серепйап!:  сеМе  й1\'1з1оп  п'агпуа  ]ата1з  а 
р1из  йе  йеих  гё§1теп1;з.  Еп  1920,  еп  Сптёе,  1е 
гё§1теп1;  геди!;  зоп  арреПаНоп  йёйпЩуе  :  гё§1- 
тепг  й'1п{ап1;епе  А1ехе1еу. 

(а  зшгге) 
Р.   V.   РАСНКОРР 


Р1адие5  гед1теп1:а1ге$  е1:  т$|дпе$  йе  Гагшёе  шззе 


Ье  гё§1теп1;  1;епа11  ипе  р1асе  1ттепзе  йапз 
1ез  тоеигз  йе  Гапс1еппе  агтёе  гиззе.  II  гергёзеп- 
1а11;  роиг  ГоШс1ег  е!  Ыеп  зоиуеп!  роиг  1е  зо1йа1;, 
ипе  зесопйе  ^атШе.  -  Сатагайе  йе  гё§1теп1;  » 
—  1;егте  ди!  еп  йазаН  1оп§.  Ьез  сатагайез  йе 
гё§1теп1;  зе  сопз1йёга1еп1  сотте  йез  {гёгез  е1;  йез 
ат1з,  ип1з  раг  йез  Иепз  раг1о1з  р1и5  зоИйез  ^ие 
1ез  Иепз  ^атШаих.  Ь'Ьоппеиг  йи  гё§1теп1;,  ГЬоп- 
пеиг  йе  Ги1п1огте  {а1за1еп1;  рагИе  йез  рг1пс1рез 
рго^опйётеп!  1псги51:ёз  йапз  1ез  соеигз  тИИаггез. 
Той!  1е  рагззё  1о1п1;а1п  йе  сЬаяие  гё§1теп1;  сопзй- 
ШаН  роиг  ГоЯ1с1ег  ип  ра1;г1то1пе  1;гапзт18  раг 
зез  ргёйёсеззеигз.  И  ё1а11:  Ыеп  гаге  ^и'ип  оЯ1с1ег 
зе  {аззе  ти1:ег  йе  зоп  гё§1теп1;  роиг  ге]о1пйге  ип 
аи1ге.  II  у  зегуаН:  йери13  зоп  ргет1ег  §гайе  ]из- 
Яи'а  се1и1  йе  со1опе1.  Ппе  1о1з  зоп  зегу1се  1;ег- 
шхпё,  Гой'1с1ег  пе  регйаН  ]ата15  соп1;ас1;  ауес  зоп 
гё§1теп1;  е!  йешеигаИ  ^из^и'а  за  тог!  тетЬгэ 
йе  1а  1:атШе  гё§1теп1а1ге.  Ьапз  1ез  гё§1теп1;з  йе 
1а  Сагйе  1е  зегу1се  зе  раззаН  йи  рёге  аи  Г11з,  йи 
§гапй-рёге  аи  ре1;11;-й1з.  СЬаяие  гё§1теп1  роззё- 
йа1^  зез  1ё§епйез,  зез  1;гай11;1оп5,  за  регзоппаШё 
Ыеп  йёйп1е  яи1  1а1зза11:  зоп  етрге1п1;е  зиг  1ои1;е 
1а  у1е  йе  ГоЯ1с1ег.  Тои1;  се  ^и'ип  ссвиг  Ьита1п 
реи!  аррог1:ег  йе  1-ай1еих  е1;  йе  Ьеаи  ёгаИ  йёрозё 
ауес  ипе  р1ё1:ё  ётоиуап1:е  аих  р1ейз  йи  гё§1теп1;. 

Ь'ёт1§га1;1оп   т1И1;а1ге    гиззе   ассотрИ!;    йапз 


се  зепз  ипе  оеиуге  1трёг1ззаЫе.  Зез  тешЬгез  1оп- 
йёгепг  йез  тизёез,  риЬИёгеп!  йе  пошЬгеих  ои- 
уга§ез  Ь^з1;о^^^иез  1трог1;ап1з,  йез  тёто1гез,  йез 
]оигпаих  т1И1;а1гез.  Тоиз  сез  та^ёпаих  зегоп!  ип 
]оиг  й'ип  §гапй  зесоигз  роиг  1ез  Ыз1:ог1епз.  Ма1- 
§гё  1а  гёуо1и11оп,  1а  сЬи1;е  йе  ГЕтр1ге  1-иззе,  1е 
1оп§  зё.1оиг  1о1п  йе  1а  Кизз1е,  та1§гё  1ез  сопйШопз 
рёп1Ыез  йапз  1ез^ие11ез  зе  1;гоиуёгеп1;  1ез  апс1епз 
оШс1егз  йоп1;  1а  та]оп1;ё  зе  ггапзЬгта  еп  рго1ё- 
1;апа1;  йе  ГЕигоре  Осс1йеп1;а1е,  1ез  гё§1теп1з 
соп1;1пиёгеп1:  пёапто1п5  1еиг  ех1з1;епсе.  Мёте  еп 
йеуепап!:  рго1ё1;а1гез  еп  аррагепсе,  1еигз  тет- 
Ьгез  гез1;ёгеп1;  1;оиз  йез  оЯ1с1егз  раг  1е  соеиг.  С'ез1: 
1а  ^ие  гёз1йе  1е  йегп1ег  тёгИе  йез  гё§1теп1;з. 

Нё1а5,  1ез  гё§1тепгз  з'ё1;е1§пеп1;  ас1;ие11етеп1. 
Ьез  '  сатагайез  йе  гё§1теп1;  »  у1еШ1з  е1;  изёз 
^и^1;1еп*  се  топйе  Гип  аргёз  Гаи1:ге.  Ьеигз  йегп1ё- 
гез  репзёез  уоп1;  а  1еигз  гё§1теп1;з.  Из  зоп!  зои- 
уеп1:  1пЬитёз  геуёШз  йез  ип11:огтез  ^и"^1з  оп1;  ри 
сопзегуег,  ауес  1ез  1пз1§пез  йи  гё§1теп1  ^и^  раг- 
1^013  йёсогеп!  аизз!  1еигз  1;отЬеаих. 

Саг  Г1пз1§пе  й'ип  гё§1теп1;  ез!  1е  зутЬо1е  1е 
р1из  ёс1а1;ап1  йе  се1и1-с1. 

II  ех1з1;е  асШеИетеп!  йе  потЬгеих  соИесьюп- 
пеигз  й'1пз1§пез  т1И!а1гез  йе  Гагтёе  гиззе  е1  йез 
аи1;гез  агтёез  аи8з1.  II  зетЫе  1:ои1;е1о1з  яие  сез 
соПесИопз   п'аПе1пйгоп1;    1еиг    зиз1;е    уа1еиг    ^иэ 


51  — 


1о^8^ие  роигга  ё1;ге  ]и§ёе  Пттепзе  уа1еиг  тога1е 
йе  сез  «  ]е1:опз  »  ^и'ас^о^е  И1:1;ёга1етеп1  1а  йегпгёге 
§ёпёга1;1оп  йе  Гагтёе  гиззе. 

Ьа  Ки551е  ез!  1а  ра1;г1е  с1ез  тёйаШез  т1И1;а1- 
гез  е1.  заи^  еггеиг,  1а  {опйа1;г1се  йез  1пз1§пе5  гё§1- 
теп1;а1гез.  Ьез  агтёез  аИетапйе  е!  аи1;г1сЫеппе 
1§пога1еп1  сез  1пз1§пез  ;  Из  аррагигеп!;  еп  Ргапсе 
аргёз  1а  §иегге  йе  1914-1918.  5еи1е  Гагтёе  ап- 
§1а1зе  роззёйе  с1ери1з  1оп§1;етрз  зиг  1ез  соиуге- 
сЬе^з  йез  «  Ьас1§ез  »  еп  си1уге. 

Ргезяие  ^ои1;  се  ди!  сопсегпе  Гагтёе  гиззе 
\аеп1  йе  Р1егге  1е  Сгапй  (1672-1725)  ;  с'ез1:  а  1и1 
дие  геу1еп1;  ё§а1етеп1  Пйёе  йе  сгёег  роиг  сЬадие 
гё§1теп1;  ип  5утЬо1е  регзоппе1,  кп  арраг1:епап(: 
еп  ргорге.  Сез!  зоиз  зоп  гё§пе  яие  1:игеп1  1пз1;1- 
Шёз  1е5  Ыазопз  гё§1теп1:а1гез,  га1Шёз  зоиз  1э 
гё§пе  йе  за  пхёсе  Аппа  1уапоупа  (1693-1740).  Сез 
Ыазопз  Й§ига1еп1:  зиг  1ез  ё1;епйагйз,  зиг  1ез  зсеаих 
гё§1теп1;а1гез  е!  раг!о13  зиг  1ез  тИгез  йез  §гепа- 
Й1егз. 

Ьез  ргёйёсеззеигз  Й1гес1;з  йез  1пз1§пез  ё1а1еп1; 
йез  р1а^иез  соттётогаНуез  сопзегуёез  аизз! 
аргёз  ПпзШиИоп  йез  1пз1§пез.  Ьез  р1аяиез  арра- 
гих'еп!  йапз  1а  зесопйе  тоШё  йи  Х1Хёте  51ёс1е  ; 
е11ез  ё1а1еп1;  зоиуеп!;  йез  оеиугез  й'аг!  йе  1а  ]оа11- 
1ег1е,  еп  аг§еп1;  ои  еп  ог,  псЬетеп!  йёсогёез 
й'ётаИ,  йе  се!  апс1еп  ётаИ  гиззе  ди!  ётегуеШе 
1ез  ]оа1111егз  тойегпез. 

Сез  р1адиез  ё1;а1еп1  1ппотЬгаЫез,  оЯ1с1аИзёез 
ои  поп  ;  1оиз  1ез  ёуёпетеп1;з  йе  1а  у1е  тИИахге 
Йеуепа1еп1:  ргё1ех1;е  роиг  {гаррег  ипе  р1адие, 
цие  се  ^и!  1а  ^ё1;е  й'ип  согрз  йе  ^гоире,  йе  зоп 
СЬе!:  Аи§из1е,  1а  соттётогаИоп  й'ип  ёуёпешеп! 
Ыз1;ог1яие,  1а  рготоИоп  й'ип  согрз  йе  сайе^з  ои 
й'ипе  ёсо1е  т1И1;а1ге,  1е  зоиуеп1г  й'ип  соттап- 
йап!,  1а  йп  й'ип  1оп§  зегу1се  й'ип  оЯ1с1ег,  ип 
сайеаи  йи  СЬе{  Аи§из1;е  аи  гё§1теп1  ои  йи  гё»!- 
теп!  а  се  йеппег,  епЯп  1ои1;  Ьоппетеп!;  ип 
сайеаи  а  ип  оЯ1с1ег  ои  а  ипе  йате  йи  гё§1теп1. 
Ьез  р1а^иез  ё1;а1еп1  !гаррёез  еп  потЬге  гёйиИ;, 
ргездие  ехс1из1уетеп1;  роиг  1ез  оЯ1с1егз.  Сег1;а1- 
пез  р1а^иез  ё1;а1еп1;  ип^^иез,  а  Г1п1;еп1;1оп  й'ипе 
зеи1е  регзоппе.  II  рагаИ  аЬзо1итеп1  1трозз1Ые 
йе  гесопзШиег  1;ои1;е  1еиг  Из1;е  1п1;егт1паЬ1е. 

Сотте  гё§1е  §ёпёга1е  1ез  р1а^иез  сотшёто- 
гаНуез  йез  ипПёз  ё1а1еп1;  гаИйёез  раг  ГЕтрегеиг 
е1;  1еиг  рог1;  зёуёгешеп!;  гё§1етеп1;ё.  Ьеиг  гаИй- 
са^1оп  е!  1еиг  йезсг1р1;1оп  ё1;а1еп1;  риЬИёез  йапз 
1а  рге.ззе  тИИахге  оШс1е11е  ;  еп  се  яи1  сопсегпе 
1ез  р1ацие5  ^гаррёез  а  1;11;ге  регзоппе1  аисипе 
йоситеп1;а11оп  п'ё1;а11;  ёу1йеттеп1;  риЬИёе  а  1еиг 
ё§агй. 

Еп  йеЬогз  йез  р1адие5  ди!  зе  рог1;а1еп1;  зиз- 
репйиез  зиг  сЬахпеИе  ои  зиг  ёр1п§1е,  аррагигеп! 
ип  реи  р1из  1^агй  йез  1п51§пез  аНасЬёз  а  1а  ро1- 
1;г1пе  раг  ипе  ёр1п§1е  е!,  р1из  1:агй,  раг  ипе  а§га1:е 
зоийёе.  II  зешЬ1е  ^ие  1е  ргет1ег  йе  сез  1пз1§пез 
!и1;  «  Ьа  Сго1х  йи  Саисазе  »,  гпзИШёе  раг  йёсге! 
раги  йапз  1е  «  Мезза§ег  йи  Соиуегпешеп!  » 
№  192  йе  1864.  Се1;1:е  сго1х  ё1;а11;  еп  1а11;  «  ип  1пз1- 


§пе  йе  зег\'1се  аи  Саисазе  »  ^и^  5и1уа11;  1а  зёг1е 
йез  й151;1пс1:1оп5  гиззез  —  тёйаШез  е!  сго1х  — 
йи  Х1Хёте  з1ёс1е.  Соп1:га1гетеп1;  а  зез  ргёйёсез- 
зеигз, 1е5  сго1х  йе  й151:1пс11оп  йи  ХУШёте  е!  йи 
Х1Хёте  31ёс1ез,  се1  1пз1§пе  зе  рог1;а11  зиг  1'иЬап 
е1;  поп  зиг  ёр1п§1е. 

Еп  1866  аррагигеп!  1ез  1пз1§пез  йез  Есо1ез 
Зирёг1еигез  М1И1а1гез  1трёг1а1ез  :  йе  ГЕсо1е 
5ирёг1еиге  йе  Сиегге,  йе  ГЕсо1е  Зирёг1еиге  й'Аг- 
ИПепе,  йе  ГЕсо1е  Зирёг1еиге  йе  Сёп1е,  йе  ГЕсо1е 
Зирёпеиге  йе  ВгоИ;  М1И1;а1ге  е!  йе  ГЕсо1е  Зирё- 
г1еиге  йе  Маг1пе.  II  зетЫе  дие  1е  ргетхег  1пз1§пе 
й'ипе  ипИё  т1И1;а1ге  {и!  "  Г1пз1§пе  еп  тёто1ге 
йи  5егу1се  йапз  ГЕзсог1:е  й'Ьоппеиг  йи  йё1;асЬе- 
теп!  йе  1а  Оагйе  аи  соигз  йе  1а  §иегге  1877- 
1878  '  1пзШиё  1е  1ег  та!  1878.  Вери1з,  йез  1пз1- 
опез  !игеп1  1пз11!иёз  йе  р1из  еп  р1из  зоиуеп!  роиг 
йез  1пз1;11;и1;1опз  Й'епзе1§петеп1:  тШ1;а1ге  е!  роиг 
йез  согрз  йе  1гоире.  Из  аие1§п1геп1  1еиг  р1из 
§гапйе  рори1аг11;ё  аргёз  1900  1о^з^ие  йе  потЬгеи- 
зез  ип1!ёз  сё1ёЬгёгеп1;  1еигз  сеп1;епа1гез  е!  Ы-сеп- 
1епа1гез.  Ьез  1пз1§пез  т1И1;а1гез  йез  гё§1теп1:з 
Й'1п1ап1ег1е  йе  Гагтёе  аррагигеп!  зеи1етеп1:  йе- 
ри1з  1907.  Еп  тёте  1;етрз  1ез  1пз1§пез  гё§1теп- 
1;а1гез  а1:1:г1Ьиёз  й'аЬогй  ип^^иетеп1;  аих  ой1с1егз 
1е  {игеп!:  ё§а1етеп1;  аих  зо1йа1:з.  А1пз1,  Г1пз1§пе 
соттётогаИ^,  1пз1;11;иё  ип1диетеп1:  роиг  1ез  оЯ1- 
с1егз  {а1зап1;  раг1;1е  йе  Гип11;ё  1е  ]оиг  йе  1а  сот- 
тёшогаНоп,  Йеу1п1;  Г1пз1§пе  гё§1шеп1:а1ге  роиг 
1:оиз  1ез  тИИаггез  йе  сейе  ипИё. 

Е1ап1:  йоппё  ^ие  Г1пз1§пе  гё§1теп1;а1ге  ё1а11: 
а1;1г1Ьиё  1огз  йе  1а  сотшётогаИоп  йи  сеп1;епа1ге 
йи  гё§1теп1;,  1е5  гё§1теп1з,  Ьа1;аШопз  е!  ЬаНехлез 
йоп!  1а  йа1;е  йе  сгёаНоп  зе  1;гоиуа11;  ёЪ-е  1п1ёг1еиге 
а  100  апз  пе  ро55ёйа1еп1;  раз  й'1пз1§пез. 

"Уегз  1914,  р^ез^ие  1;оиз  1ез  ргет1егз  гё§1- 
теп1:з  !огтёз  Йёразза1еп1:  100  апз  Й'ех1з1;епсе  е! 
роззёйа1еп1:  йопс  1еигз  1пз1§пез,  та1з  И  ех1з1;а11: 
йез  ипИёз  ди1  пе  гёизз1геп!  раз  ои  пе  Йёз1гёгеп1: 
раз  з'еп  роигуо1г. 

Тоиз  1ез  1п51§пез  ё1;а1еп1  ргёзеп1;ёз  а  Гаррго- 
ЬаНоп  йе  ГЕтрегеиг  е!  1еиг  рог!  сопйгтё  раг  ип 
сегИйса!  йи  сйе^  йе  ГипИё. 

Ьез  1пз1§пез  зе  рог1;а1еп1,  а  йго1!е  е!  а  §аи- 
сЬе  йе  1а  ро11г1пе.  А  йгоИе  1ез  1п51§пез  йез  Есо1ез 
Зирёг1еигез,  йе  1а  зи11;е  йе  ГЕтрегеиг,  йез  Есо1ез 
йе  рег^есИоппетеп!  й'ой['1с1егз  е!  сег1а1пз  1пз1- 
§пез  соттётогаИ^з  ;  а  §аисЬе,  1ез  1пз1§пе5  йез 
согрз  йе  сайе1;з,  йез  Есо1ез  т1И1;а1гез  е!  йез  гё§1- 
тепгз.  Ь'1пз1§пе  зе  рог1:а11  зиг  ипе  адга^е  зоийёе 
ггауегзап!  ипе  1еп1;е  рег^огёе  а  се!  еЯе!  йапз 
Гип1!огте  е!  у15зёе  а  Г1п!ёг1еиг.  Еп1ге  Г1пз1§пе 
е!  1а  у1з  зе  1о§еа1!  раг1о1з  ип  гопй  тё!аШдие 
рог!ап!  1а  тагяие  йе  !аЬг^^ие  ои  1е  пот  §гауё 
йе  зоп  ргорг1ё!а1ге.  Вапз  сег!а1пез  ип1!ёз  1ез  1пз1- 
§пез  йез  оЖсхегз  ё!а1еп!  питёго!ёз. 

Ьез  йезз1пз  йез  1пз1§пез  ё!а1еп!  !ог!  уагхёз. 
Ьез  а!!пЬи!з  яи1  у  ё!а1еп!  гергё8еп!ёз  гарре1а1еп! 
йез  ёуёпетеп!з  йи  раззё  Ыз!ог1дие  йи  гё§1теп! 
ои  йе  1а  Ьа!!ег1е.  Ь'оп  реи!  Й1ге  дие,  1огз  йе  Геха- 


52 


теп  йе  1оиз  сез  1п51§пе5,  Гоп  а5з1з1е  аи  с1ё111ё  йе 
ГЫ51;о1ге  т1И1:а1ге  епИёге  йе  1а  рёг1ойе  1трёг1а1е 
йе  1а  Еиззхе. 

II  у  ауа11;  йеих  1:урез  йе  {опйз  зиг  1езяие1з 
зе  топ1;а1еп1  1ез  1п81§пез  :  ипе  соигоппе  йе  1:еи11- 
1ез  йе  сЬёпе  е1;  йе  1аиг1егз  е!;  ипе  сго1х.  Ьез  сго1х 
ё1;а1еп1;  сеПез  йе  За1п1:  Апйгё,  йе  5а1п1;  Сеог§ез, 
й'ТгтаП,  йе  Ва2агй]1к,  й'01;сНакоу,  йе  МаИе,  йи 
Саисазе,  сго1х  йе  1ег  йе  Ргиззе,  У1г1;и1;1  МИНаг! 
йе  Ро1о§пе,  е1;с. 

Ьез  \аеих  гё§1теп1;з  й1зроза1еп1  зоиуеп!  зиг 
1еигз  1пз1§пез  1еиг  Ыазоп  гезресШ,  сеих  яи1  п'еп 
роззёйа^еп!  ро1п1;  зе  зегуа1еп1;  йез  Ыазопз  йи 
Йёраг1:етеп1:  ои  йе  1а  уШе  йоп1;  1е  гё§1теп1;  рог1;а11; 
1е  пот.  Ргезяие  1;оиз  1ез  1пз1§пез  йез  гё§1теп13 
йез  §гепай1егз  рог1;а1еп1  ипе  §гепайе  епПатшёе. 
Раг!о1з  аизз1  1ез  1пз1§пез  рог1а1еп1  1ез  агшез  йе 
1а  Кизз1е  —  Га1§1е  ЫсёрНак  —  йи  тойё1е  соггез- 
ропйап!;  а  1а  йа1;е  йе  1а  ^огтаНоп  йи  гё§1теп1;. 
Раг1'о1з  1ез  1пз1§пез  рог1;а1еп1;  1е5  йёсогаНопз  §а- 
§пёез  раг  1е  гё§1теп1;,  сотте  1а  сго1х  йе  За1п1; 
Оеог§ез  ои  1е  гиЬап  йез  сои1еигз  йе  се11е-с1,  йез 
^готреиез,  йез  йёсогаНопз  йе  соиуге-сЬе^з.  Еп 
1;ап1;  яие  гё§1е  §ёпёга1е,  ргезяие  1:оиз  1ез  1пз1§пез 
рог1:а1еп1;  Гаппёе  йе  1а  сгёаИоп  йе  ГипИё  е1;  йе 
за  йа1;е  соттётога1;1\'е,  1ез  сЫЯгез  йе  ГЕтрегеиг 
!опйа1:еиг  йе  ГипИё  е!  йе  се1и1  зоиз  1е  гё§пе 
йидие1  Йа1;а11;  Г1пз1:11;и1;1оп  йе  Г1пз1§пе.  Ь'ехёси- 
1:1оп  йе  сез  йегп1егз  ё1;а11;  1:гёз  агИзИдие  е1;  1еиг 
сопсерИоп  зутЬоИяие;  11  у  еп  ауа11;  ёу1йеттеп1; 
йе  р1из  ои  то1пз  гёиз51з. 

Ьез  1пз1§пез  йез  гё§1теп1;з  й'1п{ап1;ег1е  йе  1а 
Сагйе  ё1;а1еп1  рагИсиИёгетеп!;  1;ур1яие8.  Ь'1пз1- 
§пе  йи  гё,§1теп1;  РгеоЬга^епзку  гергойи1за11;  ехас- 
1;етеп1;  1е  рго^е!;  йе  1а  йёсогаИоп  1пз1;11;иёе  раг 
Р1егге  1е  Сгапй  1и1-тёте  роиг  1а  Ьа1;а111е  йе 
РоИауа  (1709).  Ьа  сго1х  зигтоп1;ап1;  1а  соигоппе 
{и1^^  гетр1асёе  раг  ип  сЬаз,  ё1;ап1;  йоппё  яи'еп 
1709  Г1пз1§пе  зе  рог1;а11;  зиг  ип  гиЬап.  Ьез  7-ё§1- 
теп1з  Зешепоузку  е!  ТгтаПоузку  рг1геп1;  1зз 
а1;1;г1Ьи1:з  й§игап1;  зиг  1еигз  ргет1егз  ё1;епйагйз  ; 
1е  гё§1теп1;  Зетепоузку  —  ипе  сго1х  ЫапсЬе 
ауес  §1а1уе,  гергойис1;1оп  йе  се11е  й§игап1;  еп  Ьаи! 
йе  1а  Ьатре  зиг  1е  раппеаи  йе  зон  ргет1ег  ё1;еп- 
йагй,  ауес  ай]опс1;1оп  зиг  се1;1;е  сгохх  йез  сЫЯгез 
йез  Етрегеигз  Р1егге  I  е1;  N^со1аз  II  ;  1е  гё§1теп1; 
12ша'1оу5ку  —  ип  сЫйге  йоге  йе  ПтрёгаМсе 
Аппа,  р1асё  зиг  1ез  з1§пе5  еп1;гесго1зё8  «  I  » 
(1трёга1;г1се)  е!  «  I  »  (Ргет1ёге),  1;оиз  йеих  еп 
ёшаИ  Ыеи,  зоИ  1е  йезз1п  ехас1;  йи  ргеш1ег  ё1;еп- 
йагй,  ауес  еп  р1из  Гаппёе  йе  ^огтаНоп  (1730)  е! 
1е  сЫЯге  йе  ГЕшрегеиг.  Ье  гё§1теп1  Е§иегзку 
(йез  сЬаззеигз)  з'ё1а11:  соиуег!;  йе  §1о1ге  йапз  1е 
сотЬа!  йе  Ки1т,  ой  (;оиз  1ез  сотЬаМап^з 
гиззез  ^игеп!  йёсогёз  йе  1а  сго1х  ргиз81еппе  йе 
Ки1т.  геззетЫап!;  а  >  1а  сго1х  йе  {ег  »  ;  се1;1;е 
сго1х  Йеу1п1  Г1п51§пе  йи  гё§1теп1;  ауес  1ез  сЫ!:- 
!гез  еп1;гесго1зёз  йез  Етрегеигз  Раи1  I  (1754- 
1801)  е!  N^0135  II. 


Ье  гё§1теп1;  Мозкоузку  з'а1;1:г1Ьиа  роиг  1пз1- 
§пе  :  зиг  1а  сго1х  йе  31  Апйгё  еп  Ыеи,  зутЬо1е  йе 
1а  Сагйе  йе  Р1егге  I  (1е  гё§1теп1:  1и1  ^огтё  й'ип 
Ьа1;а111оп  йе  РгеоЬга^епзку),  ип  51  Оеог§ез  еп 
аг§еп1;  а  сЬеуа!,  с'ез1-а-й1ге  1ез  агтез  йе  Мозсои. 
Ье  гё§1теп1;  йез  Огепай1егз  сЬо1з11;  1а  сго1х  ро1о- 
пахзе  «  Л''1г1;и11  МШ1аг1  »  йоп1;  {игеп!  йёсогёз  1;оиз 
1ез  оЯ1с1егз  е!  зо1йа1з  йи  гё§1теп1;  еп  1831,  роиг 
Газзаи!  йе  Уагзоу1е.  Ье  гё§1теп1;  Рау1оУзку,  яи1 
соп^и^1;  1а  §1о1ге  а  Ргеизз1зсЬ-Еу1аи,  оЬИп!  роиг 
зоп  1пз1§пе  1а  сго1х  йе  Ргеизз1зсЬ-Еу1аи.  1^е  гё§1- 
теп1;  йе  Г1п1апйе,  еп  тёто1ге  йе  за  {огтаНоп 
1ай1з  раг  йез  1гоирез  рори1а1гез  1еуёез,  —  Га1§1е 
гиззе  зиг  1а  сго1х  йе  сез  1;гоирез.  Ье  гё§1теп1;  йе 
ЬИоузку  —  ]ез  агтез  зиг  1е  зЬако  йе  Гёро^ие  йэ 
1а  {огтаИоп  йи  гё§1теп1;,  зиг  1а  ро11;ппе  —  ип 
ёсиззоп  ауес  1ез  агтез  йе  Ы1;иап1е.  Ье  гё§1теп1; 
йе  Ке§зЬо1тзку  —  ипе  сго1х  й'ип  тойё1е  рагИ- 
сиИег,  сор1е  йе  се11е  ёп§ёе  зиг  1а  1;отЬе  сот- 
типе  йез  зо1йа1;з  йе  се  гё§1теп1;  йе  Гёрояие  йг 
Р1егге  I.  Ье  гё§1теп1;  йе  Заш!  Рё1:егзЬоиг§,  арре1ё 
<  Ргизз1еп  »,  —  сго1х  йе  !ег  ргизз1еппе  ауес  Га1§1е 
шззе  йе  Гёрояие  йе  СаШеппе  I  (1684-1727),  ауес 
1ез  сЫЯгез  йе  1а  {опйа1;г1се  йи  гё§1теп1;  е1;  се1и1 
йе  ГЕтрегеиг  е1;  1а  йа1;е  йе  ^огтаНоп  (1726).  Ье 
гё§1теп1;  йе  Уо1упзку,  йезсепйап!  йи  гё§1теп1; 
йе  Ет1апйе,  з'аШпЬиа  1а  тёте  сго1х  йез  1;гоирез 
рори1а1гез  1еуёез,  еп  у  топ1ап1;  еп  р1из  зез  агтез 
йе  зЬако  йе  1817,  ауес  1ез  агтез  йе  1а  ргоушсе 
йе  Л/'о1уп1е. 

Ьез  ИгаШеигз  йи  1ег  е!  йи  2ёте  гё§1теп1;з, 
п'ауап!  раз  а1;1;е1п1  1е  сеп1;епа1ге,  пе  роззёйа1еп1; 
раз  й'1пз1§пез,  та1з  йез  р1аяиез.  Ье  4ёте  гё§1- 
теп1;  йез  ИгаШеигз,  йе  1а  РатШе  1трёпа1е,  из 
^огтаИоп  гёсеп1;е,  пе  рог1;а11;  раз  й'1пз1§пе,  та1з 
зиг  зоп  зЬако  1а  Сго1х  йез  ггоирез  рори1а1ге5 
1еуёез  йе  Гёро^ие  йе  за  {огтаНоп  ауес  1е  сЫ^й-е 
йе  ГЕтрегеиг  К1со1аз  I  е!  1а  йеу1зе  '^  Роиг  1а  Ро1 
е!  1е  Тзаг  ». 

Зеи1  1е  Зёте  гё§1теп1;  йез  ИгаШеигз  роззё- 
йаИ  ип  1пз1§пе,  1а  сх-о1х  31:  Сеог§ез  еп  аг§еп1;,  гар- 
ре1ап1:  дие  йе  потЬгеих  сЬеуаИегз  йе  се!  огйгз 
у  ауа1еп1;  зегу1  е!  ^ие,  роиг  се1;1;е  га1зоп,  11  1и1 
ауаН;  ё1ё  аМпЬиё  Гё1;епйагй  йе  Гогйге  йе  За1п1; 
Сеог§ез.  Ьа  сго1х  рог1;а11;  ип  а1§1е  гиззе  йе  Гёро- 
дие  йе  Раи1  I  е!  зиг  1а  роИгше,  зиг  ип  ёсиззоп 
1гатЬо1зе,  1а  сго1х  йе  МаИе  ЫапсЬе. 

Еп  зи1уап1  а  реи  ргёз  1ез  тётез  рг1пс1рез, 
1ез  тз1§пез  йез  аи^гез  ипПёз  йе  1а  Сагйе,  йез 
ипкёз  Й4п1ап1ег1е  е!  йе  сауа1ег1е  йе  Гагтёе,  йе 
тёте  ^ие  йез  Ьа^епез  й'аг1Шег1е,  з'1пз1;11иа1еп1 
ё§а1етеп1:. 

II  -зегаИ  1п]из1;е  йе  пе  раз  сНег,  еп  раг1ап1 
й'шз1д;пез,  1е  р1из  1трог1;ап1;  йе  1еигз  соИесИоп- 
пеигз^  Раи1  УаззШеуНсЬ  РасЬкой,  аи1еиг  й'ипе 
зёг1еизе  топо§гарЫе  зиг  1ез  1пз1§пез  гиззез, 
сеиуге  ^и^  таШеигеизетеп!  п'ех1з1е  ди'еп  та- 
пизсгИ. 

5.  АN^О^ЕNКО 


Н151:о1ге  с1и  раухПоп  Ас  5а1П1:  Апдтс 


Еп  1пзи1;иап1;  ипе  Яо1;1;е  регта- 
пеп1:е.  ГЕтрегеиг  Р1егге  1е  Огапй 
пе  рагу1п1;  раз  а  сопсеуогг  й'ет- 
Ыёе  ип  тойё1е  йез  сои1еигз  Ыз- 
зёез  а  1а  ргоие  йез  пау1гез. 

5оп  рёге,  1е  Тзаг  А1ех1з  М1- 
кЬаПоуИсЬ,  ауа11;  йё]а  (1ёс1с1ё  йе 
зе  роигуо1г  й'ипе  йоие,  аГш  йе  рго1;ё§ег  1ез  сага- 
уапез  йе  1а  таппе  тагсЬапйе  гетоп1;ап1;  в!  йез- 
сепс1ап1:  1а  Уо1§а.  II  й!  ёг1§ег  ип  сЬапНег  пауа! 
а  Вейпоу,  \а11а§е  зИиё  а  15  уегзгез  (епу1гоп 
16  кт)  йе  ГетЬоисЬиге  йе  1а  Мозсоуа  е1;  йе  ГОка 
(аШиеп1;  йе  1а  Уо1§а);  ип  уасЫ  е1;  епзиНе  ип  рге- 
т1ег  пау1ге  т1И1а1ге,  1а  {гё§а1е  «  Оге1  ■  {А1§1е) 
у  {игеп1;  сопз1:ги11;з.  Се  йегп1ег  ^и!  рауо1зё  йе 
Га1§1е  Ысёр11а1е  ;  ри1з,  еп  1645,  ип  рауШоп  Ыапс, 
Ыеи,  гои§е,  зигтоп1ё  йе  Га1§1е  ЫсёрЬа1е,  у  {и! 
Ыззё.  Ьа  й-ё§а1;е  «  Оге1  »,  зоиз  1е5  огйгез  йи 
соттапйап!:  ВоиНег,  е!  1е  уасЬ1,  зоиз  сеих  йи 
соттапйап^  СиеИ,  гесигеп!  Гогйге  йе  йезсепйге 
1а  Уо1§а  е1;  йе  §а§пег  Аз1,гакЬап  ;  1ез  пау1гез 
ё{а1еп1:  ассотра§пёз  йез  сопз1;гис1еигз  1-1о11апйа1з 
ауес  1;ои1;  Гёди1ретеп1;  пёсезза1ге  роиг  йез  сопз- 
1гис1:1опз   пауа1ез. 

А  се  тотеп!  ёс1а1;а  1а  гёуоНе  йи  сё1ёЬге 
Ьг1§апй  31ёр11апе  Ка21пе.  Се  йегп1ег  з'етрага 
й"Аз1гакЬап,  1ез  Но11апйа1з  рпгепг  1а  {и11;е  йапз 
ипе  с11а1оире  е1:  §а§пёгеп1;  1а  Регзе ;  1а  {гё§а1;е 
<  Оге1  ",  1е  уасЫ;  е!  1:оиз  1е5  пау1гез  ^и^  1ек  епу1- 
гоппа1еп1;  1:игеп1:  Ьгй1ёз  раг  1е5  тиНпз.  Еа21пе  {и^ 
сарШгё  е1  ехёси1;ё,  та1з  1ез  езро1гз  йи  Тзаг  А1ех1з 
М1кЬаПоу11;сЬ  йе  сгёег  ипе  ^1огхе  Гигеп!  йёсиз... 
Ье  21  ^иШе!  1694,  Р1егге  1е  Сгапй  и!  Ыззег 
1е  рауШоп  Ыеи-Ыапс-гои§е  (с'ез1;-а-й1ге  1е5  сои- 
1еигз  Ьо11апйа1зез  1пуег5ёез)  зиг  зон  ргет1ег 
пау1ге  йе  §иегге  «  Ьез  8ат18  Ргоркегез  ». 

А  рагИг  йе  1696,  Шиз  1ез  ЬаИтеМз  йе  за 
ЯоПе  йи  Воп  аи1  азз1ё§еа1еп1;  Агоу  агЬога1еп1:  зиг 
1а  йг1ззе  1е  рауШоп  Ыапс  огпё  йе  1а  сго1х  Ыеие 
§гесяие. 


Еп  1701,  Р1егге  I  зе  Ьогпа  а  а]ои1;ег  1а  сго1х 
йе  51;  Апйгё  зиг  1а  Ьапйе  ЫапсЬе  йи  рауШоп  Ьо1- 
1апйа1з  1пуегзё  (Ьа1:1теп1;  « РгейеяНпаТ'юп »), 
айп  йе  йхзНп^иег  1е  рауШоп  гиззе  йи  51§па1  йе 
Йё1;ге5ке  таг1п  (йгареаи  паИопа!  1пуегзё). 

Еп  1703,  аргёз  1а  рпзе  йе  1а  Nёуа,  Р1егге  1е 
Огапй  а1:1:г1Ьиа  а  1а  ЯоНе  гиззе  зоп  рауШоп  аи- 
1;Неп1;^^ие  —  1а  Сго1х  йе  ГОх'йге  йе  81;  Апйгё  зиг 
ип  сЬатр  Ыапс.  Ь'Етрегеиг  1;гаса  йе  за  та1п  зиг 
1е  йезз1п  йе  се  йгареаи  1ез  раго1ез  зи1уап1;ез  : 
С'ез1:  ГАр61;ге  81;  Апйгё,  1е  Ргет1ег  Е1и,  яи1,  1е 
ргет1ег,  а  гёрапйи  1а  1иеиг  йе  Гепзе1§петеп1:  йи 
СЬг1з1;  зиг  1а  Тегге  Киззе  ». 

Ье  ргет1ег  Ьа1;1теп1;,  сопз1;ги11;  а  01опе1;2, 
уШе  сопяи1зе  йе  1а  8иёйе,  е1;  1апсё  1е  29  аой! 
1703,  ^и1  1а  1гё§а1;е  « Ь'Ехвпйагй  >■  (8Ыапйаг1;), 
агтёе  йе  28  сапопз,  агЬогаИ.  йё]а  йёгетеп!  се 
рауШоп. 

Ьез  ргет1егз  а5р1гап1;з  йе  1а  Маппе  гиззе  ^и^ 
рг1геп1  1а  тег  зиг  1ез  пау1гез  йе  1а  тейпе  Яо1;1;е 
гиззе  еигеп!  1е  рг1у11ё§е  йе  йеуеп1г  1ез  1;ёто1пз 
й'ип  ёуёпетеп!  по1;аЫе  —  1а  гесоппа1ззапсе  йи 
рауШоп  йе  81;  Апйгё  раг  ГотЬга§еизе  зоиуега1пе 
йез  Яо1;з,  ГАп§1е1;егге.  Ье  5  аойг  1716,  аи  1аг§е  йе 
ГИе  йе  ВогпЬо1т,  1ез  езсайгез  йе  4  ри1з5апсез 
пауа1ез  зе  1;гоиуёгеп1;  гёип1ез  (сеИез  йе  1а  Еизз1е, 
сотргепапг  22  Яаттез,  йе  ГАп§1е1еп-е,  йе  1а 
НоПапйе  е!  йи  Вапетагк).  А  т1й1,  ГЕтрегеиг 
Р1егге  I  Я1  Ыззег  зоп  рауШоп,  асс1атё  раг  1зз 
за1уез  йез  Ьа1;1теп1з  йе  1;ои1;ез  1е5  езсайгез.  Раг 
се  §езге  зутЬо1^^ие,  1е5  ат1гаих  соттапйап!  1ез 
езсайгез  йез  Сгапйез  Ри1ззапсе5  NаVа1е5,  соп^ё- 
га1еп1;  а  ГЕтрегеиг  йе  Кизз1е  1е  соттапйешеп! 
йез  Яойез  аШёез. 

В'аргёз  1е  сойе  йез  1;гайИ;1опз  1п1;егпа11опа1ез 
пауа1ез,  1е5  за1уе5  йез  ЬаИтеп^з  ё1гап§егз  сопЯг- 
та1еп1  1а  гесоппа15запсе  йи  рауШоп  йе  31  Апйгё 
еп  1ап1;  яие  зутЬо1е  йе  ГЕ1;а1;  гиззе. 

Соттип1чиё  раг  С.  VОN  СПЕЬМЕКЗЕМ 


А  ЪоМ  йи  «В1т1|:п  Вопзко!» 


Уег5  1а  йп  с1и  Х1Хёте  з1ёс1е,  аи  соигз  й'ип 
сИпег  ап1тё  еп  сотра§п1е  йез  сарИ;а1пе5  йез 
па\пге5  г1е  Гезсайге  Ь1■^1;апп^^ие  еп  гайе  с1е  Ноп§- 
Коп§,  Гат1га1  5кгуй1оЯ,  ^и^  п'ё1;а11;  а  Гёро^ие 
цие  сао11а1пе  йе  1а  {гё§а1;е  си1газзёе  «  В1т11;г1 
Вопзко!  »,  еп§а§еа  ипе  с11зсизз1оп  зиг  1е  гб1е  йе 
Г1п{ап1:ег1е  с1е  таг1пе  а  Ьогй  йез  паV^^е5.  II  сопз1- 
йёгаИ  се  согрз  еп  1;ап1;  ^и'ё1ётеп^  ё1;гап§ег  роиг 
1ез  таг1пз  е1:  11  еп  уш!  а  аЯ1гтег  дие  1е  зегу1се 
йез  диаг1;з  а  Ьогй  йез  пау1гез  Ьгйаппхяиез  ё1;а11: 
т^ёг1еиг  а  се1и1  йез  пау1гез  гиззез,  се  ^ие  й'аП- 
1еигз  11  зе  с1ёс1ага  ргё1;  а  ]из1;Шег  аи  соигз  йи  зё- 
]оиг  еп  гайе  йи  «  В1т11;п  Вопзко!».  Зкгуй1оЯ 
ргороза  ип  раг1  йоп1;  1ез  сопй11;1опз  пе  сотргеп- 
Йга1еп1;  аисипе  запсИоп  роиг  1ез  рег50ппа§ез 
еп§а§ё8  ;  аргёз  тат^ез  ИЬаНопз  1е  раг1  {и!  ассер- 
1:ё,  та1з,  еп  гетоп1;ап1;  а  Ьогй  йе  зоп  пау1ге, 
5кгуй1оЯ  1§пога11;  епсоге  соттеп!:  И  11епйга11; 
се1:1е  §а§еиге. 

11пе  1йёе  1ит1пеизе  Гепйатта  зоийат...  Е1; 
рои^^ио1  раз  —  сарШгег  ипе  йез  зепИпеИез  еп 
{асИоп...  Зе  ргорозап!  йе  гёаИзег  регзоппеИетзп! 
се1  ехр1о11  5кгуй1оЯ  з'еп  ои\'г11;  аи  соттапйап! 
йез  Ьа1е1п1ёгез  М1ак1сЬеЯ  еп  1и1  сопйап1;  1;оиз  1ез 
ргёрага1:1{5  йе  Геп1ёуетеп1:. 

М1ак1сЬеЯ  рго1е81а  у1§оигеизетеп1.  еп  {а1- 
зап1;  уа1о1г  яи'ип  сарИате  йе  пау1ге  еп  гайе  й'ип 
рог!  гергёзеп^аИ:  ГЕтр1ге  гиззе  е!  пе  заигаИ;  й§и- 
гег  йапз  ипе  ауеп1;иге  роиуап!:  зе  1:егттег  1;га§1- 
^иетеп1;  ои  1;ои1:  аи  тотз  р^0V0^ие^  ип  зсап- 
йа1е  5епза1;1оппе1.  Зкгуй1оЯ  зе  1а1зза  сопуашсге, 
та1з  1пз1з1;а  зиг  ГехёсиИоп  йе  зоп  рго]е1;  раг  йез 
<  §агз  Ьагй1з  »,  гатеигз  й'ёШе  йез  Ьа1е1п1ёгез. 

М1ак1сЬеЯ  1:и1;  епсоге  р1из  са1;ё§огщие  еп 
зои^епап!  ^и'ип  сар11:а1пе  пе  роиуаИ  сопйег  се1;1;е 
т1ззюп  а  йез  та1:е1о1:з  зиЬаИегпез  птезропзаЫез 
е!  ди'аргёз  1;ои1:  се  зегаИ  1и1-тёте,  оЯ1с1ег  йе 
Ьогй,  ди!  з'еп  сЬаг§ега11,  та1з  еп  р1е1п  ]оиг,  аргёз 
1е  гераз  йе  т1й1,  ^иапй  1ез  па\агез  зоп!  гесоиуег1з 
йе  1о11ез  1ез  рго1;ё§еап1  йе  1а  с11а1еиг  1:гор1са1е  з1 
ёри1зап1е  е1:  11т11ап1:  а1пз1  1:ои1;е  зигуеШапсе... 

Аргёз  ипе  т1зе  аи  ро1п1;  еззепИеИе,  1;ои1;  еп 
ей:1еигап1:  а  ре1пе  1а  тег  йе  зез  гатез,  М1ак1сЬе№ 
топ1:а  а  т1й1  а  Ьогй  й'ипе  Ьа1ет1ёге  е1  зе  т11;  а 
тапоеиугег  1еп1:етеп1;  рагт!  1ез  потЬгеих  пау1- 
гез  еп  гайе.  Аргёз  р1из1еигз  с1гси11;з  еЯесШёе  раг 
1а  сЬа1оире,  аисип  йез  пау1гез  ргёзеп1;з  пе  ргё1;а 
р1из  а1:1;епиоп  а  зоп  тапё§е...  МхаккЬеЯ  Йёр1з1;а 
а1огз  а  Гагг1ёге  ипе  1'гё§а1:е  Ьг11:апп1цие,  1а  соп- 
1:оигпа  раг  1;го1з  1:о1з  е!,  сег1;ат  ^ие  п1  1ез  Ьот-  ' 
тез  йи  циаЛ,  п1  аисип  та!е1о1:  еп  1'ас1;1оп  пе  з'1п- 


1;ёгезза1еп1;  р1из  йи  1:ои1;  а  1и1,  й!  Ьа11:е  зоиз  1а 
роире. 

Еп  ип  сИп  й'оеИ  И  зе  йёсЬаизза,  §г1тра  сот- 
ше  ип  ^ёИп  1е  1оп§  йе  ГёсЬеИе  йе  согйе  уегз  1а 
йипеие,  1апса  ип  зас  зиг  1а  1;ё1;е  йе  ГАп§1а1з  еп 
1;ас1;1оп  аЬазоигй!,  1е  ргёс1р11;а  еп  Ьаз  ой  1ез  §аг5 
йе  1а  Ьа1е1п1ёгг  з'еп  за1з1геп1;  еп  1е  Йсе1ап1;  е1:  еп 
1е  гесоиугап!  й'ипе  ЬасЬе  ;  зоп  !из11  1е  зи1у1);... 
М1ак1сЬей  зе  §Изза  а  Ьогй  йе  1а  сЬа1оире  яи1 
герагШ  аи  тёте  гуШте  уегз  1е  «  В1т11;г1  Вопз- 
ко! »,  ой  ГАп§1а15  {и!  сасЬё  йапз  1е  зет  йи  си1- 
газзё... 

Уегз  2  Ьеигез  ипе  сег1;а1пе  ап1та1,1оп  з'ет- 
рага  йе  1а  {гё§а1:е  Ь^^1;апп^^ие,  йез  сЬа1оирез  {и- 
геп!  т1зе5  а  1а  тег...  Уегз  1е  зо1г  ип  о(Т1с1ег  Ьг1- 
1:апп^^ие  зе  ргёзеп1:а  аи  сар11;а1пе  Зкгуй1ой:  еп 
1и1  аппопсап1  1а  Й1зрап11оп  йе  1еиг  Ьот.те  йе 
диаг1:  е!  еп  з'епяиёгап!;  з1  1е  «  В1т11:г1  Вопзко!  » 
п'ауаН  раг  Ьазагй  регси  ^ие1^ие  сЬозе  й'апогта!. 
Еп  ^и1зе  йе  гёропзе  Зкгуй1оЯ  гет11:  а  ГоЯ1с1ег 
ип  рИ  роиг  1е  сар11;а1пе  йе  1а  !гё§а(:е...  Таги  йапз 
1а  пи11;  ипе  сЬа1оире  Ь^^^апп^^ие  У1п1;  сЬегсЬег 
Пп^огШпё  ап§1а1з,  сор1еизетеп1  гез^аигё  е! 
аггозё.  пе  зе  гепйап!  р1из  сотрге  йе  г1гп... 

Ье  1епйета1п  5кг1й1ой  !и1  туИё  раг  1е  сар1- 
1;а1пе  Ьг11:апп1аие  а  ип  Й1пег  аи  с1иЬ...  Ауес  1еиг 
зепз  1ппё  йи  «  {а1г  р1ау»  1ез  Ап§1а1з  кй  гёзегуё- 
геп1:  ип  ассиеИ  1;г1отрЬа1.  Ьез  Йё1;а11з  йе  Геп1ё- 
уетеп1;  зизсПёгеп!:  ип  еп1;11оиз1азте  йёИгап!  е!: 
йез  ргороз  ап1тёз  яи1,  ауес  Гарри!  йе  у!п5  йпз 
е!  йе  сЬатра§пе,  зе  рго1оп§ёгеп1;  1:агй  йапз  1а 
пик... 

N.  1ЕК1СНЕ 


>ввввввввв(гвввввввв<гвв'гвв»вввввввв'5вввввд 


NОТЕЗ  ЕХРЫСАТ1УЕЗ 


в 
с 

в 
в 
в  б 

в  Везсг!р1;10п  йез  !11и51;га1;!опз  рага13зап1:  йапз§ 
§1а  рагИе  еп  1ап§ие  гиззе  йе  се1;1;е  геуие.  в 

I —  СоиуегШге  :  Ье  Ыазоп  йе  ГЕсо1е  Nа^'а1ев 
вКиззе.  I 

е —  Ра§ез  9  :  Ь'Ат!га1  Еззеп,  Соттапйап!:  еп§ 
вСЬе{  йе  1а  Е1о«е  йе  1а  Мег  ВаШдие,  191  !-§ 
§1915.  I 

§ —  Ра§е  35  :  Уахззеаи  йе  И§пе  <>  Ьез  Тгогзо 
оЗагпгв  »  (1909).  § 


ОесогаГюп  тП11;д1ге  а  ипе  ре1;11;е  Ше  с)е  с1ои2е  ап$ 


Ье  сар  5а1п1;  з'ауапсе  еп  ро1п1;е 
1оп§ие  е1:  йпе  1;ои1;  еп  Ьаи!:  йи 
погй-оиез!  йе  1а  тег  В1апсЬе. 
Роиг  1е8  паухгез  зе  Й1п§еап1;  уегз 
Госёап  се  сар  гергёзеп1;е  1а  йег- 
п1ёге  ё1;аре  йе  1а  г1уе  осс1йеп- 
1;а1е.  Сгасе  а  се  сар  1е5  пау1§а- 
1еигз  реиуеп!  с1ёйп1г  1е  соигз  йе 
Госёап  уегз  Гап1ге  йе  1а  тег 
В1апсЬе.  Вигап!  1а  ргет1ёге  §иегге  топ(11а1е  се 
сар  с1еу1п1;  ип  ро1п1;  з1;га1;ё§1яие  ^ог!;  1трог1:ап1;  : 
йез  паухгез  Ь^^1апп^^иез,  1'гапса1з  е1;  атёг1са1113 
1е  1оп§еа1еп1:  ауес  йез  агтетеп1;з  роиг  Гагтёе 
гиззе.  Тон!  а  1а  ро1п1;е  йи  сар  За1п1:  зе  йгеззаН  ип 
рЬаге  роззёйап!  ип  та!  йе  з1§паИза1;1оп  е!  ипе 
з1гёпе  а  уареиг  роиг  1апсег  йез  з1§паих  йапз  1е 
ЬгоиШагй  ;  11  ё1а11  геИё  раг  й1  сИгес!  а  АгкЬап- 
§е1зк. 

Вёз  Гаи1;отпе  йе  1915  1ез  1;гапзрог1;з  т1И1а1- 
гез  з'ог§ап1зёгеп1;  уегз  АгкЬап§е1зк  е!  1ез  пау1гез 
ё1гап§егз  у  ассоз1ёгеп1;  еп  потЬге  1трог1;ап1:. 

А  АгкЬап§е1зк,  Гат1га1  соттапйап!  еп  сЬе! 
е!  зоп  ё1а1;-та_1ог  зе  йёЬа1;1,а1епг  йапз  ип  йо1:  йе 
йёрёсЬез  иг§еп1;ез  гёс1атап1;  1,е11е  ои  аи1;ге  Иуга1- 
зоп.  Вез  ЙёрёсЬез  гай1о  поп  то1пз  иг§еп1;ез  агг!- 
уа1еп1:  йе  тег  а1пз1  яие  йез  тезза§ез  1;ё1ёр11оп1- 
Яиез  йез  зегу1сез  йе  Иа1зоп.  II  з'а§1зза11  1ап1;б1:  йе 
Гехр1оз1оп  й'ип  пау1ге  8аи1ё  зиг  ипе  т1пе  еппе- 
т1е  аиргёз  йи  рЬаге  Ог1оЯ,  ^ап^о!;  йе  йга§иеигз 
гиззез  ои  Ьг11апп1диез  ауап1  йёсоиуег!;  ип  сЬатр 
йе  т1пез,  ои  йе  5оиз-таг1пз  аИетапйз  йапз  1ез 
Г]огйз  погуё§1епз.  Епйп,  1ез  арре1з  аЯ1иа1эп1; 
1оигпе11етеп1;  роиг  Гепуо!  йе  сагауапез  йе  йга- 
§иеигз  еп  Й1гес1:юп  йи  сар  За1п1;  айп  й'езсог1;ег 
йез  пау1гез  йе  сЬаг§етеп1:  ^и^  аиепйахеп!  йери1з 
р1из1еигз  1оигз  еп  гайе  йе  1окап§. 

11пе  {о1з,  еп  р1е11-1е  пиИ  ГЕ1а1;-Ма^ог  Сёпёга1 
йе  1а  Маг1пе  1апса  ип  арре1  зиг  за  И§пе  Й1гес1;е 
роиг  з'1п1'огтег  зиг  1а  ро511;10п  й'ип  пау1г8  Ьп- 
1;апп1дие  1гапзрог1ап1;  ип  сЬаг§етеп1;  т1И1;а1ге 
1трог1ап1.  Ь'арре1  зрёсШаИ;  дие  ГАт1гаи1;ё  Ьг1- 
^апп^^ие  сопз1йёга11:  яие  се  пау1ге  ё1;а11  рагуепи 
а  АгкЬапде1зк.  11п  оШс1ег  йе  ГЕ1;аг-Ма]ог  1:ё1ё- 
рЬопа  аиззНо!;  аи  сар  5а1п1. 

—  Сар  За1п1;  ёсои1;е,  —  гёропйИ:  ипе  Уо1х  еп^ап- 
Ипе. 

—  ^и^  ё1ез-уоиз  ?  Ой  ез1;  1е  §агй1еп  ?  —  йетап- 
йа  зёуёгетеп!;  ГоЯ1с1ег. 

—  II  ез!  та1айе,  ^е  ргепйз  1е  тезза§е.  —  гергИ; 
1а  тёте  уо1х. 

—  ри1  ез1;  а  ГаррагеИ  ?  —  г1роз1а  ГоЯ'1с1ег  ехаз- 
рёгё. 

—  1с1  Магоизз1а  Ва§геп1;20Уа,  1а  йИе  йи  §агй1еп. 


—  гёропйИ-оп. 

—  1п{огте2-то1  й'иг§епсе,  з1  1;е1  пау1ге  ез1;  Ыеп 
агг1уё  е1;  йоппег-поиз  1а  Из1:е  сотр1ё1е  йез  пау1- 
гез  еп  гайе  йе  1окап§. 

II  у  ей!  дие1яиез  т1пи1;ез  йе  зИепсе  аргёз 
1езяие11ез  1а  И§пе  1ё1ёрЬоп^^ие  пазШа  а  поиуеаи  : 

—  А116,  а116  !... 

—  1с1  1е  зесгеиг  орёга11оппе1  йе  ГЕ1;а1;-Мазог.  Ье 
Иеи1;епап1;  N.  а  ГаррагеИ.. 

—  Ргепег  теззаде  :  пау1ге  агг1уё  22  Ьеигез. 
Тг-апзт1з  аи  зегухсе  Иа150п.  Еп  гайе  (зи11  ёпитё- 
гаНоп  йез  пау1гез).  Ье  рЬаге  Ог1оЯ  аппопсе  :  рге- 
т1ёге  зесИоп  йга§иеигз  раззё  рЬаге,  зе  Й1г1§е 
уегз  поиз.  Сагауапе  зе  Й1п§е  АгкЬап§е1зк  йе- 
та1п.  Мезза§е  №  25367,  1с1  сар  5а1п1;.  Мезза§е 
1;ё11;рЬоп1дие  1егттё,  —  йёЬНа  1ои]оигз  1а  тёте 
уо1х  еп1'ап1;1пе. 

Ьез  1п1:огта1;1опз  оЬ1;епиез  регтхгеп!  йе  гё- 
ропйге  а  Рё1го§гай,  аи  сЬе^  йе  ГЕ1;а1;-Ма]ог  Сё- 
пёга1.  В'аи1;ге  раг!,  И  арраги!  ^ие,  та1§гё  1а 
та1ай1е  йи  §агй1еп,  1е  зегухсе  йи  рЬаге  сар  5ат1: 
ГопсИоппаИ;  раг^аНетеп!;. 

^ие1^иез  ,1оигз  р1из  гагй  ип  оШс1ег  ^и!  йё1ё- 
оиё  й'АгкЬап§е1зк  аи  сар  5а1п1  роиг  ехаттег  1а 
з11:иа1:1оп  еп  га1зоп  йе  1а  та1ай1е  йи  §агй1еп. 
Ь'ехатеп  сопс1и1  ^ие  1а  йИе  йи  §агй1еп  ауа11; 
поп  зеи1етеп1;  та1п1;епи  1е  рЬаге  еп  огйге  раг- 
{аИ  е!  1;гап5т1з  1оиз  1ез  51§паих  айёдиа^з,  та1з 
^и'е11е  ауаН  аизз1  заиуё  р1из1еигз  пау1гез  рог- 
1;ап1;  йе  ргёс1еих  сЬаг§етеп1,з  еп  1еиг  ггапзте!;- 
1ап1  йе  зоп  ргорге  сЬе{  йез  1пз1:гис1:10пз  раг  з1- 
§паих  роиг  зе  гепйге  еп  гайе  йе  1окап§  е!:  у 
аНепйге  1а  сагауапе  йе  Й1-а§иеигз ;  запз  се1;1;е 
езсог^е  сез  пау1гез  аига1еп1  сег1;а1петеп1  рёг!  еп 
рёпё1:гап1:  еп  тег  В1апсЬе. 

^ие1^иез  зета1пез  р1из  1агй  ип  поиуеаи  §аг- 
Й1еп  {и!  поттё  аи  сар  5а1п1  е!  ип  роз1;е  йе  зир- 
р1ёап1;  {и!  сгёё.  Ып  зегу1се  йе  11а1зоп  {и!  ё1:аЫ1 
аиргёз  йи  рЬаге  ауес  ип  роз1;е  йе  з1§паИзаиоп  ; 

11  {и!  йёс1йё  йе  топ1;ег  ипе  з1.а1;юп  гай1о.  Зиг 
огйоппапсе  1трёпа1е  1е  §агй1еп  йи  рЬаге  (и!  т1з 
а  1а  геггаНе  роиг  та1ай1е  ауес  сопзегуа1;юп  йе 
зоп  р1е1п  1;га11;етеп1.  ^иап1;  а  за  йИе  <-  еп  гёсот- 
репзе  йе  за  уаШапсе  ехсерИоппеИе,  йе  зоп  зап§- 
{го1й  е1;  йе  зоп  5егу1се  сопзс1епс1еих  е1:  соига§еих 
йапз  йез  сопй11:1опз  й1Я1сие8  еп  р1етез  ЬозШиёз, 
1а  поттёе  Маг1е  Ва§геп1;20уа  ё1а11;  йёсогёе  йе 
1а  тёйаШе  йе  51:  Сеог§ез  еп  аг§еп1  »... 

Се  1:и1  1а  ргет1ёге  йёсогаНоп  т1И1а1ге  йёсег- 
пёе  зиг  1а  тег  В1апсЬе.  Ьа  йёсогёе  п'ауа11:  яие 

12  апз... 

Тгапзт1з  раг  N.   5СК1АВШЕ 


Редактор  Алексей  Геринг 

Ье   1)|гес1еиг:    М     А.   Сиепп^ 


Пом.  Редактора  К.  М.  Перепеловский 

Р.1.и.Г„    3-    гие   аи   5аЬо1.   Раг 


I  АРМЕ5  ЕТ  ^NIРОРIV!Е$  ОЕ  1Н15Т01РЕ  I 


Кёйасиоп  :  Вгипо  МАКИЕЬ 

С.-Н.  ТАУАКВ  ({оп(1а1еиг) 


ВтЕСТЮМ  -  АВМШ13ТКАТ10К 


КЕ^АСТIОN    -    В1ЕГП310Н  :    З.С.Р.В.    2,    гие    Ма1из  § 

75005  —  Рапз  | 

в     АВОNNЕМЕNТ  роиг  6  питёгоз  аппие1з  :  35  ЕЕ  —  Е1;гап§ег  :  Ве1§^^ие  350  ЕВ,  Зшззе  32  ЕЗ,  | 

в     А11ета§пе  25  ВМ,  Рауз-Ваз  25  Е1.  ИаИе  5  000   Ы,   Огап(1е-Вге1.а§пе  3,50   Ъ  Е1;а1з-ип1з   Ю   $  | 

I                                                                                                 РК1Х   Ви   N^МЕКО   ЕN   ЕКАМСЕ  :    7   Е  § 


«ЬЕ  РА55Ё  М1ЫТА1КЕ» 

Кеуие  111из1;гёе,  ЫИп§ие  рага135ап1  1оиз  1ез  йеих    то1з,    е!    1;га11;ап1;    йе    ГАгтёе    е!    йе    1а 
Маг1пе  Еиззе. 

АЬоппетеп!;    роиг    1974,    №№  125-130  :    40.00  ^гапсз.  Атё^^^ие,  Аиз1;гаИе  —  10  ? 
Айгеззе  йе  1а  гёйасИоп  :   61,   гие  СЬагс1оп-Ьа§ас11е  —  75016  —  РАК13      ^  647  72-55 

ССР.  Рапз  3910-12 


!№ 
|№ 

11  № 


ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКАЯ 
БИБЛИОТЕКА    «ВОЕННОЙ   БЫЛИ» 


2  —  Евгений  Молло  —  Русское  холодное:: 

оружие  XIX  в.  —  5  фр-:: 

3  —  В.П.  Ягелло  —  Княжеконстантинов-Н 

цы  —  5  фр-Н 

5  —  Евгений  Молло  —  Русское  холодное:: 

оружие  эпохи  Императора  Нико-Н 
лая  П.  Князь  Н.С.  Трубецкой  — •• 
Нижегородская  шашка  —  5  фр-И 

6  —  П.А.   Нечаев  —  Алексеевское   воен-Ц 

ное  училище  —  5  фр.Н 

9  —  К.  М.    Перепеловский    —    Киевское:: 

Великого'   Князя    Константина    Кон-;: 

стантиновича    военное    училище    — :: 

5  фр.Н 

10  —  Письма  Суворова  к  Принцу  Нассау-:: 

Зиген  —  10  фр.Н 

11  - —  П. К.    Кондзеровский    —    В    Ставке:: 

Верховного  —  10  фр.:: 

13  —  Алексей    Геринг    —    Материалы    кИ 

библиографии  русской  военной  пе-:: 
чати  за  рубежом  —  15  фр.Н 

14  —  Н.П.  Солодков  —  Морские  рассказыН 

—  10  фр.Н 

15  —  П. В.  Пашков  —  Воспоминания  юн-Н 

кера   Алексеевца  —  5  фр.Н 

16  —  Странствования     Христофора     Гас-;* 

смана  —  10  фр.Н 

17  —  В.Г.  фон  Рихтер  —  Собрание  сочи-Н 

нений   по   русской   военной   медали-Н 

стике  и  истории  —  80  фр.Н 

^^^  1,  4,  7,  8  и  12  распроданы.  Н 


«СБОРНИКИ  РУССКОЙ  ВОЕННОЙ 

ПОЭЗИИ  » 

выпуски  1  и  2  на  ротаторе 

цена  —  5  фр.  фр. 

1  амер.  дол.  в  странах  заокеанских 

Изд.  «  Военная  Быль  »  50  стр. 


ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКОЕ 
ИЗДАТЕЛЬСТВО  «  ТАНАИС  » 

Вышли  из  печати  и  находятся  в  про- 
даже следующие  книги  : 
С.  АНДОЛЕНКО  —  Нагрудные  знаки  Рус 

ской  армии  230  стр.  свыше  500  илл.  — 

32  фр. 
В.  Н.  ЗВЕГИНЦОВ  —  Кавалергарды  в  ве- 
ликую и  гражданскую  войну  1916-20  гг. 

206  стр.  —  18  фр. 
М.  КАРАТЕЕВ  —  Железный  Хромец  ис- 

тор.  роман  242  стр.  —  21  фр. 
М.  КАРАТЕЕВ  —  Возвращение     истории. 

роман  258  стр.  21  фр. 
Ген.  Лейтен.  А.  В.  фон-ШВАРЦ  —  Иванго- 

род  в  1914-1915.  Из  воспоминаний.   166 

стр.  с  портр.  и  карт  —  15  фр. 
Ген.  штаба  генерал-майор  Б.  В.  ГЕРУА  — 

—  Воспоминания  о  моей  жизни.  Том  пер- 
вый 277  стр.  с  портретом  и  иллюстр.  авто- 
ра —  27  фр.  Том  второй  —  218  стр.  с  пор- 
третом,  многими   фотогр.   и   схемами   боев 

-  27  фр. 


ооеооооооооооооооооооооооооооооооооооовоз 


ЕХР051Т10М  Ои  Ь1УРЕ  РУББЕ 

риЬИё  а  Гё1;гап§ег 

Ье    8а1оп  йе    1973 

йи  Уепйгей!  23  аи  ЬипсИ  26  NоVетЬ^е 

йе   И    Ьеигез  а  20   Ьеигез 

44,  гие  йе  Кеппез,  РАК15  бте 

У1з1гег  1е  31;апс1   йи   «  РА53Е  М1ЫТА1ЕЕ  » 

С    ПЯТНИЦЫ    23    ноября   по   ПОНЕДЕЛЬНИК   26   ноября 
ВЫСТАВКА  РУССКОЙ  КНИГИ    ИЗДАННОЙ 
ЗА  РУБЕЖОМ 
БОЛЬШОЙ     СТАНД    ИЗДАТЕЛЬСТВА    «ВОЕННАЯ    БЫЛЬ 


НА   СКЛАДЕ   ИМЕЮТСЯ   СЛЕДУЮЩИЕ 

КНИГИ,  ДОХОД  ОТ  ПРОДАЖИ 

КОТОРЫХ  ИДЕТ  В  ПОЛЬЗУ 

ИЗДАТЕЛЬСТВА 


БУГУРАЕВ  —  Михайловское  артиллерий 

ское  училище  150  лет  основания  — 8  фр. 

Г.  Р.  ВАНТЦ  —  В  море  и  на  суше  —  12  фр. 

В.  Н.  фон-ДРЕЙЕР  —  На  закате  Империи. 

—  15  фр. 

А.  ГАЙРАБЕТОВ  —  Сборник  военных  пе- 
сен —  20  фр. 
Князь  П.  П.  ИШЕЕВ  —  Осколки  прошлого 

—  10  фр. 

КИРАСИРЫ  ЕГО  ВЕЛИЧЕСТВА    —    По- 
следние дни  мирной  жизни  10  фр. 
А.  Л.  МАРКОВ  —  Кадеты  и  юнкера. 

—  20  фр 
Н.     МАНТУЛИН     —     Песенник     русского 
воина  —  25  фр. 

ПАМЯТКА  НИКОЛАЕВСКОГО  КАВАЛЕ- 
РИЙСКОГО УЧИЛИЩА  —  25  фр. 
О.  И.   ПАНТЮХОВ  —  О  днях  былых  — 

35  фр. 
С.  Н.  РЯСНЯНСКИЙ  —  О  Российском  во- 
инстве —  12  фр. 
К.  Р.  —  Полное  собрание  сочинений  тома 
1-1П  —  60  фр. 

СБОРНИК  ПАМЯТИ  ВЕЛ.  КНЯЗЯ  КОН- 
СТАНТИНА КОНСТАНТИНОВИЧА  2-е 
издание  —  15  фр. 

Н.  ТУРБИН  (Л.  П.  Линевич)  —  По  старому 

следу  :  Сборник  рассказов  —  15  фр. 
А.  И.  ШЕЛОУМОВ  —  Папка  с  20-ю  цвет- 
ными     репродук1шями     бата.пьных      кар- 
гин  (размер  24x31  см.)  30  фр. 

СЕРГЕЙ  ШПАКОВСКИЙ  —  Памятка  14 
пехот.      Олонецкого     Короля     Сербского 


ЖУРНАЛ  «ВОЕННАЯ  БЫЛЬ» 
МОЖНО  ПОЛУЧАТЬ: 


Париж  —  в  Конторе  журнала  —  61,  гие 
СЬагйоп-Ьа§асЬе,  Раг1з  16  и  в  русских 
книжных  магазинах. 

Брюссель  —  у  Б.  П.  Мижевского  — 
125,  гие  Рге\ю1;,  ВгихеИез  5. 


Германия  —  у  И.  Н.  Горяйнова  —  Нат- 
Ьиг§-Роз1;ат1  33,  Веи1зсЫапй.  РозИа- 
§егпй. 


Копенгаген  —  у  Г.  П.  Пономарева 
§айе  53,  СорепЬа§ие. 


Вгей- 


Италия  —  у  В.  Н.  Дюкина  —  У1а  Кетогеп- 
зе  86,  Кота. 

Сев.  Ам.  С.  Ш.  —  в  Обще  -  Кадетском 
Объединении  у  Г.  А.  Куторга  —  272, 
2  Ауепие  8ап-Ргапс1зсо  18,  Са1. 

Австралия   —   а)    у   В.   Ю.    Степанова,    52, 
А1Ьег1;  Ей.  51;гаШеЫ  2135  К.5.\У.  Аиз- 
ггаИа. 
б)  у  В.  П.  Тихомирова: 

5,  РиНег  31г.  Г.  12 

\Уа1кегуШе  8.  Аиз1гаИа  5081 


Аргентина     —  у      Г.      Г.     Бордокова     — 
Шега  2768  ВПЕКОЗ  -  АШЕЗ  Аг§еп1та 


№128 
Январь  1974  года 

год   ИЗДАНИЯ   XXIII 


1Е  РД35Е  М111ТА1ЯЕ 


ИЗДАНИЕ 
ОБЩЕ  -  КАДЕТСКОГО  ОБЪЕДИНЕНИЯ 
ПАРИЖ 


Друзья,  Редакция  журнала  и  Издательство  «  Военная  Быль »,  Общество  Друзей 
«  ВОЕННОЙ  БЫЛИ  »,  Правление  Российского  Военно-Исторического  АРХИВА-МУЗЕЯ  I 
Париже  и  Обще-Кадетское  объединение  во  Франщ1и  с  глубоким  горем  извещают  о  кон- 
чине своего  дорогого  друга,  сотрудника  и  участника  в  деле  организации  АРХИВА-МУ- 
ЗЕЯ   поручика   17-го   стрелкового   Туркестанского  полка 

ПАВЛА   ВАСИЛЬЕВИЧА  ПАШКОВА 


Общество  бывших  кадет  Первого  кадетского  корпуса  и  Обще-Кадетское  Объединение 
во  Франции  с  глубоким  горем  извещают  о  кончине  своего  дорогого  друга  и  однокашни 
ка,  лейб-гвардии  Гренадерского  полка  полковника 

ИОСИФА  ИОСИФОВИЧА  КОНОНОВИЧА 

Погребение  состоялось  на  кладбище  города  Монморанси  (Франция) 


(Кадеты  —  Хабаровцы  с  глубоким  горем  извещают   о   кончине   их   дорогого   друга 
однокашника  выпуска  1913  года  капитана 
ВАСИЛИЯ   ВАСИЛЬЕВИЧА    ГЛУХОВА 


СОДЕРЖАНИЕ: 

Русские  памятки  за  рубежом.  Сообщил  —  А.С.  1 

От  издательства.  3 
Для  истории  Государства  Российского.  Роковая  ночь  в  Зимнем 

дворце  27  февр.  1917  г.  —  Полк.  Данильченко  3 
Воспоминания  о  полковом  комитете.  —  Кн.  И.  Черкасский.  9 
С  Амура  на  Дунай.  Трагедия  Хабаровского  графа  Муравьева- 
Амурского  кад.  корпуса.  —  П.  Гаттенбергер  13 
Смотры  в  Чугуеве  1900-1904  гг.  —  Г.Т.  19 
К  статье  «  Нумизматические  памятники     русской   Америки  » 

—  Евгений  Молло  20 
К  статье  в  хронике  «  Военной  Были  »  №  121,  стр.  46.  —  Ф.Р.  21 
Исторический  Архив  :  «  Высочайшая  Грамота  ».  Сообщил 

—  М.  Бугураев  21 
19  декабря  1928  г.  в  Русском  отряде   Шанхайского  волонтерского 

корпуса.  —  В. А.  Соколов  22 

Письмо  в  Редакцию.  —  Полковник  Г. А.   Алеев  25 

Запасный  батальон.  —  К.Р.Т.  26 
42-й  пех.  Якутский  полк  в  гражданской  войне.  —  Подполковник 

Чернопысский  41 

О  нашем  долге  перед  родиной.  —  Шт.-кап.  А.  Боршов  44 
Обзор  военной  печати  :  К. С.  Попов  «  Воспоминания  кавказского 

гренадера  »,  Париж,  1925  г.  —  Генерал  Головг1н  45 

Письма  в  редакцию  46 

Огйгез  е!  (^ёсогаНопз  йе  1а  §иегге  С1у11е.  —  Р.У.  РасНко^  47 

-  Уо15ко\'01  Кгои§  >   ( «  КаззетЫетеп!  Со5а^ие  »)  —  Рппсеззе  У.Е.  56 


От  Издательства  | 

! 
Подписка  на  цикл  №№  125-130  прини.мается  пэ  цене  :  40  фр.  фр.,  зона  доллара  —  10  | 
дол.   на  ШЕСТЬ   номеров.  Подписную  плату  просьба    отправлять,  как  всегда,  на  почто- 
вый счет  журнала   «  ЬЕ  РА53Е  М1ЫТАТКЕ  »   —  391012  РАК13,  или  нашим  представи- 
телям заграницей. 


ВОЕННАЯ    БЫЛЬ 


ЬЕ  РА88Ё  МХиТАШЕ 


ИЗДАНИЕ  ОБЩЕ-КАДЕТСКОГО  ОБЪЕДИНЕНИЯ  ПОД  РЕДАКЦИЕЙ  А.  А.  ГЕРИНГА. 
АДРЕС  РЕДАКЦИИ  И  КОНТОРЫ  —  61,  гие  СЬагс!оп-1адасИе   Рап$  (16)  647  72-55 


XXIII  Год  издания 


№  126  ЯНВАРЬ  1974  г. 


В1МЕ5ТК1Е1.     Рпх  -  7,-Ггв 


Русские  памятки  за  рубежом 


ГОЛЛАНДИЯ 

Великая  Княжна  Анна  Павловна,  сестра  Им- 
ператора Александра  I  была  с  1816  года  заму- 
жем за  Наследным  Принцем  Голландским 
Вильгельмом  (из  Оранского  Дома). 

В  1840  году  принц  Вильгельм  вступил  на 
престол  Голландии.  В  его  правление  производи- 
лись огромные  работы  по  осушке  обмелевших 
и  заболоченных  прибрежных  частей  моря.  Сре- 
ди выросших  здесь  населенных  пунктов  и  до- 
ньше  имеется  село  Анна  Павловна  Полдер,  на- 
званное в  честь  королевы,  которая  пожертвова- 
ла в  храм  этого  села  серебряную  чашу. 

В  Гааге  королева  Анна  Павловна  соорудила 
православный  храм  и  ее  именем  названа  одна 
из    улиц   столицы. 

Королева  скончалась,  окруженная  обшей 
любовью  своего  народа,  в  1865  году  и  погреоена 
Б  г.  Де.пфт,  в  Королевской  усыпальнице. 


Близ  города  Бергена  (Северная  Голландия) 
имеется  крест-памятник  на  могиле  погребен- 
ных там  пятисот  русских  воинов  из  состава 
русских  войск,  боровшихся  здесь  в  1799  году  за 
свободу  Голландии. 

ВЮРТЕМБЕРГ 

Близ  города  Равенсбург,  у  села  Вейнгартен, 
на  покрытом  молодым  лесом  перевале  с  див- 
ным видом  на  цветущую  долину  реки  Шуссен, 


видны  остатки  кладбища  суворовских  чудо- 
богатырей.  В  Вейнгартене  осенью  1799  года  бы- 
ли госпиталя  вышедшей  из  Альп  и  отдыхавшей 
севернее  Боденского  озера,  после  знаменитого 
швейцарского  похода,   суворовской  армии. 

Несколько  лет  тому  назад  русские  эмигранты 
соорудили  здесь  крест-памятник,  перед  кото- 
рым в  150-летие  похода  была  отслужена  пани- 
хида по  воине  Александре  и  его  чудо-богаты- 
рям. Русская  молодежь,  разведчики  и  сокола, 
прошли  перед  памятником  церемониальным 
маршем. 

БАВАРИЯ 

В  маленьком  средневековом  городке  Линдау, 
расположенном  на  полуострове  среди  Боденс- 
кого озера,  имеется  дом,  на  стене  которого  со- 
хранилась вырезанная  надпись  о  проживании 
в  этом  доме  после  окончания  швейцарского  по- 
хода 1799  года  русского  фельдмаршала  Алек- 
сандра  Суворова,    графа   Рымникского. 


ЛЮНЕБУРГ  близ  Гамбурга 

В  городе  Люнебурге  имеется  мост  через  про- 
текающую по  болотистому  лугу  речку  Ильме- 
нау,  который  носит  название  «  Козакенбрюк- 
ке  »  в  память  победы  на  этой  переправе  каза- 
чьей бригады  над  французской  кавалерией  в 
1813  или  1814  году. 


Сообщил  А. С. 


о     се 

3  Э 


от   ИЗДАТЕЛЬСТВА 

Алексей  Алексеевич  Геринг,  по  болезни  на  целый  месяц  вышедший  из  строя,  сер- 
дечно благодарит  своего  помощника  К.М.  Перепеловского  и  типографию,  в  лице  Вла- 
димира Васильевича,  за  неоценимую  помещь,  оказанную  ему  в  вьгауске  этого  номера.  Без 
их  любезной  помощи  совершенно  нельзя  сказать,  насколько  затянулся  бы  его  выход 
в  свет. 


Для  истории  государства  российского.  Роковая  ночь  в  Зимнем  Дворце 


П  ФЕВРАЛЯ  1917  ГОДА 


Событиям  в  Петрограде  до  февраля  1917  года 
предшествовало  одно  распоряжение,  которое 
по-моему  послужило     началом  катастрофы. 

Еще  в  1916  году  я  был  приглашен  на  собра- 
ние командиров  гвардейских  запасных  частей 
к  командовавшему  этими  частями  генералу  Че- 
быкину,  и  следовательно,  как  участник  этого 
собрания,  могу  дать  правдивое  мое  историче- 
ское показание. 

Генерал  Чебыкин  объявил  нам  :  -  По  согла- 
шению военного  министра  с  м1-1нистром  вну- 
тренних дел  на  наши  запасные  батальоны,  на- 
ходящиеся в  Петрограде,  возложена  задача  по 
охране  Петрограда,  подобно  тому,  как  это  было 
в  1905  году.  Сейчас  адъютант  раздаст  вам  от- 
резки от  плана  Петрограда  с  обозначением  для 
каждого  командира  запасного  батальона  его  ра- 
йона. Я  несколько  изменил  прежние  районы 
по  той  причине,  что  в  190,5  году  охрану  несли 
только  гвардейские  полки  1-й  и  2-й  дивизий, 
а  теперь  у  нас  прибавились  етце  и  по.лки  3-й 
дивизии,  прибывшие  из  Варшавы.  Быть  может 
кто-либо  из  вас  желает  высказаться  по  этому 
поводу  ?  » 

Пожелали  высказаться  три  командира  ;  Пре- 
ображенец  —  полковник  Павленков,  Измайло- 
вец  —  я,  полковник  Данильченко,  и  лейб-гвар- 
дии Московского  полка  полковник  Михайли- 
ченко. 

Пел  конник  Павленков  доложил  :  «  В  1905  го- 


ду я  еще  не  был  в  Петербурге  и  подробностей 
не  знаю,  но  полагаю,  что  нельзя  равнять 
состав  кадровых  полков  с  их  семьюдесятью 
опытными  офицерами  и  такими  же  опытными 
нижними  чинами  1905  года  с  тем  составом,  ко- 
торый ныне  имеется  в  нашем  распоряжении, 
командиров  запасных  батальонов.  Наша  г.пав- 
ная  задача  —  подготовка  пополнения  для 
фронта  ». 

Следующее  слово  было  предоставлено  мне, 
и  я  сказал  :  «  Б  1905  году  я  участвовал  в  охра- 
не Петербурга  и  знаю,  что  наш  Измайловский 
район  включал  около  16  квадратных  верст,  на- 
чиная с  пригорода,  где  расположен  Путилов- 
ский  завод  с  его  85  тысячами  рабочих.  Кроме 
того,  у  нас  было  еще  около  60  учреждений, 
куда  мы  должны  были  давать  войска  в  случае 
требования  полиции.  В  их  число  входили  Экс- 
педиция заготовления  государственных  бумаг 
на  реке  Фонтанке,  два  железнодорожных  вок- 
зала. Варшавский  и  Балтийский.  Эти  главные 
вокзалы  требовали  ежедневного  наряда  пяти 
рот,  а  на  Путиловском  заводе  в  течение  почти 
трех  месяцев  мы  давали  до  трех  рот,  а  иногда 
до  двух  батальонов.  Присоединяюсь  к  доложен- 
ному командиром  Преображенцев  и  считаю  за- 
дачу для  запасных  батальонов  непосильной,  а 
главное  —  в  1905  году  у  нас  был  резерв,  на  слу- 
чай  усиления...  » 

Генерал    Чебыкин    прервал    меня    и    сказал  : 


^<  я  собрал  вас  не  для  критики  мер  охраны 
1905  года,  а  для  того,  чтобы  передать  вам  при- 
казание, основанное  на  постановлении  минис- 
тров, военного  и  внутренних  дел.  Ваше  дело  ис- 
полнить приказание.  Адъютант,  —  раздайте 
всем  командирам  их  районы  !  » 

Пока  адъютант  раздавал  нам  районы,  генерал 
Чебыкин  обратился  ко  мне,  сказав :  «  Я  знаю 
тебя,  Петр  Васильевич,  и  знаю,  что  Путилов- 
ский  район  наиболее  трудный,  поэтому  я  пору- 
чаю этот  район  тебе,  но  в  несколько  сокра- 
щенном виде,  а  именно  —  Экспедицию  заготов- 
ления государственных  бумаг  и  оба  вокзала  я 
передал  лейб-гвардии  Петроградскому  батальо- 
ну. Надеюсь,  что  ты  сохранишь  у  себя  полный 
порядок  ». 

На  этом  наше  заседание  и  окончилось.  Спо- 
рить, особенно  во  время  войны,  мы  поава  не 
имели  и  перешли  к  исполнению  приказа. 

Через  некоторое  время,  когда  я  находился  в 
нашем  офицерском  собрании  и  завтракал  там 
одновременно  со  всеми  офицерами.  деж\фный 
офицер  доложил,  что  командующий  войсками 
округа  просит  меня  к  телефону.  Я  подошел  к 
телефену  и  вот  наш  разговор  : 

—  Командир  запасного  батальона  лейб-гвар- 
дии Измайловского  полка  полковник  Даниль- 
ченко  у  телефона. 

—  С  вами  говорит  командующий  войсками 
округа.  Мне  стало  известно,  что  в  центре  Пути- 
ловского  завода  находится  электрическая  стан- 
ция, которая  обслуживается  немцами.  Немед- 
ленно отправьте  туда  роту  и  сами,  лично,  уз- 
найте детали  у  помощника  главного  директора. 
Заарестуйте  район  электрической  станции  и 
учредите  там  от  Измайловцев  постоянный  ка- 
раул впредь  до  отмены.  Об  исполнении  телефо- 
нируйте мне  ». 

—  Будет  исполнено.  Ваше  Превосходитель- 
ство. 

Я  подозвал  к  себе  начальника  учебной  ко- 
манды и  приказал  ему  немедленно  выде.пить 
роту  в  48  рядов  при  трех  офицерах.  Выдать 
нижним  чинам  по  30  боевых  патронов  и  роте 
быстро  следовать  на  Путиловский  завод,  где 
я  ее  встречу. 

Мой  автомобиль  постоянно  находился  там 
же,  где  был  и  я,  и  минут  через  двадцать  я  был 
на  заводе  и  получил  планы  и  необходимые  све- 
дения. 

Путь  от  Измайловских  казарм  до  Путилов- 
ского  завода  около  пяти  верст,  и  рота  прибыла 
туда  быстро. 

Операция  была  выполнена  и,  учредив  там 
караул,  я  телефонировал  командующему  вой- 
сками округа  о  вьшолнении  приказания. 

Через  несколько  дней  после  эпизода  с  элек- 
трической станцией  мне  было  приказано  «  дать 
по  вызову  »  на  Путиловский  завод  две  роты, 
каковой   наряд   несся   Измайловцами  до   самых 


последних  дней.  Порядок  там  не  нарушался  до 
вечера  27  февраля,  когда  было  приказано  ге- 
нералом Хабаловым  о  снятии  этого  наряда  и  о 
возвращении  рот  в  казармы. 

При  несении  службы  « по  вызову  »  у  нас 
предусматривалось  три  положения  :  первое  — 
когда  войска  вызваны  из  казарм  и  прибывают 
по  назначению;  второе  —  когда  полицейские 
власти  и  местная  администрация  не  могут  спра- 
виться с  водворением  порядка,  то  войска  выхо- 
дят к  месту  скопления  толпы  и  «  содействуют 
полиции  и  гражданским  властям  »  как  резерв; 
наконец,  третье  положение  —  когда  полиция 
сама  справиться  не  может,  то  власть  переходит 
к  войскам  и  ротный  или  полуротный  командир 
распоряжается  самостоятельно,  а  полиция  уже 
«  содействует  ». 

Ошибка  высшего  командования  при  сравне- 
нии гарнизона  Петрограда  в  1917  году  с  1905  го- 
дом видна  из  нижеследующего  : 

В  мирное  время  каждая  из  16  рот  в  полку 
имела  во  главе  опытного  ротного  командира, 
капитана,  и  у  него  было  по  два  опытных  млад- 
ших офицера,  при  14  окончивших  учебную  ко- 
манду начальниках  из  нижних  чинов  на  роту. 
Винтовка  была  у  каждого  нижнего  чина.  Четы- 
ре таких  роты  объединялись  полковником,  ко- 
мандиром батальона,  а  всем  полком  из  четырех 
батальонов  командовал  командир  полка,  — 
генерал. 

Во  время  войны,  в  1916  году,  в  запасных  ба- 
тальонах было  не  16  рот,  а  только  четыре,  и 
состав  в  ротах  был  не  100  человек  мирного  вре- 
мени, а  по  1.500  человек,  в  огромном  большин- 
стве еще  не  вполне  обученных,  и  одна  винтовка 
приходилась  на  шесть  нижних  чинов.  Опытно- 
го кадра  унтер-офицеров  в  ротах  было  очень 
мало,  да  и  сами  командиры  рот  из  1.500  ниж- 
них чинов,  конечно,  не  могли  знать  находящих- 
ся в  их  ведении  нижних  чинов.  Все  ротные 
командиры  в  запасных  батальонах  бьгли  из 
числа  тех,  кто  получил  увечья  на  фронте,  а 
после  излечения  в  госпиталях  несли  службу 
временно,  меняясь  через  четыре  месяца  и  от- 
бывая опять  на  фронт,  в  свой  действуюп^ий 
полк.  Это  огромные  роты  по  1.500  человек  по- 
дразделялись каждая  на  « литерные  »  роты, 
формируя  для  фронта  за  семь  недель,  по  вы- 
зову телеграммами  «  маршевые  роты  »  по  250 
человек,  поручаемые  молодым  прапорщикам. 

Кадр  запасного  батальона  считался  в  7  офи- 
церов кадровых  и  8  тысяч  нижних  чинов,  а 
офицерские  обязанности  несли,  кроме  эваку- 
ированных с  фронта,  прапорщики,  окончиви1ие 
ускоренные  курсы  при  военных  училищах. 

При  50  "/о  убитых  и  раненых  офицеров  де11- 
ствующий  полк  требовал  для  фронта  поимен- 
но самых  драгоценных  кадровых  офицеров,  ос- 
тавляя в  запасном  батальоне  еще  не  вполне 
излечившихся  и  то  на  короткое  время. 


Подготовка  нижних  чинов  к  должности  ун- 
тер-офицеров длилась  в  мирное  время  почти 
два  года,  давая  в  год  на  полк  около  100  чело- 
век, а  в  запасном  батальоне  время  2  лет  заме- 
нялось семью  неделями,  при  числе  800  вместо 
ста.  Телеграммами  с  фронта  требовалось  иног- 
да Б  один  день  8  маршевых  рот,  в  которые  вхо- 
дило окончивших  учебную  команду  160  чело- 
век. 

При  мне  было  отправлено  на  фронт,  в  свой 
полк,  34  роты,  каждая  в  250  человек.  Кроме 
отбывших,  ожидали  своей  очереди  вызова  еще 
роты  от  №  35-го  по  45-й  и  готовилис1>  с  №  46-го 
по  54-й  роты. 

Надо  было  еще  готовить  «  специальные  ко- 
манды »  :  пулеметчиков,  минометчиков,  бомбо- 
метчиков,  разведчиков,  как  конных,  так  и  пе- 
ших, телефонистов. 

Запасные  батальоны  несли  службу  карауль- 
ную, как  свою,  внутреннюю,  так  и  в  городских 
караулах.  Кроме  того,  комендант  города  требо- 
вал наряды  войск  для  регулирования  трамвай- 
ного движения. 

И  в  это  время  надо  было  запасным  батальо- 
нам давать  «  по  вызову  »  наряды  для  охраны 
столицы. 

Почитаю  долгом  упомянуть  об  эвакуирован- 
ных с  фронта  за  ранением  нижних  чинах.  В 
гвардейских  полках  они  после  госпитального 
лечения  направлялись  в  запасные  батальоны 
своих  полков  для  формирования  из  них  марше- 
вых рот  по  250  человек.  Часть  из  них,  правда, 
нашими  батальонными  медицинскими  комис- 
сиями увольнялась  домой,  но  большая  часть  и 
шла  на  формирование  маршевых  рот.  При  тре- 
бовании на  фронт  пополнений  в  первую  оче- 
редь шли  роты,  сформированые  из  эвакуиро- 
ванных. Обращаю  внимание  на  то,  что  в  госпи- 
талях и  лазаретах  нижние  чины  теряли  дис- 
циплину, и  нередко  наблюдалось,  что  эти  эва- 
куированные возвращались  в  запасные  бата- 
льоны уже  распропагандированными,  а  иногда 
даже  агитаторами.  Командиры  обратили  на  это 
внимание  начальства,  и  генерал  Чебыкин  при- 
казал эвакуированных  назначать  в  четвертую 
роту.  События  1917  года  показали,  что  везде 
неповиновение  и  отказ  выходить  «  по  вызову  » 
начались  именно  в  четвертых  ротах  батальо- 
нов. 

Утром  26  февраля  командующий  войсками 
округа  генерал  Хабалов  телефонировал  мне  : 
«  Я  вызвал  из  города  Стрельна  артиллерию. 
Она  должна  следовать  походным  порядком  по 
шоссе  через  Сергиево  и  Лигово  и  будет  прохо- 
дить через  Измайловский  район,  мимо  Пути- 
ловского  завода.  Прикажите  двум  сотням  каза- 
ков, которых  я  отправил  к  Путиловскому  за- 
воду, встретить  артиллерию  на  шоссе  и  конво- 
ировать ее  до  расположения  в  ваших  казармах 


при  манеже  лейб-гвардии  2-й  артиллери11ской 
бригады  ». 

Исполняя  это  приказание,  я,  сам  правя  авто- 
мобилем, прибыл  на  Путиловский  завод  и  там 
предупредил  старшего  из  командиров  моих  рот. 
Но  ротный  командир  заявил  мне,  что  казаки 
хотя  и  прибыли,  но  ненадежны,  и  с  их  стороны 
идет  пропаганда,  а  поэтому  они  изолированы. 
Когда  6  часов  поверстного  срока  д.ля  арти.л.ле- 
рии  прошли  и  она  не  прибыла,  я  телефониро- 
вал в  штаб  округа,  сообщив  о  казаках.  Генерал 
Хабалов  ответил,  что  артиллеристы  из  Стрель- 
но  отказались  следовать  походным  поря.дком  и 
орудия  их  грузятся  на  платформы  воинского 
поезда.  Казаков  он  заменяет  драгунами  9-го 
запасного  кавалерийского  полка  и  они  явятся 
в  мое  распоряжение.  Мне  же  надлежит  встре- 
тить артиллерию  на  товарной  станции  Балтий- 
ской железной  дороги,  а  кавалерия  должна 
конвоировать  артиллерию  до  Измайловских 
казарм.  Действительно,  дивизион  9-го  запасно- 
го кавалерийского  полка  под  начальством  под- 
полковника Ржевского  явился  ко  мне  и  по 
моему  приказанию  доставил  артиллерию  в  на- 
ши казармы. 

27  февраля  в  Петрограде  начались  в  некото- 
рых частях  неповиновения,  даже  бунты,  но  у 
меня,  в  Измайловском  районе,  был  полный  по- 
рядок, часть  офицеров,  посменно,  находилась  в 
своих  казармах.  Лично  я  несколько  раз  объез- 
жал Измайловский  район  и  нигде  нарушения 
порядка  не  было. 

Еще  20  февраля  я  был  приглашен  Государем 
Императором  в  Царскосельский  дворец,  и  ау- 
диенция эта  продолжаалсь  25  минут.  Все  это 
было  мной  опубликовано  в  журнале  «  Одно- 
кашник »  за  март  1929  года  в  Нью-Йорке. 

21  февраля  Главный  Штаб  телеграммой  из- 
вестил меня  о  повышении  по  службе,  с  назна- 
чением меня  командиром  7-го  пехотного  Ре- 
вельского  полка,  находившегося  тогда  на  Ру- 
мынском фронте,  и  тогда  же  я  начал  сдавать 
батальон  полковнику  Уманец.  Новый  командир 
уже  вступил  в  командование  батальоном,  а  я  с 
25  февраля  носил  форму  Ревельского  полка, 
но  прежнее  начальство  обращалось  не  к  ново- 
му командиру,  а  ко  мне.  Мой  отъезд  на  фронт 
задержался,  и  я  охотно  помогал. 

27  февраля  я  объезжал  район  с  полицмейсте- 
ром генералом  Григорьевым  и  начальником  ка- 
валерии подполковником  Ржевским,  а  новый 
командир  Измайловцев  находился  все  время  в 
канцелярии  батальона  и  распоряжался  там, 
войдя  в  курс  командования.  Мы  не  имели  пол- 
ной информации  о  том,  что  делалось  в  других 
районах  города,  а  слухи  были  разноречивы. 

Около  6  или  7  часов  вечера  27  февраля  лгае 
было  сообщено  моим  начальником  полковником 
Павленковым,  что  он  заболел  и  его  замещает 
лейб-гвардии     Московского     полка     полковник 


—  5  — 


Михайличенко.  Было  сообщено,  что  неповино- 
вение начальству  обнаружено  почти  во  всех 
частях  и  что  единственная  воинская  часть  ос- 
талась в  руках  начальства,  —  это  Измайлов- 
цы,  а  поэтому  мне  приказывалось  сформиро- 
вать отряд  из  рот,  не  занятых  охраной  на  за- 
водах и  в  учреждениях  особой  важности  и, 
придав  отряду  кавалерию  подполковника 
Ржевского  и  артиллерию,  находящухся  в  Из- 
майловских казармах,  привести  этот  отряд  в 
Градоначальство,  где  находился  командующий 
войсками  округа.  Тогда  я  переспросил  :  «  Кому 
вести  отряд,  полковнику  Уманец,  как  команди- 
ру, или  мне  ?  »  Ответ  был,  —  именно  мне,  пол- 
ковнику Данильченко.  Я  предупредил,  что  надо 
накормить  людей  ужином,  а  кавалерии  и  ар- 
тиллерии еще  и  накормить  лошадей,  на  что 
уйдет  около  часа,  прежде  чем  я  смогу  высту- 
пить из  казарм. 

Точно  через  час  вся  колонна  моего  отряда 
была  выстроена  в  походной  колонне  на  Измай- 
ловском проспекте,  имея  голову  колонны  у 
Измайловского  моста.  Измайловцы  дали  три 
роты,  бывшие  тогда  дежурными  «  по  вызову  » 
на  случай  тревоги,  и  я  взял  из  напюй  учебной 
команды  два  наличных  пулемета-  Артиллерии 
я  указал  место  в  колонне  между  2-й  и  3-й 
ротами,  а  кавалерии  в  хвосте  колонны.  Коман- 
дование батальоном  из  трех  рот  я  передал  пол- 
ковнику Фомину. 

Когда  я  был  при  отряде,  полковник  Павлен- 
ков  телефонировал  в  нашу  канцелярию,  что 
произошло  изменение  :  отряду  над.лежит  при- 
быть не  в  Градоначальство,  а  в  Адмиралтей- 
ство, куда  перешло  все  высшее  начальство  с 
генералом  Хабаловым. 

Далее  мне  было  сообщено,  что  на  первона- 
чально намеченном  мною  пути  по  Вознесен- 
скому проспекту,  на  углу  Садовой  улицы  нахо- 
дится «  засада  ».  Я  тогда  приказал  взять  такой 
маршрут  :  Измайловский  мост,  затем  налево,  по 
набережной  реки  Фонтанки,  и  до  первого  Ни- 
кольского переулка,  там  свернуть  вправо  и  сле- 
довать мимо  Никольского  собора,  затем  по  ули- 
це Глинки,  мимо  Маригшского  театра,  далее 
через  Поцелуев  мост,  по  Конногвардейской 
улице  к  Адмиралтейскому  проезду.  Таким  об- 
разом, минуя  «  засаду  \  я  быстро  привел  от- 
ряд к  воротам  Адмиралтейства.  Там,  у  ворот, 
я  увидел  группу  офицеров,  среди  которых  на- 
ходился генерал  в  форме  лейб-гвардии  Павлов- 
ского полка,  которого  я  раньше  не  знал  и  не 
видал.  Остановив  отряд,  я  подошел  к  группе 
офицеров  и  спросил,  кому  я  должен  явиться. 
Генерал  ответил  :  «  Мне  ».  Увидав  здесь  пол- 
ковника Михайличенко,  я  переспросил  его,  и  он 
подтвердил,  что  генерал  Занкевич  является 
нашим  начальником,  замещая  генерала  Чебы- 
кина.  Тогда  я  рапортовал  генералу,  перечислив 
состав  моего  отряда. 


Генерал  Занкевич  стал  отдавать  приказания, 
не  объявив  общей  задачи  :  «  Два  орудия  немед- 
ленно отправьте  на  Миллионную  улицу,  фрон- 
том к  Марсову  полю,  два  орудия  —  на  Пев- 
ческий мост,  два  орудия  —  на  Невский  прос- 
пект, фронтом  к  Лавре,  два  орудия  —  на  уго,л 
Невского  проспекта  и  Морской  улицы,  на  реке 
Неве  —  два  орудия  против  биржи  и  два  ору- 
дия —  на  Набережной,  у  Зимней  Канавки  ». 

Начальником  артиллерии  был  у  меня  лейб- 
гвардии  1-й  артиллерийской  бригады  полков- 
ник, если  не  ошибаюсь,  Потехин,  но  помню 
только,  что  он  был  верхом  и  имел  одну  ногу 
ампутированной.  Следуя  в  походной  колонне 
при  мне,  он  предупредил  меня,  что  при  погруз- 
ке орудий  на  платформы  в  Стрельне  нижние 
чины  ушли  с  вокзала  и  их  спешно  заменили 
новыми,  из  учебной  команды,  но  он  не  ручается 
за  их  благонадежность.  Следовательно  генерал 
Занкевич,  делая  распоряженхте  о  разброске 
моей  артиллерии  без  офицеров  по  всем  пози- 
циям, мог  причинить  моему  отряду  вред,  пре- 
доставляя возможность  нижним  чинам  «  повер- 
нуть орудия  »  против  нас  же.  Кроме  того,  я 
должен  был  по  уставу  дать  от  пехоты  «  пехот- 
ное прикрытие  к  этим  орудиям.  Я  понимал, 
что  мой  отряд  «  пока  »  в  руках  начальства, 
генерал  Занкевич  этого  не  считал,  а  потому  я 
решил  В0Р1ТИ  внутрь  Адмиралтейства  и  явиться 
лично  генералу  Хабалову. 

Являясь  командующему  войсками  округа  ге- 
нералу Хабалову,  я  перечислил  состав  моего 
отряда,  дополнив  мой  доклад  сообщением  о 
неблагонадежности  нижних  чинов  артил.лерии, 
и  сообщил  о  том,  что  на  орудия  взято  только  по 
пять  снарядов.  Закончил  я  мой  доклад  генералу 
Хабалову  заявлением,  что  приказание  генера- 
ла Занкевича  надо  исполнить  уже  после  того, 
как  мы  узнаем  задачу  отряда. 

Хабалов  вполне  согласился  со  мною,  что  раз- 
брасывать артиллерию  нельзя,  и  сказал,  что 
задача  отряда  —  оборона  Зимнего  дворца. 

Мне  казалось  странным  —  оборонять  Зимний 
дворец,  не  находясь  внутри  дворца,  а  делая 
это  из  отдаленного  Адмиралтейства,  м  я  просил 
Хабалова  дать  мне  разрешение  на  перевод  все- 
го отряда  внутрь  дворца. 

Командующий  войсками  согласился  со  мною. 
Чтобы  не  держать  пехоту  на  улице,  я  приказал 
ввести  роты  внутрь  Адмиралтехгстза,  где  им 
пока  построиться  в  коридоре.  После  этого,  ког- 
да роты  были  введены  внутрь  здания,  генерал 
Хабалов  вышел  к  строю  и,  поздоровавшись  с 
ротами,  поблагодарил  нижних  чи^юв  за  вер- 
ность Государю  Императору.  Затем  я  собрал 
старших  начальников  пехоты,  артиллерии  и 
кавалерии  и  в  присутствии  командиров  рот 
объяснил  им  обстановку  и  задачу  отряда.  Ко- 
нечно, я  получил  подтверждение  об  артил.ле- 
рии. Потом  я  отдал  приказ  о  переходе  в  Зим- 


НИИ  дворец,  имея  на  то  разрешение  генерала 
Хабалова. 

Из  Адмиралтейства  в  Зимний  дворец  мой  от- 
ряд следовал  в  прежнем  порядке  походной  ко- 
лонны. Перед  выходом  из  Адмиралтейства  мне 
сообщили,  что  там  имеется  7  пулеметов,  доста- 
вленных Кексгольмцами,  но  сами  пулеметчики 
ушли  и  все  пулеметы  они  успели  испортить. 

Когда  мой  отряд  стал  выходить  на  Дворцо- 
вую площадь,  то  я  следовал  за  головной  ротой 
капитана  Есимантовского  2-го,  а  сейчас  же  за 
мною  были  все  чины  штаба  генерала  Хабалова 
с  ним  самим  во  главе.  Там  были  :  градоначаль- 
ник, полицмейстеры,  генерал  Занкевич  и  много 
других,  всегдо  человек  около  60.  Дух  и  спо- 
койствие моих  войск  были  образцовыми.  Про- 
ходя мимо  Александровской  колонны,  как 
памятника  Императору  Александру  Первому,  я 
громко  подал  команду  для  отдания  чести  ; 
«  Господа  офицеры  !  »  Все  повернули  головы  к 
стороне  памятника,  нижние  чины,  твердо  ста- 
вя ноги  на  землю,  отбивали  шаг,  а  мы,  офице- 
ры, все,  включая  генерала  Хабалова  и  его  штаб, 
как  и  я,  держали  правую  руку  у  головьюго 
убора.  Чувствовалось,  что  отряд  верных  Госу- 
дарю Императору  войск  идет  в  его  дворец. 

Главные  ворота  дворца  были  открыты,  и  я 
ввел  отряд  внутрь. 

Караул  на  Главной  гауптвахте,  внутри  двор- 
ца, был  вызван  для  отдания  чести  командую- 
щему  войсками   округа. 

Подойдя  к  платформе  караульного  района,  я 
остановил  мой  отряд.  Здесь  же,  около  платфор- 
мы, находилось  много  верховых,  оседланных 
лошадей  с  коноводами,  жандармами  и  конны- 
ми  полицейскими. 

Караульный  начальник,  подпоручик  лейб- 
гвардии  Петроградского  полка  запасного  бата- 
льона, подошел  с  рапортом  к  генералу  Хаба- 
лову,  рядом  с  которым  был  и  я.  Устав  гарни- 
зонной службы  требовал  от  караульного  на- 
чальника не  впускать  внутрь  дворца  вооружен- 
ную команду  без  особого  приказания  комен- 
данта или  высшего  над  ним  начальника,  поэ- 
тому я  в  присутствии  генерала  Хабалова  пере- 
дал караульному  начальнику,  что  «  ввожу 
отряд  внутрь  дворца  по  распоряжению  коман- 
дующего войсками  округа  для  обороны  двор- 
ца ». 

За  20  лет  моей  службы  в  лейб-гвардии  Из- 
майловском полку  я  по  несколько  раз  в  году 
бывал  в  карауле  Зимнего  дворца  и  хорошо  знал 
расположение  помещений  нижнего  зтажа,  а 
потому  приказал  пехоте  временно  располо- 
житься в  нижнем  коридоре,  около  караульного 
помещения.  Артиллерии  мною  было  указано 
оставить  против  главных  ворот  два  орудия  «  на 
позиции»,  а  остальные  орудия  сохранить'  в 
резерве.  Кавалерии  —  продвинуться  к  второму 
дворику,   где  имелись   прекрасные   конюшни,   и 


быть  тоже  пока  в  резерве. 

Затем  мне  предстояло  разместить  внутри 
дворца  командующего  войсками  округа  и  его 
штаб  в  60  человек.  Из  многочисленных  при- 
дворных чинов  дворца  нашелся  только  один, 
придворный  лакей,  который  меня  встретил.  Я 
приказал  ему  дать  покои  для  высших  чинов,  и 
лакей  повел  нас  во  второй  этаж  и  доложил, 
что  имеется  два  больших  покоя  :  один  с  отдел- 
кой «  бордо  »,  а  другой  —  «  голубой  ».  Я  отве- 
тил, что  мне  надо  —  где  побольше  телефонов 
и  —  быстро.  Оказалось,  что  в  «  бордо  »  —  4, 
а  в  «  голубом  »  —  3  телефона,  и  я  занял  оба 
покоя  с  7  телефонами. 

Затем  я  созвал  высших  чинов  моего  отряда  и 
всех  ротных  командиров,  приказав  пехоте  за- 
нять позицию  во  втором  этаже,  у  окон,  выхо- 
дящих на  Александровскую  площадь.  В  это 
время  мне  сообщили,  что  прибыли  войска,  рота 
военного  состава  от  лейб-гвардии  2-го  стрелко- 
вого Царскосельского  полка,  под  командой 
штабс-капитана  Нарбут,  который  по  собствен- 
ной инициативе,  видя  в  Царском  Селе  переход 
гарнизона  на  сторону  революционеров,  по- 
ездом доставил  в  Зимний  дворец  верных  Госу- 
дарю Императору  стрелков.  Я  выше.п  к  этой 
роте,  поблагодарил  их  за  верную  службу  Госу- 
дарю и  включил  эту  роту  в  мо?о  оборону. 
Потом  я  пошел  к  главным  воротам  проверить 
расположение  двух  орудий  на  позиции,  а  за- 
тем вошел  в  самые  ворота,  чтобы  предупредить 
часового  на  посту  «  у  ворот  »,  чтобы  он  звонком 
и  телефоном  докладывал  о  вновь  прибываю- 
щих, но  до  моего  разрешения  никого  не  впу- 
скал бы. 

Еще  до  моего  выхода  к  воротам  генерал  Ха- 
балов  назначил  меня  комендантом  обороны,  о 
чем  я  сообщил  караульному  начальнику. 

Выйдя  из  ворот,  я  увидел  на  Дворцовой  п.ло- 
щади  два  подъехавших  автомобиля.  Из  первого 
вышел  Великий  Князь  Михаил  Александрович. 
Я  встретил  Великого  Князя,  доложил  ему  о 
моей  задаче  и  проводил  его  внутрь.  Великий 
Князь  сообщил  мне,  что  он  хотел  выехать  за 
город,  в  Гатчину,  но  революционеры  его  не 
вьшустили.  Потом  мне  предстояло'  обойти  на- 
ружные посты  караула  и  там  несколько  постов 
перевести  внутрь,  так  как,  по  заявлению  кара- 
ульного начальника,  на  двух  наружных  постах 
часовые  были  ранены. 

Закончив  поверку  обороны,  я  приказал  теле- 
фонировать в  Измайловские  казармы  о  дос- 
тавке в  Зимний  дворец  нашей  патронной  дву- 
колки и  походных  кухонь.  Одновременно  я 
приказал,  по  другим  телефонам,  сообщить  всем 
особам  Императорской  Фамилии  и  министрам, 
что  я  приглашаю  их  в  Зимний  дворец  под  мою 
охрану.  Сам  я  пробовал  соединиться  дворцовым 
проводом  с  Царским  Селом  для  предложения 
Государыне  Императрице  защиты,  но  этот  про- 


зод  мне  не  соединили,  так  как  революционеры 
им  уже  завладели. 

Генерал  Занкевич,  являясь  начальником 
штаба  генерала  Хабалова,  торопил  меня  напи- 
сать « диспозицию  обороны  »  и  только  после 
окончания  обхода  мною  всех  позиций  я  смог 
продиктовать  диспозицию  Измайловцу  поручи- 
ку Толстому.  После  объяснения  обстановки  и 
задачи  отряда,  я  перешел  на  перечисление  мо- 
их главных  сил  :  пехота  —  полковник  Фомин, 
командир  батальона.  Состав  :  три  роты  лейб- 
гвардии  Измайловского  полка  и  одна  рота  лейб- 
гвардии  2-го  Царскосельского  стрелкового  пол- 
ка и  2  пулемета  лейб-гвардии  Измайловского 
полка.  Задача  —  оборона  на  позициях,  мною 
указанных.  Артиллерия  :  2  орудия  на  позиции 
против  главных  ворот.  Кавалерия  —  в  резерве. 
Но  генерал  Занкевич  советовал  мне  разместить 
эскадроны  у  ворот  «  Проезда  >,  высылая  эс- 
кадроны галопом  наружу  для  рассеяния  толпы, 
убеждая  меня,  что  это  будет  «  очень  эффект- 
но ».  Тогда  я  переспросил  генерала  :  «  А  что  же 
дальше  ?  »  На  это  он  ответил  :  «  Пусть  рассеи- 
ваются, вернее  —  распыляются  ».  Я  сказал,  что 
толпы  нет. 

Затем  я  диктовал  в  диспозиции  :  резерв  :  сю- 
да я  поместил  всю  мою  кавалерию  и  от  артил- 
лерии те  орудия,  которые  не  были  на  позиции. 
В  это  время  мне  было  сообщено  по  телефону, 
что  ротный  командир  лейб-гвардии  Егерского 
полка  просит  разрешения  прибыть  ко  мне  с 
его  ротой  в  Зимний  дворец.  Я  ответил,  что  буду 
ожидать  его,  зачисляю  роту  в  «  резерв  »  и  чи- 
слю « в  ожидании ».  Полковник  Павленков 
сообщил  мне,  что  ему  телефонировал  лейб- 
гвардии  Преображенского  полка  по.лковник  Ку- 
тепов,  который  с  батальоном  Преображенцев 
следует  ко  мне,  пробиваясь  на  углу  Литейного 
проспекта  и  Кирочной  улицы.  Тогда  я  приказал 
поручику  Толстому  показать  в  моем  резерве 
еще  и  батальон  лейб-гвардии  Преображенского 
полка  под  начальством  полковника  Кутепова, 
но  пока  числить  его  не  прибывшим. 

В  это  же  время  мне  сообщили,  что  только 
что  телефонировал  из  Государственной  думы 
Родзянко,  приглашая  меня  в  думу.  Я  приказал 
ответить,  что  я  туда  не  поеду,  и  чтобы  он  сам 
явился  ко  мне. 

С  наружного  поста  «  у  ворот  »  мне  телефони- 
ровали, что  прибыл  военный  министр  генерал- 
лейтенант  Беляев,  и  я  пошел  его  встретить. 
Генерал  Беляев,  еще  будучи  полковником  Ге- 
нерального штаба,  «  для  ценза  »  командовал  4 
месяца  в  Измайловском  полк  батальоном,  а 
потом  бывал  в  полку  и  знал  меня  лично,  как 
секретаря  «  Измайловского  досуга  ».  Министра 
я  встретил  в  воротах  и  ,  провожая  его  внутрь 
дворца,  услышал  от  него  :  «  Вы,  Петр  Василье- 
вич, были  у  Государя  Императора,  и  Его  Вели- 
чество повелел  исполнить  ваше  ходатайство  о 


спасении  от  разрушения  полкового  собора  Из- 
майловцев  ». 

После  того  как  генерал  Беляев  встретился  во 
дворце  с  генералом  Хабаловым,  оба  они  отпра- 
вились наверх,  в  помещение,  где  находился  Ве- 
ликий Князь  Михаил  Александрович.  Когда 
же  генерал  Хабалов  вернулся  от  Великого  Кня- 
зя, я  просил  его  разрешения  вызвать  к  нам 
юнкеров  Константиновского  артиллерийского 
училища  для  замены  артиллеристов  из  Стрель- 
но  и  батальон  от  1-го  военного  Павловского 
училища,  но  Хабалов  отказал,  ссылаясь  на  за- 
прещение Государя  Императора  вызывать  воен- 
ные училища. 

Пока  все  шло  благополучно,  но  генерал  Ха- 
балов передал  мне  странное  приказание :  «  уве- 
сти из  Зимнего  дворца  все  мои  войска  и  опять 
вернуться  в  Адмиралтейство  ».  Я  был  настоль- 
ко ошеломлен  этим  приказом  генерала  Хаба- 
лова, считая  это  преступным,  что  переспросил  : 
«  Как  —  в  Адмиралтейство  ?  !  »  Командующий 
войсками  округа  добавил  :  «  Да.  Великий  Князь 
Михаил  Александрович  не  хочет  допустить 
кровопролития  здесь,  во  дворце  *.  Тогда  я  задал 
вопрос  Хабалову  :  « Как  же  нам  продолжать 
оборону  дворца,  не  находясь  в  нем  ?  »  Генерал, 
вероятно,  понял  меня  и  сконфуженно  пояснил, 
что  распоряжение  Великого  Князя  —  для  него 
повеление.  Я  был  вполне  спокоен  и  заявил,  что 
это  —  капитуляция  перед  революционерами, 
добавив,  что  мы,  Измайловцы,  пришли  сюда 
для  защиты  Государя  Императора,  и  вы  же 
назначили  меня  комендантом  обороны  для  со- 
бирания   верных   Государю   войск. 

Хабалов  замолк  и  ушел. 

Потом,  вероятно  посоветовавшись  с  генера- 
лами Беляевым  и  Занкевичем,  он  вернулся  и 
задал   мне  вопрос : 

«  Можете  ли  вы  взять  Петропавловскую 
крепость  ?  « 

Это  вопрос  удивил  меня  еще  больше  :  зачем 
нам  в  такой  момент,  с  крошечными  силами 
пехоты,  имеющей  только  по  15  патронов  на 
винтовку,  и  без  артиллерии,  штурмовать  Пе- 
тропавловскую крепость,  бросив  ту  «  цита- 
дель »,  куда  должны  стекаться  верные  Госуда- 
рю Императору  войска  ?  Я  спросил  Хабалова  : 
«  Какие  у  вас  сведения  о  положение  в  Петро- 
павловской крепости  ?  »  Командующий  войска- 
ми округа  ответил  мне  :«  В  крепости  свьпие  10 
тысяч  восставших  и  арсенал   разграблен  ». 

На  это  я  доложил,  что  от  боевой  задачи  я  не 
отказываюсь  и  поведу  войска  по  льду  реки 
Невы,  но  имея  на  винтовку  по  15  патронов  и  без 
помощи  артиллерии,  крепости  мы  не  возьмем, 
придется  всем  умереть,  не  принеся  никакой 
пользы  родине.  А  главное  мы  лишимся  «  ци- 
тадели »,  куда  я  ожидаю  прибытия  войск  ». 

Генерал  настаивал,  и  я  решил  воспользовать- 


ся  законным  правом  созыва  «  Военного  совета  ». 
Хабалов  согласился. 

На  Военный  совет  я  пригласил  трех  генера- 
лов :  военного  министра  генерала  Беляева,  ге- 
нерала Хабалова,  как  командующего  войсками 
округа,  и  генерала  Занкевича,  как  начальника 
штаба  генерала  Хабалова.  Конечно,  и  я,  как 
комендант  обороны  Зимнего  дворца,  тоже  во- 
шел в  состав  Военного  совета. 

На  заседании  Военного  совета  я  доказал  не- 
посильность  задачи  штурмовать  Петропавлов- 
скую крепость,  и  штурм  Военным  советом  был 
отменен. 

После  этого  генералы  Беляев  и  Хабалов 
спять  пошли  к  Великому  Князю  с  докладом. 

Вернувшийся  от  Великого  Князя  генерал  Ха- 
балов подтвердил  требование  перевести  войска 
обратно  в  Адмиралтейство,  и  я  должен  был 
подчиниться  этому  распоряжению,  приказав 
полковнику  Фомину  вести  войска. 

Еще  до  отдачи  этого  приказа  я  спросил  гене- 
рала Хабалова  :  «  Как  объявить  офицерам  и 
нижним  чинам  наш  уход  из  Зимнего  дворца  ?  » 
На  это  он  ответил  :  «  Скажите  им,  что  там  боль- 
ше выходов».  Я  возразил  :  «Мы  пришли  сюда 
готовые  умереть,  а  не  искать  больпюго!  количе- 
ства  выходов  ». 

Исполняя  повеление  Великого  Князя,  войска 
начали  уходить,  и  вид  у  всех,  у  офицеров  и  у 


нижних  чинов,  ранее  бывший  бодрым,  сменил- 
ся на  грустный... 

Я  сел  на  диван,  чувствуя  полное  переутом- 
ление. На  минуту  я  забылся,  а  потом  мне  при- 
шла в  голову  преступная  мысль  :  остановить 
мои  роты,  вызвать  генералов  Беляева,  Хабало- 
ва и  Занкевича  и  арестовать  их,  а  самому 
встать  во  главе  войск...  Но  тогда  приш.лось  бы 
арестовать  и  Великого  Князя  Михаила  Алек- 
сандровича, родного  брата  Государя  Импера- 
тора... Этого'  выполнить  я  не  смел,  кбо  во  двор- 
це он  являлся  представителем  Императорской 
власти. 

Я  обратился  к  генералу  Хабалову  с  послед- 
ним вопросом  : 

«  Ваш  приказ  об  оставлении  дворца  испол- 
няется. Следовательно,  моя  должность  комен- 
данта обороны  закончилась.  Разрешите  мне 
сдать  командование  отрядом  лейб-гвардии  Из- 
майловского полка  полковнику  Фом1шу,  а  само- 
му пойти  в  лазарет  для  медицинской  помощи». 

«Да,  идите»,  —  ответил  генерал  Хабалов,  и 
я  передал  отряд  полковнику  Фомину. 

Как  я  узнал  потом,  в  Амиралтействе  никакой 
обороны  не  проявлялось,  а  по  приказанию  во- 
енного министра  на  следующее  утро  было  от- 
дано распоряжение,  —  оставить  оружие  в  Ад- 
миралтействе и  одиночным  порядком  расхо- 
диться по  своим  казармам. 

Полковник    Данильченко 


Воспоминания  о  полковом  комитете 


Одним  из  первых 
«  завоеваний  револю- 
ции »  в  области  воен- 
ной было  учреждение 
полковых  и  высших 
комитетов,  состоящих 
и  3  представителей 

офицерского  и  солдат- 
ского состава.  В  прин- 
ципе, эти  комитеты 
имели  сравнительно 
узкую  сферу  деятель- 
ности, которая  ограничивалась  наб.людением  за 
хозяйственным  управлением  полка  и  регулиро- 
ванием взаимоотношений  между  офицерским 
и   солдатским   составом  части,   на   практике   же 


эти  комитеты  часто  вмешивались  в  иные,  вовсе 
их  не  касающиеся  области,  и  зачастую  прино- 
сили немалый  вред. 

Смотря  объективно  на  вещи  и  исходя  из  по- 
ложения, что  с  существованием  комитета  ну- 
жно было  считаться,  как  с  печальным,  но  ре- 
альным фактом,  надо  признать,  что  полковой 
комитет  Кирасир  Его  Величества  держал  себя 
почти  до  самого  конца  существования  полка  в 
границах  дозволенного  и  даже  неоднократно 
проявлял  полковой  патриотизм,  решительно 
становясь  за  офицером  полка,  когда  командно- 
му' составу  грозили  неприятности  за  решитель- 
ные действия  по  разоружению  бунтующих  ук- 
раинских частей  и  эшелонов  в  Киеве  и  на  при- 
городных станциях  и  по  поддержанию  порядка 


на  станции  Киев.  И  в  многих  других  случаях 
полковым  комитетом  было  проявлено  полное 
понимание  своей  ответственности  и  приняты 
благие  меры  по  поддержанию  порядка. 

Так  было,  например,  при  появлении  в  полку 
отъявленнейшего  негодяя-агитатора,  бывшего 
кирасира  4-го  эскадрона,  присланного  в  полк 
комитетом  команды,  состоящей  при  слабосиль- 
ных лошадях  в  Луге.  Этот  субъект  явился  в 
комитет  передать  «  товарищеский  привет  »  со- 
вершенно распропагандированной  Лужской  ко- 
манды и  стал  говорить  зажигательные  речи, 
восстанавливая  кирасир  против  командного  со- 
става и  призывая  их  к  неповиновению. 

Выступления  эти  были  встречены  комитетом 
неодобрительно,  что  привело  агитатора  в  ярость, 
и  он,  зарвавшись,  начал  поносить  и  самый  ко- 
митет, говоря,  что  не  признает  его,  а  признает 
лишь  «  волю  народа  4-го  эскадрона  »,  к  како- 
вому пригрозил  непосредствено  обратиться.  Я, 
разумеется,  не  преминул  воспользоваться  этой 
оплошностью  опасного,  но  глупого  агитатора,  и 
заявил,  ЧТО'  пользующийся  доверием  полка,  им 
избранный  полковой  комитет  не  может  допус- 
тить оскорблять  себя  и  тем  самым  весь  полк 
каким-то  представителем  тыла  и  предложил 
принять  немедленные  и  энергичные  меры  к  его 
обузданию.  А  так  как  взбешенный  агитатор  не 
унимался  и  грозил  расправой  с  комитетом  при 
помощи  «  народа  4-го  эскадрона  »,  я  внес  пред- 
ложение немедленно  арестовать  его  и  под  кон- 
воем доставить  обратно  в  Лугу,  что  было  коми- 
тетом одобрено  и  тотчас  же  приведено'  в  испол- 
нение, лишив  таким  образом  этого  негодяя  воз- 
можности войти  в  столь  желанный  им  контакт 
с   «  народом  ». 

Как  и  нужно  было  ожидать,  в  председатели 
полкового  комитета  был  избран  не  офицер,  а 
простой  кирасир,  что  было  лестно  для  солдат- 
ской массы.  Характерно,  что  это  не  был  какой- 
либо  боевой  старый  кирасир,  а  ничем  с  полком 
не  связанный,  только  что,  за  две  недели  до 
того  зачисленный  в  полк  какой-то  говорун  из 
писарей,  некий  Васильев.  В  помощники  же 
председателя,  как  того  нужно  бы.ло  ожидать, 
был  избран,  что  тоже  было  лестно  для  солдат- 
ской массы,  офицер,  —  ротмистр  Шапрон-дю 
Ларре. 

Это  определенное  желание  иметь  председа- 
телем полкового  комитета  солдата,  а  его  помощ- 
ником офицера,  подтвердилось  и  впоследствии. 
По  отъезде  ротмистра  Шапрона,  на  его  долж- 
ность был  тотчас  же  избран  я,  и  если  впослед- 
ствии я  же  оказался  избранным  и  в  председа- 
тели, то  это  избрание  носило  случайный  харак- 
тер и,  как  это  будет  видно',  против  общего  же- 
лания комитета,  который  меня  из  председате- 
лей выжил,  но  тотчас  же,  и  единогласно,  из- 
брал снова  на  должность  помощника  председа- 
теля. 


Первый  председатель  полкового  комитета  — 
Васильев,  человек  был  в  общем  че  плохой,  но 
малосимпатичный,  и  главное  —  абсолютно  чу- 
ждый кирасирской  среде,  никогда  не  воевав- 
ший, настоящий  статский,  с  явными  демокра- 
тическими замашками,  и  было  тягостно  видеть 
такого  постороннего,  чужого  человека,  что-то 
решающего  в  полковой  семье,  которую  всегда 
представлял  собой  Кирасирский  Его  Величе- 
ства полк.  К  сожалению,  падение  этого  предсе- 
дателя произошло'  при  обстоятельствах,  в  ко- 
торых этот  чуждый  и  скорее  враждебный  эле- 
мент встал  открыто  на  поддержку  офицера 
полка,  против  которого  неожиданно  началась 
глупейшая,  ни  на  чем  не  основанная  травля. 

Совершенно  невероятно,  из-за  какого  вздора 
может  возникнуть  инцидент  и  какую  глупость 
может  проявить  масса,  нормально  спокойная, 
разумная  и  дисциплинированная,  но  выбитая 
из  обыденной  колеи  обстоятельствами.  На  этот 
раз  сыр-бор  разгорелся  из-за  того,  что  вызван- 
ный в  район  гор.  Киева  для  поддержания  по- 
рядка полк  имел  ежедневный  наряд  на  вокзал, 
и  командир  полка  отдал  распоряжение,  чтобы 
дежурные  части  на  вокзале  носили  бы,  для 
опознания  их  публикой,  нарукавную  повязку, 
и  предложил  заведующему  хозяйством  пол- 
ковнику князю  Абамелику  озаботиться  покуп- 
кой материи  для  таковых.  Материя  была  ку- 
плена и  повязки  сделаны,  но...  кирасиры  не 
только  отказались  их  надеть,  но  и  потребовали 
удаления  полковника  князя  Абамелика,  обви- 
няя его  в  контрреволюционной  деятельности. 

Повязки  оказались  сделанными  из  зеленой 
материи,  а  по  сведениям  кирасир,  зеленый  цвет 
был  цветом...  кадетской  партии,  в  каковую  их 
якобы  таким  способом,  злонамеренно  и  против 
их  воли,  записывали.  Сделано  же  это  было  яко- 
бы кознями  полковника  князя  Абамелика,  уда- 
ления которого  и  требовала  соответствующе 
распропагандированная   солдатская   масса. 

Как  все  это  ни  было  нелепо,  как  ни  был  сам 
князь  Абамелик  ни  при  чем  в  самой  покупке 
материи,  так  как  чины  хозяйственной  части 
подтверили,  что  князь,  посылая  покупать  мате- 
рию, предоставил  на  усмотрение  покупщиков 
выбор  цвета  таковой,  ничто  не  могло  подей- 
ствовать на  тупую,  враждебно  настроенную 
массу,  стоявшую  на  своем  и  требовавшую,  что- 
бы дело  было  бы  разобрано  полковым  комите- 
том. Тут-то  председатель  Васильев,  возмущен- 
ный вздорностью  и  нечестностью  предъявлен- 
ных обвинений,  решительно  восстал  против 
них  и  стал  на  защиту  князя  Абаме.ника,  сыграв 
решающую  роль  в  полном  обелении  комитетом 
действий  князя.  Но  тем  самым  Васильев  вос- 
становил против  себя  часть  полкового  комите- 
та, потребовавшую  немедленных  перевыборов 
председателя.  Я  тогда  заявил,  что  полностью 
поддерживаю  образ  действий  председателя,  от- 


—  10 


называюсь  от  должности  помощника  председа- 
теля и  от  выставления  своей  кандидатуры,  в 
дальнейшем,  на  какую-либо  должность  в  ко- 
митете. Но  так  как  раздались  голоса,  что  та- 
кое мое  уклонение  является  демонстрацией  не- 
желания совместной  работы  офицеров  с  полко- 
вым комитетом,  мне  пришлось  свой  отказ  взять 
обратно. 

Возник  вопрос,  каким  способом  произвести 
перевыборы  президиума  ? 

Не  мудрствуя  лукаво  и  без  малейшей  задней 
мысли,  желая  по  возмо'жности  сократить  цере- 
монию баллотировки,  так  как  я  спешил  на  по- 
езд для  поездки  в  Петроград,  я  предложил, 
чтобы  каждый  написал  записку  с  тремя  имена- 
ми. Лицо,  получившее,  таким  образом,  наи- 
большее число  голосов,  явилось  бы  председате- 
лем, двое  же  следующих  по  числу  голосов  ста- 
ли бы,  соответственно,  первым  и  вторым  това- 
рищами, председателя.  Предложение  было  при- 
нято единогласно.  И  тут  произошла  вещь,  ясно 
доказывающая,  чего  стоят  выборы  вообще  : 
кандидатами  в  председатели  фактически  были 
два  лица  :  старый  председатель  Васильев,  за 
которого  стояла  еще  приблизительно  половина 
членов  полкового  комитета,  и  отвратительней- 
шая личность,  некий  Симонов,  тоже,  конечно, 
ничего  общего  с  боевыми  кирасирами  не  име- 
ющий, представляющий  из  себя  революцион- 
ный элемент,  который  все  мутил  и  был  во 
главе  членов  комитета,  действовавших  против 
князя  Абамелика,  и  потребовавший  смещения 
Васильева.  И  голоса  членов  комитета  раздели- 
лись почти  поровну  между  этими  двумя  канди- 
датами с  небольшим  преимуществом  в  пользу 
Васильева.  Все  же  члены  полкового  комитета 
желали  переизбрания  в  помощники  председа- 
теля меня,  хотя  абсолютно  никто  не  согласился 
бы   видеть   меня   своим   председателем. 

Что  же  получилось  ?  Каждая  записка  несла 
в  себе  имя  либо  Васильева,  либо  Симонова,  но 
зато  КАЖДАЯ,  БЕЗ  ИСКЛЮЧЕНИЯ,  несла  и 
мое  имя.  Результатом  чего  было  то,  что  в  пред- 
седатели полкового  комитета  был  ЕДИНО- 
ГЛАСНО (кроме  моего  голоса)  избран  я,  НИ- 
КОМУ НЕ  УГОДНЫЙ,  в  первые  помощники 
—  бывший  председатель  Васильев  и  вторым 
помощником  —  революционный  вожак  Симо- 
нов. Оглашение  результатов  баллотировки,  как 
ушатом  холодной  воды,  обдало  весь  полковой 
комитет. 

Но  дело  было  сделано,  и  я  поспешил  закрыть 
заседание,  торопясь  в  Киев,  на  поезд,  который 
должен  был  везти  меня  в  Петроград,  куда  я 
ехал,  чтобы  принять  участие  в  выступлении 
против  правительства  Керенского  совместно  с 
корпусом  генерала  Крымова,  который  должен 
был  наступать  на  столицу  из  района  станции 
Дно.  Как  известно,  крайне  слабо  подготовлен- 
ное выступление  Верховного   Главнокомандую- 


щего генерала  Корни.лова  окончилось  полкой 
неудачей.  Сам  генерал  Корнилов  был  аресто- 
ван, части  генерала  Крымова,  направлявшиеся 
в  Петроград  по  железной  дороге,  были  остано- 
влены в  пути  революционно  настроенными  же- 
лезнодорожниками и  рассыпались,  в  то  время, 
как  генерал  Крымов,  потрясенный  постигшей 
его  неудачей,  не  то  застрелился,  не  то  был 
застрелен  одним  из  адъютантов  Керенского.  По 
всем  этим  причинам  вооруженного  выступле- 
ния в  Петрограде,  в  котором  я  должен  был  при- 
нять участие,  не  произошло,  и  я  поспешил 
обратно  в  полк. 

Приехав  туда,  я  узнал,  что  моя  поездка  в 
Петроград  ставилась  членами  полкового  коми- 
тета в  связь  с  выступлением  генерала  Корни- 
лова, и  говорилось,  что  я  ездил  не  в  столицу 
по  делам  полка,  а  в  Ставку,  принять  там  долж- 
ность адъютанта  Верховного  Главнокомандую- 
щего. На  заданный  мною,  смеясь,  одному  из 
членов  комитета  вопрос,  правда  ли,  что  меня 
обвиняют  в  поездке  в  Ставку  с  контрреволю- 
циоными  намерениями,  я  получил  ответ  :  «  Ни- 
как нет,  не  обвиняют,  а  только  подозревают  ». 

Ложному  положению,  усугубляемому  тем  об- 
стоятельством, что  я  был  председателем  полко- 
вого комитета,  нужно  было  положить  конец,  а 
потому,  собрав  комитет,  я  заявил,  что  до  меня 
дошли  слухи,  распускаемые  по  поводу  моей 
поездки  якобы  в  Ставку,  но  я  должен  сказать, 
что  в  Ставке  я  не  был,  и  это  может  быть  под- 
тверждено одним  кирасиром,  состоящим  при 
Ставке,  которого  я  видел  проездом  через  Мо- 
гилев на  вокзале  и  с  которым  разговаривал, 
почему  я  и  предлагаю  желающим  задавать  мне 
вопросы,  касающиеся  моей  поездки,  на  каковые 
я  готов  с  удовольствием  ответить.  Так  как  все 
обвинение  заключалось  исключительно  в  моем 
пребывании  в  Ставке,  при  генерале  Корнилове, 
мне  ничего  не  стоило  его  опровергнуть,  и  пол- 
ковой комитет  единогласно  постановил  :  «  счи- 
тать   инцидент    исчерпанным  ». 

Можно  было  думать,  что  в  должности  пред- 
седателя ПОЛКОВОГО'  комитета  мне  будет  легче, 
чем  прежде,  направлять  деятельность  комитета 
по  правильному  пути,  но  не  тут-то  было  !  Лю- 
бое мое  выступление  неизбежно  нарывалось  на 
немедленное  возражение  и  противодействие  со 
стороны  моих  помощников,  в  особенности  Си- 
монова, который  оспаривал  любое  мое  предло- 
жение и  подрывал  любое  начинание,  как  бы  не- 
винно и  полезно  оно  ни  было.  Ясно  чувство- 
валось, что  почти  все  члены  полкового  комите- 
та, личные  отношения  коих  ко  мне  были  в 
большинстве  случаев  прекрасными  и  б.таго- 
желательными,  тем  не  менее  относятся  неодо- 
брительно и  недоверчиво  ко  мне,  как  к  пред- 
седателю комитета. 

В  один  прекрасный  день,  явившись  в  коми- 
тет на  назначенное  заседание,  я  был  удивлен. 


не  найдя  в  «  зале  заседаний  »  ни  одного  кира- 
сира. Выяснилось,  что  они  все  С0(5рались  са- 
мостоятельно, в  другом  помещении  и  что-то 
там  решают,  в  отсутствии  членов  комитета  — 
офицеров.  Было  ясно,  что  что-то  затевалось... 
Не  долго  пришлось  предаваться  догадкам,  так 
как  вскоре  все  отсутствующие  явились  скопом 
и  по  открытии  заседания  сразу  же  подали 
заявления  о  желательности  перевыборов  пре- 
зидиума. На  этот  раз,  разумеется,  стали  выби- 
рать на  каждую  должность  в  отдельности.  Ре- 
зультат не  замедлил  сказаться  :  значительным 
большинством  голосов  оказался  избранным 
председателем  демагог  Симонов,  тогда  как  я, 
помимо  офицерских  голосов,  получил  всего 
лишь  ОДИН  единственный  голос.  Выборы  пер- 
вого товарища  председателя  дали...  меня,  из- 
бранным ЕДИНОГЛАСНО.  Вторым  товарищем 
председателя  был  избран  бывший  председатель 
Васильев. 

Стало  вполне  очевидным,  что  со  стороны  чле- 
нов полкового  комитета  не  было-  ни  ма.лейшего 
недоброжелательства  ко  мне  лично,  но  налицо 
было  общее  нежелание  иметь  меня  во  главе  ко- 
митета, на  месте,  которое  «  по  праву  »  (?  !)  при- 
надлежало представителю  от  нижних  чинов. 

Передав  председательствование  вновь  из- 
бранному Симонову,  я  стал  ждать  событий. 
Очень  скоро  мне  пришлось  удивиться  :  среди 
бумаг,  находившихся  в  председательской  пап- 
ке, имелась  кляузническая  бумаженка,  при- 
сланная каким-то  железнодорожным  комите- 
том. Дойдя  до  этой  бумаги  и  прочитав  ее,  Симо- 
нов вдруг  спросил  у  меня,  как  с  нею  поступить. 

—  Решать  вам,  —  получил  он  от  меня  в 
ответ. 

—  Но  если  бы  вы  были  председателем  ко- 
митета, —  настаивал  Симонов,  —  как  бы  вы 
поступили  ? 

—  Ес.пи  это  вас  интересует,  пожалуйста,  — 
ответил  я.  —  Я  бы  ее  порвал  и  бросил  в  кор- 
зину. 

Ни  слова  ни  говоря,  Симонов  порвал  бумагу 
и  отправил  на  дно  корзины.  И  так  продолжа- 
.пось  и  дальше  :  при  обсуждении  .пюбого  во- 
проса, представлявшего  малейшее  сомнение, 
Симонов  неизменно  спрашивал  мое  мнение  и 
поступал   сообразно  с  таковым. 

Налицо  был  форменный  парадокс  :  во  время 
моего  председательствования  я  буквально-  не 
мог  открыть  рта,  не  нарываясь  сразу  же  на 
злонамеренную,  принципиальную  оппозицию; 
сдавши  же  таковое  и  оставаясь  лично  в  теьш,  я 
начал  в  полном  смысле  слова  управ.лять  коми- 
тетом. Объяснялось  это  очень  просто :  новый 
председатель  комитета  и  его  второ!!  помощник 
ненавидели  друг  друга  и  ждали  то.лько  удоб- 
ного случая,  чтобы  свернуть  один  дрч'гому 
шею.  Второй  помощник  председателя  прекрас- 
но  понимал,   что   при   создавшемся   положении 


вещей  малейшего  к  нему  недоброжелательства 
с  моей  стороны  будет  достаточно,  чтобы  поз- 
волить председателю  его  тотчас  же  ликвидиро- 
вать. Но  положение  и  самого  председателя  не 
было  достаточно  прочно,  чтобы  устоять  про- 
тив совместных  усилий  своих  обоих  «  товари- 
щей »,  и  он,  как  человек  не  глупый,  понимал, 
что  из  чувства  самосохранения  ему  необходимо 
заручиться  моим  благорасположением.  Таким 
образом,  совершенно  неожиданно  для  самого 
себя  я  явился  полным  хозяином  по.ложения  и 
фактическим    руководителем    комитета. 

Нужно  сказать,  что  состав  полкового  коми- 
тета был  умеренный  и  вполне  терпимый.  Поми- 
мо безусловно  отрицательного  элемента  в  ли- 
це Симонова,  был  еще  один  чрезвычайно  вред- 
ный, злобный  и  явно  настроенный  против  офи- 
церов один  из  представителей  4-го  эскадрона 
и  приходилось  все  время  опасаться  каких-либо 
выходок  с  его  стороны.  Остальные  же,  если  и 
не  могли,  конечно,  быть  причислены  к  »  эли- 
те »  полка,  далеко  до  этого,  не  могли  все  же 
считаться  вредными  и  с  Н1'гми  была  полная  воз- 
можность  сговориться. 

Заседая  также  и  в  дивизионном  комитете,  в 
котором  собирались  представители  всех  полков 
дивизии,  я  мог  на  деле  убедиться,  что  предста- 
вители кирасир  Его  Величества,  даже  являю- 
щиеся худшим  элементом  полкового  комитета, 
все  же  держали  себя  много  тише  и  приличнее 
представителей  других  частей.  На  одном  из  за- 
седаний дивизионното  комитета  представители 
одного  из  полков  резко  выступили  против  сво- 
их офицеров,  обвиняя  некоторых  из  них  в  по- 
собничестве противнику,  выразившемся  в  за- 
прещении стрелять  по  немецкому  аэроплану, 
который  должен  был  бы  иначе  быть  неминуемо 
сбит.  Одного  из  своих  офицеров  «  оратор  ■  не 
постеснялся  при  этом  обозвать   «  идиотом  >>. 

Чаша  моего  терпения  бы.ла  переполнена  ! 
Вскочив  и  ударив  отстегнутой  шашкой  по  пю- 
питру (заседание  происходило  в  одном  из  клас- 
сов Киевского  университета),  я  потребовал, 
чтобы  председатель  (солдат)  немедленно  лишил 
бы  обнаглевшего  «  оратора  »  слова  и  принес  бы 
извинение  за  допущенное  им  оскорбление  офи- 
церского имени,  пригрозив  в  противном  случае 
немедлено  покинуть  заседание  и  заявив,  что 
впредь  ноги  представителя  офицеров  кирасир 
Его  Величества  здесь  не  будет. 

Ввиду  того,  что  председатель,  оторопев,  не 
принимал  никакого  решения,  я,  а  за  мною  и 
представитель  офицеров  затронутого  по.лка, 
немедленно  направились  к  двери  при  необы- 
чайном возбуж;дении  и  гвалте  всех  присутству- 
ющих. Среди  общего  шума  мне  запомнился 
выкрик  :  «  Придется  напомнить  господам  офи- 
церам, что  такое  Варфоломеева  ночь  !  »  Чего 
больше,  чтобы  охарактеризовать  обстановку  !  !  ! 

Не    успев    еще    дойти    до    выхода,    мы    были 


остановлены  председателем  комитета,  который 
принес  требуемое  извинение  и  заверил,  что 
повторения  подобной  выходки  он  не  допустит. 

Но  чего  можно  было  ожидать  при  пережи- 
ваемых условиях,  когда  разруха  и  разъедине- 
ние были  всюду  и  во  всем  ?  При  происшедшем 
инциденте  представители  двух  полков  диви- 
зии, оба  —  доблестные  офицеры,  не  последова- 
ли моему  примеру,  оставшись  на  своих  местах, 
сочтя,  очевидно,  несвоевременным  создавать 
возможные  осложнения  в  своих  собственных 
полках... 


Наш  полковой  комитет  еще  долго  не  подда- 
вался разложению,  но  события  шли  своим 
чередом,  все  рассыпалось,  и  однажды  комитет 
дошел  до  обсуждения  и  осуждения  действий 
временно  командующего  полком  полковника 
Сахновского. 

Я  тотчас  же  вышел  из  состава  комитета  и 
несмотря  на  все  уговоры  остался  при  своем  ре- 
шении.  А   короткое   время   спустя   был    конец... 

Полк    расформировался... 

Князь  Игорь  Черкасский 


С  Амура  на  Дунай 


Трагедия     Хабаровского   графа   Муравьева-Амурского     кадетского   корпуса 


Выдержки    из    записок    ротного    командира 

корпуса    полковника    Николая    Цесаревича 

Грудзинского 

«  Дальний  Восток  был  присоединен  к  России 
в  1860-61  гг.  По  границе  с  Китаем  врезались  в 
тайгу,  раскинулись  казачьи  станицы  по  левому 
берегу  Амура,  по  правому  —  Уссури,  по  узкой 
и  глубокой,  утонувшей  в  своих  берегах  и  при- 
тихшей в  болотах,  извилистой,  как  змея,  Сун- 
гаче,  что  из  озера  Ханка  вытекает.  На  другой 
стороне  этого  громадного  озера  вырос  поселок 
Камень-Рыболов,  возле  широкой,  плоской  ска- 
лы с  впадиной,  в  которую  волны  забрасывали 
рыбу.  Каменное  дно  у  озера,  не  очень  оно 
глубоко,  и  если  на  пути  буря  захватит  караван 
груженых  барж,  они,  как  орехи,  разбиваются 
об  дно.  Во  всех  местах  богатого  края  строились 
кирпичные  казармы  и  другие  военные  и  казен- 
ные здания,  прибывали  войска,  просекались 
дороги.  Хабаровск  и  Владивосток  (около  600 
верст  связала  Уссурийская  железная  дорога. 
Край  развивался  и  богател.  « Вот  здесь,  где 
эта  лестница  спускается  к  воде,  —  говорил 
мне,  малышу,  двоюродный  дед,  брат  бабушки 
со  стороны  матери,  гуляя  со  мной  по  высокому 
берегу  Амура  и  указывая  на  деревянные  сту- 
пени крутой,  ДЛИНН011  лестницы,  —  здесь,  неда- 
леко от  базара  и  был  стан  Хабарова.  Тут  он  ва- 
лы насыпал,  пушки  поставил,  из  бревен  ке- 
дровых стены  сложил.  По  его  имени  и  город 
назвали    Хабаровском  ». 

Двоюродный   дед   мой,      Виктор      Федосеевич 


Сокольников,  брат  моей  бабушки  со  стороны 
матери,  весь  север  сибирский  исходил  и  изъ- 
ездил на  оленях  и  на  собаках.  Мамонта  искал, 
золотоносные  жилы,  карты  чертил  для  Геогра- 
фического общества,  коллекции  собирал  для 
естественников.  Один  его  мамонт  стоит  в  Ко- 
ролевском британском  музее.  Слышал  я  ма- 
леньким, что  мамонтово  мясо  можно  было  есть, 
так  хорошо  оно  сохранилось  во  льдах  тундры. 
У  бабушки,  в  Хабаровске,  в  скромной  гости- 
ной стоял  большой  клык  мамонта  и  возле  него 
лежал  причудливый  самородок.  Дед  мой,  муж 
бабушки,  в  1880-х  годах  служил  в  Якутске  в 
казенной  палате,  а  через  Якутск  все  пути  про- 
ходили, водные  и  оленьи,  отсюда  на  перевал  к 
Охотскому  морю  и  Хабаров  проходил.  Здесь 
он  снаряжался,  пушки  получал  и  матерьял 
военный.  В  архивах  палаты  хранились  грамоты 
разные  и  документы  того  времени.  У  нас  в 
Архангельске  все  знают  дом  Хабарова.  Его 
жене  Царь  содержание  от  казны  приказал 
выдавать,  чтобы  безбедно  жила.  Хабаров  на 
Амуре  город  построил.  Царь  благодарил,  сделал 
его  своим  полковником  и  приказал  воеводам 
всякую  помощь  ему  оказывать  ». 

Так  рассказывал  уже  в  Аргентине  некто 
Проня,  сын  раскулаченного  помора,  баркасы 
которого  ходили  и  за  промыслом,  и  по  торго- 
вым делам  в  самую  Печору.  Спасаясь  от  пре- 
следования чекистов,  Проня  «  втерся  »,  благода- 
ря своему  сильному  тенору,  в  группу  украин- 
ских артистов,  с  ними  два  раза  побывал  в  го- 
родах Дальнего  Востока  и  два  раза  в  Хабаров- 


ске.  Во  время  войны  Проня  удачно  «  смылся  » 
с   немцами. 

В  1888  году,  распоряжением  генерал-губерна- 
тора Приамурской  области,  командующего  вой- 
сками округа  генерала  Гродекова,  в  Хабаров- 
ске была  основана  подготовительная  для  Ом- 
ского кадетского  корпуса  Хабаровская  школа 
для  детей  военнослужащих.  За  отсутствием  в 
то  время  дороги  школьников  возили  в  Омск 
сначала  на  почтовых  и  только  от  Иркутска 
ехали  поездом. 

Хабаровская  школа  фактически  заро.дилась 
в  семье  офицера  штаба  округа  Дмитрия  Павло- 
вича Мартьянова.  Жена  его,  Анна  Цезариевна, 
урожденная  Грудзинская,  московская  инсти- 
тутка, видя  безвыходное  положение  родителей, 
обремененных  заботами  о  детворе,  стала  давать 
уроки  у  себя  на  квартире.  Детвора  собиралась  с 
радостью,  родители  вздохнули  свободнее. 
«  Школа  »  разрасталась,  Анне  Цезариевне  ста- 
ла помогать  Серафима  Ивановна  Крузе.  имев- 
шая высшее  образование.  Обе  они  вошли  за- 
тем преподавательницами  в  основанную  Хаба- 
ровскую школу.  Командующий  войсками  ге- 
нерал Гродеков,  задумав  основать  школу,  обра- 
тил внимание  на  семью  Мартьяновых,  обмени- 
вался своими  мыслями  с  Дмитрием  Павлови- 
чем, обсуждал  детали.  В  чине  подполковника 
Д. П.  Мартьянов  был  назначен  директором  Ха- 
баровской школы,  из  которой  и  вырос  Хабаров- 
ский кадетский  корпус. 

В  списках  педагогического  персонала  школы 
мы  находим  фамилии  Мартьянова,  Крузе  (пре- 
подавательница). Среди  офицеров-воспитате- 
лей, они  же  и  преподаватели,  были  Крузе, 
Плешков,  Грудзинский.  Законоучителем  был 
протоиерей  Аркадий  Прозоров,  в  революцию 
замученный  большевиками  в  Нико.лаевске  на 
Амуре.  Евгений  Борисович  Крузе,  в  чине  гене- 
рал-майора бывший  потом  начальником  шта- 
ба Уссурийского  казачьего  войска,  замучен 
большевиками   в    1922   году. 

30  апре.ля  1900  года  школа  была  переимено- 
вана в  Хабаровский  кадетский  корпус.  У  нас 
говорили  :  «  Царь  за  10  тысяч  верст  отсюда  о 
нас  думает,  нам  верит  ».  Корпус  просушество- 
ва.я  до  1  мая  1918  года,  дав  России  многих  но- 
сителей здоровых  основ,  верных  и  честных 
офицеров,  чтущих  Царя,  церковь  и  родину. 
После  1  мая  1918  года  местный  совдеп  поста- 
новил закрыть  корпус  окончательно,  детей  ото- 
слать к  родите.пям,  а  сирот  передать  в  местный 
приют  для  беспризорных.  Нужно  вдуматься  в 
душевную  трагедию,  которую  до.пжны  были 
пережить  эти  сироты,  чьи  отцы  сложили  свои 
головы  в  японскую  и  мировую  войны...  Царь 
приказал  принять  их  в  корпус,  где  они  воспи- 
тывались в  здоровой  обстановке.  Потом,  когда 
атаман  Калмыков  занял  город  и  приказал  во- 
зобновить   занятия    в    корпусе,    немудрено,    что 


некоторые  из  наших  кадет  вернулись  в  корпус 
из  приюта  с  приобретенными  там  недостатка- 
ми и  привычками,  недопустимыми  в  корпусе. 
Некоторые  счастливцы,  взятые  сердолюбивыми 
жителями  города  в  свои  семьи,  были  тем  самым 
спасены  от  дурных  влияний  приюта.  Были  и 
такие,  которые  бежали  и  превратились  в  ис- 
кателей   приключений. 

Войска  атамана  Калмыкова  заняли  город 
неожиданно,  причем  часть  его  отряда  подошла 
к  городу  в  вагонах,  которые  останови.лись  в 
поле,  и  сибирские  лошади  (маштаки)  прямо  из 
вагонов  прыгали  на  дорогу.  Сотник  Михайлов- 
ский с  несколькими  вагонами  подошел  к  самой 
станции  и  открыл  пулеметный  огонь  по  стоя- 
щим там  красным  эшелонам.  Бо.льшевики  в 
панике  бежали,  а  утром  жители  увидели  на 
улицах  города  пикеты  казаков.  Затем  подошли 
японцы.  Выдвинув  заставы  за  Амур,  атаман 
Калмыков  принялся  за  устройство  дел  в  горо- 
де, и  деректору  корпуса  было  приказано  неме- 
дленно собрать  воспитанников  и  приступить  к 
занятиям.  Для  окончивших  корпус  атаман  Кал- 
мыков решил  открыть  при  корпусе  военное 
училище,  начальником  которого  был  назначен 
директор  корпуса,  а  его  помощником  Н.Ц.  Гру- 
дзинский. За  недостатком  места  в  училище  бы- 
ло принято  всего  22  человека,  и  20  октября 
1918  года  были  начаты  занятия.  В  апреле  1919 
г.  училище  посетил  для  инспекции  генерал  Со- 
колов, начальник  штаба  командующего  войска- 
ми генерала  Хорвата.  Осенью  1919  года  все 
юнкера  по  окончании  курса  были  произведены 
адмиралом  Колчаком  в  хорунжие,  и  училище 
развернулось   в  сотню. 

13  февраля  1920  года,  в  4  часа  утра,  отряд 
атамана  Калмыкова  покинул  город,  идя  нав- 
стречу  своей   гибели. 

Русский  Остров.   Эвакуация  в  Шанхай 

В  октябре  1920  года  все  хабаровцы  были 
собраны  в  казармах  35-го  полка,  на  Русском 
Острове.  150  человек  уже  находи.лись  там  с 
инспектором  классов  генералом  Корниловым, 
а  полковнику  Мартьянову  удалось  вырваться 
из  Хабаровска  с  последним  эшелоном  уходя- 
щих японцев.  Он  привез  во  Владивосток  кадет 
и  некоторое  корпусное  имущество. 

Во  Владивостоке  корпус  замаскировался  под 
«  школу  ».  В  левом  тогдашнем  правительстве 
Владивостока  был  сначала  командующим  войс- 
ками эс-эр  генерал  Болдырев.  Он  помог  кор- 
пусу. Но  вскоре  красная  Чита  назначила  на  его 
место  матроса  Лепехина,  и  для  корпуса  нача- 
лись тяжелые  дни. 

26  мая  1921  года  Каппелевцы  произвели  пе- 
реворот, к  власти  пришло  правительство  во 
главе  с  Меркуловым,  а  командующим  войсками 
стал    генерал    Вержбицкий.    Наша    «  школа    2-й 


ступени »  опять  стала  корпусом.  Для  удобства 
размещения  корпус  был  переведен  в  бухту,  в 
казармы  36-го  полка.  Над  зданием  был  поднят 
национальный  флаг. 

Летом  1922  года  в  правительстве  начались 
нелады  Произошел  раскол  и  в  военных  кру- 
гах :  генерал  Глебов  и  моряки,  то  есть  вице- 
адмирал  Старк,  стояли  за  Меркулова:  вернее  — 
не  соглашались  на  смену  власти  революцион- 
ным путем,  а  Каппелевцы  требовали  немедлен- 
ной отставки  братьев  Меркуловых.  Само  пра- 
вительство тоже  раскололось  :  Еремеев,  Адер- 
ссн  и  Марков  вышли  из  его  состава.  Можно  бы- 
ло ожидать  столкновения  обеих  белых  групп. 

Тем  временем  бои  с  красными  продолжались 
и  Б  лазарет  корпуса  были  доставлены  раненые 
наши  кадеты.  Всем  им  были  предоставлены  нее 
удобства  и  обеспечен  отличный  уход.  Все  они 
поправились. 

Преобразованное  правительство  во'  главе  с 
генералом  Дидерихсом,  принявшим  титул  «  вое- 
воды »,  назвало  вооруженные  силы  «  народной 
ратью  ».  Воевода  отдал  приказ,  в  котором  гово- 
рилось, что  японцы  решили  эвакуироваться  и 
что  местность  от  Имана  до  Никольска-Уссу- 
рийска  ими  уже  оставлена  и  там  стоит  на  стра- 
же «  народная  русская  рать  »,  готовая  лечь 
костьми,  но  не  пустить  красных  в  наш  цвету- 
щий  Южно-Уссурийский   край. 

К  концу  сентября  выяснилось,  что  «  народ- 
ная рать »  не  выдержала  напора  красных  и 
начались  разговоры  о  возможной  эвакуации. 
При  штабе  существовал  тогда  отдел,  ведавший 
учебными  заведениями,  во  главе  которого  сто- 
ял генерал  Шаловин.  Судьба  корпусов  генералу 
Шаловину  была,  по-видимому,  безразлична, 
как  и  начальнику  штаба  воеводы,  да  и  самому 
воеводе.  Числа  16-17  октября  прибыл  в  нашу 
бухту  36-го  полка  вице-адмирал  Старк.  Когда 
все  кадеты  и  служащие  были  собраны  в  столо- 
вой, он  сказал  им  ;  «  По  ходу  военных  действий 
и  как  следствие  неожиданной  позиции  японцев, 
наша  армия  должна  будет  отойти  к  границе- 
На  Владивосток  она  не  пойдет,  но  я  приму  все 
меры,  чтобы  эвакуировать  на  судах  все  воен- 
ные учреждения  и  кадетские  корпуса  ».  К  со- 
жалению, адмирал  Старк  репштельно  отказал- 
ся взять  младшую  роту  корпуса,  которая,  как 
сказал  он,  будет  передана  в  Омский  корпус 
до   разбора   детей   родителями. 

Было  указано,  что  22  октября  мы  должны  сО' 
всем  своим  имуществом  быть  на  берегу  и  ждать 
прихода  судна,  которое  нас  заберет.  Мы  при- 
нялись готовиться  к  отъезду.  Генерал  Корни- 
лов говорил  нам,  что  возможно  мы  пойдем  на 
судах  в  Посьет,  а  оттуда  дальше,  походным 
порядком,  в  Хунчун,  в  Китай.  Нам  сказали,  что 
надо  рассчитывать  только  на  сво11  силы,  ибо 
подвод  не  будет,  а  потому  рекомендуется  брать 
только    ручной    багаж.    Решили    все    же    брать 


все,  так  как  выбросить  можно  будет  и  в  По- 
сьете.  Кадетам  было  роздано  по  две  смены 
белья,  третья  на  себе,  был14  пригнаны  шинели, 
розданы  одеяла,  взяты  лучшие  сапоги.  Были 
взяты  и  учебники  из  расчета  по  две  книги  на 
каждого,  так  чтобы  для  класса  получился  бы 
полный  комплект.  Вещи  из  цейхаузов  были 
затюкованы,  взяты  были  и  матрасы,  и  все  иму- 
щество было  свезено,  а  большей  частью  пере- 
несено кадетами  на  берег  к  указанному  сроку. 

Оставались  во  Владивостоке  подполковник 
князь  Чегодаев,  подполковник  Манковецкий, 
секретарь  Снопов,  бухгалтер  Супранович,  пре- 
подаватель Городуев,  священник  Козловский 
и  библиотекарь  Карпенко.  Оставались  все  они 
в  силу  семейного  положения,  по  старости  или 
по  болезни  и  ожидали  всяких  ужасов. 

Тем  временем  Владивосток  забастовал  и 
связь  с  ним  прервалась.  23  октября  3-я  рота 
была  передана  в  Омский  корпус.  Остальные  все 
сидели  на  берегу  и  ждали.  В  первую  ночь  мо- 
росил  дождь. 

24  октября  (11-го  по  старому  стилю)  отмсти- 
ли храмовой  праздник  корпуса  молебном  под 
открытым  небом.  Праздник  был  грустным,  с 
нетерпением  ждали  обещанных  спасительных 
кораблей.  Раннее  утро  25-го  не  принесло  ниче- 
го нового.  Вдруг  около  9-10  часов  показались 
верхушки  мачт.  Громкое  «  ура  »  вырвалось  из 
груди   кадет. 

Три  судна  прошли  мимо  нас  в  бухту  35-го 
полка.  Директор  корпуса  генерал  Корнилов 
поплыл  туда  на  лодке.  Оказалось,  что  контр- 
адмирал Безуар  был  смущен  количеством  лю- 
дей и  вещей.  Он  считал,  что  суда  его  и  так  уже 
перегружены,  и  поэтому  отказался  взять  всех. 
Возмущенный  генерал  Корнилов  крикнул  ему  : 
«  Корпус  ожидает  выполнения  обещаний  адми- 
рала Старка  !  »  «  Здесь  я  распоряжаюсь,  а  не 
вы  !  Я  не  могу  взять  всех  !  »  в  рупор  отвечал 
Безуар.  «  Берите  всех  или  никого  !  Если  вы  не 
возьмете  нас,  в  истории  будут  записаны  по- 
зорные строки  :  «  Адмирал  Безуар  бросил  ха- 
баровских кадет  на  растерзание  красным  бан- 
дам ».  Это  проняло.  Безуар  крикнул,  что  он 
пришлет  катер  «  Воеводу  »  и  что  не  позже,  чем 
через  полчаса,  все  должны  погрузиться  на  ко- 
рабли. 

Это  было  выполнено.  Сначала  перевезли  ка- 
дет и  служащих,  потом  часть  вещей.  Многое 
было  брошено.  Через  полчаса,  последним  рей- 
сом, «  Воевода  »  подошел  к  кораблям,  но  оттуда 
последовало  распоряжение  :  «  Не  выгружать 
ни  пассажиров,  ни  вещей  !  »  На  «  Воеводе  » 
оказались  директор  с  женой  и  сыном,  подпол- 
ковник Яковлев  с  женой,  доктор  Цеханович  с 
тремя  ранеными  юнкерами,  священник  Нико.пь- 
ский,  полковник  Грудзинский  с  женой  и  нес- 
колько оставшихся  кадет,  деятельно  помогав- 
ших при   погрузке. 


с  кораблей  с  нами  разговаривали  непривет- 
ливо, грубо  начальственно,  с  криками  и  бра- 
нью. Особенно  выделялся  мичман  Михайлов, 
перешедший  впоследствии  к  большевикам.  Су- 
да были  действительно  перегружены,  а  наш 
ничтожный  «  Воевода  »  казался  простой  лодкой 
в  сравнении  с  другими  кораблями.  Обогнув 
остров,  мы  увидели  всю  эскадру,  шедшую  вме- 
сте. Погода  нам  благоприятствовала,  и  мы  бла- 
гополучно пришли  в  Посьет,  где  должны  были 
ждать  дальнейших  распоряжений  относительно 
эвакуации. 

Размеш;ены  мы  были  на  судах  плохо.  2-я  ро- 
та попала  на  «  Взрыватель»,  1-я  тоже  на  воен- 
ный корабль.  Отношение  к  нам  было  до  удив- 
ления грубое.  На  «  Воеводе  »  команда  морской 
пехоты  и  кО'Нвой  заняли  все  диваны  в  каюте, 
и  нашим  раненым  было  предоставлено  только 
сидеть  в  каюте  на  палубе.  Каждый  устраивал- 
ся как  мог.  Толстый  доктор  Цеханович  заби- 
рался спать  под  стол.  В  Посьете  начальствовав- 
ший над  войсками  отряда  генерал  Молчанов 
запретил  какие-либо  высадки,  но  пользуясь 
стоянкой  мы  все  же  снабдили  роты  провиантом. 
Затем  последова.ло  распоряжение  :  «  Всем 
судам  следовать  за  кораблем  адмирала  !  »  и 
мы  тронулись.  Вскоре  выяснилось,  что  суда 
имеют  различную  скорость  хода  и  поэтому 
было  приказано  идти  самостоятельно  в  бухту 
Гашкевича.  Как  только  мы  пришли  в  эту  бу- 
хту, как  около  нас  появились  два  японских 
миноносца  и  прибывшие  с  них  офицеры  сказа- 
ли нам,  что  бухта  эта  —  военная,  для  иностран- 
ных кораблей  она  закрыта  и  что  нам  нужнО' 
отсюда  уйти.  Японцы  все  же  снабди.ли  нас 
пресной  водой,  и  утром  мы  пошли  в  Гензан. 

В  Гензане  японцы  отправили  2-ю  роту  в 
Мукден.  Здесь  выяснилась  и  другая  неприят- 
ность :  пришедшие  ранее  нас  воинские  части 
держали  себя  на  берегу,  мягко  выражаясь,  «  не 
в  рамках  приличия  »,  и  японская  полиция  от- 
дала распоряжение  не  пускать  вновь  прибыва- 
ющих на  берег.  Мы  стояли  далеко  от  берега, 
томясь  от  духоты  и  жары.  Чтобы  держать  па- 
ры, тратили  уголь,  за  который  японцы  драли  с 
нас  немилосердно. 

В  конце  концов  был  организован  комитет 
Красного  Креста,  в  который  вошли  :  уполно- 
моченный Красного  Креста,  санитарный  ин- 
спектор армии  Петников,  оба  директора  кор- 
пусов и  представитель  от  Сибирского  казачье- 
го войска.  Японцы  пошли  на  сотлашение.  Для 
частных  лиц  дали  бараки,  но  войскам  съехать 
на  берег  не  разрешали.  Наше  начальство  при- 
ступило к  разделению  эскадры  на  две  части, 
так  как  все  военные  корабли  уходили  в  Шан- 
хай, намереваясь  потом  идти  на  Филиппины. 
Так  как  японцы  не  позволяли  высадить  на  бе- 
рег кадетские  корпуса,  причисляя  их  к  соста- 
ву армии,  надо  было  разместить  кадет  на  воен- 


ных судах.  Весь  гражданский  элемент  выса- 
дился на  берег,  сухопутные  войска  перемести- 
ли на  транспорты,  а  кадет  распределили  по 
военным  судам  в  качестве  матросов,  кочегаров 
и  т.  д.  Директор  корпуса  и  другие  офицеры  бы- 
ли также  устроены  на  военных  судах,  а  пол- 
ковника Грудзинского  оставили  с  группой  ка- 
дет, служивших  на  транспортах,  в  надежде, 
что  японцы  согласятся  отправить  нас  в  Мук- 
ден, ко  2-й  роте.  Оставили  им  некоторый  за- 
пас муки,  бобового  масла,  соли... 

Военные  корабли  ушли.  Переход  их  был 
очень  тяжел,  и  в  налетевшем  тайфуне  погиб 
старенький  «  Дыдымов  »  со  всем  своим  экипа- 
жем. На  нем  погибли  лучшие  наши  кадеты,  чьи 
имена  и  фамилии  были  занесены  в  синодик. 
К  сожалению,  синодик  этот  с  именами  всех 
умерших  с  основания  школы  погиб  впослед- 
ствии в  Югославии. 

Наконец  разбросанные  по  морю  суда  добра- 
лись кое-как  до  Шанхая.  Но  китайские  власти 
остановили  корабли  в  Вузунге  и  в  ХПанхай  не 
пускали,  а  европейцы  не  хоте.пи  пустить  кадет 
на  свои  концессии.  Консул  наш,  г.  Гроссе,  отма- 
хивался от  корпусов  руками  и  ногами.  Адми- 
ралу удалось  спустить  частями  «  морскую  пе- 
хоту »,  а  некоторые  предпринимате.пи  и  купцы 
выдали  кадетам  25  удостоверений,  что  берут 
их  на  работу  или  на  службу  и  что  они  таким 
образом  не  будут  обременять  общество.  С  этими 
двадцатью  пятью  удостоверениями  все  и  съе- 
хали на  берег  :  первая  сошедшая  на  берег  пар- 
тия сейчас  же  вернула  удостоверения  обратно 
на  корабль,  с  ними  сошла  вторая  партия  и 
так   сошли   все. 

Оба  корпуса  оказались  в  городе  у  распо.по- 
жились  на  вилле  отсутствовавшего  иностра?ща. 
Суда  ушли  на  Маниллу.  Иностранцы  же  оказа- 
лись перед  совершившимся  фактом.  Всего  вы- 
грузилось около  350  кадет  и  до  70  человек 
служащих.  В  городе  был  образован  междуна- 
родный комитет,  взявший  корпуса  на  свое  иж- 
дивение. Разместились  корпуса  на  вилле,  как 
говорилось  выше,  одного  отсутствовавшего  ино- 
странца, как  оказалось  —  португальца,  на 
Джесфильд.  На  довольствие  международный 
комитет  отпускал  ежедневно  по  20  центов  на 
человека.  Кухней  заведовал  капитан  Косенко, 
и  кормили  кадет  сносно.  Но  износилась  одежда, 
а  средств  на  обновление  ее  не  было.  Спа-^и  на 
голых  нарах  и  хорошо  еще,  что  была  баня. 

Группа  кадет  в  Мукдене  попала  в  более  тя- 
желые условия.  Всех  поместили  в  общем  бара- 
ке, вместе  с  другими  беженцами,  в  тесноте. 
Кормили  плохо,  бани  не  было,  а  умывались  во 
дворе,  под  краном,  в  любую  погоду.  В  кадетах 
принял  участие  наш  военный  агент  в  Китае 
полковник  Блонский.  Там  тоже  был  организо- 
ван комитет  помощи,  вместе  с  японцами  снаб- 
жавший  кадет  провизией.   Кадетам  отвели  по- 


тем  отдельный  барак.  Но  было  все  же  плохо, 
и  шанхайцы,  в  сравнении  с  мукденцами  и  ген- 
занцами,   жили   в   роскоши. 

Еще  перед  эвакуацией  из  Владивостока  неко- 
торые старшие  кадеты  устроились  матросами 
и  кочегарами  на  военных  судах,  а  некоторые 
на  частных.  И  вот  в  Гензане  выяснилось,  что 
кадет,  служивших  на  частных  судах,  безжа- 
лостно эксплуатируют.  Кадеты  обратились  за 
помош;ью  к  остававшемуся  в  Гензане  полков- 
нику Грудзинскому,  которому  удалось  снять 
их  с  кораблей  и  поместить  в  бараке  вместе  с 
остальными  кадетами.  Вскоре  японцы  заявили, 
что  они  начнут  вывозить  русских  из  Гензана 
и  что  первый  эшелон  двинется  в  Шанхай.  Ка- 
деты обоих  корпусов  и  служащие,  остававши- 
еся в  Гензане,  получили  от  генерала  Лебедева, 
являвшегося  русским  представителем  в  Генза- 
не, приказание  отправиться  всем  в  Шанхай. 
Японцы  оплатили  проезд  и,  кроме  того,  выдали 
на  человека  по  10  иен,  которые  должны  были 
быть  выданы  на  руки  лишь  по  прибытии  в 
Шанхай.  Все  отправились  на  пассажирском 
пароходе,  где  кадет  очень  хорошо  кормили  и 
относились  к  ним  весьма  вежливо. 

Когда  пароход  пришел  в  Симоносеки,  яви- 
лись японские  власти,  смотрели  документы, 
долго  переговаривались  между  собой  и  в  кон- 
це концов  заявили,  что  пароход,  идущий  в 
Шанхай,  придет  дня  через  три  и  в  ожидании 
его  нам  следует  отправиться  в  Моджи,  где  о 
нас  позаботятся.  Нас  перегрузили  на  баржу,  и 
катер  перетащи.л  ее  на  другую  сторону  проли- 
ва, в  Моджи.  Мы  высадились  и  стали  ждать 
появления  властей.  Но  никто  не  приходил,  а 
время  ПОДХОДИЛО'  к  12  часам  дня,  все  были  го- 
лодны. Среди  нас  были  и  дети.  Тогда  старший 
группы  полковник  Грудзинский  пошел  разыс- 
кивать властей.  У  первого  встречного  он  спро- 
сил, где  помещается  полиция.  С  обычной  для 
японцев  вежливостью  и  приветливостью  тот 
довел  полковника  Грудзинского  до  самого  дома, 
где  находилось  полицейское  управление.  Там 
приняли  полковника  вежливо  и  внимательно 
выслушали.  Выслушав,  засуетились  :  оказыва- 
ется, нас  не  ждали,  мы  должны  были  оставать- 
ся в  Симоносеки.  Теперь  же  нас  надо  было  ус- 
траивать здесь,  дать  спешно  помещение  и  на- 
кормить. Какой-то  японец,  хорошо  одетый  по- 
европейски,  молча  вьшул  бумажник  и  передал 
секретарю  полиции  сто  иен,  прося  его  немед- 
ленно заказать  для  нас  обед. 

Обед  обещали  подать  через  час  и  сейчас  же 
пошли  устраивать  для  нас  помещение.  Одиноких 
взрослых  поместили  на  барже,  приспособлен- 
ной для  жилья,  а  остальным  отвели  хоры  в 
помещении  местного  музыкального  общества. 
БЫЛ11  быстро  поданы  тележки  для  перевозки 
багажа,  и  в  сопровождении  приветливо  нам 
улыбавшихся  жителей  города  мы  направились 


в  отведенное  нам  помещение.  Появились  со- 
трудники газет,  которым  полковник  Грудзин- 
ский объяснил,  кто  мы,  и  просил  выразить  на- 
шу благодарность  господину,  давшему  деньги 
на  обед,  и  администрации  города  за  теплый 
прием.  На  другой  день  в  газетах  появились 
статьи  о  нашем  прибытии  и  к  нам  стали  при- 
ходить люди  самого  различного  общественно- 
го положения  и  все  они  несли  подарки  :  деньги, 
вещи,  фрукты,  сласти...  Видя  печальное  состо- 
яние нашей  обуви,  одна  фирма  прислала  каде- 
там 40  пар  обуви  на  резиновой  подошве.  Детям 
присы.лали  игрушки.  Вечером  все  это  было 
строго  учтено  и  роздано  поровну,  а  деньги  бы.пи 
выданы    при    высадке    в    Шанхае. 

На  другой  день  дамы  и  дети  высшего'  обще- 
ства устроили  музыкально-вокальное  утро,  а 
вечером  дал  концерт  симфонический  оркестр. 
После  концерта  .обращаясь  к  публике,  распоря- 
дитель произнес  речь,  сказав  о  тяжелом  по- 
ложении людей,  вынужденных  революцией  ос- 
тавить свое  отечество  под  давлением  насиль- 
ников и  убийц.  После  речи  он  прошел  в  публи- 
ку с  подносом,  на  который  посыпались  деньги. 

В  кратком  слове  полковник  Грудзинский 
благодарил  японцев  за  отзывчивость,  а  на 
следующий  день  поместил  в  местной  газете 
на  английском  языке  нашу  общую  благодар- 
ность всему  городу. 

Шанхай 

В  Шанхай  мы  прибыли  в  скверный,  дожд- 
ливый день.  Высадка  наша,  производившаяся 
под  японским  флагом,  прошла  беспрепятствен- 
но, никто  нас  не  задерживал.  На  грузовике 
кадет   перевезли   в   корпус. 

Вскоре  двумя  партиями  прибыли  мукденцы 
и  уже  совершенно  неожиданно  —  юнкера  Кор- 
нилсвского  училища  и  их  офицеры.  Их  надо 
было  занять  каким-то  делом,  так  как  кадеты, 
несмотря  на  тяжелые  условия,  учились  и  за- 
нятия были  уже  налажены.  7-й  класс  закон- 
чил курс  и  был  произведен  вьшуск.  Какая  гро- 
мадная работа  была  проделана  педагогическим 
персоналом,  может  оценить  только  тот,  кто 
знал,  в  каких  тяжелых  условиях  она  произво- 
дилась. 

Международный  комитет  сокращал  между 
тем  паек  и  настаивал  на  отъезде  корпусов  из 
Шанхая.  Была  послана  просьба  о  разрешении 
на  отъезд  в  Сербию.  Члены  международного 
комитета  во  главе  с  его  председателем  генера- 
лом Вольтером  торопились  развязаться  с  кор- 
пусами и  были  готовы  распылить  их.  Но  тут 
судьба  корпусов  перешла  в  руки  другого  коми- 
тета, председателем  которого  был  директор 
французской  гимназии  г.  Гробуа.  человек 
энергичный,  с  широким  кругозором  и,  главное, 
сердечный.    При    нем    был    получен    ответ    из 


—  17 


Сербии,  куда  разрешалось  ввезти  500  человек. 
Ответ  определенно  указывал  на  невозможность 
сохранения  корпусов  в  их  целом,  но  говорил, 
что  кадеты  будут  обеспечены  и  смогут  продол- 
жать образование.  Часть  педагогического  пер- 
сонала могла  рассчитывать  на  получение  служ- 
бы, но  указывалось  также,  что  сербское  пра- 
вительство слагает  с  себя  всякую  заботу  о  ли- 
цах, не  состоящих  в  корпусах. 

Телеграмма  эта  была  получена  французским 
консулом,  которому  предлагалось  снабдить  нас 
вещами.  Французы  рьяно  взялись  за  мысль  от- 
править корпуса  в  Сербию  и  стали  изыскивать 
средства.  От  китайцев  было  получено  разреше- 
ние на  устройство  выигрышной  лотереи,  и  на 
полученные  таким  путем  средства  корпуса  и 
были  отправлены. 

Г.  Гробуа  обратился  к  обоим  директорам  с 
запросом,  сколько  человек  поедет  в  Сербию. 
Так  подошло  время  к  нашему  корпусному 
празднику  (11  октября  по  ст.  ст.).  Состоялся  па- 
рад и  производство  кадет  7  класса  в  вице-ун- 
тер-офицеры. В  8  часов  вечера  начался  бал 
в  Полицейском  клубе,  Танцевали  до  3  часов 
ночи,  а  на  следующий  день  встали  только  к 
обеду. 

Директор  корпуса  и  часть  педагогического 
персонала  хотели  ехать  в  США,  хотя  на  въезд 
туда  и  не  было  разрешения,  но  они  предлагали 
хлопотать  о  таком  разрешении  Другая  часть 
педагогов  склонялась  к  переезду  в  Сербию,  на 
въезд  куда  разрешение  уже  было  получено. 
Тут  поднялся  вопрос,  как  поступить  с  имущест- 
вом корпуса  и,  в  частности,  с  музыкальными 
инструментами,  которые  музыканты  хотели 
оставить  себе,  в  личную  собственность,  моти- 
вируя это  тем,  что  трубы  покупались  на  деньги, 
заработанные  игрой.  Тогда  директор  приказал 
создать  два  оркестра  и  инструменты  поделить 
между  ними. 

Остающиеся  в  Шанхае  пришли  проститься 
с  отъезжающими.  Они  смотрели  на  все  сборы 
холодно,  не  веря  в  лучшее  будущее.  Плы.ли  ка- 
деты на  французском  пароходе  « Портос »,  где 
условия  были  отвратительными  :  по  неосмо- 
трительности и  доверию  к  бывшим  союзникам 
не  взяли  копии  заключенного  с  компанией 
контракта,  и  французы  делали,  что  хотели. 
Корми.пи   плохо   и   давали   хлеб   с   червями. 

Дунай 


генерал  Корнилов  отправил  телеграммы  коро- 
лю А.пександру,  нашему  посланнику  Штранд- 
ману,  для  Великого  Князя  Николая  Николаеви- 
ча, и  генералу  Вранге.лю.  Все  прибывшие  пос- 
тупили в  распоряжение  Державной  Комиссии 
в  лице  ее  представителя  г.  Охотина.  Кадет  и 
семьи  корпусных  служащих  разместили  в  ка- 
зарме пехотного  полка,  зачислили  на  солдат- 
ский паек  и  накормили.  Помню,  что  обед  мы 
едва  смогли  есть,  так  как  все  было  с  перцем,  а 
мы  еще  не  привыкли  к  такой  острой  приправе. 
Лица,  не  состоявшие  в  списках  корпуса,  бы.пи 
отправлены  в  Белград,  откуда  разъехались  по 
разным  местам.  Выбор  воспитателей  для  про- 
должения службы  в  корпусах  был  предостав- 
лен  директору   корпуса. 

Первую  партию  кадет  повез  в  Донской  кадет- 
ский корпус  подполковник  Магденко,  вторую 
—  подполковник   Никифоров. 

Все  кадеты  были  распределены  по  следую- 
щим корпусам  :  большая  часть  —  в  Донской 
Императора  Александра  Третьего  кадетский 
корпус,  потом  —  в  Первый  русский  кадетский 
корпус  и  меньше  всего  —  в  Крымский  кадет- 
ский корпус.  Многие  наши  кадеты  были  во 
всех  этих  корпусах  в  числе  лучших  учеников. 
Пройдя  тяжелые  испытания  и  оставшись  без 
родины,  все  они  стремились  лучше  учиться, 
чтобы  потом,  окончив  университеты  или  посту- 
пив на  военную  службу,  поскорее  встать  на 
ноги.  Никто  из  нас  не  думал  никогда,  что  нам 
придется  покинуть  родные  места.  Путь  с  Аму- 
ра на  Дунай  был  долог  и  полон  приключений, 
но  директор  наш,  генера.л  Корнилов,  бы,п  для 
всех  нас  настоящим  отцом,  всегда  думал  и  за- 
ботился о  нас.  Он  навешал  нас  и  в  Донском 
корпусе  и  находил  небольшие  средства,  чтобы 
побаловать  своих  бывших  воспитанников.  Мы, 
хабаровцы,  всегда  будем  с  благодарностью 
вспоминать  генерала  Корнилова,  так  же  как  и 
весь  персонал  корпуса,  не  оставивший  нас  в 
тяжелые  дни. 

Но  кадетские  сердца  с  благодарностью  вспо- 
минают и  короля  Александра,  протянувшего 
нам  руку  помощи  и  давшего  нам  приют  в  своей 
стране.  Пройдут  года,  эти  воспоминания  о  бы- 
лом прочтут  наши  дети  и  внуки,  и  нет  сомне- 
ния в  том,  что  у  нас,  на  нашей  многострадаль- 
ной родине  будет  в  будущем  поставлен  памят- 
ник кадету-королю  от  всех,  когда-то  проживав- 
ших в  Югославии. 


Высадившись    на    сербский    берег    в    Сплите. 


П.   Гаттенбергер 


Смотры  в  Чугуеве  1900-1904  гг 


Вспоминаю  смотры  в  Чугуеве  командующего 
войсками  Киевского  военного  округа  генерала 
Драгомирова.  Его  все  боялись.  Я  был  у  него 
ординарцем  дважды,  —  сошло  благополучно. 

Бывали  случаи,  когда  командующий  войска- 
ми, приезжая  в  Чугуев,  отменял  смотр  по  нез- 
доровью и  вместо  смотра  вызывал  на  вокзал 
Чугуева  где  стоял  его  вагон,  офицеров  одного 
или  двух  последних  выпусков  из  всех  военных 
училищ  и  тут  же,  на  платформе  вокзала,  про- 
изводил поверку  знания  ими  устава  гарнизон- 
ной службы.  Это  был  его  конек,  причем  самым 
больным  местом  был  призыв  войск  для  содей- 
ствия гражданским  властям  и  действие  ору- 
жием. 

На  этом  спотыкались  многие  и  не  редки  бы- 
вали случаи,  когда  офицер  прямо  с  вокзала  от- 
правлялся на  городскую  гауптвахту  «  за  незна- 
ние устава  и  его  духа  »... 

Генерал  Драгомиров  требовал  от  войск  дей- 
ствий решительных.  Он  говорил  :  «  Предупреди 
раз,  —  не  послушались  —  заставь  повиновать- 
ся силой,  только  в  этом  случае  толпа  тебе  под- 
чинится. Но  действуй  решительно,  мгновенно, 
без  колебаний  ».  Как  глубоко  был  он  прав  ! 

Помню  смотр  в  1903  году  Великого  Князя 
Николая  Николаевича.  Я  имел  большую  честь 
быть  на  этом  смотру  ординарцем  у  Великого 
Князя.  Всех  нас,  ординарцев,  было  четверо,  по 
одному  офицеру  от  каждого  полка  дивизии. 

Наша  славная  10-я  кава.лерийская  дивизия 
построилась  на  учебном  плацу,  впереди  пехот- 
ного лагеря.  Великий  Князь  был  тогда  Генерал- 
Инспектором  всей  кавалерии  и...  ее  грозой.  На- 
чальство сильно  его  побаивалось,  он  был  тре- 
бователен, резок  и  не  стеснялся  в  выражениях. 

Великий  Князь  остановился  в  своем  вагоне 
на  разъезде,  в  6-8  верстах  от  Чугуевского  вок- 
зала. Туда  ему  была  подана  тройка  серых  ло- 
шадей от  Ингерманландского  полка.  Сбруя  в 
серебре,  белые  вожжи,  кучер  в  белом  шелковой 
рубашке,  в  черной  бархатной  безр.Vкавке  и  в 
шляпе  с  павлиньими  перьями.  Красота  !... 

В  версте  от  места,  где  построилась  наша  ди- 
визия, собрались  мы,  четверо  ординариев,  и 
сюда  же  была  приведена  для   Великого   Князя 


лошадь,  тоже  от  Ингерманландского  полка. 
Дивизии  было  приказано  садиться  только  тог- 
да, когда  Великий  Князь  сам  сядет  на  коня. 

Издалека  мы  увидели  облако  пыли  на  дороге 
и  услышали  бубенцы  тройки.  Через  несколько 
минут  тройка  подъехала  и  остановилась.  Вели- 
кий Князь  сейчас  же  сел  на  поданную  ему  ло- 
шадь, и  в  это  же  время,  согласно  заранее  полу- 
ченному приказанию,  мы,  ординарцы,  подъез- 
жали по  очереди  к  нему  с  рапортом.  С  Великим 
Князем  были  его  начальник  штаба  генерал  Па- 
лицын  и  личный  адъютант,  ротмистр  Ростов- 
цев, друг  его  детства,  которого  он  называл  про- 
сто :    «  Саша  ». 

С  места  Великий  Князь  пошел  полевым  га- 
лопом, за  ним  скакали  мы,  ординарцы.  Дивизия 
села  на  коне11,  выравнялась  и  замерла...  Нав- 
стречу Великому  Князю  шел  широким  галопом 
с  рапортом  начальник  дивизии  генерал  Сергей 
Ильич  Бибиков,  наш  общий  любимец. 

Великий  Князь  здоровался  с  полками,  потом 
начался   смотр,   продолжавшийся  часа  три. 

После  смотра  Великий  Князь  собрал  коман- 
диров полков  и  командиров  эскадронов  и  сотен 
и   обратился   к   ним   с   такими    словами  : 

«  Господа,  в  последнее  время  я  стал  мягок  в 
своих  требованиях,  но  я  не  допущу,  чтобы 
кавалерийская  часть  превратилась  бы  в  обоз.  Я 
требую  и  буду  требовать  широких  аллюров  и 
втянутости  в  работу  и  конского  состава,  и  лю- 
дей !  » 

Обратившись  к  нам,  Великий  Князь  сказав  : 
«  Гг.   ординарцы,   благодарю   вас  !  » 

Давно  все  это  было,  а  вот  помнится  так.  буд- 
то бы  это  было  на  днях.  Да  и  как  забыть  то, 
что  было  так  дорого  сердцу,  как  забыть  наше 
славное  прошлое  !  Разве  не  славной  была  наша 
кавалерия,  разве  не  была  она  лучшей  в  мире  и 
в  мирное  и  в  военное  время  ?  Разве  не  наша 
славная  конница  атаковала  проволочные  загра- 
ждения, брала  германские  батареи,  сиде.ла,  за- 
меняя пехоту,  в  окопах  по  целым  месяцам  ? 

Честь  ей  и  слава,  честь  и  слава  ее  вождю  и 
учителю  Великому  Князю  Николаю  Никола- 
евичу ! 

Г.Т. 


к  статье  ((Нумизматические  памятники  русской  Америки » 


в  №  31  Военно-Исторического  Вестника  была 
напечатана  весьма  обстоятельная  статья  А.Ф. 
Долгополова  «  Нумизматические  Памятники 
Русской  Америки  »,  в  которой  между  прочим 
сообщается,  что  в  1788  году  Екатерине  II  была 
представлена  группа  купцов-путешественников 
и  что  она  «  подробно  расспрашивала  об  Амери- 
ке и  трудностях  снаряжения  экспедиции,  о  но- 
вых землях  и  о  диких  народах  их  населяю- 
щих »  и  что  «  Купцы  Голиков  и  Шелехов  были 
награждены  специально  отчеканенными  золо- 
тыми медалями  >>. 

Ньше,  собирая  материалы  для  нашего  труда 
«  Русские  Наградные  Для  Ношения  Медали  », 
нами  был  обнаружен  в  Полном  Собрании  Зако- 
нов Российской  Империи  Сенатский,  в  след- 
ствие Именного,  Указ  :  «  О  Пожаловании  Золо- 
тыми Медалями  и  Серебряными  Шпагами  Куп- 
цов Голикова  и  Шелехова  за  Открытие  Остро- 
вов в  Восточном  Море  »,  из  коего  явствует,  с 
какой  продуманной  осторожностью  Государы- 
ня блюла  интересы  России.  Приводим  этот  в 
высшей  степени  интересный  указ  полностью  : 

«  Правительствующему  Сенату  Господин  Ге- 
нерал-Прокурор  и  Кавалер  письменно  объявил, 
что  Ея  Императорское  Величество,  разсмотрев 
поднесенньпЧ  от  Комиссии  о  Коммерции  доклад, 
препровождаемый  притом  в  оригина.пе  со  всеми 
его  приложениями,  касательно  плавания  и  тор- 
говле на  Восточном  море  и  берегах  Северной 
Америки,  производимых  Головою  Курска  и 
купцом  Иваном  Голиковым  и  купцом  Рыльска 
Григорием  Шелеховым,  и  учинении  последним 
из  их  открытия  в  тех  местах  многих  неизвест- 
ных островов,  и  приведения  жителей  тамоиших 
в  подданство  Ея  Величества,  Высочайше  ука- 
зать соизволила : 

1-  В  прошении  сих  купцов  о  подкреплении 
упоминаемых  тут  новых  их  заведений  и  даль- 
нейших деяний  ссудою  им  из  казны  200.000  ру- 
блей, отказать. 

2.  Исключительное  дозволение  им  дать  на 
сии  плавания  и  торговлю  Ея  Величество  не 
признает  за  благо,  ибо  сие  исключите.пьное  доз- 
воление не  сходствовало  бы  отнюдь  принятым 
от  Ея  Величества  правилам  об  истреблении 
всякого  рода  монополии. 

3.  Невозможно  также  снабдить  т^х  военною 
командою  до  100  человек  и  артиллерийскими 
служителями,  в  разсз'ждении  надобности  и  без 
того  в  войсках  в  том  краю,  где  оных  едва  для 
сущей  надобности  доставать  может. 


4.  Но  в  награждение  усердия  помянз'тых  куп- 
цов, к  пользе  Государственной  оказанного  рас- 
пространением открытия  неизвестных  земель  и 
народов  и  заведением  с  ними  торговых  промыс- 
лов, Ея  Величество  Всемилостивейше  жалует 
им  обоим  шпаги  и  золотые  медали  для  ношения 
на  шее,  с  портретом  Ея  Величества  на  одной 
стороне,  а  на  другой  с  изъяснением  за  что  да- 
ны, соизволяя  притом,  чтоб  даны  им  бы.ли  из 
Правительствующего  Сената  похва.льные  гра- 
моты, с  изображением  всех  их  к  добру  общему 
подвигов  и  благонамеренных  деяний. 

Сверх  того  угодно  Ея  Величеству  иметь  све- 
дение, по  какому  указу  положен  ясак  на  Але- 
утские острова  ?  Буде  оного  не  было,  то  и  за- 
претить купцам  собирать  поборы,  законною 
властию   неустановленные. 

Подтвердить  накрепко  вообще  промышленни- 
кам касательно  Курильских  островов,  чтоб  с 
Китайцами  не  заводили  о  владении  споров,  и 
равномерно  не  касались  островов,  под  владе- 
нием других  держав  находящихся,  и  чтоб  от 
них  истребованы  были  карты  и  записки  по- 
дробные всех  открытых  ими  мест,  с  означе- 
нием откуда  островские  жители  получают  же- 
лезо, медь  и  другие  нужные  для  них  вещи, 
також  с  пространнейшими  объяснениями  о 
твердой  Американской  земле. 

В  следствие  чего  Правительствующий  Сенат 
Приказали  ; 

1.  Купцов  Голикова  и  Шелехова  призвав  в 
Сенат,  объявить  им  о  Высочайшей  Ея  Импера- 
торского Величества  оказанной  ми.лости.  при 
чем  истребовать  от  них  карты  и  записки  по-  , 
дробные  всех  открытых  ими  мест,  с  означени- 
ем, откуда  островские  жители  получают  желе- 
зо, медь  и  другие  нужные  для  них  вещи,  також 
с  пространнейшими  объяснениями  о  твердой 
Американской   земле. 

2. Похвальные  грамоты  изготовить  от  Героль- 
дии, коим  сочиня  формуляр,  предоставить  на 
апробацию  Правительствующего  Сената. 

3.  О  сделании  золотых  медалеР!  предписать 
С.-Петербургскому  Монетному  Департаменту,  с 
тем  чтоб  оные  изготовлены  были,  равняясь 
прежним,  в  таких  сл^'чаях  бывшим  примерам  и 
согласно  с  4-м  пунктом  Высочайшего  Указа. 
1-е  Полное  Собрание  Законов  Российской  Им- 
перии,  №16709,    12    Сентября    1788    года  : . 

Евгений  Молло 


к  статье  в  Хронике  «Военной  Были»  №  121,  стр  46  и  47 


1)  Револьвер  системы  Наган  был  образца 
1895  года.  По  лицензии  бельгийского  инженера 
Нагант,  его  конструктора.  В  русской  армии 
имелось  на  вооружении  два  типа  Нагана  :  офи- 
церский, самовзвод,  и  солдатский  —  без  самов- 
звода. 

2)  Т11П  гладкоствольного,  с  дула  заряжаемо- 
го ружья  с  кремневым  зажиганием  оставался 
основным  образцом  до  40-х  годов  XIX  века. 
Дальность  стрельбы  300  шагов  (около  213  ме- 
тров), скорострельность  —  1  выстрел  в  минуту. 
Низкая  меткость,  отказ  в  дождливую  погоду. 
Штуцеров  с  дальностью  около  900  метров  бы- 
ло на  вооружении  очень  мало  —  12  штук  на 
роту.  Их  имелось  И  различных  калибров. 

В  40-х  годах  XIX  века  появилось  нарезное 
оружие  с  дальностью  до  1000  метров.  В  крым- 
скую войну  имелось  нарезного  оружия  у  англи- 
чан —  100  "/о,  французов  —  50  "/о  и  у  русских 
—  5  "/п.  Со  второй  половины  XIX  века  (1850- 
1900  гг.)  устанавливается  нарезное  оружие  с 
дальностью  в  800  метров.  С  1870  г.  —  казноза- 
ряжаемое.  С  1884  г.  изобретается  бездымный 
порох,  магазинные  винтовки  с  дальностью  в 
2500  м.  и  12  выстрелов  в  минуту. 

Перевооружение  Российской  армии  началось 
в  60-70-х  годах  XIX  в.  В  1856  г.  принят  новый 
образец  6-лин.  винтовки  (15.24  мм.)  для  стрел- 
ковых батальонов  и  команд  пехотных  частей. 
В  1858  г.  —  усовершенствуется  винтовка  для 
всех  пехотных  частей.  В  1860  г.  вводится 
6-лин.  казачья  винтовка.  Все  эти  образцы  все 
еще  с  дула  заряжаемые,  нарезные,  ударные 
(капсюля).  В  1866  г.  на  вооружение  русской 
армии  поступает  6-лин.  капсюльная  винтовка 
Герри-Нормана  (Тульский  оружейный  завод). 
Переделана  для  заряжания  с  казны  бумажным 
патроном  с  капсюлем  отдельно  насаживаемым 
(перкуссионное  зажигание).  Затвор  скользя- 
щий. 6  выстрелов  в  минуту.  В  1867  г.  вводится 
6-лин.  игольчатая  винтовка  англичанина  Кар- 
ле. Унитарный  бумажный  патрон  с  капсюлем. 


В  1869  г.  —  6  ЛИН.  винтовка  Крнка  и  6-лин. 
винтовка  Баранова.  В  1870  г.  —  6-лин.  переде- 
ланная драгунская  винтовка  Крнка,  казноза- 
рядная,  патрон  металлический.  Дальн.  —  1200 
шагов  (854  м.),  8  выстрелов  в  минуту.  В  1868  г. 
—  винтовка  американца  Бердана  (русского  офи- 
цера Горлова  и  Гуниуса)  Калибр  4,2  лин.  (10,67 
мм.).  Образец  №  1  с  откидным  затвором  Берда- 
на и  №  2  со  скользящим  затвором.  Дальн.  1500 
шагов  (1087  м.)  —  9  выстрелов  в  минуту. 
1  января  1877  г.  на  вооружении  Русской  армии 
имелись  следующие  образцы  винтовок  :  пехот- 
ные винтовки  Карде  н  Крнка  и  винтовки  Бер- 
дана №  1  и  №  2. 

Ф.Р 

ИСТОРИЧЕСКИЙ    АРХИВ 
ВЫСОЧАЙШАЯ    ГРАМОТА 

Божией  Милостью  Мы,  Николай  Первый, 
Император  и  Самодержец  Всероссийский  и  про- 
чая, и  прочая,  и  прочая... 

Нашей  лейб-гвардии  Донской  Легкой  Конно- 
артиллерийской  роте. 

Отличные  мужество  и  храбрость,  оказанные 
лейб-гвардии  Донской  Легкой  Конно-артилле- 
рийской  ротою  в  минувшую  против  турок  вой- 
ну, обратили  на  оную  особенное  Наше  б.пагово- 
ление,  в  ознаменование  коего  Всемилостивей- 
ше  жалуя  ей  препровождаемые  у  сего  серебря- 
ные трубы.  Повелеваем,  по  прочтении  сей  На- 
шей грамоты  перед  ротою,  употребить  оные  на 
службу  Нам  и  Отечеству  с  верностью,  усердием 
и  храбростью,  толико  Российскому  воинству 
свойственными. 

Пребываем  Императорскою  Нашей  милостью 
к  сей  роте  благосклонны 

НИКОЛАЙ 
Дана  в  г.  Полтава 
Сентября  11-го  дня  1832  года. 

сообщил  М.  Бугураев 


^^? 
Й§5 


—  21 


19  декабря  1928  года  в  Русском  отряде  Шанхайского 
волонтерского  корпуса 


Шанхай  состоял  из  трех  частей :  грязной, 
китайской,  нарядной,  французской,  и  главной, 
-  международного  сетлемента,  управляемого  на 
английский  лад  международным  муниципали- 
тетом. 

В  1927  году  под  Шанхай  подкатилась  китай- 
ская междоусобная  война  и  международный 
муниципалитет,  ожидая  беспорядков,  стал  ис- 
кать подкрепления  своим  полицейским  силам  и 
во.понтерскому  корпусу,  который  мобилизовал- 
ся только  в  критическое  время. 

Несколькими  милями  ниже  Шанхая  на  реке 
Вампу,  на  транспорте  '  Охотск  »  уже  пятый 
год  стояла  дальневосточная  казачья  группа, 
ушедшая  из  В.ладивостока  в  1922  году.  Подкре- 
пление было  найдено,  и  из  этой  группы  17  ян- 
варя 1927  года  было  сформировано  ядро  Рус- 
ского отряда  Шанхайского  волонтерского  кор- 
пуса в  составе  двух  рот. 

Винтовки  были  английские,  форма  вреде  ан- 
глийской, устав  и  дух  чисто  русские,  с  отряд- 
ным праздником  на  Николу  Зимнего,  19  дека- 
бря нового  стиля,  с  молебном,  парадом  и  праз- 
дничным обедом.  Вот  об  этом  параде  и  преду- 
прежда.п  дежурный,  обходя  взводы  :  «  Через 
пятнадцать  мгшут  строиться  на  парад.  Троцкого 
запереть    в    карцер  >-. 

Их  было  два  брата  —  щенка  :  Троцкий  и 
Ленин.  Ленин,  к  сожалению,  подох  в  ранней 
молодости,  а  Троцкий  стал  отрядной  собачкой 
Русского  отряда,  носил  ошейник  с  соответ- 
ственной надписью  и  считал  своим  долгом  быть 
всегда  с  отрядом,  что  не  всегда  было  удобно. 
Поэтому  и  последовало  распоряжение  запереть 
его  в  карцер. 

Обычная  суета  перед  выходом.  Докуривали 
сигареты,  друг  другу  оправляли  снаряжение. 
Неесколько  человек  торопливо  облачали  неиз- 
бежного в  каждом  взводе  растяпу  Троцкий 
скулил  в  карцере. 

-<  Выходи  строиться  !  »  «  Становись  !  '>  ;<  Рав- 
няйсь  !  Полиенко,  —  чуть  вперед,  Кожухов- 
ский, —  назад  !   Левый   фланг   завалил  !  » 

«  Смирно  !  »  «  Вольно  !  »  «  Доложить  команди- 
ру  отряда  !  » 

Подошла  группа  офицеров  с  командиром  от- 
ряда, майором  Тиме  (лейб-гвардии  Конно-Гре- 
надерского   полка). 

«  Смирно  !  Равнение  на  середину  !  » 

Командир  отряда  поздоровался  со  строем  и 
поздравил   с   праздником. 

«  Господ  офицеров  прошу  стать  в  строй  !    От- 


ряд напра-во  !  Ряды  вздвой  !  На  плечо  !  Шагом 
марш  !  » 

Пошли  к  месту  парада,  на  ипподром.  Он  от 
нас  был  не  очень  далеко,  тут  же,  в  центре  го- 
рода. Конечно,  своего  оркестра  у  нас  не  бы.ло, 
но  на  ипподроме  нас  ожидал  оркестр,  да  ка- 
кой !  шотландского  гвардейского-  полка.  На  на- 
шем пути  прохожие  остановились  сплошными 
шпалерами  вдоль  тротуаров,  полицейские  за- 
ранее включали  зеленые  огни  на  перекрестках. 
Неожиданно  отряд  догнал  Троцкий  :  хвост  по 
ветру,  язык  до  земли,  вид  довольный  —  пере- 
хитрил дневального ! 

На  место  парада  пришли,  как  всегда,  зо  всех 
армиях,  намного  раньше  назначенного  времени. 
Выстроились  развернутым  фронтом.  Долго  рав- 
нялись, левый  фланг  мотало  то  вперед,  то  на- 
зад. Наконец  выравнялись. 

«  Вольно,  оправиться  !  Можно  курить.  С  мест 
не  сходить  !  » 

Офицеры  собрались  группой.  Там  же  была 
видна  черная,  массивная  фигура  отрядного  свя- 
щенника. Троцкий  прилег  впереди  строя,  от- 
дохнуть после  побега.  Время  подошло  к  приез- 
ду командира  корпуса. 

«  Бросать  курить  !  Господ  офицеров  прошу 
стать  в  строй  !  » 

Фельдфебеля,  с  безукоризненно-правильны- 
ми, но  немного  ленивыми  и  степенными  движе- 
ниями, свойственными  их  важному  званию, 
стали  позади  рот. 

Наконец  (конечно,  вовремя)  подъехал  на  ав- 
томобиле с  малиновым  флажком  командир  во- 
лонтерского корпуса,  полковник  английской 
армии,  с  адъютантом  и  пошел  к  строю. 

«  Отряд,  смирно  !  Для  встречи  справа,  слу- 
шай, на  кра-ул  !  » 

Шотландский  оркестр  заиграл  марш,  если  не 
ошибаюсь,  лейб-гвардии  Конно-Гренадерского 
полка,  и  командиры  пош-пи  навстречу  друг  дру- 
гу. У  майора  Тиме  за  бортом  мундира  белела 
рапортичка.  Блеснул  палаш  при  салюте.  Ко- 
мандир корпуса  принял  рапорт  и  начал  обход 
фронта.  Здороваться  со  строем  по-русски  он  в 
то  время  еще  не  умел. 

Штыки  —  как  по  ниточке.  Чуть  на  бекрень 
надеты  фуражки.  Головы  повернуты  направо 
до  отказа,  подбородки  вздернуты,  правое  ухо 
чуть  выше  левого,  лица  веселые,  но  без  улыб- 
ки. «  Знай  наших  !  » 

Впереди  командира  корпуса,  конечно,  гарце- 
вал Троцкий,   одобрительно  оглядываясь  через 


плечо.  Командиры  делали  вид,  что  его  не  заме- 
чают. Строй  в  душе  улыбался.  Обход  фронта 
был  довольно  продолжительным,  так  как  по 
английскому  обычаю  каждую  шеренгу  осма- 
тривали не  только  с  фронта,  но  и  сзади,  пред- 
варительно разведя  шеренги  на  10  шагов.  Осмо- 
трели. 

«  К  нс-ге  !  » 

Подвели  на  место  вторую  шеренгу.  Офицеры 
и  певчие  вышли  из  строя.  Шотландские  бара- 
банщики составили  аналой  из  барабанов.  Троц- 
кий сразу  же  направился  к  ним,  но  сейчас  же 
получил  от  нашего  офицера  шлепок  ножной  по 
мягкому    месту. 

«  За  что  бьешь  ?  Я  же  их  только  понюхать 
хотел  !  » 

Один  из  унтер-офицеров  помогал  облачаться 
священнику.  Странно  было  видеть  его  неустав- 
ные, медленные  движения;  голова  без  фураж- 
ки, ярко  блестят  густо  напомаженные  волосы 
с  линией  пробора,  блестит  солнце  на  пуговицах 
и  на  красно-коричневой  коже  снаряжения. 

«  На  молитву,  шапки  —  долой  !  »  Строй  поте- 
рял свою  одноличность,  косо  стоящие  винтовки 
кажутся    неуместными. 

«  Благословен  Господь  Бог  наш  всегда,  ныне 
и  присно  и  во  веки  веков  »,  и  вместе  с  возгла- 
сом священника  слышно,  как  старший  певчий, 
подняв  руки,  задает  тон,  и  затем,  чуть  с  запоз- 
данием, хор  ответил  :  «  Аминь  !  »  Молебен  про- 
стой, неторопливый  и  кажется  очень  уместным 
под  открытым  небом,  на  зеленом  по.ле.  Хорошо 
поет  наш  хор,  да  и  немудрено  —  хоровое  пение 
в   душе    русского    человека. 

«  Святителю  отче  Николае,  моли  Бога  о  нас  » 
—  раздается  под  шанхайским  небом,  —  «  яко 
мы  усердно  к  тебе  прибегаем...  »  «  Знаменитые 
барабаны,  —  думал  в  то  же  время  священник, 
смотря  на  них.  —  Ходили,  наверное  по  Индии, 
были  под  Ватерло,  возможно,  что  и  с  нашими 
встречались  в  Крыму...  Вот  и  опять  встрети- 
лись ». 

Как  всегда,  молебен  казался  очень  длинным, 
но  и  он  приблизился  к  концу.  «  Многая  лета, 
многая  лета  !  »  —  священник  с  прислужником 
обошли  строй,  кропя  святой  водой.  Левофлан- 
говый второй  шеренги  держал  Троцкого  за 
ошейник,  и  на  него  попала  святая  вода. 

«  На  —  кройсь  !  » 

Офицеры  и  певчие  возвратились  в  строй  *). 
Побежали  на  свои  места  линейные  с  флажками 
на  штыках. 

«  Отряд,  напра-во !  На  пле-чо  !  Шагом 
марш  !  »  и  через  несколько  десятков  шагов  : 
«  Полуроты,  стройся  влево,  марш  !  Прямо  !  » 

Подошли   к   первому   линейному   и   остакови- 


*)  Парад  описан  по  памяти.  Да   простят  мне  история 
и    сослуживцы    возмои<ные    неточности. 


.пись  в  полуротной  колонне.  Оправились,  под- 
равнялись. 

«  Отряд,  на  пле-чо  !  »  И  дальше  —  уже  давно 
неслышаннсе,  но  не  забытое  : 

«  К  церемониальному  маршу  !  По-полурстно, 
на  одного  линейного  дистанции,  равнение  на- 
право, первая  полурота ! » 

На  тон  выше  подхватил  командир  первой 
роты  : 

«  Первая  полурота,  шагом  марш  !  » 

Грянул  шотландский  оркестр  старый  егер- 
ский марш.  Я,  правофланговый  первой  роты, 
чуть  слышу  сзади  ; 

«  На  месте  !...  Прямо  !  »  —  это  вторая  полу- 
рота дошла  до  линейного  и  начинала  марш... 
Пошел  осколок  русской  армии  и  как  пошел  ! 
Хоть   на   Марсово   поле. 

Линейный  около  принимающего  парад  все 
ближе   и   ближе. 

«  Первая  полурота,  смирно  !  Равнение  напра- 
во !  » 

Командир  отряда  зашел  направо  и  встал  в 
двух  шагах  сзади  и  справа  от  командира  кор- 
пуса. «  Хорошо,  хорошо  идут,  —  думал  коман- 
дир отряда.  —  Тянут  носок,  печатают  всей 
ступней,  равнение  хорошее.  Рука  —  до  прикла- 
да, назад  —  до  отказа-  А  кто  там  штык  опус- 
тил ?   Жаль,   что  не  видно  !  » 

Прошла  первая  полурота,  прошла  и  вторая. 
А  позади  роты  —  фельдфебель,  каптенармус 
и  фельдшер. 

Вторая  рота  шла  не  хуже  первой,  —  второй 
она  была  только  по  номеру.  Левый  фланг  шаг 
растягивал  до  отказа,  старался,  зато  и  выгля- 
дел бойчее  первой  роты. 

Прошли  полуроты,  —  их  так  мало,  —  только 
четыре.  Перестроились  на  ходу  и  прошли  вто- 
рой раз  вздвоенными  рядами  и  остановились 
развернутым  фронтом.  Конечно,  по  количеству 
участников  парад  был  очень  скромный,  но  по 
месту  и  времени  —  исключительный. 

Опять  —  «  Смирно  !  »  Командир  корпуса  уе- 
хал, отдав  строю  честь  исключительно  акку- 
ратно и  четко,  так,  как  отдают  честь,  погкалуй, 
только   одни   английские   офицеры. 

Вскоре,  перекурив,  пошли  домой  и  мы.  Вы- 
шли на  улицу. 

«  Буря,    запевай  !  » 

Буря  (хорошая  фамилия  !)  запел  :  «  Скажи- 
ка,  дядя,  ведь  недаром...  ».  Каждый  из  нас  пел 
«  Бородино  у  сотни  раз  и  в  строю,  и  за  рюмкой 
водки,  и  сейчас  еще  поет  по  всем  частям  мира 
на  удивление  иностранным  соседям.  Уж  такая 
живая  песня,  с  запевалой,  хором  и  перехвата- 
ми. «  Москва,  спале...  Москва,  спаленная  по- 
жаром, французу  отдана »  —  подхватили  две 
роты.  «  Фра-а-нцузу...  »  —  режет  запевало,  — 
французу  отдана...  »  —  потоком  заливает  ули- 
цу хор.  Особенно  красив  момент  :  «  Не  будь  на 
то  Господня  воля...  »  когда  басы  с  запозданием 


23  — 


вступают  низко,  другие  подхватывают  выше  и 
все  завершается  звонким  подголоском  :  «  Ые 
отдали  б  Москвы».  Толпа  замерла,  —  такого 
пения   они   никогда   не   слыхали. 

«  Бородино  »  сменяется  трудным  «  В  шапке 
золота  литого,  старый  русский  великан...  » 
«  ...великан  !  »  гаркнуло  двести  голосов,  -  <-  Пол- 
жидал  к  себе  другого  из  далеких  чуждых 
стран  ».  «  Чуждых  стран  !  »  —  повторяет  строй. 
Как  дальше  поется,  пером  не  описать.  Вспом- 
ните !  Распелось  воинство... 

Дальше  пошла  музыка  полегче :  «  Пойдем, 
Дуня,  во  лесок,  во  лесок,  сорвем,  Дуня,  .попу- 
шок,  лопушок  !  »  Стукнули  в  середине  строя 
ложки,  старые,  деревянные,  и  пошли  трещать 
сухо  и  дробно.  «  Эх  жаль,  что  котелка  нет, 
можно  было  бы  вдарить  !  »  —  думает  ротный 
потешало,  из  тех,  кто  в  старину  плясал  перед 
ротой  весь  поход.  Пели  весело,  с  присвистом  и 
гиканьем  и  многое  еще  услышала  бы  почтен- 
ная публика,  однако  пришли  к  баракам.  Отор- 
вал, как  говорится,  «  на  караул  »  часовой  у  во- 
рот. Улыбка  до  ушей,  не  по  уставу,  да  разве 
ее  удержишь  в  такой  момент.  Выскочили  из 
дежурки  дежурный  по  роте  и  дневальный,  вы- 
тянулись, руку  под  козырек.  Тоже  улыбаются. 

«  Отряд,  стой  !  » 

Брякнули  винтовки  на  перехватах,  но  на  зе- 
млю приклады  опустились  беззвучно  :  мастер- 
ство !  Его  понимать  нужно  ! 

«  Благодарю  за  отличный  парад  !  »  —  «  Рады 
стараться,  господин  майор  !  »  —  «  Разойтись  !  » 
Первое  —  это  расстегнуть  воротник... 

Время  подходило  к  обеду.  Съехалось  началь- 
ство поменьше  и  гости.  Почетный  караул  ждал 
на  дворе  командира  корпуса.  Вскоре  подъехал 
и  он,  осмотрел  караул,  и  вся  группа  офицеров 
прошла   в   офицерскую   столовую   обедать. 

Для  волонтеров  (так  у  нас  называли  рядо- 
вых) и  для  унтер-офицеров  был  очень  хороший 
кантин  со  стойкой,  столиками,  закусками,  пи- 
вом, вином  и  водками  всякого  настоя  —  в  поло- 
женное время.  В  Николин  день,  конечно,  время 
было  «  положенное  »  и  перед  стойками  толпи- 
лось немало  народу.  Выпивали,  кто  чистую  (у 
нас  «  Нега  »  славилась),  кто-  зубровку,  а  неко- 
торые даже  и  перцовку.  Была  и  лимонная,  и 
на  вишневых  косточках.  Закуски  —  на  любой 
вкус  :  от  малороссийского  сала  до  балыка  и 
икры,  правда  —  немного  пересохшей.  В  этот 
день  хозяин  кантина  особо  старался  ублажить 
своих  посетителей,  но  все  же  смотрел  зорко  и 
не  продавал  напитков  тем,  кто  выпил  уже 
достаточно. 

«  Бери  ложку,  бери  бак,  не! у  хлеба  —  иди 
так  !  Жуй,  жуй,  жуй  !  »  —  звучит  сигнал  на 
обед.  Строем  идем  в  столовую.  Торопливое 
«  Очи  всех  на  тя.  Господи,  уповают...  »  —  «  са- 
дитесь !  » 

Готовила,  накрывала  столы  и  разносила  еду 


наемная  китайская  прислуга,  так  как  она  сто- 
ила дешевле.  Кормили  нас  хорошо.  Отобедав, 
уходили  из  столовой  поодиночке.  Троцкий  сто- 
ял снаружи,  у  дверей  столовой  и  принимал  уго- 
щения с  разбором. 

После  обеда  время  тянулось  лениво.  Одни 
ушли  в  отпуск,  другие  в  кантин,  вьшить  чаю  с 
пирожными,  третьи  —  поспать  или  сыграть  в 
шашки  или  же  в  преферанс. 

После  ужина  опять  заработала  стойка  в  кан- 
тине,  но  уже  пошире.  Компания  волонтеров  че- 
ловек в  двадцать,  и  я  в  том  числе,  составила 
столики  вместе  и,  заказав  закуски  и  напитки, 
как  говорится,  закутила,  с  тостами,  песнями  и 
рассказами.  А  для  того,  чтобы  понять  то,  что 
произошло  дальше,  нужно  кое-что  рассказать. 
В  отряде,  под  руководством  нашего  сибирского 
кадета  Кожуховского  (вечная  ему  память  !), 
был  комический  хор  «  братьев  Зайцевых  ». 
Время  было  беспокойное,  и  в  Шанхае  стояло 
много  иностранных  военных  кораблей  и  сухо- 
путных войск,  включая  полк  иютландской 
гвардии.  С  этим  полком  приходилось  встре- 
чаться по  службе,  и  таким  образом  завязалось 
официальное  знакомство,  и  на  одном  из  их 
праздников  выступил  наш  хор  « братьев  Зай- 
цевых ».  Шотландцы  в  долгу  у  нас  не  остались. 
Я  думаю,  что  все  знают  роскошную  форму 
шотландских  волынщиков,  с  пледом,  серебря- 
ными пряжками,  белыми  гетрами.  Сама  игра 
волынок  многим  нравится,  но  в  бою  она  неза- 
менима —  враг  от  нее  бежит.  Возвращаюсь 
опять  к  кутежу  в  кантине  :  тосты,  шум,  звон 
рюмок  —  хорошо  знакомая  нам  всем  картина 
до  сего  времени...  Вдруг  в  кантин  заскочил  дне- 
вальный. Он  отомкнул  вторую  половину  двери 
и  широко  распахнул  ее  всю.  За  дверью 
раздались  пронзительные  звуки  волынок  и 
из  темноты  на  свет,  блестя  серебром,  вы- 
шли три  волынщика  шотландской  гвардии 
и  пошли,  играя,  вокруг  столов,  как  при- 
нято у  них  во  время  пиров.  Все  замолкло 
от  такого  явления,  и  мы,  хорошо  знакомые  с 
военной  выправкой,  с  пригонкой  обмундирова- 
ния и  снаряжения,  с  шагом  и  тактом  в  дви- 
жениях, так  и  впились  в  них  глазами.  Невоз- 
можно описать,  как  они  шли.  Для  того,  чтобы 
выработать  такой  шаг,  нужны  столетние  тради- 
ции. Обойдя  вокруг  столов  три  раза,  вольш- 
щики  вышли  из  кантина.  Вот  тут-то  и  началось 
то,  что  еще  не  скоро  кончилось.  Нельзя  же 
было  отпустить  таких  гостей,  не  угостившкг,  и 
мы  бросились  за  ними  во  двор,  отобрали  у  них 
шапки  и  волынки,  усадили  их  за  стол  и  при- 
нялись  угощать. 

Наше  русское  угощение,  мы  все  хорошо  зна- 
ем, обильнее  его  и  не  придумаешь.  Вьгаили 
они  и  закусили  хорошо,  посидели,  сколько  тре- 
бовало приличие,  поблагодарили  и  по  знаку 
старшего  вышли  из  кантина  на  двор.  Там  они 


надели  шапки,  взяли  волынки  и,  приняв  се- 
рьезный вид,  опять  с  музыкой  пошли  вокруг 
столов,  в  благодарность  за  хорошей  прием.  На 
этот  раз  в  их  походке  была  заметна  некоторая 
легкость,  а  левофланговый  не  сразу  попал  в 
ногу.  Сбойдя  стелы  три  раза,  они  опять  выш.ли. 
Мы  опять  бросились  за  ними,  опять  отобрали 
шапки  и  волынки,  опять  усадили  за  стол  и 
принялись  угощать.  Шотландцы  не  сопротив- 
лялись, да  и  не  нужно  сопротивляться  хороше- 
му. Снова  выпили  и  закусили.  Их  шапки  и  во- 
льшки  мы  для  сохранности  положили  в  пустой 
карцер.  Неудобно  было  шотландцам  уйти,  не 
поблагодарив  еще  раз  за  такое  угощение.  Сно- 
ва вышли  они,  взяли  шапки  и  волынки  и  сно- 
ва пошли,  играя,  вокруг  стола.  Но  на  этот  раз 
их  было  только  двое.  Третий,  сраженный  на- 
шим угощеньем,  лег  рядом  со  своей  волынкой. 

Отходили  дьа  волынщика  вокруг  стола  дале- 
ко не  твердым  шагом,  отыграли  музыку  не 
совсем  стройно  и  опять  были  любезно  усаже- 
ны за  стол.  Обе  стороны  понимали,  что  иначе 
и  быть  не  может.  Волынщики  еще  улыбались, 
но  в  их  улыбке  проступало  чувство  какой-то 
обреченности.  Выход  был  только  один  :  пасть, 
но  не  сдаваться. 

Опять  оба  шотландца,  еле  держась  на  ногах, 
вышли.  Назад  вернулся  только  один.  То  раска- 
чиваясь из  стороны  в  сторону,  то  стремите.льнс 
нагибаясь  вперед  или  внезагшо  пятясь  назад, 
он  все-таки  двигался  с  напряженным  видом 
вперед  и  что-то  еще  играл.  Но  конец  его  был 
уже  близок.  Смеха  вокруг  не  было,  все  понима- 
ли всю  важность  момента.  Мы  заботливо  ото- 
двигали стулья  с  дороги  волынщика,  направ- 
ляли его  на  правил  :ный  путь,  когда  его  несло 
боком  в  сторону,  поддерживали,  когда  он  гнул- 
ся назад  или  стремительно  нырял  вперед,  по- 
могая ем5'  завершить  путь.  Собрав  последние 
силы,  вольшщик  обошел  столы,  вышел  на  двор 
и  медленно  осел  на  землю.  Мы  бережно  под- 
хватили его  и  его  волынку  и  унесли  к  павшим 
ранее  его  товарищам.  На  протяжном  затихаю- 
щем звуке  замолкла  волынка  в  неопытных  ру- 
ках волонтера.  Сражение  окончилось,  —  старая 
гвардия  не  сдалась. 

Не  мало  жертв  было  и  на  нашей  стороне,  и 
вскоре  и  мы  разошлись  не  без  некоторого  угры- 
зения совести.  Начальство  наше  через  посыль- 
ного сообщило  в  шотландский  полк  с  геройстве 
волынщиков  и  приняло  всю  вину  на  себя.  Де- 
журный обошел  взводы  и  погасил  свет.  Насту- 
пила тишина.  Часовой  у  ворот  медленно  ходил 
взад  и  вперед,  пытаясь  сообразить,  сколько 
времени  осталось  до  смены.  Бессменный  подча- 


сок  —  Троцкий  —  спал  в  постовой  будке.  Праз- 
дник кончился. 

Посреди  ночи,  в  помещении  1-го  взвода  1-й 
роты  вдруг  раздался  пьяный  крик  ■ 

«  Первый  взвод  —  в  ружье  !  Наших  гостей 
арестовали  !  » 

Дальше  зарычал  голос  взводного  сержанта  : 

«  Отставить  !  Из  нарядов  у  меня  не  выле- 
зешь !  Опять  надрался  !  Поставь  винтовку  на 
место.    Кого    арестовали  ?  » 

«  Я,  господин  сержант,  сам  видел,  как  наших 
шотландцев  английская  комендантская  коман- 
да к  себе  потащила  (эта  команда  помещалась 
рядом  с  нами  и  для  удобства  перенесла  во.пьш- 
щиков  к  себе).  Выручать,  за  мной  !  » 

«  Молчи,  тебе   говорят  !  » 

«  Нельзя  молчать  :  гостей  наших  арестова- 
ли !  » 

В   диалог   вступил   еще   чей-то   голос  : 

«  Можно  его  сапогом  стукнуть,  господин 
сержант  ?  » 

« Только  попробуй '  Сбегай  лучше  к  фельд- 
шеру   за    нашатырным    спиртом  ». 

«  Зачем  бегать,  он  у  меня  припасен,  —  вот  I  » 

«  Выручать  гостей  !  Снимем  их  часового,  не 
пикнет  !  Ты  мне  вонючую  бутылку  в  нос  не 
суй  !  » 

Нашатырный  спирт  подействовал,  и  оскор- 
бленный «  хозяин  »  затих.  Наконец,  все  успоко- 
илось. Но  для  верности,  недалеко  от  английско- 
го часового  около  комендантской  команды  мы 
все  же  поставили  свой  секрет.  Кто  его  знает, 
—  в  русском  уставе  не  сказано,  что  иностран- 
ный часовой  есть  тоже  лицо  неприкосновен- 
ное. 

В. А.  Соколов 


Хочу  несколько  дополнить  статью  Е.  Молло 
в  №116  журнала.  Медаль  19  марта  1828  года 
является  нашим  полковым  знаком  с  19  марта 
1914  года,  со  дня  празднования  столетия  полка 
в  Старом  Петергофе,  в  присутствии  Государя 
Императора  и  Шефа  полка.  Великой  Княгини 
Марии  Павловны.  К  сожалению,  мой  значок 
остался  в  России,  но  он  имеется  на  всех  фото- 
графиях офицеров  и  драгун.  На  одной  стороне 
изображение  в  профиль  Императора  Алексан- 
дра I  с  венком  на  голове,  на  другой  —  надпись  : 
л-гв.  Конно-Егерский  в  память  взятия  Парижа 
1814  г.  л.-гв.  Драгунский   1864-1914. 

полковник  Г.А.  Алеев 


25 


Запасный  батальон 


(см.  №  124  стр.  32) 


Приехав  б  Казань,  мы  с  Громаковским  оста- 
новились в  гостинице  Щетинкина  на  Большой 
Проломной  улице,  сняв  номер.  Тут  же  мы  и 
столова.пись,  заказывая  обеды,  которые  нам  по- 
давали в  номер.  Названия  блюд  французской 
кухни  нам,  как  и  многое  другое,  были  неизвест- 
ны, и  мы  ежедневно  заказывали  что-нибудь  но- 
вое, для  ознакомления.  Одно  загадочное  б.пюдо  : 
«  Гата  Пурталес  »  очень  меня  заинтересовало, 
и  я  ежедневно  его  заказывал,  но  неизменно 
получал  ответ  :  « Этого  блюда  уже  нет  ».  Я 
возмутился  и  сказал,  что  не  следует  тогда  по- 
мещать ежедневно  в  меню,  и  мне  принесли 
чайное  блюдце  холодной  манной  каши,  политой 
вишневым  вареньем.  Для  меня  так  и  осталось 
тайной,  действительно  ли  это  было  «  Гата  Пур- 
талес »  или  же  повар  решил  просто  от  меня  от- 
делаться. 

Мы  явились  в  штаб  округа  и  сда.ли  свои 
предписания  и  документы.  Не  очень  нам  понра- 
вилось, что  пришлось  иметь  дело  с  писарем, 
который  вопреки  уставу  даже  не  вставал,  ког- 
да мы  к  нему  обращались.  Но  мы  махнули  на 
это  рукой,  так  как  наше  дальнейшее  назначе- 
ние задерживалось  и  мы  ежедневно  посещали 
штаб  безрезу.пьтатно  и  видели,  что  писарь  иг- 
рает там  не  последнюю  роль.  Принимал  нас 
прапорщик  запаса  князь  Голуховский,  изредка 
появлявшийся  в  приемной.  Каждый  день  утром 
мы  ехали  на  извозчике  в  штаб,  ожидали  выхо- 
да Голуховского  и  ежедневно  получали  один  и 
тот  же  ответ  :  «  Подождите  !  »  Мы  не  понима.пи, 
в  чем  дело,  и  решили  попробовать  величать  Го- 
луховского «  Ваше  сиятельство'  »,  согласно  его 
титулу,  но  и  это  не  помогло.  Мы  написали  пи- 
сьма домой,  получили  ответ,  а  дело  не  сдвину- 
лось с  места.  Оказывается,  что  штаб  заявку  в 
училище  не  давал,  и  наводились  справки,  не 
самозванцы  ли  мы.  Времени  свободного  было 
много,  делать  весь  день  было  нечего,  и  мы 
бродили  по  городу,  осматривая  его,  перепробо- 
вали массу  фруктовых  консервов,  в  изобилии 
предававшихся  в  многочисленных  лавках.  По- 
бывали и  в  славившемся  на  всю  Россию  город- 
ском театре,  —  здание  и  внутреннее  устройство 
соответствовали  славе,  и  слушали  модную  тог- 
да оперетту  «  Жрица  огня  »  с  участием  извест- 
ной артистки  Шварц-Сабо.  Вечера  проходи.пи 
очень  скучно.  Громаковский,  решив,  что  он 
«  вполне  взрослый  »,  вдобавок  еще  и  офицер, 
начал  уговаривать  меня  поехать  «  к  девочкам  », 
но  я  категорически  отказался,   считая,  что  это 


как-то    запачкает    меня. 

Наконец  необходимые  справки  бы.пи  получе- 
ны в  штабе  округа  и  нас,  по  первой  же  прось- 
бе, назначили  в  Оренбург,  в  104-й  пехотный 
запасный  батальон,  сформированный  на  базе 
191-го  Ларго-Кагульского  полка. 

Командиром  батальона  был  полковник  Ива- 
нов ,отец  моей  барышни,  Маруси,  и  отец  учив- 
шихся со  мной  трех  братьев,  кадет.  Отец  Гро- 
маковского,  подполковник,  был  помощником 
командира  по  хозяйственной  части.  Наи1а  ме- 
чта попасть  домой  исполнилась.  Я  был  назна- 
чен младшим  офицером  в  1-ю  роту  (батальоны 
были  8-ротного  состава),  которая  размещалась 
в  Александровских  казармах.  Командиром  ро- 
ты был  капитан  Бельчук,  и  установленный  ви- 
зит на  дом,  к  моей  великой  радости,  —  (я  очень 
стеснялся,  представляя  себе  эти  визиты  тяже- 
лой и  даже  страшной  необходимостью,  напри- 
мер —  целование  ручек  полковых  дам,  чему, 
так  же  как  и  ведению  «  светских  »  разговоров, 
нас  никто  не  учил),  —  ограничился  визитом  к 
капитану  Бельчуку,  которого  я  застал  дома 
одного,  и  все  обошлось  к  моему  удовольствию. 
О  визите  к  командиру  батальона  и  говорить 
нечего,  —  его  я  нанес  с  большой  охотой,  ведь 
Маруся  была  моей  симпатией  и  блеснуть  перед 
нею    офицерскими    погонами    было    заман'П1во. 

Надо  сказать,  что  запасный  батальон  пред- 
ставлял жа.пкий  вид  :  рот  было  восемь,  а  офи- 
церов 12-15,  по  одному  на  роту,  в  качестве 
командиров  рот,  а  остальные  —  штабные  работ- 
ники, причем  кадровых  офицеров  было  всего 
пять  :  командир  батальона  полковник  Иванов, 
его  помощник  по  хозяйственной  части  подпол- 
ковник Громаковский,  капитан  Бельчук  и  по- 
ручики Головань  и  Леонов.  Остальные  бы.пи 
прапорщиками  запаса.  В  унтер-офицерском  со- 
ставе был  вопиющий  некомплект,  пос.пе  от- 
правки маршевых  рот  в  ротах  было  человек  по 
20-30  переменного  состава,  —  пополнения  не 
было  до  очередного  призыва.  Винтовок  было 
так  мало,  что  не  с  чем  было  учить  .людей.  Поме- 
щения были  оборудованы  по  военноглу  времени 
двухъярусными  нарами,  и  не  только  одеял, 
но  и  матрасов  не  было  и  в  помине.  Винтовок 
было  по  40  на  роту.  В  общем  был  период 
какого-то  безделья,  и  роты  были  предоставле- 
ны фельдфебелям.  Придя  в  помещение  роты  в 
первый  раз,  я  увидел  безрадостную  картину 
ничегонеделания.  Одлн  из  унтеров  сидел  на  та- 
буретке  и   един   солдат   по   его   команде   зани- 


—  26 


мался  упражнениями  штыкового  боя,  и  то  это 
был  «  желающий  ».  Остальные  солдаты  зани- 
мались своими  делами.  Я,  как  вошел,  так  и 
остановился.  Наконец  меня  заметили  и  подали 
команду  «  Смирно  !  »  Я  поздорова.лся  и  сказал, 
что  назначен  в  роту  младшим  офицером.  Заня- 
тия в  роте  производились  больше  для  «  отвода 
глаз  »,  а  капитан  Бельчук  появлялся  в  роте  на 
считанные  минуты  и  потом  исчезал  на  весь 
день.  Я  тоже  был  предоставлен  самому  себе, 
поэтому  мне  пришлось  знакомиться  с  положе- 
нием дел  и  программами  обучения  через  унтер- 
офицеров,  и,  надо  сказать,  что  это  послужило  к 
установлению  хороших  взаимоотношений.  При- 
чиной безделья  было  и  то,  что  оставшиеся  по 
разным  причинам  люди  уже  прошли  установ- 
ленную программу  обучения. 

После  нас  с  Громаковским  стали  прибывать 
прапорщики,  выпущенные  из  других  военных 
училищ  :  Гончаров,  Приходько  и  Ленц,  полу- 
чившие казенную  квартиру  в  офицерском  со- 
брании 191-го  Ларго-Кагульского  полка,  рядом 
с  городским  театром,  Грабовский  и  Слизской, 
жившие  на  частных  квартирах.  Мы  быстро  по- 
дружились и  часто  вместе  проводили  свободное 
время.  В  театре  гастролировала  оперетта,  и  мы 
всей  компанией  посещали  все  премьеры,  а  в 
те  времена  репертуар  менялся  почти  ожеднев- 
но.  Собирались  обычно  у  Приходько  с  Ленцем, 
что  было  очень  удобно  :  театр  был  рядом.  Еще 
не  был  занят  под  лазарет  кафе-шантан  и  ресто- 
ран «  Декаданс  »  и  бывшие  старше  по  летам  и 
знавшие  жизнь  Приходько  и  Ленц  ходили  туда 
и  приводили  домой  шансонеток.  Они  же  вели 
довольно  крупную  карточную  игру,  в  которой 
я  никогда  не  участвовал,  но  все  же  пострадал, 
не  играя.  Гончаров,  постоянно  проигрывавший, 
занимал  у  меня  деньги,  задолжав  мне  300  ру- 
блей, сумма  по  тому  времени  большая,  и  уехал 
на  фронт,  не  погасив  своего  долга.  Не  помогло 
и  мое  обращение  к  командиру  полка,  в  который 
попал  Гончаров.  Вскоре  Приходько  и  Ленц  бы- 
ли назначены  командирами  рот,  а  связь  их  с 
шансонетками  кончилась  тем,  что  Приходько 
попался  в  сети  и  женился  на  своей  шансонетке, 
бабе  сварливой  и  даже  поколачивавшей  При- 
ходько, о  чем  знали  даже  солдаты.  Из-за  вой- 
ны на  это  смотрели  сквозь  пальцы,  в  мирное 
же  время  ему  пришлось  бы  просить  согласия 
на  брак  у  общества  офицеров,  которое,  безу- 
словно,   отвергло   бы   такой    «  мезальянс  ». 

Наступило  Рождество,  и  капитан  Бельчук 
приказал  мне  присутствовать  на  солдатской 
елке  в  нашей  роте.  Елка  была  хорошо  убрана. 
Я  сидел  за  маленьким  столиком  с  унтер-офи- 
церами и  смотрел  на  выступления  солдат,  ко- 
торые показывали  свои  номера  около  елки,  на 
свободном  от  нар  месте.  Унтера  раздобыли  где- 
то  несколько  бутылок  пива,  и  я  выпил  с  ними 
несколько     стаканов.     Чудовищное     нарушение 


всех  уставов  и  субординации  !  !  !  Среди  номе- 
ров был  танец  «  матлот  »,  исполненный  бывшим 
циркачом,  и  сверхскорое  заряжание  винтовки 
солдатом  Амброжеком.  От  вьшитого  пива  я  за- 
хмелел, поблагодарил  солдат  и  поехал  на  из- 
возчике домой.  Ради  Рождества  я  дал  извоз- 
чику 50  копеек  вместо  20,  по  установленной 
ночной  таксе.  Извозчик,  видя  меня  '  под  хмель- 
ком »,  сказал  мне  :  «  Мало  дали,  барин »,  но 
когда  я  ему  сказал,  что  вовсе  не  мало  и  поэтому 
надо  дать  мне  сдачу,  поспешил  отъехать,  рас- 
сыпаясь в  благодарностях. 

Жалованье  мы  получали  по  установленной 
еще  Петром  Первым  «  табели  о  рангах  »  —  50 
рублей  жалования  и  21  рубль  квартирных.  В 
карты  я  не  играл,  и  денег  мне  девать  было  не- 
куда, так  как  отец  еле  согласился  брать  с 
меня  25  рублей  за  стол.  Ежемесячно  я  покупал 
несколько  грамофонных  пластинок,  а  стоили 
они,  в  среднем,  по  два  рубля,  то  есть  дорого,  а 
такие  как  записи  Шаляпина,  Смирнова,  Соби- 
нова, Карузо,  Эльмана  и  других  корифеев  сто- 
или 6-8  рублей,  односторонние  —  гигант.  Ка- 
чество этих  пластинок  было  отличное  и  слуша- 
ние этих  пластинок  доставляло  мне  и  всем 
большее  удовольствие.  Со  своих  вечерних  про- 
гулок я  обычно  возвращался  на  извозчике, 
садясь  всегда  на  одной  и  той  же  бирже,  около 
Собачьего  садика.  Платил  я  всегда  20  копеек 
вместо  установленных  15,  скоро  все  извозчики 
узнали  меня,  и  садился  я  в  экипаж  ничего  не 
говоря,  они  знали  мой  адрес.  При  НЭП-е  один 
из  извозчиков  узнал  меня  и  вспоминал  с  при- 
знательностью,  что  я  хорошо  платил. 

Надо  сказать,  что  при  мобилизации  была  до- 
пущена вопиющая  ошибка  в  отношении  млад- 
шего командного  состава,  унтер-офицеров,  ко- 
торых отправляли  на  фронт  с  маршевыми  ро- 
тами рядовыми,  в  то  время  как  в  запасных 
частях  их  не  хватало  до  штата.  Это  сказыва- 
лось на  обучении  призываемых,  которых  быва- 
,ло  так  много,  что  состав  рот  доходил  до  500- 
700  человек.  Для  удобства  такие  роты  разбива- 
ли в  свою  очередь  на  роты,  давая  им  «  внутрен- 
нюю нумерацию  »  7  А,  7  Б,  7  В  и  т.  д.  Во  взво- 
дах было  до  70  человек,  почти  штат  роты  мир- 
ного време1ш.  Трудности  были  огромные,  и  они 
вынудили  в  январе  1915  года  сформировать 
учебные  команды  с  двухмесячным  обучением. 
Учебные  команды  комплектовались  грамотны- 
ми солдатами  и  .пицами,  имевшими  среднее  или 
4-классное  образование.  Эти  последние,  по 
окончании  учебных  команд,  направлялись  в 
школы  прапорщиков,  к  этому  времени  имевши- 
еся почти  в  каждом  городе.  Нача.льником  на- 
шей учебной  команды  был  назначен  капитан 
Бельчук,  и  взводными  офицерами  —  я  —  1-го 
взвода,  Слизской  —  2-го,  Грабовский  —  3-го 
и  Громаковский  —  4-го.  Команда  была  разме- 
щена Б  духовном  училище  (ньше    тюрьма),  в  пер- 


вом  этаже.  Во  втором  располагалась  рота  пору- 
чика Леонова.  Фельдфебелем  команды  был 
Потапов,  с  которым  мы  все  скоро  сдружились, 
относились  к  нему  с  уважением  и  научились  у 
него  многому  полезному.  С  Потаповым  я  встре- 
чался в  Оренбурге  вплоть  до  его  смерти  нака- 
нуне второй  мировой  войны.  Поныне  живет 
в  Оренбурге  один  из  моих  солдат,  Горбенко,  а 
в  Москве  —  Миронов,  Нико.пай  Антипович.  Ми- 
ронов был  правофланговым  и  на  строевых  за- 
нятиях часто  не  мог  или  не  хотел  соразмерять 
свой  и1аг  с  остальными,  почему  он  >■  тянул  но- 
гу »  и  мне  приходилось  из-за  матерщины  ка- 
питана Бельчука  постоянно  командовать : 
«  Миронов,  не  тяни  ногу  !  »  Летом  1961  года, 
сидя  в  Ленинском  садике,  я  вдруг  увидел  хоро- 
шо знакомз'ю  мне  фигуру  с  характерной  поход- 
кой, и  я  сразу  узнал  Миронова.  Я  окликнул  : 
«  Миронов  !  »  Ноль  внимания  '  Тогда  я  коман- 
дую :  «  Миронов,  не  тяни  ногу  !  »,  и  Миронов 
сразу  встрепенулся,  узна.п  меня,  очень  обрадо- 
вался встрече,  и  мы  провели  с  ним  много  вече- 
ров за  самыми  задушевными   беседами. 

Строевые  занятия  зимой  проводились  в  поме- 
щении или  на  улице,  а  летом  за  полотном 
железной  дороги,  в  районе  овчинного  городка, 
классные,  —  изучение  уставов  и  прочей  «  сло- 
весности »,  —  в  первом  городском  училище 
(ныне  школа,  угол  Советской  и  Горького).  За 
недостаточностью  помещения  —  одна  полурота 
до  обеда  проводила  строевые  занятия,  а  другая 
классные.  Затем  они  менялись  местами.  Обу- 
чение велось  очень  интенсивно  и  по  всем  пра- 
вилам военной  науки.  Каждый  из  нас  старал- 
ся вывести  свой  взвод  на  первое  место,  и  сол- 
даты тоже  были  охвачены  духом  соревнования. 
Поэтому  дело  у  нас  шло  дружно  и  хорошо. 
Бельчук  и  тут  манкировал  службой,  появляясь 
только  для  подписания  необходимых  докумен- 
тов. Он  дал  нам  распоряжение  говорить,  если 
появится  кто-либо  из  высшего  нача.льстг.а,  что 
он  на  классных  занятиях,  если  начальство  при- 
дет в  занимающуюся  строевой  подготовкой 
по.пуроту,  и  наоборот.  Лично  мне  приш.пось  так 
докладывать  начальнику  запасной  бригады  ге- 
нерал-майору Золотареву.  Был  у  меня  во  взво- 
де солдат  Купив,  Пантелеймон,  житель  Орен- 
бурга. Увольнения  солдат  в  отпуск  в  город 
были  запрещены,  однако,  гуляя  по  Николг;ев- 
ской  у.пице  вечерами,  я  часто  встречал  Купи- 
на, рисковавшего  появляться  в  оживленном 
центре  города,  вместо  того,  чтобы  возвращать- 
ся в  команду  по  более  глухим  улицам.  Я  здоро- 
вался с  Купиным  и  никогда  не  допытывался, 
кто  его  отпускает,  несмотря  на  строгое  запре- 
щение, считая  Купина  хорошим  парнем. 

Однажды  летом,  в  воскресенье,  будучи  де- 
журным по  батальону,  я  сиде.л  в  штабе  бата- 
льона (ныне  магазин  №  4,  на  углу  Советской  и 
Горького,    старое    здание    снесено),    когда    пат- 


руль привел  ко  мне  задержанного  старшего 
унтер-офицера  3-го  взвода  команды  Карачко- 
ва,  переодетого  в  штатское  платье.  Он  был  одет 
в  красную  сатиновую  рубаху  подпоясан  пояс- 
ком с  кистями  и  вид  у  него  был  очень  смущен- 
ный. Я  принял  Карачкова  и  отпустил  патруль. 
Было  еще  светло,  и  в  помещении  штаба  рабо- 
тало несколько  писарей.  Я  спросил  Карачкова, 
как  он  отлучился  и  как  он  попался  патрулю, 
и  он  откровенно  мне  во  всем  признался  Я  ве- 
лел ему  сидеть  и  ждать,  пока  не  стемнеет,  а 
когда  стало  темно,  я  спросил  его,  сумеет  ли  он 
незаметно  вернуться  в  казарму.  Он  ответил 
мне,  что  сумеет,  и  я  тогда  сказал  ему  :  «  Лезь  в 
окно  во  двор  и  беги,  да  больше  не  попадайся 
патрулям.  Забудь,  что  ты  меня  видел  и  что  я 
тебя  отпустил  ».  Карачков  горячо  поблагодарил 
меня  и,  не  дожидаясь  повторений,  выскочи.л  в 
окно,  перелез  через  забор  в  соседний  двор  и 
был  таков...  В  1920  году  Карачков  командовал 
караульной  ротой,  и  мы  с  ним  встретились  как 
старые  друзья  и  вспомнили  этот  случай,  при- 
чем Карачков  сознался,  что  тогда  он  здорово 
струхнул. 

В  апреле  1915  года  в  Оренбург  были  достав- 
.лены  австрийские  офицеры  из  крепости  Пере- 
мышль.  Им  было  сохранено  оружие  и  денщики 
и  помещены  они  были  в  школе  (улица  Кирова 
40  И.ДИ  42).  Мы  со  Сл1-1зским,  знавшим  пару 
слов  по-по.льски,  пошли  к  ним,  и  Слизской 
спроси.т1  австрийцев,  как  они  думают,  до.лго  ли 
еще  продлится  война.  Австрийцы  ответи.ли,  — 
еще  год.  Скоро  эти  австрийцы  надели  штат- 
скую одежду  и  стали  совершенно  незаметны. 

В  Оренбурге  было  много  германских  и  ав- 
стрийских подданных,  интернированных  и  вы- 
сланных сюда  на  жительство.  Это  были  выло- 
щенные господа,  прекрасно  одевавшиеся  и,  как 
всякая  новинка,  они  пользова.лись  большим  ус- 
пехом у  местных  дам.  Было  просто  оскорби- 
тельно смотрить,  как  они  прогуливались  по  Ни- 
колаевской улице,  подчеркнуто  любезничая  со 
своими  дамами.  Особенно  возмуща.л?.  всех  дочь 
барона  Тизенгаузена.  губернатора  Тургайского 
края,  имевшего  свою  резиденцию  в  Оренбурге 
(угол  Советской  и  Горького,  нарсуд).  Это  увле- 
чение немцами  продолжалось  до  тех  пор.  пока 
в  местной  газете  не  была  помещена  патриоти- 
ческая статья,  задевавшая  самого  Тизенгаузена. 

Слизской  носил  золотые  очки  и  фуражку 
мирного  времени,  —  красный  околыш  и  синий 
верх,  надевая  ее  набекрень,  за  что  оренбург- 
ские барышни  прозвали  его  :  «  фик-фок,  на 
один  бок  ».  Я  переделал  слова  популярной  опе- 
ретки «  Пупсик  »,  описывая  в  них  Слизского 
как  «  фикфока  ».  Он  только  улыбался.  Это  был 
хороший  человек  и  товарищ,  попавший  затем  в 
267-й  Духовщинский  полк.  Я  с  ним  переписы- 
вался, но  в  конце  1916  года  потерял  его  из  вида. 

Фельдфебель        Потапов       был       настоящим 


28 


«  дядькой  »  для  всех  нас.  Небольшого  роста,  при- 
званный из  запаса,  он  не  забыл  военной  служ- 
бы, часто  давал  нам  практические  советы,  учил 
нас  рубить  шашкой  (сам  он  рубил  артистиче- 
ски). Однажды  Потапов  показал  нам  настоя- 
щий «  трюк  »  :  взял  правой  рукой  винтовку  за 
шейку  ложа,  вытянул  руки  и  упер  винтовку 
штыком  в  пол,  затем  вытянутой  же  рукой  под- 
нял винтовку  на  уровень  плеча  и  вставил  пра- 
клад  в  плечо  для  прицеливания.  Все  мы  пробо- 
вали сделать  то  же  самое,  но  было  трудно  и 
ничего  не  получалось,  требовалась  трениров- 
ка. Потапов  и  стрелял  отлично,  а  так  как  была 
полная  возможность  для  стрельбы  дробинкой 
в  .помеш;ении,  то  Потапов  показал  нам  «  класс  » 
стрельбы.  К  стене  был  прикреплен  деревянный 
щит,  а  перед  ним  была  сделана  стойка  с  по- 
перечной планкой,  на  которую  ставились  чур- 
бачки, —  уменьшенные  изображения  мишеней, 
в  рост,  с  колена  и  головной.  Мишени  были 
прибиты  на  ремешках  к  планке  и  при  попада- 
нии в  них  падали.  Ремешок  был  для  того,  что- 
бы они  не  падали  на  пол,  а  повисали  бы  на 
ремешках  и  не  надо  было  их  поднимать  с  пола. 
Расстояние  до  мишеней  было  не  более  12-15 
шагов.  В  комнате  стояли  в  два  ряда  кровати  и 
стреляли  над  кроватями  с  линии  огня,  бывшей 
в  проходе.  Обычно  занимались,  когда  команда 
обедала  и  помещение  было  пустым.  Потапов 
втыкал  в  планку  спичку  и  сбивал  ее  с  первого 
же  выстрела.  Нас  очень  соблазнила  такая  мет- 
кость и  мы  с  Громаковским  попробовали,  но 
безуспешно.  Тогда  Громаковский  говорит  мне  : 
«  Ставлю  на  ребро  полтинник.  Попадешь  — 
твой,  промахнешься  —  плати  полтинник  !  >  Я 
согласился  и  с  первого  выстрела  сбил  полтхш- 
ник.  Тут  нас  одолел  азарт,  и  мы  стали  ежеднев- 
но заниматься  стрельбой  «  на  деньги  ».  Полтин- 
ник был  большой  целью,  поэтому  мы  ставили 
двухкопеечную  монету  и  начинали  стрельбу. 
Скоро  я  достиг  настоящей  виртуозности  и  нау- 
чился с  первого  выстрела  сбивать  спички,  чем 
всегда  и  начинал  стрельбу,  как  проверку  своих 
способностей.  Затем  я  надевал  на  спичку  па- 
тронный капсюль  и  сбивал  и  его.  Один  раз 
Громаковский  предложил  попасть  в  капсюль 
заряженного  холостого  патрона  и  положил  па- 
трон на  стойку,  шляпкой  к  стрелку.  Я  выстре- 
лил, раздался  взрыв  и  звон  разбитого  оконного 
стекла.  Сбивая  с  первого  выстрела  две  копейки, 
мы  «  мазали  »  по  крупным  це,пям  как  полтин- 
ник. Во  дворе  водилось  много  диких  голубей,  и 
однажды  я  увидел,  как  оружейный  каптенар- 
мус их  стрелял  патронами  с  уменьшенным  за- 
рядом. Кокосовые  пули  дробили  голубей,  кото- 
рых каптенармус  стрелян  для  еды.  Я  попробо- 
вал и  эту  охоту,  причем  бил  исключительно-  в 
голову,  снимая  голубей  даже  с  креста  домо- 
мой  церкви.  Но  голубей  было  мне  жа.пко.  и 
я  стрелял  в  них  только  один  раз. 


Скоро  мы  расста.яись  с  капитаном  Бельчук, 
уехавшим  в  полк.  Я  был  назначен  временно 
исполняющим  должность  нача.пьника  команды. 
30  мая  случилось  чрезвычайное  происшествие  : 
застрелился  солдат  3-го  взвода,  как  сообщил 
мне  прибежавший  ко  мне  на  дом  вестовой.  При- 
дя в  команду,  я  увидел  застрелившегося,  ле- 
жащего на  полу  в  луже  уже  запекшейся  крови. 
Он  достал  где-то  боевой  патрон,  взял  винтовку, 
снял  с  нее  штык,  снял  сапог  с  правой  ноги, 
подставил  дуло  под  подбородок  и  большим 
пальцем  ноги  нажал  на  спусковой  крючек.  Ко- 
нечно, я  сильно  волновался,  —  о  подобных  чре- 
звычайных происшествиях  докладывалось  «  на 
Высочайшее  имя  »,  и  мне  грозили  большие  не- 
приятности. Тотчас  же  я  пошел  с  докладом  на 
квартиру  командира  батальона.  Как  говорили 
солдаты,  —  товарищи  самоубийцы,  —  причи- 
ной был  страх  перед  отправкой  на  фронт,  оста- 
вленное же  письмо  было  прощанием  с  родными 
с  просьбой  простить  за  содеянное.  На  причины, 
толкнувшие  на  самоубийство,  никаких  указа- 
ний не  было.  Быстро  и  очень  тщательно  было 
произведено  следствие,  так  как  основным  во- 
просом было,  откуда  человек  достал  боевой  па- 
трон, чем  ставилась  под  сомнение  правильность 
хранения  и  расхода  боевых  патронов  в  коман- 
де. Были  тщательно  проверены  приемные  и 
сдаточные  документы,  пересчитаны  патроны  и 
стреляные  гильзы  и  оставалось  только  предпо- 
ложить, что  патрон  был  подобран  на  гарнизон- 
ном стрельбище  во  время  учебной  стрельбы.  Я 
пережил  несколько  полных  волнения  дней, 
пока  командир  батальона  не  успокоил  меня 
тем,  что  ввиду  военного  времени  и  отсутствия 
доказательств  небрежного  хранения  боевых 
патронов  дело  было  прекращено  штабом  окру- 
га. 

Почти  каждый  день  я  заходил  к  Грабовско- 
му,  жившему  на  квартире  в  доме  судейского 
чиновника  Тузикова  (бывшая  Тюремная  пло- 
щадь), откуда  мы  заходили  за  живущей  рядом, 
во  втором  доме  Тузикова,  Марусей  Ивановой  и 
шли  гулять  на  бульвар.  Там  мы  всегда  встре- 
чались с  Громаковским  и  его  «  симпатией  «,  Ле- 
лей Кормилицыной,  подругой  Маруси.  Бульвар 
был  всегда  полон  гуляющими,  играл  оркестр, 
лотошники  торговали  апельсинами  и  мандари- 
нами, работал  павильон  фруктовых  вод  и  мо- 
роженого. Лодочная  станция  на  Урале  имела 
много  лодок  и  от  желающих  кататься  не  было 
отбоя.  Пожилые  люди  развлекались  в  Беловс- 
ком  ресторане  (откуда  и  бульвар  назывался 
«  Беловкой  »)  или  в  ресторане  «Поплавок». 
Урал  в  те  времена  был  глубок,  и  терасса  «  По- 
плавка »  была  почти  над  водой.  Купальные  ко- 
стюмы тогда  распространены  не  были,  пля- 
жей —  песчаных  отмелей  почти  не  было,  и 
желающие  купались  в  мужских  и  женских  ку- 
пальнях. Надо  и  учесть,  что  нравственность  в  те 


времена  у  молодежи  соблюдалась  чрезвычайно 
строго.  К  лету  1915  года  в  запасных  батальо- 
нах стало  много  прапорщиков,  первых  кавале- 
ров местных  барышень.  Вообще  военной  моло- 
дежи было  в  городе  очень  много  :  юнкера  ка- 
зачьего училища,  школы  прапорщиков,  кадеты 
старших  классов  двух  кадетских  корпусов  и 
прапорщики,   прапорщики... 

Грабовский,  окончивший  Виленское  военное 
училище,  поляк  по  происхождению,  был  года 
на  три  старше  нас  с  Громаковским  и  уже  «  уму- 
дренным »  жизнью.  Он  начинал  уже  лысеть, 
пробивалась  и  седина  на  висках,  что  служило 
нам  поводом  подсмеиваться  над  ним,  напевая 
ему  шансонетку  :  «  Миленький  мой  лысый,  без 
волос  остался,  верно  черезмерно  по  ночам  ста- 
рался. Но  вы  не  смущайтесь,  я  скажу  со  вздо- 
хом —  продолжайте  дальше  —  обрастете  мо- 
хом ».  Грабовский  в  нашей  компании  был  без 
«  пары  »,  зато  он  наверстывал  свое,  таинствен- 
но наведываясь  к  многочисленным  «  со^юмен- 
ным  у  вдовам,  чьи  мужья  были  на  войне.  По- 
том он  познакомился  с  гимназисткой,  дочерью 
местного  купца  Катей  Черноусовой,  очень  ми- 
лой и  хорошей  девушкой.  Она  безумно  влюби- 
лась в  Эдуарда  Ивановича,  а  тот  частенько  но- 
чевал на  дачах  в  Зауральной  роще,  у  «  соло- 
менных »  вдов,  за  что  мы  его  поругивали.  В 
конце  1917  года  Грабовский  женился  на  Кате 
и  увез  ее  в  Польшу. 

В  начале  июля  начальником  учебной  коман- 
ды был  назначен  поручик  Головань,  Савелий 
Кондратьевич,  и  я  сдал  ему  команду.  Он  на- 
чал сразу  с  грубых  выходок  :  резко  оборвал 
меня,  матерился,  швырял  «  в  морду  >■  унтер- 
офицерам  взводные  списки  и  вещевые  ведомо- 
сти, и  нам,  взводным  офицерам,  было  невыно- 
симо стыдно  за  его  поведение,  так  как  ничего 
подобного  мы  раньше  не  видели  и  никогда  се- 
бе не  позволяли.  Головань  заявил,  что  он  под- 
тянет команду,  но  это  было  неверно.  —  подтя- 
гивать было  некого  и  нечего,  все  несли  службу 
добросовестно  и  старательно,  и  слова  эти 
были  крайне  обидны.  Если  капитан  Бельчук 
позволял  себе  материться,  то  это  выходило  у 
него  как-то  безобидно,  и  солдаты  не  обижались 
и  нас,  офицеров  это  не  коробило,  так  как  Бель- 
чук ругался  «  вообще  >\  не  обзывая  никого  пер- 
сонально. С  назначением  Голованя  дух  коман- 
ды упал,  все  поняли,  что  он  из  себя  представ- 
ляет  и  что  добра  от   него  ждать   нельзя. 

Новшества  и  подтягивания,  введенные  Голо- 
ванем,  были  ничем  иным,  как  совершенно  не 
нужной  «  нудой  »,  портившей  настроение  всем. 
Стояла  жара,  занятия  начинались  в  5  часов 
утра,  Головань  на  рыжем  жеребце  вел  коман- 
ду на  Форштадтскую  площадь  или  в  район 
кладбища  (теперь  все  застроено),  где  была 
страшная  пыль,  и  начинал  муштру,  подавая 
команду  :   «  Господам  офицерам  взять  винтовки 


и  стать  в  строи  на  места  взводных  команди- 
ров !  »  После  этого  он  подавал  команду  :  «  На 
пле-чо  !  »  и  «  Справа  по  отделениям,  шагом 
марш  !  »  Барабанщик  бил  «  поход  >\  Головань, 
сидя  на  лошади,  командовал,  ругался,  кричал  : 
«  Ногу  !  »,  пыль  поднималась  выше  штыков, 
мы  «  печатали  »  ногу  в  облаках  пы.пи,  из  кото- 
рой виднелась  голова  лошади  да  грузная  фи- 
гура Голованя.  Трудно  и  неприятно  было  с  ним 
служить...  Много  позже  мы  снова  встретились 
с  Голованем  и  более  дружелюбно,  ибо  сам  Го- 
ловань «  перекрасился  »,  побывав  на  фронте, 
получив  ранение  в  обе  ноги  и  будучи  взят  в 
плен  раненым  и,  как  инвалид,  отправленный  в 
Россию  через  шведский  Красный  Крест.  Вер- 
нувшись в  Оренбург,  Головань  возглавлял  в 
1917-18  гг.  городской  союз  увечных  воинов, 
членом  которого  был  и  я.  В  1937  год\  Го.повань, 
как  и  почти  все  офицеры  старой  армии  — 
оренбуржцы,   стал   жертвой   Сталина. 

Занятия  кончались  в  11  часов  утра,  к  после 
такой  маршировки  стоило  большого  труда, 
придя  домой,  очиститься  с  ног  до  головы  от 
глинистой  пыли,  а  каково  было  солдатам,  кото- 
рым нужно  было  еще  и  чистить  винтовку.  При- 
ведя себя  в  порядок,  я  ложился  и  спал  как  уби- 
тый, пока  меня  не  будил  отец,  чтобы  я  шел  на 
послеобеденные  занятия,  начинавшиеся  в  3 
часа  дня. 

Командованием  батальона  было  проведено 
нечто  вроде  неофициальных  состязаний  по  бое- 
вой стрельбе  среди  офицеров.  Сделано  это  было 
одновременно  с  боевыми  стрельбами  рот.  Пред- 
стояло выполнить  упражнения  :  на  время,  с 
перебежкой  и  по  появляющимся  мишеням. 
Стрелял  я  ОТ.ЛИЧНО,  сказалась  постоянная 
стрельба  дробинкой,  стрелял  быстро  и  попере- 
менно с  обеих  рук,  хвастаясь  своей  лихостью 
перед  стоявшим  около  меня  командиром  бата- 
льона, руководившим  стрельбой.  В  результате 
я  занял  первое  место,  превысив  по  числу  очков 
рекорд  дивизионных  состязаний,  проведенных 
в  Тоцких  лагерях  до  начала  войны. 

В  августе  я  был  переведен  в  распоряжение 
командира  105-го  запасного  батальона  на  фор- 
мирование 238-го  запасного  батальона,  в  кото- 
рый я  был  назначен  командиром  7-й  роты.  Гра- 
бовский тоже  был  назначен  командиром  роты, 
а  Слизкой  отправлен  на  фронт,  и  наша  друж- 
ная четверка  почти  распалась.  До  прибытия 
командира  батальона  формированием  руково- 
дил полковник  Жадановский,  командир  105-го 
батальона.  Жадановский  был  небольшого  рос- 
та и  носил  расчесанную  надвое  бородку.  С  сы- 
ном Жадановского,  поручиком,  я  почти  дру- 
жил, постоянно  с  ним  встречался,  гулял  и  зна- 
комство с  этим  человеком  было  приятно. 

105-й  батальон  занимал  Константиновские 
казармы,  расположенные  рядом  с  Алексан- 
дровскими, на  Форштадтской  площади.  Теперь 


30 


от  них  нет  и  следа,  они  сгорели  в  1918  году,  а 
затем  были  разобраны  на  кирпичи,  и  на  месте 
Александровских  теперь  городской  фильтр. 
Казармы  не  вмещали  весь  личный  состав  ба- 
тальонов, поэтому  на  площади  были  выстрое- 
ны бараки  и  вот  в  них-то  и  начал  свое  форми- 
рование 238-й,  как  мы  его  в  шутку  называли, 
«  непромокаемый,  с  дула  заряжаемый  »  запас- 
ный батальон.  Первыми  прибыли  кадры  ;  ун- 
тер-офицеры из  Самарского  гарнизона,  запас- 
ных батальонов  189-го  Измаильского  и  190-го 
Очаковского  полков.  В  ожидании  прибытия  пе- 
ременного состава,  —  предстоял  призыв  ратни- 
ков ополчения  1-го  разряда,  последнего  еще  не 
тронутого  людского  ресурса  страны,  —  работы 
никакой  не  было,  ротные  командиры  прихо- 
дили в  роты,  здоровались  с  людьми,  отдавали 
незначительные  распоряжения,  и  на  этом 
служба  кончалась.  Все  ротные  собирались  воз- 
ле забора,  грелись  на  солнышке  и  занимались 
бесконечными  разговорами.  Несмотря  на  то,  что 
в  238-м  батальоне  я  прослужил  более  пол\тода, 
фамилии  офицеров  и  унтер-офицеров  в  памя- 
ти у  меня  не  сохранились,  за  исключением 
моей  роты.  Это  были  :  старший  унтер-офицер 
Коновалов,  лихой  красавец-мужчина,  Шостаков, 
наиболее  бравый  из  всех,  мой  любимец  и  рот- 
ный запевало,  младшие  унтер-офицеры  Хур- 
тин,  Мликов,  каптенармус  Кароченцев  и  два 
фельдфебеля,  кадровый  —  Брагин  и  из  запаса 
Сидоренко.  Накануне  прибытия  пополнения  ро- 
та была  переведена  в  бараки,  в  Тюремном  пе- 
реу.пке.  Здесь  я  и  встречал  прибывающих 
людей.  Построенные  перед  бараком,  они  пред- 
ставляли большое  смешение  как  по  росту,  так 
и  по  национльностям.  В  то  время  как  большин- 
ство русских  были  среднего  и  высокого  роста, 
было  даже  несколько  человек  ростом  в  два 
метра,  чуваши  отличались  малорослостью. 
Много  было  башкир  и  мордвы.  Все  они  были 
из  северных,  «  мужицких  »  волостей  Оренбург- 
ской губернии  и  южных  —  Уфимской  губер- 
нии. Все  они  были  крестьянами  и  почти  все 
малограмотны,  а  то  и  совсем  неграмотны,  и 
многие  чуваши  и  особенно  башкиры  плохо  по- 
нимали  и    говорили    по-русски. 

С  первого  же  дня  была  путаница  с  поверкой 
личного  состава.  Каждый  был  принят  под  с|за- 
милией,  записанной  в  волости  и  у  воинского 
начальника,  и  по  талону,  имевшемуся  у  каж- 
дого на  руках.  При  приеме  все  сошлось,  а  на 
утро  оказалось,  что  есть  и  лишние  и  отсутству- 
ющие. Все  оказалось  просто  :  башкиры  числи- 
лись по  родовым  фамилиям,  а  сами  они  по  обы- 
чаю называли  себя  по  фамилиям  от  имен  от- 
цов. Среди  чувашей  было  много  традиционных 
«  Иванов  Васильевичей  »  и  «  Василиев  Ивано- 
вичей ».  При  разбивке  по  взводам  я  никому  не 
отказывал  в  просьбах  о  назначении  в  один 
взвод  с  односельчанами,  зная     по  себе,  как  это 


много  значит.  Эти  первые  250  человек  состави- 
ли ядро  роты  и  с  ними  же  я  и  отправился  по- 
том на  фронт.  В  это  же  время  прибыли  и  учи- 
теля из  числа  окончивших  учебные  команды, 
среди  которых  был  ефрейтор  Супрун,  с  кото- 
рым у  меня  установились  почти  дружеские 
отношения.  Он  держался  со  мною  свободно,  ча- 
сто обращался  ко  мне  с  разными  вопросами,  за- 
частую неслужебного  порядка,  и  выделялся 
своим  отношением  к  службе.  Парень  был,  как 
говорится,  «  свой  в  доску  »,  но  без  всякоГ!  аф- 
фектации своей  удали.  Все  исполнял  быстро, 
ловко  и  скромно.  Писарями  я  назначил  двух 
хорошо  грамотных  солдат,  Тулинцева  и  Во- 
лодьзко.  Этот  последний  был  где-то  мелким  чи- 
новником, и  с  ним  у  меня  установились  очень 
хорошие  отношения.  В  январе  1916  года  я  ему 
предложил  ехать  в  Петроград,  на  пулеметно- 
самокатные  курсы  и  после  долгих  обсуждений 
он  согласился,  был  в  Петрограде  до  1917  года 
и  принимал  участие  в  февральской  революции. 
С  прибытием  нового  пополнения  в  числе  око- 
ло 300  человек,  рота  была  переведена  в  Михай- 
ловские артиллерийские  казармы  (существуют 
и  поныне),  в  которых  помещался  лазарет 
Этот  лазарет  был  перемещен  в  реквизирован- 
ное для  него  помещение  ресторана  и  кафешан- 
тана «  Декаданс  »  (ныне  клуб  им.  Ленина).  В 
новом  помещении  нам  было  гораздо  удобнее,  — 
тепло,  меньше  сырости,  было  помещение  д.пя 
ротной  канцелярии,  цейхгаузов,  вещевого  и 
оружейного,  теплая  уборная,  во  дворе  хорошо 
оборудованная  кухня  и  прачешная.  Белье  сол- 
даты стирали  сами.  При  сытном  питании  и  хо- 
рошем обмундировании  качество  сапог  было 
ниже  всякой  критики,  очень  скоро  подошвы 
отставали  и  во  всех  ротах  появилось  значи- 
тельное число  «  босых  »,  так  как,  не  имея  сме- 
ны обуви,  люди  бывали  вынуждены  сидеть  в 
казарме,  ожидая,  когда  починят  их  обувь.  Это 
приняло  характер  бедствия,  и  в  ежедневных 
строевых  записках  указывалось  число  босых. 
Ежедневно  производились  поверки  таких  «  бо- 
сых »,  нет  ли  среди  них  ловчащихся  от  заня- 
тий. Но  самым  страшным  был  недостаток  вин- 
товок, их  дали  всего  по  40  штук  на  роту,  а  роты 
доходили  до  500-700  человек.  С  винтовками  за- 
нимались по  очереди,  и  очередь  подходила  че- 
рез 7-10  дней.  Из-за  этого  пополнение  фронта 
шло,  слабо  зная  материальную  часть  винтовки 
и  совсем  не  умея  стрелять,  особенно  летом  1915 
года,  когда  в  связи  с  неудачами  на  фронтах  и 
большими  потерями,  обучение  продолжалось 
всего  две  недели,  а  иногда  и  меныпе.  Можно 
легко  понять,  что  за  бойцы  прибывали  в  полки, 
как  они  бесцельно  гибли  в  боях  или  массами 
сдавались  в  плен.  Ведь  среди  призванных  были 
и  такие,  которых  стоило  большого  труда  нау- 
чить ходить  в  ногу,  а  уж  о  другом  и  говорить 
нечего. 


31  — 


Как  и  в  других  ротах,  у  меня  было  три  ли- 
терных роты  —  А,  Б  и  В.  Рота  литеры  Б  была 
укомплектована  вернувшимися  в  строй  ране- 
ными и  скоро  была  отправлена  на  фронт,  так 
как  эти  люди  были  не  только  обучены,  но  уже 
и  обстреляны.  Скоро  прибыл  и  командир  бата- 
льона, полковник  Кебадзе,  и  батальон  вышел 
из-под  опеки  Жадановского.  Штаб  батальона 
помещался  в  «  штабных  казармах  ^^  на  верхнем 
этаже,  а  в  нижнем  помещалась  учебная  коман- 
да, которой  командовал  прапорщик  Цип,  отлич- 
ньп"1  строевик,  влюбленный  в  свое  дело  и  дер- 
жавший команду  в  блестящем  состоянии.  В 
1950  году  я  познакомился  с  Николаевым,  Ива- 
ном Васильевичем,  оказавшимся  бывшим  сол- 
датом учебной  команды,  который  с  большой 
похвалой  вспоминал  Ципа  и  учебную  команду. 

На  мою  долю  вьшало  « довольствие »  рот, 
расположенных  в  Михайловских  казармах.  Это 
означало,  что  на  меня,  или,  как  тогда  выража- 
лись, на  7-ю  роту  возлагалось  получение  и 
хранение  продуктов  и  хлеба,  приготовление 
пищи,  раздача  ее  ротам  и  вообще  все  заботы, 
связанные  с  питанием  и  заведованием  кухней. 
В  военном  училище  нас  этому  не  учили,  и  о  хо- 
зяйственной части  я  не  имел  никакого  понятия, 
но  все  шло  хорошо,  так  как  всем  заворачивали 
фельдфебель,  артельщик,  каптенармус  и  пова- 
ра, все  кадровые  солдаты,  знающие  свое  дело, 
так  что  я,  кроме  подписи  требований  на  про- 
дукты и  отчетов,  почти  ни  к  чему  не  касался. 
Пища  готовилась  вкусно,  и  на  кухне  всегда 
была  образцовая  чистота. 

Бичом  казармы  были  клопы,  размножавши- 
еся в  нарах,  и  с  Н11ми  велась  беспощадная  борь- 
ба. Для  этого  были  сделаны  паровые  машинки, 
нечто  вроде  кофейника  —  самовара,  в  них  на- 
ливалась вода,  в  трз'бу  закладывался  горящий 
древесный  уголь,  вода  кипела  и  из  носочка 
довольно  сильной  струей  би,п  пар.  Держа  этот 
прибор  за  деревянную  ручку,  направляли  струю 
пара  в  нужные  места  —  щели  нар  --и  резуль- 
таты были  прекрасные.  Это  производилось  в 
обязательном  порядке,  по  субботам,  в  день 
уборки  помещений,  но  не  возбранялось  пользо- 
ваться этими  «  клопоморами  »  и  в  другие  дпи. 
Для  улучшения  быта  солдат  —  одеял  и  матра- 
сов не  было  —  полковник  Кебадзе  приказал 
ротам  собирать  камыш  и  плести  из  него  маты, 
что  позволи.по  людям  спать  в  более  сносных 
условиях.  Кормили  солдат  хорошо.  Когда  я  в 
первый  раз  вошел  в  столовую  и  увидел  стоя- 
щие на  столах  солдатские  бачки  с  налитыми 
щами,  я  удивился,  почему  нет  пара  и  подумал, 
что  не  следует  разливать  пии(у  так  рано,  что- 
бы она  не  остыва.па  до  прихода  людей.  Но,  по- 
дойдя ближе  и  присмотревшись,  я  увидел,  что 
пар  не  идет  потому,  что  щи  покрыты  толстым 
слоем  жира,  не  дающего  выхода  пару.  Вторым 
блюдом  была  обычно  пшенная   каша  на   бара- 


ньем сале,  и  порция  была  большая.  Хлеб  вы- 
давался по  военной  норме,  —  3  фунта  (1.200 
граммов)  в  день  и  не  поедался,  лежал  штабе- 
лями вдоль  стен  казармы  и  продавался  жите- 
лям по  дешевке.  Х.леб  был  ржаной,  своей  вы- 
печки, —  была  военная  хлебопекарня.  Надо 
отметить,  что  в  нашем  батальоне  хлеб  был  по 
своим  качествам  лучше,  чем  в  104-м  и  в  105-м 
батальонах,  и  это  было  результатом  деятель- 
ности и  забот  полковника  Кебадзе,  заставив- 
шего соб1'грать  в  Заура.пьной  роще  хмель  и  ва- 
рить из  него  дрожжи.  То  обстояте-чьство,  что 
много  хлеба  пропадало,  заставило  вернуться  к 
порядку  мирного  времени,  получать  хлеб  не 
по  нормам,  а  по  потребности,  и  за  недополучен- 
ный по  нормам  хлеб  получать  его  стоимость 
деньгами,  так  называемые  «  хлебные  деньги  », 
которые  в  конце  месяца  раздавались  со.лдатам. 
Каждый  взвод  давал  заявку  на  нужный  ему 
хлеб  и  так  как  учесть,  кто  сколько  съел  хлеба, 
было  невозможно,  то  деньги  дели.лись  поров- 
ну. Солдатский  обед  я  очень  любил  и  часто  обе- 
да.л,  сидя  в  ротной  канцелярии,  съедая  поло- 
женную мне  по  уставу  «  пробу  ».  Делал  я  это 
и  потому  еще,  что  не  хотел  идти  по  какой- 
нибудь  причине  домой. 

Полковник  Кебадзе  был  великий  хозяйствен- 
ник и  организатор,  вникавший  в  каждую  ме- 
лочь и  не  гнушавшийся  показывать  все  сам. 
Так,  он  решил  использовать  прачешную  для 
коллективной  стирки  белья,  приказа.л  собрать 
грязное  белье,  сам  принимал  участие  в  его  сор- 
тировке на  белое  и  цветное,  замочил  его  в  ба- 
ках, развел  мыло  с  керосином  и  сам  произвел 
первую  стирку,  мешая  палкой  в  баке,  некое  по- 
добие стира.льной  машины.  Все  это  было  про- 
де.лано  в  присутствии  всех  командиров  рот  и 
фельдфебелей.  В  определенные  дни  неде.чи,  по 
вечерам,  Кебадзе  собирал  в  батальонной  канце- 
.лярии  то  командиров  рот,  то  фельдфебелей,  то 
арте.льщиков  или  каптенармусов,  и  проводил  с 
ними  11нструктаж.  В  результате  его  забот  бата- 
льон скоро  стал  выделяться  во  всех  отноше- 
ниях от  104-го  и  105-го  бата.льонов.  Сам  Кебадзе 
жил  на  квартире  в  доме  того  же  Тузикова,  то 
есть  рядом  с  казармой.  Кроме  него  и  Грабов- 
ского,  там  же  снима.л  квартиру  и  батальонный 
адъютант,  прапорщик  Ковалев,  весьма  симпа- 
тичная личность.  Кебадзе  ходил  в  неперешитой 
солдатской  шинели,  которую  ему  дали  в  поле- 
вом лазарете,  куда  он  был  доставлен  раненым. 
Он  только  перевернул  солдатские  защитные 
погоны  и  нарисовал  химическим  карандашом 
два  полковничьих  просвета.  Держался  Кебадзе, 
в  какой-то  мере  подражая  чудачествам  Суворо- 
ва, а  может  быть  он  и  на  самом  деле  был  не- 
сколько чудаковат.  Жи.л  он  с  денщиком,  кото- 
рый вел  его  домашнее  хозяйство,  и  когда  заме- 
чал за  собою  какое-либо  упущение  по  службе, 
то  наказывал  сам  себя,  ставя  себя  «под  шаш- 


ку  »  и  приказывая  денщику  подать  команду  : 
«  На  пле-чо  !  ».  Он  появлялся  на  батальонной 
кухне,  тщательно  проверял  закладку  продук- 
тов и  вес  порций.  Однажды,  в  моем  присут- 
ствии он  взял  у  повара  черпак  и  выловил  из 
кстла  кусок  мяса.  Казалось,  что  по  документам 
и  по  весу  все  было  правильно,  но  мясо  было 
налицо  и  было  несомненно  украдено  от  солдат- 
ского пайка.  Кебадзе  взял  у  онемевшего  от 
страха  повара,  державшего  поднос  с  «  пробой  », 
деревянную  ложку  и  основательно  шелкнул  ею 
повара  по  лысине,  произнеся  при  этом  очень 
резкую  и  сдобренную  соответствуютцими  слова- 
ми речь  о  недопустимости  обкрадывания  сол- 
дат. Подобные  случаи  больше  не  повторялись, 
ибо  повар  рисковал  потерять  теплое  местечко 
в  тылу  и  быть  отправленным  на  фронт.  Кебад- 
зе проявлял  большую  заботу  о  солдате  и  беспо- 
щадно требовал  этого  же  от  начальников  всех 
степеней.  Поскольку  все  офицеры  были  моло- 
дежь, выпусков  военного  времени,  не  имевшие 
никакого  опыта,  Кебадзе  всех  их  научил  очень 
многому,  чего  не  было  в  уставах  и  что  не  пре- 
подавалось в  военных  училищах. 

Ко  мне  в  роту  были  назначены  прапорщики 
Новиков  и  Розанов.  Новикова,  явившегося  пер- 
вым, я  назначил  командиром  роты  литеры  А, 
а  Розанова  —  литеры  Б.  Новиков  был  очень 
выдержан  и  ровен  в  обращении  с  солдатами, 
Розанов  же  часто  «  пылил  »  и  его  приходи.лось 
осаживать.  При  вербовке  добровольцев  в  экспе- 
диционный корпус  во  Францию  Розанов  изъя- 
вил желание  и  уехал  вместе  с  одним  из  солдат 
моей  роты,  Сорокиным,  к  месту  формирования 
части.  При  вербовке  добровольцев  было  прика- 
зано подробно  объяснить  солдатам,  куда  они 
поедут,  что  придется  совершить  опасный  пе- 
реезд по  морю  и  что  нет  гарантий  на  скорое 
возвращение  на  родину.  Добровольцы  нашлись 
во  всех  ротах  и  в  достаточном  числе.  Зимой 
1919  года,  во  время  гражданской  войны,  на  по- 
ходе по  дорогам  Башкирии  я  повстречался  с 
Сорокиным,  возвращавшимся  вместе  с  другими 
крестьянами  с  гужевой  повинности  для  Крас- 
ной армии.  Наш  полк  шел  походной  колонной, 
а  крестьянские  сани  навстречу,  и  для  пропуска 
полка  были  вынуждены  съехать  в  глубокий 
снег  обочины  дороги.  Как  Сорокин  узнал  меня, 
заросшего  бородой,  не  знаю,  но  он  подбежал 
ко  мне  с  криком  :  «  Ваше  Благородие  !  »,  обра- 
щением, в  те  времена  просто  опасным  для  меня. 
Мы  успели  обменяться  только  несколькими 
словами,  так  как  я  не  имел  времени  останавли- 
ваться. 

Рожденный  в  военной  семье  и  выпестован- 
ный нянькой-денщиком,  я  любил  солдат,  видя 
в  них  людей,  призванных  защищать  родину, 
иногда  —  героев,  верил  в  солдата  и  соответ- 
ственно с  этим  и  относился  к  нему.  Поэтому 
солдаты,  если  не  любили,  то  во  всяком  случае 


уважали  меня  как  человека  и  никогда  и  не 
в  чем  меня  «  не  подвели  »  и  не  сделали  ни  ма- 
лейшей обиды  после  революции,  в  то  время 
как  множество  офицеров  поплатились  за  свои 
ошибки.  Я  не  бил  на  дешевую  популярность, 
был  далек  от  этой  мысли,  действуя  по  внутрен- 
нему убеждению  и  инстинктивно  взяв  правиль- 
ную линию,  что  подтвердилось  как  в  запасном 
батальоне,  так  и  в  полку,  на  фронте,  хорошим 
отношением  ко  мне  солдат  и  дружескими,  те- 
плыми встречами  через  много  лет  с  бывшими 
моими  солдатами,  как  упомянутые  выше  Ка- 
рачков,  Потапов,  Миронов,  Сорокин,  другой 
Сорокин  из  5-го  стрелкового  полка,  Назаров, 
который  обнял  меня,  встретив  через  50  лет  на 
улице  Оренбурга.  Эти  встречи  принесли  мне 
большое  удовлетворение  тем  более,  что  после 
революции  офицерство  было  огульно  охаяно 
«  извергами,  издевавшимися  над  солдатами  », 
«  контрреволюционерами  »  и  всем,  чем  угодно, 
что  всегда  меня  коробило,  как  явно  несправед- 
ливое преувеличение. 

Не  только  отпуска,  но  и  увольнение  солдат 
в  город,  были  строго  запрещены,  однако  я  на- 
рушил этот  приказ  несколько  раз,  когда  у  двух 
или  трех  солдат  произошли  дома  несчастья. 
Мне  было  очень  жаль  людей  и  я  не  мог  им 
отказать,  однако  уговариваясь,  что  я  отпускаю 
их  неофициально,  без  всяких  документов  и  на 
самый  короткий  срок,  который  устанавливался 
по  обоюдному  расчету  с  учетом  потребного  на 
дорогу  времени  туда  и  обратно  и  одного-двух 
дней  пребывания  дома.  Чтобы  гарантировать 
себя,  я  предупреждал  солдат,  что  рискую  мно- 
гим и  если  солдат  в  срок  не  вернется,  я  подаю 
о  нем  рапорт  как  о  дезертире.  Отпущенные  лю- 
ди вернулись  в  срок  и  никто  меня  не  выдал, 
хотя  об  этом  знали  унтер-офицеры  и  солдаты 
взвода.  Я  думаю,  что  взводный  унтер-оф1шер 
получал  тут  какую-то  мзду,  так  как  обращение 
ко  мне  солдат  происходило  по  устану,  «  по  ко- 
манде »,  и  «  договор  »  об  отпуске  заключался  в 
присутствии  взводного,  который  докладывал 
просьбу  солдата  и  был  его  ходатаем.  Попутно 
надо  отметить,  что  за  все  время  моей  военной 
службы  в  моей  роте  не  было  случаев  дезертир- 
ства, равно  как  я  не  слышал  о  таких  явлениях 
в  других  ротах. 

Военным  министерством  был  объявлен  при- 
каз, категорически  запрещавший  рукоприклад- 
ство вплоть  до  того,  что  при  обучении  ружей- 
ным приемам  всему  обучающему  составу  запре- 
щалось делать  поправки  руками  и  вменялась 
в  обязанность  брать  самому  в  руку  винтовку  и 
показывать  правильность  приема,  не  касаясь 
солдата  руками.  Конечно,  палочная  диспипли- 
на,  мордобойство  и  матерщина  в  армии  сущест- 
вовали, но  это  было  в  далеком  прошлом,  и  эти 
темные  стороны  проявлялись  теперь  в  очень 
редких  случаях  и  только  среди  редких  офице- 


33 


ров  и  унтер-офицеров,  как  Головань,  например. 

Пройдя  хотя  и  короткую,  но  суровую  школу 
в  военном  училище,  я  хорошо  представ.лял  себе 
^<  службу  солдата  »  и  никогда  не  увлекался  во 
время  занятий,  не  доводил  солдат  до  утомле- 
ния, никогда  не  ругался  сам  и  не  позволял  де- 
лать это  другим.  Один  из  моих  любимцев, 
старший  унтер-офицер  Коновалов,  однажды 
превысил  свои  дисциплинарные  права,  поста- 
вив «  под  ружье  »  одного  солдата  своего  взвода- 
башкирина.  По  установившейся  привычке,  пре- 
жде чем  зайти  к  Марусе  Ивановой  или  к  Гра- 
бовскому,  жившим  рядом  с  казармой,  я  зашел 
в  роту  и  при  обходе  помещений  увидел  стоя- 
щего под  ружьем  солдата,  да  еще  с  «  полной 
вык.падкой  »,  то  есть  с  вещевым  мешком,  на- 
полненным « для  веса »  кирипичами,  как  это 
практиковалось  за  отсутствием  положенных 
по  мирному  времени  предметов :  второй  пары 
сапог,  бе.яья,  портянок  и  другой  ме.лочи.  Я  был 
удивлен,  так  как  никаких  наказаний  на  солдат 
не  налагал,  и  спросил  :  <'  Кто  тебя  поставил  под 
винтовку  ?  »  «  Господин  взводный  Коновалов  ». 
Я  скомандовал  наказанному  :  «  К  но-ге  !  »,  при- 
казал поставить  винтовку  в  пирамиду  и  быть 
свободным,  а  затем  отчитал  Коновалова  за  са- 
моуправство, запретив  повторять  подобные  слу- 
чаи. 

Среди  солдат-чувашей,  отличавшихся  какой- 
то  забитостью  и  плохо  владевших  русским 
языком,  был  один,  уже  не  помню  его  фами- 
лии, которого  все  называли  «  Василий  Ивано- 
вич »,  возбуждавший  особую  жалость  своим 
безнадежным  видом.  Я  приказал  настрого  ни  в 
коем  случае  не  потешаться  над  ним  и  не  оби- 
жать, терпеливо  к  нему  относиться,  специаль- 
но для  этого  вызвал  и  проинструктирова.п  его 
учителя  из  ефрейторов.  Плохое  знание  рус- 
ского языка  и  неграмотность  почти  всех  баш- 
кир и  чувашей  делали  обучение  их  крайне 
затруднительным,  особенно  в  том,  что  касалось 
пресловутой  «  словесности  »,  так  любимой  на- 
чальством, и  таким  статьям  устава  как  обязан- 
ности часового  и  караула  в  гарнизонно!!  служ- 
бе и  в  поле,  обязанности  стрелка  в  цепи  и  дру- 
гим премудростям,  которые  требовалось  знать 
наизусть.  На  различных  смотрах  и  поверках 
начальство  скидки  на  национальность  и  общее 
развитие  солдат  не  делало  и  только  терпеливое 
обучение  без  окриков,  дергания  и  запугивания 
могло  и  приносило  блестящие  результаты.  Как 
я  дошел  до  этого,  я  и  сам  не  знаю,  никто  мне 
не  подсказывал,  но,  как  говорится,  « попал  в 
самую  точку  ».  Вопреки  шаблону  и  всяким  пра- 
вилам, я  выделил  в  отдельные  группы  наибо- 
лее отстающих,  приставил  к  ним  учителей,  ко- 
торым я  доверял,  и  вменил  им  в  обязанность 
проводить  занятия  с  этими  людьми  •-  тихим 
способом  ».   в   своих   расчетах    я    не    ошибся. 

Весна  и  лето  1915  года  были  периодом  тяже- 


лых поражений  на  фронте,  были  оставлены 
Польша  и  Галиция,  фронт  везде  кати.лся  назад. 
Не  было  патронов  и  снарядов,  не  хватало  вин- 
товок. Кадровое  офицерство  было  перебито  и 
вышло  из  строя,  как  и  весь  рядовой  состав. 
Огромная  армия  превратилась  в  плохо  обучен- 
ный, одетый  в  солдатские  шинели  народ.  Ка- 
дровое офицерство  смотрело  на  прапорп1иков 
свысока,  как  на  временное,  на  время  войны, 
явление,  между  тем  как  на  плечи  этих  прапор- 
щиков легло  все  бремя  войны,  и  че  случайно 
Верховный  Главнокомандующий  Великий 
Князь  Николай  Николаевич  сказал  как-то,  что 
он  воюет  с  одними  только  прапорщиками... 
Прапорщиками  были  все,  кто  име.л  4-к.лассное 
и  выше  образование,  призвали  и  студентов, 
имевших  по  закону  отсрочку  от  призыва,  и  та- 
ким образом  офицерский  состав  демократизи- 
ровался и  потерял  свой  замкнутый,  классовый 
состав.  Ни  офицерский  состав,  —  прапорщики, 
ни  солдаты  не  блистали  военными  знаниями, 
оружия  и  боеприпасов  не  хватало,  сколько- 
нибудь  талантливых  полководцев  не  было.  Че- 
го же  можно  было  ожидать  ?  Все  видели,  что 
творится,  и  молчали.  В  памяти  был  еше  свеж 
позор  русско-японской  войны,  а  один  из  ее 
«  героев  »,  генерал  Куропаткин,  был  назначен 
командующим  фронтом.  Как  пощечина  прогре- 
мело дело  полковника  Мясоедова  и  военного 
министра  Сухомлинова,  брат  которого,  тоже 
генерал,  был  Оренбургским  генерал-губернато- 
ром и  Наказным  Атаманом  Оренбургского  ка- 
зачьего войска,  Распутин,  министерская  чехар- 
да, —  было  от  чего  сжиматься  сердцу.  Старый 
мир  медленно,  но  верно  разваливался  на  наших 
глазах,  но  сильна  еще  была,  казалось  несо- 
крушимая, вера  в«  три  кита  »  —  «  Вера,  Царь 
и  Отечество  ».  А  на  фронтах  народ  воева.л  «боль- 
шой кровью  »,  противоставляя  немецкой  пре- 
восходящей технике  свою  грудь.  Несмотря  ни 
на  что,  русский  солдат  воевал  с  доблестью  про- 
славленных суворовских  орлов.  Слава  русско- 
му солдату  ! 

Недостаток  винтовок  в  запасных  частях  сво- 
дил обучение  к  шагистике  и  словесности.  Во 
взводах  было  до  70  человек,  и  имевшиеся  в 
роте  40  винтовок  были  каплей  в  море.  Ими 
пользовались  по  очереди  :  сегодня  один  взвод, 
завтра  другой  и  естественно,  что  обучение  сво- 
дилось к  умению  отвечать  на  приветствие  на- 
чальника, в  то  время  как  при  нормальном  по- 
ложении с  винтовками  все  это  мог.ло  прораба- 
тываться одновременно.  Выхода,  однако,  не 
было.  Во  многих  ротах  винтовки  заменили  гим- 
настическими палками,  в  лучшем  случае  их 
заменяли  трофейными  австрийскими  врштов- 
ками,  но  и  они  не  были  лучше  палок,  так  как 
почти  все  они  были  без  затворов  и  без  штыков, 
то  есть  были  простой  бутафорией.  На  фронте 
целые  дивизии  тоже  были  вооружены  трофей- 


34 


ными  австрийскими  винтовками. 

Перегруженность  рот  личным  составом  за- 
трудняла «  сколачивание  »,  и  много  времени 
уходило  на  взводные  и  ротные  учения,  пере- 
строения, равнения  и  соблюдение  «  ноги  ».  Тут 
я  применил  свой  метод  обучения,  давший  пре- 
красные результаты  и  одновременно  облегчив- 
ший муштровку.  Когда  занятия  проводились  на 
площади  перед  казармами  по  отделениям,  то 
по  окончании  занятий  я  не  стал  собирать  роту, 
строить  и  равнять  ее,  что  занимало  много  вре- 
мени, и  после  этого  вести  ее  в  казарму,  до  кото- 
рой нужно  было  пройти  не  более  200  шагов,  а 
становился  на  тротуаре  и  подавал  команду  : 
«  Мимо  меня,  церемониальным  маршем,  по-от- 
делениям,  в  казарму  шагом  марш  !  ».  Каждый 
учитель  вел  свое  отделение  развернутым  фрон- 
том (строй  одной  шеренги),  подавая  нужную 
команду.  Я  делал  замечания,  но  не  скупился 
и  на  похвалы.  Скоро  мои  солдаты  научились 
соблюдать  на  ходу  равнение  и  «  печатать  но- 
гу »  по-парадному.  Это  вызвало  соревнование 
мегкду  учителями  и  солдатами  :  чье  отделение 
лучше  пройдет,  а  я  играл  роль  главного  судьи, 
окруженный  болельщиками-взводными  коман- 
дирами, настолько  увлекавшимися,  что  иногда 
они  нарушали  дисциплину,  вступая  в  спор 
между  собой.  В  результате  после  небольшой 
подготовки  и  обучения  в  составе  всей  роты,  на 
Георгиевском  параде  моя  рота  прошла  цере- 
мониальным маршем  прямо  блестяще  и  полу- 
чила особую  похвалу  командира  батальона,  а 
ведь  прохождение  роты  во  взводной  колонне 
считалось  трудным. 

Наступила  зима.  Словесностью  и  подготови- 
тельными к  стрельбе  упражнениями  занима- 
лись в  казарме,  а  строевые  занятия  проводи- 
лись на  площади  возле  казармы.  Несмотря  на 
ужасающие  потери  на  фронте,  маршевые  роты 
из  нашего  батальона  не  отправлялись,  за  ис- 
ключением сформированных  из  выздоровев- 
ших раненых,  и  наши  солдаты  прошли  основа- 
тельную подготовку  за  шесть  месяцев  пребыва- 
ния в  батальоне.  В  то  же  время  из  104-го  и 
105-го  батальонов  маршевые  роты  особенно 
летом  1915  года  отправлялись  на  фронт  даже 
после  двухнедельного  обучения  и,  по  сути  дела, 
совершенно   неподготовленными. 

Начальником  запасной  бригады  был  назначен 
вместо  добродушного  генера.па  Золотарева  ге- 
нерал-майор Погорецкий,  известньп!  своей  же- 
стокостью к  солдатам  по  .мирному  времени,  ког- 
да он  был  командиром  бригады  в  48-й  пехотной 
дивизии,  дислоцировавшейся  в  Оренбурге.  По- 
горецкий был  крайне  нелюбим  офицерами,  а 
тем  более  солдатами,  к  которым  он  относился 
по-зверски,  будучи  подстать  командующему 
войсками  Казанского  военного  округа  генералу 
Сандецкому.  В  начале  войны  Сандецкий  был 
переведен   в   Москву,   но   скоро   был   возвращен 


на  свою  старую  должность  в  Казань.  Сандец- 
кий славился  самодурством  и  жестокостью,  а 
Погорецкий  был  его  последователем.  Оба  они 
в  революцию  были  арестованы  солдатами. 

По  уставу  внутренней  службы  солдат  был 
обязан  знать  своих  прямых  начальников  в  ли- 
цо, и  поэтому  в  помещениях  рот  в  мирное  вре- 
мя висели  портреты  Сандецкого,  но,  когда  на- 
чалась война,  полки  ушли  на  фронт,  Сандец- 
кого перевели  в  Москву,  портреты  его  сняли 
и  куда-то  засунули  за  ненадобностью,  и  вдруг 
Сандецкий  появляется  вновь  в  Казани  и  при- 
езжает в  Оренбург  инспектировать  части  гар- 
низона. Тут  фельдфебеля  104-го  батальона  вы- 
кинули такой  номер  :  помещения  рот  в  Алек- 
сандровских казармах  сообщались  между  собой 
внутренними  дверями,  и  двери  эти  были  заби- 
ты и  заставлены  с  обеих  сторон  шкафами,  а 
ход  в  каждую  роту  был  отдельный,  со  двора, 
так  что,  осмотрев  одно  помещение,  нужно  было 
выйти  во  двор  и  зайти  в  следующую  дверь.  В 
одной  из  рот  сохранился  портрет  Сандецкого, 
и  его  повесили  в  первой  роте  и,  пока  Сандецкий 
со  свитой  переходил  из  роты  в  роту  через  двор, 
шкаф  отодвигался  от  двери,  дверь  открывалась 
и  портрет  вешался  на  новом  месте,  на  заранее 
вбитый  гвоздь.  Так  портрет  пропутешествовал 
по  всем  ротам  к  удовольствию  Сандецкого  и 
недоумению  командира  батальона,  полковника 
Иванова.  Потом  Иванов  расспросил  фельдфе- 
белей, и  те  рассказали  ему,  в  чем  было  дело. 
Это  был  факт,  и  его  поведал  мне  сам  Иванов, 
очень  довольный  выдумкой  солдат. 

Гарнизон  в  Оренбурге  был  большой,  и  для 
занятий  использовались  все  площади.  Летом 
1915  года  с  солдатами  стали  происходить  нес- 
частные случаи  :  на  местах  учений  стали  нахо- 
дить разные  металлические  трубочки,  якобы 
забитые  землей  и  которые  солдаты,  курившие 
махорку  (паек),  пытались  использовать  как 
мундштуки,  а  когда  начинали  выковыривать  из 
трубочек  «  землю  »,  то  происходили  взрывы, 
осколки  ранили  солдатскую  руку,  а  иногда  и 
отрывали  пальцы,  и  солдат,  не  побывав  на 
войне,  выходил  из  строя.  Безусловно,  это  была 
работа  немецких  диверсантов  (кстати  непой- 
манных), и  был  издан  приказ,  строжайше  за- 
прещавший солдатам  поднимать  что-либо  с 
земли  и  тем  более  ковыряться  в  найденном. 
Приказ  был  объявлен  всему  личному  составу, 
и   несчастные   случаи    прекратились. 

До  выпадения  снега  тактические  занятия  я 
проводил  за  полотном  железной  дороги,  всегда 
уводя  роту  пода.пьше  от  глаз  начальства,  так 
как  боялся,  по  молодости,  устроить  что-нибудь, 
что  могло  не  понравиться  начальству.  Я  прово- 
дил двусторонние  тактические  ученья  :  рота 
прапорщика  Новикова  против  роты  прапорщи- 
ка Розанова,  одна  в  обороне,  другая  в  насту- 
плении.  За  недостатком  винтовок  безоружные 


35 


имитировали  стрельбу  хлопками  в  ладоши.  Бы- 
ло смешно,  но  еще  более  —  печально,  ведь 
такие  хлопки  раздавались  по  всей  России  !  По- 
сле занятий  я  производил  разбор  действий  рот. 
Розанов  всегда  горячился,  когда  я  давал  ему 
слово,  и  спорил  с  Новиковым,  который,  всегда 
выдержанный,  со  спокойной  улыбкой  отвечал 
ему.  Роты  стояли  «  вольно  »,  полукругом,  а  в 
центре  всегда  горел  костер.  Солдаты  с  интере- 
сом слушали  разбор  и  сами  иногда  просили  раз- 
решения сказать  свое  мнение.  Такие  занятия, 
в  других  ротах  практиковавшиеся  редко  и  ско- 
рее по  неопытности  ротных  командиров  и  от- 
части из-за  лени  тащиться  далеко  за  город, 
были  очень  показательны  и  нравились  солда- 
там, вызывая  критику  действий  своего  подраз- 
деления и  даже  отдельных  со.пдат.  Кроме  того, 
эти  учен11я  вносили  какое-то  живое  разнообра- 
зие после  ежедневной  нудной  муштры. 

Занятия  начинались  в  7  часов  утра,  еще  в 
сумерки,  снега  не  было  но  земля  замерзла  и 
топот  множества  ног  бывал  громким.  Как  уже 
говорилось,  на  площадь  выходили  дома  Тузи- 
кова,  имевшего  дочерей-барышень,  и  иногда 
мне  в  голову  приходило  желание  пошалить  и 
разбудить  спавших  еще  девиц,  имевших  среди 
офицеров  много  знакомых  и  все  же  считавших- 
ся второразрядными.  Для  этого,  проводя  роту 
под  окнами  дома,  я  подавал  команду  :  «  Но- 
гу !  »,  и  пятьсот  здоровых  глоток,  зная,  к  чему 
это  делается,  дружно  и  весело  кричали  :  «  Раз, 
два,  три  !  »,  отбивая  по  мерзлой  земле  твердый 
шаг.  Для  разнообразия  я  отдавал  иногда  и  дру- 
гую команду  :  «  Отвечать,  как  начальнику  бри- 
гады !  »  и  в  этом  случае  на  приветствие  :  «  Здо- 
рово, молодцы  !  »  рота  громко  отвечала  :  <'  Здра- 
вия желаем.  Ваше  Превосходительство  !  ».  На 
ходу  пелись  песни,  —  барабанщики  и  горнисты 
были  упразднены  с  объявлением  войны.  Запе- 
вал старший  унтер-офицер  Шестаков,  обладав- 
ший приятным  голосом,  певуче-красиво  он  по- 
давал и  команды,  в  чем  я  ему  подражал.  Песен- 
ный репертуар  был  довольно  обширным  :  кроме 
всем  известных  народных  песен  —  «  Коробей- 
ники »,  «  Выйду  ль  я  на  реченьку  »,  «  Во  кузни- 
це »,  «  Когда  я  на  почте  служил  ямщиком  », 
«  Полосынька  »,  «  Вдоль  да  по  речке  »,  «  Вдоль 
по  улице  метелица  метет  »,  украинских  —  «  Ко- 
пав, копав  криниченьку  »,  «  Ой  во  лузи  »,  пе- 
лись и  чисто  солдатские :  «  Соловей,  соловей, 
пташечка  »,  «  Чубарики  чубчики  »,  «  Поехал  ка- 
зак на  чужбину»,  «Дуня,  ягодка  моя»,  «Ги- 
бель "Варяга"»,  «Плещут  холодные  волны», 
«  Взвейтесь,  соколы,  орлами  »,  «  Умер,  бедняга, 
в  больнице  военной  »,  «  Ночи  темны,  тучи  гро- 
зны »...  В  этой  последней  песне  мне  очень  нра- 
вился куплет : 

«  Эй    вы,    немцы    (турки),    басурманы,    покоряй- 
теся   вы   нам  ! 


Если  вы  нам  не  сдадитесь,  пропадете,  как  трава 
Наша  матушка  Россия  всему  свету  голова  !  - 

Разучивание  песен  происходило  по  вечерам 
под  руководством  какого-нибудь  унтер-офице- 
ра, любителя  пения.  Особенно  любимой  была 
песня  «  Черные  кудри  »,  своим  содержанием  по- 
хожая на  романс.  Появились  и  новые  песни  как 
«  Смело  мы  в  бой  пойдем  за  Русь  святую  »  и 
оригинальная  по  исполнению  «  На  взморье  мы 
стояли  »  : 

«  ...русский  любит  угостить, 
угостить  свинцовой  пулей, 
на  закуску  стальной  штык...  » 

Исполнялись  и  старинные  солдатские  песни  : 
«  Вдоль  по  линии  Кавказа  »,  «  Солдатушки, 
бравы  ребятушки  »  и  многие  другие.  Я  знал 
слова  всех  песен  и  иногда  пел  с  ротой.  Самой 
полезной  была  песня  об  обязанностях  стрелка 
в  цепи.  Она  была  чрезвычайно  удачно  состав- 
лена, охватывая  все  уставные  положения,  ко- 
торые солдат  должен  был  знать  наизусть,  и 
известное  выражение  Суворова  :  «  Каждый  во- 
ин должен  понимать  свой  маневр  »  : 

«  Понимающий   задачи 
В  роте,  взводе  и  звене. 
Не   потерпит  неудачи 
В  жарком  деле  на  войне. 

Если  надо  —  окопайся. 
Для  ружья  найди  упор. 
Ведь  для  этого  дается 
И  лопата,  и  топор. 

Связь  всегда  святое  дело, 
А  в  бою  еще  важней. 
При  под.держке  лезь  ты  смело. 
Да  и  драться  веселей. 

Помогай    всегда,    чем    можешь, 
Коль  сплошал  товарищ  твой. 
Где   огнем,    штыком,    лопатой. 
Где  и  собственной  спиной. 

И  так  далее.  Указывалось,  что  делать  при 
ранении,  о  важности  наблюдения  за  полем  боя, 
об  отобрании  патронов  у  раненых  и  убитых, 
так  же  как  и  обязанности  часового  в  по.левом 
карауле.  Все  это  было  наиболее  частыми  во- 
просами инспектирующего  начальства,  и  я 
учил  солдат,  что  если  его  спросят  про  эти  обя- 
занности то  вспоминай  слова  песни  и  отвечай 
своими  словами.  На  фронте  было  широко  рас- 
пространено взятое  из  этой  песни  название 
связистов  :    «  Святое    дело  ». 


Оказывается,  мой  отец  не  тратил  уплачива- 
емые мною  ему  деньги  за  стол,  а  копил  их  и, 
не  говоря  мне  ни  слова,  купил  для  меня  вы- 
ездную лошадь  за  300  рублей,  пролетку  к  при- 
ставил кучера,  одного  из  солдат  нестроевой 
команды  корпуса.  Лошадь  стояла  в  конюшне 
с  корпусными  лошадьми  вместе,  а  пролетка  и 
санки  —  в  каретнике.  Нельзя  сказать,  что  это 
меня  очень  обрадовало,  —  лошадей  я  не  знал  и 
не  любил,  ездить  на  службу  нужды  не  было, 
это  отдавало  «  шиком  »,  но  делать  было  нечего. 
Еоля  родителя  —  закон.  Утром  я  ехал  в  роту 
и  к  моему  приезду  рота  была  уже  построена  на 
площади  и  прапорщик  Новиков  подавал  коман- 
ду и  рапортовал  мне.  Признаться,  мне  всегда 
было  стыдно,  что  приезжаю  я  так  «  по-гене- 
ральски »,  поэтому  я  всегда  поспеитно  слезал 
с  пролетки  и  отпускал  лошадь  домой.  Однаж- 
ды, подъезжая  к  роте  точно  вовремя,  я  уви- 
дел полковника  Кебадзе,  который  подал  ко- 
манду вместо  прапорщика  Новикова.  Я  не  рас- 
терялся и  попросил  у  полковника  разрешения 
поздороваться  с  ротой.  Кебадзе,  не  сделав  мне 
никакого  замечания,  удалился  в  штаб.  Новиков 
тозке  объяснить  мне  ничего  не  мог.  Домой,  на 
обед,  я  ездил  уже  более  спокойно.  Катанье, 
модное  в  те  времена,  меня  совршенно  не  ин- 
тересовало, и  я  ни  разу  никуда,  кроме  как  на 
службу,  не  выезжал  и  охотно  ходил  бы  на 
службу  пешком,  но  из  уважения  к  отцу  прихо- 
дилось пользоваться  лошадью.  Кстати,  у  нее 
была  скверная  привычка,  доехав  до  перекрест- 
ка Николаевской  и  Гостинодворской  улип  {те- 
перь-Советской и  Кировской),  она  обязательно 
останавливалась,  воротила  оглоб.пи,  брыкалась, 
и  мой  кучер,  татарин,  промучившись  несколько 
минут,  просил  городового  :  «  Стражник,  прове- 
ди лошадь  !  »  Городовой  брал  лошадь  под  узд- 
цы, проводил  ее  несколько  шагов,  и  да.льше 
лошадь  шла  без  фокусов.  Объяснить  такое  ее 
поведение  было  нечем. 

Как  я  ни  уставал  за  день,  все  же  ежедневно, 
приведя  себя  в  порядок,  отправлялся  гулять 
в  город,  заходя  либо  за  Грабовским,  либо 
за  Марусей  Ивановой  Летом  это  было  на 
бульваре,  где  особенно  по  субботам  и  в 
воскресные  дни  собиралось  множество  мо- 
лодежи. Здесь  было  место  знакомств  и  свида- 
ний. В  те  далекие  времена  отношения  кавалера 
к  барышне  были  весьма  целомудренны.  Зна- 
комства происходили  преимущественно  через 
посредников  —  товарищей  или  подруг  знако- 
мившихся —  и  главным  образом  в  семейных 
домах,  в  театре  или  на  бульваре,  а  балы  быва- 
ли только  раз  в  году,  на  Рождество  или  на 
Новый  Год.  На  улице  или  в  другом  обществен- 
ном месте  попросту  подойти  к  знакомой  барыш- 
не было  нельзя,  —  требовалось  поздороваться 
ся  и  попросить  разрешения  подойти,  а  это  раз- 
решение   не    всегда,    по    каким-либо    причинам, 


давалось.  О  том,  чтобы  гулять  с  барышней 
«  под  ручку  »  или  провожать  ее  домой  тоже 
«  под  ручку  »,  не  могло  быть  и  речи.  Рука  мо- 
гла быть  предложена  только  на  ба.пу,  да  и  то 
после  танца,  для  сопровождения  барышни  на 
ее  место,  обычно  возле  матери,  тетки  или  за- 
мужней старшей  сестры.  Обращение  между 
кава.пером  и  барышней  было  неизменно  на 
«  вы  »,  причем  учащихся  называли  по  именам, 
а  кончивших  гимназии  или  другие  учебные  за- 
ведения —  только  по  имени  и  отчеству.  Окон- 
чившая учебное  заведение  барышня  могла  дать 
своему  кавалеру  разрешение  называть  ее  по- 
прежнему  по  имени,  и  это  обычно  делалось  сре- 
ди старых  знакомых.  Такое  «  милостивое  »  раз- 
решение получил  и  я  от  Маруси.  Разговоры  ве- 
лись самые  высоконравственные  :  о  Музыке,  о 
театре,  кино  и  т.  п.  В  Оренбург  «  светила  »  не 
заглядывали,  но  все  они  были  нам  известны  по 
грамофонным  пластинкам,  и  любимцами  публи- 
ки были,  конечно,  в  первую  очередь,  Шаляпин, 
тенора  Смирнов  и  Собинов,  сопрано  Неждано- 
ва и  Збруева  и  исполнительницы  романсов  Пле- 
вицкая,  Вяльцева  и  Варя  Панина.  Из  иностран- 
цев славились  Энрико  Карузо,  Матгео  Баттис- 
тини  и  Титто  Руфо.  Ради  рекламы  выпуска- 
лись даже  мужские  и  женские  расчески  с  над- 
писями на  них  :  «  Шаляпин  »  или,  например, 
«  Нежданова  ».  Кинематографы  были  гораздо 
доступнее,  и  любимцами  публики  бы.ли  артисты 
Вера  Холодная,  Малиновская,  Полонский, 
Мозжухин  и  Лысенко.  Кинофильмы  с  их  уча- 
стием вьшускала  московская  фирма  Ханжонко- 
ва.  Обычно  это  была  инсценировка  какого-ни- 
будь романса,  вроде  «  Дитя,  не  тякися  весною 
за  розой  »  и  «  У  камина  »,  или  «  Вот  вспыхнуло 
утро  »  и  так  далее.  Шведская  артистка  Аста 
Нильсен  тоже  имела  большой  успех,  и  фильмы, 
в  которых  она  играла,  я  не  пропускал.  Коро- 
лями оперетты  считались  Монахов  и  Шувало- 
ва, певшие  в  московском  театре  «  Зон  ».  Успех 
и  слава  М.  Горького  были  огромны,  «  На  дне  » 
шло  во  всех  городах,  не  сходя  со  ст^ены,  и  пес- 
ня «  Солнце  всходит  и  заходит  »  стала  народ- 
ной, как  и  «  Быстры,  как  волны,  все  дни  на- 
шей жизни  »  из  пьесы  Л.  Андреева  «  Дни  на- 
шей жизни.  Так  же  не  сходили  со  сцены  пьесы 
Чехова.  Особой  славой  пользовалась  плодови- 
тая писательница  Вербицкая,  которая  в  своих 
романах  по-новому  освещала  любовь  и  брак. 
Вокруг  ее  произведений  шла  большая  полеми- 
ка, они  были  под  запретом  для  учащейся  моло- 
дежи, и  все  же  «  Ключи  счастья  »,  ее  наиболее 
нашумевший  роман,  были  экранизированы. 

В  Оренбурге  были  открыты  местными  бога- 
чами несколько  маленьких  лазаретов  для  ране- 
ных, содержавшихся  на  средства  этих  богачей. 
Был  лазарет  для  офицеров  коннозаводчика 
Шотта  (на  Ленинской  улице).  Там  оказался  на 
излечении  мой  друг  по  военному  училищу  Ни- 


колай  Цветков.  Встреча  наша  была  радостной, 
мы  ежедневно  проводили  с  ним  время,  и  Цвет- 
ков в  знак  дружбы  подарил  мне  серебряный 
портсигар,  стоивший  20  рублей,  немалые  по  тем 
временам  деньги.  Этот  портсигар  прошел  со 
мною  первую  мировую  и  гражданскую  войны, 
побывал  в  руках  австрийских  офицеров,  когда 
я,  раненый,  попал  в  плен  и  был  в  конце  кон- 
цов украден  у  меня  соседом,  когда  я  был  в  Бу- 
харе, на  басмачском  фронте.  Цветков  познако- 
мил меня  с  лежавшим  с  ним  вместе  раненым 
поручиком  князем  Енгалычевым.  Енгалычев 
был  ранен  в  руку,  носил  ее  на  черной  повязке 
и,  как  представительный  и  красивый  мужчина, 
пользовался  необыкновеным  успехом  у  жен- 
щин. Я  часто  гулял  с  Енгалычевым  по  бульва- 
ру, не  подозревая,  как  и  все  прочие,  что  он  — 
авантюрист  и  самозванец,  что  разоблачилось 
петом  шумной,  на  весь  Оренбург,  скандальной 
историей.  Енгалычев  вдруг  переселился  в  но- 
мер «  Биржевой  гостиницы  »  (ныне  «  Урал  ■>), 
познакомился  и  начал  ухаживать  за  дочерью 
одного  генерала,  вскружил  девушке  голову, 
влез  в  доверие  отца,  сделал  предложение,  на 
которое  получил  согласие.  Для  свадебных  по- 
дарков невесте  и  ее  отцу,  пользуясь  княжеским 
титулом  (князья  Енгалычевы  существовали  в 
действительности),  взял  у  местного  ювелира 
Вольфсон  в  кредит  несколько  ценных  золотых 
вещей  и  скрылся  с  ними,  не  заплатив  и  за 
номер  в  гостинице. 

Теперь  я  могу  спокойно  сказать,  что  в  то 
время  я  пользовался  большим  успе.хом  у  бары- 
шень, преимущественно  гимназисток  старших 
классов,  а  было  мне  всего  17'/2  лет  !  Каждая 
хотела  со  мной  познакомиться,  я  получал  массу 
писем  с  предложениями  знакомства  или  назна- 
чавших свидания.  Ни  на  одно  такое  свидание  я 
не  пошел  и  обычно  посылал  своего  друга,  се- 
минариста Колю  Борисова,  посмотреть,  кто  ме- 
ня приглашает.  Вращаясь  исключительно  в 
кругу  молодежи,  я  не  мог  избежать  знакомств, 
и  число  знакомых  моих  барышень  достигало, 
наверное,  сотни,  и  своего  рода  «  именной  спи- 
сок »   которых  я  хранил  несколько  лет. 

До  середины  лета  1915  года  встречи  прибыва- 
ющих на  излечение  раненых  солдат  проходи.ли 
в  торжественной  обстановке,  с  оркестром  му- 
зыки, цветами,  но  затем  постепенно  все  сошло 
на  нет,  став  обычным  явлением,  на  которое  не 
обращали  внимания.  Правда,  к  санитарным  по- 
ездам высылались  извозчики,  а  по-^ом  и  ор- 
кестр перестали  высылать. 

Отец  знал,  что  я  курю,  но  в  его  присут- 
ствии, я  никогда  не  курил,  даже  тогда,  когда 
женился  (1921).  Мне  было  очень  дорого  внима- 
ние отца,  когда  однажды,  придя  со  службы,  я 
увидел  у  себя  на  столе  подаренную  отцом  пе- 
пельницу, и  я  берег  ее,  как  память  об  отце  до 
1924  года,  когда  она  так  разбилась,  что  склеить 


ее  было  уже  невозможно. 

От  моей  роты,  как  от  одной  из  лучших,  не- 
сколько раз  назначалась  рота  по  штату  мирно- 
го времени  для  участия  в  параде  в  царские  дни. 
Парад  происходил  на  Водяной  улице  (теперь  — 
«  9  января  »),  у  собора  (на  его  месте  Дом  Со- 
ветов). От  каждого  запасного  батальона  выде- 
лялась рота,  и  все  три  роты  прибывали  к  собо- 
ру, составляли  винтовки  в  козлы,  и  люди  вво- 
дились в  собор  на  торжественное  богослуже- 
ние, после  которого  и  происходил  сам  парад. 
Для  парада  я  отбирал  самых  рослых,  высоких 
солдат,  а  таких  было  немало,  и  было  приятно 
смотреть  на  моих  молодцов;  правофланговому 
я  был  по  плечо,  а  винтовки  у  них  в  руках  ка- 
зались игрушками.  Затем  на  парады  стали  на- 
значать только  учебные  команды,  и  блистать 
перед  публикой  командами  и  шашечными 
приемами  больше  не  довелось. 

Наступил  1916  год.  1  января  полковник  Ке- 
бадзе  после  парада  собрал  всех  офицеров  в 
батальонной  канцелярии,  поздравил  нас  с  Но- 
вым Годом,  поклонился  в  пояс  и  пожелал  всем 
нам  поскорее  отправиться  на  фронт.  «  Засиде- 
лись »,  сказал  он  в  заключение.  В  этот  же  день 
вечером,  зайдя  к  Грабовскому.  я  был  пригла- 
шен к  нашему  адъютанту,  прапорщику  Кова- 
леву, у  которого  уже  сидел  полковник  Кебадзе. 
За  столом  мы  выпили,  что  по  тому  времени  бы- 
ло редкостью,  и  я  попросил  Кебадзе  отправить 
меня  на  фронт.  К  этому  решению  я  пришел  по- 
тому, что  избрав  военную  профессию,  мне  не 
было  смысла  находиться  в  запасном  батальоне, 
так  как  производство  в  чины  здесь  не  шло  и 
в  будущем  это  угрожало  мне  тем,  что  я  оста- 
нусь в  хвосте,  даже  несмотря  на  то,  что  я 
окончил  военное  училище  по  первому  разряду. 
Многие  из  моих  учеников  —  солдат  учебной 
команды,  окончили  уже  школы  прапорщиков  и 
возвращались  с  фронте  ранеными,  обогнав  ме- 
ня в  чинах,  не  говоря  уже  о  боевых  наградах. 
Все  это  было  мне  крайне  зазорно.  Конечно,  я 
хорошо  понимал,  что  я  находился  в  кадрах 
запасного  батальона  только  потому,  что  меня 
берегли  по  моей  молодости,  —  мне  к  этому 
времени  исполнилось  18  лет  и  я  был  самым 
младшим  в  батальоне.  В  разговоре  с  Кебадзе, 
под  влиянием  вьшитой  рюмки,  я  позволил  себе 
поспорить  с  ним,  говоря,  что  вернусь  с  фронта 
не  иначе,  как  с  офицерским  Георгиевским  кре- 
стом. Кебадзе  посмеивался,  но  я  ошибся  не  на 
много,  будучи  награжден  Георгиевским  ору- 
жием. Приехав  раненым  в  Оренбург,  я  хотел 
напомнить  Кебадзе  этот  наш  разговор,  но,  к 
сожалению,  Кебадзе  уже  уехал  в  свой  полк,  на 
фронт.  Рапорт  свой  я  всетаки  подал  и  ждал  ре- 
зультатов,   неся   службу   по-прежнему. 

Было  намечено  проведение  бригадного  двух- 
стороннего учения,  и  место  было  выбрано  для 
него   за   Уралом,   между   железнодорожным   по- 


лотном  и  Зауральной  рощей.  Я  производил  ре- 
когносцировку, местности;  проваливаясь  чуть 
ли  не  по  колено  в  снег,  я  обошел  место  предпо- 
лагаемого учения.  Роты  готовились  к  учению, 
делались  трещетки,  имитировавшие  пулемет- 
ную стрельбу,  обучались  «  сквозным  атакам  >-, 
вызывавшим  много  споров,  так  как  во  избежа- 
ние несчастных  случаев  люди  обучались,  при 
встрече  с  условным  противником  и  прохожде- 
нии сквозь  его  цепи,  брать  винтовку  <'  на  себя  », 
то  есть  держать  ее  почти  вертикально,  накло- 
нив штык  к  себе.  Противники  этих  атак  гово- 
рили, что  и  в  настоящем  бою  люди,  заучив 
брать  винтовку  «  на  себя  »,  будут  машинально 
делать  то  же  самое,  вместо  того,  чтобы  дер- 
жать винтовку  «  на  руку  »  и  колоть  врага 
штыком.  Учение  производилось  в  присутствии 
начальника  бригады  генерал-майора  Погорец- 
кого,  была  холодная  погода,  глубокий  снег  ме- 
шал передвижениям,  и  поэтому  учение  затяну- 
лось и  было  закончено  благодаря  инициативе 
Громаковского,  поднявшего  свою  роту  в  атаку 
шагов  за  триста  до  нас,  за  что  он  получил  на 
разборе  замечание,  так  как  с  такого  дальнего 
расстояния  поднимать  в  атаку  нельзя.  Но  Гро- 
маковский  ловко  вывернулся,  сказав  что-то  об 
инициативе. 

Между  тем  мой  рапорт  путешествовал  по 
штабам,  и  во  второй  половине  января  пришло 
разрешение  отправить  меня  на  фронт.  Роту  я 
сдал  прапорщику  запаса  Немцеву,  очень  сим- 
патичному человеку,  но  сугубо  штатскому,  ра- 
ботавшему до  войны  в  Волжском  пароходстве, 
а  я  был  назначен  командиром  роты  литера  А, 
вместо  Новикова,  уже  отправленного  на  фронт. 
Люди  мои  были  довольны,  что  поедут  на  фронт 
со  мной.  По  всему  чувствовалось,  что  отправка 
приближается  с  каждым  днем.  Рота  получила 
походное  снаряжение  :  полотнище  палатки  со 
стойкой  и  приколышем,  нагрудный  брезенто- 
вый патронташ,  вещевой  мешок  и  стеклянную 
флягу  в  чехле  (самое  жалкое  из  всего  нашего 
снаряжения,  и  обычно,  отправляясь  на  фронт, 
солдаты,  проходя  по  Николаевской  улице,  били 
эти  фляги  об  землю).  Было  выдано  и  зимнее 
суконное  обмундирование,  причем  гимнастерки 
были  сшиты  не  только  хорошо,  но  и  по  входив- 
шей тогда  моде,  —  с  нагрудными  карманами, 
поясной  стяжкой  и  крючками  для  заправки  по- 
ясного ремня,  что  очень  нравилось  солдатам. 
Жалко  было  только  то,  что  часть  гимнастерок 
была  из  желтоватого  сукна  верблюжьей  шер- 
сти. Зная,  что  при  раздаче  может  быть  много 
обид,  —  в  этом  отношении  солдаты  были  боль- 
шими детьми,  —  я  засел  в  каптерке  и  присут- 
ствовал при  раздаче  обмундирования  до  самого 
конца.  Каждый  хотел  обязательно  получить 
защитную  гимнастерку,  поэтому  приходилось 
кое-кого  и  уговаривать  взять  светлую.  Особен- 
но  хотел    получить   защитную   чуваш    Васи.лий 


Иванович.  Он  стоял  у  дверей  цейхгауза,  жад- 
ными глазами  смотрел  на  гимнастерки  и  попро- 
сил меня  выдать  ему  «  синюю  »,  как  назвал  он 
защитную  гимнастерку.  Я  приказал  каптенар- 
мусу выдать  ему  ее,  и  Василий  Иванович  ушел, 
сияющий  от  восторга.  Надо  сказать  и  отдать  им 
должное,  что  среди  солдат  инородцев,  как  их 
тогда  называли,  большинство  отличалось  боль- 
шой старательностью  и  исполнительностью, 
высокой  порядочностью  и  терпеливостью,  даже 
и  на  насмешки  глупцов-русских.  Обращаясь  к 
офицерам,  башкиры  и  чуваши,  не  знавшие  об- 
ращения на  «  вы  »,  говорили  :  «  Ваше  Благоро- 
дие, дай  мне  синюю  рубаху  »,  как  сказа.п  мне 
Василий  Иванович.  Был  такой  случай,  когда  на 
инспекторском  смотру  маршевых  рот  началь- 
ник бригады  генерал-майор  Погорецкий  спро- 
сил солдата-башкирина  :  «  Кто  я  такой  ?  »,  и 
солдат,  улыбаясь  вопросу,  ответил  :  "  Сама  бри- 
гадный и  сама  знаешь,  а  спрашиваешь  ч. 

Наступил  установленный  перед  отправкой  на 
фронт  инспекторский  смотр  готовности  марше- 
вых рот.  Эта  церемония  всегда  проводи.лась  на 
Форштадтской  площади,  от  снега  не  расчищае- 
мой и  где  местами  были  и  сугробы  по  колено  и 
участки  голого  льда.  От  трех  запасньгх  бата- 
льонов на  смотр  выводилось  14  рот.  и  среди 
них  две  от  нашего  батальона,  моя  и  от  8-й 
роты.  К  смотру  готовились  очень  гпщтельно, 
так  как  смотр  производил  сам  командующий 
войсками  округа  Сандецкий.  7-й  ротой  вместо 
Немцева  уже  командовал  поручик  Андреев, 
прибывший  с  фронта  и  игравший  в  роте  роль 
какого-то  «  шефа  »,  относясь  с  прохладцей  к 
своим  обязанностям.  Подготовкой  роты  я  за- 
нялся сам,  1шаче  и  быть  не  могло,  я  роту  учил, 
я  ею  командовал  и  с  нею  шел  на  фронт,  и  было 
делом  чести  представить  роту  образцово.  Люди 
повторяли  словесность  и  заучивали  молитву 
перед  боем,  которую  должны  были  знать  и 
офицеры.  Я  тоже  учил  эту  молитву,  она  была 
напечатана  на  маленьких  зеленых  бумажках, 
но  выучить  никак  не  мог,  —  так  она  мне  не 
нравилась,  и  это  было  первой  и  единственной 
частью  военной  науки,  которую  я,  считаясь 
блестящим   офицером,    не   одолел. 

Стоял  трескучий  мороз  без  ветра.  Вечером 
накануне  смотра  я  с  фельдфебелем  Сидоренко, 
которого  я  должен  помянуть  самым  добрым 
словом  за  его  бесценную  для  меня  помощь  по 
управлению  ротой,  сидели  и  договаривались  о 
том,  что  еще  нуж;но  сделать  для  успеха  смотра. 
Первым  решением  было  —  обязательно  смазать 
затворы  винтовок  керосином,  чтобы  они  не  от- 
казали на  морозе.  Но  на  морозе  у  солдат  не 
будет  боевого  вида,  придется  им  долго  стоять 
на  морозе,  и  пока  дойдет  очередь,  люди  замерз- 
нут, потеряют  бодрый  вид  и  будут  действовать 
бездушно,  и  поэтому  мы  решили  купить  вазе- 
лина, чтобы  люди  смазали  им  носы,  уши,  паль- 


39  — 


цы  ног  и  рук.  Сейчас  же  я  дал  денег  и  послал 
в  аптеку  за  вазелином,  которого  купили  огром- 
ный полуведерный  чайник.  Затем  стал  вопрос, 
выводить  ли  на  смотр  всех  людей.  Сидоренко 
предложил  оставить  в  казарме  самых  п.лохих 
по  подготовке  солдат.  Я  решительно  от  этого 
отказался,  считая  это  недостойным  обманом. 
Тогда  Сидоренко  предложил  всех  баихкир  и  чу- 
вашей, плохо  говорящих  по-русски,  поставить 
во  вторую  шеренгу  в  расчете  на  то.  что  началь- 
ство будет  задавать  вопросы  стоящим  в  первой 
шеренге.  На  это  я  согласился. 

В  день  смстра  роты  были  выведены  заранее 
на  площадь,  и  моя  рота  была  поставлена  на 
правом  фланге,  как  раз  напротив  Александров- 
ских казарм,  тылом  к  жилым  домам,  возле  ко- 
торых, как  и  возле  казарм,  были  большие  су- 
гробы снега.  Рота  была  выстроена  на  чистом 
месте  плопгади,  но  под  ногами  был  настоящий 
каток,  —  ветер  сдул  снег  со  льда  огромных 
луж,  замерзших  еще  с  осени.  Сидоренко  и  тут 
проявил  СВ011  опыт  :  вынул  из  кармана  клубок 
шпагата,  один  конец  закрепил  у  носков  ног 
правофлангового,  протянул  шпагат  вдоль 
фронта  строя  и  шашкой  провел  по  линии  шпа- 
гата черту  на  льду,  а  солдатам  сказал,  что, 
когда  подадут  команду  ;  «  Равняйсь  !  »,  носки 
сапог  следует  поставить  к  черте  и  равнение  бу- 
дет хорошим.  Ясно  видную  на  льду  черту  Сидо- 
ренко замаскировал  снежком,  чтобы  она  не  бро- 
салась бы  в  глаза. 

Смотр  начался  с  моей  роты,  команду  д,пя 
встречи  и  рапорт  подал  поручик  Андреев,  я  же 
стоял  на  своем  месте  в  строю.  Подопюл  Сандец- 
кий,  худой,  высокий  старик,  тепло  одетый,  в 
оленьих  сапогах,  башлыке  и  фуражке  с  огром- 
ными козырьком.  Сандеикого  сопровожда.пи  на- 
чальник бригады  Погорецкий,  адъютант,  ко- 
мандир нашего  батальона  Кебадзе  и  другое 
начальство.  Сандецкий  поздоровался  с  ротой  и 
подал  команду  :  «  Командуюишй  маршевой  ро- 
той, —  ко  мне  !  »  Я  подошел  к  нему  по  всем 
правилам  устава.  Сандецкий  подает  команды 
мне,  я  командую  роте  :  « На  пле-чо  !  (только 
первый  взвод  был  с  винтовками)  Справа  пов- 
зводно, шагом  марш  !  »  «  Бегом  марш  !  ^>  Рота 
шла  и  бежала  хорошо,  но  впереди  был  сугроб 
и  я  боюсь,  что  вот  сейчас  случится  что-то  непо- 
правимое, —  люди  завязнут  в  глубоком  снегу  и 
потеряют  не  только  ногу  и  равнение,  но  и  весь 
строй  смешается.  Но  Сандецкий  допустил  роту 
до  преде.па  и  подал  команду  :  «  Кругом  марш  !  » 
и  я  облегченно  вздохнул.  Рота  пересекла  всю 
п.пощадь.  Сандецкий  командует  :  «  Остановить 
роту  !  ».  Затем  он  пода.п  неско.лько  команд  на 
перестроения  и  остановил  роту,  не  подавая  ко- 
манды :  «  Кругом  !  >>.  Потом  он  направился  к 
четвертому   взводу,    а   рота   останови.пась.    имея 


людей  «на  вторую  шеренгу»,  то  есть  случи- 
,пось  как  раз  наоборот  тому,  на  что  мы  с  Сидо- 
ренко рассчитывали,  наши  башкиры  и  чуваши 
оказались  впереди,  и  вот  их-то  и  стал  спра- 
шивать Сандецкий,  задавая  самые  существен- 
ные вопросы,  как  обязанности  начальника  по- 
левого караула  и  обязанности  стрелка  в  цепи. 
Первым  спросил  он  солдата-башкирина  о5  обя- 
занностях начальника  полевого  караула,  —  тот 
ствети.л  хорошо.  Сандецкий  задал  вопрос  ря- 
дом стояще?лу,  и  тот  ответил  так  же  хорошо. 
Тогда  Сандецкий  заходит  внутрь  строя  и  опять 
спрашивает  людей.  На  все  вопросы  все  спраши- 
ваемые ответили  хорошо.  Довольно  улыбаясь, 
Сандецкий  выходит  из  строя,  приказывает  по- 
вернуть роту  кругом  и  спрашивает  полковника 
Кебадзе,  кто  обучал  роту.  Тот  отвечает  :  «  Пра- 
порщик Кульч1щкий».  Тут,  могу  заслуженно 
похвалиться,  настал  момент  небывалого  в 
Оренбургском  гарнизоне  триумфа  :  Сандецкий 
вызывает  меня  к  себе  и  благодарит  за  хорошее 
обучение  рсты,  затем  приказывает  мне  вызвать 
вперед  всех  учителей.  Я  подал  команду,  и  все 
учителя  вышли  вперед  и  построились  в  одну 
шеренгу.  Сандецкий  в  кратком  слове  похвалил 
их  «  за  службу  >'  и  приказал  выдать  каждому 
из  них  по  рублю  наградных.  Обратившись  за- 
тем опять  к  роте,  он  поблагодарил  и  ее  за  слу- 
жбу и  пожелал  победы  на  фронте. 

Все  это  было  неслыханно  до  сего  времени, 
и  я  внутренне  ликовал.  Успех  превзошел  вся- 
кие ожидания.  Все  поздравляли  меня  с  неви- 
данным успехом.  Вторая  рота  нашего  батальона 
тоже  не  подкачала,  и  Сандецкий  продолжал 
смотр  рот  104-го  и  105-го  батальонов.  Против 
наших  они  были  подготовлены  несравненно  ху- 
же, а  может  быть  с  проваливались  »  нарочно, 
чтобы  оттянуть  время  отправки  на  фронт.  Одна 
из  представляемых  рот  так  безобразно  держала 
равнение  на  марше  .что  Сандецкий  закричал 
на  всю  площадь  :  «  Роту  в  казарму,  прапорщи- 
ка —  на  фронт  !  »  Отправка  на  фронт  была  в 
те  времена  высшим  наказанием.  То  же  самое 
произошло  с  другими  ротами,  которым  Сан- 
децкий махал  рукой  и  кричал  :  «  В  казарму  !  » 

Приведя  свою  роту  обратно  в  казарму,  я  не- 
сколько раз  и  от  души  поблагодарил  солдат  и 
учителей  за  службу.  Рота  держала  очень  труд- 
ный экзамен  и  выдержала  его  блестяще,  а  я 
был  чрезвычайно  горд  своими  солдатами  и  до- 
волен самим  собой. 

Служба  моя  в  запасном  батальоне  закончи- 
лась, до  отправки  на  фронт  оставалось  несколь- 
ко дней,  занятий  больше  не  производилось,  го- 
товились именные  списки,  вещевые  ведомости 
и  т.   п. 

К.Р.Т. 


40 


42-й  пехотный  Якутский  полк  в  гражданской  войне 


в  некоторых  военных 
журналах  были  напеча- 
таны статьи,  касавшиеся 
Якутского  пехотного 
полка.  Мой  отец  прослу- 
жил в  этом  полку  до 
предельного  возраста  и 
ушел  в  отставку  в  1913 
году,  а  мое  детство'  и  моя 
юность  все  прошли  сре- 
ди офицеров  и  солдат 
этого  полка.  В  1914  году, 
по  окончании  Виленско- 
го  военного  училища  я 
вышел  в  Казанский  во- 
енный округ  и  тотчас 
же  подал  рапорт  о  назначении  меня  в  Якутский 
полк,  указав  мотивы  этой  моей  просьбы.  Про- 
сьба моя  была  удовлетворена,  и  таким  образом 
я  начал  свою  офицерскую  службу  в  рядах  это- 
го с.павного  полка. 

Будучи  одним  из  ближайших  сотрудников 
полковника  Антоновича,  нашего  командира 
полка,  в  его  попытках  сформировать  полк  в 
Добровольческой  армии,  я  хочу  рассказать  о 
действиях  нашего  полка  во  время  гражданской 
войны. 

В  октябре  1917  года  я,  как  и  многие  другие 
офицеры,  оставил  мой  родной  42-й  пехотный 
Якутский  полк  и  проживал  у  родителей  в  Во- 
лынской губернии.  В  июне  месяце  1918  года 
я  случайно  воше.л  в  связь  с  бывшим  команди- 
ром полка  полковником  Антоновичем.  Геор- 
гиевским кавалером  ордена  и  оружия.  Полк  он 
принял  в  1916  году,  имея  45  лет  от  роду.  Мы  с 
ним  встретились,  и  на  этом  свидании  полков- 
ник Антонович  сообщил  мне  о  своем  намерении 
сформировать  Якутский  полк  на  Дону.  Для 
первой  встречи  он  ограничился  лишь  этим,  но 
сказал,  что  в  Киеве  он  назначил  полковника 
Лошаксва  руководить  «  центром  связи  »  якут- 
цев. 

После  встречи  с  полковником  Антоновичем 
я  вошел  в  контакт  с  полковн11ком  Лошаковым, 
моим  командиром  батальона  во  время  войны,  и 
от  него'  узнал,  что  он  занимается  вербовкой  и 
переброской  якутцев  на  Дон.  Система  вербовки 
была  такова :  полковник  Антонович  устроился 
у  гетманского  правительства  агентом  по  закуп- 
ке скота  в  Херсонской  губернии  для  оккупа- 
ционных войск.  Эта  служба  давала  ему  всз- 
можность  набирать  повсюду  своих  « предста;- 
Бителей  ».  Все  эти  «  представители  »  были  быв- 
шими офицерами  и  были  завербованы  для  ка- 


дра будущего  полка  и  должны  были  быть  пере- 
правлены в  Южную  армию. 

В  это  же  самое  время  украинское  правитель- 
ство формировало  кадры  для  украинской  11-й 
дивизии,  полки  которой  носили  названия  быв- 
ших полков  российской  армии.  При  вторичной 
моей  встрече  с  полковником  Антоновичем  я 
получил  задание  отправиться  в  гор.  Луцк,  где 
формировались  кадры  Якутского  полка,  чтобы 
узнать,  кто  там  есть  из  якутцев  и  сообщить  им 
о  планах  полковника  Антоновича-  В  Луцке  я 
нашел  4-5  офицеров-якутцев,  чьих  фамилий  я 
говорить  не  буду.  Штаб  полковника  Антонови- 
ча находился  в  гор.  Балта,  Херсонской  губер- 
нии. Кажется,  в  конце  июля  я  был  вызван  пол- 
ковником Лошаковым  в  Киев,  где  получил 
распоряжение  узнать,  кто  из  офицеров  согла- 
сен поехать  на  Дон.  Из  пяти  человек  согласи- 
лось трое.  Приехав  с  ними  в  Киев,  мы  узнали 
от  полковника  Лошакова  о  том,  что  мы  до.пжны 
выехать  на  станцию  Миллерово,  в  Южную  ар- 
мию, куда  он  уже  отправил  других  офицеров. 
Мне  было  приказано  явиться  в  штаб  Южной 
армии  и  доложить  там  настоятельную  просьбу 
полковника  Антоновича  о  том,  чтобы  из  прибы- 
вающих офицеров  была  бы  сформирована  рота 
42-го  пехотного  Якутского  полка.  Начальник 
штаба  (кажется,  генерал  Штейфон)  в  этом 
категорически  отказал.  Получив  отказ,  я  по- 
ехал в  Новочеркасск,  в  штаб  Донской  армии, 
где  и  получил  согласие  на  такое  формирование 
при  5-м  или  6-м  полку  Саратовского  корпуса. 
Явившись  затем  на  станцию  Белая  Калитва, 
я  показал  предписание  штаба  армии  командиру 
полка  и  получил  и  его'  согласие. 

Вернувшись  обратно  на  станцию  Миллерово, 
я  сообщил  остававшимся  там  офицерам,  что 
они  могут  ехать  в  полк,  а  сам  с  прапорщиком 
Бегловым  возвратился  в  Киев  для  доклада  пол- 
ковнику Лошакову. 

На  станции  Ромодан  я  узнал,  что  петлюров- 
цы восстали  против  гетмана,  а  по  прибытии  в 
Киев  нам  стало  известно,  что  бои  идут  на  даль- 
них подступах  к  Киеву.  С  прапорщиком  Бегло- 
вым мы  отправились  к  полковнику  Лошакову, 
но  его  уже  не  было. 

В  это  время  в  Киеве  формировался  офицер- 
ский отряд  генерала  Келлера,  в  который  мы  и 
поступили,  попав  на  бронепоезд,  которым  ко- 
мандовал генера.т  Багинский,  мой  бывший  на- 
чальник дивизии. 

После  сдачи  Киева  мы  очутились  в  чужом 
городе,  без  связи  с  кем-либо,  без  железнодо- 
рожного  сообщения   и   без   средств.    К   нашему 


счастью  здесь  жила  моя  сестра,  предоставив- 
шая  нам   временный   приют. 

Не  помню  уже,  сколько  времени  прошло,  во 
всяком  случае  больше  месяца,  когда  пошли 
поезда  на  Одессу.  У  нас  были  документы,  — 
мой  —  старшего  писаря,  а  у  прапорщика  Бег.чо- 
ва  студенческий,  и  были  воинские  литеры  на 
проезд  по  железной  дороге.  Мы  и  решили  ехать 
в  Одессу,  но  сначала  заехать  в  Балту,  где  я 
думал  найти  полковника  Антоновича.  В  Балте 
я  узнал,  что  полковник  Антонович  скрылся,  а 
в  городе  проче.п  расклеенный  на  стенах  приказ 
петлюровского  коменданта  города,  кажется  ка- 
питана Садовского,  в  котором  полковник  Анто- 
нович объявлялся  вне  закона  и  с  ним  вместе  и 
начальник   полиции. 

Решая,  куда  ехать  дальше,  мы  узнали  на 
вокзале,  что  на  Одессу  проехать  нельзя,  — 
идут  бои.  Решп.п11  пробираться  на  Таганрог  или 
в  Крым,  чтобы  затем  попасть  на  Дон.  Доехав 
поездом  до  станции  Помощной,  мы  узнали,  что 
ни  на  Таганрог,  ни  на  Крым  поездов  нет.  До- 
бравшись в  товарном  поезде,  переполненном 
солдатами,  до  Николаева,  мы  попали  на  паро- 
ход, шедший  как  раз  в  Одессу. 

На  палубе  парохода  я  случайно  подня.п  с 
полу  газету,  в  которой  проче.п  приказ  комен- 
данта Одессы,  подписанный...  полковником 
Антоновичем.  Сейчас  же  по  приходе  парохода 
в  Одессу  я  помчался  в  комендантское  управ- 
ление. Спрашиваю  :  «  Где  комендант  ?  »  и  гово- 
рю, кто  я.  Мне  отвечают,  что  я  могу  найти  ко- 
менданта в  «  Московской  гостинице  >\  на  Дери- 
басовской.  Мы  оба  мчимся  туда  и  находим  там 
нашего  полковника... 

С  этого  дня  начинается  вторая  фаза  форми- 
рования Якутского  полка.  На  следующий  день 
я  явился  к  полковнику  Антоновичу  в  комен- 
дантское управление,  где  полковник  Антонович 
сообщил  мне,  что  он  получил  от  генерала  Гри- 
шина-Алмазсва  разрешение  сформировать  при 
комендантском  управлении  роту  12-го  пехот- 
ного Якутского  полка,  которая  явится  костяком 
будущего  формирования.  В  данный  момент  бы- 
ла уже  сформирована  офицерская  рота.  В 
Одессе  проживало  много  офицеров  и  сюда  же 
пробирались  офицеры  из  зоны,  занятой  войска- 
ми Петлюры.  На  командных  должностях  было 
несколько  бывших  курсовых  офицеров  Одес- 
ского училища,  как  полковник  Карпов,  братья 
Петровы,  штабс-капитан  Слиженков  и  другие- 
Но  несмотря  на  присутствие  многочисленных 
офицеров,  запись  добровольцев  шла  медленно. 

Несколько  позже  началось  формирование 
солдатской  роты  и  пулеметного  взвода.  Ника- 
кого отпуска  денег  каким-либо  командовани- 
ем или  организацией  не  было,  но'  полковник 
Антонович  сумел  получить  средства  у  некото- 
рых   заводчиков,    и    я   должен    отметить    здесь 


щедрость  г.  Анатра,  владельца  авиационного 
завода. 

Наконец  рота  и  пулеметный  взвод  были  уже 
подготовлены,  как  в  строевом,  так  и  в  боевом 
отношении.  Я  был  назначен  полковым  адъ- 
ютантом. Вста.п  вопрос  о  зачислени11  роты  в  со- 
став Добровольческой  армии,  о  чем  бы.па  пода- 
на докладная  записка  генералу  Гришину-А.п- 
мазову  для  ходатайства  перед  Верховным  ко- 
мандованием. Но  тем  временем  генерал  Гри- 
шин-Алмазов покинул  Одессу,  и  на  его  место 
был  назначен  генерал  Шиллинг.  Рота,  усилен- 
ного состава,  и  пулеметный  взвод  были  ему 
представлены  и  произвели  на  него  очень  хо- 
рошее впечатление. 

В  это  же  время  из  Ставки  Добровольческой 
армии  приехал  в  Одессу  генерал  Тимановский, 
принявший  командование  стрелковой  дивизией, 
а  через  некоторое  время  приказом  Главного  ко- 
мандования рота  Якутского  полка  вошла  в 
подчинение   генералу   Тимановскому. 

В  Одесе  тогда  находились  французские  вой- 
ска, а  на  рейде  стояли  французские  корабли. 
Петлюровцы  занимали  станцию  Раздельную,  а 
к  востоку,  к  Николаеву  и  Херсону,  гуляли  отря- 
ды петлюровцев  и  Григорьева.  Для  прикрытия 
Одессы  с  севера  были  выдвинуты  части  стрел- 
ковой дивизии,  а  на  восток  —  части  француз- 
ских войск,  сенегальцы.  Рота  Якутского  полка 
несла  внутреннюю  охрану  города. 

Петлюровцы  и  григорьевцы  все  больше  и 
больше  сжимали  кольцо  вокруг  Одессы,  тесня 
стрелков  и  французов,  которые  решили  начать 
эвакуацию  города.  В  самой  Одессе,  на  Мс.чда- 
ванке  и  на  Пересыпи,  уже  появились  красные 
партизаны.  Рота  Якутского  полка,  поддержан- 
ная броневиком,  обороняла  сектор  Преображен- 
ской улицы  и  вокзал,  то  есть  центр  города.  Ко- 
мендантское управление  перешло  в  дом  Лион- 
ского банка.  Так  прошло  несколько  дней,  пока 
французы  не  погрузились  Затем  был  получен 
приказ  командования  оставить  город  и  вдоль 
Фонтанов  отойти  на  «  Пески »,  к  гор.  Аккер- 
ману. 

С  наступлением  темноты  рота  оставила  Одес- 
су и  утром  расположилась  на  «  Песках  ».  Про- 
стояв там  несколько  дней,  рота  была  затем 
погружена  на  пароход,  кажется  в  Аккермане, 
и  прибыв  в  Тульчу  (Румыния),  разгрузилась, 
в  ожидании  дальнейших  распоряжений.  В 
Тульче  я  заболел  тифом  и  лежал  на  соломе  в 
полковом  околодке.  Как  только  кризис  болезни 
миновал  и  я  стал  быстро  поправляться,  был  по- 
лучен приказ  о  погрузке  роты  на  пароход  для 
отправки  в  Новороссийск.  По  моей  настойчивой 
просьбе  я  тоже  был  погружен  на  пароход  и, 
быстро  поправившись,  в  Новороссийске  всту- 
пил в  исполнение  должности  адъютанта. 

Прибыв  в  Новороссийск,  рота  и  пулеметная 
команда  отдохнули,   получили  обмундирование 


и  были  направлены  в  Таганрог,  где  мы  получи- 
ли пополнение  из  ставропольцев  (800  человек) 
и  пулеметы.  Рота  развернулась  в  два  батальона 
с  пулеметной  командой  и  значилась  уже  как 
42-й  пехотный  Якутский  полк,  который  был 
представлен  генералу  Май-Маевскому. 

После  отдыха  полк  был  переброшен  на  стан- 
цию Иловайская,  где  полку  произвел  смотр  ге- 
нерал Кутепов.  Там  мы  простояли  недолго  в 
армейском  резерве.  Здесь  же  полковник  Анто- 
нович сдал  полк  своему  помощнику,  полковни- 
ку Петрову,  а  я  с  должности  адъютанта  был 
переведен  в  пулеметную  команду. 

Затем,  до  самого  конца  боев  полк  оставался 
в  двухбатальонном  составе  и  только  в  Киеве 
был  сформирован  из  пленных  малочисленный 
3-й  батальон,  но  я  думаю,  что  при  лучшей  ор- 
ганизации, пройдя  от  Таганрога  до  Киева,  мож- 
но было  бы  сделать  больше. 

После  станции  Иловайская  полк  двигался  в 
направлении  гор.  Змиева  и  первый  бой  имел  у 
дер.  Балаклея,  где  был  убит  поручик  Буткевич 
(старший).  Подойдя  к  Змиеву,  полк  завяза.п  бой 
с  бронепоездом  красных.  Во  время  боя  в  полк 
приехал  генерал  Кутепов  и  после  его  отъезда 
через  некоторое  время  полковник  Петров  сдал 
полк  полковнику  Почекаеву.  После  взятия 
Змиева  полк  был  направлен  на  Харьков  через 
Славянск  и  Изюм.  У  станции  Мерефа,  под 
Харьковом,  полк  получил  задачу  взорвать  же- 
лезнодорожную линию  и  занять  станцию  Жи- 
хор,  куда  отступали  большевики.  Задача  была 
выполнена  2-м  батальоном,  и  полк  двинулся  на 
ст.  Основа  и  Новая  Бавария,  куда  подошел  и 
2-й  батальон  Дроздовского  полка.  Харьков  был 
взят  Дроздовцами. 

Из  Новой  Баварии  полк  был  направлен  на 
ст.  Люботин,  откуда  после  отдыха  повел  на- 
ступление на  Богодухов  и  Гуты.  Со  стороны 
красных  здесь  действовал  батальон  матросов 
под   командой    «  Маруси  ». 

После  боев  за  Богодухов  полк  был  перебро- 
шен на  Полтаво-Миргород-Киевскос  направле- 
ние. После  Богодухова  полком  последовательно 
командовали  генерал  Бернис,  полковник  Любо- 
миров, полковник  Иваненко  и  полковник  Дех- 
терев.  Подойдя  с  боями  к  Киеву,  полк  получил 
задачу  перерезать  шоссе  Киев-Чернигов,  по  ко- 
торому отступали  большевики.  Задача  была 
выполнена,  взяты  пленные  и  броневик,  и  полк 
остановился  на  линии  Козелец-Остер. 

Период  времени  от  Люботина  до  Киева  я  был 
в  отпуску,  а  возвратясь  в  полк  был  назначен 
оперативным  адъютантом.  Полком  в  это  время 
командовал  полковник  Любомиров.  В  сентябре 
1919  года  полк  перешел  в  наступление  на  уча- 
стке Козелец-Остер,  сбил  красных,  взяв  плен- 
ных, и  продолжал  наступление  на  Чернигов, 
который  был  взят  2-м  батальоном  и  подошед- 


шим Белозерским  полком.  В  последних  числах 
сентября  1919  года,  тотчас  после  взятия  Чер- 
нигова, полк  был  спешно  вызван  в  Киев,  куда 
ворвались  красные,  которые,  сбив  наши  части, 
дошли  до  Крещатика. 

Полк  выступил  на  рассвете  и  форсирован- 
ным маршем,  частью  на  подводах,  проделав  под 
дождем  за  один  день  и  ночь  130  верст,  утром 
подошел  к  Цепному  мосту,  где  был  встречен  ге- 
нералом Драгомировым,  генералом  Бредовым  и 
митрополитом  Антонием.  Пройдя  мост,  полк 
развернулся  в  боевой  порядок  и  с  хода  пере- 
шел в  наступление.  Здесь  завязался  уличный 
бой,  стреляли  из  окон,  но  к  вечеру  полк,  сло- 
мив сопротивление  большевиков,  вышел  на 
шоссе,  ведуш;ее  на  Святошино.  на  следующий 
день  занял  Святошино  и  окопался  на  реке  Ир- 
пень.  Продвижению  полка  в  городе  способство- 
вал броневик  «  Якутец  »  с  пулеметчиком  пору- 
чиком Тихомировым. 

Через  некоторое  время,  кажется  в  конце  но- 
ября, полк  снова  перешел  в  наступление,  фор- 
сировал реку  Ирпень  и  продвинулся  на  20  клм. 
по  шоссе  Киев-Житомир.  Неожиданно  был  по- 
лучен приказ  отойти  в  исходное  положение,  на 
реку  Ирпень.  Штаб  полка  был  в  недоумении 
(полком  командовал  тогда  Генерального  штаба 
полковник  Дехтерев).  Вскоре  выяснилось,  что 
большевики  сбили  гвардейскую  дивизию  и 
Белозерский  полк  на  Черниговско-Козелецком 
направлении  и  быстро  продвигаются  на  Киев. 
Якутскому  полку  было  приказано  задержаться 
на  реке  Ирпень  до  отхода  всех  частей  из  Кие- 
ва и  идти  в  арьергарде.  Это  было  в  декабре 
1919  года. 

Так  начался  тяжелый  отход  войск  генерала 
Бредова  на  Одессу.  Дойти  туда  они  уже  не  мог- 
ли, так  как  Одесса  была  уже  занята  красными. 
Путь  отступления  проходил  через  Киев.  Бе- 
лую Церковь,  Шполу,  Звенигород,  Хмелевое  и 
Голту.  В  Гслте  был  получен  приказ  изменить 
направление  движения  и  вместо  Одессы  идти 
на  ст.  Раздельная  и  Тирасполь,  для  перехода 
румынской    границы. 

В  Тирасполе  ночью  было  получено  новое 
приказание  —  спешно  отходить  вдоль  Днестра 
на  север,  к  польской  границе.  Поход  происхо- 
дил зимой,  в  очень  тяжелых  условиях,  люди 
устали,  мораль  была  подавлена,  и  красная  кон- 
ница Котовского  неустанно  преследовала  отряд. 

На  польской  границе  полк  был  разоружен  и 
отправлен  в  лагерь  для  интернированных  в 
дер.  Пикупица,  около  Перемышля. 

В  1920  году  офицеры  и  солдаты,  еще  оставав- 
шиеся в  лагере,  были  перевезены  в  Крым,  где 
были  влиты  на  пополнение  Брестского  пехот- 
ного полка. 

Так  кончил  свою  службу  Родине  42-й  пехот- 
ный   Якутский    полк,    вписав    имя    полковника 


Антоновича  в  историю  полка.  С  Брестским  пол- 
ком бывшие  якутцы  прошли  Крымскую  кам- 
панию,  сражались  под   Каховкой,   на   Перекопе 


и  после  эвакуации  пережили  еще  и  Галлиполи. 
Подполковник   Чернопысский 


О  наи1е1У1  долге  перед  родиной 


Маршалу  Тюреню  приписываются  слова  : 
«  Я  был  разбит  »,  в  несчастном  случае  и  «  ]Мы 
победили  »  —  в  счастливом.  Если  это  и  апо- 
криф, то  все  же  он  дает  нам,  военным,  высокую 
идею  :  начальник  всегда  несет  ответственность 
за  всякое  деяние  подчиненных,  буде  оно  удачно 
или  неудачно. 

Регу.пярная  армия  родилась  в  эпоху,  когда 
рыцарские  заветы  не  были  еще  пустым  зву- 
ком. Командир  был  из  ■■<  отбора  »,  а  отбор  вос- 
питывался в  предвидении  больших  прав,  но  и 
не  меньших  обязанностей.  С  веками,  аристо- 
кратов крови  понемногу  сменяли  аристократы 
духа. 

Увы,  многие  теперь  склонны  считать,  что  к 
началу  XX  века  наша  старая  Императорская 
Россия,  волею  судьбы  и  якобы  неизбежного  ис- 
торического процесса  одряхления, не  могла  уже 


дать  того,  что  «  во  времена  сны  >>  состав.ляло 
ее  силу  и  опору,  —  людей  сильных  волей,  бес- 
корыстных, любящих  свое  дело  и  свою  Роди- 
ну паче  себя  самих... 

Историю  XX  века  будут  писать  только  наши 
отдаленнейшие  потомки,  и  только  такая  исто- 
рия будет  иметь  какую-то  ценность.  Но,  для 
этой-то  будущей  истории,  наши  свидетельства, 
свидетельства  очевидцев  и  участников  будут 
иметь  большую  ценность  и  чем  больше  мы 
будем  записывать,  не  мудрствуя  лукаво,  ви- 
денные и  пережитые  примеры,  тем  более  мы, 
маленькие  «Несторы»,  дадим  материала  бу- 
дущим великим  историкам  для  их  всесторон- 
ней оценки  эпохи. 

Пусть  наши  памятки  и  субъективны,  но  что 
не  субъективно  в  этом  грешном  мире  ? 

штабс-капитан   Андриан   Борщов 


Обзор  военной  печати 


к. с  Попов  —  Воспоминания  кавказского  гре- 
надера. Париж,   1925   год. 

«  ...В  крупных  событиях  войны  я  был  ма- 
ленькой песчинкой  —  обыкновенным  рядовым 
офицером,  каких  были  тысячи  и  каковые  были 
похожи  друг  на  друга.  Я  был  тем  офицером, 
который  знал  только  то,  что  написано  в  при- 
казе и  слышно  в  телефон,  видел  ровно  столько, 
насколько  хватало  зрение,  я  был  «  маленьким 
зубчиком  »  в  сложной  машине  Великой  Ар- 
мии... » 

Так  начинает  автор,  скромно  предупреждая 
читателя  о  «  малой  доле  »  его  участия  в  миро- 
вых событиях.  Но,  когда  читаешь  эту  книгу, 
поражает  « духовная  величина  »  пережитого' 
автором.  Классическая  трагедия  кажется  блед- 
ною перед  этим  пережитым.  Порою  кажется 
что  некоторые  страницы  начертаны  кровью. 

Толстой  в  «  Войне  и  Мире  »  гениально  рас- 
крыл внутреннюю  сторону  войны,  где  малое 
оказывается  великим.  На  поверхности  военной 
истории  творят  Наполеоны,  Кутузовы,  генера- 
лы, командиры  отдельных  частей,  а  там,  под 
этой  поверхностью,  делают  свое  малое,  но  ве- 
ликое дело  Тимохины,  Тушины  и  «  неизвест- 
ные ».  Это  —  «молекулярная»  работа  армии. 

Замечательная  веш;ь  :  в  природе  мы  видим, 
что  крупнейшие  явления  ее  обуслов.пиваются 
именно  «  молекулярной  »  работой;  разрушаются 
горы,  сохнут  моря,  поднимаются  материки,  стро 
ятся  острова.  То  же  самое  происходит  на  войне. 
Лучшие  идеи  и  распоряжения  превращаются 
в  ничто,  если  в  армии  отсутствует  «  молекуляр- 
ный »    героизм. 

Западно-европейские  народы  осознали  это. 
Поклонение  «  Неизвестному  Воину  »  и  есть 
своего  рода  новый  религиозный  культ  этого 
«  молекулярного »  героизма  народа.  Дальней- 
шее развитие  военной  науки  зависит  от  того, 
насколько  она  сумеет  познать  эту  «  молеку.тяр- 
ную  »  стихию  армии.  Без  этого  наука  постоянно 
будет   сбиваться   на   путь   схоластики. 

Автор  «  Воспоминаний  кавказского  гренаде- 
ра »,  думая,  что  делает  маленькое  дело  , сотво- 


рил большое.  Следя  за  иностранной  литерату- 
рой последнего  времени,  я  не  видел  ни  одного 
труда,  который  давал  бы  такую  истинную  кар- 
тину внутренней  стороны  войны,  как  это  сде- 
лал К. С.  Попов. 

Случилось  это  потому,  что  автор  сумел  со- 
блюсти то  основное  правило,  которое  поставил 
для  истории  Тэн  :  «  История  никого  не  осужда- 
ет, никого  не  оправдывает,  История  только  кон- 
статирует факты  ».  Несомненно,  что  скром- 
ность, с  которой  подошел  к  своей  работе  автор, 
является  первоисточником  его  истинно  научно- 
го объективизма  :  автор  никого  не  собирался 
поучать. 

Драматизм  пережитого  автором  столь  ве.пик, 
что  перед  ним  все,  «  с  обывательской  точки  зре- 
ния »  крупное,  оказывается  ничтожным  и  чита- 
тель не  может  не  проникнуться  глубоким  ува- 
жением к  автору  за  то  философское  спокой- 
ствие, которое  он  сохраняет  и  которое  помогает 
ему  не  выходить  из  рамок,  им  самим  себе  по- 
ставленных :  рассказать  то,  что  сам  видел  и 
перечувствовал. 

А  видел  он  и  близко  видел  внутрен- 
нюю   сторону     войны. 

Конечно,  автор  не  может  претендовать,  на 
художественную  равноценность  с  «Войной  и 
Миром  »  Толстого,  но  за  то  у  него  есть  одно 
преимуш,ество  :  Тимохины,  Тушины  —  худо- 
жественные образы,  а  Сабель,  Хржановский, 
Пильберг,  Кузнецов,  Силаев,  Гаттенбергер,  Гра- 
нитов, Пивоваров,  Четыркин,  Белинский,  Солн- 
цев и  другие  жили  в  действительности. 

И  вот,  когда  читаешь  книгу  Попова,  в  душе 
растет  и  крепнет  радостная  мысль.  Если  такие 
люди  и  в  таком  числе  были  в  одной  ма  пенькой 
частице  великой  Русской  Армии,  то,  стало 
быть,  они  были  не  случайным  явлением.  Хочет- 
ся вместе  с  автором  повторить  слова  его  пол- 
ковой песни  :  «  Эриванцев  нас  не  мало,  мертвых 
и  живых,  было  есть  и  будет...  » 
«  Военный  Инвалид  »  Белград,  №  15  —  1925  год 

Генерал  Головин 


45 


Письма  в  Редакцию 


Статья  '<  О  германском  шпионаже  на  севере 
России  »  очень  заинтересовала  мЛ[х  коллег, 
профессоров  истории  нашего  университета. 
Очень  жаль,  что  в  статье  совершенно  отсут- 
ствуют нужные  данные.  Например,  —  следова- 
ло бы  уточнить,  ГДЕ  находилось  немецкое  ге- 
неральное кснсу.пьство  ?  При  посольстве  или  в 
другом  месте  ?  Очень  интересно  было  бы  уз- 
нать фамилию  консула  ?  Неужели  нет  никаких 
данных  о  дальнейшей  судьбе  этого  «  мнимого  » 
консула  ?  Ведь  после  этого  случая  посольство 
Соединенных  Штатов  еще  целый  год  находи- 
лось в  Петрограде,  и  Временное  правительство 
не  могло  не  заинтересоваться  таким  довольно 
важным  обстоятельством.  Если  бы  возможно 
было  получить  эти  данные  или  же  напечатать 
их  в  журнале,  мы  были  бы  очень  благодарны 
Вам  и  Вашему  сотруднику. 

Р. Г.  Берман  —  Глазго 


По  поводу  статьи  «  Последнее  отступление  »  в 
№  122  журнала  хочу  внести  некоторую  поправ- 
ку. В  эти  дни  мой  отец,  полковник  Схтонский 
был  командиром  459-го  пехотного  Черновицко- 
го полка,  а  не  659-го  Буковинского.  Черновиц- 
кий полк  был  сформирован  из  батальонов  32-й 
пехотной  дивизии.  Добавлю  еще  несколько  слов 
о  судьбе  моей  семьи,  которую  вспоминает  автор 
статьи.  Отец,  верный  слуга  России,  —  расстре- 
лян. Мама  и  сестра,  которую  знали  молодые 
офицеры  32-й  бригады,  как  пишет  В.Е.  Милода- 
нович,  нашли  вечное  упокоение  за  полярным 
кругом.  Прошу  передать  мой  низкий  поклон 
В.Е.  Милодановичу. 

А. А.  Сионский 


МОТЕ5  ЕХРЬ1САТ1УЕ5 


ВёзспрИопз  йез  Шиз^гаИопз  рага1з5ап1  йапз  1а 
рагИе  еп  1ап§ие  гиззе  йе  сеИе  геуие. 

Раде  2  —  Пп  с1ё1асЬетеп1  йи  1ег  гё§1теп1.  йе 
сауа1епе  с1'аи-с1е1а  йе  ГАтоиг.  РЬоШ  рг1зе  а 
Госсазхоп  йе  1а  гет1зе  аи  Кё§1теп1  йи  йгареаи 
йе  Гогйге  йе  31  Сеог§ез. 

Раде  9  —  1п51§пе  йи  гё§1теп1  йез  си1газз1ег5  йе 
1а   йагйе   йе   5.М.      ГЕтрегеиг  :    сго1х     йИе    «  йе 


Ргеизз1зсЬ-Еу1аи  »  еп  ог,  ргё5еп1ап1  еп  зон  сеп- 
1ге  Г1п5сг1р11оп  :  «  \/'1с1о1ге  йе  Ргеи551зс11-Еу1аи 
1е  27  ^апV^е^  1807  ».  Зиг  1ез  йеих  ЬгапсЬез  1а1ё- 
га1ез  йе  1а  сго1х  1е  сЫЯге  йе  ГЕтрегеиг  А1ехап- 
йге  I  е!  йе  ГЕтрегеиг  N100133  П. 

Раде  41  —  1пз1§пе  йи  42-те  гё§1теп1  Й'1п1ап1;е- 
Г1е  йе  Уакои1;зк,  йе  Гагтёе  1трёг1а1е  гиззе,  сот- 
тётогап!  1е  сеп1епа1ге  йе  1а  ГогтаНоп  йи  гё§1- 
теп1. 


Огс1ге5  61:  с1есога1:10ПЗ  с1е  1а  диегге  с^V^Iе  1917-1922 

(зиН-е) 


/,   /?и55/е   теп6'юпа1е 


АЕМЕЕ  ВЕЗ  УОЬОКТАШЕЗ 
ОЕNЕЕА^  КОККТЬОУ 

ГОКСЕЗ  АКМЕЕЗ 

ВЕ  ЬА  КиЗЗГЕ  МЕКIВIОNА^Е 

СЕNЕКА^  ВЕК1КШЕ 

АКМЕЕ  ВЬАМСНЕ  КПЗЗЕ 
ОЕNЕКА^  \УКАКОЕЬ 


6.  INЗIСNЕ  ВИ  СКОПРЕ  ВЕ  ВАТТЕК1ЕЗ 
АЪЕХЕ1ЕУ 


ВезспрИоп  йе  Ппзгдпе 

Веих  сапопз  йогёз  еп1;гесго1зёз  розёз  зиг  ипе 
соигоппе  с1'ёр1пез  еп  аг§еп1;  охуйё. 

Аи  сеп1;ге  йе  Геп1;гесго1зетеп1;  йез  сапопз,  еп 
И§а1,иге  з1ауе,  ип  «  А  »  йоге,  сар11;а1е,  йи  пот  йи 
рагга1п  йе  1а  ЬаМепе,  1е  Сёпёга!  А1ехе1еу. 
(1п81§пе  уаИйё  раг  ГОгйге  йи  ^ои^  йе  ГАззос1а- 
1;10П  йез  Апс1епз  СотЬа«ап1;з  йез  Агтёез  Киззез, 
йи   17   ]апу1ег  1936). 

Веззт  йе  Г1пз1§пе  —  гергойисиоп  йи  рго^е!  йи 
Иеи1;епап1:-сар11;а1пе  Уошагзку. 

Ьа  Вп§айе  й'АгНИепе  А1ехе1еу  ^и1;  Ьгтёе  еп 
тёте  1;етр5  дие  1а  Й1у1з1оп  йи  тёте  пот  сот- 
ргепапг  2  гё§1теп1;з,  по1.аттеп1;  еп  ]и1п  1919. 
СеПе  Ьп§айе  !и1  гёйиНе  еп  1920  еп  Сг1тёе  аи 
Огоире  йе  ВаПепез  А1ехе1еу. 


7.    Ш51СМЕ   Ви   1ег  КЕС1МЕКТ 
ВЕ  САУАЬЕК1Е  БП  СЕNЕКА^  АЬЕХЕ1ЕУ 


ЬА    МЕВА1ЬЬЕ    Ви    ВЕТАСНЕМЕNТ 
ВКОЗВОУЗКУ 


?5%^ 


ОезсггрХгоп   йе  Ггпзгдпе 

Сго1х  ё^и^1а1:ё^а1е  гесоиуег1е  й'ётаИ  по1г,  а\'ес 
ипе  1аг§е  Ьогйиге  ЫапсЬе  1;ои1:  аи1оиг.  11пе  ёрёе 
еп  аг§еп1  ез!  аррИдиёе  йеззиз,  с11г1§ёе  йе  Ьаз  еп 
Ьаи1;,  ауес  1а  ро1§пёе  (догёе)  а  §аисЬе.  Аи  сеп1;ге 
йе  1а  сго1х,  еп  ИдаШге  51ауе,  ип  «  А  »  йоге,  сар1- 
^а1е  йи  пот  йи  раггахп  йи  гё§1теп1;. 

Ипе  соигоппе  й'ёрхпез,  йи  1;уре  йе  Г1пз1§пе  роиг 
1а  сатра§пе  йи  КоиЬап,  зе  1;гоиуе  роиг  а1пз1  с11ге 
-  ассгосЬёе  а  1а  сго1х  »  ;  е11е  ез1;  еп  аг§еп1;  охуйё. 
Ьа  ЬгапсЬе  зирёг1еиге  йе  1а  сго1х  зе  1;гоиуе  раг- 
йеззиз  1а  соигоппе  е!  рог1;е,  §гауёе  еп  ёта11 
Ыапс,  1а  с1а1е  соттётогаИуе  1917  ;  1ез  1;го1з  аи- 
и-ез  ЬгапсЬез  йе  1а  сго1х  зе  1;гоиуеп1;  еп-йеззоиз 
с1е  1а  соигоппе. 

Везз1п  (Зе  Г1пз1§пе  —  гергойисИоп  йи  рго]е1; 
й'ип  оЯ1с1ег  йи  гё§1теп1:,  1е  5оиз-Иеи1епап1  5. С. 
Ву1§оиЬзку. 

Ье  1ег  Кё§1теп1:  йе  Сауа1епе  {и!  {огтё  1огз 
йи  геЬиг  йе  ГАгтёе  йез  Уо1оп1,а1гез  йе  1а  1ёге 
сатра§пе  йи  КоиЬап  ;  11  сотргепаИ  1ез  йеих 
§гоирез  йе  сауа1епе  йез  со1опе1з  СиегсЬе1тапп 
е!  С1азепарр.  Ье  гё§1теп1;,  сотр1ап1:  ^из^и'а  12 
езсайгопз,  ргИ  раг1;  й'ипе  татёге  1пйёрепйап1;е 
а  1а  2ёте  сатра§пе  йи  КоиЬап  е!  епзи11;е,  йапз  1е 
Вазз1п  йи  Вопе12,  ]изди'а  1а  рг1зе  йе  Коигзк.  Аи 
соигз  йе  Гаи1отпе  1919,  аЬгз  ^и'^1  зе  1;гоиуа11; 
йапз  1е  Йёраг1етеп1  й'Оге1,  11  {и!  1пс1из  йапз  1а 
1ёге  Вг1§айе  йе  1а  Юёте  В1у1з10п  йе  Сауа1ег1е. 
Р1из  !агй,  а  Гё(;гап§ег,  йапз  1е  сатр  йе  СаШроИ, 
11  {огта,  ауес  1ез  ге51:ез  йез  §гоирез  йе  сауа1ег1е 
йе  51т1'ёгоро1  е!  йе  УНпо,  1е  Сгоире  йе  Сауа1ег1е 
А1ехе1еу. 


'^^^ 


ОезспрПоп   йе   1а   МёйаШе 

МёйаШе  еп  аг§еп1;  та!,  йе  {огте  оуа1е,  ауес 
1ои1;  еп  Ьаи!;  йеих  ёрёез  еп1гесго1зёе5. 

А  ГепйгоИ  йе  1а  тёйаШе,  йе  с^1а^ие  сб1;ё,  йеих 
ЬгапсЬез  ;  а  йгоНе,  ипе  ЬгапсЬе  йе  сЬёпе,  зут- 
Ьо1е  й'ипе  йёс1зюп  1пёЬгап1аЫе;  а  §аисЬе,  ипе 
ЬгапсЬе  йе  1аиг1ег,  зутЬо1е  йе  §1о1ге  ;  зиг  1е 
сЬатр  йе  1а  тёйаШе  ип  йезз1п  ЬотЬё  гергёзеп- 
1;ап1:  1а  Кизз1е,  зоиз  Газрес!  й'ипе  ^етте  еп  соз- 
1ите  гиззе  апс1еп,  йеЬои!  йеуап!:  ип  ргёс1р1се, 
1;епап1;  йе  1а  тат  йгоНе  ипе  ёрёе  а11оп§ёе.  Аи 
^опй  йи  ргёс1р1се  е1;  зиг  за  реп);е,  ип  §гоире  йе 
сотЬаНап^з  гиззез,  1ез  агтез  а  1а  тат,  §г1треп1: 
уег5  1ез  р1ейз  йе  1а  ^етте,  зутЬоИзап!  а1пз1  1а 
гесопз1;11;ииоп  йе  1а  Сгапйе  Кизз1е  ипШёе  е!:  тй1- 
у1з1Ые.  Ье  ^опй  йи  йезз1п  гергёзеп^е  1е  зо1е11 
1еуап1:. 

А  Гепуегз  йе  1а  тёйаШе,  зиг  за  рагИе  зирё- 
г1еиге,  1ез  то15,  §гауёз  еп  Йет1-сегс1е,  «  САМ- 
РАСКЕ  ВКОЗВОУЗКУ  >  е1,  еп  1гауег5,  зиг  1а 
ргет1ёге  И§пе  «  ^АЗЗУ-ВОN  »,  зиг  1а  зесопйе 
И§пе  •  1.200  уегз1;е5  »,  епзиИе  1а  йа1е  :  «  26'1У 
1918  »,  епйп,  а  1а  йегп1ёге  11§пе,  1е  пот  йи  йёсогё 
ауес  1ез  1п11;1а1ез  йе  зоп  ргёпот. 

Ьаг§еиг  йе  1а  тёйаШе  —  1  роисе.  1оп§иеиг  — 
1  1  '2  роисез.  В1тепз1оп  йе  сЬасипе  йез  ёрёез  — 
1  роисе.  КиЬап  аих  сои1еигз  па11опа1ез  ауес 
поеий. 

11п  §гоире  йе  уо1оп(;а1гез  гиззез  зе  ^огта  а  1а 
йп  йе  1917  а  ^а5зу,  аиргёз  йе  Гё1;а1;-тазог  йи  1:гоп1; 
гоита1п  е!,  зоиз  1е  соттапйетеп!;  йи  со1опе1 
й'Е1;а1-Ма,10г  Вгозйоузку,  зе  Й1п§еа  1е  26  Мупег 
1918  уегз  1е  Воп  а{1п  й'еЯесШег  1а  ]опс1,1оп  ауес 
ГАгтёе  йез  Уо1оп1;а1гез  йи  §ёпёга1  КогпИоу.  Се 
§гоире,  сотргепап!  ^ои!  аи  р1из  1.500  Ьоттез, 
ассотрЫ;  ипе  тагсЬе  1ё§епйа1ге  йе  1.200  уегз1;ез 
(епу1гоп  1.300  кт)  еп  зе  ^гауап!  ип  сЬет1п  а  1га- 
уегз  1ез  И§пез  еппет1ез.  II  рп1:  й'аззаи!:  1е  25  аугИ 
1а  уШе  йе  Моуо1;сЬегказзк  е!  еЯесШа  за  ]опс1;юп 
1е  27  та1  ауес  ГАгтёе  йез  Уо1оп1а1гез  аи  зе1п  йе 
1адие11е  11  сопзИШа  1а  Зёте  В1у1зюп,  зоиз  1е  сот- 
тапйетеп!  йи  §ёпёга1  Вгозйоузку. 


48 


Еп  гёсотрепзе  йи  соига§е  ег  йе  1а  (1ё1,егт1па- 
йоп  йоп1;  {1геп1;  ргеиуе  аи  соигз  (Зе  сеИе  тагсЬе 
Ь^81;о^^^иез  1;ои8  1ез  Ьоттез  йи  йёШсЬетеп!;,  ипе 
тёйаШе  соттётогаИуе  {и!  1пз1;11;иёе  раг  ГОгйге 
(Зи  ^ои^  (Зи  25  поуетЬге  1917  йи  СёпёгаИзз1те 
йе  ГАгтёе  йез  Уо1оп1;а1гез  ;  роЛёе  зиг  ип  гиЬап 
аих  сои1еигз  па110па1ез,  се1;1;е  тёйа111е  {и!  а1;1;г1- 
Ьиёе  а  1:ои5  1е5  Ьоттез  йи  §гоире,  ауес  Гаи1;о- 
г1за1:1оп  йе  1а  1ё§иег  (та1з  запз  1е  йгоИ:  с1е  рог!) 
а  гоиз  1еигз  с1езсепйап1;5. 


10.  ШЗЮКЕ   Ви  2ёте  КЕС1МЕКТ 
В'ОКЕ1С1ЕКЗ  ВЕ  САУАЬЕЕ1Е 
Ви  СЕМЕЕАЬ  ВЕОЗВОУЗКУ 


2 

о5)к 
п 


9.  INЗIОNЕ  ВИ  ЕЕ01МЕКТ 
В'ОЕЕ1С1ЕЕЗ-Т1ЕА1ЬЬЕиЕЗ 
ВЦ  СЕNЕЕА^  ВЕОЗВОУЗКУ 


4^ 

1917 


ОезсггрИоп  йе  Ппзгдпе 

\]пе  сго1х  йогёе,  й'ипе  1оп§иеиг  йе  3  ст,  е1; 
й'ипе  1аг§еиг  йе  2  ст,  ауес  1ез  ех1;гёт11;ёз  зирё- 
г1еигез  е1;  йгоНе  гесоиуег1;ез  й'ётаИ  {гатЬо1зе, 
1ез  ех1:гёт11;ёз  1п{ёг1еигез  е!  §аисЬе  й'ётаИ  Ыапс. 
Аи  сеп1;ге  йе  1а  сго1х  1а  1е1;1;ге  <  В  »,  сар11а1е  йи 
пот  йи  рагга1п  йи  гё§1теп1;,  1е  §ёпёга1  Вгоз- 
йоузку.  Веих  1пзсг1р11опз  йогёез  :  еп  Паи!  йе  1а 
сго1х  ><  ^АЗЗУ  »,  еп  Ьаз  -  Гаппёе  «  1917  ». 

Ье  йё1;асЬетеп1:  йи  со1опе1  Вгозйоузку  сотрге- 
па11  1е  Её§1теп1;  йе  МагсЬе  йез  Т1га111еигз,  {огтё 
а  ^аззу  е!  поттё,  аргёз  за  ]опс11оп  ауес  ГАгтёе 
йез  Уо1оп1;а1гез,  Её§1теп1  йе  Т1га111еигз-ОЯ1с1ег5 
йе  1а  Зёте  В1у18юп.  Ье  §ёпёга1  Вгозйоузку 
йёсёйа  1е  1ег  ]апу1ег  1919  йез  зиНез  йе  зез  Ыез- 
зигез  е1:,  роиг  соттётогег  зоп  зоиуеп1г,  1е  гё§1- 
теп!  геси!  1е  пот  йе  Её§1теп1;  й'ОЯ1с1егз-Т1га11- 
1еигз  йи  §ёпёга1  Вгозйоузку.  II  1и1;  йёр1оуё,  еп 
]и1п  1920  а  КЬагкоу,  еп  1ег,  2ёте  е!  Зёте  Её§1- 
тепгз  й'ОШс1егз-Т1га111еиг8  йи  §ёпёга1  Вгоз- 
йоузку,  {огтап!  ипе  й1у1зюп.  Епйп,  аргёз  1а 
ге1;га11;е  йе  Сптёе  йе  Гагтёе  Еиззе  роиг  1е  сатр 
йе  ОаШроИ,  1а  й1у1з1оп  зе  1;гоиуа  гёйиНе  а  ип  зеи1 
гё§1теп1;  ауес  за  йёпотхпа^оп  ргёсёйеп1е,  по- 
гаттеп!  Её§1теп1;  й'ОШс1егз-Т1га111еигз  йи  §ёпё- 
га1  Вгозйоузку. 

Ь'1пз1§пе  гё§1теп1а1ге  ^и!  1пз111иё  аргёз  Гёт1- 
§га1;1оп,  й'аргёз  1е  рго^е!  йе  Гапсхеп  сЬе!  йе  1а 
й1у1з1оп  Вгозйоузку,  1е  §ёпёга1  Тоигкои1.  Ье 
тёте  1пз1§пе,  йе  Й1тепзюп  1ё§ёгетеп1  1п{ё- 
г1еиге,  {и!  Гоеиуге  йи  сар11а1пе    Во§о1ау1еп5ку. 


ОезсггрИоп  йе  Ппзгдпе 

Ь'1п51§пе  ^и!:  1пз1,11;иё  роиг  1;оиз  1ез  тетЬгез  йи 
гё§1теп1;,  аргёз  зоп  ёт1§га1;юп  а  Гё1гап§ег, 
й'аргёз  1е  рго1;о1;уре  йи  §а1оп-Ьгаззагй,  по1аттеп1 
ип  ёси  рог1;ё  сотте  етЫёте  йи  гё§1теп1  зиг  1а 
тапсЬе  §аисЬе,  а  Гёраи1е. 

Ь'ёси  ез1;  еп  аг§еп1:  гесоиуег!  й'ётаИ  по1г  ауес 
еп  аг§еп1;  1ез  кигез  :  «  2  »,  р1из  Ьаз  «  оВк  »,  е!;, 
р1из  Ьаз  епсоге  «  п  »,  се  яш  з1§тйе:  2ёте  Её§1- 
теп1;  й'ОШс1егз  йе  Сауа1епе  йи  §ёпёга1  Вгоз- 
йоузку. 

Ье  '2ёте  Еёдхтеп!  й'ОШс1егз  йе  Сауа1епе  {и! 
{огтё  йи  §гоире  й'езсайгопз  йи  сар11;а1пе  Сахеу- 
зку  {а1зап1;  рагИе  йи  йё1;асЬетеп1;  йи  со1опе1 
Вгозйоузку.  Аргёз  за  ^опсИоп  ауес  ГАгтёе  йез 
Уо1оп1;а1гез,  еп  та1  1918,  1е  §гоире  й'езсайгопз 
^и!  йёуе1оррё  еп  2ёте  Её§1теп1;  й'ОЯ1с1егз  йе 
Сауа1ег1е  е!,  аргёз  1а  тог!  йи  §ёпёга1  Вгозйоузку, 
1и1:  йёпоттё  еп  за  тёто1ге  2ёте  Её§1теп1; 
й'ОЯ1с1егз  йе  Сауа1ег1е  йи  §ёпёга1  Вгозйоузку. 


11.  СЕ01Х  ВЕЗ  РАЕТ13АМЗ 
ВЕ    ТСНЕЕМЕТгОРЕ 

Ьа  сго1х  йи  §гоире  йез  РагИзапз  йи  со1опе1 
ТсЬегпеггоЯ  {и!  1пз1;11;иёе,  раг  ГОгйге  йи  ^ои^ 
йе  ГАгатап  йи  Воп  еп  1918,  роиг  Ьиз  1ез  тет- 
Ьгез йи  §гоире  яи1  ауа1еп1  раг1;1с1рё  аих  орёга- 
Попз  йапз  1а  гё§юп  йи  Воп  йершз  1а  йп  йе  1917 
а  ^ёупег  1918. 

ОезспрИоп  йе  1а  Сгогх 

Сго1х  ез1;атрёе  еп  аг§еп1;  охуйё,  ауес  1;оиз  1ез 
сб1;ёз  ё§аих  (39  тт),  сго1зёе  1е  1опё  йез  Й1а§опа1е8 
й'ип  сбгё  раг  ип  заЬге  йе  созаяие,  а  йга§оппе, 
йе  Гаи1;ге  с61;ё  раг  ипе  1еиШе  йе  сЬёпе.  Еп  Ьаи! 
е!  еп  Ьаз  йе  1а  сго1х  1ез  1пзспр1юпз  :  «  1917  » 
е!  »  1918»  ;  аи  тШеи  —  тзспрИоп  еп  сагас1;ё- 
гез  з1ауопз  «  ТсЬегпе1;20Й: ». 


49 


Ь'епуегБ  ез!:  ип1  е1;  рог1:е  ип  питёго.  Ьа  сго1х 
зе  рог1;а11;  у1ззёе  зиг  ипе  го5е1;1;е  йи  гиЬап  йе  Гог- 
йге  йе  31:  Сеог§ез,  а  йгоНе  с1е  1а  ро11;г1пе. 
(Ипе  соттегсап1е  йе  Еоз1;оу  ауаН  гет1з  еп  йоп 
роиг  1а  {аЬпсаНоп  йе  сез  сго1х  йез  гоиЫез  еп 
аг§еп1:).  ^ 

Уегз  1а  йп  йе  1917,  еп  йеЬогз  йез  ^огтаНопз  йе 
ГАгтёе  йез  Уо1оп1;а1ге5,  йез  §гоире5  йе  рагИзапз 
зе  {огтёгеп!:  зиг  1е  Воп  роиг  рго1;ё§ег  1а  гё§10п 
йе  Г1п\'аз1оп  Ьо1сЬёу1з1;е.  ХТп  йе  сез  §гоирез  1ез 
р1из  аийас1еих,  сё1ёЬге  раг  зез  1псигз1опз  соп1:ге 
1ез  роз1ез  рип11:1{з  йез  гои§ез  51;а1;1оппё5  аих 
аЬогйз  йез  §агез  йе  1а  Уо1е  {еггёе,  ё1;а11;  се1и1  йез 
рагИзапз  йи  Воп,  зоиз  1ез  огйгез  йи  сар11;а1пе  йез 
созаяиез  ТсЬегпе1;2о{Т,  сотрозёе  рг1пс1ра1етеп1 
йе  1;ои1;  ^еипез  сайе1;з,  й'ё1ёуез  йез  ёсо1ез  тИИа!- 
гез,  Й'ё1;ий1ап1;з  е1;  йе  1усёепз.  Ье  сар11:а1пе  ТсЬег- 
\л&\.ъой  1\х\.  рготи  со1опе1  роиг  зез  зиссёз  тИИа!- 
гез,  та1з,  1гаЫ  раг  1е  сЬе^  созадие  Со1оиЬоЯ,  11 
рёгИ  1е  21  ]апу1ег  1918.  Ье  21  {ёуг1ег  се  §гоире, 
{а1зап1;  рагИе  йез  еЯесШз  йе  ГАгтёе  йез  Уо1оп- 
1а1гез,  еп1:герг11:  1а  ргет1ёге  сатра§пе  йи  Кои- 
Ьап. 


^^Др^ 


12.  СЕ01Х  РОиК  ЪЛ  САМРАСКЕ 
ВЕЗ   ЗТЕРРЕ5 

Ипе  сго1х  соттётогаНуе,  рогЧёе  зиг  ип  гиЬап 
йе  ГОгйге  йе  51  Сеог§ез  а  §аисЬе  йе  1а  ро11г1пе, 
1и1  1пз1:ииёе  раг  ГОгйге  йи  ^ои^  №  696,  з1§пё  раг 
ГАгатап  йи  Воп  1е  26  аУгИ  1918,  роиг  1;оиз  1ез 
Ьоттез  ауап1;  рг1з  раг1,  зоиз  1е8  огйгез  йе  ГА1а- 
тап  РороЯ,  а  1а  сатра§пе  йез  51;еррез  яи1  ей! 
Ней  йи  12  {ёупег  аи  5  та!  1918,  йе  NоVо1:сЬе^- 
каззк  аих  з1;еррез  йе  5а1зк  ег  ге1оиг. 


Ве8С7-гр(готг  йе  1а  Сгогх 

Сго1х  йе  {ег  тазз1уе  запз  тзсг1р11опз  а  Геп- 
йгоИ.  Ьоп§иеиг  йез  ЬгапсЬез  зирёг1еигез  е!  1а1ё- 
га1ез  -  Итт  йе  1а  ЬгапсЬе  ш^ёпеиге  -  13  тт; 
Ьаи^еиг  -  37  тт,  1аг§еиг  -  34  тт. 

А  Гепуегз,  ипе  1пзсг1р11оп  §гауёе  :  еп  Ьаи1  — 
ип  питёго,  р1из  Ьаз  1е  то!     «Р011Е»,  аи  сеп1;ге 

—  «  САМРАСКЕ    ВЕЗ   ЗТЕРРЕЗ  ->,   Юиг  еп  Ьаз 

—  «  1918  »   е!  еп-йеззоиз  «  12,11,5  V». 

Уегз  1а  йп  йе  ^ёупег  1918,  1е  §ёпёга1  КогпНоу 
^и^1;1;а  Ко81:оу  а  1а  1;ё1е  йе  ГАгтёе  йез  Уо1оп1;а1гез 
е!  ё1;аЫ11  зез  розШопз  йапз  1а  з^апИга  (уШа§е 
созадие)  01§и1пзка1а  ой  11  {и!  ге]от1;  раг  1е  сот- 
тапйап!  йез  созаяиез,  1е  §ёпёга1  Ророй,  а  1а  1;ё1;е 
йе  2.000  Ьоттез.  Се  йегп1ег  ге1иза  йе  зе  ]о1пйге 
а  Гагтёе  йез  Уо1оп1а1гез  яи1  уои1а11  аНетйге  1а 
гё§1оп  йи  КоиЬап ;  пе  Йёз1гап1;  раз  ^и^ие^  1а 
гё§1оп  йи  Воп  еп  ргёу1зюп  й'ипе  гёуоИе  розз1Ые 
йез  соза^ие8  соп1ге  1ез  гои§ез,  1е  §ёпёга1  РороЯ 
зе  Й1г1§еа  уегз  1ез  з1еррез  йе  За1зк,  г1сЬез  еп 
у1угез  е!  еп  {оигга§е  е!  ё1о1§пёез  йе  1а  У01е  ^ег- 
гёе.  Зез  ргёу1з1опз  зе  гёаИзёгеп!  :  уегз  1а  йп  йи 
то1з  йе  тагз  1е5  1пзиггес1;1опз  ёс1а1;ёгеп1:  йапз  1а 
гё§1оп  йи  Воп  е!  1е  §ёпёга1  1и1;  еп  тезиге  йе  ргё- 
1ег  азз1з1апсе  аих  соза^иез  гёуоНёз. 

13.   СК01Х  ВЕ      ЬА   ^IВЕКАТIОN 

ви  ко^вАN  >  ет  меватьье 

ВЕ  -  ЬА  ВЕЫУКАКСЕ  ВП  КОУВАМ  « 

Ех1;гаи   йе   ГАггё1ё  йи   СопзеИ  Ех1гаогй1па1ге 
йи  Тегг11о1ге    йи    КоиЬап  уаИйё  1е  7   йёсетЬге 
1918    е!    сопсегпап!    1е5    гёсотрепзез    йёсегпёез 
аих  сотЬа1;1ап1;з  ауап!  раг1;1с1рё  а  1а  ПЬёгаИоп  йи 
1;егг11;о1ге   йи    КоиЬап    йи    зои§   Ьо1сЬеу1з1е  : 
Аг1;1с1е  1.  -  Еп  соттётогаНоп  йез  ехр1оИ;з  Ьёго1- 
^иез  е1;  йез  рг1уаиоп5  зиЫез  1огз  йе  1а  ИЬёга- 
Поп  йи  Тегг11;о1ге  йи  КоиЬап  йи  ]ои§  Ьо1с11е- 
у1з1;е,    1ез    гёсотрепзез    зи1уап1,ез    зоп1    1пз1;1- 
1;иёез  :    «  Сго1х    йе   1а   ЫЬёга1;1оп  йи   КоиЬап  » 
е1;  МёйаШе  Ьгоп2е-с1а1г  йе  «  Ьа  ВёИугапсе  йи 
КоиЬап». 
Аг!.  2.  -  Ьа  сго1х  йе     Ьа  ЫЬёгаНоп  йи  КоиЬап  » 
сотргепй  2  са1:ё§ог1ез  : 

1ге  са1;ё§ог1е  :  сго1х  йе  1;ег  по1ге  ауес  1ез  агто1- 
Г1ез  йе  ГАгтёе  йез  Соза^иез  йи  КоиЬап.  А 
ГепйгоИ  ГтзспрИоп  :  «  Роиг  1а  ЫЬёгаИоп  йи 
КоиЬап  1918»:  а  Гепуегз  :  1е  питёго  й'огйге 
е1;  Г1пй1саиоп  йе  1а  са1ё§опе.  Ьа  сго1х  ез!  рог- 
1;ёе  зиг  ип  гиЬап  аих  сои1еигз  гёип1ез  йе  1а 
Сго1х  31.  Сеог§е5  е1;  йе  сеИез  па1;1опа1ез  йи 
КоиЬап  (ип  1;гаИ;  ё1;го11  Ыеи-  роиг  1ез  геззогИз- 
зап1;з  й'аи1:ге5  гё§1опз ;  ип  йоиЫе  1аг§е  1га11; 
1'гатЬо1зе  -  роиг  1ез  созаяиез  йи  КоиЬап  ;  ип 
1;га11;  ё1го11:  уег1  -  роиг  1ез  геззогИззапгз  йи 
Саисазе). 

2ёте  са1;ё§ог1е  :  тёте  сго1х  зиг  ип  гиЬап  аих 
сои1еигз  гёип1ез  йе  1а  Сго1х  31.  У1ай1т1г  е!  йе 
сеИез  па1юпа1ез  йи  КоиЬап. 


А^^  3  -  Ьа  тёйаШе  >  Роиг  1а  ВёИугапсе  йи  Кои- 
Ьап  -  сотргепй  ё§а1етеп1;  йеих  са1;ё§опез.  Ьа 
тёйаШе  ез1;  йе  с11тепз1оп  погта1е,  Ьгопге  с1а1г, 
ауес  1ез  агто1г1ез  йе  ГАгтёе  йез  Соза^иез  йи 
КоиЬап  е1:  Г1пзсг1р11оп  а  ГепйгоИ; :  «  Роиг  1а 
ВёИугапсе  йи  КоиЬап  1918  »  ;  а  Гепуегз  -  Г1п- 
с11са1;1оп  йе  1а  са1:ё§опе. 

Ьа  тёйаШе  йе  1ёге  са1;ё§опе  ез1;  рохЧёе  зиг  ип 
гиЬап  аих  сои1еигз  гёип1ез  с1е  ГОгйге  йе  51;. 
Сеог§е5  е1:  йе  сеИез  па1,1опа1ез  йи  КоиЬап  ;  1а 
тёйаШе  йе  2ёте  са1;ё§ог1е  -  зиг  ип  гиЬап  аих 
сои1еигз  гёип1е8  йе  1а  Сго1х  31;.  У1ай1т1г  е!  йе 
сеПез  па1;1опа1ез  йи  КоиЬап. 

Аг!.  5.  -  Ьа  Сго1х  «  Роиг  1а  ЫЬёга1;1оп  йи  Кои- 
Ьап >-  йе  1ёге  са1ё§ог1е  ез!  а1;1;г1Ьиёе  : 
а)  а  гоиз  1ез  тетЬгез  йе  ГАгтёе  йи  КоиЬап, 
ауап!  раг1;1с1рё  а  1а  сатра§пе  йи  КоиЬап  е1; 
аих  сотЬа1;з  соп1;ге  1ез  Ьо1сЬеУ1з1;е5,  йи  28  ^ё- 
уг1ег  аи  1  аугИ  1918. 

Ь)  а  гоиз  1ез  тетЬгез  йе  ГАгтёе  йез  Уо1оп- 
1;а1гез  ауап1;  раг1;1с1рё  аих  сотЬа1;з  соп1;ге  1ез 
Ьо1сЬеу1з1;ез  йи  23  1ёупег  (йа1;е  йи  {гапсЫззе- 
теп!  йе  1а  {гоп1;1ёге  йи  КоиЬап)  аи  1  ауп1  1918. 
с)  а  1;оиз  1ез  сгёа1;еигз  йе  йё1;асЬетеп1;з  йоп1; 
1а  ЫИе  соп1;ге  1ез  Ьо1сЬеу1з1ез  роигзи1уа11;  1е5 
1п1;ёгё1;з  йе  1а  гё§1оп  йи  КоиЬап. 

Аг1;.  6  -  Ьа  Сго1х  «  Роиг  1а  ЫЬёга1;юп  йи  Кои- 
Ьап »  йе  2ёте  са1;ё§ог1е  ез1;  аиг1Ьиёе  а  1;оиз  1е5 
аиггез  тетЬгез  йез  Агтёез  йи  КоиЬап  е1;  йез 
Уо1оп1;а1гез,  ауап!  рагИарё  а  1а  сатра§пе  аи 
соигз  йез  рёпойез  1пй1диёе8,  та1з  п'ауап!  раз 
рг1з    йе  раг!  асИуе  йапз  1е5  сотЬа1;з. 

Аг1;.  7  -  Еп  йеЬогз  йез  ИШЫгез  1пй1яиёз  йапз  1ез 
аг1.  5  е1  6,  1ез  сго1х  йе  1ёге  е!  йе  2ёте  са1;ё§о- 
г1е5  зоп1;  а1;1;г1Ьиёез  а  1;ои1;ез  1ез  регзоппез 
з'ё1ап1;  раг1;1сиИёгетеп1;  Й1з1;1п§иёез  йапз  йез 
ехр1о11з  сопсегпап1;  1а  йё^епзе  йе  1а  гё§1оп  йи 
КоиЬап,  сез  гёсотрепзез  ё1ап1  гаИЛёез  раг  1е 
СопзеИ  йе  ■<  Ьа  ЫЬёгаИоп  йи  КоиЬап  ». 

Аг!.  8  -  Ьа  Сго1х  «  Роиг  1а  ЫЬёга1;1оп  йи  Кои- 
Ьап »  йо11;  ё1;ге  сопз1йёгёе  еп  1,ап1;  ^ие  йёсо- 
га11оп  зиргёте  роиг  1а  гё§10п  йи  КоиЬап  ». 

Ьа  тёйаШе  йе  «  Ьа  ВёИугапсе  йи  КоиЬап  »  йе 
1ёге  са1;ё§ог1е  ё1;а11;  ргёуие  роиг  1;оиз  1ез  рагИс!- 
рап1;з  аих  сотЬа1;з  соп1;ге  1е  Ьо1сЬеу1зте,  йапз 
1ез  гап§з  йе  ГАгтёе  йез  Уо1оп1;а1гез,  аи  соигз 
йе  1а  рёг1ойе  йери1з  1е  1ег  аугИ  1918  ^и8^и'аи 
]оиг  йе  1а  йёИугапсе  йёйпШуе  йе  1а  гё§1оп,  а1пз1 
дие  роиг  1;оиз  1ез  тетЬгез  йез  §гоирез  йе  рагИ- 
запз  е!  йе  1;оиз  1ез  аи1;гез  §гоирез  ауап1,  тепё  ипе 
Ыие  асПуе  соп1;ге  1е  ЬокЬеухзте  аи  соигз  йе  1а 
рёпойе  ргёсНёе. 

Ьа  тёйаШе  йе  2ёте  са1;ё§ог1е  ё1;а11;  ргёуие  роиг 
1;оиз  1ез  тетЬгез  йе  ГАгтёе  йез  Уо1оп1;а1гез 
з'ёгап!  епго1ёз  аи  соигз  йе  1а  рёг1ойе  ргёс11;ёе, 
та1з  п'ауап!  раз  рагИсгрё  аих  сотЬа1;з,  а  1;ои1;ез 
регзоппез  ауап!  соп1;г1Ьиё  раг  1еиг  асИоп  а  1а 
ИЬёгаНоп  йи  КоиЬап,  а  1;оиз  сеих  ауап1;  арроггё 
ип  зесоигз  рёсип1а1ге  йапз  1а  {огта1;1оп  йез  §гои- 


рез  йе  рагИзапз  е!  епйп  а  1оиз  1ез  тетЬгез  йе 
сез  §гоирез  п'ауап1  раз  раг1;1с1рё  аих  сотЬа15. 

Ьез  аг1;1с1ез  зи1уап1;з  йе  Гаггё1;ё  ргёс1зеп1;  Гогйге 
йе  ГаПпЬиНоп  йе  сез  гёсотрепзез  а1пз1  дие  1ез 
йгоИз  е!  1ез  ргёго§а1;1уез  йез  йёсогёз.  А1п51,  Гаг!. 
16  ргёс1зе  цд'ип  СопзеИ  йе  ГОгйге  йе  1а  Сго1х 
роиг  1а  ЫЬёгаИоп  йи  КоиЬап  ез1;  сЬаг§ё  й'еха- 
т1пег  1ез  саз  йез  регзоппез  ргорозёез  роиг  ГаНг!- 
ЬиИоп  йе  сеие  йёсогаНоп.  Се  сопзеИ  сотргепй 
5  йёсогёз  поттёз  раг  ГА1;атап  Зиргёте. 

Сез  йеих  йёсога1;1опз  пе  йетеигёгеМ  ци'ипе 
{огтатё  «  зиг  рар1ег  »  е!  пе  {игеп!  ]ата1з  ехё- 
си1;ёез  йапз  1а  гё§1оп  йи  КоиЬап.  II  1:аи1  зиррозег 
^ие  «  1е5  йёсогёз  »  пе  гесигеп1;  яие  йез  а1,1ез1;а- 
1;1опз  ёсп1;ез.  Р1из  1;агй,  аргёз  Гёт1§га1;1оп,  ип  сег- 
1;а1п  потЬге  йе  сго1х  йе  1ёге  са1;ё§опе  <  Роиг  1а 
ЫЬёгаИоп  йи  КоиЬап  »  1'игеп1;  ехёси1;ёез  а  Раг1з, 
тахз  11  п'а  раз  ёгё  розз1Ые  й'ё1;аЬИг  1еиг  потЬге. 
ЕПез  ^игеп!  й1зрегзёез  зо11;  рагт!  1ез  зигу1уап15 
йе  1а  сатра§пе,  зоИ  рагт1  1ез  со11ес1;1оппеигз. 
Ве  1;ои1;е  ^асоп  1еиг  потЬге  пе  йёразза  ]ата1з 
йеих  ои  1;го1з  Й12а1пез. 


14.  СК01Х  РОПЕ  ЬА  САМРАСМЕ 
ВЕ  1ЕКАТЕР1Ш03ЬАУ 

Ьа  сго1х  роиг  1а  сатра§пе  йе  1ёка1;ёг1поз1ау 
{и1;  1пз1;11;иёе  раг  ГОгйге  йи  ^ои^  йи  §ёпёга1 
\^гап§е1,  СёпёгаИзз1те  йе  ГАгтёе  Киззе,  йи  б 
]ит  1920  (№  3303),  роиг  1;оиз  1ез  тетЬгез  йи 
йё1;асЬетеп1;  йи  §ёпёга1  Уазз111;сЬепко  ауап!  еЯес- 
1;иё  1а  тагсЬе  йе  1ёка1ёг1поз1ау  еп  Сг1тёе  (27 
поуетЬге  1918-2  ]апу1ег  1919)  е!  еп  соттётога- 
Поп  йи  соига§е  тап11ез1;ё  1;ои1;  аи  1оп§  йе  сеие 
тагсЬе. 

ОезсНргюп  йе  1а  Сгогх 

Сго1х  еп  аг§еп1;  зиг  1е  тойё1е  йе  1а  сго1х  51;. 
Оеог§ез  гесоиуег1;е  й'ётаИ  по1г  ауес  "(.ои!  аи1;оиг 
ипе  1аг§е  Из1ёге  ЫапсЬе.  Ьез  ЬгапсЬез  йе  1а  сго1х 
30П1;  геИёез  раг  ипе  соигоппе  й'ёртез  еп  аг§еп1;  : 
аи  сеп1ге  йе  1а  сго1х  ип  ёси  ауес  1ез  агтез  йе  1а 
уШе  йе  1ёкагёппоз1ау  (зиг  ип  сЬатр  Ыеи  1е  сЫ{- 
{ге  йоге  йи  пот  йе  Г1трёга1;псе  СаШеппе  II 
епгоигё  йе  пеи{  ё1;о11ез  йогёез  е!  зигтоп1;ёе  йе 
1а  соигоппе  1трёг1а1е  йогёе). 


А  Гепуегз  йе  1а  сгохх  1е  №  (Зи  йёсогё.  Ъа  сго1х 
зе  рог1;а11  зиг  ип  гиЬап  аих  сои1еигз  па1;1опа1е8 
(Ыапс-Ыеи-гои§е)  а  даисЬе  йе  1а  роИппе. 

Ьа  сатра§пе  йи  йё^асЬетеп!  йи  §ёпёга1  Уаз- 
зШсЬепко  с1ёЬи1а  1е  27  поуетЬге  1918  еп  ци11;- 
1ап1  1ёка1;ёг1поз1ау.  Ье  с1ё1;асЬетеп1;,  сотргепап!; 
ргёз  йе  1.000  Ноттез,  еЯесШа  сеИе  тагсЬе  с1е 
500  уегз1;ез  еп  34  ^оигз  1;ои1;  еп  Иугап!;  йез  сот- 
Ьа1;з  асЬагпёз.  Ма1§гё  1а  зирёг1ог11;ё  питёг1дие 
с1ез  гои§ез  ди1  гесеуа1еп1;  сопз1;аттеп1;  йез  геп- 
^ог^з  йи  погй  е!  йи  зий  е!  та1§гё  Гёри1зетеп1; 
йи  с1ё1:асЬетеп1;  ^и^  с1еуа11;  аЯгоп1;ег  1е  ]оиг  1ез 
^огсез  йе  Геппет1  е!  еЯес1иег  1а  пи11;  йез  таг- 
сЬез  йе  20  а  30  уегз1:ез,  1е  йё^асЬетеп!:  §а§па 
пёапто1п5  1а  Сг1тёе  1е  2  ]апу1ег  1919  е!;  ^огта 
1е  поуаи  йе  Гагтёе  йе  Сг1тёе  е1;  й'Агоу  сотрге- 
пап1  1а  34ёте  В1у151оп  Й'1п{ап1:ег1е,  1а  34ёте 
Ьп§айе  й'аг1:111епе,  1е  Зёте  гё§1теп1;  йе  Вга§оп5 
йе  NоVо^озз^^зк,  1е5  §гоирез  ЬИпйёз  е!  сеих  йи 
еёп1е. 


15.   СК01Х  РОИК  ЬА  САМРАСКЕ 
Ви  ОЕКЕКАЬ  ВКЕВОУ 

Ьа  сго1х  роиг  1а  сатра§пе  йи  §ёпёга1  Вгейоу 
Ги1  1пз11Шёе  раг  1'Огйге  йи  ^ои^  №  206  йи  25 
{ёуг1ег  1922  йи  §ёпёга1  "\\^гап§е1,  СёпёгаИзз1те 
йез  Агтёез  Еиззез,  а  Г1п1;еп1;1оп  йе  1;оиз  1ез  рагИ- 
С1рап1,з  йе  сеИе  сатра§пе  (ди1  йига  йи  30  ]ап- 
у1ег  аи  12  ^ёуг1ег  1920)  «  еп  гёсотрепзе  а  1оиз 
1е5  тетЬгез  йи  йё1;асЬетеп1;  йи  §ёпёга1  Вгейоу 
^и^,  та1§гё  1;ои1:ез  1ез  ёргеиуез  зиЫез,  зоп1; 
йетеигёз  ййё1ез  а  1еиг  йеуо1г  1;ои1;  аи  1оп§  йе 
1еиг  тагсЬе  еп  р1е1п  Ыуег  йе  Т1га5ро1  ]изди'еп 
Ро1о§пе  зоиз  1е  1еи  йе  Геппет1  ». 


ОезспрИоп  йе  Ппвгдпе 

Сго1х  еп  аг§еп1;  гесоиуег1;е  йез  йеих  сб1ёз 
й'ётаИ  Ыапс,  ауес  1ои1:  аи1;оиг  ип  ё1:го11;  Изегё 
аг§еп1:.  Аи  сеп1;ге  йе  1а  сго1х  ип  §1а1уе  аЬа1ззё 
еп  аг§еп1:  ;  зиг  1ез  ЬгапсЬез  1юг12оп1а1ез  1а  йа1;е 
о  19  »  «  20  »  (1920)  е!,  а  Гепуегз  ПпзспрИоп  еп 
сагасгёгез  81ауопз  :  «ГГОЕЬЕЗ  АИ  ВЕУОШ  ».  Ьа 
сго1х  ез1;  роггёе  зиг  ип  гиЬап  аих  сои1еиг5  па1;ю- 
па1ез  (Ыапс-Ыеи-гои§е).  Ьоп§иеиг  йез  ЬгапсЬез 
зирёг1еиге5  е!  1а1:ёга1ез  1  ст,  йе  1а  ЬгапсЬе  т{ё- 
пеиге  -  1  1/2  ст. 

Аи  19  ^апухег  1920  1ез  розШопз  1.епиез  раг  1е 
§гоире  йи  §ёпёга1  Вгейоу  {игеп1  регсёез  раг  1ез 
1гоире5  гои§ез,  1а  Иа1зоп  ауес  Ойезза  (и!  готрие 
е1:  1ез  1гоирез  йе  1а  гё§1оп  йе  КоуогоззИзк  ё1а1еп1; 
уоиёез  а  рёпг  запз  §1о1ге.  Ье  §ёпёга1  Вгейоу 
еЯесШа  а1огз  ипе  орёгаИоп  йе  Яапс  е1,  а  1а  уие 
йе  Геппет!,  1е  §гоире  зе  сопсеп1;га  а  Т1газро1 
й'ой  1е5  Коита1пз  1и1  1п1;егй1геп1;  Гассёз  йе  1еиг 
геггИохге. 

Вапз  1а  пи11;  йи  30  ]апу1ег  1920  1е8  1;гоире5  геси- 
геп1;  Гогйге  й'ауапсег  уегз  1е  погй,  1е  1оп§  йи 
Вп1ез1;г,  йапз  Гё1гоИ;е  {еп1;е  ^и^  ё1а11  ргёзитёе 
поп  оссирёе  епсоге  раг  Геппет1.  Ье  йё1асЬетеп1; 
зе  тИ  йопс  еп  тагсЬе  1е  1оп§  йе  Гё1го11;е  Ьапйе 
йе  1:егг11;о1ге  еп1ге  1а  У01е  {еггёе  Ойезза-^те- 
г1пка  е!  1е  Вп1ез1г.  Ьа  ргох1т11ё  йе  сеПе  Уо1е 
^еггёе  регтеНаИ:  аих  Ьо1сЬеу1з1;ез  й'атепег  гар1- 
йетеп!  1еигз  гёзегуез  е1;  йе  героиззег  1е  йё1асЬе- 
тепг  йапз  1е  Вп1ез1;г.  Се  йегп1ег  разза  йе  1оп§иез 
^оигпёез  ёри1зап1;ез  йапз  се  си1  йе  зас  ;  1ез  та1а- 
йез  е1;  1ез  гё^и§1ёз  йоп1:  1е  потЬге  а1;1е1§па11;  1е 
сЫЯге  йе  7.000  §ёпа1еп1;  сопз1ЙёгаЫетеп1;  1ез 
орёгаНопз  т1И1;а1гез.  Ье  12  {ёуг1ег  1е  §гоире 
агг1уа  епЛп  а  Nоуа^а  ОисЬИга  оссирёе  раг  ип 
Ьа1;аШоп  ро1опа1з.  Аргёз  ип  ассогй  ауес  1е  сот- 
тапйетеп!;  ро1опа1з,  1е  §ёпёга1  Вгейоу  оссира 
ип  зес1:еиг  йи  {гоп1:  гои!  еп  ргепап!  1ез  тезигез 
пёсе58а1гез  роиг  оЫ;еп1г  1е  разза§е  йе  зез  1;гои- 
рез  еп  й1гес1:1оп  йе  1а  Сптёе,  се  ди'И  гёаИза 
епйп  аргёз  йе  потЬгеизез  й1Шси11ёз.  Аргёз  ауо1г 
гезо1п1;  раг  1а  Коитап1е  Гагтёе  йи  §ёпёга1 
'\Угап§е1  еп  Сгхтёе,  1а  сатра§пе  йи  §ёпёга1  Вге- 
йоу {и!  1;егттёе. 

16.  Ь'ОКВКЕ  ВЕ  ЗАШТ  NIСОЬАЗ 

А  1;ои1:ез  1ез  ёрояиез  е1;  сЬег  1;оиз  1е5  реир1ез 
1ез  гёсотрепзез  тШ1;а1гез  гергёзеп1;а1еп1  роиг  1ез 
сотЬа1:1ап1:з  ип  з1;1ти1ап1  ^и^  1ез  роиззаН  уегз 
йез  ас1;ез  й'Ьёгохзте.  II  ез1;  ёу1йеп1;  ^и'^1  еп  ё1;а11; 
йе  тёте  аи  соигз  йе  1а  §иегге  с1у11е  та1§гё  1е8 
тоИ^з  1йёо1о§1диез  е!  зиргётетеп!:  Ьита1п8  ^и^ 
1а  сагас1ёпза1еп1;. 

Аизз1  1ез  сЬе^з  йез  агтёез  «  ЫапсЬез  »,  зиг  1е8 
Яиагге  гопез  й'орёга1;1оп5  йе  1а  §иегге  с1у11е, 
уоуа1еп1  зиг§1г  1а  пёсеззИё  йе  гёсотрепзег  1ез 
Ьоттез  {ог1;з  е!  соига§еих  е!  йе  51;1ти1ег  1ез  (а!- 
Ыез  е!  1ез  11т1йез.  Ьез  зо1йа1з,  аизз1  Ыеп  яие  1ез 


оЯ1с1егз,  ё1;а1еп1;  йопс  гёсотрепзёз  зоИ  раг  йез 
с1ёсога1:юпз,  зоИ  раг  йез  рготоНопз  а  йез  §гайез 
зирёг1еигз.  Ьез  йёсогаНопз  йез  оЯ1с1егз  ё1а1еп1: 
аМпЬиёез  зиг  1ез  {гоп1;з  йе  Гатгга!  КоИсНак,  йи 
§ёпёга1  МШег  е1;  йи  §ёпёга1  Уоис1ёп11;сЬ  ;  1е  рге- 
т1ег  ауаН  тёте  хпзИШё  ГаИпЬиНоп  йе  ГОгйге 
йе  51;.  Оеог^ез,  се  яие  1ез  йеих  (1егп1егз  п'ауа1еп1; 
раз  ассер1;ё. 

Ье  зес1;еиг  йи  §ёпёга1  Веп1к1пе  зе  (11Яёгепс1а11: 
Яие1дие  реи,  1е5  йёсогаНопз  п'у  ё1;ап1;  аИгхЬиёез 
Яи'аих  сотЬа1;1;ап1;з  йе  ГАгшёе  йи  Воп*.  Вапз 
«  ГАгтёе  йез  Уо1оп1;а1гез  »  е1;  ензиНе  йапз  1ез 
«  Когсез  СотЬа1,1;ап1ез  йе  1а  Ки5з1е  Мёг1с11опа1е  » 
се  ргоЫёте  {и!  гёзо1и  раг  Гайор1;1оп  йи  рппс1ре 
з1;1ри1ап1;  Г1тро551ЫИ1;ё  йе  Га1;1;пЬи1;1оп  йез 
апс1еппез  йёсогаИопз  гиззез  й'ауап!;  1а  гёуоЫиоп 
роиг  йез  {аНз  й'агшез  йе  Киззез  соп1;ге  Киззез. 
Зеи1ез  сег1;а1пез  рёпойез  й'асИуйёз  тИИахгез 
раг1;1сиИёгешеп1;  1п1;епзе5  зиг  се  {гоп1:  {игеп1;  сот- 
тёшогёез  раг  ГтзШи1;юп  йе  1;е1  ои  аи1;ге  1пз1§пе 
Яи!  пе  гергёзеп1;а1еп1;  р1из  ип  Огйге  яиекопяие, 
ри^з^и'^1з  ё1;а1еп1;  а1;1;г1Ьиё5  а  1оиз  1ез  сотЬа1:1;ап1;з 
йе  сез  рёг1ойез  йе  сатра§пез,  сотте  й'аШеигз 
ауаН  Иеи  Га1;1;г1Ьи1;1оп  йез  тёйаШез  а  Гёро^ие 
1трёпа1е  роиг  1а  раг1;1с1ра1;1оп  а  1;е11ез  ои  аи1;гез 
сашрадпез. 

Те1з  1игеп1;,  йапз  1е  М1й1  йе  1а  Кизз1е,  1ез  1пз1- 
§пез  «  Роиг  1а  Ргет1ёге  Сатра§пе  йи  КоиЬап 
йи  §ёпёга1  КогпНоу  »  (Сатра§пе  йез  С1асез),  1а 
тёйаШе  роиг  1а  сатра§пе  йи  §ёпёга1  Вгоз- 
йоузку,  йе  1аззу  аи  Воп,  е1;  й'аи1:гез. 

Ье  §ёпёга1  \^гап§е1  ёсг11;  йапз  зез  тёто1гез  : 

«  Вапз  ГАгтёе  йи  §ёпёга1  Вёп1к1пе  1ез  {аНз 
й'агтез  ё1:а1еп1;  гёсотрепзёз  ип^^иетеп1;  раг  йез 
рготоНопз  а  йез  §гайез  зирёг1еигз.  Ьогз  йе  сот- 
Ьа1;з  1псеззап1:з  11  агг1уаИ;  ^и'еп  ипе  рёг1ойе  йе 
йеих  аппёез  йе  1;оиз  ]еипез  ^епз  зе  уоуа1еп1;  рго- 
тиз  а  йез  §гайез  й'оШс1егз  зирёг1еигз  е1;  раг{о1з 
тёте  йе  §ёпёгаих.  Веуепап!;  а1пз1  раг  1еигз  §га- 
йез  сапй1йа1;з  а  йез  роз1;ез  йе  соттапйетеп1 
8ирёг1еиг8,  Из  пе  роззёйа1еп1;,  роиг  аззитег  сез 
гезропзаЫШёз,  п1  1а  таШгИё,  п1  Гехрёг1епсе 
тй1зрепзаЫез.  II  ё^аИ  йопс  пёсезза1ге  й'1пз1аи- 
гег,  еп  йеЬогз  йез  ргото1;юпз,  ип  аи1;ге  §епге 
йе  гёсотрепзёз    «  аи  ^еи  »... 

Еп  зе  Ьазап1;  зиг  се  ро1п1  йе  уие  е!  еп  гезрес- 
1ап1  1е  рг1пс1ре  йе  поп-а1;1;г1Ьи1;1оп  й'апс1еппез 
йёсогаНопз  1трёг1а1ез,  11  пе  гез1;а11;  раг  сопзё- 
диеп!  яи'ипе  зеи1е  5о1и1;юп,  по1;аттеп1;  Гтз1;аи- 
гайоп  йе  поиуеИез  йёсога1;юпз.  Ьа  зНиаНоп 
гёс1ата11;  ипе  йёс181оп  ргёсхзе  ;  аизз!  1е  §ёпёга1 
А^гапде!,  поиуеаи  ОёпёгаИзз1те  еп  Сг1тёе,  1:ои- 
]оигз  рготр!  е1;  еЯесШ  йапз  зез  ас1;ез,  рготи1§иа 
Г1пз1;11;и1;юп  йе   ГОгйге  йе   5а1п1;  К1со1аз. 


Раг  зоп  гё§1етеп1  е!  зоп  аИпЬи^оп,  се1  огйге 
{и!  азз1т11ё  а  ГОгйге  йе  31;.  Оеогдез,  яио1яие  рог1;ё 
а  1а  §аисЬе  йе  сеИе  йегп1ёге.  11пе  сотт1зз1оп  {и! 
1п81;11;иёе  роиг  Гехатеп  йез  с1гсопз1,апсез  аи 
соигз  йезяиеПез  ГасИоп  Й'ёс1а1;  ауа11;  ей  Ней,  сес1 
айп  йе  дагапИг  1а  гё§и1аг11ё  йе  Га1;1г1Ьи1;юп  йе  1а 
гёсотрепзе.  Ь'а1;1;г1Ьи1;юп  арраг1;епа11;  а  -<  ГАз- 
зетЫёе  йез  СЬеуаИегз  »  е!  ё1;а11;  га1;Шёе  раг  1е 
СёпёгаИзз1те  яи1  роиуа11;  аизз1  аНгхЬиег  1а 
гёсотрепзе  запз  Гау1з  йи  СопзеИ. 

Ь'Огйге  роззёйаН.  йеих  с1аззез :  1а  ргет1ёге, 
рагеШе  раг  зоп  азрес1;  ех1;ёг1еиг  а  1а  сго1х  йе 
ГОгйге  йе  51;.  Сеог§ез  йе  Зёте  с1аззе  е!  рог1,ёе 
аи  сои  :  1а  зесопйе,  рагеШе  а  1а  сго1х  йе  ГОгйге 
йе  51;.  Сеог§ез  йе  4ёте  с1аззе  е1;  рог1;ёе  зиг  1а  ро1- 
1ппе,  а  §аисЬе  йе  сеИе  йегшёге.  Ье  гиЬап  рог1;а11 
1ез  сои1еигз  па1;1опа1ез  гиззез  ^и^  Й1з1,1п§иа1еп1; 
Й'аШеигз,  аи  соигз  йе  1а  §иегге  с1у11е  еп  Еизз1е, 
1ез  сотЬаиап1;з  йи  {гоп!  па1;юпа1  Ыапс.  А  1а  р1асе 
йе  ГётаН,  йе  Гог  е1  йе  Гаг§еп1;  еп1;гапг  йапз  1а 
^аЬпсаИоп  йе  1а  сго1х  йе  ГОгйге  йе  51;.  Сеог§ез, 
1;ои1ез  1ез  сго1х  аи  соигз  йе  1а  §иегге  с1у11е  ё1;а1еп1; 
ехёсигёез  еп  ^ег,  сеИе  {аЬпсаНоп  ё1;ап1  Ыеп  р1из 
ргаНцие  йапз  1ез  сопйШопз  рг1т11;1уез  йе  Гех1з- 
1;епсе  йе  Гагтёе  еп  Сг1тёе.  (А  тге  1пй1саШ,  50 
1пз1§пез  йе  се1;  Огйге  ^игеп!;  ехёси1;ёз  раг  1а  Р1гте 
Соййе  а  ВегИп).  II  п'у  ауа11;  аисипе  йШёгепсе 
йапз  Газрес!  ех1;ёг1еиг  йез  йёсога1;1опз  аИпЬиёез 
зоИ  аих  зо1йа1;з,  зоИ;  аих  оЯхсхегз. 

Ьа  ргет1ёге  «  АззетЫёе  йез  СЬеуаИегз  »  ё1;а11; 
сотрозёе  йез  сКеуаИегз  йе  1а  Сго1х  йе  ГОгйге 
йе  51.  Сеог§ез  ;  та1з,  1о^з^ие  1ез  гап§з  йез  сНе- 
уаИегз  йи  поиуе1  Огйге  зе  сотр1ё1;ёгеп1;,  ГАззет- 
Ыёе  {иг  сотрозёе  йез  сЬеуаИегз  йе  се  йегп1ег. 
Ьогз  й'ипе  йе  зез  гёипюпз  а  СаШроИ,  ой  ГАгтёе 
В1апсНе  зе  1;гоиуа11;  сап1оппёе,  Ь' АззетЫёе  йез 
СЬеуаИегз  йе  ГОгйге,  ргепап!  еп  сопз1йёга1;1оп 
1е  соига§е  тапИезгё  раг  1е  §ёпёга1  \\''гап§е1, 
СёпёгаИзз1те,  аи  соигз  йе  1а  рёпойе  рагИсиИё- 
гетеп!  рёп1Ые  йе  зоп  соттапйетеп1;,  1и1 
йетапйа  йе  Ыеп  уои1о1г  ассер1;ег  роиг  1ш  1а  сго1х 
йе  ГОгйге  йе  51.  М1со1аз  йе  1а  зесопйе  с1аззе. 
Регзоппе  пе  роззёйаН  1а  сго1х  йе  1а  ргет1ёге 
с1аззе  ди!  п'ауаН  ^атахз  ё1;ё  ^гаррёе. 


*)  Заи^  1а  сго1х  е!  1а  тейаШе  йе  31  Сеог§ез  (ё^и^Vа- 
1ап1  йе  1а  сго1х  йе  ёиегге  1гапса18е),  йёсёгпёез  зеи1етеп1; 
аих  Ьоттев  йе  ггоире  е!  поп  аих  оШс1ег5. 


II  а  ё1ё  розз1Ые  йе  сопзегуег  1а  Из1;е  оЯ1с1е11е 
йез  сЬеуаИегз  йе  1а  сго1х  йе  1а  2ёте  с1аззе  яи1 
а11;е1§па1еп1;  1е  потЬге  йе  337.  II  ез!  Шёогхяие- 
теп!  розз1Ые  ^и'^1  ех1з1;е  ип  сег1;а1п   потЬге  йе 


сЬеуаИегБ  аихдиеЬ  1е5  сЗёсогаНопз  п'оп!  ри  ё1ге 
о^ПсхеПетеп!  гет1зе5,  та18  1еиг  сЬ^Яге  пе  йоН 
раз  ёгге  хтроНап!. 

Ье  ргет^ег  сЬеуаИег  йе  се1  огс1ге  ^и!  1е  сар1- 
1;а1пе  еп  зесопс!,  ЬиЫ1;сЬ-1агто1оУ11;сЬ ;  1а  йёсо- 
гаНоп  1и1  ^и!  гет1зе  еп  йеЬогз  йе  1а  йёс1з1оп  йи 
СопзеИ  раг  1е  §ёпёга1  Шгап§е1  1и1-тёте,  еп 
гёсотрепзе  йе  зоп  соига§е,  1огзяие,  аих  соттап- 
йез  йе  зоп  сЬаг  йе  сотЬа!,  11  гёиззИ  а  регсег  1ез 
ЬагЬе1ёз  еппет1з  е!  а  з'етрагег  й'ипе  р1ёсе  й'аг- 
1111ег1е  (Огйге  йи  1оиг  с1и  СёпёгаИз51те  №  3241. 
с1и  26  та!  1920). 


сЗе   ГАбт1п1з1;га1:юп   М1И1;а1ге 

(Ас1т1п1з1га1;юп   М1И1а1ге 

ЗесИоп   Сёпёга1е) 


«  УаИаё  » 

СёпёгаИзз1те    йез 
Ки5з1е  Мёг1<3юпа1е 
Оёпёга1  \У^гап§е1 
Ье  30  а\'г11  1920 


Рогсез    СотЬа1;1;ап1;ез    йе    1а 


ОКОКЕ  БП  ^О^К  Ви  СЕNЕКА^I55IМЕ 
ВЕЗ   ЕОКСЕЗ   СОМВАТТАКТЕЗ 
ВЕ  ЬА  Ки331Е  МЕКШЮКАЬЕ 

ЗёЬаз1;оро1,  1е  30  аугП   1920, 

Ьа  1и11:е  рёп1Ые  роиг  1а  ИЬёгаИоп  йе  1а  Ки5з1е 
йи  ]ои§  йез  адгеззеигз  яи1  зе  зоп1  етрагёз  йи 
роиуои-  сопИпие.  Вапз  семе  ЫМе  1ез  уа111ап1з 
сотЬаиап^з  йез  Гогсез  Агтёез  с1е  1а  Кизз1е  Мёп- 
с110па1е  йоппеп!  соп81;аттеп1;  йез  ргеиуез  ехсер- 
ПоппеПез  йе  1еиг  соига§е,  йе  1еиг  уаШапсе  е!  йе 
1еиг  аЬпё§а1;1оп,  геп^огсёз  раг  1а  репзёе  цие  <■  Ьа 
Кизз1е  зега  ИЬёгёе  раг  1а  Ео1  ». 

А{т  йе  соигоппег  йе  §1о1ге  1ез  Ьёгоз  е!;  регрё- 
1иег  сЬег  1еигз  с1езсепйап1;з  1е  зоиуеп1г  йе  1еигз 
ас1;ез,  тЧпзИШе  ГОгйге  йе  Зат1:  N^со1а5  1е  М1га- 
си1еих,  Разгон  е1  Рго1ес1:еиг  йе  1а  Тегге  Киззе. 
Зе  сЬаг§е  1е  «  СопзеИ  йез  СЬеуаИегз  »  йе  (1ё1;ег- 
т1пег  1ез  йгоИз  а  ГаПпЬиНоп  йе  ГОгйге  йе  31. 
N100^3.  ^е  гарреПе  дие  ГОгйге  йе  31.  К1со1аз  пе 
реи!  ё1ге  аНгШиё  ци'аих  сотЬаПап^з,  запз  1ешг 
сотрге  йе  1еигз  §гас1ез,  яи1,  аи  тёрпз  йе  1;ои1: 
йап§ег,  ехёси1егоп1  йез  ^аИз  й'агтез  соигоппёз 
йе  зиссёз  е!  ё1;ап1;  й'иИШё  ёу1йеп1;е. 

^е  зоиЬаНе  яие  ГтзИШИоп  йе  сеие  йёсога1;юп 
аррог1е  а  1;оиз  1ез  сотЬаНап^з  роиг  по1;ге  за1п1;е 
саизе  йе  поиуеИез  Гогсез,  яи'еПе  гёсотрепзе 
Й1§петеп1  1еиг  Ьгауоиге  е!  яи'еИе  У1У1Йе  по1;ге 
езро1г  йапз  1а  ИЬёгаНоп  ргосЬате  йе  1а  Кизз1е 
таг1уг1зёе  е!  йи  реир1е  Киззе. 

^е  рог1;е  с1-йез5оиз  а  1а  соппа15запсе  1е  Кё§1е- 
теп!  сопсегпап!  ГОгйге  йе  31.  К1со1аз.  Еп  гёсот- 
репзе йез  ас1ез  йе  соига§е  еЯес1иёз  раг  1ез  сот- 
Ьа1:1ап1з  роиг  1а  ИЬёгаИоп  йе  1а  Кизз1е,  ^е  ргез- 
сг18  йе  1;еп1г  сотр1;е  йе  се  гё§1етеп1  йёз  1е  ]оиг 
йе  ГшзИШИоп  йе  се!  Огйге. 

Айп  йе  сопзегуег  а  за  Ьаи1;еиг  1ои1;е  Птрог- 
1апсе  йе  ГОгйге  йе  31.  Сеог§ез,  ^е  ргезспз  роиг 
1ез  сЬеуа11егз  йе  се1  огйге  1е  татИеп  йе  1;оиз  1ез 
йгоИз  е!  йе  1ои1;ез  1ез  ргёго§а11Уез  ё1аЫ15  зоиз 
1е  Кё§1те  1трёпа1. 

31§пё  : 

СёпёгаИзз1те  §ёпёга1   ■\^гап§е1 

Соп1;гез1§пё  : 

Ма]ог-§ёпёга1  К1ко1зку 

Еа15ап1  {опсИопз  йе  СЬе! 


КЕСЬЕМЕNТ   РКОУТЗОШЕ    СОNСЕЕNАNТ 
Ь'ОКВКЕ  ВЕ  ЗТ.  КЮОЬАЗ 

1)  Ь'Огйге  йе  31.  N^со1аз,  Ра1гоп  е!  Рго1;ес1еиг  йе 
1а  Кизз1е,  ез!  тзШиё  еп  гёсотрепзе  йез  Ьаи1;з 
{аИз  йе  соига§е  е!  й'аЬпёдаНоп  тап1{ез1;ёз  аи 
соигз  йез  сотЬа1з  роиг  1а  ИЬёгаИоп  йе  1а  РаШе 
йе  зез  еппет15. 

2)  Веу1зе  йе  ГОгйге  :   «  ЬА   Е01  ЗАИУЕКА  ЬА 

киззтЕ » 

3)  Ь'Огйге  йе  31.  N^со1аз  зе  рог1е  зиг  1ои1;ез  1ез 
1епиез. 

4)  Ь'Огйге  йе  31.  М1со1аз  сотрог1е  йеих  с1аззез  : 
а)  1а  1ёге  с1аз5е  зе  рог1е  аи  сои,  рЫз  Ьаз  дие  1а 
сго1х  йе  ГОгйге  йе  51.  Оеог§ез,  та1з  аи-йеззиз  йе 
1ои1ез  1ез  аи1;гез  йёсогаНопз. 

Ь)  1а  2ёте  с1аззе  зе  рог1е  а  даисЬе  йе  1а  сго1х 
31.  Стеог§ез  е!  а  йгоНе  йе  1ои1ез  1ез  аи1гез  йёсо- 
га11опз. 

5)  Ь'Огйге  йе  31.  К1со1аз  сотргепй  ипе  сго1х  йе 
1ег  {опсёе  рог1ёе  зиг  ип  гиЬап  аих  сои1еигз  паНо- 
па1ез  (Ыапс-Ыеи-гои§е). 

Ьа  Й1тепзюп  йе  1а  сго1х  йе  1ёге  с1аззе  соггез- 
ропй  а  се11е  йе  1а  сго1х  йе  ГОгйге  йе  31.  Сеог§85 
йе  Зёте  с1аззе  ;  се11е  йе  1а  2ёте  с1аззе  а  се11е  йе 
1а  сго1х  йе  ГОгйге  йе  51.  Сеог§ез  йе  4ёте  с1аззе. 
А  ГепйгоИ,  йапз  1е  сегс1е  аи1оиг  йе  Г1та§е  йе 
31.  N^со1аз.  ПпзспрИоп  :  «  ЬА  Г01  ЗА11УЕР1А 
ЬА  К11331Е».  А  Гепуегз  зе  1гоиуе  §гауёе  1а  йа1е 
йе  ГтзШиИоп  йе  Гогйге.  Роиг  1ез  йёсогёз  п'ар- 
раг1епап1  раз  а  1а  геИ§юп  сЬгёНеппе  Г1та§е  йе 
31.  К1со1аз  ез1  гетр1асёе  раг  1ез  агто1пез  йе 
ГЕ1а1. 

6)  Ь'Огйге  йе  31.  М1со1аз  ез1  а11г1Ьиё  аих  §ёпё- 
гаих,  ат1гаих,,  1оиз  оШс1егз  е!  аих  зо1йа1з,  сез 
йегп1егз  йё^а  йёсогёз  йе  1а  сго1х  йе  31.  Сеог§ез, 
йе  Зёте  с1а5зе  аи  то1пз. 

7)  Ь'Огйге  йе  51.  №со1аз  ез1  а11г1Ьиё  роиг  йез 
Ьаи1з  1:а11з  й'агтез,  йе  соига§е  е1  й'аЬпё§а11оп, 
раг  йёс1зюп  йе  ГАззетЫёе  йез  СЬеуаИегз  йе  се! 
огйге,  га1Шёе  раг  1е  СёпёгаИзз1те,  е!  раг  йёсхзюп 
регзоппеИе  йи  Сёпёга11зз1те. 

8)  Ь'Огйге  йе  51.  К1со1аз  пе  роигга  ё1ге  а11г1Ьиё 
ди'аих  сотЬа11ап1з  ^и^,  аи  тёрг1з  йе  1еиг  ргорге 
зёсигИё,  ргёзеп1егоп1  ип  тойё1е  йе  соига§е,  йе 
ргёзепсе  й'езрп!  е!  й'аЬпё§а11оп  е!  ассотрИгоп! 


54  — 


ип  ^аИ;  й'агтез  соигоппё  йе  р1е1п  зиссёз  е!  ргё- 
зеп1;ап1  ип  1п1;ёгё1;  ёу1йеп1;. 

9)  Ьа  {ё1;е  йез  сЬеуаИегз  с1е  ГОгйге  йе  51;.  М1со1аз 
ез!  йхёе  аи  9  та!. 

5и1уеп1;  епзиНе  1ез  з1аШ1;з  зиг  1е  гё§1етеп1:  йез 
аиг^ЬиНопз  йез  гёсотрепзез  е!  зиг  сег1:а1пз  с1го11;з 
е!  ргёго§аиуез  с1ез  йёсогёз. 


Еп  йеЬогз  йе  ГаИгхЬиИоп  йе  ГОгйге  (1е  51. 
N^со1аз  аих  сотЬаиап1;з  1зо1ёз,  1е  §ёпёга1  А^гап- 
§е1  ё1;аЫ11;  ё§а1етеп1;  се11е  йез  йхзИпсИопз  йе  се1; 
Огйге  а  йез  ипйёз  йе  ГАгтёе  Киззе  яи1  1и11,а1еп1; 
соп1:ге  1ез  гои§ез.  Сез  с11з1:тс1;юпз  {игеп1:  по1;ат- 
теп!  :  йез  1;готре1;1;ез  еп  аг§еп1;,  ауес  1ез  гиЬапз 
аих  сои1еигз  йе  ГОгйге,  йез  гиЬапз  а]ои1;ёз  аих 
1;готреиез  йё^а  ех1з1ап1;ез,  аих  йгареаих  е1;  аих 
ё^епйагйз,  ипе  опйатте  роиг  Гау1а1;10п  ауес  йез 
гиЬапз  в!  Г1пз1§пе  йе  ГОгйге  е!  епйп,  роиг  1а 
Маппе,  1е  рауШоп  йе  5а1п1;  N100133. 

ЬЧпзИШНоп  йе  сеие  с1егп1ёге  йхзИпсИоп  ауа11: 
сег1;атетеп1;  йй  ёгге  риЬИёе  йапз  Гогйге  йи  ^оиг 
йез  агтёез,  та1з  11  п'а  ё1;ё  розз1Ые  йе  ге1гоиуег 
дие  1ез  11з1:ез  йез  гёсотрепзез  йез  1,гоирез  йе 
Гагтёе  йе  1:егге  ргёсйёз  е!  поп  сеПез  йе  1а 
Магте. 

11  п'а  раз  ё1;ё  сопзегуё  йе  1;гасез  йе  йеззшз  йе 
сез  й1з1;1пс1;1опз  ;  И  пе  гез1;е  цие  йез  ё1;епйагйз  йе 
51.  М1со1аз  йе  сег1ашз  гё§1теп1з  яие  сез  йегшегз 
йёИеппеп!  Й1зрегзёз  йапз  Й1й:ёгеп1;з  рауз  (сотте 
1ез  гё§1теп1;з  йе  КогпНоу)  ои  Ыеп  ди'Пз  оп1  1аи 
йёрозег  а  Гё§Изе  гиззе  йе  Ве1§гайе,  еп  Уои§о- 
1ау1е  (сотте  1ез  гё§1теп1з  йе  Магкоу  е!  йе 
Вгозйоузку). 

Еп  се  яи1  сопсегпе  1ез  й1зипс11опз  йе  1а  Магше, 
11  поиз  гез1:е  ГОгйге  йи  ^ои^  йи  Сёпёга11зз1те  йи 
26  ]и1п  1920  (№  11  190)  соп1;гез1§пё  раг  1е  У1се- 
ат1га1  5аЫте,  СЬе^  йе  ГАйтт1з1;га1юп  йе  1а 
Магте,  а1пз1  ^ие  1а  Йезсг1р1юп  йез  рауШопз- 
йез  уа1ззеаих-ат1гаих  йе  51.  Шсо1аз.  Се1  огйге 
йи  ]оиг  1а11  тепИоп  йе  ГаИпЬиИоп  йи  РауШоп 
йе  51.  №со1аз  роиг  1:оиз  1е8  пау1гез  йе  1а  Магте 
М1111а1ге  еп  гёсотрепзе  йе  1еигз  ехр1о11;з  аи  соигз 
йез  сотЬа1з,  се1  огйге  йи  ]оиг  йеуап!  сотр1ё1ег 
1е  Сойе  йез  Вёсге1з  йе  1а  Маппе  риЬИё  еп  1914. 
Аппехё  а  Гогйге  йи  ]оиг  :  ВезспрИоп  йез  рауИ- 


1опз  йез  уа1язеаих-ат1гаих  йе  51.   Ы1со1аз. 

Ье  рауШоп  йез  уа1ззеаих-ат1гаих  йе  51.  Сеог- 
§ез  е!  йе  51.  К1со1аз  сотрог1е,  аи1оиг  йе  Гёсиз- 
зоп  ауес  Г1та§е  йе  51.  Сеог§ез,  ипе  Ьапйе  1г1со- 
1оге,  1а  ргет1ёге  ё1ап1  гои§е,  1а  зесопйе  Ыеие,  1а 
1го1з1ёте  ЫапсЬе.  Ье  рауШоп  ЬаЫ1ие1  й'ип  уа1з- 
зеаи-ат1га1  рог1е  аи  сеп1ге  ипе  сосагйе  1г1со1оге  : 
Ыапс  а  Гех1ёпеиг,  Ыеи  аи  тШеи,  гои§е  а  Гт1ё- 
г1еиг. 

Ьез  рауШопз  йе  51.  К1со1аз  е!  «  Вге1й  »  йИТё- 
геп1  йез  рауШопз  огйта1гез  раг  йез  йаттез  1г1- 
со1огез  :  ЫапсЬе-зирёг1еиге,  Ыеие  —  аи  сеп1ге, 
гои§е  —  1п1ёг1еиге. 

Ье  рауШоп  йе  ГОгйге  1и1  а11г1Ьиё  (раг  Гогйге 
йи  ]оиг  №  118  йи  26  ]и1п  1920)  аих  уа1ззеаих 
зи1уап1з  ;  аих  сапопп1ёгез  «  51газ  »  е!  "  Огозпу  »  ; 
аих  сапопп1ёгез  Яиу1а1ез  «  ЛИа!  »  е!  «  Оига1  »  : 
аих  Ьг1зе-§1асез  агтёз  «  Узайтк  »,  «  СаМатак  »; 
аих  уейеНез  агтёез  «  Маг1е  »,  «  А20уе12  »,  «  N100- 
1а  РасЬИг  »,  <•  В1т11г1  ».  «  РапИкорёе  »  е1  <  Мео- 
11йа  ».  (5оигсез  :  А.  уоп  Ьатрё.  Огйге  йе  51. 
N100133.  Уоипеу  1937). 

IN5IСNЕ  5иК  ЬЕ5  С01РЕиКЕ5 
РОиК  ЬА  ^ЕЕЕN5Е  ВЕ  ЬА  СЕ1МЕЕ 

5иг  Гогйге  йи  §ёпёга1  Шгап§е1,  1ез  йё1асЬе- 
теп1з  йи  согрз  йи  §ёпёга1  51аз1с11еу  ди1  йё^еп- 
Й1геп1  Ьёго1диетеп1  1а  Сптёе  аи  соигз  йе  ГЫ- 
уег  1919-1920  зе  у1геп1  аИпЬиег  йез  1пз1§пез  зиг 
1еигз  со1й'и1-ез  ауес  ипе  1пзсг1р1юп  соггезроп- 
йап1е. 

Ш51СМЕ  Ви  СКОПРЕ  ВЕ  ВАТТЕРЛЕ5 
КОКNIЬОV 

Ь'1пз1§пе  йи  Сгоире  йе  Ва11ег1ез  КогпИоу  1и1 
1пз111иё  а  Гё1гап§ег  1е  1ег  та!  1957  раг  Гогйге 
йи  ]оиг  №  6  йе  Шпюп  Сёпёга1е  йез  Аззос1а1юпз 
йез  Апс1епз  СотЬа11ап1з  Киззез  еп  Егапсе. 

II  ез1  ге§ге11аЫе  яи'11  п'а11  раз  ё1ё  сопзегуё  т 
йе  йе5Сг1р11опз,  ш  йе  йеззтз  йе  сез  йеих  Й1з1тс- 
Иопз. 

(а  зи1уге) 

Р.  V.  РАСНКОЕГ 


Уо15коуо1  кгои§ 


(    КаззетЫетеп!  Со5а^ие  ») 


Ьа  \п11е  йе  1ёка1ёг1пос1аг  ё1аИ,  ауап!  1а  гёуо- 
1и11оп,  1е  51ё§е  йе  Гё1а1;-та]ог  йез  Созадиез  йи 
КоиЬап.  Тго15  {о1з  раг  ап  1ез  созаяиез  у  сё1ё- 
Ьга1еп1  1еиг  «  Уотзкоуо!  Кгои§  »,  по1;аттеп1  раг 
ипе  рагайе  тИИахге  аргёз  ип  зегу1се  геИ§1еих 
аи  соигз  с1и^ие1  ё1а1еп1  ргёзеп1;ёез  1;ои1:ез  1ез  Й13- 
г^псИопз  Ьопопйяиез  оЫепиез  раг  йез  ип11;ёз  йе 
соза^иез. 

Сез  сёгётоп1ез  ауа1еп1;  Иеи  аих  йа^ез  йе  Гап- 
п1уегза1ге  е1;  йе  1а  М1:е  с1е  ГЕтрегеиг  (6  та!  е! 
6  йёсетЬге)  атз1  ди'а  1а  йа1;е  йе  1а  !ё1е  аппиеИе 
йе  «  Уо15ко  »  йи  КоиЬап  (1е  30  аой!  е!,  аргёз  1906, 
1е  5  ос1:оЬге). 

Сез  ]оигз-1а  Гоп  азз1з1а11;,  йапз  1а  рпёге  е!  йапз 
1ез  зо1епп11ёз,  а  1а  соттётогаНоп  йи  раззё  §1о- 
пеих  йез  гё§1теп1з  йи  КоиЬап,  с1оп1;  1ез  сИзИпс- 
Попз  8егуа1еп1;  йе  1ёто1пз,  е!  а  се11е  йе  зон  ргё- 
зеп!,  гергёзеп1;ё  раг  1ез  аи1:ог11;ёз,  1ез  ипПёз  тШ- 
1а1гез,  1а  ^еипеззе  ез1иЙ1ап1:1пе,  1а  ОупазИе  Её- 
§пап1;е,  ГЕ§Изе  е1;  1е  реир1е. 

Ье  У1е11  ё1;епйагй  йа1ап1  йе  200  апз  е!;  1ез  Ит- 
Ьа1ез  йе  Гёродие  йе  СаШеппе  И,  сопзегуёз  йапз 
1а  заПе  йе  §а1а  йе  1а  гёз1йепсе  йе  ГА1;атап, 
ё1а1еп1;  зо1еппе11етеп1;  ех1:га11з,  ассотра§пёз  й'ип 
сЬсеиг  йе  гготреИез  е!  й'ипе  §агйе  й'Ьоппеиг, 
е!  роггёз  уегз  1е  ЬаИтеп!  йе  ГЕ1:а1:-Ма]ог  созаяие. 
Ве  1а,  зе  ]о1§пап1;  а  1а  ргосезз1оп  §ёпёга1е,  Из 
ё1а1еп1;  Й1г1§ёз  уегз  1а  Са1;Ьёйга1е  йе  31.  А1ехап- 
йге  Меузк1. 

УёШз  йе  1еигз  ё1ё§ап1;ез  ■<  1;сЬегкеззк1  »  по1гез, 
1ез  тиз1с1епз  соза^иез,  ргёсёйёз  йе  1еиг  сЬе!  йе 
тиз1цие,  оиуга1еп1:  1а  ргосезз1оп  еп  ехёси1;ап1;  йез 
тагсЬез.  Ри15,  епсайгё  йе  1;го1з  оЯ1с1егз,  уепаИ; 
ип  та§п^{^^ие  соза^ие  йе  ГЕзсог1е  1трёг1а1е  ^и^ 
рог1а11  1е  йгареаи.  Вегг1ёге  1и1,  йеих  зоиз-оЯ1с1ег5 
ЬагЬиз  йе  ГЕзсог1;е  1трёг1а1е  1;епа1еп1;  раг  1а  Ьг1йе 
ип  соигз1ег  §г1з  зиг  1е  йоз  йи^ие1  зе  Ьа1апса1еп1; 
1ез  11тЬа1ез  еп  аг§еп1  йе  Са1;Ьег1пе  II  ^и^  ауахеп! 
раззё  раг  1;ои1ез  1ез  сатра§пез  апс1еппе5.  11п 
согйоп  гои§е  йе  созаяиез  §ёап1з  йе  ГЕзсог1е 
РегзоппеПе  йе  За  Ма]ез1;ё,  §агйе  й'Ьоппеиг  йез 
Й151:1пс110пз  йез  ипИёз  созаяиез,  оссираИ;  1;ои1,е  1а 
гие.  Вегпёге  1а  §агйе  й'Ьоппеиг  зи1уа1еп1;  1ез  рог- 
геигз  йез  1е1;1;гез  йе  сгёапсе  1трёпа1е  аззигап!; 
аих  созадиез  1а  роззез51оп  йе  1а  гё§1оп  йи  Кои- 
Ьап, ауес  583  1;егг11;о1гез,  зез  1;гё1опйз  е!  зез  Ыепз, 


ГаигхЬиНоп  йе  йхзНпсИопз  роиг  1ез  зегухсез  геп- 
йиз  йапз  1ез  сотЬа1;з  е1;  роиг  1е  соига§е  таш- 
?ез1:ё,  1а  сопйгта1;1оп  йе  1еигз  ИЬег1ёз  е!  йе  1еигз 
йгоИз. 

Ье  §ёпёга1  сЬе!  йе  ГЕ1;а1;-Ма]ог  рог1;а11  зиг  ип 
соизз1п  1е  зсеаи  йе  «  Уо1зко  ».  Вегпёге  1и1  йез 
дёпёгаих  е1;  йез  со1опе1з  1епа1еп1;  1а  таззие  й'А1;а- 
тап  е1;  1ез  апс1епз  а1;1;г1Ьи1з  йе  се1и1-с1.  ЕпзиНе, 
з'арриуап!  зиг  зоп  Ьа1оп  й'А1;атап,  ауапдаИ;,  1а 
ро11г1пе  Ьаггёе  йе  йёсогаИопз,  йе  сопз1;е11а1;1опз 
е!:  йе  тёйаШез,  1е  §ёпёга1  йе  сауа1епе  Ма1ата, 
А1:атап  йез  созациез,  зи1у1  йе  зез  а1йез-йе-сатр 
е!  йез  ой'1с1егз  йе  зоп  Е1:а1;-Ма]ог.  Вегг1ёге  1и1 
тагсЬа1еп1:  еп  гап§  1ез  а^атапз  йез  «  з^апИга  » 
(уШа§ез  соза^иез)  рог1;ап1;  ауес  ргёсаиИоп  1ез 
таззиез  йез  «  кигепз  »  {у111а§ез  йез  2арого]е1:2). 

Тои1;е  ипе  {огё1:  й'ё1епйагйз  е!  йе  йгареаих  йе 
<>  Уо1зко  »,  йез  гё§1теп1;з,  йез  Ьа1;а111опз  ^гхззоп- 
па1еп1;  зои1;епи5  раг  1ез  ро1§пе1;з  у1§оигеих  соза- 
диез.  Ьез  йгареаих  :  Ыапс  йе  Са1;Ьег1пе  II,  Ыеи 
йе  Раи1  I.  гои§е  е1:  Ыапс  й'А1ехапйге  II,  йез 
Й12а1пез  й'аи1гез  {огта1еп1  ип  поуаи  епсайгё  раг 
1ез  40  1пз1§пез  йез  у111а§е5  йез  2арого]е1;2. 

Ьез  1:ёто1пз  йи  §1ог1еих  раззё  йе  <  Уохзко  »  йи 
КоиЬап  йёН1а1еп1;  а1п81  зоиз  1е5  ге§агйз  йе  1а 
1'ои1е  е1:  йез  ипПёз  т1И1;а1гез,  аих  зопз  та]ез1;иеих 
йе  ГЬутпе  «  Ко1  81ауеп  ».  11п  ре1о1:оп  а  сЬеуа1 
й'ип  гё§1теп1;  созадие  {егтаИ;  1а  тагсЬе... 

Аи  сЬап1:  йез  сЬоеигз  йе  1:ои1;ез  1ез  ипПёз  соза- 
Яиез,  1ез  ^е1^^иез  йе  Гагтёе  рёпё1;гёгеп1;  зоиз  1е 
рогсЬе  йе  1а  са1;Ьёйга1е.  Аргёз  1а  теззе,  еПез 
!игеп1^  гап§ёез  еп  р1е1п  а1г  1огтап1  сегс1е  аи1;оиг 
йе  ГА^атап  ;  1ез  ипПёз  т1И1;а1гез,  1а  зеипеззе,  1е 
с1ег§ё  1ез  аи1;ог11;ёз,  1ез  а1;атапз  е1;  1е  реир1е 
ригеп!  а1огз  ип1г  1еигз  рг1ёгез  «  роиг  1а  ргозрёгИё 
йе  ГАи§из1;е  МаИге  йе  1а  Тегге  Киззе,  а  1а  §1о1ге 
йез  созадиез  йи  КоиЬап  е!;  аи  та1п1;1еп  йе  1а  ра1х 
§ёпёга1е  »... 

Ауап1:  гепйи  1ез  Ьоппеигз  а  1еигз  Й1з1;1пс1;юпз, 
1е5  ггоирез  соза^иез  йи  КоиЬап,  1ез  ёсо1ез  е!  1е 
реир1е  гассотрадпёгеп!  зи1уап1:  1е  тёте  сёгёто- 
ша1  1еигз  ^е1^^иез  т1И1а1гез  аи  Иеи  йе  1еиг  йёрог. 

Се  {и!  ип  1аЫеаи  §гапй1о5е  е!;  ётоиуап!;... 
(Епге§1з1;гё    й'аргёз    1е    гёсИ    йи    §ёпёга1    N.    I. 
Ма1усЬепко). 

Рг1псеззе  У.Е. 


Редактор  Алексей  Геринг 

Ье    1)1гес1еиг:    М     Л.   Сиепп? 


Пом.  Редактора  К.  М.  Перепеловский 

Р.1.и.Г.,    3:    гие   Ли   ЗаЬог,   Раг;.   6« 


^вООООбООООООООеОООеОООООООООООФООООООООООФвОООООООООООФвОвООООООООООООООООООООООО'^ 

I  АРМЕБ  ЕТ  иП1Р0ШЕ$  ОЕ  1Н15Т01РЕ  I 


Кёйасиоп  :  Вгипо  МАКИЕЬ 

С.-Н.  ТАУАКВ  ({опс1а1еиг) 


в     ВШЕСТЮК  -  АВМ1Ы13ТКАТ10М  -  КЕВЛСТIОN    -    ВШРПЗЮК  :    З.С.Р.В.    2,    гие    Ма1из      § 
в  75005  —  Рапз  § 

0  АВОNNЕМЕNТ  роиг  5  питёгоз  аппие1з  :  35  ЕЕ  —  Е1;гап§ег  :  Бе1§1яие  350  ЕВ,  Зшззе  32  ЕЗ,      § 
в     Л11ета§пе  25  ВМ,  Рауз-Ваз  25  Е1.  ИаИе  5  000   Ы,   Огапае-Вге1;а§пе  3,50   Ъ  Е1;а18-1;п1з   10  ?      § 

1  РК1Х   Ви   КПМЕКО   ЕК   ЕКАКСЕ:   7   Е  § 
«гве>Фооооеоооеоо<>оооооооопооооооооооооог>г>ооо«>оо99«>ооеооо«>оеое>воовоооог>освоооооое>*ооо? 


«ЬЕ  РА55Ё  М1ЫТАЖЕ 


Рьеуие  Шиз1гёе,  ЫИп§ие  рага13зап1;  гоиз  1ез  йеих    то18,    е!    1;гаИ;ап1    йе    ГЛгтёе    е!;    йе    1а 
Гу1аг1пе  Р1иззе. 

АЬоппетеп1    роиг    1974,    №№  125-130  :    40.00  ^гапсз.  Атёпдие,  Аиз1гаИе  —  10  $ 
А(1геззе  с1е  1а  гёаасйоп  :  61,  гие  СЬагйоп-Ъа^асЬе  —  75016  —  РАК13      ®  647  72-55 

ССР.  Рапз  3910-12 


ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКАЯ 
БИБЛИОТЕКА   «ВОЕННОЙ   БЫЛИ 

2 


>^^^^»^^^^^^^»^^^»^^^^^^1^^^^^»^^^^^^^^- 


и 


Евгений  Молло  —  Русское  холодное:* 
И  оружие  XIX  в.  —  5  фр.|| 

У№  3  —  В.П.  Ягелло  —  Княжеконстантинов-« 
!:  цы  —  5  фр.Ц 

♦}№  5  —  Евгений  Молло  —  Русское  холодное:: 
Н  оругкие     эпохи     Императора     Нико-Н 

а  лая    И.    Князь    Н.С.    Трубецкой    — й 

й  Нижегородская  шашка  —  5  фр.|| 

й№  6  —  П.А.  Нечаев  —  Алексеевское  воен-й 
В  ное  училище  —  5  фр-й 

ЦЛ'о  9  —  К.  М.    Перепеловский    —    Киевскоей 
й  Великого   Князя    Константина    Кон-Й 

й  стантиновича    военное    училище    — « 

Ц  5  фр.1' 

й№  10  —  Письма  Суворова  к  Принцу  Нассау-й 
♦|  Зиген  --  10  фр.Й      5 

й№  11  —  П.К.    Кондзеровский    —    В    Ставкей     § 
й  Верховного  —  10  фр.й     § 

й-'^9  13  —  Алексей    Геринг    —    Материалы    кй      о 
й  библиографии    русско!!    военной    пе-й      о 

й  чати  за  рубежом  —  15  фр.й      § 

Й№  14  —  Н.П.  Солодков  —  Морские  рассказы!:      § 
й  -  10  фр.Й      о 

••№  15  —  П.В.  Пашков  —  Воспоминания  юн-й 
|:  кера  Алексеевца  —  5  фр.Н 

||№  16  —  Странствования     Христофора     Гас-й 
й  смана  —  10  фр-й 

й№  17  —  В.Г.  фон  Рихтер  —  Собрание  сочи-й 
нений  по  русской  военной  медали-й 
стике  и  истории  —  80  фрИ 

|.№Л'9  1,  4,  7,  8  и  12  распроданы 


СБОРНИКИ  РУССКОЙ  ВОЕННОЙ 

ПОЭЗИИ  » 

выпуски  1  и  2  на  ротаторе 

цена  —  5  фр.  фр. 

1  амер.  дол.  в  странах  заокеанских 

Изд.  «  Военная  Быль  »  50  стр. 


о  « 

о  ( 

о  ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКОЕ  < 

о  ИЗДАТЕЛЬСТВО  «  ТАНАИС  »  < 

§  Вышли  из  печати  и  находятся  в  про-  { 

о  даже  следующие  книги  :  < 

о  С.  ЛНДОЛЕНКО  —  Нагрудные  знаки  Рус  < 

о         ской  армии  230  стр.  свьппе  500  илл.  —  ( 

§         32  фр.  < 

о  В.  Н.  ЗВЕГИНЦОВ  —  Кавалергарды  в  не-  \ 

о         ликую  и  гражданскую  войну  1916-20  гг.  < 

о         206  стр.  —  18  фр.  < 

§  М.  1\АРАТЕЕВ  —  Железный  Хромец  ис-  < 

§         тор.  роман  242  стр.  —  21  фр.  \ 

о  М.  КАРАТЕЕВ  —  Возвращение     истории.  * 

о         роман  258  стр.  21  фр.  * 

о  Ген.  Лейтен.  А.  В.  фон-ШВАРЦ  —  Иванго-  < 

род  в  1914-1915.  Из  воспоминаний.   166  < 

стр.  с  портр.  и  карт  —  15  фр.  { 

о   Ген.  штаба  генерал-майор  Б.  В.  ГЕРУА  —  * 

о  —  Воспоминания  о  моей  жизни.  Том  пер-  < 

о  вый  277  стр.  с  портретом  и  иллюстр.  авто-  < 

3  ра  —  27  фр.  Том  второй  —  218  стр.  с  пор-  < 

о   гретом,   многими   фотогр.   и   схемами   боев  ^ 

о    -  27  фр.  « 


;к:::::: 


:й:::к::»п»:к::»:::::»:::::::::::»и:и  ооооооооооовооооооог^ооооооиоовооозоооеооз 


«  Военно-Историческая  Библиотета  «  ВОЕННОЙ  БЫЛИ  » 

Книга  №  13 

А.  А.   ГЕРИНГ 

МАТЕРИАЛЫ  К  БИБЛИОГРАФИИ  РУССКОЙ  ВОЕННОЙ  ПЕЧАТИ  ЗА  РУБЕЖОМ 

Изд.   Париж,   1968   г.   140   стр.   Цена  —   15   фр.  В  странах  заокеанских  —  5  долл. 

«  ...  собрание  некоторого  количества  материалов,  которые,  как  я  надеюсь,  несколько 
помогут  будущему  русскому  военному  историку,  который  займется  изучением  жизни 
русских  военных  людей  в  эмиграции  »... 


НА  СКЛАДЕ  ИМЕЮТСЯ  СЛЕДУЮЩИЕ 

КНИГИ,  ДОХОД  ОТ  ПРОДАЖИ 

КОТОРЫХ  ИДЕТ  В  ПОЛЬЗУ 

ИЗДАТЕЛЬСТВА 


БУГУРАЕВ  —  Михайловское  артиллерий 

ское  училище  150  лет  основания  — 8  фр. 

Г.  Р.  ВАНТЦ  —  В  море  и  на  суше  —  12  фр. 

В.  И.  фон-ДРЕЙЕР  —  На  закате  Империи. 

—  15  фр. 

А.  ГАЙРАБЕТОВ  —  Сборник  военных  пе- 
сен —  20  фр. 
Князь  П.  П.  ИШЕЕВ  —  Осколки  прошлого 

—  10  фр. 

КИРАСИРЫ  ЕГО  ВЕЛИЧЕСТВА    —    По- 
следние дни  мирной  жизни  10  фр. 
А.  Л.  МАРКОВ  —  Кадеты  и  юнкера. 

—  20  фр. 
И.    МАНТУЛИН    —    Песенник    русского 
воина  —  25  фр. 

ПАМЯТКА  НИКОЛАЕВСКОГО  КАВАЛЕ- 
РИЙСКОГО УЧИЛИЩА  —  25  фр. 
О.  И.  ПАНТЮХОВ  —  О  днях  былых  — 

35  фр. 
С.  Н.  РЯСНЯНСКИЙ  —  О  Российском  во- 
инстве —  12  фр. 
К.  Р.  —  Полное  собрание  сочинений  тома 
1-Ш  —  60  фр. 

СБОРНИК  ПАМЯТИ  ВЕЛ.  КНЯЗЯ  КОН- 
СТАНТИНА КОНСТАНТИНОВИЧА  2-е 
издание  —  15  фр. 

Н.  ТУРБИН  (Л.  П.  Линевич)  —  По  старому 

следу  :  Сборник  рассказов  —  15  фр. 
А.  И.  ШЕЛОУМОВ  —  Папка  с  20-ю  цвет- 
ными     репродукщ'хями     батальных      кар- 
гин  (размер  24x31  см.)  30  фр. 

СЕРГЕЙ  ШПАКОВСКИЙ  —  Памятка  14 
пехот.  Олонецкого  Короля  Сербского 
полка  —  6  фр. 


ЖУРНАЛ  «ВОЕННАЯ  БЫЛЬ. 
МОЖНО  ПОЛУЧАТЬ: 


Пари^к  —  в  Конторе  журнала  —  61,  гие 
СЬагйоп-ЬадасЬе,  Рагхз  16  и  в  русских 
книжных  магазинах. 

Брюссель  —  у  Б.  П.  Мижевского  — 
125,  гие  Ргеуб1;,  ВгихеИез  5. 


Германия  —  у  И.  Н.  Горяйнова  —  Нат- 
Ьиг§-Ро8гат1,  33,  Веи1зсЫап{1.  РозИа- 
8егп(1. 


Копенгаген  —  у  Г.  П.  Пономарева 
дайе  53,  СорепЬа^ие. 


Вгес1- 


Италия  —  у  В.  Н.  Дюкина  —  Уха  Ыетогеп- 
5е  86,  Коша. 

Сев.  Ам.  С.  Ш.  —  в  Обще  -  Кадетском 
Объединении  у  Г.  А.  Куторга  —  272, 
2  Ауепие  8ап-Ггапс18Со  18,  Са1. 

Австралия  —  а)   у  В.  Ю.   Степанова,   52, 
А1Ьег1  Кй.  81гаШеМ  2135  N.8.-^.  Аиз- 
ггаЦа. 
б)  у  В.  П.  Тихомирова: 

5,  Ги11ег  81г.  Р.  12 

^ЛГа1кегу111е  8.  Аиз^гаНа  5081 


Аргентина     —  у     Г.     Г.     Бордокова     — 
ХЬега  2768  В^ЕN08  -  АШЕЗ  Аг8еп1;1па 


№127 
Март  1974  гояа 

год  ИЗДАНИЯ  XXIII 


1Е  РА55Е  М111ТА1кЕ 


ИЗДАНИЕ 
ОБЩЕ  -  КАДЕТСКОГО  ОБЪЕДИНЕНИЯ 
ПАРИЖ 


Объединение  4  гусарского  Мариупольского  Императрицы  Блисаветы  Петровны  полка, 
с  глубокой  скорбью,  сообщает  о  преждевременной  кончине  своего  верного  и  преданного 
однополчанина  корнета 

ГЕОРГИЯ  АЛЕКСАНДРОВИЧА  СТАЦЕВИЧА 
последовавший  в  сочельник  6  января  с.  г.  в  г.  Твери. 


Кадеты  Первого  кадетского  корпуса,  флотские  офицеры  выпуска  1915  года,  члены 
Обще-Кадетского  Объединения  во  Франции  и  Общества  Друзей  «  ВОЕННОЙ  ВЫЛИ  »,  с 
глубокой  скорбью,  извещают  о  кончине  их  друга  Российского  Императорского  Флота 
мичмана 


АЛЕКСАНДРА    АЛЕКСАНДРОВИЧА 

последовавшей  в  Брюсселе  24  мая  1974  года. 


ХОХЛОВА 


(Издательство  и  Редак1;ия  журнала  «  ВОЕННАЯ  БЫЛЬ  »,  с  глубоким  горем  извещает 
о  кончине  своего  верного  друга,  сотрудника  и  помощника 
баронессы    МАРИИ    БУРХАРДОВНЫ    УНГЕРН-ШТЕРНБЕРГ 
последовавшей  в  Мюнхене. 


1^^0бществоДрузей  «  ВОЕННОЙ  БЫЛИ  !  и   редакция   журнала,    с   глубокой   скорбью, 
извещают  о  кончине  вице   « Председателя  Общества    и   дорогого    сотрудника    журнала 
пейб-гвардии  Конной  Артиллерии  поручика 
КИРИЛЛА   ВАСИЛЬЕВИЧА  КИСЕЛЕВСКОГО 
последовавшей  в  Париже.  __ 


СОДЕРЖАНИЕ: 

Отец  телеграфа  —  «  Досуг  кадета  »  1 

Бой  бронепоезда  «    Иоанн  Калита  »  —  В.  Федоров  2 

«  Щипонос  »  —  П. В.  Шиловский  4 

Практич.  стрельбы  русской  артиллерии  близ  Лондона  -  *> 
Черноморский  флот  и  Северо-Кавказ.  Военный  Округ  —  ^^евгово    7 

К  справке  «  Первый  Георгиев,  кавалер  »  —  Вл.  Бастунов  13 

Россия  и  Швеция  в  войну  1914-17  гг.  —  И.  Бобарычов  14 

Последние  дни  Первого  кадетского  корпуса  —  М.С.  16 

Медаль  «  Поборнику  православия  »  —  Евгений  Молло  18 

Фронт  (см.  №  126)  22 

ОТ  РЕДАКЦИИ  42 

Письма  в  Редакцию  43 

Огйгез  е1  БёсогаИопв  ае  1а  ииогге  смуие  —  ^■'.V.  ^аспко^^  15ш1е)  45 

Ко1е8  йе  1а  Кё<1асиоп.  Nо^€8  Ехр11са*1уе8.  50 
Ье  {ей  д'аг11!1се  е1  за  ргё8еп1а11оп  еп  §гауиге  аи  XVIII  51ёс1е 

еп  Ки881е  —  АХехапйге  8о1о6.ко^  51 

Ье  Зашпиг  тазе  —  А.  ЬеьИгку  53 


ВОЕННАЯ    БЫЛЬ 


ЬЕ  РА88Ё  М1ЫТА1КЕ 


ИЗДАНИЕ  ОБЩЕ-КАДЕТСКОГО  ОБЪЕДИНЕНИЯ  ПОД  РЕДАКЦИЕЙ  А.  А.  ГЕРИНГА. 
АДРЕС  РЕДАКЦИИ  И  КОНТОРЫ  —  61,  гив  С11агс1оп-1адасЬе   Рог/5  (16)  647  72-55 


ХХ1П  Год  издания 


№  127  МАРТ  1974  г. 


В1МЕ5ТК1Е1.     Рпх  -  7,-Гп 


Отец  телеграфа 


17  и  — 


1П   —   праздник   Первого   кадетского 
корпуса 


В  истекшем  1973  году 
исполнилось  185  лет  со 
дня  рождения  Шиллин- 
га. Он  родился  в  семье 
полковника  Низовского 
мушкетерского  полка, 
уроженца  и  жителя  Ре- 
веля, Льва  Шиллинга 
фон  Капштадт. 

В  1798  году  он  бы  вне- 
сен в  списки  учеников 
Первого  кадетского  кор- 
пуса и  в  1802  году  выпу- 
щен подпоручиком  в 
Свиту  Императора  Александра  I. 

Пламенный,  смелый  и  верный  заветам  своего 
боевого  отца,  молодой  Павел  Львович  Шиллинг, 
в  кампании  1812  года  участвует  в  ряде  крово- 
пролитных сражений  и  получает  все  награды 
до  ордена  Святого  Владимира  и  сабли  « за 
храбрость  ->.  С  русскими  войсками  он  входит  в 
Париж. 

С  заключением  мира,  спокойная  и  однообраз- 
ная служба  в  войсках  его  не  удовлетворяет. 
Вечно  порывистая  и  любознательная  натура 
ищет  новых  путей  для  своего  развития  и  твор- 
чества. Павел  Львович  оставляет  военную 
службу  и,  перейдя  в  министерство  Иностран- 
ных дел,  уезжает  с  особым  поручением  русско- 
го правительства  в  Монголию  и  на  границы  Ки- 
тая. Здесь  он  изучает  китайский  язык  близко 
знакомится  с  бытом  монголов  и  оставляет  не- 
мало трудов  по  изучению  культуры  восточных 
пограничных  народов.  Однако  и  эта  работа  не 
удовлетворяет  его  и  он  весь  целиком  уходит 
Б  изучение  физики.  Особо  зан1<1мает  его  вопрос 
о  передаче  человеческой  мысли  на  расстояние. 
Он  начинает  работать  над  созданием  аппарата. 


который  мог  бы  осуществить  его  удивительную 
мечту. 

И  вот,  23  января  1835  года  Павел  Львович 
Шиллинг  фон  Капштадт  демонстрирует  публи- 
чно этот  удивительный  аппарат.  Событие  про- 
исходит в  дни  его  пребывания  заграницей,  в 
городе  Мюнхене,  и  это  обстоятельство  сыграло 
роковую  роль  в  деле  изобретения.  Его  аппара- 
том заинтересовался  англичанин  Кук,  прекрас- 
но понявший  возможность  громадного  прило- 
жения нового  изобретения  к  делу.  Он  немед- 
ленно заказал  себе  прибор  Шиллинга  и  отпра- 
вился с  ним  в  Англию,  к  знаменитому,  в  то  вре- 
мя, физику  Уотстону. 

Ознакомившись  с  новым  изобретением  и  из- 
менив кое-что  в  аппарате  Шиллинга,  Уотстон 
берет  на  него  привиллегию  и,  в  компании  с 
Куком,  проводит  близ  Бирмингама  первый  те- 
леграф. Событие  это  произвело  сенсацию.  Весь 
мир  закричал  о  величайшем  открытии  и,  ко- 
нечно, всю  заслугу  приписали  Куку  и  Уотсто- 

ну- 

И  долго  никто  не  знал,  что  подлинным  то 
отцом  первого  телеграфа  был  талантливый 
офицер,  дипломат,  бывший  воспитанник  Пер- 
вого кадетского  корпуса,  уроженец  Ревеля, 
сьш  старого  мушкетера. 

Однако,  это  обстоятельство  мало  беспокоило 
самого  Павла  Львовича.  Его  интересовало  и 
поглощало  творчество,  а  не  слава. 

«  Я  горжусь  достижением.  Это  мое...  а  больше 
мне  ничего  не  надобно  ». 

Но  по  восшествии  на  престол  императора 
Николая  I,  когда  весть  о  применении  в  Англии 
аппарата  Шиллинга  дошла  до  императора,  тот 
немедленно  навестил  изобретателя.  Результа- 
том этого  свидания  было  ассигнование  Шил- 
лингу крупных  сумм  на  устройство  целого  ряда 


телеграфных  линий,  но  смерть  помешала  ему 
исполнить  до  конца  это  царское  задание.  Он 
успел  только  создать  линию  между  Зимним 
дворцом  и  министерством  Путей  Сообщения. 

Он  умер,  не  подозревая,  какое  огромное  все- 
мирное значение  будет  иметь  его  изобретг-ние. 

Вообще,  это  был  человек  удивительной  скро- 
мности. Он  прекрасно  уживался  с  людьми,  был 
остроумным  и  веселым  собеседником  в  общес- 
тве. Любимым  его  развлечением  были  шахма- 
ты. Он  славился  прекрасной  игрой  и  с  ним 
часто  играл  император  Николай  I,  как  извест- 
но, большой  любитель  этой  игры. 


Как-то  Шиллинг  затеял  партию  с  знамени- 
тым ученым  Ампером  и  выиграл  партию,  играя 
с  завязанными  глазами. 

Ревель  он  называл  « дорогой  родиной  ■>  и 
крепко  любил  этот  уютный  городок,  где  в  1786 
году  он  впервые  увидел  свет  ревельского  утра. 

Первый  кадетский  корпус,  старейшее  воен- 
но-учебное заведение  в  России,  с  гордостью  мо- 
жет назвать  своим  учеником  великого  изобре- 
тателя первого  в  мире  телеграфа  —  Павла 
Львовича  Шиллинга  фон  Капштадт. 

«  Досуг    кадета  »    №  9,    Сараево 


Бой  бронепоезда  «Иоанн  Калита»  у  ст.  Волноваха  17  мая  1919  года 


в  статье  «  О  бронепоездах  Добровольческой 
Армии  »  А. А.  Власова  («  Военная  Быль  »  №  98) 
действия  бронепоезда  « Иоанн  Калита  »  опи- 
саны не  совсем  точно.  17  мая  1919  года  я  был 
временно  командующим  бронепоездом  «  Иоанн 
Калита  »  (командир  уехал  вследствие  получен- 
ного легкого  ранения,  взяв  с  собой  бронирован- 
ный паровоз  и  платформу  с  42-линейной  пушкой 
для  починки).  На  станции  Караванная  я  полу- 
чил приказ  генерала  Кутепова  немедленно  от- 
правиться на  ст.  Еленовка  в  распоряжение 
полковника  Бочарова,  командира  1-й  Хопер- 
ской бригады  отряда  генерала  Шкуро,  для  ока- 
зания помощи  Сводно-гвардейскому  батальону, 
испытывавшему  сильное  давление  красных. 

Бронепоезд  состоял  из  (по  порядку,  начиная 
спереди)  :  двух  предохранительных  платформ 
с  починочным  материалом  и  инструментом,  од- 
ного бронированного  вагона  с  тремя  пулемета- 
ми, одной  угольной  платформы  со  снятыми  щи- 
тами и  поставленной  на  нее  6-дюймовой  пуш- 
кой Кане  (с  двенадцатью  снарядами),  неброни- 
рованного паровоза  и  одного  блиндированного 
вагона  вспомогательного  поезда.  Восьми  ваго- 
нов вспомогательного  поезда,  указанных  в  ста- 
тье А. А. В.,  не  было. 

Проехав  от  ст.  Караванная  до  ст.  Доля,  я  на- 
шел там  роту  Самурского  полка,  занимавшую 
передовую  позицию  на  левом  фланге  Добро- 
вольческой Армии.  Дальше  путь  шел  в  пер- 
пендикулярном направлении  к  фронту.  На 
следующей  станции  Еленовка,  занятой  частью 
1-й  Хоперской  бригады,  я  получил  от  полков- 
ника Бочарова  приказание  пройти  через  следу- 
ющую станцию  Велико-Анадоль,  где  распола- 
гался казачий  пост  (10-12  человек),  и  двигаться 
на  ст.  Волноваха  в  распоряжение     начальника 


отряда  гвардейских  стрелков  полковника  М., 
который  просил  о  поддержке  ввиду  начавше- 
гося сильного  давления  красных. 

Весь  этот  железнодорожный  путь  охранялся 
то.пько  казачьими  разъездами,  которых,  я, 
не  встретил  ни  одного.  Войдя  на  разъездные 
пути  станции  Волноваха,  я  сразу  вступил  в 
перестрелку  с  бронепоездом  красных  (прямой 
наводкой),  послав  одновременно  офицера  для 
связи  с  гвардейским  отрядом.  После  вьшущен- 
ных  мною  десяти  снарядов  бронепоезд  скрылся 
за  холмами  вместе  с  двумя  поездами,  которые 
выгрузили  пехоту.  У  нас  осталось  два  снаряда. 
Первая  линия  наступающей  красной  пехоты, 
высаженной  из  поездов,  находилась  от  нас  в 
300-400  шагах,  за  нею  шли  две  другие  цепи. 
Красные  открыли  редкий  ружейный  огонь,  а 
мы  пулеметный.  Одиночные  гвардейские  стрел- 
ки отходили  на  восток  без  выстрела,  оставляя 
линию  железной  дороги.  В  это  время  вернулся 
офицер  связи  и  доложил,  что  начальник  бое- 
вого участка  сообщает  об  уходе  своего  отряда, 
оставляющего  станцию  Волноваха,  предостав- 
ляя мне  действовать  по  своему  усмотрению. 
Никаких  других  сведений  об  обстановке  офи- 
цер связи  мне  не  принес. 

Приказания  генерала  Кутепова  и  полковника 
Бочарова  были  очень  лаконичны  :  «  Скорее 
ехать  и  спасать  »,  без  какого-либо  указания 
на  обстановку.  Возможно,  что  они  и  сами  ее  не 
знали,  и  вообще  почти  всегда  приходилось  дей- 
ствовать так,  как  глаза  видят. 

Благодаря  нашему  прибытию  и  вступлению 
в  перестрелку  с  бронепоездом  красных,  гвар- 
дейский отряд  свободно  оторвался  от  красных 
и  отошел  без  выстрела.  Положение  бронепоез- 
да «  Иоанн  Калита  »  оказалось  теперь  следую- 


щим  :  дорога  на  Мариуполь,  в  лучшем  для  нас 
случае,  не  была  занята  никем,  но  город  Мари- 
уполь находился  в  руках  красных.  Дорога  на 
запад,  на  Хлебодаровку  и  дальше,  была  вся 
занята  противником.  Дорога  к  левому  флангу 
Добровольческой  Армии,  на  Велико-Анадоль, 
былы  в  руках  красных  так,  как  и  сама  станция 
Велико-Анадоль.  Где  находились  другие  наши 
войска,  мне  не  было  известно:  посылать  снова 
офицера  для  связи  к  начальнику  отходящего 
отряда  я  считал  вредной  потерей  времени.  По- 
ручик Курбас  доложил  мне,  что  по  его  сведе- 
ниям станция  Карань  (в  Мариупольском  на- 
правлении) имеет  воду  и  топливо  для  паровоза, 
предлагая  там  обождать,  пока  нас  не  выручат. 
Никакого  совещания,  указанного  в  статье,  не 
было. 

Я  решил,  что  ждать,  пока  нас  окружат  и 
подорвут  пути  с  двух  сторон,  было  бы  нера- 
зумно и  малодушно.  Переместив  один  пулемет 
на  вагон  вспомогательного  поезда,  я  повел  бро- 
непоезд на  прорыв  через  занятую  красными 
станцию  Велико-Анадоль.  Я  рассчитывал  на 
быстроту  наших  дейстий,  на  храбрость  добро- 
вольцев, на  мора.льное  воздействие  на  неукре- 
пившегося  еще  противника  1-1,  конечно,  на 
Бога... 

Находясь  все  время  на  верху  паровоза,  я 
видел  все  окружающее  нас  как  на  ладони.  На- 
чав движение,  мы  сразу  же  попали  под  ружей- 
ный и  пулеметный  огонь  противника  с  двух 
сторон  пути,  сначала  из  леса,  а  затем  —  с  насы- 
пи сверху.  Наши  пулеметы  вели  огонь  без 
остановки,  причем  один  пулемет  был  поставлен 
на   крышу  вагона. 

Войдя  на  разъездные  пути  станции  Велико- 
Анадоль,  мы  не  вошли  в  тупик,  уготовленный 
нам  красными,  так  как  шли  по  неправильному 
пути,  но  столкнулись  с  вагонеткой  для  перевоз- 
ки рельс,  которую  красные  бросили  на  наш 
путь  в  последнюю  минуту.  От  удара  о  вагонет- 
ку передний  (по  ходу)  скат  нашего  блиндиро- 
ванного вагона  сошел  с  рельс  и  пошел  по  шпа- 
лам, но  задний  скат  остался  на  рельсах  под 
тяжестью  вагона  и  также  потому,  что  он  был 
сцеплен  с  паровозом.  Это  произошло  прямо 
перед  вокзалом.  Стрельба  с  обеих  сторон  уси- 
ли.лась  до  предела,  но  мы  уже  выехали  на  со- 
вершенно открытую  местность.  Красные  по- 
прятались за  деревья  у  станции,  а  находивши- 
еся на  открытой  местности  побежали  и  поска- 
кали в  разные  стороны.  Из-за  деревьев  велся 
по  бронепоезду  огонь,  но  уже  не  такой  силь- 
ный. Движение  поезда  продолжалось  с  под- 
прыгивающим вагоном,  который  начал  тем 
временем  разрушаться.  Я  спустился  к  маши- 
нисту и  от  него  узнал,  что  тормозная  трубка 
перебита  пулей  и  что  мы  можем  двигаться  так, 
пока  железнодорожный  путь  прямой,  а  при 
повороте  сойдем  с  рельс.  На  наше  счастье  даль- 


ше шел  подъем,  и  мы,  пройдя  полторы  версты, 
остановились  как  раз  перед  поворотом.  Крас- 
ные уже  не  стреляли,  но  цепи,  придя  в  поря- 
док, приближались.  Я  приказал  начать  работу 
по  выброске  вагона,  пришедшего  в  полную 
негодность. 

В  это  время  я  увидел  к  востоку  от  н<елезно- 
дорожного  пути  казачий  разъезд  и  послал  к 
нему  одного  солдата,  воспользовавшись  пасу- 
щейся вблизи  лошадью.  Начальника  разъезда 
(10-12  человек)  я  попросил  сделать  демонстра- 
тивное движение  в  обход  левого  фланга  про- 
тивника, а  пулеметчикам  приказал  открыть 
огонь.  Цепи  остановились,  а  мы  вскоре  сбро- 
сили вагон  с  пути.  Однако  он  упал  таким  обра- 
зом, что  я  не  был  уверен  в  том,  что  платформа 
с  6-дюймовым  орудием  сможет  пройти,  но,  к 
счастью,  все  обошлось  благополучно  и  плат- 
форма прошла,  только  чуть  зацепив  сброшен- 
ный вагон. 

Мы  были  спасены.  Раненых  у  нас  было  толь- 
ко двое  и  то  легко.  Со  станции  Еленовка  я 
послал  донесение  полковнику  Бочарову  (в  де- 
ревню Еленовка)  и  получил  приказание  вер- 
нуться на  базу.  На  ст.  Караванная  (наша  база) 
мы  были  встречены  торжественно.  Через  ка- 
кой-нибудь час  вернулся  наш  командир  с  42- 
линейной  пушкой  и  бронированным  паровозом. 

Хочу  добавить  в  заключение,  что  генерал 
Кутепов,  отдавая  приказание,  не  был,  очевидно, 
в  курсе  изменений  в  боевом  составе  бронепо- 
езд?, (отсутствие  42-линейной  пушки  и  брони- 
рованного паровоза),  да  и  в  боевой  обстановке 
на  этом  участке  фронта.  Правда,  в  Доброволь- 
ческой Армии  это  случалось  часто. 

Проходя  через  занятую  красными  станцию 
Велико-Анадоль,  я  не  мог  очистить  себе  путь 
стрельбой  из  6-дюймовой  пушки  Кане  на  ходу 
по  свойствам  ее  установки.  Польза  наишх 
действий  заключалась  в  том,  что  отряд  сводно- 
1-вардейского  батальона  смог  спокох'шо  и  без 
потерь  оторваться  и  уйти  от  противника,  во 
много   раз   превышавшего   отряд  численностью. 

Через  несколько  дней,  когда  бронепоезд 
«  Иоанн  Калита  »  под  моей  командой  возвра- 
щался на  базу,  на  одной  из  станций,  названия 
которой  я  уже  не  помню,  адъютант  генерала 
Кутепова  передал  мне  приказание  выстроить 
команду  на  перроне.  Подошедший  к  нам  гене- 
рал Кутепов  собственноручно  наградил  всех 
нижних  чинов  Георгиевскими  крестами,  при- 
казав адъютанту  записать  их  фамилии.  Меня 
генерал  Кутепов  благодарил,  крепко  пожав 
руку. 

Дальнейшая  моя  судьба  сложилась  следую- 
щим образом  :  когда  после  этого  боя  я  был 
вызван  в  штаб  генерала  Иванова  для  получе- 
ния нового  назначения,  генерал  мне  объясни.п, 
что  не  назначает  меня  командиром  бронепоезда 
«  Иоанн    Калита  »    (пост    был    вакантным),    так 


как  я  « слишком  молод  »,  чтобы  командовать 
тяжелым  бронепоездом,  и  назначил  меня  ко- 
мандиром бронепоезда  «  Пластун  »,  вооружен- 
ным 57-мм.  и  3-дюймовой  пушками.  Назначе- 
ние это  было  для  меня  неожиданностью,  и  на 
него  я  не  претендовал. 

Вступив  в  командование  бронепоездом  «  Пла- 
стун л  (на  ст.  Дарница),  я  через  несколько  дней 
был  вызван  для  отправки  меня  в  армию  адми- 
рала Колчака.  Я  давно  просил  об  этом,  желая 
побывать  у  себя  на  родине,  в  Оренбурге.  При- 
быв, кажется,  в  Новочеркасск  или  же  в  Таган- 
рог, я  уже  не  помню,  так  как  у  меня  начинался 
сьшной  тиф,  я  явился  к  генералу  Иванову  про- 
ститься и  от  него  узнал,  что  армию  адмирала 
Ко.лчака  надо  считать  погибшей.  Генерал  Ива- 
нов снабдил  меня  двумя  документами  :  1) 
копией  представления  меня  к  производству  в 
чин  полковника  за  выслугу  времени  и  2)  под- 
линник представ.пения  меня  к  такому  же  про- 
изводству за  вышеописанный  бой,  и  отправил 
меня  в  Ростов  для  того,  чтобы  «  протолкнуть  » 


производство. 

Там  оказалось,  что  я  уже  произведен  по  пер- 
вому представлению. 

Получив  справку,  я  почувствовал  себя  совсем 
уже  больным,  и  вызванный  фельдшер,  расстег- 
нув ворот  моей  рубашки,  определил  у  меня 
сыпной  тиф.  Когда  я  пришел  в  сознание  в  гос- 
питале в  Екатеринодаре,  было  уже  4  января 
1920  года,  а  через  три  дня  я  был  эвакуирован 
в  гор.  Салоники,  в  Грецию,  откуда  через  четыре 
месяца  переехал  в  Египет.  Вот  почему  у  меня 
оказались  в  сохранности  эти  документы  вместе 
со  значком  М.А.У.,  орденом  св.  Владимира  4-й 
степени,  —  все  имущество,  попавшее  со  мнор! 
заграницу. 

Мое  описание  боя  несколько  отличается  от 
«  бравурной  реляции  представления  к  произ- 
водству в  чин  полковника,  но  я  постарался  опи- 
сать это  в  качестве  очевидца  и  непосредствен- 
ного участника  боя. 

В.   Федоров 


«иДипонос» 

(моя    последняя    встреча    с    Великим    Князем      Константином    Константиновичем) 


6  августа  1913  года,  то  есть  60  лет  тому  на- 
зад, я  был  произведен  в  первый  офицерский 
чин.  Этот  день  мы,  юнкера  старшего  класса 
Николаевского  инженерного  училища,  ожида- 
ли с  чрезвычайным  нетерпением.  С  начала  по- 
следнего учебного  года  на  одной  из  классных 
досок  обозначалось  большими  цифрами  число 
дней,  остающихся  до  производства.  Цифра  эта 
каждый  день  уменьшалась  на  единицу. 

Наконец  кончился  учебный  год,  лагерный 
сбор  в  Усть-Ижорском  лагере,  юнкера  среднего 
и  младшего  класса  уехали  в  отпуск,  и  за  не- 
сколько дней  до  производства  юнкера  старшего 
класса  вернулись  в  Инженерный  Замок.  Раз- 
местились мы,  юнкера  2-й  роты,  не  на  наших 
прежних,  разбросанных  местах,  а  все  вместе, 
в  большой  камере.  Целый  день  мы  разъезжа- 
ли по  городу  для  покупки  необходимых  вещей 
и  делая  последние  примерки  у  портных.  Мое  об- 
мундирование делал  мне  портной  Каплун,  ма- 
газин которого  был  на  Невском  проспекте.  В 
доме  того  же  Каплуна  я  снял  и  квартиру. 

Наконец  наступил  долгожданный  день  6  ав- 
густа. После  утреннего  чая  мы  отправились  в 
Красное   Село. 

Юнкера  были  выстроены  против  лагеря 
лейб-    гвардии    Преображенского    полка.    Наше 


училище  —  в  одну  шеренгу,  на  правом  фланге 
стояли  два  фельдфебеля,  затем  шли  по  ран- 
жиру портупей-юнкера  и  юнкера. 

Ровно  в  10  часов  прибыл  Государь  Импера- 
тор и  стал  обходить  фронт  юнкеров.  Когда  Го- 
сударь подошел  к  нашему  училищу,  он  остано- 
вился только  перед  фельдфебелем  1-й  роты 
Кохановичем  и  передо  мною  —  фельдфебелем 
2-й  роты. 

—  Как  твоя  фамилия  ?  —  спросил  меня  Го- 
сударь. 

—  Шиловский,  Ваше  Императорское  Вели- 
чество, —  ответил  я. 

—  В  какую  часть  выходишь  ? 

—  По  инженерным  войскам,  с  прикомандиро- 
ванием лейб-гвардии  к  Саперному  батальону, 
Ваше  Императорское  Величество. 

После  этого  Государь  пошел  вдоль  фронта 
наших  юнкеров,  не  останавливаясь  и  ни  к  кому 
больше  не  обращаясь  с  вопросами. 

Обойдя  все  училища,  Государь  Император 
остановился  в  центре  построившихся  училищ 
и  обратился  к  нам  с  кратким  словом,  призывая 
нас  верно  служить  ему  и  отечеству,  быть  стро- 
гими, но  справедливыми  к  своим  подчиненным 
и  в  заключение  поздравил  нас  с  производством 
в  первый  офицерский  чин.  Громкое  «  ура  »  бы- 


—  4 


л  о  ответом  на  его  слова. 

После  отбытия  Государя  в  лейб-гвардии  Пре- 
ображенский полк,  который  в  этот  день  справ- 
лял свой  полковой  праздник,  все  юнкера  полу- 
чили печатный  приказ  о  производстве  и  отпра- 
вились обратно  в  Петербург. 

На  кроватях  нас  уже  ждало-  обмундирование, 
разложенное  нашими  служителями.  Переодев- 
шись Б  новенькую  офицерскую  форму,  мы  с 
ликующим  сердцем  покинули  родное  училище. 
Этот  день  я  провел  в  Красном  Селе  у  своей 
старшей  сестры  Александры,  чей  муж,  генерал- 
майор  Александр  Александрович  Михельсон, 
командовал  в  то  время  лейб-гвардии  Москов- 
ским полком.  Следующие  три  дня  я  был  занят 
покупкой  и  приемом  в  своей  новой  квартире 
самой  необходимой  обстановки.  Все  это  заня.ло 
так  много  времени,  что  вместо  обычного  скоро- 
го поезда  на  Москву  я  взял  место  на  курьер- 
ский Севастопольский  поезд,  отходивший  из 
Петербурга  в   12  часов  ночи. 

Приехав  на  вокзал,  я  по  обыкновению  купил 
в  киоске  очередную  книжную  новинку  и,  вой- 
дя в  вагон,  снял  пальто,  фуражку  и  шашку  и 
уселся,  чтобы  начать  чтение,  как  вдруг  в  купе 
вошел  полковник  в  форме  военно-учебных  за- 
ведений. Я  встал,  чтобы  представиться,  и  тогда 
полковник  сказал,  что  в  этом  же  поезде,  в  ва- 
гон-салоне, находится  Великий  Князь  Констан- 
тин Константинович,  который  приглашает  к 
себе  всех  вновь  произведенных  офицеров. 

Я  нацепил  шашку,  взял  фуражку  и  вышел 
на  платформу.  Через  несколько  минут  появил- 
ся тот  же  полковник  в  сопровождении  четы- 
рех офицеров  :  трое  лейб-гвардии  Измайлов- 
ского полка,  а  четвертый  —  в  форме  полевой 
легкой  артиллерии,  прикомандированный  лейб- 
гвардии  к  3-й  артиллерийской  бригаде. 

Мы  все  пошли  к  концу  поезда,  в  вагон-салон, 
где  находился  Великий  Князь  с  сыном.  Князем 
Олегом  Константиновичем. 

Великий  Князь  приветливо  встретил  нас  и 
усадил  на  стулья  вокруг  накрытото  чайного 
стола.  Князь  Олег  Константинович  остался  сто- 
ять, разливая  чай,  и  поднося  нам  чашки  и 
печенье.  Каждого  из  нас  Великий  Князь  рас- 
спрашивал о  корпусах,  в  которых  мы  обуча- 
лись, о  наших  планах  на  будущее,  о  литерату- 
ре, об  искусстве. 

В  частности,  разговаривал  со  мной.  Великий 
Князь  упомянул  о  памятнике  Петру  Великому 
против  главного  входа  в  Инженерный  Замок, 
сказав,  что  этот  памятник  работы  Растрелли. 
В  памятной  же  книжке,  которую  получал  в  по- 
дарок каждый  юнкер  при  поступлении  в  учи- 
.лище,  было'  между  прочим  сказано,  что  памят- 
ник этот  был  работы  скульптора  Мартелли. 
Сделан  он  был  в  царствование  Императрицы 
Елизаветы  Петровны,  но  сохранялся  при  од- 
ном из  дворцов,  в  закрытом  помещении.  Толь- 


ко при  вступлении  на  престол  Императора  Па- 
вла Петровича,  после  постройки  Михайловско- 
го (Инженерного)  Замка,  памятник  этот  был 
помещен  перед  главным  входом,  где  и  сохра- 
нился до  настоящего  времени.  На  постаменте 
памятника  надпись  :   «  Прадеду  —  правнук  ». 

Когда  Великий  Князь  назвал  создателем  па- 
мятника Растрелли,  я,  конечно,  прикусил  язык, 
так  как  поправлять  слова  Высочайших  Особ 
не  полагалось.  К  тому  же  Великий  Князь  был 
таким  знатоком  искусства,  что,  возможно,  прав 
был  он,  а  не  автор  памятки  Инженерного  Зам- 
ка. 

Опережая  события,  я  хочу  прибавить,  что 
нечто  подобное  произошло  и  в  начале  1919 
года,  когда  я  состоял  в  «  отряде  особого  наз- 
начения »  для  охраны  лиц  Императорской  фа- 
милии, проживающих  в  Крыму.  Когда  пред- 
ставлялись Императрице  Марии  Федоровне,  то 
Императрица,  заметив  мои  серебряные  погоны, 
спросила  меня,  не  Кавалергардского  ли  я  полка. 
Я  ответил  :  «  Так  точно.  Ваше  Императорское 
Величество,  —  лейб-гвардии  Саперного  полка  ». 
Ответить  «  Никак  нет  »  на  вопрос  Высочайших 
Особ   не   полагалось. 

Наш  разговор  с  Великим  Князем  и  его  сьшом 
продолжался  очень  долго.  Мы  проеха.ли  Лю- 
бань  и  только  в  Малой  Вишере,  на  трети  пути 
до  Москвы,  разошлись  по  своим  вагонам.  Кто 
из  нас  мог  подумать,  что  через  тринадцать  ме- 
сяцев после  этого  Князь  Олег  Константинович 
будет  смертельно  ранен,  а  в  1915  году  умрет 
и  сам  Ве.ликий  Князь  Константин  Константи- 
нович. Судьба  смилостивилась  над  ними,  ке  дав 
им  дожить  до  трагических  событий  1917-18  гг. 

На  следующий  день  после  моего  возвращения 
в  Петербург  после  28-дневного  отпуска  я  с 
утра  пошел  в  канцелярию  лейб-гвардии  Сапер- 
ного батальона,  чтобы  представиться  адъютан- 
ту бата.льона  поручику  Турбину,  который  при- 
ветливо меня  встретил  и  просил  остаться  у  не- 
го, пока  он  пойдет  доложит  о  моем  прибытии 
командиру  батальона.  Через  несколько  минут 
поручик  Турбин  вернулся  и  провел  меня  в  ка- 
бинет командира  батальона,  Свиты  Его  Ве.ли- 
чества  генерал-майора  Бориса  Александрови- 
ча Подымова,  который  ожидал  меня  стоя  спи- 
ной  к   своему   письменному   столу. 

Отрапортовав  о  своем  прибытии  к  месту  слу- 
жбы, я  после  этого  доложил  командиру  бата- 
льона о  своей  встрече  с  Великим  Князел!.  О 
всех  встречах  с  лицами  Императорской  Фами- 
лии офицеры  должны  были  доводить  до  све- 
дения своего  прямого  начальства. 

—  Так  значит,  после  того,  как  Великий 
Князь  спросил  вас,  не  мешает  ли  вам  щипонос, 
вы  его  сняли  и  положили  в  боковой  карман. 
Вы  очень  хорошо  нашлись,  что  сделать,  —  за- 
смеялся генерал  Подымов,  по  своей  привычке 
оскаливая    зубы.    После    этого,    опять    приняв 


5  — 


свой  обычный  суровый   вид,   генерал  Подымов  С   этого   дня   началась   моя   строевая   служба 

сказал,    что    назначит    меня    в    Его   Высочества      лейб-гвардии  в  Саперном  батальоне. 
(3-ю  саперную)  роту  и  отпустил  меня. 

П. В.   Шиловский 


Практические  стрельбы  Русское  артиллерии  на  полигоне  близ  Лондона 

(в  дни  первой  мировой  войны) 


20  февраля  1916  года,  по  распоряжению  По- 
левого Генерал-Инспектора  артиллерии  Вели- 
кого Князя  Сергея  Михайловича,  были  коман- 
дированы в  Англию  два  штаб-офицера  артил- 
лерийских училищ  *)  и  от  мортирных  дивизи- 
онов десять  обер-офицеров  и  42   солдата. 

Командировка  имела  целью,  не  ожидая  при- 
бытия заказанных  в  Англии  для  русской  ар- 
тиллерии 45-лн.  гаубиц,  подготовить  для  бу- 
дущих формирований  новых  батарей,  на  во- 
оружение которых  должны  были  стать  эти 
гаубицы,  инструкторский  и  кадровый  личный 
состав. 

Отправка  в  Англию  во  время  войны  столь 
значительной  группы  русских  воинских  чи- 
нов, должна  была  быть  обставлена  весьма  се- 
кретно, тем  более,  что  указанный  маршрут 
лежал  сначала  через  Финляндию,  затем  через 
нейтральные,  но  переполненные  немецкими 
шпионами  Швецию  и  Норвегию  и  наконец  че- 
рез Немецкое  море,  сферу  действия  герман- 
ского флота,  подводные  лодки  которого  остана- 
вливали в  то  время  нейтральные  суда,  осматри- 
вали их  и  снимали  подозрительных  пассажи- 
ров. 

Для  большей  осторожности  при  переезде  все 
командированные  должны  были  выезжать  из 
Петрограда  попарно,  с  промежутками  в  два 
дня,  в  штатских,  конечно,  костюмах,  имея  с 
собой  в  ручном  багаже  военное  обмундирование 
и  холодное  оружие. 

Переезд   прошел   благополучно. 

По  прибытии  в  Лондон  каждая  пара  переоде- 
валась в  военную  форму  и  распоряжением  на- 
шего военного  представителя  размещалась  •. 
офицеры  —  в  частном  госпитале,  а  солдаты  в 
прекрасной  гостинице  для  английских  солдат, 
прибывающих  с  фронта. 


*)  Командир  1-й  батареи  Михайловского  артилле- 
рийского училища  подполковник  Новогребельский  и 
командир  1-й  батареи  Константиновского  артиллерий- 
ского   училища    подполковник    Герцо-Виноградский. 


Условия  жизни  в  этой  гостинице  были  нас- 
только непривычны  для  наших  солдат,  что 
можно  отметить,  как  курьез,  следующее  :  когда 
проживавший  в  Лондоне  Великий  Князь  Ми- 
хаил Михайлович,  пожелав  увидеть  команду 
солдат,  посетил  гостиницу  и  спросил  одного  из 
них,  нравится  ли  ему  жить  в  ней,  спрошенный 
солдат  ответил  :  «  Так  точно.  Ваше  Император- 
ское Высочество,  только  больно  часто  простыни 
меняют.  Не  успеешь  обмять  их,  как  дают  но- 
вые ». 

Когда  все  командированные  съехались  в 
Лондон,  вся  команда  была  отправлена  в  англий- 
скую артиллерийскую  школу  военного  време- 
ни, расположенную  часах  в  двух  езды  по  же- 
лезной дороге  от  Лондона,  в  местности,  носив- 
шей название  -  Лардж  Хилл  ».  В  этот  день  жи- 
тели Лондона  имели  случай  видеть  необычай- 
ную картину  :  по  городу  шла  с  песнями  чисто 
и  опрятно  одетая  русская  воинская  часть.  Это 
артиллерийская  команда  шла  на  вокзал.  Апло- 
дисменты сопровождали  ее  до  посадки  в  ваго- 
ны. 

В  школе,  в  течение  двух  недель  офицеры  и 
солдаты  основательно  изучили  материальную 
часть  45-лн.  великобританской  гаубицы,  а  на 
третью  неделю  был  слажен  и  готов  к  практи- 
ческой стрельбе  расчет  на  две  батареи. 

При  этом  выяснилось,  что  принятый  англи- 
чанами способ  деления  угломера  (на  две  полу- 
окружности, на  180  делений  каждая)  для  нас 
неудобен,  что  впоследствии,  до  отправки  гау- 
биц в  Россию,  было  исправлено.  Угломеры 
были  разделены  на  принятые  у  нас  де.ления. 

Практическая  стрельба  состоялась  в  присут- 
ствии всего  состава  школы  и  начальника  ее, 
полковника  Томсона,  бывшего  командира  одной 
из  конных  батарей  1-й  великобританской  ар- 
мии, понесшей  большие  потери  в  первых  боях  с 
немцами.  Полковник  Томсон  был  ранен  в  ногу, 
после  чего  не  мог  свободно  ездить  верхом. 

Наши  артиллеристы  сменили  у  стоявших  на 
позиции  двух  батарей  англичан,  и  раздались 
прывычные   нам   команды.    Угломером   пользо- 


вались  как  русским  (одной  половиной),  и  бата- 
реи без  всяких  затруднений  и  задержек  постро- 
или «  веера  »  и  открыли  огонь. 

Ввиду  крайне  ограниченного  числа  бомб,  от- 
пущенных англичанами  на  практическую 
стрельбу  (шрапнелей  не  было  вовсе),  можно 
было  выкроить  для  каждой  батареи  только  по 
две  пристрелки  с  переносом  огня  и  выпустить 
несколько  бомб  на  поражение. 

Быстрота,  с  которой  русские  артиллеристы 
освоились  с  новой  для  них  материальной  ча- 
стью, быстрота  пристрелки  и  переносов  огня, 
произвели  на  англичан  великолепное  впечатле- 
ние, но  наши  артиллеристы  не  были  довольны 
стрельбой.  Большой  процент  бомб  не  дал  раз- 
рывов, на  что  и  было  обраш,ено  внимание  ан- 
г.ттичан.  Англичане  объяснили  это  тем,  что  на 
практические  стрельбы  они  отпускают  брако- 
ванные снаряды.  Однако  впоследствии,  в  Гали- 
ции и  на  Румынском  фронте,  куда  главным  об- 
разом были  направлены  вновь  сформированные 
батареи  и  дивизионы,  вооруженные  великобри- 
танскими гаубицами,  оказалось,  что  стре.пьба 
шрапнелью  не  поддавалась  никакой  корректуре 
и  шрапнель  рвалась,  как  ей  самой  заблагорас- 
судится,  а  бомбы,  в   зависимости  от  твердости 


грунта,  на  который  они  падали,  давали  нераз- 
рыБОв  от  одной  четверти  до  одной  трети,  а 
иногда  и  более  того. 

Поднятая  по  этому  поводу  тревога  вызвала 
приезд  на  фронт  представителей  английской 
военной  мисии,  которые,  побывав  на  стрельбе 
одного  из  дивизионов,  вооруженных  их  гауби- 
цами, вынесли  следующее,  оправдывающее  их 
заключение  :  русские  требуют  от  артиллерии 
«  кружевной  »  работы  и  экономят  снаряды.  Мы 
же  снарядов  не  жалеем,  чем  и  восполняем  их 
недостатки. 

На  нашем  фронте  дивизионы,  вооруженные 
великобританскими  гаубицами,  не  имели  и  не 
мог.пи  иметь  серьезного  значения.  Тяжелые  на 
ходу,  с  малой  предельной  дистанцией  огня  (на 
одну  версту  меньше  нашей  48-лн.  гаубицы),  с 
бездействующей  шрапнелью  и  плохо  рвущейся 
бомбой,  они  не  могли  вьшолнять  ответственных 
задач.  Таким  образом  в  истории  русской  ар- 
тиллерии появление  у  нас  45-лн.  английской 
гаубицы  едва  ли  может  быть  отмечено  более 
интересным  фактом,  чем  факт  практической 
стрельбы  русских  артиллеристов  на  полигоне 
близ  Лондона. 

н.  г-в. 


Черноморский  флот  и  северо-кавказский 
военный  округ  в  мае  и  июне  1918  года 

Записки  старшего  лейтенанта  Романа  Левговда 


В  конце  апре.пя,  1918  года  немецкая  армия, 
прорвав  без  всякого  труда  ряд  оборонительных 
линий  на  Перекопе  и  в  других  местах  Крыма, 
стала  на  Северной  стороне  Севастопольской 
бухты.  Обстреливаемые  немецкой  артиллерией 
суда  Черноморского  флота  первой  линии,  дред- 
ноуты и  миноносцы,  под  флагом  контр-адми- 
рала Михаила  Павловича  Саблина,  вышли  из 
Севастополя  и  1  мая  н.  ст.  стали  на  Новорос- 
сийском рейде. 

Первым  делом  флота  на  новом  месте  стоян- 
ки было  :  1)  Создание  новой  внутренней  органи- 
зации флота  и  2)  определение  взаимоотноше- 
ний между  флотом  и  кавказскими  советскими 
властями.  Центрофлот,  комитеты,  комиссары 
и  тому  подобные  большевистские  детища  до- 
статочно себя  скомпрометировали  в  Севастопо- 
ле и  там  же  развалились.  Нужно  было  создать 
что-то  новое.  Морские  команды  просили  адми- 
рала Саблина  остаться  во  главе  флота. 

Адмирал    поставил    следующие    условия  :    1) 


Замена  красных  кормовых  флагов  на  всех  ко- 
раблях Андреевскими  флагами,  2)  упразднение 
Центрофлота  и  предоставление  всей  полноты 
власти  командующему  флотом,  3)  решение  этих 
первых  двух  вопросов  всеобщим  голосованием 
всего  флота,  4)  немедленное  увольнение  со 
службы  всех  не  желающих  подчиниться  обще- 
му решению  и  5)  скорейшее  восстановление 
дисциплины  и  приведение  флота  в  боевую  го- 
товность. 

Указанные  условия  были  приняты  команда- 
ми почти  единогласно.  Из  3.500  матросов  толь- 
ко около  300  человек  не  пожелали  служить  при 
новом  порядке  и  уволились  со  службы.  В  пер- 
вых числах  мая  на  военных  судах  и  транспор- 
тах взвились  Андреевские  флаги,  началхгсь 
учения,  ремонты  и,  казалось,  флот  был  на  пути 
к  выздоровлению  после  семи  месяцев  кошмара 
крови   и   преступлений. 

Второй,  весьма  существенный  вопрос  остался 
неразрешенным  до  самого  дня  утопления  фло- 


та.  На  Северном  Кавказе  существовала  особая 
советская  республика  со  своим  Центральным 
исполнительным  комитетом,  своей  армией  и 
своими  денежными  знаками.  Правительство  се- 
веро-кавказской республики  всеми  делами  об- 
ласти ведало  совершенно  самостоятельно,  по 
принципу  «  власть  на  местах  »,  а  с  московским 
правительством  считалось  только  тогда,  когда 
нужно  было  добыть  от  него  снаряды,  патроны 
и  «  николаевские  ^>  деньги.  Пришедший  в  Но- 
вороссийск флот  это  «  самостоятельное  »  прави- 
тельство считало  своим  собственным  и  с  пер- 
вого же  дня  старалось  втянуть  флот  в  войну  с 
казаками  и  различными  партизанскими  орга- 
низациями, боровшимися  против  советской 
власти.  Чуть  ли  не  ежедневно  флот  получал  из 
Екатеринодара  приказы  выйти  в  море  и  об- 
стрелять побережье  то  Кубанской  области  ,то 
Грузии,  то  еще  других  мест.  Согласно  же  ста- 
тье 5-й  Брестского  договора  выступление  "Чер- 
номорского флота  из  базы  давало  немцам  по- 
вод считать  мирный  договор  нарушенным,  что 
в  свою  очередь  всегда  могло  служить  им  юри- 
дическим оправданием  дальнейшего  продвиже- 
ния вглубь  России.  В  самостоятельную  респу- 
блику флот  превратиться  не  мог,  и  нужно  было 
хотя  бы  временно  подчиниться  одной  из  суще- 
ствовавших Б  то  время  на  Руси  властей.  А  их 
было  много,  и  каждая  из  них  протягивала 
свои  жадные  руки  к  флоту.  Подчиниться  Укра- 
ине или  Грузии  означало  бы  подчиниться  той 
же  Германии,  да  и  команды  на  это  никогда  не 
согласились  бы.  Оставалось  сделать  выбор  ме- 
жду московскими  властями  и  властями  Север- 
ного Кавказа.  Опыт  революции  показал,  что 
«  власть  на  местах »  служит  главным  питом- 
ником анархии  и,  ставя  себе  задачей  сохранить 
для  России  хотя  бы  остатки  флота,  когда  она 
освободится  от  большевиков,  адмирал  Саблин 
решил,  что,  только  подчиняясь  Москве,  а  не 
местным  властям,  можно  будет  сохранить  хоть 
материальную  часть  флота.  На  все  часто  аб- 
сурдные требования  и  приказания  северо-кав- 
казского правительства  адмирал  неизменно  от- 
вечал ,что  он  получает  директивы  только  от 
московского  правительства,  которое  ему  пред- 
писывает оставаться  в  гавани  и  ни  в  коем  слу- 
чае не  нарушать  Брестского  договора.  Вместе 
с  тем  от  Ленина  было  получено  радио,  в  кото- 
ром он  предписывал  флоту  быть  в  полной 
боевой  готовности  на  случай,  если  немцы  сами 
нарушат  договор.  В  этом  случае,  приказывал 
Ленин,  флот  должен  защищаться  до  последней 
капли  крови. 

Позиция,  занятая  адмиралом  Саблиным,  дала 
повод  северо-кавказскому  правительству  под- 
нять против  адмирала  травлю  в  печати.  Укло- 
нение от  участия  в  боях  против  партизан  рас- 
сматривалось этим  правительством  как  измена 
советской  власти,  о  чем  и  посылались  доносы  в 


Москву.  Однако  травля  эта  не  изменила  реше- 
ния адмирала,  и  флот,  стоящий  в  Новороссий- 
ске, ни  разу  не  покидал  гавани  и  не  сделал  ни 
одного  выстрела,  продолжая  свою  внутреннюю 
работу  и  ожидая  со  дня  на  день  возобновления 
войны  с  Германией.  Немцы  же  наполняли  воз- 
дух радиотелеграммами  о  том,  что  Черномор- 
ский флот  нарушает  мирный  договор,  ходит 
по  морю,  обстреливает  города  и  т.  п.  Трудно 
сказать,  конечно,  прикидывались  ,ли  немцы  не 
понимающими  истинного  положения  вещей  или 
они  действительно  плохо  разбирались  в  собы- 
тиях. Дело  в  том,  что  при  эвакуации  Крыма 
несколько  местных  мелких  судов  и  транспор- 
тов, наполненных  убегающими  комиссарами  и 
остатками  красноармейских  отрядов,  ушли  из 
Севастополя  не  в  Новороссийск,  а  в  Ейск.  Там 
какой-то  еврей  коммунист  Гирштейн,  с  благо- 
словения северо-кавказского  правительства,  ор- 
ганизовал флотилию,  которая  и  бесчинствовала 
по  всему  Азовскому  морю,  обстреливая  Мари- 
уполь, Таганрог  и  прибрежные  станицы  Ку- 
банской области.  Эта  флотилия,  совершившая 
с  одобрения  большевистского  Главковерха  Ба- 
тийского  фронта  Калнина.  много  преступлений, 
не  имела  к  флоту,  стоящему  в  Новороссийске, 
никакого  отношения  и  не  была  подчинена  ад- 
миралу Саблину.  Флоту,  стоявшему  в  новой, 
плохо  оборудованной  базе,  нужна  была  нефть, 
нужны  были  снаряды  и  много  других  материа- 
лов, которые  могли  быть  доставлены  только 
при  содействии  московского  правительства. 
Адмирал  Саблин  ежедневно  бомбардировал 
Москву  различными  требованиями,  которые  ис- 
полнялись очень  плохо  из-за  дальности  рас- 
стояния и  плохой  связи.  В  конце  мая  в  Ново- 
российске были  получены  сведения  о  том,  что 
в  Царицьше  организовался  штаб  Северо-Кав- 
казского военного  округа,  во  главе  которого 
стал  генерал  Генерального  штаба  Снесарев.  Из- 
вестие это  было  принято  адмиралом  Саблиным 
с  большим  удовлетворением.  В  лице  генерала 
Снесарева  сосредоточивалась  высшая  военная 
власть  на  Северном  Кавказе,  получавшая  ди- 
рективы непосредственно  из  Москвы.  Адмирал 
усматривал  в  новом  порядке  следующие  вы- 
годы для  флота  : 

1)  Через  Царицын  легче  было  сноситься  с 
Москвой.  Большинство  материалов  должно  бы- 
ло доставляться  по  Волге,  а  в  самом  Царицыне 
была  заготовлена  для  флота  нефть  в  большом 
количестве. 

2)  При  наличии  столь  близкого  пребывания 
представителя  центральной  власти  легче  было 
игнорировать  притязания  на  управление  фло- 
том со  стороны  безграмотных  в  военном  деле 
заправил  северо-кавказской  республики. 

3)  Назначение  на  должность  начальника  ок- 
руга генерала  царской  службы  позволяло  на- 
деяться, что  теперь  военные  и  военно-морские 


дела  на  Северном  Кавказе  пойдут  с  наимень- 
шим возможным  вредом  для  интересов  буду- 
щей России.  Можно  было  предполагать  что 
угодно  о  причинах,  побудивших  Снесарева  по- 
ступить на  службу  к  большевикам,  но  наиме- 
нее вероятным  было  бы  предположение,  что 
генерал  сделался  большевиком  и  борется  за 
уничтожение  частной  собственности  на  землю. 

Предполага.лось,  что  через  головы  правите- 
лей и  главковерхов  северо-кавказской  респу- 
блики Черноморский  флот  установит  тесные 
сношения  со  штабом  вновь  организованного 
округа,  будет  получать  при  его  содействии  все 
для  себя  необходимое  и  будет  понемногу  гото- 
вить себя  к  возобновлению  военных  действий 
с  Германией,  чего  можно  было  ожидать  со  дня 
на  день  и  что  случилось  бы  несомненно,  если 
бы  в  то  время  советская  власть  в  Москве  была 
бы  свергнута.  Сколько  времени  просуществует 
советская  власть  в  России,  месяц  или  годы, 
сказать  никто  не  мог. 

2  июня  н.  ст.  не  на  вокзал,  а  прямо  к  самому 
морю,  на  каботажный  мол  Новороссийской  га- 
вани прибы.п  какой-то  таинственный  экстрен- 
ный поезд  из  Москвы.  Привез  он  члена  Мор- 
ской Коллегии  Вахрамеева  с  большой  личной 
охраной  из  балтийских  матросов.  Вахрамеев 
явился  на  линейный  корабль  «  Воля »  и  пере- 
дал адмиралу  Саблину  весьма  секретное  пред- 
писание Ленина  и  Троцкого  :  «  К  19  июня  уто- 
пить весь  флот  на  Новороссийском  рейде  »• 
Легко  себе  представить,  как  был  поражен  этим 
предписанием  командующий  флотом. 

Оказалось,  что  немцы  рассматривают  бесчин- 
ства, творимые  Азовской  флотилией  товарища 
Гринштейна,  как  нарушение  Брестского  догово- 
ра всем  Черноморским  флотом.  Поэтому,  пос- 
ле нескольких  протестов  и  предупреждений, 
германское  командование  предъявило  совет- 
скому правительству  ультиматум  :  «К  19  июня 
ВСЕМУ  Черноморскому  флоту  прибыть  в  Се- 
вастополь и  разоружиться.  В  случае  неиспол- 
нения ультиматума  немецкая  армия  начнет  на- 
ступление на  Кубань  и  Черноморскую  губер- 
нию для  захвата  флота  ».  Совет  народных  ко- 
миссаров, полагая,  что  советская  армия  не  смо- 
жет защитить  флот  с  суши,  и  опасаясь,  что 
немцы,  придя  на  Кубань  для  захвата  флота, 
попутно  выкачают  с  Кубанской  области  150 
миллионов  пудов  хлеба,  решил,  заверив  немцев, 
что  ультиматум  будет  исполнен,  дать  флоту 
секретное  предлисание  УТОПИТЬСЯ. 

Выслушав  Вахрамеева,  адмирал  Саблин  за- 
явил ему,  что  приказание  это  исполнить  он  не 
может,  во-первых,  потому,  что  утопление  фло- 
та нанесет  непоправимый  вред  интересам  буду- 
щей России,  а  во-вторых,  если  он,  командую- 
щий флотом,  и  отдал  бы  подобное  приказание, 
оно   осталось   бы  несполненным,   так   как   мор- 


ские команды  изо  дня  в  день  приучались  к  мы- 
сли о  необходимости  сопротивляться  немцам  до 
последней  капли  крови,  о  чем  имеется  даже 
особая   телеграмма   самого   Ленина. 

Чтобы  заставить  командующего  флотом  ис- 
полнить приказание,  Вахрамеев  сообщил  ему, 
что  командующих^  Балтийским  флотом  адмирал 
Щастный  тоже  получил  предписание  утопить 
свой  флот.  Приказания  он  не  исполнил  и  за 
это  был  арестован  и  заключен  в  Москве  в 
тюрьму.  Революционный  трибунал,  вероятно, 
приговорит  его  к  расстрелу  (адмирал  Щастный, 
действительно,  вскоре  был  расстрелян).  Угроза 
не  подействовала.  Адмирал  Саблин  наотрез  от- 
казался исполнить  кощунственный  приказ  и 
тотчас  потребовал  вызова  в  Москву  для  лич- 
ных объяснений.  Получив  разрешение  на  вы- 
езд, адмирал  Саблин  выехал  экстренным  по- 
ездом в  сопровождении  и.  д.  штаб-офицера 
для  поручений  старшего  лейтенанта  Левговда, 
флаг-офицера  мичнана  Гурского,  начальника 
конвоя  мичмана  Штюрмера  и  специальной  ох- 
раны из  40  матросов.  Узнав,  что  командующий 
флотом  едет  в  Москву  для  выяснения  каких- 
то  важных  вопросов,  команды  кораблей  поже- 
лали сами  выбрать  для  охраны  адмирала  на- 
дежнейших людей  —  НЕ  БОЛЬШЕВИКОВ  и, 
посылая  их  в  дорогу,  предупредили,  что  они 
ответят  своей  головой,  если  с  адмиралом  по  до- 
роге иил  в  Москве  с.пуч1-1тся  что-либо. 

Ставку  Главковерха  северо-кавказских  со- 
ветских войск,  латыша  Калнина,  расположен- 
ную на  станции  Тихорецкая,  адмирал  Саблин 
проехал  без  остановки.  Не  только  говорить  о 
флоте  с  Калийным  адмирал  не  пожелал,  но  не 
счел  даже  нужным  поставить  его  в  известность 
о  цели  своей  поездки  в  Москву.  В  Царицыне  же 
поздно  ночью  адмирал  приказал  во  что  бы  то 
ни  стало  найти  генерала  Снесарева  и  приг.ла- 
сить  его  в  вагон  для  весьма  важного  совеща- 
ния. На  поиски  штаба  округа  отправился  стар- 
ший лейтенант  Левговд,  причем  с  первых  же 
слов  ему  стало  ясно,  что  генерал  Снесарев  и 
генерал  Носович,  начальник  штаба  округа, 
обыкновенные  русские  офицеры,  а  не  больше- 
вики, и  он  еще  по  дороге  к  вагону  сообщил  им 
с  полной  откровенностью  о  всех  убийственных 
для  флота  и  для  интересов  России  мероприя- 
тиях  большевиков. 

Из  разговоров  выяснилось,  что  главной  зада- 
чей штаба  Северо-Кавказского  военного  округа 
была  организация  обороны  от  предполагаемого 
наступления  немцев.  Войска,  стоявшие  под 
Батайском,  должны  были  воспрепятствовать 
проникновению  немцев  на  Кубань  сухим  пу- 
тем, а  левый  их  фланг  и  берег  моря  защища- 
.пись  флотом.  Утопление  флота  обнажало  .пе- 
вый  фланг  армии  и  вообще  сводило  бы  ее  зна- 
чение к  нулю,  так  как  немцам  незачем  было 
бы  драться  под  Батайском.   Проще  было  выса- 


диться  на  Тамани,  в  Анапе  или  же  в  Новорос- 
сийске. 

Здесь  выяснилась  вся  глубина  невежества 
народных  комиссаров  в  военном  деле  :  о  таком 
важном  факте  как  предполагаемое  утопление 
флота,  сводящем  на  нет  весь  смысл  существо- 
вания штаба  округа,  они  даже  не  потрудились 
сообшить  генералу  Снесареву,  как  не  сообщили 
о  возможном  наступ.пении  немцев  для  произ- 
водства  необходимой    перегруппировки    войск. 

Беседа  в  вагоне  продолжалась  до  рассвета. 
Адмирал  Саблин  сообщил,  что  едет  в  Москву, 
чтобы  как-нибудь  спасти  флот  от  гибели.  Он 
подробно  расспрашивал  генерала  Снесарева  о 
численности  и  качестве  советских  войск  и  о 
том,  что  сможет  сделать  штаб  округа  в  деле 
снабжения  флота  боевыми  припасами  и  топли- 
вом в  случае  открытия  военных  действий. 

Видя  перед  собой  двух  кадровых  русских 
офицеров,  адмирал  Саблин,  не  боясь  быть  об- 
виненным в  контрреволюционных  замыслах, 
откровенно  высказывал  свое  отрицательное  от- 
ношенле  к  большевизму  и  излагал  свои  взгля- 
ды и  планы  на  будущее. 

Здесь  надо  указать,  что  адмирал  Саблин.  как 
и  весь  флот^  был  весьма  плохо  осведомлен  о 
ходе  гражданской  войны  на  Кубани.  В  первых 
числах  мая  в  Новороссийск  прибыл  главноко- 
мандующий советскими  войсками  Северного 
Кавказа  бывший  хорунжи!!  Автономов.  Он 
предлагал  адмиралу  всякие  услуги  флоту,  мно- 
го говорил  о  немцах,  а  о  бесчисленных  вну- 
тренних фронтах  говорил  мало  и  неохотно.  С 
его  слов  выходило,  что  со  смертью  генерала 
Корнилова  и  после  неудачи  его  наступления 
на  Ккатеринодар  Добровольческой  Армии  боль- 
ше не  существует.  В  разных  углах  Северного 
Кавказа  якобы  бродят  разрозненные  партизан- 
ские отряды,  но  трудно  даже  понять,  во  имя 
каких  целей  они  сражаются.  Одни  говорят, 
что  партизаны  эти  стремятся  к  реставрации 
монархии;  другие,  что  они  требуют  созыва  Уч- 
редительного собарния:  третьи,  —  что  предпо- 
лаггется  создать  самостоятельную  казачью  рес- 
публику. Автономов  рассказывал,  что  он  посы- 
ла.л  к  партизанам  делегацию  для  выяснения 
возможности  прекращения  междоусобицы,  но 
делегация  эта  не  вернулась.  Возможно,  что  она 
была  расстреляна. 

К  правительству  северо-  кавказской  респу- 
блики Автономов  относился  с  величайшим  пре- 
зрением и  говорил,  что  его  солдаты  Батайского 
фронта  неоднократно  сами  грузились  в  вагоны, 
чтобы  ехать  громить  Ккатеринодар,  разогнать 
правительство  и  Центральный  исполнительный 
комитет,  составленный  из  каких-то  приезжих 
проходимцев,  и  организовать  новую  власть,  то- 
же советскую,  но  составленную  из  местных  лю- 
дей, известных  народу  своей  порядочностью. 
Словом,    выходило   так,    что    Автономов,    вчера 


еще  сражавшийся  с  Корниловым,  сам  был  не- 
достаточно правоверным  большевиком. 

В  конце  концов,  к  маю  месяцу  подозритель- 
ное северо-кавказское  правительство  усмотре- 
ло в  сношениях  Автономова  с  адмиралом  Саб- 
линым  контрреволюционный  заговор,  чуть  ли 
не  объявило  его  вне  закона,  сместило  его  и 
назначило  на  его  место  Калнина. 

То,  что  красноармейцы  на  фронте,  хотя  и 
сражаются  за  советскую  власть,  но  враждебно 
01НС1СЯТСЯ  к  своему  правительству,  было  отрад- 
ным явлением.  Вспоминая  теперь  свой  разговор 
с  Автономовым,  адмирал  Саблин  развивал  пе- 
ред генералом  Снесаревым  свой  план  на  буду- 
щее. 

В  случае  наступления  немцев  на  Кубань,  ад- 
мирал предполагал  обратиться  к  населению  с 
особым  воззванием,  призывая  к  прекращению 
братоубийственной  войны  и  к  повороту  всех 
внутренних  фронтов  против  общего  врага,  — 
немцев,  д.ля  защиты  родного  края.  В  случае, 
если  бы  удалось  хоть  на  время  прекратить  вну- 
треннюю распрю  и  пробудить  в  народных  мас- 
сах патриотический  энтузиазм,  немцам  при- 
ш.лось  бы  уносить  ноги  не  только  с  Кубани,  но 
и  со  всей  Украины,  а  там,  кто  знает,  быть 
может  вслед  за  немцами  удалось  бы  прогнать 
и    прис.пужников    их,    —    большевиков. 

Возмущенный  тем,  что  столь  важное  распо- 
ряжение об  утоплении  флота  было  отдано  Сов- 
наркомом без  его  ведома  и  согласия,  генерал 
Снесарев  заявил,  что  он  тотчас  же  пошлет 
энергичный  протест  и  будет  настаивать  на  том, 
чтобы  это  приказание,  похожее  на  из- 
мену, было  бы  отменено.  По  его  словам, 
стоящие  под  Батайском  войска  (около  80  тысяч) 
хоть  и  не  очень  боеспособны,  могли  бы  все-та- 
ки оказать  немцам  серьезное  сопротивление,  а 
в  спучае  осуществления  надежд  адмирала  на 
прекращение  междоусобицы  открывались  и 
еще  более  радужные  перспективы.  Кроме  того, 
генерал  заверил  адмирала  Саблина  в  том,  что 
штаб  округа  приложит  все  старанья,  чтобы 
флот  получил  все  необходимое  по  Волге,  через 
Царицын.  Готовность  штаба  округа  всемерно 
содействовать  сохранению  флота  и  защите  Ку- 
бани укрепила  уверенность  адмирала  в  том,  что 
положение  спасти  еще  можно:  даже  если  фло- 
ту суждено  погибнуть,  пусть  он  гибнет  в  бою, 
зато  немцам  будет  нанесен  чувствительный 
урон  и  им  придется  отвлечь  значительные  си- 
лы с  западного  фронта  на  восток,  что,  несом- 
ненно, благоприятно  отзовется  на  фронте  со- 
юзников. 

В  Москве  адмирала  Саблина  ожидало  горькое 
разочарование.  В  первые  четыре  дня  народный 
комиссар  по  военным  и  морским  делам  Троц- 
К1-1И  не  нашел  и  пяти  свободных  минут  для 
приема  командующего  Черноморским  флотом, 
отговариваясь  тем,  что  он  все  время  занят  де- 


ламм  чехословацкого  фронта. 

Адмирал,  сопровождаемый  старшим  лейте- 
нантом Левговдом,  виделся  с  членами  Морской 
Коллегии  Ленинграда  Раскольниковым  и  адми- 
ралом Альтфатером  и  также  с  народным  ко- 
миссаром по  иностранным  делам  Чичериным. 
С  напускной  грустью,  но  вместе  с  тем  убийст- 
венно спокойно  выслушивали  эти  люди  горя- 
чую речь  взволнованного  адмирала,  смотрели, 
как  он  чуть  не  плакал  перед  ними,  умоляя  их 
найти  какой-нибудь  выход  из  положения,  толь- 
ко бы  не  топить  флот  и  не  отдавать  его  немцам. 
Он  развивал  перед  ними  собственные  планы 
и,  как  крайнее  средство,  предлагал  умышленно 
допустить  отделение  северо-кавказской  респу- 
б^п-^ки  от  советской  России,  чтобы  дать  ей  воз- 
можность не  считаться  с  Брестским  договором 
и  вместе  с  Украиной  возобновить  войну.  Его 
собеседники  оставались  глухи  ко  всем  его  до- 
водам и  твердили  только  одно,  что  на  требова- 
ние немцев  уже  отвечено  согласием,  что  су- 
хопутная армия  не  сможет  защитить  флот  и 
что  Россия  рискует  потерять  вместе  с  флотом 
еще  и  кубанский  хлеб.  Кроме  того,  Чичерин 
высказывал  опасение,  что  в  случае  неисполне- 
ния ультиматума  немцы  могут  предпринять  на- 
ступление не  только  на  Кубань,  но  и  в  цент- 
ральную  Россию. 

Адмирал  Саблин  сейчас  же  послал  в  Ново- 
российск начальнику  оперативной  части  стар- 
шему лейтенанту  Паруцкому  условную  депе- 
шу :  «  До  моего  возвращения  вещей  не  прода- 
вайте». В  эти  же  дни  адмирал  Саблин  получил 
из  Новороссийска  от  своего  заместителя  капи- 
тана первого  ранга  Тихменева  ряд  телеграмм, 
ярко  рисующих  тот  ужас,  который  творился  на 
флоте.  Узнав  о  существовании  ДВУХ  ПРИКА- 
ЗОВ, одного,  открытого,  —  идти  в  Севастополь, 
другого,  ТАЙНОГО,  —  ТОПИТЬСЯ,  матросы 
потеряли  голову  и  чуть  ли  не  каждый  час 
меняли  свои  решения.  То  они  соблазнялись 
скорым  свиданием  с  женами  и  детьми  в  Севас- 
тополе, то,  слушая  уговоры  комиссаров,  соби- 
рались топиться,  то  готовиилсь  к  отчаянному 
сопротивлению.  Большинство  команд  просто 
не  верили  подлинности  приказания,  требовали 
неоднократных  подтверждений,  спрашивали, 
известно  ли  все  это  Всероссийскому  Централь- 
ному комитету,  спрашивали  совета  у  адмирала 
Саблина.  Что  отвечал  на  эти  телеграммы  ад- 
мирал Саблин,  нам  неизвестно. 

На  четвертый  день  пребывания  в  Москве, 
убедившись  в  полной  невозможности  спасти 
флот  легальными  путями,  старший  лейтенант 
Левговд  просил  адмирала  отпустить  его  в  Но- 
вороссийск, где  он  предполагал  ознакомить  ко- 
манды с  московскими  порядками  и  настроени- 
ями и  попытаться  поднять  на  флоте  бунт  про- 
тив советской  власти.  Адмирал  Саблин  отнесся 
к  этому  плану  скептически,  считая,  что  кора- 


бли, в  конце  концов,  ни  топиться,  ни  защи- 
щаться не  будут,  а  просто  пойдут  в  Севасто- 
поль. Старший  лейтенант  Левговд  стоял  на  сво- 
ем и  указывал,  что  ф.пот  еще  можно  спасти, 
тем  более  что  можно  надеяться  на  энергичную 
поддержку  генералов  Снесарева  и  Носовича- 

Так  как  положение  самого  адмирала  станови- 
лось весьма  неопределенным  и  можно  было 
ожидать  даже  ареста  не  только  его  самого,  но  и 
сопровождавшего  его  конвоя  и  офицеров,  адми- 
рал дал,  в  конце  концов,  всем  разрешение  вер- 
нуться в  Новороссийск  и  оставил  при  себе  од- 
ного только  флаг-офицера  мичмана  Гурского. 

Никому  ничего  не  говоря  о  своих  планах, 
старший  лейтенант  Левговд,  воспользовался 
первой  же  оказией  и  тайно  от  большевиков 
уехал  из  Москвы.  Проехать  прямо  на  Царицын 
ему  не  удалось,  так  как  около  станции  Поворино 
путь  был  перерван  донскими  казаками.  При- 
шлось ехать  на  Камышин,  а  оттуда  спускаться 
до  Царицына  по  Волге,  вследствие  чего  было 
потеряно  более  суток  драгоценного  времени. 

Прямо  с  парохода  старший  лейтенант  Лев- 
говд отправился  на  квартиру  генерала  Снеса- 
рева и  доложил  ему  о  целях  поездки  в  Ново- 
российск. Так  как  флот  не  мог  ничего  предпри- 
нять, не  имея  топлива,  а  в  Царицыне  было 
заготовлено  для  морского  ведомства  300  тысяч 
пудов  нефти,  то  условились,  что  тотчас  по 
приезде  старшего  .лейтенанта  Левговда  в  Ново- 
российск генерал  Снесарев  получит  требование 
еще  от  имени  правоверного  советского  флота  о 
высы.пке  нефти,  что  генерал  и  сделает,  не  вда- 
ваясь в  то.  зачем  нужна  флоту  нефть.  А  чтобы 
в  дороге  нефть  не  бы.па  бы  задержана  несочув- 
ствуюшим1^1  флоту  воинскими  частями,  из  Но- 
вороссийска до.пжны  были  выслать  для  встре- 
чи нефти  хорошо  вооруженный  матросский  от- 
ряд. Отправив  таким  образом  нефть  советскому 
флоту,  генерал  Снесарев  должен  были  выжи- 
дать событий,  чутко  прислушиваясь  к  тому, 
как  отнесется  советская  армия  к  бунту  на  фло- 
те и  можно  ли  будет  склонить  войска  к  поддер- 
жке флота  и  к  оказанию  сопротивления  нем- 
цам, наступающим  на  Кубань.  В  благоприят- 
ном случае  штаб  округа  должен  был  принять 
на  себя  руководство  сухопутными  операциями, 
не  считаясь  ни  с  какими  громами  из  Москвы 
и  с  воплями  о  «  предательстве  »  и  т.п.  Еще  мож- 
но было  надеяться  и  на  то,  что  московское 
правительство,  узнав  о  том,  что  флот  и  южная 
армия  вышли  из  повиновения  и  не  считаются 
бо.лее  с  Брестским  договором,  само  возобновит 
войну  с  Германией,  хоть  на  короткое  время 
отрешившись  от  своего  губительного,  беспоч- 
венного по.питиканства,  и  поднимется  до  пони- 
мания государственных,  а  не  партийных  задач, 
и  тайно  будет  поддерживать  взбунтовавшийся 
флот  и  армию,  а  для  соблюдения  дип.ломатиче- 
ского    <•  приличия »    объявит    бунтовщиков    вне 


закона  ,или  еще  что-нибудь  в  этом  же  роде. 

Обсудив  все  вопросы  только  в  общих  чертах, 
генерал  Снесарев  отправился  со  старшим  лей- 
тенантом Левговдом  и  помещение  штаба  округа 
для  решения  ряда  мелких  вопросов.  Прежде 
всего  нужно  было  вызвать  к  прямому  проводу 
упомянутого  выше  старшего  лейтенанта  Па- 
руцкогс  и  еще  раз  подтвердить  настойчивое 
требование  ничего  не  предпринимать  с  флотом 
до  приезда  в  Новороссийск  старшего  лейтенан- 
та Левговда. 

С  этой  целью  отправились  на  телеграф  гене- 
рал НосоЕич  и  старший  лейтенант  Левговд.  Ве- 
лико было  их  изумление  и  горе,  когда  из  Ново- 
российска была  принята  телеграмма,  сообщав- 
шая, что  половина  флота,  один  дредноут  и 
шесть  миноносцев,  уже  лежит  на  дне  моря,  а 
другая  половина  ушла  в  Севастополь.  Никто  не 
знал,  исчерпывались  ли  гибелью  флота  все 
предлоги  для  дальнейшего  продвижения  нем- 
цев вглубь  России.  Покончив  с  флотом,  немцы 
могли  предъявить  еще  какой-либо  ультиматум, 
и  в  наказание  за  неисполнение  его  двинуться 
на  Кубань  за  хлебом.  Таким  образом,  с  уто- 
плением флота  задача,  возложенная  москов- 
ским правительством  на  штаб  Северо-Кавказ- 
ского военного  округа,  оставалась  прежней. 
Нужно  было  только  произвести  перегруппиров- 
ку сил,  чтобы  организовать  сухопутную  защиту 
Черноморского  побережья  и  тем  самым  при- 
крыть левыр!  фланг  войск,  стоящих  под  Ба- 
тайском.  Для  вьшолнения  этой  задачи  генерал 
Снесарев  отдал  ряд  соответствующих  распоря- 
гкений  главнокомандующему  северо-кавказ- 
ской  советской   армией. 

Так  как  старший  лейтенант  Левговд  пред- 
полагал в  этот  же  день  выехать  из  Царицына 
в  Новороссийск  только  для  ликвидации  лич- 
1?ых  дел,  то  генерал  Снесарев  поручил  ему  оз- 
накомиться на  месте  с  тем,  как  будут  исполне- 
ны его  распоряжения  о  сухопутной  обороне  бе- 
рега, и  сообщить  свои  соображения,  основы- 
ваясь на  личном  ознакомлении  с  обстановкой, 
об  организации  охраны  берега,  службы  связи, 
постройки  укреплений  и  расположении  войск. 
Для  того,  чтобы  к  старшему  лейтенанту  Лев- 
говду  не  было  бы  никаких  придирок  со  стороны 
местных  властей  и  в  особенности  всяких  воен- 
ных начальников,  ему  был  выдан  за  подписью 
генерала  Снесарева  документ  о  том,  что  он 
«  командируется  штабом  Северо-Кавказского 
военного  округа  в  Новороссийск  по  делам 
службы  ». 

В  Новороссийске  старший  лейтенант  Левговд 
застал  полный  хаос  На  рейде  стоял  «  Гебен  ». 
В  городе  оперировала  шайка  бандитов  во  главе 
с  адъютантом  главкома  Калнина  Хуриным. 
Эта  шайка  пьянствовала,  грабила,  производила 
обыски,  реквизиции  , аресты  офицеров  и  т.  д., 
и  все  это  делалось  под  видом  эвакуации  Ново- 


российска, на  что  у  Хурина  имелись  обширные 
гюлномочия.  Присланные  для  обороны  берега 
войска  бесчинствовали  в  Анапе,  на  ст.  Тонель- 
ной  и  в  других  местах.  Немецкий  адмирал, 
державший  флаг  на  « Гебене »,  заявил,  что, 
если  порядок  не  восстановится,  он  будет  вы- 
нужден высадить  десант.  Перепуганные  обы- 
ватели, в  особенности  представители  крупной 
буржуазии,  даже  просили  его  об  этом.  Какие-то 
темные  силы  сеяли  панику,  будили  кровожад- 
ные инстинкты  темного  люда  и  делали  все,  что- 
бы дать  немцам  повод  к  высадке  войск. 

Прежде  чем  думать  о  войне  с  немцами,  нуж- 
но было  защитить  жизнь  и  имущество  граждан 
от  своих  собственных  бандитов.  Собрав  все 
необходимые  сведения,  старший  лейтенант 
Левговд  отправился  на  телеграф.  Прямой  про- 
вод непосредственно  с  Царицыном  установить 
не  удалось,  и  приходилось  говорить  через  Ти- 
хорецкую, где  стоял  штаб  главкома  Калнина. 
Старший  лейтенант  Левговд  вызвал  начальни- 
ка штаба  Балабина  и,  сообщив  ему  подробно 
все  сведения  о  Новороссийске  , просил  передать 
депешу  генералу  Снесареву.  Балабин  ответил, 
что  сообщение  с  Царицыном  прервано  парти- 
занами и  неизвестно,  когда  будет  восстановле- 
но, а  потому  он,  не  ожидая  указаний  генерала 
Снесарева,  сам  примет  меры,  к  недопущению 
немщ.'в  на  Кубань. 

На  этом  закончились  все  сношения  Черно- 
морского флота  со  штабом  Северо-Кавказского 
военного  округа.  Сейчас  еще  не  время  писать 
по  затронутому  вопросу  исчерпывающий  во- 
енно-исторический очерк,  но  если  не  собраны 
еше  документы,  разбросанные  по  разным  кон- 
цам России,  как  разбросаны  и  живые  свидетели 
событий,  тем  не  менее  можно  уже  и  теперь 
сделать   кое-какие   выводы. 

Напомним,  что  в  то  время,  в  мае  1918  года, 
никто  не  думал,  что  так  близок  конец  побед- 
ного торжества  Германии.  Многие  полагал^!,  что 
немцы,  заключив  мир  с  большевиками,  огра- 
бив Украину  и  учредив  там  угодническое,  бу- 
тафорское правительство  Гетмана,  не  удовле- 
творятся этим,  а  будут  продолжать  всеми  спо- 
собами пользоваться  плодами  своих  военных  и 
дипломатических  побед.  Многие  думали,  что 
России  придется  уйти  за  Волгу,  в  Сибирь,  и 
там,  излечив  свои  раны  и  возродившись,  го- 
товиться к  новой  войне,  к  наступлению  на  Гер- 
манию широким  фронтом  от  Урала  до  Черного 
моря.  'Ь'же  и  тогда  было  видно,  что  большевизм 
изживает  себя.  Среди  морских  команд  и  фрон- 
товые советских  частей  «  правоверных  ^>  боль- 
шевиков было  мало.  Советская  власть  держа- 
лась страхом  и  каким-то  гипнозом. 

Принимая  все  это  во  внимание  и  совершенно 
не  касаясь  здесь  вопроса  о  том,  что  побудило 
русских  офицеров  поступать  на  службу  к 
большевикам,  можно  сказать,  что  лица,  стояв- 


шие  во  главе  флота  и  Северо-Кавказского  во- 
енного округа  в  мае  и  июне  1918  года,  руковод- 
ствовались в  своей  служебной  деятельности 
исключительно  пользой  и  интересами  будущей 
России,  стремясь  к  сохранению  флота  и  к  за- 
щите территории  и  населения  от  иноземного 
владычества.  Если  их  усилия  оставались  тщет- 
ными, если  их  борьба  с  анархией  внутри  боль- 
шевистских организаций  оставались  малозамет- 
ными, а  подчас  и  бесплодными,  если  они  оши- 
ба^'ись  в  своих  предположениях  о  ходе  миро- 
вой войны  и  русской  революции,  то  назовем 
это  недальновидностью,  ошибкой,  —  как  угод- 


но, но  только  не  предательством  и  не  изменой 
Родине 

Старший   лейтенант   Роман   Лсвговд 

5   сентября    1919   г. 
Новороссийск. 


Подлинную  подпись  на  оригинале  записок, 
полученных  мною  от  старшего  лейтенанта  Ро- 
мана  Левговда,    свидетельствую. 

Генерал   -майор   Носович 


К  справке  М.  Бугураева  «первый  Георгиевсний  кавалер  войны  1914-1917  гг.> 


(«  Военная  Быль  »  №  123,  1973  г.) 


Надеюсь,  что  М.  Бугураев  не  посетует  на 
меня  за  уточнения  и  исправления  приводимых 
им  данных.  Считаю  долгом  сделать  это  во  имя 
исторической  правды,  на  основании  имеющих- 
ся у  меня  документальных  свидетельств  —  Вы- 
сочайших  приказов. 

М.  Бугураев  не  упоминает,  что  его  справка 
касается  только  офицеров  Войска  Донского.  За- 
головок его  статьи  и  первая  фраза  :  «...  кто  из 
офицеров  Императорской  армии  в  войну  1914- 
17  гг.  был  первым  награжден  орденом  св.  Ве- 
ликомученика и  Победоносца  Георгия  ?  »  соз- 
дают у  читающего  впечатление,  что  автор  го- 
ворит обо  всей  армии  в  целом,  а  не  только  о 
донских  казаках,  и  что  полковник  Рыковский 
был  первым  офицером  Императорской  армии, 
удостоенным  в  войну  1914-17  гг.  награждения 
орденом  св.  Георгия.  В  действительности  же 
полковник  Рыковский  был,  в  порядке  награж- 
дения этим  орденом  храбрых,  не  первым,  а 
219-м.  Если  же  взять  только  донских  казаков, 
то  и  среди  них  полковник  Рыковский  был  не 
первым,   а  пятым,   в   порядке   награждения. 

Как  явствует  из  приводимого  М.  Бугураевым 
списка,  он  считает  первенство  не  в  порядке  на- 
граждений, а  по  датам  совершения  подвига : 
полковник  Рыковский  —  за  бой  16  августа  1914 
г.,  полковник  Лекарев  —  за  17-ое,  полковник 
Астахов  и  подъесаул  Грузинов  —  за  18-ое  и  хо- 
рунжий Болдырев  —  за  20-ое  августа.  Такой 
порядок  исчисления  старшинства  никогда  не 
применялся  и  не  имеет  никакх  оснований.  Сот- 
ник Болдырев  стал  кавалером  ордена  св.  Геор- 
гия 4-й  степени  уже  в  октябре  1914  года,  — 
награжден  приказом  по  1-й  армии,  утвержден- 
ным Высочайшим  Приказом  от  7  ноября  1914  г. 
Грудь  полковника  Рыковского  украсилась  за- 
ветным  белым   крестом   только   в   январе    1915 


года,  —  награжден  приказом  по  8-й  армии  12 
января  1915  г.,  утвержденным  Вь«сочайшим 
Приказом  от  3  февраля  1915  г.  Кто  же  должен 
идти  впереди  в  порядковом  списке  Георгиев- 
ских кавалеров,  сотник  Болдырев  или  полков- 
ник Рыковский  ? 

Но  и  сотник  Болдырев  не  был  первым  офи- 
цером Донского  казачьего  войска,  награжден- 
ным орденом  св.  Георгия  в  войну  1912-17  гг.  По 
времени  награждения  они  идут  в  таком  поряд- 
ке (на  основании  Высочайших  Приказов)  : 

1.  Первым  по  времени  награждения  был  в 
Донских  казачьих  частях  командуюший  5-й 
Донской  казачьей  дивизией  генерал-майор  Глеб 
ВАННОВСКИЙ  (Высочайший  Приказ  от  25 
сентября  1914  г.,  «  Русский  Инвалид  »  №  от 
7  октября).  Во  избежание  возражений,  что  он, 
мол,  не  был  донским  казаком,  ставлю  первым 
в  своем  списке  следующего  по  времени  награ- 
ждения. Это  награжденный  Высочайшим  При- 
казом от  7  октября  1914  г.  («  Русский  Инвалид» 
№227  от  12  октября)  начальник  12-й  кавале- 
рийской дивизии  генерал-лейтенант  Алексей 
КАЛЕДИН  за  бой  16  августа  1914  г.  на  реке 
Гнилая  Липа   у  ее.   Руда-Клещевка. 

2.  Высочайшим  Приказом  от  13  октября  1914 
г.  утверждено  награждение  командующим  1-й 
армией  (приказ  по  армии  №  72  от  30  августа, 
по  удостоению  Георгиевской  Думы  армии  от  23 
августа)  1-го  Донского  казачьего  полка  есаула 
ПЛАТОНОВА,  Ивана  Андреевича,  —  был  смер- 
тельно ранен  в  чине  войскового  старшины  год 
спустя,  в  августе  1915  г. 

3.  Высочайшим  Приказом  от  7  ноября  («  Рус- 
ский Инвалид  >>  №  255  от  9  ноября)  утверждено 
пожалование  командующим  1-й  армией  1-го 
Донского  казачьего  полка  сотнику  Сергею 
БОЛДЫРЕВУ    (выпуска    1911    г.    из    портупей- 


—  13 


юнкеров  Николаевского  кавалери1'^ского  учи- 
лища; в  сотники  произведен  за  выслугу  лет 
Высочайшим  Приказом  5  октября  1914  г.  со 
старшинством  с  6  августа  1914  г.)  —  за  раз- 
ведку 20  августа  под  г.  Алленштейн. 

4.  Поскольку  награжденный  был  впослед- 
ствии Атаманом  Всевеликого  Войска  Донского, 
включаю  его  в  список,  хотя  он  и  не  прирожден- 
ный казак.  Это  командующий  4-й  Донской  ка- 
зачьей дивизией  Свиты  Его  Величества  гене- 
рал-майор граф  Михаил  Граббе.  Награжден 
Высочайшим  Приказом  от  2  февраля   1915   г. 

5  и  6.  Указанные  М.  Бугураевым  полковни- 
ки Рыковский  и  Лекарев.  Высочайший  Приказ 
3  февраля  1915  г.  Опубликован  этот  Приказ  в 
№  32  «  Русского  Инвалида  »,  но  номер  этот  не 
от  10  марта,  как  указывает  М.  Бугураев,  а  от 
10  февраля. 

7.  Высочайшим  Приказом  от  11  марта  1915  г. 
(Русский  Инвалид  »  №  65  от  20  марта)  —  -го 
Донского  казачьего  полка  сотник  Матвей  КРИ- 
ВОЕ (номера  второочередных  пехотных  и  ка- 
зачьих полков,  сформированных  при  мобили- 
зации, в  «  Русском  Инвалиде  >  не  указывались. 
Сотник  Кривов  к  началу  войны  состоял  в  15-м 
Донском  казачьем  полку  и  по  мобилизации  был 
выделен  на  формирование  полка  второй  или 
третьей  очереди). 

8.  Тем  же  Высочайшим  Приказом  утвержде- 
но награждение  -го  Донского  казачьего  полка 
сотника  Павла  НОМИКОСОВА,  —  награжден 
за  конную  атаку  на  германскую  пехоту  6  октя- 
бря 1914  г.  под  Лодзью.  В  атаке  был  смертельно 
ранен  (Оба  они  награждены  командующим  2-й 
армией,  и  награждены  этим  приказом  исключи- 
тельно офицеры  1-го  и  4-го  армейских  корпу- 
сов. При  корпусах  этих  состояли  в  это  время 
в  качестве  корпусной  конницы  35-й  и  44-й 
(третьеочередные)  Донские  казачьи  полки.  По- 
этому можно  допустить,  що  сотники  КРИВОВ 
и  НСМИКОСОВ  состояли  в  одном  из  этих 
полков). 

9    и    10.    Указанные    М.    Бугураевым    полков- 


ник АСТАХОВ  и  подъесаул  ГРУЗИНОВ  (Высо- 
чайший Приказ  от  6  апреля,  утверждается  по- 
жалование командующим  5-й  армией). 

11.  Высочайший  Приказ  от  24  апреля  1915  г. 
(«  Правительственный  Вестник »  №  105  от  14 
мая)  —  утверждается  награждение  команду- 
ющим 9-й  армией  командующего  1-й  Донской 
казачьей  дивизией  генерал-майора  Григория 
(Ивановича)  ЧОГЛОКОВА  за  то,  что  8  ноября 
1914  г.  атаковал  в  пешем  строю  пехоту  против- 
ника, обходящую  правый  фланг  армии  и  задер- 
жал ее  до  прибытия  нашей  пехоты  (по  свиде- 
тельству генерала  Головина,  бывшего  в  то  вре- 
мя генера.п-квартирмейстером  штаба  9-й  армии, 
положение  на  правом  фланге  армии,  ведшей 
8  ноября  тяжелый  бой  у  северных  фортов  кре- 
пости Краков,  создалось  угрожающее  по  при- 
чине обхода  противником  правого  фланга  ар- 
мии. В  этот  район  был  брошен  едмнственный 
резерв  армии  —  1-я  Донская  казачья  дивизия. 
Подоспев  туда  , донцы  с  ходу  атаковали  насту- 
пающего противника,  с  исключительным  поры- 
вом, в  пешем  строю,  но  с  пиками,  и  отбросив 
австрийцев,  сдерживали  их  до  подхода  1-й 
гвардейской  пехотной  дивизии,  окончательно 
восстановившей  положение). 

12.  Высочайшим  Приказом  от  24  апреля  1915 
г.  утверждается  награждение  командущию  8-й 
армией  16-го  Донского  казачьего  полка  сотни- 
ка Ивана  ПУШКАРЕВА  за  то,  что  в  бою  11 
декабря  1914  г.,  командуя  1-й  сотней,  в  конной 
атаке  на  неприятельскую  пехоту  в  окопах  у 
Дуклинского  перевала  в  Карпатах,  первым 
ворвался  в  окопы  противника  и  был  убит  в 
рукопашном  бою. 

13.  Тем  же  Высочайшим  Приказом  награж- 
ден 3-й  Донской  казачьей  батареи  сотник  Петр 
ГОЛИЦЫН  за  бой  5  ноября  1914  г. 

На  этом  заканчиваю.  Думал  привести  первых 
десять  донских  казаков,  кавалеров  ордена  св. 
Георгия  4-й  степени  ,но  незаметно  перептел 
намеченный   предел. 

Вл.   Бастунов 


Россия  и  Швеция  в  войну  1914-18  гг. 


Когда  началась  первая  мировая  война  1914- 
18  гг.,  Швеция  объявила,  что  она  участия  з  вой- 
не не  примет  и  останется  нейтральной.  Между- 
народное право,  основываясь  на  практике  мно- 
гих войн,  выработало  целый  ряд  общеприня- 
тых норм,  определяющих  как  права,  так  и  обя- 
занности нейтральных  стран.  Основной  обязан- 
ностью каждого  нейтрального  государства  яв- 
ляется   принятие    всех    необходимых    мер    для 


тото,  чтобы  воюющие  стороны  не  мог.ти  бы 
так  или  иначе  воспользоваться  в  интересах 
войны  ни  территорией  нейтрального  государ- 
ства, ни  его  береговыми  водами,  ни  воздушным 
пространством  над  ним- 

Шведы,  имевшие  на  протяжении  18-го  и  на- 
чала 19-го  столетий  ряд  неудачных  войн  с 
Россией  и  потерявшие  в  это  же  время  огромные 
территории    на    восточном    и    северном    побере- 


жье  Балтийского  моря,  не  могли  забыть  этих 
потерь  и  довольно  враждебно  относились  ко 
всему  русскому.  Теперь  они  не  обращали  вни- 
мания на  нарушения  немцами  нейтралитета  их 
береговых  вод,  чем  с  самого  начала  войны  ста- 
ли широко  пользоваться  германцы. 

Еще  в  мирное  время  экономика  Германии  бы- 
ла тесно  связана  с  экономикой  стран  Сканди- 
навского полуострова.  С  началом  войны  эта 
связь  еще  более  усилилась  и  укрепилась.  Ведь 
из  Норвегии,  Швеции  и  Дании  говары  как 
местного,  так  и  транзитного  происхождения, 
переадресованные  в  Германию,  избегали  кон- 
троля союзных  флотов  и  это  был  единствен- 
ный способ  получить  что-нибудь  из  других 
стран,  так  как  другие  морские  пути  были  пе- 
ререзаны союзниками.  Между  тем  Германия  ну- 
ждалась во  многом  для  работы  своей  военной 
промышленности.  Особенно  важным  являлся 
вопрос  о  снабжении  германских  металлурги- 
ческих заводов  скандинавской  железной  рудой, 
в  то  время  лучшей  в  Европе.  Эта  руда  по  сво- 
ему составу  наиболее  подходила  для  изготов- 
ления качественных  сталей,  столь  необходи- 
мых для   военной   промышленности. 

До  войны  все  скандинавские  грузы  шли 
морским  путем,  из  Норвегии  —  Норвежским 
морем  в  Северное  море,  а  из  Швеции  —  Бал- 
тийским в  германские  порты.  С  началом  войны 
положение  изменилось.  Норвежское  море,  так 
же  как  и  Балтийское,  оказались  под  контролем 
флотов  Антанты  и  следовательно  стали  недо- 
ступными для  тихоходных  грузовых  коммер- 
ческих судов.  Немцы  быстро  нашли  выход  из 
положения  :  так  как  шведы  не  обращали  вни- 
мания на  нарушен11я  нейтралитета  их  берего- 
вых вод,  немцы  направили  весь  транспорт  всех 
необходимых  для  них  грузов  по  Балтийскому 
морю,  так  как,  следуя  шведскими  береговыми 
водами  суда  из  глубины  Ботнического  залива 
до  Готланда  могли  спускаться  той  полосой  мо- 
ря, где  русские  суда  не  имели  права  произво- 
дить каких-либо  операций.  Да  и  немецкие  во- 
енные суда  не  стеснялись,  когда  это  было  им 
удобно,  двигаться  территориальными  водами 
Швеции. 

Командующий  русским  Балтийским  флотом 
вице-адмирал  Н.О.  фон  Эссен  неоднократно 
доносил  о  нарушениях  немцами  шведского  ней- 
тралитета и  о  том,  что  шведы  не  принимают 
никаких  мер  к  предупреждению  этих  наруше- 
ний нейтралитета  своих  территориальных  вод. 
Наше  министерство  иностранных  дел  несколь- 
ко раз  предъявляло  шведскому  посланнику  в 
Петербурге  соответствующие  протесты,  но 
шведы  в  своих  ответах  ограничивались  отпис- 
ками, и  никаких  мер  к  охране  своей  береговой 
полосы  моря  не  предпринимали. 

Наконец  терпение  нашего  министра  инос- 
транных дел   С. Д.   Сазонова   истощилось,   и   он 


решил  попытаться  воздействовать  на  Швецию 
способом,  не  принятым  в  международных  обы- 
чаях. В  один  прекрасный  день  поздней  весны 
1915  года  товарищ  министра  иностранных  дел 
А. А.  Нератов,  ведавший  иностранной  полити- 
кой России,  приглашает  в  свой  кабинет  началь- 
ника юрискснсульстской  части  министерства 
заслуженного  профессора  международного  пра- 
ва М.И.  Догель. 

А-А.  Нератов  рассказывает  профессору  До- 
гель о  нарушениях  немцами  нейтра.литета  бе- 
реговых вод  Швеции  и  о  явном  попуститель- 
стве шведов,  так  же  как  и  о  просьбах  вице-ад- 
мирала фон  Эссен  воздействовать  на  шведское 
правительство,  чтобы  оно  серьезно  сохраняло 
бы  свой  нейтралитет. 

Осветив  обстановку.  А. А.  Нератов  продол- 
жал : 

—  Ввиду  того,  что  шведы  не  обращают  вни- 
мания на  наши  протесты,  мы  с  министром  С. Д. 
Сазановым  решили  основательно  их  припуг- 
нуть, до  з'грозы  войной  включительно.  Для 
этого  серьезного  разговора  приглашен  завтра 
к  четырем  часам  в  министерство  шведский  по- 
сланник. Вы  понимаете,  конечно,  что  в  данный 
момент  эта  угроза  —  чистейший  блефф,  так 
как  сейчас  наши  войска  очень  заняты  на  ав- 
стрийском и  германском  театрах  войны  и  по- 
этому объявить  войну  Швеции  мы  не  в  состо- 
янии. Мы,  то  есть  министр  и  я,  его  помощник, 
ответственные  за  политику  империи,  по  своему 
положению  не  можем  провести  этот  разговор  в 
желательном  духе  и  поэтому  мы  решили  по- 
ручить  это  вам. 

Когда  шведский  посланник  прибудет  в  ми- 
нистерство, вы  примете  его  вместо  нас  и  ска- 
жете шведу,  что  министр  задержался  в  Цар- 
ском Селе  на  личном  докладе  Государю  Р1мпе- 
ратору,  а  я,  А.А.  Нератов,  заболел.  Затем  вы 
проведете  разговор  в  намеченном  нами  духе- 
Если  шведы  заартачатся  и  заведут  соответ- 
ствующие переговоры,  нам  придется  вас  деза- 
вуировать. Шведам  будет  сказано,  что  в  этом 
разговоре  вы  превысили  ваши  полномочия  и 
сказали  больше,  чем  было  вам  поручено.  Вам 
приде1ся  покинуть  министерство,  но  как  « за- 
служенный профессор  »  1)  вы  ничего  не  теря- 
ете, а  затем,  в  первый  же  наградной  период, 
вы  получите  ленту  (очередной  орден  1-й  сте- 
пени). 

Нужно  сказать,  что  для  того  чтобы  придать 
известный  вес  этому  разговору,  в  русской  сто- 
личной прессе  бы.ла  проведена  кампания  напа- 
док на  Швецию  за  ее  политику  и  действия,  а  в 
иностранных  газетах  появились  даже  сведения 
о  сосредоточении  в  Финляндии,  вблизи  швед- 
ской границы,  русских  войск. 

Профессор  М.И.  Догель  принял  посланника, 
умело'  провел  весь  порученный  ему  А.А.  Нера- 
тоБым  разговор  и  произвел  такое  впечатление 


15 


на  шведа,  что  последний  поверил  в  действи- 
тельную серьезность  положения  и  в  реальность 
угрозы  войны.  Очевидно,  это  сильно  повлияло 
на  соответствующее  донесение  его  своему  пра- 
вительству в  Стокгольм,  так  как  шведы  немед- 
ленно приняли  серьезные  меры  для  охраны 
нейтралитета  своих  территориальных  вод  и 
сильно  сократили  его  нарушения  немцами. 

Профессор   М.И.   Догель   оставался   на   своем 
посту  в  министерстве  иностранных  дел  до  боль- 


шевистского переворота,  когда  вместе  с  другими 
чинами  министерства  его  оставил. 

Со   слов  профессора  М.И.   Догель   сообщил 
И.    Бобарыков 


1)  Звание  заслуженного  профессора  ■>  присваивало 
получившему  его  некоторые  права  и  привилегии  особ 
1-го  и  2-го  классов  табели  о  рангах,  а  именно  :  в  от- 
ставку они  не  выходили  и  до  самой  смерти  оставались 
как  бы  на  службе  в  распоряжении  правительства  и 
получали  полное  жалование. 


Последние  дни  Первого  кадетского  корпуса 


в  феврале  1918  года  корпус  наш  еще  суще- 
ствовал. Переименованный  летом  1917  года 
Временным  правительством  в  «  гимназию  Воен- 
ного ведомства  »,  он  после  захвата  власти  боль- 
шевиками представлял  собой  странное  соедине- 
ние неизжитых  и  не  исчезавших,  твердо  уко- 
ренившихся старых  духовных  основ  кадетского 
бытия  с  новыми  формами,  данными  нам  «  попе- 
чительной »  советской  властью  вместе  с  про- 
явлениями в  нашей  внутренней  жизни  отраже- 
ний и  отголосков  «народной  стихии  »,  а  вернее 
—  разнузданной  солдатской  массы  и  городской 
черни,  бушевавших  вне  наших  стен. 

В  Сборном  зале  корпуса  помещался  в  это 
время  самокатный  батальон,  вызванный  Вре- 
менным правительством  для  защиты  от  воз- 
можного большевистского  восстания.  Считав- 
шийся отборной  частью  и  действительно  имев- 
ший в  своем  составе  лучший  солдатский  эле- 
мент, возможный  по  тому  времени,  этот  бата- 
льон в  критические  дни  октября  1917  года 
объявил  «  нейтралитет  »  и  не  сдвршулся  с  места 
на  защиту  власти,  вызвавшей  его  именно  для 
этой  цели. 

Соседство  это  было  для  нас,  конечно,  доволь- 
но стеснительным,  но  надо  и  признать,  что  за 
семимесячную  нашу  совместную  жизнь  у  нас 
не  произошло  ни  одного  серьезного  конфликта 
с  нашими  случайными  гостями.  Это  надо,  по- 
видимому,  отнести  к  тому,  что  со  стороны  на- 
шего начальства  были  приняты  необходимые 
меры  и  даны  нам  нужные  инструкции,  которым 
мы,  в  общем,  подчинились.  С  другой  стороны, 
объясняется  это,  повторяю,  и  самим  составом 
батальона,  который  действительно  не  был  боль- 
шевистски настроен  (по  тому  времени)  и  вовсе 
не  собирался  «  захватывать  »  корпус  и  изгонять 
нас  из  него,  как  он  мог  совершенно  свободно  и 
безнаказанно  это  сделать  в  то  время. 

«  Попечение  »   о   нас   новой   советской   власти 


проявилось  в  двух  актах  :  во-первых,  —  к  нам 
был  назначен  комиссар,  унтер-офицер,  кажет- 
ся, лейб-гвардии  Волынского  полка  по  фами- 
лии Ульченко,  хохол  огромного  роста  с  черной 
бородор!,  к  счастью  абсолютно  ничем  себя  не 
проявлявший  и  проводивший  все  свое  время 
на  кухне,  поправляя  свое  здоровье,  и,  во-вто- 
рых, был  визит  к  нам  полномочного  предста- 
вителя нового  начальника  Военно-Учебных  за- 
ведений  капитана  Дзевалтовского. 

В  день  его  визита  мы  были,  по  его  желанию, 
собраны,  не  в  строю,  а  толпой,  на  площадке  пе- 
ред комнатой  дежурного  офицера  роты  Его 
Величества  и  должны  были  выслушать  его 
речь.  Перед  нами  появился  смуглый  брюнет 
среднего  роста,  худощавый,  с  блестящими 
черными  глазами,  черными  усами  и  бородкой, 
одетый  в  коричневый  офицерский  френч,  гу- 
сарские чакчиры  и  сапоги.  Речь  произнес  он 
типично  митинговую,  и  из  нее  мы  узнали,  что 
отныне  мы  перестали  быть  представителями 
военно-дворянской  касты  и  наследниками  со- 
словно-привилегированного  класса  и  что  долг 
наш  теперь,  когда  в  России  утвердилась  совет- 
ская власть,  стать  на  точку  зрения  служения 
народу.  Начальству  нашему  даны,  мол,  соот- 
ветствующие инструкции,  и  если  оно  не  сумеет 
справиться  с  задачей,  то  понесет  ответствен- 
ность и  будет  заменено  другим,  а  тех  из  нас, 
кто  не  подчинится  новому  духу  времени,  не 
только  исключат  из  корпуса,  но  и  заставят  ис- 
купить их  грехи  перед  народом.  Вся  речь  была 
пересьгаана  хлесткими  словечками  и  фразами, 
но  впечатления  произвела  на  нас  мало.  Наобо- 
рот, демагогия  оратора  и  искусственность  речи 
вызвали  тихие  замечания  кадет,  вроде :  «  Зем- 
гусар  !  »,  «  цыган  в  гусарских  штанах  !  »  и  т.  д. 

Однако  почти  год,  прошедший  со  времени 
февральской  революции,  наложил  все  же  свой 
отпечаток   на  уклад  нашей  жизни  и  на   нашу 


психологию.  Нельзя  забывать  того,  что  Петро- 
град к  тому  времени  уже  пережил  не  мало 
событий,  как  Корниловское  выступление,  по- 
следовавшее за  ним  падение  и  бегство  Времен- 
ного правительства,  приход  к  власти  большеви- 
ков, разгон  Учредительного  собрания,  все  со- 
провождавшиеся стрельбой  на  улицах,  артил- 
лерийским обстрелом,  арестами,  обысками,  рас- 
стрелами и  вообще  буйством  солдатских  масс  и 
городской  черни,  руководимой  зачастую  уго- 
ловным элементом.  Все  это  отрази.пось,  конеч- 
но, и  на  нас.  Но  к  чести  кадет,  особенно  стар- 
ших классов,  надо  отметить  появившуюся  в 
них  серьезность  и  вдумчивость,  сопровождав- 
шиеся чувством  ответственности  за  судьбу  кор- 
пуса. Кадеты  как  бы  осознали,  что  в  наступив- 
шем «  царстве  массы  »  и  они  сами  являлись 
тоже  какой-то  массой  и,  как  таковая,  могли 
проявлять,  если  сумеют,  какие-то  необходимые 
внешние  формы,  подходящие  к  текущему  мо- 
менту и  тем  самым  смогут,  хотя  бы  на  время, 
не  слишком  привлекать  внимание  власти  к 
себе.  Они  чувствовали,  конечно,  что  при  су- 
ществующем строе  долго  играть  такую  роль  не 
смогут,  но,  как  и  все  жители  Петрограда  того 
времени,  считали,  что  большевики  больше  трех 
недель  у  власти  не  удержатся.  С  другой  сторо- 
ны, у  всех  было  инстинктивное  чувство  необхо- 
димости продержаться  до  конца  года,  чюбы 
скорее  выполнить  намеченный  план  —  влиться 
в  ряды  бойцов  за  родину,  кто  —  на  юге,  в  Кор- 
ниловскую  армию,  как  ее  тогда  называли,  кто 
—  в  другие  формирования,  очень  часто  фан- 
тастические, но  все  стремились  так  или  иначе 
присоединиться  к  тем,  кто  уже  боролся  с  боль- 
шевиками. И,  как  срок,  все  намечали  весну, 
после  окончания  учебного  года. 

Это  настроение  сказалось  в  нескольких  фак- 
тах, когда  начальство  как  бы  вверило  кадетам 
двух  старших  классов  (7-му,  главным  образом) 
наблюдение  за  всем  внутренним  укладом  жиз- 
ни корпуса.  И  старшие  кадеты  не  только  при- 
няли на  себя  эту  роль,  но  и  выполнили  ее  с 
достоинством  и  честью,  оказавшись  опорой 
начальства,  помогая  ему  и  выступая  вместо 
него  в  тех  случаях,  когда  последнему  это  было 
невозможно.  Одним  словом,  старшие  кадеты 
взяли  на  себя  роль  помощников  и  заместителей 
гг.  офицеров  по  отношению  к  младшим,  зачас- 
тую не  понимавшим  серьезных  последствий  их 
детских  шалостей,  а  порой  и  совершенно  недо- 
пустимых проявлений  характера.  Кадетам  роты 
Его  Величества  пришлось  несколько  раз  «  при- 
водить в  порядок  ч  младших,  устраивавших 
«  бенефисы  »  своим  офицерам-воспитателям. 
И  порядок  восстанавливался  быстро  и  органи- 
зованно, чем  избегались  скандалы,  могущие 
привлечь  к  нам  ненужное  внимание  новой  вла- 
сти. А  причин  для  этого  было  более  чем  доста- 
точно. 


Прежде  всего,  со  времени  октябрьской  рево- 
люции в  корпусе  все  время  скрывались  офице- 
ры и  юнкера  разных  частей  и  училищ,  и  не 
только  бывшие  наши  кадеты.  Скрывались  они 
по  разным  причинам,  одни  в  течение  несколь- 
ких только  дней,  другие  подолгу.  Знало  об 
этом  начальство,  но  далеко  не  все,  и  небольшое 
число  кадет  старших  классов.  Этих  «  гостей » 
надо  было  прятать,  кормить,  предупреждать  в 
случае  возможного  обыска.  Все  это  требовало 
настороженности,  а  главное  —  внешнего  спо- 
койствия и  порядка.  Некоторые  из  наших  слу- 
чайных гостей  уходили,  исчезая  на  время,  по- 
том снова  появлялись,  иногда  приводя  с  собой 
другого  офицера  или  юнкера,  такого  же  затра- 
вленного и   искавшего   убежища. 

И  вот  среди  них  оказалось  несколько  чело- 
век, принесших  нам  новую  «  благую  весть  »  : 
по  их  словам,  разгромленное  после  октября 
офицерство  начинало  сорганизовываться  и 
формировать  тайные,  подпольные  организации, 
конечной  целью  которых  было  свержение  со- 
ветской власти.  Рассказывали  о  средствах,  о 
числе  участников  и  имевшемся  оружии,  о  сети 
информаторов  и  агентов.  Мы  слушали  их  с  за- 
таенным дыханием,  переживая  все  слышанное 
и  гордясь  тем,  что  с  нами  делятся  столь  значи- 
тельными и  серьезными  известиями.  Конечно, 
со  стороны  кадет  сразу  же  поступили  просьбы 
о  зачислении  в  организацию,  на  каковые  было 
отвечено,  что  скоро  мы  все  понадобимся. 

Действительно,  в  начале  февраля  1918  года 
нам  было  сообщено,  что  в  конце  февраля  боль- 
шевистское правительство  собирается  пере- 
ехать из  Петрограда  в  Москву  и  что  офицер- 
ская организация  решила  этим  воспользовать- 
ся для  того,  чтобы  взорвать  поезд  и  захватить 
едущих  в  нем  большевиков  Для  этого  потре- 
буется вооруженная  сила,  в  каковую  нам  и 
предлагалось  вступить.  Вербовка  должна  была 
производиться  привлечением  добровольцев  из 
же.лающих. 

Сообщение  это  вызвало  энтузиазм.  Опьянен- 
ные величием  выпавшей  на  нас  роли,  ибо  в 
результатах    мы    не    сомневались,    переживали 


мы  оказанное  нам  доверие.  Произведенная  вер- 
бовка дала  90  "/о  добровольцев  из  роты  Его 
Величества.  С  гордостью  сообщили  мы  эти  ре- 
зультаты нашим  друзьям,  которые  благодарили 
нас  за  нашу  готовность  разделить  с  ними 
опасность,  и  мы  стали  готовиться  к  предстоя- 
щему  выступлению,    ожидая   более   подробных 

ИНСТруКЩ'ГЙ. 

Наконец,  приблизительно  25  февраля  было 
получено  подтверждение  о  скором  выступлении 
и  было  передано  распоряжение  одному  из  нас 
явиться  на  конспиративную  квартиру  органи- 
зации со  списком  добровольцев,  для  заготовки 
им  солдатского  обмундирования  и  вооружения. 
Таковым  был  избран  кадет  П-ий,  которому  и 
были  вручены  списки  и  инструкции.  П-ий 
ушел  после  обеда  и  к  вечеру  не  вернулся  Жда- 
ли мы  его  с  нетерпением  и  беспокойством  всю 
ночь  и  наконец  утром  прише.ч  к  нам  один  из 
офицеров  для  связи,  весь  грязный  и  оборван, - 
ный,  с  сообщением,  что  П-ий  со  всеми  списками 
попался  в  ловушку,  устроенную  на  конспира- 
тивной квартире.  Сам  рассказчик  едва  спасся, 
уже  будучи  арестованным,  бросившись  бежать 
с  набережной  Невы  по  льду  под  обстрелом. 

Сообщение  это  нас  поразило,  как  громом  !... 
Что  было  нам  делать  !  После  обсуждения  реши- 
ли доложить  начальству.  И  в  этот  момент  мы 
оценили  все  мужество  наших  старых  офицеров 
корпуса,  одним  уже  нашим  безумным  поступ- 
ком подвергавшихся  опасности  быть  расстре- 
лянными :  они  не  побоялись  ухудшить  свое  по- 
ложение еще  больше  и  взять  на  себя  ответ- 
ственность,  объявив   учебный   год  оконченным 


и  распустив  всех  нас  по  домам.  Всем  нам  были 
выданы  свидетельства  об  окончании  курса  6-го 
или  7-го  класа  корпуса,  уезжавшим  из  Петро- 
града были  даны  специальные  удостоверения 
и  проездные  билеты,  подписанные  директором 
и  ничего  не  понявшим  из  того,  что  произошло, 
комиссаром  Ульченко.  Уезжавши.м  выдавались 
вещи,  белье,  паек  на  неделю,  а  ведь  все  это 
было  неопровержимыми  уликами  против  наше- 
го начальства,  уликами  в  соучастии  в  заговоре 
и  в  попытке  нас  спасти  1 

Мы  уезжали,  а  им  оставалось  расхлебывать 
заваренную  нами  кашу  ! 

Во  всем  пережитом  в  корпусе  за  этот  год 
было  много  яркого  и  тяжелого,  великого  и  гру- 
стного, но  в  дальнейшем,  уже  в  эмиграции,  все 
ярче  и  ярче  вставало  в  сознании  все  величие 
духа  наших  офицеров,  до  конца  оставшихся  на 
своем  посту  для  защиты  вверенных  им  кадет 
и  не  уклонившихся,  несмотря  на  угрозу  им  рас- 
стрелом, от  выполнения  своего  долга. 

28  февраля  утром  мы  были  на  Николаевском 
вокзале  для  отъезда  в  Москву,  а  оттуда  —  на 
юг.  Нам  потом  передавали,  что  тем  же  ухром 
28-го  в  корпусе  был  обыск,  но  никого  из  сос- 
тоявших в  списках  уже  ненашли.  Несколько 
офицеров  корпуса  были  арестованы  и  их  куда- 
то  возили  на  допрос,  но  на  этот  раз  они  благо- 
получно  вернулись  в   корпус. 

Этими  событиями  история  Первого  кадетско- 
го корпуса,  как  военно-учебного  заведения, 
окончилась,  как  окончился  весь  период  Импе- 
раторской России. 

Кадет  170-го  выпуска   М.С. 


Медаль  "Поборнику  православия" 


На  лицевой  стороне  медали  изображена 
«  юная  »  Екатерина  II  в  короне  и  мантии  с  ор- 
денскою через  плечо  лентою.  Надпись  по  ок- 
ружности гласит  :  «  Б.М.  ЕКАТЕРИНА  II.  1МП. 
И  САМ.  ВСЕР.  ЗАСТУПНИЦА  В-ЬРНЫМЬ  ». 
На  оборотной  стороне  изображена  разрушаемая 
перунами,  окруженная  бушующим  морем  ме- 
четь, а  над  нею,  в  грозовых  тучах  лучезарный 
крест.  Круговая  надпись  гласит  :  слева  — 
«  ПОТЩИТЕСЯ  >>,  а  справа  —  «  И  НИЗРИНЕТ- 
СЯ ».  Под  обрезом  надпись  :  «  ПОБОРНИКУ 
ПРАВОСЛАВ1Я  ». 

О  первоначальном  назначении  этой  необыч- 
ной медали,  о  ее  дальнейшей  судьбе  и  даже  о 
выбитых  на  ней  изображениях  и  надписях,  вот 
уже  второе  столетие  идут  споры. 


Постараемся  посему  прежде  всего  собрать 
воедино  все  то,  что  нам  доподлинно  известно  об 
этой  медали. 

Нам  известно,  во-первых,  что  в  Государст- 
венном Эрмитаже  хранятся  образцы  этой  меда- 
ли :  золотые  —  весом  в  20,  15,  12  и  5  червонцев, 
все  с  припаянными  перпендикулярно  к  меда- 
лям ушками,  а  также  серебряные  :  «  размером 
и  весом  в  рублевик  »,  с  выбитым  параллельно 
с  медалью  ушком. 

Во-вторых,  нам  известно,  что  в  составленном 
в  1908  году  В. П.  Смирновым  описании  штем- 
пелей медалей  С.-Петербургского  Монетного 
Двора  указаны  штемпеля  оборотной  стороны 
этой  медали  размером  :  в  2  1/2,  2  1/16,  1  7/8, 
1  11/16,  1  1/4  и  в  1  дюйм. 


В-третькх,  нам  известно,  что  в  делах  архива 
С.-Петербургского  Монетного  Двора  (погибшего 
во  время  революции)  медали  эти  значились 
под  1769  годом,  именовались  медалями  « НА 
НЫНЕШНИЙ  ВОЕННЫЙ  СЛУЧАЙ»  и  что 
приказано  было  чеканить  их  размером  :  золо- 
тые —  20  по  20  червонцев,  30  по  15  червонцев, 
40  по  12  червонцев,  100  по  5  червонцев  и  200  по 
3  червонца,  а  серебряные  :  весом  в  18,  в  15,  в 
10,  в  5  и  в  2  золотника. 

В  —  четвертых,  нам  известно,  что  в  конце 
прошлого  века  в  Чесменской  бухте,  на  месте 
достопамятного  сражения,  велись  водолазные 
работы,  и  что  в  1900  году  в  Морской  музей 
поступили  предметы,  найденные  на  месте  пото- 
пления флагманского  корабля  « Св.  Евста- 
фий  »,  в  числе  которых  были  церковная  утварь 
и  медали  «  ПОБОРНИКУ  ПРАВОСЛАВИЯ  »  с 
указанием  :  «  Найдена  на  дне  Чесменской  бух- 
ты в  обломках  затонувшего  корабля  "Св.  Ев- 
стафий"  ». 

Наконец,  нам  известно,  что  в  двух  письмах 
Екатерины  П  упоминаются  медали,  которые  со 
значительной  долей  вероятности  можно  счесть 
этими  же  медалями.  Первое  письмо,  от  6  мая 
1769  года,  писано  графу  Алексею  Орлову,  воз- 
главлявшему так  называемую  «  АРХИПЕЛАГ- 
СКУЮ  ЭКСПЕДИЦИЮ»,  и  содержит  следую- 
щие строки  :  «  ...чаю  и  ревеню  приказала  к  вам 
отправить,  также  нсвосделанные  медали  (кур- 
сив мой.  Е.М.)  и  панагеи,  а  с  флотом  отправ- 
лю церковную  утварь,  ризы  и  книги...  ».  Вто- 
рое письмо,  от  6  июня  1798  года,  писано  к  свет- 
лейшему князю  Потемкину-Таврическому,  и 
содержит  следуюгцие  строки  :  '<  ...для  награж- 
дения заслуг  медали  золотью,  из  тех,  что  были 
заготовлены  для  архипелагской  экспедиции 
(курсив  мой.  Е.М.),  к  вам  уже  посланы...  ». 

Вот,  кажется,  и  все  —  остальное  же  относит- 
ся уже  к  области  домыслов,  начало  которым 
положено  было  еще  в  18-м  веке,  в  изданной  б 
Париже,  в  1796  году  книге  :  «  ПУТЕШЕСТВИЕ 


ДВУХ  ФРАНЦУЗОВ  В  ГЕРМАНИЮ,  ДАНИЮ, 
ШВЕЦИЮ,  РОССИЮ  И  ПОЛЬШУ  В  1790-1792 
ГОДАХ  ».  Анонимный  автор  повествует,  что  ге- 
нерал Сухтелен  показал  ему  медаль  «  изобра- 
жающую разрушение  Софийского  храма  в  Кон- 
стантинополе, выбитую  в  память  роящения  ве- 
ликого князя  Константина,  которого  Импера- 
трица хотела  возвести  на  греческий  престол  ». 

Затем  медаль  эта  нигде  не  упоминалась  до 
выхода  в  свет  в  1842  году  каталога  медалей 
Я. Я.  Рейхеля,  который  счел  ее  «  не  получившим 
осуществления  проектом  медали  за  Турецкую 
войну   1769-1774   годов  ». 

Спустя  32  года  медаль  эта  вновь  упомянута 
Ю.Б.'  Иверсеном  в  книге  «  НЕИЗДАННЫЕ  И 
РЕДКИЕ  МЕДАЛИ  »,  который  привел  и  ука- 
занные нами  выдержки  из  дел  архива  С.-Пе- 
тербургского Монетного  Двора. 

Вот  и  все,  что  имеется  касательно  этой  ме- 
дали в  дореволюционной  нумизматической  ли- 
тературе. 

В  Зарубежье  медали  этой  посвящено  .пишь 
несколько  строк  в  напечатанной  в  9-14  номерах 
«  ВОЕННОЙ  БЫЛИ  »  статье  В. Г.  фон  Рихтера 
«  РУССКАЯ  ВОЕННАЯ  МЕДАЛИСТИКА  ». 
«  На  лицевой  стороне,  —  пишет  В. Г.  —  после 
титульной  надписи  значится  :  «  ЗАСТУПНИЦА 
ВЕРНЫМ  ».  На  оборотной  стороне  — изображе- 
ние обрушивающегося  минарета  мечети,  в  ко- 
торую был  превращен  храм  Св.  Софии  в  Царь- 
граде,  и  надпись  :  «  ПОТПДИТЕСЯ  И  НИЗРИ- 
НЕТСЯ. ПОБОРНИКУ  ПРАВОСЛАВИЯ  ».  Ка- 
сательно назначения  медали  В. Г.  пишет  :  ^  Не 
подлежит  сомнению,  что  эти  медали  принадле- 
жат к  типу  «  преждевременных  »  и  предпола- 
гались жаловаться  восставшим  грекам  после 
взятия  Константинополя,  в  чем  существовала 
уверенность  в  Петербурге  в  середине  1-й  ту- 
рецкой войны  («  греческий  прожект  »)  ». 

Наконец,  медаль  эта  упомянута  в  весьма  об- 
стоятельной статье  сотрудницы  нумизматичес- 
кого   отдела    Государственного    Эрмитажа,    Е.С. 


Щукиной :  «  НАГРАДНЫЕ  МЕДАЛИ  АРХИ- 
ПЕЛАГСКОЙ  ЭКСПЕДИЦИИ  ».  Ей,  именно, 
принадлежит  честь  введения  в  научный  обиход 
факта  поступления  в  Эрмитаж  поднятой  с  Чес- 
менского дна  медали.  С  касающимися  этой  ме- 
дали предположениями  Е.С.  Щукиной  мы,  од- 
нако, не  согласны  и  обсудим  их  в  соответству- 
ющем месте. 

Приступим  теперь  к  изложению  ведущих  к 
учреждению  сей  медали  исторических  событий, 
а  затем  и  к  нашим,  касающимся  ее  соображе- 
ниям. 

В  русско-турецкую  войну  1768-1774  годов 
(как  и  во  все  предыдущие,  и  все  последующие 
русско-турецкие  войны)  особые  надежды  воз- 
лагались на  восстание  христианских  подданных 
султана  в  занимаемых  русскими  войсками  об- 
ластях. Предполагалось  также  возмутить  гре- 
ков и  в  самой  Греции,  и  на  островах  Архипела- 
га, посредством  морской  диверсии.  С  этой  це- 
лью повелено  было  снарядить  в  Кронштадте 
две  эскадры  :1-я  —  под  начальством  адмирала 
Спиридова,  и  2-я  —  под  начальством  контр-ад- 
мирала Эльфинстона.  Для  дальнего  путешест- 
вия из  Балтрп"1Ского  моря  в  Средиземное  кора- 
бли пришлось  обшивать  тесом  и  конопатить 
смоленым  войлоком,  почему  вся  флотилия  по- 
лучила наименование  «  обшивной  ».  Спиридов 
вышел  в  море  25  июля  1769  года.  На  его  кора- 
блях находился  десант  из  8  рот  Кексгольмского 
пехотного  полка  и  двух  рот  артиллерии.  Эль- 
финстон  вышел  в  море  лишь  9  октября  и  при- 
нужден был  зазимовать  в  Портсмуте.  Главно- 
командующим всеми  отправленными  в  Архи- 
пелаг силами  был  назначен  генерал-аншеф 
граф  Алексей  Орлов,  который  отправился  к 
театру  предстоящих  военных  действий  сухим 
путем,  через  Италию.  17  февраля  1770  года  1-я 
эскадра  прибыла  к  берегам  Морей  и  высадила 
десант.  Как  и  ожидалось,  греки  восстали. 

Подробное  описание  всех,  впрочем  весьма  ус- 
пешных, действий  «  обшивной  »  флотилии  вы- 
ходит за  пределы  нашей  статьи,  скажем  толь- 
ко, что  повсюду  к  русским  присоединялись  мас- 
сы повсатнцев,  во  много  раз  превосходящие  на- 
ши десанты,  а  русские  корабли  шли  окружен- 
ные целыми  флотилиями  греческих  судов,  сре- 
ди которых  было  немало  «  дульциниотов  »  (ар- 
хипелагских  пиратов).  Русское  командование 
пыталось  формировать  из  повстанцев  гречес- 
кие легионы,  но  в,  основном,  безуспешно.  Оду- 
шевленные вековой  ненавистью  к  своим  пора- 
ботителям, греки  занялись  резней  мирного  ту- 
рецкого населения  и  избиением  пленных  турец- 
ких солдат,  там  же,  где  им  оказывалось  малей- 
шее сопротивление,  греки  разбегались.  Опи- 
шем, для  примера,  действия  русского  десанта 
капитана  Баркова,  состоявшего  из  12  солдат 
при  одном  унтер-офицере,  и  из  «  Спартанско- 
го »  легиона,  сформированного  из  греков  «  май- 


нотов  »  (почитавших  себя  потомками  спартан- 
цев). В  марте  1770  года  Баркову  сдалась  на  ка- 
питуляцию небольшая  турецкая  крепость  Ми- 
зитра.  Согласно  условиям  капитуляции,  разо- 
руженные турки  отпускались  в  свое  отечество. 
"  но,  едва  лишь  стали  они  выходить  из  крепо- 
сти, как  греки,  чуждые  понятия  святости  дого- 
вора, бросились  на  турок  и  едва  не  поголовно 
их  перерезали  ».  Пытавшийся  прекратить  из- 
биение беззащитных  турок  Барков  едва  сам  не 
поплатился  жизнью.  Подобное  поведение  гре- 
ков, помимо  всего  прочего,  отбило  у  турок  охо- 
ту сдаваться,  и  когда  Барков,  получивший  под- 
крепление из  36  солдат  при  двух  орудиях,  и 
со  «  Спартанским  »  легионом,  насчитывавшим 
от  семи  до  восьми  тысяч  «  майнотов  »,  вновь 
осадил  турецкую  крепость  Триполицу,  то  на 
предложение  капитуляции  турки  ответили  сме- 
лой вылазкой.  « Спартанцы »  разбежались,  а 
раненный  и  брошенный  на  произвол  судьбы 
Барков  был  спасен  горстью  русских  солдат. 
Вскоре  после  этого  турецкие  войска  в  Морее 
были  усилены  и  восстание  подавлено,  причем 
турки,  если  это  только  возможно,  превзошли 
своими  зверствами  греков.  Как  бы  то  ни  было, 
об  «  Спартанских  »  или  иных  легионах  мы  уже 
более  не  слышим,  но  слышим  лишь  о  сраже- 
ниях русских  с  «  дульциниотами  »,  нападавши- 
ми на  русские  магазины. 

Чесменский  бой  достаточно  хорошо  известен, 
дабы  описывать  его  в  нашей  статье.  Отметим 
только,  что  Спиридов  и  обер-прокурор  Сената 
Федор  Орлов  находились  на  «  Св.  Евстафии  » 
и,  видя  приближающийся  к  ним  горящий  ту- 
рецкий корабль  «  Реал-Мустафа »,  они  пере- 
шли на  шлюпку,  буквально  за  несколько  ми- 
нут до  того,  как  оба  корабля  взлетели  на  воз- 
дух. 

Закончим  наш  исторический  обзор  указани- 
ем, что  в  течение  четырех  лет,  вплоть  до  за- 
ключения в  1774  году  Кучук-Кайнарджийского 
мира,  «  обшивная  »  флотилия  господствовала  в 
Архипелаге,  не  делая,  однако,  попыток  овла- 
деть Константинополем. 

Попробуем  теперь  сделать  на  основании  со- 
бранных нами  материалов  соответствующие 
выводы. 

Прежде  всего  постараемся  определить  ис- 
тинное значение  выбитых  на  медали  изобра- 
жений и  надписей.  Лицевая  сторона  медали 
отлична  лишь  добавлением  к  обычной  надписи 
слов  «ЗАСТУПНИЦА  ВЪРНЫМЪ  ».  Более 
спорными  являются  изображения  и  надписи 
оборотной  стороны.  С  легкой  руки  анонимного 
автора  изданной  в  Париже  в  1796  году  книги, 
у  нас  утвердилось  мнение,  что  на  медали  изо- 
бражена не  просто  мечеть,  но  превращенный 
в  мечеть  храм  Св.  Софии  в  Константинополе,  и 
что  все  это  имеет  какое-то  отношение  к  возве- 


20 


дению  « на  греческий  престол  великого  князя 
Константина   Павловича  ». 

Подобного  же  мнения  придерживается  и  ВТ. 
фг.?1  Рихтер,  указывающий  на  «  изображение 
обрушивающегося  минарета  мечети,  в  которую 
был  превращен  храм  Св.  Софии  в  Царьграде  » 
и  ссылающийся  на  «греческий  прожект».  С 
этими  мнениями  автор  настоящей  статьи  никак 
нэ  согласен,  и  по  следующим  причинам  :  во- 
первых,  потому,  что  изображенная  на  медали 
мечеть  не  имеет  ни  малейшего  сходства  с  хра- 
мом Св.  Софии,  во-вторых,  что  гораздо  важнее, 
нисходящими  из  увенчанных  лучезарным  крес- 
том туч  молньями  разрушается  не  только  ми- 
нарет, но  и  все  здание,  от  купола  до  основания, 
что  в  расчеты  «  поборников  православия  »,  ко- 
нечно, не  входило.  Что  же  касается  «  греческо- 
го пронсекта »,  то  последний  был  прид\тУ1ан 
Потемкиным  позже,  и  включал  «  возложение 
короны  восстановленного  Византийского  цар- 
ства на  одного  из  внуков  Императрицы  »,  ко- 
торых в  описываемое  нами  время  и  в  помине  не 
было.  Что  же  касается  надписей,  то  в  них  ясно 
выражен  призыв  «  поборникам  православия  » 
потшлться  и  низринуть  иго  мусульман  и  обе- 
щание заступничества. 

Время  учреждения  медали  можно  с  уверен- 
ностью отнести  к  1769  году,  т.  е.  ко  времени 
отправки  «  Архипелагской  экспедиции  ».  Также 
и  упомянутые  в  письме  от  6  мая  1769  года 
«  НОВОСДЕЛАННЫЕ  МЕДАЛИ  »,  несомненно. 
они  же,  ибо,  кроме  них,  в  1769  году  были 
выбиты  лишь  медали  в  память  учрежден1я  ор- 
дена св.  Ве.т1икомученика  и  Пооедонссца  Геор- 
гия. Итак,  медали  эти  были  учреждены  и 
выбиты  в  золоте  и  в  серебре  и  в  весьма  многих 
размерах  в  1769  году,  а  затем  отправлены  к 
главнокомандующему  « Архипелагской  экспе- 
дицией »  графу  Алексею  Орлову,  но  с  какой 
целью  ?  Единственной  целью  могла  быть  раз- 
дача их  восставшим  грекам,  о  чем  свидетельст- 
вуют и  изображения,  и  надписи  медали.  По- 
добными же  фразами  изобилуют  и  Высочай- 
шие Манифесты,  разосланные  агентам  в  Морее, 
призывающие  к  борьбе  с  противниками  и  при- 
теснителями христианства  —  турками  :  «  Мы... 
разсудили  воспользоваться  настоящим  случаем 
к  об.пегчению  жребия  христианских  в  Греции 
на  твердой  земле  и  на  Архипелагских  островах 
под  жестоким  игом  злосчастия  магометанского 
страждующих  народов  ». 

Выше    нами      сообщалось    о    находке     одной 


такой  медали  «  в  обломках  затонувшего  кора- 
бля Св.  Евстафий  ».  Был  ли  это  едл-шственный 
случай  нахождения  медалей  на  кораблях  ? 
Едва  ли  так,  автор  считает  более  правдоподоб- 
ным предположение,  что  некоторое  количество 
медалей  было  роздано  по  кораблям  для  раздачи 
повстанцам.  Были  .ли  они,  в  конце  концов,  роз- 
даны ?  Автор  считает  таковую  раздачу  возмож- 
ной, но  в  весьма  ограниченном  количестве,  и 
по  следующим  соображениям  :  будь  они  розда- 
ны в  значительном  количестве,  они  были  бы 
известны  в  нумизматическом  мире  и,  возможно, 
находились  бы  в  зарубежных  собранях,  сов- 
местно с  другими  редчайшими  русскими  меда- 
лями, но  сие  не  произошло,  а  затем  медали  эти 
вновь  упомянуты  в  письме  от  6  июля  1789  года, 
т.  е.  ровно  через  20  лет  после  первого  письма. 
Из  письма  следует,  что  медали  эти  все  еще 
находились  в  распоряжении  Екатерины  П,  ко- 
торая искала  им  применения  в  течение  уже 
послед\чощ,ей  войны  с  Турцией. 

Казалось  бы,  что  соображения  наши  истори- 
чески обоснованы  м  не  лишены  логики,  однако 
Е.С.  Щукина  придерживается  иного  мнения. 
Основывая  свои  соображения  на  обнаруженном 
ею  факте  передачи  в  Эрмитаж  поднятой  с  Чес- 
менского дна  медали,  Е.С.  пишет :  «  Находка 
медали  «  поборнику  православия  »  на  борту 
«  Св.  Евстафия  »  позволяет  высказать  ряд 
предполо»сений  по  поводу  назначения  всей 
группы  памятников.  Во  время  отправления 
«  обшивной  >>  эскадры  экипаж  был  буква.пьно 
осьшан  монаршими  милостями.  Спиридов  полу- 
чил орден,  4  тысячи  рублей  подъемных,  кроме 
700  рублей  ежемесячного  жалования  и  480  ты- 
сяч рублей  на  чрезвычайные  расходы,  все  офи- 
церы —  «  третье  жалованье  не  в  зачет  ».  Ме- 
дали «  поборнику  православия  »,  по-видимому, 
также  были  задуманы  как  своего  рода  напут- 
ствие в  трудном  и  опасном  деле...  Золотая  ме- 
даль «  поборнику  православия  »,  найденная 
спустя  130  лет  в  обломках  затонувшего  кора- 
бля, могла  принадлежать  кому-либо  из  лиц, 
находившихся  на  нем  в  момент  боя.  Можно 
предполагать,  что  она  принадлежала  скорее 
всего  Ф.Г.  Орлову,  который  получил  ее  от 
брата  не  только  в  силу  родства  (что  было  впол- 
не обычным  явлением  в  то  время),  но  и  в  ка- 
честве награды  за  услуги  на  войне...  » 

Предостав.пяем  и  сие  мнение  на  суд  читате- 
лей. 

Е1вгений   Молло 


р  о  н 


«  Наш  полк  !  Заветное  .чарующее  слово 
Для  тех,  кто  смолоду  и  всей  душой  в 
строю  » 

К.Р. 


Наступил  день  отправки.  Я  волновался,  что 
было  вполне  естественно  —  ведь  дело  шло  о 
жизни  и  смерти,  тем  более  для  пехоты,  кото- 
рая, хоть  и  не  называлась  «  царицей  полей  », 
но  несла  огромные  потери  и  всем  было  хорошо 
известно,  что  надежд  уцелеть  почти  нет,  а  ра- 
нение почти  обязательно  и  причем  в  лучшем 
случае,  через  2-3  недели  —  «  мясорубка  вой- 
ны »  работала  беспрерывно  и  безотказно  !  Я 
приучал  себя  к  мысли  о  неизбежном  и  старал- 
ся подавить  страх.  Отправка  происходила  ве- 
чером 11  февраля  1916  года  со  станции  военно 
продовольственного  пункта.  Я  тепло  распро- 
щался с  остаюш,имися  унтер-офицерами,  побла- 
годарил их  за  их  помощь,  построил  роту  и 
повел  ее  на  станцию.  Каждая  маршевая  рота 
шла  на  станцию  отдельно.  Никаких  проводов 
и  напутственных  слов  начальства  не  было.  Вел 
я  роту  по  Николаевской  улице,  в  это  время,  как 
обычно,  заполненной  гуляющей  молодежью  и 
видевшие  меня  знакомые  даже  и  не  подумали, 
что  я  отправляюсь  на  фронт.  Денщиком  (до 
отправки  у  меня  его  не  было,  Сидоренко  назна- 
чил Григория  Гордеева,  уг.пежога  из  Кана-Ни- 
кольского завода.  Гриша,  как  я  его  с  этого 
момента  неизменно  называл,  при  огромном  ро- 
сте —  202  сантиметра  —  был  тихий  п  очень 
скромный  человек.  Гриша  явился  ко  мне  до- 
мой, забрал  мой  чемодан  и  отправи.пся  на  люей 
лошади  на  станцию.  Мой  отец  благословил  Гри- 
шу и,  просив  его  «  беречь  »  меня  на  фронте, 
обнял  и  расцеловал  как  родного  сына-  Я  про- 
сил отца  не  провожать  меня,  так  как  и  время 
было  позднее  и  хлопот  у  меня,  как  у  ротного, 
будет  много  и  я  не  смогу  уделить  отцу  време- 
ни. Кроме  того,  я  считал,  что  проводы  на  стан- 
цию будут  тяжелы  и  для  него  и  для  меня. 
Распрощался  я  с  отцом  и  теткой  дома  без  слез, 
по-мужски,  хотя  я  понимал,  что  отец  сильно 
переживает,  отправляя  второго  сына  на  войну. 
На  станции  почти  никого  не  было  посторонних, 
кроме  нескольких  солдатских  жен.  неведомыми 
путями  узнавших  о  нашей  отправке  и  приехав- 
ших из  ближайших  деревень.  Посадка  всех  4-х 
рот  прошла  в  большом  порядке.  Для  офицеров 
и  сопровождающего  маршевый  батальон  на- 
ча.яьника  эшелона  с  несколькими  унтер-офи- 
церами был  подан  пассажирский  вагон  3  клас- 
са, солдаты-же  размещались  в  теп.пушках  по 
написанному  на  всех  товарных  вагонах  расче- 


ту —  «  40  человек  —  8  лошадей  ».  Ехали  мы 
очень  медленно  —  8  суток,  но  без  всяких  про- 
исшествий. Командирами  других  маршевых  рот 
были  прапорщики  Воробьев  Николай,  Копылов 
и  Саникидзе  Климентий  Мамукович.  С  послед- 
ним я  очень  сдружился,  хотя  он  был  намного 
старше  меня,  отслужил  действительную  служ- 
бу в  кавалерии,  во  время  войны  окончил  пехот- 
ную школу  прапорщиков.  Еще  в  Оренбурге  я 
отпустил  домой  унтер-офицера  Супруна  и  он 
был  обязан  догнать  эшелон  на  ст.  Сырт,  но  его 
там  задержал  комендант  и  арестовал  как  де- 
зертира. Супрун  дал  мне  на  эшелон  телеграмму 
о  случившимся,  я  сейчас-же  дал  коменданту 
станции  ответную  телеграмму  с  просьбой  от- 
править Супруна  вдогонку  и  тот  нагнал  нас, 
сев  на  пассажирский  поезд. 

На  восьмые  сутки  мы  высадились  в  городе 
Новоград-Волынск,  из  чего  стало  ясно  что  мы 
прибыли  на  пополнение  Юго-Западного  или, 
как  было  принято  говорить,  Австрийского 
фронта.  Мы  влились  в  запасный  батальон  8 
армии,  причем  роты  были  отведены  за 
несколько  верст  от  города  и  расквартированы 
в  деревнях.  Здесь  уже  наступила  весна,  снег 
стаял  и  была  и  в  городе  и  на  дорогах  непролаз- 
ная грязь.  Нас  с  Саникидзе  поместили  в  городе 
на  квартире  к  одному  еврею.  Дело  было  в 
пятницу  и,  приведший  нас  квартирьер  долго 
барабанил  кулаками  в  парадную  дверь  пока  не 
вышел   хозяин  дома  и  извинился   перед   нами, 

—  сегодня  пятница  и,  по  религиозным  обыча- 
ям, грешно  делать  что  либо  самим  и  просил 
подождать,  пока  не  придет  русская  девочка  и 
зажжет  нам  лампу.  Здесь  мы  прожили  не- 
сколько дней  в  полном  бездействии  —  сдачу 
рот  оформлял  начальник  эшелона  и  мы  даже 
и  не  побывали  в  расположении  своих  рот. 
Гриша  где-то  разыскал  старушку,  отпускав- 
шую на  дом  обеды,  очень  вкусные  и  дешевые. 
Мы  с  Саникидзе  удивлялись  дешевизне  быв- 
шей здесь  несмотря  на  близость  фронта  и  массу 
людей-яйца,    напр.    стоили    3    копейки    десяток 

—  каждое  утро  мы  их  покупали  и  истребляли 
в  неограниченном  количестве.  Зде^сь-же  мы 
повстречались  и  с  местными  выражениями,  ка- 
завшимися нам  испорченным  русским  языком, 
вроде  «  тудой  »  и  «  сюдой  »,  «  по  над  берегом  ». 
Город  не  представлял  ничего  интересного,  кро- 
ме старой  крепости  на  берегу  реки,  и  населен 


был  почти  исключительно  евреями.  Большую 
часть  дня  мы  с  Саникидзе  гадали,  куда  нас  за- 
бросит судьба  ?  Примерно  через  неделю  мы  по- 
лучили приказ  на  погрузку  и  к  вечеру  при- 
были в  город  Ровно,  где  и  ночевали  в  казармах 
военного  городка.  Утром  нас  построили  на  раз- 
бивку и  всех  назначили  на  пополнение  40-го 
корпуса  8-й  армии  которой  командовал  ген.  от 
кавалерии  Брусилов.  Мы  выстроили  роты  на 
лесной  поляне  —  кругом  был  прекрасный  лес, 
было  тепло,  светило  солнце.  Принимавший  по- 
полнение капитан  Вишневский  назначил  мою 
роту  в  5-й  стрелковый  полк,  а  меня  в  7-й,  Воро- 
бьева с  его  ротой  тоже  в  5-й  полк.  Тогда  мы  ста- 
ли просить  капитана  о  назначении  нас  в  один 
полк,  при  чем  врали,  что  мы  двоюродные  бра- 
тья, а  я  добавлял,  что  не  хочу  расставаться  со 
своими  солдатами.  Капитан  долго  не  сдавался, 
но  потом  уступил  и  назначил  меня  в  5-й  стрелко- 
вый полк.  Саникидзе  и  Копылов  со  своими  ро- 
тами попали  в  4-ую  стрелковую  дивизию.  При- 
емщики от  полка  —  унтер  офицеры  повели  нас 
в  полк,  занимавший  окопы  в  районе  станции 
и  Местечка  Олыка  Волынской  губернии.  Шли 
по  полотну  железной  дороги,  проходившему  по 
просеке  прекрасного  строевого  хвойного  леса. 
Везде  заметны  следы  осенних  боев  1915  года, 
когда  противник  подходил  под  самое  Ровно  и 
был  затем  отброшен  немного  на  запад.  Наш 
40-й  корпус,  как  все,  состоял  из  двух  дивизий 

—  2-й  и  4-й  стрелковых,  неофициально  назы- 
вавшися  Российскими  в  отличие  от  стрелков 
Сибирских,  Туркестанских  и  Финляндских, 
имевших  свою  нумерацию  с  первого  номера.  В 
мирное  время  стрелковые  полки  имели  2-х  ба- 
тальонный состав  и,  по  сути  дела,  только  этим 
и  отличались  от  армейских  частей.  К  1916  году 
стрелковые  полки  были  развернуты  до  4  ба- 
тальонного состава.  Наши  «  Российские  »  стрел- 
ковые полки  в  мирное  время  стояли  в  Царстве 
Польском  и  наш  полк  в  городе  Радоме.  Было 
5  дивизий  «  российских  »  стрелков.  Нашей  ди- 
визией командовал  генерал-лейтенант  Белозор, 
а  4-й,  знаменитой  по  обороне  Шипкинского 
перевала  в  Русско-Турецкую  войну   1877/78   гг. 

—  генерал  Антон  Иванович  Деникин,  тот  са- 
мый Деникин,  командовавший  белыми  армия- 
ми Юга  России  в  гражданскую  войну.  В  его 
дивизии  полки  были  шефскими  —  например : 
16-й  стрелковый  ими.  Александра  III  полк 
и  на  погонах  носили  накладные  медные  вен- 
зеля своих  шефов. 

С  наступлением  темноты  мой  проводник-при- 
емш^1к  повел  роту  в  окопы  полка,  люди  мои 
уже  были  разбиты  по  ротам  и  каждую  группу 
вел  приемщик  от  роты  унтер-офицер.  В  этот 
день  я  в  последний  раз  командовал  своей  ро- 
той, после  чего  с  людьми  почти  не  встречался 
так  как  они  были  рассеяны  по  всем  16  ротам 
полка.  Проводник  предупредил,  что  нельзя  раз- 


говаривать и  курить,  чтобы  не  вызвать  огня 
противника,  а  мы  были  примерно  за  4  версты 
от  него  и  такая  предосторожность  была  сомни- 
тельна, по  крайней  мере  потом  я  держа.лся  го- 
раздо беспечнее.  Примерно  за  пол-версты  до 
позиций  пошли  уже  цепью,  ночь  была  непро- 
глядна, а  грязь  непролазна  и  идти  в  вязкой 
почве  было  трудно.  Было  и  жутковато-ведь  мы 
были  на  фронте  и  вблизи  противника.  Как  я 
потом  убедился,  ничего  особо  опасного  не  было, 
но  скрытность  подхода  нужно  было  соблюсти, 
поскольку  наши  окопы  были  на  открытой  мест- 
ности и,  если  бы  австрийцы  осветили  местность 
прожекторами  или  ракетами,  наш  подход  был 
бы  обнаружен,  но  австрийцы  преспокойно  си- 
дели в  своих  окопах,  уверенные,  что  мы  ничего 
не  можем  против  них  предпринять,  тем  более 
при  таких  неприступных,  как  они  считали,  ук- 
реплениях. Невероятная  грязь  тоже  не  позво- 
ляла проявлять  какую  либо  активность  обеим 
сторонам.  Я  был  назначен  в  распоряжение  ко- 
мандира 2-го  батальона  капитана  Ростиславско- 
го  Тихона  Семеновича,  в  зегллянке  которого 
прожил  несколько  дней,  после  чего  был  назна- 
чем  младшим  офицером  8-й  роты,  которой  ко- 
мандовал прапор.  Барабанщиков,  произведен- 
ный в  офицеры  за  боевые  отличия  из  подпра- 
порщиков. На  участке  царило  полное  спокой- 
ствие —  ни  одного  выстрела-  Окопы  были  в 
рост  человека  «  полной  профили  »  для  стрель- 
бы стоя  со  ступеньки,  были  сделаны  бойницы 
из  дощечек,  засыпанных  с  боков  и  с  верха  зе- 
млей бруствера.  Землянки  представляли  из 
себя  очень  примитивные  укрытия,  так  как  на- 
ката не  имели  и  скорее  были  построены  в  рас- 
чете на  русское  «  авось  ».  Крыша  была  из  тон- 
ких жердей,  покрытых  тонким  слоем  соломы  и 
засыпана  тоже  тонким  слоем  земли.  Такое 
«  укрытие  »  могло  быть  пробито  и  ружейной 
пулею.  Блиндажей  не  было  совсем,  кое-где  бы- 
ли жиденькие  козырьки.  Глинистая,  болотис- 
тая почва  создавала  много  неудобств  —  на  дне 
окопов  стояли  лужи  и  грязь,  приходилось  мо- 
стить подручным  материалом,  которого  и  не 
было  под  руками,  настил  постоянно  уходил  в 
почву.  Перед  окопами  было  проволочное  загра- 
ждение в  четыре  ряда  кольев.  Роты  занимали 
участки  до  1000  шагов  по  фронту.  Днем  у  бой- 
ниц стояли  редкие  часовые-наблюдатели,  ос- 
тальные люди  сидели  в  землянках,  занимаясь 
своими  делами.  На  ночь  выставлялся  дежур- 
ный взвод.  Как  правило,  все  люди  находились 
в  боевой  готовности  —  были  одеты  в  шинели 
и  спали  не  раздеваясь,  не  снимая  снаряжения, 
и  сапог. 

Шагах  в  500  примерно  перед  нами  прости- 
ралась укрепленная  линия  окопов  и  перед  нею 
полоса  проволочных  заграждений  в  16  рядов 
кольев,  последние  ряды  которых  были  на  са- 
мом  бруствере.    Местами   окопы   были    двухъя- 


русные  и  укреплены  железобетонными  кубами, 
почти  в  метр  по  сторонам.  В  общем,  австрий- 
цы, будучи  на  чужой  земле,  не  жалели  на  обо- 
рудование позиций  ни  русского  леса,  ни  рус- 
ских сел  и  использовали  все  максимально  и 
для  укрепления  позиций  и  для  удобного  в  них 
пребывания.  Фронт  остановился  на  этом  месте 
осенью  1915  года  и  окопы  отрывались  осенью, 
поэтому  даже  простым  глазом  определялись 
насыпи  и  бруствера  ходов  сообщения  и  окопов 
2-й  и  третьей  линий,  потому  что  маскировка  за 
отсутствием  дерна  была  не  соблюдена  выбро- 
шеная  земля  демаскировала  всю  сеть  укрепле- 
ний. Сравнение  наших  окопов  и  австрийских 
было  далеко  не  в  нашу  пользу  —  австрийцы 
ничего  не  жалели,  тем  более  чужого  —  рубили 
лес,  разбирали  хаты  крестьян,  а  нам  лес  рубить 
запрещалось,  а  тем  более  разбирать  хаты  и 
без  того  почти  нищенствующих  украинских 
крестьян. 

Окопным  бичем  были  ВШИ,  которыми  зара- 
жены были  все  поголовно  и  они,  как  на  све- 
жего человека,  безжалостно  на  меня  наброси- 
лись, —  было  (в  начале)  невероятно  омерзи- 
тельно ощущать  на  своем  теле,  белье  и  одежде 
этих  паразитов.  Потом  я  к  ним  привык,  как  к 
неизбежному  з.пу.  Вшивость  была  невероятной 
и  у  особо  неряш.11ивых  они  заводились  даже  в 
бровях.  Бороться  со  вшивостью  было  нечем  — 
вода  подвозилась  в  небольшом  ко.пичестве  и 
умываться  по-настоящему  было  нечем.  Как  ни 
странно,  а  вшивость  не  вызывала  заразных  за- 
болеваний вплоть  до  конца  войны.  Стрелки 
были  хорошо  одеты  в  зимнем  обмундировании, 
сапоги  исправны,  за  чем  очень  следилось.  Каж- 
дый имел  вполне  исправную  винтовку  и  по  250 
боевых  патронов,  за  сохранностью  которых  ве- 
лось неустанное  н&блюдение  —  учитывался 
недостаток  патронов  в  1915  году.  Недостатка 
винтовок  не  ощущался  и  разговоры  о  том,  что 
нашему  солдату  приходилось  «  ждать  »  пока 
не  убьют  соседа,  чтобы  получить  винтовку  — 
оказались  неправдоподобными  (по  крайней  ме- 
ре в  наших  частях  такого  являения  не  было). 
Я,  наслышавшись  о  якобы  страшном  недостат- 
ке в  винтовках  на  фронте,  расспрашивал  ста- 
рых солдат  участников  боев  1915  года  и  ни 
один  из  них  не  подтвердил  этого  слуха,  патро- 
нов было  действительно  маловато,  «  не  в  волю  » 
и  был  большой  недостаток  в  артиллерийских 
снарядах,  почему  вся  тяжесть  боев  ложилась 
на  пехоту,  несшую  от  огня  противника  большие 
потери,  тратившего  боевые  припасы  безучетно. 
Стоявшая  рядом  с  нашей,  на  правом  фланге, 
второочередная  101-я  пехотная  див.,  сформи 
рованная  из  запасных  и,  как  и  все  второочеред- 
ные насмешливо  называемая  « бабушкиной 
гвардией  Господа  нашего  Иисуса  Христа  »,  бы- 
ла вооружена,  как  и  многие  другие,  полностью 
трофейными  австрийскими  винтовками  и  имела 


в  достаточном  количестве  к  ним  патронов. 
Прозвище  «  бабушкина  гвардия  Господа  нашего 
Иисуса  Христа  »  произошло  от  того,  что  все 
сформированные  в  начале  войны  ополченские 
дружины,  впоследствии  сведенные  в  пехотные 
полки  и  дивизии,  на  фуражках  носили  вместо 
кокарды  медный  крест  и  были  вооружены  бер- 
данками. Вот  с  такими,  устаревшего  образца  од- 
нозарядными винтовками,  эти  дружины  сража- 
лись против  хорошо  вооруженного  противника. 
Весь  соседний  39-й  корпус  был  вооружен  ав- 
стрийскими винтовками.  Эти  винтовки,  систе- 
мы «  Ман.пихер  »,  были  со  съемными  ножами- 
штыками,  в  основном  утерянными,  бы.ли  снаб- 
жены поделанными  уже  нашими  оружейными 
мастерскими  такого  ж  вида  ножами-штыками, 
но  со  штыковой  трубкой,  дававшей  возмож- 
ность стрельбы  с  примкнутым  штыком.  Продо- 
вольственное снабжение  было  хорошим  и 
стрелки  имели  бодрый  и  здоровый  вид,  и  я  не 
находил,  что  их  боевой  дух  подорван  неуда- 
чами 1915  года.  Как  и  полагалось  русскому  сол- 
дату, стрелки  были  всегда  выбриты,  одеты  по 
форме,  подтянуты  и  имели  молодцеватый  вид. 
Все  это,  возможно,  бы.по  потому,  что,  как  отме- 
чает в  своих  воспоминаниях  генерал  Брусилов, 
40-й  корпус,  куда  входила  и  наша  дивизия,  был 
одним  из  лучших  в  8-й  армии  и  сохранил  свою 
высокую  боеспособность. 

Днем  не  раздавалось  ни  одного  выстрела- 
Редко,  редко  выстрелит  полевая  пушка  — 
стрелять  по  противнику  было  совершенно  бес- 
полезно. Зато,  ежедневно  над  нашими  окопами 
появлялись  по  два-три  аэроплана  «  Таубе  »,  ле- 
тевших в  наши  тылы  на  разведку.  Наша  ар- 
тиллерия их  обстреливала.  Специально  зенит- 
ных орудий  тогда  не  было.  Зрелище  было 
интересным  и  мы  наблюдали  за  облачками 
разрывов  шрапнелей,  тянувшимися  цепочкой 
за  аэропланом.  Слово  «  самолет  »  в  ту  пору  не 
употреблялось.  Нашей  артиллерии  не  было 
видно  и  невольно  закрадывалась  мысль :  — 
снабжена  ли  она  снарядами  и  не  придется  ли 
нам,  как  и  в  1915  году,  отдуваться  своими  бо- 
ками. Как  показали  дальнейшие  события  наша 
артиллерия  была  на  должной  высоте  и  оправ- 
дала себя  полностью. 

Газеты  на  фронте  были  редкостью  даже  сре- 
ди офицеров,  поэтому  безотказно  работал 
«  Солдатский  Вестник  »,  как  назывались  быстро 
распространявшиеся  слухи  и  новости,  исхо- 
дившие из  довольно  достоверных  источников 
—  как  телефонисты  всех  степеней,  передающие 
и  принимающие  все  распоряжения  сверху  вниз 
и  обратно.  Наступление  на  фронтовом  языке 
называлось  «  Ломайло  »  и  все  ждали,  что.  как 
только  земля  подсохнет  неизбежно  будет  «  ло- 
майло »  тем  более,  что  отступление  прекрати- 
лось, за  зиму  люди  хорошо  отдохнули,  освои- 
лись с  окопной  жизнью,  появились  в  достатке 


боевые  припасы  и  «  безделье  »  надоело. 

Через  две  недели  полк  был  сменен  и  отошел 
на  отдых  в  Клеванский  лес  (близ  станции  Кле- 
вань).  Лес  был  просто  великолепен  —  высочен- 
ные строевые  сосны,  местами  болота  —  ведь 
это  была  южная  часть  Полесья  Сразу,  по  при- 
бытии в  лес,  все  роты  приступили  к  постройке 
землянок  и  был  построен  уже  к  вечеру,  целый 
распланированный  по  уставу  лагерь.  Достойно 
удивления,  что  при  отсутствии  инструментов  и 
только  при  помощи  носимого  шанцевого  ин- 
струмента да  поперечных  пил,  бывших  при 
ротных  кухнях,  землянки  были  окончены  к 
вечеру.  Огромные  сосны  валились,  очищались 
от  веток,  а  затем,  при  помощи  клиньев,  раска- 
лывались вдоль  на  плахи,  из  которых  над  вы- 
рытым котлованом  делал;1сь  крыша  «  конь- 
ком »,  закрывавшаяся  ветками  и  присыпавшая- 
ся земле.  Почва  была  песчаной  и  сырой  и, 
проспав  первую  ночь  на  подостланных  на  пол 
ветках,  утром  все  встали  совершенно  сырые. 
Установленные  в  землянках  складные,  пере- 
носные печи  и  топившиеся  беспрерывно  благо 
дрова  были  рядом  и  в  изобилии,  скоро  высу- 
шили песок  пола  почти  на  полметра.  Началась 
всеобщая  охота  на  вшей  и  их  безжалостное 
ежедневное  истребление.  Я,  второй  младший 
офицер-прапоршик  Куликов  и  ротный  коман- 
дир Барабанщиков  помещались  в  землянке  рот- 
ного командира.  У  нас  тоже  стояла  постоянно 
топившаяся  железная  печка.  Мы  с  Куликовым 
были  новички  и  ужасно  стеснялись  искать  и 
бить  вшей  при  Барабанщикове  и  друг  друге. 
Но  когда  Барабанщиков  уходил,  мы  за  них  при- 
нимались, так  как,  при  жаре  царившей  в  зем- 
лянке, вши  начинали  ползать  и  производили 
непереносимый  зуд.  Эти  паразиты  скоплялись 
у  щиколоток,  в  пахах  и  под  мышками.  Мы  с 
Куликовым  потом  стали  соревноваться,  кто 
больше  набьет  вшей.  Число  «  трофеев  »  дости- 
гало до  полусотни,  даже  если  процедура  про- 
изводилась два-три  раза  в  день. 

Была  построена  офицерская  столовая,  вроде 
павильона,  стены  которого  были  из  перепле- 
тенных жердей,  столы  врыты  в  землю  и  около 
них  врыты  скамьи.  Обеденные  столы  такого 
же  типа  были  установлены  возле  землянок 
каждой  роты.  Офицеры  были  обязаны  прихо- 
дить в  столовую  и,  таким  образом  представи- 
лась возможным  ознакомиться  со  всеми.  Ка- 
дровых офицеров  было  мало  —  человек  10, 
так  же  как  и  кадровых  солдат,  которых  в  не- 
которых ротах  не  было  совсем,  да  и  были  они 
в  ротах  по  одному  из  числа  случайно  уцелев- 
ших. Командиром  полка  был  полковник  Илья- 
шенко,  другими  кадровыми  офицерами  были  : 
помошник  по  хозяйственной  части  подполков- 
ник Глотов,  командир  3-го  батальона  подполков- 
ник Гаскевич,  командир  1-го  батальона  поручик 
Гуммель  Николай  Иванович,  командир  2-го  ба- 


тальона кап.  Ростиславский,  штабс-капитан 
Жадзилко,  начальник  команды  разведчиков 
поручик  Близнер  Владимир  и  полковой  адъ- 
ютант поручик  Столяров.  Остальные  были  пра- 
порщики военного  времени,  прапорщики  запа- 
са и  один  капитан,  призванный  из  запаса-ко- 
мандир  4-го  батальона  Демьянов. 

Обеды  в  столовой  проходили  так  :  все  собира- 
лись к  назначенному  часу,  затем  приходил 
командир  полка,  здоровался  с  нами  и  просил 
садиться,  занимая  свое  постоянное  место  за 
столом.  Начинался  обед.  Обслуживали  солдаты. 
Обед  проходил  в  чинном  порядке,  а  после  ухо- 
да командира  полка  желающие  поболтать  оста- 
вались, начинались  разговоры,  шутки,  смех. 
Рассказывались  анекдоты,  в  большинстве  слу- 
чаев нецензурные,  и  мастером  их  рассказывать 
был  поручик  Козаченко.  Обязательным  слуша- 
телем анекдотов  был  полковой  священник  отец 
Николай,  личность  крайне  несимпатичная  и  не 
любимая  и  офицерами  и  солдатами,  хотя  его 
деятельность  в  полку  по  своей  «  специальности  » 
была  крайне  ограничена.  Во  время  обеда  играл 
полковой  оркестр  : 

Всех  офицеров  полка  я  быть  может  не  пом- 
ню, как  и  не  помню  их  должностей  и  привожу 
список  по   памяти  : 

1.  Командир  полка  —  полковник  Ильяшенко, 

2.  Полковой  адъютант  поручик  Столяров, 

3.  Начальник    команды    разведчиков   —   пору- 
чик   Близнер, 

4.  Командир  1  батальона  —  поручик  Гуммель, 

5.  Командир    1    роты    —    прапоршик    Воскре- 
сенский, 

6.  Командир  2  роты  —  поручик  Буцевол, 

7.  Командир  3  роты  —  поручик  Чашков  Ми- 
хаил, 

8.  Командир  4  роты  —  поручик  Чишко, 

9.  Командир    2    батальона   —   капитан    Рости- 
славский, 

10.  Командир  5  роты  —  прапорщик  Массаков- 
ский  Кирилл, 

11.  Командир  6  роты  —  прапорщик  Тряпицын 
Михаил, 

12.  Командир   7   роты  —  прапорщик   Беккаре- 
вич, 

13.  Командир  8  роты  —  прапорщик  Барабан- 
щиков, 

14.  Командир    2    батальона     —     подполковник 
Гаськевич, 

15.  Командир  4  батальона  —  капитан  Демьянов, 

16.  Начальник  пулеметной  команды  —  штабс- 
капитан   Черкасов, 

17.  Младший   офицер   пулеметной    команды   — 
прапорщик  Хаскин, 

18.  Начальник  обоза  —  он  же  командир  нестро- 
евой роты-штабс-капитан  Лункин, 

19.  Младший    офицер    8    роты    —    прапорщик 
Кульчицкий, 


роты    —    прапорщик 
поручик  Беляев 
прапорщик   Го- 
пра- 


20.  Младший    офицер    8 
Куликов, 

21.  Начальник  связи  полка 
Алексей, 

22.  Младший   офицер    роты 
ликов, 

23.  Начальник  Комендантской  команды 
порщик    Малянтович, 

24.  Помощник   командира  полка  по   хоз.   части 
—  подполковник  Глотов, 

Дол»сности  остальных  я  уже  не  помню  и  пе- 
речисляю их  по  фамилиям  : 

25.  Штабс-капитан  Жадзилко, 

26.  Поручик  Наурузов, 

27.  Прапорщик  Туголуков, 

28.  Прапорщик  Фень, 

29.  Прапорщик   Кобалевский, 

30.  Прапорщик  Канский, 

31.  Прапорщик   Воробьев, 

32.  Поручик   Козаченко, 

33.  Прапорщик  Володин, 

34.  Прапорщик  Павленко   Павел, 

35.  Прапорщик   Подопригора, 

36.  Прапорщик    Петрушевский, 

37.  Прапорщик  Афонасьев, 

38.  Прапорщик  Иконников, 

39.  Прапорщик  Цибульский, 

40.  Прапорщик  Кротков, 

41.  Старший  врач  Еськов, 

42.  Капельмейстер  Гзыль. 

Фамилий  казначея  полка  и  делопроизводи- 
теля —  военных  чиновников  я  уже  не  помню. 

Как  и  все  пехотные  полки,  полк  состоял  из 
4-х  батальонов  четырехротного  состава  —  16 
рот,  пулеметной  команды  (роты),  команды  пе- 
ших разведчиков  (рота),  саперной  роты,  коман- 
ды конных  разведчиков,  команды  связи,  комен- 
дантского взвода,  музыкантской  команды  — 
духового  оркестра,  команды  траншейных 
орудий  —  минометы  и  бомбометы,  обозов  1-го 
и  2-го  разрядов,  обслуживаемых  нестроевой- 
хозяйственной  ротой,  при  нестроевой  роте  были 
сапожная  мастерская  и  швальня,  команды  по 
сбору  оружия,  полкового  околодка  (санчасть)  с 
санитарными  двуколками,  солдатской  и  офи- 
церской лавочек  и  офицерской  кухни.  Каждая 
рота  имела  свою  походную  кухню  и  кипятиль- 
ник. При  санчасти  была  и  прекрасная  машхгна 
—  вшибойка.  По  штату  военного  времени  в 
ротах  было  по  250  (в  среднем)  «  штыков  »  т.  е. 
строевых  солдат,  и,  в  общей  сложности,  число 
людей  в  полку  достигало  до  5000   человек 

Настал  март,  стояла  прекрасная  погода.  Полк 
по-прежнему  стоял  на  отдыхе  в  Клеванском 
лесу.  Пришло  и  извещение  о  производстве  ме- 
ня в  подпоручики.  Оказывается,  никто  из  нас 
не  знал,  что  было  установлен  стаж  службы  в 
запасных  частях  в  один  год  для  производства 
в  следующий  чин  младших  офицеров.   Между 


прочим,  установленные  сроки  для  производства 
в  следующие  чины  —  для  обер-офицеров  (от 
прапорщика  до  капитана)  были  установлены  в 
4,  6  и  12  месяцев  пребывания  на  фронте,  у  нас 
не  соблюдались  -  видимо  командование  -  стар- 
шие офицеры  из  кадровых  не  желали  давать 
хода  офицерам  военного  времени,  а  может  была 
и  какая  другая  причина,  вроде  воли  командира 
полка  —  не  знаю,  но  даже  наш  герой  Близнер, 
к  тому  же  кадровый  офицер,  давно  выслужив- 
ший сроки,  все  ходил  в  старом  чине.  В  других 
частях,  особенно  во  второочередных  где  почти 
кадрового  офицерства  не  было  —  закон  о  произ- 
водстве соблюдался  и  чинопроизводство  шло 
без  задержки,  в  силу  чего  многие  окончившие 
училища  в  1915  году  давно  обогнали  меня  и  в 
чинах  и  в  орденах. 

Выучил  я  и  фронтовую  песню,  широко  рас- 
пространенную по  всему  фронту  и  певшуюся  на 
мотив  «  Из  за  острова,  на  стрежень  »  которая 
мне  очень  нравилась,  как  отражающая  фронто- 
вую действительность  : 

Хорошо  тебе  на  воле 
сыпать  ласковы  слова  — 
посидел  бы  ты  в  окопе, 
испытал  бы  то,  что  я. 

Мы   сидим   в   открытых  ямах, 
на    нас    дождик    моросит, 
как  засыпят  пулеметы  — 
так,   поверьте,   нельзя  жить. 

Вот    пришло    нам    приказанье 
из  окопов  вылезать  — 
только  голову  покажешь  — 
как  шрапнели  зажужжат. 

И  пойдем  мы  все  в  атаку, 
крикнем  громкое  «  Ура ! » 
страшно   видеть   эту  массу  — 
все  убитые  тела  ! 

Там  лежит  товарищ,  стонет, 
просит   помощи   себе  : 
«  приколи   штыком,    товарищ, 
не  дай  мучиться  ты  мне  ^>. 

Вон  там  движутся  фигуры  — 
санитары   и   сестра, 
а  за  ними  едет  фура  — 
фура  Красного  креста. 

Всех  нашли,  перевязали, 
положили  на  возки, 
боли  страшные  уняли, 
в  лазарет  потом   свезли. 

Им  теперь  тепло  и  сыто, 
смотрят  радостней  глаза 


и  одна  у  них  защита  — 
милосердная  сестра. 

У  вас  есть  новые  пластинки, 
Вы  заведете  граммофон  — 
мы-ж  трясемся  как  осинки, 
каяодый  час  мы  смерти  ждем. 

Господа  ,меж  вами  много 
есть  отцов  и  матерей, 
что    недавно    провожали 
на  войну   своих  детей. 

Меня  назначили  для  прохождения  дивизион- 
ных курсов  минометного  дела.  В  это  время  на 
вооружение  поступил  миномет  системы  капита- 
на Лихонина.  Миномет  носился  двумя  людьми 
на  вставляемых  в  пазы  на  станине  палках, 
имел  небольшой  примитивный  угломер  и  порш- 
невой затвор,  заряжание  производилось  путем 
вставления  в  казенник  патрона,  мина-же,  имев- 
шая вес  57  фунтов,  вставлялась  в  ствол  мино- 
мета имевшимся  у  нее  хвостом  —  поршнем. 
Мина  при  выстреле  делала  довольно  крутую 
траекторию,  была  видна  во  все  время  по.лета, 
взрыв  давал  эффект  не  меньше  ,чем  тяжелый 
снаряд.  По  окончании  курсов  в  районе  лагерей 
было  построено  проволочное  заграждение,  от- 
рыт окоп  и  в  нем  поставлены  мишени  в  рост. 
Был  отрыт  и  сделан  надежный  блиндаж  для 
собиравшегося  сделать  смотр  нашей  подготовки 
начальника  дивизии.  Стрелял  я  с  открытой  по- 
зиции, а  начальство  сидело  в  блиндаже,  шагов 
на  сто  позади.  Наводка  была  столь  удачной, 
что  одна  мина  попала  в  мишень,  в  которую  и 
наводился  миномет,  а  проволочные  загражде- 
ния были  сметены.  Начальник  дивизии  остался 
доволен.  Тут  же  присутствовал  фотокореспон- 
дент  журнала  «  Огонек  »  снявший  из  блиндажа 
момент  взрыва  мины.  Каково  же  было  мое  воз- 
мущение , когда  я  увидел  в  журнале  этот  сни- 
мок с  подписью...  обстрел  австрийских  пози- 
ций !  Тем  временем  в  окопах  первой  линии 
было  отрыто  несколько  площадок  для  стрель- 
бы из  миномета  (один  на  полк)  и  мне  было  при- 
казано ежедневно  производить  пристрелку  по 
австрийским  окопам.  Негромкий  выстрел  сразу 
привлек  внимание  австрийских  наблюдателей 
и  они  увидели  летящую  мину,  открыв  по  ней 
ружейный  огонь,  но,  как  только  мина  начала 
склоняться  вниз  головкой,  как,  было  видно  в 
бинокль,  австрийцы  разбежались  по  окопам  в 
сторону  от  предполагавшегося  места  разрыва. 
Немедленно  был  и  получен  ответ  ввиде  снаря- 
да. Одну  мину  австрийцы  подбили  ружейным 
огнем,  сбив  одно  из  четырех  крыльев  хвосто- 
вого оперения  и  мина  не  долетела,  упав  заку- 
выркавшись перед  окопами.  Сделав  три-четыре 
выстрела,  приходилось  сниматься  с  огневой 
позиции    и    бегом    тащить    миномет    в    другое 


место,  так  как  немедленно  начинался  довольно 
точный  обстрел  полевой  артиллерией  против- 
ника. Обычно  наше  «  бегство »  с  минометом 
сопровождалось  руганью  ротного  командира,  с 
участка  которого  производилась  стрельба,  за 
вызов  обстрела  , поэтому,  хотя  действие  мино- 
мета было  хорошим,  мое  с  ним  появление 
встречалось  ротными  командирами  не  очень 
любезно. 

В  апреле  при  полку  был  создан  учебный  ба- 
тальон для  повышения  подготовки  слабообу- 
ченных  солдат,  собранных  со  всего  полка  и 
в  этот  батальон  я  был  назначен  командиром 
роты.  Ко  мне  попал  и  мой  оренбургский  солдат- 
чуваш  —  Василий  Иванович,  к  которому  я  при- 
казал относиться  так  же,  как  приказывал  в 
Оренбурге.  Обучали  солдат  самому  необходимо- 
му :  подготовительным  к  стрельбе  упражнени- 
ям, стрельбе  дробинкой,  колке  чучел,  метанию 
ручных  гранат  и  преодолению  препятствий. 
Прапорщик  Воробьев,  назначенный  ко  мне  в 
роту  младшим  офицером  однажды  получил 
письмо  и  был  очень  расстроен.  Оказывается  в 
Оренбурге  он  жил  на  квартире  у  Воробьевых, 
имевших  дом  на  Форштадской  площади,  и  с 
ним  сбежала  на  фронт  дочь  хозяев  дома,  о  чем 
никто  не  знал,  хотя  на  фронт  мы  ехали  вместе. 
В  Ровно  он  ее  оставил,  и  теперь  она  осталась 
без  денег  и  в  очень  неудобном  положении.  Воро- 
бьев сказал  мне,  что  не  знает,  что  делать,  я  ему 
говорю  «  напиши  письмо,  чтобы  ехала  домой  и 
пошли  денег  на  дорогу  ».  Воробьев  говорит  ,что 
денег  у  него  мало,  я  даю  ему  25  рублей,  заста- 
вляю написать  письмо  и  посылаю  Гр1-1шу  сдать 
на  почту  и  деньги  и  письмо.  Воробьева  верну- 
лась в  Оренбург  и  о  дальнейшей  ее  судьбе  мне 
неизвестно. 

В  1916  году  православная  пасха  почти  совпа- 
дала с  католической  и,  кому-то  в  полку  пришла 
в  голову  мысль,  что  следует  пойти  к  австрий- 
цам христосоваться  и  что,  по  случаю  такого 
большого  христианского  праздника  они  стре- 
лять не  будут  и  встреча  между  окопами  состо- 
ится благополучно.  На  это,  по  тем  временам 
тягчайшее  воинское  преступление  и  при  том 
опасное,  могли  решиться  только  отчаянные  го- 
ловы и  вот  из  окопов  6-й  роты,  которой  командо- 
вал прапорщик  Тряпицын,  вышло  до  50  чело- 
век, в  бо.пьшинстве  георгиевских  кавалеров  во 
главе  с  младшим  офицером  роты  прапорщиком 
Голиковым.  Австрийцы  тоже  вышли  из  окопов 
и  встретили  наших  приветливо,  а  офицеры  ста- 
ли приглашать  наших  солдат  спуститься  в  око- 
пы. Голиков,  как  он  потом  рассказывал,  на  это 
сказал,  что  если  русские  спустятся  в  окопы,  то 
их  уже  не  отпустят  и  заберут  в  плен  ибо  они 
увидев  устройство  австрийских  окопов,  узнают 
военную  тайну.  Австрийский  офицер  заверил 
честным  словом,  что  ничего  этого  не  будет  и 
все   русские   будут   отпущены.   Люди   поверили, 


но  едва  спустились  в  окопы,  как  были  схва- 
чены в  плен.  Возмущение  Голикова,  конечно, 
не  помогло.  Это  происшествие  легло  настоящим 
позором  на  полк  и  командир  полка  был  в  от- 
чаянии —  ведь  и  люди-то  пропали  из  числа 
лучших.  На  всех  это  произвело  тяжелое  впе- 
чатление, вызвавшее  и  ненависть  и  жажду 
отмщения  врагу  за  такое  предательство.  В  это 
время  я  находился  в  тылу,  ничего  не  знал  и 
праздновал  со  своим  учебным  батальоном  пас- 
ху. К  празднику  всем  солдатам,  независимо  от 
религии,  было  выдано  праздничное  угощение 
состоявшее  из  половины  кулича,  яиц  и  колбасы 
причем  в  вполне  достаточном  количестве.  Мои 
унтер-офицеры  достали  где-то  «  житневки  », 
как  назывался  украинцами  самогон  11з  «  жита  », 
и  явились  ко  мне  в  землянку  с  поздравления- 
ми. С  точки  зрения  устава  я  сделал  вопиющее 
преступление,  выпив  с  « нижними  чинами ». 
Конечно,  унтера  знали,  что  мне  может  изрядно 
попасть,  и  проделали  вес  это  так,  чтобы  никто 
не  знал.  И  вот,  среди  такого  спокойного  время- 
препровождения, я  получаю  приказ  о  назначе- 
нии меня  командиром  6-й  роты,  а  прапорщик 
Тряпицын  смещался  в  младшие  офицеры.  Я 
явился  в  штаб  по.пка.  а  затем  отправился  в 
окопы  и  принял  от  Тряпицына  роту,  узнав  по- 
путно подробности  пасхального  братания.  На 
утро  четвертого  дня  австрийцы  выставили  в 
своих  окопах  против  моего  участка  большой 
белый  флаг,  раздался  сигнал  на  рожке  и  из 
окопов  вылез  прапорщик  Голиков  бегом  пус- 
тившийся в  сторону  наших  окопов.  Голиков  тот- 
час же,  под  конвоем  был  доставлен  в  штаб 
полка,  а  оттуда  в  штаб  дивизии  корпуса  и 
армии,  где  его  допрашивали  о  случившемся  и 
обо  всем,  виденном  им  в  тылу  противника.  Вер- 
нувшись в  полк  и  роту.  Голиков  рассказывал 
мне  и  Тряпицыну  свои  приключения.  Он  ска- 
зал, что  его  сразу  же,  по  взятии  в  плен,  повез- 
ли на  автомобиле  в  штаб  Австрийской  армии, 
где  его  стали  допрашивать,  а  он,  якобы,  возму- 
щался тем,  что  его  захватили  обманом,  нару- 
шив честное  офицерское  слово,  и  требовал  что- 
бы его  отпусти.пи.  Ему  отвечали,  что  не  может 
быть,  чтобы  офицер  австрийской  армии  нару- 
шил честное  слово  и  предложили  назвать  этого 
офицера,  дав  Голикову  на  просмотр  фотогра- 
фические карточки  офицеров  стоявшего  на  по- 
зициях против  нас  австрийского  пехотного  пол- 
ка. Голиков  указал  такового,  после  чего  его 
привезли  в  окопы  и  выпустили,  оставив  в  пле- 
ну всех  пришедших  с  ним  наших  солдат.  Голи- 
ков рассказывал,  что  австрийские  окопы  хоро- 
шо укреплены  и  оборудованы  лучше  наших. 
В  этот  же  день  Го.пиков  бы.л  переведен  в  дру- 
гую роту  и  надо  сказать,  что  Голиков  дешево 
отделался,  не  понеся  никакого  наказания. 

Стояние  в  окопах  было  попрежнему  спокой- 
ным. Мой  участок  на  правом  фланге  упирался 


в  глубокий  овраг,  обращенный  устьем  в  сторо- 
ну противника.  В  этом  овраге  мы  с  Тряпицы- 
ным  расстреливали  неразорвавшиеся  австрий- 
ские снаряды,  а  их  было  порядочно,  собирали 
маки,  которые  зацвели  в  это  время,  иногда  мы 
выходили  в  поле  шагов  на  15-20  из  оврага  и 
нас  почти  никогда  не  обстреливали  —  было 
далеко,  шагов  600.  Однажды  я  вышел  далеко 
вперед,  чтобы  сорвать  маки,  и  даже  стал  к 
ним  ползти,  протянул  руку  к  цветку,  а  он  был 
срезан  меткою  пулей.  После  этого  я  перестал 
собирать  маки.  Кроме  меня  и  Тряпицына  в  зем- 
лянке вместе  с  нами  жила  «  связь  »,  по  одному 
человеку  от  каждого  взвода  роты,  в  обязан- 
ность которых  входило  постоянно  быть  и  де- 
журить при  ротном  командире.  Все  это  были 
георгиевские  кавалеры  унтер-офицеры  :  Клю- 
ев, Квасов,  Гаголкин  и  Захаров.  Наиболее  ин- 
тересные из  них  были  Клюев  и  Квасов,  Гагол- 
кин сыграл  в  моей  жизни  большую  роль,  но  об 
этом  речь  будет  дальше.  Жили  мы,  как  теперь 
бы  сказали  «  по-демократически  ».  проводя 
свободное  время  в  бесконечных  разговорах  и 
чаепитии  —  основных  развлечениях  окоп- 
ной жизни.  Клюев  происходил  из  крестьян 
Раменьского  уезда  Воронежской  губернии  села 
Сосновки,  скитался  по  Сибири  и  там,  на  одной 
из  заимок  в  тайге  научился  у  какого-то  от- 
шельника гадать  на  картах.  Гадал  Клюев  просто 
уму  непостижимо,  прошлое  угадывал  так  точно, 
что  поражал  всех,  и  был  широко  известен 
среди  офицеров  полка  и  часто  ротные  команди- 
ры звонили  мне  по  телефону,  прося  прислать 
Клюева  « погадать ».  Клюев  не  отказывался, 
но  выговаривал,  что,  например,  если  он  точно 
угадает  день  получения  посылки  из  дома,  а  та- 
кие вопросы  ему  задавались,  то  ему  за  это  бу- 
дет угощение,  что  и  соблюдалось.  Раскладывал 
Клюев  точно  так  же  как  и  все  гадающие,  но  не 
говорил  при  этом  ни  слова,  а  делал  какие-то 
записи,  одному  ему  известными  условными 
знаками.  Закончив  раскладку  карт  и  записи, 
смотря  на  свою  запись,  он  начинал  говорить 
и  выкладывал  такие  вещи,  от  которых  слу- 
шатель иногда  чувствовал  себя  не  в  своей  та- 
релке. Я  часто  прибегал  к  этим  услугам  Клю- 
ева и  он  мне,  гадая,  сказал  правду  —  что  я  уха- 
живал сразу  за  двумя  барышнями,  назвал  их 
рост,  цвет  волос,  глаз  и  любимых  платьев  и 
назвал  их  имена.  Конечно,  имена  Клюев  мог 
узнать  по  моим  письмам,  которые  ему  случа- 
лось сдавать  на  полевую  почту,  но  остальное  ? 
Забегая  вперед,  скажу,  что  Клюев  предсказал, 
что  в  одну  из  ночей,  когда  рота  будет  на  рабо- 
тах впереди  окопов  он  сам  будет  « нехорошо 
ранен  »  :  и,  действительно,  когда  рота  устанав- 
ливала впереди  вырытых  апрошем  окопов 
заготов.пенные  заранее  рогатки,  Клюев  был  ра- 
нен вниз  туловища  навы.пет  и  выходное  отвер- 
ствие  раны  было  через  задний  проход.  Мне  он 


предсказал,  что  тоже  исполнилось,  ранение  в 
голову.  С  Клюевым  я  переписывался  вплоть  до 
1918  года,  когда  связь,  в  связи  с  гражданской 
войной,  прекратилась.  Предсказал  он  и  о  рево- 
люции и  о  том,  что  в  гражданской  войне  побе- 
дят большевики.  Клюев  лежал  в  госпитале  в 
Воронеже,  откуда  прислал  мне  первое  письмо, 
а  затем  был  в  отпуску  по  ранению  у  себя  в  Со- 
сновке  и  в  полк  более  не  вернулся. 

Квасов,  рыжеватый  парень,  отличился  тем, 
что  однажды  ночью,  по  собственному  почину 
отправился  в  австрийские  окопы,  залез  там  в 
землянку,  выследив,  когда  из  нее  все  вышли, 
стащил  там  окорок  и  буханку  хлеба  и  вернулся 
невредимым,  да  еще  с  трофеями.  Захаров  был 
старше  всех  по  возрасту  и  ничем  особым  не 
выделялся. 

Землянка  моя  помещалась  на  краю  оврага 
и  по  выброшенной  наверх  земле,  конечно 
демаскировалась  и  была  хорошо  заметна  ав- 
стрийцам которые  изредка  выпускали  по  райо- 
ну землянки  несколько  снарядов,  иногда  с  от- 
равляющими веществами,  кроме  того  мы  посто- 
янно выходили  в  овраг  прогуляться.  В  один  из 
дней  когда  мы  все  улеглись  на  земляные  нары 
после  обеда  —  на  нас  вдруг  упал  огромный  ку- 
сок земли  прямо  мне  на  ноги,  мелкие  же  куски 
земли  осыпали  остальных.  Это  попал  в  крышу 
снаряд.  Фельдфебелем  роты  был  Васев,  очень 
бойкий,  маленького  роста,  одно  ухо  у  него  было 
почти  наполовршу  отстрелено.  Интересную  лич- 
ность представлял  из  себя  подпрапорщик  Тур- 
чинский,  кавалер  полного  банта,  имевший  все 
четыре  степени  георгиевских  медалей  и  георги- 
евских крестов  и  произведеный  по  статуту  ор- 
дена за  это  в  подпрапорщики.  Турчинский  был 
неграмотен  и,  поэтому  не  мог  использоваться 
на  должности  фельфебеля  роты.  Человек  он 
был  очень  дельный  и  храбрый,  был  кадровым 
солдатом  и,  имея  большой  опыт,  полученный 
в  многочисленых  боях  был  бы  очень  полезен, 
как  младший  офицер,  но  его  неграмотность  не 
>^  пускала  »  его  в  офицеры  и,  если  бы  не  это, 
—  он  давно  бы  был  прапорщиком,  как  его  со- 
служивцы Барабанщиков  и  Чашков.  Когда 
Турчинскому  приходилось  расписываться,  то 
он  ставил  свой  штамп-гриф,  который  вместе  с 
маленькой  штемпельной  подушечкой  он  всегда 
имел  при  себе.  За  недостатком  офицеров  в  роте 
Турчинский  фактические  исполнял  должность 
младшего  офицера-командира  второй  полуро- 
ты. 

В  роте  было  около  250  солдат,  из  которых 
«  штыков  »  в  строю  было  242  человека.  Пища  и 
кипяток  для  чая  в  установленные  часы  подво- 
зились к  ходу  сообщения  и  по  нему  люди  с 
котелками  или  чайниками  ходили  за  пищей. 
Офицерам  пища  приносилась  денщиками  из 
офицерской  кухни  , довольствие  в  которой  было 
платное,  до   30   рублей  в   месяц.   Готовил   хоро- 


ший повар  и  пища  была  разнообразна  и  вкусна. 
Так  утром  давалось  к  чаю  два  пирожка  с  мясом 
или  с  рисом  и  яйцами  или  булка  «  франзоля  » 
собственной  вьшечки.  Обед  был  из  двух  блюд 
и  меню  его  зависело  главным  образом  от  того, 
что  можно  было  купить  у  крестьян.  На  второе 
было  обязате.льно  какое  нибудь  жаркое,  от  кот- 
лет до  жареных  уток.  Ужин  —  одно  блюдо, 
тоже  жаркое.  Солдаты  получали  обед  из  двух 
блюд  —  первого  с  мясной  порцией  и  второго  — 
каши  гречневой  или  пшенной.  В  1915  году  кор- 
мили хуже  и  каши  и  супы  бывали  из  перловой 
крупы  или  чечевицы.  Перловку  солдаты  иначе 
как  «  шрапнель  »  не  называли  и  не  любили 
приготовленные  из  нее  блюда.  Махорки  было 
в  изобилии  так  как  кроме  пайковой,  раздава- 
лась из  постоянно  прибывающих  из  тыла  по- 
дарков.Пачки  махорки  лежали  на  берме  око- 
пов, никем  не  тронутые  и  оставлялись  там  и 
при  смене  из  окопов.  Большим  недостатком  бы- 
ло отсутствие  бань,  что  способствовало  распро- 
странению вшивости  и  как  следует  вымыться 
можно  было  только  во  время  стоянки  в  резер- 
ве на  отдыхе  в  банно-прачешном  отряде,  во 
время  чего  солдатам  менялось  белье,  а  обмун- 
дирование обрабатывалось  во  вшибойках  паром. 
В  клеванском  лагере  была  построена  специаль- 
ная землянка-баня.  Один  раз  к  .лагерю  подо- 
шел поезд-баня  Красного  креста.  Устроен  он 
был  очень  хорошо.  Когда  я  мылся,  то  еще  при 
входе  в  моечный  вагон  был  поражен  массой 
мертвых  вшей  белевших  на  полу,  как  шелуха 
от  семячек.  От  вшей  не  избавляли  ни  шелко- 
вое белье,  ни  сера,  привязываемая  в  марлевых 
мешочках  к  телу,  да  и  вообще  спасения  от  них 
не  было,  ибо  все  обжитые  землянки  были  ими 
заражены  и  ничего  не  стоило  их  снова  на- 
браться. Между  прочим  у  меня  лично  вшей 
стало  значительно  меньше,  а  в  1917  г.,  можно 
сказать,  и  не  было,  хотя  условия  были  преж- 
ние. Видимо,  вши  заедали  главным  образом  но- 
вичков, как  «  свежее  мясцо  ». 

В  свободное  время  стрелки  занимались  и 
разными  поделками  из  собираемых  ими  головок 
снарядов,  пуль  и  гильз,  отливая  из  них  кольца, 
мундштуки,  цифры  на  погоны,  ложки  для  обе- 
да и  делая  это  весьма  искусно,  как  настоящие 
кустари,  причем  не  имея  никакого  специа.льно- 
го  инструмента.  Удивляться  не  приходится  — 
ведь   тульский   кузнец   блоху   подковал. 

Однажды  стрелки  мне  заявили,  что  австрий- 
ские снаряды  часто  не  рвутся  потому,  что  они 
начинены  глиной  и,  в  убеждение,  приглашали 
к  себе  в  землянку  посмотреть  самому.  Войдя  в 
землянку,  я  прямо  обомлел  —  на  полке  возле 
печной  трубы  стоит  ряд  неразорвавшихся  сна- 
рядов, заготовленных  «  впрок  »  для  поделок, 
и  обращение  ребят  с  этими  снарядами  самое 
небрежное,  как  с  поленьями  дров.  На  столе 
стоял  уже  подготовленный  для  показа  мне  сна- 


ряд  с  отвинченной  головкой,  и  в  нем  копался 
ножом  стрелок,  затем  зажегший  спичку,  под- 
несший ее  к  «  глине  »  и  сказал  :  «  Смотрите 
только  плавится  ».  Я  объяснил,  что  это  не  гл1ша 
и  причина,  что  снаряд  не  разорвался,  не  в  ней, 
а  во  взрывателе,  что  взрыв  происходит  от  дето- 
нации и  что  неразорвавшиеся  снаряды  очень 
опасны,  так  как  могут  взорваться  от  малейше- 
го сотрясения,  как  и  остаться  целыми.  Я  при- 
казал при  мне  же  выбросить  все  снаряды  за 
бруствер  окопа,  Австрийцы  вопреки  Женевской 
конвенции,  употребляли  и  разрывные  пули, 
которые  от  обыкновенных  отличались  —  по  ви- 
ду —  только  тем  что  были  несколько  длиннее. 
Находились  такие  мастера,  что  распиливали 
эти  пули  вдоль,  не  повредив  внутреннего  ус- 
тройства. Мне  говорили,  что  один  из  стрелков 
даже  раскусывал  эти  пули  зубами  —  и  ни  од- 
ного несчастного  случая  ! 

Примерно  в  двух  верстах,  в  тылу  наших 
позиций  находилось  местечко  Олыка,  через 
которое  шло  шоссе  на  город  Луцк,  населенное 
евреями,  деревни  же,  населенные  крестьянами 
украинцами,  своими  околицами  подходили  по- 
чти вплотную  к  нему.  Почти  в  каждом  доме 
местечка  была  если  не  настоящая  лавочка,  то 
все  равно  можно  было  купить  многое  и,  глав- 
ным образом,  бакалейные  товары.  В  1915  году 
австрийцы  занимали  Олыку  и,  отступая,  оста- 
вили замаскированный  телефон  на  чердаке  од- 
ного из  домов,  обслуживаемый  скрывавшимся 
на  чердаке  евреем.  И  вот,  один  из  пристрелоч- 
ных снарядов  австрийцев  попадает  в  этот  дом, 
возникает  пожар  и  бросившиеся  тушить  его 
стрелки  обнаруживают  еврея  и  телефон.  Евреи 
прекрасно  знали  (и  даже  лучше,  чем  офицеры), 
какой  полк  стоит  на  позиции,  какой  на  отдыхе, 
какой  какого  сменяет.  Между  прочим,  в  пуле- 
метной команде  был  прапорщик  Хаскин,  кото- 
рого и  по  наружности  и  по  фамилии  легко  мож- 
но было  принять  за  еврея  и  местные  евреи  по- 
стоянно добивались  у  стрелков  «  скажите.  Ваш 
барин  еврей  ?  »  и  никак  не  хотели  верить,  что 
он  русский,  и  Хаскин  пользовался  большим 
вниманием  «  как  свой  ».  В  Олыке  стоял  старин- 
ный замок  князей  Радзивиллов  —  огромный 
дом  находившийся  в  полном  порядке  и  даже  в 
специальной  яме  жил  медведь.  Управляющий 
князя  жил  при  замке  и  наблюдал  за  его  со- 
стоянием. Радзивиллы  имели  много  поместий  и 
замков  в  пограничных  губерниях  России,  а  так 
же  и  в  Австрии.  Осмотреть  замок,  при  всем 
желании  было  нельзя,  так  как  в  нем  размещал- 
ся штаб  дивизии,  в  расположение  которого  без 
разрешения  или  вызова  т.  е.  без  служебных 
причин  попасть  было  запрещено.  В  апреле, 
когда  полк  стоял  в  резерве  в  местечке,  я  жил 
на  квартире  у  одной  молодой  вдовы  —  еврейки 
вместе  с  другими  офицерами.  Среди  них  был 
прапорщик     Фень,     весьма     веселый     человек. 


знавший  множество  опереточных  арии  и  посто- 
янно их  распевавший  для  нашего  и  собственно- 
го удовольствия.  У  хозяйки,  в  передней  части 
дома  была  лавочка  и  вот  однажды  Фень  захо- 
тел шоколадных  конфект  «  Пьяная  вишня  », 
которых  у  хозяйки  в  продаже  не  было,  Фень 
начал  тогда  посмеиваться  над  бедностью  лавоч- 
ки товарами  и  поспорил  с  хозяйкой,  что  та  ни 
зачто  не  достанет  этих  конфект,  та  же  недолго 
думая  тотчас  отправилась  в  Киев  и  через  два 
три  дня  привезла  Феню  фунт  этих  конфект. 

Должен  сказать,  что  несмотря  на  то  что  в 
окружении  были  одни  мужчины  —  отношения 
к  женщинам  со  стороны  и  офицеров  и  солдат 
были  самые  порядочные  и  никаких  жалоб  от 
населения  не  было.  Если  же  и  обделывались  из- 
вестные дела,  то  только  по  взаимному  согласию 
и  тайно. 

Так  же  утверждаю,  что  не  было  распростра- 
нено и  мордобойство  то  ли  потому,  что  мордо- 
бойца  мог  быть  убит  своими  же  солдатами  в 
первом  же  бою  и  это  прошло  бы  совершенно 
незамеченным,  а  вернее  всего  потому,  что  очи- 
церский  состав  был  преимущественно  из  числа 
трудовой  интеллигенции  и  учащихся,  совер- 
шенно чуждых  подобных  традиций,  которые, 
кстати  сказать  уже  перед  войной  все  более  и 
более  уходлли  в  область  преданий. 

Все  лучшее  кадровое  строевое  офицерство 
было  на  фронте  и  было  истреблено  в  начале 
войны,  вся  нечисть  сбежала  в  тылы,  как  среди 
офицерства,  так  и  солдат  зажиточные  люди 
почти  не  встречались  —  их  деньги  и  связи  по- 
могали им  устраиваться  в  тылу  как  :  Всерос- 
сийский союз  Земства  и  городов, питательные 
пункты,  санитарные  и  банные  отряды  и  поезда 
—  ведь  тыл  был  огромен  и  обслуживающего 
армию  персонала  требовалось  многие  тысячи. 
Всех  этих  чиновников,  которым  дали  права 
ношения  военной  формы,  чем  они  очень  тще- 
славились и  щеголяли,  презрительно  и  заслу- 
женно называли  «  земгусарами ».  В  большин- 
стве это  были  юркие,  пронырливые  людишки, 
прекрасно  одевавшиеся  в  пошитую  из  дорогих 
материалов  форму.  Редко  они  появлялись  даже 
вблизи  позиции.  Никого  не  удивляло,  что  среди 
офицеров  и  солдат  и  даже  в  разговорах  между 
теми  и  другими,  с  ненавистью  говорилось  об 
«  окопавшихся »  в  тылу  и  что,  после  войны  с 
них  за  все  будет  спрошено. 

В  начале  мая  полк  был  отведен  на  отдых  и 
расположился  в  палаточном  лагере  в  грабовом 
лесу  близ  Олыки.  Местность  была  очень  живо- 
писная, чистенькие  лужайки,  обрамленные  мо- 
лодыми елками  и  соснами  радовали  глаз.  По- 
ходная палатка  —  не  роскошь,  мала  и  низка, 
поэтому  палатки  разбивались  над  вырытым  ро- 
виком, дно  которого  служило  полом,  а  уровень 
почвы  —  нарами.  Началась  смена  зимнего  об- 
мундирования на  летнее,  для  чего  роты,  по  оче- 


—  30 


реди,  отправлялись  в  обоз  1-го  разряда  и  там 
сдавали  зимнее  обмундирование  и  получали 
летнее.  Как  раз  моя  рота  возвращалась  из  обо- 
за, когда  был  подан  сигнал  построения  по  тре- 
воге. Прибыл  начальник  дивизии,  а  было  очень 
холодно  и  я  сглупил  будучи  в  летнем  обмунди- 
ровании —  не  надел  шинели,  в  то  время,  как 
сам  начальник  дивизии  и  другие  офицеры  были 
в  шинелях.  Я  стоял  и  дрожал  от  хо.лода,  а 
стрелки  не  все  успели  надеть  на  гимнастерки 
погоны  и  расправить  фуражки,  измявшиеся  в 
мешках.  Вид  у  людей  был  не  важный  и  на- 
чальник дивизии  обрушился  на  меня,  не  давая 
мне  возможности  сказать  и  слово  в  оправдание 
людей,  в  это  же  время  меня  трясло  от  холода 
(что  все  приняли  за  страх  перед  начальством). 
Однако,  после  Сандецкого  начальник  дивизии 
был  не  так  страшен  и  я  все  же  перебил  его  и 
доложил,  что  в  момент  подачи  сигнала  «  тре- 
вога »  рота  меняла  обмундирование  и  люди  не 
в  состоянии  были  привести  в  порядок  помятое 
обмундирование  и  пригнать  его  как  следует. 
Начальник  дивизии  сразу  утихомирился,  сразу 
сбавил  тон  и  посоветовал  вкладывать  в  верх 
фуражек  прутики,  а  когда  он  услышал  от  меня, 
что  гак  и  делается,  и  приказал,  для  проверки, 
нескольким  стрелкам  снять  фуражки  и  пока- 
зать, даже  остался  доволен. 

Было  приказано  производить,  до  сего  непрак- 
тиковавшиеся  строевые  и  тактические  занятия, 
что  многие  считали  даже  не  нужным  —  мы  во- 
юем —  к  чему  еиде  учиться  ?  Взгляд  безусловно 
вредный,  так  как  пополнения  приходили  плохо 
обученные  и,  пробыв  в  полках  долгое  время, 
многие  солдаты,  считали  себя  солдатами  запас- 
ных батальонов,  номера  которых  и  говорили, 
отвечая  на  вопрос  «  какого  ты  полка  ?  ».  Почти 
анекдот,  что  попадая  в  плен,  особенно  в  1915 
году,  и  называя  вместо  номеров  полков,  номера 
запасных  батальонов  из  которых  они  прибыли 
на  фронт,  они  дезориентировали  противника, 
считавшего  что  на  фронт  прибыли  новые  части. 
Многие  стрелки  старались  отлынивать  от  за- 
нятий и  ,в  частности,  мой  связной  Гаголкин.  Я 
заметил,  что  несколько  дней  его  не  видно  и,  ко- 
гда спросил  и  узнал,  что  с  утра  он  уходит  в 
лес  и  там  прячется  —  я  был  вынужден,  для 
примера,  наказать  его,  поставив  под  ружье,  что 
было  одобрено  всей  ротой,  ибо  связные  при 
ротном  командире  занимали  несколько  привил- 
легированное  положение  и  рядовые  стрелки 
считали,  что  они  такие  же  солдаты  и  должны 
заниматься  наравне  со  всеми.  Это  наказание 
было  первое  и  единственное,  которое  я  нало- 
жил на  солдата.  Под  ружье  ставили,  как  прави- 
ло, на  два  часа,  но  мне  надоело  смотреть  на 
унылую  фигуру  Гаголкина  и  я  досрочно  осво- 
бодил его  от  наказания.  Занятия  проводи.лись 
гораздо  разумнее  чем  в  запасных  батальонах  : 
во  первых,  и  это  главное,  у  всех  были  винтов- 


ки, а  поэтому  и  учили  практически  нужному  на 
войне,  отбросив  всякую  словесность.  Было  про- 
ведено даже  ночное  полковое  учение-наступле- 
ние в  лесу  —  прошедшее  вполне  удовлетвори- 
тельно и  вызвавшее  среди  стрелков  обычные  в 
таких  случаев  толки  :  какая  рота  и  батальон 
действовали  успешнее,  с  кем  случилось  какое 
нибудь  смешное  приключение  (заблудился  в 
лесу,  попал  в  болото  и  промок,  либо  отличился 
как  разведчик).  Стрелки  прекрасно  понимали, 
что  от  действий  соседа  и  его  самого  очень  мно- 
гое зависит  в  бою  и,  в  первую  очередь,  его 
жизнь,  и  поэтому  были  очень  строги  к  прояв- 
лявшим трусость  в  бою  или  какую  другую  не- 
брежность по  отношению  к  товарищам.  Такой, 
товарищеский  контроль  «  сколачивал  »  роту  и 
высоко  поднимал  боевой  дух.  Между  прочим  в 
стрелковых  частях  был  принят  шаг  по  135  ша- 
гов в  минуту,  вместо  120  уставных  и  мне  было 
трудновато  привыкнуть  к  такому  быстрому  ша- 
гу, даже  на  походах,  когда,  особенно  выйдя  на 
шоссе,  стрелки  сами  ускоряли  шаг  и  в  полном 
смысле  слова  :    «  врезали  во  всю  ». 

В  свободное  время  мы  азартно  играли  в  город- 
ки. Я  играл  в  одной  команде,  а  прапорщик  Тря- 
пицын  в  другой  и  это  делалось  потому,  что  по 
правилам  игры,  проигравшая  команда  возила 
на  закорках  выигравшую  команду  от  кона  до 
кона  и  было  недопустимо,  что  бы  солдат  поехал 
на  офицере,  кроме  того  тут  и  было  соперниче- 
ство между  полуротами  так  как  ротный  коман- 
дир, за  недостатком  офицеров,  выполнял  и  обя- 
занности командира  первой  полуроты. 

Еще  с  детства  вера  моя  в  русского  солдата 
была  безгранична,  слыша  постоянно  от  взрос- 
лых рассказы  о  подвигах  русских  солдат,  о  том, 
что,  если  кого  обидят  на  улице,  то  стоит  обра- 
титься к  любому  солдату  и  он  тебя  защитит,  я 
видел  в  солдате  героя,  защитника  отечества. 
Любимыми  моими  рассказами  были  рассказы  о 
подвигах  солдат  во  время  русско-турецкой  вой- 
ны 1877-78  года,  память  о  которой  была  свежа 
чуть  ли  не  до  русско-японской  войны  :  про- 
дававшиеся в  те  времена  лубочные  картинки, 
военного  характера  были  моими  любимыми 
картинками  и  ими  была  завешана  вся  стена  у 
моей  детской  кровати.  Их  я  берег  очень  долго 
и  уничтожил  только  после  переезда  семьи  из 
Курска  в  Оренбург,  по  новому  месту  службы 
отца.  На  всю  жизнь  в  память  врезалось  описа- 
ние боя  крейсера  Варяг,  а  любимейшей  книж- 
кой, я  научился  читать  на  5-м  году,  была  «  Кни- 
жка рядового  пехоты  »,  подаренная  мне  отцом  и 
содержавшая  раздел  о  подвигах  русских  солдат 
во  время  прошедших  войн,  который  я  перечи- 
тывал безчисленное  число  раз.  Я  был  уверен, 
что  солдат  никогда  и  ни  в  чем  не  подкачает, 
чувствовал  в  лице  солдата  могучую  и  охраняю- 
щую силу  и  изо  всех  сил  старался  быть  достой- 
ным вести  людей  в  бой  и  наравне  с  солдатами 


—  31 


разделять  все  трудности  и  лишения  войны.  К 
тому-же  все  солдаты  по  летам  были  старше  ме- 
ня и  поэтому  я  их  уважал  по  привитому  с  дет- 
ства чувству  з^важения  к  любому  старшему 
человеку.  Я  старался  не  злоупотреблять  и  не 
Еыпячивать  свое  привиллегированное  положе- 
ние как  офицера,  не  унижал  их  достоинства  и 
не  считал  зазорным  спрашивать  солдат  и 
учиться  у  них  тому,  чего  я  не  знал.  Все  это 
очень  помогло  мне  и  при  командовании  ротой 
в  запасном  батальоне  и  на  фронте  в  полку, 
установив  атмосферу  взаимного  доверия. 

16  мая  наступило  внезапно  такое  похолода- 
ние, что  прошел  снег.  Листья  на  деревьях  свер- 
нулись и  мы  дня  три  изрядно  мерзли,  так  как  в 
палатках  печей  установить  было  нельзя.  Такая 
погода,  да  еще  в  разгаре  весны,  была  редким 
случаем  в  этих  краях.  Как  раз  к  Тряпицыну 
приехала  погостить  его  тетка-сестра  милосер- 
дия одного  из  прифронтовых  лазаретов.  Вот 
мы  и  ютились  втроем  в  крошечной  походной 
палатке  на  двоих  —  мы  Тряпицьшым  спали 
на  одной  стороне  палатки,  а  его  тетка  на  дру- 
гой. В  роте  было  шесть  солдат-евреев  и  когда 
выдавали  летнее  обмундирование,  был  сделан 
по  ротам  запрос  на  Шапошников  и  все  шесте- 
ро заявили,  что  они  шапошники.  Я  их  откоман- 
дировал Б  распоряжение  полковой  швальни.,  но 
уже  на  другой  день  все  они  были  с  позором 
возЕращены  в  роту,  так  как  они,  чувствуя  что 
предстоят  бои,  просто  хотелрг  хоть  как-нибудь 
избежать  их.  Солдатский  вестник  уже  упорно 
болтал,  что  в  предстояшем  наступлении,  а  в 
том,  что  это  будет  никто  не  сомневался,  вся 
Россия  смотрит  на  8-ю  армию,  армия  смотрит  на 
нашу  дивизию,  а  дивизия  на  наш  полк.  В  самом 
деле  Солдатский  вестник  был  прав,  так  высоко 
оценивая  наш  полк.  Командовал  фронтом  гене- 
рал Брусилов,  сдавший  8-ю  армию  генералу 
Каледину.  В  своих  «  Воспоминаниях  »  (стра- 
ница 196)  он  пишет  :  «  Из  2-й  и  4-й  стрелко- 
вых дивизий  был  сформирован  новьпЧ,  40-й 
корпус,  который  по  составу  своих  войск  был, 
несомненно,  одним  из  ЛУЧШИХ  во  всей  рус- 
ской армии»,  а  там  же,  на  странице  215  Бруси- 
,пов  говорит  :  «  было  решено  нанести  удар  в  8-й 
армии  ,в  направлении  на  Луцк  »,  как  раз  наша 
дивизия  и  стояла  в  этом  направлении.  Бруси- 
лов был  популярен  среди  солдат,  когда  он  еще 
командовал  8-й  армией  и  солдаты  пели  песню  : 
«  С  нами  Брусилов,  с  нами  генерал  »,  назначе- 
ние же  его  командующим  фронтом  всеми  было 
принято  как  вполне  его  достойное.  Командую- 
щий 8-й  армией  генерал  Каледин  сделал  нам 
смотр.  Ввиду  холодной  погоды,  о  чем  я  говорил 
выше,  полк  был  одет  в  шинели  и  построен  не- 
далеко от  лагеря  в  колонне  «  по  батальонко  ». 
Был  у  нас  один  прапорщик  командир  роты  — 
Подопригора,  так  он  опоздал  к  построению  пол- 
ка и  появился  когда  его  рота  уже  стояла  на  ме- 


сте, без  шинели  и  путаясь  ногами  в  своей  шаш- 
ке. Командир  полка  сейчас  же  прогнал  его, 
чтобы  он  оделся  по  форме,  приказав  ему  бе- 
жать бегом,  что  он  и  выполнял  на  глазах  всего 
полка.  Полк  наш  выглядел  не  плохо,  Каледин 
остался  доволен  и  вызвал  вперед  всех  офице- 
ров. Мы  вышли  и  выстроились  перед  полком, 
командир  полка  называл  каждого  офицера,  Ка- 
ледин здорова.пся  за  руку  и  благодарил  за  хо- 
роший вид  стрелков,  выражая  надежду, 
что  полк  не  подкачает  в  боях.  В  то  время  во 
Франции  шли  упорные  бои  под  Верденом  и  нас 
заставили  изучать  французскую  тактику  нас- 
тупления, якобы  имевшую  большой  успех-ата- 
ку волнами.  Для  этого  ударная  часть  сосредо- 
точивалась на  очень  узком  фронте  и  наступле- 
ние велось  по-полуротно,  цепями,  следовавши- 
ми одна  за  другой  через  2-3  минуты,  в  расчете 
на  то,  что  если  первые  волны  будут  уничто- 
жены огнем  противника,  все  же  какая-нибудь 
из  последующих  дойдет  до  цели.  Посколько  в 
полку  было  16  рот,  учения  ве.лись  на  участке 
500-600  шагов,  соответствующих  участку,  кото- 
рый отводился  на  поле  боя.  Это  говорило  так 
же  и  за  то,  что  отвод  полку  такого  малого  по 
фронту  участка,  не  что  иное  как  назначение 
полку  нанесения  главного  удара  на  прорыв,  что 
и  подтвердилось  на  деле.  По  сигналу  :  «  атака  » 
из  окопов  выскакивали  первые  полуроты  пе- 
редовых рот  батальонов  1-й  и  5-й;  за  ними 
вторью  полуроты,  а  за  ними  полуроты  следу- 
ющих по  номерам  рот  —  за  первой  вторая,  за 
пятой  шестая.  Третий  и  четвертый  батальоны 
следовали  в  том  же  порядке  третий  за  первым, 
четвертый  за  вторым.  Для  преодоления  прово- 
лочных заграждений,  полоса  которых  была  в 
16  рядов,  а  местами  австрийцы  их  довели  до 
19-ти,  было  приказано  плести  плетни,  чтобы 
при  наступлении,  если  почему  либо  проволоч- 
ные загражения  будут  целы,  набрасывать  плет- 
ни поверх  колючей  проволоки  и  переходить  ее 
по  п.петням.  Плетни  плелись  из  ветвей  граба, 
получились  очень  тяжелые,  каждый  плетень 
были  обязаны  нести  бегом  два  человека,  кото- 
рые имели  одну  свободную  руку,  так  как  в 
другой  была  винтовка  —  было  и  тяжело  и 
очень  неудобно.  Стрелки  говорили,  что  вернее 
и  проще  накинуть  на  проволочное  заграждение 
шинель.  Но  приказ  есть  приказа  и  обсуждению 
не  подлежал  —  продолжали  работу  с  плетнями. 
В  каждой  роте  были  созданы  команды  гренадер 
из  числа  стрелков,  хорошо  бросавших  гранаты 
для  этого  им  были  выданы  специальные  меш- 
ки через  плечо  с  запасом  гранат.  Назначением 
гренадеров  была  борьба  с  укрывшися  в  убежи- 
щах и  блиндажах  противником  —  цепи  не  за- 
держиваясь для  захвата  этих  укрытий  должны 
были  следовать  вперед,  а  гренадеры,  идя  за 
цепью,  «  очищать  »  все  укрытия  от  гарнизонов. 
Действительно,   один-два     гренадера     справля- 


лись  с  противником,  укрывшимся  в  убежищах, 
бросив  в  них  одну-две  гранаты.  Чате  всего  ав- 
стрийцы, видя  неминуемую  смерть,  сдавались 
гренадерам  в  плен  и  толпами,  без  конвоя,  бежа- 
ли в  наш  тыл,  радуясь,  что  остались  живы  при 
таком  побоище.  Были  выданы  ножницы  для 
резки  проволоки  по  несколько  штук  на  взвод  и 
каждому  маленькие  приборчики,  надеваемые 
на  ствол  винтовки,  для  захвата  колючей  про- 
волоки или  телефонной,  проволока  оказыва- 
лась по  диаметру  канала  ствола  и  выстрелом 
перебывалась.  Особое  внимание  обращалось  на 
необходимость,  немедленного  по  овладению  по- 
зициями противника,  нарушения  связи,  для  че- 
го было  приказано  обязательно  рвать  любой 
провод,  попавшийся  на  пути,  а  этих  линий  свя- 
зи у  австрийцев  было  очень  много.  В  атаку, 
вернее  назвать,  штурм  крепости,  люди  должны 
были  идти  с  заряженными  винтовками.  ЛЮД11 
учились  стрелять  из  положения  <'  на  руку  »,  так 
как  в  рукопашном  бою  зто  было  вернее  и  скорее, 
чем  стрельба  с  плеча  и  выпад  штыком.  Обу- 
чались и  пользованию  противогазом  —  были 
первые  прот1твогазы  —  марлевые  маски,  смачи- 
ваемые раствором  гипосульфита  из  носимого  в 
чехле  через  плечо  шкалика,  и  очков  и  часть 
людей  имела  новые  противогазы  Кумманта  — 
Зелинского.  Стрелки  не  очень  верили  в  смерто- 
носное действие  газов  (хлор  и  фосген),  прене- 
брегали противогазами  и  в  бою  многие  их  сра- 
зу же  побросали,  как  помеху  действиям.  Диви- 
зионная химическая  команда  проводила  озна- 
комление с  газами,  как  тогда  назвали  отравля- 
ющие вещества,  для  этого  была  установлена 
учебная  газовая  камера-палатка  из  баллона 
был  вьшущен  хлор  в  учебной  концентрации  и 
каждый  желающий  входил  в  палатку  в  проти- 
вогазе и  без  него,  затем  показывалось  действие 
хлора  на  растительность  —  на  вьшущенном  из 
балоона  участке  поражения  трава  погибла.  Хо- 
тя русская  армия  в  апреле  1915  года  понесла 
большие  потери  от  первой  на  нашем  фронте 
газобаллонной  атаки  под  Боржимовым  и  Бо.пи- 
мовым,  на  других  фронтах  и  австрийском  в 
частности  газовые  атаки  не  применялись  и  сол- 
даты, их  не  испытавшие,  —  не  особенно  боя- 
лись этого  нового  оружия  противника.  Все  же 
на  нашем  участке,  австрийцы  каждую  ночь  вы- 
пускали по  нашим  окопам  несколько  бомб  с 
слезоточивыми  газами  (из  бомбометов).  Эти 
бомбы  представляли  из  себя  железную  короб- 
ку, величиной  с  чайный  стакан,  в  дно  которой 
был  вмонтирован  спиралью  бикфордов  шнур, 
загоравшийся  при  выстреле  еще  при  прохожде- 
нии канала  ствола  бомбомета  и  разрыв  бомбы 
происходил  не  от  удара,  а  при  сгорании  всего 
шнура.  Ночью,  при  перелете,  эти  бомбы  были 
заметны  по  огоньку  горящего  шнура,  при  паде- 
нии звук  разрыва  был  очень  слаб  и  бомбы 
больше  шипели,  выпуская  газ.  На  моем  участке 


подобный  обстрел  производился  раза  три,  газ 
был  слезоточивый,  запах  которого  долго  дер- 
жался в  окопах  и  ходах  сообщения.  Я  со  свя- 
зным Захаровым,  моим  постоянным  спутником 
при  обходе  участка  окопов  роты,  пытались 
преодолеть  зараженный  участок  без  противога- 
за, которого  у  меня  и  не  было,  но  ни  разу  сде- 
лать этого  не  смогли  —  настолько  сильно  было 
слезотечение  и  спазма  горла.  Даже  через  день- 
два  стенки  окопов  все  еще  пахли  газом.  Коман- 
дир батальона  послал  меня  и  командира  5  роты 
Массаковского  на  рекогносцировку  для  ознако- 
мления с  местностью  и  участком  соседнего  с  на- 
ми 6-го  стрелково  полка.  Поехали  мы  верхами 
на  положенных  по  штату  ротным  командирам 
лошадях.  Я,  как  неумеюший  ездить  верхом, 
подвергся  жестоким  насмешками  Массаковско- 
го. Итак, все  что  можно  было  сделать  —  было 
сделано,  предусмотрены  все  мелочи,  —  остава- 
лось занять  назначенный  участок  окопов  и  на 
месте  изучить  обстановку  и  сделать  необходи- 
мые   приготовления    к    штурму. 

«  О,  знамя  ветхое,  краса  по.лка  родного, 
ты,  бранной  славою  венчанное  в  бою, 
кто  за  твои  лоскутья  не  готовый 
иль  победить,  иль  с  честью  пасть  в  бою  ?  » 

К.Р. 

20  мая  полк  занял  окопы.  Перед  нашим  пол- 
ком был  очень  сильно  укрепленный  участок 
позиций  противника  :  высота  113,  О,  выступ  с 
двухъярусными  окопами,  укрепленными  желе- 
зобетонными кубами,  и  называвшийся  у  нас 
«  Фердинандов  нос  »  в  честь  длинного  носа 
болгарского  царя  Фердинанда.  Каждому  ротно- 
му командиру  была  выдана  отчетная  карточка 
австрийских  позиций,  снятая  аэрофотосъемкой, 
на  ней  была  видна  вся  очень  разветвленная  сеть 
укреплений  противника  и  было  видно,  что  нам 
предстоит  штурмовать  укрепленную  полосу, 
состоящую  из  трех  линий  окопов  с  массой  хо- 
дов сообщений,  лисьих  нор,  траншей.  Были  ус- 
тановлены цели  для  нашей  артиллерии  и  пехо- 
та была  обязана,  ведя  непрерывное  наблюде- 
ние, помимо  артиллерийских  наблюдателей,  по- 
давать сигналы  о  действии  обстрела,  выставляя 
разноцветные  транспаранты.  Артиллеристы  вы- 
строили в  1-ой  линии  наблюдательный  пункт- 
блиндаж  с  солидным  накатом  из  толстых  бре- 
вен, что  каждое  бревно  катил  чуть  ли  не  целый 
взвод  саперов.  По  ночам  наши  рыли  еще  одну 
передовую  линию  окопов  с  целью  сближения 
с  противником,  вместо  проволочных  загражде- 
ний ставили  рогатки  и,  в  одну  из  ночей,  при 
установке  рогаток,  был  ранен  мой  связной 
Клюев  и  его  гадание  исполнилось.  Наша  артил- 
лерия вела  очень  скрытную  пристрелку,  вы- 
пуская снаряды,  как  обыкновенно,  в  очень  огра- 
ниченном    количество.   Конечно,  австрийцы   не 


33 


могли  не  заметить  наших  приготовлении  и  по 
ночам  усиленно  освещали  местность  прожекто- 
рами и  ракетами.  Наши  ракеты,  против  авс- 
трийских были  просто  дрянь,  «  пшикалки  », 
тогда  как  те  давали  яркий  свет  и  опускались 
на  парашютиках.  Один  раз,  при  обходе  око- 
пов, я  заметил  на  дне  окопа  какой-то  клубок  : 
оказалось,  что  это  были  кишк11  прикомандиро- 
ванного к  роте  сапера,  разорванного  прямым 
попаданием  снаряда,  мы  не  нашли  больше  ни 
каких  кусков  тела  или  обрывков  обмундирова- 
ния —  человек  прямо  испарился.  Было  как-то 
странно,  что  австрийцы  не  ведут  артиллерий- 
ского огня  по  местам  наших  работ.  В  ночь  на  21 
мая  на  участке  соседа  —  нашего  4-го  батальона, 
вдруг  поднялась  ружейно-пулеметная  стрельба 
и  командир  батальона  поручик  (фамилию  за- 
был) донес  в  штаб  полка,  что  он  отбил  атаку. 
Утром  мой  командир  батальона  капитан  Рости- 
славский  приказал  мне  сходить  в  4-й  батальон 
узнать,  что  было  ночью.  На  участке  4-го  бата- 
льона не  было  никаких  признаков,  что  авс- 
трийцы атаковали,  впереди  окопов  не  было 
никаких  следов  боя,  не  было  ни  одного  трупа  и 
брошенного  снаряжения.  Когда  я  доложил  о 
виденном  Ростиславскому,  то  тот  заявил,  что 
со  стороны  командира  батальона  было  просто 
жульничество,  чтобы  заработать  орденок.  В 
этот  же  день  в  землянку  командира  3-го  бата- 
льона кап.  Демьянова  попал  вражеский  сна- 
ряд, начисто  развалил  землянку  и  засыпал  Де- 
мьянова. Его  быстро  извлекли  невредимого  из 
под  обломков  и  земли  и  он  только  чертыхался, 
стряхивая  с  себя  землю.  Стрелкам  было  прика- 
зано «  помнить  Пасху  »  т.  е.  злополучное  хри- 
стосование с  австрийцами,  и  пленных  не  брать, 
сдающихся  не  трогать  и  без  конвоя  направлять 
в  наш  тыл.  Приказ  был  воспринят  стрелками  и 
во  время  рукопашной  схватки  можно  было 
слышать  крики  наших  стрелков  :  « это  тебе 
за  Пасху  ».  Правее  нас  действовала  101-я  пехот- 
ная дивизия,  окопы  которой  шли  по  опушке  .че- 
са (наш  участок  была  открытая  местность),  по 
ее  участку  проходила  железная  дорога  Ровно- 
Луцк,  на  нейтральной  земле,  на  пути,  стоял 
подбитый  в  1915  году  наш  бронепоезд,  с  кото- 
рого было  унесено  все,  что  можно  было  снять 
и  унести.  Разграничительная  линия  проходила 
по  шоссе  Ровно-Луцк,  бывшее  не  поврежден- 
ным, кроме  мест,  где  проходили  окопы.  По  это- 
му шоссе  должен  был  действовать  бронеавто- 
мобиль и  прикомандированная  для  несения 
службы  связи  полусотня  донских  казаков,  вы- 
просивших у  начальника  дивизии  позволения 
атаковать  противника  в  конном  строю.  Полк 
имел  приказ  штурмовать  позиции  противника, 
не  задерживаться  во  взятых  линиях  окопов  и 
остановиться  только  по  прохождению  послед- 
ней обронительной  линии.  В  тылу  шла  усилен- 
ная работа  по  подготовке  тыловых  дорог  —  вы- 


равнивалось полотно,  чинились  и  строились 
мосты  через  канавы  и  овраги  и  эти  работы  вы- 
полнял сторительный  батальон  из  женщин,  по 
вольному  найму.  Командиром  такого  женского 
батальона  был  саперный  унтер-офицер,  чув- 
ствовавший себя,  пожалуй,  получше  турецкого 
султана  в  гареме. 

Слухи  о  зверствах  по  отношеникз  к  военно- 
пленным и  раненым  считались  стрелками  аги- 
тацией, чтобы  они  не  сдавались  в  плен,  но  эти 
слухи  подтвердились,  так  как  в  бою  австрий- 
цы-мадьяры главным  образом,  добивали  наших 
раненых.  Лучшими  частями  у  австрийцев  были 
мадьярские  части,  в  которых  враждебность  к 
русским  поддерживалась  напоминаниями  о  том, 
что  русские  подавили  венгерскую  революцию  в 
1848-49  гг.  что  было  достойно  примечания.  Про- 
тивник не  брезговал  никакими  средствами,  что- 
бы так  или  иначе  вывести  из  строя  наших  сол- 
дат. Если  в  таком  глубоком  тылу  как  Оренбург 
подбрасывались  мундштуки,  рвавшие  солдатам 
пальцы,  то  на  фронте,  на  нашем  участке,  были 
переброшены  через  фронт  парень  и  две  девуш- 
ки-украинцы, зараженные  сифилисом  и  приз- 
навшиеся при  задержании,  что  им  в  задачу  ста- 
вилось распространение  заразы  среди  русских 
солдат. 

Я  был  счастлив  служить  в  одном  из  лучших 
полков  русской  армии,  сохранившим  свою  бое- 
способность до  самой  Октябрьской  Революции. 
Боевой  дух  наших  частей  был  высок,  стрелки 
вери.ли  в  Брусилова  и  только  прямой  отказ 
других  командующих  фронтами  от  участия  в 
наступлении  привел  к  тому,  что  знаменитое 
<  Брусиловское »  наступление  имело  только 
местный  успех.  В  то  время  я  не  знал,  что  по 
обеспечению  успеха  наступления  так  близко  в 
тылу  работали  и,  возможно,  и  бывали  в  нашем 
расположении  такие  выдающиеся  люди  как  ин- 
женер —  генерал  Величко. 

Днем  мы  изучали  вновь  и  вновь  австрийские 
позиции,  что  особого  труда  не  представляло, 
также  и  местность  перед  окопами,  которую  нам 
предстояло   преодолеть   под   огнем   противника. 

Против  моего  участка  один  австриец  по  вече- 
рам играл  на  баяне  один  и  тот-же  вальс  из  опе- 
ретты «  Граф  Люксембург  »  хорошо  слышимый 
у  нас.  Одна  землянка  имела  выход  в  нашу  сто- 
рону и  вместо  двери,  завешивалась  полотнищем 
палатки  и  было  видно,  как  из-за  полотниша  вы- 
совывалась рука,  ставившая  на  бруствер  коте- 
лок. Я  попробовал  сбить  этот  котелок  и  сделал 
несколько  выстрелов,  попал  в  верх  занавеси, 
Тряпицын  стоял  рядом  и  наблюдал  в  бинокль. 
Как  только  я  вынул  винтовку  из  бойницы  и 
стал  одной  ногой  на  дно  окопа  —  бойница  была 
разрушена  разрывной  пулей.  Казалось  бы,  что 
определить  откуда  я  стреляю  было  трудно  — 
бойницы  были  расположены  часто,  не  более 
метра  одна  от  другой,  но  понял  я  почему  про- 


изошел  столь  меткий  выстрел,  только  тогда, 
когда  мы  взяли  первую  линию  и  я  обернулся 
в  сторону  своих  окопов  —  наши  бойницы  боль- 
шз'ю  часть  дня  просвечивались  на  солнце  и 
определить  какая  из  них  занята,  можно  было 
простым  глазом  —  она  не  просвечивалась. 
Так  же  стало  ясно  почему  был  убит  наповал 
в  голову  один  мой  стрелок,  ведший  наблюде- 
ние и  устроивший  себе  бойницу  из  куска  во- 
досточной трубы,  имевшей  диаметр  больше 
бойницы.  Был  у  нас  неведомо  откуда  попавший 
журнал  «  Огонек  »,  в  каждом  номере  которого 
печатались  портреты  убитых  и  раненых  офице- 
ров и  Тряпицын  предложил  погадать,  что  нам 
сулит  будущий  бой  —  ткнуть  закрыв  глаза 
пальцем  в  страницу  журнала  с  портретами  и  в 
чей  портрет  попадешь,  то  такая  судьба  ждет  и 
тебя  —  портреты  были  занумерованы  и  внизу 
стр.  было  примечание,  поясняющее,  кто  ра- 
нен, кто  убит.  Я  согласился  и  мы  проделали  это 
по  три  раза  и  каждый  раз  Тряпицыну  выпада- 
ло, что  он  будет  убит,  а  мне,  что  буду  ранен. 
Кажется    глупость,    а    случилось    точно. 

21  мая  всех  моих  стрелков-евреев  поразила 
какая-то  болезнь,  безусловно  искуственная  — 
их  рвало  и  они  были  отправлены  в  околодок,  но 
они  ошиблись  днем,  и  на  другой  день,  как  и  в 
истории  с  фуражками,  были  возвращены  в 
роту. 

Идя  в  бой,  обещавший  быть  грандиозным,  я 
замени.л,  несмотря  на  протесты  Тряпицьша,  за- 
щитные погоны  золотыми,  говоря,  что,  вопер- 
вых  левое  плечо  будет  закрыто  скаткой  шине- 
ли, а  во  вторых  —  офицера  всегда  мож.но  уз- 
нать, потому  что  он  не  будет  ложи1ься.  коман- 
дуя людьми  во  весь  рост  и  будет  без  винтовки. 
Стрелки  рекомендовали,  как  испытанный  спо- 
соб защиты,  держать,  идя  в  атаку,  пере.ц  лицом 
шанцевую  лопатку,  так  как  пуля  др.лжна 
скользнуть  по  ней,  если  держать  лопатку  на- 
кось. Самыми  опасными  ранениями,  и  не  без 
оснований,  считались  раны  в  голову  и  живот, 
кроме  того  лопаткой  можно  было  рубить  колю- 
чую проволоку  заграждений  быстрее,  чем  ре- 
зать ножницами,  и  к  тому-же  одной  рукой. 
Все  это  было  верно.  Положенные  офицерами 
шашки  носились  только  на  отдыхе,  в  тылу,  в 
бой  же  шли  обыкновенно  с  наганом  в  кобуре  и 
с  тросточкой  или  палочкой  в  руке.  Этой  палоч- 
кой иногда  приходилось  подгонять  струсивших 
стрелков.  Сделал  и  я  себе  палочку.  Конечно,  в 
рукопашном  бою  удобнее  всего  было  быть  во- 
оруженным винтовкой,  что  можно  было  сде- 
лать в  любой  момент  на  поле  боя,  схватив  пер- 
вую попавшуюся  из  числа  брошенных  ранены- 
ми или  убитыми. 

Ни  волнение,  вполне  естественное  перед  боем, 
ни  неудобства  землянки  не  мешали  мне  крепко 
спать  и,  как  и  Тряпицыну,  ничего  не  слышать. 
Утром  22  мая  нас  разбудили  стрелки  со  слова- 


ми, « что  вы  спите,  посмотрите,  что  делается, 
прямо  как  на  Пасху  ».  Мы  вскочили  и  вышли 
из  землянки,  тотчас  же  поняв  ,что  началась 
артиллерийская  подготовка,  грохота  которой 
мы  не  слышали,  крепко  спав.  На  наш  вопрос, 
«  давно  ли  началось  »  стрелки  ответили,  что  с 
4-х  часов  утра  —  значит  почти  два  часа  мы 
сладко  спали  под  грохот  канонады.  Видя  огонь 
небывалой  мощности  стрелки  радовались,  что  у 
нас  так  много  снарядов  и  что  огонь  ведется  так 
метко,  поэтому  и  говорили  «  радостно,  как  на 
Пасху ».  Многие  стрелки  наблюдали  обстрел 
сидя  поверх  окопов  —  австрийцы  на  наш  огонь 
почти  не  отвечали  и  сидеть  так  открыто  было 
совершенно  безопасно.  Моя  рота  стояла  во  вто- 
рой линии  окопов  и  капитан  Ростиславский 
приказал  мне  пойти  на  наблюдательный  ар- 
тиллерийский пункт  и  понаблюдать  за  работой 
артиллерии.  В  блиндаже  был  артиллерист- 
офицер  наб.пюдатель  и  телефонист,  передавав- 
ший команды  и  поправки  на  батареи.  Наблюде- 
ние велось  в  стереотрубу  через  щель  в  накате. 
По  этому  блиндажу  артиллерия  противника 
периодически  стреляла  беглым  огнем  и  я  попал 
в  блиндаж  как  раз  во  время  такого  обстрела. 
Попадания  были  меткие,  в  смотровую  щель 
летела  земля,  двери  блиндажа  хлопали,  в  воз- 
духе пахло  гарью  и  пороховыми  газами,  снаря- 
ды падали  в  окоп  и  справа  и  слева,  почти  вся 
земля,  покрывавшая  накат,  была  сброшена,  на- 
кат обнажился  и  ни  один  снаряд  не  попал  пря- 
мо в  смотровую  щель.  Вот  тут  я  впервые  испы- 
тал, что  значит  быть  под  обстрелом,  ожидая 
каждую  минуту  прямого  попадания  и  смерти.  В 
бою  страх  переносится  гораздо  легче,  так  как 
там  занят  делом,  а  не  сидишь  на  месте,  по  ко- 
торому безжалостно  бьют.  Примерно  через  пол- 
часа огонь  прекратился,  я  доложил  командиру 
батальона  о  виденном  и  вернулся  в  роту.  Через 
несколько  часов  можно  было  видеть  интерес- 
ную картину  —  над  австрийскими  окопами 
куда  только  хватал  глаз,  протянулось  в  виде 
ленты  облако  пыли  и  дыма.  Простым  глазом 
было  видно,  как  при  разрывах  взлетают  вверх 
куски  земли,  обломки  бревен  блиндажей,  как 
взлетают  колья  проволочных  заграждений  и 
вокруг  них  свивается  проволока,  как  вылетают 
из  своих  гнезд  железобетонные  кубы  брустве- 
ра. Было  ясно,  что  проволочные  заграждения, 
препятствие  наиболее  трудноодолимое  будут 
разрушены  и  намеченная  цель-сделать  в  них  по 
два  прохода  на  роты  перекрыта  и  одолеть  его 
при  атаке  будет  легко.  В  это  время  у  нас  закан- 
чивалось отрытие  лисьих  нор  —  глубоких  до  5 
метров,  траншей  для  укрытия  резервов  от  ар- 
тиллерии противника,  который  так  почти  и  не 
отвечал  на  наш  огонь  и  не  пытался  подавить 
наши  батареи.  Обходя  участок  своей  роты  я  и 
Захаров  попали  под  обстрел  и  один  снаряд 
разорвался  прямо  над  нашими  головами,  взрыв- 


35 


ной  волной  Захарова  свалило  с  ног,  а  меня  рез- 
ко ударило  воздухом  в  лицо  и,  особенно,  в  пра- 
вое ухо,  так  что  я  несколько  мновений  стоял  и 
ничего  не  видел  и  не  соображал,  задыхаясь  от 
пороховых  газов.  Придя  в  себя  мы  отправились 
дальше  по  окопам.  Голова  у  меня  болела,  шуме- 
ло в  ушах,  я  плохо  слышал,  вернувшись  в  зем- 
лянку я  пролежал  до  вечера,  когда  все  прошло, 
но  некоторая  глухота  на  правое  ухо  осталась  на 
всю  жизнь.  В  околодок  я  не  обратился,  считая 
гту  контузию  пустяком,  а  между  тем  это  имело 
большое  значение  для  получения  наград  и  про- 
изводства в  следующий  чин  —  я  получил  бы 
свидетельство  о  контузии  с  отметкой  ;<  остался 
в  строю  >:.  Взг.ляд  у  меня  на  это  был  несколько 
иным  и  я  считал  недостойным  офицера  вос- 
пользоваться этой  контузией  в  целях  полу- 
чения наград  и  отличий,  а  еще  больиге  и  пото- 
му, чтобы  получение  свидетельства  не  сочли  за 
желание  уклониться  от  боя,  так  как  врач  без- 
условно хоть  на  сутки  задержал  бы  меня  в 
околодке.  Днем  был  небольшой  перерыв  в  арт- 
подготовке и  начальник  команды  разведчиков 
поручик  Близнер  с  несколькими  разведчиками 
отправился  Б  австрийские  окопы.  Никем  не  об- 
стрелянный он  побывал  в  окопах  противника, 
убедился  в  полном  разрушении  проволочных 
заграждений  и  принес  с  собой  несколько  сталь- 
ных щитов.  Уцелевший  противник  вероятно 
был  отведен  в  свои  убежища  и  не  показался 
Влизнеру.  Стальной  щит,  на  манер  пулеметного, 
использовался  одним  человеком,  имел  откидную 
ножку  для  установки  вертикально  и  глазок  для 
вставления  в  него  винтовки.  От  пуль  такой 
щит  защишал  хорошо  и  годился  только  для 
обороны,  так  как  был  тяжел  и  неудобен  для 
носки.  После  перерыва  наш  огонь  велся  так  же 
методично  и  успешно,  как  и  раньше.  С  насту- 
плением темноты  и  ночью  —  почти  прекра- 
тился. 

Атака-штурм  была  назначена  в  9  00  утра  23 
мая.  С  рассветом  возобновился  артиллерийский 
обстрел,  причем  за  ночь  противних  не  произ- 
вел видимых  исправлений  своих  окопов  и  по- 
прежнему  почти  не  отвечал  на  наш  огонь.  Рота 
заняла  свои  исходные  рубежи  для  атаки  в 
первой  линии  окопов.  Для  быстрого  выхода  из 
окопов  были  в  передней  крутости  рва  отрыты 
ступеньки  и  снято  проволочное  заграждение. 
Как  ни  было  приподнято  настроение  и  напря- 
жены нервы  перед  таким  значительным  боем, 
мы  с  Тряпицыным  легли  спать  как  обычно  и 
крепко,  без  снов,  проспали  всю  ночь. 

В  9  часов  утра  вся  наша  артиллерия  дала 
залп  и  первая  волна  наших  стрелков,  быстро 
выскочив  из  окопов,  побежала  вперед.  Настала 
и  очередь  моей  роты,  стрелки  стояли  сосредо- 
ченные,  молча  ожидая  команды.  Откровенно 
скажу,  что  поджилки  у  меня  тряслись  изрядно. 
Накануне  подпрапорщик  Турчинский  попросил 


меня  взять  всех  евреев-стелков  под  свою  «  опе- 
ку »,  говоря,  что  иначе  они  постараются  как 
нибудь  во  время  боя  увильнуть  и  спрятаться 
а  он  обещал  поставить  их  перед  собой  и  наблю- 
дать за  ними.  Я  разрешил,  но  эта  мера  не 
помогла  так  как,  как  только  мы  бросились  впе- 
ред —  евреи  исчезли  —  проверять,  каждого 
упавшего    было    некогда. 

Взглянув  на  часы  и  видя  что  две  минуты 
прошло  я  первым  вылез  из  окопа  и  ста.п  на  его 
бруствере.  Подал  команду  ;  «  С  Богом,  вперед  !  » 
Многие  стрелки  перед  тем  как  вылезти  снима- 
ли фуражки  и  крестились.  Я  стоял  на  брустве- 
ре пока  не  вылезли  все  люди,  а  австрийцы  от- 
крыли бешеный  пулеметный  огонь,  но  прицел 
был  взят  низко  и  пули  попадали  в  бруствер  в 
каком-нибудь  шаге  впереди  меня.  Я  видел,  как 
земля  бруствера  шевелится,  как  живая,  было 
такое  впечатление,  что  идет  волна  воды  и  я. 
невольно,  переступал  с  ноги  на  ногу.  Впереди 
бежали  две  волны  5-й  роты  и  не  было  заметно, 
чтобы  огонь  противника  причинял  большие  по- 
тери. Когда  первые  люди  были  шагах  в  100 
от  австрийских  окопов,  раздалось  «  ура  !  »  под- 
хваченное всеми  волнами  и  всех  подхватило, 
как  на  крыльях,  и  мы  догнали  передовых.  Пе- 
ред проволочными  заграждениями  я  остановил- 
ся, удивляясь,  как  это  можно  было  пробежать 
600  шагов  и  не  запыхаться.  Злополучные  плет- 
ни были  брошены  на  землю  в  самом  начале 
атаки.  Добежав  до  проволоки  я  остановился 
как  слепой,  настолько  твердо  укоренилось 
представление  о  их  непроходимости,  я  даже  не 
видел,  что  целы  одни  колья,  а  оставшаяся 
проволока  обрезана  и  лежит  на  земле.  Это  сде- 
лали сами  австрийцы  ночью,  так  как  едва  мы 
приблизились  к  их  окопам,  как  они  безоруж- 
ные выбежали  к  нам  навстречу,  сдаваясь  в 
плен.  Сначала  мне  показалось,  что  это  контр- 
атака, но  увидев,  что  они  безоружны  и  многие 
бегут  с  поднятыми  руками,  я  закричал,  чтобы 
ободрить  своих  стрелков  «  они  сдаются,  впе- 
ред !  »  Одновременно  по  шоссе  в  конном  строю 
мчались,  размахивая  клинками  казаки  и  бро- 
неавтомобиль, дошедший  до  проволочных  за- 
граждений, так  как  дальше  путь  ему  прегра- 
дили окопы,  откуда  он  поддерживал  нас  пуле- 
метным огнем.  По  цепи  мне  донесли,  что  казаки 
рубят  сдающихся  в  плен  австрийцев  и  я  сам 
увидел,  как  казак  одним  взмахом  срубил  кисти 
обеих  рук  сдававшегося  австрийца.  Сдавались 
в  первую  очередь  чехословаки  и  русины  со  сло- 
вами :  «  пан  я  до  горы  стрелял  »  то  есть  вверх, 
Б  воздух.  Я  тотчас  же  приказал  передать  каза- 
кам, что  если  они  будут  рубить  пленных  —  я 
открою   по   ним   огонь. 

Из  моего  отупения  вывел  меня  Турчинский 
сказавший  :  «  а  ведь  проволока  порезана  >•  и 
мы  бросились  дальше,  перепрыгнув  через  окоп. 
Наши  стрелки  в  окопы  противника  не  спуска- 


36 


лись,  а  уцелевшие  австрийцы  из  них  не  выхо- 
дили, и  бежали  по  ним  и  ходам  сообщения 
гуськом  —  иначе  не  позволяла  ширина  рва 
окопа.  Будучи  наверху  было  легче  действовать, 
но  зато  мы  находились  под  непрерывным  пуле- 
метным обстрелом  из  уцелевших  укрытий,  в 
том  числе  и  из  уже  пройденной  нами  первой 
Л1Ш11И  окопов  и  В  воздухс  СТОЯЛО  непрерывное 
жужжание  и  свист  пуль.  Наши  стрелки  даже 
одной  пулею  сражали  сразу  двух  бегущих  в 
тыл  по  ходам  сообщения,  австрийцев,  или,  взяв 
винтовку  за  штык,  били  бегущих  по  головам, 
заваливая  окопы  и  хода  трупами  и  ранеными. 
Если  укрывшиеся  в  землянке  или  убежище  ав- 
стрийцы не  сдавались  —  одна  граната,  брошен- 
ная гренадером,  выводила  всех  из  строя.  Сра- 
зу же  за  первой  линией  окопов  противника  тя- 
нулись во  всех  направлениях  провода  связи  и 
я  отдал  приказ  их  резать  и  рвать.  Попробовав 
перерезать  провод  перочинным  ножом,  я  толь- 
ко сильно  порезал  себе  палец. 

По  цепи  мне  донесли,  что  убит  прапорщик 
Тряпицын  и,  посмотрев  в  сторону  второй  по- 
луроты, которой  он  командовал,  я  увидел 
его  лежащим  в  неестественной  позе  и  стрелка, 
пытающегося  его  поднять.  Я  приказал  фе.пьд- 
фебелю  Васеву  принять  вторую  полуроту  и  не 
задерживаясь  продолжал  двигаться  вперед,  тут 
мы  уже  шли  шагом.  Турчинский  и  связные 
Гаголкин  и  Захаров  все  время  были  около  ме- 
ня. Вдруг  вижу  своего  денщика  Гордеева.  при- 
несшего мне  положенный  завтрак  —  пирожки 
и  железную  коробку  с  папиросами  —  штук  150. 
Я  ему  и  говорю  :  «  Гриша,  большое  тебе  спаибсо, 
но  разве  сейчас  до  завтрака  ?  папирос  у  меня 
полный  портсигар,  курить  тоже  некогда,  поэто- 
му пирожки  скушай  сам,  папиросы  раздай 
стрелкам,  а  главное  поскорее  убирайся  отсюда, 
ведь  ты  такой  большой,  что  тебя  легко  ранят 
или  убьют,  а  я  не  хочу  отвечать  перед  тсвоей 
женой  и  детьми  ».  Гриша  благополучно  вернул- 
ся в  тыл.  Навстречу  мне  попадается  прапор- 
щик Хаскин  на  бегу  хватающийся  рукой  за 
голень  ноги,  увидев  меня  перед  собою,  он  оста- 
новился в  нелепой  позе,  держась  рукой  за  ногу, 
и  говорит  :  «  я  ранен  » ;  «  Покажи  »  смотрим  оба 
и  видим,  что  попавшая  на  излете  пуля  торчит 
из  голенища  сапога  и  крови  почти  нет.  Хаскин, 
носивший  пенсне,  сам  вытаскивает  пулю  и  го- 
ворит мне  :  «  знаешь,  когда  пуля  попала  мне  в 
ногу,  я  просто  ошалел,  спасибо,  что  ты  привел 
меня  в  сознание,  побегу  догонять  пулеметную 
команду  »  и  умчался,  так  и  не  перевязав  свою 
ранку.  Порыв  наступления  был  настолько  ве- 
лик, что  первые  две  линии  окопов  мы  взяли 
« с  маху  ».  Назад  я  не  оглядывался,  вполне 
уверенный  что  тыл  обеспечен  наступающими 
за  мною  еще  двумя  ротами  и  резервным  пол- 
ком, Турчинский  же  вдруг  обратил  мое  внима- 
ние, что  на  нас  идет  цепь  австрийцев  из  остав- 


шегося гарнизона  их  1-й  и  2-й  линий  и  спро- 
сил «что  будем  делать?».  Решать  надо  было 
быстро  и  я  сказал  Турчинскому,  чтобы  он  ниче- 
го не  говорил  солдатам,  ибо  может  подняться 
паника  и  наступление  будет  сорвано,  за  нами 
еще  идут  роты,  а  нам  нужно  двигаться  вперед. 
Действительно,  идущие  за  нами  резервные  ро- 
ты, в  свою  очеред  наступавшие  в  ты.л  ав- 
стрийцами, .пиквидировали  опасность,  рассеяв  и 
взяв  в  плен  эту  австрийскую  цепь  ».  Попался 
мне  навстречу  один  стрелок  из  числа  моих 
бывших  солдат  в  запасном  батальоне  —  идет 
и  несет  на  голове  тюк  новых  австрийских 
одеял,  а  из  раны  на  груди  течет  кровь,  и  спра- 
шивает меня  :  «  Ваше  благородие,  не  нужно  ли 
Вам  одеяло?»,  я  говорю:  «спасибо,  голубчик, 
иди-ка  скорее  на  перевязочный  пункт  ».  Конеч- 
но, австрийцы  в  известной  степени  подготови- 
лись к  нашему  наступлению,  так.  между  окопа- 
ми, на  каждом  удобном  огневом  рубеже,  были 
разложены  открытые  цинки  с  патронами,  и  да- 
же целые  ящики.  Нам  вооруженным  русскими 
винтовками,  это  было  безразлично,  но  для  со- 
седней 101-й  пехотной  див.  вооруженной  ав- 
стрийскими винтовками  —  это  было  на  руку, 
так  как  не  требовалась  подноска  патронов. 
Пока  мы  были  «на  ходу»,  мы  не  вели  ружей- 
ного огня  и  стрелки  больше  работали  штыком 
и  прикладом.  За  второй  линией  —  мы  ш.ли  уже 
быстрым  шагом  —  шагах  в  200  впереди  мы 
увидели  двухорудийную  австрийскую  батарею, 
стоявшую  на  открытой  позиции  и  совершенно 
без  пехотного  прикрытия,  ее  прислуга  —  чело- 
век шесть  —  открыла  по  нас  беглый  огонь  -  на 
картечь  ».  В  то  же  время  к  батарее  подскочила 
упряжка  прекрасных  серых  лошадей,  чтобы 
взять  батарею  на  передки  и  вывезти.  Увидев 
такую  заманчивую  цель,  взятие  которой  обес- 
печивало мне  награждение  офицерским  Геор- 
гиевским крестом  т.  е.  высшей  боевой  награ- 
дой, и  боясь  ее  вьшустить,  я  закричал  «  стре- 
лять по  лошадям  »,  после  чего  крикнул  «  ура  » 
и  бросился  во  главе  стрелков  в  атаку.  Нас  было 
так  много,  что  мы  бежали  настоящей  кучей,  а 
австрийцев  было  не  больше  десятка  и  они  про- 
явили удивительное  геройство,  стреляя  в  нас 
картечью  до  последнего  момента.  Шрапнельные 
пули  неслись  и  жужжали  вокруг  меня,  как  рой 
пчел,  рядом  падали  сраженные  люди,  а  я  думал 
—  как  это  получается,  что  находясь  в  центре 
веера  рассеивания  меня  не  задевает  ни  одна 
пуля.  Не  успели  австрийцы  взять  орудия  на 
передки,  как  мы  насели  на  них,  и  дело  было 
кончено  в  два  счета-защитники  переколоты. 
Одного  из  ездовых  сорвали  за  руку  с  передка  и 
пока  он  падал,  на  лету,  прикладом  размозжили 
ему  голову  —  она  лопнула,  как  спелый  арбуГ. 
Тотчас-же  я  мелом  написал  на  стволах  ору- 
дий «  6-я  рота  5-го  стрелкового  полка  »  и  поста- 
вил часовых  для  охраны  и  закрепления  таким 


образом  взятых  трофеев,  после  чего  продолжал 
движение  вперед  не  останавливаясь  и  впереди 
было  видно  ржаное  поле,  рожь  на  котором  было 
по  колено.  Первая  укрепленная  и  считавшаяся 
австрийцами  неприступной  полоса  была  прео- 
долена и  впереди  был  оперативный  простор. 
Я  считал,  что  надо  двигаться  вперед,  пока  не 
встречается  сколько  нибудь  серьезного  сопро- 
1ивления  и  стрелки  упоены  победой  и  сами 
рвутся  вперед.  Сосед  же  мой,  прапорщик,  ко- 
мандир роты  6-го  стрелкового  полка,  решил 
строго  выполнить  приказ  и  приказал  своей  роте 
залечь  и  размахивал  красным  флажком,  пода- 
вая сигнал  к  остановке.  Я  подбежал  к  нему  и 
закричал:  «что  вы  делаете  ,надо  идти  вперед», 
но  он,  сказав  мне,  что  имеет  приказ  остано- 
виться за  третьей  линией  окопов,  продолжал 
размахивать  флажком  и  был  ранен  в  руку. 
Меня  разобрала  такая  злость,  что  я  ему  грубо 
сказал  :  «  Так  тебе  и  надо,  домахался  !  »  и  ото- 
шел к  своей  роте.  Но  этот  прапорщик  выпол- 
нил свое  дело  и  мои  стрелки,  по  примеру  сосе- 
дей тоже  залегли.  Вот  тут  и  сказался  резуль- 
тат атаки  «  волнами  »,  мало  того,  что  роты  пере- 
мешались, —  люди  и  цепи  лежали  вплотную 
друг  к  другу,  несмотря  на  значительные  поте- 
ри, понесенные  при  штурме  первой  линии  и  ру- 
копашных схватках  в  послед.ующих  —  так  мно- 
го было  скучено  людей  на  малом  пространстве. 
Позиция  была  неудобной  и  лежавшим  не  было 
видно  впередилежащей  местности,  а.  следова- 
тельно, не  было  и  обстрела.  Я  не  видел  ни  од- 
ного офицера,  по-видимому,  оставался  один 
почти  на  целый  батальон.  Я  прилег,  но  не  видя 
ничего  впереди,  вьшужден  был  встать  (впереди 
проходи,п  небольшой  гребень,  мешавший  види- 
мости, даже  на  15-20  шагов)  и  увидел  как  из 
,яежащего  впереди  нас  ржаного  поля  выходит 
цепь  австрийцев,  делающая  перебежки,  как  на 
учении,  и  люди  обстреливают  нас,  стреляя  «  с 
ко,лена  ».  Противник  был  очень  близко,  можно 
было  различать  лица  солдат.  Приказываю  от- 
крыть огонь,  кричу,  без  команды  ;  «  стреляйте- 
же,  черт  возьми  !  »,  но  как  стрелять  ког.да  про- 
тивника не  видно  из-за  ничтожного  гребня  ! 
Австрийцы  приб.лижаются  и  я  жду,  что  вот-вот 
мы  сойдемся  «  на  штыки  ».  Схватив  у  одного 
стрелка  винтовку,  я  быстро  стал  «  с  колена  ><  и 
стал  целится  в  находящегося  напротив  меня 
австрийца,  он  был  очень  близко,  менее  сотни 
шагов,  и  вопрос  решали  секунды,  кто  первый 
выстрелит.  Я  выстрелил  первый  и  австриец, 
выпустив  из  рук  винтовку,  ткнулся  лицом  в 
землю.  Я  встал  опять,  отдал  винтовку  стрелку, 
вынул  из  кобуры  наган  и  стал  стрелять  в  нахо- 
дившихся шагах  в  50-70  австрийцев.  Сделав 
два  промаха,  я  почувствовал,  что  меня  охвати- 
.яо  какое-то  полное  безразличие,  вспомнил  как 
Портос  из  «Трех  мушкетеров»  всегда,  когда  ему 
.угрожала  смерть,  испытывал  слабость  в  ногах  и 


машинально  стал  вкладывать  револьвер  в  ко- 
буру, склонив  для  этого  голову  на  право.  В 
этот  же  момент  я  почувствовал  страшный  удар 
в  голову,  ослепительно  белый  свет  в  глазах, 
почувствовал,  что  меня  перевернуло  вокруг 
оси  на  180  градусов  и  что  я  падаю  на  колени,  и 
слышу  крик  стрелков  :  «  ротный  убит  !  »  вижу, 
что  стрелки  один  за  другим  вскакивают  на  ноги 
и  бегут.  Бегут,  после  такого  успеха  !  Я  закри- 
чал :  «  Куда  ?  стойте  !  Я  ранен  !  »  не  тут  то 
было!  Оставшись  без  офицера,  люди  убежали  и 
скрылись  в  окопах  противника.  Потом  мне  го- 
ворили, что  в  этот  момент  командир  полка 
полковник  Ильяшенко,  наблюдавший  из  первой 
,пинии  наших  окопов  за  ходом  боя,  схватился  за 
голову  и  застонал  от  отчаяния.  Захаров  и  Га- 
гслкин  кинулись  ко  мне  с  перевязочным  паке- 
том, я  стою  на  коленях,  чувствую,  что  у  меня 
по  правой  щеке,  что-то  течет,  провожду  рукой  и 
смотрю  —  не  кровь,  а  похожее  на  сырой  яич- 
ный белок.  Спрашиваю  —  «  глаз  цел  ?  »  «  Ни- 
как нет».  Повязку  мне  как  следует  и  не  успе- 
ли наложить  —  австрийцы  встали  и  пошли  в 
атаку,  Гаголкин  торопит  :  «  скорее,  скорее».  Не 
помню,  как  я  очутился  сидящим  на  лафете  не- 
давно взятой  ротой  пушки  и  Гаголкин  с  Заха- 
ровым пытаются  закончить  перевязку.  Слетев- 
шую с  меня  фуражку  они  забот,пиво  подняли 
и  надели  мне  на  голову.  Времени  нет,  едва  на- 
ложив на  голову  и  рану  подушечки  бинта  и 
обмотав  их  раз  два  бинтом,  пришлось  вставать 
и  идти  в  тыл,  конец  бинта  волочится  по  земле, 
сил  идти  нет,  обнимаю  за  шеи  Гаголкина  и 
Захарова  и  так  плетемся  с  возможной  скоро- 
стью, австрийцы  бегут  за  нами,  стреляют,  каж- 
дую минуту  я  ж:ду,  что  мне  вот  вот  всадят 
штык  в  спину.  Шедший  справа  Захаров  падает 
сраженный  насмерть  пулей,  я  нагибаюсь,  под- 
нимая валяющуюся  австрийскую  винтовку  без 
штыка,  беру  ее  прикладом  под  мышку  и  поль- 
зуюсь ей,  как  костылем.  Пуля  срывает  с  меня 
фуражку,  вдоль  головы  жгучий  ожог  от  конту- 
зии. Гаголкин  поднимает  простреленную  фу- 
ражку и  надевает  на  меня.  Почему  австрийцы 
остановились  и  нас  не  взяли  в  плен  —  для 
меня  до  сих  пор  неизвестно.  Я  временами  терял 
сознание  и  очнулся  уже  лежа  в  прошлогодней 
меже,  глубиной  15-20  сантиметров,  подо  мной 
расстелена  шинель,  Гаголкин  снял  с  меня  и 
раскатал  скатку,  и  сам  лежит  у  меня  в  ногах. 
Мне  хочется  согнуть  колени,  но  Гаголкин  не 
дает  —  мы  на  ничейной  земле,  ожесточенная 
перестрелка,  с  обеих  сторон  свистят  очереди 
пулеметных  пуль,  рвутся  снаряды,  и  Гаголкин 
наваливается  мне  на  ноги.  Печет  солнце  ,я  за- 
крываю лицо  фуражкой,  хочется  пить,  чув- 
ствую, как  течет  кровь  по  лицу  и  шее,  что  подо- 
много уже  сыро  от  крови.  Потом  я  увидел,  что 
моя  гимнастерка  черна  от  крови,  шинель  про- 
мокла и  подо  мною  кровавая  грязь.  Свою  про- 


38 


стреленную  фуражку,  залитую  кровью  я  носил 
до  1925  года  и  храню,  как  реликвию  до  сих  пор 
Гимнастерку  отстирали  в  госпитале,  с  шинели 
кровь  отчистили,  но  на  ней  осталось  огромное, 
как  сальное,  пятно.  Сколько  прошло  времени 
я  определить  не  мог,  часто  терял  сознание  и, 
вероятно,  наступил  перелом  в  ходе  боя,  при 
том,  не  в  нашу  пользу.  Огонь  значительно  ос- 
лаб. Гаголкин  поднялся  и  стал  кричать  :  «  Са- 
нитед  !  ».  Я  ему  говорю  «  что  ты  делаешь,  зо- 
вешь австрийцев,  нас  ведь  возьмут  в  плен  '■,  а 
он  говорит  :  « мы  итак  на  земле  австрийцев, 
вас  надо  скорей  в  лазарет,  а  то  вы  умрете  ». 
Гаголкин  время  от  времени  опять  зовет  санита- 
ров. Долгое  время  никто  не  появляется,  вдруг 
слышу  над  собой  чужие  голоса,  снимаю  с 
лица  фуражку  и  вижу  у  себя  в  ногах  австрий- 
ца, приложившегося  для  стрельбы,  вижу,  как 
он  ведет  стволом  винтовку,  и  думаю  :  «  Ну,  ко- 
нец, хорошо  если  убьет  наповал,  а  если  ранит 
—  опять  мучение  !  »  Все  же  я  прошу  пить, 
говоря  « Остеррайх,  тринкен,  вассер  »  —  ноль 
внимания,  ствол  же  винтовки  медленно  подни- 
мается от  моих  ног  к  голове.  Я  говорю  :  «  Дон- 
нерветтер,  ихь  бин  каин  швайн,  ихь  бин  рус- 
сише  оффицер  ».  Раздается  ответ:  «А,  офи- 
цира  »  и  обращение  со  мною  меняется,  у  Гагол- 
кина  отбирают  винтовку,  двое  санитаров  де- 
лают из  рук  кресло,  я  обнимаю  их  за  шеи  и 
меня  несут  в  офицерскую  землянку,  Гаголкин 
остается  стоять  в  дверях  меня  сажают  на  кро- 
вать. Землянка  большая,  с  деревянным  полом  и 
окнами.  Сейчас  же  австрийские  офицеры  обы- 
скивают меня,  вынимая  все  из  карманов,  берут 
из  кобуры  револьвер,  снимают  с  меня  поясной 
ремень,  училишный  значок  и  кокарду  с  фу- 
ражки —  это  все  трофеи  со  взятого  в  плен 
офицера,  —  остальное  —  портсигар,  перочин- 
ный нож,  портмоне,  фотокарточку  Маруси  воз- 
вращают мне  и  приказывают  фельдшеру  сде- 
лать мне  настоящую  перевязку,  тот  приступает 
к  делу,  говоря  со  мною  на  чисто  русском  языке 
и  я  спросил  его,  где  он  так  хорошо  научился 
говорить  по-русски,  он  ответил,  что  долго  жил 
в  России,  а  мне  страшно  —  вдруг  иодом  выж- 
жет и  другой  глаз.  В  это  же  время  два  австрий- 
ских офицера  начали  меня  опрашивать,  ведя 
разговор  по  французски  ;  какого  я  полка  и  т. 
д.,  я,  по-французски-же  ответил,  что  я,  как 
офицер  отвечать  не  имею  права  и  тем  разгла- 
шать военные  тайны,  что  я  прекрасно  понимаю 
по-французски,  но  я  тяжело  ранен  и  разгова- 
ривать с  ними  не  могу,  так  как  язык  мой  меня 
не  слушается.  На  этом  разговор  закончился. 
Закончил  и  перевязку  фельдшер,  утешая  меня, 
что  меня  повезут  в  Вену,  там  мне  вставят  ис- 
кусственный глаз,  ничего  не  будет  заметно  и 
«  вы  будете  еще  ухаживать  за  красивыми  вен- 
скими дамами  и  иметь  у  них  успех  ».  Но,  еще 
тогда   я   прекрасно   понял,   что   дело   будет   об- 


стоять совершенно  по  другому,  «  красота  моя  » 
пропала  навсегда  и,  хотя  изуродованное  раной 
лицо  и  говорит  о  геройстве,  что  ли,  но  в  жизни 
я  уже  не  полноценен  в  глазах  женщин  и  вряд 
ли  какая  решится  выходить  замуж  за  инва.лида 
(невесты  были  тогда  очень  разборчивы,  а  их 
мамаши  и  тем  более).  С  тех  пор  я  все  время 
чувствовал,  что  я,  идя  все  время  вперед  и  по 
освещенному  солнпем  пути,  вдруг  уперся  в 
непреодолимую  каменную  стену  и  остановился 
перед  ней  —  пути  дальше  нет  !  То,  что  я  остал- 
ся жив  после  такого  тяжелого  ранения  с  по- 
вреждением мозга,  было  некоторым  утешением 
—  ведь  бывает  и  хуже  —  убивают,  но  не  ме- 
няло положение  вещей, 

Меня  отнесли,  а  может  быть  и  я  сам  дошел, 
при  помощи  того  же  Гаголкина  —  не  помню, 
в  другую  землянку,  более  плохую,  и  положи- 
ли на  кровать.  Прямо  передо  мною  было  ма- 
ленькое оконце,  а  в  землянке,  на  другой  кро- 
вати .пежа.л  ранены!!  австрийский  лейтенант  и 
сидели,  безжалостно  ды.мя  трубками,  санитары. 
Гаголкин  поставил  свою  винтовку  у  меня  в  но- 
гах, снял  скатку,  положил  ее  на  пол  и  сел  на 
нее.  Австрийцы  угощали  меня  сигаретами  с 
опиумом,  чтобы  облегчить  боль,  но  курить  я  не 
смог,  тогда  мне  предложили  шоколадную  кон- 
фекту  с  лекарственной  начинкой,  которую  я 
съел  и  почувствовал  некоторое  облегчение. 
Особых  болей  я  не  испытывал,  слышал  и  пони- 
мал все,  мог  и  сам  разговаривать,  но  был  очень 
слаб  от  большой  потери  крови  и  часто  терял 
сознание.  Дверь  землянки  выходила  в  ход  со- 
общения и  мы,  вероятно,  находились  в  -З-й  или 
4-й  линии  окопов.  Пришел  тот  же  фельдшер  и 
сказал  мне,  что  скоро  за  мною  придут  санитары 
и  тут  же  извинился,  что,  в  первую  очередь  он 
отправит  лейтенанта,  как  своего  офицера,  кото- 
рому он  обязан  сделать  предпочтение,  а  после 
него  отправит  меня.  Этот  лейтенант  все  время 
лежал  молча.  Как  я  уже  сказал,  боли  я  не 
чувствовал  и  находился  все  время  в  каком-то 
тумане,  все  видя  и  слыша  и  потеряв  всякое 
представление  о  времени.  Лежу  и  вижу,  что 
пришли  два  санитара  с  носилками  и  поставили 
их  на  дно  хода  сообщения.  Ну,  думаю,  пришли 
за  лейтенантом  и  вдруг  слышу  могучее  рус- 
ское «ура»,  вижу,  как  в  дверях  мелькнули 
пятки  убегающих  санитаров  и  слышу,  что  быв- 
шие в  землянке  австрийцы  наперебой  говорят  : 
«  пан  офицер,  выйди  и  скажи  чтоб  не  бросали 
к  нам  в  землянку  гранат  »  —  я  им  отвечаю,  что 
я  не  могу,  австрийцы  продолжают  свое,  тогда 
я  говорю  Гаголкину  :  «  Выйди  и  скажи  ».  Га- 
голк^ш  встает,  а  я,  взглянув  в  окно,  вижу,  что 
на  верху  у  входа  в  землянку  стоит  наш  стре.пок 
и  уже  замахнулся  гранатой.  Австрийцы  заво- 
пили, а  я  говорю  Гаго,лкину  :  «  Связь,  собирай- 
ся ! ».  Гаголкин  надевает  свою  скатку,  берет 
винтовку  и  мою  шинель  и  мы  выходим  из  зем- 


39 


лянки.  Стрелок  спрашивает :  '<  Ваше  благоро- 
дие, как  вы  здесь  ?  »  я  говорю,  что  был  ранен  и 
попал  в  плен.  Прошу  пить  —  стрелок  отвечает  : 
«  воды  нет  —  есть  ром  ».  «  Ну,  давай  ром  »  По- 
пробовал —  не  идет.  Я  уже  говорил  о  плохих 
по  качеству  русских  флягах  из  бутылочного 
стекла  (правда  на  фронте  почти  у  всех  были 
алюминиевые),  поэтому  наши  стрелки  всегда 
старались  захватить  в  бою  австрийскую  флягу- 
змалированную  и  в  суконом  чехле,  кроме  того 
вместе  с  флягой  доставался  и  бывший  в  ней 
ром,  который  выдавался  австргчйцам  перед  бо- 
ями. Кругом  были  уже  наши.  Это  была  атака 
резервов  —  16  финляндского  стрелкового  пол- 
ка, приданного  нашему  корпусу.  Посмотрев  на 
стрелков,  я  увидел,  что  многие  из  них  увешаны 
австрийскими  флягами,  даже  по  две-три  шту- 
ки. Я  приказываю  стрелкам  ни  в  коем  случае 
в  землянку  гранат  не  бросать,  так  как  сидящие 
там  австрийцы  ко  мне  очень  хорошо  относи- 
лись, что  они  чехи  —  наши  братья  славяне  и 
сдаются  в  плен,  после  чего  мы  с  Гаголкиным 
отправились  в  тыл,  в  свой  полк.  Путь  был  не 
.пегок.  Санитаров  нигде  не  было  видно,  бой 
продолжается,  пули  летают  по  всем  направле- 
ниям. Гаголкин  предлагает  идти  по  ходу  со- 
общения, пошли,  но  бой  был  настоящим  побо- 
ищем, и  ходы  сообщения  были  завалены  тру- 
пами австрийцев  и  идти  было  неприятно,  вдо- 
бавок, когда  я  наступил  на  один  труп-покой- 
ник открыл  рот.  Говорю  Гаголкину  :  «  я  не  могу 
ходить  по  убитым,  давай  вылезем  на  верх  », 
Гаголкин  говорит,  что  это  опасно,  «  ишь  какая 
стрельба  »,  но  я  настоял.  Идем,  вернее  Гаголкин 
ведет  меня  «  по  верху  »  временами  я  останав.пи- 
ваюсь,  чтобы  передохнуть,  и  ложусь,  чувствую 
себя  все  хуже  и  хуже,  мне  уже  становится  все 
равно  и  я  кладу  свою  голову  на  убитого  авс- 
трийца, как  на  подушку.  Замечаю,  что  на  поле 
боя  валяются  и  пулеметы  и  бомбометы,  не  гово- 
рю уже  об  винтовках,  которые  никто  не  подо- 
брал, и  все  это  трофеи  моей  роты.  Сейчас  мне 
не  до  них.  Очень  запомнился  мне  убитый  стре- 
,пок  моей  роты,  его  по  фамилии  никто  не  назы- 
вал, а  называли  «  Волынец  »  как  уроженца  Во- 
льшской  губернии.  Красивый,  смуглый  парень, 
он  был  ранен  в  руку  и  прилег,  чтобы  перевя- 
заться, открыл  перевязочний  пакет  и  успел 
наложить  на  рану  подушечки,  бинт  лежал  ря- 
дом, и  был  добит  австрийцами  иско.ловшими 
его  штыками,  что  было  видно  по  многочислен- 
ным следам  на  гимнастерке  и  брю?;ах,  а  разры- 
вы одежды  «  углом  >>  говорили  за  то,  что  его 
кололи  с  «  поворотом.  Он  лежал  на  левом  боку, 
красивые,  карие  глаза  были  открыты  и  еще  не 
потускнели,  взгляд  выражал  не  страх  и  муку, 
а  был  взглядом  обиженного  ребенка,  вот  гото- 
вого заплакать  от  обиды.  «  Вот,  —  говорю 
Гоголкину,  —  и  не  верь,  что  раненых 
добивают ».     Во     время     рукопашной     схватки 


я  сам  видел  как  в  двух-трех  шагах  от 
меня  сдава.лись  в  плен  австрийские  со.лдаты  - 
одной  рукой  они  отдавали  свою  винтовку,  а 
другой  всаживали  штык-нож  в  грудь  нашего 
стрелка.  Таких  « пленников »  уничтожали  на 
месте.  Наконец  Гаголкин  увидел  двух  санита- 
ров и  позвал  их,  подойдя  к  нам,  они  были  Фин- 
ляндского стрелкового  полка,  и  узнав,  что  я 
не  их  полка,  категорически  отказались  нести 
меня  в  тыл,  заявив,  что  у  них  и  своих  раненых 
много,  наступають  сумерки  и  надо  к  ночи, 
пока  не  стемнело  всех  вынести.  Один  с  носи- 
лочной палкой  убежал,  другого  же  с  палкой  и 
полотнищем,  Гаголкин  задержал,  угрожая  его 
застрелить.  После  такого  «  приглашения  »  сани- 
тар стал  покладистей  и  остался.  Вот  с  этого  мо- 
мента для  меня  и  начались  настоящие  мучения. 
Стал  вопрос,  как  нести,  имея  только  одну  пал- 
ку ?  Решили  положить  меня  на  полотнище,  за- 
вязать его  узлом,  просунуть  под  узел  палку  и 
нести  на  плечах.  В  этом  узле  я  лежал  скор- 
чившись, головой  бился  о  колени  несущего  и 
ежеминутно  терял  сознание.  А  что  стоило  пе- 
реправляться через  окопы  и  ходы  сообщения,  а 
тем  более  через  местами  уцелевшие  проволоч- 
ные заграждения  !  Один  носильщик  слезет  на 
дно  окопа  и  узел  скользит  вниз  по  палке,  я 
ударяюсь  о  стенки  и  теряю  сознание,  то  же  и 
при  выходе  из  окопов,  а  перелазя  через  прово- 
локу мы  все  искололись.  На  счастье  навстречу 
попались  санитары  моей  роты  —  два  брата 
башкиры  Богоутдиновы,  они  очень  обрадо- 
вались, что  нашли  меня  —  в  штабе  полка  меня 
уже  считали  пропавшим  без  вести,  уложили  на 
носилки,  а  они  были  настоящими  и  с  головни- 
ком,  и,  чуть  ли  не  бегом,  понесли  меня  в  тыл. 
Я  потерял  сознание  и  очень  надолго,  что  меня 
сочли  умершим  от  раны.  Очнулся  я  уже  совсем 
на  закате  солнца  и  от  того,  что  кто-то  ударил 
меня  в  затылок.  Вижу,  что  я  лежу  на  склоне 
небольшой  лощины  между  нашими  и  австрий- 
ским окопами,  слева  от  меня  длинная  шеренга 
убитых  наших  стрелков,  лежащих  вплотную, 
а  я,  так  сказать,  правофланговый  этой  шеренги 
мертвецов,  впереди  слева  огромная  яма  —  брат- 
ская могила,  в  которой  уже  лежит  несколько 
рядов,  один  поперек  другого,  убитых.  Значит, 
раз  я  фланговый,  и  моя  очередь  ложиться  в 
могилу  и  меня  уже  хотели  уложить  в  могилу 
—  к  ногам  и  го.лове  подош.ли  стрелки  похорон- 
ной команды,  и  тот,  который  должен  был  взять 
меня  за  плечи,  нечаянно  ударил  носком  сапога 
в  затылок,  что  и  привело  меня  в  сознание. 
Последовало  соответствующее  «извинение». 
Как  я  попал  в  Олыку  и  очутился  в  штабе,  в 
Радзивил-ловском  замке  не  помню,  пришел  в 
себя  когда  было  совсем  темно,  я  сидел  на  сту- 
ле возле  стола,  на  нем  горела  10-ти  линейная 
керосиновая  лампа  и  полковой  врач  Еськов 
делает  мне  перевязку  и  пишет  свидетельство  о 


ранении  (сохранилось  до  сих  пор).  Командир 
комендантского  взвода  прапорщик  Малянтович 
повел  меня  к  себе  в  комнату.  Помню,  что  шли 
по  длинному  корридору,  вымощенному  камен- 
ными плитами,  поднялись  на  второй  этаж  и  в 
маленькой  комнате  с  двумя  кроватями  и  сто- 
лом Малянтович  угостил  меня  чаем  и  я  выпил 
стакан,  рассказал,  что  меня  считали  пропавшим 
без  вести,  бой  окончился  полной  победой,  наши 
идут  вперед,  на  Луцк  и  помог  мне  снять  гим- 
настерку и  лечь  на  кровать.  Я  поинтересовал- 
ся судьбой  взятых  мною  двух  пушек  —  Малян- 
тович ответил,  что  пушки  взял  командир  8-й 
роты  прапорщик  Барабаншиков.  Так  лопнул 
мой  Георгиевский  крест.  Барабанщиков  шел  с 
ротой  за  мной  и,  как  более  опытный,  просто  ве- 
роятно прогнал  моих  часовых  стер  мои  над- 
писи, доказывать  же,  что  пушки  взяла  моя  рота 

—  было  некому,  сам  я  был  в  таком  состоянии, 
что  мне  это  и  не  шло  на  ум.  Малянтович  сказал 
мне,  что  потери  были  очень  большие  —  моя 
рота  около  200  человек,  что  5-й  и  6-й  ротами 
командует  Массаковский,  что  среди  убитых 
штабс-капитан  Жадзилко.  прапорщики  Воскре- 
сенский, Тряпрщын  и  другие,  Жадзилко  был 
кадровым  офицером,  начальником  учебной  ко- 
манды, но  имел  такие  слабые  нервы,  что  не 
переносил  боя,  и  поэтому  занимал  тыловую  дол- 
жность. Поэтому  же  он  не  имел  боевых  наград 
и  не  производился  в  чин  капитана.  Все  это  бы- 
ло ему  очень  стыдно  и  он  решился  принять 
участие  в  бою,  кончившемся  для  него  смертью. 

Спал  ли  я  или  был  без  сознания,  тоже  не  пом- 
ню, но  утром  я  очнулся  сам  и  за  мною  пришли 
санитары  для  отправки  меня  в  дивизионной  ла- 
зарет. Меня  вынесли  на  носилках  во  двор  зам- 
ка, где  уже  стояла  на  готове  санитарная  дву- 
колка, крытая  брезентовым  верхом  и  вмещав- 
шая двое  носилок  с  ранеными.  Одни  носилки 
с  лежавшим  на  них  человеком  уже  стояли  в 
двуколке.  Я  спросил  :  «  кого  везете  рядом  со 
мной  ?  »  Мне  ответили,  что  раненого  австрий- 
ского лейтенанта,  я  повернул  голову  и  увидел... 
того  самого  лейтенанта,  с  которым  лежал,  буду- 
чи в  плену.  Я  говорю  «  ведь  он  меня  удушит  », 
а  санитар  отвечает  « не  беспокойтесь,  он  без 
сознания,  у  него  оторваны  ноги  .  Тут  мне  стало 
ясно,  что  стрелки  не  выполнили  моей  просьбы 

—  приказания  и  бросили  в  землянку  гранату. 
Двуколка  —  экипаж  довольно  тряский,  к  тому 
же  мы  лежали  вперед  ногами  и  головы  прихо- 
дились на  самом  тряском  месте,  и,  как  только 
тронулись,  меня  укачало  и  я  надолго  потерял 
сознание. 

Привезли  меня  в  дивизионный  полевой  лаза- 
рет. Это  были  огромные  специальные  палатки: 
За  неимением  мест  меня  положили  на  поход- 
ную кровать  в  столовой  лазарета  —  тоже  боль- 
шой палатке,  что  было  —  завтрак  или  обед  —  я 
не    знаю,    но    столовая    была    гюлна    ходячими 


ранеными  офицерами,  стоял  казавшийся  мне 
невероятным,  шум  от  разговоров,  так  все  воз- 
бужденные боем  и  ранением  оживленно  разго- 
варивали, а  я  отчаянно  мерз  и  тщетно  взывал 
к  сестрам  милосердия,  возможно,  что  и  голоса 
у  меня  не  было,  чтобы  меня  потеплее  укрыли. 
Закутанный  в  несколько  одеял  я  по-прежнему 
мерз  и  постоянно  терял  сознание.  На  утро  были 
поданы  крестьянские  телеги  для  доставки  нас 
на  станцию  Клевань  и  погрузки  в  санитарный 
поезд.  Телеги  были  очень  узкие,  застланы  со- 
ломой и  клали  на  каждую  по  два  человека,  ле- 
жать приходилось  полубоком,  наваливаясь  все 
время  на  соседа.  Об  этом  <'  пути  »  только  и  пом- 
ню, как  нас  укладывали  и  тронулись,  кто  ле- 
жал рядом  не  знаю  —  он  молчал,  как  и  я. 
Очнулся  я  только  в  вагоне  санитарного  поезда, 
койки  которого  были  все  заняты,  мне  досталось 
боковое  место  внизу  —  вагон  был  обычный,  не 
переоборудованный.  На  плошадках  вагона  сто- 
яки легко  раненные  офицеры  и  весело  болтали 
с  сестрами.  Приехали  в  Бердичев  и  мне  захо- 
телось, хоть  в  окно  взглянуть  на  «  Еврейстсую 
столицу  »,  как  в  шутку  называли  Бердичев.  В 
те  времена  был  закон,  разрешавший  прожи- 
вание евреев  только  в  западных  губерниях  Рос- 
сии, и  существовала  так  называемая  «  Черта 
оседлости  »,  проживание  за  которой  евреям  раз- 
решалось в  особых  случаях  и  были  установле- 
ны определенные  сроки  пребывания  за  ней  при 
поездках.  Я  сел,  но  ничего  не  видел,  даже  при- 
жавшись носом  к  стеклу  —  начинали  сказы- 
ваться последствия  ранения  и  зрение  на  левый 
глаз  отказывало.  Одновременно  я  заметил,  что 
лицо  мое  опухло,  но  болей  я  по-прежнему  не 
ощущал.  Не  помню,  как  доехали  до  Киева,  так 
как  после  Бердичева  я  все  время  пролежал  без 
сознания.  Очнулся  я  на  перроне  станции  Киев 
2-й  товарный  и  увидел,  что  я  лежу  на  носил- 
ках, на  перроне  , возле  меня  стоят  несколько 
военных  врачей  и,  один  из  них,  в  шинели  мир- 
ного времени  (серого  драпа),  поставив  ногу  на 
НОСИ.ЛКИ,  покачивает  ногой  и  трясет  носилки. 
Слышу  разговор  идет  обо  мне  «  Этот  не  доедет, 
умерт  »,  а  я  отвечаю  :  « нет,  не  умру,  везите 
меня  в  Оренбург  ».  Врач  говорит,  что  это  очень 
далеко,  я  прошусь  в  Курск  (там  жили  все  род- 
ные) —  тоже  говорят,  что  нев  ынесу  дороги,  ну 
«  крыть  нечем  »  и  я  смирился.  Положили  меня 
в  бывший  тут  же  на  станции  лазарет  служа- 
ших  Юго-западных  железных  дорог,  в  кото- 
ром находились  исключительно  тяжело  ране- 
ные и,  преимущественно,  головные  которых 
дальше  везти  было  нельзя,  был  первым  ране- 
ные прибывшим  с  фронта.  Первым  делом  меня 
отправиил  принять  ванну  и  обрить  голову  для 
предстоящей  операции.  Я  с  удовольствием  мыл- 
ся, вернее  мыл  меня  санитар,  которого  я  попро- 
сил отмочить  бинты,  так  как  они  присохли  и 
отрывать  их  было  очень  больно.   Когда-же  са- 


нитар  принялся  за  бритье  головы,  я  не  раз 
терял  сознание  от  боли  когда  бритва  проходила 
возле  раны  и  по  месту  контузии  второй  пулей. 
После  этих  процедур  я  очнулся  уже  на  опера- 
ционном столе  —  мне  надели  маску  с  хлоро- 
формом и  предложили  считать.  Я  скоро  уснул 
и  вовремя  операции,  как  мне  потом  врачи  ска- 
зали, пел  окопную  песню  «  Хорошо  тебе  на 
воле  ».  После  операции  —  трепанации  черепа, 
удаления  остатков  глаза  и  извлечения  из  мозга 
осколков  кости,  меня  положили  в  углу  офицер- 
ской палаты,  да  еще  загородили  ширмой.  Кро- 
ме меня  в  палате  лежало  несколько  человек 
после  операций  аппендицита,  грыжи  и  все  они 
были  накануне  выписки.  Очнулся  я  от  нестер- 
пимой боли,  кричал  и  визжал  как  поросенок, 
левым  глазом  я  почти  ничего  не  видел,  да  он 
еще  и  был  забинтован  к  тому  же.  В  минуту 
просветления  я  видел  вокруг  себя  стены,  мне 
казалось,  что  я  лежу  в  братской  могиле  ия 
упорно  кричал,  что  я  живой.  Ширму  убрали,  я 
понял  где  нахожусь  и  уже  на  третий  день 
сидел,  поджав  ноги  и  раскачиваясь  от  боли  из 
стороны  Б  сторону.  Весь  обслуживающий  пер- 
сонал был  из  служащих  железной  д.сроги,  а 
почти  все  сестры  милосердия  —  их  жены.  За 
мной  ухаживала  сестра  Мария  Георгиевна,  ин- 
тересная дама  лет  под  30,  фамилию  ее  забыл. 
Когда  я  немного  пришел  в  себя,  она  подарила 
мне  прекрасную  розу,  которую  я  заткнул,  за 
неимением  другого  места  ,за  свою  чалмообраз- 
ную  повязку  и,  осмеиваясь,  сравнивал  себя  с 
турецким  султаном.  Мне  пришла  прихоть,  что- 
бы за  мной  ухаживали  и  я  попросил  остричь 
мне  ногти  на  руках  и  ногах,  затом  я  попросил 
дать  телеграмму  отцу  о  том,  что  я  ранен  и  ле- 
жу в  Киеве,  попросил  написать  открытки  о 
том  же  Саникидзе  и  Слизскому,  а  так  же  в 
полк  командиру  5  роты  Массаковскому  с  про- 
сьбой представить  младшего  унтер  офицер 
6-й  роты  Гаголкина  к  Георгиевскому  кресту  за 
вынос  своего  раненого  офицера  —  меня  —  из 
боя.  Такой  пункт  был  предусмотрен  статутом 
ордена.  Кушать  давали  мне  в  постель  и,  надо 
сказать,  при  моем  аппетите  мне  не  хватало  по- 


даваемых кушаний.  Челюсти  у  меня  были  све- 
дены и  между  зуба  —  даже  печенье  проходило 
с  большим  трудом.  Когда  же  Мария  Георгиевна 
усторила  меня  яблоком,  то  съел  я  его,  отрывая 
о  нижние  зубы,  по  маленьким  кусочкам.  Опе- 
рацию мне  делал  врач-железнодорожник  из- 
вестный не  только  у  себя  в  Киеве  —  Пивовон- 
ский.  В  один  из  дней  вдруг  слышу  знакомый 
голос,  правда  слабеньки  «Жоржика.  Спраши- 
ваю «  кто  меня  зовет  ?  »  Слышу  «  Это  я.  Па- 
вло ».  Оказалось,  что  это  прапорщик  Павленко, 
тоже  раненьгй  23  мая.  Я  ему  сказал,  что  завтра 
подойду  к  нему,  так  как  мне  разрешают  поне- 
многу вставать.  На  другой  день  я  подсел  к  Па- 
вленко на  кровать.  Он  был  ранен  в  живот  на 
вылет,  чувствовал  себя  не  плохо  и,  смеясь  по- 
казывал, что  его  раны  просто  заклеены  кру- 
жочками марли  и  залиты  коллодиумом.  Пав- 
ленко пробыл  в  лазарете  несколько  дней  и  был 
переведен  в  другой  лазарет-ранение  его  было 
не  столь  тяжелое.  Скоро  все  койки  в  палате 
были  заняты  ранеными.  Я  начинал  уже  ходить 
и  перебрался  на  кровать  рядом  с  Павленко. 
В  ногах  у  моей  кровати  .лежал  прапорщик  Фе- 
нога,  раненный  в  темя  с  повреждением  мозжеч- 
ка, ноги  у  него  отнялись,  но  держался  он  хоро- 
шо, разговаривал,  курил,  но  руки  его  тоже  пло- 
хо повиновались  и  папироску  он  тыкал,  то  в 
подбородок,  то  в  нос.  Я  оказывал  ему  мелкие 
услуги  —  вроде  подачи  воды,  папиросы,  при 
еде.  Фенога  даже  был  весел  до  последнего  дня. 
Была  вызвана  его  мать  для  присутствия  при 
последних  днях  сьша.  Им  была  отведена  комна- 
та ,в  которой  мать  и  прожила  до  смерти  сына. 
Феноге  становилось  все  хуже  и  хуже,  он  исху- 
дал и,  накануне  смерти,  был  положен  в  палату 
для  умирающих.  Ежедневно  и  по  несколько  раз 
я  навещал  Феногу  пока  он  был  еще  в  сознаний 
и,  в  последний  раз,  когда  он  скончался,  обле- 
пленный тучей  мух,  с  которыми  никто  не  бо- 
ролся и  не  отгонял,  а  ведь  влазаретг  была  неве- 
роятная чистота  ! 


К.Р.Т. 


(Продолжение  следует) 


ОТ  РЕДАКЦИИ 


В  этом  году,  наш  журна.л  постигло  два 
несчастья  :  Сначала,  как  вы  уже  знаете  из 
№  126,  заболел  наш  редактор  Л. А.  Геринг, 
не  успел  он  выйти  из  больницы  и  вступить  в 
период  медленного  выздоровления  как  забо- 
лел и  также  был  отправлен  в  госпиталь  наш 
друг  хозяин  и  главный  производитель  работ 
типографии.  Вся  работа  остановилась  и  была 
прервана  на  неопределенное  время.  №  125 
этого  цик.ла  выше.и  во  время,  в  ноябре  меся- 
це, январьский  №126  разослан  только  в  мар- 


те №  127  сейчас  перед  вами,  так  что 
можно  быть  уверенными  что,  ежели  не 
случится  никакого  нового  непредвиденно- 
го несчастья,  все  номера  этого  цикла  выйдут 
с  опозданием  но  все  же  до  ноября  месяца. 

—  Щедрая  поддержка  нашими  друзьями  в 
прошлом  году  позволяет  нам  пока  что  не 
подымать  подписной  цены  и  на  этой  мы 
продержимся  во  всяком  случае,  до  конца 
этого  года. 


Письма  в  Редакцию 


БЕЗ  КОММЕНТАРИЕВ 

«  ...Усадьба  принадлежала  А.Н.  Куропаткину, 
активному  организатору  и  вдохновителю  цар- 
ской колониальной  политики  на  Дальнем  Во- 
стоке. Будучи  главнокомандующим  русской  ар- 
мией во  время  русско-японской  войны  1905  го- 
да, он  потерпел  поражение  в  Порт-Артуре  и 
был  отстранен  от  командования.  Через  нес- 
колько лет  А.Н.  Куропаткин  вновь  выходит 
на  политическую  арену  и  осуществляет  захват- 
ническую политику  русского  царизма  в  Сред- 
ней Азии».   (Курсив  Редакции). 

А.  Галашевич  —  «  Торопец  и  его  окрестности  » 

издательст.  «  Искусство  »  Москва  1972 


Мне  бы  хотелось  чтобы  Вы  поместили  в  жур- 
нале мою  мысль,  связанную  с  Вашими  словами 
«  свыше  ста  экземпляров  «  ВОЕННОЙ  БЫ- 
ЛИ »  рассылается  бесплатно  ».  Считаю  что  тот 
кадет  (бывший)  который  сам  лишен  возмож- 
ности внести  подписную  плату,  должен  быть 
поддержан  своим  Объединением;  этим  будет 
оказана  поддержка  журналу.  Интерес  также 
было  бы  узнать  насколько  увеличилась  подпи- 
ска после  прибавления  отдела  на  французском 
языке  ? 

П.  Стефановский 


ЕЩЕ  «  О  БАРАБАНАХ  И  ТЕСАКАХ 
В   РУССКОЙ  АРМИИ» 


ЕЩЕ  О  БАРАБАНАХ  И  ТЕСАКАХ 

Военная  Энциклопедия  Леера  говорит  о  них 
следующее  :  «  Впервые  искривленные  тесаки 
появились  в  конце  царствования  Императрицы 
Елизаветы  Петровны,  в  Обсервационном  кор- 
пусе, и  заменили  собою  бывшие  до  того  у  ря- 
довых шпаги,  а  затем  и  в  артиллерии,  в  1759 
году.  В  1848  году  введен  Императором  Нико- 
лаем I,  в  подражание  французскому  тесаку, 
точной  копией  которого  и  является  по  наруж- 
ному виду,  за  исключением  формы  самого 
клинка  :  у  французов  он  был  более  изящной 
работы  и  расширялся  к  окончанию,  потом  рез- 
ко сужаясь.  При  Александре  П  кривые  тесаки 
с  дужкой,  бывшие  на  вооружении  всех  евро- 
пейских армий,  отменены.  При  Николае  I  был 
сначала  введен  только  в  артиллерии  и  инже- 
нерных войсках  с  рукояткой  в  виде  креста,  а 
для  пехоты  с  прямым  лезвием  и  защитно!! 
дужкой  ». 

У  меня  есть  оба  образца  :  кривой  тесак  с 
гравированной  надписью  « Златоуст,  Сентября 
1832  года »  и  прямой;  очень  возможно,  что 
он  финской  или  другой  иностранной  работы,  но. 
с  клеймом  приемщика  (двуглавый  орел)  и  го- 
дом «  1849  ». 

Сообщил  Г.И. 


М.  фон  Рейтлигер  ошибается,  считая,  что 
« мечеобразный  »  тесак  был  впервые  введен 
лишь  в  царствование  Александра  П.  Тесаки, 
подобные  изображенному  на  стр.  16  .№  121  ч<  Во- 
енной Были  »  (которому,  между  прочим,  сле- 
довало бы  висеть  концом  вниз),  были  впервые 
введены  в  Русской  Армии  в  1834  году,  и  сперва 
лишь  в  пешей  артиллерии  и  саперных  частях, 
от  которых  они  и  получили  наименование  «  са- 
перных ножей  »  (см.  «  Висковатов  »,  часть  21, 
рис.  404).  Приказом  Военного  Министра  1848  г. 
Щ  148  таковые  были  даны  Гренадерскому  Его 
Императорского  Высочества  Великого  Князя 
Константина  Николаевича  по.лку,  а  также  и 
прочим  пехотным  частям  Отдельного  Кавказ- 
ского Корпуса.  Вот  как  передает  слова  приказа 
«  Висковатов  »  :  §  10  —  «  Вместо  тесака  сапер- 
ный нож  ввести  на  всех  строевых  нижних  чи- 
нов без  исключения,  приделав  к  ножнам  онаго 
гнезда  для  штыка,  по  драгунскому  образцу.  Та- 
ковые же  ножи  дать  Фурштату  и  тем  нестрое- 
вым нижним  чинам,  кои  имеют  ныне  какое-ли- 
бо оружие,  но  без  штыковых  ножен,  ежели  по 
вооружению  ружья  не  положено  ».  («  Вискова- 
тов »,  часть  19,  рис.  54).  Добавим  еще,  что  обра- 
зец этот  (как  и  большинство  прочих  образцов 
холодного  оружия  царствования  Николая  I) 
был  заимствован  от  французской  армии,  в 
которой  он  был  введен  еще  в  1816  году,  и  спер- 
ва также  в  пешей  артиллерии,  а  затем  и  в  дру- 
ги   пехотных  частях. 

Евгений  Молло 


в  №  123  «  Военной  Были  »  на  стр.  43-ей  по- 
мещено письмо  Евгения  Молло,  в  котором  го- 
ворится, что  Запорожская  Сечь  прекратила 
свое  существование  в  1775  году  и  оставшееся  в 
России  казачество  бы.по  сперва  поселено  между 
Бугом  и  Днестром,  а  в  1788  году  они  были  пе- 
реселены  на   Северный   Кавказ. 

Есть  ли  сведения,  в  каком  количестве  За- 
порожские казаки  были  переселены  сперва  на 
Буг,  а  потом  на  Кавказ  ?  Переселялись  ли  они 
с  семьями  и  со  всем  скарбом  ?  И  что  за  казаки 
жили  до  наших  дней  в  Полтавской  губернии  ? 
Жили  они  обычно  совершенно  обособленно  в 
больших  селах,  отбывали  воинскую  повинность 
как  крестьяне,  но  были  очень  щепетильны  к 
своему  сословию  «  казак  »  и  горячо  протестова- 
ли, когда  по  ошибке  их  называли  «  крестья- 
нин ».  Конечно,  никогда  они  не  были  крепост- 
ными. 


Петр  Рерберг 

С  удовольствием  прочел  Х9  124  журнала  и 
мне  особенно  понравилась  статья  К. В.  Киселев- 
ского о  Полевой  Конной  артиллерии.  Позволю 
себе  сделать  к  ней  некоторое  дополнение.  Ав- 
тор совершенно  не  упомянул  о  Конно-горной 
артиллерии.  Следует  упомянуть  что  1-й  Конно- 
горный  дивизион  (две  батареи)  стоял  в  Киеве, 
а  с  уходом  его  на  постоянную  стоянку  на  Даль- 
ний Восток,  был  сформирован  в  том  же  Киеве 
2-й  Конно-горный  дивизион.  В  Туркестане  сто- 
яла Отдельная  Конно-горная  батарея  а  в  1911 
году,  в  городе  Александрополе,  был  сформиро- 
ван Кавказский  Конно-горный  дивизион,  во- 
шедший в  состав  Кавказской  кавалерийской 
дивизии.  Таким  образом  к  числу  конных  бата- 
рей, указанных  автором,  следует  прибавить 
еще   7    конно-горных. 

Конной  артиллерии  полковник  Гавликовский 


В  №123« ВОЕННОЙ  БЫЛИ»,  на  стр.  34-й 
помещен  улан  Ее  Величества  в  форме  1806  г. 
Офицер  этот  —  брат  моего  отца,  поручик  лейб- 
гвардии  Конно-Гренадерского  полка  Андрей 
Платонович  Стефанович,  снят  1  июня  1903  года, 
в  день  празднования  250-летнего  юбилея  полка; 
в  этот  день  были  представлены  4  исторические 
формы  полков  —  поручиком  Курдюмовым,  по- 
ручиком Скуратовым,  поручиком  Стефанови- 
чем 2-м  и   корнетом  фон   Крузенштерн. 


Платон  Стефанович 


В  Российской  армии  был  полк  163-й  пехот- 
ны!!  Ленкоранско-Нашебугский.  Во  времена 
Екатерины  П,  он  был  просто  Нашебугским.  Что 
потом  он  получил  прибавление  '  Ленкоран- 
ский  »,  это  понятно  :  за  взятие  Ленкорани,  ве- 
роятно. Но  откуда  взялось  его  первое  назва- 
ние —  Нашебугский  ?  Был  ли  такой  город  в 
России  ? 

В.Е.  Ми.чодановпч 

В  только  что  полученном  №  119  журнала  на 
стр.  36-й  столбец  1  вверху,  есть  досадная  опе- 
чатка. «  ...  все  форты  были  вооружены  11-дм 
(254  мм)  орудиями  старого  типа».  Должно  быть 
«  10-дм  »,  чему  и  отвечает  калибр  254  мм.  Эти 
орудия  были  и  на  береговых  батареях.  Что  ка- 
сается 11-дм  (280  мм),  то  до  1910  года  такого 
калибра  в  русско  йартиллерии  не  было.  Во  вре- 
мя войны  мортира  Шнейдера  этого  калибра  по- 
явилась в  России  из-за  границы.  Ею  были  во- 
оружены батареи  «  А  »  так  называемого  ТАО 
НА  (Тяжелая  артиллерия  особого  назначения). 
Одна  такая  батарея  была  при  дивизии  моего 
отца  на  Двине.  Для  похода  это  «чудище»,  ко- 
нечно, разбиралось  на  энное  количество  частей. 
У  меня  есть  серия  фотографий  этого  орудия. 

В.Е.  Мплоданович 

В  №  121  нашего  журнала  напечатан  «  Исто- 
рической очерк  лейб-гвардии  Конной  артилле- 
рии »  К.  Киселевского.  На  стр.  8-й  приведены 
данные,  касающиеся  6-й  .лейб-гвардии  Донской 
казачьей  Его  Величества  батареи.  Разрешите 
мне  привести  выписку  из  «  Материалов  к  исто- 
рии Донской  артиллерии  >\  собранных  и  из- 
данных войсковым  старшиной  В.М.  Нефедовым 
и  есаулом  Е.Е.  Ковалевым.  Эта  выписка  дает 
подробности  пожалования  батареи  серебряны- 
ми трубами. 

«  Две  серебряные  трубы,  без  надписи,  пожа- 
лованные в  1829  году  одной  из  конно-артилле- 
рийских  рот  и  переданные  лейб-гвардии  Дон- 
ской батарее  в  1830  году  ». 

Примечание  :  при  формировании  лейб-гвар- 
дии Донской  Легкой  Конно-артиллерийской  ро- 
ты, награды  были  распределены  между  гвар- 
дейскими и  прочими  ротами,  согласно  Высо- 
чайшему повелению  от  20  ноября  1830  г.,  сле- 
дующим образом  :  Гвардейской  роте  —  серебря- 
ные трубы.  Роте  №  1  —  золотые  петлицы  на 
мундиры  офицеров  и  серебряные  трубы.  Ро- 
там №  2  и  №  3  —  золотые  петлицы  на  мундиры 
офицеров  и  знаки  отличия  на  шапки  »  (часть 
1-я,  стр.  23-я). 

М.   Бугураев 


Огс1ге5  е!:  с1есога1:10П5  с1е  1а  диеггес1У|1е  1917-1922 


(8и1ТЕ) 
III.  КП331Е  ВИ  ЫОКВ  ЕТ  ВЕ  Ь'ЕЗТ 
I.  МЕОА1ЬЬЕ  ЕТ  IN8IСNЕ  ОЕ  Ь'АКМЕЕ  ОЕ8 

уоьонтАШЕз  ои  ^Vок^ 

Ои  СЕНЕКЛЬ  М1ЬЬЕК 

Ье  30  ]и1п  1919  1е  Соиуегпетеп!  Ргоу1501ге  йе 
1а  Кё§1оп  йи  Когй  риЬИа  зоп  огйоппапсе  йи  18 
^и^п  1919  зиг  1а  га11йса11оп  йи  гё§1етеп1;  сопсег- 
пап!  Га1:1:г1Ьи11оп  йе  1а  тёйаШе  «  Еп  соттёто- 
гаНоп  йе  1а  ИЬёгаНоп  йе  1а  гё§юп  йи  Когй  йе 
ГоссираНоп   Ьо1сЬеу151;е  ». 


Кёд1етеп1 


Сорге 


сопсегпап!  1а  тёйаШе  «  Еп  соттётогаНоп  йе  1а 
ИЬёгаНоп  йе  1а  гё§1оп  йи  Nо^й  йе  ГоссираНоп 
Ьо1сЬеу1з1;е  » 

I.  Еп  соттётогаНоп  йе  1а  ИЬёгаНоп  йе  1а  гё§1оп 
йи  Моги  йе  Госсира1;1оп  Ьо1сЬеу1з1е  11  ез1;  1пз1;11;иё 
ипе  тёйаШе  еп  тё1:а1  Ыапс  рог1ёе  зиг  1а  ро1- 
1;г1пе,  зизрепйие  а  ип  гиЬап  Ыапс  е1;  Ыеи-с1е1.  Ее 
с61;ё  {асе  йе  1а  тёйаШе  гергёзеп1:е  ипе  1та§е  йе 
зо1йа1;з,  еп  розШоп  йе  сотЬа!,  йе  1а  ^еипе  агтёе 
йез  уо1оп1а1ге5  гиззез  е!  йез  агтёез  аШёез  яи1  1а 
зесопйа1еп1;.  Ь'епуегз  рог1:е  ПпзспрИоп,  зигтоп- 
1ёе  йЧш  а1§1е  Ысёр11а1е  :  «  МёйаШе  еп  соттёто- 
гаНоп  йе  1а  ИЬёгаНоп  йе  1а  гё§10п  йи  Когй  йе 


ГоссираИоп  Ьо1сЬеу1з1;е  »  ;  еп-йеззоиз  йе  Г1пзсг1р- 

Иоп  —  Г1та§е  йез  зо1йа1;з  гергёзеп1;ёз  зиг  1е  сб1;ё 

1асе.  СеИе  тёйаШе  зе  рогъега  соп^огтётеп!;  аих 

гё§1ез  ё1аЬИез  йапз  1ез  айт1шз1;га1:1опз  т1И1;а1гез, 

пауа1ез  е!  с1у11ез. 

П.  Ее  йгоИ  йе  рог!  йе  сеИе  тёйаШе  ез1;  гёзегуё  : 

а)  А  1;оиз  1ез  тШ1а1гез  йез  иш1ёз,  ё1;а1;з-та]огз  е!; 

1пзШи1;1опз  1огтап1;  1ез  еЯесИ^з  йез  агтёез  гиззе 

е!  аШёез  йе  1а  гё§1оп  йи  Когй. 

Ь)  А  1:оиз  1ез  тетЬгез  йез  йё1;асЬетеп1з  йе  рагИ- 

запз  е!  йе  уо1оп1:а1гез  ауап!  сотЬаМи  соп1;ге  1ез 

Ьо1сЬеу1з1;ез. 

с)  А  1;оиз  1е5  с1у11з  е!  1ез  тетЬгез  йи  с1ег§ё  еп 

зегу1се  аргёз  1е  2  Аой!  1918  йапз  1ез  айт1п1з1га- 

Попз  с1у11ез  йе  1а  гё§1оп  йи  Когй. 

й)  А  1:ои1,ез  1ез  регзоппез  ауап!  рг1з  ипе  раг1;  асИуе 

а  1а  ЫПе  соп1ге  1е  Ьо1сЬеу1зте   йапз  1а  гёй1оп 

йи  Моги. 

е)  А  1;оиз  1ез  тетЬгез  йе  1а  МШсе  Рори1а1ге  йе 

1а  гё§1оп  йи  Nо^й. 

{)  Аих  рёгез  е!  аих  Й1з  ахпёз  йез  сотЬаИап^з  {а1- 

зап!  рагИе  йез  ипПёз  е1;  йез  йё1асЬетеп1;з  йе  1а 

гё§1оп  йи  Когй  е!  1;отЬёз  йапз  1а  ЫИе  соп1;ге  1ез 

Ьо1сЬеу1з1ез. 

III.  Е'ехатеп  йе  Га11г1Ьи1;1оп  йе  1а  тёйаШе  «  еп 

соттётогаНоп  йе  1а  ИЬёгайоп  йе  1а  гё§1оп  йи 

Nо^й  йе  ГоссираНоп  Ьо1сЬеу1з1е  »  ез!  сопйё  :  роиг 

1ез  тШ1а1гез  —  аи  соттапйап!  йез  агтёез   йе 

1а  гё§1оп  йи  Nо^й,  роиг  1ез  с1у11з  е1;  1ез  тетЬгез 

йи  с1ег§ё  —  аи  §оиуегпеиг  §ёпёга1  йе  1а  гё§10п 

йи  Nо^й. 


IV.  Ьез  регБоппез  ауап1;  с1го11;  аи  рог!  йе  1а 
тёйаШе  зи5-^пс^^^иёе  йохуеп!;  з'айгеззег  аих  аи1;о- 
гНёз  поттёез  с1-йеззиз  :  1ез  т1И1;а1гез  е1:  ^опс- 
иоппа1гез  раг  Г1п1;егтёй1а1ге  йе  1еигз  сЬе^з,  1:ои- 
1;е8  1ез  аи1:гез  регзоппез  Й1гес1;етеп1  еп  ргёзеп1;ап1; 
1ез  ргеиуез  а  Гарри!  роиг  Га1;1пЬи1;1оп  йе  сеИе 
тёйаШе. 

V.  Ье  йгоИ  аи  рог!  йе  1а  тёйаШе  йоН;  ё1ге  сегИ- 
йё,  зе1оп  1а  ^огти1е  ё1;аЫ1е,  раг  ипе  а1;1;ез1а11оп 
йёИугёе  зоиз  1а  з1§па1иге  йез  аи1ог11;ё8  1п(11яиёез 
р1из  Ьаи!;. 

VI.  Ьез  регзоппез  аиx^ие11ез  1е  йгоИ;  йе  рог1;  йе 
1а  тёйаШе  зега  гесоппи  гесеугоп!;  се11е-с1,  аргёз 
1е  гё§1етеп1;  йе  зоп  сой!,  аи  ргой!  йи  Тгёзог  йе 
1а  гё§1оп  йи  Когй.  Ьез  зо1йа1:з  е!  1е5  рагИзапз 
гесеугоп!  1а  тёйаШе  §гас1еизетеп1. 

VII.  Ьез  тёйаШез  зегоп1  айгеззёез  аих  регзоппез 
у  ауап!  йгоИ  раг  Гё1;а1;-та]ог  йез  Агтёез  Еиззез 
1е  1а  гё§1оп  йи  Nогй  е!  раг  1е  Ьигеаи  с1у11  йи 
§оиуегпеиг  §ёпёга1. 

Згдпё  раг  : 

Ье  у1се-ргёз1Йеп1;  йи  Соиуегпетеп! 
Ргоу1зо1ге  йе  1а  гё§1оп  йи  Моги 

2оиЬоу 
Ье  сЬе{  йи  Зегу1се  Айт1шз1га1;1! 
йи  Соиуегпетеп!  Ргоу1зо1ге 

Ма1т151гоу 
а  АгкЬап§е1зк. 


соттапйап!,  1е  §ёпёга1  МШег  (*),  ^е^ие1  1пз1;11;иа 
еп  1920  а  Раг1з  роиг  1ез  тетЬгез  йе  сеИе  аззо- 
с1аиоп  ип  тз1§пе  соттётогаШ.  II  ез1  таШеи- 
геизетеп!  1трозз1Ые  йе  ргёсхзег  1а  йа1;е  ехас1,е 
йе  зоп  1пз1:11;и1;1оп,  1е  пот  йи  {аЬпсап!  ^и^  ГауаН 
ехёси1;ё  е!  1е  потЬге  йе  зез  гергойисИопз  ;  11  а 
ё1:ё  ё§а1етеп1:  1трозз1Ые  йе  ге1гоиуег  ип  Йе5з1п 
йе  се!  1пз1§пе. 


ОезсггрИоп  йе  Ппвгдпе 

Ь'1пз1§пе  гергёзеп1;е  ипе  сго1х  йе  31.  Апйгё  еп 
аг§еп1:.  гесоиуег1;е  й'ётаИ  Ыапс,  ауес  ип  ё1го11 
Изегё  Ыеи-с1е1  зиг  1;ои1;  1е  Ьогй.  5иг  1е  с61;ё  зирё- 
г1еиг  §аисЬе  йе  1а  сго1х  Г1пзсг1р1;1оп  «  АгкЬап- 
§е1зк  »,  зиг  1е  с61ё  зирёг1еиг  йгоИ :  «  Моиг- 
тапзк  »  ;  зиг  1е  сб1,ё  1п!ёпеиг  §аисЬе  :  «  1  Аой1; 
1918  »,  зиг  1е  сб1;ё  1пМг1еиг  йгоИ  :  <  19  Рёуг1ег 
1920  >>. 

Аи  сеп1;ге  йе  1а  сго1х  :  ип  а1§1е  Ысёр11а1е  еп 
агдеп!,  зигтоп^ё  йе  1го15  соигоппез  еп  аг§еп1; 
ё§а1етеп1. 

В1тепз1оп  йе  Г1пз1§пе  :  29  тт  зиг  14  тт. 

Ь'1пз1§пе  зе  рог1а11;  зиг  у1з  а  1а  Ьои1опп1ёге  йи 
соз1;ите  с1у11.  Е1;ап1  йоппё  1а  рег1;е  йе  1ои1ез  1ез 
агсЫуез  йе  Г  «  Аззос1а1.юп  йи  Когй  »,  11  п'у  а  раз 
Иеи  йе  сотр1;ег  зиг  йез  Йё1а11з  р1из  сотр1е1;з. 


ОезспрИоп  йе   1а  МёйаШе 

МёйаШе  еп  тёЫ  Ыапс  й'ип  Й1атё1:ге  йе  30  тт. 
Ье  сбгё  {асе  гергёзеп1;е  ипе  V^с1;о^^е  зоиз  Газрес! 
й'ипе  {етте  а11ёе  1еуап1;  йе  1а  та1п  йго11;е  ип 
§1а1уе  е1;  йе  1а  §аисЬе  1;епап1  ип  ЬоисИег.  А  за 
§аисЬе  —  ип  5о1йа1;  гиззе  сЬаг§еап1;  зоп  агте  ; 
аи1;оиг  йе  Ы!  —  йез  зо1йа1;5  йез  агтёез  аШёез  ; 
ип  Ргапса1з,  ип  Ап§1а1з,  ип  Атёг1са1п,  ип  ИаИеп 
е1;  ип  ЗегЬе,  1;1гап1;  аи  1из11,  ип  §епои  а  1егге. 

А  Гепуегз  йе  1а  тёйаШе  :  1;ои1,  еп  Ьаи!,  ип  а1§1е 
ЫсёрЬа1е  запз  соигоппе,  1ез  а11ез  йёр1оуёез,  'Ьепап!; 
йапз  зез  §г1Яез  ипе  соигоппе  й'ёр1пез  е1;  ип  §1а1уе; 
гергёзепСё  зиг  за  ро11;г1пе  —  ип  ЬоисИег  ауес,  аи 
сеп1;ге.  Г1та§е  йе  31:.  Сеог§ез.  Тои1;  еп  Ьаз  —  йе 
Ьиз1;е,  1ез  зо1йа1:з  аШёз  епгоигап!  1е  зо1йа1;  гиззе  ; 
а  йгоНе,  Гап§1а1з  е1;  Гатёг1са1п  ;  а  §аис11е,  1е 
{"гапсахз,  ГИаИеп  е!  1е  зегЬе.  Аи  сеп1;ге  йе  тё- 
йаШе, зоиз  Га1§1е,  Г1пзсг1р1;юп  зиг  ^иа1;ге  11§пез  : 
«  тёйаШе  еп  соттётогаНоп  йе  1а  ИЬёгаНоп  йе 
1а  гё§1оп  йи  Когй  йе  ГоссираНоп  Ьо1сЬеу1з1,е  ».  А 
йгоНе,  зиг  1а  1гапсЬе  йе  1а  тёйаШе,  1е  пот  йи 
§гауеиг  :   «  Р.  Коуа1езузка1а  ». 

Ье  гиЬап  ез!  ^огтё  йе  йеих  Ьапйез  ё§а1ез  Ыап- 
сЬе  е!:  Ыеи-с1е1. 

Веуепиз  ёт1§гёз,  1ез  апс1епз  тетЬгез  йе  ГАг- 
тёе  йез  Vо1оп1;а^^ез  йи  Nогй  ^опйёгеп!  Г  «  Аззо- 
с1а11оп  йи  Когй  »  зоиз  1а  ргёз1йепсе  йе  1еиг  апс1еп 


ВКЕVЕ  Н15Т0тЕ  ВЕ  Ь'АКМЕЕ  ВП  КОЕВ 

Ье  Ииога!  йи  погй  аШгаИ:  Ьеаисоир  ГаИепИоп 
йез  Ап§1а15  ;  Из  гейои1:а1еп1  зиг1;ои1:  1а  ргёзепсе 
ёуепШеИе  йез  1;гоирез  аИетапйез  е1;  1а  ^огтаНоп 
ауес  1еиг  сопсоигз  еп  Г1п1апйе  йе  <>  1а  Сагйе 
В1апсЬе  »  йи  §ёпёга1  МаппегЬе1т.  С'ез1;  роигдио!, 
1е  27  ^и^п  1919,  Из  йёЬагдиёгеп!;  а  Моигтапзк 
епуггоп  2.000  Ьоттез  Й'1п1:ап1ег1е,  1ои1,  еп  аи§- 
тепгап!:  еп  тёте  1;етрз  1е  потЬге  йе  1еигз  пау1- 
гез  йе  §иегге  йапз  1ез  еаих  1;егг11;опа1е5  гиззез  йе 
1а  Мег  В1апсЬе. 

Вапз  1е  соигап!  йе  ^и^11е1,,  1е  §ёпёга1  Ри11  гёиз- 
зИ  а  оссирег  1;ои1;е  1а  гё§1оп  йе  Моигтапзк  зиг 
ипе  рго^опйеиг  йе  600  кт  йе  1а  сб1е  :  пёапто1п5, 
1ез  Ап§1а1з  пе  рг1геп1  раз  1а  й1гес11оп  йи  зий- 
оиез1;  уегз  1а  Р1п1апйе,  та1з  се11е  йи  зий-ез!  еп 
й1гес11оп  й'Опе§а  е!  й'Агк11ап§е1зк  ргёрагап!; 
а1пз1  ГоссираНоп  йез  сб1:ез  тёг1й1опа1ез  йе  1а 
Мег  В1апсЬе.  Ье  2  Аой1;  ип  йёЬаг^иетеп1  ^и!: 
орёгё  а  АгкЬап§е1зк. 

Вёз  1е  йёЬагциетеп!  ап§1а1з,  ипе  «  Айт1п1з1га- 
иоп  Зиргёте  йе  1а  Кё§1оп  йи  Моги  »,  йе  1;епйапсе 
зос1аИз1;е,  {и!  {огтёе  ;  е11е  пе  йига  яи'ип  то1з, 
рихздие  1е  6  Зер1;етЬге  1е  Соттапйап!;  йез  Гог- 


(*)  Еп1еуё  еп  р1е1п  Рапз  ауап!  1а  2те  Оиегге 
Мопй1а1е  е1;  таззасгё  еп  11К35. 


сез  Агтёез  Еиззез  зиг  1е  ИИога!  йе  1а  Мег  В1ап- 
сЬе,  1е  сарИахпе  йе  {гё§а1;е  ТсЬарИпе  т11;  се  §ои- 
уегпетеп!;  еп  ё1;а1  с1'аггез1а1;юп  е!  1псагсёга  зез 
тетЬгез  йапз  1ез  Пез  йе  Зо1оуе12к.  ЫЬёгё  аи 
Ьои!  йе  1;го1з  ]оигз,  се  §оиуегпетеп1;  ^и!  гет- 
р1асё  раг  1е  <  Соиуегпетеп!  Ргоу1зо1ге  йе  1а  Кё- 
§1оп  йи  Когс!  »,  йе  1;епс1апсе  поп  50с1аИз1е,  та1з 
ауес  1е  тёте  зос1аИз1;е  ТсЬа'Гкоузк!  а  за  1ё1е. 
^иап1:  аи  соттапйетеп!;  йез  Гогсез  Агтёез 
Еиззез,  11  разза  1е  14  5ер1етЬге  аи  со1опе1  йе 
ГЕ1;а1:-Ма]ог  Воигоу  е1;  {и1;  геИгё  аи  сарИате  йе 
{гё§а1;е  ТсЬарИпе.  Еп  {ай,  1е  роиуо1г  ё1;а11;  соп- 
сеп1,гё  йапз  1ез  ташз  йи  §ёпёга1  ап§1а1з  1гопз1йе 
ди!  ауай  гетр1асё  1е  §ёпёга1  Ри11. 

Ьез  {огсез  йез  т1;егуеп1;1опп1з1ез  гергё8еп1а1еп1 
уегз  1а  йп  йе  1918  23.000  Ьоттез,  йоп1;  13.000  а 
АгкЬап§е1зк  е!  10.000  а  Моигтапзк.  Се  потЬге 
сошргепаИ;  13.000  ап§1а15,  5.200  атёпсатз,  2.300 
П-апсахз,  1.200  зегЬез  е1;  1.200  ИаИепз. 

Ьез  {огсез  гиззез  зе  1;гоиуа1еп1;  епсоге  а  Гё1;а1; 
етЬгуоппа1ге  е!;  пе  Йёра5за1еп1;  раз  7.000  Ьоттез 
(3.000  а  Моигтапзк  е1;  4.000  а  АгкЬап§е1зк).  Сез 
Гогсез  Агтёез  Еиззез  сотргепахеп!  йез  ё1ётеп1;з 
йои!еих  яи1  п'ассер1;а1еп1  дие  й'ипе  ташёге  соп- 
уепИоппеИе  1ез  ргтс1ре5  йе  1а  й1зс1рИпе  е!  йез 
гё§1етеп1:з  т1И1;а1гез. 

Ье  19  NоуетЬ^е  1е  соттапйетеп!;  йе  Гагтёе 
1и1;  сопйё  аи  §ёпёга1  МагоисЬеузку,  1е  йегп1ег 
СЬе{  йе  ГЕ1;а1;-Ма^ог  Сёпёга1  йи  Соиуегпетеп!; 
Ргоу1зо1ге  а  Рё1:го§гай  еп  1917.  II  ех1§еа11  аизз1- 
1:61  йи  §оиуегпетеп1;  1е  гё1;аЫ1ззетеп1;  йе  1а  й1з- 
с1рИпе  т1И1;а1ге,  йез  ёраи1е1;1;ез,  йе  Гип1{огте  е1: 
йез  §гайе8,  се  ди'11  гёиззИ;  а  гёаИзег  та1§гё  сег- 
гашез  {г1с1;1опз.  Ма1з  1ез  еЯес111:з  сгёёз  пе  роззё- 
Йа1еп1;  п1  1е  потЬге,  п1  1а  уа1еиг  сотЬаНуе  пёсез- 
за1гез  ;  ипе  гёог§ап1за1;1оп  гай1са1е  е1  ип  гесги1;е- 
теп!  йе  поиуеИез  {огсез  8'1тро8а1еп1:. 

Ье  ргет1ег  раз  уегз  ипе  гёог§ап1за1юп  {и! 
еЯес1;иё  раг  1е  §ёпёга1  МагоисЬеузку  ^и^  1и1  гет- 
р1асё  еп  ^апу^е^  1919  раг  1е  §ёпёга1  МШег,  1пуе81;1 
йи  соттапйетеп!  йе  Гагтёе  е!;  епзиНе  йе  1а  ргё- 
з1йепсе  йи  §оиуегпетеп1;. 

Еп  Зер1;етЬге  1919  1е8  ип11;ё8  аШёез  аЬапйоп- 
пёгеп1;  1а  гё§10п  йи  Nо^й.  Аргёз  1еиг  ёуасиа1;1оп 
1е  §ёпёга1  МШег  гёиззИ  а  зе  та1п1;еп1г  ^из^и'еп 
Еёупег  1920,  1о^з^ие  1ез  ипПёз  йе  зоп  агтёе 
{игеп1;  рагИеИетеп!;  ёуасиёез  раг  тег,  рагИеПе- 
теп1,  аргёз  ауо1г  {гапсЫ  1а  ^гопИёге  йп1апйа1зе, 
ш1:егпёез  еп  Е1п1апйе. 


2.  СК01Х  ВЕ   «  Ь'АКСНА^СЕ  М1СНЕЬ  » 
ОЕ  Ь'АКМЕЕ  СОЗАдиК  ВЕ  Ь'ОиКАЬ 

Ьа  сго1х  йе  ГАгсЬап§е  М1сЬе1  1:и1;  тзИШёе  еп 
1918  раг  1е  «  Кгои§  »  (СопзеИ  созадие  йе  ГАгтёе 
йез  Соза^иез  йе  ГОига1),  аизз1  Ыеп  роиг  1ез  оЯ1- 
с1егз  ^ие  роиг  1ез  з1тр1ез  созаяиез,  еп  гёсотрепзе 
йи  соига§е  тап1{ез1;ё  йапз  1а  1и1;1;е  соп1;ге  1ез  Ьо1- 
сЬеу1з1:ез. 


ВвзсггрНоп  йе  1а  Сгогх 

Сго1х  еп  Ьгопге  {опсё  ауес  1е5  яиа1;ге  сб1.ёз 
ёди11а1:ёгаих.  Аи  сеп1;ге,  йапз  ип  тёйаШоп  аг- 
Г0ПЙ1,  Г1та§е  е31;атрёе  йе  ГАгсЬап§е  М1сЬе1  а 
сЬеуа1  ^гаррап!;  йе  за  1апсе  ип  йга§оп  ;  зиг  1ез 
ЬгапсЬез  йе  1а  сго1х  1ез  1п8сг1р1:1опз  зи1уап1;ез  : 
еп  Ьаи!  :  «  Роиг  1а  Ео1  »  ;  зиг  1ез  сб1;ёз  1;гап5уег- 
заих  :  «  Ра1:г1е  »  е1:  «  УаПс  »  (апс1еп  пот  йи  Яеиуе 
Оига1)  ;  еп  Ьаз  :  «  Е1  роиг  1а  ЫЬег1ё  ».  Ь'епуегз 
ез!  ип1  е!  пе  роЛе  ^и'ип  питёго  й'огйге.  Ьа  сго1х 
ди1  ауаН  ё1;ё  ^гаррёе  а  Отзк  зе  рог1а11:  зиг  ип 
гиЬап  {гатЬохзе  (сои1еиг  йе  ГАгтёе  йез  Соза- 
^иез  йе  Г0ига1). 

Ппе  тёйаШе  ауаН  ё§а1етеп1  ё1;ё  тз1;11;иёе,  1а- 
^ие11е  ауа11;  ё1;ё  аиг1Ьиёе  йапз  йе  потЬгеих  саз; 
та1з  еп  1аИ,  сеИе  тёйаШе  пе  ^и!;  ]ата1з  гет1зе 
а  регзоппе  ё1;ап1:  йоппё  ^и'е11е  пе  ри!  ]ата1з  ё1:ге 
{гаррёе. 

II  п'ех1з1;е  раз  йе  Йё1;а11з  р1из  атр1ез  зиг  сез 
гёсотрепзез,  ■1;ои1:ез  1ез  агсЫуез  соза^иез  ауап1: 
й1зраги  1огз  йе  1а  ге1;га11;е,  ргёз  йи  {ог!  А1ехап- 
йгоузк,  е1;  ё1;ап1:  1;отЬёез  йапз  1ез  та1пз  йез  гои- 
§ез. 

Ье  29  Магз  1918,  ауап^  йезИШё  1е  «  5оу1е1  йез 
йёри1;ёз  оиуг1егз,  раузапз  е!  к1г§Ы2ез  »  ё1аЫ1  а 
Оига1зк,  1ез  созаяиез  йе  ГОига1  1П51,11иёгеп1  а  за 
р1асе  1еиг  ргорге  §оиуег21етеп1;  созацие.  Еп  Ма1 
1918  1ез  гои§ез  еп1;герг1геп1;  ипе  о1Тепз1уе  зиг 
Оига1зк,  та1з  {игеп!;  героиззёз  ^из^и'а  Зага1:оу. 
Уегз  1е  то1з  йе  ^и^п  1ез  созадиез  гёизз1геп1;,  1пйё- 
репйаттеп!  йе  1:ои1:  аи1;ге  арри!,  а  1;еп1г  ип  {гоп1; 
й'ипе  1оп§иеиг  йе  100  кт,  а  150  кт.  йе  1а  Уо1§а, 
зиг  1а  И§пе  ЕгсЬоуо-Коуооигепзк.  Вез  йё1;асЬе- 
теп1;з  зёрагёз  созациез  рго1;ё§а1еп1;  1е  погй  йе  1а 
гё§юп  еп  й1гес11оп  йе  Вои2ои1оик.  Ь'агйеиг  йе  1а 
гёз1з1;апсе  созадие  1:ауог1за11;  1а  згаЫЫё  йе  1еиг 
{гоп!;  ци1  тап^иа^1;  аи  {гоп!  йе  Затага  ;  йёз  1а 
сЬи1;е  йе  се1и1-с1  зиг  1а  Уо1§а,  ГАгтёе  йе  ГОига! 
з'еЯопйга  аизз!  е!  йи!  ^и^^;1;е^,  сопйиНе  раг  зоп 
А1;атап  (сЬе^  созадие),  1е  §ёпёга1  То1з1:оу,  зоп  1;ег- 
г11;о1ге  паНопа!. 


3.  ОКВКЕ  ВЕ   «  ЬА  ЫВЕКАТЮН 
ВЕ  ЬА  81ВЕК1Е  » 

Ьез  гепзе1§петеп1з  зиг  се11е  йёсогаИоп  зоп! 
реи  аЬопйап1:з  е1;  соп1;ез1аЫез.  Ье  соИесИоппеиг  е1: 
§гапй  соппа1ззеиг  йе  йёсогаНопз,  ГАИетапй  К. 
О.  КШтапп  (дш  риЬИа  11  у  а  ипе  яишга1пе  й'ап- 
пёез  зоп  сеиуге  1ттепзе  еп  8  уоЫтез  зиг  1ез 
йёсогаИопз)  а1Т1гте,  еп  з'арриуап!;  зиг  1ез  геп- 
зе1§петеп1;з  оЫепиз  раг  1е  Иеи1епап1;-§ёпёга1 
К.У.  ЗакЬагоу,  дие  Гогйге  йе  «  Ьа  ЫЬёгаНоп  йе 
1а  31Ьёг1е  »  ауаН  Ыеп  ех1з(;ё  е1;  зе  сотрозаН  й'ипе 
ё1:о11е  йогёе  огпёе  йе  та1асЫ1;е  уег1;е,  йоп1;  яие1- 
^иез  регзоппез  зеи1етеп1;  {игеп!;  йёсогёез. 

СеМе  йёсогаНоп  ?и1  1п51;11;иёе  раг  1е  «  Соиуег- 


—  47  — 


петеп!  Ргоу15о1ге  йе  1ои1;ез  1е5  Еизз1е5  »,  Й11 
"  В1гес1;о1ге »  (йе  1:епйапсе  зос1аИз1е),  ^огтё  еп 
Зер1:етЬге  1918  е1;  5'ё1:ап1;  йхё  еп  Ос1:оЬге  с1е  1а 
тёте  аппёе  а  Отзк.  Се  «  В1гес1;о1ге  »  пе  йига 
раз  1оп§1,етрз  е!  Ы1  гепуегзё  еп  МоуетЬге,  ГАт!- 
га1  КоИсЬак  ё1ап1;  поттё  Кё§еп1  Зиргёте. 


4.  ОКОКЕ  М1ЫТА1КЕ 

<  РОиК  ЬА  СКАN^Е  САМРАСМЕ 

ОЕ  81ВЕШЕ  » 

Ь'огдге  т1И1а1ге  «  Роиг  1а  Сгапйе  Сатра^пе 
йе  51Ьёг1е  »  {и!  1п51;11иё  раг  1е  Кё§еп1;  Зиргёте 
еп  1920,  роиг  1оиз  1ез  раг1:1с1рап1з  йе  се11е  сат- 
ра§пе  1ё§еп(1а1ге  йерихз  1а  Уо1§а  ^изци'а  1а  гё§1оп 
йе  ТгапзЬаШаИе.  Ь'1пз1§пе  йе  сеИе  йёсогаИоп 
гергёзеп1;е  ипе  сор1е  ехас1;е  йе  Г1пз1§пе  йе  1а  рге- 
т1ёге  сатра§пе  йи  КоиЬап  ;  11  ез!  с1е  1а  тёте 
с11теп510п  ^ие  се  с1егп1ег,  е!  пе  сИЯёге  яие  раг 
ип  аиьге  тё1;а1  йи  §1а1уе. 

ОезсггрИоп  йе  Ппзгдпе 

Соигоппе  (1'ёр1пез  еп  аг§еп1;  охуйё,  й'ип  Й1а- 
тё1ге  йе  30  тт,  1гауег5ёе  йи  Ьаз  а  §аисЬе  уегз 
1е  Ьаи!  а  йгоНе  раг  ип  §1а1уе  еп  ог,  й'ипе  1оп- 
§иеиг  йе  50  т.  Ье  Ьаи!  йе  1а  соигоппе  ез!  регсё 
й'ип  сЬаз.  Ь'епуегз  ез1  ип!,  ауес  ип  питёго  й'ог- 
йге  1гаррё. 

Ь'1пз1§пе  роззёйе  йеих  с1аззез  :  секи  йе  1а  1ёге 
с1аззе  ё1;а11;  рог1ё  зиг  1е  гиЬап  йе  ГОгйге  йе  51. 
Сеог§ез  (запз  1а  гозеИе  аих  сои1еигз  па1;1опа1ез) 
е!  ё1а11;  аПгхЬиё  а  1;оиз  1ез  сотЬа1;1;ап1з  ;  се1и1  йе 
1а  2ёте  с1аззе,  рог1;ё  зиг  1е  гиЬап  йе  ГОгйге  йе 
31:.  У1ай1т1г  (гои§е,  ауес  йеих  Ьапйез  по1гез  аих 
Ьогйз,  запз  гозеИе  ё§а1етеп1)  ё1;а11;  аИпЬиё  а  1;оиз 
1ез  раг11с1рап1;з  йе  1а  сатра§пе,  та13  п'ауапг  раз 
рг1з  раг!  аих  сотЬа1з. 

Ье  йгоИ  йе  рог1ег  сеИе  йёсогаНоп  ё1а11;  сопйгтё 
раг  ип  сегИйса!  йоп!  1е  питёго  й'огйге  соггез- 
ропйаН  а  се1и1  йе  Г1пз1§пе.  Ьез  ауап1-йго11:з  рои- 
уа1еп1;  зоИ  асЬе1;ег  Г1пз1§пе,  зоИ  1е  соттапйег  ; 
еп  се  йегп1ег  саз  ипе  р1ёсе  й'ог  йе  5  гоиЫез  ё1;а11; 
зоиуеп!  гет15е  роих-  ГехёсиНоп  йи  §1а1Уе.  Ьез 
1пз1§пез  зе  {аЬпяиа1еп1  а  ТсЬИа  е!  а  КЬагЫпе. 

Аргёз  1а  сЬй^е  йи  «  В1гес1:о1ге  »  еп  КоуетЬге 
1918  е!  Гагпуёе  аи  роиуо1г  йе  Гат1га1  КоИсЬак, 
се  йегп1ег  1и1;  т1з  а  1а  1;ё1е  йи  «  Ггоп1;  йе  1а  Уо1§а  », 
сопзШиё  а  сеИе  ёро^ие  йе  й1(Тёгеп15  зес1;еигз 
т1И1а1гез,  по1;аттеп1  :  йез  созаяиез  й'ОгепЬоиг§ 
йе  ГА1атап  Вои1;оу.  йез  соза^иез  йе  Г0ига1,  йе 
1'Агтёе  Рори1а1ге  е!  йе  ГАгтёе  йе  31Ьёпе  {ог- 
тёе  а  Отзк  йе  уо1оп1а1гез  е!  йе  соза^иез  йе 
31Ьёпе.  А  се  тотеп!  1е  й'оп!  п'ё1;а11:  1;епи  яие  раг 
йез  ипПёз  гиззез.  Аргёз  1а  з1§па1;иге  раг  1ез  АШёз 
йе  ГагтхзИсе  ауес  ГА11ета§пе,  1ез  ТсЬёяиез 
аггё1ёгеп(;  1;ои1;е  1еиг  рагис1ра11оп  аих  орёгаНопз 
т1И1;а1гез  е!  зе  Й1п§ёгеп1;  уегз  1ез  агг1ёгез  ;  1;ои1;ез 


1ез  1еп1а11уез  роиг  1ез  1а1ге  сотЬвИге  {игеп! 
уа1пез. 

Аи  йёЬи1,  1ез  орёгаИопз  зе  йёгои1ёгеп1;  {ауога- 
Ыетеп!.  Уегз  1е  рпп1;етрз  йе  1919  ипе  ауапсе 
гар1йе  зе  тап1{ез1;а  йапз  1а  й1гес1;1оп  йе  ГОиез1;. 
Вгиздиетеп!  ипе  рагИе  йез  ипПёз  ^и^  1;епа11;  1е 
зес1;еиг  зий  йи  ^гоп!  таззасга  зез  оШс1егз  е!  разза 
йи  сб1ё  йез  гои§ез  ;  1ез  Ьо1сЬеу1з1е5  ригеп!  ат51 
рёпёггег  йапз  1а  ЬгёсЬе  ди!  з'ё1;а11;  ргойиНе,  еп 
тепасап!  1ез  агпёгез  йе  ГАгтёе  йе  51Ьёпе.  Реп- 
йап1;  1а  ге^гаке  §ёпёга1е,  Гагтёе  1опй11  реи  а  реи  ; 
Отзк  1иг  аЬапйоппё  е!  1е  §оиуегпетеп1;  КоИсЬак 
зе  йха  а  1гкои1;зк  ой,  аи  то1з  йе  ВёсетЬге,  ипе 
гёуоИе  ёс1а1а  яи1  тИ  аи  роиуо1г  1ез  зос1аИз1;е5... 
Сеих-с1  йгеп!  аиззИб!  1а  ра1х  ауес  1ез  Ьо1сЬеу1з- 
1;ез  е!  Йёс1агёгеп1;  1а  §иегге  с1у11е  1;егттёе. 

Ье  15  ^апу^е^  1920,  зиг  1ез  Й1гес1;1уез  йи  §ёпёга1 
1гапса1з  ^ап^п,  соттапйап!  йез  Гогсез  АШёез,  1ез 
ТсЬёдиез  Иугёгеп!  Гат1га1  КоИсЬак  аих  аи1;ог11;ёз 
1оса1ез  й'1гкои1зк.  Аи  йёЬи!  йе  Рёуг1ег  йез  иш- 
):ёз  гиззез  йи  §ёпёга1  Уо'йгекЬоузку  еЯесШёгеп!; 
ипе  1;еп1:а1;1Уе  роиг  гергепйге  1гкои15к,  та1з  зе 
Ьеиг1ёгеп1;  а  ипе  1ог1;е  гёз1з1;апсе  йез  ТсЬё^иез. 
Ье  7  Рёуг1ег  1920  Гат1га1  КоИсЬак  е!  зоп  т1п1з- 
1ге  РереИахеу  {игеп!  {изШёз  йапз  1а  ЬапИеие  йе 
1а  уШе... 

Запз  ГапагсЬ^е  саизёе  йапз  1ез  агг1ёгез  раг  1а 
1;га1113оп  йез  ТсЬёдиез,  1ез  1огсез  ап1;1Ьо1сЬеу1з1е5 
^и^,  раг  йез  1етрёга1игез  §1ас1а1ез,  ауа1еп1:  еЯес- 
1;иё  1а  сатра§пе  1ё§епйа1ге  йе  31Ьёг1е  зизди'аих 
сопйпз  йе  1а  ТгапзЬахкаИе,  аигахеп!  сег1;а1петеп1; 
ри  гёз1з1ег  р1из  ои  то1пз  а  ГоЯепзхуе  йез  гои§ез. 
А1п51,  1а  Зёте  агтёе  йи  §ёпёга1  Карре1  ауаН 
еЯесШё,  зоиз  ипе  1;етрёга1иге  йе  — 55°,  ауес  ип 
уеп!  соп1:га1ге,  120  кт  йе  гои1;е  1е  1оп§  йи  йеиуе. 
Роиг  аЯгопгег  се!  ейгоуаЫе  сЬет1п  йе  1а  тог1 
Гагтёе  ауа11  гёизз!  а  регсег  1е  1гоп1  йез  гои§ез, 
ргёз  йе  Кгазпо'шгзк. 

Аргёз  1а  сЬи1е  й'Отзк  1а  1;га§ёй1е  зе  йёгои1а 
1ои1;  1е  1оп§  йи  сЬет1п  йе  1ег  1гапз51Ьёг1еп,  1;га- 
§ёй1е  ди!  раг  зоп  Ьоггеиг  зе  йё1;асЬе  зиг  Гепзет- 
Ые  роиг1;ап1;  1:е11етеп1  зап§1ап1  йе  1а  гёуо1и1юп 
гиззе.  Еп1ге  Отзк  е!  NоVО-N^ко1а^еузк  з'аИоп- 
§ёгеп1;  еп  ип  согйоп  1п1егт1паЫе  йез  сопуо1з  йе 
гё1и§1ёз  е!  йез  1га1пз  зап11а1гез  аиx^ие1з  1ез 
ТсЬёдиез  ауахеп!  йёсгосЬё  еЬ  еп1;га1пё  йапз  1еиг 
зес1;еиг  1ез  ЬсотоНуез.  АЬапйоппёз  зиг  1ез  га11з, 
1ез  \уа§опз,  соп1епап1;  1еиг  а1;госе  сЬаг§етеп1;  — 
1ез  согрз  йе  1;оиз  сеих  ^и^  ауа1еп1;  рёг1  йе  1а1т  ои 
йе  ^го1Й  —  а11епйа1еп1  йапз  ип  зИепсе  31п1з1ге. 
Ьез  рг1пс1раих,  з1поп  1ез  зеи1з  соираЫез  йе  сез 
Ьоггеигз  1пЙ13с1Ыез  1игеп1;  сег1;а1петеп1  1ез  ТсЬё- 
диез... 


5.   СК01Х  ои  ВЕТАСНЕМЕ1^Т  МОМТЕ 
ОЕ8  РАКТ18АН8  0'АТСНШ8К 


Ьа  сго1х  йи  йё1;асЬетеп1  топ1,ё  йез  рагИзапз 
й'А1;сЫп5к  ^и!  шзШиё  1е  10  8ер1етЬге  1918  раг 


ГогсЗге  йи  ]оиг  №  108  йи  §ёпёга1  1уапоу-К1поу 
роиг  гёсотрепзег  1ез  тИИахгез  йе  се  (1ё1;асЬетеп1: 
йе  1еиг  соига§е  йапз  1а  ЫИе  соп1;ге  1ез  ЬокЬе- 
у151;ез. 

ОезсггрНоп  йе  1а  Сгогх 

Сго1х  йе  Ма11е  еп  аг§еп1;  гесоиуег1;е  й'ётаИ 
Ыапс,  розёе  зиг  ипе  соигоппе  й'ёр1пез  еп  аг§еп1;. 
Ье  сеп1:ге  йе  1а  сго1х  рог1;е  ип  §1а1уе  еп  агдеп! 
ауес  ипе  ро1§пёе  еп  ог.  Зиг  1ез  с61ёз  1;гапзуегзаих 
йе  1а  сго1х  -  ипе  йа1:е  соттётогаНуе  :  «  3.111  » 
е!  •<  1918  »,  ]оиг  йи  ргет1ег  сотЬа!  йи  йё1асЬе- 
теп1  соп1:ге  1ез  гои§ез.  Ьа  сго1х  зе  рог1;а11;  а  §аи- 
сЬе  йе  1а  ро11;г1пе  зиг  ипе  гозеИе  йе  гиЬапз  аих 
сои1еигз  па1;1опа1е8. 

Еп  Гё\т1ег  1918,  1е  сарИахпе  РгеуЬег§,  йи 
14ёте  гё§1теп1:  йез  1апс1егз  йе  УатЬоиг§,  1огта 
а  Кгазпо1агзк  ип  йё1;асЬетеп1  а  р1ей  йе  рагИзапз 
сопзШиё  ип^^иетеп1  й'ё1ёуез  йи  1ег  согрз  йез 
сайе1;з  йе  51Ьёг1е,  йе  1усёепз  е!;  й'ё1ёуез  йе  Гёсо1е 
1;есЬп1дие.  Ье  3  Магз  йе  1а  тёте  аппёе,  се  йё1:а- 
сЬетеп!:,  потшё  Вё1;асЬетеп1;  йе  РагИзапз  й'А1;- 
сЫпзк,  орёга  ауес  ип  з1  §гапй  зиссёз  йапз  1а 
гё§1оп  йе  Кгазпо1агзк-М1поиз1пзк-А1;сЫпзк,  гёиз- 
зхззап!  а  з'етрагег  сЪег  Гайуегза1ге  йе  сЬеуаих 
е!  йе  та1;ёпе1  йе  диегге,  ди'11  Йеу1п1;  ЫепШ!  ип 
йё1;асЬетеп1;  топ1;ё.  Ьез  аийас1еизез  1псигз1опз 
йи  йё1;асЬетеп1:  ди!  йигёгеп!  ^изди'еп  ^и^п  (гё- 
уоНе  йез  ТсЬё^иез)  зета1еп1  1а  рап1дие  сЬег  1е5 
гои§ез  ;  сеих-с1  епуоуа1еп1;  йез  {огсез  аззег  1т- 
рог1:ап1:ез  роиг  Йё1;ги1ге  се  йё1;асЬетеп1:,  та1з, 
§гасе  аи  зои^еп  йе  1а  рори1а1юп  1оса1е,  11  йешеи- 


гаИ  тза1313заЫе.  Еёог§атзё  еп  езсайгоп  й'А1- 
сЫпзк,  1е  йё^асЬетеп!  ргИ  раг!  а  йез  орёгаИопз 
йапз  1а  гё§10п  йе  Маг1пзк,  ргёз  й'1гкои1;зк,  зоиз 
1е  соттапйетеп!:  йи  сар11;а1пе  Рорапйорои1оз,  1е 
сар11а1пе  РгеуЬег§  ауап1;  геси  еп1;ге  1;етрз  ипе 
аи1ге  аЯес1а(;1оп. 

Еп  1и1п  1918,  Гезсайгоп  й'А1сЫпзк  еп1га  йапз 
1ез  еЯесШз  йе  ГАгтёе  йе  51Ьёг1е  е!  1а  зихуН  .тиз- 
ди'аи  Ва1ка1  1:ои1;  еп  ргепап!  раг!  а  йе  потЬгеих 
сотЬа1з  еЬ  еп  зе  соиугап!  1;ои]оигз  йе  §1о1ге.  За 
йеу1зе  ё1а11  :  «  Аи  пот  йе  1а  Ёо1,  йи  Тзаг,  йе  1а 
Ра1;г1е  ».  11  зе  Й181;1п§иа11;  йе  Гагтёе  йе  31Ьёпе 
раг  1е  рог1  Й'ёраи1е1:1:ез  ЫапсЬез,  йе  раИез  йе  со1 
е1  йе  Ьапйез  йе  рап1а1оп,  а1пз1  дие  йе  сосагйез 
й"аи1ге1о1з,  аи  Иеи  йез  гиЬапз  Ыапс-уег1з  йез 
аи1:ге8  ипПёз.  Сопз1йёгап1  1е  йё^асЬетеп!  сотте 
1ззи  йе  зоп  сЬег  гё§1теп1;  йез  1апс1егз  йе  Уат- 
Ьоиг§,  1е  сар11;а1пе  РгеуЬег§,  еп  ргёзеп1;ап1;  а  Гас- 
сер1;а1;1оп  йез  аи1;ог11ёз  1а  сго1х  йи  йё1;асЬетеп1:, 
ауа11;  рхчз  роиг  шойё1е  Г1пз1§пе  гё§1теп1;а1ге  йез 
1апс1егз  еп  гетр1асап1;  зеи1етеп1;  зез  сЬИГгез  е! 
зез  йа1;ез  раг  ипе  поиуеИе  йа1;е  е!  ипе  соигоппе 
й'ёр1пез. 

II  1аи1  а]ои1ег  яие  1;оиз  1ез  1апс1егз  йе  Уат- 
Ьоиг§,  ас1ие11етеп1;  ёт1§гёз  а  Гё1;гап§ег,  сопз1- 
йёгеп!  1е  йё1асЬетеп1;  топ1ё  йез  РагИзапз  й'А!- 
сЫпзк,  аизз!  Ыеп  ^ие  Гезсайгоп  й'А1;сЫпзк,  еп 
1:ап1:  дие  1а  соп11пиа1:1оп  йе  1еиг  гё§1теп1;  ог1§1пе1 
е!  1;егт1пеп1  ГЬ1з1;о1ге  йе  се  йегп1ег  раг  ГЫз1;о1ге 
йе  Гезсайгоп  й'А1сЫпзк. 


Р.У.    РасЬко^! 


(а  зи1уге) 


49 


^  NОТЕ  ВЕ  ЬА  ЕЕВАСТЮК  \ 

^  Тои^ез  1е5  ^гайисИопз  еп  {гапсахз  йез  аг1;1с1е5  ^ 

^  рагиз  ргёсёйеттеп!:  еп  гиззе  йапз  по1;ге  геуие  ^ 

^  гоп1   §гас1еи5етеп1:   еЯес1;иёе5  раг    А1ехапйга  ^ 

\  ЗЕНЕВК1АКОЕР,  ат1е  йе   по1ге  ]оигпа1.  \ 

/1чххххччччччхчччхч\чч\хххххччхчччччччччхчххчччччхчххччччххчччччхчччччхчхчччхччч\ххч^хчхч< 


МОТЕ  ОЕ  ЬА  РЕОАСТЮЫ 


Мо1:ге  гех'ие  а  ё1ё  5ёг1еи5етеп1;  ёргоиуёе  сеие 
аппёе. 

Аи  йёЬи!  йе  Рёуг1ег,  по1ге  В1гес1;еиг,  А1ех15 
СИЕКШС,  651:  1;отЬё  §гауетеп1;  та1айе  е!  а  йй 
ё^ге  ЬозрИаИзё. 

В'аигге  раг1:,  по1,ге  ййё1е  ат1,  1е  ргорпё1:а1ге 
с1е  Г1трг1тег1е,  ди!  ез1;  по1;ге  зеи!  е!  1ггетр1аса- 
Ые  сотроз11еиг-1уро§гарЬе,  а  ё§а1етеп1;  зиЫ  йе 
§гауе5  еппихз  йе  зап1ё  еп1;га1пап1  ипе  Ьозр1^аИза- 
11оп. 

Тоиз  1ез  йеих  зоп1  асЫеИетеп!  геп1;гё5  сЬег 
еих,  1еи1-  ё1а1:  5'ё1;ап1:  Ьеигеизетеп!  5епз1Ыетеп1 
атёИогё. 


Сез  рёпхЫез  с1гсоп51апсез  оп!  ёу1йеттеп1  зё- 
г1еи5етеп1;  ге1:агйё  1а  рагиНоп  йе  по1;ге  геуие. 

Ье  №125  йе  по1;ге  сус1е  125-130  ез1  погта1е- 
тепг  зогИ  аи  то1з  йе  КоуетЬге  с1егп1ег;  1е  № 
126  йе  ^апV^е^  п'а  ри  рагаИге  ^и'а  1а  йп  Магз 
8еи1етеп1;  1е  №  127  ез1:  ргёзеп1;-  епПп  1е5 
№№128,  129  е!  130  рагаИгоп!  а\'ап1  1а  {1п  йе 
Гаппёе  й'аЬоппетеп!. 

Ьа  КёйасИоп  ргёзеп1е  зез  ехсизез  а  1;ои5  зез 
сЬегз  ат1з-аЬоппёз  роиг  се  ге1агс1,  ]е^ие1  ез1;  1е 
р1ет1ег  с1ери1з  1ез  23  аппёез  (З'ех1з1:епсе  йи  ]оиг- 
па1,  саизё  раг  йез  с1гсопз1;апсез  аЬзо1итеп^  1п- 
с1ёрепс1ап1;ез  йе  за  уо1оп1;ё. 


ЫОТЕ5  ЕХРЬ1САТ1УЕ5 


Вёзсг1р1;1опз  йез  ШизггаИопз  рагахззап!:  йапз  1а 
раг1;1е  еп  1ап§ие  гиззе  йе  сеИе  геуие  : 
Раде  1  —  1пз1§пе  с1и  Ргет1ег  Согрз  йез  сайе^з  — 
1ои1;  еп  аг§еп1:,  ауес  Га1§1е  по1г,  Гагта1иге  еп  ог. 


Раде  17  —  Ьа  §гапс1е  заИе  йе  гёсерИоп  йи  Рге- 
т1ег  Согрз  йез  сайе1;з. 

Раде  19  —  Ппе  тёйаШе  гиззе  йи  ХУШёте  51ё- 
с1е,  1гёз  реи  соппие. 


1е  ^еи  й'агИЛсе  е!:  за  гергезеШаНоп  еп  дгауиге  аи  XVIII  51ес1е  еп  Ри$$1е 


Ье  ХУШёте  з1ёс1е  а  ипе  гепоттёе  соттипе 
роиг  зез  Мгез  е1  Ьак  дгапйхозез  е!;  та§п^^[^^иез. 
Сез  1ё1:ез  ауа1еп1;  Иеи  а  с11Яёгеп1;ез  оссаз1опз  сот- 
те  раг  ехетр1е  1ез  сё1ёЬга1;1опз  йе  1а  Соиг  — 
Гауёпетеп1;  аи  1;г6пе,  1е  соигоппетеп!,  1а  па1з- 
запсе  йе  ГЬёгШег  йи  1г6пе,  1ез  {ё1:ез  й'ипе  \'1с- 
1;о1ге  ои  йе  1а  сопс1из1оп  й'ипе  ра1х,  1ез  ]оигз  йе 
1ё^е,  сотте  поиуе1  ап. 

Оп  1пу11;а11:  аих  1:е1з  Ьа1з  зоиуеп!;  ^ие1^иез  сеп- 
1;а1пез  йе  регзоппез.  Ма1з  оп  зе  1а1зза11;  аизз! 
оЬзегуег  раг  ипе  {ои1е  йез  зрес1;а1;еигз  поп-1пу1- 
гёз  ди!  зе  1-аззетЫа1еп(;  а  с11з1;апсе  роиг  ге§агс1ег 
1а  поЫеззе  еп  §а1а.  А1пз1  1;ои1;е  1а  1ё1;е  рага15за11: 


тёте  сотте  ип  зрес1;ас1е,  аЬз1;гас1:1оп  1аИе  йез 
сНуегИззетепгз  сотте  сопсег1;з  е1:  1о1:е1-1ез  ^и'оп 
ауаН  соиШте  с1е  йоппег  аих  Ь61;ез.  Се1  азрес^  йи 
Шёагге  1:и(;  арриуё  раг  1а  соиИззе  111ит1пёе  йез 
]агй1пз  е1;  рагсз  ауес  зез  з1;а1;иез  ег  .1е1:з  с1'еаи(]). 
Раг  зиНе  йез  111ит1па1;1опз  оп  еиг  Ыеп1;б1;  Пйёе 
йе  1:1гег  йез  Геих  й'агИйсе  ^и'оп  сотрозаН  йез 
{еих  йхез  —  сотте  с1^з^иез  йе  зо1е11,  ё1о11ез, 
{оп1:а1пез  —  е!  йез  ^еих  тоЬНез  ои  1:оигпап1;з  — 
сотте  {изёез,  ЬаПез  а  ^еи  е1;  1;оигЬШопз.  С"ё1;а1г 
йё]а  а  Гёро^ие  йе  Р1егге  1е  Сгапй  ^и'оп  гетаг- 
^иа,  ^и'^1  {ахзаН  ип  еЯе1  епсоге  р1из  ехсерИоп- 
пе1  е1;  аизз!  р1из  йе  р1а1з1г  аих  хпуНёз  е1:  зрес1:а- 


51 


1еиг5  й'еппсЫг  ип  1;е1  1еи  с1'агШ1се  йез  1аЫеаих 
е!  5рес1ас1ез  а11ё§ог1диез.  СеИе  1тргезз1оп  ё1;а11 
гепйие  розз1Ые  еп  ргоГНап!  (Зе  ГагтозрЬёге 
1ггёе11е  де  1а  1ит1ёге  агИНсхеИе  е!;  т1гаси1еизе. 

А1пз1  оп  сопз1;ги1з11;  йез  агсз  йе  1;г1отрЬе  е! 
рауШопз  ди'оп  йёсога  йе  раппеаих  ре1п1:з  е! 
зси1р1;игез.  Тои1:ез  сез  1та§ез  е1;  з^аШез  гергёзеп- 
1а1еп1:  йез  ё1о§ез  а11ё§о^^^иез  с1е  1а  {атШе  1трё- 
г1а1е  Еиззе,  (Зез  у1с1;о1гез  ои  с1'аи1гез  ёуёпетеп1;з 
1трог1;ап1з.  Ьа  Кизз1е  раг  ехетр1е  у  ё1;а11;  регзоп- 
п1Лёе  сотте  {етте  та]ез1;иеизе  уёШе  й'ипе  гоЬе 
ап^;^^ие,  1а  Зиёйе  сотте  Иоп.  Тои1;ез  сез  сопз- 
1гисиоп5  е!  регзоппа§ез  ^и'оп  Шит1па1еп1;  раг 
йез  1атр1опз,  ^изёез  е1;  ^еих  йе  Ьеп§а1е  (2). 

Ьез  теигигз  еп  зсёпе  с1е  сез  ^еих  й'агИйсе 
ё1а1еп1;  аи  шШеи  йи  ХУШёте  з1ёс1е  еп  Еи5з1е 
йез  агИз^ез  е1:  зауап1з  з1  гепоттёз  сотте  А. 
Рег51по1;1;1,  Р.  ОгасИгг!  е!  тёте  ЬотопозоЯ.  Ма1з 
еп  §ёпёга1  1ез  «  Геиегшегкег  »  —  с'ез!  1е  то1;  а11е- 
тапй  роиг  руго1;есЬп1с1еп  е1;  з1§п1йе  аизз!  1е  гап§ 
тИИахге  йапз  ГагШ1ег1е  гиззе  —  з'оссира1еп^  йе 
1ез  рго]е1:ег  е1;  ог§атзег. 

Тои1;  1е  топйе  —  аргёз  ауо1Г  ге§агс1ё  ип  1:е1 
зрес1;ас1е  со1огё  е!  §гапй1озе,  яи1  Ьгй1а  еп  з1  реи 
йе  1;етрз  —  {и1;  1:е11етеп1;  ассаЫё  сЗ'1тргезз1оп 
^и'оп  с1ёз1га  с1'ауо1г  епсоге  ип  зоиуеп1г  еп  ^огте 
йе  §гауиге.  А1пз1  паяиН  ип  §епге  зрёс1а1  йе  Гаг1; 
§^арЬ^^ие  гиззе,  1а  §гауиге  йез  ^еих  й'аг1:1Лсе. 
Ма1з  сез  §гауигез  п'ё1а1еп1;  раз  5еи1етеп1;  ип  з1т- 


'<1^ 

ж^ 

. 

^ 

^^ж 

1 

^Щ 

ш 

5^х 

1 

/  # 

1 

|Р^ 

ж 

г 

1^^ 

&Щ^ 

т 

1! 

1г;^йй*^^5^4р 

р) 

3 

1 

К*^;- 

Траспарант-ь  на  взят!е    Нотебурга 

для  феПерисрка,  бкшшлго  гп.    МоскиЬ. 


р1е  зоиуеп1г  роиг  1ез  зрес1;а1;еигз.  А  саизе  йи 
сопрели  роИНдие  йи  зрес1ас1е  —  уоИё  раг  Га11ё- 
§ог1е  —  оп  1ез  сопз1йёга  Ыеп1б1;  сотте  тоуеп 
йе  §1огШса1:1оп  йе  1а  Кизз1е  е!,  з1  Гоп  реи!  Й1ге, 
йе  ргора§апйе  оЮс1е11е  роиг  топ1;гег  е!  ехрИ- 
^ие^  1а  §гапйеиг  йез  ёуёпетеп1;з  ро1Ш^иез  раг 
Гаг!.  Роиг  се1а  сез  §гауигез  п'ё1а1еп1;  ^ие  гаге- 
теп1  1трг1тёез  сотте  Шиз1;га11оп  роиг  ип  Иуге, 
та1з  зиг1ои1;  еп  §гапйз  {огта1;з  роиг  1ез  те1;1;ге 
аи  тиг.  Аизз!  оп  1ез  ргёзеп1;а11;  аих  йё1ё§а!1опз 
ё1:гапдёгез  ои  оп  1ез  епусуаН  аих  ргхпсез  й'аи- 
1;гез  рауз  аргёз  1ез  ауо1Г  роигуиез  й'1П5сг1р1;1опз 
1а1;1пез,  {гапса1зез  ои  аПетапйез    (3). 

Вез  аг11з1;ез  р1из  ои  то1пз  сё1ёЬгез  аи  18ёте 
з1ёс1е  еп  Кизз1е  з'оссира1еп1;  йе  §гауег  1ез  {еих 
й'агИйсе  :  А.  ЗоиЬоЯ,  Коз1:оу1;зеЯ  е!  аргёз  1а  {оп- 
йаиоп  йе  ГАсайёт1е  йез  Зс1епсез  е!  Аг1;з  еп  1724 
а  31;.  Рё1егзЬоиг§  :  Айо1зк1,  Зоко1оЯ,  СгекоЯ 
Ка1;с11а1оЯ  е!  Ш1по§гайоЯ.  Сотте  §епге  1:ур1яие- 
теп!  гиззе  йе  Гаг!  §^арЫ^ие,  1ез  §гауигез  йез 
!еих  й'агИйсе  ё1;а1еп1;  зрёс1а1етеп1  сиШуёез  а 
ГАсайёт1е,  йапз  1а  с1аззе  йез  §гауеигз  —  <-  §г1Йо- 
уа1пу  с1азз  ». 

Ье  1;га11етеп1:  агИзйяие  йез  §гауигез  зе  сЬап- 
§еа11;  аи  соигз  йи  ХУШёте  з1ёс1е:  а  Гёро^ие  йе 
Р1егге  1е  Сгапй  е!  реи  аргёз  1е  !еи  рагаИ  сотте 
сазсайе,  !изёе,  е1;с,  сотте  огпетеп!;  с1а1г  зиг  1е 
{опй  ^опсё  йе  1а  пи11. 

Аи  тШеи  йи  з1ёс1е  оп  сЬапдеа  Газрес!  йе 
Гёс1а1га§е  йе  1а  пиИ  :  та1п1;епап1  —  а  Гё§агй  йи 
1аИ,  ^ие  1:ои1;  1е  с1е1  ез1;  Шит1пё  раг  1е  !еи  — 
1а  §гауиге  ез!  зиг1ои1:  с1а1ге  ауес  йез  §гайа1:1опз 
!епйгез  йи  §г1з  роиг  Й1з11п§иег  раг  се  тоуеп  1ез 
1ит1ёгез.  Се!  ейе!  йе  Гёс1а1га§е  оп  ри1;  оЫ;еп1г 
аизз!  Ыеп  раг  1а  поиуеИе  1;ес^ш^^ие  йе  Г1трг1- 
тег1е  :  1а  те22о11п1о. 

Сез!  йапз  се  §епге  й'Шиттайоп  ци'оп  {а1за11: 
1е5  §гауигез  йез  {еих  й'аг1:Шсе  ^из^и'а  1а  Лп  йи 
ХУШёте  З1ёс1е,  ^иапй  ауес  1е  с1азз1с1зте,  1а 
ротре  Ьах'одие  Й1зраги1.  Роиг  сеИе  га130п  1а  §га- 
уиге  йез  !еих  й'агиНсе  сезза  й'ех1з!ег  аргёз  1790. 

Ип  ехетр1е  йез  §гауигез  йез  1:еих  й'аг1;Шсе  ез! 
риЬИё  с1-]о1п1.  ЕПе  ез!  1п111;и1ёе  : 
Кергёзеп{аиоп   а11ё§о^^^ие  йи  1еи  й'агИйсе  Игё 
йеуап!  1е  ра1а1з  й'Ыуег  йе  За  Ма]ез1;ё  1трёг1а1е 
аи  ]оиг  йе  Гап  1759  а  З!.  Рё1ег5Ьоиг§. 

Се1:1:е  §гауиге  —  гергёзеп1;ап!  1а  §1ог1!1саиоп 
йез  У1с1о1гез  йе  1а  Кизз1е  репйап!  1а  §иегге  йе 
зер!  апз  —  {и!  йе551пёе  раг  1е  11еи1епап1;-со1опе1 
Маг1;упой  е!  §гауёе  а  ГАсайёт1е  йе  31.  Рё1егз- 
Ьоиг§. 

С'ез!  ип  йоситеп!  1п1ёгеззап1  роиг  сеПе  я^а- 
уиге  яие  Г1трёга1псе  СаШегте  II  ёспуИ  йапз 
зез  тёто1гез  (1Уе  рагИе,  риЬИёе  а  Ьопйгез  еп 
1859)  зиг  1е  1етр5  ^иапй  е11е  ё1а11  епсоге  Огапйе- 
ВисЬеззе  :  «  Ъе  1ег  ]апу1ег  1759,  1ез  {ё1ез  йе  1а 
соиг  зе  1егт1пёгеп1;  раг  ип  1гёз  §гапй  1еи  й'агИ- 
11се  еп1ге  1е  Ьа1  е!  1е  зоирег  ». 

Кёапто1пз  11  ез1  а  гетагдиег  ^ие  сеИе  §гауиге 
пе  уеи!  раз  йоппег  зеи1етеп1  Г1трге5з1оп  йи  1еи 


52 


(1'агШ1се  еп  гёаИ1ё.  ЕПе  ез!  р1и1б1;  —  сотте 
ргезяие  1,ои1;е5  1ез  дгауигез  йез  ^еих  ё'агиЛсе  — 
ипе  сотрозШоп  йе  Гаг1;1з1;е,  ди!  гепй  Га11ё§ог1е 
епсоге  р1из  у1з1Ые. 

А1ехап{1ге  ЗОЬООКОЕК 


8ирр1ётет  : 

—  Ра§е  2,  аргёз  1е  то!  ЬотопозоЯ  :  Аппо1;а1;1оп 
2а. 

—  Аппо1;а1;1оп  2а  :  ЬеИге  йе  ЬотопозоЯ  аи  сот- 
1е  МЛ.  "У^огопгоЯ  йи  19  ^апухег  1764  :  Зоиз  1:11;ге 

'  1пйех  йез  1;га11ёз  е!  йез  аи1;гез  1;гауаих  йи  соп- 
зеШез  ЬотопозоЯ  »  ез1;  тагдиё  :  «Па  ^а^^  Ьеаи- 
зоир  й'1пуеп1;1опз  роиг  йез  ШитхпаНопз  е1;  йез 
^еих  й'агиЛсе  е1:  И  а  ёсп1;  йез  1пзспр1:юпз  роиг 
еих  ». 

—  Ра§е  2,  аргёз  1е  то1:...  аИетапйз  3)  : 

Ауес  1е  1;етрз  11  ез1;  раззё  еп  соиШте  с1'1трг1тег 
епсоге  йез  ЬгосЬигез  ехр11са1;1уез,  1ез^ие11ез  оп 
йоппа  ауес  1ез  §гауигез  ои  йё^а  аих  зрес1:а1;еигз 
роиг  1п1;егргё1:ег  183  а11ё§ог1ез  4). 

—  Аппо1;а1;1оп  4  :  11п  ехетр1е  й'ипе  1;е11е  ехрИ- 
саИоп  зе  1;гоиуе  —  роиг  ип  {ей  с1'аг1;1{1се  йоппё  1е 
28  {ёуг1ег  1735  еп  ГЬоппеиг  йе  Г1трёга1:г1се 
Аппа  1оапоупа  —  йапз  :  51;агуе  Сойу,  1913,  II, 
р.  29  3  :  «  Ье  {ей  а  за  зоигсе  йапз  1е  зо1е11  е!  11 
з1§п11:1е  1е  2ё1е  йе  1а  §га1:11;ис1е,  рагсе  цие  за 
йатте  зе  1ёуе  1;ои]оигз  уегз  1е  Ьаи1,  с.-а-й.  йапз 
сеИе  й1гес11оп  с1'ой  И  оЫ;1еп1;  за  {огсе.  Се  {ей 
с1'агШ1се  зе  сотрозе  йе  1;го1з  гергёзеп^аНопз, 
рагт!  1ездие11ез  1е  зо1е11  ргепй  1а  р1асе  1а  р1из 
1трог1;ап1;е.  Ве  сЬа^ие  сб1,ё  йе  1и1  —  зиг  ип  р1ё- 
Йез1а1  —   зе  1;гоиуеп1;  йеих   Неигез  йи  соп1;еп1:е- 


теп!  е!  йе  Гайт1га11оп,  ди!  пе  зе  топ1;геп1;  ци'а 
Гё§агй  йи  зо1е11  та1з  аизз!  Ыеп  еп  сопз1йёга1юп 
йез  аи§и51;ез  уегШз  йе  За  Ма^ез1;ё  1трёг1а1е  ». 

АКК0ТАТ10М5  : 

1)  ^иеI^иез  сопсег1з  сё1ёЬге5  ассотраёпап1;з  1ез 
зрес1ас1ез  еп  р1е1п  а1г  ё1;а1еп1;  раг  ехетр1е  сеих  йе 
Сеог§ез  Ргёйёпс  Наепйе!  :  1а  ■№а1егтиз1с  (1717)  е1  !а 
Р1гешогк    Миз1с    (1748). 

2)  Ас1г1аап  ЗсЬоопеЬееск  а  ёгауё  сЗез  раппеаих  е1 
(;гапзрагеп1з  а11е§о^^^иез  роиг  1е  (ей  й'эгШ1се  ^и'оп 
йоппа  а  Мозсои  1е  7  ]апу1ег  1703  роиг  {ё1ег  1а  рг1зе 
йе    Мо1;еЬоигё   раг   Р1егге    I. 

сИ.  :  И.Н.  Божерянов  :  С.-Петербург  в  Петрово  время, 
СПб    1903. 

3)  ип  1уре  йе  §гауиге  сотрагаЫе  ауес  1е5  егауигез 
йез  (еих  й'агИПсе  ез1  се1и1  йез  «  В1пегз  риЬИсз  »  ^и■оп 
1гоиуе  —  йё.1а  аи  ХУПе  з1ёс1е  —  йапз  1ои1е  ГЕигоре. 
Пп  Ьоп  ехетр1е  роиг  1а  Кизз1е  ез1  1а  ^гауиге  (аНе 
раг  А1ехе1  ЗоиЬоГГ  йи  Й1пег  а  Госсаз1оп  йи  тапа§е 
йе  Р1егге  I  е1  Са1Ьег1пе  I  еп  1712.  Оп  у  уоИ  ГЕгпрегеыг 
е!  Г1трёга1г1се  ауес  1е5  1п\'11ёз  аз51з  а  )а  1аЫе  йапз 
ипе  ёгапйе  заПе  зр1епй1йетеп1  йёсогее.  Роиг  1йеп1;Шег 
йапз  1а  агауиге  1ез  регзоппаШёз  1ез  р1из  1трог1ап1е5 
е11ез  у  зоп1;  питёго1ёез  зе1оп  ипе  11з1е  йез  пот  ай^01п1е. 

В1ВЫОСКАРН1Е  : 

1)  М.А.  Алексеева  :  Гравировальная  палата  Акаде- 
мии наук.  Русское  искусство  XVII  века;  под  редакцией 
Т. В.   Алексеевой,    Москва    1968. 

2)  М.В.  Алпатов  :  Всеобщая  история  искусств,  т.  5, 
Москва    1955. 

3)  Д. А.  Ровинский  :  Обозрение  иконописания  в  Рос- 
сии до  конца  XVII  века.  Описание  фейерверков  и 
иллюминаций,    С.     Петербург     1903. 

4)  А. А.  Сидоров  :  История  русского  искусства,  т.  5, 
Москва  1960;  немецкое  издание  :  А. А.  51Йогош  :  Бег 
ЗИсЬ  ипй  Й1е  2е1сЬпипё  1п  йег  1.  Нате  йез  XVIII. 
^а^1гЬипйе^^з,    Огезйеп    1970. 

5)  М.  Холодовская  —  Е.  Смирнова  :  Русская  гра- 
вюра,   Москва    1960. 


ЬЕ  ЗАУМУР  РУЗЗЕ 


Еп  1910  1'Есо1е  йе  Рег^есИоппетеп!  йез  0Я1- 
с1егз  йе  1а  Сауа1ег1е  сё1ёЬга11;  зоп  сеп1епа1ге. 

Кёог§ап1зёе  уегз  1а  Нп  йи  з1ёс1е  йегпхег  раг 
Г1пзрес1;еиг  Сёпёга1  йе  1а  Сауа1ег1е,  1е  Сгапй 
Вис  М1со1аз  К1со1а1еу11;сЬ,  е11е  аррог1;а  ипе  р1из 
§гапйе  ип1{огт11:ё  йапз  1е  зуз1:ёте  йе  йгезза§е 
йез  сЬеуаих  ;  й'аи1;ге  раг!,  1ез  соигзез  ргаИдиёез 
а  ГЕсо1е,  ауес  1е  ^гапсЫззетеп!  йе  зёг1еих  оЬз1а- 
с1е5  е!  ауес  йе  зёуёгез  рагсоигз,  ё1аЬогёгеп1;  ип 
рош1  йе  уие  ^и^  ауаН  ё1ё  дие1яие  реи  еггопё 
аи1ге{о1з  е1;  ди!  йеу1п1;  р1из  соггес!  еп  се  яи! 
сопсегпе  1а  т1зе  еп  уа1еиг  йез  сЬеуаих  йе  1а 
сауа1ег1е.  Ь'Есо1е  ауаН;  §гапйетеп(;  1е  йгоК;  й'ай- 
т1гег  зоп  оеиуге  е!  йе  сё1ёЬгег  зо]еппе11етеп1: 
зоп    сеп1;1ёте    апп1уегза1ге.    Ь'Етрегеиг    йа1§па 


тап11ез1:ег  ипе  ех1;гёте  ЫепуеШапсе  а  ГЕсо1е  е! 
азз1з1;а  регзоппеПетеп!  а  зез  йеих  ^оигпёез  йе 
{ё1;е. 

Ье  ргет1ег  ]оиг  йез  зо1епп11;ёз,  9  та!,  1оиз  1ез 
еЯесИ^з  йез  оЯ1с1ег5,  сотргепап!  ип  езсайгоп 
регтапеп!,  ип  езсайгоп  йез  з1;а§1а1ге5  й'еЯесИ^з 
уаг1аЫез,  ипе  зес1;юп  йе  созаяиез  е!  ип  езсайгоп 
й'ёсиуегз,  зе  гепй1геп1  а  Тзагзкохе  Зе1о  (гёз1- 
йепсе  йе  ГЕтрегеиг  ргёз  йе  51.  Рё1;егзЬоиг§)  аПп 
Й'азз1з1;ег  а  1а  геуие  еп  ргёзепсе  йе  ГЕтрегеиг  е1 
а  1а  гет1зе  йи  поиуе1  ё1епйагй. 

Ь'езсайгоп  йез  з1;а§1а1гез,  йоп!  1:а1за1еп1;  рагИе 
йез  о(Т1с1егз  йе  й1уегз  гё§1теп1;з  йе  1а  Оагйе  е!;  йе 
ГАгтёе  е!  йе  Ьа1;1ег1ез  й"аги11ег1е  а  сЬеуа1,  ауаН 
Га1г   ^ог!  ё1ё§ап1,  уёШ    йе    г1сЬез  ип1{огтез    е! 


топгё  зиг  йез  ригз-запдз  Ь^еп  йгеззёз  ;  а  1а  с1го11:е 
йе  Гезсайгоп  зе  1;епа11  1е  Сгапс!  Вис  В1т11;г1  Ра\'- 
1оу11:сЬ  еп  ип1{огте  йи  Её§1теп1;  йез  Сагйез  а 
сЬе\'а1 :  Ьгздие  се1;  езсайгоп  йёШа  а  ип  §а1ор 
гассоигс!  йеуап!  ГЕтрегеиг,  1;оиз  зез  сЬеуаих 
аИ§пёз  1трессаЫетеп1;  е1;  тагсЬап!  запз  сЬап§ег 
йе  раз,  Л  зетЫаИ:  яие  5иг§1зза11  1;ои1;  й'ип  соир 
1е  1;аЫеаи  йе  1а  Сауа1епе  йе  №со1аз  I  §а1орап1: 
а  ГаИиге  йи  раз  й'ип  §гепас11ег. 

Ье  зесопй  ]оиг  йез  {е51;1у11:ёз  зе  разза  а  31. 
Рё1;егзЬоиг§,  аи  тапё§е  йе  ГЕсо1е.  Ьа  М1е  с1ёЬи1;а 
раг  ипе  соигзе  а  ге1а1з  йез  1пз1:гис1:еигз,  ауес  йез 
ехегс1се5  йе  Ьаи1;е  ёсо1е.  Ьез  ге1а1з  зи1уап1;з  сот- 
розёз  йез  з1а§1а1гез  1'гарра1еп1;  1а  уие  раг  Гех1:га- 
огс11па1ге  Ьагтоп1е  (Зез  ёуо1и1:1опз  е!  1а  ригеле  без 
заи1;з  с1'оЬз1:ас1ез.  Ри1з  у1пгеп1;  1а  раг^а^е  соигзе 
а  ге1а1з  йез  ёсиуегз  (Ьоттез  (Зе  ^гоире,  ё1ёуез  (Зе 
ГЕсо1е),  1е5  ехегс1се5  (Зе  уо11;1§е  с!  1ез  ехегс1сез 
(Зе   ■  (3]1§и11ез  »  (Зе  1а  зесИоп  созадие. 

Веих  питёгоз  аШгёгеп!;  зиг1;ои1;  ГаиепИоп  (Зи 
риЬИс  :  йеих  §гоире5  сЗ'оЯ1с1егз  езсг1теигз  а 
сЬеуа1,  Гип  рог1;ап1;  (Зез  рапасНез  Ыапсз,  Гаи1;ге 
сЗез  рапасЬез  гоидез,  зе  (Зёр1оуёгеп1;  а  §гапсЗе 
аИиге  (Из  ё1:а1еп1:  сЗоиге  йе  сЬадие  с61;ё)  е!  ^опсё- 
геп!  Гип  соп1;ге  Гаи1;ге  ауес  1еигз  езрасЗопз  зс1п- 
1;Шап1:8  еп  з'еЯогсап!  ти1;ие11етеп1  (З'аЬаИге  1ез 
рапасЬез  а(3уегза1гез.  Ъе  сотЬа!:  йпа1  зе  рго- 
1оп§еа  1оп§1;етрз  епсоге,  ип  зеи1  Ьотте  гез1;ап1: 
(Запз  Гип  йез  §гоирез  аззаШИ  раг  1;го18  Ьоттез 
(Запз  Гаи1:ге.  А  1а  йп  сЗе  се  питёго  ип  сЬеуа1 
{И  1ггир1;1оп  а  у1уе  аИиге  сЗапз  1е  тапё§е  рог1;ап1; 
еп  зеПе  ип  таппеди1п  ;  сЗеих  оЯ1с1егз  а  сЬеуа1 
ГаНадиёгеп!:,  Гип  агтё  сЗ'ипе  1апсе,  Гаи1;ге  сЗ'ип 
заЬге  (Зё§а1пё,  еп  еззауап1:  й'аЬаПге  1е  таппе- 
ди1п.  Ьез  зутра^Ыез  (Зез  азз1з1;ап1;з  з'а(3ге55а1еп1; 
аи  сЬеуа1  §а1орап1:  ИЬгетеп!;  е!:  ёуНап!:  ауес  ипе 
§гап(3е  ргёзепсе  (З'езргИ  1е5  сауаИегз  цш  епйп 
гёизз1геп1;  а  Гасси1ег  (Запз  ип  со1п  сЗи  тапё§е  е1: 
а  роггег  аи  таппеяи1п  ип  соир  (Зе  1апсе  с1ёс1з1Г 

Уегз  1а  Лп  сЗе  1а  за1зоп  (З'Ыуег  ГЕсо1е  ог§ап1- 
за11;  а  реи  ргёз  зиг  се  тёте  то(Зё1е  зез  {ё1;ез 
аппиеПез,  та1з,  а  Госсаз1оп  (Зез  1ё1:ез  (Зи  сеп1;е- 
па1ге,  1а  ргёзепсе  сЗе  ГЕтрегеиг  ауаИ;  с1ёсир1ё 
ГепШоиз1азте  сЗез  раг1:1с1рап1;з.  Се  п'езг  ди'а  1а 
{1п  (Зи  зрес1ас1е,  1огзяи"арраги1:  ипе  теи1;е  (Зе 
сЫепз  епгоигёз  (Зе  уепеигз  еп  гес11п§о1ез  гои§ез 
—  з1ти1асге  (З'ипе  сЬаззе  а  соигге  —  яие  ГЕтре- 
геиг зе  1еуа  (Зе  зоп  {аи1;еи11,  гетегс1а  1;ои1:  1е 
топсЗе  е!  зе  (31г1деа  уегз  1а  зог1;1е  ассотра§пё  (Зе 
<•  Ьоиггаз  »   гегеп1;1ззап1;з. 

Ье  1;гауа11  ^ио^^(3^еп  (Зез  оЯ1с1егз  з1:а§1а1гез  зе 
(ЗёсотрозаИ;  еп  соигз  (3'ё^и^1;а1;^оп,  (Зе  (Згезза§е  ((Зе 
3  сЬеуаих  аи  соигз  ё1ётеп1а1ге,  (Зе  4  сЬеуаих  аи 
соигз  зирёпеиг)  е!  (Зе  Уо11:1§е.  Ьез  оЯ1с1егз  азз1з- 
1;а1еп1:  аизз!  а  сЗез  соигз  зиг  ГЫз1;о1ге  (Зе  1а  сауа- 
1епе,  йез  соигз  (Зе  1;ас1;1а,ие,  сЗ'агИИепе,  (Зе  §ёп1е 
тИНагге,  йе  1;Ьёог1е  сЗе  ГёяиНаНоп,  (3'Ырро1о§1е, 
(Зе  !егга§е. 

Аргёз  1а  за1зоп  й'Ыуег  ГЕсо1е  зе  геп(3а11:  аи 
сатр  а  Кгазпохе  Зе1о  (сЗапз  1а  гё§10п    (Зе    5а1п1; 


Рё1;егзЬоиг§).  Ьа  ауа1еп1;  Иеи  ип  Ьге!  соигз  (Зе 
1;оро§гарЫе  е1,  1е  гез1;е  (Зи  1;етрз,  (Зез  соигз  сЗ'ёди!- 
гаиоп  зиг  йез  рагсоигз  асс1(3еп1;ёз,  ауес  1е  1гап- 
сЫззетеп1:  сЗе  зёг1еих  оЬ51;ас1ез  е^  сЗез  сЗезсеп1ез 
сЗ'ипе  р1з1;е,  атёпа§ёе  зиг  ип  р1ап  (3"оЬз1ас1ез  поп 
1о1п  (Зи  сап1;оппетеп1;,  зиг  (Зез  реп1;ез  га1с1ез.  се 
ди!  гергёзеп1;а11:  ипе  ргёрага1;1оп  а  1а  сЬаззе  а 
соигге  ди!  1:егт1па11;  1е  рго§гатте  сЗе  1а  с1аззе 
ё1ётепга1ге  е!  се1и1  йе  1а  зогИе  (Зе  ГЕсо1е. 

Ьез  оссаз1опз  ^ауогаЫез  >  роиг  еп1:еггег  1е  па- 
уе1;  »  ё1:а1еп1;  потЬгеизез  ;  се1а  з1§п1йа11;  еп  ]аг- 
§оп  (Зе  сауаИегз  1отЬег  (Зе  за  топШге  ои  1;отЬег 
ауес  е11е.  Ьез  сЬи1;е5  ё1а1еп1:  епге§1з1;гёез  раг  1ез 
ё1ёуез  еих-тётез  е!  {гаррёез  сЗ'атепсЗез  з'ё1е- 
уап1;  а  ип  гоиЫе  раг  сЬи1;е.  А  1а  зог1:1е  сЗе  ГЕсо1е, 
сез  геуепиз  (Зез  «  пауе1з  »  зегуа1еп1;  а  ГасЬа^  (Зе 
§оЬе1е1;5  еп  аг§еп1;  зиг  1ездие1з  зе  1:гоиуа1еп1;  §га- 
уёз  (З'ип  с61;ё  1е  пот  е!  1е  §гасЗе  сЗе  1еигз  ргорг1ё- 
1;а1гез  е1,  (Зе  Гаи1ге  сб1:ё,  ип  пауе!;  ассотра§пё 
сЗ'ипе  1:гас1;1оп  йоп^  1е  питёга1;еиг  хпсИциаИ;  1е 
потЬге  (Зе  сЬи1;е5  (Зе  се1и1-с1  е1:  1е  сЗёпот1па1;еиг 
—  1е  ^о1;а1  сЗез  сЬи1е5  сЗе  1а  с1аззе  аи  соигз  сЗез 
2  аппёез  (З'ёШйез  ;  се  1о1а1  сЗёраззаН  зоиуеп!;  1е 
сЫЯге  сЗе  300  ё1;ап1;  сЗоппё  ^ие  1ез  сопсЗШопз  геп- 
(За1еп1;  ргез^ие  1тро5з1Ые  сЗ'ёуНег  ипе  сЬи1;е  ауес 
за  топШге.  Ьез  сЬи1:ез  ауа1еп1:  зоиуеп1:  Ней  аи 
з1;а(3е  ргёИт1па1ге  (Зи  (Згезза§е  (Зе  ]еипез  сЬеуаих 
1пехрёг1теп1ёз,  зиг1;ои1  (Зез  сЬеуаих  а  то11:1ё  заи- 
уа§ез  сЗ'Аз1;гакЬап  ((Зе  гасе  ка1тоик)  яи1,  роиг 
зе  (ЗёЬаггаззег  сЗе  1еиг5  сауаИегз,  ехёси1;а1еп1;  сЗез 
соигЬеиез  (31§пез  (Зез  тиз1ап§з  е1:  р^оуо^иап1;  сЗез 
сЬи1:ез  ^и^  п'ё);а1еп1:  тёте  раз  по1;ёез.  Ье  сар11;а1 
(Зез  <  пауе^з  »  §гозз1зза11:  зиг1;ои1;  аи  соигз  (Зез 
рёг1о(Зез  раззёез  аи  сатр  е1;  сЗе  сеИез  сЗез  сЬаззез 
а  соигге  (Запз  Пттепзе  ргорг1ё1;ё  «  Ро51;ауу  »  с1ез 
сот1:ез  РсЬе2(Зе1:2ку,  зНиёе  сЗапз  1е  (Зёраг1;етеп1: 
с1е  УИпо,  ой,  роиг  ип  зё]оиг  сЗе  3  зета1пез,  зе 
геп(3а11;  й'аЬогс!  1а  с1аззе  ё1ётеп1;а1ге  е1;  епзи11;е, 
роиг  ип  зё]оиг  сЗе  6  зета1пез,  1а  с1а5зе  1;егт1па1е 
ассотра§пёз  (Зе  1еигз  ргоргез  топШгез  е1:  (Зе 
сеПез  (Зе  ГЕсо1е. 

Ьа  уШа  сЗез  «  Роз1:ауу  »  ой  поиз  ЬаЬИюпз  з'1п- 
1:11;и1а11;  сЬа1;еаи  дио1яие  зоп  агсЬИесШге  п'ауаИ 
г1еп  сЗе  се1:  ёсИйсе  :  а  яие1дие  сИз1;апсе  сЗе  се  сЗег- 
п1ег  зе  ^гоиуа1еп1  1ез  сазегпез,  1ез  ёсиг1ез,  1е5 
епс1оз  роиг  1е5  сЫепз  е1;  1а  тёпа§ег1е. 

Ье  йгезза§е  сЗез  сЫепз  з'еЯес1иа11;  зоиз  1а  (31гес- 
11оп  сотрё1:еп1;е  (З'ип  Ап§1а1з,  Мг.  Гоо1;ег  ;  яие1- 
Яиез  зо1сЗа1;з,  зигпоттёз  -  1оо1:ег5  »,  ё1;а1еп1;  (Зё1;а- 
сЬёз  роиг  1е  зесопсЗег.  П  ё1;а11;  сиг1еих  с1'азз1з1ег 
аи  гераз  (Зез  сЫепз  соигап1;з.  Мг.  Гоо1ег  арре1а11: 
ип  (Зез  сЫепз  (Зе  1а  теи1;е  яи1  агпуа11;  аизз1161: 
(ЗосИетеп!  еп  {гапсЫззап!:  1ез  Ьаггхёгез  е1;  зе  ргё- 
с1рИ;а11  уегз  за  §ате11е  ^и'^1  У1Йа11;,  зе  1а1ззап1: 
епзиИе  еззиуег  1а  §иеи1е.  Мг.  Еоо1;ег  арре1а11;  раг- 
^013  сЗеих  ои  1:го1з  сЫепз  а  1а  {охз,  гап(31з  ^ие  1ез 
аи1;гез   а1;1;епсЗа1еп^   раИеттеп!   1еиг  1;оиг. 

Ье  §1Ыег  ё1;а11;  еп1;гатё  сЗапз  (Зез  сЬатрз  с16- 
1игёз. 

Ьа  сЬаззе  а  соигге,  ^и^   сопз1з1;е  а  ^гациег  1е 


§1Ыег  ^и5^и'а  зоп  ёри1зетеп1;  сотр1е1;,  поиз 
агг1уа  с1'Ап§1е1;егге.  Тои1;  еп  з'ё(;ап1:  (1ёуе1оррёе 
еп  Еигоре  Ог1еп1:а1е,  е11е  пе  зе  гёрапйК:  раз  1;гор 
еп  Киззхе. 

Ма1з,  еп  йеЬогз  йе  1а  сЬаззе  а  соигге,  ГЕсо1е 
ё1а11:  еп1га1пёе  дапз  ип  Ьи1;  (1'епзе1§петеп1:  а  зи1- 
уге  ипе  р1з1;е  ^асИсе,  1;гасёе  й'ипе  тап1ёге  рагИ- 
сиИёге  зиг  ип  Шпёгахге  ргётёйИё  ^и^  1;готра11; 
1ез  сЫепз.  Еп  р1из  йез  оЬз1:ас1ез  па1;иге1з,  1а  р1з1;е 
ё!аИ:  Ьёг1ззёе  й'оЬз1ас1ез  уаг1ёз  ^ие  1ез  сЬаззеигз 
Йеуа1еп1;  ('гапсЫг.  Ьа  сотЫпа1зоп  с1е  сез  оЬз1;а- 
с1ез  уаг1а11:  йапз  сЬасипе  йез  ЬагШез. 

11п  сёгётоп1а1  раг1:1сиИег  ё1а11;  ё1;аЫ1.  Ье  гёуеН 
з'еЯес1:иа11;  аи  зоп  йе  ^иа1;^е  согз  йе  сЬаззе  ди! 
]оиа1еп(;  ип  ех1:гаИ  тё1о(11еих  йи  «  Еге1зсЬй1;2  ». 
Аргёз  1е  ре(;11:  йё^еипег,  поиз  зогИопз  с1и  сЬа1;еаи 
е1;  поиз  гёип1зз1опз  йапз  1а  соиг  ой  поиз  айеп- 
(1а1еп1:  поз  топШгез  1;ои(;е8  зеИёез.  Ь'огйоппапсе 
йи  Ргёз1(1еп1:  йе  1а  сЬаззе,  1е  §ёпёга1  Ште1:2, 
атепаИ;  а1огз  1а  сё1ёЬге  «  Рг1та  Воппа  »,  сайеаи 
йе  ГЕсо1е  йе  Заитиг,  зи1у1е  йе  1а  теи1;е  йез 
сЫепз  ассотра§пёз  йе  Мг.  Гоо1ег  е!  йе  зез 
ай]01пгз  уёШз  йе  гей1п§о1;ез  гои§ез.  Ье  Ргёзхйеп! 
за1иа11:  1е5  оЯ1с1егз,  поиз  топИопз  еп  зе11е  е!  1е 
§гоире  йе  сауаИегз,  ргёсёйё  йе  1а  теи1;е,  зе  Й1г1- 
§еаИ  йегг1ёге  зоп  ргё51йеп1;  уегз  ип  ро1п(:  йхё 
й'ауапсе.  Рагт!  поиз  зе  1;гоиуа1еп1;  йез  сапй1йа1;з 
аи  роз1;е  йе  соттапйап1;з  йе  гё§1теп1;з  йе  сауа- 
1епе  ^и^  ауа1еп1;  а  аЯгоп1;ег  сеие  ёргеиуе  й'епйи- 
гапсе.  II  ез1:  роззхЫе  дие  сег1;а1П5  пе  зе  гё]ои1з- 
за1еп^  раз  1;гор  йе  раг1:1с1рег  а  се  зрог!  яиеЦие 
реи  ^^з^иё,  саг  11  {аи!  ргепйге  еп  сопз1йёга1;1оп 
Яие  1ез  со1опе1з  йе  ГАгтёе  Йёра5за1еп1;  зоиуеп! 
1а  с1пдиап1;а1пе  ;  ^иап1;  а  поиз,  сез  ехрёйШопз 
поиз  гё]ои1зза1еп1:  ^оИетеп!:.  «  Ье  ЬопЬеиг  1:ег- 
гез1:ге  зе  1;гоиуе  зиг  1е  йоз  й'ип  сЬеуа1  »  Й1за11;  Р.N. 
Кгазпоу  яи1  ё1:аИ;  ауес  поиз  аих  «  Ро51;ауу  »  *. 

Сег1:а1пз  йе  сез  со1опе1з  зе  1а1ззёгеп1;  §а§пег  раг 
1а  таиуа1зе  Ьитеиг,  Гип  ргё1;ех1;ап1;  ^и'ип  йез 
а1г5  йи  ^  Рге1зс1гй1;2  »  геззетЫа!!;  а  ипе  тагсЬе 
{ипёЬге,  ип  аи1ге  зе  уехап1;  |й'ипе  р1а1зап1;ег1е 
дие  ]е  те  регт1з  йе  {а1ге  еп  Йёс1атап1;  аззег 
Ьаи!  :  «  В1еп  йе  1г1п§ап1;з  сауаИегз 

Зегоп!  а  Ьаз  йе  1еигз  топ1;игез  » . 

Сотте  11  у  ауаН  р1и51еигз  йхгесИопз  зиг  «  1ез 
р1з1;ез  ^асИсез  »  ]е  репза1з  ^ие  поиз  аШопз  аЯгоп- 
1;ег  йез  заи1;5  еп  Ьаз  «  еп  1;еггаззез»,  йапз  йез 
та1-а1з  асс1йеп1;ёз. 

А1пз1  ^и'^1  {а11а11;  з'у  аМепйге  поз  «  йё§а1;з  » 
{игеп!  аззег  1трог1:ап1з,  а1п51  ип  со1опе1  такЬап- 
сеих  ргёсёйа  зоп  с11еуа1  йапз  ип  заи!;  еп  Ьаз  ;  11 
у  ей!  й'аи1;ге5  тс1йеп1:з,  та1з  Из  зегухгеп!;  йе 
зи]е1;з  йе  й1з1;гас1:1опз  е1;  йе  уегз  Ьито^^51;^^иез 
сотрозёз  раг  Р.N.  Кгазпоу. 

Аргёз  ауо1г  раг1:1с1рё  а  яие1яиез-ипез  йе    сез 


*)  Есг1Уа1п  соппи  рагт!  1е5  ёт1ёгёз  гиззсг  (зез  готапз 
Гигеп1  1;гас1и11з  а  Гё1;гап§ег).  Иугё  раг  1ез  Ап§1а13  а 
ГАгтёе  Коиёе  аргёз  1а  ёиегге  йе  1939-45  е1  репйи  а 
Мозсои. 


ЬаПиез  йеих  йе  поз  со1опе1з  йетапйёгеп!  ипе 
аЯес1;а1;1оп  а  ип  роз1;е  р1из  1;гапдиШе  йе  сЬе{  йе 
Й1з1;г1с1;  йе  гесги1;етеп1;. 

II  ё1:а11;  й1Я1с11е  йе  1гоиуег  ип  1;еггаш  р1из  1ауо- 
гаЫе  роиг  поз  Ьа1;1;иез,  соирё  йе  соШпез,  йе  з11- 
1опз  {огтап!  1еггаз5ез  »,  атз1  ди'И  а  ё1;ё  теп- 
Поппё  р1из  Ьаи1;,  йе  тага1з  асс1йеп1;ёз,  й'ё1:ап§з, 
йе  1;а11Из,  йе  зиг1асез  йёЬо1зёез,  йе  с1б1;игез,  йе 
сапаих  йе  йгата§е,  йе  {оззёз  Ьо1зёз  епсайгап! 
1ез  гои1;ез,  йе  йезсеп1;ез  аЬгир1;ез.  II  ^аИаИ  аЯгоп- 
1;ег  1:оиз  сез  «  еппи1з  »  еп  роигзи1уап1;  1а  рго1е  ^и^, 
роиг  ёсЬаррег  а  1а  теи1;е,  сЬо1з1зза11;  е11е-тёте 
1а  й1гес1;1оп  а  ргепйге.  Уо1с1  ип  ех1:га11;  й'ип  .^оиг- 
па1  йез  Ьаииез  :  «Ье  сег1,  1;^а^иё  раг  1ез  сЫепз 
е!;  сЬаззё  йе  1а  ^огё!:,  Уои1и1;  заиуег  за  реаи  еп 
з'ё1апсап1:  а  2-3  кт  уегз  1ез  Ьоса§ез,  та1з  1ез 
сЫепз  Геп  етрёсЬёгеп);  е!,  1е  роиззёгеп!;  уегз  ип 
епйгоИ  йёсоиуег!  гергёзеп1:ап1;  ипе  зиг1асе  йё- 
Ьо1зёе  ой  1ез  сЬаззеигз  йеуахеп!  тапоеиугег  раг- 
т!  1ез  1;гопсз  соирёз  йез  агЬгез  ои  Ыеп  1ез  1гап- 
сЫг  еп  заи1;ап1;.  Ауап1;  аНет!;  ип  ё1:ап§,  Гап1та1 
зе  ]ега  а  Геаи,  зи1у1  аиззйб!  раг  1ез  сЫепз  ;  1ез 
сЬаззеигз  йёсоиуг1геп1;  ип  §иё  ой  Геаи  1еиг  агг1- 
уа11;  роиг1;ап1;  аих  §епоих.  Ьа  Ьа^Ше  зе  1;егтша... 
а  16  кт  йи  Ней  йи  йёраг1; ». 

Еп  гёзитё,  аи  соигз  йе  1а  роигзи11:е  йе  Гап1та1, 
11  5'а§11;  йе  <  з'етЬаПег  а  1го1й  ».  В'ипе  раг1;  11  ез1; 
еззеп1:1е1  йе  зауо1г  «  зе  йёЬгоиШег  »  ауес  1ез 
сЫепз  аи  соигз  йи  <  Йёр1з1;а§е  »,  йе  пе  раз  1ез 
зи1уге  ауеи§1ётеп1;  е!  зиг1ои1:  йе  пе  раз  «  топ1ег 
йеззиз  »  (се  ^и^  ез1;  сопз1йёгё  сотте  ип  <  сг1те 
йе  йгоИ;  соттип  »).  Вез  сЬаззеигз  1пехрёг1теп- 
1;ёз  реиуеп!;  сотр1ё1;етеп1;  йёшоИг  ипе  Ьаиие,  се 
Яи1  зе  ргойиИ;  ипе  ^о1з,  1о^з^ие  Гап1та1,  1:^а^иё 
^изяи'а  7  Ьеигез  йи  зо1г  раг  1ез  сЫепз  ^и^  ге1;гои- 
уа1еп1  е(;  герегйа1еп1;  за  (;гасе,  агг1уа  пёаптотз 
а  з'езяи1уег.  В'аи1;ге  раг(;,  11  з'а§11;  йе  зигуеШег 
йе  ргёз  1е  тотеп1;  ой  1ез  сЫепз  оп1;  а1;1;ет1;  1еиг 
рго1е  е1:  йе  1е  роигзи1уге  а  Ьоп  езс1еп1;  еп  сЬо1- 
з1ззап1;  Г11;шёга1ге  1е  р1из  соиг!;,  зой  еп  1и1  Ьаггап!; 
1е  сЬет1п,  зоИ;  еп  1е  роигзи1уап1;  ;  с'ез!  1а  яие  зиг- 
§1ззеп1:  йез  оЬз1;ас1ез  1тргёуиз  е!;,  з1  1е  сЬаззеиг 
тёзезИте  1а  йосПйё  йе  зоп  сЬеуа1,  Из  пе  тап- 
диегоп!  раз  йе  1:отЬег  1:оиз  1ез  йеих,  а  1а  §гапйе 
за1:1з1ас1:1оп  йе  по1;ге  рЬо1;о§гарЬе  ата1:еиг,  1е 
Иеи1;епап1:-сариаше  Ва1та1:оу,  ди!  роззёйаИ;  1е 
сЫс  йе  зе  1;гоиуег  сотте  раг  Ьазагй  зиг  1ез  Иеих 
<'  й'ипе  сЬи1;е  ш1;ёгеззап1;е  ». 

Ьез  сЫепз  ргепа1еп1,  §ёпёга1етеп1;  1:гёз  а  ссеиг 
1еиг  раг1;1с1ра1юп  аих  ЬаНиез  ;  Гип  й'еих,  раг!;!- 
сиИёгетеп!  сопзс1епс1еих,  1:отЬа  1гаррё  й'аро- 
р1ех1е... 

Ьогзди'епйп  Гап1та1  ез1;  аих  аЬо1з,  1;оиз  1ез 
тетЬгез  йе  1а  ЬаНие  агг1уеп1:  аи  §а1ор.  Ье  ргё- 
31Йеп1;  роиззе  ип  ЬаИаИ  е!:  1;оиз  сеих  ^и^  а1т1уеп1: 
аи  ро1п1;  1;егт1па1  гесо1уеп1:  ипе  ЬгапсЬе  йе  рт 
—  зутЬо1е  йе  1а  гёа11за(:юп  йе  1а  ЬаНие.  Ье  рге- 
т1ег  агг1уё  ез1;  йёс1агё  <  го1  йе  1а  Ьа1;1;ие  ».  Аи 
ге1:оиг,  1е  «  го1  »  оЯге  а  1:оиз  ипе  1;оигпёе  еп  {а1зап1; 
с1гси1ег  ипе  соире  гергёзеп1;ап1  1а  1;ё1;е  й'ип  сег! 


55 


Е1;  ри1з,  раг{о15,  1а  пиИ;  зе  1;егт1па11  5и1уап1;  1е 
у1еих  й1с1оп  «  Ье  ]оиг  аи  зегухсе  с1и  Тзаг,  1а  пиИ 
аи  зегу1се  (Зез  Ьизнагйз  ».  Ь'етЫёте  йе  1а 
гоуаи1;ё  ё1;а11;  гергё5еп1;ёе  зе1оп  ипе  1;гёз  апс1еппе 
сойдите  «  ЬагЬаге  »  раг  ип  тогсеаи  йе  1а  си1ззе 
йе  Гап1та1  1гадиё.  Ье  ге1оиг  з'еЯесШаИ  §а1етеп1: 
еп  с11зси1;ап1:  1ез  рёпрё1;1ез  йе  1а  Ьа1:1;ие  е!...  еп 
еха§ёгап1,  раг{о13  йез  с1ё1;а11з. 

Вез  Ьайиез  та1сЬапсеизез  ас1уепа1еп1;  раг{о1з  ; 
З'еп  а1  с1ё]а  тепИоппё  ипе.  Еп  уо1с1  ип  аи1ге 
ехетр1е  :  1е  сег!  1;^а^иё  ге^иза  с1е  {и1г,  та1з  зе 
ргёрага  а  епсогпег  1е5  сЫепз  ^и^  1;оиз  з'ассгосЬё- 
геп1  а  1и1  е1;...  1а  ЬаИие  зе  1;егт1па  запз  ауо1г  сот- 
тепсё. 

Ь'1трог1;апсе  ёйисаНуе  йе  се  зрог1;  йе  «  зе1- 
опеигз »  ^и!  гесоппие  1;е11етеп1;  Ьёпёй^ие  роиг 
1а  сауа1ег1е  яи'а  рагИг  йе  1910  1е  §ёпёга1  Н1те1;2 
{и!  с1ё1ё§иё  сЬа^ие  аппёе  еп  аи1;отпе  йапз  1ез 
Иеих  йе  з1;а11оппетеп1;  с1ез  с11у151опз  йе  1а  сауа- 
1ег1е.  Ко1;ге  4ёте  В1у151оп  йе  Сауа1ег1е  геси1;  еп 
1913  1а  у1з11;е  йи  §ёпёга1  Н1те1;2,  йи  Вагон  ТаиЬё, 
а1йе  йе  сатр  йе  ГЕсо1е,  йи  соттапйап!  йез 
«Роз1;ауу»,  1е  сар11а1пе  УоИкоузку  е1,  йе  Мг. 
Коо1ег  ассотра§пё  йе  зез  сЫепз  е1;  йи  сег^ 
сопйатпё.  Аи  соигз  йе  1а  ЬаНие  Ппехрёпепсе 
йез  сауаИегз  зе  тап1{ез1а  раг  ип  §гапй  потЬх'е 
йе  сЬи1;ез  йез  раг1;1с1рап1;з  (ргёз  йе  20  %). 

Роигзи1Уап(;  топ  гёсИ  й'ип  топйе  Й1зраги,  ]е 
геу1епз  а  поз  зё^оигз  аих  -<  Роз1;ауу  ».  Вапз  1ез 
1п1;егуа11ез  еп1ге  1ез  ЬаНиез  поиз  рготеп1опз  поз 
сЬеуаих  ;  поз  1о1з1гз  ёЫеп!;  сотЫёз  раг  йез  Й1з- 
1:гас1:1опз  зрог1;1уез  е1;  раг  йез  сопсоигз  йе  ЫПагй. 
Вез  оЬз1;ас1ез  сотрИяиёз  ё1а1еп1;  ёг1§ёз  йапз  йез 
сопсоигз  Ырр1яиез.  Nоиз  ог§ап1з1опз  «  йез  соиг- 
зез  аих  с1осЬез »,  1п1ёгеззап1;ез  роиг  йез  Й1г1з, 
ри^з^и'^1  з'а§1зза11:  роиг  ип  соир1е  йе  ге]отйге 
ГепйгоИ  й'ой  уепа11;  1е  зоп  йез  с1осЬез.  А  йё{аи1: 
йе  1а  ргёзепсе  йе  йатез,  по1;ге  сопсоигз  сопз1з- 
1;а11;  а  агг1уег  аи  §а1ор  ргетхег  ои  а  1а  г1§иеиг 
зесопй  аиргёз  йи  «  с1осЬег  ».  ^'аVа^з  ипе  Й1з1:гас- 
Поп  сотр1ётеп1а1ге  —  у1з11ез  сЬег  ип  ат1,  1е 
ргтсе  Тоитапоу,  со1опе1  йи  Кё§1теп1;  йез  Вга- 
§оп5  йе  М1]е§огойзк,  ргорг1ё1;а1ге  {опс1ег  йез  епу1- 
гопз.  ^е  те  гепйа1з  ауес  1и1  а  1а  сЬаззе  аих  11ё- 
угез  е1;  по1;ге  а1;1е1а§е  ё1;а11;  йёпоттё  «  Гаи1;ото- 
Ы1е  йе  Зоп  ЕхсеИепсе  ».  Ьа  рЬо1;о  йе  се!  аие1а§е 
гергёзеп1;а11  ипе  сЬагеие  йе  раузап  а  1аяие11е 
ё1:а11:  аие1ё  ип  т1зёгаЫе  сапаззоп  ауес  зиг  1е  з1ё§е 
ип  тогпе  И1;Ьиап1еп  е1;  аи  ^опй  1е  рг1псе  Тои- 
тапоу е!  то1...  Ппе  зесопйе  рКо1;о  гергёзеп1;а11; 
1а  тёте  сЬаггеИе  запз  разза§егз,  ауес  1е  тёте 
сосЬег  1;епап1;  раг  1а  Ьг1йе  зоп  сЬеуа1  аЯо1ё,  е1;... 
ип  сауаИег  ехёси1;ап1;  ип  заи!,  раг-йеззиз  1а  сЬаг- 


ге1;1;е;  сеИе  тап1е  йе  «  заи1;з  рёгШеих  »  поиз  ё1а11; 
уепие  й'ИаИе  ;  е11е  ё1:а11;  р^а1^^иёе  а  ГЕсо1е  йе 
Сауа1ег1е  йе  Р1§пего1  е1;  поз  ё1ёуез  пе  йешеи- 
га1еп1  раз  еп  гез1;е  йапз  се!  аг1:.  Ъез  ИаИепз  поиз 
айгеззёгеп!  ипе  рЬо1;о§гарЫе  а§гапй1е  топггап! 
1еигз  оЯ1с1егз  гёип1з  аи1;оиг  й'ипе  1аЫе  зиг  1а- 
ЯиеИе  Гоп  арегсеуаН;  йез  Ьои1еШез  е1;  йез  уеггез  ; 
ип  Ьои!  йе  1а  1аЫе  йетеигаИ  у1йе  е!  Гоп  роиуаН 
уо1г  ип  оШс1ег  НаИеп  топ1ё  зиг  ип  Ьеаи  сЬеуа1 
ди!  ехёси1;а11;  ип  5аи1:  раг-йеззиз  се  Ьои!  йе  1;аЫе. 

Коиз  йёс1йатез  йе  Га1ге  т1еих  епсоге,  запз 
йёЬаггаззег  1а  1;аЫе  ;  1а  рЬо1;о§гарЫе  ргёзеп1;а  ип 
заи!  1трессаЫе,  1е  сауаИег  п'ауап!  еШеигё  п1 
1ез  Ьои1;еШез,  п1  1ез  уеггез. 

Nоиз  ргаИдиатез  а1пз1  репйап!  ип  сег1:а1п 
1;етрз  ип  ёсЬап§е  ап1тё  йе  рЬо1;оз.  Nоиз  ог§ап1- 
зюпз  йез  сопсоигз  йе  йезсеп1;е  йе  реп1;ез  1;гёз  га1- 
йез,  ауап1:  гесоигз  йапз  сез  осса51опз  а  йез  1;ги- 
^иа§ез  рКо^о^гарЫдиез.  11п  сауаИег  з'ё^епйаН 
зиг  1а  сгоире  йе  за  топ1иге  еп  1асЬап1;  1а  Ьг1йе  ; 
1е  сЬеуа!,  1;ои1  еп  гатепап!  зез  тетЬгез  роз^ё- 
пеигз,  зе  та1п1епа11;  еп  ёяиШЬге  ауес  зез  тет- 
Ьгез ап1;ёг1еигз  е1:  йезсепйаН;  1а  реп1;е  ;  1а  рНоЬ 
ргойи1за11  ГеЯе1;  й'ип  сЬеуа1  йезсепйап!  ип  тиг 
уегиса!. 

Ь'Есо1е  ИаИеппе  ргоМаИ;  й'ипе  \ат§е  риЬИсИё 
а  Гёсгап  е!  йапз  1ез  ^оигпаих.  Ъез  ргоиеззез  йе 
ГЕсо1е  Киззе  ё1а1еп1;  аЬ5о1итеп1;  хпсоппиез  а 
Гё1;гап§ег  ;  1ез  рЬо1оз  п'ё1;а1еп1;  ]ата1з  риЬИёез  е!; 
п'арраг1епа1еп1;  ди'аи  йота1пе  йез  аШитз  рг1Уёз. 
Сеие  1асипе  регтИ  а  ип  ]оигпа1  гиззе,  пе  рага1з- 
зап1;  11  ез1:  уга!  яи'аргёз  1а  гёуо1и1;1оп  рагт1  1ез 
ёт1§гёз  гиззез,  йе  риЬИег  ип  аг1;1с1е  йапз  1еяие1 
11  а1;1;г1Ьиа11;  а  Сеог§ез  С1етепсеаи,  ата1;еиг  йе 
зрог1:  Ырр1цие,  1а  риЬИсаНоп,  зоиз  1е  рзеийопуте 
йе  ^атез  РЫШз,  й'ип  Иуге  зиг  Гё^и^1а1^оп.  51  се 
ЗоигпаИз1:е  2ё1ё  ауа11;  рг1з  1а  рете  йе  1еи111е1:ег  1е 
Иуге  еп  диезИоп  11  зега11;  аизз11б1;  1;отЬё  зиг  1а 
рЬо1;о  йе  ^атез  РЫШз  ехёси1;ап1;  йез  ехегс1сез  йе 
Ьаиге  ёсо1е.  ^атез  РЫШз  ауэИ;  ё1:ё  Г1п51гис1еиг 
ргтс1ра1  йе  ГЕсо1е  йе  Сауа1епе  Киззе  е1:  зоп 
зуз1:ёте  йе  йгезза§е  ауаН:  ё1ё  айор1;ё  раг  1;ои1е 
по1ге  сауа1ег1е. 

Се  зузгёте  ё1а11:  соппи  йапз  1ез  тШеих  зрог^^з 
{гапдахз  е!  зоп  ргора§а1;еиг  ёттеп!  еп  Егапсе 
ауаИ  ё1;ё  1е  §ёпёга1  А. А.  СоиЫпе.  Моиз  ауюпз 
ё1:ё  а  ГЕсо1е  зез  ё1ёуе8  е1;  1е  сопз1йёг1опз  еп  1;ап1; 
ди'ехсеИеп!;  сауаИег,  соппа1ззеиг  йе  сЬеуаих  е! 
1пз1гис1;еиг  йе  Ьаи1;е  гёри1а11оп  ;  поиз  пе  {йтез 
йопс  пи11етеп1  зигрпз  яи'П  аИ  гёизз1  еп  Егапсе 
ипе  Ьп11ап1е  сагпёге  йапз  се  йотате. 

А.  ЬЕУ1Т2КУ 


Редактор  Алексей  Геринг 

1,е   П1гесгеиг:    М     Л.   Оиег1П8 


Пом.  Редактора  К.  М.  Перепеловский 

Р.1.и.Г.,    3=   гие   аи   5аЬо(,   Раг!»   6" 


АШЕ5  ЕТ  ^NIРОРМЕ$  ОЕ  1Н18Т01КЕ 


Кёаасйоп:  Вгипо  ]М/ШЦЕЬ 

С.-Н.  ТАУАКО  ГЬпс1а1еиг) 


ВтЕСТЮН  -  АВМШ18'| 


РГиЗЮЫ:    З.О.Р.В.    2,   гие   Ма1из 
75005 


•  АВОNNЕМЕNТ  роиг  6  питёгоз  аппие1з :  35  РК  —  Е1гап§ег  :  Ве181дие  350  ГВ,  Зшзяе  32  Р8,     2 

•  АИетадпе  25  ОМ,  Рауз-Ваа  25  П.  ИаНе  5  000   Ы,  Сгапс1е-Вге1;айпе  3,50  Ь  Е1;агз-Пп18  10  $     § 

•  РК1Х   Ви   НиМЕКО   ЕN  ГКАЫСЕ:   7   Г         | 
«»««ов«вовевоввоо90воовоовевоооооооосоооооооооооеоооооооооооовоео«>оооооооооооео*ооо? 


«ЬЕ  РА55Ё  М1ЫТА1М» 

Кеуие  Ши81гёе,  Ы1швие  рага!88ап1  1ои8  1е8  йеих  то!8,   е^   ^таИап^   де   ГАппёе   е1   (1е 
Магше  Киззе. 

АЬоппетеп*    роиг    1974,    №№  125-130  :    40.00  {гапсз.  Атёг^^ие.  Аиз^гаИе  —  10  $ 
Ас1ге5зе  йе  1а  гё(1ас1юп:  61,  гие  СЬагдоп-Ьа§асЬе  —  75016  —  РАК18      ^647  72-55 

ССР.  Раг1з  3910-12 


:»ишп::и:::::::::::п:!»::::{!к:»кп::::и; 

ВОЫгаО-ИСТОРИЧЕСКАЯ 

БИБЛИОТЕКА   «ВОЕННОЙ   БЫЛИ» 


ЛГ9  2 


—  Евгений  Молло  —  Русское  холодное: 
оружие  XIX  в.  —  5  фр. 

—  В.П.  Ягелло  —  Княжеконстантинов- 
цы  —  5  фр 

—  Е1вгеиий  Молло  —  Русское  холодное 
оружие  эпохи  Императора  Нико- 
лая II.  Князь  Н.С.  Трубецкой  — 
Нижегородская  шашка  —  5  фр. 

—  П.А.  Нечаев  —  Алексеевское  воен- 
ное училище  —  5  фр, 

—  К.  М.  Псрепеловский  —  Киевское 
Великого  Князя  Константина  Кон 
стантиновича    военное    училище    — 

5  фр. 

№  10  —  Письма  Суворова  к  Принцу  Нассау- 

Зиген  —  10  фр. 

№11  —  П. К.    Кондэеровский   —    В    Ставке 

Верховного  —  10  фр. 

л  и  ксей    Геринг   -^    Материалы    к 

)1  рафии    русской   военной   пе- 

1.1  рубежом  —  15  фр. 

ПЛ.  Солодков  —  Морские  рассказы 

—  10  фр. 

№  15  —  П.В.  Пашков  —  Воспоминания  юн-: 

кера  Алексеевца  —  5  фр.; 

№  16  —  Странствования    Христофора    Гас-| 

смана  —  10  фр.: 

№  17  —  В.Г.  фон  Рихтер  —  Собрание  сочи-; 

нений  по   русской   военной   медали-; 

стике  и  истории  —  80  фр.У 

№№  1,  4,  7,  8  и  12  распроданы.  Р 

;;|тюшт«т:шгп»шшт»пшт:п:»:п::»»:»тш:ш::и:^ 


№  3 
№  5 


Л'?  6 
№  9 


№  1 


№  14 


'   «СБОРНИКИ  РУССКОЙ  ВОЕННОЙ 

ПОЭЗИИ  » 

выпуски  1  и  2  на  ротаторе 

цена  —  5  фр.  фр. 

1  амер.  дол.  в  странах  заокеанских 

Изд.  «  Военная  Быль  »  50  стр. 


ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКОЕ 
ИЗДАТЕЛЬСТВО  «  ТАНАИС  » 

Вышли  из  печати  и  находятся  в  про- 
даже следующие  книги : 
С.  АНДОЛЕНКО  —  Нагрудные  знаки  Рус 

ской  армии  230  стр.  свыше  500  илл.  — 

32  фр. 
В.  Н.  ЗВЕГИНЦОВ  —  Кавалергарды  в  ве- 
ликую и  гражданскую  войну  1916-20  гг. 

206  стр.  —  18  фр. 
М.  КАРАТЕЕВ  —  Железный  Хромец  ис- 

тор.  роман  242  стр.  —  21  фр. 
М.  КАРАТЕЕВ  —  Возвращение     историч. 

роман  258  стр.  21  фр. 
Ген,  Лейтен.  А.  В.  фон-ШВАРЦ  —  Иванго- 

род  в  1914-1915.  Из  воспоминаний.  166 

стр.  с  портр.  и  карт  —  15  фр. 
Ген.  штаба  генерал-майор  Б.  В.  ГЕРУА  — 

—  Воспоминания  о  моей  жизни.  Том  пер- 
вый 277  стр.  с  портретом  и  иллюстр.  авто- 
ра —  27  фр.  Том  второй  —  218  стр.  с  пор- 
гретом,  многими  фотогр.  и  схемами  боев 

-  27  фр. 


"ПЕРВОПОХОДНИК" 

ЛЕТОПИСЬ  БЕЛОЙ  БОРЬБЫ 

Журнал  выходит  ШЕСТЬ  раз  в  год. 

Годовая  подписка  —  6  долларов.  Цена  отдельвого  номера  —  1  дол.  25  ц. 
Адрес  Редакции: 

Мг.  А.  Р.  МУАТСН,  842  Но  А1ехап(1па.  Ьо8-Ап8е1е8,  СаШ.  90029,  (11.8.А) 
Редакционная  Коллегия  :  А.  Долгополое,  Н.  Мяч,  А.  Мяч. 


1«^У^^^^^ММММММММ^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^*^^^^^^^^>^^^^^^^ 


^^^ч/>/^^»^^^<^^  ! 


!!Л    СКЛАДЕ   ИМЕЮТСЯ   СЛЕДУЮЩИЕ 

КНИГИ,  ДОХОД  ОТ  ПРОДАЖИ 

КОТОРЫХ  ИДЕТ  В  ПОЛЬЗУ 

ИЗДАТЕЛЬСТВА 


Г.  р.  ВАНТЦ  —  В  море  и  на  суше  —  12  фр. 
В.  Н.  фон-ДРЕЙЕР  —  На  закате  Империи. 

—  15  фр. 

А.  ГАЙРАБЕТОВ  —  Сборник  военных  пе- 
сен —  20  фр. 
Князь  П.  П.  ИШЕЕВ  —  Осколки  прошлого 

—  10  фр. 

КИРАСИРЫ  ЕГО  ВЕЛИЧЕСТВА    —    По- 
следние дни  мирной  жизни  10  фр. 
А.  Л.  МАРКОВ  —  Кадеты  и  юнкера. 

—  20  фр. 
Н.    МАНТУЛИН    —    Песенник    русского 
воина  —  25  фр. 

ПАМЯТКА  НИКОЛАЕВСКОГО  КАВАЛЕ- 
РИЙСКОГО УЧИЛИЩА  —  25  фр. 
О.  И.  ПАНТЮХОВ  —  О  днях  былых  — 

35  фр. 
С.  Н.  РЯСНЯНСКИЙ  —  О  Российском  во- 
инстве —  12  фр. 
К.  Р.  —  Полное  собрание  сочинений  тома 
МП  —  60  фр. 

СБОРНИК  ПАМЯТИ  ВЕЛ.  КНЯЗЯ  КОН- 
СТАНТИНА КОНСТАНТИНОВИЧА  2-е 
издание  —  15  фр. 

Н.  ТУРБИН  (Л.  П.  Линевич)  —  По  старому 

следу  :  Сборник  рассказов  —  15  фр. 
А.  И.  ШЕЛОУМОВ  —  Папка  с  20-ю  цвет- 
ными     репродукциями     батальных      кар- 
гин  (размер  24x31  см.)  30  фр. 

СЕРГЕЙ  ШПАКОВСКИЙ  —  Памятка  14 
пехот.     Олонецкого    Короля    Сербского 
полка  —  6  фр. 


ЖУРНАЛ  «ВОЕННАЯ  БЫЛЬ» 
МОЖНО  ПОЛУЧАТЬ: 


Париж  —  в  Конторе  журнала  —  61,  гие 
СНагдоп-Ьа^асЬе,  Рапа  16  и  в  русских 
книжных  магазинах. 

Брюссель  —  у  Б.  П.  Мижевского  — 

125,  гие  Ргеуб1,  ВгихеИез  5. 


Гермавкя  —  у  И.  Н.  Горяйнова  —  Нат- 
Ьиге-Ро81ат(  33,  Оеи1зсМап(1.  РовИа- 
вегш! 

Копевгагев  —  у  Г.  П.  Пономарева  —  Вгес!- 
бас1е  53,  СорепЬа^ие. 


Италмя  —  у  В.  И.  Дюкина  ■ 
8е  86,  Кота. 


У1а  Нешогеп- 


Сев.  Ам.  С.  Ш.  —  в  Обще  -  Кадетском 
Объединении  у  Г.  А.  Куторга  —  272, 
2  Ауепие  Зап-Ргапс18со  18,  Са1. 

Сев.  Амер.  С.Ш.  а)  уже  есть,  б)  у  князя 

Кудашева 

521    ^V     185  81г.  Ар.  2  О 

(Че^-Уогк  10033. 

Австралия  —  а)  у  В.  Ю.  Степанова,  52, 

А1Ьегг  К(1.  81гаШе1(1  2135  Н.8.\У.  Аш- 

1гаиа. 

б)  у  В.  П.  Тихомирова; 
5,  Гииег  31г.  Г.  12 
\Уа1кегу1ие  8.  Аизи-аИа  5081 


—  у     Г.     Г.     Бордокова     —  | 
1Ьега  2768  ВЦЕК08  -  АШЕЗ  АгеепИпа  < 


№128 
Июнь  1974  года 

ГОД  ИЗДАНИЯ   XXIII 


1Е  РА55Е  МШТАШЕ 


ИЗДАНИЕ 
ОБЩЕ  -  КАДЕТСКОГО  ОБЪЕДИНЕНИЯ 
ПАРИЖ 


Объединение    4-го    гусаркгкого    Мариупольского  Императрицы  Елисаветы  Петровны 
полка  с  глзгбокой  скорбью  сообщает  о  кончинесвоих  двух  последних  кадровых  офицеров 
полковников  ЯНУША   ЭММЛОВИЧА   БОКШАНИНА   И 
АЛЕКСАНДРА    ВИКТОРОВИЧА  ЗОЛОТУХИНА 


Редакция  журнала  «  ВОЕННАЯ  БЫЛЬ  » ,   с  глубокой  скорбью,   сообщает  о  кончине 
своих  дорогих  сотрудников  : 

полковника  ЭРАСТА  ЭРАСТОВИЧА   ШЛЯХТИНА 

капитана  ВЛАДИМИРА  АЛЕКСАНДРОВИЧА  РЫХЛИНСКОГО 

ротмистра  БОРИСА  НИКОЛАЕВИЧА    ЛЕВШ1ША 

мичмана  ИОАННА  ВЛАДИСЛАВОВИЧА  НЕЛОВИЦКОГО 

ИВАНА  ВЛАДИСЛАВОВИЧА  БЕЛИЦКОГО 

л.  гв.  Егерского  полка  капитана  ВЛАДИМИРА  АЛЕКСЕЕВИЧА  КАМЕНСКОГО 


СОДЕРЖАНИЕ: 

Памяти  Павла  Васильевича  Пашкова  —  Л.  Пеньков  и  А.  Геринг  1 

Великий  поход  —  штабс-капитан   Стефановский  2 

После  корпуса  —  X  8 
Как  английские  коммерсанты  помогали  Германии  во  время  первой 

великой  войны  —  И.И.  Бобарыков  9 

Российские  солдаты  —  полковник  Попов  11 

Оценка  австрийцами  русских  войск  к  началу  1917  г.  —  Г.  Гринев  13 

О  прапорщиках  производства  1  июля  1914  г.  —  В.  Бастунов  19 

К  статьи  И.И.  Бобарыкова  в  №  122  журнала  —  А.Г.  Тарсаидзе  20 

Обзор  военной  печати  —  К.П.  21 

Фронт  —  К.Р.Т.  (окончание)  22 

Письма  в  Редакцию  41 
«  АРХИВЫ  РУССКОЙ  ЭМИГРАЦИИ  »  —  Алексей  Геринг  и 

Александр  Пронин  43 

Огйгез  61;  йёсогайопз  де  1а  Оиегге  С1у11е  —  Р.У.  РАСНКОГГ  (зиНе)  45 

Ь'Есо1е  Зирёг1еш:е  йе  Оиегге  гиззе  —  Сёпёга!  СНКШЗКУ  52 

N016  <1е  1а  КёйасИоп  54 

Ьез  ОгсЬезггез  МИИахгез  Киззез  —  Р.Е.  УОЬОСН1КЕ  55 


ВОЕННАЯ    БЫЛЬ 


ЬЕ  РА88Ё  МХЫТАШЕ 


ИЗДАНИЕ  ОБЩЕ-КАДЕТСКОГО  ОБЪЕДИНЕНИЯ  ПОД  РЕДАКЦИЕЙ  А.  А.  ГЕРИНГА. 
АДРЕС  РЕДАКЦИИ  И  КОНТОРЫ  —  б1,  гив  СЬо^сIоп-^одосЬе   Роп5  (16)  647  72-55 


ХХ1П  Год  издания 


ИЮНЬ   1974   г 


В1МЕ5ТК1Е1.     Рпх  -  7,-Гп 


Памяти  Павла  Васильевича  Пашкова 


13  февраля  сего  года  после  тяжелой  болезни 
скончался  поручик  19-го  Туркестанского  стрел- 
кового полка  Павел  Васильевич  ПАШКОВ.  По- 
койный был  сыном  профессора  химии  Харь- 
ковского технологического  института.  По  окон- 
чании гимназии  перед  первой  мировой  войной, 
он  поступил  в  Московский  университет,  но 
ушел  со  второго  курса,  перейдя  в  Алексеевское 
военное  училище,  по  окончании  которого  и  от- 
бытия должного  срока  в  запасном  батальоне  в 
Сибири,  был  назначен  на  Западный  фронт,  в 
17-й  Туркестанский  стрелковый  полк.  Пережив 
на  фронте  революцию  и  последовавшую  разру- 
ху, Павел  Васильевич  принял  участие  в  граж- 
данской войне  на  юге  России. 

После  эвакуации  Крыма,  через  Константино- 
поль, Павел  Васильевич  попал  в  Париж  и  с 
первых  же  лет  эмиграции  увлекся  собиранием 
предметов  военного  характера  как-то  полковых 
знаков,  орденов,  медалей  и  военных  книг.  Все 
свое  свободное  время  он  отдавал  поискам  пред- 
метов для  своих  ко.ллекций.  Знакомство  с  та- 
кими знатоками  в  этой  области  как  ныне  по- 
койные генерал  Ознобишин,  полковники  В. Г. 
фон  Рихтер,  Попов  и  Приходкин,  а  также  с 
многими  другими,  дало  ему  многие  серьезные 
знания  в  этой  области  и  позволило  стать,  как 
мы  полагаем,  одним  из  первых  и  выдающихся 
знатоков.  Он  был  ь  переписке  решительно  со 
всеми  русскими  военными  коллекционерами  во 
всех  странах.  В  свои  свободные  минуты  он  еще 
нашел  время,  чтобы  сделать  точные  макеты 
форм  всех  гвардейских  и  кавалерийских  пол- 
ков Российской  императорской  армии.  Макеты 
эти  величиной  в  30  сантим,  находятся  теперь  в 
Русском  военно-историческом  музее  Обшесгва 
Друзей  «  Военной  Были  »  в  Париже. 

Огромная  заслуга  покойного  была  в  том,  что 
он  явился  инициатором  и  одним  из  первых  ор- 
ганизаторов «  Кружка  Любителей  Русской 
Старины  »,     впоследствии     переименованного  в 


•<  Общество  Ревнителей  русской  военной  ста- 
рины »,  которого  он  являлся  почетным  членом. 
Павел  Васильевич  принимал  самое  деятель- 
ное участие  в  двух  выставках  Кружка  :  в  мае 
1955  года,  памяти  столетия  Крымской  войны, 
и  два  года  спустя  —  в  Национальной  библио- 
теке в  Париже. 


1  — 


Однако  скоро  этот  неутомимый  труженик 
должен  был  лечь  в  больницу,  у  него  внезапно 
начался  паралич  ног  и  последние  15  лет  своей 
жизни  он  провел  в  полулежачем  положении, 
не  выходя  из  своей  комнаты  .правда,  окружен- 
ньи"1  верными  друзьями.  Можно  было  только 
поражаться  удивительной  крепости  и  терпению 
этого  человека.  До  самых  почти  последних  не- 
дель своей  жизни  он  вел  обширную  переписку, 
принимал  друзей,  и  беседы  с  ним  всегда  имели 
исключительно  интересный  и  поучительный 
характер.  Он  мог  часами  говорить  о  своем  лю- 
бимом деле  и,  придя  к  нему  на  четверть  часа, 
уйти  было  совершенно  невозможно,  так  захва- 
тывала вас  беседа  этого  выдающегося  человека 
и  большого  ученого  в  своей  области.  Все  время 
он  приводил  в  порядок  собранную  им  докумен- 
тацию и  напечатал  сначала  в  журнале  «  Воен- 
ная Быль  »,  а  затем  и  вьшущенные  отдельными 
изданиями  две  брошюры  :  «  Ордена  и  знаки 
отличия  гражданской  войны  ».  труд,  наверное 
можно  сказать,  единственный  в  своем  роде  и 
ныне  переведенный  на  французский  язык.  Рус- 
ская же  брошюра  уже  очень  давно  была  рас- 
продана. Вторая  брошюра  «  Воспоминания  юн- 
кера —  Алексеевца  »  вышла  отдельной  брошю- 
рой в  том  же  издании  «  Военная  Быль  д.  В 
дальнейшем  он  подготовлял  новый  труд  —  опи- 


сание всех  русских  медалей.  Этот  труд  остался 
ненапечатанным. 

Чувствуя  приближение  конца,  Павел  Васи- 
льевич всю  свою  военную  библиотеку  и  кол- 
лекции, как  гравюр,  так  и  знаков  и  медалей, 
завещал  Обществу  Друзей  «  Военной  Были  », 
для  помещения  в  имеющемся  при  Обществе, 
которого  он  был  одним  из  первых  членов,  му- 
зее. Вот  пример  мудрого  решения  вопроса  о 
нашем  военно-историческом  наследстве.  В  бли- 
жайшие дни  все  его  коллекции  будут  перевезе- 
ны в  помещение  музея,  обогатив  его  содержа- 
ние, и  будут  ждать  со  всем  остальным  дальней- 
шего правильного  решения  вопроса  и  избегнут 
«  иностранных  рук  ». 

Погребение  Павла  Васильевича  состоялось  22 
февраля,  на  русском  кладбище  в  Сент  Жсне- 
вьев  де  Буа  под   Парижем. 

Л.  Пеньков 

Обще-кадетское  Объединение  во  Франции  и 
выросшее  из  него  Общество  Друзей  «  Военной 
Были  »  с  грустью  склоняют  голову  перед  па- 
мятью своего  друга  и  человека,  так  много  сде- 
лавшего в  змиграции  для  увековечения  Россий- 
ской Императорской  армии  и  флота. 

Председатель    Правления    Общества 

Алексей    Геринг 


Великий  поход 


в  номере  114  «  ВОЕННОЙ  БЫЛИ  »  был  поме- 
щен очерк  :  «  Из  записно11  книжки  начальника 
штаба  14-го  армейского  корпуса.  1914  год  ». 
Эта  очень  интересная  краткая  хроника  дей- 
ствий корпуса,  однако,  не  описьшает  с  доста- 
точной подробностью  все  его  бои,  передвиже- 
ния и  тот  «  Великий  Поход  »  о  котором  будет 
написано  в  дальнейшем.  Генерал  Милоданович 
охарактеризовал  работу  штаба  крупного  войс- 
кового соединения,  численностью  более  50.000 
человек.  Мне  же,  младшему  офицеру  первой 
батареи  14-го  мортирного  дивизиона,  который 
непосредственно  подчинялся  штабу  корпуса, 
все  его  действия,  а  главным  образом  действия 
18-ой  дивизии,  с  которой  мы  были  более  всего 
связаны,  проходили  перед  моими  глазами  и  бы- 
ли занесены  на  страницы  «  Журнала  военных 
действий  »  нашего  мортирного  дивизиона.  Вот 
поэтому    «  Записная    книжка    начальника    шта- 


ба »  побудила  меня  описать  более  подробно  бои 
и  марши  корпуса  с  первых  дней  военных  дей- 
ствий до  конца  этого  похода.  Ввиду  потери,  во 
время  второй  великой  войны,  моих  дневников 
даты  может  бьггь  будут  не  всегда  совсем  точны, 
за  что  прошу  меня  заранее  извинить. 

14-ый  армейский  корпус,  под  командой  гене- 
рала Войшин  Мурдас  Жилинского,  начальника 
штаба  генерала  Милодановича  и  начальника 
артиллерии  генерала  Вартанова,  по  мобилиза- 
ционному плану,  входя  в  состав  войск  4-031  ар- 
мии, имел  директивой  развертывание  южнее  и 
юго  —  западнее  Люблина  (Юзефов-Х.пдель- 
Быхава)  так,  чтобы  8  августа  занять  фронт  по 
линии  Вильколаз-Жолкиевка-Избипа,  продви- 
нувшимися авангардами.  Необходимо  упомя- 
нуть, что  состав  корпуса  уже  при  развертыва- 
нии был  нарушен,  две  стрелковые  бригады  бы- 


ли:  заменены  45-ой  дивизией  и  второочередной 
оО-ой  дивизией,  которая  еще  и  не  подошла. 
Правый  фланг  корпуса  прикрывали  13-я  и  И-я 
кавалерийские  дивизии,  первая  на  правола,  вто- 
рая на  левом  берегах  р.  Вислы,  с  придачей  им 
пехотных  и  артиллерийских  частей  (2  батареи 
18-ой  бригады  и  две  гаубицы  2-ой  мортирной 
батареи).  Слабость  нашего  правого  фланга  дала 
возможность  австро-венгерским  войскам  прор- 
ваться нам  Б  тыл  и  зайти  довольно  глубоко  за 
линию  фронта  ,но  подоспевшими  частями  ЯО-ой 
дивизии  и  лихим  ударом  первой  бригады  18-ой 
дивизии  (69-ой  Рязанский  и  70-й  Ряжский  пп.) 
наше  положение  укрепилось,  но  создалось  опа- 
сное положение  на  левом  фланге,  где  произо- 
шел отрыв  4-й  армии  от  пятой.  С  большим  на- 
пряжением и  этот  прорыв  противника  был  лик- 
видирован. Наш  мортирный  дивизион  9,  10  и  11 
августа  вел  огонь  по  резервам  противника,  не 
давая  им  приближаться.  12  августа  утром,  вой- 
дя в  деревню  Вильколаз,  дивизион  целый  день 
простоял  в  ней  на  дороге.  Мы  в  этот  день  так 
никакого  участия  в  бою  и  не  принимали,  1'[зда- 
ли  наблюдая  ,как  пролетал  аэростат  противни- 
ка. Во  время  этих  боев,  не  помню  точно,  10-го 
или  11  августа,  был  ранен  шрапнельной  п^'лей 
в  спину  и  эвакуирован  наш  адъютант  дивизио- 
на поручик  Лозовский.  Простояв  в  де- 
ревне целый  день  в  боевой  готовности,  получи- 
ли приказ,  когда  начало  уже  смеркаться,  пе- 
рейти в  городок  Красник.  Темнота  наступила 
поразительная.  Движение  шло  перемешанными 
частями  и  без  особого  порядка.  Вдруг  в  тылах 
колонны  раздались  крики  ;  «  Конница,  конни- 
ца !  »  Началась  паника,  которую  остановили 
крутыми  мерами,  а  командир  нашего  дивизиона 
полковник  Красноперов,  на  крупной  рыси,  сидя 
на  лафете  орудия,  вкатил  в  Красник  прямо  на 
глаза  командира  корпуса,  за  это  и  получил  же- 
стокий разнос.  А  наша  вторая  батарея  подпол- 
ковника Ленчевского  отличилась  еще  лучше  — 
ездовые  порубили  постромки  и  бросили  два  пе- 
редка с  зарядными  ящиками.  Об  этих  ящиках  я 
упомяну  еще,  когда  подойдет  июнь  1915  года. 
Около  19-20  августа  наш  корпус  вошел  во 
вновь  сформированную  9-ую  армию,  под  коман- 
дованием генерала  Лечицкого,  начаяьника  шта- 
ба генерала  Гулевича  и  генкварма  генерала  Го- 
ловина. Преследование  отступающих  в  боль- 
шом беспорядке  австро-венгерцев  шло  почти 
без  задержки.  Нам  достались  сотни  тысяч 
пленных  и  большие  трофеи.  Произведя  необ- 
ходимые перегруппировки  и  перейдя  28  авгз'ста 
в  общее  наступление,  мы  нанесли  противнику 
большое  поражение.  Перейдя  р.  Сан  2  и  3  сен- 
тября мы  были  немного  задержаны  противни- 
ком у  м.  Майдан,  на  австрийской  территории, 
но  благодаря  огню  наших  батарей,  австро-вен- 
гры   опять    поспешно    отошли.    К    15    сентября 


18-я  дивизия  вышла  к  верхнему  течению  Вис- 
локи  и  форсировала  ее  у  городка  Мелец,  в 
котором  расположился  штаб  корпуса.  Части 
71-го  Белевского  полка  продолжали  гнать  про- 
тивника. К  сожалению  ,наше  командование  не 
обнаружило  своевременно  накопления  немец- 
ких сил  генерала  Войрша  около  Островца  и 
Опатова.  Немцы  этим  маневром  хотели  ударить 
в  тыл  нашей  9-ой  армии,  но  под  Опатовым  их 
задержали  гвардейские  стрелки  генерала  Де.ль- 
саля,  оказав  геройское  сопротивление,  но  сами 
понесли  очень  большие  потери.  Кажется,  18 
сентября  9-я  армия  начала  свой  отход  от  Вис- 
локи.  В  ночь  на  19-ое  наш  мортирный  дивиз110н 
стал  в  одну  линию  на  позицию  за  деревнер!  За- 
лешаны,  упоминаемой  в  своих  записках  генера- 
лом Милодановичем.  Было  около  полуночи, 
когда  нам  приказали  отходить  в  большой  тем- 
ноте и  начал  идти  дождь.  Часам  к  трем  ночи 
колонна  остановилась  под  непрерывным  осен- 
ним дождем.  Наконец  обстановка  выяснилась  в 
очень  печальном  виде.  Мост  через  р.  Сан  сор- 
вало, саперы  навели  легкий  настил  на  бочках, 
но  вода  после  дождей  сильно  поднялась  и  мост 
поднимал  только  легкую  нагрузку.  Командир 
дивизиона  вызвал  меня  и  приказал  отправить- 
ся вниз  по  течению  реки  искать  другую  пере- 
праву. Начало  светать,  но  дождь  не  прекращал- 
ся. Проехав  верст  10-12  в  северном  направле- 
нии, я  усидел  мост  долговременной  построг!ки, 
который  мог  выдержать  любую  артиллерию, 
но  саперный  офицер  сообщил  мне,  что  он  ждет 
с  минуты  на  минуту  приказа  взорвать  мост. 
Переехав  с  разведчиком  на  правый  берег  Сана, 
пришлось  прийти  к  заключению,  что  если  бы 
наша  осведомленность  была  более  широка,  то. 
идя  сразу  на  эту  переправу,  мы  могли  бы  пе- 
рейти на  другую  сторону  реки  вполне  благопо- 
лучно, так  как  противник  на  нас  совершенно 
не  нажимал.  Теперь  же,  приняв  в  расчет  время 
моего  возвращения  назад  к  дивизиону,  мост 
будет  уже  взорван.  Дождь  прекратился  и  че- 
рез два-три  часа  я  доложил  командиру  нашего 
дивизиона  в  присутствии  командира  корпуса 
все,  что  мне  было  известно.  Командир  корпуса, 
подумав,  обратился  к  нашему  дивизионеру  и 
сказал  :  «  Вам,  полковник,  надо  топить  ваши 
гаубицы,  я  их  не  могу  пустить  на  эту  перепра- 
ву ».  Такое  приказание  принудило  нас  спасать 
свои  орудия  и  свою  честь  какими-либо  други- 
ми путями.  Так  как  мы  переправились  немного 
севернее  городка  Радомысль,  то  тут  было  лег- 
че найти  то,  что  могло  спасти  наши  дивизион. 
Доложив  командиру  батареи  всю  суть  нашего 
положения  и  с  его  согласия,  мы  собрали  раз- 
ведчиков и  расторопных  солдат,  быстро  нашли 
австрийский  понтон,  еще  старой  квадратной 
формы,  покрыли  его  настилом  и,  перебросив 
солидный  канат  через  реку  и  укрепив  его  кон- 


цы  , начали  по  одному  орудию  переправлять  ба- 
тарею на  другой  берег.  Ввиду  того,  что  настил 
на  бочках  выдерживал  перекатываемое  легкое 
орудие,  то,  опустошив  передки  и  ящики  от 
лотков  со  снарядами,  их  порознь  перекатывали 
по  настилу,  снаряды  переносили  на  руках,  а 
коней  переводили  по-парно.  Наша  переправа 
прошла  благополучно,  заняв  около  5-6  часов. 
Хорошо  еш;е  то,  что  противник  не  принимал  ре- 
шительных мер,  хотя  четвертая  батарея  1"-ой 
бригады,  став  на  позицию  тут  же,  около  пере- 
правы, открыла  огонь  и  этим  могла  привлечь 
огонь  противника.  Но,  к  счастью,  это  были  ав- 
стрийцы. Надо  добавить  еще  одно  обстоятель- 
ство, что  мост  около  городка  Ниско  (южнее) 
был  также  взорван  и  части,  которые  собрались 
там  к  переправе,  должны  были  спешно  перейти 
к  нашей.  Однако,  несмотря  на  такое  скопление 
войск,  переправа  была  закончена  к  утру  сле- 
дующего дня,  хотя  одиночные  люди  продол- 
жали перебираться  еще  пару  дней,  в  темное 
время.  Когда  первая  батарея  .мортирного  диви- 
зиона перешла  полностью  на  другой  берег  (на- 
ши обозы  прошли  раньше),  она,  пройдя  на  юж- 
ную окраину  Радомысля,  стала  на  позицию  и 
открыла,  по  приказанию  к-ра  корпуса,  огонь  по 
кирпичному  заводу,  чтобы  сбить  его  трубу,  где 
по  уверению  пехотных  частей  сидел  наблю- 
датель. Командир  батареи  подполковник  Лун- 
дышев,  найдя  вилку,  открыл  огонь  батареей,  не 
изменяя  параллельного  веера.  Молодому  офи- 
церу пришлось  подсказать,  что  лучше  сузить 
веер,  для  большей  вероятности  попаданий. 

На  другой  день  мне  приказали  с  телефонис- 
том найти  более  вьподный  наблюдательный 
пункт.  Удалось  найти  большой  холм,  близко  к 
берегу  реки  с  двумя-тремя  одиночными  боль- 
шими деревьями,  но  видимость  была  сильно 
ограничена  лесами,  где  противник  хорошо  мас- 
кировался. Дивизион  получил  приказ  по  кор- 
пусу, где  нам  выражалась  благодарность  за 
спасение  своих  гаубиц  и  приказ  представить 
кого  следует  к  наградам.  Укрепив  стереотрубу, 
без  треноги,  за  большим  деревом,  я  убедился 
в  том,  что  противник  совершенно  пассивен. 
Вдруг  вижу,  как  ко  мне  подходит  командир 
второй  батареи,  упомянутый  раньше  подпол- 
ковник Ленчевский,  с  малой  трубой  и  тоже  с 
телефонистом.  Он  сразу  же  приказал  выкопать 
ровик  для  укрытия,  но  ввиду  тишины  наблю- 
дал стоя  около  него,  сзади  и  левее  меня.  Наше 
спокойствие  прервал  звук  орудийного  выстре- 
ла со  стороны  противника  и  щипящ1гй  шум 
снаряда.  Сразу  почувствовалось,  что  стреляет 
гаубица,  потому  что  пушечный  выстрел  и  раз- 
рыв снаряда  идут  почти  одновременно.  Дейс- 
твительно, слева  от  нас  разорвалась  бомба  лег- 
кой австрийской  10-сантиметровой  гаубицы. 
Разрыв  был  шагах  в  двадцати,  и  я  лично  ника- 


ких осколков  не  заметил,  да  это  и  не  удиви- 
тельно, ибо  граната  ударилась  в  болотистый 
грунт,  но  Ленчевский,  прыгая  в  ровик,  зацепил 
носом  за  сучек  дерева.  Результат  :  год  стар- 
шинства за  ранение  с  оставлением  в  строю.  По- 
дошел к  нам  еще  один  командир  батареи  80-ой 
бригады  подполковник  Бицютко.  Он  устроился 
с  трубой  за  другим  деревом  и  часто  псвгорял  ; 
«  Никто  как  Бог  !  »  На  другой  день  он  был  ра- 
нен и  благополучно  эвакуировался.  Простояли 
мы  с  18-ой  дивизией  на  этой  позиции  до  24  сен- 
тября, когда  командир  дивизиона  приказал 
мне  с  двумя  разведчиками  разведать  дорогу  и 
найти  стоянку  третьего  тяжелого  дивизиона, 
который  мы  должны  были  сменить.  На  другое 
утро  мы  и  сменили  его,  а  при  взаимных  при- 
ветствиях были  поражены  адъютантом  дивизи- 
она, который  всем  своим  видом  бы.л  вылитым 
портретом  Императора  Александра  Третьего, 
просто  поразительно.  Простояли  мы  на  этой  по- 
зиции до  27  сентября,  а  на  другой  день  нам 
предстояло  рано  утром  выступить  самостоя- 
тельно всем  дивизионом  по  маршруту  Уржсн- 
дов-Ходель-Вонвольница-Ново- Александрия.  В 
это  время  как  раз  шли  бои  на  подступах  к  Вар- 
шаве и  Ивангороду.  Да  и  стоя  на  последней  по- 
зиции, нам  пришлось  наблюдать  движение  .мно- 
гих колонн  противника  на  север,  очевидно  под 
Варшаву,  но  они,  к  сожалению,  были  вне  даль- 
ности нашего  огня.  Переход  мы  прошли  со- 
вершенно спокойно,  если  не  считать  одной  бом- 
бы, сброшенной  с  самолета  на  Вонвольницу,  по 
которой  шла  донская  сотня,  бросившаяся  врас- 
сыпную. К  счастью,  эта  первая  бомба  с  самоле- 
та была  очень  маленькая  и  никакого  урона  нам 
не  причршила.  Подошли  мы  к  Новой-Алексан- 
дрии  10  октября,  и  на  другой  день,  после  силь- 
ной артиллерийской  подготовки,  наши  части 
перешли  по  отличному  мосту  на  левый  берег 
Вислы.  В  этих  боях  особенно  отличились  гре- 
надеры 3-го  кавказского  корпуса  и  18-я  диви- 
зия, прорвав  фронт  противника  как  раз  на  сты- 
ке австро-германских  войск;  9-я  армия  продол- 
жала энергичное  наступление,  на  юг  вдо.пь  .пе- 
Бого  берега  Вислы  и  западнее.  Противник  отхо- 
дил крайне  поспешно,  и  нас  очень  удив.чяло 
отсутствие  нашей  конницы,  а  ведь  при  корпусе 
было  две  дивизии,  которые  могли  бы  совершен- 
но разгромить  австрийские  войска.  Только  на 
второй  день  нашего  движения,  когда  части 
18-ой  дивизии  становились  на  ночлег,  при  захо- 
де солнца  нас  догнали  Владимирские  уланы 
13-ой  кавалерийской  дивизии;  они  нас  спраши- 
вали о  том,  где  противник,  а  каза.пось  бы.  что 
нам  надо  было  их  спрашивать  об  этом.  Коман- 
довал этой  дивизией  генерал  кн.  Туманов,  поче- 
му ее  и  прозвали  «  туманной  »,  немного  неспра- 
ведливо, так  как  полки  были  хорошие. 

Наше    продвижение    шло    безостановочно    до 


—  4 


18  октября,  когда  армия  подошла  к  реке  Опа- 
товке  и  городку  Опатову  своим  левым  флангом. 
Тут  противник,  пользуясь  естественной  прегра- 
дой, задержался,  но,  благодаря  сильному  ар- 
тиллерийскому огню,  наши  части  18-й  дивизии 
быстро  заняли  г.  Опатов,  и  противник  снова 
обратился  в  паническое  бегство.  Наша  первая 
батарея  обстреливала  во  время  боя  монастыр- 
скую ограду  на  левой,  видимой  стороне  Опато- 
ва,  которая  служила  хорошим  опорным  пунк- 
том австрийцам,  а  вторая  батарея  разбила  са- 
харный завод.  Корпус  снова  пошел  дальше, 
едва  успевая  не  терять  противника  из  вида;  25 
октября  мы  заночевали  в  Сташове,  а  27  октя- 
бря нам  была  дана  дневка  в  местечке  Стопница, 
где  нас  нагнал  штаб  корпуса  и  29  октября  18-я 
и  75-я  дивизия  продолжали  свое  движение  на 
Краков.  Нашему  14-му  корпусу  надо  было  об- 
текать этот  город  с  востока  (75-я  дивизия)  и 
юга  (18-я  дивизия),  а  севернее  его  обходил  гвар- 
дейский корпус.  Нас  начали  донимать  снег  и 
морозы,  но  несмотря  на  зто,  16  ноября  части 
18-й  дивизии  заняли  городок  Мысленицы,  что 
южнее  Кракова  верст  на  30.  В  это  время  север- 
нее Кракова  подошедшие  на  помощь  авс1рий- 
цам  немецкие  части  потеснили  нашу  75-ю  ди- 
визию и  атаковали  во  фланг  наш  гвардейский 
корпус;  положение  спас  л.-гв.  Финляндский 
полк  решительным  ударом  под  Янгродом.  На- 
жим противника  заставил  наше  командование 
передвинуть  14-й  корпус  а  затем  и  17-й  на  под- 
держку гвардии.  Бои  затихли,  и  к  тому  же  на- 
ступили сильные  морозы.  Около  19-20  ноября 
нашему  корпусу  было  приказано  в  два  перехо- 
да ускоренным  маршем  прибыть  в  Пршедборж. 
Поход  был  достаточно  труден  :  снег,  мороз,  а 
главное  —  все  пути  были  забиты  обозами  на- 
ших частей,  отходягцих  с  западных  участков 
фронта.  Корпус  вышел  из  состава  9-й  армии  и 
оказался  резервом  главнокомандующего  фрон- 
том. Из  Пршедборжа,  куда  мы  прибыли  вече- 
ром, с  трудом  найдя  места  для  ночлега,  на  дру- 
гой день,  еще  до  рассвета,  нам  было  приказано 
занять  позиции  перед  Сулеевым  для  выручки 
7-й  дивизии.  Как  раз  шли  жестокие  бои  вокруг 
Петрокова  , который  переходил  два  раза  из  рук 
в  руки.  Бои  под  Петроковым  окончились  для 
нас  неудачно,  и  корпус  отошел  к  местечку 
Опочно;  наш  отход  прикрывали  :  бригада  45-й 
дивизии  и  1-ая  гвардейская  кавалерийская  ди- 
визия. 

В  Опочно  корпус  за  более  чем  трехмесячную 
тяжелую  боевую  и  походную  службу  получил 
короткий  отдых  и  пополнение  как  людьми,  так 
и  всеми  видами  довольствия.  Простояли  мы 
спокойно  4  дня,  а  5  декабря  корпусу  было  при- 
казано выступить  к  местечку  Иновлодзь,  на  р. 
Пилице  ,где  атаковать  переправившихся  нем- 
цев. Наш  корпус  теперь  входил  в  состав  4-й  ар- 


мии, которую  принял  генерал  Эверт,  в  нее  вхо- 
дили 14-й  и  16-й  корпуса  и  2-я  стрелковая  бри- 
гада. Для  атаки  была  первая  линия  из  69-го 
Рязанского  и  70-го  Ряжского  полков  и  в  под- 
держку им  71-й  Белевский  и  72-й  Тульский 
полки.  После  короткой,  но  сильной  артиллерий- 
ской подготовки,  первая  бригада  сбила  немцев 
и  на  их  плечах  Ряжский  полк  перешел  полу- 
замерзшую Пилицу,  закрепившись  на  занятой 
позиции.  Немцы  открыли  интенсивный  артил- 
лерийский огонь  по  нашим  частям,  которым 
пришлось  снова  отойти  на  правый  берег  реки, 
но  противник  не  пытался  преследовать  их  че- 
рез реку. 

На  этом  маневренная  война  затихла  и  нача- 
лась обороните.льная,  или  окопная.  Наш  кор- 
пус, имея  Б  своем  составе  только  18-ю  и  45-ю 
дивизии,  занял  позиции  по  реке  Пилице,  01  м. 
Иновлодзь  до  м.  Нове-Място.  В  период  декабрь- 
ских боев  у  Иновлозди  был  убит  мой  командир 
батарее!  подполковник  Павел  Александрович 
Лундышев,  очень  робкий  и  пугающийся  че.ло- 
век,  и  погиб  он  в  халупе  на  кровати,  с  которой 
вел  по  телефону  огонь  в  ночное  время.  Немцы 
засекли  нашу  батарею  и  пустили  несколько  тя- 
желых бомб,  из  которых  одна  попала  в  дымо- 
вую трубу  хаты,  где  он  и  два  телефониста 
только  и  были.  Малюсенький  осколочек  попал 
ему  в  сонную  артерию,  а  телефонисты  отдела- 
лись испугом.  Нас,  двух  младших  офицеров, 
хранил  Бог,  а  старший  офицер,  в  то  время  не 
был  на  батарее.  В  нашем  дивизионе  произошли 
большие  перемены  в  связи  со  смертью  коман- 
дира первой  батареи  :  батарею  принял  старший 
офицер  второй  батареи  капитан  Михаил  Ми- 
хайлович Коржец,  старший  офицер  моей  бата- 
реи капитан  Владимир  Федорович  Громыка 
был  переведен  в  45-ю  бригаду  на  должность 
командира  батареи,  а  в  средине  января  1915 
года  в  строй  вернулся,  уже  штабс-капитаном, 
после  выздоровления  Лозовский,  который  и 
стал  старшим  офицером  моей  батареи.  Наш  ди- 
визион занял  позицию  почти  вплотную  и  запад- 
нее деревни  Елы-Брудзевицы,  первая  батарея 
левее,  а  вторая  правее,  и  фронтом  на  запад.  На 
нашем  участке  было  совершенно  спокойно  и 
ружейной  стрельбы  почти,  кроме  ночного  вре- 
мени, мы  не  слышали.  Во  второй  половине  ян- 
варя нам  пришлось  слышать  си.льный  артил- 
.перийский  огонь  северо-западнее  нашего  участ- 
ка, а  надо  сказать,  что  наш  дивизион  был  как 
раз  на  изгибе  фронта,  когда  он  переходил  из 
западного  направления  круто  в  юго-юго-запад- 
ное, эта  канонада  была  вызвана  боями  под  Бо- 
лимовым  и  Боржимовым.  Лично  ведя  наблюде- 
ние с  высокого  дерева  на  холме,  я  увидел  не- 
мецкую легкую  батарею,  которая  вела  огонь  в 
северном  направлении.  Должен  добавить,  что 
нами   был   уже  получен  приказ   о   том,   что   от- 


крывать  огонь  мы  можем  только  с  разрешения 
штаба  корпуса,  сообш,аю  о  замеченном  и  прошу 
у  командира  дивизиона  разрешения  открыть 
огонь.  Ответ  меня  поразил  :  «  Огня  не  откры- 
вать, батарея  противника  не  на  нашем  участке, 
снаряды  беречь ! »  Было  очень  обидно  дать 
возможность  врагу  стрелять  по  нашим  войскам, 
не  отомстив  ему.  Очевидно,  уже  начал  сказы- 
ваться пробел  нашего  генштаба  в  числе  выстре- 
лов, положенных  на  орудие.  Как  оказалось 
впоследствии,  была  принята  норма  русско- 
японской  войны,  увеличенная  на  15  "'и,  тогда 
как  ее  надо  было  удвоить,  а  то  и  утроить.  При- 
мером может  служить  6-я  батарея  33-й  бригады 
подполковника  Смысловского,  она  в  боях  под 
Джибулкой  (Томашев)  за  один  день  боя  выпу- 
стила более  2000  снарядов,  от  такой  стрельбы 
закипело  масло  в  компрессорах,  шесть  орудий 
перестали  работать  и  отбивались  только  две 
пушки. 

Так  мы  простояли  на  этой  позиции  до  мая 
месяца,  пока  не  стряслась  наша  беда  в  Карпа- 
тах. Наша  3-я  армия,  понеся  большие  потери, 
уже  не  могла  сдерживать  противника  и  без- 
остановочно отходила  на  северо-восток.  Нк  в 
чем  не  виноватого  командующего  армией  гене- 
рала Радко-Дмитриева  заменили  генералом 
Леш,  но  как  увидим  дальше,  это  не  спасло  по- 
ложения. Ставка  Верховного  начала  переброс- 
ку войск  на  помощь  отходящим  частям  3-ей  ар- 
мии. В  числе  этих  войск  был  и  14-й  корпус.  В 
силу  этого  27  апреля  сняли  45-ую  дивизию,  с 
которой  мы  больше  и  не  встретились,  затем 
18-ю  дивизию  по-бригадно,  походным  поряд- 
!сом,  29  апреля  направили  в  Островец,  а  там  она 
погрузилась  в  вагоны  и  отправилась  на  юг.  На- 
шему дивизиону  было  приказано  к  8  мая  при- 
быть на  станцию  Едльня  (севернее  Радома)  где 
спешно  погрузиться  в  эше.лоны  к  ожидать 
дальнейшего  приказания.  Собственно  говоря, 
мы-то  знали,  что  идем  на  юг,  но  это  как  бы 
скрывалось.  Как  только  мы  погрузились,  наши 
три  эшелона,  с  промежутком  в  20  минут,  отпра- 
вились через  Радом,  Ивангород,  Люблин  в  Роз- 
вадов,  где  и  выгрузил11сь.  Весь  путь  мы  прошли 
за  одну  ночь.  На  станции  Розвадов  нас  встре- 
тили генерал  Леш  и  командир  корпуса,  кото- 
рый приказал  накормить  людей  и  лошадей  и 
через  три  часа  после  разгрузки,  которую  окон- 
чили в  семь  часов  утра,  дивизион  ,по  порядку 
батарей,  двинулся  на  переправу  через  р.  Сан. 
В  наш  корпус  была  придана  70-я  дивизия  ге- 
нерала Будберга  с  отличной  70-й  артиллерий- 
ской бригадой  во  главе  с  генералом  Гореловым. 
Перейдя  Сан  при  прекрасной  погоде,  дивизион 
двинулся  вдоль  левого  берега  реки  на  юг.  к 
местечку  Ниско,  которое  было  занято  нашими 
частями  без  боя.  Следуя  далее  на  местечко 
Рудник,  69-й  и  70-й  полки,  а  затем  и  вся   18-я 


дивизия,  а  также  и  70-я  дивизия  завязали  бой  с 
австрийской  армией.  После  короткого  удара 
14-й  корпус  разбил  наголову  лучшие  австрий- 
ские дивизии  тирольских  стрелков,  отбросив  их 
в  район  Чарни  Лес  (Чернолесье)  с  большими 
для  них  потерями.  В  местечке  Рудник  была  фа- 
брика плетеной  мебели  из  лозы,  и  части,  про- 
ходившие через  него,  натаскали  себе  стульев, 
столов,  диванов,  которые,  правда,  пригодились, 
когда  мы  почти  с  неделю  стояли  на  одном  и 
том  же  месте  среди  леса.  Запомнились  некото- 
рые случаи  этой  стоянки.  В  лесу  было  очень 
много  небольших  змей,  по-видимому  не  ядови- 
тых, так  как  жалоб  на  укусы  не  было;  при  пре- 
красной погоде,  расположившись  на  правом 
фланге  батареи,  шагах  в  пятидесяти  от  опушки 
леса,  мы,  двое  младших  офицеров,  и  командир 
батареи  —  порядком  позади  и  глубже  в  лесу, 
мирно  попивали  чаек,  наблюдая,  как  поднялся 
очень  далеко  австрийский  привязной  аэростат. 
Немного  погодя  слышим  свист  и  шипение  ле- 
тящего, как  чувствовалось,  крупного  снаряда; 
он  и  в  самом  деле  упал  и  разорвался  как  раз 
перед  серединой  фронта  батареи,  а  второй  сна- 
ряд упал  на  самую  батарею,  между  4-м  и  5-м 
орудиями,  но,  к  счастью,  никто  не  был  ни  ра- 
нен, ни  убит.  Мы  и  солдаты  батареи,  как  были, 
так  и  остались  в  своих  положениях,  и  видим, 
как  командир  батареи,  в  белых  подштанниках 
и  розовой  рубахе,  бежит  в  глубь  леса  с  криком  : 
«  Уведите  людей  !  Уводите  лю.цей  !  >-  Картинка 
была  очень  веселая.  Еш,е  запомнилось,  как  вто- 
рой ДИВИ31ЮН  18-ой  бригады,  став  в  одну  ли- 
нию, с  наступлением  темноты  открыл  огонь 
орудиями  с  минутным  интервалом  и  изводил 
нас  этим  часа  полтора,  после  чего  мы  и  зас- 
нули. 

Нашему  стоянию  на  этой  позиции  наконец 
пришел  срок,  и  около  4  июня  нап!  корпус,  а 
вернее  —  армия,  оказавшись  обойденной  на 
обоих  флангах  , принуждена  была  начать  отход. 
С  этого  времени  и  надо  считать  качало  того 
похода,  о  котором  упоминает  название  эгой  ста- 
тьи-хроники. 5  июня  мы  перешли  Сан,  опять 
около  Розвадова,  и  пошли  на  Янов:  боев  ника- 
ких не  было  и  двигались  мы  совершенно  спо- 
койно. Меня  выслали  с  разведчиками  кварти- 
рьером; не  помню,  около  какой  деревушки  я 
наткнулся  на  два  передка  и  к  ним  ящики,  на 
которых  было  написано  <'  2-я  батарея  14-го  мор- 
тирного дивизиона  »,  те  самые,  о  которых  упо- 
миналось раньше.  Когда  дивизион  прибыл  на 
ночлег,  я  доложил  командиру  дивизиона,  тог- 
дашнему командиру  батареи  Ленчевскому,  о 
ЮМ,  что  установил  место  его  ящиков,  и  спросил, 
не  прикажет  ли  он  их  забрать  ?  Он  обозлился 
и  ничего  не  сказал.  Передки  и  ящики  осталттсь, 
а  я  нажил  себе  врага.  Из  Янова  мы  пришли  в 
Турооин  8  июня,  в  котором  простояли  два  дня  и 


получили  приказ  занять  позицию  перед  мес- 
течком Избица,  кроме  нашего  дивизиона  ввиду 
недостатка  снарядов.  Кроме  того,  сообщалось, 
что  14-ый  корпус  с  И  на  12  июня  переходит  в 
состав  Северо-Западного  фронта  со  всей  3-ой 
армией.  Было  очень  тягостно  наблюдать,  как 
16  июня  Тульский  полк,  без  артиллерийской 
подготовки,  стройными  рядами  повел  атаку  на 
противника,  а  мы  стояли  с  болью  в  сердцах,  не 
имея  возможности  помочь  своим  Тулякам.  Кор- 
пус задержал  противника,  и  мы  два  дня  про- 
стояли в  м.  Избица.  Следующий  переход  был  до 
деревни  Вишенка,  где  наш  дивизион  опять  сто- 
ял, не  принимая  участия  в  бою.  На  другой  день 
мне  приказали  взять  двух  телефонистов,  прой- 
ти на  горку,  которая  была  на  опушке  леса,  и 
осмотреть,  что  происходит  на  стороне  против- 
ника. Телефонисты  установили  связь  с  дивизи- 
оном, и  я  начал  докладывать,  что  вижу,  как 
немцы  в  версте  от  меня  поодиночке  проходят 
по  гати  через  болотистый  ручей,  и  б  это  же 
время  почти  над  нами  разорвались  две  шрапне- 
ли, обсьшав  пулями  лес  позади  нас  Связь  с  ди- 
визионом прервалась.  Я  приказал  сматывать 
провод,  и  мы  быстро  пошли  обратно  в  Вишен- 
ки. На  нашем  биваке  было  пусто.  Немедленно 
пошли  по  орудийным  следам  догонять  дивизи- 
он ,шли  между  отходящей  пехотой  и  догнали 
дивизион  только  часам  к  четырем.  Я  заявил  ко- 
мандиру батареи  претензию  в  том,  что  никто  не 
позаботился  выслать  за  нами  разведчика,  ко  он 
оправдывался  и  уверял,  что  выслал,  но  развед- 
чик ,мол,  натолкнулся  на  немцев  и  удрал.  Я  же 
уверен,  что  со  страху  он  просто  забыл;  это  мне 
подтвердили  и  разведчики,  с  которыми  у  меня 
была  дружная,  тесная  связь. 

Наш  дивизион  стал  на  позицию  за  деревней 
Сенницей  (были  еще  Сенница  Надольня  и  Сен- 
ница  Крулевска,  близко  одна  от  другой),  и, 
ведя  наблюдение,  я  вдруг  увидел  розово-белые 
разрывы  :  а,  значит  —  австрияки,  тогда  будет 
легче  !  Действительно  было  легче,  эти  чудаки 
почти  целый  день  палили  по  снопам,  приняв 
их  за  людей  и  выпустив  уйму  снарядов.  Хотя 
мы  и  были  в  боевой  линии,  но  огня  не  откры- 
вали, ведя  лишь  беспрерывное  наблюдение  за 
противником.  Около  24  июня  мы  вошли  в  де- 
ревню Чулчице  и  нам  было  приказано  стать  на 
позицию,  которую  мы  и  заняли  обеими  батаре- 
ями с  небольшим  интервалом,  за  довольно 
большой  горой,  высота  307,  по  прозвищу  жите- 
лей —  «  Лысой  »,  да  она  и  была  такой,  кроме 
небольших,  редких  кустиков.  Около  этой  горы 
разыгрались  очень  сильные  бои,  и  при  этом 
оказалось,  что  перед  нами  снова  немцы,  кото- 
рым удалось  занять  гору,  но  их  выбил  оттуда 
сперва  Тульский  полк,  а  вторично  —  Рязан- 
ский, но  удержаться  он  не  смог,  и  дивизия  око- 
палась перед  деревней,  позади  горы.  В  ту  же 


ночь  меня  с  разведчиком  выслали  на  поиски 
новой  позиции  на  подступах  к  городу  Красно- 
ставу.  Не  доезжая  верст  20  до  Красностава,  я 
увидел  заграждение  колючей  проволоки  в  два- 
три  ряда  кольев,  а  за  заграждением  окопы  пол- 
ной профили.  Решил  искать  позиции  для  бата- 
рей верстах  в  двух-трех  сзади  этих  окопов.  На 
другой  день  мы  эту  позицию  и  заняли,  а  окопы 
впереди  заняла  18-я  дивизия.  Интересно  отме- 
тить, что  левее  нас  был  24-ый  корпус,  слабо 
дерущийся,  а  правее  наш  гвардейский  корпус 
против  1-ой  гвардейской  немецкой  дивизии,  но 
перевес  был  у  них  в  артиллерии. 

Бои  у  Красностава  шли  довольно  долго,  на- 
чавшись 3  июля,  и  окончились  его  оставлением 
7-8  июля.  Мы  отошли  через  станцию  Рейовец 
на  Холм.  Проходили  этот  город  вечером,  во 
многих  местах  он  горел,  грусть  была  на  душе 
и  сомнение  в  правильности  нашего  военного  уп- 
равления, оставившего  армию  без  должного 
снабжения.  Шли  всю  ночь,  окруженные  зарева- 
ми пожаров,  было  приказано  сжигать  хлебч  на 
корню,  запах  гари  и  копоть  сопровождали  на- 
шу колонну,  среди  которой  двигались  беженцы, 
между  ними  попадались  и  помещичьи  коляски. 
Холм  был  нами  оставлен  1  9  июля,  из  своей  ре- 
зиденции отбыл  и  митрополит  Анастасий,  из- 
вестный нам  в  зарубежье.  Следующей  напшй 
позицией  были  окопы  перед  местечком  Савин; 
по  дороге  мы  впервые  встретили  броневик  «  До- 
брыня  Никитич  »,  который  на  шоссе  много  раз 
разгонял  немецкие  колонны,  но,  к  сожалению, 
помогал  только  там,  где  дорога  была  твердого 
грунта;  кроме  того,  ему  надо  было  часто  ухо- 
дить для  пополнения  горючего  и  снаряжения. 
Тут  же  мы  увидели  две  мортиры  японского  из- 
делия, которые  они  нам  прислали  после  заня- 
тия ими  Циндао.  К  сожалению,  сложность  их 
установки  не  позволяла  им  принимать  участия 
в  боях,  требующих  постоянного  передвижения. 
Сделав  очень  мало  выстрелов,  эти  8-дюймовые 
мортиры  снялись,  и  мы  их  больше  не  встреча- 
ли. Нашему  дивизиону  было  приказано,  а  если 
не  ошибаюсь,  то  и  всему  корпусу,  с  22  июля 
отходить  через  Влодаву  в  Брест-Литовск,  куда 
мы  и  прибыли  5  августа,  расположившись  в 
районе  южной,  а  затем  западной  центральной 
обороны.  Никаких  боевых  действий  мы  не  име- 
ли и  25-го  в  ночь  начали  отходить  из  крепости, 
всем  корпусом,  на  Кобрин,  Картуз-Березу,  Сло- 
ним,  Новогрудок,  Молодечно.  Оставляли  Брест- 
ЛитэБСк  в  темноте,  среди  пожаров  и  взрывов, 
которыми  уничтожались  огромные  склады  не- 
вывезенных  интендантских  запасов,  а  так  же  и 
форты.  Противник  занял  крепость  26  августа. 

Наш  500-верстный  поход  до  Молодечно  мы 
прошли  за  15  дней  и,  прибыв  к  месту  назначе- 
ния, были  очень  обрадованы  встречей  с  коман- 
диром 27-го  корпуса  , который,  после  Галиции- 


ской  победы,  сдал  нашу  18-ю  дивизию.  Это  был 
всеми  уважаемый  и  любимый  генерал  Баланин. 
Обойдя  части  корпуса,  он  сказал  :  «  Мы  ждали 
вас  раныше,  теперь  же  мы  сами  справились  с 
прорывом  у  Свенцян  и  хорошо  одержали  побе- 
ду над  немцами  ».  Подошли  мы  к  Молодечно  9 
сентября  и,  пробыв  два  дня  в  резерве,  на  слу- 
чай контр-удара  немцев,  корпус  двинулся  даль- 
ше на  Долгинов,  Поставь:,  Глубокое,  Опсу  и, 
подойдя  в  район  Мурмишки,  сделав  еше  до  300 
верст,  числа  24  сентября  вошел  в  состав  1-ой 
армии,  закончив  свой  «  великий  поход  »,  прой- 
дя извилистыми  путями,  около  1800  верст  за 
112  дней.  Не  приходилось  ни  слышать,  ни  чи- 
тать о  том,  чтобы  какой-либо  другой  корпус 
проделал  такой  поход.  Ведь  мы  прошли  из  Га- 
лиции до  Двинска  не  просто  походом,  но  и  ведя 
часто  бои,  выручая  наши  части  из  опасных  по- 
ложений, составляя  резерв  главнокомандующе- 
го, что  взяло  не  менее  32  дней,  таким  образом 
на  чисто  походный  срок  надо  считать  дней  80 
и  в   среднем  корпус   шел   по   25-30   верст,   а  это 


было  близко  к  форсированному  маршу.  Гово- 
рят, что  в  Ставке  корпус  назвали  «  желез- 
ным »,  но  лично  мне  приходилось  наблюдать  не 
только  доблесть  войск  корпуса,  но  и  честное, 
воинское  отношение  к  службе  «  За  Веру.  Царя 
и  Отечество  ».  Как  было  тяжело,  больно,  не- 
понятно и  ужасно  разочароваться  в  1917  году  в 
русском,  простом,  доверчивом,  добродушном 
солдате,  сделавшемся  тогда  зверем. 

Заканчивая  эту,  далеко  не  полную,  хронику 
славных  дел  14-го  армейского  корпуса,  допол- 
ню ее  тем,  что  корпус  в  том  же  составе  из  18-й, 
70-ой  дивизий,  двух  их  артиллерийских  бригад, 
нашего  мортирного  дивизиона,  14-ой  саперной 
роты,  14-ой  воздухоплавательной  роты,  15-го 
корпусного  авиационного  отряда  и  всех  прочих 
частей  простоял  на  этих  позициях  все  время  до 
своего  печального  конца,  иногда  передвигаясь 
к  югу  и  обратно  для  выполнения  боевых  зада- 
ний. 

Штабс-капитан  Стефановский 


После  корпуса 


в  №  127  нашего  журнала  М.С.  подробно  и 
правильно  описал  последние  дни  нашего  Пер- 
вого кадетского  корпуса.  Мне  хочется  сказать 
несколько  слов  от  том,  "  а  что  же  было  даль- 
ше ?  » 

6  марта  1918  года  Первый  кадетский  корпус 
был  окончательно  расформирован,  когда  каде- 
ты получили  свои  аттестаты  и  были  распущены 
по  домам.  Но,  конечно,  не  все  кадеты  смогли 
поехать  домой.  В  стране  началась  гражданская 
война,  и  многочисленные  фронты  не  давали  к 
этому  возможности.  Часть  кадет  приютили  на- 
ши офицеры-воспитатели,  а  часть  просто  по- 
пала в  Детские  Дома,  чтобы  там  затеряться  и 
погибнуть  среди  беспризорников. 

Здание  осталось  пустым  и  служило  для  нужд 
военного  ведомства.  В  1919  году  было  присту- 
плено  к  формированию  советских  военных  кур- 
сов и  школ.  В  нашем  корпусе  была  основана 
1-я  Интернациональная  школа  курсантов.  Со- 
став был  преимущественно  из  финнов,  венгров 
и  людей  других  национальностей.  Начальником 
школы  был  назначен  профессор  Академии  Ге- 
нерального штаба  Петр  Иванович  Изместьев, 
который  одновременно  являлся  нача.пьником 
военной  секции  Центрального  Петроградского 
Исторического  Архива,  управление  которого  по- 
мешалось в  здании  Сената.  Его  усилиям,  глав- 
ным образом,  корпус  и  обязан  спасением  своего 
архива  и  музея.  Архив  корпуса,  в  полном  по- 


рядке, был  перевезен  в  здание  бывшего  Цен- 
зурного управления  на  Екатерингофском  прос- 
пекте, а  оттуда  впоследствии,  в  1927  году,  пе- 
ревезен в  архив  Главного  штаба,  на  Дворцовой 
площади.  В  Архиве  нашем  сохранились  все 
документы  с  1731  года  до  1917  включительно. 
Сохранились  такие  вещи,  как  классные  журна- 
лы с  нашими  отметками  и  с  записями  наших 
проступков,  аттестации  кадет  и  буквально  вся 
бухгалтерия  и  отчетность. 

Музей  корпуса  пострадал  значительно,  все 
манекены  —  формы  были  перевезены  в  Арт)1л- 
лерийский  музей,  в  кронверки  Петропавлов- 
ской крепости,  где  они  и  хранятся  вместе  со 
старыми  знаменами  полков  Императорской  ар- 
мии. Деревянные  модели,  хранившиеся  в  музее 
корпуса,   были  разобраны  на  топливо. 

Библиотека  музея,  старые  книги  и  журналы 
времен  директора  корпуса  Принца  Ангальта 
были  тоже  переданы  в  Артиллерийский  музей, 
где  их  хранили.  К  сожалению,  эти  помещения 
не  отапливались,  они  были  сырые,  хранители 
были  люди  малокультурные  и  не  интеллигент- 
ные, оружейные  мастера,  которые  не  могли 
оценить  и  понимать  ценности  таких  вещей.  По- 
пытки перевезти  их  в  библиотеку  Центрархи- 
ва  не  увенчались  успехом. 

Что  касается  библиотеки  фундаментальной 
то  она  была  растащена  и  расхищена,  так  как 
перевезти  ее  не  было  средств,  да  и  в  Архиве 


хранить  ее  не  полагалось.  Местный  комитет 
служащих  разыгрывал  их  в  лотерею,  причем 
не  отдельных  авторов,  а  по  отдельным  книгам. 
Получался  выигрыш  :  том  «  Исторического 
Вестника  »,  том  Лермонтова  и  т.  п.  В  числе  ар- 
хивного масериала  был  многотомный  дневник 
последнего  директора  корпуса.  Он  очень  инте- 
ресен и  хранится  в  Москве,  в  Ленинском  Ар- 
хиве, в  отделе  частных  архивов. 

Участь  заведовавшего  музеем  корпуса  Алек- 
сандра Александровича  Крутецкого  неизвестна, 
дЗ'мают,  что  он  погиб.  Но  музей  и  архив  он  сдал 
в  образцовом  порядке.  Один  из  воспитателей 
корпуса,  штабс-капитан  Рязанцев,  был  аресто- 
ван после  убийства  Урицкого  и  расстрелян.  Сы- 
ну его  в  это  время  было  три  года,  а  в  1935  году 
он  был  в  ссылке,  сосланный  за  то,  что  отца  его 
расстреляли. 

В  здании  корпуса  1-я  Интернациональная 
школа  была  расформирована  и  присоединена  к 
пехотной  военной  школе  в  здании  Пажеского 
корпуса.  В  классном  флигеле  у  нас  поместили 
политическую  школу  военных  комиссаров, 
часть  здания  на  набережной  отошла  к  универ- 
ситету. П. И.  Изместьев  был  неоднократно  аре- 
стован и,  если  не  ошибаюсь,  в  1923-24  гг.  умер 
от  разрыва  сердца.  После  его  смерти  началось 
разрушение  остатков  нашего   корпз'са.   Имуще- 


ство цейхгауза  было  расхищено  лазаретом,  ко- 
торый помещался  в  здании  корпуса.  О  нашем 
серебре  времен  Анны  Иоанновны  ничего  не 
было  известно. 

Из  бывших  кадет  погибли  :  Перский  Конс- 
тантин вып.  1897  г.,  6  марта  1938  г.,  Гильбих 
Эдуард  вып.  1898  г.  в  апреле  1931  г.  Между 
прочим,  в  1930-31  гг.  был  большой  поход  про- 
тив офицеров  частей  г.  Петербурга  и  его  окре- 
стностей. По  полковым  спискам  издания  «  Весь 
Петербург  »  все  остатки  были  арестованы.  По- 
чти все  сосланы,  многие  расстреляны  :  л.-гв. 
Преображенского  полка  генерал-майор  Казаке- 
вич, Зуев,  граф  Муравьев;  л.  гв.  Семеновского 
полка  погибли  все;  л.  гв.  Измайловского  —  ка- 
питан Кованько;  л.  гв.  Егерского  капитан  Яб- 
лочков, сьш  командира;  л.  гв.  Московского  пол- 
ковник Пузинский,  Гильбих;  л.  гв.  Гренадер- 
ского —  все,  145-го  пехот.  Новочеркасского 
полка  капитан  Цицерон.  В  148-м  пехот.  Кас- 
пийском и  .л.  гв.  Преображенском  полку  были 
найдены  знамена.  Погибло  очень  много  офице- 
ров. Офицеры  Константиновского  арти.плерий- 
ского  училища  за  товарищеский  завтрак  в  1923 
году.  Директор  и  офицеры  Александровского 
кадетского  корпуса  за  хранение  знамени.  Это 
те,  кого  я  знал.  На  самом  деле  их  было  гораздо 
больше.  X. 


Как  английские  коммерсакты  поомгали  Германии 
во  время  первой  великой  войны 


Восемь  лет  тому  назад  в  Англии  была  из- 
дана книга,  освещавшая  одну  из  очень  инте- 
ресных деталей  первой  мировой  войны,  но  ос- 
тавшаяся как-то  в  тени  и  прив,пекшая  к  себе 
внимание   только   в   последнее    время. 

Эта  книга  «  ТЬе  Тг1итрЬ  о!  Ипагтей  Гогсез  » 
написана  английским  контр-адмиралом  Кон- 
сеттом  и  заключает  в  себе  документально  дока- 
занные факты  и  статистические  данные  о  той 
оживленной  торговле,  которая  велась  Англией 
в  течение  1914-17  годов  с  нейтральными  скан- 
динавскими государствами,  переотправлявши- 
ми английский  уголь,  сырье  и  продукты  в  Гер- 
манию и  в  Австрию. 

Автор,  занимавший  во  время  войны  долж- 
ность британского  военно-морского  агента  в 
скандинавских  государствах  (Швеции,  Норве- 
гии и  Дании),  не  ставит  точек  над  «  и  »  и  не 
предъявляет  ни  к  кому  прямых  обвинений  в 
попустительстве  или  в  слепоте,  но  его  личные 
чувства  высказаны  достаточно  определенно  в 
посвящении   книги   тем,    «  кто   сражался   и   пал 


под  британским  флагом  »,  и  в  заглавном  рисун- 
ке, изображающем  немецкого  генерала,  окру- 
женного грудами  английских  товаров,  с  подпи- 
сью внизу  :  «  Истинные  друзья  познаются  толь- 
ко в  нужде.  Кто  сказал  :  «  Боже,  накажи  Ан- 
глию »  ?  Нет  !  Боже,  благослови  Англию,  кото- 
рая позволила  нам  получать  то,  что  давало  нам 
силу  для  продолжения  войны  ». 

При  изложении  фактов  адмирал  Консетт 
указывает,  что  он  постоянно  и  настойчиво  до- 
носил своему  прямому  начальству  о  переот- 
правке в  Германию  большей  части  грузов,  при- 
ходивших в  скандинавские  страны  из  Англии, 
но  без  каких-нибудь  положительных  результа- 
тов. О  том  же  самом  заявляли  Англии  и  Соеди- 
ненные Штаты  в  то  время,  когда  еще  не  были 
вовлечены  в  войну  и  когда  суровое  применение 
Англией  правил  морской  блокады  очень  невы- 
годно отражалось  на  морской  торговле  Штатов 
как  с  центральными,  так  и  с  нейтральными 
державами. 

Со  вступлением   Соединенных   Штатов   г   чи- 


ело  воюющих  стран,  их  прежний  протест  тор- 
говых конкурентов  сменился  требованием  пре- 
кратить такое  замаскированное  подкармлива- 
ние общего  врага,  что  и  вызвало  принятие  ряда 
весьма  решительных  мер,  сведших  торговые 
сношения  скандинавских  государств  с  Герма- 
нией к  самым  ничтожным  размерам  и  отразив- 
шихся самым  существенным  образом  на  продо- 
вольственном и  сырьевом  снабжении  Германии 
и   Австрии. 

Статистические  данные,  собранные  адмира- 
лом Консеттом  по  английскому  экспорту  в 
скандинавские  страны  и  по  вывозу  из  этих 
стран  в  Германию  и  в  Австрию,  показывают, 
что  в  течение  1914-16  гг  и  начала  1917  года 
Англия  и  ее  колонии  допускали  вывоз  в  скан- 
динавские страны  такого  количества  сырья  и 
продовольственных  продуктов,  которое  весьма 
значительно,  в  два  и  три  раза,  а  в  некоторых 
случаях  в  пять  и  в  шесть,  а  то  и  больше  раз, 
превышало  обычные  нормы  вывоза  мирного 
времени.  Такое  усиление  отмечено  Консеттом 
по  вывозу  растительных  и  животных  жиров, 
чая,  какао,  хлопчатобумажных  изделий  и  пря- 
жи, пеньки,  каучука,  шкур  и  готовой  обуви, 
мыла  , свечей,  спирта,  .льняного  семени,  жмы- 
хов, борнор!  кислоты,  дубильных  веществ,  ко- 
пры, меди,  никеля,  свинца,  олова,  цинка,  асбе- 
ста, фосфата  , суперфосфата,  шерстяных  тка- 
ней, резиновых  шин,  пиритовой  руды,  ферро- 
силиката,  ферро-марганца,  каменного  угля, 
смазочных  масел  и  древесной  массы. 

В  общем,  в  течение  первых  2  '/а  лет  войны 
скандинавские  страны  вывезли  в  Германию 
около  полутора  миллионов  метрических  тонн 
съестных  припасов  (втрое  больше  нормы  мир- 
ного времени;  главным  образом  мяса,  рыбы, 
консервов,  молочных  продуктов,  яиц,  сала,  мар- 
гарина) и  около  5-6  миллионов  тонн  разного  сы- 
рья. 

Значительные  количества  сырья  английского 
производства,  переданные  скандинавскими  го- 
сударствами Германии,  сыграли  весьма  важную 


роль  в  устранении  сырьевого  голода  немецкой 
военной  и  общей  промышленности  и  в  доста- 
влении немцам  остро  необходимых  для  них  за- 
пасов цветных  металлов  и  специальных  руд 
(в  том  числе  сырья  и  металлов,  обеспечивших 
широкое  развитие  постройки  подводных  лодок, 
цеппелинов  и  работу  химической  промышлен- 
ностью, то  есть  тех  отделов  боевой  промышлен- 
ности, от  которой  особенно  пострадали  союзни- 
ки вообще  и  Англия  преимущественно)- 

Факты  и  цифры  взяты  автором  из  официаль- 
ной статистики  Англии  и  скандинавских  госу- 
дарств (работа  адмирала  Консетта  в  бытность 
его  военно-морским  агентом  была  затруднена 
тем,  что  по  соглашению  между  Данией,  Шве- 
цией и  Норвегией,  заключенному  в  начале  вой- 
ны, было  решено  сделать  секретными  все  све- 
дения, касающиеся  внешней  торговли  этих  го- 
сударств) и,  конечно,  значительно  ?шже  дей- 
ствительности, ибо  несомненно,  что  ввиду  вы- 
годности торговых  сношений  нейтральных  го- 
сударств, с  Германией  многое  шло  через  ней- 
тральные границы  контрабандным  путем. 

Все  это  и  дает  адмиралу  Консетту  полное 
право  прийти  к  неоспоримому  заключению,  что 
« эта  позорная  и  бесчестная  торговля  способ- 
ствовала длительной  затяжке  войны  ». 

Действительно,  ведь  если  бы  Германия  не  по- 
лучила тех  80  миллионов  пудов  съестных  при- 
пасов и  тех  400  миллионов  пудов  разного  и 
остро  нужного  ей  сырья,  которые  прибыли  к 
ней  через  нейтральные  страны,  то  не  может 
быть  никаких  сомнений  в  том,  что  продоволь- 
ственный и  военный  крах  центральных  держав 
наступил  бы  значительно  раньше  и  заставил 
бы  эти  державы  искать  мира  еще  в  1916  году. 

К  великому  несчастью  для  человечества,  ци- 
ничное убеждение,  что  золото  не  пахнет,  дей- 
ствительно для  коммерсантов  и  во  время  войны 
и  даже  при  применении  по  отношению  к  торго- 
вле с  врагами  своего  же  народа. 

И. И.    Бсбарыков 


её 


Российские  солдаты 

(из   боевых  воспоминаний) 


Посвящается    Казанским    драгунам    за     «  Веру 
и  Верность  »  убиенным 


Воспоминания  о  Великой  войне  всегда  вызы- 
вают в  нас  благоговейные  чувства  перед  обра- 
зом нашего  императорского  солдата  —  драгуна- 
Без  его  высоких  боевых  и  нравственных  ка- 
честв невозможны  были  бы  те  изумительные 
по  героизму  и  успеху  полковые  дела,  давшие 
нашему  полку  16  офицерских  Георгиевских  на- 
град. 

Сегодня,  Б  день  полкового  праздника,  я  вспо- 
минаю один  из  славнейших  подвигов  наших 
драгун,  слава  которого  принадлежит  исключи- 
тельно им  —  солдатам.  Подвиг  этот  показывает 
нам  идеальный  образ  не  только  бойца,  н.о  и 
русского  человека,  проникнутого  чувством  без- 
граничной, жертвенной  любви  к  Родине,  к  по.л- 
ку  и  чувством  христианского  долга  —  ;<  больше 
сея  любви  никто  же  имать,  да  кто  душу  свою 
положит  за  други  своя  ».  Эти  герои,  эти  полу- 
грамотные простые  русские  люди  навсегда  ос- 
танутся в  нашей  памяти,  и  их  пример  должен 
быть  постоянной  причиной  нашего  воодушевле- 
ния и  веры  в  национальную  мощь  русского  на- 
рода и  во  временность  постигшего  Россию  не- 
счастья. 


1916  год,  10  августа,  Галиция,  бои  на  путях  к 
Галичу.  Спешенный  полк  занимает  позицию. 
Участок  моего  эскадрона  —  на  опушке  мелко- 
го кустарника.  Левый  фланг  упирается  в  узкую 
рощу,  тянущуюся  по  направлению  к  против- 
нику. Впереди  позиции  противника  вынесены 
отдельные  окопы.  Некоторые  из  них  только  на 
ночь  занимаются  постами  и  заставами.  Уда.ле- 
ние  этих  отдельных  окопов  от  нашей  позиции 
шагов  500-600.  Местность  между  позициями  от- 
крытая,   с    нескошенными    посевами. 

По  наблюдениям  и  звукам  выстрелов  уста- 
новлено, что  австрийцы  сменены  германцами. 
Но  штабу  армии  нужны  точные  сведения.  По- 
этому нам  отдано  приказание  захватить  плен- 
ного.   Различным    войсковым    частям    никак   не 


удавалось  исполнить  это  приказание.  Наконец 
дошла  очередь  до  нашего  полка. 

Командир  полка  выслал  на  ночь  партию  раз- 
ведчиков, тридцать  драгун  с  тремя  офицерами, 
с  приказанием  захватить  пленного.  Для  успеха, 
конечно,  необходима  была  внезапность,  но  не- 
смотря на  темную  ночь  и  все  принятые  меры, 
разведчики  были  замечены  неприятельскими 
часовыми.  Часа  в  два  ночи  я  услышал  нервный 
частый  ружейный  и  пулеметный  огонь  против- 
ника, продолжавшийся  минут  пять...  Затем  все 
стихло.  Внезапное  нападение  не  удалось,  и  раз- 
ведчики вернулись  обратно  без  всякого  резуль- 
тата. В  эту  же  ночь,  на  рассвете,  из  своей  зем- 
лянки, находившейся  в  середине  позиции  эска- 
дрона ,в  линии  окопов,  я  услышал  редкий  оди- 
ночный огонь  на  своем  левом  фланге.  Выйдя  из 
землянки,  я  увидел,  что  это  стреляет  мой  часо- 
вой. Я  подошел  к  нему,  и  он  мне  доложил,  что 
неприятельский  окоп  ,расположенный  против 
моего  левого  фланга,  шагов  на  двести  в  сторону 
от  рощи,  с  вечера  занял  немецкий  пост,  к  кон- 
цу ночи  он  предпслагал  уйти,  но  опоздал,  рас- 
свело, и  мой  часовой  его  заметил.  Драгуны  ста- 
ли внимательно  следить  за  окопом,  и  у  них 
появилась  мысль  захватить  этот  пост  и  осу- 
ществить то,  что  не  удалось  сделать  нашим 
разведчикам.  Взводный  унтер-офицер  Руденко 
доложил  мне  об  этом  желании  драгун  и  сказал, 
что  уже  есть  шесть  человек  охотников,  кото- 
рых вполне  достаточно,  так  как  немцев  там  не 
более  трех,  да  и  большому  количеству  людей 
трудно  будет  незаметно  пробраться  Командир 
полка  разрешил,  и  я  приказал  лево!!  заставе,  под 
командой  поручика  Уднемовского,  держать  не- 
приятельский пост  под  огнем,  чтобы  не  позво- 
лить немцам  высовываться  из  окопа. 

В  17  часов  шесть  охотников  —  драгун,  взяв 
бомбы  и  рассыпавшись  так,  чтобы  иметь  охва- 
тывающее положение  от  правого  фланга  пози- 
ции эскадрона,  стали  пробираться  к  неприя- 
тельскому окопу.  Высокие  травы  скрывали  их 
от  глаз  соседних  неприятельских  застав.  Весь 


эскадрон  и  группа  офицеров  с  напряженным 
вниманием  следили  за  их  продвижением.  Сол- 
датские защитные  рубахи  то  появлялись,  то 
скрывались  в  посевах,  то  снова  мелькали.  Вот 
они  уже  в  нескольких  шагах  от  окопа,  вот  они 
выпрямляются  во  весь  рост,  бросают  бомбы  и 
с  криком  «  ура  !  »  бросаются  на  окоп. 

Первые  мгновения  казалось,  что  неприятель- 
ский окоп  пуст  ,но  вскоре  оттуда  выскочила 
целая  группа  людей  в  темно-зеленых  мундирах 
и  касках,  и  началась  рукопашная  схватка.  За- 
щитных рубах  вдвое  меньше,  драгунам  грозит 
смерть...  а  на  неприятельской  позиции  —  тре- 
вога, слышны  сигна.чьные  рожки,  началась 
усиленная  ружейная  и  пулеметная  стре.пьба, 
неприятельские  батареи  открыли  огонь...  А  у 
окопа  идет  ожесточенная  борьба,  падают  нем- 
цы, но  свалились  и  два  драгуна.  Наших  оста- 
лось четыре,  из  которых  один  с  какой-то  осо- 
бой силой  и  ловкостью,  штыковыми  ударами 
отбивается  от  нападающих,  чтобы,  отбившись, 
броситься  на  помощь  своим...  Вот  уже  два  нем- 
ца бегут,  спасаются.  Желая  их  захватить,  с 
крайнего  левого  поста  два  драгуна  бросаются 
к  ним,  но  попадают  под  огонь  и  падают  тяжело 
ранеными. 

У  окопа  бой  окончен.  Драгуны  и  немцы,  пе 
ремешавшись,  бегут  от  окопа  к  лесу.  Через  не- 
сколько минут  три  германца  —  трофеи  победи- 
телей —  были  приведены  ко  мне  торжествую- 
щими  и  возбужденными  драгунами. 

Место  боя  опустело,  остались  только  убитые 
и  раненые.  Два  раненых  драгуна  пытались  пол- 
зти, но,  выбившись  из  сил,  остались  неподвиж- 
ны. Для  спасения  их  два  человека,  не  обращая 
внимания  на  сильный  огонь,  бросились  к  ним, 
но  пробежав  не  более  200  шагов  от  позиции, 
пали  смертельно  раненными  разрывными  пуля- 
ми Б  грудь.  Вечере,ло...  Нужно  было  во  чтобы 
то  ни  стало  спасти  раненых,  иначе  им  грозила 
опасность  быть  добитыми.  Вызвались  охотники. 
Тремя  группами,  под  огнем,   они  стали  проби- 


раться по  посеву  к  раненым,  которые  лежали 
в  трех  местах.  К  самым  дальним  к  месту  боя 
благополучно  дополз  тот  же  унтер-офицер  Ру- 
денко  с  тремя  драгунами.  Они  разделились  по 
два  на  раненого.  Сильный  обстрел  продолжал- 
ся. Идти  во  весь  рост  и  нести  раненого  было 
невозможно,  оставалось  только  ползти  и  та- 
щить по  земле,  взявши  за  руки.  У  каждого 
раненого  прострелены  были  обе  голени,  с  раз- 
дроблением костей.  С  большими  затруднения- 
ми, к  наступлению  темноты  все  раненые  были 
благополучно  принесены  к  моей  землянке  По- 
беда была  куплена  дорогой  ценой,  из  шести  ра- 
неных —  два  смертельно.  Особенно  я  помню 
одного  из  них.  Землистое  лицо,  широко  откры- 
тые глаза,  я  к  нему  наклонился,  он  меня  уви- 
дел и  слабым  голосом,  почти  шопотом,  сказал  : 

«  Я  знаю.  Ваше  Высокоблагородие,  что  уми- 
раю, а  умираю  я  за  Веру,  Царя  и  Отечество  » 
и,  помолчав,  добави.л...  «  и  за  наш  полк  ».  Это 
были  его  последние  слова.  Через  два  часа  он 
умер. 

Умер  он  и  за  Веру  и  Верность  и  за  брата  сво- 
его, которого  бежал  спасти.  ;<  Больше  сея  любви 
никто  же  имати  да  кто  душу  свою  положит 
за  други  своя  ». 

О  захвате  трех  германцев  были  уведомлены 
штаб  дивизии  и  штаб  корпуса.  Командир  кор- 
пуса Великий  Князь  Михаил  Александрович 
приказал  немедленно  представить  героев  к  Ге- 
оргиевским наградам.  Сменившись  с  позиции, 
ночью  я  написал  реляцию.  На  другой  день  при- 
ехал к  нам  начальник  дивизии.  Эскадрону  с 
хором  трубачей  приказано  было  построиться. 
Начальник  дивизии  лично  роздал  Георгиевские 
кресты.  Эскадрон  приветствовал  кавалеров 
криками  «  ура ! »,  а  трубачи  сыграли  полковой 
марш.  В  тот  же  вечер  я  навестил  раненых  и 
передал  им,  от  имени  командира  корпуса,  Геор- 
гиевские кресты. 

Полковник   Попев 


Оценка  австрийцами  русских  войск  к  началу  1917  г. 


в  моих  руках  книжка,  аккуратно  изданная 
Осведомительным  отделом  Главного  Австрий- 
ского Командования  под  заглавием  «  Русская 
армия,  начало  1917  года  >^  и  предназначенная 
только  для  служебного  пользования  (*). 

Начинается  книга  с  описания  народов  России 
и  следующих  статистических  данных  :  числен- 
ность населения  —  около  180  миллионов.  88  "/п 
населения  Европейской  России  принадлежит  к 
белой  расе,  а  12  "/о  —  к  желтой.  Состав  белой 
расы  :  66,79  "/(1  русских  (44.30  "/о  великороссов, 
17,81  "/о  малороссов  и  4,68  "/о  белоруссов),  далее 

—  6,31  "/о  поляков,  4,03  "/п  евреев,  1,42  "'о  нем- 
цев, 1,14  "/(1  латышей,  1,06  "/о  грузин,  имеретин  и 
мингрельцев,  0,96 "/»  литовцев,  0,91^  "/(I  армян, 
0,89  "/о  молдаван  и  румын,  0,80  ''/о  эстонцев  и  т. 
д.  Затем  идет  таблица  по  принадлежности  к 
арийской  группе  :  славян,  литово-латышей,  ро- 
манских народов,  греков,  ирано-индусов  и  кав- 
казцев; семитской  группы :  евреев  и  караимов; 
финской;  турецко-татарской;  монгольской  и 
восточно-азиатской  (китайцы,  корейцы).  При- 
ложенные карты  дают  понятие  о  районах  рас- 
селения этих  народностей.  Затем  идет  любо- 
пытная таблица  характеристики  народностей,  с 
данными  об  их  численности  и  местопребыва- 
нии. Привожу  самые  интересные,  например  : 

Адигеи,  —  около  100  тысяч,  населены  в  райо- 
не среднего  и  нижнего  течения  Кубани,  —  бла- 
городнейшая ветвь  черкесского  происхождения, 
до  сих  пор  освобожденная  от  военной  службы, 
ныне   привлеченная   к  этапной   службе. 

Армяне,  —  около  1.674  1ыс.  Главное  занятие 

—  торговля,  хитрый  дух  спекуляции  и,  б.чаго- 
даря  этому,  подобно  евреям  и  грекам,  не  в  по- 
чете. Руссофилы.  Армии  приносят  мало  поль- 
зы, однако  при  смешивании  с  другими  элемен- 
тами несут  службу  хорошо.  Отдельные  части  : 
2  добровольческих  арм.  стр.  полка  и  дивизион 
конницы. 

Башкиры,  —  около  2.000  тыс.  (следует  описа- 
ние наружности);  быт  и  обычаи  татарские,  к 
службе  всегда  готовы;  лукавы.  Хорошие  легкие 
кавалеристы. 

Бухарцы,  —  около  1.600  тыс,  —  торговцы,  до 
сих  пор  освобожденные  от  воинской  повинно- 
сти, ныне  —  в  этапах. 

Болгары,  —  около  252  тыс.,  —  трудолюбивы, 
нетребовательны,  трезвы  и  храбры. 


(*)  В1е  КиззхзсЬе  Агтее.  Ап{ап§  1917.  Миг  Шг 
с1еп  В1епз1;§еЬгаис11.  NасЬ^^сЫепаЬ^е^1ип§  йез 
А.О.К.  -У^^еп  1917.  Аиз  с1ег  к. к.  Но^-ипй  81аа1- 
йгискеге!. 


Немцы,  —  около  2.556  тыс.,  —  разделяются 
на  группы  :  балтийцы,  горожане  и  колонисты 
юга  России  и  Приволжского  района. 

Немцы  в  русских  городах  (купцы,  профессо- 
ра, врачи),  равно  как  и  колонисты,  лишь  части- 
чно сохранили  их  национальный  язык  и  быто- 
вые особенности,  они  в  высшей  степени  русси- 
фицированы;  живущие  в  остзейских  провинци- 
ях имеют  русскую  психологию  и  занимают  от- 
носительно много  влиятельных  военных  и  гра- 
жданских  до.пжностей. 

Эстонцы,  —  примерно  1.440  тыс.,  —  монголь- 
ского типа,  сохранили  свои  национальные  и 
бытовые  черты,  как  немногие  другие.  Они  — 
хорошие  стрелки,  саперы,  минеры;  благодаря 
хорошему  и  крепкому  телосложению  пополня- 
ют гвардию  и  гренадерские  полки.  Руссофилы. 

Финны,  —  около  2.000  тыс.,  —  болотные  жи- 
тели ;  серьезны,  молчаливы,  упрямы,  консерва- 
тивны, недоверчивы  к  посторонним,  но  благоче- 
стивый, надежный  и  честный  народ.  Шведский 
язык  играет  важную  роль.  Освобождены  от 
военной  службы. 

Грузины,  —  около  600  тыс.,  —  большого  ро- 
ста, стройны,  сильны.  Красивые  черты  лица  с 
темными  глазами.  Руссофилы.  Выставили  до- 
бровольческий стр.  полк,  хотя  и  подлежат 
призыву   в  войска. 

Греки,  —  прим.  50  тыс.,  —  торговцы.  Подле- 
жат призыву. 

Великоросы,  —  прим.  79.740  тыс.,  —  сильно- 
го и  хорошо  слаженного  телосложения.  Тупова- 
ты, мало  самостоятельны,  требуют  сильной  ве- 
дущей личности,  очень  религиозны,  добродуш- 
ны; не  особенно  постоянны  в  регулярной  рабо- 
те. Беспечны  в  отношении  будущего,  радости  и 
горе  переносят  с  большим  спокойствием  Обла- 
дают большим  талантом  приспособления  к  не- 
обычным обстоятельствам.  Настроены  патрио- 
тически и  монархически.  Призываются  на  во- 
енную службу.  Как  солдаты  отличны,  нетребо- 
вательны, храбры,  безусловно  и  слепо  послуш- 
ны. По  прежним  войнам  известны  как  от.лич- 
ные  пехотинцы.  Дают  свое  лицо  всей  русской 
армии. 

Евреи,  —  около  7.254  тыс.,  —  в  России  не 
допускаются  к  многим  родам  деятельности. 
Хорошо  несут  службу  в  армии  в  качестве  отли- 
чных литографов,  хороших  писарей,  ловких 
портных  и  музыкантов.  Как  солдаты  на  фронте 
не  принадлежат  к  категории  способных.  Не  мо- 
гут быть  офицерами  действительной  службы 
или  запаса. 

Малороссы,  —  около  32.058  тыс.,  —  высокого 
роста,  стройны  и  ловки;  более  живой  характер 


и  большая  энергия,  чем  у  великороссов.  Нет 
предприимчивости,  но  есть  любовь  к  свободе, 
выражающаяся  в  принадлежности  к  казачест- 
ву. В  отличие  от  великороссов  более  подходят 
для  кавалерийской  службы.  Составляют  ядро 
войск  мирного  времени  Киевского,  Одесского 
округов  и  юго-восточной  части  Варшавского, 
затем  Донского  и  Кубанского  казачьих  войск  и 
вообш,е  войск,  в  случае  войны  формирующихся 
в  этих  районах. 

Латыши,  —  прим.  2.052  тыс.,  —  прилежны, 
терпеливы,  послушны.  Недоверчивы  к  немцам, 
сдержаны.  Руссофилы. 

Литовцы,  —  около  1.728  тыс.,  —  сильно  сме- 
шаны с  соседними  народами.  Некогда  воинст- 
венный и  сильный  народ,  ныне  опустившийся. 
Вместе  со  сродными  им  Жмудью  (самогитами), 
латышами  и  старыми  пруссаками  составляют 
особую  ветвь  индо-германской  расы  с  особым 
литовским  языком.  Литовцы  и  латыши  явля- 
ются большими  любителями  лошадей  и  поэто- 
му призываются  предпочтительно  в  кавалерию 
и  конную  артиллерию.  Прибережные  жители 
дают  хороший  матросский  материал. 

Осетины,  —  около  200  тыс.,  —  крепко  сло- 
женный тип  мужчины,  однако  по  своей  внеш- 
ности далеко  уступает  другим  народам  Кавка- 
за. Дают  Осетинский  кон.  по.лк  и  Осет.  пластун, 
батальоны. 

Поляки,  —  прим.  11.358  тыс.,  —  бойки  и  тем- 
пераментны. Польский  народ  известен  своими 
историческими  воинскими  качествами  .особен- 
но были  известны  польские  уланы.  Призыва- 
ются в  армию,  кроме  того  выставили  1  добро- 
вольческий польский  стрелк.  полк  с  соответств. 
кавалерией. 

Сарты,  —  около  1.300  тыс.,  —  благодаря  сме- 
си с  арабами,  индусами  и  узбеками  имеют  ха- 
рактерные черты  этой  расы  и  язык  .происходя- 
щий от  персидского;  маленькая  голова,  типично 
иудейские  черты  лица.  Ловкие  земледельчес- 
кие работники.  До  сих  пор  были  освобождены 
от  воен.  службы,  теперь  —  на  этапах.  Оказы- 
вают вооруженное  сопротивление  в  случае  при- 
зыва на  военную  службу. 

Татары,  —  прим.  5.346  тыс.,  —  делятся  на 
волжских,  крымских,  кавказских  и  сибирских. 
Военные  качества  татарских  народов  не  прина- 
длежат к  категории  выдающихся  :  нежелание 
военной  службы,  отсутствие  понятия  о  воин- 
ской дисциплине  и  по.литическая  неблагона- 
дежность. 

Белоруссы,  —  около  8.420  тыс.,  —  потомки 
старо-славянского  племени  кривичей.  Никогда 
не  имели  политического  значения.  Сообразно 
сырому,  нездоровому  к^п1мату  они  отстали  ду- 
ховно и  физически,  живут  в  изолированных 
небольших  селениях  или  отдельных  дворах. 
Часто  склонны  к  алкоголизму.   Состав.пяют  яд- 


ро войск  в  Виленском  военном  округе  и  частей, 
формирующихся  в  этом  районе  в  случае  войны. 

Цыгане,  —  прим.  200  тыс.,  —  кочевой  народ, 
как  и  в  других  странах.  Применяемы  как  му- 
зыканты и  кузнецы  в  войсках. 

После  краткой  истории  Русской  армии,  где 
упоминаются  войны  со  времен  Петра  Великого, 
за  исключением  Венгерского  похода,  отдается 
должное  огромной  организационной  работе  рус- 
ского Генерального  штаба  по  развертыванию 
небывалых  до  сих  пор  людских  и  материальных 
резервов  Империи  для  продолжения  войны, 
при  чем  указывается,  что  этим  далеко  не  ис- 
черпываются силы  Империи  и  нужно  ожидать 
дальнейшего  усиления  военной  мощи  государ- 
ства. 

Затем  характеризуются  отдельные  рода 
войск  : 

Гвардия,  —  привиллегированное  положение. 
Собранный  из  всей  Империи  лучший  .людской 
материал  теперь  представляет  лишь  ядро  час- 
тей. В  пехотных  частях  отличаются  со  времен 
Петра  Великого  полки,  знаменитые  своим  слав- 
ным прошлым,  а  также  вниманием  со  сторо- 
ны Династии,  которой  они  верно  служат 

Гренадеры,  —  следующий  по  качеству  мате- 
риал, имеющий  все  рода  войск,  богатый  тради- 
циями  и   боевым  прошлым. 

Армейская  пехота  , —  имеет  совершенно  од- 
нородный состав  и  одинаковую  для  всех  частей 
организацию,  выделяются  стрелковые  части. 

Армейская  кавалерия,  —  несмотря  на  раз- 
личные названия  :  драгун,  улан  и  гусар,  одно- 
родно организована,  вооружена  и  обучена.  Ее 
вьшосливый  и  крепкий  конский  состав  ремон- 
тируется главным  образом  из  Задонских  сте- 
пей. 

Арти.члерия,  —  находившаяся  перед  началом 
войны  как  раз  в  стадии  реорганизации,  сейчас 
представляет  собой  род  войск,  в  своих  качес- 
твах не  уступающий  ни  пехоте,  ни  кавалерии, 
прекрасно    применяемый   род   войск. 

Инженерные  войска,  —  занимают  особое  по- 
ложение своим  выдающимся  офицерским  сос- 
тавом и  составом  нижних  чинов,  тщательно  по- 
добранным, что  дает  им  возможность  выделять- 
ся своими  действиями  во  время  настоящей  вой- 
ны. 

Казаки,  —  самырг  оригинальный  род  войск 
Русской  армии.  Из  прежней  военной  касты, 
свободной  и  привиллегированной,  несшей  слу- 
жбу по  охране  границ,  государство  в  государ- 
стве, —  в  настоящее  время  сохранилась  только 
фикция  самостоятельности,  лишь  немногие  осо- 
бые права.  В  обучении  и  применении,  вооруже- 
нии и  снаряжении  они  почти  не  отличаются  от 
частей  армейской  кавалерии. 

Офицерский  корпус,  —  как  и  следует  ожи- 
дать   в    армии    такой    величины,    не    однороден. 


благодаря  различным  общественным  классам, 
где  происхождение  и  образование  различны. 
Офицеры  гвардии,  принадлежащие  к  высшим 
слоям  общества,  имеют  очень  хорошую  воен- 
ную и  довоенную  подготовку  и  этим  выделя- 
ются среди  своих  армейских  товарищей.  То  же 
относится  и  к  офицерам  Ген.  штаба,  благодаря 
их  специальному  военному  образованию,  равно 
как  и  к  офицерам  специальных  войск.  Громад- 
ное увеличение  состава  армии  во  время  войны, 
большие  потери  в  кадровом  офицерском  соста- 
ве создали  большую  нужду  в  замещении  офи- 
церских должностей,  что  заставило  управле- 
ние армии  прибегнуть  ко  всяким  возможным 
мерам  для  его  пополнения,  призвав  наполовину 
подходящий  элемент  после  короткого  срока 
подготовки  и  отправив  этот  элемент  немедлен- 
но на  фронт.  С  таким  офицерским  составом  ко- 
мандование не  получило  хорошего  опыта  во 
время   последних   наступательных   боев. 

Затем  следует  описание  состава  армии,  при- 
зыва новобранцев  и  запасных,  пополнение 
Еойск.  Следующие  главы  посвящены  описа- 
ниям организации  армии,  высших  и  низших 
штабов  и  управлений,  условных  топографиче- 
ских обозначений  и  общей  организации  воору- 
женных сил,  состоявших  к  этому  периоду  вре- 
мени из  трех  фронтов  и  Кавказской  армии,  все- 
го из  12  и  Особой  армий.  К  этом^  времени  Рос- 
сия имела  на  всех  фронтах  2  гвардейских  и  1 
гренадерский  корпус,  47  номерных  корпусов,  6 
кавказских,  2  туркестанских,  7  сибирских  и  1 
Сербский  , всего  66  армейских  корпусов;  конни- 
ца же  была  сведена  в  10  кавалерийских  корпу- 
сов (1  гвар.,  7  армейских  и  2  кавказских).  Пехо- 
та состояла  из  3  гв.,  4  гренад.,  141  пех.  дивизий; 
9  отдельных  бригад  особого  назначения;  40 
стрелковых  и  8  пограничных  дивизий,  6  плас- 
тунских бригад;  1  польской)  и  5  добровольчес- 
ких пех.  бригад.  (Чехословацкой,  1  и  2  латыш- 
ской и  1  и  2  армянской).  Конница  к  этому  вре- 
мени состояла  из  54  '/2  кавалерийских  (каза- 
чьих) дивизий.  После  точного  перечня  воору- 
жения и  снаряжения  частей  Русской  армии 
следуют  страницы,  посвященные  формам  оде- 
жды военного  времени  (с  несколькими  незна- 
чительными ошибками)  и,  наконец,  перечень 
состава  пехотных  и  кавалерийских  дивизий  с 
очень  интересной  графой  оценки  их  боевых 
качеств. 

ПЕХОТА 

1  гв.  пех.  дивизия,  —  была  выдающейся  час- 
тью. Большие  потери.  Теперь  наспех  сколочен- 
ный состав  нижних  чинов,  вследствие  чего  по- 
ниженный боевой  дух. 

2  гв.  пех.  дивизия,  —  была  выдающейся  час- 
тью. Последнее  время  большое  количество  слу- 


чаев  членовредительства.    Пополнение   пос.пед- 
него  времени  далеко  не  выдающееся. 

3  гв.  пех.  дивизия,  —  была  выдающейся  час- 
тью. Последнее  время  установлены  случаи  не- 
повиновения. 

1  гренад.  дивизия,  —  выдающаяся  часть. 

2  гренад.  дивизия,  —  тоже. 

3  гренад.  дмвизия,  —  испытана  в  боевой  об- 
становке. В  последнее  время  засвидетельство- 
ваны случаи  непов11новения. 

Кавказская  грен,  дивизия,  —  считается  вы- 
дающейся частью. 

1  пех.  дивизия,     — сведений  нет. 

2  пех.  див.,  —  испытана  в  боевой  обстановке. 
Огромные  потери  в  нача-ле  октября.  Случаи  не- 
повиновения. 

3  пех.  див.,  —  испытанная  часть.  В  последнее 
время  установлены  случаи  неповиновения.  В 
настоящее  время  упала  вера  в  победу, 

4  пех.  див.,  —  испытана  в  боях.  Установлены 
случаи  отказа  исполнения  приказания  об  атаке. 

5,  6,  7,  8,  9  и  10  пех.  дивизии,  —  все  испыта- 
ны в  боевой  обстановке,  особенно  7  дивизия  по- 
казала себя  выдающейся.  Членовредительство 
установлено  в  8  дивизии. 

11  пех.  див.,  —  испытана  в  боях.  «Штурмо- 
вая дивизия  »,  однако  старый  боевой  дух  пони- 
жен. 

12  пех.  див.,  —  тоже  «  Штурмовая  дивизия  ». 
В  октябре  установлены  случаи  непослушания  и 
членовредительства. 

13  пех.  див.,  —  стойкая.  Мало  перебежчиков. 
В  августе  большие  потери.  В  октябре  случаи 
неповиновения. 

14  пех.  див.,  —  очень  хорошая  репутаиия, 
однако  в  октябре  были  случаи  неповиновения. 
В  последне  время  очень  хорошо  дралась. 

15  пех.  див.,  —  первоклассная  дивизия.  В  по- 
следнее время  склонность  к  дезертирству,  уве- 
личивается число  членовредителей.  Несмотря 
на  это  дивизия  вела  себя  выдающимся  образом 
в  последнее  время.  Ненормально  большие  поте- 
ри в  Румынии. 

16  пех.  див.,  —  испытана  в  боях,  упорная  и 
жесткая.  В  последнее  время  случаи  неповино- 
вения. В  начале  августа  тяжелые  потери. 

17  и  18  пех.  див.,  —  испытаны  в  боях. 

19  пех.  див.,  —  испытана  в  боях.  «  Штурмо- 
вая »  дивизия. 

20  пех.  див.,  —  хорошая  дивизия.  Надежна.  В 
октябре  случаи  неповиновения  и  членовреди- 
тельства. 

21  пех.  див.,  —  испытана  в  боях.  В  октябре 
случаи  неповиновения.  Полки  81-й  и  83-й  счи- 
тались до  сих  пор  особенно  выдающимися. 

22  пех.  дмв.,  —  испытана  в  боях.  В  октябре 
случаи  неповиновения. 

23  пех.  див.,  —  тоже.  В  октябре  тяжелые  по- 
тери. 


—  15 


24.  пех.  див.,  —  тоже.  Очень  надежна.  Рань- 
ше очень  стремительна  , однако  теперь  эта  стре- 
мительность понижена  большими  потерями. 

25  пех.  див.,  —  испытана  в  боях. 

26  пех.  див.,  —  хорошо  применима  в  бою,  в 
октябре  очень  тяжелые  потери.  Дисциплиниро- 
вана. 

27  пех.  див.,  —  испытана  в  боях.  В  октябре 
случаи  неповиновения. 

28,  29,  30  пех.  див.,  —  испытаны  в  боях. 

31  пех.  див.,  —  испытана  в  боях.  Выдающая- 
ся дивизия. 

32  пех.  див.,  —  тоже.  Надежная  «  штурмо- 
вая »  дивизия. 

33  пех.  див.,  —  хорошая  дивизия. 

34  пех.  див.,  —  испытана  в  боях.  В  сентябре 
большие  потери. 

35  пех.  див.,  —  тоже.  В  последнее  время  слу- 
чаи отказа  идти  в  атаку.  Теперь  дивизия  не 
считается  одной  из  лучших. 

36  пех.  див.,  —  сведений  нет.  В  битве  у  Тан- 
ненберга  была  уничтожена,  затем  опять  сфор- 
мирована. 

37  пех.  див.,  —  в  свое  время  была  выдающей- 
ся. Теперь  сильно  ухудшилась,  тяжелые  поте- 
ри в  октябре. 

38  пех.  див.,  —  испытана  в  боях. 

40  пех.  див.,  —  хорошая  дивизия. 

41  пех.  див.,  —  испытана  в  боях.  Дивизия 
считается  хорошей  атакующей  частью.  В  октя- 
бре, однако,  она  себя  не  показала  с  хорошей 
стороны. 

42  пех.  див.,  —  испытана  в  боях. 

43  пех.  див.,  —  тоже.  Надежна,  дисциплини- 
рована. 

44  пех.  див.,  —  тоже.  Выдающаяся  дивизия. 

45  пех.  див.,  —  испытана  в  боях. 

46  пех.  див.,  —  тоже.  Случаи  неповиновения 
в  октябре,  теперь  их  число  сократилось. 

47  пех.  див.,  —  считается  боевой  частью  луч- 
шего качества. 

48  пех.  див.,  —  испытана  в  боях.  Очень  дис- 
циплинирована. 

49  пех.  див.,  —  испытана  в  боях. 

50  пех.  див.,  —  тоже.  Качество  понижено 
вследствие  больших  потерь  в  сентябре. 

51  пех.  див.,     — испытана  в  боях. 

52  пех.  див.,  —  выдающаяся  часть.  Очень  хо- 
роший дух. 

53  пех.  див.,  —  испытана  в  боях,  упорна  в  обо- 
роне. В  октябре  очень  тяжелые  потери.  В  на- 
чале декабря  случаи  неисполнения  приказа 
наступать. 

54  пех.  див.,  —  со  времени  битвы  в  Мазурских 
озерах  присутствие  не  установлено,  видимо  ра- 
сформирована,  теперь   же   формируется   вновь. 

55  пех.  див.,  —  испытана  в  боях.  Случаи  чле- 
новредительства. 

56  пех.  див.,  —  случаи  членовредительства. 


57  пех.  див.,  —  хорошо  себя  зарекомендова- 
ла в  боевом  отношении. 

58  пех.  див.,  —  взята  в  плен  в  Новогеоргиев- 
ске  теперь  формируется. 

59  пех.  див.,  —  надежна,  способность  к  атаке 
понижена  благодаря  тяжелым  потерям. 

60  пех.  див.,  —  испытана  в  боях. 

61  пех.  див.,  —  в  последнее  время  имела 
очень  тяжелые  потери.  Боевое  качество  пони- 
жено. 

62  пех.  див.,  —  дивизия  среднего  качества. 

63  пех.  див.,  —  взята  в  плен  в  Новогеоргиев- 
ске;  теперь  формируется  (?) 

64  пех.  див.,  испытана  в  боях.  Теперь  счи- 
тается среднего  качества. 

65  и  67  пех.  див.,  —  испытаны  в  боях. 
68  и  69  пех.  див.,  —  среднего  качества. 

70  пех.  див.,  —  нет  особой  способности  к  на- 
падению. 

71  пех.  див.,  —  испытана  в  боях.  В  октябре 
случаи  неповиновения.  Однако  в  последнее 
время  дивизия  себя  показала  с  хорошей  сторо- 
ны. 

72  пех.  див.,  —  существовала,  была  расфор- 
мирована, о  новом  формировании  ничего  не  из- 
вестно. 

73  и  74  пех.  див.,  —  испытаны  в  боях. 

75  пех.  див.,  —  дивизия  среднего  качества. 

76  пех.  див.,  —  испытана  в  боях. 

77  пех.  див.,   —  случаи  членовредительства. 

78  пех.  див.,  —  испытана  в  боях. 

79  пех.  див.,  —  хорошая  дивизия. 

80  пех.  див.,  —  испытана  в  боях.  В  настоящее 
время  не  обладает  никакой  особенной  ударной 
силой. 

81  пех.  див.,  —  среднего  качества,  ударная 
сила  невелика. 

82  пех.  див.,  —  считается  хорошей  дивизией. 
Надежна.  В  ноябре,  по  слухам,  случаи  непови- 
новения. 

84  пех.  див.,  —  испытана  в  боях.  Боевой  дух 
считается   очень   высоким.   Большие   потери. 

87  пех.  див.,  —  по  слухам  в  состоянии  фор- 
мирования. 

91  пех.  див.,  —  тоже. 

99  пех.  див.,  —  394  пех.  п.  переформирован  в 
25  туркестанский  стрелковый,  а  393  пех.  а.  — 
в  24  турк.  стр.;  395  и  396  пех.  пп.  не  установле- 
ны. 

100  пех.  див.,  —  в  октябре  были  случаи 
неповиновения.  Эта  дивизия  имеет  также  на- 
звание   «  Черноморской  ». 

101  пех.  див.,  —  испытана  в  боях.  Дивизия 
отличается  высокими  боевыми  качествами. 
Дух  очень  высок.  В  сентябре  тяжелые  потери. 

102  пех.  див.,  —  дивизия  среднего  качества. 
В   последнее   время   качество   улучшилось. 

103  пех.  див.,  —  по  слухам  не  особенно 
склонна    к    наступлен14Ю. 


104  пех.  див.,  —  испытана  в  боях.  По  слухам 
в  октябре  были  случаи  неповиновения  при 
наступлении. 

105  пех.  див.,  —  в  последнее  время  хороший 
боевой  дух. 

108  пех.  див.,  —  испытана  в  боях.  В  послед- 
нее время  участились  случаи  членовредитель- 
ства. 

109,  НО,  111,  112  пех.  див.,  —  дивизии  сред- 
него качества. 

113  пех.  див.,  —  испытана  в  боевой  обста- 
новке. 

114  пех.  див.,  —  взята  в  плен  в  Новогеоргиев- 
ске,    вероятно    в    состоянии   формирования. 

115  пех.  див.,  —  дивизия  среднего  качества, 
Б  последнее  время  себя  ничем  не  проявила. 

117  пех.  див.,  —  считается  не  особенно  спо- 
собной к  нападению. 

119  пех.  див.,  —  взята  в  плен  в  Новогеор- 
гиевске,  может  быть  в  состоянии  формирова- 
ния   (?). 

120,   121   и  124  пех.  див.,  —  среднего  качества. 

125  пех.  див.,  —  среднего  качества.  В  ок- 
тябре   случаи    неповиновения. 

126  пех.  див.,  —  среднего  качества. 

128  -  138,  140  пех.  див.,  —  в  состоянии  фор- 
мирования. 

141  -  149,  153  -  155  пех.  див.,  —  формирова- 
ние не   установлено. 

150  -  152,  157,  158  пех.  див.,  —  в  состоянии 
формирования. 

158  пех.  див.,  —  по  слухам  переименована 
в   22   сибирскую   стр.  дивизию. 

161,  163  пех.  див.,  —  формирование  до  сих 
пор  не  установлено. 

164  пех.  див.,  —  в  состоянии  формирования. 

169,  171,  173  -  177,  179,  187  -  189,  191  -  194 
пех.  див.,  —  формирование  до  сих  пор  не  ус- 
тановлено. 

183,  185  пех.  див.,  —  в  состоянии  формиро- 
вания. 

1    сводная  пех.   див.   —  тоже. 

39,  66,  83,  106,  107,  116,  118,  123,  127,  156, 
159,  160,  165,  166,  167,  168,  170,  172,  178,  180- 
182,  184,  186,  190,  194,  2  своди,  пех  див..  — 
сведений  нет. 

85,  86,  88,  89,  90,  92,  93,  95,  96,  97,  98  пех. 
див.,  —  не  существуют. 

Гвард,  Стрелк.  див.,  —  очень  хорошо  себя 
показала.  Вследствие  больших  потерь  уверен- 
ность  в  победе  сильно   пала. 

1  стр.  див.,  —  испытана  в  боях. 

2  стр.  див.,  —  выдающаяся  дивизия.  В  октя- 
бре случаи  отказа  идти  в  атаку. 

3  и  5  стр.  див.,  —  испытаны  в  боевой  обста- 
новке. 

4  стр.  див.,  —  выдающаяся  дивизия,  удар- 
ная сила.  В  октябре  отказы  идти  в  наступление. 

6  стр.  див.,  —  возможно  в  состоянии  форми- 


рования. 

1  фин.  стр.  див.,  —  вела  себя  очень  хорошо, 
—  очень  храбра. 

2  фин.  стр.  див.,  —  выдающаяся  воинская 
часть. 

3  фин.  стр.  див.,  —  выдающаяся,  в  последнее 
время    случаи    членовредительства. 

4  фин.  стр.  див.,  —  выдающая  часть. 

5  фин.  стр.  див.,  —  в  состоянии  формирова- 
ния. 

1  кавк.  стр.  див.,  —  испытана  в  боевой  обста- 
новке. 

2  кавк.  стр.  див.,  —  сведений  нет. 

3  кавк.  стр.  див.,  —  испытана  в  боевой  обста- 
новке. 

4-7  кавк.  стр.  див.,  —  сведений  нет. 

1  сиб.  стр.  див.,  —  большой  боевой  опыт. 
Лишь  в  последнее  время  по  слухам  понижена 
боевая    способность. 

2  и  3  сиб.  стр.  див.,  —  выдающиеся  дивизии. 

4  и  5  сиб.  стр.  див.,  —  испытаны  в  боевой  об- 
становке. 

6  сиб.  стр.  див.,  —  большой  боевой  опыт.  В 
сентябре  тяжелые  потери,  понижена  ударная 
сила. 

7,  8,  9  сиб.  стр.  див.,  —  выдающиеся  воинские 
части. 

10  сиб.  стр.  длв.,  —  пользуется  очень  высокой 
боевой  репутацией,  особенно  при  наступлении. 
Большие  потери  в  начале  сентября 

И  сиб.  стр.  див.,  —  испытана  в  боях,  надеж- 
на. 

12  сиб.  стр.  див.,  —  выдающаяся  дивизия, 
тверда  и  упорна.  В  последнее  время  случаи  не- 
повиновения. 

13  сиб.  стр.  див.,  —  испытана  в  боях.  Случаи 
неповиновения   в   октябре. 

14  сиб.  стр.  див.,  —  испытана  в  боевой  об- 
становке. 

1  турк.  стр.  див.,  —  хорошая  дивизия  В  по- 
следнее время  единичные  случаи  неповино- 
вения. 

2  турк.  стр.  див.,  —  испытана  в  боях.  В  октя- 
бре случаи  неповиновения,  однако  считается 
хорошей  ударной  частью. 

3  турк.  стр.  див.,  — считается  среднего  каче- 
ства. Очень  большие  потери  в  сентябре. 

7  турк.  стр.  див.,  —  испытана  в  боевой  обста- 
новке. 

4-6  турк.  стр.  див.,  —  сведений  не  имеется. 

1  заамур.  погр.  пех.  див.,  —  испытана  в  боях, 
считается  выдающейся  частью. 

2  свод,  заамур.  погр.  пех.  див.,  —  хорошо  по- 
казала себя  в  боях,  считается  выдающейся  ча- 
стью, будто  бы  были  случаи  неповиновения  в 
атаке. 

3  заамур,  погр.  пех.  див.,  —  очень  хорошая 
дивизия. 

4  заамур.,  1  кавк.,  2  кавк.  погранич.  пех.  Д11В., 


—  сведении  нет. 

Кубанские   и   Донские   пластунские   бригады, 

—  сведений  нет. 

КАВАЛЕРИЯ  И  КАЗАКИ 

Их  организация,  штатный  состав,  вооруже- 
ние, снаряжение,  конский  состав,  отличитель- 
ные знаки  формы  одежды,  списки  полков. 

Список  дивизий  с  оценкой  их  боевой  деятель- 
ности : 

1  гв.  кав.  див.,  —  выдающаяся  часть. 

2  гв.  кав.  длв.,  —  испытана  в  боевой  обста- 
новке, большие  потери,  настроение  упало. 

3  гв.  кав.  див.,  —  испытана  в  боевой  обста- 
новке, надежна. 

1  кав.  див.,  —  испытана  в  боевой  обстановке. 

2  кав.  див.,  —  тоже. 

3  кав.  див.,  —  среднего  качества. 

4  кав.  див.,  —  испытана  в  боевой  обстановке. 

5  кав.  див.,  —  тоже. 

6  кав.  див.,  —  сведений  нет. 

7  кав.  див.,  —  среднего  качества. 

8  кав.  див.,  —  тоже. 

9  кав.  див.,  —  хорошо  себя  показала. 

10  кав.  див.,  —  испытана  в  боевой  обстансвке. 

11  кав.  див.,  —  тоже. 

12  кав.  див.,  —  среднего  качества 

13  кав.  див.,  —  сведений  нет. 

14  кав.  див.,  —  показала  себя  хорошо. 

15  кав.  див.,  —  испытана  в  боях. 

16  кав.  див.,  —  тоже. 

Своди,  кав.  див.,  —  тоже.  Хороший  дух 
Кавк.  кав.  див.,  —  сведений  нет. 

1  Дон.  кав.  див.,  —  среднего  качества. 

2  Дон.  каз.  див., —  сведений  нет  )  сушествова- 
ние  под  вопросом). 

3  Дон.  каз.  див.,  —  среднего  качества. 

4  Дон.  каз.  див.,  —  тоже. 

5  Дон.  каз.  див.,  —  сведений  нет. 

6  Дон.  каз.  дмв.,  —  показала  себя  хорошо. 
2  свод.  каз.  див.,  —  среднего  качества. 

1  кавк.   каз.  див.,  —  сведений  нет. 

2  кавк.  каз.  див.,  —  тоже. 

3  кавк.  каз.  див.,  —  испытана  в  боевой  обста- 
новке. 

4,  5  кавк.  каз.  див.,  —  сведений  нет. 
1  и  2  турк.  каз.  див.,  —  тоже. 
Уральск,  каз.  див.,  —  испытана  в  боевой  об- 
становке. 

1  Куб.  каз.  див.,  —  среднего  качества. 

2  Куб.  каз.  див.,    — тоже. 

3,  4  Куб.  каз.  див.,  —  сведений  нет. 
Своди.  Куб.  каз.  див.  (?)  —  тоже. 

3  Оренб.  каз.  див.,  —  очень  хорошая  часть, 
храбра. 


1  Забайк.  каз.  див.,  —  испытана  з  боевой  об- 
становке. 

2  Забайк.  каз,  див.,  —  сведений  нег- 

1  Терек,  каз.  див.,  —  хорошая  дивизия. 

2  Терек,  каз.  див.  (?)  —  сведений  нет. 
1  Сиб.  каз.  див.,  —  среднего  качества. 
Уссурийск,  кон.  див.,  —  тоже. 

Заамурск.  погр.  кон.  див.,  —  вполне  хорошая 
дивизия. 

Кавк.  туземн.  кон.  дивизия,  —  среднего  каче- 
ства. 

4  отд.  кав.  бриг.,  —  сведений  нет. 

Также  нет  сведений  о  1  Сиб.  каз.  бриг.,  2 
Сиб.  каз.  бриг.,  2  Закаспийск.  каз.  бриг.,  1  Дон. 
каз.  бриг.,  Балтийск,  кав.  бриг,  и  Свод.  кав. 
бриг. 

Далее  в  книге  следует  описание  государс- 
твенного ополчения  и  большой  и  подробный  от- 
дел, трактующий  описание  формирований,  во- 
оружение и  снаряжение  артиллерии,  после  ко- 
торого описываются  инженерные  войска  и  за- 
канчивается эта  часть  обозными  батальонами. 
Последняя  часть  книги  посвящена  тактике  Рус- 
ской армии,  алфавитному  списку  всех  воин- 
ских частей  и  таблиц  для  быстрого  опознания 
по   форме   одежды   военнопленных. 

Заканчивается  книга  таблицами  тактических 
условных  знаков  и  рисунков  (в  красках)  ф.па- 
гов  и  значков  высших  и  низших  военных  со- 
единений. Последние  страницы  посвящены  рус- 
ской азбуке  и  словарю  наиболее  употребитель- 
ных мер  длины,  площади,  веса,  а  также  монет 
и  денежных  знаков. 


Автор  этого  очерка  намеренно  воздержался 
от  какой-либо  критики  этой  книгр!,  не  считая 
себя  достаточно  для  этого  подготовленным  и 
рассчитывая,  что  читатели  с  большим  опытом  и 
эрудицией  откликнутся  на  эту  статью  интерес- 
ной и  содержательной  критикой.  Хочется  толь- 
ко указать,  что,  несомненно,  книга  эта  состав- 
лена совместно  с  германским  командованием, 
т.  к.  упомянутые  воинские  соединения  сража- 
лись на  всем  европейском  театре  войны,  тогда 
как,  видимо,  турецкий  Генеральный  штаб 
очень  мало  или  совсем  не  мог  быть  полезным 
при  составлении  этого  руководства. 

Автор  статьи  также  готов  дать  ответы  на 
возможные  вопросы,  касающиеся  этой  книги, 
как  путем  корреспонденции,  так  и  в  печати. 

Г.   Гринев 


о  прапорщиках  производства  1  июля  1914  г. 


(Историческая  справка) 


Просматривая  в  свое  время  Высочайшие 
Приказы  о  награждениях  орденами  за  первые 
бои  августа-октября  1914  г.,  я  обратил  внима- 
ние на  то,  что  среди  награжденных  офицеров 
имеется  не  малое  число  прапорщиков  ^<  ар- 
мейской пехоты »,  армейской  кавалерии  и 
других  родов  оружия.  Поскольку  поме- 
щены они  сразу  после  подпоручиков  и 
выше  прапорщиков  запаса,  ясно  было,  что  это 
особая  категория.  Меня  заинтересовал  вопрос, 
что  это  за  прапорщики,  явно  не  призванные  из 
запаса,  а  следовательно  состоявшие  в  воинских 
частях  еще  до  мобилизации  ?  Как  известно, 
первые  прапорщики  <'  с  зачислением  по  армей- 
ской пехоте  »  и  другим  родам  оружия  были  вы- 
пущены из  военных  училищ  только  1-го  дека- 
бря 1914  г.  Что  же  касается  унтер-офицеров  из 
Еольноопределяющихся,  произведенных  в  пра- 
порщики за  боевые  отличия  во  время  японской 
войны,  их  в  этом  чине  к  1914  году  на  действи- 
тельной службе  уже  не  оставалось  :  пожелав- 
шие, при  демобилизации  в  1905-06  гг.,  остаться 
в  армии  были  частью  приняты  в  1906  г.  по  эк- 
замену в  юнкерские  училища,  которые  окон- 
чили в  1909  г.  (около  150  человек)  и  были  вы- 
пущены подпоручиками,  на  общих  основаниях. 
Не  выдержавшие  вступительных  экзаменов  в 
училища,  но  отлично  аттестованные,  были  ос- 
тавлены в  своих  частях  прапорщиками  и,  по 
шестилетней  выслуге,  произведены  в  подгюру- 
чики  в  1910-1912  гг.  Каким  же  образом  среди 
офицерского  состава  оказались  в  первых  же 
боях  осени  1914  г.,  прапорщики,  не  призванные 
из  запаса,  причем  не  единицы  и  не  десятки  их, 
а  сотни  ?  Довольно  долгое  время  это  оставалось 
для  меня  загадкой.  Посколько  мне  удалось,  в 
конце  концов,  разрешить  ее,  составляю  эту 
справочку,  думая,  что  приводимые  в  ней  дан- 
ные известны  далеко  не  всем,  интересующимся 
историей  Российской  Императорской  армии  в 
войну  1914-17  гг. 

Разгадку  очень  интересовавшего  меня  вопро- 
са об  указанной  категории  прапорщиков  дал 
недавно  разысканный  мною  Высочайший  При- 
каз от  1-го  июля  1914  г.  («  Правительственный 
Вестник  »  №  146  от  7-го  июля).  Этим  приказом 
унтер-офицеры  и  фейерверкеры  из  вольно- 
определяющихся, которые  заканчивали  срок 
отбывания  воинской  повинности  и  должны  бы- 
ли быть  произведены,  как  обычно,  осенью  в 
прапорщ1-1ки,  с  зачислением  в  запас,  бы.ли  про- 
изведены несколько  досрочно,  с  оставлен?'1ем 
в  своих  частях  прапорщиками  армейской  пехо- 
ты, кавалерии,  артиллерии  и  инженерных 
войск.  Мера  эта  вызвана  была,  вполне  очевид- 


но, напряженным  международным  положением 
и,  в  связи  с  этим,  желанием  Главного  Штаба 
попо.пнить  офицерский  состав,  очень  ослабляв- 
шийся выделениями  при  моби.пизации  (полки 
32  пехотных  и  3  Сибирских  стрелковых  диви- 
зий и  35  артиллерийских  бригад  выделяли  в 
кадры  формируемых  при  мобилизации  второ- 
очередных полков  и  бригад  и  запасных  бата- 
льонов до  40  процентов  своего  офицерского  сос- 
тава). Убыль  эта  должна  была  быть  попольшна 
главным  образом  призываемыми  прапорщика- 
ми запаса  (и  лишь  в  небольшом  проценте  быв- 
шими кадровыми  офицерами,  состоявшими  в 
запасе).  Многие  из  прапорщиков  запаса  состо- 
яли в  нем  уже  по  много  лет,  были  в  возрасте 
30-35  лет  и  очень  немногие  из  них  попадали  в 
те  части,  в  которых  отбывали  воинскую  повин- 
ность, то  есть  ничем  не  были  с  ни.ми  связаны. 
Вольноопределяющиеся  же,  произведенные  в 
прапорщики  1-го  июля  1914  г.,  прослужили  пе- 
ред тем  в  тех  же  частях  по  году,  что  давало 
известную  спайку  с  частью,  не  успели  расте- 
рять, находясь  в  запасе,  полученных  знаний 
военного  дела  и  были  в  возрасте  до  25  лет  Все 
это  позволяет  судить,  насколько  целесообразна 
была  мера  Военного  Министерства,  проведен- 
ная Высочайшим  Приказом  1-го  июля  1914  г. 
Всего  произведено  было  этим  Приказом  в  пра- 
порщики 850  унтер-офицеров  и  фейерверкеров 
из  вольноопределяющихся.  По  родам  оружия  : 
в  прапорщики  армейской  пехоты  —  398  (из  них 
14  —  в  гвардейских  полках);  в  прапорщики  ар- 
мейской кавалерии  —  50  (из  них  7  —  в  гвар- 
дейских полках);  в  прапорщики  конной  артил- 
лерии -  7  (из  них  2  л.-гв.  в  конной  артиллерии); 
в  прапорщики  легкой  артиллерии  —  257  (из 
них  л.-гв.  в  артиллерийских  частях  —  10);  в 
прапорщики  тяжелой  артиллерии  (тяжелых 
артил.  дивизионов  и  крепостной  артиллерии) 
—  40;  в  прапорщики  горной  артиллерии  —  8; 
в  прапорщики  инженерных  войск  (саперных  и 
понтонных  батальонов,  минных,  искровых  и 
воздухоп.павательных  рот)  —  85  (из  них  л.-гв. 
в  саперном  батальоне  —  5);  в  прапорщики  же- 
лезнодорожных войск  —  5.  Все  —  с  остав.ле- 
нием  в  тех  же  частях,  в  которых  они  отбывали 
воинскую  повинность.  Добавлю,  что  среди  этих 
прапорщиков  было  в  течение  войны,  по  имею- 
щимся у  меня  вряд  ли  полным  данным,  более 
14  кавалеров  орд.  Св.  Георгия  и  Георгиевского 
оружия.  Некоторые  из  них  уже  в  1916  году 
летом  командовали,  в  чине  штабс-капитанов, 
батальонами. 

В.    Бастунов 


к  статье  И.И.  Бобарыкова 

«  Германский   шпионаж   на  севере   России  » 
в  №  122  журнала 


Наш  друг  А. Г.  Тарсаидзе  обратился  к  быв- 
шему американскому  послу  в  России  господину 
Джорджу  Кеннану,  попросив  у  него  некоторых 
разъяснений  по  поводу  этой  статьи.  И  вот  ответ 
господина  Кеннана  : 

Прилагаю  составленный  моей  дочерью,  про- 
живающей в  Вашингтоне,  документ,  касающий- 
ся  этого  человека. 

Некий  Виктор  Гюго  Дюрас  родился  в  Виль- 
бер,  штат  Небраска,  6  мая  1880  года.  5  августа 
1913  года  он  был  назначен  вице-консулом  в 
Льеж,  а  7  августа  1914  года  был  переведен  ча 
то  же  место  в  Петроград.  На  самом  деле  это 
был  только  почетный  титул,  занима.пся  же  он 
исключительно  канцелярской,  писарской  рабо- 
той. 2  августа  1915  года  он  подал  в  отставку  (на 
самом  же  деле  Департамент  его  рассчитал  29 
июля   1915   года). 

20  июля  1915  года,  когда  он  был  еще  офици- 
ально вице-консулом  в  Петрограде,  Дюрас  при- 
нял место  делопроизводителя  немецкого  фонда 
помощи  в  Харькове  и  на  этой  должност»!  зави- 
сел от  американского  консульства  в  Одессе. 
Как  долго  проживал  он  в  Одессе,  —  неизвестно, 
но  он  также  был  нанят  работником  М1шистра 
Вооничка  при  посольстве  в  Бухаресте. 

Дюрас  вернулся  в  Петроград  1  мая  1916  г.  и 
5  августа  отправился  в  Стокгольм,  ью  был  за- 
держан в  Белоострове.  12  авгус1а  Дюрас  был 
арестован  и  переведен  в  Дом  заключения  в 
Петрограде  по  обвинению  в  шп^гакаже.  До  16 
октября  1916  г.  Дюрас  был  в  заключении  и  в 
этот  день  там  его  навестили  члены  американ- 
ского посольства  Диринг  и  Артур.  Следова1ель 
выставил  гипотезу,  что  настоящий  Дюрас  был 
убит  в  Льеже  во  время  бомбардировки  и  что 
этот  заключенный  был  немецким  шпионом, 
принявшим  имя  убитого.  Следователь  показы- 
вал двум  чиновникам  снимки  Дюраса,  по  его 
мнению  подтверждавшие  его  теорию,  но  Артур 
с  этим  не  согласился.  Получилось  впечатление, 
что  Дюрас  умственно  неуравновешенный  че- 
ловек, мегаломан,  выдающий  себя  за  какую-то 
важную  .пичность  . 

В  первый  день  революции,  12  марта  1917  г., 
Дюрас  был  освобожден  толпой  и  солдатами, 
вз.помавшими  ворота  тюрьмы,  где  находились 
политические  заключенные.  Дюрас  пошел  в 
американское  посольство  и  потребовал  отправ- 
ки его   в   Соединенные  Штаты.   Посол   Франсиз 


приказал  его  арестовать,  но  Дюрас  бежал  из 
посольства  20  марта  и  22  марта  был  пойман 
русскими. 

В  середине  апреля  говорили  официально,  что 
Дюрас  бежал  из  тюрьмы.  Он  вернулся  в  Харь- 
ков, а  потом  его  видели  13  мая  1917  г.  в  Ир- 
кутской каторжной  тюрьме. 

12  декабря  1917  года  Дюраса  перевезли  в 
американское  посольство  и  сопровождавший 
его  тюремный  служащий  «  рекомендова.т  ^>  (ка- 
вычки наши)  его  освободить.  Дюрас  поездом 
отправился  в  Стокгольм,  был  снова  задержан  в 
Белоострове  и  возвращен  в  Петроградскую 
тюрьму.  Вторично  он  был  освобожден  и  поки- 
нул Петроград  21  декабря  1917  г.  на  пароходе, 
прибыв  в  Бергесфиорд  17  февраля  1918  г. 

По  возвращении  своем  в  Соединенные  Шта- 
ты Дюрас  просил  о  своем  назначении  в  Депар- 
тамент иностранных  дел.  Его  просьба  не  была 
уважена  и  с  тех  пор  до  1942  года  он  надоедал 
важным  лицам  и  общественным  деятелям  про- 
сьбами помочь  ему  устроиться.  Судя  по  его  па- 
тетическим письмам,  он  был  разочарованным 
человеком,  который  верил  в  свою  собственную 
ложь  и  думал,  что  если  бы  ему  дали  еще  воз- 
можность он  мог  бы  принести  грандиозную  и 
активную  помощь  для  устройства  мира  и  гар- 
монии Вселенной. 

Из  этого  документа  вы  видите,  что  не  только 
Дюрас  не  был  американским  Генеральным  кон- 
сулом в  Петрограде,  но  никогда  не  был  и  ди- 
пломатом по  своей  карьере  и  что  до  войны  он 
был  простым  служащим  при  американском  Ге- 
неральном консульстве  в  Петрограде  с  чином 
'<  некарьерного  вице-консула  »,  то  есть  писаря 
со  специальным  титулом,  позволяющим  ему 
подписываться  под  некоторыми  документами. 
Он  был  уволен  со  своего  поста  и  не  имеч  ни- 
каких правительственных  должностей  ни  в 
июле,  ни  в  августе  1915  г.  Когда  он  был  впер- 
вые арестован,  он  не  служил  ни  в  одном  офи- 
циальном или  правительственном  отделе  в 
России.  Он  был  просто  профессиональным  жу- 
ликом, выдававшим  себя  за  важное  лицо  и, 
таким  образом.  Петроградский  следователь, 
предположивший,  что  настоящий  Дюрас  был 
убит  в  Льеже  и  что  арестованный  выдавал  себя 
за  убитого,  по  всей  вероятности  тоже  был  вве- 
ден в  заблуждение. 

сообщил  Л. Г.  Тарсаидзе 


20 


Обзор  военной  печати 


Полковник  М.Н.  Левитов  « Корниловский 
Ударный  полк »  —  материалы  для  истории 
КорнилоБского  ударного  полка.   Париж,   1974  г. 

Все  части  войск,  белая  пехота  и  конница,  ар- 
тиллерия и  авиация,  технические  войска  и 
флот,  когда-то  составлявшие  Вооруженные  Си- 
лы Юга  России,  все  вписали  своими  действиями 
славнь^е  страницы  в  историю  нашей  белой 
борьбы.  Но  в  ряду  героических  подвигов  и  при- 
меров подлинного  самопожертвования,  прояв- 
ленных белыми  офицерами  и  солдатами  кэк  в 
дни  побед,  так  и  в  периоды  тяжелых  неудач  и 
отступлений,  совершенно  особое  место  занима- 
ет подвиг  полка  генерала  Корнилова  , самого 
молодого  полка  российской  армии  и  старейшего 
полка  армии  Добровольческой.  Это  особое  место 
«  первого  среди  равных  »  принадлежит  Корни- 
ловскому  ударному  полку  не  только  по  праву 
«  первородства  »  в  рядах  Добровольческой  ар- 
мии, но,  кроме  того,  еще  и  потому,  что  этот 
полк,  сформированный  по  принципу  доброво.ль- 
чества  в  июне  1917  года  был  тем  самым  как  бы 
прообразом  всей  будуш;ей  белой  вооруженной 
силы.  Да  и  самым  наименованием  своим  полк 
был  обязан  лично  генералу  Корнилову,  в  июне 
1917  года  командующему  8-й  армией,  сказавше- 
му ударникам  после  боя  у  дер.  Ямнице  в  июне 
1917  г.  :  «  Горжусь  тем,  что  вы  носите  мое 
имя  !  ». 

Так,  связав  свое  зарождение  и  дальнейшее 
существование  с  именем  генерала  Корнилова, 
Корниловский  ударный  полк  совершенно  есте- 
ственно продолжал  с  генералом  Корниловым 
свой  боевой  путь,  явившись  организованной 
воинской  частью  на  Дон,  в  зарождавшуюся  в 
ноябре  1917  года  Добровольческую  армию.  По- 
сле гибели  генерала  Корнилова  в  Первом  Ку- 
банском походе,  в  бою  под  г.  Екатеринодаром, 
полк  продолжал  свое  дальнейшее  служение 
России  и  при  преемниках  генерала  Корнилова 
—  генерале  Деникине  и  генерале  Врангеле  — 
до  вынужденного  оставления  родной  земли  в 
ноябре    1920    года. 

С  тех  пор  прошло  уже  много  лет,  и  страшной, 
но  справедливой  ценой  заплатил  с  тех  пор  рус- 
ский народ  за  свою  тогдашнюю  поддержку  со- 
ветской власти.  И  если  теперь  кто-либо  из  бо- 
лее молодых  людей,  выросших  уже  после  окон- 
чания белой  борьбы,  захотел  бы  понять  и  по- 
чувствовать ту  правду,  ту  силу  любви  к  родине 
и  то  дыхание  русского  патриотизма,  которые 
воодушевляли  белых  офицеров  и  солдат  в  те 
страшные  годы,  когда  многие  и  многие  наши 
соотечественники  еще  не  представляли  себе  с 


достаточной  ясностью  весь  объем  того  всепогло- 
щающего рабства,  которое  несло  коммунисти- 
ческое учение  русскому  народу,  такие  люди 
должны  прочесть  только  что  вышедшую  из  пе- 
чати книгу  :  материалы  для  истории  Корнилов- 
ского  ударного  полка,  терпеливо  и  с  большой 
тщательностью  собранные  в  течение  долгих 
лет  эмиграции  последним  командиром  2-го 
Корниловского  ударного  полка  полковником 
Левитовым. 

Прекрасно  изданная,  с  85  фотографиями  в 
тексте  и  30  схемами,  книга  рассказывает  на  660 
страницах  эпопею  Корниловцев,  начиная  с  опи- 
сания обстановки  , создавшейся  в  России  после 
февральской  революции  1917  года.  Для  незна- 
комых с  этим  будет  очень  интересно  узнать 
весь  механизм  организованной  Керенским  про- 
вокации, вынудившей  генерала  Корнилова  вы- 
ступить с  его  знаменитой  «  Корниловской  про- 
граммой ».  Также  интересно  будет  ознакомить- 
ся с  объяснениями  полковника  Украинцева, 
члена  «  чрезвычайной  следственной  комиссии 
по  делу  генерала  Корнилова  »,  о  том,  как  наз- 
наченная Керенским  эта  комиссия  никак  не 
могла  найти  в  действиях  генерала  Корни.лова 
никакого  состава  преступления,  что  не  помеша- 
ло, впрочем,  Керенскому  отдать  приказ  о  за- 
ключении генерала  Корнилова  в  Быховскую 
тюрьму. 

Первый  и  второй  Кубанские  походы,  Ставро- 
поль, бои  в  Каменноугольном  бассейне,  движе- 
ние на  Москву,  отступление  от  Орла  до  Ново- 
российска, Крым,  кампания  в  Северной  Таприи, 
—  изложенные  на  основании  записей  в  -  жур- 
налах боевых  действий  »  полков  Корниловской 
ударной  дивизии.  Затем  —  эвакуация,  Га.пли- 
поли  и,  наконец,  рассеяние  по  всем  странам  ми- 
ра заканчивают  описание  крестного  пути  Кор- 
ниловцев, пройденного  ими  по  завету  их  Ше- 
фа :  отдав  все  мысли,  чувства  и  силы  Родине- 
матери  России. 

И  надо  сказать,  что  если  целью  составителя 
«  материалов  »  было  воскресить  истинньш  об- 
раз рядовых  белых  бойцов  —  Корниловцев, 
безвестных  русских  офицеров  и  солдат,  —  цели 
этой  он  вполне  достиг  :  вся  книга  дышит  бес- 
предельной любовью  Корниловцев  к  своему 
родному  полку,  преданностью  его  Шефу  и  го- 
товностью жертвовать  своей  жизнью  за  Рос- 
сию. 

К.П. 

Приобрести  книгу  можно  у  М.Н.  Левитова 
2,   гие  Соигпо!  75015  —  Раг1з,  (Ргапсе) 


—  21 


р  о  н 


(Окончание) 


Поступил  раненный  в  мочевой  пузырь  пра- 
порщик-латыш, который  был  безнадежен  и  тя- 
жело умирал.  На  животе  у  него  была  круглая 
рана,  через  которую  при  каждом  вздохе  выли- 
валась моча.  В  эту  рану  ему  вставили  резино- 
вую трубку,  по  которой  моча  стекала  в  бутыл- 
ку, поставленную  возле  кровати.  Он  бредил, 
кричал,  подавая  разные  команды  ;  <;  Вперед  !  » 
«  В  атаку  !  »  Перед  смертью  его  кровать  была 
вынесена  в  коридор,  где  он  в  мучениях  и  не 
приходя  в  сознание  умер.  Солдатские  палаты 
были  тоже  заполнены  тяжелоранеными  и  там 
ежедневно  умирало  несколько  человек.  Я  по- 
просил врача  Пивовонского  отдать  мне  мой  вы- 
лущенный глаз  —  подобные  экспонаты  храни- 
лись в  спирту,  в  шкафу,  стоявшем  в  коридоре, 
и  среди  них  были  и  глаза,  но  Пивовонский  ска- 
зал, что  мой  глаз  выкинули,  как  совершенно 
разбитый  пулей.  Первое  время  я  не  мог  ходить 
по  прямой  и  обязательно  уклонялся  влево,  так, 
что  при  встречах  в  коридоре,  где  я  прохажи- 
вался, я  останавливался  и  пропускал  проходив- 
ших мимо,  чтобы  не  столкнуться  с  ними. 

Среди  раненых  были  прапорщики  разных 
полков  ;  57-го  Модлинского  Константинов,  200- 
го  Кроншлотского  Картавый,  5-го  Финляндско- 
го стрелкового  Ключанкин,  164-го  Закатальско- 
го  Чавчанидзе,  104-го  Устюжского  Клепацкий, 
399-го  Никопольского  Лизогуб  и  другие.  Ли- 
зогуб  был  ранен  разрывной  пулей  в  ногу  и 
лежал  в  гипсе.  Все  держались  довольно  бодро, 
кроме  Ключанкина,  который  ныл  по  всякому 
поводу,  и  его  всегда  кто-нибудь  обрывал.  Глав- 
ным врачем  был  Пивовонский,  младшим  —  за- 
уряд-врач  из  студентов  старшего  курса  Мило- 
видов.  Было  несколько  настоящих  сестер  мило- 
сердия, настоящих  потому,  что  числились  <-  се- 
страми »  и  жены  высшего  начальства  железной 
дороги,  эдакие  пожилые  «  гранд-дамы  »,  изред- 
ка приходившие  подежурить.  Среди  них  была 
одна  такая,  которая  приносила  с  собой  бутылку 
портвейна  и  маленькую  рюмку  и  давала  пить 
вино  тем,  кому  это  было  предписано  врачом. 
Я  ее  в  первое  же  посещение  обманул  и  получил 
рюмку  портвейна.  Санитаром  в  нашей  палате 
бы,т  человек,  фамилию  которого  я,  к  сожале- 
нию, забыл,  работавший  до  войны  у  знамени- 
того профессора  Павлова.  Он  рассказывал  нам 
и  о  самом  Павлове  и  об  опытах  над  собаками, 
которых  он  готовил  к  опытам  по  изучению  ус- 
ловных рефлексов. 

В  ответ  на  мою  телеграмму  отец  прислал  мне 


тоже  телеграмму,  спрашивая,  нужно  ли  при- 
ехать. Нужды  в  этом  не  было,  я  не  хотел  его 
беспокоить,  но  попросил  его,  будучи  без  денег, 
прислать  мне  сто  рублей,  деньги  по  тем 
временам  огромные.  В  карты  я  не  играл,  и  весь 
мой  расход  ограничивался  30-40  рублями  в  ме- 
сяц на  питание,  папиросы  и  другие  мелочи.  Все 
остальные  деньги  я  слал  отцу,  а  он,  скрывая 
это  от  меня,  их  не  тратил,  а  клал  на  сберега- 
тельную книжку,  скопив  к  концу  1917  хода  бо- 
лее 3.000  рублей  для  того,  чтобы  ,если  я  взду- 
маю жениться,  было  на  что  справить  свадьбу 
и  купить  необходимое  обзаведение.  Все  эти 
деньги  пропали,  ибо  после  февральской  рево- 
люции отец  думал  помочь  родине  и  все  деньги 
обратил  в  «  заем  свободы »,  аннулированный 
потом  советской  властью. 

Саникидзе  ответил  мне  из  Луцка,  который 
был  взят  нашими  войсками  26  мая.  Он  был  жив 
и  здоров  и  в  Луцке  изрядно  выпил  рома,  за- 
хваченного в  оставленных  австрийцами  огром- 
ных складах. 

В  лазарете  я  сдружился  тоже  с  «  ходячим  » 
прапорщиком  Чавчанидзе,  над  которым  мы 
подшучивали,  распевая  на  мотив  солдатской 
песни  «  Черные  кудри »,  одно  только  слово  : 
«  Чавчани,  Чавчани,  Чавчанидзе  ».  В  начале 
июня  нам  с  Чавчанидзе  врачи  разрешили  про- 
гулку в  город.  Мое  окровавленное  обмундиро- 
вание было  приведено  в  порядок,  выстирано  и 
выглажено.  Мы  одели  форму  и  пошли  пешком, 
вышли  на  Фундуклеевскую  улицу.  Сначала  все 
было  хорошо,  а  потом  мы  стали  переглядывать- 
ся, ничего  не  говоря  один  другому,  а  потом,  не 
выдержав,  сознались  друг  другу,  что  на  свежем 
воздухе  оба  мы  как  бы  опьянели  и  осттабели. 
Что  было  нам  делать  ?  Сесть  на  лавочку  ?  Но 
ведь  это  неприлично  офицеру,  могут  подумать 
невесть  что.  Смотрим,  —  на  улице  никого  нет, 
давай  скорей  отдохнем.  Посидели,  отдохнули... 

Первые  дни  после  операции  ежедневные  пе- 
ревязки были  очень  болезненны  и  меня  возили 
в  перевязочную  на  каталке.  В  оба  отверстия  ра- 
ны заталкивали  бинты,  в  височную  рану  чуть 
ли  не  в  метр  длины,  и  когда  каса.пись  мозга, 
я  терял  сознание.  На  первой  же  перевязке  я 
рассмешил  Пивовонского  и  Миловидова,  сказав 
им  евангельское  изречение,  произносимое  свя- 
щенником за  литургией,  а  церковную  службу 
мы  учили  в  кадетском  корпусе  наизусть  :  «  Яко 
овча  на  заколение  ведеся  и  яко  агнец  беспоро- 
чен прямо  стригущему  его  безгласен,  так  не  от- 


верзает  уст  своих...  »  и  т.  д.  Это  я  сказад  в  том 
смысле,  что  я,  мол,  в  их  руках  и  молча,  как 
жертвенная  овца,  перенесу  боль.  Надо  сказать, 
что  все  очень  терпеливо  переносили  боль  при 
перевязках,  все  были  с  ранениями,  требовав- 
шими долгого  лечения  и  делавшими  людей 
больше  к  строю  непригодными.  Моим  соседом 
был,  не  помню  уже  его  фамилии,  раненный  в 
грудь  навылет  разрывной  пулей  Выходное 
отверстие  представляло  собой  зияющую  яму 
величиной  с  ладонь  руки,  рана  была  заражена 
пороховыми  газами,  и  этот  человек  не  издал 
ни  одного  стона  при  перевязках  .ежедневных 
чистках  раны  и  ее  промываниях.  Я  быстро  на- 
бирался сил  и  думал,  как  бы  эвакуироваться  в 
Оренбург.  Аппетит  у  меня  был  не  плохой,  и  я  не 
наедался,  особенно  завтраками,  состоявшими  из 
одного  яйца  всмятку,  кружочка  сливочного  ма- 
сла, двух-трех  кусков  французской  булки  и 
стакана  чая.  Просить  добавки  было  стыдно  и 
неприлично,  и  я  молча  терпел. 

2  июня  комендант  Киевской  крепости  назна- 
чил меня  на  5  июля  на  медицинское  освиде- 
тельствование при  Киевском  военном  госпита- 
ле, а  6  июля  я  имел  на  руках  предписание,  на- 
правляющее меня  на  дальнейшее  лечение  в 
Оренбург.  Сборы  были  недолги.  У  меня  была 
моя  небольшая  корзинка  со  всем  необходимым, 
и  я  был  этим  обязан  моему  верному  Грише, 
который  захватил  корзинку  и  сопровождал  ме- 
ня до  Киева,  откуда,  несмотря  на  мои  просьбы, 
был  отправлен  обратно  в  полк.  Распрощавшись 
с  ранеными  и  персоналом  лазарета,  я  на  извоз- 
чике поехал  на  вокзал,  купил  билет  и  сел  в 
вагон  отходящего  ночью  поезда.  В  одном  со 
мной  купе  сидел  старичок  военный  врач  рас- 
спрашивавший меня  о  ранении.  Едва  я  лег,  как 
потерял  сознание,  и  пришел  в  себя  только  ут- 
ром. 

Меня  очень  угнетало,  то  обстоятельство  что 
рана  обезобразила  мое  лицо  и,  при  перевязках, 
я  не  раз  просил  Пивовонского  дать  мне  зеркало 
посмотреться,  в  чем  мне  неизменно  отказыва- 
лось из  боязни,  что  вид  раны  вызовет  нервное 
потрясение.  Но  и  не  видя  себя  в  зеркало  я  хо- 
рошо знал,  что,  как  тогда  говорилось,  «  пропала 
моя  красота  »  и  что  вряд  ли  меня  оставят  на 
военной  службе,  без  которой  я  себя  не  мыслил. 
Как  это,  так  и  само  ранение,  вызывали  чувство, 
что  жизнь  моя  оборвалась,  военной  карьере 
угрожает  конец  и  я  приучал  себя  к  мысли,  что 
надо  примириться  с  несчастьем,  меня  постигшим 
и  как-то  перестроить  планы  на  будущее.  На 
одной  из  станций  я  зашел  в  железнодорожный 
медицинский  пункт  и  попросил  дежурившего 
фельдшера  сделать  мне  перевязку  и  тут  же 
попросил  дать  зеркало.  Фельдшер  несколько 
замялся,  назвав  те  же  причины,  что  и  Пивовон- 
ский,  но  все  же  зеркало  дал.  То,  что  я  увидел 


не  было  уж  таким  страшным,  но  рана  изменила 
мое  лицо  и  я  тут  же,  смотрясь  в  зеркало,  поду- 
мал, что  никто  не  должен  меня  обидеть,  так 
как  рана  свидетельствует,  что  я  честно  выпол- 
нил свой  долг  перед  родиной  и  я  даже  могу 
гордиться.  Но,  увы  !  все  это  было  в  теории  и  я 
в  глазах  людей  на  всю  жизнь  остался  калекой, 
кривым,  одноглазым,  что  иногда  и  высказыва- 
лось вслух  (и  до  сих  пор  так). 

Без  каких-либо  приключений  я  доехал  до 
Оренбурга  и  сразу  же  с  вокзала  поехал  домой. 
Отец  и  тетка  встретили  меня  как  подобает  и 
сказали  мне,  что  в  Оренбурге,  в  лазарете  лежит 
и  мой  старший  брат  Николай,  контуженный  в 
голову.  Придя  домой,  Коля  посоветовал  мне 
проситься  в  лазарет  служащих  и  рабочих  Таш- 
кентской железной  дороги,  помещавшийся  в 
доме  Панкратова  на  Гостиннодворской  улице 
(ныне  штаб  частей  Оренбургского  гарнизона, 
Кировская  улица),  так  как  этот  лазарет  не  во- 
енный, нет  военного  режима,  можно  в  любое 
время  уходить  бесконтрольно  и  даже  ночевать 
дома.  Явившись  к  начальнику  Оренбургского 
эвакуационного  пункта  —  генерал-майору  Ба- 
ранову —  человеку,  благоволившему  раненым, 
я  легко  получил  направление  в  этот  лазарет, 
что,  по  существу  было  ошибкой,  так  как  при 
всех  своих  достоинствах  лазарет  не  обеспечи- 
вал должным  образом  лечения,  имея  врачей  те- 
рапевта и  гинеколога  и  ни  одного,  так  нужного 
хирурга,  знакомого  с  полевой  хирургией,  а  пол- 
ная свобода,  предоставляемая  раненым,  не  со- 
блюдающим режим,  затягивала  лечение.  Мне 
указали  кровать  с  соломенным  матрацем,  на 
которой  я  ни  разу  не  ночевал,  живя  дома  и 
ежедневно  являясь  в  лазарет  на  перевязку,  по- 
сле которой  мы  шли  гулять  или  сидеть  в  Со- 
бачьем садике. 

Оренбург  был  конечным  в  сторону  Средней 
Азии  пунктом  эвакуации  раненых,  поэтому  мно- 
го было  раненых  уроженцев  среднеазиатских 
городов,  одного  прапорщика  иначе  как  «  Таш- 
кент »  и  не  называли.  Все  раненые  были  моло- 
дые люди,  самому  старшему  было  24  года  ,а 
мне,  самому  младшему,  18.  В  офицерском  отде- 
лении было  две  палаты  и  столовая,  в  которой 
завтракали  и  играли  в  шахматы,  шашки  и  в 
подкидного  дурака  в  карты.  Обедали  в  специ- 
альной столовой.  Кормили  очень  сытно  и  вкус- 
но. Сестра-хозяйка  постоянно  спрашивала  ране- 
ных, что  приготовить  на  обед.  Обычно  все  ра- 
неные были  налицо  (оренбуржцы,  как  и  я,  но- 
чевали по  своим  домам)  к  10  утра,  к  какому 
времени  приходил  дежурный  врач  и  начина- 
лись перевязки.  Все  раненые  были  уже  выздо- 
равливающими и  большого  ухода  не  требовали. 
Врачей  было  два  —  известный  в  Оренбурге  те- 
рапевт Новицкий  и  гинеколог  Лаврентьев  Ни- 
колай Борисович.  Новицкий  был  очень  неакку- 


23 


ратный,  рук  после  каждого  не  мыл,  под  длин- 
ными ногтями  всегда  грязь,  и  этими  руками 
он  « лазил  »  в  раны,  делая  это  грубо,  почему 
раненые  избегали  ходить  к  нему  на  перевязки. 
Лаврентьев  делал  все  внимательно  и  мы  его 
очень  любили.  Развлечением  была  беспрерыв- 
ная игра  в  шашки  «  в  поддавки  »  и  желающих 
было  всегда  много,  также  безбожно  резались 
в  подкидного  дурака.  Новицкий  часто  прини- 
мал участие  в  игре,  а  играл  он  и  в  шашки  и 
в  дурака  артистически,  вызывая  желающих 
сыграть  с  ним  10  партий,  которые  он  брался 
все  выиграть.  В  шашки  я  играл  хорошо,  но 
смог  выиграть  у  Новицкого  только  две  партии. 
Сестрами  нашей  палаты  были  Глеб-Кошанская, 
жена  поручика  Ларго-Кагульского  полка,  очень 
красивая  и  обаятельная  женщина  и,  когда  она 
дежурила,  все  сидели  в  палате  и  любовались 
ею.  Другой  была  барышня  Фиксен,  тоже  инте- 
ресная особа.  Обе  держали  себя  безукоризнен- 
но и,  в  то  же  время  просто,  к  ним  относились 
с  большим  уважением,  граничившим  с  настоя- 
щим благоговением.  В  этом  .пазарете  мне  опять 
довелось  встретиться  с  своим  другом  по  военно- 
му училищу  —  Николаем  Цветковым,  с  кото- 
рым я  больше  всего  и  проводил  время.  Некото- 
рое время  в  лазарете  «  лечился  л  войсковой 
старшина  (полковник)  Дутов,  командир  1-го 
Оренбургского  казачьего  полка,  впоследствии 
белый  атаман  войска,  известный  по  граждан- 
ской войне.  Про  Дутова  насмешливо  говорили, 
что  он  «  контужен  телеграфным  столбом  »,  что 
означало  симуляцию.  Дутов  среди  нас,  моло- 
дежи, да  еще  и  «  пехоты  »  держался  обособлен- 
но и  надменно,  абсолютно  не  пользовался  ува- 
жением и  служил  предметом  заочных  насме- 
шек. В  глаза  подшучивать  было  нельзя  —  он 
был  и  старше  по  летам,  да  еще  полковник. 

Моя  кровать  стояла  рядом  с  кроватью  подъ- 
есаула Оренбургского  войска  Каширина  Нико- 
лая Дмитриевича,  прославившегося  в  граждан- 
скую войну,  раненного  в  руку.  Каширин  любил 
песни  и  часто  собирал  желающих  попеть,  часто 
в  лазарете  не  ночевал,  приходил  утром  и,  ви- 
димо, под  хмельком,  переодевался  в  лазарет- 
ный халат  и  обращался  к  нашей  санитарке,  по- 
жилой женщине,  очень  услужливой  и  за  это 
всеми  любимой,  со  словами  :  «  Стеша,  я  про- 
пал ».  Эти  слова  были  у  них  условным  жарго- 
ном. Стеша  исчезала  и.  через  некоторое  время, 
появлялась  и  докладывала  Каширину:  «  Варрш, 
ванная  готова  ».  Каширин  отправлялся  прини- 
мать ванну.  Медицинская  комиссия  штаба  Ка- 
занского военного  округа  во  главе  с  генералом 
Язвиным  прибыла  в  Оренбург  для  инспектиро- 
вания работы  местной  гарнизонной  комиссии  и 
признала  Каширина  годным,  хотя  рана  у 
Каширина  еще  не  зажила  окончательно, 
не      отпали       корки,       как       требовалось       при 


признании  годности  по  инструкции.  Накануне 
его  отъезда  я  встретился  с  ним  в  кафе  Троши- 
на  (ныне  « Дом  офицеров  »)  и  Каширин  рас- 
сказал мне,  что  он  повздорил  о  Язвиным  за 
что,  да  и  по  доносу,  что  Каширин  пьянствует, 
его  и  отправляют  на  фронт.  С  Кашириным  мне 
пришлось  в  1919  году  служить  вместе  —  он 
был  комендантом  Оренбургского  укрепленного 
района,  а  я  помощников  начальника  отделения 
штаба  украпрайона.  В  1921  году  будучи 
помопщиком  коменданта  штаба  фронта,  я 
регистрировал  и  устраивал  на  квартиры  всех 
прибывающих  в  командировки  красных  коман- 
диров, регистрировал  я  и  Каширина,  прибывше- 
го на  формирование  кавалерийских  частей.  В 
обоих  случаях,  по  неизвестным  мне  причинам, 
Каширин  не  «  узнал  »  меня,  я  же  не  счел  нуж- 
ным напоминать,  что  мы  были  соседями  по  кой- 
кам в  лазарете  и  были  довольно  дружны. 

Лежал  у  нас  в  палате  штабс-капитан  Сле- 
пушкин,  тоже  оренбуржец,  имевший  более  20 
ранений,  полученных  при  разрыве  ручной  гра- 
наты; он  был  весь  в  бинтах  и,  время  от  време- 
ни, из  него  извлекали  мелкие  осколки.  Он  был 
бледней  всех  нас  из-за  большой  потери  крови. 
Слепушкин  окончил  семинарию,  знал  ноты,  об- 
ладал хорошим  баритоном  и  хорошо  пел.  ис- 
полняя сольные  номера.  Большая  и  прочная 
дружба  возникла  у  меня  с  прапорщиком  503-го 
Лаишевского  полка  Чубаровым  Николаем  Ива- 
новичем, жителем  Оренбурга,  бывшим  желез- 
нодорожным служащим,  все  братья  которого 
тоже  были  железнодорожники.  Чубаров  болел 
цьшгой  и  мы  шутили,  что  он  побывал  не  на 
фронте,  а  ездил  открывать  Северный  полюс. 

После  завтрака  и  перевязок  мы,  большой 
кампанией,  отправлялись  в  Собачий  садик,  за- 
нимали там  одну-две  скамьи  и  смотрели  на 
проходящую  и  гуляющую  публику,  обменива- 
ясь критическими  замечаниями;  часто  свой 
выход  мы  приурочивали  к  окончанию  уроков  в 
женских  гимназиях,  когда  гимназистки  7  и  8 
класса  шли  кучками  с  уроков,  проходя  через 
садик  не  без  умысла  покрасоваться  перед  моло- 
дыми офицерами.  Среди  раненых  был  оренбур- 
жец —  прапорщик  7-го  стрелкового  полка  По- 
горелов  Михаил,  раненный  во  время  окопных 
работ,  накануне  наступления.  У  него  была  раз- 
дроблена ступня,  рана  долго  не  заживала,  хо- 
дил он  на  костылях  и  так  наловчился,  что 
почти  мог  бегать,  как  циркач,  особенно  по  спу- 
ску к  реке  Урал,  когда  мы  шли  кататься  на 
лодках.  Погорелов  был  отчаяный  парень,  в 
гражданскую  войну  служил  у  белых,  был  в 
опасной  разведке  в  тылу  у  красных,  в  городе 
Актюбинск,  был  там  опознан  и  удачно  бежал, 
получив  ранение  в  руку.  В  советское  время 
работал  главным  бухгалтером  одного  учрежде- 
ния,  попался   в   мошенничестве  —   перевел   на 


свое  имя  в  сберкассу  значительную  сумму,  был 
приговорен  к  расстрелу,  пытался  бежать,  ког- 
да его  в  санях  повезли  за  город  на  расстрел,  но 
застрял  в  снегу  и  смирился,  когда  увидел,  что 
ничего  не  вышло.  Эти  подробности  рассказывал 
мне  очевидец,  один  из  сопровождающих  По- 
горелова  —  Хандрымайлов. 

Напротив  окон  палаты  ,на  другой  стороне  пе- 
реулка (ныне  Матросского)  была  расположена 
парикмахерская,  услугами  которой  пользова- 
лись раненые,  вызывая  парикмахера  в  лазарет. 
Среди  парикмахеров  была  красавица  —  девуш- 
ка, предмет  увлечения  нашего  «  Ташкента  », 
который  проводил  часы,  лежа  на  подоконнике, 
в  надежде  увидеть  свою  дульцинею.  Несколько 
раз  он  вызывал  ее  в  лазарет  для  бритья,  хотя 
в  этом  и  не  было  надобности,  но  все  его  ухажи- 
вания принимались  весьма  холодно. 

В  городском  театре  гастролировала  оперная 
труппа  и  я  с  Цветковым  пошли  слушать  «  Де- 
мона ».  Перед  спектаклем  Цветков  где-то  вы- 
пил и  после  спектакля  мне  его  пришлось  вести 
в  лазарет,  таща  чуть  ли  не  на  спине.  Было  око- 
ло 12  ч.  ночи,  раненые  спали,  я  просил  Цвет- 
кова  не  шуметь,  а  он,  как  нарочно,  как  рявк- 
нет —  « Тише,  тише  подползайте,  —  стража 
крепко  спит  !  »  —  слова  разбойников  перед  на- 
падением на  лагерь  Синодала. 

В  начале  сентября  я  получил  из  полка  от 
начальника  связи  Беляева  письмо  с  поздравле- 
нием —  награждением  меня  за  бой  23  мая  Геор- 
гиевским оружием  и  посылочку  с  маленьким 
георгиевским  крестом  для  ввинчивания  в  эфес 
шашки  и  темляк  на  Георгиевской  ленте.  Таким 
образом  я  получил  вторую  по  значению  выс- 
шую награду.  Приказа  с  описанием  подвига  я  в 
то  время  не  знал  и  прочитал  его  только  по  воз- 
вращении в  полк.  Выше  я  описал  свои  дейст- 
вия в  бою,  но  вот  как  они  выглядели  в  показа- 
ниях очевидцев,  опрошенных  при  представ- 
лении к  награждению  : 

Приказ  по  5-му  стрелковому  полку 
29  августа  1916  года  №283  §  3 

Приказом  по  VIII  армии  от  15  сего  августа 
1916  года  за  №  1792  за  отличия  в  делах  про- 
тив неприятеля,  по  удостоению  местной  думы, 
собранной  при  штабе  VIII  армии  с  5-го  по  21-е 
августа  1916  года  включительно,  подпоручик 
вверенного  мне  полка  такой-то  награжден  Ге- 
оргиевским оружием  за  то,  что  в  бою  23  мая 
1916  года,  при  штурме  неприятельских 
позиций  у  местечка  Олыка,  он,  командуя 
6-й  ротой,  быстро  со  своей  ротой  вышел  из 
своих  окопов,  безостановочно,  под  губительным 
руж^ейным,  пулеметным  и  артиллерийским  ог- 
нем неприятеля,  неся  большие  потери,  бросился 
на  штурм  неприятельской  позиции  причем  все 


время  шел  впереди,  подавая  пример  личной 
храбрости  и  мужества  и  ободряя  своих  людей; 
преодолев  несколько  рядов  проволочных  загра- 
ждений, ворвался  в  первую  линию  окопов  не- 
приятеля, защитники  которой  были  переколо- 
ты, частью  взяты  в  плен,  затем,  собрав  остав- 
шихся стрелков,  с  беззаветной  храбростью  и 
отвагой,  явно  пренебрегая  опасностью,  во  главе 
горсти  храбрецов  бросился  в  штыки  и  овладел 
второй  линией  окопов;  двигаясь  дальше  был 
тяжело  ранен  в  голову  с  потерей  глаза  и  все 
же  продолжал  руководить  остатками  своих 
храбрецов,  пока  не  потерял  сознания.  Ротой 
было  взято  в  плен  :  2  офицера  139  нижних 
чинов  и   1   бомбомет. 

В  это  время  через  Оренбург  проезжал  и  оста- 
навливался для  нанесения  визита  генерал-гу- 
бернатору Эмир  Бухарский,  щедро  раздавав- 
ший звезды  и  медали  :  —  едет  по  улице,  горо- 
довой отдает  ему  честь,  —  Эмир  останавливает 
экипаж  и  вешает  на  грудь  городовому  медаль. 
Подпоручик  Громаковский,  бывший  еще  в  за- 
пасном полку  (запасные  батальоны  были  раз- 
вернуты в  полки)  был  назначен  начальником 
почетного  караула  для  встречи  Эмира  на  вок- 
зале. Эмир  наградил  Громаковского  серебряной 
нагрудной  орденской  звездой  и  Громаковский 
был  на  седьмом  небе,  гуляя  вечером  по  Нико- 
лаевской улице,  отворачивал  полу  шинели, 
чтобы  была  видна  звезда;  встретив  меня,  рас- 
пахнул шинель,  показывая  мне  свою  награду, 
на  что  я  молча  приподнял  свою  шашку,  чтобы 
он  увидел  георгиевский  темляк,  а  так  как  моя 
награда  была  в  сотню  раз  выше  и  почетнее  его 
звезды,  то  из  его  форсовства  ничего  не  вышло. 

Вечерами  я,  Чубаров  и  Юзик  Карназевич, 
работавший  по  заготовкам  на  армию,  катались 
на  лодке,  что  было  нашим  любимым  развлече- 
нием, если  же  не  катались  на  лодке,  то  гуляли 
по  Большой,  как  обычно  называли  Николаев- 
скую улицу,  или  сидели  в  Собачьем  садике. 
Обычным  местом  гуляния  молодежи  был  толь- 
ко один  квартал  Большой  улицы  —  от  Гостин- 
нодворской  (ныне  Кировской)  до  Орской  (ныне 
Пушкинской).  Здесь  можно  было  всегда  встре- 
тить знакомых,  всегда  назначались  свидания  и 
встречи.  Летом  гуляние  сосредоточивалось  на 
бульваре,  пожилая  публика  гуляла  по  другой 
стороне  улицы  —  тут  же  было  царство  молоде- 
жи. Гуляли  примерно  от  8  до  10  вечера,  после 
чего  расходились  по  домам,  почти  всегда  про- 
вожая знакомых  барышень.  Самыми  подходя- 
щими для  нас  барышнями  были  гимназистки 
7  и  8  класса-девушки  17-18  летнего  возраста. 

С  1  октября  начинался  сезон  в  городском 
драматическом  театре  и  Чубаров  предложил 
пойти  в  театр,  а  чтобы  не  было  скучно,  при- 
гласить барышень,  Чубаров  познакомил  меня 
с  дочерью  железнодорожника  Горбенко  Лари- 


—  25 


сой  и  ее  подругой  Лизой  Щегловой,  на  которой 
он  потом  и  женился,  и  мы  пригласили  их  в  те- 
атр на  открытие  сезона.  Шутки  ради  мы  за- 
явили, что  мы  считаем  себя  знакомыми  со  всем 
8-м  классом  и  просили  об  этом  передать  своим 
подругам  по  гимназии  и  пригласить  их  всех 
в  театр.  Лара  и  Лиза  согласились.  Мы  взяли 
литерную  ложу,  а  в  те  времена  ложу  можно 
было  занимать  не  только  по  числу  стоявших 
в  ней  стульев,  а  сколько  уместится  в  ложу 
людей.  По  нашему  приглашению  в  театр  при- 
шло человек  10  гимназисток  8-го  класса  ,из 
которых  я  помню  только  одну  —  Лелю  Архан- 
гельскую. Время  провели  весело,  угощали  ба- 
рышень шоколадными  конфектами  и  уговори- 
лись повторить  посещение  театра,  почти  не 
пропуская  новых  пьес,  но  ходили  в  театр  пре- 
имущественно вчетвером  :  Я,  Чубаров,  Лара  и 
Лиза,  билеты  мы  брали  в  З-й-4-й  ряды  партера, 
и  как  Чубаров,  большой  весельчак  и  шутник, 
говорил  «  двое  вас,  двое  нас,  —  помилуй  Бог 
нас  !  »  Скоро  Лара  «  ввела  »  меня  в  свой  дом,  то 
есть  познакомила  с  родителями  и  я  часто  стал 
у  них  бывать,  почти  на  положении  жениха. 

Рана  моя  зажила  и  доктор  Новицкий  «  ре- 
шил »,  что  можно  мне  вставить  стеклянный 
глаз;  для  этого  он  затребовал  из  аптекарского 
магазина  искусственные  глаза,  но  их  было  все- 
го три  штуки  и  ни  один  не  подходил  мне  по 
размеру  и  по  цвету.  Новицкий  «  примерял  » 
глаза  самым  варварским  образом,  вплоть  до 
применения  обыкновенного  столового  ножа, 
когда  стеклянные  глаза  не  лезли  в  глазницу. 
Конечно,  после  такой  процедуры  я  попросил 
Новицкого  прекратить  опыты,  тем  более,  что 
ему,  как  врачу,  должно  было  быть  ясным  то, 
что  при  разрушении  глазницы  и  завороте  века, 
без  повторной,  пластической  операции  его  по- 
пытки будут  неудачны.  Новицкий  решил  по- 
слать меня  в  Москву  для  пластической  опера- 
ции, куда  я  прибыл  20  октября  и  был  поме- 
щен в  специальный  глазной  лазарет  в  доме  Ря- 
бушинского  на  Солянке.  Здесь  раненые  полу- 
чали искусственные  глаза,  которые  очень  ис- 
кусно подбирал  сам  владелец  магазина  в 
СтолешникоБом  переулке,  он  же  выдавал  чер- 
ную поглазную  повязку.  Это  все  делалось  за 
казенный  счет.  Солдатам  же  еще  выдавалось 
по  три  рубля  и  они  увольнялись  с  военной 
службы,  а  офицеры  назначались  на  нестроевые 
должности  в  тылу.  Глаз  мне  подобрали  хорошо, 
купил  я  и  запасной,  получил  и  повязку.  Спра- 
шиваю главного  врача  —  когда  же  будут  де- 
лать пластическую  операцию,  а  он  говорит  : 
«  Ваша  рана  не  зажила,  вам  место  не  в  лазаре- 
те и  я  Вас  отправлю  в  команду  выздоравлива- 
ющих ».  Мои  доводы,  что  я  специально  прислан 
для  операции  не  помогли  и  я  изрядно  поспорил 
с  врачом.  Фамилии  его  я  не  помню,  так  как  ра- 


неные его  называли  «  Цеппелин  »,  за  его  груз- 
ную фигуру.  Я  потребовал,  чтобы  меня  назна- 
чили на  комиссию,  с  тем,  чтобы  вернуться  в 
полк.  Имелся  приказ,  разрешавший  офицерам, 
несмотря  на  категорию  ранения,  делавшего  их 
негодными  к  строевой  службе,  отправляться 
«  по  желанию  »  в  полки  на  фронт,  что  я  и  сде- 
лал, из  тех  соображений,  что  на  фронте  я  буду 
получать  производство  в  следующие  чины,  что 
будет  важно  при  назначении  пенсии,  а  страха 
я  больше  не  испытывал,  имея  уже  опыт  боев  и 
ранений.  Время  в  госпитале  проходило  очень 
скучно,  интересных  для  меня  людей  не  было  и 
я,  каждый  вечер,  уходил  из  госпиталя,  вы- 
ходил на  Тверскую  улицу,  гулял  до  Страстно- 
го монастыря,  заходил  в  многие  магазины,  тор- 
говавшие до  7-8  часов  вечера.  После  этого  вре- 
мени был  час  «  пик »,  когда  на  улицах  была 
масса  народу  и  трамваи  брались  с  боя.  В  гвар- 
дейском экономическом  обществе  я  купил  себе 
Георгиевское  оружие.  Это  оружие  отли- 
чалось от  обыкновенной  шашки,  тем,  что  ру- 
коять была  вызолоченной  медной  (вместо  чер- 
ной деревянной  или  эбонитовой),  в  головку  эфе- 
са ввинчен  маленький  Георгиевский  крест,  при- 
бор т.  е.  кольца  и  наконечник  ножен  были 
украшены  лавровыми  ветками,  по  нижней  ча- 
сти дужки  эфеса  —  надпись  «  За  храбрость  » 
и  вместо  темляка  на  черноте  ленточке  -  темляк 
на  Георгиевской  ленте.  Надумал  я  зайти  и  в 
Александровское  военное  училище  в  надежде 
увидеть  своих  начальников,  но  состав  офицеров 
уже  переменился  и  из  бывших  офицеров  5-й 
роты  никого  не  осталось  —  все  ушли  на  фронт. 

Один  раз  я  посетил  театр  оперетты  «  ЗОН  » 
и  слушал  новую  оперетту  «  Осенние  маневры  » 
с  участием  моих  любимцев,  (по  граммофонным 
пластинкам)  Монахова  и  Шуваловой.  Цены  на 
билеты  были  очень  высоки  —  за  крес.по  10 
ряда  я  заплатил  что-то  около  10  рублей.  Очень 
мне  запомнилось,  когда  погас  свет  в  зритель- 
ном зале  и  в  ложах  дамы,  заняв  первые  места 
лож,  положили  свои  ручки  на  бархат  барье- 
ра, как  сверкали,  переливаясь,  бриллианты  их 
колец,  браслетов  и  кулонов.  По  таким  ценам  на 
билеты  и  публика  была  состоятельная. 

В  одной  палате  со  мною  лежал  некий  пору- 
чик Гринев,  раненный  в  глаз  без  повреждения 
век  и  костей  глазницы.  Глаз  был  подобран  так 
удачно  и  двигался  как  настоящий,  что  совер- 
шенно не  было  заметно,  что  у  него  один  глаз 
стеклянньп"!.  Мое  недоумение,  что  тут  делает 
этот  совершенно  здоровый  человек,  рассеялось 
в  первый  же  вечер,  когда  Гринев,  ложась  спать, 
уже  привычным  движением  вынул  стеклянный 
глаз  и  опустил  его  в  стакан  с  водой.  Этот  Гри- 
нев немного  занимался  спекуляцией  шелковы- 
ми расшитыми  китайскими  носовыми  платками 
и   китайской  водкой  —  ханшин,   которую   под 


—  26 


предлогом  продажи  раненым  носовых  платков 
продавцы  —  китайцы  доставляли  Гриневу  пря- 
мо в  палату.  Это  была  контрабанда  —  для 
ханшина  были  сделаны  плоские  из  оцинкован- 
ного железа  фляги,  надеваемые  на  живот  или 
грудь  под  одежду,  даже  на  руки  и  ноги.  Гри- 
нев угостил  меня  этим  ханшином,  который  ока- 
зался дрянью,  но  обладал  таким  свойством,  что 
стоило  на  утро  выпить  воды,  как  человек 
снова  хмелел. 

1-го  ноября  1916  года  я  прошел  постоянную 
врачебную  ком11Ссию  при  1-м  Московском  рас- 
пределительном эвакуационном  пункте  (в  Ле- 
фортове) и  был  признан  «  годным  к  строевой 
должности.  По  желанию  отправляется  в  дей- 
ствуюш;ую  армию  ».  Я  же  отправился  сначала 
домой,  в  Оренбург  и  прожив  дома  несколько 
дней,  отправился  в  Одессу,  где  стоял  запасный 
полк  нашей  дивизии,  через  который  проходили 
все  выздоравливающие  раненые,  прежде  чем 
попасть  в  свои  полки.  Такая  мера-возвращение 
в  свои  части  была  вполне  себя  оправдывающей 
и  каждый  ехал  в  свой  полк,  как  домой.  Офице- 
ры следовали  в  полки  одиночным  порядком,  а 
из  солдат  формировались  маршевые  роты.  По 
дороге  в  Одессу  в  одном  вагоне  со  мной  ехал 
прапорщик  7го  стрелкового  полка  (фамилию  за- 
был) без  всякого  багажа  —  все,  что  он  имел  — 
было  мыло,  полотенце  и  зубная  щетка,  храни- 
мые в  карманах.  Я  с  ним  разговорился  и  узнал, 
что  едет  он  совершенно  без  денег,  все  что  имел 
оставил  своей  матери,  и  я  взял  его  на  свое 
попечение,  истратив  на  это  35  рублей,  которые 
этот  офицер  мне  вернул  по  прибытии  в  полк. 
Славившийся  своими  размерами  вокзал  станции 
Л-Смеринка  оправдывал  слухи,  но  мне  каза- 
лось, что  он  даже  не  соответствует  по  своей 
величине  и  внутреннему  устройству  такому 
маленькому  городку,  как  Жмеринка.  Часть  пу- 
ти приходилось  делать  на  разных  поездах,  де- 
лая пересадки,  поезда  останавливались  у  се- 
мафоров, дальше  не  шли  и  каждый  пассажир 
был  Еьгаужден  нести  свой  багаж  до  станции. 
Ехала  с  нами  одна,  лет  40  дама,  жена  офицера 
берегово!"!  обороны,  с  массой  баулов,  коробок  и 
чемоданов  и  ей  при  таких  пересадках  прихо- 
дилось туго.  Воспитанный  в  уважении  к  любой 
женшине,  я  помогал  этой  даме,  да  еще  при- 
влекал попутчика-прапорщика,  нагрузившись 
шляпными  коробками  и  баулами  как  «  дачный 
муж».  Так  называли  мужей,  приезжавших  на 
дачу  со  службы  в  городе  и  увешанных  разны- 
ми покупками,  сделанными  по  поручению  жен. 
Эта  дама  решила  испытать  на  мне  свои  «  ча- 
ры »,  приглашала  по  приезде  в  Одессу  к  себе, 
дала  адрес,  говорила,  что  муж  у  нее  все  время 
в  береговом  плавании,  обещала  за  мною  уха- 
живать, подавать  кофе  по  утрам  «  в  постель  » 


и  так  далее.  Она  годилась  мне  в  матери,  ува- 
жение к  женщине  претило  мне  совершить  та- 
кой поступок  и  я,  приехав  в  Одессу,  даже  и 
не  вспоминал  об  ней.  Возможно,  с  точки  зрения 
других,  я  поступил  глупо,  но  я  не  раскаиваюсь. 
Ехавшие  со  мною  пассажиры-мужчины,  узнав, 
что  в  Одессу  я  еду  впервые,  предупреждали  ме- 
ня ,что  на  улицах  Одессы  нужно  держаться  на- 
стороже, что  там  масса  проституток,  зачастую 
шикарно  одетых,  так  что  и  не  подумаешь  о  их 
профессии,  что  они  очень  нахально  пристают 
на  улицах  и  что  самое  верное  средство  от  них 
избавиться  —  это  послать  их  «по  матушке». 
Если  Москва,  по  сравнению  с  Оренбургом,  была 
шумна  и  суетлива,  то  Одесса  во  много  раз  пре- 
восходила своим  оживлением  и  Москву.  Я  ос- 
матривал Одессу,  гуляя  по  улицам,  побывал  на 
городском  кладбище,  скорее  похожем  на  благо- 
устроенный парк,  в  знаменитом  кафе  ФА?1КО- 
НИ,  в  которое  попал  не  сразу,  так  как 
было  не  принято  садиться  за  кем — нибудь 
занятый  столик,  а  они  были,  как  и  в  Москве, 
у  Филиппова,  всегда  заняты  и  часто  проститут- 
ками высшего  класса,  поджидавшими  «  пасса- 
жиров ».  На  Дерибасовской  проститутки  более 
низкого  пошиба.  Побывал  я  и  в  знаменитом 
Одесском  театре,  слушая  оперу  «  Дубровский  » 
(с  участием  восходящей  тогда  звезды)  —  тенора 
ДЫГАС.  Театр  был  великолепен.  Сцена  пожара 
меня  просто  поразила  —  Дубровский  поджег 
солому  под  крыльцом  дома,  и  дом-декорация 
сгорел.  Слушал  я  и  известного  куплетиста  НИ- 
ЖИНСКОГО,  выступавшего  в  одном  из  кине- 
матографов, ХЕНКкНА,  бывшего  тогда  в  славе 
и  выступавшего  в  Одессе  и  Киеве,  увидеть  не 
удалось,  зато  поговорка  о  том,  что  « Одесса- 
мама,  а  Хенкин-папа  »  запомнилась.  Нашел  я  и 
на  всю  Россию  прославленный  Куприным  — 
«  Гамбринус  »,  но  зайти  в  него  один  —  не  ре- 
шился —  уже  больно  много  кружилось  возле 
подозрительных  личностей,  матросов,  развязно 
державшихся  в  делавших  этот  район  просто 
опасным.  Видел  я  и  лестницу,  на  которой  в 
1905  году  произошел  расстрел,  был  на  Примор- 
ском бульваре  с  памятником  Ришелье.  Зная, 
что  в  Одесском  артиллерийском  училище  учит- 
ся мой  однокашник  по  кадетскому  корпусу 
Крашенинников,  я  съездил  и  к  нему.  Узнал  я, 
что  Крашенинников  в  Одессе  от  встреченного 
в  поезде  поручика  князя  Кудашева  —  нашего 
кадета-одноклассника. 

В  штаб  полка  я  являлся  ежедневно,  чтобы 
узнать,  когда  отправят  в  полк,  и  этим  ограничи- 
валась вся  служба.  Под  давлением  Антанты 
Румыния  вступила  в  войну,  была  фактически 
разгромлена,  и  наш  корпус  был  переброшен  в 
Румынию,  где  русская  армия  полностью  заме- 
нила  на   фронте     румын.      Здесь     командовал 


фронтом  генерал  Щербачев.  Наконец  нам  дали 
предписания  ехать  на  фронт,  а  набралось  нас 
из  нашей  дивизии  шесть  человек  ;  из  нашего 
полка  —  я,  поручик  Чашков,  раненный  в  плечо 
и  почти  не  владевший  рукой,  прапорщик  Вен- 
чанинов  Виктор,  прапорщик  Балавахно  Сте- 
пан, раненный  в  кисть  руки  и  не  владевший 
пальцами,  то  есть  все,  как  и  я,  возвращавшиеся 
в  строй  «  по  желанию  ».  Пятым  был  младший 
врач  6-го  полка,  а  шестым  прапорщик  7-го 
полка  Ластовский.  Из  Оренбурга  я  имел  пору- 
чение от  матери  Чубарова  отвезти  маленькую 
посылочку  ее  младшему  сыну  Саше,  служив- 
шему в  Гатчинской  авиационной  школе,  пере- 
дислоцированной в  Одессу  и  расквартирован- 
ной в  дачной  местности  Ольгино-Люсдорф. 
Эта  посылочка  была  плоской  и  содержала  одни 
брюки  и,  сев  в  трамвай,  я  положил  ее  под  себя, 
выйдя  же  в  Люсдорфе,  я  забыл  ее  в  трамвае. 
Что  делать  ?  Получилось  неудобно.  Бывшая  на 
конечной  остановке  кондукторша  позвонила  по 
телефону  и,  с  обратным  рейсом,  посылка  была 
привезена.  Я  нашел  Чубарова,  передал  ему  по- 
сылку, рассказал  все  оренбургские  новости. 
Чубаров  стал  меня  уговаривать  прийти  в  один 
из  дней  полетать  на  аэроп.пане,  одновременно 
предупреждая,  что  качество  аппаратов  неваж- 
ное. Я  согласился,  но  полетать  мне  так  и  не 
удалось  ,так  как  пришлось  выезжать  в  полк. 

Ехали  мы  в  Румынию  через  пограничную 
станцию  Унгени.  Мы  вшестером  заняли  купе  и 
дорогой  врач,  еврей  по  национальности,  давал 
нам  читать  стенографические  записи  речей  де- 
путатов Государственной  Думы.  Газеты  в  то 
время  выходили  с  огромными  белыми  полосами 
—  цензура  многое  не  пропускала,  а  недоволь- 
ство принудительным  вовлечением  в  войну  Ру- 
мынии, в  результате  разгрома  которой  наш  и 
так  огромный  фронт  растянулся  еще  больше  за 
счет  замены  русскими  войсками  потерявшей 
всякую  боеспособность  румьшской  армии,  бы- 
ло велико.  Еще  большее  недовольство  —  все 
более  и  более  открыто  выражавшееся  —  было, 
поведением  Распутина  и  придворной  клики. 
Говорили,  что  Распутин  давал  телеграмму  Вер- 
ховному Главнокомандующему  Великому  Кня- 
зю Николаю  Николаевичу,  что  он  хочет  при- 
ехать на  фронт  на  что  Главковерх  ответил  — 
«  Приедешь  —  повешу  ». 

Накануне  вступления  в  войну  Румыния  про- 
дала Германии  множество  лошадей,  скота,  зер- 
на и  нефти,  оставшись  полуголодной.  Недаром 
уже  вскоре,  сменяя  румынские  войска  по  всему 
их  фронту,  русские  ругали  их  за  полную  не- 
подготовленность к  войне  и  неумение  ее  вести. 
Сразу  же  установилось  самое  презрительное 
отношение  к  имевшим  действительно  жалкий 
вид  «  союзникам  »,  и  солдаты  их  называли  или 
«  кукурузники  »,  или   V  мамалыга  ».  Все  эти  во- 


просы обсуждались  в  Государственной  думе  и 
поэтому  стенограммы  были  чрезвычайно  инте- 
ресны, —  в  них  помещались  полностью  речи 
депутатов,  безжалостно  выхолощенные  в  газе- 
тах. Даже  такой  махровый  монархист,  как 
Пуришкевич,  вопрошал  в  думе  :  "  вовлечение 
Румынии  в  войну,  что  это  :  глупость  или  из- 
мена ?  »  Все  мы  с  жадностью  читали  отпечатан- 
ные на  машинке  стенограммы,  глубоко  возму- 
щаясь положением  дел. 

До  города  Яссы,  куда  эвакуировалось  после 
сдачи  Бухареста  румынское  правительство,  бы- 
ла «  широкая  »  русская  колея  железной  дороги, 
а  дальше  шла  «  узкая  »,  европейская.  Окраины 
Ясс  просто  поразили  нас  своим  жалким  видом, 
множеством  построенных  из  старых  железных 
листов,  ящиков,  старой  фанеры  -<  домишек ». 
Ничего  подобного  мы  в  России  не  видели.  В  то 
же  время  центр  города  был  роскошен  и  запол- 
нен толпами  хорошо  одетого  народа  и  румын- 
ских щеголей-офицеров,  многие  из  которых 
были  затянуты  в  корсеты  и  напудрены.  Рус- 
ские деньги  имели  свободное  хождение,  стои.пи 
дороже  румынских  в  несколько  раз  и  менялись 
повсюду  —  в  магазинах  ,в  лавочках  и  даже  в 
частных  домах,  хозяева  которых  просто  выве- 
шивали на  своих  окнах  руские  и  румьшские 
деньги,  что  заменяло  вывески  и  было  всем 
понятно.  Менялы  получали  за  обмен  «  лаж  >>  и 
изрядно  наживались.  Русского  офицерства  и 
военных  чиновников  была  тьма,  торговаться 
из-за  копеек  считалось  ниже  своего  достоин- 
ства, чем  и  пользовались  менялы,  давая  за 
рубль,  в  среднем,  три  франка,  как  румыны  на- 
зывали свои  ле1^,  и  наживая  по  2-3  копейки  на 
рубле. 

Русский  комендант  города  передал  нас  ру- 
мынскому префекту,  который  отвел  нас  на 
квартиру  в  частный  дом.  Надо  сказать,  что  по- 
чти все  румьшы  (и  в  деревнях)  говорили  по- 
французски,  родственном  руглынскому  языке,  и 
по-немецки,  а  русские  офицеры,  к  нашему  сты- 
ду, за  редкими  исключениями,  могли  то.пько 
сказать  «  да  »  и  «  нет  ».  Когда  мы  вошли  в  дом, 
хозяйка  дома,  ее  муж  и  дочь  встретили  нас,  и 
наш  доктор,  еврей,  зная  немного  немецкий 
язык,  вел  с  ними  весь  разговор.  Хозяйка  пока- 
зала нам  румынский  журнал,  на  обложке  кото- 
рого был  цветной  портрет  румынского  генерала, 
и  объяснила  нам,  что  —  это  ее  брат,  военный 
министр  Анастасиади.  Дело  шло  к  вечеру  ,нам 
предстояло  только  переночевать  на  этой  квар- 
тире, мы  были  голодны  и  собирались  сейчас 
же  уйти.  Хозяйка  спросила,  когда  мы  вернемся, 
мы  сказали,  что  часов  в  9  вечера,  и  ушли,  не 
придав  значения  вопросу  хозяйки  о  времени 
нашего  возвращения.  Комната,  нам  предостав- 
ленная,  была   довольно   большой,   в   ней   стоял 


28 


стол,  турецкий  диван,  покрытый  дорогим  ко- 
вром, комод,  грамофон  и  тумбочка,  на  полу 
тоже  был  ковер. 

Пришли  мы  в  один  из  лучших  ресторанов 
Ясс  —  «  Сплендид  »,  там  тьма  людей  и  все  поч- 
ти одни  русские  офицеры,  сидяпще  за  двумя 
длинными  общими  столами.  В  зале  —  дым  ко- 
ромыслом, накурено,  шум,  официанты  едва  уп- 
равляются с  заказами,  мест  нет,  приходится 
ожидать  пока  кто-нибудь  закончит  свой  обед. 
Кое-как  мы  уселись  и  отведали  румынской  кух- 
ни :  суп  из  карпа,  жаркое  —  половина  съедоб- 
ной лягушки  (это  мы  узнали  потом)  и  кусочек 
хлеба.  В  хлебе  испытывался  повсеместно  недо- 
статок очень  острый,  и  был  он  очень  темный. 
Таким  обедом  мы  не  наелись  и  отправились  ис- 
кать еще  какой-нибудь  ресторан,  чтобы  пообе- 
дать еще  раз.  Так  мы  еще  раз  пообедали  и  за- 
казали кофе.  Его  нам  подали  в  микроскопиче- 
ских чашечках,  немного  больших,  чем  обыкно- 
венный наперсток,  на  таком  же  маленьком 
блюдечке,  и  к  нему  подали  в  такой  же  миниа- 
тюрной кружечке  коньяк.  Пить  кофе  « по-ту- 
рецки »  мы  не  умели,  для  нас  это  было  топько 
смочить  язык,  и  мы,  подозвав  официанта,  зака- 
зали ему  кофе  «  по-варшавски  ».  Кое-как  объ- 
яснившись, мы  получили  кофе  в  простых  чаш- 
ках и,  как  оказалось  , русских,  производства 
знаменитого   Кузнецова. 

Заходя  в  магазины  и  лавочки,  мы  везде  ви- 
дели русские  товары  :  посуду  фабрики  Кузне- 
цова, чай  Высоцкого  и  Перлова,  бочки  с  омуле- 
вой икрой,  которую  я  нигде  не  встречал  в  Рос- 
сии. Шампанское,  которого  я  еще  никогда  не 
пил,  стоило  три  франка,  и  в  одной  из  лавочек 
—  закусочных,  так  называемых  «  паштетных  », 
я  соблазнился  и  выпил  целую  бутылку.  Ника- 
кого действия  оно  на  меня  не  оказало.  Ром 
продавался  разливной,  хранившийся  в  огром- 
ных бутылях,  в  плетеных  корзинах,  так,  как 
у  нас  хранилась  серная  кислота.  Ром  был  мут- 
ный, но  очень  крепкий,  почему  среди  русского 
офицерства  он  заслужил  название  «  зверобоя  », 
так  как  одной  рюмки  было  достаточно.  Следу- 
ет учесть,  что  отношение  к  вину  было  очень 
умеренным,  и  легкий  шум  в  голове  считался 
уже  опьянением.  По  улицам  Ясс  рыскали  ши- 
карно одетые  проститутки,  нахально  приста- 
вавшие к  офицерам  с  одной  фразой  :  «  Офицер, 
ресторан !  »  Уезжая  из  Оренбурга,  я  обратил 
внимание  на  то,  что,  чем  дальше  на  запад,  тем 
свободнее  были  нравы  и  ,как  в  Одессе,  так  и 
в  Яссах,  казалось,  что  я  попал  в  иной  мир,  при- 
выкнув в  Оренбурге  к  царившей  там  строгости 
нравов,  несмотря  на  крайне  смешанное  населе- 
ние —  русские,  украинцы,  татары,  чуваши  и 
другие.  Как  крестьяне,  так  и  казаки,  почти  все 
были  переселенцами  из  центральных  губерний 
и  с  Украины.   По     религиозным     убеждениям, 


кроме  православных,  католиков,  протестантов 
и  магометан,  было  много  сектантов  всевозмож- 
ных сект,  до  хлыстов,  включительно,  и.  надо 
заметить,  не  было  никакой  национальной  роз- 
ни. Наиболее  угнетаемое  национальное  мень- 
шинство —  евреи  —  было  представлено  'геми 
профессиями,  которые  давали  право  прожива- 
ния за  «  чертой  оседлости  »,  —  докторами,  куп- 
цами, ювелирами,  часовыми  мастерами,  порт- 
ными, парикмахерами.  Имея  знакомых  среди 
молодежи  всех  национальностей,  я  знал  их  ук- 
лад жизни,  поэтому  я  видел,  что  Запад  резко 
отличался  от  Оренбурга  своей  свободой  нравов, 
настоящим  развратом.  Это  очень  насторажива- 
ло, в  особенности  в  отношении  женщин,  в  каж- 
дой из  них  невольно  подозревалась  проститут- 
ка. Мужская  часть  населения  также  не  вну- 
шала большого  доверия,  так  как  это  были  де.ль- 
цы  и  люди  довольно  сомнительных  профессий. 
Недаром  я  слышал  в  Одессе  анекдот,  как  один 
делец  продал  другому  вагон  сахарного  диабета. 

Вернувшись  на  квартиру  после  не  очень  нас 
напитавших  двух  обедов  в  двух  ресторанах, 
мы  застали  в  своей  комнате  накрытый  стол,  за 
который  любезные  хозяева  нас  и  пригласили. 
На  полу,  вдоль  стены  стояла  шеренга  бутылок 
с  виноградным  вином.  Обслуживал  нас  солдат- 
денщик,  «  ордонанс  »,  по-румынски,  и  хозяйка 
пояснила,  что,  хотя  ее  муж  и  штатский  чело- 
век, ее  брат,  военный  министр,  дал  ему  денш?1- 
ка,  и  этот  ордонанс  должен  был  разбудить  нас 
в  4  часа  утра  и  проводить  на  вокзал.  Хозяева 
были  беженцами  из  Бухареста,  а  в  Яссах  жили 
в  своем  доме.  За  этим  обедом-ужином  перевод- 
чиком был  я,  отбросив  стеснение,  когда  увидел, 
что  французским  языком  я  владею  не  хуже  хо- 
зяев. Я  обратил  внимание  на  то,  что  к  каждо- 
му блюду  подается  новый  кусок  хлеба  в  то  вре- 
мя, как  еще  не  был  съеден  поданный  к  перво- 
му, и  получил  ответ,  что  у  них  таков  обычай. 
Я  попросил  разрешения  завести  грамофон  и, 
получив  согласие,  поставил  пластинку  с  ру- 
мьшским  гимном,  предупредив  своих  товари- 
щей, чтобы  они  встали  и  стояли  смирно  во  вре- 
мя исполнения  гимна,  после  чего  сказал  по- 
французски  :  «  Прошу  всех  встать  !  »  Вся  эта 
церемония  произвела  на  хозяев  отличное  впе- 
чатление ,они  удвоили  свою  любезность,  попут- 
но объяснив,  что  они  придерживаются  ориен- 
тации на  Россию  и  сожалеют,  что  много  румын 
предпочитают  опираться  на  Германию.  По 
окончании  ужина  я,  как  полагается,  попросил  у 
хозяйки  разрешения  закурить.  Наши  папиросы 
вызвали  интерес  у  хозяев,  ведь  румыны  ку- 
рили сигареты  и  сигары. 

На  улицах  нищенствовать  было  запрещено, 
поэтому  бедняки  собирали  милостыню  или  иг- 
рая на  скрипке,  или  торгуя  спичками  россы- 
пью, из  корзин,  вроде  как  у  нас  торговали  се- 


мячками.  Спички  были  фосфорные,  зажигаю- 
щиеся обо  все,  и  наши  стрелки  зажигали  их  о 
подошву  сапога,  или  даже,  подняв  ногу  и  на- 
тянув брюки,  о  мягкое  место.  Были  спички  и  в 
огромных  коробках,  с  обсьшанными  битым  сте- 
клом боковыми  сторонами  для  зажигания.  Были 
и  такие  сигареты  —  в  пачке  10  штук  и  гребенка 
из  10  спичек.  Удобно  и  дешево.  Дешевы  были  и 
золотые  вещи,  но  это  было  лишь  потому,  что 
золото  было  всего  36-й  пробы. 

Наступило  время  ложиться  спать,  и  хозяйка 
с  ордонансом  принесли  еще  одну  кровать  и  на 
подносе  чистые  ночные  рубашки.  Я  горячо  по- 
благодарил за  ьнимание  и  объяснил,  что,  право, 
это  лишнее,  так  как  все  мы  фронтовики,  для 
нас  —  это  роскошь,  но  хозяйка  просила  все  же 
надеть  на  ночь  эти  рубашки,  причем  сказала, 
смеясь,  что  одному  из  нас  придется  спать  в 
женской  рубашке,  гак  как  мужских  не  хвати- 
ло. Женскую  рубашку  пожелал  надеть  поручик 
Чашков. 

Муж  хозяйки  попросил  записать  его  адрес, 
приглашая  остановиться  у  него,  если  кто-ни- 
будь из  нас  еще  раз  приедет  в  Яссы.  Вот  этот 
адрес  :  Яссы,  страда  Флорилор,  4,  Мишель 
Александреску. 

Спали  мы  по-двое.  Ночью  я  вышел  на  двор  и, 
возврашаясь,  увидел  на  террасе  какую-то  бе- 
лую фигуру.  Это  был  Чашков,  в  женской  ру- 
башке, бывшей  ему  до  пят.  Потом  Чашков  рас- 
сказывал, что  он  испугался,  как  бы  его  не 
схватил  стрелок,  приняв  за  женщину.  Над  этим 
случаем  много  смеялись  потом  в  полку. 

Ордонанс  разбудил  нас  в  назначенный  час, 
мы  сняли  ночные  рубашки  и  невольно  подума- 
ли, не  наградили  ли  мы  наших  любезных  хо- 
зяев вшами.  Когда  мы  уходили,  было  еще  том- 
но, но  хозяева  наши  вышли  на  террасу  и  прово- 
жали нас  очень  тепло,  махая  платками  и  кри 
ча  :   «  Виктуар  !  »   («  победа  »). 

По  дороге  на  вокзал  мы  видели  огромные 
очереди  за  хлебом,  занимавшиеся  жителями 
задолго  до  открытия  хлебных  лавок.  Сели  мы 
в  вагоны,  уже  битком  набитые.  Румынские  ва- 
гоны очень  отличались  от  русских,  очень  удоб- 
ных. В  классных  вагонах  коридоров  не  было  и 
каждое  купе  имело  отворяющуюся  наружу 
дверь,  вдоль  вагона  шла  доска-ступенька  с  по- 
ручнем, и  во  время  хода  поезда  кондуктор  шел 
по  этой  ступеньке,  держась  за  поручень,  липом 
к  стене  вагона.  Не  было  полок  и  лечь 
было  нельзя.  Бы.по  нечто  вроде  дивана,  разде- 
ленного подлокотниками,  получались  отдель- 
ные кресла,  по  три  с  каждой  стороны.  Нас  было 
шестеро,  и  мы  заняли  одно  купе  полностью. 
Поезда  (и  товарные)  ходили  с  большой  скорос- 
тью, и  территория  Румынии  не  была  так  вели- 
ка, чтобы  путешествие  было  продолжите.ль- 
ным,  поэтому  и  не  было  спальных  мест  в  ваго- 


нах, и  если  приходилось  ехать  ночью,  то  си- 
дели и  дремали  в  этих  креслах.  Вагоны  3-го 
класса  были  обыкновенными  товарными,  по- 
средине которых  стоял  небольшой  стол,  а  вдоль 
стен  были  обыкновенные  лавки  д.пя  пассажи- 
ров. 

Нам  приходилось  искать  свою  дивизию,  так 
как  расположение  частей  не  было  точно  из- 
вестно русским  комендантам  станций.  Сначала 
мы  приехали  в  город  Галац,  где  грузился  на  па- 
роходы 5-й  пехотный  полк,  шедший  на  Тульчу. 
Мы  обрадовались,  когда  увидели  на  пристани 
солдат  с  цифрой  «  5  »  на  погонах,  но  расспра- 
шивая солдат,  мы  узнали,  что  они  —  5-го  пе- 
хотного полка.  Вернулись  к  коменданту,  и  он 
направил  нас  в  город  Браилов.  Сели  мы  на  ма- 
ленький пароходик,  вернее  —  катер,  и  поплыли 
по  Дунаю.  Река  широкая  и  глубокая,  но  вода  в 
ней  мутная.  «  Какой  же  это  "голубой  Дунай"  ?» 
подумал  я,  —  « он  какой-то  бурый  ! »  Когда 
приехали  в  Браилов,  город  произвел  сразу  хо- 
рошее впечатление,  —  прямо  от  пристани  начи- 
нались хорошие  дома  и  мощеные  у.пицы.  Город 
бы.л  тих,  на  улицах  почти  никого,  и  мы  бродили 
по  улицам,  устали  и  зашли  в  один  из  первых 
попавшихся  домов,  попросив  хозяев  дать  нам 
возможность  отдохнуть.  Нас  очень  гостепри- 
имно приняли,  отвели  в  гостиную,  затопили 
печь.  Печь  удивила  нас  своим  устройством,  это 
было  нечто  среднее  между  печкой  и  камином, 
но  нагрелась  она  быстро.  Отдохнув  и  поблаго- 
дарив хозяев,  мы  отправились  опять  к  комен- 
данту, и  он  нас  отправил  обратно  в  Галац,  так 
как  теперь  было  точно  известно,  что  полк  наш 
стоит  в  районе  города  Тыргу-Окна.  Мы  путеше- 
ствовали по  местам  славных  боев  с  турками  и 
такие  названия  как  Галац,  Браилов,  Тульча 
мне  напоминали  подвиги  русских  в  1877-78  го- 
дах. 27  ноября,  из  Га.паца,  я  послал  отцу  от- 
крытку, сохранившуюся  до  сих  пор. 

Мы  ехали  снова  в  Яссы,  на  север,  и  ехали 
весело.  В  обыкновенном  товарном  вагоне,  до- 
вольно чистом,  с  нами  ехали  румынские  бежен- 
цы —  одна  молодая,  очень  аристократического 
вида  пара,  и  простой  народ.  Мы  очень  весело 
болтали  на  невероятной  смеси  языков,  что  ино- 
гда вызыва.по  всеобщий  смех,  особенно  при  сов- 
паден1'1и  русских  слов  с  румьшскими,  но  имев- 
ших разное  значение.  Так,  наше  слово  «  пуля  » 
оказалось  по-румынски  совершенно  неприлич- 
ным, вызвало  хохот  простых  румынок  и  вог- 
нало в  краску  даму.  Чтобы  спасти  положение  и 
чтобы  никто  не  подумал,  что  мы  ругаемся  я 
Езял  боевой  патрон,  показал  на  нем  пулю  и 
объяснил   все   по-французски. 

Вдоль  железной  дороги  валялись  груды  са- 
харной свеклы,  выброшенной  из  вагонов  для 
освобождения  их  на  нужды  войны,  а  вдоль  же- 
лезнодорожного   полотна    брели   одиночками    и 


—  30 


группами  румынские  солдаты  рассеявшейся 
румынской  армии.  Винтовки  у  них  были  с  затк- 
нутым тряпочкой  или  пучком  соломы  дулом. 
На  станциях  они  подходили  к  вагонам  и  проси- 
ли у  русских  хлеба  и  папирос.  Русские  дели- 
лись всем,  чем  могли,  по-братски. 

Первым  румынским  словом,  нами  выучен- 
ным, было  слово  «  разбой  »,  так  по-румынски 
называлась  война,  и  все  считали,  что  это  зву- 
чит лучше,  чем  русское  «  война  »,  и  метко  от- 
ражает сущность  этого  понятия.  Слово  « лап- 
ти »  —  молоко,  вызывало  смех  у  наших  солдат, 
как  название  обуви,  далеко  не  сродное  молоку. 
Купить  что-либо  из  съестного  было  невоз- 
можно, мы  выбегали  на  каждой  станции  и  на- 
ходили только  закрытые  буфеты.  По  дороге  к 
нашей  компании  присоединился  румынский 
лейтенант,  веселый  и  простой  парень.  На  о.дной 
из  станций  он  позвал  нас  пообедать,  станция 
называлась  « Пятра ».  Поезда  стояли  подолгу, 
никаких  звонков  перед  отправлением  поездов 
не  было,  железнодорожник  просто  кричал  : 
«  Гата  !  »  —  «  готово  !  »  и  все  садились  в  ваго- 
ны. Русские,  не  зная  этого  обычая  и  не  пони- 
мая слова  :  «  гата  »,  отставали  во  многих  слу- 
чаях от  своих  поездов  и  скоро  приучили  ру- 
мынских железнодорожников  стучать  по  буфе- 
там, давая  сигнал  о  готовности  поезда  к  отпра- 
влению. Мы  вошли  а  зал  станционного  буфета 
и  сели  за  стол  спинами  к  огромным  окнам.  Ря- 
дом сидели  и  скучали  за  пустым  столом  три  се- 
стры милосердия.  Лейтенант  исчез  и  вернулся, 
неся  на  тарелке  пирожные,  которыми  он  угос- 
тил сестер,  а  нам  принес  бутылку  румынской 
водки  и  рюмки.  Сам  он  только  пригубливал 
рюмку  и  очень  удивлялся,  как  это  мы  «  хло- 
паем »  по  полной  рюмке.  Нас  же  в  свою 
очередь  удивляло,  как  это  в  винодель- 
ческой стране  люди  не  умеют  или  не  могут 
пить.  Что  он  достал  из  еды,  я  не  помню,  но 
помню,  что  в  это  время  над  станцией  кружил 
аэроплан  противника.  Мы  посоветовали  сестрам 
сесть  в  простенке  между  окнами  и  сами  сели 
туда  же.  Сбрасывание  бомб  с  аэропланов  было 
редким  явлением,  почему  от  аэропланов  не 
укрывались,  тем  более,  что  обычно  аэропланы 
вели  лишь  воздушную  разведку.  Но  этот  аэро- 
план оказался  не  таким,  какими  мы  привыкли 
их  видеть,  и  обстрелял  станцию  из  пулемета, 
а  затем  раздался  близкий  и  сильный  взрыв, 
оконные  стекла  полетели  вовнутрь  помещения, 
а  скатерть  сдуло  со  стола  взрывной  волной.  Мы 
дешево  отделались,  и  это  был  первый  случай 
за  войну,  когда  я  видел,  что  аэроплан  сбросил 
бомбу. 

До  Тыргу-Окна  мы  доехали  благополучно  и 
без  приключений.  Здесь  стоял  штаб  нашей  ди- 
визии, а  полк  наш  стоял  на  позиции  в  Карпат- 
ских горах,  в  районе  большого  села  Дафтяны. 


После  войны  эти  Дафтяны  стали  известны  все- 
му миру  своей  политической  тюрьмой. 

1  декабря  мы  добрались  до  штаба  полка,  ко- 
торым командовал  полковник  Гаськевич  Пред- 
ставлялись мы  по  уставу,  но  Гаськевич  принял 
нас  по-домашнему,  даже  не  встав  при  приеме 
рапорта,  и  говорил  с  нами  запросто,  расспраши- 
вая каждого  о  здоровье,  о  поездке,  и  отпустил 
нас  до  получения  назначений.  В  обозе  я  разы- 
скал своего  денщика  Гришу  Гордеева,  который 
во  все  время  моего  отсутствия  из  полка  был 
при  обозе  ,и  начальник  обоза  штабс-капитан 
Лункин  очень  просил  меня  остави1ь  Гришу  в 
его  распоряжении.  Я  предоставил  решение  это- 
го вопроса  самому  Грише,  и  он,  к  моей  радости, 
решил  остаться  при  мне,  сказав  :  « Давайте 
пойдем  лучше  в  роту  ».  Лункин  угостил  меня 
жарким  из  убитого  накануне  медведя.  Мы  на- 
ходились в  предгорьях  Карпат,  в  очень  краси- 
вой местности,  горы  были  покрыты  густым,  по- 
чти девственным  лесом,  в  котором  водились 
медведи,  дикие  козы  и  много  волков,  а  горные 
реки  изобиловали  форелью.  Местность  была 
такова,  что  ею  нужно  было  бы  только  любо- 
ваться, мы  же,  по  выработавшейся  привычке 
оценивали  местность  в  первую  очередь  с  точки 
зрения  ее  пригодности  для  военных  действий, 
—  наступления  или  обороны,  —  обращая  вни- 
мание на  красоту  пейзажа  в  последнюю  оче- 
редь, да  и  то  лишь  как  на  ориентиры. 

Село  Дафтяны  было  расположено  в  долине 
и  было  очень  растянуто  в  длину.  В  нем  распо- 
лагались тыловые  учреждения  полка  и  по.драз- 
деления,  которым  в  густом  лесу  не  находилось 
применения  :  команда  траншейных  орудий, 
конные  разведчики,  даже  часть  пулеметной 
команды.  При  теплом  климате  избы  крестьян 
были  крыты  деревянными  дощечками,  «  гон- 
том »,  запасы  которого  лежали  у  каждого  на 
чердаке,  служившем  складочным  помещением. 
Повсеместно  в  окнах  были  вставлены  желез- 
ные прутья  для  защиты  от  нападения  диких 
зверей.  Народ  жил  бедно,  земли  у  каждого  был 
незначительный  клочок  при  усадьбе,  исполь- 
зовавшийся самым  максимальным  образом  : 
фруктоЕые  деревья,  кукуруза,  кормовой  бу- 
рак для  домашней  скотины  (свиней).  Коров  и 
лошадей  я  не  встречал  нигде.  Отношение  насе- 
ления к  русским  бы.ло  хорошее  и  приветливое, 
мы  были  не  только  союзники,  но  и  единоверцы, 
православные.  Вся  земля  в  долинах  и  леса  в 
горах  принадлежали  румынским  помещикам  — 
«  боярам  »,  имевшим  в  самых  живописных  мес- 
тах свои  замки.  Многие  жители  деревень  кор- 
мились около  солдатских  кухонь,  что  не  вос- 
прещалось командованием  и  делалось  и  в  Рос- 
сии, и  в  Румынии.  Русские  солдаты  делились  с 
населением,  чем  могли,  и  помогали  по  хозяй- 
ству. Гриша  решил  угостить  меня  мамалыгой  и 


сжарил  мне  из  этой  кашк  котлеты,  мне  понра- 
вившиеся, но  наградившие  меня  расстройством 
желудка.  Гриша  объявил  мне  потом,  что  — 
это  с  непривычки  и  что  все  так  переболели. 
Хлеба  у  крестьян  не  было  совершенно.  Ма- 
малыга варилась  в  котле,  когда  вода  закипала, 
в  котел  сыпали  мелкодробленую  кукурузу  и 
когда  каша  была  готова,  ее  вываливали  из  кот- 
ла на  стол  и  резали  ниткой  на  куски,  брав- 
шиеся в  руку  и  употребляемые  как  хлеб,  от- 
кусывая понемногу.  Подсолнечника  не  сажали 
и  грызовые  семячки  были  румынам  в  диковин- 
ку, а  русским  —  редким  «  десертом  ».  Семячки 
попадали  на  фронт  только  из  России,  в  посыл- 
ках, или  же  привозились  отпускными.  Такой 
же  редкостью  были  и  арбузы  и  дьши,  зато  бы- 
ло обилие  чернослива  в  каждом  доме.  Уборные 
напоминали  скорее  собачьи  конуры,  настолько 
они  были  низки  и  без  дверей.  Пользоваться 
ими  приходилось  так  :  стать  задом,  спустить 
штаны  и  задом  пятиться  в  уборную,  да  еще  у 
всех  на  глазах. 

Лес  был  кругом,  но  не  крестьянский. 

До  получения  назначения  я  явился  к  своему 
батальонному  командиру,  теперь  уже  подпол- 
ковнику Ростиславскомз^  и  прожил  в  его  квар- 
тире несколько  дней.  Принял  он  меня  хорошо. 
В  штабе  полка  я  прочел  приказ  о  своем  награ- 
ждении, переписал  его  и  послал  отцу.  Рости- 
славский  по  вечерам  занимался  заполнением 
наградных  листов  на  офицеров  и  все  время 
ворчал  :  «  Какие  теперь  пошли  офицеры  :  Но- 
водережкин,  Широкоштанов...  »,  будучи  недо- 
волен проникновением  в  офицерскую  среду 
офицеров  не  дворян,  а  выходцев  из  «  простона- 
родья ».  Днем,  от  нечего  делать,  я  ходил  гулять 
в  ущелье,  по  которому  протекала  горная  ре- 
ченка.  Дно  речки  было  лавовое,  разноцветное,  и 
я  ходил  прямо  по  дну  (было  очень  мелко),  .лю- 
буясь оттенками  дна  и  окружающими  горами. 
Сапоги  мои  не  промокали,  и  я  с  благодарностью 
поминал  сапожника  Сергеева,  сшившего  мне 
сапоги  перед  моим  отъездом  из  Оренбурга. 
Стрелки  моей  роты,  узнав  о  моем  возвращении, 
прислали  ко  мне  настоящую  делегацию,  про- 
сившую меня  вернуться  в  роту.  Я  был  этим 
очень  растроган,  я  и  сам  желал  этого,  но  это  за- 
висело не  от  меня.  Я  просился  в  любую  роту, 
но  не  было  причин  смещать  ротных  команди- 
ров, хотя  среди  них  были  и  прапорщики,  то 
есть  младшие,  чем  я,  чином.  Один  из  самых 
старых  солдат  6-й  роты,  Чарковский,  пришел 
при  мне  к  Ростиславскому  проситься  в  отпVск, 
так  как  он  пробыл  на  фронте  около  двух  лет. 
Ростиславский  стал  довольно  грубо  ворчать  на 
Чарковского  (отпуска  солдатам  предоставля- 
лись крайне  редко  и  как  исключение).  Я  при- 
соединился к  просьбе  Чарковского,  и  Рости- 
славский, по-прежнему  ворча,  разрешил  отпуск 


к  великой  радости  Чарковского. 

За  время  моего  отсутствия  личный  состав  в 
полку  очень  переменился,  многие  мои  друзья 
офицеры  были  ранены  и  в  полк  не  вернулись, 
и  я  ни  к  кому  не  ходил.  Назначили  меня  нако- 
нец начальником  команды  траншейных  орудий, 
представлявшей  из  себя  взвод,  имевш11Й[  на  во- 
оружении миномет  Лихонина  и  бомбометы  Азе- 
на.  Устройства  последнего  и  способа  стрельбы 
я  не  знал,  почему  учился  этому  у  стрелков. 
Бомбочка  была  с  кулак,  в  головную  часть  был 
ввинчен  ударник  с  пропеллером.  Заряжался 
бомбомет  с  дула.  На  дне  ствола,  прикрепленного 
к  поддону,  име.пся  боек,  на  жало  которого  наты- 
калась бомбочка  при  опускании  в  ствол,  про- 
исходил выстрел,  в  полете  вертушка-пропеллер 
вращалась,  ударник  ввинчивался  до  отказа, 
сближаясь  с  капсюлем  взрывателя,  и  при  ударе 
об  землю  происходил  взрыв  бомбы.  Команда 
моя  и  я  сам  бездельничали,  находясь  при  обозе 
в  Дафтянах,  —  стрелять  в  таком  густом  лесу 
было   невозможно. 

6  декабря  был  полковой  праздник.  Состоялся 
парад,  на  котором  мне,  как  Георгиевскому  кава- 
леру, полагалось  стоять  правее  полкового  зна- 
мени, и  таким  образом  полк  проходил  церемо- 
ниальным маршем  и  мимо  меня.  Это  был  боль- 
шой почет,  тем  более  и  потому,  что  я  был  един- 
ственным, если  можно  так  выразиться.  «  героем 
Луцкого  прорыва».  После  парада  был  торжест- 
венный обед.  Приехавший  на  праздник  и  при- 
нимавший парад  начальник  дивизии  , войдя  в 
помещение  столовой  и  поздоровавшись  с  офи- 
церами, сразу  же  спросил  командира  полка  : 
«  Почему  у  этого  офицера  повязка  на  глазу  ?  » 
Командир  полка  объяснил  ему,  что  я  был  ранен 
и  добровольно  вернулся  в  полк.  Начальник  ди- 
визии спросил  меня,  в  каком  бою  я  участвовал 
и  какие  имею  награды.  Я  ответил,  и  начальник 
дивизии  сказал  мне  комплимент  и  постави.л  ме- 
ня в  пример  другим  офицерам.  Обед  был,  как 
всегда,  превкусный  :  к  первому  были  поданы 
любимые  офицерами  слоеные  пирожки  с  мясом, 
не  менее  вкусные  фаршированные  яйца  и  по 
рюмке  румынского  рома. 

Вскоре  полк  занял  позицию  верстах  в  две- 
надцати от  Дафтян.  До  прихода  русских  войск 
румыны,  не  имевшие  опыта  в  войне,  занимали 
фронт  не  сплошной  линией,  плохо  наблюдали 
за  незанятыми  промежутками,  окопов  не  рыли, 
рыть  их  в  каменистой  почве  гор  было  очень 
трудно;  офицеры  держались  обособленно  от 
солдат,  были  изнежены,  многие  носили  корсе- 
ты, румянились.  Они  командовали  своими  час- 
тями издали,  командир  батальона  сидел  в  не- 
скольких верстах  от  передовой  и  названивал 
по  телефону  в  роты,  крича  :  «  А  ля  гура  Чабо- 
ниаш,  кампания  чинча,  лейтенант  Онеску !  » 
то  есть  —  «  Устье  реки  Чабониаш,  пятая  рота. 


лейтенант  Онеску  !  »  В  то  время,  когда  румыны 
держали  фронт,  немецкие  разведчики,  а  претив 
нас  стояла  баварская  гвардия,  просачивались  в 
тыл  румын  и  бродили  там  безнаказанно.  Рус- 
ские войска  закрыли  все  щели,  и  бродившие  в 
тылу  наших  позиций  немецкие  дозоры  и  раз- 
ведчики были  голодом  вынуждены  сдаваться  в 
плен.  В  Дафтянах  был  большой  фанерный 
завод,  и  на  нем  работал  механиком  один  рус- 
ский матрос  с  броненосца  «  Потемкин  »,  осев- 
ший после  восстания  в  Румынии.  Никто  его  не 
трогал,  хотя  с  полицейской  точки  зрения  он 
был  бунтовщиком  и  изменником.  Я  лично  ви- 
дел его  и  говорил  с  ним. 

Жил  я  вместе  с  поручиком  Кротковым.  на- 
чальником команды  конных  разведчиков,  тоже 
бездельничавшей,  как  и  моя  команда.  Команди- 
ром хозяйственной  роты  был  штабс-капитан 
Верле,  рыжий  француз  —  москвич,  очень  ко 
мне  благоволивший  и  называвший  меня  по- 
родственному  :  «  Жоржик  ».  Я  часто  ходил  с 
Верле  по  Дафтянам,  сопровождая  его,  когда 
он  шел  по  делам  службы.  Через  него  я  н  по- 
знакомился с  матросом-потемкинцем,  отпускав- 
шим для  полка  фанеру  для  облицовки  земля- 
нок. Временно  командующий  полком  подпол- 
ковник Гаськевич  был  очень  прост  в  обращении 
и  однажды  пригласил  меня  приехать  в  штаб 
полка  в  гости  и  посмотреть  позиции.  Снега  еще 
не  было,  было  тепло,  но  все  уже  ходили  в  ши- 
нелях. Горы  начинались  у  самых  Дафтян,  и  от 
фанерного  завода  на  лесосеку  в  горах  была 
проведена  узкоколейная  железная  дорога,  шед- 
шая все  время  на  подъем,  причем  от  завода  до 
входа  в  ущелье,  по  дну  которого  текла  речка, 
примерно  с  полверсты  была  насыпь,  прямая, 
как  стрела,  и  с  уклоном  до  30  градусов.  Пол- 
ковой священник,  отец  Николай,  был  ко  все- 
общему удовольствию  переведен  в  другую 
часть,  и  на  его  место  был  назначен  другой, 
вполне  серьезный  человек  .бывший,  как  гово- 
рится, на  своем  месте.  При  нем  был  причетник, 
унтер-офицер.  Оба  были  тихие,  смирные  люди 
и  их  совсем  не  было  слышно,  так  как  они  не 
докучали  богослужениями  совсем,  предпочитая 
совместную  службу  с  румынским  священником 
в  местной  церкви,  которую  наши  стрелки  очень 
редко  посещали.  Среди  румьшского  населения 
священник  был  известен  как  «  русешти  попа  », 
то  есть  «  русский  священник  ».  Этот  священник 
со  своим  причетником  придумал  довольно  опас- 
ное и  острое  по  ошущениям  развлечение  —  ка- 
таться с  гор  по  узкоколейке  от  штаба  полка  до 
фанерного  завода,  что  составляло  примерно  12 
верст  под  уклон  ,и  площадка-дрезина  неслась 
с  бешеной  скоростью.  Ежедневно  поезд  отправ- 
лялся в  горы  на  лесосеку  за  бревнами,  для 
перевозки  которых  были  специальные  платфор- 
мы, длиною  метров  в  5,  с  железным  зубчатым 


кругом  посередине,  на  который  клалось  только 
одно  бревно  почти  в  два  охрата,  и  оно  закре- 
плялось на  платформе  огромной  железной  це- 
пью. Так  как  поезд  шел  в  горы  порожняком, 
на  платформы  грузились  продукты  для  полка, 
чиненая  обувь  и  т.  д.  На  скалистой  почве  са- 
поги быстро  изнашивались,  и  с  обувью  была 
настоящая  проблема  , сапожники  работали  бес- 
прерывно и  шили  для  солдат  из  сыромятной 
кожи  румьшские  «  постолы  »  и  на  позицгти  их 
отправлялось  ежедневно  несколько  сот  пар. 
Священник  пригласил  меня  «  покататься  »,  до- 
говорился с  механиком  завода,  чтобы  нам  дали 
дрезину  и  прицепили  бы  ее  к  поезду.  Дрезина 
представляла  из  себя  площадку,  ничем  не  ого- 
роженную по  краям,  без  сидений,  с  примитив- 
ным ручным  тормозом  и  большим  крюком  на 
цепи  для  прицепки.  Самостоятельно  двигаться 
дрезина  могла  под  уклон,  не  имея  двигатель- 
ного устройства.  Священник  взял  с  собой  при- 
четника и  большой  чайник  для  минеральной 
воды,  —  около  штабной  землянки  был  источ- 
ник минеральной  воды,  обделанный  в  малень- 
кий сруб  с  крышкой.  Вода  напоминала  вкусом 
наш  нарзан. 

Обычно  поезд,  состоявший  из  5-6  платформ 
для  леса,  одной  с  хлебом  и  одной  с  посто.лами, 
тащился  в  гору  почти  полтора  часа.  Сидя  на 
своей  дрезине,  мы  держались  руками  за  края. 
Суровая,  дикая  природа  была  очаровательна,  и 
я  с  большим  любопытством  смотрел  по  сторо- 
нам. Полотно  железной  дороги  было  проложено 
по  одной  стороне  ущелья  и  это  , наверное,  сто- 
и.ло  бо.льшого  труда,  так  как,  кроме  насыпи  у 
завода,  само  полотно  было  вырублено  в  скалах 
и  построен  мост  через  ущелье  на  зысочехшых 
подпорках.  Было  одно  такое  место,  где  с  одной 
стороны  возвышалась  огромная  отвесная  стена, 
высотой  с  пяти-шестиэтажный  дом,  а  с  другой, 
в  двух  шагах  от  колеи,  были  обрыв  в  ущелье, 
дна  которого  не  было  видно,  оно  заросло  лесом 
и  огромные  сосны  казались  сверху  простым 
кустарником.  Все  было  сделано  «  впритирку  », 
и  встречный  пешеход  не  мог  разминуться  с 
поездом  иначе,  как  остановив  поезд  и  перебрав- 
шись по  платформам  или  идя  сбоку  и  цепляясь 
за  них.  На  середине  пути  был  мост  без  всякого 
настила  и  перил,  и  не  прямой,  а  несколько 
изогнутый. 

Доехали  мы  до  штаба  благополучно.  Посидев 
в  землянке  у  подполковника  Гаськевича  и  на- 
пившись чаю,  я  пошел  посмотреть  на  наши  око- 
пы. Грунт  был  скалистый,  а  горы  были  покры- 
ты таким  густым  лесом,  что  сразу  было  видно, 
что  даже  ружейный  обстрел  почти  невозможен. 
Наши  стрелки,  а  также  и  немцы,  это  было  хо- 
рошо видно,  ходили  поверх  окопов,  защитцен- 
ные  лесом,  шагах  в  300  друг  от  друга.  Стре.пь- 
бы   никакой   не   велось.   Землянка   ротного    !со- 


—  33 


мандира  была  позади  окопов,  на  косогоре,  при- 
чем совершенно  неуглубленная  в  землю  и  ско- 
рее похожая  на  домик.  Грунт  не  поддавался 
лопатам  и  его  нужно  было  долбить.  Внутри 
сказалось  соседство  о  фанерным  заводом  :  зем- 
.лянка  была  обшита  листами  фанеры,  что  при- 
давало ей  очень  уютный  вид.  Окопы  представ- 
ляли из  себя  неглубокую  канаву,  зыдолблен- 
ную  с  большим  трудом  в  скалистом  грунте,  зато 
бруствер,  похожий  на  завал,  был  высок  и  сло- 
жен из  бревен  (леса  была  вдоволь),  пересыпан- 
ных землей  и  скрепленных  проволокой.  Колья 
для  проволочного  заграждения  вбить  было  не- 
возможно, да  и  не  нужно,  —  проволока  была 
прибита  к  впередистоящим  деревьям,  что  при 
наличии  кустарника  и  подлеск?.  делало  впере- 
лежащую  местность  труднопреодолимой.  Вид- 
но было,  что  прежде  чем  устроиться,  нашим 
стрелкам  пришлось  пожить  на  открытом  воз- 
духе, возле  костров  :  у  многих  были  опалены  и 
прожжены  папахи  и  шинели. 

Начинало  темнеть,  а  это  наступает  в  горах 
очень  быстро,  и  я  вернулся  в  штаб.  Священник 
и  причетник  уже  ждали  меня,  они  набрали  ми- 
неральной воды.  Наша  дрезина  дежала  рядом  с 
рельсами.  Оставить  ее  на  рельсах  было  нель- 
зя, она  укатила  бы.  Зайдя  попрощаться  с  ко- 
мандиром полка,  я  был  свидетелем  такой  сце- 
ны :  дверь  землянки  внезапно  отворилась  и  в 
землянку  ввалилась  фигура  баварского  гвар- 
дейца, а  за  ним  нашего  стрелка-телефониста. 
Оказывается,  телефонист,  проверяя  линию, 
повстречался  с  блуждавшим  в  нашем  тылу  уже 
несколько  дней  немцем.  Имея  при  себе  только 
катушку  с  телефонным  кабелем,  он  тем  не 
менее  не  растерялся,  захватил  баварца  в  п.пен 
и  почти  всю  дорогу  до  штаба  полка  тащил  его 
на  себе,  связав  ему  руки  и  имея  на  себе  кату- 
шку с  кабелем  и  винтовку  немца.  Вероятнее 
всего,  что  голод  заставил  немца  сдаться  без 
особого  сопротивления,  хотя  он  и  исцарапал 
лицо  телефонисту. 

Фронт  шел  не  сплошной  линией,  что  было 
невозможно  из-за  рельефа  местности,  а  по  вер- 
шинам гор,  так,  что  одна  рота  была  впереди, 
а  другая  позади,  промежутки  же  наблюдались 
полевыми  караулами  и  дозорами  для  связи. 
Местность  была  очень  пересеченная,  горы,  уз- 
кие ущелья  с  текущими  по  ним  речками,  все- 
густо  поросшее  вековым  лесом.  Имелась  и  '<  пе- 
шеходная дорога  »  к  штабу  :  в  одном  месте  бы- 
ла отвесная  скала,  к  которой  бы.ла  прислонена 
лестница,  в  другом  месте  нужно  было  прео- 
долеть крутой  скат,  приходилось  карабкаться 
по  накладной  лестнице,  брусья  вместо  ступе- 
ней, связанные  по  концам  проволокой,  а  в  дру- 
гом месте  ползти  на  четвереньках.  В  один  из 
дней  подполковник  Гаськевич  был  остановлен 
у  отвесной     лестницы     криком :     «  Полковник, 


сдавайся  !  »  Это  были  немцы,  бродившие  в  на- 
шем тылу.  Гаськевич,  как  он  сам  рассказывал, 
бросился  к  лестнице  и  съехал  вниз  на  своем 
заду,  удрав  благополучно. 

Распростившись  с  Гаськевичем,  мы  постави- 
.ли  дрезину  на  рельсы.  Она  так  и  рвалась  из 
рук,  и,  плюхнувшись  животом  на  площадку, 
мы  сразу  понеслись  под  гору.  Священник  сел, 
поджав  ноги,  впереди  и  держался  за  рычаг 
тормоза  (совершенно  бесполезрюго),  а  я  с  при- 
четником сидели,  крепко  держась  за  борта.  Ес- 
ли в  гору  мы  тащились,  то  теперь  летели  ви- 
хрем так,  что,  крикнув,  слышали  свой  голос 
позади.  Все  мелькало  в  глазах,  и  счастье,  что 
никто  не  попался  нам  навстречу.  Крюк  с  цепью 
мы  упустили,  и  он  бешено  прыгал,  колотясь  о 
шпалы.  Мосты  мы  пролетели  с  грохотом,  не 
зацепившись  крюком  за  шпалы,  тогда  бы  ?лы 
и  костей  не  собрали  бы,  слетев  в  пропасть.  По 
прямой  насыпи  перед  заводом  мы  тоже  промча- 
лись и  врезались  в  закрытые  ворота  завода. 
Ничего  подобного  этому  катанью  я  не  испыты- 
вал ни  раньше,  ни  позднее.  Командир  полка 
потом  запретил  такое  катанье,  как  опасное  для 
жизни. 

Условия  горной  войны  резко  отличались  от 
обычной  полевой,  и  в  русской  армии  не  было 
специально  обученных  горных  войск,  в  то  вре- 
мя как  противник  имел  горные  части,  уком- 
плектованные горными  жителями.  Если  перед 
майским  наступлением  командир  батальона  по- 
ручик Надин  отбил  воображаемую  атаку,  то  и 
тут  он  отличился,  пропав  внезапно  со  всем 
своим  батальоном.  Немцы  заняли  вершину  в 
тылу  батальона,  и  батальон  разбежался,  но  че- 
рез день  все  пришло  в  порядок,  люди  собра- 
лись, не  понеся  потерь,  и  заняли  прежнюю  по- 
зицию. Боев,  в  полном  смысле  слова,  не  было, 
были  «  поиски  ».  В  один  из  вечеров  поручик 
Кротков  сказа.л  мне,  что  поезд  привез  убитых 
и  раненых  и  что  среди  раненых  поручик  Чаш- 
ков,  а  среди  убитых  прапорщик  Венчанинов. 
Я  сейчас  же  отправился  к  поезду.  На  линии 
стояла  наша  знаменитая  дрезина,  на  ней  .лежал 
труп  Венчанинова,  а  рядом,  накинув  на  плечи 
шинель,  СТ0Я.Л  поручик  Чашков,  нахохлившись, 
как  воробей  под  дождем.  Чашков  был  ранен 
точно  так  же,  как  и  в  первый  раз,  но  теперь 
у  него  бы.ло  раздроблено  другое  плечо,  и  он 
превратился  в  полного  инвалида.  Венчанинов 
лежал  с  закрытыми  глазами  и  как  будто  спал. 
Я  долго  смотрел  на  него,  мысленно  прощаясь, 
и  думал,  что  со.лдатские  приметы  часто  испол- 
няются. Одной  такой  приметой  было,  что  воз- 
вращающиеся из  отпуска  или  после  ранения 
бывают  убиты  или  ранены  через  несколько 
дней  после  возвращения  в  полк. 

На  нашем  участке  побывал  известный  воен- 
ный корреспондент  Немирович-Дакченко,   опи- 


34 


савший  в  одном  из  декабрьских  номеров  газеты 
«  Русское  слово  »  действия  нашего  полка,  слу- 
чай с  телефонистом  и  еще  один  эпизод  :  немцы 
почему-то  оставили  одну  из  вершин,  занятую 
затем  нашими,  и,  видимо,  не  сообш;или  об  этом 
своим.  Утром  можно  было  наблюдать,  как  к 
этой  вершине  движется  походная  кухня  и 
идут  денш,ики,  несущие  своим  офицерам  обед 
в  судках.  Наши  допустили  немцев  до  самых  по- 
зиций без  выстрела,  и  они  все  были  ошелом- 
лены, увидя,  что  вместо  своих,  они  принесли 
обед  противнику.  Все  они  были  взяты,  конечно, 
в  плен.  Один  из  них,  принесший  своему  офице- 
ру брюки,  просил,  раз  брюки  не  попали  и  не 
попадут  офицеру,  разрешения  взять  брюки 
себе.  Это  было  ему  разрешено,  и  он  тут  же  пе- 
реоделся в  офицерские  брюки. 

Сидя  однажды  вечером  в  хате,  мы  с  Кротко- 
вым  увидели,  что  в  тылу,  за  Дафтянами,  взле- 
тают ракеты  , которые  мы  сразу  признали  за 
немецкие.  Кротков  немедленно  приказал  сед- 
лать лошадей  и  поскакал  с  разведчиками  на 
свет  ракет.  Я  пошел  в  канцелярию  штаба  пол- 
ка, где  жил  наш  адъютант,  Столяров.  Скоро 
сюда  же  явился  и  Кротков,  приведший  двух 
пленных,  здоровенных  баварских  гвардейцев, 
перешедших  линию  фронта  еще  при  румынах. 
Теперь  голод  заставил  их  искать  русских,  что- 
бы сдаться  в  плен,  и  для  этого  они  и  подавали 
сигналы  ракетами.  Я  рассматривал  баварцев  и 
обратил  внимание  на  то,  что  они  аккуратно 
одеты,  прожженные  у  костров  шинели  тща-,- 
тельно  залатаны,  на  головах  каски  с  надетыми 
защитными  чехлами.  Это  был  уже  последний 
случай  поимки  немецких  разведчиков  в  тылу 
наших  позиций.  Румьгаские  войска  вскоре  бы- 
ли отведены  в  глубокий  тыл  на  переформиро- 
вание и  обучение,  которое  велось  прибывшх^ми 
из  Франции  инструкторами. 

Вскоре  на  меня  возложили  заведование  офи- 
церским собранием.  Это  была  выборная  долж- 
ность, и  офицер,  ее  исполнявший,  называ.пся 
«  хозяин  офицерского  собрания  ».  В  моем  веде- 
нии находилась  офицерская  кухня  и  офицер- 
ская лавочка  и  на  мне  лежали  заботы  по  при- 
готовлению пищи,  закупке  продуктов  для  кух- 
ни и  товаров  для  лавочки.  Товары  для  послед- 
ней закупались  обычно  в  ближайших  русских 
городах  как  Одесса,  Кишинев  и  другие.  Заку- 
пались папиросы,  мыло,  спички,  одеколон,  са- 
хар, печенье,  чай,  бумага,  конверты  и  прочая 
необходимая  мелочь,  все  в  небольшом  количе- 
стве, ведь  число  покупателей  не  достигало  и 
ста  человек.  Нельзя  было  достать  вин,  так  как 
они  были  изъяты  из  продажи  еще  в  1914  году. 
Иногда  удавалось  купить  в  Кишиневе  десяток 
бутылок  коньяку  у  заводчика  Редерера.  Про- 
дукты для  офицерской  кухни  отпускались  за 
наличный  расчет  хозяйственной  частью  полка. 


и  я  же  вел  всю  примитивную  отчетность  и 
высчитывал  цены,  тоже  самым  примитивным 
образом.  Стол  стоил  около  30  рублей  в  месяц, 
каковые  ежемесячно  удерживались  со  сто.чу- 
ющихся  при  выдаче  жалованья.  « Наблюдаю- 
щим »  за  офицерским  собранием  и  таким  обра- 
зом моим  начальником  в  этой  отрасли  был  ка- 
питан Вишневский,  тот  самый,  который  прини- 
мал меня  с  прибывшим  пополнением.  Он  был 
переведен  к  нам  из  7-го  полка  и  был  несимпа- 
тичнейшим человеком,  единственным,  которого 
не  любили  ни  офицеры,  ни  солдаты. 

Книг  не  было,  и  по  вечерам  мы  с  Кротковым 
играли  в  карты,  в  «  66  »  или  в  «  дураки  ».  Вече- 
рами все  жившие  при  обозе  собирались  к  адъ- 
ютанту Столярову,  —  Черкасов,  Войко,  свя- 
щенник, Кротков  и  я,  и  тут  начиналась  г[гра 
в  «  шмен  де  фер  »  —  «  железку  ».  Я  никогда 
не  играл  и  просиживал  допоздна,  наблюдая  за 
игроками,  а  не  за  игрой.  Я  не  мог  понять,  что 
люди  находят  хорошего  в  игре,  да  еще  на  день- 
ги. Люди  играли  азартно,  постоянно  пригла- 
шая и  меня  принять  участие  в  игре,  но  я  не 
поддавался,  оставаясь  равнодушным  как  к  день- 
гам, которые  можно  выиграть,  так  и  к  самой  иг- 
ре как  к  убийственно  однообразной.  Все  игроки 
имели  деньги,  и  иногда  выигрыш  достигал  200- 
300  руб.,  а  Бойко  побил  однажды  рекорд,  выиг- 
рав 600  рублей.  Мое  участие  в  этих  сбориш,ах 
выражалось  в  обеспечении  игроков  ужином,  и 
повар  офицерской  кухни  готовил  за  счет  игро- 
ков особый  ужин.  Я  с  утра  просил  Черкасова 
дать  мне  конного  пулеметчика,  вручал  послед- 
нему 30-40  рублей  денег  и  просил  купить  в 
деревнях  поросенка  или  какую-нибудь  птицу, 
немного  картофеля,  наказывая  денег  не  жа- 
леть, не  торговаться  и  брать  по  любой  цене, 
причем  отчета  и  сдачи  никогда  не  требовал. 
Покупки  бывали  всегда  сделаны,  но  украл  ли 
пулеметчик  или  купил  на  самом  деле  —  про- 
верить было  трудно.  Жалоб  от  населения  не 
было.  Я  с  Кротковым  жили  в  горной  части 
Дафтян,  а  в  нижней  стоял  обоз  и  пулеметная 
команда.  Попасть  на  квартиру  к  Столярову 
можно  было  и  по  шоссе,  главной  улице  села, 
но  это  был  кружный  путь,  почти  в  две  версты, 
и  было  ближе  ходить  по  окраине  села,  где  в 
одном  месте  проходил  глубокий  овраг  с  глини- 
стыми берегами  и  ручьем  на  дне.  Вместо  моста 
через  овраг  лежало  круглое  бревно,  переходить 
по  которому,  учитывая  грязь  и  глинистую  поч- 
ву, было  настоящей  эквилибристикой.  Из  от- 
пуска, с  Кавказа,  вернулся  поручик  Козаченко, 
привезший  с  собой  несколько  бутылок  само- 
дельной водки  из  инжира.  Козаченко  принял 
участие  в  игре  и  внес  свою  долю  на  ужин  ви- 
ном, которое  мы  и  распили  за  два  или  три  ве- 
чера. К  вину  я  был  непривычен,  и  пара  рюмок 
уже  вызвала  опьянение  и  шум  в  голове.  Про- 


35 


мандира  была  позади  окопов,  на  косогоре,  при- 
чем совершенно  неуглубленная  в  землю  и  ско- 
рее похожая  на  домик.  Грунт  не  поддавался 
лопатам  и  его  нужно  было  долбить.  Внутри 
сказалось  соседство  о  фанерным  заводом  :  зем- 
лянка была  обшита  листами  фанеры,  что  при- 
давало ей  очень  уютный  вид.  Окопы  представ- 
ляли из  себя  неглубокую  канаву,  выдолблен- 
ную с  большим  трудом  в  скалистом  грунте,  зато 
бруствер,  похожий  на  завал,  был  высок  и  сло- 
жен из  бревен  (леса  была  вдоволь),  пересыпан- 
ных землей  и  скрепленных  проволокой.  Колья 
для  проволочного  заграждения  вбить  было  не- 
возможно, да  и  не  нужно,  —  проволока  была 
прибита  к  впередистоящим  деревьям,  что  при 
наличии  кустарника  и  подлеск?.  делало  впере- 
лежащую  местность  труднопреодолимой.  Вид- 
но было,  что  прежде  чем  устроиться,  нашим 
стрелкам  пришлось  пожить  на  открытом  воз- 
духе, возле  костров  :  у  многих  были  опалены  и 
прожжены  папахи  и  шинели. 

Начинало  темнеть,  а  это  наступает  в  горах 
очень  быстро,  и  я  вернулся  в  штаб.  Священник 
и  причетник  уже  ждали  меня,  они  набрали  ми- 
неральной воды.  Наша  дрезина  дежала  рядом  с 
рельсами.  Оставить  ее  на  рельсах  было  нель- 
зя, она  укатила  бы.  Зайдя  попрощаться  с  ко- 
мандиром полка,  я  был  свидетелем  такой  сце- 
ны :  дверь  землянки  внезапно  отворилась  и  в 
землянку  ввалилась  фигура  баварского  гвар- 
дейца, а  за  ним  нашего  стрелка-телефониста. 
Оказывается,  телефонист,  проверяя  линию, 
повстречался  с  блуждавшим  в  нашем  тылу  уже 
несколько  дней  немцем.  Имея  при  себе  то.пько 
катушку  с  телефонным  кабелем,  он  тем  не 
менее  не  растерялся,  захватил  баварца  в  плен 
и  почти  всю  дорогу  до  штаба  полка  тащил  его 
на  себе,  связав  ему  руки  и  имея  на  себе  кату- 
шку с  кабелем  и  винтовку  немца.  Вероятнее 
всего,  что  голод  заставил  немца  сдаться  без 
особого  сопротивления,  хотя  он  и  исцарапал 
лицо  телефонисту. 

Фронт  шел  не  сплошной  линией,  что  было 
невозможно  из-за  рельефа  местности,  а  по  вер- 
шинам гор,  так,  что  одна  рота  была  впереди, 
а  другая  позади,  промежутки  же  наблюдались 
полевыми  караулами  и  дозорами  для  связи. 
Местность  была  очень  пересеченная,  горы,  уз- 
кие ущелья  с  текуш^1ми  по  ним  речками,  все- 
густо  поросшее  вековым  лесом.  Имелась  и  '<  пе- 
шеходная дорога  »  к  штабу  :  в  одном  месте  бы- 
ла отвесная  скала,  к  которой  была  прислонена 
лестница,  в  другом  месте  нужно  было  прео- 
долеть крутой  скат,  приходилось  карабкаться 
по  накладной  лестнице,  брусья  вместо  ступе- 
ней, связанные  по  концам  проволокой,  а  в  дру- 
гом месте  ползти  на  четвереньках.  В  один  из 
дней  подполковник  Гаськевич  был  остановлен 
у  отвесной     лестницы     криком  :      '<  Полковник, 


сдавайся  !  »  Это  были  немцы,  бродившие  в  на- 
шем тылу.  Гаськевич,  как  он  сам  рассказывал, 
бросился  к  лестнице  и  съехал  вниз  на  сьоем 
заду,  удрав  благополучно. 

Распростившись  с  Гаськевичем,  мы  постави- 
ли дрезину  на  рельсы.  Она  так  и  рвалась  из 
рук,  и,  плюхнувшись  животом  на  площадку, 
мы  сразу  понеслись  под  гору.  Священник  сел, 
поджав  ноги,  впереди  и  держался  за  рычаг 
тормоза  (совершенно  бесполезного),  а  я  с  при- 
четником сидели,  крепко  держась  за  борта.  Ес- 
ли в  гору  мы  тащились,  то  теперь  летели  ви- 
хрем так,  что,  крикнув,  слышали  свой  гочос 
позади.  Все  мелькало  в  глазах,  и  счастье,  что 
никто  не  попался  нам  навстречу.  Крюк  с  цепью 
мы  упустили,  и  он  бешено  прыгал,  колотясь  о 
шпалы.  Мосты  мы  пролетели  с  грохотом  не 
зацепившись  крюком  за  шпалы,  тогда  бы  мы 
и  костей  не  собрали  бы,  слетев  в  пропасть.  По 
прямой  насыпи  перед  заводом  мы  тоже  промча- 
лись и  врезались  в  закрытые  ворота  завода. 
Ничего  подобного  этому  катанью  я  не  испыты- 
вал ни  раньше,  ни  позднее.  Командир  полка 
потом  запретил  такое  катанье,  как  опасное  для 
жизни. 

Условия  горной  войны  резко  отличались  от 
обычной  полевой,  и  в  русской  армии  не  было 
специально  обученных  горных  войск,  в  то  вре- 
мя как  противник  имел  горнью  части,  уком- 
плектованные горными  жителями.  Если  перед 
майским  наступлением  командир  батальона  по- 
ручик Надин  отбил  воображаемую  атаку,  то  и 
тут  он  отличился,  пропав  внезапно  со  всем 
своим  батальоном.  Немцы  заняли  вершину  в 
тылу  батальона,  и  батальон  разбежался,  но  че- 
рез день  все  пришло  в  порядок,  люди  собра- 
лись, не  понеся  потерь,  и  заняли  прежнюю  по- 
зицию. Боев,  в  полном  смысле  слова,  не  было, 
были  «  поиски  ».  В  один  из  вечеров  поручик 
Кротков  сказал  мне,  что  поезд  привез  убитых 
и  раненых  и  что  среди  раненых  поручик  Чаш- 
ков,  а  среди  убитых  прапорщик  Венчанинов. 
Я  сейчас  же  отправился  к  поезду.  На  линии 
стояла  наша  знаменитая  дрезина,  на  ней  .пежал 
труп  Венчанинова,  а  рядом,  накинув  на  плечи 
шинель,  стоял  поручик  Чащков,  нахохлившись, 
как  воробей  под  дождем.  Чашков  был  ранен 
точно  так  же,  как  и  в  первый  раз,  но  теперь 
у  него  было  раздроблено  другое  плечо,  и  он 
превратился  в  полного  инвалида.  Венчанинов 
лежал  с  закрытыми  глазами  и  как  будто  спал. 
Я  долго  смотрел  на  него,  мысленно  прощаясь, 
и  думал,  что  солдатские  приметы  часто  т-гспол- 
няются.  Одной  такой  приметой  было,  что  воз- 
вращающиеся из  отпуска  или  после  ранения 
бывают  убиты  или  ранены  через  несколько 
дней  после  возвращения  в  полк. 

На  нашем  участке  побывал  известный  воен- 
ный корреспондент  Немирович-Данченко,   опи- 


савший  в  одном  из  декабрьских  номеров  газеты 
«  Русское  слово  »  действия  нашего  полка,  слу- 
чай с  телефонистом  и  еще  один  эпизод  :  немцы 
почему-то  оставили  одну  из  вершин,  занятую 
затем  нашими,  и,  видимо,  не  сообщили  об  этом 
своим.  Утром  можно  было  наблюдать,  как  к 
этой  вершине  движется  походная  кухня  и 
идут  денщики,  несущие  своим  офицерам  обед 
в  судках.  Наши  допустили  немцев  до  самых  по- 
зиций без  выстрела,  и  они  все  были  ошелом- 
лены, увидя,  что  вместо  своих,  они  при?1если 
обед  противнику.  Все  они  были  взяты,  конечно, 
в  плен.  Один  из  них,  принесший  своему  офице- 
ру брюки,  просил,  раз  брюки  не  попали  и  не 
попадут  офицеру,  разрешения  взять  брюки 
себе.  Это  было  ему  разрешено,  и  он  тут  же  пе- 
реоделся в  офицерские  брюки. 

Сидя  однажды  вечером  в  хате,  мы  с  Кротко- 
вым  увидели,  что  в  тылу,  за  Дафтянами,  взле- 
тают ракеты  , которые  мы  сразу  признали  за 
немецкие.  Кротков  немедленно  приказал  сед- 
лать лошадей  и  поскакал  с  разведчиками  на 
свет  ракет.  Я  пошел  в  канцелярию  штаба  пол- 
ка, где  жил  наш  адъютант,  Столяров.  Скоро 
сюда  же  явился  и  Кротков,  приведший  двух 
пленных,  здоровенных  баварских  гвардейцев, 
перешедших  линию  фронта  еще  при  румынах. 
Теперь  голод  заставил  их  искать  русских,  что- 
бы сдаться  в  плен,  и  для  этого  они  и  подавали 
сигналы  ракетами.  Я  рассматривал  баварцев  и 
обратил  внимание  на  то,  что  они  аккуратно 
одеты,  прожженные  у  костров  шинели  тща- 
тельно  залатаны,  на  головах  каски  с  надетыми 
защитными  чехлами.  Это  был  уже  последний 
случай  поимки  немецких  разведчиков  в  тылу 
наших  позиций.  Румынские  войска  вскоре  бы- 
ли отведены  в  глубокий  тыл  на  переформиро- 
вание и  обучение,  которое  велось  прибывшими 
из   Франции  инструкторами. 

Вскоре  на  меня  возложили  заведование  офи- 
церским собранием.  Это  была  выборная  долж- 
ность, и  офицер,  ее  исполнявший,  называ.чся 
«  хозяин  офицерского  собрания  ».  В  моем  веде- 
нии находилась  офицерская  кухня  и  офицер- 
ская лавочка  и  на  мне  лежали  заботы  по  при- 
готовлению пищи,  закупке  продуктов  для  кух- 
ни и  товаров  для  лавочки.  Товары  для  послед- 
ней закупались  обычно  в  ближайших  русских 
городах  как  Одесса,  Киш>шев  и  другие.  Заку- 
пались папиросы,  мыло,  спички,  одеко.лон,  са- 
хар, печенье,  чай,  бумага,  конверты  и  прочая 
необходимая  мелочь,  все  в  небольшом  количе- 
стве, ведь  число  покупателей  не  достигало  и 
ста  человек.  Нельзя  было  достать  вин,  так  как 
они  были  изъяты  из  продажи  еще  в  1914  году. 
Иногда  удавалось  купить  в  Кишиневе  десяток 
бутылок  коньяку  у  заводчика  Ре.церера.  Про- 
дукты для  офицерской  кухни  отпускались  за 
наличный  расчет  хозяйственной  частью  полка. 


и  я  же  вел  всю  примитивную  отчетность  и 
высчитывал  цены,  тоже  самым  примитивным 
образом.  Стол  стоил  около  30  рублей  в  месяц, 
каковые  ежемесячно  удерживались  со  столу- 
ющихся при  выдаче  жалованья.  «  Наблюдаю- 
щим »  за  офицерским  собранием  и  таким  обра- 
зом моим  начальником  в  этой  отрасли  был  ка- 
питан Вишневский,  тот  самый,  который  прини- 
мал меня  с  прибывшим  пополнением.  Он  был 
переведен  к  нам  из  7-го  полка  и  был  несимпа- 
тичнейшим человеком,  единственным,  которого 
не  любили  ни  офицеры,  ни  солдаты. 

Книг  не  было,  и  по  вечерам  мы  с  Кротковым 
играли  в  карты,  в  «  66  »  или  в  «  дураки  ».  Вече- 
рами все  жившие  при  обозе  собирались  к  адъ- 
ютанту Столярову,  —  Черкасов,  Бойко,  свя- 
щенник, Кротков  и  я,  и  тут  начиналась  игра 
в  «  шмен  де  фер  »  —  «  железку  ».  Я  никогда 
не  играл  и  просиживал  допоздна,  наблюдая  за 
игроками,  а  не  за  игрой.  Я  не  мог  понять,  что 
люди  находят  хорошего  в  игре,  да  еще  на  день- 
ги. Люди  играли  азартно,  постоянно  пригла- 
шая и  меня  принять  участие  в  игре,  но  я  не 
поддавался,  оставаясь  равнодушным  как  к  день- 
гам, которые  можно  выиграть,  так  и  к  самой  иг- 
ре как  к  убийственно  однообразной.  Все  игроки 
имели  деньги,  и  иногда  выигрыш  достигал  200- 
300  руб.,  а  Бойко  побил  однажды  рекорд,  выиг- 
рав 600  рублей.  Мое  участие  в  этих  сборищах 
выражалось  в  обеспечении  игроков  ужином,  и 
повар  офицерской  кухни  готовил  за  счет  игро- 
ков особый  ужин.  Я  с  утра  просил  Черкасова 
дать  мне  конного  пулеметчика,  вручал  послед- 
нему 30-40  рублей  денег  и  просил  купить  в 
деревнях  поросенка  или  какую-нибудь  птицу, 
немного  картофеля,  наказывая  денег  не  жа- 
леть, не  торговаться  и  брать  по  любой  цене, 
причем  отчета  и  сдачи  никогда  не  требовал. 
Покупки  бывали  всегда  сделаны,  но  украл  ли 
пулеметчик  или  купил  на  самом  деле  —  про- 
верить было  трудно.  Жалоб  от  населения  не 
было.  Я  с  Кротковым  жили  в  горной  части 
Дафтян,  а  в  нижней  стоял  обоз  и  пулеметная 
команда.  Попасть  на  квартиру  к  Столярову 
можно  было  и  по  шоссе,  главной  улице  села, 
но  это  был  кружный  путь,  почти  в  две  версты, 
и  было  ближе  ходить  по  окраине  села,  где  в 
одном  месте  проходил  глубокий  овраг  с  глини- 
стыми берегами  и  ручьем  на  дне.  Вместо  моста 
через  овраг  лежало  круглое  бревно,  переходить 
по  которому,  учитывая  грязь  и  глинистую  поч- 
ву, было  настоящей  эквилибристикой.  Из  от- 
пуска, с  Кавказа,  вернулся  поручик  Козаченко, 
привезший  с  собой  несколько  бутылок  само- 
дельной водки  из  инжира.  Козаченко  принял 
участие  в  игре  и  внес  свою  долю  на  уж11н  ви- 
ном, которое  мы  и  распили  за  два  или  три  ве- 
чера. К  вину  я  был  непривычен,  и  пара  рюмок 
уже  вызвала  опьянение  и  шум  в  голове.  Про- 


—  35 


снувшись  утром  у  себя  на  квартире  и  смотря  на 
заляпанные  глиной  свои  сапоги,  я  удивлялся, 
как  я  смог  в  темноте,  пользуясь  спичками,  бла- 
гополучно перейти  овраг  по  этому  бревну.  Кто- 
то  донес  командиру  полка  о  происходящей 
игре,  и  тот  вызвал  всех  игроков  на  позицию, 
что  и  прекратило  игру. 

Был  в  полку  младший  врач  Зинович-Кащен- 
ко,  очень  тихий  и  скромный  человек,  страдав- 
ший вечным  пьянством.  Поручик  Гуммель  про 
него  и  куплет  соответствующий  сочинил  :  «  Он, 
как  яблочко,  румян  и  к  тому  же  вечно  пьян  ». 
Кащенко  не  мог  жить  без  вина  и  даже  носил 
с  собой  в  кармане  флакон  из-под  одеколона, 
наполненный  разведенным  аптечным  спиртом 
и  положенной  в  него  травкой-зубровкой.  Ка- 
щенко то  и  дело  прикладывался  к  своему  фла- 
кону, и  одного  глотка  ему  было  достаточно, 
чтобы  прийти  в  свою  норму.  Кащенко  за  собой 
не  следил,  ходил  в  грязной,  потрепанной  ши- 
нели мирного  времени,  пока  Столяров  не  при- 
вел его  в  приличный  вид,  распорядившись 
сшить  ему  новое  обмундирование. 

В  пулеметной  команде  у  Черкасова  был  гра- 
мофон  с  большим  количеством  пластинок,  по- 
даренный ему  одним  польским  ксендзом  в  на- 
чале 1915  года.  Этот  грамофон  считался  насто- 
ящей драгоценностью,  и  слушание  пластинок, 
когда  это  было  возможно,  доставляло  большое 
удовольствие.  Случайно  попадавшие  в  полк 
газеты  и  журналы  передавались  из  рук  в  руки 
и  зачитывались  «  до  дыр  ».  Кто-то  из  офицеров 
написал  письмо  депутату  Государственной  ду- 
мы Пуришкевичу  с  просьбой  прислать  какую- 
нибудь  книгу.  Все  посмеивались  над  кажущей- 
ся безнадежностью  просьбы,  но  Пуришкевич 
прислал  несколько  книг  среди  которых  было 
собрание  сочинений  Пушкина,  издания  лейп- 
цигской  фирмы  Брокгауз  и  Эфрон,  то  есть  — 
лучшее  и  дорогое. 

Кончался  уже  декабрь,  а  снега  все  не  было. 
К  встрече  Нового  года  намечено  было  устроить 
торжественный  обед-ужин,  пригласить  на  него 
начальника  дивизии  и  штаб,  так  же,  как  и  пер- 
сонал дивизионного  полевого  лазарета.  Капи- 
тан Вишневский,  как  наблюдающий  за  офи- 
церским собранием,  достал  где-то  по  большой 
бутыли  рома  и  ликера  «  какао-шуа  ».  По  при- 
меру Клеванского  лагеря,  возле  дома,  где  рас- 
положилась кухня,  было  построено  «  здание  » 
столовой.  В  качестве  скатертей  были  использо- 
ваны новые  простыни  из  полкового  околодка.  В 
мои  обязанности  входила  встреча  гостей,  их 
размещение  за  столом,  а  затем,  по  приказанию 
Вишневского,  наблюдение  за  стрелками-офици- 
антами и  особенно  за  поваром,  чтобы  они  не 
напились  бы  пьяными.  Ром  и  ликер  разлива- 
лись по  рюмкам  на  кухне  и  на  подносах  пода- 
вались   обедающим.    Однако    после    прибытия 


всех  гостей  и  первого  тоста  Вишнеьский  прика- 
зал мне  быть  на  кухне  и  самому  разливать  по 
рюмкам  вино.  Это  мне  не  понравилось  тем  бо- 
лее, что  Вишневский  то  и  дело  появлялся  на 
кухне.  Когда  Вишневский  наконец  крепко  за- 
сел за  стол,  я  угостил  всех  стрелков  и  повара 
ромом  с  ликером,  выпив  вместе  с  ними,  затем 
передал  командование  повару  и  пошел  в  сто- 
ловую, находившуюся  шагах  в  десяти  от  кухни. 
Полковник  Ильяшенко,  уже  вернувшийся  в 
полк,  сидел  во  главе  стола,  рядом  с  начальни- 
ком дивизии.  Играл  полковой  оркестр,  за  сто- 
лом шел  оживленный  разговор.  Адъютант  Сто- 
ляров попросил  разрешения  спеть  полковую 
песню  под  оркестр.  Начальник  дивизии  разре- 
шил, а  И.льяшенко  усмехнулся  в  усы,  так  как 
Столяров  попросил  не  обижаться  на  куплеты, 
которые  могут  некоторых  задеть.  Эта  песня 
«  Мы  вам  сказочку  расскажем...  »,  приведенная 
мною  выше,  была  спета  под  аккомпанемент 
оркестра,  понравилась  гостям  (малоприличное 
было  выпущено),  в  большинстве  знавшим  о 
случаях,  воспевавшихся  в  куплетах.  Вечер 
прошел  весьма  весело,  все  были  довольны.  Все 
гости  приехали  или  верхами,  или  в  экипажах, 
и  на  мне  лежала  обязанность  провожать  гостей, 
благодарить  их  за  посещение  и  вызывать  их 
лошадей.  Единственной  неприятностью  была 
для  меня  стычка  с  капитаном  Вишневским  на- 
кануне обеда.  Дело  было  в  том,  что  у  повара 
имелся  розовый  желатин,  и  он  спросил  меня, 
как  быть,  ведь  заливное  будет  розовым.  Не 
разбираясь  по  неопытности  в  подобных  вещах, 
я  разрешил  использовать  этот  желатин,  но  ког- 
да Вишневский  осматривал  приготовленные 
блюда  и  увидел  розовое  заливное,  он  обру- 
шился на  повара  с  руганью,  я  же  заступился 
за  него,  сказав,  что  это  сделано  по  моему  рас- 
поряжению. Тогда  Вишневский  напал  на  меня. 
Повар  меня  утешил,  сказав,  что  он  «  постара- 
ется оттянуть  »  и  заливное  будет  нормального 
цвета.  Как  он  это  сделал,  я  не  знаю,  но  цели 
он  достиг. 

В  походной  кухне  можно  было  готовить  толь- 
ко первое,  поэтому  повар  еще  в  начале  войны 
раздобыл  где-то  железную  плиту,  которой  на- 
крываются окна  подвалов,  возил  ее  с  собой  и  на 
каждом  новом  месте  стоянки  полка  складывал 
плиту,  на  которой  и  готовил. 

Как  я  уже  говорил  выше,  церковные  бого- 
служения в  полку  почти  не  справлялись,  за  ис- 
ключением такого  праздника,  как  полковой, 
когда  был  отслужен  молебен.  Лично  я  перестал 
посещать  церковь  еще  в  1914  году,  как  только 
окончил  военное  училище  и  вышел  из-под 
опеки. 

Хотя  я  жил  в  тылу  полка,  но  сапоги  износи- 
лись очень  быстро,  а  наш  полковой  сапожник, 
мастер   своего  дела,   по   фамилии      Овередный, 


был  настоящим  обдиралой,  брал  за  починку 
сапог  не  менее  10  рублей,  цену  прямо  безум- 
ную, объясняя  это  тем,  что  очень  трудно  доста- 
вать сапожный  товар.  Торговаться  с  ним  не 
приход11лось  :  без  подметок  ходить  было  нель- 
зя. Овередный  это  знал  и  злоупотреблял  этим, 
понимая,  что  офицер  не  будет  торговаться  с 
солдатом. 

По  примеру  армий  наших  союзников,  англи- 
чан и  французов,  и  у  нас  начали  заводиться 
так  называемые  «  крестные  матери  »,  женпдины 
и  девушки,  адреса  которых  узнавались  из  по- 
лучаемых на  фронте  посылок  с  подарками.  В 
вагоне  поезда  я  познакомился  с  севшей  в  Пензе 
молодой  учительницей  Соней  Леушиной.  ко- 
торой я  предложил  стать  моей  крестной  мате- 
рью. Соня  только  что  окончила  гимназию  и 
преподавала  в  городе  Оханске,  и  переписывал- 
ся я  с  ней  до  конца  1917  года  , когда  с  начав- 
шейся гражданской  войной  эта  наша  перепис- 
ка прекратилась. 

В  январе  1917  года  выпал,  наконец,  снег,  мо- 
розы доходили  до  15  градусов.  Нашу  дивизию 
сменили  и  поставили  на  отдых.  Во  время  по- 
хода, на  марше,  мы  встретили  сводный  Георги- 
евский батальон  дивизии,  на  фронт  приезжал  в 
это  время  Великий  Князь  Георгий  Михайлович, 
раздававший  солдатам  Георгиевские  кресты. 
Батальон  шел  «  по  мирному  времени »,  неся 
винтовки  не  « на  ремень  »,  как  было  принято 
на  фронте,  а  «  на  плечо  ».  Вид  у  этого  бата- 
льона был  прекрасный,  стрелки  щего.т1яли 
своей  вьшравкой  и  имели  каждый  по  несколько 
Георгиевских  крестов.  Это  был,  что  называется, 
«цвет  дивизии».  На  ночлег  полк  остановился 
в  одной  деревне,  и  мне  пришлось  поместиться 
в  большой  комнате  с  разбитыми  оконными 
стеклами.  Гриша  спросил  меня,  как  я  буду 
спать  в  таком  холоде,  но  дисциплина  не  разре- 
шала спать  в  одной  комнате  с  солдатами,  и  я 
лег,  не  снимая  шинели  и  папахи,  на  деревян- 
ную кровать,  закутав  ноги  мешком,  который 
Гриша  принес  от  хозяев.  Спать  было  и  жестко 
и  холодно... 

Осенью  1916  года  полк  занимал  позиции  и 
отдыхал  все  время  в  районе  городка  Тыргу- 
Окна,  вокруг  которого  были  деревни,  по  кото- 
рым полки  и  размещались  на  отдых.  Одно 
время  я  жил  на  одной  квартире  с  прапорщиком 
Малянтовичем,  казанским  жителем,  хвалив- 
шимся тем,  что  его  отец  имеет  рысаков  и  что 
он  сам  понимает  толк  в  лошадях  и  очень  лю- 
бит кататься.  Когда  зима  установилась.  Ма- 
лянтович  предложил  мне  поехать  покататься  в 
Тыргу-Окна.  Он  попросил  у  главного  врача  па- 
ру лошадей  от  санитарной  двуколки,  достал  у 
румьш  дышловые  санки,  очень  легкие  для  кру- 
пных русских  лошадей,  и  мы,  захватив  с  собой 
врача,    имевшего    дело    к   дивизионному    врачу. 


поехали  в  Окна.  Там  мы  оставили  нашего  врача 
в  штабе  дивизии,  и  Малянтович  начал  показы- 
вать свое  искусство,  погнав  лошадей  с  при- 
свистом и  выкриками,  по-казански,  как  он  го- 
ворил. Проехав  раза  два  по  улицам,  мы  заехали 
за  своим  врачом  и  отправились  домой.  Дорога 
была  трудная,  шла  через  гору,  извиваясь  по 
склону  ее  в  виде  латинской  буквы  «  С  »  и  под- 
ходя местами  чуть  ли  не  вплотную  к  обрыву  в 
довольно  глубокое  ущелье.  Малянтович  сидел 
на  козлах,  доктор  справа,  а  я  слева  в  кузове 
саней.  Под  гору  лошади  понесли,  шедшая  нав- 
стречу саперная  рота  при  нашем  появлении 
разбежалась  в  стороны,  уступая  дорогу  мчав- 
шимся прямо  на  строй  лошадям.  Предвидя,  что 
сани  вот-вот  опрокинутся  и  что  можно  поле- 
теть в  ущелье,  я  приготовился  к  крушению, 
выставив  ноги  из  саней.  И  действительно,  на 
самом  крутом  изгибе  дороги  сани  переверну- 
лись, и  мы  с  доктором  вылетели  из  них,  я  — 
как  готовый  к  этому  —  «  рыбкой  »,  упав  на  жи- 
вот и  не  ушибшись,  но  « проехавшись  »  по 
земле  так,  что  голова  моя  повисла  над  самым 
обрывом,  а  доктор,  описав  в  воздухе  траекто- 
рию, грузно  упал  на  плечо,  сильно  ушибшись. 
Лежа  на  земле,  я  видел,  как  Малянтович,  за- 
путавшись в  вожжах,  сделал  пируэт  на  голове. 
Лошади  без  седоков  помчались  дальше.  Мы 
вскочили  и  побежали  за  ними  и,  подбежав  к 
деревне,  увидели,  что  наши  сани  врезались  в 
забор,  который  они  пробили  дышлом.  Зная 
дорогу,  лошади  прибежали  в  свою  конюшню, 
вызвав  своим  появлением  тревогу  у  санитаров, 
выбежавших  к  нам  навстречу.  Доктор  получил 
трещину  ключицы  и  эвакуировался  в  тыл,  а  мы 
с  Малянтовичем  получили  от  командира  полка 
отеческую  головомойку  за  то,  что  без  разре- 
шения  покинули   расположение   полка. 

В  феврале  1917  года  полк  был  переброшен  на 
позицию  в  районе  деревни  Грозешти,  под  кото- 
рой летом  произошли  упорные  бои.  Деревня 
была  расположена  в  долине,  на  шоссе,  и  была 
совершенно  оставлена  жителями,  так  как  нем- 
цы обстреливали  ее  из  11 -дюймовых  орудий. 
Снег  стаял,  пробивалась  зеленая  травка.  Уз- 
кая долина  вела  от  Грозешти  к  позициям  пол- 
ка, в  горах.  Я  со  своей  командой  был  расквар- 
тирован в  небольшой  деревушке  Маржина,  рас- 
положеной  напротив  Грозешти,  в  одной  версте. 
Эта  деревня  была  в  мертвом  пространстве  и  не 
могла  быть  обстреляна.  В  ней  же  располагался 
обоз  полка  и  другие  тыловые  подразделения. 
Мы  занимали  квартиру  вместе  с  прапорщиком 
Балавахно  в  избе,  стоявшей  на  краю  Маржины. 
Прямо  от  нашего  двора  шел  склон  к  деревне 
Грозешти,  которая  хорошо  просматривалась  от 
нас.  Как  правило,  деревни  в  горах  состояли  из 
одной  улицы,  протянувшейся  на  большое  рас- 
стояние.   Нашими   развлечениями   были   игра   в 


карты,  в  «  1001  »,  и  ежедневное  наблюдение  за 
обстрелом  Грозешти.  Позиции  немцев  были  да- 
леко, но  где-то  в  горах  у  них  сидел  наблюда- 
тель и  обстрелу  из  орудий  подвергались  даже 
одиночные  люди,  идущие  по  шоссе,  поэтому 
стоило  лишь  сойти  с  шоссе  в  сторону,  шагов  на 
10-15,  чтобы  попасть  в  мертвое  пространство  и 
идти  вдоль  шоссе  почти  в  безопасности.  Каж- 
дый день,  пунктуально  в  час  дня,  начинался 
артиллерийский  обстрел  Грозешти,  и  мы  с  Ба- 
лавахно  усаживались  на  косогоре  у  своего 
двора  минут  за  пять  до  этого  времени.  Как 
только  наступал  час  дня,  —  слышался  гул  от 
выстрела  и  звук  полета  тяжелого  снаряда,  ко- 
торый нарастал  по  мере  его  приближения.  Так 
как  снаряды  летели  над  узким  ущельем  —  до- 
лршой,  звук  распространялся  только  вперед  и 
отражался  от  окрестных  гор.  Обычно  немцы 
выпускали  4-6  тяжелых  снарядов.  После  гула 
слышалось  басовитое  шуршание  снаряда,  рез- 
кий свист,  и  затем  раздавался  оглушительный 
взрыв,  земля,  даже  у  нас,  в  Маржине,  вздра- 
гивала, и  из  щелей  потолка  сыпалась  земля. 
Обстре.п  продолжался  не  бо.лее  15  минут,  и  мы 
отправлялись  в  Грозешти  смотреть  на  разру- 
шительное действие  взрыва.  Если  снаряд  попа- 
дал в  шоссе,  —  воронка  бывала  во  всю  его  ши- 
рину, иногда  же  воронка  подходила  и  под  дома, 
стоявшие  рядом.  Конец  деревни,  обращенный 
в  сторону  противника,  был  совершенно  разру- 
шен. Если  же  снаряд  попадал  в  дом,  то  стены 
разлетались  в  стороны,  а  крыша,  сбитая  из 
дощечек  гонта,  отбрасывалась  в  сторону  цели- 
ком, как  шляпка  гриба.  Целые  крыши  домов 
лежали  вблизи  воронок  и  развалин  домов.  В 
один  день  мы  решили  проверить,  будет  .ли  про- 
тивник нас  обстре.пивать,  если  мы  будем  идти 
по  шоссе,  выходя  по  нему  из  Грозешти.  Прав- 
да, мы  шли  по  обочине  шоссе  и,  возмож;но,  по- 
этому были  вне  наблюдения,  но  так  или  иначе 
мы  прошли  больше  версты  и  нас  не  обстреляли. 
Однажды  по  Грозешти  как  раз  около  часа  дня 
проходила  сменившаяся  с  позиции  батарея,  и 
нам  было  хорошо  видно,  как  перед  первым 
орудием  упал  снаряд,  лошади  взлетели  вверх, 
а  ездовой  был  сброшен  с  передка. 

Газеты  до  фронта  доходили  редко  и  с  боль- 
шим опозданием,  поэтому  мы  не  знали,  что 
творится  в  России,  однако  настроение  по  отно- 
шению к  тылу  становилось  все  враждебнее, 
убийство  Распутина  было  встречено  с  большой 
радостью,  но  надежды  на  улучшение  положе- 
ния не  оправдывались,  хотя  снабжение  армии 
было  хорошим  и  недостатка  в  боеприпасах  не 
было,  но  в  памяти  был  неудачный  1915  год 
и  не  было  выдающихся  деятелей  ни  среди  во- 
енных начальников,  ни  тем  более  среди  мин11с- 
тров,  постоянно  менявшихся  и  неспособных  к 
управлению  страной.   В  избе,   которую  мы  за- 


нимали, до  нас  стояла  канцелярия  артиллерий- 
ского дивизиона,  оставившая  кучу  писем,  не 
розданных  солдатам,  и  мне  была  досадна  такая 
небрежность  :  письмо  к  нам  из  России  шло 
около  месяца,  тут  же  письма  , столь  дорогие 
на  фронте,  дошли,  но  к  адресатам  не  попали. 
Большинство  писем  было  написано  в  тради- 
ционной форме,  с  перечислением  поклонов  от 
каждого  родственника  и  знакомого  :  «  еще  кла- 
няется тебе  такой-то  (имя  и  отчество)  »  и  так 
десять,  а  то  и  больше  поклонов  —  «  еще  кла- 
няется »  —  и  потом  несколько  дельных  слов, 
вроде  «  а  телку  продали  »  или  «  а  бычка  заре- 
зали »  и  т.  д.  В  одном  из  писем  было  написано 
такое  вступление  :  «  Первым  долгом  моего  пи- 
сьма сяду  я  за  стол  дубовый  и  возьму  перо  в 
руки  и  напишу  письмо  от  скуки.  Перо  мое  зас- 
крипело, а  сердце  мое  закипело.  Напишу  я 
этот  листок,  нехай  летит  с  запада  на  восток,  и 
пишу  я  письмо  от  скуки,  чтобы  не  попало  оно 
никому  в  руки,  только  нехай  попадется  тому, 
кто  мил  сердцу  моему.  Лети,  лети,  листок,  не 
взвивайся,  никому  в  руки  не  давайся,  через  го- 
ры, через  грядку,  прямо  милому  на  кроватку, 
через  речку,  через  пруд,  прямо  милому  на 
грудь  ». 

Наступил  март,  и  1-го  или  2-го  был  объявлен 
приказ  о  происшедшей  революции  и  об  отрече- 
нии от  престола  Императора  Николая  и  Вели- 
кого Князя  Михаила.  Никаких  митингов  для 
разъяснения  событий  не  проводилось,  и  как  у 
офицерства,  так  и  у  солдат  не  было  ясного 
представления  ни  о  задачах  революции,  нх-1  о 
программах  многочисленных  политических 
партий,  и  у  всех  был  один  вопрос  :  «  Что  будет 
дальше  ?  »  На  вечерней  поверке  по-прежнему 
пелись  и  «  Отче  наш  »  и  «  Боже,  Царя  храни  ». 
Вскоре  пение  молитвы  и  гимна  прекратилось 
во  всем  полку  как-то  само  по  себе.  Не  в  один 
день  дошло  до  сознания  значение  революции, 
и  фактически  ничего  еще  не  изменилось,  кро- 
ме того,  что  сразу  же  после  революции  ухуд- 
шилось снабжение,  —  как  известно,  тыл  сразу 
занялся  митингами  и  демонстрациями,  забыв 
о  нуждах  фронта,  и  нас  стали  кормить  вместо 
хлеба  сухарями,  которые  надо  было  перед 
употреблением  «  обрабатывать  »  :  постучать  об 
стол,  чтобы  выколотить  всех  червей  и  мусор,  а 
потом  уже  размачивать  и  есть.  Первое  стали 
варить  из  ржавой  селедки,  не  стало  хватать 
чаю  и  табака.  Как-то,  собравшись  в  канцелярии 
штаба  полка,  мы  были  свидетелями  такого  раз- 
говора между  Столяровым  и  Черкасовым  :  Чер- 
касов плакал,  говоря,  что  Россия  погиб.ла,  а 
Столяров,  смеясь,  уверял  Черкасова,  что  будет 
как  раз  наоборот,  все  будет  хорошо,  все  будут 
равны,  все  наденут  лапти,  возьмутся  за  руки  и 
будут  водить  хоровод,  напевая  :  «  Во  саду  .ли, 
в  огороде...  ». 


16  марта  я  почувствовал  себя  больным  и  по- 
просил Гришу  достать  красного  виноградного 
вина,  надеясь  выпить  его  с  горячим  чаем.  Ле- 
жал я  на  своей  походной  кровати  «  Грум-Гржи- 
майло  »,  которую  купил  на  фронте  по  случаю- 
Гриша  достал  вина,  но  видя,  что  мне  становится 
все  хуже  и  хуже,  вызвал  врача,  который  сразу 
же  дал  распоряжение  отправить  меня  в  диви- 
зионный лазарет.  Взяли  мы  с  Гришей  мою  не- 
изменную корзиночку,  положили  меня  в  сани- 
тарную двуколку  и  повезли.  В  лазарете  меня 
приняли  очень  хорошо,  как  гостя,  и  так  как  я 
был  единственным  больным,  возле  меня  все 
время  дежурили  сестры  и  болтали  со  мной. 
Тут  я  провел  только  одну  ночь,  так  как  по  ис- 
следованию крови  у  меня  оказался  тиф,  и  глав- 
ный врач  приказал  немедленно  эвакуировать 
меня  в  514-й  полевой  подвижной  госпиталь, 
расположенный  в  Окна.  Температура  была  у 
меня  высокая  и  держалась  два  дня,  доходя  до 
40  и  5/10  градусов.  Я  бредил,  буйствовал,  и  свой 
бред  помню  до  сих  пор,  как  сон.  Лежал  я  один 
в  маленькой  комнате,  и  ко  мне  почти  никто  не 
заходил,  кроме  моего  Гриши  ,и  я  даже  обругал 
одну  из  сестер  за  полное,  как  мне  казалось, 
невнимание,  —  в  это  время  происходили  непре- 
рывные демонстрации  полков,  проходивших 
мимо  госпиталя  с  красными  знаменами  и  бан- 
тами на  груди  и,  поскольку  все  это  было  в  но- 
винку, весь  персонал  госпиталя  проводил  время 
у  окон. 

В  бреду  мне  казалось,  что  под  потолком  ком- 
наты, вдоль  стен,  подвешена  веревка,  а  на  ней 
висят  разные  инструменты  :  молотки,  стамески, 
клеши.  Веревка  эта  движется  непрерывно,  а 
вместо  инструментов  появлялись  временами 
какие-то  танцовщицы,  отплясывавшие  дья- 
вольский канкан.  То  мне  казалось,  что  рядом 
со  мной  лежат  на  кроватях  раненые,  без  рук  и 
без  ног,  спеленатые  бинтами,  а  вместо  тулови- 
ща у  них  огромные  кормовые  бураки.  Беспре- 
рывно мучило  меня  такое  видение  :  в  комнате 
была  одна  стеклянная  дверь,  завешанная  с 
другой  стороны  занавеской,  почему  стекла  от- 
ражали, как  зеркало,  и  вот  в  этом  зеркале  я 
видел,  как  на  яву,  как  наступают  австрийцы, 
пользующиеся  тем,  что  наши  войска  М14тингуют 
и  австрийцы  едут  по  железной  дороге  на  боль- 
ших дрезинах.  Я  тревожно  кричал,  звал  солдат, 
и  раз,  не  вытерпев  и  слыша  оркестры  демон- 
стрирующих частей,  выскочил  на  крыльцо  гос- 
питаля с  криком  :  «  Русские  солдаты,  ко  мне  ! 
Австрийцы  !  »  Я  был  моментально  схвачен  са- 
нитарами и  водворен  на  кровать.  Чтобы  защи- 
щаться от  противника,  я  просил  и  требовал, 
чтобы  Гриша  дал  мне  мой  револьвер,  а  когда 
мне  его,  разумеется,  не  дали,  пытался  воору- 
житься ножкой  от  стула,  для  чего  хотел  сло- 
мать  стул   о   спинку   кровати,    но   для   этого   у 


меня  не  хватило  сил.  Стулья  из  комнаты  убра- 
ли, после  чего  я  пытался,  еще  более  тщетно,  от- 
ломить ножку  кровати  и  подолгу  сидел  на 
полу,  держась  за  ножку  и  обливаясь  слезами  от 
сознания  своей  беспомощности.  Первый  при- 
ступ возвратного  тифа  прошел  таким  образом 
тяжело.  27  марта  я  был  направлен  на  распреде- 
лительный эвакопункт  на  станцию  Окна,  где 
сравнительно  легко  перенес  второй  приступ. 
Лежал  я  в  палате  с  другими  выздоравливаю- 
щими. 

Настала  Пасха,  и  в  один  из  дней  мой  артель- 
щик, унтер-офицер  офицерского  собрания,  при- 
шел меня  навестить,  проделав  путь  в  8-10 
верст,  чтобы  принести  мне  гостинец  —  полови- 
ну кулича.  Накануне  Пасхи  мы  с  ним  беспоко- 
ились о  куличах  и  думали,  что  получится  из 
нашей  затеи.  Теперь  он  мне  докладывал,  что 
куличи  удались,  и  принес  пробу.  Я  был  очень 
растроган  таким  вниманием  и  от  души  благода- 
рил его.  Я  все  время  лежал,  был  очень  слаб, 
температуры  не  было,  но  я  не  выносил  табач- 
ного дыма  и  меня  моментально  начинало  рвать. 
Мне  дали  таз,  поставив  его  под  кроватью.  Мой 
вид  был,  конечно,  неприятен  для  других  боль- 
ных, как  и  мне  самому,  и  я  просил  больных  не 
курить  в  палате  и  выходить  на  двор,  даже  не 
зажигать  в  палате  спичек,  что  они  и  делали. 
Стоило  кому-нибудь  прикурить  или  зажечь 
спичку,  как  я  закрывался  с  головой  одеялом, 
спасаясь  от  запаха  дыма. 

Многие  дома  в  Румьшии  не  имели  коридоров, 
и  двери  комнат  выходили  прямо  во  двор,  под 
навес  вдоль  дома.  Рядом  с  нашей  палатой  бы.па 
комната  сестер  милосердия,  и  один  из  больных 
во  время  приступа  встал  .вышел  на  двор,  за- 
шел в  комнату  сестер,  в  которой  не  было  нико- 
го, полюбовался  на  себя  (в  одном  белье  !)  и  на- 
душился стоявшими  на  подзеркальнике  духа- 
ми. Мне  пришла  в  голову  мысль  сделать  то  же 
самое,  и  я  сходил  в  комнату  сестер,  —  я  не 
помню,  как  я  уходил  и  как  вернулся,  была 
ночь,  двери  были  открыты,  сестры  дежурили, 
помню  только,  что  ходил  я  босиком  и  в  одном 
белье,  а  погода  была  холодная.  Третий  приступ 
тифа  я  перенес  на  ногах  в  лазарете  в  городе 
Яссы.  Здесь  лечили  вливанием  сальварсана 
внутривенно,  и  действие  его  было  таким  поло- 
жительным, что  больные  быстро  вставали  на 
ноги.  Мы  удивлялись  применению  сальварсана, 
так  как  знали,  что  лекарство  это  от  сифилиса, 
но  факты  быстрого  выздоровления  были  на.яи- 
цо.  При  лазарете  был  один  солдат  —  рултын, 
фокусник  по  профессии,  заходивший  к  нам  в 
палату  и  забавлявший  нас  разными  фокусами  с 
деньгами,  картами  и  спичками  и  приносивший 
нам  иногда  бутылку  виноградного  вина.  В  Яс- 
сах при  регистрации  меня  по  прибытии  в  лаза- 
рет нужно  было  заполнить  учетную  карточку, 


в  которой  был  вопрос :  «  какого  вероисповеда- 
ния ?  »,  и  я  удивил  писаря  и  поставил  его  в 
затруднительное  положение,  сказав,  что  я  не- 
верующий. Писарь  переспросил  меня  :  <-  Как 
же  вас  записать  ?  »  Я  ответил  :  «  Так  и  пиши- 
те :  неверующий  ». 

После  ранения  я  довольно  быстро  добра.пся 
до  Оренбурга,  теперь  же  я  двигался,  как  по 
этапу,  от  лазарета  к  лазарету  .и  в  начале  ап- 
реля мы,  с  сопровождавшим  меня  Гришей,  очу- 
тились в  Кишиневе,  в  лазарете  Гербовецкой 
Общины  сестер  милосердия.  Здесь  я  встретил 
отца  Громаковского,  по.пковника,  уже  побывав- 
шего на  фронте  и  эвакуированного  по  бопезни. 
В  лазарете  мне  понравился  хлеб,  очень  пыш- 
ный и  вкусный,  как  мне  объяснили,  от  примеси 
кукурузной  муки.  Нам  позволяли  уходить  из 
лазарета  и  гулять  по  городу,  что  мы  с  полков- 
ником Громаковским  и  делали.  Город  был  рас- 
положен на  холмах,  и  один  раз,  остановившись 
и  смотря  вниз,  вдоль  улицы,  Громаковский  мне 
сказал,  что  вот  на  этой  самой  улице,  в  1905 
году,  во  время  еврейского  погрома,  он,  командуя 
ротой,  обстреливал  погромщиков  :  «  Видишь, 
как  здесь  удобно  было  стрелять,  с  горки,  вдо.пь 
улицы,  залпами  ».  В  первую  свою  прогулку  я 
пошел  с  одним  из  прапорщиков,  лежавших  в 
лазарете.  Свежий  воздух  нас  опьянил,  и  мы  с 
ним  шли  еле  переступая  ногами,  пришли  в 
прекрасный  городской  парк,  заглядываясь  на 
встречавшихся  по  дороге  барышень,  казавших- 
ся нам  одна  красивее  другой.  Народ  был  здесь 
действительно  красивый 

Нам  с  Громаковским  ничего  не  стоило  по.пу- 
чить  направление  для  дальнейшего  лечения  в 
Оренбург.  Полковнику  полагался  билет  1-го 
класса,  каковой  он  и  получил  в  большой  давке 
у  билетной  кассы,  но  сесть  в  вагон  1-го  класса 
ему  не  удалось,  так  как  деление  на  классы  на 
железной  дороге  уже  не  соблюдалось  и  каж- 
дый занимал  место,  где  придется.  Ехала  масса 
отпускников-солдат,  уже  не  соб.пюдавших  ни- 
какого чинопочитания  и  стремившихся  только 
поскорее  попасть  домой.  При  посадке  на  вокза- 
■пе  все  время  вертелся  кэкой-то  вольноопреде- 
ляющийся, выделявшийся  своей  развязностью 
и  обшитыми  красным  шелком  погонами,  в  знак 
своей  «  революционности  ».  Тут  же  садилось 
несколько  забайкальских  казаков-якутов  во 
главе  с  сотником,  ехавших  в  командировку.  У 
этого  сотника  произошла  стычка  с  вольноопре- 
деляющимся из-за  того,  что  последний  не  хо- 
тел уступить  место  в  вагоне  очень  дряхлой  ста- 
рушке и  нагрубил  сотнику.  Сотник  приказал 
своим  казакам  арестовать  вольноопреде.пяюще- 
гося  за  нарушение  дисциплины  и  сдать  его  ко- 
менданту станции.  Казаки  исполнили  приказа- 
ние, но  через  несколько  минут  вольноопреде- 
-пяющийся    был    опять    на    перроне.    Подобные 


действия  сотника  были  просто  опасны,  так  как 
в  тылу  у  солдат  отсутствовала  всякая  дисци- 
плина и  ничего  не  стоило  поднять  толпу  солдат 
для  растерзания  офицера. 

В  Екатеринославе  была  пересадка,  поезда 
приходилось  ждать  долго,  и  я  пошел  посмо- 
треть город.  Еще  в  поезде  меня  предупреждали 
о  том,  что  гарнизон  очень  распущен  и  было 
много  эксцессов  со  стороны  солдат.  Город  мне 
очень  понравился,  но  пообедать  нигде  не  уда- 
лось, все  рестораны  были  закрыты,  —  проис- 
ходили обычные  демонстрации  и  митинги.  Мне 
удалось  проникнуть  в  один  из  ресторанов,  где 
был  один  официант,  которого  удалось  угово- 
рить дать  мне  что-нибудь  поесть,  и  он  подал 
мне  кусок  черствого  ку.лича  и  стакан  чая.  По 
объяснению  официанта,  у  них  были  нелады  с 
хозяином,  и  они  бастовали.  Немного  насытив- 
шись, я  вернулся  на  вокзал. 

В  Пензе  опять  была  пересадка.  П.лощадь  око- 
ло вокзала  была  вся  заплевана  кожурками  се- 
мячек,  стоял  оркестрион,  который  солдаты, 
бывшие  на  вокзале  ,Есе  время  заводили,  и  он 
исполнял  одну  и  ту  же  арию  капитан-исправ- 
ника из  оперетты  «  Ночь  любви  ».  По-видимо- 
му, хозяин  ликвидировал  свой  павильон  и  оста- 
вил оркестрион,  как  очень  громоздкую  вешь, 
на  открытом  месте  и  беспризорным.  Когда  при- 
шел поезд,  —  я  еще  не  виде.п  такой  безобраз- 
ной картины,  —  толпа  солдат  бросилась  в  ва- 
гоны, толкаясь  и  ругаясь  пробивая  себе  дорогу 
и  не  обращая  внимания  на  остальных  пассажи- 
ров. Сесть  в  вагон  в  таких  условиях  было  не- 
возможно, и  мы  с  Гришей  бегали  напрасно 
вдоль  состава.  Влезть  в  вагон  через  окно,  как 
это  практиковалось,  было  тоже  невозможно : 
у  каждого  окна  стояли  солдаты  и  просто  сбрасы- 
вали руки  уцепившихся  за  раму  людей.  Никто 
не  хотел  терять  времени  в  ожидании  следу- 
ющих поездов,  и  многие  стали  лезть  на  крыши 
вагонов.  Полезли  и  мы  с  Гришей,  а  за  нами 
один  поручик-артиллерист,  сын  самарского 
купца,  Челышев.  На  крышах  соблюдался  поря- 
док —  каждый  занимал  один  .лист  железа  кры- 
ши, а  они  шли  поперек  вагона.  У  нас  с  Челы- 
шевым  было  на  двоих  два  листа,  что  позволяло 
нам  ложиться  вдоль  крыши  вагона.  В  головах  у 
нас  была  труба  вентилятора,  около  которой  мы 
поставили  свои  пожитки,  и  мы  еще  смеялись, 
что  едем  в  первом  к.лассе,  так  как  вагон,  на 
крыше  которого  мы  устроились,  был  первого 
класса.  Гриша  устроился  впереди  нас.  Все  сиде- 
ли лицом  по  движению  поезда,  сел  и  я  на  свою 
корзинку.  Челышев  рядом.  Изрядно  продувало, 
в  лицо  попадали  искры  и  дым  из  трубы  паро- 
воза. Был  очень  большой  разлив  рек,  и  Волга, 
разлившись,  подошла  местами  к  самому  полот- 
ну железной  дороги,  залив  его.  Поезд  шел  мед- 
ленно,   и    по    окружавшей    насыпь    воде    шла 


—  40 


зыбь.  Подойдя  к  месту,  где  вода  шла  поверх 
рельсов,  поезд  остановился,  и  машинист  отка- 
зался ехать  дальше.  Солдаты  заволновались, 
стали  уговаривать  машиниста  ехать  во  что  бы 
то  ни  стало,  тот  заколебался,  слез  с  паровоза, 
походил  по  полотну,  вода  покрывала  ноги  не 
больше  как  на  четверть  (по  щиколотку)  арши- 
на, и  сказал,  что  поведет  поезд  дальше  при 
условии,  что  впереди  паровоза,  вдоль  каждой 
рельсы,  будут  идти  люди  и  ногами  ощупывать, 
не  размыло  ли  где-нибудь  полотна.   Охотники 


для   этого   нашлись,   и   мы   медленно   проехали 
залитый  водой  участок  полотна. 

К.Р.Т. 

ОТ  РЕДАКЦИИ  :  На  этом  рукопись  обрыва- 
ется. Имеющееся,  в  распоряжении  Редакции 
«  Послесловие  »,  заключающее  всю  серию  очер- 
ков —  «  Воспоминания  об  Александровском  во- 
енном училище»,  «Запасный  батальон»  и 
«  Фронт  »,  принадлежащее  перу  К.Р.Т.,  их  ав- 
тора, будет  напечатано  в  следующем,  129-м,  но- 
мере «  Военной  Были  ». 


Письма  в  Редакцию 


Буду  вам  весьма  признателен,  если  вы  гюме- 
стите  в  «  Военной  Были  »  некоторые  мои  ниже- 
изложенные вопросы.  Быть  может,  кто-нибудь 
сможет  мне  на  них  ответить. 

1)  Карьера  генерала  графа  Келлера  до  назна- 
чения его  начальником  10-й  кавалерийской  ди- 
визии и 

2)  Когда  и  как  генерал-адъютант  Куропат- 
кин  оказался  Главнокомандующим  Северным 
фронтом  ?  Генерал  Алексеев  занима-п  этот  пост 
с  9  марта  по  19  августа  1915  года.  Где  был  в 
это  время  генерал  Рузский  и  когда  он  вернулся 
на  пост  Главнокомандующего  Северным  фрон- 
том,  где  он  оставался  до  самой  революции  ? 

Михаил  Соколовский 

ОТВЕТ  ОТ  РЕДАКЦИИ 

На  вопрос  №  1.  Согласно  списку  генералам 
по  старшинству,  составленному  по  1  июля  1910 
г.,  стр.  631,  —  Свиты  Его  Величества  генерал- 
майор  граф  Федор  Артурович  Келлер.  Полу- 
ченное образование  ;  приготовительный  пан- 
сион Николаевского  кавалерийского  училища. 
Тверское  кавалерийское  юнкерское  училище. 
Офицерская  кавалерийская  школа  (отлично). 
Занимал  должности :  в  1-м  лейб-драгунском 
Московском  Е.В.  полку  6  лет  и  3  мес.  командо- 
вал эскадроном,  3  года  и  2  мес.  помощником 
командира  полка.  Командиром  Крымского  кон- 
ного дивизиона  2  года  и  6  мес.  Командиром 
15-го  драгунского  Александрийского  полка  — 
16  ноября  1904  г.  Командующим  л.-гв.  Драгун- 
ским полком  с  6  ноября  1906  г.  по  8  ноября  1906 
г.    Командиром    л.-гв.    Драгунского    полка    с    30 


июля  1907  г.  по  15  мая  1910  г.  Числится  по  гвар- 
дейской кавалерии.  Командир  1-й  бригады  Кав- 
казской кавалерийской  дивизии  с  14  июня  1910 
г.  Участвовал  в  кампании  1877-1878  гг. 

Сообщил  А. Г. 

На  вопрос  №2.  С  марта  по  август  1915  года 
генерал  Алексеев  был  Главнокомандующим  не 
Северным  фронтом  (такового  еще  не  существо- 
вало),  а  Северо-Западным  фронтом.   В   августе 

1915  г.  Северо-Западный  фронт  был  разделен 
на  два  фронта  —  Западный,  во  главе  с  генера- 
лом Эвертом,  и  Северный,  с  Главнокомандую- 
щим генералом  Рузским.  В  конце  1915  года  за- 
болевшего генерала  Рузского  заменил  на  этом 
посту  генерал  Плеве,  командующий  5-й  армией, 
а  12  февраля  1916  года,  по  личному  избранию 
Государя,  на  пост  Главнокомандующего  Север- 
ным фронтом  был  назначен,  прямо  с  должно- 
сти командира  Гренадерского  корпуса  и  минуя 
пост  командующего  армией,  генерал  Куропат- 
кин  (см.  «  Россия  в  мировой  войне  »  генерала 
Данилова,   стр.   215). 

На  посту  Главнокомандующего  Северным 
ф:ронтом  генерал  Куропаткин  оставался  до  ию- 
ня-июля 1916  г.  (точной  даты  установить  не 
удалось,  но  во  всяком  случае  ген.  Куропаткин 
командовал  войсками  Северного  фронта  еще  в 
период  Брусиловского  наступления),  когда  был 
назначен  командующим  войсками  Туркестан- 
ского военного  округа.  В  должность  Главноко- 
мандующего СеБерным  фронтом  в  июле-августе 

1916  года  снова  вступил  выздоровевший  гене- 
рал Рузский,  остававшийся  на  этом  посту  до 
середины  апреля  1917  года.  Сменил  его  генерал 
А.М.  Драгомиров. 


Для  интересующихся  судьбой  генерала  Куро- 
паткина  при  советской  власти  добавим,  что 
«  жил  он  в  своем  бывшем  имении  и  занимался 
большой  общественной  деятельностью  :  был 
консультантом  (?)  сельскохозяйственной  шко- 
лы, членом  педагогического  совета  школы  2-й 
ступени  и  организатором  народного  музея  в 
городе  Холме  Псковской  губернии.  Умер  он  в 
1925  году  »  (Зайончковский  «  Самодержавие  и 
русская  армия  на  рубеже  19-го  и  20-го  столе- 
тий »). 

Сообщил  К. П. 


В  №  127,  на  стр.  44,  в  письме  в  редакцию 
Платона  Стефановича  следует  исправить  ошиб- 
ку редактора :  следует  читать  не  «  в  форме 
Уланского  Ее  Величества  полка  »,  а  «  Уланско- 
го Е.И.В.  Цесаревича  и  Великого  Князя  Кон- 
стантина Павловича  полка  »,  каковой  так  назы- 
вался с  1803  по  1809  г. 


От  Редакции 


В  №  127  журнала,  в  статье  П. В.  Шиловского 
«  Щипонос  »,  по  вине  редактора  оказался  про- 
пуск в  несколько  строк,  почему  искажается 
весь  смысл  рассказа.  Мы  просим  на  стр.  5-й,  в 
правой  колонке,  после  строки  25-й  вставить 
следующие  строки  : 

Во  время  разговора  вдруг  Великий  Князь 
повернулся  ко  мне  и  спросил,  улыбаясь  •  «  А 
что,  щипонос  тебе  не  мешает  ?  »  « Так  точно, 
мешает  »,  ответил  я  и,  сняв  пенснэ,  положил 
его  в  боковой  карман.  Все  это  произошло  в 
течение  может  быть  только  полминуты,  но  в 
моей  памяти  успело  пробежать  воспоминание 
о  книге  Мережковского  «  Александр  I  и  дека- 
бристы »  и  о  портрете  Великого  Князя  Конс- 
тантина Николаевича,  который  я  видел  в  дет- 
стве в  журнале  «  Нива  ». 

Книга  Мережковского  начиналась  так  :  «  Оч- 
ки погубили  карьеру  князя  Валерьяна  Михай- 


ловича Голицына  »,  и  далее  :  «  из  памяти  вон, 
что  в  присутствии  Особ  Высочайших  ношение 
очков  не  дозволено  ».  Что  касается  до  портрета 
Вел.  Князя  Константина  Николаевича,  то  я 
запомнил,  что  он  был  в  генерал-адмиральской 
форме  с  «  чеховским  »  пенснэ  с  большой  дуж- 
кой на  переносице  и  тонкой  шелковой  ленточ- 
кой, прикрепленной  к  борту  сюртука. 

В  мое  время  в  Императорской  семье  было 
только  двое  близоруких  —  Великий  Князь 
Дмитрий  Константинович  и  Князь  Иоанн  Кон- 
стантинович. Уже  будучи  в  Париже  и  прочитав 
книгу  Вел.  Кн.  Гавриила  Константиновича  -'  В 
Мраморном  дворце  »,  я  узнал,  что  когда  серб- 
ский король  Петр  разговаривал  с  Князем  Иоан- 
ном Константиновичем,  то  последний  забыл 
снять  пенснэ,  за  что  получил  выговор  от  своего 
отца.  Очевидно,  что  и  через  сто  лет  после  слу- 
чая с  князем  Голицыным  правило  это  сохрани- 
лось. 


Архивы  русской  Эмиграции 


Трагедия  Российской  революции,  последовав- 
шая за  ней  гран^данская  война  на  всей  ее  огро- 
мной територии,  исход  около  двух  миллионов 
населения  в  эмиграцию  —  псе  эти  события  в 
целом  находятся  в  центре  мировой  истории  XX 
века.  До  сих  пор  еще  невозможно  предвидеть 
окончательного  результата  этих  грандиозных 
событий.  Еще  много  лет  историки  будут  скло- 
няться над  материалами  этой  эпохи  и  на  нашей 
обязанности,  обязанности  активных  или  пас- 
сивных участников  этих  событий,  по  возмож- 
ности сохранить  все  еще  оставшиеся  и  не  по- 
гибшие в  огне  революции  и  в  эмиграции  днев- 
ники, воспоминания,  заметки,  рассказы,  доку- 
менты, как-то  характеризующие  эту  грозную 
эпоху. 

Издательство  «АРХИВЫ  РУССКОЙ  ЭМИ- 
ГРАЦИИ »  берет  на  себя  постепенный  выпуск 
всех  предоставляемых  в  его  распоряжение  ма- 
териалов подобного  рода.  Тома  будут  выходить 
постепенно,  размером  около  300-350  страниц. 

Содержание  этого  издания  поможет  буду- 
щим историкам  и  нашим  потомкам  в  создании 
картины  происходивших  событий,  с  точки  зре- 
ния участников  и  свидетелей  как  самих  собы- 
тий, так  и  длительного  периода  многс.летней  их 
подготовки.  Не  все  материалы  равноценны,  но 
от  дневников  министров,  военных  вождей  и 
иных  людей  если  не  руководивших,  в  какой  то 
мере,  этими  событиями,  то  игравших  в  1П1х 
главные  роли,  до  бесхитростных  воспоминаний 
простых  рядовых  участников  их,  все  имеет 
свою  ценность  для  будущего  историка  и  все, 
по  возможности,  должно  быть  сохранено. 

Поздно  приступаем  мы  к  этому  делу,  но  сде- 
лаем все,  что  сможем,  и  обращаемся  с  призы- 
вом помочь  нам  в  этом  исключительно  нужном, 
но  трудном  деле. 

А.лексей  ГЕРИНГ,  Александр  ПРОНИН 


АРХИВЫ  РУССКОЙ  ЭМИГРАЦИИ  » 


Выходят  непериодически,  т.  е.  по  мере  нако- 
пления материала,  томами  по  300-350  страниц  в 
переплетах.  ТИРАЖ  —  100  экземпляров.  Цена 
тома  :  90  фр.  фр.  в  странах  заокеанских  — 
18  америк.  долларов.  За  истекший,  первый  год 
издания  вышли  следующие  тома  : 

Том  I  —  Г.  Пронин  —  Бронепоезд  «  Офицер  » 
Осана  (из  воспоминаний) 
Стихотворения    (1918-1961) 
под  редакцией  А. Г.  Пронина.  Из  семейного  Ар- 
хива А. Г.  Пронина. 

Том    II    —    Т.В.    Пархоменко    —    Воспоминания 
(1880-1962) 

М.В.    Бочарникова    —    1-й    Петроград- 
ский женский  батальон  (1917  г.) 

Н.Н.   Голеевский   —  Лето   на   Волге   — 
1918    год 

Н.Н.  Голеевский  —  Хабаровский  поход 
—   1922   г. 
под  редакцией  А. А.   Геринга.     Из     материалов 
Российского  Военно-Исторического  Архива-Му- 
зея в  Париже. 

Том  III  —  А.В.  фон  Шварц  —  Жизнь,  мысли, 
дела  и  встречи 

От  детства  до   Ивангорода 
От  Ивангорода  до  Трапезунда 
По  поводу  книги  Минцлова 
под.    редакцией    А. А.    Геринга.    Из    материалов 
Российского       Военно-Исторического       Архива- 


Музея  в  Париже. 

Том  IV  —  И. А.  Хольмсен  —  На    военной  служ- 
бе  в   России    (1865-1941) 

А.В.  фон  Шварц  —  Как  была  атакова- 
на и  взята  крепость  Ковно  —  1915  г. 

П. П.    Маковой   —    Страницы    прошлого 
(1916-1920   гг.) 
под    редакцией    А.А.    Геринга.    Из    материалов 
Российского  Военно-Исторического  Архива-Му- 
зея в  Париже. 
ВСЕ   ПРАВА  СОХРАНЕНЫ  ЗА  АВТОРАМИ 
Находится  в  печати  том  V  :  Н.Н.  Ко.помейцов 
—  Русская  полярная  экспедиция   1900-1903   гг., 
Б.А.    Вилькицкий    —    Воспоминания    (1917-1920 
гг.) 

Готовятся  к  печати  К. В.  Хагелин  —  Мой 
трудовой  путь,  Е.М.  Краснсусов  —  Шанхай- 
ский Отряд,  СП.  Тимирев  —  На  «  Штандарте  », 
Б. В.  Геруа  —  Воспоминания  моей  жизни.  До- 
полнения к  изданной  книге  изд.  «  Танаис  », 
Смирнов  —  О  значении  корпусов  в  Югославии, 
Г.А.  Турченинов  —  Русские  в  Эфиопии,  Всево- 
лод Кривошеий  —  Девятнадцатый  год.  Воспо- 
минания. 

И  много  других  готовых  трудов. 
За  всеми  справками  по  издательству  надле- 
жит обращаться  к  А.А.  Герингу,  по  адресу  : 


А.    Сиег1п§ 
75016  —  Раг15 


61, 


гие   СЬагбоп-ЬадасЬе 
^  -  647-72-55 


Огс1ге5  е!:  с1есога1:10П5  с1е  1а  диег^ес^V^Iе  1917-1922 


(Зш1е) 

III.  ЕИЗЗШ  ВЕ  Ь'ОУЕЗТ  ЕТ  ВИ  КОКВ-ОИЕЗТ 
I.   СК01Х  Ои  ОЕNЕКА^  КЕЬЬЕК. 

Вёз  1е  с1ёЬи1;  йе  1а  гёуо1и1:юп,  1е  соттапйап!: 
йи  Зёте  Согрз  йе  сауа1ег1е,  1е  §ёпёга1  сот1;е 
КеИег,  1:и1;  рагт!  1е5  сЬе^з  реи  потЬгеих  яш 
еигеп1;  1е  соига§е  <1е  с1ёс1агег  риЬИдиетеп1;  1еиг 
ййёИ1;ё  а  ГЕтрегеиг.  II  ге1:и8а  с1е  ргё(:ег  зегтеп! 
аи  §оиуегпетеп1:  ргоу1зо1ге,  разза  1е  соттапйе- 
теп1  йе  зоп  согрз  аи  §ёпёга1  Кгутоу  е!  зе  гепсШ: 
а  КЬагкоу. 

Вез  гергёзеп1;ап1;з  йе  "  ГАгтёе  йи  Когс!  "  (р1из 
1;агс1  йи  "  Nо^(1-Оиез1;  "),  ди!  зе  {огтаИ;  а  Рзкоу, 
У1пгеп1;  еп  поуетЬге  1917  1е  рг1ег  йе  зе  те1;1;ге  а 
1а  1;ё1е  йе  сеИе  агтёе.  Ауап!  йоппё  зоп  ас^и^ез- 
сетеп!  1е  §ёпёга1  КеИег  зе  гепс111  а  К1еу  1е  12 
поуетЬге  репзап!  §а§пег  Рзкоу,  1огзяи'11  Ш! 
поттё  раг  1е  §оиуегпетеп1;  йи  11е1тап  (сЬе!  йи 
тоиуетеп!  паНопаИз^е  икга1п1еп)  СёпёгаИзз1те 
йез  1огсез  агтёез  йе  Г11кга1пе.  II  ех1§еа  а1огз  ^ие 
1;ои1;ез  сез  {огсез  зе  гаШеп!  а  "  Гагтёе  йез  уо1оп- 
^а1ге5 "  с1и  §ёпёга1  Веп1к1пе,  та18  1е8  {г1с1;1опз 
еп1;ге  1е  §оиуегпетеп1;  икга1п1еп  е!  ГАгтёе  В1ап- 
сЬе  1е  ^огсёгеп!;  а  зе  йётеиге  йе  зез  {опсИонз.  II 
пе  ри1  пёапто1пз  диШег  К1еу  1отЬё  еп1;ге  1ез 
та1п5  йе  РеШоига  *).  Вапз  1а  пи11;  йи  20  аи   21 


йёсетЬге  11  1и1  за1з1  раг  йез  зо1с1а1з  е!  1из111ё  ауес 
зез  йеих  а1с1ез-с1е-сатр,  1е  со1опе1  Рап1е1е1еу  е!  1е 
сар11:а1пе  1уапоу,  яи1  аига1еп1;  ри  {и1г,  та1з  ^и^ 
раг1а§ёгеп1;  уо1оп1а1гетеп1;  1е  зог!  йе  1еиг  сЬеГ. 
Аргёз  1а  тог!  йи  сот1е  КеИег,  1е  сотшапйетеп! 
йе  ГАгтёе  йи  Когй  ^и!  сопйёе  й'аЬогй  аи  §ёпёга1 
Уапйатте,  епзиНе  зиссезз1уетеп1;  аих  со1опе1з 
уоп  NеЯ  е!  Вгего^тзку  е!  епЛп  аи  §ёпёга1 
ЕоЙ21апко. 

Ье  сош1;е  КеИег  ауаИ  1пз1;11;иё  роиг  1ез  сотЬа1- 
1ап1з  йе  ГАгтёе  йи  Моги  ипе  сго1х  зрёс1а1е  рог1ёе 
зиг  1а  ро11:г1пе,  йёпоттёе  «  Сго1х  йи  §ёпёга1 
КеИег  »; 

СеИе  сго1х  гергёзеп1;аИ;  ипе  сго1х  йе  Ма11е  еп 
аг§еп1  гесоиуег1;е  й'ётаИ  Ыапс,  запз  аисипе  1пз- 
сг1риоп,  п1  йа1;е,  й'ипе  й1тепз1оп  йе  54  тт. 

(Ь'ех1з1;епсе  йе  се11е  сго1х  рагаИ  йои1;еизе,  ё1;ап1: 
йоппё  яие  1е  сот1;е  КеИег  п'ауаИ  раз  аззитё  йе 
1а11;  зез  ЬпсИопз;  аизз!  1а  циезИоп  зе  розе  зиг  1е 
тотеп!  е!  зиг  1е  Иеи  ой  се1;1е  сго1х  аигаИ  ри  ё1;ге 
1пз1:11:иёе.  Вапз  ипе  соИесИоп  рг1уёе  зе  гаррог1;ап1; 
а  1а  §иегге  с1у11е  йи  у1сот1е  КоЬег1;  Огоиуе1,  а 
Раг1з,  ,]'еи8  Госсаз1оп  йе  уо1г  ипе  сго1х  йе  се  1уре 
гесоиуег1;е  поп  раз  й'ётаИ,  та1з  йе  уегп1з  Ыапс, 
^и^  ауаИ;  ё1;ё  асяи18е  раг  1е  у1сот1;е  еп  1919  еп 
А11ета§пе  рагт!  й'аи1;гез  1п51§пе8  йе  Гагтёе  йе 
Вегтоп1;-Ауа1оу). 


*)  Нотте  рои1;1дие  икга1п1еп  ЬаНи  еп  1920  раг  1ез  Ьо1- 
сЬеухдиез,  а5Ба5з1пё  еп  1926  а  Раг13. 


—  45 


2.  /Л/5/СМЕ5  ВЕ  "  Ь'АКМЕЕ 
ОЕ8  УОЬОКТАШЗ  ВЕ  Ь'ОПЕЗТ  " 
Ви  СЕNЕКА^  ВЕКМОNТ-АVА^ОV 

Ь'агтазИсе  йи  И  поуетЬге  1918  соп1;га1§т1;  1е5 
АПетапйз  а  ёуасиег  1е5  гё§1оп5  ЬаИез  ди!  {игеп1; 
аиззНо!  оссирёез  раг  1е5  Ьо1сЬёу1диез.  Ье  §оиуег- 
петеп!  йе  1а  Ье1;1оп1е  яш1;1;а  К1§а  е!  зе  йха  а 
ЫЬаи  ой  11  геси1;  ГоЯге  йез  АПетапйз  <1е  те1;1;ге 
а  за  с11зроз11:1оп,  роиг  еп1:гергепс1ге  1а  йё^епзе  йе 
1а  Ьеиоп1е,  1е  Согрз  йез  Уо1оп1а1ге5  аИетапйз  йи 
§ёпёга1  уоп  йег  НоИг.  Ь'оЯге  {и!  ассер1;ёе  е1:  ипг 
поиуеПе  агтёе  1еиоппе  соттепса  а  зе  ^огтег 
аиргёз  йи  согрз  аИетапй,  еп  тёте  1етрз  яие  1а 
тШсе  ЬаИе  е1  1ез  ипПёз  гиззез  йи  сот1:е  Ыеуеп. 
К1§а  {и!  ИЬёгёе  1е  22  та1  1919,  та1з  1е8  ип11;ёз 
аПешапйез,  еп  1г1с11оп  а\'ес  1е5  Ез1оп1епз,  йигеп! 
геси1ег  с1е  Е1§а  а  МИаи.  Ье  1 "  ]ит  1919  1ез  аШёз 
у1с1ог1еих  ех1§ёгеп1  йез  АИетапйз  ГёуасиаНоп 
йе  1а  Соиг1апс1е  (гё§юп  йе  1а  Ье1;1;оп1е),  та15  1е 
§ёпёга1  уоп  йег  НоИг  з'у  ге{иза  са1ё§ог1циетеп1;. 
ауап1  еп1ге1;етрз  сотр1ё1;ё  зез  ипПёз  раг  йез 
\'о1оп1;а1гез  аПетапйз  е!  ауап!  сопзШиё  ауес  1ез 
рг1зопп1егз  х'иззез  агг1\'ап1;  й'А11ета§пе  ип  Согрз 
зрёс1а1  гиззе  с1оп1:  11  сопйа  1е  соттапйетеп!:  аи 
со1опе1  Вегтоп1:-Ауа1оу.  Ье  14  ]и1п  1919  се  согрз, 
Гогтё  еп  А11ета§пе,  1и1;  атепё  а  Ы1;уа,  поеи^  {ег- 
гоу1а1ге  1трог1:ап1  е1;  рот1;  йе  йёраг!;  1ауогаЫе 
роиг  1;ои1;е5  1е5  (ИгесИопз  йе  1а  гё§юп  Ьа11е. 

Ье  со1опе1.  епзиНе  §ёпёга1  йе  Ьг1§ас1е,  Рауе1 
ЛИкЬаПоуИсЬ  Вегтоп1  аувИ  ёгё  зай1з  сЬе!'  йе 
тиз^^ие  аи  1ег  гё§1теп1;  йез  1апс1егз  йе  Рё1;го- 
§гай.  Аи  соигз  с1е  1а  ^иегге  гиззо-]аропа1зе  йе 
1904-1905  11  5'еп§а§еа  соште  уо1оп1;а1ге  аи  гё§1- 
теп1;  йез  созааиез  йе  ТгапзЬахкаИе  ой  11  {и1;  рго- 
ти  аи  е;гайе  й'о(Т1с1ег.  II  соттепса  1а  §иегге  йе 
1914-1917  сотте  8оиз-Иеи1,епап1;  йе  сауа1ег1е, 
Йеу1п1:  а1йе-йе-сатр  йи  соттапйап!  йи  22ёте 
Согрз  й'Агтёе.  1е  §ёпёга1  М1з1;сЬепко,  е!  ^и!;  рго- 
ти  со1опе1  аргёз  1а  гёуо1и1;1оп  раг  1е  §оиуегпе- 
теп1;  йе  Кегепзк1.  II  ргй  епзиНе  1е  пот  йе  Вег- 
топ1-Ауа1оу  е!  епйп  йе  «  рг1псе  ■>  Вегтоп^-Луа- 
1оу. 

Вегтоп1:-Ауа1оу  ёсгК;  йапз  зез  тётоггез  :  <>  Ье 
Г"  йёсетЬге  ипе  йё1ё§а11оп  йез  оЯ1с1егз  зирё- 
г1еигз  те  ргёзеп1;а  ипе  йёс1з1оп  аи  пот  йе  ГАг- 
тёе  йапз  1а^ие11е  сеИе  йегп1ёге  те  йетапйоН 
й'ассер1;ег  1е  §гайе  йе  §ёпёга1  йе  Ьг1§айе.  Моп 
агтёе  йёз1га11:  атз!  зои11§пег  йеуап1  1ез  «  аШёз  « 
зоп  еп1:еп1:е  раг^аИе  ауес  то1.  ^е  пе  риз  йопс  йёсИ- 
пег  се1:1:е  ргорозИюп  е1;  Гассер1;а1  »... 

В1еп1:б1;  1е  Согрз  гиззе  зе  Й1у1за  еп  йеих  §гои- 
рез,  йоп1  Гип,  зоиз  1е8  огйгез  йи  сот1;е  Ыеуеп, 
зе  гаШа  аи  §ёпёга1  УоийепИсН  е!  зе  гепйИ;  еп 
Ез1;оп1е,  а1ог5  ^ие  Гаи1;ге  ге^иза  йе  зе  зоитеИге 
а  се  йегп1ег  е1;  йетеига  ауес  1ез  АИешапйз.  Еп 
зер1;етЬге  1919  1е  §ёпёга1  уоп  йег  НоИг  разза  1е 
соттепйетеп!  йе  1ои1ез  1ез  ипПёз  а  Вегтоп1;- 
Ауа1оу  ^и^  сопзШиа  атз!  «  ГАгтёе  йез  Уо1оп- 
1а1гез  йе  ГОиез!  ».  Ье  еёпёга1  УоийепИсЬ  сопйгта 


1е  5  5ер1,етЬге  1а  пот1па1;юп  йе  Вегтоп1;-Ауа1оу. 
Сегге  агтёе  Ги!  сопзШиёе  :  йи  1ег  Согрз  йез 
Уо1оп1:а1гез  йе  ГОиез!  йи  сот1е  КеИег,  йи  2ёте 
Согрз  йез  Уо1оп1;а1гез  йе  ГОиез!  йи  со1опе1  Ууг- 
§оИ1,с11,  йе  1а  В1у1з1оп  йе  Еег  аИетапйе  йи  та^ог 
В1зсЬо{1  е!  йе  1а  Ьё§10п  аИетапйе  йи  сар11:ате 
УОП  51е\\'ег1:.  Вегтоп1;-Ауа1оу  разза  ауес  зиссёз 
а  Го(Теп81уе  соп1ге  1ез  гоидез  йапз  1а  гё§1оп  йе 
Ву1пзк,  зе  1апса  1е  8  ос1:оЬге  йапз  йез  орёгаНопз 
т1И1;а1гез  соп1;ге  1ез  ЬеНопз  е!  з'етрага  1е  10 
ос1;оЬге  йе  1;ои1;е  1а  г1уе  даисЬе  йе  1а  Бута.  Ье 
9  ос1:оЬге  Вегтоп!  ^огте  «  1е  Соиуегпетеп!  Сеп- 
1;га1  Киззе  йе  ГОиез!  »,  та1з  ез1;  йезШиё  1е  ^оиг 
тёте  йе  зоп  соттапйетеп!  раг  1е  §ёпёга1  Уои- 
йепИсЬ.  Ье  15  ос1оЬге  ГАгтёе  йе  ГОиез1;  сопИпие 
а  йёуе1оррег  зоп  оЯепз1уе,  та15  1а  16ёте  агтёе 
1е1;1оппе,  кои1;епие  раг  1е  {ей  ую1еп1  йез  Ьа1;1ег1е5 
йе  1а  ЯоИе  аШёе  ди!  ауаН  рёпё1;гё  йапз  1е  §о11е 
йе  К1§а,  1пй1§е  иеп  зёпеизе  йё^аИе  а  Вегтоп!- 
Ауа1оу,  1е  {огсе  а  геси1ег  е1;  з'етраге  йе  М11;аи 
1е  21  поуетЬге. 

Ье  19  поуетЬге  1919  1е  соттапйетеп!  йе  Гаг- 
тёе  ез!  сопйё  аи  §ёпёга1  аИетапй  ЕЬегЬагй!;  яи1 
ёуасие  1е  30  поуетЬге  1;ои1.е  1а  Соиг1апйе  ;  1е5 
ге51;ез  йе  Гагтёе  1гауегзеп1;  1а  Ы1иап1е  е1;  1а 
Ргиззе  Ог1еп1;а1е,  зоп!  йёзагтёз  е1;  1п1;егпёз, 
й'аЬогй  йапз  1е  сатр  й'А11;ег§гаЬеп,  ршз  а  Ма§- 
йеЬоиг§.  Ьез  йеих  сог-рз  гёйиНз  а  епу1гоп  20.000 
Ьоттез  зоп!  гёип1з  еп  ип  зеи1  йё1;асЬетеп1;  зоиз 
1е  пот  йе  <  Вё1асЬетеп1:  гиззе  зиг  1е  ТеггИохге 
йе  ГА11ета§пе  ».  Уегз  1е  то1з  йе  ]ит  1920  11  пе 
сотр1:а  р1из  ^ие  с^п^  тШе  Ьоттез  а  ре1пе,  зоиз 
1е  соттапйетеп!  йи  §ёпёга1  АИуа1:ег  е!  йе  зоп 
сЬе^  й'ё1;а1;-та]ог  1е  со1опе1  ТсЬаТкоузку.  Реи  а 
реи  се  йё1;асЬетеп1  зе  Й1зрегза  сотр1ё1;етеп1;... 

Ауап!  ассер1;ё  1е  5  зер1;етЬге  1919  1е  соттап- 
йетеп1;  йе  «  ГАгтёе  йез  Уо1оп1;а1гез  йе  ГОиез! », 
1е  §ёпёга1  Вегтоп1;-Ауа1оу  сопз1йёга11  зоп  агтёе 
сотте  ЬёпНёге  1ё§11:1те  йе  ГАгтёе  йи  Nо^й  йи 
§ёпёга1  КеПег  ^огтёе  а  Рзкоу.  С'ез1;  роигяио!, 
еп  1п51:11;иап1:  ип  1пз1§пе  роиг  зоп  агтёе,  11  сЬо1з11: 
сотте  тойё1е  «  1а  сго1х  КеИег  »  еп  тойШап!,  еп 
з1апе  йе  йеи11,  1а  сои1еиг  ЫапсЬе  йе  1а  сго1х  еп 
по1ге. 

Се1;  1п51§пе  ^и^  хпзИШё  раг  1е  со1опе1  Вегтоп!- 
Ауа1оу  1е  4  тагз  1919  раг  Гогйге  йи  ]оиг  №  24. 
1;оиг  аи  йёЬи!:  йе  1а  сопз1:11;и1,юп  йе  Гагтёе  аи 
сатр  йе  8а12\уейе1  еп  А11ета§пе  ой  1ез  Еиззез  зе 
1гоиуа1еп1  1п1;егпёз  ;  И  Йёз1га11;  а1пз1  Й1з1:1пйиег  йез 
аи1гез  1п1;етёз  1ез  т1И1;а1гез  епг61ёз  йапз  зоп 
агтёе. 

а)  1п8гдпе  ро^п-  1е8  ггетЪгез  йе  ГАгтёе. 
ВезсггрИоп  йе  Ппзгдпе 

Сго1х  йе  МаИе  еп  тё1а1  Ыапс  гесоиуег1е  йе 
уегп15  по1г  та!  ои  й'ётаИ  по1г,  й1тепз1оп  ."^1  тт 
роггёе  а  §аисЬе  йе  1а  ройппе,  зиг  у1з.  ЕИе  гергё- 
зеп1е  ипе  гергойисИоп  ехас1;е  йе  «  1а  Сго1х  йи 
§ёпёга1  КеПег  »,  та1з  еп  по1г  е!  поп  еп  Ыапс. 
Ь)  МёйаШе  СоттётогаНье 

Еп    1919,    1е    §ёпёга1    Вегтоп1-Ауа1оу  хпзШиа 


ипе  тёйаШе  еп  5оиуеп1г  йе  1а  рагИсхраИоп  аих 
сотЬа1;5  еп  СоиНапйе,  роиг  Ьиз  1ез  т1И1;а1гез, 
аизз!  Ыеп  гиззез  ^и'а11етапс^з,  йе  ГАгтёе  йез 
Уо1оп1;а1гез  йе  ГОиез!  е!  с1и  Согрз  ЫЬге  аИетапй. 

ОезспрИоп  йе  1а  МёйаШе 
МёйаШе  еп  Ьгоп2е  йоге,  й'ип  Й1атё1;ге  йе 
32  тт.,  ауес,  зиг  1а  {асе,  ипе  еШ§1е  ез1;атрёе 
йе  51;.  Сеог§ез  а  с11еVа1  {гаррап!  йе  за  1апсе  1е 
йга§оп.  Аи  геуегз  йе  1а  тёйаШе  —  ипе  сго1х 
огШойохе  ос1;о§опа1е,  ауес  зиг  сЬасип  йез  сб1ёз 


1е  сЫЯге  «  19  »  (аппёе  1919).  Ье  гиЬап  ез1;  сопз1;1- 
Шё  с1е  йеих  Ьапйез  ё§а1ез  уег11са1ез,  по1ге  е1; 
огап§е,  ауес  ип  ё1;го11;  Изегё  аих  тётез  сои1еигз 
гепуегзёез.  Ьаг§еиг  йи  гиЬап  25  тт. 

с)  Сго1Х  йе  1а  1ёге  еЬ  2ёте  сЫзвез 

Еп  р1из  йе  сеИе  тёйаШе,  1е  §ёпёга1  Вегтоп1- 
Ауа1оу  1пз1;11:иа,  йё^а  еп  ёт1§га1юп,  ипе  сго1х  роз- 
зёйап!  йеих  с1аззез.  ЕИе  ё1;а11;  аипЬиёе  аизз1  Ыеп 
аих  т1И1;а1гез  —  сго1х  ауес  §1а1уез,  ди'аих  с1у11з 
—  сго1х  запз  §1а1уез. 


ОезспрИоп  йе  1а  Сгогх  йе  1ёге  сЫззе 

Сго1х  йе  Маке  еп  тё1а1  Ыапс  гесоиуег1;е  йе 
уегп1з  по1г  ои  й'ётаИ  по1г,  ^йеп1;^^ие  а  Г1пз1§пе 
хпзишё  ргёсёйеттеп!,  та1з  рог1;ап1;  зиг  1е  сб1;ё 
зирёпеиг  йе  1а  сго1х  ип  сгапе  зигтоп1;ап1  йеих 
оз  еп  аг§еп1.  Еп  1;гауегз  йе  1а  сго1х  —  йеих  §1а1- 
уез  сго1зё5  еп  аг§еп1;,  ро1п1;ёз  уегз  1е  Ьаи!;,  ауес 
йез  ро1§пёез  йогёез  (зиг  1ез  сго1х  йезИпёез  аих 
с1у11з  1ез  §1а1уез  зоп1;  аЬзеп1,з).  Ь'епуегз  йе  1а  сго1х 
ез!  ип1.  В1тепз1оп5  йе  1а  сго1х  -  55  тт.,  Ьаи^еиг 
йи  сгапе  -  19  тт.  Ьа  сго1х  зе  рог1;а11;  еп  заи1:о1г 
зиг  ип  гиЬап  по1г  ауес  ип  Изегё  :  й'ип  сб1;ё  1е 
Изегё  ев!  аих  сои1еигз  па1;1опа1ез  гиззез  (Ыапс- 
Ыеи-гои§е),  йе  Гаи1;ге  сб1ё  —  аих  сои1еигз  а11е- 
тапйез  (по1г-Ыапс-гои§е).  Ьез  сои1еигз  аИетап- 


йез  зе  рог1а1еп1;  еп  Ьаи!,  йе  тёте  ^ие  роиг  1а 
сго1х  йе  2ёте  с1аззе,  рог1;ёе  зиг  ип  гиЬап  зиг  1а 
роИппе. 

ОезспрИоп  йе  1а  Сгогх  йе  2ёт,е  сЫззе 

Мёте  сго1х  ^ие  се11е  йе  1ёге  с1аззе,  та1з  то1пз 
1трог1;ап1;е.  В1атё1;ге  -  41  тт.  5е  рог1а11;  зиг  1а 
роИ;г1пе,   зиг  ип  гиЬап  ауес   поеий. 

й)  Сгогх  йе  1а  ЬапйъоеНг  ВаНе 
(МШсе  ВаНе) 

Ьа  Ьапй\уеЬг  ВаИе,  арре1ёе  аизз!  Ьё§1оп  а11е- 
тапйе,  {а1за11;  раг1;1е  йе  ГАгтёе  йез  Уо1оп1а1гез 
йе  ГОиез!.  ЕПе  ё1;аИ  !огтёе  йе  уо1оп1;а1гез  йез 
рауз  ЬаИез  й'ог1§1пе  аПетапйе.  Ье  соттапйе- 
теп1:  йе  1а  Ьё§1оп  ауа11;  ё1;ё  сопИё  аи  сарИахпе  еп 
зесопй  уоп  21ешег1;.  ЕИе  зе  сотрозаИ;  йез  ипПёз 
зи1уап1;ез  :    1е    §гоире    «  Ва11;еп1апй  »,    1е    §гоире 

<  '\^е1сЬтапп  »,  1е  §гоире  «  Вгапйезз  »,  1е  §гоире 
«  УОП  1епа  »,  1е  §гоире  «  уоп  Мейет  »,  1е  §гоире 

<  51е\уег  »,  1е  §гоире  «  уоп  Ре1;ег5Йог{  »,  1е  Ьа1;а11- 
1оп  йе  сЬос.  ЕИе  сотрог1;аИ:  еп  р1из  1е  Согрз  йи 
со1опе1  В1Ы1;сЬ,  1е  йё1;асИетеп1;  Р1ёуё,  е1;с. 

Тои1;ез  сез  ип11;ёз  роззёйа1еп1;  йе  потЬгеих  е!: 
й1уегз  1пз1§пез,  тёйаШез  еЬ  ё1о11ез,  1;е11е  «  Гё^оИе 
йе  ВШИсН  »,  гергёзепгапг  ипе  ё1;о11е  ауес  йез  §1а1- 
уез  е!,  йапз  ип  тёйаШоп  аи  сеп1;ге,  Га1§1е  ип1сё- 
рИа1е  аИетапй  ауес  ипе  хпзсгхрИоп  1;ои1;  аи1;оиг  йи 
сегс1е  —  «  зиит  си1яие  »,  с'ез1;-а-й1ге  «  сЬасип 
1е  51еп  ». 

Еп  тагз  1953,  ]е  са1;а1о§ие  йе  1а  йгте  пит1зта- 
Ияие  ЬегИпо1зе,  «  В1е  Огйепз  5атт1ип§  »,  з1§па- 
1аИ,  еп  р1из  йез  1го13  сго1х  е!  тёйаШез  йе  Вег- 
топ1;-Ауа1оу,  йеих  сго1х  йе  1ёге  е1;  йе  2ёте  с1аз- 
зез  «  В1ЬИсЬ  »,  ипе  тёйаШе  йе  1а  В1у1зюп  йе  Гег 
е!;  28  аи1,гез  1пз1§пез  епсоге,  йе  1а  ЬапЙУ/еЬг  ВаИе. 


ОезспрИоп  йе  1а  Сгогх 

Сго1х  гес1;ап§и1а1ге  еп  ^ег,  ауес  ипе  зесопйе 
сго1х  йогёе  р1из  ре1;11,е  зирегрозёе,  се1;1;е  йегп1ёге 
сго1х  рог1;ап1;  аих  яиа1;ге  Ьои1;з  ип  1уз  йоге.  В1теп- 
з1оп  -  45  X  45  тш,  Ь'епуегз  ез1;  ип1.  Зе  рог1аИ  зиг 
ипе  У13. 


3.   ЬЕ8  Ш81СМЕ8  ОЕ  "  Ь'АКМЕЕ 

Nок^-о^Е8т " 

Ои  СтЕМЕКАЬ  УОиОЕК1ТСН 

Ье  Согрз  йез  Уо1оп1;а1ге5  йе  Рзкоу  Ги!  сопзШиё 
1е  12  осгоЬге  1918.  Ауап!  тёте  й'ауохг  ри  з'ё1еуег 
аи  п1уеаи  й'ипе  уёгИаЫе  ипПё  йе  §иегге,  се  согрз 
^и!  Ьгиздиетеп!;  рг1уё  йи  зоиНеп  йен  АПетапйз, 
оссирап!  1а  гё§1оп,  ^и^  ГаЬапйоппёгеп!  а  рехпе 
агтё  а  зоп  зог1  ;  1е  25  поуетЬге  11  {и!  Ьаии  йапз 
ип  сотЬа1;  соп1:ге  1ез  гои§ез  ;  зез  1.гоирез  зе  ге11- 
гёгеп!  уегз  ТзЬогзк,  \Д^а1к  е1;  Шегго. 

Се  согрз  зе  1;гоиуаи  зоиз  1е  соттапйетеп!  йи 
§ёпёга1  Уапйатте,  ри1з  йи  со1опе1  уоп  КеЯ  е1: 
епйп  йи  со1опе1  В2его11пзку  ;  се  йегп1ег  сопс1и1 
ип  ассогй  ауес  1ез  Ез1;оп1епз  з1;1ри1ап1;  цие  сеих-с1 
1псогрога1еп1  сЬег  еих  1ез  гез1;ез  йи  согрз,  з"еп§а- 
§еап1;  а  1е  роигуо1г  еп  У1угез,  еп  ё^и^ретеп1:  т1И- 
1;а1ге  е1:  еп  агтез.  Ьа  тоШё  йе  сез  1гоирез  {и!  т15е 
еп  гёзегуе  (йапз  1а  гё§1оп  йе  Кеуа!)  е1;  {и1;  пот- 
тёе  «  Вё1асЬетеп1;  йе  ГОиез!;  »  ;  Гаи1;ге  то11;1ё  ^и! 
й1зрозёе  зиг  1е  {гоп1;  йегг1ёге  Уоиг1еу,  зоиз  1е  пот 
йе  <  Вё1;асЬетеп1:  йе  ГЕз!  ».  Сез  йеих  йё1;асЬе- 
теп1;з  ^огтёгеп!;  <■  1е  Согрз  Вё1;асЬё  йе  ГАгтёе  йи 
Когй  »  зоиз  1е  соттапйетеп!  йи  со1опе1  Вгего- 
]1пзку  е!  р1из  1,агй  йи  §ёпёга1  ЕоЙ21апко.  Ьа 
рёг1ойе  1а  рЫз  йиге  ауа11;  рпз  йп  ;  1е  зоиуеп1г  йе 
1;ои1,ез  1ез  1;г1Ьи1а1:10пз  йе  1а  ге1;га11е  йе  Рзкоу 
з'еЯасаИ;,  ге1;га11;е  аи  соигз  йе  1а^ие11е  1ез  сотЬа!- 
1,ап1;з  гиззез,  еп  1одиез,  раг{о1з  р1ейз-пиз,  ауес  йез 
{изНз  запз  ЬаюппеИез,  Йеуа1еп1  раг  ип  1го1й  §1а- 
с1а1  ге1;еп1г  1а  роиззёе  й'ип  еппет!  Ыеп  р1из  пот- 
Ьгеих,  пе  гесеуап!  ^ие  реи  йе  зушраШхе  йе  1а 
рори1а1юп  е1;  зиссотЬап!  еп  диап1;11;ё  аих  Ыеззи- 
гез  е!  аих  та1ай1ез. 

Ье  13  та!  1919  1е  Согрз  Вё1асЬё  йе  ГАгтёе  йи 
Nогй  еп§а§еа  ипе  оЯепзхуе  §ёпёга1е.  Тои1ез  1ез 
ипПёз  зе  рог1ёгеп1;  а  Газзаи!,  гепуегзёгеп!  Гай- 
уегза1ге  зиг  1;ои1;е  1а  И§пе  йи  ^гоп!  е!  з'етрагё- 
геп!  йе  потЬгеих  рг1зопп1егз  е1;  й'ип  ЬиНп  т1И- 
1;а1ге  сопз1йёгаЫе.  Сотр1ап1  зеи1етеп1;  3.500  Ьот- 
тез,  1е  согрз  з'етрага  й'ип  1егг11:о1ге  1ттепзе 
а11ап1;  йе  Рзкоу  ^изяи'аи  §о1{е  йе  Р1п1апйе  е!;  ]из- 
^и'аиx  уШез  йе  Ьои§а  е1:  Са1;сЫпа  а  ГЕз!. 

Еп  соттётогаИоп  йе  се!  ехр1о11,  1е  §ёпёга1 
КоЙ21апко,  раг  зоп  огйге  йи  ]оиг  йи  10  ]иШе1 
1919,  1пз1;11иа  ипе  сго1х  зрёс1а1е  роиг  1;оиз  1ез 
т1И1;а1гез  йе  ГоЯепз1уе  йи  13  та!. 

а)  Сгогл:  йи  «  13  Маг  1919  » 
ОезсНрНоп  йе  1а  Сгогх 

Сго!х  ёяи!1а1ёга1е  (39  тт.)  йогёе  еп  ёта!1 
Ыапс,  ауес,  1е  1оп§  йез  йеих  сб1;ёз  -Ьгапзуегзагхх, 
Г!пзсг!р1,!оп  еп  1!§а1иге  з1ауоп  :  «  13  МА1  1919  ». 
Ьа  сго!х  зе  рог1а!1;  а  §аисЬе  йе  1а  ро!1г!пе  зиг  ипе 
гозеИе  гопйе  аих  сои1еигз  па1;!опа1ез. 

В'аЬогй  зигрг!з  раг  Гаийас!еи5е  оЯепз!уе  й'ипе 
ро!§пёе  йе  «  Ъ1апсз  »,  1ез  Ьо1сЬеу^^иез  зе  гезза!- 
з!геп1;  е!  сопсеп1:гёгеп1  йез  1огсез  1.гёз  !трог1;ап1ез 
роиг  йё^епйге  Рё1го§гай.  Ьез  ипПёз  йе  Гагтёе  йи 
Когй-Ооиез!,  й!зрегзёез  зиг  ипе  1!§пе  йе  ГголЛ  1гёз 


1оп§ие,  запз  гёзегуез,  пе  ригеп!  гёз!з1;ег  а  1а 
Гипеизе  роиззёе  йез  гои§ез  е1;  соттепсёгеп!  1еиг 
ге1га!1;е.  Рьесикп!;  1еп1етеп1  е^  йё^епйап!  йапз 
йез  сотЬа1;з  сЬа^ие  розШоп,  !1з  зе  ^огИйёгеп!; 
епйп  зиг  1а  1!§пе  йез  г!у!ёгез  1аИсЬа,  ЗаЬа  е1; 
Ьои§а. 

Сотр1ё1ё  раг  йез  рг!зопп!егз  йе  Гагтёе  гои§е 
е!  раг  йез  гесгиез  тоЫИзёез  зиг  р1асе,  1е  согрз 
зе  йёр1оуа  еп  агтёе  йи  Когй,  ЬарИзёе  Ь!еп1;б1; 
"  Агтёе  йи  Когй-Оиез!  »  роиг  1а  й!з1;!п§иег  йе 
ГАгтёе  йи  Моги  яи!  орёга!!  а  АгкЬап§е1зк  зоиз 
1е  соттапйетеп!;  йи  §ёпёга1  М!11ег.  Ьез  еЯес1;!{з 
йе  Гагтёе  йи  Ногй-Оиез!;,  аргёз  зоп  ге§гоире- 
теп1,  сотргепа!еп1;  17.800  ЬаУоппеИез,  700  заЬгез, 
57  р!ёсез  й'аг1;!11ег!е,  4  1:га!пз  ЬИпйёз,  6  сЬагз  йе 
сотЬа!  е!  2  ЬИпйёз  (26  гё§!теп1з  Й'!п1ап1ег!е,  2 
гё§!теп1;з  йе  сауа1ег!е,  2  Ьа1,а!11оп5  йё1асЬёз  е!  1 
йёгасЬетеп!;). 

Ье  10  ос1;оЬге  1919  Гагтёе  еп1;герг!1;  ипе  пои- 
уе11е  о(Тепз!уе,  ёсгаза  1ез  гои§ез  е1;  еп  диеЦиез 
тагсЬез  з'етрага  йе  Кгазпош  5е1о,  йе  Оа^сЫпа, 
йе  Ьои§а  е1;  епйп  йе  Рау1оузк  е1;  йе  Тзагзко1е  Зе1о, 
агпуап!  а!пз!  аих  рог1;ез  йе  Рё1;го§гай.  Ауап1^ 
ёри!5ё  1;ои1ез  1еигз  Гогсез  зез  ипПёз  з'аггё1ёгеп1: 
йеуап!  1ез  Ьаи1еигз  йе  РоиШоуо  (ЬапИеие  йе 
Рё1;го§гай).  С'ез!  1а  дие,  Ьгизяиетеп!  аЬапйоп- 
пёез  раг  1ез  Ез1;оп!епз  е!  1а  ЯоИе  Ьг!1;апп!дие. 
еИез  йигеп1  а  поиуеаи  Ьа^ге  еп  ге1га!1е.  II  у  ей! 
Яие1яиез  зиргётез  еЯог^з  Ьёгохдиез  йеуап!  Уат- 
Ьоиг§,  йеуап!  Nа^уа  е1;  ри!з  се  {и1;  1а  йп.  Ье  ^го!й 
г!доигеих,  1а  ^аИдие,  1ез  та1ай!ез,  1а  йё^есИоп 
йез  аШёз,  ^и^  рг!уёгеп1;  1ез  уо1оп1а!гез  йе  1еиг 
Ьазе,  асЬеуёгеп!  йёйпШуетеп!;  Гагтёе.  Ь'ёр!йё- 
т!е  йе  1:урЬи5  етрог1;а  ]изяи'а  8.000  Ьоттез. 

Ье  22  ]апу!ег  1920  1е  §ёпёга1  УоийепИсЬ  йоппа 
Гогйге  йе  й!ззоийге  1ез  ипПёз,  1ез  ё1а1;з-та]огз  е1: 
гоиз  1ез  зегу!сез.  Ье  10  тагз  1е5  гё§!теп1;з  зе 
1гапз{огтёгеп1  еп  сотра§п!ез  йе  ЬйсЬегопз  е1; 
й'оиупегз  йе  1оигЬ!ёгез.  Еп  тёте  1;етрз  !1  зе  рго- 
йи!з!1;  ипе  аНгасИоп  уегз  1а  Ро1о§пе  ой  соттеп- 
сёгеп1;  а  зе  ^огтег  йе  поиуеаих  сайгез  гиззез  роиг 
ЫИег  соп1ге  1ез  Ьо1сЬеу!диез.  С'ез!  а!пз!  дие  1и1; 
1оигпёе  ипе  Ьг!11ап1е  ра§е  Ьёго1яие  й'ипе  ро!§пёе 
йе  Ьгауез  яи!  озёгеп!  1апсег  сгапетеп!  ип  йёй 
аих  еппет!з  йе  1а  Ра1г!е. 


48 


Ет1§гё5  а  Гё1;гап§ег,  1е5  апс1епз  сотЬаиап1з 
йе  ГАгтёе  йи  Nо^с^-Оие51:,  оЯ1с1ег8  е!  зоЫа18, 
сгёёгеп1;  Г  »  Аззос1а1юп  йез  СотЬаИап^з  йи  Nо^(1- 
Оиез! »  еп  ргепап1;  роиг  етЫёте  йе  1еиг  аззос1а- 
Иоп  ип  1пз1§пе  гергёзеп1;ап1;  ипе  сор1е  гёйиНе  йи 
сЬеугоп  рог1ё  аи  Ьгаз  §аисЬе  раг  1е5  тШ1;а1гез  йе 
Гагтёе,  тойШё  яие1дие  реи  раг  Гас1]опс1;1оп  с1ез 
1е1:1;гез  гиззез  «  С  3  »  е1:  1а  йа^е  «  1919  ». 

Се!  1пз1§пе  ^и1;  1п51;аигё  раг  1е  ргёз1с1еп1;  йе 
ГАззос1а1;1оп  йе  1:оиз  1ез  сотЬа1;1;ап1,з  гиззез,  1е 
§ёпёга1  МШег,  1е  31  аой1;  1931,  раг  Гогйге  йи  ]оиг 
№  45. 


Ь)  1пз1дпе  6.е  ГАз^осъаХюп  йе  ГАгтёе 
йи   Могй-Оиезг 


Оезсггрггоп  йе  Ппзгдпе 

Ь'1пз1§пе  гергёзеп1:е  ип  ёсиззоп  йоге  1;пап§и- 
1а1ге  —  сЬеугоп  аих  сои1еиг5  па11опа1ез  ауес,  зиг 
ип  сЬатр  гои§е,  ипе  сго1х  ЫапсЬе.  Зиг  1ез  сб1;ёз 
йе  1а  сго1х  —  йез  1е1;1;гез  гиззез  йогёез  «  С.  3  »  е!; 
йапз  1е  Каи!  ипе  йа1;е  еп  сЫЯгез  йогёз  —  «  1919  ». 
Се!  1пз1§пе  ё1;а11:  ехёси1;ё  ехс1из1уетеп1;  еп  тойё1е 
гёйи11;  роиг  ё1;ге  рог1:ё  а  1а  Ьои1;опп1ёге  й'ип  соз- 
1:ите  с1у11.  В1тепзюп  йе  Гтзхдпе  -  2  х  2,30  ст. 

с)  1пзгдпе  йи  Оёгаскетеп*  йе  Ыеьеп 

Ье  йё^асЬетеп!  гиззе  йез  ^изШегз  уо1оп1;а1гез 
йи  Рг1псе  Ыеуеп  {и!  {огтё  раг  1е  сар11;а1пе  йи 
гё§1теп1  йез  СЬеуаИегз-Сагйез,  1е  Рг1псе  Зёгё- 
п1зз1те  Ь1еуеп,  уегз  1а  йп  йе  1918  а  ЫЬаи.  Се 
йё1;асЬетеп1:  ёХаИ  ё§а1етеп1:  соппи  зоиз  1е  пот 
йе   "  РизШегз  йе  ЫЬаи  »  ои  «  Ыуеп1;21  ». 

Ье  йё(;асЬетеп1;  еп1;га  еп  сатра§пе  соп1ге  1е5 
гои§ез  1е  31  ]апу1ег  1919,  уепап!  йе  ЫЬаи  е!  пе 
сотр1:ап1;  аие  65  Ьоттез.  Рго§геззап1;  гои^оигз  еп 
потЬге  е!  еп  ^иа1^1;ё  аи  соигз  йез  то1з  зи1уап1;з, 
1е  йё1;асЬетеп1;  !гауегза,  еп  Иугап!  йез  сотЬа1;з, 
1;ои1;е  1а  Соиг1апйе  е!  рп1;  раг!  1е  22  та!  1919  а  1а 
ИЬёгаИоп  йе  К1§а  йе  Госсира1;1оп  гои§е.  Луап! 
асЬеуё  еп  ]и1п  1919  1а  ИЬёгаНоп  йи  1;егг11;о1ге 
1е1;1оп,  1е  йё1;асЬетеп!  зе  ]о1§п11:  аих  еЯесШз  йе 
ГАгтёе  йи  Nогй-Ез1:  йи  §ёпёга1  УоийепИсН  е!  ^и! 
Й1г1§ё  зиг  1е  ^гоп!  йе  Кагуа.  П  1'и1;  епзи1!е 
ге§гоирё  йапз  1е5  еЯес1;1{з  йе  1а  5ёте  В1у151оп  йез 
РизШегз  е!  рп!  раг!,  зоиз  1е  соттапйетеп!  йи 
со1опе1  Вуйогоу,  а  ГоЯепз1уе  зиг  Рё!го§гай,  агг1- 
уап!  1е  20  ос!оЬге  1919  аих  ауап!-роз!ез  йе  3!ге1т 
по  е!  йе  Ы§оуо  —  ЬапИеиез  йе  Рё!го§гай.  Аргёз 
1а  ге!га1!е  йёпёга1е,  ипе  раг!1е  йи  йё!асЬетеп! 
ёсЬоиа  еп  Ро1о§пе  ой  1а  1и!1е  соп!ге  1ез  гои§ез 
{и!  роиг8и1у1е. 


Вбуепиз  ёт1§гёз,  1ез  апс1епз  т1И!а1гез  йе  се 
йё!асЬетеп!  1:огтёгеп!  ипе  <  Ат1са1е  йез  Ые- 
уеп!г1  »,  зоиз  1а  ргёз1йепсе  йе  1еиг  апс1еп  сот- 
тапйап!,  1е  Ргтсе  Зёгёп1зз1те  Ыеуеп,  ди1  1пз- 
!аига  роиг  зез  тетЬгез  ип  1пз1§пе  соттётога!1! 
рог!ё  а  1а  Ьои!опп1ёге  йи  соз!ите  с1у11. 


ВезсггрИоп  йе  Ппзгдпе 
Сго1х  йогёе  еп  ёта11  Ыапс,  ауес  йеих  §1а1уез 
еп!гесго15ё5,  йоп!  1ез  ро1§пёе5  зоп!  Й1г1§ёез  уегз 
1е  Ьаз.  Аи  сеп!ге  йе  1а  сго1х  ип  ёсиззоп  йе  !огте 
Ьёга1й1дие  аих  сои1еигз  па!1опа1ез  :  Ыапс-Ыеи- 
гои§е  ;  зиг  Гёсиззоп  1а  1е!!ге  йогёе  гиззе  Л  (Ь) 
е!  1а  йа!е  соттётога!1уе  «  1919  ».  Ь'ёсиззоп  ез! 
зигтоп!ё  й'ипе  соигоппе  йогёе.  В1теп510п  йе  Пп- 
з1§пе  2x2  ст. 

й)  «  Ьа  Сгогх  йез  В^аVе8  » 
йе  ГЛгатап  ВоиЫк-ВаЫкКоьИск 

ОезспрНоуг  йе  1а  Сгогх 

Сго1х  еп  тё!а1  Ыапс,  йи  тойё1е  йе  1а  сго1х 
йе  За1п!  Оеог§ез,  гесоиуег!е  й'ётаИ  Ыапс,  йе 
35  X  35  тт.  Аи  сеп!ге  йе  1а  сго1х  ип  тёйаШоп 
аггопй!  е5!атрё,  еп  аг§еп!  охуйё,  ауес  еп  еЯ1§1е 
ипе  !ё!е  йе  тог!  зигтоп!ап!  ип  §1а1уе  е!  ип  Яат- 
Ьеаи  еп!гесго1зёз.  Ье  тёйаШоп  ез!  еп!оигё  й'ипе 


соигоппе  йе  1аипег  а!!асЬё  еп  Ьаз  ауес  ип  гиЬап. 
Ь'епуегз  ез!  ип1  е!  рог!е  ип  питёго  й'огйге.  Ьа 
сго1х  зе  рог!а1!  зиг  ип  1аг§е  гиЬап  йе  38  тт,  ауес 
йеих  Изегёз  ог  йе  5  тт  зиг  1ез  Ьогйз. 

Ь"а!атап  Вои1ак-Ва1акЬоу1!сЬ,  аи!ге^о1з  сар1- 
!а1пе  йе  сауа1ег1е  йе  Гапс1еппе  агтёе  гиззе,  рго- 
ти  епзиНе  со1опе1  е!  §ёпёга1  йе  Ьг1§айе  раг  1е 
§ёпёга1  Уоийеп1!сЬ,  соттапйа!!  ип  йё!асЬетеп! 
йе  раг!1запз  йе  зоп  пот,  йапз  1ез  е{Тес!1!з  йи  Согрз 
Вё!асЬё  йе  ГАгтёе  йи  Моги  йи  §ёпёга1  Р10Й21апко 
е!  р1и5  !агй  йапз  1ез  еЯ:ес!1Гз  йе  ГАгтёе  йи  Когй- 
Оиез!  йи  §ёпёга1  УоийепИсЬ.  Раг  Гогйге  йи  ]оиг 
№  20  йи  24  аой!  1919,  11  {и!  ехс1и  раг  1е  §ёпёга1 
УоийепИсЬ  йез  еЯес!1{з  йе  Гагтёе    е!    разза    аи 


49 


5егу1се  йе  ГЕ81оп1е  е1:  епзиНе  йе  1а  Ро1о§пе.  ой 
аи  соигз  йе  1а  Зесопйе  Сиегге  Мопй1а1е,  ауап^  1е 
§гас1е  йе  со1опе1  йе  Гагтёе  ро1опа18е,  11  ^огта  ип 
с1ё1;асЬетеп1:  топ1:ё.  Се  йё^асЬетеп!  зе  Й1зрег5а 
ауап!;  Й'а1;1;е1пйге  1а  11§пе  йи  {гоп!,  ё1ап1  йоппё 
дие  1а  сатра§пе  ро1опа18е  ё1;а11;  йё]а  регйие.  Еп 
1940  Вои1ак-Ва1акЬоу11;сЬ  ^и!  1;иё  йапз  ипе  йез 
гиез  йе  Уагзоу1е  раг  йез  1псоппиз  ^и^  пе  {игеп! 
]ата1з  ге1;гоиуёз. 

Уо1с1  ГЫз1о1ге  йе  зоп  йё1;асЬетеп1:  : 

А  1а  т1-ос1оЬге  йе  1918,  йеих  о^Псхегз  йе  Гаг- 
тёе гои§е  раззёгеп1:  а  Рзкоу  йапз  1ез  гап§з  йе 
Гагтёе  ЫапсЬе.  Из  ауа1еп(;  ^аИ:  рагИе  йи  Вё1.а- 
сЬетеп!  топ1;ё  йез  рагИзапз  йе  Вои1ак-Ва1акЬо- 
уИсЬ.  Гогтё  йез  гез1;ез  йи  йё1;асЬетеп1  йез  рагИ- 
запз  йе  Роип1пе  яи1  1и1;1а11;  соп1;ге  1ез  АИетапйз 
йапз  1а  гё§1оп  йе  К1§а.  Зоиз  1а  роиззёе  йез  АИе- 
тапйз 1е  йё1:асЬетеп1;  йе  Роип1пе  зе  Й1зрегза,  11 
п'еп  гез1а  ди'ипе  раг1:1е  зеи1етеп1;  зоиз  1ез  огйгез 
йи  сар11:аше  Вои1ак-Ва1акЬоу11;сЬ.  ВаНапг  еп  ге- 
ггаНе  се  йегп1ег  ёсЬоиа  йапз  1а  гопе  йез  орёга- 
Иопз  йез  Ьо1сЬеу1диез  е1:,  раг  1а  ^огсе  йез  с1гсоп- 
з1;апсез,  разза  аи  зегу1се  йез  зо\'1е1:5.  5е1оп  1е 
1ёто1§па§е  йе  сез  о(Т1с1егз  гои§ез,  Вои1ак-Ва1а- 
кЬоуИсЬ  сЬегсЬаИ:  ип  тотеп!:  ргор1се  роиг  ге]о1п- 
йге  1е  йё^асЬетеп!  йи  Согрз  йез  Уо1оп1;а1гез  йе 
Рзкоу. 

Еп  еЯе!,  йеих  ]оигз  р1из  1;агй,  йеих  езсайгопз, 
зи1у1з  йе  1ои1  1е  йё^асЬетеп!  зоиз  1ез  огйгез  йе 
зоп  «  а1;атап  »  Вои1ак-Ва1ак110у11;сЬ,  гезо1§п1геп1; 
1е  Согрз  йез  Уо1оп1;а1гез  аррог1;ап1;  ауес  еих  ип 
ёци1ретеп1:  тШ1:а1ге  сотр1е1;,  йез  агтез,  йез  ти- 
пШопз,  йез  сЬеуаих,  е1:с. 

Еп  {аИ,  1е  йё1;асЬетеп1;  йе  сез  «  рагИзапз  >  саи- 
за11;  йе  §гауез  йотта§ез  поп  зеи1етеп1  аих  Ьо1- 
сЬеу^^ие5,  та1з  аизз!  а  1а  рори1а11оп  с1у11е,  зе 
Иугап1;  а  йез  ас1:ез  агЫ1;га1гез  е!  аи  р111а§е,  запз 
1еп1г  сотр1е  йез  огйгез  йи  соттапйетпе!  зиргё- 
те.  Се  {"и!  1а  га1зоп  йе  Гехс1из1оп  йе  Вои1ак- 
Ва1акЬоу11сЬ  йез  еЯесИ^з  йе  Гагтёе  е!  йе  зоп 
ёИт1па1юп  йе  1:ои1е  раг11с1ра1;юп  аих  асИопз  т1И- 
1а1гез.  Ма13  И  ^аи1:  гесоппаИге  ^ие  1ои5  1ез  тет- 
Ьгез  йи  йё1;асЬетеп1;  роззёйа1еп1:  ип  соига§е 
1ё§епйа1ге,  сотргепап1:  раг^аНетеп!;  дие  1еигз 
еппет1з  пе  1еиг  {ега1еп1;  раз  §гасе,  е!  айога1еп1; 
1еиг  •  рёге-а1;атап  к. 

6.  СК01Х  «  РОиК  ЬЕ  СОиКАСЕ  .  ЕТ  Ш81СМЕ8 

Ои   «  ОЕТАСНЕМЕМТ  8РЕС1АЬ 

ВЕ  МАКОСНОПШЕ  » 

ОЕ  ^'АТАМАN  8ЕМЕNОV. 

Оезсггрйоп  йе  1а  Сгогх 
Сго1х  еп  тё1;а1  Ыапс  гергёзеп^ап!  ипе  сор1е 
ехас1е  йе  1а  сго1х  йе  Гогйге  йе  31  Сеог§ез  (ауес 
аи  сеп1ге  Г1та§е  йе  81:  Сеог§ез  регсап!  йе  за  1ап- 
се  ип  йга§оп  е1:  а  Гепуегз  1ез  1п111а1ез  йе  се  за1п1;). 
Ье  сб1;ё  {асе  йе  1а  сго1х  гергёзеп1;е  :  зиг  за  ЬгапсЬе 
5ирёг1еиге  —  ип  зо1е11  еп^оигё  йе  зез  гауопз.  зиг 
за  ЬгапсЬе  §аисЬе  —  1а  1е1;1;ге  «  О  »,  зиг  за  Ьгап- 


сЬе  1п{ёг1еиге  —  '1а  1е1;1;ге  «  М  »  е!,  зиг  за  ЬгапсЬе 
йгоНе,  —  1а  1е1;1:ге  «  О  »,  се  ^и^  йоппе  ип  аЬгё§ё 
йи  то!  гиззе  «  Вё1-асЬетеп1;  5рёс1а1  йе  Мапй- 
сЬоиг1е  ».  А  Гепуегз  йе  1а  сго1х  —  ип  питёго 
й'огйге.  ЕПе  зе  рог1:а11:  зиг  ип  гиЬап  йе  Гогйге  йе 
51:.  Сеог§ез.  В1тепз1опз  йе  1а  сго1х  -  35  х  35  тт. 
Оп  зиррозе  яие  ГА1атап  Зетепоу  1пз1:11;иа  уегз 
1а  тёте  ёрояие  ип  1п51§пе  гёзегуё  а  1:оиз  1ез  тШ- 
1а1гез  йе  зоп  йё1;асЬетеп1. 


ОезсггрТгоп  йе  Ппзгдпе 

\]п  а1§1е  ЫсёрНа1е  аг§еп1:ё  еп  Ьгопге,  запз  сои- 
гоппез,  1епап1;  ип  зегреп!  еп1;ге  зез  §гШез.  Зиг  1а 
ро11;г1пе  йе  Га1§1е  —  ип  ЬоисИег  йоге  ауес  1ез  1е1;- 
1гез  гиззез  «  АС  »,  еп  {огте  йе  сЫЯге,  се  ^и^  уеи! 
Й1ге  еп  гиззе  <  А1атап  Зетепоу  »  ;  аи-йеззиз  йез 
1;ё1;ез  йе  Га1§1е  —  йез  гауопз  йогёз  йи  зо1е11  1еуап1:, 
ауес  Г1пзсг1р1:1оп  «  О  М  О  »  (Вё1асЬетеп1  5рёс1а1 
йе  МапйсЬоипе). 

Ь'1пз1§пе  ез!;  й'ипе  ехёсиНоп  §гозз1ёге  е1  рг1т1- 
Цуе  :  И  ез1  гесоиуег!;  а  Гепуегз  йе  р1отЬ.  Наи1;еиг 
йе  Г1п81§пе  -  5  ст,  1аг§еиг  -  6  ст. 

II  ех181;е  й'аи1гез  тойё1ез  йе  се1  1пз1§пе,  й'ипе 
ехёсиНоп  р1и5  гаЯ1пёе,  ^и^  рог1еп1  зиг  1е  Ьои- 
сИег рго1;ё§еап1;  1а  ро11г1пе  йе  Га1§1е  —  1ез  1е1;1;гез 
«  О  М  О  »,  а1огз  яие  1ез  сЫЯгез  йи  пот  йе  ГА1;а- 
тап  Зетепоу  «АС»  зоп!  гергёзеп1:ёз  аи-йеззиз 
йез  1ё1;ез  йе  Га1§1е  зиг  1ез  гауопз  йи  зо1еИ.  В'аи- 
1:ге  раг!,  зиг  1ез  аИез  йе  Га1§1е  И  у  а  1а  йа1;е  -  19  « 
•   17  »  (1917). 

Еп  соштётогаНоп  йез  у1п§1;  апз  йе  1а  {огта- 
11оп  йи  йё1;асЬетеп1;,  ГА1;атап  Зетепоу  1пз1;Ииа 


ип  поиуе!  1пз1§пе  еп  1937  ^и^  гергёзеп1;а11;  ипе 
сор1е  ехас1;е  йе  Га1§1е  йёсгИ.  с1-с1ез5из  ауес  ипе 
5еи1е  сИЯёгепсе  :  1е  ЬоисИег  аих  сои1еиг5  пайо- 
па1ез  (Ыапс-Ыеи-гои§е)  зе  1;гоиуе  зоиз  1е5  §гИ- 
(ез  е\  1а  аиеие  йе  Га1§1е,  ауес  аи  тШеи  1ез  сЫ{- 
^гез  гота1пз  XX,  е!,  -кои!  еп  Ьаз,  ип  зо1е11  1еуап1; 
еп1оигё  с1е  гауопз  ауес  1а  с1а1;е  «  1937  ». 

Се!  1П81§пе  роззёсЗе  с1'аи1;гез  уаг1ё1;ёз,  зиг  1ез- 
циеИез  1е  ЬоисИег  с1и  Ьаз  ез!  раг1о1з  рЫз  §гапс1, 
раг!о15  р1из  реШ  ;  с1'аи1ге  раг!,  1ез  гауопз  зирё- 
пеигз  аи-йеззиз  йез  1ё1;ез  йе  Га1д1е  зоп!  й'ип  то- 
с1ё1е  ^ие1^ие  реи  (11Яёгеп1,  Тоиз  сез  1пз1§пез  зоп1 
й'ипе  раг1а11е  ехёсиНоп. 

Ь'«  Еззаои!  »  (сар11;а1пе  с1е  созаяиез)  Зетепоу, 
апс1еп  соттапйап!  й'ипе  «  зо1;п1а  »  (езсайгоп 
созаяие)  с1е  Гагтёе  соза^ие  йе  ТгапзЬа1ка1Ие,  1ог- 
та  еп  тапухег  1918  еп  МапйсЬоигхг  1е  «  Вё1;асЬе- 


теп1  Зрёс1а1  йе  МапйсЬоипе  »,  а  1а  1ё1;е  йияие! 
11  1ииа  е(^1сасетепг  соШте  1ез  Ьо1сЬеу1яиез.  Аи 
то1з  йе  тагз  11  еп1;га  еп  сопПИ  ауес  Гат1га1  Ко1- 
гсЬак  ди!  уепаИ  й'агпуег  еп  31Ьёпе  е!  яи1  1и1 
гергосЬа  1ез  асИуНёз  йе  зоп  йё^асЬетеп!  ^и^  зе 
Иу1-а11  а  йез  гёди1з1иопз  111ё§11;1тез,  а  йез  ас1;ез 
гергёЬепз1Ыез  соп1ге  1а  рори1а1;1оп  е!  1:ои1  Ьоппе- 
тепг  аи  рШа^е. 

Ье  доиуегпетеп!  зос1аИз1;е  йе  81Ьёг1е,  1е  «  В1- 
гес1;о1ге »,  ди1  уепа11;  йе  зе  сопзИШег,  потта 
Зетепоу  соттапйап!  й'ип  согрз  яи1  йеуаН  зе 
1огтег  йапз  1а  гё§юп  йи  Ыиога1  ;  И  1и1;  еп  тёте 
1;етрз  ё1и  «  а1;атап  »  (сЬе!"  йез  созадиез)  йез  соза- 
диез  йез  гё§1оп5  йе  ГАтоиг,  й'Оиззоиг1  е!  йе 
ТгапзЬахкаИе. 

Аргёз  1а  сЬи1;е  йи  «  ВхгесЫге  »,  1е  18  поуетЬге, 
1'ат1га1  КоИсЬак  {и!  поттё  Кё§еп1;  Зиргёте. 
Сотте  Га1;атап  Зетепоу  пе  уоиЫ!  раз  гесоп- 
паИге  се  йегп1ег,  11  1и1;  ге1еуё  йе  зоп  роз1;е.  Ье  19 
]апу1ег  1919  Зетепоу  зе  зоитИ  епйп  а  Гат1га1 
коИсНак  е!  сопИпиа  1а  ЫИе  соп1ге  1ез  гои§гз 
йапз  1а  гё§1оп  яи'И  оссираИ,  1;ои1  еп  ргосктап! 
Ппйёрепйапсе  йе  1а  гёриЬИдие  йез  Моп§о1з  е!  йез 
Воиг1а1ез.  Ьез  р1а1п1;ез  1ппотЬгаЫез  соп1;ге  1ез 
асИуНёз  йе  Га1;атап  оЬИ§еа1еп1;  Гат1га1  КоИсЬак 
а  епуоуег  сопз1;аттеп1  йез  сотт1зз10пз  роиг  рго- 
сёйег  а  йез  епяиё1ез.  Ье  15  поуетЬге  1919,  аргёз 
1а  сЬи1е  й'Отзк  е!  1е  йёЬи!  йе  1а  ге1га11е  йе  Гаг- 
тёе йи  Кёдеп!,  Га1;атап  Зетепоу  пе  ргё1а  аи- 
сипе  а1йе  а  се  йегп1ег  е!,  сотте  Уегк1гп1еоий1пзк 
1отЬа  1е  1ег  тагз  аих  татз  йез  гои§ез,  зе  йха 
а  ТсЬИа.  Зои(;епи  раг  зез  ипПёз,  сеИез  йи  §ёпё- 
га1  Уо'йгекЬоузку  е!  раг  1ез  ^аропа^з,  11  зе  рго- 
с1ата,  аргёз  ГехёсиНоп  йе  Гат1га1  КоИсЬак  раг 
1ез  гои§ез,  Кё§еп1  Зиргёте  йе  31Ьёпе.  Ьез  1аро- 
па1з  ауап!  Ыеп1;61  яи1иё  ТсЬИа  е!  оссирё  1а  гё§1оп 
йи  ЫИогаГ  Зетепоу,  рг1уё  йе  1еиг  зоиНеп,  зе 
йётИ  йе  зоп  Шге  йе  Её§еп1;,  1п1;егготр11  1а  §иегге 
с1у11е  соп1ге  1а  гёриЬИцие  йе  УегкЬп1еоий1пзк  е! 
Йеу1п1  т1п1з1;ге  йе  1а  §иегге  е!  соттапйап!  йез 
^огсез  агтёез  йапз  1е  ооиуегпетеп!  йе  У1по§га- 
йоу  яи1  уепаИ  йе  зе  1огтег  а  У1ай1уоз1:ок.  Сереп- 
йап1;,  еп  ос1оЬге,  зоиз  1а  роиззёе  йез  гои^ез,  И  1и1; 
1огсё  йе  раззег  1а  1гоп11ёге  сЫпо1зе  ой  И  1и1;  йёзаг- 
тё.  Ь'а1;атап  Зетепоч'  зе  гепйИ  епзиНе  а  КЬггЫ- 
пе  ои  11  ]оиа  епсоге  репйап!  яие1яие  1етр5  1е  г61е 
йе  сЬе!  ап);1Ъо1сЬеу1аие  йез  гё§юпз  йе  1а  Мапй- 
сЬоиг1е  е!  йе  1а  ТгапзЬахкаИе. 

Ьа  сго1х  «  Роиг  1е  соига§е  »  {и!  1пз111;иёе  раг 
1'а1:атап  Зетепоу  а  ТсЬИа  еп  1920,  роиг  1ез  тШ- 
1а1гез  йе  зоп  йё1асЬетеп1:. 

Р.У.  РАСНКОРР 

(а   зи1уге) 


1'ЕС01Е  $иРЕР1ЕиРЕ  ОЕ  СУЕРРЕ  РУЗЗЕ 


(АгНс1е  ргЛИё  а  Госсавгоп  йи  сеШепагге 
йе  ГЕсо]е  ЗгсрёНеиге  йе  Сиегге  твШиёе  еп  1832} 


Ье  26  поуетЬге  йе  сеИе  аппёе  (1932)  11  у 
аига  сеп!  апз  йери15  Г1паи§ига11оп  еп  1832  йе 
ГЕсо1е  1трёпа1е  5ирёг1еиге  йе  Сиегге,  зоигсе 
йе  гесги1;етеп1  без  еЯес11!з  йе  ГЕ1;а1;-Ма]0г  Сёпё- 
га1,  ^и^  з'1п1;11:и1а11:  а  Гёроцие  1а  «  ЗиНе  ёи  ^иа^- 
Иег  Сёпёга!  с1е  5а  Ма]ез1ё  1трёг1а1е». 

Се!  ёуёпетеп!  ей!  йапз  Гех1з1;епсе  йе  ГЕ1;а1; 
гиззе  ипе  51§п1йса110п  ех1гётетеп1;  1трог1;ап1е 
еп  1ап1  ^ие  сгёаИоп  й'ипе  1пз1;11и1;1оп  зирёг1еиге 
йез  зс1епсез  тИИахгез  ди!,  аи  соигз  йе 
зон  ех1з1;епсе,  ассотрИ!  ипе  оеиуге  1ттеп5е  е! 
Ыеп1а1зап1е  еп  йо1ап{  Гагтёе  гиззе  й'ип  §гапс1 
потЬге  с1'ой1с1егз  йе  ГЕ1:а1-Мазог  Сёпёга!,  раг- 
{аНетеп!  диаИйёз,  да!  Гоигшгеп!  а  1а  Кизз1е  ипе 
р1ё:айе  йе  зег\'11еигз  ёт1пеп15  йапз  йхуегз  йота1- 
пез  аи  зегутсе  йе  ГЕ1;а1;. 

Ье  тёгИе  йе  Г1пз1;11и1;1оп  йе  ГЕсо1е  Зирёпеиге 
йе  Сиегге  геу1еп1:  епИёгетеп!  а  ГЕтрегеиг 
К1со1аз  I  (1796-1855)  яи1  1а  зиЬзИШа  а  «  Ъ'ёсо1е 
йез  §и1йез  йе  со1оппез  »  пе  гёропйап!  р1и5  а  за 
йезИпаИоп  е!  зиррптёе  сотте  1;е11е  еп  1826 
аргёз  53  аппёез  Й'ех1з1епсе. 

ЬМйёе  й'ипе  гёог§ашза1;юп  йе  ГЕ1а1;-Ма]ог 
Сёпёга!  ргёоссира!!;  ГЕтрегеиг  йёз  !е  йёЬи!;  йе 
зоп  гё§пе,  та1з,  етрёсЬё  раг  1е5  ^иеггез  еп  соигз, 
11  пе  рй!  1а  гёаИзег  ци'еп  1832. 

Ье  рг1пс1ра1  '  со11аЬога1;еиг  йе  !'Етрегеиг 
йапз  се  йотате  {и!  1е  §ёпёга1-а1йе  йе  сатр 
^от1п1,  й'опдте  зи1ззе.  Вёз  1826  ГЕтрегеиг  1и1 
сопйа  1а  сЬаг§е  й'ехрозег  зез  сопз1йёга11опз  зиг 
!'епзе1§петеп1  йез  зс1епсез  т1111а1гез  зе  гаррог- 
1ап1.  а  1'аг1,  йе  сопйи1ге  ипе  «  §гапйе  »  §иегге  раг 
ПпзШиНоп  й'ипе  ёсо1е  йе  з1;га1;ё§1е  е^  йе  Ьаи1;е 
1ас^1^ие.  Ье  §ёпёга!  ^от1п1  ргёзеп1;а  ип  тёто1ге 
йапз  !еяие1  11  йё\'е1орра11  Г1трог1;апсе  йе  1а  51га- 
1ё§1е  еп  1ап1:  цие  зс1епсе  роиуап!  ехегсег  ипе 
тЯиепсе  йёс151уе  ^из^ие  зиг  1ез  йезИпёез  йез 
Е1;а1;з.  Се  тёто1ге  ё1а11  ассотра§пё  й'ип  рго]е1 
й'тзШиНоп  а  се!  еЯе!  й'ипе  ёсо1е  сеп1:га!е.  Веих 
апз  р1из  1;агй  !е  §ёпёга!  ^от^п^  зоитИ  а  ГЕтре- 
геиг ип  поиуеаи  тёто1ге  зиг  Гатёпа§етеп1; 
оррогШп  йе  ГЕ1а1-Ма]ог  Сёпёга!,  тёто1ге  йапз 
1е^ие!  11  ргёс1за11  <  яи'ип  Ьоп  Е1а1;-Ма]ог  Сёпё- 
га! ё1;а11  аиз51  1трог1ап1  роиг  1'агтёе  аи'ип  Ьоп 
ёоиуегпетеп!  роиг  1е  реир!е  ».  ^от1п^  1пз1з1а11 
зиг  !'1пз1;11и1:1оп  роиг  ГЕ1а1-Мазог  Сёпёга!  й'ипе 
ёсо!е  зирёг1еиге  йе  §иегге  зиг  !е  тойё1е  йе  зоп 
рго]е1  й'ёсо1е  сеп1;га1е. 

Еп  ос1оЬге  1829,  ипе  {о1з  !а  §иегге  ауес  !а 
Тигди1е  1;егт1пёе,  ипе  огйоппапсе  1трёг1а1е 
ргезсг1у11,  1а  1огта11оп  й'ипе  сотт1зз1оп,  зоиз  1а 
ргёз1йепсе  йи  §ёпёга1  1от1т,  сЬаг§ёе  йе  !'ё1ийе 


йи  тёто1ге  йе  се  йеггаег.  Ьа  сотт1зз1оп  геси! 
йез  1пз1гис11опз  роиг  ^ие  1'1пз111;и11оп  ргёуие  пе 
1и1  раз  ехс1из1уетеп1:  ипе  ёсо!е  йе  ГЕ1;а1-Ма.10г 
Сёпёга!,  та1з  ипе  ёсо1е  зирёпеиге  йе  §иегге  рои- 
уап1  шйиег  зиг  й'аи1;гез  ог§ап1зтез  йе  по1;ге  аг- 
тёе. 

Nоп  запз  ЫПе  еп1:ге  1ез  тешЬгез  йе  1а  сот- 
т1зз1оп  ^и^  Йё1епйа1еп1;  Гог§ап1за11оп  ех1з1ап1;е 
йе  1'Е1а1-Ма]ог  Сёпёга!  е!  1еиг  ргё51йеп1  1еаие1 
]и§еа11  пёсезза1ге  йе  йёуе!оррег  р!из  !аг§етеп1: 
Гепзе1§петеп1  йез  зс1епсез  шИИахгез,  ■■  1е  рго]е1; 
йе  !'1пз1:11;и11оп  й'ипе  ёсо!е  5ирёг1еиге  йе  §исгге  » 
{и!  епйп  ё!аЬогё  е!  аргёз  ^ие1^иез  гетап1етеп1:з 
гаИйё  раг  огйге  1трёг1а!  1е  4  ос1оЬге  1830  зоиз 
!е  Шге  йе  <-  81:а1;и1  йе  1'Есо1е  Зирёг1еиге  йе  Сиег- 
ге ».  Вапз  ипе  !еиге  айгеззёе  аи  ]У11п1з1ге  йе  !а 
Сиегге,  !е  дёпёга!  1от1п1  Й1за11;  дие  «  та1§гё  ипе 
сег1а1пе  Й1уег§епсе  еп1ге  1е  рго^е!  зоит1з  е!  !ез 
рг1пс1рез  ё!аЬогёз  иИёгхеигетеп!,  се  рго]е1;  рго- 
теИаИ  йе  ^оигпхг  а  !а  Кизз1е  !ез  теШеигз  оШ- 
с1егз  й'Е1;а1;-Ма]ог  йе  ГЕигоре  ». 

Ма1§гё  !а  рагИсфаНоп  йапз  1'ё!аЬога11оп  йи 
51;а1и1;  йе  регзоппаШёз  еп  йёзассогй  ауес  1е  §ёпё- 
га1  ^от^п^.  се  зоп!  !ез  1йёез  йе  се  йегп1ег,  зои- 
1епиез  раг  ГЕтрегеиг,  ^и1  1г1отрЬёгепг.  Оп  реи! 
а  се  Шге  арргоиуег  !е  рот!  йе  уие  йи  §ёпёга! 
^ие  <  по1ге  Есо!е  5ирёг1еиге  йе  Сиегге  йеугаИ 
зигс!аззег  1ои1ез  !ез  шзШи^юпз  йи  тёте  огйге 
ех1з1;ап1  а  !'ё1гап§ег  ». 

Ье  Сгапй  Вис  М1сЬе1  Рау1оу1!с1г  ({гёге  йе 
!'Етрегеиг)  геси!  1е  Шге  йе  «  Ргёз1йеп1;  Нопо- 
га1ге  йе  ГЕсо!е  ».  Ье  §ёпёга1  а1йе  йе  сатр  Зои- 
1с!гозапё1;е  еп  {и!  поттё  Й1гес1.еиг.  К'ауап!  ]ата1з 
арраг1:епи  а  1'Е1;а1-Ма]ог  Сёпёга!,  с'ё1а11;  ип  оШ- 
с1ег  йе  !'агтёе  асЦуе.  К1§оигеих  еп  се  яи1  соп- 
сегпаИ  1а  Й1зс1р11пе  е!  !е  зегуке,  й'ипе  ех1;гёте 
ёпег§1е,  И  зе  Й1з1;1п§иа  раг  ипе  т1аззаЫе  е!  1гёз 
еЯ1сасе  асПуИё  1:ои!  аи  !оп§  йез  потЬгеизез  ап- 
пёез репйап!  !ез^ие!1ез  11  оссира  се  роз1е  гезроп- 
заЫе. 

Ье  26  поуетЬге  1832,  ]оиг  йе  !а  51;  Сеогёез, 
ра1гоп  йе  1'Е1а1-1У[а]ог  Сёпёга!,  ГЕсо!е  5ирё- 
г1еиге  йе  Сиегге  1и1;  зо!еппе11етеп1,  1паи§игёе.  А 
!а  йп  йи  Те  Веит,  1'Етрегеиг  рагсоиги!  1оиз  !ез 
!осаих  йе  !'Есо!е  е!  зе  й!  ргёзеп1;ег  йапз  !ез  Й1уег- 
зез  заИез  гезресЦуез  !е5  тетЬгез  йи  СопзеП  йе 
!'Есо!е,  !ез  1опс1;1оппа1гез  ^и1  у  ё1;а1еп1  а1Тес1ё5 
е!  !ез  27  оШс1егз  поиуеИетеШ,  айт1з  а  Шге  йе 
з1а§1а1гез.  Тгёз  заИз^аИ;  йез  атёпа§етеп1з  йе 
ГЕсо!е,  !'Етрегеиг  уои1и1:  Ыеп,  йапз  ип  й1зсоигз 
ЫепуеШап!,  та1з  ^егте,  ассиеШг  сез  оЯ1с1егз  еп 
!еиг    ргёс1зап1    !'1трог1;апсе    йе    !еиг    айт1зз1оп 


йапз  1а  поиуе1е  Есо1е  аизз!  Ыеп  ^ие  се11е  с1е  1еигз 
поиуеИез  оЫ1§а1;1опз.  Ьа  ргет1ёге  аппёе  йез 
соигз  с1ёЬи1:а  1е  29  поуетЬге  1832.  Еп  1854  ипе 
зесИоп  йе  §ёойёз1е  {и!  ас1зо1п1:е  а  ГЕсо1е  се  яие 
регтИ  1а  ^огтаНоп  с1'ёт1пеп1;з  зауап1;5  е!  б'аз- 
1:гопотез. 

Еп  гёзитап!;  ГасНуИё  йе  ГЕсо1е  5ирёг1еиге 
(1е  Сиегге  зоиз  1е  гё§пе  йе  ГЕтрегеиг  N100135  I, 
11  ^аи!  гесоппа11;ге  ^и'е11е  ассотрИ!  аи  соигз  с1е 
сеИе  рёг1о(Зе  с1е  ут§1;  апз  ипе  сеиуге  ргос11§1еи- 
зетеп!  {гисШеизе  е!  гёиззИ;  а  {оигп1г  а  ГЕ1;а1:- 
Ма]ог  Сёпёга!  йез  оЯ1с1ег5  раг{а11:етеп1;  а  1а  Ьаи- 
1;еиг  йе  1еиг  1;асЬе. 

Серепс1ап1:,  1огз^ие  сез  оШс1егз  гё1п1ё§га1еп1; 
Гагтёе,  1еиг  асИуиё  еп  1;ап1;  ^и'оШс^е^5  Ьгеуе1;ёз 
(1'Е1;а1;-Ма10Г  зе  1;гоиуа11:  ге1ё§иёе  аи  зесопй  р1ап 
е!  И  пе  1еиг  ё1;а11;  раз  ^асИе  йе  1:гоиуег  ипе  а]зрИ- 
саНоп  арргорг1ёе  а  1еигз  соппа1ззапсез.  II  {'аи!  с11- 
ге  ци'а  се1;1е  ёро^ие  1ез  рг1пс1рез  йе  1а  г1сЬе  ехрё- 
гхепсе  асци1зе  аргёз  1ез  §иеггез  паро1ёоп1еппез 
зе  1:гоиуа1еп1;  раззаЫетеп!  оиЬИёз,  а1огз  дие  1е 
зуз1ёте  йе  Гёйиса1;1оп  е!:  йе  Г1пз1;гисиоп  йез  аг- 
тёез  зе  Й1г1§еа11;  зиг  ипе  {аиззе  уо1е,  1ез  рагайез 
йот1пап1;  зиг  Гтз1;гис1:1оп  1ас1;^^ие.  Ьез  зиссёз  йе 
поз  агтёез  аи  соигз  йез  сатра§пез  йе  Тигци1е, 
йе  1828-1829,  е!  йе  Ро1о§пе,  йе  1830-1831,  агпуё- 
геп1:  а  Й1351ти1ег  1ез  йё{аи1;з  йе  по1;ге  зуз1;ёте 
т1И1а1ге  е!;  а  ё1;аЫ1г  1а  сопухсИоп  йе  по1;ге  ргё- 
гепйи  зирёг1ог11;ё  зиг  1ез  зуз1;ётез  йез  аи1гез 
ри1ззапсез.  8еи1е  1а  §иегге  йи  Саисазе,  еп§1оЬап1; 
ргёс1зётеп1  сеие  рёг1ойе  йе  1832  а  1855,  зегуИ 
йе  раг!а11е  ёсо1е  рга^яие  роиг  1ез  гё§1теп1;з  е! 
роиг  1ез  о1Т1с1егз  йе  ГЕ1;а1;-Ма]ог  Сёпёга1  еп§а§ёз 
йапз  сеИе  гё§1оп.  Еп  зе  гёйгап!  аих  Ыз1;ог1о§га- 
рЬез.  оп  реи!  1;гоиуег  ипе  1опдие  11з1;е  йе  Ьг111ап1;з 
гергёзеп1:ап1;з  йе  се  йегп1ег,  йе  тёте  ^и'ипэ 
р1ё1айе  йе  потз  аизз!  §1ог1еих  сотте  М1Иои1;1пе, 
Ко1:2еЬои,  сот1;е  Не1йеп,  КерокоИсЬИгку,  Кайе!;- 
гку,  1ез  Ьагопз  Угеузку  е!;  Ве1у1§,  е1;с.  Ьез  оЯ1- 
с1егз  йе  ГЕ1;а1:-Ма]ог  Сёпёга1  Гигеп!  аизз1  1ез  рге- 
т1егз  р1опп1егз  йе  1а  йёсоиуег1;е  йи  Саисазе.  Из 
айгоп1а1еп1  уаШатеп!  йез  топ15  тсоппия  1:ои1; 
сотте  1ез  §и1йез  й'а\'ап1:-§агйе  ци1  Й1г1йеа1еп1; 
1еигз  со1оппе5  уегз  йез  со1з  1пассезз1Ыез  е!  йез 
гера1гез  еппет1з.  МаШеигеизетеп!,  еп  йеЬогз 
йез  ИтИез  йи  Саисазе,  сез  ехр1о11;з  пе  гетё- 
Й1а1еп1;  пи11етеп1  аих  1асипез  йе  по1;ге  зуз1;ёте 
т1111а1ге  ;  1а  з11;иа1;юп  пе  ри1:  зе  той11:1ег  ^и'ар^ё5 
ипе  зёгхеизе  ёргеиуе  сотте  се11е  йе  1а  §иегге 
й'Ог1еп1  йе  1853-1856.  Ь'оп  соппа!!;  1ез  ёсЬесз 
Яие  поиз  зиЫтез  зиг  1е  1;Ьёа1:ге  йе  §иегге  еиго- 
рёеп  ;  зеи1ез  1ез  1;гоирез  соттапйёез  раг  йез 
сЬе^з  ди!  ауа1еп1:  ас^и^з  Гехрёпепсе  йез  сотЬа1:з 
аи  Саисазе  гетрог1;а1еп1:  сопз1аттеп1;  йез  у1с1;о1- 
гез  зиг  се  1гоп1;.  ^иап1;  аих  ой1с1егз  йе  ГЕ1;а1- 
Ма]ог  Оёпёга1,  зе1оп  1е  1;ёто1§па§е  йез  Ыз1;ог1епз, 
<  Из  йгеп{  ргеиуе  зиг  1;оиз  1ез  1;Ьёа1;гез  йе  сош- 
Ьа1:з  й'ипе  соппа1ззапсе  раг^аНе  йе  1еиг  тёПег  е1, 
роиг  се  ^и^  ез1;  йи  соига§е  е1:  йе  1а  уа1еи1-  тШ- 
1;а1ге,  Из   пе  зе    1а1ззёгеп1;    ]ата1з    зиграззег    раг 


1оиз  1ез  §1ог1еих  рагис1рап1з  йе  сеИе  сатра§пе  ». 
СеИе  арргёс1аиоп  ез!  сопйгтёе  й'аШеигз  раг  1ез 
раго1ез  йе  ГЕтрегеиг  А1ехапйге  II  (1818-1881) 
еп  1855  :  «  1'езрёге  ^ие  ГЕсо1е  Зирёпеиге  йе 
Сиегге  заига,  а  Гауеп1г,  1'оигп1г  йез  оЯ1с1егз  аизз1 
раг^аИз  дие  сеих  ^и'е11е  а  йё]а  йоппёз  ». 

Ьа  §иегге  й'Ог1еп1;  поиз  оиугИ;  1ез  уеих  зиг 
поз  зёг1еизез  1асипез  т1И1;а1гез.  Ье  ^еипе  Етре- 
геиг  А1ехапйге  II  з'еп1оига  йе  со11аЬога1;еиг5  йе 
1;а1еп1;  роиг  ё1аЬогег  йе  поиуеИез  гё^огтез  е1;  еп- 
1:гергепйге  ипе  гёог§ап1за1;1оп  йе  Гагтёе  е!;  йе 
ГЕ1;а1;-Ма]ог  Оёпёга1,  се  ди1  1п11иа  аизз1  зиг 
ГЕсо1е  5ирёг1еиге  йе  Сиегге.  Ьа  рагИсхраИоп  1а 
р1из  гетагциаЫе  йапз  1ез  гё^огтез  йе  ГЕ1;а1;- 
Мазог  Сёпёга!  е!  йе  ГЕсо1е  Зирёпеиге  йе  Сиегге 
1псотЬа  аи  СЬе!  йи  ^иа^1;^е^  Сёпёга1  йе  ГЕ1;а1;- 
Ма^ог  йе  За  Ма^ез^ё  роиг  1ез  1пз1;11;и1;1опз  й'еп- 
зе1§петеп1;  т1И1;а1ге,  1е  §ёпёга1-а1йе  йе  сатр 
Коз1;оу1:2ей',  а1пз1  ди'аи  поиуеаи  М1п1з1;ге  йе  1а 
Сиегге,  поттё  еп  1861,  1е  §ёпёга1  а1йе  йе  сатр 
МШоиИпе.  Ьеиг  ргет1ег  ас1;е  1и1  йе  геп1огсег 
Г1трог1апсе  йе  ГЕ1;а1;-Ма]ог  Сёпёга1.  Ьез  гёог§а- 
п1за1:1опз  1ез  р1из  гай1са1ез  йёЬи1;ёгеп1;  зоиз  М1- 
ИоиИпе.  Сотте  зи11;е  аи  ге1ёуетеп1;  йе  Птрог- 
1;апсе  йе  ГЕ1;а1;-Ма]ог  Сёпёга1  е1;  йез  гё^огтез 
еЯесШёез  йапз  зоп  зе1п,  11  з'ауёга  пёсеззахге  йе 
гёог§ап1зег  ё§а1етеп1;  Гепзе1§петеп1;  Й1зрепзё  а 
ГЕсо1е  Зирёпеиге  йе  Сиегге  айп  йе  1а  1гапз{ог- 
тег  еп  Есо1е  Зирёг1еиге  йе  ГЕ1а1;-Ма]ог  Сёпёга1. 
Ь'Есо1е  Зирёг1еиге  й'АгШ1ег1е  е1:  се11е  йи  Сёп1е 
Яи1  йери1з  1ез  гё1огтез  йи  «ёпёга!  Коз1;оУ2еЯ, 
{а1за1еп1  рагйе  т1,ё§гап1;е  йе  ГЕсо1е  Зирёг1еиге 
йе  Сиегге,  еп  1:игеп1;  зёрагёез  е!  зиЬогйоппёез  аих 
шзрес1;юпз  §ёпёга1ез  йе  1еигз  агтез  гезресИуез. 
Вез  тз1;гис1:1опз  поиуеИез  1:игеп(;  йоппёез  яи1 
ргёс1за1еп1:  ^ие  Га(Тес1;а1;1оп  еззепИеПе  йе  ГЕсо1е 
Зирёпеиге  йе  Сиегге  ё1;а11;  1а  ргёрагаНоп  аи  зег- 
у1се  йапз  ГЕ1;а1;-Ма]ог  Сёпё1-а1.  Ье  та]ог-§ёпёга1 
ЬеопИеЯ  1и1:  поттё  Й1гес1:еиг  йе  ГЕсо1е.  Вери1з, 
ГЕсо1е  соттепса  а  йёуе1оррег  зоп  асПуИё  зе1оп 
1ез  рппс1рез  шй1яиёз  раг  1е  §ёпёга1  МШоиИпе 
е1;  йеу1п1;  1е  1оуег  е1;  1е  сеп(;ге  й'ипе  ргёрагаНоп 
ип1уегзе11е  а  йез  ас1;1у11;ёз  уапёез  аи  йёраг1,етеп1 
йе  1а  §иегге  е!  тёте  Ыеп  аи-йе1а  йе  зез  ИтИез. 
Еп  1869,  роиг  ипе  теШеиге  ргёрагаНоп  йез  оЯ1- 
с1егз  йе  ГЕ1:а1:-Мазог  Сёпёга1,  ип  «  соигз  сотр1ё- 
теп1;а1ге  »  1и1  1паи§игё  се  ди!  аи§теп1;а  й'ипе 
аппёе  зирр1ётеп1;а1ге  1а  йигёе  йез  ёгийез  а 
ГЕсо1е.  II  ез1;  1трозз1Ые  й'ёпитёгег  1с1  1;оиз  1ез 
е(Тог1:з  йи  §ёпёга1  МИюиПпе  ассотрИз  роиг 
геЬаиззег  Г1трог1апсе  йе  ГЕ1;а-Ма]ог  Сёпёга1, 
йоп1:  1ез  ой1с1егз  Ьгёуе1;ёз,  раг  ип  гё§1етеп(;  зрё- 
с1а1,  ауап1;  оЫепи  еп  1865  1огсе  йе  1о1,  §а§па1еп1: 
ип  сЬатр  й'асИоп  1;гёз  ё1;епйи  йапз  1;оиз  1ез  йо- 
та1пез  йе  Гаг!  т1И1:а1ге  е!;  аизз!  Ыеп  аи-йе1а  йе 
зез  Ит11;ез,  йапз  Й1уегзез  ЬгапсЬез  йе  Гайтт1з- 
1:га1;юп  йе  ГЕга!.  Ли  соигз  йе  1а  §иегге  йе  Тиг- 
Яи1е  йе  1877-1878  1'Е1;а-Ма]ог  Сёпёга!  гетрШ 
раг^аИетеп!  1а  1асЬе  ри1  1и1  ауаИ  ё1ё  азз1§пёе 
е1:  ^и^  1и1  {и!  Ыеп1а1зап1;е  аизз!  Ыеп  ди'а  Гагтёе. 


Ви  Ьаи!  с1и  Тгопе  1е5  зегу1се8  йе  ГЕ1;а1-Ма]0Г 
Сёпёга!  Гигеп!  ^иа1^йёз  <•  ехсе11еп1:з  »  еп  1;ап1;  ^ие 
гёзиИа!  йе  ГасИуИё  йе  1'Есо1е  5ирёг1еиге  йе 
Сиегге  ян!  оЫ;1п1;  1е  29  ]апу1ег  1ез  {ё11сИ,а1;1оп5  с1е 
ГЕтрегеиг  айгеззёез  аи  Й1гес1;еиг  йе  ГЕсо1е,  аих 
рго^еззеигз  е1;  аих  еп5е1§пап1;з. 

Аи  соигз  йе  1;ои1;е  Гёро^ие  зи1уап1;е  йе  зоп 
ех151;епсе,  ГЕсо1е  Зирёг1еиге  йе  Сиегге  роигзи!- 
VII  зоп  сеи\'ге  ^ёсопйе  еп  сопзегуап1  1пуаг1аЫе- 
теп1:  сотте  Ьазе  йе  зоп  епзе1§петеп1;  1е  зуз1;ёте 
йе  МШоиИпе. 

Еп  1901,  аргёз  ип  зё^оиг  йе  69  апз  ^иа^  йез 
Апд1а1з  а  51;  Рё1;егзЬоиг§,  ГЕсо1е  ^и!  ггапзГёгёе 
йапз  йез  1осаих  зотр1;иеих  йи  Вугс1.  Зоиуогой 
с1о1ёз  йез  атёпа§етеп1з  рег^есИоппёз  Ыеп 
тёгНёз. 


Еп  1909,  ГЕсок  Зирёпеиге  йе  ГЕ1;а1-Мазог 
Оёпёга1  геси!  зоп  апс1еппе  с1ёпот1па1;1оп  «  Есо1е 
Зирёг1еиге  йе  Сиегге  ».  Зоиз  1а  (11гес11оп  с1и  §ёпё- 
га1  31сЬегЬа1сЬе(Т  (1907-1912).  Ьа  тёШойе  ^гап- 
са1зе  <3'епзе1§петеп1:  ^и!  айоргёе,  ди!  с1оппа11;  1а 
рпогИё  аих  1гауаих  ргаИдиез. 

Риап1  а  Гарргёс1а1;1оп  йе  ГасНухё  йе  ГЕсо1е 
Зирёг1еиге  йе  Сиегге  аи  соигз  йе  1а  зесопйе 
рёг1ойе  йе  зоп  ех1з1епсе,  11  (аи!  гесоппа11;ге 
Яи'еПе  ассотрИ!  ип  хттепзе  1;гауа11  е!  йо1;а 
ГЕ1;а{-Ма^ог  Сёпёга!  гиззе  Й'ехсе11еп1;з  оШс1ег5 
да!  сеиугёгеп!  поп  зеи1етеп1;  йапз  1е  йота1пе 
т1И1а1ге  та1з  аизз!  йапз  1ои1;ез  1ез  ЬгапсЬез  йе 
Гайт1п1зга11оп  йе  ГЕ1;а1,  ^изИйап!  р1е1петеп1; 
Г1йёе  сопсие  раг  1е  §ёпёга1  МШоиИпе. 

Сёпёга]  Й'1п{ап1ег1е  СНКШЗКУ 


МОТЕ  ОЕ  ЬА  РЕОАСТЮМ 


Еп  га!зоп  йе  1а  топгёе  еп  ЛёсКе  йез  рг1х, 
й1ШсиИёз  ооиг  сопИпиег  1а  риЬИсаНоп  йе  по1ге 

Роиг  соиупг  1;ои5  зез  {га1з  1а  КёйасИоп  Й1зр 
ТИЕЗ   РАЕ   ЗЕЗ   АВОNNЕЗ   ЕТ  ЬЕСТЕИЕЗ. 

Сгасе  а  Га1йе  дёпёгеизе  е!  Ьёпёуо1е  йе  гоиз 
1а1ге  »  поиз  ауопз  ри  зигтоп^ег  1а  спзе  топё1;а1ге 
по1;ге  йегп1ег  сус1е  (уо1Г  №  124). 

А  рагИг  йи  сус1е  ргосЬа1п  (№  131-136)  1а 
сез  рг1х  зе1оп  1е  йёсотр1:е  5и1уап1;  : 
АЬоппетеп!  аи  сус1е  йез  .К?  131-136 
Роиг  1ез  рауз  й'Ои1;ге-Мег 

Коиз  ассер1егопз  ауес  гесоппа1ззапсе  еп  р1из 
йгоп!    Ыеп  йхег  еих-тётез  зе1оп  1еигз  йёз1гз 
уегзетеп1;з  зо1еп1;  оЬИ§а1;о1ге5. 

Ьа  ЕёйасИоп  езрёге  дие  1е5  1ес1еиг8  ^и^  гесо 
по1ге  геуие  уоийгоп!  Ыеп  гёропйге  а  по1;ге  арре1 

А  1оиз,  ип  §гапй  МЕКС1. 

Рг1ёге  а  поз  аЬоппёз  йе  пе  ра5  поиз  айгеззег 
теп1  5о11  раг  сЬёциез  Ьапса1гез,  зо11;  раг  йез  уег 
3910-12. 


поиз  йеуопз  уа1псге  сЬаяие  аппёе  йе  потЬгеизез 
геуие. 

озе  ^NI^^ЕМЕNТ  БЕЗ  УЕКЗЕМЕМТЗ  ЕЕЕЕС- 

сеих  аи!  а1теп1  е!  арргёс1еп1;  «  Ее  Раззё  М1И- 
йе  1972  запз  аи§теп1;ег  1ез  рпх  й'аЬоппетеп!  йе 

КёйасИоп  зе  1гоиуе  йапз  ГоЬИ§а1;1оп  й'аи§теп1:ег 

50  Г. 

12  ВоПагз 

1;оиз  уег5етеп1;з  йе  зоиНеп  дие  поз  ат1з  уои- 
еи  1еигз  розз1ЫИ1:ёз,   запз,  Ыеп  еп1;епйи,  цие  сез 

ппахззеп!  Г1трог1апсе  т1И1а1ге   е!  Ь^5^ог^^ие  йе 
роиг  1е  зоиНеп  йи  «  Раззё  МИИахге  ». 

йе  тапйа15-роз1аих,  та1з  йе  поиз  гё§1ег  ип^^ие- 
зетеп1;5  а  по1;ге  Сотр1;е  СЬёяиез  Роз1аих  Раг1з 


Ье5  огсИе51:ге5  тИНгавгез  гиззез 


Nоиз  5а\'опз  1;оиз  йез  гёсИз  Ь^Ы^^иез  ^ие  1ез 
тигз  йе  1ёг1с11о  з'ёсгои1егеп1;  аи  зоп  йез  рихззап- 
163  гготреМез  т1И1а1гез.  Те11е  ез!  1а  ^огсе  регси- 
1ап1:е  ^ие  1е5  реир1ез  апс1епз  а11;г1Ъиа1еп1;  а  1а 
тиз1аие  га1И1;а1ге.  Е1  хпуагхаЬ'отепс,  аи  соигз 
йез  з1ёс1ез  зи1уап1;з,  1;оиз  1ез  реир1ез  запз  ехсер- 
Поп  ^а18а1еп1;  ё1;а1:  <1е  Ппйиепсе  с1е  1а  тиз1яие  зиг 
ГезргИ;  йез  сотЬа1;1:ап1;з.  Вапз  1а  та]ог11;ё  йез  саз 
1а  тиз1дие  з'аШа!1;  а  1а  У1с1о1ге,  та1з  е11е  зегуаН; 
аи5з1  а  ге1еуег  1е  соига§е  йез  сотЬаиап1;5. 

Ь"етр1о1  йез  1пз1;гитеп1;з  с1е  тиз^^ие  йапз 
Гагтёе  гиззз  гстсп1;е  аи  14ёте  з1ёс1е.  Сег1а1пз 
рг1псез  гиззез  роззёс1а1еп1;  аи1;оиг  йез  ё^епйагйз 
^из^и'а  140  1;готре1;1;ез  е1;  1;атЬоиг1пз.  Зоиз  1е 
гё§пе  йи  Тзаг  А1ех1з  М1кЬа11оу1гсЬ  (1629-1676) 
1ез  гё§1теп1;з  йэ  сауа1ег1е  зе  зегуа1еп1;  йе  ИтЬа- 
1е5  е!  аизз1  йе  1;атЬоиппз.  Сез  1атЬоиг1пз  а1;1;е1- 
§па1еп1;  раг1'о1з  йез  сИтепзюпз  1ттепзез,  р1и- 
з1еигз  сЬеуаих  1ез  1;га1па1еп1;  е1;  ^из^и"а  8  Ьот- 
тез  1'гарра1еп1;  сЗеззиз. 

Ьез  гё^огтез  т1И1а1гез  с1е  ГЕтрегеиг  Р1егге  I 
(1672-1725)  аррог1ё1'еп1  1е  йёЬи!;  е1;  Гог§ап1за1юп 
с1'ип11;ёз  с1'огсЬез1;ге  аиргёз  йез  гё§1теп1;з  йе  Гаг- 
тёе гиззе.  Ьез  1пз1;гитеп1з  зе  тиШрИёгеп!;,  1ез 
тиз1с1епз  ^игеп!:  зоит1з  а  йез  ех1§епссз  р1из  ^ог- 
1ез  е!  поп  р1из  а  «Ыге  ьои!  Ьоппетеп!  йи  Ьги11». 

Ьез  1пз1;гитеп1:з  (йоп!  1ез  1;урез  з'ё1;а1еп1,  йёуе- 
1оррёз  еп  Ргапсе  зоиз  Ьои1з  XIV)  {огта1еп1;  рг1- 
тШуетеп!  1;го1з  дгоирез  :  1)  йез  Г1й1ез  е!  йез  1;ат- 
Ьоигз  ;  2)  с1ез  1;готреиез  е!  йез  11тЬа1ез  ;  3)  йез 
Ьаи1Ьо1з  е1;  йез  Ьаззопз.  Реи  а  реи  з'а]ои1:ёгеп1; 
а  еих  йез  согз  с1Ъагтоп1е  е1;  с1'аи1;гез,  йе  1гот- 
Ьопез  е!  й'*  тз1;гитеп1;5  1:игс5  »  :  йе  1;атЬпигз 
«  1;а1ек  »  е!  йе  1;г1ап§1ез.  Зоиз  1е  гё§пе  й'Аппа 
Туапоупа  (1693-1740)  ГехёсиНоп  огсЬез1;га1е  аие1- 
§п11;  ипе  §гапйе  Ьаи1еиг.  Ьез  рго^еззеигз  йе  ти- 
з1яие,  еп  та^огИё  йез  ИаИепз,  рег^есИоппёгеп! 
§гапйетеп1;  1а  1есЬп^^ие  йе  ГехёсиИоп  е1;  а  ип  1е1 
ро1п1:  дие  йез  тиз1с1епз  йез  гё§1теп1;з  йе  1а  Сагйе 
У1пгеп1;  !а1ге  рагИе  йе  ГогсЬез1;ге  аих  гергёзеп- 
1;а1,1опз  й'орёга  а  1а  Соиг. 

Тоиз  1ез  сё1ёЬгез  сКеГз  т1И1;а1гез  гиззез, 
Р1егге  I,  ЗоиуогоЯ,  Кои1;ои2оЯ,  Ва§га1;юп,  е1;с, 
а1;1:пЬиа1еп(;  ипе  §гапйе  1трог1;апсе  а  1а  раг1;1с1- 
ра1;10п  йе  1а  тиз1дие  йапз  1ез  сотЬа1;з.  ЗоиуогоЯ 
й15аИ,  ;  «  Ьа  тиз^^ие  ез!  пёгезза1ге  е*  иШе  йапз 
1ез  сотЬа1;з,  е11е  йо11;  ё1;ге  1а  р1из  1:ог1;е.  Ауес  1ез 
ё1;епйагйз  йёр1оуёз  е1  ипе  тиз1дие  1;опИ;гиап1;е, 
]'а1  рг1з  ТгтаП  ».  Ье  §ёпёга1  5коЬе1еЯ  ауа11;  ипе 
§гапйе  сопз1йёга1;юп  роиг  '1трог1;апсе  яие  1а  ти- 
з^^ие  ауа!!;  §а§пё  йапз  1ез  сотЬа1;з.  II  {ауогхзаН 
1ез  тиз1с1епз,  1ез  арргёс1а11  е!,  роззёйап!;  1е  зепз 
йе  ГЬагтоп1е,  1еиг  йоппаИ  зоиуеп!  йез  сопзеИз 
и1;11ез  еп  1еиг  ехрг1тап1,  зез  йёз1гз.  Ьез  1;етрз 
раззёгеп!;,  1ез  ёродиез  е!  1е  сагас1ёге  йез  сотЬа1;з 
зе  1гапз1'огтёгеп1;,  та1з  1а  ти8^^ие  гёиззИ;  а  соп- 


зегуег  зоп  1трог1;апсе  ^из^и'а  поз  ^оигз. 

А1п51  ди'11  а  ё1ё  йИ  р1из  Ьаи!,  1ез  ргет1егз 
рго1еззеигз  е!;  ог§ап1за1;еиг5  йез  огсЬез1;гез  тШ- 
1а1гез  ё1;а1еп1;  йез  ё1;гап§егз;  Из  тагяиёгеп!  йопз 
йЧш  сег1;а1п  з1у1е  1е  гёрег1,о1ге.  Ып  потЬге  1пйте 
й'оэиугез  ехёси1;ёез  а  Гёродие  агг1Уа  а  поиз  раг- 
уеп1г,  та1з  1,ои1;ез  сеПез  ди!  зиЬз1з1;ёгеп1;  зоп!  1ог- 
1;етеп1;  1тргё§пёез  йе  Ппйиепсе  осс1йеп1;а1е. 
Nёапто^п5  1ез  тиз1с1епз  гиззез  агпуёгеп!  а  ^а- 
§пег  раг  1еиг  1а1еп1  1ез  роз1;ез  йе  соттапйе.  Вё]а 
еп  1867,  аи  сопсоигз  йез  огсЬез1;гез  т1И1;а1ге5  а 
Раг1з,  се1и1  йи  гё§1теп1;  йез  СЬеуаИегз  Сагйез 
§а§па  1а  ргет1ёге  р1асе.  Ьез  Ьоттез  соппиз  йе 
сеПе  ёроцие  ргёзеп1;ёгеп1;  ипе  р1ё1айе  йе  гетаг- 
^иаЫез  сЬе1з  й'о1-сЬез1;ге  тИИахгез  :  КаЫ  (1802- 
1848),  Воигте  (1826-1904),  С1ауа1с11  (1849-1911), 
У1ай1т1гоЯ  (1970-1932),  е1;с.  Ь'1паи§ига1;юп  раг 
1ез  {гёгез  Р1иЫпз1;е1п  йез  Сопзегуа1;о1гез  йе  31 
Рё1;егзЬоиг§  е!  йе  Мозсои  е1;  йе  1;ои1;  ип  гёзеаи 
й'ёсо1ез  1трёг1а1ез  йе  Миз1цие  еп  ргоу1псе  ,)оиа 
ип  г61е  1ттепзе.  Ве  уёг11;аЫез  ти81с1епз  рго^ез- 
зюппе1з  е!  поп  р1из  йез  ата1еигз  соттепсёгеп! 
а  еп1;гег  йапз  Гагтёе  еп  циаИгё  йе  сЬе^з  й'ог- 
сЬез1;ге.  11пе  1:о13  йе  р1из  11  1:аийга11  тепИоппег 
М1со1аз  Апйгё1еу11сЬ  К1тзку-Когзако1Т  йоп1  1ез 
а1х  аппёез  й'асИуИё  а  1а  1,ё1;е  йе  1;оиз  1ез  огсЬез- 
1гез  йе  1а  Маг1пе  гиззе  йетеигегоп!  1;ои]оигз  йез 
ра§ез  §1ог1еизез  йапз  ГЫз1о1ге  йе  1а  тиз1яие  т!- 
И(;а1ге  гиззе.  Ауес  за  ргёс1зюп  тё1;1си1еизе,  И 
арргИ;  а  ]оиег  йе  р^ез^ие  1оиз  1ез  1пз1гитеп1з 
т1И1;а1гез,  у  сотрг1з  1ез  р1из  й1Шс11ез  сотте  1а 
с1агте1,1;е.  С'ез!  §гасе  а  за  зо1Ис11;ийе  яие  1ез 
огсЬез1гез  йе  1а  Маппе  атёИогёгеп!;  1еиг  гёрег- 
1;о1ге,  1а  диаШё  йе  1еигз  шз1;гитеп1:з  е!  1е  з1у1е 
йе  1еигз  рагИ^опз.  К1тзку-КогзакоЯ  зе  раззюп- 
па  роиг  сеИе  ЬгапсЬе  йе  зоп  ас1;1у11;ё  1;ои1;  еп 
п'ауап!  ]ат.а1з  йоппё  йапз  зез  сеиугез  ип  гб1е 
шйёрепйап!  аих  огсЬез1;гез  т]И1;а1гез  зе  ИтНап!; 
аи  зоп  йез  «  си1угез  »  аиx^ие1з  й'аШеигз  11  п'а1- 
1пЬиа  ]ата1д  ип  сагас1;ёге  §иегпег,  та18  ип  зоп 
аи  сагас1ёге  Ьёгощие  (йе  тёте  ^ие  ■\^а§пег  е1; 
ВегИог). 

Раг  соп1;ге,  1ои1е  ипе  И§пёе  йе  сотрозНеигз 
гиззез  гепй1геп1;  Ьотта§е  аих  огсЬез1;гез  тШ- 
1;а1гез.  АИаЫей  сотроза  1а  ргет1ёге  зутрЬоп1е 
гиззе  роиг  огсЬез1;ге  т1И1:а1ге  (1830).  СЬег  ОИпка 
ГогсЬезьге  т1И1а1ге  й§иге  йапз  зез  йеих  орёгаз 
(«  Ьа  У1е  роиг  1е  Тзаг  »  е!;  «  Коиз1ап  е!  Ьий- 
т11а  »).  ТсЬахкоузку,  КиЫпз1;е1п,  Ва1ак1геЯ,  С1а- 
зоипоЯ  сопи-Шиёгеп!  Ьиз  а  се!  аг!.  Ьа  йегп1ёге 
оеиуге  йе  С1а5оипоЯ  Ги!  ип  сопсег1;о  роиг  захо- 
рЬопе  ЬгШаттеп!  ехёси1;ё  а  Раг1з  раг  1ез  тиз1- 
с1епз  йе  1а  §агйе  па1;1опа1е. 

Ь'сро^ие  й'ауап1.  1а  ^иегге  йе  1914  ё1еуа  а 
ипе  ггёз  §гапйе  Ьаи1;еиг  1а  1;ес1гп1дие  е!  1е  гёрег- 
1;о1ге  йез  огсЬез1.гез  т1И1;а1гез.  II  ез1;  уга!  яие  1е5 


'  тагсЬез  »  —  Ьазе  йе  1а  тиз^^ие  т1И1а1ге  — 
поиз  агг1\'а1еп1  1;ои]оигз  с1е  Гё1;гап§ег  е^  сиг1еи- 
зетеп1:  р1и1;б1  йе  Ргапсе  ^ие  й'А11ета§пе  ;  еИез 
ё1а1еп1  епуоуёез  раг  йез  ё(311;1опз  1гёз  соттегс1а- 
1ез  а  йез  рг1х  тойез1ез,  ауес  йез  раг1;И;1оп5  1ои1е5 
ргёрагёез  роиг  сЬа^ие  1пз1;гитеп1;,  та13  еИез  пе 
зе  Й1з1;1п§иа1еп1  раз  раг  ипе  ти5^^ие  1;гё8  ё1еуёе. 

Ьез  огсЬез1;гез  тШ1;а1ге5  роззёйахеп!  р1из1еиг5 
уапап1;ез  яиап!  а  1еиг  сотрозШоп  ;  а1пз1  йапз  1а 
сауа1ег1е,  сотте  гё§1е  §ёпёга1е,  1ез  1пз1;гитеп1;з 
ё1,а1еп1;  1;оиз  еп  си1уге  (з'И  у  еп  ауа11:  еп  Ьо1з  сеих- 
с1  п'ё1;а1еп1;  етр1оуёз  ди'а  йез  Ьа1з,  с1ез  сопсег1з, 
е1;с.).  се  ди!  йоппаИ  аих  огсЬез1;гез  йе  1а  сауа1ег1е 
ипе  зопог11:ё  1;гёз  регзоппеПе  ;  Из  пе  роззёс1а1еп1 
поп  р1и5  п1  1атЬоигз,  п1  сутЬа1ез.  Вапз  1ез  гё§1- 
теп1;з  й'1пГап1ег1е  раг  соп1;ге  1ез  огсЬез1:гез  аНе!- 
§па1еп1;  йез  ргорогИонз  1ттепзез,  ауес  йез  захо- 
рЬопез,  йез  Ьаиег1ез,  йез  соп1;геЬаззез  а  согйез 
^и^  аррог1;а1еп1  йапз  йез  сопсег1оз  ипе  §гапс1е 
йоисеиг.  Ьез  огсЬез1:гез  с1ез  гё§1теп1;з  {1'1п{ап1е- 
Г1е  зе  с1ёпотта1еп1;  <-  огсЬез1;гез  с1е  гё§1теп1;  », 
сеих  йе  1а  сауа1ег1е  е1:  йе  Гаг1,111ег1е  —  «  сЬоеигз 
йе  1готреШз1;ез  ». 

II  ё^аИ  й'иза§е  ^ие  1ез  ^иа1,^^ётез  гё§1теп1з 
йе  сНадие  й1у151оп  (апс1еппетеп1;  1ез  сЬаззеигз) 
пе  Йеуа1еп1  роззёйег  йапз  1еиг  огсЬез1ге  п1  1пз- 
1гитеп1;з  йе  Ьо1з,  П1  1;атЬоигз,  а  Гехетр1е  йе  1а 
сауа1ег1е,  та1з  се1;1;е  сои1ите  п'ё1:а11;  раз  зи1у1е 
раг1;ои1;,  дио1яие  1е  гё§1теп1;  йе  1а  Оагйе  йе  Пп- 
1апйе  зе  1;епа11;  з1;пс1;етеп1;  аих  1пз1;гитеп1;з  йе 
си1уге. 

Ь'аг1;Шег1е  пе  гесеуаИ;  аисип  сгёйИ;  роиг 
Геп1;ге1:1еп  й'ип  огсЬез^ге  ;  аизз!  сег1а1пез  Ьг1§а- 
йез  п'еп  ауаН  раз  ;  1а  та^огИё  ргё1еуа11;  зиг  1ез 
{опйз  зрёс1аих  йез  Ьаиег1ез  е1;  зиг  йез  уегзетеп1з 
Ьёпёуо1ез  йез  оЯ1с1егз  зиг  1еиг  тойез1е  рёси1е  ; 
е11е  роззёйаИ  йопс  йе  ре111;з  огсЬез1;гез,  раг^аИе- 
теп1  ассогйёз. 

Еп  йеЬогз  йез  тагсЬез  т1И1а1гез,  1е  гёрег- 
1о1ге  з'ё1;епй11:  ^из^и'а  ГехёсиНоп  й'сниугез  зут- 
рЬоп1диез.  Ь'ехёсиИоп  йе  »  ро1з-роигг1з  »  й'орё- 
газ  гиззез  е!  ё1;гап§егз  ё1;а11  {ог1;  а  1а  тойе.  Аргёз 
К.А.  К1т5ку-КогзакоЯ  1;ои1;е  ипе  купеИе  йе 
сотроз11:еигз  гиззез  1;гауа111ёгеп1:  зиг  йез  гёрег- 
1;о1гез  роиг  огсЬез1;гез  т1И1а1гез.  Ьа  рег1;ес11оп 
гесЬп1дие  йе  сез  Йегп1ег5  1еиг  регтеиа1еп1;  й'ехё- 
си1ег  йез  оеиугез  аизз!  й1Я1с11ез,  сотте  1а  таг- 
сЬе  йе  ВегИог,  йез  ех1га11з  йе  «  ЬоЬеп§г1п  »  е!  йе 
«  ТаппЬайзег  >. 

Ьа  «  Ьазе  »  йе  сЬа^ие  огсЬез1ге  зе  сотрозаИ; 


й'ип  §гоире  йе  шиз1с1епз  «  за1аг1ё5  »,  йез  рго^ез- 
з1оппе1з  еп§а§ёз  йапз  ГогсЬез1;ге.  Из  рог1а1еп1; 
Гип1{огте  йи  гё§1теп1  гезресИ^,  зе  соп^огтахеп! 
аи  гё§1те  тИИахге  е!  Йетеига1еп1;  еп  зегу1се 
раг^охз  зизди'а  ип  а§е  ауапсё. 

11п  зесопй  ё1ётеп1:  яи1  сотр1ё1;а11;  1ез  огсЬез- 
1ге5  ё1;а11,  гергёзеп1ё  раг  йе  ]еипез  §агсопз  зог- 
1;ап1:  йе  Газз1з1апсе  риЬИаие  ои  з1тр1етеп1:  йез 
огрЬеИпз  йе  1а  с1аззе  гоШпёге  ои  й'апс1епз  5о1- 
йа1;з.  Сез  §агдопз  рог1а1еп1  аизз1  Гипх^оте  е! 
гесеуа1еп1  тёте  йез  §гайез  ауап!;  Га§е  йи  зегухсе 
т1И^а1ге.  Сез  §ат1пз  азз1т11а1еп1;  ггёз  гар1йетеп1; 
1а  1;есЬп^^ие  е1  Йеуепа1еп1;  аи  Ьои!  йе  дие1диез 
аппёез  Й'ехсе11еп1:з  тиз1С1еп5  йетеигап!  зоиуеп!; 
еп  зегУ1се  еп  яиаШё  йе  тиз1с1епз  тИИахгез.  Из 
{а1за1еп1;  1,оиз  раг1;1е  йез  ёсо1ез  роиг  Й1з  йе  зо1йа1з 
ой  113  зи1уа1еп1,  ип  соигз  ё1ётеп1;а1ге. 

Вапз  1ез  сар11;а1ез  ой  зе  1гоиуа1еп1;  1ез  сопзег- 
уа1;о1ге5,  Ьеаисоир  йе  ]еипез  §епз  а  1а  уеШе  йе 
1еиг  зегу1се  тИНахге  ргё{ёга1еп1;  еп1;гег  еп  ^иа- 
И1ё  йе  тиз1с1епз  йапз  1ез  гё§1теп1;з  йе  1а  Сагйе 
йоп1  1е5  огсЬез1;гез  зе  Й1з1;1п§иа1еп1;  раг  1еиг  зр1еп- 
йеиг  е!;  1е  потЬге  ё1еуё  Й'ехёси1;ап1;з.  Ьез  ёсо1ез 
тИНахгез  Рау1оузкоё  е1;  А1ехапйгоузкоё  з1зез 
йапз  1ез  сар11;а1е5  ро55ёйа1еп1;  роиг  1е5  тотез 
га15опз   Й'ехсе11еп1;з  огсЬез1гез   тИНахгез. 

В1еп  йез  ^епз  йе  та  §ёпёга1:1оп  пе  роиггоп! 
оиЬИег  1ез  сопсег^з  <  топз1;гез  »  ргёзеп1ёз  аппие1- 
1етеп^  зиг  1а  зсёпе  йи  ТЬёагге  1трёг1а1  йе  31 
Рё1;егзЬоиг§.  Тоиз  1ез  теШеигз  тиз1с1епз  йез 
гё§1теп1;з  йе  1а  Сагйе  у  ргепа1еп1  раг!,  гёип1з  еп 
ип  зеи1  огсЬез1;ге,  раг{о15  йе  500  ехёси1;ап1;з.  Ь'1т- 
тепзе  зсёпе  йи  ТЬёа^ге  Маг1е,  а  рагИг  йи  <  1;гои 
йи  зоиШеиг  »  е1:  5'ё1еуап1;  1;ои]оигз  ]изди'аих 
агг1ёге-р1ап5  (1ои1:  1е  йегп1ег  гап§  ё1а11;  рпз  раг 
1ез  1ттепзез  1:атЬоигз  «  Шгсз »)  ё^аИ  оссирёе 
раг  1ез  ти51с1епз  еп  §гапйе  1епие  йе  1еигз  гё§1- 
теп1;з,  се  яи1  ргёзеп1;аИ  йёза  ип  зрес1;ас1е  §гап- 
й1озе.  Ьез  теШеигз  сЬе^з  й'огсЬез^ге  йез  гё§1- 
теп1;з  йе  1а  Сагйе  ё1;а1еп1  аи  рирИге.  Сез  сопсег1з 
ё1;а1еп1;  поттёз  «  Сопсег1;з  йез  1пуаИйез  »  ё1;ап1 
йоппё  дие  1ои1;е  1а  гесеИе  ё1:а11;  йезИпёе  роиг  1ез 
оеиугез  йез  1пуаИйез  йе  §иегге.  Ьез  теШеигз 
с11ап1еигз  е1;  сап1;а1г1сез  ргё1:а1еп1:  ё§а1етеп1;  1еиг 
сопсоигз  §гас1еих  а  сез  сопсег1;з  «  топз1гез  ». 

Ьа  ргоу1псе  8и1уа11;  1ез  сар11а1ез,  ог§ап1зап1 
раг1;ои1  йез  сопсег1;з  йе  Ыеп1а1запсе  зиг  се  то- 
йё1е  ауес  1ез  огсЬез1гез  гёишз  йез  гё§1теп1;з  йе 
§агп1зоп. 

Р.Г.  УОЬОСНШЕ 


Редактор  Алексей  Геринг 

Ье   В1гесгеиг:    М.    А.   Сиег1п8 


Пом.  Редактора  К.  М.  Перепеловский 

РЛ.и.Р.,    3;   гие   аи   ЗаЬог,   Раг!»   6* 


от  РЕДАКЦИИ 


Ввиду  стремительно  растунщх  цен,  с  каж- 
дым годом  становится  труднее  издавать  жур- 
нал. На  покрытие  расходов,  связанных  с  его 
изданием,  Редакция  располагает  ИСКЛЮЧИ- 
ТЕЛЬНО СУММОЙ  ДЕНЕГ,  которые  вносятся 
подписчиками  и  читателями  «  ВОЕННОЙ  БЫ- 
ЛИ ». 

Благодаря  щедрой  и  жертвенной,  доброхот- 
ной помощи  всех  тех,  кто  любит  и  ценит  жур- 
нал, нам  удалось  преодолеть  денежный  кризис 
1972  года  не  повышая  подписную  плату,  с  сен- 
тября 1972  года  (см.  №  124). 

Но  со  следующего  цикла  №№  131-136,  ре- 
дакция вынуждена  повысить  цену  и  установить 
новую  систему  подписки  на  журнал : 


Подписка  на  цикл  131-136       —      50  фр.  фр. 

—  1  №  —  10  фр. 
—  12  дол.  в  странах  заокеанских  —  1  №  2.50 
плюс  —  любая  сумма  по  возможностям  каж- 
дого, кто  может,  специально  на  поддержку  жур- 
нала. Это  не  вменяется  никому  в  обязательство. 

Редакция  уверена,  что  все,  кто  правильно  по- 
нимает значение  для  военно-исторического 
дела  нашего  журнала,  поймут  наш  призыв  к 
поддержке  журнала. 

Всем  за  это  низкий  поклон. 

Особая  просьба  к  гг.  подписчикам  НЕ  ПО- 
СЫЛАТЬ ДЕНЕГ  ПОЧТОВЫМИ  МАНДАТА- 
МИ, а  исключительно  чеками  или  переводами 
на  наш  почтовый  счет  С.С.Р. 


иЕ  ВРЮУЕТ 

Ь'АшкаХе  ёез  СоИесИоппеигз  йе  Г1§иппез  йи  Сеп1хе  Ьо1ге  1а11;  рагаИге,  сЬа^ие  М- 
тез1ге,  ип  Ьиие1;ш  «  ЬЕ  ВКЩЦЕТ »,  соп^епап!  йез  агИскз  гиИбёз  раг  гше  ёдшре  <1е 
соИесИоппеигз   сЬеугоппёз. 

СЬадие  ЬиИеПп  сотрог1е  еп  ои1ге  6  р1апсЬез  й'иш^огтез  1трптёе8  зиг  « Ьпз1о1 » 
регтеиап!;  йе  1ез  ретске  е1;  йеззтёез  8рёс1а1етеп1  раг  1ез  ре1п1;ге5  тхШахгез  е1;  соИесйоп- 
пеигз  1е8  р1и8  сотрё^епгз  :  (1е  ВЕАЦЕОКТ,  ГОКТНОГЕЕК,  ЬЕЫЕРУКЕ,  NОКТН,  КЮО,  е1с. 

Ьа  р1ираг1  <1ез  аг11с1ез  зон!;  сопзасгёз  аих  аппёез  йи  1ег  етр1ге. 

Ве  р1из,  уоиз  1гоиуеге2  йапз  сЬадие  питёго  ип  аг11с1е  ассотра^пё  й'шие  р1апсЬе  зиг 
1ез  Тё1:ез  йе  соЬппез  й'111Гап1ег1е  ои  йе  Сауа1ег1е. 

81  уоиз  ё1ез  т^ёгеззё,  уои1е2-уоиз  ]ибег  пойте  Ьи11е11п  раг  уоиз-тёше?  Вапз  ГаШ1г- 
таНуе  {аНез-поиз  рагуешг  8  Г.  еп  11тЬге8    ои  ^  по1;ге  сотрге  сЬёдие  ро81а1.  Коиз  Уоиз 
епуеггопз  ип  пишёго  8рёс1теп. 
А.С.Е.Н.С.Ь.,  19,  гие  йе  1а  НёриЬИдие  —  45  -  ОКЬЕАЫЗ,    С.С.Р.    ОКЬЕАНЗ    1016-42 


*ЬЕ  РА55Ё  М1ЫТА1КЕ). 

Кеуие  Ши81хёе,  Ы1т§ие  рага188ап1;  1;оиз  1ез  йеих   то1з,    е!;   1;га11;ап1;    йе   ГАгтёе   е*   йе   1а 
Маппе  Киззе. 

АЬоппетеп!   роит    1974,    №№  125-130  :    40.00  !гапсз.  Атёпяие,  Аиз^гаПе  —  10  ? 
А(1геззе  йе  1а  гёйасИоп :  61,  гие  СНагйоп-Ьа^асЬе  —  75016  —  РАК13      ^  647  72-55 

ССР.  Рапз  3910-12 


3.  АМООЬЕМКО 
«1М31СМЕ5  РЕС1МЕМТА1РЕ5  ОЕ  1'АРМЕЕ  1МРЕР1А1Е  КиЗБЕ» 

ЕсПИопз  *Тапа18»  Рапв  1966 
Мапие!  а  Гизаее  йез  ата1еиг8  е!  соИесИоппеигз.  1п81ёпе8  йез  согрз  йе  1гоире  е!  дез 
ёсо1ез  тШ1а1ге5.  Тех1е  гиззе,  ргёзеп^аНоп  е1;  зоиз-^Игез  еп  {гапдахз.  Ргё!асе  еп  4  1ап§ие8. 
Уо1ите  17  X  25,  геИё,  230  ра§ез,  487  сисЬёз,  40  {гапсз. 
ТШАОЕ  ТКЕ8  ЫМ1ТЕ 
Айгеввег  соттапйе  аVес  топ1ап1:  а  :  «  ЬЕ  РА88Е  М1ЫТА1КЕ  » 


НА  СКЛАДЕ  ИМЕЮТСЯ  СЛЕДУЮЩИЕ 

КНИГИ,  ДОХОД  ОТ  ПРОДАЖИ 

КОТОРЫХ  ИДЕТ  В  ПОЛЬЗУ 

ИЗДАТЕЛЬСТВА 


Г.  р.  ВАНТЦ  —  В  море  и  на  суше  —  12  фр. 
В.  И.  фон-ДРЕЙБР  —  На  закате  Империи. 

—  15  фр. 

А.  ГАЙРАБЕТОВ  —  Сборник  военных  пе- 
сен —  20  фр. 
Князь  П.  П.  ИШЕЕВ  —  Осколки  прошлого 

—  10  фр. 

КИРАСИРЫ  ЕГО  ВЕЛИЧЕСТВА    —    По- 
следние дни  мирной  жизни  10  фр. 
А.  Л.  МАРКОВ  —  Кадеты  и  юнкера. 

—  20  фр. 
И.    МАНТУЛИН    —    Песенник    русского 
воина  —  25  фр. 

ПАМЯТКА  НИКОЛАЕВСКОГО  КАВАЛЕ- 
РИЙСКОГО УЧИЛИЩА  —  40  фр. 
О.  И.  ПАНТЮХОВ  —  О  днях  былых  — 

35  фр. 
С.  Н.  РЯСНЯНСКИЙ  —  О  Российском  во- 
инстве —  12  фр. 
К.  Р.  —  Полное  собрание  сочинений  тома 
1-Ш  —  60  фр. 

СБОРНИК  ПАМЯТИ  ВЕЛ.  КНЯЗЯ  КОН- 
СТАНТИНА КОНСТАНТИНОВИЧА  2-е 
издание  —  15  фр. 

Н.  ТУРБИН  (Л.  П.  Линевич)  —  По  старому 

следу  :  Сборник  рассказов  —  15  фр. 
А.  И.  ШЕЛОУМОВ  —  Папка  с  20-ю  цвет- 
ными    репродз^кциями     батальных     кар- 
гия  (размер  24x31  см.)  30  фр. 

СЕРГЕЙ  ШПАКОВСКИЙ  —  Памятка  14 
пехот.  Олонецкого  Короля  Сербского 
полка  —  6  фр. 


ЖУРНАЛ  «ВОЕННАЯ  БЫЛЬ> 
МОЖНО  ПОЛУЧАТЬ: 


Пармж  —  в  Конторе  журнала  —  61,  гие 
СЬагйоп-Ьа^асЬе,  Рапз  16  и  в  русских 
книжных  магазинах. 


Германия  —  у  И.  Н.  Горяйнова  —  Наш- 
Ьиг8-Ро81ат*  33,  ВеиЬзсЫапд.  РовИа- 
бегп<1. 

Копенгаген  —  у  Г.  П.  Пономарева  —  Вге<1- 
8а(1е  53,  СорепЬа^ие. 

Италия  —  у  В.  Н.  Дюкина  —  У1а  Кетогеп- 
зе  86,  Коша. 

Сев.  Ам.  С.  Ш.  —  в  Обще  -  Кадетском 
Объединении  у  Г.  А.  Куторга  —  272, 
2  Ауепие  8ап-Ггапс18С0  18,  Са1. 

Сев.  Амер.  С.Ш.  у  князя  Кудашева. 

521    \^    185  81г.  Ар.  2  В 

Ме\^Уогк  10033. 

Австралия  —  а)  у  В.  Ю.  Степанова,  52, 
А1Ьег*  Ка.  81гаШе1(1  2135  Ы.8.\У.  Аиз- 
^гаИа. 
б)  у  В.  П.  Тихомирова; 

5,  Ги11ег  81х.  Г.  12 

Ша1кегу111е  8.  АизЬгаИа  5081 


Аргентина     —  у     Г.     Г.     Бордокова     — 
ХЬега  2768  В^ЕN08  -  А1КЕ8  Агеепйпа 


№129 
Сентябрь  1974  года 

ГОД  ИЗДАНИЯ  XXIII 


1Е  РА55Е  М111ТА1кЕ 


ИЗДАНИЕ 
ОБЩЕ  -  КАДЕТСКОГО  ОБЪЕДИНЕНИЯ 
ПАРИЖ 


Редакция  журнала    « ВОЕННАЯ   БЫЛЬ  »  с  глубокой  скорбью  извещает  о  кончине 
своего  дорогого  сотрудника  лейб-гвардии  Кирасирского  Его  Величества  полка  подполк. 


Князя  ИГОРЯ  МИХАЙЛОВИЧА 

Последовавшей  в  г.  Брюсселе. 


ЧЕРКАССКОГО 


Общество  бьшших  кадет  Первого  кадетского  корпуса  и  Обще-Кадетское  объедине- 
ние во  Франщ!  с  глубоким  горем  извещают  о   кончине    своих   дорогих   одноканптков : 
Гвардейского  Жандармского  полуэскадрона  полк-   ДМИТРИЯ   СТЕПАНОВИЧА   ШЕВИЧ 

вьш.   1903  г. 


145   пехотного  Новочеркасского   полка 


капитана  ПЕТРА  ИЛЬИЧА  КАЛУЧИНА 
1913  г. 


Редакщ1я  журнала  с  глубоким  горем  извещает  о  кончине  своего  дорогого  сотрудни- 
ка и  друга 
16  стрелкового  Императора  Александра  1П  полка  подполковника 

ВЛАДИМИРА  ВИЛЬГЕЛЬМОВИЧА     АЛЬМЕНДИНГЕР 


СОДЕРЖАНИЕ: 

От  редактора  «  ВОЕННОЙ  БЫЛИ  »  1 
Действия  конницы  под  Кюрюк-Дара  — 

полковник  князь  Н.С.  Трубецкой  2 

Образование  флота  Добровольческой  армии  —  П. А.  Варнек  10 

26  дней  на  реке  Сан  —  В.Е.  Милоданович  21 

«  Заря  с  церемонией  »  —  Александр  Ветлиц  28 

Послесловие  к  статьям  К.Р.Т.  —  К.Р.Т.  30 

Медалист  Висковатов  —  Евгений  Молло  36 

Обзор  военной  печати  —  К.П.  21 

О  намерении  Пугачева  учредить  медали  —  Евгений  Молло  37 

На  немецких  минах  на  Дунае  —  А.Н.  Пестов  38 

Памяти  трагически  погибших  офицеров  —  А.  Волков  40 

От  Редактора.  Письма  в  редакцию  41 

«  Архивы  Русской  Эмиграции  »  —  Алексей  Геринг  42 

Ко1;е  йи  Кейасгеиг  йи  «  Раззё  МШ1;а1ге  »  43 
Огйгез  е*  ВёсогаИопз  йе  1а  §иегге  с1уПе  1917-1922  —  Р.У.  РасНко^  44 
ВёсогаНопз  ег  В151тс1;10пз  еп  Кизз1е  зе1ёпеиг1а1е  —  Еидёпе  МоИо      52 

ЛззетЫёе  (1ез  СЬеуаИегз  йе  ГОгйге  йе  8а1п1-Оеог§ез  —  О.К.  53 


ВОЕННАЯ    БЫЛЬ 


ЕЕ  РА88Ё  М1Ь1ТА1КЕ 


ИЗДАНИЕ  ОБЩЕ-КАДЕТСКОГО  ОБЪЕДИНЕНИЯ  ПОД  РЕДАКЦИЕЙ  А.  А.  ГЕРИНГА. 
АДРЕС  РЕДАКЦИИ  И  КОНТОРЫ  —  61,  гие  СИагс1оп-1адасНе   Рог/5  (16)  647  72-55 


ХХП1  Год  издания 


№  129  —  СЕНТЯБРЬ  1974 


В1МЕ5ТК1Е1.     Рпх  -  7,-Рг5 


От  Редактора  «Военной  Были 


с  тяжелым  чувством  я  обращаюсь  к  вам, 
дорогие  сотрудники,  подписчики  и  читатели 
«  ВОЕННОЙ  БЫЛИ  ». 

ЭТОТ  129-й  номер  будет  ПОСЛЕДНИМ  но 
мером  выходившего  24  года  нашего  журнала. 
Нелегко  мне  было  репшться  на  этот  шаг  но  все 
возрастающие  материальные  трудности  и  мое 
пошатнувшееся  здоровье  вынуждают  меня 
прекратить  выход  нашего  журнала. 

Я  знаю  что  многих  это  известие  опечалит,  но 
твердо  надеюсь,  что  никто  не  осудит  меня  за 
это  решение  и  постарается  правильно  понять. 

В  последние  годы  я  уже  неоднократно  писал 
о  трудном  финансовом  положении  журнала  и 
обращался  с  призывом  помочь.  И  многие  откли- 
кались в  меру  сил,  помсга.ли,  что,  в  какой  то 
степени,  помогло  мне  выпустить  еще  несколько 
очередных  номеров.  Но  дальше  так  продол- 
жаться не  может.  Слишком  большие  деньги 
еще  потребуются  в  будущем,  совершенно  неиз- 
вестно даже  какие,  при  все  растущих  ценах. 
Нужны  были  бы  еще  многие  и  многие  новые 
подписчики,  а,  наоборот,  с  годами  их  становит- 
ся все  меньше  и  меньше. 

Кроме  нормальной  редакторской  работы,  с 
самого  основания  н^урнала  вот  У1ке  почти  24  го- 
да вся  административная  работа,  финансовая 
часть  и  прочее  лежали  на  мне  одном...  Пережи- 
ваемые моим  детищем  —  журналом  трудности, 
связанные  с  ними  волнения  и  заботы,  да  и  не- 
малые уже,     мои  годы  сильно     подточили  мое 


здоровье,  и  я  не  в  силах  работать  так,  как  рабо- 
тал все  эти  долгие  годы  и  как  мне  следовало  бы 
работать,  д.тхя  того  чтобы  продолжать  вести 
л<урнал. 

Заканчивая  издание  «  ВОЕННОЙ  БЫЛИ  »,  я 
мысленным  взором  окидываю  содержание  всех 
номеров,  от  первого  до  последнего,  и  вижу 
скслько  было  сделано  за  это  время  всеми,  кто 
потрудился  со  мной  на  этом  поле,  широком  и 
обширном  по.т1е  русской  военной  истории.  Всем 
сотрудникам  журнала  мой  низкий  и  сердечный 
поклон.  Придет  время,  и  на  шобщий  труд  будет 
оценен  русскими  военными  историками.  Мно- 
гое из  военного  прошлого  России  запечатлено 
правдиво  и  уже  навсегда.  Напечатанные  статьи 
и  заметки  вносят  свою  каплю  труда  в  восстано- 
вление истинного  хода  больших  исторических 
событий  и  дают  им,  как  мне  кажется,  правиль- 
ную оценку.  Они  знакомят  читате.чя  с  подлин- 
ным бытом  и  жизнью  русской  военной  среды, 
дают  ценные  сведения  о  часто  малоизвестных 
оссбеннсстях  формы,  орденов,  медалей  и  про- 
чих знаков  отличия  Российской  армии  и  фло- 
та. В  свое  время  все  это  будет  ценнейшим  ма- 
териалом для  будущих  военных  писателей  и 
историков,  когда  настанет  время  восстанавли- 
Еать  истинный  лик  военной  истории  на  нашей 
родине. 

«  ВОЕННАЯ  БЫЛЬ  »,  это  наш  вклад  в  вели- 
кое де.ло  строительства  России,  и  мы  уверены 
что  вся  наша  работа  была  проделана  нами  неда- 
ром и  пусть  это  сознание  нам  послужит  боль- 
шим удовлетворением. 


Моему  верному  помощнику  Константину  Ми- 
хайловичу Перепеловскому,  дорогим  беско- 
рыстным сотрудникам  журнала,  его  представи- 
телям, в  особенности  неизменному  почти  с  ос- 
нования журнала  Георгию  Александровичу 
Куторга,  глубокоуважаемой  Александре  Федо- 
ровне Серебряковой,  верному  другу  журнала, 
несшему  на  себе  всю  тяжесть  переводов  и  прав- 
ку статей  нашего  французского  отдела,  всему 
техническому  составу  1-й  Украинской  типогра- 
фии в  Париже,  во  главе  с  ее  директором,  в  те- 
чение мисгих  лет  работавшим  с  нами  и  всегда 
шедшим  навстречу  всем  нашим  пожеланиям  и, 


креме   журнала,   напечатавшим   свыше  двадца- 
ти   изданных  нами  брошюр  и  книг. 

Всем  вам,  мои  дорогие  друзья  по  журналу, 
помогшим  мне  осуществить  нелегкую  работу, 
задуманную  мною  почти  четверть  века  тому  на- 
зад и  ныне  только  силою  внешних  обстоятель- 
ств остановленную,  я  посылаю  мой  прощаль- 
ный привет  и  самую  искреннюю  благэдарность 
за  сказанную  мне  ценнейшую  помощь  в  труд- 
ном деле,  начатом  мною  и  осуществленном  ис- 
ключительно благодаря  вашей  ценной  помощи 
и  поддержке. 

Алексей   Геринг 


Действия  конницы  под  Кюрюк-Дара 


24  ИЮЛЯ  1854  ГОДА 


6  августа  (24  июля  по  ст.  ст.)  1929  года  испол- 
нилось 75-летие  Кюрюк-Даринского  сражения, 
коим  решилась  летняя  кампания  1854  года  в 
Малой  Азии.  Этот  очерк  не  есть  описание  сра- 
жения, где  16  тысяч  русских  войск  разбили  60 
тысяч  турок,  а  описание  действий  кавалерии, 
где,  как  выразился  генерал-адъютант  кн.  З.Г. 
Чавчавадзе,  поздравляя  Кавказскую  кавале- 
рийскую дивизию  в  1904  году,  в  день  50-летней 
годовщины  :     «  Кавалерия    ложилась    костьми, 


чтобы  вырвать  победу  ».  В  описании  не  будут 
упоминаться  имена  Северцев  и  Переяславцев 
только  потому,  что  они  еще  не  составляли  от- 
дельных частей  :  Северцы  были  тогда  еще  Ни- 
жегородцами,  а   Переяславцы  —  Тверцами. 

Состав  кавалерии  был  следующий  :  началь- 
ник ее  —  генерал-лейтенант  А.Ф.  Багговут, 
носивший  Георгия  3-й  степени  за  Башкадыкляр 
(1853  г.).  Сводная  драгунская  бригада,  только 
в  мае  месяце  прибывшая  из  России,  в  сосгаве 
полков  :  драгунского  генерал-фельдмаршала 
графа  Паскевича  Эриванского  (Новороссийско- 
го) —  10  эскадронов;  драгунского  Великого 
Князя  Николая  Николаевича  (Тверского)  —  10 
эскадронов;  бывших  уже  на  Кавказе  :  драгун- 
ского Наследного  Принца  Виртембергского  (Ни- 
жегородского) —  6  эскадронов  (первые  два  ди- 
визиона находились  на  Лезгинской  линии,  в 
Кахетии);  Донского  №20  казачьего  —  5  сотен; 
Сборно-Линейного  №  1  казачьего  полка  в  сос- 
таве 6  сотен;  такого  же  полка  №2  трехсотенно- 
го  состава;  Конно-мусульманской  бригады  пол- 


ковника  кн.  Яссе  Андроникова  из  полков  №  1 
Карабахского  и  №  2  Ширванского,  всего  12  со- 
тен; двух  сотен  охотников  полковника  М.Т  Ло- 
рис-Меликова  и  Донских  конно-артиллерий- 
ских  казачьих  батарей  №  6  и  №  7.  Всего  26  эс- 
кадронов, 14  сотен  казаков,  14  сотен  милиции  и 
16  конных  орудий. 

Каков  был  нравственный  элемент  этих  ча- 
стей ?  Если  у  кого-либо  из  Нижегородцев  и  да- 
вали себя  чувствовать  Башкадыклярские  раны, 
то  полк  был  зато  покрыт  свежими  лаврами  и 
имел  во  главе  своего  доблестного  командира 
князя  Язона  Чавчавадзе,  удостоенного  за  под- 
виги своего  полка  Георгия  3-й  степени.  В  рядах 
полка  были  уже  новые  Георгиевские  кавалеры, 
майоры  Ф.К.  Барковский,  В. А.  Петров  и  кн.  3. 
Г.  Чавчавадзе,  Добрая  половина  драгун  была 
украшена  крестами,  а  трубачи  гордились  новы- 
ми серебряными  трубами  , полученными  полком 
за  этот  бой. 

Новороссийцы  и  Тверцы,  если  и  не  имели 
свежих  лавров  ,то,  конечно  ,как  выделенные  из 
всего  драгунского  корпуса  самим  Императором 
Николаем  1-м,  горели  пламенным  желанием  оп- 
равдать доверие  Государя,  что  они  и  доказали 
на  деле. 

Кавказские  линейные  казаки  уже  давно  стя- 
жали себе  боевую  славу  в  долговременной 
борьбе  с  храбрыми  горцами,  а  за  Восточную 
войну,  сражаясь  наравне  с  регулярной  конни- 
цей, явили  новые  подвиги  мужества  и  герой- 
ства. Командовали  ими  такие  достойные  на- 
чальники как  Георгиевский  кавалер  полковник 
А.Ф.  Камков,  командир  1-го  полка,  и  флигель- 
адъютант  полковник  Д. И.  Скобелев,  командир 
2-го  полка. 

Если  донцы  и  уступали  вначале  качествам 
линейцев,  то  только  потому,  что  эти  полки  не 
находились  постоянно  в  боевых  действиях,  но 
скоро  и  они  сравнялись  со  всеми  в  бесстрашии. 
Зато  донские  батареи  были  легендарны  своими 
действиями,  и  особенно  славилась  на  Кавказе 
7-я  батарея  полковника  Ф.Е.  Долотина. 

Полки  Конно-мусульманской  бригады,  руко- 
водимые регулярными  офицерами,  были  хра- 
бры, но  требовали  за  собой  строгого  надзора. 
Лучшим  полком  из  них  был  1-й  Карабахский, 
более  исправный  как  всадниками,  так  и  ло- 
шадьми и  оружием. 

Оригинальны  были  сотни  охотников  полков- 
ника М.Т.  Лорис-Меликова.  Это  был  своего  ро- 
да иностранный  легион,  состоявший  из  людей 
всякого  звания  и  состояния.  Тут  были  и  гру- 
зины, и  жители  наших  мусульманских  провин- 
ций, и  армяне,  как  турецкие,  так  и  наши, 
беглые  от  нас  и  от  турок  карапапахи,  турецкие 
греки  и  даже  один  русский.  Беспардонная  дру- 
жина эта  отличалась  отвагой,  расторопностью  и 
хорошим  знанием  местности.  Трудно  было  со- 
хранять   между    ними    строгий    порядок    из-за 


беспрестанного  прилива  и  отлива  всадников, 
записывавшихся  в  сотни  и  часто  произвольно 
уклонявшихся  от  явки.  Среди  них  всегда  мож- 
но было  найти  лазутчиков  и  проводников,  ибо 
все  они  имели  повсюду  своих  родных  и  знако- 
мых. Они  любили  перестрелку  с  неприятелем, 
отчаянно  домогаясь  всякой  добычи,  но  все  по- 
ручения исполняли  с  верностью  и,  в  общем, 
оказывали  нам  большие  услуги. 

Анатолийская  армия  противника  была  луч- 
шей в  Турции.  Регулярная  пехота  была  обучена 
по  французскому  уставу,  и  в  ней  особенно  вы- 
делялись арабистанские  полки,  служившие  ей 
опорой.  Сверх  того,  в  ней  было  четыре  шту- 
церных стрелковых  батальона,  из  коих  один  — 
султанской  гвардии,  набиравшийся  из  горных 
жителей  района  южнее  Смирны;  он  отличался 
от  прочих  видом,  одеждой  и  военной  подготов- 
кой. Кавалерия  состояла  из  улан,  сильно  пос- 
традавших в  кампанию  1853  года,  курдов  и  ба- 
ши-бузук.  Артиллерия  была  особенно  хорошо 
обучена  и  имела  исправную  материальную 
часть.  Лучшими  начальниками  были  Керим-па- 
ша, турок  старого  закала,  командовавший  ара- 
бистанской  дивизией  и  пользовавшийся  боль- 
шим уважением,  несмотря  на  то,  что  был  без 
образования,  и  также  Измаил-паша,  венгерец 
по  происхождению,  по  фамилии  Кмети. 

Кампания  1854  года  началась  15  июня  пере- 
ходом границы  Александропольским  корпз'сом 
генерал-лейтенанта  В. О.  Бебутова.  Перед  войс- 
ками развернулась  знакомая  многим  картина  : 
впереди  возвышался  Караял,  влево  от  него 
лежало  Башкадыклярское  поле  ,на  котором 
еще  виднелись  могилы  и  кресты,  следы  про- 
шлогодней битвы,  а  вдали,  на  самом  горизонте 
виднелась  длинная  полоса  турецких  палаток. 
Это  была  турецкая  анатолийская  армия,  распо- 
ложившаяся лагерем  около  дер.  Хаджи-Вали. 

На  девятый  день  похода  русские  обогнули 
Караял  и  стали  по  другой  его  стороне,  между 
дер.  Кюрюк-Дара  и  Полдырван.  На  этих  пози- 
циях, разделенных  лишь  двадцативерстным 
пространством,  противники  простояли  целый 
месяц,  и  ни  та,  ни  другая  сторона  не  решалась 
перейти  в  наступление.  Происходили  только 
аванпостные  стычки  и  перестрелки,  преиму- 
щественно между  линейцами  и  сувари  (турец- 
кая конница),  драгуны  же  оставались  всегда 
в  резерве,  и  вся  их  служба  проходила  в  даль- 
них фуражировках.  Это  полное  затишие  при- 
нудило турецкого  главнокомандующего  Зариф- 
Мустафу-пашу  решиться  самому  перейти  в 
наступление,  и  им  бы.л  принят  план  начальни- 
ка штаба,  генерала  французской  службы  Гюйо- 
на,  предложившего,  пользуясь  огромным  пре- 
восходством в  силах,  атаковать  русских  с  фрон- 
та и  с  правого  фланга,  выслав  конную  мили- 
цию в  обход  обоих  флангов,  для  перерыва  сооб- 
щений с   Александрополем.   Наступление   было 


назначено  на  24  июля,  причем  22-го  ночью 
лишние  тяжести  и  обозы  были  отправлены  в 
Каре. 

Это  не  ускользнуло  от  внимания  кн.  Бебуто- 
ва,  к  которому  в  лагерь  явились  23-го  два  ар- 
мянина и  рассказали  о  виденном,  добавив,  что 
«  ночью  турки  куда-либо  пойдут.  В  палатках 
все  уложено,  сувари  поседла.пи  коней,  у  пушек 
лошади  в  хомутах,  низаму  роздали  ром  ».  Это 
сообщение  вывело  из  бездействия  и  кн.  Бебу- 
това,  который,  зная  о  неудовольствии  Импера- 
тора Николая  1-го  медленностью  военных  дей- 
ствий и  предполагая,  что  турки  предпринимают 
отступление  к  Карсу,  решил  перейти  в  насту- 
пление на  карсскую  дорогу  и,  если  представит- 
ся случай,  атаковать  турок  с  фланга  и  с  тыла. 
Отсюда  видно,  что  бой  под  Кюрюк-Дара  был 
типичным  встречным  боем,  когда  обе  стороны 
готовились  к  нападению  в  один  и  тот  же  день 
и,  несмотря  на  присутствие  массы  кавалерии, 
ни  та,  ни  другая  сторона  не  имела  верных  све- 
дений  о   противнике. 

В  ночь  на  24  июля,  предполагая  нас  еще  в 
.пагере,  турки  выступили  двумя  колоннами  : 
правая,  под  начальством  Керим-паши,  силой  в 
19  батальонов  и  16  эскадронов  при  22  орудиях, 
должна  была,  примыкая  правым  флангом  к 
Караялу,  наступать  с  фронта,  а  левая,  под  на- 
чальством генерала  Измаила-паши,  силой  в  22 
батальона,  22  эскадрона  и  48  орудий,  предназ- 
началась для  решительной  атаки  на  наш  пра- 
вый фланг  после  ослабления  нас  атакой  колон- 
ны Керим-паши.  14  тысяч  баши-бузук,  разде- 
ленных на  две  массы  ,были  направлены  в  об- 
ход обоих  флангов,  а  на  поддержку  послано 
на  гору  Караял  четыре  стрелковых  батальона. 

У  нас  тоже  вечером  23  июля  кн.  Бебутов 
приказал  снимать  лагерь  и  всему  обозу  стя- 
нуться в  вагенбург  у  дер.  Полдырван.  Ранцы 
приказано  было  оставить,  взять  сухарей  на  4 
дня,  а  воду  иметь  в  манерках. 

В  час  ночи  части  стали  выстраиваться  перед 
лагерем.  Ночь  была  безлунная,  небо  чистое  и 
звездное.  В  3  часа  утра  24-го  двинулись  на  сел. 
Мешко  (по  карсской  дороге),  так  как  не  было 
известно,  по  какому  направлению  выступили 
турки.  В  авангарде  следовали  две  сотни  пол- 
ковника Лорис-Меликова,  три  сотни  Скобелева 
и  Кавказский  стрелковый  батальон  (ныне  1-й 
Кавказский  стрелковый  полк,  славные  Гомбор- 
цы).  Казаки  и  охотники  шли  сперва  цепью  впе- 
реди, прикрывая  фронт,  а  затем  начали  рас- 
сыпаться по  Караялу.  За  авангардом  двигалась 
в  двух  параллельных  колоннах  вся  пехота  с 
пешими  батареями, имея  по  сторонам  :  слева  — 
Конно-мусульманскую  бригаду,  а  справа  — 
Сборно-линейный  полк  Камкова.  За  пехотою 
шли  драгуны,  донцы  с  конными  батареями  и 
остальная  милиция.  Нахождение  конницы  в 
хвосте    объясняется,    вероятно,    тем,    что    шли 


ночью. 

Не  успели  отойти  и  трех  верст,  как  стала 
заниматься  заря.  Оконечность  Карая.ла  была 
теперь  далеко  назади,  почти  в  тылу  отряда,  и 
лежала  прямо  на  восток,  и  сразу  наступивший 
рассвет  открыл  перед  нами  всю  анатолийскую 
армию  турок,  двигающуюся  большими  колон- 
нами на  наш  покинутый  лагерь.  Двигаясь  сов- 
сем в  противоположную  сторону  ,мы  в  этот  мо- 
мент находились  как  раз  на  фланге  неприяте- 
ля. Воспользоваться  выгодным  положением  бы- 
ло уже  нельзя,  турки  наступали  уступами  и  мо- 
гли взять  нас  во  фланг  и  тыл,  а  в  случае  неуда- 
чи путь  отступления  на  Александрополь  был 
бы  отрезан. 

После  недолгого  колебания  князь  Бебутов  ре- 
шил повернуть  назад  и  строиться  параллельно. 
Построение  фронта  назад  в  виду  неприятеля 
могло  вызвать  суматоху  ,но  все,  даже  простые 
солдаты,  ясно  видели  опасность  нашего  положе- 
ния и  ни  у  кого  не  было  тени  колебания,  сом- 
нения или  растерянности.  Это  была  чудная 
Кавказская  армия,  которую  нельзя  было  оза- 
дачить ничем. 

Как  только  повернули  назад  , сотни  полка 
Скобелева  быстро  сосредоточились  вместе  и 
получили  приказание  обеспечить  фланг,  удер- 
живая за  нами  Караял.  За  ними  двинулись  под 
командой  генерала  Белявского  :  Белевский 
егерский  полк  (3  батальона),  один  батальон 
Тульского  егерского  полка.  Кавказский  стрел- 
ковый батальон  и  легкая  батарея  (18-й  бригады) 
получившие  приказание  как  можно  скорее  за- 
хватить Караял,  к  которому  мы  хотели  прис- 
троиться левым  флангом. 

Тем  временем  линейцы  заметили,  что  он  за- 
нят, остановились  и  развернулись  против  око- 
нечности Карая.па,  от  которого  вправо  стояли 
около  10  турецких  батальонов  с  18  орудиями. 
За  горой  были  резервы  ,а  далее,  еше  правее  и 
вдалеке,  массы  неприятеля  двигались  в  обход 
нашего  правого  фланга. 

Подходя  к  Караялу,  генерал  Белявский  на- 
шел его  уже  занятым,  и  атаковать  его  теперь, 
под  угрозой  нападения  с  фланга,  было  уже 
нельзя.  Решили  бросить  его  совсем  и  продви- 
нуться вперед  так,  чтобы  он  находи.лся  сзади, 
и  сначала  оттеснить  правое  неприятельское 
крыло,  а  затем  атаковать  центр  и  левый  фланг 
противника.  Для  того,  чтобы  турки  не  спусти- 
лись с  Караяла,  против  него  был  оставлен  за- 
слон из  одного  батальона  пехоты,  четырех  эс- 
кадронов Новороссийцев  и  четырех  орудий. 
Этот  отряд  должен  был,  если  нужно,  умереть, 
но  не  пропустить  турок. 

Для  прикрытия  движения  генерала  Беляв- 
ского вправо,  то  есть  откуда  наступал  неприя- 
тель, были  высланы  драгунские  полки  Нижего- 
родский и  Тверской  с  конной  батареей  Долоти- 
на  и  три  сотни  донцов  №  20  полка  с  ракеткою 


командою.  В  5  часов  30  мин.  утра  они  вста.пи 
в  линию,  а  правее  их,  в  центре,  стали  развора- 
чиваться Грузинцы  и  Эриванцы  с  тремя  бата- 
реями Кавказской  гренадерской  артиллерий- 
ской бригады  с  общим  резервом,  а  правый 
фланг  составили  мусульманская  бригада,  лк- 
нейцы  Камкова  и  6  эскадронов  Новороссийцев 
с  Донской  Л''о  6  батареей. 

Теперь  боевая  позиция  обозначилась  уже  яс- 
но :  Нижегородский  полк  расположился  усту- 
пом правее  Белевцев,  а  еще  правее,  то  есть  бли- 
же к  туркам,  —  Тверцы.  Турки  открыли  огонь 
первыми  , первоначально  по  сотням  Скобелева, 
когда  же  подошли  драгуны  и  Донская  батарея, 
то  под  прикрытием  казаков  донцы,  снявшись  с 
передков,  начали  посылать  туркам  ядро  за  яд- 
ром. Арти.члерийский  огонь  разгорелся  по  всей 
линии,  но  особенно  сильньп'^  вред  наносил  нам 
штуцерный    огонь    правого    крыла. 

Против  Тверцов  свирепствовала  сильная  ба- 
тарея, и  солдаты,  не  бывшие  еще  в  делах,  ста- 
ли колебаться.  Попытка  генерала  Белявского 
атаковать  неприятельских  стрелков  успеха  не 
имела.  Тогда  генерал  Багговут  послал  прика- 
зание Тверскому  полку  атаковать  батарею  вре- 
дившую нашему  левому  флангу.  Выскочив  впе- 
ред, генерал  граф  Нирод,  командир  Сводной 
бригады,  приказал  командиру  полка  гюлковни- 
ку  Куколевскому  вести  полк  в  атаку. 

Десять  эскадронов,  очертя  голову,  ринулись 
карьером  на  эту  батарею,  только  строй  медных 
касок  сверкал  из-под  пыли.  Впереди,  на  белом 
коне  скакал  граф  Нирод.  Более  двадцати  ору- 
дий били  по  полку  с  фронта  и  с  фланга  пере- 
крестным огнем,  но  драгуны  молча,  без  «  ура  «, 
неслись  прямо  на  12-орудийную  батарею.  Ее 
прикрытие  отшатнулось  назад,  батарея  дала 
последний  залп  и  больше  не  заряжала,  при- 
слуга была  изрублена  ,но  увлеченные  боем 
драгуны  расстроили  фронт  и  с  непривычки  не 
могли  быстро  собраться.  Противник  тем  време- 
нем опомнился,  окружил  полк  и  поражал  его 
огнем. 

В  эту  минуту  из-за  Караяла  показались  ту- 
рецкие уланы.  Полковник  Куколевский  заме- 
тил это  и,  хотя  и  раненный  в  руку,  собрал  полк 
и  вторично  отбросил  пехоту,  но,  к  сожалению, 
драгуны  опять  не  остановились  вовремя,  про- 
неслись дальше  и  столкнулись  со  свежими  ту- 
рецкими батальонами.  Они  приняли  влево  и 
встретились  здесь  с  двумя  турецкими  улански- 
ми полками,  выскочившими  из-за  Караяла. 
Тогда  они  взяли  еще  левее  и  кинулись  назад, 
в  промежуток  между  Белевцами  и  горой  Ка- 
раял.  Турецкие  стрелки  осыпали  их  огнем  с 
Караяльского  ската,  уланы  гнались  за  ними. 
Таким  образом  полк  описал  дугу,  начав  атаку  с 
правой  оконечности  нашего  левого  фланга  и 
окончив  ее  уже  за  левой.  Тверцы  успели  увезти 
только  четыре  орудия,  но  батарея  была  уничто- 


жена, и  это  много  облегчило  нас.  В  этой  атаке 
особенно  отличились  командир  1-го  дивизиона 
полковник  Н.С.  Рыкачев  и  штабс-капитан  П.Е. 
Жиленков,  взявший  с  боя,  во  главе  эскадрона, 
два  орудия. 

Тем  временем  шесть  турецких  батальонов 
ударили  в  барабаны  и  двинулись  против  Бе.тев- 
цев,  Тульцев  и  стрелков,  которые  не  выдержа- 
ли и  стали  подаваться  назад.  С  Караяла  это 
увидели,  и  среди  турок  раздались  неистовые 
крики  восторга.  Описывая  этот  момент  сраже- 
ния, князь  Бебутов  доносил  :  «  Момент  был 
критический.  Но  тут  стоял  непобедимый  Ниже- 
городский полк,  который,  жертвуя  в  минуту 
необходимости  правилами  тактики,  в  шестпэс- 
кадронном  составе,  без  артиллерии,  ринулся  на 
целую  линию  штуцерных  батальонов ».  Атака 
началась  по-дивизионно.  Наклонив  пики,  пики- 
нерный  дивизион  полковника  И.Е  Тихоцкого 
первым  понесся  в  атаку.  Турки  свернулись  в 
каре.  Выдержав  два  залпа  в  лицо,  пикинеры 
врезались  в  пехоту.  Командир  9-го  эскадрона 
(ныне  3-й  Северцев)  штабс-капитан  граф  О.Ф. 
Менгден  получил  тяжелую  рану  в  грудь.  Здесь 
были  ранены  поручик  И.  Вихман,  прапорщики 
П. И.  Готовицкий  и  И. П.  Суриков,  а  прапор- 
щик Н.Б.  Баснин  был  убит. 

Турецкие  батальоны  стояли  стеной,  смыка- 
лись над  телами  товарищей  и  отбивались  шты- 
ками. Пикинеры  отскочили,  но  тут  же,  под 
сильным  ружейным  огнем,  в  каких-нибудь  50 
шагах  стали  строиться  вновь. 

Не  давая  неприятелю  двинуться  с  места,  3-й 
дивизион  майора  В.А.  Петрова  тотчас  же  сме- 
нил пикинер,  и  снова  завязался  отчаянный  бой. 
Оба  эскадронные  командиры.  5-го  —  капитан 
В. Я.  Батиевский  и  6-го  —  капитан  А.М.  Реза- 
нов, были  сражены.  В  песне  поется  про  3-й 
дивизион  : 

«  Пять   раз   ходил   в   атаку. 
Пять  раз  вертался  вновь, 
В  ту  памятную  драку 
Везде  лилася  кровь. 

Два  наших  командира 
Погибли  на  штыках, 
Петров  был  ранен  такж;е, 
Но  все  стоял  в  рядах  ». 

Его  лошадь  подняли  на  штыки.  Тут  были  ра- 
нены поручики  И.А.  Петров  2-й,  М.6.  Мамулов, 
а  прапорщик  Ф.В.  Драгилев,  пробившийся  до 
середины  каре,  получил  шесть  ран.  Но  и  3-й 
дивизион  был  отбит.  Его  мгновенно  сменил  4-й 
дивизион. 

Дивизион  этот,  еще  стоя  на  месте  , потерял 
своего  достойного  командира,  полковника  К. К. 
Шульца,  раненного  в  голову  пулей,  которая  про- 
била ему  левый  висок,  обогнула  череп  и  оста- 


—  5  — 


нсвилась  у  правого  уха.  Он  упал,  его  сочли  уби- 
тым, и  два  драгуна  подбежали,  чтобы  поднять 
его,  но  он  превозмог  боль,  сел  на  коня  и  стал 
перед  фронтом.  От  потери  крови  он  снова  упал 
в  обморок.  Тогда  его  отнесли  на  перевязочный 
пункт.  Дивизион  повел  в  атаку  командир  7-го 
эскадрона  (1-й  Северцев)  майор  кн.  З.Г.  Ч-чвча- 
вадзе.  Едва  эскадрон  перешел  в  карьер,  как 
случилось  обстоятельство,  никем  не  предвиден- 
ное, но  имевшее  огромное  влияние  на  весь  ход 
боя.  Завидя  издали  опасное  положение  полка, 
полковник  Долотин  выслал  сюда  четыре  ору- 
дия, которые  под  командою  храбрейшего  есаула 
А. П.  Кульгачева  , понеслись  вперед  и,  перере- 
зав драгунам  дорогу,  снялись  с  передков.  Вот 
на  эти-то  орудия  наскакал  на  полном  карьере 
дивизион  и  с  ними  перепутался,  а  на  турецкие 
батальоны  ударили  только  8-й  эскадрон  (ныне 
2-й  Северский)  капитана  М.М.  Колмыкова  и 
половина  7-го  эскадрона.  Но  это  был  геройский 
полуэскадрон,  состоявший  почли  весь  из  Геор- 
гиевских кавалеров.  Тридцать  из  этих  героев 
легли  на  турецких  штыках,  и  только  ничтож- 
ная горсть  с  самим  князем  Захарием  Чавчавад- 
зе  выбилась  назад  из  этих  страшных  каре.  Сам 
Чавчавадзе  был  ранен  пулею  в  шею,  но  остался 
в  строю. 

Между  тем  турки  сосредоточили  штуцерный 
огонь  на  донских  орудиях,  и  через  несколько 
минут  почти  вся  прислуга  и  лошади  лежали  пе- 
ребитыми у  своих  орудий.  Под  Кульгачевым 
была  убита  лошадь,  а  есаул  Ренсков  был  ранен 
в  голову.  Оставшиеся  в  живых  донцы  поспешно 
отташ;или  два  орудия,  но  другие  два,  без  пе- 
редков и  без  прислуги,  остались  на  месте.  Тогда 
турки  бегом  спустились  вниз  и  с  громкими  кри- 
ками захватили  эти  орудия. 

Говорят,  есаул  Кульгачев,  на  свежем  коне, 
подскакал  к  Нижегородцам  и  закричал  им  : 
«  Нижегородцы,  смотрите,  как  берут  ваши  пуш- 
ки !  » 

Громко  заговорила  в  сердцах  храбрых  Ни- 
жегородцев старинная  слава  полка :  они  при- 
выкли брать  неприятельские  орудия,  но  не  от- 
давать своих  никогда  !...  Полковник  Тихоцкий 
с  пикинерами,  слева,  полковник  князь  А.  М. 
Дондуков-Корсаков  с  двумя  драгунскими  ди- 
визионами, справа,  ринулись  на  турок.  Удар 
был  ужасный,  передние  шеренги  батальонов 
свалились  под  грозными  шашками,  орудия  бы- 
ли брошены,  но  только  что  драгуны  взялись 
их  увезти,  как  турки  бросились  в  штыки  и  сно- 
ва овладели  пушками.  Нижегородцы  отскочи- 
ли, устроились  опять,  одна  атака  сменяла  дру- 
гую, но  турецкая  пехота  стояла  твердо,  а  ору- 
дия, как  безмолвные  жертвы,  одни  стояли  меж- 
ду драгунами  и  неприятелем,  заваленные  тела- 
ми наших  и  турок. 

Как  раз  в  это  время  к  генералу  Багговуту 
прискакал  ординарец  князя  Бебутова  с  прика- 


занием взять  Нижегородцев  и  спешить  к  пра- 
вому флангу,  который  теснили  турки.  «  Ниже- 
городцы все  в  работе,  —  ответил  генерал,  сто- 
явший, буквально  ,под  градом  пуль  и  картечи. 
—  Нет  никакой  возможности  вырвать  их  из 
дела.  Возьмите  линейцев,  доложите,  что  види- 
те !  »  Казаки  Скобелева  помчались  во  весь  дух 
на  правый  фланг.  Но  вот  опять  скачет  другой 
ординарец  :  «  Возьмите,  что  можно,  и  спешите 
на  правый  фланг  !  »  Багговут  сдал  начальство 
графу  Нироду  и  повел  с  собою  3-й  дивизион 
Тверцов  и  три  сотни  донцов  с  ракетною  коман- 
дою. 

Нижегородцы  между  тем  повторяют  удар  за 
ударом,  но  они  уже  не  представляли  из  себя 
стройного  полка,  боем  уже  не  распоряжался 
никто,  его  вели  сами  солдаты.  Привычные  к 
бою,  они  рассыпались  при  неудаче,  но  скоро 
опять  находили  свои  места  или  тут  же  строи- 
лись во  взводы  и  под  командою  своих  унтер- 
офицеров  снова  бросались  в  атаку.  Эти  грозные 
остатки  славного  полка,  твердые  духом,  держа- 
ли неприятеля  на  месте,  не  позволяя  ему  тро- 
нуться вперед  ни  на  шаг.  «  Умрем,  ребята,  но, 
покуда  живы,  не  пустим  турок  !  »  —  слыша- 
лось в  рядах. 

«  В  тот  день  легло  не  мало 
Господ,  простых  солдат, 
За  тем,  что  перед  смертью 
Не  пятились  назад  ». 

А  в  стороне  от  этого  побоища  стоял  их  ста- 
рый командир  полка,  князь  Язон  Чавчавадзе, 
на  сером  своем  коне,  и,  по  словам  реляции,  вре- 
мя от  времени  только  молча  поднимал  свою 
шашку.  И  по  этому  немому  призыву  драгуны 
смыкались  в  кучки  и  снова  бросались  на  турец- 
кие батальоны.  Он  не  распоряжался  ничем,  да 
ему  незачем  было  распоряжаться.  Он  видел, 
что  его  драгуны  сделали  все,  что  могли,  и 
оставалось  сделать  немногое  :  умереть.  И  он 
был  уверен,  что  его  полк  умрет,  но  не  сдаст 
своего  места.  Возле  него  тяжело  ранен  полко- 
вой адъютант,  штабс-капитан  Н.А.  Кузьмин- 
Караваев,  убит  штаб-трубач,  падают  один  за 
другим  конвойные.  Вдруг  серый  конь  взвился 
на  дыбы  и  сейчас  же  грохнулся  об  землю.  Кня- 
зю подвели  другого  коня,  но  не  прошло  и  нес- 
кольких минут  ,как  и  он  уже  лежит  с  переби- 
той ногой.  Князю  Язону  подвели  третью  ло- 
шадь, но  едва  он  поставил  ногу  в  стремя,  оско- 
лок гранаты  контузил  его  в  поясницу  и  князь 
опрокинулся  на  руки  стоявшего  за  ним  унтер- 
офицера.  Он  пренебрег  страданием,  сел  опять 
на  коня,  и  его  высокая,  сухощавая  фигура,  с  бе- 
лым крестом  на  шее,  вновь  стоит,  как  отлитая 
из  бронзы  конная  статуя,  на  виду  у  всех. 

Под  таким  адским  огнем  пехоты  и  артилле- 
рии держаться  было  невозможно,  потери  росли 


с  каждой  секундой.  Князь  Дондуков-Корсаков 
тоже  уже  ранен  в  плечо,  и  драгуны  вывезли 
его  из  боя.  Истерзанные,  драгуны  отходят  на- 
конец назад,  а  спорные  пушки  все  еще  стоят 
посередине,  недоступные  ни  той,  ни  другой  сто- 
роне. Весь  арабистанский  батальон  лежит  лос- 
ком вокруг  них.  Но  вот  какой-то  высокий  ту- 
рецкий офицер,  размахивая  саблей,  бросается 
вперед  и  берется  за  хобот  орудия...  «  Выручайте 
пушки  !  »  —  кричит  князь  Захарий  Чавчавадзе, 
и  драгуны,  перемешанные  между  собой,  не- 
стройною толпой  бросаются  за  ним,  забрызган- 
ным своей  и  чужой  кровью,  на  турок.  Здесь 
упал  в  этот  момент  штабс-капитан  С. С.  Григо- 
рович 1-й,  простреленный  в  живот,  и  был  ра- 
нен капитан  А.Н.  Свистунов.  Он  был  некогда 
конногвардейским  поручиком,  вышел  в  отстав- 
ку и  на  гражданской  службе  достиг  чина  дей- 
ствительного статского  советника.  Перед  вой- 
ной Свистунов  подал  прошение  о  поступлении 
на  военную  службу,  и  Государь  Николай  Пав- 
лович приказал  зачислить  его  в  Нижегород- 
ский полк  капитаном,  соответственно  прежнему 
его  чину  поручика  гвардии.  Государь  также 
разрешил  ему  носить  все  ордена  и  даже  звезды, 
за  исключением  лент  1-го  класса.  Он  служил 
в  8-м  эскадроне  Колмыкова  и  поражал  стран- 
ным контрастом  своего  обер-офицерского  мун- 
дира с  красовавшимися  на  нем  генеральскими 
звездами.  Кроме  Свистунова  тут  были  ранены 
еш1е  поручик  А.Е.  Андреев  и  прапорщики  Е. 
Рейтер,  Н.С.  Григорович  2-й,  Е.  Колупайлов  и 
Юсуф-Али  Султанов. 

Место  боя  на  пространстве  150  шагов  было 
усеяно  людскими  и  конскими  трупами.  Из  33 
офицеров,  выехавших  в  дело,  уже  23  выбыло 
из  строя,  из  нижних  чинов  не  осталось  и  поло- 
вины (всего  убито  и  ранено  было  244  человека  и 
417  лошадей). 

В  то  время,  когда  Нижегородцы  геройски 
умирали,  выручая  левый  фланг,  пехота,  внача- 
ле подавшаяся  назад,  остановилась  под  угро- 
зой кавалерийской  атаки  турок  , которые  то 
появлялись  из-за  Караяла,  то  скрывались,  и 
она,  действуя  строго  по  уставу,  только  и  дела- 
ла, что  свертывалась  в  каре.  Наконец  полков- 
ник Тихоцкий,  единственный  штаб-офицер, 
оставшийся  в  рядах  Нижегородского  полка,  сам 
поскакал  к  пехоте  и  « со  свойственной  ему 
энергией »  вывел  ее  из  бездействия.  Но  как 
только  барабаны  ударили  у  нас  « в  атаку  », 
турки,  вконец  измученные  боем  и  потрясенные 
нравственно  этой  кровавой  борьбой  с  горстью 
нашей  конницы,  стали  наконец  отступать,  глав- 
ным образом  под  напором  Кавказских  стрелков 
(Гомборцев),    шедших    в    штыки. 

Нижегородцы  удачно  поймали  этот  момент  и 
кинулись  в  атаку.  Турецкие  батальоны  были 
наконец  прорваны,  и  10-й  эскадрон  капитана 
М.П.  Суринова  (ныне  4-й)  забирает  неприятель- 


ские орудия  вместе  с  нашими  двумя  пушками, 
залитыми  кровью  и  заваленными  телами  уби- 
тых. К  счастью,  Тверцы,  оправившиеся  после 
своей  блестящей  атаки,  вошли  в  линию  правее 
Нижегородцев  и  стали  помогать  им  в  кровавой 
работе. 

Не  было  еще  8  часов  утра,  а  правый  фланг 
турок  бесповоротно  проиграл  дело,  их  пехота 
отступила  к  Огузлам,  а  за  нею  и  кавалерия. 
Караял  молчал,  и  занимавший  его  отряд,  боясь 
быть  отрезанным,  поспешно  скрылся  через  Ба- 
шкадыклярское  поле.  Заслуга  драгун  была  гро- 
мадна. Они  сдержали  напор  всего  правого 
фланга,  и  жертва  их  была  необходима. 

Что  же  делалось  на  остальных  участках  поля 
сражения  ?  В  центре  отчаянно  бились  Гр7/зин- 
цы  и  Эриванцы,  и  около  9  часов  им  удалось 
сломить  сопротивление  неприятеля  и  , заняв 
высоты,  обратить  в  полное  отступление  турец- 
кий центр.  Хорошо,  что  вовремя  был  замечен 
обход  нашего  правого  фланга.  Линейцы  Скобе- 
лева примчались  туда  в  самую  нужную  минуту. 
Сюда  же  спешили  и  Новороссийцы  и,  как  мы 
видели,  князь  Бебутов  отправил  сюда  и  гене- 
рала Еагговута,  а  из  резерва  посла.п  6  рот  Ряж- 
ского  пехотного  полка.  Около  7  часов  утра  тур- 
ки собрали  тут  до  15  батальонов  с  тремя  бата- 
реями, несколько  кавалерийских  полков  и  ми- 
лицию. Густые  толпы  баши-бузук  теснили  ли- 
нейных казаков  Камкова  и  конно-мусульман, 
стараясь  зайти  им  в  тыл.  Еще  в  начале  сра- 
жения сотни,  рассыпав  цепь  фланкеров,  откры- 
ли перестрелку,  но  вследствие  своей  малочис- 
ленности нигде  не  имели  перевеса.  С  прибы- 
тием подкреплений,  чтобы  сдержать  напор  пе- 
хоты и  многочисленной  конницы  противника, 
генерал  Багговут,  принявший  начальство,  выс- 
лал вперед  конно-ракетные  команды  под  при- 
крытием трех  сотен  донцов  ,и  шестнадцать  ог- 
ненных змей  с  шумом  и  треском  влетели  в 
толпы  баши-бузук  и  , внеся  в  них  смятение,  за- 
ставили их  отхлынуть.  Пользуясь  этим,  казаки 
Скобелева  .поддержанные  линейцами  Камкова 
и  донцами,  стремительным  налетом  атаковали 
турок.  Увлеченные  преследованием  казаки  про- 
скочили далеко  сквозь  интервалы  турецких  ба- 
тальонов и,  появившись  с  тыла,  ударили  на 
наружный  фланг  пехоты,  которая  успела  в  то 
время  остановить  наступавшие  6  рот  Ряжского 
полка,  начинавшие  нести  большие  потери  от 
огня  турок. 

Командир  Ряжцев  полковник  Ганецкий  при- 
скакал к  генералу  Багговуту  :  «  Ради  Бога,  ата- 
куйте их  скорее  , поддержите  мои  батальоны  ! 
Мы  не  в  силах  держаться  !  »  —  сказа.л  он. 
Тогда  генерал  Багговут  вызвал  пикинерный  ди- 
визион  Новороссийцев   и   3-й   Тверцов. 

Две  турецкие  батареи  поддерживали  насту- 
пление своей  пехоты.  Один  батальон  шел  спе- 
реди, другой  сбоку,  и  только  безотлагательная 


атака  могла  спасти  Ряжцев.  Раздалась  ко;\1ан- 
да  :  «  Строй  фронт  !  Карьер  !  »  Турки  дали  залп, 
но  не  успели  еще  рассеяться  густые  клубы  ды- 
ма, как  наши  драгуны  очутились  среди  них. 
Закипел  рукопашный  бой,  все  перемешалось. 
Турки  рассыпались  кучками  и  продолжали  от- 
биваться в  одиночку.  В  то  время,  когда  драгуны 
рысью  отъезжали  назад,  стоявший  сбоку  ба- 
тальон турок  открыл  пальбу  во  фланг  и,  кро- 
ме того,  за  драгунами  бросились  вдогонку  ту- 
рецкие уланы.  Пикинеры  развернули  фронт  на- 
лево и  понеслись  навстречу.  Уланы  повернули 
и  помчались  прочь  карьером,  чтобы  открыть 
фронт  своей  пехоте,  открывшей  огонь  залпами. 

Тут  подоспели  линейцы.  Они  вместе  с  Ново- 
российцами  стали  кидаться  на  ряды  турок,  но 
натыкались  на  неподвижные,  плотно  сомкну- 
тые штыки.  Заметив  это,  генерал  Багговут  при- 
казал 6-й  Донской  батарее  открыть  огонь  по  ту- 
рецким батальонам,  и  после  нескольких  залпов 
пикинеры  и  линейцы  опять  бросились  и  захва- 
тили три  орудия.  Дивизиону  Тверцов  не  посча- 
стливилось. Переходя  глубокую  ложбину,  они 
не  заметили,  что  на  окружающих  гребнях,  в 
густой  траве  лежали  турки,  которые  пропусти- 
ли их  и,  как  только  они  развернулись,  обстре- 
ляли их  с  тыла.  Здесь  был  убит  подполковник 
барон  Корф,  и  драгуны  оставили  почти  третью 
часть  дивизиона. 

Но  турки  дрогнули  и  стали  отступать.  Тогда, 
чтобы  довершить  начатое  поражение  левого 
фланга,  князь  Бебутов  направил  сюда  послед- 
ний свой  резерв,  —  две  роты  Тульского  егер- 
ского полка,  а  восемь  эскадронов  Новоросскй- 
цев  получили  приказание  нанести  последгпш 
удар,  хотя  и  отступавшим,  но  не  бывшим  еще  в 
деле  турецким  батальонам.  Полк  развернулся 
в  линию  и  по  команде  своего  командира,  гене- 
рала Танутрова,  пошел  на  рысях.  Два  турецких 
батальона  остановились,  чтобы  отразить  атаку. 
Противников  разделял  овраг,  усеянный  каме- 
ньями. Полк  спустился  шагом,  устроился  п  вы- 
несся в  карьер.  Турки  дали  залп,  но  поздно  : 
Новороссийцы  были  уже  на  штыках.  Пораже- 
ние двух  батальонов,  прикрьшавших  отступле- 
ние, заставило  турок  ускорить  движение,  и  они 
стали  бросать  зарядные  ящики,  стараясь  увезти 
орудия.  Жара,  а  главное  —  усталость  и  полное 
изнеможение  конницы  сделали  то,  что  пресле- 
дования не  было,  если  не  считать  высылки  кон- 
но-мусульманских  полков,  да  и  те,  пройдя  че- 
тыре версты,  стали. 

Был  двенадцатый  час,  когда  по  всей  линии 
загремели  барабаны,  трубачи  подхватили  сиг- 
нал :  «  Отбой  »  и  русская  армия  стала  на  привал. 
Затем,  прокричав  три  раза  «  ура  »,  войска  на- 
чали возвращаться  в  лагерь.  Когда  славные 
остатки  Нижегородского  полка  небольшой  куч- 
кой подошли  на  сборное  место  ,ближайш11Й  ба- 
тальон Эриванского  полка  стал  в  ружье  и  при- 


ветствовал их  победным  «  ура  ».  О  подвиге 
Нижегородцев  знало  уже  все  русское  войско. 

Турки  потеряли  под  Кюрюк-Дара  около  3.500 
убитыми  и  ранеными,  2.018  пленными.  Было 
взято  6  знамен,  15  орудий  и  множество  оружия 
и  другой  военной  добычи.  Наши  потери  были 
следуюшие  :  всего  (с  пехотой)  офицеров  убито 
21,  ранено  119,  нижних  чинов  убито  578,  ране- 
но 2.336.  В  числе  убитых  были  :  в  Новороссий- 
ском полку  —  поручик  Грушецкий  и  прапор- 
щик Левиз-оф-Менар;  в  Тверском  полку  — 
полковник  Спицьш,  подполковник  барон  Корф, 
штабс-капитан  Савич,  поручик  Иевлев  и  пра- 
порщик Хоецкий;  в  линейном  №  1  полку  — 
есаул  князь  Аргутинский.  О  раненых  сведений 
нет. 

Награды  за  Кюрюк-Дара  были  щедрые.  Не- 
даром рассказывали  тогда,  что  Император  Ни- 
колай, получив  донесение  о  победе,  сказал : 
«  Князь  Бебутов  хотел  удивить  меня  победою, 
а  я  удивлю  его  наградою  »,  и  Бебутов  по.лучил 
Андреевскую  ленту  в  чине  генерал-лейтенанта, 
минуя  Владимира  1-й  степени,  которого  он  не 
имел. 

22  августа  войска  праздновали  день  корона- 
ции Императора.  В  лагерной  церкви  уже  ото- 
шла обедня  и  началось  молебствие,  когда  по- 
слышался почтовый  колокольчик,  и  приска- 
кавший фельдъегерь,  войдя  прямо  в  церковь, 
подал  князю  Бебутову  запечатанный  пакет.  Его 
вскрыли.  В  пакете  оказались  знаки  ордена  св. 
Андрея  Первозванного...  Это  была  награда  не- 
бывалая. 

На  князя  тут  же  надели  новую  голубую  лен- 
ту и,  когда  он  вышел  из  церкви,  войска  встре- 
тили его  дружным,  неудержимым  «ура».  Все 
радовались  его  радостью,  все  считали  себя  на- 
гражденными в  лице  своего  начальника.  Бебу- 
тов обратился  к  стоявшему  на  правом  фланге 
парада  Нижегородскому  полку  и  тронутым  го- 
лосом сказал  :  «  Драгуны  Нижегородцы  I  С  ва- 
ми мне  всегда  счастье,  с  вами  я  получи.п  за 
Кутиши  Георгия  на  шею,  за  Башкадыкляр  вто- 
рую степень,  с  вами  же  удостоился  теперь  Ан- 
дрея Первозванного.  С  вами  и  жить  и  умереть 
хорошо  »  Новое  «  ура  »  заглушило  слова  князя. 

Тогда  же  узнали,  что  фельдъегерь  привез 
Георгиевские  кресты  3-й  степени  князю  А.  Ба- 
рятинскому, начальнику  штаба  Кавказской  с-р- 
мии,  и  генералу  Э.  Бриммеру,  начальнику  ар- 
тиллерии. Начались  новые  поздравления.  Сол- 
датам роздали  по  две  чарки  спирта,  весь  ла- 
герь пировал  до  самой  зари,  а  песенники  пели 
уже  новую  песню  : 

«  Веселитеся,    ребята, 
Веселись    наш    командир  : 
Мы  разбили  супостата. 
Слава  нам  на  целый  мир. 


Князь   наш   Бебутов   любимый 
Царской   милостью   почтен, 
Корпус  наш  неустрашимый 
В  командире  награжден. 

С  белым  крестиком  на  шее 
Князь  Барятинский  вперед, 
И  солдату  веселее. 
Как  начальник  сам  ведет. 

А  уж  Бриммер  не  отстанет, 
Белый  крест  свой  обновит. 
Бурей  огненною  грянет. 
Супостата  поразит. 

Мы  всегда  рады  стараться, 
Не  ударим  в  грязь  лицом. 
Если  драться,  так  уж  драться. 
Каждый   станет   молодцом. 

Пусть  пожалуют  к  нам  гости, 
Валят,  словно  саранча, 
Унесут  ли  гости  кости. 
Как  ударим  мы  с  плеча  ? 

Как  на  ихни  черны  тучи 
Приударит  русский  гром, 
Мы  размечем  эти  тучи 
И  на  славу  разобьем. 

Битва  с  турком  нам  забава, 
Вспомянем   Кюрюк-Дара  ! 
Князю  Бебутову  —  слава. 
Войску  русскому  —  ура,  ура,  ура  ! 

Не  имея  возможности  перечислить  все  награ- 
ды, укаясу  только,  что  офицерам  было  пожало- 
вано 26  Георгиевских  крестов  4-й  степени.  В 
числе  новых  кавалеров  в  кавалерии  были  :  в 
Новороссийском  полку  —  командир  10-го  эска- 
дрона капитан  Н.А.  Соловцов  2-й  и  поручик 
Г. П.  Иванов;  в  Тверском  —  командир  1-го  ди- 
визиона полковник  Н.С.  Рыкачев  и  штабс-ка- 
питан П.  Жиленков;  в  Нижегородском  полку 
кресты  получили  полковники  князь  Дондуков- 
Корсаков  и  И.Е.  Тихоцкий  и  командир  1-го 
эскадрона  капитан  М.П.   Суринов.  Также  были 


награждены  Георгиевскими  крестами  флигель- 
адъютант  полковник  Д. И.  Скобелев  и  командир 
Донской  №  7  батареи  полковник  Ф.С.  Долотин 
и  той  же  батареи  есаул  А. П.  Кульгачев.  Ниж- 
ним чинам  было  роздано  817  знаков  отличия 
Военного  Ордена. 

По  окончании  Восточной  войны  Император 
Александр  2-й  пожаловал  следуюпдие  отличия 
частям  :  четырем  дивизионам  Тверского  полка, 
а  также  пикинерному  (5-му)  Нижегородского 
—  Георгиевские  штандарты  с  надписью  на  них  : 
«  За  отличные  подвиги  в  сражении  при  Кюрюк- 
Дара  24  июля  1854  года  >ч  Для  пикинер  это  бы- 
ла награда,  выходившая  из  ряда  обыкновен- 
ных, ибо  у  них  штандартов  не  полагалось  вов- 
се. Донскому  №  20  полку  —  Георгиевское  знамя 
с  той  же  надписью.  3-му  и  4-му  дивизионам 
Нижегородцев  —  новые  Георгиевские  штандар- 
ты с  прибавлением  к  имевшейся  надписи  но- 
вой :  «  и  за  сражение  при  Кюрюк-Дара  ».  Ново- 
российцам  —  17  Георгиевских  серебряных  труб 
с  той  же  надписью,  что  у  Тверцов.  7-й  Донской 
батарее  —  тоже  новые  трубы  с  сохранением 
старого  отличия,  а  всем  сотням  линейных  ка- 
заков —  знаки  на  папахи  с  надписью  :  «  За  от- 
личие в  1854  году  ». 

Еще  при  жизни  Императора  Николая  Павло- 
вича последовал  Высочайший  указ,  коим  -'  Го- 
сударь Император,  обраш;ая  внимание  на  бли- 
стательное мужество,  постоянное  рвение  и  при- 
мерно усердную  во  всех  отношениях  службу 
драгунского  Его  Королевского  Высочества  На- 
следного Принца  Виртембергского  полка,  добле- 
стными подвигами  своими  заслужившему  уже 
большую  часть  отличий,  даруемых  войскам, 
Всемилостивейше  жалует  офицерам  сего  полка 
на  воротники  и  обшлага  присвоенных  им  кур- 
ток золотые  петлицы  ». 

Золотые  петлицы  до  того  времени  жалова- 
лись только  артиллерии,  а  потому  награда  эта 
сразу  выделила  Нижегородцев  из  ряда  других 
полков,  не  только  кавалерийских,  но  и  пехот- 
ных. 

Вот  с  каким  мужеством  и  беззаветной  хра- 
бростью сражалась  кавказская  кавалерия  под 
Кюрюк-Дара. 

Пслксвник  Князь  Н.С.  Трубецкой 


её 


Щ 


Образование  флота  Добровольческой  армии 


Пе1:вые  попытки  создать  какие-либо  морскиг 
силы,  непосредственно  подчиненные  Добро- 
вольческой армии,  были  предприняты  после 
занятия  25.7.18  (нов.  ст.)  Ейска  казаками  гене- 
рала Покровского.  В  порту  оказался  повреж- 
денный крейсер  пограничной  стражи  «  Ястреб  » 
и  несколько  малых  буксиров  и  катеров.  Кап. 
2-го  ранга  Г.Ф.  Дудкин  был  назначен  команди- 
ром этого  порта  и  последовало  распоряжение 
откомандировать  в  Ейск  морских  офицеров. 
Немного  позже  начальником  охраны  побережья 
Азовского  моря  от  Ростова  на  юг  был  назначен 
кап.  1-го  ранга  Н.Н.  Дмитриев.  Но  уже  2  авгу- 
ста два  буксира,  укомплектованные  морскими 
офицерами,  выйдя  из  Ейска,  высадили  в  При- 
морско-Ахтарской  десант  казаков,  которые 
освободили  от  красных  все  побережье  до  Та- 
манского полуострова,  оккупированного  в  то 
время  немцами. 

26  августа  1918  года  Добровольческая  армия 
достигла  Черного  моря  и  заняла  Новороссийск. 
Теснимая  ею  красная  Таманская  армия,  под  об- 
стрелом стоявшего  в  порту  немецк^^го  тральиди- 
ка,  ринулась  по  береговому  шоссе  на  юг.  Опро- 
кинув 28.8.  у  Архипо-Осиповки  пытавшиеся 
преградить  ей  дорогу  грузинские  части,  1  сен- 
тября Таманская  армия  вступила  в  Туапсе  и  за- 
тем повернула  в  сторону  Армавира.  8.9.  отряд 
кубанских  казаков,  действовавших  в  составе 
Грузинской  армии,  без  боя  занял  Туапсе  и  за- 
тем, соединившись  с  подошедшими  из  Новорос- 
сийска частями  Добровольческой  армии,  влил- 
ся в  ее  состав.  Лишившись  таким  образом  един- 
ственной остававшейся  у  них  боеспособной  ча- 
сти, грузины  эвакуировали  все  побережье  до 
Адлера  включительно,  но  немцы,  опасавшиеся 
дальнейшего  распространения  влияния  Добро- 
вольческой армии  до  Батума,  откуда  они  рас- 
считывали получать  нефть,  под  предлогом  ней- 


трализаци  границы  высадили  у  Адлера  неболь- 
шой отряд.  Но  неприязненое  отношение  прави- 
тельства Грузинской  республики,  отчасти  выз- 
ванное непримиримой  политикой  генерала  Де- 
никина в  вопросе  о  национальных  меньшинст- 
вах, принудило  Добровольческую  армию  дер- 
жать в  районе  Адлера  отряд  войск. 

Выход  армии  к  морю  не  принес  каких-либо 
положительных  результатов,  ибо  все  уцелев- 
шие после  самопотопления  флота  в  Новорос- 
сийские корабли  и  коммерческие  пароходы  на- 
ходились в  немецких  руках.  В  Новороссийском 
порту  оказалось  лишь  несколько  малых  судов, 
для  выхода  которых  в  море  требовалось  разре- 
шение немецкого  командования,  с  которым  ген. 
Деникин  отказался  иметь  какие-либо  сноше- 
ния. Тем  не  менее  в  Новороссийске  было  обра- 
зовано управление  военного  порта  и  сюда  ста- 
ли прибывать  морские  офицеры,  гардемарины 
и  кадеты  Морского  корпуса.  Командиром  порта 
был  назначен  кап.  2-го  р.  В.Н.  Потемкин,  глав- 
ной деятельностью  которого  явилось  оборудо- 
вание морскими  орудиями  бронепоездов  с  мор- 
скими командами.  По  его  собственной  просьбе 
Потемкин  был  назначен  командиром  бронепо- 
езда «  Кн.  Пожарский  »  и  в  январе  1919  года 
командиром  порта  стал  контр-адмирал  А.М. 
Клыков.  При  ставке  генерала  Деникина  в  Ека- 
теринодаре  было  организовано  морское  управ- 
ление, временным  начальником  которого  явил- 
ся кап.  1  р.  В. И.  Лебедев,  а  с  декабря  вице-ад- 
мирал А.М.  Герасимов,  помощником  которого 
стал  Лебедев. 

22  ноября,  после  капитуляции  Турции  и  Гер- 
мании, в  Новороссийск  пришли  английский 
крейсер  «  Ливерпуль  »  и  французский  «  Эр- 
нест Ренан  »,  команды  которых  посетили  Ека- 
теринодар,  где  им  была  устроена  восторженная 
встреча.  Одновременно  в  Севастополь  и  Одессу 
прибыли  другие  корабли  Антанты.  Представи- 
тели союзного  командования  сообщили  о  реше- 
нии стран  Антанты  оказать  Добровольческой 
армии  помощь  оружием  и  снабдить  ее  всем  не- 
обходимым, но  фактически  первый  английский 
транспорт  прибыл  в  Новороссийск  лишь  16  фе- 
враля 1919  года  и  в  дальнейшем  одна  Велико- 
британия интенсивно  помогала     Добровольнее- 


кой  армии  снабжением. 

Но  прибытие  союзников  не  оправдало  на- 
дежд на  их  помощь  по  образованию  флота,  и 
даже  наоборот  они  принесли  в  этом  деле  лишь 
вред.  Вскоре  после  их  прибытия  в  Севастополь 
они  подняли  свои  флаги  на  всех  исправных  ми- 
ноносцах :  «  Дерзкий  »  и  «  Счастливый  »  были 
взяты  англичанами,  «  Беспокойный  »  и  «  Кап. 
Сакен  >■•  стали  французскими  «  Р  1  »  и  «  Р  2  », 
итальянский  сЬлаг  поднял  «  Зоркий  »  и  греки 
получили  «  Звонкий  ».  «  Веля  »,  единственный 
остававшийся  после  самоуничтожения  в  1918  г. 
флота  дреднаут,  англичане  увели  в  Измид. 
Склады  порта  подверглись  буквально  раз- 
граблению, и  команды  кораблей  всех  наций 
брали  без  всякого  разрешения  все,  что  находи- 
ли для  себя  интересным;  в  особенности  в  этом 
отличились  греки  с  броненосца  « Лемнос ».  В 
Симферополе  образовалось  марионеточное 
крымское  правительство,  не  признававшее  ге- 
нерала Деникина  и  претендовавшее  на  прина- 
длежность ему  всего,  что  находилось  в  Севас- 
тополе. В  Севастополь  прибыл  вице-адмирал 
Канин,  которого  ген.  Деникин  назначил  коман- 
дующим флотом.  Но  он  держал  себя  совершен- 
но независимым  от  Екатеринодара  и,  сформи- 
ровав весьма  многочисленный  штаб,  под  пред- 
логом, что  крымское  правительство  противится 
переводу  кораблей  в  Новороссийск  и  забастовки 
рабочих  на  судоремонтном  заводе,  не  принимал 
никаких  мер  для  восстановления  кораблей. 

В  Одессе,  где  французы  и  греки  высадили 
свои  войска,  управляющим  военно-морской  ба- 
зой порта  стал  вице-адмирал  Ненюков.  Но  там, 
кроме  двух  кан.  лодок  и  тральщиков  бывшей 
украинской  партии  траления,  военных  кора- 
блей не  было.  Связь  с  Екатеринодаром  отсутст- 
вовала и  Морская  база  мало  чем  себя  проявила. 

С  грузовым  тоннажем  дело  обстояло  значи- 
тельно лучше.  Правда,  союзники  захватили  все 
транспорты  из  бывших  австрийских  и  немец- 
ких пароходов,  но  остальные,  так  же  как  па- 
роходы контролируемых  правительством  об- 
шеств,  были  в  распоряжении  Добровольческой 
армии.  Но  частные  судовладельцы,  чтобы  из- 
бежать всяких  реквизиций  и  большевицкой  на- 
ционализации, стремились  вывести  свои  паро- 
ходы за  проливы,  и  во  избежание  этого  было 
опубликовано  запрещение  пароходам  покидать 
Черное  море  без  разрешения.  Французы  иног- 
да более  или  менее  принудительно  фрахтова- 
ли пароходы  для  своих  нужд;  некоторые  боль- 
шие пассажирские  пароходы  РОПиТ  до  конца 
гражданской  войны  находились  в  их  распоря- 
жении и,  Е  частности,  были  ими  использованы 
для  репатриации  русских  солдат  из  Франции  и 
военнопленных.  Но  фрахтование  пароходов  и 
военных  транспортов  приносило  Добровольче- 
ской армии  валюту,  которой  расплачивались  за 


покупку  за-границей  самого  необходимого.  По- 
сле' ухода  немцев,  первой  военной  перевозкой 
была  отправка  29  ноября  1918  года  на  пароходе 
«  Саратов  »  частей  Добровольческой  армии  из 
Новороссийска  в  Керчь  и  Ялту. 

Несмотря  на  пассивность  штаба  флота,  груп- 
пы морских  офицеров  начали  приводить  в  по- 
рядок некоторые  корабли,  на  которых  находи- 
лись лишь  вольнонаемные  караульные  коман- 
ды, состоявшие  из  матросов,  симпатизировав- 
ших левым  партиям  и  которых  приходилось 
так  или  иначе  удалять.  Была  набрана  команда 
для  пос.  судна  «  Буг  ».  Вопреки  противодейст- 
вию англо-французов,  опасавшихся  подводных 
лодок,  капитаном  2-го  р.  Погорецким  и  группой 
офицеров  была  восстановлена  подводная  лодка 
«Тюлень».  По  поручению  адмирала  Канина, 
она  дважды  ходила  в  Новороссийск  :  6  февраля 
с  поглянным  им  для  связи  в  Екатеринодар  кап. 
1  р.  Келлером,  а  потом  за  деньгами  для  «  фло- 
та ».  Ввиду  отсутствия  для  лодки  в  Новорос- 
сийске необходимых  ей  материалов,  «  Тюлень  » 
не  смог  перебазироваться  в  этот  порт,  тогда  как 
«  Буг »  оставался  в  распоряжении  адмирала 
Канина.  В  декабре,  по  предписанию  начальни- 
ка Морского  управления  в  Екатеринодаре, 
группа  из  восьми  морских  офицеров  со  стар- 
шим лейтенантом  Ваксмут  во  главе  отправи- 
лась из  Новороссийска  в  Севастополь,  имея  за- 
дачей получить  в  распоряжение  Добровольче- 
ской армии  военный  корабль.  Не  встретив  ни- 
какой поддержки  в  штабе  адмирала  Канина, 
эта  попытка  успеха  не  имела,  и  в  январе  1919 
года,  чтобы  иметь  хоть  какое-нибудь  судно,  в 
Новороссийске  был  вооружен  двумя  75-мм. 
орудиями  ледокольный  буксир  «  Полезный  », 
который  под  командой  кап.  2  р.  С.  Медведева 
явился  первым  кораблем  Добровольческой  ар- 
мии. 

В  конце  марта  Красная  армия,  заняв  Укра- 
ину, подошла  к  берегам  Черного  и  Азовского 
моря  и  к  Крымским  перешейкам.  3  апреля 
французское  командование  приняло  решение 
эвакуировать  Одессу,  ввиду  отказа  многих 
французских  частей  воевать  с  большевиками 
и  революционного  движения  на  кораблях.  Эва- 
куация была  затруднена  забастовкой  русских 
коммерческих  моряков,  покинувших  свои  па- 
роходы. Ввиду  этого,  около  20  различных  су- 
дов, в  том  числе  кан.  лодки  «  Донец  »  и  «  Куба- 
нец »,  были  выведены  в  близлежащий  Тен- 
дровский  залив  и  там  оставлены  на  якорях.  Ад- 
мирал Ненюков  на  яхте  «  Лукул  »  ушел  в  Кон- 
стантинополь и  туда  же  бы.л  отбуксирован 
транспорт-мастерская  «  Кронштадт  ».  Всего 
было  эвакуировано  112  различных  судов,  оче- 
видно считая  и  парусники.  Ушли  в  Севастополь 
несколько  тральщиков  и  транспорт  «  Шилка  », 
на  который  перешли  и  частично  заменили  его 


команду  сооранные  еще  ранее  на  стоявшую  в 
порту  с  неисправными  машинами  кан.  лодку 
«  Кубанец  »  воспитанники  Морского  Корпуса. 
« Шилка  »  —  транспорт  Сибирской  флотилии 
—  была  послана  адмиралом  Колчаком  из  Вла- 
дивостока для  связи  с  генералом  Деникиным  и 
с  военным  грузом  и  прибыла  в  Черное  море  в 
начале  1919  года.  За  несколько  дней  до  эвакуа- 
ции, ст.  лейт.  Н.Н.  Машуков  с  тральщиком 
«  Ольга  »  (военный  комендант  мичман  И.Д.  Бог- 
данов) и  баржей,  имея  на  борту  отряд  из  78 
офицеров-грузчиков,  прибыл  на  остров  Бере- 
зань,  где  были  огромные  склады  снарядов  и  во- 
енных материалов  бывшего  Юго-Западного 
фронта.  Офицерский  отряд  разоружил  нахо- 
дившуюся на  острове  большевицки-настроен- 
ную  караульную  команду  и  приступил  к  по- 
грузке снарядов.  В  течение  недели  на  суда  бы- 
ло погружено  вручную  около  50.000  трех  —  и 
шести-дюймовых  снарядов  и  некоторое  количе- 
ство минометов,  после  чего  «  Ольга  »  с  баржей 
на  буксире,  минуя  Севастополь,  пришла  в  Но- 
вороссийск, как  раз  в  то  время,  когда  Доброволь- 
ческая армия  ощущала  снарядный  голод.  По- 
сле ^  ухода  « Ольги »,  команда  французского 
крейсера  «  Брюи  »  12  апреля  взорвала  на  остро- 
ве батареи  и  уничтожила  все  склады.  Сформи- 
рованная в  Одессе  бригада  добровольпев  гене- 
гала  Тимановского  отошла  в  Бендеры  и  была 
интернирована  румынами  в  Тульче. 

27  марта  красные  начали  наступление  на 
Мариуполь.  После  двухдневных  боев  с  прево- 
сходными силами  и  восстания  в  тылу  рабочих 
заводов,  добровольцы  отошли  в  порт  и  в  ночь 
на  29-ое  начали  эвакуироваться  морем.  Броне- 
поезд '  Вперед  за  Родину  »  пришлось  оставить. 
С  моря  добровольиев  поддерживал  отряд  фран- 
цузских кораблей  в  составе  миноносцев  « Гус- 
сар  »,  «  Енсень  Енри  »,  кан.  лодки  «  Ла  Скарп  » 
и  яхты,  которые  для  зашиты  порта  высадили 
небольшой  десант.  29  марта  французы  заклю- 
чили с  красными  однодневное  перемирие,  бла- 
годаря которому  эвакуация  порта  прошла  спо- 
койно. Пароходы  с  беженцами  и  войсками  уш- 
ли в  Керчь,  а  недостроенные  минные  транспор- 
ты «  Грозный  »  и  «  Страж  »  и  суда  землечерпа- 
тельного каравана  были  отведены  в  Ейск.  В 
порту  осталось  два  буксира,  один  из  которых, 
под  названием  «  Воля  »,  на  следуюший  день 
был  захвачен  в  море  миноносцем  « Гуссар  »  и 
при  буксировке  затонул.  31  марта  красные  за- 
няли Бердянск.  В  ночь  на  29-ое  для  поддержки 
отряда  добровольцев,  защищавшего  Арабатс- 
кую  стрелку  и  состоявшего  всего  лишь  из 
двух  рот,  одного  эскадрона  и  двух  орудий,  к 
Геническу  пришел  «  Полезный  »  '  с  капитаном 
1  р.  Дмитриевым  на  борту.  1  апреля  «  Полез- 
ный »  встретил  шедший  под  красным  флагом 
«  Ледокол  №  4  »,  который,     после     нескольких 


попаданий  и  имея  13  убитых,  выбросился  у  Ге- 
нического  маяка  на  берег.  В  этот  же  день 
французский  миноносец  «  Дегортер  »  обстрелял 
Генический  вокзал,  разгрузочную  станцию 
красных  войск,  действовавших  против  Чонгара 
и  Арабатской  стрелки.  Уже  24  марта  из  Сева- 
стополя в  Азовское  море  вышел  «  Тюлень  »,  с 
разрешением  французского  командования,  ко- 
торое требовалось  на  каждый  выход  подводной 
лодки.  После  захода  в  Феодосию  и  Керчь  коман- 
дир связался  со  штабом  генерала  Боровского  в 
Симферополе,  который  просил  командира  уни- 
чтожить находившиеся  в  Геническе  плавучие 
средства;  27  марта  «Тюлень  »  вышел  из  Керчи, 
но  после  двухдневных  попыток  пройти  между 
ледяными  полями  был  принужден  вернуться. 
2  апреля,  на  этот  раз  с  помощью  вооруженного 
в  Керчи  одной  75-мм.  пушком  буксира  «  Нико- 
ла Пашич  ».,  «  Тюлень  »  подошел  к  Геническу, 
около  которого  стоял  «  Полезный  ».  На  следую- 
ш.ий  день  «  Тюлень  »,  несмотря  на  лед,  подошел 
ближе  и  обстрелял  вокзал  и  порт,  где  его  сна- 
рядами был  поврежден  катер  пограничной 
стражи  «  Коршун »  и  вызван  пожар  на  стояв- 
ших парусниках.  Вечером,  по  просьбе  началь- 
ника отряда  на  стрелке,  «  Тюлень  »  и  « Дегор- 
тер »  обстреляли  скопление  красных  перед  Ге- 
нической  горкой.  Всего  за  день  «  Тюлень  »  сде- 
лал 120  выстрелов  из  75-мм.  орудий.  Но  с  утра 
5  апреля  северный  ветер  погнал  ледяные  поля 
и  причинил  повреждение  рулевому  устройству, 
что  вынуд^^ло  «  Тюлень  »  7  апреля  вернуться  в 
Керчь  и  затем,  для  исправления  штуртроса  и 
пополнения  запасов  уйти  в  Севастополь.  6  ап- 
реля на  позицию  вернулся  «  Полезный  »  и  10- 
го  к  нему  присоединился  вооруженный  в  Керчи 
двумя  75-мм.  орудиями  колесный  пароход 
« Граф  Игнатьев  »,  которые,  после  прорыва 
красными  4  апреля  Перекопских  позиций,  со- 
действовали отходившим  к  Ак-Манаю  частям. 
В  течение  этого  времени,  со  стороны  мелковод- 
ного Егорлыцкого  залива,  оборону  Перекоп- 
ских позиций  поддерживал  отряд  кап.  1  р.  Буб- 
нова, в  составе  малых  анг,пийских  мониторов  и 
^гечной  кан.  лодки  «  К  15  ».  Это  была  оборудо- 
ванная в  начале  1917  г.  для  действий  на  Дунае 
находившаяся  в  постройке  паровая  шаланда 
«  Казантин  »,  по  бортам  которой  навесили  при- 
надлежавшую ранее  какому-то  броненосцу 
броню,  установи.ли  броневую  рубку,  два  150-мм. 
орудия  под  щитами  (снятые,  вероятно,  при  пе- 
ревооружени11  «  Кагула »),  75-мм.  зенитку,  пу- 
леметы, дальномер  и  прожектор.  Это  был  гро- 
зный для  борьбы  с  берегом  корабль,  но  слабая 
машина  не  мог.па  ему  дать  более  6  узлов  хода, 
да  еще  при  условии  тихой  погоды.  Но,  считая, 
что  для  действий  у  мелководных  крымских  пе- 
решейков лучшего  корабля  в  руском  флоте  не 
было,   старший   лейтенант  Остолопов   по  своей 


инициативе  набрал  в  Севастополе  для  «  К  15  » 
команду  и  в  конце  марта  ушел  к  Перекопу.  В 
это  же"  Бремя  была  организована  экспедиция 
под  командой  кап.  1  р.  А. В.  Городысского  для 
вывода  из  Хорлов  оставленных  там  буксирных 
катеров  и  барж  с  мукой.  Для  этой  цели  были 
привлечены  пришедшие  из  Одессы  в  Севасто- 
поль тральшики  «  Волга »  (командир  лейт.  Б. 
Брискорн)  и  колесный  «  Граф  Игнатьев »  (ко- 
мандир ст.  лейт.  Г.  Мусатов),  на  которые  был 
взят  небольшой  офицерский  отряд  «  Морской 
охраны  Севастополя  »  под  командой  ст.  лейт.  А. 
Кисловского.  Операцию  прикрывал  греческий 
миноносец  «  Пантера  ».  Офицерский  отряд  был 
высажен  в  порту,  отогнал  ружейным  и  пуле- 
метным огнем  внезапно  появившийся  парти- 
занский отряд  Тарана  и  все  находившиеся  в 
Хорлах  плавучие  средства  были  выведены  из 
порта. 

В  конце  концов,  ввиду  бездействия  адмирала 
Канина  и  его  штаба,  приказом  Главнокоманду- 
юш.его  от  25  марта  должность  командующего 
несуществовавшего  флота  была  упразднена. 
Вместо  этого  со  званием  «  Главного  командира 
судов  и  портов  Черного  моря  »  был  назначен 
энергичный  контр-адмирал  М.П.  Саблин,  кото- 
рый 2  апреля  прибыл  в  Севастополь.  Но  время 
было  упуш;ено,  так  как  до  эвакуации  остава- 
лось менее  двух  недель.  4  апреля  Красная  ар- 
мия прорвала  Перекопские  позиции,  обороняе- 
мые слабым  отрядом  добровольцев  и  двумя  ро- 
тами греков;  9-го  красные  заняли  Джанкой  и 
добровольческие  части  генерала  Боровского  от- 
ходили на  Ак-Манайский  перешеек,  связывав- 
ший Керченский  полуостров  с  Крымом. 

Адмирал  Саблин  приказал  всеми  силами  ус- 
корить приготовления  для  перехода  кораблей  в 
Новороссийск  и  ввиду  того,  что  там  не  имелось 
никаких  необходимых  военным  кораблям  запа- 
сов, взять  возможно  большее  количество  мате- 
риалов из  складов  Севастопольского  порта,  по- 
грузх'гв  их  на  транспорты.  Ввиду  отказа  рабо- 
чих что-либо  делать,  погрузка  происходила  си- 
лами малочисленных  команд  кораблей  и  с  по- 
мошью  некоторого  числа  сухопутных  офице- 
ров, все  ото  при  противодействии  содержателей 
и  прочих  служащих  порта.  Кроме  того,  транс- 
порты и  предназначенные  для  перевода  в  Но- 
вороссийск кораблей  буксиры  надо  было  снаб- 
дить углем  и  для  последних  составить  экипа- 
жи. Группы  офицеров  заняли  некоторые  мино- 
носцы, Б  частности  под  командой  кап.  2  р.  Н.Р. 
Гутана  образовалась  группа  на  эск.  мин.  «Поспе- 
шный »,  но  недостаток  времени  и  команды  не 
дал  им  возможности  привести  корабли  в  поря- 
док. В  момент  ухода  в  Новороссийск  на  «  Пс'^- 
пешнсм  »  было  лишь  25  человек  команды. 

Немного  ранее,  по  распоряжению  крымского 
правительства,  решившего  обзавестись  флотом, 
лейт.  Галафре  начал  восстанавливать  миноно- 


сец «  Живой  »,  который  по  исчезновении  этого 
правительства  поднял  Андреевский  флаг. 
Вскоре  командиром  миноносца  стал  стар.  лейт. 
Кисловский  и  ко  времени  его  ухода  из  Севасто- 
поля его  команда  состояла  из  десяти  морских  и 
десяти  армейских  офицеров  и  некоторого  коли- 
чества студентов  и  гимназистов.  Уже  в  Ново- 
российске с  транспорта  «  Шилки  »  на  «Жи- 
вой »  были  переведены  гардемарины  и  кадеты 
Морского  корпуса.  Кап.  2  р.  В.А.  Потапьев,  по- 
сле переговоров  с  лицами  штаба  и  двух  рапор- 
тов на  имя  командующего  флотом,  28  марта  до- 
бился разрешения  с  помощью  Морского  Офи- 
церского отряда  занять  крейсер  « Кагул »  и 
снять  с  него  рабочих  спасательной  партии.  Этот 
крейсер  в  конце  1917  года  окончил  капиталь- 
ный ремонт,  и  его  котлы  и  машины  были  в  от- 
носительном порядке;  его  артиллерия  была  мо- 
дернизирована и  теперь  состояла  из  14-130-мм., 
двух  75-мм.  и  двух  40-мм.  зенитных  орудий 
системы  Викерс.  По  распоряжению  немцев  в 
1918  году  крейсер  был  передан  в  качестве  базы 
спасательной  партии,  работавшей  по  подъему 
ЛИН.  корабля  «  Императрица  Мария  ».  Вероят- 
но по  этой  причине,  считая  «  Кагул  »  небоеспо- 
собным, союзники  им  не  завладели.  Кап.  2  р. 
Потапьев  начал  набирать  команду  и  готовить 
крейсер  к  походу.  К  моменту  ухода  из  Севас- 
тополя команда  крейсера  состояла  из  42  мор- 
ских офицеров,  19  инженер-механиков,  двух 
врачей,  21  сухопутного  офицера,  нескольких 
унтер-офицеров  и  120  охотников  флота,  вклю- 
чая три  десятка  присланных  из  Екатеринодара 
кубанских  казаков,  и  это  при  нормальном  сос- 
таве в  570  человек.  Первыми  зачисленными  на 
крейсер  охотниками  явились  сыновья  морских 
офицеров  Г.  Афанасьев,  В.  Гезехус  и  кадет 
Одесского  корпуса  Г.  Суханов  (1).  Перед  ухо- 
дом из  Севастополя,  из  Екатеринодара  прибыл 
кап.  1  р.  Лебедев  и  вступил  в  командование 
■<  Кагулом  »,  а  кап.  2  р.  Потапьев  стал  его  стар- 
шим офицером. 

Офицеры  «  подплава  »  были  наиболее  актив- 
ными и  по  примеру  «  Тю.т1еня  »  готовили  еще 
две  лодки,  и  это  несмотря  на  разные  неприятно- 
сти с  французами.  Кап.  2  р.  Шрамченко  начал 
восстанавливать  кан.  лодку  «  Терец  »,  боль- 
шинство команды     которого  составил     прибыв- 


(1)  В  1922  году  все  трое  окончили  Морской  Корпус 
в  Бизерте  и  были  произведены  в  корабельные  гарде- 
марины, после  чего  Афанасьев  был  направлен  во 
французское  Морское  Училище  в  Бресте,  но  по  его 
окончании  как  иностранец  не  мог  продолжать  службу 
во  французском  флоте.  В  1939  году  он  был  призван  во 
флот  с  чином  мичмана  и  плавал  на  эскад.  миноносце 
«  Шакал  »,  на  котором  погиб  в  период  эвакуации  Дюн- 
керка. За  его  геройское  поведение  и  распорядитель- 
ность для  спасения  команды  тонувшего  миноносца. 
Афанасьев  был  посмертно  награжден  орденом  Почет- 
ного легиона. 


ший  из  Ялты  в  день  эвакуации  кавалерийский 
отряд  Бо  главе  со  полковником,  вмешивавшим- 
ся во  все  корабельные  дела.  Большой  транс- 
порт «  Рион »,  на  котором  не  было  команды, 
должен  был  11ДТИ  на  буксире  и  предназначался 
для  эвакуации  гражданских  лиц.  Отход  был 
назначен  нч  11  апреля,  и  на  борту  находилось 
около  четырех  тысяч  пассажиров,  расположив- 
шихся по  палубам  и  трюмам.  Среди  них  на  ко- 
рабль проник  большевицкий  агент,  принесший 
в  носовой  трюм  в  чемодане  бомбу  с  часовым  ме- 
ханизмом. Уже  в  сумерках  произошел  большой 
силы  взрыЕ,  разбросавший  во  все  стороны  ску- 
ченных пасажиров;  21  человек  был  убит  и  79 
ранено,  среди  них  женщины  и  дети.  Командиру 
транспорта  кап.  2  р.  Городысскому  и  бывшим 
с  ним  на  борту  девяти  офицерам  удалось  энер- 
гичными действиями  остановить  возники1ую 
панику,  во  время  которой  несколько  человек 
спрыгнуло  за  борт.  Все  же  после  наведения  по- 
рядка, около  половины  пассажиров,  опасаясь 
новых  взрывов,  покинуло  транспорт. 

По  мере  возможностей  суда  покидали  Севас- 
тополь. 

Утром  12  апреля  была  занята  Балаклава,  где 
во  избежание  захвата  красными  был  затоплен 
груженный  снарядами  транспорт  «  Батум  ». 
Защитить  Севастополь  от  подходившей  Крас- 
ной армии  шансов  почти  не  было.  Добровольцы 
располагали  лишь  незначительным  гарнизо- 
ном, имелся  батальон  греков,  несколько  бата- 
льонов алжирских  и  сенегальских  стрелков  и 
два  батальона  французского  175-го  полка,  ко- 
торые отказывались  воевать.  Стоявшие  в  Се- 
верной бухте  французские  линейные  корабли 
могли  составить  своей  артиллерией  большую 
помеху  продвижению  красных,  но  в  случае  бо- 
ев в  городе  причинить  ему  неисчислимые  раз- 
рушения. Французы  не  могли  в  ближайшие 
дни  эвакуировать  Севастополь,  так  как  в  Се- 
верном доке  стоял  их  линейный  корабль  «  Ми- 
рабо  »,,  севший  на  мель  и  то.пько  что  стянутый  с 
камней  при  помощи  крейсера  «  Кагул»;  для  за- 
делки его  пробоин  требовалась  двухнедельная 
работа.  15  апреля  передовые  части  Заднепров- 
ской  дивизии  красных  заняли  Инкерман  и  по- 
дошли к  Корабельной  слободке.  С  целью  вос- 
препятствовать их  дальнейшему  продвижению 
французская  полевая  артиллерия  открыла 
огонь,  но  по  ошибке  обстреляла  район  Черной 
речки  и   радиостанцию. 

В  это  же  утро  на  флагманский  корабль  ко- 
мандуюшего  французским  флотом  адмирала 
Амет  «  Жан  Бар  »  прибыли  парламентеры  с 
предложением  начать  переговоры  о  заключе- 
нии перемирия  и  нейтрализации  Севастополя  с 
условием,  что  отряды  добровольцев  и  занятые 
ими  корабли  должны  быть  немедленно  разору- 
жены. В  связи  с  этим  адмирал  Амет  послал  ад- 
миралу Саблину  письмо,  полученное  им  лишь 


вечером  15  апреля,  следующего  содержания : 
«  В  интересах  сохранности  арсенала,  которую  я 
вполне  надеюсь  обеспечить,  я  Вас  прошу  при- 
казать «  Кагулу  »  и  остальным  кораблям,  кото- 
рые Вы  хотите  увести  отсюда,  сняться  в  тече- 
ние ночи  и  ближайшего  утра.  Это  будет  также 
соответствовать  положению,  что  Вы  лично  вме- 
сте с  морскими  офицерами  тоже  уйдете  отсю- 
да, за  иск.лючением  командира  над  портом  и 
тех  офицеров,  без  которых  нам  нельзя  обой- 
тись Е  деле  помощи  нам  по  сбережению  порто- 
вых учреждений.  Я  считаю  также  условлен- 
ным, что  тральщики  останутся  здесь,  чтобы 
очистить  минные  поля  вместе  с  помощью  лет- 
чиков ». 

Коменданту  крепости  генералу  Субботину  и 
полковнику  Нолькену  адмирал  Амет  предло- 
жил немедленно  оставить  город  и  вывести  из 
него  русские  войска. 

Адмирал  Саблин  отправил  французскому  ад- 
мира.лу  письменный  протест,  в  котором  гово- 
рил, что  такое  распоряжение  является  совер- 
шенно неожиданным,  ввиду  ранее  сделанных 
адм.  Амет  заявлений,  что  Севастотоль  не  бу- 
дет эвакуирован  в  ближайшее  время,  и  что  со- 
брать быстро  личный  состав  затруднительно, 
так  как  многие  из  людей  живут  в  городе  и  что 
Б  течение  12  часов  нет  возможности  погрузить 
на  суда  все  необходимое,  войска  и  беженцев. 
В  конечном  результате  адмирал  Амет,  который 
не  имел  другой  возможности  спасти  «  Мирабо  », 
как  заключить  перемирие,  назначил  последним 
сроком  для  выхода  руских  судов  16  апреля  в  15 
часов,  после  чего  все  оставшиеся  суда  должны 
были  спустить  русские  флаги. 

По  получении  вышеуказанного  письма  адми- 
рал Саблин  приказал  всем  кораблям,  имевшим 
на  то  возможность,  выходить  в  море  для  сле- 
дования в  Новороссийск.  Один  за  другим  тран- 
спорты, некоторые  —  имея  на  буксире  военные 
корабли,  начали  покидать  Севастополь,  и  по 
ним  с  Корабельной  стороны  время  от  времени 
стреляли  из  винтовок.  Утром  из  Северной  бух- 
ты под  флагом  адм.  Саблина  вышел  «  Кагул  » 
и  последним  кораблем  в  15  часов  под.  лодка 
«  Тюлень  ».  В  течение  двух  суток  «  Кагул  »,  на 
случай  оказания  кому-либо  помощи,  крейсиро- 
вал у  южного  берега  Крыма,  пока  не  прошли 
все  корабли.  Своими  машинами  шли  :  пос.  суд- 
но «  Буг  »,  «  №  7  »  (бывший  миноносец  №  273), 
транспорты  и  пароходы.  П/х  « Дмитрий  »  вел 
на  буксире  под.  лодки  «  Утка  »  и  « Буревест- 
ник »,  буксир  «  Бельбек  »  —  миноносец  «  Жар- 
кий »,  «  Доброволец  »  —  миноносец  «  Живей  », 
который  с  полпути  пошел  своим  ходом.  Кроме 
того,  шли  на  буксирах  :  эск.  миноносцы  «  Пос- 
пешный »  и  «  Пылкий  »,  миноносцы  «  Строгий  » 
и  «  Свирепый  »,  кан.  лодка  «  Терец  »,  пос  суд- 
но №  10  (бывший  миноносец  Л"»  258)  и  транс- 
порт    «  Рион  ».  Вернувшаяся  из  Каркиницкого 


залива  кан.  лодка    «  №  15  »  ушла  в  Керчь. 

С  утра  16  апреля  французские  лин.  корабли 
«  Жан  Бар  »,  «  Франс  »  и  «  Вернио  »,  с  целью 
задержать  продвижение  к  городу  красных  ча- 
стей и  может  быть  больше  для  психического 
воздействия,  начали  обстрел  Корабельной  сто- 
роны, района  Английского  кладбища,  Малахо- 
ва кургана,  и  снаряды  частично  падали  в  при- 
городных кварталах.  Систематический  обстрел 
продолжался  и  ночью  и  был  остановлен  в  10 
часов  следуюш;его  утра,  когда  прибыли  парла- 
ментеры, уполномоченные  командованием  2-ой 
украинской  Красной  армии.  Адмирал  Амет,  ко- 
торый, надо  отметить,  как  старший  на  рейде, 
действовал  от  имени  всех  союзников,  заявил  : 
1)  к  30  апреля  союзные  войска  будут  эвакуиро- 
ваны из  города;  2)  подводные  лодки,  которые 
находятся  в  порту,  будут  потоплены;  3)  все  ми- 
ноносцы и  боевые  корабли  будут  приведены  в 
негодность  путем  взрывов  цилиндров  машин. 

Желая  спасти  корабли,  начальник  советской 
делегации  спросил,  нельзя  ли  этого  избежать, 
если  украинское  советское  правительство  даст 
гарантию,  что  корабли  не  будут  употреблены 
для  действий  против  союзников.  На  это  пред- 
ложение адмирал  ответил,  что  советское  пра- 
вительство никем  не  признано  и  никаких  обе- 
щаний и  гарантий  от  него  он  не  примет.  В  ко- 
нечном результате  было  заключено  перемирие. 

Вместе  с  тем  на  французских  кораблях  про- 
изошли революционные  выступления  матросов 
и  20-го  в  городе  была  большая  манифестация 
французских  солдат  и  матросов,  к  которой  при- 
соединились и  гражданские  лица. 

Приведение  в  негодность  кораблей  взяли  на 
себя  англичане  с  лин.  корабля  «  Емперор  оф 
Индия  ».  Уже  за  два  дня  до  ухода  «  Кагула  », 
по  распоряжению  союзного  командования,  бук- 
сиры вывели  с  базы  12  подводных  лодок,  на 
которых  не  было  команд,  и  поставили  на  одну 
бочку  в  Северной  бухте.  В  окружении  адмира- 
ла Саблина  предполагали,  что  это  было  сделано 
во  избежания  захвата  лодок  красными,  в  слу- 
чае их  внезапного  вторжения  в  город,  и  для  об- 
легчения дальнейшего  увода  лодок  союзными 
судами.  Но  если  бы  Саблин  знал,  что  готовят 
англо-французы,  он  безусловно  принял  бы  ме- 
ры для  спасения  хотя  бы  новых  лодок.  26  ап- 
реля подводные  лодки  «  Орлан  »,  «  Гагара  », 
«  Кит  »,  «  Кашалот  »,  «  Нарвал  »,  «  АГ  21  », 
«  Краб  »,  «  Скат  »,  «  Судак  »,  «  Лосось  »  и  «  На- 
лим »  были  выведены  на  внешний  рейд  и  по- 
топлены подрывными  патронами  на  большой 
глубине,  тогда  как  сданный  к  порту  уже  в 
1917  году  «Карп»  был  затоплен  в  Северной 
бухте. 

Подрывные  команды  английских  матросов 
взорвали  КРЫШК11  цилиндров  высокого  давле- 
ния и  иногда  упорные  подшипники  на  шести 
старых  линейных  кораблях,  крейсере  «  Память 


Меркурия »,  эск.  миноносцах  « Быстрый », 
«  Жуткий  »,  .<  Заветный  »  и  даже  на  старых  но- 
мерных миноносцах  и  служившем  казармой 
транспорте  « Березань ».  Лишь  штабной  ко- 
[сабль  «  Георгий  Псбедснссец  »  почему-то  избе- 
жал этой  участи. 

Французы  занялись  приведением  в  негод- 
ность орудий  береговых  батарей  и  разгромили 
базу  гидроавиаци,  уничтожив  все  самолеты. 
Оставшиеся  в  их  распоряжении  десять  летчи- 
ков с  капитаном  2  р.  Крыгиным  во  главе,  кото- 
рые по  заданию  французского  начальника 
войск  вылетали  на  разведки,  получили  разре- 
шение погрузиться  на  транспорт  «  Почин  »,  на 
котором  был  поднят  греческий  флаг,  ушедший 
в  Пирей  с  беженцами-греками.  Французы  гру- 
31-1ЛИ  на  транспорты  войска  и  их  материальную 
часть,  но,  кроме  того,  брали,  что  им  нравилось 
из  складов  порта.  Постав.ленный  ранее  в  Север- 
ной бухте  крейсер-яхта  «  Алмаз  »  был  ими  уве- 
ден в  Константинополь.  В  это  время  пришел  из 
Новороссийска  п/х  « Св.  Николай  »,  которому 
адм.  Саблин  поручил  попытаться  взять  в  Сева- 
стополе снаряды,  но  адм.  Амет  запретил  ему 
что-либо  грузить  и  на  время  пребывания  паро- 
хода в  Севастополе  приказал  спустить  русский 
флаг. 

Наконец  «  Мирабо  »  смог  выйти  из  дока  и  на 
буксире  лин.  корабля  «  Жюстис  »  ушел  в  Кон- 
стантинополь, оставив  по  недостатку  времени 
снятые  с  него  тяжести.  Уже  при  генерале  Вран- 
геле, когда  всеми  способами  стремились  полу- 
чить валюту  для  покупки  за  границей  угля,  бо- 
лее тысячи  тонн  его  броневых  плит  были  по- 
гружены на  пароход  и  проданы  в  Италии. 

28  апреля  была  закончена  эвакуация  фран- 
цузских войск  и  во  второй  половине  следующе- 
го дня  красные  войска  торжественно  вступили 
в  город,  но  « Жан  Бар »,  последний  из  фран- 
цузких  кораблей,  вышел  из  бухты  лишь  1  мая. 

Пришедшие  на  буксире  в  Новоросийск  кора- 
бли требовали  серьезного  ремонта.  За  время 
беспрерывных  походов  во  время  войны  и  более 
чем  года  стоянки  в  Севастополе  без  присмотра, 
механизмы  и  главным  образом  котлы  пришли 
в  плачевное  состояние.  Все  было  покрыто 
ржавчиной  и  грязью,  вся  утварь,  инструмент, 
весла  и  паруса  со  шлюпок,  сигнальные  флаги  и 
даже  мелкое  электрическое  оборудование  было 
растащено,  а  обивка  мебели  срезана.  Но  Ново- 
российск, хотя  и  большой  коммерческий  порт, 
не  имел  ремонтных  мастерских  и  лишь  в  конце 
1917  года  в  Новороссийск  было  эвакуировано 
отделение  Ревельского  судостроительного  заво- 
да, но  у  него  почти  не  было  необходимых  мате- 
риалов, ни  квалифицированных  рабочих.  Дока 
в  Новороссийске  не  было,  и  лишь  в  июне,  после 
занятия  Мариуполя  добровольцами,  буксир 
« Черномор  »  привел  оттуда  секцию  плавучего 
дока,  которая  могла  поднять  суда  до  подводных 


лодок  включительно,  но  была  мала  для  нефтя- 
ных миноносцев.  Самое  незначительное  коли- 
чество запасов  флота,  к  тому  же  погруженных 
без  всякой  системы,  удалось  вывезти  из  Севас- 
тополя. По  этим  причинам  ремонт  кораблей 
должен  был  производиться  своими,  вначале  ма- 
лочисленными и  неопытными  командами  и 
офицерами  инженер-механиками.  Постепенно 
удалось  пополнить  команды,  главным  образом 
за  счет  охотников  флота  в  большинстве  уча- 
щихся из  приморских  городов,  а  также  кубан- 
ских казаков.  Специалистов  матросов  старого 
флота  П0ЧТ11  не  было,  за  исключением  эск.  мин. 
«  Поспешный  »,  на  который  стара.пся  их  при- 
влечь командир  миноносца  кап.  2  р.  Н.Р.  Гутан. 
Новобранцев  надо  было  обучать  всем  прему- 
дростям морской  службы,  что  было  сравни- 
тельно не  трудно  сделать  с  интеллигентно  раз- 
витыми охотниками  флота.  На  транспорте  «  Ри- 
сн  »  были  организованы  школы  сигнальщиков 
и  радиотелеграфистов,  а  на  большой  барже 
«  Л'Ь  69  »  образован  флотский  экипаж.  Боль- 
шинство бывших  на  кораблях  сухопутных 
офицеров  было  списано.  Затопленное  в  порту 
посыльное  судно  «  Летчик  »  (бывший  №  256) 
было  поднято  и  затем  поставлено  в  док. 

В  начале  мая  весь  действуюший  флот  Добро- 
вольческой армии  состоял  из  крейсера  « Ка- 
гул  »,  миноносца  «  Живой  »,  речной  кан.  лодки 
«К  15  »,  подводной  лодки  «  Тюлень  »,  посыль- 
ных судов  «  Буг  »,  «  №  7  »  (вскоре  названный 
«  Разведчик  »)  и  «  Граф  Игнатьев  »  и  двух  во- 
оруженных буксиров  «  Полезный  »  и  «  Никола 
Пашич  ». 

Кроме  того,  27  апреля,  для  исполнения  спе- 
циального задания,  пароход  Цесаревич  Геор- 
гий »  (официальное  имя  «  Георгий  »)  был  во- 
оружен тремя  3"  пушками  и  зачислен  во  флот 
вспомогательным  крейсером.  Сохранявшаяся  в 
секрете  цель  операции  была  освободить  и  по- 
грузить на  пароходы,  не  входя  в  сношения  с 
румынскими  властями,  находившуюся  в  Туль- 
че  добровольческую  бригаду  генерала  Тима 
новского.  29  апреля  «  Георгий  »  и  пароходы 
«  Анатолий  Молчанов  »  и  «  Россия  »,  под  общим 
командованием  командира  крейсера  ст.  лейт. 
Н.  Н.  Машукова,  вышли  из  Новороссий- 
ска. Через  двое  суток  отряд  прибыл  в  Тульчу, 
где  пароходы  сразу  подошли  к  пристани.  Очень 
быстро  погрузив  почти  бегом  около  трех  тысяч 
человек  бригады,  прежде  чем  румыны  решили, 
что  им  предпрршимать,  пароходы  отдали  швар- 
товы и  пошли  вниз  по  Дунаю  в  Черное  море. 
Принимая  во  внимание  малочисленность  в  то 
время  Добровольческой  армии,  доставленная 
бригада   явилась    хорошим   пополнением. 

14  мая  ст.  лейт.  Машуков  получил  от  адми- 
рала Саблина  следующее  предписание  :  «  Пре- 
длагаю Вам,  приняв  на  «  Георгия  »  офицерский 
отряд  ст.  лейт.  Никитенко,  с  буксиром  «  Черно- 


мор »  следовать  на  Тендру.  На  Вас  возлагается 
задача  вывести  в  Новороссийск  стоящие  там 
суда,  причем  при  выборе  судов  надлежит  руко- 
водствоваться следующим  порядком  :  1)  кан. 
лодки  «  Кубанец  »  и  «  Донец  »  —  2)  транспорты 
Морского  Ведомства  —  3)  суда  Добровольного 
флота  и  Русского  общества  —  4)  прочие  русские 
пароходы  ». 

1 8  мая  «  Георгий  »  и  «  Черномор  »  —  самый 
сильный  Б  Черном  море,  но  не  имевший  воору- 
жения буксир  —  вышли  из  Новороссийска.  Им 
предстояло  дважды  обогнуть  занятый  красным 
Крым,  и  не  была  исключена  возможность 
встречи  с  каким-либо  вооруженным  красным 
судном.  Прибыв  на  Тендру,  ст.  лейт.  Машуков 
приступил  к  осмотру  стоящих  там  со  времени 
эвакуации  Одессы  судов.  Оказалось,  что  разы- 
гравшимся Б  конце  апреля  штормом  кан.  лодка 
«  Донец  »  была  сорвана  с  якоря  и,  ударившись 
о  корпус  служившего  в  1913  году  для  опытных 
стрельб  броненосца  «  Чс'.лма  »,  затонула  у  его 
борта;  большой  транспорт  «  Грегор  »,  два  паро- 
хода и  два  буксира  были  выброшены  на  песча- 
ный берег,  а  пароход  «  Князь  Потемкин  »  зато- 
нул. Но  машины  пароходов  «  Харакс  »  и  «  Хер- 
соиес  »  были  в  относительном  порядке,  и  они 
могли  совершить  самостоятельный  переход. 
Для  них  из  офицерского  отряда,  в  составе  кото- 
рого были  инженер-механики,  и  из  экипажа 
«  Георгия »  были  образованы  команды.  На 
предназначенные  для  буксировки  суда  были 
назначены  небольшие  команды.  Подготовка  су- 
дов к  походу,  погрузка  угля,  завоз  буксиров, 
подъем  вручную  якорей  стоили  командам 
больших  усилий,  но  через  неделю  отряд,  вышел 
в  обратный  путь.  «Георгий»  вел  на  буксире  кан. 
лодку  «  Кубанец  »  и  транспорт  «  Рома  »,  «  Чер- 
номор »  —  пароход  «Г.  Гапонов  »,  «  Харакс  » 
Езял  «  Румянцева  »  и  «  Херсонес  »  —  «  Ай  То- 
дор ».  Погода  благоприятствовала,  и  четырех- 
сотмильный переход  прошел  без  особых  при- 
ключений. 27  мая  «  Георгий  »  —  сам-семь  — , 
приветствуемый  командами  стоявших  в  порту 
судов,  привел  всю  армаду  в  Новороссийск.  К 
сожалению,  при  детальном  осмотре  «  Кубанца  » 
выяснилось,  что  его  котлы  требуют  замены,  и 
он  был  разоружен  и  зачислен  базой  «  Спаса- 
тельной партии»,  а  его  орудия  установлены  на 
сооружавшиеся  в  Новороссийске  бронепоезда. 

Кроме  кораблей  непосредственно  подчинен- 
ных генералу  Деникину,  Донское  правитель- 
ство создало  под  начальством  контр-адмирала 
И. А.  Кононова  свое  морское  управление,  обра- 
зовавшее флотилию,  состоявшую  из  речного 
отряда  (контр-адмирал  С.  С.  Фабрицкий), 
Азовского  отряда  (кап.  1  р.  В. И.  Собецкий)  и 
морских  железнодорожных  батарей.  Пользу- 
ясь хорошими  отношениями  атамана  Краснова 
с  немцами,  орудия  для  вооружения  некоторых 
судов  и  железнодорожных  батарей  были  сняты 


с  находившихся  в  Севастополе  броненосцев. 
Корабли  подняли  донской  сине-красно-желтый 
флаг.  Образованный  1  марта  1919  года  в  Таган- 
роге Азовский  отряд  состоял  из  флагманского 
судна  «  Пернач  »  (бывшая  яхта  «  Колхида  »), 
двух  кан.  лодок  типа  «  Эльпидифор  »  «  К  10  » 
(«Ваня»)  и  «К  12»  («  Амалия  »),  вооруженного 
буксира  «  Атаман  Каледин  »  (бывш.  «  Горги- 
пия  »),  «  Ледокола  Донских  Гирл  »  и  трех  воору- 
женных одлим  6"  орудием  барж-«  болинде- 
ров  ». 

В  мае  1919  года,  после  объединения  генера- 
.лом  Деникиным  верховного  командования  во- 
оруженных сил  юга  России,  корабли  Донской 
флотилии  вошли  в  состав  Черноморского  фло- 
та, подняли  Андреевские  флаги  и  «  Колхиде  » 
вернулось  ее  старое  название. 

В  первой  половине  февраля  1919  года  грузи- 
ны, желая  воспользоваться  слабостью  Добро- 
вольческой армии  и  расширить  свою  тер- 
риторию, начали  военные  действия  и  по- 
теснили находившийся  у  Адлера  отряд 
генерала  Черепова,  но  после  нескольких  дней 
боев  положение  было  восстановлено. 

В  середине  апреля  они  возобновили  свою  по- 
пытку более  крупными  силами  и  принудили 
державший  фронт  1-ый  Кавказский  офицерс- 
кий полк  отойти  за  Адлер.  21  апреля  из  Ново- 
российска вышел  транспорт  «  Шилка  »,  имея  на 
борту  хорошо  вооруженный  офицерский  отряд 
Б  80  человек.  Этот  отряд  состоял  ранее  в  охра- 
не ялтинских  дворцов,  где  находились  импера- 
трица Мария  Феодоровна  и  другие  члены  им- 
ператорской фамилии,  которые  были  эвакуиро- 
ваны английским  дреднаутом.  С  помощью  при- 
бывшего отряда  грузины  были  снова  отброше- 
ны за  Адлер  и  в  конечном  результате  граница 
была  установлена  по  реке  Псу,  но  для  избежа- 
ния инцидентов  между  пограничными  постами 
была  образована  нейтральная  зона. 

27  апреля,  для  упрочения  положения  на  Кав- 
казе, из  Новороссийска  вышел  миноносец 
«  Живой  »,  под  командой  кап.  2  р.  А. Д.  Кислов- 
ского. Молодые,  неопытные  и  непривычные  к 
физическому  труду  кочегары  из  добровольцев 
быстро  устали,  миноносец  шел  малым  ходом  с 
остановками  и  в  помощь  кочегарам  были  пос- 
ланы люди  с  верхней  палубы  и  все  офицеры. 
На  следующее  утро  «  Живой  »  зашел  в  Туапсе 
где  в  течение  двух  дней  занимался  переборкой 
некоторых  механизмов,  после  чего  миноносец 
посетил  Сочи  и  Адлер  и  15  мая  вернулся  в  Но- 
вороссийск. 

Все  снабжение  войск  у  Адлера  и  других  мел- 
ких отрядов,  боровшихся  с  зелеными  на  побе- 
режье, шло  через  Туапсе,  откуда  развозилось 
на  места  нанимаемыми  моторно-парусными 
шхунами,  которые  попутно  брали  пасажиров. 
Позднее  для  этой  цели  был  назначен  неболь- 
шой транспорт  «  Осторожный  »  и    для   исполь- 


зования железнодорожных  мастерских  Туапсе 
туда  были  переведены  четыре  бронекатера  с  их 
базой  «  Ингул  »,  которые  в  июле  были  отправ- 
лены по  железной  дороге  в  Царицын  и  вошли  в 
состав  Волжской  флотилии  под  командой  капи- 
тана  1  р.  Заева. 

Батум  в  это  время  был  оккупирован  англи- 
чанами, которые  через  него  держали  связь  с  их 
силами  на  Каспийском  море.  Находившийся  в 
Батуме  военный  представитель  Добровольчес- 
кой армии  получил  от  англичан  разрешение  на 
вывоз  боеприпасов  из  оставшихся  складов  Кав- 
казской армии.  Для  этой  цели  в  конце  мая  был 
послан  транспорт  «  Ризе  »  и  для  его  защиты  от 
нападения  грузинских  быстроходных  катеров, 
которых  у  них  было  три,  и  ввиду  сообщения 
англичан  о  замеченной  их  миноносцем  больше- 
вицкой  подводной  лодке,  в  качестве  конвоира 
была  придана  под.  лодка  « Тюлень  ».  Но  сооб- 
щение англичан  было  ложным  и  «  Ризе  »  бла- 
гополучно доставил  в  Новороссийск  столь  нуж- 
ные Добровольческой  армии  снаряды. 

Отошедшие  на  Ак-Манайский  перешеек,  ши- 
риной в  22  км.,  части  генерала  Боровского  си- 
лой не  более  трех  тысяч  человек,  получили 
приказание  защищать  во  что  бы  то  ни  стало 
эту  позицию.  Эта  задача  оказалась  возможной 
лишь  благодаря  артиллерийской  поддержке 
действовавших  на  двух  флангах  кораблей,  ору- 
дия которых  простреливали  всю  позицию.  19 
апреля,  с  помощью  транспортов  « Мечта »  и 
«  Маргарита  »,  была  эвакуирована  Феодосия  и 
части  Красной  армии  начали  подходить  к  Ак- 
Манаю. 

После  прихода  в  Новороссийск,  вместо  от- 
бывшего в  Екатеринодар  кап.  1  р.  Лебедева,  ко- 
мандиром « Кагула  »  был  назначен  кап.  1  р. 
П. П.  Остелецкий,  но  его  команда  мало  увеличи- 
лась, так  как  флотский  экипаж  еще  лишь  орга- 
низовывался. Все  же  27  апреля  крейсер  пошел 
к  Ак-Манайской  позиции.  По  недостатку  коче- 
гаров переход  был  совершен  6-узловым  ходом. 
В  Феодосийском  заливе,  примерно  в  двух  ми- 
лях от  берега,  вытянувшись  в  одну  линию,  сто- 
яли английские  дреднауты  «  Айрон  Дюк  »  и 
«  Мальбро  »,  один  крейсер  матка  гидросамоле- 
тов «  Емпресс  »,  греческий  броненосец  «  Лем- 
нос »,  несколько  английских  и  два  француз- 
ских миноносца. 

28  апреля,  по  просьбе  из  штаба  сухопутного 
отряда,  «  Айрон  Дюк  »  (флаг  командующего  ан- 
глийским флотом  адм.  Сеймур)  бомбардировал 
селение  В.падг1славовка,  место  сосредоточения 
красноармейских  отрядов.  Через  несколько 
дней  по  той  же  цели,  при  корректировке  ан- 
глийского гидросамолета,  одним  орудием  стре- 
лял «  Кагул  »;  это  были  его  первые  выстрелы 
по  позициям  красных.  Для  поддержки  азовско- 
го фланга  позиций  29  апреля  был  послан 
«  Граф  Игнатьев  »,  к  которому  1  мая  присоеди- 


нился  вооруженный  буксир  «  Полезный  »  с  на- 
чальником отряда  кап.  1  р.  Н.Н.  Дмитриевым. 
Кроме  того,  здесь  же  находились  два  малых 
английских  монитора  №  18  и  №  29  и  немного 
позже  прибыли  канонерская  лодка  и  болиндер 
из  Донской  флотилии. 

I  мая  красные  части  перешли  б  наступление 
на  азовском  фланге  позиции  и  занимавшая  этот 
участок  фронта  гвардейская  кавалерия  в  бес- 
порядке отошла  назад.  Лишь  благодаря  интен- 
сивному огню  кораблей,  причем  «  Полезный  » 
подошел  к  самому  берегу,  удалось  остановить 
продвижение  красных  вглубь  полуострова  и  на 
третий  день  восстановить  положение.  4  мая 
красные  снова  начали  наступать,  на  этот  раз  в 
центре,  но  сильный  огонь  с  двух  сторон  мор- 
ской артиллерии  не  позволил  им  продвинуться 
вперед.  Английские  корабли  выпустили  сотни 
снарядов  и  разрывы  13  с  половиной  дюймовых 
с  дреднаутов  были  очень  эффектны.  Греческий 
броненосец  «  Лемнос  »  и  «  Кагул  »  приняли  уча- 
стие в  этой  бомбардировке,  тогда  как  прибыв- 
шая накануне  к  Ак-Манаю  «  К  15  »,  стреляя  по 
указанию  берегового  наблюдательного  поста  по 
невидимой  цели,  израсходовала  187  шестидюй- 
мовых снарядов.  После  этой  неудачи  красных 
наступило  относительное  затишье,  но  по  заяв- 
кам сухопутного  командования  корабли  обстре- 
ливали те  или  иные  цели. 

Воспользовавшись  этой  обстановкой,  « Ка- 
гул »  ушел  в  Новоросийск  и  там  в  пополнение 
команды  на  крейсер  было  прислано  около  ста 
кубанских  казаков,  из  которых  образовали  ко- 
чегарную роту.  Под  руководством  офицеров 
инженер-механиков,  кубанцы  довольно  быстро 
стали  заправскими  кочегарами. 

II  мая«  К  15»  была  отправлена  на  усиление 
Донской  речной  флотилии,  но  из-за  недостаточ- 
ных глубин  устья  реки  зашла  в  Таганрог,  где 
присоединилась  к  отряду  кап.   1   р.   Собецкого. 

«  Айрон  Дюк  »  с  адмиралом  Сеймур  и  «  Лем- 
нос »  тоже  ушли  и  командир  «  Мальбро  »  стал 
начальником  Феодосийского  отряда  , кораблей, 
в  состав  которого  входили  крейсер  «  Центавр  », 
матка  гидросамолетов  «  Енгадине  »,  два-три  ан- 
глийских и  два  французских  миноносца. 

Но  на  Керченском  полуострове  враг  был  не 
только  на  фронте.  В  лабиринте  километров 
штолен  находившейся  близ  Керчи  каменолом- 
ни, еще  со  времен  немцев  и  гетмана,  укрыва- 
лись большевики  и  разного  рода  дезертиры,  ко- 
личество которых  не  переставало  увеличивать- 
ся. Имея  вооружение,  они  время  от  времени  со- 
вершали вылазки,  с  целью  раздобыть  провиант 
и  захватить  оружие.  Малочисленный  керченс- 
кий гарнизон,  которого  11  мая  поддерживал 
«  Граф  Игнатьев  »,  с  трудом  с  ними  боролся  и 
в  конце  мая  партизанам  удалось  даже  на  неко- 
торое время  занять  город.  Лишь  с  помощью 
прибывших  с  фронта  частей  и  артиллерийского 


обстрела  «  Графом  Игнатьевым  »,  английским 
лидером  «  Мснтрос »  и  французским  минонос- 
цем удалось  снова  загнать  повстанцев  в  каме- 
ноломни, где  они  продолжали  находиться  до 
конца  гражданской  войны. 

В  середине  мая  началось  наступление  Добро- 
вольческой армии  в  Донецком  бассейне.  На  по- 
бережье Азовского  моря  корабли  оказывали  со- 
действие войскам.  17  мая  при  поддержке  отря- 
да кап.  1  р.  Собецкого  был  занят  Мариуполь. 
30  мая  посланный  в  крейсерство  «  Граф  Игна- 
тьев »  высадил  с  демонстративной  целью  не- 
большой судовой  десант  у  деревни  Куль-Тепе. 
6  июня  при  содействии  отряда  кап.  1  р.  Собец- 
кого был  занят  Бердянск.  13  мая  «  Кагул  »  сно- 
ва ушел  в  Феодосийский  залив.  Условия  служ- 
бы на  крейсере  в  течение  его  пребывания  там 
были  неважные  :  команда  питалась  главным 
образом  солониной  и  сухарями;  иногда  давали 
свежую  провизию  с  « Мальборо »  —  белый 
хлеб  и  картофель  по  полфунта  на  человека  в 
день.  Обмундирования  не  было,  и  люди  ходили 
одетые  во  что  попало.  Лишь  под  конец  операции, 
по  распоряжению  командира  «Мальбро»  было 
выдано  на  «  Кагул  »  пятьсот  комплектов  ан- 
глийского матросского  обмундирования,  что 
сильно  подняло  дух  команды.  Чтобы  избежать 
лишних  походов  в  Новороссийск,  английский 
транспорт  в  два  приема  дал  крейсеру  350  тонн 
угля  и  воду. 

22  мая  «  Мальборо  »  с  коректировког!  привя- 
зного аэростата  и  английские  миноносцы  об- 
стреляли район  восточнее  Владиславовки.  Вви- 
ду полученных  англичанами  агентурных  све- 
дений, что  красные  подготовили  три  моторных 
катера  для  атаки  торпедами  кораблей,  24  мая 
«  Кагулу  »  было  поручено  обследовать  находя- 
щуюся западнее  Феодосии  Двуякорную  бухту, 
где  была  торпедная  пристрелочная  станция; 
одновременно  эта  операция  должна  была  по- 
тревожить тыл  красных.  Подойдя  к  бухте,  ка- 
тер пограничной  стражи  «  Ворон  »,  сопровож- 
давший крейсер,  высадил  под  командой  кап.  2 
р.  Кочетова  небольшой  десант  из  команды 
«  Кагула  »,  при  приближении  которого  отдель- 
ные вооруженные  люди  бежали  в  горы,  причем 
один  комиссар  из  бывших  матросов  был  убит. 
На  берегу  стояло  три  не  вполне  исправных  мо- 
торных катера;  их  спустили  на  воду,  но  один 
сейчас  же  затонул,  а  два  других  были  взяты 
«  Вороном  »  на  буксир.  В  это  время  на  горе  был 
замечен  человек,  сигналивший  флагами.  Не 
зная,  кто  он  —  красный  или  белый  —  сигналь- 
щики начали  принимать  семафор  и  на  их  блок- 
ноте появилась  отборная  марсофлотская  ру- 
гань !  Чтобы  проучить  нахала,  в  его  сторону 
был  сделан  выстрел  из  зенитного  орудия  и  че- 
ловек, бросив  флажки,  кубарем  скатился  под 
откос.  Когда  десант  уже  вернулся  к  крейсеру, 
с  горы  был  открыт  пулеметный  огонь,  но  после 


нескольких  посланных  из  зенитки  шрапнелей 
пулеметы  замолчали. 

В  этот  же  день,  для  усиления  демонстрации, 
«  Мальбро  »  обстрелял  берег  и  26  мая  снова  из- 
редка стрелял  отдельными  орудиями.  Продол- 
жая поиски  мнимых  катеров,  на  состоявшемся 
на  «  Мальбро  »  совещании  было  решено  осмо- 
треть Фродосийский  порт,  для  чего  был  назна- 
чен лидер  «  Мснтрос  »,  а  для  его  прикрытия,  не 
входя  в  гавань,  крейсер  «  Кагул  ». 

3  июня  « Монтрос »  под  парламентерским 
флагом  вошел  в  порт  и  вступил  в  переговоры 
с  городским  советом  о  том,  чтобы  было  дозволе- 
но осмотреть  порт.  Из  этих  переговоров  ничего 
не  вышло,  но  все  же  было  установлено,  что  га- 
вань совершенно  пуста.  В  тот  же  день  «  Маль- 
бро »  давал  одиночные  выстрелы  по  берегу,  а 
6  июня  с  корректировкой  аэростатом  произве.п 
стрельбу  по  двум  же.лезнодорожным  мостам,  с 
целью  затруднить  подвоз  снабжения  к  фронту. 
В  этот  же  день  отряд  добровольцев  пытался 
проникнуть  в  деревню  Дальние  Камыши,  но 
был  с  потерями  отбит.  На  следующий  день 
«  Мальбро  »  бомбардировал  эту  деревню  и  вы- 
пустил 70  снарядов  из  343-мм.  орудий  и  триста 
150-мм.  «Кагул»  и  французский  миноносец 
«  Каск  »  стреляли  по  той  же  цели.  В  результа- 
те бомбардировки  деревня  была  сильно  разру- 
шена, причем,  не  считая  занимавших  ее  кра- 
сноармейцев, пострадало  гражданское  населе- 
ние. 

17  июня  началось  новое  наступление  Добро- 
вольческой армии  в  Донецком  бассейне,  угро- 
жавшее сообщению  Крыма  с  севером.  На  18-ое 
было  назначено  наступление  войск  на  Ак-Ма- 
найской  позиции.  В  то  же  утро  «  Кагул  »  дол- 
жен был  высадить  в  тылу  у  красных  у  местеч- 
ка Коктебель  армейский  десант,  задачей  кото- 
рого была  захват  узла  дорог,  ведущих  из  Фе- 
одосии вглубь  Крыма.  Ночью  крейсер  принял 
на  борт  160  человек,  при  десяти  пулеметах.  52- 
го  Виленского  полка,  под  командой  полковника 
Королькова.  Рано  утром  «  Кагул  »  в  сопрово- 
ждении английского  миноносца  подошел  к 
Коктебелю  и  с  помощью  буксира  «  Дельфин  » 
без  сопротивления  высадил  десант,  который 
быстро  пошел  вперед  и  занял  деревню  Насып- 
кой. После  этого  «  Кагул»  с  дистанции  в  17  км. 
сделал  20  выстрелов  по  селению  Старый  Крым, 
где  находились  резервы  красных.  Кроме  того, 
имея  телефонную  связь  с  начальником  десан- 
та, крейсер  по  его  указанию  оказывал  ему  огне- 
вую поддержку.  Около  17  часов  десант  соеди- 
нился с  прорвавшими  фронт  левофланговыми 
частями  генерала  Боровского. 

Наступление  на  перешейке  было  поддержано 
артиллерийским  огнем  :  со  стороны  Чер- 
ного моря  —  « Мальбро »  и  другими  ан- 
глийскими кораблями,  со  стороны  Азовского 
моря  —  «  Графом     Игнатьевым  »  и     монитора- 


ми. Ввиду  прорыва  фронта  и  угрозы  на  севере, 
красное  командование  решило  эвакуировать 
Крым  и,  в  частности,  Севастополь,  но  отошед- 
шие на  Арабатскую  стрелку  части  все  же 
сказывали  сопротивление,  и  находившиеся  в 
Азовском  море  корабли  оказали  сильную  под- 
держку наступавшим  по  стрелке  добровольцам. 
Семь  моторных  катеров,  вооруженных  пулеме- 
тами, прошли  в  Сиваш  и  20  июня  судовой  де- 
сант, высаженный  под  прикрытием  артилле- 
рийского огня,  взорвал  железнодорожный  путь 
у  Геническа.  На  следуюший  день  десантом  был 
занят  остров  Бирючий. 

22  июня  была  произведена  операция,  имев- 
шая целью  занятие  последнего  находившегося 
в  руках  красных  порта  Геническ.  По  агентур- 
ным сведениям  и  наблюдениям  с  моря,  берего- 
вых •^"1тарей  у  Геническа  не  было  и  в  самом  го- 
роде почти  не  было  войск,  но  находились  зас- 
лоны в  сторону  Бердянска.  Согласно  вырабо- 
танному плану,  в  ночь  на  18-ое,  при  поддержке 
кораблей  отряда  кап.  1  р.  Собецкого  на  «  Кол- 
хиде »,  армейский  десант  силою  в  500  человек 
(под  командой  ген.  майора  Залесского)  должен 
был  высадиться  северо-восточнее  Геническа  у 
деревни  Юзкуй.  Утром  же  18-го  невооружен- 
ная паровая  шхуна  « Перикл »  должна  была 
высадить  в  самом  порту  сформированную  для 
этого  морскую  роту  в  80  человек  под  командой 
кап.  2  р.  Медведева.  Два  английских  минонос- 
ца должны  были  поддержать  « Перикл  ».  В  3 
часа  ночи,  после  обстрела  Юзкуя  канонерской 
лодкой  '■  К  15  »,  два  болиндера  высадили  де- 
сант, который,  встретив  вскоре  сильное  сопро- 
тивление, не  смог  продвинуться  вперед.  Утром, 
под  прикрытием  редких  выстрелов  английских 
миноносцев,  «  Перикл  »  вошел  в  канал  и  начал 
высадку.  В  это  время  совершенно  незамечен- 
ный из-за  проливного  дождя,  оказавшийся 
случайно  в  Геническе  бронепоезд  подошел  на 
близкое  растояние  и  открыл  по  «  Периклу  »  бе- 
глый огонь  из  своих  орудий  и  пулеметов.  Кап. 
2  р.  Медведев  был  убит  на  мостике  и  «  Пе- 
рикл »  пытаясь  отойти,  сел  на  мель.  Погибли 
также  лейтенант  Елкин,  мичман  Цепровский  и 
кадет  Морского  корпуса  Борейша.  Часть  людей 
попрыгала  за  борт,  и  два  гардемарина  достигли 
вплавь  английского  миноносца,  кроме  того  еше 
девять  человек  были  спасены.  Большая  часть 
отряда,  которая  успела  высадиться,  в  надежде 
на  подход  десанта  из  Юзкуя  двинулась  к  цен- 
тру города,  но  на  главной  площади  была  окру- 
жена и  сложила  оружие.  По  советским  сведе- 
ниям, всего  было  взято  в  плен  87  человек, 
очевидно  включая  в  это  число  команду  «  Пери- 
кла ».  Можно  с  основанием  удивляться  —  по 
какой  причине  в  эту  операцию  был  послан  без- 
оружный пароход,  а  не  канонерская  лодка,  так 
как  было  неосновательно  базироваться  на  све- 
дения об   отсутствии   в    Геническе   артиллерии, 


которая,  как  это  и  вышло,  могла  прибыть  туда 
с  часу  на  час.  Десант  у  Юзкуя  к  вечеру  был 
взят  обратно  на  корабли.  В  течение  этого  дня 
«  Граф  Игнатьев  »,  вооруженный  буксир  «  Ги- 
дра »  и  «  Ольга  Мефенити  »  поддерживали  ар- 
тиллерийским огнем  наступавшие  вдоль  Ара- 
батской  стрелки  части.  В  конечном  результате 
Геническ  был  занят  Добровольческой  армией 
лишь  6  июля,  причем  «  Граф  Игнатьев  »  содей- 
ствовал с  моря.  С  этого  дня  все  побережье 
АзоЕского  моря  оказалось  в  руках  Доброволь- 
ческой армии. 

После  занятия  Феодосии,  19  июня  «  Кагул  » 
ушел  в  Новороссийск,  на  этот  раз  имея  пары  в 
девяти  котлах  13-узловым  ходом.  Во  время  про- 
шедшей операции,  принимая  во  внимание,  что 
в  Новороссийске  не  было  снарядов  для  орудий 
крейсера,  а  на  корабле  был  запас  лишь  на  600 
выстрелов,  кап.  1  р.  Остелецкий  их  экономил  и 
за  все  это  время  израсходовал  71  —  130-мм.  и 
16  из  зенитных  пушек,  предоставляя  англича- 
нам, когда  это  было  необходимо,  вести  массиро- 
ванный огонь,  что  те  делали  очень  охотно.  По- 
полнив в  Новороссийске  запасы  и  дав  команде 
отдохнуть,  27  июня  «  Кагул  »,  имея  на  борту 
генерала  Деникина  и  адмирала  Саблина,  в  со- 
провождении посыльного  судна  «  Буг  »  и  отре- 
монтированного «  Летчика  »,  пошел  к  берегам 
Кавказа.  Целью  похода  было  как  бы  подтвер- 
ждение принад.лежности  Сочинского  округа 
правительству  Юга  России.  Посетив  Туапсе, 
Сочи  и  Адлер,  30  июня  отряд  вернулся  в  Но- 
вороссийск. 

17  июня,  в  связи  с  революционными  высту- 
плениями матросов  и  солдат  на  юге  России, 
французское  правительство  постановило  пре- 
кратить вооруженную  интервенцию  и  после 
этого  французские  корабли,  за  редкими  исклю- 
чениями, непосредственного  участия  в  операци- 
ях не  принимали. 

Взамен  « Кагула »  в  Феодосию  прибыл  ми- 
ноносец «  Живой ».  В  это  время  красные  уже 
оставили  побережье  и  спешили  на  север.  24  ию- 
ня красноармейские  отряды  и  администрация 
покинули  Севастополь,  но  об  этом  стало  извест- 
но лишь  через  несколько  дней.  Идя  вдоль  юж- 
ного берега  Крыма,  «  Живой  »  своим  появлени- 
ем в  попутных  местах  как  бы  санкционировал 
их  занятие  Добровольческой  армией  и  оказы- 
вал моральную  поддержку  образовывавшимся 
местным  властям.  28  июня  «  Живой  »,  первым 
кораблем  под  Андреевским  флагом,  пришел  в 
Севастополь  и  встал  на  якорь  против  Графской 
пристани.  В  городе  уже  образовывались  город- 
ское управление  и  охрана,  но  группа  с  «  Живо- 
го »  арестовала  и  без  всякого  следствия  рас- 
стреляла кап.  1  р.  Б.  Тягина,  который  во  вре- 
мя двухмесячного  пребывания  красных  в  Сева- 
стополе занимал  должность  командира  порта  и 
вся  его  деятельность  свелась  к  сохранению 
складов  и  кораблей  от  расхишения;  при  уходе 


красных  он  добровольно  остался  в  Севастополе. 
6  июля  «  Кагул  »,  с  адмиралом  Саблиным  и  его 
штабом,  пр14шел  в  Севастополь.  Адмирал  Са- 
блин  поднял  свой  флаг  на  стоявшем  брандвах- 
той старом  броненосце  «  Георгий  Победоносец  » 
и  с  этого  дня  Севастополь  снова  стал  главной 
базой  флота. 

Несмотря  на  расхищения,  которым  подвер- 
глись запасы  флота  в  складах  порта,  все  же 
многое  осталось,  но  далеко  не  всегда,  что  в  на- 
стоящий момент  было  нужно.  Склад  огнепри- 
пасов в  Сухарной  балке  имел  еще  много  снаря- 
дов разных  калибров,  но  четырехдюймовых 
гильз  почти  не  было.  На  блокшиве  «  Двенад- 
цать Апостолов  »  находилось  1500  малых  мин 
типа  «  рыбка  »,  а  на  кораблях  со  взорванными 
машинами  было  много  орудий,  которые  могли 
быть  использованы  для  вооружения  канонер- 
ских лодок  и  бронепоездов.  Судоремонтные 
мастерские  и  доки  остались  в  сохранности,  но 
не  хватало  многих  материалов;  все  же,  пос- 
кольку рабочие  не  бастовали,  можно  было  ре- 
монтировать корабли. 

Что  же  касается  пополнения  корабельного 
состава,  в  Севастополе  оказалось  лишь  нес- 
колько тральшиков,  оставленных  во  время  эва- 
куации в  распоряжении  французов,  и  несколь- 
ко минных  и  других  катеров.  Но  англичане  пе- 
редали в  Новороссийске  два  19-узловых  сторо- 
жевых катера  в  37  тонн  «  МЛ  204  »  и  «  МЛ 
405  »,  которые  вскоре  получили  названия  в  па- 
мять убитых  офицеров  :  «  Кап.  2  р.  Медведев  » 
и  «  Старлейт.  Макаров  »;  последний  был  убит 
в  1918  году  под  Ставрополем,  командуя  морс- 
ким бронепоездом. 

Находившиеся  в  Новороссийске  корабли,  по- 
скольку им  позволяло  состояние  механизмов, 
спешили  перейти  в  Севастополь.  14  июля  при- 
шел уже  закончивший  ремонт  миноносец 
«  Жаркий  »  и  в  то  же  время  —  «  Терец  ».  21  ию- 
ля Еосьмиузловым  ходом  пришел  «  Поспеш- 
ный »  и  был  поставлен  к  Минной  базе  для  ре- 
монта котельных  ветрогонок,  исправить  кото- 
рые в  Новороссийске  не  было  возможности.  5 
августа  из  Мариуполя  прибыл  строившийся 
там  как  минный  транспорт  для  Очаковской 
крепости  «  Грозный  »  и  был  зачислен  канонер- 
ской лодкой,  но  его  вооружение  —  два  120-мм. 
и  два  100-мм.  —  из-за  смешения  калибров  и 
расположения  орудий  нельзя  было  считать 
удачным. 

В  конце  июля  по  просьбе  адмирала  Колчака, 
в  армии  которого  был  большой  некомплект  в 
командном  составе,  во  Владивосток  был  послан 
пароход  «Иерусалим»,  имевший  на  борту  более 
двухсот  сухопутных  офицеров.  По  готовности 
и  пополнении  запасов  и  команд,  корабли  ухо- 
дили в  Тендровский  залив  для  участия  в  опера- 
ции, закончившейся  занятием  Николаева  и 
Одессы. 

П. А.  Варнек 


26  дней  на  реке  Сан 


Вечером  27  сентября  1914  г.  2-ой  дивизион 
32-ой  арт.  бригады  (без  6-ой  батареи)  перешел 
через  реку  Сан  по  постоянному  мосту  у  села 
Лежахов,  после  чего  мост  был  взорван.  Этим 
окончилось  наше  первое  отступление  перед 
воскресшей  после  поражения  австро-венгер- 
ской армией. 

Тут  надо  сказать,  что  отмеченное  многими 
послевоенными  писателями  пристрастие  к  гео- 
графии ставило  часто  наши  войска  в  трудное 
положение.  В  данном  случае  командиры  корпу- 
сов 3-ей  армии  просили  об  оставлении  предмос- 
тий на  западном  берегу  Сана,  но  им  было  в  этом 
отказано.  Генерал  Драгомиров  (Владимир)  в 
своих  воспоминаниях  одобряет  этот  отказ  ,но 
предмостья  улучшили  бы  значительно  наше 
положение  и  сократили  бы  потери  —  ведь  не 
собирались  же  мы  закончить  войну  сидением 
на  Сане  ! 

Наш  участок  на  берегу  реки  по  обе  стороны 
с.  Лежахов  был  особенно  неудачным.  Вдоль  Са- 
на ,на  его  западном  берегу  тянулась  узкая  по- 
лоса леса,  закрывавшая  герметически  весь  го- 
ризонт. Мы  могли  только  предполагать,  что 
первая  линия  противника  будет  на  краю  этого 
леса,  и  больше  ничего.  Лишь  направо  (севернее) 
Лежахова  и  налево,  на  расстоянии  версты  по  2 
в  каждую  сторону,  эта  полоса  леса  прерыва- 
лась, но  это  было  уже  вне  участка  127-го  Пути- 
вльского  полка.  Кто  был  направо  —  не  помню, 
а  влево  —  128-й  Старооскольский  полк  с  нашей 
6-ой  батареей. 

С  нашей  стороны  вдоль  Сана  тянулась  поло- 
са унылой  равнины,  шириной  версты  3-4.  Поза- 
ди нее  местность  поднималась  и  скат  был  по- 
росший высоким  лесом.  В  общем  —  ни  позиций 
для  батарей,  ни  наблюдательных  пунктов  '  Та- 
кая местность  требует  от  артиллеристов  под- 
робной и  продолжительной  разведки.  Время  на 
это  было,  но  наши  устаревшие  от  условий 
службы  и  жизни  мирного  времени  командиры 
смотрели  на  войну,  как  на  досадное  обстоятель- 
ство, помешавшее  им  продолжать  обычный 
для  них  образ  жизни. 

Командиру  дивизиона  было  58  лет,  и  он  дол- 
жен был  уйти  в  отставку  по  возрастному  цензу, 
установленому    для    к-ров    дивизионов    и    пех. 


полков,  но  война  задержала  его  на  службе.  Ко- 
мандиру 5-ой  батареи  было  47  лет,  но  по  внеш- 
нему виду  и  характеру  он  был  так  стар,  что  мы 
его  прозвали  «  Наш  Франц-Иосиф  ".  К-р  4-ой 
бат.  был  немного  моложе,  но  в  том  же  роде.  Все 
трое  были  большими  друзьями,  объединяли  их 
«  упоительные  напитки  ».  К-р  6-ой  батареи  в 
этом  участия  не  принимал,  и  потому  посылался 
к  другому  полку. 

Мы  же,  старшие  и  младшие  офицеры,  под 
влиянием  дисциплины  мирного  времени,  еше  не 
решались  предложить  им  свои  услуги  по  части 
разведки.  К  тому  же  1-й  ст.  офицер  командовал 
временно  6-ой  батареей,  замещая  раненого  к-ра, 
2-ой  ст.  офицер  был  в  возрасте  30  лет  только 
т.  е.  был  тоже  вроде  «  несовершеннолетнего  », 
тем  более  ,что  он  не  пил,  а  мы  —  трое  младших, 
начали  службу  в  5-ой  батарее  только  во  время 
мобилизации,  и  знали  «  Франца-Иосифа  »  толь- 
ко с  той  стороны,  что  он  как  бы  старается  уни- 
чтожить свою  батарею  и  что  в  конце  концов  это 
ему,  вероятно,  удастся. 

Итак,  28.9.  батареи  отдыхали  ,29.9.  команди- 
ры ездили  на  разведку,  30.9.  мы  выехали  на 
позицию,  и  нам  стало  очень  грустно.  На 
голой  равнине,  всего  лишь  на  несколько 
метров  вверх,  поднимался  холмик  с 
отметкой  203,  увенчанный  одним  из  старых, 
кирпично-земляных  фортов  Сенявского  пред- 
мостного укрепления  постройки,  вероятно,  1-ой 
половины  XIX  века.  Его  казематы  были  до- 
вольно комфортабельными  в  осеннюю  погоду, 
что,  вероятно  ,и  соблазнило  наших  командиров. 
То,  что  форт,  да  еще  с  отметкой  203  представ- 
лял собой  отличный  ориентир  для  противника 
(даже  для  определения  не  только  дистанции,  но 
и  уровня),  и  что  противник  видит  его  с  .любой 
точки  своего  фронта,  в  расчет  ими  взято  не  бы- 
ло. Итак,  обе  батареи  заняли  эту  позицию  на 
гласисах  форта  и  начали  окапыватсья.  На  пра- 
вом фланге  5-ой  батареи  (высшем)  из-за  под- 
почвенной воды  глубина  окопов  могла  быть 
только  для  сидящего  человека;  на  левом  окопы 
могли  быть  только  насыпными,  посередине  — 
комбинацией  того  и  другого.  Крыши  —  из  плет- 
ня с  10  см.  земли  на  нем  (т.  е.  только  против 
шрапнельных  пуль). 


1,10.  эта  работа  продолжалась,  а  кроме  того 
командиры  пристрелялись  по  опушке  леса  за 
рекой.  Артиллерия  противника  разрушала  и 
жгла  хаты  Лежахова,  расположенного  впереди 
и  влево  от  нас,  и  обстреливала  окопы  Путивль- 
ского  полка  фланговым  огнем  (батарея  протР1в- 
ника  стояла  где-то  вправо  от  нас).  В  Лел^ахове 
находились  начальник  32-ой  пех.  дивизии  ген.- 
лейт.  Вендт,  наш  к-р  бригады  ген.  м.  Промтов 
и  к-р  127  пех.  Путивльского  полка  полк.  Хро- 
стицкий  с  боевыми  частями  своих  штабов. 

После  полудня  над  фортом  и  батареями  кру- 
жил неприятельский  самолет.  Летал  он  очень 
низко.  Мы  мог.пи  только  «  любоваться  »  им  :  ди- 
станция была  все  же  не  для  стрельбы  из  ре- 
вольверов !  Никем  не  обеспокоенный,  он  сделал 
свое  дело  основательно,  как  мы  вскоре  и  убеди- 
лись. 

2.10.  было  тихо.  Но  день  3.10.  нам  подтвер- 
дил, что  самолет  дал  своей  артиллерии  самые 
точные  сведения  о  нас.  Иначе  и  быть  не  могло  : 
форт  с  двумя  батареями  на  его  гласисах  !  Од- 
ним словом,  в  8  ч.  утра  мы  услышали  свист 
нам  предназначенных  снарядов.  По  нашему 
подсчету  стреляло  5  батарей  :  дивизион  8-см. 
пушек,  одна  батарея  10-см.  гаубиц  и  одна  15-см. 
гаубиц.  Если  считать,  что  эти  батареи  были  в 
том  же  составе,  как  в  мирное  время,  это  означа- 
ло 28  орудий  !  Стре,тьба  велась  оригинально  : 
это  был  своего  рода  «  8-часовой  рабочий  день  — 
от  8  до  12  часов  дня  стрельба,  затем  2  часа  пе- 
рерыва «  на  обед  »  и  снова  стрельба,  от  2  до  6 
часов,  затем  «  отбой  »  !  Способ  стрельбы  :  каж- 
дые 4  минуты  одна  очередь  беглого  огня  всеми 
батареями.  Пушечные  стреляли  шрапнелью,  га- 
убичные гранатой.  Стрельба  велась  на  всю  пло- 
щадь, занимаемую  фортом  и  батареями. 

4-минутные  перерывы  давали  нам  возмож- 
ность отвечать  стрельбой  же  по  пехоте  против- 
ника, предполагаемой  в  полосе  леса  у  реки. 
Смысл  этой  стрельбы  заключался  только  в  том, 
что  давал  номерам  прислуги  некоторое  развле- 
чение и  отвлекал  от  мрачных  мыслей.  Четырех 
минут  было  достаточно  для  того,  чтобы  прислу- 
га выскочила  из  окопов,  выстре.пила  и  снова 
вскочила  в  окопы,  прежде  чем  снаряды  против- 
ника упадут  на  батарею. 

Эти  же  4  минуты  позволяли  нам  пояо.лыять 
снаряды.  Батарейный  резерв  стоял  в  лесу,  на- 
зад и  налево  от  батареи.  Зарядные  ящики  стро- 
ились на  углу  леса  и  ждали.  Как  только  снаря- 
ды противника  разорвались,  ящики  карьером 
шли  на  батарею,  лотки  с  патронами  моменталь- 
но вынимались,  пустые  лотки  вкладывались,  и 
ящики  карьером  же  уходили  в  свой  лес.  Заме- 
чу с  сожалением,  что  никого  из  ездовых  нельзя 
было  представить  к  Георгиевским  наградам,  т. 
к.  в  статуте  была  фраза  «  когда  никто  дру- 
гой на  это  не  решился  »,  а  их  было   (вместе  с 


вожатыми)  28  человек  ! 

Такой  равномерный  огонь  противника  давал 
возможность  подсчитать  число  выпущенных  по 
нас  снарядов  :  28  орудий  по  15  очередей  в  час, 
помноженные  на  8  ч.  «  рабочего  дня  »  дают  3360 
снарядов.  Разумеется  нельзя  отвечать  за  абсо- 
лютную точность  этой  цифры,  т.  к.  расписание 
стрельбы  противника  осталось  нам  неизвест- 
ным. Возможно,  напр.,  что  не  все  батареи  уча- 
ствовали в  каждой  очереди.  Таким  образом,  ци- 
фра 3.360  представляет  собой  максимум  возмо- 
жной. 

С  тактической  точки  зрения  эта  стрельба 
противника  была  для  него  не  только  бесполез- 
ной, но  и  вредной.  Ему  надлежало  бы  ограни- 
читься контролем  данных,  вычисленных  по 
карте  пристрелкой  с  наименьшей  затратой  сна- 
рядов, которая  не  произвела  бы  на  нас  особого 
впечатления,  а  в  будущем,  при  подготовке  к 
активным  действиям,  т.  е.  к  форсированию  Са- 
на, внезапно  обрушиться  на  нас  и  задавить 
мощным  ударом.  Своим  несвоевременным  ог- 
нем, они  могли,  конечно,  нанести  нам  потери, 
но  в  конечном  результате  заставили  бы  нас 
переменить   позицию   и   потерять   нас   из   виду. 

Когда  в  6  ч.  вечера  огонь  прекратился,  мы 
выждали  немного,  чтобы  убедиться  в  том,  что 
стрельбы  больше  не  будет,  вызвали  кухню  на 
батарею  с  запоздавшим  обедом,  а  потом  тс-ры 
батарей  и  желающие  офицеры  (я  в  том  числе) 
поехали  в  Лежахов  к  к-ру  Путивльского  полка 
полк.  Хростицкому  (Михайловец,  вьш.  1888  г.). 

Хростицкий  был  занят  разговором  с  коман- 
диром одной  из  рот.  «  Иван  Андреевич  !  —  го- 
ворил он,  —  что  это  за  сорт  окопов,  изобретен- 
ный Вашей  ротой  ?  —  Мы  очень  хорошо  укры- 
ты от  продольного  артиллерийского  огня,  — 
ответил  капитан.  —  Хорошо,  —  сказал  Хрости- 
цкий, —  но  скажите,  пожалуйста,  можете  ли 
вы  стрелять  из  этих  окопов,  или  даже  просто 
вылезти  из  них  ?  —  Нет,  —  сознался  капитан, 
—  но  зато  мы  очень  хорошо  укрыты  от  огня.  — 
Иван  Андреевич  !  —  сказал  Хростицкий,  — 
не  заставляйте  меня  думать,  что  у  меня  не  8  от- 
личных командиров  рот  и  8  хороших,  но,  что 
все  16  никуда  не  годятся  !  Ведь  это  же  не  око- 
пы, а  гробы  !  Сейчас  же  устраните  свои  кры- 
ши !  —  Слушаюсь  !  —  ответил  капитан  и  вы- 
шел из  хаты.  Настала  очередь  наших  к-ров. 

Они,  ясно,  были  того  мнения,  что  оставаться 
на  позиции  у  форта  невозможно.  Хростицкий 
был  с  этим  согласен,  но  спросил,  куда  они  хо- 
тят переехать  ?  «  За  лес  »,  отвечали  они.  Хро- 
стицкий взяль  циркуль  и  измерил  по  карте  рас- 
стояние оттуда  до  моста  через  Сан  —  почти  5 
км  (наибольшая  дистанция  стрельбы  шрапне- 
лью была  у  нашей  пушки  5  верст  100  сажен. 
Гранатами  мы  в  начале  войны  не  стреляли  (ве- 
роятно, не  желая  принимать  тех  мер  предосто- 
рожности против  преждевременных  разрывов  в 


стволах  орудии,  которые  принимались  на  поли- 
гонах :  окоп  за  орудием  для  прислуги  и  длин- 
ный шнур  для  производства  выстрела,  и  не  ри- 
скуя обходиться  без  них).  Хростицкий  нашел, 
что  это  слишком  далеко.  Тогда  командиры  ре- 
шили остаться  у  форта.  (Воображаю,  как  были 
поражены  австрийцы,  увидев  нас  на  том  же 
месте  !), 

Вчерашняя  программа  была  повторена  с  той 
разницей,  что  эту  программу  мы  уже  знали. 
Поэтому  наша  кухня  (не  знаю,  как  было  у  4-ой 
батареи),  когда  настал  «  обеденный  перерыв  », 
была  вызвана  на  батарею,  раздала  обед  и  уеха- 
ла ничем  не  потревоженная.  Но,  вообш,е,  этот 
день  прошел  для  нас  менее  удачно  :  бомбардир- 
наводчик  Пичугин  не  успел  вскочить  в  окоп, 
был  ранен  в  живот  и  скончался  позже  в  лаза- 
рете дивизии.  Канониру  Барамидзе  шрапнель- 
ная пуля  или  осколок  гранаты  сделали  «  про- 
бор »  в  прическе,  сорвав  только  кожу.  Фельд- 
шер Капелькин  его  перевязал,  и  несколько 
дней  он  ходил  с  обвязанной  головой.  Еще  один, 
фамилии  которого  не  помню,  был  поцарапан.  У 
4-ой  батареи  было  трое  убитых  и  несколько  ра- 
неных. В  6  часов  вечера  последовал  «  отбой  ». 

Во  время  стрельбы  «  Наш  Франц-Исспф  :- 
(к-р  б-реи)  счел  нужным  посетить  батарею. 
Ввиду  своего  преклонного  возраста,  отягощен- 
ный шинелью  и  непромокаемым  плащем,  как  и 
полной  офицерской  аммуницией  —  офицерский 
пояс  с  двумя  ремнями  через  плечи,  шапгка,  ре- 
вольвер, бинокль  и  сумка,  набитая  до  отказу, 
он  мог  двигаться  только  весьма  тихим  ходом,  и 
на  обратном  пути  на  форт  он  не  успел  лойтк 
туда  за  4  минуты  паузы  :  исчез  в  дыму  15-см. 
гранаты  !  Но  затем,  выйдя  из  дыма,  тем  же 
шагом  он  продолжал  движение. 

При  всех  своих  отрицательных  качествах  как 
командира  батареи,  он  обладал  одним  блестя- 
щим положительным  :  счастьем,  не  только  лич- 
ным, но  и  для  своей  батареи  :  бомбардир  Пичу- 
гин был  единственной  жертвой  его  эксперимен- 
тов с  батареей.  Более  всего  ему  должны  были 
быть  благодарны  австрийцы,  т.  к.  он  не  любил 
стрелять  и  во  всех  боях  предпочитал,  чтобы 
они  стреляли  по  нем,  а  не  он  —  по  ним  (этим 
он  оказывал  также  своеобразную  пользу  нашей 
пехоте,  отвлекал  огонь  от  нее  на  себя). 

Нас  посетил  также  новый  бригадный  адъю- 
тант подпоручик  Таматин  (К. А. У.  1913  г.). 
Подъехал  верхом  к  окопу  старшего  офицера 
5-й  батареи  (там  был  и  я),  обменялся  с  нами  не- 
сколькими словами  .потом  проехал  шагом  вдоль 
фронта  батареи  и  только  потом  перешел  на 
рысь,  направляясь  в  Лежахов.  Ему  четырех 
минут  хватило  на  это. 

Сидеть  в  окопе  во  время  такой  бомбардиров- 
ки, конечно,  тягостно,  и  мы  решили  поискать 
что-нибудь,  что  дало  бы  нам  какие-нибудь  дан- 
ные о  позиции  неприятельской  артиллерии.  В 


интервалах  огня  мы  выходили  из  окопа,  и  за- 
нимались исследованием  изрытой  снарядами 
почвы,  и  нашли  два  предмета  :  шрапнельную 
трубку  с  поставленной  дистанцией  и  борозду  от 
рикошета  снаряда.  Конечно,  не  было  никакой 
гарантии,  что  оба,  предмета  принадлежат  одной 
и  той  же  батарее,  а  борозда  в  качестве  направ- 
ления особенно  сомнительна,  но  все-таки  лучше 
что-нибудь,  чем  ничего.  Итак,  мы  открыли 
огонь  «  по  батарее  »  !  Нам  даже  показалось,  что 
эта  батарея  замолчала,  но  это  —  весьма  сомни- 
тельно ! 

Как  и  вчера,  в  6  ч.  вечера  последовал  ^<  от- 
бой ».  Выйдя  из  блиндажа,  я  обратил  внимание 
на  положение  воронок  от  15-см.  бомб.  Что 
значит  «  Его  Величество  Случай  »  :  стоило  бы 
снарядам  упасть  на  2-3  шага  влево,  и  от  обита- 
телей трех  блиндажей  не  осталось  бы  ничего  ! 

Затем  мы  опять  поехали  к  Хростицкому.  «Да, 
—  сказал  он,  —  стоять  там  вы  безусловно  не 
можете.  Переезжайте  за  лес  !  »  Хростицкий  то- 
же пережил  неприятность  в  этот  день.  Батарея 
противника  развалила  ему  хату.  Он  перешел  в 
другую.  Эта  была  подожжена.  Он  выскочил  из 
горящей  хаты,  и  вдруг  «  опомнился  »  :  в  хате 
осталось  полковое  знамя  !  Вскочил  в  нее  снова 
и  вышел  со  знаменем  в  руках  (это  нам  рас- 
сказали чины  штаба).  Итак,  получив  разреше- 
ние на  перемену  позиции,  мы  вернулись  к  бата- 
реям и  вызвали  передки. 

Они  долго  не  шли.  Я  был,  как  на  иголках,  рас- 
суждая за  противника  :  в  первую  ночь  австрий- 
цы имели  полное  право  думать,  что  мы,  полу- 
чив порцию  в  3.360  снарядов,  исчезли  с  этой 
позиции  при  первой  же  возможности,  и  потому 
ночью  не  стреляли.  Но  на  второй  день,  увидев 
нас  все  там  же,  они  могли  предположить,  что 
мы  в  некотором  роде  как  бы  пришиты  к  месту, 
даже  после  второй  порции  !  Выводом  из  этого 
должно  было  бы  быть  огневое  нападение  но- 
чью !  Вопросом  было  :  когда  ? 

Пока  мы  ждали  прихода  передков,  номера  за- 
нимались постройкой  фальшивой  батареи,  но 
такой  примитивной,  что  едва  ли  она  могла  кого- 
нибудь  обмануть.  Наконец  передки  появились, 
и  мы  снялись  с  позиции.  И  вот,  когда  мы  шли 
вдоль  опушки  леса  , заключительный  акт  траге- 
дии двух  дней  последовал  :  неприятельская  ар- 
тиллерия обрушилась  на  наши  бывшие  пози- 
ции !  Но  мы  были  уже  в  безопасности  и  заняли 
позицию  между  селом  Гайды  и  задней  опушкой 
леса  впереди. 

Двухдневная  бомбардировка  оставила  на  нас 
след  :  мы  были  з  нервном  состоянии.  Село  Гай- 
ды было  оставлено  жителями.  Шт.  кап.  Кур- 
зеньев  и  я  вошли  в  хату  в  нескольких  шагах  за 
батареей.  Она  была  пуста  и  мрачна.  И  вдруг 
мяукнула  кошка.  Мы  оба  вздрогнули  и  выско- 
чили из  хаты.   «  Нет,  —  сказал  Курзеньев,  — 


23 


ночевать  в  хате,  где  мяукают  голодные  кошки 
я  не  могу  ».  Я  был  того  же  мнения,  и  мы  пошли 
спать  в  окоп.  Здесь  тоже  была  подпочвенная 
вода.  Но  были  и  доски,  из  которых  нам  сделали 
пол,  мы  выспались  и  утром  были  готовы  на 
подвиги. 

В  этой  позиции  мы  пробыли  только  один 
день,  а  на  следующий  нас  послали  в  район  села 
Домброва,  к  128-му  пех.  Старооскольскому  пол- 
ку, при  котором  до  сих  пор  была  наша  6-я  бата- 
рея. Теперь  этот  полк  с  соседним  полком  11-ой 
пех.  дивизии  входил  в  «  сводный  отряд  V  под 
командой  начальника  штаба  XI  корпуса  ген.  м. 
Сулькевича.  Задача  отряда  :  переход  через  Сан 
(неофициальная  задача  :  «  Георгия  »  Сулькеви- 
чу  !  —  это  было  ясно  всем  !). 

Но,  когда  мы  туда  пришли,  оказалось,  что 
128-ой  полк  уже  на  той  стороне.  К  развитию 
успеха  нас  не  привлекли,  а,  когда  день  7.10  пе- 
ревалил порядочно  за  полдень,  мы  получили 
новое  приказаште  :  двигаться  к  мосту  в  Лсжа- 
хове  для  переправы  через  Сан  и  преследования 
противника. 


II 


Шоссе  шло  сперва  в  общем  направлении  па- 
раллельно Сану.  Дойдя  до  юго-восточного  угла 
знакомого  нам  леса  перед  с.  Гайды  ,оно  повора- 
чивало под  прямым  углом  к  Сану  и,  выйдя  на 
берег,  еще  раз  под  прямым  углом,  поворачивало 
направо,  шло  по  берегу  над  обрывом  к  реке, 
шагах  в  50-100  от  его  края,  и  входило  в  село 
возле  моста.  Что  этот  мост  был  взорван,  нам 
было  давно  известно  и  казалось  совершенно  не- 
вероятным, чтобы  за  несколько  часов  его  могли 
бы  исправить  настолько,  что  по  нем  могла  бы 
двигаться  артиллерия  !  Однако  , приказ  был  яс- 
ным :  к  мосту  для  переправы. 

Когда  мы  повернули  на  углу  леса  к  реке,  то 
скоро  увидели  наш  обоз,  стоявший  на  шоссе. 
Было  уже  довольно  темно.  Из  канавы  подня- 
лась фигура,  в  которой  мы  распознали  врача 
нашего  дивизиона,  д-ра  Кацнельсона.  —  Шмая 
Семенович  !  —  спросил  его,  —  почему  Вы  ле- 
жите в  канаве  ?  —  Пули  !  —  ответил  доктор. 
—  Это  невозможно  !  —  ответили  мы,  —  против- 
ник отступил  и  мы  его  преследуем.  —  Не  знаю, 
отступили  ли  он,  —  ответ11л  Кацнельсон,  —  -  но 
пули  летают  !  Услышите  сами,  —  и  с  этими  сло- 
вами доктор  опять  исчез  в  канаве. 

Дивизион  (не  знаю,  почему)  остановился  и, 
когда  шум  колес,  топот  лошадей  и  звон  ору- 
дийных щитов  утих,  мы  сразу  услышали  пение 
пуль.  Постояв  минут  20-30,  мы  снова  двинулись 
дальше,  повернули  к  Лежахову  и,  немного  не 
дойдя  до  первого  домика  села,  снова  останови- 
лись. Последовала  команда  :  «  Слезай  !  »  Коман- 
диры отправились  в  село  к  высшему  нача.ть- 
ству. 


Им,  конечно,  следовало  сделать  это  гораздо 
раньше,  опередив  дивизион,  но  наши  «  старич- 
ки »  признавали  только  два  «  аллюра  »  :  шаг  и 
«  стой  !  ».  Зная  это,  они  могли  бы  выслать  впе- 
ред офицера  , который  бы  их  информировал  о 
действительной  ситуации.  Они,  однако,  не  сде- 
лали ни  того,  ни  другого  и  еще  раз  завели  ди- 
визион  в   «  бамбуковое   положение  ». 

Пули  летели  довольно  густо,  но  главным  об- 
разом ,на  перелетах.  Их  зеленые  огоньки  вспы- 
хивали при  ударах  о  землю  со  стороны  шоссе, 
отвращенной  от  противника,  который  стрелял 
исключительно  разрывными  пулями,  так  на- 
зываемыми «  Эйншусс  »  —  патронами,  предна- 
значенными для  пристрелки,  и  только  в  районе 
хаты,  впереди  они  ударялись  и  в  шоссе. 

Командиры  вернулись  с  решением :  снять 
орудия  с  передков  и  поставить  их  как  бы  на 
позицию  в  выемке,  которая  очень  кстати  — 
оказалась  на  стороне  шоссе,  обращенной  к  про- 
тивнику. Она  была  глубиной  аршина  в  полтора- 
два,  а  длиной  как  раз  для  обеих  передних  ба- 
тарей, с  орудиями  на  уставных  интервалах,  а 
все  остальное,  передки,  резерв  и  обоз,  отослать 
к  лесу  сзади.  Туда  же  ушла  и  вся  6-я  батарея, 
шедшая  в  хвосте  колонны.  Утром,  мол,  разбе- 
ремся !  Так  и  сделали. 

Когда  я  после  этой  операции  вошел  в  хату 
впереди,  она  уже  была  вся  занята  спящими  на 
полу  офицерами.  Свободное  место  было  только 
у  входа,  пока  поручик  Климов  спит  с  поджаты- 
ми ногами.  Я  принял  меры  против  его  ног  :  по- 
ставил футляр  с  биноклем,  со  своей  стороны 
положил  сумку,  в  качестве  подушки  для  себя 
и  моментально  уснул. 

Чуть  настало  утро,  как  поручик  Климов  стал 
протягивать  свои  ноги,  мой  бинокль  и  сумка 
съехали  в  сторону,  и  я  проснулся  и  вышел  из 
хаты. 

Номера  были  заняты  копанием  окопов.  Сзади, 
под  лесом,  стояла  развернутым  фронтом  6-я 
батарея,  а  левее  ее  батареи  1-го  дивизиона.  Ру- 
жейный огонь  противника  был  довольно  сла- 
бым. Но  вдруг  откуда-то  справа,  севернее  Ле- 
жахова,  раздались  выстрелы  неприятельской 
батареи  и  шрапнель  застучала  по  черепичной 
крыше  «  нашей  »  хаты.  Спящие  проснулись.  За- 
тем другая  батарея  хватила  по  нашей  6-ой  ба- 
тарее, которая  сейчас  же  повернула  налево  и 
уходила  галопом  вдоль  леса  (от  нас  —  направо), 
оставив  на  месте  2  зарядных  ящика,  в  которых 
было  убито  по  лошади.  Их  быстро  выпрягли, 
и  ящики  ушли  вдогонку  за  батареей.  1-й  диви- 
зион тоже  куда-то  исчез.  Ружейный  огонь  уси- 
лился. Я  пошел  на  батарею.  Постепенно  при- 
шли и  прочие  оф1щеры. 

Окопы  были  быстро  готовы.  Мы  собрались  на 
правом  фланге  батареи,  в  окопе  старшего  офи- 
цера и  моем  вместе.  Последним  пришел  «  Наш 
Франц-Иосиф  »  и  уселся  под  обрывом  выемки. 


От  пуль  он  был  защищен  хорошо,  но  не  от 
дождя,  который  постепенно  из  осеннего  мелко- 
го дождичка  переходил  в  дождь  настоящий. 
Командир  мок  и  сидел  недвижимо  и  молча. 

Разведчикам  стало  жаль  его,  и  они  начали 
возводить  вокруг  него  постройку  :  вбивали  ко- 
лья, обкладывали  их  досками  и  присыпал!'!  к 
ним  землю,  пока  дело  не  дошло  до  крыши.  Тут 
они  решили,  что  надо  каким-нибудь  способом 
сдвинуть  командира  с  места,  чтобы  не  насыпать 
ему  земли  за  воротник.  Они  сами  не  решались 
попросить  его  удалиться,  и  один  из  них  пришел 
просить  старшего  офицера  оказать  посильную 
помощь. 

Курзеньев  призадумался  на  момент,  а  петом 
сказал  нам :  «  Господа,  предлагаю  вам  выйти 
на  минуту  из  окопа,  напр.  к  Щ11там  орудий. 
Командир  знает,  что  все  вы  тут,  и  потому  не 
придет.  Но,  если  окоп  будет  пустым,  я  попро- 
бую его  уговорить.  А  когда  он  будет  в  окопе,  вы 
можете  вернуться  —  он  уже  не  уйдет  !  »  И  все 
пошло  как  по  маслу  :  мы  ушли,  он  пришел,  мы 
пришли,  он  не  ушел,  и  разведчики  докончили 
свою  работу.  Постройка  эта,  однако,  оказалась 
совершенно  лишней,  ибо  наш  командир  посе- 
лился в  хате,  вместе  со  своим  приятелем,  к-ром 
4-ой  батареи,  и  больше  мы  его  не  видели. 

Очень  скоро  нам  стало  ясно,  что  командиры 
наших  двух  батарей  очень  довольны  своими 
позициями  (главное  —  хатой  !)  и  менять  их  не 
собираются.  То  обстоятельство,  что  у  них  не 
было  наблюдательных  пунктов,  их  не  смущало. 
В  тех  случаях,  когда  начальство  требовало  ог- 
ня, они  стреляли  по  карте.  Затем  —  качества 
"самой  позиции  :  она  была  так  близко  к  полосе 
высоких  деревьев  на  западном  берегу  Сана,  что 
наименьший  прицел  позволял  стрелять  только 
по  тылам  противника.  Одновременно  она  была 
так  близко  к  фронту,  что  для  стрельбы  нужно 
было  менять  фронт  батарей,  т.  е.  перекатывать 
орудия  (ширина  выемки  позволяла  это  делать). 

В  памяти  осталось,  как  старший  телефонист 
Шмуль  Сонц  подбегает  к  нашему  окопу  и  до- 
кладывает :  «  Командир  бригады  спрашивают, 
или  может  батарея  стрелять  по  Цу  Воля  Бу- 
ховска  ?  »  и  получает  в  ответ  :  «  Не  может  '  Мы 
только  что  перекатили  орудия  на  Цу  Лежа- 
хов  ».  И  снова,  с  приказанием  :  <  Перекатить  на 
ЦУ  Воля  Буховска  !  >>  Перекатываем  и  часто 
дело  тем  и  ограничивается,  но  иногда  стреляем, 
иногда  даже  по  ночам.  При  этом  можно  отме- 
тить, что  табличку  для  беспокоящей  стрельбы 
наш  «  Франц-Иосиф  »  составлял  безукоризнен- 
но и  для  каждого  орудия  по  минутам. 

Другим,  очень  важным,  недостатком  нашей 
позиции  было  то,  что  понтонный  мост,  наведен- 
ный через  реку  к  Путивльскому  полку,  левый 
фланг  которого  переправился  через  реку  и  за- 
цепился на  противоположном  берегу,  находил- 
ся против  5-ой  батареи  и  к  нему,  по  поверхно- 


сти земли,  шла  тропа,  по  которой  происходило 
движение  солдат  в  обе  стороны. 

Тропа  шла  в  косом  направлении  ,но  перед 
дулами  орудий  5-ой  батареи,  так  что  идущие  по 
ней  подвертывались  под  преждевременные  раз- 
рывы наших  шрапнелей.  Убито  было  человек 
5-6.  Однажды  я  услышал  такой  разговор  наших 
номеров  :  один  из  них  говорил  наводчику  :  «  Ты 
убил  одного  пехотинца  и  думаешь,  что  ты  ге- 
рой !  Посмотри  на  другого...  (он  назвал  навод- 
чика) :  он  убил  трех  и  нисколько  не  гордится 
этим  !  »  Присутствовавшие  рассмеялись.  Позже 
пехота  выкопала  ход  сообщения  и  потери  пре- 
кратились. 

Следующей  неприятностью  было  то,  что  24 
часа  в  сутки  мы  находились  в  непрерывном  пе- 
хотном огне,  принимавшем  иногда  густоту  лив- 
ня. Никогда  впоследствии  пехота  противника 
не  стреляла  столько,  как  на  Сане  !  Правда,  по- 
давляющее большинство  пуль  было  перелета- 
ми, но  все-таки  у  4-ой  батареи  был  убит  подпо- 
ручик С.А.  Козырев  (фельдфебель  Алексеев- 
ского  военного  училища,  вьшуска  1912  г.),  а  у 
нас  был  ранен  в  обэ  щеки  навылет  старший 
фейерверкер  запаса  Калиновский,  был  потом 
признан  негодным  к  службе  и  уволен  из  армии. 
Австрийский  пулемет  близ  Лежаховского  моста 
взял  на  мушку  наш  понтонный  мост,  а  однаж- 
ды пустил  по  5-ой  батарее  очередь,  которая 
пронеслась  над  нашими  головами.  Пехотный 
огонь  мешал  нам  и  в  частных  делах.  Чуть  не 
целую  неделю  мы  не  умывались  и  обросли  бо- 
родами. Проснувшись  утром,  мы  вместо  поже- 
лания «  доброго  утра  »  встречали  день  вопро- 
сом :  «  Как  австрийцы  :  еще  не  отступили  ?  » 
Вообще  мы  были  недовольны  тем,  что  по  воле 
начальства  наша  3-я  армия  должна  была  отсту- 
пать перед  разбитым  противником  (слухи  о 
том,  что  к-щий  армией  ген.  Радко-Дмитриев 
противился  этому,  проникли  и  к  нам  по  «  сол- 
датскому вестнику  »).  Но  противник  как  будто 
бы  не  желал  отступать. 

Наконец  ш.  кап.  Курзеньев  не  выдержал  и 
пошел  в  батарейный  резерв  помыться,  побрить- 
ся и  посмотреть,  как  устроился  резерв  (К.  был 
зав.  хозяйством  батареи).  Вернувшись  оатуда, 
он  сказал  нам,  что  по  пути  он  обнаружил  место 
для  позиции  батареи  гораздо  лучшее,  чем  наше 
теперешнее.  Оно  недалеко  :  около  версты  назад 
и  в  сторону.  Пули  летают  там  тоже  ,но  не  всег- 
да и  не  в  таком  кол11честве,  перекатывание 
орудий  для  стрельбы  прекратится,  и  что  он  по- 
пробует убедить  командира  переменить  эту  по- 
зицию на  ту.  Убедил,  и  мы  переехали. 

Для  командира  был  построен  обширный 
блиндаж  на  левом  фланге  батареи,  Курзеньев  и 
я  были  вместе  на  правом,  подпоручики  посере- 
дине. Обедать  и  ужинать  мы  ходили  в  окоп  к 
командиру  (иногда  перебежками  от  щита  к  щи- 
ту,   если    огонь    усиливался).    Сводки    сообщали 


нам  новости,  в  них  неизменно  повторялась  фра- 
за :  «  Группа  Крузенштерна  (к-р  XVIII  А. К.) 
расширяет  свой  плацдарм  в  низовьях  Сака  ». 
Итак,  предмостья  у  нас  всетаки  появились,  но 
это    стоило    многих    жизней  ! 

Наша  новая  позиция  была,  в  сущности,  от- 
крытой, но,  по  расположению  австрийской  эр- 
теллерии  и  ее  наблюдательных  пунктов,  за- 
крытой очень  хорошо.  Артиллерия  противни- 
ка группировалась  севернее  Лежахова,  вероят- 
но для  обороны  главных  переходов  через  реку 
в  местечке  Сенява.  Там  были  и  их  наблюда- 
тельные пункты,  но  их  обзор  был  ограничен 
линией  Лежахова,  которая  закрывала  все,  что 
было  южнее.  На  нашем  участке  их  артиллерии 
не  было;  если  и  была  влево,  то  была  занята 
сильно  продвинувшимся  вперед  Староосколь- 
ским  полком.  Вот  только  пехотный  огонь  про- 
должал нас  беспокоить.  Итак,  новая  позиция 
была  хороша,  но  опять  без  наблюдательного 
пункта,  и  «  Франц-Иосиф  »  продолжал  стре- 
лять по  карте,  не  выходя  из  своего  блиндажа. 

Сзади  нас  ,в  одной-полутора  верстах,  стоял 
на  позиции  наш  1-й  дивизион.  У  него  набл. 
пункты  были  в  линии  батарей.  Хотя  листья  на 
деревьях  лесной  полосы  на  берегу  Сана  боль- 
шей частью  уже  осыпались,  превышение  и  уда- 
ление набл.  пунктов  было  такое,  что  никаких 
деталей  расположения  противника  рассмотреть 
оттуда  было  нельзя. 

Командир  бригады,  по-видимому,  тоже  ожи- 
дал, что  австрийцы  не  сегодня-завтра  должны 
отступить,  и  терпел  такое  положение,  но,  видя, 
что  дело  затягивается,  приказал  обоим  дивизи- 
онам высылать  ежедневно  на  левый  берег  Сана 
по  одному  младшему  офицеру  —  наблюдателю. 
Таким  образом  я  познакомился  с  положением 
на  западном  берегу. 

На  этой  позиции,  оказавшейся  последней  на 
Сане,  мы  получили  приказание  отправить  один 
взвод  в  полном  составе  в  тыл,  и  по  исполнении 
этого  наши  батареи  стали  6-орудийными  до 
конца  войны.  Мне  было  очень  жаль,  что  наша 
артиллерия  на  войне  уменьшается  в  силе.  Но, 
что  делать,  если  надо  было  восстанавлиЕать 
погибшие  бригады,  а  материала  не  было. 

Затем  случилось  событие,  изменившее  корен- 
ным образом  боевую  деятельность  бригады,  а  в 
особенности  5-ой  батареи  :  командир  бригады, 
г.  м.  М.  Промтов  был  назначен  командующим 
82-ой  пех.  дивизией;  наш  «  мифический  »  ко- 
мандир дивизиона  вступил  в  командование  бри- 
гадой, а  «  Наш  Франц-Иосиф  »  —  в  командова- 
ние 2-м  дивизионом.  Это  означало,  что  батареи 
2-го  дивизиона  остались  вообще  без  начальства. 
Бригадой  же  стал  командовать  и.  д.  начальни- 
ка штаба  дивизии,  причисленный  к  ген.  штабу 
шт.  кап.  Арнольдов,  б.  офицер  одного  из  фин- 
ляндских стрелковых  арт.  дивизионов,  в  сотру- 
дничестве   с    нашим    бригадным      адъютантом. 


подпоручиком     Таматиным.      В      командование 
5-ой  батареей  вступил  шт.  кап.  Курзеньев. 


III 


23  октября  была  моя  очередь  дежурства  на 
передовом  набл.  пункте.  Рано  утром,  чуть  рас- 
свело, я  вышел  из  своего  окопа  на  батарее  и 
был  поражен  царящей  тишиной.  Я  объяснил 
себе  это  случайностью,  которую  надо  использо- 
вать, и  пошел  быстрыми  шагами  по  полю,  ста- 
раясь как  можно  скорее  достигнуть  первого  ук- 
рытия —  спуска  к  понтонному  мосту.  Тут  над- 
лежало сделать  остановку,  набраться  дыхания 
и  перебежать  через  мост  так  быстро,  что  пуле- 
меты у  моста  в  Лежахове  не  успеют  окатить 
понтонный  мост  свинцовой  струей.  Все  это  шло 
по  программе  и  в  продолжающейся  тишине. 

На  западной  стороне,  почти  против  моста,  в 
крутом  обрыве  холма,  была  выкопанная  яма, 
завешанная  рогожей  в  качестве  двери.  Это  был 
командный  пост  к-ра  пех.  бригады,  ген.  м.  ба- 
рона фон  Бэра.  Но  теперь  рогожи  не  было,  а 
яма  была  пуста  !  Я  прошел  мимо  и  встретил 
двух  солдат,  которые  собирали  какие-то  монат- 
ки,  и  обратился  к  ним  с  вопросом  о  том,  что 
случилось  ?  «  Ночью  австрийцы  отступили  », 
ответили  они.  «  А  где  полк  ?  »  —  «  Преследует 
отступающих  ».  Очень  приятная  новость  !  Но 
почему  нам  ничего  не  сообщили  ? 

Я  шел  все-таки  по  ходу  сообщения  и,  не  по- 
казываясь наружу,  пришел  на  свой  набл.  пункт 
(который  я  же  в  свое  время  и  выбрал).  Он  был 
в  передней  линии  окопов,  шагах  в  40  от  против- 
ника, что  не  мешало  ему  быть  столь  же  безо-' 
пасным,  как  на  полигоне  в  м11рное  время,  при 
соблюдении  двух  условий  :  не  высовываться 
над  бруствером  и  не  смотреть  в  бойницы.  Бом- 
бометы и  минометы,  и  даже  ручные  гранаты  в 
те  времена  еще  не  существовали,  а  артиллерия 
стрелять  сюда  не  могла  ввиду  близости  к  соб- 
ственной пехоте.  Пункт  был  на  холмике,  на- 
блюдать нужно  было  в  полоборота  над  снижав- 
шимся бруствером,  иногда  —  перемешаясь 
вдоль  окопа. 

Наши  телефонисты  ночевали  на  нем  и,  каза- 
лось бы,  могли  дать  более  подробные  сведения. 
Они  подтвердили,  что  противник  отступил,  а  на 
мой  вопрос,  почему  не  донесли,  ответили,  что 
спали  и  ничего  не  знали,  пока  не  проснулись 
перед  моим  приходом.  Потом  я  вылез  из  окопа 
наверх  и  окончательно  убедился,  что  противни- 
ка нет. 

Но  почему  артиллерия  не  была  поставлена  в 
известность  об  австрийском  отступлении  ?  Этот 
факт  говорил  за  то,  что  штаб  дивизии  до  сих 
пор  ничего  не  знает  ?  Это  было  тем  удивитель- 
нее, что  штаб  был  не  далее  версты  от  боевой 
линии  !  Так  или  иначе,  вероятность,  что  мое 
донесение  будет  первым,  была  налицо,  и  я  со- 


ставил  план,  казавшийся  мне  достаточно  эф- 
фектным :  вызвал  к  телефону  бригадного  адъ- 
ютанта и  сказал  : 

—  Прошу  разрешения  уйти  с  наблюдательно- 
го  пункта. 

—  Что   за  фантазия  ?   —  ответил   он. 

—  Никакой  фантазии  !  —  возразил  я  —  Раз 
противника  нет  ,мне  нет  смысла  оставаться  на 
набл.  пункте. 

—  Как  это  «  противника  нет  »,  —  спросил 
удивленный  адъютант. 

—  А  вы  ничего  не  знаете  ?  Сегодня  ночью 
австрийцы  отступили  и  Путивльский  полк  их 
преследует,  —  отвечал  я. 

—  С  вами  хочет  говорить  полковник  Мака- 
ров (вр.  командующий  бригадой).  Передаю  тру- 
бку,  —   закончил   адъютант. 

—  Что  такое  случилось  ?  —  усльш1ал  я  голос 
полковника. 

Я   доложил   все,   что   знал. 

—  Подождите  у  телефона  :  с  вами  хочет  го- 
ворить начальник  штаба. 

У  телефона  затем  оказался  шт.  кап.  Арноль- 
дов. Я  повторил  ему  свой  доклад. 

—  Где  ваш  наблюдательный  пункт  ?  —  спро- 
сил он  затем.  —  Подождите  меня  на  нем,  я  сей- 
час приду  к  вам. 

Ждать  не  пришлось  долго  :  через  10  минут 
я  уже  видел  его  шагающим  ко  мне  и  вышел 
навстречу.  Он  остановился  и  начал  смотреть  в 
бинокль  во  все  стороны,  но,  как  и  я,  ничего 
не  увидел,  ни  своих  ,ни  чужих,  —  все  потонуло 
среди  хуторов,  деревьев,  перелесков  и  лесов. 

—  Да,  никого  нет  !  —  сказал  Арнольдов,  — 
Надеюсь,  я  могу  вернуться  в  батарею  ?  —  за- 
кончил я  вопросом,  которым  начал  свои  теле- 


фонные разговоры.  —  Конечно,  —  ответил  он, 
и  мы  пошли  к  понтонному  мосту,  через  кото- 
рый уже  не  нужно  было  бегать. 

На  батарее  новость  уже  знали  и  наслажда- 
лись отсутствием  летающих  пуль.  День  был, 
кстати,  солнечный  и  теплый.  Потом  было  по- 
лучено сообщение,  что  для  преследования  выз- 
вана кавалерия  (и  это  вызвало  иронические  за- 
мечания наших  номеров  !).  Но  ни  кавалерия,  ни 
мы  не  могли  перейти  Сан,  пока  не  будет  пос- 
тавлен понтонный  мост,  ибо  тот,  через  который 
я  бегал,  был  вне  дорог  и  упирался  в  обрыв 
холма,  с  ямой  барона  Бэра  внизу  и  нашим  набл. 
пунктом  наверху  ,с  противоположной  стороны. 
Когда  мост  был  готов,  и  мы  переправились  че- 
рез него,  то  могли  до  наступления  темноты 
пройти  только  5-6  верст  и  остановились  на  ноч- 
лег в  каком-то  селении. 

Вопрос,  почему  наши  пустились  преследовать 
противника,  не  известив  об  этом  штаб  дивизии, 
остался  для  нас  вопросом  навсегда.  Но  относи- 
тельно самого  преследования,  мы  узнали  от 
путивльцев  интересную  подробность  :  один  из 
батальонов  (батальоны  тогда  по  своей  числен- 
ности равнялись  роте)  преследовал  противника 
так  энергично,  что  опередил  его,  попал  в  окру- 
жение и  был  взят  в  плен.  Однако,  когда  конвой 
вел  пленных  через  лес,  кто-то  из  пленных  по- 
дал команду  :  «  Разбега11ся  во  все  стороны  !  » 
Конвой  был  поставлен  перед  совершившимся 
фактом  ,а  батальон  присоединился  к  полку  (к 
сожалению,  без  оружия).  Плен  продолжался 
всего  лишь  два  часа. 


9.2.1974 


В.Е.  Милодановпч 


"Заря  с  церемонией" 


Был  жаркий  июль  1903  года,  время  расцвета 
дружеских  отношений  глежду  Императорской 
Россией  и  республиканской  Францией.  Чтобы 
еще  больше  подчеркнуть  незыблемость  этого 
союза,  приехал  с  визитом  в  Россию  президент 
Французской  республики  Лубе  (если  не  ошиба- 
юсь в  фамилии).  Государь  пожелал  показать 
ему  жизнь  своих  войск,  стоявших  в  то  время  в 
Красносельских  лагерях.  Это  не  был  смотр,  а, 
просто,  посещение  Царем  своей  армии,  которое 
бывало  ежегодно  летом  и  называлось  оно  «  заря 
с  церемонией  ».  Заключалось  это  в  след,ующем  : 
все  войска  лагеря,  в  своей  обыденной  форме 
(белые  рубашки  с  погонами)  находились  или  в 
палатках,  или  же  около  них,  ожидая,  когда 
дневальный,  стоявший  на  «  передней  линейке  », 
заорет  во  все  горло  :  «  Все  —  на  линию  !  ». 
Этот  вызов  означал,  что  едет  лично  Государь. 
Услышав  этот  крик,  все  дневальные  других 
частей,  стоявших  рядом,  подхватывали  его,  и 
он  несся  по  всему  расположению  войск,  весе.по 
предупреждая,  что  едет  повелитель  всех  наро- 
дов Великой  России  и  что  надо  его  встречать. 
Мы  же,  услышав  этот  призыв,  должны  были 
без  всякого  строя  стать  на  передней  линейке, 
чтобы  приветствовать  Государя. 

В  этом  году  я  был  на  старшем  курсе  роты  Его 
Величества  Павловского  военного  училища. 
Чтобы  было  понятнее,  мне  придется  обратиться 
назад,  к  далекому  прошлому,  и  объяснить  поче- 
му я,  с  детства  проведший  свою  жизнь  в  Рос- 
сии с  лошадьми,  заядлый  охотник  и  вообще 
человек  свободолюбивый,  выбрал  училище, 
гремевшее  на  всю  Россию  своей  строжайшей 
дисциплиной  и  доведенной  до  идеала  муштров- 
кой. Кончил  я  любимьп!  Первый  корпус  по 
первому  разряду  ,но  с  неважными  баллами  по 
математике,  которая  мне  не  давалась,  и  как 
любитель  лошадей,  хотел  пойти  в  кавалерий- 
ское училище,  будучи  уверен,  что  отец,  кото- 
рый был  тоже  « лошадник  »,  не  будет  возра- 
жать против  моего  желания.  К  моему  несча- 
стью, оказалось,  что  я  ошибся,  так  как  отцу 
пришла  в  голову  идея  сделать  из  меня  моряка, 
хотя  за  много  столетий  все  наши  предки  слу- 
жили Царю  и  родине  исключительно  в  сухо- 
путных войсках,  и  большинство  из  них,  навер- 
ное, моря  никогда  и  не  видели.  Таким  же  су- 
хопутным че.ловеком  был  и  я,  в  первый  раз 
увидев  море  во  время  гражданской  войны.  В 
имении,  в  котором  мы  все  родились,  был  только 
маленький  пруд,  в  котором  водились  караси  и 
лягушки,  и  я  не  умел  даже  плавать,  так  как 
вода  в  пруде,  очевидно  от  множества  ключей, 
была  холодна,  как  лед,  и  высидеть  в  ней  боль- 


ше двух-трех  минут  было  невозможно.  Ника- 
ких других  «  вод  »,  ни  текучих,  ни  стоячих,  не 
было,  а  потому,  когда  в  Добровольческой  ар- 
мии мы,  три  брата,  попали  в  Крым  и  увидели 
море,  то  отнеслись  к  нему  недоверчиво,  а  один 
из  нас,  попробовав  воду,  плюнул  и  сказал  :  «  Не 
могу  понять,  как  можно  восхищаться  морем  ! 
Воды  много,  а  пить  нечего.  То  ли  дело  наш 
пруд  дома  !  » 

Разговор  наш  с  отцом  кончился  очень  скоро, 
так  как  я  заявил  ему  ,что  в  моряки  не  пойду. 
Мой  ответ  поразил  его,  ибо  в  нашей  семье, 
очень  строгой  и  патриархальной,  воля  родите- 
лей исполнялась  беспрекословно.  Посмотрев  на 
меня  сурово,  отец  проговорил  ледяным  тоном  : 
«  Ну,  тогда  иди,  куда  хочешь  ,но  знай,  что  де- 
нег от  меня  не  получишь  ни  гроша  ».  Я  очень 
любил  отца  за  его  богатырскую  наружность  : 
он  веси.л  152  кило,  за  его  силу,  —  в  молодости 
он  ломал  подковы  и  выпивал  бутылку  шампан- 
ского без  передышки,  прямо  из  горлышка,  но 
по  упрямству  оба  мы  были  «  одного  поля  яго- 
ды »  и  отлично  сознавали,  что  ни  один,  ни  дру- 
гой не  уступит.  Служить  же  в  кавалерии  и 
жить  на  одно  офицерское  жалованье  самолю- 
бивому человеку  было  невозможно.  Вот  почему 
я    сделался    против    своей    воли    «  павлоном ». 

Привыкнув  в  корпусе  к  мягкому,  чисто  род- 
ственному отношению  к  нам  наших  офицеров- 
воспитателей,  я  был  просто  поражен  той  сухо- 
стью, с  которой  нас  встретило  начальство  учи- 
лища. О  муштровке,  которая  началась  на  сле- 
дующий же  день,  я  уже  и  не  говорю.  Меня, 
например,  полтора  месяца  не  пускали  в  отпуск, 
а  учили  отдавать  честь.  Человек,  однако,  такое 
животное,  что  привыкает  ко  всему.  Так  и  я, 
если  и  не  привык,  то  свыкся,  правда  —  с  боль- 
шим трудом.  Надо  отдать  справедливость  учи- 
лищному начальству,  оно  добива.лось  своего,  и 
более  подтянутых  людей,  чем  мы,  юнкера,  не 
было,  наверное,  и  в  прусской  армии,  и  я  твердо 
верю,  что  если  бы  «  великая  и  бескровная  >-  на- 
чалась в  то  время,  то  для  ее  подавления  было 
бы  достаточно  послать  этот  наш.  скованный 
железной  дисциплиной  батальон,  и  от  рево- 
люции не  осталось  бы  и  следа. 

Готовиться  к  «  заре  с  церемонией  »  начали 
месяца  за  три.  В  почетный  караул  к  «  Царскому 
валику  »  из  нашей  роты  было  выбрано  60  чело- 
век, с  которыми  велись  ежедневно  дополни- 
тельные строевые  занятия.  Меня  же  мало  того, 
что  назначили  в  этот  караул,  выбрали  еще  и 
в  « парные  часовые »,  которые  должны  были 
стоять  на  виду  у  всех,  у  входа  в  Царскую  па- 
латку.   Кроме    меня,    в    парные    часовые    были 


28 


назначены  юнкера  Несмелов,  очень  красивый 
кавказец  Кулюкин,  и  еще  один,  чью  фамилию 
точно  не  помню,  а  ошибиться  не  хочу.  С  этим 
назначением  шутить  было  нельзя,  так  как 
стоять  придется  рядом  с  Государем,  на  виду  у 
всех,  и  сознавая,  что  на  тебя  смотрят  тысячи 
глаз,  готовых  заметить  твой  самый  маленький 
промах,  который  никогда  не  забудется  не  толь- 
ко начальством,  но  и  теми  же  юнкерами.  Все 
эти  возможные  случаи  приходили  мне  в  голову, 
но  я  над  ними  не  задумывался,  а  был  горд  и 
счастлив  тем,  что  мне  оказано  такое  доверие. 
Перед  обедом  ко  мне  зашел  мой  закадычный 
приятель,  юнкер,  лезгин,  Шамс  Эддин  Алхаз 
Гуссейн  Доногуев,  сын  наиба  Шамиля.  Он  осмо- 
трел меня  с  ног  до  головы  и  сказал  мне  :  «  Смо- 
три, Александер,  не  подведи  !  » 

В  три  часа  раздались,  наконец,  крики  дне- 
вальных :  «  Все-на  линию  !  »  В  один  миг  мы  все 
выбежали  на  переднюю  линейку  и  услышали 
приближающиеся  к  нам  крики  «  ура  ».  Это  вой- 
ска приветствовали  своего  Вождя,  а  скоро  уви- 
дели его  и  мы.  Государь  ехал  верхом  и,  подъ- 
ехав к  нам,  крикнул  с  улыбкой  :  «  Здравствуй- 
те, мои  молодцы  юнкера  !  » 

Тут  грянуло  такое  могучее  «  ура  »,  что  у  меня 
в  ушах  зазвенело,  и  в  воздух  полетели  сотни 
белых  фуражек,  сорванных  в  порыве  вполне 
понятного  восторга  с  молодых  юнкерских  голов. 
Глаза  мои  сами  собой  впились  в  Государя,  так 
как  все  в  нем  меня  интересовало,  и  особенно 
его  посадка.  Я  сразу  увидел,  что  он  опытный, 
вросший  в  седло  ездок.  Осталось  у  меня  в  па- 
мяти и  его  довольное  от  нашей  встречи  лицо. 
Хорошо  помню  я  и  двух  трубачей-конвойцев, 
лихо  сидевших  на  своих  чудных  горских  копях. 
Дальше  ехало  человек  восемьдесят  блестящей 
свиты,  среди  которых  выделялись  своими  фор- 
мами военные  агенты  иностранных  держав. 
Сзади  свиты  ехала  коляска,  которую  везли 
шесть  белых,  как  снег,  лошадей.  Ими  правг'ли 
дворцовые  жокеи  в  париках  ,что  мне  совсем  не 
понравилось.  В  коляске  сидела  Императрица 
Александра  Федоровна,  а  левее  ее  —  француз- 
ский президент.  Дальше  шли  экипажи  с  Вели- 
кими Княгинями  и  Княжнами.  В  одном  из  них 
сидела  с  своей  матерью  Великая  Княжна  Е.пе- 
на  Владимировна,  будущая  греческая  принцес- 
са, замечательная  красавица  того  времени.  В 
общем,  впечатлений  было  столько,  что  моя  го- 
лова удержала  только  малую  часть  виденного, 
о  чем  я,  как  всегда  правдиво,  и  делюсь  с  чита- 
телями. 

Не  успела  последняя  коляска  проехать,  как 
всем  назначенным  в  почетный  караул  прика- 
зали строиться  и  после  беглого  осмотра  повели 
к  Царскому  валику,  отстоявшему  довольно  да- 
леко. Когда  мы  пришли  туда,  нас  четверых, 
назначенных  в  парные  часовые,  вызвали  и  уве- 
ли в  палатку  приводить  себя  в  приличный  вид. 


Явилось  все  начальство  и  нас  еще  несколько 
раз  осматривали  и  давали  наставления  ,видимо 
волнуясь.  Наконец  нас  повели  на  довольно  вы- 
сокий валик,  —  первую  смену,  состоявшую  из 
меня  и  Кулюкина.  Поднявшись  по  лестнице, 
мы  оказались  на  довольно  большой,  круглой 
площадке,  позади  которой  и  посередине  стояла 
большая  царская  палатка,  а  в  трех-четырех 
шагах  от  входа  в  нее  лежали  на  песке  толстые 
круги,  на  которые  нас  и  поставили,  меня  спра- 
ва, а  Кулюкина  слева.  Все  время  «  зари  с  цере- 
монией »  было,  по-моему,  рассчитано  по  мину- 
там или  даже  по  секундам,  так  как  едва  наше 
начальство  спустилось  с  валика,  как  к  нему 
подлетела  парная  коляска,  из  которой  вышли 
две  дамы.  Они  поднялись  на  валик  и  подошли  к 
палатке.  Мы  совершено  не  знали,  кто  они,  но 
Кулюкин  мигнул  мне,  и  мы  оба  одновременно 
отдали  им  честь,  взяв  винтовки  на  караул  по- 
ефрейторски.  Дамы  очень  мило  нам  улыбну- 
лись и  кивнули  головой  в  знак  благодарности. 
После  этих  первых  прибывших,  коляски  стали 
подъезжать  одна  за  другой.  Появилась  на  пло- 
щадке и  красавица  Елена  Владимировна,  кото- 
рой мы  взяли  на  караул  с  особым  удовольст- 
вием. Она,  конечно,  знала  силу  своей  красоты 
и,  поняв,  очевидно  ,наше  настроение  , очарова- 
тельно нам  улыбнулась.  Сколько  времени  про- 
должался подъезд,  сказать  не  могу,  так  как 
время  перестало  для  меня  существовать.  Но  вот 
к  валику  подъехал  сам  Государь  и  только  что 
успел  он  слезть  с  лошади,  как  подъехала  и  ко- 
ляска с  Императрицей  и  президентом.  Царица 
была,  как  и  все  свитские  дамы,  вся  в  белом,  а 
президент  в  цилиндре  и  во  фраке,  на  котором 
сияла  большая  звезда  и  ярко  выделялась  крас- 
ная лента.  Президент  был  довольно  полный  и 
представительный  мужчина.  Взойдя  на  валик, 
он  проводил  Императрицу  в  палатку,  а  сам  ос- 
тался на  площадке,  став  в  двух  шагах  от  меня. 
До  сих  пор  я  описывал  все  виденное  мною 
с  точностью  фотографического  аппарата,  но  в 
дальнейшем,  боюсь,  память  мне  изменяет,  так 
как  с  тех  пор  прошло  уже  ровно  70  лет,  а  кроме 
того,  в  тот  день  я  видел  слишком  много  и  моя 
молодая  голова  не  могла  всего  вместить  и  удер- 
жать в  памяти.  Хорошо  помню,  что  на  валике 
стояли  одни  дамы,  из  мужчин  был  один  только 
президент  и  мы  с  Кулюкиным.  Меня  очень 
удивило,  что  на  площадке  не  было  ни  одного 
Великого  Князя  и  никого  из  свиты  Государя. 
Все  стояли  внизу.  Государь,  сойдя  с  лошади, 
пошел  здороваться  с  почетным  караулом  и  при- 
нимать рапорта  от  фельдфебелей  и  вахмистров 
Шефских  рот  и  эскадронов.  Сборный  оркестр,  в 
котором  участвовало  много  сотен  музыкантов, 
сыграл  зарю  ,а  великан-барабанщик  Преобра- 
женского полка  внятно  прочел  молитвы  — 
«Отче  наш»  и  «Спаси,  Господи».  Приняв  ра- 
порта, Государь  взошел  на  валик,  вторично  по- 


29 


здоровался  с  нами  и  сказал  :  «  Стоять  вольно  !  » 
Начался  концерт  огромного  духового  оркес- 
тра. Вдруг  хлынул  ливень,  и  все,  начиная  с 
Государя,  промокли  до  нитки.  Нас  сменила  вто- 
рая пара  часовых,  и  мы,  спустившись  с  вали- 
ка, вошли  в  палатку  и  ничего  больше  не  ви- 
дели. 

Все  пережитое  в  тот  знаменательный  для  нас 
день  было  настолько  величественно  и  красиво, 
а  вместе  с  тем  и  просто,  что  осталось  в  па- 
мяти навсегда.  Особенно  большое  впечатление 
произвела  на  нас  молитва,   которую  читал  ба- 


рабанщик, и  Царь  вместе  с  нами  и  с  простыми 
солдатами  молился  Богу. 

В  общем,  все  сошло  прекрасно,  и  на  следу- 
ющий день  во  всех  русских,  а  потом  и  в  ино- 
странных газетах  появилось  описание  »  зари  с 
церемонией  »  с  лестными  отзывами  о  нас,  пар- 
ных часовых.  Один  из  военных  журналов  кон- 
чал свою  статью  словами  :  «  Так  могут  стоять 
только  юнкера  Павловского  военного  учили- 
ща »... 

Муштровка  дала  свои  результаты. 

Александр   Ветлиц 


Послесловие  к  статьям  КРТ 


См.  №№  124,  126,  127  и  128 


В  мирное  время,  до  1914  года,  жизнь  солдата 
шла  по  установленному  расписанию  и  по  сиг- 
налам. Эти  сигналы  подавались  на  рожке  сол- 
датом —  «  горнистом  »  или  на  барабане  —  ба- 
рабанщиком. Обычно  один  день  дежурил  и  по- 
давал сигналы  горнист,  один  день  —  барабан- 
щик. 

В  каждой  роте  были  «  ротные  музыканты  », 
—  горнисты  и  барабанщики,  носившие,  как 
знак  своего  отличия,  особые  матерчатые  на- 
плечники. 

Мотивы  сигналов  горнисты  запоминали  «  на 
слух  »  (при  почти  сплошной  неграмотности  сол- 
дат о  нотах  не  было  и  речи)  и  также  «  на  слух  » 
они  учились  играть.  Обучением  руководили 
или  музыканты  из  полкового  оркестра  или  же 
кто-нибудь  из  старослужащих  горнистов.  Обу- 
чение барабанному  бою  производилось  так  :  Л'с- 
траивалось  нечто  вроде  стола,  на  него  клалась 
толстая  доска,  и  обучающиеся,  вооруженные 
самодельными  толстыми  и  более  тяжелыми, 
чем  настоящие,  барабанными  палками  (это  де- 
лалось для  развития  кистей  рук),  учились  вы- 
бивать сигналы  на  этой  доске.  Мотив  сигнала 
заучивали  наизусть  (это  должны  были  знать  и 
все  прочие  солдаты)  и  для  этого  еще  в  давние 
времена  для  легкости  запоминания  неизвест- 
ными авторами  к  каждому  сигналу  были  сочи- 
нены слова  , зачастую  не  совсем  приличные: 
каждый  рядовой  должен  был  знать  сигналы  и 
что  он  должен  по  ним  делать. 

Сигналы  были  :  подъем,  сбор,  отбой,  на  мо- 
литву, на  обед,  вечерняя  заря,  тревога  ,в  атаку, 


огонь,  походная  колонна  (марш). 

Слова  сигналов  :  на  обед  :  « У  маменьки,  у 
папеньки  просил  солдат  говядинки,  —  дай, 
дай,  дай  !  » ;  ужин  :  «  Бери  ложку,  бери  бак, 
хлеба  нету  —  ступай  так  !  »;  вечерний  отбой  : 
«  Спать,  спать,  по  палаткам  !  » ;  огонь  :  «  Попа- 
ди !  Попади  !  Попади  !;  в  атаку  :  «  Колонна  хра- 
брая вперед,  равнение  направо  !  Кто  первый  на 
стену  взойдет,  —  тому  и  честь  и  слава  !  »  и  т.  д. 

С  началом  войны,  в  1914  году,  за  недостат- 
ком «  строевых  »  штыков,  все  эти  ротные  музы- 
канты были  поставлены  в  строй  и  никаких  сиг- 
налов уже  не  подавалось.  В  1915  году,  в  за- 
пасных частях  в  глубоком  тылу  стали  возрож- 
даться барабанщики  из-за  необходимости  обу- 
чения мобилизованных  ходьбе  «  в  ногу  ». 


ВООРУЖЕНИЕ  И  СНАРЯЖЕНИЕ  РУССКОГО 
СОЛДАТА  В  ВОЙНУ  1914-18  ГГ. 

Русская  трехлинейная  винтовка  образца  1891 
года  с  ружейным  ремнем  для  носки  «  на  ре- 
мень».  Недостаток  винтовок  заставлял  воору- 
жать целые  дивизии,  обычно  —  второочеред- 
ные, трофейными  австрийскими  винтовками,  к 
которым  были  изготовлены  , взамен  австрий- 
ских штыков-ножей  .особые  штыки,  не  препят- 
ствующие стрельбе  с  примкнутым  штыком. 
200—250  боевых  патронов  с  конической  пулей. 
Патроны  носились  в  двух  кожаных  поясных 
подсумках,  состоявших  из  двух  отделений.  В 
каждое  из  них  вставлялась  картонная  пачка  из 


30 


15  патронов,  по  пять  патронов  в  жестяной  обой- 
ме. Тесемка  у  пачки  развязывалась,  и  крышка 
пачки  или  подгибалась  к  боку  или  отрывалась 
напрочь.  Часть  патронов  носилась  в  нагрудном 
брезентовом  патронташе,  в  каждое  отделение 
которого  вставлялось  по  две  обоймы.  Осталь- 
ные патроны  носились  в  завязанных  пачках  в 
вещевом  мешке. 

Ручная  граната  русского  образца  —  '  фона- 
рик »,  квадратной  формы  с  деревянной  ручкой, 
и  «  бутылка  »,  с  железным  корпусом  и  ручкой. 
Были  и  нарезные  гранаты  системы  Лемана,  на- 
зывавшиеся «  лимонками  »,  и  крайне  неудоб- 
ные в  обращении  чугунные  же  гранаты  швей- 
царского образца  с  терочным  капсюлем-взры- 
вателем. Терка  —  тонкая  дощечка  с  наклеен- 
ным на  нее  составом,  как  у  спичечной  коробки, 
—  привязывалась  на  левую  руку,  выше  локтя. 
Капсюль  —  короткая  трубка  с  зажигательной 
головкой  —  вставлялся  в  запальное  отверстие, 
затем  нужно  было  головкой  капсюля  «  черк- 
нуть »  по  терке.  Головки  часто  ломались  и  не 
зажигались.  Русские  гранаты  были  удобнее,  — 
стоило  только  сдернуть  с  нее  предохранитель- 
ное кольцо. 

К  винтовке  имелся  прибор  для  чистки  :  мед- 
ная, вращающаяся  на  оси  протирка;  шомполь- 
ная шпилька,  вставлявшаяся  в  отверстие  го- 
ловки шомпола,  за  эту  шпильку  брались  паль- 
цами и  чистили  винтовку  шомполом,  причем 
протирка,  обмотаная  паклей,  вращалась  в  кана- 
ле ствола,  очищая  его  поверхность  и  нарезы. 
Для  предохранения  мушки  при  чистке  винтов- 
ки, чтобы  не  сбить  ее,  на  конец  ствола  надева- 
лась дульная  накладка  со  сквозным  отверстием 
для  пропуска  ствола  винтовки.  Эта  накладка 
предохраняла  и  от  расширения  канала  ствола 
у  дульного  среза,  не  давая  шомполу  тереться  о 
стенки  канала.  Для  чистки  пазов  ствольной  ко- 
робки и  затвора  имелся  набор  палочек,  обычно 
их  делали  сами  солдаты.  Сюда  же  относилась 
железная  масленка  для  ружейного  масла  с 
навинтованной  горловиной  и  крышкой.  Употре- 
блялась она  солдатами  как  табакерка  для  ма- 
хорки. 

Ножницы  для  резки  проволоки  и  рукавицы  к 
ним.  Носились  в  брезентовом  чехле  на  поясе 
или  в  вещевом  мешке.  Выдавались  по  несколь- 
ко штук  на  роту. 

Носимый  ъианцевый  инструмент  :  лопата;  но- 
силась в  кожаном  или  брезентовом  чехле  на 
левом  бедре.  Очень  ценилась  солдатами  и  как 
возможная  защита  от  пуль,  для  чего  в  бою,  опа- 
саясь ранения  в  голову,  лопату  держали  в  ле- 
вой руке  на  высоте  лица,  наискось,  в  надежде, 
что  пуля  срикошетирует  при  попадании.  Лопа- 
та была  незаменима  при  самоокапывании,  ею 
можно  было  рубить  колючую  проволоку,  тем 
более,  что  у  многих  лопат  боковые  края  были 
остро  заточены.   Топор;   тоже  носился   в   чехле. 


на  поясе,  у  левого  бедра.  Выдавались  по  два- 
три  на  взвод.  Кирко-мотыга;  самый  неудобный 
и  нелюбимый  солдатами  инструмент.  Длинные 
концы  и  рукоятка  мешали  и  при  обычной  ходь- 
бе, а  в  боевой  обстановке  тем  более.  Солдаты 
всячески  старались  избавиться  от  кирко-моты- 
ги,  да  и  нужды  в  них  особой  не  было.  Выдава- 
лись по  несколько  штук  на  взвод. 

Штыковой  перископ.  Два  зеркала  в  железной 
оправе  , вкладывавшиеся  одно  в  другое,  с  коль- 
цами для  надевания  на  штык.  Нижнее  зеркало 
надевалось  на  низ  штыка,  верхнее  —  на  конец. 
Винтовка  поднималась  над  бруствером  окопа, 
верхнее  зеркало  направлялось  в  сторону  про- 
тивника, а  в  нижнее  велось  наблюдение.  В  око- 
пном сидении  1915-16  гг.  применялись  мало  и 
очень  ценились  солдатами  как  зеркала  для 
бритья. 

Противогаз.  Появился  в  конце  1915  года.  Сна- 
чала это  была  «  маска-рыльце  »  из  нескольких 
слоев  марли  с  тесемками  для  завязки  на  затыл- 
ке. Маска  перед  употреблением  смачивалась 
раствором  гипосульфита,  носимого  в  стеклян- 
ном шкалике  в  специальной  сумочке,  на  лямке 
через  правое  плечо.  Защитные  очки,  отдельные 
от  маски  ,с  тесемками  для  завязывания  на  за- 
тылке. Вскоре  появился  на  вооружении  проти- 
вогаз Куманта-Зелинского :  резиновая  маска- 
шлем,  с  очками,  прикрепленная  к  горловине 
противогазовой  коробки,  в  которой  находился 
активированный  уголь.  Коробка  была  желез- 
ная, четырехгранная  или  овальная,  с  такой  же 
крышкой,  в  нее  укладывалась  маска-шлем.  В 
коробке  первоначальных  образцов  уголь  был 
насыпан  свободно,  не  было  сжимающей  его 
прокладки,  поэтому  он  перетирался,  превра- 
щаясь в  пыль,  и  нужно  было  перед  надеванием 
продуть  коробку.  Внизу  коробки  было  вдыха- 
тельное отверстие,  закрывавшееся  пробкой  на 
цепочке. 

Поскольку  отравляющие  газы  противник  на 
австрийском  фронте  почти  не  применял,  солда- 
ты не  очень  верили  в  действие  газов  и  не  очень 
берегли  противогазы,  избавившись  в  первую 
очередь  от  шкаликов  с  гипосульфитом.  В  1916 
г.,  к  нашему  наступлению,  масок-рыльц  уже 
почти  не  было. 

Фляга  —  алюминиевая  или  стеклянная,  в  су- 
конном или  молескиновом  чехле  с  тесьмой  для 
ношения  через  плечо  (все  через  правое  !).  Сте- 
клянные фляги  были  очень  непопулярны,  их 
намеренно  разбивали  и  старались  получить 
алюминиевую.  Пределом  желаний  солдат  было 
завладеть  в  бою  австрийской  флягой,  большего, 
чем  русская,  размером,  эмалированной,  тем  бо- 
лее, что  в  бою  в  них  обычно  бывал  ром. 

Полотнище  походной  палатки  из  защитного 
цвета  легкого  брезента,  с  деревянной  полустой- 
кой и  приколышем.  В  летнее  время  полотнище 
складывалось  поверх  скатки,  зимой  надевалось, 


—  31 


как  скатка,  через  плечо.  Полустойка  закрепля- 
лась в  скатке,  за  спиной.  При  позиционной  вой- 
не полотнище  палатки  употреблялось  как  под- 
стилка на  земляных  нарах  землянки.  Полу- 
стойки и  приколыши  бывали  обычно  утеряны. 
Ремегиок  —  трынчик  для  стягивания  концов 
скатки  шинели. 

Котелок,  медный,  луженый  или  алюминие- 
вый, почти  цилиндрической  формы  или  выпу- 
кло-вогнутый, с  дужкой,  в  летнее  время  в  него 
вставлялись  концы  скатки  шинели,  дужка  по- 
мещалась между  ее  концами,  закреплялась 
трынчиком.  Зимой  котелок  надевался  таким  же 
образом  на  концы  скатки  полотнища  палатки. 
Индивидуальный  перевязочный  пакет,  состо- 
явший из  бинта  с  двумя  марлевыми  подушеч- 
ками, ампулы  с  иодом  и  английской  булавки. 
Все  помещалось  в  два  чехла,  причем  внешний, 
прорезиненный,  был  прострочен  ниткой,  концы 
которой  выходили  за  пределы  пакета,  —  нитку 
выдергивали  и  пакет  открывался.  На  одной  сто- 
роне пакета  были  напечатаны  правила  пользо- 
вания им.  Перевязочные  пакеты  тщательно  бе- 
реглись солдатами,  и  почти  все  умели  ими 
пользоваться,  учась  этому  самостоятельно  у 
старослужащих. 

Когаки  для  лазанья  по  горал.  Осенью  1916 
года,  при  вступлении  русских  войск  в  Румынию 
и  в  Карпатские  горы,  были  выданы  кошки, 
прикреплявшиеся  ремешком  к  подошвам  сапог. 
Стальная  каска  французского  образца  была 
выдана  в  1917  году.  Носилась  прикрепленной  к 
поясному  ремню  или  к  горловине  вещевого 
мешка.  Кроме  солдат  ударных  батальонов,  соз- 
данных на  добровольных  началах,  сохранивших 
дисциплину  и  боеспособность  и  фактически  до 
1918  года  удерживавших  фронт,  каски  носили 
«  щеголи  ».  Боев  уже  не  было,  было  братанье,  и 
в  касках,  в  тылу  и  без  всякой  необходимости, 
ходили,  как  правило,  ни  разу  не  побывавшие 
в  боях  или  под  обстрелом  члены  разных  сол- 
датских комитетов,  старавшиеся  выдать  себя 
таким  «  боевым  »  видом  за  обстрелянных  сол- 
дат. 

Вещевой  заплечный  мешок  из  защитного 
брезента  со  стягивающейся  горловиной  и  лям- 
ками для  ношения.  В  мешке  носилось  все  «  хо- 
зяйство »  солдата :  прибор  для  чистки  винтов- 
ки, запасные  пачки  патронов,  кружка,  ложка, 
чай,  сахар,  хлеб,  прибор  для  бритья  (у  кого  он 
был),  письменные  принадлежности  (у  грамот- 
ных) —  химический  карандаш,  бумага,  конвер- 
ты. Пара  белья.  В  нем  же  носился  и  «  неприкос- 
новенный запас  »  —  мешочек  с  галетами  и  бан- 
ки консервов.  Весной  1916  года  этот  ИЗ  было 
разрешено  съесть,  —  галеты  из  белой  муки  бы- 
,пи  очень  вкусны,  а  консервы  из  осетрины,  це- 
лым куском  , просто  великолепны. 


ОБМУНДИРОВАНИЕ    СОЛДАТА 

Летнее  :  защитная  гимнастерка  с  двумя  на- 
грудными карманами  и  брюки.  Белье  белое  и 
портянки.  Суконная,  защитного  сукна,  фураж- 
ка с  железной  кокардой.  Шинель  серо-шинель- 
ного солдатского  сукна,  на  крючках  ,с  холще- 
вой  подкладкой  до  талии.  Погоны  заищтного 
цвета,  суконные  или  молескиновые.  Поясной 
кожаный  ремень  с  пряжкой.  Медные  поясные 
бляхи  с  двуглавым  орлом  сохранились  у  ред- 
ких солдат,  обычно-кадровых.  Кожаные  сапоги. 

Зимнее  :  суконная  гимнастерка  с  двумя  на- 
грудными карманами,  поясной  стяжкой  с  двумя 
крючками  для  заправки  поясного  ремня,  сукон- 
ные защитные  брюки.  Фланелевое  белье  и  пор- 
тянки. Портянки  были  и  суконные.  Ф.ланеле- 
вый  набрюшник  с  завязками.  Папаха  из  искус- 
ственного барашка  с  отстегивавшимися  затыль- 
ником и  боками,  что  позволяло  закрывать  шею 
и  уши.  Для  защиты  носа  и  рта  —  суконная 
полоса  , пришитая  одним  концом  наглухо  к 
внутреннему  краю  папахи;  другой  конец  засте- 
гивался на  пуговицу,  пришитую  к  другой  сто- 
роне папахи.  Ватные  стеганые  куртка  и  брюки. 
Валенки  выдавались  зимой  и  их  было  очень 
мало. 

В  1917  году,  после  февральской  революции, 
появились  суконные  или  бязевые  пилотки,  бо- 
тинки с  обмотками.  Как  новость,  эта  мода  име- 
ла успех.  Однако  ношение  обмоток  требовало 
искусства  их  одевания,  в  противном  случае  они 
опускались  или  разматывались.  Зимние  рука- 
вицы —  хорошие  и  теплые  —  имели  указатель- 
ный и  большой  пальцы  для  удобство  стрельбы 
из  винтовки. 


ПИТАНИЕ 

На  руки  ежедневно  выдавалось  три  фунта 
ржаного  хлеба,  сахар,  чай,  мыло  и  махорка, 
норму  которых  теперь  уже  не  помню.  В  каждой 
роте  имелась  полевая  походная  кухня  и  кипя- 
тильник. Возглавлял  их  «  кашевар  »,  как  назы- 
вали тогда  ротного  повара.  Утром  и  вечером  по- 
лагался чай.  Обед  —  ежедневно  мясной,  с  пор- 
цией мяса,  щи  или  суп  из  разных  круп.  После 
февральской  революции,  в  первое  время,  рез- 
ко ухудшилось  снабжение  и  суп  варили,  запра- 
вляя селедкой,  перловой  крупой,  чечевицей,  по- 
лучившей название  «  шрапнели ».  На  второе 
к  обеду  была  пшенная  или  гречневая  каша  на 
бараньем  или  говяжьем  сале.  В  Румынии  в  зи- 
му 1916-17  гг.  на  второе  часто  бывала  рисовая 
каша.  Со.пдаты  были  всегда  сыты  и  благодаря 
постоянно  поступавшим  подаркам  и  наличию 
солдатской  лавочки,  в  которой  продавались  па- 
пиросы, махорка,  мыло,  писчая  бумага  и  кон- 
верты, нитки  и  иголки  и  прочая  мелочь,  нужды 


ни  в  чем  не  испытывали.  На  75  копеек  жало- 
ванья можно  было  купить  все  эти  мелочи. 


Ротные  фельдфебеля  и  подпрапорщики  были 
все  вооружены  револьверами  системы  Наган  и 
шашкой  драгунского  образца. 


Полковая  команда  конных  разведчиков  была 
вооружена  винтовками  драгунского  образца  и 
шашками.  Седла  были  тоже  драгунские. 


Полковая  пулеметная  команда  (рота)  имела 
на  вооружении  пулеметы  Максима  с  двуколка- 
ми для  их  перевозки  и  патронными  двуколка- 
ми. По  штату  пулеметов  было  восемь,  но  потом 
число  их  увеличилось  за  счет  трофейных  пу- 
леметов Шварц-Лозе  или  германских  Макси- 
мов. Сами  пулеметчики  были  вооружены  кара- 
бинами и  кинжалами   «  бебут  ». 


Полковая  саперная  рота  имела  возимый  шан- 
цевый инструмент  :  саперные  лопаты,  кирко- 
мотыги, ломы,  пилы,  топоры,  запас  колючей 
проволоки  и  электрическую  машинку  для  по- 
дрыва фугасов  и  другое  имущество. 


Полковая  команда  траншейных  орудий  имела 
на  вооружении  бомбометы  системы  Азена,  ми- 
нометы системы  капитана  Лихонина  с  запасом 
бомб  и  мин  и  двуко.пки  для  их  перевозки.  Сол- 
даты были  вооружены  винтовками.  В  некото- 
рых полках  были  скорострельные  мелкокали- 
берные пушки  системы  Маклена. 


Офицеры  и  военные  чиновники  приобреаали 
вооружение,  обмундирование  и  питание  за  свой 
счет.  Вооружение  :  револьвер  наган  с  запасом 
патронов,  шашка,  офицерского  образца,  би- 
нокль, компас,  свисток  для  подачи  сигналов, 
полевую  сумку  с  полевой  книжкой  для  донесе- 
ний.  Индивидуальный   перевязочный   пакет. 

Офицерское  «  жалованье  »  —  основной  полу- 
чаемый оклад  сохранился  до  октябрьской  ре- 
волюции в  том  же  размере,  который  был  уста- 
новлен еще  Петром  Первым  в  «  табели  о  ран- 
гах ».  Например,  прапорщик  получал  50  рублей 
в  месяц  плюс  10  рублей  добавочных.  Д.пя  состо- 
ящих в  Действующей  армии  были  установлены 
(в  зависимости  от  должности)  «  полевые  порци- 
онные деньги  »,  и  командир  роты  получал  до 
200  рублей  в  месяц,  по  тем  временам  сумма 
очень  значительная.  Тратить  деньги  на  фронте 
было  почти  не  на  что.  Были  заядлые  картеж- 
ники, играли  в  «  шмен-де-фер  »,  «  железку  », 
как  тогда  говорили,  и  выигрывали  или  про- 
игрывали за  вечер  крупные  суммы.  Например, 
прапорщик  нашего  полка  Бойко  вьшграл  од- 
нажды за  вечер  600  рублей.  Но  большинство 
офицеров,  а  таковыми  были,  в  основном,  сьшо- 
вья  трудовой  интеллигенции,  неженатые  моло- 
дые люди  ,к  тому  же,  слали  излишки  своих 
денег  своим  родным. 


ОРГАНИЗАЦИЯ  И  СОСТАВ  ПОЛКА 

Армейский  пехотный  полк,  а  с  конца  1915 
года  и  все  стрелковые  полки,  российские,  си- 
бирские, туркестанские  и  финляндские,  состо- 
яли из  :  штаба  полка  во  главе  с  адъютантом 
полка;  при  штабе  находились  начальник  связи 
и  комендант  штаба,  знаменный  взвод  с  по.пко- 
вым  знаменем,  команда  связи  (телефонно-ше- 
стовая)  и  комендантский  взвод.  При  штабе  же 
был  и  помощник  командира  полка  по  строевой 
части. 

Строевая  часть  полка  :  четыре  батальона,  по 
четыре  стрелковых  роты  в  каждом  Штабов  в 
батальонах  не  было  из-за  недостатка  офтщер- 
ского  состава.  Рота  делилась  на  четыре  взвода 
по  два  отделения  в  каждом,  отделения  разби- 
вались на  звенья,  по  3-4  человека,  в  зависимо- 
сти от  числа  личного  состава.  Обычно  в  роте 
было  два  офицера  :  командир  роты,  он  же  ко- 
мандир первой  полуроты,  и  младший  офицер, 
командир  второй  полуроты.  В  каждой  роте  бы- 
ли :  ротный  писарь,  артельщик  (выборная  дол- 
жность), ведавший  вопросами  питания,  ротный 
фельдшер,  —  обычно  грамотный  солдат,  подго- 
товленный на  ускоренных  курсах.  Кашевар, 
два  санитара  с  носилками,  каптенармусы,  веще- 
вой и  оружейный,  ротная  двуколка,  ротная 
патронная  двуколка  с  запасом  патронов  и  гра- 
нат, полевая  кухня  и  кипятильник.  Командиру 


роты  полагалась  строевая  лошадь.  Пользовать- 
ся ею  приходилось  крайне  редко,  разве  что  при 
переходах.  Кроме  того,  многие  офицеры  счита- 
ли недостойным  пользоваться  таким  преимуще- 
ством перед  солдатами  и  шагали  пешком. 

Кроме  16  номерных  рот  со  штатом  в  250  че- 
.повек  были  ; 

Команда  пеших  разведчиков  в  составе  роты. 
Саперная  рота,  пулеметная  команда  (рота),  уче- 
бная команда  (рота),  готовившая  младший  ко- 
мандный состав,  унтер-офицероз,  команда 
конных  разведчиков,  команда  связи  , команда 
траншейных  орудий,  химический  взвод  с  ба.п- 
лонами  хлора  и  фосгена,  комендантский  взвод, 
знаменный  взвод,  музыкантская  команда  — 
полковой  оркестр  во  г.лаве  с  капельмейстером  с 
музыкальным  образованием,  и  трофейная  ко- 
манда по  сбору  оружия. 

Хозяйство  полка  возглавлялось  помощником 
командира  полка  по  хозяйственной  части.  Оно 
состояло  из  нестроевой  роты  во  главе  с  ее  ко- 
мандиром —  начальником  полкового  обоза  1-го 
и  2-го  разрядов,  гурта  порционного  скота;  мас- 
терских :  сапожной,  швальной  и  оружейной,  и 
солдатской  лавочки.  При  хозяйственной  части 
находились  полковой  казначей  и  делопроизво- 
дитель со  штатом  писарей. 

Полковой  околодок  :  старший  врач,  младший 
врач  и  несколько  фельдшеров  и  санитаров.  Са- 
нитарные двуколки.  При  околодке  находилась 
и  машина  —  «вшибойка».  При  расположении 
полка  в  населенных  пунктах  околодок  органи- 
зовывал мытье  в  банях  примитивного  устрой- 
ства и  пропуск  обмундирования  через  «  вши- 
бойку  ».  В  районах  железных  дорог  курсиро- 
вали  прекрасно    оборудованные    поезда-бани. 

Летом  1917  года  значительно  возросло  снаб- 
жение армии  оружием  и  боеприпасами.  При 
полках  были  сформированы  дополнительные 
пулеметные  команды  —  роты. 

Имелся  и  полковой  священник  с  причетником 
из  солдат.  Эти  люди  почти  бездействовали,  жи- 
вя при  обозе,  церковных  служб  не  исправляли, 
за  исключением  редких  случаев,  —  похорон. 
Как  правило,  священник  не  пользовался  ника- 
ким уважением  у  солдат,  и  они  называли  его 
«  долгогривым  ».  Офицерство  терпе.по  священ- 
ника в  своей  среде  как  неизбежное  зло. 

Общая  численность  полка  доходила  до  5-6 
тысяч  человек  при  50-60  офицерах. 

Питание  офицеров  обеспечивалось  «  офицер- 
ским собранием  ».  Офицеры  выбирали  « хозя- 
ина собрания »,  который  ведал  и  офицерской 
лавочкой,  которая  в  отличие  от  солдатской 
имела  более  обширный  ассортимент  товаров. 
Кухня  офицерского  собрания  возглавлялась  ар- 
тельщиком —  унтер-офицером  —  и  обслужи- 
валась квалифицированным  поваром  с  помощ- 
ником. Имелась  походная  кухня  и  хозяйствен- 
ные повозки-  фурманки  с  ездовыми.  Стоимость 


питания  равнялась  примерно  тридцати  рублям 
в  месяц.  Часть  продуктов  покупалась  за  нали- 
чный расчет  от  хозяйственной  части,  а  часть 
покупалась  у  местного  населения,  —  куры,  ут- 
ки, яйца,  поросята,  картофель  и  т.  д.  Меню  со- 
стояло примерно  из  таких  блюд  :  завтрак  — 
два  пирожка  с  рисом  и  яйцами  или  с  мясом  и 
булки  —  «  франзоли  ».  Предприимчивый  повар 
возил  с  собой  чугунную  плиту  и  духовку  и  на 
каждом  новом  месте  складывал  плитку,  на  ко- 
торой готовил  обед,  и  в  духовом  шкафу  пек. 
Обед  :  мясной  суп  или  щи,  жаркое,  от  котлет  до 
жареных  уток  или  кур  с  соответствующим 
гарниром  (макароны,  пюре,  каша).  Ужин  •  кот- 
.леты,  заливное,  беф-строгонов.  Меню  было  раз- 
нообразное, а  повар  бы.л  мастер  своего  дела.  На 
П03ИЦ11Ю  еда  достав.лялась  офицерам  денщика- 
ми, для  чего  каждый  офицер  имел  столовые 
судки.  Когда  полк  стоял  на  отдыхе  или  в  резер- 
ве, устраивалась  специальная  столовая  и.ли 
строился  примитивный  навес  с  вкопанными  в 
землю  столами  и  лавками  или  же  приспосабли- 
валась изба.  На  обед  все  офицеры  были  долж- 
ны являться  в  обязательном  порядке.  За  стол 
садились  только  по  приходе  командира  полка 
и  с  его  разрешения  приступали  к  обеду.  Обслу- 
живали собрание  солдаты-официанты.  Иногда 
во  время  обеда  играл  полковой  оркестр.  После 
обеда  и  ухода  командира  полка  официальность 
исчезала,  оставалась  мо.лодежь  и  начинались 
веселые  разговоры  и  анекдоты.  За  обедом  офи- 
церы по.лка  знакомились  друг  с  другом,  ибо,  на- 
ходясь в  окопах,  офицер  знал  только  своего 
сослуживца  по  роте  и  командира  батальона. 

Почта.  Полк  обслуживался  полевой  почтой. 
Адрес  писался  так  :  Действующая  армия,  5-й 
стрелковый  полк.  Считалось,  что  этим  сохраня- 
лась военная  тайна,  но  указание  номера  полка 
никакой  тайны  не  сохраняло.  Помимо  того,  тре- 
бование , чтобы  солдаты  писали  на  погонах  хи- 
мическим карандашом  номер  полка,  все  рас- 
крывало и  поскольку  позиционная  война  вызы- 
вала продолжительное  пребывание  части  на  од- 
ном и  том  же  месте,  окрестное  население  пре- 
красно и  без  всякого  труда  знало,  какие  имен- 
но части  расположены  в  их  районе,  а  противни- 
ку через  свою  агентуру  это  легко  раскрывало, 
кто  находится  против  него,  когда  части  сменя- 
ются и  как  фамилия  не  только  командиров 
полков,  но  и  всех  вообще  офицеров.  Зачастую 
местные  жители  знали,  какие  части  стоят  в 
ближайших  окрестностях,  лучше  чем  офицеры 
полков. 


В  довоенное  время  солдаты  обучались  сигна- 
лизации по  азбуке  Морзе.  Сигнализация  велась 


—  34 


днем  флажками,  один  поднятый  флажок  зна- 
чил точку,  два  —  тире.  Для  запоминания  букв 
по  азбуке  Морзе  существовал  такой  способ  : 
для  каждой  буквы  по  азбуке  Морзе  подбира- 
лись слова,  начинающиеся  с  той  же  буквы, 
причем  из  стольких  слогов  .сколько  знаков  по 
Морзе,  и  слог  с  буквой  О  обозначал  тире,  а 
с  прочими  гласными  —  точку.  Так,  буква  А  по 
азбуке  Морзе  обозначается  «  .  — »,  и  слово 
для   запоминания    было    «  А-зов  » ;    буква   Б   — 

« — ...  »    , слово    «  бо-га-ты-ри  »;   буква   О    « 

—  »  слово  —  «  о-ло-во  »     и  т.  д. 


Для  обучения  солдат  грамоте  при  полках  су- 
ществовали в  мирное  время  солдатские  школы, 
руководимые  офицерами,  в  которых  неграмот- 
ных солдат  обучали  читать  и  писать  и  четырем 
правилам  арифметики.  Имелись  и  небольшие 
солдатские  библиотечки  с  самой  примитивной 
литературой  религиозно-монархического  содер- 
жания. Выписывались  и  «  солдатские  »  журна- 
лы, как  «  Разведчик  »  и  «  Витязь  л,  доступные 
для  чтения  и  понимания  только  хорошо  грамот- 
ному солдату,  какими  были  лишь  унтер-офице- 
ры. 

Практиковались  и  « чтения  »  с  показом 
картин  через  волшебный  фонарь.  Тут  были  та- 
кие темы  как  « Страшная  месть  »  Гоголя,  его 
же  «  Вий  »,  сказки  Пушкина.  Эти  чтения  пред- 
ставляли большой  интерес  для  солдат,  так  как 
в  те  времена  кино  еще  не  получило  своего  рас- 
пространения и  было  недоступно  для  солдат. 
Имелись  и  грамофоны  с  набором  пластинок  с 
народными  песнями  и  музыкой  и  военными 
маршами. 

В  казармах,  на  стенах,  в  обязательном  поряд- 
ке висели  портреты  Императора  и  членов  Цар- 
ской Семьи,  портреты  командующих  войсками 
округа  и  репродукции  с  батальных  картин  или 
подвигов  русских  солдат. 

Устраивались  и  вечера  самодеятельности,  на- 
пример рождественская  елка  с  соответствую- 
щими выступлениями,  постановки  несложных 
спектаклей.  Обычно  артистами  бывали  приз- 
ванные на  военную  службу  цирковые  артисты 


или  музыканты.  Но  все  это  были  единицы  при 
тогдашней  постановке  народного  образования. 

Занятиям  спортом  ,или,  как  тогда  говорилось, 
гимнастикой  уделялось  большое  внимание. 
Обычно  летом  проводились  состязания  по  гим- 
настике, в  которых  участвовали  любители  или 
назначенные  ротными  командирами  солдаты. 
Состязались  в  беге  с  препятствиями,  в  беге  в 
мешках,  битье  горшков  и  других  несложных 
упражнениях.  Призы  были  самые  простые  : 
пачка    папирос,    рубль   денег. 

Каждый  год,  в  конце  лагерного  сбора,  прово- 
дились смотровые  стрельбы  из  винтовок,  кор- 
пусные, которым  предшествовали  дивизионные 
и  полковые,  на  проведение  и  подготовку  кото- 
рых обращалось  большое  внимание.  На  них 
присутствовало  высшее  начальство  —  командир 
полка,  начальник  дивизии  , командир  корпуса. 
Одновременно  проводились  и  офицерские  смо- 
тровые стрельбы  из  винтовок  с  довольно  слогк- 
ными  упражнениями  как  стрельба  по  появля- 
ющимся или  движущимся  мишеням,  стрельба  с 
перебежками  по  головным  мишеням  и  т.  п. 

Для  питания  на  зиму  квасилась  капуста,  со- 
лились огурцы.  Круглый  год  варился  квас,  по- 
дававшийся к  солдатскому  столу.  Хлеб  вьше- 
кался  на  полковых  хлебопекарнях,  и  полки  со- 
стязались на  первенство  по  вкусному  и  хорошо 
выпеченному    хлебу. 

В  городах  существовали  военные  церкви  ,в 
которые  солдаты  ходили  строем.  Было  обяза- 
тельно ежегодное  гонение  в  Великий  пост,  для 
офицеров  тоже.  Солдаты  не  православные  от- 
пускались для  посещения  костела,  кирки  или 
мечети.  Существовали  и  военные  кладбища, 
на  которых  хоронились  солдаты,  умершие  на 
службе,  сверхсрочнослужащие,  офицеры  и  чле- 
ны их  семей. 

Был  также  медицинский  осмотр  солдат  и  на- 
зывался он  «  шванцпарад  ».  Полковой  врач  ос- 
матривал всех  солдат,  не  болен  ли  кто-нибудь 
венерическими  болезнями.  Рота  выстраивалась 
в  помещении,  и  врач  производил  тщательный 
осмотр.  Но  поскольку  большинство  солдат  были 
деревенскими  жителями,  гкенатыми,  и  в  отпуск 
увольнялись  редко,  распространения  венериче- 
ские болезни  не  имели  и  были  редки. 

К.Р.Т. 


35 


Медалист  Висковатов 


Каждому  ревнителю  русской  военной  стари- 
ны знаком  Александр  Васильевич  Висковатов 
—  составитель  «  ИСТОРИЧЕСКОГО  ОПИСА- 
НИЯ ОДЕЖДЫ  И  ВООРУЖЕНИЯ  РОССИЙ- 
СКИХ ВОЙСК»,  но  мало  кто  знает  Висковато- 
ва-медалиста,  а  между  тем  в  означенном  труде 
им  описаны  также  и  боевые  знаки  отличия, 
причем  описаны  весьма  обстоятельно  и  со  ссыл- 
кою на  соответствующие  указы  и  пр.,  чего  пре- 
жние наши  медалисты,  как  правило,  не  делали. 

Знаки  отличия  образуют  в  означенном  труде 
особый  отдел,  помещенный  в  конце  каждого 
царствования.  Описанию  каждого  знака  пред- 
шествует указание  на  событие,  ставшее  причи- 
ной учреждения  такового.  Указы  и  пр.  даны  в 
«  Приложениях  ».  Начиная  с  царствования  Ека- 
терины П,  к  описаниям  приложены  отлично 
выполненные  рисунки. 

Ратных  знаков  отличия  допетровской  Руси 
Висковатов  касается  лишь  кратко,  но  столь 
верно  выявляет  их  сущность,  сколь  не  делалось 
ни  до,  ни  после  него  : 

«  С  пятнадцатого  столетия,  кажется  не  ранее, 
Российские  Государи  начали  жаловать  своих 
подданных  в  знак  благоволения  и  за  отличия 
золотыми  монетами,  встречающимися  в  наших 
отечественных  летописях  и  актах  под  названи- 
ем ЗОЛОТЫХ...,  каковые  имели  то  же  назначе- 
ние, что  и  нынешние  медали...  Воеводы  и  са- 
новники, действующие  ревностно  и  неутомимо, 
получали  от  Государей  ЗОЛОТЫЕ  МЕДАЛИ, 
лестную  награду  того  времени,  и  ими  украшали 
грудь  свою  вместо  нынешних  крестов  орден- 
ских ». 

Далее  Висковатов  указывает,  что  пожалова- 
ние ЗОЛОТЫМИ  продолжалось  и  при  Петре 
Великом.  Так  за  Азов  были  розданы  : 

«  Боярину  Шеину  —  ЗОЛОТОЙ  в  13  червон- 
ных, Адмиралу  Лефорту  —  ЗОЛОТОЙ  в  7  чер- 
вонных. Генералам  Гордону  и  Головину  —  по 
ЗОЛОТОМУ  в  шесть  червонных  , шести  разным 
сановникам  —  по  ЗОЛОТОМУ  в  5  червонных, 
двум  —  по  ЗОЛОТОМУ  в  4  червонных,  Гене- 
рал-Маиорам  —  по  ЗОЛОТОМУ  в  3  червонных, 
младшим  Воеводам  и  Полковникам  —  по  двой- 
ному ЗОЛОТОМУ,  Дьякам  и  подполковни- 
кам —  по  ЗОЛОТОМУ  без  четверти,  младшим 
офицерам  —  по  ПОЛУЗОЛОТОМУ,  стрелецким 
Капитанам  —  по  четверти  ЗОЛОТОГО,  урядни- 
кам и  солдатам  Московских  солдатских  полков 
и  стрелецким  пятидесятникам,  десятникам,  ря- 
довым и  пушкарям  по  КОПЕЙКЕ  ЗОЛОТОЙ, 
городовым  солдатам,  стрельцам  и  пушкарям  — 
по  КОПЕЙКЕ  ЗОЛОЧЕНОЙ  ». 

Отметим,  во-первых,  выявленную  Висковато- 
вым  своеобразную  субординацию  награждений. 


а  во-вторых,  выскажем  удивление,  как  могли  и 
как  могут  доныне  некоторые  медалисты  почи- 
тать большую,  неудобоносимую  и  типично  па- 
мятную медаль  на  взятие  Азова  «  первою  рус- 
скою розданною  Петром  Великим  войскам  ме- 
далью ». 

Касательно  единственной  боевой  меда.ли  Ели- 
заветы Петровны  за  победу  при  Куннерсдсрфе 
Висковатов  указывает,  что  :  «  Генералитету  и 
Офицерам  медали  сии  были  розданы  золотые, 
а  нижним  чинам  серебряные  »  и  ссылается  на 
Высочайший  указ  от  7  мая  1761  года  на  имя  Ге- 
нерал-Фельдмаршала графа  Бутурлина.  О  том, 
были  ли  выбиты  золотые  медали  за  Куннерс- 
дорф  и  доселе  идут  споры,  однако  никто  не 
удосужился  отыскать   означенный  указ  ». 

Висковатов  дает  описания  и  изображения  18 
знаков  отличия  царствования  Екатерины  ТТ,  но 
мы  упомянем  лишь  те,  касательно  которых  су- 
чествуют  разногласия.  Первою  таковою  явля- 
ется медаль  на  Георгиевской  ленте  с  надписью 
«  ЗА  ХРАБРОСТЬ  »,  которую  некоторые  меда- 
листы почитают  прототипом  позднейших  «  Ге- 
оргиевских медалей  »,  но  которая  была  тогда 
роздана  войскам  за  одно  лишь  дело,  описан1юе 
Висковатовым  в  следующих  словах  : 

«21  Августа  1789  года  —  для  нижних  чинов, 
отличившихся  под  начальством  Генерал-Пору- 
чика Нумсена  в  атаке  Шведских  батарей  близь 
устья  Кюмени,  неподалеку  от  Гекфорса,  учре- 
ждена ,для  ношения  на  желтой  с  черным  (Геор- 
гиевской) ленте,  круглая  серебряная  медаль.  На 
лицевой  стороне  ея  —  грудное  изображение 
Императрицы  с  титулом,  а  на  обороте  надпись  : 
«  ЗА  ХРАБРОСТЬ  »'. 

Следующей  спорной  является  медаль  с  над- 
писью «  ЗА  ВЕРНОСТЬ  »,  касательно  которой 
уже  в  зарубежье  покойный  В. Г.  фон  Рихтер 
писал  : 

«  ...в  Энциклопедическом  Словаре  Брокгауза 
и  Эфрона,  том  18,  стр.  856,  в  статье  о  медалях 
напечатано  :  «  при  Екатерине  II  установлена 
медаль  для  награждения  нижних  чинов  Легкой 
конницы,  прослуживших  более  трех  лет  сверх 
указанного  для  этого  рода  войск  15-летнего  сро- 
ка »  ...по-моему  мнению  медаль  « ЗА  ХРА- 
БРОСТЬ »  и  есть  та,  о  которой  говорится  в 
Словаре  »  (В.Г.  фон  Рихтер,  СОБРАНИЕ  ТРУ- 
ДОВ ПО  РУССКОЙ  ВОЕННОЙ  МЕДАЛИСТИ- 
КЕ  »   Париж   1972,  стр.  283). 

Висковатов  же  дает  точное  и  документиро- 
ванное описание  назначения  этой  медали  еп;е  в 
пятидесятых  годах  прошлого  столетия  : 

«  1790  год  —  нижним  чинам,  участвовавшим 
весной  сего  года,  под  начальством  Генерал- 
Поручика    Бибикова,    в    сухопутном    походе    к 


36 


Турецкой  крепости  Анапе,  и  оказавшим  при- 
мерную твердость  в  перенесении  всех  трудов  и 
опасностей,  пожалованы  на  голубой  (Андреев- 
ской) ленте  серебряные  медали.  Они  были  по- 
добны (курсив  мой  Е.М.)  медалям,  установлен- 
ным в  1787  году  для  нижних  чинов  Легкой  кон- 
ницы, только  с  переменою  слов  «  ЗА  СЛУЖ- 
БУ»  на  надпись  «  ЗА  ВЕРНОСТЬ  ».  Висковатов 
ссылается  на  «ЖУРНАЛ  РЕЛЯЦИЯМ  И  ДО- 
КЛАДАМ КНЯЗЯ  ПОТЕМКИНА  »,  1790  г.  лист 
230,  №71.  Автор  отыскал  означенный  доклад 
Потемкина  —  вот  он  :  «  Верность  войск  под 
Анапою,  которые  невзирая  на  неизреченные 
трудности  и  самый  голод,  с  усердием  и  терпе- 
нием безпримерным  исполнили  долг  свой,  обя- 
зывает меня  всеподданнейше  просить  о  всеми- 
лостивейшем пожаловании  возвратившимся  из 
сего  похода  нижним  чинам  медалей,  каковые 
пожалованы  в  коннице  Екатеринославской  за 
сверхсрочную  службу,  образец  оныя  при  сем 
осмеливаюсь  поднести  со  всеподданнейшей 
просьбой  повелеть  поставить  на  сих  медалях 
«  ЗА  ВЕРНОСТЬ  ». 

Ниже  Висковатов  дает  описание  и  медалей 
«  ЗА  СЛУЖБУ  »  :  «  18  Генваря  1788  года  —  для 
нижних  чинов  Легкой  конницы,  прослуживших 
установленный  в  сем  роде  войск  пятнадцати- 
летний срок,  и  по  причине  возникшей  войны  с 
Турциею  не  могших  получить  увольнения  от 
службы,  установлены  овальные  медали,  носив- 
шиеся на  голубой  (Андреевской)  ленте,  и  имев- 
шие на  лицевой  стороне  Императорский  вен- 
зель. Переслужившие  за  срок  выше  трех  лет 
получали  медали  серебряные,  с  надписью  на 
обороте  :  «  ЗА  СЛУЖБУ  »,  а  прослужившие 
свыше  пяти  лет  награждались  золотыми  меда- 
лями меньшей  величины  и  с  надписью  :  <■  ЗА 
УСЕРДНУЮ  СЛУЖБУ».  Висковатов  ссылает- 
ся на  статью  16606  Полного  Собрания  Законов 
Российской  Империи.  Вот  эта  статья  :  «  По  уза- 
конениям Нашим  назначен  в  Легкой  коннице 
для  нижних  чинов  15-летний  срок,  по  выслу- 
жении  которого  получают  они  увольнение  в 
свои  домы.  А  как,  по  нынешнему  военному  вре- 
мени, таковая  отставка  учинена  быть  не  может, 
то,  по  особливой  милости  и  благоволению  На- 
шему к  тем,  кои  сверх  срока  в  службе  Нашей 
останутся,  жалуем  :  выслужившим  не  менее 
трех  лет  серебряные,  а  не  менее  5  лет  золотые 
медали  ». 

Кажется,  читатель,  что  касательно  столь  точ- 
но документированных  медалей  не  должно  бы 
быть  разногласий. 

Царствование  Александра  I  представлено  12 
знаками  отличия,  причем  сюда  же  отнесена  и 
учрежденная  Николаем  Павловичем  медаль  ЗА 


ВЗЯТ1Е  ПАРИЖА.  Сделано  это  было,  по  всей 
вероятности  ,по  повелению  свыше.  Висковатов, 

однако,  указывает,  что  медаль  эта  лишь  «  пред- 
назначена к  установлению  ».  Обойден  молча- 
нием также  и  спорный  вопрос  о  том,  был  ли 
офицерский  знак  за  Прейсиш-Эйлау  роздан  в 
царствование  Александра  I  или  же  лишь  в  по- 
следующее царствование. 

Знаки  отличия  царствования  Николая  I  опи- 
саны Висковатовым  весьма  тщательно  ,с  ука- 
занием, например,  на  повеление  «  О  изображе- 
нии на  медалях  лика  Его  Величества  в  усах  » 
(Полное  Собрание  Законов  Российской  Импе- 
рии, №  19.598,  8  января  1846  года). 

Сим  царствованием  и  заканчивается  труд.  В 
заключение  скажем,  что  медалист-Висковатов 
был  на  голову  выше  не  только  современных 
ему,  но  и  многих  последующих  медалистов,  что 
небрежить  им  не  следовало  и  что  знакомство 
с  ним  устранило  бы  потерю  времени  на  разре- 
шение уже  разрешенных  им  спорных  вопросов. 


О    НАМЕРЕНИИ    ПУГАЧЕВА    УЧРЕДИТЬ 
МЕДАЛИ    СО    СВОИМ    ИЗОБРАЖЕНИЕМ 

Среди  старых  наших  нумизматов  бытовало 
предание  о  том,  что  Пугачев  чеканил  свои  ру- 
бли. Подлинных  пугачевских  рублей,  однако, 
отыскать  не  удалось,  но  существовали  поддель- 
ные, на  коих  Пугачев  был  изображен  в  гене- 
ральских эполетах.  Ниже  приводится  выписка 
из  впервые  опубликованного  большевиками 
<:  Допроса  Е.И.  Пугачева  в  Тайной  Экспедгщии 
в  Москве  »,  из  коей  следует,  что  Пугачев  дей- 
ствительно намеревался  учредить  медали  со 
своим  изображением. 

«  В  бытность  ево  еще  в  Алатаре  спросил  он, 
Емелька,  бургомистра  :  «  Есть  ли  де  у  вас  в  го- 
роде серебреники  и  пойдут  ли  ко  мне  слу- 
жить ?  »  Бургомистр  сказал  :  «  Есть  де  двое.  И 
как  де  им  нейтить  !  У  вас  де  им  лутче  будет, 
чем  здесь  ».  Коих  2  человека  тот-час  и  приве- 
ли, и  один  с  женою,  а  другой  без  жены.  Как 
оне  пришли  к  нему  уже  в  стан,  то  он  им,  пока- 
зав рублевик  Петра  Первого,  говорил,  могут  ли 
они  этакие  делать  с  ушками.  И  они  сказали  : 
могут.  И  он  же,  Емелька,  спросил  их,  указав  на 
свою  рожу  :  « А  такой  потрет,  как  я,  можете 
ли  делать  ?  »  И  оне  сказали  :  «  У  нас  де  штем- 
пелей нет,  так  зделать  такова,  как  вы  не  мо- 
жем » . 

См.  ВОССТАНИЕ  ЕМЕЛЬЯНА  ПУГАЧЕВА, 
Сборник  документов,  ОГИЗ,  1935,  стр.  167. 


Евгений  Молло 


37  — 


На  немецких  минах  на  Дунае 


Как  я  уже  писал  в  моей  статье  «  Да,  "Тебен" 
был  на  русских  минах»  («Военная  Быль»  №125), 
с  начала  первой  мировой  войны,  будучи  в  спо- 
койном Севастополе,  я  три  раза  просил  об  от- 
командировании меня  на  театр  военных  дейст- 
вий и  три  раза  получал  от  коменданта  крепос- 
ти отказ. 

Политический  горизонт  в  течение  войны  ме- 
нялся несколько  раз  :  выступление  Турции  на 
стороне  Германии  .потом  выступление  Италии 
на  стороне  союзников  и,  наконец,  присоедине- 
ние Румынии  к  союзникам  в  конце  1916  года. 

Быстрый  разгром  румынской  армии  войска- 
ми германского  фельдмаршала  Макензена  при- 
двинул германские  войска  очень  близко  к  юж- 
ным границам  России,  создав  угрозу  захвата 
устья  Дуная  и  свободного  выхода  немцев  в 
Черное  море.  В  середине  лета  1916  года  началь- 
ником вооруженных  сил  черноморского  побе- 
режья был  назначен  адмирал  Колчак,  и  он  ре- 
шил принять  меры  для  защиты  дельты  устья 
Дуная.  Насколько  я  помню,  главным  и  дея- 
тельным участником  организации  этой  защиты 
был  капитан  2  ранга  Медведев.  Он  просил  ад- 
мирала Колчака  прислать  к  нему  одного  воен- 
ного инженера,  трех  офицеров-сапер  и  двенад- 
цать плотников-сапер.  От  нашего  Севастополь- 
ского крепостного  минного  батальона  полковни- 
ка Н.К.  Широгорского  были  посланы  три  офи- 
цера и  все  двенадцать  плотников.  Эти  офицеры 
были  :  я  (поручик  Алексей  Н.  Пестов),  подпору- 
чик Ергольский  и  подпоручик  Копанский.  Та- 
ким путем  я  и  попал  на  театр  военных  диствий. 

Из  Севастополя  мы  пошли  на  транспорте 
«  Мечта  »  и  утром  на  другой  день  пришли  в  Су- 
лин.  Фронт  по  левому  берегу  Георгиевского 
гирла  Дуная  держал  временно  стрелковый  полк 
под  командой  капитана  Вернадского.  Я  выбрал 
себе  наибо.пее  интересный  и  опасный  участок  у 
места  раздела  Дуная  на  Георгиевское  и  Сулин- 
ское  гирла.  Немцы  закрепились  на  правом  бе- 
регу Дуная,  включая  Тульчу,  где  Дунай  де- 
лает трехстороннюю  петлю.  Еще  выше,  от  Ду- 
ная отделялся  Измаильский  рукав,  —  начало 
дельты  Дуная,  где  уже  была  русская  граница 
по  левую  сторону  Дуная.  Поручик  Ергольский 
поехал  на  средний  участок  Георгиевского  гир- 
ла, а  поручик  Копанский  остался  в  г.  Су.лине 
руководить  всевозможным  инженерным  снаб- 
жением и  доставкой  его  на  фронт. 

Прибыв  на  мой  участок,  я  остановился  в  его 
штабе,  расположенном  в  школе  деревушки 
Принципеле  Кароль.  Все  жители  этой  деревуш- 
ки, румыны,  были  эвакуированы.  В  одной  чет- 
верти мили  вверх  по  Дунаю  от  Принципеле  Ка- 
роль, у  самого  места  разделения  Дуная  на  Су- 


линское  и  Георгиевское  гирла,  находился  на- 
блюдательный пост  «  Адженция  ».  Этот  пост 
был  соединен  телефоном  со  штабом  в  Принци- 
пеле Кароль.  Левый  берег  Георгиевского  гирла 
был  занят  нашими  войсками,  а  на  правом  были 
болгары  и  турки.  Артиллерия  была  немецкая. 
Между  Георгиевским  и  Сулинским  гирлами  бы- 
ла болотистая  котловина,  вся  заросшая  трост- 
ником. Но  твердая  почва  была  лишь  по  обеим 
берегам  гирл,  внутри  же  котловины  дорог  не 
было,  были  лишь  некоторые  сухие  места,  но 
во  многих  местах  можно  было  проехать  на  лод- 
ках, и  местные  румынские  проводники  перево- 
зили нас.  Из-за  этой  болотистой  местности  не 
было  возможности  поставить  на  позицию  ар- 
тиллерию даже  полевую,  не  говоря  уже  о  тяже- 
лой, и  адмирал  Колчак  временно  прикоманди- 
ровал миноносец  « Жаркий »,  под  командой 
старшего  лейтенанта  Гоги  Веселаго,  как  артил- 
лерию нашего  участка.  «  Жаркий  »  стоял  в  не- 
скольких милях  от  Принципеле  Кароль  вниз 
по  Дунаю. 

Представившись  моему  прямому  начальнику, 
капитану  Вернадскому,  и  выяснив  мои  задачи, 
я  немедленно  начал  обходить  наши  позиции, 
знакомиться  с  солдатами  и  с  обстановкой.  За 
первые  же  три-четыре  дня  мы  сдружились  с 
капитаном  Вернадским. 

За  несколько  дней  до  Нового,  1917-го  года  Ве- 
селаго пригласил  капитана  Вернадского  и  двух 
офицеров  к  нему  на  « Жаркий »  на  встречу 
Нового  года.  Капитан  Вернадский  предложил 
ехать  с  ним  мне  и  офицеру  нашего  моторного 
катера. 

Время  проходило  быстро,  и  мы  все  с  нетерпе- 
нием ожидали  поездки  на  «  Жаркий  ». 

Настал  канун  Нового  года.  Все  утро  прошло 
спокойно.  Вдруг  зазвонил  звонок  из  Адженции. 
Нас  извещали  о  том,  что  идет  немецкая  подвод- 
ная лодка.  Кроме  простых  гранат  и  пулеметов 
у  нас  ничего  не  было,  телефона  на  «  Жаркий  » 
тоже  еще  не  было.  Пока  мы  устанавливали 
пулеметы  на  берегу,  было  получено  из  Аджен- 
ции известие,  что  это  не  подводная  лодка,  а 
две  мины,  плывущие  рядом,  и  одна  из  них 
имеет  пропеллер.  Через  минуту  известили,  что 
мины   почему-то   остановились. 

Мы  с  капитаном  Вернадским  немедленно  по- 
бежали туда  и  увидели  с  берега  в  бинокль,  что 
это  действительно  были  две  мины  :  одна  —  ми- 
на Уайтхеда,  которая  и  производила  шум  про- 
пеллером, наподобие  подводной  лодки,  а  другая 
—  большая  черная  мина  типа  нашей  донной 
мины,  выглядевшая,  как  спина  гипопотамма. 

Эти  мины  были  в  воде,  позади  какой-то  сваи. 
Они  были,  вероятно,  соединены  стальным  тро- 


сом  и  зацепились  за  сваю,  но  трос  виден  не  был. 

Мы  вернулись  в  наш  штаб,  взяли  моторный 
катер  и  отправились  на  « Жаркий ».  Узнав,  в 
чем  дело,  Веселаго  решил  сейчас  же  поехать  и 
осмотреть  мины.  Я  сел  с  ним  в  его  моторный 
катер  с  двумя  матросами,  и  мы  все  на  двух 
катерах  двинулись  к  минам. 

Подойдя  к  месту,  где  мины  остановились, 
матросы  заглушили  мотор  и  начали  грести  ве- 
слами, и  Веселаго  все  время  руководил  ими, 
чтобы  они  как-нибудь  не  толкнули  бы  или  не 
задели  мин.  Мы  ведь  не  знали,  какое  было 
устройство  для  их  взрыва.  Веселаго  детально 
рассматривал  мины,  я  же  старался  разглядеть 
кабель.  Случайно  заметив  его  в  воде,  я  мгно- 
венно наклонился,  схватил  кабель  рукой  в  во- 
де, поднес  к  рту  и  взял  его  на  зубы.  Это  была 
холодная  сталь.  Я  даже  не  знаю,  видел  ли 
Веселаго  этот  мой  поступок.  Он  был  так  погло- 
щен своими  наблюдениями,  что  может  быть  и 
не  заметил  его,  во  всяком  случае,  он  меня  об 
этом  никогда  не  спрашивал.  Я  же  сам  потом 
объяснял  себе  мой  поступок  как  мальчишеское 
удальство,  которое  я  часто  проявлял  тогда  (мне 
было  тогда  23  года).  Закончив  свои  наблюдения, 
Веселаго  приказал  грести  к  берегу.  Мы  посове- 
щались, и  я  посоветовал  Гоге  не  взрывать  этих 
мин,  а,  приехав  сюда  завтра  (уже  становилось 
темно),  вытащить  мины  на  берег,  обезопасить 
их  и   изучить  их   устройство. 

Но  судьба  решила  по-другому. 

Вернувшись  на  «  Жаркий  »,  мы  там  и  оста- 
лись на  встречу  Нового  года,  беседуя  о  проис- 
шедшем. Я  же,  как  бы  забыв  о  своем  поступке, 
никому  о  нем  не  говорил,  боясь,  чтобы  меня  не 
осмеяли  более  пожилые  офицеры. 

Во  время  наших  новогодних  тостов  мы  слы- 
шали много  отдаленных  артиллерийских  вы- 
стрелов и,  выйдя  на  палубу,  увидели  огненные 
вспышки  , быстро  мелькавшие  в  направлении 
на  Тульчу  (вверх  по  Дунаю).  Сначала  мы  не 
придали  этому  большого  значения,  но  вдруг 
нам  принесли  радиограмму  :  «  Прорываюсь  че- 
рез Тульчу  в  Сулин  на  канонерской  лодке 
«  Донец  ».  Имею  убитых  и  раненых.  Капитан  2 
ранга  Головизнин  ».  Все  закричали  :  «  Браво  ! 
Молодец!  ». 

Вдруг  Гога  и  я  вспомнили  :  «  А  мины  !  ». 
Тогда  Веселаго  попросил  меня  поехать  вместе  с 
одним  из  его  младших  офицеров  на  Адженпию 
и  предупредить  оттуда  Головизнина  о  минах. 
Мы  немедленно  отправились  на  моторной  лод- 
ке. Подходя  к  месту  ,где  были  мины,  мы  разли- 
чили вдали  силуэт  корабля.  Когда  « Донец » 
подошел    совсем    близко    к    Адженции,    оттуда 


начали  кричать  на  «  Донец  »  :  «  Мины,  мины  на 
левом  берегу  !  »  «  Донец  »  начал  держаться  пра- 
вого берега,  но  местный  румынский  лоцман, 
взятый  на  него,  знал,  что  у  правого  берега, 
близко  от  Адженции,  имеются  мели,  и  он  по- 
вернул круто  налево.  Заметив  нас  на  мотор- 
ной лодке  , кричавших  ему  :  «  Мины  !  Немецкие 
мины  тут !  »,  он  внезапно  остановил  канонерку. 
Тогда  мы  вдвоем  с  морским  офицером,  взобрав- 
шись на  «  Донец  »,  стали  уверять  Головизнина, 
что  тут,  очень  близко,  есть  мины.  Было  доволь- 
но темно  и  разглядеть  сваю,  остановившую  ми- 
ны, было  невозможно.  Капитан  Головизнин 
не  согласился  с  нами  и  сказал,  что  никакие:  мин 
тут  нет,  приказал  выбрать  якорь  и  двигаться  к 
Сулину. 

Канонерка  пошла.  Мы  стояли  на  капитан- 
ском мостике,  и  я  с  напряжением  смотрел  на 
нос  корабля.  Вдруг  я  увидел,  как  из  воды  Ду- 
ная поднимается  кабель  и  обе  мины  ложатся  по 
бокам  канонерки.  Я  с  ужасом  подумал,  что  сию 
же  секунду  последует  взрыв,  и  все  мы  по.летим 
в  воздух.  Но  ничего  не  случилось.  Я  заорал,  что 
было  сил  :  «  Мы  на  минах  !  »,  со  всех  сторон 
раздались  те  же  крики  :  «  Мы  на  минах  !  ».  и 
канонерка  стала  на  якорь. 

Мы  распрощались  с  капитаном  Головизни- 
ным  и  поехали  обратно  на  «  Жаркий  ». 

Веселаго  выслушал  нас  и  решил  сам  поехать 
на  «Донец»  и  посоветовать  капитану  Головиз- 
нину  сняться  и  идти  немедленно  в  Сулин.  Я 
поехал  вместе  с  ним  и,  подъехав  к  « Донцу  », 
мы  обошли  вокруг  канонерки  на  катере  и  не 
обнаружили  никаких  признаков  мин.  По  на- 
шему мнению,  они  лежали  теперь  под  « Дон- 
цом ». 

Взобравшись  на  канонерку,  Гога  объяснил  ее 
командиру,  в  каком  положении  находится  его 
канонерка,  и  посоветовал  сняться  с  якоря  при 
первой  же  возможности.  С  тем  мы  и  уехали. 

Я  лег  спать  очень  поздно  ночью.  Встав  в  И 
часов  утра  и  позавтракав,  я  вышел  на  берег  Ду- 
ная. Весь  берег  в  Принципеле  Кароль  был  по- 
крыт солдатами  с  длинными  сачками  в  руках, 
ловившими  оглушенную  взрывом  рыбу.  А  что 
стало  с  «  Донцом  »  ?  «  Донец  »  снялся  с  якоря 
в  5  час.  30  мин.  утра  и  благополучно  прибыл  в 
Сулин.  Мины  взорвались  в  6  часов  часовым  ме- 
ханизмом, поставленным  на  время  , необходи- 
мое, чтобы  доплыть  до  Сулина,  где  находилось 
много  кораблей.  Не  будь  этих  свай  на  Дунае, 
эти  мины  дошли  бы,  вероятно,  до  Сулина.  Что 
касается  Головизнина,  мы  тогда  говорили : 
«  Пьяным  счастье,  им  везет  !  » 

А.Н.  Пестов 


Памяти  трагически  погибших  офицеров  одного  полка 


в  начале  1915  года,  по  окончании  пулемет- 
ных курсов  при  Стрелковой  школе  в  г.  Орани- 
енбауме, я  был  вызван  в  канцелярию  адъю- 
тантом курсов,  предложившим  мне  выбрать  ва- 
кансию в  одну  из  вновь  формирующихся  диви- 
зий, на  должность  начальника  полковой  пуле- 
метной команды. 

С  грустью  сознавая,  что  вернуться  в  свой 
родной  полк  мне,  очевидно  ,уже  не  придется,  я 
остановил  свой  выбор  на  123-ей  пехотной  ди- 
визии. Получив  затем  предписание  я  выехал 
вместе  с  денщиком  сначала  в  Москву,  к  ро- 
дителям, в  предоставленный  мне  недельный 
отпуск,  а  еще  через  неделю  уже  направля.лся  в 
город  Карачев,  Орловской  губернии,  где  диви- 
зия формировалась. 

По  прибытии  на  место,  я  явился  начальнику 
дивизии,  генерал-лейтенанту  Довбор-Мусниц- 
кому  и  после  довольно  сухого  приема,  получив 
ряд  инструкций,  был  назначен  в  491-й  пехот- 
ный Варнавинский  полк. 

Начинавший  свое  существование  полк  попол- 
нялся прибывавшими  маршевыми  ротами,  раз- 
ворачиваясь в  три  батальона  и  формируя  так- 
же пулеметную,  минометную,  конных  и  пеших 
разведчиков  и  гренадерскую  команды.  Офи- 
церский состав  насчитывал  ряд  кадровых  офи- 
церов, уже  имевших  боевой  опыт  и  даже  отли- 
чившихся на  фронте,  командиром  же  полка 
был  назначен  полковник  3-го  Сибирского 
стрелкового  полка.  Георгиевский  кавалер,  Аза- 
ров. Вооружен  был  полк  винтовками  Винчесте- 
ра под  русский  патрон.  В  полку  велись  услен- 
ные  занятия. 

В  апреле  месяце  1916  года,  в  составе  своей 
дивизии,  полк  был  переброшен  в  г.  Мариуполь 
для  дальнейшего  следования  на  Кавказский 
фронт,  где  и  вошел  в  состав  5-го  Кавказского 
корпуса.  После  произведенного  начальником 
дивизии  смотра  полки  начали  погрузку  на 
транспорты,  сейчас  же  вышедшие  в  море. 
Предстояло  сделать  длинный  морской  переход 
до  г.  Трапезунда,  переход  полный  всяких  не- 
ожиданностей, до  атак  подводных  лодок,  вклю- 
чительно. Людям  были  розданы  пробковые  по- 
яса, на  палубе  поставлены  пулеметы,  транспор- 
ты шли  без  огней. 

За  ночь  прошли  Азовское  море  и  на  рассве- 
те вышли  на  широкий  простор  Черного  моря. 
Море  было  спокойно,  погода  благоприятство- 
вала нам.  При  выходе  из  Керченского  пролива 
люди  с  восторгом  приветствовали  Черномор- 
скую эскадру  во  главе  с  дредноутом  «  Импера- 
трица Мария  »,  вышедшую  нас  охранять.  Кар- 
тина была,  действительно,  величественная  :  бо- 


лее двадцати  громадных  транспортов  двумя 
кильватерными  колоннами  шли  к  вражеским 
берегам,  конвоируемые  крейсерами  и  минонос- 
цами. 

На  четвертые  сутки  показались  горы  Анато- 
лийского побережья  и,  наконец,  в  бухте  Ка- 
вата  Бурну  Су  началась  высадка,  после  которой 
полк  перешел  в  г.  Трапезунд.  Стояла  чудная, 
жаркая  погода,  город  утопал  в  цветах.  Полк 
расположился  биваком. 

После  произведенной  рекогносцировки  полк 
выступил  на  позицию.  Сменив  9-й  Кубанский 
пластунский  батальон,  полк  приступил  к  укре- 
плению и  усовершенствованию  позиции.  Про- 
тив расположения  полка  находился  Ташкелак- 
ский  пехотный  полк  13-ой  дивизии  5-го  турец- 
кого корпуса,  только  что  прибывший  с  Галли- 
полийского  полуострова.  Началась  позиционная 
жизнь  с  разведками  и  мелкими  ночными  стыч- 
ками. Турки  сразу  почувствовали  появление 
против  себя  новых  частей,  подтянули  поближе 
к  себе  свое  охранение  и,  местами,  защитились 
проволокой. 

Так  продолжалось  до  19  июня  1916  года,  ког- 
да 5-й  Кавказский,  2-й  Туркестанский,  а  затем 
и  1-й  Кавказский  корпуса  перешли  в  энергич- 
ное наступление,  которым  началась  Эрз^шд- 
жанская  операция.  К  концу  сентября  месяца 
3-я  турецкая  армия  была  разбита  и,  после  дли- 
тельного преследования  на  протяжении  почти 
150  верст,  почти  уничтожена.  Дивизия  наша 
остановилась  на  реке  Каршут  Дорош,  в  виду  го- 
рода Териболи.  Здесь,  на  этой  позиции,  дивизия 
простояла  до  революции  1917  года  и  последо- 
вавшего за  ней  развала  армии. 

Кое-как  дотянув  до  конца  декабря  1917  года, 
я  был  эвакуирован  по  болезни  сначала  в  диви- 
зионный лазарет  ,а  затем,  через  Батум  и  Ново- 
российск, уехал  в  отпуск  в  Москву.  Уже  в  Мос- 
кве, в  одной  из  еще  выходивших  газет  я  прочел 
сообщение  о  судьбе  своего  полка  и  остававпшх- 
ся  в  нем  офицеров.  Сейчас  я  уже  не  помню  по- 
дробностей и  дат  ,но  в  общем  произошло  следу- 
ющее :  весной  1918  года  полк  был  снят  с  фрон- 
та и,  погруженный  на  транспорт,  пошел  в  Но- 
вороссийск, где  подлежал  демобилизации.  В 
Новоросийске  к  транспорту,  стоявшему  на  рей- 
де, подошла  на  миноносце  делегация  матросов 
от  Центрофлота  и  потребовала,  чтобы  полк  от- 
правился на  Дон,  против  белых  и  казаков  гене- 
рала Каледина. 

Солдаты  отказались  исполнить  это  требова- 
ние. Тогда  делегация,  решив,  что  —  это  влия- 
ние офицеров,  потребовала  выдачи  последних, 
угрожая  ,в  противном  случае,  потопить  транс- 


порт  миной.  Солдаты  струхнули  и  выдали  всех  Избежать   этой     ужасной     судьбы      удалось 

находившихся  с  ними  офицеров,  которые  были  лишь   мне   и   еще     нескольким     офицерам,      не 

пересажены  на  миноносец;  здесь  всем  им  при-  находившимся  в  это  время  в  полку. 

вязали  к  ногам  колосники  и  сбросили  их  в  мо-  Вечная   память   погибшим  ! 

ре.  А.  Волков 


От  Редактора 


Редакция  журна.ла  сердечно  поздравляет 
всех  сотрудников,  подписчиков  и  читателей 
журнала  с  Праздниками  и  наступившим  НО- 
ВЫМ ГОДОМ. 

Прошу  всех  моих  друзей,  морально  поддер- 
жавших меня  в  период  моей  болезни,  прислав- 
ших мне  свои  поздравления  и  приветы  к  Праз- 


дникам и  пожелания  скорейшего  поправления 
здоровья,  принять  мою  искреннюю  благодар- 
ность. Крайне  сожалею  что  не  имею  возмож- 
ности ответить  и  поблагодарить  каждого  лично, 
но  прошу  всех  принять  мой  дружеский  привет 
и  лучшие  пожелания  к  Новому  Году,  главное 
—  здоровья  и  бодрости  духа. 


Представитель  журнала  на  Калифорнию 
Г.А.  Куторга,  выражая  искреннее  сожале- 
ние по  случаю  прекращения  выхода 
«  ВОЕННОЙ  БЫЛИ  »  просит  всех  его  под- 
писчиков принять  искреннюю  благодар- 
ность за  оказанное  ему  в  течении  21  года 
доверие  и  желает  всем  здоровья  и  бодро- 


Письма  в  Редакцию 


Поздравляю  всех  сотрудников  нашего  обще- 
кадетского журнала  с  наступающими  Праздни- 
ками Рождества  Христова  и  Новым  Годом  и 
желаю  всего  наилучшего. 

Георгий  Пухтаевич  —  Каракас 

Вас  и  сотрудников  «  ВОЕННОЙ  БЫЛИ  »  поз- 
дравляю с  Новым  Годом  и  наступающими  праз- 
дниками Рождества  Христова.  Шлю  пожелания 
доброго  здоровья  и  полного  благополучия  в 
жизни. 

Аркадий  Валигурский  —  Германия 


жизни.  Как  колокол,  «  ВОЕННАЯ  БЫЛЬ  »  бу- 
дет посылать  нам  и  дальше  сбои  интересные  и 
незабвенные  статьи. 

Алексей  Птичкин  —  Ментона 

В  №  126  вашего  журнала,  в  статье  «  42-й  пе- 
хотный Якутский  полк  в  боях  за  Киев  »  оши- 
бочно указана  фамилия  пулеметчика  на  броне- 
вике. Это  был  поручик  Трофимов  П. А.  а  не 
Тихомиров.  Не  откажите  в  следующем  номере 
исправить  эту  неточность. 

подполковник  Чернопысский 


Поздравляем    Вас    с    Праздниками    и    Новым  Всех  подписчиков  еще  не  уплативших  за  цикл 

Годом  и  желаем  всем  Вашим  сотрудникам,  всей  125-130    очень    просим    сделать    это    в    кратчай- 

}:едакции  и  печатникам  хорошего  здоровья,  сил  шим    срок.    Сейчас    нам    приходится    экономить 

и  исполнения  всех  желаний  в  их  еще  долгой  даже  на  тираже  номеров.  Тех  подписчиков,  кто 


41 


получает  журнал  бесплатно,  но  имеет  возмож- 
ность платить  хоть  сколько-нибудь,  очень  про- 
сим это  сделать,  дабы  дать  нам  возможность 
посылать  по-прежнему  бесплатно  журнал  на- 
шим неимущим  друзьям. 

Алексей  Алексеевич  ГЕРИНГ  очень  просит 
своих  дорогих  кореспондентов,  перед  которыми 
он  в  тяжелом  долгу  .подождать  еще  немного. 


Его  тяжелая  болезнь,  вернее  период  выздо- 
ровления, неожиданно  затянулась  и  не  дала 
ему  возможности  вовремя  ответить  на  полу- 
ченные письма.  Он  надеется  что,  по  выздоро- 
влении, он  сможет  это  сделать  и  восстановить 
нашу  дружескую  письменную  связь,  так  не- 
ожиданно прерванную  его  внезапной  болезнью. 

18  апреля   1975  года 


«  АРХИВЫ  РУССКОЙ  ЭМИГРАЦИИ  » 


Выходят  не  периодически  а  по  мере  накопле- 
ния материала  томами  по  300-350  страниц  в  пе- 
реплетах. ТИРАЖ  —  100  экземпляров.  Цена 
тома  :  90  фр.  фр.  в  странах  заокеанских  —  18 
амер.  долларов.  За  истекший  первый  год  изда- 
ния вышли  следующие  тома  : 

Том  I  —  Г.  Пронин  —  Бронепоезд  «  Офицер  » 
Осана  (из  воспоминаний) 
Стихотворения    1918-1961    гг. 
под  редакцией   А. Г.  Пронина,   из  его  семейного 
архива. 

Том  II  —  Т. В.  Пархоменко  —  Воспоминания 
(1880-1962). 
М.В.  Бочарникова  —   1-й  Петроградскикий 

женский  батальон  1917  г. 
Н.Н.  Голеевский  —  Лето  на  Волге  1918  г. 
Н.Н.   Голеевский     —     Хабаровский     поход 
1922  г.  под  редакцией  А. А.  Геринга.  Из  матери- 
алов Российского  Военно-Исторического   Архи- 
ва-Музея в  Париже. 

Том  III  —  А. В.  фон  Шварц  —  Жизнь,  мысли, 
дела  и  встречи.  От  детства  до  Иванго- 
рода.  От  Ивангорода  до  Трапезунда.  По 
поводу   книги     Минцлова.    Под  редак- 
цией А. А.  Геринга.  Из  материалов  Российского 


Военно-Исторического  Архива-музея  в  Париже. 
Том    IV    —   И.  А.    Хольмсен    —    На    военной 
службе  в  России  (1865-1941). 
А. В.  фон  Шварц  —  Как  была  атакована  и 

взята  крепость  Ковна. 
П.П.  Маковой  —  Страницы  прошлого  (1916- 
1920  гг.),  под  редакцией    А. А.  Геринга. 
Из  материалов  Российского  Военно-Историчес- 
кого Архива-музея  в  Париже. 

Том  V  —  Н.Н.  Коломейцов  —  Русская  поляр- 
ная  экспедиция    1900-1902   гг.). 
Н.Н.  Ко.иомейцов  —  Памяти  В.М.  Линдера. 
Ю.Н.  Солодков  —  контр-адмирал  Вилькиц- 

кий   (1885-1961). 
Б. А.   Вилькицкий  —   Когда,   кому  и   как   я 
служил  под  большевиками.  Под  редак- 
цией А. А.  Геринга.  Из  материалов  Российского 
Военно-Исторического     Архива-музея    в    Пари- 
же. 

ВСЕ  ПРАВА   СОХРАНЕНЫ  ЗА  АВТОРАМИ 
За  всеми  справками  по  издательству  надле- 
жит обращаться  к  А. А.  Герингу  по  адресу 
А.  Оиепп§ 
61,  гие  СЬагс1оп-Ьа§асЬе 
75016  —  Рапз    ^  -  647-72-55 


42 


N0(6  с1и  Рес1дс1:еиг  с1и  «Раззё  М1П1д1ге» 


С'ез!  ауес  ипе  рго^опйе  ёто1;1оп  дие  те  гп'а- 
йгеззе  а  уоиз  1;оиз,  тез  сЬегз  со11аЬога1:еиг5, 
аЬоппёз  е!  1ес1;еигз  йи  «  РАЗЗЕ  М1ЫТА1ЕЕ  > . 

Ье  ргёзеп!;  питёго  129  йе  по1;ге  геуие,  рагие 
репйап!;  24  апз,  еп  зега  1е  (1егп1ег.  Ье  соеиг  §гоз, 
]'а1  ё1;ё  соп1;га1п1:  йе  ргепйге  сеие  с1ёс1з1оп  еп 
га1зоп  йез  й1Я1си11;ёз  та1;ёг1е11ез  1;ои]оигз  С1о1з- 
зап1;е5  :  1а  рагиНоп  йе  сЬаяие  питёго  ех1§е  йез 
1[опйз  1;гор  1трог1;ап1з.  0'аи(;ге  раг1;,  аззитап!; 
р^ез^ие  ехс1из1уетеп1;  1;ои1;  1е  1;гауа11  гёйасиоп- 
пе1  аизз!  Ыеп  ^и'ас1т^п^з1;^а1;^^',  топ  ё1а1;  йе  5ап1;ё 
пе  те  регте1;  р1из  йе  1;гауаШег  сотте  .^асИз. 

Еп  1егт1пап1;  1а  риЬИсаИоп  йи  ■  РАЗЗЕ  М1Ы- 
ТАШЕ  »  ]е  гесоппахз  1:ои1,  се  ^и^  а  ё1;ё  аррог1:ё  аи 
соигз  йе  сез  аппёез  раг  сеих  ди!,  ауес  то1.  оп1; 
ре1пё  зиг  1е  сЬатр  з1  уаз1;е,  з!  ггсЬе  йе  ГЫз1о1ге 
т1И1;а1ге  гиззе.  1'айгеззе  ип  рго^опй  е!;  согсНа! 
за1и1;  а  1;оиз  1ез  со11аЬога1;еигз  с1е  по1;ге  геуие  Ье 
.1оиг  у1епйга  ой  по1;ге  сеиуге  зега  арргёс1ёе  а  за 


.1и51;е  уа1еиг  раг  1е5  Ыз1;опепз  тИ^ахгез  гиззез. 
Ьез  аг1;1с1е5  е!  1ез  по1;ез  риЬИёз  зегоп1;  ип  ргё- 
с1еих  арроН  роиг  1а  гесопз1:11;и1:1оп  уёг1с11яие  с1ез 
§гапс1з  ёуёпетеп1;з  Ыз1;ог1яиез;  Из  ргёзеп1:еп1;  ип 
1;аЫеаи  аиШепИдие  йез  тШеих  т1И1:а1гез  гиззез 
1:ои1  еп  {оигп1ззап1;  ипе  с1оситеп1;а1:1оп  т1;ёгез- 
зап1;е  зиг  1ез  ипх^огтез,  1ез  йёсогаШпз,  1ез  тё- 
йаШез  е!  зиг  1ез  аи1ге5  1пз1§пез  йе  ГАгтёе  е1:  йе 
1а  Е1оие  Еиззез.  Из  зегу1гоп1;  йе  йоситеп1а1]оп 
1пез1;1таЫе  роиг  1ез  ёсг1уа1пз  е1;  1е5  Ыз1;о11епз 
тИИахгез  йе  Гауеп1г  1о^з^ие  у1епйга  1е  тотеп! 
еп  Кизз1е  йе  гё^аЬИг  Газрес!  уёгИаЫе  йе  зоп 
Ыз1;о1ге  т1И1:а1ге. 

«  Ье  РАЗЗЕ  М1ЫТА1КЕ  »  гергёзеп1е  по1ге 
сопилЬиНоп  а  1а  §гапйе  оеиуге  йе  Гёй1ГисаНоп 
йе  1а  Еизз1е.  Ьа  сегШийе  ^ие  поз  е{{ог1:з  п'оп! 
раз  ё1;ё  йёр1оуёз  еп  уа1п  ри1ззе-1;-е11е  поиз  зегу1г 
а  1;оиз  йе  гёсотрепзе,  йе  заИзхасИоп  тога1е. 


43 


Огс1ге5  е!:  с1есога1:10П5  с1е  1а  диег^ес^V^Iе  1917-1922 


IV.    Ш810КЕ5    «  ЕК    СОММЕМОКАТIОN 

вп  ЗЕ^о^к  ве  ь'акмее  низзЕ 

ВА№  ВЕЗ  САМРЗ  МХиТАШЕЗ 
А  ^'ЕТКАNСЕК  >- 

1.  СК01Х  ае  «  ОАЬЫРОЫ  >. 

Еп  МоуетЬге  1920,  аргёз  ГёуасиаНоп  йе  1а 
Сг1тёе  раг  1е  §ёпёга1  \\^1-ап§е1,  с1е5  ипПёз  йе 
Гагтёе  гиззе,  а1п51  дие  йея  гё1и§1ёз  С1у11з,  йёЪаг- 
Яиёгеп!;  йе  126  пау1гез  а  Сопз1;апипор1е.  Епу1гоп 
135  тШе  регзоппез,  йоп!  70  тШе  сотЬаНапгз 
агтёз,  ^игеп!  етЬагциёз  (1апз  1ез  оо1-1;з  йе  Сг1- 
тёе. 

II  5'а§1ззаИ;  та1п1:епап1  й'еЯесШег  сег1а1пез 
тойШсаИопз  йапз  Гагтёе,  еп  1;епап1  сотр1;е  йе 
1а  гёйисиоп  йе  зез  еЯесИ^з,  е^  сЗе  гёог§ап15ег  1ез 
ипПёз  й'аргёз  1е  потЬге  с1ез  тИИахгез.  В'аи1ге 
раг!,  еп  га1зоп  йе  1а  с1ёс1з1оп  йи  Ьаи!  соттап- 
с1етеп1:  {гапса15  йе  пе  раз  1пз1;а11ег  1:ои1;е  Гагтёе 
а  СаШроИ,  11  {а11а11  еп  с1ё{;ас11ег  1ез  оозадиез 
роиг  1ез  1;гапзрог1:ег  йапз  ГИе  йе  Ьетпоз  е1  а 
ТсЬа1:а1с1]а.  А1пз1,  а  ГехсерИоп  йез  гё§1теп1;5 
соза^иез,  1ои1;ез  1ез  ипПёз  йе  Гагтёе  гиззе  ^огтё- 
геп!  1е  1ег  Согрз  й'агтёе  зоиз  1е  соттапсЗетеп! 
йи  §ёпёга1  КоиИероу. 

Ьез  еЯесИ^з  йе  се  согрз  сотргепа1еп1 : 

—  Ьа  1-ёге  В1У1з1оп  сЗ'1п1ап1;ег1е  :  1ез  гё§1теп1з 
йе  сЬос  йе  КогпНоу,  Й'1п1ап1;ег1е  йе  Магкоу.  йез 
ИгаШеигз  йе  тагсЬе  йи  §ёпёга1  Вгозйоузку.  йЧп- 
1ап1;ег1е  й'А1ехе1еу,  ауес,  аиргёз  йе  сЬа^ие  гё§1- 
теп1  Й'1п1ап1;ег1е,  ип  §гоире  й'езсайгопз  е1  ип 
§гоире  йе  ЬаПепез. 

—  Пп  Ьа1;а111оп  й'аг1111ег1е  —  ауес  йез  §гоирез 
йе  Ьа1;1:ег1е8  1оигйез  е!  йе  ЬИпйёз. 

—  Ппе  й1у1з1оп  йе  сауа1ег1е  :  1ез  1-е1-,  2-ёте 
е!  4-ёте  гё§1теп1;з  е!  ип  §гоире  й'аг1111ег1е  топ- 
1ё. 

—  11п  гё§1теп!  1есЬп^^ие  —  йе  1ои1ез  1ез 
ипПёз  йи  дёп1е,  йе  Гау1а110п,  йе  1гапйт1зз1оп.  йез 
ЬИпйёз  е1;с. 

(Ьез  еЯесШз  йи  гё§1теп1  й'1п1ап(;ег1е  А1ехе':еу 
сотргепа1еп1;  1ез  ипПёз  йез  6-ёте,  13-ёте  е! 
34-ёте  й1у1з1опз  йЧпГап^епе  е!  йи  гё^^1теп1:  йе 
тагсЬе  йе  1а  Сагйе  —  Огйге  йи  ]оиг  йи  Оёпёга- 
Изз1те  №4721  йи  19  МоуетЬге  1920). 

Ье  22  ^^оуетЬге  1920  1ез  пау1гез  «  КЬегзоп  » 
е!  «  Зага1;оу  »  тоиШёгеп!  Гапсге  йапз  1а  гайе  йе 
СаШроИ  йёЬа^^иап1  1ез  ргет1егз  сопуо1з  йи 
1-ег  Согрз  й'агтёе.  11пе  гар1Йе  гпзресИоп  йез 
Иеих  раг  1е  §ёпёга1  КоиИероу  П!  аиззИб!  арра- 
гаИге  ^ие  1а  реШе  у111е  йё^гиНе  йе  Са1ИроИ 
роиггаИ  а  ре1пе  аЬгИег  ип  (;1ег5  йи  согрз.  ^иап1 
а  Гезрасе  а(Тес1ё  аи  сатр,  а  6-8  кт.  йе  1а  уШе, 
11  гергёзеп1а11;  ип  1ттеп5е  сЬатр  пи  е!;  Ьоиеих. 
Ее   соттапйетеп!   1гапса1з   й151пЬиа   йез   1;еп1ез 


^и'^1  1а11и1  1гап5рог1ег  а  йоз  й'Ьоттез  аи  Иеи 
йи  сап1оппетеп1;. 

Ьез  ёргеиуез  тога1ез,  1еь  та1§гез  гаИопз  {гап- 
са1зез  е1:  Пттепзе  еЯог!  рЬуз1яие  а  1оигп1г  рго- 
уооиёгеп!  сЬег  1ез  сотЬайап1;5  ипе  сотр1ё1,е  ара- 
1Ые  диап1;  а  1еиг  зог!  рег50ппе1  е!  а  Гог§ап1за110п 
йе  1еиг  соп1ог1,  йе  зог1;е  ци'11  1а11и1  ип  огйге 
зрёс1а1  роиг  оЫ1§ег  1ез  Ьоттез  а  топ1;ег  йез  И1з 
йапз  1еигз  1еп1ез.  А  йё^аи!  йе  се!  огйге,  1а  та- 
ЗогИё  йез  Ьотшез  зе  зега1еп1:  1а1ззёз  аПег  а  сои- 
сЬег  а  тёте  1а  1;егге.  Ауес  1е  1;етр5  1ез  ейог1;5 
1пои15  гёип1з  роиг  гепйге  1ез  сатрз  ЬаЬНаЫез 
гепй1геп1  сез  йегп1егз  тёсоппа18заЫез  еп  соп- 
1ог1;;  ауес  1а  уепие  йез  Ьеаих  ]оигз  1а  ^иез1:^оп 
йе  1о§етеп1;  регйИ  йе  зоп  аси1!ё,  ри^з^ие  ип  ё1ё 
зес  регтеНаИ  йе  соисЬег  йеЬогз. 

Той!  се  ^и^  1и1;  гёаИзё  а  СаШроИ,  1е  1:га1п  йе 
у1е  йи  сатр  1и1-тёте,  ■[ои!  рог1:а11;  Гетрге1п1:е  йе 
1а  уо1оп1:ё  е1  йе  Гёпег§1е  йи  §ёпёга1  КоиИероу. 
Сег1:ез,  1ез  сопйШопз  ех1з1;ап1;ез  пе  {ауог1за1еп1  п! 
1е  тахпНеп  йе  1а  й1зс1рИпе,  п1  се1и1  йе  Гог§ап18а- 
Поп;  Гё1;а1  тога1  §ёпёга1  аигаИ  ри  сопйихге 
р1и1:б1:  а  ипе  йёзог§ап1за1;1оп  1:о1;а1е,  а  ГапёапИз- 
зетеп!  йез  йегп1егз  гез1ез  йе  Гагтёе;  серепйапг 
11  1:а11а11;  сопзегуег  се11е-с1.  31  1ез  1;гоирез  агпуёез 
йе  1а  Сг1тёе,  аргёз  1ез  аЯгез  й'ипе  ёуасиаНоп 
запз  ргёсёйеп!  йапз  ГЫ51о1ге,  пе  {игеп!  раз  Й13- 
зоигез  рагт1  1а  рори1а11оп  с1у11е  е!  сопйпёез 
йегпёге  йез  ЬагЬе1ёз  зоиз  1а  §агйе  йе  зег^'еп1з 
1гапса1з,  1е  тёг11е  еп  геу1еп1;  еззепНеИетеп!  аи 
§ёпёга1  КоиНероу.  Се  йегп1ег  у1за11  Й1гес1;етеп1: 
зоп  Ьи!,  а  зауо1г  1а  гесоп5111иг1оп  йе  Гагтёе.  запз 
1еп1г  сотрге  йез  тигтигез  яи'аига1еп1  ри  1пс1- 
1;ег  зез  тезигез.  Ма1з  1а  рог1ёе  рг1пс1ра1е  йс  зоп 
оеиуге  пе  зе  тап11ез1;е  рез  зеи1етеп1:  йапз  зоп 
аНасЬетеп!  а  Пйёе  йе  1а  гепа1ззапсе  йе  ГА.гтёе 
Еиззе  зиг  1ез  со1:ез  йе  СаШроИ,  йапз  1е  зоис1 
йи  Ыеп-ё1ге  йе  зез  зо1йа1з  е!  йапз  Газсепйап! 
аИпЬиё  аи  Шге  й'оШс1ег.  Зоп  ргет1ег  тёгИе  {и! 
й'ауо1г  зи  соттип1яиег  а  Гагтёе  гепа1ззап1;е  зоп 
1т.теп8е  атоиг  роиг  1а  Ра1:г1е  е1:  за  сопИапсе  еп 
ип  зиссёз  11па1;  с'ез!  се  тёгИе  яи1  1е  Иа  ё1го11е- 
теп1:  а  зоп  Согрз  й'агтёе. 

Ьа  диезИоп  сгис1а1е  йи  йёзагтетеп!  ци1  ауа11: 
йё]а  зиг§1  йапз  1е  ВозрЬоге  1и1  епЛп  1:гапсЬёе  еп 
^ауеиг  йи  Согрз.  Ьез  роиграг1егз  ци!  ауа^еп! 
5с1еттеп1:  1га1пё  еп  1оп§иеиг  йёс1епсЬёгеп1:  епГ^п 
ип  огйге  са1ё§опдие  йез  аиЬгИёз  1'гапса1зез  гё- 
с1атап1: 1а  гёййНюп  йез  агтез,  огйге  ^и^  1и1  зи1у1 
й'ип  ге1из  поп  то1пз  са1ё§о^^^ие.  Аизз1  1е  Согрз 
сопзегуа-1-11  зез  агтез  ^из^и'а  1а  йп  йе  зоп  зё- 
1оиг  а  СаШроИ.  Ме  уои1ап1  раз  ет.р1оуег  1а  ^'ог- 
се,  1е  соттапйетеп!  1гапса1з  сЬегсЬаИ  пёап- 
то1пз  а  агг1уег  а  зез  Ипз  раг  йез  тоуепз  1пй1- 
гес18,  по1аттеп1;  раг  Гепуо!  Й'а§11а1еиг5  ауес  йез 
ой'гез  й'1тт12га11оп   аи   ВгёзП,   еп   Кизз1е  зоу1ё- 


Ияие  е!  йапз  с1'аи1;гез  рауз;  еп!1п  раг  с1ез  тепасез 
аПап!  ^из^и'а  1а  зирргез51оп  сотр1ё1е  йез  га1:юпз 
Сез  ех1§епсез,  арриуёез  зиг  1е5  сЬаг§ез  С1из 
гергёзеп1;а1еп1;  роиг  1е  Ьийде!  Ггапсахз  Геп1:гс11еп 
йи  Согрз  гиззе,  п'ё1,а1еп1;  раз  уа1аЫез,  ри^з^ие, 
роиг  1е  гесоиугетеп1;  йе  зез  Гга1з,  1е  §оиуегпе- 
теп1;  йе  1а  ЕёриЫ^^ие  з'ё1;а11;  арргорпё  1:ои5  1ез 
пау1ге5  йе  соттегсе  гиззе  е1;  с1'аи1;гез  Ыепз  1т- 
рог(:ап1;з  роиг  ип  топ1;ап1;  сЗе  р1из  с1е  100  тНИопз 
йе  {гапсз. 

Тои1;  еп  !а1зап1;  ргеиуе  йе  1оуаИзте  а  Гё§агс1 
йи  соттапйетеп!  1:1~апса1з,  1е  Согрз  й'агтёе 
гиззе  зиЫззаН;  сез  Ьг1тас1ез  ауес  {егте1ё  е!  пе 
геззеггаИ  дие  р1из  ё1;го11;етеп1;  зез  ргоргез  гап§з. 
Се1;1:е  зх'сиайоп  розаН  с1ез  ргоЫётез  аих  аи.1;01'11;ёз 
1:гапса1зез  :  й'ипе  раг!,  еПез  а\'а1еп1  геси  Гогйге 
йе  1еиг  §оиуегпетеп1;  йе  1гап51'огтег  1ез  1:гоирез 
гиззез  еп  ипе  таззе  гёз1§пёе  с1'ёт1§гёз,  с1'аи1;ге 
раП,  еИез  зе  Ьеиг1;а1еп1:  а  Гор1п1а1,ге1ё  йи  Согрз 
с}ёс1с1ё  а  (1ё1'епс1ге  зоп  ех151:епсе,  соп1;ге  1едие1,  уи 
зоп  1трог1:апсе  питё^^^ие,  еИез  пе  с1ёз1га1еп1  раз 
етр1оуег  1а    ^огсе. 

Лизз1  Гогйге  йи  §оиуегпетеп1;  йетеига-1-11 
запз  зиНе  е1,  §гасе  аи  (1о1§1ё  сЗи  соттапсЗап!  йи 
Согрз  аизз1  Ыеп  ди'а  се1и1  йи  соттапйетап!; 
1гапса1з,  1,0111;ез  1ез  диезИопз  ёр1пеизез  зе  гё§1ё- 
геп1  ра1з1Ыетеп1;,  Ыеп  ^ие  се  йегпхег  рго{11:а11; 
йе  1ои1;е  оссаз1оп  роиг  зоиИ§пег  1а  йёрепйапсе  йи 
Согрз  гиззе.  А1пз1,  1:оиз  1е5  Йёр1асетеп1;з  йе  Са1- 
ИроИ  а  Сопз1;ап1;1пор1е  е!  ге1;оиг  зе  Ьеиг1:а1еп!-11з 
а  йе  §гауез  й1Шси11ёз;  йе  р1из  1ез  у1з11:ез  йапз  1е5 
сатрз  йи  §ёпёга1  \Угап§е1  !игеп1:  1п1егЙ11:ез. 

Уо1с1  ип  ех1;гаИ  йи  сотр1е  гепйи  йи  гергёзеп- 
1ап1;  йи  СотИё  йез  2ет51;уоз  гиззез  аиргёз  йи 
Согрз  й'агтёе  гиззе  а  Са111роИ,  айгеззё  а  зез  зи- 
рёг1еигз  : 

«'  Ье  §гапй  т1гас1е  па1;1опа1  гиззе  з'ез!,  ассотрИ 
е1;,  се  ^и^  ез1;  зиг1;ои1;  ётоиуап!;,  се  т1гас1е  а 
!гаррё  зиг1ои1;  1ез  ё1;гап§ег5  поп  еп  саизе,  а1огз 
^ие  зез  аи1;ейгз  п'еп  оп!  тёте  раз  ей  сопзс1епсе. 

Ьез  уезИаез  й1ззос1ё5,  тога1етеп1;  е!  рЬуз1яие- 
теп!  ех1;ёпиёз  йе  Гагтёе  йи  §ёпёга1  \Угап§е1, 
ге]е1;ёз  еп  р1е1п  Ыуег,  аргёз  ипе  ге^гаНе  тизци'а 
1а  тег,  зиг  1а  с61:е  йёзег1е  й'ип  у111а§е  Йё1;ги11;, 
оп1;  гёизз1  еп  ^ие1^иез  то1з,  йапз  йез  сопйШопз 
йё1'ауогаЫез,  а  сгёег  ип  51ё§е  зоИйе  йе  ГЕ1:а1: 
гиззе  еп  ех11,  по1;аттеп1:  ипе  агтёе  й1зс1рИпёе, 
1пзр1гёе  йез  зеп1;1теп1;з  1ез  р1из  поЫез  е1;  йотлпёе 
раг  1а  1га1:егп11:ё  йез  оШс1егз  е!  йе  1еигз  зо1йа1з, 
ипе  агтёе  ауап!  гепопсё  а  1;ои1;  1п1;ёгё1  регзоппе1 
е1;  з'ё^ап!  аррагеп1:ёе  а  ип  Огйге  йе  СЬеуаИех'з 
Еггап1;з,  та1з  а  ГёсЬеПе  гиззе,  а1;1;1гап1;  уегз  кп 
1;оиз  сеих  ди1  а1теп1;  уга1теп1;  1а   Кизз1е  « . 

Ье  16  1иШе1;  1920,  аи  соигз  й'ипе  сёгётоп1е 
ётоиуап1;2,  1е  «  Мопитеп!  йе  СаШроИ  >-  ^и! 
1паи§игё.  Се  топитеп1;,  ёг1§ё  зиг  1е  рго]е1  йи 
Иеи1;епап1  Ака1;1еу,  йи  гёд1теп1;  1;есЬп1дие,  ге- 
ргё5еп1;е  ип  1;ег1;ге  гаррекп!  1а  со1Яиге  <  Мопо- 
тадие  »  (со1Яиге  йе  засге  йез  1загз  йе  Киззте), 
зигшоп1ё  й'ипе  сго1х  еп  тагЬге  йоп!   1е  тойё1е 


зегуН  р1из  1:агй  роиг  «  Гтз1§пе  йе  ОаШроИ  ». 
Зиг  1е  йеуап1;  йи  топитеп!  —  1ез  агтез  йе  1а 
Киз81е  —  ип  а1§1е  ЫсёрЬ-а1е  е1;,  еп  йеззоиз,  ипе 
р1а^ие  еп  тагЬге  ауес  Г1пзсг1р1;1оп  зи1уап1;е  еп 
гиззе,  еп  {гапса1з,  еп  Шгс  е1;  еп  §гес  :  «  Ассогйег, 
5е1§пеиг,  1е  героз  аих  атез  йез  йё1ип1;з.  Ье  1ег 
Согрз  йе  Гагтёе  гиззе  а  зез  1;гёгез  сотЬа1:1ап1з 
ди1,  йапз  1а  1и1;1;е  роиг  йё1'епйге  ГЬоппеиг  йе  1а 
ра1г1е  оп1  1;гоиуё  еп  ехИ  ип  героз  ё1;егпе1  еп 
1920-1921  е!  еп  1854-1855»  (еп  тёто1ге  йе  1еигз 
апсё1;гез,  1ез  2арого]е1;2,  агтёе  йез  соза^иез, 
тог1,з  еп  сар1;1у11ё  Ырдие).  Раг  Гогйге  йи  тоиг 
йи  Согрз,  сЬасип  йе  зез  тетЪгез,  дие1  ^ие  зоИ 
зоп  §гайе  е1;  за  зНиаНоп,  ("и!^  1:епи  й'аррог1:ег  ипе 
р1егге  роиг  Гёй1йсаиоп  йе  се  топитепЬ 

Ь'1йёе  йе  соттётогег  1е  «  з1ёде  йе  ОаШроИ  » 
зе  йёуе1орра  аи  ^иг  е!  а  тезиге  ^ие  1е  зё^оиг  йе 
Гагтёе  з"у  рго1оп§еа11.  Еп  ё1;ё  1921.  зоиз  1а  ргё- 
51йепсе  йи  та]ог-§ёпёга1  РесЬпха,  соттапйап! 
йи  гё§1теп1  йе  Магкоу,  ипе  согпт1зз1оп  {и!  1пз- 
ПШёе  сЬаг§ёе  йе  ГёЫЬогаНоп  йе  се!  1пз1§пе  зрё- 
с1а1.  II  {и!  йёс1йё  йе  1а1ге  ехёси1:ег  1ез  ргет1егз 
1пз1§пез  а  СаШроИ  тёте  ауес  1ез  та^дгез  тоуепз 
та1;ёг1е15  е!  1:есЬп1яиез  йоп1;  Гоп  й1зро5а11:;  11  з'а- 
31зза11;  йе  сЬо131г  ип  тойё1е  е!  ипе  таНёге 
йез  р1из  з1тр1е8;  роиг  сез  га1зопз  Гоп  з'аЬзИп!; 
йе  1;ои(;  гиЬап.  Ье  тойё1е  й'ипе  сго1х  еп  ^ег  по1г, 
йгоНе,  р1а1;е,  ип11а1;ёга1е,  ^и!;  айор1;ё,  ауес  Г1пз- 
сг1р1:1оп  «  СаШроИ  »  зиг  ГЬог120п1;а1е  е1;  1ез  йа^ез 
■  1920-1921  »  зиг  1а  уег11са1е.  Ьез  1пзспр11опз 
ё1а1еп1;  йи  1;оп  йи  тё1;а1,  запз  ре1п1;иге,  йе  тёте 
дие  1е  Ьогй  е!  1а  1гапсЬе  ех1:ёг1еиге:  1е  т1Иеи 
ё1;а11;  ре1п1;  еп  по1г. 

Ье  рго]е1;  1:и1  ассер1;ё  раг  ]е  §ёпёга]  "^^''гапое!  е1, 
раг  Гогйге  йи  1оиг  №369  йи  15  МоуетЬге  1921, 
«Ь'1пз1§пе  еп  СоттётогаНоп  йи  зё.юиг  йе  Гаг- 
тёе гиззе  еп  ех11  йапз  йез  сатрз  т1111:а1гез.  ауес 
Г1пзсг1р1:1оп  «  СаШроИ  »  е1;  1ез  йа1;ез  <  1920  »  — 
«  1921  »  {и1;  1пз1;11;иё  »;  1е  АтоИ  йе  рог1;  йе  се1;  1пз1- 
дпе  1:и1:  ё^епйи  аих  аи1;ге5  сатрз  йе  зё.)оиг  йе 
Гагтёе  гиззе  ауез  1ез  1пзсг1р1;1опз  соггезроп- 
йап1;ез. 

Ь'1йёе  йе  Г1пз1§пе  йе  СаШроИ  гергозеп1:а11;  ипе 
сго1х  еп  ^ег,  та1з  йёз  1е  йёЬи!  се  та1;ёг1аи  ^и! 
аЬапйоппё  ё1ап1;  йоппё  1е5  й1Шсииё5  йе  1е  1:га- 
уаШег  ауес  1ез  1пз1;гитеп1:,5  рг1т1Шз  йоп!  Гоп 
й1зроза11  е!;  зоп  охуйаИоп  гар1йе;  аи8з1  1ез  сго1х 
^игеп!  ехёси1:ёез  йапз  ип  аШа^е  1ё§ег  йе  р1отЬ 
1опсё. 

Уегз  1а  ип  йе  1а  тёте  аппёе  ГехёсиНол  а 
СаШроИ  йез  1пз1§пез  соттепса,  й'аЬогй  йапз 
1ез  а1:еИегз  йи  гё§1теп1;  1:есЬп^^ие  е1;  епзиНе  йапз 
сеих  йе  ГагИПепе.  Тоиз  1ез  оЬ^еиз  йе  саззе  1'игеп1; 
т1з  еп  та1пз  сотте  та1:ёг1аи,  1;е1з  йез  ЬоИез  йе 
сопзегуез  у1йез,  а1пз1  ^ие  йез  оЪиз  аИетапйз  йе 
15  ст.,  йёсоиуег1;з  поп  1о1п  йез  сб1;ез.  Ьа  ре1п1;иге 
по1ге  етр1оуёе  ЫЬ  ё§а1етеп1;  1тргоу1зёе.  Ье  1га- 
уа11  зиг  1гз  тз1§пез,  еЯесШё  репйап1;  1ез  1оигз 
{ёг1ё8,   ИЬгез  йе  8егу1се,   ё1;а11:  1оп§  е!   т1пи11еих. 


{аИ;  еп1:1ёгетеп1;  а  1а  та1п.  Ьа  ргет1ёге  сго1х 
-  гёи551е »  ^и!  оЯег1;е  аи  §ёпёга1  КоиНероу, 
.  РКЕМ1ЕК  йе  САЬЫРОЫ  ». 

Сез  сго1х  ё1;а1еп1;  й'ипе  ргёзеп1а1;1оп  аззе/  §гоз- 
з1ёге,  та1з  еИез  ё1;а1еп1;  еп  1:а11  1ез  зеи1ез  гр§иИё- 
гез  раг  1еиг  (11тепз1оп  е1;  1еиг  ог1§1паИ1;ё  рг1т1и- 
уе  (Р'1§.  I).  ЕИез  зоп!  асШеИетеп!  р^ез^ие  1п1гои- 
уаЫез,  ехёси1;ёез  й'аШеигз  аи  йёЬи!  еп  потЬге 
{ог1;  ИтИё,  р1изцие  реи  йез  ауап1;  йго!^  роиуа]еп1; 
1ез  асдиёг1г;  1а  сго1х  уа1а11:  ипе  <Зет1-Иге  1^и^^ие, 
се  ди!  гергё5еп1;а11:  1а  то11;1ё  йе  1а  зоШе  тепзиеИе 
с1е  сЬасип. 

Ь'аи1;ог1за1;1оп  агг1уа  еп^1п  йе  Уои§оз1ау1е  е!  с1е 
Ви1§аг1е  роиг  у  1:гапз{ёгег  йез  ипПёз  йе  Гагтёе 
Киззе.  Ье  ргет1ег  йёраг!  ей!  Иеи  1е  4  Аоп!  1921, 
ри1з  1е  28  е!  1е  31  Аой1.  II  зетЫаИ  ^ие  сез  1;гапз- 
рог1;з  соттепсёз  зоиз  йе  Ьоппез  аи§игез  рег- 
те(;1га1еп1  ГёуасиаИоп  йёИпШуе  с1е  СаШроИ  йёз 
1е  (ЗёЬи!  с1е  Гаи1отпе;  Из  1игеп1;  Ьё1аз  1п1еггот- 
риз  репйап!  ипе  1оп§ие  рёпойе  е!  пе  герпгеп! 
дие  1е  25  NоVетЬ^е;  1е  14  ВёсетЬге  ип  йегптег 
паУ1ге  агг1уа  епйп  роиг  сопс1и1ге  1е  с^егпхег  соп- 
уо1  еп  Ви1§аг1е.  Ье  §ёпёга1  КоиНероу  топ1а 
аизз1  зиг  се  пау1ге.  Зеи1ез  йез  ипИёз  йи  гёехтеп! 
1;есКп1яие  е!  йи  гёдхтеп!  (3'ёсо1е  йе  сауа]ег1е  йе- 
теигёгеп!  епсоге  а  СаШроИ,  йезИпёз  а  зе  гепйге 
еп  Уои§051ау1е;  1а  рготеззе  са1ё§опяие  йе  се 
рауз  пе  ^и!  серепйап!  раз  гезрес^ёе  е!  сез  ипИёз 
аМепсИгеп!  епсоге  йеих  1оп§иез  аппёез  ауап! 
с1'ё1;ге  1гапз1ёгёез  раг  §гоирез  роиг  1гауа111ег  еп 
Ноп§г1е. 

Раг  Гогйге  йи  ^оиг  №61  йи  §ёпёга1  А'Угапае!, 
йи  30  ^Ти1п  1923,  1ез  тетЬгез  йез  с1ё1;ас11етеп1;з 
гиззез  ди!  зиЫгеп!  1е  р1из  1оп§1:етрз  1е  ро1с1з 
й'ипе  ех1з1;епсе  рёп1Ые  а  ОаШроИ  еигеп!  1е  йгоИ 
а  йе  поиуеПез  йа1;ез  рог1ёез  зиг  1еиг  1пЕ1§пе, 
по1аттеп1   ■   Са1ИроИ   1920-1923». 

Еп  з'айгеззап!  а  Гагтёе  аи  тотеп^  йе  аиШег 
СаШроИ,  1е  §ёпёга1  КоиНероу  1и1  йИ  :  «  Уоиз 
ауег  рог1ё  Уо1ге  сго1х  репйап!  1ои1е  ипе  аппёе; 
рог1,е2;  та1п1;епап1;  се11е-с1  зиг  уо1ге  роИгхпе. 
1Тп13зе2  1;оиз  1ез  гиззез  аи1;оиг  йе  сеИе  сго1х,  рог- 
1;е2  уаШаттеп!  1е  пот  гиззе  е!  пе  регтеНег  а 
регзоппе   й'ои1:га§ег   1е   йгареаи   гиззе  »... 

Аргёз  1еиг  1пз1;а11а1;1оп  йапз  1ез  рауз  з1ауез, 
1ез  «  СаШроИепз »  (ди1  сопИпиёгеп!  а  рог1ег 
ГипИогте  т1И1;а1ге)  соштапйёгеп!  1еигз  сго1х 
йапз  йез  а1е11егз  рг1уёз.  Сез  ехёси110пз  ^игеп! 
сег1;а1петеп1:  р1из  ё1ё§ап1:ез,  р1из  ЬеПез,  йапз  йез 
та1;ёг1аих  р1из  йпз  рие  сеПез  йез  сго1х  ><  рг1- 
тЩуез  ;>.  Еп  Ви1даг1е  Г1пз1§пе,  ип  реи  р1из  §гапй 
дие  секи  йе  СаШроИ,  ^и!  ехёси1ё  еп  Ьгопге  е! 
гесоиуег!  йе  уегп1з  та!  по1г;  ПпзспрИоп.  1ез 
йа1ез  е!:  1ез  Ьогйз  1игеп1;  йогёз  (Г1§.  2). 

Еп  Уои§оз1ау1е  1ез  1п51§пе8  {игеп!  ё§а1етеп1: 
ехёси1ёз  еп  Ьгопге  е!  гесоиуег1;з  й'ётаИ  по1г; 
Г1пзсг1р1;1оп  е!  1ез  йа1ез  {игеп1  ё^аЬИез  еп  сагас- 
1;ёгеп1;  81ауопз;  1а  й1тепз1оп  йез  1пз1,^пез  йёраззаН 
епсоге  се11е  йез  1пз1§пез  Ьи1§агез  (К1§.  3). 

Еп{1п    р1из    1агй    йез    1пз1§пеБ    аррагигеп!    еп 


Кгапсе,  ехёси1;ёз  еп  Ьгопге  е!  тёте  еп  аг^еп!:, 
гесоиуег1:з  й'ётаИ  по1г,  ауес  ип  ё1;го11:  Изегё  еп 
ётаИ  Ыапс  аи1;оиг  йез  Ьогйз  ех1ёпеигз  йез  Ьгап- 
сЬез  е!  Г1пзсг1р11оп  е!  1ез  йа1:ез  еп  аг^еп!.  (Етд.  4). 
Сез  сго1х  зе  Й1з1;1п§иа1еп1;  раг  1а  Нпеззе  йе  1еиг 
1;гауа11  йе  ]оа1Шег  е!  ё1а1еп1;  Гоеиуге  йе  Гаг-!:1з1;е, 
1е  сар11;а1пе  У.К.  Во§01ау1епзку  диг  ауай  аПезп! 
ип  Ьаи1:  п1уеаи  аг1:1з1;1дие  йапз  ГехёсиНоп  йе 
1;оиз  1ез  1пз1§пез,  ]е1:оп5  е!  аи1;гез  оЬ]е1;8  с1е  за 
ГаЬхчсаИоп. 

Еп  А11ета§пе,  И  ех1з1а11;  а  ВегИп  ипе  та1зоп 
йе  «  ЕаЬпсаИоп  йез  1пз1§пе8  Р1иззез  > ,  Гопйёе  еп 
1922,  зоиз  1а  тагцие  М.Е.  (М.К,  Еу§иеп1еу).  Ье 
са1;а1о§ие  йе  сеИе  йгте  1пй1яиа11;  Гех1з1:епсе  йез 
сго1х  «СаШроИ»,  «  В12ег1е  »  е!  <■  Ьетпоз  ••.  ]е 
п'а!  раз  ей  Госсаз1оп  йе  1ез  У01г,  пе  йои1;ап1  1;ои- 
1;е{о1з  раз  йе  1а  !1пеззе  е!  йе  1а  рег^есИоп  йе  1еиг 
ехёсиНоп,  ри1зяие  ]е  соппа1з  Й"аи1;ге5  зрёс1тепз 
йе  сеИе  тагдие.  Вапз  сез  йеих  йегп1егз  рауз  йез 
сго1х  -т1п1а1игез  ^игеп!  ё§а1етеп1:  ехёси^ёез  — 
сор1ез  ехас1:ез  йез  сго1х  погта1ез. 

Аи  соигз  йе  1еиг  зё]оиг  а  СаШроИ,  1е8  тет- 
Ьгез йи  Согрз  гиззе  з'ё1;а1еп1;  Иёз  з1  ё^гоИешеп! 
еп1;ге  еих  яие  1еиг  агг1уёе  йапз  1ез  рауз  Ьа1ка- 
п1диез  {и!  аз8отЬг1е  раг  Пйёе  й'ипе  гирШге 
йе  сеИе  Иа1зоп.  Сеие  с1гсопз1;апсе  Л1  па11;ге 
Г«  Аз50с1а1:1оп  йез  СаШроИепз  »  йоп!  1е  Ьи1  роиг- 
зи1уа11  1е  та1п11еп  йапз  Гауеп1г  йе  сеИе  ип10п 
^и^  з'ё1;а11  тап1{ез1;ёе  а  СаШроИ. 

Ь'Аззос1а11оп  йе  СаШроИ  сопзШиёе  1е  22  N0- 
уетЬге  1921  а  СаШроИ,  ауаИ  роиг  оЬ,те1  йе  раг- 
га1пег  Гог§ап1за11оп  йи  1-ег  Согрз  й'агтёе  е1 
йе  1и1  зиссёйег,  аи  саз  ой  1ез  §оиуегпетеп1;з 
аШёз  ех1§ега1еп1,  се  яш  ё1;а11;  1:гёз  роззгЫе,  1а 
й1ззо1и1;1оп  йез  ипПёз  еззепИеИетеп!  т1111;а11ез  зе 
1;гоиуап1  а  СаШроИ  е!  йапз  ГИе  йе  Ьетпоз.  Ье 
з1;а1и1;  йе  ГА53ос1а1;10п  {и!  йопс  гаИГ^ё  раг  1е  §ё- 
пёга1  ^V^ап§е1  ипе  ргет1ёге  {'о1з  1е  22  КоуетЬге 
1921  е!  епзиНе  ипе  зесопйе  Мз,  а\'ес  сег1;а1пез 
той'ЛсаНопз,  1е  22  NоуетЬ^е  1924.  С'ез1;  се 
йегп1ег  з1:а+и1;  яи1  ез!  та1п1;епи  раг  ГАззос1аМоп 
асШеИе.  Ьез  тетЬгез  асИ^з  йе  ГАззос1а11оп  сот- 
ргеппеп!  1;оиз  1ез  тетЬгез  йе  Гагтёе  гиззе  ауап! 
йгоИ;  аи  рог!  йе  Гтз1§пе  «  СаШроИ».  (Аи  соигз 
йе  зоп  таи§ига11оп  зо1еппе11е,  Г«  Аз50с1а1:юп  йе 
СаШроИ »  {И  1псогрогег  йапз  яез  с1Тес11'{5  1;оиз 
сеих  яи1  зе  1;гоиуа1еп1  а  се  тотеп!  а  СаШроИ, 
у  сотргхз  1ез  {еттез  е!  1ез  еп^ап^з  ^и^  ауа1еп1; 
аизз!  уёси  е!  зоий/ег!  1ез  йигез  ёргеиуез  йе  сеИе 
аппёе). 

Ьа  СГ01Х  йе  СаШроИ  {и!  1пз111иёе  сотте  ет- 
Ыёте  йе  ГАззос1а11оп.  Ьез  тетЬгез  йе  се11е  йег- 
П1ёге  рог1;а1еп1  ЬаЬИиеИетеп!  а  1а  Ьои1:ошиёге 
йе  1еиг  сози1те  с1у11  ипе  сго1х  т1п1а1иге  йи  тё- 
те тойё1е  е!  1ез  {еттез  1а  тёте  сго1х  еп 
ЬгосЬе. 

В'аи1;ге  раг1,  ип  аппеаи  ауес  Г1п8сг1р11оп 
<■  СаШроИ  »  ?и1;  аизз!  1пз1;11;иё  еп  1ап1;  цие  зут- 
Ьо1е  йе  Гип1оп  йез  тетЬгез  йе  ГАззос1а11оп  ^и^ 
ауа!еп1;  1оиз  1е  йгоИ  йе  рог1:е1-  се!  аппеаи. 


II  ез1;  Й11  йапз  «  Ьа  Ве5сг1р*1оп  с1е  Гаппеаи  е1 
с1и  йгоИ  а  зоп  рог1  роиг  1ез  тетЬгез  йе  ГАззо- 
с1а1;1оп  йе  СаШроИ  »,  га1;Шё  раг  1е  §ёпёга1  \Угап- 
§е1  1е  18  ВёсетЬге  1921  :  Гаппеаи  651;  еп  Гег, 
й'ипе  1аг§еиг  йе  8  тт.,  ауес  ип  соп1:оиг  оуа1е  е1; 
Г1пзсг1р1;1оп  «  СаШроИ  »  ауес  ип  питёго  й'огйге 
соггезропс1ап1;.  Ьа  1аг§еиг  йе  Г1пзсг1р1;юп  е+.  йи 
питёго  ез!  с1е  3,75  тт.,  1э  1оп§иеиг  йе  Гтзсг1р- 
1;1оп  ез1;  йе  28  тт.  Ъ'аппеаи  зе  рог1;а11:  зиг  Гаппи- 
1а1ге  йе  1а  та1п  §аисЬе  е!  пе  роиуа11:  ё1;ге  ас^и^з 
С|ие  раг  Г1п1;егтёй1а1ге  йи  сопзеИ  Й'айт1п1з1;га- 
Поп  йе  ГАззос1а1;1оп  ^и^  ауаН  зеи!  1е  йгог!  йе  за 
1'аЬг1са1;10п. 


Ье  йгоИ;  йе  йеуеп1г  тетЬге  асИ^  йе  ГА5зос1а- 
■Ыоп  ез!  гёзегуё  ;  1)  аих  тИИахгез  роззёйап!  ип 
ссг'айса!;  аи1;опзап1;  1е  рог!  йе  Г1пз1§пе  «  СаШ- 
роИ »  е!  <  КаЬакй^а-ОаШроИ  .V;  2)  аих  с1у11з, 
!еттез  е1;  еп1:ап1;з  роззёйап!;  1е  тёте  сегМПса!;; 
3)  аих  тетЬгез  йи  1ег  Согрз,  йе  1а  й1у1з1оп  йе 
сауа1ег1е  е!  йе  ГЕзсайге  гиззе  роззёйап!  ип  сег- 
1Шса1:  аи1:ог1зап1;  1е  рог!  йез  1пз1§пез  ауес  1е8  1пз- 
сг1р11опз  «  Ьетпоз  «,  «  В12ег1.е  >-.,  «  ТсЬа1;а1й.1а  »  е1; 
сапз  1ез  1пзсг1р1;1опз,  та1з  ауес  1ез  йа1:ез  «  1920- 
1921  ». 

2.  СК01Х  АУЕС  ЬЕЗ  IN5СКIРТIОNЗ 
«  ^ЕМN08  »    «  КАВАКВ1А-САЬЫРОТ.1  « 

Ет  « тснАТА^^^А  » 

Ьа  сго1х  ауес  Г1п5сг1р11оп  -  Ьетпоз  »  «  1920- 
1921  »,  1пз1;11:иёе  раг  Гогйге  йи  ^оиг  .N9  369  з1§пё 
йи  §ёпёга1  \\^гап§е1  1е  15  NоуетЬ^е  192Ь  аигай 
йй  ё1;ге  ^йеп1^^ие  а  1а  сго1х  йе  СаШроИ;  сереп- 
йап!  е11е  й1Яёге  ех1;ёг1еигетеп1  аззег  оз1еп?1Ые- 
теп1  йе  сеИе  йегпхёге. 

Ьез  ргет1ёгез  сго1х  ^игеп!  ехёси1ёез  еп  ^ег; 
1ез  1пзсг1р1;1опз  «  Ьетпоз  »  е!  1ез  йа1;ез  «  1920- 
1921  »  п'ё1;а1еп1;  раз  ЬотЬёез,  та1з  йёсоирёек  е1; 
гесоиуег1ез  йе  ре1п1:иге  ЫапсЬе:  1е  Изегё  аи+оиг 
йез  ЬгапсЬез  ё1;а11;  Ыапс,  1а  сго1х  е11е-тёте  по1ге 
(Е1§.  5).  Ьеиг  1:аЬг1са1;1оп,  1гёз  рг1тШуе  е!  ^гоз- 
з1ёге,  з'еЯесШаИ;  йапз  1ез  а1,еИегз  1:есИп1диез  йи 
Согрз  йез  соза^иез  йи  Воп,  йапз  ГИе  йе  Ьетпоз. 

II  зетЫе  ^ие  сез  тётез  а1еИегз  ехёси1;а1еп1: 
аизз!  йез  сго1х  р1из  ре111;ез,  ауес  1ез  тётез  1пз- 
сгхрИопз  е!  йа1ез,  йапз  ип  а1Иа§е  гаррекп!  се1и1 
йе  СаШроИ,  ауес  йез  1еиге5  ЬотЬёез  е!  йез 
сЫЯгез  гесоиуег1:з  йе  ре1п1;иге  по1ге,  сез  сго1х 
ауап1;  аизз!  ипе  аррагепсе  аззег  рг1т111Уе  (Е1§.  6). 

Еп  Ви1§аг1е  е!  еп  Уои§оз1ау1е  1ез  сго1х  ё1:а1еп1; 
ез1;атрШёез  йапз  1ез  тётез  а1;еИегз  рг1уё5  яие 
1а  сго1х  «  СаШроИ  »  е!  1йеп11циез  а  се11е-с1  еп 
та1ёг1аи,  сои1еиг  е!  Й1тепз10п,  Й1(Тёгап1;  ип1- 
диетеп!  раг  Г1п5сг1р1;1оп  -  Ьетпоз  »  аи  Иеи  йе 
«  СаШроИ  »  (Г1§.  7). 

Еп  Кгапсе,  а  Рапз,  йез  сго1х  аг§еп1;ёез,  еп 
Ьгопге  е1;     еп     аг§еп1;     аррагигеп!;,     гесоиуег1;ез 


й'ётаИ  по1г,  ауес  ип  Изегё  еп  ётаИ  Ыапс  е!  йез 
1пзсг1р1;10пз  е!  йа1;ез  еп  аг§еп1;.  ЕПез  ё1,а1еп1;  ё1ё- 
§ап1:ез  е!  ]оИез  (Р1§.  8). 

Ь'епуегз  йе  ),ои1;ез  1ез  сго1х  ёгаИ  ип1,  ауес  ипе 
У13  зоийёе  зиг  ёсгои.  Ьа  р1ираг1;  йез  сго1х.  заи! 
диеЦиез-ипез  йез  р1из  рптШуез,  пе  рог1а1еп1 
раз  йе  питёгоз.  Сес1  сопсегпе  1ои1;ез  1ез  сго1х  йез 
аи1;гез  сатрз  аизз1. 

Соп1:га1гетеп1;  а  1а  сго1х  «  Са1ИроИ  »,  1а  сго1х 
«  Ьетпоз»  пе  рог1а11;  яие  1ез  йа1;ез  «  1920-1921  », 
ё1;ап1;  йоппё  ^ие  уегз  1а  Т\п  йе  1921  1ои5  1ез 
соза^иез  ^игеп!  ёуасиёз  йе  ГИе.  Ье  йгоИ  йе  рог! 
йе  сеие  сго1х  ё1;а11;  гёзегуё  а  1;оиз  1ез  тШ1:?.1гез 
йе  Гагтёе  гиззе  ауап1;  зё]оигпё  йапз  Гип  йез 
сатрз  йе  Ьетпоз  репйап!  1а  рёг1ойе  йе  Мо- 
уетЬге  1920  аи  15  КоуетЬге  1921. 


Ьогз  йе  ГёуасиаИоп  йе  1а  Сптёе.  еп  1920,  1ез 
созадиез  1игеп1;  етЬагциёз  йе  йеих  ро1п1:з  йе 
йёраг1;  :  1ез  соза^иез  йи  КоиЬап  —  йе  ТЬёойозхе, 
1ез  со.за^иез  йи  Воп  е!  ипе  рагйе  йе  сеих  йи 
КоиЬап  —  йе  Кег1;сЬ.  А  Гагг1уёе  а  Сопз^апИпо- 
р1е,  1ез  созадиез  йи  КоиЬап  ^игеп*  Й1г1§ёз  уегз 
Г11е  йе  Ьетпоз,  1ез  соза^иез  йи  Воп  зе  гёрагИ- 
геп1  йапз  1ез  епу1гопз  йе  Сопз1ап1;1пор1е  е!  пе 
Гигеп!  1;гапз1ёгёз  а  Ьетпоз  яие  р1из  1;агй. 

Ь'Ие  йе  Ьетпоз  гергёзеп^аИ  йапз  1;ои1е  1'ас- 
сер1,а1;1оп  йе  се  то!  ипе  рг1зоп  а^иа1;^^ие..  Ео- 
сИеизе  е1;  йёзег1;е,  запз  1е  то1пйге  агЬге,  запз 
еаи...  Ьез  сопЙ11;1опз  йё]а  Ыеп  з1п1з1;ге5  йе  Гех13- 
1;епсе  а  СаШроИ  йеуепа1еп1;  1с1  р1и5  ёроиуал1;а- 
Ыез  епсоге.  Еп  еЯе1;  Гех1з1епсе  зоиз  1ез  1;еп1;ез, 
йё1;гетрёез  а  1а  то1пйге  гуегзе  е!  епИёгетеп! 
1попйёез  аргёз  1ез  рИпез  Й11иу1еппез  йе  1а  гё§1оп, 
1а  йепз11;ё  йе  реир1етеп1,  1е  тап^ие  йе  соиуег- 
1;игез  е!  тёте  йе  раШаззез  роиг  соисЬег,  1ез  ра- 
газйез,  1е  {го1Й  е!  1ез  та1§гез  гаНопз  й1з1г1Ьиёез, 
—  ргоуояиа1еп1;  ип  тога1  йёр1огаЫе. 

Ьез  соза^иез  йи  Воп  ^игеп!  1о§ёз  йапз  1;го1з 
১]отёга1;1опз  й1Яёгеп1ез.  Ьа  ргет1ёге,  а  85  кт. 
йе  Сопз1.ап1:1пор1е,  ё1;а11;  зНиёе  а  Типе  йез  ех1гё- 
т11;ёз  йи  у111а§е  Шгс  йе  ТсЫИпдшг,  ой,  йапз  ипе 
ргорпё1ё  аЬапйоппёе,  з'ё(:епйа11  ипе  Й12а1пе  йе 
Ьег§ег1ез  у1йез,  зоиШёез  йе  1'ит1ег,  аих  1о11;з 
еЯопйгёз.  Сез  Ьа11теп1з  зегУ1геп1:  йе  1ойетеп1; 
аих  созадиез;  ип  йе  1еиг  Ьа1;аШопз  Ы\  тёте  1пз- 
1;а11ё  ауес  1ез  ЬгеЫз  е!  1ез  сИеуаих.  Кёапто1пз 
сез  Ьег§ег1ез  пе  зий1за1еп1;  раз  е1;  йе  потЬгеих 
созадиез  йигеп!  з'1пз1;а11ег  а  1а  Ье11е  ёЬИе  е!  сгеи- 
зег  йез  1,гапсЬёез  зои1;егга1пез  роиг  з'у  аЬгИег.  Ье 
зигреир1етеп1;,  ]е  тап^ие  йе  поиггхШге  е!  1е5 
1атеп1;аЫез  сопйШопз  Ьу§^ёп^^иез  {ауопзёгеп! 
1ез  ёр1йёт1ез  :  йёз  1е  8  ВёсетЬге  йез  саз  йе  сЬо- 
1ёга  зе  йёс1агёгеп1:  е!  се  пе  1и1;  ^ие  §гасе  а  йез 
тезигез  ёпег§1диез  е1;  а  ипе  зёуёге  ^иа^ап1;а^пе 
^ие  1е  та1  ^и!  епгауё.  В'аи1ге  раг!,  1е5  тезигез 
тШ1;а1гез  рг1зез  роиг  1е  ге1ёуетеп1;  йе  1а  Й18с1- 
рИпе    е!    йи    тога1    ргойи1з1геп1;    1еиг    еЯе!  ■    1е8 


со5а^иез  гергёзеп1;ёгеп1  Ыеп1;61  йез  ип11;ёз  ауес 
ип  огйге  гё1;аЬИ. 

Ье  зесопй  §гоире  йез  соза^иез  йи  Воп  ^и! 
гёраг1:1  йапз  1е  у111а§е  йе  Запс1]ак-Тёрё,  а  1'/;кт. 
йе  1а  §аге  йе  КЬайет  Кеу,  е!  1о§ё  йапз  йез  Ьага- 
диетеп1:з  еп  Ьо1з  ои  йапз  йез  1гапсЬёез  зои1:егга1- 
пез.  Тои1;  еп  ё1;ап1  Ыеп  1о1п  с1е  1а  погта1е,  1ез 
сопйШопз  йе  1еиг  1пз1;а11а1:1оп  ё1:а1еп1  Ыеп  р1из 
1:ауогаЫез  дие  сеИез  йе  ТсЫИп§и1г,  се  ди!  зе 
геззепШ  аиззИб!;  зиг  Гог§ап1за11оп  йе  Гех1з1:епсе 
е1:  зиг  1е  тога1  йапз  Гагтёе,  1е  гезрес!  с1и  с1еуо1г 
т1И1;а1ге  е1;  ип  аиасЬетеп!  1пёЬгап1аЫе  аи  §ё- 
пёгаИзз1те.  Ь'ех1з1епсе  а  5апс1]ак-Тёрё  гарре1а11 
ЯиеЦие  реи  се11е  а  ОаШроИ  ;  ип  1;Ьёа1ге.  ипе 
ЫЬИоШёдие,  йез  соигз  е!;  йез  ехрозё?  ^игеп!  ог- 
§ап1зёз,  а!П51  яие  йез  а1;еИег5  Й'епзе1§петеп1:  йе 
1гауаих   тапие1з. 

Ьа  1;еп1;а1;1уе  йез  аи^огНёз  !гапса1зез  йе  1;1апз- 
{ёгег  сез  ипПёз  а  Ьетпоз  ргоуодиа  ип  запст1ап1; 
сопйИ  ди1  оЬИ§еа  1е  соттапйете111;  1гапса1з  йе 
з'айгеззег  аи  §ёпёга1  '\^гап§е1  роиг  1е  рг1ег  йе 
йоппег  йез  огйгез  еп  се  зепз.  Се  с1егп1ег  ехг§еа 
цие  1е  га\а1;а111етеп1;  а  Ьетпоз  зо11^  §агап1:1;  се 
п'ез!  ^и'ар^ёз  ауо1г  геси  се11,е  аззигапсе  йез 
1гап5а1з  ^ие  1е  §ёпёга1  '\\^гап§е1  йоппа  Гогйге  аих 
созаяиез  йе  зе  гепйге  а  Ьетпоз,  огйге  ди!  {и! 
1ттёй1а1;етеп1  ехёси1;ё:  1е  3  ^апV^е^  1е  сатр  {и1: 
ёуасиё  е!  1е5  ипПёз  1;гапз^ёгёез  а  Ьетпоз. 

Епйп  1е  1:го1з1ёте  §гоире  йез  созадиез  йи  Воп 
1'и1;  1пз1;а11ё  ргёз  йе  КаЬакй]а,  Ъе11е  гё§юп  Ьохзёе 
а  10  кт.  йе  1а  уШе  йе  ТсЬэ1ай]1,  а  тоШё  йё- 
ггиНе.  Аи  йёЬи1:,  йез  ёуаз10пз  еигеп!  Иеи  раг 
зиНе  йи  тап^ие  1;о1;а1  йе  гауНаШетеп!:.  та1з, 
аизз11;б1:  сеИе  яиез1;1оп  гё§1ёе,  ауес  Гагпуё  йи 
рпп1етр5  е1:  йе  ^ие1^иез  розз1Ы111;ёз  йе  1;гауа11 
рг1уёз,  1е5  соза^иез  ригеп1;  реи  а  реи  з'ё^и^ре^.  зе 
ргосигег  йез  ЬоИез,  йез  саздиеНез,  йез  рап1:э1оп5 
а  Ьапйез;  Из  1пз1а11ёгеп1;  ипе  ё^Изе,  ипе  ЫЫю- 
Шё^ие,  ип  Шёйгге,  ауес  йеих  1;гоирез,  Типе  гиззе, 
Гаи^ге  икга1п1еппе.  Сез  гёаИзаНопз  а§гётеп1ё- 
геп1;  1еиг  ех1з1:епсе  е1:  ге1еуёгеп1  1еиг  тога1.  Се 
§гоире  йетеига  а  КаЬакй^а  ^из^и'а  1а  Нп  йе 
Гаи1отпе  е1:  {и!  епзиНе  ^гапзГёгё  а  СаШроИ. 
Тоиз  зез  тетЬгез  1:игеп1;  йопс  аи1;опрёз  а  рог^ег 
ипе  сго1х  ауес  1а  йоиЫе  1пзсг1р1:1оп  «  КаЬакй]а- 
СаШроИ»  е^  1ез  йа1ез  «  1920-1922». 

Се1;1;е  сго1х  ^и!:  й'аЬогй  ехёси1;ёе  а  СаШроИ, 
йапз  1е  тёте  аШа§е  дие  се11е  йе  СаШроИ  », 
та1з  й'ип  ^гауаП  р1из  гаШпё.  (Р1§.  11). 

Р1из  1агй  еп  Егапсе,  ипе  ре1:11;е  яиап1:11ё  йе 
сго1х  ехас1;ез  аи  тойё1е  с1-йе5зи5  Гигеп!  {аЬг1- 
Яиёез  а  Рапз,  еп  Ьгопге  йоге,  гесоиуег1;ез  й'ётаИ 
по1г  (Р1§.  12). 

II  ех1з1;а11;  ё§а1етеп^  ипе  сго1х  ауес  Г1пзсг1р- 
Поп  ТсЬа1;а1й]а  »  е1;  1ез  йа^ез.  ехёси1ёез  йапз  1е 
тёте  а1Иа§е  рптШ!"  (таШеигеизетеп!  ,]е  пе 
роззёйе  раз  сеие  сго1х  йапз  та  со1]ес1;1оп  е!  пе 
ри1з  йопс  1а  йёсг1ге  й'ипе  тап1ёге  р1и5  йё1;аШёе). 

Аи  йёЬи!  йе  1921  1е  Ргет1ег  М1тз1;ге  йи  Оои- 
уегпетеп!;  Ргапса1з  аппопса  1а  сеззаИоп  а  рагИг 


йи  1ег  Рёупег  1921  йе  1ои^  зесоигз  Нпапс1ег  е! 
та1ёг1е1  а  Гагтёе  гиззе.  Аргёз  Й1уегзез  тезигез 
рг15ез  раг  1е  Наи1;  Соттапйетеп1;,  1е  Соттап- 
йап!  йи  Согрз  й'Оссира1;1оп  Ргапса1зе,  1е  ,^ёпёга1 
СЬагру,  йёс1ага  оШс1е11етеп(;  ^ие  1е  Ооиуег- 
петеп!  Ргапса1з  п'еп1:епйа11  раз  аЬапйоппег  а 
1еиг  зог1;  1ез  гё{и§1ё5  гиззез  ».  Серепйап!;,  йёз 
1а  т1-Магз,  1е  Май!  Сотт1з5а1ге  Ргапса1з.  1е 
§ёпёга1  РеПе!,  хп^огта  1е  §ёпё1^а1  '\Угап2;е1  о,ие, 
соп^огтётеп!;  аих  огйгез  гесиз  йе  Раг1з,  1е  га- 
у11;а111етеп1  йе  Гагтёе  зегаИ  зирр1-1т.ё  йёз  1е  1ег 
АугИ  ргосЬа1п.  Еп  сопзёяиепсе,  1ез  тетЬгез  йез 
ипПёз  ё1;а1еп1;  1пу11;ёз  а  ргепйге  Типе  йез  1;го1з 
йёс1з1опз  зи1уап1;ез  :  1)  геп1гег  еп  Кизз1е  зоУ1ё1;1- 
Яие,  2)  ёт1§гег  аи  ВгёзИ,  3)  гесЬегсЬег  йез 
етр1о1з.  Ье  §ёпёга1  \'У'гап§е1  гёропйИ  яи'И  пе 
роиуаН  сопзеШег  а  зез  Ьоттез  йе  зе  гепйге  еп 
Ки5з1е  зоу1ё1;1яие  ой  1ез  аиепйахеп!  ипе  тогь 
сег1:а1пе.  п1  аи  ВгёзИ  —  уегз  ипе  хпсег+Иийе 
1;о1а1е. 

А1о1з  соттепса  сеИе  ра§е  йои1оигеизе  йез 
гаррог1з  {гапсо-гиззез,  1огзяие,  роиг  йез  га1зопз 
зсгй1йез  йе  зирргезз1оп  йез  гаИопз,  йез  а§еп1з  йи 
^оиуегпетеп!  {гапса1з  еп1герг1геп1;  ипе  рг'ора- 
§апйе  соп^ге  1е  соттапйетеп!;  гиззе  еззауап!, 
раг  1а  регзиаз10п  е!  1ез  тепасез,  йе  тейге  еп 
ехёсиИоп  1е8  огйгез  гесиз.  Ьез  гиззез  зе  1гои- 
уа1еп1;  йеуап!  1а  зоттаНоп  са1;ё§ог1дие  :  зо1^  йе 
тоиг1г  йе  {а1т,  зо11;  йе  зе  Иугег  аих  Ьо1с11е\а- 
^иез,  зоИ  йе  зе  гепйге  аи  ВгёзИ.  Се11;е  аиИийе 
йез  аиШгИёз  {гапсахзез  ёти!  рго^опйётеп!  1ез 
гиззез.  Аи  йегп1ег  тотеп!  ип  поиуеаи  сопЯИ 
1тргёуи  ёс1а1;а  яи1  сопсегпаИ:  1е  р1ап  йе  Гёуасиа- 
^1оп. 

Ье  §ёпёга1  \^^гап§е1  сопз1йёга11  ^и'^1  1а11а11:  еп 
ргет1ег  Иеи  ёуасиег  ГИе  йе  Ьетпоз,  а1огз  аие 
1ез  {гапса15  ех1§еа1еп1:  й'аЬогй  1а  Ици1йа1:10п  йе 
СаШроИ  .  Сеие  ех1§епсе  гесе1а11;  ёу1йеттеп1; 
ипе  ог1§1пе  ро1^1;^^ие  е!  з1;^а1ё^^^ие  :  йёз  1е  йёраг! 
йи  1-ег  Согрз  йе  1а  ргезди'Ие,  Гёга1-та]ог  йи 
Яёпёга!  'VV^ап§е1  регйгаИ  аизз11;б1  1е  рихззап!  ар- 
ри1  йез  ип11:ёз  яи1  1и1  ё1;а1еп1:  1п1:1п1теп1;  йёуоиёез 
е1;  йетеигегаИ  Иугё  а  1и1-тёте. 

Ье  §ёпёга1  Ре11е1:  ёсг1уа11;  аи  §ёпёгаИ5з1те  гиз- 
зе :  «  Тоиз  1ез  гиззез  1пз1;а11ё5  йапз  1ез  сатрз 
йохуеп!  зе  сопуа1псге  ^ие  Гагтёе  йи  д!ёпёга1 
Х^'^гапде!  п'ех1з1е  р1из  е!  яие  раг  сопзёяиеп!  зез 
апс1епз  сИе^з  п'оп!  р1из  1е  йгоИ  йе  йоппег  ^ие1- 
^ие  огйге  яи'11  зоИ...  ^ейёйи^з  йе  уоз  йёс1ага1.1опз 
^ие  1е5  соп1;1п§еп1з  зегоп!  1;гапзрог1;ё5  еп  ЗегЫе 
аус  1еигз  1;еп1ез,  1еигз  си1з1пез  гои1ап1ез,  ]еиг  та- 
1:ёг1е1  ИозрИаИег  е!  аи1;ге.  Те  те  регте1;з  йе  уоиз 
гарре1ег  ^ие  1е  доиуегпетеп!  ЗегЬс  а  1ои]оигз 
ехрг1тё  зоп  1п1;еп11оп  й'оЯг^г  азИе  аих  ёт1§гё5, 
та1з  поп  раз  а  ипе  агтёе...  Ьа  рог^ёе  йе  се1;1е 
Й1з1;1пс1;1оп  пе  реи1;  уоиз  ёсЬаррег.  Сез!  роигдо! 
1е  сопз1йёга1з  1пайт1зь1Ые  аие  1е  та1;ёг1е1  ет- 
рог1ё  раг  1ез  ёт1§гёз  аИ  1е  сагас1;ёге  й'ип  сЬаг§е- 
теп1  т1И1;а1ге  »... 

Ье    §ёпёга1    \Vгап§е1    гёропйИ;    раг    ипе    1оиге 


48  — 


еп  с1а1е  йи  16  Ма1  1921  :  «  Ье  уоеи  с1и  Соиуегпе- 
тепг  Ггапса1з  роиг  ^ие  «  Гагтёе  йи  §ёпёга1 
\Угап§е1  сеззе  зоп  ех151:епсе  »  е^  роиг  дие  «  кз 
гиззез  йапз  1ез  сатрз  »  пе  Иеппеп!  р1из  согпр1;е 
йез  огйгез  йе  1еигз  сЬе1'з,  усри  дие  уоиз  йеуег 
сег1;а1петеп1;  раг1а§ег,  топ  Сёпёга!,  пе  реи!  еп 
аисип  саз  ё1ге  1трозё  эих  «  гиззез  йапз  ]ез 
сатрз  » ;  аизз!  1оп§1;етрз  ^ие  сез  сатрз  ех1з1;е- 
гоп!,  11  рагаИ;  реи  ргоЬаЫе  ^ие  1ез  оШс1егз  е1; 
1е8  зо1с1а1;з  гиззез,  роиг  сотр1а1ге  аи  Ооиуегпе- 
теп!  Ггапса1з,  тапдиеп!;  а  1еиг  с1еуо1г  еп  1;гаЫз- 
зап!  1еигз  йгареаих  е!  1еиг5  сЬеГз. 

Еп  се  ди1  сопсегпе  топ  сЬо1х  йе  с1ёс1з1оп5  1п- 
Йёрепс1ап1;е5,  аихяиеИез  уоиз  (1ёс1аге2  уои1о1г 
уоиз  оррозе!',  ]е  те  1гоиуе  соп1гаш(;  а  топ  §гапй 
ге§ге1  йе  те  гёзегуег  се  йгоИ.  Еп  сопс1ик1оп,  ]е 
те  регтеига1  йе  т'аиагйег  зиг  1а  яиезИоп  йи 
гау1{а111етеп1:  йез  Ьоттез  1:гап5рог1;ёз  еп  ЗегЫе. 
Той!  еп  раг1;а§еап1;  епИёгетеп!  уоз  сопз1йёга- 
Попз  роиг  ёуНег  1;ои1е  аПизюп  ёуо^иап^  ип  са- 
гасгёге  т1111;а1ге  йапз  1е  та1ёг1е1  ассотрадпап! 
1е8  сопуо1з,  ]е  зиррозе  пёаптошз  ^^1е  йез  аЬг1з 
е!  йи  гау11;а111етеп1;  зоп!  1пй1зрепзаЫез  аи  тёте 
Шге  а  ип  зоИа!  сотте  а  ип  оиуг1ег  >•■... 

Ье  1;оп  1:гапсЬап1  йе  1а  соггезропйапсе  е!  йе 
потЬгеизез  йётагсЬез  й^р1ота1;^^иез  соп1;га1§п1- 
геп1;  1е8  Ргапсахз  а  сёйег  ипе  {о1з  йе  рТиз.  Ь'агтёе 
{и!  ешЬагяиёе  й'аргёз  1е  р1ап  ё1;аЫ1  е!  1;гапз{'ёгёе 
йапз  1ез  рауз  Ьа1кап^^иез. 

3.    СК01Х   АУЕС   ^'INЗСЕIРТЮN    -  В12ЕЕТЕ  ». 

Ье  йезИп  йе  1а  ЯоНе  гиззе,  ди!  ауа11  ^ий1ё  1а 
Сг1тёе  ауес  Гагтёе  йи  §ёпёга1  \Угап§е1.  ^и!  Нхё 
еп  ВёсетЬге  1920. 

Роиг  гетЬоигзег  а  1а  Егапсе  1е5  1га1з  ци'еИе 
ауаН  зиррог1ё5  50.000  1;оппез  йе  пау1гез  йе  сот- 
тегсе  1и1  {игеп!  сёйёз,  а1ог5  яие  1ез  пау1ге5 
тПИахгез  Ьаиап1:  рау^Поп  йе  31.  Апйгё  зе  геп- 
Й1геп1  а  В12ег1е.  Вёз  1еиг  агпуёе  1е5  пау1гез  1и- 
геп1  зоит1з  а  ипе  зёуёге  яиагап1а1пе,  ауес  йё^еп- 
зе  йе  1ои1е  сотшип1са110п  еп1ге  еих.  Се11е 
диагап1ате  ^и!  епИп  1еуёе  —  1ез  Ьоттез 
п'ё1а1еп1  раз  йезсепйиз  а  1егге  йери18  йеих  то15 
е1,  31  Гагтёе  ауаН  ей  Ьезо1п  йе  Ьеаисоир  йе 
соига§е,  1а  йоИе  зе  1гоиуа11;  йапз  йез  сопйШопз 
р1из  й1(Т1с11ез  епсоге  роиг  сопзегуег  зоп  ипПё  е! 
зоп  езргИ  й'ёяи1ре.  Ьез  1ат111ез  е!  1ез  Ьоттез 
зизсерНЫез  йе  1гоиуег  ип  етр1о1  {"игеп!  йёЬаг- 
^иё5  йапз  1ез  епу1гопз  йе  В12ег1е.  Ье  Согрз  йез 
сайе1з  йе  1а  тагте,  рг1уё  йе  1ои1  та1;ёг1е1  рёйа- 
оо§^^ие,  1и1  тз1а11ё  йапз  1е  1ог1  йе  ВзеЬе1-КёЫг; 
се1  ё1аЫ1з8етеп1,  йе  тёте  ^ие  1ез  ёсо1ез  тШ- 
1а1гез  а  СаШроИ,  та1п1епа11  сЬег  сез  ]еипез 
йепз  1а  сопйапсе,  1а  Й1зс1р11пе,  1е  соига§е  е!  1е 
зепИтеп!  йи  йеуо1г. 

II  зегаИ  й1Я1с11е  й'ёпитёгег  1ез  рг1уа11опз,  1е 
1гауа11  е!  1а  ЫИе  ^ие  йигеп!  зиЫг  е!  тепег  сез 
тойез1е5  Ьёгоз;  се  {и!  зоиз  й'аи1гез  азрес1з,  зоиз 
й'аи1гез  1огтез  1е  1аЫеаи  йе  СаШроИ,  йе  Ьет- 


поз...  Ьа  тёте  1;епзюп  регтапеп1е,  1а  тёте 
.зоийгапсе,  1а  тёте  ЫИе  роиг  1е  гезрес!  йи 
йгареаи,  йе  ГЬоппеиг  е!  йе  1а  Ьоппе  гепоттёе 
гиззез.  Ь'атЫапсе  ёШИ  §пзе,  тогпе,  1е  топйе 
п'ё1ап1  раз  епсИп  а  гесоппаИге  п1  ехр]о11з,  п1 
Ьёго1зте.  Ье  йгареаи  йе  31.  Апйгё  пе  йоИаИ 
р1из  йапз  1ез  рог1з  еигорёепз.  Сотте  раг1ои1,  1а 
поЫе  сопйиНе  йез  таг1пз  гиззез  р^оуо^ип^еп1 
Гё1оппетеп1  е!  Гайт1га11оп  йез  аи1оп1ё5  1гап- 
са1зез;  йе  тёте  яие  раг1ои1  сез  аи1ог!1ёз  ех1- 
§еа1еп1  пёапто1пз,  зоиз  1а  ргезздоп  йе  ]еиг  §ои- 
уегпетеп!,  йез  сопсез81опз  рёп1Ые8;  йетёте  ^ие 
раг1ои1,  1е  ]оиг  агг1уа  епИп  ^иапй  1а  йоНе  гиззе 
1егт1па  зоп  ех1з1епсе.  Ье  30.10.1925  а  17Ь.24. 
1е  рауШоп  йе  31.  Апйгё,  ди!  ауа11  ЯоИё  репйап! 
р1из  йе  200  апз  зиг  1ез  пау1гез  йе  1а  Маг1пе  Ттрё- 
па1е  Киззе,  1и1  Ьа1ззё  роиг  1а  йегп1ёге  1013.  Ьез 
сатрз  аи1оиг  йе  В12ег1е  ^игеп!  1оиз  Ипи1йёз... 
Ьа  Егапсе  ауа11  гесоппи  1е8  Зоу1е1з... 

Ьез  сго1х  «  В12ег1е  1920-1921  ^>  аиx^ие11ез 
ауа1еп1  йгоИ  1ои8  сеих  ^и^  зе  1гоиуа1еп1  зиг  1ез 
пау1гез  е!  йапз  1ез  сатрз  аи1оиг  йе  В12ег1е, 
ё1а1еп1  рптШуетеп!  геззетЫап1ез  а  сеПез  йе 
СаШроИ  е!  йе  Ьетпоз  е!  1аЬпяиёез  зиг  р1асе 
йапз  1ез  а1еИегз  йи  пау1ге  йе  1гап8рог1  «  Сгопз- 
1ай1  »  е!  йи  Согрз  йез  сайе1з  йе  1а  таг1пе. 

Ьа  сго1х  ез1  еп  1ег  гесоиуег1е  йе  ре1п1иге  по1ге, 
ауес  ип  Изегё  Ыапс  аи1оиг  йез  Ьогйз  йез  Ьгап- 
сЬез.  Ьез  1П5сг1р11опз  е!  1ез  йа1ез  зоп!  йёсоирёез 
еп  рго1опйеиг,  1ез  сЫЯгез  гесоиуег18  йе  ре1п1;иге 
ЫапсЬе.  Оп  п'у  1гоиуе  раз  йе  1е111е8  ЪотЬёез 
сотте  зиг  1а  сго1х  <  СаШроИ  »  (П(^.  9),  ^ио^^ие 
сег1а1петеп1,  §гасе  а  йез  а1еИегз  рагГаНетеп! 
ёди1рё8,  В12ег1е  ё1а11  р1асёе  йапз  йез  сопйШопз 
Ьеаисоир  р1и8  ауап1а§еизе8  роиг  1а  1аЬг1са1;юп 
йез  сго1х  дие  1оиз  1ез  аи1ге8  сатрз  яи1  ейес- 
1иа1еп1  ЬаЫ1ие11етеп1  1е  1гауа11  ауес  йез  тоуепз 
е!  йез  1пз1гитеп1з  1гёз  рг1т1111'з. 

Аргёз  1а  Ияи1Йа11оп  йез  сатрз  йе  В12ег1е  1ез 
таг1пз  зе  Й18рег8ёгеп1  рагИеПетеп!  еп  А1г1яие 
ои  зе  йхёгеп!  еп  Егапсе  е!  аих  Е1;а18-11п1з. 

Вез  сго1х  аг§еп1ёз  еп  Ьгоп2е  йе  "  В12ег1;е  » 
аррагигеп!  еп  уеп1е  еп  Егапсе.  ЕПез  ё1а1еп1  йе 
й1тепз1оп8  погта1е  е!  тш1а1иге  —  сеиугез  йе 
У.М.  Во§01ау1еп5ку,  зоиуеп!  еп  аг§еп1,  гесоиуег- 
1ез  й'ётаИ  по1г  ауес  ип  Изегё  еп  ёта11  Ыапс  е! 
1ез  тзспрИопз  е!  1ез  йа1ез  еп  аг§еп1  (Е1§.  10). 

Вапз  1ез  рауз  Ьа1кап^^иез  Гоп  пе  {аЬг^^иа^1 
раз  йе  сго1х  «  В12ег1е»;  1еиг  1аЬпса11оп  ех1з1а11 
еп  А11ета§пе  еЯес1иёе  раг  1а  Итте  М.Е.  (М.К. 
Еу§иеп1еу).  К'ауап!  раз  ей  Госсаз1оп  йе  уо1г 
сез  сго1х  зе  пе  рихз  еп  йоппег  р1из  йе  Йё1а115. 

4.  СК01Х  АУЕС  ЬЕЗ  ВАТЕЗ  «  1920-1921  >■, 
ЗАКЗ    ШЗСКТРТЮК 

Роиг  1ез  тетЬгез  йе  Гагтёе  гиззе  ци! 
п'ауа1еп1  раз  уёси  йапз  Гип  йез  сатрз  тШ1а1ге5, 
та1з  ^и^  з'ё1а1еп1  Ихёз  зоИ  а  Соп81ап11пор1е  (1ез 
тет.Ьгез  йе  Гё1а1-та]ог  е!  йе  1а  зиНе  йи  §ёпёга1 


50 


\Угап§е1,  1ез  аПасЬёз  тШ1:а1гез  е!  пауа1з  аиргёз 
йез  АтЬаззайез  гиззез,  1ез  соттапс1ап1;з  йез 
сатрз  йез  гё{и§1ёз),  зо11;  йапз  й'аи1;гез  1осаИ1;ёз  а 
Гё1;гап§ег,  ипе  сго1х  {и!  1пз1;11:иёе  раг  1е  тёте 
огйге  (1и  ]оиг  №369  йи  15  КоуетЬге  1921,  51§пё 
ёи  §ёпёгаИ831те.  Се11е  сго]х,  йоп!  1а  1огте  е!  1а 
с11тепз1оп  ё1;а1еп1;  зетЫаЫез  аих  сго1х  йёсгИез 
с1-с1еззиз,  пе  рог1;а1еп1  раз  де  пот  йи  сатр,  та1з 
зеиктеп!;  1ез  йа1ез  соттётогаИуез  «  1920-1921  » 
р1асёе5  зиг  1е5  ЬгапсЬез  Ьог120п1а1ез  е(;  поп  уег- 
1;1са1ез  йе  1а  сго1х. 

II  ех1з1;а11;  йеих  уаг1ё1;ёз  йе  се11е  сгохх  :  1а  рге- 
т1ёге,  йапз  ип  аШа§е  йе  сои1еиг  паШгеИе  ои  ге- 
соиуег1;е  йе  ре1п1;иге  по1ге,  ауес  йез  сЫЯгез  Ьот- 
Ьёз;  сеие  сго1х  гареИе  раг  зоп  ехёсиНоп  аззег 
§гозз1ёге  1а  сго1х  ргхтШуе  йе  ОаШроИ  е!  1'и1; 
й'аШеигз  {аЬ^^^иёе  йапз  1ез  тётез  а1;еИегз.  Ьа 
йеих1ёте,  еп  си1уге  ^аипе,  гесоиуег1;е  й'ёшаИ 
по1г  ауес  йез  сЬШгез  йогёз  е!  ип  1аг§е  Изегё 
йоге  аи1:оиг  йез  Ьогйз  йез  ЬгапсЬез,  ё1;а11:  аззе2 
ё1ё§ап1;е  е^  ]оИе,  й'ипе  й1тепз1оп  1ё§ёгетеп1  ]п- 
^ёпеиге  е!  ехёси1;ёе  йапз  ип  а1;еИег  рпуё  йе 
Сопз1;ап1;1пор1е  (Р1§.  15). 

11  п'ех1з1;е  дие  1ог1;  реи  йе  сго1х  ауес  1е5  йа1ез 
•  1920-1921  »,  се  ^и^  з'ехрИяие,  ри^з^и'еп  йеЬогз 
йез  сатрз,  Гагтёе  пе  сотр1;а11  ди'ип  потЬге 
ИтИё  йЪоттез  еп  зегу1се. 

Р1из  1агй,  а  Раг1з,  1е  сар11:а1пе  Во§01ау1епзку, 
таИге  ог1:ёуге,  1апса  зиг  1е  тагсЬё  йез  сго1х  йе 
за  1аЬпса1:10п  рог1ап1;  сез  тётгз  йа^ез,  Сез  сго1х, 
й'ипе  Ье11е  ехёсиИоп,  зе  1а1за1еп1;  еп  й1тепзюпз 
погта1е  е!  т1п1а1;иге;  еПез  ё^ахеп!  гесоиуег1;ез 
й'ётаИ  е!  ^аЬ^^^иёез  раг1о1з  еп  аг§еп1;.  Ма11'1еи- 
геизетеп!,  1ез  йа1;ез  у  ауахеп!  ё1;ё  рог1;ёез  1псог- 
гес1етеп1,  по^аттеп!  а  1а  уег1;1са1е  е!  поп  а 
1Ъоп2оп1;а1е  (К1§.  16).  СеИе  с1гсопз1:апсе,  уи  1е 
потЬге  1трог1;ап1;  т1з  еп  уеп1;е  йе  сез  сго1х  ^ап- 
1;а1з1з1;е5,  реи1:  ёухйеттеп!  ггоиЫег  1е  {иШг  со1- 
1ес1:1оппеиг  йапз  за  йёйпИюп  йе  1а  соп^огтИё 
йе  сез  йеих  сго1х.  Коиз  гарре1опз  дие  зеи1ез  1ез 
сго1х  еп  а1Иа§е  е!  сеИез  йе  Сопз1;ап11пор1е  еп 
си1уге,  ауес  1ез  йа1;ез  Нопгоп1а1ез  зоп1  соп1огтез 
аи  тойё1е.  Ьез  сго1х  «  раг1з1еппез  »  зоп!  аг^еп- 
1ёез,  гесоиуег1;ез  й'ётаИ  по1г,  ауес  ип  Изегё  еп 
ёта11  Ыапс. 

5.  СК01Х  АУЕС  ^'1NЗСР^РТ10N 

« ъисиььиз » ") 

Ь'огйге  йи  ]оиг  №369  ргёуоуаК;  ё§а1етеп1;  1а 
йёИугапсе  йе  1а  сго1х  роггап!  1ез  йа1;ез  ■<  1 920- 
1921  »  а  Гё^и^ра§е  йи  уасЫ  йи  §ёпёгаИ531те 
«  ЬисиПиз »  ци1  {и!  сои1ё  1п1;еп11оппе11етеп1:  1е 
15  Ос1;оЬге  1921  еп  гайе  йи  ВозрЬоге.  Се  уасМ 
1и1  ёрегоппё  раг  1е  пау1ге  НаИеп  <  Айг1а  »  аггг- 
уап1  йе  Ва1:оит.  Ье  соттапйап!  йи  уасЫ  1е 
Иеи1епап1;  йе  уа1ззеаи  В.КТ.  81ерапоу,  сопз1Йёга 
сеИе  1п8Спр1;1оп  сотте  1пзи{Т1зап1;е  е!:  айз-езза 
ипе  йетапйе  аи  Наи!;  Соттапйетеп!  роиг  а]ои- 
1ег  а  1а  сго1х  йезИпёе  аих  тетЬгез  йе  Гё^и^ра§е 


*)   «  Ьоикои!  »   еп  гиззе. 


Г1пзсг1р11оп   «  ЬисиИиз  »,   се  ди!  1и1;  аи1;ог1зё  раг 
огйге  йи  «ёпёга!  '\/Угап§е1  1е  3  1апу1ег  1922. 

Ь'а1;1.г1Ьи1;1оп  йе  сез  сгохх  зигухп!  Ыеп  аргёз 
1а  рег1:е  йи  «  ЬиссиИиз  »,  1огзди'ипе  рагИе  йе  зоп 
ёди1ра§е  1и1;  епуоуёе  а  Рга§ие  роиг  у  сопИпиег 
йез  ё1ийез  е!  1е  гез1ап1,,  ауес  зоп  соттапйап!,  {и! 
1;гапзрог1ё  а  Уагпа,  еп  Ви1§аг1е.  Сез!  а  Уагпа 
ци'аггауёгеп!  аизз!  йез  ипПёз  уепап!  йе  СаШроИ 
рагт!  1езяие11ез  11§ига11  1е  гё§1теп1;  1;есЬп1яие. 
С'ез!  йапз  Га1еИег  йе  се  гё§1теп1  цие  1и1  ехёси- 
1:ёе,  роиг  1е  соттапйап!  йи  «  ЬисиИиз»,  Гип1яие 
сго1х  ауес   Г1пзсг1р11оп  е!   1ез  Йа1е5  ргёуиез. 

Сеие  сго1х  гергёзеп1е  1е  тойё1е  ргхтШГ  йе 
СаШроИ,  е11е  ез!  йе  1а  тёте  й1тепз1оп,  йи  тете 
а1Иа§е,  гесоиуег1;е  йе  ре1п1иге  по1ге,  ауес  йез 
1е1;1;гез  ЬотЬёез,  йез  сЫНгез  е!  ип  Изегё,  Ппзспр- 
1юп  «  ЬисиПиз  »  е!  1ез  йа1ез  «  1920  ^>  е!  <  1921  » 
(Р1§.  13).  В'аргёз  йез  т1огта1юпз  й1§пез  йе  1о1, 
И  ез1;  сег1;а1п  яи'а  ГехсерИоп  йе  Гехетр1а1ге 
ип^^ие  сИё  р1из  Ьаиг,  сез  сго1х  пе  1игеп1  1ата1з 
р1из  ^:аЬ^^^иёез. 

Ье  йгоИ;  аи  рог!  йе  1а  сго1х  «  ЬисиИиз  >  ^и1 
аНгхЬиё  аих  6  ой1с1егз  е!  аих  33  Иоттез  йе 
Гё^и^ра§е  йи  уасЫ,  аих  18  тетЬгез  йе  1а  зиИе 
йи  §ёпёгаИзз1те  е!  а  1еигз  1атШез,  зоИ  аи  1;о1а1, 
запз  сез  йегп1ёгез,  а  57  Ьоттез.  Из  гесигеп! 
1оиз  йез  аИез^аИопз  еп  сопзёяиепсе,  та1з  1ез 
сго1х  пе  1еиг  1:игеп1:  ^ата1з  гет1зез. 

Сгасе  а  Гех1гёте  атаЬИИё  йи  Иеи1епап1  йе 
уа1ззеаи  В.К.  51ерапоу,  ]'а1  ри  оЫеп1г  йе  1и1  поп 
зеи1етеп1;  1;ои1;е  1а  йоситеп1;а11оп  сопсег^пап! 
сеИе  йёсогаИоп,  та1з  аизз!  1'ип1дие  ехетр1а1ге 
ех1з1:ап1;  йе  1а  сго1х  яи1  ^а11  та1п1:епап1  рагИе 
йе  та  соИесИоп.  Д'а!  ри  Ыге  ехёси1;ег  й'аргёз 
се  тойё1е  10  сор1е5  ехас1;ез  (Г1§.  14),  йоп1:  йеих 
1игеп1;  гетззез  аи  Иеи1;епап1;  йе  уа1ззеаи  В.К. 
31:ерапоу  е!  аи  соттапйап!  еп  зесопй  йи  уасЫ 
У.М.  Коз1;епко;  1ез  8  аи1;гез  сго1х  1игеп1  Й1зрег- 
зёез  рагт!  1е5  соИесИоппеигз. 
6.  СК01Х  5АN5  1NЗСКIРТI0N  ЕТ  ЗАМЗ  ВАТЕ 

Зиг  1а  ^е^иё1,е  йи  ргёзхйеп!  йе  ГАззос1а11оп  йе 
ОаШроИ,  <  Г11п1оп  Сёпёга1е  йез  АззосхаНопз  йез 
Апс1епз  СотЬаИап^з  Ки.5зез  еп  Егапсе  »  1пз1;Ииа 
раз  зоп  огйге  йи  ]оиг  №24  йи  28  АугИ  1938 
ип  1пз1§пе  з1тИа1ге  а  се1и1  1пз1;11;иё  еп  соттёто- 
гаИоп  йи  зё,)оиг  а  СаШроИ,  по^аттеп!  ипе  сго1х 
по1ге,  запз  1пзсг1р1;1оп  е!  запз  йа1:е.  Се11е  сго1х 
ё1;аИ;  йезИпёе  аих  тетЬгез  йе  !'>  АззосгэПоп 
йе  СаШроИ  >  ^и^  п'ауагеп!  п1  зё^оигпё  йапз  аи- 
сип  йез  сатрз,  п1  раг1;1с1рё  йапз  1е  Зий  йе  1а 
Ратззхе  аи  тоиуетеп!  йез  уо1оп1а1гез  гиззез,  та1з 
^и^  ауа1еп1;  ЫИё  соп1;ге  1е5  Ьо1сИеу1з1;ез  зиг  1ез 
аиргёз  {гоп1;з  йе  1а  Оиегге  С1у11е  йе  1917-1922. 
Сеие  сго1х  пе  1и1:  ]ата1з  1аЬг1диёе. 

Еп  сопс1из1оп,  И  5аи1  а^ои^ег  ^ие  1е5  сго1х-т1- 
пхаШгез,  йезИпёез  а  ё1ге  рог1;ёез  а  1а  Ьои1;опп1ёге 
йи  созШте  с1уИ,  йе  тёте  дие  1ез  сго1х  еп  Ьго- 
сЬе,  п'ех151;а1еп1;  ^и'ауес  1ез  1пзсг1р1;1опз  зихуап- 
1ез  :    «  СаШроИ  »,    ><  Ьетпоз  »    е!    «  Вххег+е  ». 

Р.У.  РЛСНКОКР 


Оесога1:1оп$  е1:  с1151:тс1:юп5  еп  Ри$$1е  $е1дпеипа1е 


А  Гёрояие  ргёсёйап!  1е  гё§пе  йе  Р1егге  Ье 
Сгапй,  1е5  Ьоттез  с1е  §иегге  гесеуа1еп1  йез  1п51- 
§пез  йе  с1151;1пс1:1оп  раг1;1сиИегз  йёпоттёз  «  2о1о- 
гоу  »,  то!  ЯШ  с1ё51§па11  аизн!  1а  р1ёсе  й'ог. 

Аи  йёЬи!,  с'ё1;а1еп1  йез  рхёсез  й'ог  йе  ргоуе- 
папсе  ё1;гап§ёге  ди!  зе  1:гоиуа1еп1:.  раг  Ьазагё, 
йапз  1ез  са1ззез  йез  Рг1псез.  ЕПез  {игепг  епзиНе 
гетр1асёез  раг  йез  р1ёсе5  й'ог  {гаррёез  а  Мозсои 
ег  яи1  ёгахеп!;,  запз  аисип  йои1:е,  йез  1пз1§пез  йе 
сИзИпсИоп,  рихзяи'а  Гёрояие  1а  Кизз1е  пе  роззё- 
йаИ  раз  йе  топпа1е  й'ог.  В'аШеигз  сез  р1ёсез  пе 
рог1;еп1;  дие  ГеШ§1е  йез  агто1пез  де  ГЕ1;а1,  1е 
пот  е!;  1е  Шге  йи  Рг1псе. 

Сез!  а1пз1  цие  поиз  1;гоиуопз  йапз  1ез  соИес- 
Иопз  йе  ГЕгт11:а§е  1е  2о1о1;оу  й'Хуап  Ье  ТегпЫе 
Яи1  рог1е  зиг  зез  йеих  ^асез  1ез  а1§1е5  1трёпа1ез 
а1пз1  ди'ипе  1пзспр11оп  ди!  соттепсе  зиг  Типе 
йез  ^асез  е(;  зе  1;егт1пе  зиг  Гаи1;ге  : 
«  Раг  1а  §гасе  йе  В1еи  5е1§пеиг  е1;  §гапс1  Рг1псе 
1уап  УаззШеухсЬ  бе  1;ои1;ез  1ез  Кизз1ез,  Рг1псе  йе 
У1ас11т1г,  йе  Мозсои,  йе  Коу§огос1,  йе  Рзкоу,  йе 
Туег,  йе  РоЫзк,  Тзаг  йе  Кагап  е!  Тзаг  й'Аз1га- 
кап  ». 

Се  §епге  йе  р1ёсе  1:и1  аизз!  ^гаррё  йапз  1ез 
гё§пез  зи1уап1;з  ауес,  Ыеп  еп1:епйи,  1е  пот  е!  1е 
тге  йи  зоиуега1п  гё§пап1;. 

Сез  2о1о1;оуз  зегуа1еп1;  йе  йёсога1:1оп  роиг  1;оиз 
зегу1сез  т1И1;а1гез  гепйиз,  1ез  сатра§пез,  1е5  у1с- 
^о1ге5,  1ез  з1ё§ез,  1а  гёз1з1;апсе  еп  сарЦуНё  е1; 
роиг  сопйиНе  тИИаи-е   ехетр1а1ге. 

Оп  ассогйаН  сез  йёсогаНопз  йапз  ип  огйге 
з1г1с1етеп1;  ЫёгагсЫдие,  1е  2о1о1оу  ё1;а11;  Й'аи1ап1 
р1из  §гапй  дие  1е  §гайе  ё1;а11  ё1еуё,  1а  с1аззе  1а 
р1из  ё1еуёе  ё1;а11;  ип  §гоз  гоЫоу  зиг  сЬа1пе  й'ог, 
1е  гоЫоу  йе  1а  с1аззе  тоуеппе  ё1,а11;  гет1з  запз 
сЬахпе  е{  се1и1  йе  1а  с1аззе  1а  то1пз  ё1еуёе  сопз1з- 
1а11:  еп  ип  гоЫоу  йе  !огта1  р1из  ре111;  ои,  з1  сеих- 
С1  тапциа1еп1,  оп  гетеИаН;  йез  корекз  йогёз. 

Ьа  сЬапсе11ег1е  ди!  уеШаИ  а  1а  гет1зе  йе  сез 
йёсогаИопз  з'арре1а11  ■  1е  Ка2г1ай  »,  Гоп  у  1;епа11: 
1ез  Иугез  е1:  Гоп  у  ё^аЬИзза!):  1ез  йоситеп1;з  е1:  1е5 
Из1;ез  ди!  регте1:1;а1еп1  йе  зё1ес1;1оппег  аи  Ра1а15 
йе  1а  топпа1е  1ез  р1ёсез  й'ог. 

С'ез!  аизз!  1а  дие  зе  сотроза1еп1:  1ез  й1зсоигз 
ргопопсёз  а  Госсаз1оп  йе  1а  гет1зе  йе  сез  йёсо- 
га11опз. 

Ь'а1:1г1Ьи1;10п  й'ип  1е1  1пз1§пе  йе  йхзНпсИоп  пе 
зе  {а1за11;  яи'аргёз  оЬзегуаИоп  зМе^е  йез  ^огшез 
1:гай111оппе11е5. 

Тои1:  соттепсаИ  раг  Гагпуёе  й'ип  зеоип^сЬ  (1) 
тезза§ег,  епуоуё  раг  ГоШсхег  зирёг1еиг  йи  рго- 
ти,  рог1еиг  й'ип  йоситеп!,  йоп!  уо1с1  ип  ехет- 
р1е  : 

>  В1епШ  1ез  у1угез  е!  1е  р1отЬ  у1пгеп^  а  тапяиег, 
зи11е  а  йе  потЬгеизез  аИаяиез  тепёез  соп1ге  1а 
уШе;  1е  йёпоттё  51;ерЬап  ог§ап1за  йез  зог1^1ез, 
тепап^  1;оиз  1ез  Ьоттез  й'агтез  е!  1ез  ЬаЫ1ап15 


аи  сотЬа!  соп1;ге  1ез  ЫШиап1епз  е1;  1ез  Ро1опа18, 
Из  зе  Ьа11;1геп1;  аи  согрз  а  согрз,  а  соир  й'ёр1еих 
е1:  йе  р1еггез  йез  тигз  йе  1а  у111е  е!;  а  соир  йе 
1апсез  е!  йе  сои1:еаих,  йапз  1е  {оззё  ди!  1ез  еп1ои- 
га1Ь>  (2). 

11п  1:е1  гаррог!  ё1;а11;  зи1у1  раг  ипе  йёс151оп  соп- 
сегпап1;  1а  гет1зе  йе  1а  йёсогаНоп  е!  Гоп  сотро- 
заИ;  аи  зе1п  йи  Ка2г1ай  1е  йоситеп!:  пёсез5а1ге, 
оп  зё1ес1;1оппа11;  1а  р1ёсе  й'ог  е1;  Гоп  ргёрагаИ;  1е 
Й1зсоигз  яи1  зегаИ  ргопопсё  1огз  йе  1а  сёгётоп1е. 

Сез!  1е  Тзаг  кп-тёте  яи1  сЬо1з155а11;  1е  поЫе 
Ьоуагй,  зе1оп  зоп  §гайе  е1;  за  И^пёе,  яи1  йел'аИ, 
еп  сотра§п1е  йи  с1егс  оШс1е1  йи  Еа2г1ай  гетеИге 
Г1пз1§пе  й'Ьоппеиг. 

А  зоп  агпуёе  а  1а  р1асе  й'агтез  Гепуоуё  йи 
Тзаг  соттепсаИ  раг  1:гапзте1;1;ге  1ез  за1и1;а1;1опз 
йи  Рг1псе  аи  сЬе^  е1:  а  зез  Иеи1;епап1:з,  ри15  рго- 
попдаИ  1е  й1зсоигз  1;ои1;  ргёрагё  е1;  гете1;1;а11;  1ез 
р1ёсез  й'ог. 

ЕпзиНе  1ез  оЯ1с1ег5  зиЬаИегпез  ё1;а1еп1;  газзет- 
Ыёз  е1:  1а  тёте  сёгётоп1е  зе  гёрё1;а11;  роиг  сеих 
й'еп1;ге  еих  яи1  ё1:а1еп1;  йёсогёз. 

Е1па1етеп1:  1а  сёгётоп1е  зе  гёрё1:а11:  ипе  1;го1- 
51ёте  {о1з  роиг  1а  гет1зе  йез  корекз  йогёз  аих 
Ьоттез  йе  1;гоире  яи1  з'ё1;а1еп1;  Й151;1п§иёз. 

Моиз  уоийг1опз  с11:ег  роиг  ехетр1е  ип  йе  сез 
Й1зсоигз  йе  гет1зе  йе  йёсогаНопз  : 
•  Еп  се1;1;е  аппёе  125,  1е  18ёте  ]оиг  йи  то1з  йе 
та1,  топ  зе1§пеиг  М1с11е1  ГейогоуИсЬ,  §гапй 
рг1псе  е1:  1;заг  йе  1:ои1;ез  1ез  Кизз1ез  гесеуаН  ипе 
1е1;1;ге  йи  поЫе  Ьоуапп  е1:  рг1псе  Уиг1у,  111з  й'Ек- 
сЬеу  Зои1есЬоу,  е!  йе  зез  Иеи1;епап1;з,  ипе  1еиге 
епуоуёе  раг  1е  тезза§ег  йи  рппсе  Р1егге  Вог1а- 
ипзк1у.  Се  14  та1  агг1уа  йеуап!  1а  уШе  йе  Вого- 
§оЬои],  1е  со1опе1  СЬарИпзк!  ауес  ип  §гапй  пош- 
Ьге  йе  §иегг1егз  ро1опа1з,  И1:Ьиап1еп5  е!  ^сЬегкезз 
е1,  уоиз  ауе2  сотЬаии  сез  ро1опа1з,  сез  ИШиа- 
п1епз  е!  сез  1;сЬегкезз  йеуап1;  1а  уШе  йе  Вого§о- 
Ьои],  е1:  уоиз  1ез  ауе2  Ьа1;1;и  а  р1а1;е  соиШге,  1аИ 
йе  потЬгеих  рг1зопп1егз,  рг1з  йез  ё1епйагйз  е!; 
йез  1;1тЬа1ез. 

Ве  сез  рг1зопп1егз,  240  Ьоттез  1игеп1;  епуоуёз 
а  р1ей  раг  й1Яёгеп1;ез  гои1ез  зиг  Вого§оЬои.1  раг 
ип  сЬет1п  йе  20  уегз^ез  раззап1;  йегг1ёге  1е  йеиуе 
Оиг]ои1:,  е1;  сес1  1:и1;  ассотрЬ  §гасе  а  1а  Ьоп1;ё  йи 
5е1§пеиг  е1;  а  Га1йе  йе  1а  За1п1;е  У1ег§е  а1пз1  яи'а 
Г1п1егсезз1оп  йе  1:оиз  1ез  за1п1з  е!  раг  1е5  рг1ёге5 
йе  по1;ге  Рёге  е!  §гапй  Зе1§пеиг,  за  5а1п1;е1,ё  1е 
Мё1:гороИ1е  РЫ1агё1;е  N^к^^^1:сЬ  е1;  1ез  рпёгез  йе 
1а  тёге  йе  по1;ге  §гапйе  Зоиуега1пе  1а  геИд1еизе 
МагШе  е1;  раг  1а  §гасе  йе  по1;ге  Тзаг  е1:  йе  по1;ге 
поЫе  Ьоуаг1п  е1;  сЬе^  тШ1а1ге  1е  Ргтсе  Уипу, 
Шз  й'ЕксЬеу  Зои1есЬоу,  яи1,  ауес  зез  сотра§попз 
й'агтез,  поиз  а  з1  Ыеп  зегу1. 

Роиг  гёсотрепзег  уоз  зегу1сез  1е  Тзаг  поиз  а 
епуоуё  роиг  уоиз  Й1ге  сез  то1;з  ЬопогаЫез  е! 
уоиз  йёсогег  йе  р1ёсез  й'ог.  ЗоиЬа11;ап1;  яие  Уоиз 


соп1;1пи1е2  а  поиз  зегу1г  йе  1а  тёте  {асоп  е1;  ауес 
Га1йе  йе  В1еи  а  сотЬаИге  1ез  ро1опа1з,  е!  1е5 
ИШиап1еп5  е1;  роиг  уоз  {а11;з  й'агтез  поиз  уоиз 
ассогйопз  по1;ге  сопНапсе  е!  дгаИЛсаИопз  »  (3). 

П  ез*  Ыеп  ёу1с1еп1:  ди'11  ех151;а11;  раг{о1з  с1ез 
еггеигз,  сег1а1пз  потз  роиуа1еп1;  тапяиег  йапз 
1ез  Изгез  е1:  раг  соп1;ге  с1'аи1;гез  тепИоппёз  пе  сог- 
гезропйахеп!  раз  а  йез  регзоппез  у1уап1;ез  :  «  1а 
поЬ1еззе  е!  1ез  еп{ап1з  йе  1а  поЫеззе  а1пз1  цие 
1ез  сЬе^з  созациез  е1;  1еигз  Ноттез  с11за1еп1:  раг- 
{о1з  ^и'^1з  ауа1еп1;  Ыеп  раг1;1с1рё  ауес  еих  аи  з1ё§е, 
та1з  ди'аргёз  се1;1;е  асИоп  Из  з'ё1;а1еп1;  еп{и1з  ои 
ауа1еп1;  ди111;ё  Гагтёе  роиг  за  гепйге  йапз  1еигз 
1;еггез  ргёз  йе  Мозсои,  ^ие  с1'аи1;гез  Й15  с1е  1а 
поЫеззе,  Ьоттез  й'агтез,  созаяиез  е1;  з1;ге11;21з 
ауа1еп1;  ё1;ё  1;иёз  ои  ё1;а1еп1;  тог1з  «  (4). 

II  аггхуаИ;  аизз!  яие  1е  йёсогё  сопз1с1ёге  ^и'^1 
тёгИаИ;  ип  2о1о1;оу  р1из  1трог1;ап1  соггезропйап!; 
а  зоп  §гас1е  зирёпеиг,  сег1а1пз  оп1;  тёте  ге^изё 
йе  ргепйге  1ез  2о1о1;оуз  ^и'оп  1еиг  гете1;1;а11;. 

Се  §епге  й'еггеиг  ё1;а11;  зоиуеп1;  гёзо1и  зиг  р1асе 
ег  с'ез1;  а1пз1  ци'ип  А1;атап  уИ  зоп  2о1о1;оу  ёсЬап- 
§ё  соп1;ге  йеих  р1и5  реШз. 

Ьез  гоЫоуз  поп  гет1з  ё1;а1еп1;  ге1оигпёз  аи 
Ьигеаи  сеп1;га1  йи  «  Ка2г1ас1  »  е!  епге§1з1;гёз  йапз 
ип  Иуге  зрёс1а1  йе  {асоп  а  се  яие  1а  регзоппе  а 
1адие11е  сеИе  с1ёсога1;1оп  ё1;а11,  аиг1Ьиёе  е1;  яи1 
ё1;а11;  аЬзеп^е  1е  ]оиг  йе  за  гет1зе  ри1ззе  зе  ргё- 
зеп1;ег  аи  «  В.ат.иай  »,  ^изНИет  бе  зоп  аЬзепсе  е1; 
гесеУ01г  Г1пз1§пе  йЪоппеиг. 

Кез1;е  а  зауо1г  се  дие  {а1за1еп1;  1ез  йёсогёз  ауес 
1еигз  р1ёсез  й'ог? 

Сеих  ^и^  гесеуа1еп1;  1е  2о1о1;оу  зиг  сЬа1пе  1е 
рог1;а1еп1;  сег1;а1петеп1;,  ^иап1;  аих  аи1;гез,  уо1с1  се 
дие  поиз  ауопз  ри  1;гоиуег  йапз  сез  диеЦиез 
И§пез  ёсгИез  раг  Пе1;5сЬег  :  «  А  сеих  ^и^  з'ё1;а1еп1; 


Й1з1;1п§иёз  раг  1еиг  соига§е  ои  раг  йез  зегу1сез 
рагИсиИегз  гепйиз,  1е  Тзаг  епуоуаИ;  ип  гоЫоу 
рог1;ап1,  ГеЯ1§1е  йе  51;  Сеог§ез  еп  сауаИег.  Сез 
1пз1§пез  зе  рог1;а1еп1;  зиг  1ез  тапсЬез  ои  зиг  1е 
соиуге-сЬе!:  е!  се1а  ё1;а11;  сопз1с1ёгё  сотте  1е  р1из 
§гап(3  Ьоппеиг  цие  Гоп  ршззе  гесеуо1г  роиг  1ез 
р1из  §гапс1з  зегу1сез  »   (5). 

СеИе  гетагцие  й'ип  ё1;гап§ег  уга1теп1;  оЬ]ес- 
1;1{  йоИ;  ё1;ге  сопз1с1ёгёе  сотте  соггес1;е  е!  {ог1; 
1п1:ёгеззап1;е,  с1'аи1;ап1;  р1из  дие  за  йезсгхрИоп  й'ип 
1п51§пе   й'Ьоппеиг  ез!   аЬзоЫтеп!   ехас1е. 

Еп  еЯе1;,  Пе^зсЬег  раг1е  й'ип  корек  еп  ог  яи1 
гергёзеп1;а11;  1е  Тзаг  а  сЬеуа1  рог1;ап1;  ипе  1апсе 
йапз  за  та1п,  сеИе  еШ§1е  роиуаИ  ё1;ге  ^асИетеп! 
рг1зе  роиг  се11е  йе  31.  Оеог^ез. 

Коиз  уоуопз  йопс  цие  йапз  1а  Кизз1е  й'ауап! 
Р1егге  1е  Огапй  11  ех181;а11;  гёеИетеп!  ипе  зог1;е 
с1'1пз1;11;и1:  йе  сНапсеИегге  й'т51§пез  йЪоппеиг  е1; 
й'огйгез  т1111а1гез. 

Се!  ог§ап1зте  ех1з1;а  й'аШеигз  а  Гёро^ие  йе 
Р1егге,  та1з  1ез  р1ёсез  1:игеп1;  §га(1ие11етеп1;  гет- 
р1асёез  раг  1ез  тёйаШез  з1т11а1гез  а  сеИез  ех1з- 
1;ап1;  с1ё]а  еп  Еигоре  осс1йеп1;а1е. 

Еи§ёпе  МОЬЬО. 


1)  Зеоип1сЬ  :    гаррог!    сопсегпап!    ипе    у1с1;о1ге    —    1е 
тёте  то!  Йёз1§па11;  1е   рог1еиг  ае  се   текзаёе. 

2)  Ьа  ргетхёге  гет1зе  йе  йёсогаНопз  ^ие  поиз  ауопс 
ге1еуёе  1-етоп1е  а    1469. 

3)  «  Ьа    §е51:е    йи    31ёёе    йе    1а    уШе    йе    МхсЬПоу  »    — 
«  апи^и^1ё    к1еу1еппе  ».    БёсетЬге    1885,    ра§е    684-689. 

4)  ВиПеПп   с1е   Газзос1а1;10П   Ь^з^о^^^ие   е1:   ап1;1чиа1ге   с1е 
Мозсои    Иуге    3    ра^е    23. 

5)  ^ау15    РЬЕТЗНЕК    «  йе    1'ё1а1    гиззе    31    Рё1егзЬоигё 
1906   ра§е   70  ». 

2о1о1;оу  :    р1ёсе   й'ог. 

Ьоуагй  :   Шге  йе   поЫеззе  йапз   1а   Еи5з1е  тёсЛёуа1е. 


А$5етЫёе  с1е$  сПеуаПегз  йе  Гогйге  йе  $а1п1-Сеогде$ 


ег  ГаИггЪнИоп  аих  о]}гс1ег8  Ае  1а  Сгогх  йе  ГОгАге 

йе  Загпг-Сеогдез  ои  Ли  «  8аЪге  й'Ноппеиг  » 

йи  тёте  огйге 

Ьез  йёсогаНопз  йе  ГОгйге  йе  31;.  Сеог§ез 
ё1;а1еп1;  рго^опйётеп!;  уёпёгёез  йапз  1;ои1;ез  1ез  с1аз- 
зез  йи  реир1е  гиззе.  С'ё1а1еп1;  йез  йёсогаНопз 
ехс1из1уетеп1;  тИИахгез  аИпЬиёез  а  ип  потЬге 
1гё5  ИтИё  йе  сотЬа1;1;ап1;з  зеи1етеп1;  еп  1;етрз  йе 
§иегге,  е1  зеи1етеп1;  роиг  йез  {аИз  й'агтез  ассот- 
рИз  зиг  1е  сЬатр  йе  Ьа1;аШе. 

СеИе  й1з1;1пс1;1оп  ё1;аИ;  ип1дие  йапз  зоп  §епге  е1 
п'ауаИ;  раз  Й'ё^и^уа1еп1;  йапз  аисип  аи1;ге  рауз  ; 
роиг  ГоЫеп1г,  1;ои1;  «  арри1 »  ои  1;ои1е  «  гесот- 
тапйаИоп  »   ё1;а1еп1;  1три1ззап1з. 

СЬа^ие  соттапйап!  й'ипИё  ауаИ;  1е  йгоИ;  йе 
ргорозег  роиг  сеие  гёсотрепзе  1ез  оШс1ег5  р1а- 
сёз  зоиз  зез  огйгез,  та1з  а  1а  сопйШоп  1ои1:е{о1з 
дие  1е  ^а^^  й'агтез  ассотрИ  раг  ^ие1^и'ип  йе  сез 


оШс1егз  соггезропйе  а  1;е1  ои  1;е1  аи1;ге  йез  рага- 
§гарЬез  йи  з1;а1;и1;  йе  Гогйге.  Тои1;е  ргорозШоп 
йеуаИ;  ё1;ге  ассотра§пёе  й'ипе  а1;1;ез1;аиоп  ёсгИе, 
з1§пёе  раг  йез  1ёто1пз  оси1а1гез  йе  Гехр1о11;,  раг 
ип  сгоди15  йё1аШё  йез  Иеих  е!  еп  §ёпёга1  раг  1а 
ргёзеп1;а1;1оп  йе  1;оиз  йоситеп1;з  роиуап!  сег1;Шег 
1а  уёгасИё  йе  Гас1;е  йе  соига§е  ассотрИ  е!  1а  уа- 
1еиг  1псоп1;ез1;аЫе  йе  зез  сопзё^иепсе5.  А1пз1  сЬа- 
дие  ргорозШоп  йеуепаИ;  еНес1;1уетеп1;  «  ипе 
аЯа1ге  ». 

Ьогзцие  Гё1;а1;-та]ог  йе  Гагтёе  зе  1;гоиуа11;  еп 
роззеззюп  й'ип  потЬге  зиЯ1зап1  йе  сез  ргороз1- 
1;1опз,  1е  §ёпёга1  соттапйап!  Гагтёе  сопуо^иа^1; 
ипе  «  АззетЫёе  йез  СЬеуаИегз  йе  ГОгйге  йе  31. 
Оеог^ез  »  («Войта  »)  йоп1  1ез  тетЬгез  ё1а1еп1 
йез  оЯ1с1егз  йё]а  йёсогёз  йе  се1  огйге,  арраг1е- 
пап1  а  й1Яёгеп1ез  агтез  е1  а  Й1йёгеп1ез  ипИёз 
т1И1а1гез.  Ьа  сопуосаИоп  йе  се11е  аззетЫёе 
з'еЯес1иа11   ЬаЫ1ие11етеп1  еп  рёпойе   Й'асса1т1е 


зиг  1е  {гоп1  ;  е11е  з1ё§еа11;  а  Гё1;а1;-та]ог  й'ип  йез 
согрз  й'агтёе  йоп!:  1е  соттапс1ап1;  йеуаН:  ё1:ге 
1и1-тёте  сЬеуаИег  йе  Гогйге  е!  йеуепаИ;  аи1;ота- 
1^^иетеп1;,  еп  1;ап1:  дие  зирёг1еиг  еп  §гас1е,  ргёз!- 
с1еп1;  йе  ГАззетЫёе. 

5еи1  ГЕтрегеиг  роззёйаН  1е  йгоИ  й'а1;1;пЬи11оп 
йе  1а  сго1х  ои  йез  агтез  31;.  Сеог§ез,  аргёз  1а 
йёс1з1оп  йе  ГАззетЫёе  йез  сЬеуаИегз  йе  ГОгйге. 
Ьа  гет1зе  йез  (Зёсога1:1опз  сЗе  ГОгйге  йе  5а1п1: 
Сеог§ез,  зирёг1еигез  а  1а  сго1х  с1е  4ёте  с1а5зе, 
з'еЯесШай  ип1диетеп1  раг  Гетрегеиг  (*). 

Еп  аисип  саз  се1;1;е  гёсотрепзе  пе  роиуаН  ё1;ге 
аИпЬиёе  запз  ои  соп1ге  Гаггё1;ё  йе  ГАззетЫёе 
йез  сЬеуаИегз  йе  ГОгйге  йе  31.  Сеог§ез,  раг  1а 
зеи1е  йёс1з1оп  йи  соштапйап!;  йе  Гагтёе,  йоп! 
1е  гб1е  зе  ЬогпаК;  а  (;гапзтеиге  ип^^иетеп1;  се1 
аггё1;ё  йапз  Гогйге  йи  ]оиг. 

Зиг  диеПез  Ьазез  з'арриуа1еп1:  йопс  1ез  тет- 
Ьгез  йе  ГАззетЫёе?..  Еп  ргет1ег  Иеи  зиг  1е  з1;а- 
Ш!  йе  ГОгйге  ди!  йёпотЬгаИ  роиг  сЬацие  са1;ё- 
§ог1е  й'агтез  1ез  ехр1о11з  йоппап!  йгоИ  а  ГоЫеп- 
Поп  йе  1а  йёсогаНоп  е!  аизз!  зиг  й'аи1;гез  сопй1- 
Попз  еззепИеПез  аиx^ие11ез  се!  ехр1о11  йеуаН;  сог- 
гезропйге,  по1:аттеп1;  : 

1)  Ь'ехр1о11:  ои  ГасИоп  йеуахеп!  ё1ге  еЯесШёз 
йапз  йез  сопйШопз  1псоп1;ез1;аЫез  йе  гхздие,  роиг 
1а  у1е  йи  ргорозё,  аи  ^еи  ои  йапз  ип  сИта!  йе 
сотЬа!;. 

2)  Ь'ас1е  ассотрИ  йеуаН;  ё1ге  1пйёп1аЫетеп1; 
иШе  81:  пёсезза1ге. 

3)  Зоп  гёзиНа!;  розШ^  йеуаН  ё1ге  ёу1йеп1:. 

31  Гехр1о11:  пе  за11з{а1за11;  рош!,  пе  {и1-се  яи'а 
ипе  йе  сез  сопйШопз,  1а  ргорозШоп  ё1а11:  ге]е1ёе. 

Ьез  зёапсез  йе  ГАззетЫёе  ^и^,  зи1уап1;  1е  пот- 
Ьге  йез  ргорозШопз  а  ехат1пег,  Йига1еп1;  раг{о1з 
р1из1еигз  .^оигз  ё1;а1еп1;  з1г1с1,етеп1;  зесгё^ез.  ЕИез 
ё1;а1еп1:  ргёз1йёез  раг  1е  зирёг1еиг  еп  §гайе,  1а  й^- 
Гёгепсе  йез  §гайез  пе  зоиап!;  аисип  г61е  роиг  1е 
5иЯга§е.  Роиг  ГаипЬиНоп  йе  1а  йёсогаНоп,  1е 
сапй1йа1;  йеуаН  оЫ;еп1Г  ипе  та^огИё  йе  йеих  Иегз 
йез  Уо1х.  Ьез  йёс1зюпз  йе  ГАззетЫёе  ё1;а1еп1;  запз 
арре1  е!  запз  ехрИсаНоп  йе  1еигз  шоИГз.  А  1а  {1п 
йе  1а  зезз1оп  1е  ргёз1йеп1;  айгеззаН  а  Гё1;а1;-та]ог 
йе  Гагтёе  зеи1е  1а  Из1;е  йез  «  а§гёёз  ».  II  агг1уа11; 
Яие  ГАззетЫёе  гегоигпаИ  сег1;а1пез  ргорозШопз 
«  роиг  йе  р1из  атр1ез  гепзе1§петеп1з  зиг  1:е1  ои 
1е1  {а11; ».  Сез  ргорозШопз  ё1;а1еп1;  епзиНе  ехат1- 
пёез  раг  ипе  АззетЫёе  зи1уап1;е  сотрозёе  й'аи- 
1гез  тетЬгез. 

^иап1;  аих  ргорозШопз  ге^е^ёез  еИез  роиуа1еп1; 
аи  Ьезо1п  ё1;ге  гергёзеп1;ёез  а  поиуеаи  йеуап1;  ип 
аи1;ге  СопзеИ,  та1з  ауес  Г1пй1са1юп  оЫ1§а1:о1ге, 
Яи1  зеи1е  регшеНаИ  ип  поиуе1  ехатеп,  ^ие  се1;1;е 
ргорозШоп  ё1а11:  гёИёгаНуе,  сотр1ё1;ёе  раг  «  йе 
поыуеИез  йоппёез  »  е!  йе  «  поиуеаих  1;ёто1§па- 
§ез »  зизсериЫез  йе  той1йег  гай1са1етеп1;  1а 
йёс1з1оп   йе   ГАззетЫёе  ргёсёйеп1,е. 

«  Ь'АззетЫёе  йез  сЬеуаИегз  йе  ГОгйге  йе  31. 
Сеог§ез »  роззёйаН  поп  зеи1етеп1;  1е  йгоИ  йе 
гёсотрепзег,  та1з  аизз1  се1и1  йе  {а1ге  еп§а§ег  йез 


роигзиИез  роиг  1;ои1  {аих  1;ёто1§па§е  ои  !аиззе 
йёс1ага1;1оп,  раг  ехетр1е. 

Ь'аи1;еиг  йе  сез  Идпез  ^и!  1;ёто1п  й'ип  саз 
^иапй  ГАззетЫёе  йёМга  еп  ^изНсе  ип  §ёпёга1 
ргорозё  роиг  ип  ехрЫ!  1пех1з1;ап1  ауес  йе  {аих 
1;ёто1§па§ез  а  ГарриГ 

Роиг  111из1гег  ехас1;етеп1;  1е  г61е,  Гаи1;оп1;ё  е! 
Ппйёрепйапсе  йе  ГАззетЫёе  йапз  зез  йёсхзюпз, 
Гаи1;еиг  1;гоиуе  иШе,  еп  гап!  дие  тетЬге  йе  1;го1з 
АззетЫёез,  йе  гёсар11;и1ег  с1-йеззои5  циеЦиез 
5оиуеп1гз  йоп1  11  {и!  1е  {;ёто1п. 

А  1а  ргет1ёге  АззетЫёе  ой  з'еиз  1Ъоппеиг 
й'ёгге  поттё,  поиз  ёИопз  12  тетЬгез,  йоп!  1 
§ёпёга1,  8  оЯ1с1егз  зирёг1еигз  е!  3  оЯ1с1ег5  зиЬа1- 
1:егпез.  Е1;ап1;  1е  р1из  ]еипе  еп  §гайе  ]е  {из  туИё 
а  зегу1г  йе  зесгё1;а1ге  е!  йе  гаррог1еиг...  Тои1;е5 
1ез  ргорозШопз  зоит1зез  а  Гарргёс1а1юп  сопсег- 
пахеп!  «  Гех1;епзюп  »  йе  1а  регсёе  йез  агтёез  йи 
§ёпёга1  ВгоиззПоу.  II  {и!  йёс1йё  й'ехат1пег  сез 
ргорозШопз  поп  раг  ипПёз,  та1з  раг  сотЬа1;з, 
с'ез1;-а-й1ге  1ез  ргорозШопз  зе  гаррог1:ап1;  а  сЬа- 
сип  йез  сотЬа1;з  ои  а  сЬасипе  йез  орёгаНопз  роиг 
1ез  гергёзеп1ап1;з  йез  ипПёз  у  ауап!  рг1з  раг!.  Сес1 
регтеНаИ  йе  Йё1;егт1пег  ^ие1з  ё1;а1еп1;  1ез  йё1а- 
сЬетеп1з,  1е5  Ьа1;аШопз  ои  1ез  сотра§п1ез  ци1 
ауа1еп1  раг11с1рё  аих  асИопз  1ез  р1из  Йап§егеи5е5 
е!  1ез  рЫз  Йёс1з1уе8  ;  1о§1яиетеп1;  1ез  гёсотреп- 
зез  а11г1Ьиёез  а  сез  ипИёз  Йеуа1еп1;  ё1;ге  1ез  р1и5 
потЬгеизез.  А1пз1,  1е  «  СопзеИ  »  йёсегпа  а  Гипа- 
птИё  1е  р1из  §гапй  потЬге  йе  гёсотрепзез  аи 
гё§1теп1  Й'1п1:ап1;ег1е  йе  Кагз  ди!  гёиззИ  1е  рге- 
т1ег  а  регсег  ипе  розШоп  аи1;г1сЫеппе  ггёз  {огИ- 
{1ёе  е!  а  Ьг1зег  1а  гёз1з1;апсе  еппет1е.  Еу1йет- 
теп1,  йапз  Й'аи1;ге5  ипПёз  аизз1,  1ез  р1из  Й1§пез 
1игеп1  гёсотрепзез,  та1з  поп  раз  1оиз.  11п  оЯ1с1ег 
йи  тёте  гё§1теп1;  йе  Кагз  ^и^  з'ё1;а11  етрагё 
й'ипе  зеи1е  тйгаШеизе  е!  йе  йеих  а  1;го1з  Й12а1- 
пез  йе  рпзопп1ег5  геди!  а  ГипаштИё  1а  сго1х  йе 
31.  Оеог§ез,  а1огз  ди'ип  оШс1ег  й'ипе  аи1ге  ипИё 
Яи1  ауа11  «  гатаззё  »  с^п^  ои  з1х  тИгаШеизез  е1 
йе  сеп1  а  йеих  сеп1з  рг1зопп1егз  аЬапйоппёз  раг 
Геппет1  ^и^  {иуа11  еп  рап1дие  пе  зе  уоуа11  Ыеп 
зоиуеп1  йёсегпег  аисипе  сго1х.  Тои1ез  1ез  ипПёз 
тШ1а1гез  ауа1еп1  1а  1епйапсе  йе  ргё1епйге,  се 
ди1  ё1а11  Ыеп  па1иге1,  дие  1е  «  р1из  1трог1ап1  » 
ауаИ  ё1ё  еЯесШё  раг  еИез  е!  поп  раг  1ез  ипПёз 
уо1з1пез,  та1з  ГАззетЫёе,  йоп1  1ез  тетЬгез 
ауа1еп1  ё1ё  1ез  раг11с1рап1з  Й1гес1з  ои  Ыеп  1е5 
1ётотз  йе  Горёга11оп,  зе  йёЬгоиШаИ  раг{а11е- 
теп1  йапз  сез  Йё1а11з  е1,  аргёз  ип  Ьге!  ёсЬап§е  йе 
уиез,  йёсегпаИ  диаз!  а  Гипап1т11ё  е!  запз  рагИ 
рг1з  1ез  гёсотрепзез  ои  ге]е1а11  1ез  ргорозШопз. 

А  1а  тёте  АззетЫёе  поиз  ау1опз  а  ехат1пег, 
сопсегпап1  1а  тёте  «  регсёе  »  ргёз  йе  30  ргоро- 
зШопз й'оШс1ег5  й'ипе  й1у1з1оп  йе  сауа1ег1е  (]е 
пе  те  зоиу1еп5  р1из  йе  1а^ие11е,  та15  ]е  пе  Гаи- 
га1з  раз  поттёе,  ри15дие  се11е  й1у1з1оп  сотр1а11 
сег1атетеп1  йе  уа111ап1з  гё§1теп1з  яи1  п'ё1а1еп1 
аисипетеп!  гезропзаЫез  йе  п'ауо1г  раз  ё1ё  1ап- 
сёз  а  1а  роигзиНе  йе  Геппет!  еп  {и11е).  Тоиз  1е5 


54 


тетЬгез  йи  «  СопзеИ  »  ауа1еп1;  рагис1рё  а  сеие 
«  регсёе  »  е1:  ауа1еп1;  уи  1а  с11у1з1оп  еп  диезИоп 
сопсеп1;гёе  йапз  1а  уаИёе  йе  1а  г1у1ёге  51;гур  а  ип 
ои  йеих  к11отё1:гез  а  Гагг1ёге  е!  1о1п  (заи!"  раг1:о1з 
зоиз  1е  ^еи  йе  Гаг1;Шег1е  еппет1е)  йе  1а  гопе  йе 
сотЬа!  ой  а1;1;аяиа11;  Г1п{ап1;ег1е.  ^о^5^ие  1е  1"ё§1- 
теп1;  йе  Кагз  з'етрага  йез  1;гапс11ёез  еппет1ез 
е1;  т  Ып  \ев  Аи1;пс111епз,  се1;1;е  й1у181оп  пе  Ьои§еа 
раз  е1;  п'1п1:егу1п1;  дие  Ыеп  р1из  1;агс1  роиг  соп- 
уоуег  1ез  потЬгеих  рг1зопп1егз  1;отЬёз  еп1;ге  1ез 
та1пз  с1е  Г1п1ап1;ег1е.  II  ё1а11;  Ыеп  с1а1г  дие  се1;1;е 
(11у1з1оп  п'ауаН:  ассотрИ  аисип  ехр1о11;  «  Ьёго!'- 
дие  »  та15  зоп  §ёпёга1  репзаН;  ргой1;ег  йез  Ьп1- 
1ап1;з  зиссёз  йе  по1;ге  1п{ап1;ег1е  роиг  {а1ге  оЫ;еп1г 
а  зез  о{йс1егз  йез  гёсотрепзез  (ипе  у1п§1;а1пе  йе 
сго1х  !...)  11п  со1опе1,  тетЬге  йе  ГАззетЫёе, 
1пу11;а  зез  со11ё§ие5  а  пе  раз  регйге  йе  1;етрз  а 
йез  йёИЬёга1:1опз  сопсегпап1;  1ез  ргороз11;1опз  зои- 
т1зез  раг  се1;1;е  й1у1з1оп  ;  ГАззетЫёе  {и!  й'ассогй 
е!  ге,1е1а  а  ГипаштИё  1;ои1;ез  1ез  ргороз11;1оп5. 

^ие1^иез  то1з  р1из  (;агс1  ]е  {из  а  поиуеаи  арре1ё 
а  рагИсхрег  а  ипе  аи1;ге  АззетЫёе,  аи  зе1п  йе 
Гё1а1:-та]ог  й'ип  аи1ге  согрз  д'агтёе.  Ье  сот- 
тапйап!  йе  се  согрз  й'агтёе  еп  ё1;а11;  Ыеп  еп1;епс1и 
1е  ргё81с1еп1;,  поиз  ёИопз  аи  1;о1;а1  16  тетЬгез,  Ьа 
сотрозШоп  йе  сеие  АззетЫёе  те  раги1;  Ыгагге  : 
6  §ёпёгаих,  7  оШс1егз  зирёг1еигз  е!  3  сарИагпез 
еп  зесопй  ;  ]е  сотрг1з  Ыеп1;б1:  ди'11  з'а§1зза11  йе 
потЬгеизез  ргорозШопз  сопсегпап!  йез  оЯхсхегз 
йе  Гё1;а1;-та]ог  йе  сеие  тёте  агтёе.  Аи1:ап1;  топ 
1тргезз10п  йе  1а  ргет1ёге  АззетЫёе  ауа11;  ё1;ё 
{ауогаЫе,  аи1;ап1:  се11е-с1  те  йёсеуаН  ;  1;ои1;  1пЙ1- 
диа11;  ^ие  1е  соттапйап!;  йе  Гагтёе  зоиЬаНаИ 
йёсогег  йез  тетЬгез  йе  зоп  ё1;а1;-та]ог.  Сег1;а1пз 
йе  тез  со11ё§иез  1е  сотрпгеп1;  в1...  ипе  оррозШоп 
з'ог§атза.  Веих  йез  §ёпёгаих  ^и^  ауа1еп1  §а§пё 
1еигз  сго1х  аи  {ей  е!  поп  йапз  1ез  ё1;а1;з-тазогз  йе 
Гагг1ёге  зе  ]о1§п1геп1;  аих  ^еипез  йоп1;  ]е  {а1за1з 
рагИе  ;  сотте  1ез  сапй1йа1;з  Йеуа1еп1  оЬ1еп1г  ипе 
та^огИё  йе  йеих  Иегз  йез  уо1х,  с'ез1;-а-й1ге  ип 
т1п1тит  йе  11  уо1х,  сеие  та]ог11;ё  п'агг1уа11;  раз 
а  ё1:ге  оЫепие,  ршздие  1ез  3  сар11а1пез  еп  зесопй, 
1ез  3  со1опе1з  е1;  1ез  2  §ёпёгаих  (йи  ЗЗёте  согрз 
й'агтёе  {огтё  йи  согрз  йез  §агйез-{гоп1;1ёгез 
й'аи-йе1а  йе  ГАтоиг),  йопс  8  уо1х  аи  1;о1;а1, 
уо1:а1еп1;  соп1;ге.  А  ип  сег1а1п  тотеп!:  1е  соттап- 
йап!  й'агтёе  ехазрёгё  з'ёсгха  :  <  Раг  сопзёдиеп! 
аисип  йез  оШс1егз  {гауаШап!  а  ГЕ1а1;-Ма]ог  пе 
реи!  зоп§ег  а  оЫеп1г  роиг  зез  тёгИез  1а  Сго1х  йе 
31;.  Оеог§ез  »...  Ьа  гёропзе  {и1;  пеИе  е1;  Iо§^^ие  : 
«  К'1трог1;е  ди1  реи!  оЫ;еп1г  1а  сго1х,  та1з  1е  51;а- 
Шг  йе  ГОгйге  1пй1дие  с1а1гетеп1;  дие  1а  сопй1- 
1;1оп  оЫ1§а1;о1ге  уеи!  ^ие  сез  «  тёп1;ез  »  5о1еп1;  гёа- 
Изёз  аи  Геи  йапз  йез  с1гсопз1;апсез  йе  Г1здиез  роиг 
1а  у1е  ёу1йеп1;з  »...  Тои1е  оЬ^есИоп  ё1;а11;  1пи1;11е 
йапз  сез  сопйШопз.  ^'а^ои1;е^а^  а  се1:1е  Ыз1;о1ге  ип 
Йё1;а11  Йёр1а1зап1;.  Ма1дгё  1а  с1аизе  йи  31аШ1;  цие 
1ез  йёс1з1опз  йе  ГАззетЫёе  Йеуа1еп1;  йетеигег 
зесгё1;е8,  по1;ге  ргёз1йеп1,  1:ё1ёрЬопа  а  ГЕ1;а1:-Ма]ог 
сопсегпап!   сеих   йоп1;  1ез   ргорозШопз     аи    йго11; 


й'а1;1;г1Ьи1:1оп  йе  1а  сго1х  ауа1еп1;  ё1ё  ге]е1;ёез  еп 
Гау1зап1  йе  гё11;ёгег  1,ё1ё§^арЫ^иетеп1:  сез  рго- 
розШопз, та1з  еп  йетапйап!  се1;1;е  {о1з  ГаИпЬи- 
1;1оп  йез  <  ЗаЬгез  й'Ьоппеиг  йе  ГОгйге  йе  За1п1; 
Сеог§ез  »,  й1з1;1пс1;1оп  ци1  ё^аИ  р1из  {асИе  а  оЫе- 
п1г.  Е1;ап1;  йоппё  ^и'ар^ёз  1а  гёип1оп  йе  ГАззет- 
Ыёе роиг  Га1;1;г1Ьи1;1оп  йе  1а  сго1х  йе  ГОгйге  йе 
31;.  Сеог§ез,  ипе  поиуеИе  АззетЫёе,  сотргепап! 
1ез  тётез  тетЬгез,  йеуаН;  зе  гёип1г  роиг  ГаИг!- 
Ьи1;юп  йез  «  ЗаЬгез  й'Ьоппеиг  »,  сез  ргорозШопз 
«  гергёзеп1;ёез  »  ригепг  ё1:ге  ехатхпёез  аиззИб!;, 
се  ^и^  регт11;  а  сег1;а1пз  сапй1йа1;5  аиx^ие15  1а 
сго1х  ауа11;  ё1:ё  ге1изёе  й'оЫетг  1ез  « ЗаЬгез 
й'Ьоппеиг  йе  ГОгйге  йе  31.  Сеог§ез  ». 

11п  аи1ге  1а11  зиг§11;  а  сеИе  тёте  АззетЫёе  : 
рагт!  1ез  ргорозШопз  ргёзеп1ёез  зе  ге1гоиуёгеп1 
сеПез  яи1  ауа1еп1;  ё1ё  ге]е1ёез  раг  1а  ргет1ёге 
АззетЫёе  е!  яи1  сопсегпа1еп1  1а  тёте  Й1у151оп 
йе  сауа1ег1е  сНёе  р1из  Ьаи1.  ^е  Ипз  а  теИге  ГАз- 
зетЫёе аи  соигап!  йе  се11е  аЯахге  е!  се1и1-с1 
айгезза  ипе  йетапйе  иг§еп1е  йе  геп5е1§петеп1з. 
Сез  гепзе1§петеп1з  1игеп1  оЫепиз  1е  1епйета1п 
е!  сопИгтёгеп!  ^ие  1ез  ргорозШопз  еп  ^иез1^оп 
ауа1еп1  еп  еЯе!  ё1ё  ге]е1;ёез  раг  1а  ргёсёйеп1е 
АззетЫёе.  Ауап!  ё1аЫ1  ди'11  п'ауаН  раз  ё1ё  1пй1- 
диё,  соп1огтётеп1  аих  с1аизез  йи  31а1и1,  ^ие  сез 
ргорозШопз  ё1а1еп1  гё11ёга11уез  е!  ^и'^1  рага1зза11 
ёу1йеп1  ^ие  се11е  с1гсоп81апсе  п'ауаИ  раз  ё1ё  теп- 
Поппёе  уо1оп1а1гетеп1,  ГАззетЫёе  йёс1йа  сеИе 
{о1з  аизз!  йе  ге]е1ег  а  Гипап1т11ё  1;ои1ез  1ез  рго- 
розШопз йе  сеИе  й1у1з1оп  йе  сауа1ег1е.  Се11е  й1у1- 
з1оп  ауа11  ]оиё  йе  та1сЬапсе,  ри^з^ие  1е  Ьазагй 
уои1и1  ^ие  Гип  йез  тетЬгез  йе  ГАззетЫёе  ауаН 
ё§а1етеп1  раг11с1рё  аих  йёЬа1з  йе  ГАззетЫёе 
ргёсёйеп1е,  се  яи1  111;  ёсЬоиег  1а  поиуеИе  1еп1а- 
Цуе  роиг  оЫеп1г  йе  Ьаи1ез  Й1з1тс1юпз  т^изИ- 
йёез.  Раг  соп1ге  1а  й1у1з1оп  ей!  йе  1а  сЬапсе  йи 
1а11  ^ие  ГАззетЫёе  пе  гёс1ата  раз  ГоиуегШге 
й'ипе  еп^иё1е  е!  Геп§а§етеп1  йе  роигзиИез  соп- 
1ге  1е  сЬе!  йе  1а  й1у1з1оп  роиг  ауо1г  еззауё  йе  Й1з- 
з1ти1ег  1е  ге]е1  ргёсёйеп!  йез  ргорозШопз. 

Аи  соигз  йез  аппёез  1914-1915,  1ез  аИгШиНопз 
йе  1а  Сго1х  йе  ГОгйге  йе  51.  Сеогдез  ё1а1еп1  гагез 
е!  пе  з'еЯес1иа1еп1  ^ие  роиг  йез  ехр1о115  ех1га- 
огй1па1гез.  Ье  ЬгиИ  соигаИ  тёте  дие  сег1а1пз 
сЬе1з  й'ипНёз,  п'ауап!  раз  ё1ё  епсоге  йёсогёз  еих- 
тётез,  сопз1йёга1еп1  дие  1еигз  ипПёз  пе  з'ё1а1еп1 
раз  топ1гёез  а  1а  Ьаи1еиг  аи  соигз  йез  сотЬа1з 
е!  йе  се  1а11  пе  ргороза1еп1  раз  1еигз  зиЬогйоппёз 
а  1а  й1з11пс11оп.  Сег1а1петеп1,  1е5  сЬе1з  йе  1а  р1и- 
раг1  йез  ипПёз,  соппа1ззап1  1а  уа1еиг  ехсерИоп- 
пе11е  йе  се11е  йёсогаИоп,  пе  ргёзеп1а1еп1  йез  рго- 
розШопз ^ие  роиг  йез  ехр1о11з  уга1теп1  ехсер- 
11оппе1з.  II  ё1а11  Й11  аизз1  ди'а  рагИг  йе  1916  1а 
СГ01Х  йе  31.  Сеог§ез  ё1а11  а11г1Ьиёе  р1из  1ас11е- 
теп1,  зиг1ои1  йапз  1ез  ипПёз  йе  1а  Оагйе.  Се11е 
аззегИоп  пе  реи!  ё1ге  ассер1ёе  ^и'ауес  Ьеаисоир 
йе  ргийепсе  ё1ап1  йоппё  дие,  з1  еп  еЯе!  йёз  1а 
11п  йе  1915  1ез  а11г1Ьи1юпз  йе  1а  сго1х  йе  За1п1 
Сеог§ез  з'ё1а1еп1   ассгиез,  11  пе  {аи!  раз  оиЬИег 


^ие  поз  агтёез  ауа1еп1:  гетрог1;ё  аи  соигз  <1е 
сеИе  рёг1ос1е  йе  потЬгеих  зиссёз  (регсёе  йе 
Вгоизз11оу,  йе  Ьои^гк,  е1;с),  яие  с1е  1;гёз  потЬгеи- 
зез  ипПёз  ауа1еп1.  рг1з  раг1  а  сез  сотЬа1;з  е1;  ^ие 
1е5  гёд1теп1;з  йе  1а  Сагс1е  ё1;а1еп1;  1ез  теШеигз  йе 
по1ге  агтёе,  се  ди'Из  ауа1еп1;  1аг§етеп1;  ргоиуё 
аи  сотЬа1:. 

А1п51  дие  ]е  Гауа1з  {аИ  гетагдиег,  1ез  зёапсез 
йе  ГАззетЫёе  йез  сЬеуаИегз  йе  ГОгйге  сЗе  31. 
Сеог§ез  зе  1;епа1еп1;  йапз  1е  зесге1:  1е  р1из  з1;г1с1;, 
та1з  1ез  1;етр5  оп1,  Ьё1аз,  сЬапдё,  1а  сго1х  йе  51. 
Оеог§ез  п'ез!  рЫз  а1:1;г1Ьиёе  е!;  ез!  йеуепие  1е 
с1ота1пе  йи  раззё  ;  с'ез!  роигдио!  ^е  пе  те  сопз1- 
йёге  р1из  Иё  раг  «  1е  зесге1:  »  гезрес1;ё  еп  1:етрз 
погта1.  ^е  те  зи1з  роиг1;ап1:  аЬз1:епи  йе  поттег 
сег1;а1пез  ипПёз,  1е5  потз  йе  1еигз  сЬе^з,  е!  йез 
тетЬгез  йез  АззетЫёез  йез  сЬеуаИегз  йе  ГОг- 


йге  йе  31.  Сеог§ез,  та1§гё  Г1трог1;апсе  регйие  йе 
сез  Йё1;а1з.  31  ]'а1  еп1герг1з  йе  гепйге  риЬИс  йез 
1а11:з  йоп!  з'а!  ри  ё1;ге  1е  1:ёто1п,  с'ез1;  роиг  рег- 
теИге  аих  1ес1еигз  йе  гёаИзег  1а  уа1еиг  ехсер- 
ИоппеПе  йе  «  1а  сго1х  ЫапсЬе  »  гёзиИап!;  йе  зез 
31;а1;и1з  е!  йе  1;ои1;е  1а  ргосёйиге  йе  зоп  а1;1;г1Ьи1;1оп. 
Ьез  оШс1егз  сотЬаНап^з,  рагИсиИёгетеп!;  1ез 
р1из  ]еипез,  ге5рес1;а1еп1;  1а  уа1еиг  е1;  1ез  тёгИез 
йе  «  1а  СГ01Х  ЫапсЬе  »  е1;  пе  Га1;1;г1Ьиа1еп1;  п1  аи 
ргет1ег  уепи,  п1  «  зиг  гесоттапйаИоп  »... 

С.  К. 


*)  «  Нё§1етеп1;  зиг  1'Айт1п151гаПоп  М1И1а1ге  еп  сат- 
раёпе  V  1910,  ра§е  415,  §  2  :  БёХёеаиоп  раг  1'Етрегеиг 
аих  ёёпёгаих  соттапйап1з  (1е5  агтёез  йи  роиуо1г  с1'а1- 
(гШиНоп  йе  1а  сго1х  31  Оеогеез  с1и  4ёте  с1а88е  е!  йез 
заЬгез  й'Ьоппеиг,  аргёз  арргоЬаиоп  йе  ГАззетЫёе  йез 
сЬеуаИегз    йе    Гогйге. 


иЕ  ВРЮУЕТ 


Ь'Ат1са1е  йез  СоИесИоппеигз  йе  Р1§иг1 
те51ге,  ип  ЬиПе^п  ЬЕ  ВКI^^ЕТ  »,  соп1еп 
соИесИоппеигз    сЬеугоппёз. 

СЬаяие  ЬиИеИп  сотрог1е  еп  ои1;ге  6  р1а 
регтеМап!  йе  1ез  ре1пйге  е1  йезз1пёез  зрёс1а 
пеигз  1ез  р1из  сотрё1еп1;з  :  йе  ВЕАИКОВТ,  ГО 

Ьа  р1ираг1;  йез  агис1ез  зоп1  сопзасгёз  аих 

Ве  р1из,  уоиз  1;гоиуеге2  йапз  сЬа^ие  пи 
1ез   Тё1ез   йе   со1оппез   й'1п{ап1ег1е   ои    йе    Са 

51   уоиз   ё1;е5  1п1;ёгеззё,   Уои1е2-уоиз   ^и§ег 
таИуе   (аИез-поиз   рагуеп1г    8    Г.    еп    ИтЬгез 
епуеггопз  ип  питёго  зрёс1теп. 
А.С.Г.Н.С.Ь.,    19,    гие   йе   1а   КёриЫ^^ие   — 


пез  йи  Сеп1ге  Ьо1ге  1:а11;  рагаИге,  сЬаяие  1;п- 
ап1.    йез    аг1;1с1ез    гёй1§ёз    раг    ипе    ёяи1ре    йе 

псЬез  й'ип1{огтез  1трг1тёез  зиг  «  Ьг1з1;о1  » 
1етеп1  раг  1ез  ре1п1;гез  тШ1;а1ге5  е1;  со11ес1;10п- 
КТНОРЕЕЕ,  ЬЕЫЕРУКЕ,  КОЕТН,  Е1СО,  еЮ. 

агтёез  йи  1ег  етр1ге. 
тёго  ип  агИск  ассотра§пё  й'ипе  р1апсЬе  зиг 
уа1ег1е. 

по1:ге  ЬиПеПп  раг  уоиз-тёте  ?  Вапз  ГаГШг- 
ои  а  по1ге  сотр1;е  сЬёяие  роз1:а1.  Коиз  уоиз 

45  -  ОК^ЕАN5,    ССР.    ОК^ЕАN5    1016-42 


5.   АN^О^ЕNКО 
«IN$IСIМЕ$  РЕС1МЕ1МТА1РЕ5  ОЕ  1АРМЁЕ  1МРЕР1А1Е  1?и$$Е» 

Е(ИПоп8  «  Тапагз  »  Рап8  1966 

Мапие!   а   Гизаде   йез   ата1;еигз   е1;    соИесИоппеигз.  1пз1§пез  йез  согрз  йе  1гоире  е!  йез 

ёсо1ез  тИИахгез.   Тех1е  гиззе,   ргёзеп1;а1:юп   е!  зоиз-Шгез  еп  {гапса1з.  Ргё^асе  еп  4  1ап§иез. 

УоЫте    17  >,  25,    геИё,    230  ра§ез,  487  сИсЬёз,  60  ^гапсз. 

ТтАСтЕ  ТКЕ5   ЫМ1ТЕ 

Айгевзег   соттапйе   аьес   тоШаШ  а  :  «  ЬЕ  РА88Е  М1ЫТА1КЕ  » 


Редактор  Алексей  Геринг 

1^   В1гес1сиг:    М     А.   Сиег1п8 


Пом.  Редактора  К.  М.  Перепеловский 

Р.1.С.Г.,    3:    гие   аи   ЗаЬои   Ра 


Вышла  в  свет  и  поступила  в  продажу  новая  книга : 
М.     ЛЕВИТОВ 
МАТЕРИАЛЫ  ДЛЯ  ИСТОРИИ  КОРНИЛОВСКОГО  УДАРНОГО  ПОЛКА 

Париж  1974  год  —  670  стр.  со  многими  илл. 

(см.  Обзор  военной  печати  в  №  128  нашего  журнала)  цена  —  90  фр.  фр.  в  странах  зао- 
кеанских —  20  амер.  долл.  тираж  —  350  экз. 


н:»п:к»»::й:::::::::::»$»:::»пп::::::::::::::п::::::п;:::::::::»п»:п»п:::к::::::::::п»»»ж»::::::»:::»»:»»»»пп:»»^^ 

Н  Н 

»      Оставшиеся    номера    « ВОЕННОЙ    БЫЛИ »  можно  получать  в  Редакции  по  цене  7  (семь)  Н 

Н        франц.  фр.  без     пересылки.     Остались  еще  номера  от  8  до  129.  О 


«•««иигжЖм^жиПмПмиинки'пяи: 


ЛЛ>VVЛЛ/VVЛЛЛЛ/V\ЛЛ<ЛЛ•^Л/ЛЛ/ЛЛ/ЛЛ/ЛЛ^VVVVЛЛ/VVЛЛ^V\/ЛЛ/ЛЛ^^ 

«  Военно-Историческая  Библиотета  «с  ВОЕННОЙ  БЫЛИ  » 

Книга  №13 

А.А.   ГЕРИНГ 

МАТЕРИАЛЫ  К  БИБЛИОГРАФИИ  РУССКОЙ  ВОЕННОЙ  ПЕЧАТИ  ЗА  РУБЕЖОМ 

Изд.  Париж,    1968   г.   140   стр.   Цена  —  15   фр.  В  странах  заокеанских  —  5  долл. 

« ...  собрание  некоторого  количества  материалов,  которые,  как  я  надеюсь,  несколько 
помогут  будущему  русскому  военному  историку,  который  займется  изучением  жизни 
русских  военных  людей  в  эмиграции  »... 


"ПЕРВОПОХОДНИК" 

ЛЕТОПИСЬ  БЕЛОЙ  БОРЬБЫ 

Журнал  выходит  ШЕСТЬ  раз  в  год. 

Годовая  подписка  —  6  долларов.  Цена  отдельного  номера  —  1  дол.  25  ц. 
Адрес  Редакции : 

Мг.  А.  Р.  МУАТСН,  842  N0  А1ехап<1г1а,  Ьоз-АпееХез,  СаИ{.  90029,  (П.8.А) 
Редакционная  Коллегия  :  А.  Долгополов,  Н.  Мяч,  А.  Мяч. 


НА  СКЛАДЕ  ИМЕЮТСЯ  СЛЕДУЮЩИЕ  КНИГИ, 

ДОХОД  ОТ  ПРОДАЖИ  КОТОРЫХ  ИДЕТ  НА  ПОКРЫТИЕ 

РАСХОДА  ПО  ВЫПУСКУ  №  129-го 

Г.Р.  ВАНТЦ  —  В  море  и  на  суще  —  12  фр.  фр. 

В.Н.  фон  ДРЕЙЕР  —  На  закате  Империи  —  15  фр.  фр. 

Князь  ПЛ.  ИШЕЕВ  —  Осколки  прошлого  —  15  фр.  фр. 

А.Л.  МАРКОВ  —  Кадеты  и  юнкера  —  20  фр.  фр. 

Н.  МАНТУЛИН  —  Песенник  русского  воина  —  25  фр.  фр. 

ПАМЯТКА  НИКОЛАЕВСКОГО  КАВАЛЕР.  УЧИЛИЩА  —  50  фр.  ф. 

О.И.  ПАНТЮХОВ  —  О  днях  былых  —  35  фр.  фр. 

С.Н.  РЯСНЯНСКИЙ  —  О  Российском  воинстве  —  12  фр.  фр. 

СБОРНИК  ПАМЯТИ  ВЕЛИКОГО  КНЯЗЯ  КОНСТАНТИНА  КОНС- 
ТАНТИНОВИЧА —  2-е  изд.    1962   г.  —   15   фр.   фр. 

Н.  ТУРБИН  (Л.П.  Линевич)  —  «  По  старому  следу  »  сборник  расска- 
зов —  15  фр.  фр. 

А.И.  ШЕЛОУМОВ  —  Папка  с  20  репродукциями  батальных  картин 
(размер  24  х  31  см.)  —  30  фр.  фр. 

СЕРГЕЙ  ШПАКОВСКИЙ  —  Памятка  14-го  пехотного  Олонецкого 
короля  сербского  Петра  1  полка  —  6  фр.  фр. 

В.Н.  ЗВЕГИНЦОВ  —  Кавалергарды  в  гражданскую  войну  —  18  фр. 

М.С.  КАРАТЕЕВ  —  Возвращение  ист.  роман  —  21  фр.  фр. 

ген.  лейт.  фон  ШВАРЦ  —  Ивангород  в  1914-1915  —  15  фр.  фр. 

Ген.  штаба  ген.  майор  Б.В.  ГЕРУА  —  Воспоминания  о  лоей  окизни 
в  двух  томах  —  60  фр.  фр. 

ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКАЯ   БИБЛИОТЕКА    «ВОЕННОЙ   БЫЛИ» 

№2  —  Евгений  Молло  —  Русское  холодное  оружие  XIX  в.  —  6  фр. 
№5  —  Евгений  Молло  —  Русское  холодное  оружие  эпохи  импера- 
тора Николая  II.  Кн.  Н.С.  Трубецкой  —  Нижегородская  шашка  6  фр. 
№  6  —  П.А.  Нечаев  —  Алексеевское  военное  училище  —  6  фр. 
№9  —  К.М.  Перепеловский  —  Киевское  Вел.  Князя  Конст.  Конст. 

училище  —  6  фр. 
№  10  —  Письма  Суворова  к  принцу  Нассау-Зиген  —  10  фр. 
№  11  —  П.К.  Кондзеровский  —  В  Ставке  Верховного  —  10  фр. 
№  13  —  Алексей    Геринг    —    Материалы    к    библиографии    русской 

военной  печати  за  рубежом  —  15  фр. 
№  14  —  Н.П.  Солодков  —  Морские  рассказы  —  10  фр. 
№  15  —  П. В.  Пашков  —  Воспоминания  юнкера  Алексеевца  —  6  фр. 
№  16  —  Странствования   Христофора   Гассмана  —    10   фр. 
№  19  —  В.Г.  фон  Рихтер  —  Собрание  сочинений  по  русской  военной 

медалистике  —  80  фр. 


Остальные  номера  РАСПРОДАНЫ